Питающиеся страхом

IV. Черви

— Ну, наконец-то! — фыркнул единорог, стоя лицом к озеру. До его уха долетал малейший шорох пещеры, и цокот копыт быстро объявил о возвращении хозяйки. — Я уж думал ты снова где-то прокололась и попалась. Как, — он оглянулся через плечо, но тут же замер, недоуменно поднял бровь. — Ты?..

— Кризалис, — кивнула единорожка, на секунду позволяя настоящим глазам проклюнуться сквозь маскировку. Сомбра оценил, по крайней мере, его полуулыбка не была так похожа на оскал, как прежде. — Я нашла новый облик для себя. В нем будет удобно путешествовать, ибо его истинная носительница уже мертва. Деревушка слишком маленькая, чтобы кто-то знал её в Кэнтерлоте или Понивилле, а облик единорога привлекает меньше всего внимания, насколько я замечала.

— Правда? — хмыкнул единорог, разворачиваясь к ней корпусом. Кризалис кивнула, отчего хвостики у неё колыхнулись, смешно хлопнув по плечам.

— Особенно в Кэнтерлоте. Хоть аристократия города в основном состоит из единорогов, к чужакам они относятся безразлично. А вот объявись среди них земной пони или пегас, за ним сразу же стали бы приглядывать, поскольку выбившийся в знать безрогий — это уже подозрительно. А быть лишенной горячей ванны я больше не хочу, уж изволь!

— Достаточно настрадалась, значит? — рассмеялся король. — Что ж, хорошо. Поделюсь своими успехами. За время твоего отсутствия я сумел окончательно подчинить себе тело этого жеребца, поэтому теперь могу распоряжаться им как угодно. Впрочем, с этим я справился буквально за пару дней, о чем хотел сообщить своими теневыми посланниками. Почему ты их не видела?

— Так те штуки были твоими гонцами? — остолбенела Кризалис, вспоминая, как страшно ей было в жеребячьем обличье лежать под одеялом и вздрагивать от каждого странного шепотка. Видимо её лицо было слишком живописным, и поэтому Сомбра рассмеялся. Его смех отражался от стен и сводов пещеры, ввинчивался в голову, проникая под череп и надавливая на извилины мозга, который реагировал на это болью. Внезапно Кризалис поняла, что смех уже давно умолк, однако боль и не думала утихать, напротив — стала только сильнее.

— Думаешь, я не знаю, что ты натворила в деревне и почему единорожка, облик которой ты приняла, мертва? — голос короля становился всё злее, боль акупунктурными иглами врезалась в мозг, ловкими движениями достигая глубин, тех воспоминаний, которых Кризалис избегала, не хотела помнить, из-за которых благодарила природу за отсутсвие сновидений у чейнджлингов.

— Хватит! — завопила она, хватаясь копытами за голову и падая на каменный пол, пытаясь в конвульсиях и случайных ударах заглушить нарастающий ужас и страх. — Прекрати! Прекрати!

Наступила тишина. Кризалис даже не сразу осознала то, что её больше никто не держит, не пытается залезть в её сознание. Даже исчезновение боли было заметно не сразу. Сомбра стоял спиной к ней, гордо выпрямившись.

— Неудивительно, что принцессы победили тебя так легко оба раза, — презрительно проговорил он. — Такую легкую пытку выдерживали кристальные пони с фермы. Знаешь, какой у них был рекорд? Семь часов. А ты и минуты не выдержала.

Единорожка поднялась, стараясь не двигать головой, чтобы не спровоцировать звенящие в ней колокола биться о стенки черепа. В глазах плыло, а ноги подкашивались от слабости.

— Если ты, — прошипела она, задыхаясь и беря долгие паузы между словами, — ещё раз так сделаешь…

— Ты должна быть сильнее, Кризалис, — рыкнул единорог, резко повернувшись и одним движением поставив её на ноги. — Если ты не можешь контролировать собственный голод, тогда каким образом ты собралась мстить принцессам, которые во сто крат сильнее обессиленного чейнджлинга? Если бы тебе не удалось скрыться бесследно, в чем я не уверен на все сто процентов, операция была бы провалена. А что, если жених этой единорожки видел, как его якобы мертвая возлюбленная идет в горы? Ты не подумала о том, как мы будем уходить отсюда? Как ты пройдешь по деревне в теле этой кобылки? Собирая чужие взгляды и шепотки? Тени многое знают, моя дорогая Кризалис. И сейчас я знаю, что этот несчастный пегас, которого ты лишила любви, рыщет в поисках входа в наше убежище, переворачивает буквально каждый камешек.

От его голоса кожу пробирал холод, а раскаленный до побежалости рог отражался в её глазах. Кризалис вздрогнула, когда он отстранился от неё, и, придерживая передним копытом правое плечо, на которое упала, виновато опустила голову.

— Это вышло случайно, — проговорила она, закусывая губу. — Я не хотела её убивать.

— Я склонен верить тебе. Но сейчас нам нужно уносить отсюда ноги.

— И как же мы это сделаем? На выходе нас ждет пегас, а лишний труп — это улика.

— Быстро учишься, — оскалил клыки единорог. — Пока ты была на задании, я всё придумал. Нужно будет только завалить проходы.

Он указал копытом на скрывающуюся в тени дыру, которая, будто по повелению хозяина, расцвела яркими бликами кристального света, тут же сменившегося на мутно-красную дымку, стелющуюся по полу, словно охотничьи собаки, учуявшие добычу. Кризалис боялась моргнуть, будто цепкая красная муть может схватить её за горло в те миллисекунды, которые она проведет в темноте. Сомбра бесстрашно направился туда, переставляя ноги, практически полностью покрывшиеся чёрными кристаллами. Как только он приблизился к темному зеву, его тело пробежало такой же странной мутью, а кончики копыт и колени задних ног засветились, становясь похожими на странных светлячков. Свет пробегал по нему с интервалом в несколько секунд, струился по телу как по кровеносной системе. Единорог повернул голову, глядя на кобылку. Кризалис невольно вздохнула, осторожно ступила в воду. Тепло обволакивало её ноги, расслабляло мышцы, стирало боль мокрой тряпкой. Ступив на камень, она на секунду замешкалась — таким холодом обдал её воздух, воющий в проходе.

— Следуй за мной, — проговорил Сомбра, шагая прямо под свод, обрамленный кристаллами разной длинны и остроты. Кризалис беспрекословно подчинилась, и как только она нагнала его, что-то гулко ухнуло у неё за спиной, а внезапный грохот заставил рвануть вперед и закрыть голову копытами.

— Теперь никто нас не найдет, — проговорил Сомбра, глядя на то, как кристаллы затягивают проход, заваленный камнями. Они росли всё быстрее, пока прямо за его спиной не возвысился грозный монолит, в котором он отражался в искаженной проекции. — Идем. У нас ещё целый Тартар работы.

Озираясь по сторонам, Кризалис шла сбоку от единорога. В своем нынешнем облике она уступала ему в росте на пару голов, но превращаться в чейнджлинга она не хотела по нескольким причинам. Во-первых, удовольствие от преимущества в росте она не получит никакого — потолок неровного, будто прогрызенного хода, усеивали острые сосульки и кристаллы, которые цеплялись бы за её рог. Во-вторых, это не достойно королевы. В-третьих, тратить запас любви на бессмысленное превращение, которое только потешит её чувство превосходства? Глупости!

Каждый шаг отзывался тонким звуком, ударяющим по барабанным перепонкам. Фоновый треск кристаллов напрягал её, не давал покоя, будто стоит ей замешкаться буквально на секундочку, и ненасытные минералы пожрут её саму, облепив кристаллами, как ноги и спину Сомбры. Доспех короля практически не изменился за время её отсутствия: всё такое же переплетение минеральных ниток, обрамляющих его спину и ребра, всё такой же рисунок с какой-то травяной символикой, только корона обзавелась ниспадающей на нос полоской, сверкающей под действием магии. Мелкие, будто крошево разбитого стекла, кристаллы покрывали каждую выпирающую кость; они же и светились, моргая и переливаясь, освещая путь своему носителю. Сейчас, когда, по заверениям самого Сомбры, тело дружка Флайм Бэр было подчинено ему полностью, Кризалис продолжала чувствовать робость и слепое уважение пред его могуществом. Пусть её и бесило это немое завистливое восхищение, отрицать очевидного она не могла. Особенно если эта сила будет её союзником.

— Ты изменился с нашей последней встречи, — проговорила она, не понимая, почему единорог слегка посмеивается. — Что такое?

— Твой голос уж сильно милый, — ответил Сомбра, слегка наклоняя голову набок, будто бы снисходительно общаясь с жеребенком. — Период метаморфоз ещё не прошел, так что не удивляйся моему облику. К тому же, тебе ли удивляться, королева-чейнджлинг?

— Голос я заимствую у хозяина, — фыркнула Кризалис. — Впрочем, он довольно низкий, с чего бы это… А, неважно. Но если ты знаешь о моих способностях, расскажи о своих. Я же, — она бросила на него цепкий взгляд своих настоящих глаз, блеснувших в тусклом освещении, — рассказывала тебе о своих.

— Тогда я не смогу тебя удивить, — хмыкнул король, продолжая держать размеренный и спокойный, но огромный по меркам единорожки шаг — ей приходилось чуть ли не бежать рысью, чтобы поспевать за ним. — Впрочем, это наверняка поможет скрепить наш союз. Я уже говорил тебе, что у меня есть фоновая способность, которая так пугала тебя. Да и, — он взглянул на неё сверху вниз, — до сих пор пугает, как я вижу.

— Не переводи тему, — Кризалис приподняла бровь, скрывая досаду.

— Хорошо, — Сомбра повернул голову, отчего ветка кристаллов, позвонками идущая от основания черепа до репицы хвоста, заскрежетала, заставив мохнатые ушки единорожки шевельнуться. — Эта фоновая способность мной не контролируется, она пущена на самотек, если тебе так угодно. Заключается в том, что я произвожу впечатление чрезвычайно опасного противника и могу лишь парой жестов или слов ввести оппонента в ужас. Я называю эту свою характеристику «Ужасающий». Звучит довольно-таки пафосно, но в полной мере отражает действительность.

— А то, что ты сделал со мной? — спросила королева, хмурясь. — Ты понимаешь, что то, что творится у меня в голове — не твое дискордово дело?

— Ну и ну, а я-то думал, что это ты решила заговорить о моих умениях, — рассмеялся Сомбра, глядя только вперед и не смотря на единорожку совсем. — Я посчитал, что в наших с тобой интересах отучить тебя лажать на самых простейших заданиях. В конце концов, позволь напомнить, все твои проигрыши основывались на том, что ты кого-то забыла. Сначала это была Твайлайт, потом Старлайт, но сейчас у нас нет права на ошибку. Как и тогда. Думаю, если бы Селестия не придерживалась своего дружбомагического трактата, как это было раньше, ещё задолго до появления Элементов Гармонии, ты бы уже давно томилась в темнице лишь за покушение на Кейденс.

— Может, и сейчас томилась бы, если б её магия не вынесла меня за пределы Эквестрии, — надулась Кризалис, понимая вдруг, что Сомбра намного, очень намного старше её, если знал Селестию ещё до появления Элементов Гармонии.

— Не это сыграло главную роль в твоей свободе. Они не стали тебя искать.

— Хочешь сказать, что молодая принцесса Солнца подняла свой круп с трона и отправилась на поиски моего Роя? — хихикнула Кризалис. — Какие смешные вещи ты говоришь.

— Совершенно не смешно. Как я понял, Старлайт Глиммер и её дружкам понадобилось несколько дней для того, чтобы добраться до твоего пресловутого Роя из самого сердца Эквестрии и разбить твою монархию в пух и прах.

— Они переместились до границы с Дискордом, — прошипела чейнджлинг. — А затем их вел Торакс.

— Ах да, Дискорд, — брови жеребца, тоже окованные кристальной крошкой, чуть дёрнулись. — Тем не менее, Селестия бы лично возглавила разведку, дабы найти и наблюдать Рой. Но в последнее время она брала пример со своего учителя, и это не делает ей чести. Как и Старсвирлу, — король почему-то сделался угрюм.

— Ты и его знаешь?

— Скажем так, — подбирая слова ответил Сомбра, — я был довольно близок с сёстрами, пока Селестия не научилась поднимать солнце. Он был моим… наставником.

— То есть, ты учился вместе с Селестией и Луной у Старсвирла Бородатого? — глаза королевы распахнулись. — Каким же образом ты оказался выдворен на нашу «темную» сторону?

— Ты решила послушать лекцию о моем прошлом? — резко бросил Сомбра. Кризалис пожала плечами.

— Ты сам заговорил об этом.

— У меня нет желания вспоминать о днях, когда я был ничтожеством.

— Хорошо, — королева согласно кивнула, стараясь нагнать его внезапно ускорившийся и резкий шаг, — тогда расскажи, почему ты обрастаешь кристаллами? Твои волосы тоже станут кристальными?

— Ты стала подозрительно болтлива.

— Часть характера облика иногда проскакивает в сознание, помогает вжиться в шкуру, — единорожка прянула ушами, глянула по сторонам. — Так ты ответишь?

— Хочешь выслушивать теории о том, откуда взялись кристальные пони?

— А ты один из них?

— Пускай бы и да. Удивлена?

— Пожалуй. Насколько я знаю, кристальные пони сплошь земные, а рога или крылья есть только у приезжих.

— Просто я очень древний кристальный пони, — загадочно улыбнулся Сомбра. — Кристаллы покрывают моё тело, чтобы восстановить его ткани, в основном. Таким образом я могу регенерировать любую конечность. Впрочем, это работает только в том случае, если рог не отделен от тела.

— А если отделен и присоединен к другому телу, как сейчас?

— Кристаллы захватывают организм, перестраивая его под мою привычную комплекцию. Через несколько месяцев у меня будет точная копия моего тела, которое я унаследовал от матери и отца.

— А если ты переселишься на кобылу? Было бы довольно неплохо взять под контроль кого-нибудь из принцесс.

— А это интересная идея, — он взглянул на неё с уже большим уважением, отчего Кризалис внутренне возликовала. — Нужно подумать над этим. В любом случае, я без труда смогу сбросить рог и покинуть тело. По крайней мере, пока оно не полностью преобразовалось.

— Тогда тебе понадобится много тел, — задумчиво протянула Кризалис. — В следующем населенном пункте найдем нового единорога. Так ведь будет легче, не правда ли?

— Должен признать, что ты права, — хмыкнул единорог. — В любом случае, это будет ещё не скоро. А пока предлагаю тебе сохранить силы для перехода. Успеешь почесать языком.

«О да, — мысленно ухмыльнулась Кризалис, а на деле лишь пожала плечами и продолжила семенить за жеребцом. — А ещё ты должен признать, что пока не находишься в своем истинном облике, ты не обладаешь своей силой в полной мере. Интересно, истощает ли тебя такое перерождение и насколько? Не хотелось бы, чтобы меня предали ещё раз».

Её мысли были надежно заблокированы, а об остальном она не волновалась. В конце концов, кто, как не королева чейнджлингов, может держать на лице маску невозмутимости и непринужденности?

Через полчаса туннель, по которому они шли, начал подниматься, будто бы они шли в гору. На её вопросительный взгляд Сомбра лишь пожал плечами.

— Наша следующая остановка — Дымчатые горы. Там есть презабавное поселение пони, которые очень давно враждовали друг с другом. Мои гонцы нашли ближайшее слабое место там.

— Твои гонцы — это тени?

— Да. Именно они, — единорог как-то странно ухмыльнулся, и свет на его шкуре вдруг стал поглощать темноту вокруг. Кризалис буквально видела, как частичка тьмы всасывается в грани матовых кристаллов, придавая им блеск и хищную остроту, будто это были когти зверя. Освещение стало ярче, а чейнджлинг поёжилась от холода, зажгла рог, оставив на нем светящийся шарик.

— Не советовал бы, — протянул король, кивая наверх. Кризалис приподняла голову и увидела, что всё пространство над ней кишит летучими мышами, которые недовольно закопошились, как только зелёная аура начала пускать искры им в глаза. Она тут же погасила рог, не желая бежать от кусающихся вредителей.

— Да уж, — прошипела Кризалис, — люминесцентность магии — это один из её минусов.

— Не всегда, — безмятежно отозвался по всей видимости не нуждавшийся в освещении единорог. — Увидев незнакомую ауру, ты можешь предугадать, кто будет твоим противником.

Разговор затух ещё на какое-то время. Идти становилось труднее, но Кризалис не жаловалась и не говорила о том, что маленькие копыта скользят и больно бьются друг о друга. Когда она, наконец, почти выдохлась, Сомбра остановился. Внимательно осмотрел стену, в которую они уперлись, потянул ноздрями, будто принюхивался, а затем удовлетворенно кивнул.

— Здесь.

Он закрыл глаза — из-под неплотно сомкнутых век заструилось фиолетовое пламя, языки которого обрамляли его лицо, уносились далеко к спине. Струящаяся лента заклинания, сплетенного не с нуля, но очень близко к тому, обвила его рог, спустилась по копыту и влилась в стену, где, подобно внезапно вспыхнувшему пламени, расцвела пятиконечная красная звезда, обрамленная белой ниткой. Камень застонал, что-то загромыхало, а затем затряслось так, что Кризалис пришлось расставить пошире ноги, чтобы не упасть. Стена со скрежетом медленно втянулась в пол, открывая проход в темноту.

— Проходи, — пригласил её жестом король. — Теперь можешь зажечь рог — мышей здесь нет.

— Откуда ты это знаешь? — поинтересовалась Кризалис, робко вступая во тьму.

— Я же тень, — улыбнулся Сомбра.

Тьма вспыхнула светом, заставляя Кризалис вскрикнуть от омерзения.

На полу грота, в котором они оказались, рядом с небольшой лужей воды, служившей здешним озером, валялись на боках огромные жирные черви с раскрывающейся лепестками пастью и маленькими глазками, которые подслеповато смотрели на вновь прибывших гостей.

Увидев их блестящую в свете ауры чешую, Кризалис внезапно осознала, что это не черви. Это были огромные безлапые ящеры.

— Это твои тени тоже знали? — спросила она у Сомбры, который с совершенно невозмутимым видом оперся на стену одним плечом и наблюдал за тем, как ящеры, стрекоча пастями, приподнимаются и крутят головой, рассматривая их.