Она вернулась!

Глава 3 (воинственная)

Влад стоял на краю длинного лесистого языка, далеко вдающегося в окультуренную местность с рядами уходящих вдаль фруктовых садов, и пристально всматривался в окуляры бинокля. Эти лошадки оказались довольно развитыми в плане технологий и строительства, о чём недвусмысленно намекали уходящие вдаль рельсы и пыхтящий паровоз вдалеке, а также замок прилепившийся к склону одной из гор. Воздушный, с множеством башенок и переходов, он смотрелся чем-то диснеевским, почти как на их логотипе. Интересно, как можно копытами построить что-то подобное? Тем более что пегасы такие лёгкие. Разве что полусотней рыл таскать по одному камушку за верёвки. Ну, тогда к правителям, заставляющим делать подобное своих подданных, ещё меньше уважения. Хотя, у них же тут институт рабства цветёт и колосится. Мда, был бы классическим попаданцем из книг, уже отправился бы его искоренять, нанося справедливость и причиняя добро, направо и налево.

Хмыкнув Влад перевел взгляд ниже. Небольшой городок, скорее деревня, с пряничными домиками и, ожидаемо, лошадками на улицах. Наверное именно отсюда сбежала жёлтая пегаска. Неожиданным было другое. Они тут все были разноцветными. Это означало, что красят не только рабов или наложниц. То ли все красятся, чтобы отличаться друг от друга, то ли это какая-то кастовая система. Доспехов и одежды не видно, хотя какие-то шляпки, кажется, есть, с такого расстояния не разобрать. Ни линий электропередач, ни радиовышек, и при этом паровозы и замки. Выводы об уровне развития на этом не построить, но зато стало понятно, почему эфир абсолютно пуст. Тут нет радиосвязи.

— Не умей местные летать самостоятельно, предположил бы ещё и наличие дерижопелей, — пробормотал исследователь опуская бинокль.

Убедившись в отсутствии поблизости летунов, Влад дошёл до крайнего ряда садовых деревьев, и сорвав несколько фруктов вернулся под защиту леса. Кое-что его беспокоило, и это нужно было проверить, прежде чем отправляться дальше. Подключив планшет путешественник сверился с направлением и расстоянием на маячок своей цели и выматерился. Громко, с чувством, с расстановкой. В надежде на то что ошибся с определением расстояния на глазок, вновь поднёс к глазам бинокль и включил дальномер, к счастью, питающийся от обычной литиевой батарейки, а не от уже давно бы севшего суперконденсатора. Но увы, надежды не оправдались. Маячок несомненно был в замке. Скорее всего его туда перенесли, так как в отчётах нет ничего про замки разумных пегасов. Более того, если бы что-то подобное было, то Влада сейчас не было бы здесь, а координаты мира уже пылились бы в архиве.

Естественно первопроходец не собирался соваться в чужой замок, по крайней мере, без полноценной разведки. Так что получив направление на следующий ориентир он выдвинулся в направлении почти перпендикулярном предыдущему. Тем более, для этого пришлось вернуться в лес, а не выходить на открытую местность, с шансом нарваться на местные силы самообороны. Повертев в руках последний фрукт, весьма похожий на обычное яблоко, Влад откусил небольшой кусочек почти без опасений, так как до сих пор пегасья еда вполне подходила землянину, а ухоженность садов несомненно говорила об их предназначении.

*интерлюдия*

— Флаттершай, как ты можешь защищать это существо? Оно несомненно опасно!
— Я… эм, извините, оно спасло Энджела. И… и меня, наверное.
— Оно тебя ударило!
— Оно не показалось мне злым, ну, почти. То есть, мне показалось, что оно просто испугалось чего-то.
— Но это же не повод бить тебя по голове!
— Мне было совсем не больно, ум, ну, почти. Может быть, совсем немного, извините.
— Сахарок, мы не можем позволить кому-либо нападать на пони, только потому что он испугался. Эт, определённо, неправильно.
— П-простите…
— Да закатать его в камень, и всего-то делов! Пусть потом Принцессы разбираются чего с ним делать.
— Рейнбоу! Как можно быть такой бесчувственной?
— А по головам бить можно, значит? А если бы он ударил тебя или, не дай Селестия, Свити Белль?
— Девочки, успокойтесь. Принцесса Селестия разрешила нам использовать Элементы Гармонии. Боюсь, Флаттершай, мы должны остановить это существо, пока оно не натворило бед. Кто знает, на что оно способно если выйдет из леса.
— Но…
— Ура! Команда супергероев встаёт на след ужасного монстра! Веселье!

— Что ты вообще такое, — потыкав палкой в деревянного волка, Влад начал обходить тварь по кругу.

Волк совершенно не реагировал на человека, поглядывая только на палку, словно та летала вокруг него сама по себе. На пробу исследователь потыкал между веток, составляющих его тело, ещё и шестом. На шест тварюшка рычала, но только на его концы. Словно чувствовала только те его части, куда была засыпана земля этого мира. Магическая земля? В смысле, все части этого мира содержат что-то, чего нет в принадлежащих другому миру вещах и самом Владе? Пожалуй только этим можно объяснить столь индифферентное отношение деревянных волков к мироходцу. В то же время, тентакли чёрных кустов определённо реагировали на движение. Словно у них разные способы воспринимать окружающее, несмотря на общую, растительную основу.

— Хорошо, примем на веру факт наличия магии во всём окружающем. Тогда, разве не должна местная пища и воздух постепенно пропитать меня этой самой магией? И если скорость гальванических реакций в этом мире в несколько раз выше, что следует из количества фруктовых батареек необходимых для питания планшета, то разве не должна измениться моя собственная биохимия? Например, голод должен наступать быстрее. Или я пока что недостаточно съел, чтобы эффект стал заметным?

Влад мрачно обдумал свои перспективы. Человеческий организм довольно чувствителен к изменениям в собственной биохимии, впадая в панику по любому поводу, значит нужно бежать отсюда как можно быстрее, и желательно не оглядываясь. Питаться же и вовсе можно только собственными аварийными пайками. Вот только, с водой этот номер не прокатит. Местную воду пить придётся в любом случае, и вряд ли фильтр из набора выживания сможет убрать чуждые организму землянина магические примеси. Влад качнул свою полуторалитровую флягу, но воды там уже не было. Интересно, не навредила ли вода из иного мира жёлтой лошадке? Может не стоило поить её чуждым этому миру веществом? Впрочем, когда первопроходец уходил с поляны, пегаска не выглядела больной. Скорее расстроенной. Вот ведь глупая, радоваться надо было, что Влад не стал отдавать её тентаклям.

А ещё через полчаса ходьбы мироходцу впервые пришлось воспользоваться аптечкой. Всё шло слишком хорошо, чтобы судьба не устроила подлянку на ровном месте. Полянка с синими, похожими на крупные васильки цветами никак не насторожила путешественника. Ну, почти. Он всё же обошёл её по краю, но, как оказалось, недостаточно далеко. Влад экономил дыхательные фильтры, поэтому не стал одевать защитную полумаску. Даже когда почувствовал незнакомый, но довольно приятный аромат. Зря.

— Долба-а-а-ачхи… ные васильки! А-а-ачхи-чхи-чхи! Триплчих! А-а-а-а… А-а-а-а… Вот только мульти или монстрчиха не хватало… Чхи! — практически непрерывно чихая Влад потрошил аптечку, пытаясь слезящимися глазами разглядеть надписи на блистерах с таблетками. — Понюхал, блядь, цвето-о-ЧХИ!

Найдя, наконец, нужное лекарство путешественник насухую зажевал сразу две таблетки от аллергии. Воды, чтобы запить горечь у Влада уже не было, как и сил идти её искать, так что мироходец просто сидел под деревом и кривился, чихая и вытирая ручьём текущие слёзы. Вообще, в первопроходцы не берут аллергиков, на эту должность отбор по здоровью в Институте Пространства почти как в космос. Но чужие миры вновь и вновь удивляют людей своей способностью превратить абсолютно здорового, прошедшего полный курс подготовительных медицинских мероприятий человека, в чихающую и кашляющую развалину, не способную самостоятельно передвигаться.

— Хорошо ещё не анафилактический шок, — пробормотал хриплым голосом мироходец, когда лекарство, наконец, подействовало. — Не хотелось бы тратить препараты последнего шанса.

Кое-что, обессилевшему за полчаса почти непрерывного чихания путешественнику, всё же пришлось использовать. Капсула со стимулятором и витаминами слегка подняла общий тонус организма, но теперь особо остро встал вопрос воды. По некоторым признакам, чуть в стороне от прежнего курса была вода. Река или болото, Владу было фиолетово. Фильтр, если что справится. Хуже было другое. Уже некоторое время первопроходец ощущал наблюдение. Это было не то же самое чувство взгляда в спину, что в первую ночь на лесной полянке. Тогда, это чувство было скорее нервной реакцией организма на незнакомую обстановку и неизвестность наличия опасностей в ближайшем окружении. Сейчас же, Влад чувствовал конкретный недобрый взгляд. Совсем как на тренингах, когда инструктор подкрадывался к курсанту с резиновой дубинкой, и явно ощущаемым желанием перетянуть ей по хребту нерадивого ученика. Далеко не сразу Влад, как впрочем и многие другие курсанты, научился определять этот взгляд, и спина, не единожды получившая свою долю инструкторской любви, сейчас отчаянно чесалась.

Вообще, чувство чужого взгляда — не какая-то там мистика. Это абсолютно реальная особенность работы нашего подсознания, и её вполне можно натренировать, чем собственно инструктор и занимался. Человеческое подсознание постоянно обрабатывает сигналы органов чувств, выдавая нам свои рекомендации в виде: «жопой чую», которые человек обычно игнорирует, в угоду сознательной интерпретации. Ведь Человеку Разумному просто стыдно слушаться жопы, он же разумен, как-никак. И если в этого пресловутого человека вколотить дубинкой, что жопа порой разумнее самого человека, то тот начинает к ней прислушиваться уже сознательно. Вот и сейчас, Влад, прислушавшись к сигналам седалищного нерва, подаваемым в виде: «ой сейчас у нас кто-то дубинкой промеж лопаток получит!», начал внимательно оглядывать окрестности, на предмет недоброжелателя, и разглядел таки.

Голубой пегас, малозаметный на фоне голубого же неба, перелетая от облака к облаку преследовал путешественника от самого Дерева Рыданий, как его пометил бы на карте Влад, если бы удосужился запитать планшет. Понятно, почему он это делает. Видимо розовласка добралась до своих. Так же понятно, почему не нападает. Скорее всего, ждёт подкрепления. Непонятно зачем они вообще начали это преследование из-за какой-то рабыни, пусть она хоть трижды наложница. Если только погоню не выслал кто-то вроде арабского шейха, которые в древности убивали всякого мужчину приблизившегося к женщинам из его гарема, если это не собственный евнух, конечно.

— Эх, надо было всё же прикончить её, мять её за вымя! — огорчённо вздохнул первопроходец, как не претило ему подобное. — Пожалел, мля, называется, лошадку.

Скрыться от кого-то обладающего свободой передвижения во всех трёх измерениях, если он уже заметил тебя, практически нереально. Вернее, способы-то есть, но не тогда, когда к преследователю вот-вот подойдёт подкрепление. Так что Владу оставалось лишь продолжать движение надеясь, что в погоню вышло не больше десятка этих микролошадей, и что у них нет дальнобойного оружия и доспехов. Ведь даже пращи, при атаке сверху, могут доставить массу неприятных моментов. Особенно если учесть, что у самого исследователя дальнобойного оружия нет, как и времени на его изготовление.

Они нагнали Влада на берегу болота. Исследователь как раз решал, стоит ли вообще пытаться фильтровать эту жидкую глину, больше склоняясь к попытке найти что-нибудь другое. Шесть лошадок, включая уже знакомую желтошкурую, которая выглядела весьма подавлено. Все разноцветные, включая гриву и хвост, что уже слегка нарушало стройную теорию о кастовой системе, и одинаково одетые, в одно украшение каждая. Украшения представляли собой золотые ожерелья, весьма искусно выполненные, с персонализированными драгоценными камнями, очень странно огранёнными в виде стилизованных клейм на крупах. Лишь у одной из преследовательниц украшение было не в виде ожерелья, а в виде простенькой короны, очень нелепо смотрящейся на «кошачьей» голове. Видимо это и была их госпожа. Но не всё это удивило Влада больше всего. Больше всего его удивило, что не все микролошади были пегасами. Только две из них были крылатыми, уже знакомая желтошкурая розовласка и голубая, с раскрашенными в цвета радуги гривой и хвостом. Та самая, что преследовала мироходца некоторое время по небу, раздражая своим пристальным вниманием. Ещё две лошадки оказались рогатыми, с единственным ровным рогом посреди лба, со спиральной бороздой от основания до кончика. Их Влад назвал про себя единорогами. Один белый единорог, с кудряшками цвета аметиста, второй — насыщенно-сиреневый с фиолетовой в ночь гривой, словно прорезанной пурпурной прядкой. Именно второе рогатое создание и было носительницей нелепой короны или, скорее даже, диадемы. Остальные две лошадки были обычными, не имеющими отличительных особенностей, наподобие рога или крыльев. Поколебавшись, первопроходец решил назвать их — пони. Розовая пони с взбитой облаками малиновой гривой, и апельсиновая словно с пучком соломы на голове и в, хм, заднице. Последняя, единственная микролошадь из всех, кто кроме ожерелья надела ещё хоть что-то. Шляпу. Ковбойскую. Это… весьма сюрреалистично — лошадь в ковбойской шляпе. Предполагается, что она ездит на других лошадях?

Кстати, теперь-то Влад окончательно убедился, что это не детёныши, несмотря на несоразмерно большую голову, потому что детёныши не отправились бы в лес, за незнакомым и огромным, по сравнению с ними самими, несомненно опасным существом. Детёныши не стояли бы перед ним со столь решительными мордами, особенно самки. По крайней мере, Владу казалось, что все шесть микролошадей самки, несмотря на неудобный для осмотра ракурс. А ещё, детёнышам явно не позволили бы взять в подобную вылазку целое состояние в виде украшений. Впрочем, жопа отчаянно сигнализировала, что это не просто украшения. Возможно, это какой-нибудь знак власти, типа полицейского жетона, и каждому увидевшему его предписывалось склониться в покорности. Но это как-то не вяжется с желтошкурой трусишкой. На местного омоновца она совсем не походит, даже сейчас оставаясь позади, старательно уводя виноватый взгляд куда-то в сторону.

Выскочив из леса, шесть лошадок остановились перед Владом, и начали о чём-то попискивать, обращаясь то к мироходцу, то друг к другу. Больше всех старалась розовая, от её писка, уходящего в ультразвук, у исследователя даже зубы заныли.

— Не трудитесь, я один хрен вас не понимаю, — скривившись от зубной боли ответил первопроходец, отщёлкнув лямку рюкзака, и высвобождая импровизированное копьё, прижатое этим рюкзаком к спине.

В ответ розовая пони зарычала… ну, по крайней мере, если судить по оскалу, и выдернула из гривы… пушку?! М-мать! Ещё не успев осознать этот факт, и уж точно не понимая, как в волосах на голове можно скрывать столь крупнокалиберное орудие убийства, Влад рванул вперёд и по диагонали, уходя с линии огня. Метнув рюкзак за вторую лямку в толпу микролошадей, он резко изменил направление, стремясь избавиться от главного калибра, если он у них единственный, конечно, и выкинув вперёд руку с копьём отправил розовошкурую в короткий полёт до ближайшего куста. Пока лошади не оправились от потрясения, Влад пинком отправил пушку в пузырящуюся болотную жижу, и тут же получил мощный удар сзади в плечо. Защитный щиток погасил удар, но от толчка мироходца развернуло почти на девяносто градусов. Крутанув шест он не глядя отмахнулся, и в ту же секунду путешественнику пришлось спасать опорную ногу, от вознамерившегося в неё лягнуть оранжевого недоразумения в шляпе. Удар в спину отчётливо показал, что не стоит недооценивать их силу. Впрочем, "я сильный, но лёгкий" — это как раз про них, и пони с пучком соломы в жопе улетела от ответного пинка в соседний с розовошкурой куст. Краем глаза заметив голубой всполох, Влад скрутил корпус, уходя от удара, и перетянул налетающую пегаску шестом поперёк спины. Перехватив копьё остриём вниз, он уже собирался добить впечатанное в землю голубое тельце надоедливой лошади, как шест что-то сильно рвануло в сторону. Восстановив равновесие, первопроходец успел заметить гаснущее голубоватое сияние, словно впитавшееся в титан, такое же как на роге белой единорожки. Телекинез? Да пофиг! Судя по шоку на её рогатой морде, что-то явно пошло не так, как она ожидала. Впрочем, первопроходцу не было до этого дела, и он с размаху опустил шест на белую голову.

Высвободив загудевший от встречи с землёй шест, Влад встал в стойку. Рогатая исчезла в лиловой вспышке, переместившись из-под удара буквально в последний миг, и оказавшись рядом с вступившей в сражение сиреневой единорожкой. Телепортация? Словно в подтверждение, сиреневый рог вновь окутался лиловым полем, и со знакомыми вспышками рядом с ней появились остальные цветные микролошади, явно приходящие в себя. Что-то гневно пропищав, сиреневошкурая прикрыла глаза… и взмыла в воздух, в окружении своих подчинённых. Это было настолько неожиданно, что Влад на одну роковую секунду замешкался, пытаясь понять как четыре не летающих создания летают без всяких крыльев. Сиреневая предводительница лошадиного омона распахнула ярко светящие белым глаза, и Влад рванул вперёд, уже понимая что не успевает, наперегонки с ярким радужным полотнищем, на миг соединившим диадему с остальными украшениями, и по крутой параболе устремившимся к мироходцу. Они встретились одновременно, Влад скрещенными перед лицом руками выбил сиреневую единорожку из звездообразного построения в воздухе, а радуга, догнав путешественника по мирам, врезалась ему в спину.

Это было о-очень больно. Исследователю миров даже показалось, что на спину ведро кипятка выплеснули, а явно потяжелевшая разгрузка заметно оттянула плечи, воняя палёной синтетикой. Дрожащими руками Влад расстегнул боковые липучки, сбрасывая этот пробудившийся вулкан со своей спины, и тут же почувствовал облегчение. На спине ещё что-то шаяло, и мироходец охлопал куртку, заведя руку за спину, морщась от прикосновений к обожжённой коже, после чего осмотрел валяющихся на траве разноцветных воительниц. Судя по всему, они вырубились от прерванного колдунства. Первым делом освободив микролошадей от опасных игрушек, Влад закинул украшения в рюкзак. После чего связал пятерых лошадок волноводом, теоретически, проводящим любую энергию, надев два его конца на рога магичек. Посмотрим как они теперь поколдуют.

— Да уж, исследователь, мля, миров. Не мог предположить, что раз мир магический, то в нём, логично, будет магия. Ну и, соответственно, маги её применяющие, — пробормотал Влад за хвост оттащив робкую пегаску, так ни разу и не напавшую, от остальных кобыл. Теперь уж точно кобыл, так как связывая их исследователь в этом убедился.

Сразу убивать команду агрессивных самок лошади Влад не стал, так как ему явно была нужна помощь с обожжённой спиной, а розовласка может не захотеть помогать, если он прикончит её подруг. Осталось дождаться, пока они придут в себя. Пока же, мироходец раскатал рулончик брезента, и уселся на него прижав коленом хвост желтошкурой пегаски, чтобы не сбежала. Подтянув поближе всё еще пузырящуюся разгрузку, исследователь внимательно её осмотрел. Защитная полиуретановая вставка, что оказалось весьма неожиданным, полностью окаменела, став похожей на пластину из серого мрамора, и раскалившись оплавила окружающую ткань. Представив, что стало бы со спиной, не будь на нём защиты, Влад содрогнулся. Вырезав ножом обжигающе горячий булыжник, путешественник вынес вердикт. Спина больше не защищена, но как хранилище мелочей разгрузка ещё сгодится. Достав аптечку Влад скинул одежду, и попытался оценить нанесённый спине урон. К сожалению, без достаточно большого зеркала сделать это оказалось невозможно.

К этому моменту начали приходить в себя лошади. Первой пришла в себя голубая шкура, и сразу же задёргалась в путах, испуганно вращая глазами, пока не наткнулась взглядом на подругу по крыльям. А потом, словно прикипев взглядом к ножу, которым мироходец всё ещё игрался в опасной близости от жёлтого тельца, едва слышно застонала. Что ж, значит они в хороших отношениях, и не будут делать то, что может друг другу навредить, а то Влад уже начинал подумывать, что над розовлаской издеваются, из-за чего она и стала такой робкой. Следом пришли в себя остальные кобылы, так же повторив этот взгляд и стон отчаяния. Последней пришла в себя давишняя знакомая землянина, и переведя несколько раз взгляд туда-обратно, решительно села, уставившись на путешественника выпученными глазами. Это выглядело так уморительно, что Влад не сдержался и, усмехнувшись, ткнул пальцем в плюшевый носик, отчего пегаска испуганно пискнула, а затем расстроено опустила взгляд в землю. Видимо, это действо что-то значило, но первопроходец не почувствовал никакого колдунства, или чего-нибудь подобного. Странно, что она раньше ничего подобного не пыталась сделать, раз уж ожидала какого-то эффекта.

Пододвинув к пегаске открытый тюбик с мазью от ожогов, Влад чуть развернулся к ней спиной, показывая рукой, что надо делать. В этот раз она не стала кочевряжиться, а взглянув на спину путешественника округлила глаза, и подхватив копытами тюбик перелетела поближе. Исследователь ожидал, что в исполнении костяного копыта намазывание мази может оказаться болезненным, но на удивление аккуратные действия лошадки не вызвали совершенно никакого дискомфорта. Закончив размазывать антиожоговый состав, пегаска вылетела из-за спины и закопалась в аптечку. Найдя упаковку бинта она оглядела фронт работы и опять расстроено опустила уши поняв, что одной упаковкой тут не обойтись.

Двойной вскрик от связанных в тугой клубок кобыл отвлёк Влада от наблюдения за забавным созданием. Обе единорожки сморщившись переживали приступ боли. Видимо попытались колдануть с волноводом на рогах, и, закономерно, получили по этим самым рогам, в буквальном смысле слова.

— Не шалите там! — прикрикнул путешественник, поближе подтянув копьё.

Отобрав у пегаски перевязочный пакет, Влад собрал аптечку и натянул термокомпенсирующее бельё прямо на уже почти полностью впитавшуюся мазь. Пока мироходец одевался и заново подгонял повреждённую разгрузку, кобылы каким-то образом успели распутаться, и сейчас явно готовились опять напасть. Хмуро усмехнувшись первопроходец подкинул носком сапога копьё себе в руку, и крутанув восьмёрку тоже приготовился ко второй части Марлезонского балета, в этот раз не убирая нож в ножны. Жалеть не понявших с первого раза кобыл он был не намерен. Те тоже посмурнели, но от своего не отказались, начав рыть копытом землю, а ковбойша и вовсе начала готовить что-то вроде лассо из подобранного волновода.

Неожиданно, между мироходцем и лошадками выскочила уже забытая Владом розовласка, и начала о чём-то пищать своим подругам, причём значительно громче и решительнее обычного. Отчаянно жестикулируя она явно им о чём то напоминала, периодически тыкая копытом в сторону леса. «Общие воспоминания? Как мило…» — сказал бы Влад, но даже так его явно не собирались отпускать. Предводительница что-то хмуро спросила, показывая то на грудь стоящей рядом белой единорожки, то на свою голову, и до исследователя дошло, что та требует вернуть магические цацки. Усмехнувшись Влад отрицательно покачал головой, проигнорировав умоляющую позу жёлтой пегаски и хмурые взгляды остальных кобыл.

— Чтобы вы меня потом в камень, как этот щиток, превратили? — кивнул исследователь на всё ещё горячую каменную пластинку, а потом указал копьём на болото. — Мне проще утопить их, чем вам отдавать.

Ужас отразившийся на кошачьих мордах стал достаточным доказательством настоящей ценности для них этих непростых украшений. Но, похоже, своим отказом Влад ещё больше разозлил кобыл, и даже почти ставшая ему подругой пегаска, повесив нос поплелась к остальным микролошадям, а те пригнув головы гневно зафыркали. И именно этот момент выбрал ещё один местный житель, чтобы заявить о своём присутствии. Раздавшийся за спиной плеск подтвердил, что шок на мордах уставившихся в сторону болота кобыл не является отвлекающей уловкой, и Влад развернулся к новой опасности, стараясь не терять из виду старых противниц.

— Вот только, блядь, змея горыныча мне не хватало! — воскликнул мироходец выронив нож с копьём, и хлопком ладоней в область ушей активируя встроенный в шлем пьезоэлектрический фильтр активного шумоподавления. Пока пружины прижимали плотные наушники с нехитрой электроникой, питающейся непосредственно от звуковых волн, руки уже выхватили из верхнего кармана разгрузки так называемый ультразвуковой отпугиватель. Универсальное одноразовое устройство, на сжатом воздухе, издающее громкий, до ста восьмидесяти децибел ультразвуковой рёв, излучаемый колеблющимся стальным шариком с прорезями в стальном же резонаторе, и направляющее этот рёв с помощью рупора в сторону цели. Рывок чеки, полный выдох, чтобы не повредить звуковым давлением лёгкие, и направленный в сторону стремительно приближающихся четырёх голов рупор буквально вдавливает Влада в землю. По крайней мере, именно так воспринимается организмом человека столь громкий звук, пусть даже и неслышный в воспринимаемом диапазоне.

Придя в себя через несколько секунд, Влад со стоном поднялся с негостеприимной земли. В ушах противно пищало, в груди саднило, тошнило. Земля под ногами медленно поворачивалась, и стоило больших трудов устоять всего на двух конечностях. Подняв и защёлкнув в пазах шлема наушники, мироходец пару раз хлопнул в ладоши, пытаясь оценить ущерб. По всему выходило — уши целы, есть лёгкая контузия, не до конца выдохнутый воздух своими колебаниями вызвал незначительное раздражение лёгких, зато со зрением всё в порядке, хотя инструктор и говорил, что есть вероятность его временного ухудшения. В общем, человеку досталось терпимо, а вот горыныч, оказавшийся на пути основного потока, встрял по полной. Да уж, ультразвук такой мощности в течении почти полутора секунд — это тебе не одиночный хлопок светошумовой гранаты.

Сплюнув тягучую слюну, Влад попинал бессознательную голову четырёхголовой рептилии, и подобрав нож с копьём развернулся к тоже поднимающимся на ноги лошадкам. Мутный взгляд и общая шаткость, тоже, видимо, контузило не хило. Тем более, насколько понял путешественник, их слух как раз и сдвинут в ультразвук, судя по зубной боли от пищания розовой пони.

— Пора заканчивать этот идиотский спектакль, — пробормотал Влад подходя к пытающимся устоять на четырёх костях кобылам.