Долгая дорога к дружбе / Long Road to Friendship

Шаг 36: Проблема с Трикси

Ничего более жуткого с Сансет ещё не случалось.

Учащиеся заполнили коридор. Они общались, смеялись, ходили туда-сюда. А один даже вел баскетбольный мяч.

Но в тоже время в помещении не было ни звука.

Сансет, подобно призраку, шла мимо них. Она не слышала биения своего сердца, как и шума дыхания. Всё было мертвенно тихо. Но двигалось очень живо. Рты открывались, тела шевелились. Неужели Сансет просто оглохла?

Она встретила Флэша и попыталась сказать ему «привет»: рот открывался в такт слогам, но звуков так и не последовало, а Флэш и вовсе, похоже, её не замечал. Она помахала у него перед лицом рукой, но взгляд его был направлен сквозь девушку. Сансет отступила, в животе уже затянулся узел неприятного предчувствия. Она снова попыталась привлечь внимание, когда мимо проходила Лира, но та осталась глуха и слепа к действиям Сансет.

Кровь потихоньку стыла в жилах. Девушка побежала по коридору, в отчаянии пытаясь найти друзей. Тяжелые удары её сапог были беззвучны. Сансет даже остановилась и со всей силы ударила по шкафчику, чтобы удостовериться, — никакого результата. 

Наконец, она добралась до спортзала, где нашла своих подруг. Все они стояли спинами друг к другу. Первой Сансет подошла к Рейнбоу, скрестившей руки и демонстративно смотрящей в противоположную сторону.

— Дэш, что происходит? — выдохнула Сансет, с облегчением обнаружив, что к ней вернулся голос.

Однако Рейнбоу и ухом не повела, лишь кинула случайный взгляд в сторону Эпплджек, и было похоже, что Сансет для неё и не существовало. 

Девушка двинулась к Эпплджек и провела у неё перед лицом рукой.

— Хватит вам, вы же меня слышите?

Похоже, что нет.

— Девчонки, что за дела? Почему вы меня игнорируете?

Сансет заметила движение губ Рэрити, тут же Пинки повернулась и указала на неё пальцем. Затем повернулась Рейнбоу и закричала, не издав ни звука. Спустя мгновение они уже все стояли в центре зала, беззвучно крича друг на друга и поддерживая все это энергичной жестикуляцией.

Сансет пыталась встрять между ними, чтобы добиться внимания.

— Девочки! Девочки! Остановитесь! Что бы ни произошло, мы сможем это исправить! Хватит вражды, мы же друзья!

— А что тебе известно о дружбе?

В дверях стояла Твайлайт. Её руки были сложены на груди, глаза прикрыты, а губы сжаты в тонкую линию. Она пошла к Сансет, и каждый её шаг был подобен грому.

— Твайлайт, я... — во рту у Сансет пересохло, и она попятилась назад.

— Ну и? Отвечай. Что ты знаешь о дружбе, Сансет?

— Я... она... — Сансет склонила голову, признав поражение. Как могла она описать дружбу? Это как мозаика из беспорядочных идей и сценариев. Она делала её счастливой. Она предполагала помощь другим без ожиданий получить что-то взамен. Она была той встряской, что заставила Сансет остановиться и задуматься о себе как о личности.

Девушка встряхнула головой. 

— Она запутанна. Может, я и правда вообще её не понимаю, но я знаю, что им надо прекратить враждовать, — она подняла взгляд и увидела Твайлайт, стоящую в паре сантиметров от неё с тем же сердитым взглядом. Он был столь гротескным, столь чужеродным, что просто не шел её к лицу.

— Но ведь это из-за тебя они грызутся! Время лечит не всё, Сансет! — Твайлайт ткнула в неё пальцем. — Ты заложила бомбу в основание их дружбы давным-давно, и вот они — плоды!

— Я знаю, но тогда я была другой! — защищаясь, Сансет подняла руки. — Теперь я не хочу ссор между ними! Я хочу все исправить!

Уголки рта Твайлайт поползли наверх, и на лице у неё появилась самодовольная ухмылка.

— Хочешь узнать, как все исправить? Может, я тебе расскажу, если догонишь!

Она залилась смехом и побежала прочь.

Окинув друзей взглядом ещё раз, Сансет побежала вслед за Твайлайт. Мимо Сансет быстро проносились и изгибались стены коридоров. Девушка бежала со всех ног, но этого хватало лишь на то, чтобы не отставать, и этот факт её поражал. Тут Твайлайт остановилась на вершине лестницы, давая Сансет передохнуть. 

— Что такое, Санни? Уже устала? — проворковала девушка. Ухмылка стала ещё более жуткой, когда она закинула волосы за плечи. — Похоже, ты не хочешь узнать, как же помочь своим дорогим-предорогим друзьям, а?

Сжав кулаки, Сансет продолжила погоню. Твайлайт тем временем легко скользила вдоль коридора, из которого внезапно исчезли все учащиеся. Звуки их разговоров заменил резкий смех Твайлайт. Погоня продлилась недолго, так как преследуемая девушка загнала себя в тупик, освещаемый лишь мигающими лампами. На лице Твайлайт появилась кривая ухмылка; её глаза смотрели прямо на Сансет.

— Так скучно было от тебя убегать, что я даже перестала задумываться о направлении.

— Ну, ты попалась, так что говори, как мне всё исправить.

— Посмотрите, это же гордая Сансет Шиммер просит меня о помощи, — Твайлайт провела пальцем по локону. — Как низко ты пала.

— Я не боюсь просить о помощи, — Сансет выпрямила плечи.

Тут же из шкафчика прямо в голову Сансет прилетела книга. 

— Ай! Это ещё что такое?

— Это ложь, и ты сама это знаешь, — сказала Твайлайт, медленно скользя мимо девушки. Ухмылка не сходила с её лица. — Припоминаю, как ты ответила категоричным «нет» на попытки друзей помочь тебе обустроить тот серый заводик, который ты зовешь домом. Ну или, может, вспомним твою реакцию на руку дружбы от Принцессы? — она посмотрела на Сансет глазами, пропитанными злобой. — Ты же ненавидишь людей, которые тебя жалеют, помнишь?

— Почему ты такая злюка? — Сансет стиснула челюсть.

— А почему ты такая дура?

Сансет вскинула руки, сжав пальцы, и глубоко вздохнула. 

— Так, хорошо, я поняла, ты злишься. Но это не повод превращаться в стерву.

Ухмылку как ветром сдуло, осталась лишь неприкрытая злоба.

— И это мне-то не надо быть стервой? Извини, но кто это провел всю жизнь, считая, что мир крутится только вокруг неё? Кто мучил потехи ради всех, кого считал ниже себя? Кто чуть не довел Флаттершай до самоубийства? 

Все тело Сансет била дрожь; она едва сдерживала себя, чтобы не отвесить Твайлайт пощечину.

— Я учусь, ясно? Я знаю, что облажалась, но я учусь.

— Да, браво, теперь ты не мстительная стерва, страдающая нарциссизмом и манией величия. Ты простая напуганная девочка, боящаяся ударов по своей гордости. 

Сансет зарычала, готовая вот-вот сорваться.

— Гордость здесь ни при чем, я знаю, когда ей можно пренебречь. 

Твайлайт широко развела руками.

— И все же ты продолжаешь спать на заводе, хотя у тебя и есть «друзья». Все ещё отвергаешь тот факт, что принцесса тебе помогла...

Голова девушки мотнулась в сторону от пощечины Сансет.

— Не смей мне говорить о принцесске! — вся красная, прокричала Сансет.

— Вот видишь! Вот оно, вот оно! — снова ухмыльнулась Твайлайт. — Гордость прямо прет из тебя. Ты не можешь признать, что она помогла тебе самую малюсенькую капельку!

— Из-за неё Элементы наложили на меня это чёртово проклятье, а от него одни проблемы! И тут неважно, как сильно я стараюсь для других, Элементы всё равно найдут способ, как всё испортить! Я-я даже не могу объяснить, почему я вела себя как полная гадина с девушкой, в которую влюблена, — Сансет почувствовала ком в горле, а ноги начали подкашиваться. Закусив губу, она посмотрела на Твайлайт.

А та лишь презрительно усмехнулась, показывая свои острые клыки.

— Вот она, испуганная маленькая девочка. И как гордость на вкус? Как поражение? 

— Пожалуйста, прекрати.

— Хочешь, чтобы это все прекратилось? — Твайлайт протянула ей ладонь; её ногти были длиннее обычного. — Я тебе покажу, как все это прекратить, — тут белок её левого глаза почернел.

— Так ты... ты... — Сансет сжала кулаки.

За спиной лже-Твайлайт засиял свет, который заставил её сгорбиться от боли. Она превратилась в уже знакомую тень и исчезла.

Из сияния вышла вторая Твайлайт. У неё не было гротескных черт, чувства превосходства в каждом шаге — наоборот, она улыбалась, как настоящая подруга. 

— Ты в порядке?

— Я... — Сансет опустилась на колени. — Я не знаю. Я не знаю, что делать.

Твайлайт взяла её за руку и подняла на ноги. 

— Ты почти всё сделала. Не слушай тьму: она лишь хочет тебе навредить. Тебе известно о дружбе куда больше, чем ты думаешь.

— Может быть, но я все ещё чувствую себя потерянной. Дружба и... и любовь, — она сделала слабый жест рукой. — Это все так запутанно.

Твайлайт нежно отпустила руку Сансет и пошла навстречу свету.
— Дружба сложна... но... — она что-то произнесла перед тем, как её поглотило сияние, но Сансет так и не смогла расслышать эти слова.

*      *      *

Сансет уткнулась лицом в мягкую подушку и натянула на себя одеяло, стараясь вернуться ко сну, хотя это и представлялось довольно сложной задачей. К счастью, необычайно мягкая кровать вполне могла помочь ей заснуть.

Тут она открыла глаза. Её постель была твердой, как камень. Она вскочила и поняла, что находится в голубой комнате. В окне напротив виднелись заснеженные крыши соседних домов.

«Где я? Что происходит?»

Сердце забилось чаще. Она встала с гигантской кровати на голубой ковер. Сансет посмотрела на себя и обнаружила, что одета в чистую, совпадающую по цвету со всей комнатой пижаму со звездочками.

— А, точно, — пробормотала Сансет, вспомнив события прошлой ночи. Шайнинг Армор, её срыв, поездка в участок, а затем домой к Артемису.

Девушка оглядела комнату для гостей. Она была достаточной большой, уж точно больше, чем её каморка на заводе. Тут были стол, прикроватная тумба, комод и даже шкаф-гардероб. На обратной стороне его дверцы висело зеркало, явившее Сансет её тяжелые мешки под глазами. Но долго созерцать свое отражение девушка не стала, вместо этого решив выглянуть в окно.

Землю приличным слоем покрыл снег. Сейчас метель уже закончилась, и пробившее сквозь пелену туч солнце улыбалось миру. Тут и там уже гуляли дети, игравшие в снежки.

«Так... такой теперь будет моя жизнь?»

Артемис пока разрешил ей остаться, но, сколько это продлится, ещё предстояло узнать. Однако главным было то, что она наконец-то съехала с завода.

Сансет села на кровать; её охватил калейдоскоп эмоций. Часть её естества считала, что она пожертвовала свободой ради этой сделки. Да, завод был отвратным местом, но ей не надо было ни перед кем отчитываться. Теперь же она в гостях, и ей придется играть по правилам хозяев. 

«Да ладно, сон на заводе и раздумья о том, чем я буду питаться в следующий раз, того не стоят, да?»

К тому же в доме было тепло! На заводе Сансет всегда просыпалась, ежась от холода, но сейчас вентилятор обдувал её теплым воздухом.

«Вот, ты сможешь, ты ведь приспособленка».

Сансет снова подумала вернуться ко сну, раз уж поняла, где находится. Вот только приснившийся ей кошмар не давал покоя. Она не могла вспомнить весь сон досконально, лишь разрозненные куски. И след, оставленный им в сердце.

— Что я знаю о дружбе? — спросила девушка сама себя. Она не могла припомнить последних слов Твайлайт. — «Дружба сложна, но...» Но что?

Она вздохнула: сон уже окончательно размазался. Но одно она помнила точно — решение закончить дрязги между подругами. Пусть пока Сансет и не знала как, но она найдет способ.

А пока надо разобраться в обстановке. Она снова окинула взглядом огромную комнату, водя ногами по мягкому ковру. От всего этого она снова занервничала. Всё это чужое, и ей надо это помнить. Она просто одолжила комнату до тех пор, пока не найдет способ продолжить жить сама по себе.

«Вот видишь! Вот оно, вот оно! Гордость прямо прет из тебя». 

Сансет вздрогнула от язвительных слов. Пусть их сказала и не настоящая Твайлайт. Сон или нет, но Сансет должна была понять: даже разгневавшись, её подруга никогда не стала бы жестокой.

— Дело тут не в гордости, — в свою защиту сказала Сансет, сжимая кулаки. — Дело в том, что я не нахлебница. Я могу попросить помощи, но не могу вечно жить за чужой счет!

«Признай, Сансет, тебе лучше одной». 

— Нет! — девушка занесла кулак для удара по зеркалу, но в ту же секунду одумалась. Она посмотрела на кисть, покрытую маленькими шрамами с последней её попытки приструнить зеркало. Затем перевела взгляд на виновника — в нем застыло отражение испуганной девушки с широко открытыми глазами. Правда, потом глаза отражения прищурились от раздражения.

Против чего она борется? У неё есть дом! Её поймала полиция, и она все ещё не по пути в приют для бездомных или какой-нибудь исследовательский центр. Она наконец отступила от пропасти.

Но почему тогда она чувствует себе сваленным в кучу мусором?

Девушка провела рукой по растрепанной прическе. Слишком много мыслей.

«По порядку, Сансет, по порядку. Начнем с дома».

Открыв дверь, она выглянула в коридор. Дом был тих. А уж не одна ли она тут? Настенные часы показывали чуть больше девяти утра. Может, Луламуны просто совы? Сансет вышла из комнаты. Ей хотелось осмотреться чуть-чуть, но чувство вторжения в чужие владения не давало ей покоя. Опять-таки, желание принять душ и смыть с себя прошлую ночь — у неё все ещё были кусочки пиццы под ногтями, — лишь усиливало его. Ну и, плюс ко всему, Сансет было не во что переодеться. 

Ради интереса Сансет подошла к комоду и начала изучать его содержимое. В нём лежала одежда различных размеров и покроев. Некоторые вещи вроде были ей в самый раз. Она взяла светло-голубую блузку с рюшем вдоль нижней части.
— А ты ничего, — сложив её, девушка сделала в уме заметку и отложила блузу. Она едва оказалась в этом доме, и брать взаймы вещи будет слишком.

Послышался звук отворяющейся двери. Сансет тут же выбежала в коридор посмотреть, кто проснулся, и увидела Трикси в длинной голубой ночнушке. Она потянулась и зевнула, но тут же застыла, заметив Сансет.

— Ч-что ты делаешь в доме Трикси?

— Ну, теперь вроде как живу, — криво улыбнулась Сансет.

— С каких это пор? 

— Со вчера.

— Что? Но ты не можешь... почему... как... — Трикси указала пальцем на Сансет и вдруг неловко ухмыльнулась. — А, Трикси знает, что ты задумала, ха-ха. Это всё шутка, да? Ха-ха-ха. Так вот, она несмешная.

— Она не шутит, Трикси! — крикнул Артемис с первого этажа. — Она у нас в гостях!

Трикси ринулась к лестнице, глянула через перила вниз, затем повернулась к Сансет.

— Нет... нет, нет, — её лицо выражало чистый ужас.

Сансет подняла руки.

— Слушай, Трикси, я...

— Нет! Нет! Нет-нет-нет-нет! — топнула Трикси и пошла вниз. — Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет! Нет! 

Вздохнув, Сансет последовала за ней.

— Ну, она восприняла это лучше, чем ожидалось.

Спускаясь вниз, она учуяла усилившийся запах жареных кофейных зёрен. Хозяева дома расположились за столом, отделяющим кухню от обеденного зала. Артемис читал газету, а Селена что-то записывала в блокнот.

— Как вы могли так поступить с Трикси? — ударила по столу девушка. — Сансет уже работает в магазине, а теперь вы хотите, чтобы она ещё и жила с нами?

— Трикси, — сказал Артемис, складывая газету, — Сансет больше некуда пойти, а я не собираюсь поворачиваться спиной к тому, кто нуждается в помощи. Плюс, она твоя подруга. 

Впившись пальцами в лицо, Трикси опустила руки.

— Нет, не подруга! Как максимум Трикси к ней нейтральна! Она просто... — колдунья указала в сторону девушки, — здесь! Да, Трикси признает, что Сансет спасла ей жизнь, но это не делает нас подругами!

Глубоко вздохнув, Сансет попыталась организовать свои мысли, при этом смотря в сторону от Трикси.

— Слушай... Знаю, что мы не ладим, но я хочу все исправить, если ты пойдешь мне навстречу. Согласна? — она протянула Трикси руку, взглянув ей прямо в глаза.

Волшебница не сводила глаз с протянутой ей руки целую минуту, затем развернулась и пошла прочь. Громко хлопнувшая дверь оповестила Сансет о конце разговора. 

— И от кого только у неё такое упрямство? — Артемис раздраженно вздохнул и потер виски. Селена было открыла рот, но маг тут же остановил её, подняв палец. — Даже я не такой упрямый.

Тихонько прокашлявшись, Селена сказала:

— Ну, это ты её взвалил на нас, Арти, — она искренне посмотрела на Сансет. — Ни в коем случае не говорю, что не рада тебя видеть, Сансет, упаси бог, я бы никогда не позволила тебе мерзнуть на улице, — она снова посмотрела на мужа. — Но ты сам знаешь, как Трикси ненавидит перемены.

Сансет понурила плечи и опустила взгляд на пол.

— Слушайте, я не хочу сеять разлад или ещё чего. Если возникнут какие проблемы, то я могу...

— Нет! — стукнул ладонью о стол Артемис. — Я запрещаю тебе возвращаться на какую-то ржавую помойку. Живи здесь столько, сколь посчитаешь нужным. Трикси в конце концов успокоится, а если нет, я подарю ей дополнительный подарок на Рождество. 

— Ты не можешь вечно подкупать её подарками, — Селена положила голову на поднятую руку и вздохнула.

— До сих пор удавалось, — отмахнулся Артемис. — Но это сейчас не имеет никакого значения.

Выдвинув табурет из-под стола, маг похлопал по сиденью, приглашая Сансет.

— Думаю, Сансет, тебе есть, что рассказать.

Девушка забралась на барный табурет. Не поднимая головы, она сложила пальцы домиком.

— Да, я обещала все объяснить, — внутри её обжигало раздражение, словно ей всем подряд приходится рассказывать личное. Она посмотрела на потолок, избегая прямых контактов с собеседниками. — С чего бы начать?

— Ну, ты можешь для начала рассказать нам, почему жила на заводе, — предложила Селена, тихонько постукивая карандашом о блокнот.

— Ну, это довольно долгая история, — с неискренним смешком сказала Сансет. Затем снова посмотрела вниз на свои руки. — Хотя, наверное, вас она развлечёт. Видите ли, я не их этого мира, я родилась в параллельном измерении — Эквестрии.

«Сейчас начнется...»

Наступила долгая пауза. Сансет чувствовала на себе взгляды Артемиса и Селены. Наконец, маг спросил:

— Что, прости?

— Я родилась в параллельном измерении — Эквестрии.

— То есть ты пришелец? — поинтересовалась Селена.

— В общем, да.

Тут Артемис издал что-то среднее между кашлем и смехом, а затем сказал:

— Ладно, продолжай.

— Теперь самое интересное: там, откуда я родом, мы как бы не люди, — сглотнув, она сложила руки на колени и продолжила: — Эквестрия населена магическими пони, в том числе единорогами и пегасами. Так вот, я была единорогом.

Решившись поднять глаза, девушка увидела, как покрасневший Артемис прижал ладонь ко рту, чтобы сдержать порыв смеха.

— Угу, — сказал он сдержанным и приглушенным голосом, — пожалуйста, продолжай.

Сансет вздохнула, и её рот сам по себе продолжил рассказ:

— Так вот, я была единорогом. Одним из лучших единорогов своего времени, — девушка виновато улыбнулась. — И лучшей, кто давал волю своему самомнению, — стыд и раскаяние затмили её лицо и стерли с него улыбку. — Меня обучала сама правительница Эквестрии, Принцесса Селестия.

— А не так ли зовут директрису школы? — спросила Селена.

— Да. Я забыла упомянуть, что в параллельном измерении у всех есть пони-двойник.

Артемис подпер щеки сжатыми кулаками и смотрел на Сансет глазами, полными смеха.

— То есть директор школы в вашем мире — принцесса-единорог? — голос его чуть не надрывался от скопившегося в нем веселья.

— Вообще-то, она бессмертный аликорн. А аликорн — это объединение всех трех видов пони воедино. Ну ладно, в общем, в том мире я... я была как бы не очень хорошим челове... пони, — она съехала на край стула так, что сравнялась глазами со столом.

«Сегодня надо свести самоуничижение к минимуму».

Мысленно кивнув себе, девушка продолжила: 

— Если выбросить всё ненужное из истории, то я не получила, чего хотела, закатила истерику и сбежала в ваш мир через волшебное зеркало, которое открывается только раз в два с половиной года. Ну, и раз мне было некуда идти, то пришлось найти себе место, где можно было спрятаться. Так я и оказалась на заводе. Но даже оказавшись там, я... продолжила вести себя, словно капризный ребенок.

Ногти Сансет начали врезаться в кожу ладони. 

— У Трикси есть причина меня ненавидеть. Но я стараюсь стать лучше, — ей не терпелось взглянуть на Артемиса и увидеть, ухмыляется он или нет, но никак не могла решиться. — Годами я унижала и натравливала друг на друга всех вокруг себя.

Она вздохнула, осознав, как сильно этот разговор похож на разговор с Шайнингом. 

— В общем, когда зеркало снова открылось, я проникла обратно в свой мир, украла корону, которая должна была наделить меня бесконечной властью, надела её, превратилась демона, а шесть девчонок выступили против меня и ударили радужным лучом дружбы. Я увидела свои ошибки, постаралась стать лучше, и вот я здесь, — Сансет наконец подняла взгляд и увидела дергающуюся улыбку Артемиса. 

— Так суть в том, что ты на самом деле пони из волшебного измерения?

— Да, — вздохнула девушка.

— Ага, — маг свалился под стол и начал кататься со смеху, дергая ногами в воздухе. — Боже! Боже! Боже!

— С ним всё хорошо? — после недолгого созерцания спросила Сансет у Селены.

— Да, дай ему немного времени.

Смех потихоньку затих, и Артемис встал на ноги, воспользовавшись стулом как опорой. Однако взглянув на Сансет, он забился в новом припадке.

— Нет! Это просто слишком идеально!

— Вы же всю историю слышали? — вскинула Сансет руки. — Я творила тёмную магию и превратилась в демона! Это вам не радужные сказки!

— Но ты же сама сказала, что тебя ударили радужным лучом!

— Артемис! — гаркнула Селена. — Серьёзнее, пожалуйста.

— Хорошо, хорошо, — маг выпрямился и помахал рукой, чтобы охладится. — Фух. Хорошо, я вроде в порядке. Уже давно так не смеялся, — сев на стул, он с деткой улыбкой на лице обратил свой взор на Сансет. — Итак, ты допустила пару ошибок. Но ты же сказала, что пытаешься стать лучше и жалеешь о произошедшем?

— Да, я так и сказала, — Сансет выпрямила спину, но плечи все ещё были понурены. — Я думала, что, возможно, вы спокойно отнесетесь к этому, но...

— Что? — Артемис изогнул бровь. — Думала, что мы тебе выгоним, как только узнаем, что ты занималась чёрной магией?

— Немножко, — робко качнув плечами, ответила Сансет.

Селена наклонилась и положила свою ладонь поверх ладони Сансет.

— Дорогая, ты уже говорила, что хочешь стать лучше, и мы тебе верим. Если у тебя есть желание начать с чистого листа, то у нас есть желание помочь тебе в этом.

В горле Сансет уже зарождался маленький сердечный смешок, и она покачала головой.

— Знаете, пони и люди имеют много общего. Большинство готовы просто понять и простить.

— Ключевое слово «большинство», — отметил Артемис, затем откинулся на спинку стула и почесал бородку. — Но если ты собираешься и дальше с нами жить, то нам нужно подружить тебя с Трикси, Сансет.

— Ну, я сделала все, что могла, — сказала девушка, отводя взгляд.

— Да, ты сделала попытку. Может, вам вдвоем надо просто провести побольше времени вместе? — он хрустнул пальцами. — И я знаю, как это устроить! Но сначала иди помойся и надень чистую одежду, — встав, он помахал рукой, отсылая Сансет прочь.

Девушка открыла рот.

— Да, бери всё, что есть в комнате.

— Ну, раз уж вы настаиваете, — она встала и пошла к лестнице, но вдруг оглянулась и спросила. — Эм... у вас же есть горячая вода в душе?

— Конечно, — Селена утвердительно покивала головой, — а почему ты спрашиваешь?

На глаза Сансет навернулись слезы, и она тут же отвернулась.

— Н-не почему. Просто интересно. С-спасибо вам большое, — и она тут же побежала вверх по ступенькам, чтобы её не успели спросить, что, собственно, не так. Взяв полотенце из шкафчика в коридоре, она сломя голову бросилась в ванную.

Как и любая комната в доме, ванная тоже была в голубых тонах. В ней было две раковины и совмещенный с душем туалет. Выкрутив кран горячей воды до упора, она подставила руку под струю, чувствуя, как жар бьет о ладонь. Слезы счастья полились ручьем, а губы изогнулись в улыбке.

Сорвав с себя одежду, она бросилась под водопад, ощущая кожей каждую каплю. Хотя кожа отчего-то стала становиться красной. Пар начал застилать комнату, покрывая огромное зеркало капельками влаги. Сансет посмотрела наверх, и её слезы смешались с падающей водой.

— Лучший день в жизни!

*      *      *

Согревшаяся и безупречно чистая, Сансет стояла на пушистом ванном коврике и чистила зубы новой зубной щеткой, которую она без особого труда нашла в одном из ящиков. Комната все ещё была в пару, и девушке пришлось протереть зеркало, чтобы увидеть отражение. 

«Это... это приятно».

Она спокойно выдохнула через нос. Долгий теплый душ — роскошь, какой Сансет не имела с тех пор, как начала жить на заводе. А живя здесь, она может принимать такой, когда пожелает! От этой мысли она снова чуть не заплакала.

— А поскорее можно?! — Трикси сопроводила крик ударом о дверь.

«С этим, похоже, тоже придется разобраться», — Сансет на автомате сплюнула пасту в раковину и прополоскала рот.

— Секундочку.

— Трикси тебе и так уже целый час дала! Выметайся!

Обмотав полотенцем талию, Сансет открыла дверь и выскочила из ванной. Трикси, проводив её гневным взглядом, зашла внутрь и захлопнула за собой дверь.

— Всегда пожалуйста, — сказала Сансет закрытой двери.

Она вошла в свою комнату и ощутила, как тепло, идущее от батареи, мягко щекочет её кожу. Эта обычная комнатная температура, запах блинов, доносящийся снизу, кровать, уж точно купленная не на гаражной распродаже, — все эти вещи были инородными. Сансет уже привыкла к холодному воздуху, проникавшему в неотапливаемый завод, витавшей повсюду затхлости и каменюке, которую называла постелью. 

Комната ей не принадлежала, и она это понимала. Ни одна вещь в ней не была её. Она лишь постоялица, и ничего более. Но тогда почему ей так уютно? Почему она позволяла себе чувствовать уют? Всего этого её могут лишить в мгновение ока. Артемис и Селена сказали, что её прошлое их не волнует, но что, если их волнует будущее? Что, если она облажается или сделает что-нибудь такое, что заставит их пожалеть о решении?

Оглядев комнату, Сансет заметила, что в её голове не звучит определенный писклявый голос, который бы смягчил её страхи. И тогда она пропищала уголком рта:

— Ты слишком на себя давишь. Они видят, что ты пытаешься стать лучше. Поверь в то, что они верят в тебя. 

— А как насчет Трикси? — нормальным голосом сказала она.

— Она не сможет злиться на тебя вечно. Просто дай ей время.

Сансет поднялась и прислонила ладонь к лицу.

— Новости дня: всё-таки это не плюшка, а у меня крыша набекрень встала.

Скинув полотенце, девушка начала одеваться, помедлив лишь при мысли, что она надевает чье-то чужое нижнее белье. Ну, оно хотя бы было чистое, так что она поспешила выбросить мысль из головы. Рубашка с длинным рукавом скрылась под праздничным свитером, украшенным нарядными елками. Штаны она выбрала со звёздами. Конечно, они не подходят к свитеру, но ей такие штаны просто понравились.

Сансет вышла из комнаты и, ведомая вкусным запахом еды, последовала вниз. Там на столе уже были расставлены блинчики, яйца и бекон. Трикси уже наложила себе еды и уселась за большой стол в обеденной.

Сансет с волнением посмотрела на еду. Её желудок изнывал от голода. Она хотела было взять тарелку, но вдруг поняла, что не знает, где те хранятся. Артемиса и Селены видно не было, так что ей пришлось обратиться к Трикси:

— Эм, а где лежат тарелки?

Та и ухом не повела.

— Да ладно тебе, Трикси, что мешает нам хотя бы вести себя по-человечески друг с другом?

— Ты, живущая здесь, — прожевав еду, ответила волшебница.

— Ну хватит, Трикси, может, хоть разочек попробуем быть дружелюбнее? У меня нет сил тебя сейчас ненавидеть, — Сансет подняла ладони вверх. 

«Я ведь потратила их на ненависть к себе».

Опустив вилку, Трикси окинула девушку равнодушным, с оттенком подозрительности взглядом. Взгляд этот был чуть мягче, чем тот, которым она одарила Сансет часом ранее.

— Ближайший к холодильнику шкафчик, — указала она глазами.

— Спасибо, — сказала Сансет, сделав всё возможное, чтобы сарказм не просочился наружу. Достав тарелку, она снова осмотрелась. — А-а-а где вилки?

— Руками поешь.

Сансет сжала тарелку в руках, утешая себя, что убить ею человека всё равно трудно.

Тут в комнату вошел Артемис, чем доказал, что умеет появляться в помещении без вспышек и дыма.

— Батюшки, да вы обе тут! А у меня как раз есть для вас сближающее задание.

— Что? — обмерла Трикси.

— Ой, Трикси, будет весело! — хлопнул ладонями маг. — Оставляем за вами выбор рождественской елки!

— Только за нами двумя?

— Может, это поможет вам хоть раз прийти к единому мнению. Вот сто долларов, — достав бумажник, Артемис предложил деньги Трикси, но, как только она потянулась к ним рукой, тут же их отдернул. — Постарайтесь не истратить всё целиком, — и после этих слов он все-таки отдал купюры.

— Трикси делает это против своей воли, — сказала волшебница, убирая деньги в карман.

— Ха! — Артемис похлопал её по голове. — Твоя мама точно так же сказала, когда я сделал ей предложение!

Он разгладил плащ и щелчком пальцев призвал шляпу. 

— Похоже, придется немного поуправлять магазинчиком самому. А вы веселитесь! — прищурившись, он добавил: — И подразумеваю я под этим попытку. Луламун!

С этими словами он исчез в дыму.

— Погодите, а где... — вытянула Сансет руку, — вилки...

Вытерев салфеткой рот, Трикси встала из-за стола и взяла ключи.

— Пошли. Раньше начнем — раньше закончим, — зашагала она в сторону прихожей, демонстративно не глядя на Сансет. 

Кинув взгляд на стол со снедью, девушка схватила блинчик, закинула его в рот и поспешила вслед за Трикси.

*      *      *

Автомобилем Трикси оказался светло-голубой «жук». Сансет сама не знала, чего ожидала. Однако автомобиль волшебнице вполне подходил, даже несмотря на то, что улыбался он больше владелицы. 

В машине было тихо. Ни музыки, ни разговоров — ничего. Лицо Трикси — само безразличие — было абсолютно неподвижным, исключая мигание глаз да изредка появляющуюся ямочку на щеке. Сансет вжалась в сидение и крепко держалась за ремень, неуверенная в том, был ли это стиль вождения Трикси, или она просто почти не уделяла внимания дороге.

Чистильщики расчистили автостраду от снега, который теперь таял под утренним солнцем и ручейками тек по асфальту. Свет, отражающийся от воды и снега, делал заснеженный пейзаж ещё более искрящимся.

За окнами частный сектор перешел в многоквартирные дома, а они затем — в многоэтажные комплексы центра.

— Так-э-э... — начала Сансет, едва открывая рот.

— Тихо, — Трикси напрягла плечи. — Трикси нужно сосредоточится.

Сансет откинула голову назад.

«Веселья прямо через край».

Наконец они достигли парковки «Всякой всячины», изрядную часть которой занимали множество белых навесов, приютивших изумрудно-зелёные деревья, чей запах Сансет учуяла ещё в машине.

— Мы заходим, выбираем, едем домой, — заглушив мотор, Трикси вышла из машины.

Сансет тоже вышла из машины, держа руки в карманах. 

— Ты не сможешь вечно со мной не разговаривать, Трикси.

— Ещё как смогу. Ты не задержишься у меня дома надолго, — заметила волшебница и пошла в сторону к навесам.

— Хорошо, послушай, — Сансет шустро перебирала ногами, чтобы угнаться за Трикси. — Я тоже не в восторге от этого, но мне больше некуда пойти, так что я вроде как тут застряла.

— А вот и нет. Ты можешь пойти обратно в свою Эквес... откуда ты там, в общем. 

Сансет вложила дополнительную силу в каждый последующий шаг.

— Что ж, если ты подслушала весь разговор, то тебе известно, что я не смогу отсюда уйти ещё два года. Так что я тут в прямом смысле застряла.

Притопнув, Трикси развернулась и указала пальцем куда-то позади Сансет.

— Так иди и застрянь где-нибудь ещё! — выдохнула она облачко горячего пара. 

— Хорошо, опустим тот явный факт, что я тебе не нравлюсь. Почему ты не хочешь, чтобы я жила у вас?

— Трикси ты уже было начала нравиться, пока не пришла и не выкинула этот трюк, — она уперла руки в бока.

Сансет вытащила руки из карманов и тут же пожалела об этом, почувствовав ледяное касание ветра.

— Какой трюк? 

— Попыталась втереться в доверие к моей семье, чтобы сделать-не-знаю-что с нашей магией! — щеки Трикси уже начали розоветь.

— Мне не нужна ваша магия, Трикси! — проведя рукой по лицу, Сансет снова убрала её в карман. — Из-за магии я во все это и вляпалась!

— Тогда почему из всех на свете ты выбрала именно отца Трикси?

— Потому что он был единственным человеком, кому я могла позвонить! Потому что он сказал мне, что я могу попросить его о помощи, если она мне действительно понадобится!

Грозно выдохнув пар из носа, Триски продолжила:

— Это перестанет иметь значение, когда Трикси расскажет им, что в действительности произошло тогда на фестивале... что ты не просто превратилась в демона и пыталась разрушить школу, но ещё и промыла нам всем мозги! Именно, Трикси всё вспомнила! И уж поверь мне, она умеет воздействовать на своих родителей!

Сансет поёжилась от слов волшебницы.

— Послушай, Трикси, я уже не раз это говорила: я не горжусь своим прошлым, — она сжала кулак в кармане. — Я сожалею о том, что произошло на фестивале, ясно? Но я уже давно другая и больше никогда такой не стану.

— И откуда Трикси знать, что ты говоришь правду? — нахмурилась девушка.

— Потому что если бы я не изменилась, то... оставила бы тебя тогда на стройке на растерзание Гильде.

Смысл слов был ясен, и Сансет отвела взгляд в сторону. Хорошо, что парковка была почти безлюдна.

Трикси, в свою очередь, молча отвернулась. Солнце зашло за тучи, и мир стал темнее и холоднее.

— Слушай, мне жаль, но это правда, — Сансет быстро провела ладонью по волосам. — Ты меня не любишь, не хочешь меня видеть поблизости, ясно. Но я не собираюсь портить тебе жизнь, или красть магию, или пытаться отобрать любовь твоих родителей, — сказала она, пнув камешек. — Если быть честной, то я просто хочу быть тут, чтоб помирить своих друзей и извиниться перед нужными людьми, — она посмотрела на волшебницу. — Как только я выполню всё это и если тебе всё ещё будет неприятна моя компания... я уйду. 

Посмотрев на Сансет через плечо, Трикси кинула на неё непроницаемый взгляд и пошла к палаткам с ёлками.

Сансет вздохнула; напряжение покинуло её плечи, но на смену пришло более сильное разочарование. Надеясь, что запах хвои хоть чуть-чуть поднимет её настроение, она последовала за Трикси.

*      *      *

Спустя час крошечный автомобиль с привязанной на крыше елью двигался в сторону дома. Трикси, на удивление, оказалась требовательной покупательницей, и только после того, как она задержалась у очередного деревца больше, чем на десять секунд, волшебница спросила мнение Сансет. 

На краткий момент девушке показалось, что стена между ней и Трикси пала, но дальнейшего разговора не последовало. Снова воцарилось гробовое молчание, крадя у Сансет последний шанс получить хоть какое-то удовольствие от поездки.

Девушка посмотрела в зеркало заднего вида: за машиной тянулся хвост из еловых иголок.

«Надеюсь, ёлка не облысеет к нашему приезду».

— Сансет?

Девушка чуть не подпрыгнула в кресле от внезапно прозвучавшего голоса.

— А? — посмотрела она на Трикси.

— Почему ты не рассказала родителям Трикси, что она тебя шантажировала на ярмарке?

— Потому что не захотела, — Сансет выпрямилась. — В смысле, твоя кража помогла нам с Твайлайт выиграть.

Сердце ёкнуло от образа Твайлайт, получающей голубую ленточку. 

— К тому же кто был бы в выигрыше, откройся всё это? Говорю тебе, Трикси, я не хочу портить тебе жизнь.

Пусть волшебница и не отрывала глаз от дороги, но Сансет смогла заметить, что взгляд её стал чуть мягче.

Через десять минут они припарковались у дома. Инерция от остановки автомобиля стряхнула с ели ещё немного игл. Сансет отвязала деревце, и Трикси удалось левитировать его в колеблющемся синем сиянии. Ель была крепкая, рослая, с широкими лапами, и, к счастью, на ней остались почти все иголки.

Деревце залетело в дом и встало в уже подготовленную подставку в гостиной, после чего Селена одарила Трикси аплодисментами.

— У тебя отлично получилось, дорогая.

— Спасибо, — зарделась Трикси.

— Так вы поладили? — спросила Селена, посмотрев на Сансет.

— Можно и так сказать, — уклончиво ответила девушка.

— Что же, рада слышать, — засияла Селена и обернулась к ели. — Похоже, больше мешкать нельзя: пора доставать украшения. И я уверена, что твой папа, скорее всего, спрятал их куда подальше. 

С этими словами она ушла, оставив Сансет неловко стоять в комнате, пока Трикси наслаждалась елью. Решив, что ей больше тут делать нечего, девушка направилась наверх, чтобы заняться... чем-нибудь.

— Ты куда это? — спросила Трикси.

— В свою... в комнату для гостей, — обернулась Сансет. 

Трикси внимательно на неё посмотрела.

— Тебе... стоит остаться тут, помочь нам украсить елку.

— Правда? — подозрительно подняла бровь девушка.

— Ну, если не Трикси тебе это предложит, — скрестила руки волшебница, — то её мама точно. Так что да, правда, — она чуть улыбнулась. — Думаю, у нас для тебя найдется занятие.

Сансет улыбнулась в ответ, и вся комната, пусть на ёлке ещё не было гирлянды, стала казаться ярче.