Дружба миров
«Мы можем быть полезны друг другу»
– Познакомить этих четвероногих принцесс с Гагариным – это вы, Иван Александрович, хорошо придумали, – одобрил Косыгин. – Юрий Алексеевич – человек исключительно обаятельный, политически грамотный, и сам из народа. Как раз то, что нам было нужно, чтобы сформировать у наших гостей хорошее впечатление о людях. Тем более – после этой кошмарной истории с табором. Как там, кстати, дела обстоят? – поинтересовался председатель Совета министров.
– И смех, и грех. Эти цыгане теперь ходят везде и пытаются устроиться на работу, – доложил Серов. – Проблема в том, что делать они ничего полезного не умеют, кроме как воровать да торговать, ну, ещё вроде один у них там кузнец, и ещё лудильщик есть, посуду чинить может. Само собой, никто им не доверяет, и на работу их брать особо не рвутся, опасаются, что провороваться могут.
– А вот это уже нехорошо, – строго заметил Косыгин. – Люди, можно сказать, за ум взялись, а тут им палки в колёса вставляют.
– Какая репутация, такое и отношение, – пожал плечами Серов. – Женщин, разве что, можно попробовать уборщицами устроить, но там платят гроши.
– Предложить им, что ли, конный завод свой организовать? Пожалуй, это может сработать, – задумался Алексей Николаевич. – Позвоню, пожалуй, в Мособлисполком, подскажу им.
По окончании осмотра ВДНХ принцесса Селестия попросила сопровождающих показать ей и Твайлайт «мультфильм про разноцветных лошадок». Полковник Литовченко мультфильмами не интересовался. Он позвонил на студию «Союзмультфильм», переговорил с режиссёром-постановщиком мультсериала Владимиром Ивановичем Полковниковым, всё выяснил и отправил одного из подчинённых за кинокопиями.
– Мультипликаторы, как оказалось, сняли пока всего шесть серий, шестую ещё монтируют, мы сможем показать вам пять из них. Как только подвезут.
– Благодарю вас, вы очень любезны. И ещё. Я бы хотела побольше узнать о вашей плановой экономике, – неожиданно попросила принцесса. – С кем я могла бы поговорить?
– Это вам лучше товарищ Косыгин подскажет, – открутился Литовченко.
Косыгин познакомил принцесс с доктором математических наук Глушковым. Увидев наяву персонажей мультфильма, который смотрят его дочери, Виктор Михайлович вначале решил, что его разыгрывают. И только когда принцесса Селестия с ним заговорила, он поверил, что встреча ему не приснилась.
Глушков рассказал в подробностях об особенностях народного хозяйства СССР, о том, как функционирует на данный момент, и как будет работать в конечном итоге создаваемая автоматизированная система управления экономикой – ОГАС. Академик коротко и понятно рассказал о том, как работает советская плановая экономика, о двухконтурной денежной системе, состоящей из наличного и безналичного денежного обращения, что позволяет опережающими темпами проводить индустриализацию страны, о планировании «от потребностей» общества и государства. Он не скрывал и проблем, честно рассказывая о недостатках, но Селестия и Твайлайт, слушая его, поняли, что преимуществ у плановой экономики больше, если не нарушать законы, по которым она работает. Из этой беседы принцесса вынесла, по её мнению, больше полезной информации о людях, чем изо всех предыдущих переговоров.
– Мы высчитываем усредненные потребности человека, по нескольким категориям населения – мужчины, женщины, дети, подростки, умножаем на количество населения по категориям, и получаем потребное годовое количество по основным группам товаров, – пояснил Глушков. – Этот план публикуется, и все предприятия на конкурсной основе делают заявки на количество своей продукции, «закрывающей» ту или иную часть плана. Госплан подводит итог и вычисляет, сколько предприятий ещё нужно построить, чтобы полностью «закрыть» потребности страны в каждом виде продукции, и сколько каких товаров надо импортировать.
До этого мы вели упрощённое планирование «от достигнутого», просто назначая каждому предприятию выпуск на следующий год на 2-3 процента больше, чем в прошлом году. Но такая система оказалась тупиковой, получалось «производство ради производства», а не для человека.
Как оказалось, в Эквестрии уже проводились опыты с созданием и использованием вычислительных машин, на примитивных электронных лампах и магических кристаллах. Одна такая ЭВМ даже стояла в подвальной лаборатории принцессы Спаркл.
Твайлайт с округлившимися глазами слушала Виктора Михайловича. Она и не подозревала, что ЭВМ можно использовать не только для быстрого проведения расчётов по сложным формулам. Принцессу Селестию больше заинтересовал не технический, а экономический аспект:
– Я полагаю, такая машина могла бы нам пригодиться, уже хотя бы для статистического учёта. А кроме вас, кто-то ещё из специалистов занимается модернизацией экономики с переводом её на машинные вычисления? С кем мы могли бы консультироваться?
– Конечно, у нас над этим работает не один научно-исследовательский институт, – ответил Глушков. – Или вы имеете в виду ведущих специалистов мирового уровня?
– Да, именно их.
– Безусловно, такие есть и у нас в стране, и за рубежом. Например, в Германии над автоматизацией экономики давно работает Конрад Цузе, в Великобритании – Стаффорд Бир... У нас очень интересные идеи предлагает, к примеру, Михаил Ботвинник...
– О, спасибо, я подумаю на досуге над всем, о чём вы мне рассказали.
На самом же деле принцесса уже прикидывала варианты непосредственного управления экономикой, пусть частично, но не хотела говорить ничего раньше времени даже своей любимой ученице.
Вечером принцессы смотрели мультфильм. Это было упрощённо-примитивное, рассчитанное на детей, довольно свободное, однако, интересное изложение недавних событий истории Эквестрии.
– Я одного не понимаю – откуда они вообще могли столько узнать о нас, чтобы запланировать съёмки целого сериала, и при этом их так поразило наше появление, – задумалась Твайлайт.
– Ноосфера иногда вытворяет такие фокусы, что никакая магия с ней не сравнится, – ответила Селестия. – Взять, хотя бы, сны, которыми заведует Луна. Во снах иногда происходят невероятные события, которые потом случаются в реальности. Мы долго с этим разбирались, были предположения, что эти сны – информационные отражения реальных будущих событий, но доказать или опровергнуть эту теорию ни мне, ни Луне не удалось.
Я бы, скорее, предположила, что они каким-то образом получили даже не знание, а впечатление, идею о возможном существовании страны, населённой разумными пони, и уже исходя из своей фантазии, начали наполнять эту идею фактами. Часть этих фактов совпадает с нашей историей, а часть – отличается.
– Оу! Принцесса, я тут подумала... – Твайлайт словно осветилась изнутри – как всегда в тех случаях, когда ей приходила в голову идея.
– Просто Тия, дорогая моя, сколько раз мне тебя уже просить, – улыбнулась Селестия. – Так что ты придумала?
– Если мы будем сотрудничать с этими существами – ведь мы, кажется, склоняемся к этому решению, так?
– Возможно, моя милая, возможно... Я ещё не уверена...
– Так вот, что, если мы передадим создателям этого фильма несколько книг по истории Эквестрии? – предложила Твайлайт. – Тогда их дети смогут лучше узнать нас, и нашу культуру, и у нас будет намного больше шансов подружиться.
– Я подумаю над этой идеей, – улыбнувшись, пообещала Селестия. – Но я согласна, что мы и люди можем быть полезны друг другу.
Ещё больше обеим принцессам понравилось цветное звуковое кино, и телевидение. Кино в Эквестрии было, но на уровне 1920-х гг земной истории – чёрно-белое и без звука. А тут им показали фильмы в цвете, со звуком, и на непривычно широком экране.
– Вот их технологии синематографа нам очень пригодились бы, – заметила Селестия. – И телевидение тоже. Хотя, чувствую, нам будет непросто это освоить.
Несколько дней, пока принцессы знакомились с миром людей, на секретном «объекте 423» круглосуточно шёл ремонт опытной установки. Сгоревшую обмотку заменили, для этого действительно пришлось разобрать часть установки. Однако, когда после ремонта установку включили на тех же параметрах настроек и просунули в проход телекамеру на штанге, вместо прекрасного яблоневого сада исследователи увидели ледяную пустыню.
– Что-то не так с установкой, – забеспокоился Лентов.
– Или с настройками, – предположил Фок. – Тихон Андреич, вы не ошиблись, когда их записывали?
– Мы же открывали проход не раз и не два, а по несколько каждый день на протяжении двух месяцев, – возразил Лентов.
Учёные неоднократно пробовали открыть проход, но каждый раз попадали в заснеженную пустошь. В конце концов, они были вынуждены доложить о проблеме академику Келдышу.
– Этого нам только не хватало! – президент Академии наук едва за голову не схватился. – Вы хоть понимаете, что это значит? Первый секретарь застрял в мире этих разноцветных лошадок, а мы не знаем, как его оттуда вытащить!
– Мы должны предупредить о проблеме наших гостей, – напомнил Фок. – Мы сейчас продолжим заниматься установкой, и хорошо бы, если бы нам помогла эта фиолетовая лошадка. Она умная, и это её мир. Может быть, она сообразит что-то, что мы упускаем.
Принцесса Селестия выслушала академика с большим беспокойством.
– Это ужасно... Мои маленькие пони... я обязательно должна вернуться к ним. Мы с Твайлайт попробуем помочь вам, чем только сможем. Ещё я попробую передать во сне сообщение моей сестре. Она – тоже сильный маг и много знает. Может быть, ей удастся придумать другой способ перемещения.
– Вообще-то такой способ есть, – подсказала фиолетовая принцесса. – Зеркало-портал, через которое Сансет Шиммер, я и Старлайт ходили в мир людей. Вот только тот мир отличался от этого, и очень заметно отличался...
– Я попробую передать Луне, чтобы она попросила Старлайт разобраться с настройками зеркала. Хорошо, что ты о нём вспомнила, – обрадовалась Селестия.
Первый секретарь узнал о проблеме на следующее утро, от принцессы Луны:
– Сестра НАША передала НАМ во сне, что ваши высокоучёные маги починили свою электромагическую машину, но у неё сбилась наводка, и теперь она открывает проход в какое-то другое место, – сообщила Луна. – Старлайт, ты помнишь, как открыть проход в мир людей через зеркало-портал? Может быть, мы попробуем вернуть нашего гостя и Тию с Твайлайт через него? Правда, Твай сказала, что тот мир, где она была тогда, не похож на мир людей, в котором она сейчас...
– Упс... а вот это – проблема, – сиреневая единорожка напряжённо думала. – Если миров, населённых людьми, несколько, или даже много, зеркало может привести нас не туда. И ещё, когда пони проходит через портал в мир людей, она превращается в человека, а проходя обратно, превращается снова в пони. Но наш гость Никита сейчас в виде человека. Что, если при проходе через портал, он превратится в пони, а принцесса Селестия и Твай – в людей?
– Э-э-э... а может, не будем так экспериментировать? – забеспокоился Никита Сергеевич. Превращаться в пони Первому секретарю вовсе не улыбалось. – Давайте немного подождём, может быть, наши учёные всё же смогут настроить установку?
– Конечно, – согласилась принцесса. – Тем более, что Тия и Твайлайт сейчас помогают вашим учёным с настройкой установки на наш мир. Может быть, пока они работают, МЫ покажем тебе другие города Эквестрии? Ты очень помог НАМ с документами, и МЫ хотели бы отплатить тебе добром за НАШЕ спасение от пыток в том подвале.
– Ну, за спасение благодарить надо не меня, а Ирис и её друзей-демикорнов, – заметил Первый секретарь. – Но я с удовольствием посмотрю вашу прекрасную страну. Мне у вас очень нравится.
– Ох, сахарок, а мы боялись, что ты обиделся на то, что с тобой сделали эти сумасшедшие маги из Ордена, – обрадовалась Эпплджек. – Поверь, большинство пони в Эквестрии – очень добрые и хорошие. Таких, как эти маги, очень немного. Мы даже не знали, что они вообще настолько плохие.
– Ничего, Эй-Джей, всё хорошо, что хорошо кончается, – успокоил её Никита Сергеевич.
Он ласково обнял рыжую фермершу, в ней он ощущал родственную душу. Лошадка привстала на задних ногах, дружески обнимая человека. Её шёрстка тоже была мягкой, как у котёнка.
Белоснежная модельерша управилась с пошивом на удивление быстро. Уже после завтрака Никита Сергеевич примерил новый костюм. Сидел он идеально, хотя покрой был немного непривычный.
– Дорогой, – Рэрити подошла к Первому секретарю с небольшим свёртком. – Раз уж неизвестно, сколько ещё вам придётся у нас гостить, я сшила вам пару комплектов нижнего белья, чтобы было во что переодеться. Ваше, уж извините, после того безобразия, вам устроили эти нехорошие пони из Ордена, годилось только на тряпки. У нас тут есть прачечные, и в Кантерлоте, конечно, и даже в Понивилле. Когда понадобится – я с удовольствием вас провожу.
Ей почему-то очень нравился этот добродушный пожилой толстяк, хоть он и был совершенно не похож на пони. Возможно, потому, что Эпплджек рассказала ей, как он по-доброму возился с Эпплблум и кормил её с рук вкусняшками.
– Ох... Спасибо, драгоценная моя, – Никита Сергеевич был реально растроган. – Мне и отблагодарить вас нечем, наши деньги у вас тут едва ли в ходу.
– Не нужно никакой благодарности, я сама бывала в непростых ситуациях и всегда рада помочь.
Он понял, что под маской «гламурной стервы» прячется щедрая и отзывчивая душа.
– Она же – Элемент Щедрости, сахарок, – заулыбалась фермерша. – Вот в этом – вся наша Рэрити. За что мы её и любим.
– А ещё я рассчитываю получить те журналы о человеческой моде, что вы мне обещали, – весело и с хитрецой подмигнула единорожка.
– Обязательно, я же обещал, – улыбнулся Первый секретарь.
Тур по Эквестрии поразил Никиту Сергеевича сильнее любой другой заграничной поездки. Прежде всего, способом перемещения. Принцесса Луна попросту телепортировала его, себя, и двух демикорнов – Стар Хаммера и Дока Оука, которым Ирис поручила охранять Первого секретаря.
– После всей этой истории я боюсь оставлять вас без присмотра, – заявила ему демикорн. – Но мне надо вернуться на работу, и ещё присмотреть за делами в нашем комплексе. Поэтому отправлю с вами двух моих товарищей.
Док Оук не только охранял гостя, но и ежедневно обследовал приборами, вделанными в свои браслеты, состояние здоровья Первого секретаря, следил за давлением, уровнем сахара в крови и всячески оберегал от любых неприятностей.
Мэйнхеттэн, Филлидельфия и Балтимэр напомнили Хрущёву американские города, в которых он побывал в сентябре 1959 года. Особенно Мэйнхеттен. Он очень напоминал Нью-Йорк своими небоскрёбами, хоть и не такими высокими. Здесь была даже своя Статуя Свободы, в виде пони с факелом, такая же позеленевшая от морского бриза и времени.
Затем побывали в Кристальной империи, где принцесса Луна познакомила гостя с принцессой Каденс и её супругом Шайнингом Армором. Как оказалось, этот белый единорог был родным братом часто упоминаемой младшей принцессы Твайлайт Спаркл. Кристальная империя оказалась всего лишь одним городом, но городом удивительным. Располагаясь на севере, в холодной, продуваемой всеми ветрами долине, город, построенный вокруг королевского замка, и небольшая площадь вокруг него, был накрыт магическим куполом, под которым искусственно создавался тёплый микроклимат. Первый секретарь долго расспрашивал, каким образом поддерживается купол – эта технология могла быть очень полезна Советскому Союзу. Ему показали Кристальное сердце – генератор энергии, создающий щит вокруг города, но, к сожалению, никто не мог толком объяснить, как он работает.
– Это – древний магический артефакт, – смущённо объясняла ему принцесса Каденс. – Я всего лишь присматриваю за ним, но как он устроен – не знаю. Сейчас лучшие маги Кристальной империи и Эквестрии изучают его, ведут поиски в архивах и подземельях под городом. Они уже обнаружили невероятные находки – древний научный комплекс демикорнов, к сожалению – разрушенный.
Упоминая об этом, принцесса Каденс с опаской косилась на двух демикорнов, сопровождавших Первого секретаря, но те вели себя спокойно, как профессиональные телохранители.
В Сталлионграде Никиту Сергеевича приняли, как родного, встретили хлебом-солью. Познакомили с местным Генеральным секретарём КПС (Коммунистическая партия Сталлионграда) Харитоном Бронеусом, с ним вместе возложили цветы к Мавзолею основателя города, товарища Сталлиона, провели по музею истории Сталлионграда, показали несколько заводов, гигантский тепличный комплекс, и самую настоящую атомную электростанцию. У Хрущёва чуть глаза на лоб не вылезли от удивления, когда он узнал, что сталлионградские пони осваивают энергию атома.
– После падения короля Сомбры и исчезновения Кристальной империи Сталлионград оказался на 1000 лет отделён от Эквестрии Снежным занавесом, – объяснили Никите Сергеевичу работники музея. – Единорогов и пегасов у нас в городе было – в основном, земные пони. Те проблемы, что в Эквестрии решали магией и управлением погодой, нам приходилось решать, развивая технологии.
Сталлионградские пони даже на первый взгляд заметно отличались от эквестрийских – почти все жеребцы были больше похожи ростом и комплекцией на Биг Мака, а кобылки все как на подбор были статные и крепкие, прямо как Эпплджек, и такие же красивые. Никита Сергеевич поймал себя на мысли, что сталлионградцы своим могучим сложением и спокойной красотой напоминают богатырей и красавиц из русских народных сказок, только в обличии пони.
Их технические успехи не просто впечатляли, а поражали воображение. В кабинете Генерального секретаря Хрущёв заметил стоящую в стеклянном ящике-футляре модель военного корабля. Никита Сергеевич не был знатоком флота, но не мог не узнать по очертаниям и вооружению линкор. Генсек Бронеус объяснил, что это первый из строящихся кораблей серии линейный корабль «Song of Evening» («Песня вечера» https://www.deviantart.com/ruhisu/art/Royal-Equestrian-Navy-BB-88-Song-of-Evening-609431795 – честно свистнуто из «оружие мира «Long Night» https://author.today/post/5838).
Много расспрашивали про людей, про жизнь в СССР, про самолёты и вертолёты, а ещё про ракеты и освоение космоса.
– Как же так вышло, что вы за тысячу лет не создали собственную авиацию? – спросил Хрущёв.
– Из-за погоды, – смущённо поясняли гостю сталлионградские учёные. – Снежный занавес ограничивал доступное нам пространство на юге и юго-западе, отделяя Сталлионград от Эквестрии, а на север и северо-восток летать было незачем. Первые самолёты выходили хрупкими, со слабыми двигателями, часто падали из-за ветра, лётчики гибли. Вывозить продукцию было некуда, всё, что производил город, долгие века шло на внутреннее потребление. Так и вышло, что техника развивалась несколько однобоко. Только недавно, после возвращения Кристальной империи и падения Снежного занавеса, начали снова налаживать связи с Эквестрией.
Сталлионградцы оказались приветливыми хозяевами – Первого секретаря поили водкой, потом вместе пели матерные частушки под балалайку, и несколько раз порывались подарить ездового медведя. Узнав, что в СССР тоже есть город Сталинград – обрадовались как дети, и очень просили разрешить побывать там, познакомиться с жителями. Никита Сергеевич не возражал – тем более, что Сталлионград официально не подчинялся принцессам Эквестрии, и мог самостоятельно налаживать внешние контакты.
(Спасибо тов. 2002159 за зачётную картинку)
Лас-Пегасус показался Хрущёву настоящим гнездом порока – как и его человеческий аналог. Здесь Никите Сергеевичу не понравилось. Зато облачный летающий город пегасов Клаудсдейл привёл его в восторг.
– Это как это? Вы что же, можете ходить по облакам? – Первый секретарь с изумлением расспрашивал сопровождавшую его в качестве гида Рэйнбоу Дэш. – А почему я через облако не проваливаюсь?
– Ага! Не только ходить можем, мы целый город из облаков построили! Правда, круто? – Рэйнбоу наслаждалась видом ошарашенного человека. – Тебя держит магия принцессы Луны, без неё ты бы провалился. Пони тоже иногда проваливаются и падают, особенно земные и единороги, поэтому в городе всегда дежурит спасательная команда. А ещё у нас в городе есть пилотажная группа «Вондерболты». Я в ней тоже участвую.
А ещё мы можем разгонять облака, можем собирать вместе, наполнять их дождём и перегонять куда надо. Вся погода в Эквестрии держится на пегасах.
Когда Никита Сергеевич попытался выяснить, как это работает, Дэш подарила ему кусок настоящего эквестрийского облака, попросту засунув его в трёхлитровую банку. Облако было мягким на ощупь, влажным, и напоминало по консистенции сахарную вату.
– Держите банку закрытой, чтобы облако не улетело, – сказала Рэйнбоу.
Принцесса Луна объяснила, что облака в Эквестрии пропитаны специальной магией, позволяющей пегасам с ними работать:
– Земные пони и единороги так не могут, это особая магия пегасов.
– Обалдеть можно! – Первый секретарь был искренне восхищён. – Похоже, у вас тут законы физики сильно другие, не такие, как у нас.
Ему показали фабрику погоды, где пегасы на специальных установках делали снежинки, дождевые облака и радугу. Рэйнбоу с хитрым видом предложила Никите Сергеевичу попробовать радугу на вкус, но принцесса Луна тут же вмешалась:
– Ни в коем случае! Она не ядовита, конечно, но на вкус неприятная. Рэйнбоу, как тебе не стыдно, это же наш гость!
– Ну, так не ядовитая же! – отпиралась пегаска. – Я просто пошутить хотела.
– А если наш гость обидится и не захочет потом с нами сотрудничать? Дэш, нельзя быть такой безответственной!
– Ладно, ладно, поняла уже, – голубая крылатая лошадка смущённо поковыряла копытцем облако.
Никиту Сергеевича очень впечатлили радужные водопады курорта Рэйнбоу Фоллс. Он даже рискнул раздеться и залезть в жидкую радугу, пару минут постояв под ниспадающими радужными струями, но, помня о предупреждении принцессы Луны, пробовать радугу на вкус не рискнул.
Но самым удивительным оказался летающий город ночных пегасов Старспайр. Он парил на огромной высоте, и был построен не на облаках, а на самых настоящих летающих островах, соединённых множеством мостиков. Небо здесь всегда было тёмное, воздух разрежён настолько, что каждый островок пришлось заключать в магическую сферу. С землёй Старспайр соединял длинный, тонкий, ажурный Звёздный мост – тонкая арка, начинавшаяся на поверхности возле заброшенного Замка Двух Сестёр, и уходящая ввысь. В его начале и конце были установлены устройства магической телепортации, позволявшие мгновенно попасть в город.
(см. фанфик «Город тысячи мостов» https://ponyfiction.org/story/7552/)
По Старспайру Первого секретаря водила сама принцесса Луна. Местные ночные пегасы поклонялись ей, как богине, и прониклись величайшим уважением к гостю, видя, что их обожаемая принцесса обращается с ним, как с лучшим другом. Никита Сергеевич только головой крутил:
– Это что же, эта ваша магия целые острова держит в воздухе?
– Нет, не совсем. Магические сферы только удерживают внутри себя тепло и воздух, – рассказала Луна. – Скалы Старспайра сложены из редчайшей руды, содержащей особый металл – левиум, обладающий отрицательной гравитацией. Раньше их так и называли – «камень, который падает вверх».
– Ничего себе? Неужели такое бывает? – Никита Сергеевич вытаращился на принцессу.
– Бывает, но очень редко, – улыбнулась принцесса, постукивая копытцем по мостовой.
– А почему же эти острова не улетают совсем?
– Потому что сложены они не из чистого левиума, здесь есть и другие материалы. Сила притяжения, в случае с левиумом – сила отталкивания – обратно пропорциональна квадрату расстояния от центра планеты, – пояснила Луна. – В зависимости от процентного содержания левиума в породе сила отталкивания уравновешивается притяжением других элементов, и чем больше процент левиума, тем выше поднимается остров. Поэтому некоторые острова воздушного Старспайрского архипелага, на котором построен город, парят выше, а другие – ниже.
– Ничего себе! – изумился Первый секретарь. – Вы в этом разбираетесь?
– Да, – принцесса не смогла отказать себе в удовольствии понаблюдать за удивлением гостя. – Учитывая, что это МЫ научили ночных пегасов делать из звёздной пыли универсальный материал – дастолит, из которого построен весь Старспайр. И Звёздный мост тоже был построен по НАШЕМУ проекту.
– Звёздная пыль?
– Метеоритный материал, в атмосферу из космоса оседающий. Придумали МЫ, как можно с помощью магии собирать его, а потом магией трансфигурации обрабатывать, превращая в очень прочный строительный материал, – Луна показала на ближайшую стену, сложенную из блоков, напоминавших тёмный матовый камень с вкраплениями мелких блёсток.
– И тут магия! Интересно, а на Земле эти материалы будут работать? – спросил Никита Сергеевич. – Было бы очень интересно сделать космический корабль из материала, который отталкивается от планеты, вместо того, чтобы к ней притягиваться. Да ещё и телепортация! Удивительно, у вас есть невероятные технологии, а общий уровень развития примерно соответствует началу 20 века на Земле. Как так получилось?
– Исторически сложилось. Более точно на этот вопрос не сможем МЫ вам ответить. Поведение наших материалов в вашем мире – для НАС пока загадка, надо пробовать, – пояснила Луна. – НАМ тоже вельми интересно узнать сие. Но левиум – материал очень редкий, уникальным будет такой корабль. Если даже разрушить весь город и переплавить всю руду, из которой состоят острова, её не хватит, чтобы сделать хотя бы несколько таких кораблей.
И ещё – вот вы нагрузите корабль один раз, он взлетит на орбиту, а как его потом оттуда вернуть? Если он отталкивается от планеты с той же силой, с которой все остальные материалы к ней притягиваются? Придётся чем-то грузить его на орбите, а чем?
– Ловить астероиды, добывать из них обычные металлы, грузить на корабль и спускать на планету, – тут же предложил Первый секретарь. – Хотя вы правы, это не для современной техники задача. Эх, вам бы пообщаться с нашими учёными! Думаю, вы были бы очень полезны друг другу.
– О, сие было бы для НАС редким удовольствием! – ответила Луна. – Одна загвоздка – надо сначала придумать, как вас, мою сестру и её ученицу вернуть обратно.