Хроники Роя

Глава 8. Шах.

Тронный зал Улья был наполнен зеленым сумраком. Клубившийся туман, наполненный микровспышками разных цветов и размеров, скрывал пол и стены. Создавалось ощущение, что королевский трон плыл в море грозовых облаков, а где-то снизу бушевала буря. Посреди множества подушек разлеглась на спине Королева-Мать Боргов. Её хвост и грива лазурными волнами струились по черному шелку, наполненные магией они светились и казалось, жили своей собственной жизнью. Раскинув крылья и прикрыв глаза, Кризалис наслаждалась жизнью. В округ неё кружились сотканные из воздуха огромные экраны, на которых жили враги её детей. Время от времени черный Аликорн легким взмахом копыта меняла их местами и что-то мурлыкала себе под нос. Вот промелькнула вымотанная и взъерошенная фиолетовая Аликорночка. Темные круги под её глазами указывали на крайнюю степень усталости. На следующем экране розовая кобыла с безумным взглядом давала разнос подчинённым. Наркотический дурман затягивал бедную Пинки Пай всё глубже, выстраивая между подругами непреодолимую стену отчуждения. Её сменила счастливая и озабоченная мордочка желтой пегаски. Наивная дурочка не знала, что дочь Кризалис ведет её к созданию оружия, которое поставит точку в нынешней истории этого мира. Очень жаль, что при этом Рой потеряет миллиарды доноров, но на кону стояло выживание Боргов как вида. Долгая историю ассимиляции, знавала и более кровавые инциденты. Королева-Мать знала, что пони выживут, её дети делали, все возможное для этого. Под их негласным влиянием главы крупнейшей корпорации Эквестрии «Стойл-тек» подводились к идее постройки убежищ-стойла, в которых потомки пони, избавленные от тлетворного влияния современных идей устройства мира, смогут построить новую цивилизацию, отринув все негативное.

Следующее окно показало, радужную пегаску, несущуюся в облаках. Носитель элемента преданности, именно она задумывалась Кризалис, на роль той, кто похоронит дружбу между подругами-пегасами. Новый взмах копыта, и перед черным Аликорном зависла белая единорожка, корпевшая в свой тайной лаборатории, над книгой, таящей в себе магию некромантов. Эта работа уже вбила клин между главами Министерства Стиля и Министерства Военных Технологий.

— Ну, что же, можно себя поздравить — подумала Королева — дружба между элементами Гармонии практически уничтожена. Теперь лишь Сестры стояли на её пути, где они, тут?

Слестнув несколько изображений, кобыла нашла искомое. И увиденное вызвало, довольную улыбку. Белый Аликорн уткнувшись в подушку, рыдала навзрыд, лежавшая рядом тёмно-синяя сестра, пытаясь её успокоить.

— Пришло ваше время, сестренки — решила Кризалис. Пролевитировав к себе изящный фужер, изготовленный из цельного кристалла, она отхлебнула из него и стала любоваться, отблеском огоньков на его изломанных гранях. Тем временем, её дети, раскиданные по всему материку, приступали к делу.

— Гакэру, обернувшись в стелс-плащ, крался по военной базе. Добравшись до черного входа офицерской столовой, он замер в кустах и стал ждать. Вскоре дверь распахнулась, и в проеме возник, жеребец желто-зеленого цвета, в грязном фартуке, тащивший тележку с большой бочкой. Запах, источаемый, отходами, содержащимися в бочке, казалось, нисколько не волновал, флегматично топающего бойца. Замерев на несколько секунд на месте, пока его глаза привыкали к темноте, он потащил тележку в сторону барака, где содержались пленные зебры.

Диверсант копытом придержал дверь, а затем скользнул внутрь. Он знал, что у него в запасе не менее десяти минут. Именно столько времени, потребуется разнорабочему, для того чтобы дотащить свой груз, поболтать с охранниками и вернуться обратно. Времени было больше, чем достаточно. Пробравшись в подвал, он снял решетку с одной из труб вентиляционной системы. Покопавшись в недрах седельной сумки, Гакэру извлек газовую бомбу. Установив таймер, на семь часов утра, он закрепил заряд внутри трубы и поставил решетку на место.

Покинув кухню, спецназовец, хотел уже двинуться в путь домой, когда рядом с воротами возникло странное оживление. Прожектора на башнях осветили площадь перед воротами, куда стали загонять зебр в грязных изодранных одеждах. В основном это были кобылы и жеребята, среди полосатой толпы был лишь один седой жеребец. Взгляд бойца скользнул по небольшому табуну соплеменников и замер на стройной одноухой кобыле. Это была его жена, к её ноге жалась испуганная меленькая кобылка — его дочь. Зажав в зубах копыто, чтобы не заорать Гакэру, замер под плащом. Проклятые слуги Найтмер Мун добрались до его семьи, но вмешаться прямо сейчас он не мог себе позволить. «Призраки» могли очень и очень, многое, но даже ему не под силу было перебить всех неверных и спасти своих близких. Он подождет удобного момента, правда, придется что-то делать с миной, газ может убить всех на этой базе, включая его любимых. Выматерив темного Аликорна, он пополз назад.

Дождавшись, когда, огни на кухне погаснут и повара, разбредутся по казармам, Гакэру прокрался к двери. Покачав копытом огромный замок, он вздохнул и надел очки ночного виденья. В тусклом зеленом свете, он достал зубами отмычку и приступил к взлому. Обучение «Призраков» было многоплановым, и этому их тоже обучали. Спустя минуту, замок щёлкнул и открылся. Прикрыв за собой дверь боец потрусил к месту закладки. Разрядив мину, жеребец аккуратно положил её в седельную сумку и поставил решетку на место. Судьба подарила врагам ещё несколько дней их презренной жизни. Пробравшись на кухню, он проверил содержимое кастрюль и обнаружил в них овощной суп и овсяную кашу. Вдоволь поработав ложкой и наевшись до благородной отрыжки, Гакэру напоследок смачно плюнул в каждую кастрюлю. Покинув кухню, он защелкнул замок и стал искать своих кобылок.

Новоприбывших не стали загонять в барак к остальным, а проявив излишнюю «доброту», заперли их в загоне под открытым небом на самом краю базы. Всю ночь несчастные зебры были вынуждены трястись от холода. Собрав всех жеребят в центр, кобылы согревали их теплом своих тел. Лежа на вершине бархана и глядя сквозь стекла бинокля, на своих любимых не в силах им помочь, Гакэру, провел самую ужасную ночь в своей жизни. Он хотя бы был сыт, а несчастных пленниц даже не покормили.

Взошло солнце, и ночной холод сменился полуденным жаром. До обеда бедных зебр продержали в загоне голодными, умиравшими от жажды. Затем откуда-то появилась единорожка в желтом халате медика, и устроила охранникам взбучку. Пока она занималась осмотром и лечением полосатых узников, с кухни притащили обед и пригнали цистерну с водой. Закончив свой нелегкий труд, кобыла покинула загон и больше не появлялась в поле зрения Гакэру.

Вечером ворота загона распахнулись и пленниц выгнали наружу. Охранник выбрал четырех самых крепких, по его мнению кобыл и запряг их два фургона пятнистой окраски. Остальных зебр загнали внутрь повозок. Небольшой караван под охраной из четырех земнопони покинул базу. Когда база скрылась из видимости, охранники остановили фургоны, и разожгли небольшой костёр. Кобыл, тащивших повозки не стали распрягать, а лишь связали им ноги. Затем двое охранников отбыли обратно в часть.

«Призрак» был обескуражен, таким поведением Эквестрийских солдат. Видимо по какой-то причине узниц решили на время убрать с базы. Духи предков давали ему шанс спасти свою семью, и он его не упустит, но сначала ему предстояло вернуться и вернуть несколько долгов.

Ближе к полуночи, пришла новая смена охранников. Одноухая зебра, запряженная в один из фургонов, не могла уснуть. Веревки стягивающие копыта в купе с остальной упряжью не давали телу расслабится, и она не вольно стала прислушиваться к разговору стрелков, гревшихся у костра.

— Слышь сержант, а у тебя была когда-нибудь зебра? Говорят, у них не так как у наших? — спросил молодой жеребец у своего напарника.

— Да все у них также, только шкура полосатая и запах слегка иной — ответил второй, копытом поправляя выпавшую из костра ветку.

— Слышь, а может, я побалуюсь, маленько? Вот эта очень даже ничего, хотя и без уха — не унимался первый, подойдя к повозке и похотливо рассматривая полосатую кобылу.

— Эй, на твоем месте я бы этого не делал. Во-первых, запаришься потом оправдываться перед нашей медичкой, отчего твой дружок чешется, а в во-вторых говорят они умеют убивать одним касанием — пробурчал, сержант и его глаза остекленели.

— Брехня, никто так не умеет — опасливо ответил солдатик, решая, стоит ли, в свете полученной информации развязывать зебру.

Кобыла подняла на него свои огромные голубые глаза. Но её взгляд был направлен за спину бойца. В неровном свете костра из воздуха возникла морда её любимого жеребца, которого она уже отчаялась увидеть. Гакэру поднес копыто к губам, делая знак «молчать». Что-то заставило стрелка насторожиться, и он уже начал поворачиваться, когда черный клинок короткого меча с хрустом пробил ему челюсть и вышел в районе затылка. Вытерев кровь об шкуру поверженного врага, спецназовец, подошел к своей любимой и перерезал путы, на его ногах и обнял её шею. На секунду они замерли, наслаждаясь мгновениями близости после долгой разлуки, а затем жеребец отстранился:

— Готовься, скоро мы покинем это место и будем в безопасности — проговорил он и занялся путами остальных кобыл.

Единорожку, спавшую на кушетке в санитарном блоке, разбудил странный сладкий аромат. Когда она подняла голову, её взгляду предстал прекрасный черный цветок, стоявший в наполненном водой стакане, на столике в изголовье. Сев, кобылка пролевитировала его к себе и погрузила, носик в соцветие. На секунду все проблемы были забыты, её охватило чувство блаженства и умиротворенности.

— Кто же это, так постарался? — подумала она и вновь вдохнула, прекрасный аромат.

Из транса её вывел грохот мощного взрыва, выскочив на улицу, единорожка увидела, мечущихся по базе солдат и пламя разгоравшегося над казармой пожара. Спустя несколько секунд в эту какофонию тартара вплелись вспышки и звуки выстрелов.

На фоне первого взрыва второй, был практически не слышен. Выбивной заряд проделал брешь в стене барака с пленными зебрами, и легионеры вырвались на свободу. Разжившись оружием у оглушённых охранников, они стали прокладывать свой путь к свободе. Большинству из них оружия не досталось и зебры пошли в копытопашную. Несмотря на то, что почти все они были ранены и измотаны долгим содержанием в неволе, ночная темнота и шок охранников от происходящего, давали им не плохие шансы поквитаться с врагом.

Два пятнистых фургона замерли в небольшом оазисе. Кобылы обихаживали жеребят, а два жеребца сидя в тени раскидистой пальмы, решали, как быть дальше.

— Будь здесь лишь моя семья, я бы сумел провести их через, линию фронта. Но всех я вывести не сумею, старейший, что мне делать? — обратился Гакэру к старику за советом.

Морщинистый седой жеребец, долго молчал, прикрыв глаза, затем хрипло заговорил:

— Когда я был таки-же молодым, как и ты, мы с друзьями таскали «сладости» через границу. В трех днях пути отсюда есть Каньон полумесяца, а в нем скрыта долина Литтлхорн, там наши жеребята будут в безопасности. Хотя я уже ничего не вижу и почти не могу ходить, но тропу я помню. Ты станешь моими глазами, готовь остальных мы выходим на закате. Едва, последний луч дневного светила погас за горизонтом, повозки двинулись в путь. Копыта кобыл, впряжённых в упряжь, были замотаны толстым слоем тряпок, а к задку каждого фургона были примотаны пальмовые листья, заметавшие следы колес.

Старый контрабандист умер к концу третьего, дня. Его сердце остановилось, не выдержав тягот долгого путешествия. Но он выполнил последнюю цель своей жизни, довел их до входа в каньон.

Пока кобылы готовили его тело к путешествию в сады предков. отправился на разведку, дойдя до долины он был неприятно удивлен. Там раскинулось небольшое поселение, обнесённое толстыми стенами. Сквозь открытые ворота спецназовец рассмотрел множество единорожек разных возрастов, от маленьких жеребят, до почти взрослых пони. По их поведению он решил, что это какая-то спецшкола, для молодых магов.

— На последнем переходе у них закончилась, вся еда и вода. Обратной дороги жеребята не вынесут, да и идти им некуда.

— Будь, что будет, пути назад нет — решил он, и отправился в обратный путь.

Эту ночь Гакэру спал в фургоне со своей кобылой и дочкой, в окружении маленьких жеребят. Остальные кобылы, настояли на этом, давая супругам возможность, хоть так побыть вместе. Когда ещё духи предков сведут их дороги вместе. Утром солдат покинул караван, его присутствие могло насторожить пони, живущих в долине, и он решил не рисковать. Накинув стелс-плащ, жеребец расположился на склоне каньона и наблюдал, как повозки приближались к воротам.

В Академии принцессы Луны, шёл обычный учебный, день, когда внезапно завыла сирена и из репродукторов раздалось.

— Внимание! Говорит начальник охраны Спринг Грасс. Боевая тревога! Всем ученикам и учителям следует немедленно проследовать в свои спальни. Дежурной смене пребыть на боевые посты. Директору срочно явится в офис охраны.

Единорожка, в дорогом костюме и золотых очках ворвалась в офис. Гнев, плескавшийся в ней, ещё больше концентрировал пурпурный цвет её мордочки.

— Опять ваши солдафонские штучки, капитан. Что вы себе позволяете? — заорала она на единорожку пепельного цвета в форме охранницы.

— Зебры, мэм! — коротко ответила, та указывая копытом на экран терминала.

Директорша опустила взгляд и испуганно пискнула.

— Ой! Мамочки, настоящие зебры — её взгляд заметался по комнате и замер на офицерше — Что-же нам делать?

— Спокойно мэм, эту школу не так-то просто взять. Позаботьтесь об учениках, остальное я беру на себя, но мне нужны ваши коды допуска — хладнокровно проговорила Спринг Грасс, слегка придавливая голосом испуганную кобылу.

— Да, да конечно — проговорила она и вынула ключ-карту. Вставив её в считывающее устройство, пунцовая единорожка ввела на клавиатуре свой код.

— Отлично мэм, теперь вам, не о чем беспокоится — успокаивающе произнесла офицерша и наклонившись к микрофону проговорила — Внимание всем охранникам, код красный, поднять флаг.

Гакэру наблюдал в бинокль, за караваном в котором двигалась его семья. Внезапно над долиной проревел сигнал тревоги. Спустя минуту ворота поселения захлопнулись.

— Все нормально, стандартная процедура — пытался успокоить себя, боец. Но его надеждам не суждено было сбыться, когда спустя пять минут на главной башне комплекса поднялся и, подхваченный ветром, развернулся флаг. Образ проклятой принцессы трепетал над крышей. В этой школе учились колдовству последователи Найтмер Мун, и он сам привел своих любимых в это ужасное место. К сожалению, его жена, и остальные кобылы, были слишком уставшими и не смотрели вверх. Выпрыгнув из-за камня, Гакэру со всех ног бросился за караваном.

— Внимание! Вы находитесь на территории военного объекта, Эквестрии. Нахождение посторонних лиц здесь запрещено. Немедленно, остановитесь и покиньте запретную зону — раздалось из репродуктора над воротами. Сообщение прозвучало еще дважды, с интервалом в полминуты, но караван не остановился. Никто из находящихся в нем не знал Эквестрийского языка, и не понимал, что от него хотят.

— Ну, всё, мы вас предупредили, полосатые ублюдки — рыкнула себе под нос Спринг Грасс и нажала кнопку на терминала. С визгом сервоприводов над воротами вынырнула башня автоматической артиллеристской системы. Жерло короткого 152 мм, орудия развернулось в сторону противника. Компания Айроншолд, получившая контракт, на установку боевых систем, решила не экономить на безопасности учеников венценосной особы. Орудие с ужасным грохотом выплюнуло гигантский по толщине снаряд. Заряд способный сбить взрослого дракона, разорвался под днищем первого экипажа. Взрыв ужасной силы подбросил легкую повозку вверх, почти на десяток метров.

Выброс адреналина, ускорил восприятие пурпурной единорожки, и поэтому она наблюдала взрыв как бы в замедленном воспроизведении. Вид, посыпавшихся из распахнутых дверей фургона, маленьких полосатых тел, заставил замереть её сердце. Роскошная фиолетовая грива, мгновенно стала белой.

— Не стрелять! — заорала она, осознав ужас, того, что они сотворили — Там, дети!

Но было уже поздно, взметнувшееся пламя пожрало и остатки рассыпавшегося в воздухе, фургона и тела жеребят. Взрывная волна накрыла вторую повозку и смела её прочь. Фургончик несколько раз перевернувшись на дороге, замер в кустах. Почти доскакавшего замбийского спецназовца, взрыв также забросил в кусты. Его тушка впечаталась в растущий вблизи обочины дуб, и от удара головой сознание жеребца погасло.

— Всем медикам и охранникам проследовать к месту взрыва — проревела Спринг Грасс в микрофон, и хлопнула по кнопке, открывающей ворота.

— Я должна быть там, может кого-то ещё удастся спасти, остаетесь за старшую — крикнула директорше охраница, выбегая за дверь.

Гакэру пришел в себя, и попытался встать на ноги. В голове стоял гул, зрение плыло, и первая попытка провалилась. Полежав ещё пару минут, он попытался снова. В этот раз ему это удалось, и он замер вглядываясь через красноватую дымку. На месте взрыва носились пони в ненавистной форме слуг проклятой принцессы. Боль утраты захлестнула, бойца, сжигая последние крупицы разума. Эти приспешники тьмы уничтожили его семью, но духи предков не пустили его к себе, они вернули его назад, чтобы он смог отомстить. Черный меч с шелестом покинул ножны, каждый шаг отдавался болью, в его теле, но жеребца уже не волновали такие мелочи. Усилием воли боец заглушил мешающий сигнал и вышел на дорогу.

Пунцовая единорожка, с волнением следила за ходом спасательных работ, на экране терминала. Внезапно пони один за другим стали метаться и падать, у многих из них хлестала кровь из страшных ран. Оставшиеся в живых, устремились назад, к воротам, паля в воздух из всех стволов. Но невидимая смерть настигала их, последний пони рухнул, не дойдя до проема всего пару метров. Ужас обуял, директоршу, и она из последних сил хлопнула по кнопке на пульте. Повинуясь её приказу, створки ворот мгновенно сомкнулись, в подвале взревели спаркл-генераторы, выплескивая энергию в эмиттеры, смонтированные в стенах комплекса. Лиловый пузырь магического шита накрыл поселение. На несколько секунд опустилась, гнетущая тишина. Затем, что-то с грохотом стукнулось в ворота башни. Двое охранников, оставшихся охранять командный центр, с лязгом сняли предохранители на винтовках боевых седел.

Гакэру лег на теплые гладкие камни крыльца, сил стоят у него уже не осталось. Из многочисленных огнестрельных ран вытекали ручейки крови, образуя вокруг его тела бурую лужу. Убийцы его семьи были там за дверью, но преодолеть эту преграду он уже не мог. Жаль, что он лично не увидит тень смерти в их глазах, но у него ещё была возможность покарать их. Жеребец, собрав последние силы, зубами извлек из седельной сумки газовую мину и носом нажал кнопку активации. На экране побежали цифры, обратного отсчета, но он уже не видел их. Гакэру скакал по зеленой траве под теплым золотым солнцем, навстречу двум самым любимым кобылам в его жизни — Духи предков, наконец, приняли его душу.

Селестия откусила кусочек от торта и, жуя, стала смотреть в окно рабочего кабинета. Над Кантерлотом сияло солнце, его лучи, отражаясь в струях гигантского фонтана в центре парка, создавали безумно красивые радуги. Птицы самых разных цветов перелетали с ветки на ветку, чирикая и посвистывая на разные лады и радуясь жизни. Пролевитировав к себе изящную чашечку, она сделала глоток и прикрыла глаза. Чувства спокойствия и безмятежности на несколько секунд охватили принцессу, и она забыла о том, что где-то лилась кровь и умирали пони.

— Кхм. Ваше высочество? — раздался голос её секретарши, судя по тону ничего хорошего не случилось.

— Ну, что у нас еще произошло? — проговорила белый Аликорн, с жалостью расставаясь с мгновениями спокойствия.

— Час, назад пропала связь, с Академией принцессы Луны в долине Литтлхорн — чашка с чаем полетела вниз и раскололась на множество мелких осколков.

— Туда высланы спец-войска, у нас есть видео с места событий, и оно вам не понравится — пробурчала единорожка, подходя к терминалу. На экране возник комплекс, затянутый лиловым пузырем магического щита. В дороге перед воротами зияла огромная воронка, вокруг валялись окровавленные тела пони в форме охранников и медиков.

— Что с теми, кто под куполом? — после секундной паузы, справившись с волнением проговорила Селестия.

— Связи по-прежнему, нет. Внутри не видно никакого движения. Специалисты из МТН утверждают, что спаркл-генераторы, поддерживающие щит, проработают еще часов десять — двенадцать и он выключится. Раньше проникнуть сквозь защиту невозможно — отчиталась секретарша.

— Как только, что-то измениться докладывать мне лично — хриплым голосом произнесла белая принцесса. Предчувствие страшной беды, сжало её сердце, а виски заломила тупая боль.

Диархи стояли в рабочем кабинете Селестии и молчали. Перед ними на столе лежали кожаные папки с отчетом, но кобылы боялись их открыть. Наконец Луна вздохнула, магией притянула документы к себе и стала читать, Селестия последовала за ней спустя пару секунд.

Просмотрев отчет по диагонали, темно-синий Аликорн первым делом нашла сведения о погибших. К её ужасу всё двести двадцать учеников, и пятьдесят шесть членов обслуживающего персонала были мертвы, не нашли лишь тела главы охраны Спринг Грасс. Большинство из них погибло от смертельного газа, распылённого под куполом. Пролистав отчет дальше, принцесса нашла раздел о нападавших и не поверила своим глазам. На месте инцидента были найдено тела около тридцати зебр. Из них всего лишь один был вооружен и скрывался под стелс-плащом. Его нашли в луже собственно крови на крыльце командной башни. Остальные полосатые тела принадлежали кобылам и жеребятам, погибшим при взрыве возле ворот Академии.

Страшная догадка мелькнула в голове Луны, никакого нападения не было. Охрана комплекса открыла огонь по мирным беженцам, но откуда тогда взялся боевик в стелс-плаще с газовой бомбой. Неужели Цезарь отправил убийцу прикрывавшегося беззащитными детьми. Виденье мира зебр отличалось от виденья пони, но опуститься до такого. Это было за гранью понимания принцессы. Внезапно её размышления были прерваны звуком упавшего тела и скулежом, переходящим в хрип. Развернувшись, Луна увидела, как на полу среды рассыпавшихся листов отчёта билась в припадке её сестра. Широко раскрытые глаза Селестии были уставлены в одну точку, и из-за рта шла пена.

— Медика! — заорала темно-синий Аликорн, королевским гласом, пытаясь магией удержать белое изгибающееся тело.

— Ваше здоровье, Девочки! — произнесла Кризалис, наблюдая за происходящим на огромном сотканном из тумана экране в тронном зале Улья, и улыбнувшись, отхлебнула из кубка — Добро пожаловать в борьбу за выживание!