Три Лепестка Единства

Глава 3 — Дружба и самодостаточность

Твайлайт и Флаттершай — две противоположности, у которых, на самом деле, немало и общего. И они могут друг другу помочь в разрешении своих сомнений. То что является слабостью одной, может стать силой другой... Эта глава — просто диалог. Откровение близких друзей и желание помочь друг другу.

В доме было тепло, настолько тепло, что после холодного утреннего воздуха Твайлайт почувствовала, будто погрузилась в горячую расслабляющую ванну. Огонь в печи, служащей также и грубой, но функциональной плитой, разведенный, по-видимому, Флаттершай сразу перед тем, как выйти наружу, уже разгорелся в полную силу.

Пегаска водрузила на плиту большой медный чайник, и Твайлайт внутренне сжалась при виде того, как длинные розовые волосы подруги почти касаются раскаленной поверхности, сквозь щели которой пробивались языки пламени. Но Флаттершай делала это не первый раз в жизни, и все прошло гладко — волосы вовремя оказались остановлены и откинуты легким движением копыта, а чайник, что она держала в зубах, оказался точно на нужном месте.

— Ну, что у тебя нового за эту неделю? — спросила Твайлайт, наблюдая за тем, как Флаттершай выкладывает на стол чашки, блюдца, хлеб и прочие необходимые предметы для завтрака.

— Ну… эмм… — начала она, но ничего конкретного не сказала.

— Ну же! Расскажи, мне правда интересно, — Твайлайт улыбнулась ободряюще.

— Эмм… На самом деле ничего такого… Неделя как неделя. Тебе, наверное, и не интересно совсем будет.

— Ну, как хочешь, конечно, — единорожка усмехнулась, и ухватила магией печенье. — Но мне было бы все-таки интересно узнать. В конце концов, целая неделя — это немало.

— Я очень скучно живу… наверное ты и так это знаешь. В общем, ничего необычного не происходит. Если кого-то из нашей шестерки нет поблизости. Особенно тебя. Или Рейнбоу. Или Пинки, — Флаттершай мягко улыбнулась. — А когда мы все вместе — тогда точно будут приключения… А пока я сама по себе — то ничего и не случается. А эта неделя прошла вот… как-то так. Все в заботах… И я тоже. Еще заболел один крольчонок, и я ходила в лес за травами, и к Зекоре за советами…

— Ты ходила к Зекоре? Одна? — вскинулась Твайлайт, выронив недогрызенное печенье на стол. После того случая с василиском она даже представить себе не могла ситуацию, когда она бы пошла в Вечносвободный Лес в одиночку и без действительно острой необходимости.

— Нуу… Днем в лесу не так уж и страшно… Если быстро, и по тропинке — то… Я… я не знаю, как-то само получилось… Я не задумывалась. А сейчас… задумалась.

Флаттершай тревожно поглядела в окно, где над верхушками деревьев восходило солнце. Почти осязаемые золотистые лучи света скользили меж ветвей и, пробиваясь сквозь окно, заливали медовым светом уютную кухню. Такая красота быстро изгнала запоздалые страхи из души пегаски, и она облегченно вздохнула.

Тем временем, на плите зашумел кипящий чайник, и, прежде чем хозяйка дома бросилась снимать его с огня, Твайлайт ухватила его магией, и залила воду в уже приготовленную заварку.

— В общем… Эм… Больше ничего интересного… — заключила Флаттершай.

Некоторое время пони сидели молча, зачарованно глядя, как в прозрачном заварочном чайнике носятся по кругу чаинки, только что перемешанные потемневшей от времени старой серебрянной ложкой. Потом они еще долго сохраняли молчание, вдыхая аромат разлитого по чашкам чая. Первой тишину, состоявшую, на самом деле, из потрескиваний дров в печи, тиканья часов в соседней комнате и тихого гудения ветра в щелях окна и в печной трубе, нарушила Флаттершай, будто бы заканчивая начатую ранее фразу:

— Я больше хочу узнать, что ты делала эту неделю. Ну… если ты хочешь рассказать…

— О, это была такая напряженная и замечательная неделя! — радостно ответила Твайлайт, прихлебнув сначала чаю. Она с огромным энтузиазмом принялась за свой рассказ, ведь именно этого вопроса она и ждала. Было бы невежливо не выслушать сначала хозяйку, в конце концов.

Осторожно отпивая горячий чай и наблюдая за приготовлением завтрака из незамысловатых бутербродов с сыром и помидорного салата, Твайлайт вдохновенно говорила:

— Я закончила свою работу как раз совсем недавно. О, это был такой труд. Я так не напрягалась со времен Школы для Одаренных Единорогов. Ну… Может быть еще с того случая с моим прыжком в прошлое. Но оно того стоило, это я точно могу сказать. Ммм, вкусный сыр! Это хуффингтонский? Хм… Так вот. Я сделала невероятное открытие! Вот буквально несколько часов назад, я увидела подтверждение всем своим расчетам собственными глазами! Это так красиво! Ты должна это увидеть. Ничего подобного ты никогда не видела и не увидишь еще три тысячи лет. Ну, если ты планируешь столько прожить, конечно. Я потому и прибежала в такую рань — кому-нибудь рассказать об увиденном. Правда, пока гуляла по ночному городу, все куда-то выветрилось… Но это неважно. Короче говоря, я увидела настоящую комету!

— К-комету? — Флаттершай смущенно посмотрела на подругу, быстро стряхнув хлебную крошку с подбородка. — Я… я что-то читала про кометы. Это разве не опасно?

— Нет-нет, что ты. Точнее, да. Комета может упасть на землю, и шуму от этого будет столько… Но я все рассчитала. Эта комета пройдет мимо, но близко к Солнцу, и от этого она немного растает и испустит радужный хвост! Я уже видела намеки на этот хвост в телескоп. И это так красиво! Жаль, что уже рассвело, и мы ее уже не увидим…

Флаттершай печально вздохнула и посмотрела снова в окно. Солнце уже поднялось выше, и теперь весь двор казался облитым расплавленным золотом. Блики на росистой траве, туманная дымка — все это слилось в единое сияющее великолепие.

— Но не расстраивайся, — уверенно заявила Твайлайт, потянувшись за еще одним бутербродом. — Сегодня, на самом деле, еще рано. Вот завтра утром — будет самое великолепие. Не могу дождаться этого момента, я должна видеть все! Все!

Последние слова Твайлайт выкрикнула в полный голос, и Флаттершай, не ожидавшая такого поворота, испуганно прижала уши.

— Это… здорово… — сказала она в ответ на эту речь. — Я тоже очень-очень хочу посмотреть…

— Отлично! — воскликнула Твайлайт. — Тогда приходи ко мне в библиотеку следующей ночью! Ты не пожалеешь, я тебе обещаю.

— Ну… эмм… Видишь ли… Я действительно-действительно очень хочу, но… — пегаска окинула кухню блуждающим взглядом, не зная, куда спрятать глаза.

— Что такое? — Твайлайт встревожилась. Не то что бы она не ожидала обычных для ее скромной подруги сложностей, но она почувствовала, что на этот раз проблема действительно важная.

— Ох… Завтра же… Завтра же Равноденствие. Это… очень важный праздник. Я-я всегда его праздную. Мои кролики, особенно Эйнджел — они мне не простят, если я пропущу это важное событие.

— Хмм… Ну, забежать на несколько минут-то ты сможешь?

— Эмм… Видишь ли… В том-то и дело. Я не должна буду покидать Буковую Рощу ровно сутки. С полуночи до полуночи. Это очень важно, это традиция.

— Чья? Кроликов? Впервые о таком слышу, — вскинула бровь Твайлайт. Про себя она сразу же назвала эту традицию сущей глупостью, но, естественно, ничего такого не сказала.

— Нет, не только кроликов! Всех лесных народов. Очень-очень древняя, ей многие тысячи лет. Она старше Эквестрии, старше вообще всего, что помнит история. Еще до того, как появились пони, Весеннее Равноденствие отмечали в лесах. Я не знаю, кто начал эту традицию, кто придумал все эти красивые танцы и песни… Но это явно были обладатели четырех ног и копыт и языка, похожего на наш. Хотя я не знаю. Может быть, это все изменилось со временем.

— Странно. Никогда ни о чем подобном не читала и не слышала, — задумчиво протянула Твайлайт. — И ты каждый год отмечаешь?

— Эмм… ну, да… Я стеснялась приглашать вас… Не, я бы была очень-очень рада вашей компании, но у вас наверно и так много дел… Так что это была только я, кролики, бурундуки и белки… Один раз ко мне зашла пара лосей, и они меня научили всем танцам, которые надо танцевать в полночь. Очень приятно с ними было провести время. Жаль, что они больше не появлялись… И если у меня когда-нибудь будут жеребята, я обязательно тоже научу их этому. И… и это станет нашей семейной традицией. Моим родителям это неинтересно, они так и остались в Клаудсдейле… Так что, значит, я буду со своей собственной, новой семьей.

— Ясно… Жаль, — Твайлайт вздохнула, и налила себе вторую чашку.

— Я… эммм… Мне интересно… А разве ты не идешь на празднование? — замялась Флаттершай.

— Я? Я бы с радостью, Флаттершай, но мне действительно надо продолжать исследования. Я уже сделала отчет для Принцессы, но шанс детального изучения такого редкого явления ни в коем случае нельзя упускать. Так что извини, видимо в этом году тоже будут только ты и кролики… Мне правда жаль.

— Нет-нет, разве… разве тебе не присылали приглашение? Сегодня будет празднование для всего Понивилля! Впервые… Я сама не ожидала такого. Но мне прислали письмо из Кантерлота… Теперь празднование Весеннего Равноденствия — официально.

— Что? — разинула рот Твайлайт. — Я… Я об этом вообще впервые слышу! И… Весь Понивилль придет?

— Да… Рарити сказала, что я должна организовать Полуночный Танец. Я… я боюсь. Я не справлюсь… Там же будут… другие пони. И я… я должна буду говорить им, что делать? — тихо-тихо сказала Флаттершай, с глазами, полными страха и ушами, плотно прижатыми к голове.

— Погоди… Рарити знает об этом празднике? Все знают?

— Да, все-все. Спайк передал письма и мне, и Рарити, и Пинки, и Эпплджек с Рейнбоу. И, я думала, и тебе тоже…

— Нет… Никакого письма я не получала. Ах он мелкий… — тихим, но угрожающим голосом произнесла Твайлайт.

— Я думаю, что он просто забыл. Не… не злись на него. Пожалуйста…

— Пожалуй… Пожалуй, это я забыла. Я так погрузилась в работу, что потеряла всякое восприятие реальности… Скорее всего он отдал мне письмо, а я просто сунула его в стол, или еще куда-нибудь, о чем я уже никогда теперь и не вспомню, — Твайлайт грустно вздохнула. Чай был уже допит, бутерброды и салат съедены, так что она просто облокотилась о стол и задумчиво уставилась в окно. Помолчав немного, она продолжила:

— Я потеряла всякий контакт вообще со всем. Не только с тем, что меня окружает. Но и с друзьями. Они заходили ко мне, навещали, узнавали, как дела. А я на них почти не обращала внимания. И, даже, признаюсь честно, меня они слегка раздражали в тот момент. Хотелось чтобы они поскорее убрались и не отвлекали меня. Сейчас думаю об этом — и как-то жутко становится. Вся моя жизнь, на самом деле, прошла под таким знаменем. У меня был только брат. И Кейденс. Это из тех, кого можно назвать друзьями, а не наставниками, конечно. И… мне больше никто не был нужен. Представь себе. Мне не хотелось ни с кем говорить, все казались неинтересными. Может быть, в некотором роде так оно и было. Меня все устраивало. Так было, пока в моей жизни не появились вы. Пять замечательнейших пони, без которых я теперь вообще не могу представить свою жизнь. Если бы вас не было, моя жизнь, наверное, была бы весьма бессмысленной. Пустой. И даже открытие, которое я сделала вчера — мне бы просто не с кем было бы поделиться им. Отчет принцессе, улыбка гордящихся родителей — вот и все. Тоже неплохо, наверное. Даже больше — это прекрасно, на самом деле. Но с недавних пор, я понимаю — этого недостаточно. Друзья важнее.

Сказав это, Твайлайт задумчиво улыбнулась подруге, но потом, тряхнув челкой, сменила тепло улыбки на холод лишь ее напряженной, горькой тени, продолжив свою свою речь:

— И все равно я постоянно балансирую на грани, рискуя скатиться обратно к своей замкнутой самодостаточности. Это очень комфортная штука. Она совсем не мешает жить, даже наоборот — ведь не ожидаешь от других пони ничего особенного, ни добра, ни зла. И полная самостоятельность. «Если хочешь сделать что-то правильно — сделай сама». Это про меня, по крайней мере, про меня в Кантерлоте. Значительно облегчает жизнь, когда от тебя чего-то ждут, или когда тебе надо достичь какой-то цели. Если меня не затянет в одну единственную идею, если я не застряну в каком-то одном деле, переделывая его снова и снова, пытаясь добиться желаемого, — то все будет довольно неплохо. Потому я смогла бы так жить. Почему бы и нет. Но… не хочу.

Твайлайт зажмурилась и покачала головой. Открыв глаза, она посмотрела задумчиво на свою подругу, которая сидела неподвижно напротив нее в мягком сиянии рассвета, заставляющим ее желтую шкурку сиять подлинным золотом. Следуя молчаливой просьбе бирюзовых глаз, она продолжила:

— Потому что слишком многое останется за дверью, которую я захлопну за своей спиной. Не хочу терять то, что у меня уже есть. Другое дело, что и большего я искать уже, скорее всего, не буду. Короче говоря, мне приходится преодолевать себя, чтобы не рухнуть обратно в это болото. Поначалу было тяжело, но теперь… Спасибо вам, и тебе не в последнюю очередь, Флаттершай. Без вас я бы не смогла измениться.

Та холодная тень улыбки растаяла в последних словах, вернув спокойную, теплую уверенность ее глазам.

— Эмм… На самом деле… На самом деле то, как ты это описываешь… Хотела бы я быть такой же уверенной в себе. Самодостаточной. Но у меня не получается… — сказала Флаттершай, застенчиво ковыряя копытом столешницу. — Тот случай с Айрон Виллом… Я… кажется, пошла не той дорогой. Ну… Это так выглядело… Теперь я боюсь… ну, снова… перегнуть палку. Ну, надеюсь, ты понимаешь. Я… я понимаю, тебе не нравится твой собственный путь, но… Он лучше моего.

— Почему? В чем проблема? — удивленно и обеспокоенно спросила Твайлайт.

— Я… — начала Флаттершай, но поднятая болезненная тема не давала ей сосредоточиться и продолжить. Какое-то время она собиралась с мыслями, нервно крутя копытом чашку, и, наконец, заговорила: — Я не могу чувствовать себя нормально… рядом с другими пони. Нет-нет, когда я с тобой, или с кем-то еще из наших друзей… Все вроде бы нормально. Ну, не совсем на самом деле. Все равно… что-то мешает. Но, по сравнению с тем, когда я с чужими пони… На улице или… где-нибудь… где я должна делать что-то важное. Особенно тогда. Это… ужасно. Я хочу поскорее сбежать, домой. И-и не видеть никого. Ничьих лиц. Я… я знаю, мне всего лишь только кажется, это все мое… мое воображение… Но мне кажется, что меня всегда оценивают. Всегда смотрят вслед. Ну… ты знаешь. Как на экзамене. К-каждый день, как экзамен… Это ужасно. И если я сделаю что-то не так — они будут смотреть так… Так… Будто я сумасшедшая.

Флаттершай сжалась, зажмурив глаза, и поерзала на стуле. Теплые лучи утреннего солнца подсветили ее розовые волосы мерцающим сиянием и бросили тень на лицо. Помолчав немного, прислушиваясь к звукам своего дома, она вздохнула и продолжила:

— И… я всегда делаю что-нибудь не так. И чем больше я об этом думаю, то тем хуже я что-то делаю. И я не знаю как остановить себя, и я думаю, и думаю, а они смотрят, и… смотрят. Я думала, что переборола это… но я все равно возвращаюсь к тому же самому. И вот ты говоришь… самодостаточность... Мне нравится, как это звучит. Ну… я знаю, ты не хотела мне это рекламировать… Извини, пожалуйста. Но вот, это кажется как раз то, что мне нужно. Потому что… самое ужасное… меня тянет к другим пони. Всегда. Я… я не знаю, я чувствую себя иногда очень… одиноко дома. Кролики мне помогают, и если бы их не было… Я не знаю, это было бы ужасно… Ну… И если бы не было вас, конечно тоже. Это было бы просто ужасно-ужасно. Я… я не должна так говорить. Это эгоистично… и грубо… Наверное… Но я… я хочу, чтобы меня хвалили. И… любили. Но я не знаю, как этого добиться. Я… все делаю неправильно. И я не могу отказаться от своего желания… Может быть… Может быть, ты сможешь мне помочь?

Пегаска закончила свою речь почти в слезах, мелко дрожа и глядя куда-то в пространство позади подруги.

Твайлайт слушала речь Флаттершай в задумчивом, даже потрясенном молчании. Она не имела ни малейшего представления раньше, что творится в ее душе, и вдруг, внезапно она увидела эту странную, немного пугающую на первый взгляд, истину. Пугающую не в том смысле, что она считала ее неправильной или что-то в этом духе — пугающую за счет той эмпатии, которой единорожка обладала даже несмотря на привычно-асоциальный образ жизни. В прошлом. За последние годы, похоже, эта сторона ее личности получила огромное развитие. Но она была бесконечно далека по глубине и всеобъятности своей доброты от Флаттершай, которая дарила любовь и внимание всем, без остатка, и сама оставалась ни с чем, не получая почти ничего взамен.

— Помочь… Я бы хотела тебе помочь хоть как-нибудь, — вздохнула Твайлайт. Посидев немного молча, она встала из-за стола и принялась неторопливо ходить по кухне из стороны в сторону. Большие бирюзовые глаза Флаттершай следили за ней неотрывно. — На самом деле, я не знаю, как у меня так получалось. В смысле, жить не обращая внимания ни на кого. Это вроде бы несложно, по крайней мере для меня. Но вот для кого-то другого… Характер ведь можно изменить только самому, и со временем. Да и то не до конца.

— Ну… я… эмм… Я понимаю… Просто, вдруг… Может быть, у тебя есть какой-нибудь совет? Но… если не хочешь, можешь не говорить… Я понимаю.

— Хм… Ну, если так посмотреть, то все на самом деле просто. Мне попросту все равно. Ну, не совсем все равно, но… В общем я не знаю, как это правильно сформулировать. Все, кто не близок мне — я их воспринимаю как персонажей книг. Не как живых пони. Я общаюсь с ними, получаю от них что-то или даю в ответ. Если у них какая-то проблема — я помогаю, если это не мешает мне. Но не более того. Я не задумываюсь о том, что они думают обо мне или моих действиях… Я так понимаю, это и есть твоя проблема, так?

— Ну… эм… Да.

— Вот. Все просто. Тебе просто нужно перестать думать о том, что думают другие.

— Но… как? Я… я не представляю себе — как это… Не думать о том, что думают другие. Это получается само по себе… Даже тогда, когда я следовала советам Айрон Вилла… Ох, хорошо, что ты тогда не попалась на моем пути! Это… это ужасно. Я… Я боюсь в этом признаваться, но даже тогда я думала о том, что думают другие. И… и делала все назло. То есть… если… они думают что я слабая… Значит, я должна быть сильной, — Флаттершай произнесла последние фразы едва слышно, опустив голову.

Твайлайт подошла к подруге и коснулась носом ее виска, приобняв передней ногой, дружески ободряя ее.

— Не стоит себя винить, — сказала она с улыбкой, и эта улыбка передалась и ее голосу. — Серьезно, винить себя надо только тогда, когда ты уверенна, что проблему создала только ты, и никто больше. Этому я научилась за последние годы… Здесь, в Понивилле. Нередко возникали ситуации, которые я затем так раскручивала в своем сознании, что загоняла себя в такие дебри самоунижения и отчаяния… Ни к чему хорошему это не приводило. И ваша поддержка меня всегда вытаскивала оттуда. Я надеюсь, что научилась чему-то из таких уроков. И вот сейчас я с полной уверенностью говорю: техника Айрон Вилла ущербна. Она способна лишь спрятать неуверенность за колючей стеной. Враждебность и страх — это, на самом деле, очень частые спутники. Кстати, я читала, что для пони это не слишком характерно. Зато у хищных рас это обычное дело.

— Спасибо… Я понимаю… Я осознала сама, что это действительно ужасный путь… Я стала настоящим монстром и… В общем, я смогла вернуться обратно. Вынесла что-то из этого урока, это да, но я не знаю, как это применить… ну… в реальной жизни. Каждый раз все кажется таким сложным… и каждая ситуация особенная, – ответила Флаттершай, кивнув.

— Да, я знаю, — Твайлайт снова пошла кругом по кухне, говоря энергично: — Я думаю, решение — не в том, чтобы преобразовать страх в уверенность через агрессию, а чтобы просто его убрать. Найти способ перестать думать о том, что думают другие. Ведь, в конце концов, у тебя одна голова, оставь в ней место для самой себя, ведь у других есть собственная.

— Это… звучит как-то слишком… просто, — скептично сказала Флаттершай. — Нет-нет, я не говорю, что ты неправа! Просто… как это применить на деле?

— Попробуй… хм… Попробуй просто расслабиться. Думай о чем-нибудь, что тебе интересно. Главное, не погружайся слишком сильно. У меня были прецеденты, — Твайлайт усмехнулась, остановившись у шкафчика. Там, на полке, стояла коробка с печеньем. Бросив вопросительный взгляд на хозяйку, и получив разрешающий кивок, она достала несколько нежных хрустящих печенек и продолжила ходить туда сюда медленным шагом.

Откусив печенье, она продолжила:

— Я много раз оказывалась настолько погружена в свои мысли, что совершенно не замечала, что творится вокруг. Думаю, вору в моем собственном доме достаточно подсунуть мне интересную книгу, и можно не беспокоиться ни о чем. В последнее время я научилась сводить такие ситуации к минимуму. Но, как видишь, не до конца. Последняя неделя — она вся пролетела мимо меня. Это один из самых сильных недостатков такой самодостаточности, пожалуй.

— Ой… Если… Если я увлекусь, и… забуду покормить моих животных… ой-ойой, — Флаттершай испуганно помотала головой.

— Ну, думаю, тебе это не слишком-то и грозит. У тебя очень открытая душа. И именно это и не дает тебе почувствовать свободу от других… И именно она делает тебя такой замечательной пони, — мягко улыбнулась Твайлайт.

— С-Спасибо… Я… да, это ведь мой Элемент, ведь так? Вот, что мне мешает, и, получается, в тоже время делает меня… собой, — сказала Флаттершай. Ее голос звучал разочарованно, и тихий вздох, последовавший после этой фразы усилил эффект.

— Не расстраивайся. Тебе просто надо чуть-чуть изменить свое восприятие других пони, вот и все. Буквально самую малость. Я думаю этого будет достаточно. Ты не можешь пойти против своего Элемента, я знаю. Мой Элемент тоже доставлял мне проблем в детстве. Селестии пришлось учить меня контролировать мою энергию, и я готова поклясться — большего терпения я не видела больше ни у кого. Видимо, такое действительно приходит только с двухтысячелетним опытом. А пожарное управление Кантерлота помнит мое имя и пугает им новобранцев. Ну, по крайней мере, так говорит Спайк, не знаю, правда ли это.

— Но… Это ведь твоя природная сила… Магия… — смутилась Флаттершай.

— Да, правильно. А еще это — Элемент. И им надо учиться пользоваться. Учиться его контролировать, так же, как и собственную силу, иначе его отрицательные проявления могут перевесить положительные. Так и с любым другим Элементом. Просто… не так явно.

— Эм… Хорошо… А что нужно делать? — спросила Флаттершай, показывая выражением своего лица, что ничего нового она не услышала.

— Практика. Она всегда помогает. В любом деле, — Твайлайт остановилась посреди комнаты, встав в уверенную позу.

Уши ее встали торчком, впрочем, не для укрепления образа твердого в своих знаниях учителя. Ранняя весенняя муха билась об стекло, своим жужжанием встревая в беседу. Отвлекшись на нее на секунду, Твайлайт вернулась в русло разговора:

— Итак. Предстоящий праздник, на мой взгляд, предоставляет прекрасную возможность. Тебя ожидают. На тебя надеятся. Да-да, не жмись. Это знание надо встретить не со страхом, а с… ммм… ну, скажем так, безразличием. Можно даже позволить себе немного «ну вот опять, не дают заняться моими делами». Но не в коем случае не страхом.

— Я… Я постараюсь, но разве это не звучит… несколько… эмм… Жестоко? — Флаттершай склонила голову набок, произнеся этот вопрос. Увидев удивленно вскинутую бровь своей подруги, она сразу же опустила голову, и пролепетала: — Нет-нет, я… я не пытаюсь сказать, что ты жестокая, или…

— О, не беспокойся, — легкий смешок Твайлайт прервал ее извинение. — Все нормально. Я сама себе кажусь иногда слишком социопатичной, если говорить жестко. Хотя… Если подходить академически, то социопатия предполагает агрессивность и озлобленность… А этого у меня нет, это точно.

— Да-да, не говори о себе так… пожалуйста. Ты очень-очень добрая и… Ты всегда помогаешь. Ты отзывчивее, чем многие жители Понивилля, которых я знаю…

— Так-так, давай не будем злоупотреблять комплиментами, на моих щеках уже можно жарить еду.

— Ой. И-извини…

— Стой-стой, давай вернемся к делу, — с улыбкой, и, действительно, легким румянцем на щеках, сказала Твайлайт, махнув копытом.

— Хорошо… Значит… Я должна думать про себя, что… эмм… это просто еще одно дело, которое просто надо сделать? — спросила Флаттершай, опустив уши.

— Точно! Ты все правильно поняла. Просто дело, ничего такого. И неважно, сколько пони на тебя смотрит, и что ты должна ими руководить. Ты ведь прекрасно ладишь с животными? Они тебя слушаются.

— Ну… эмм… Животные — это совсем другое…

— Ну почему же? Многие ведь вполне разумны, просто не говорят на нашем языке, ведь так?

— Д-да… Действительно… Но… Они все-таки совсем другое. И они от меня зависят. Они меня любят, и потому все получается нормально… Ну… эмм… Мне так кажется.

— Но, ведь они не всегда любили тебя. Когда-то был день, когда ты с каждым из них встретилась впервые. То же самое и с пони. Несмотря на то, что они умеют говорить, разница не такая уж и большая. Чуть-чуть больше интеллекта, способность к языку — вот и все. Так что попробуй. Воспринимай их так же. Тебе нужно научить их танцу, значит, ты научишь их ему, если сосредоточишься именно на танце, а не на том, что они тебя не слушают, или им неинтересно, или еще что-нибудь. Тебе надо просто заразить их тем чувством, которое ты испытываешь сама. Все, что нужно для этого — это добрая улыбка, терпение, которого у тебя действительно немало, и, самое главное. Самое-самое! Знание, что ты ничего не потеряешь, если что-то не получится. Совсем. Все всегда можно начать сначала. Никто ничего не сделает тебе, если что-то пойдет не так. И пони, которых ты будешь учить, — они будут хотеть учиться. И это облегчит тебе задачу.

— Но… эмм… Откуда ты это знаешь? В смысле, что ничего плохого не случится? Ведь… эмм… я знаю, что… иногда бывает только одна попытка… Чтобы сделать что-то, — сказала Флаттершай, нахмурившись.

— Иногда. Такие моменты ты сразу видишь издалека, их не узнать очень сложно. И они, на самом деле, довольно редки. Но я понимаю твои сомнения, – Твайлайт кивнула, и продолжила, слегка понизив голос. – Знаешь… Раньше я страшно боялась ошибок, боялась чего-то напутать… Чего-то упустить. А потом случалось всякое. Например, та ситуация с куклой. Или с путешествием во времени. Эти два урока многому меня научили. Очень многому. В первую очередь тому, что пока нет явной угрозы жизни, или чему-то не менее важному — всегда дается множество шансов. Всегда есть возможность остановиться, подумать и сделать все правильно. Отступить, когда нужно. Переделать что-то, что было сделано не так. Просто попросить, вместо того, чтобы делать все самой. Другие пони ведь все понимают, они могут войти в положение, если нужно, и предложить помощь, которую стоит принять. Да, не всегда все идеально, но… Надо по крайней мере верить в это. Это самое главное. Если веришь, что ты ничего не теряешь — ты делаешь все лучше, чем когда боишься провала.

Твайлайт тепло улыбнулась, облокотившись о кухонный подоконник, глядя сквозь ветвистый лимон в горшке на залитый золотистым светом двор коттеджа. Тронув копытом темно-зеленый лист молодого деревца, она продолжила:

— Моя мама говорила, что страх провала притягивает его. Звучит несколько суеверно, согласись. И я относилась к этому скептично всегда… Но, например, Пинки доказала мне на собственном примере — суеверия бывают полезными. Хотя бы потому, что зачастую они оказываются просто еще неизученными сторонами магии, являющейся материей абсолютно всего в этом мире. А если в поверии есть такая действительно хорошая мудрость — то это будет настоящим упущением не воспользоваться ими.

— Не думала, что ты когда-нибудь предложишь кому-нибудь следовать суевериям… — с тихим смешком произнесла Флаттершай.

— Случается всякое, — сказала Твайлайт, и притопнув задним копытом, продолжила: — Итак. Тебе надо пойти на этот праздник. Обязательно. И сделать, что от тебя ожидают.

Флаттершай мгновенно погрустнела, не разделив энергии своей подруги. С грустными глазами, сложенными ушами, она тихо сказала:

— Я… Я не хочу туда идти. Кажется. Я… впервые хочу пропустить праздник… — сказав это, она быстро бросила взгляд на лестницу, ведущую на второй этаж, будто боясь, что ее подслушают. Твайлайт проследила ее взгляд, но не увидела ничего необычного. — Эмм… Я знаю, я должна. Но я боюсь туда идти… Праздник будет проходить на той же поляне… Где обычно праздную с кроликами. И… Это значит, что мне или придется присоединиться к пони, или не прийти вообще…

— Хм, ну, в каком-то смысле, обстоятельства — в твою пользу. Ты же не хочешь нарушать традицию, не так ли? — спросила Твайлайт и сразу же мысленно дала себе пощечину. Ее несколько «полицейский» тон, похоже, ранил Флаттершай. Она явно чувствовала себя неуютно, сидя на своей подушке за столом, и теребила ткань сидения передними копытами. И избегала глядеть подруге в глаза.

— Ох… я… Конечно не хочу… И это самое ужасное. Ведь… У меня, получается, нет выбора! — Флаттершай шмыгнула носом.

— Не бойся. В жизни часто случается, что выбор оказывается сделан за тебя, — Твайлайт вздохнула и, оттолкнувшись от подоконника, подошла обратно к столу, чтобы глядеть прямо в грустные и полные страха глаза подруги. — Так что надо найти силы, чтобы с этим не только смириться, но и найти для себя выгоду. Вот, смотри. Если ты научишь этому танцу жителей Понивилля, ты сможешь передать им традицию, которую хотела передать своим детям. Ты передашь ее им, а они — своим детям, и тогда твои собственные жеребята не будут одиноки в своем знании. А это очень важно. В раннем возрасте все индивидуальное считается «не круто». А это значит, что они будут стесняться своей матери и тех увлечений, которых она им передала.

— Да… Действительно… Я… эм… Не подумала как-то об этом, — Флаттершай улыбнулась, утерев одинокую слезинку. А потом хихикнула, произнеся: — А… А некоторые ведь, получается и когда вырастут, остаются детьми. Хорошо, что Дэш нас сейчас не слышит.

— Вот! Вот и отлично! Ты пойдешь на праздник, покажешь всем, как надо правильно его отмечать, и, я уверена, получишь море удовольствия, — сказала радостно Твайлайт, с широкой улыбкой.

— Х-хорошо… А… ты? Эм… Я… я понимаю, если у тебя есть дела, ты не обязана… Просто…

— Хм… Я бы хотела пойти. Но эта комета… Я должна за ней следить неотрывно. Всю ночь я не отойду от телескопа! Ничего не должно быть упущено. Принцесса поручила мне это задание, и я не собираюсь ее подводить. Все должно быть идеально, когда я предоставлю ей мой дополненный, расширенный отчет о наблюдениях. Это будет великолепная работа! Я уже не могу дождаться момента, когда снова стемнеет!

Пока Твайлайт вдохновенно говорила, Флаттершай явно пыталась что-то сказать, но ее подруга не замечала ни ее тревожного взгляда, ни приоткрывающегося, в желании произнести какие-то важные слова, рта…

— Ладно, Флаттершай. Спасибо тебе за чай и за компанию. Я, пожалуй, пойду. Заскочу к Эпплджек, и тоже расскажу ей о комете. Я верю в тебя, дорогая моя, и у тебя все получится! Просто не бойся, думай о деле, а не о пони, и все будет прекрасно. Ну… Я пошла.

— П-подожди!! Ой… — неожиданно громко выкрикнула Флаттершай, и тут же сжалась с тихим, сдавленным писком. Где-то наверху, на втором этаже, что-то упало, и пока хозяйка собиралась с мыслями, Твайлайт следила своими подвижными ушами за тем, как чьи-то маленькие легкие лапки протопотали у нее над головой. Спустя мгновение на лестнице возник белый кролик со строгим, даже агрессивным выражением мордочки, явно готовый броситься то ли на обидчика своей хозяйки, то ли на нее саму, за то, что потревожила его сон. Увидев Твайлайт, он, впрочем, тут же поник и шмыгнул обратно. Единорожка фыркнула себе под нос. Несколько недель назад она подпалила шкурку этому подлецу Эйнджелу, за то, что он отобрал у Флаттершай последний пряник, привезенный ее тетей. Ему не повезло, что Твайлайт в этот момент присутствовала и с самого утра была слегка не в духе.

— Да? Что такое? — спросила Твайлайт, спрятав ехидную улыбку, которую вызвал своим испугом Эйнджел.

— Ох… я… эмм… Я знаю, я не должна ничего от тебя требовать… Просто… Эмм… Может быть… Ты пойдешь со мной? Я бы очень, очень-очень-очень бы этого хотела! У… у тебя столько уверенности, что ее хватит на двоих. Без тебя… я все провалю.

— Ооо, Флаттершай, не надо так себя принижать, — сказала ласково Твайлайт, подойдя вплотную к подруге и обняв крепко. — Я знаю, у тебя все получится! Твои педагогические способности выше всех похвал… Ой, извини за излишне официальный тон. Я хотела сказать, что ты отлично справишься. А у меня правда дела. Принцесса не может ждать.

— Я… Я понимаю… — сказала дрожащим голосом Флаттершай и шмыгнула носом. — Ладно… Я… я постараюсь. Но… погоди… Ведь, на празднике будут Принцессы, значит ты можешь доложить им все лично… разве не так?

— Принцессы?! Здесь?! Они прибудут прямо сюда, на этот праздник? — вскинулась Твайлайт.

— Д-да… Они пригласили всех нас присутствовать… На празднике… И… и тебя тоже. Нет, наверное, если… если ты должна работать, то Принцесса Селестия все поймет, и… не будет беспокоиться. Но ведь она прислала тебе письмо, и ведь она же помнит о твоей работе… Ты ведь ее закончила?

— Да… Я все сделала, но я рассчитывала на несколько дополнительных параграфов для статьи. Что ж… А на мое имя точно есть письмо?

— Точно-точно. В каждом письме указаны все наши имена, и подписано, что копии разосланы нам всем. Чтобы ничего не потерялось… наверное… Вот… Смотри, – Флаттершай, высвободившись из объятий Твалайт, бросилась к тумбочке у входной двери, и вытащила зубами из ящика свиток.

Твайлайт взяла магией этот пергамент и развернула. Красивым каллиграфическим почерком самой Принцессы было написано письмо, где действительно упоминались все шесть пони, для каждой из которых была расписана ее роль в подготовке. Твайлайт должна была играть роль организатора. Как обычно.

— Хм… Что ж… В таком случае — я пойду. Тут, получается, не может быть никаких сомнений. В конце концов, присутствие Принцессы — это действительно решающий момент. И, плюс, тебе безусловно не помешает моя поддержка, — сказала она после непродолжительных раздумий. Флаттершай издала тихий, радостный писк. Твайлайт улыбнулась ей, и продолжила: — Жаль, что мне придется наблюдать эту комету только собственными невооруженными глазами… Едва ли я смогу что-то разглядеть. Ну ладно. В таком случае, каков план?

— Ну… эм… Насколько я знаю… Через несколько часов все соберутся в Буковой Роще… Там, на границе с лесом. И будут подготавливать…

— Отлично! Тогда, я закончу некоторые свои дела и приду в эту рощу. Если… я знаю дорогу. Это там, через мост за мельницей, да?

— Эм… Да. Хотя быстрее идти от моего дома, на север… Там, по тропинке, — сказала Флаттершай после некоторых раздумий.

Твайлайт кивнула в ответ и, кратко попрощавшись, быстрым шагом покинула уютный коттедж. Утреннее солнце уже согрело воздух, но тот свежий горный ветерок все еще чувствовался. После жарко натопленного дома он заставил ее немного поежиться, особенно когда она пробиралась через покрытые росой заросли осоки вдоль тропы у мостика.