Принцесса Гармонии
Глава 6
Восточная Польша. Окрестности города Премышль. 16 июня 1941 года.
Ганс поудобнее перехватил ремень винтовки и достал из кармана небольшой фонарик. Он подсветил им наручные часы и снова смачно выругался. "Шайзе! Уже 10 минут третьего! Где носит этого барана лейтенанта!?"
Развод караула должен был закончиться в два ночи, ан нет. Ни офицер, ни парни из следующей роты так и не появлялись. Внимательным взглядом Ганс снова окинул далёкие огни складов, и поправив съехавшую на лицо каску, вновь медленно поплёлся по набившему оскомину маршруту, тянущемуся вдоль длинного ряда колючей проволоки.
— Когда уже сменят? — пробурчал белобрысый парень себе под нос, на ходу пиная прошлогоднюю листву под ногами. Он окинул постепенно светлеющий на востоке полумрак, и увидел вдалеке силуэты ещё нескольких часовых. Те тоже периодически светили фонариками, выдавая себя: "Может, как и я проверяют часы и возмущаются?", — ухмыльнулся про себя он.
18-летний рядовой Ганс Вольф продолжил свой путь, охраняя периметр какого-то безымянного бензохранилища. Вроде как со слов оберста выходило, что здесь хранился резерв топлива чуть-ли не для всей 1-й танковой группы фон Клейста, но парню было на это глубоко плевать. К речам Гитлера и Риббентропа он относился совершенно безразлично. К идеям национал-социализма равнодушия было ещё больше. И вообще. В конце концов, он простой деревенский парень, и отказывается понимать всю эту затянувшуюся войну с Англией и грядущий великий поход против "гуннов". Даже он, бывший батрак с пятью классами образования понимал: война на два фронта это полное безумие! Но прямо сейчас, все мысли Ганса были только об этом тупом лейтенанте.
Может, он там с другими офицерами в карты заигрался, и уже не смотрит на часы? Вот болван! Или того хуже, глушит местное пойло? Хотя это маловероятно. Оберст Дитрих сейчас на складах, и вряд ли парни решатся выпивать при нём. Да и атмосфера в войсках была не та. Все на нервах.
Во всех гарнизонах сейчас царил страх перед этими неуловимыми польскими партизанами. Или не польскими? Или вообще не партизанами? В любом случае, слухи об этих похождениях Ганс и сам слышал уже много раз. В последнее время в его полку только и разговоров было, что о неуязвимых диверсантах в белых погребальных саванах. Мол ожившие упыри из легенд, что летают по воздуху и каждую ночь нападают на различные подразделения, убивая людей сотнями и пожирая пленных живьём, вместе с формой и снаряжением.
Вот например их старый сержант Густофф, мудрый и опытный солдат, служивший ещё Кайзеру. Вот он никогда не соврёт. Он как-то рассказывал, что это и не люди вовсе, а белые волки-призраки. Прислужники самой чёрной госпожи Ченстохова, покровительницы польского воинства. Мол разозлилась де чёрная Богоматерь на еретиков лютеран, из земель германских, и наслала на всё войско смерть, чуму, и огонь с небес.
"Подождите!", — начинал вещать старый сержант, каждый раз когда выпьет — "То-то ещё будет! Как протрубит Архангел в трубы свая, как поднимутся мертвецы из земли сырой, и настанет тогда суд великий и конец мира!"
Солдаты слушали разглагольствования старого Густоффа раскрыв рты, хотя многим верилось с трудом. Некоторые же наоборот клялись, что от знакомых слышали, что им де друзья из офицеров рассказывали: лошадь это всё делает. Белая вся из себя, с рогом на голове, и по небу летает аки ангел небесный. Но в такую чушь даже Ганс не верил,- пусть и был он родом из глухой саксонской деревушки, но что бы лошадь, да летала!? Не! Он-то лошадей повидал, так что ищите другого дурачка!
Парень продолжил свой монотонный путь, ругая про себя тормознутого лейтенанта, как вдруг по его ушам ударили сухие щелчки частых выстрелов. Торопливо стянув с плеча карабин, Ганс стремительно присел на одно колено, и навёл оружие на тёмную чащу за плотным забором колючей проволоки. Но быстро сориентировавшись развернулся, с ужасом определив что стрельба разразилась у него за спиной — на складе!
"Матерь Божья! Неужели те самые диверсанты-упыри!?", — судорожно пронеслось в воспалённом от страха мозгу парня. Облизав мгновенно пересохшие губы, он со всех ног помчался к огням складских строений.
Когда он пробежал по полю метров сто, то уже слышал непрекращающуюся какофонию ружейной пальбы, и длинные сухие стрекотания МР-40.
"Ох, и нешуточная драка там идёт, судя по всему?", — запаниковал он. Гансу раньше никогда не приходилось участвовать в настоящем бою, и сейчас он с трудом переставлял отяжелевшие ватные от ужаса ноги, но всё-же продолжал бежать вперёд, боясь показаться трусом в глазах других парней его роты. Те тоже бежали со всех сторон дальнего периметра склада, стремясь как и он сам оказаться в самой гуще боя.
До приземистой кирпичной будки КПП оставалось метров десять, когда Ганс неожиданно с разбегу налетел на какую-то невидимую преграду. С глухим стоном парень осел в траву, хватаясь за разбитое лицо. Из нещадно саднящего носа на подбородок побежали горячие струи, перед глазами поплыли светящиеся мухи, а в голове загудело словно с лютого деревенского самогона.
Вытирая рукавом залитое кровью лицо, изумлённый парень наконец более-менее пришёл в себя, и начал озираться пытаясь понять — на что же он только что налетел? Недалеко, справа и слева, тоже слышались частые стоны и ругань. Похоже другие солдаты из его караула тоже как и он налетели на невидимую стену, и один за другим попадали на землю. Правда последние из бежавших заметили неладное, и успели затормозить. Сейчас они стояли в нерешительности возле своих менее везучих товарищей, и со страхом проверяли на прочность преградивший им дорогу... невидимый барьер! Ганс решил последовать их примеру, и стараясь не обращать внимания на ураганную пальбу и крики на складе, осторожно поднёс руку к странной, чуть щекотавшей ладонь преграде. Прозрачная стена слегка загудела от прикосновения, а края пальцев парня окрасились мягким голубоватым сиянием.
Но долго разбираться, "Что за хрень здесь вообще творится!", ему не дали. Вскоре от этого занятия его отвлекло новое, поистине сюрреалистическое и немного комичное зрелище.
Стрельба на складе вдруг начала быстро стихать, и вскоре, обалдевший Ганс раскрыв рот уставился на поднимающихся в воздух тут и там солдат. Вылетая прямо из окон и распахнутых дверных проёмов, они зависали над крышами ангаров и служебными строениями, отчаянно матерясь и смешно барахтаясь в каком-то окутавшем их с ног до головы прозрачном золотистом сиянии. Парень узнал своего старого сержанта. Густофф яростно вопил что-то матерное, продолжая отчаянно палить из своего пистолета-пулемёта во все стороны, и расчёркивая следами трассеров светлеющее на востоке небо. С минуту люди барахтались в воздухе, а потом словно получив мощного незримого пинка, с криками полетели во все стороны сразу. С ходу перемахнув незримую стену, люди попадали в траву, приземляясь словно мешки с картошкой, и глухо матерясь от боли.
Солдаты с внешнего кольца периметра немедленно бросились оказывать помощь несчастным, и Ганс тоже хотел было последовать их примеру, но вдруг буквально замер на месте как вкопанный.
Он увидел ЕЁ! Вдоль окружившего склады незримого барьера, на высоте метров ста, кружила величественная белоснежная лошадь. Её призрачные грива и хвост мерцали в ночи всеми цветами радуги, развиваясь за своей хозяйкой подобно сотканному из тумана полотну. Ганс даже открыл было рот от восхищения, залюбовавшись столь чудесным созданием, но...
Но потом начался АД!
Из рога крылатой кобылы ударил ослепительно яркий луч, и в следующий миг парню показалось что геенна, библейский огонь, и Содом с Гоморрой снизошли на землю разом. Подземные бензохранилища взорвались, словно извержение чудовищного вулкана. Выбрасывая во все стороны потоки пылающих обломков, в небо вздыматься гигантский огненный шар. Вокруг стало светло как днём, и рухнувший на задницу Ганс с ужасом уставился на летящую к нему стену огня, испепеляющую всё на своём пути.
Через секунду пылающий шквал ударился о невидимый барьер, всего в метре от обезумевшего от страха парня, но стена устояла. Яростные огненные вихри бились о магическую преграду, стремясь добраться до людей и испепелить их, но не находя выхода, отдавали свою энергию верхним слоям бушующего пламени. Зажатый со всех сторон невидимым цилиндром энергии, рукотворный огненный смерч с бешенным рёвом устремился ввысь, взметнувшись на сотни метров. Обезумевшие от ужаса люди всё ещё не верили в то что спаслись, и были так поражены этим зрелищем, что даже не обратили внимания на исчезновение агрессора. И только Ганс Вольф, с трудом отвернув голову от ярящегося перед ним апокалиптического неистовства, успел заметить как крылатая белая лошадь стремительно полетела куда-то на восток, быстро скрывшись за чернильной стеною леса.
Минская область. Окрестности деревни Пруды. 17 июня 1941 года.
Светлов Николай переехал в деревню Пруды пять лет назад, призванный по разнарядке на должность местного сельского участкового. По паспорту парню было всего 20 лет отроду, но он уже заслужил среди односельчан и городского начальства репутацию опытного и неподкупного милиционера. Столько раз уже старые друзья по академии звали его перебраться на более престижную должность в Минское УГРО, но Николай всегда только отшучивался: "Мол у меня здесь тишь да благодать, а у вас в большом городе... одни сплошь урки да спекулянты. Так что нет. Лучше вы к нам."
В общем односельчане в Коленьке души не чаяли, и когда он с грохотом проносился по деревенской улице, с уважением крестили его вслед, приговаривая "Вот мол, едет наш Коля-Николай! Везёт бандитам нагоняй!"
Вот и сегодняшним, жарким июньским днём, сельский участковый внимательно следил за дорогой, крепко держась за руль своего служебного мотоцикла "Урал". Сильная машина с сухим треском катила по ухабам широкого просёлочного тракта, поднимая за собой тучи пыли на потрескавшейся от аномальной жары земле. Но путь Николая сейчас лежал вовсе не в деревню, и вообще не имел никакого отношения к его непосредственным обязанностям участкового.
С болью скрючившись в седле, он чуть не выпустил ручку мотоцикла, когда снова забился в приступе удушающего кашля. Быстро обтерев измазанную в крови ладонь о голенище милицейских сапог, он с тревогой посмотрел на лежащий в мотоциклетной люльке холщовый мешок. Убедившись что драгоценный груз не пострадал, он на всякий случай ещё сбросил скорость, и вскоре свернул с просёлочной дороги на широкую лесную просеку.
Проехав по ухабистой тропе в глубь леса ещё километра два, Николай наконец остановился, и осторожно достал из люльки свой драгоценный мешок. Оставив мотоцикл, и повесив мешок на спину, он медленно углубился в лесную чащу. С трудом продираясь сквозь цепкие кусты и заросли папоротника, обходя завалы глухого валежника и глубокие овраги, уставший лейтенант наконец спустя час выбрался на глухую лесную полянку. Крохотное, идеально круглое свободное пространство, было плотно окружено со всех сторон стволами вековых сосен и огромными замшелыми камнями менгирами, вкопанными глубоко в землю тысячи лет назад неизвестно кем. Птицы в этом месте не пели. Да что там птицы, тут даже не было слышно вездесущих насекомых. Полянка казалась совершенно мёртвой проплешиной. Шрамом, среди окружавших её пышной красок лесной растительности. Кроме нескольких пожухлых пучков травы и серого мха, здесь ничего не росло. А ещё, тут даже в немилосердный июньский зной было необычайно холодно. Казалось, что само это место было не от мира сего, и дышало какой-то собственной неизвестной силой, явно не нуждаясь в присутствии чужаков.
Осторожно положив мешок у подножия самого крупного из камней, Николай поёжился от пробиравшего до костей холода. Быстро собрав хворост, он чтобы не замёрзнуть запалил в самом центре прогалины небольшой костерок. Потом грязно ругнувшись, парень достал нож и осторожно надрезал себе внутреннюю сторону ладони, уже изуродованную множеством подобных шрамов. Медленно сжимая и разжимая пальцы пораненной руки, милиционер обошёл периметр аномальной зоны, что-то тихо бормоча себе под нос. Морщась от боли, он выдавил по нескольку капель крови на каждый из окружавших полянку древних мегалитов.
Закончив свой непонятный ритуал, Николай быстро перемотал израненную руку чистой тряпицей, и затянув узлом, уселся на плоский валун у костерка. Снова зайдясь в тяжёлом кашле, он обтёр кровоточащие губы ладонью и закрыл глаза. Парень сконцентрировался и принялся что-то бормотать, при этом медленно раскачиваясь из стороны в сторону, словно в трансе.
Непонятное камлание продолжалось до тех пор, пока окружающие капище сосны не начало заволакивать невесть откуда взявшимся туманом. Стелясь у самой земли, серые клочья начали постепенно затекать в огороженное менгирами пространство, пока всё кроме костерка не потонуло в непроглядном призрачном мареве.
Почувствовав на лице прикосновение ледяной влаги, Николай наконец прекратил свой непонятный ритуал, и вскоре до его ушей донеслись чуть слышные шаги, медленно переступающих по мягкому мху ног. Милиционер облегчённо выдохнул и открыл глаза, довольно улыбнувшись. Густые клубы непроглядного тумана начали также неспешно растекаться во все стороны, скрываясь в чаще, и парень наконец увидел ту, кого так долго ждал.
Прямо перед ним, по ту сторону костра, стояла босая длинноволосая женщина, в грязном сплошь изодранном платье. Заметно худая, но с приятными чертами лица, она улыбнулась участковому, и небрежно смахнула с лица пару длинных тёмных прядей. На голове у незнакомки красовалась небольшая антрацито чёрная корона.
— Здравствуй командир, — улыбнулась женщина, усаживаясь на валун напротив. — Что-то ты зачастил. Или просто соскучился по старой боевой подруге? — она снова соблазнительно улыбнулась парню, и чуть задрала подол своего драного платья, обнажая бёдра.
Но Николай сделал вид что не заметил намёка, и приложив перевязанную ладонь к груди, чуть склонил голову.
— Мир твоему дому Кризалис. Пусть твой рой здравствует в мире.
Королева вернула жест приветствия.
— Опять работа? — изумрудные глаза гостьи сверкнули призрачным огнём. — Учти, у меня сейчас полно заказов, от клиентов просто отбоя нет.
— Ну, может всё же найдёшь время для старого друга и однополчанина? — С этими словами милиционер подошёл к рюкзаку и извлёк оттуда большой трёхлитровый баллон, доверху наполненный густо красной, почти чёрной жидкостью.
Кризалис аж задрожала, не в силах отвести глаз от такого сокровища.
— Моя кровь, как всегда перенасыщенная манной. Почти три литра и... — Николай не успел договорить, а банка уже окуталась холодным зеленоватым огнём и вылетела из его рук, зависнув возле его гостьи. — На любом торжище в нижних мирах, тебе за неё отсыпят целое состояние, — участковый снова скрючился пополам, болезненно закашлявшись и немного отдышавшись продолжил — ...Лучше всего продавать в Невервинтере. Маги из башни плащей дадут справедливую цену.
— Может быть, может быть... — Королева разглядывала висящий в её ауре баллон и довольно облизывалась. — Может и продам, а может... Такая вкуснятина и самой на чёрный день способна пригодиться. Хе-хе! — она осторожно, словно родного младенца, опустила банку на мох подле себя, и снова уселась на камень — напротив Николая.
— Что, не оправдала твоих надежд Селестия? — с сочувствием в голосе протянула Кризалис
— Эх... Мелко плавает, — отмахнулся парень — Ломает технику, жжёт склады, в общем партизанствует словно кобылка малолетняя, — он недобро ухмыльнулся — Не такого я ожидал от тысячелетней принцессы и любимой дочери Владыки Света, — милиционер с тяжёлым вздохом достал пачку "Беломора" и сжал курево в зубах.
— Убери, не люблю, — строго бросила женщина, и Николай нехотя спрятал папиросы обратно в карман.
Они сидели ещё минут пять, глядя на глухо потрескивающий костерок между ними, но наконец Кризалис оторвала глаза от язычков пламени, и чуть подавшись вперёд вперилась в парня взглядом.
— Может всё-таки объяснишь старой подруге, зачем она тебе вообще здесь понадобилась? Ты даже не представляешь какой ТАМ! у ангелочков переполох начался! Если мне Митра на хвост сядет, нашей дружбе конец.
— Ты думаешь я на старости лет снова решил переметнуться к бездне? — удивлённо изогнул брови парень.
— Нет! — женщина вскрикнула, стыдливо отведя взгляд, и еле слышно пробормотала. — Никогда... только не ты... и С... спасибо что вытащил меня тогда... Но...
Она снова подняла изумруды глаз на Николая:
— Но всё же, зачем она тебе?
В ответ парень достал из рюкзака какой-то измятый журнал, и молча кинул его королеве. Та поймала его над костром в магическое поле, подтянула к себе и снова вопросительно уставилась на участкового.
— Блиин! Ты же знаешь, что я не грамотная.
— А ты используй всеведенье.
— Уф! Не люблю я тратить силу задаром, ну да ладно. Ради тебя...
Глаза Кризалис засветились зеленоватым огнём, и она с минуту пролистывала страницы висящего перед её лицом научного журнала.
— Ничего не понимаю! Глупость какая-то, — королева презрительно отбросила журнал в сторону. — Статьи по физике, астрономии, биологии. Большая работа какого-то итальянца Энрико Ферми. Что-то о замедлении нейтронов, делении ядра урана и теории цепной реакции... Я ничего не понимаю, причём здесь Селестия?
Николай вздохнул, и подняв тяжёлый взгляд на подругу, заговорил.
— Это не теория, к сожалению... Я видел миры после массового применения оружия подобного принципа действия. Бесплодные пустоши от горизонта до горизонта, и смерть, висящая прямо в воздухе. Нигде от неё не скрыться, словно там прошла армия дэвов — прямиком из бездны. И вот теперь, люди моего мира тоже дошли до уровня когда способны создать нечто подобное.
Участковый перевёл дух и продолжил.
— Я боюсь, Кризз. Боюсь за будущее этого мира. Люди слишком рано открыли эти знаниям. Или может быть им помогли? Но в любом случае, я уже ничего не могу с этим поделать. Их наука и машинерия далеко обогнали уровень их нравственного развития. И ЭТО БОЛЬШАЯ ПРОБЛЕМА! Я боюсь что алчность сильных мира сего, однажды толкнёт Землю в пасть рукотворной бездны.
Николай снова тяжело вздохнул
— Конечно, не сейчас. Может лет через сто, может через двести. Но как только истощатся последние природные ресурсы, и ВСЕ начнут драться со ВСЕМИ за последние жалкие крохи — ЭТО случится... — Николай снова зашёлся в удушающем кашле. — Я... Я не хочу такого Кризз. Я люблю этот мир... Именно здесь я узнал что такое ЛЮБОВЬ, доброта... прощение. Сотни людских жизней я бродил между ними... оберегал потомков тех, кто когда-то вырвал мою душу из лап тьмы. Подарил мне спасение и надежду. Криз, — он пристально посмотрел в глаза старой подруги. — ОНИ СПАСЛИ меня! Но теперь моё время подходит к концу. Я развоплощаюсь, и мне горько от мысли, что все мои старания могут пойти прахом. Я понимаю что ты мне скажешь. "Мол Земля лишь один из множества листиков на Мировом Древе, не бери в голову..." Но я не могу Кризз. Мне не всё равно! Я должен найти хоть кого-то...!
Кризалис долго молчала, понурив голову и перебирая босыми ступнями золу в потухающем костре. Наконец она медленно подняла взгляд на парня, и баллон с кровью внезапно поднялся в воздух и плавно перелетел через костёр, вернувшись обратно к Николаю.
— Думаешь Селестия согласиться взять Землю под своё крыло? И сменит твою вахту?
Участковый не ответил.
— Ну ладно, хрен с тобой, — королева оборотней хищно сощурилась, и её рот расплылся в улыбке, сверкнув иголками клыков. — Каков план Командир?