"На луне у Луны"

Галактический сон

Let's take a trip together
Headlong into the irresistible orbit
Breathe in the cold black space
With the glistening edges
Morphine — Let's Take A Trip Together

Бар «На луне у Луны» по праву считается самым уютным и гостеприимным местом не только во всей Эквестрии, но и за её пределами. Пусть и находится он в неуловимом и загадочном Мире Снов, забота и внимание друзей, ласковый румяный свет и вкус отменных сладостей вполне реальны. Если сначала бар задумывался как место для всех обделённых и несчастных, то теперь он стал пристанищем для огромной, во всю страну, компании любимых и любящих товарищей — не отклоняясь, впрочем, от своего первоначального замысла. И пускай каждую ночь десятки (а то и сотни!) пони переступали порог лунного дома, впечатлялись и соблазнялись его теплом, как это ни странно, не все.

Черригалáктик была одной из образованнейших единорогов королевства. Все свои силы она отдавала учёбе и той единственной работе, которую никогда не бросала — составление карт звёздного неба, — не видя и не желая видеть ничего кроме этих двух занятий. С отличием окончив несколько престижных столичных университетов, сдав экзамены перед самой принцессой Селестией, завязав хорошие знакомства с каждым преподавателем, она... исчезла в никуда, словно растворилась в воздухе после получения очередного диплома. Отличница, победительница всех научных конкурсов даже не явилась на выпускной, получив все свои медали и грамоты почтой. Её смелый, пожалуй, даже кощунственный проект оказался осмеянным, запрещённым указом свыше — и непонятая никем гениальная пони ушла в добровольное изгнание. Друзья и подруги не могли её поддержать или переубедить, не могли защитить от нападок — потому что Черригалактик не нуждалась в друзьях и не умела их заводить. Лишь мечта, безумная и неисполнимая, была смыслом её жизни, путеводной звездой.

Черригалактик болела космосом. Мысли о его необъятной, непостижимой глубине, совершенной ледяной пустоте без единого вздоха жизни и радости, не давали кобылке покоя ни днём, ни ночью. Где-то там, прямо у неё над белогривой головой, царила непокорная Вечность, и всё, что только представляется скудному уму обывателя — всё это ничто, пыль, глупость! Всё, совершенно всё не имело ни малейшего значения: будут расти и падать цены на овёс, будет меняться мода на подковки, будут умирать и рождаться пони, а в миллиардах километров от них, слепцов, гаснут и загораются тысячелетние звёзды... Масштабы Вселенной сводили учёную единорожку с ума, но в сто крат сильнее её волновало то, что ей никогда не то что не прочувствовать — не увидеть и сто миллионной доли этого безразмерного мира. Ведь даже на то, чтобы добраться с Эквуса^[3] до хотя бы ближайшей звезды, придётся потратить целую жизнь!

Ещё в детстве, гуляя с влюблённым в неё по уши глупым жеребчиком, Черригалактик тянула его не в парк и не в кино, а к поросшему высокой густой травой нехоженому обрыву, где прекрасно было видно звёздное небо во всём блеске и красе. Бесцеремонно обрывая робкий лепет своего «ухажёра», единорожка заводила трёхчасовую лекцию о бессмысленности потребительского образа жизни и Бесконечности, для которой все они — не более чем жалкий прах на ветру. Жеребчик, как правило, сбегал через двадцать минут, а на следующий день прохаживался с более «нормальной» кобылкой. Черри же, когда поток словес иссякал, просто сидела до рассвета, заворожено любуясь гордыми глубинами, теряясь в них, после чего с огромным сожалением уходила домой, даже не вспомнив, что с ней кто-то был.

Став взрослой, единорожка не навязывала своё мировоззрение первому встречному, но безграничные, как Галактика, горькая тоска напополам с отчаянием, никуда не делись, а наоборот, росли и ширились. Уже половина жизни прошла, и чего она, Черригалактик, добилась, что сделала? И любимая Вселенная никогда не запомнит её...

Внезапное появление принцессы Луны — соправительницы Эквестрии, богини луны и ночи, сестры Селестии, существа из древнейших времён, основоположницы астрономии, и прочая и прочая — разделило жизнь кобылки на «до» и «после». Потратив последние деньги на билет, заняв у всех, кого можно было и нельзя, она на следующий же день после представления диарха народу покатила в давно оставленный Кантерлот. Конечно, её не пустили и на порог Дворца: он был закрыт на целый месяц, а все приёмы и гуляния в его стенах — отменены. Пришлось ни с чем возвращаться обратно. Пони завидовала чёрной завистью бессмертной принцессе Луне, в упор не видя всей трагедии её заточения. О, оказаться бы на её месте! Черригалактик с величайшей радостью согласилась бы провести на спутнике и тысячу, и десять тысяч лет — зато бы она хоть как-то приобщилась к тому единственному, что имело значение.

Но больше всего Черригалактик угнетало то, что космос ей почти не снился. Да и когда снился, то лишь мелькал извращённым фоном для какой-то типичной для снов фантасмагории. Разве можно в таких условиях наслаждаться его величием и объёмом? Несколько раз она пробовала путём сосредоточения и медитаций достигнуть нужного возвышенного состояния, но почти сразу засыпала от скуки и не добивалась желаемого эффекта. К какому бы методу ни прибегала отчаявшаяся пони — ничто не действовало. Чёрная магия, за которую вполне могли заточить в изгнании, сложные зебрийские руны, самонастрой, непоколебимая вера в успех — все способы только тратили время и повергали в уныние своими результатами, точнее, их отсутствием. Почему, ну почему у неё, могущей за четыре минуты выучить назубок две страницы текста, могущей на глаз определить температуру любой, даже самой дальней звезды, не получаются такие простые вещи? Разве её великолепный острый ум, отточенный до совершенства в сложнейших математических задачах, не способен на такую малую малость?..

Сотни раз пыталась волшебница забыть и отказаться от своей грандиозной мечты, пыталась не смотреть на обманчиво-мирное небо и занимала себя пустыми мыслями о завтрашней погоде и кексиках из «Конфетти»... Но каждый раз не выдерживала и, задирая голову, умоляла пустоту помочь, избавить её от этого наваждения, а ночью вновь не спала, лежала на крыше своего домика в глухой лесной деревне — там лучше видно звёзды: ненужный свет ненужных фонарей и окон в городах, как известно, мешает, — и смотрела ввысь, размышляя.

~~~~~

Та памятная ночь началась с совсем не памятного дня: сделав безо всякого удовольствия свою скучную обыденную работу (теперь Черригалактик варила вишнёвое повидло для местной дешёвой столовой под весёленьким названием «Конфетти»), пони полдня маялась, не зная, чем себя занять. Художественные книги она не особо любила, музыка и веселье раздражали, казались глупой насмешкой и издевательством над её личной трагедией и проблемами жизни вообще; на прогулках единорожка быстро уставала — да и всё их крошечное село она исходила вдоль и поперёк... С нетерпением дождавшись момента, когда на темнеющем небосводе проступят первые бледные звёзды, Черри телепортировала себя на крышу и устроилась поудобнее, наблюдая, как из-за сплошного серого облака на горизонте медленно выплывает красноватая, похожая на спелую вишенку, луна. Единорожка заворожено наблюдала за ходом величавого светила, за тем, как сумерки переходят в ночь... а потом она заснула. Такое бывало иногда, и удивило кобылку не это. Вместо диких и пугающих фигур привычного странного сна она видела широкий, полный тёплого коричного света зал, глубокие кресла и обычных нормальных пони, весёлых и болтливых, как в жизни.

Пытаясь избавиться от навязчивого видения жизнерадостных пони, Черри пробивалась сквозь толпу, увиливала от объятий и дружелюбных вопросов, толкнула лакированную дверь наружу... и застыла на пороге, как вкопанная.

Она наконец нашла то, что так долго искала.

~~~~~

Сначала Твайлайт думала выйти в Мир Снов с помощью уже привычного заклинания, но, едва её голова коснулась мягкой подушки, аликорн мгновенно заснула, через минуту обнаружив себя прямо в "На луне".

«Видимо, все попадают сразу в здание, никто не приходит снаружи. Тогда, получается, пространство Астрала является дальним космосом для этого места?»

Твайлайт глянула на сцену — сегодня публику развлекала Пинки, робкой пегасочки не было видно. Усевшись в первое попавшееся свободное кресло, кобылка представила перед собой поднос с цветочными бутербродами — он возник перед ней на низком стеклянном столике, застеленном белой скатёркой. Через минуту появился "бонус": стакан с ярко-розовым напитком, от которого шёл такой мощный аромат лесных ягод и хвои, что, чудилось, он был слышен и на другом конце заведения. Молодая принцесса подняла стакан магией и только собралась осторожно потянуть носом приятный приторный запах... как он со всей силы ударил по не готовому к такой атаке обонянию пони: задохнувшись, Твайлайт отпрянула от стакана и чуть не разлила жидкость на ворсистый ковёр. Стакан резко приземлился обратно, расплескав немного напитка, кобылка со вскриком откинулась на мягкую спинку кресла. Во рту появился стойкое ощущение малины и чего-то похожего на мяту. Слизистую невыносимо жгло. Бывшая единорожка вздохнула и глянула на аккуратные квадратики бутербродов — кушать теперь не хотелось совершенно, но можно попытаться заесть начинающуюся головную боль. Ломтик хлеба с помидором, сыром и двумя лютиками выглядел очень соблазнительно, и Твайлайт, пересилив себя, отправила его в рот. Разжевала, почти не чувствуя наверняка отличного вкуса. Так, один за другим, исчезло содержимое всего подноса, но лучше не стало, скорее даже наоборот: жара, шум, громкий смех заставили аликорна раздражённо вздохнуть и прикрыть глаза. Интересно, получится ли уснуть во сне? Вот в таком — точно нет, поняла она спустя несколько минут, когда кто-то закричал "ура" прямо у неё над ухом, заставив её подскочить на месте.

Надо выйти «подышать» — атмосфера здесь, в баре, была душная, горячая и невыносимо приторная, полная звуков и гама. Морщась и ещё ощущая вокруг себя удушливый аромат розового питья, Твайлайт вышла на крыльцо и привалилась к перилам, жадно вдыхая ледяной острый "воздух" спутника и наслаждаясь тишиной, наступившей, едва закрылась дверь. Первые секунды кобылка ничего не могла разобрать в сплошном хаосе белого и чёрного цвета, но стоило глазам привыкнуть, как аликорн заприметила небольшой силуэт, запятнавший идеальную чистоту луны. Пятнышко, догадалась Твайлайт, было пони. Наверное, тоже угораздило «попробовать» какой-нибудь ароматный напиток... Принцесса сошла с крыльца и невесомо зашагала к товарке по несчастью, заодно разглядывая её. Тёмно-синяя единорожка ровно и неподвижно сидела на жемчужном песке, её белая грива сливалась с поверхностью луны. Странным образом пони была различима на фоне антрацитовой бездны космоса. Когда Твайлайт подошла почти вплотную, она увидела метку — две вишенки на рисунке спиральной галактики, и широко раскрытые немигающие глаза рубинового цвета.

— Привет, — поздоровалась аликорн, подсаживаясь рядом. — Тоже вышла отдышаться?

Единорожка искоса посмотрела на неё и, ничего не сказав, вновь обратила своё внимание на звёзды. Это несколько покоробило принцессу, но она решила разговорить странную пони. Вдруг ей тоже надо чем-нибудь помочь, как Бамблсвит?

— Не понимаю, зачем нужны такие пахучие газировки. У меня даже голова заболела, — вымученно хихикнула Твайлайт и выразительно потёрла затылок копытом. Глянув на «собеседницу» краем глаза, она поняла, что той безразличны её попытки, и попробовала по-другому. — Ты не хочешь говорить?

— Не вижу смысла, — равнодушно бросила единорожка, не меняя позы.

— А-а-а...

Разговор зашёл в тупик. Спаркл нервно кусала губы: такое на её памяти случалось впервые. Даже когда она проводила почти всю свою жизнь в Кантерлотской Библиотеке за усердной учёбой, её так не игнорировали.

«Ой, да. Это же я всех игнорировала».

Не зная, что ещё можно сделать, Твайлайт уставилась на мерцавшее прямо перед ней созвездие Дружбы. Бледный блеск звёздной россыпи и яркое сильное мерцание самой большой звезды, Магии, заворожили и успокоили её, головная боль начала отступать. Принцесса никогда не обращала особого внимания на ночное небо, к "космическим объектам" у неё было чисто научное отношение, но теперь, увидев всю их красоту и величину распростёртой над луной "Вселенной", подумала, что было бы неплохо хоть двадцать минут любоваться ими перед сном. Мечтать, строить планы...

Движение сбоку отвлекло Твайлайт, и она глянула на единорожку — та беззастенчиво рассматривала её.

— Аликорн, — сообщила наблюдательница таким тоном, словно все вокруг были аликорнами. Голос у неё оказался сухой и невыразительный. — Метка красивая. Что она значит?

— Это Искра, символ магии. Она похожа на Элемент Магии.

— Вот как.

— А чего ты не в баре? Там весело, — опять попыталась завязать беседу Твайлайт, проклиная свой так не вовремя закостеневший язык. Хоть она и не слишком ожидала ответа, единорожка отозвалась.

— Не люблю толпу. И я здесь не за этим.

— А зачем? — рискнула спросить Твайлайт, уже догадываясь, что ей скажут. Принцесса угадала — волшебница подняла переднюю ногу и точно обвела ею безграничное небо.

— За этим всем.

— Как тебя зовут?

— Черригалактик. А ты, если не ошибаюсь, Твайлайт Спаркл. Завсегдатай Кантерлотской Библиотеки, если я ничего не путаю. Это же ты? Всегда сидела за столиком в самом дальнем уголке.

— Да, я. Вот что интересно, никто не знает меня как...

— Аликорны бессмертны? — внезапно выпалила Черригалактик, резко поворачиваясь к собеседнице и впиваясь в неё откровенно голодным взглядом. Теперь пони была полностью заинтересована.

— Ну-у-у... — растерялась Твайлайт, не ожидавшая такого нападения. — Судя по всему, да. Сами принцессы это никак не комментируют, но записи выдающихся древнеэквестриских магов — по большей части, учеников Старсвирла Бородатого и его Академии, — говорят, что да. Огромные волшебные силы, могущие подпитываться извне и из магического Потока, даруют большое здоровье и выносливость, продлевая жизнь подчинившего их. Чем лучше контроль Потока и самоконтроль, чем больше силы и чем больше источников её извне, тем больше, собственно, здоровья и жизни. И так до бесконечности... В некоторых легендах говорится также о рецептах Амброзии и прочей «пищи вечной молодости», но современная наука в это верит не больше, чем в сказки про астрологию и гороскопы. Как-то так, — только сейчас принцесса сообразила, что её, мягко говоря, занесло — сказывалась привычка.

Тем не менее, Черригалактик казалась вполне удовлетворённой — её тонкие губы даже растянулись в чём-то похожем на улыбку.

— Замечательно, — с холодным довольством произнесла она. — Помнится, я тоже любила заливать длиннющие речи всем, кто был готов и не готов их слушать.

— Что за речи?

Пони замялась. Видимо, она не собиралась обсуждать что-то настолько личное, но, подумав, начала.

— Посмотри внимательно вон туда, — тёмно-синее изящное копытце указало на Магию и словно прочертило на небе полосу, подчеркнувшую созвездие. — Всё это — бесконечность. Вечная, постоянная, надёжная. Мы все, даже ты, — мы все маленькие песчинки, сор. Для бесконечности длина нашей и даже аликорновой... аликорнской... как правильно? жизни — один миг. Как секунда пролетает за один взмах ресниц, так и для всей безграничной Вселенной мы не то что пролетаем — мы не существуем. Вся наша суть, всё, что нас окружает — ничто. Вселенную нельзя ограничить рамками ничтожных километров, нельзя подчинить пониманию, нельзя сделать обыденной и доступной, как какой-нибудь кремовый торт. Даже время теряется в её пустоте, и, и... — Черри явно могла продолжать до скончания веков, но невероятным усилием воли остановила себя. — Ну, суть ты поняла. Раньше такие лекции растягивались на несколько часов.

— Отличный рассказ, — искренне похвалила её Твайлайт. — Ты случайно не писательница? Красивая речь.

Единорожка помрачнела.

— Пыталась. Думала, что моё буквенное барахло будет кому-то интересно, но, разумеется, нет. Назвали "слишком непонятной и заумной". Естественно, лучше мы будем печатать одни и те же слезливые романы про несчастную любовь... Извини, заболталась. Ненавижу жаловаться и ныть, но заносит порой.

— Бывает, — успокоила её волшебница. — А что насчёт какой-нибудь научной литературы? Ты ведь точно разбираешься в этой теме! Сейчас как раз большое спрос на энциклопедии, попробуй!

Разговор неожиданно оборвался. Собеседница снова устремила взгляд на вселенскую панораму (если можно оскорбить её величину и масштаб таким невзрачным словом), ничего больше не сказав. Странная пони, с лёгкой неприязнью решила Твайлайт... или, возможно, просто чрезмерно скромная, как Флаттершай когда-то? Ну что ж, не хочет общаться — не надо. Посидим в тишине.

Неприятный холодок пробежал по лиловой шёрстке. Твайлайт зябко поёжилась и расправила широкие крылья, надеясь закутаться в них, как в тёплое одеяло. Ей понравилась мысль о том, что где-то далеко в Эквестрии она лежит и улыбается во сне, уткнувшись носиком в мягкую подушку...

— Можно ли здесь взлететь? — задала пони риторический вопрос и встала, с наслаждением разминая затёкшие конечности. Сколько она просидела здесь, на ледяном песке? Черри, как ни странно, — Твайлайт уж подумала, что та на неё обиделась, — ответила, как всегда, односложно.

— Попробуй.

Стоило только несильно оттолкнуться — и лунная поверхность легко отпорхнула в сторону, оставляя летунью в полной пустоте, огромном свободном пространстве. Закружились и смешались созвездия, расчерчивая затягивающую ровную черноту серебристыми полосами. Растрепались и взмыли вверх, как на сильном ветру, грива и хвост. Закрыв глаза, аликорн расслабилась и поплыла в пространстве, "перевернувшись" на спину. Безмятежность охватила её и понесла, будто могучая спокойная река щепочку. Где-то вдали, внизу, потрясённо вздыхала Черригалактик.

— Это так здорово! — крикнула Твайлайт, но её слова обратились в еле слышный шёпот. Наверное, они стали похожи на белый дымок, отстранённо подумала принцесса. — Лети сюда...

Через мгновение острожное мягкое касание к крылу вывело её из транса. Повернув голову, Твайлайт увидела восхищённую единорожку – в первый раз за вечер — и, вероятно, за всю жизнь, — она была счастлива, дала волю своим эмоциям: пыталась поглотить такую желанную картину широко раскрытыми глазами, узреть сразу всё... Зависнув в пространстве, Черри осторожно протянула копытце, словно стремясь зацепить созвездие Дружбы. Антрацитовые волны тихо покачнулись от несильного тычка, и кобылка почувствовала, как вниз по щеке ползёт непрошеная слезинка

— Чудесно, — одними губами произнесла Черригалактик. У неё, немногословной, это слово хоть и не могло передать и сотой доли всей радости и восторга, но являлось высшей похвалой. Почему она сама не догадалась взлететь?

Твайлайт изумлялась совсем другому.

— Вот что значит качественная работа! — восторженные выкрики становились похожи на шелест опадающих осенних листьев, но ей это ни капли не мешало. — Все созвездия, все системы!.. Всё точно так же, как и должно быть в жизни!.. Каждая планета на своём месте, как с карт срисовали! Сколько же труда ушло на такую... такой результат?

Ответа не последовало. Не отрываясь взглядом от небесной бездны, Черригалактик слепо нашарила своей ногой переднюю ногу Твайлайт и с удивительной силой впилась в неё, будто в спасательный круг. Первый контакт со Вселенной, такой внезапный, полностью выбил пони из колеи, она не знала, что ей теперь делать, куда парить...

Твайлайт мягко потянула её за собой — и, взявшись за передние ножки, две кобылки полетели по звёздному пространству: одна без умолку шептала, хваля проделанный ночной принцессой труд, другая — молча, стараясь взглядом обхватить всю величину воображаемой Вселенной. Совсем рядом, под боком, как рыбки проплывали Галактики, вились огненными мушками кометы, завихрялись, скручивались и изгибались в невозможных в реальности направлениях созвездия и луны.

— Ты представляешь, сколько времени заняла такая работа! Как у неё хватает сил поддерживать всё: и бар, и... и это... Вот так труд! Даже не...

— Пожалуйста, помолчи и не мешай.

Когда они миновали очередную туманность, взгляд ученицы Селестии выхватил из миллиарда серебристых крошек знакомые очертания. Твайлайт слегка повернула голову в сторону парящей рядом волшебницы, надеясь показать ей...

— Неуловимое созвездие Мантикоры, — бодро и громко, точно читая лекцию в огромной аудитории, провозгласила аликорн. Получилось, конечно, совсем не так. – Появляется на небе, согласно новейшим научным данным, раз в шестьсот лет, и последний раз было видно целиком в четырёхсот двадцатом году от изгнания принцессы Луны, когда в Праздник Летнего Солнца последние маги Академии без разрешения принцессы Селестии вывели его на небосвод, восхваляя и...

— Во-первых, — бесцветным голосом проговорила словно проснувшаяся ото сна Черригалактик. — Созвездие Мантикоры в последний раз появлялось триста лет назад, сейчас оно расформировано принцессой Луной сразу же после возвращения из ссылки — предположительно потому, что оно всё время заточения было прямо перед ней и успело дико намозолить глаза. — Твайлайт могла поклясться, что видела в рубиновых глазах собеседницы лукавую искорку. — А во-вторых, это вовсе не Мантикора, а Химера — у Мантикоры ещё по две звезды с каждого края.

До сих пор Твайлайт Спаркл, проводя ночь в баре «На луне у Луны» с бутылкой памятной ярко-розовой шипучки, не может понять, чему она тогда удивилась больше: тому, что какая-то неизвестная провинциальная кобылка разбирается в астрономии лучше неё... или тому, что после своей тирады Черригалактик широко и искренне улыбнулась и, подлетев поближе, по-сестрински похлопала её, ошеломлённую, по плечу.

~~~~~

Так и началась их дружба. Черри оказалась очень интересной и умной собеседницей, много знавшей и разбиравшейся в астрономии как в чём-то пустячном и лёгком. Каждую ночь Твайлайт спешно «снилась» к седогривой пони и они, даже не заходя в бар, путешествовали, осторожно взявшись копытцами, и каждый раз улетали всё дальше, и дальше, и дальше... Иногда принцесса пробовала заикнуться о другом времяпровождении, но видя блаженство подруги, ничего не говорила. Потом хитро налаженная система заклинания будила её в полседьмого утра, а Черри...

Они говорили обо всём — точнее, Твайлайт говорила и рассказывала, единорожка же молча слушала, изредка вставляя односложные комментарии, но сама разговор никак не продолжая и ничего не спрашивая. Какой была её жизнь вне межзвёздных полётов, чем увлекалась, о чём думала — всё это оставалось для аликорна тайной, покрытой мраком. Несколько раз она задавала наводящие вопросы в надежде, что Черри попадётся в её «ловушки», но единорожка виртуозно парировала. «Просыпаясь» на луне, Твайлайт сразу видела знакомую тёмно-синюю фигурку, казавшуюся чёрной на кипельно-белом фоне спутника.

И с каждым разом Олицетворение Магии чувствовала: она привязывается к этой странной отчуждённой кобылке. Её трескучий безжизненный голос, сухие глаза, жёсткая шёрстка — всё в единорожке притягивало, очаровывало каким-то странным очарованием увядшего ноябрьского сада. Твайлайт поймала себя на мысли, что ей очень хочется увидеть Черри в жизни, в быту. Где она живёт, что ест и пьёт? Возможно, у неё есть семья, подруги?

Укладываясь в постель ровно через неделю после той памятной встречи, Твайлайт поставила себе задачу: разузнать о кобылке всё, что можно. Самые тонкие намёки, самые осторожные вопросы...

«В конце-то концов, принцесса Дружбы я или нет?» — подбадривала себя аликорн, поудобней зарываясь в плед.

Появилась она, как обычно, уже в баре. До лакированной двери можно было дотянуться крылом. Несколько минут Твайлайт меланхолично разглядывала медную дверную ручку, соображая, что же сказать, как подготовить почву для расспросов... Быть может, парочка кексиков подсобит в нелёгких раздумьях? Ведь у них в любом случае есть целая ночь... ну, у Черри точно. Да и Твайлайт была не против хорошенько выспаться.

Кексик сменялся кексиком, превосходный дюшес тёк в пересохшее от волнения горло рекой, но бывшая единорожка так и не решалась выйти наружу к приятельнице, начать откровенный разговор глаза в глаза. Соблазн отыскать её имя в списках лучших институтов страны и отследить дальнейшую судьбу был велик... Но скрытная Черригалактик наверняка бы страшно возмутилась и обиделась — не стоило даже думать о такой подлости.

Как же решиться, как же решиться... Ещё ни разу Твайлайт не встречала настолько ушедшую в себя пони. Аликорн ничего о ней не знала, кроме её фанатичной любви к космосу и презрения ко всему, что космосом не являлось. Предложить ей целый день веселья в Королевском Планетарии? «Зачем мне бездарная подделка, когда есть реальное небо» — проговорила маленькая воображаемая Черригалактик в голове принцессы. Или совместная работа над Большой Энциклопедией, предложение хорошего оклада и квартиры в центре столицы? Если только единорожка не была богата и без того... А ещё, судя по её речам, она презирала материальные ценности...

— Эй, Твайлайт.

Подскочив, пони быстро обернулась, стряхнув копытом тарелку с недоеденными кексами, и наткнулась на ничего не выражающий взгляд Черри. Даже то, что её тихий скрипучий голос прорвался сквозь шум и гам бара, не удивляло так, как приход кобылки в столь чуждое ей по духу место.

— О... Приветик! — со всей возможной радостью произнесла Твайлайт. Время на подготовку закончилось. — А что ты здесь, м-м... делаешь? Я думала, ты больше любишь сидеть снаружи...

— Подумала, что, раз это сон, здесь будет любая еда, какую я захочу. Надеюсь, мне сейчас приснятся пончики с карамелью и «Дасти Крим», — ответила она, усаживаясь слева от Твайлайт. — В нашей глухомани из молочных напитков продают только прокисший кефир.

Аликорн застыла. Мысли её вновь начали свой хаотичный бег, сталкиваясь в умозаключения и догадки, — ох, ну почему она всё поняла лишь сейчас? Черри не была скрытной, как, например, Флаттершай несколько лет назад, — Черри просто не трепалась обо всём подряд, как Пинки или Рэйнбоу. Да ведь она, Твайлайт, почти не разговаривала с новой подругой на некосмические темы... какие выводы она вообще собиралась делать? Достаточно было просто поговорить на не слишком личные темы, постепенно уходя всё дальше и дальше в глубины загадочной души...

— Э, Твайлайт? Всё хорошо?

— О, а, ага, — рассеянно отозвалась та, не выныривая из глубин своих раздумий. — Просто... Думаю кое о чём.

— Это хорошо, — безразлично пожала плечами Черри и посмотрела на возникшие блюда. Твайлайт чуть склонила голову и посмотрела тоже.

Пончики с карамелью и «Дасти Крим». Хит продаж в «Пончиковой пони Джо»: идеальные глазированные шарики апельсинового цвета и молочный коктейль с голубикой, малиной, шоколадным соусом и маленькими розовыми зефирками... Живот принцессы не по-королевски заурчал. Сколько лет она не ела всю эту вкуснотень! «Пончиковая» была ближайшим заведением к Академии Одарённых Единорогов Селестии, и молодые волшебники каждый вечер после занятий бегали к доброму кондитеру на ранний ужин... На самом деле, этот вкусный дуэт продавался по заоблачно высоким ценам — но для тех, у кого глаза не покраснели от упорного чтения учебников, и рог не выстреливал устало хаотичными искорками магии. Школяры с удовольствием лакомились прекрасным десертом, обычным пони приходилось покупать что-нибудь дешевле или же тратиться.

«Ностальгия отвлекла меня от анализа», — досадливо поморщилась кобылка и снова нырнула в поток мыслей. Итак, Черригалактик училась когда-то в той же Академии. «Ты, если не ошибаюсь, Твайлайт Спаркл. Завсегдатай Кантерлотской Библиотеки, если я ничего не путаю», эхом раздалось у неё в голове. Вероятно, они даже были знакомы... Разрозненные факты медленно собирались в одно целое.

И Твайлайт решилась.

— Тоже любила этот комплект? — спросила она, носом показывая на высокий фужер с коктейлем. Черри, медленно жевавшая пончик, исподлобья глянула на неё.

— Да, — будто бы нехотя призналась единорожка. — После того, как «Вишнёвый закат» перестали готовить, я думала, больше ничего никогда в его забегаловке не куплю. Но это... вкусно. Пожалуй, мне даже...

Она неожиданно замолчала, как выключенный радиоприёмник, и хмуро опустила глаза.

«Нравится», закончила Твайлайт за неё. Никакого «Вишнёвого заката» принцесса в жизни не пила, но поздно отступать...

— «Вишнёвый закат»?! Кажется, я помню что-то такое... С корицей, да?

Взгляд Черри этим вечером отлично изображал феникса: то потухал и рассеивался пеплом какой-то ещё не понятой аликорном обиды; то опять загорался нездоровым восторгом.

— О Луна, да, с корицей! — Твайлайт и не представляла, что жёсткий утомлённый голос кобылки мог быть таким живым. — Этот Джо постоянно перебарщивал с корицей, поэтому никому мой «Вечерний закат» не нравился. Ну вот и хорошо, я могла покупать его литрами... Так хорошо было смотреть через окошко на горизонт и пить вкусный коктейль, заедать его яблочными чипсами, сидеть до закрытия и до поздней ночи гулять... гулять...

Словно сама Мечта поселилась в распахнутых глазах Черригалактик — но на одно мгновение. Договорив, волшебница вновь увяла, и теперь казалась почти что сердитой.

«Я могу понять её», — с радостью подумала Твайлайт. — «Я была такой же. Она хочет общения, поговорить...»

— Прекрасное время, не правда ли? — тихо спросила кобылка и осторожно положила копытце поверх неухоженной ножки подруги. Только сейчас Твайлайт заметила разительное отличие волшебницы от любого другого посетителя бара: Черри была неухоженной. Сон сглаживал любые недостатки внешности, но единорожка всё равно выглядела запущенной: давно не мытая грива, свалянная грязноватыми прядями, странная худоба — сквозь кобальтовую шёрстку уже проступали рёбра, — нервно вздрагивающие ушки...

— Прекрасное время, — ледяным тоном отозвалась Черри, грубо скинула ногу принцессы с своей и, чтобы скрыть подступавшие слёзы, магией приблизила фужер к лицу. Знала бы Твайлайт, какая буря металась в её душе! Годы непонимания и одиночества сделали из темпераментной говорливой поняшки собранную молчаливую кобылу с трезвым холодным умом, тщательно взвешивающую слова и контролирующую себя с достойной Сестёр-Богинь строгостью, но как иногда хочется дать выход эмоциям, посмеяться, поговорить...

«И наступить потом на те же грабли, ага», — оборвала себя чародейка. — «Выбрось эту сентиментальную чушь из своей тупой головы».

Твайлайт не знала о буре, но догадывалась — и, пока единорожка пыталась перебороть себя, с состраданием разглядывала её несчастную мордочку. Аура одиночества и безнадёжности окружала белогривую кобылку будто тесный кокон... какая бабочка может выйти из него? Старлайт Глиммер, Сансет Шиммер, принцесса Луна — эти пони остались когда-то без внимания и поддержки, замкнулись в себе и выбрали путь зла, хоть и были добрыми по натуре. Черригалактик не могла, не должна была повторить их ошибки!

Похоже, пора немного надавить.

— Давай по-честному, Черри, — ласково, но твёрдо произнесла Твайлайт, чуть нагнувшись к подруге и опять обхватывая её копыто своим. — Давай поговорим начистоту. Я вижу, тебя что-то очень беспокоит — расскажи мне всё, и я обещаю тебе помочь!

Неловкая тишина повисла над столиком волшебниц, отделяя их от шумного бара. Твайлайт надеялась, что её нежный умоляющий взгляд растопит холодное сердце кобылки, Черри же смотрела на неё как смотрят столичные аристократы на толпу говорливых непосредственных земнопони, расставляющих свои лотки на базарной площади перед Дворцом, — с недоверием и лёгким презрением, чуть испуганно.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем единорожка разомкнула пересохшие губы.

— Ты это серьёзно? — только и сказала она.

— Конечно! — уцепилась за спасительную нить Твайлайт. — Каждая пони важна и значима, Черри! Самый важный урок, который я выучила за всю свою жизнь, — дружба действительно способна на многое! Поверь, я действительно считаю тебя подругой. Нет такой проблемы, которую нельзя решить...

Пугливая мягкость исчезла из глаз Черригалактик, будто её и не было.

— Ты ничего не понимаешь, Твайлайт, — жёстко сказала пони и с грохотом отодвинулась от столика. Каким образом мягкое кресло с обёрнутыми тканью ножками могло греметь по пушистому ковру — та ещё загадка, но аликорну было не до того: несчастливица стремительно удалялась, бесцеремонно распихивая весёлую толпу посетителей.

— Подожди, Черри! — взвыла принцесса, перевешиваясь через спинку кресла и яростно размахивая передними ногами; кобылка даже не обернулась на отчаянный крик. Догонять её уже поздно, времени подумать не осталось, и Твайлайт ляпнула первое, что пришло в голову. — Тогда я сама тебя найду! Перерою всю Эквестрию, но обязательно найду!

Черри замерла и как-то странно покачнулась, вильнула всем телом, будто пьяная, — на миг Твайлайт показалось, что она сейчас упадёт в обморок, но, едва аликорн подумала об этом, оскорблённая кобылка сорвалась в галоп и... Не достигая двери, исчезла в ослепительной бело-голубой вспышке. Бывшая единорожка не успела зажмуриться, и всплеск магии ослепил её.

Твайлайт знала, что телепортация здесь невозможна — тогда что Черри сделала? Такая яркая вспышка, такая... настоящая.

Принцесса огляделась и увидела старых знакомых: среди массы разноцветных пони засияли два огонька, бледно-сиреневый и медово-рыжий. Сначала она решила подойти к ним и поболтать, может быть, рассказать о своих затруднениях... Но вместо этого только подсела поближе: так, чтобы видеть всё и остаться незамеченной. Ей хотелось увидеть процесс пробуждения.

Нежность и умиление переполняли сердце Твайлайт: мир менялся с каждой парой счастливых подруг! Не существовало большего наслаждения, чем наблюдать за их смехом, шутками, разговорами и смутно осознавать, что есть в их счастье капля твоего труда, твоей магии...

Болтовня внезапно прервалась — Бамблсвит дёрнулась словно ужаленная в круп и тоскливо возвела глаза к потолку.

— Проклятый будильник меня будит, — пожаловалась она. — Пойду просыпаться... Ты точно-точно завтра приедешь?

— Клянусь, — пообещала Лайлак Линкс. Пасечница заметно расслабилась.

— Вот и чудненько! Смотри мне! Хорошенько выспись завтра перед поездом и не ешь помидоры в дорогу; ты знаешь, что с тобой происходит после килограмма помидоров! И не забудь сувенир в гостинице... как в прошлый раз. Посмей хоть на денёчек задержаться, п’нятненько? Я и так слишком долго тебя ждала!

Лайлак расхохоталась.

— Я уже забыла, о чём ты сказала сначала. Можешь всё повторить?

— Ах ты!..

«Слишком... мило...» — сердце принцессы сладко сжалось в комочек чистого обожания.

Прошло ещё несколько минут, а пони за столиком никак не могли распрощаться. Твайлайт терпеливо ждала, пока громкий вопль сбоку не отвлёк внимание; странная единорожка, неестественно вздрагивая и подпрыгивая, выскочила прямо перед её столиком, чуть не перевернув его.

— Ты мне ещё за это ответишь, ясно? Поняла меня, а? Я тебя в порох перемолочу, гадюка! Я такую подставу никогда тебе не прощу!

Твайлайт была в лёгком ступоре: она никогда не видела таких скандальных пони в лунном баре... да и в жизни редко, честно говоря. Стоило бы вмешаться, отстранённо подумала принцесса, разглядывая нервные конвульсии истеричной кобылки; особенно взгляд притягивала её правая передняя нога, слишком тощая и сухая по сравнению с остальными, — будто странный вампир высосал соки из этой ножки, оставив кость, обтянутую короткой тёмно-бирюзовой шерстью с пятнами... сажи, что ли? Твайлайт надеялась, что это всего-навсего сажа.

Разразившись бурной бранью, единорожка широко мотнула головой и вздохнула.

— Я просыпаюсь, — буркнула она себе под нос; маленький огонёк загорелся на острие короткого рога, раскидывая вокруг себя прозрачно-рыжие лучи. Силуэт скандалистки замерцал, рассеиваясь, как облачко цветного тумана, пока лучи не окружили её всю.

Аликорн очнулась от наваждения — только сейчас она вспомнила, что ей, как принцессе, полагалось утихомирить крикливую пони. Но ритмичные вздрагивания больной ноги как-то странно завораживали... Оказывается, в Эквестрии гораздо больше нуждающихся в помощи, чем Твайлайт себе представляла.

Тем не менее, самое главное он увидела — заклинание пробуждения. Совсем не то, что сотворила, убегая, Черригалактик. Вся магия в баре соответствовала самому миру, была тихой и неяркой... сонной; волшебство единорожки было на порядок сложнее, Твайлайт в этом не сомневалась.

Что ж, пора за работу! Так не хотелось покидать уютный бар...

«Ну нет, сегодня я и без того вела себя просто ужасно! Когда я успела стать такой... безответственной?..»

Мурашки ужаса пробежали по её спине, и Твайлайт, стараясь не останавливаться на леденящей кровь мысли, — только неконтролируемой паники на глазах у всего народа ей не хватало! — сосредоточилась на своём заклинании. Идея покинуть Мир Снов, пролетев через космос, соблазняла... но надо торопиться. Пони расслабилась и зажгла рог; прохладные струйки чародейной энергии, словно нежные шёлковые ленты, обвили её ноги и крылья. Касания волшебства были такими приятными, ластились, будто стая сиреневых котят, и Твайлайт, забыв обо всём, упала в их мягкие объятья, пока веяния не стала плотнее, белее, окончательно превратившись в простынь и одеяло на широкой кровати в спальне понивилльского Замка.

Твайлайт открыла глаза и быстро взглянула на будильник — золотистые цифры призрачно светились в темноте, показывая половину четвёртого. Спать больше не хотелось. Отшвырнув одеяло, кобылка выскочила из тёплой постели и потрусила вниз, в свой рабочий кабинет.

~~~~~

Молодая принцесса не могла объяснить — ни Спайку, ни подругам, ни даже самой себе, — почему дела и проблемы заведения Луны так её беспокоили. Безусловно, она не могла стоять в стороне, когда под угрозой стояли дружба и чьё-то счастье, но ведь невозможно помочь каждому и каждой — один из множества грустных законов жизни богини-правительницы. Интересно, случалось ли такое с Селестией, Луной, Каденс? Пытались ли они охватить своим вниманием и любовью всех сразу, постепенно сдаваясь под натиском великого, необъятного количества бедствий, от действительно важных и до по-смешному бытовых? Как смогли они устрожить свои сердца ровно так, чтобы сохранять ледяное спокойствие в ответ на смерти, болезни, разорения, — и не загрубеть, не замкнуться ото всех в своей непостижимой ни для кого божественности?

Твайлайт остановилась и посмотрела на лежавший перед ней лист: задумавшись, она механически водила перьевой ручкой по бланку. Вместо данных о Черригалактик поля оказались заполнены каракулями.

— Глупая пони, — процедила принцесса сквозь зубы и в раздражении смяла бумагу телекинезом. — Придётся всё начинать сначала.

Итак, дубль-два. Твайлайт собиралась написать заявку в Розыскной Корпус Королевской Стражи: для этого требовалось указать всё, что было известно о «потеряшке». Стиснув зубы, бывшая единорожка приказала себе отложить все возвышенные мысли до отпуска и заняться наконец-таки работой.

«Имя: Черригалактик,

Раса и пол: кобыла-единорог,

Метка Судьбы: две красные вишенки на фоне спиральной галактики,

Внешний вид: тёмно-синяя шерсть, белые грива и хвост, глаза рубинового цвета. Выглядит истощённой и усталой, возможно, недоедает или живёт в неподобающих условиях,

Уровень образования, особенности речи и поведения: проявляет высокий уровень образованности, судя по косвенным признакам, ранее выпускница Академии Одарённых Единорогов Селестии. Имеет обширные познания в области астрономии. Характер скрытный, вероятно, является социопаткой, живёт в аскетизме. Отрицает материальные ценности,

Место жительства: с высокой долей вероятности, это не Кантерлот, Понивилль или прочие оживлённые города. Один раз в беседе неосторожно проговорилась о «глухомани»,

Особые приметы: не наблюдаются,

Прочие указания, замечания: не имеются.»

Немного подумав, Твайлайт аккуратно прочертила карандашом дополнительную строчку, дописала «Прошу разыскать как можно скорее!» и поставила свою изящную подпись в самом уголке документа. Белоснежный конверт с глянцевой маркой проглотил письмо, и пони, воровато оглядевшись, быстро лизнула языком клейкую ленту, запечатала послание.

Спайк ещё спал и просыпаться явно не собирался, — аликорн не стала его будить. Пока Помощник Номер Один видит десятый сон, её собрат по ночным изысканиям, верный труженик готов принять ночную вахту.

— Совелий! — тихо позвала Твайлайт, и филин с приветственным «ух» слетел на стол откуда-то с потолка. — Отнеси, пожалуйста, это письмо в Кантерлот, капитану Острое Око^[4]. Не заблудишься?

— Уху? — удивлённо угукнула птица.

— Да-да, Ночная Стража. Их штаб-квартира в соседнем доме напротив Отделения Рыцарей Дня.

— Ухм?

— Да, я знаю, что слова «отделение» и «Рыцари Дня» стилистически не сочетаются! Им стоило бы назваться «Орден Рыцарей Дня» или... да это вообще неважно! Пожалуйста, просто отнеси письмо и возвращайся, пока ночь не закончилась.

Совелий закатил глаза и сотворил странный жест крыльями, который бывшая единорожка расценила как «пожатие плечами».

— Уху, — примирительно сказал филин и, взяв лапками свиток, выпорхнул в окно навстречу первым лучам рассвета. Твайлайт долго смотрела ему вслед, пока он не потерялся маленькой точкой в огромном чёрно-синем, с уже розоватыми краями, небе. Передышка закончилась, осталась самая сложная и опасная работа — распланировать все возможные варианты диалога, предугадать все фразы и реакции Черригалактик. В том, что Розыскной Корпус её отыщет, Твайлайт не сомневалась, но вот как отыскать дорогу к холодному сердцу...

Что ж, кажется, вечеринка с друзьями опять переносится на неопределённый срок. Аликорн громко вздохнула и с отчаянием прижалась к спинке кресла, потирая лицо копытами: назвалась, как ЭпплДжек говорит, груздем — полезай, значит, в кузов.

«Я сама втянулась в это», — напомнила себе Твайлайт и вновь взялась за перо.

~~~~~

Ответ пришёл через несколько дней — обычно сыщики Корпуса справлялись максимум за сутки. Всё, что касалось прошлой жизни Черригалактик, без труда нашлось в архивах, нескольких газетных статьях и памяти очевидцев, однако чем старше становилась кобылка, тем больше её судьба покрывалась туманом неизвестности.  И всё-таки, вот они — самые полные сведения, какие удалось отыскать... даже те, которые очень тщательно запрятали. Признаться, у Твайлайт глаза полезли на лоб, когда ей в копыта легла пухлая, посеревшая от времени папка с таким содержимым... Но, с другой стороны, кто ещё, как не Черри, способен на подобное? Разве только сама Твайлайт... Найденное заставило принцессу призадуматься: если сначала она была уверена, что замкнутость и отстранённость являлись следствием любви к Вселенной, то теперь аликорн считала иначе: недружелюбный характер единорожки мог сформироваться под влиянием... тех вещей, что последовали после появления странной папки. Но сейчас важно не это.

Черригалактик ожидала её (на самом деле не ожидала и, вполне возможно, даже не хотела видеть, но Твайлайт убеждала себя в обратном) где-то в безграничных северных лесах за Кантерлотской Горой, в полузаброшенном посёлке на берегу большой полноводной реки. Сады, бывшие дачи столичных снобов, целые рощи из яблонь, груш и слив; вековые ели чудовищной высоты плотно переплетали свои огромные разлапистые ветви — каждая шириной не менее половины Понивилля, — не пропуская ни лучика света на полянки. Разваленные избушки, пересохшие колодцы, единственное в деревне кирпичное белое здание с выцветшей надписью «Конфетти» — всё крохотное садоводство выживало кое-как, будто бы придавленное тенью Горы, обитая в вечном мраке.

Дом кобылки — весь заросший сорной травой и колючим плющом; с выбитым окном и огромной зияющей дырой в крыше, — стоял на краю небольшого утёса, с которого хорошо просматривалась река, и находился на приличном расстоянии от села. По просьбе молодой принцессы сыщики Корпуса не стали обыскивать здание. Твайлайт решила сама осторожно туда наведаться, чтобы не растерять последние остатки доверия.

Ну и что с того, что, по словам жителей деревни, в доме давно уже никого не было, а сама Черри в один прекрасный момент бесследно исчезла, никого не предупредив? Твайлайт не собиралась усугублять ситуацию ещё больше, вламываясь в чужое жилище без спроса, или, ещё того хуже, с помощью каких-то двух молодчиков из Королевской Стражи! Нет, аликорн самолично прилетит на место, немножко потопчется на пороге и, допустим, что-то подскажет ей о судьбе подруги.

Решив не откладывать расследование в долгий ящик, Твайлайт начала сборы на следующее же утро. Проснувшись с первыми петухами, она, даже не позавтракав, забросила в седельную сумку несколько книг, свои заметки, парочку бутербродов, кошелёк и — никогда нельзя приходить в гости без подарка! — прямоугольную коробочку в синей обёрточной бумаге. Солнце только-только взошло из-за горизонта, и воздух ещё хранил свежесть ночи; Твайлайт с наслаждением втянула ноздрями прохладный ветерок, не сумев сдержать довольную улыбку. Что бы ни ждало её впереди, сейчас её ждёт несколько часов прекрасного полёта.

Однако путешествие оказалось несколько длиннее. Даже с картой, парящей рядом в хватке телекинеза, аликорн долго выискивала взглядом маленькое село, то подлетая очень близко к земле, то поднимаясь к облакам и осматривая местность с высоты птичьего полёта. Тень Горы сбивала с толку, глаз терялся в однообразной тёмно-бирюзовой и малахитовой мешанине елей...

Через ещё полтора часа бестолкового порхания в воздухе принцесса наконец-то заприметила деревушку — здание столовой «Конфетти» неожиданно выступило из сине-зелёной гущи ярким белым пятном. Обрадовавшись, Твайлайт приземлилась точнёхонько на грязную крышу. Посадка вышла немного жёсткой, и пони ушибла копыта, но боль сразу исчезла, заглушенная вернувшейся тревогой.

Стремительно темнело. Засветив кончик рога, Твайлайт побрела по тропинке. Несмотря на лёгкую усталость, прочно вцепившееся в сердце нехорошее предчувствие и предстоящий разговор с Черригалактик, аликорн не отказала себе в удовольствии полюбоваться живописными местами. Идти было неудобно: тяжёлые ветки ёлок порой свешивались до земли, не давая проходу; несколько раз кобылка влипала мордочкой в жирные нити паутины — к счастью, Твайлайт повезло не встретиться с хозяевами природных плетений. Узкая ровная дорожка, протоптанная некогда сотнями копыт, покрывалась тонкими стебельками вновь растущей травы. За всё время прогулки бывшей единорожки не попалось ни одной живой души кроме парочки ежей; иногда Твайлайт мерещился тёплый свет чьих-то окон, еле различимый из-за расстояния и густой еловой хвои. Когда принцесса проходила мимо густых зарослей кустов ежевики, дикой малины и других ягод, ей послышались весёлые разговоры и смех: повернувшись и на всякий случай приготовившись атаковать, Твайлайт с удивлением увидела двух товарищей, чуть ли не целиком влезших в колючие ветви. Она немного понаблюдала за странной парочкой — те не обратили ни малейшего внимания на появившийся источник розового света, увлечённо разглядывая нечто в изумрудной листве, — и пошла дальше. Что ж, эта деревня отличное место для странноватых пони... но друзья-в-ветвях были радостными, живыми и, как смогла разглядеть Твайлайт по их мордочкам, добродушными. А что же с бедной Черри?..

Пони не заметила, как поднялась на утёсик — уже окончательно стемнело; одинаковые, вырезанные как по шаблону ели не давали ей нормально сориентироваться. Дом Черригалактик вырос будто из-под земли, и Твайлайт, конечно, знала, что он будет не в самом лучшем состоянии, — даже успела выстроить целую теорию, почему Черри ей ничего не рассказывает: живёт в нищете, боится, гордая, насмешки со стороны обласканной жизнью принцессы...

Что за бедствие приключилось с домом белогривой молчуньи? От дощатого заборчика осталась пара палок, весь двор — в колючих сорняках с пони ростом, вишнёвые деревца с больными неухоженными листьями так и ломятся от крупных сочных ягод... Твайлайт невольно облизнулась и переступила с ноги на ногу. Итак, она на месте... Что дальше? Уйти? Заглянуть хоть одним глазком внутрь? Вернуться в бар и подождать, когда Черри вернётся? Вернётся ли?

С ней могло произойти всё, что угодно. Твайлайт ясно представила, как заплаканная единорожка вбегает в свою ванную комнату, чтобы смыть ледяным душем боль и обиду, рассказать боль обжигающе-холодной воде... но кафель на полу скользкий и мокрый...Черри неловко поскальзывается и ударяется головой прямо о...

Тьфу! «О Селестия, что за мерзкие мысли!»

Ноги сами понесли принцессу вперёд. Что, если у единорожки серьёзные проблемы со здоровьем — это, кстати, объясняет её ужасный вид, — и после ссоры ей стало плохо, прихватило сердце или что-то такое... Спасительное лекарство так далеко, магия не слушается полуживую кобылку... Некого позвать на помощь...

Сильный удар о ветхую, но всё-таки твёрдую дверь отрезвил Твайлайт. Дверь закрыта, крыльцо скрипит... Некогда, некогда ненавидеть себя за эти необузданные, совершенно алогичные догадки! Усилием воли аликорн схватила свой разум за удила и сконцентрировала всё внимание на простенькой защёлке с той стороны двери. Хватило одной вспышки волшебства, чтобы давно проржавевшая задвижка рассыпалась в порошок. Черри явно не беспокоилась о безопасности — в Понивилле такими закрывали разве что уличные туалеты...

Твайлайт осторожно просунула мордочку в щель, но не успела ничего увидеть или услышать: словно вся пылища мира впилась ей в нос! Пони чуть не кувыркнулась с крыльца, громогласно чихая; даже старый домик затрясся вместе с ней. Несколько мучительных минут ушло на освобождение бедного фиолетового носика, однако обоняние вернулось через полчаса.

Досадуя на свою глупость, принцесса нацепила на мордочку заслон из магической энергии и вернулась в прихожую. Теперь Твайлайт не церемонилась: от её «апчхи!» наверняка сотряслась сама Кантерлотская Гора, так что кто бы ни был сейчас в домике, он — точнее, она, — поняла, что прибыли нежеланные гости.

— Черри? — вопросила Твайлайт в тёмную пустоту. Свет её рога выхватывал из тьмы простенькую мебель, продавленные диван и креслица, треснувшее зеркало, — через минуту представление о маленькой неинтересной гостиной окончательно сложилось, и кобылка осторожно, как на тонкий лёд, ступила на древний паркет. Приходилось выворачивать шею под невозможными углами, чтобы не попасть лицом в густую паутину.

Потом Твайлайт заглянула в ванную комнату, обрадовавшись и ужаснувшись в один момент. Обрадовалась она тому, что Черри не поскользнулась на мокром кафеле и не... Повод ужаснуться был серьёзней: в такой ванной комнате могло произойти нечто в разы страшнее, чем просто удар головой. Ржавый водопроводный кран, закрученный в спиральку с обугленными краями, лежал перед копытами принцессы как молчаливое свидетельство... чего-то невероятного и пугающего. Интересно, как Черри смогла расколоть на мелкие кусочки чугунную ванну?

В заваленном книжками и пожелтелыми газетами чулане Твайлайт отыскала прелюбопытный экземпляр «Физики без границ» и, стараясь заглушить возмущённые крики совести, бережно положила его в сумку. Столько интересных книг... Похоже, за ними Черри хоть как-то, но ухаживала, — здесь слой пыли был значительно тоньше, чем на любом другом предмете в доме. Пообещав себе обязательно что-нибудь сделать для спасения прекрасной литературы, кобылка двинулась дальше.

Оставались кухня, спальня и чердак — принцесса уверенно двинулась к закрытой комнате с крепкой прочной дверью и хорошим замком. Все мысли о морали и законности такого вторжения давно исчезли из головы Твайлайт, остались лишь уверенность и какой-то странный азарт. Присев перед замочной скважиной, кобылка легонько ткнула её кончиком рога: будто мельчайшие разряды тока побежали по сложному механизму замка, безнадёжно его ломая. Там чуть уменьшить, там надавить...

Что-то глухо щёлкнуло, и дверь приоткрылась, приглашая.

И Твайлайт увидела Черригалактик вживую.

Ярко-розовое пятно волшебного света искажало цвета и придавало кобылке жутковатый потусторонний вид. Мордочкой она уткнулась в спинку дивана, длинная грива, свешиваясь до земли, жирно поблёскивала в малиновых лучах. Нелепый грязно-серый плед полностью скрывал всё тело пони, однако невозможно было не заметить её ужасающую, невозможную худобу.

Как ни странно, Твайлайт не испугалась. Глубоко внутри себя, своей души, она уже готовилась увидеть смерть... и принять её. Молодой принцессе ещё не доводилось встречаться с чьей-то смертью, и пока что ей не было страшно... просто очень и очень грустно. Примерно как тогда в детстве: провожая свою единственную близкую приятельницу из младших классов Академии на перроне, единорожка понимала, что эта разлука — навсегда, и теперь она будет одна; на душу легла какая-то горькая пустота, заставляющая плакать от обиды и осознания, что они с подружкой видятся в последний раз и больше никогда не будут вместе играть и учиться.

На негнущихся ногах аликорн поплелась к диванчику... и с размаху врезалась в невидимый магический щит, тотчас же гневно сверкнувший синими всполохами. Всё поплыло, закачалось перед глазами Твайлайт, и она схватилась копытом за гудящую голову. Мир вновь исчез во тьме: удар сбил заклинание освещения. Пару секунд пони тёрла ушибленный лоб, терпеливо дожидаясь, когда пройдёт ноющая боль, и с третьей попытки вернула огонёк на остриё своего рога. Диван с бездыханной кобылкой продолжал расплываться и покачиваться, но Твайлайт удалось сфокусировать глаза в одной точке, точнее — на грязно-белой гриве, и медленно отвести взгляд вниз.

Да, прозрачный магический купол хорош — только тонкая полоска гари на полу могла вызвать подозрение у знающего волшебника. Где-то за постелью наверняка стояли аккумулятор и распределитель энергии, причём довольно мощные, Твайлайт слышала их тихий мерный гул... но зачем они вообще нужны? Что это, попытка мумифицировать себя? Опять же, для чего?

Вот теперь Твайлайт стало жутко. Она одна в забытой Богинями лесной глуши, в разрушенном доме, с мёртвой кобылкой на расстоянии вытянутой ноги... Аликорн в тревоге завертела головой: здесь ведь нет могучего артефакта, взявшего её на мушку и уже готового разрядить мощный заряд волшебства ей в лицо? Или... что, если всё это — грандиозная ловушка, и через секунду принцессу — растерянную, безоружную и с начинающейся головной болью, — схватят беспощадные враги?  Или...

Смятенный взгляд скользнул по чему-то белому, что не было гривой Черригалактик, и Твайлайт ухватилась за пыльно-блёклое прямоугольное пятно как за последнюю надежду что-либо прояснить... да это и была последняя надежда.

Чуть выше головы принцессы висел кусочек бумаги в клетку, криво вырванный из тетради. Он оказался прикреплён прямо к щиту, отчего края записки обуглились, а сама она свернулась, как высохший древесный лист. Осторожно сняв письмо, Твайлайт приблизила его к себе и начала всматриваться в высокие тонкие буквы, давно выцветшие от пыли и времени.

«Пожалуйста, ПОЖАЛУЙСТА, не будите меня, не трогайте и вообще ничего не делайте. Всё хорошо.

Я просто сплю. Можете забирать любые вещи.

Я сделала это по доброй воле. Никто меня не принуждал. Никто мне не угрожал.

Мне просто нечего делать в этом мире. Надеюсь, что добрый сон станет мне настоящим и любимым домом

Если вы действительно хотите мне помочь — покройте щит своей магической энергией, любым количеством. Даже самого маленького заряда хватит.

Заранее спасибо.

Черригалактик».

Она просто спит.

Она всего лишь сотворила очень опасное и энергоёмкое заклинание, чтобы вечно спать и умереть через несколько лет от истощения. Или проснуться, когда волшебство в механизмах и её теле закончится, и испытать на себе все ужасы боли, недоедания и жажды, атрофии мышц, ночного холода...

Твайлайт закусила губу, размышляя. Как ей поступить? Ответ лежал на поверхности, тут и думать нечего — пора немедленно снимать щит и вызывать подмогу из Дворца. Быть может, лучшим лекарям Эквестрии удастся спасти то, что осталось от здоровья кобылки, Твайлайт устроит ей прекрасное будущее... Да, Черри не обрадуется пробуждению, но забота принцессы любую жизнь сделает гораздо проще и веселее, не так ли? Да, Черри по каким-то причинам — точнее, по некоторым определённым причинам, — ненавидит свою судьбу, но, Дискорд побери, такая образованная и выносливая кобылка не смеет пропадать в глуши! Нельзя замыкаться в своём мирке навсегда, она должна понять это!.. 

Праведный гнев на эгоистично похоронившую себя Черригалактик воодушевил бывшую единорожку. Чем дольше она разглядывала прощальную записку, тем прочнее становилась её уверенность в собственной правоте. Если и жила в мире пони, способная помочь несчастной волшебнице, то это, безусловно, Твайлайт Спаркл и только она одна.

Аликорн прикрыла глаза, сосредоточилась — по куполу побежали мутные красные волны, а внутри потекли, расплываясь, струйки огненного цвета – словно в воду капнули краской. Механизмы за диваном взревели, не выдерживая количество обрушенной на них магии, но Твайлайт прикинула точно так, чтобы устройства едва-едва, но всё же справились. С циничным интересом настоящей учёной она, подойдя к щиту почти вплотную и не обращая внимания на электрические покалывания по всему телу и дыбящуюся от излишка энергии шерсть, наблюдала, как распрямляется, будто после глубокого вздоха, впалая грудь Черригалактик, как вздрагивает худая спинка. Не то чтобы принцесса собиралась оставлять подругу здесь ещё хоть на неделю, но вдруг что-то пойдёт не так...

Не задерживаясь более ни на секунду, Твайлайт вышла из обители Черригалактик. Ночь окончательно завладела лесом. Непролазные чащобы вокруг, забытые дома, виднеющиеся вдалеке, непроницаемая тьма, нехарактерное для дикой природы безмолвие — всё подавляло и угнетало. К тому же начал накрапывать дождь. Летать в таких условиях трудно и даже опасно, но Твайлайт спешила скорее покинуть неуютное место и продолжить нелёгкий бой с Самой Отчуждённой Кобылкой На Свете. Развязка так близка... Сложный паззл почти собрался в целую картинку, и только честный разговор глаза в глаза мог окончательно решить судьбу Черригалактик.

~~~~~

Домой Твайлайт вернулась уже к рассвету — торопливо отшвырнула сумку, сразу поймав её магией и поставив на место, на ходу запихала в голодный рот свежее яблочко (молодец ЭйДжей, помнит подругу) и быстрым шагом, состроив суровое лицо пони-воина из доселестийских времён, направилась в спальню. Так хотелось лечь в мягкую кроватку... разумеется, не навсегда, как делают некоторые. Что хорошего в вечном сне? Неужели Черри так нравится «созерцание бесконечности», что она может променять многогранную интересную Жизнь с тысячей возможностей на мир иллюзий? Или в её добровольном уходе виновато то, о чём говорится в пухлой, посеревшей от времени папке?

Сотни вопросов не дали бы Твайлайт заснуть, заставили бы ворочаться с боку на бок и гневно размышлять, но спасибо заклинанию — в доли секунды чародейка очутилась между чёрным и белым, на низеньком холме. Внизу она видела бар, растущее у порога дерево... и всё.

— Ну, а как же иначе, — проворчала аликорн, изо всех сил всматриваясь в жемчужную поверхность луны.

Ох, будь проклято её испорченное зрение! Твайлайт никогда не экономила на здоровье и всегда читала при хорошем освещении, не жалея свечей, но постоянное чтение всё-таки влияло на глаза. Никаких тёмно-синих пони не видно. Придётся искать её в заведении ночной богини, в этом лабиринте кресел и столиков... если она вообще там.

— Твайлайт.

От неожиданности юная принцесса чуть не скатилась вниз по пологому склону. Планы, мысли, сценарии — всё заготовленное в течение нескольких дней усердного раздумья шарахнулось прочь стаей перепуганных птиц... и было схвачено вернувшимся самообладанием Твайлайт. Без страха она посмотрела в чуть прищуренные глаза стоявшей позади неё Черригалактик. Единорожка казалась неприступной крепостью: суровый взгляд исподлобья, закрытая поза — прямая спина, прижатые друг к другу ноги, навострённые уши, — равнодушный голос...

— Здравствуй, Черри, — вежливо, но с холодцей отозвалась аликорн, разворачиваясь к подруге всем телом и не сводя с неё внимательного, всё подмечающего взора.

— Спасибо за энергию. Меня как электричеством тряхануло. Один из генераторов не выдержал и треснул пополам, так что мне... — она запнулась на секунду, но не изменилась в лице. — Пришлось ненадолго проснуться. Спасибо.

— Почему твоё «спасибо» звучит как «дать бы тебе по морде»? — слегка ухмыльнулась Твайлайт и приободрилась: по крайней мере, Черри сама пришла к ней. Единорожка ковырнула кончиком копыта сероватый грунт.

— «Спасибо» значит «спасибо», — безо всяких эмоций ответила она и мелкими неуверенными шажками побрела мимо принцессы; Твайлайт решила пока не шевелиться.

— Погоди, — тихо сказала аликорн, когда Черри отошла на несколько метров. — Я бы хотела поговорить с тобой.

Черригалактик неуловимо напряглась, и Носительница Магии сделала шаг в её сторону.

— А я бы не хотела.

Что ж, пока всё идёт по плану. «Один. Два. Три».

Единорожка замедлилась

— Если в нашем разговоре появится что-то вроде «тебе надо проснуться и жить как нормальная пони», то я, пожалуй, заранее откажусь

Твайлайт не хотела так жестоко поступать с несчастной кобылкой, но других вариантов не было. Обманчиво-беззаботный смешок сам слетел с губ.

«Прости меня, прости меня, прости...»

— О, вовсе нет. Ничего такого. На самом деле, мне нужно твоё разрешение на публикацию того прелестного сочинения — на публикацию от моего имени, конечно же. Тебе ведь всё равно не нужны авторские права, верно?

Единорожка споткнулась на ровном месте и чуть не упала, Твайлайт с трудом подавила в себе желание подскочить, поддержать, извиниться... Нет. Она доведёт дело до конца, каким бы этот конец ни был. Так надо. Чем раньше она научится хамить и манипулировать для всеобщего счастья, тем лучше.

Но от этого принцессе не стало легче.

Повисла тишина — всего на несколько секунд, но какими долгими они показались для обеих пони! Черри чуть покачивалась, как тогда в баре, Твайлайт заставляла себя стоять на месте.

— Тогда... почему ты вообще спрашиваешь моё разрешение? Могла бы просто забрать все документы... никто бы не стал возникать.

Даже сейчас, получив сокрушающий удар в самое сердце, она пыталась сохранить спокойствие, не сломаться прямо перед насмехающейся аликорном... Твайлайт искренне восхитилась подругой. Голос бедняжки дрожал от поступающих слёз, колени едва заметно тряслись, исчезла совершенная осанка... но кобылка всё ещё держалась! Перевидавшая множество самых разных пони, Твайлайт чувствовала это напряжение. Любой другой обидчик немало бы удивился, растерялся и отстал — или просто сменил тактику, — но принцесса знала, с кем имеет дело, и продумала все варианты

— Ну, знаешь, мне не нужны скандалы или твои внезапные претензии. Лучше я сразу решу всё миром, чтобы дальше не было никаких проблем. Если хочешь, я упомяну тебя где-нибудь на странице пятьсот восемьдесят восьмой, например: «По словам некоей. Черри Г., ведомые принцессой Луной по ночному небу звёзды состоят из горячего, постоянного взрывающегося вещества, которое схоже с оным веществом, благодаря которому сияет Солнце Селестиево...». Твоя работа так прекрасна и точна, что несколько ссылок на какую-то никому не известную Черри Гэ не убавят моего великолепия, — Твайлайт не сводила глаз с подруги: видеть, как по капле покидают её самообладание и стойкость, было невыносимо больно, но каково ведь сейчас самой единорожке? «Ох, пожалуйста, ломайся быстрее...» — Спасибо за чудесные теории, они произведут настоящий фурор! Ещё никто со времён Стеллар Брайта не мыслил так широко и глубоко! Даже страшно представить, сколько сил ты вложила... Не понимаю, почему столь смелый и свободный от боязливости стереотипов проект остался забыт. Такие изыскания появляются хорошо если раз в семьдесят лет! Знаешь, когда я была совсем маленькой, мне очень хотелось написать великий труд, способный перевернуть сознание пони-обывателя, показать новый путь, предложить что-то уникальное!.. Честно говоря, мне бы просто не хватило фантазии и дерзости.

Неприступность чародейки таяла словно мороженое в жаркий день; теперь она походила не на холодную каменную статую, а на оплывшую, уже догорающую свечу из бледно-белого воска. Содрогались от рыданий худые плечи, спутанные космы гривы упали на лицо, изящная мускулистая шея бессильно поникла, опустив мордочку почти до земли... Крупные слёзы падали в белёсую пыль. Твайлайт бесшумно подошла к Черригалактик. Сейчас аликорн стояла на перепутье, ей предстояло выбрать наилучшую из нескольких линий поведения. Недостаточно просто разбить крепкий стеклянный сосуд, нужно ещё и выпустить заточённого в нём джинна... Фиолетовая мордочка бесцеремонно ткнулась в поникшее тёмно-синее ушко, слегка приподняв его.

— Очень жаль, что мне не повезло найти твою работу раньше! Я бы стала такой известной, мне бы даже не пришлось...

— Не-а!

Угловатый носик впечатался в нос принцессы, огромные глаза Черригалактик заняли всё поле зрения Твайлайт. Глухой скрежещущий звук сверлом впился в нежный звук аликорна, и она через мгновение сообразила, что единорожка смеётся — хрипло, надрывно, истерично гогочет, не переставая плакать.

— У тебя ничерта бы не вышло! Тебя бы зарубили точно так же! Посмотрели первую страничку, и... и... выкинули бы вместе с тобой, обсмеяли... Никому не нужны твои идеи... мои идеи! Мы никому не нужны! Я-а-а...

Неистовый смех перетёк в истошное, полное боли и горечи завывание; Твайлайт немедля сдавила Черри в объятиях, и она, не сопротивляясь, уронила голову на мягкое плечо.

— Кто так поступил с тобой? — с материнской заботой шептала Твайлайт, мягко раскачивая пони в своих объятиях. — За что? Кто тебя обидел?

Черри вздохнула полной грудью — тяжело, устало, но с каким-то облегчением.

— Эта... Эта стерва, Дивайн Рэдиенс... ты знаешь её, наверное... преподаёт астрономию в нашей Академии и ещё что-то там... Председательствует. Я попросила помощи с некоторыми деталями... Я ведь так старалась, мне столько всего пришлось выучить, вспомнить... Она говорила, что я особенная, что я её подруга...

— И поэтому ты спряталась от всего мира, да? — ласково, без укора спросила принцесса, решив пропустить «стерву» мимо ушей.

Единорожка замерла на мгновение, словно призадумавшись, — безумие истерики уже прошло, и, похоже, Черри вновь обрела контроль над собой. Всё-таки она очень сильная пони... но даже самые стойкие не заслуживают измывательств.

— Наверное... знаешь, да, — неохотно сказала Черри и осторожно выпуталась из объятий. Прохладный ветерок пробежался по мокрым от слёз щёчкам и потным бокам, слегка остужая кобылку; затёкшие ноги чуть покалывало. Волшебница глянула на небо — звёзды, давно ставшие родными и близкими, ободряюще подмигивали ей. Карты раскрыты, маски сброшены, и наконец настала та минута, которую Черри и боялась, и ждала. Минута честности и, может быть, понимания...

— Тебе тяжело понять, как так можно — жить во сне, в нереальном мире, в фантазии. Тебе это кажется глупым, нелогичным, ведь жизнь такая увлекательная, весёлая и лёгкая! — Черри возвысила голос, делая его высоким и пародийно-радостным, зубоскальничая над аликорном. — Но космос всегда был моей судьбой. «Так кьютимарка мне моя велит», — она изогнула шею и посмотрела на свою Метку, на две вишенки и спиральную галактику. — Мне нет дела до всей этой обывательской мишуры, до игр в дружбу и добро... Вечна одна Вселенная! Здесь, во сне, я могу бродить по луне и представлять себя изгнанной принцессой Луной, летать... Мне скучно жить, понимаешь? Я страдала, маялась, хотела сбежать — и нашла решение, прекрасное решение! Теперь я счастлива!

— Но так было не всегда, — уверенно возразила Твайлайт, поднимаясь на ноги. — Ты ни за что бы не решилась на свой «побег», если смогла опубликовать свой труд. Тебя бы взяли на работу в Совет Учёных Эквестрии и ты служила бы во имя космоса и науки — вот этого ты хотела. Я права?

Слёзы вновь замерцали в глазах Черри и она медленно закрыла их, признавая поражение в споре.

— Верно, Твайлайт.

Одним шагом Носительница Элемента преодолела расстояние между ними и в одобряющем жесте положила переднюю ногу на плечо единорожки.

— Я помогу тебе, — пообещала она, нежно сжимая плечико подруги. — Я знаю, что за пони Дивайн Рэдиенс, и её давно уже пора приструнить! Мы обязательно дадим ход твоей работе...

Взгляд Черри загорелся надеждой.

— ...И тебе больше не надо будет жить в вечном сне! — сияя от радости окончила аликорн. — Ты проснёшься, подлечишься и опять будешь счастлива! Ура?

Неудобное безмолвие вернулось снова, как затишье перед новой бурей. Чародейка, нахмурившись, пытливо смотрела в светлое от наивной радости лицо Твайлайт; сама Твайлайт лихорадочно вспоминала свой план и возможные аргументы, позабыв убрать дурацкую улыбку.

«Рановато я обрадовалась...»

— Я пока не хочу просыпаться, — буркнула Черригалактик и, качнувшись, высвободила плечо из нежной хватки лилового копыта. — Спасибо за заботу, но мне что-то не хочется. И так хорошо.

— Тогда как мы выпустим твой труд и поставим тебя на место Дивайн? — осторожно спросила принцесса.

Гаденькая ухмылочка размазалась по мордочке единорожки.

— Ты же хотела опубликовать его от своего имени? Оставить от меня лишь «Черри Гэ» где-то на пятьсот-какой-нибудь странице?

Твайлайт покраснела до корней волос, и, пытаясь скрыть смущение, нервно захихикала:

— Ну... это была шутка?

— Нет, это была попытка довести меня до точки кипения с целью обратить в свою веру дружбомагии, — закатила глаза кобылка. — И ты даже не извинилась.

— Извини, — совершенно искренне сказала аликорн, на что Черригалактик досадливо махнула хвостом.

— Проехали. Дивайн когда-то делала точно так же, просто ты надавила на больное. И, погоди-ка... Ты сказала, «поставить меня на место Дивайн»? Серьёзно? Я же не справлюсь!

— Обязательно справишься! Ты — одна из начитаннейших моих знакомых! Надо будет всего-то подтянуть уровень знаний до современного...

— Речь не об этом! — не выдержав, Черри начала нарезать круги вокруг Твайлайт. — Я никогда не умела общаться с пони! Дивайн, конечно, ужасная пони, но может решить любую проблему... У неё есть авторитет и свои товарищи... Да они все меня там съедят!

— Не съедят!

— Съедят и не поморщатся!

Твайлайт прыснула со смеху, но немедленно посерьёзнела.

— Нет. Не съедят. Гарантирую. Совет Учёных мало-помалу превращается в кружок для своих, а кумовство губительно для любых организаций.

— Так вот кто я — «тёмная лошадка»? Марионеточная начальница? Вот ты какова, Твайлайт Спаркл...

— Что?! Черри, ты... — тихий усталый смех единорожки оборвал горячее возмущение принцессы. — Ой, ты только шутишь... Ха-ха, да. Но тебе всё же надо проснуться. Если хочешь, можешь пока пожить у меня. Никто не будет тебя тревожить.

Черригалактик медленно тряхнула головой:

— Нет. Пока что нет. Если я проснусь сейчас, то заснуть обратно уже не получится, — заметив, как Твайлайт переменилась в лице от её слов, она поспешно добавила. — Ну, надеюсь, мне больше не придётся засыпать... если я проснусь... Когда я готовилась к этому всему, то решила: если ничего не получится, то брошусь с крыши «Конфетти» копытцами вверх, и будь что будет. Для меня это как переезд в другую страну! Мне и так поплохело после твоего посещения, я боялась, что не смогу настроить всё обратно...

— Хорошо, — сдалась Носительница Элемента. «Ничего страшного, самого главного я добилась». — Но мы должны кое о чём договориться.

— Что ещё?

— Тебя перенесут в Кантерлот и отдадут в наблюдение лучшим врачам и магам. Если твоё состояние ухудшится, они немедленно тебя разбудят и начнут лечение. Ты ведь точно знаешь, что волшебство такого уровня истощает за несколько лет? Большая удача, что у тебя есть качественные механизмы и ёмкие аккумуляторы...

«И огромный магический потенциал», — добавила про себя Твайлайт, помечая себе на будущее переговорить с принцессой Селестией о постоянно увеличивающемся множестве могучих чародеев вокруг.

— Разумеется, я точно знала, на что шла, — раздражённо вздохнула единорожка. — Я не настолько глупа, чтобы отдать свою жизнь и здоровье не пойми чему. На самом деле, это было бы даже интересно, — она в задумчивости погладила копытцем подбородок. — Что случилось бы, когда мои силы закончились? Я бы проснулась и умерла в агонии, в шаге от мечты? Или, скажем так, «ушла бы в вечное плавание по Астралу», не заметив изменений? Или... что, если это уже случилось?

— Черри!

— Ой, да ладно тебе. Всё сразу стало бы гораздо проще!

— Черри, — не терпящим возражения голосом сказала Твайлайт. — Это вовсе не смешно! У тебя будет прекрасная достойная жизнь и светлое будущее впереди! Хочешь ты того или нет, но будет!

Кобылки замолчали, осознавая сказанное, — теперь их обняла мягкая дружеская тишина. Через мгновение две волшебницы разразились хохотом, беззаботным и счастливым. Но даже хлопая крыльями в приступе смеха, Твайлайт уделила уголок сознания на анализ и размышления: итак, она победила! Пусть даже Черри осталась здесь, на «луне», теперь ей ничто не угрожает. Лёд отчуждённости и недоверия треснул, разбился на крупные куски... Но ещё не растаял. И, кажется, ей, Твайлайт, простили эту бессовестную игру на струнах обиженной, обманутой души.

«Ух. Не хотелось бы мне повторять это снова».

— Итак, может, по коктейльчику? — вдоволь насмеявшись, предложила аликорн. — Ничто не мешает тебе получать удовольствие от простых радостей жизни, верно? Вселенная не обидится

— И то верно, — легко согласилась Черри и подумала, что улыбаться очень даже приятно. — Как раз угостишь меня своей «пахучей газировкой».

И подруги, обнявшись, спустились вниз, к уютному гостеприимному зданию «На луне у Луны».