Долгая дорога к дружбе / Long Road to Friendship

Шаг 22: Ягоды и крем для лица

Когда-то давно Сансет вела собственный ежедневник для списков тех, кого нужно изводить и шантажировать. Но с появлением Снипса и Снейлза необходимость в ежедневнике тут же отпала. Оба на удивление детально запоминали, что, от кого и когда ей требовалось.

И сейчас Сансет тосковала по ежедневнику, ибо до умопомрачения загруженная неделя выбила её из колеи.

Если учитывать обстоятельства, первые её рабочие дни прошли весьма гладко. Продажи шли не ахти как, поэтому Сансет и Трикси в напряженном молчании посвящали большую часть рабочего времени уборке и упаковке застоявшихся товаров.

Этим воскресным вечером Сансет как обычно возвращалась домой, но стоило ей переступить порог завода, как тут же завибрировал её телефон, прямо как Пинки после сладкого. По забавному стечению обстоятельств звонила именно она — чтобы уговорить прогуляться во вторник после школы. Вынужденно согласившись, Сансет бросила трубку, и тут же ей позвонили снова — это уже другая подруга хотела провести с ней время после школы. А затем ещё одна. И ещё. Сансет еле сдерживалась, чтобы не послать их всех куда подальше, однако те пустили в ход ужасающее слово на букву «п».

О, гори оно в аду.

Сев на постель, Сансет бросила на подушку горячий от звонков мобильник и загнула палец.

— Понедельник: спа с Рэрити.

Несмотря на всё внимание, уделяемое в прошлом любимой ученице Принцессы Селестии, Сансет корёжило от одной только мысли, что по её телу будет водить копытами кто-то другой. И, став человеком, мнения она не изменила.

И вообще, купание в грязи — удел земнопони.

Она согнула второй палец.

— Вторник: поход в лес с Эпплджек. Какая чудесная идея.

Третий палец.

— Среда: футбол с Рейнбоу Дэш.

Издав полный отчаяния стон, Сансет закрыла глаза руками и повалилась на матрас. Она просто терпеть не могла футбол. И Рейнбоу прекрасно об этом знала. Тем не менее она свято верила, что футбол помогает «закалять характер» или что-то в этом духе. Бред, одним словом.

— Четверг: выпекание кексов с Пинки.

Подняв подушку, Сансет принялась биться о неё лицом.

— Пятница: Флаттершай и зверинец, часть вторая.

«Ну, хоть что-то приятное».

— Но и это ещё не всё! — продолжила она, подняв вторую руку. — Суббота: работа, а затем увлекательнейший вечер с Твайлайт в библиотеке.

Сансет перевернулась на живот и звучно вздохнула. 

— Почему нельзя сразу получить, что хочешь, а обязательно надо перед этим хорошенько пострадать?

А с другой стороны, страдания будут не напрасны — мучительно долгая неделя подогреет предвкушение от кое-чего в конце. Сансет поднялась на ноги и как следует потянулась.

— И, наконец, в довершение всего — групповой воскресный поход в торговый центр. Звучит многообещающе.

— Что-то подозрительно: они все позвонили тебе в один день и назначили какие-то планы на каждый день недели, тебе не кажется? — пропищал голосок.

С размаху плюхнувшись в кресло, Сансет подкатилась на нём к письменному столу.

— Да ещё чего, само собой, они что-то затеяли. Но выбора у меня особо нет, сама знаешь, дружба и бла-бла-бла. Может, они хотят, чтобы я вынесла из этого какой-нибудь урок, чёрт их разберёт.

— Но ведь из того, что они предложили, ты и половины на дух не переносишь.

Подняв Твайлайт Спаркл с пола, Сансет с непонятным интересом её оглядела.

— Я пытаюсь смотреть с хорошей стороны. Пока что всё, что мне казалось тупым и унылым, оказывалось на поверку не так уж плохо, так что нельзя знать наперёд, — она замолчала, и ухмылка сползла у неё с лица. — Не считая готовки с Пинки. Этого я точно не вынесу.

Заметив торчащую из хвоста Твайлайт нитку, Сансет изо всех сил дёрнула за неё.

— Ай! Это ещё за что?

— Ни за что, скучно мне.

*      *      *

В этом мире, как обнаружила Сансет, автомобили либо отражали индивидуальность своих владельцев, либо позволяли им что-то компенсировать. К счастью, в случае Рэрити это относилось к первому пункту. Её машина была маленькой, фиолетовой, а внутри пахла духами и макияжем.

Рэрити мурлыкала в такт какой-то жуткой подростковой песенке про любовь, от которой Сансет хотелось вырвать себе уши с корнями. Тем не менее она смолчала, решив отвлечься на проносящийся за окном мир.

— Ну, Сансет, — произнесла Рэрити, когда песня наконец-то доиграла до конца, — ты когда-нибудь раньше бывала в спа?

— Только для шлифовки копыт и опиловки рога, — увидев выражение полнейшего отсутствия на лице Рэрити, Сансет пояснила: — Это как педикюр, но для копыт и рога, весьма популярно в Эквестрии.

— Ага, теперь поняла. А у них там проводят массаж лица и спины?

— Да, но к подобному меня не тянет. К тому же... — Сансет провела рукой по щеке, — моя кожа и без того безупречна.

— Я уж заметила, — буркнула Рэрити, ссутулив плечи. — И всё же, по-моему, ты будешь в восторге, — она вновь села прямо, и её лицо озарилось предвкушением. — Я заказала нам массаж, уход за лицом, грязевые ванны и парилку.

— Проще говоря, мне намнут бока, измажут лицо жижей, искупают в грязи, а потом ещё я изойду потом, — пересчитала по пальцам Сансет. — Прямо мечта, ставшая явью.

— Ох, умоляю тебя, не будь как Рейнбоу. Просто попробуй, прежде чем заявлять, насколько ты для всего этого «крута».

— Эй, я ничего такого и не говорила, — Сансет в защиту подняла руки. — Просто мне с трудом верится, что тебя это и вправду заставляет расслабиться.

— Ну, если тебе не хочется идти в спа, мы можем вернуться в бутик, где ты могла бы мне немного попозировать, — лукаво улыбнулась Рэрити.

— Едем в спа.

— Так я и думала.

*      *      *

В стенах спа-салона витал успокаивающий аромат ладана и душистого мыла, от которого веки Сансет заметно начинали тяжелеть. Из динамиков доносилась спокойная умиротворяющая музыка, лишь усугублявшая эффект. Сансет словно витала в облаках, потеряв какой-либо интерес к происходящему быстрее обычного. Она смутно припоминала, как её сперва представили двум девушкам с розовой и голубой причёской, после чего отвели в кабинку для переодевания, где её уже ждал свежий комплект белой одежды.

Тряхнув головой, она избавилась от лёгкого дурмана и уставилась на халат в своих руках.

— Эм-м, Рэрити? — позвала она подругу, постучав о стенку кабинки.

— Да-да, Сансет?

— Это что же... получается, из одежды у меня останется только... этот халатик?

Из-за стены донёсся сдавленный смешок.

— Да ладно тебе, Сансет. Неужели тебя смущает более тесное общение?

— Да, — Сансет так и хотелось возгласить «нет», но всё же пришлось отвечать честно.

Рэрити ещё выразительнее хохотнула.

— Ох, не беспокойся ты так, дорогуша, все мы здесь друзья. Тебе нечего стыдиться.

— Я ухожу.

— Шучу-шучу.

— Всё равно ухожу.

— Ну не дуйся ты, это была всего лишь шутка. Можешь не снимать бельё. Хотя я не пойму, откуда в тебе столько застенчивости. Разве у вас в мире пони не принято ходить голышом?

Сансет развернула халат и, оценив его длину, наградила презрительным взглядом: он едва доставал до колен. Перевернув халат, девушка снова поборола желание уйти, увидев широкий вырез на спине, — там он вообще покрывал только плечи да пятую точку.

— Да, принято. Но я изменилась, ясно? Мне нравится многое из этого мира, например вот одежда. Да и вообще, разве у вас тут хождение голышом не табу?

— В большинстве случаев — да. Потому-то, дорогуша, нам и выдали халаты.

— Он больше открывает, чем прикрывает.

— Сансет! — возмутилась Рэрити.

— Хорошо, хорошо. Переодеваюсь. Все равно от былого достоинства одни крохи остались.

Сняв верхнюю одежду, Сансет накинула халат и убедилась, что он скрывает как можно больше частей тела. Стоит признать, материал был невероятно мягким и пушистым. 

«Наверное, так пегасы ощущают облака».

Она вышла из кабинки в раздевалку, где её уже поджидала Рэрити в точно таком же халате. Сансет оттянула свой пониже, уверяя себя, что ничего лишнего под ним не увидят.

Тут вернулась работница с розовыми волосами — Алоэ? или Лотос? Сансет было как-то всё равно, — держа в руках планшет, а её сестра несла поднос с недешёвыми на вид маслами и лосьонами.

— Сначала, как обычно, массаж, мисс Рэрити, — сказала первая с легким немецким акцентом. 

— Великолепно! Давай, Сансет, тебе понравится, — хлопнула в ладоши модельер.

«Сомневаюсь что-то... Да-да, стакан наполовину полон. Иду получать удовольствие».

Массажистки повели их к двум столам и предложили Сансет лечь на любой животом вниз. Она так и поступила, опустив лицо на квадратный упор с прорезью, открывающей великолепный вид на пол.

— А теперь расслабьтесь, — сказала Алоэ (или Лотос... да неважно).

Сансет расслабилась, но тут же напряглась снова, когда что-то мокрое прошлось по её спине. Ударил сильный запах с нотками дождевого леса. Будто кто-то мазал ей спину жидкими амазонскими джунглями.

— Это что? 

— Масла, которые помогут телу расслабиться. Не ворочайтесь, пожалуйста.

После этих слов под контролем Сансет остались только мышцы лица. Впрочем, она только обрадовалась, потому что могла выражать неудовольствие, кривя лицо, которое, к её радости, скрывала обивка. Конечно, она бы никогда не признала, что обычный массаж может причинять ей боль.

«Ой, ой, ой! Уй! Боже, неужели кто-то этим наслаждается? Садисты».

Сансет внутренне вздрогнула, когда Алоэ (пусть будет она) надавила на достаточно тугой узел мышц под лопаткой и начала разминать его большим пальцем. Сансет сжала зубы, словно тиски. 

— Тут у вас особо сильное напряжение, — сказала Алоэ. — Может быть немного неприятно, потерпите минутку.

— М-м-м-м! — только и смогла мычать Сансет. 

«Знала же, что это добром... ай! Не кончится...»

Тем не менее, стоило этой мысли возникнуть в голове, как напряжение начало покидать бренное тело. Боль потихоньку утихала, и вскоре Сансет ощущала лишь ритмичные, успокаивающие, скорее даже щекочущие движения рук. Наконец тело Сансет полностью расслабилось, и она удовлетворенно выдохнула. 

— Наслаждаешься, дорогуша? — полюбопытствовала с соседней лежанки Рэрити.

— Ага, тип того, — простонала Сансет, когда Алоэ ослабила очередной узел. — Да, определённо наслаждаюсь.

*      *      *

— Слышала, вы на пару с Твайлайт участвуете в научной ярмарке, — Рэрити пробовала завязать непринуждённую беседу, хотя не до конца понимала, с ней ли ещё Сансет.

Девчонки расслабленно лежали в ванне, погружённые в тёплую грязь по самую шею, с лицами, вымазанными маской из авокадо, и огурцами на глазах. На выходе из парилки у них уже завязался скромный разговорчик, и Рэрити сдаваться не намеревалась.

— Ага. Она предложила, я согласилась. Нет на свете вещи приятнее, чем оставить всю школу в дураках, причём буквально, — Сансет по привычке попыталась злобно ухмыльнуться, однако маска решила иначе. Всё, что удалось, — это слабенько скривить уголки рта.

— Ну-у, работа в паре — море незабываемого опыта, — хихикнула Рэрити. — До сих пор поражаюсь, как вы так поладили, несмотря на все неурядицы с другой Твайлайт.

— Я стараюсь не смешивать мою дружбу с ненавистью к принцесске. В смысле, эта Твайлайт не пыталась испортить мне жизнь.

Сансет разглядывала огурцы. Не прошло и месяца, а уже такой прогресс — удивительная, воистину, штука. Даже как-то не верилось, что совсем недавно она ненавидела Твайлайт и гнала прочь, а теперь они с ней чуть ли не закадычные подруги. Возможно, оттого, что дружбу с ней ей не навязывали насильно.

— По-моему, ты немного преувеличиваешь насчёт принцессы.

— Пальнула в меня радужным лучом, кинула в кратер и... всё такое прочее, — сказала она с насупленным по самое не могу лицом.

«Маска вроде ничего, но... лицом же не пошевелишь!»

— Да, но каков итог: ты, Сансет, обзавелась шестью заботливыми подругами. Всякое ведь в жизни бывает.

— Ага, ага, поворот направо кругом. Ищи светлые стороны — и жизнь совсем не паршивая, и всё сразу наладится, и прочая, и прочая.

«Ну, типа да. Просто люблю изредка поныть».

Сансет улыбнулась себе... ну, или выдавила какую-то гримасу. Она погрузилась глубже в бассейн и мерно вдохнула безмятежность, витающую в воздухе. Почти голая, вся в грязи, но она определённо познала дзен.

«Хотя-я, если это и называется “зависать с друзьями”, я почти не против».

*      *      *

Сансет, целиком и полностью расслабленная, переступила порог: тело лёгкое, как пушинка, кожа сияет не хуже бриллианта. Она вдохнула полной грудью и размяла плечи.

«Эх, надо было воспользоваться услугами королевского массажиста, когда была такая возможность».

— Ну, полагаю, тебе понравилось? — спросила Рэрити, пока они шли к машине.

— Да. Было лучше, чем я ожидала, — она поглядела на наманикюренные ногти — сто лет не видывала их такими гладенькими! — и погладила щёку. — А кожа так вообще будто ещё глаже стала.

— Прекрасно! Знала, что ты оценишь, — пропела Рэрити и плюхнулась на водительское место. — Вот на следующей неделе неплохо было бы пройтись по магазинам! О, ещё лучше: раздобудем кое-какую ткань, и ты мне попозируешь для новой линейки! Или, или даже так...

— Может, кхе-кхе, просто ещё разок сходим в спа?

— Договорились!

*      *      *

Сансет мчала по грунтовке где-то на самых окраинах Кантерлота. Вечернее солнце просачивалось сквозь сень деревьев и быстро-быстро мелькало на щитке шлема. Наконец она вырвалась из зелёного «туннеля», и глазам предстали десятки акров высоких яблонь; листья, золотые и бурые, срывал и кружил ветер. 

Прямо впереди вырисовывался деревянный дом — скромных размеров, но зато ярко-красного цвета и с серой крышей. На круговой веранде стояла Эпплджек и подметала листья. Завидев Сансет, она помахала ей и спустилась поприветствовать.

Сансет остановилась так плавно, как только могла, чтобы не нагнать пыли, и стянула шлем.

— Миленькое тут у вас местечко.

— Мой крохотный кусочек рая, — с улыбкой кивнула Эпплджек. — Тебе б сюда да летом. Все деревья зелёные, а яблочки сплошь как одно наливные и просятся в рот, — она ностальгически вздохнула. — Аж на слезу пробивает.

— Это точно, — с прохладцей отозвалась Сансет.

Она отложила шлем в сторонку и, набрав полную грудь воздуха, хорошенько потянулась. И не поспоришь: деревенский воздух ощущался свежим и чистым — не то что затхлая дымка, окутывающая город.

— Так куда нам лезть? — уточнила она, пнув подвернувшийся под ногу камешек.

— Есть тут в Вечнодиком полянка с черничником, во-он там, — Эпплджек показала на дальние холмы. — Сходим, наберём ягодки и отнесём бабуле Смит на пирог. Пустяки.

— Черника? — Сансет склонила голову набок. — А вы разве не яблоневоды?

— Ток томушт мы зарабатываем яблоками на хлеб, ещё не значит, шо мы ток ими и питаемся! — взорвалась Эпплджек, раздув ноздри.

— Ладно, ладно! Полегче, — Сансет, защищаясь, вскинула руки. — Просто интересно стало.

— Извини, сахарок, — Эпплджек со вздохом потёрла переносицу, — само вырвалось. Вся школа и так уж судачит, шо наша семья свихнулась на яблоках. Кой-кто даж считает, будто я тут обустроила секту в честь бога урожая.

— Ух ты, жуть какая, интересно откуда все это пошло? А теперь, может, пойдем уже? — со скоростью пули протараторила Сансет.

— Сансет... — Эпплджек стиснула кулаки.

— Гляди, интересно как! — Сансет метнулась к стене амбара, на которой была намалёвана довольная Пинкина моська с солнышком и пушистыми облаками. — Ты мне про это не рассказывала.

— Пинки эт давно нарисовала, ещё до ссоры и прочего. Скок я ни тужилась, не нашла в себе сил всё эт закрасить, — покачав головой, Эпплджек усмехнулась. — Пущай я и точила на неё зуб, как-т неохота было забывать добрые времена.

— Старые добрые, а? — Сансет окинула взглядом детские каляки; в голове невольно всплыли Селестия и Флэш.

— Нащёт прошлой темы... — Эпплджек опять сердито уставилась на неё.

— Эпплджек, стой! — неожиданный выкрик оборвал Сансет, хотевшую было начать оправдываться.

Из амбарных дверей выскочили три фигуры и кинулись к девчонкам, обдав всё грязью. Одежду трёх этих девчушек помладше покрывало сено и масляные пятна, а у той, что с фиолетовыми волосами, на руке красовалась пара рубцов. Не сразу, но Сансет узнала эту троицу: Эппл Блум, Свити Белль и Скуталу — или, как с недавних пор звала их вся школа, Кантерлотские Непоседы.

— А она чего здесь забыла? — ткнула в Сансет пальцем Скуталу; вроде не так уж и обидно, но Сансет всё равно стало не по себе.

— Ну, моя сестра с подругами ей тип соцподдержку обеспечивают, забыла шо ль? — разъяснила Эппл Блум.

Эпплджек ринулась наперерез и прытко зажала сестричке рот.

— Э-хе-хе, Эппл Блум, где ты такой ерунды ток понахваталась-то, а?

— Но ты ж грила... м-м-м-хм м-м.

— Соцподдержку? — настал черёд Сансет сверкать глазами.

— Слухай, есть мысля! Давайте представим, шо последних пяти минут прост не было, идёт? — Эпплджек натянула улыбку до ушей.

— Идёт, — закатила глаза Сансет.

— Лады, шо вам троим надобно? — Эпплджек наконец разжала железную хватку и отпустила сестричку.

— Мы хотели с вами в лес! — воскликнула мелкая, а другие две горячо закивали.

— Нет, — твёрдо отрезала Эпплджек. — Вы плетётесь черепашьим ходом, да ещё и заблудиться можете. И, кстать, вы там разве не возились со своим мудрёным проектом?

— У нас перерыв, — пояснила Свити.

— Ага, а ещё меня достало, что Свити Белль лупит мне молотком по руке, — Скуталу продемонстрировала синяки и смерила Свити недовольным взглядом, на что получила в ответ сконфуженную улыбку.

— О, так и вы трое участвуете в ярмарке? — удивилась Сансет.

— Угу, — Эпплблум кивнула, — шоб синюю ленту выиграть.

— И попробовать себя в науке. В роке и стендапе дела как-то не заладились.

— И нет! Фигушки мы тебе расскажем, а то стибришь ещё! — обидчиво надулась Скуталу.

— Больно мне сдались проектики несмышлёной мелюзги без опыта, — издевательски парировала Сансет.

— Эй, мы не несмышлёные!

— И не мелюзга!

— И не без опыта!

— Ну-у, Скутс, вощет...

— Цыц.

— Ну, дык и топайте дома отдыхайте. Лес не для детей, — Эпплджек стянула шляпу и обречённо взъерошила волосы.

— Ну Эплдже-е-е-е-ек, — Эппл Блум вся поникла, — я всю жизнь на опушке живу, а в лесу ни разу не бывала.

— Томушт там темно и опасно!

— А я не мелкая ужо! Ты ж сама говорила, шо пойдёшь по ягоды. Эт и есть опасно, шо ль?

Эпплджек пожевала нижнюю губу, не отрывая взгляда от сестрички и её подруг.

— Хорош. Можете с нами, но не отходите ни на шаг.

— Йе-ей! — Непоседы дружно дали друг другу пять.

— Ты ж не против, а? — уточнила Эпплджек у Сансет, которая старательно массировала уши, пытаясь избавиться от звона.

— Вообще фиолетово.

Эпплджек прошмыгнула в амбар и вынесла наружу три фонарика: один Сансет, второй — Эппл Блум.

Уже вовсю смеркалось, когда пятеро девчонок добрались до опушки. Тени деревьев тянулись по земле, точно чёрные острые когти, и единственное, что отделяло ферму от леса, — видавший виды низкий заборчик. C Эпплджек во главе, они направились к месту, где он был сломан.

— Сейчас глазом моргнуть не успеешь, как стемнеет, так шо лучше управиться до заката, — Эпплджек, с фонариком в одной руке и корзинкой в другой, перешагнула через жердь. — Далеко не уходить, ясно вам?

Она замерла на миг и с намёком поглядела на сестру.

— Эй, как по-вашему, тут снежный человек водится? — глухо шепнула Скуталу.

— Снежных людей не бывает, — на автомате ответила Эпплджек.

— А бекасы? — прибавила Эппл Блум.

— Не водятся.

— Единорожки? — попробовала Свити.

— Нет! Их тож не бывает!

— Эй, тут одной персоне из другого мира, где живут разумные единороги и пегасы, надо перекинуться c тобой словцом, — как бы вскользь обмолвилась ей на ухо Сансет.

— Захлопнись.

*      *      *

Лишь тончайшие лучики меркнущего солнца просачивались сквозь кроны деревьев и освещали валежник. Даже в полдень тут вряд ли светлее, подумалось Сансет. Теперь-то ясно, отчего Эпплджек с такой неохотой согласилась взять с собой сестру — чащоба тут жуткая и зловещая, с какой стороны ни глянь. Когда утихали все звуки, Сансет напрягалась каждой клеточкой тела, готовая тут же бежать назад без оглядки. Отголосок старых привычек, как пить дать. А когда лес оживал, когда кричали и ревели звери, то чудилось, что они уже подкрались со всех сторон и только тянут соломинку, кому же наброситься первым.

А ещё в лесу не было троп — только едва заметные зарубки на стволах, оставленные когда-то Эпплами. Раз или два Эпплджек даже останавливалась и вспоминала, какая зарубка куда указывает. Сансет молилась, как бы она не забыла верную дорогу, ибо оставаться тут дольше нужного совсем не хотелось.

И вовсе нет, ничего она не испугалась!

Сансет втянула кисти поглубже в рукава толстовки; стало похоже, будто фонарик растёт прямо у неё из руки. Меж стволов дунул ещё один порыв зябкого ветра и обдал группку неистовым шквалом листьев. Сансет принялась отмахиваться фонариком — луч света пронзил сизо-чёрную листву и заплясал в ветвях; в темноте заморгали чьи-то глаза.

— Сансет, хорош, а? — шикнула Эпплджек. — Весь лес перебудишь.

— Да? Ну, не в мою дурную головушку взбрела мысль пойти по ягоды ночью.

— Бабуля сказала: надо, мы ответили: есть! — Эпплджек отодвинула раскидистую ветку. — А я сто лет черничного пирога не ела, меж прочим.

Отпущенная ветка со всего изгибу хлестнула Сансет по лицу. Девушка и сама отогнула её, внутренне надеясь, что она хлопнет по лбу троице Непосед. К сожалению, та лишь свистнула у них над макушками.

«Дурацкая мелюзга, чтоб их».

Они семенили за взрослыми с таким удивлением и восхищением на лицах, будто шагали по дороге на Эльдорадо. В промежутках между криками зверей и лесным безмолвием раздавались их голоса: надо ведь приставать к Эпплджек с расспросами и без умолку трещать друг с дружкой, как иначе-то. Ну, лучше уж их бестолковый трёп, чем звуки природы.

— Эй, а если не получится с наукой, то можно стать археологами! — Скуталу вскинула кулак в воздух.

— Агась! Прям как Индиана Джонс! — обрадовалась Эппл Блум.

— А потом напишем книжки про приключения и будем продавать их!

— Йе-ей! — возликовали они в три голоса.

Эпплджек, хлопнув себя рукой по лбу, обречённо застонала.

— Не воруй мою фишку, — сострила Сансет, пока они протискивались между дремучих стволов.

— Звиняй, Сансет, — Эпплджек протяжно вздохнула. — Я-то хотела нормально время провести. Чист ты да я, в смысле.

— Зачем?

— Томушт ты моя подруга, и мне охота узнать тя поближе. Раньше-то мы всегда в компании бывали ток, а случая остаться наедине и поболтать по душам не подворачивалось.

Сансет на минуту притихла, отведя глаза в сторону.

— Ну... это не просто «соцподдержка» тогда, выходит? — спросила она наконец, но не сдержала толики обиды в голосе.

«Блин, звучу как сопля».

— Ох ты ж, сахарок мой, — Эпплджек одарила её сердечным взглядом, — я сболтнула эт после Осеннего фестиваля, все были на нервах, а Эппл Блум услыхала. Никаких соцподдержек, терь-то я уже ни в жисть так не скажу.

— Ну, пожалуй.

— Как терь и ты про меня брехню распускать не станешь, — прибавила она с дружелюбной улыбкой.

— В свою защиту скажу, что я только пустила слушок. Дальше он уже сам, — Сансет расправила плечи. — А про поклонение богам урожая и «детей яблонь» не моя идея была.

Хохотнув, Эпплджек показала на полянку, что была метрах в двух впереди.

— Вот и притопали.

Под сенью невысокого утёса раскинулась рощица. Черничные кусты впритык облепили скалу; налитые ягоды прятались под листвой, едва-едва начавшей терять зелёный оттенок.

— Чудные кустики, — Эпплджек опустилась на колени. — Остаются в цвету аккурат до первых снегов. А ещё у них самые вкусные ягодки на целом свете.

— Угу, — просто кивнула в ответ Сансет.

Какое-то время на полянке только и слышались звуки срываемых ягод. Повисла такая тишина, что даже Сансет стало не по себе, хотя обыкновенно она не выносила шума. Она с тяжёлым вздохом оглянулась через плечо.

— Ну во, готово, — Эпплджек выпрямилась и отряхнула штаны от грязи. — Давай-ка назад к бабуле, она нам пирога испечёт.

— Эм, Эпплджек? — Сансет потыкала её в плечо. — Наши-то пропали.

Эпплджек с выпученными глазами обвела взглядом лесные кущи, лицо её становилось всё багровее и багровее. Сансет спешно зажала уши — аккурат когда Эпплджек издала громоподобный рёв.

— Эппл Блум! 

Тучи птиц взвились в сумеречное небо, осыпав на них ещё больше палых листьев.

— Чесслово, я те шею сверну, ток попадись мне, — она закипала.

— Знаешь, а вдруг её съели или ещё чего...

Молнии из глаз Эпплджек чуть не испепелили Сансет на месте. 

— Все, поняла.

— Следы ищи, раз поняла! — Эпплджек водила лучом фонарика по земле, но искомого не обнаруживала. — Не могли ж они далеко ускакать.

Девчонки покинули полянку и вернулись обратно под лесной полог. Сансет держалась у Эпплджек за спиной и вслушивалась, как та бормочет что-то с возмущённым надрывом, прочёсывая чащобу. Солнце окончательно закатилось за горизонт, и уже в трёх шагах от себя без фонарика не видно было ни зги. Чаща жила своей жизнью — хотелось бы верить, что звери просто бездумно шебуршат и перекрикиваются, а не обсуждают прошедшую... или грядущую трапезу.

— Эппл Блум, а ну шустро вернулась! — проорала Эпплджек. — Дай ток я до тебя доберусь...

— Трудно, наверное, постоянно приглядывать за мелкой сестрёнкой.

— Я её вусмерть люблю, конешн, но временами она тупее пробки, — с досадой буркнула Эпплджек.

«В кого ж это она такая, вот интересно-то».

С минуту они брели в молчании, пока Эпплджек вновь не подала голос:

— А у тя братьев-сестёр нету?

— Не-а, — Сансет покачала головой, — единственный ребёнок. Оно и к лучшему: будь у меня сестра, я б сжила её со свету.

— Наверняк никогда не знаешь, — ободрила Эпплджек. — С сестрой ты б, может, не стала... ну, сама в курсе.

— Наверное, — Сансет застыла, почувствовав, как у неё дёрнулось ухо. — ЭйДжей, по-моему, я что-то слышала.

Она рванула c тропки и, продираясь сквозь густые заросли, ломанулась в кусты. Мольбы о помощи уверенно нарастали, а стволы всё истончались и истончались. Она резко затормозила, схватившись за дерево, — ноги замерли у самого обрыва скалы. Сзади вынырнула Эпплджек и тоже чуть не соскользнула, но вовремя отшатнулась.

— Помогите! — кричали трое голосов, похоже, из-под утёса.

— Эппл Блум!

Девушки перегнулись через край и посмотрели вниз: там, вцепившись в уступ, повисла Эппл Блум, у неё на икрах — Скуталу со Свити на поясе.

— Что произошло?

— М-мы-мы с-стояли на скале, а-а она к-ак у-ух-ухнется вни-из, — всхлипывала Эппл Блум.

— Спокойствие, ток спокойствие.

Поразительно, как её яростный голос в мгновение ока зазвучал мягко и ласково.

— Всё будет хорошо. Мы вас вытащим, держитесь ток, — она повернулась к Сансет. — Живей, неси лозу!

Повторять дважды не понадобилось. Девушка подорвалась с места и кинулась обратно в лес, к лозам, свисающим с ветвей. Дёргая каждую на пробу, она срывала только самые прочные, после чего наматывала на руку и, как отнесла первую партию, сразу рванула за следующей.

— Скорей, Эпплджек! Соскальзываю! — взвыла Скуталу.

— Держись, всё хорошо, — успокаивающе приговаривала Эпплджек, связывая лозы друг с дружкой. — Просто держись, ещё секундочку.

Сансет сбросила вторую партию и уселась рядом помогать с «канатом». И осознала, что сильно взмокла, только когда бусинки пота начали скатываться в глаза.

«И почему я постоянно попадаю в такие ситуации?»

Она утёрла пот, не проронив ни слова.

Эпплджек подхватила готовый канат и приспустила с обрыва скалы.

— Так, Блум. Не дёргайся, прост хватайся и держись.

Эппл Блум заколыхалась, махая рукой в бесплодных попытках зацепиться.

— Не могу! Я упаду! Прости, Эпплджек, я не хотела!

— Не мели чепухи. Хватайся за лозу, сахарок. Давай, ты сможешь.

— Пожалуйста, Эппл Блум! — взмолилась Свити. — Мы тут вечность не провисим!

Та кротко, неуверенно кивнула, вытянула руку и, неловко нащупав лозу, вцепилась в неё что есть мочи. Неожиданная тяжесть дёрнула Эпплджек вперёд, однако она устояла.

— Сансет, пособи втащить! — Эпплджек упёрлась сапогами в землю и потянула на себя.

Сансет, будто по мановению магнита, полетела вперёд и сомкнула руки на талии девушки. С неимоверной натугой они налегли на канат — глухие всхлипы становились всё отчетливее по мере продвижения. Сансет напряглась всем телом: с неслышным треском натянулась лоза.

— Эм-м, Эпплджек...

Эпплджек рванула на себя ещё разок — лоза лопнула, троица в ужасе заорала, — и бросилась вперёд; в последний миг она поймала Эппл Блум за запястья, но и сама начала соскальзывать. Прыжок — и Сансет придавила грудью её ноги, остановив движение.

— Пасиб те, Сансет, — пропыхтела Эпплджек.

— Рано благодаришь!

Сансет ухватила её за лодыжки и потихоньку втянула девушку на утёс.

Эпплджек утвердилась на коленях и довершила дело, втащив троицу Непосед вслед за собой; оказавшись на твёрдой земле, они отодвинулись от края на добрые пять шагов.

Все дружно рухнули наземь, тяжело сопя или вообще рыдая после пережитого. Первой поднялась Эппл Блум — она уткнулась старшей сестре в рубашку и заревела во весь голос; Скуталу и Свити Белль не отставали. Одна лишь Сансет прислонилась к старому дереву.

— На кой ляд вы сюда полезли, а?

— Эппл Блум почудились следы снежного человека, — шмыгая носом, ответила Скуталу. — Ну, мы и пошли проверить.

— Они тянулись до утёса, а дальше... ну, сами знаете, — закончила Свити.

Сансет возмущённо фыркнула и отвернулась к корзинке черники, лежащей на боку.

«Грёбаный пирог. Лучшая, мать его, выпечка в жизни».

Эпплджек поднялась и поставила Эпплблум на ноги.

— Всё, давайте отседова. Многовато суматохи на одну ночь.

— А я-то наказана иль нет, Эпплджек? — спросила Эппл Блум с глазами круглыми, как луна.

— Эх, сахарочек ты мой, — Эпплджек склонилась над сестрой, — конешн да.

*      *      *

Девчонки сидели на ступеньках веранды, над головами распростёрлось сказочное звёздное небо, а между ними примостился пустой противень. К уголкам рта Сансет пристал черничный сок и крошки пирога.

«Сойдет», — подумала она, поглаживая набитый живот.

Эпплджек, закинув руки за голову, разглядывала лунный серп.

— Пасиб за сегодняшнее, Сансет. И думать не хочу, шо б без тя было.

— Не напоминай, серьёзно, — она смахнула со рта остатки пирога. — Они-то сами как, в порядке будут?

— Я тя умоляю, — фыркнула Эпплджек. — Завтра ж аккурат к вечеру сообразят новую проказу, шо хошь не хошь, а на стену полезешь.

— Ловко же ты всё разрулила.

— Сказала, шо им надо было услыхать, ток и всего. Струхани я, струхнули б и они и... ну, сорвались бы.

Сансет наклонила голову поближе к подруге.

— Из тебя вышла хорошая старшая сестра.

— Думаю, из тебя б тоже, сахарок, — улыбнулась та в ответ.