Зеркало (прошлое)
Часть 3 - Комбинат. Глава 21
Отправив в рот очередную ложку овсяной каши, и дополнив её кусочком лепешки, Тимм принялась задумчиво жевать свой обед, попутно отмечая про себя, что Шейд все-таки не в пример лучше умеет готовить, чем кухарка из больничной столовой. Даже несмотря на достаточно скромный арсенал продуктов.
– А Зоннингама опять нет? – проглотив и запив всё это травяным чаем с сахаром поинтересовалась кобылица.
– Да, он захворал в последнее время, Тимм, – ответила ей Шейди Хуф, – Поэтому почти не выходит из комнаты. Старость не радость, – она невесело усмехнулась, – Я сама отнесу ему его порцию, как освобожусь.
– Понятно. А это точно не связано с моим возвращением?
– Ой, что ты, нет конечно! – как-то не совсем убедительно соврала Шейд, – Он был рад узнать, что ты вернулась.
Ага. И поэтому даже с ней не поздоровался ни разу за эти дни. Конечно, она прекрасно понимала, почему он её недолюбливает. Шейд делала вид, что ничего не подозревает, а он, в свою очередь, и не пытался скрывать, что винит её в смерти Саллюта и Батлера. Он еще до её ранения перестал общаться со светлогривой кобылицей. На самом деле, он просто не в состоянии был понять, почему она это сделала. Не ради себя. Психопатов всех мастей, разбойников, негодяев и других моральных уродов необходимо было уничтожить, чтобы таким как он и она – нормальным пони – жилось в этом мире спокойнее.
– Кстати, ты в курсе, что в доктора Теннера убили неделю назад? – как будто бы услышав её мысли, спросила вдруг Шейд.
– Да, я знаю, – кивнула пони.
– Кошмар. Это какой надо было быть сволочью, чтобы город без единственного хирурга оставить. Это ведь не грабеж какой-нибудь был, а целенаправленное убийство! Говорят, что даже талоны в кошельке не тронули.
– Ну, может, они знали об этом докторе что-то такое, что делало его монстром?
– Да брось, его же наоборот боготворили все! Он стольким пони жизнь спас! Что он мог сотворить такого, чтобы заслужить смерти?
– Мало ли, – многозначительно пожала плечами Тимм, – Может какие-то грехи его прошлого дали о себе знать? А может и злодеяния настоящего…
– И почему ты так думаешь?
– Не знаю. Интуиция, – Тимм загадочно улыбнулась, но, чтобы не вызвать подозрений, решила не смотреть Шейди Хуф в глаза, но в итоге получилось еще более подозрительно – Просто уверена, что доктор Теннер был ужасным пони и полностью заслужил то, что с ним произошло, – быстро закончила она.
– Может и так, Тимм, может и так, – покачала головой собеседница, – В любом случае, теперь вся больница на ушах стоит вторую неделю. Роттенфейс просил вчера за его мазью сходить от той гадости на морде, которая у него там цветет, так мне даже лекарство не смогли выписать. Полнейший бардак. Никто ничего не знает, все друг на друга всё сваливают и сколько их так еще лихорадить будет, одному Дискорду известно.
Тимм пожала плечами. Что поделать. Это была необходимая жертва для того, чтобы их город стал лучше, и чтобы то будущее, которое она видела в свой маленький коммуникатор, всё-таки наступило.
– И что теперь будет с лицом Роттенфейса без этой мази? – без особого интереса, просто, чтобы отвлечься, спросила Тимм.
– Да ничего особенного. Останется таким же страшным, каким и был, – Шейд усмехнулась, – Он ведь забегаловку свою закрыл еще в прошлом месяце, теперь, вот, дома пролежни на заду насиживает.
– Оу, а я и не знала…
– Ну, ты же не местная пьянь, чтобы быть в курсе таких событий? – кобылка хохотнула, отодвинув от себя пустую тарелку.
– Значит, ты теперь тоже безработная?
– Я? – пони почесала копытом взлохмаченную черную гриву, – Не совсем так. Роттенфейс предложил мне заходить к нему раз в день, делать приборку и готовить еду. А он, в свою очередь, продолжает платить мне талоны как повару. Да и с должности управдома меня пока еще никто не снимал. Не знаю, сколько еще это продлиться, но пока мне есть на что жить. Плюс времени свободного появилась масса.
– Замечательно, – Тимм улыбнулась.
– Ага. Вот только не знаю, куда его девать теперь. Уже и здесь прибралась везде и у Роттенфейса весь мусор выгребла в квартире. Такими темпами скоро до заброшенных квартир доберусь! Хочется чем-то занять себя, а нечем.
– Попробуй заняться творчеством. Картины порисуй. Хотя, чего это я советую, если и сама не нашла пока куда себя пристроить.
– Так и не уговорила Афава принять тебя обратно? – приподняла бровь Шейд.
– Честно говоря, я и не уговаривала, – немного жеманно ответила Тимм, – Очевидно же, что он не примет меня. Сначала с полицией этой, потом в госпитале два месяца проторчала – с какой стати ему меня ждать?
– А как с деньгами быть? Это Роттенфейс себе состояние сколотил, пока выпивку продавал внизу, а ты? У тебя, небось, талонов на неделю осталось, не больше. Как жить дальше собираешься?
– Попрошу Тиммерлин, она мне еще напечатает, – отмахнулась собеседница.
– Ах, ну да… ты ведь говорила, – Шейди Хуф немного неуверенно кивнула и замолчала, но потом все-таки продолжила – Но ты же так и не нашла их, верно? Ты уверена, что она вообще тебе что-то «печатала»?
– Конечно. Я просто забыла их где-то. В больнице или там – в цехах, где мы с маньяком сражались. Мало ли куда они могли деться?
– Как скажешь, Тимм…
Лицо у неё было такое, будто бы она ей не верит. Это сильно рассердило молодую кобылку, хоть она и не подала виду. В конце концов, уж кому-кому, но Шейди Хуф точно должно было быть известно о том, что Тиммерлин действительно навещала их. Она же вместе с ними работала в полицейском участке! Да и во время более раннего её визита Шейд стала первой их общей знакомой. А теперь она делает вид, будто ничего этого не было.
– Камень попал? – прервала её мысли Шейд.
– Что? – пони встрепенулась и с удивлением уставилась на черногривую кобылицу.
– Ты зубами скрипишь. Камень попал в каше? Овес сейчас плохой идет, я их регулярно достаю оттуда, но порой они все равно попадаются.
– А, да, камень. Но сейчас все нормально, я его уже проглотила.
Сделав невинное лицо, Тимм улыбнулась и быстро доела содержимое своей тарелки. Поблагодарив повара за великолепный завтрак, пони вышла из-за стола, убрала посуду в раковину и, попрощавшись, поскакала на улицу.
Сегодня Тимм снова бродила по городу. Неторопливо, бесцельно. Переходя с одного тротуара на другой, останавливалась и внимательно заглядывала в глаза прохожим. Они старались не замечать её, иногда смущенно приветствовали или сторонились. Порой даже говорили что-нибудь грубое, но в целом – они оставались такими же, как и раньше. Ничего не изменилось. Унылое, подавленное состояние. Это печалило Тимм, ведь она сделала большое дело недавно. Она уничтожила главное зло этого города. Покарала его. А они почему-то не стали счастливы. Как будто бы и не безумный доктор-маньяк был источником всех бед.
– Может быть, я ошиблась? – подумала Тимм, удивившись, что произнесла это вслух.
Или же сделала свое дело не полностью. Ведь очевидно же, что больница никуда не делась, да и завод продолжает функционировать. Буквально вчера она наблюдала, как по дороге разъезжала черная труповозка мясников, дабы пустить на фарш еще какого-то бедолагу.
В голове кобылицы почему-то возник образ Санлайт. Интересно, как она там? Получилось ли у неё выпутаться из этой ситуации или… Или не получилось? Ведь не могла же её история вот так вот просто закончиться? История последнего единорога Маханхолла, а может быть и всей Эквестрии! В мрачном измазанном кровью помещении, в окружении разделанных туш, под острым ножом упивающегося от своей власти мясника-душегуба.
От мыслей об этом Тимм стало немного тревожно, но с другой стороны – она ведь действительно не знала об этом наверняка. А пока она об этом не знала, любой из вариантов развития событий был одинаково вероятен. Например, в последний момент у неё сработали инстинкты единорога, она уничтожила своих неудавшихся убийц и покинула помещение. Или же просто телепортировалась от них куда-нибудь далеко-далеко за город. А может и вовсе, в последнюю секунду раздался громкий стук, и в цех ворвался Беттер Ран со своей супругой и с ружьем наперевес. Точным выстрелом он выбил нож из копыт мясника, а затем освободил единорожку и вывел её прочь из того страшного места. Вот только Санлайнт не могла ходить. Ну, в таком случае, он её вынес! Положил на заднее сидение автомобиля, и они все вместе поехали колесить по Эквестрии в поисках счастья.
Тимм улыбнулась. Да, так оно скорее всего и было. Когда-нибудь они обязательно заедут к ней в гости, но потом. Когда в Маханхолле станет счастливо и безопасно жить хорошим пони.
С телевизора вещали очередную порцию новостей тридцатилетней давности. То время, когда все уже поняли, что жизнь никогда не станет прежней, но при этом пока еще продолжали лелеять в себе надежду, что хуже уже точно не будет. Рассказывали обо всем понемногу: чуть-чуть о спортивных соревнованиях, чуть-чуть о достижениях ученых, приправляли немногими хорошими новостями из жизни простых пони и напоследок даже парочку кулинарных рецептов предложили, из числа тех, ингредиенты для которых пока еще можно было достать в Эквестрии. Все улыбались.
Внезапно у неё перед глазами появилось голографическое изображение коммуникатора, и Тимм тут же забыла о новостях, переключившись на куда более важные вещи.
Нажав на зеленую кнопку, пони приняла звонок.
– Привет! Как поживаешь? – поинтересовалась её разноцветная подруга.
– Нормально. Вернее, так себе.
– Ого. Чего так? – удивилась собеседница.
– Понимаешь, Тиммерлин, – немного неуверенно начала Тимм, – доктор которого я эм… заставила ответить за свои злодеяния…
– Который главврач или ты еще кого-то приговорить успела? – перебила её пони.
– Да, главврач. Так вот мне кажется, что это ни на что не повлияло. А может даже и хуже стало.
– И почему ты так решила?
– Говорят, госпиталь сейчас плохо работает. Даже лекарства выписать не могут.
– Это временное явление, – фыркнула Тиммерлин, – Понятное дело, что он и полезные какие-то функции выполнял. Но зла он делал гораздо больше, поэтому в любом случае от этого безумца необходимо было избавиться.
– Да знаю я… Просто, получается, что теперь и больница не работает нормально и пони… Да им как будто бы наплевать на всё! Уже который день я на них смотрю, а они все такие же понурые.
– Ну, осознание быстро не приходит, Тимм-с. Вот встанет на место старого главврача новый, все увидят, какой он хороший, и начнут улыбаться.
– А если все останется по-старому? – поделилась с ней своими переживаниями Тимм, – Что, если от главврача больницы ничего собственно и не зависело, и пришедший на его место пони будет делать буквально то же самое?
– Хм?
– Завод ведь всё еще на месте. И все также функционирует.
– А ведь верно! Пока работает завод – поступают заявки на мясо пони. Не будут находить кандидатов в больнице, пойдут набирать их где-то еще. Слушай, а ведь так действительно может стать еще хуже!
– О чем ты? – испугалась Тимм.
– Ну, раньше им хотя бы больных давали, а теперь они всех подряд цеплять начнут! Или просто по очереди начнут пациентов увозить.
– Кошмар… – ахнула пони.
– Да, сестренка, – согласно кивнула Тиммерлин, – Дело плохо.
– Но я ведь как лучше хотела?! – воскликнула Тимм.
– А получилось, как получилось, – пожала плечами кобылица из будущего, – В любом случае, не вешай нос. Ты сделала то, что любой добропорядочный пони сделал бы на твоем месте. Просто не останавливайся на достигнутом.
– Но что я могу в одиночку, Тиммерлин?
– Как я уже успела убедиться – многое, – кобылица улыбнулась и подмигнула ей, – Ты сильная пони.
– Да, но я почти ничего не знаю об этом заводе. Знаю, что там работает куча народу, все в черной форме и может даже вооружены. Да я и попасть туда не смогу, там железный забор в три моих роста и бронированные ворота!
– А ты разве там была? – удивилась пони.
– Ну, однажды мы туда приезжали и ставили какую-то тяжелую металлическую штуковину в цеху. Когда я еще работала грузчиком у Авафа. Так вот комбинат этот выглядит как какая-то огромная тюрьма или военная база. Да еще и с охраной на входе.
– И, тем не менее, ты туда пробралась, – деловито заметила Тиммерлин.
– Вообще-то нас запустили, – поправила её Тимм.
– Нет, ты не поняла, – жестом велев ей помолчать, продолжила пони, – То, что вы смогли туда попасть, уже о многом говорит. Не настолько этот объект замкнутый и режимный, если туда проезжают грузчики, верно? При этом вас не досматривали, не допрашивали и не обыскивали.
– Ну, да…
– Значит, при желании ты вполне сможешь оказаться там снова.
– Идти опять проситься к Авафу на работу? Я уже думала об этом, но что если он в ближайшее время вообще туда не поедет? Просто работать и ждать подходящего момента? На это могут уйти годы.
– Это лишь один из вариантов.
– А какие еще?
– Не знаю, Тимм-с. Подумай.
– Хм. Ну, допустим, я туда попаду. А что дальше? Это ведь огромный завод, там работает куча пони. Что я смогу сделать одна?
– Ты будешь не одна. Ты будешь со мной.
– Правда?! – в глазах Тимм заблестели искорки.
– Ой, прости, не в прямом смысле, – поспешила исправиться Тиммерлин, – Я буду поддерживать тебя морально и подсказывать, где и что делать.
– А, понятно…
Возникла неловкая пауза.
– Извини. Я ведь на корабле, сама понимаешь. До увольнительной еще долго. Поверь мне, я очень хочу помочь тебе и меня просто с ума сводит вся эта ситуация с переработкой на мясо живых пони! Это кошмар! А то, что его еще и грифоны потом скупают, так это и вовсе звучит безумно! Мы ведь до сих пор с ними вместе сосуществуем! Я даже и представить себе не могла, что когда-то они занимались каннибализмом.
– Угу. А у вас там они перестали это делать?
– Разумеется, Тимм, мы же цивилизованное общество! – сердито свела брови пони, – Да их бы в миг свергли за такое!
– Свергли? – удивилась Тимм, – То есть они вами управляют?
– М-м-м, не напрямую, – Тиммерлин немного замешкалась, подбирая слова, – Да и не то, чтобы управляют. Понимаешь, грифоны как бы определяют наше развитие. Говорят, чего мы должны достичь, с кем сражаться, что изучать. А мы их взамен защищаем.
– Хех, звучит как-то не слишком радужно.
– Просто потому, что я очень коротко тебе это сформулировала. Это сложное политическое устройство цивилизаций-симбионтов. Мы не рабы грифонам.
Тимм улыбнулась. Ну, если Тиммерлин так сказала, значит, так оно и есть. Она немного выдержала паузу, а потом вновь заговорила, решив сменить не самую приятную для собеседницы тему:
– А как у тебя вообще дела там?
– Ну… Так себе. Помнишь, я говорила тебе, что нас на военный корабль перевели?
– Конечно, помню! И даже говорила, что он «Коммандор Линк» называется, – гордо ответила ей Тимм, довольная своей памятью.
– Ага, да, – без особого энтузиазма кивнула Тиммерлин, – Так вот, мы гарнизон этого корабля. А знаешь, что это значит? Никаких тебе высадок, наземных боев и уничтожения гигантских роботов одним выстрелом из пространственного резонатора.
– Так это ж хорошо, Тиммерлин. Тебе не приходится рисковать своей жизнью.
– Хах, как же! Быть в гарнизоне это означает просто торчать на корабле на случай (которых, конечно же, никогда не бывает) абордажа или внезапной угрозы для экипажа. Сидеть и ждать, не имея возможности хоть как-то повлиять на происходящие вокруг тебя события.
– Почему?
– Потому что основной риск для экипажа – это погибнуть с кораблем, если вдруг его уничтожат! На поле боя я сама за себя, могу активировать щит, могу включить реактивный ранец, выпустить голографические обманки или просто не высовываться лишний раз. Останусь я живой или нет, зависит только от меня и моих навыков. Ну, а также от грамотного подбора снаряжения перед высадкой и умелого его использования. А тут от меня ничего не зависит! Вот попадет сейчас торпеда в бок корабля и меня не станет. И меня, и всех остальных пони в этой части судна.
– Звучит пугающе.
– Ага. Ты, наверное, даже не представляешь, но сейчас вокруг корабля полным ходом идет космическое сражение. В составе флота мы вторые сутки бомбардируем планету и подавляем планетарную оборону врага. Скорее всего, уже началась высадка. Идут боевые действия, захватываются плацдармы, рождаются новые герои. А я просто сижу в каюте и ничего не делаю.
– И ты даже посмотреть не можешь, что там происходит?
– Конечно, нет. У меня нет доступа к тактической информации, а на рубку меня просто не пустят. Да что там, у меня даже иллюминатора нет, чтобы на это посмотреть! – рассердившись сама на себя, Тиммерлин топнула ногой, экран немного задребезжал, – Я не привыкла, чтобы боевые действия для меня проходили таким вот образом.
– Да уж… А почему они так с тобой поступили? Ты ведь наверняка отличный боец. Один из лучших, как по мне.
Услышав эти слова, собеседница рассмеялась:
– Ага, скажи еще, что «самый лучший из известных тебе», Тимм-с. Нет. Я обычный солдат. А солдат определяют не туда, куда они хотят, а туда, где в данный момент требуется живая сила. Не заморачиваясь их предпочтениями.
– Сурово.
– Ага. Хотя мне почему-то все равно кажется, что меня перевели сюда не случайно, а из-за этого дискордова мозгоправа!
– Кого?
– Психиатора. Помнишь, я рассказывала тебе, что ко мне приставили жирного говнюка, который периодически проводит со мной сеансы?
Тимм потупила взор.
– Ну, он еще говорил, что, мол посещения прошлого – это не более чем видеоигра и не имеет ничего общего с реальностью.
– Погоди, это почему вообще?
– Ну, типа в реальности нашей вас «нет». И не будет. Вы там «были», но давным-давно уже умерли.
– А как же я?
– Ты тоже. Для нас ваше «настоящее» уже тысячи лет как «прошлое» и никакие мои действия в вашем «настоящем», на мое «настоящее» никак не виляют. Я его даже физически не посещаю, на самом деле.
– Погоди-ка, ничего не понимаю, – в конец запуталась Тимм.
– Да тебе и не нужно в это все углубляться, – махнула копытцем Тиммерлин, – Ключевое, что мне все сейчас пытаются доказать, что я чересчур импульсивно отношусь к происходящим у тебя событиям, и это якобы влияет на мое психическое состояние.
– А почему ты должна относиться к ним иначе?
– Понятия не имею! И вообще этот доктор Сэтгал постоянно капает мне на мозги и грозится отключить меня от общей сети, чтобы мы перестали общаться.
– Вот гад!
– Ага. Благо пока у него нет полномочий, чтобы это сделать.
– Но это может измениться? – испугалась пони.
– Ну… Нет, – немного неуверенно ответила ей Тиммерлин, – Не думаю. Для таких ограничений нужны куда более веские основания, чем рекомендации какого-то докторишки. Но пока что меня обязали ежедневно связываться с ним и слушать его унылые наставления.
– Знаешь, как по мне, так это они там у тебя все сумасшедшие, а не ты.
– Согласна, – кивнула Тиммерлин.
– Ты самая нормальная и адекватная пони из всех, что я встречала!
– Вот именно!
– И самая красивая к тому же! – закончила Тимм и, услышав саму себя, покраснела.
– Тем более! – Тиммерлин весело рассмеялась – Именно так я ему и скажу во время следующего сеанса, подружка. И пусть катится в Тартар со своими рекомендациями.
Да уж, задала ей Тиммерлин задачку. Придумать, как попасть на территорию охраняемого производственного комплекса.
Также мимоходом глядя новости, чтобы создать вокруг себя некий шумовой заслон, Тимм уже который час ворочалась и не могла уснуть, так и этак представляя себе свое предстоящее проникновение в «обитель зла». Конечно, самым реальным все еще оставался вариант с работой грузчика, однако, как она уже говорила ранее – далеко не факт, что Аваф, даже если примет её обратно, отправит пони на какие-либо работы в этот комбинат. А если и отправит, то что она там сделает? Времени будет слишком мало, и она точно никак не разберется, что такого сделать, чтобы остановить этот ужасный процесс. Проломить кому-нибудь череп? Лягнуть какой-нибудь высокотехнологичный агрегат? Да даже в самых смелых своих фантазиях она не могла поверить, что ей удастся вывести оборудование из строя таким образом. Необходимо было все это изучить, а значит, посещать это место она должна была не раз и не два. Узнать, как они работают, во сколько расходятся по домам, и кто среди них главный. Возможно, в этот раз убить их лидера также окажется необходимо. Правда, что-то ей подсказывало, что в первую очередь все равно следовало каким-то образом разворотить те самые штуки, о которых рассказывала миссис Донат. Без них завод точно остановится вне зависимости от того будет там начальник или нет.
– Если только их вообще реально уничтожить.
А дальше что? Отбиваться от заводчан? Или они, наоборот, зааплодируют, увидев, что им более не придется заниматься этим ужасным делом? Всякое может быть. Это все-таки пони и наверняка им претит заниматься этим делом. Хотя… вспомнив тех отпускающих плоские шутки выродков, которые пришли к ним в госпиталь, она все-таки не была уверена, что им не нравится то, чем они занимаются. От них также необходимо было избавиться. С другой стороны, водитель оказался вполне нормальным. Он даже заступился за неё и добился того, чтобы её не увезли на мясо. «Вот только из-за него туда попала Санлайт» – мысленно заметила пони, после чего, уже в голос, спросила себя:
– Интересно, можно ли это считать преступлением? Если, спасая одного, ты обрекаешь на смерть кого-то другого. Является ли такая инициатива соучастием в убийстве? И, если да, то сколько таких вот убийц продолжают безнаказанно гулять по Маханхоллу уверенные, что не сотворили ничего, достойного порицания?
Да. Этот вопрос показался ей слишком сложным, чтобы вот так, с ходу, дать себе на него ответ. Она обязательно над ним поразмыслит, но потом. В любом случае, если не водитель, то кто-то из пони в любом случае сохранил в себе зачатки гуманности и не заслужил смерти. И ей, чтобы не стать убийцей, придется внимательно изучить каждого из них, прежде чем принимать решение кому из них жить, а кому – умереть.
На лице Тимм появилась едва заметная улыбка. Она уже представляла, как бесшумно наблюдает за работниками и словно призрак перемещается в тени по бесконечным коридорам и производственным цехам. В вентиляциях или под столами. Она всегда будет где-то рядом и едва лишь кто-то из них совершит преступление, как она атакует его, – быстро и беспощадно, – а затем вновь растворится в тени. У неё аж невольно дернулось копыто, делая как бы зачаток того стремительного смертельного удара, который она им будет наносить.
Да уж, жаль, только, что Тимм пока еще не могла становиться невидимой, а, значит, добиться чего-то подобного в реальности, ей было не суждено. Досадно! Ведь мечты об этом выглядели такими яркими и реалистичными…
Из-за шума телевизора, который давно уж показал все видео на сегодня и теперь просто шипел в ожидании извлечения видеокассеты, Тимм далеко не сразу услышала, что в её дверь стучат. Да и стук был какой-то неуверенный, словно посетитель все еще сомневался, стоит ли вообще наносить ей визит.
«Кто бы это мог быть?» – мысленно спросила себя пони, но ответить не смогла. Всего два варианта: Шейди Хуф, или Зоннингам. Судя по звуку, это скорее всего был старик. Шейд бы так не стучала.
Звук повторился, и на этот раз Тимм все же решилась подняться и подойти к двери.
– Тимм открой дверь, – раздался с той стороны приглушенный голос её соседки.
Хм, значит все-таки не Зоннингам. Что ж, тем лучше. Разговаривать со стариком посреди ночи она явно была не готова.
Щелкнул замок, отъехала в сторону щеколда, и перед Тимм предстала черногривая кобылица. Взъерошенная, как всегда, а также напуганная и растерянная, хоть и пыталась натянуть на лицо маску равнодушия.
– Что-то случилось? – поинтересовалась Тимм.
– Да. Я к Зонгу заходила, ну, он не взял еду, которую я ему оставила, и я решила сама её занести, чтобы она всю ночь в коридоре не воняла. Так вот, я зашла к нему, позвала, а он, – пони немного помолчала, – Сидит там. У рации своей.
– И? – поторопила её пони.
– Что и? – разнервничалась собеседница, – Не отвечает он.
– На рацию? – не поняла Тимм.
– На какую рацию?! – вспылила Шейд, – Мне не отвечает! Я зову его, а он молчит, понимаешь?
– А-а-а…
– Бэ-э, – сердито передразнила её пони, а затем прежним тоном продолжила, – Проверь его, пожалуйста, может, ему скорую нужно вызвать.
– А почему я?
– Ты… – Шейд замялась, не зная, как лучше выразиться, – Ты его меньше знаешь. Мы с ним тут 30 лет прожили, и я немного побаиваюсь, что будет как с Барбар в своё время. Ну, вдруг он тоже, того, хм, ОЧЕНЬ плохо себя чувствует.
– Ты думаешь, он умер?
– Да что ты, нет, конечно! – поторопилась отмахнуться от её слов Шейд, – Но все-таки проверь, а?
Тимм кивнула и молча вышла в коридор. Сложного в этом ничего не было, поэтому она легко согласилась, да и времени это обещало занять считанные минуты.
– Спасибо, Тимм! Я знала, что ты меня выручишь.
– Да не за что, – с улыбкой ответила пони, – А ты что ли мертвецов боишься?
– Да не мертвецов. Чего их бояться – мертвецов? Родных не хочу такими наблюдать, понимаешь? Не хочу их запоминать в каком-нибудь «неприглядном виде», а то мне вечно то кого-то с петли снимать приходится, то из колодца доставать, то из-под машины вытаскивать. И ты вот на него насмотришься на такого, а потом неделями лицо его из головы не можешь выкинуть.
Последние слова она договаривала уже все тише, так как они подошли к двери и Тимм, не останавливаясь, медленно её отворила. Разговор закончился сам собой.
Внутри всё было как в прошлый раз. Она еще тогда поняла, что Зоннингам не особенно любит переставлять вещи с места на место, а потому даже чайный сервиз его, похоже, так до сих пор и стоял на том же месте, где они пили из него во время её последнего визита. Те же безделицы на полках, тот же непонятный хлам и выцветшие вязаные салфетки. Единственным чужеродным здесь объектом была поставленная совсем недавно на стол чашка с кашей и овсяные пряники. Они и выглядели как-то уж слишком живо для этого помещения. Неправильно.
– Он там, – тихонько сказал Шейд, и указала копытом на занавешенную тюлью комнату, – За столом своим сидит, как всегда.
– Ага, я поняла, – кивнула Тимм и проследовала в комнату с рацией.
Там было куда больше беспорядка, предметы пылью не обрастали и вроде как даже сама рация немного изменилась. Как будто бы появились на ней какие-то дополнительные тумблеры и лампочки. Как будто бы старик успел добавить этому монструозному агрегату еще какие-то дополнительные функции. Хотя, быть может, она просто не запомнила его в прошлый раз. Также не изменился звук. Просто однотонное шипение, которое иногда прерывалось помехами, принимаемыми стариком за реплики его мутировавшей супруги.
Вот только на этот раз он не радовался и не плакал, слыша её «ответы». Он действительно просто сидел с наушниками на голове и как будто бы очень внимательно слушал.
– Зоннингам? – на всякий случай окликнула его Тимм, хотя и не ожидала услышать никакого ответа.
Подойдя поближе, она аккуратно толкнула его копытом по плечу. И нет, он не взорвался, не упал на пол, и не откинулся головой на спинку стула, уставившись на неё остекленевшими глазами. Нет. Ничего не было, как будто бы она толкнула мешок с овсом. Просто объект, но никак не живое существо. Неподвижный, комнатной температуры, предмет интерьера.
– Ну что там с ним, Тимм? – поторопила её Шейди Хуф.
– Ничего. Он мертвый.
– Точно? Ты уверена? Просто, обычно пони пульс проверяют или зеркальце подставляют перед носом, чтобы удостовериться. Тебе принести зеркальце?
– Не надо, Шейд, – пони посмотрела на неё и улыбнулась, – Я абсолютно уверена в том, что говорю.
– Блин… – на самом деле Шейд использовала куда более забористое ругательство, чтобы высказать свое разочарование, но Тимм восприняла его именно в такой форме, – Вот же старый пердун! Взял и умер. А обещал когда-то, что всех нас переживет.
– Не пережил.
– Не пережил… – кивнув повторила ей Шейд, после чего глядя куда-то в сторону забормотала, – Эх, задал ты мне задачку под вечер: труповозку теперь тебе вызывать, порядок в комнате наводить, сводную по квартплате делать, ключи Роттенфейсу сдавать… А ты чего лыбишься?
– Ой, прости.
– И перестань уже гладить его по голове! Ужасно же выглядит.
Тимм опустила голову и с удивлением обнаружила свое копыто в его седой полуоблезшей шевелюре. Когда оно там оказалось? Одернув переднее копытце, пони встала по стойке смирно.
– Всё выметайся отсюда, нам здесь нечего больше делать, – своим обычным ворчливым тоном сказала Шейди Хуф и развернулась к двери.
– Рацию надо отключить еще, – выходя из комнаты, напомнила ей Тимм.
– А ты что, знаешь, как это делать? Я тоже нет, поэтому я просто вырублю входной рубильник в его комнате и все дела. Пойдем.
Вновь оказавшись снаружи, пони затворила дверь и, шумно выдохнув, произнесла.
– Ты номер нашего дома знаешь?
– Да, – кивнула Тимм.
– Позвони тогда, пожалуйста, в комбинат. Скажи, чтоб забирали пополнение и чем скорее, тем лучше. Их номер рядом с телефоном на бумажке записан. В последнее время он почему-то часто нам стал требоваться…
– А его что, прямо туда повезут? На завод?
– Конечно! Не на кладбище же. Всё, давай, я побежала на первый, пока ведро со шваброй подготовлю, да домовую книгу принесу. Скоро вернусь.
Тимм кивнула и, проводив взглядом свою соседку, осталась стоять в коридоре одна. Как-то удивительно быстро Шейд переключилась на рутинную работу. Неужели нельзя было сделать этого утром? Боялась ночевать с мертвецом в одном доме? С другой стороны, возможно, таким образом кобылица хотела отгородиться от произошедшего и хотя бы какое-то время не думать об этом. Видимо, в отличие от самой Тимм, Зоннингам действительно что-то значил для Шейди Хуф.
Так или иначе, ей тоже было чем заняться. Подойдя к телефону пони набрала так кстати оставленный на столике номер телефона завода и прислушалась к монотонным гудкам. Быть может, эта ситуация была не трагедией, но подарком судьбы? Шансом, который выпадает только раз? В её голове уже зарождался план действий.
– Алло? – спустя время донесся до неё заспанный женский голос.