Fallout:Equestria: Виват, Литтлпип!

Глава вторая

Самое безопасное место
«Танцуй, пони, пока копытца не отвалятся!»

Спустя четверть часа у меня под копытом собрался целый небольшой табун. 
Мэриленд немного ошиблась, говоря о числе пленённых рейдерами пони. Три жеребца, четыре кобылы и шесть жеребят были спасены мною из зловещего дома. Ещё четверым пони никто уже не мог помочь. Их изуродованные тела мы решили сжечь, но только тогда, когда двинемся в путь. Пока же надо было выполнить ещё множество дел.
Выпустив дрожащих пленников на свободу, я приказала им вооружиться всем, чем только можно, и ждать меня снаружи. Одному жеребцу, единорогу, державшегося лучше остальных даже несмотря на то, что его кьютимарка была вся изрезана ножом, я вручила трофейный дробовик, тот, что выглядел получше. Остальные взрослые разобрали холодное оружие. После этого я отослала того единорога в сарай за Мэриленд, а сама ещё раз осмотрела дом. Хорошо… Пожалуй, даже слишком хорошо зная рейдеров, я могла предположить, что они вытащат кого-нибудь для издевательств на верхний этаж, или даже на крышу. Но, кроме ещё свежего трупа земной пони, я никого больше так и не нашла. Зато мои поиски оказались полезными в другом смысле.
Из двенадцати убитых мною рейдеров четверо были неотличимыми друг от друга чёрными единорогами-кобылами, а ещё двое — жёлтыми земными пони-жеребцами. Мало того, что совпадали окрас и комплекция, так даже царапины на их самодельных доспехах были одинаковыми. Клоны. Да, я слышала, что есть заклинания, способные копировать боеприпасы. Но я даже не представляла, какими силами должен обладать пони, чтобы клонировать живых существ! Совершать подобное могла разве что какая-нибудь извращённая версия ложной Богини.
Всё ещё терзаемая загадками, я вернулась к «своему» табуну. Мэриленд, единорог с дробовиком и ещё один земнопони, вооружённый револьвером, по моему плану должны были находиться в голове отряда и вести остальных. Жеребят по моему предложению мы разместили в центре, прикрывая телами взрослых. Сама я пойду позади, прикрывая их крупы. Если насчёт расстановки мы немного поспорили, то куда нам идти — вопроса не стояло. Все в унисон твердили, что им могут помочь только в «Гарцующем Пони», и что это едва ли не самое безопасное место на просторах всей Пустоши. Поскольку никаких других вариантов у меня не было, то я решила пойти вместе с ними. Но перед тем, как начать своё новое путешествие, я подозвала к себе Мэриленд, которая пока что более всех остальных оправилась от шока. Пора было внести ясности в этот бред.
— Литтлпип… Спасибо тебе, — произнесла она, подходя ко мне. — Ты и вправду послана Богинями.
Совершенно неожиданно она поклонилась... Мне. Я почувствовала, как кончики моих ушей вспыхнули. Она с ума сошла! Я… Я просто не могла принять ТАКОЕ выражение благодарности!
— Прекрати, Мэриленд! — быть может, несколько грубовато воскликнула я. — Мне нужны ответы на парочку вопросов, а не твои почести!
Пони послушно выпрямилась.
— Спрашивай. Я отвечу на всё, на что только знаю ответ!
Я выдохнула, почувствовав немалое облегчение.
— Во-первых, сколько лет прошло после Войны?
Она посмотрела на меня в изумлении, но ответила.
— Около двухсот.
— Хорошо. А теперь расскажи, что это за город? 
Реакция Мэриленд на мои вопросы была предсказуемой. Теперь она смотрела на меня таким взглядом, каким смотрят либо на неразумного жеребёнка, задавшего глупый вопрос, либо на сумасшедшего. Или сумасшедшую, в моём случае.
— Это же Хуфвилль! Южный пригород Понивилля!
В моей голове зашумели морские волны. 
— То есть, это Понивилль? — пони кивнула.
— Я же говорю, пригород. Ещё существовал Штормвилль, небесная часть Понивилля, но он был полностью разрушен во время Войны. Хотя и спас дома земных пони и единорогов, дав им время покинуть город. Во всяком случае, так рассказывают, хотя я и не понимаю, как они могли выжить — потом всю же Эквестрию зебры сожгли!
Похоже, я всё же сошла с ума. Сначала вернувшаяся Пустошь, затем уцелевший с виду Кантерлот, потом клоны-рейдеры. Теперь и Хуфвилль какой-то. Но ведь таких пригородов у Понивилля не существовало! Я не замедлила возразить Мэриленд.
— Но… Понивилль был другим. Аккуратные небольшие домики, множество садов…. Ферма Эпплов, библиотека Твайлайт Спаркл…
— Ферма Эпплов? — прервала меня Мэриленд. — Это там, где расположено Стойло Два?
Моё сердце болезненно сжалось. Стойло Два перестало быть моим домом, но оставалось местом, где я родилась, местом, где начиналась моя история. По-своему, оно было мне очень дорого.
— Стойло Два?! Я оттуда родом…
— Но ведь это невозможно! — ахнула пони. Я поняла, что сказала нечто из ряда вон выходящее.
— Почему «невозможно»?
— Потому что это Стойло никогда не открывалось!
Я потрясла головой. Как такое могло произойти? 
— Оно закрыто навечно, — ответила на мой невысказанный вопрос кобылка. Похоже, он был слишком явно написан у меня на морде. — Все Стойла открылись, а из Стойла Два так никто ни разу и не вышел. Мы думаем, что это дело копыт Владычицы Ночи.
— Владычицы Ночи?
— Ты что, и о ней ничего не знаешь?!
Я почувствовала на себе косые взгляды пони. Моя репутация стремительно падала.
— Владычица Ночи — это псевдо-аликорн, живущий в Кантерлоте, — снизошла до объяснений Мэриленд. — Она управляет большей частью рейдеров Пустоши, заставляя их нападать на караваны! Ты ведь могла видеть, что многие рейдеры похожи друг на друга? — я кивнула. — Так вот, именно она их и клонирует! Говорят, в Кантерлоте она держит целую армию!
— Так она создаёт рейдеров?
Мэриленд отрицательно помотала головой.
— Ну, нет, некоторые пони добровольно вступают в банды. Но ходят слухи, что Владычица Ночи контролирует самые большие отряды, и отбирает из них чудовищных пони для того, чтобы плодить собственную армию. Она занимается этим с тех пор, как Луна и Селестия вознеслись на небеса, оставив эту грешную землю…
— Они погибли, — хмуро бросил единорог с дробовиком.
Мэриленд обернулась к нему и топнула копытцем.
— Нет, Урбан! Богини не могут умереть! Они там, за облаками, управляют солнцем и луной!
— Ага. Прямиком из рая.
Щёлк. В моей голове как будто повернули рубильник. Я вспомнила металлические стены, грязь под копытами, пегаса в шляпе и с боевым седлом. И себя, ещё совсем неопытную единорожку, которая только-только попробовала Пустошь на вкус.
«- Пресвятые Селестия и Луна ведут Солнце и луну каждый день! 
— О да. Конечно. Сидя в раю».
Мэриленд тем временем зло смотрела на единорога, скалясь и вздыбив шёрстку. Я поспешила вмешаться. Зачем мне было спасать этих пони от рейдеров, если бы я дала им сейчас схватиться друг с другом из-за вопросов религии? Кроме того, мне всё ещё требовались ответы, хотя они и начинали меня пугать.
— Оставим споры, у нас есть более важные дела!
— Ничего мы не будем оставлять! — ярилась Мэриленд. Её робости теперь как ни бывало. — Литтлпип, тебя же послали к нам Луна и Селестия! Прямо с небес, правда?
Единорог рассмеялся. А что делать мне? Я могла сказать, что лично беседовала с Селестией, запертой в системе Проекта Одного Пегаса, что я сожгла её кости, точно так же, как до этого уничтожила остатки Луны. И как бы не был странен этот мир, я понимала, что раз на земле Эквестрии воцарилась Пустошь, значит, принцесс больше не существует. Но сейчас для жестокой правды было не то время и не то место. В конце концов, не я Элемент Честности.
— А по мне не скажешь, так ведь? — спросила я, повернувшись так, чтобы при свете чужого рога лучше были видны кьютимарки принцесс на моих доспехах. Урбан фыркнул, но спорить не стал. Тем лучше, потому что я ещё не закончила. И снова повернулась к Мэриленд.
— А что ты знаешь об Анклаве Пегасов?
Если у меня ещё и оставались сомнения насчёт чуждости этого мира по отношению ко мне, то они рассеялись с ответом Мэриленд. Пони ничего не знала об Анклаве, лишь о нескольких группах свободно живущих пегасов, видимо, потомков выходцев из Стойл. Значит, Анклав не спускался на землю Эквестрии, значит, здесь не было той гражданской войны между небом и землёй. И если в моём прибытии сюда и скрывался какой-то смысл, так только… Нет, я не хотела думать над этим сейчас. Раз «Гарцующий Пони» удостоился звания «самого безопасного места в Пустоши», то это значит, что там можно спокойно подумать. В голове у меня от всего услышанного кружилась бешеная карусель, но я ещё и чувствовала странное облегчение. Может быть, в моей Эквестрии всё было в порядке? Может быть, я каким-то чудом провалилась не в будущее, а в далёкое прошлое? Ну, у меня ещё будет время это выяснить. А пока нужно помочь этим пони добраться до безопасного места…

Это было печальное путешествие. Позади нас горел подожжённый дом, поглощая и тела замученных пони, и их убийц, не делая разницы между ними. Богини разберутся… По крайней мере, сейчас стоило сосредоточиться на живых, а не на мёртвых. Жеребята были истощёнными, все до одного напуганные, голодные, грязные и усталые, они едва шагали. Взрослые держались немногим лучше, Мэриленд и Урбан были единственными, кто сохранил остатки душевных и физических сил. Насколько хватит воли остальных, я даже не предполагала. Мы просто шли, шли сквозь ночь и тьму Пустоши, настороженно прислушиваясь к зловещим звукам, к заунывному голосу ветра, к стуку собственных копыт. Мимо нас проплывали исковерканные ночным мраком силуэты мёртвых деревьев, какие-то развалины, от которых мы старались держаться подальше. Один раз я выхватила из непроглядной темени красную точку и услышала грозный топот слева от нас, но ночное чудовище не решилось атаковать целый табун. Мы же застыли и двинулись в путь лишь тогда, когда вокруг снова установилось зыбкое затишье. А настоящее спокойствие не могло наступить, не могло прийти ощущение безопасности, потому что если вы расслабитесь в Пустоши, то она немедленно напомнит вам, что недооценивать её не стоит. 
— Слушай, а где ты нашла свой ПипБак?
Я видела, что Мэриленд поменялась местами с пони, идущей позади. Похоже, ей не терпелось поговорить со мной.
— Тебе стоит вернуться на место, — сказала я. — Мы не должны создавать бреши в нашей обороне.
«Хм. Кажется, я начинаю разговаривать так, как и положено говорить пони в статусе капитана».
— Я вернусь, как только ты мне ответишь.
Я вздохнула. Впрочем, зачем скрывать? По правде говоря, я была удивлена, что она ещё не заметила одной моей особенности. Потому я зажгла рог поярче и магией осветила свою ПипНогу.
— Он всегда был со мной. И всегда будет.
— О-о-о… — протянула кобылка. — Он что, врос в твою ногу?
— Похоже на то.
Мэриленд поёжилась.
— Не знала, что они так могут…
— Это была милая шутка Пустоши, — успокоила я её. — По правде говоря, я сама виновата… Стоп. Селестия Пресвятая! Как я не обратила внимания сразу!
— Откуда ты знаешь, что такое ПипБак? 
— У каждого пони Стойла были такие устройства. А кроме того, техники в разные времена делали на их основе подобные приборы, правда, меньшей мощности. Благодаря ПипБакам мы можем пользоваться Средством Спасения Жизни. Правда, Спасение — это лишь один способ применения ССЖ, мы их чаще используем для телепортации.
Она использовала иную расшифровку аббревиатуры, но я тогда не обратила на это никакого внимания. 
— То есть, вы пользуетесь ПипБаками, чтобы путешествовать через ССЖ?
Пони кивнула.
— Ну да. ССЖ помогает без особых затрат преодолевать большие расстояния. Проблема в том, что действует относительно немного устройств. Министерство Тайных Наук производило их тысячами, эти капсулы есть в самых крупных городах и в помещениях самых известных предприятий! ССЖ должны были помочь пони телепортироваться в безопасное место! Но не получилось.
— Они были подключены все, — вдруг сказала кобылка, идущая по другую сторону нашего отряда. — Только вот Владычица Ночи оборвала связи ССЖ.
— Ерунда! — уверенно заявила Мэриленд.
— А я вот в это верю, — упиралась пони.
— Ну и верь. Неужели ты думаешь, что она лично летала и отключала ССЖ?
— Может, не лично. Но она отключала их, чтобы у нас не было такой свободы!
— Не думаю, что Владычица Ночи в этом виновата.
Мэриленд замолчала и побежала в голову колонны. Я была благодарна судьбе за то, что она не стала спорить. Моя голова и так была готова лопнуть, а ведь мне нужно было ещё о многом подумать! Кажется, я когда-то слышала историю, связанную с ночью и аликорнами. И титул «Владычица Ночи» был очень и очень знаком. И мне становилось не по себе от мысли, что здесь правила… Ну нет, такого просто не может быть. Если Луна и Селестия погибли, то и она тоже.
Или нет?
Возле редкого, но живого леса мы остановились на привал — жеребята устали и хныкали, для взрослых марш-бросок по Пустоши тоже даром не прошёл. По луне определять время было нельзя, поскольку небо всё так же затянуто облаками, и тьма ощущалась почти что физически, но мне казалось, что уже далеко за полночь. С этим согласилась и Мэриленд — и добавила, что к рассвету мы уже будем на месте, а полчаса отдыха ничего у нас не отнимут. Я могла бы ей возразить, что за жалких полчаса мы всё равно не отдохнём, но… Мне самой стоило бы сейчас свыкнуться со своим возвращением в объятия Пустоши. Рейдеры не давали мне времени опомниться, а теперь я просто боялась, что мой перегруженный разум заклинит, а я сойду с ума. Или, по крайней мере, немного «сдвинусь», как выражался Каламити.
Мысль о друзьях когтистой лапой скользнула по сердцу. Каламити и Вельвет Ремеди. Улыбчивая пегасочка-гуль. Зебра со страшными шрамами. Невысокая серая единорожка с прекрасными глазами и чудесным круп… Голосом. Где они? В другом времени, месте, пространстве? Всё ли с ними в порядке? Или зараза Пустоши поглотила их, оставив только меня? Какой кошмарный кукловод мог так поступить со мной? Кто или что лишало меня самого дорогого, по уши окуная в кровь? Неужели я мало её пролила?
«...Когда опустится на мир копыто зла,
Сминая всё, что пело и цвело,
Тогда открой свои, свои глаза,
И тьме ступи на-пе-ре-кор…»
Музыка. Музыка лилась из кустов поблизости. Пони насторожились, а я наоборот, воспрянула духом. Хотя и не забыла поднять дробовик. Напрасно. Покачиваясь, из кустов вылетел старый, ржавый, покрытый отметинами от пуль, но работающий спрайт-бот. Напевая, он пролетел мимо нас.
— Тьфу ты, грёбаные летающие штуковины, — выругался Урбан. 
Я не слушала его. Рванувшись с места, я кинулась за машиной. 
— Эй, Литтлпип, ты куда?! — раздалось мне вслед. Я даже не затормозила.
Метнувшись вперёд, я подскочила к проклятой серебристой сфере, схватила её телекинезом и развернула к себе.
«...И знаю я, что страх в тебе…»
— Наблюдатель! — завопила я. — Наблюдатель, ответь, пожалуйста… Ответь мне… Спайк… Спайк! Тартар тебя поглоти, Спайк! Ответь мне!
Я почувствовала, как слёзы боли и ярости нахлынули на мои глаза. Спрайт-бот продолжал вещать свою проклятую песню. Я разозлилась — и ударила его копытом. И ещё. И ещё! Ублюдочная машина продолжала вещать свою песню, а я обрушивала на неё удар за ударом, как Ксенит, превращающая в отбивную Стального Рейнджера. Удар! И машина летит в грязь. Подстёгнутая своими воспоминаниями, я бью её вновь, снова и снова, вымещая на металлическом болване все накопленные чувства. Память о друзьях — удар! Возрождённая Эквестрия — удар! Я била и била треклятую машину, до боли в ногах. Удар! На корпусе робота появилась очередная вмятина. Удар! Песня зашипела и оборвалась. Удар! Лопнул дисплей, сломались антенны. Я закричала, выдвигая клинок, и со всей силы ударила в центр спрайт-бота, прижав его к земле. Всё. 
Мэриленд смотрела на меня с грустью. Я была благодарна ей за то, что она не задала ни одного вопроса.

Вопреки моим ожиданиям, повеселевшие после привала пони шли гораздо быстрее, и даже между собой переговаривались. Слушая одним ухом их, другим я следила за обстановкой. Совсем не хотелось попасть в засаду диких или разумных тварей! Тем более, что я помнила, какие сюрпризы мне преподносила Пустошь в мой первый день на поверхности.
Пробежав мимо развалин домов и взобравшись на невысокий холм, я замерла на месте. Моё сердце учащённо забилось. Перед нами раскрывался вид на окружённый высокой стеной… М-м-м, ангар, только очень и очень большой, да ещё и поставленный между двух гигантских башен. Лучи прожекторов освещали тёмное небо и ворота, врезанные в стену, окольцовывавшую поселение. Видимо это и был лагерь "Гарцующий пони". Однако, большую же территорию захватили эти поняхи!
— Пришли… Пришли! — завопила вставшая рядом со мной Мэриленд. — Эй, все! Идёмте вперёд! Мы почти пришли!
Она посмотрела на меня, затем не удержалась и взяла за копыто.
— Литтлпип… Спасибо! Спасибо за всё! — крикнула она мне прямо в мордашку. Я натянуто улыбнулась.
— Главное — не спешить. А то те пони подумают, что мы хотим на них напасть!
Мэриленд послушно кивнула. И что странно — все пони, спасённые мною, услышав мои слова тут же замерли на месте. По всему выходило, что я всё ещё находилась во главе своего «табуна», а потому мне первой пришлось слезать с холма и вести всех этих пони за собой. И, признаюсь, радости по этому поводу я совсем не испытывала.
Дело в том, что чем ближе мы подходили, тем лучше я могла разглядеть охранников этого места. Они смотрели на нас через прицелы винтовок и через мушки ружей, а когда до города оставалось совсем немного, лучи прожекторов как бы случайно приблизились к нам. Хотя они и не били в глаза, у меня появилось ощущение, что сейчас они сомкнутся на нас, чтобы облегчить снайперам стрельбу…
Спасённые пони на это не обращали внимания. Чем ближе мы подходили, тем больше они ускоряли шаг, стремясь поскорее добраться до ворот. Неудивительно, для них это был дом. Безопасный и знакомый. Я же с всё возрастающим удивлением разглядывала постройку. Её новизна для меня не вызывала сомнений — «Гарцующий Пони» возводился не во время войны, и даже не после неё, когда пони выходили из Стойл. «Ангар» казался совершенно новым: ни ржавчины, ни дыр, башни с каменным основанием и железными крышами тоже были построены относительно недавно.
От разглядывания монументального сооружения меня отвлёк голос, который я ещё не слышала. Это был голос охранника, который обратился к Мэриленд, всё-таки вырвавшейся вперёд и подбежавшей к воротам. И он… Говорил обо мне? 
— Что? Неужели вас спасла эта маленькая единорожка? Или это вы её спасли? — усмехнулся массивный земнопони шерсти и гривы зелёных тонов в ответ на краткий рассказ Мэриленд.
Я уже было хотела ответить ему за моё задетое самолюбие, но жеребята обогнали меня.
— Эта тётя спасла меня и маму! — воскликнула лавандовая кобылка-земнопони
— Она пелестлеляла всех плохих лейделов! — добавил коричневый жеребец-единорог.
Я почувствовала смущение. Взрослые тоже поддержали жеребят нестройным хором, а когда Мэриленд с неподдающейся сомнению уверенностью заявила о моей принадлежности к богиням, охранник мигом изменился в морде. Его сотоварищи очумело смотрели на меня, пока зелёный жеребец что-то жевал во рту, прежде чем произнести одно-единственное слово.
— Спасибо.
Проход в воротах со скрежетом открылся и пони, уже не стесняясь меня, ринулись вперёд… Я замялась, но поскольку стоять у ворот было бы слишком глупо, я прошла следом за остальными. От увиденного моему изумлению не было границ. Я заметила ещё с холма, что стена скрывала за собой большой амбар-ангар, поставленный между двумя башнями, но оказалось, что лагерь «Гарцующий Пони» составлял не только он. Вокруг ангара во множестве были разбросаны невысокие домики пони, небольшие и грубой конструкции, зачастую грязные и старые. Видно, это были сборные дома, невесть как оказавшиеся в этом месте. Но они меня не заинтересовали так, как основное здание. Оно вздымалось над домами, как Кантерлотская гора над Эквестрией. Спасённые мною тоже остановились, разглядывая это здание так, как усталый путник смотрит на оазис в пустыне.
От разглядывания постройки меня отвлекло только что-то мягкое, опирающееся на мою левую ногу. Повернув голову, я увидела это «что-то» — жеребёнка, уставшего и обессиленного. Селестия Светлокрылая! В моей голове сразу вспыхнула мысль о своих пони — они ведь совсем измучены! 
— Мэриленд, ты же знаешь, где тут находиться врач? Нам всем бы он не помешал, — глазами я указала на жеребят.
Поняшка согласно кивнула и обернулась к остальным пони.
— Все идём за мной, к правой башне! За мной!
— А почему именно туда? — спросила я, подбежав к кобылке.
Как пояснила Мэриленд, правая башня носила название Башни Шести Торговцев. В уме я сразу сократила это странное название до БШТ. 
— Башню занимают шестеро Торговцев, мастеров своего дела. И среди них есть врач, — объясняла на ходу Мэриленд. — Именно они и основали «Гарцующий Пони», сделав его местом своего бизнеса — и прибежищем для всех свободных пони.

Внутри БШП обнаружились два совершенно пустых этажа снизу и один сверху. Если быть точной, то не совсем пустых — пыль, прогнившие доски, неприятный запах, от которого чесался нос, присутствовали здесь во всём своём великолепии. На третьем же этаже и вправду находились шестеро пони, своеобразно поделившие весь этаж — он был разделён на три яруса, и каждому Торговцу достался отдельный кабинет с каждой стороны. Своим прибытием мы явно помешали паре Торговцев в углу: оранжевой единорожке с желтой прямой гривой и массивному красному пони в средней защищённости броне. Как только мы зашли, они прервали свою беседу и уставились на нас. 
Ближе всех ко входу в отдельном кабинете располагался белый пони с двухцветной багровой и светло-красной гривой, который, по-видимому, и был врачом — судя по седельным сумкам с значком Министерства Мира и обстановке кабинета. Единорожка в плаще, который показывал только рассечённую на множество синих полосок чёлку и сиреневые копыта, сидела на диване возле стола с магическим шаром и читала какой-то довоенный журнал, обложка которого выцвела настолько, что название разобрать было невозможно. Серый земнопони с красной гривой, стоявший на площадке второго этажа, говорил с рыженькой единорожкой в рабочем комбинезоне, с подвязанной зелёным платком жёлтой гривой и клипсами в ушке. Разговор, похоже, шёл о динамитной шашке, по крайней мере земнопони держал её на копыте — и при этом покуривал сигарету, что совсем не беспокоило его собеседницу. Кстати, крайне бросавшимся в глаза атрибутом этого жеребца были очки-консервы, скрывающие взгляд его явно светящихся безумием глаз. А последним в компании Торговцев был серый единорог с коричневой гривой, скрывающий свою морду под банданой. На его голове была нахлобучена серая шляпа, а из-под куртки выглядывала зубоятка пистолета. 
— Так ты и есть Маленькая Спасительница Больших Пони? — спросил он, с усмешкой взглянув на меня.
— Коржик, не набрасывайся на пони, как на кекс, — фыркнул мед-пони.
— Док, они что, уже здесь? — зашевелился единорог в броне и загрохотал своими накопытниками, направляясь к нам.
— Да, Фаулд, ты всё проспал!
— Круп моей матери! — воскликнула рыжая единорожка. — Виззбанд, погнали знакомится! Эта поняха уебала целую кучу рейдеров!
Единорог ловко перекинул шашку со второго яруса на третий и поспешил за единорожкой. Не успели все пони набиться в башню, как меня уже окружили торговцы. Рыжая единорожка — пожалуй, даже оранжевая — шагнула вперёд и подала мне копыто.
— Дорис, ремонтник, — представилась она. Затем указала на своего собеседника. — Виззбанд, наш огнеупорный гранатомётчик, это Фаулд, мастер доспехов, Коржик, оружейник, Мэджикмэйн…
Единорожка поклонилась.
— И Док! — пони указала на белого единорога. — А ты храбрая пони!
— И латы классные! — присвистнул Фаулд. — Никогда таких не видел. Какого они века, до Возвращения Принцессы Луны, да?
Слабо улыбнувшись, я отвела ногу в сторону, чтобы никого не поранить.
— Оружие.
Торговцы дёрнулись, когда острый клинок выдвинулся из доспехов. 
— Классная штука! — воскликнула Дорис. — Но, как я поняла, вы пришли не для того, чтоб нам её показывать, агась?
— Нам всем нужен медицинский осмотр.
— И особенно — тебе?
Док спросил спокойным тоном, но я видела, что он пристально разглядывает мою ПипНогу. 
— Сначала — жеребятам. Надеюсь, вы предоставляете услуги в кредит?
— Торговцы здесь они, маленькая пони, не я, — фыркнул единорог. — Ни о каком кредите не может быть и речи. По крайней мере, первую помощь я всегда оказываю бесплатно.
Я облегчённо выдохнула.
— Эй, Док, ты кем нас выставил? — воскликнула Дорис, правда, совсем беззлобно. — Слушай, поняха, если тебе подсобить в чём-либо не надо, может, расскажешь, как тебе удалось надрать зад рейдерам и не потерять собственный?
— И имя своё назови, — вставил Коржик. — А то мы тебя Литтлом звать будем.
— Ты почти угадал, — едва не рассмеялась я. — Меня зовут Литтлпип. И нет, мой ПипБак никак на имя не повлиял. Это, — я приподняла ногу. — Совсем другая история.
— Расскажешь нам всё, — твёрдо сказала Дорис. — Давайте-ка освободим этаж для больных, а сами поднимемся наверх?
— Доку может потребоваться лечебная магия, — покачала головой Мэджикмэйн. — Так что я тоже останусь. А вы идите.
Как приятно ошибаться в пони. Признаюсь, когда я услышала о Шести Торговцах, мне представились шестеро жирдяев, восседавших на сундуках с крышечками и требующих непомерную цену за гнутые гвозди. Но мне пришлось убедиться в своей неправоте — особенно после того, как наверху Дорис раздраконила собственные запасы кофе, а Фаулд и Виззбанд снесли вниз старую кровать, чтобы жеребята в ожидании осмотра не лежали на полу.
Пока мы поднимались на третий этаж, я мельком успела разглядеть обстановку всех кабинетов. У Дока он был заполнен медицинскими шкафами, на стенах висели аптечки, в дальнем конце располагался смотровой кабинет. У Мэджикмэйн кроме дивана и стола с шаром обнаружился химический стол и целые ряды полок с книгами. Кабинет Фаулда заставляли шкафы с кучей инструментов — фрагменты одежды, металлолом, доспехи, латы, комбинезоны, шлемы, накопытники и прочее. У Коржика обнаружился самый настоящий склад боеприпасов, вход в который охраняла подвижная плазменная турель. Кабинет Виззбанда оказался уставлен ящиками с различными взрывоопасными штуками — от динамита до плазменных гранат. Спал, судя по всему, сумасшедший понь тоже на ящике с боеприпасами. На фоне его кабинета комната Дорис смотрелась бедновато — верстак, шкафчик и стенд с инструментами, в дальнем конце помещались складной диван-кровать и столик. Когда к столу добавился стул, принесённый Коржиком, мы впятером смогли усесться друг напротив друга.
Торговцы ждали ответов. Вот только как я им расскажу, кто я и откуда, если в этом мире меня, по-видимому, вообще быть не должно?