Fallout: Equestria - Хорошая Учительница

Dear princess Celestia… Fuck you!

«Dear princess Celestia… Fuck you!»

 Среди мелкого мусора, на полу, в темноте, мигнул и зажёгся небольшой зелёный экран. Расстёгнутый техно-магический компьютер ожил и автоматически настроился на утреннюю передачу радио. В темноту просторной комнаты вступила музыка. Зазвучала тихая, знакомая сердцу песня. Счастливый голос неторопливо нарисовал вокруг зеленеющие живые деревья, ласковую траву и ярко-алые огни ароматных роз.

 Они цвели для нас. Наши розы, наш прекрасный мир. На мгновенье даже показалось, что это всё – реальность.

 Радио прекратило петь, диктор зачитал список новостей. Кого-то высмеивали, о чём-то сожалели, и как обычно, желали доброго утра. Из разговоров в эфире можно было сделать вывод, что в «Стойле» №2 всё шло совершенно обыденно. Противоядерное убежище напоминало собой обыкновенный городок, если забыть, что небо над головой заменили сотни тонн металла с бетоном и безотказные лампы на жидких кристаллах.

 Всё и у всех — было как обычно, вот только кровать этой комнаты – оказалась пуста. Смятая, не застеленная постель выдала небрежность хозяина. Лампа на столе пискнула будильником и включилась, осветив всю комнату, не обнаружив никого.

 На стопке учебников истории стоял футляр для очков с вьющимся узором в виде облаков. Футляр был открыт и пуст. Рядом, среди тряпок, измазанных в оружейной смазке, был пузырёк из-под волшебного исцеляющего зелья. Повсюду виднелись следы в спешке собранных вещей… а под столом, лежала раскрытая книга. В сыпучей темноте, с трудом можно было разглядеть фрагмент старого, прописного текста:

«Давным-давно, в волшебной стране Эквестрии…»

 Ветер неслышно гулял по вентиляционной шахте в холодных серых стенах. Вдруг, будильник, встроенный в лампу на столе, вновь потребовал внимания. На этот раз его писк слился в трели, и несколько минут он не прекращал негромко звенеть, выражая полнейшее недовольство. Но отключить его было некому и, в конце концов, осознав свою бесполезность, будильник смолк.

 Разговоры приняли напряжённую форму. Стало ясно, что сегодня, кто-то отважился на решительный и опасный шаг. Кто-то покинул Стойло, презрев закон и здравый смысл.

 На радио ещё не знали, что в Стойле освободилась ни одна комната. И пипбак, лишённый хозяина, заброшенный под кровать, всё продолжал говорить о чём-то своём, наивно полагая, что его слушают.

Пролог: О причинах и безрассудстве

Моя верная надежда растворилась в тишине, тяжёлой и пустой.

 «Ради всего святого, что я наделала?!»

 Взгляд панически бросился к громадной бронированной двери Стойла Два и утонул во мраке. Но я знала, она там. Запертая, чертой ставшая между мной и всей жизнью. Безумие, но, казалось, всем своим видом она говорила со мной:

 «Ещё не поздно вернуться. Ты ведь можешь бросить свою затею»

---

 Где-то там, в глубине, старательно вытертая доска поблескивала чистотой в серебряно-металлическом свете. Посреди моего класса всё так же стоял ряд маленьких парт, населённых жеребятами светлых мастей, которые ждали и надеялись, что я поддержу их любопытство, неусидчивость и тягу к новым открытиям.

 Отрадно было мысленно рассматривать знакомые лица, но всё это выглядело настолько нереально, что даже моя собственная фантазия взбунтовалась, начиная меняться, приобретая совсем другие черты, куда больше соответствующие действительности.

— Скукотища, неужели она не придёт сегодня?

— Разве не здорово? Теперь можно делать всё что захочется!

 Моё идеальное чувство времени не могло врать, минуту назад над невысокой подъёмной дверью должен был прозвучать сигнал — электронные часы отобразили девять тридцать утра. Я должна была быть там ещё полчаса назад.

 Наблюдая за детьми из-за своего стола, лишь иногда выглядывая, я видела, как один из учеников робко поднялся, взял с полки первую попавшуюся книгу и пошёл к учительскому столу. Прямо сюда! Я отстранилась от края, не зная, куда бы ещё убежать, прижалась к внутренней стенке и замерла. Маленькие копыта тихо цокали по полу.

— Да нет её там.

— Ты можешь себе представить это? Чтобы учительница пряталась под столом. Вот смех!

 Кто-то несдержанно фыркнул.

— Всё равно нужно проверить.

 Я отчаянно хотела попросить его остановится. Выкрикнуть: «Только не смотри под стол! Здесь никого нет, правда, совсем-совсем никого!»

 Откровенно говоря, это не было бы ложью.

— Привет!

 Белозубая улыбка показалась на серебристом лице жеребчика. Сияющие радостью фиолетовые глаза тут же поникли.

— Никого нет.

 Жеребёнок сел за мой стол и принялся важно читать.

— Давны-ым давно-о, в волше-ебной стране Экве-естрии...

 Я знала эти слова как свои четыре копыта.

— Скукотища. Где же наша учительница? С ней было намного интереснее.

---

 Я сделала шаг вперёд — ещё один осторожный шаг в чуждую темноту, и нащупала копытом что-то мягкое, холодное и сырое. Тусклый зелёный свет сочился из устройства на моей левой ноге, стараясь освещать клочочек стального пола рядом. Этого света едва хватило, чтобы я узнала под ногами одеяло, истрёпанное временем.

 Я остановилась и почувствовала лёгкий толчок в плечо.

«Возьми, мне это вряд ли пригодится, а тебе может жизнь спасти»

 Закреплённый за шеей шлем раскачивался, напоминая о себе, о том охраннике, который позволил мне уйти.

— Ты чё, серьёзно хочешь наружу? Вельвет Ремеди? Та психопатка, Литлпип, тож обещала вернуть её, и где она?

— Я пойду за ней, сейчас. Если хочешь, можешь пойти со мной, но я не принуждаю тебя и, пожалуйста, не препятствуй. У меня уже хватает проблем.

— Значит, так! Есть чёткие указания Смотрительницы насчёт подобной ситуации.

— Я не собираюсь ждать выхода поисковой группы! Мы можем окончательно потерять её след!

— По правде говоря, мне тож всегда нравились песни Вельвет Ремеди... но только идти наружу?.. Серьёзно? Она того стоит?

— Да.

— Интересно, сколько ещё ошалевших фанатов бросятся Дискорду в пасть, чтобы вернуть нашу шуструю птичку? Или, по-твоему, это всё весёлая прогулка?

— Не совсем так. Для меня всё по-другому... Если Вельвет кого и послушает, то только меня.

---

 Уютная полутьма моей комнаты скрывала от суетливых повседневных мыслей, не позволяя обитавшим в них частицами чужих мнений посекундно обсуждать все мои действия, а я вовсе не хотела слышать кого-то кроме себя, учитывая, что собиралась сделать.

 На островке света передо мной лежала потёртая, ветхая тетрадь.

 Запрет. Закон. Преступление. Резкие и грозные слова.

 Я и думать не могла, что за правда ждёт меня на этих страницах. Предвкушение чего-то неизведанного вселяло лёгкий восторг, и влекло меня дальше, даже не нуждаясь в объяснениях, почему я, Дискорд-побери, так рискую. Сюда ведь никто не войдёт. Дверь защищена паролем, никто мне не помешает.

 Обложка книги была умело разукрашена, как будто уже начиная рассказывать историю. Мир, цветущий под трудолюбивыми копытами пони, объятых мудростью богинь — Принцессы Селестии, покровительницы дневного света, и Принцессы Луны, хранящей ночь... но что это за название? Что вообще значит это «Fallout Equestria»?..

 Вдруг, послышался неприятный сигнал, означавший, что кто-то безуспешно пытается отворить дверь в мою комнату. От испуга я почти подпрыгнула на месте. Кровь хлынула к голове, ноги прижались друг к другу. Я посмотрела на закрытую дверь. Там мог быть кто угодно! От уборщиков до инспекторов верности Стойлу, и, у последних, была электронная карта, позволявшая беспрепятственно открыть любую дверь...

 Я поспешно спрятала книгу под одеяло, и, вся дрожа, пошла к двери.

— Я знаю, ты там. Пожалуйста, открывай скорее.

 Теперь я летела, на бегу начиная набирать пароль. Этот голос мог принадлежать только одной пони. Пневматическая дверь с тихим шипением открылась, и Вельвет Ремеди юркнула мимо в темноту моей комнаты.

— Быстро, спрячь меня!

Не раздумывая, я открыла для неё свой платяной шкаф, и закрыла, когда единорожка втиснулась за дверцу. Из коридора донёсся цокот копыт бегущих пони.

— Я её ви-ижу!

 Я замерла. Меньше всего мне сейчас хотелось подвести её, после стольких дней разлуки. Я была готова врать любыми словами, лишь бы отвадить нежелательную компанию, но, к счастью, пони промчались мимо, не обращая никакого внимания на незапертую дверь, и вскоре стихли где-то в лабиринте коридоров.

— Они ушли, — сказала я, открыв шкаф и отступила, позволяя Вельвет выйти. — Кажется, в сторону столовой.

— Замечательно! Спасибо, золотце.

— Если тебе нужно идти...

— Меня будут искать, по меньшей мере – час, а добраться в свою комнату через всё Стойло... Я переночую у тебя?

— А-а?

— Если, конечно, это не доставит неудобств. Знаю, ты как обычно занята подготовкой.

— Неудобства? Ты пропадаешь на целую неделю, потом появляешься неизвестно откуда, и собираешься снова исчезнуть? Ах! Куда спешить?! Я хочу хоть немного побыть с тобой, — в ответ она улыбнулась и надёжно закрыла дверь одним нажатием кнопки, возвращавшей блокировку паролем по умолчанию. С лёгкой усталостью я опустилась на кровать. — Какое счастье, что выходить нам не придётся.

 Она наклонилась и неожиданно обняла меня, легко коснувшись носом моего загривка, прижалась ко мне шеей. Её изящное, гладкое чёрное горлышко, находилось совсем рядом с моей щекой. Я представила, как в нём зарождается песня.

— Как насчёт чтения? Расскажи мне историю.

 Ко мне приплыла книга. Та самая! Вельвет присела рядом.

 — По правде говоря, эту я ещё даже не открывала... — попыталась отговориться я.

«Нарушать закон, так вместе! Отлично...» 

 — Давай же, начнём, — украдкой произнесла чёрная единорожка, понимая моё волнение. Я слушала её шёпот, повторяя его в сознании снова и снова, наслаждаясь той прелестной гранью её голоса, которой не знал никто другой.

 Магией я коснулась книги и на мгновенье замерла, потрясённая. Облака нашего волшебства соприкасались! Я видела, понимала её душу. Она была как вода, тёплая и приятная. Чем глубже я проникала, тем теплее становилось, и не было никакого сопротивления, только понимание и доброта. От ощущение такой близости я теряла самообладание. По всему телу прошла мелкая дрожь, из глаз выступили слёзы радости.

— Я люблю тебя, сестра.

 С этими словами я открыла книгу, и древние символы замелькали перед глазами,  унося нас куда-то во тьму, в которой только держась друг за друга, мы могли устоять...

«Давным-давно, в волшебной стране Эквестрии…

…наступила эра, когда идеалы дружбы уступили место зависти, эгоизму, паранойе и жадному разделу территории и природных ресурсов. Страны подняли оружие против своих соседей. Конец света настал примерно так, как мы его себе и представляли. Подробности никому не интересны, причины – как и всегда, лишь в нас самих. Свершилась великая чистка: тёмное волшебство, ядерная искра, выбитая копытом пони, легко вырвалась из-под контроля. Дождь пламени мегазаклинаний хлынул с небес. Целые земли бились в агонии, погружаясь на дно вскипевших океанов. Пони были почти стёрты с лица Земли, как вид. Их души стали частью радиационного фона, окутавшего мир своим покрывалом. На Земле воцарилась тьма и тишина…

Незадолго до этого были построены громадные подземные убежища, также известные как «Стойла», где тысячи специально отобранных пони смогли укрыться от ужасов Армагеддона…»

Мы забыли тот день ради всеобщего блага, но сердце помнит. Мы потеряли небо в тот день, и землю, в ночь, когда заснули в стойлах, под её покрывалом.

— Они знали. Знали всё, — проговорила я.

 «Моя комната... Мою жизнь здесь, в стойле, в этой клетке, которую мы сами возвели, чтобы запереть себя, можно было бы уместить на одном листе бумаги. Не знаю, радоваться или сердится, что мне повезло попасть сюда. Я жива, но жизнь ли это? Что стало с моей семьёй, для которой не нашлось места? Чувствую себя половой тряпкой. Богини отвернулись от нас... Или умерли. Уже слишком поздно что-то делать. Умерли, как и все в этом проёбаном мире. А ты, если будешь забивать свою хорошенькую головушку этими вшивыми мыслями, отправишься прямиком к Смотрительнице! Я к тебе обращаюсь, писательница. Нам не нужны все эти подробности»

Следующая страница оказалась вырвана, и пришлось пролистать ещё больше десятка рваных, смятых страниц.

— Никто не хотел слушать упрёки совести, — выдохнула Вельвет.

 Я перелистала испорченную часть книги, перевернула целую страницу, она оказалась пустой, и следующая была так же пуста, и ещё, и ещё пустые страницы. Наконец показался текст:

«Смотрю сейчас в потолок, и не могу понять, кто я? Что я вообще сделала хорошего? Всю жизнь в Стойле, сколько себя помню, я вела учёт попадавшей в ремонт, списанной со склада техники. Ощущаю себя использованной. Бесполезной. Будто всё, что я делала — ничего не стоит.

Это всё что мы можем? Сидеть здесь и прятаться?

 Со мной происходит что-то странное. По ночам часто вижу огни в темноте, тысячи и тысячи огней, все вместе они смотрят на меня с сожалением. А внутри — тоже огонь, мой собственный. Он греет, но как будто медленно угасает, словно бы я перестаю быть пони.

 До того, как упали бомбы, я жила одним днём, в страхе, не представляя или боясь представить, какой сюрприз подготовит мне судьба, но я жила, а здесь взаперти моя жизнь - уже и не жизнь вовсе. Больше всего мечтаю вновь увидеть Солнце.

 Я слышу голоса. Иногда гневные или жалостливые, реже спокойные, но все обречённые. Они живы, там, на поверхности, мы должны помочь. Я так не могу. Кто-то мог остаться, я это чувствую. Я иду наружу»

Мы тревожно переглянулись.

Дальше были помеченные записи:

«День первый:

Ужас. Повсюду мёртвые. Особенно у входа в Стойло.

У реки хромой жеребёнок спасался от огромной ящерицы, я застрелила её. Его задние ноги сильно пострадали. Левую совсем оторвало, а другая сильно изранена! Кровь лила ручьём. Я использовала своё лечащее зелье. Хоть без одной ноги он больше не сможет нормально ходить, это помогло, теперь он выживет.

У меня не осталось патронов.

Начии...

Жжётся! Дождь обжигает как кипяток. Нашла укрытие под руинами булочного магазина.

Я ещё помню, как мама покупала здесь ватрушки для меня. Приходилось подолгу ждать в очереди, но за то, можно было поиграть с другими жеребятами, а всюду стоял такой чудесный аромат... сейчас ничего этого нет. Оставлю нового друга рядом с собой, не бросить же его одного.

Уже пять часов идёт этот проклятый кислотный дождь.

День второй:

Привела жеребёнка к Стойлу, но дверь наглухо закрыта! Никто не отзывается на мой стук и возгласы, с терминала открыть тоже не удаётся.

За что они бросили всех? Почему нельзя впустить ещё всего одного пони? Я бы с радостью делила с ним свою комнату, и.. да там поместилось бы ещё не меньше десятка других!!!

Что мне теперь делать?

Вернулись к руинам Понивиля, встретили группу путешественников.

Уже достал треск этого тупого прибамбаса на ноге.

Я подслушала кое-что: кажется, моим «друзьям» удалось найти под обломками гостиной неплохой запас консервов, но раз они не говорят этого, значит не очень-то рады делиться.

Они требуют, чтобы я впустила их в Стойло! Но я не могу, во имя Селестии, не могу, как бы ни хотела!..

Мне никто уже не доверяет. Кроме жеребёнка, конечно, а куда ему деваться?

Кажется они догадались, что это я стащила пачку сушёной капусты. Нам лучше уйти отсюда и поскорее.

Отделались кое-как и отстали, теперь нас лишь двое. Я и жеребёнок.

Пошли в горы, в сторону болот, но тут почти пусто. Копыта тонут в мокром пепле.

Еды нигде нет! Мои запасы яблок на исходе, а травянистые луга вымерли. Иногда встречаются более-менее съедобные кусты, но вкус ужасный. Вряд ли от них будет хоть какой-то толк. Я пробовала грызть сухую кору на уцелевших деревьях, но и это совсем не то.

Ура! Удалось достать какие-то консервы. Как бы их вскрыть.

Мерзкий вкус. Это что, рыба что ли?! Вся тухлая. Если я съем ещё хоть кусочек, меня точно стошнит.

Внутри всё горит.

Набросились какие-то летучие твари. Бежала два часа, неся жеребёнка на спине, пока наконец они не отстали. Мы сильно вымотались, отдыхаем прямо на земле, под нависшей скалой. Вдруг с неба снова будет течь эта дрянь.

Лучше бы мы по-прежнему шли вместе с теми мародёрами.

Я уже давно наблюдаю за небом, за облаками, и оно… они, никогда не меняются. Это страшно, но пришлось согласится. Мне больно писать об этом. Я не могу, Селестия, просто не могу. Это не мой мир. Он не мог так изменится! Я не верю.

День третий:

Проснулась от того, что желудок попытался выбраться из меня.

Попробовала съесть свои седельные сумки. Как ни странно — вкусно. Натуральный материал, но они слишком жёсткие чтобы разжевать их.

На экране модных часов написано, что я больна, но по-моему намного хуже что у нас закончилась питьевая вода. В этих водоёмах она как чистая грязь. Нужно вернуться, назад, к реке»

Обе последние страницы были измазаны щедрым плевком, который впитался в бумагу и засох.

Кажется, умираю. весь мир кружится. какое счастье что у меня нет зеркала. не хотелось бы увидеть, во что превратилась моя грива.

теперь вы довольны? получили своё?

дверь стойла два закрыта.

оставлю свой дневник на пороге у двери. может когда-нибудь эти ублюдки откроют и поймут, что есть те, кому нужна помощь»

Возвращаясь к своим мыслям, ощущая мягкость кровати, я не знала, от чего оттолкнуться. Всё сразу предстало предо мной в другом свете. Стойло Два — наш дом. Здесь мы родились, здесь, в безопасности, проведём жизнь. Как трусы и предатели, бросившие свой мир на погибель.

 Я почти осязала присутствовавший в воздухе эгоизм. За что бы я не пыталась зацепиться мыслью, всё наводило на вмиг омерзевшее до тошноты стремление удовлетворить собственные интересы.

 Рядом с Вельвет, я чувствовала себя сильнее, выше всего этого. Когда мы были вместе, ничто не вселяло страха, и мы собирались сделать это вместе — вернуться в свой мир.

 Тогда, выразив друг другу все исполненные энтузиазма идеи, примерно обсудив список того, что может понадобится и что из этого получится незаметно достать, мы легли спать в молчании, слова уже были не нужны. Но едва ли теперь, в одиночестве, осторожно ступая к светлой стороне пещеры, я могла с этим согласится, или оправдать свою наивность. Теперь, когда всё сложилось так странно.

 Постепенно привыкнув к темноте, я смогла различить обваленные стены вокруг.

 Что-то зацепилось за моё копыто. Палка. Деревянный брусок с табличкой, засыпанной камнями. «Это же кости!» Рассыпавшиеся скелеты лежали здесь всюду, навалом, куда бы я ни посмотрела. Почему они погибли? Должно быть голод и радиация. Они просто остались здесь, и умерли... надеясь на помощь из Стойла?..

«Мне жаль»

 Я прочитала короткую молитву за их души Селестии и торопливо пошла к свету.

 Если история правдива... что снаружи? Вельвет это видела и не отступила. Может быть, все погибли, никого не осталось? Тогда она вернётся, поймёт, что мы ошиблись и вернётся. Но вряд ли это могло стать для неё весомым аргументом.

---

— Остановись! Мне нужно поговорить с тобой. Всё что мы знаем — не правда, то есть не вся правда.

— О чём ты?

— Мир снаружи погиб! Ты ведь хорошо знаешь об этом. Нам нельзя туда. Это опасно.

— Он погиб. Потому, что мы, допустили это. Ты держала это в себе и молчала?

 Я ощущала столько боли в тихом голосе Вельвет. Казалось, она кричит. Я должна была переубедить её, от этого зависело всё.

— Мы нужны здесь. Я не подумала о жеребятах в тот вечер. Я не могу. Прости, я просто... нам правда лучше вернуться пока нас..

 Она опечалено на меня посмотрела.

 Она просто посмотрела! Это уже заставило меня заткнуться. Её бирюзовые глаза как бы спрашивали: «Действительно ли, именно ты, говоришь мне это?» В ответ я стояла на месте, утверждая свою позицию. Снова взглянув на неё, я была вынуждена стыдливо опустить взгляд в пол, не в силах смотреть в эти глаза ни секунды.

— Впервые в жизни у нас появилась возможность сделать что-то действительно хорошее, и... ох, Мэри, неужели, ради всего святого, ты правда..

— Пожалуйста, выслушай меня. Мы можем погибнуть там!

— Мы все когда-нибудь умрём.

— Мне страшно. Не хотела говорить этого, но я боюсь умирать. Там всё выжжено и радиоактивно! Ты вообще соображаешь? Как вообще... кто-то мог?.. Здесь достаточно тех, кому мы дороги.

 Повисла долгая пауза. Эта тишина мне не понравилась и я продолжила:

— Я никуда не пойду. Пойми правильно, как же мои ученики, мои жеребята?

 Она опустила взгляд и едва слышно проговорила:

— Оставайся в Стойле, не предпринимай ничего. Я могу понять, так будет лучше для всех. Но и ты, пожалуйста, пойми, я не могу больше так жить, я иду наружу.

— Постой!.. Ты нужна.. — но она ушла, не слыша или может не желая слышать. — Очень нужна мне. 

---

 Я больше не могла оставаться в стойле. Только не теперь.

 Продвигаясь вперёд в одиночестве, я отбросила любые мысли и чувства, убеждающие меня вернуться к спокойной жизни. Я твёрдо решила найти Её, попросить прощения за свою глупость, и не слишком важно, вернёмся ли мы домой, или останемся, преследуя первоначальную цель. Главное, мы будем вместе. Тогда и только тогда всё вновь станет правильно.

«Сестра моя единственная, клянусь, я найду тебя! Найду и больше никогда не упущу твоего доверия»

 Передо мной оказалась лестница наружу. Я подошла. Глаза жмурились от яркого света. Сердце, как крошечный мотылёк, тревожно трепетало, порхая у меня в груди.

«Я иду с тобой!»

Глава 1: Пластиковое сердце

«Мы не хозяева этого мира. Больше нет. Он стал ничейным»

Два дня спустя…

 Кто-то приблизился ко мне резким рывком. Я подскочила на ноги широко раскрыв глаза, и моментально прощупав пол магией, подняла оружие. Ища нападавшего, я металась взглядом по комнате, судорожно пытаясь попасть копытом по клавише З.П.С., с трудом сдерживая желание пустить очередь в слепую, даже ни в чём не разбираясь.

 Но Локатор молчал. Дверца-окно чердака, продолжала раскачиваться и поскрипывать, не показывая никакой реальной угрозы. Не смотря на то, что мои ноги ломило от усталости, в целом я ощущала, что отдохнула.

 Тревожный ветер промчался по моему тёмному прибежищу, пробрав напряжённое тело холодом до костей. Я опустилась на постель, положила пистолет под голову, плотнее натянула на себя простыню, и только потом измотанный разум подсказал, что придётся подняться, подойти к окну, виновнику беспокойства, и закрыть его.

 После двух болезненно-долгих дней, что я провела на поверхности, наконец появилась возможность поспать. Я хотела этого больше всего на свете, но мысли взвелись и надоедливо зашевелились в голове, замещая эмоциональные порывы, так долго двигавшие мной.

 Облака воспоминаний, мрачный занавес из неуловимых образов, заполнивших мой мир, советовали искать опасность в самых простых вещах и звуках.

 Моё оружие, сейчас всего с одиннадцатью зарядами, лежало под щекой, как опора. Плевать что твёрдо, плевать что холодно. Мне нужно было что-то, чему я могла доверять в этом мире, а пистолет пулемёт ещё ни разу не подвёл. Были бы ещё патроны...

 В косой крыше, подходящей к полу, выделялся светлый прямоугольник — самодельное дощатое окно. Оно всё ещё оставалось открыто. У подоконника валялась порванная седельная сумка и куча изрезанных тряпок тёмно-синего цвета, ещё недавно бывших моим комбинезоном, комбинезоном Стойл-Тэк, бывшим у каждого жителя стойла. Ветер качнул тряпьё, показав мне край воротника, где отчётливо виднелся жёлтый номер на синем фоне — «02».

 Я подошла. Вид комбинезона стойла наводил на мысли о том, что я потеряла что-то важное. Рядом, в куче стеклянной крошки лежали осколки пузырька из-под лечебного зелья, измазанные свежей кровью. Отвращение заставило меня отвести взгляд, но безобразная резаная рана на боку, перевязанная белой тканью учительской формы, напомнила о себе, отозвавший острой болью.

 Посреди густой темноты, на небольшом островке света валялись разломанные пластиковые вёдра, ржавые инструменты с выгнившими древками, швейная машинка старого образца, и отколотая половина двери шкафа, достаточно высокая и достаточно тяжёлая.

 Я стала у самого окна. Сильный поток овивал лицо, давя на очки, трепля гриву. За окном всё темнело. Облака стояли над чёрной пустошью каменным потолком, с жадной злобой присваивая небесный свет, не оставляя нам почти ничего. Они казались такими близкими, что словно бы давили своим существом весь мир под собой, на самом деле паря в небесной вышине, такой далёкой, что оставалось только тянуться к ним в бессмысленной попытке коснуться их безмолвного величия.

 Боль и усталость мешали концентрироваться, но совсем не трудно оказалось надавить на раму магией, чтобы окно проскрипело, закрываясь, и дверца шкафа, показавшись совсем лёгкой для моей волшебной мысли, стала сверху, незначительно затемнив помещение.

 Ветер выл над крышей, уносясь куда-то на юг.

 Матрас, что земная кобыла дала мне, терпеливо ждал в самом углу.

 «Можешь спать сколько хочешь. Но завтра, тебе придётся уйти, и ни на какую другую помощь не рассчитывай, и без тебя полно бед»

 Я легла, волшебством закутав себя в простыню, предоставленную вместо одеяла.

 С первых минут на поверхности я начала осторожно изучать этот мир, а он, тем временем, так же, изучал меня. Чужую пони, пришедшую откуда-то из наивной неизвестности. С моими мечтами, желаниями и моральными принципами, никак не совместимыми с реальностью.

 О, моя Селестия, моя Луна! Богини, что стало с миром, который мы знали? Прекрасные сады и живые леса, зеленеющие луга и безмерные межгорные просторы, утопавшие в мягком и шелковистым для обоняния воздухом. Именно так описывали мир книги, но реальность рассказала совсем другое.

 Всё вокруг выглядело настолько пустым, мёртвым, бессмысленным... Это как-то странно влияло на меня изнутри. Хотелось говорить об этом, со всеми, кого я встречу, и я ведь ещё так и не нашла возможность выговорится.

 Громадная когтистая лапа потянулась ко мне из щели, я мгновенно среагировала, в попытке увернуться от удара дёрнулась в сторону, и лишь через секунду вдохнула в облегчении, выпав из обманчивой дрёмы из-за своего резкого движения.

 Все воспоминания казались настоящими.

 Я переползла с сыроватого пола обратно в постель, вновь закутавшись в тёплую простыню. Рана на боку по-прежнему болела, но это уже не мучило, а даже наоборот, напоминало, что мне есть что терять, есть за что бороться.

Я зацепилась взглядом за пустую раму от картины, присыпанную битым шифером. Если я захочу нарисовать портрет Вельвет, какие краски выберу, да и краски ли вообще?

 Стоило только вспомнить, как радостно было устраивать для всех контрольные в рисовательной форме. Простые линии вырисовывались в ласковые лучи Солнца над горизонтом, носились тёплыми ветрами на ясном небе дразня редкие облака... карандаши бегали по бумаге, заставляя проступить из пустоты радостные лица множества пони, резвящихся на зелёных лугах под крыльями богинь. Карандаши оживляли целый мир.

Пустой портрет так и останется лежать присыпанный шиферинками и вряд ли кто-то заполнит его пустоту.

 Жалость к себе сдавливала горло, слёзы выступили из глаз. Я сморгнула их, зажмурилась и уткнулась лицом в простыню. Вдруг показалось, что эта простыня была гривой Вельвет. Хотелось спрятаться в ней от всего мира и рыдать, рассказывая сестре о своей боли, чтобы услышать её ласковое сочувствие, согреться в её крепких объятиях и забыть обо всём.

 Теперь я могла понять, что так пугало ту кобылу из дневника. Одиночество сжигало изнутри.

— Слабые не выживают. Они валяются собачьим дерьмом, — прозвучал твёрдый голос жеребца, при виде побоища, кишащего псами, пришедшими на запах мертвечины.

Зверьё пировало, лишь искоса насторожено поглядывая на нас. Мой взгляд метался по полю боя.

 Двое припали к телу земного жеребца. Вот уже оторвано сухожилие задней ноги, и вторая нога вдруг дёрнулась, словно бы пони ещё жив! Сердце мимолётно дрогнуло желанием рвануться на помощь, но реальность давала себя понять — пони не сопротивлялся и даже не шевельнулся, когда хрустнуло и обвисло горло, расхлёстывая тёмно-алую жижу, которую тут же, взахлёб, жадно заглатывала своей пастью гадкая тварь. А вон, в разорванном брюхе единорожки скрылась по уши облысевшая клыкастая голова, пожирая несчастную изнутри.

Мои внутренности судорожно сжались.

— Пойдём отсюда. Вряд ли осталось хоть что-то, если это дело копыт рейдеров.

Рейдеры... Никогда не думала, что от слова, от мысли, может пробить ледяной дрожью.

 Всё произошло слишком быстро. Мне оставалось только глядеть на обвисший обрубок шеи, именно на то место, где должна была быть голова молодого парня с этой ехидной, но приятной ухмылкой бывалого вояки. В этот момент я навсегда запомнила, какова цена минутной беспечности в недобрый час. И этот взгляд, взгляд больших сиреневых глаз с двумя огненными искрами не то злобы, не то радости, и очевидный вопрос, написанный на её тёмно-синем лице: «Хочешь быть следующей?»

 Испуганное парой точных ударов в грудь, моё сердце стучало тише молчания. Ручей крови уже обогнул моё копыто. Тугое кольцо появилось на ноге. Уничтожающе-тяжёлая сумка легла на утомлённые плечи, и короткая, ржавая цепь грубо дёрнула меня вперёд.

 Идти. Снова куда-то идти...

 Переднее копыто стянула цепь, бесхвостая кобыла куда-то шла по пустыне, грубо поддёргивая меня за собой когда я отставала. Каждый новый шаг казался последним. Мысли смялись в абстрактный комочек, причиняя боль, вытесняя и разрушая друг друга.

 Ствол ружья раскачивался из стороны в сторону в мешке, смотря то на предупреждающие дорожные знаки, то на разбитые и распотрошенные до состояния скелетов машины, то на затылок захватчицы. Синий, лысеющий, коротко обритый.

 Вдруг, лучом света, пробилась в моё сознание надежда на спасение. Как просто было нажать тот спусковой рычаг, но как же тяжело оказалось смотреть на последствия своего действия.

 Искра волшебной мысли свершила мою волю и громом раскатился единственный ружейный выстрел, мой первый выстрел, став финальным аккордом в симфонии безволия, но так же началом чего-то совершенно нового, страшного, быстрого, безумного.

 Мгновенье я стояла с кровью кобылы на лице, прикованная цепью к её обмяклому телу, чувствуя далеко не радость освобождения или победы. Первый опыт убийства, пусть даже справедливого... этот поступок будил в моём сердце сложные чувства, далёкие от гордости, не объяснимые привычными обыденными понятиями.

 Копыта всё знали за меня. Разорванная сумка бандитки и мешок с моей спины, словно убитые и выпотрошенные звери уронили свои внутренности на землю к моим ногам.

 Всё произошло само-собой и течение времени потеряло свою суть.

 Раздались крики удивления и ярости. Быстрые копыта ударили по земле, унося меня прочь. Держать холодную сталь ротояти в зубах становилось всё труднее, труднее стало сосредотачивать волшебную мысль на казалось бы таком простом действии — удержании нажатого спускового крючка. Ещё немного и сердце неверное треснуло бы от попыток угнаться за частотой громогласного рёва моего пистолета-пулёмёта, который молотил по зубам, пытаясь выбиться изо рта. Но в какой-то момент, вдруг наступила тишина, и только сердце, обескураженное и разбитое врасплох своим внезапным одиночеством, продолжало стучать уже не так уверенно.

 Я прижалась к ближайшей стене, поглядывая на локатор и стиснула ноющие челюсти. Магия по прежнему оставалась непослушным бесформенным облаком. Я попыталась отсоединить опустевшую обойму передним копытом. Мне это удалось, но гладкий металл выскользнул и глухо стукнулся о бетонный пол. Где-то невдалеке чьи-то крадущиеся копыта шаркали о бетонный пол.

 Шевельнулся ремень, новая обойма вошла в пистолет, и с этого момента в запасе у меня осталось всего тридцать патронов. Нет, не тридцать! Желтоватый металлический блеск на уровне около деления «20» дал понять, что у меня чуть больше половины боезапаса.

 Я обернулась, пытаясь разглядеть в тёмном коридоре позади фигуру врага, соответствующую метке, но могла видеть лишь бесконечную пустоту, скрытую вуалью тьмы. На секунду мне показалось, что я вижу вспыхнувшую искру, которая освещает всё вокруг, позволяя ощущать и касаться всего, утопающего в её свете, но вспышка страха от прозвучавших голосов разрушила видение.

— Пустая! Погнали!

 Я попыталась выстрелить на голос, но оружие молчало. Забыла дослать патрон! Колючий прут вцепился мне в спину, пытаясь удержать меня на месте.

Всё. Снова поражена, схвачена. Нет! Никогда!

 Инстинктивно мотнув головой, брыкнувшись, не обращая внимания на рвущийся о крючки комбинезон я кинулась к спасительной оконной раме, навстречу металлическому свету дня. Грубая земля нерадушно приняла мои ноги, но это была открытая земля и простор, именно то, чего я могла желать.

 В окне показался жеребец. Грянул выстрел, раздался стеклянный звон. На мгновенье я мотнула головой и зажмурилась, пытаясь увернуться, но только после этого, по огненной боли в боку, поняла что в меня уже попали. По ногам целится, иначе бы я уже была мертва. Я нужна им живой, это стоило понимать с самого начала и не жечь попусту патроны. Но даже понимая это, я не могла больше вынести ни секунды под прицелом и скрылась за кирпичным забором.

— Ну хватит бегать! Присядь, мы сейчас спустимся и вместе будем пить чай с ромашками.

— Чай с ромашками! — повторил кто-то высоким голосом.

 Кроме того один из них должен быть ранен, это наверняка так. Я просто не могла промазать с такого расстояния. Не обращая внимания на боль я забежала за угол и перешла на шаг, обойдя здание с другой стороны, и тут послышались удары копыт о землю. Спрыгнули! Что бы там ни было, а вряд ли они станут искать меня там откуда я только что сбежала.

 Однако мои следы могли привести их снова сюда. Спрыгнуть с третьего этажа во второй раз, я уже не смогла бы. Проклятие, всё зря! Но я и не могу сбежать, они быстрее. Нужно было придумать где спрятаться. Я глянула на свой бок. Вся кровь похоже впиталась в комбинезон.

 Пройдя холл я стала осматривать развалившуюся мебель и пустые железные шкафы, но это всё не то, слишком тесно!.. Но один гнилой стол показался мне подходящим укрытием. Он завалился на раскрытый ящик, и если приподнять его, можно забраться под низ, и..

— Аэаахх…

 Я резко обернулась переводя пистолет. Найдя на полу безоружную, худую кобылу с простреленной грудью, я не стала стрелять.

— Мама, мне очень холодно, ма-ама!

— Я... я не твоя мама.

— Я-р-р-а-а!! Кхр... х-ха... больше не могу. Не хочу подыхать, как скотина. Отстрели мне башку и ты сделаешь меня счастливой. Отстрели, я сказала! Ссу-ука тупая...

Умирающая предприняла жалкую попытку ударить меня ногой.

 Я попятилась, не в силах отвести глаз от рваного отверстия на серой груди. В этот момент тело пони показалось мне таким хрупким, таким уязвимым... моя пуля – вишенка, брошенная в воду.

 Не говоря ни слова, я отвернулась и прокралась в параллельную комнату, где наваленные друг на друга столы позволяли забраться на уцелевший участок пола второго этажа. Пройдя коридор и лестницу на третий этаж, я зашла во вторую попавшуюся дверь и была вознаграждена. У стола стоял целёхонький почтовый контейнер с не плотно закрывающейся крышкой на пружинах, в него можно было уместится без труда.

 С первого этажа донеслись какие-то тихие слова, но всё что мне оставалось, это следить за перемещением красных меток на зелёном мониторе, который был единственным источником света в непроглядной темноте моего укрытия. Подо мной лежала какая-то ссохшаяся бумага и пластиковые пакеты, карандаши.

— ...больше ей некуда идти.

— Думаешь, снова скинулась?

Двое приближались.

— Если так, ты будешь мне должен лишний мешок дури. Эй!

— Что?

— Эта дверь была открыта.

 Раздался гулкий удар, звякнули сорванные петли и что-то упало сверху на мой ящик, взбудоражив меня мелкой дрожью, а затем с деревянным стуком свалилось рядом на пол. Я осторожно подняла ногу с пипбаком и прислонила её к крышке ящика так, что пипбак заклинит крышку, не позволив ей открыться если кто-то попытается это сделать.

— Раз-два… три-четыре-пять, — холодно лязгнул затвор. — Я тебя нашёл, блять.

 А затем я спиной ощутила как что-то коснулось стенки ящика. Селестия, о моя богиня, где ты?!

— Ну? Сама вылезешь?

Я стиснула зубы и зажмурилась.

— Думала, мы тебя не найдём, да?

Они не будут стрелять! Не будут?

— Считаю до трёх. ОДИН.

Нет… нет-нет-нет!

— ДВА.

Пожалуйста, нет!

— ТРИ!..

 Выстрела не было. Секунду… две… пять…

 Спустя минуту молчания послышалась грубая ругань. Затем дверца качнулась и упёрлась в Пипбак, не в состоянии открыться шире, чем на полмиллиметра. Дверца дёрнулась и схватилась за мою ногу так, что даже при сильном желании я не смогла бы ей пошевелить.

 Я не могу стрелять сквозь ящик, потому что наверняка промахнусь, да и убойной силы останется мало.

 Живя в Стойле, читая немало разной литературы, в том числе и не слишком приличные книги, я была уверена, что изучила все ругательства и бранные выражения, но одному из этих парней удалось установить новый рекорд в номинации «Самое мерзкое и циничное из того, что только можно придумать»

— А знаешь что? Давай обложим её дровами и подожжём. Единорожка стойловского производства, запечённая в почтовом ящике!

— Да не буду я её есть! Даже не пытайся уломать. И ты не будешь! Если в лагере узнают, ты попадёшь на корм ящерицам. Забыл? На корм, нахуй!

— Да я же пошутил, что, и пошутить нельзя?

— Но огонь – это хорошая идея. Слышала? Сейчас жарить будем.

— Глянь, что у меня есть. Во!

 Куда мне теперь деваться? С другой стороны...

 Я коснулась спины жеребца, тут же нашла копытоять его винтовки и попыталась дернуть оружие вверх, чтобы нацелиться хоть куда-то, кроме себя самой, но ремень, видимо, был на его шее, и потому всё, чего удалось добиться – вспышка головной боли от перенапряжения. А жеребец только удивлённо выругался и, без труда догадавшись о моём участии в самовольном шевелении винтовки, наградил ещё одним ласковым комплиментом.

 Пока эти двое суетились вокруг моей маленькой крепости, рана на боку причиняла всё больше мук. Мои вопросы не становились проще. Неужели действительно сдаваться этим негодяям? Если они и не съедят меня, то так или иначе доведут до смерти.

 Я приобняла своё оружие правой ногой и склонила голову.

 Нет. В самоубийстве нет нужды. Это будет слишком глупо, умереть вот так, от своей же пули. Ни за что. Уж лучше я зажарюсь заживо… или, в последний момент выскочу и попытаюсь сделать хоть что-нибудь! Ведь у меня ещё около десяти патронов, и они об этом... рана на боку коротко кольнула, и в голове прозвучал строенный звон. Проклятие! Они знают, что я всё ещё вооружена. Это сильно снижало мои шансы на успешную атаку, но попытка не пытка, в отличие от альтернативы.

 Полутьма железного ящика с каждой минутой становилась всё страшнее. Сейчас это моё укрытие, но уже совсем скоро оно может стать моей могилой. В то время как со всех сторон о ящик ударялись какие-то предметы (наверняка горючие), а бандиты обсуждали всякие пошлости насчет меня, я смотрела на экран Пипбака и не могла понять, что же с ним не так.

— Ну-ка заткнись.

 Вдруг ударом молнии меня охватило осознание — экран рябил красным!

— Драпаем.

— Слышь, сука, мы ещё вернёмся!

— Брось её, идиот!

 Около часа звучали выстрелы, собачий лай, крики и беготня.

 Наконец всё стихло, но в этой тишине, рядом прищёлкивали по полу чьи-то когтистые лапы. Чьё-то дыхание потягивало воздух. Красная отметка ползла по зелёному мерцающему стеклу вдоль ряда из пяти желтых. Я крепко держала крышку ящика. Существо остановилось около меня. Мир перевернулся. Раздалось злобное рычание и, оказавшись на боку, я ощутила, как чьи-то когти попытались разодрать моё железное укрытие.

 Собаки не раз пытались атаковать мой почтовый ящик, но защищённая железными стенами, я смогла без труда перестрелять хищников, расходуя минимум патронов.

 Уложив предпоследнюю псину метким выстрелом, направленным З.П.С., я наблюдала, как последняя оставшаяся тварь, поджав хвост, убралась прочь.

 Я отправилась в путь, в противоположную сторону от того места, где улицу тут и там устилали одинокие собачьи трупы, а также редкие пятна крови и обрывки одежды. Прежде чем уйти, я осмотрелась в поисках оставленного оружия, но не нашлось ничего, кроме трёх пустых магазинов и разбросанных гильз.

---

 Я стиснула зубы в широкой улыбке и неслышно усмехнулась. Я ведь уже не маленькая кобылка, чтобы рассчитывать на чью-то жалость, а значит и слёзы ни к чему. Хотелось плакать, а я смеялась. Смеялась сквозь слёзы, пусть робко и неискренне, но смеялась.

 Мой смех носился звонкими волнами, разбивая боль, не оставляя ей места, и в какой-то момент, я поняла, что на самом деле всё не так плохо. Я жива, это немаловажный плюс. У меня ещё осталось немного еды и воды, армейский нож и какой-никакой боезапас, одиннадцать патронов! А с З.П.С., одиннадцать удачных выстрелов – одиннадцать убитых врагов, что очень даже неплохо!

 Я улыбнулась, удовлетворённая собственной расчётливостью, и решила, что хорошо бы чего-нибудь съесть перед сном.

 Отдохну, а завтра, в путь!

 Я потянулась мыслью в седельную сумку лежащую рядом. Кроме фляг с водой и армейского ножа, у меня нашлось два хорошеньких яблока, бутылка довоенного помидорного сока, какой-то небольшой камень, розовый ингалятор с остатками боевого наркотика, тряпка чьего-то мяса, и что-то блестящее, мелкое... патрон! Я подняла его сравнительно тяжёлую металлическую фигуру, ощупала тупой конец магией. Взяв ПП, я надавила на рычаг, отделив чёрный силуэт магазина от прямоугольной фигуры оружия. С глухим щелчком патрон протолкнул собратьев вглубь и остался в их уютной компании. «Двенадцать»

 Всего два яблока парили рядом, кувыркаясь в моей магии, точно пушинки на ветру.

 Я поймала шустрый зелёный бочок зубами, уверенно зажала яблоко, раскусила и съела, внимательно прислушиваясь к вкусу, попавшему в этот холодный мир из бесконечно далёкой, уютной стойловской повседневности.

 Томатный сок двухсотлетней «выдержки» пришёлся на закуску, оставив едкое послевкусие. Пластиковая пробка частично растворилась.

 Я отложила опустевшую бутылку в сторону, запила привкус водой и решительно убрала второе яблоко в сумку. Лучше сохранить его ещё хоть немного.

 Если нас найдут рейдеры, придётся бежать. Если бы я только могла помочь местным… но я никто. Мне вообще не место в этом мире. Нужно забрать сестру и вернуться в Стойло, другого варианта нет, разве что смерть! Вельвет Ремеди впустят обратно, это точно, а я буду вместе с ней. Как герой, преступник или может просто спутница. Главное, мы снова будем дома.

 Наконец совсем стемнело.

 Веки потяжелели и заслонили беспокойные глаза, недоверчиво буравившие темноту. Нервное напряжение понемногу уступило место приятной вялости, и мной овладело забытье.

---

 Едкий свет ударил в глаза.

Недовольно кривясь и жмурясь, я поднялась из постели. Потягиваясь, неловко встала на ноги. Глаза неохотно распахнулись. Всё выглядело совершенно неясно, как если бы на свежую картину вылили ведро воды. Надо же было не додуматься снять очки, чтобы теперь прощупывать пол вокруг магией в их поиске.

 Я нашла очки у изголовья матраса. Зрение прицепилось к линзам, моментально проясняясь, и взгляд опустился на пипбак: «10:38»

 Я не всегда была зависима от них. Просто в какой-то момент пришлось признать, что опознавательные знаки в коридорах выглядят совсем неразличимо, читать без сильного освещения мучительно, а находить лица подруг в толпе попросту невозможно. Стоило только пожаловаться папе, и вот!.. Решение проблемы, такое простое и эффективное. Но с другой стороны, в пустоши, без очков, я буду практически беспомощна. Чётко понимая это с самых первых минут, я хранила их как самый ценный предмет снаряжения.

 В последний раз глянув на тёплую постель, набросив сумку на круп, застегнув крепления на животе, я всунула ПП меж ремней, нацепила на голову шлем и спустилась на первый этаж.

---

 В стенах, повсюду, виднелись дыры и пробоины, в тех местах, где остатки штукатурки высыпались, прорвав и без того уже подранные обои. Грубо набитые поверх старой краски рассыпавшейся по полу синей крошкой, обои служили не только для красоты. Эти ткани с повторяющимся узором из вьющихся листьев и ветвей нужны хотя бы потому, что без них весь дом будет представлять из себя разваливающийся скелет, что означает аналогичную эффективность по защите от холода и дождя.

— Я не могу поверить... — раздался возглас жеребца. — Мы же собирались идти вместе!

— Ох, тебе ещё не надоело ныть? — я узнала голос вчерашней знакомой. В дырке за стеной виднелся короткий хвост. — Я слышала уже все эти его отговорки. Он просто трус! Увёл браминов «по-бы-стрее». Видишь, какой ты друг ему, без своих карт.

— Это бред! Просто бред...

— Хорошая моя, иди к Сине, поиграй. Нам нужно подумать.

 Крошка-пони показалась в коридоре и заметила меня. Я улыбнулась ей, но кобылка, лишь зацепившись за меня бледными усталыми глазами, торопливо скрылась, что-то неся в зубах.

— Мы остались одни. Понимаешь? Нужно срочно уходить!

 Я почти бесшумно ступила в дверной проём. Слушая разговор, следя за каждым их движением, готовая в любой момент скрыться за стеной.

 Земная пони с кьютимаркой в виде разломанного капкана пыталась привести жеребца в чувства и добиться от него каких-то ответов. Она так же рассказывала про каких-то знакомых и необходимость найти телегу.

 Я смотрела на неопределённо жёлтые метки пары, прислонившейся друг к другу мускулистыми боками. Рядом с кроватью лежало какое-то костяное копьё с ухватками для копыт на древке.

 Жеребец что-то прошептал, кобыла вдруг засмеялась.

 У стены взгромоздилось что-то непонятное. Туго стянутый верёвками груз из пары лопат, разных инструментов и вроде бы какой-то еды.

 Сбоку торчал приклад. Поцарапанный, побитый деревянный приклад с блестящей гравированной вставкой. Под верёвки опускались два чёрных ствола ружья. Можно было без сомнений назвать его одним из немногих действительно красивых вещей, которые я повстречала на поверхности. Там же, виднелось несколько красных цилиндров – похоже, патронов – в карманцах ремня, всего три штуки, но если ружьё заряжено...

 Земная кобыла вдруг выпрямилась, её ушки навострились.

 Я замерла и собиралась было пятиться, но не посмела даже шевельнутся, боясь, что в тишине она уловит даже самое тихое касание копыта о пол. К моему облегчению она заговорила. Вот он, мой шанс. Под громкие слова я вышла за стену и вздохнула в облегчении.

— ...с детьми там всё хорошо?

 Как хорошо было бы взяться за ту удобную копытоять магией, дотронуться до спускового крючка и поднести столь убойное оружие к себе, опустить на плечо. С ним я твёрже стояла бы на ногах.

 Я уже жалела, что не забрала его сразу. Да, оно не ничейное, но кого это волнует, кроме самих хозяев? Ведь так легко можно сейчас сделать это. Забрать ружьё и, оставшись незамеченной, просто уйти... а потом? Потом уже не важно.

 Мне не нужно смотреть на него, чтобы дотронуться, ведь я уже знаю, где оно.

— Всё в порядке, не волнуйся.

 Волшебная мысль выбралась из моего рога невидимой волной, покатилась по пыльному потёртому полу, заглянула за угол, минуя кучку штукатурки, взобралась на свёрток и ухватилась за ружьё. Я потянула, ствол поддался, но шарканья было не избежать, и отступать теперь поздно.

— Ты!.. Что?!..

 Я уже бежала к выходу, неся предметы перед собой. Рана протестующее ныла, требуя от меня аккуратности в движениях, но едва ли у меня была такая возможность. Не останавливаясь, оглянувшись на опрокинутое кресло вдали коридора, я видела, как земная кобыла выскочила и сильными рывками начала нагонять меня!

— Ну погоди, неблагодарная сука!

 Взгляд этих глаз огнём жег мою душу, сковывая движения, вынуждая остановиться. Но я мчалась вперёд, всё ближе чувствуя побитыми местами копыта земной пони, которые вот-вот доберутся до меня.

 Дверь уже совсем рядом, ещё немного скачков, но что потом? Я буду спасаться от невооружённой кобылы, несясь по пустыне? Если вообще удастся сбежать.

 Я решительно обернулась и подняла тяжёлый ствол ружья, нацелившись.

— Стоять! — повелительно воскликнула я, надеясь, что кобылица отлично понимает, что произойдёт, если я сейчас надавлю на один из этих крючков.

 Она упёрлась копытами, проехав по окаменевшему грунту, попятилась на шаг и, выровняв дыхание, остолбенела. Несколько секунд земная пони просто стояла, испугано и непонятливо смотря на меня.

— Зачем ты так? — заговорила она с неожиданной горечью, будто преданная очень близким другом.

— Мне просто... я просто...

 Вопрос оказался как выстрел в грудь. Я не могла найти себе места от стыда. Ведь они приютили меня. Я должна была бы помочь, но разве моё положение лучше?  Разве мне не нужна помощь? А Вельвет? Селестия, Луна, умоляю, пусть она дождётся меня, пусть будет жива. Дорог каждый час, каждая минута!

 Эта простачка задерживает меня.

 Стальная гладь стволов сама собой опустилась к полу, но я решительно навела ружьё на кобылу. Под взглядом оружия опечаленное лицо вздрогнуло в страхе и как-то изменилось, обретая осмысленность.

 Селестия свидетель, моя цель важнее! Речь идёт не просто об одной или нескольких жизнях. Вельвет особенная, и ведь я... ничего особенного не сделала! Мне просто нужно это оружие. Я не украла его, а взяла ненадолго.

 Вот, именно! Просто одолжила, и потом верну, так ведь?

 Глупые отговорки! Почему я тогда готова была убить ни в чём невинную пони?! Ради всего святого! Разве стоит эта железка того, чтобы убить...

 Из-за стены показалось перепуганное личико.

 О богини. Я действительно могла это сделать? Убить молодую мать ради собственной выгоды? Нет, я вовсе не хотела этого, мне нужно было лишь напугать её. Но что если бы она не остановилась, что если бы напала? Позволю я избить себя до темноты перед глазами, или просто смерти? Нет. Я ведь нажму, правда? Сделаю этот проклятый выстрел, оставлю её лежать мёртвой, а сама буду живой.

 Кобыла сейчас стоит между мной и Вельвет, и если потребуется, я уберу её с дороги!

— Не шевелись! Пожалуйста, послушай, я просто должна забрать свою сестру. Она в опасности! Мне правда очень нужно..

— Мра-азь! — перебила она, и тут же, словно ударившись о невидимый барьер, бессильно упала, несдержанно зарыдав.

 Я не нашла, что ответить и побежала прочь, а земная пони продолжала разбрасываться неразборчивой руганью и громко плакать. Оставив предполагаемых преследователей далеко за спиной, я мчалась по деревушке, в которой не осталось почти ни одного целого дома. Жеребец бессмысленно стоял на пороге около своей подруги и смотрел мне вслед усталым взглядом.

 Кто-то ещё мог напасть на меня здесь, я была настороже, но локатор совсем смолк. Ни красных, ни зелёных меток, ничего. Пустота. Как и в моей голове.

---

 Отдалившись достаточно, я перешла на спокойный шаг и нашла всем предметам своё место.

 Пройдя некоторое расстояние в беспамятстве, я наткнулась на останки разбившегося самолёта. Осматривая догнивающий ржавый металлический каркас, громоздкие крылья, сложно было представить, как вообще столько железа могло подняться в воздух. Кроме того, его днище, борта, да вообще всю машину пронизывали множественные следы попаданий из энергомагических пушек, а моторный отсек пострадал от взрыва.

— Глупец! Ты всех нас погубил! – раздался резкий крик, полный отчаяния.

 Я испуганно осмотрелась. Обманутые уши протестовали, уверяя меня, что ничего не слышали. Просто показалось, здесь не было и не могло быть никого живого. Пустошь простилалась вокруг, насколько хватало взгляда, и не было видно ничего, кроме хилых домиков, на таком расстоянии, что отличить их от линии горизонта удалось лишь благодаря воспоминаниям об их мрачных очертаниях.

 Сквозь стоящую в воздухе тишину пробирался едва различимый звук — тихое пощёлкивание пипбака — сигнал об опасном уровне радиационного заражения, который успел сильно утомить меня за последнее время. Уж слишком часто и по совершенно непредсказуемым причинам стрелка дозиметра вздрагивала, проносилась по жёлтой поверхности, столь же быстро преодолевала оранжевое поле, добираясь до красного и, едва коснувшись опасной области, возвращалась в самое начало, в начало зелёного сектора, чтобы отлежаться для нового прыжка.

 Твёрдый пепел прилипал к копытам. Ржавый, слоящийся металлический потолок нависал над головой, грозясь вот-вот сломать истлевшие опоры и рухнуть.

 В кабине пилотов валялось немного обгорелых костей, среди которых я заметила весьма необычный череп. Похожий на череп пони, только значительно меньше.

 Удивительно, лоб пропорционально не соответствовал, хотя глазницы оказались очень похожи, только неестественно малы. Я присмотрелась к зубам. Нет, этот точно не был пони.

 Сложно было вообразить, что это было за существо, учитывая обстоятельства смерти, но ответ я всё равно не узнаю, если только не возьму эту находку с собой.

 В сгоревшей кабине, от внутренностей которой осталась только пара обугленных кресел, на полу, среди пепла, нашлась одна диковинная вещица – раскрытый зонтик из-под коктейля с изображением пары аппетитных вишенок. Я всунула его себе в волосы и представив, как выгляжу, рассмеялась. Ничего глупее нельзя было и придумать. Не переставая смеяться, я положила зонтик в сумку. И вдруг заметила, что железо начало дрожать, издавать слабый звон, как будто вторя мне самой.

 Неожиданно воздух наполнился запахом гари. Чьи-то крики дотянулись до сознания, утопая в треске огня, жужжании двигателя. Даже закрыв глаза, я продолжала видеть темноту и ползущие струйки дыма, образующие сплошную пелену. Бесцветные клубы играли в такт с жарким огнём, бегущим по тлеющей обивке, и в один момент, весь мир утонул в изумрудном свете, за мгновенье до того, как смешавшиеся звуки вытеснил близкий рокот чего-то кошмарного.

 Едва не свалившись, я затаила дыхание, пытаясь прислушаться, но ничего не менялось. Мрачные осыпавшиеся пеплом кресла, лобовая рама без намёков на стекло и усилившийся треск пипбака, сверлящий засыпающее сознание.

---

 Даже спустя полчаса, я всё ещё не могла избавиться от этого дурацкого ощущения, будто сделала что-то неправильное. Но так же, знала, этот инструмент войны ещё не раз станет аргументом на моих весах жизни и смерти.

 Ветер приносил отдалённые полузабытые голоса. Возможно, он умышленно шептал мне что-то, или я просто сходила сума, принимая его вой за тембры и обрывки слов тех пони, которые точно не могут быть здесь.

 До слуха дошёл странный гул, прилетая как бы отовсюду, но точно имея какой-то определённый источник. Вроде бы рёв сирены, далёкий и неосязаемый, сглаженный бесконечным рельефом из обломанных скал, подчёркнутый низким, сплошным рокотом. Казалось, будто титанические горы, хребтом возвышающиеся от самого Кэнтерлота, шевелятся, разговаривая между собой.

---

 Бумажная остроконечная фигура парила в ярком сиянии, скользя тонкими прочными крыльями по воздушному потоку, бьющему из-за железной решётки. Послышался счастливый смех, и зелёными огоньками из-под растрепанной соломенной гривы предстали передо мной радостные детские глаза.

---

 Я опомнилась на краю обрыва, удержавшись от падения. Предо мной оказалось русло реки, метров двадцать глубиной. Если запнуться и покатится по крутому склону, усыпанному камнями, можно получить серьёзные травмы.

 Я осторожно начала спускаться вниз, переходя по устойчивым выступам, держа ружьё наготове.

---

 Я шла по гладкому каменистому дну. Постоянное статическое напряжение волшебства давило голову изнутри. Я погасила магию, сунув ружьё под ремни.

 У противоположного берега из широкой щели журчала вода. Она бежала по зеркальному бурому мрамору, уходя вдаль широким ручьём, поблёскивая отражением облачного покрывала.

 Я зашла в воду, ощущая приятный холод разгорячёнными ногами. Вода распушила шёрстку, смывая грязь, насыщая кожу влагой. Я наклонилась, прервала поверхность губами и начала пить. Простая вода казалась сладкой. Меня не волновала та жалкая доза, которую я получу. В любом случае, даже если пипбак и курлыкал что-то, сейчас он вёл себя спокойнее, чем обычно. Напившись, я плотно окутала волшебством горсть воды и умылась ей.

 Я сполоснула две пустовавшие фляги и наполнила их.

 Ветер холодил намокшее лицо.

 Куда я вообще иду? Выберусь из русла, а что потом? Дискорд. Неизвестно, насколько большой может быть здешняя пустошь. Я могу бродить многие недели... Будь проклята эта война!.. Но что, если там, далеко за горизонтом, куда никто не может добраться, есть ещё земли, не тронутые бомбами? Что если там светит Солнце, зеленеет и цветёт жизнь? Правды, я, возможно, никогда не узнаю, если сама не отправлюсь туда...

 Сейчас у меня уже есть цель. Я должна выяснить, куда отправилась сестра и самый верный способ – добраться до ближайшего из городов и расспросить жителей. Но как выбрать направление, и как быть уверенной, что оно правильное?.. Те пони говорили что-то про город, возможно... нет, точно, они и собирались отправиться туда! Как глупо, просто идиотизм! Ведь я могла пойти с ними! Что если вернуться? Что если успеть вернуться и найти их?! Я потеряю не больше часа, но…

«Мра-азь!»

 Я не могу просто идти дальше, забыв об этом, но не могу и вернуться. Как после всего смотреть в глаза этим пони? Неужели я, правда, смею надеяться, что они простят и примут меня снова, как ни в чём не бывало?

 Когда я снова буду вместе с сестрой, мы могли бы отправиться в путешествие и найти для себя лучший мир.

 Послышался грохот. Я подняла голову и рванула к другому берегу. Огромные глыбы с треском сыпались сверху. Я взобралась на рассыпчатый склон и села в безопасности, держась копытами за уши. На том месте, где я только что стояла у ручья, образовался завал из груд земли и каменных глыб, обрушившихся с самого верха.

 Сейчас ручей завалило, но вода всё равно найдёт путь для себя.

 Я шла по гладкому дну, и добралась до пологого ската, промытого водой. Ранней весной, когда таят снега, здесь вода стекает в русло и когда-то могучая река оживает в полную силу.

 Обернувшись свысока на свой путь, я заметила странное существо. Скрываясь за грудами камней, я надеялась, что ему не удастся заметить меня. Но лишь начав наблюдать, я тут же поняла, что эта громадина топчется там, где только что прошла я. Оно идёт за мной!

 Я следила за каждым своим шагом, чтобы Селестия сохрани, ни в коем случае не столкнуть какой-нибудь камень вниз. Отдалившись достаточно, я бежала без опасений выдать себя, лишь изредка оглядываясь на черту обрыва.

 Бескрайняя пустошь звала меня.

 Нужно было идти вперёд, не сворачивая, пока я не наткнусь на железную дорогу. Все железные дороги сообщаются с Новой Эпллузой. У путей поездов должны быть хоть какие-то указатели, они помогут найти верное направление.

 Я ощутила толчки под землёй. Что-то огромное возникло в паре шагов от меня. Удержавшись от желания вскрикнуть, я в ошеломлении упала на бок, отпихиваясь от земли ногами в попытке встать.

 Страшная смесь дракона с собакой стояла на двух ногах, спиной ко мне, кажется, не замечая меня. Из приоткрытой пасти полной громоздких клыков, куда с лёгкостью поместится моя голова, донеслись тихие переливистые курлыканья и низкие рычания. Длинные острые уши поднялись, устремившись вперёд, и я замерла, бесшумно вынув ружьё. Сердце бешено колотилось. Сумею ли я уложить ЭТО одним выстрелом (из обоих стволов)?

 Эластичная шкура обтянула стальные жилистые мышцы тонких ног. Тяжёлый шипованый хвост лежал позади. Передние лапищи, свисая во весь рост до самой земли, сильно упирались в неё чудовищными когтями, держа основную массу тела.

 Рядом я обнаружила утоптанную нору, и судя по всему это вовсе не тот зверь, а ещё один похожий. Значит могли быть и другие. Только сейчас я заметила разбросанную всюду крошку из раздробленных костей и следы множества когтей, которые точно не могли принадлежать только этому монстру.

 Я начала пятится назад. Поглядывая то на собако-дракона, то под ноги, я посекундно цеплялась взглядом за красную метку, обозначившую это существо на локаторе. Существо смолкло. Я обернулась на землю, обходя осколок чьего-то копыта. Все эти странные звуки, что оно издавало, походили на речь, но какое это имеет значение?

 Мне показалось, я слышала чей-то разговор, резкий и короткий, но не смогла определить откуда. Часто, но тихо дыша, я посмотрела мимо ствола ружья плывущего в снежном свете моей мысли на мускулистую спину зверя.

 Едкий взгляд пары тёмных глаз пронзил меня насквозь.

 Я подняла ружьё и ударила оба спусковых крючка магией, но они не шелохнулись, выстрел не последовал. Какого дискорда!?.. Я нажала снова, ещё и ещё, но крючки застряли и оружие молчало. Звенела тишина, и только сердце гулко стучало кровью в ушах, и только монстр бесшумно стоял передо мной. Заело?! Сломалось?! Нет, всего лишь предохранитель.

 Существо только шевельнуло ушами, совсем притихнув, кажется, даже не дыша.

 Оно не нападало! Я всё ещё была жива!

 Я тоже замерла и медленно отвела ружьё в сторону, как бы подражая чудовищу, надеясь таким образом сохранить текущее положение вещей, то есть чтобы всё осталось так, как оно есть. Я ведь жива. Хочется, чтобы этот факт не менялся.

— Ты там! Эй? Дура, что творишь?! — прошипел кто-то. Я в непонимании обернулась. Большие серые камни россыпью валялись на холмистом ландшафте. «Где же ты?!» Среди них, почти неотличимо от прочих скал и обломков, лежали руины какого-то здания. — А ну-ка давай сюда!

 Я определила голос жеребца и заметила среди краснеющих ржавчиной упавших балок взмахи тёмного копыта. Удаляясь от чудовища, я ускорялась с каждым шагом. Нелепица, но, казалось, если не оглядываться, ничего плохого не произойдёт.

Я различила отдельные слова:

—…вдруг да?!

—...посмотри… просто цветочек!

 В прерывистом шёпоте было трудно уловить хоть какую-то интонацию, но хотя бы я узнала, что их двое, и верно, локатор отобразил две жёлтые метки.

 Я зашла за полосу обломанной стены, встретив настороженный взгляд молодого земного жеребца, и пригнулась рядом, обнаружив так же пожилого единорога, одетого в военную форму, сидящего на вросшем в землю холодильнике.

— Эм... привет,— начала я, держа ружьё в стороне. Однако мне не составит никаких проблем навести его, и на этот раз, предохранитель снят. Моя вера в дружелюбие и взаимовыручку умерла в агонии ещё позавчера, в самый первый день. — А что вы двое здесь делаете?

— А чё делашь ты?!

— Я первая спросила. Вы ведь следили за мной? Что вам нужно?

 Я не доверяю локатору, он никогда не давал точную информацию. Что, если они вдруг решат, ну, не знаю, съесть меня? Однако с ними проще договориться.

— Слушай, ты!

— Мне не нужны проблемы, – заявила я.

— Тогда не путайся у нас под ногами, ясно?

— Я просто прохожу мимо. Ох, хвала Селестии, что вы были здесь.

 Я попыталась расспросить их о том, что за существо сидит там, у обрыва, не встречалась ли им чёрная единорожка, и как мне добраться в город, и каким путём лучше идти, но пони не воспринимали меня всерьёз, обсуждая что-то своё, жеребцовое.

— Тише, не бубни. Слышал этот свист? Сейчас уже кобель должен выйти.

— Симпатичная девчонка, пусть остаётся с нами.

— Эта что ли? — жеребец указал копытом на меня. — О чём ты думаешь?! Она ж кобыла!

— Вот именно! — улыбнулся единорог.

Мне стало нехорошо.

— Ай, ну тебя. Следи давай, чтобы она мне пулю не отправила в затылок и лучше не отвлекайся, а то упустим момент.

— Мне нужно идти...

— Вот и… вот и давай отсюдова, катись. Мешок проверил? Разворачивай ещё два.

— А вы что, воры?

— Ну точно долбанутая, я ж говорил.

— Все мы как-то выживаем в этом мире, крошка. Нам скорлупа с их яиц нужнее. Из неё броню можно делать. Давай, иди своей дорогой.

— Этого я и хочу! Покажите мне дорогу в город, пожалуйста.

Жеребцы переглянулись и указали в противоположные стороны. Издеваются?

— Информация стоит денег. Отдай нам что-то ценное и проведём безопасным путём. Ну, после дела, конечно.

Земле-пони пихнул единорога копытом, и они оба усмехнулись мне.

— А ты что, поранилась?

— Царапина…

 С одной стороны — сопровождение это здорово, втроём-не-пропадём, но доверять этим типам? Ещё и платить? Да и чем платить? Всё, что у меня есть – это моё яблоко, фляги и… оружие. Нет уж, как-то слишком нечестно. Расставаться с одним из стволов, и при этом ждать неизвестно как долго, пока эти двое разберутся со своими делами, не зная, действительно ли стоила затрат их помощь? Я всё же предпочту оставить своё у себя.

— Э-гля, она чёт сюда вылупилась.

Жеребцы как один выглянули из-за обломка пронизанной арматуринами стены и присели снова.

— Слушает нас?

— Забей. Ждём, когда альфа выйдет.

— Думаешь, скоро он?

— Так зачем вы здесь? Чего мы вообще ждём? — в ответ больше минуты стояла тишина. — Нет, знаете, я сама доберусь, куда мне нужно. Всего вам доброго.

 Я хотела убраться отсюда и поскорее, но какое-то странное предчувствие мешало мне. Что-то подсказывало, что рядом с двумя матёрыми жеребцами, отважившимися сунуться в глотку самой смерти, я в безопасности. Я смотрела на блестящую гравюру на прикладе ружья, бегая взглядом по очертаниям древесного волка, затаившегося, чтобы настичь свою жертву...

— А хотя да. Еси она вышла и ждёт, значт, прибежит. Небось уже всю землю у ся под ногами обоссала, королева, мля! Агх-ха-ха-хра!

 Парни рассмеялись. Они смеялись! Так глупо и так громко!

 В ужасе я проверила локатор. Между мной и яркой отметкой по-прежнему было существенное расстояние. Я встала одной ногой на кучу кирпичных обломков, с опаской выглянула на чудовище и, найдя его на прежнем месте, тут же возвратилась к уютной земле.

— Да не трусись. Ты ещё не поняла? У псинок охота. Весна же! И спрячь уже наконец свою пушку, ты меня нервируешь.

 Я не стала возражать, но как-то странно, неужели это так важно? Неужели никто из этих существ правда не нападёт? Они же красные... Да чтоб это всё! Пора убираться.

— Ты куда? — окликнул меня единорог, когда я уже отошла на несколько шагов. — Сиди-не-высовывайся. Я, так и быть, помогу тебе уйти отсюда живой, главное, не делай глупостей.

— Уже час ведь торчим тут. Проклятье, мне как-то не по себе.

— Не кипишуй, всё под контролем.

 Единорог выглядел настолько грязным и невежественным, что, по всей вероятности, видел хорошие книги только в костре и наверняка использует магию в основном, чтобы ковыряться в носу, но минутное сочувствие заставило меня задуматься.

 Безопасно-небезопасно... в конце концов, мне ничего не стоит сделать то, о чем он говорит, если это никак не может навредить мне или поставить в рискованное положение.

 Я слабо зевнула, чувствуя, что дышала меньше, чем следовало.

 Единорог фыркнул, сдув с лица бурую чёлку, и криво улыбнулся мне. Я отвела взгляд в сторону от его лица, которое ему совсем не к лицу, и всё равно, сморщенный от истощения и скабрезных ухмылок лоб, лохматая грива и пара неподвижных карих глаз будто замерли передо мной, как какое-то наваждение.

 Взгляд не нарочно опустился на локатор. Там, на экранчике, похожем на шкалу радара, отображалась почти незаметная зелёная точка. Ну, это я. Две метки рядом, жёлтая и зелёная — самцы. Единорог обозначался зелёным? Интересно, что бы это значило, может, особая личная симпатия. Красная на краю, неподвижная — та самая «королева», которую они обсуждали. Но это ещё что?! Неожиданно близкая, большая метка отчётливо выделилась красным свечением на зелёном фоне, пересекая одну линию координат за другой!

 Меня дёрнуло от оснований копыт до кончика рога. Несколько мгновений я просто стояла, не в силах даже дышать. Широко раскрыв глаза, я вглядывалась в прорехи от развалившихся секций этажей, и наконец увидела там… ничего. Я уже мысленно ощущала приклад ружья, приготовилась выхватить его, но какая-то странная неопределённость мешала мне действовать, словно я оказалась перед дилеммой. Я жаждала заметить врага, чтобы сразу понять, что делать дальше. Мне нужно было хоть что-то!.. Я жаждала видеть.

 Наконец, я вдохнула и уставилась на единорога, который всё это время что-то говорил.

— ...мамой клянусь! Да не кипишуй, симпатяга, я же...

 Мой рог едва заметно заискрил. Стоило только моргнуть – и весь мир исчез в звонком всплеске. Меня затянуло под землю, в пустоту тёмной глубины, несущей в себе чей-то гулкий голос сверху, будто из-под воды. Ломались и дробились камни. Чьи-то могучие лёгкие издавали протяжное сопение.

— ...или боишься натереть нежную спинку?

Оно приближалось!

Единорог закрыл лицо копытом.

— Наменталенная глазо-ёбина, — буркнул он, наверное, думая, что я не слышу. — Ишь, как зырит на меня, наркоманка чёртова.

 Нужно было развернуться и бежать. Я попятилась, но шаги получились неуклюжими и робкими, точно ноги влипали в землю и застывали в изнеможении после каждого движения, как бывает, когда попадёшь в страшный сон — бежишь изо всех сил, зная, что тебя вот-вот настигнет нечто, и всё равно сдвинутся с места просто невозможно.

  Они ведь даже не подозревают, что сейчас... Сейчас оно!.. богини.

— Тут это!.. Сюда ч-что-то идёт! Опасность!

— Чё?

— Нужно сматываться! — тараторила я, озираясь.

— Кончай истерику, всё в порядке.

«Ничего не в порядке!»

 Я подняла ногу с пипбаком и помахала монитором перед его лицом, замечая, что красных меток стало уже три.

— Смотри! Нас окружили.

---

 Сердце отчеканивало парные удары в такт с секундами. В воздухе стоял запах каменной пыли. Я достала ружьё, выдохнула. Ну же, я готова. Кроме того, у меня компания.

 Жеребцы расположились в паре шагов от меня, стоя валетом, бок о бок друг с другом. Гривастый земной пони зажал в зубах клинок, устремлённый блестящей чертой лезвия в сторону, единорог левитировал мощный пистолет и угрожающе заточенный железный штырь. Время застыло в тишине. Меня вдруг осыпало землёй, и что-то промелькнуло рядом. Я обернулась и нырнула в З.П.С., но когда спустя мгновенье чары подействовали, серая фигура уже куда-то пропала. Заклинание подсветило замешкавшихся жеребцов жёлтым контуром как возможные цели. Ничего не оставалось, только отменить атаку.

Земля под упавшей дверью задрожала, а затем просто взорвалась!

— Какого?!

 Вихрем надо мной пронеслась громадная тварь. Я поспешила активировать заклятие прицеливания снова, но тут небеса разорвались в громоподобном рёве, настолько яростном, что, казалось, его хозяин требовал от всего сущего молчания, дотрагиваясь до самого моего сердца, сдавливая его ужасом. Оглушённая, я упала набок, чуть было не выронив ружьё от потрясения.

 Когти рассекли воздух, раздался металлический скрежет и рёв оборвался. Серый кубарь упал совсем рядом, подняв клубы пыли, и эта гора покатилось по земле прямо на меня, издавая звериные рыки. Я еле-еле успела отскочить, тут же клацнув на пипбаке кнопку с недвусмысленным названием.

— Еба-а-а-ать!!  — орал единорог во всю глотку, прижимаясь к своему приятелю. Кретин! У него же пушка, лучше бы стрелял уже! Тем временем З.П.С. начинало набирать эффект, растягивая его голос, глупо и неестественно занижая интонацию.

 Когда наконец все окружающие объекты подсветились разными подписями, и в клубах пыли показались красные очертания, я уже сомневалась в своих намерениях. Существ оказалось двое, и они… они дрались между собой?! Не обращая на нас, и в частности на меня никакого внимания. Это всё меняло. Необходимость стрелять тут же пропала. Мне теперь просто не хотелось ввязываться, и не важно, что или кого эти страхо-жути там не поделили.

 Пасть одной из псин клацнула зубами в попытке достать до шеи своего противника, явно превосходящего первую в размере и силе, крепко вцепившегося когтями в её блестящую грудь. Секунду, доспехи? Что?!

 Жеребцы куда-то пропали. До меня наконец дошло, что я нахожусь не в том месте. Я начала пятиться, а когда поняла, что на меня никто не смотрит, просто дала дёру, даже не отключая З.П.С.

 Через тридцать секунд заклинание выдохлось и двигаться пришлось своим ходом. Прислушиваясь, я всякий раз убеждалась, что бой продолжается без меня. Я ведь ничего плохого им не сделала, верно? Слава Селестии за тот благословенный предохранитель.

 Я сбавила шаг, всматриваясь через плечо на размашистые удары лап, как вдруг рог пронзила острая боль. Мелькнуло чёрное мгновение бесчувственного забвения, на меня стремительно бросилась земля, ноги как по команде упёрлись вперёд, остановив падение.

 Позади поднималось облако чёрного дыма, вздымаясь над фигурой адской гончей, на чьих блестящих разодранной сталью доспехах даже за полсотни метров можно было разглядеть подтёки крови. Перед ней безвольной кучей распласталось существо, которое я сперва приняла за чёрный холм, и только присмотревшись, сумела разглядеть обугленную плоть и зажаренную шкуру, пригоревшую к рёбрам.

 Победитель огляделся вокруг невидящим взглядом, перебросил за спину железный шест… Да ладно?! Нетрудно представить, что станет со мной, попади я под выстрел, если взглянуть на ту громадину, ещё минуту назад буйствующую гору мышц, которая теперь легла неподвижной горелой тушей. Это уже слишком. Если твари умеют стрелять из энергомагического оружия…

 Когда уже казалось, что меня уже ничто не связывает с этим адским местом, и равнина пустоши запела новыми красками и миражами, мне вдруг захотелось обернуться. Один из жеребцов показался у норы. Он волок за собой два набитых чем-то мешка. Скорлупки для брони, ладно. Спустя несколько секунд показался и единорог. Парни бросили мешки неподалеку и снова спустились в пещеру.

 В последний раз взглянув на косматого единорога, волокущего пару развёрнутых мешков, я не сомневалась, что делать мне здесь больше нечего, но какая-то усталость манила меня назад в их глупую компанию. Я, наверное, сошла сума, но… Дискорд! Да что же я делаю? Может быть, ещё пригласить его на кружку сидра?

— Я не вчера из Стойла вышла, чтобы так глупо рисковать своей жизнью, — шепнула я себе под нос и порысила к водонапорной башне, замеченной на горизонте.

В общем-то, позавчера, но кому об этом вообще нужно знать?

Заметка: Новый уровень!

Воровство, почему бы не да?

Глава 2: Секунда между смертью и жизнью

«Наверное, ты даже не слышишь!.. не услышишь. Я опоздала»  

 Волны лёгкой пыли перекатывались через ржавые рельсы. Догоняя взглядом их убегающие полосы, можно было видеть, как вдалеке они делают крутой поворот и продолжают свой путь по прямой и наконец сливаются с грязно-жёлтыми очертаниями холмов.

 Преодолев намеченный путь меньше чем за полчаса, я очутилась у бетонной платформы железнодорожной станции. Когда-то по её округе разносился гомон десятков пони, суетящихся в своих повседневных радостях и заботах. Сейчас же был слышен только жутковатый скрип, доносящийся откуда-то со двора, создавая насмешливое подобие оживлённости этого места, что только подчёркивало запустение и разруху.

 Я торопливо пересекла все четыре пары рельс. Скрип пипбака продирался сквозь шум ветра, звуча хоть и неубедительно, но вызывая противные чувства. Как будто, если я буду чуть живее двигать крупом, пересекая каждую новую железную линию, будет лучше. Этот комп толком ничего не говорил о том, насколько серьёзно обстояло дело с моим здоровьем, и сдаётся мне, что он на самом деле и знать этого не может. Отметка «Облучение» с изображением улыбающейся кобылки, окружённой ореолом волнообразных лучей, не обещала ничего хорошего.

 Очевидно здесь никого нет. Разрушившийся асфальт зарос невысокой, бледно-зелёной травой. Порывы ветра снимали с здания администрации крошки кирпичной трухи.

 Мощности локатора «Ушки-на-макушке» хватало, чтобы сканировать область в радиусе примерно сорока метров по горизонтали и незначительно меньше в сферических координатах сверху и снизу. Сейчас он, просканировав местность, выявил около десятка жёлтых отметок и четыре красных. Это могло означать что угодно.

 Я встала вплотную к закрытой двери, пытаясь прислушаться, но не было слышно ничего, кроме одной единственной ноты ветра, скребущегося по растрёпанной крыше.

 Я дважды обошла всё здание вокруг, заглядывая в окна, осматриваясь и проверяя локатор, но ни подтвердить ни опровергнуть опасность не удалось.

 Пустые стеллажи склада уныло стояли за разбитой витриной. Взломанные железные коробки устилали пол.

 Я телекинетически нащупала патроны в стволе ружья, убедилась, что оно снято с предохранителя, и вошла внутрь. Пол помещения, не слишком отличавшегося от улицы, был устлан разнообразными свидетельствами плодотворного пребывания здесь нуждающихся жителей пустоши.

 Аптечка с эмблемой министерства мира, которая должна была висеть на стене, оказалась сорвана с законного места вместе с петлями и лежала на полу, раскорёженная методичными ударами тяжёлого куска гранита. Тот, кто был здесь ранее, действительно отчаянно желал добраться до содержимого.

 Рядом, у бетонной стены с опустевшей доской из-под объявлений, кучкой лежал пепел от костра, брошенные окурки и какие-то тряпки, заменившие кому-то кровать.

 Этаж был разделен на несколько комнат, но все внутренние двери, похоже, ушли на дрова и... одна жестяная, самодельная дверь оказалась цела и закрыта, преграждая путь в помещение, где предположительно и находились отмеченные локатором существа. Отношение их к роду пони начинало вызывать сомнения, однако и отрицать это было бы неосмотрительно. Уж слишком маленькой должна была быть комната, с учётом расстояния до внешней стены. Скорее всего, там нашли пристанище какие-нибудь насекомые, грызуны или птицы.

 Ступая по рифленому полу настолько тихо, насколько возможно, я приблизилась к двери и попыталась медленно отворить её толчком копыта. Скрипя и треща, тонкая железная дверь ушла в темноту комнаты с деревянным полом, усыпанным узкими дырами. У ближней стены, на стеллажах, валилась пара смятых мешков.

 Одна отметка, ярко-красная, неторопливо переместилась влево от двери и встала прямо за ней, в то время как остальные, ещё три красные и восемь жёлтых, остались неподвижны. Тонкий слой нержавеющего металла отделял меня от невидимого противника, и сейчас даже ударом задних ног можно было разрушить эту хрупкую грань.

 Я примерно прикинула, где и как расположился враг, и спустила один из курков.

 Если ПП был просто оглушающе-громким для моих ушей, чувствительных к скромным детским голосам, то ружьё следовало назвать убийственно громким. То есть, умереть можно было от одного лишь звука его выстрела.

 Я пошатнулась и отступила чуть назад. Стиснув зубы от страшной вспышки головной боли, подняла ружьё, готовая стрелять вновь, но как только мгновенье полной глухоты прошло, сменившись звоном, я различила высокий крик. Истошный визг, свойственный лишь обезумившим от страха психопатам. Я уж было собралась поднести ружьё к двери и дать второй выстрел, не сходя с безопасной позиции, но затем заметила, как отметка дёрнулась в сторону. Секунду спустя из полутьмы показалась фигура маленького существа, которое тут же молниеносно бросилось прямо на меня…

*МИ-ЙА-А-АУ!!!*

…и столь же быстро пронеслось мимо, задрав пушистый хвост, прижав широкие острые уши к голове, покрытой густой трёхцветной шерстью.

 Я даже не успела обернуться, а след этого мелкого зверька, сравнимого по величине с половиной моей передней ноги, уже простыл и я, должно быть, не стала бы искать, или… но моя дорогая Селестия, это же кошка! Если бы не локатор, мне бы ни за что не удалось определить, что она находится внутри корпуса сломанного терминала. Мелкая трусиха даже не догадывается, что я знаю, где она засела.

 Я усмехнулась, подходя к металлическому корпусу, у которого уж очень разболталась съемная крышка. Я снова застала её врасплох, но на этот раз у меня были определённые намерения.

— Бедняжка, я тебя напугала?

 Ощетинившись, шипя и сверкая хищными глазами, комок шерсти забился в угол у обратной стороны монитора, где виднелись оторванные кабеля и осколки потускневших энерго-кристаллов. Я испуганно отстранилась, но далеко отступать не стала и лишь спрятала оружие.

— У меня для тебя кое-что есть.

 При помощи копыта я достала из сумки шмат сухого собачьего мяса и, положив на краю, отошла подальше. Я всё равно не собиралась есть это. Кошка отнеслась к появившемуся перед ней предмету с большим сомнением, и продолжала смотреть на меня. Я тоже смотрела на её изящную фигуру, ютящуюся в железной коробке на столе.

 Я сняла седельную сумку и принялась рыться в ней копытами, но спустя минуту приняла досадный факт: у меня нет совершенно ничего интересного, кроме старых бумажек. Мастерить бумажные игрушки было лень, да и не умела я ничего кроме самолётиков. Никаких игрушек у меня нет. Не было даже жалкого клубка ниток, но ситуация разрешилась сама-собой: Только я хотела забрать неаппетитное мясо назад, только потянула его к себе телекинезом, как на мордочке хищника появилась заинтересованность. Кошка уставилась на мясо, а когда я шевельнула мясо ещё и ещё, наконец сдёрнув его с места, то даже не успела заметить, как пара цепких когтистых лап прижали добычу к полу. Несколько рывков зубастой морды, и поверженное мясо было съедено без остатка.

 Затем кошка опять села, подобрав лапы, совсем как сидела я! Её взгляд странно изменился, выражая глубочайшую тоску, настолько проникновенную и искреннюю, какой я не видела никогда и ни у кого прежде. Я вдруг поняла, что она смотрит на мою сумку. Я наклонила голову и внимательнее рассмотрела потёртую эмблему Стойл-Тек с жёлто-синей расцветкой и номером «02»

 К моему удивлению, кошка проскулила что-то осмысленное, и, сделав робкий шаг в мою сторону, замерла, словно была не живой, поджав переднюю лапу, готовую к следующему шагу. Я протянула копыто навстречу. Кошка неслышно подошла и прислонилась щекой к моей ноге, потёршись несколько раз, коротко мурлыкнула. Это было уже слишком. Я ласково погладила сказочное создание по загривку.

— Ты была совсем одна? Теперь всё хорошо, можешь..

 Внезапно пушистая прелесть взвизгнула и исчезла из виду. Я поднялась, моргая в обиженном изумлении и огляделась, не забыв и про локатор, который не отображал никаких изменений, кроме одного — мне не удалось найти ту особую метку, которая могла принадлежать кошке. Ствол ружья лежал у меня на спине, чуть опустившись в бок, направленный именно на то место, где только что стояла моя новая знакомая. Я вдыхала запах пороха.

— Проклятье!

 Верно! Ведь когда я вставала, ружьё сползло немного вниз. Эта одомашненная мурлыка знает, откуда ждать угрозы. Но неужели она впрямь удрала просто от вида направленного оружия? Неужели больше не вернётся?

---

 Запасы зерна, обнаруженные в подвале, пролежали не так уж долго, пшеница оказалась свежей и на вид была прекраснее любых сокровищ. «Это не много, но на пару дней должно хватить»

 Ветхие железные ступени жалобно хрустели ржавчиной от каждого моего шага, поэтому я перебирала ногами с исключительной осторожностью, мысленно кланяясь лестнице, которая выстояла две сотни лет.

 Выбравшись на первый этаж, я вновь обратила внимание на приоткрытую дверь. Через небольшую щель в коридор просачивалась тень мрака, затаившегося в комнате словно чудовище.

 Я сняла ружьё с плеч и проверила локатор. Зелёный монитор пипбака старательно прорисовал карту в небольшом радиусе вокруг меня, не обнаружив никого, но даже это не могло успокоить мою осторожность. Даже если это устройство может включаться после стольких долгих лет, что оно пролежало среди костей, (где я его нашла, ведь свой стойловский пипбак пришлось бросить под кроватью) это не значит, что оно работает безошибочно. Кто знает, может быть там, в темноте, притаился враг, и Л.У.М. просто не может его засечь. Я не очень то хотела полагаться на модные часы ставя под угрозу свою жизнь.

 Держа ружьё в снежно-дымчатом свете своей волшебной мысли, я встала у стены, толкнула дверь ногой. Около минуты я прислушивалась к дыханию ветра, и лишь после этого отважилась заглянуть внутрь.

 Передо мной предстала груда обломков верхних этажей, укрывших под собой большую часть комнаты. Если однажды здесь могло быть что-то ценное, то теперь, добраться до него будет неразумно трудно.

 Я прошла по коридору и встретила лестницу на второй этаж, но поднявшись лишь на половину, до окна, решила оставить эту затею. Дальше пути не было: разрушенная лестница оскалилась рыжими иглами арматуры, угрожая мне расправой за чрезмерное любопытство.

 Окно завладело моим вниманием. Время не пощадило его: рама выгнила, высыпалась и теперь тихо лежала в осколках своего стекла. «Ничто не вечно. Всему, кроме разве что самого времени, рано или поздно приходит конец»

  Порыв сухого ветра растрепал мою гриву. Я убрала волосы с глаз и посмотрела вдаль, на проделанный путь. Всё те же облака с их серостью.

 Спускаясь обратно, к выходу, я решила зайти в зал ожиданий, где когда-то давно звучало множество переплетённых голосов, увлечённых суетой жизни, жизни, от которой осталась одна пустота, и только ветер нарушал её мёртвую тишину.

 Балансируя ружьём на спине, я подошла к стенду с расписанием поездов и картой окрестностей, собираясь открыть карту в пипбаке и внести обновления, но тут, с улицы, донеслось тихое шарканье. Мелкая каменная крошка неслышно хрустнула под чьим-то копытом.

 Я обернулась, переведя ружьё, и время словно прекратило свой бег. Я успела увидеть лицо, выражавшее дерзость, но так же, неуверенность и что-то ещё… неужели, надежду? Прежде, чем она скрылась за стеной. Святая Селестия, это была пони! Такая же как я, что как радовало меня, так и бросало в дрожь.

 Кровь во мне почти кипела, а сердце разогналось так, что его удары слились в один сплошной гул, стремясь перегнать друг друга. Осторожно шагнув в сторону, держа дверной проём под прицелом, я телекинетически нащупала клавишу заклинания прицеливания.

— Привет! – раздалось снаружи.

— Ну, здравствуй, — бросила я сквозь стену.

— Я кое-что ищу, и если не возражаешь, не могла бы ты опустить пушку, пожалуйста?

 Она ведь не видит меня? Эта стена не просто так ещё стоит, её было бы трудно прострелить.

— Допустим. Что дальше? — сказала я, покачивая ружьём в направлении пустого порога. —  Разойдёмся? «Если не возражаешь».

— Конечно, ты можешь идти, а мне тут ещё возиться – задание…

— Ладно, — сказала я, протирая монитор пипбака в том месте, где замерла метка, отображавшая местоположение собеседницы. Не передать, как меня радовало, что её метка была зелёной.

— «Возиться», в прямом смысле слова. Где же это видано, чтобы элитному разведчику поручали везти телегу! Те-ле-е-га… пфф.

— Да уж! — сказала я, почти искренне смеясь, опуская ружьё. Нас по-прежнему разделяла стена. Бетонно-кирпичная, армированная стена. Если это именно то условие, которое нужно для разговора по душам со случайным встречным, то я не против. — А ты откуда? Я из Стойла Два.

 Я действительно выдала эту тайну незнакомке? Признаться что ты застенчивая тряпка, которая не видит дальше собственного носа и веришь каждому слову – лучше, чем сказать, что вся твоя жизнь прошла в уютных стенах противоядерного убежища.

— Неужели? — сказала она, и тут, из-за стены показалась голова единорожки. Я вздрогнула от неожиданности, но ружьё поднять не успела, либо, может просто не хотела стрелять?

 Пони глянула на меня изучающее, и тут же скрылась. «Могла бы я выстрелить?» Послышалось бормотание, а потом единорожка продолжила вслух:  — Ну ё ж ведь! Я думала, Второе никогда не откроется. Если наши узнают, мой кошелёк несколько полегчает… Знаешь, а пойдём со мной? Дотянем телегу, вместе – легче!

 Единорожка вошла в комнату. Я напряглась, но оружия у неё не заметила. Проследив по рукаву её чёрной куртки с броне-пластинами до пипбака, мерцающего слабо-зелёным монитором, я разглядела на её бронежилете эмблему Стойл-Тек.

 — Стойло «45»?

 — Да. Распечатали недавно… основали форпост в деревеньке неподалёку. Патрулей у нас конечно ещё нет..

— Вау. Патрулей у них нет. Я можно сказать, одна из первых здесь, а вы оказывается уже вовсю осваиваете пустошь.

— Серьёзная у тебя пушка, — похвалила она моё ружьё. Я взглянула на свой ствол, опущенный почти к самому полу, затем на собеседницу, за чьей спиной виднелся необычно широкий, блестящий металлический приклад какого-то оружия.

— Ты там вообще кто? — поинтересовалась я.

— Раньше была в охране и наконец, оказалась в дальней разведке. Такой работой можно похвастаться, свобода и всё такое. Но на деле получается, что ты всё время что-то тащишь на базу. Находишь, а потом тащишь. Короче, отстой.

 Серая пони активно жестикулировала, выражая скуку.

— Правда сказать, моё стойло не открывалось. Я сбежала, — призналась я. Услышав это, она просияла.

— Оу, так это втройне хорошо! Во-первых, я тебя встретила. Во-вторых, я никому теперь не должна крышек, потому что ещё не проиграла!.. Ну а в третьих, ты мне расскажешь, как попасть в «Стойло 2» или просто отведёшь меня к Смотрительнице, чтобы мы заключили союз между нашими стойлами.

 Её розовые глаза выражали полнейшую уверенность в своих благих намерениях.

— До Стойла целый день пути. Я ищу мою сестру, она наверняка вляпалась в неприятности.

 Я перешагнула с ноги на ногу, оглядываясь на окно под потолком, и железный стол, что стоял у стены.

— Мы позаботимся и о твоей сестре, и о всех-всех, однако сперва нам нужны канистры.

«Что во имя Селестии она имеет ввиду? В каком смысле "позаботимся обо всех"?»

 — В соседней развалюхе посмотри. Впрочем, не думаю что тебе понравится тот хлам, что ты там найдёшь.

 — У тебя есть пустые фляги? И не говори «хлам». Меня, зовут Хламка. Имечько ещё то, поверь. Раздражает. Окей? Пошли.

 — А я – Мэри… — я сомневалась. Единорожка стойко смотрела на меня, жестом подзывая к себе. Метка мигнула жёлтым, и вновь стала зелёной. Её метка мигнула жёлтым! Это могло значить что угодно. — Мне правда жаль, но..

— Пиздец, какая же ты нудная, — перебила она.

 Тихая вспышка с монитора пипбака облила силуэт единорожки. Знакомый щелчок З.П.С., обозначавший принятие действия, прозвучал с незнакомой дистанции. Это был щелчок не моего заклинания прицеливания!!!

 Опрокидывая тяжёлый железный стол щитом перед собой, я выпалила из ружья. В это же мгновение, лязгнул ответный выстрел. Крупные камни ударили в спину.

— Ты там ещё живая, что ли? — спросила кобыла невинным голосом.

 Не говоря ни слова, вжимаясь в пол, я выхватила пистолет-пулемёт, и подняв его над укрытием, предельно коротко щёлкнула спусковой крючок, ориентируясь по положению быстро приближающейся метки. Оружие дёрнулось, прокричав несколько выстрелов, но я не могла видеть результат своей атаки, и все попытки загнуть свой взгляд за горизонт были бы бесполезны.

 Я смотрела в потолок, мимо металлической глади стола, ставшего моей защитой. Счётчик радиации пипбака нервно трещал, когда я прижимала его к столу. «Заткнись. Заткнись. Заткнись…» — шептала я сквозь сжатые зубы, судорожно удерживая пистолет, грозя им в направлении метки, краснеющей на локаторе.

 Что-то металлическое рухнуло на пол. Метка замерла. Неужели?.. Попала?

— Ты как? — спросила я в звенящую тишину.

— Порядок. Продолжим. Давай, ты первая, выходи, – отозвалась противница.

— Ага, а потом ты захочешь от меня жеребёнка, — съязвила я.

— Ну, я жду!

— Только не говори, что я не предупреждала.

 Около минуты стояла тишина. Ко мне пришло понимание. У неё тоже пипбак, значит, она точно так же видит меня красной меткой на локаторе. Видит, значит может прицелиться!

— Давай-же. Что, слабо, да? Засцала, тварь? Сейчас… Ну жди, жди падла…

 Раздался электрический треск волшебства, и в следующее мгновенье всё вокруг утонуло в свете и грохоте. Все мои волосы встали дыбом, а стол раскалился так, что пришлось отстранится от его искрящейся, огненно рыжей поверхности.

«Это была её молния!!!»

 Почувствовав удар, я испуганно ойкнула и пощупав голову не нашла своего шлема. Через несколько пулевых в отверстий было видно опрокинутый железный шкаф, из-за которого, с дробовиком на взводе, осторожно выглядывала пони.

 Глупость. Нет, безумство: надеяться на Селестию или Луну, просить их помощи, в такие моменты как этот. Когда металлическая смерть лязгнула вновь, заставив стол едва ощутимо вздрогнуть, прошив его без малейшего сопротивления в том месте, откуда я только что убралась. Нет. Я могла благодарить только саму себя.

 Я принялась рыться в сумке в попытке найти что-то, что волшебным образом стало бы моим спасением. Джек-пот! У меня в копытах оказался розовый ингалятор с боевым наркотиком. Не раздумывая, я сделала затяжку.

 Моментально, мной овладела сила и уверенность. Вернулся слух, отчётливее ощущалась боль в затылке, но мне теперь было наплевать. Я точно знала, что происходит, и нужно было срочно что-то придумать.

 Я приподняла краешек шлема над столом, от которого всё ещё чувствовался жар. Спустя секунды три, шлем снесло картечью. Его половина с фрагментом расколотого защитного стекла, нашлась в углу комнаты, изрешечённая в хлам. Что ж, своё он отслужил.

— Ты совсем не рада моей компании? Почему бы нам обоим не уйти отсюда живыми?

— Почему бы тебе не сдохнуть? Задолбала, – раздалось в ответ.

 Я активировала З.П.С. и, используя одно лишь ускорение реакции, чтобы прицелиться, не торопясь ограничивать свои действия программой, выглянула из укрытия, поднимая ружьё.

 Мои шансы выстрелить в голову в этом рывке, даже с десяти метров выглядели неоднозначно. Однако у заклинания боевого прицеливания так же есть особая функция, позволявшая стрелять просто по силуэту врага.

В этом случае, шанс успеха атаки возрастает на порядок, и промазать с дести метров — практически невозможно. Невозможно так же, как и мой враг не мог промазать, в этот момент уже нацелившись мне в лицо. Зелёный свет, щелчок её З.П.С... и лишь одной Селестии известно, какое чудо помогло мне отменить прицеливание и кинуться вниз.

 Меня дёрнуло за плечо, я очутилась на полу. Попала...

 В этот момент, я решила, что никогда не чувствовала боль прежде. Она попала в меня. Подстрелила, как какое-то животное! Хотелось заорать, но ведь это только порадует противницу. Вместо этого, я подняла ружьё над укрытием и сделала один выстрел.

 Кривясь от боли и досады, я попыталась зарядить новый патрон, но телекинез не слушался. Пол дозы явно было мало, но больше у меня не было.

— Хорошо воюешь, снайперша, — прозвучал насмешливый женский голос.

 Я лизнула простреленное плечо и прижала его копытом, роняя на пол кровь и слёзы.

«К чёрту Стойло, к чёрту телегу с этим проклятым топливом. Неужели нельзя было договориться как-то мирно? Что ей, чёрт побери, от меня нужно? Моё оружие? Если так, почему не пыталась убить сразу? Может, ей нужно было моё доверие? Тогда какого чёрта?! Чёрт побери»

 Стол снова не сдержал попадания, мою сумку зацепило. Из крупных дыр, оставленных картечью, зерно медленно посыпалось на грязный пол. Хотелось плакать, и я плакала.

 Стойло «45» — Друзья. Стойло «Два» — Дом… пустые мысли, пустые надежды. Сейчас значение имело только одно: Красная метка, отображавшаяся на экране, которая начала почти незаметно приближаться.

 Приблизилась, значит вышла из укрытия. Уязвима.

 Я зарычала, сморгнула слёзы и, вогнав патрон, подняла ружьё, дав залп из обоих стволов. Страшная отдача выдернула ружьё из моей магии, и то врезалось в стену. Красная точка дёрнулась из стороны в сторону, но оставалась на виду, приблизившись на критическое расстояние. Не упустив момент, я схватила ПП, и взмахнув им, вдавив спуск до упора, очередью простреляла горизонт.

 Стол прошило тяжёлым выстрелом, и плитка в полу передо мной разлетелась в хлам. Метка врага вернулась в свою первоначальную позицию. Я бесшумно положила опустевший пистолет на пол.

— Эй! Мразина?! У тебя там лечащее зелье есть?

— Тебе то.. аргх.. что за дело? – проорала я.

— Хочу убедиться, что ты откинешь копыта. Лови!

 Граната покатилась по полу мимо меня. Времени оставалось слишком мало! Я кинулась к ней телекинезом, чтобы отбросить обратно, а затем простонала от досады и облегчения. Это была обыкновенная консервная банка!

— БАХ!

 Кобыла истерически рассмеялась.

 Поправив спавшие очки, я осторожно выглянула между ножками стола, истрепанного боем. В окружении разного мусора всё так же лежал железный шкаф, в чьей ржавой стенке виднелся отпечаток облака дроби. Кобыла оставалась в укрытии, даже не выглядывая.

 Пол подо мной запятнала кровь. Опираясь на здоровое плечо, сжимая дрожащие челюсти, я проводила взглядом выпавшие гильзы, и коснулась своего ножа. Если патронов больше нет, придётся драться.

 По непонятной причине, я была уверена, что ранила её. Я не могла сказать, действительно ли попала, потому что не видела этого, но была уверена, что ранила. Просто ранила, и всё. Может быть она прямо сейчас истекает кровью, и.. и умрёт!.. Раньше, чем я. Наверное. Или она могла напасть. В этом случае я решительно брошусь в бой с тем, что у меня есть.

 С каждой минутой ожидания отяжелевшая голова болела всё сильнее. Я начала ощущать подтёки крови за ушами. Инстинктивно пощупав гриву, добравшись до затылка, я испытала жжение от прикосновений к следам скользнувших по голове пуль. С плечом дела обстояли хуже, но это было как будто уже почти не больно. Я продержусь. Выживу.

— У тебя есть жеребята? — заговорила я неожиданно для себя.

— Нет. А у тебя? — ответила она неестественно спокойно.

— Вообще-то я учила чужих жеребят в своём стойле. Мне было не до этого.

— Стойло… родиться и вырасти в Стойле?! Да таким как ты завидуют, и только! Это у меня нет возможности завести детей.

— Почему же?

— Однажды словила конфетку в живот. Да так, что аж навылет. Меня кое-как заштопали бывшие работодатели, но сказали, что всё. Я теперь, сука, стерильна как стойловский унитаз! О жеребятах можно не беспокоится.

— Это ужасно! Мне жаль. Уверена, у тебя были бы чудесные жеребята.

— Жаль? Пха-ха-ха. Лучше заткнись и слушай. Даже если я всем сердцем хотела бы детей… даже если бы могла, разве… — тут она закашлялась, — не безумие это? Растить их в этом кошмаре.

— Наверное… — согласилась я.

— И казалось бы, зачем тогда жить? Но жить всё равно зачем-то надо, иначе ублюдок с косой получит своё.

— Слушай… послушай меня пожалуйста! – взмолилась я. – Давай бросим это. Уберём оружие и поговорим по-хорошему…

Она молчала, и я продолжила:

—  Если это так важно, я и вправду могу отвести тебя в Стойло 2. Я почти уверена что нас обоих впустят туда. Не нужно никому умирать.

— Правда?

— Ну конечно же! Ведь это мой дом, — заверила я.

— Пошла ты, — огрызнулась она.

— Но почему?!

— Знаешь, по-моему, проще выгрызть дверь стойла зубами, эту долбаную, бронированную дверь, способную сдержать взрыв Жар-Бомбы в упор. Проще, чем уговорить ту стерву, что стоит с другой стороны пульта… и спокойно смотрит с камер, как ты и твои друзья умираете прямо на пороге.

 Я коротко выглянула из-за стола и на мгновенье увидела её снова. Светловолосая пони, раненная в шею, смотрела мне прямо в глаза с ненавистью и презрением. Во всяком случае, в этот момент, она не притворялась. Её рог светился? Я напряглась.

 — Расскажешь свои сказки, когда окажешься в Раю, вместе с Селестией и дорогими друзьями из «Сорок-Пятого». От мёртвой тебя больше пользы. Пока! – крикнула бандитка. Позади щёлкнул спуск моего пустого пистолета-пулемёта. — Чёрт, — рыкнула она в досаде. Мой пистолет ударился мне в затылок. Я на секунду обернулась, увидев как вокруг него исчезает бледно белый телекинез противницы.

 Единорожка закричала и пошла в атаку. Я ждала. Обогнув мой защитный стол, пони бросилась на меня, устремив смертоносный рог к моей груди.

 При всей быстроте действий соперницы, была у неё некая инертность, предсказуемость, как будто она атаковала лишь потому, что так было нужно.

 Чётко понимая, что делать, я шагнула в сторону, лягнула единорожку в грудь заставив её отшатнуться и напасть снова, и уходя от ожидаемой атаки, взмахнула припрятанным ножом навстречу ещё одному выпаду её естественного оружия…

 Единорожка попыталась перехватить нож, как только заметила его, вот только лезвие уже вошло в её горло до основания. Агрессия на белом лице сменилась удивлением. Раскрыв рот, кобыла испуганно посмотрела на меня, когда я, стиснув зубы, выдернула нож.

 Я отошла от умирающей, позволив ей свалится на пол. Мерцающее сияние её волшебства тщетно пыталось сдержать хлещущий ручей крови. Наконец пони затихла, взгляд её розовых глаз побледнел и метка пожелтела, а через пару минут исчезла без следа.

«Тише, тише. Засыпай»

 Я почти не чувствовала жалости. Просто так было нужно. Либо я, либо она.

---

 Тяжело дыша, я рассеянно смотрела вникуда. Мои ноги дрожали. Влажный, липкий холод ощущался в том месте, где кровь стекала из раненного плеча, пробираясь под одежду.

 Хотелось опустится на пол и отдохнуть, опереться на что-то, надеяться на помощь и ждать, но я твёрдо стояла, приводя свои мысли в порядок.

 На полу, в луже собственной крови лежала мёртвая, не двусмысленно намекая на моё собственное положение.

 Всё ещё ощущая волшебное действие наркотика, я взяла ситуацию под контроль: Не требовалось особого ума, чтобы отрезать от собственного плаща лоскутки ткани, однако рана поддалась не сразу. Самодельные бинты несколько раз спадали, пока я не сообразила закрепить их со всех сторон и затянуть потуже. Кровотечение удалось ослабить достаточно, чтобы не погибнуть в ближайшие пол часа, и это было самое главное.

  Признав свой плащ израсходованным, без колебаний отшвырнув его останки в сторону, я присмотрелась к снаряжению убитой. Её соломенная грива почти заслонила мёртвые розовые глаза. Вид рассечённого горла и рваной раны на залитой кровью шее вызывали тошноту, и я постаралась отвлечь своё внимание на что-то другое. Чёрная куртка имела на себе следы старых пулевых попаданий, и это были явно не мои пули. Стоит также заметить, что из ружья я ни разу даже не зацепила её. Поверх всей одежды красовался полированный бронежилет, с гордо подчёркивающими очертания груди чешуйчатыми пластинами. При всей свой красоте, он никак не защитил свою прежнюю хозяйку от смерти, очередь из ПП была критической и решила дальнейший исход боя.

 Держать дробовик было трудно. Нет, это был даже не дробовик. Рейдерша, (спаси Селестия её грешную душу), была вооружена картечным ружьём серьёзного калибра. Это была настоящая пушка. На шестигранном стволе лунным светом мерцали какие-то символы техно-магической природы.

 В седельной сумке, которую она носила.. «на спине? Прямо как я. Нашлось немало хлама. Заколки, отвёртка, бутылочные крышки, и пустые ингаляторы от дэша! «Ого, четыре штуки? Откуда? Неужели его где-то здесь делают?» Рядом валялось несколько крупных гильз, их я тоже подобрала, вдруг пригодятся.

 Поборов отвращение я надела на себя испачканную куртку и бронежилет Стойла 45, закрепила за спиной трофейную сумку набитую пшеницей и прочими моими вещами, и обвешавшись оружием, представила, как выгляжу. Я даже попробовала засмеяться, но звонкие ноты умерли у меня в груди, когда режущая боль, прогрызлась сквозь плечо, пронизав всё тело.

 Но ни боль, ни смутность моих планов в голове не могли уменьшить моей радости. Это моя победа, я жива.

Заметка: Новый уровень!

Легкое оружие. Чем оно тяжелее, тем с ним легче.

Бонус: Двуличная. Никто и не догадывается, кто вы на самом деле!

Даже используя самое простое оружие, вы наносите серьёзный урон.

Глава 3: Это всё — твоё одиночество

«...я только сказала, что ты должна найти друзей, больше ничего»  

 Отблески ламп дневного света играли в мокрых слезах, заслонивших зрение. Мимо по коридору ежеминутно проносились оравы жеребят, всем своим видом демонстрируя, как на самом деле следует проводить время на переменах школы Стойла 2. Но я, вопреки всеобщей радости, несдержанно плакала. Опершись о стену, роняя шустрые слёзы на чистый пол.

 А причина этого безобразия была очень простой и вполне могла сойти за пропуск на вечеринку разбитых сердец и копыт: я влюбилась и оказалась полной дурой, а он... Аргх! Жеребчики! Единственное, что его интересовало — этот глупый турнир по какой-то видеоигре, а от меня он отмахнулся, как от надоедливой букашки. Селестия, Луна, это было несправедливо! Просто бессмысленно глупо. Я же лучше!

 Тем не менее, я оказалась одна, в коридоре, за дверью.

 Всё подливало масла в огонь. Насмешки вредного учителя радиомагических наук, доносившиеся через стену, потеря любимого журнала по кораблестроению и того занудного, но столь увлекательного в своей таинственности учебника по магии... Даже смех! Всякий раз, как откуда-то прилетал смех, я всхлипывала, давилась и начинала рыдать с новой силой, как маленькая кобылка.

 — Да забей уже на него, — сказала сереброшкурая единорожка, смотря с сочувствием из-под спутанной каштановой гривы. — Кто он такой, чтобы ты из-за него плакала?

 — Те-ебя что, *хнык-хнык* тоже вы-ыгнали?!

 — Отпустили, — проговорила она злорадным тоном, сияя улыбкой. — На весь следующий урок. Ты не кисни, пошли лучше в столовку. Раньше придём, раньше уйдём.

 — Я бы с радостью, честно! Но прости меня, Гаст, я-а... я ещё должна извинится. Да и... дура! Блин. Какая же я дура, забыла захватить сумки.

 — Облом, подруга.

— Угу-у-у-у — завыла я от досады. Больше всего не хотелось возвращаться за вещами в класс, полный насмешливых пони.

— А знаешь что? Я сама заберу твои сумки, ну, в конце урока. Извиняться? Ха! Ещё чего, может, станцевать им танец дружбы? Пфрфп! Нет уж! Это они должны извиняться перед тобой! Жеребчики получат к себе такое отношение, как относятся к нам!

— Угу, – шмыгнула я носом.

— Ну, ты не грусти, я скоро вернусь. Обещала папе кое-что.

 Я снова осталась одна и казалось, что из этой безвыходной ситуации меня могло спасти лишь яблочное мороженое. Я протянула копыто утереть слезу, проложившую себе новый путь, от чего зачесалась щека, как вдруг кто-то осторожно коснулся моего бедра.

— Мисс единорог? Вы можете помочь? — вкрадчиво проговорила крошка пони-единорог, едва достававшая своей бирюзово-гривой макушкой до моего подбородка. — Я хотела спросить, может, у вас есть немного…

— А то все, кого мы ни спрашивали – слишком заняты, — донесся сзади голос столь же юной кобылки, по расцветке напоминавшей апельсин. Она сделала натянуто-серьёзное лицо и, намеренно занижая голос, проговорила: — "Некогда" или "Прости, полно работы"

 Я поправила круглые очки, смотря на светло-оранжевую шёрстку земной пони, на её чуть более тёмную и насыщенную густую чёлку и толстую косу, лежащую на плече.

— ...у взрослых ничего не допросишься, они вечно заняты. Я имею в виду, вы ведь ещё не настолько взрослая, чтобы ничего не делать?

— Думаю, нет. Конечно, я рада помочь..

— Кстати, я Манго! А это Квает Спаркл.

— А как вас зовут?

— Мэри.

— Какое странное имя, почему вас так назвали? — пролепетала крошка-единорог.

— Не знаю, — стыдливо произнесла я, пожав плечами.

— Ну, идёмте, мисс Мэри.

 Пока дети вели меня за собой, пони по имени Квает Спаркл рассказала в очаровательной детской манере о своём брате, бумажном самолёте и, в общем-то, всё стало ясно.

 Когда мы пришли на место чрезвычайного происшествия, я увидела маленькую белую единорожку с розовой гривой, чей рог сверкал тусклыми искрами в безнадёжных потугах дотянуться до бумажной игрушки. Единорожка балансировала на плечах земной пони, стоявшей на дыбах у стены. Сам же непутёвый летательный аппарат оказался не просто под потолком. Его фигура белела высоко, в открытой вентиляционной трубе, прилипнув к решётке. Он был прибит потоком втягиваемого воздуха.

 От такой высоты становилось страшно. Моя надежда решить проблему в один момент спряталась у меня в гриве, на затылке, из-за чего тот начал сильно чесаться. Копыто само потянулось было почесать в гриве, но я сдержалась. Дети рассчитывали на меня.

 Постепенно мысли потеряли форму и растворились, единой массой хлынув к рогу. Я ощутила покалывание, словно тысяча мельчайших игл, едва прикасаясь к поверхности рога изнутри, играли и переливались волнами по велению моей волшебной мысли.

 Я потянулась вверх и чем дальше я удалялась от себя, тем меньше становилась моя мысль, тем труднее становилось подниматься выше. Робко прикоснулась к краю бумажного крыла, с усилием потянула его на себя. Удалось лишь сдвинуть игрушку в сторону, и даже эта мелочь была трудной.

 Нужно было развернуть его носом вниз. Я напряглась, и острый конец незначительно отклонился от решётки. Рывок и оба крыла уже заскользили по воздуху на пути к полу. Постепенно снижаясь, бумажная фигура ощущалась всё более послушной. Наконец я опустила самолётик к восторженным лицам столпившихся вокруг меня семерых жеребят, и всё стало замечательно...

---

 Воротник наконец-то подсох и в ощущении уюта больше не было никакого дискомфорта. Несмотря на то, что без главной составляющей – шлема, эта одежда не могла дать существенной защиты даже при лишнем бронежилете, в кожаной куртке и плотных джинсах я чувствовала себя хорошо. В конце-концов, самое главное достоинство штанов — они скрывали от посторонних глаз мою кьютимарку, такую неестественную, странную для внешнего мира.

 Вездесущие облака посветлели, почти лишившись своего грязно-серого оттенка, обрамлявшего их титанические силуэты. Стоял полдень и это означало, что времени хватает. Холмы на горизонте перекрывали обозрение, не позволяя видеть дальнейший маршрут даже с крыши, но меня это не волновало. Обновлённая карта пипбака вела в обход скоплений железнодорожных путей, которые могли стать отличным местом для засады.

 Я шла к намеченной цели, надеясь добраться к вечеру, как вдруг заслышала странный звук позади. Электрический треск, гомон и... ритмичные низкие удары, походившие на барабанную дробь. Музыка! Кажется, кому-то весело. Выяснять что-то конкретное в этой неразберихе я не стала, а обернувшись, заметив вдалеке непонятный силуэт, поспешила скрыться между крупными камнями, сбившимися в полуметровой воронке.

 Проревел мотор, ясно зазвучала тяжёлая электронная музыка, прокатываясь по округе басистыми ударами и чьим-то невнятным пением. На краю фона из облачной пелены на мгновенье промелькнула чья-то гривастая фигура, и тут же скрылась за каменным горизонтом. Постепенно удаляясь, музыка смолкла без следа, оставив меня в тишине.

 Даже не хотелось знать, кто это был.

---

— Посмотри! Посмотри на неё! — ликовала я, вертясь на месте.

 Как я ни старалась, белый холм крупа постоянно убегал, унося за собой картинку на моём боку. От всех этих дурачеств у меня закружилась голова и я, шатаясь, свалилась на чистый пол.

— Это чудесно! Я так рада за тебя! — прозвучал мягкий голос единорожки, на чьём бархатисто-чёрном боку парила поющая птица. —  Если ты посидишь спокойно, я смогу привести в порядок твою гриву.

— Пустяки! Не стану слишком наряжаться и платье тем более не надену.

— Ну почему же?

— Вдруг друзья подумают, что я хочу, чтобы всё внимание было приковано ко мне?

— Ладно, ты и так хорошо выглядишь. Но теперь, — что-то шевельнулось у меня в волосах.—  Теперь ещё лучше.

 Я моргнула и через парящее рядом зеркало глянула на стройную, хорошенькую молодую кобылку, в чьих золотисто-соломенных волосах, возле уха, появился живой цветок яблони.

— Ах, какой… Он великолепен, спасибо!

 Она ласково улыбнулась и вышла, оставив меня рассматривать картинку на своём боку, выписанную, должно быть, из самых прекрасных грёз моей фантазии: ясное Солнце на голубом небе, озаряющее своими лучами зелёные холмы и гладкий ручей среди них.

---

«08» — ударила по восприятию жёлтая цифра на синем фоне. И тут же следующая — «29», а за ней — «98», «13»... Неглубокий овраг, простилавшийся вдоль городской стены, рябил потускневшими тканями сине-жёлтых комбинезонов, замызганных кровью. «19»... «89»... «77»... «45», «45» и ещё «45», и ещё, и ещё!

Сотни. Точное количество я боялась предположить, стоя на краю рва, заваленного мёртвыми.

«…сколько Стойл!.. Даже жеребята. Милостивая Селестия…»

 Я смотрела, пробегая взглядом по телам погибших, облачённых в большинстве своём в сине-желтые комбинезоны. Смотрела в поисках одной единственной цифры, не находя её. Некоторые тела были в лохмотьях, какие-то лежали без одежды, остальные — изрублены и избиты пулями до неузнаваемости, и не нашлось ни одного комбинезона с номером «02», что объясняло одну простую истину. Давало понять, что дверь Стойла 2 не просто так оставалась закрыта для всех.

 Были здесь совсем свежие тела, в чьих глазах только начинали блестеть белые брюшка червей-трупоедов, а встречались и такие, которые пролежали несколько недель или лет, а может и больше. На их обезображенных телах не было ни клочка шкуры, а от лиц остались одни лишь улыбки, вечные улыбки черепов.

---

 Меньше чем через час рыси я добралась до поселения, обнесённого неприступной кольцеобразной стеной, сложенной из вагонов, не в пример той железной рухляди на севере Понивиля.

 Пожёвывая сигарету, угрюмый жеребец на деревянной вышке, укреплённой мешками и колючей проволокой, направил на меня станковый пулемёт. Это было как будто вопросом: «ЗДРАСТЕ, ВЫ КТО?»

 Я подняла вверх правую ногу и помахала в приветствии. Он ухмыльнулся и увёл в сторону дуло этого страшного оружия, жестом указав на ворота. Нетрудно было догадаться, сколько убойной силы кроется в этом высокотехнологичном скоплении металла, с которого свисала длинная лента крупнокалиберных патронов. В течении нескольких минут меня не покидало чувство потрясения, испытанного в момент встречи моего взгляда с чернотой ствола. Глупо было бы заглянуть в город рейдеров и уйти невредимой, чтобы затем, просто так и безо всякой причины, быть застреленной здесь, на островке цивилизации и порядка.

 Я прошла через открытые ворота мимо нескольких проницательных охранниц и встретив, по моему мнению, наиболее доброжелательную из них, заговорила:

— Простите, мэм, я ищу мою сестру.

---

«Её здесь не было»

 Сестра явно не появлялась здесь, иначе почему бы изначально заинтересованные пони, к которым я обращалась с вопросами, все как один безнадежно пожимали плечами и сухо сообщив, что им ничего неизвестно, желали удачи?

 Перестав навязывать свою проблему всем встречным, я поплелась по улице. В конце концов, я просто устала. Не было здесь Вельвет и всё! Нужно было идти дальше. Предвкушая всю тяжесть предстоящего пути, я поморщилась и решила, что просто обязана перевести дыхание.

---

 По ярко освещённому бару разносился голосистый хохот шумных компаний пьяных работяг. Звенела посуда, сыпались пошлые анекдоты, а кто-то даже пытался петь поперёк мелодичного голоса кобылы, льющегося из динамика у барной стойки, где рыжая с головы до ног барпони вертелась юлой вокруг группы вооружённых охранников, выбиравших закуску повкуснее.

 Блестящий чистотой стакан с янтарным напитком красовался на столе. Я вынула ПП и положила на стол, ощутив грудью свободу и лёгкость. Магазин был плотно обмотан чёрной изолентой, пряча от посторонних глаз постыдный факт — отсутствие патронов. Ранее грозное оружие теперь годилось только для метания, ну или заколачивания гвоздей.

 Мне не давал покоя пристальный взгляд щетинистого земного жеребца, сидевшего за пустым столом недалеко от динамика. Он наблюдал за мной с самого моего появления здесь. Я старалась игнорировать его, но когда виски наконец закончился и пришлось встать, таинственный пони приглашающе качнул головой на соседнее место. Я не смогла возразить.

— Ты не из этих мест, верно? Я знаю каждого пони, и ты в их число не входишь. Откуда ты?

— К чему это всё?

— Много говорю, где мои манеры! К тому, моя дорогая: мы можем это исправить! – улыбнулся он. — Мэлори, плесни этой кобылке за мой счёт.

— Я с радостью, но вообще-то уже выпила…

— Разве тебе не о чем говорить, или, может, тебя торопят неотложные дела? Не отказывайся! Я предлагаю один раз.

— Что ж, ладно, благодарю вас, — барпони добродушно улыбнулась, ставя на стол два стакана классного виски. — Я ищу одну конкретную пони. Чёрная единорожка с белой гривой с цветными прядями, с виду ей лет двадцать…

 Я в деталях описала кьютимарку Вельвет. Мой собеседник присвистнул.

— Нет, такая птица к нам не залетала, но сдается, я знаю то, что тебе нужно и охотно расскажу.

 Я залпом осушила стакан.

— Правда?! Вы поможете мне?

— Разумеется! После того, как ты посетишь мой магазин. Я вижу, ты только что из пустоши, наверняка захочешь обменять кое-что, не так ли?

---

 У толстой железной двери одинокого вагона стоял охранник с длинным шрамом, пересекающим морду по диагонали, и косился на меня серыми глазами.

— Это магазин? – спросила я.

— Неприятностей ищишь? — процедил он сквозь зубы.

— А? Что?

 Из-за вагона вышла пара кобыл-охранниц. Жеребец сплюнул к моим ногам.

— Неприятностей, ,блять, ищешь?!

— Вовсе нет! Я пришла купить патронов.

— А, ну так заходи, чего сразу не сказала?

…?

— Я и сказала.

— Она со мной, пусть проходит, — подоспел продавец.

---

— Давай начнём с того, что ты хотела бы купить.

 Невысокая торговая стойка в товарном вагоне была богата какими-то военными медикаментами, ящиками с патронами разных калибров, в особенности патроны из ящика с меткой «12,7» встречались почти в каждой коробке, привалившись горками по чуть-чуть тут и там. На самом видном месте располагался приоткрытый кейс с промасленной пулемётной лентой «7.62х54». Рядом аккуратной пирамидой был сложен десяток динамитных шашек.

— К чему вон те, двенадцать и семь?

— Можно из пулемёта шпарить, или из винтовки снайперской бить, как тебе больше нравится. Кстати, между нами, один понь, который любил закупаться этими патронами, меня сильно обидел. Нелепица, конечно, но, по-моему, снайперские патроны могут заманить этого вора сюда, а уж тут… моя охрана обо всём позаботится.

— Что он сделал?

— Воровал у меня крышки. Все, регулярно. Затем покупал у меня на них же. На мои крышки, ты понимаешь?! Да я лично его поганый рог отломаю при встрече. Ладно, увидишь его – передавай привет от меня, ну или сразу пулю в лоб. За второе получишь награду. Ну, будем что-то решать?

 За спиной жеребца стояли две фугасные ракеты, гордо опираясь на своё оперение.

— Даже не знаю… У тебя лечащие зелья есть?

— Увы, последнее забрали ещё вчера.

 Я с сомнением оглядела весь ассортимент, как вдруг заметила красные цилиндры ружейных патронов, а затем ещё кое-что получше – коробку «10»

— «Десятка»? Хороший выбор. Вместе с магазинами к пистолету – двойная цена. Платить чем будем? Крышки есть?

 У меня три ствола, так какая проблема в том, чтобы избавиться от какого-то? Я сняла со спины тяжёлый дробовик, также положила на стол перед жеребцом краденое ружьё и два пипбака.

— Не могу определиться на счёт этой пушки, — указала я на дробовик, — возможно ли достать для неё патронов?

 Жеребец коротко оглядел добытое мной оружие и покачал головой.

— Э, нет, девочка, эт восьмой калибр, щас такое никто не крутит. Антиквариат, старьё, чёрт бы его. Удивлюсь, если оно вообще стреляет.

— Мне ли не знать, – сказала я, дотронувшись до простреленного плеча.

— Давай сделаем так: я возьму у тебя это ведро за тридцать «десяток», двустволку за сорок пять и оба пипбака за тридцать. Итого у тебя один рабочий ствол, три полных магазина и ещё пятнадцать патронов в запасе вместо трёх пустых стволов. Идёт?
На моей ноге был пипбак рейдерши, которую я отправила к богиням. Её модель оказалась совершеннее, да и совсем не так изношена как мои "часы"

— Два магазина и шестьдесят патронов. Вместо железки дай мне лучше крышек на сдачу.

— Верно, они тебе как раз пригодятся, вечереет. Как бы там твоей подруге не нужна была «помощь», уверяю, ночью тебе не стоит слоняться по пустоши, иначе помощь понадобится тебе. Впрочем, можно найти себе дело другой важности, не так ли? Пони вроде нас с тобой могут позаботиться не только о себе, сечешь, о чём я?

— На что это ты намекаешь?

 Торговец подозрительно осмотрелся и заговорил полушёпотом.

— Одна бродячая зомби-торговка в конец мои нервишки подпортила.

— И что?

 Торговец воодушевлённо рассказал про угрозу честным жителям, про какой-то заговор, который он, конечно не сможет доказать, но «серьёзные дела требуют решительных мер». Пытаясь убедить меня в своей правоте, а свою конкурентку замарать всеми смертными грехами, земной жеребец от всей души пообещал наградить меня патронами, деньгами… Селестия, консервированные персики? Такое возможно?.. во имя Луны, двести лет!..

— Тебе ведь заказали эту Вельвет. Не знаю что она натворила, но раз ты своё дело знаешь, почему бы не взяться за ещё одну несложную работу? — От абсурдности ситуации меня почти вывернуло наизнанку. Я твёрдо встала на ноги, собираясь с мыслями. — Ну, что? Не отказывайся. Убери её по-тихому и возвращайся, я в долгу не останусь.

— Ты не угадал, я не наёмница. Лучше не втягивай меня, не хочу рисковать лишний раз. Да и кажется мне, ты не из героических побуждений заинтересован в её смерти, а? Найди другую дуру для грязной работы.

— Ладно, ладно, тише ты. Я всего лишь предложил. Забирай патроны и проваливай. Всмысле, да, я ведь обещал. Дай-ка мне ногу с твоим браслетом, — от волнения у меня закружилась голова. С замиранием сердца я протянула ему пипбак. — Ага, во, здесь находится Старая Эпллуза. Там видели твою подругу.

— Правда?! Она там? Она сейчас там, или уже ушла?!

— Я не знаю, девочка, умерь свой пыл до завтра, тебе ведь нужно где-то переночевать?

— Где-то, не-у-тебя-дома, — помотала я головой, чувствуя как меня кружит от этих двух стаканов виски, что я пригрела.

— Конечно-конечно, я знаю здесь одну отличную гостиницу…

Я протянула ему запечатанную бутылку Спаркл-Колы.

— Вот если бы десяток таких… — ухмыльнулся торгаш.

— Да что б тебя!.. Почему так дорого?

— Ладно-понял, есть подешевле. Добавь свою сдачу и комната на ночь твоя.

— Договорились.

---

 Мы отправились на другой конец города, зашли в ветхое здание.

 Неприветливая вахтёрша с карабином за спиной взяла плату и проводила меня на второй этаж.

 Пока я шла, мне вспоминался дурацкий мотив из какой-то песни: "Карабин, карабин, он у мамки не один, не один, не один"

 Жеребец всё это время стоял у выхода, улыбаясь, а когда я наконец очутилась в своей, законно оплаченной моими деньгами комнате, на настоящей кровати с настоящим матрасом и настоящим одеялом, меня уже не волновала ни головная боль, ни разговор между продавцом и вахтёршей, прошедший как-то слишком коротко и благополучно. Кому какое дело? Если есть деньги, остальные вопросы отпадают. Я говорила о деньгах? Да, в моей комнате оказалось совершенно темно, и освещение, видимо, никто не предусмотрел.

 Ворочаясь под одеялом, я всё время ощущала, что кто-то смотрит на меня из этой темноты. Казалось, я действительно видела чью-то мелькнувшую тень, но пипбак показывал только метку вахтёрши и больше ничего.

  Я ещё долго не могла заснуть из-за навязчивого желания вдохнуть немного розового вещества из дыхательного ингалятора, который пусть даже был пустым, но всё ещё издавал знакомый подзадоривающий запах, казался слишком хорошим, чтобы так просто выбросить его.

---

— …и что, что красивая, она же дохлячка. Толку здесь возится? За такие-то деньжищи? – пробился сквозь дрёму чей-то шёпот.

— …мы получим намного больше, чем заплатили этой козе.

  Какого чёрта?..

— Просыпается!

 Открыв глаза от неожиданности, привстав, я успела лишь ухватить взглядом ключ в зубах земного жеребца. В тот же момент моё лицо заслонила тряпка, в ноздри ударил аромат лимона и всё почернело.

---

 Тихая искра парила в темноте, освещая очертания волн бурлящего потока. Она замерла, а затем юркнула в воду и устремилась в глубину, стараясь осветить каждый закоулок этого подводного коридора.

— Мэри! Ты меня слышишь?! Что с твоими глазами?!

 Я замерла, в непонимании смотря на светловолосую, зеленоглазую кобылку, на чьём лице было написано непритворное беспокойство.

— Подожди, не отвлекай. Я, кажется, знаю, где здесь нужный поворот.

— А что она делает?.. – донеслись до сознания туманные слова, когда золотой свет вновь поплыл по водоочистной трубе Стойла 2.

 Я приблизилась к железной решётке фильтра, и собиралась было проскользнуть через неё, как вдруг в воздушном кармане на поверхности что-то качнулось. Это был игрушечный деревянный кораблик.

«Нашла!»

---

 Ветер щекотал мою шёрстку. Что-то мягкое шевелилось под моей грудью. Я поморщилась, попыталась подняться, но все мои ноги оказались связаны и я только болтанулась вниз головой, зацепив рогом какой-то камень.

«Ай»

— Дискорд тебя дери, — ругнулся кто-то подо мной. — Давай просыпайся! Мне впадлу её волочь.

— Не буди раньше времени, а то брыкаться будет.

— Да она во, уже елозит по мне, сползает на бок, толстуха.

— Ты ж говорил, она дохлячка?

— Сам попробуй полдня… на своих четырёх.

— Если ты не забыл, я несу снарягу. Ладно, дотянем до дачи и привал.

 Хлопнула пробка, в воздухе пополз знакомый сладковатый запах лимона. Кто-то что-то говорил, чьи-то копыта цокали по камням, но снова проваливаясь в сон, я уже не осознавала происходящего.

Заметка: Новый уровень!

Скрытность. В твоём случае, способность противников незаметно подкрадываться к тебе. Посмотрим, что ты теперь будешь делать.

Глава 4: Добро пожаловать в Рай

«Перестань бороться, если хочешь остаться в живых»  

 Чёрный силуэт единорога показался из темноты. Я знала, что она придёт, и будет готова к встрече со мной. Да, она выследила меня. Но не могла знать, что я, буду ждать её.

 Пипбак издал короткий, едва различимый звук, и заклинание прицеливания направило заранее заготовленную атаку. Пони пошатнулась, качнув головой как от пощёчины, а затем свалилась. Я успела уловить в ней что-то странное. Её лицо, оно показалось мне знакомым. Локатор не оставлял места сомнениям, мой выстрел оказался чертовски хорош. Я подошла, толкнула её в плечо, перевернув тело на спину, и отступила на шаг.

 Смокшиеся в крови золотые волосы закрывшие половину белоснежного лица, заплывший глаз с зеленоватой радужкой, и старая, уже подгнивающая резанная рана на шее. Я невольно сглотнула. Ни за что бы не поверила что.. нет, так просто не может быть!

«Это же моё лицо!!!»

 Сердце сделало единственный сильный удар, пытаясь помочь мне сорваться с места, но никаких усилий не хватало даже для того, чтобы шелохнуться. Я оставалась неподвижна, лёжа в холодной, липкой луже собственной крови, способная лишь принимать обступающую меня тьму.

---

 Дёргая ногами и беззвучно крича я вывалилась из сна, обнаружив себя лежащей на бетонном полу. Мои раны болели.

 Внимание привлекло странное ощущение на шее. Не успела я во всём разобраться и ощупать сковавший моё горло ошейник, как вдруг я услышала, что рядом кто-то есть.

 Было темно, только светлый дым от костра бликами выдёргивал фрагменты окружения. Какую-то мебель, окно, и чей-то пристальный взгляд пары глаз, в которых отражались пролетающие искры.

— Поздравляю с принятием в рабство, — прозвучал чей-то мужской голос.

— Что?... – шепнула я сонным голосом, как будто ничего не произошло.

— Ты теперь мой раб, и даже не пытайся сбежать. Стоит мне нажать кнопку вот здесь – он указал на своё копыто, — и штука у тебя на шее отправит твою голову на Луну.

Я не шевелилась, пытаясь понять расстановку сил.

— Никогда не пытайся бежать, и следуй за нами, пока не доберёмся до места. Если хочешь выжить. Правила ясны?

— Постойте, я не понимаю? Мне нужно идти! Я — учительница Стойла Два, и пришла сюда, только для того, чтобы забрать мою сестру. Вы случай..

— Заткнись!!! Слушай седа, что я! тебе скажу, тупое мясо. Мне похуй кто ты и откуда, похуй на твои блядь, проблемы — он подходил ближе, я открыла рот пытаясь возразить но не могла вымолвить ни слова, и невольно попятившись, упёрлась боком в стену, и присела, — ты теперь моя! И будешь делать как я захочу, или сдохнешь и отправишься на корм ящерицам. Выбирай сразу, потому что я не хочу с тобой возиться если ты сразу побежишь и останешься без башки как та ебанутая курица что была до тебя. У тебя, блядь, БОМБА на шее! Слышишь?!... ты...

 Дальше я не слышала. Поток ругани оглушил меня, возразить мне было нечего, да и не хотела я болтать попусту. Я чувствовала, что моего оружия рядом нет, ясно что его отняли. Я могла бы попробовать отобрать оружие у этого пони, а затем и детонатор от ошейника. Вот бы только его отвлечь...

— ...Ты будешь делать что я захочу, и когда захочу.

 Я зажмурилась, произнесла короткое заклинание, испустив вспышку слепящего света, (это должно было дезориентировать противника), а затем сконцентрировалась на устройстве, попытавшись отдёрнуть его, как вдруг тяжёлое копыто врезалось мне в лицо, "почему он не ослеп?!" удар сбил меня с ног и скривившись от боли я заёрзала ногами в попытке встать.

— Ах ты блядь! Ну иди сюда. Сейчас я тебя приласкаю.

 Новый удар пришёлся мне в лоб, чуть ниже рога, от чего перед глазами мелькнули искры. Я открыла было глаза, заслонив лицо передними ногами, попыталась воздействовать магией на расплывчатое пятно предо мной, и получила удар прямиком в раненное плечо.

 Я заорала навзрыд, проваливаясь в глубины ада. Едва оправившись от кошмарной вспышки рвущей боли, я задыхалась от новой волны ударов. Наконец кричать больше не было сил. Тихо всхлипывая, я сжалась в углу, умоляя Селестию чтобы это закончилось.

 Что-то защёлкнулось на моём роге, и весь мир в это мгновенье исказился, восстал и нахлынул на мой рог волной, заглушившей все свободные мысли. Однако, молитва судя по всему была услышана, и побои закончились. Вжимаясь в стену я вся дрожала, и смотрела на пони, который был властен надо мной. Он мог сейчас сказать что угодно, и униженная, я бы подчинилась.

— Теперь у тебя новое украшение, и даже не пытайся снять его. Попробуй теперь удивить меня своими фокусами.

 Ага, он так же говорил про ошейник.

 Я зажмурилась, наклонила голову к полу, поборов приступ тошноты. В мыслях было совершенно пусто, чёрная тишина, нарушаемая только жалобой ударенных мест. Я перестала ощущать магией то, что вижу перед собой, и тут же моргнула, но изображение оставалось тем же. Пятно костра было недосягаемо для меня. Я смотрела на него, и не могла почувствовать магией, прикоснуться, пощупать. Все свободные магические мысли заканчивались гнетущим ощущением в месте, где железное кольцо сковало мой рог. Я будто-бы ослепла, и это намного хуже потери очков.

— Тебе это наверн нужна?

 Я услышала звон, и протянула ногу вперёд. Нащупав очки, я попыталась взять их, но это мне удалось только с третьей попытки. Набросить на лицо — тоже было нелегко. Я возилась минут пять, не меньше, боясь, что захвативший меня в плен пони разозлится снова, из-за моего неумелого обращения с копытами. Эта моя возня могла раздражать его, однако жеребец просто сел возле костра, и подложил туда какой-то мусор. Запахло палёной резиной.

 В темноте замерцала сигарета, и тут я заметила второго жеребца, который всё это время молчал. Он подошёл к костру и что-то буркнув, присел рядом. Тогда первый встал, снял со спины какую-то винтовку, и ушёл в темноту.

 Стало тихо. Сонный бандит безучастно поглядывал то на меня, то на костёр.

 Следующие пол часа я провела в раздумьях, пытаясь понять, как мне повезло так вляпаться. На ум моментально пришла довольная физиономия жеребца из торгового вагончика. Ох как он ловко крутил языком, как жёстко добивался выгоды для себя, и как же легко он распорядился убрать меня. Лишнего свидетеля его личных дел. Не трудно было догадаться, эти двое нашли и обуздали меня по его наводке.

 Я посмотрела на пипбак отяжелевшими глазами. Была глубокая ночь. С учётом всего происходящего, а именно: двух головорезов и взрывоопасной штуковиной у меня на шее, самое разумное, что можно было сделать — хоть немного поспать.

Но сон не приходил. Было холодно. Бетонный пол вытягивал из меня жизнь. Я осмотрелась вокруг, и найдя в углу комнаты какую-то деревяшку, подпихала её поближе к костру и улеглась. Нужно спать. Завтра я что-нибудь придумаю...

---

 Раскатистый грохот выстрелов выбил меня из сна. 
— Окно! Окно сука! 
Работорговец стоял в дверном проёме, мечя оружием куда-то в темноту. Раздался хрусткий удар, и к моим ногам упал кусок чего-то вонючего. Громила напарник поднял тяжёлый молот, готовясь нанести новый удар, но всё как будто стихло, и даже ветра не было. Вдруг, я ощутила какой-то шелест, рядом со мной колыхнулась тонкая ткань.

 Я глянула на пипбак и о небо! Чья-то красная метка. И этот кто-то стоял сейчас прямо передо мной!!! Я подавила желание закричать, и лишь немного попятилась, дотронувшись передними копытами до бочки с потухшим костром, отходя ещё и ещё от предполагаемого противника, пока наконец не оказалась под окном, стоя почти вплотную к громиле с молотом. Испуганно всматриваясь в темноту, я ощущала на себе чей-то взгляд. 
— Там кто-то есть, — прошептала я, и в следующую секунду раздался непонячий крик, низкий и хриплый. Кто-то стремительно бежал прямо на меня. Громила оттолкнул меня, сделал выпад вперёд, затем ещё, ещё, продолжая парировать и наносить удары, борясь с кем-то невидимым.

 Яркая вспышка и грохот выстрелов оглушили меня. Я упала на пол, держась за уши.

— Живучая тварь, — донёсся сквозь звон, режущий болью уши, голос одного из мужчин. — Ну всё подъём! В темпе вальса! Уходим!

— Что вообще происходит? Что это было такое?! — заговорила я, приходя в себя.

— Гули, детка, гули-гули-гули, — ответил работорговец.

— Может останемся здесь? — предложила я.

— Если хочешь «увидеть» ещё штук десять таких, можешь остаться.

 Я и раньше видела гулей, но.. в том то и дело, что видела. Всё это было слишком странно, однако мне не хотелось задавать ещё больше вопросов. Сейчас этим двоим не нужно было пихать меня в круп молотом или грозить расправой, чтобы я подчинялась.

 Пока мы спускались на первый этаж, громила с приятелем шептались между собой. Удалось разобрать лишь часть из сказанного, и кажется, первый жаловался на "кадавров" за то, что нам пришлось покинуть стоянку.

— ...дневной свет напоминает им, что когда-то они были пони. Сидят в своих норах, выходят только ночью. Устроим привал когда посветлеет.

---

— Объясняю ещё раз: У нас нет еды. Тем более для тебя. — Я посмотрела на него грустным, усталым взглядом. — Впрочем, кое-что есть. На, глотни.

 Жеребец протянул мне какую-то флягу и я поспешила напиться. Это было что-то кислое, с лёгким привкусом алкоголя, но пить больше не хотелось, и даже силы появились.

— Что это? Спиртовая настойка, или.. нет, неужели это вино? Где вы его достали?

— Сильно много умничаешь, учительница. Ну-ка, кто ты теперь, без очков?

 Работорговец сдёрнул магией с моего носа очки, бросил их на пол у моих ног и расхохотался.

— Э-эй! Отдай!..

— Что? Дать тебе? Ааа, это? Ой, ты прости, кажется, они сломаны. Разве ты не видишь?

— Неправда! Просто верни мне их на место!

 Я могла видеть только как тёмное пятно подплыло ко мне, но вместо того чтобы приблизиться к полу, как должно было бы быть, собирайся он подать мне очки, расплывчатая фигура подняла одну конечность.

— Н-не надо!..

 Я закрыла лицо ногами, но удар не последовал. Скрипнула оправа, хрустнули и лопнули линзы.

— Ты что? Что ты.. что ты сделал?! Мерзавец!!! Как я.. как я теперь буду идти с вами? Я ни-дискорда не вижу без очков!

— О не переживай! Ты будешь на поводке.

 Так и случилось. Кроме ошейника на моей шее теперь была ещё и верёвка. Важнее было то, что мир теперь выглядел как рисунок неумелого художника, который забывал дорисовывать самые необходимые детали окружения, и в общем-то, в основном я начала ориентироваться на ощупь и слух. Замечательно. Что будет дальше?..

---

 Мы всё время шли. У меня было время подумать о своих плохих и не очень поступках. Не скажу что я судила себя, всё было именно так как оно было, по другому просто не могло быть. Однако то, что произойдёт дальше, полностью зависит от меня. Это было важно понять как можно скорее, и, я наверное, опоздала.

---

 Перевязки на моём плече и боку совсем износились, да и кровотечения уже давно не было. Раны сильно болели и за каждый шаг приходилось платить.

 Я сняла повязку с плеча и вздрогнула. Приторно жирный, железистый запах разложившейся плоти и крови ударил в нос и рот, не давая дышать.
На том месте, где была небольшая рваная рана, образовался гнойный нарыв, покрыв всё плечо. Я отделила присохшую к моему боку ткань учительской формы, и здесь моё положение было не лучше.

 Я скривилась от боли и ужаса и закричала в отчаянии, чувствуя близость смерти. Ещё немного, день или два, процесс омертвения тканей будет не остановить, если его вообще ещё можно остановить.

 Вопль привлёк внимание моих друзей. Не скажу что я ждала их помощи, что вообще рассчитывала на помощь. Я могла только молится Селестии и просить, чтобы она спасла меня. Жеребцы обступили меня, стали рассматривать. Один из них сначала пнул меня, мол, иди давай, но другой поступил иначе. Он достал.. нож? Мой нож? Виски... и сразу напоил меня.

 Отлично, в любой ситуации — напои девушку и положение улучшится, не зависимо от того, насколько всё плохо.

— Лежи и не дёргайся, будет больно.

 Больно было. Пока он орудовал ножом на моём плече, счищая распухшую, гнилую плоть, было гораздо больнее, чем в момент ранения, потому что эта боль тянулась долго и я не могла её прекратить. Снова пошла кровь. Драгоценные алые капли закапали на песок. Однако я не сопротивлялась, лишь изредка дёргаясь, когда он заходил слишком глубоко. Закончив с плечом, жеребец обжёг его крепкой выпивкой.

— Любишь жарить кобылок? Не забудь посолить.. — съязвил его приятель.
— Ой заткнись, — буркнул он, срезая приросшие фрагменты ткани.

 Закончив работу на моём боку он прижёг спиртным и его, а затем достал из своей сумки пузырёк с светло-малиновым нектаром и дал мне напиться.

 «Исцеляющее зелье!»

 Волшебным образом, раны начали обрастать свежей плотью и кожей, выстроились ветвистыми деревьями кровеносные сосуды и я больше почувствовала чем увидела, что раны затянулась почти не оставив за собой следа.

 Это была победа, спасение. Но от всего ли я была спасена? Не трудно было догадаться, что я нужна была им живой и здоровой, иначе за меня никто не заплатит. Нужно было как можно скорее что-то делать, пока мы не дошли до "места".

---

— Пойдём здесь, так быстрее.

 Идти через минное поле, или военную базу захваченную рейдерами? Почему бы нет! Хотя, если честно, я бы пошла долгой дорогой, чтобы обойти и то и другое. Как бы мне не хотелось остаться подальше от двухметрового плаката с кровавой надписью "ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДРУЗЬЯ", здесь вопросы решала не я, и убедить жеребцов обойти это место десятой дорогой мне не удалось. Хотя если подумать, они ведь здесь крутые покорители пустоши, вот пускай и разбираются.

 Я шла на своём любимом поводке, и от меня сейчас не зависело практически ничего. То есть, это я так думала, пока мне под копыто не попал камень, а потом ещё. Что если пнуть его хорошенько, может попаду в какую-то мину, она взорвётся и... взорвутся ещё мины. Может даже убьёт кого-то из нас, или привлечёт внимание рейдеров с базы. Может никто не обратит внимания, а может.. Нас догонят и.. нет. Глупо. Глупо, учительница. Думай головой!..

 Долго думать не пришлось. Грянул выстрел. Пуля просвистела совсем рядом. Затем ещё несколько.

— Какого?! Как нас заметили?
— Бежим! Турели, сука, грёбаные турели! Они же сломались лет сто назад! Неужели их восстановили?!

 Мы бежали. Через минное поле. Под огнём турелей. Как ни странно, край минного поля, черта оврага, была уже совсем близко и никого из нас даже не зацепило, но вдруг раздался взрыв. Меня толкнуло и сбило с ног. Один из работорговцев, грудой лежал на мне. Он был рваный и липкий. Мёртвый.

 Меня дёрнуло верёвкой за шею, вытащило из-под останков пони, и в несколько прыжков мы очутились в овраге. Даже если нас будут преследовать, сперва им придётся пересечь минное поле.

 Жеребец смотрел на меня тяжёлым взглядом, а я смотрела на него. Он как и я понимал, что только что произошло.

 Вечером этого же дня мы остановились ночевать посреди пустыни.
Костёр согревал мои ноги, подгоняя своим теплом кровь, чтобы та добиралась до самого сердца, успокаивая настороженный разум. 
Мне ничего не хотелось думать. Я просто устала и хотела спать.

---

— Не.. – пробормотала я в оцепенении.

— Шо не? – отозвался работорговец.

— Не смотри на меня так – впервые я чувствовала себя маленькой и смущённой. — Что тебе от меня нужно?

— Секс.

— Что?! – Я посмотрела на его испачканный в грязи хвост, на странную метку в виде узла, на сильные ноги. Карие глаза на щетинистом пыльном лице с грязной похотью оглядывали меня сверху донизу. – Нет… Нет! мы не можем… я... ты не…

 Он недоуменно смотрел на меня. Да я мечтала об отношениях, но это всё было слишком неправильно.

— Мы не можем, только не тут! Я не так себе всё это представляла!

— Я что, спрашивал твоего мнения?

---

 Я стиснула зубы и взвизгнула, а жеребец уже оказался внутри. Что-то во мне сломалось. Не тело, нет, я могла с уверенностью сказать что здорова и полна сил. Это ведь нормально. Правда только, я побеждена.

 До этой секунды, я пыталась выворачиваться, инстинктивно сопротивлялась, ещё не совсем понимая, чего именно боюсь, и что всё это для меня значит. Всё стало ясно, когда жеребец крепко ухватил меня передними ногами под грудь, и проник глубоко. Бежать больше некуда, и я поняла, что побеждена. Поверхность, оказавшись выраженной в лице этого ублюдка, одержала надо мной безоговорочную победу, обратив в ничто мои устремления, интересы, и эту детскую, глупую надежду на счастливое возвращение в тёплый класс, к любимым ученикам.

 Это конец. Мне больше не хотелось продолжать поиски Вельвет. Я не помнила, сколько дней провела на поверхности, мне просто хотелось, чтобы он продолжил трахать меня! «Сильнее. Быстрее. Вот так...» Боль постепенно ушла.

 Твёрдо стоя на всех четырёх ногах, я обхватила его, жадно прижимаясь всеми внутренними мышцами, чтобы лучше чувствовать, как он расталкивает меня, добираясь до самой глубины одним и тем же путём, снова и снова... Я расслаблялась, когда он выходил, а затем напрягаласб, принимая, охватывая, желая чувствовать ещё... ещё, ещё и ещё!!!

 Дрожью по телу прокатилась жаркая волна, сосредоточившись меж бёдер, и нестерпимое удовольствие криком вырвалось из меня. Толчки ускорились, почти сливаясь в сплошной поток. Глаза закатились, я застонала, ощущая, как вот-вот снова... Неожиданные горячие брызги внутри сбросили меня в море непередаваемых наслаждений. В этот момент растворились чувства вины из-за краденого ружья, ушли из воспоминаний обезображенные гниющие лица мёртвых, сваленных на окраине Понивиля, сама пустошь показалась мне не таким уж плохим местом. Она была дикой, да необузданной и безнравственной, но просторной, и живой во всех смыслах. Жизнь продолжалась, пусть в другой форме, не в нашу пользу, но она текла своим ручьём, исполняя чей-то замысел, нравилось это нам или нет.

---

 Я ощущала прохладу земли щекой.  «Сколько я лежу так?»Вокруг стояла странная тишина. «Он просто ушёл?»

 Рядом было покрывало, я переползла на него. В палатке было холодно и одиноко.

«Это что, всё?»

Тело продолжало трястись в шоке.

«И что дальше?..»

 Я провалилась в сон, так и не дав себе ответ.

«Кто ты теперь, учительница?»

---

 «Доброе утро. Неплохо провела вчера ночь, а, учительница?»

 Я вспомнила жаркое дыхание на своей шее, и себя, колышущуюся под его могучими толчками.

 Как бы, как бы так заговорить с ним теперь? Мне просто нужен был повод. Стоп, о чём я? Серьёзно?..

 «Ох, учительница-учительница...» — обратилась я к себе. «Что за грязные, бесстыжие мысли держишь ты в своей голове?»

 У меня нет на это времени! Я здесь не для того, чтобы соблазнять жеребцов... Пускай он сильный, и классный... Какого Дискорда? Что со мной творится? В смысле, какой в этом смысл? Сидела бы в своём стойле. Эх, я то, думала, ты приличная пони.

---

 Интересно, а парни вообще отказываются от секса? Пока что опыт показал, что нет. Он сделал это со мной снова, но, я больше не возражала, даже наоборот, тонко намекнула, что я хочу и..

— А-АХ-х... МММмм...

— Горячяя у тебя щёлка. Да... Уу-о блядь! Какая хорошая и упругая. Во-от так сучка!

— Ах! Ах-х... х-хватит! Оскорблять меня!

— Ты моя с-у-ч-к-а. Я ебу тебя, как сучку, слышишь, учительница? Ты ведь этого хотела?

В воздухе стоял аромат вспотевших тел, тихий ветер время от времени заглядывал в палатку, приподнимая тряпочные стены, открывая вид на пустующие равнины.

Я чувствовала себя запутанной. Всё это было слишком не правильно, но… «Как хорошо!»

Правда следовало разобраться в расстановке сил. Мы теперь один на один, это всё меняет.

---

 Мы отдыхали в палатке почти весь день. Спали, ели консервированные фрукты, напивались.. только я не пила. Пока мой приятель валялся без чувств, я разработала превосходную идею. Когда он очнулся, совсем не трудно было упросить его снять ошейник с его куколки..

Простой обмен, или сделка... как же лучше назвать. Совершенно невозможно думать когда.. ох-х-х...

 Приятная дрожь пробежала по всему телу, когда он снова наполнил меня. Второй раз за сегодня. Прошлый вечер, сегодня утром и вот сейчас, спустя ещё четыре часа. Да я вела счёт, три раза. Эти цифры почему-то возбуждали меня.

 Парня звали Фрост. Он откинулся на спину, хотя, его оружие всё ещё было в боевом положении. Или он устал, или скорее чувствовал себя так же здорово как и я. Предположив второе, подчинившись желанию и забравшись на него верхом, я села так, что он вошёл в меня до упора, глубже чем когда-либо.

— Ах-х... о Селестия... о Луна, о мои небеса!!!

 Я двигалась назад и вперёд, и стонала так, что меня было слышно наверное на пол километра вокруг. Лучше этого чувства, чем сейчас, я не ощущала никогда в жизни.

— Тише ты, всех собак пустоши приманишь. 
— Извини, — процедила я, прикусив губу. Мои бёдра намокли. Вокруг стоял аромат наших тел, выпивки и веселья. Один только разум надоедал мне вопреки всему: Это не может продолжаться вечно.

 В конце концов, я свалилась на подстилку рядом с ним. Вымотанная, сытая и довольная, я о чём-то весело щебетала, околдовывая его разум. 

Кто здесь теперь у кого в плену, а? — улыбнулась я мысленно.

Он снял с меня кольцо. Это мерзкое, грубое, холодное кольцо что сковывало мой рог уже несколько дней. Я настолько обрадовалась, что почти искренне поцеловала его в нос, подчёркивая свою простоту этим несерьёзным жестом.

«Теперь у меня точно будет жеребёнок!» — плясала в сознании наивно-ликующая мысль. А вообще-то, это целая куча проблем. Назад. В Стойло. Срочно.

---

— Ты не шутишь? — прошептала я, потирая шею в том месте, где остался след от рабского ошейника.

— Мы же теперь близкие друзья, правильно? Так что, можешь считать что ты свободна, но для тебя будет лучше остаться со мной, потому что только так ты сможешь выжить.

 Жеребец всегда казавшийся мне грубым и резким — преобразился, почему-то стал мягким, немного добрым и сочувствующим. Я чётко осознала что жизнь в пустошах вынуждает его быть таким, каким я встретила его впервые. Он самый обычный пони. Нуждающийся в защите, или... друзьях, ем нужна подруга, а не рабыня.

 Именно поэтому, ночью, собравшись наконец бежать, направив автомат на своего насильника, я не стала стрелять. Нет, не из сочувствия. Просто он не был моим врагом. Даже, можно сказать, стал кем-то небезразличным. Я видела что-то хорошее, что-то своё в этом устало счастливом лице бывалого разбойника. Может, мы когда-нибудь ещё встретимся. Именно с этой мыслью, я опустила автомат к его неподвижным ногам, развернулась и ушла.

Заметка: Новый уровень!

Бонус: Привлекательность.

Превосходный внешний вид и хорошие манеры? Отлично!

Ты можешь добиться от пони противоположного пола того, что тебе нужно. Правда, теряешь при этом весь накопленный опыт и забываешь всё то, что тебе было нужно.

Глава 5: Призрак прошлого

«Поделись улыбкою своей, и она ещё не раз к тебе вернётся»  

Зарядив новенький магазин в свой пистолет-пулемёт, я пол ночи я провела бредя в известном направлении, тем не менее озираясь и шарахаясь от малейшего звука. Без проводника эти места казались совсем чужими, будто меня здесь никогда не было. Бескрайние просторы увлекали меня в себя, вытягивая силы до последней капли. В конце концов, я просто села посреди пустошей, подложила сумку под голову и закрыла глаза на несколько секунд.

---

 Резкий порыв ветра разбудил меня, заставив испуганно охнуть.
Вокруг уже совсем посветлело и без лишних раздумий я двинулась дальше.

 Карта пестрила названиями и уведомлениями так, что я перестала обращать на них внимание. Меня интересовала только одна тонкая линия, обозначавшая мой последний маршрут. Главное не отклоняться от неё и всё будет хорошо.

 К вечеру следующего дня я добралась до какой-то свалки, и заползя под что-то похожее на крышу, попыталась заснуть.

Я могла только гадать, какие ещё твари встретят меня в пути.

---

 Скрежет открывающейся двери передёрнул меня. Я судорожно рванулась магией к кнопке З.П.С, и торопливо, насколько позволяло замедленное заклинанием время повернулась, уверенно сжимая мыслью ПП направленный на закрытую дверь. Дверь оставалась закрыта.

 Недоверчиво смотря на неё, припоминая слышимый секунду назад звук, я  поняла, «это был только ветер». Обыкновенный ветер, ну конечно, кто бы сомневался? Пора бы привыкнуть. Это дребезжали ржавые железные листы покрывавшие основную стену. На самом деле стена была всего одна, так как с другой стороны эту палатку держал камень. 

 Я кое-как смогла испустить один волшебный всплеск, и осматриваясь в радиусе  десяти метров вокруг своего укрытия, нашла лишь камни, одни только камни и песок, никак не реагировавшие на мои мысленные прикосновения. Вернувшись, я прикрыла глаза в очередной отчаянной попытке заснуть. «Нет. Спать нельзя» Даже частично отдалившись от своего тела, утопая в мыслях подобных куполам силового поля обступавшего меня, я по-прежнему недоверчиво охватывала слухом вой ветра, убеждаясь, что угрозы нет. Снова и снова не веря своей безопасности.

 Наконец я выпала из З.П.С, и прилегла обратно на пригретое покрывало. Частично укрывая мягким и сухим хвостом дрожащие бока, я потёрла ногой онемевшую от холода щёку. 

 Я больше не желала баловать себя кроватью, даже поиск гнилых матрасов стал бы неоправданным риском. Хвала Селестии хотя бы за то, что мне удалось наткнуться на это сооружение из тряпок и досок, которое хоть как то сможет защитить меня от ветра и возможного дождя. Я сразу осеклась на этой мысли, когда поток холодного воздуха окатил мою шею, а произошло это потому, что прямо напротив меня в стене, образовалась дыра. Тряпку сорвало и задуло внутрь. Я поспешила собрать немного песка и присыпав край тряпки, устранила дыру в стене.

---

 На следующий день утром я добралась до какого-то пропускного пункта. Здесь высилась сторожевая вышка, наверное (надеюсь) пустая. Поднявшись по бетонной лестнице я нашла какой-то журнал с отпечатком чьей-то грязной ноги. С трудом разобрав крупный шрифт названия — «Снайперское оружие», я решила, что обязательно прочитаю это попозже, когда раздобуду очки.

 Опустив свою сумку на стол, я решила покопаться в своём снаряжении, которое удалось отыскать в вещах Фроста. У меня было два полных магазина к ПП и ещё тридцать 10-ММ патронов, что очень радовало. Пару десятков бутылочных крышек, заколки, отвёртка, фляги с водой, ещё кое-какие полезные в бою вещи вроде нескольких ингаляторов с дэшем и.. совершенно никакой еды. Зерно мы съели вчера. Всё, без остатка. «Что там говорила та кобыла, выходец из стойла? Вкусные седельные сумки?» Этот вариант оставим на крайний случай, а сейчас... зонтик от коктейля, что я нашла в сгоревшем самолёте. «Как он сюда попал?» Я не помню, чтобы брала его, собираясь в побег.

 Я взяла его и покрутила в воздухе, так, что красные вишенки на его белой, совершенно нетронутой временем фигуре слились в одну сплошную полосу, и вдруг на моём языке растаяла ягода клубники, сладкий джем со слюной опустился в горло.

 «Что простите?»

 Внимание вмиг устремилось к языку, ощущавшему сладковато-мягкий клубничный  вкус. «Невозможно… это бред!» В Стойле клубника была несказанной роскошью, и вот вдруг её вкус оказался у меня во рту. Я начала вспоминать, «когда я последний раз получала удар по голове?», и зажмурилась, водя языком во рту от уверенности, что почудившийся вкус должен вот-вот исчезнуть, но вместо этого он стал только отчётливее. 
До моих ушей донёсся шелест воды, я ощутила вокруг тепло, и мягкость под собой, открыла глаза и замерла, поражённая видом раскинувшегося передо мной моря. «Море… Настоящее!?»

 Волны набегали на усыпанный ракушками песок. Я повернулась, ведя взглядом по водной глади, и обнаружила, что лежу на голубом коврике, а рядом со мной, на раскладном столике из белого пластика стоял бокал с тем самым зонтиком, который я минуту назад пристально изучала. Деревянная зубочистка была опущена в ярко-красный сок.

 Пускай всё это не настоящее, но я хотела ощутить почти исчезнувший вкус клубники снова, и поддалась этому желанию.

 Я поднесла непривычно-изящный бокал к губам, отпила, и, поставив его на место, посмотрела вверх. Небо оказалось другим. Между облаками, подобными рассыпанному в левитационном поле песку виднелись небольшие ясно-голубые озёра. Облака все вместе двигались со стороны моря к зеленеющим горам, у подножия которых стояло множество разных домов.

 На меня нахлынуло чувство неопределённости между действительностью и этим видением. Было и тепло и холодно, и свежо и сухо. Всё это внезапное наваждение будто пыталось разделить собранные в моей душе в едино части сознания, воспоминания, разделить меня саму, открывая в бессмысленности окружавших меня серых стен величие собственного смысла, увлекая меня в глубину затаённых внутри этой хрупкой на вид вещицы, воспоминаний.

 Надо мной, на краю облака усилился свет, и яркий огненный шар выплыл на середину

 Я почувствовала его ласковый, согревающий свет кожей… «Пускай, не настоящее…», но это Солнце! И будь это память, галлюцинация или что угодно другое, но это намного более реально, чем рисунки в книгах. Борясь с ощущением жжения в глазах, я с замиранием сердца смотрела на яркий золотой диск.

 Неожиданно стемнело, что-то заслонило Солнце, и кто-то забрал у меня мой коктейль! От изумления я часто заморгала, и заметила, что передо мной стоит шоколадного цвета земная пони, чья белая грива выглядела как насаженный на голову пучок сладкой ваты.

 В памяти начали появляться прошедшие дни. Заполнение документов. Сборка багажа, и моя снежно-гривая, шоколадная подруга, с которой мы вместе, устав от офисной работы выбрались в отпуск.

…но какая-то тревога стояла в воздухе, предчувствие чего-то плохого не давало мне насладиться сказочностью всего происходящего.

 С наблюдательного берегового поста зазвучала сирена.

— Эй! Слышишь? – Спросила лежавшая рядом пони, вставая.

— Что это значит? — заговорила я.

 Несколько отдыхавших невдалеке от нас пони тревожно переговаривались.

— …Плевать на заложников!… – Прозвучал грозный мужской голос. Я обернулась, увидев бегущего к берегу единорога с микрофоном у лица. — Я знаю, блядь, всё знаю, просто убейте их нахуй! Всё равно как!

— Ох, не нравится мне всё это.

— Подать мне сюда всех бойцов быстрого реагирования, какие есть! Немедленно! – Продолжил он резко, что-то набрав на пипбаке, наступив в одну из лёгких волн, набежавших на песок.

— Давай-ка убираться отсюда? – Робко отозвалась пони с моим коктейлем.

 До меня донёсся негромкий гул. Из-за гор, в небо поднялись крылатые машины. Все замерли, смотря, как они несутся над океаном среди облаков.

Я различила голос кобылы, что-то докладывавшей единорогу.

— Мы… тспрф… …всё пропало!

– Мини? Что ты там Дискорд-побери делаешь?!

-... мы… …у него… — Было слышно, как тяжело и взволновано она дышит, и что-то ещё, похоже на треск крошащегося стекла или растущих кристаллов.

— Что? Ты прерываешься…

— …пожалуйста, нет!!! – раздался смазанный помехами вскрик.

Гладь воды, далеко в океане, за мгновенье вздыбилась горой до самого неба.

 По спине пробежала дрожь. «Бежать»

 Вмиг надувшийся пузырь побелел, и взорвался, выбросив громадный столб воды. Спустя долю секунды, столб растворился в разрастающемся ослепительно-ярком изумрудном фонтане огня. Я зажмурилась, чувствуя, будто мне в глаза воткнули по игле, отвернулась, ощущая нестерпимый жар.

— Твою!… Мать!… — проорал пони. – Операция провалена!!! Всем кто меня слышит: Убирайтесь отсюда немедленно!!!

Позади зазвучал глубокий рокот.

«Бежать. Сию секунду, развернуться и бежать!!!»

 И я побежала, забыв про всё.

 Чувствуя запах палёной шерсти, я заметила что на мне халат, который, кстати не защищает мою шею и голову. Кажется, грива дымится. Проклятие.

 Подул влажный ветер, нисколько не облегчая жар. Рокот нарастал и вдруг в одно мгновенье стал невыносимым, будто сама земля разверзла свою гортань и взревела от боли.

 Хотя я не знала наверняка, что послужило всему этому причиной, меня это не могло волновать в тот момент, когда потолок из кипящей воды, заслонивший солнечное небо, обрушился на меня. Все мысли мгновенно превратились в не выраженный вопль. Ввергнутая в агонию я разразилась криками и оказавшись в воде по голову, тут же ощутила как глотаю жидкий огонь. Вода пожирала меня изнутри. Она бросала меня на волнах из стороны в сторону, и грызла подобно бесформенному титаническому чудовищу. Усилием воли я сделала рывок и поднялась над поверхностью, и вдруг кто-то выдернул меня из воды.

— Брось её идиот! Мы все погибнем!!!
Кто-то что-то кричал в ответ, но я уже не слышала. Не чувствуя ни боли, ничего, словно засыпая.

 Меня подняли на самолёт. Где-то что-то взорвалось. Пони и какие-то странные двуногие существа вокруг суетились и кричали, а я просто тихо лежала не в силах даже дышать, чувствуя что умираю.

 Взрыв. Огонь. Зонтик из-под коктейля упал к моим ногам, и всё исчезло.

 Я слышала свой крик, прорывавшийся сквозь сонное наваждение. Всё тело болело от напряжения. Я обернулась на свой бок, посмотрела вперёд себя, и заметила, что лежу в темноте, в луже какой-то горячей слизи, а повсюду кричащим эхом разносится треск моего пипбака. Я не понимала, что сейчас произошло и как я здесь оказалась, меня волновала только одна мысль: «РАДИАЦИЯ!!!»

 Я подскочила как ненормальная и вдохнув изо всех сил, тут же пожалела об этом. В лёгкие забилась какая-то колючая пыль, заставив меня закашляться, вдыхая ещё больше пыли. Я сделала пару шагов в сторону, упёрлась боком в стену, и включила подсветку пипбака. Рядом со мной была какая-то лужа, отдававшая зелёным от моего пипбака.

Я поспешно оторвала один из рукавов своего плаща, который остался сухим, и соорудив себе какую-то повязку на лицо, сделала вдох. Пипбак продолжал кричаще стрекотать. 

Продвигаясь вперёд пещеры, щупая всё вокруг магией, я кое-как отделалась от слизи, прилипшей к моему боку, ногам и груди. Повязка не давала существенной защиты и не могла мне помочь, я задержала дыхание.

 Я ощущала невидимый ветер, который колыхал жалобную искорку моей жизни, грозясь погасить её. Ни единого вдоха больше. От первого лёгкие по-прежнему жгло.

«Не дыши.. ещё немного.. осталось чуть-чуть» — уговаривала я себя. «Ты же большая девочка, потерпи»

 Вдруг в темноте мелькнула чья-то тень. Я шагнула вперёд и не поверила своим глазам. «Мурлыка? Что она тут делает»

 Кошка блеснула на меня глазами, и побежала мимо, исчезая в сыпучей темноте подземного коридора. Я рванулась вслед за ней, стараясь не терять её крохотный силуэт из виду. «Где-то же она нашла путь»

 Тонкая полоска мира просияла светом, когда я свернула в небольшой коридор, заставленный деревянными подпорками, в потолке которого виднелся кусочек облачного неба. «Поверхность!» Кошка взметнулась вверх по одной из балок и исчезла в дыре. Я попробовала ухватится за края дыры, но они обваливались, и я начала намеренно осыпать потолок, образуя всё большую и большую насыпь под собой, когда наконец смогла подняться наверх.

 Выбравшись на поверхность я начала срывать с себя одежду и кататься по песку, счищая остатки коричневой радиоактивной дряни. Моя пышная грива вобрала в себя серьёзную массу этой слизи, и обнаружив себя у противоположного входа в сторожевую вышку я бросилась к своим вещам, и схватив нож поспешно срезала волосы настолько коротко, насколько хватило остроты ножа, а голову и лицо обмыла питьевой водой, не пожалев воды и для всего тела.

 Тем не менее, даже при всех моих усилиях, пипбак всё ещё не прекратил трещать и я замерла, прислушиваясь к себе. Жжение от пыли в лёгких осталось, хотя в остальном я чувствовала себя вполне нормально.

«Что теперь со мной будет?»

---

 Фрост был прав. Я погибну, смерть терпеливо ждёт меня, зная, что я никуда не денусь. Здесь, или у входа в стойло, где угодно. Рано или поздно я погибну. Это очень пугает. Что я здесь делаю? Хороший вопрос. Если я пришла умирать, то мне лучше бы вернуться в стойло, где я по прежнему нужна.

 Вельвет Ремеди?.. Она ушла. Бросила меня! Зачем мне такая сестра? Пусть решает свои проблемы сама. Пусть идёт к Дискорду. Пусть идёт нахуй!

---

 По-прежнему шёл этот проклятый дождь. От него одежда потяжелеет и налипнет на тело сковав движения, и с лёгкостью вытянет драгоценное тепло, заберёт всё без остатка. Редкие раскаты грома будоражили слух. Пока идёт дождь, мне ничего не остаётся, только ждать здесь.

«А где я собственно нахожусь и как сюда попала?»

 Смутно помнились очертания железнодорожных вагонов, суровые лица городской охраны, встревоженные жители. Я куда-то шла, но, что-то было не так. Что-то объединяло всех пони вокруг. Они боялись меня.

---

 Я помнила прошедшие несколько часов как одну сплошную кашу из красок. Словно у художника было столько вдохновения, что он написал сразу несколько картин на одном холсте, одну поверх другой, и ещё раз, и ещё раз...

 Я помнила, как стучала в дверь Стойла Два, разбивая измученные передние ноги о холодный металл. Помню изорванный пульт управления дверью, с которым ничего не удалось сделать, и видеокамеру, которая безразлично смотрела на меня всё это время.

 Я посмотрела в неё с болью и досадой. «Это же мой дом! Впустите меня!!!»

 Неужели у того, кто стоял с другой стороны, действительно нет ни капли сочувствия? Хламка была права и сейчас наверное смеётся надо мной с небес. Ситуация казалась настолько абсурдной, что у меня не было слов, и в мыслях не осталось ничего, кроме отчаяния. 

 На краю подсветки пипбака виднелся череп единорога, потрескавшийся и иссохший.

 Хотелось плакать, но слёз не было. Хотелось пить, есть и больше всего спать. Силы истощились...

 Я помнила, что до Новой Эпллузы было совсем близко.

 Удивлённое лицо торговца. Моё дрожащее копыто, тянущееся к волшебному противорадиационному лекарству и эти слова. Липкие, мерзкие: 

- Уберите её от меня.

Я могла уйти, лечь и уснуть, навсегда, остаться костьми в пустыне, но сделала иной выбор.

«Я не сдамся. Не стану просто лежать и ждать смерти! Я буду драться. Если я всё же сдохну, я сделаю это вопя и хохоча. В таком случае, моя смерть не будет считаться поражением»

 Если у меня был враг в пустошах, то теперь его больше нет.

 Грохотала стрельба. Пипбаки курлыкали заклятиями прицеливания. Какая-то пони носилась вокруг словно тень, подставляя охранников под выстрелы их же товарищей, нанося удары ножом и посылая смертельные очереди из ПП тогда когда нужно и туда куда нужно.

Всё произошло само собой. Я не помнила подробностей, как буд-то это была и не я вовсе, а совсем другая кобыла.

 Я видела испуганное лицо Вельвет Ремеди, стоящей среди убитых охранников магазина. Она о чём-то хотела поговорить со мной, но какие-то разозлённые пони, бывшие с ней, помешали нам. «Они забрали у меня мою Вельвет»

 Помню, как я что-то доказывала подоспевшей на стрельбу городской страже. Помню, как ввязалась с ними в драку, и под угрозой расстрела меня выгнали из города. Поверили они мне хоть немного или нет, сейчас уже не имело значения.

---

 По крыше барабанил ливень. На языке ощущался привкус крови. Что-то затекло прямо в лёгкие, заткнув их изнутри. Я испуганно схватилась ртом за воздух и прокашлялась, освободив дыхание, выплюнув какую-то горько-сладкую мерзость.

«Ох, что произошло?»

 Я облизнула верхнюю губу, увлажняя свербящие трещинки, и поднялась на ноги. Тысяча игл ударила в голову, и всё почернело.

— Ах-х-х Селестия, — простонала я, сжимая разгорячённую башку передними копытами. Я очутилась на полу. Меня всю трусило.

«Башка, что с тобой? Пока ты болишь, будешь башкой, так что прекращай»

 Тяжело дыша, я смотрела вдоль пола перед собой. Да мне и не хотелось смотреть куда-то ещё. Давящее ощущение разошлось по всему телу, заставив моё восприятие сосредоточится на животе. Что-то там внутри дёрнулось, забурлило и рванулось вверх. От испуга я поднялась на ноги, и тут же наклонилась, раскрыв рот, не сопротивляясь, когда через моё горло пронёсся жидкий поток, разбиваясь о пол.

Меня будто вывернуло наизнанку. Внутренность успокоилась, но почему-то лучше мне не становилось.

 Живот болел от напряжения. На ноги налипли ещё тёплые брызги этой жижи. Меньше чем через минуту меня стошнило снова, и наконец, после этого, я почувствовала облегчение.

 Боль постепенно стихала, но видела я по-прежнему неважно.

 Моя мысль потянулась в сумку, перекопала несколько полных магазинов к ПП, гору крупнокалиберных картечных патронов, лечащие зелья и РадЭвей, но не нашла там ингаляторов с дэшэм. «Куда они делись?» В сознании, вместе с уколом головной боли возникло запоздавшее воспоминание: «В самом деле, почему бы и нет? Здесь нужно даже больше одного… скажем… ТРИ»

 Я действительно это сделала? Три за раз? 
На моём лице была кровь, но, похоже, не моя.

 У грязно серой стены стояло какое-то оружие. Я присмотрелась, и увидела магические символы, скупо источающие лунный свет. «Дробовик рейдерши? Откуда он здесь?»

 Изображение подёргивалось перед глазами. Когда я переводила взгляд, картинка запаздывала, оставаясь в прежнем месте ещё около секунды.

 Вся дрожа от холода и изнеможения, я просто валялась на полу весь день.

«Вельвет… я ведь нашла её. Она. Была. Здесь»

---

 Заметка: Новый уровень! 

  Бонус: Мутация! Одна из ваших особенностей превратилась во что-то другое.

  Потеряна особенность: Очкарик.

  Получена особенность: Стрельба навскидку — вы стреляете немного быстрее, не тратя времени на лишнее прицеливание. Что-нибудь уж точно прилетит куда нужно. Кроме того, стрельба очередями теперь занимает столько же очков действий, как и одиночный огонь.

Глава 6: Хорошая Ученица

«Дорогая принцесса… я усвоила урок»

  Светился терминал звукозаписывающего оборудования. Несколько пони, бесшумно стояли в полутьме. Звучали мягкие ноты пианино, складываясь в тоскливо-усталую мелодию. Маленькая пони тихо пела в такт своей игре:

Дождик солнцу не уступит

Дождик-дождик уходи, уходи

Дождик-дождик уходи, уходи

 

Вот день первый шёл, и прошёл

Дождик-дождик не ушёл, не ушёл

Дождик-дождик уходи, уходи

 

Дождик солнцу не уступит...

Дождик солнцу не уступит...

Дождик-дождик уходи, уходи...

 

День второй пришёл, и прошёл

Дождик-дождик уходи, уходи

Дождик-дождик шёл, и прошёл...

 Пони смолкла и наклонив голову к инструменту, оставила звучать последнюю ноту.  Кто-то щёлкнул метким движением клавишу завершения записи, все вокруг облегчённо выдохнули и стали расходится. Я встретилась с ней на выходе.

— Класс!.. поздравляю! — проговорила я, на что получила её улыбку. — Ты это сама сочинила?

— Да, — засияла она, — Я вообще-то много чего могу петь, но пока что папа говорит что это лучшая моя песня. Хочу её подарить сестре на день рождения. Она прозвучит в вечернем эфире, под конец праздника. Будет торт, смешные шляпки и танцы. А ещё на главном экране...

---

 Я проснулась от холода. Всё тело болело. «Что со мной?»  Вокруг будто темнота, липкая, густая, так долго обступавшая меня, что, кажется, она уже проникла в саму суть моего бытия, став частью меня самой.

 Я с трудом посмотрела вперёд себя, и кое-как разглядела, что пол был мокрым. Да и я сама, кажется, вся была мокрой. Вода всё же нашла путь сквозь крышу. Дождь смолк, и тишину прорезали только лёгкие щелчки пипбака, слишком незначительные, чтобы заставить меня шевелится. Я потёрла лоб, с удивлением обнаружив, что на мне нет очков. «Неудивительно, я лишилась их ещё пару.. стоп, сколько я здесь лежу?»

 Передо мной, на полу, лежали осколки от колбы ингалятора из-под дэша.

 Дэш. Одно даже название вызывало отвращение. «Кому вообще в здравом уме может придти в голову идея вдохнуть эту дрянь?...»

 Волнами на меня накатило осознание глупости собственного утверждения. Я вдохнула эту.. нет, нельзя сказать дрянь. Дэш был чудесен. От одной мысли о том, как его пары перекатываются во рту, опускаются в лёгкие и с кровью разливаются по всему телу, я прикрыла глаза и облизнулась. Но что-то было не так. Все эти провалы в памяти, прыжки событий... тут явно виновником был наркотик.

 Вельвет Ремеди была здесь. Прямо здесь или, точнее, совсем недалеко. Но почему тогда я совсем одна? Это ведь мираж? Бред от передоза этим.. э, дешем.. не может быть, чтобы сестра вот так вот оставила меня, бросила и.. не помогла, она должна была что-то сделать! Хоть что-нибудь! Что угодно?..

— Я всего-лишь хотела сказать «прости меня», всего лишь хотела остаться с тобой рядом, — шептала я, пряча лицо в копытах, как бы надеясь услышать её ответ.

 Я заметила своё отражение в луже. Измученные глаза, разбитый нос, коротко обрезанная, почти под самый корень, редкая грива и уже совсем не белая, серая шёрстка, местами с пятнами уже давно засохшей крови. «Может, она не узнала меня...»

 Из-за заколоченных окон понемногу начинало сочиться всё больше света, и я подумала, что уже (наверное) утро.

 Обступающие меня мысли рвали на куски. Я нашла сестру, и потеряла. Хотелось закричать от досады, как вдруг я заметила, что на локаторе всё это время мерцала зелёная метка. Волнение заставило меня просто подскочить.

 «Неужели она?! Неужели моя Вельвет... я...»

 На середину комнаты вышла кошка, моя старая знакомая. Раздосадовавшись я стиснула зубы, посмотрела на неё снова и не вот уже не нашла ни её, ни её метки! «Как она так быстро?..»

 Передо мной лежала крупная крыса. Я фыркнула и отвернулась, как вдруг услышала мелкие шаги, и опустив голову увидела мурлыку снова, в её зубах была ещё одна крыса, как будто из магазина с полки, похожая на вторую. Кошка вопросительно посмотрела на меня, судя по всему, ожидая похвалы. Я незамедлительно сказала ей несколько ласковых слов и почесав её за ушком, пригладила её мягкую спинку.

 С одной стороны есть это у меня желания не было, но оставить без внимания такую заботу было бы равноценно самому худшему что можно сделать с другом, а только что, кошка приобрела для меня именно такой статус.

 Меня вдруг осенило: я вижу нормально! Без очков! В шоке я снова посмотрела на своё отражение в луже и действительно, очков на мне не было, а видела я чётко! Во мне смешались радость и удивление.

 Провалявшись без сил наверное и ночь и весь прошлый день, я всё равно чувствовала себя уставшей.

 Пощупав языком во рту, я решила, что неплохо было бы попить, и обойдя хатку вокруг, нашла немного дождевой воды в пустом мусорном баке. Ощущения от неё были не самыми приятными, но жажда пропала.

---

 Угли в костре излучали слабый свет. Вокруг стоял запах древесного дыма и жаренного мяса. Как ни странно, мне нравился этот запах. Крысы испечённые на костре выглядели весьма аппетитно. Рядом, на железной бочке, сушились мои вещи, которые прошли дополнительную "очистку" от рад. отходов под дождём. Да, я определённо собиралась надеть броню снова, когда она высохнет.

 Костёр я развела прямо посреди комнаты, именно там, где остался след от чьего-то старого костра. Никаких трудов не стоило магически сконцентрироваться на нескольких сухих щепках и как следует разжечь их, чтобы взялись огнём и крупные палки с досками, которые удалось найти возле старательно заколоченных окон.

 Я сняла приготовленное мясо с огня, отставила вертел (а вообще-то арматурину) к стене, чтобы остывало. Мурлыка терпеливо ждала и наблюдала, что я буду делать с добычей.

 Вдруг раздалось несколько ударов в доски заколоченного окна. Будто не обращая внимания, я понюхала мясо. Пахло оно восхитительно.

«Ну что ж, здравствуй новая ступень пищевой цепи!.. пони мясоед, кто бы мог подумать?»

Стук повторился, теперь уже настойчивее.

— Кто там? — спросила я тихо. — Вообще-то, тут есть дверь.

— УЫ-Ыы-АА-ееееаааархЫы!!! — раздалось снаружи.

 На локаторе была единственная красная метка, и я уже испугалась, а стоило ли говорить о двери? Хоть она и заперта на засов.

 Я взяла в магию дробовик, зарядила несколько патронов удивляясь тому, насколько это действие далось мне трудным с точки зрения контроля магии да и вообще ловкости. Кошка смотрела на окно, стоя неподвижно как статуя, с ужасом распахнув глаза. Стук повторился, на этот раз с треском ломающихся досок. Рано или поздно защита будет пробита.

— Слушай, приятель, я ещё не позавтракала.

 Я посмотрела на крыс, что висели на вертеле, и решила не спешить. Отложив дробовик, я принялась за еду. Кошка тоже поспешила присоединиться и с явным удовольствием расправилась с крысой, которая была почти в половину её роста. Я же поступила более интеллигентно, съев в первую очередь ножки и мясистую спинку. Оценив прелесть хрустящей корочки и лёгкий аромат впитавшегося дыма, остановилась на том, что есть стало не удобно да и не хотелось уже. Для первого раза хватит.

  Между тем нечто продолжало с ужасающим воем прорываться через доски, и наконец в дыре между двумя крепкими балками показалось гнилое копыто, а затем и пасть, ухватившаяся за доску. Я моментально схватила дробовик, поймала момент в З.П.С. и уже была готова стрелять, но.. «а стоит ли оно того? Патрон жалко» Остатки крысы выглядели уже неаппетитно, хотя, может.. неужели этого гуля сюда привлёк запах жаренного мяса? Или всё-таки я?

 Я посмотрела на чёрный, шестигранный ствол своего ружья. Магические руны слабо переливались, становясь то ярче, то бледнее. Смотря со стороны, можно было бы подумать, что они просто нарисованные. «Интересно, что все они значат? Может, какое-нибудь благословение на древнем языке»

Учитывая мой калибр, возможно, даже однозначно, я привлеку ещё больше тварей, или ещё хуже — живых пони.

 Ничего не теряя, я швырнула остатки своего завтрака прямо в дыру, к ходячему трупу на потеху. Раздался хруст и чавканье, а затем рычание, и даже довольное? Никогда бы не подумала, что зомби могут испытывать удовольствие. К моему удивлению (или гордости) красная метка удалилась. Кто бы мог подумать, бедняга просто хотел поесть. Не важно кого.

 Выпив из фляги дождевой воды, глянув на прыгнувшую стрелку дозиметра, я лениво опустилась на круп. Мертвяк ушёл а значит всё ок. Кошка тоже решила вздремнуть. Ни смотря на то что уже был полдень, идея поспать ещё немного казалась мне замечательной. Я сытая, проблем никаких нет, «да и ваще, всё просто отлично!»

Распираемая удовольствием от собственной крутизны и расчётливости, я прилегла на кучку подгнивших вещей, и обняв дробовик (поставив его на предохранитель), очень быстро заснула.

---

 Отоспав пару часов, уже устав валяться, я надела высохшую, приятную на ощупь куртку, бронежилет и джинсы. Осмотревшись вокруг я нашла забытую лужицу розовой жижи. Не раздумывая, я без труда засыпала её песком, а затем заглянула в сумку чтобы придумать, что делать дальше. Мои запасы выглядели очень приятно, хотя это не значит, что ничего не нужно делать.

 Я закрыла сумку, оставив в копытах книгу «Снайперское оружие», и, о да! Я смогла легко прочитать не только название, но и первую страницу, вторую.. но вот третья мне далась уже с трудом. Видела то я хорошо, но вот понять все эти условные термины, какие-то формулы и расчёты, проще говоря мне было нудно. «Ох уж эти яйцеголовые»

 Единственное что привлекло внимание и не было уныло пролистнуто это картинки с жеребцами, позирующими с винтовками разных калибров и моделей. «Вот бы мне такую... может, не слишком мощную, но точную и.. да! С глушителем, чтобы не шуметь»

«Дожевав» последнюю страницу текста я с усталостью закрыла журнал.

*блинк* — курлыкнул пипбак.

На экране, внизу списка красовалось новое уведомление:

«Эти знания оказались бесполезны для вас»

«Что?.. это несправедливо!!»

Я выбрала книгу в инвентаре и попыталась использовать её при помощи пипбака.. «может быть он объяснит, что я сделала не так» Но устройство только выдало сухую подпись:

«Требуется интеллект больше восьми, либо лёгкое оружие/ремонт больше двухсот процентов»

«Восемь? А у меня сколько?»

Я открыла систему S.P.E.C.I.A.L. и уставилась на унылую цифру «6»

Так же я успела заметить показатель «Удача», который как и «Харизма» отображал подозрительный знак вопроса «?», и что надпись "Облучение" перестала светится активно, прежде, чем с разочарованием отключила монитор.

«Тупые, дурацкие, сломанные часы!»

— Аргх.. это что нужно сделать, чтобы поднять интеллект до восьми? Вот жеж... — проговорила я, собираясь ударить неугодным пипбаком об пол, но добормотать своё недовольство я не успела. С улицы донеслись чьи-то голоса. Я быстро включила пипбак наместо и ухватилась за локатор. Четыре жёлтые метки. «Четыре, кто бы это ни был, четыре это много»

Я бесшумно сняла стволы с предохранителей. «Впрочем, жёлтые?»

Кто-то дёрнул дверь, но засов сидел хорошо и она не шелохнулась.

— Тут кто-то есть...

— Эй там! Кто бы ты ни был, положи оружие и выходи сдаваться, и тогда может быть мы не будем трахать тебя втроём во все дыры, которые найдём в твоём теле.

 Я задумалась, и представила как выпускаю сквозь дверь полную обойму из ПП. Однако, нашла что ответить:

— Сдаваться я не буду, а вот на счёт второго… — я просияла, — Ещё можно подумать.

— Ох.. ого... — в голосе жеребца было столько растерянности и смущения, что я с трудом сдержалась чтобы не засмеяться. — Это, а ты вообще кто и откуда?

 Я с сомнением посмотрела на дробовик, на свою чёрную куртку, и зацепилась за цифру на бронепластине формы охраны стойла «45». Охранницей, при таком подходе я назваться никак не могла, а что если.. что там Хламка говорила про разведку?

— Я разведчица, — отчеканила я, и добавила. — Мне не нужны неприятности, и думаю, вам, тоже.

— Слушай это вообще-то наша точка, — зазвучал сердитый голос кобылы, «наверное это её метка отображалась красным» А вот жеребцы, все как один, стали зелёными. Интересно, почему. — Уходи по хорошему. Ты там что костёр палишь? За дрова придётся платить!!!

Я различила, как они начали говорить между собой, тише.

— Да цыц ты, может она захочет прогуляться с нами.

— Ах ты! И ты тоже.. вы что! — запречетала кобыла, и метка одного из парней стала жёлтой, и метка кобылы тоже из красной перешла в жёлтую.

 Я не спешила вмешиваться, пока они там разбирались между собой, мне сейчас нужно было понять, кто я на самом деле, и чего хочу. Секса мне не хотелось. Не то, чтобы я была против, но сейчас не время и не место. Однако, как на счёт команды?

— Слушайте, — заговорила я, когда спор утих, — давайте начнём с того, что никто никого убивать не будет, окей? — с улицы послышалось согласие. — Итак я открою дверь, и мы поговорим как нормальные пони.

 Открыв дверь магией, я держала дробовик и пистолет опущенными в землю, стараясь придать себе уверенный вид демонстрацией оружия. Мой взгляд сразу встретила холодная как сталь кобыла, которую тут же заслонил заросший жеребец, неся перед собой как медаль на груди, штурмовую винтовку.

— Ого!.. — свистнул он, оглядев меня с ног до головы. Двое жеребцов зашли следом, и между собой пошутили, мол, знаешь ли ты вообще другие слова кроме «Ого какая задница», а жеребец обиженно начал объясняться, что ему понравились мои пушки.

 Когда все вошедшие убрали оружие за спину, я решила заговорить, но меня перебил один из жеребцов, тот что обозначался жёлтым.

— И так, что ты здесь делаешь?

— Спала. Ночью тут шастал мертвяк, и гулять мне не хотелось. Да ещё дождь этот.

— Постой, постой, мать моя кобыла, откуда у тебя этот бронник? Ты что из стойла?

— Не совсем так, я же сказала, я разведчица.

— Ты не поняла? Я говорю ты из той банды, которая год назад вскрыла и разъебашила стойло 45! Вот из какой ты разведки? Ходят слухи, там ни один из жителей не ушёл живым.

— Не правда, есть выжившие. По вашему, мы должны спать с одними и теми же жеребцами? — улыбнулась я, импровизируя на ходу. — А там и глядишь, кто-то потихоньку втянулся и своё оружие получил. Мы уже и забыли, что некоторые из наших ребят были жителями сорок пятого. Но если вы заглянете, может, расспросите кого-нибудь о его стойловских буднях. Кто-то даже может сказать, что рад что мы туда вломились, мол, до этого всё было унылым и однообразным. Серые стены и всё такое...

— Серьёзно? А я слышал, что вы никого не пускаете.

— Те кто это наплёл, наверное, сначала стреляли, а потом просились войти.

— Слушай я уже тебя люблю. Если ты проведёшь нас и устроишь в банду, я тебе копыта целовать буду. Правда что у вас там у каждого бойца своя комната?

 Жеребцы взволнованно расспрашивали меня о подробностях рейдерской жизни в стойле, а я, припоминая свою настоящую стойловскую повседневность, придумала для них целый мир, всё больше беря контроль над ситуацией. Однако наконец мою противницу это утомило и кобыла вышла на улицу.

— Ты куда? — спросил лысый жеребец, который, видимо, был главным в группе.

— Пойду стану на стрёме, а вы тут развлекайтесь, а то меня уже тошнит от неё.

 Однако до «развлечений» не дошло. Лысый рассказал, что они здесь выслеживают бродячих торговцев, и я вдруг невольно подумала о содержимом своей сумки. Не следует им знать, сколько у меня зелий и патронов. Сами они выглядели хоть и снаряжёнными, но вряд ли у таких отчаянных налётчиков найдётся хотя бы одно зелье на всю группу. Лысый пошёл грабить потому, что его семью выгнали из дома за долги. Лёгкая сбежала из города рабов, где ей грозило работать вблизи РАД-излучения до самой смерти, а вернувшись, она не нашла никого из своих и была обречена голодать. У тех двоих тоже найдётся своя жалостливая история. Все здесь собрались по воле случая, и не от хорошей жизни.

— ...И так, мы в десяти минутах рыси до большой дороги. Кто по ней пройдёт, это уже нужно надеяться на удачу. Видишь вот это? — жеребец показал ногу с пипбаком. — Их ещё до войны делали, он может...

— Я знаю что он может, — продемонстрировала я своё такое же устройство, — так значит, будем ждать весь день?

— Неплохо, если у тебя есть пипбак.. а ты реально хочешь  с нами? Круто! Лишний ствол будет очень кстати.

 Вспоминая о роли разведчицы, я начала теряться, ведь у меня должна быть высокая миссия.

— Э.. н-да, бывает очень скучно. Целыми днями сидеть и смотреть, что будет. Потом бежать на базу и докладывать, или по рации, если ловит, но это может быть опасно вблизи городов вроде этого.

 Я подумала, что если бы как шпион действительно передавала что-то по рации, (которой у меня кстати не было), то большой город находящийся неподалёку, был бы отличным местом, где меня могли бы услышать и потом выследить.

— С вами, чуваки, хоть развлекусь, а главное что я вроде-как всё равно остаюсь на работе, наблюдая за периметром.

— А что конкретно ты тут высматриваешь? Городские патрули?

— В точку, но встретится с ними мне бы не хотелось.

 И действительно. В последний раз, проходя по Новой Эпллузе, я чувствовала себя странно. С одной стороны, меня могли просто убить. Но, что-то помешало им. Как будто они боялись стать такой же как я, боялись заразиться от меня всем тем, чем я была. Но вот в следующей встрече, например в пустоши, неизвестно чем закончился бы разговор с патрульными города.

 Что если меня оставили в живых только потому, что Вельвет заступилась за меня? Может, я просто не поняла этого в наркотическом угаре. Встреча с сестрой только вызвала во мне ещё больше вопросов чем решила. Хотелось бы поговорить в более спокойной обстановке, но теперь я тем более не знала где искать Вельвет. Если мне в прошлый раз «повезло» столкнуться с ней, (хоть и не в лучший момент), то теперь шансы на везение выглядели скудными.

 Следующий час мы сидели вокруг заново разожжённого костра, но молча. Кто-то чистил оружие, кто-то валялся и жевал чипсы, а я смотрела на карту в пипбаке. По сравнению с моим пипбаком, на этом было великое множество очень интересных меток, далеко не все из которых мне бы хотелось посетить, как например Руины Кантерлота с подписью «ОПАСНО, НЕ ЛЕЗЬ ДУРА», или Зона Взрыва возле Марипони, и ещё много, много зловещих названий я уже пропустила мимо внимания, и тут нашла кое-что интересное. Всего сорок или пятьдесят километров отсюда, иконка в виде дома — «База» с подписью «Стойло 45»

 Такой пипбак мог бы стать настоящей находкой для охотников за бандитами, что ещё раз оправдало моё решение спрятать пипбак под рукав. Да, это затрудняло мониторинг локатора «ушки на макушке», но с другой стороны, пользовалась я им не так часто. Самое главное, не каждому пони нужно знать, что у меня есть пипбак.

 Неожиданно раскрылась дверь, но вместо кобылы, которая (как я думала) устала стоять на стрёме, в дверном проёме показался хорошо экипированный жеребец, не похожий на всех присутствующих здесь.

— Доброго времени суток, граждане, прохлаждаемся?

— Так точно, — отозвался один из жеребцов.

 - Ёб-твою мать, Хламка! — по моей шее пробежал холодок. Он обращался ко мне! Но и не ко мне одновременно! — Это где тебя так разпидорасило?

 Я стала перебирать возможные варианты ответа. Что бы сказала матёрая рейдерша, наркоманка?

— Не сп.. не спрашивай, — промямлила я.

— Опять нанюхалась деша? Ты чего его пьёшь что ли?

— Приятно тебя видеть, — начала я. — Да, было дело, думала на этот раз точно хана, не вытяну, но вот, видишь, живая, и не просто живая, ты посмотри сюда..

 И я открыла для него припрятанную сумку.

— Хуясе, ты что караван ограбила?

— Нет, простую торговую лавку. На, держи, — сказала я, подавая широколобому жеребцу пару лечащих зелий и упаковку РадЭвэй.

— Ты с чего такая добрая?

— Может я просто рада тебя видеть. Хоть не сама теперь.

— Эй, а это уже обидно! — отозвался лысый.

— Ой не ревнуй, будете знать нашу дружбомагию, — широко улыбнулся черношкурый жеребец. — У нас в сорок-пятом свои за своих горой, и всем рады делиться.

— З — зависть, — сказал лысый, потирая затылок.

— Это не бесплатно, — продолжила я, — ты будешь мне должен.

— Ой ну перестань, — расстроился чувак из сорок пятого. — Ну ладно, что ты хочешь?

— Во-первых останься со мной когда мы будем грабить караван. У меня ещё ломка, голова ватная и кажется мозг сейчас сгниёт заживо.

— Ну это пожалуйста, мне за грабёж плотить не надо.

— Ты не понял, просто проследи пожалуйста, чтобы я там не убилась.

— Ок. Но ты реально какая-то странная щя. Завязывай уже с дешем или что ты там ещё упарываешь.

 Деш и минталки. Хламка любит деш и минталки? Или только деш? Я решила об этом умолчать, как и об имени этого парня.

 До меня вдруг дошло что кошка не показывалась всё это время на глаза, хотя её зелёная метка то и дело мелькала то тут, то там. Действительно, зачем ей сидеть в комнате, да ещё и в чужой компании?

  Я стала думать о предстоящем бое, или о том, что будет если бой не случиться. Угомонить уже четырёх безшабашных жеребцов можно будет только одним способом, и мне уже не сильно хотелось о нём думать. С другой стороны, одного я подкупила, кем бы он ни был.

 Я ещё раз глянула на метку «Стойло 45» и отметив эту точку маркером на карте, решила, что должна туда попасть.  Теперь у меня есть повод. Скажу, что я обдолбалась дешем, что просто устала и хочу отоспаться.

  Стараясь отвлечься от навязчивых мыслей, я стала разряжать и заряжать дробовик Хламки. Когда я сообразила, как извлечь патрон из патронника, я направила дробовик на стену, и прицелилась, представляя, как нажимаю на спуск, а затем и вовсе нажала, не без испуга представив, что бы было, если бы в стволе совершенно случайно оказался ещё один патрон.

 Я несколько раз отрепетировала перезарядку, сократив затраты времени почти вдвое. Пипбак имел на этот счёт своё мнение, и уверил меня, что перезарядку дробовика с участием З.П.С. можно сократить до одной секунды. Я предпочла бы потратить очки действия на точные прицельные выстрелы, а перезаряжаться самостоятельно. В любом случае проблем с перезарядкой теперь не будет.

 Без пары лечащих зелий и таблеток сумка стала чуточку легче, но патронов у меня по прежнему было навалом, и это означало что сумку придётся припрятать, если я хочу идти в бой. Хочу ли я? Может, разве что, просто поучаствовать, сделать пару выстрелов, не более.

 Я хлебнула дождевой воды из фляги. Драться мне сейчас не хотелось но доиграть роль я была обязана.

 Слушая весёлые разговоры, утопая в дружеском смехе и остроумно отшучиваясь от ненавязчивых грязных предложений, я и не заметила как наступили сумерки. Близилось время, когда, по словам Лысого, должен пройти хоть какой-нибудь караван, и волнения у меня на душе становилось всё больше. Одно дело, когда вступаешь в бой под страхом смерти, из принуждения, а совсем другое, когда собираешься сама, намеренно стать участницей перестрелки и убийств, и неизвестно, кто на этот раз останется лежать в луже собственной крови.

---

Это было как удар молнии.

— Идут! Подъём! — командирским голосом проговорила бандитка, — Лысый, живее собирай винтовку... придурок, нашёл время.

 Лысый, который, кажется, не был главным в этой шайке, недовольно покосился на неё, ритуально вводя какую-то железную штуковину в пружину, и за несколько секунд поднял магией уже рабочий (на вид) ствол. Остальные как подстреленные подскочили, забрасывая стволы за спины, вышагали друг за другом на улицу. Я взяла свои пушки, надела на спину сумку и последовала за ними.

 Идти рысью было тяжело. Дробовик весил килограмм пятнадцать, не меньше, и столько же сумка. На пол дороги, едва заметив вдалеке полосу «большой дороги» я чуть отстала от всех и незаметно, насколько возможно, оставила сумку, кликнув на пипбаке маркер в этом месте.

 Налётчики постепенно начинали замедляться, а затем и вовсе легли на землю, передвигаясь уже ползком. Я поступила так же, даже не пытаясь выглядывать из-за спины «сорок-пятого» жеребца.

— Трое, — прошептал кто-то.

— Идут из Эпллузы.

— Стоп, их четверо!.. кажись там дети. Так, никому не рыпаться, говорить буду я.

Лысый жеребец поднялся в полный рост и гаркнул:

— Господа, а вы знаете который сейчас час?!

— Добрый вечер! Не могу сказать, но по моему, уже пора спать, — заговорил один из путников, кажется жеребец.

— Верно! А раз вы не спите, вам придётся заплатить.

— Нас тут, как бы, больше чем вас, поэтому отдавайте всё ценное и...

- У нас ничего нет, — заговорила кобыла, и её голос показался мне знакомым. Точно! Это же она! Та самая пони, которая... «МрааАзь!» Моё сердце упало. Я почувствовала себя маленькой и виноватой.

— Вот как? А если я найду, что у вас взять?

— Пожалуйста, не надо. Нам очень многое пришлось пережить... Наша еда, это всё что у нас есть.

— Во-хо-хо, ну так есть же, что отдать! Положи мешок, положи его, и что там ещё у тебя в сумке? Положи на дороге.

 Меня всю передёрнуло. Я почувствовала, что ещё немного и... я рисковала выйти из себя и перестрелять всю свою "команду" прямо здесь, поэтому я демонстративно плюнула, и громко выругавшись, ушла назад, спрятав оружие. У кого-то этот поступок вызвал недоумевание, но я была тверда.

 Я хотела отвлечься в бою. Выпустить полную обойму патронов в живого врага и торжествовать победе, а это что? «Что это, блядь, такое, было?»

 Опустошённо перешагивая я двигалась в сторону своей сумки, поглядывая на метку на локаторе. Я прищурила глаза, открыла сумку, убедившись что всё было на месте, и с отвращением обернулась на продолжавшийся грабёж, но, что-то было не так.

На локаторе появились лишние метки.

 Группа слишком лишних, слишком красных меток, и все они двигались точно по направлению разрастающейся перебранки между попавшими в засаду бедняками и моими новыми знакомыми рейдерами.

«Святая Селестия, патруль!!!» Я всмотрелась в темноту по направлению меток и увидела их силуэты. Времени было мало. Не больше сотни шагов. Я должна предупредить своих. Какие ни какие, а всё-таки друзья.

 Сняв стволы с предохранителей, я поднялась на вросшую в землю машину, вошла в З.П.С, и моментально увидела их. Пять бойцов обведённых красным контуром, явно хорошо вооружённых и подготовленных, против плохо организованной, ничего не ожидающей группы налётчиков. Исход был предсказуем, и я собиралась его изменить.

 Отметив целью центрального пони, я запустила программу. Картечное ружьё лязгнуло раскаленной до бела сталью, полыхнув огнём, осветив и меня и всю округу. Выстрел был настолько громким, что его должны были слышать даже в городе, который был весьма далеко. Особо не желая всматриваться в результат своей атаки, я укрылась за машиной. Удивительно, но красных меток стало четыре! «Это я его что ли? Теперь другие шансы, да?»

 Как по традиции, я пустила короткую очередь из пистолета вслепую, без помощи заклинания и даже не глядя.

 Разгорячённая ругань среди рейдеров стихла и сменилась удивлением, которое быстро перешло в понимание. «У Лысого же был пипбак, ну хоть бы следил за локатором!»

 Зазвучали выстрелы со стороны наших, и со стороны противников. Дорога была усыпана всевозможным хламом, и пустившиеся врассыпную рейдеры наверное уже расползлись за холмики мусора, как мыши по норам. Кто-то кричал, кто-то ругался, и все кто мог стреляли.

 З.П.С. набрало обороты и теперь можно было жахнуть снова. Я вошла в прицеливание, но лишь немного выглянув, увидела что у всех четверых патрульных были пипбаки! И они кстати уже не стояли мишенями на открытой, а залегли в огневом положении, и кажется, меня держали на прицеле. Это заставило меня моментально спрятаться обратно и залечь к самой земле. «Ну а что этот кусок ржавчины может? Только имитация защиты»

 Зарядив новый магазин, обстреливая группу врагов короткими очередями, я надеялась хоть немного помочь «сорок-пятому» и остальным свалить оттуда. Крестьяне давно уже сбежали, и вещи свои прихватили, а наши все как один залегли и ещё продолжали отстреливаться, хотя, что удивительно, красные метки стали удаляться и потом вовсе исчезли с локатора и пальба стихла.

 Интересно, что такого сделал мой выстрел с тем патрульным, что уверенные в победе пони решили отступить? Наверное пробил его хвалёный бронежилет и шлем на вылет. Ха-ха!

 Пробравшись к месту перестрелки, я нашла кое-что интересное: включённую рацию! Должно быть её выронил кто-то. Кстати, тела убитого не нашлось. Похоже его подобрали свои. В эфире прозвучало несколько коротких ругательств и кое-что очень любопытное. Кажется, собиралось подкрепление в «тридцать восьмой участок».

Возле дороги красовался знак: «38Км до Понивиля»

 «Сюда?! Ох мама дорогая»

 В ужасе я отключила рацию и спрятала её в карман. Пригодится.

 Я поспешила к своим.

— По рации орут про подкрепление. Они будут здесь в ближайшие пять минут! Уносим ноги!

— ААаааар!! сука-а-а!!! Как больно, аа-а, — вопил, скрутившись в калачик, Лысый. — Убейте меня, пожалуйста!!!

— Брось бредить придурок!!! Тебе просто ногу прострелили!

 С помощью подсветки пипбака я увидела: бочка за которой он прятался, изрешечена очередями по три пули, а одна из задних ног у него залита кровью как торт с малиновым сиропом.

— На, пей, и харошь орать. Будешь должен.

Ещё три лечебных зелья, и я сама буду без ничего.

 Жеребец неуклюже поднялся, и волоча за собой ногу, поплёлся за нами. Через минуту таких ковыляний было решено нести его. Отдав своё снаряжение сокоманднику, черношкурый жеребец поволок беднягу на себе. Рана на ноге уже почти срослась, но этого было мало чтобы нормально ходить. Если он станет для нас слишком серьёзной обузой, его придётся бросить, иначе мы рискуем все погибнуть. За нами наверняка послали четыре а то и больше таких патруля, чтобы точно вытравить «заразу пустоши» из своих границ. Нас не нужно было уговаривать, хватило и того, что у них всех есть пипбаки. Что будет дальше? Тепловизоры? Да и в боезапасе мы были ограничены, в отличие от того спецназа. У меня осталось всего тридцать 10мм патронов, которые, кстати, нужно было ещё запихать в магазин. Хотя, для ружья всё-таки был какой-то, приличный запас.

  Решено было идти в Сорок-Пятое стойло, и какое расстояние мы преодолеем за ночь — не слишком важно, главное, мы будем уже далеко отсюда.

 Я включила рацию, и с удовольствием слушала, как нас ищут, и как эти переговоры становятся всё менее различимы среди помех в эфире.

---

 Я проснулась в темноте. Попытавшись перевернуться на другой бок я скинула с себя чью-то ногу. «Ох, да ладно» Во рту ощущался кислый привкус чего-то спиртного. Я уткнулась лицом в покрывало, чувствуя облегчение, когда тяжесть со всей головы собралась во лбу.

 Кое-как поднявшись на ноги, включив подсветку пипбака, я обнаружила, что спала в кучке пьяных жеребцов, и, судя по общему состоянию разбитости, не просто спала.

 Кто-то сонным голосом пробормотал что-то про выпивку. Я обернулась, смотря на Лёгкую, которая как на подушке, лежала на животе черношкурого жеребца. Его звали то ли Властелин, то ли Веник. Что-то такое моталось у меня в голове при виде его развезённой по бетонному полу, спящей физиономии. Я пыталась вспомнить, что же всё-таки было со мной вчера, но получалось смутно.

  Я помнила бегство, боль в груди от усталости, сладкий сидр, крепкие объятия и ещё кое-что, слишком... даже не знаю, особенное? Чтобы заниматься этим просто так, с новыми, ранее неизвестными мне пони.

 Если мы так весело провели время перед сном, ничего удивительного, что никто не остался следить, чтобы нас не сожрали ночью какие-нибудь твари.

 Я слегка потянулась, приходя в себя, чувствуя как возвращается сознание и силы, оделась, взяла ружьё, и ещё покачиваясь на ходу, попыталась найти выход из этой комнаты. Я находилась, судя по всему, в многоэтажном здании, поскольку выйдя из коридора за выломанную дверь я очутилась на площадке с лифтом и лестницами вниз и вверх.

  Спускаться вниз мне не хотелось. Было страшно, а главное, тихо. Настолько тихо, что сознание само-собой начинало придумывать звуки окружению.

 Я поднялась. Порванные решётчатые двери, обвалившаяся крыша, и вот... я оказалась на самом верху. Смотря на бездонную дыру, начинающуюся в противоположной части здания и заканчивающуюся где-то посередине крыши, я удивилась, как нам вообще пришла в голову идея останавливаться здесь?

 Я почитала последние уведомления пипбака, и в этих сухих технических сообщениях постепенно прорисовалась история недавних событий. Там было что-то про... «ох! Ну мать моя Селестия!» Такие подробности даже читать было противно. Я с отвращением отключила монитор.

 В следующий раз, если мне предложат выпить, я сразу буду бить.

 Сидя на краю лестницы, я просто смотрела во тьму. Стояла полная тишина, и даже ветра не было.

 Пипбак сообщил, что я сижу тут уже час, и я всё-таки решила вернуться. В глупой, но неудержимой куче налётчиков будет гораздо спокойнее чем в одиночку, находиться в этой необъятной, безграничной тьме, не зная, наступит ли когда-нибудь просветление.

 Я поставила дробовик к стене на предохранителе рядом со своим ПП, там же осталась стоять и моя сумка, ну а я, прямо в бронежилете, («так теплее»), улеглась с боку от дверного проёма, рядом со сладкой парочкой. Пригревшись к ним, я моментально отключилась.

---

 Проснувшись утром не первой, взявшись за слишком лёгкий на ощупь пистоелт пулемёт, я пошарила в своей сумке, не найдя ни одного патрона.

 Лысый выглядел очень бодро и весело, как будто не пил вчера, как будто не его нога болталась куском мяса. И автомат с оптическим прицелом, что он держал на груди, был мне незнаком. Раньше я его не видела.

 Ни с кем не разговаривая, строя догадки о том, «какая скотина вытащила мои патроны?», я спустилась на первый этаж. Прямо перед входом в здание нашего ночлега развернулась превосходная картина. Три свежих трупа лежали россыпью, явно расстрелянные в упор.

«Я что-то пропустила?»

 Земная пони, чей окровавленный плащ порвало градом пуль, как и её саму, лежала с хмурым лицом, с застывшей гримасой боли, уткнувшись в заляпанный кровью асфальт. Недалеко от неё лежал вывернутый, пустой рюкзак. Заметив маленькую двухколёсную тачку, я тут же вспомнила ящик с выпивкой и чипсами, который стоял у нас в комнате. «Да, он сюда подходит»

 Я подошла к телу седого жеребца, дотронулась до его куртки магией, и в моём сознании пронёсся ужасный, вымученный крик, приглушённый грохотом моего пистолета-пулемёта. В памяти отпечатался тот особый звук, который ни с чем не спутать: Хлопки рвущихся мышц и треск костей, когда град тяжёлых десятимиллиметровых пуль достигал своей цели. «Я это сделала»

Теперь понятно, куда делись мои патроны.

Я прикрыла глаза, и произнесла слова песни:

— Дождик солнцу не уступит...

 Будь кто-то рядом, я бы ни за что не стала петь, не стала бы показывать себя слабой, но рядом были только трупы. Не переставая тянуть песню, я опустилась на колени возле разбитого окна. Холодный ветер гулял в моей короткой гриве. Пистолет пулемёт лежал у меня под воротником куртки. Пусть снова пустой, но готовый к работе, (стоит только зарядить), ждущий своего часа.

Что же будет со мной дальше?..

— Ты чего такая невесёлая? — я обернулась. Веник, «да, так его зовут», обращался ко мне. Было в его взгляде некое понимание, но ещё больше решительности. — Соберись, Хламка, мы сегодня будем на ковре у босса. Нужно сказать ему что-нибудь приятное.

— Просто как-то не по себе. На мертвечину придут гули, или ещё какая-нибудь мерзость. Пора уходить.

---

— А потом я такой говорю «Мы простые путешественники, можете зайти и переночевать вместе с нами», и тут Хламка подкрадывается с фланга... чики-брики и в дамки! Стреляли многовато, но зато вечер, да-а, вечер мы провели отпадно!

— Ну, а дальше то, что было?

— Я чё, один запомнил вчерашнее? — выругался Лысый. — И так, ладно, но я это в последний раз рассказываю, кто не услышит — сам виноват: Когда Хламка набралась и начала танцевать с дробовиком, а потом разделась...

 Сгорая от стыда, не желая слышать продолжения, я выбежала в коридор и поднялась на крышу. «Фух, хватит с меня подробностей»

 Теперь, когда железные облака немного посветлели, отсюда открывался потрясающий воображение вид на целый лес из таких домов, как этот. Многие из них уже давно упали и рассыпались, словно от ветра, как будто были сделаны из пепла.

 Я открыла карту пипбака и прочитала название города:

«Мэйнхеттен»

 Определив в какую сторону идти к Сорок-Пятому стойлу, я закрыла карту и из любопытства кликнула З.П.С. К моему удивлению заклинание нашло цель! Далеко в небе парила птица, отмеченная жёлтым контуром. Шанс попасть был 5%. Совсем неплохо для меня. Наверное я действительно научилась стрелять за все свои приключения в пустоши.

 Я отменила прицеливание и спустилась на один этаж вниз, туда где обрушенная крыша лежала кусками на полу, прибив и без того сгнившую мебель: столы, диваны, какие-то шкафы... я открыла один из них, и закашлялась от столетней пыли. На дне шкафа уныло лежали остатки какой-то одежды.

 Я покопалась в ней, перебирая трухлые клочки ткани и нашла блестящую цепочку с символом Селестианства. Это была золотая, четырёхугольная звезда, похожая на солнце, в чьей тени ютилась серебряная луна. Если это действительно серебро и золото, эта вещица была очень приятной находкой.

 Застегнув её себе на шею, опустив звезду и луну под воротник брони, я почувствовала надежду, что богини с нами.

 Спустившись ещё на этаж ниже, я порыскала по комнатам в поисках чего-нибудь интересного. Потолок (он же пол этажа, на котором я только что была) здесь выглядел совсем трухлявым и провис. Я опасливо вышла в коридор и спустилась на следующий этаж. Здесь было техническое помещение, может лифтёров или ещё кого. Аптечка оказалась пустая, ящик с инструментами показал мне только молоток. «Зачем мне он? Отгонять поклонников?»

— Держитесь! Учительница с молотком идёт... — пробормотала я. Тут снизу послышались голоса. Кажется звали меня. Я поспешила спустится.

— ...и тогда нам не придётся так много нести.

— Вы о чём? — заговорила я. Лысый и Веник стояли возле ящика с чипсами. — Ой ну они же не тяжёлые. Вот честно, вы хотите есть? Да? Тогда почему бы не съесть морковку? Её у нас полная сумка, а чипсы весят гораздо меньше.

— Ну, ты понимаешь...

— Вот не надо говорить, что морковка не вкусная. Я недавно сожрала крысу, и не жалуюсь вот. Морковку они не хотят есть, идиоты.

  Я отвернулась и свистнула, зазывая всех идти. Когда мы спускались вниз, кто-то аппетитно хрустел морковкой. Кто-то Лысый. Настолько аппетитно что мне самой захотелось и я выхватила из сумки пару штук, присоединившись к весёлому жеванию, в котором учувствовали уже четыре рта.

  Проходя через дверь, переступая через труп земной пони, я подумала, где же они её взяли? Что она где-то выросла — это понятно, но всё-таки как? Земля отравлена, солнечный свет — не солнечный свет а какая-то злая шутка, мрачная пародия, а все эти ужасы? Вчера они собирали морковь у себя на огороде, и потом... встретили нас. Как вообще можно заниматься огородом, когда... «богиня моя Селестия, помилуй меня грешную»

  Ступая по пустым улицам, обходя фонящие скелеты машин, мы пробирались через город.

  Где-то в развалинах вслед за нами двигалась единственная красная метка, но через некоторое время она отстала и остановилась. Я определила, что она осталась там, где лежали трупы. Может это собака, или ещё кто-то, слишком мелкий, что побоялся нас, и не пришёл на запах тел, лежавших всю ночь. «Действительно странно. Будь я крысой или собакой... ой всё только не про крыс» Задумавшись о крысах и о мёртвых телах вообще я посмотрела на сумку с морковкой. Она была намного вкуснее мяса.

---

— Вау, а что это?

 «Вау-чем-этим» Лысый назвал большущее колесо из деревянных кольев, связанных между собой рваными резиновыми вывесками, поставленное на столбах на нескольких метрах в высоту, образуя как будто беседку, только без крыши, и, о да! Я говорила о трупах? Здесь тоже были трупы! Много, самых разных, насаженных на здоровенные крючья, которые свисали с «потолка» который был не потолком а скорее ещё одной насмешкой.

 Вся эта картина наталкивала на мысли о некотором искусстве. Созерцая ЭТО, резко пропадало желание связываться с теми, кто это построил. Теперь я понимала, зачем эта штука была здесь — отпугивать нежелательных гостей.

 Локатор пустовал, кроме нас шестерых на пятьдесят метров в развалинах города не было ни души, что очень даже радовало. Это была окраина, до «Базы» осталось всего четыре километра, и я догадывалась, кто здесь хозяйничает и почему здесь пусто.

«Пони»

---

 Мы решили сделать привал. Не то чтобы отдохнуть, скорее наоборот, нужно было придумать что делать дальше, что говорить. Мне уж точно нужно было подумать. Я собиралась спустится в стойло, где меня (но не меня) явно знали как удалую разведчицу, не раз выходившую живой из неравного боя. У Хламки должно быть интересное прошлое, и я захотела в нём разобраться.

 Сказав, что постою на стрёме, я отошла так, что Лысый не мог видеть меня на луме, да и я никого из наших не видела. Открыв архив записей, я начала листать стандартные цифровые названия. Не зная, за что зацепиться, я просто ткнула в монитор, коснувшись номера «2017.02.31/М/31/19». Из динамика послышалось шипение.

— Если ты слушаешь это, Дипер... — звучал голос жеребца, -...то знай, что ты урод! Потому что это мой пипбак, и мой дневник...»

 Слушая напористую ругань в адрес подслушивателя, я выключила запись и тут же включила следующую. В ней звучал более мягкий и явно молодой голос:

— Я, Дипер младший, торжественно обещаю больше никогда не трогать чужой пипбак... ну что, записал? Что ещё говорить?

— Ну ты! Всё испортил, придётся... — я выключила запись. «Кому вообще пришло в голову такое записывать? Это же чистый мусор! Никаких секретных паролей, тайных способов попасть в стойло Сорок-Пять... нудно»

Я включила запись, что была рядом.

— Сегодня вечером она меня поцеловала. Это было как в сказке!

Дальше было что-то про танец и музыку, я даже задумалась, так ли легко можно было поцеловать жеребца в стойле Два? «Не думаю» У нас все парни были эгоистичными и брезгливыми. Интересно, что эти записи были сделаны, скорее всего, в Стойле номер сорок-пять. Для меня открылась возможность покопаться в истории стойла, что было очень заманчиво. Но у меня сейчас была более конкретная цель...

 Прокликав ещё несколько бесполезных записей, я подумала головой, и сделала по умному: Включила самую ближайшую из сделанных записей.

— В последнее время чувствую себя не важно. Нужно бы передать доклад по рации, но... — на этот раз звучал голос Хламки. Было слышно, как хрипло она дышит. — Копыта трусятся, не говоря уже про магию. Не могу даже частоту нормально настроить. Хорошо, что у пипбака кнопки большие. Где бы достать дэша? Сразу бы полегчало.

 В общем, для себя, а то вдруг опять прострелит голову эта амнезия: я узнала кое-что, и очень важное. Братство Стали зашевелилось в районе Семдесят-Второго стойла. То что всё вынесли — можно даже не сомневаться, но я не об этом: судя по радиоэфиру, они достали планы строительства стойл!

 Ха-ха, мудачьё! Давно могли уже достать. Всем известно что копии есть и в штаб квартире Стойл-Тек, и в каждом министерстве от Мира до Морали. Всё потому, что они не видят да и не хотят видеть дальше собственного носа! Сидят у себя как крысы в норе, играются в обучающие симуляторы, а в реальных боях практически не учавствуют.

 Итак, планы и карта всех стойл у БС. Что это значит? Что нам жопа, девочки. Нужно готовится к обороне или побегу, я предпочту второе, а четыреста «шальных» пулевых ранений оставлю для героев. Ну вы как хотите, а я предупредила.

Отлично, теперь нужно передать это всё при первой возможности. %#&@. Здесь где-то просто должен быть дэш...

 Запись закончилась, и включилась предыдущая, но из динамика не было слышно ничего, кроме стрекотания ночных насекомых. Послышалось какое-то ворчанье, и зевок? Кажется кто-то хорошо спал...

*БА-АХ*

 Пуля свистнула у меня прямо над головой. От испуга я подскочила, и судорожно ткнув З.П.С., прокрутила в копытах дробовик, смотря как заклинание выделило чёрную земную пони с винтовкой на боевом седле. Она стояла в метре за моей спиной!!! Без лишней паники, которая могла бы отнять драгоценное время, без слов, я бросилась в сторону, неудобную для повторного выстрела по мне, но ещё до того как заклинание очертило нападавшую сеткой с вероятностями попаданий, я совершенно случайно заметила, что контур и метка оказались зелёными!

— Поздно! Четыре-два в мою пользу, — простодушно заговорила она, смахнув очаровательным движением густую чёлку со лба на бок. — Начни уже наконец пользоваться этим «Л.У.М-ом» Я тоже долго привыкала, но он реально классный. Эй, что с тобой?..

— Всё... — я замерла, смотря как она пристально смотрит на меня. Она была в форме охраны стойла Сорок-Пять. — Нормально. Просто устала.

— Да на тебе лица нет. Слушай, тебе надо выпить и поспать. Бросай уже свои далёкие путешествия. Я каждый раз чувствую, что вижу тебя в последний раз.

Говорившая поравнялась со мной.

— Но мне надо..

— Сначала ты мне должна, а потом твоё «Надо». Идём скорее, если не хочешь чтобы я тебя такую грязную целовала.

«Что простите?» Нужно срочно прослушать записи об этом. Хоть какие-нибудь записи.

---

 Не забыв про своих друзей, мы очень скоро добрались до Стойла Сорок-Пять. Вернее, до отметки «База», где не было ничего, кроме деревянной кабинки уличного туалета. Я старалась не смеяться, и не выражать никаких чувств вообще, когда наблюдала, как Бласт, («Хвала Селестии, что Веник назвал её по имени!») залезла в кабинку, села на унитаз и закрыла дверь.

— Если вы новенькие, — заговорила Бласт, выйдя из туалета, когда перед нами начала раздвигаться земля. — Запомните: Всегда присыпать за собой раздвижной люк песком, иначе получите пизды от меня, а потом ещё от патрульных и охотников.

---

 Вышагивая по коридору стойла в паре с двумя пони, в такой же форме как и я, ведя за собой «новичков», я чувствовала себя более чем уверено. Сейчас разберусь со всеми делами тут, а потом я хотела два «п»: поесть и поспать. Вероятность третьего «п» вводила меня в некоторое замешательство. Я не была готова к такому. Уж в постели меня точно раскроют и я окажусь в больших неприятностях. Возникнет множество вопросов.

 Пока кучка новобранцев топталась на ковре у научальства, мы трое сидели в баре и жевали жаренную картошку. Мне даже не нужно было говорить, разговор происходил и без меня, и очень скоро нас осталось только двое. Я, и Бласт. Чувствуя головную боль от попыток прикинуть в каких отношениях Хламка была с Бласт, я сразу взялась за свою сумку и радостно вручила Бласт пару лечебных зелий, мол, не зря же я ходила... она вроде поблагодарила но как-то помрачнела, и ушла, сказав что скоро вернётся.

---

 Заклятие боевого прицеливания не знает жалости. Компьютеру всё равно, что, или кто, является мишенью.

  Белые зубки бережно держали стеклянное горло пузырька с малиновым исцеляющим нектаром. «Моё последнее зелье!» Маленькие сильные ножки, подсвеченные жёлтым ореолом, расчерченные в решётку, неслись прочь, мелькая между столами. Шестьдесят восемь процентов.. семьдесят три.. восемьдесят.. девяносто один.. а вот и однозначное попадание.

 Пуля войдёт под переднее колено. Разорвёт молодой сустав и может даже совсем оторвёт ногу.

Я отменила атаку и опустила пистолет.

«Богиня, я согласна. Прости мои сомнения»

— Ах ты сучёнок!!! А ну отдай... — крикнула я, кинувшись вдогонку, расталкивая удивлённых пони. Пробегав минут десять, окончательно заблудившись в коридорах, уже потеряв надежду распознать его метку, я уже собралась уходить, как вдруг услышала тихий разговор.

— Держи, попей, это должно помочь. Только пожалуйста не умирай.

 Просто в коридоре, за деревянными ящиками, на мешках, лежала бледная единорожка, держась ногами за живот. Её оранжевая грива была спутана в комки, а тусклые бирюзовые глаза выражали такую боль, что я невольно поморщилась.

— Да не бойся... не умру я, — сказала кобыла, отхлебнув немного волшебного зелья. — А за это спасибо, кажется теперь мне намного легче.

Жеребёнок улыбнулся, и я прокашлялась, наслаждаясь тем, как он вздрогнул от ужаса.

— Вообще-то, это моё лечащее зелье! Это называется воровство, приятель! Это очень, очень плохо. Тебе следует подумать о своём поведении... — отчеканила я, и повернулась боком, довольная сказанным.

 Но... тут ко мне пришло осознание того, кто я, что натворила за последнее время и где нахожусь. Забавно было то, что обращалась я как будто не к жеребёнку, нет, этими словами я обличала саму себя. Мне стало неловко.

— Не сердись на Мелона, я заплачу за это зелье, — сказала единорожка, поднимаясь на ноги. Вид у неё действительно.. улучшился. Из под плаща выглядывал ствол какой-то винтовки. — Нет, её я не отдам. Это моя душа, любовь и жизнь. Нас разделит только могила.

— Я только посмотрю, ну, можно?

Она недовольно фыркнула.

— Не смей поцарапать.

 Я приняла снайперскую винтовку в облако телекинеза, зацепившись взглядом за оптику, гладкий, вычищенный до блеска ствол и отлично смазанный спусковой механизм. Если судить о пони по оружию, то эта лошадка была хорошо подкованной. Я отдала винтовку владелице и задумалась.

— Что с тобой произошло? Что ты тут, так, валяешься?

— Съела не тех грибов в столовой. Намешали же, сволочи. Психанула, разбила витрину. Теперь придётся два месяца провести в коридорах, мою комнату временно... конфисковали. Уроды.

— Слушай... а не хочешь прогуляться вместе с нами? Как часть уплаты за зелье я попрошу тебя провести для новобранцев.. ну и для меня тоже, урок по уходу за оружием. Наши парни думают, что стреляют из ведра с болтами, это нужно исправить.

— С радостью!

— И вот ещё. Глянь, что у меня есть! Не оторвёшься, обалдеть как интересно, — соврала я, подав ей журнал «Снайперское оружие».

— Ухты! Кажется, теперь я тебе должна ещё больше?

— Получается, что да, — улыбнулась я, уходя, не прощаясь.

 Попросив кобылу быть на этом же месте сегодня вечером, довольная поворотом событий, кое-как ориентируясь по карте коридоров, я вернулась в бар.. или столовую?

 Столовой, такое шумное, беспорядочное помещение назвать было никак нельзя: Часть ламп не работала — все находились в полутьме, звучала тяжёлая музыка с неразборчивым, крикливым пением. Все кто разговаривал, ругались по чёрному через каждые пол слова, а в углу, на скамейке, парочка пони, жеребец и кобыла, будто бы на них никто не смотрел, тёрлись друг о друга точно как... «ох ё! Да у них секс, но, они же в одежде?»

 Ни смотря на то, что двое были одеты, им явно... нравился этот процесс... «Мда...»

 Я заметила, что не могу смотреть ни на что, кроме сладкой парочки, бьющихся друг о друга в забвенном блаженстве, и попыталась отвлечься, закрыв глаза. Через некоторое время, сделав над собой усилие, я отвернулась, открыла глаза и... увидела жеребца, который, засунув себе горлышко бутылки в рот, насколько возможно вообще засунуть, взахлёб глотал пиво.

 Да и вообще, всем вокруг было слишком весело, что мне аж стало противно.

 Дожидаясь Бласт, я купила ещё один стакан крепкого сидра, выпила немного, и просто постаралась не думать ни о чём.

---

— Ты чё припёрлась? Не боишься, что тебя трахнут, Хламка?

— А?

— Ты! Я к тебе обращаюсь! Опять дэш упорола?

Я моргнула.

— Чего тебе?

— Ах ты сука, забыла да? Вот это забыла? — он подошёл совсем близко, уткнув мне в лицо шрам на груди. — Твой поганый рог тебе, кажется больше не нужен, да?

— Слушай, извини, давай договоримся?.. — начала я.

— Давай договоримся. Или ты уходишь, или я тебе подправлю лицо! Не смей сидеть здесь кучей говна, когда нормальные пони тусуются!

 Я взяла свой сидр, и начала пить. Вдруг послышался хлопок, и в мою кружку и мне на нос упало что-то липкое.

В моём сидре плавал его плевок.

 Доли секунды хватило бы, чтобы выхватить пистолет и оборвать его жизнь, но, драка между соратниками это одно, а убийство — совсем другое. К тому же, я ведь хочу вжиться в роль? Если Хламка ему должна, нужно отработать долг.

 Я молча встала, и как будто собираясь уходить, развернулась, хлёстко ударив его в ухо. Может ещё стоило ругнуться, для полноты картины, но удара хватило, и в следующую секунду меня просто сбило с ног. Множество ударов посыпались со всех сторон, и едва я успевала парировать хотя бы половину. Особенно больно было от попадания в рог. Этот урод метил в незащищённые бронёй места и лицо.

 Сдержав несколько ударов боком, я выбрала момент и таки лягнула его задней ногой в нос, наслаждаясь хрустом. Жеребец просто осатанел, и теперь я уже пожалела что ввязалась в это всё, но тут меня заслонила груда мышц, столкнув противника на пол. Бласт дралась как вихрь, и за несколько секунд жеребец принял поражение и спрятался за толпу пони.

— Тише девочка, контролируй удары, — сказал кто-то из его товарищей.

— Я в следующий раз надену кастеты, — лязгнула черношкурая земная пони.

— Уже уходите? Ну идите-идите, занимайтесь своими лесбийскими штучками, — пошутил кто-то. «Или не пошутил? Ох, мать моя Селестия...»

 Мы шли по коридору, в котором было столько наваленных вещей, что я просто перестала обращать на них внимание.

— На, пей. — Бласт подала мне лечащее зелье, которое я ей недавно подарила. Я жадно выпила, чувствуя облегчение в глазах, груди, шее и всех других местах, которым досталось. — Хорошо мы его отметелили. Давно пора было. Ублюдок гнобил тебя с того самого момента, как тебя взяли в разведку, а его засунули в резервную охрану. Ты помнишь? Или даже этого не помнишь?... Блядь! Лайми, что с тобой сделал дэш?

Лайм. ХлаЙмку на самом деле звали Лайм. Лайм-Хлайм-Хламка... вот как получаются клички. Они отражают состояние их носителя, в точности соответствуя ему самому, становясь, в итоге, настоящим именем.

Заметка: Новый уровень!

Омрачённая душа — ты плохая, плохая пони! Тебе нравится? Давай ещё!

Глава 7: Хроники Сорок-Пятого Стойла

«И мы забыли вкус хлеба, запах травы...»

 Журчала вода, стекая с потолка, обволакивая меня своим теплом. Мыло мелькало то тут, то там, повинуясь моей магии. Чем дальше, тем лучше выглядела моя белая шёрстка и соломенные волосы, всё больше вписываясь в чистоту стен душевой комнаты, окружающих меня.

Скрипнула дверь.

— Можно.. к тебе? — заговорила Бласт.

Я не нашла что ответить и просто кивнула. Пони разделась, зашла на мокрый пол под струи воды, и посмотрела на меня проникновенным взглядом.

— Мне было так холодно, так одиноко без тебя... — проговорила она, прижавшись к моей шее, закрыв глаза. — Никогда больше не уходи одна. Слышишь? Не смей. Я уволюсь, брошу свой пост на окраине, всех тех придурков с которыми работаю. Мне уже плевать. Одну я тебя больше не отпущу.

Я обняла её в ответ, и мы просто стояли так в молчании пару минут, нежась в ласковом тепле воды.

Она потёрлась носом об мою кьютимарку. Солнечное небо, зелёный луг и тихий ручей остались прежними. Будто не замечая того, что я — действительно не та, не её пони, Бласт целовала меня в шею.

— Подожди, что ты делаешь? — спросила я, чувствуя, что мне нравятся её поцелуи.

— О чём ты?

— Я не знаю как сказать, но это всё так странно для меня. Такое чувство, что мы знакомы, но я совершенно ничего не помню.

Она чуть отстранилась от меня, непонятливо скрестив передние ноги.

— Я люблю тебя, — сказала она, приблизившись к моему лицу, поцеловав меня в уголок губ. — Прошу, вспомни хотя бы это. Я так ждала, когда ты вернёшься.

Не зная, что ещё делать, я взяла мыло с пола, и начала обрабатывать её угольно-чёрную спину, чувствуя, что действительно люблю её. Бласт так же ухаживала за мной, нежно выглаживая моё тело. «Всё хорошо, ведь теперь мы вместе, да?»

---

Сидя на диване, завернувшись в несколько полотенец, мокрые, чистые и довольные, мы весело болтали.

— Так ты говоришь, у тебя амнезия. Хорошо, (то есть плохо), что тебе напомнить?

Я задумалась. Попросить её начать с самого начала?

— Сколько мне лет?

— Сорок девять.

— Бля-я-я, — простонала я. — Я реально такая старая?

Я скривилась. Бласт расхохоталась, повалилась на диван и продолжала бить его передней ногой, в попытке отвлечься.

— Ну не смешно же, — мяукнула я, однако, смотря на неё, такую сияющую, я поневоле, сама рассмеялась. — Ладно, ну всё, а если серьёзно?

— Вообще-то, у тебя в пипбаке написано.

 Серьёзно? Ну, допустим, вообще-то я знаю, сколько мне лет. Хотя, уже была не уверена в том, что то, что я знаю — реальность. Если эта пони, которая, как она утверждает, знает меня ещё с детства, и моя кьютимарка ничем её не удивила, а ведь все знают, что у каждого пони этот символ — уникален... просто не зная, что и думать, я включила монитор пипбака и открыв систему S.P.E.C.I.A.L., всмотрелась в какие-то цифры и надписи:

«Кобыла. Единорог. 29»

— Ну всё-таки не пятьдесят, — улыбнулась я. — Ладно, как давно мы здесь? Мы же не в этом стойле родились, правильно?

— Два года... целых два года, Лайм. Ты только посмотри вокруг, — сказала она, мечтательно осмотрев свалку всевозможных предметов в комнате. — Всё это — наше! Столько приключений... я просто не могу поверить, что ты ничего не помнишь. Хочешь минталки? Они освежают, может, напомнят что-то.

— Ты что, издеваешься? Я можно сказать, чуть не умерла от одного наркотика, а ты хочешь подсадить меня на второй.

— А хотя стой, у нас есть кое-что получше... — сказала она, мелькнув под кровать. Наружу вылетело несколько обожжённых книг, какое-то  подозрительное яйцо, светящееся огненно-зелёными искрами, шлем охраны стойла... и шар памяти. Я читала, что в этих устройствах хранятся воспоминания, но после зонтика с вишенками, подобные штуки не вызывали доверия.

— Что в нём? Они бывают опасными. Их же нельзя выключить, если воспоминание не закончилось? Вдруг на нас нападут, или ещё что-то случиться?

— Не говори глупостей, мы в прекрасно защищённом, замаскированном бункере. Даже если кто-то с поверхности решит жахнуть по нам жар-бомбой, нас только немного трухнёт. Кроме того, здесь две сотни отличных бойцов, которые...

-...уже напились до Дискордиков, — вставила я, вспоминая алко-пир, который наверняка прямо сейчас продолжался в баре. — Так что меня ждёт?

— Ну, во всяком случае, я обещаю, что буду охранять тебя. Если ты действительно не помнишь этот шар, то просто посмотри.

 Я согласно кивнула, улеглась поудобнее на кровать, положила копытами перед собой шар памяти, и...

<-=======ooO Ooo=======->

 В полутьме звучала сирена. На моей груди была тяжесть. Чьё-то копыто, моё копыто, нервно поправило что-то сбоку от цельнометаллической пластины, висевшей у меня на груди. На моей голове сидел тяжёлый шлем, перекрывая обзор, шею сковала чешуйчатая броня. К моему лицу подплыла какая-то колба, и... клубы деша вошли в мои лёгкие, в глазах сразу всё прояснело.

 Одинокая оранжевая лампа над затенённой стальной дверью лениво крутилась озаряя нескольких пони, стоящих в напряжённом молчании рядом со мной. Из стен, неподвижными черепашками с шестиствольными пулемётами, торчало шесть турелей, по три с каждой стороны.

>Внимание…Система безопасности обесточена. Перехожу на резервный источник питания…

 Рядом раздалось шипение, чьи-то металлические ноги грузно шагнули по бетонному полу. Вперёд вышел пони, закованный в броню, поблескивающую чёрным металлом.

— Группа «Альфа»!...

— Слышим вас хо..

— Просто откройте дверь!...

— У нас есть проблемы, как слышите? — говоривший тяжело, истошно дышал. — У нас проблемы!...

— Мы внутри, нужно срочно разблокировать внешнюю дверь... повторяю… дайте больше энергии на дверь между отсеком контроля и входным коридором…

На потолке, над нами, начало светлеть. Понемногу проявились силуэты пони, выглядящие теперь не сурово, а растерянно. Вооружённые нервно перешагивали с места на место, пытаясь выбрать удобную позицию, тыча стволами в сонные черепашки бронированных пулемётных турелей, которые уже выглядели достаточно живыми, чтобы в любой момент выдать по всем стоящим здесь ливень свинца. Все пони держали оружие наготове, но в прищуренных от яркого света глазах хорошо читался страх.

— Есть! — раздался крик из рации. — Дверь есть! Открывайте!

 Кто-то щёлкнул телекинезом переключатель и под перезвон системы «свой-чужой», уже проводящей распознавание целей, я вбежала в дверь одна из первых, вслед за двумя пони в чёрных энерго-доспехах.

— Нужна помощь! Группа «Бета», повторяю, просим помощи!...

 В моей магии парил шестигранный ствол картечного ружья. Не отвечая на просьбу о помощи, не говоря ни слова, мы мчались по серому коридору стойла. Впереди показался огромный бронированный люк в виде шестерёнки, который, понемногу начал отъезжать в сторону. Как только образовался небольшой просвет, в щели сразу возник пони, и тут же упал, скошенный очередью, выпущенной в спину. Он выронил забрызганную кровью рацию.

— Помогите... — хрипел он. — Я не хочу умирать!!..

 Не обратив никакого внимания на раненного, мы шестеро с ещё большим рвением помчались в открывшийся проход, который тут же начал закрываться, но прежде чем мы оказались внутри, вперёд полетела металлическая колба.

 Раздался ужасный взрыв. Меня оглушило. В глаза ударил яркий свет. Я чувствовала, как моя владелица жмёт на спуск снова и снова, (хоть ничего и не было видно), прыгая из стороны в сторону как сумасшедшая, а потом она уткнулась боком в стену, и залегла в углу, накрыв лицо бронированными ногами. Где-то рядом взорвалась граната, затем ещё одна, и ещё что-то мощное... тут и там об мою броню стучали то ли пули, то ли осколки, заставляя мысленно вздрагивать от резкости ударов, но, пони не обратила на это никакого внимания, продолжая вести огонь, уже из положения лёжа.

 Постепенно зрение вернулось и я увидела два десятка охранников стойла... мёртвыми, порванными в клочья, размазанными по полу и стенам. Если здесь кто-то и был ослеплён, то точно не все из нас. Вперёд вышагал пони в силовой броне, осмотрел нас, нажал рычаг открытия главной двери стойла, и глянул в камеру на потолке.

— Чего встали?! Перезарядились, пере-упоролись, погнали!!!

 В рот снова попал вкус деша, и единорожка полетела вслед за всеми, но, вдруг остановилась. Она смотрела на локатор, где было несколько жёлтых меток. Пони зашла в комнату, тыча перед собой ружьё.

— В шкаф. Живо, — скомандовала она моими устами, смотря на нескольких юных жеребят и трёх пони в комбинезонах стойла «45»

 Они подчинились, и закрыв их снаружи, единорожка заперла шкаф на замок при помощи заколки и отвёртки.

— Чего ты там копаешься? — сказал жеребец с базукой на плече, стоя в дверном проёме. — Помоги взломать дверь кабинета Смотрительницы, нам жалко её взрывать.

 Пони стояли полукругом вокруг прочной железо-бетонно-керамической двери, и ждали, что я буду делать. Я вытащила сноп проводов из щитка рядом а затем возникла вспышка молнии и... «ого!» Дверь открылась, и я отошла в сторону, позволяя остальным войти.

— Группа «Альфа»... где вы?...

 Из рации в ответ звучало молчание. Я вошла. В кабинете Смотрительницы лежало два трупа, одетых в комбинезоны стойла «45». Один из них внезапно зашевелился.

— Мы справились… с заданием? — спросил раненный.

— Так держать, бойцы!.. — проговорил пони магически усиленным голосом. Второй из «бойцов», явно уже был мёртвым. — Дождитесь прихода третьей группы, вам выдадут оружие и...

 Командир увидел, что его уже не слушают. Новоиспечённый солдат перестал дышать.

— Молодцы, ребята. Побольше бы таких новобранцев, как эти двое, — сказала я?, поцеловав мёртвого в ещё тёплый лоб.

— Это были последние из мятежников? Остальные не на нашей стороне?

— Да, босс, мы хотим знать, можно ли убивать всех?

— Ответ отрицательный. Нужно найти Смотрительницу, — жеребец повторил в рацию. — Группа зачистки приём, найти и взять живой Смотрительницу. Повторяю: Смотрительницу взять живой и невредимой. Убивать только тех, кто оказывает сопротивление!.. Лайм!

 Главарь окликнул Хламку в тот момент, когда она (я?) с головой погрузилась в стенной ящик набитый всевозможным снаряжением.

— Здесь! – отозвалась пони моим голосом.

— Не теряйся! Веселье только начинается.

 Двое пони что-то покликали на терминале смотрительницы, и из динамиков в кабинете прозвучало предупреждение:

>Внимание! Система безопасности отключена!...

 Жеребец в силовой броне передал в рацию команду второй группе начинать действовать. Все замерли в ожидании. Мои копыта держали дробовик, а облако магии добавляло новые патроны в барабан.

 Вдруг из рации послышалось удивление и ругань, какие-то приказы, и в один момент эфир взорвался лязгом и грохотом.

— Какого?..

>Система безопасности включена.

— В смысле сука?!!

Бандиты повторили операцию.

>Внимание! Система безопасности отключена!...

И вновь прозвучало:

>Система безопасности включена.

Один из жеребцов ругнулся, и вопросительно посмотрел на нас, потом снова на экран, мерцающий равнодушно зелёным.

— Они же там умрут!.. сделайте что-то, уроды – прорычал кто-то.

 Парни возле терминала нервно набирали в консоли команды, но всякий раз когда им удавалось перевести систему в режим «Отключена», из динамиков равнодушным голосом раздавалось: «Включена»

Все замерли в ожидании чего-то.

— Приём… — заговорил командир, вслушиваясь в эфир. – Ответьте, мать вашу..

Ответом была тишина, никто не вышел на связь.

— Пизда нахуй! Пиздец блядь! Сука, ёбаные мудаки, вы сейчас...

— РАДА ПРИВЕТСТВОВАТЬ, ГОСПОДА! – раздался странно-счастливый кобылий голос, подозрительно похожий на тот, что только что выдавал системные сообщения. Он звучал не из рации, а из тех самых динамиков, из которых пришло едкое «Включена». — Присядьте поудобнее, сейчас мы зачитаем список новостей… вы в моём Стойле, выродки. Кто пришёл к нам с оружием, тот от него и погибнет.

Все уставились на единорога в чёрной силовой броне.

— Слушай сюда корова: когда мы тебя поймаем.. будет проверка на девственность всех твоих отверстий, — хоть шлем силовой брони и скрывал лицо, я прямо чувствовала по голосу, как он улыбается. — А если дыр не хватит, мы проделаем новые!

 Никто не ответил. Должно быть она и не услышала, либо молчание было намеренным.

 Группа бандитов воодушевлённо вскинула оружие перед собой. Земной пони в серебристой силовой броне, с тёмным рубином на груди, что-то переключил на своём трёхствольном пулемёте. Стволы втянулись внутрь, обнажив единственное дуло огнемёта. Внутри чёрной пустоты загорелся маленький фитилёк.

 Стальной монстр шагнул к двери, и когда та не соизволила открыться, он покосился на меня. Ни слова не говоря, Хламка подбежала к двери и с разворота лягнула пульт управления расквасив его вдребезги. Дверь открылась, но правда, только на половину.

— Давайте живее! Выходим.

 Один из командиров, присев на брюхо, собирался протиснуться под дверью, но только наклонив голову, он встал, ругаясь на конструкцию дверей и проклиная меня за то что я не смогла сделать проход нормальным. Поливая меня матами, он с механической грацией развернулся на триста-шестьдесят и лягнул многострадальный пульт управления дверью так, что не только разнёс остатки пульта, но и вышиб значительную часть стены. Выйдя через дыру в полный рост, он обернулся на нас, и все поспешили за ним.

 Один из пони в лёгкой броне, просунул под дверью своё оружие, не желая ждать очереди, и присел на брюхо, собираясь пролезть, но вдруг замер и чихнул. В этот самый момент, когда он должен был сунуть голову вперёд, дверь с такой силой ударила в пол прямо перед его носом, что в месте удара разошлись трещины, а верхняя часть двери вырвалась из опор и повисла, наклонившись на бок. Все замерли, смотря в камеру в углу. Кто-то выстрелил, камера обвисла на проводах ошмётками пластика и металла.

— Чё вы там, сука, говорили про сохранность священной, мать её, двери? — обернулся пони в серебристой силовой броне, на затылке шлема которого была надпись Хаммер и горящий череп с красными глазами.

Аккуратно проходя через дыру, Хламка посмотрела на искрящиеся оборванные провода. Все понимали, что находятся на вражеской территории, но откуда ждать опасности теперь — можно было только догадываться.

 В коридоре впереди, из-за перевёрнутого автомата спаркл-колы высунулось лицо в бронешлеме. Случайные пули свистнули возле закованных в броню командиров. Знакомый звук раздался из моего пипбака. Мир заискрил контурами и цифрами З.П.С., наводящегося на противника. Целью была выбрана голова, осталось только применить атаку, но в поле зрения вдруг появился бегущий "Хаммер", и охранник стойла похоже не понял, что стрелять в это было бесполезно. Силовая машина на ходу перепрыгнув автомат спаркл-колы, впечатала жеребца бронированным боком в стену. Его товарищу досталось от силовых копыт, и он бы может и успел удрать, но вспыхнувшее пламя прицепилось к нему намертво, заставив кричать в предсмертной агонии. Даже если тот помятый и остался жив после такого налёта, со сломанными рёбрами он много не постреляет.

Мы переступили через стонущего, задыхающегося жеребца и направились вглубь стойла.

<-=======ooO Ooo=======->

  Кто-то чем-то хрустел. Я открыла глаза, и посмотрела прямо перед собой, увидев как Бласт отправила в рот несколько шариков попкорна. Она смотрела на меня, а я на неё, прямо как в игре "кто кого переглядит". Окей, давай попробуем.

 Похрустывая попкорном, Бласт глотнула спаркл-колы, продолжая смотреть на меня. Она моргнула.

— Что? — спросила она, откинув в сторону ногу, — поверь, зрелище потрясающее. Как ты дёргаешься из стороны в сторону, и молотишь ногами по воздуху.

 Я увидела на столе перед собой открытую пачку ароматных чипсов, и облизнувшись, приподнялась над кроватью, и взяв немного телекинезом, с наслаждением съела.

— Я смотрела этот шар много раз, — продолжила Бласт. — Кроме того, слушала эфир когда ты была там.

— Как нам вообще удалось попасть внутрь ?

— Ты же видела пони, которые открыли двери. Что тут непонятного?

— Ну я имею ввиду, зачем? Что могло заставить гражданина стойла впустить к себе вооружённых бандитов?

— Ты смогла. Я не знаю как, но именно ты на долгие ночи уходила в пустошь с одной только рацией, и возвращалась в нашу деревушку без сил.

Я задумалась. В сознании появились ночные холмы пустоши, рассыпчатая земля под ногами, прохладный ветер. Воображение нарисовало фигурку рации, парящую передо мной. По непонятной причине, мне начинало казаться, что всё это относилось ко мне, было моим настоящим воспоминанием, но так же, я была уверена, что просто придумала это со слов Бласт.

— Кажется я что-то начинаю вспоминать... — проговорила я, погладив своё лицо ногой. — Такое ощущение, что я помню всё это, но будто что-то во мне изменилось.

— Дипломированный, сочувствующий психолог-специалист Стилл Бласт внимательно слушает!

— Ой перестань, я, может быть, пытаюсь поймать озарение и понять, кто же я на самом деле...

 Она улыбнулась, а я ещё больше задумалась. Хламка... Рейдерша, наркоманка, любит смотреть на крупы кобылок и напиваться. Мэри... учительница Стойла Два, однако, уже наркоманка, рейдерша, на счёт крупов кобылок ещё нужно порассуждать, хотя тема эта сочная во всех смыслах, даже слишком сочная.

 Я попыталась вспомнить Стойло Два. В голове поползли серые коридоры, школа с оравами жеребят, столовая и яблоневый сад, а потом пустошь. Собаки-трупоеды, тот парень, которому не повезло путешествовать с такой дурой как я, и деревянный домик крестьян. Чердак, смятая постель и пустой портрет. Из всего, что я помнила, только пустошь выглядела более-менее правдоподобно. Существовала ли на самом деле эта некая Вельвет Ремеди? Была ли я вообще когда-нибудь в Стойле Два? Что это вообще всё значит?

Сомнения...

— Слушай, мне нужно зеркало, — Бласт опустила ногу в соседнюю кучу мусора, и оп! Вот и зеркало. Я посмотрела сперва на своё отражение. Всё осталось неизменным, разве что, кроме синяков, которые позаживали от новой порции исцеляющего зелья. Я направила зеркало на свою кьютимарку. — Вот! Смотри! Я точно не схожу с ума. Я — учительница Стойла Два, и меня зовут Мэри, а вовсе не Хламка. Ты же видишь мою кьютимарку? У каждого пони этот символ уникален! Так почему ты всё ещё продолжаешь убеждать меня, что мы знакомы?

— Да потому, что твоё имя, Мэри, всего лишь ещё одна твоя попытка отвлечься от настоящей жизни. Слушай, я это уже проходила, и снова пройду. Если потребуется, я заставлю тебя вспомнить то что ты должна вспомнить! А на счёт кьютимарки, знаешь, я давно поняла, в чём твой особый талант. У тебя нет внутреннего мира. Ты бездушная тварь, которой плевать на всех окружающих. Ты всегда делаешь то что хочешь, с кем хочешь и как хочешь. Именно поэтому, я, наверное, и влюбилась в тебя, дура блин. Давай сегодня вечером я буду трахаться с Веником при тебе, а ты будешь смотреть. Интересно, что из этого выйдет. Вот давай, ты не веришь что ты Хламка? Посмотри-ка внимательно на этот символ! Что ты видишь? — Бласт взяла зеркало, дав мне рассматривать свою кьютимарку. Зелёные луга, чистый ручей и золотое солнце на небе с редкими облаками.

— А теперь просто пойди и посмотри на ёбаную пустошь, — продолжила она. -Там сейчас конечно тихо, мы, насколько могли, зачистили периметр. Но обычно, сука, куда не пойди — такая пизда, что можно застрелиться. Так о чём я: если бы твоя метка хоть что-то значила, мир был бы хоть немного лучше чем он есть. Но поскольку тебе на всё похуй, в том числе и на меня, знай, что ты — пустышка, марионетка, сама небось даже не знаешь, чьей воле служишь и что тебе нужно от жизни. Придумала очередной бред и пытаешься им жить. Давай-давай.

В офигительном ступоре я смотрела на Бласт, как она, чуть ли не на дыбах, кричала мне в лицо какую-то свою чепуху.

— Ты правда хочешь знать, что я думаю? Так вот, даже если я и правда сбрендила, считая себя учительницей, я, мать твою, не лесбиянка! Может, если раньше, я и была твоя уси-муси пони, то теперь у меня нахуй сорвало крышу, и, я конечно, не супер-борец за справедливость всея пустошей, но кое-какие идеалы у меня всё-таки есть. Поэтому, не могла бы ты сделать одолжение для нас обоих и пойти нахуй? В прямом смысле. Если ты думаешь что я сейчас буду стонать тебе под хвост, ты полная дура. Пойди найди себе членоносца и затрахай себя им до потери пульса! Блядь, какой же ахренительный пиздец слушать твою болтовню. Честное слово, всегда мечтала, вернувшись домой, поорать хорошенько.

 Я ждала, что она ответит. На самом деле, хоть говорила я уверенно, сейчас я была по настоящему растеряна. Я теперь не только забыла, кто я на самом деле. Кажется, я забыла вообще всё. Всё стало бессмыслицей и выдумкой. Реальность была другой, более жёсткой и безнравственной, чем можно было даже подумать. Пытаясь понять, что делать дальше, я тяжело дыша, смотрела на чёрную пони, на чьём лице, два сиреневых глаза горели маленькими огоньками из-под густой чёлки. По её лицу медленно поползла улыбка.

— Теперь я вижу, что ты моя. Настоящая. Знаешь, можешь не трахать меня самолично. Если для тебя это такое одолжение — нахуй надо. Мне достаточно уже того, что только что между нами произошло. Добро пожаловать домой, Лайм. Я ждала тебя. Всем сердцем.

Заметка: Новый уровень?

error:

error:

error:

Хроники Сорок-Пятого Стойла: Часть 1.5

«На сегодняшнюю вечеринку приглашены.. все присутствующие!!»

Склонив голову, я стояла на одном колене.

— Поднимитесь, — повелительно прозвучал мужской голос сверху. Я поднялась, тем не менее, смотря в пол. Рядом со мной, так же, в трепетном молчании, стояло четверо пони. Среди них я знала только Веника. — Слушаю вас.

— Господин, от Понивиля, по прежнему, не видно никаких движений, — заговорил кто-то из пони.

— На просторах вблизи Кантерлота произошли столкновения сил Братства Стали и Анклава, — продолжила рядом стоящая, сиреневая кобыла. — Есть раненные, убитых нет.

— Как жаль, что мы всё пропустили, — отвечал некто сверху. — Нужно будет в следующий раз обязательно поучавствовать, и помочь им развлечься как следует.

— Бойцы братства, — заговорила я, — Вскрыли стойло номер семьдесят два, достали планы строительства всех стойл, а значит, им теперь известно местонахождение нашего стойла тоже.

— Помимо того, что тебя следует вознаградить за эту информацию, просто скажи, как ты об этом узнала? Откуда такая уверенность?

— Я своими глазами наблюдала как БС-ники таскали ящики припасов через главный вход, и слушала эфир. Планы стойл у них в копытах, сомнений нет.

— Хорошо. Что с этим делать, мы решим чуть позже: не пойдут же консервы штурмовать нас в первую очередь, на пустоши ещё полно стойл. В любом случае усилим патрулирование, и, если вы знаете стоящих бойцов, приведите их ко мне. Нужно добавить в вашу группу пару разпездчиков, а то вы слишком хорошо справляетесь со своей работой, милейшие мои разведчики. Я рад видеть всех вас в боевом духе, братья и сёстры, потому что, Понивиль, видимо, не собирается добровольно расплачиваться с нами за биоматериал. Вы получили задание, вольно.

---

— Ну что, на задание? — спросила я Веника, когда остановилась перед входом в нашу с Бласт комнату.

— Определённо, — улыбнулся он.

 Через пять минут, мы трое сидели на кровати, раскладывая карточную игру "фолаут манчкин". Крепкая выпивка стояла на столе, но она меня не интересовала. В начале игры у меня уже была плазменная винтовка, шлем силовой брони и бутылка спаркл-колы, и всего через несколько ходов я должна была победить в игре, как вдруг, Бласт поцеловала Веника! Прямо в губы! И ещё так нахально улыбнулась мне, что я даже выронила карты, а они как заколдованные полетели под кровать. Пока я лазила под тёмную кровать их доставать, послышался ещё один поцелуй, уже более.. огненный. Что даже я почувствовала лёгкий жар. Когда я вынырнула, собираясь было продолжить  играть, будто ничего не произошло, то застала превосходную картину: Бласт, сидящую у ног Веника, уткнувшуюся мордашкой в его живот. Внутри меня всё взвелось.

— Ты что задумала? — процедила я.

— А на что это похоже? — отозвалась гривастая земная пони, опустившись к самим ногам жеребца. Я уловила скользкие звуки, когда.. ох.. ого, какой большой..

 Дыхание перехватило от одного вида массивного тёмного члена, вокруг которого играл язык Бласт. Мои ноги сжались. Кобылка ещё раз злорадно на меня посмотрела, и за пару секунд с постели слетели все наши вещи, в том числе и мои удачные карты, с которыми я должна была победить, а тем временем Бласт просто уложила мусколистого жеребца, как игрушечного, на спину и уже просто не обращая на меня никакого внимания, расположилась сверху и села так, что он сразу проскользнул точно в цель, и испустила в этот момент такие сладостные стоны, что я не сомневалась: она только что словила оргазм. С-сволоч..

 "Ладно бросить игру, но это!!" Я чуть ли не онемела, вся дрожа от возбуждения и злобы одновременно, я могла только смотреть как Бласт моментально придя в себя, как заведённая, начала двигаться верхом на нём, стремясь к новой волне.

 Обиженно закрыв глаза, я попыталась отвлечься. Копыта сами собой потянулись под хвост. Я прижала свою пульсирующую жаром щёлку, потёрла немного, попыталась предствить, что это я сейчас так сказочно кричу. А ведь мы даже не заперли дверь. Ох неважно... я погладила себя ещё и ещё, понажимала, но все эти ласки нисколько не успокаивали, а только давали что-то неприятное, фальшивое, как какая-то пустышка. Я уже совсем намокла, чувствуя манящий запах того, что происходило в постели.

 Неожиданно для себя поднявшись, я посмотрела на вспотевшую Бласт с завистью, и наплевав на все мысли о самосохранении, одним точным толчком передних ног скинула кобылу с кровати, легко запрыгнув верхом на рабочего жеребца. Веник словно и не было подмены, продолжил выполнять свой долг.

— Оа..х.. ха. аха.. ах!! — застонала я высоким голосом, от того, что происходило сейчас в моей шёлке. Да, это было именно то, чего я так хотела. — Ах м-мои богини, ах... да...

 Но момент блаженства не был достигнут.

— Ты что, охуела?! — заорала Бласт, набросившись на меня, кубарем покатившись со мной по полу. — Ты говорила что тебе похуй! Говорила чтоб я шла нахуй!

 С каждым словом она давала мне новую пощёчину, а я, стараясь защищаться, разбила об её голову какой-то кувшин, затем отбросила её ударом задних ног, и тяжело дыша, смотрела на взъерошенную кобылу, чья гримаса не обещала ничего хорошего. Игнорируя получанные удары, я стойко стояла и смотрела на неё. Веник тем временем повернулся чуть на бок, наблюдая за нами с интересом.

 В меня полетел ящик с консервами. Я уклонилась, и он попал прямиком в стол, сшибив остатки вечеринки, какие-то закуски, выпивку. Я не растерялась и бросила в неё первый попавшийся мне предмет: это оказался станковый пулемёт крупного калибра, от которого она тоже с лёгкостью отбилась, отправив в меня несколько тяжёлых фляг с водой, одна из которых больно попала мне в грудь, от чего стало тяжело дышать. Я закашлялась, но не растерялась, и кинулась бить её голыми ногами. Через пару минут прямой схватки, я была прижата к полу и приняла капитуляцию, перестав брыкаться.

— Значит так, или ты убираешься, и не мешаешь мне, или я сейчас отыграюсь на тебе!

 Я чуть ли не плакала.

— Да, прости, не всё что я наплела стоило говорить. Но я тоже хочу трахаться! Не честно с твоей стороны забирать всё себе!!

— Ладно, слушай, без обид, но дай мне хотя бы ещё раз кончить!

 Она вернулась к Венику, который, забавляясь всем происходящим, терпеливо ждал, ни слова не говоря, и даже не теряя возбуждения. Лёжа на боку, он так эротично держал его приподнятым, что мне оставалось только ронять слюну, когда Бласт прилегла к нему спиной, позволив ему работать с её крупом.

 Я молча отошла чуть в сторону, присев на пол, потрогав сестричку у себя под хвостом, которая только что купаясь в ласке, теперь чувствовала себя обиженной и брошенной.

— Потерпи, учительница, ты же большая девочка.. — шептала я себе. Я попыталась хоть немного поиграть с собой магией, но это бесформенное пустое облако — это совсем не то. Вовсе не тот тёплый, мягкий, знающий куда двигаться, живой, самый прекрасный орган на свете, который я так хотела снова почувствовать в себе.

 После очередного сдавленного стона, Бласт нехотя отстранилась от жеребца, поднялась с постели, и приглашающе кивнула мне. Я растерянно подошла, и легла перед ним на спину, а он расположился надо мной, как бы сидя чуть верхом, вошёл в меня.

 Он делал это так сильно, с таким истинным, непритворным, нестерпимым желанием, что я всем телом ощущала его желание жить, во мне самой, проникнуть ещё глубже чем возможно, в саму душу, что моё собственное желание жить расцвело и наполнило всё моё существо, нарисовав на моём лице счастливую улыбку. В этот момент, Бласт страстно поцеловала меня, как будто желая немного того, что сейчас чувствовала я. Не в силах противиться, я целовала её в ответ без стеснения. Издавая стоны не отрываясь от её сладких от алкоголя губ, я почувствовала, что он кончает, и задвигалась ему навстречу ещё сильнее, обхватив его ногами, выжимая себя в него, лаская его собой, получая его горячую любовь внутрь себя.

---

 Тяжело дыша, я с благодарностью смотрела на мою любимую Бласт, лежащую у моей головы. Веник выпивши ещё немного, тем временем, "нам же надо собираться на задание!" тихонько похрапывал.

— Откуда в тебе беспокойство? — спросила она.

— Нас посылают на Понивиль, что-то связанное с платой за биоматериал, не знаю. Кроме того, этот там наверху, обещал награду за те данные что я добыла про Братство Стали, но, что-то он не спешит её выдавать. Либо ему просто пофиг, либо, — я перевернулась на бок и присела на кровати, — он решил что на меня можно забить. Подумаешь, узнала о возможном нападении на стойло Стальными Рейнджерами, что тут такого?

— Ты его озадачила. Погоди, начальник в долгу не останется. Если тебе что-то будет нужно — ты это получишь.

— В том то и дело, я не знаю, что мне нужно. Может, разве что, хорошую команду, когда будем идти на Понивиль. Когда я была там в прошлый раз, впечатления остались неприятные.

— Хочешь я пойду с тобой? Мне не трудно будет сказать, что я патрулировала как обычно.

 В сознании поползли образы пустующих равнин. Тихий шум ветра, мелкие камни... и вдруг возникла картина перестрелки. Не могу понять, откуда она взялась. Пони, что я увидела, были мне незнакомы, не похожи ни на рейдеров, ни на кого-то из городской стражи. Это был караван, а вторая сторона тоже смахивала на торговцев, или как минимум простых путешественников.

— Что ты видишь, Лайм? — я увидела перед собой Бласт, и вдруг, меня будто сдёрнули с места, но я оставалась неподвижна, ощущая как будто часть меня проносится сквозь бетон, землю, камни, и вот снова, поверхность и кровавая схватка.

— Вижу сражение. Кажется, там есть дети. Они тоже стреляют, но, одного уже убили. Жеребчика, лет пятнадцати. Сука. Это неправильно. — Я встала с постели. Взяла из кучи рядом своё картечное ружьё, собираясь подняться на поверхность. — Это совсем рядом, пошли, мы можем успеть.

Бласт пихнула Веника в бок, тот лениво зашевелился, но потом всё же встал и начал одеваться.

 Я сама себе не верила. Казалось, будто происходящее там, было ещё одной выдумкой. Но почему тогда мои ноги и магия, действовали, а сердце начинало стучать всё быстрее, по мере того, как я ощущала разгорающуюся на поверхности битву.

 Бласт нацепила боевое седло с снайперской винтовкой на свой бронник, застегнула шлем, и мы трое, помчались к главному выходу из стойла. Одно я знала точно: если мы поднимемся, назад мы сможем вернуться только в том случае, если никто живой не уйдёт от нас.   

Новый уровень?

error:

error:

error:

Хроники Сорок-Пятого Стойла: Часть 2

— Подожди! Ты точно прицелился?! – крикнула я.

Ракета блеснула огненным хвостом и металлическими перьями, метнувшись вперёд. Внезапно, пространство на равнине словно сжалось, затем выплеснуло дым и огонь. Звук взрыва раскатился по пустоши.

— Заткнись, — рыкнул Веник, на бегу вгоняя новый снаряд в базуку.

В адреналиновом драйве бежать было легче чем дышать. Магия была послушна. Я стреляла без заклинания прицеливания. Картечное ружьё громыхнуло несколькими выстрелами, в то же время позади звучал голос винтовки Бласт. Кто-то из пони скрывался около повозок, да и в целом, стрельба очень быстро стихла с нашим появлением.

— Вашу мать арестовали, сука! – крикнула я. – Кто хочет унести свои кости отсюда, выходите с поднятыми копытами.

Пока я говорила, Бласт тенью пролетела мимо меня. Через секунду на сухую землю мордой упал трусящийся пони в смешной кепке. На локаторе было ещё две метки.

Я посмотрела на Бласт, потом на трупы.

— Раненные. Добить? – кивнула она.

— Нет!!! Умоляю, не надо! — закричал жеребец. Он почти плакал. – Берите всё что вам нужно! Только не убивайте. У меня семья.

— Окей, поиграем в хороших парней, — сказала я. – У вас здесь были жеребята. Где они?

— Я здесь! – раздался детский голос. Гордо подняв грудь, возле трупов стояла малиновая кобылка лет двенадцати. Она из под телеги вылезла? Неважно.

— Так, ты, сложи всё что у тебя есть на землю, разденься и отойди в сторону.

Лошадка легко подчинилась и смотрела на меня спокойными глазами. Кажется она даже не ранена, может только немного шокирована.

— Девочка, расскажешь мне, что у вас тут ваще произошло? – спросил Веник, потирая копытом ствол базуки.

— Долгая история… знаете, когда всё началось, я засела вот там, и не высовывалась. Сначала было страшно умирать, но, все эти смерти вокруг… теперь, как будто отпустило, и уже всё равно, что со мной будет.

— Кто-то ещё у тебя есть тут? – спросила я. – Как тебя зовут?

— Я Санвинд. Нет, я сама.

Я посмотрела на жеребца, который даже голову поднять боялся, не то что смотреть на нас.

— Ты! – я ткнула в него ногой. – Подымайся!

Жеребец неохотно встал на ноги.

— Значит так приятель, — продолжила я. – Я могу тебя кончить прямо здесь и сейчас, ты мне не нужен, сечёшь?

Парень весь задрожал, он почти плакал. Кажется он может сейчас рвануться бежать, это было бы для него смертельно. Я продолжила.

— Мне честно наплевать чем ты будешь заниматься если останешься в живых, можешь попробовать найти себе работу, но знай, что ты живёшь только потому, что у меня есть для тебя поручение. Видишь вот эту девочку? Она стоит десять таких как ты. Я хочу чтобы ты взял её под присмотр, когда будешь отрабатывать свою задницу у нас.

---

Пока Бласт вела пленных в стойло, мы с Веником остались разбираться с добычей.

Я прошла между повозками, поглядывая на локатор. Первый раненный, из выживших, был пони-охранник в железной кирасе. Его сильно задело взрывом ракеты, не стоит говорить, насколько пострадала незащищённая бронёй задняя часть туловища.

— Последние слова будут? – сказала я, направив его же пистолет ему в лоб. Жеребец только сплюнул и зажмурился. Я без сожалений оборвала его жизнь.

Отойдя от убитого, я покосилась на ещё один труп – хорошенькую молодую кобылку, которой не повезло получить целую очередь попаданий в грудь. Потухший, замерший в ледяном испуге взгляд говорил, что она, наверное, умерла моментально.

Совсем рядом, у повозки, опрокинутый на спину, грудой мышц лежал вояка с пробитым всмятку лицом. Столько смятых кусков костей, крови и мяса… его лицо было чем-то вроде салата. Страшное зрелище – чем дольше я смотрела на убитое лицо, тем более жуткие мысли появлялись у меня в голове. Как будто мёртвый пытался изменить моё лицо, общаясь со мной – чтобы сделать его таким же, как у него. Я ударила себя по щеке чтобы получилось отвернуться и прийти в себя. В ушах по прежнему стояли крики умирающих и стрельба.

 Ещё один, убитый мной пони, валялся почти перебитый пополам – горсть картечи пришлась ему в позвоночник с боку, вырвала часть спины. Я покосилась на массивный шестигранный ствол, исписанный древними словами.

Оружие хочет убивать. Пони хотят жить. В бою нет правых и виноватых, у каждого своя правда. Есть только ты, твоя пушка, твои друзья, и твои враги. Стойло рейдеров… мои друзья? Кто, в этом ебучем мире, может быть моими друзьями? Здорово было бы просто сбежать куда-то далеко отсюда, но, с другой стороны, в другом месте вряд ли будет по другому. Я видела это много раз. Места менялись, пони оставались теми же самыми. Я оставалась такой же себялюбивой, и целый мир вокруг говорил со мной такими словами, какие я могла услышать. Неважно где я была – эти слова оставались неизменны.

У меня появилось немного вопросов к себе. Кто я? Где я родилась? Почему я не отдыхаю сейчас на земле, вместе с.. этими..?

Кто я нахуй такая, что смею по-прежнему стоять на всех четырёх ногах? Я -победительница в этом бою, выжившая. Я – та пони, кто остался среди живых сегодня, остальное неважно.

 

Мы собрали всё добро, какое удалось найти в повозку, и тут же подоспела бригада «добровольцев» помочь донести до базы.

— Ребят, мы тут уже закончили, — начала я. Пятеро пони рейдеров в бронниках стойла Сорок Пять, стояли полукругом.

— Ой ну ладно тебе, куда вам троим столько добра? Скоро будете спать на горах пушек?

— Куда деть своё добро, мы разберёмся позже. – Заговорил Веник. — Если вы действительно хотите помочь, можете сходить с нами продать трупы. Работа это нелёгкая, но сделать её надо. Не пропадать же такой куче денег.

— Эй! То есть вы не собираетесь делиться? Если я сейчас вышибу тебе мозги, козёл, как ты думаешь, насколько легко будет свалить ваши смерти на этих ребят, что тут отдыхают?

Лязгнула винтовка Бласт, пуля свистнула и ударила в землю. Все схватились за оружие.

— Настолько же легко, насколько я сейчас могла прошить в твоей заднице новое отверстие. Проваливайте, уроды.

— Ух, сука, напугала. Хрен с тобой. Уходим.

— Ну ладно вам, помогите телегу дотянуть до Понивиля, каждому или бронник или оружие на выбор достанется.

— Мы поможем, но нам не нужны подачки, — шикнул пони с ирокезом на голове. – Мы хотим войти в долю.

— Договорились, — ответила Бласт. – Будет вам доля.

---

Я никогда не думала о весе мёртвых тел. Бля, почему этот здоровяк такой тяжёлый даже без брони? Было действительно трудно погрузить мёртвого охранника на кучу трупов в повозку. Забавно – на этой повозке они везли товар, теперь они сами стали товаром.

Если подумать, мы могли взять с собой Лысого и моих, но эти «ребята» заняли их место в этом походе. Новички пусть пока приживутся немного в коллективе, рано им в серьёзные дела идти.

Таскаясь с телами покойников, я вдруг заметила, как Бласт смотрит на меня. Я сжала верхнюю губу между зубами и отвернулась, пытаясь отвлечься. Я всё ещё чувствовала тот её поцелуй.

— Слушай, если не помогаешь, так хоть перестань глазеть на меня так, будто хочешь.

— Та кому ты нахуй нужна, работай давай, — буркнула Бласт и положила копыто на круп Веника. – Ты ведь будешь моим особенным пони, ха?

Аррр!!! Да как она… я должна тут всё грузить, а эти двое весело щебечут.. ох, они уже каждый загрузили по телеге, одна я до сих пор копаюсь. А те ребята? Где носит «добровольцев»?

Когда работа была сделана, пятеро пони рейдеров приблизились к нам, и мы вместе отправились в путь.

---

Я шла в упряжке с Бласт. Близость кобылки, с которой я ещё недавно целовалась, приносила нездоровые ощущения. Веник впрягся с какой-то кобылой, которую я видела впервые, и тащили вместе тачку с бронёй. Ох ну ладно, надеюсь Бласт не отдаст нашего парня так легко. А вдруг она думает так же про меня? Ох чёрт.

Я посмотрела на рейдера с шипами на плечах. Честно говоря, эти шипы вряд ли хоть раз были в деле, скорее всего это просто дешёвое украшение. Впрочем, ирокез на его голове выглядел внушительно. Вот с этим, я бы попробовала.

Мой хвост сам собой дёрнулся из стороны в сторону. Я фыркнула, и посмотрела на Бласт с ухмылкой. О чём она думает?

---

— Не о чём волноваться, но мы – всего лишь восемь пони, в пустоши, с кучей вещей, денег, припасов… ну, знаете, это как поставить табличку – «Эй там, рейдеры! Бесплатные вещи, грабить здесь!» Что на этот раз ответите, ха?

— Вообще-то, это мы пришли на эту «табличку», – заявил Веник. – Мы – самые крутые рейдеры во всей округе. Если кто-то попытается ограбить нас, это будет означать только одно – ещё больше добычи для нас!

– Ё-моё, — буркнула я. – Сколько пафоса. Слушай я просто не хочу умирать. Давай возьмём что нам нужно, и уберёмся отсюда.

– Слушай, Училка, мы всё равно все умрём, толку волноваться заранее.

Этот вояка может болтать что угодно. Плевать! Пусть хоть сейчас подыхает. Я не собираюсь умирать вместе с ним. Как в книгах влюблённые – в один день. Ха! Нет уж.

---

Вообще-то я могу выкинуть из головы все мои ошибки, неудачные решения. Но я действительно не хотела повторять старые ошибки. Как например – три порции деша за раз, или ещё хуже — секс под пьянкой. Какая польза от неконтролируемых чувств, если даже потом вспомнить толком нельзя ничего? Особенно если учесть, что такое даже вспоминать не хочется.

Старая асфальтовая дорога казалась бесконечной, а эта кобыла всё продолжала жужжать что-то в уши Венику, а он только и рад. Как какой-то шум ветра! Она даже толком не дожидалась ответов от него, просто… как говорила чтобы говорить, как шум ветра, который шумит просто потому что существует.

Я почувствовала пинок со стороны Бласт.

— Ч-чаво?!

— Я сказала, двигай свою задницу! Или мы тут все постареем. Смотри, мы тащимся последними! А ведь ты знаешь, старые пони не могут трахаться, они как мешки с костями, даже не живут а просто шатаются. Им не нужна любовь, значит и жизнь тоже.

— Я пытаюсь! – сказала я. Все эти камни и ямы на дороге… мои копыта начали болеть.

— Ооо, просто посмотрите на неё! Бедная маленькая девочка-Хламочка хочет в кроватку!

— Ой ну серьёзно, мои ноги вот вот взорвутся. – она посмотрела на меня со злобой.

— Отлично. Иди отдохни в тележке. Давай, иди ляж с теми ребятами, — она показала на гору трупов. – Но в этом случае, я должна застрелить тебя и продать то, что от тебя останется.

Я отвернулась с отвращением и обидой, посмотрела на дорогу. Это было как будто, чтобы идти – нужно сдохнуть. Или действительно сдохнуть – по настоящему, раз и навсегда, зато отдохнуть спокойно. Хотя, вообще-то, первое – веселее. Давайте же веселиться.

Наплевав на боль в ногах, я надавила вперёд с новой силой.

Заметка – новый уровень!

Бонус: Дикая пустошь. Странности окружающего мира кажутся вам вполне естественными, от чего вам легче даётся жизнь в целом.

Хроники Сорок-Пятого Стойла: Часть 3

Все пони в этом городе – окончательно спятили! Я даже не знаю о чём написать сначала. Окей, у меня есть какие-то крышки теперь, но я действительно не рада делать друзей из этих ребят, что вокруг.

Ладно, честно говоря, я не была удивлена, когда увидела как быстро и с каким оживлением утащили только что купленный у нас труп хорошенькой молодой кобылы двое хорошо одетых бандюков.

Следующее, если я хочу какую-то компанию на ночь, мне следует соблазнить кого-то из моих компаньонов, потому что, я действительно не хочу получить внутрь себя член трупоёба! Я имею ввиду, подумать только! Вот этот жеребец у торговой лавки. Он не выглядит очень уж ухоженным, не думаю что у него есть пара. Что если, несколько дней назад, он трахал мертвеца в овраге на окраине Понивиля, или какое-нибудь кровавое месиво, или вообще, неизвестно кобылу ли, а сегодня ночью ляжет со мной? Охххх неееет, пожалуйста, выпустите меня отсюда, можно я не буду об этом думать. Веник! Бласт? Где же они когда так нужны?

И еда! Еду здешнюю тоже надо сменить! Обязательно! Ну окей, допустим мы едим этих ящериц. Их мясо вполне съедобное, но эти ящеры растут пожирая мёртвых пони! Я видела, как мускулистый жеребец разделал одну из этих штуковин и приготовил, немногим позже того, как зверь имел отличный обед, закусывая чьим-то розовым скальпом! Бээээ, гадость. Это совсем невесело!

Ох наконец-то, Веник и Бласт снова со мной после этого оружейного магазина. У меня есть свои причины не любить торговцев оружием и магазины вообще, я предпочла подождать снаружи.

Что дальше? Мои раны окончательно зажили. Я счастливая, пьяная кобыла, играю с друзьями в фоллаут манчкин. Почему счастливая? А почему мне быть несчастной? Друзья рядом – с ними мне небо по колено. Друзья рядом со мной – мне нравится всё что нравится моим друзьям, а они счастливы, так что всё супер.

Но какому-то пони вздумалось умереть сегодня. Не потому что он собирается, нет, но потому что босс сказал. Если они не дадут нам большую ебучую машину с пушками и крутым музыкальным центром с большими колонками, ту, что он обещал год назад, мы должны закончить его счастливые дни, потому что слово нашего смотрителя, большого босса… ну короче. Работа есть работа. Тупой придурок который не помнит свои собственные слова и обещания не будет больше рулить Понивилем.

Чем дальше продолжалась наша игра, тем больше понимать я стала то, что вижу в глазах моих друзей то же самое, что чувствую в себе. Жажду убийства, волнение перед ответственной работой. А эти двое – кобыла единорог и земной жеребец, что подсели к нам, были очень кстати – они были местными, а значит, поиграв с ними, мы сможем изменить наши лица и настроение, чтобы быть больше похожими на местных. Так что вот она – главная и пожалуй единственная причина, почему мы играем в эту ебучую игру.

Вот дерьмо! Я сдохла. Придётся начинать раскладывать своё снаряжение сначала из случайных карт… опять попадётся небось какой-нибудь самопал.

Я сейчас начала думать, наверное зря я напилась. Надеюсь я успею протрезветь до вечера.

Никакого секса по пьяни.

Напротив меня рассмеялась голубая кобыла. Удачливая – она убила меня так легко, одним движением копыта. Просто невозможно. Просто удача.

— Ты знаешь, попробуй использовать копыта чтобы рассчитать следующий ход. Знаешь как это делать? Смотри.. и говори.. один.. два.. три.. четыре.. пять.. одну секунду! – голубая кобыла сделала умный взгляд и рассмеялась мне в лицо. — Ты–поняла? Я сказала копыто номер пять! БХаххаах!

Я не смеялась. Вообще-то, я попыталась сделать самое каменное лицо какое возможно.

Почему она такая гейша? Её любовники кончали ей в мозги через заранее простреленное отверстие? Ох уж эти трупоёбы.

Я посмотрела на кобылу, которая выглядела вполне здоровой. Ну во всяком случае физически. Почему я должна быть похожей на неё? Умгх!!! Я ненавижу всё.

---

Мне о многом стоит рассказать. Даже не знаю откуда начать. Ладно, хорошо, первое что важно – я всё ещё жива. Смешно, правда? Да, офигеть, смешно!

Мы только что выкинули какого-то хмыря из нашей тусовки. Он нехорошо пах – и особенно, нехорошо пах там, где жеребцы вообще-то должны пахнуть хорошо! Ну, я имею ввиду, мне всегда нравился этот запах – но тут что-то явно было не так.

Он вроде бы свалил по хорошему, но если вернётся, я пущу в ход вот эту швабру чтобы держать его на расстоянии.

Блин, с одной стороны, мы должны влиться в общество и всё такое, но блядь! Ну нахуй, извините.

Вот эта кобыла – совсем другое дело. Не беря во внимание моё ярое отрицание любви между кобылами, я наверное, становлюсь к этому более спокойна. Я даже поиграла с её девочкой своими копытами… это чувствовалось так… эротично, заставить её кончить, при этом оставаясь нетронутой. Однако потом, Веник всё-таки взял меня. Кажется, я ему нравлюсь всё-таки больше чем Бласт. Может я… более живая, или.. ох-х, какая разница.

Пока мы придавались любви, Бласт продолжила развлекать ту кобылку, на которую я клала копыта.

Как же это хорошо – отдаваться пони, который тебе нравится, и, кажется, я нравлюсь ему не меньше. Не то чтобы я могла сказать «у нас любовь», мы вместе навсегда… просто в данный момент мне хорошо с ним, а ему со мной. Мы так и заснули, в полузаброшенном Понивильском деревянном домике, кто где смог – Бласт со своей подружкой на прогнившем кресле, я в обнимку с Веником на перевёрнутой кровати, а на счёт остальных я даже разбираться не стала. Слишком хорошо было на душе, слишком лень было делать что-то расчётливое и точное.

И я непьяная. Это всё моё решение. Мне так хотелось. Хотелось, оседлать этого горячего жеребца снова, укусить его за шею, ласкать его всем своим телом и быть с ним как можно ближе. Потому засыпая в объятиях своего жеребца, я чувствовала себя так хорошо…

---

«Мы же друзья, правильно?»

Я проснулась почти моментально. Это чувство! Как приятно!.. но что-то было не так. Что-то горячее двигалось внутри меня. Сладкие звуки секса были совсем рядом, точнее, они исходили прямо от моего низа живота! «Ох Селестия! Какого ху-Ох-х-х!!»

Я открыла глаза и попыталась двигаться, сначала против воли подалась навстречу этому нечто, что ласкало меня, но быстрая мысль реализации происходящего попыталась привести меня в чувство, я вся напряглась пытаясь заставить себя встать на ноги и увидеть какого тут вообще творится. Тёмно-зелёный жеребец припал ко мне, продолжая налегать снова и снова. Его дикая грива выглядела как шипы. Он посмотрел на меня с ухмылкой.

— Мне стоит сказать «Доброе утро, Училка?»

— Ах, штоб тебя придурок, стоО-ох-й-й-й, — я смотрела на него распахнутыми глазами, когда всё тело затряслось от нахлынувшей волны оргазма.

Я выдохнула звонкие ноты наслаждения, продолжая дрожать под его телом. Я попыталась выбраться из под него снова, но мой разум был тяжёлым, всё тело было тяжёлым и разбитым, наверное всему виной вчерашняя вечеринка. Я не могла понять, почему я чувствую себя такой усталой. Весь мир кружился. Я же спала хорошо! Пила совсем немного! А кроме того, вчерашний секс был просто лёгкой пробежкой. Но сегодня… я чувствовала себя словно я мёртвая. И этот парень. Луна трахни его в жопу рогом, пожалуйста! Почему он сделал начало моего дня.. таким?

Я начала труситься снова, новая волна была близко. Мой хвост испачкался в грязи, и, кроме того, я была на земле! Какого сена! Я же засыпала на кровати! Неужели он..

— Ой да ладно тебе, крошка, не говори мне что тебе не нравится это.

Мне нравится. Честно, даже так по идиотски, даже на земле. Теперь я начала хотеть по настоящему.

— О да! Пожалуйста продолжай, люби меня жёстко, тупой придурок, потому что если я не упаду без сил от усталости и кайфа, после всего этого, клянусь я убью тя!

Правильно. Если этот парень начал всё это, пускай работает хорошо, или.. неважно. Он был хорош. Его крепкий член входил каждый раз по новому, двигался не спеша чтобы не кончить, в то же время эти движения во мне были чем-то потрясающими. Я даже не могла дышать когда новая оглушающая волна нахлынула на меня.

Вы можете спросить, что за нахуй? Почему мне нравится заниматься этим с рейдером вроде этого, что ж, это правда долгая история, он мой товарищ по оружию, я тоже рейдер, могу с уверенностью об этом заявить. По какой-то причине. Я не имею ввиду, что мне нравится насиловать и убивать невиновных, или что-то вроде этого, конечно это обычное дело для нас, но вы знаете, это просто мой путь выживания. Но пожалуйста не ненавидьте меня, я делаю это, просто чтобы у меня был ещё один день.

— Да-а, давай! Хорошо! – стонала я ему в лицо, когда он прижимал меня к земле.

Однако, где мои друзья? Веник был со мной вчера. Я помню его тёплые объятия. Неужели этот с шипастой гривой действительно стащил меня из кровати просто чтобы трахнуть?

Новая волна любви пронеслась по моему телу. На этот раз, это разбудило мой разум в каком-то смысле.

— Эй..ох-х.. подожди сука..

— Чаво? – ответил он со слабой, злой улыбкой, не прекращая двигаться.

— Я не твоя ёбаная кукла, придурок, слезь с меня и дай мне хоть сменить положение.

Он подчинился, но только потому что он хотел продолжить этот аттракцион. Я встала на все четыре ноги, чувствуя всё тело в огне. Я хотела ещё. Я посмотрела назад, на него, чувствуя неприятный холод под хвостом – да, на улице холодно, мне нужен этот парень чтобы согреться, и я чувствовала себя пустой, незавершённой снова. Я хочу быть целой.

Я отвела свой хвост в сторону.

— Ну, давай.

Я почувствовала его ноги обнимают меня, затем его член низом живота, затем во мне. Это было так хорошо… Даже больше – чудесно.

Когда он всё-таки дошёл до конца, я даже попыталась поцеловать его в губы, но он просто отвернулся и пошёл назад в Понивиль. Я последовала за ним. Наш ночной лагерь всё ещё спал. Все пони отдыхали после вчерашней секс-вечеринки. Только мы двое стояли здесь среди спящих.

— Я лучше пойду спать. Знаешь, а ты не так плох. Можем попробовать потом ещё раз.

— Увидимся, Училка, — сказал он, выходя на улицу с винтовкой на спине.

Я решила лечь обратно в кровать. Веник всё ещё спал, его чёрное лицо такое милое. Я легла рядом, стараясь не касаться его. Используя картонную коробку как одеяло, я попыталась согреться и заснуть.

Даа, мне действительно нужна, ну, знаете, найти бронированные штаны. Я не могу спрятать свою хорошенькую девочку одним хвостом в городе вроде этого. Хорошая девочка, однако, чувствовалась хорошо. Я не имею ввиду это на счёт всей меня, то есть, единственное что ощущалось хорошо – мои женские штучки. Да, они получили что хотели, но вот я, что на счёт меня, мне нужно было больше. Ох, ну вы знаете, еда, вода, всё остальное. Все эти весёлые вечеринки выжали меня как губку.

Во сне я наконец притёрлась к моему жеребцу, приобняла его, стараясь не спихнуть с кровати, но принять участие в его спокойном сне.

Был ли Веник действительно моим особенным? После всего этого. Я была со столькими другими жеребцами, я даже уже не могу сказать точно сколько раз. Первым был тот работорговец, совсем неплохой парень, второй раз.. на счёт второго раза я не любила вспоминать, потому что вспомнить было вообще-то нечего! Алкоголь полностью выбил из памяти, что же на самом деле произошло тогда, когда я спала сразу с четырьмя жеребцами. Было это приятно вообще или нет? Это было ошибкой – заниматься этим по пьяни. У меня всё ещё осталось отвращение к этим автоматическим записям, что висят у меня в пипбаке на счёт того вечера. Так что да, вот оно – никакого больше секса по пьяни. Мне стоит сделать об этом заметку для себя в пипбаке, чтобы напомнить это себе.

И да, снова – броня для пизды, что может быть проще – просто носить какие-то штаны, даже необязательно с бронёй, по сути. Мы таки продали эти телеги с трупами мясникам, которые кормят ящеров, которых мы же потом едим, денег из моей доли должно хватить на покупку чего-то лично для меня. Завтра.. или уже сегодня? Но позже, да, я хочу спать, очень, но что не так со мной? Сон отказывается приходить. Сердце билось тяжело и медленно, всё тело было тяжёлым, но вот моя девочка чувствовалась хорошо, так много удовольствия было для неё сегодня, вся эта внезапная любовь. Даа, никто не может ожидать получить пробуждение вроде такого, как было сегодня у меня! Просто ебать как весело.

Я открыла свои бедные глаза и посмотрела на спящего Веника в своих объятиях. Каким-то образом я начала мечтать о его хвосте, этот чёрный хвост действительно был красивым, и его задние ноги, и круп… Ох. Сейчас всё ещё утро.

«Арргх! Тупая пизда! Пошла ты!» — обратилась я к себе мысленно. — «Дай мне хоть немного поспать пожалуйста, ты и так уже получила достаточно»

Заметка: Новый уровень!

>Ошибка, опыт не найден.

error:

error:

error:

Последняя глава: Хозяйка и подчинённые

Вспышка головной боли приказала мне подняться. Я лежала, наверное, слишком долго вот так вот, вниз головой. Кровать перекосилась на бок, а если точнее, одна её половина просто лежала разъехавшись на полу, не выдержав массу спавших на ней пони.

— Я уже встаю, да, да, сейчас... – бормотала я протирая опухшие глаза. — Ребята?

В комнате было пусто. Ни Веника, ни Бласт, ни тех придурков друзей, ни даже этого зелёного хера рядом не оказалось. Офигеть! Лучшие друзья, сука!...

Я осмотрелась как следует, обошла все комнаты, и не нашла ни следа своих вещей, а именно – сумки с патронами и деньгами, не было так же и моей большой пушки. Сердце сделало один сильный удар и на секунду замолчало, потом забилось вновь. Я теперь… одна? Меня предали? Ну конечно, кому нужна такая куча костей как я.

«От мёртвой тебя больше пользы, пока» — возникли в разуме слова полузабытой схватки. Блядь… я убила её! Почему она не хочет сдохнуть и оставить наконец меня в покое?

Хламка. Я убила Хламку. Заняла её место, забрала её друзей, её любовь, её жизнь? Если так, то чему удивляться, если эти друзья оставили меня, если они никогда и небыли моими друзьями.

Я посмотрела в окно. На улице Понивиля было тихо. Одинокий силуэт пони плёлся по дороге, я рассмотрела татуировку черепа на его лице. Возникшее желание спросить его, не видел ли он моих друзей, застыло у меня на устах. Отлично. Мои друзья…

Я присела на пол и потёрла лицо ногами. Казалось, что я где-то внутри, просто отказываюсь выходить наружу, отказываюсь принимать решения или делать что-то вообще.

Я чувствовала грудью свой пистолет-пулемёт. Я достала его магией, отсоединила магазин, пощупала копытом патрон на верхушке, вставила магазин обратно. Тот тип с лицом-черепом скрылся из виду. Хотела ли я драться? Может просто умереть? Умереть красиво. Чувствовать себя важной в момент смерти. Аааааа, пиздец. Блядь. Что со мной.

«Почему бы тебе просто не сдохнуть? Задолбала»

Нет уж, иди нахуй. Ты меня не достанешь оттуда. Это теперь моя жизнь. Сиди смирно и может быть я тебе разрешу увидеть моих жеребят. Вот именно. Если что-то и играет ещё роль, то мои дети. Нет, не мои ученики, мои собственные, настоящие дети. В отличии от Хламки, я не получала сквозных ранений в живот, это точно, и я собираюсь иметь семью. Если друзья и могут меня бросить, предать, то семья это гораздо более серьёзно. Семья это навсегда. Я поймала себя на мысли, что думаю о Вельвет Ремеди. Было ли это выдумкой? Была ли вся моя жизнь выдумкой? Я знала что важно только то, что есть здесь и сейчас. Грязные улицы Понивиля. Зловонный ров с трупами. Вечно снующие ящерицы, охотники которые хотят попытать удачу с ними, и отправить их тушки на кухню. У меня как минимум есть тридцать патронов, хотя я уже сомневаюсь, для чего они мне.

Задание… ох, точно, ведь у меня задание! Я должна исполнить волю господина! Вот что было важно, кроме моей собственной жизни.

Убить большого босса Понивиля. В одиночку да и без нормального оружия, да вы смеётесь. Я похожа на супер-пони? Может я очарую.. его.. своим телом.. ахахха… я пригладила гриву (?) копытом. Короткие торчки, которые должны были быть моей гривой, не ощущались ничем что подходило под понятие «Красиво». Давайте взглянем правде в глаза, я в говне. В ушах ещё стояли звуки вчерашней ночи, сегодняшнего утра… Красотка, пиздец. Неудивительно что друзья ушли без меня… куда они могли уйти? Тусоваться в баре? Искать добычу на железнодорожных путях? Обратно в стойло Сорок-Пять? Могла ли я вообще рассчитывать на успех в погоне? Разве они бросят задание невыполненным?

Я сама не заметила, как вышла на улицу. Тяжёлые ноги куда-то плелись по дороге. Какой-то незнакомец окликнул меня.

— Эй, сучка, хочешь повеселиться?

— Бля, отвали пожалуйста… — я мотнула головой пытаясь сбить черноту перед глазами. Если я услышу слово «хуй», меня точно стошнит, а я бы не хотела расставаться с вчерашним ужином, учитывая, что денег у меня сейчас ровно ноль.

Стальные облака как обычно стояли над равниной пустоши. Мёртвые дома иногда показывали чьи-то силуэты. Многие из домов были высокого роста, в отличии от этой маленькой хатки… и хоть время не пощадило её, но это здание, в отличие от всех других выглядело ухоженным. Меня поприветствовала вывеска на непонятном языке, когда я заходила.

Седая кобыла отвлеклась от книги и поздоровалась со мной. Я стала оглядываться, что тут есть из товаров, но нашла только книги.

— Что вы ищите?

— Э, вы ведь ничего не продаёте, да?

— Вообще-то, продаю – вот эти книги.

Что? Кому пришло в голову продавать книги? Они же бесполезные! Я имею ввиду, их же надо читать, это скууучно!... я с недоверием посмотрела на бурую кобылу, проследила по её волосам, заплетённым в косу.

— Серьёзно? А как же, ну, оружие?

— Слово, это лучшее оружие.

— Ха? Вы в этом уверены? — я показала свой пистолет, — у меня нет сомнений, что мой мальчик будет более серьёзным аргументом, чем эти ваши слова.

— О, ошибаешься, девочка. Словом Всесильная сотворила всю нашу вселенную!

Ч-чего?

Сначала у меня были вопросы, но сейчас мне просто стало откровенно весело. Или эта Всесильная была действительно такой начитанной что.. да какая магия может  делать такое? Я бы не прочь научиться, ну, создавать вселенные.

— А как именно она это сделала?

— Ну, ты можешь сама прочитать, — кобыла протянула мне книгу. – Но только читай здесь, потому что денег у тебя на эту книгу уж точно не хватит.

Я решила, раз уж я никуда не спешу, то может стоит попробовать? В конце концов, эта старая кобыла… минуточку! Вообще было удивительно видеть кого-то старого здесь. Я имею ввиду, ну, живи быстро и красиво, умри молодым!.. разве это не наш девиз? Всех кто по уши вляпался, как я. Неважно…

Я погрузилась в чтение на пару часов. История, в которой некая КейКет рассказала где какой горе быть, куда какой реке течь, и что делать ветрам – выглядела занятно, но, минуточку!!!

— Эй, стой-ка, пожалуйста, — заговорила я. – Разве не Селестия и Луна наши богини? Эта книга говорит странные вещи.

— Какое беспардонство! Селестия и Луна – лишь тени нашего мира, такие же как мы с тобой.

Внутри меня всё взвелось, но сил спорить у меня не было, поэтому я продолжила читать. Здесь было что-то про тысячелетия хаоса, и.. О! О! Вот она Селестия! Но.. история выглядела незавершённой, здесь ничего не было о войне…

— А куда делась КейКет? Если она такая «Всесильная» как вы говорите, в чём проблема, ну не знаю, сделать что-то полезное для нас?

— Ты задаёшь много вопросов не по делу. КейКет сама решает, что делать, а что нет, она не твоя младшая сестра чтобы ты могла сказать ей что делать! Она наша истинная создательница и владычица!

Бля… Не знаю как вам, а мне несильно нравится быть чьим-то владением. А что если… если мне научиться этими словами, создавать вселенные? Тогда мне бы никто не мог говорить что делать, если это был бы мой собственный мир. Если бы я только смогла научиться… жить в своём собственном мире, а не в чужом, придуманном.

Я постучала себя по лбу копытом, как бы пытаясь проснуться, но тёмное помещение с книгами и странной беловолосой кобылой никуда не девалось. Она странно посмотрела на меня.

— Что?

— Я хочу научиться. Хочу создать свой мир, — заговорила я тихо.

— Слушай, ты не можешь просто...

— Нет, я могу, — сердито буркнула я. — Смотри сюда – видишь мою кьютимарку? Мой особый талант. Подруга как-то сказала мне, что у меня нет своего мира. Или что я потеряла его. Так вот то, что ты мне говоришь, это ответы на все мои вопросы. Смотри внимательно на мою метку. Всё что здесь происходит, в этой пустоши, весь этот кошмар, это всё целиком и полностью неправильно! Но смотри вот сюда. Прямо на это Солнце и ручей, видишь эти зелёные холмы? Вот, я хочу вот такой мир. Ты мне поможешь? Или я сделаю всё сама. Пусть это может и будет труднее, но этот мир вашей КейКет меня кое-чему научил, мне таки поебать на эти ваши трудности. Ты будешь учить меня или нет?!

Она улыбалась из полутьмы.

— Урок первый. Мир никогда не определяет, каким ему быть. Ты определяешь, каким этот мир будет для тебя. Считать ли себя жалкой, бороться ли за жизнь, умирать, это всё зависит о тебя, если ты считаешь себя жертвой, ты и будешь жертвой.

— А если я сейчас выпущу тридцать пуль тебе в грудь, что ты там будешь, сука, определять?

— Урок второй, не нарушай правила. Как хочешь, чтобы поступали с тобой, так поступай с другими.

— Блядь, я не просила читать мне лекции, просто покажи как создать ёбаный хороший мир!

— Я же сказала, это всё зависит от тебя.

Недовольство скрежетало внутри меня. Сейчас я действительно навела на неё пистолет-пулемёт собираясь стрелять, чтобы проверить, как там она собирается влиять на мир, но земная пони только молча улыбнулась.

Холодный ветер обдувал меня со всех сторон. Я стояла с распахнутыми глазами, жмурясь от яркого света. Это были облака… самые обычные. Но что-то изменилось. Не было этой маленькой избушки, не было странной седой кобылы. Только я, стояла в том же самом положении, целясь пистолетом-пулемётом в воздух.

На земле лежала фотография. Но не такая бесцветная, смятая временем. Эта была новой, светлой. На фоне прекрасного голубого неба показались знакомые лица: Бласт, Веник, Вельвет Ремеди… эта седая кобыла с довольной ухмылкой.. И я! Это же моё лицо! Но... такое счастливое, с красивой гривой... Это что молочный коктейль в моей магии?

Все мы на этой фотографии выглядели необычно счастливыми, без капли страха или усталости на лицах… как будто эта фотография была настоящим окном в совершенно другой мир!...

— Эй, чего глаза выпучила, дура? Я спрашиваю, заработать хочешь?

— Ва-ха-а! – моргнула я. – Т-тут было здание! Где оно?!

— Не было тут никакого здания… О… забудь… — пони уже начал разворачиваться.

— Нет, стойте! Да, может быть хочу, а что надо делать?

— Убирать браминье дерьмо. Плачу в конце каждого дня, плюс еда и ночлег, а так же за каждую тонну в подарок одна порция джета.

Послесловие автора:

Учительница сразу согласилась, как услышала слово «джет». Уже стали неважны ни друзья, ни то безумное задание по убийству местного босса. Всё о чём Мэри думала теперь – эта странная седая кобыла! Неужели она была права? Неужели мой мир действительно такой какой он есть только потому, что я привыкла видеть его таким?

Она не знала, было ли это всё случайностью или нет, выдумала ли она историю с Вельвет просто чтобы оправдать свой героизм или бандитизм, всё это было уже неважно.

"Сам автор (т.е. я) незнает, была ли Мэри на самом деле изначально Хламкой и придумала все свои приключения связанные со Стойлом 2, или может быть это Учительница выдумала, что она всегда была рейдершей, когда познакомилась с друзьями Хламки. Я — незнаю.

Незнаю так же, как и незнал 80% событий книги, пока не написал их"

Одно Мэри уяснила точно – она на пороге нового мира, её мира. От неё одной теперь зависит, как этот мир будет выглядеть.

Заметка: Новый уровень!

Бонус: Миротворец – кажется вы наконец поняли, кто тут главный! Учёба не прошла даром, пора создавать свой мир!

Конец!