Бриз в крылья

Ожидание часто может давить сильней всяких нагрузок, постоянно даваемых жизнью. Это особенно чувствовалось Руале Велет, для которой всё ожидание составлялось в зале ожидания команды Эквестрии в юношеских соревнованиях по воздушной акробатики. Она снова и снова просчитывала план действий всего выступления, лишь иногда слушая приглушенные стенами голос диктора из громкоговорителя и крики, пришедших поддержать своих спортсменов, фанатов на трибунах. Только всё это больше протягивало время, и каждый пройденный участник всё ближе приближал конец очереди, где и находились летуны: их поставили в последнюю очередь из-за того, что в таком виде спорта могут участвовать только пегасы и грифоны. Давало это всё время, чтобы хоть сто раз повторить в уме план выступления.

Рул глубоко вздохнула и подошла к зеркалу. Странно было для неё, зачем оно здесь, не на съемки же идет. В зеркале она увидела пегаску лет шестнадцати с синими глазами, в которых читались нотки сомнений, шёрстка чисто бирюзового цвета, золотистые пряди уложенной волнами гривы,  слабо обтягивающая спортивная форма, оформленная в традиционном стиле “вандерболтс”. Ей прекрасно было ясно, что никаких ошибок быть не должно — она понимала, что надо доказать, что её, из четырнадцатой Кантерлотской школы, выбрали не зря. Выбор-то точно был обоснован, Руале повезло, что ещё два года назад нашелся тренер, который смог обучить молодёжную группу пегасов на подобный вид спорта, потому-то  такие выступления дают, обычно, вооруженные структуры, где участники обязаны иметь высокую маневренность в воздухе. К тому же, такие можно организовать только внутри страны. Собственно, на почти мировой уровень отправили лучшую, с наилучшими внутри командными результатами. 

Весь уличный шум на пару секунд усилился и после глухого стука прекратился — явный признак, что кто-то зашёл. Руала повернула голову в сторону двери и увидела своего тренера. Мистер Майрон — коричневый пегас, который выглядел ещё очень внушительно, несмотря на свой порядочный возраст. Опушенные брови и его, слегка прикрытые веками, зелёные глаза давали ясно знать, что чем-то он  был недоволен. Зная его несколько лет, Руала могла предположить, что это действительно что-то серьезное, если сам Курт Майрон насторожился. Да и точно не просто так зашёл.

— Что-то случилось? – Единственное что могла сделать Рул — просто спросить, не делая предпосылок к тяжелому разговору.

В ответ тренер обречённо вздохнул и поднял глаза, одарил собеседницу не менее тяжелым взглядом, пугая её ещё сильней неразберихой.

— Готова?  — Сказал он со спокойной интонацией, далеко не соответствующей его виду.

— Так точно! – Выпалила как по рефлексу Рул.

— Отставить формальности, не до них щас. Могу тебя только поздравить.

— С чем? Что случилось? – Напряжение от этого только сильней подпитывало недовольство ожидания.

— Знаешь Всеслава Вовиламича? – спросил мистер Майрон уже с легкой улыбкой.

— Вы о лидере Федерации Сервийских Княжеств? Который должен сегодня быть в мэрии для переговоров с принцессой Луной.

— Он самый, только изъявил желание продолжить переговоры на трибунах этого стадиона.

— Минуту, минуту, они будут смотреть моё выступление?

— Только не волнуйся, лучше радуйся. Это повышает шансы, что это будет твоя не последняя олимпиада. – Закончил мистер Майрон, натянув что-то вроде улыбки, но его глаза всё равно выдавали определенные сомнение. – Да и не думаю, что ты уступишь какому-то клювоголовому выскочке. – Закончил он.

В ответ  Руала только легко вздохнула, что бы было как можно меньше заметней.

(Что верно, то верно.)

— Ну а теперь повторю тактику, если  не надоело? – Продолжил мистер Курт Майрон диалог.

— С превеликим удовольствием – С сарказмом ответила Рул.

Тренер начал движение вокруг Руалы, попутно рассказывая все, что только можно: полученной из этого рассказа информации хватило бы, что бы обучить полету смышлёного молодого пегасика. Тренер пересказал все маневры, которые были запланированы ещё в Кантерлоте, на показ всей публике. Он точно вывел в словах все нюансы каждого трюка, посекундное планирование движений крыльев в каждом трюке и указал на возможные перегрузки, даже дал советы по специальным движениям для левого крыла, чтобы не ощущать дискомфорта от слабых болей.

Полгода назад это было настоящей трагедией.   На волоске от срыва оказалось выступление Руалы Вельт на олимпиаде, и в целом, участие летунов от Эквестрии. Не повезло тогда при тренировке трюка  “Юла” — повернуть крыло неправильно на несколько градусов и полностью вылететь из кругового высокоскоростного движения. Инерцией её тогда отбросило в стену, благо, высота была малая, поэтому от удара был получен только перелом лучевой кости левого крыла. Хоть множество ссадин и отдавались болью по всему телу, но они, на тот момент, были ничем по сравнению с крылом.

Тяжело было потом. Неопределенность по времени  заживания перелома. Тогда же многочисленные ссоры с родителями: сначала от глупости, повлёкшей к этому несчастному случаю, потом от того что Руала ясно дала понять, что это дело не оставит. Многое тогда было не ясно и находилось в статусе теорий. Врач, многочисленными терминами из медицины и анатомии, точно давал понять, что после заживления может быть опасно давать испытываемые ранее нагрузки. Тогда же и встал вопрос о замене на олимпиаду, ближайшей кандидатурой был её друг, Фок Хорас. Но дальше уже повезло. Крыло зажило, и, за две недели, почти вернуло своё работоспособность до прежнего уровня, хоть и побаливало иногда слабо.

— Вот и последний спортсмен Полосии переплыл финишную черту, наземная часть завершена!  Дамы и  джентелкольты, готовимся обратить взор в небоя, на первое в истории олимпиад воздушное выступление! – Провозгласил голос  комментатора из уличных громкоговорителей арены.

На это мистер Майрон осмотрелся по сторонам, словно от растерянности. Но зразу вернул внимание на Руалу:

— Спрошу ещё раз. Готова?

— Как никогда раньше! – Четким и твердым тоном ответила она.

— Ну тогда, – Он полез копытом в небольшую спортивную подсумку, которая отличалось от обычной, в основном, другим расположением, не ограничивающее размах крыльев. Из сумки было вынуто, что-то вроде металлического цилиндра, в длину десять сантиметров. Украшали эту фигуру несколько цветных полос и крепёж для закрепления на ремне. – Держи.

— А эти штуки для подобных выступлений разрешены? – Удивилась Руала предмету, предлагаемому тренером. Не то чтобы она не понимала, наоборот. Она прекрасно понимала, что это за устройство.

На копыте тренера красовался металлический цилиндр, который был ничем иным, как заклинание одноразового использования, как и все не подпитываемые генератором магии. Именно это устройство, как знала Руала, способно на доли секунд  полностью погасить инерцию носителя, чем,  если использовать в нужное время, могут значительно ослабить последствия падения. Такое заклинание точно используется у каждого боевого пегаса и более большие аналоги для транспортных винтокрылов военно-воздушных сил Эквестрии.  Но эта была модель гражданского ношения.

— По правилам средства защиты, не запрещённые комитетами, разрешены. – Пояснил тренер.

— Тогда давай! – Сказала Руала, взяв устройство и прикрепив к ремню костюма так, чтобы оно не ограничивало движение и было доступно для передних копыт в любой момент. – Ну, я пошла, — продолжила она.   

— Иди, зефир тебе в крылья. – Сказал мистер Майрон и стал неспешна покидать помещение.

— Спасибо. – Фраза, конечно, звучала странно, так как вызывала ассоциации у многих со сладостью, но пегас не пегас, если не знает, что зефир — это теплый и влажный ветер, дуновение которого испытать при полёте было настоящим блаженством -  не жаркий, но и не холодный, пробирающийся сквозь шёрстку, словно палящее солнце светит на влажную кожу. В целом, летать в таком ветре очень приятно, почему бы его  не пожелать в полет.   

Выйдя из зала ожидания и пройдя по коридору, Руала вышла на импровизированную стартовую площадку, аналогичной вертолетной, но более скромного масштаба. Выглядела она, в отличие от остального комплекса арены, так же скромно: видно, что сконструировано на скорое копыто. Но это в данный момент, под шумом многочисленных зрителей всех статусов и национальностей, это волновало мало. Сама арена представляла собой полукруг, поэтому всем присутствующим было прекрасно видно залив подковы и расположившуюся на берегу Филадельфию.

Оглядевшись, она площадка находится прямо под основным смотровым балконом — там расположилась верхушка Эквестрии, в том числе и принцесса Луна. Внизу пола не было, был большой бассейн, из которого работники шустро убирали размачивающиеся буйки, что служили границами полосы во время  плавательных состязаний.

-Представляем вашему вниманию — пегаска Руала Вельт! Ученица четырнадцатой Кантерлотской школы представит нам несколько номеров высокоскоростной воздушной акробатики! – В ответ комментатору со всей арены стали доносится глухие стуки копыт об деревянные скамейки и громкие, восторженные свисты.

(Так, вертикальный подъём, юла, чиклом, бритва, не как иначе.)   

— Марш! – Последнее, что услышала Руала от комментатора, перед тем как прыгнуть с площадки на полу, расправляя крыльях для пикирования — дальнейший шум ветра в ушах перекрыл любую возможность что-либо внятно расслышать.  Холодный, вечерний, морской ветер бодряще проходил под крыльями, не давая упасть камнем на находящиеся внизу трибуны. Она стала напоминать наконечник стрелы, со всей скорости мчавшийся в цель. В последние десять метров над бассейном расправила крылья, резко снимая скорость. Инерция так и норовила сопротивлением ветра пересилить силу мощных мышц и за спиной хлопком выпрямить крылья.

(Перегрузка, примерно четыре джи в отрицательной. Вот Дискорд, семь джи.)

В пяти метрах над водой пегаска резко сменила курс в небо, поддерживая остатки инерции взмахами крыльев. Через несколько секунд она подняла высоту с пяти до двадцати, поднявшись тем самым выше балкона важных особ, даже встретилась на пару мгновений взглядом с принцессой ночи, что немного её напугало. Но разорвав зрительный контакт, Руала стала настраиваться на следующий, возможно, самый тяжелый номер из всей программы выступления — так называемая “Юла”.

(Так, сначала круги с увеличением диаметра при каждом сделанном, всё на одной планке высоты. При последующих кругах снимать высоту и уменьшать диаметр, не повторить ошибки.)

Рул начала наворачивать круги, находясь примерно на одной высоте, лишь увеличивая диаметр окружностей, а с ней и скорость. После седьмого круга радиус  мысленной окружности достиг пяти метров, и пегаска стала снижаться, увеличивая скорость, но сужая радиус, меняя иногда градус складывания крыла для нужной траектории.  Любая ошибка без сомнений номер испортит, только или просто выбросит в штопор, или по инерции в ближайшее препятствие, как уже было. Последний круг стал метровым диаметром, и Руала снова сделала резкий поворот вверх и стала по инерции подниматься  спиралью.

(Осталась ерунда) 

Она расправила крылья и приступила к следующему номеру ”Циклон”. Что для Руале особых проблем не доставляло, достаточно знать простую петлю и уметь хорошо ориентироваться в пространстве. Пошла первая петля, за ней вторая,  третья и так далее. Если бы за пегаской тянулся луч света, то он образовал бы светящийся полосатый мячик или сферу. Странно, почему этот трюк создатели не назвали подобной атрибутикой, но это уже на совести деятелей. Если объединить ещё и путь от “юлы”, то поучается интересная фигура. В целом это и есть предназначение высокоскоростной акробатики, быстро вывести контур нужной   композиции.

Последний номер,  тоже простой и не такой красивый для зрителей  на дальних трибунах, но  прекрасен вблизи. Название “бритва ” говорило самой за себя. Пегаска, выйдя из последней петли, не теряя скорости, стала, крутит виражи над водой, то там, то здесь задевая влажную гладь и делая тем самым некоторый узор из волновых полос и линий, брызгав по всему фарватеру бассейна. Последний вираж, символьный удар по водной глади и Рул взвыла обратно на стартовую площадку, подавляя инерцию расправленными крыльями.

Осознание сделанного пришло не сразу, после первых ощущений влаги под костюмом от задетой недавно воды. Ушам без быстрого ветра сразу вернулся слух, грохот аплодисментов и свист, дрожащий из динамиков голос комментатора.  Левое крыло, как и ожидалось, решило поныть от данной на него тяжести при “юле”. Дыхание сбилось из ровного темпа, накопившаяся усталость дала о себе знать одной волной всем мускулам тела, стала пробирать слабая дрожь.

— Дамы и джентелькольты! Это было выступление Руалы Вельт, ученицы четырнадцатой школы Кантерлота! А теперь представляем вниманию,  спортсмен из Грифинстоуна — Клерешь Росльт,  от академии воздушных сил  Графнии. Представит нам  номера воздушных боевых манёвров штурмовых грифонов!  – Сказал комментатор и на стартовую площадку вышел грифон, бывший выше Руалы на целую голову. По размеру крыльев тоже больше, но  в данный момент ей было уже всё равно, хотелось просто упасть на кровать и проспать всё время до объявления результатов.

На выходе встретил тренер, короткими фразами поздравил с успехом и полностью правильным выполнением, за исключением пары незначительных погрешностей. Дальше пегаска вообще покинула комплекс арены. Вышла на олимпийскую набережную, тоже оформленную красивой архитектурой. Она оперлась на ограждение и стала смотреть на море. Как и полагается, весь шум с олимпиады заглушали крики разлетавшихся чаек, шум морской волны, ударившееся об набережное препятствие. Всё окружающее веяло спокойствием.

Вдруг в море стал виден корабль, боевой патрульный крейсер, который в сухом доке Филидельфии недавно построили. Вид был у него грозный, не полностью наложенная краска, несколько антенн были в движении, основная пушка смотрела по направлению носа корабля, не вольно вспомнился недавнишний визуальный контакт с принцессой ночи. Раздался грохот и в небо полетела куча лучей, разорвавшихся в прекрасные, разноцветные  салюты, восхвалявшие победу ещё неизвестного победителя.

Со стороны арены, уже близко, стали слышны быстрые перестуки копыт. Повернувшись, Руала увидела всю свою компанию друзей, вместе с которыми все два года тренировалась многим маневрам, тонкостям, премудростям и прочим прелестям воздушной акробатики. Была Делайт Ленор, почти схожая по шёрстке с неё самой, но волосы с рождения имеет фиолетовые. Открытая характером Розалина Перл.  Был и Фок Хорас, которого Рул хотела видеть меньше всего. Когда стало уже окончательно ясно, кто будет представлять  Эквестрию, он был всячески не согласен с выбором. Если на выбор повлиять не смог бы при любых раскладах, то морально Руалу довел до ссоры, после чего они так и не общались.

— Подружка! – Крикнула Розалина, перед тем как сжать Рул в крепкие объятия.

— Поздравляю с победой, – Сказала Делайт и присоединилась к обнимкам.

— Н-но как, как вы тут оказались? – была в недоумении Руала.

-Всё просто — Розалина предложила вместе скинуться финансово, и приехать тебя поддержать.

— Ох, как  вас обожаю!

— Кхмм. – Постарался привлечь к себе внимание Фок, что у него получилось. – Руала Вельт… Рула. Прошу у тебя прощения за свои слова, я признаю, что был не прав и вряд ли бы справился лучше тебя. Надеюсь, ты меня простишь?

— Даже не знаю

— Давай, — вмешалась Розалина. – Громче всех кричал, у меня даже ухо заложило! 
  — Хорошо, прощаю – Сказала с улыбкой Руала и они все четверо снова обнялись.

Через несколько недель объявили результаты, по которым Руала стала безусловным победителем, что сделало её первой ещё и в истории, в которую она часто мечтала попасть. Комитеты признали возможность участи воздушных программ на олимпиадах и даже стали рассматриваться специальные площадки для лучшего обеспечения подобного и возможности участия для тех, кто не имеет биологических крыльев. 

Длинный балкон, для высоких лиц Эквестрии, во многом отличался от обычных трибун, на которых массово расположились стоявшие по званиям и статусам ниже. Более удобные подсадные места с некоторым видом обслуживания. Здесь можно было встретить всякого вида чиновников и крупнейших бизнесменов Филидельфии, нескольких знаменитостей из других городов. Но всё же самыми главными и неожиданными для всех гостями в этом буржуазном мирке стали сразу два лидера, а именно принцесса Луна, властительница ближайших регионов, и Царь Объединённой Федерации Сервийских Княжеств.

Сама Луна с призрения смотрела на ударные движения крыльев грифона, иногда отвлекаясь на обрывистые фразы оленьего лидера. В её памяти ещё не угасли события прошедшие столетия назад. Для всех та война ушла в учебники истории, хоть и сильно искажённо. А принцесса Луна помнила всё, как вчерашнюю ночь, иногда пугает то, сколько может позволить аликорну хранить память. Главное, что принцессы, в целом, стараются следить за не повторением подобного.

— Мне ведь правильно представляется ваших мыслей ход. – подал голос Всеслав, чем привлёк внимание Луны. Он был на голову ниже, не считая по-царски ухоженных рогов, что делали их примерно одной высоты. Масть обычная, светло коричневая. Одет он был в мундир, который, насколько знала принцесса, является традиционным нарядом высших особ мужского пола в Сервийских княжеств, голову украшало золотое изделие в виде венка с золотыми листьями: весь образ выглядел довольно контрастно, в отличие от её традиционного образа лунной принцессы с украшениями из драгоценных металлов темного оттенка.   

-Извините, не поняла вас – в смятении выдала Луна, не находя подходящих слов для ответа.

— У меня нет сомнений, что на вашей памяти ещё лежат зверства того народца. – Сказал Всеслав, не отрываясь от представления. – Уже столетие  техника боя их не сменна, не могу их рассматривать как соперников для наших ВВС.

— А наши можете? – Спросила принцесса. Её подобное слова подогрели, хоть и опасна была авантюра.

Царь ОФСК перевёл на собеседницу взгляд, явно не ожидая подобного вопроса. – Если честно, да, могу, что и делаю, вас удовлетворяет такой ответ?

В ответ Луна просто промолчала. Всеслав вернулся к просмотру выступления грифона и продолжил свой монолог. – Но признаю, выступление вашей гражданочки меня впечатлило, надо будет отправить грамоту.

— Как вам будет угодно – холодно ответила Луна, но и ей было приятно, что похвала пришла на гражданина страны, которой частично управляет она. Это чувство называется гордостью, гордость за собственный народ.

— И – Снова прервал молчание Всеслав. – До меня давно дошёл шёпот, что многие в моих княжествах недовольны нововведением в олимпийскую программу, осмелюсь предположить, это из за того, что наша нация не может принять участие в новом спорте.

-Вы же сами понимаете, что в данной ситуации всё решают комитеты.

— Я понимаю, есть у меня одна затея, как эту несправедливость отклонить, но мне нужно знать, поддержите ли вы, не зависимо от того, что у ваших пегасов могут появиться новые соперники.

Вот и ещё одна сомнительная авантюра для правительницы. Луна давно подобному счёт потеряла. – Поддержу, если, конечно, противоречит всем правилам.

— Весьма признателен. – Ответил Всеслав, явно обрадовавшись, видно эта несправедливость и его тоже задевала. Дальше они продолжили обсуждать другие темы, которые были запланированы на встречу в мэрии. Так продолжилось до полного окончания выступления и объявления окончания олимпийских игр диктором.