Завершение стэйблриджских хроник
Глава 12. Тихий ужас
Вернувшись в Стэйблридж, Блэкспот и Силлиест Тритс обнаруживают НИИ в катастрофическом запустении.
Два единорога – старый и молодой, но очень старый, – выбирая между поездкой и прогулкой от железнодорожной станции до научного центра, выбрали последнее. Природа помогла им определиться дважды. Первый раз, когда подарила крепкий сон, хорошее самочувствие с утра и уверенность в собственной выносливости. Второй – когда создала густые зелёные кроны, лёгкий прохладный ветерок, многообразие бабочек, кузнечиков и мелких грызунов, наблюдение за которыми скрашивало путь. Кроме того, оба начальника НИИ оттягивали возвращение в Стэйблридж просто потому, что знали: как только стены учреждения окажутся на расстоянии прямой видимости, единорогам на плечи свалится миллион проблем, порождённых не замедляющимся прогрессом и не лечащейся кривокопытностью.
Радость вызывало уже то, что нашёлся благовидный предлог временно сменить обстановку. Пара директоров решила проводить до самого Понивилля гостью, помогавшую сотрудникам зоосада с навыками зверино-птичьей коммуникации. Конечно, будь на месте Флаттершай выпускница Балтимэйрского колледжа или ветеринар-самоучка, её проводы завершились бы на станции отправления, если не у шлагбаума КПП. Но Силлиест Тритс не мог упустить возможности ещё раз пообщаться с жёлтой пегаской, а заодно и с её подругами. Блэкспота внук потащил за собой якобы для оценки уникального понивилльского дерева-замка. Истинные планы седого единорога раскрылись только на обратном пути.
— А я бы сказал, что у вас, как бы это, много общего, – Силлиест Тритс упрямо продолжил начатую ранее и неоднократно пресекаемую Блэкспотом тему.
— Не вижу ничего общего, – столь же упрямо парировал родственник.
— Ну, как же? У тебя и у неё аристократические замашки. Мощный магический потенциал. Периодическое желание контролировать сознание других пони.
Блэкспот заскрипел зубами. У него в данный момент появилось желание взять под контроль сознание внука – лишь бы заставить его вытянуть губы трубочкой и помолчать. Но увы, артефакт, позволявший ярлу манипулировать чужим разумом, сначала был сломан, потом неправильно восстановлен, потом – чтобы не допустить новых экспериментов Скоупрейджа –расплавлен под личным надзором его создателя.
— Мне не нравится запускать воздушных змеев, – выдавил из себя Блэкспот. – Так что мы определённо не сойдёмся. При всём твоём желании.
— Зато ты кьютимарки чужие собираешь…
— Так, – резко остановился Блэкспот. – Если ты про мой профессорский проект…
— Про что же ещё?
— Там смысл не в присваивании кьютимарок! А в переносе особого таланта на других пони. На ограниченное время. Нужен тебе талант садовника на один день? Можно. Хочешь освоить завивку гривы? Заимствуй врождённый талант у профессионала. Вот суть! – объяснял серый единорог спокойно слушающему внуку. – Но можешь не переживать по этому поводу. Я месяц впустую бился над этим проектом.
— Помню-помню. Весь Стэйблридж гудел об этом. Да… И хочешь верь, не хочешь – тоже верь. Как бы, многие с нетерпением ждут, когда же ты свой чудо-копир кьютимарок закончишь.
— Никогда, – отрезал Блэкспот. – Увы. Устройство не работает, в общем. Там столько неправильного побочного колдовства… Я лет пять буду этот прототип в должное состояние приводить.
— Ну, это тебе одно занятие, – сказал Силлиест Тритс, продолжив путь. – А второе всё-таки предлагаю найти в сфере личного быта. Начав с пары писем. Пары встреч. Не ври, что ты утратил к этому интерес. Да, ты из-за воздействия Элементов Гармонии старше… С чем бы сравнить?.. Ну, вот, дороги через этот лес. Но биологически тебе где-то под пятьдесят. Мда. А поэтому я не готов смириться, что у меня не появится новая бабушка…
Силлиест Тритс перешёл на лёгкую рысь, потому что его предок вдруг понял, что решать миллион проблем в НИИ «Стэйблридж» ему предпочтительнее, чем реагировать на одну старую и надоедливую.
— Сначала ты на моё директорское кресло влез. А теперь в мою личную жизнь нос суёшь? Кто воспитал тебя таким наглым? – возмущался бывший ярл. Но внук тоже возмущался, причём его причины обеспечили более высокий градус негодования.
— Ты, какой ни есть баран, но последний представитель. Своей династии. Династии Спот. После тебя уже никого не останется. Я по материнской линии. В счёт не иду. Как бы. И я не хочу, чтобы такая великая семья закончилась. Так что подумай о наследниках. О наследии.
— И так уже наследил прилично…
Бранящиеся родственники вылетели на опушку леса, за которой находилось массивное здание Стэйблриджа и – с недавних пор – не менее массивное сооружение, где лучшие умы и прямейшие копыта отдела прикладной магии собирали прототип двигателя для транспортного средства «Феникс-2». Обычно работа бригад под руководством Везергласс напоминала растревоженный муравейник, а по уровню производимого шума приближалась к трекам Винил Скрэтч, воспроизводимым одновременно.
Но в светлый погожий денёк два единорога видели впереди пустующий испытательный полигон, отмеченный остовами будущих баков для топлива и сопл. И по-прежнему слышали лишь треск сверчков, щебетание птиц и шум листвы. Ни одной фигурки, лазящей по металлическим конструкциям, ни одной телеги, курсирующей между зданием НИИ и внешней площадкой. Ничего свидетельствующего, что доктор Везергласс усиленно пытается воплотить задумку всей своей жизни.
— Это называется «начальство уехало», – прокомментировал картину запустения Блэкспот. – Все решили взять выходной?
— Непохоже на Гласси, – заметил Силлиест Тритс. – У неё по средствам всего один шанс достроить своего «Феникса». Даже в выходные, даже в праздники – она бы от него не отошла. У неё даже обед на строительных лесах проходит.
— Согласен. Видимо, что-то случилось, раз её бригада сидит в НИИ.
Путешественники, не сговариваясь, пошли быстрее, отмечая попадающиеся им на пути пустые и заполненные грузовые телеги, брошенные без какой-либо охраны. На одном возке Блэкспот углядел недоеденный бутерброд с зачерствевшим сыром и опрокинутую в явной спешке бутыль с водой. Это вызвало у него лёгкое волнение, которое в разы усилилось при виде пустующей будки на КПП-1 и сброшенного на землю шлагбаума.
— Так, я могу поверить, что в море водится буньип величиной с дирижабль. Но что подчинённые Паддока Уайлда покинули пост охраны… Вот это нуждается в серьёзных объяснениях.
— У кого бы их получить? – спросил Силлиест Тритс, ступивший на каменную мостовую научного центра.
Внутренние улицы Стэйблриджа, в котором работало почти полторы сотни учёных пони, пустовали, лишённые даже эха голосов и суеты. Дома стояли закрытые, большинство окон было наглухо зашторено, а в Гостевом доме, в тени которого сейчас находилась пара единорогов, закрыли все ставни на всех этажах. Ни дымка над центральной котельной, ни облачка пара над крышей отдела зельетворчества – научный центр выглядел так, словно Блэкспот и Тритс оказались первыми пони, заглянувшими в гости за последнюю пару недель.
— Шутить изволите? – неизвестно у кого поинтересовался серый единорог. После чего распахнул дверь КПП и начал водить копытами над панелью внутренней связи. – Призрак, ответь!.. Призрак! Этого ещё не хватало… Призрак, запрос создателя, жду ответа!
— Дела. Даже призраки наш НИИ покинули, – сказал Силлиест Тритс, пока его дедушка вслушивался в серию коротких сигналов, выдаваемых динамиком.
— Похоже, энергосистема НИИ отключилась, – сообщил единорог с чёрно-зелёной гривой. – Автосигналка передаёт, что Призрак перешла на резервный источник питания и сейчас в режиме глубокого сна. Пока не подадим энергию, половина вещей в НИИ работать не будет.
— Половина вещей – право, не проблема. Почему у нас в два раза больше чем половина пони не работает?
— Не знаю! У них нет автосигналки! – раздражённо ответил Блэкспот.
— А по мне, так есть.
Тритс поднял голову, и с его рога сорвался мощный импульс, похожий на синего цвета волну, совершенно беззвучную и не сдерживаемую никакими преградами. Волна отошла от колдуна на сотню метров, после чего её край взметнулся вверх, и она обрушилась на единорога как на заядлого сёрфингиста. С той лишь разницей, что моментально истаяла, едва коснувшись загривка.
— Так-так. Сорок с чем-то живых организмов, – констатировал чародей. – Крупные. Очевидно, наши. Ближайший в Гостевом доме. Проведаем?
Блэкспот ответил однозначным согласием. Ему не терпелось увидеть хоть кого-то из сотрудников и понять, в каком они состоянии. По возможности помочь, спасти, пусть его медицинские знания и были мизерными.
Только вот добраться до ближайшего живого существа оказалось не так-то просто. Некто, судя по заклинанию, находился в подсобном помещении Гостевого дома, чуть дальше стойки, где висели все ключи от комнат. И он прятался за завалами из собранной со всего этажа мебели – баррикадой настолько основательной, что Блэкспот не сразу нашёл лавочку, которую можно было подцепить, чтобы ослабить конструкцию.
Заглянув в помещение и осветив его заклинанием, единорог разглядел фигурку в дальнем углу, в глазах которой отразился свет чар. Судя по одежде и руинам некогда сложной причёски, Блэкспот смотрел на Стор Фрифт, заведующую Гостевым домом. Судя по тому, как она смотрела в сторону единорога и как, сжавшись, забилась в угол – состояние земнопони отличалось от нормального. Даже с кьютимаркой у начальницы Гостевого дома что-то произошло – она перестала походить на привычную связку ключей и напоминала три разделённые надвое кляксы.
— Мисс Фрифт. Это я, Блэкспот. Не бойтесь! Тут ничего опасного нет. Выходите!
Призывы не подействовали. Вернее, эффект оказался противоположен ожидаемому. Заслышав голос, пони задрожала и попыталась отползти ещё дальше. Пустой взгляд её сверкающих отражённым светом глаз с расширившимися во всю радужку зрачками позволял предположить, что Стор Фрифт вообще не узнала главу НИИ.
Блэкспот уже было собрался уничтожить остатки баррикады и подойти ближе, но в этот момент внук положил ему копыто на плечо.
— Оставь. Не трогай, – попросил Тритс. – Боюсь, как бы чего не вышло… Мда... Кажется, они тут все такие. Напуганные, так-то вот. Прячущиеся. Все, кого я чувствую, пребывают в панике.
— Что их могло так напугать? До такого состояния?
— Не знаю. Но, право слово, у этого должна быть предыстория. Медицинская, – ответил Тритс, недвусмысленно намекая, в какую часть НИИ предлагает отправиться.
Картина в медицинском крыле начальников не обрадовала. Для начала, чтобы вообще хоть что-то увидеть, им пришлось вовсю использовать осветительные чары. И при свете заклинаний рассматривать лежащую на полу дверь с надписью «ЛК-19», служившую защитой для стэйблриджского изолятора.
— Мать честная, – выдал Силлиест Тритс. – Это ж кем надо быть, чтобы такую дверь… Нехилую такую дверь. Откормленную дверь мира дверей, я бы сказал. Чтобы её с петель снести?
— Не знаю, – честно признался Блэкспот. – Но я не хочу встречаться с тем, что отсюда вырвалось.
Единороги, минуя ограждения и завалы из коек, подставок для капельниц и разной медицинской техники, направились в кабинет главврача Соубонс. Попутно считали количество пони, прятавшихся под кроватями, в шкафах, на шкафах или в тёмных углах помещений. Ни один из обнаруженных субъектов не отозвался на своё имя – все лишь отсвечивали в темноте расширившимися от ужаса зрачками.
Исключением не стала и доктор Соубонс, перевернувшая в своём кабинете диван и забившаяся в треугольное пространство между ним и полом. Вытаскивать её оттуда силой либо магией было бесполезно – дар речи и мысли у единорожки словно пропал. Блэкспоту оставалось лишь надеяться, что в записях доктора хранится какая-нибудь подсказка, ключ, проясняющий царящий в НИИ бардак.
Нужную вещь нашёл Силлиест Тритс, осматривавший пространство вокруг стола. Причём он уведомил спутника о находке, издав неожиданный и громкий возглас – настолько неожиданный и такой громкий, что Блэкспот вздрогнул. На одно краткое мгновение ему захотелось метнуться прочь из кабинета, подальше от страшных звуков и существ, их издающих. Но усилием воли единорог не сдвинулся с места, мимоходом отметив, как забилась ещё глубже в своё «убежище» Соубонс.
— У меня есть подозрение, – озвучил свою мысль бывший ярл, – что с нами начинает происходить то же, что случилось с остальными.
— Д-да, – кивнул его внук. Но пару секунд до этого Силлиест Тритс смотрел на родственника так, будто совершенно его не узнавал. Похожий взгляд Блэкспот сегодня видел повсюду. Этот длился недолго, но о многом свидетельствовал.
— Что ты нашёл? – спросил Блэкспот, чтобы преодолеть неприятный момент.
— Записи доктора. На них наклейка с вчерашним числом и пометкой «важно».
Седовласый единорог поднял компактную пластинку для записывающего устройства, которое придумали в Стэйблридже, устав от гор виниловых дисков. Устройство воспроизведения располагалось на столе доктора и, к радости Блэкспота, относилось к той экспериментальной модели, которую можно было запускать внешним потоком магии. Силлиест Тритс осторожно положил пластинку внутрь прибора и зафиксировал иголку проигрывателя, а его более могущественный предок зарядил заклинанием адаптер.
Тишину врачебного кабинета прорезал голос Соубонс:
«Запись первая. Сто семьдесят шестой день года, утро. Говорит главврач НИИ «Стэйблридж» Соубонс. Я делаю эти записи на случай, если мне не удастся узнать причину феномена, воздействующего на сотрудников научного центра. В том числе и на меня… Всё началось сегодня утром. Один за другим ко мне начали обращаться пони с расстройствами психики. Наблюдались случаи истерики, беспричинной тревоги, подавления речи, аномальной застенчивости, кратковременной потери памяти. Спектр симптомов под стандартные заболевания не подходит, анамнез больных не выявил других общих характеристик. Первые больные пришли из зоосада. Да, сначала четверо, потом, через одного, ещё двое. Но последние двое жаловались на то, что слышат какие-то звуки. Напоминающие голоса. Необходимо их осмотреть, полноценно исследовать их нервную систему. Надеюсь, для этого есть достаточно времени…»
Прибор воспроизводил записи одну за другой, сопровождая переходы коротким сухим щелчком. И в каждой следующей всё сильнее чувствовалось, что их автор прилагает всё больше усилий, чтобы вообще что-то произносить. Дыхание Соубонс участилось, паузы тянулись дольше. В какие-то моменты она с шумом втягивала воздух, словно опасаясь, что рядом с ней происходит нечто страшное. Страшное, возможно, и вправду происходило, так как на второй и третьей записи удалось разобрать какой-то фоновый шум.
«Запись вторая. Час спустя. Психомоторика пациентов ухудшается. Состояние медперсонала вызывает опасение. Скоро они утратят способность помогать пациентам… Мои симптомы прогрессируют. Я чувствую страх, когда кто-то появляется в кабинете или проходит мимо. Чувство паники идентично аналогичному у всех сотрудников… Есть только один пациент, имеющий иные отклонения поведения. Паддок Уайлд. Зафиксирована повышенная агрессивность, раздражительность, ОКР, завышенная самооценка. Ради безопасности окружающих мне удалось убедить Уайлда отправиться в изолятор. Он понял мою просьбу, хотя его мыслительные процессы заторможены… Как и у всех. Как и у меня…»
Блэкспот и Тритс переглянулись. Секрет «ЛК-19» в какой-то степени был раскрыт. Что не уменьшало количество вопросов. Но Соубонс, судя по записям, при всём желании не могла предоставить ответы. И стремительно теряла такую способность.
«Запись третья. Ещё час прошёл. Сотрудники НИИ общаются со мной всё реже. Их поведение всё менее предсказуемо. Работа научного центра прекращена. Пони боятся нажимать кнопки, поворачивать тумблеры… Даже открывать двери… Я ни на кого не могу рассчитывать… Мне лично пришлось подключать резервный генератор к томографу, чтобы разогнать его без помощи ассистентов. Ещё бы заставить себя сделать снимки своей головы… Мне страшно туда лезть. Я боюсь обычного медицинского прибора. Невероятно… Но надо… Надо изучить себя… Поискать лекарство… Мне надо подумать…»
С каждым следующим щелчком Блэкспот боялся, что поток информации прервётся, и он вместе с внуком окажется в такой же западне, в которой оказалась Соубонс. Из которой не выбралась. Единорог мысленно отсчитывал минуты – в настоящий момент, с учётом проведённого на территории НИИ времени, они с внуком приближались к стадии, описанной в записи номер два.
«Запись четвёртая… Кажется… Кажется, последняя была час назад… Может больше… Я не следила. Заперлась в кабинете. До того сумела сделать объявление по громкой связи, чтобы все сидели дома… Я искала ответы. Просматривала снимки деятельности мозга. Кажется… Я не уверена… Есть что-то в зоне внутреннего уха… В таламусе… Идёт влияние на лобную долю, на центр поведения… Я пытаюсь вспомнить аналогичные случаи… Может… Не уверена, но… Наверное, это внешнее воздействие… Должен быть источник… Какой-то…»
Силлиест Тритс перебирал в уме магические воздействия, с которыми ему доводилось – на личном опыте или хотя бы в теории – иметь дело за свою жизнь. Подобных эффектов он никогда не наблюдал. И всё же маленький повод для радости у единорога имелся: если источник проблем был, то вряд ли находился за пределами Стэйблриджа. Скорее всего, следуя местной традиции, кто-то напортачил с оборудованием, с артефактами – и получил неожиданный массовый травмирующий эффект.
«Запись… номер… не помню… не важно… Я теряю контроль… забываю обо всём на свете… Мне страшно… Хочется спрятаться… Но я должна закончить… Снотворное… Ключ во сне… Глубокий сон должен отменить эффект воздействия… Если устранить источник… Если… Я не уверена… Надеюсь, что так… Если я посплю… Надо хотя бы попытаться…»
Нынешнее состояние доктора подсказывало единорогам, что либо до сна дело не дошло, либо он не помог в той степени, на которую рассчитывала Соубонс. Тем временем игла проигрывателя зацепила последние бороздки на пластинке:
«Я… Я… Должна…» – Голос на записи был настолько тихим и лишённым твёрдости, что с трудом удалось понять, что именно говорит главврач. – «Я… Простите…» – С характерным щелчком последняя запись завершилась, снова погрузив слушателей в пустую, гнетущую тишину.
— Спасибо, доктор. – Взгляд серого единорога устремился в сторону испуганного существа, скрывающегося под диваном. – Спасибо за то, что пытались сообщить нужные сведения. Надеюсь, их окажется достаточно.
— У них до потери себя было четыре-пять часов, – заметил Тритс. – Как-то так. У нас уже меньше. И я не понимаю, что требуется сделать. Мне не нравится, что я этого не понимаю. – Тело пони сотрясла мелкая дрожь, не свойственная его характеру. – Что делать? Что же делать?
— Глубокое дыхание и никакой паники! – потребовал Блэкспот. – Мы располагаем информацией и должны решить, как рационально ею воспользоваться… Но мы ограничены по времени. Эх, если бы получилось восстановить подачу энергии на цокольный этаж! Призрак сумела бы найти решение. Или хотя бы подать сигнал бедствия.
— Не понимаю, почему Соубонс не обратилась к Призраку за помощью? – Теперь уже Тритс смотрел на перевёрнутый диван, из-под которого доносилось шуршание.
— А я понимаю, – опустил голову Блэкспот. – Прекрасно понимаю. Соубонс подписывала свидетельство о смерти профессора Бикер. И организовала похороны своей подруги. И общаться с искусственной системой, присвоившей её голос... Соубонс честно мне призналась, что не может себя к этому принудить. Поэтому, – серый единорог ткнул копытом в стену, – здесь даже устройства вызова нет…
Блэкспот осёкся, так как расслышал какой-то отдалённый шум в коридоре. То ли лязг, то ли шипение. Беззвучной поступью он приблизился к дверному проёму, немного приоткрыл дверь и выглянул. Не увидел ничего, кроме коридора с парой тусклых аварийных ламп, и не услышал никаких дополнительных лязганий. Но мелко дрожать не перестал.
— Глубокое дыхание! Никакой паники! – неуверенно повторил Блэкспот. – Нужно поставить себе задачу и выполнить её. Тогда станет не до тревог.
— Ты, вроде, говорил про обеспечение. Энергетицкое обеспечение. Давай выполним, как бы, задачу по его восстановлению.
Продолжавший высматривать опасность в тенях медицинских коридоров Блэкспот молча кивнул.
Фактический начальник НИИ едва не рухнул на подгибающиеся передние ноги, когда увидел, во что превратилась энергетическая подстанция. Кто-то последовательно и основательно вымещал эмоции на сочленениях энергопроводящих линий, реле и коробах генераторов. Некоторых важных кусков металла и уплотнённого каучука вообще нигде не было видно. И, что печалило Блэкспота сильнее всего, – никакое руководство не помогло бы устранить повреждения за оставшееся у пока ещё разумных единорогов время.
— Как я понимаю, – полушёпотом произнёс Тритс, – пока не получим высшее инженерно-техническое, или вроде того, суваться сюда нет смысла, да?
Шептал седой жеребец не случайно. Ему, а иногда и Блэкспоту тоже, мерещились всякие звуки, вроде топота, скрежета, звона железок. Но источник этого шума на глаза не попадался, заставляя единорогов героически убеждать себя, что им просто мерещится.
— Да. Даже при наличии запчастей ремонт затянется, – печально и столь же тихо ответил Блэкспот. – Проблему придётся решать своими мозгами и копытами. – Он адресовал внуку чуть ли не умоляющий взгляд. – У тебя появилась догадка, что всё-таки здесь случилось?
Силлиест Тритс сокрушённо помотал головой.
— Разве что умозаключение, – произнёс он, отмечая, что длинное составное слово ему пришлось буквально вытаскивать из недр барахлящей памяти. – Очевидно, что на всех наших пони свалилась напасть. На всех. Вообще. На зебров тоже. Но что случилось с не-пони? Может статься, его состояние подсказку даст.
— Бзз, – моментально подхватил ход мыслей серый единорог. – Он тут совсем неподалёку обитает. На крыше котельной. Пара переулков, и можно к нему в гости заглянуть. – На его морде проступила первая за минувшие полтора часа улыбка. – Давай за мной.
На этот раз бывший ярл решил противопоставить своим страхам скорость и целеустремлённость. А ещё надеялся, что внук последует его примеру и хоть немного успокоится. Поэтому Блэкспот не показывал, что его вовсю гложут сомнения и опасения. Что если Бзза не будет в его обычном лежбище? Где его искать? Что если он вообще улетел прочь при первых признаках катастрофы? Что если ответы чейнджлинга-альбиноса будут непонятны? Что если он вообще ничем не сможет помочь? Что если именно он и виноват в случившемся? И всё происходящее – хитрый план королевы Кризалис по завоеванию Эквестрии?
Последняя паническая мысль даже заставила Блэкспота сбиться с шага. Но он выдернул себя из омута паранойи, вспомнив, что чейнджлинги получают подпитку от любви, а не от страха, что делает план по запугиванию сотрудников Стэйблриджа абсурдным.
Блэкспот добежал до лестницы из вбитых в стену металлических скоб. Некогда запасной путь для эвакуации теперь превратился в парадное крыльцо Бзза.
Отбросив страх, что чейнджлинг сейчас появится и скинет непрошеного гостя, серый единорог поставил переднее копыто на нижнюю ступень. После чего посмотрел на запыхавшегося внука. И оценил уровень шума, исходивший от последнего. Шум не совпадал с той какофонией, которая разносилась между домами научного центра. И, чтобы увидеть подлинный источник скрежета и грохота, Блэкспот посмотрел поверх холки Тритса в конец переулка.
По каменной мостовой шагало нечто. Нечто, скрывшее свою шерсть за кусками железа, скреплёнными проволокой. Нечто, додумавшееся вплести в грязно-серые волосы обрезки труб, шлангов и прочего технологического мусора, что делало четвероногий силуэт больше, загадочнее, страшнее. Существо, облачённое в неудобный на вид наряд, топало, било железками о камни и выло – так, как не подобает выть ни одному из копытных обитателей Эквестрии.
— Эт-то что? – тихо пискнул Силлиест Тритс, которого шум, издаваемый движущейся кучей хлама, вынудил развернуться.
У Блэкспота имелось предположение, которое стало уверенностью, когда фигура повернулась в их сторону и под импровизированной налобной пластиной – где при желании можно было прочесть символы с энергощитка – мелькнул фрагмент бурой шкуры.
— Это Паддок Уайлд, – прошептал серый единорог.
Словно расслышав своё имя, облачённый в доспех из хлама пони взревел, усиливая производимый шум лязгом стальных накопытников по камням. Но взревел до дрожи осмысленно. И, дополняя картину своего уникального состояния, прошипел:
— Вот вы где, мои хорош-ш-шие… Не бойтес-с-сь, я вас-с-с не обижу…
После акустической атаки настала очередь физической – превративший себя в нечто трудноописуемое земнопони ломанулся в их сторону. Правдивость слов «я вас не обижу» Блэкспот решил не проверять, поэтому воспользовался спасением любого единорога – магией. Для начала он окутал телекинетическим полем внука и подбросил его вверх. Потом, почувствовав, что приступ паники вот-вот нарушит его концентрацию, попытался поднять на крышу себя. Но заклинание распалось на искры, оставив Блэкспота в бедственном положении – считанных метрах от громыхающей опасности. Повинуясь скорее инстинктам, нежели разуму, единорог прыгнул на лестницу и, цепляясь за скобы, в несколько судорожных движений вытянул себя наверх.
Он почувствовал, как под его задними ногами пронеслось нечто массивное и неповоротливое, и в то же время передними постарался увеличить расстояние между собой и земнопони в импровизированном доспехе. Блэкспот, как ему показалось, добрался до вершины лестницы быстрее, чем разогнавшаяся по жилам кровь позволила перевести дыхание.
Когда паническая одышка прошла, Блэкспот обнаружил, что слышит отдалённые голоса. Тихие, звонкие, почти шепчущие и перемежающиеся со странными звуками. Голоса доносились со стороны баррикады из ящиков, за которой не получалось рассмотреть логово учёного чейнджлинга. И судя по тому, как дёргал ушами Силлиест Тритс, он эти отрывистые призывы и односложные вопросы тоже слышит – невзирая на шум, который устроил внизу на улице потерявший свою цель Паддок Уайлд.
— Где же вы вс-с-се! Вых-х-ходите! Не прячьтес-с-сь! Почему вы прячетес-с-сь?.. – с шипением и присвистом выл начальник службы безопасности.
Блэкспот предпочёл не отвечать Уайлду и даже с безопасного расстояния побоялся взывать к личности земнопони. Интуиция подсказывала, что мозги жеребца, бегавшего в наряде из технологического мусора, основательно повредились. Как и у всех. Просто повредились иначе, поскольку до этого уже были повреждены.
Тем временем Силлиест Тритс медленно приблизился к завалу из ящиков, оказавшемуся стеной из птичьих скворечников и домиков для прочей мелкой живности, которая водилась в округе или относилась к домашним питомцам сотрудников. Кто-то очень заботливый постарался собрать в одном месте фауну НИИ и обеспечить каждого жильца необходимыми запасами зерна, овощей, лент и веточек для гнездования. И теперь этот кто-то, жужжа прозрачными крыльями, метался от одной коробки к другой, справляясь о нуждах и тревогах кошек, собак, мышей, жуков, пауков, птиц, кузнечиков и существа, которое шебуршало в коробке с опилками.
— Нет-нет, не бойтесь! Он не доберётся до вас, – убедительным и милым тоном говорил Бзз, от которого раньше не получалось добиться и пары слов приветствия. – Здесь вы в полной безопасности. Что, мистер Пиженс? Да-да, конечно, я могу слетать вам за водой. Сколько мне принести? Хотя я, право, не знаю, во что мне её набирать… Ах!
Вертящий головой чейнджлинг-альбинос, на которого обрушился хор издаваемых животными звуков, – Блэкспоту послышались в них возгласы «Смотрите!», «Кто там?», «Кто это?» – развернулся и отпрянул от внезапно появившихся перед ним пони. Из-за фасеточных глаз и ограниченной мимики единороги не могли угадать, удерёт ли Бзз прочь или ринется защищать питомцев. Но с ним, в отличие от дико шумевшего неподалёку Паддока Уайлда, хотя бы можно было общаться.
— Мы мирные. Никого не обидим. Бзз, нам бы просто поговорить, – быстро сказал Блэкспот. В ответ со стороны чейнджлинга прозвучал голосок, обладательница которого общалась с единорогом не далее как несколько часов назад.
— Какие странные существа. – Висящий в воздухе чейнджлинг слегка покачивался вверх-вниз. – Они похожи на того, кто преследовал нас. Но другие. Странно… Что-что, мистер Скрипп? – Инсектоид обратился с вопросом к кузнечику, издавшему нечто, походившее на «знаю». А потом перешедшему на вибрирующую трель, которую Бзз без проблем понял. – Они здесь живут? Они здесь работают?
Сразу несколько животных – в основном домашних, с ошейниками – начали лаять, мяукать или ухать, поддерживая заявление мистера Скриппа. Особенно старалась необычная зеленовато-серая канарейка, которая сделала несколько кругов над головой Силлиеста Тритса, своего заботливого хозяина.
Седой единорог сделал пару шагов по соломенному настилу.
— Тебе Бзз никого не напоминает, а? – спросил он у Блэкспота.
— Очень сильно напоминает, – ответил тот, не сводя взгляда со склонившего голову к плечу и прижавшего передние ноги к груди чейнджлинга. – Насколько мне помнится, с похожей персоной мы этим утром попрощались в Понивилле.
— Почему Бзз так усиленно, так сказать, копирует мисс Флаттершай? – тряхнул гривой Тритс.
— Не только он, – пробормотал Блэкспот. В его голове загадки дня наконец-то начали выстраиваться в картину, ускользнувшую из медицинских докладов Соубонс. – Весь НИИ копирует Флаттершай. Помнишь те кьютимарки в виде симметричных клякс? Я только сейчас понял, что это не кляксы с полоской. Это имитация бабочек. И у каждого их вырисовывается по три штуки.
— То есть… Это… Весь наш научный центр… Флаттершай?
— В чрезмерной версии, если говорить про черты характера. Если попытаться охарактеризовать Флаттершай, то она будет не очень смелой…
— Робкой, – добавил Тритс.
— Застенчивой. Пугливой.
— Способной понимать язык зверей и птиц, – закончил пожилой единорог.
Блэкспот, на которого внезапно снизошло озарение, сел крупом на скат крыши.
— О, нет!
— Твой копир кьютимарок? – предположил Силлиест Тритс.
— Очевидно, – кивнул Блэкспот. – Если предположить, что вместе с особым талантом прибор захватил все черты личности Флаттершай. Потом спроецировал их на пони в некоторой области. И при продолжительной активности сигнал аппарата мог возвести в абсолют новые аспекты личности, полностью подавив исходные. Сделав всех сверхпугливыми и до безумия робкими… – Блэкспот вздрогнул, потому что снизу на улице раздались грохот и тихое завывание. – Всех, кроме одного.
— Это ж насколько поломанный прототип ты сделал, чтобы такой кошмар получить? – сокрушённо спросил Силлиест Тритс. – И главное, где он теперь? Найти б его…
В этот момент зелёная канарейка, смотревшая на единорога с угла одного из ящиков, взлетела и зависла в воздухе над плечом пони.
— Да, Минти? – отреагировал на ней Тритс. – Что ты хочешь?
— Фьють! Ирр-фью! Фьюи-и-ить, фью-фью, – произнесла птица. Взгляд седого единорога слегка затуманился, пока его разум искал разгадку. Несколько секунд спустя в глазах старого учёного зажглись искры понимания.
— Наши зоологи, – перевёл Тритс, и Минти разразилась новой трелью. – Они работали с мисс Флаттершай. Пытались научиться от неё. Ясно дело, научиться языку животных и птиц. Дико провалились в этом плане. Для них ничего необычного. Но они не хотели огорчать её. Поэтому сказали ей, что уроки прошли удачно. Вот так вот. А сами пролезли на склад за твоим прототипом. Ты им хвастался. Постоянно. Они решили, что прибор их спасёт. Но, как видишь, он скопировал не только талант мисс Флаттершай. И… – Единорог прислушался к последней птичьей трели. – Копир кьютимарок в зоосаду. Всё ещё включён. Его некому было отрубить. Зоологи в больничку загремели. Что мы и так знаем. И до последнего не хотели признаваться. Дурни! Так всех подставить!
Силлиест Тритс поднял копыто, позволяя птичке усесться на него. И попытался что-то неумело почирикать. Минти, судя по наклону головы, акцент не разобрала, но умилительно потёрлась клювиком о твёрдую кромку копыта.
Блэкспот в это время смотрел в сторону сплошной внешней стены, которая скрывала отдельную, примыкающую к лесному массиву территорию. Там бывшие руководители НИИ распорядились создать зоологический сад – чтобы у животных имелось больше места, а какой-нибудь нерадивый лаборант не угодил в вольер, где обитал каменный крокодил.
— Сможешь телепортироваться в зоосад? – поинтересовался серый единорог. Скорченная внуком физиономия его не вдохновила.
— Я? Туда? Смилуйся, дедушка… Это мне и на здоровую голову не осилить. А сейчас я вообще не уверен. Есть ли у меня магия? Нет ли у меня магии? – Силлиест Тритс попробовал сплести какое-то заклинание, но его хватило лишь на пару искр с гаснущим шлейфом.
— Понятно, – выдохнул сквозь зубы Блэкспот. Ему предстояло озвучить вариант, который так не хотелось озвучивать. – Значит, придётся скакать по земле. – Он осёкся, потому что препятствие на пути этого плана громыхнуло чем-то в соседнем переулке. – Мимо нашего неусыпного стража…
— Неусыпного… – медленно, словно что-то вспоминая, повторил Силлиест Тритс. – Точно! Соубонс говорила. Если дать всем нашим поспать, они, как бы, вернутся. В прежний вид. Лучезарный вид.
— Да, но это не первая задача. Сначала – отключить мой проект. Его внутреннего заряда на пару дней хватит. Силли! – привлёк внимание внука Блэкспот. – Тебе надо добраться до зоосада, найти там похожее на большой камертон устройство. И повернуть два рычажка справа и слева.
— Да помню я, как оно выглядит… Погодь, а ты?
Блэкспот придвинулся к краю крыши и посмотрел вниз, на булыжники мостовой. Прежде он высоты не боялся. Но сейчас, после продолжительного воздействия собственной разработки, единорог едва не полетел вниз из-за подкосившихся ног.
— Я постараюсь отвлечь Паддока Уайлда, – ответил бывший ярл, переборов панику. – Уведу его за собой. Чтобы у тебя появилась возможность добраться до зоосада. Потом, если получится…
— Момент! – Силлиест Тритс с явным недовольством подкинул в воздух облюбовавшую его копыто канарейку. – Почему бы нам, право слово, не использовать нашего милого летуна? – Последовал кивок в сторону беззаботно парившего в центре кольца зверушек чейнджлинга.
Блэкспот, прищурившись, оценил действия инсектоида-полиглота, пытавшегося угодить каждому зверю, каждой птичке. Вплоть до ватаги прибежавших из столовой тараканов. На беседу двух пони, некогда друживших с ним, Бзз вообще не обращал внимания.
— Он нам не помощник. Слишком вжился в роль. И будет заботиться только о благополучии своей стаи. Есть только ты и я, Силли. Но ведь мы никогда друг друга не подводили.
Блэкспот постарался вложить в последнюю фразу максимальное количество подбадривающих интонаций. С тем же успехом он мог пытаться измельчить сыр в тёрке без дырок. Но пожилой единорог понял намерение родственника.
— Как будешь готов, – произнёс он, подыскивая для себя способ быстрого спуска.
Серый единорог влетел через двойные двери в помещение, захлопнул их за собой и буквально заключил в объятия массивный шкаф – чтобы повалить его набок поперёк прохода. Успел в самую последнюю секунду. На двери обрушился мощный удар, от которого приваленные тяжёлым шкафом створки разошлись на добрую пару дюймов. От дальнейшего кошмара Блэкспота защитила импровизированная баррикада. Но не успел бывший ярл перевести дух, как в просвет тут же попыталась втиснуться утяжелённая хламом морда.
— Никто не с-с-смеет так обращ-щ-щатьс-с-ся с Паддоком Уайлдом! – рявкнула морда. После чего исчезла. Но Блэкспот готов был поспорить на любую часть тела, которую ему только что удалось спасти, что сбрендивший начальник охраны от дверей никуда не делся. Даже его незримое присутствие внушало ужас, достаточный, чтобы обхватить голову копытами и заскулить.
Копыта почти сомкнулись над макушкой бывшего ярла, когда тот всё-таки нашёл в себе силы встряхнуться. И признать, что планы свои он строил паршиво.
Отвлечь на себя монстра – звучало продуманно. Ровно до момента, когда монстр действительно отвлёкся на серого единорога. После этого Блэкспот откровенно впал в панику и помчался вперёд, не разбирая дороги. В итоге он вновь оказался в медицинском крыле, куда, собственно, и намеревался попасть, чтобы выполнить часть плана по погружению научного центра в сон. Но при этом утратил возможность уйти вместе с необходимыми баллонами ингаляционного анестетика. Блэкспот не рассчитывал, что преобразившийся Паддок Уайлд поможет дотащить снотворное до узла автономной вентиляционной системы. И ещё меньше шансов было на то, что превратившиеся в запуганных зверьков пони уснут сами по себе. Поглощённое паникой сознание, вкупе с сердцем, гоняющим по телу перенасыщенную кислородом кровь, просто не дадут никому сомкнуть глаз больше чем на пару секунд. Блэкспот знал это. Он сам боялся даже моргать.
В этот момент в просвет между дверями, избежав копыт Уайлда, пролетела знакомая Блэкспоту канарейка. И единорог, несмотря на все события и открытия минувших часов, всё равно удивился, когда «Фьють-Фью! Фьють-Фью!», издаваемое Минти, превратилось в его голове в «Готово! Готово!». Блэкспот расценил трель как послание от Силлиеста Тритса, свидетельствующее, что «копир кьютимарок» больше не проецирует калечащий рассудок сигнал.
Как только птичка улетела прочь, Блэкспот попытался унять нервную дрожь и подняться с холодного пола. Он напомнил себе про важную миссию, про спасение Стэйблриджа, которое при всём желании некому было перепоручить. Блэкспот двинулся вдоль зияющих тёмной пустотой дверных проёмов, выискивая медицинскую каталку, баллоны анестетика и – если удача вдруг окажется на его стороне – открытый аварийный выход. Первая встретилась на пути и сразу получила нагрузку из нескольких ёмкостей усыпляющего газа. Таким образом их можно было довезти до вентиляционного узла. Однако дверь с маркерами «на случай эвакуации» единорог обнаружил запертой. Кто-то из врачей, сверкавших глазами в укромных углах, будучи в страхе за свою жизнь, закрыл все замки и заблокировал петли. Удары задними ногами и попытка использовать скальпель в качестве отмычки не помогли. А оставшейся магии не хватило, чтобы срезать даже одну петлю.
Так что выход оставался один – через Паддока Уайлда. Которого некому было отвлечь и увести. Более того, Блэкспот не хотел, чтобы кто-то пытался. Канарейка вряд ли помогла бы – земнопони не стал бы охотиться на мелкую птичку, зная, что поблизости таится дичь покрупнее. А Силлиест Тритс Уайлду в нынешнем состоянии не смог бы противопоставить ни скорость, ни магию. А если бы и смог – тогда становилось жалко начальника охраны, невиновного в личном и всеобщем умопомешательстве.
Беспорядочное задумчивое хождение по наполненным настораживающими шорохами коридорам закончилось у кабинета Соубонс. Блэкспот мельком глянул на беспорядок внутри помещения, потом прошёл дальше и приоткрыл следующую дверь, рассыпав подпиравшую её изнутри пачку чёрно-белых снимков. В голове единорога сразу всплыли слова главврача про томограф, резервный генератор и необходимость изучать деятельность мозга. Сначала вице-директор решил, что сможет вытащить и как-нибудь применить резервный источник энергии, но заветный агрегат оказался намертво приделан к медицинскому оборудованию. Можно было лишь забавы ради включить томограф и просветить себе мозги. Блэкспот – чтобы хоть на мгновение отвлечься от глодавших его страхов – именно это и сделал, нажав пару тихо светившихся кнопок.
Правда, залезть внутрь гудевшего прибора единорогу было не суждено. Едва он приблизился, как пара скальпелей, оставшихся в нагрудном кармане со времени неудачного взлома замков, задёргалась, желая выбраться и прыгнуть на корпус мозгопросвечивающей машины. Блэкспот сдержал мелкие предметы копытом и отступил на пару шагов. У него внезапно возник план – такой же безумный, как и всё вокруг. Но в нём был хотя бы какой-то шанс на успех. Требовалось всего-то убрать собственную баррикаду, ещё раз обогнать выносливого монстра и не пробежать мимо нужной двери.
Паддок Уайлд изволил терпеливо ждать, пока потенциальная добыча уберёт от дверных створок шкаф, используя за неимением магии такой древний инструмент как рычаг. Но в определённый момент бывший зоолог рванулся ко входу в медицинское крыло, весом своего тела распахивая двери, но лишь для того, чтобы попасться в жеребячью ловушку из упавшей сверху простыни. Так Блэкспот выиграл для себя несколько секунд, без которых на его спину опустились бы утяжелённые железками копыта.
— Аргх! Я зас-с-ставлю вас уважать меня! – выл земнопони, буквально прорываясь через тонкую белую ткань.
Уайлд помчался за Блэкспотом, стремительно сокращая дистанцию. В его разуме, похоже, сохранился лишь охотничий инстинкт. Разумом же Блэкспота завладел не менее древний и примитивный инстинкт – выживания. И, если бы не волевое усилие единорога, он бы заставил тело в поисках спасения от преследующего чудовища промчаться мимо нужного помещения. К счастью, заслышав шум разогнанного до полной функциональности томографа, мозг всё же нашёл переключатель между веществами, отвечающими за страх, и веществами, отвечающими за логику. Блэкспот сделал резкий прыжок в нужный дверной проём, а потом ещё один, через ложе медицинского агрегата.
С кошмарным лязгом в поворот вписался и Паддок Уайлд. Вот только его траектория, изначально направленная на жавшегося к стене Блэкспота, внезапно стала меняться, явно против воли земнопони. Панцирь из железа, который повесил на себя бывший зоолог, стал притягиваться к томографу, а вместе с ним притянулся и рычащий Уайлд. На какой-то момент пони оказался в смятении и мог лишь беспорядочно дёргаться. Блэкспоту этого момента хватило. Он пододвинул к себе маленький, сделанный из немагнитного металла баллончик анестезирующего газа, после чего отчаянным усилием придавил приделанную к ёмкости маску к скалящейся морде земнопони.
Паддок Уайлд продолжал неистово дёргаться, словно надеялся преодолеть невидимые силки магнитного поля. Но в его крови бушевала энергия, гнавшая по тканям кислород и вынуждавшая делать частые вдохи. Один вдох. Второй. Третий… Довольно скоро анестезия превратила яростного монстра в мирно посапывающее разодетое чучело.
Для профилактики Блэкспот держал баллончик на морде Уайлда примерно минуту. Потом, дико трясясь, отполз в сторону, поближе к гудящему генератору, который намеревался выключить.
— Всё, спать… – прошептал единорог. – Всем спать…
Но, вопреки прозвучавшей команде и собственному состоянию, он поднялся, чтобы выполнить оставшуюся на повестке дня задачу.
— Деда, ты как? – с улыбкой заглянул в комнату пожилой единорог. На его голове сидела зелёная канарейка. Она тоже что-то сказала на своём красивом, но уже непонятном наречии.
Блэкспот отложил перьевую ручку. Повернулся. Сначала удостоил взглядом зелёную птицу. Потом родственника.
— Я тут наконец-то отдыхаю, – сообщил серый единорог.
Последнюю пару дней он занимался восстановлением всего и вся в Стэйблридже. От полной ликвидации «копира кьютимарок» до ловли и выведения из образа чейнджлинга-альбиноса. От починки энергостанции до кадровых сокращений и перестановок в рядах зоологов. Силлиест Тритс тоже принимал в этом участие, но если младший представитель династии Спот больше времени уделял социальной реабилитации, ведя задушевные разговоры с приходящими в себя сотрудниками, то Блэкспот трудился ногами и копытами. При этом ему приходилось восстанавливать психику естественным сном – он не решался усыплять себя медикаментами, пока не убедится, что состояние окружающих пришло в относительную норму. А потом – когда в норму пришла профессор Соубонс – ему в процессе выздоровления пришлось делать снимки мозга чуть ли не десять раз в день. В результате Блэкспот все ещё оставался слегка дёрганым параноиком, не настроенным воспринимать хохмочки от сослуживца-родственника.
— Тебе бы в санаторий. Туда надо, наверное, – предложил Силлиест Тритс. – Заслужил, да.
— Я планирую съездить на пару дней в фамильный замок, – известил внука Блэкспот. – Там отосплюсь и приду в норму.
— Хорошо, – покивал в ответ директор НИИ. – Хорошо. Да. Лучше не придумать… – Он бросил на внука коварный взгляд из-под курчавой чёлки. – Кстати, о деревне. Что от нашего замка неподалёку. Там кобылки симпатишные есть…
Блэкспот крутанулся на месте, заключая в магическое поле подставку для карандашей. Она долетела до двери после того, как на удивление быстро среагировавший престарелый родственник вместе с растревоженной канарейкой исчез из зоны поражения.
— Дождёшься у меня! Объявлю, что ты вообще приёмный! – прокричал серый единорог вдогонку зацикленному на продолжении династии Спотов родичу. После чего магией собрал рассыпавшиеся по полу карандаши. Один карандаш, правда, не вернулся в подставку – сначала Блэкспот задумчиво погрыз кончик грифеля, потом, вырвав лист из рабочего блокнота, вывел: «Уважаемая», – далее последовал длинный пробел, предназначенный для имени, – «не желаете ли поближе познакомиться с умным и родовитым аристократом, занимающим высокую административную должность?»
Поставив точку под знаком вопроса, Блэкспот перечитал текст, театрально закатил глаза и сокрушённо вздохнул. После чего скомкал листочек и отправил его в корзину.