Tiberian Twilight Sparkle

Акт 3. Глава 10: Апокалипсис сегодня

10.1. Огнём и копьём

Равномерное покачивание из стороны в сторону отдавалось неприятной болью в голове, отчего сознание потихоньку возвращалось к Дэринг Ду после довольно продолжительного беспамятства, показавшегося тем не менее мгновенным в силу невиданной усталости. Она чуть приоткрыла глаза и первым же делом сумела различить перед собой нечто продолговатое. Слегка проморгавшись, она получше вгляделась в то, что увидела, и тут-то до неё дошло, что над ней простирается древко копья, к которому были привязаны её ноги. Воспоминания о том, что случилось перед её погружением в небытие, тотчас же ударили ей в разум, подобно молнии.

Невольно Дэринг вздрогнула, как только вспомнила, что попала в плен к чейнджлингам, и сразу нашла тому сиюминутное подтверждение, судорожно оглядевшись по сторонам. Копьё, к которому она была привязана, тащили два перевёртыша. Каждый обхватывал свой конец древка передним копытом и надёжно прижимал его к плечу, шагая остальными тремя. Впереди и позади них двигались крупные группы их вооружённых до зубов сородичей, а во главе колонны шествовала предводительница, хорошо узнаваемая по гребню на шлеме. Впрочем, все эти чейнджлинги, коих насчитывалось не менее полусотни, представлялись лишь горсткой в сравнении с тем, что пегаска увидела поодаль.

Вокруг искательницы приключений раскидывалось обширное каменистое пространство, примыкавшее к подножию гор Аримаспи, к крупнейшему пику которых её и тащили оборотни, двигаясь по широкой, хорошо протоптанной тропе. Всюду здесь – и слева, и справа – толпились целые орды подданных Кризалис, одни держались крупными отрядами и оттачивали строевую подготовку или навыки обращения с оружием, а другие перетаскивали ящики с неизвестным содержимым в весьма примитивные постройки, коих ближе к скалам наблюдалось довольно много. Эти простенькие хибары, казалось, были вырезаны из цельных камней и по форме напоминали пчелиные ульи, вкопанные в землю наполовину. В архитектурном плане их отличало лишь множество мелких окон, вырезанных по кругу вдоль всей протяжённости стен, а также дверные проёмы.

Озираться, вися головой вниз, был довольно неудобно, однако обратив внимание на одну из ближайших хибар, Дэринг заметила сквозь дверной проём, что внутри неё хранятся бочки с жидким тибериумом. Проследив же за теми, кто таскали туда ящики, она увидела, что их перемещают из телег, стоящих в стороне. У неё не оставалось никаких сомнений, что весь этот груз был взят ими из тех бункеров «Избранных Кейна», которые ей и Номаду доселе встречались чуть ли не на каждом шагу. Придя к такому заключению, она почти сразу обеспокоенно вспомнила о своём напарнике.

Взгляд поняши заметался из стороны в сторону, и наконец, когда она кое-как вывернула голову, чтобы посмотреть назад, ей стал виден боец в наноброне, шагающий среди вооружённых чейнджлингов, которые держались в хвосте колонны. Позади же она заметила, как тропа тянется по столь же каменистой бесплодной почве на протяжении порядка километра, пока не упирается в зелёную стену джунглей, окружавших новую обитель Кризалис со всех сторон. Ближе к зарослям она различила вдоль их линии длинную череду конусовидных построек, являющих собой, очевидно, оборонительные сторожки, так как подле каждой, казалось, толпился отряд чейнджлингов.

Встряхнув головой, дабы избавиться от давящего звона в ушках, Ду ни с того, ни с сего прислушалась к окружающим звукам, а именно к ритмичным резким выдохам, которые издавались откуда-то справа. Она перевал взор в ту сторону и узрела, как в стороне от тропы на ровной площадке перед одной из складских построек тренируется отряд перевёртышей. Зависнув в метре над землёй, они отрабатывали выпады копьями. Как только колонна поравнялась с ними, они тут же направили своё оружие в сторону пегаски и, изобразив хищный оскал, издали боевой клич, явно призванный внушить пленнице ужас. Все они замерли на своих местах и принялись провожать эквестрийку недобрыми взглядами, пока не переключили внимание на бойца в наноброне.

Перестав сверлить их взаимным настороженным взглядом, как только они вытаращили свои фасеточные глаза в конец колонны, Дэринг посмотрела в другую сторону. Здесь точно так же располагались хибары, а за ними возле края реки, наполнявшейся льющимся с вершин водопадом, виднелось нечто вроде стрельбища, судя по мелькнувшему в просветах между каменными стенами ряду мишеней. Но взгляд пегаски почти сразу приковался к тем, кто упражнялись в стрельбе. К её глубочайшему удивлению, эти чейнджлинги облачали в свои волшебные ауры оружие наподобие того, какое использовал Номад до того, как они оба попали в плен. Вдруг командир группы – воин в шлеме с пышным султаном, – стоявший сбоку от шеренги, отдал приказ, и перевёртыши произвели выстрел. И откуда они только могли раздобыть эти карабины?..

Изумило искательницу приключений не только то, что чейнджлинги отныне располагали оружием, которое доселе её миру было неведомо, но и тот факт, что среди них на стрельбище толклись алмазные псы, облачённые в шкуры или стальные нагрудники и вооружённые как копьями, так и ружьями. Причём на их телах отчётливо угадывались ядовито-зелёные кристальные новообразования. Выходит, Кризалис каким-то образом сумела привлечь под свои знамёна мутировавших жителей подземелий? Пожалуй, совершенно всё, что созерцала поняша, говорило о том, что в этом Улье активно ведётся подготовка к полномасштабной войне.

– Ты вовремя очнулась, пони! – послышался вдруг сзади злорадный хриплый возглас, за которым последовало несколько лёгких смешков.

Отвлёкшись от наблюдения за происходящим вокруг, Дэринг запрокинула голову и узрела нескольких вооружённых перевёртышей, шагавших рядом с тем, кто нёс копьё за задний край. Все они поглядывали на неё с явным хищническим удовольствием, с каким коршун смотрит на задыхающуюся в его лапах мышь, и о чём-то негромко переговаривались между собой. Но сквозь шум суеты, кипящей по всей территории, прилегающей к Улью, их слова не доносились до ушек пегаски. Впрочем, и без того по её телу пробежали мурашки от самой их реакции на её пробуждение. Она знала, что дальше будет только хуже. Хотя мельком обратив внимание на видневшегося в хвосте колонны Номада и пересёкшись с ним взглядами, она подумала, что его близкое присутствие – это единственное, что её хоть как-то радует. Что бы ни случилось, решать общую проблему вдвоём будет куда как проще…

Тем не менее, положение было хуже некуда, и Ду инстинктивно попробовала проверить на тугость путы, приковывавшие её к древку копья, но почти сразу бросила тщетные попытки. Само собой, копыта пони были надёжно обездвижены, однако в мыслях у неё не осталось этому места, когда её взгляд наконец устремился к небу. Воздух подле скал, выраставших аж до тонкого полупрозрачного слоя облаков, бороздили целые звенья вооружённых до зубов чейнджлингов, и пожалуй, в этом не было ничего удивительного, хотя и выглядело весьма зловеще. Окончательно же пегаску вогнал в ступор тот факт, что она едва могла различить вершину самого высокого пика, на котором покоился огромный череп древнего аримаспи, поскольку его, как и соседние, окутывала плотная ядовито-зелёная дымка.

Стены гор, как и прежний Улей Кризалис, были испещрены дырами, подобно сыру, и из тех, что располагались повыше, на свежий воздух вырывались явно тибериумные испарения. Зная, что чейнджлинги планомерно таскали в своё логово химические контейнеры, Ду нисколько не сомневалась, что её напарник был прав, и они действительно проводят какие-то эксперименты с этим зловещим минералом. От этой мысли ей стало ещё больше не по себе. Вне зависимости от того, каковы планы и намерения Кризалис касаемо того кристалла, что не так давно поверг всю Эквестрию в кошмар, деятельность её подданных в любом случае ставила под угрозу всю жизнь в этих лесах. Возможно, вся растительность подле Улья вымерла именно из-за этого?..

От мрачных рассуждений Дэринг отвлёк очередной выстрел, донёсшийся со стрельбища. На этот раз залп произвела шеренга алмазных псов, вышедших вперёд своих дырчато-крылатых товарищей. С другой же стороны, дальше разглядывать тибериумную дымку, окутывающую вершины гор, она не смогла бы в любом случае, так как спустя пару секунд конвой чейнджлингов начал входить внутрь своего нового Улья. Малиновые глаза Дэринг, широко раскрытые от внутреннего напряжения, уставились на парадный вход, за которым царила тьма, снаружи казавшаяся непроницаемой.

Прежде чем оба перевёртыша, несущих копьё, вошли внутрь вслед за теми, кто шагали впереди, искательница приключений наконец поймала себя на мысли, что не чувствует на голове шлема, который, впрочем, непременно свалился бы с неё, пока она озиралась по сторонам. Вновь мельком метнув взгляд туда-сюда, она заметила поодаль чейнджлинга с сумкой Номада в копытах, летящего рядом с уже проследовавшим во тьму строем. Тотчас же она предположила, что её привычный головной убор наверняка там, если, конечно, не остался в той заброшенной деревушке.

Наконец вокруг пегаски сгустился сплошной мрак, не ставший менее густым после того, как солнечные лучи остались позади. Не видя вокруг себя почти ничего, кроме очень тусклого источника некого света вдали, Дэринг зажмурила глаза, чтобы те быстрее привыкли к перемене, а как только открыла их вновь, увидела всё то же самое. Кругом стоял лишь полумрак, в котором были различимы лишь фигуры чейнджлингов и каменистый пол под их копытами. Всё, что было дальше, напрочь скрывалось тьмой, в силу чего поняша не могла даже определить, насколько широко окружающее её пространство, не говоря уж о каких-либо конкретных деталях.

Но всё же что-то здесь создавало пусть и едва заметный, но повсеместный свет. Не увидев ничего, что могло быть его источником, в горизонтальной плоскости, пегаска подняла взор наверх и от ошеломления затаила дыхание, в который раз поразившись до глубины души. С высокого потолка свисали грозди полупрозрачных зелёных коконов, а внутри них томились зародыши чейнджлингов. Между куколками отчётливо выступали крупные кристаллы тибериума, при виде которых у искательницы приключений буквально отвисла челюсть. Они-то и излучали тусклый свет, кое-как озарявший середину этого, без сомнений, огромного внутригорного зала.

«Они намеренно заражают своих детёнышей?!», – промелькнула в голове Ду мысль, рвавшаяся наружу, но всё равно застрявшая в глотке. Конечно, она уже слышала от Номада гипотезу, что, возможно, чейнджлинги собирают тибериум с целью выведения суперсолдат, но вид внушительных размеров лежбища зародышей, планомерно облучаемых радиацией зелёной смерти, будоражил всякое воображение. Нечасто в своей жизни пегаска видела что-нибудь столь же ужасающее и противное всему её естеству, несмотря на то, что сталкивалась много с чем, включая жуткие порождения древней магии.

С минуту Дэринг сверлила округлёнными глазами проплывавшие над ней коконы и торчавший между ними тибериум, а потом инстинктивно откинула голову и посмотрела на Номада. Тот тоже осматривал потолок, однако на его лице читалась скорее отрешённость. Похоже, нечто подобное было для него не в новинку. Что ж, учитывая, что он явился из мира, едва не погибшего от разрастания тибериума, кобылка сочла этот вывод верным. Задумчиво отведя взгляд в сторону, где царила тьма, она почувствовала, как качка от шага двух чейнджлингов резко прекратилась, и пещера перестала наполняться топотом порядка двухсот дырчатых копыт.

– Моя Королева, мы изловили тех чужаков, что вторглись в наши земли без вашей на то воли! – торжественно объявила воевода. Метнув взор вперёд, пегаска увидела, что та стоит перед небольшой каменной колонной, на которой покоилась бронзовая лампа, вроде седельноарабийской, и сияла слабым огоньком, рождавшимся из её носика.

В следующее мгновение чуть дальше среди тьмы на некотором возвышении вспыхнули ярко-зелёные глаза, будто каким-то образом излучая собственное свечение. Их взгляд обратился на Дэринг, отчего в её душе поселился некий необъяснимый холод. Она уже догадывалась, кто взирает на неё, а спустя несколько секунд получила тому полное подтверждение. Изогнутый рог зажёгся зеленоватой магией и озарил высокую тёмную фигуру, частью которой он и являлся, восседающую на каменном пьедестале.

Хвост отряда поспешил выстроиться рядом с изголовьем, побудив Номада предстать перед существом, чей взгляд с интересом переместился с Дэринг на него. Эта особа была, как показалось бойцу, одновременно такой же, как и остальные чейнджлинги, и вместе с тем заметно отличалась от них. Её рост явно превышал даже самый высокий среди тех, кого ему доселе доводилось встречать, а телосложение отличалось большим изяществом, глаза не были фасеточными, на плечи ниспадала длинная грива цвета морской волны, на вид казавшаяся скорее сегментированной мембраной, чем волосами. Хвост выглядел точно так же, во многом напоминая дырявые мушиные крылья. Всё её тело покрывали чёрные пластинчатые доспехи, что вполне сочеталось с общей милитаризованностью Улья.

На макушке у этого существа красовалась небольшая корона, что совсем не оставляло для носителя нанокостюма поводов сомневаться в собственной же догадке, пришедшей ему на ум сразу, как только пространство вокруг пьедестала осветилось магией. Это была Королева Кризалис собственной персоной – та самая, по велению которой воины-чейнджлинги вчера целый день до самой ночи гонялись по всем джунглям за ним и его напарницей. Ему оставалось только догадываться, для чего именно ею был отдан такой приказ, особенно беря в учёт то, с каким рвением преследователи пытались их поймать.

Продвинувшись немного дальше, два перевёртыша небрежно сбросили копьё слева от колонны, и Дэринг тяжело рухнула на каменный пол. Из её груди вырвался сдавленный стон. К счастью, удар об землю пришёлся хотя бы не на вывихнутое крыло, пусть даже в этом не было ничего приятного в любом случае. Стоило ей только вскинуться и поднять голову, чтобы увидеть, что происходит, как уже прямо перед ней ступили копыта Королевы, покрытые наголенниками. Взгляд её глаз изучающе скользил по искательнице приключений, хотя в его выражении читалось также нечто вроде злорадства и уверенности в своём полном превосходстве.

Доселе Дэринг ни разу не встречалась с Кризалис. И хотя она многое знала о ней – преимущественно, по рассказам Рэйнбоу Дэш и Твайлайт Спаркл, – всё же её одолевало гнетущее ощущение, что ей совсем не известно, с чем приходится иметь дело… прямо как в первую встречу с Ауизотлем. Но если с тем демоном, просто-напросто охотившимся за древними реликвия с самыми коварными целями, было всё достаточно ясно, то предводительница чейнджлингов, намеренно заражающая новый выводок своих подданных ядовитым кристаллом, казалась обезумевшей. На фоне этой данности пегаску всё больше охватывал страх за свою страну и весь мир.

– Превосходно, Колеоптера! Вы невероятно вовремя, – с удовлетворением прошипела Кризалис, переместив наконец взгляд с пегаски на свою подчинённую, командовавшую тем отрядом, что застал вчера компаньонов врасплох. Далее она посмотрела на землянина и, принявшись неспешно обходить колонну с лампой с противоположной стороны, со странным задором заговорила: – Так-так… я ещё могу предположить, что здесь понадобилось пони, ищущей приключений. Но что за загадка ты, двуногое существо, расправившееся, как мне сказали, с уже не одним десятком моих воинов? Ты – один из этих стальных чужаков, не так ли? Один из наших новых врагов?

– Вам решать, кто я для вас, – спокойно ответил Номад, разведя руками и кратко оглянувшись на стоявших вокруг него чейнджлингов. Исходя из того, что он уже знал об этих существах, ему казалось, что стараться им что-либо объяснить бессмысленно – они всё равно будут думать так, как думают.

– Хороший ответ, – усмехнулась Королева, остановившись с другого края колонны и уперев твёрдый взгляд в человека. – Мне уже докладывали, что пони водят с вами дружбу… как же это на них похоже! Но, мне интересно, какой вам от этого резон? Неужели они вас очаровали своими противными россказнями о добре и гармонии?

В пещерном зале повисла тишина. Переглянувшись между собой, Дэринг и Номад заметили друг у друга на лицах немалое удивление. Насколько им было известно, эти самые стальные существа учиняли охоту на пони, а отнюдь не водили с ним дружбу. Особенно поразилась пегаска, не забыв, что с ней вытворяли те чудовища в течение недели, проведённой ею в стенах Пирамиды Тьмы. Не вполне понимая, каким образом продолжать эту тему, носитель наноброни снова взглянул на предводительницу Улья, с интересом ожидавшую ответа и, казалось, игравшуюся со своими пленными, и решил перейти на другую тему.

– Вы бы лучше подумали о своих детишках, – ни с того, ни с сего сказал он, указав на потолок, где висело множество коконов. – Укладывать их спать на кристаллы тибериума довольно вредно. Не боитесь, что уроды родятся?

– Тебе ли не знать, чужак, какова их обратная сторона, – хищно протянула предводительница Улья, очевидно, заприметив, что на лице землянина явно проступает несколько кристалликов ядовито-зелёного цвета.

– Вы что, не в курсе, что этот кристалл несёт смерть? – возразила Дэринг. В её голосе звучали нотки напряжения, хотя она постаралась изобразить максимально отстранённый и, скорее, скептический тон. Ей не хотелось показывать чейнджлингам своё волнение – точно так же, как это делал её напарник.

– Это слабакам он несёт смерть. Сильным же – дарует ещё большую силу, – таинственно проговорила Кризалис, как вдруг на её теле – тех частях, что не были прикрыты доспехами, – подобно шипам, выступили небольшие зелёные кристаллики, а глаза словно бы неистово блеснули характерной вспышкой. При виде того, как она в один миг покрылась тибериумом, Дэринг немало ошеломилась тем, насколько плотным и, без сомнения, опасным может быть взаимодействие чейнджлингов с этим губящим всё и вся минералом. Заметив в её глазах с трудом скрываемый ужас, Королева ухмыльнулась, после чего заставила кристаллики на своём теле исчезнуть и самоуверенно продолжила: – О да, теперь мы сильны, как никогда прежде! Кристалл наконец принёс в этот мир справедливость, и если ты называешь это смертью, значит, у тебя не больше ума, чем у всех твоих сородичей. Вы, пони, никогда не умели видеть силу, не понимали её и были неспособны ею повелевать. Ну а ваша хвалёная магия дружбы… смех, да и только!

Из уст Королевы вновь вырвался пренебрежительный смешок. Не сводя с неё широко раскрытых глаз, искательница приключений изрядно насторожилась. Неужели тибериум каким-то образом усилил этих существ, и без того ранее нёсших угрозу всей мирной Эквестрии? Хотя ранее пони знала лишь то, что этот минерал убивает всех без разбора и наверняка, оператор нанокостюма всё же упоминал, что определённые тибериумные мутации способствуют тому или иному повышению физических качеств облучаемого организма. Но каким образом чейнджлинги сумели так быстро во всём разобраться? Представив, сколько своих подданных Кризалис могла загубить, прежде чем познала всю природу кристалла, пегаска, пожалуй, даже шокировалась.

– О чём ты? – несколько ошалело выпалила Ду, машинально дёрнувшись в путах. – Какая ещё сила? Ты рискуешь жизнями своих же подданных, чтобы просто сделать их чуточку лучше? Зачем вам всё это?

Задав эти вопросы, пегаска понимала, что может не получить разъяснений, но надеялась на них, для чего специально не скрыла своего ошеломления. По крайней мере, с Кабаллероном этот номер срабатывал. Хотя она никогда до конца не понимала, почему её соперник то и дело выдавал ей всю суть своих планов ещё до их окончательного свершения, всё же факт оставался фактом. И она часто не брезговала этим пользоваться. Возможно, Кризалис тоже окажется падкой на хвастовство?..

– Зачем? – с недобрым сарказмом бросила Кризалис, медленно направив шаг в обратную сторону с тем, чтобы встать у колонны с лампой. – Вы создали мир, который и представить себе невозможно. Величайшее средоточие магии и любви на зависть всем и вся… Вы думали, что так будет вечно?

Проговорив эти слова, будто зловещее заклинание, Королева встала перед огоньком и уставилась на него с глубокой задумчивостью. В её взгляде явственно читался затаённый гнев, копившийся годами и обострившийся в свете не столь давних событий, имевших место в прежнем Улье. Дэринг и Номад заворожённо следили за ней, не зная, что и думать обо всём этом. И пусть даже носитель наноброни всё ещё мало понимал реалии этого мира, ему начинало казаться, что он вместе с напарницей столкнулся с куда более существенной проблемой, чем охота киборгов за пресловутой Жемчужиной гиппогрифов.

Наконец Кризалис присела на круп перед колонной и сложила копыта по обе стороны от лампы на каменной поверхности с небольшим углублением. Её сосредоточенный взгляд не отрывался от маленького огонька, колыхаемого гуляющим в пещере лёгким ветерком.

– Эквестрия – оплот гармонии, дружбы и добра, в котором, как вы кичитесь, есть место каждому. В этом ваша мнимая сила, встретившая наконец-то свой предел. Ваш мир гибнет, и его терзают предсмертные муки. Маяк гармонии меркнет – и угасает! – угрожающе проговорила она, держа копыто прямо над огоньком и накрывая его всё больше и больше, пока свет не стал совсем уж тусклым. Далее она резко поднялась, после чего, взяв при помощи телекинеза копьё у ближайшего воина, взметнула его над колонной, направила остриём на лампу и заставила медленно кружить над ней. – Над старым миром уже слетаются стаи падальщиков, его погубили тысячи бед и подточила ваша собственная гордыня! Пока у пони есть ещё немного времени, им следовало бы бежать прочь, прятать всё, что для них дорого, и пусть досыта наплачутся ваши жалкие жеребята! Теперь даже в забвении вам не будет покоя!

Копьё замерло над лампой, а глаза Кризалис острее любого наконечника ни с того, ни с сего впились в оцепеневшую на полу Дэринг. Она была абсолютно уверена, что предводительница чейнджлингов готовит крупномасштабный реванш за все прошлые поражения, о чём и говорили её несколько туманные, поэтичные и довольно пугающие речи. Причём пегаске было интуитивно ясно, что отныне Королеву наполняла непоколебимая уверенность в своём успехе. Она осознавала свою силу и смаковала её с невиданной страстью.

Но как? Неужели зелёный кристалл действительно дал чейнджлингам какой-то неоспоримый козырь, одарил их всех той самой силой, о которой только что толковала Кризалис? На что они теперь могут быть способны? Все эти вопросы лихорадочно роились в голове Дэринг, чувствовавшей своё полное бессилие перед очередной угрозой, вспыхнувшей для её родной страны так не вовремя и оттуда, где никто не ожидал. Да, ей доводилось сталкиваться со многими проблемами, но сейчас по её спине пробегали целые полчища мурашек, а напыщенные угрозы Королевы казались, быть может, даже более внушительными, чем все былые злодеяния Ауизотля.

– Я уже иду за вами, – прошипела наконец Кризалис, как змея, сжавшая в своих кольцах обречённого на жуткую смерть кролика. Её взгляд сверлил Ду, будто произнесённые ею слова адресовались всему народу маленьких пони через пегаску. Затем зелёные глаза вспыхнули безумием и жаждой мести, и она, повысив тон, чуть ли не с надрывом провозгласила: – И за мной следует миллион воинов, а зелёный кристалл озаряет наш путь! Теперь я сочту ваши дни! Я – сама смерть Эквестрии!

Копьё резко вонзилось в лампу, и пролившееся в углубление на поверхности колонны масло ярко вспыхнуло пламенем, в одночасье озарив невероятно огромных размеров пещерный зал, заполненный буквально целыми ордами чейнджлингов. Взор Дэринг судорожно заметался из стороны в сторону, видя вооружённые отряды, верные своей Королеве, повсюду. Вспышка угасла, на мгновение снова сделалось так же темно, как прежде, но почти сразу огонь разгорелся в достаточной степени, охватив даже древко копья, и в его свете стало видно всё окружающее пространство.

С каждой стороны, кроме той, что вела к выходу, каменный пьедестал и колонну с лампой окружали плотные ряды подданных Кризалис, коим не было видно конца и края. Все эти немыслимо гигантские толпы тянулись куда-то вглубь пещерного зала, границы которого терялись во мгле. Должно быть, когда-то здесь жили огромные аримаспи, поэтому не было ничего удивительного в том, что это внутригорное помещение может уходить на сотни метров вглубь скального массива. Над отрядами в воздухе висели не менее большие скопления перевёртышей, и все эти многие тысячи голубых фасеточных глаз обращались на пленников, замерших у вспыхнувшего огня.

Каждый воин этой несметной орды был полностью экипирован доспехами, а в копытах они сжимали в основном копья, но некоторые держали карабины. Кроме того, среди их шеренг не так уж редко встречались группы алмазных псов, исходя из чего можно было сделать вывод, что на сторону Кризалис перешли все их крупные кланы, что некогда населяли Холмы Макинтош. Не трудно было понять, почему Королева настолько уверена в своих силах, глядя на это воинство. Может быть, их здесь и не миллион, но Дэринг была готова поверить, что пещера вмещает в себя десятки тысяч воинов. От этой внушительной картины ей невольно перехватывало дух.

– Пламя войны возгорелось! – провозгласила Королева, подведя итог своей речи. Она вновь уставилась на полыхающий огонь, чьи языки уже пожирали древко копья. – И я буду смотреть, как горит в нём ваша гармония…

Голос Кризалис, исполненный мстительной страсти, разнёсся эхом по огромному пещерному залу среди неисчислимых рядов её воинов, а как только затих совсем, вокруг снова сделалось абсолютное безмолвие. Все чейнджлинги взирали на свою Королеву с хладнокровием и решимостью исполнить любую её волю, и казалось, что от их мощи, пока что таящейся в здешней глуши, но готовой когда угодно обрушиться на всё сущее, вот-вот содрогнётся весь мир. Чувствуя это всем сердцем, замершим от напряжения, Дэринг невольно оторопела.

Пегаска не прекращала сверлить взглядом шеренги, вытянувшиеся слева, и её охватывал ужас за свою страну и всё то, что было ей дорого. Только очередного нашествия чейнджлингов не хватало и без того измученной Эквестрии на фоне распространения зелёного кристалла, не говоря уж о происках как тех стальных уродов, так и пришельцев! И хотя представления искательницы приключений о текущем положении дел к северу от зелёной пустоши строились сугубо на догадках, она была почти уверена, что там наверняка немногим лучше, чем здесь, и ещё одной угрозы может быть уже слишком.

Сбивчивые опасения, мелькнувшие в голове Ду, прервались хлопками, раздавшимися справа. В тот же миг её внимание, как и многих других присутствующих в этом зале, включая Королеву, обратилось на Номада. Стоя среди конвоиров, носитель наноброни небрежно и, скорее, даже лениво аплодировал Кризалис, вытянув задорную ухмылку. Очевидно, её речь произвела на него несколько иное впечатление, чем на пегаску. В конце концов, ему, в отличие от неё, уже было нечего терять... почти. Впрочем, его выходка, как сразу заметила пони, заставила перевёртышей, бывших доселе непоколебимыми, слегка смутиться. Все они принялись обмениваться между собой непонятливыми взглядами, как уже некоторые из них принялись топать в одобрение слов, выраженных их Королевой. Спустя несколько секунд всю пещеру охватил оглушающий грохот тысяч копыт.

Едва завидев, как чужак выказывает нечто вроде одобрения только что прозвучавшей пламенной речи, чейнджлинги решили, что должны и подавно поддержать собственную предводительницу. И хотя хлопки Номада были неискренними, никто не обратил на это внимания, и дабы не оскорбить Кризалис, все топали, что есть мочи. И лишь Колеоптера, как заметила Дэринг, недоумённо закатила глаза, сочтя землянина недостойным того, чтобы в чём-либо брать с него пример. Но шум копытных оваций не продлился долго. Несколько раздражённая Королева вскоре подняла копыто в знак требования тишины, как уже ничто более не колебало воздух.

– Уведите их! Бросьте в темницу, но только порознь, – приказала Кризалис, указав куда-то в сторону, а затем вновь взглянув на пони и с предвкушением добавив: – Вы пробудете там недолго...

На мгновение жизнь внутри скал Аримаспи словно бы остановилась. Никто более ничего не говорил и не предпринимал никаких действий, и тут-то раздался командирский возглас Колеоптеры, адресованный конвоирам:

– Слышали приказ? Выполняйте!

Тотчас же встрепенувшись, воины-чейнджлинги вдарили копытами в нагрудники и приступили к выполнению полученного приказа. Четверо из них ткнули копьями в бронежилет Номада, тем самым заставив того шагать перед ними, а двое вновь взвалили на себя древко, к которому была беспомощно привязана Дэринг. Вместе с конвоирами Колеоптера велела отправиться ещё двадцати копейщикам и напомнила им, чтобы они были всегда готовы насадить пленницу на наконечники, если землянин удумает оказывать сопротивление. Пока пегаску тащили мимо колонны, она всё так же смотрела на Королеву, в то время как та взаимно взирала на неё сквозь языки пламени, что выглядело довольно жутковато. Но очень скоро строевой шаг отряда перевёртышей унёс её прочь от света, и глава орды, сулящей Эквестрии жестокую месть, осталась позади вместе со своей воеводой и чуть менее чем двадцатью воинами.

Строй чейнджлингов, стоявших справа от колонны с огнём, расступился, образовав длинный узкий проход, и конвоиры повели пленников куда-то в неизвестность, окутанную тьмой. Понимая, сколь опасна сложившаяся ситуация, причём во многих отношениях, Дэринг тем не менее уже раздумывала над тем, как будет выпутываться из этой западни. В конце концов, она знала, как никто другой, что надежда есть всегда, ведь ей уже много раз доводилось бывать в подобном положении, когда её брали в плен, а над всем миром нависала страшная угроза. И тот же Ауизотль и вовсе не единожды пытался её убить. С другой же стороны, ей ещё ни разу не доводилось бежать из обители зла, кишащей многими тысячами врагов. Подумав над тем, до какой степени сложна текущая задача, она спонтанно посмотрела на Номада, двигающегося впереди под остриями копий...

Проводив пленных взглядом, пока тех не довели до прохода между шеренгами, Колеоптера перевела взор на Кризалис, таинственно выжидавшую. Хотя она нисколько не сомневалась в мудрости своей повелительницы, у неё были иные планы на собственнокопытно добытую дичь.

– Прошу меня извинить, моя Королева, но разве нам не стоило бы заняться ими прямо сейчас? – заговорила воевода, прервав наконец тишину. – Наш шпионаж в Понивилле, можно сказать, провалился, а из этой поняшки, я думаю, можно вытянуть какие-нибудь ценные сведенья, не говоря уж о том, какие секреты хранит этот странный чужак.

– Я смотрю, тебе не терпится вернуться к привычному делу? – ухмыльнулась Королева.

– О да, – с упоением отозвалась Колеоптера. В её памяти мелькнули былые деньки, относившиеся к жизни в прежнем Улье, по которым она часто ностальгировала. – Мне интересно знать, как долго придётся мучить его подругу, прежде чем он всё расскажет.

Из уст Кризалис вырвался недобрый смех, разнёсшийся эхом по всему залу. Конечно же, она не забыла, что раньше её подчинённая служила кем-то вроде дознавателя и вытягивала из каждого, кто попадал в Улей, любую ценную информацию о том, где можно разжиться пищей в виде чьей-либо любви. И именно благодаря тому, что она в своё время замучила две пони из Поннахта, Королеве стало известно о том, что в Кантерлоте намечается королевская свадьба, ставшая для её Улья возможностью захватить всю Эквестрию. Увы, эта попытка не увенчалась успехом, и глава новой орды не забыла и об этом. Что же до Колеоптеры, то она была одной из немногих чейнджлингов, кто после воцарения Торакса покинули свою родину и не без труда разыскали скитавшуюся в изгнании Кризалис, дабы проявить свою преданность ей. И теперь она, как наиболее ярая последовательница дел Улья, занимала должность верховной воеводы.

– Не беспокойся, ты ещё сможешь удовлетворить свой интерес. Они нам ещё успеют рассказать всё, что знают, но пока что мы должны сосредоточиться на самом главном, – ответила Кризалис. Проведя глазами по видимым с её ракурса рядам, а затем вновь уперев их в преисполненную энтузиазмом Колеоптеру, она торжественно объявила: – Займи своё место среди войска, воевода! Мы начинаем церемонию Огня и Копья!

– Как скажете, Ваше Вели...

– Моя Королева! Моя Королева! – послышались со стороны выхода судорожные выкрики, прервавшие слова воеводы. Подняв взгляд и устремив его к источнику весьма тревожного сбивчивого голоса, прозвучавшего сквозь тяжёлое дыхание, Кризалис увидела одного из своих подданных, поспешно летящего к ней навстречу.

Устало вздохнув, Королева выказала явное неудовольствие. Ей совсем не понравилось, что её отвлекают от того, о чём она грезила уже давно, а особенно с тех пор, как у неё отобрали прежнюю вотчину и, как следствие, власть. Сложно было представить новость, которую в данный момент предводительница Улья сочла бы достойной того, чтобы из-за неё оттягивать намеченную церемонию, после которой должно начаться самое интересное и приятное. Поэтому посыльный, представ перед своей госпожой и заметив в выражении её лица раздражённое нетерпение, несколько замялся. Воевода взирала на него точно так же, будто миниатюрная копия Королевы.

– В чём дело? – твёрдо вопросила глава Улья. Опустив взгляд, чейнджлинг собрался с мыслями и наконец заявил:

– Прошу, простите, моя Королева, но юго-восточные сторожевые пункты докладывают, что к нашему Улью приближаются крупные отряды стальных чужаков!..

Между тем пленников провели сквозь бесконечные ряды чейнджлингов, глубина построения которых составляла не менее двух сотен метров, и вывели наконец к одной из стен пещерного зала, где один за другим тянулись входы в тоннели, ведшие в разные части Улья. Конвой избрал один из проходов, и какое-то время они двигались в кромешной тьме, рассеивая её волшебным светом от своих рогов. Но вскоре на стенах пещер начали появляться светящиеся камни, вставленные в специальные держатели, и их сияние в достаточной степени озаряло как ровный каменистый пол, так и высокие потолки. И несмотря на пещерную мрачность, пространства внутри здешних скал внушали некую величественность.

Размеры тоннеля поражали воображение! Оглядывая его каменистые стены, Дэринг подмечала, что он явно просторнее даже помещений Замка Дружбы, в котором ей довелось побывать всего один раз около года назад, когда она проезжала через Понивилль, направляясь в Лас-Пегас на писательскую конференцию, и в связи с этим была приглашена Принцессой Твайлайт на приватное чаепитие, куда, само собой, не упустила возможности явиться и Дэши. Хотя пегаска была привязана к копью, и её тащили в темницу с не самыми ясными целями, ею овладевал свойственный ей исследовательский интерес. Учитывая величину тоннеля, как и того зала, где осталась орда перевёртышей во главе с Кризалис, она была вполне готова поверить, что некогда внутри этих скал жили древние гиганты-аримаспи.

Мысли о том, что здесь могло быть раньше, ненадолго заставили поняшу отвлечься от текущих проблем, а когда она спонтанно вспомнила о тех каменных домиках, куда чейнджлинги складывали ящики с оружием и бочки с жидким тибериумом, ей подумалось, что, возможно, аримаспи разводили в них какую-нибудь живность – например, пчёл. За этими раздумьями, почему-то всерьёз занявшими её затуманенную усталостью голову, она не заметила, как конвой преодолел несколько поворотов и прошёл мимо множества сторонних тоннелей различной ширины, пока не приблизился к лестничному пролёту, который охраняли два оборотня, вооружённые копьями и ружьями.

Просторная лестничная шахта вмещала в себя не только подъём, но и спуск. Широкая лестница, тянувшаяся куда-то под землю и соседствовавшая с той, что вела на верхние этажи, была выполнена, как и всё здесь, из камня, и пожалуй, на ней вполне могли разойтись два таких конвоя, подобных тому, что сопровождал Дэринг и Номада. Проследовав мимо стражников вслед за своим командиром, носившим шлем с пышным султаном, отряд начал спуск по ступеням.

Широкая каменная лестница опускалась на несколько метров вниз, после чего заворачивала в обратную сторону и тянулась дальше ещё на столько же. Как только чейнджлинги, нёсшие копьё, вышли на финишную прямую, взору Ду представилось нижнее помещение. Это была сравнительно небольшая комната кубической формы. На каждой её стороне, не считая той, где брали своё начало ступени, располагались массивные железные двери, закрытые на амбарные замки. Подле центральной, маячившей прямо напротив лестницы, стояли два алмазных пса-стражника, облачённых в шкуры, у каждого в лапах было копьё и прямоугольный плетёный щит, а на спине висела винтовка. На поясе того, что стоял права, пегаска сразу заметила большую связку ключей.

Ступени остались позади, и пленников повели прямиком к центральной двери. Взгляд Дэринг метался из стороны в сторону, не замечая ничего, кроме каменных стен, железных дверей с закруглённым верхом и сияющих камней на подставках, а сознание судорожно старалось найти хоть какую-то зацепку, которая помогла бы ей выйти из положения. Пока что, по крайней мере, с потенциальным спасением отсюда были связаны ключи на поясе стражника, но завладеть ими у неё не было ни единого шанса. Быть может, Номаду было бы сподручнее?..

Обратив внимание на напарника, покорно шагавшего вслед за командиром группы в окружении чейнджлингов с копьями, искательница приключений не могла точно понять, ищет ли тот в мыслях пути на свободу или же просто плывёт по течению разворачивающихся событий. Учитывая то, что он вчера сдался войску Кризалис без лишних пререканий, она почувствовала, что её несколько настораживает его поведение. Но её раздумья прервались, когда оба перевёртыша вдруг остановились, как и весь довольно многочисленный конвой, а их командир обратился к псам-стражам с кратким разъяснением ситуации и приказом открыть дверь.

Оператор нанокостюма высился над отрядом чейнджлингов почти в двух метрах чуть впереди пегаски. Считая, что нужно срочно что-то делать, она сверлила взглядом его затылок, словно ожидая, что он это почувствует и хотя бы оглянется на неё. Тем не менее, боец стоял неподвижно, заведя руки за спину. В отличие от пони, чьи копыта были туго стянуты, он не был связан, поскольку чейнджлинги, очевидно, сразу смекнули, что ему не составит труда разорвать любые путы, исходя из того, что им уже было известно о нём. Заприметив эту деталь, Ду полагала, что им обоим сейчас стоит рассчитывать лишь на его руки, изрядно усиленные нанобронёй.

– Пс-с, Номад! – шикнула Дэринг, постаравшись сделать это максимально бесшумно, когда один из псов уже принялся снимать с пояса ключи. Не зная, как ещё привлечь его внимание, но считая это совершенно необходимым, она прибегла к самому очевидному методу. Боец услышал её и сразу обернулся вполоборота. Она скривила губы в знак того, что им обоим пора бы что-то делать, как уже один из перевёртышей неприятно ткнул тупым концом копья ей в рёбра.

– Молчать, поняшка! – велел он, что, к изрядному удивлению искательницы приключений, было бесстрастно продублировано её партнёром:

– Да, молчать, поняшка.

Более ничего не произнеся, Номад отвернулся, и в его затылок вновь впился взгляд пегаски, недоумевавшей от им сказанного. С другой же стороны, кратко осмотрев окружающих оборотней, она решила, что подталкивала напарника к невозможному. Находясь в окружении двух десятков подданных Кризалис, вооружённых копьями, трудно было даже дышать, не говоря уж о чём-то большем. И если даже их оружие не причинит никакого вреда бойцу, облачённому в эти странные доспехи, в чём она, впрочем, не была до конца уверена, то её в случае чего мгновенно могли превратить в дуршлаг.

Наконец петли двери заскрежетали, и спустя пару секунд конвою открылся путь в следующее помещение. Псы-стражники направились внутрь, а командир группы – Дэринг смутно припоминала, что его зовут Пигидиум – встал в стороне от проёма и приказал своим подчинённым вести пленников следом за ними. Первым туда загнали Номада, причём он нисколько не возражал. Далее через дверь прошло чуть менее десятка копейщиков, после чего настал черёд тех двоих, что несли на своих плечах пегаску. Прочие же перевёртыши образовали хвост колонны, намереваясь не отставать от тех своих собратьев, что держались рядом с пленными. Они знали, что за этим двуногим чужаком необходимо смотреть в оба.

Вскоре Ду не по своей воле оказалась в просторном пещерном зале, хорошо освещённом висевшими на его потолке крупными белесыми камнями, излучавшими холодный свет. В ширь оно тянулось на полсотни метров в каждую сторону, и почти всё это пространство было занято. Ближе к стенам, имевшим весьма неровные формы, виднелись зеленоватые выпуклые шапки тибериумных контейнеров, а ближе к широкому проходу, пролегавшему от входа вглубь помещения, стояли ряды клеток, внутри которых томились висцероиды. При виде этих несуразных существ, чьи очертания всё время меняли форму, будто их кто-то месил, как тесто, поняшу слегка передёрнуло. Но прежде всего её занимал вопрос того, зачем эти чудовища понадобились оборотням, коль уж те планомерно охотились на одного из них вчера утром и, как оказалось, держат их здесь в столь немалом количестве.

В целом, клетки небрежно теснились друг к другу неровными скоплениями, некоторые стояли одна на другой, а отдельные размещались особняком ближе к пустовавшему серединному пространству, как если бы их сюда сбрасывали с высоты вместо того, чтобы расставить в стройном порядке. Происхождение содержавшихся внутри них висцероидов тоже озадачивало Дэринг. Неужто все эти твари не так давно были чейнджлингами или алмазными псами, но приняли столь нелицеприятный облик после плотного контакта с минералом? Вместе с тем, поглядывая на видневшиеся вдали тибериумные бочки, она поражалась тому, насколько много их было перетащено сюда подданными Кризалис. И если их умысел относительно тибериума теперь был примерно ясен, то те цели, с которыми киборги зарыли эти химические контейнеры по всему лесу Аримаспи, оставались страшной тайной.

Кратко оглядев содержимое по сторонам, пони постаралась устремить взор вперёд, насколько могла в своём не самом удобном положении. Почти в полсотне ярдов помещение оканчивалось пространством, напоминавшим древний амфитеатр или места для зрителей на кантерлотском лётном стадионе, где довольно часто проводились соревнования Вондерболтов. Образовывая полукруг, скальные террасы тянулись вверх примерно на десять ярусов, упираясь в конце концов почти в самый потолок. Каждая такая ступень достигала в высоту пару метров и вмещала в себя непрерывные ряды тюремных камер. Все они, насколько пегаске говорило её острое зрение, пустовали – пока что.

При виде своего пристанища на ближайшее неопределённое время, Дэринг нервно сглотнула. Решётки этих камер были металлическими и довольно толстыми, так что выбить их ударом копыт не представлялось возможным. Ей оставалось уповать лишь на напарника и его нанокостюм в расчёте на то, что он сумеет выбраться наружу и высвободить её саму. Впрочем, если же оборотни оставят при них охрану, в чём кобылка нисколько не сомневалась, устроить столь прямолинейный побег не представится возможным. Что бы Номад ни сделал, её тут же насадят на копья.

Внутри пегаски начинала разгораться тревога, хотя ей множество раз в своей насыщенной приключениями жизни доводилось бежать из плена, причём не так давно, а именно всего несколько дней назад она даже сумела спастись от киборгов. И каждый раз её посещал этот страх, что теперь-то она наконец своё отбегала, что удача в кои-то веки ей изменила. Но сейчас почему-то все эти знакомые чувства, от которых она даже в каком-то смысле получала противоречивое удовольствие, ощущались ею особенно остро и в высшей степени мучительно. На этот раз у неё не было никаких планов – ни сложно-замудренных, ни до банального очевидных.

Чейнджлинги уверенно шагали к тюремным камерам. Видя, что примерно полпути уже пройдено, Дэринг заставляла себя что-нибудь придумать, но её изнывающая от изнеможения голова, получившая, к тому же, удар древком копья, предательски отказывалась соображать. Номад тоже ничего не делал, спокойно следуя вперёд, словно смирился с тем, что их обоюдный путь уже окончен. Напряжение внутри пегаски было готово достигнуть кульминации, она чувствовала, что сердце в её груди отчаянно колотится, как вдруг где-то за пределами скал грянул мощный пронзительный гул, отдалённо похожий на китовый стон, и стены помещения буквально пошли ходуном. Её доселе трепетавшее нутро тотчас же судорожно сжалось.

Неистовая вибрация потрясала стены и колыхала пол, то и дело пронзая его особо сильными импульсами, а сопровождавшие его звуки невыносимо терзали слух резонансом. Моментально всполошившись, чейнджлинги замерли и постарались удержаться на ногах, а двое из них едва не выронили из копыт древко копья, отчего привязанная к нему Ду кратко вскрикнула. Тряска постепенно набирала мощь, в силу чего некоторые перевёртыши были вынуждены опуститься на пол. Мельком обратив внимание на Номада, пегаска заметила, что и он тоже пригнулся, едва ли не сев на корточки, и развёл руки чуть в стороны.

Ни с того, ни с сего в пещерном зале что-то громко захрустело, как будто вся скала принялась трескаться по швам. Внутри Дэринг поселялся необоримый ужас, причин которого она даже толком не осознавала, так как всё в её уме смешалось в кашу. Жуткая вибрация пробирала всё её тело, передаваясь через обоих перевёртышей и древко копья, а от гула закладывало ушки. Ни разу в жизни она не испытывала ничего столь же выворачивающего душу наизнанку, хотя и переживала пару разрушительных землетрясений и даже находилась под влиянием магического артефакта, воздействовашего на её самые потаённые страхи.

– Берегитесь! – во всю глотку выкрикнул один из чейнджлингов, чем вывел пегаску из состояния панической прострации, как уже весь отряд, шедший позади пленников, бросился врассыпную.

Двое нёсших пленницу резко подались вперёд, и та наконец увидела, как один из сталактитов, висевших между светящимися камнями прямо над центральным проходом, откололся от скального потолка и стремительно полетел вниз, грозясь расплющить нескольких перевёртышей. Те, впрочем, оказались достаточно вёрткими, несмотря на оцепенение, вызванное леденящим душу гулом, поэтому каменная глыба разбилась об пол, не прибив никого. Хотя разлетевшиеся в разные стороны осколки задели нескольких воинов, одного из них шибанув в незащищённую доспехами мордочку.

Вибрация начала постепенно затихать, как и громоподобный гул, однако по всему помещению заладили опадать небольшие осколки от потолка, а кое-где откалывались даже крупные светящиеся камни. Рассыпавшиеся посередине чейнджлинги судорожно вертелись по сторонам, не зная, что им делать. Их командир тоже пребывал в нерешительности, не представляя, с чем может быть связан грянувший ужас. Вдруг раздался очередной громкий хруст, и взоры всех присутствующих – и подданных Кризалис, и пленников – тут же метнулись к огромному сияющему булыжнику, обрушившемуся вниз почти в десяти метрах слева от центрального прохода.

Увесистый камень пролетел всю высоту, отделявшую его от низа, и тяжело грохнулся на угол одной из клеток, стоявших отдельно от их общей груды. Пробив край металлической крыши, он опрокинул решётчатое вместилище. Томившийся внутри висцероид упал на одну из стенок, ставшую теперь полом, и, казалось, нисколько не растерявшись, моментально рванул к образовавшейся пробоине. Не прошло и нескольких секунд, как уже это неказистое существо протиснулось в дыру, словно вытекло сквозь неё, и устремилось на волю, чем взбудоражило воинов Кризалис пуще прежнего.

– Слизняк вырвался! Остановить его! – наперебой завопили оборотни, в то время, как алмазные псы отбросили копья и щиты, после чего поспешили снять со спин карабины, дабы на расстоянии пристрелить висцероида, угрожающе рванувшего прямиком к своим тюремщикам.

При виде наступающего висцероида Дэринг напряглась до предела, ощущая крайне неприятное чувство беспомощности, а Номад и вовсе сжался, как пружина, и даже отступил на пару шагов назад, пользуясь тем, что конвою стало не до него. Он знал, насколько опасными могут быть тибериумные формы жизни, но теперь он видел в этом чудовище отнюдь не только угрозу. Около десятка чейнджлингов поднялись в воздух и с копьями наперевес двинулись навстречу огромному слизняку, в то время как ещё столько же выстроились в неровную шеренгу на земле. Их рога озарились волшебными огоньками, отчего в голову Пигидиума моментально ударила кровь.

– Отставить магию! Отста…

Как только алмазные псы совершили первый выстрел, всадив в буроватую бесформенную плоть две пули, чудовище извергло струю тибериумного газа, которая в мгновение ока преодолела несколько метров, отделявших его от воинов Кризалис, как вдруг всё окружающее пространство озарила очень яркая вспышка, а воздух сотрясся оглушительным хлопком. Не понимая происходящего, Дэринг почувствовала сильный удар и жжение, после чего её тело рухнуло на каменистый пол. Теперь её голова соображала ещё хуже, но инстинктивно приподнявшись и чуть встряхнувшись, она распахнула веки и увидела, как пещерный зал охватила сущая кутерьма.

В стороне от неё на полу появилась окружность из копоти, словно здесь только что взорвалась бомба, тут и там поблизости лежали оглушённые чейнджлинги, хотя те, кто оказались в самом эпицентре, заметно обуглились. Висцероида постигла та же судьба, и теперь он походил на широченную лепёшку обгорелого фарша, покоящуюся в сторонке. Впрочем, внимание Ду почти сразу приковалось к Номаду, в руках которого теперь оказалось копьё. Он огрел его древком одного из перевёртышей, пронзил глотку следующему, после чего пошёл в атаку на алмазных псов, потеснившихся ближе к камерам и нацелившим винтовки на него.

Произведённый ими залп хотя и попал в суперсолдата, но не причинил ему никакого вреда – к их крайне неприятному изумлению. Тот в свою очередь не сбавил темпа и уже спустя секунду всадил острый наконечник в плоть одного из всполошённых псов, как уже другой попробовал огреть его своим оружием, как дубиной, нацелившись в лицо. Поверхность костюма блеснула белым светом, и прежде чем приклад подземельного жителя попал в цель, копьё человека с невиданной скоростью извлеклось наружу и заблокировало вражеский удар.

Ошеломлённый молниеносными движениями землянина, за коими едва успевал уследить глаз, алмазный пёс, было, собирался отступить на пару шагов назад и постараться всадить пулю точно ему в лицо, однако тот был чересчур быстр. Ещё мгновение, и копьё пробило его массивную шею навылет. Всё ещё чувствуя себя словно контуженной, Дэринг тем не менее воодушевилась победой напарника в этой схватке, как уже краем глаза заметила чейнджлинга с озарённым магией рогом, оказавшегося после только что грянувшего взрыва дальше остальных.

– Номад, слева! – через силу выкрикнула Ду, как только её напарник извлёк своё орудие убийства из пса-мутанта, и тот обессиленно рухнул наземь.

Взгляд оператора нанокостюма тут же метнулся к новому противнику. Не выходя из режима скорости, он надёжно ухватился за древко копья одной рукой и метнул его. Оно преодолело положенные десять метров до цели, как пуля. Тем не менее, наконечник впился в грудину оборотня сквозь пластины доспеха точно в тот же момент, когда из его искривлённого рога метнулся сгусток магии. Спустя миг эта энергия снесла Номада с ног, повалив на пол. Что характерно, поверхность его костюма погасла.

Узрев, как напарник распластался на холодном каменистом полу, Дэринг замерла, ощущая внутри себя беспокойство за него. Правда, уже всего через секунду на неё нахлынули новые, не менее неприятные ощущения. Чьё-то копьё упёрлось остриём в её шею почти у основания головы, а вслед за этим ещё одно нацелилось ей в живот чуть пониже рёбер. Краем глаза она видела двух нависших над ней чейнджлингов – очевидно, тех самых, что несли её. По крайней мере, доселе они оставались где-то позади.

– Лучше лежи смирно, поняшка, а то копья в копытах запросто могут слегка дёрнуться, – нервно прошипел один из них, потрясённый произошедшим, и оба острия до боли надавили на её плоть.

Не успел более никто ничего сделать или хотя бы произнести, как уже Номад чуть шевельнулся. Как и подобает солдату, он быстро пришёл в себя и тут же вскочил на ноги, готовый в случае необходимости вступить в бой. Стоило ему только подняться, и его взор сразу встретился с застывшими взглядами обоих перевёртышей. Каждому из четырёх уцелевших после странного взрыва, по какой-то причине порождённого от соприкосновения магии и тибериумного газа, было ясно, что они попали в патовую ситуацию.

– Не двигайся, чужак, иначе она умрёт! – обозначил другой чейнджлинг, чьё копьё упиралось в живот пегаски.

Номад облизал засохшие губы, а его взгляд на мгновение метнулся к стволу, лежавшему подле ближайшего трупа алмазного пса. Рвануть к нему он не мог, поскольку копья оборотней пронзили бы его напарницу куда быстрее, чем ему удалось бы вышибить им обоим мозги. Поэтому он не нашёл более разумного решения, кроме как поднять руки, в то время как его глаза впились во что-то за спинами противников. Он был готов воспользоваться любой выгаданной секундой.

Не убирая копий, чейнджлинги пребывали в полном замешательстве. Они не имели ни единой возможности обезвредить носителя наноброни, а держать его на месте вечно не имело никакого смыла, в то время как вооружённые патрули сюда обычно никогда не заходили. Следовательно, никто бы им не помог. Видя всю ситуацию, по сути, со стороны, Дэринг тоже осознавала, что выхода нет у обеих сторон. Она уже хотела потребовать, чтобы Номад делал своё дело в расчёте на то, что если её убьют, то он сам закончит их работу, ну а один из чейнджлингов подумывал отправить своего соратника за помощью. Тем не менее, первым перешёл к действию суперсолдат.

– Не двигайтесь, – бросил он вдруг, вытянув правую руку с поднятым вверх указательным пальцем. Оба перевёртыша немало смутились, заметив, что он беспрестанно пялится куда-то за них.

– Что? – машинально вопросил один из них, хотя оба не решались смотреть назад.

– Просто… не двигайтесь, – повторил оператор наноброни, не сводя с чего-то глаз.

Напряжение внутри чейнджлингов возрастало, особенно на фоне только что произошедшего высвобождения огромного слизняка, как вдруг один из них не выдержал и посмотрел назад. Увидев что-то, он нервно вздрогнул, чем тут же побудил обернуться второго. В нескольких метрах позади них стояла клетка с висцероидом, чуть ли не вжавшимся в решётчатую стенку. Однако пока что тварь не проявляла никакой агрессии, хотя и вполне могла достать до них своими ядовитыми испарениями. Очевидно, доселе эта клетка покоилась на вершине другой, но свалилась из-за тряски и перевернулась пару раз, так что теперь её потолок взял на себя роль пола.

Не заметив ничего явно опасного, хотя и насторожившись весьма близким присутствием тибериумной формы жизни, оборотни судорожно метнули взгляды обратно к землянину и, к своему ошеломлению, не увидели ничего, кроме своих соратников, лежащих на полу либо оглушёнными, либо вовсе убитыми. Обоих вмиг пробрал мертвенный ужас, а копья в их копытах напряжённо задрожали.

– К-куда он и-испарился? – дрожащим голосом чуть ли не проскулил один.

– Он же может исчезать, Тартар его побери! – нервно воскликнул другой, а затем, занеся копьё и решительно приготовившись всадить его в живот пони, обратился в никуда: – Покажись сейчас же, чужак, либо я убью её!

Не сводя глаз с наконечника, грозящегося сделать своё дело, Дэринг сжалась, насколько ей позволяли путы, приковывавшие её к копью, и в очередной раз мысленно прокляла то обстоятельство, что у неё связаны копыта. При виде нависшей смерти в её висках застучало, как молотом по наковальне, а взор сделался слегка расплывчатым. Ответа от Номада не последовало и через пять секунд, что невыносимо скребло по нервам как пегаске, так и обоим чейнджлингам. Не видя других вариантов, кроме как принудить чужака к повиновению самой крайней мерой, один из воинов Королевы поднял копьё ещё выше и послал его к цели. Глаза Ду сами собой плотно зажмурились, всё её тело напряглось в ожидании острой боли, однако что-то пошло не так…

Копьё едва успело затормозить в нескольких миллиметрах от кожи пегаски, когда перед оборотням проявилась фигура человека. В обеих руках он держал по винтовке, и ствол каждой из них нацеливался в голову врагу. Жители Улья с горечью поняли, что проиграли землянину, поведясь на довольно простой трюк, сработавший в условиях повышенного напряжения предельно эффективно. Наконечники тотчас же отпрянули от поняши, чья грудь судорожно вздымалась от учащённого дыхания. Внутри неё тотчас же распространилось весьма сомнительное облегчение после дичайшего стресса. От осознания того, что она едва не закончила свои дни в этой глуши, у неё шёрстка вставала дыбом.

– Копья на пол, иначе испачкаете висцероида своими мозгами, – спокойно проговорил Номад, будучи тем не менее на взводе. Те на миг неуверенно переглянулись и приняли негласное решение подчиниться. Их оружие медленно опустилось наземь. – Хорошо, теперь назад – оба.

Будучи в не самом выгодном положении, перевёртыши отступили назад на несколько шагов, после чего носитель наноброни переступил через пегаску, старающуюся нормализовать дыхание, и сбросил одну из винтовок. Вторую же он перехватил обеими руками и, активировав режим максимальной силы, врезал прикладом первому попавшемуся оборотню в лоб сквозь шлем. Тот сразу распластался на полу, в то время как другой мгновенно вскинулся, намереваясь ни то оказывать сопротивление, ни то бежать прочь, однако оглушающий удар настиг и его. Последние конвоиры, приставленные к пленникам, были нейтрализованы.

– Карабин Симонова? – определил боец, как ни в чём не бывало принявшись осматривать винтовку. Наконец направившись обратно к напарнице, он с удивлением добавил: – И откуда только у ЛЕГИОН’а такое старьё? Впрочем, для наших копьебоев и это – прогресс.

Нависнув над пегаской, суперсолдат застал её за попыткой развязать путы зубами. Ей определённо требовалась помощь, чтобы она, по крайней мере, не провозилась полдня, поэтому он присел перед ней на корточки, отложил карабин и принялся освобождать от тугих верёвок её задние ноги. Заметив, как быстро он с ними справляется, поняша бросила свои малоэффективные старания. В тот же миг из её уст вырвался томный выдох. Хотя теперь они оба были свободны, её всё равно угнетало то обстоятельство, что вокруг них раскидывается территория чейнджлингов, коих здесь многие тысячи.

– Лихо ты их, – без особого энтузиазма заметила вдруг Дэринг после того, как Номад приступил к развязыванию передних копыт. – И почему нельзя было сделать то же самое до того, как нас сюда притащили? Или на них за всю ночь совсем никто не нападал?

– Они грели наконечники копий об твои рёбра всю дорогу. Если бы я рыпнулся, то из тебя бы сразу же сделали конину на вертеле, – спокойно ответил суперсолдат, заканчивая с последним узлом.

– Ладно, попробуем как-нибудь унести ноги и из логова Кризалис, – устало протянула пегаска, оторвавшись наконец от копья и поднявшись на копыта, которые были слегка затёкшими. Встряхнув ими, она снова посмотрела на напарника, подобравшего другой карабин и принявшегося извлекать из него обойму, и со сдержанным напряжением вопросила: – Во имя всех божеств Теноктитлана, что это только что громыхало?

– Самый страшный кошмар твоего мира, – коротко обозначил оператор нанокостюма, и искательница приключений вполне поняла, что он имеет в виду. Непроизвольно вздрогнув, он нервно добавил: – Чёрт, никогда не привыкну к этой долбанной вибрации!

Само собой, он много раз слышал подобные ужасающие звуки, но особенно ему помнились первые разы – тогда, на островах Лингшан, когда люди, и он в их числе, впервые столкнулись с расой пришельцев-цефов. Эти леденящие душу стоны издавались их кораблём, таившимся в недрах горной цепи с незапамятных времён. И сейчас боец был почти уверен, что Улей сотрясало именно какое-нибудь огромное порождение инопланетной инженерной мысли. Хотя он не решался представлять, что за машинерия могла создать звуковые колебания такой мощи, чтобы от них начали ломаться сталактиты внутри скал.

– Пришельцы здесь? Ещё лучше, – с невесёлым сарказмом выдохнула Ду, не имевшая ни малейшего понятия, как выбираться из Улья и без вмешательства третьей стороны. Впрочем, её почти сразу отвлёк вид обугленных оборотней и висцероида, к коим её взгляд приковался уже во второй раз. По пещерному залу распространялся характерный запах гари, а спонтанно опустив глаза на саму себя, она увидела, что кончики её шерсти местами обгорели. Помотав головой в недоумении, она решила поделиться своими мыслями с бойцом, возившимся с оружием: – Что-то я ума не приложу, что здесь стряслось. Их вместе с нами как будто взрывом разбросало… С чего это вдруг?

Задав этот вопрос, пегаска упёрла взгляд в своего партнёра. Тот положил к себе в пустую пистолетную кобуру добытую из второй винтовки обойму на десять патронов, после чего вернул в руки первую и тоже осмотрел место происшествия.

– Похоже, тибериум детонирует от этой вашей магии, – предположил боец. Припомнив совсем недавно пережитую боль, он закивал головой: – Оно и не мудрено, ощущения после неё такие, будто прикоснулся к трансформатору.

– Вообще-то, в первые дни после падения метеорита некоторые единороги пытались уничтожить его при помощи волшебных заклинаний, но я ни разу не слышала, чтобы кто-то из них погиб от таких вот взрывов, – задумчиво заметила поняша, глубоко озадаченная произошедшим феноменом, едва не стоившим ей, впрочем, жизни.

– Возможно, так было раньше. Тибериум всё время видоизменяется. Совсем не удивлюсь, если с вашей магией через месяц-другой он сам научится колдовать, – выдвинул гипотезу Номад, за что словил странный взгляд напарницы, в котором читалось и удивление, и скепсис одновременно. Ей думалось, что либо она ещё не вполне понимает природу этого кристалла, либо он пока что слишком мало знает о магии, учитывая его шокирующий вывод, в который её разум верил с трудом. Хотя она осознавала, что теперь возможно практически всё, причём далеко не в самом лучшем свете. Боец же, двинувшись обратно в сторону выхода, подметил: – Я смотрю, над техникой безопасности они вообще не думают. Мало того, что хрен знает зачем ловят висцероидов, так ещё додумались держать их в решётчатых клетках.

– Странно, что ничего подобного у них раньше не происходило, – протянула Дэринг, согласившись с замечанием напарника. Коль уж эти тибериумные формы жизни способны извергать струи крайне ядовитого газа, глупо было со стороны чейнджлингов томить их в клетках, причём довольно близко к центральному проходу. По сути, ничто не мешало этим существам поразить любого проходящего от входа к тюремным камерам.

– Может, и происходило, – отозвался носитель наноброни, остановившись у трупа оборотня, в которого он метнул копьё. Пегаска держалась подле него, будучи готовой к любому действию, несмотря на лютую усталость. Бросив на неё взгляд, он коротко добавил: – Но вообще, у висцероидов есть один существенный недостаток: они жутко тупые. Возможно, мухопони просекли это, но всё равно – они тут с огнём играются, причём крайне легкомысленно.

Машинально оглянувшись назад, Дэринг посмотрела на того висцероида, чьё присутствие в опасной близи от центрального прохода помогло Номаду на несколько судьбоносных секунд отвлечь чейнджлингов. Если раньше эта тварь вжималась в решётку, словно пристально таращилась на происходящее снаружи, то теперь забилась в дальний угол, как если бы чего-то испугалась. «И вправду тупые», – мельком подумалось пегаске. Далее её взор пал на предметы, покоившиеся подле убитого перевёртыша, в которых копался боец. Это была их походная поклажа, а также изъятое у них вооружение.

Понимая, что задерживаться здесь очень опасно, Ду сделала шаг к седельной сумке, но прежде чем взвалить её на спину, заглянула внутрь в поисках шлема. Раскрыв одну половину, она увидела лишь кучу карт и медикаменты, а когда хотела уже приступить к другой, перед ней мелькнул привычный головной убор. Её глаза тут же поднялись на партнёра, чьи пальцы как раз и сжимали находку.

– Это ищешь? – риторически спросил Номад и, прежде чем поняша успела дать ответ, сам небрежно напялил на неё шлем, покрыв им скорее лоб, чем макушку. Слегка отшатнувшись, она немного раздражённо сдвинула его назад, после чего поспешила накинуть лямки своей сумки себе на спину и приготовилась к поспешному бегству. Всё её естество порывалось убраться отсюда быстрее, чем кто-то заметит, что она и её спутник вдруг оказались на свободе.

Тем не менее, Номад был ещё не вполне готов. Он повесил на плечо сумку, добытую им в первом бункере, в которой и покоился пробковый шлем, а потом занялся оружием. Дополнительная обойма для карабина уже лежала в багаже, поэтому пистолет беспрепятственно вернулся в кобуру. Затем он принялся распихивать магазины для него по специальным кармашкам на поясе, всё время поглядывая на выход из этого помещения. Сюда в любой момент могли явиться прислужники Кризалис, о чём также не переставала думать и пегаска.

– Знаешь, что-то мне подсказывает, что мы останемся целее, если двинемся сквозь скалы, а не побежим в обход, – заговорила вдруг Дэринг, полагая, что им обоим сейчас стоит думать в две головы. – По крайней мере, идти строго обратно – туда, где собралось всё то войско – уж точно не имеет смысла. Не знаю, что здесь делают пришельцы, но Кризалис явно готовится к вторжению в Эквестрию, и лучше бы нам не попадаться на глаза всей её армии.

– Да уж, у них там, кажись, намечалось какое-нибудь жертвоприношение… или военный парад с пламенными речами, после которого – прямым ходом на войнушку, – отстранённо проговорил носитель наноброни, занимаясь своим делом. Определив последний магазин, он беззвучно усмехнулся и, помотав головой, бросил как бы сам себе: – Это точно реинкарнировавшие корейцы…

– Ну а если серьёзно, – перешла искательница приключений на другой тон, – мне уже, если честно, даже трудно сказать, что нам теперь лучше делать – идти дальше за Жемчужиной или всё-таки пробовать добраться до Эквестрии раньше них и предупредить Принцесс, что они наступают.

– Не думаю, что у нас есть выбор, – возразил суперсолдат, приладившись к ракетнице R-12, дабы повесить её на спину, после чего взять карабин и уже наконец приступить непосредственно к побегу. – Если, как ты говоришь, к северу от этих джунглей раскинулось тибериумное поле шириной с половину континента, то нам через него не перебраться. Не знаю, конечно, как они его собираются пересекать, но нам остаётся только одно – делать, что можем.

В ответ пегаска лишь молча кивнула. Хотя, кратко задумавшись над тем, каким образом орда чейнджлингов планирует перекинуться в Эквестрию, она решила, что, возможно, будучи и без того уже зараженными, они сумеют перелететь поле или хотя бы пройти под ним через подземные тоннели алмазных псов без вреда для себя. Как бы то ни было, ей и бойцу туда и вправду категорически не стоило соваться, и пожалуй, они вдвоём могли хоть как-то помочь терзаемому катастрофами миру маленьких пони лишь посредством сокрытия артефакта гиппогрифов от недоброжелателей. Иных путей у них не было.

Выпрямившись во весь рост, Номад хотел, было, закинуть тяжёлое оружие за спину, но тут же замер ровно в тот же самый момент, когда внимание Дэринг обратилось на выход из тюремного зала. За дверным проёмом маячили два чейнджлинга-стража с копьями и карабинами, уставившиеся на свободных пленников и несколько десятков поверженных соратников в ошеломлении. Приняв всех этих бедолаг на счёт суперсолдата и окончательно убедив самих же себя в слухах о его невероятных способностях, они не решались ни в бой вступать, ни ретироваться.

– Они освободились! – ни с того, ни с сего ошарашенно выпалил один из них, как вдруг где-то снаружи вновь раздался тот же оглушительный гул, и стены пещеры мелко задрожали.

В следующий миг что-то внезапно заставило оборотней оторваться от земли и прийти в боевую готовность, они оба поднялись на метр ввысь, взялись за копья как можно надёжней, а при помощи телекинеза сняли со спин ружья. Номад сразу решил, что их агрессия направлена конкретно на него, в силу чего поспешил избавиться от базуки и использовать более подходящий для текущей задачи карабин, но остановился, заметив, что подданные Кризалис палят куда-то в сторону лестницы, и услышав хорошо знакомый адский вой. Его мимолётную мысль о том, что R-12, возможно, окажется против цефов сподручнее, чем винтовка времён начала Холодной войны, прервал громкий хруст, наполнивший помещение, подобный тому, с которого началась вся эта кутерьма.

– Номад! – послышался сквозь множественный шум обеспокоенный выкрик пегаски, как уже суперсолдата, едва успевшего сообразить, что происходит, снесло с ног. Вслед за этим примерно в то место, где он только что стоял, грохнулся крупный обломок сталактита.

Моментально придя в себя после падения, Номад сходу оценил обстановку и увидел подле себя Дэринг. Именно она только что сбила его с ног, с наскока обрушившись на него всем своим телом, сразу заметив, как потолок трещит от вибрации. За долю секунды сложив произошедшее в уме, боец немало поразился тому, насколько его напарница оказалась сильной, что сумела так опрокинуть его, невзирая на значительную вымотанность. Впрочем, его мысли очень быстро вернулись к разборке между чейнджлингами и цефами, развернувшейся в чересчур опасной близости.

Гул и тряска затихали, хотя кругом стоял грохот от опадающих камней, в который вкраплялись выстрелы чейнджлингов и дикие вопли инопланетян. Неподалёку от потолка откололся светящийся камень и грохнулся точно на ту самую клетку, где томился вжавшийся в угол висцероид. Тяжеловесный булыжник протаранил крышу и своим массивным краем задел несчастное создание, расплющив его, как желе, но это не самое приятное зрелище было замечено лишь всполошённой пегаской. Оператор нанокостюма же поспешил встать на колено и, крепко ухватившись за рукояти гранатомёта, нацелился на дверной проём, приготовившись дать отпор любому врагу.

Оба чейнджлинга успели сделать несколько выстрелов, пока в сквозь дверь не показалась фигура цефа-сталкера. Ускоряемый идущими вниз ступенями, он уверенно шёл в атаку, однако очередной залп из карабинов, сделанный на очень близком расстоянии, заставил его пошатнуться. Один из оборотней не стал упускать предоставленный судьбою шанс и, вильнув в сторону, чтобы избежать столкновения с нёсшимся по инерции пришельцем, с силой всадил копьё в желеобразный затылок, не покрытый пластинами экзоскелета. Тем временем его напарник продолжал судорожно стрелять вверх.

Обойма в карабине быстро опустела, и стоило только перевёртышу отвлечься на перезарядку, как уже его снёс шквал пучков плазмы. Затем показались ещё два сталкера, не успела пронзённая копьём туша первого свалиться на пол. Один из них обрушился на последнего оставшегося воина Кризалис и, сломав своей массой копьё, неудачно попавшее в нагрудную пластину, со всего размаха пробил ему доспех на уровне сердца. Пройдя сквозь плоть, как раскалённый нож по маслу, клинок с кровавыми брызгами вынырнул из спины несчастного.

Прежде чем один сталкер успел вторгнуться в тюремный зал, а второй извлёк своё острое оружие из тела чейнджлинга, в дверной косяк врезалась ракета, выпущенная Номадом. Перейдя в режим максимальной силы с целью более эффективного противодействия мощной отдаче, он произвёл ещё два залпа, чем сделал проём несколько шире. Скальные стенки разбивались в крошку, железная дверь была сорвана с петель, а обоих цефов разбросало взрывной волной. Их экзоскелеты были изрядно повреждены и отныне покоились у порога среди булыжников и собственных желеобразных внутренностей, но тут-то, тяжело ступая, на лестнице появилась грузная фигура бомбардира.

– За меня, давай! – скомандовал оператор нанокостюма в полный голос, не сомневаясь, что ушки его напарницы заложены после грянувших выстрелов и взрывов ракет у выхода на лестничную площадку.

Чувствуя, как кровь бьёт в голову от перенапряжения, Дэринг повиновалась сию же секунду и рванула за спину Номада, ведшего огонь с колена. Она понимала, что не сможет ничем помочь ему в расправе с тяжеловесным цефом, с которым, как ей помнилось, толком ничего не могли сделать даже десяток чейнджлингов, а потому сочла уместным просто укрыться от смертельной опасности. И это был правильный ход, ведь уже через пару секунд в пол недалеко от позиции компаньонов начала бить беспрерывная очередь пучков плазмы.

Паля пока что не слишком прицельно, огромный цеф как бы пристреливался, словно играя на нервах эквестрийки и землянина. И если первой оставалось лишь ждать окончания этого поединка в дичайшем напряжении, то второй, стараясь сохранять ледяное спокойствие, перешёл в режим максимальной брони и принялся бить точно в дверной проём без промаха. Маневрировать здесь было негде, прятаться некуда, кроме как за бесполезные для этого решётчатые клетки, поэтому между носителем наноброни и бомбардиром развернулось состязание на меткость, прочность и разрушительную мощь оружия. И если по первому пункту человек пока что брал верх, то последние два могли стать роковыми как для него, так и для пегаски.

Словив две ракеты, бомбардир тем не менее уверенно двигался вперёд, как если бы получил лишь пару лёгких шлепков, и не прекращал стрелять. До дверного проёма оставалось несколько шагов, когда он остановился, дабы атаковать более точно, но в тот же миг в него врезался очередной снаряд. Магазин R-12 опустел, поэтому, оставаясь под рассеянным огнём, Номад был вынужден срочно пополнить его вновь. Он быстро освободил барабанный блок гранатомёта от гильз и, согнувшись, принялся спешно вставлять в его каморы новые патроны. Остававшаяся позади него пони плотнее припала к полу.

Не желая словить пучок плазмы в лицо, не покрытое маской, Номад опустил голову как можно ниже и жалел, что не может перейти в режим повышенной скорости. Огонь бомбардира покрывал широкое пространство, время от времени попадая и в бойца, но к счастью, костюм пока ещё стойко держал удар. Наконец он заполнил последнюю нишу и, закрыв барабан, навёл ствол на кальмара-великана, своими габаритами перекрывавшего почти всю ширь разбитого дверного проёма. Замечая, что удары цефского крупнокалиберного плазмомёта всё точнее и точнее фокусируются на своей цели, суперсолдат не помедлил зажать гашетку.

Не видя, как проходит этот смертельный поединок, Дэринг лишь слышала грохот выстрелов, впивавшийся ей в ушки, и боковым зрением замечала, как пучки плазмы то и дело лупят то слева, то справа, отчего она каждый раз непроизвольно вздрагивала. В какой-то момент один из вражеских снарядов ударил совсем близко и подпалил кончики её хвоста, растянувшегося по полу чуть в сторону. Ещё бы немного, и он попал в край сумки, а там было бы недалеко и до неё самой, хотя сейчас она больше всего переживала за своего партнёра. Невыносимо было ожидать развязки, когда либо стихнет пальба, либо тело сражённого бойца рухнет прямо на неё.

Тем не менее, перестрелка длилась ещё считанные секунды, какими бы нескончаемыми они ни казались. Энергии у костюма оставалось немного, но деваться было некуда, и Номад пустил в пришельца одну, другую и даже на всякий случай третью ракету. Сквозь взрывы и грохот крошащегося камня донеслось предсмертное рычание, пучки плазмы прекратили лететь целым градом. Спустя мгновение в клубах пыли за ещё более повреждённым проёмом показались очертания мощной фигуры, опёршейся на огромную энергетическую пушку, а потом и вовсе повалившейся ничком. Из разбитой грудины бомбардира хлестали слизкие внутренности.

В тюремном зале стало относительно тихо, лишь откуда-то издалека со стороны лестничной шахты доносился едва разборчивый шум. Как только Номад поднялся, и Дэринг стало видно, что угроза исчерпана, она тоже встала на свои четыре копыта и слегка встряхнула головой, чтобы отделаться от чумного состояния после грохота выстрелов, усиливавшегося акустикой. Привычный же к симфонии войны боец в наноброне заменил в гранатомёте пустые гильзы, действуя теперь уже в режиме скорости, после чего повесил тяжёлое оружие на спину и потянулся к маске, висевшей на поясе.

– Дискорд бы побрал этих пришельцев, – фыркнула пегаска, поглядывая на останки цефов. Если раньше она думала о них не так уж и часто, поскольку мало что о них знала и по имеющемуся опыту больше боялась киборгов, то теперь её пробирал жуткий трепет при мыслях о том, на что они могут быть способны. – Откуда они здесь? Неужели им как-то удалось пройти через всю ту многотысячную армию?

– Если они решили хорошенько взяться за это местечко, то их не остановит и многомиллионная армия – уж поверь мне, – мрачно проговорил суперсолдат, сдвинув визор на глаза и тем самым полностью скрыв лицо. Он прекрасно помнил, как погибала его планета, и экспансию из космоса не в силах было сдержать совершенно ничто. Взглянув на несколько оторопевшую поняшу, он неутешительно добавил: – Похоже, мы вляпались в дерьмо ещё глубже и прочнее.

– Ну, не думаю, что это повод оставаться здесь и сидеть, сложа копыта, – твёрдо произнесла Ду, уперев в напарника непоколебимый взгляд, хотя в мыслях всё же изрядно озаботившись тем, что теперь задача действительно усложнилась. Впрочем, она не раз выбиралась живой и невредимой из самых разных передряг, и почему бы теперь ей просто в очередной раз не побить предыдущий рекорд трудности? По крайней мере, сдаваться она совсем не собиралась, и носитель наноброни вполне разделял её настрой.

– О нет, копыта мы уж точно складывать не станем, – несколько шутливым тоном протянул он, потянувшись к покоившемуся на полу карабину, но вмиг застыв, когда судьба преподнесла ему и пони новый неприятный сюрприз.

Откуда-то снаружи послышался отзвук мощного пронзительного свиста, от которого по помещению прошла волна вибрации. Компаньоны тотчас же напряжённо переглянулись. И боец, и пегаска были слишком уж хорошо знакомы с этим звуком, чтобы не узнать его. Внутренности последней сразу превратились в воду, а волосы в чёрно-серой гриве зашевелились от самого настоящего ошеломления. Этот свист – оглушительный, чудовищный и мучительно вытряхивающий душу из тела – мысленно вернул её к недавним событиям, произошедшим в Сомнамбуле. Вне всяких сомнений, снаружи Улья хозяйничал биохарвестер Жнец, собирая урожай чейнджлингов.

Конечно же, Номад тоже сходу узнал этот звук. Правда, будучи знакомым с ним в несколько иной плоскости, он выдал совершенно другой вердикт:

– Крикун?

Взор Ду снова метнулся к напарнику. Доселе она не задумывалась, что у того огромного чудовища может быть имя, хотя подобное ему бы подошло.

– Крикун? – повторила она, вскинув бровь. – Ты о двуногом стальном гиганте?

– О трёхногом, вообще-то, – поправил её суперсолдат, никогда, впрочем, не считавший упомянутого им робота цефов гигантом. В арсенале пришельцев бывали штуковины намного больших размеров, да и у людей тоже. Пегаска поняла, что они говорят о разных вещах, а потому внесла ясность:

– Такие же звуки издавала железная тварь наподобие тех с крестообразными глазами, но размерами гораздо крупнее, которая уничтожила Сомнамбулу. У меня после этого свиста дня три, наверно, страшно болела голова.

По телу Дэринг прошла дрожь при нахлынувших воспоминаниях о том, что за муки ей пришлось испытать, когда тот огромный робот испускал такие же импульсы, а особенно насколько невыносимыми казались последовавшие за этим пытки на фоне зверской головной боли. Таких мучений она не пожелала бы и злейшему врагу. Именно поэтому ей совсем не хотелось встретиться с этой чудовищной машиной при бегстве за пределы Улья, даже если киборги явились сюда исключительно за подданными Кризалис… а может, и за нею самой?..

– ЛЕГИОН снабдил своих Аватаров генераторами криков? – с удивлением заключил носитель наноброни, решив, что под стальным гигантом пони в пробковом шлеме имеет в виду огромных двухопорных роботов, которые использовались NOD со времён Четвёртой Тибериумной Войны. Ранее ему не приходилось слышать, чтобы техника Братства комплектовалась каким-либо оружием пришельцев. Представив, насколько далеко ИИ мог зайти в подобных экспериментах, он удручённо бросил: – Чем ещё удивите?

В ответ на вопрос суперсолдата отзвук громоподобного свиста раздался вновь. Невзирая на прошедшую по полу дрожь, он наконец подобрал карабин, не желая тратит время попусту, и кратко оглядел его. На прикладе наблюдалась небольшая обугленность от попадания пучка плазмы, хотя сама по себе винтовка была вполне работоспособна. Мгновенно выпрямиться его мигом заставил возобновившийся хруст трескающихся камней. Несколько сияющих булыжников откололось от потолка, и парочка, увлекая за собой обломки сталактитов, грохнулась на маячившие ближе к скальной стене химические контейнеры, разбив их выпуклые верхушки. Над обеими бочками сразу взвились клубы зеленоватой дымки, что заставило не на шутку напрячься и пони, и человека.

Ещё один светящийся камень, как и в прошлый раз, пробил край крыши у стоявшей неподалёку клетки и опрокинул её, чем тотчас же не преминул воспользоваться покоившийся внутри висцероид. Даже без того, что время отнюдь не ждало, у компаньонов не было ни малейшего желания иметь дело с этим жутким на вид существом. Прежде чем тварь успела сообразить дальнейший план действий после освобождения, Дэринг направила свой шаг навстречу выходу из тюремного зала, позвав за собой чуть замешкавшегося напарника:

– Идём, теперь нам здесь тем более нечего делать!..

---

Преодолев наконец длинный извилистый тоннель, чья ширина имела довольно скромные размеры, Дэринг и Номад выбрались на скальную полку, откуда открывался вид на обширный зал, вроде того, где их встретила Кризалис со своим огромным войском. Прежде чем подойти к краю и осмотреть простирающееся внизу пространство, боец кратко огляделся по сторонам и заметил, что по соседству с этим своеобразным пещерным балконом висят другие такие же. Не став особо задумываться над тем, каким может быть их предназначение, он проделал оставшиеся несколько шагов вслед за не отвлекавшейся пегаской и, равно как и она, уставился на то, что не могло не приковать к себе всё его внимание…

Покинув тюремный зал около пятнадцати минут назад, компаньоны взбежали по лестнице наверх и стали свидетелями небольшой стычки между цефами и чейнджлингами. Благодаря маскировке они оба остались незамеченными для яростно сражающихся, а потому поспешили подняться ещё выше. И хотя лестница на этом отнюдь не заканчивалась, они решили исследовать второй этаж, поскольку оттуда, согласно сенсорам костюма, не доносилось ни единого звука. Немало удивившись этому, казалось бы, чрезвычайно удачному обстоятельству, они пустились вглубь скал, вместе с тем ожидая от пустых коридоров любого подвоха.

Как ни странно, наноброня оказалась права, и эта часть Улья на самом деле почти пустовала. Лишь пару раз они встретились с небольшими группками чейнджлингов, судорожно спешивших куда-то в противоположную сторону, а однажды мимо них пронёсся отбившийся от своих собратьев цеф-сталкер. При каждом таком случае они старались избегать вооружённых стычек, в силу чего большую часть пути пегаске пришлось провисеть на плечах бойца, обхватив копытами его шею, дабы всё время быть в зоне действия стелс-генераторов и вместе с ним оставаться незримой. Впрочем, после всех тех испытаний, что выпали на их долю за последние дни, она была совсем не против, чтобы суперсолдат носился за них обоих. Хотя это было несколько не в её духе.

Партнёры не знали, куда они идут, однако Номад ориентировался на компас нанокостюма, стараясь держать курс более-менее на юг, насколько это позволяла разветвлённая сеть внутригорных тоннелей. И после довольно продолжительной беготни по пещерным проходам – как широким, так и не очень – они вышли в огромный зал, который тускло освещало не только сияние волшебных камней, но и лучи солнца, проникавшие сюда через широченную дыру во внешней стене скалы, проделанную явно только что либо скринно-цефами, либо киборгами…

Прямо посреди обширного зала располагался круг из небольших скалистых выступов с заострёнными концами, посреди которого на возвышении стоял трон Королевы Кризалис. Он целиком состоял из тёмного камня, хотя носил зеленоватые оттенки, что сразу натолкнуло компаньонов на мысль, что в нём, возможно, содержится тибериум. Над обширным сиденьем высилась спинка, по форме напоминавшая огромную диадему, причём, как и многое в Улье, включая его обитателей, её усеивало множество мелких сквозных дыр. Но пони и человек приковали к нему всё своё внимание совсем по иной причине.

Дело в том, что вокруг трона выстроилось кольцо цефов, которые не сводили глаз с символа власти Кризалис. С десяток лазутчиков и сталкеров стояли неподвижно, выставив грудные клетки к объекту их пристального внимания, и как будто пребывали в некоем трансе. Об этом также свидетельствовал тот факт, что время от времени они едва заметно покачивались из стороны в сторону. Над их головами висело несколько роботов-разведчиков, вроде тех, которые встречались Номаду на Лингшане на каждом шагу, стоило только пришельцам пробудиться, и они тоже сосредоточенно пялились на царское место, заставляя свои задние щупальца совершать плавные волнообразные движения.

– Что это они делают? – почти шёпотом спросила Дэринг после четверти минуты созерцания странной картины. Её голос был едва слышен на фоне раздающихся снаружи выстрелов, выкриков и периодического рёва. Хотя иногда в него вкраплялся некий ритмичный грохот, подобный поступи какого-нибудь великана.

– Без понятия, – столь же тихо бросил Номад. – Но я видел такой же хоровод вокруг своей стазисной камеры, когда очнулся.

От его заявления Ду малость опешила. Если он видел их перед тем, как вернулся к жизни после томления в той громоздкой будке, то это могло означать, пожалуй, лишь одно. Переведя очумелый взгляд с кальмаров на партнёра, она озадаченно осведомилась:

– Постой… так это они высвободили тебя из той будки?

Не имея определённого ответа на этот вопрос, носитель наноброни взаимно посмотрел на пегаску. Впрочем, ему в любом случае не дало бы и слово сказать дальнейшее развитие событий. Ни с того, ни с сего зал наполнился воплями вылетевшей слева – из глуби скал – оравы вооружённых до зубов чейнджлингов.

– За Королеву! В атаку, вперёд!

Пара десятков перевёртышей неслась в бой с копьями наперевес, спеша как можно скорее освободить трон своей повелительницы от пришельцев. На ходу они произвели залп из винтовок, витавших подле них благодаря магии, и первые пули, попавшие в цель, отвлекли наконец кальмаров от их весьма непонятного обряда. Но прежде чем цефы успели что-то сделать, а воины Кризалис – вступить в смертельную схватку, тронный зал вдруг сотрясся чудовищнейшим грохотом, когда огромный голубоватый луч, вторгшийся сюда откуда-то снаружи, поразил трон Королевы и разнёс его на мелкие кусочки.

От внезапного оглушительного грома, пронзившего воздух, Дэринг невольно шарахнулась к не менее напряжённому Номаду и судорожно вжалась в его ногу. Тем не менее, взгляд её широко раскрытых от ошеломления глаз не отрывался от происходящего. Ничтожные камешки, доселе составлявшие структуру трона, разметались в разные стороны, цефы, водившие вокруг него хоровод, были буквально стёрты в порошок, а шедших в атаку перевёртышей отбросила назад мощнейшая взрывная волна. От символа власти Кризалис осталась лишь прожжённая воронка в каменистом полу, в которую тотчас же опало несколько коконов с новорождёнными чейнджлингами, висевших под потолком.

От этого удара и сопровождавшего его грохота, казалось, того и гляди рухнет вся скала, являвшая собой самый высокий пик горной цепи Аримаспи. Затем снаружи послышался всё тот же низкочастотный вибрационный гул, от коего пегаске становилось не по себе – что тогда в Сомнамбуле, что прямо здесь и сейчас, – а также мощный ритмичный топот, и теперь у неё тем более не оставалось никаких сомнений в своей догадке. Она была готова поспорить на что угодно, что трон Королевы чейнджлингов только что уничтожил именно биохарвестер ЛЕГИОН’а. Стало быть, утратив улов в виде сомнамбульских пони, ИИ позарился на обитателей Улья…

Поваленные наземь чейнджлинги встряхивали головами, стараясь прийти в себя, и кое-как поднимались на ноги. Тем не менее, никто из них не спешил двигаться дальше за пределы скалы, а многими овладевало острое желание бежать прочь как можно дальше отсюда. Но вскоре очухавшийся командир отряда, выделявшийся, как и все оборотни такого ранга, шлемом с султаном, оборвал всякие надежды на осуществление чаяний своих солдат.

– Построиться для атаки, воины! – приказал он, однако его подчинённые лишь ошарашенно переглянулись между собой. Никто из них не потянулся к обронённому оружию. – Построиться, я сказал! Мы должны задержать их – во имя Королевы!

Невзирая на лютый страх, внушённый уничтожением трона и всем тем, что виднелось снаружи через пробоину в стене, чейнджлинги всё же не решились ослушаться приказа и немедленно похватались за копья. Облачив карабины в волшебные ауры, они мигом образовали всё тот же рассредоточенный строй и полетели следом за командиром, подававшим им личный пример отваги. Проводив их взглядами до самого выхода из скалы, от которого к тронному месту тянулось расстояние почти что в сотню метров, Дэринг и Номад снова обменялись многозначительными взглядами.

– Даже не представляю, что мы теперь будем со всем этим делать, – не без удручения заявила искательница приключений. Вспомнив, как несколько пони безуспешно пытались сбежать от того невероятно огромного робота во время разорения Сомнамбулы, она с горечью осознавала, что при участии пришельцев и чейнджлингов эта задача становится, пожалуй, практически невыполнимой.

– Давай импровизировать, как и всегда, – пожал плечами боец. Подумав над его предложением, она сходу не нашлась с идеями, но заметила, что даже в условиях усложнения и без того кошмарной задачи ей хотя бы на этот раз предстоит решать её не в одиночку. Она кратко улыбнулась ему с задором, настраивая себя на предстоящее безумие, как вдруг её пронзила нестерпимая головная боль.

Ближайшее пространство неистово всколыхнулось мощным свистом, отчего пегаска припала к полу балкона и схватилась копытцем за покрытую шлемом макушку. Её протяжный стон едва прорвался сквозь громоподобный грохот, созданный Жнецом. И хотя её отделяли от этого стального чудовища не только, скорее всего, несколько сотен метров, но и скальные стены, пусть и изрядно повреждённые, ощущения были крайне неприятными.

– О, Селестия! – сдавленно вскричала поняша, плотно зажмурив глаза. – Как же паршиво от этого грохота!

Но, к счастью, ужаснейшие ощущения довольно быстро ослабли, и Дэринг не пришлось долго корчиться в мучительном болевом шоке, как в тот раз, когда она скрывалась на крыше одного из сомнамбульских домов в опасной близи от биохарвестера. Осторожно выпрямившись, она упёрла взгляд в одну точку и сосредоточилась на отступающей боли, как будто пытаясь подавить её ещё быстрее, а затем вздохнула как можно глубже, дабы окончательно прийти в себя. Глядя на неё, Номад обеспокоился, что к концу дня может остаться без напарницы… если, конечно, выживет сам.

После всех вооружённых конфликтов с пришельцами, происходивших на погибшей Земле, оператор нанокостюма прекрасно знал, какое воздействие импульсы генераторов крика оказывают на живые организмы, и помнил, как у людей, склонных к гипертонии, от них лопались глаза и сосуды головного мозга. За себя он не шибко боялся, так как эти смертоносные звуковые волны поглощались внешними слоями костюма. Но он не мог гарантировать, что у его напарницы не пойдёт носом кровь после очередного такого удара. Вместе с тем ничего, кроме бегства отсюда мимо Жнеца и, судя по звукам, кипящей вокруг него бойни, им просто-напросто не оставалось.

Если бежать прочь из Улья, то делать это нужно было очень быстро, чтобы словить как можно меньше подобных импульсов и уж тем более подолгу не маячить на глазах у врагов, коих здесь собралось аж три стороны. Не тратя времени попусту, носитель наноброни повесил карабин на плечо и схватил пегаску на руки, только та успела почувствовать облегчение, после чего без раздумий сиганул вниз с балкона. Падение с восьмиметровой высоты не причинило бойцу вреда, благодаря костюму, но от встряски ударило пони в голову, напомнив о минувшем импульсе.

Взгляды компаньонов первым же делом метнулись к пробоине в скальной стене, которая была поистине очень широкой и крайне неровной по своей форме. Сходу заметив, как среди подобных же каменных домиков, какие располагались с другой стороны Улья, бьются киборги и цефы, Номад вмиг включил маскировку и бегом подался вдоль стены к краю нехилых размеров дыры. Дэринг оставалась на его руках и поглядывала то на бойню снаружи, то на трупы как чейнджлингов, так и цефов, покоившиеся то тут, то там по всему тронному залу. Недавно здесь определённо происходила крупная стычка, и возможно, что именно она стала причиной появления в стене столь просторного прохода.

Номад бежал что было мочи, и энергия расходовалась довольно быстро, так что последний рывок ему пришлось делать на виду у нескольких кальмаров, засевших под строением, располагавшемся слева от выхода из внутригорных помещений. Но те были целиком и полностью поглощены перестрелкой с теми, кто заняли позицию с другой стороны, что сыграло компаньонам на руку… или на копыто. Оставшись незамеченными, они прижались к стене в нескольких метрах от пробоины, где покоилось великое множество камней, и боец опустил пегаску наземь. Прежде чем бежать отсюда прочь, он посчитал необходимым сначала оценить обстановку за пределами Улья с винтовкой наготове.

Оказавшись снова на своих четырёх копытах, Ду спонтанно обернулась назад и мельком провела взглядом по череде тоннелей, тянувшихся под балконами, перед которыми она только что пронеслась на руках напарника. Причём все эти проходы, не имевшие стандартных размеров, нередко располагались на разной высоте от пола. Их непрерывная линия уходила куда-то вдаль и очень скоро терялась во тьме, окончательно окутывавшей и без того весьма тускло освещённый тронный зал не более чем в десяти метрах за широкой воронкой. Единственное нормальное освещение здесь создавали лишь солнечные лучи, проникавшие снаружи, и слишком далеко вглубь пещер они попросту не доставали. И почему залы Улья оставались погружёнными во мрак, в отличие от коридоров?..

Кратко оглядевшись, пегаска посмотрела на партнёра, с осторожностью подбиравшегося к краю пробоины, и не помедлила последовать за ним, как вдруг жуткую вибрацию, то и дело раздававшуюся снаружи, и выстрелы прервал раскатистый залп, вроде того, который уничтожил трон Кризалис. Оба судорожно оцепенели. Вслед за этим раздались чьи-то выкрики, явно носившие панический тон, а спустя четверть минуты внутрь Улья вторгся охваченный ужасом чейнджлинг, за ним – ещё трое, и так с поля битвы в одночасье поспешил убраться целый небольшой отряд.

Не обращая никакого внимания на чужаков, почти два десятка оборотней бежали куда глаза глядят, а их оружие осталось где-то на свежем воздухе. Все они вопили от животного страха, некоторые были ранены, так что за ними тянулись кровавые следы, а одного из них, потерявшего переднюю правую ногу, волокли за собой в волшебной ауре два соратника. Нацелив винтовку на несущийся мимо табун, Номад тем не менее не спускал курок, видя, что те окончательно сломлены и едва ли способны думать о том, что некие чужаки устроили побег из местной тюрьмы. Сейчас разум каждого из этих несчастных застилало лишь исступленное желание выжить – как угодно, любой ценой.

В какой-то момент следом за ними полетели пучки плазмы. Несколько из них не нашли своей цели – один устремился далеко вглубь тронного зала, а ещё три впились в пол между разрозненными чейнджлингами, но последовавшая затем очередь, бившая под углом, изрешетила весь бок одному из оборотней, кому не посчастливилось бежать одним из последних. Отброшенный мощью огня, он тяжело рухнул недалеко от Номада и Дэринг, притаившихся за стеной, и его тело по инерции протащило по каменному полу ещё пару метров. Никто из тех, кому повезло убраться оттуда быстрее, не обернулся.

Тело бедного чейнджлинга застыло, казалось бы, намертво, но спустя миг судорожно дёрнулось, и из его рта на валявшиеся здесь булыжники хлынула кровь. Дэринг передёрнуло. Даже при всём том, что она знала об этих существах, ей стало жалко этого несчастного, умиравшего ужасной и, без всяких сомнений, невероятно мучительной смертью. Из последних сил он опёрся копытами об землю и немного отполз от пробоины ближе к чужакам. Его глаза, в которых стремительно гасла жизнь, обратились на них.

– Бегите, чу… чужаки, – сдавленно и отрывисто произнёс оборотень тонким скрипучим голосом, свидетельствовавшим о том, что это – кобылка. Далее она судорожно закашлялась от крови, наполнявшей её глотку и рот, но всё же кое-как выдавила: – Спа… кхе… спасайте… с-свои шкуры!

Хрипло вздохнув в последний раз в своей жизни, чейнджлинг дёрнулась из-за невыносимой боли, пронзившей простреленную грудную клетку с новыми силами, и её тело навеки обмякло в луже собственной крови. Оторвать от неё оцепенелый взгляд пегаску заставила снова пронзившая воздух ужасающая вибрация, заглушившая даже периодически раздававшиеся раскаты выстрелов. Она заметила, как её напарник уже двинулся дальше к краю пролома. Впереди в стене на уровне его головы зиял вырез – более глубокий относительно и без того неровной линии дыры, поэтому он низко пригнулся, так что перемещался почти в присядку. Наконец он подобрался к позиции, с которой было видно всё происходящее на территории Улья, и тут-то на его левое плечо легли два копыта. Оперевшись на него, Дэринг тоже выглянула из-за стены.

– Извини, – сказала она ему на ухо, но тот ничего не ответил, и они оба принялись следить, будучи готовыми когда угодно юркнуть обратно в укрытие.

Перед южной стороной Улья всё было примерно таким же, как и с севера – повсюду были понатыканы округлые каменные домики, между ними простирались открытые площадки, кое-где стояли телеги, ящики с оружием и стойки, наполненные копьями. Среди всех этих преград маневрировали боевые единицы обеих сторон – «Избранных Кейна» и скринно-цефов, – делая перебежки, занимая позиции и давая друг другу отпор. И если киборги в основном толклись справа от выхода из скал, то цефов носило повсюду – особенно сталкеров. Стоило только компаньонам высунуться, как уже откуда-то с небес в разные части поля битвы рухнуло около десятка десантных капсул, и силы пришельцев пополнились.

Тем не менее, всё внимание Дэринг и Номада приковалось лишь к громаде из стали, высившейся примерно в сотне ярдов прямо напротив выхода из скал, и именно там покоилась большая часть выживших в этой бойне чейнджлингов. Биохарвестер всеми четырьмя своими манипуляторами подбирал лежавших вокруг него подданных Кризалис, оглушённых его импульсами, и без особой расторопности перемещал их внутрь воздушного транспортника, севшего на землю совсем рядом. Здесь их наблюдалось несколько десятков, каждый был безоружен и нейтрализован, корчась от шокового состояния и ожидая своей неминуемой участи. При виде них в уме пегаски живо всплыла картина того, как пони точно так же мучились под ногами этого робота в Сомнамбуле.

Остальные же чейнджлинги, наблюдавшиеся повсюду то тут, то там, были уже мертвы, и никто из них более не оказывал сопротивления захватчикам. Поле боя делили между собой лишь цефы и киборги, отвлекавшие своих оппонентов от занимавшегося делом Жнеца. Но не прошло и четверти минуты, как на пороге одного из каменных домиков, находившихся слева на стороне, контролируемой кальмарами, появились четыре перевёртыша. Трое из них, держа в волшебных аурах старые автоматы AR-70, вырвались вперёд, ведя огонь по позициям стальных солдат, а четвёртый, неся с собой тяжёлый реактивный гранатомёт, сразу нацелился на стального исполина.

Последние чейнджлинги, ещё сохранявшие боеспособность, тоже были явно на грани, о чём свидетельствовала их яростная истерика. Они пережили не один импульс, но доселе оказывались достаточно далеко от его эпицентра, их приводила в лютый ужас разворачивающаяся у них на глазах гибель Улья, а мощные вибрации, регулярно издаваемые биохарвестером для устрашения своих жертв, колебали им нутро. И теперь они, неистово выкрикивая врагам немыслимые проклятья, из последних сил старались сопротивляться. Жнец нагнулся за очередной партией биоматериала и в тот же миг получил ракету в верхнюю часть грудины недалеко от ионной турели.

Поскольку киборги, по которым отчаянно палили три оборотня с автоматами, были заняты по большей части ближним боем со сталкерами, наводнившими пространство между домиками, стальной гигант отреагировал на обстрел из ракетницы тотчас же. Держа в манипуляторах улов, он выпрямился и словил ещё одну ракету, долбанувшую недалеко от красного глаза, после чего, едва пошатнувшись, навёл лазерный прицел на постройку, из которой появилась эта мелкая угроза. С ужасающим грохотом огромный луч исторгся из орудия и врезался в каменную избу, как вдруг та в мгновение ока взорвалась с невиданной мощью.

Всё хранившееся в этой постройке оружие сдетонировало, стерев в порошок её стены, четырёх чейнджлингов и всех пришельцев, оказавшихся вблизи. Едва завидев яркую вспышку, Номад молниеносно метнулся обратно за стену, в последний момент успев подхватить руками Дэринг, свалившуюся с его плеча от столь резкого разворота. Взрывная волна была до того сильна, что вторглась и в тронный зал, ударив в его внешнюю стену и заставив её и дальше крошиться на мелкие кусочки. Компаньоны были ошарашены разрушительным залпом, произведённым орудием Жнеца, чья мощность помножилась на весь тот порох, что держали при себе оборотни. Наличие столь грозного врага, помимо бушевавшей снаружи перестрелки, не способствовало их надежде выбраться отсюда живыми…

– Ну и как предлагаешь импровизировать? – почти в полный голос спросила Дэринг, как только грохот от взрыва утих. Её заложенные ушки не без труда улавливали собственный голос. Номад был заметно удручён – его напарница видела это даже сквозь маску и визор, – в силу чего первые несколько секунд он напряжённо молчал. Но понимая, что простора для той импровизации, которая была им предложена, практически нет, он повесил карабин на плечо и заявил:

– Думаю, нам остаётся только одно…

Не успела пегаска что-либо уточнить, как уже носитель нанокостюма снова взял её на руки и, активировав маскировку, неожиданно резко подался из-за стены наружу, так что его напарница не на шутку оторопела. Словно бы по мановению копыта она оказалась прямо перед сражающимися, и если бы её вместе с бойцом не скрывали возможности костюма, боевые единицы обеих сторон тотчас же их узрели и, вне всяких сомнений, вмиг превратили бы в фарш. Впрочем, пока что они были заняты сугубо друг другом, Жнец уже вернулся к своей страшной работе, а от четырёх чейнджлингов и их склада оружия осталась лишь обширная обугленная воронка в каменистой почве. Постройки, стоявшие с ним по соседству, сравнялись с землёй.

Мельком оценив обстановку на поле боя, Номад рванул направо в обход первой линии каменных изб, за которыми окопались стальные бойцы. Ещё один их отряд занял позицию наделеко от Жнеца, прикрывая его от огня цефов, чья пехота концентрировалась в основном среди противоположных построек, хотя и не только. Ряды домиков уходили вдаль параллельно скалам, и между ними то и дело мелькали фигуры сталкеров, многие из которых, впрочем, были связаны боем с «Избранными Кейна» совсем поблизости. Миновав несколько нестройных рядов построек, тянувшихся от подножия горной цепи в сторону джунглей, оператор наноброни подался в самую их глубь, пока что не заметив здесь ни единого врага.

Запас энергии был истощён более чем наполовину, но суперсолдат пробежал ещё какое-то расстояние и, получив оповещение о недостатке внутренних резервов костюма, забежал в одну из построек. Со стороны выхода от поля брани его и пегаску отныне отделяли стены соседнего домика, поэтому он вышел из маскировки, дав своей экипировке передышку. Взоры партнёров сразу же изучающе окинули нутро избы. В плане интерьера оно выделялось такой же простотой, как и его наружность, однако их внимания удостоились отнюдь не каменные стены с маленькими окошками, а тибериумные бочки, коих здесь хранилось с два десятка.

Не успел индикатор энергии восполниться, как уже поблизости раздался до боли знакомый вой. Вмиг поставив настороженную пегаску на пол, как ни странно, застеленный стареньким ковриком, Номад снял с плеча карабин и направил его ствол к выходу ровно в тот момент, когда на пороге объявился цеф с тесаками. Пуля сходу впилась ему под маску, однако он, лишь слегка вздрогнув, кинулся в решительную атаку. Когда же боец выстрелили во второй раз, попав в пластину экзоскелета и не пробив её, жуткая тварь снесла его с ног крепким ударом лезвия, оставившим на бронежилете рубленную полосу, после чего, вместо того, чтобы добить его, кинулась к отпрянувшей в сторону кобылке.

Будто страстно жаждая именно эквестрийской крови, сталкер хищным наскоком сократил дистанцию между собой и пегаской и рубанул наотмашь. Дэринг тут же нырнула вниз, так что лезвие смахнуло с неё шлем. Ещё бы чуть-чуть, и она осталась бы без головы. Дальнейшие атаки не заставили себя долго ждать, в силу чего она, тяжело дыша от перенапряжения, была вынуждена уворачиваться от тесаков, постепенно отступая назад. Цеф бил размашисто и по этой причине не попадал по довольно компактной и вёрткой жертве. Но вскоре её затылок упёрся в один из химических контейнеров, а лезвие уже пикировало на неё вновь, как вдруг чудовищную фигуру снёс с ног Номад, врезавшись в неё с плеча.

Повалив цефа и тем самым расквитавшись с ним, носитель нанокостюма с силой опустил ногу на его грудь, не давая встать, и, уперев ствол в глотку, принялся судорожно зажимать курок. От каждого попадания тварь резко дёргалась от боли, пока седьмая пуля не выбила из неё жизнь. Обойма почти опустела, и боец поспешил заменить её новой. Между тем его взор метнулся к ошалелой напарнице, сверлившей глазами своего несостоявшегося убийцу и старавшейся нормализовать дыхание.

– Не больно-то эффективно, – бросил суперсолдат, передёрнув затвор уже чересчур морально устаревшего карабина. Чтобы убить из него цефа, нужно было стрелять исключительно метко, попадая точно в желеобразную плоть. Посмотрев опять на напарницу, поспешившую вернуть себе шлем, он не без сожаления её оповестил: – Боюсь, если мы так и будем сталкиваться с ними лоб в лоб, то тебе придётся топать самой. То есть, никакой маскировки.

– Ничего, как-нибудь прорвёмся, – сухо отозвалась пегаска, напялив на себя головной убор и приготовившись двигаться дальше. – Бежим, пока нас не растерзали на мелкие кусочки!

Согласно кивнув, Номад перехватил карабин обеими руками и направился к выходу из каменной хижины расторопным шагом на пару с Дэринг. Они оба знали, что чем дольше будут находиться в самом сердце смертельной битвы, тем с большей вероятностью останутся здесь навсегда. Выстрелы снаружи не смолкали и, пожалуй, даже становились всё громче, поэтому, как только они выбежали на порог, их взорам предстали серебристые затылки нескольких стальных бойцов, показавшихся справа из-за края того дома, что стоял почти напротив. Отстреливаясь от теснивших их пришельцев, они отступали задом вперёд, пока двое NS-4, державшихся позади, не заметили слева от себя тех самых беглецов, что недавно вырвались из заточения в Пирамиде Тьмы.

Оба киборга подались в сторону беглецов и вскинули свои ЭМИ-орудия, как уже суперсолдат рванул обратно в хижину, подогнав свою напарницу делать то же самое. Он сходу понял, каков их план, и уже спустя пару секунд нашёл тому полное подтверждение, когда два энергетических снаряда врезались в дверной проём и создали импульс, временно выведший его костюм из строя. По визору пошли помехи, ни один из показателей не работал, и несмотря на то, что эта неисправность должна была вскоре устраниться системами брони, смерть могла настигнуть её носителя раньше, как и его спутницу. Та в свою очередь, притаившись под стеной, округлёнными очами взирала на то, как искрится поверхность его облачения, предчувствуя неладное.

В следующий миг поблизости раздался множественный вой цефов, что тут же заставило бойца направить ствол на выход, однако из-за дверного проёма выглянула не покрытая маской морда, а стальная голова с красным крестом. Носитель наноброни рефлекторно подался на шаг назад и выстрелил врагу в глаз. Тот даже не пошатнулся, получив лишь царапину на зрительной линзе, и продолжил довольно стремительное наступление на человека, как будто желал сцепиться с ним в борьбе. Краем глаза заметив, как следовавшего позади другого NS-4 сбили стремительным натиском два сталкера, Номад едва успел зажать курок дважды, как уже стальные руки увели ствол в сторону, и пуля впилась в каменную стену в паре метров над вжавшейся в неё же пегаской.

Всё ещё не имея всей силы нанокостюма, суперсолдат с силой надавил на обхваченный правой кистью киборга карабин, как если бы хотел перебодать своего противника. Тот сменил тактику и огрел человека своим орудием, встроенным в левую руку, по голове. Удар был достаточно сильным, чтобы свалить носителя наноброни на пол. Не теряя преимущества, NS-4 склонился над ним и поспешил нанести ещё один удар, нацелившись в скрытое маской и визором лицо. Будучи в растерянности, но сумев заметить пикирующую стальную конечность, Номад изо всех сил откинулся в сторону и сугубо на удачу пропустил удар мимо. Кулак врезался в рукоять R-12, покоившейся на спине бойца.

Свернув электромагнитное орудие и высвободив левую кисть, NS-4 схватил свою жертву за бронежилет и, не давая повторить тот же манёвр, взметнул правую руку для очередного удара, как вдруг на его затылок заскочила пегаска, крепко-накрепко стиснув голову копытами. С цефом вчера такой трюк удался, поэтому Ду, отринув страх, решила проделать то же самое и с киборгом, видя, что ещё чуть-чуть, и из её напарника выбьют если не жизнь, то сознание. Вскинувшись, стальной боец без труда занёс руку наверх, не отпуская при этом бронежилет бойца, и, до боли сжав загривок поняши, одним махом отбросил вперёд. Пролетев пару метров, она тяжело грохнулась на застеленный ковром каменный пол, однако ей удалось выиграть время.

Внезапно почувствовав, как изрядная энергия привычно наполняет тело, Номад заставил свою броню загореться красным светом и, ухватившись за массивные стальные плечи, сбросил киборги с себя, не дав тому нанести роковой удар. Как только противник был повален на спину, суперсолдат со всей своей молниеносностью навис над ним и, отбив выставленный блок, со всего размаха вдарил кулаком в поцарапанную пулей зрительную линзу. Свечение в ней судорожно замерцало, пока не погасло вовсе. Покончив с машиной, он первым же делом вырвал её правую руку, оснащённую тяжёлым пулемётом, и положил полученный трофей в сумку, болтавшуюся у него на плече, чем изрядно озадачил напарницу.

– Ну и зачем тебе его клешня? – с нервным скептицизмом осведомилась Ду, попытавшись наконец встать на копыта. За финалом схватки она напряжённо следила из положения лёжа.

– На всякий случай, – коротко обозначил Номад, подобрав обронённый во время поединка карабин. Заметив, что на пороге никого нет, кроме убивших друг друга двух цефов и одного киборга, он всё же решил избрать иной путь, в связи с чем жестом позвал пегаску за собой.

К удивлению искательницы приключений, он направился к той части хижины, что располагалась справа от выхода, а именно к стене, возле которой начинались ряды химических бочек. Подсознательно вспомнив вчерашнюю стычку в заброшенном древнем поселении, она догадалась, в чём его план, хотя и сомневалась, что выбираться из дома в нынешней ситуации вообще целесообразно. С другой же стороны, пока обе стороны конфликта были заняты по большей части друг другом, у них и оставался единственный шанс на спасение. Вместе с тем поведение того киборга, чьё недвижимое стальное тело ныне желало посреди избы, вгоняло её в ступор. Почему он стремился оглушить её партнёра, а не убил обоих? Пони видела лишь одно объяснение – им всё так же нужны жертвы для зверских пыток.

Оставив режим максимальной силы активированным, носитель нанокостюма с разбегу высадил часть довольно тонкой стены и тем самым проделал себе и пегаске другой путь наружу, но сразу же отпрянул назад и спрятался за краем проделанной дыры. Рядом с ним держалась и поняша. Пока что в поле зрения врагов не наблюдалось, хотя поблизости грохотали выстрелы и ревели цефы, поэтому боец без раздумий сразу, как только восстановил энергию, обхватил напарницу руками и сделался вместе с ней незримым, после чего перешагнул через пробоину навстречу смертельной опасности и тут же замер. Перед его носом пронеслось несколько сталкеров, спеша атаковать отряд киборгов, всё ещё державших здесь позицию, с тыла.

Слева на своеобразном перекрёстке между каменными постройками солдаты ЛЕГИОН’а держали оборону от наступавших со всех сторон пришельцев, отныне будучи вынужденными отбиваться от них и сзади. С трёх сторон на них обрушивались сталкеры, несколько лазутчиков даже заскочили на верхушки изб и палили по ним оттуда, а со стороны центрального прохода наступал разрозненный строй стандартных пехотинцев. Разгром стальных бойцов был неминуем, хотя они справлялись со своей задачей – отвлекать инопланетян от Жнеца, высившегося поодаль. Впрочем, теперь тому мешали чейнджлинги, вновь вышедшие на сцену.

Летя на всех парах со стороны Улья, пара десятков воинов Кризалис шли в атаку на биохарвестер, повернувшийся к ним спиной, дабы сложить в камерах воздушного транспортника ещё одну партию улова. Кажется, их решимость была непоколебима, несмотря на то, что на фоне стального гиганта все они в буквальном смысле казались стаей мелких мух. Их рога сияли магией, перед ними держались энергетические щиты, и уже скоро они должны были совершить свой отчаянный таран. Не став дожидаться, когда это произойдёт, Номад со всех ног рванул прочь от кипевшей слева перестрелки, намереваясь оббежать соседнюю хибару с правой стороны и тем самым остаться незамеченным.

Пересекая некое подобие весьма широкой улочки, суперсолдат старался бежать чуть боком, дабы в случае чего прикрыть пегаску от шального снаряда собственной спиной. Та в свою очередь сохраняла удивительное хладнокровие, что сразу заприметил боец, не чувствуя, чтобы её тело непроизвольно дрожало от напряжения или уж тем более страха. Вне всяких сомнений, эта поняша представлялась крепким орешком, несмотря на свой, казалось бы, хрупкий вид. Мельком подумав об этом, он забежал за избу и мгновенно застыл. Перед компаньонами выросла массивная фигура цефа-бомбардира, небыстро сокращавшегося и без того малую дистанцию, что отделяла его от них.

Моментально почувствовав выброс адреналина, Номад, было, хотел резко податься в сторону и обойти кальмара-великана, но тут-то случилось то, чего он боялся больше всего. Всё окружающее пространство вмиг сотряслось громоподобным пронзительным свистом, выбившим из костюма энергию и пронзившим ушки и мозги пегаски чудовищным мучением. В мгновение ока они оба стали видны бомбардиру, что заставило того остановиться. Мало что соображая и действуя сообразно одним лишь инстинктам, боец отбросил напарницу в сторону, чем заставил её испытать ещё более невыносимые страдания, и потянулся к R-12, где-то в глубине тем не менее понимая, что это безнадёжно.

Бомбардир взметнул свой крупнокалиберный плазмомёт быстрее, чем рука Номада коснулась рукояти базуки, и в душе он уже приготовился погибнуть по итогу боевого пути длиной почти во всю жизнь, как вдруг раздался новый гром, и тяжеловесного кальмара поразил мощный голубоватый луч, пробив сквозную дыру в постройке, скрывавшей их обоих от биохарвестера. Ионная турель в долю секунды превратила его в пыль, оставив лишь пару тяжёлых ног. Немало опешив от такого поворота событий, носитель наноброни даже ненадолго впал в прострацию, из которой его вывел вой сзади, заставивший всё-таки снять со спины гранатомёт.

Узрев расправу над бомбардиром, Дэринг тоже застыла взглядом на том, что от него осталось, как уже её голову снова пронзила невыносимая боль, в глазах потемнело, и она провалилась в мучительно-бредовое состояние, отчасти сравнимое с беспамятством. Она не ощущала ничего, кроме боли, подобно иглам пронзавшей мозги, переходившей в позвоночник и по нему отдававшейся по всему телу до самого хвоста. Её ушки были заложены, хотя порой она слышала, словно сквозь вату, некий периодический грохот. Весь этот однообразный кошмар продолжался до тех пор, пока она вдруг не почувствовала, как что-то ворошит шёрстку на её левом боку, а потом – спустя какое-то время – похлопывает по щекам.

– Очнись, Дэринг! Давай, не время подыхать! – слышала она чьи-то резкие призывы. Этот голос становился всё более отчётливым, и в какой-то момент она услышала его в полной мере: – Ну же, Дэринг!

Глаза искательницы приключений тотчас же распахнулись, хотя в них слегка плыло. Голова гудела от тупой боли – к счастью, уже не острой, – а грудь сдавливало чувство необъяснимой тревоги. Тем не менее, её копыта были готовы бежать прочь отсюда. Увидев же суперсолдата, оттащившего её к стене почти наполовину разрушенного домика, она не стала дожидаться очередных вопросов и, попытавшись подняться с его рук, сдавленно заявила:

– Я в норме.

– Отлично, тогда драпаем, – залпом протараторил Номад, схватив лежащую рядом R-12 и выпрямившись. Дэринг поднялась прежде него, чувствуя всё ещё тяжесть в голове, и обратила внимание на пару цефских останков, что покоились поодаль и явно были разбиты в клочья выстрелами суперсолдата, как уже он призвал её к действию: – Шевели копытами, давай!

Не теряя ни секунды, пони в пробковом шлеме рванула вслед за бойцом. В её глазах неизменно плыло, в силу чего она на первых же шагах, пробегая по осколкам разбитой каменной стены, чуть не рухнула с ног. Кое-как удержав равновесие, она встряхнула головой и, заставив себя сконцентрироваться, во всю прыть поскакала по пока ещё пустующим проходам между домиками, оставляя эпицентр перестрелки позади. Впрочем, её жутко усталые копыта неслись не пределе своих возможностей, и ей оставалось лишь надеяться, что они не сдадут в самый неподходящий момент.

Стремительным рывком Дэринг и Номад преодолели несколько перекрёстков под грохот выстрелов, пропустив позади себя двух сталкеров, двигавшихся перпендикулярно им. На их удачу, оба кальмара спешили принять участие в добивании киборгов. Правда, впереди домики заканчивались, а вместо них простиралась довольно широкая площадь, по краям которой стояли стойки с копьями и иногда даже с ружьями. И как только они прошмыгнули мимо последней постройки, боец посмотрел налево и увидел то, чего и опасался.

На открытом пространстве напарники оказались как на ладони у Жнеца, чья громада высилась в конце площади за тонкой линией складских домиков. В этот момент он продолжал делать то, что делал, нейтрализовав атаку отряда перевёртышей при помощи того самого импульса. Но ничего не мешало ему в любой момент повернуться и увидеть, как мимо него проносятся беглецы. С другой же стороны, выжидать было нечего, поэтому Номад даже не сбавил темп, а вместе с ним и Дэринг, ощущая тем не менее, как от нагрузки сводит мышцы всех четырёх ног.

До построек, маячивших на другом конце площади, пролегало расстояние почти в шестьдесят метров. Судя по всему, чейнджлинги использовали её в качестве плаца, о чём свидетельствовало наличие оружия, мишеней и следов множества ног на покрытой песком почве. Но компаньоны не обращали внимания на все эти детали, сосредоточившись на скорости и только иногда метая краткие взгляды на биохарвестер. Они намеревались пробежать это расстояние раньше, чем этот исполин их заметит, что могло произойти когда угодно. Ради этого боец счёл нужным повесить R-12 на спину, а затем прямо на ходу подхватил пони на руки, чем немного напугал её на фоне и без того мощного стресса, и…

– Максимум скорости, – объявил голос нанокостюма в тот момент, когда его поверхность озарилась белым светом, и Номад припустил вперёд так быстро, как не смог бы никто ни из людей, ни из пони.

Несясь, как ветер, оператор наноброни быстро покрывал один десяток метров за другим. И когда он уже должен был добежать до каменных строений и наконец скрыться среди них, его боковое зрение уловило, как генераторы криков, установленные на массивных голенях Жнеца, сверкнули ярким светом, и тут-то воздух сотрясся очередным громоподобным свистом. Вмиг костюм утратил энергию, и лишившись его силы, но продолжая по инерции двигаться с прежней скоростью, он не поспел за самим же собой и неловко свалился с ног ничком, выронив изнеможённую пегаску из рук.

Рухнув наземь в нескольких ярдах от землянина, пони в пробковом шлеме не совершала более никаких движений, застыв, как мёртвая. Быстро придя в себя, Номад посмотрел налево и к своему ужасу узрел, как биохарвестер направил свою внушительную поступь в их с напарницей сторону, по пути раздавив своей массой неудачно подвернувшийся домик. Кровь ударила ему в голову, и он поспешил встать и рвануть к оглушённой кобылке, как уже генераторы криков сработали дважды, едва индикатор энергии принялся ползти к отметке в сто процентов. Невзирая ни на что, он продолжил делать своё дело, а гигантский робот тем временем уже вторгся на плац, покрывая дистанцию широченными шагами.

Воздух колебался пронзительной вибрацией, издававшейся биохарвестером, а от его топота земля ходила ходуном. До Номада и его оглушённой спутницы ему оставалось проделать чуть более ста метров, и учитывая, что с каждым шагом он покрывал не менее десяти, шансы жертв на успешное бегство были невелики. Прекрасно это понимая, оператор нанокостюма тем не менее не собирался сдаваться, а потому, подбежав к пегаске, небрежно напялил ей на макушку слетевший шлем, взвалил её на плечи и понёсся дальше. Впрочем, ни бежать быстрее огромного робота, ни затеряться среди домиков он даже не надеялся, и если тот и дальше продолжит методично испускать импульсы, постоянно выбивая энергию из костюма, то шансов, пожалуй, никаких нет…

Ни с того, ни с сего слева раздался множественный оглушительный грохот, от которого и воздух, и почва содрогнулись не меньше, чем от шагов Жнеца. Напряжение внутри Номада достигло предела, хотя, забежав всё-таки за ближайший домик, он замер и посмотрел в сторону источника шума. Вид на стального гиганта закрывали стены каменной хижины, однако в стороне от него на высоте в пару десятков метров витали два воздушных корабля цефов и атаковали его своей тяжёлой артиллерией, применяя также и плазменные пулемёты. Складывалось такое впечатление, что обе стороны борются за то, кому выпадет честь пленить беглых землянина и эквестрийку.

Обратив внимание на громаду гор Аримаспи, доселе служивших вотчиной Кризалис, носитель наноброни заметил, как над их пиками витает немыслимо огромный рой летающих кальмароподобных роботов, гонявшихся за звеном Москитов. Хотя он мало что успел разглядеть, поскольку его волновала лишь сиюминутная угроза, находившаяся совсем близко и, кажется, затаившаяся. Земля продолжала мелко дрожать, но не ритмично, что всё-таки говорило об окончании преследования со стороны биохарвестера – по крайней мере, хотя бы временном.

В следующий же миг тому появилось подтверждение, когда Номад узрел, как из-за линии скрывавшей его каменной избы вырвался разрушительный луч, с чудовищным громом исторгнутый ионной турелью биохарвестера, разнеся один из боевых кораблей цефов в клочья. Более-менее целыми остались лишь две турбины, и зная, насколько эти летающие штуковины прочные, боец немало поразился мощи орудия огромного робота. Хотя следить за тем, как обе стороны меряются пушками, не только не имело смысла, но и было небезопасно, так что он вернулся к делу ровно в тот же миг, когда обломки летательного аппарата опали наземь, а посреди плаца принялись вырываться конические буры. Вот чем была обусловлена та мелкая тряска.

Градус опасности неумолимо повышался, и пока землеройки не выбрались наружу и не выпустили на поле боя свежие силы киборгов, Номад рванул дальше. Впереди располагалось ещё несколько домиков – не только круглых, но и прямоугольных, вроде тех, что были в заброшенной деревне в джунглях, – а за ними простиралось обширное каменистое пространство, хотя и не такое широкое, как с севера Улья. За ним вдалеке маячили ряды сторожек и стена тропического леса, уходившая по пологому склону вверх. Побоище гремело позади, и пока враги были заняты друг другом, а пегаска оставалась в отключке, боец твёрдо намеревался сделать всё, чтобы вытащить их обоих из этой кровавой кутерьмы…

Тем временем Королева Кризалис находилась с другой стороны линии гор и с крайне неоднозначным впечатлением взирала на то, как орава летающих демонов со щупальцами, вылетевших из зависшей над облаками огромной воздушной крепости, пожирает её вотчину. Они уже прикончили череп древнего аримаспи, висевший на центральном пике, и теперь приладились к самим скалам, заодно расправляясь с ничтожными остатками авиации NOD. Предводительница чейнджлингов наблюдала за этой бойней, но оставалась в безопасности, поскольку стояла на самой опушке джунглей. Позади же неё, ожидая приказов, притаилась почти вся её многочисленная орда.

Расчёт Королевы оказался верным, ей удалось вовремя спасти из Улья почти всю армию, пожертвовав лишь сравнительно малой горсткой воинов, чьи копья и ружья остались сдерживать натиск пришельцев и киборгов внутри пещер. И даже при этом она с немалым ошеломлением следила за тем, как неизвестные враги рушат то место, что ненадолго стало для неё новым домом. Она вспоминала, как потеряла Улей в прошлый раз, и в её сердце вспыхивали отголоски старого горя, побаливала кое-как затянувшаяся рана на душе. Но Кризалис знала, что ей теперь делать, и напомнив себе об этом, она отринула свою поражённость. Пусть эти шакалы бьются друг с другом за доставшиеся им крохи! Её ждал более славный путь и, как следствие, великая добыча, долгожданная награда – то, о чём она грезила уже второй год.

– Моя Королева, последние отряды из южных сторожек прибыли! Войско в сборе – полностью, – доложил чей-то голос сзади. Это была Колеоптера, и обернувшись через плечо, Королева окончательно в этом убедилась. – Что прикажете делать дальше?

Само собой, Кризалис знала, что такое может случиться – с того самого дня, как её оповестили о появлении в её владениях странных чужаков. Поэтому она уже давно распорядилась о том, что если те пойдут в решительную атаку на Улей, то все гарнизоны сторожек должны податься в заросли и окольными путями добраться до ближайшего безопасного места к северу от гор. И ныне все такие подразделения, согласно докладу воеводы, были в сборе. Ставки Королевы были слишком высоки, чтобы тратить своих воинов на лишённые всякого смысла стычки с чужаками, чьи намерения совершенно неясны.

– Отправь гонцов на все приграничные пункты на западе и востоке. Пусть их гарнизоны в полном составе срочно выдвигаются к хранилищам в Холмах Макинтош для объединения с нами, – распорядилась Кризалис, вновь устремив взгляд на горы Аримаспи. Творившаяся вокруг них мышиная возня её не интересовала, поэтому, повернувшись к воеводе и расположившейся среди деревьев орде, она со всей страстью объявила: – Мы выступаем на Эквестрию!..

---

Сквозь мглу беспамятства Дэринг Ду в какой-то момент поймала себя на мысли, что по-прежнему чувствует выворачивающую наизнанку боль в голове и затылке. Вместе с тем давали о себе знать и копыта, изнывая от всех недавно пережитых нагрузок. Вокруг витал ветер и слегка ворошил шёрстку поняши, как если бы успокаивающе её поглаживал. Казалось, что трудности – все эти чудовищные испытания на волю и стойкость – остались позади, как вдруг неподалёку громыхнул взрыв, и его ударная волна прошла по земле, перейдя и на тело бесчувственно лежащей на ней пегаски.

Произошёл мгновенный выброс адреналина в кровь, заставивший Дэринг вмиг вскинуться и распахнуть глаза. Привычное чувство тревоги заставило её моментально прийти в состояние повышенной готовности ко всему. Впрочем, её зрение было несколько расплывчатым. Но даже в таком состоянии она без труда узнала в высокой фигуре, высившейся неподалёку от неё, своего напарника, сжимающего в руках R-12. С той стороны, куда он направлял ствол, раздались порядком надоевшие ей завывания цефов. Стало быть, бегство всё ещё продолжается…

Судорожно оглядевшись по сторонам, искательница приключений поняла, что находится вместе с носителем наноброни уже достаточно далеко от Улья – его пики виднелись примерно в трёх километрах посреди пустынной долины, которая теперь была видна как на копытце. Дело в том, что они уже находились на некоем возвышении, шедшем вверх под пологим уклоном от самой территории вотчины Кризалис. Тем не менее, всё её внимание целиком и полностью привлекло не расстояние, а то, что творилось с горной цепью Аримаспи. Над ним роилось огромное скопление чего-то чёрного, но, без сомнения, не похожего на чейнджлингов, окутав вершины почти на половину их высоты.

Не успев толком ничего разглядеть, Ду вздрогнула от очередного выстрела из базуки, произведённого Номадом по наступавшим снизу цефам. Несколько кровожадных тварей спешили в атаку, а их тесаки зловеще сверкали на утреннем солнце, предвещая скорую погибель. Боец с хладнокровием палил в наступающих врагов, целясь по ногам, и уже в следующую секунду ракета впилась в землю прямо перед одним из кальмаров, заставив его взлететь вверх тормашками и грохнуться навзничь без одной опоры. Более пришелец не подавал никаких признаков жизни, будучи ни то мёртвым, ни то оглушённым.

Подобным же образом Номад прикончил и двух оставшихся цефов, хотя на последнего потребовалось два выстрела, чтобы разбить его желеобразную плоть на мелкие ошмётки. Множественный вой всё ещё доносился откуда-то из зарослей – высоких кустов, покрывавших склон в нескольких десятках метров от компаньонов, – поэтому боец поспешил перезарядить гранатомёт. Заодно он повернулся к напарнице и обнаружил, что та пытается встать. Её взгляд окидывал окружающую поляну на самой вершине холма, где она к своей неожиданности очнулась, пока вновь не замер на Улье.

– Оклемалась? – осведомился Номад, подойдя поближе и на ходу вставляя патроны в каморы гранатомётного барабана. Поняша утвердительно кивнула, чувствуя сухость во рту и глотке, а потому не дав устный ответ. Вполне им удовлетворившись, боец быстрым шагом направился дальше и подытожил: – Это очень кстати, а то я уже задолбался постоянно скидывать тебя с плеч на землю! Их здесь до хрена и больше!

– Постой, но… горы! – неуверенно произнесла Дэринг, стараясь привлечь внимание напарника к тому, что её изрядно ошеломило. Когда же он замер, она с этой целью указала в ту сторону копытом и добавила: – Что, во имя Селестии, это за порождение Тартара?

Переведя взор с компаньона обратно вдаль, Ду сфокусировала всё ещё не самое чёткое зрение и к своему ошеломлению заметила, что горы Аримаспи уже сожраны под основание, а на их месте то самое чёрное облако вдруг выстроилось в необычный символ в виде восьми закруглённых дугообразных линий, соединённых между собой в основании каждой. Таким образом он напоминал минималистичное изображение осьминога, нарисованное малым жеребёнком. При виде этой внушительных размеров эмблемы у пегаски невольно челюсть отвисла. Поистине, это была печать погибели вотчины Кризалис.

– Это символ их Священного порядка, – сообщил носитель нанокостюма, вернувшись к напарнице на пару шагов назад. Эмблема же совершила пол-оборота вокруг своей оси, подобно крыльям ветряной мельницы, после чего сгрудилась в рой, и вся эта чёрная масса взвилась ввысь, направившись к некому летающему объекту высоко в небе. От наблюдения за этим зрелищем обоих напарников отвлёк очередной вой сталкеров, как уже несколько тварей вынырнуло из кустов. – Давай, ходу отсюда!

Не теряя ни единого драгоценного мгновения, способного стоить жизни, оба рванули прочь от склона к густым зарослям, росшим под довольно высокими деревьями в паре десятков метров от них и являвшим собой южную границу этой холмистой поляны. На бегу Дэринг кратко окинула саму себя взором и убедилась, что её седельная сумка, как и пробковый шлем, на месте. И хотя её ноги отчаянно молили о сиюминутном отдыхе, она не давала им спуску. Номад же мельком посмотрел налево и застал всё ту же картину, которая окружала его до того, как пегаска пришла в себя. К югу от бывшего Улья чуть ли не на каждом клочке джунглей шли боевые действия между цефами и «Избранными Кейна», а на схожей по размерам поляне в километре отсюда – у восточного подножия обширного холма – отряд танков Призраков при поддержке кибернетической пехоты сдерживал целые волны кальмаров.

Далеко на востоке ещё виднелся воздушный транспортник, уносивший с поля боя биохарвестер и весь его улов. Его курс пролегал в юго-восточном направлении, и исходя из этого Номад предположил, что где-то там и стоит местная застава киборгов. Он был рад, что его с напарницей путь шёл мимо их позиций, причём в значительной удалённости. Однако это совершенно не означало, что до конца этих гиблых джунглей им более не встретятся какие-либо опасности. И как только они пробрались сквозь кусты, перед ними уже всплыло первое – непреодолимая пропасть.

Дэринг и Номад выбежали почти к краю обрыва, чья ширина составляла не менее десяти метров, а глубина была такая, что выжить после падения на самое дно стало бы трудной задачей даже для того, кто носит нанокостюм. И если боец ещё и мог бы перепрыгнуть это препятствие, то у пегаски на то не было никаких шансов. Большей обидности сложившемуся обстоятельству добавлял тот факт, что некогда эту пропасть пересекал канатный мост, о чём свидетельствовало наличие характерных свай по обе её стороны. Но теперь от самой переправы не осталось и следа. Цефы же приближались, и до ушей партнёров уже доносился их зловещий топот.

– В обход, живо! – скомандовал суперсолдат, двинувшись направо вдоль обрыва, предполагая, что где-то в той стороне его протяжённость должна в какой-то момент закончиться. Его выбор был скорее интуитивным, но иных вариантов у него не имелось, так что он сразу двинулся по намеченному курсу, понимая, что будет вынужден не раз сцепиться в бою с цефами, как вдруг остановился.

– Это лишнее, – уверенно бросила пони в пробковом шлеме, настроившись на отчаянный и крайне рискованный, но не раз проделывавшийся ею трюк.

На глазах напарника искательница приключений рванула вперёд и, подойдя к самой кромке обрыва возле растущего здесь огромного раскидистого дерева, совершила прыжок. Она никак не могла долететь до другого края, в силу чего суперсолдату в голову ударила кровь, а в подсознании вспыхнула мысль, что его спутница потеряла рассудок и совершила самоубийственный ход. Тем не менее, преодолев в прыжке несколько метров, кобылка крепко вцепилась копытами в лиану, и та по инерции послала её вперёд.

Пролетая над глубокой пропастью, Ду инстинктивно посмотрела налево и увидела то, отчего у неё перехватило дыхание. Это ущелье тянулось вдоль густых зарослей на полторы сотни метров на восток, пока не переходило в огромный котлован изрядной глубины. Его стенки шли террасами, подобно тюрьме в Улье чейнджлингов, и на каждом уровне едва виднелись входы, скорее всего, в штольни. На самом дне стояла малая ступенчатая пирамида, а вокруг неё – небольшие прямоугольные постройки и тележки со сверкавшим на солнце серебром. Несомненно, вот они – потерянные рудники Мэйрбеки, которые пегаска когда-то безуспешно искала, причём совсем не в этой части джунглей. И судя по тому, что это серебро, очевидно, было добыто недавно, его месторождение разрабатывали подданные Кризалис…

Прежде чем Дэринг успела разглядеть какие-либо детали, лиана замедлила свой ход, и ей пришлось срочно прыгать. Правда, из-за отвлечения она сделала это не слишком ловко, а потому едва достала передними копытами до другого края ущелья. Вцепившись в обрыв всеми оставшимися силами, она кое-как подтянулась, закинув наверх заднюю ногу, и перекатилась на спину. В тот же миг сюда перепрыгнул суперсолдат, комбинировав режимы скорости и силы, чем чуток напугал её.

– Ты не перестаёшь меня удивлять, Дэринг, – с задором подметил Номад, на что его напарница, поднявшись на копыта, гордо ухмыльнулась. Её прыжок через пропасть изрядно облегчил их обоюдную задачу. Но прежде чем кто-либо из них успел ещё хоть что-то произнести, из кустов на той стороне, как по заказу, вырвалось пятеро сталкеров. Они не снижали скорость, а значит, тоже собирались прыгать.

– А меня – они, – ошалело проронила Дэринг, широко раскрытыми глазами уставившись на чудовищных кальмаров. Только они начали запрыгивать на ветви деревьев, чтобы с них перебраться через ущелье, как уже внутреннее напряжение погнало её вперёд. – Бежим, скорее!

Бегство продолжилось, и дальше компаньонам надлежало нестись по весьма чистому пространству, заполненному лишь травой. Кусты встречались не так уж часто, хотя балдахин из крон деревьев был плотным и сплошным, так что сюда даже толком не попадал солнечный свет. Пальцы Номада напряжённо сжимали рукояти R-12, поскольку у него не было сомнений, что вскоре эти твари настигнут их, и ему придётся дать им отпор. Хотя пятерым сразу… боец подумывал, что должен бы прихлопнуть их на расстоянии до того, как они приблизятся, но его соответствующее решение опередило нечто странное. Как только он уловил, как нижние конечности первых сталкеров впились в землю по приземлении, пространство наполнилось шелестом листьев и звуками потасовки.

Полагая, что позади образовалась некая новая угроза, носитель нанокостюма остановился и повернулся, а вслед за ним то же самое сделала и пегаска. Их удивлению не было предела, когда они узрели, как группа цефов сцепилась в схватке с массивной человекоподобной фигурой, облачённой, кажется, во что-то вроде доспехов. Эти чёрно-красные металлические сегменты облачали лишь отдельные части мускулистого тела, которое состояло, как и наноброня Номада, будто из мелких шестиугольных сот. Ещё одно сходство с костюмом заключалось в том, что зрительной системой ему служила линза на шлеме, не отличимая от красного визора.

Тёмная фигура ростом в два метра мощным взмахом запястья врезала по первому приземлившемуся цефу и послала его на дно пропасти, а потом переключилась на двух следующих. Отбив удар первого локтем, незнакомец вдарил ему в грудину с ноги, чем отбросил его в сторону, а затем, пропустив над головой лезвие второго, ловко выпрямился и пристрелил тварь в спину из плазменного орудия, встроенного в правую руку. Крупный пучок белесой энергии прожёг плоть под щупальцем и заставил внутренности хлестать наземь подле их свалившегося ничком обладателя.

С прыжка обрушившись ему прямо на голову, четвёртый кальмар повалил его наземь, в то время как пятый рванул к застывшим в стороне оператору наноброни и искательнице приключений. Незнакомец накрепко стиснул напавшего за плечи и, кувырнувшись, оказался сверху, после чего всадил ему в морду пучок плазмы, и тут-то подоспел второй, которого он отбросил в сторону сильным пинком. Между тем пятый поспешил атаковать Дэринг и Номада, но вовремя словил ракету в грудь, выпущенную последним. От его экзоскелета остались лишь обломки, а желеобразная плоть лопнула, как шарик с краской, хотя ударная волна пошатнула бойца и вовсе свалила с ног оцепеневшую в напряжении поняшу.

Приподнявшись, тёмная фигура прихлопнула нёсшегося на неё сталкера с двух выстрелов, пробив ему туловище на уровне пояса почти что до самого металлического основания, исполнявшего роль позвоночника. С цефами было покончено, однако таинственный незнакомец, не теряя ни мгновения времени, тут же поднялся на колено и, развернувшись, направил свои орудия – и плазменное, и электромагнитное – на компаньонов. Внутри Номада всё подпрыгнуло, он сходу зажал пальцами гашетку, и гранатомёт, чей ствол уже нацеливался на возможного недруга, испустил залп.

Электромагнитная сфера врезалась в суперсолдата, выбив из костюма всю энергию, точно в тот же миг, когда ракета снесла тёмную фигуру с ног, как метеор, послав её в полёт прямиком к пропасти. Она перелетела через всю ширину ущелья и, врезавшись мощным затылком в ствол дерева, росшего на самом краю, свалилась вниз. Это чудовище, чем бы оно ни являлась, ждало долгое падение на дно. И несмотря на то, что отделаться от него удалось довольно легко и без жертв, компаньонов изрядно потрясло его появление на сцене. Почему-то ни он, ни она внутренне не сомневались, что этот удар оно переживёт, и они ещё с ним встретятся…

– Это что ещё за демон? – нервно выпалила Ду. Только ещё одного врага им не хватало в этом и без того непростом пути!

– Фиг его знает, – не менее ошалело отозвался носитель нанокостюма, не отрывая глаз от кромки обрыва. Казалось, что того и гляди из-за него вдруг покажется рука этой твари. Впрочем, успев заметить на его груди символ NOD, боец всё же выдвинул гипотезу: – Возможно, какая-то новая модель киборга-коммандоса.

– Возможно? – переспросила поняша в пробковом шлеме, вскинув бровь. Услышав слово «киборг», она сходу поняла, к какой стороне того отнёс суперсолдат, но его неуверенные суждения слегка смутили её. – Я думала, они из твоего мира…

– Я впервые вижу эту херню, – пояснил боец свою неуверенность. Не знаю точно, что и думать об этой нежданной встрече, но решив, что отсюда надо драпать как можно скорее, он повернулся и пошагал сквозь джунгли на юг. – Не стоим на месте! Если не он, так цефы от нас точно не отстанут.

Суждения Номада были справедливы, поэтому Дэринг отнюдь не стала с ним спорить. Ещё раз посмотрев на край обрыва и не увидев там ничего, она тоже продолжила путь следом за ним, а в мыслях молилась Селестии, чтобы этот ужасный тропический лес поскорее закончился…


10.2. Магия солидарности

Чувствуя успокаивающее тепло, Твайлайт слегка улыбнулась. Её фиолетовые глаза приоткрылись, и она узрела перед собой свет. Источником ему служил очаг, хорошенько прогревавший воздух и рассеивавший мрак в ближайшем пространстве, за пределами которого, впрочем, сгущалась сплошная тьма. В своё удовольствие Принцесса Дружбы согревалась вблизи него, ощущая, как в её душе царит покой – абсолютный, желанный и столь долгожданный. Она и не припоминала, как давно ей было настолько хорошо! Тихонько вздохнув полной грудью, она вновь сомкнула веки, как вдруг почувствовала мягкое прикосновение.

Вновь открыв глаза, Твай посмотрела направо и увидела Рарити, чьё копытце легло на её плечо. Белоснежная единорожка одобрительно кивнула аликорну, а на её личике сияла нежная улыбка. Ей не нужно было слов, чтобы донести до принцессы свой посыл. В этот миг Спаркл окутало ещё большее тепло, на мгновение она взаимно улыбнулась подруге, как вдруг заметила, что подле той сидят Рэйнбоу Дэш и Пинки Пай, столь же умиротворённо взиравшие на неё. Инстинктивно она окинула их внимательным взглядом и убедилась, что с ними всё в порядке, после чего что-то будто бы заставило её посмотреть в другую сторону.

Слева от Твайлайт расположились Эпплджек и Флаттершай. Их взгляды так же устремлялись к лавандовому аликорну и выражали всю испытываемую ими по отношению к ней дружескую нежность. Все её подруги были рядом с ней, и она была этому несказанно счастлива – настолько, что даже не думала о том, почему они все вместе сидят перед согревающим очагом и любуются друг дружкой, не произнося ни слова. Но нарушать успокаивающую тишину было вовсе ни к чему. Спаркл знала их чувства, их мысли и мотивы, как и они разумели её всю целиком и полностью, словно души шести подруг слились в единое целое. Так было всегда и будет впредь…

От внутреннего покоя и дружеского единения Твайлайт ни с того, ни с сего отвлёк глухой гул огромной толпы, прозвучавший так, будто где-то вдали целая армия королевских гвардейцев издала ритмичный боевой клич. Но вокруг очага ничего не было видно, поскольку исходящий от него свет не мог пронзить тьму, которая непреодолимой стеной окружала то пространство, где разместились воплощения Элементов Гармонии. На мгновение вокруг сделалось тихо, пока ушки лавандовой поняши не уловили позади странный скрежет.

Спонтанно Твайлайт поднялась на копыта и повернулась. Её взору предстал небольшой письменный столик, стоящий у самой стены походного шатра, какие использовались пони-солдатами и их командирами в древности. Хотя вокруг него тоже царил густой мрак. За ним на стуле восседал седовласый единорог, одетый в причудливый колпак и синюю мантию. В его магической ауре серого цвета витала колода карт, и каждый раз, когда он вынимал одну из них, создавался такой звук, как если бы лезвие ножа резко проскальзывало по точильному камню. Он раскладывал их перед собой на столе и изучающе озирал получавшиеся комбинации мастей.

Даже в сумрачном бреду Твайли узнала бы в этом пони своего кумира – Стар Свирла Бородатого, известного мага и мыслителя древних времён. Но в этот миг она не чувствовала перед ним обыденного благоговения. Ею овладевало полное непонимание происходящего, она была вконец сбита с толку. Ступая к столу сквозь тьму медленными шажками, она следила за тем, как старец выстраивал ряды карт и словно бы читал их, возможно, стараясь по ним ни то узнать некую великую тайну, ни то предсказать будущее. В уме принцессы проносилось множество сбивчивых вопросов, которые она не могла чётко сформулировать, как, впрочем, и произнести – казалось, что её язык прилип к нёбу.

Шагая медленно, но верно, Спаркл приближалась к столу, а Бородатый делал своё дело, вытаскивая из бесконечной колоды всё новые и новые карты, и его внимание не отрывалось от поверхности стола. Можно было подумать, что он вообще не замечал сиреневую поняшу, однако когда та подошла довольно близко, из его уст зазвучали совершенно бесчувственные слова:

– Ты всё сделала правильно, Твайлайт. Организовать новое по-старому – это очень мудро. Праотцам виднее, но сквозь толщу веков их голоса неслышны, – проговорил Стар Свирл, продолжая раскладывать карты. Наконец он всё же поднял взгляд на опешившую принцессу, и та увидела, что с его глазами что-то не так – оба были лишены зрачков, причём один имел радикально белый цвет, а другой – столь же радикально чёрный. – Ты забыла только об одном.

– О чём? – озадачилась Твайлайт. Не сводя с неё своего странного взгляда, Стар Свирл наклонился чуть вперёд и твёрдо ответил:

– Всему нужно имя!

– Я… я н-не понимаю, – неуверенно отозвалась сиреневый аликорн, теряясь в догадках относительно того, что всё это может значить. Седовласый пони же вернулся к своему занятию и ещё менее понятно произнёс:

– Тебя зовут Твайлайт Спаркл, потому что ты – Твайлайт Спаркл!

От непонимания услышанного у Спаркл даже слегка челюсть отвисла, а ноги сами собой сделали пару шагов назад. Далее она услышала позади себя тот же самый гул толпы, на этот раз прозвучавший очень близко и громко, хотя её это почему-то нисколько не испугало. Она повернулась и обнаружила, что стоит на краю скалистого обрыва, у подножия которого на уходящей вдаль бескрайней долине расположились несметные комитатские полки. Их отряды стояли ровными коробками, каждый пони-солдат был облачён в новейшие доспехи, однако их копыта сжимали обыкновенные копья. Наконец они как по команде синхронно вдарили древками в землю, вызвав громоподобный грохот, и хором торжественно выкрикнули по-древнеэквестрийски:

– Аве, домина Твайлайт! Туа пиа эт фиделис комитатенсес тэ салютант!

Солдатский клич прозвучал внушительно, и какое-то время Твай находилась под впечатлением от их слаженности, выражавшей единство духа и общую силу. В какой-то момент она краем глаза заметила, что сама облачена в броню королевских гвардейцев, украшенную позолотой, а также то, что с утёса на комитатские полки взирает не она одна. Бросив взгляд налево, она вновь узрела Рарити, на этот раз тоже покрытую доспехами, имеющими тем не менее серебристый цвет. Справа же от неё стояли Темпест и Груббер, а поодаль примостились единорожки из понивилльского духового оркестра, которые держали буцины и трубили в них торжественный мотив.

Как только командующая почтительно кивнула принцессе, а адъютант отвесил ей небольшой поклон, её как будто что-то развернуло обратно к столу, вместо которого она уже узрела только лишь самого Стар Свирла, высившегося прямо перед ней. Его глаза твёрдо таращились на неё, и в них мелькали неведомые ей огненные силуэты, похожие на какие-то символы.

– Они были здесь, – заявил старец, как вдруг на его лице появилась улыбка, и он весьма неожиданно сморозил: – Доброе утро, Твайлайт!

Действительность вокруг принцессы вмиг потухла, а пережитые ощущения сгорели в пламени согревающего очага. Она целиком и полностью утонула в беспамятстве, улетучившись далеко от любой определённости, и неявный тревожный посыл очень скоро сменился тем же умиротворением. Как будто всё её естество совершенно забыло, что видело, слышало, чувствовало или осознавало хоть что-то всего пару секунд – или целую вечность – назад…

– Пора вставать, уже утро! – послышался сквозь пелену сна чей-то бодрый звонкий голосок.

Подсознательно уловив призыв просыпаться, хорошо знакомый с малых лет, Твайлайт чуть шевельнулась, как если бы слегка потянулась. Сознание уже потихоньку возвращалось к ней после крепкого сна, и в тот же миг она вдруг ощутила, как кто-то, плотно прильнувший к ней, тоже совершил небольшое движение. Приоткрыв глаза, Спаркл увидела прямо перед собой искрящиеся в лучах утреннего солнца локоны шикарной пурпурной гривы и тотчас же поняла, что во сне уместила голову на макушке Рарити, в обнимку с которой и уснула вчера посреди ночи. Вмиг в её разуме всплыл их разговор по душам, подаривший ей свободу от всех недавних тревог.

Подняв склонённую набок голову, Твайлайт попыталась слегка проморгаться и окончательно избавиться от сонной пелены. В тот же миг Рарити, всю ночь спавшая, облокотившись на плечо принцессы, выпрямилась, выбравшись тем самым из-под тёплого крыла, заменившего ей одеяло. Расправив пёрышки, а потом сложив крылья, сиреневая поняша сладко зевнула, после чего наконец оглядела ближайшее пространство и обнаружила четырёх жеребят, улыбчиво ожидавших её с подругой пробуждения возле столика. И если три поняшки были ей отлично знакомы, то четвёртую она видела впервые.

Лучи утреннего солнца обильно проникали в зал для отдыха сквозь широкие окна, наполняя его кристальные стены ярким светом, в котором улыбки Эппл Блум, Скуталу и Свити Белль буквально искрились. И если они взирали на обеих взрослых пони с непринуждённостью и даже умилением, то их новая спутница не отрывала взгляда широко раскрытых глаз от Твайлайт, взирая на неё, как на воплощённое чудо. Это была юная пегаска с розовой шёрсткой и голубой кудрявой гривой, и принцесса уже догадывалась, кто одаривает её столь благоговейным вниманием. Но стоило ей только осмыслить свою же догадку, как уже Меткоискатели приветственно просияли:

– Доброе утро!

– Доброе утро, девочки, – так же в унисон отозвались Твайлайт и Рарити, вслед за чем последняя даже слегка хихикнула, приложив копытце к губам, от того, что оба приветственных пожелания получились хором. Далее она перевела взор на принцессу и обратилась уже к ней:

– Доброе утро, дорогуша!

– Доброе, – с улыбкой кивнула Спаркл, не сомневаясь в том, что так оно и есть. Несмотря на то, что всю ночь она проспала в одном положении, причём не самом, пожалуй, удобном, ей спалось настолько хорошо, что, казалась, за минувшие несколько часов она восстановила силы, как за целую зимнюю спячку. Решив, что всё дело в том, что её хотя бы какое-то время не терзали тревоги, она улыбнулась мастерице ещё шире, и в тот же миг жеребята вновь дали о себе знать…

– Пора вставать, уже девять часов утра, – бодро сообщила Эппл Блум, точно как старшая сестра махнув копытом, а вслед за ней Свити Белль с умилением прощебетала:

– О, вы так миленько спали вместе!

– Постойте-ка, но почему вы спали здесь? – озадачилась Скуталу, сразу по пробуждении заметив, что кровати обеих подруг пустуют. Твайлайт тотчас же замялась, не зная, как в двух словах объяснить ту причину, которая вынудила её покинуть свою постель посреди ночи, да и не желая грузить жеребят всем тем негативом, особенно поутру. Впрочем, ёмкое объяснение сходу нашлось у белоснежной единорожки:

– Просто мы решили на ночь глядя выпить чашечку чая, но засиделись и не заметили, как уснули, – ответила она, после чего переглянулась с принцессой и доверительно ей подмигнула.

Ответив мастерице всё той же милой улыбкой, Твайлайт затем машинально перевела взор на ту самую чашку, из которой она на пару с подругой вчера пила чай, и застала её, как и полагалось, на столике. Это была её собственная личная чашка – довольно большая, цилиндрическая, фиолетового цвета и с выведенной золотистыми буквами надписью «Принцесса #1», – подаренная ей Спайком в первую годовщину коронации. Но, к удивлению Спаркл, возле неё на подносе стояли ещё две миниатюрные чашечки, распространявшие по залу приятный кофейный аромат.

– Эм… а мы для вас кофе приготовили, – смущённо проговорила маленькая пегаска, пристроившаяся слева от Меткоискателей возле Скуталу, заметив, что аликорн обратила внимание на содержимое стола.

– Ага, это была идея Коузи, – подтвердила названная сестра Дэши, приобняв новую подругу. – Она хотела сделать для вас что-нибудь приятное, а заодно – познакомиться с тобой, Твайлайт.

– Как это мило с твоей стороны! – польстилась Твайли, последовав примеру Рарити и тоже взяв при помощи телекинеза предназначавшуюся ей чашечку бодрящего кофе.

– О, это меньшее, что я могу для вас сделать, – застенчиво хихикнула Коузи, явно смутившись тем, что оранжевая пегаска так сходу выложила все её мотивы. На её веснушчатых щёчках даже проступил лёгкий румянец.

– Значит, ты – Коузи Глоу? – риторически уточнила Спаркл, отхлебнув чуть-чуть и заметив, что кофе несколько крепковат. Тоже это почувствовав, белая единорожка беззлобно предположила, что в приготовлении напитка, наверно, участвовала её младшая сестрёнка, с детства, конечно же, поднаторевшая в кулинарном искусстве, но всё же до сих пор иногда путавшая те или иные дозировки.

– О да, я ваша большая поклонница, – сразу же обозначила Глоу, не скрывая теплившийся в её душе восторг от встречи с кумиром. Узрев наконец юную пони, долго скитавшуюся по южным пустошам, принцесса ощутила, что её сонность окончательно улетучилась. – Я люблю вас, Принцесса Твайлайт! Я вас просто обожаю! Ваш Дневник Дружбы, можно сказать, изменил все мои взгляды на жизнь!

– Для жеребёнка это очень даже удивительно – не только иметь взгляды на жизнь, но и успеть уже поменять их, – с задором подметила Рарити, игриво прищурив глаза, пока Твайлайт наполняли эмоции восторга, от которых ей перехватило дыхание, а также польщённое смущение.

– Но это действительно так, – клятвенно заявила голубогривая пегаска, даже положив копыто на сердце. – Благодаря именно вашей книге я осознала всю ценность дружбы! Я считаю, что это самое важное из того, что пони может усвоить, разве не так?

– Ты себе не представляешь, как я счастлива это слышать! – пропела Твай в невиданном ликовании от того, что хоть до кого-то посыл её идеи выставить Дневник Дружбы на публику дошёл в полной мере и даже, пожалуй, сверх того. От её одобрения в коралловых глазах Коузи вспыхнули искры счастья. – И я очень рада, что наш дневник оказал на тебя такое влияние! Я надеюсь, уроки дружбы пошли тебе на пользу, а?

– Конечно, и ещё как! После них мне удалось подружиться со всеми своими одноклассниками в школе, у меня теперь очень много друзей! – на радость аликорну сообщила Коузи, от возбуждения на мгновение вспорхнув на метр в воздух. Правда, вспомнив о недавних переменах, она коснулась копытами мягкого ковра, покрывавшего кристальный пол, и с накатившей грустью невесело добавила: – Точнее, было много, до… до катастрофы.

Печально потупив взор, малышка не без труда вымолвила последнее слово, из-за чего у Твайлайт защемило сердце. Она почувствовала себя неприятно от того, что невольно подтолкнула беженку к воспоминаниям о, так сказать, прошлой жизни – той, что была до гибели Лас-Пегаса из-за тибериума, чьё губительное действие на всё и вся поломало множество судеб. Более того, она ощущала собственную вину за случившуюся катастрофу, поскольку в своё время не сумела её предотвратить, как бы ни пыталась. Взглянув на троицу, лавандовая поняша заметила, что те смотрят на новую подругу с искренним сочувствием.

– Прости, пожалуйста, что напомнила тебе от этом, – извинилась Принцесса Дружбы, приложив копытце к груди. – Я понимаю, каково тебе сейчас. И мне очень жаль, что всё так вышло.

– Да, мне тоже, – вздохнула розовая поняшка, стерев слезу с глаза. Подняв наконец взгляд на аликорна, она подошла к ней чуть ближе и выразила свои чувства: – Но всё же я очень рада, что в конце концов оказалась в вашем замке. Здесь все так добры ко мне, как будто я снова дома! Рядом со всеми вами я наконец-то чувствую себя в безопасности.

– Мы всегда рады помочь, подруга, – доброжелательно произнесла Скути, вместе с подругами тоже подойдя поближе и возложив копытце на плечо беженки, на что Эппл-младшая бойко объяснила взрослым пони:

– Вчера мы случайно встретились с Коузи в коридоре и с тех пор помогаем ей здесь освоиться. Мы уже даже устроили ей экскурсию по замку.

– Спасибо вам, – от всей души поблагодарила Глоу, заметно растроганная тем теплом, которым её здесь окружили. – Вы настоящие друзья!

– Я горжусь вами, девочки, – воодушевлённо отметила Твайли, а Рарити в свою очередь выразила солидарность её словам одобрительным кивком. С тех пор, как эта троица занялась помощью всем пони в обретении себя и не только, принцесса не переставала удивляться тому, сколь глубоко им удалось постичь суть дружбы и взаимопомощи в столь юном возрасте. Вернув почти допитую чашку кофе обратно на стол, Спаркл соскочила с диванчика и, оказавшись прямо перед беженкой, бережно приобняла её. – Что ж, я тоже буду рада помочь тебе всем, чем только смогу. Если у тебя появится какая-нибудь просьба – совершенно любая, – то сразу говори мне, хорошо?

– Спасибо, принцесса, со мной всё в порядке… насколько это, конечно же, возможно, – отозвалась розовая пегаска, чуть всхлипнув. – В вашем замке и без того обо мне все заботятся. Здесь правда очень уютно, прямо как в кругу семьи.

С этими тёплыми словами беженка оглянулась на Меткоискателей и нежно улыбнулась им со всей своей благодарностью за заботу. Троица польщённо вторила ей тем же, а белоснежная единорожка умилённо наблюдала за ними, тихонько потягивая свой кофе. Она помнила, насколько вчера эта маленькая кобылка была подавлена из-за пережитых лишений, а потому почитала за чудо, что та сумела так быстро оправиться от недавнего потрясения.

– Это очень хорошо, что ты чувствуешь себя здесь, как дома, но… – молвила лавандовая пони, осёкшись, поскольку вновь подошла к вопросу отнюдь не из приятных. Тем не менее, понимая, насколько это может быть важно, она всё же продолжила: – Принцесса Селестия сказала мне, что ты потеряла маму и папу вскоре после катастрофы, так? Расскажи, пожалуйста, где и когда это случилось?

– Мы потерялись почти сразу после катастрофы, – грустно отвечала Глоу. – Потом мы с братиком искали их по всем улицам Лас-Пегаса, докуда только сумели добраться, но так их и не нашли. Я даже не представляю, куда они могли пропасть.

После того, как беженка упомянула своего брата, Твай припомнила, что тот был убит пришельцами, исходя из того, что ей пересказывала Селестия. В её сердце ещё сильнее вспыхнуло сочувствие по отношению к этой малышке, и она решила, что темы её родных пока не стоит касаться, чтобы не причинять ей ещё больше боли. Но всё же она должна была кое-что от неё узнать. Это касалось того, что стало известно сиреневой поняше позавчера и доселе очень её интриговало. Непроизвольно сглотнув, она сочла необходимым повести разговор дальше:

– Извини, что спрашиваю, но это может быть очень важно, – неуверенно начала она, выпустив голубогривую пегаску из объятий и посмотрев в её слегка влажные глаза. – Понимаешь, на юге до сих пор могут оставаться выжившие – такие же, как ты, и если это так, то нам необходимо срочно помочь им. Скажи мне, Коузи, за всё то время, что ты добиралась досюда, тебе встречались живые пони… или бизоны? Здоровые или зараженные? Хоть кто-нибудь?

– Нет, я всё время была одна, – сдавленно произнесла Коузи, отрицательно помотав головой. – Только вот… в горах я встретила алмазных псов, и они похитили меня, заставили жить под землёй и… работать. На некоторых из них почему-то рос зелёный кристалл, но я не…

– Постой, среди них были зараженные? – несколько удивилась Спаркл, на что Глоу активно закивала. Отныне ей вдруг стало известно, что некоторые зараженные алмазные псы бок о бок с бизонами сражаются за правое дело – судя по всему, под копытоводством вождя последних, – а иные продолжают жить своими алчными интересами, не гнушаясь для этого красть жеребят и обращать их в рабство. Понятия не имея, какие страсти могут в эту самую секунду кипеть в поглощённых тибериумом южных землях, она ни с того, ни с сего обменялась взглядами с мастерицей.

– Возможно, это и есть те самые псы, на которых тогда охотились солдаты ЛЕГИОН’а, – предположила Рарити, затем всё же съязвив в адрес ИИ NOD: – Единственное, что непонятно, так это то, почему он нам об этом и слова не сказал…

– До этого я ни разу такого не видела, – продолжала беженка, отведя взгляд в сторону и будто видя свои кошмарные воспоминания наяву. – Все пони, на которых точно так же начинали расти кристаллы, очень быстро умирали, но алмазным псам как-то удалось после этого выжить. Я боялась, что они могут заразить меня, и… это ведь заразно, да?

– Полагаю, что да, – с неявным напряжением ответила Твайлайт, задумчиво приложив копытце к подбородку. Хотя она знала о повышенной заразности тибериума, всё же после ночных злоключений в зазеркалье в кругу мутантов ни у неё, ни у Сансет, к счастью, не начались характерные симптомы, из-за которых многие пони умерли в конце прошлого года. И эта юная пегаска ничего не подхватила, несмотря на то, что провела некоторое время среди зараженных псов, чья популяция тоже не переболела полностью. Этот факт показался любознательной принцессе весьма примечательным.

– Ох, какое счастье, что этого не случилось, – пролепетала розовая пегаска, нервно вздрогнув. Спустя секунду она посмотрела на аликорна, чем вывела ту из недолгих раздумий о природе заражения тибериумом, и уже с улыбкой и жеребячьей непринуждённостью добавила: – Как и то, что я в итоге попала к вам!

– Безусловно, дорогуша, – дала Рарити ответ за подругу, когда поставила пустую чашку на поднос и, спустившись с диванчика, легонько коснулась копытцем носика жеребёнка. Далее она обратилась к принцессе: – Оставлю-ка я вас наедине и пойду, соображу нам что-нибудь на завтрак, хорошо?

– Оу, а можно мне тоже позавтракать вместе с вами? – мгновенно загорелась желанием Глоу, не успела мастерица закрыть рот. – У меня к вам так много вопросов, особенно о ваших приключениях и уроках дружбы! Можно мне с вами, пожалуйста?

В её коралловых глазах было столько энтузиазма и умоляющей искренности, что обе подруги, вмиг переглянувшись между собой, одобрительно кивнули. Притянув к себе свою чашку при помощи магии и допив остаток кофе, Твай в приподнятом настроении вынесла свой вердикт:

– Добрым гостям не отказывают!

Придя в неописуемый восторг, Коузи тут же прильнула к Принцессе Дружбы и, обняв одну из её передних ног, со всей возможной сердечностью выразила ей свою безмерную благодарность. Удивительно, насколько легко её удалось осчастливить, особенно на фоне того, какое бремя давило ей на плечи! Что ж, отныне сиреневая поняша нисколько не сомневалась, что эта юная пегаска действительно восхищается ею, в силу чего она, правда, чувствовала себя неловко и даже слегка побагровела от смущения.

Взаимно приобняв маленькую поняшку, Спаркл подняла взгляд на Рарити и обнаружила на лице той улыбку, словно бы говорящую, что это – более чем заслуженно. Но затем мастерица приняла из магической ауры принцессы её чашку, поставила ту на поднос и неспешно зашагала мимо столика, направив свой шаг к выходу из зала для отдыха, дабы в конце концов оказаться на кухне и прикинуть что-нибудь лёгкое на завтрак. Проходя мимо притихших в сторонке Меткоискателей, она облачила поднос с пустой посудой в магию и, не глядя, переместила его к ним.

– Спасибо за кофе, девочки, – бросила она, протянув ношу своей младшей сестрёнке. Та в свою очередь нахмурилась, но всё же приняла поднос, будучи уже давно привычной к некоторой эксцентричности старшей. Нагонявшая мастерицу Твайлайт улыбчиво закатила глаза, как уже к юной единорожке подлетела Коузи и поспешила принять ношу.

– О, не стоит утруждаться, я сама его отнесу, – настойчиво предложила Глоу и обхватила поднос копытами, однако Свити, не перестав держать его в своей зеленоватой ауре, возразила:

– Но ты ведь наша гостья. Не беспокойся, я всё сделаю.

– Мне бы хотелось хоть как-то отблагодарить вас за вашу заботу, – стояла на своём голубогривая поняшка и, легонько потянув на себя поднос, с учтивой улыбкой обозначила напрямую: – Я настаиваю.

– Ну, ладно, – с некоторой неуверенностью отозвалась Свити Белль, передав поднос в копыта новой знакомой, а затем переглянувшись с подругами. Вместе с тем она краем глаза заметила, как замершие в стороне взрослые пони о чём-то перешепнулись…

– Она точно читала наш дневник, – едва слышно сказала мастерица на ушко принцессе, прикрыв рот копытцем. Та в ответ без сомнений кивнула. Её не переставал радовать факт того, что та злосчастная публикация, в своё время измотавшая нервы всем шести подругам, всё-таки дала определённые плоды.

– Ладно, пошли, займёмся завтраком, а то я, по правде говоря, уже умираю с голоду, – предложила наконец Спаркл, двинувшись далее к выходу из зала бок о бок с подругой. Жеребята в свою очередь поплелись позади, о чём-то негромко переговариваясь. – Хорошо бы нам решить все вопросы насчёт сирен и ЛЕГИОН’а как можно скорее. К тому же, сегодня в полдень должны выписать из больницы Вайпер Трейл, и мне бы хотелось засвидетельствовать её выздоровление.

О полной реабилитации облачно-белой пегаски Твайлайт узнала вчера, когда вместе с Селестией и подругами побывала в комитатской академии. На учениях воздушной пехоты она встретила Скай Стингера, от которого ей и стала известна эта хорошая новость, как и то, что их обоих уже зачислили в ту самую армию, что отправится вместе с ней в Хоуп Холлоу. Само собой, факт того, что в этом непростом походе примут участие ещё два добрых друга, весьма радовал сиреневую кобылку.

– Вместе мы всё успеем, – воодушевляюще заявила Рарити. Заметив, что в течение этого едва начавшегося утра с лица принцессы не сходит лёгкая улыбка, как и сейчас – в ответ на её слова, она выдержала небольшую паузу и осведомилась: – Как спала, дорогуша?

– Как убитая, – с удовлетворением отозвалась Твайли, на ходу чуть потянув заднюю ногу и с той же целью слегка расправив крылья, так что перья правого чуть коснулись плеча мастерицы. Вздохнув же полной грудью, она бодро добавила: – Давно я так хорошенько не высыпалась!

– Вот видишь, тебе нужно было просто выговориться.

– Думаю, ты абсолютно права, – согласилась принцесса, осознавая, что своим сладким сном во многом обязана поддержке подруги. Подумав, что именно в такие моменты и крепнет дружба, делаясь драгоценнее золота и бриллиантов, она с подлинным оптимизмом подытожила: – Надо бы нам с тобой почаще болтать за чашкой чая, не так ли?

Обе подруги в очередной раз обменялись улыбчивыми взглядами, после чего белоснежная единорожка немного призадумалась. Прокручивая в голове всю их вчерашнюю беседу, она ловила себя на мысли, что плохо помнит, чем всё закончилось. Она не забыла обсуждения предстоящей миссии и слов поддержки, но каким был итог… похоже, ей настолько хотелось спать, что в какой-то момент её сознание само собой выпало из реальности. Придя к столь неопределённому выводу, она задумчиво хмыкнула.

– Если честно, я даже не помню, как уснула, – подметила мастерица, как уже её озадаченный взгляд метнулся к принцессе. – На чём мы с тобой остановились?

– На… письмах? – неуверенно проронила лавандовая поняша, замерев на месте и попытавшись вдуматься в то, что сама же сказала, будто бы последнее слово сорвалось с её языка само собой. В тот же миг она вдруг вспомнила ещё об одном факторе, который помимо напутствий подруги помог ей отстраниться от тревог, и моментально всполошилась: – Точно, письмо!

Не теряя ни секунды, Твай рванула обратно к месту отдыха, проскакав чуть ли не галопом мимо опешивших жеребят, которые всё это время держались позади. Рарити же застыла в недоумении у самого выхода из зала, до которого они вместе почти добрались, и только спустя пару секунду вышла из ступора, направив неспешный элегантный шаг обратно. Она тоже наконец вспомнила о том, что заставило принцессу оживиться… хотя так и не смогла отыскать в памяти то, как именно уснула под её крылом.

– В чём дело, Твайлайт? – обеспокоилась Эппл Блум, вместе с остальными жеребятами подойдя поближе к сиреневому аликорну, которая замерла за спинкой дивана и уставилась через неё на столик округлёнными глазами. Теряясь в догадках относительно того, что же такого она могла там вдруг увидеть, Скуталу в свою очередь неуверенно подхватила:

– Э-э, с тобой всё в порядке?

– Второе письмо! – с придыханием прошептала Твайли, что-то левитировав со стола, как уже взорам жеребят и подоспевшей мастерицы предстали два несколько примятых свёртка бумаги.

– Второе письмо? – озадаченно повторила единорожка с розово-фиолетовой гривой, переглянувшись с двумя подругами. – От кого?

– А от кого было первое? – тут же вопросила оранжевая пегаска, вскинув бровь.

– Вчера, пока мы пили чай, к нам пришло письмо от Рэйнбоу Дэш и Пинки Пай, – объясняла Рарити, пока Твайлайт разворачивала перед искрящимися глазами второй свиток, – а это, должно быть, от…

– Старлайт! – восторженно воскликнула Спаркл, тем самым довершив слова подруги.

Будучи в предвкушении хороших новостей, Рарити пристроилась рядом с Твайли, и они вместе принялись водить глазами по строкам, выведенным на бумаге далеко не самым ровным почерком. И если сиреневый аликорн не обращала на это никакого внимания, воодушевлённо вчитываясь в текст, то белоснежная единорожка время от времени недоумевала от того, почему же Старлайт не доверила писать письмо Спайку, всегда славившемуся поистине каллиграфическим почерком. Глядя на них, оставшаяся в сторонке троица пребывала в ступоре. Наконец обратив непонятливый взор на приятельниц, фиолетовогривая пегаска осведомилась:

– Вы видели на столе хоть один свиток?

– Не-а, – помотала головой поняшка с красным бантом, а юная единорожка молча вскинула плечи, как вдруг общее внимание Меткоискателей привлекла их новая знакомая, державшаяся чуть позади в воздухе со своей ношей, смущённо хихикнув:

– Ой, кажется, на радостях я не заметила, как поставила на них поднос.

Узнав, в чём дело, три поняшки с улыбками понимающе закивали головами. И вправду, голубогривая пегаска подлетела к месту отдыха первее их и сразу же поставила поднос, который, как и ныне, несла в копытах, на поверхность стола, не отрывая взгляда от Твайлайт, спавшей в обнимку с Рарити. Когда же подоспели Меткоискатели, все четверо уже не обращали внимания даже на чашки кофе, под коими, как оказалось, покоились оба свёртка, всецело сосредоточившись на взрослых пони. Те спали крепко, и на то, чтобы их разбудить, ушло, наверно, несколько минут, особенно при том, что жеребята старались делать это как можно мягче. В конце концов, никому не по нраву резкое пробуждение…

– Они уже благополучно прибыли в Королевство чейнджлингов! – пропела Принцесса Дружбы, озвучив основной смысл письма, когда дочитала его до конца и оторвала от строк взгляд, в котором сияло самое подлинное счастье. – О, хвала Селестии! До чего же чудесное утро!

– Иначе и быть не могло!

– О да, всё, как ты и говорила – мы проснулись, а письмо уже пришло, – прощебетала сиреневая поняша, и тут-то наконец реакция последовала от жеребят, начиная со Свити:

– Так, значит, со Старлайт и Спайком всё в порядке?

– Э-э, а что писала Рэйнбоу Дэш? – последовал вопрос от Скуталу, не успела её подруга получить ответ, затем сразу же справедливости ради добавив: – И Пинки Пай?

– Ночью они добрались до станции Грифонстоуна и должны были дожидаться транспорта ЛЕГИОН’а, – сообщила Твайлайт, припоминая то, что было написано в послании от восточного посольства. – Хм, думаю, они уже должны были добраться до города…

– Раз так, то предлагаю написать им ответные письма прямо за завтраком – все вместе, как вчера, – выдвинула идею Рарити, которую принцесса сходу одобрила кивком, тоже будучи в нетерпении скорее продолжить переписку с подругами. Но прежде чем она успела что-то сказать, Коузи Глоу, наблюдавшая за разговором с озадаченностью, неуверенно подала голос:

– Минуточку, они что, в каком-то отъезде?

– Именно, у них что-то вроде большой деловой поездки, – коротко объяснила беленькая поняша, в условиях секретности привыкшая говорить правду, но тем не менее не раскрывая её сути.

– Жаль, мне бы хотелось увидеться и с ними тоже, – вздохнула Коузи. – Особенно с Рэйнбоу Дэш. Судя по её записям в Дневнике Дружбы, она просто потрясная!

– Ты себе даже не представляешь, насколько, – с привычным задором подтвердила Скути, окрылённая тем, что её мнение относительно собственной названной сестры ни для кого не является секретом. В этот миг она даже забыла о том разногласии, что имело место в их отношениях на кануне отправки дипмиссий.

Ощущая гордость за одну из подруг, Спаркл утешающе пообещала – в том числе и самой себе:

– Уверена, ты ещё всё наверстаешь, так что…

– Ой, вот вы где, девочки! – послышался вдруг со стороны выхода нежный голосок, прервавший слова принцессы. Взгляды всех присутствующих обратились в ту сторону и узрели Флаттершай. Едва вторгнувшись в зал, розовогривая пегаска тотчас же замерла и даже непроизвольно сделала шаг назад, заметив, что здесь что-то происходит. Приветливость на её личике сменилась смущением, и она виновато проговорила: – Эм… извините, я вам не помешала?

– Нет-нет, всё в порядке, Флаттершай, – заверила её Спаркл и, будучи всё ещё под впечатлением от того, что им преподнесло это светлое утро, продемонстрировала ей два свитка: – Смотри, мы получили письма от девочек!

– Правда? – вмиг оживилась нежно-жёлтая пони, очень переживавшая за подруг, отбывших в дальний путь, и тоже очень ожидавшая их писем. Казалось, она совсем забыла о том, для чего сюда пришла. – Как они?

– Всё отлично, Старлайт, Спайк и Трикси уже на месте, а Рэйнбоу Дэш, Пинки Пай и Мундэнсер, по крайней мере, должны были добраться до Грифонстоуна, если их ничто не задержало, – обозначила принцесса. – В любом случае, все они живы и здоровы!

– О, какая прекрасная новость! – промурлыкала Флатти, подойдя поближе к подругам. Все её страхи развеялись, как ночной мрак поутру.

– Не то слово, дорогуша, – просияла белоснежная единорожка ей в ответ с тем же позитивом, какой ширился в сердце аликорна. Но спонтанно обратив внимание на ту деталь, что нежно-жёлтая пегаска, очевидно, искала их, она сочла необходимым поинтересоваться: – Э-э, ты что-то хотела?

– Оу, да, эм… то есть, не совсем, – слегка встрепенулась Флаттершай. – В смысле, я хотела сказать, что мне вдруг вспомнилось, что мы с тобой вчера совсем забыли подрубить оба наряда шёлковыми лентами. Поэтому я встала пораньше и попыталась всё доделать сама, и… в общем, я очень надеюсь, у меня всё получилось правильно.

Самоотверженная участливость и забота робкой поняши растрогали мастерицу до глубины души. Она отнюдь не забыла о том, что наряды для обеих поп-звёзд ещё нуждаются в длительной, порой чуть ли не ювелирной выделке, просто на выполнение упомянутой операции у неё вчера не хватило никакого времени, даже после того, как Флатти пошла спать. И учитывая то, сколько ещё работы оставалось проделать в предельно короткие сроки, Рарити была несказанно рада любой помощи.

– Ты прелесть, Флаттершай, – благодарно произнесла беленькая единорожка, обняв пегасочку и тем самым заставив её застенчиво улыбнуться. Разомкнув же копытца, она сразу предложила: – Пойдём, посмотрим!

По обоюдному согласию обе пони неспешно поцокали из помещения, позвав за собой и принцессу, дабы поделиться с ней своими успехами. Та беззвучно усмехнулась, глядя на их непринуждённость. Она чувствовала себя так, будто проводила обыкновенное мирное утро среди лучших подруг, подобных которому в своё время было великое множество, покуда то судьбоносное падение тибериумного метеорита не поделило жизнь в Эквестрии на до и после. Всё было почти так же, как и прежде, ну а те близкие ей пони, что оказались в долгом отъезде… что ж, она прямо сейчас держала в своей волшебной ауре их слова, мысли и чувства. Взглянув на оба свитка, она ощутила исходящую от них энергию, некий дружеский посыл, как если бы их авторы были здесь, рядом с ней. При мысли об этом, внушённой самой же себе, Твайли глубоко вздохнула, а уголки её губ чуть приподнялись сами собой.

Прежде чем нагнать подруг, Спаркл снова обратила взор на стол и, застав на нём одну лишь свою чашку, облачила её в магию. Когда же лавандовая поняша повернулась обратно, перед ней в воздухе уже витала Коузи Глоу, учтиво протянув поднос. Она поставила на него свою ношу, блистая чуть прищуренным благодарным взглядом, после чего юная пегаска поспешила отнести посуду на кухню, довольно быстро обогнав никуда не торопившихся взрослых пони. Меткоискатели тотчас же увязались за ней, дабы она ненароком не запуталась в пока что малознакомых ей коридорах. Вскоре все четверо удалились из зала, направляя шаг прямиком к лестнице, что вела вниз.

Спуск располагался слева всего в паре десятков метров от входа в зал для отдыха и выводил на самые верхние антресоли главного холла Замка Дружбы, откуда брали начало все коридоры второго этажа. Меткоискатели двигались ни быстро, ни медленно, держась позади Коузи, торопившейся на кухню в воодушевлении от знакомства с самой Принцессой Дружбы, и первые секунды просто молчали, пребывая каждая в своих раздумьях. Но в какой-то момент Эппл Блум оглянулась назад, увидев, как тройка взрослых пони только-только покинула пределы роскошного помещения, сияющего от лучей утреннего солнца и праздничных украшений.

– Хм, – озадаченно протянула Эппл-младшая, повернув голову прямо. – Как они могли засидеться допоздна за чашкой чая, если Твайлайт легла спать раньше нас?

– Не знаю, – всерьёз озадачилась Свити. – Может быть, Твайлайт плохо спалось?

– И почему у твоей сестры тушь под глазами? – в свою очередь задалась вопросом Скути, тоже мельком посмотрев назад. – Она что, плачет по ночам?

– Нет, у неё просто иногда слезятся глаза. Она говорит, что это из-за работы с мелкими деталями, ей часто приходится напрягать зрение, – без каких-либо сомнений объяснила юная единорожка, но секунду спустя всё же неуверенно добавила: – Хотя обычно перед сном она вытирает с глаз и тени, и тушь…

Перед тем, как свернуть вместе с подругами на лестницу, Свити Белль на мгновение устремила взор к старшей сестре, державшейся сзади вместе с принцессой и робкой пегаской и о чём-то с ними беседовавшей. Потёкшая тушь была не сильно заметна, но всё же не вписывалась в представления мастерицы об идеальной внешности. И, пожалуй, маленькую единорожку, в отличие от её подруг, озадачивали отнюдь не чёрные подтёки под всегда выразительными глазами Рарити, а тот факт, что та до сих пор не уделила этому по обыкновению должного внимания…

За беззаботными разговорчиками, имеющими сугубо бытовой характер, Твай, Рарити и Флатти добрались до лестницы и спустились по ней на второй этаж. Попав же в самый конец коридора, выходящий на антресоль, они первым делом обратили внимание на двух пони, стоявших прямо перед перилами и о чём-то беседовавших, озирая простирающийся внизу главный холл. Это были Сансет Шиммер и Эпплджек. Уловив позади себя цокот копыт и голоса, они обе вмиг обернулись, и на лице каждой поняши зажглась приветственная улыбка.

– Я смотрю, вы уже успели устроить утреннее кофепитие, – подметила Сансет, а вслед за ней Эпплджек, мотнув головой в сторону коридора, где только что скрылись Меткоискатели и их новая приятельница, добродушно усмехнулась:

– И припахали жеребят на разноску посуды, агась?

– Они были настолько любезны, что сварили для нас кофе, – разъяснила Твайли в удовлетворении от их милого поступка.

– О, а наши девочки помогают Коузи освоиться в замке, – прощебетала в свою очередь Флатти, тоже тронутая их заботливостью. – Они у нас такие молодцы!

– Все в вас, – улыбнулась огненногривая единорожка, адресовав свои слова каждой подруге, поскольку все они так или иначе участвовали в воспитании троицы. Те весьма польстились её замечанием. Далее Шиммер подняла с широкого перила покоившуюся возле неё волшебную книгу и, продемонстрировав её принцессе, заговорила вновь: – Ну а теперь, с вашего позволения, нам стоит поговорить о деле.

– Книга? – удивилась Спаркл, взглянув на хорошо знакомый фолиант, облачённый в красноватую волшебную ауру подруги. – От девочек из зазеркалья пришло послание? Я надеюсь, ничего не случилось?

– Не-а, там пока что, кажись, всё спокойно, – ответила фермерша за единорожку. – Просто Сансет придумала, как обвести ЛЕГИОН’а вокруг копыта.

– То есть?

– Я думаю, мы можем узнать, что означают вот эти символы, – пояснила Шиммер, раскрыв книгу и показав принцессе и стоящим рядом с ней робкой пегаске и мастерице последние заполненные страницы, на которых целыми рядами шли странные иероглифы. – Помнишь, ты говорила, что ЛЕГИОН умеет переводить письменность пришельцев? Если это и вправду их иероглифы, то почему бы нам не обратиться за консультацией к нему?

– Но у него сразу возникнут вопросы насчёт книги и нашей переписки с девочками, – возразила сиреневая поняша. – Я бы не хотела рассказывать ему ничего, что касается зазеркалья. Кто знает, какой интерес он может проявить что к порталу, что к тому миру?

– Не спорю, – согласилась огненногривая единорожка. – Но нам и не придётся показывать ему книгу. Спишем всё исключительно на наших инопланетных дружков. Знаешь, в моём мире довольно популярны байки о том, что пришельцы время от времени тайком прилетают на нашу планету и оставляют послания в виде странных символов на пшеничных полях…

– Кажется, я уже что-то слышала об этом, – к слову сказала Твайлайт, припомнив, как Пинки Пай из зазеркалья вскользь касалась этой темы.

– Так вот, – продолжала Сансет, – пока я лежала в постели, мне пришла в голову мысль: а что, если нам переписать эти иероглифы на бумагу и показать их ЛЕГИОН’у, сказав, что мы увидели их на снегу где-нибудь в поле за Понивиллем? Так он нам переведёт эти каракули, а если начнёт интересоваться, откуда мы их скопировали, то всё уже, мол, утренним снегопадом замело. Думаю, в таком случае он ни до чего не докопается.

– Ты гений, Сансет! – вспыхнула сиреневый аликорн, восхищённая смышлёностью огненногривой подруги. На фоне всех недавних проблем сама бы она едва ли додумалась до столь простой и в то же время крайне эффективной идеи. Но теперь, когда ей указали, в каком направлении мыслить, её в один момент осенило: – Действительно, так мы могли бы узнать много нового – и не только значение этих символов. Пожалуй, при таком подходе у нас есть все шансы докопаться до сути всего, что касается проникновения пришельцев в зазеркалье…

– Но как? – полюбопытствовала огненногривая единорожка, не подозревая, что её идея может иметь настолько глубокий эффект. Остальные пони тоже на мгновение озадачились.

– Об этом чуть позже, вернёмся к теме ЛЕГИОН’а и пришельцев, как только позавтракаем, а заодно, – молвила принцесса, сделав паузу и с широкой улыбкой показав обеим подругам те свитки, что облачала её магическая аура, – ответим на письма!

– Они от девочек? – оживлённо уточнила пони в шляпе, будучи, впрочем, и без того этим утром в прекрасном настроении. – Чтоб мне от радости скакать, как резвый мустанг! Как хоть они?

– В полном порядке, – отвечала Спаркл. – Но пусть у них всё хорошо, я всё же считаю, что мы должны подбодрить их и снова написать им ответы все вместе!

– Юху-у! – воскликнула ЭйДжей, в ликовании подбросив свою собственную шляпу, а затем ловко поймав её. – Я нисколько не сомневалась, что всё будет в лучшем виде, как спелое яблочко!

– Хвала Селестии, – с облегчением выдохнула Шиммер. Но всё же было кое-что, о чём она беспокоилась, а потому от неё сразу последовал вопрос: – Как там Старлайт? Надеюсь, она не сильно расстроилась, что я не успела на её проводы?

– Она пишет, что бесконечно рада тому, что с тобой всё хорошо, – дала ответ лавандовая кобылка, исходя из прочитанного, что было незамедлительно подтверждено положительным кивком мастерицы, тоже ознакомившейся с письмом. Вмиг личико огненногривой единорожки расплылось в счастливой улыбке.

– Предлагаю не заставлять их долго ждать нашего ответа, – выдвинула идею Рарити, за коей последовала очередная: – Но перед этим нам с Флаттершай нужно посмотреть, чего мы уже добились в шитье нарядов для Колоратуры и Серенады. Не желаете ли с нами? Уверяю, наши результаты вас поразят!

– Почему бы и нет? – кивнула Сансет, не видя никаких препятствий, с чем также согласилась стоящая рядом с ней Эпплджек. Они обе знали, что если мастерица шьёт нечто эксклюзивное, то на выходе получится вещь, которая способна взбудоражить своей изысканностью кого угодно, пусть даже мода отнюдь не входила в интересы обеих поняш. Но едва приняв предложение, она обратила взор на беленькую единорожку внимательнее и, указав на неё копытцем, неуверенно заметила: – Э-э, Рарити, у тебя… тушь потекла?

– Тушь?! – вмиг всполошилась белоснежная кобылка, метнувшись в сторону коридора, но сразу же застыв на месте и заявив: – Прошу прощения, девочки, мне срочно нужно в уборную!..

Взгляды озадаченных пони переместились с поспешившей удалиться Рарити на несколько сбившуюся с толку Твайлайт. Само собой, она помнила, из-за чего у мастерицы потекла тушь, но прежде чем та успела сделать пару шагов, а кто-либо – произнести хоть слово, одна из дверей, располагавшаяся почти что напротив входа на кухню, открылась, и в коридор выбралась Принцесса Селестия. При виде её появления все пони замерли, особенно Спаркл, даже на расстоянии заметив на лице своей наставницы явную озабоченность чем-то, без сомнения, серьёзным.

До апартаментов Селестии, ранее вмещавших в себя большую гостиную, чьи окна выходили в сторону Кантерлота, пролегало коридорное расстояние в пару-тройку десятков метров, и царственный шаг – необычайно спешный и, может быть, даже суетливый – поспешил преодолеть его, направившись к пятёрке напряжённо замерших пони. Именно на них сосредоточилось всё её внимание, как только она их увидела. Двое привратников отдали Принцессе Солнца честь, но та лишь бросила на них краткий взгляд. Видя её странную расторопность, Твайли немало насторожилась, обменявшись напряжёнными взглядами с Рарити и Флатти.

– Приветствую вас, мои пони, – начала Селестия, подходя к подругам, когда те совершили в её адрес поклон, а молодая принцесса выполнила заведённый традицией книксен, чуть расправив крылья. Наконец Повелительница Дня остановилась перед ними и перешла к делу: – Как хорошо, что вы все уже в сборе! Прошу простить, что вынуждена оторвать вас от утренних дел, но мне очень нужно со всеми вами срочно переговорить. Это чрезвычайно важно.

– Что-то случилось? – подогнув копытце, встревожилась Твайлайт. Все её подруги разделяли тот же настрой. Тяжело вздохнув, царственная пони не без удручения ответила:

– К огромному сожалению, да.

---

– Что?! Уже завтра?! – в ужасе переспросила Принцесса Дружбы, с трудом переваривая в голове только что услышанное. В один момент приятное утро, наполненное сплошь хорошими новостями, перевернулось для лавандовой поняши и её подруг с ног на голову.

– Именно, Твайлайт, – невесело подтвердила Владычица Солнца, удерживая перед глазами в волшебной ауре письмо, пришедшее час назад от её младшей сестры, которое та в свою очередь получила из Виннисоты. – Здесь написано, что пришельцы уже несколько дней бродят вокруг Хоуп Холлоу, из-за чего все его жители панически боятся за свои жизни. В постскриптуме мэр Санни Скайз указал, что вчерашней ночью они впервые ворвались на улицы города и соорудили вблизи него высотный шпиль – думаю, один из тех, о которых говорил ЛЕГИОН. К счастью, жертв удалось избежать. Пока что худшее не случилось, но чтобы беда не произошла впредь, я вынуждена отдать приказ о выдвижении нашей первой армии в Виннисоту завтрашним же утром. Ждать уже просто некогда.

В полной мере осознав всю серьёзность сложившейся ситуации, пять подруг ошарашенно переглянулись между собой. Похоже, что война с пришельцами, доселе носившая пугающе неопределённый характер, приобрела новый, ещё более ужасный виток, и отныне эти твари возьмутся за активное покорение территорий Северной Эквестрии. Думая обо всех тех пони, что проживают в тамошних землях, а заодно вспоминая о расположенной недалеко оттуда Кристальной империи, Твайлайт ощущала, как у неё в сердце разгорается огонь столь обыденного для её натуры мучительного волнения. Безусловно, озвученная царственным аликорном ужасная новость сразила её наповал…

Откликнувшись на призыв Принцессы поговорить по очень важному вопросу в приватной обстановке, поняши собрались в замковой библиотеке, которая с самого начала всех этих катастроф, постигших Эквестрию, приобрела статус своеобразного конспиративного местечка, идеально подходящего для такого рода закрытых обсуждений. В общих чертах обрисовав суть проблемы, державная пони зачитала письмо, пришедшее сегодня в королевский дворец в Кантерлоте из Хоуп Холлоу вскоре после рассвета, и с каждым её словом кобылками всё больше овладевало ошеломление. Да, они до дрожи боялись новых кровопролитий, переживали за тех пони, чьи жизни оказались, можно сказать, на волоске, но вместе с тем весть о том, что уже завтра четверо из них должны будут отправиться в дальний путь, застала их всех врасплох.

Осмысляя то, какие последствия за собой влекут произошедшие перемены, подруги пребывали в молчаливом ужасе, пока Принцесса, сидящая в кресле особняком от занятых ими мест по обе стороны от читального столика, терпеливо ждала их последующей реакции. Наконец нервы не выдержали у Рарити:

– Н-но… но как? Нам что, уже… уже завтра надо будет отправиться в путь на другой конец Эквестрии? Я, конечно, понимаю, что мы срочно нужны в Виннисоте, но… но как же наряды для… и-и бутик? На кого я… – бессвязно жаловалась Рарити, как вдруг её будто что-то осенило, и она с нервной ухмылкой выпалила: – Точно, у меня же есть Свити Белль, моя маленькая помощница! О да, я могу оставить срочный заказ и весь мой бутик на неё! Придётся всего лишь за пару часов научить её модельному шитью и ведению бизнеса! Проще простого! Поможешь мне, дорогуша?

С этими словами мастерица ухватилась копытцами за плечи сидящей рядом с ней принцессы, опешившей от её бурной реакции, и уставилась на ту чуть ли не безумным взглядом, чем отчасти напомнила розовую веселушку, когда та чем-либо очень возбуждена. Спустя секунду придя в себя, Твай постаралась как-то успокоить подругу, хотя и сама чувствовала себя потрясённой:

– Не волнуйся, Рарити. Уверена, мы что-нибудь придумаем. Да, у нас всего один день, чтобы разобраться со всеми личными вопросами, но должно же быть какое-то решение, верно?

– Вообще-то, это и вправду проблемка, – удручённо протянула Эпплджек, расположившаяся на другом краю софы справа от принцессы. – Если уж на то пошло, то и мне за сегодня надо будет переделать кучу дел. Увы, ферма сама о себе не позаботится.

– Эм… я тоже должна буду передать всех моих зверушек доктору Фауне, а ведь мы с ней ещё даже ни о чём не договорились, – тихонько простонала Флаттершай, после чего ошеломлённо закрыла рот копытцем, как если бы эта мысль пришла ей в голову только что. Пожалуй, встревожившись за жителей Хоуп Холлоу, она действительно не сразу подумала о собственных делах. Следом за ней список трудностей пополнила Сансет, сидящая в кресле по соседству с ней:

– И это ведь не говоря о том, что мы все ещё собирались наведаться в гости к ЛЕГИОН’у. Не представляю, как мы всё успеем за один день…

Замечание огненногривой поняши довершилось невесёлым вздохом. Окинув подруг беглым взглядом, Твайлайт видела, что каждая из них пребывает в наиболее неприятном замешательстве в не меньшей степени, чем она сама. Поэтому что-то внутри неё настойчиво говорило ей, что она просто обязана взять всю ситуацию в собственные копыта, отринув всякую панику. Правда, ей и самой ещё нужно было отделаться от ошеломления. Стоило ей только об этом подумать, как уже её отвлёк свёрток бумаги, лёгший вдруг на стол рядом с двумя другими письмами, которые принесла сюда она.

– Полагаю, настал момент для окончательного выбора, – объявила Селестия – как показалось поняшам, чересчур официально и серьёзно. Ей и самой было явно очень непросто принять все эти безумные перемены. Окинув же всех присутствующих твёрдым взглядом, она продолжила, словно зачитывая приговор: – Мы никак не можем бросить Хоуп Холлоу и всех его жителей на произвол судьбы, когда их жизням угрожают пришельцы, поэтому завтра с утра наша армия выдвинется туда в любом случае. Тем не менее, у вас всё ещё есть возможность отказаться от участия в этом походе. Я прекрасно понимаю, что эта новость выбила вас из колеи, что вы не ожидали настолько скорого отъезда и попросту не готовы к нему. Как я уже не раз говорила, Карта не должна за вас решать, где вам быть и что делать. С другой стороны, нам также следует помнить, что её воля до сих пор была направлена во благо Эквестрии. Как бы то ни было, выбор только за вами.

– Какой уж тут выбор? – пожала плечами ЭйДжей, приняв услышанное явно спокойнее остальных трёх подруг, которым тоже предназначалось отбыть в путь, хотя всё равно будучи немало удручённой. Но зная, каково это – терять родных и близких, она не желала, чтобы кого-нибудь постигла та же участь, а потому её выбор был очевиден и непоколебим. – Коль уж мы там нужны, то деваться нам некуда. Может, армия и сумеет сберечь их от пришельцев, но у них ещё целое лукошко других проблем – бесцветность и всё такое. В общем, как говорится, не саранча, так засуха. Кто им поможет, если не мы?

Последние слова, прозвучавшие из уст фермерши, взяли каждую подругу за душу. Они отчётливо понимали, что те пони, чья жизнь давно потеряла свой цвет, а теперь к тому же висит на волоске, очень нуждаются в них – может быть, даже в каждой, невзирая на волю Карты Дружбы. И личные дела здесь не могли иметь никакого значения, раз уж речь шла о благополучии, а заодно и выживании целого городка. В конце концов, и раньше все миссии дружбы всегда начинались неожиданно, и каждая из шести подруг неизменно бросала всё, лишь бы помочь тем, кто в этом нуждается. Осмыслив всё это, Твайлайт томно вздохнула, как вдруг Селестия продолжила:

– Выбор есть всегда, Эпплджек, – сказала она. – Точно так же, как вы решили отправиться в Виннисоту все вчетвером, в вашей воле откликнуться и на обе миссии сразу или вовсе не приступать ни к одной и остаться в Понивилле – по крайней мере, на время. Всё в ваших копытах.

В библиотеке вновь повисла тишина. Сидя в кресле поодаль, Сансет слегка напряжённо наблюдала за подругами, то и дело переводя взгляд с одной на другую и ожидая их решения в безмолвной неопределённости. Этот вопрос, по сути, не касался её напрямую, но всё же с ним были связаны значительные для неё перемены. Осмысляя все обстоятельства, Твайли тоже посмотрела на каждую поняшу и на мгновение погрузилась в воспоминания. До сих пор не было ни единого случая, чтобы они уклонились от вызова судьбы и отказали в помощи тем, кто попали в беду. Несмотря на то, что многое за последнее время изменилось, нарушать эту традицию она считала неправильным.

То, что сказала Эпплджек, уже утвердило Спаркл в её выборе, но когда она за пару секунд прокрутила в голове все те приключения, что ей довелось пройти бок о бок с подругами, у неё не оставалось никаких сомнений. И то, что Рэйнбоу Дэш и Пинки Пай, а также Старлайт и Спайк уже приняли свой путь и ныне боролись за правое дело, не жалея себя, лишь подкрепляло её позицию. Да, грядущий день обещал быть тяжёлым, и само собой, задание в Хоуп Холлоу сулило массу трудностей, а возможно, и смертельных рисков. Тем не менее, как минувшей ночью справедливо заметила Рарити, они всегда смогут поддерживать друг друга, ну а вместе им под силу совершить любое чудо.

Воплощения Элементов Гармонии всегда стояли на страже всего самого доброго – с первого же дня своей крепкой дружбы, – и теперь, в крайне ответственный момент им не подобало изменять своему предназначению. Особенно этого не должна была делать Принцесса Дружбы. Не в этот раз. Потому-то окончательный выбор мог быть только один…

– Нет, – произнесла наконец Твай, помотав головой. – Если нам приходится выбирать между помощью пони и бездействием, то выбора для нас нет. Я не смогу сидеть, сложа копыта, зная, что жителям Хоуп Холлоу требуется наша помощь. Лично я отправлюсь туда вместе с армией, пусть даже мне придётся сделать это в одиночку.

– Не придётся, – добродушно объявила фермерша. – Ты же знаешь, у нас общее дело, а стало быть, делать его мы должны вместе! Верно, девочки?

– Да, – тихонько подтвердила робкая пегасочка. Хотя она осознавала, какие опасности сулит предстоящее задание, она не могла бросить подруг… точно как в походе к горе Арис.

– Безусловно, – в свою очередь улыбнулась мастерица, переглянувшись с принцессой и словно таким образом желая сказать: «Я ведь обещала». Но снова подумав о менее далёких перспективах, она отвела взгляд в сторону и призналась: – Хотя, откровенно говоря, из этого вытекает столько проблем! Если рассуждать здраво, то мне сегодня придётся в срочном порядке ехать в Кантерлот и, наверно, передавать все мои дела Сэсси Сэдллс. Конечно, у обоих нарядов ещё нужно отделывать ткань бриллиантами, но это можно доверить и менее умелым копытам. Хотя если заниматься всем этим уже после визита к ЛЕГИОН’у, то я вернусь обратно в Понивилль, пожалуй, к самому отъезду, – перечислила она все свои затруднения, а затем поникла плечами и жалобно простонала: – Ох, как дальше жить?

– У меня тоже уйдёт, наверно, целый день на то, чтобы позаботиться о моих маленьких друзьях, – печально пролепетала Флаттершай, предчувствуя, что к ночи у неё от усталости будут подкашиваться ноги, а глаза – смыкаться сами собой. За сегодня пегаске требовалось договориться с доктором Фауной обо всех условиях передачи своих зверушек под её опеку и переселить их в новое место. Но стараясь не терять позитивный настрой, а заодно подбодрить своих подруг, она с надеждой заявила: – Хотя если очень-очень попытаться, то мы ведь успеем всё сделать, правда?

– Если вам понадобится помощь, то я постараюсь вам посодействовать, чем сумею, – пообещала Принцесса Солнца. – Я могу поручить своим гвардейцам помочь тебе с животными, Флаттершай, или заняться делами на твоей ферме, Эпплджек. Ну а если тебе, Рарити, нужно что-то срочно передать в столицу, то в твоём распоряжении мои самые быстрокрылые гонцы.

– Спасибо вам, Принцесса, но… – вежливо возразила Рарити, хотя запнулась на мгновение. – К сожалению, мне вряд ли удастся переложить, по сути, весь мой бизнес на плечи Сэсси посредством одного лишь послания. Боюсь, мне всё-таки придётся самой сегодня поехать в Кантерлот.

– И, эм… не хотелось бы тревожить гвардейцев, – высказала своё мнение розовогривая пегаска. – У них ведь и без того служба…

– Не беспокойся, Флаттершай, в их службу входит в том числе выполнение подобных личных приказов, – объяснила Селестия, нежно улыбнувшись в умилении от обходительности воплощения Элемента Доброты. Далее она перевела проницательный взгляд на софу, где расположились мастерица, принцесса и фермерша, и подытожила: – Так что в случае чего их копыта в вашем распоряжении.

Приложив копытце к подбородку, Эпплджек задумалась над тем, какую она могла бы доверить работу королевским гвардейцам, мало что, очевидно, знающим о сельскохозяйственном труде. В сущности, у неё на повестке дня висело лишь одно дельце – закончить сортировку урожая, хранимого с осени в погребе, и перетащить все бочки и ящики с подлежащими продаже плодами в прихожую дома. Пожалуй, служивые пони могли бы справиться разве что со второй частью работы, но здесь крепкая яблочная поняша вполне могла бы обойтись и собственными силами, особенно если бы взяла себе в помощь старшего брата.

В то же время Рарити, отказавшаяся от услуг королевских гонцов, уже кое-как прикидывала план действий на день, понимая, что всё успеть будет очень непросто, а Флаттершай подумывала, что если попросит о помощи личных стражей Принцессы, то те могут напугать её зверушек. Сансет же с свою очередь мельком подметила, что Селестия до сих пор, возможно, слишком настойчиво напоминала её подругам о том, что у них есть выбор вообще не откликаться на зов Карты, а потому путалась в догадках относительно того, каковы планы державной пони. Не сомневалась она разве что лишь в одном – определённо, Владычица Солнца желает им только лучшее.

– Ладно, – прервав недолгую тишину, огласила вдруг Твай после раздумий, которыми она была занята уже около минуты. – Думаю, мы успеем сделать всё необходимое, если просто разделимся. В таком случае, советую всем нам после завтрака сразу же браться за свои дела. Если кто-то из нас освободится пораньше, то сможет помочь остальным. Так мы существенно сэкономим время.

– Но что насчёт ЛЕГИОН’а? Нам всё равно придётся идти туда вместе, а на это уйдёт уйма времени, – заметила яблочная пони, на что принцесса пожала плечами:

– Вообще-то, я могу и сама этим заняться.

– Это может быть опасно, – запротестовала белоснежная единорожка. – Мы же хотели идти туда вместе, помнишь?

– И пойдём – все, – отрезала фермерша, возложив копыто на плечо аликорна. – Уж что-что, а к ЛЕГИОН’у я бы тебя одну отпускать побоялась. Особенно в компании с этими тремя дамочками…

– Она будет не одна, – заявила Шиммер. – Мне завтра в долгую дорогу не нужно, так что у меня полно свободного времени. Я пойду вместе с ней.

– Но вас будет всего две, – боязливо заметила Флатти, чувствуя, что должна высказать своё слово, несмотря на то, что ей не очень-то хотелось идти в Город Машин. Хотя, безусловно, отпускать туда двух подруг ей было ещё страшнее.

– Не волнуйтесь за нас, – призвала Спаркл, коснувшись копытца фермерши. – Вам стоит заняться собственными делами, иначе вы просто не успеете. Ну а мы с Сансет…

– Я выделю вам охрану, – пообещала державная пони, прервав слова своей ученицы. Она полагала, что на этот спор сейчас просто нет времени, а потому сочла необходимым разрешить его. Её слово в очередной раз спровоцировало недолгое безмолвие.

– Даже не знаю, – нервно проронила Рарити, неуютно переставив передние копытца с места на место. – Я всё равно буду беспокоиться за вас. И так мы все изволновались, пока вы обе были в зазеркалье. Мне всё же кажется, что нам не стоит разделяться.

– Всё будет хорошо, – провозгласила Твайлайт – не только для подруг, но и для самой же себя. Коснувшись же плеча мастерицы, она обратила на себя её внимание и дружественно проулыбалась: – Ну а если всё пойдёт по плану, то вечером собираемся все вместе в спа-салоне!..

На личике Рарити вытянулась взаимная улыбка. Она не забыла о собственной идее провести грядущий вечер с подругами в спа, и теперь это мероприятие могло стать ещё более символичным, коль уж им придётся завтра покинуть Понивилль. Хотя чтобы успеть вернуться домой до конца дня, ей и вправду требовалось отправиться в столицу сейчас же. Поэтому, кривя душой, она всё же кивнула, одобрив план подруги из расчёта на то, что та знает, что делает.

Между тем Эпплджек и Флаттершай непонятливо обменялись взглядами, ещё не слышавши об этой идее, и только Сансет была в курсе дела. Рарити настоятельно порекомендовала ей попробовать эквестрийский уход за собой ещё вчера – после ужина. И так как ей нередко доводилось наслаждаться спа-процедурами в зазеркалье на пару с тамошним двойником белоснежной единорожки, а в этом мире – ещё ни разу, она согласилась хотя бы даже из любопытства.

Прежде чем кто-либо успел ещё хоть что-то произнести, Принцесса Селестия несколько величаво заговорила вновь:

– Что ж, да будет так. Очень жаль, конечно, что нам приходится всё делать в такой спешке, но я уверена, что ваше решение имеет очень важное значение и пойдёт на благо не только Хоуп Холлоу, но и всей Эквестрии, – огласила она, озирая сидящих по обе стороны пони. Выдержав небольшую паузу, белоснежный аликорн улыбчиво помотала головой и с нежностью добавила: – Поистине, во всём мире не найдётся столько слов, чтобы выразить, как же я горжусь всеми вами!..

---

– Я смотрю, в Эквестрии много чего изменилось, – сухо заметила Адажио, устремляя задумчивый взгляд на панораму, открывавшуюся из окна. Указав же на видневшуюся вдалеке линию пущи, она бросила косой взгляд на обеих сестёр и добавила: – Если это – Вечнодикий лес, то вместо городка здесь должны находиться развалины крепости Гасти Великой. Но от неё уже не осталось и следа.

– Какая разница, что там изменилось в Эквестрии? – огрызнулась Ария. Этим утром у неё было ожидаемо скверное настроение. – Куда важнее, что ничего не изменилось у нас! Мы, по сути, снова на крючке, только не у Шторма, а у Твайлайт, что немногим лучше. От нас снова что-то требуют, мы заперты в четырёх стенах, и даже кормёжка здесь режимная, прямо как в тюрьме…

– Но зато нас не мучают, и Твайлайт обращается с нами гораздо лучше, чем Шторм, – возразила Соната, развалившись на своей кровати. Для неё было за счастье хотя бы даже то, что её вместе с сёстрами спасли от новых пыток, которые непременно бы начались, учитывая, что их хотели пустить в расход, однако те явно не разделяли её позитивный настрой, поэтому она сочла нужным привести больше доводов: – Вспомните, как давно мы настолько хорошо спали? Здесь такие мягкие подушки и тёплые одеяла! И еда здесь очень даже вкусная!

– Я всегда знала, что если тебе положить в рот вкусняшку, то ты будешь делать всё, что тебе скажут, как собачка, – угрюмо проговорила средняя сирена, скрестив копыта на груди, что вышло у неё менее привычно, чем ещё вчера, когда конечностями ей служили изящные руки.

– Сама ты собака – всё лаешь и лаешь! – прикрикнула на неё младшая сестра, возбуждённо вскинувшись.

– Я-то хотя бы лаю, а не виляю хвостиком, – более сдержанно парировала Блейз. Не зная, что ответить, Даск лишь угрюмо простонала и, так ничего и не сказав, повернулась с бока на живот, обхватив подушку копытцами и обидчиво уместив на ней подбородок. Средняя сестра надменно хмыкнула. Она побеждала младшую почти в любой словесной перепалке…

Итак, трио сирен провело в давно покинутой Эквестрии уже почти сутки, и в течение этого времени среди них витали угрюмость, уныние и раздор, как и всегда. Но если средняя и младшая сёстры почти всё время грызлись друг с другом, разделяя в целом противоположные точки зрения, то старшая не прекращала пребывать в раздумьях, будучи ещё более молчаливой, чем обычно. Такой она была и сразу после изгнания в зазеркалье, и после битвы групп. В силу этого Арии всё больше и больше казалось, что у Адажио нет никакого плана, и она приняла предложение Твайлайт сугубо потому, что не имела других соображений и, возможно, заразилась глупостью от Сонаты. Можно было подумать, что предводительница трио просто ошеломлена ещё одними отнюдь не благостными переменами. Но это было не вполне так.

Тем не менее, Блейз видела текущую ситуацию довольно безысходной и уж точно не питала никаких иллюзий относительно пони, якобы защитивших их от корпорации Шторма. Она понимала, что все здесь относятся к их трио со взаимной враждебностью и предложили сотрудничество исключительно из соображений выгоды. И помня, сколь чудовищными были бесконечные дни, проведённые в подвалах экспериментальных лабораторий, она ожидала той же жестокости абсолютно от всех, особенно при том, что у этого мира с ними имелись давние счёты.

В силу этого если трио не дадут обрести прежнюю силу и по желанию выйти из игры в любой момент, что вызывало у средней сирены сильные сомнения, то их дальнейшая судьба виделась ей незавидной. Она вообще подозревала, что никто и не думал возвращать им кулоны, поскольку не представляла, как Принцесса Дружбы и её свита могла их раздобыть. Ей даже казалось, что это предложение могло быть некой уловкой, призванной заманить утративших свою силу сирен обратно в Эквестрию, дабы судить их здесь за минувшие злодеяния. Будучи и без того не в восторге от текущего положения, она вновь задумалась о более далёких перспективах и невесело продолжила:

– И я ещё не говорю о том, что будет дальше. Эти пони такие добренькие только пока им от нас что-то нужно. Помяните моё слово, как только они нас используют, и мы им станем не нужны, их тоже угораздит расправиться с нами – хотя бы просто, чтоб не мешали. Не удивлюсь, если и у них найдутся на нас какие-нибудь магические пытки, – сказала Ария, на последнем слове невольно вздрогнув. Впрочем, при мысли о том, что всё могло быть и хуже, она нервно вздохнула: – Хорошо ещё мы не стали единорожками из-за этого портала, иначе они бы точно нацепили на наши рога Кольца Самобичевания и оставили бы мучиться годами напролёт в глубинах Тартара – за всё то, что мы когда-то сделали…

Безусловно, Блейз хорошо помнила те времена, когда пони нередко являли свою жестокость, что неизменно подогревалось некоторыми личностями, включая их трио. Первым лучиком света в этой тьме хаоса в те годы стал Стар Свирл Бородатый и Столпы Эквестрии, а также две его самые лучшие ученицы, и именно они стояли у истоков эры добра и гармонии, окутавшей весь этот мир. Но средняя сирена не тешилась надеждами на милосердие ни одной из нынешних пони-принцесс, ожидая зла от каждого в той же степени, насколько была сама на него способна. Соната же, слушавшая её монолог с явным скептицизмом, всё-таки изрядно напряглась, представив, что их трио могут в наказание подвергнуть магических страданиям… поскольку, мягко говоря, было за что.

Устав от извечного нытья средней сестры, как и от слащавого оптимизма младшей, готовой отказаться от собственного достоинства, если таковое имелось, лишь бы её не обижали, Адажио устало отошла от окна и мельком окинула взором своё новое пристанище. Это была одна из жилых комнат Замка Радужного Королевства в его южном крыле, мало чем отличавшаяся от других таких же. Отличительной особенностью было лишь то, что здесь стояли сразу три кровати, на которых сирены и ночевали. И если Соната лежала на своём спальном месте, то Ария отстранённо сидела в сторонке на стуле возле обыкновенного комода с зеркалом. Время от времени её косой взгляд обращался к собственному отражению.

– Сколько же раз тебе напоминать, что мы вернулись сюда с определённой целью? – устало протянула Даззл, сделав несколько шагов вглубь комнаты и уперев твёрдый взгляд в вечно угрюмую сестрёнку. – Нам нужны кулоны, ясно? И мы их получим, чего бы нам это ни стоило! Или сыворотки нашего шизофреника настолько сломили твою волю, что ты уже не можешь чуточку потерпеть, а?

– Мне нужны гарантии, Адажио, – твёрдо обозначила Блейз, уязвлённая её замечанием относительно сломленной воли. В который уже раз старшая сестра ткнула ей в лицо тот факт, что она тогда первой среди них в слезах кинулась к ногам Шторма, умоляя его о пощаде. – Неужели ты думаешь, что они в самом деле позволят нам так просто вернуть наше былое могущество? Ты же сама говоришь, что здесь много чего изменилось! Наверняка у них в кармане найдётся куча способов, как связать нам руки… или эти копыта, до того, как мы что-то сможем сделать. Ну а я не хочу унижаться впустую, не говоря уж о том, чтобы так и остаться на службе у Твайлайт.

– Переживёшь, – отрезала Адажио, за что словила недобрый взгляд средней сестры. В этот миг даже младшая сирена поднялась с подушки в ожидании её ответа. Утомлённо выдохнув, предводительница трио соизволила повторить то, о чём говорила уже не раз: – Вернуть кулоны – это всё, что мы на данный момент можем, и такая простая вещь должна быть понятна даже вам обеим. Пусть Твайлайт считает, что мы с ней заодно, но запомните раз и навсегда, сестрёнки, – мы не служим никому. Мы просто выживаем. И сейчас, чтобы выжить, нам просто нужно выполнить свою часть сделки и за это получить то, в чём мы нуждаемся. Но если у тебя есть другие соображения, Ария, то я готова их выслушать…

На лице Адажио появилась самодовольная ухмылка, когда стало очевидно, что любые контраргументы застряли в глотке Арии. Между тем Соната даже злорадно хихикнула, нарушив секундную тишину. Ей доставляло несказанное удовольствие, когда Блейз оказывалась в тупике, как сейчас, и из-за этого она начинала проникаться противоречивой симпатией к предводителньице трио, неизменно способной поставить среднюю сестру на место. Хотя раньше они обычно вдвоём изводили именно её.

– Ладно, – нехотя согласилась Ария, чувствуя, что её прижали к стенке. – Но признай, что ты не можешь быть уверена, что Твайлайт вообще по силам вернуть наши кулоны. Она ведь обещала, что мы вернёмся к этому вопросу утром, которое уже наступило, а её всё где-то носит. Откуда нам знать, что она сдержит своё слово?

Прежде чем Адажио успела открыть рот, чтобы что-то ответить, со стороны выхода в коридор послышался негромкий скрип. Дверь комнаты открылась, и сирены, устремив свои взоры к порогу, узрели Сансет Шиммер.

– Не бойся, уж она-то сдержит, – с ехидно ухмылкой заявила огненногривая единорожка, дав им тем самым понять, что единственная сторона договора, не заслуживающая никакого доверия, – это они сами.

Оцепенев в опасении за то, как много Сансет могла услышать, пока была за дверью, сирены напряжённо переглянулись между собой, а когда вернули внимание к двери, перед ними предстала ещё одна пони. Аккуратно выглянув из-за дверного косяка с несколько озадаченным выражением лица, Твайлайт затем тоже проследовала внутрь и неспешным шагом двинулась за подругой.

– Доброе утро, – с непринуждённой улыбкой поприветствовала принцесса тройку сирен, преображённых в пони, встав рядом с подругой в нескольких метрах от порога.

– Не особо, – сквозь зубы процедила средняя сирена, на что огненногривая поняша тотчас же парировала:

– Ну, явно не по нашей вине.

– Пожалуйста, не ссорьтесь, – напутственно призвала сиреневый аликорн, не сомневаясь, что если они будут тратить время на пререкания, то поспеют на аудиенцию в Город Машин уже затемно. – У нас не так уж много времени, так что давайте лучше займёмся делом. Я надеюсь, вы запомнили правила, которые я вчера называла?

– Я надеюсь, речь идёт о возвращении наших кулонов? – задала контрвопрос Адажио, не желая продолжать разговор на чужих условиях.

– Да, но перед этим вам придётся познакомиться с одним нашим довольно необычным другом, – столь же твёрдо ответила Сансет за принцессу. – Так что наводите макияж, девчонки, – у вас сегодня свидание.

Настороженные взгляды Адажио и Арии вновь метнулись друг к другу. Они понятия не имели, о ком говорит Сансет, хотя старшая сирена догадывалась, что речь, возможно, идёт о том, кто как раз таки и сможет дать им кулоны. И в таком случае отсюда следовало, что Твайлайт сама по себе не способна их вернуть, что было вполне ожидаемо, но делало договор менее надёжным, как подумалось Даззл. При мысли о том, с кем их трио ждёт встреча, она вдруг вспомнила о неких стальных чужаках, которых принцесса вчера упоминала. В свою очередь Соната боязливо прижалась к подушке, заподозрив, что под «другом» огненногривая пони подразумевала какого-нибудь палача, всё ещё оставаясь под некоторым впечатлением от прогнозов средней сестры.

Стараясь соображать как можно более трезво, Адажио решила, что ей нужно хорошенько всё продумать, но сделать это как можно быстрее. Вчера Твай более подробно рассказала им о том, что Эквестрия подверглась нападению враждебно настроенных пришельцев – тех самых, что вчера ночью устроили в зазеркалье репетицию конца света, – а их песнопения, как она полагала, с определённой долей вероятности способны стать мощным оружием против вторжения. Даззл предчувствовала, что от неё вместе с сёстрами наверняка вот-вот потребуется показать себя в деле. И учитывая, что им вместе с тем предстоял разговор с неким таинственным незнакомцем, она ощутила нужду в срочном тайм-ауте.

– Хорошо, – бесстрастно согласилась Даззл, хотя обеих подруг несколько смутила её внезапная, казалось бы, податливость. – Дайте нам минуту, и мы в деле.

– Вот и отлично, – кивнула Спаркл, решив, что основной вопрос утрясён, и даже повернувшись вполоборота обратно к двери, дабы вскоре покинуть эту комнату. – Мы тоже сделаем кое-какое небольшое дело и будем ждать вас внизу. Так что когда будете готовы, попросите гвардейцев в коридоре, чтобы они проводили вас в главный холл.

– Только чур не опаздывать, – велела Шиммер, полагая, что с ними нужно разговаривать немного жёстче, чем принцесса. – У вас в запасе не более пятнадцати минут.

С этими словами огненногривая единорожка победно направилась к выходу, оставив сирен насупившимися от её требований. Правда, Соната казалась скорее сбитой с толку, чем угрюмой, несмотря на то, что ей тоже заметно не нравилось, что им троим вскоре придётся что-то делать с не вполне ясными для неё целями. Чуть проводив подругу взглядом, Твайлайт снова устремила взор к трио и подумала, что не может отсюда уйти, не убедившись, что они поняли самое важное.

– И не забывайте, что никто не должен узнать, кто вы и откуда, – напомнила Принцесса Дружбы, затем ещё разок для верности их проинструктировав: – Просто говорите, что вы – обычные земные пони из Троттингема, наученные искусству магических песнопений. Никаких других существенных фактов о себе лучше не рассказывайте, ясно?

– Да-да, постараемся не забыть, – отмахнулась предводительница трио, как всегда, не упустив лишней возможности поскрести по нервам принцессы. Эффект был достигнут, и по фиолетовым глазам аликорна было заметно, что она немало переживает из-за ненадёжности новых союзниц. На лице старшей сирены вытянулась недобрая ухмылка, но её ликования почти сразу прервала остановившаяся в дверях огненногривая поняша:

– И только в этом случае мы постараемся вернуть вам кулоны.

Сделав акцент на слове «постараемся», Сансет взаимно ужалила Адажио, так что злорадное выражение её лица сменилось, как и прежде, угрюмым. Перед тем, как уйти, Твайлайт смерила старшую и среднюю сирен скептическим взглядом и строго добавила к сказанному подругой:

– Настоятельно советую вам хорошенько подумать об этом.

Поставив точку в этом не самом приятном разговоре, Спаркл прошагала в коридор мимо Шиммер, по-дружески придержавшей для неё дверь, а потом запершей комнату, оставив сирен наедине друг с другом. Сиреневая поняша огляделась по сторонам, застав справа пост стражников, выпрямившихся при виде неё, а потом направившись влево в сторону собственной спальни. В её разуме сами собой крутились мысли о том, что ей вместе с подругой всё же, пожалуй, удаётся дать трио злодеек понять, что те обязаны играть по общим правилам. Тем не менее, их ненадёжность не прекращала изводить ей душу, учитывая, насколько это может быть опасно. Не представляя, каким выдастся грядущий визит в Ядро ЛЕГИОН’а, она тихонько вздохнула.

– По-моему, у нас получается держать их в узде, как считаешь? – задала ей вопрос Сансет, нагнав её после того, как закрыла дверь. Очевидно, по тихому вздохну аликорна она догадалась, что ту не покидают опасения.

– Трудно сказать, – призналась Твайли, не зная точно, что ответить. Метнув же взгляд к подруге и узрев на её лице лёгкую улыбку, она всё же сказала: – Но я очень рада, что ты так хорошо с ними справляешься. По крайней мере, на этот счёт можно будет не волноваться, пока мы будем в Виннисоте.

– Будь уверена, со мной они не взбрыкнут, – усмехнулась огненногривая единорожка. – К тому же, как посоветовала Селестия, если с этими камнями они на самом деле станут такими, как были, то мы приставим к ним гораздо более надёжную охрану, чем два часовых. Они будут под надзором и днём, и ночью.

– Приятно слышать, – протянула лавандовая пони, вытянув заговорщицкую ухмылку, вмиг подхваченную её спутницей. Но подумав о предстоящем деле, она опустила взгляд себе под ноги и задумчиво заговорила вновь: – Главное, чтобы разговор с ЛЕГИОН’ом прошёл гладко, и они не сболтнули лишнего. Надеюсь, они запомнили все мои инструкции…

– Я вообще предлагаю всё время говорить за них, – выдвинула Сансет идею, показавшуюся принцессе разумной, так что она одобрительно кивнула. На мгновение между подругами повисла тишина, как уже огненногривая пони перешла на тему, интриговавшую её в течение всего минувшего завтрака: – Так, что насчёт пришельцев, Твай? Ты говоришь, что у тебя есть какая-то мысль, как узнать больше об их вторжении в мой мир, да?

– Возможно, – отозвалась Спаркл, по ходу продумывая детали своей идеи. – Мне кажется, мы могли бы узнать что-то интересное, если бы попросили ЛЕГИОН’а рассказать нам всё о тех летающих кальмарах – кто они, как устроены, в чём их назначение и так далее. Ну а чтобы наш вопрос казался уместным, можно сделать вид, что эти иероглифы якобы начертили именно они, как будто…

– Они были здесь? – довершила огненногривая поняша слова приятельницы, как вдруг ту буквально пронзило, подобно молнии, всплывшее ни с того, ни с сего воспоминание. Без сомнений, она уже слышала эту фразу, причём совсем недавно. Сансет же переварила в голове эту идею и дополнила: – Ну да, можно сослаться на очевидцев, которые типа как видели ночью недалеко от Понивилля рой подобных тварей, так?

– Думаю, да, – проронила Твай, как если бы сама только что осознала свою же мысль и удивилась бы ей. В действительности же, она вспомнила то, что снилось ей перед самым пробуждением, но было сразу забыто в неге очень приятно начавшегося утра. Да, она видела Стар Свирла, и тот среди прочего сказал ей именно эти слова. Неужели сон зачем-то послал ей эту идею? Не зная точно, что это – простое совпадение или некое провидение, – она вмиг озадачилась.

Пожалуй, в любой другой ситуации Твайлайт, склонная к рационализму, без особых раздумий отнесла бы сей феномен к первой категории. Но в условиях всего того, что происходило в последние дни как с ней, так и со всем миром, она чувствовала, что постепенно теряет всякие ориентиры. И ладно бы, если во сне ей явился бы любой другой пони, но Стар Свирл, которого она не так давно видела на улицах Понивилля, словно призрака!.. В этом определённо было что-то нечистое. Но прежде чем она успела прийти хоть к какому-то разумному выводу, её вновь отвлёк голос подруги:

– Мысль что надо, Твай, – добродушно одобрила Шиммер, а затем легонько ткнула локтем в плечо шагавшей подле неё принцессы и с тёплой улыбкой отметила: – Эй, а мы ведь с тобой неплохо дополняем друг друга! Что тогда – во время битвы групп, – что сейчас…

– Ещё бы, – взаимно улыбнулась сиреневый аликорн, понимая, что если бы единорожка не додумалась обратиться к ИИ за расшифровкой иероглифов скриннов, не показывая при этом волшебную книгу, то сама она едва ли бы нашлась с идеей расспросить его о летающих кальмарах. Если, конечно, эта мысль не была подсознательно навеяна ей сном. Впрочем, вспомнив о кое-чём другом, она поникла ушками и невесело произнесла: – Жаль только, что мы с тобой проводим вместе последний день.

– Ну, – с беззлобным задором отвечала Сансет, – ты сама решила оставить меня в Понивилле, разве нет?

– Да, знаю. Мне будет спокойнее, если здесь останется пони, которой я могу полностью доверять. И ситуация с сиренами в очередной раз подтверждает эту необходимость, но… – молвила Твай, пока не осеклась, чувствуя ком в горле. Обе поняши наконец добрались до входа в спальню, недавно миновав перекрестье коридоров, и принцесса остановилась, устремив к спутнице взор слегка печальных глаз. – Просто я буду скучать, Сансет.

– Я тоже, – вздохнула огненногривая пони, возложив на плечо сиреневого аликорна копытце. Тем не менее, желая внушить ей хотя бы каплю позитива, она протянула, чуть приподняв уголки губ: – Но нам с тобой совсем ведь не в новинку долгие разлуки, верно?

На личике Принцессы Дружбы зажглась милая улыбка, а в памяти мгновенно вспыхнули все те воспоминания, что были связаны с их обоюдной дружбой. И хотя большую часть времени они проводили в разных мирах, их общение практически не прекращалось, благодаря волшебной книге, и каждая из них неизменно помнила о другой с теплом в сердце. Если уж ткань пространства никогда не была препятствием для их отношений, то что может значить всего лишь расстояние?..

– Верно, – кивнула сиреневый аликорн. Её улыбка стала шире, и она весело прощебетала: – Будем, как обычно, вести постоянную переписку!

– Конечно, Твай, – охотно согласилась Шиммер, никогда бы не отказавшись обменяться с принцессой хотя бы краткими сообщениями. Пока она жила в зазеркалье, каждая весточка от подруги всегда поднимала ей настроение.

Отведя взгляд чуть в сторону, Твайли немного призадумалась. Само собой, ей было грустновато, что уже завтра она попрощается с Сансет перед тем, как отбыть в большой путь в Хоуп Холлоу, в силу чего, скорее всего, не увидится с ней ещё очень долго. Но глядя на неё, принцесса хотела смотреть на эту данность с другой, лучшей стороны, дабы как следует насладиться теми минутами, что они ещё смогут провести вместе, включая даже предстоящий визит к ЛЕГИОН’у, обусловленный не самыми приятными причинами. Как и во все те разы, когда она покидала зазеркалье, ей не хотелось расставаться с Шиммер. Тем не менее, каждый раз её душу согревала полная уверенность в том, что они ещё обязательно увидятся.

Убеждая себя в том, что и эта разлука не станет вечной, Твайлайт перевела взор на вход в свою спальню. Они шли сюда, чтобы захватить волшебный кристалл Сансет, специально принесённый ею из зазеркалья и в течение ночи покоившийся на поверхности личного комода принцессы. При помощи него огненногривая единорожка рассчитывала, возможно, что-нибудь узнать о природе киборгов, хотя и не делала больших ставок на свою гипотезу, зная, что все они – по сути, электрические приборы. И это не говоря о том, что к кому-то из них ещё нужно было украдкой прикоснуться, не вызвав никаких подозрений с их стороны.

Решив, что медлить с делом не стоит по многим причинам – хотя бы даже и для того, чтобы посвятить оставшийся день времяпрепровождению вместе с подругой, – Спаркл наконец подытожила:

– Что ж, раз уж у нас в запасе ещё целый день, то не будем упускать его…

---

– Что-то я не вижу, чтобы Вечнодикий лес бурно рос во все стороны, как это было тогда, при том, что снаружи его никто не сдерживает, – заметила Ария, с упрёком прошептав эти слова на ушко двигавшейся рядом с ней старшей сестры. Её взгляд то и дело скользил на густую пущу, раскидывавшуюся за пределами бетонной ограды. – Ну и как ты теперь объяснишь то, откуда же у них могли взяться эти кристаллы? Разуй глаза, сестрёнка, это всё обман! Не иначе, они нас на какой-нибудь допрос ведут!..

– О нет, только не допрос! – тихо пискнула Соната, державшаяся с другой стороны от предводительницы трио, но смутно слышавшая шёпот средней сестры. Обе они были изрядно напряжены тем, что происходило вокруг, как и странным видом зданий Города Машин, отчасти напомнившим им весьма техногенный антураж ненавистных лабораторий Шторма.

Нельзя было сказать, что Адажио не затронуло это напряжение, вызванное непредсказуемостью того, что случится дальше. Тем не менее, она старалась держать себя в копытах и быть готовой ко всему, а потому презирала сестёр за их паникёрство, имеющее, впрочем, различных окрас. Они были столь же несдержанными и склонными к истерике в каждой подобной ситуации.

– Заткнитесь обе, ясно? – утомлённо выдохнула Адажио, говоря несколько громче, чем они. – То, что лес не растёт, ещё не значит, что там не могли снова появиться кристаллы. Так что успокойтесь и делайте, что я сказала. Всё равно мы уже здесь, и дальше будет то, что бу…

Резко оборвавшись, Даззл дёрнулась и негромко визгнула, почувствовав ни с того, ни с сего, как что-то заострённое ткнулось ей в круп. На мгновение она совсем забыла, что позади неё и остальных сестёр движется строй личных гвардейцев Её Величества Принцессы Селестии.

– Отставить разговорчики! – велел Спирхэд, назначенный начальником охраны Владычицы Солнца на время её пребывания в Понивилле, а теперь выделенный ею для сопровождения Твайлайт в Ядро ЛЕГИОН’а во главе отряда из двадцати самых опытных стражей-единорогов. Перед походом Сансет предупредила его, что это трио – отнюдь не самые милые персоны, и за ними нужен глаз да глаз, поэтому он не давал им спуску буквально ни в чём.

Уязвлённо оглянувшись на статного земного пони, нёсшего копьё, старшая сирена лишь фыркнула в его адрес. Но особенно ей не понравилось то, что у средней сестры тотчас же вырвался едва сдерживаемый злорадный смешок. Она ненавидела Арию за то, что та постоянно пыталась подвергнуть всякому сомнению её авторитет, но внутренне была всё же вынуждена согласиться, что гипотеза относительно кристаллов пошатнулась фактом того, что лес, судя по всему, всё ещё удерживался магией Дерева Гармонии. Если это так, то и вправду маловероятно, что те красные кристаллы вновь начали расти на его территории вместе с густыми зарослями. Но повернуть происходящее в обратную сторону было невозможно, и покуда не случилось что-то реально ужасное, Адажио не желала признавать свою неправоту…

Как только воздушные колесницы, запряжённые гвардейскими пегасами, совершили посадку на территории «Избранных Кейна», Твайлайт и Сансет ступили с них на покрытую утоптанным снегом землю, и теперь их копыта вышагивали прямиком в сторону краулера. Его главные ворота уже были раскрыты, поскольку ЛЕГИОН был заранее извещён о скором прибытии гостей королевским гонцом, сообщившим об этом в сторожку киборгов на окраине Понивилля вскоре после того, как принцесса и её подруги закончили завтрак. В нескольких метрах позади них следовали сирены, спины которых сверлили твёрдые взгляды служивых жеребцов и кобылок, в то время как те летуны, чьи крылья доставили их сюда, остались ждать на своих местах при повозках.

В этом месте Спаркл бывала уже не раз, в силу чего точно знала, куда идти и поэтому, даже не смотря под ноги, вглядывалась в лист бумаги, развёрнутый перед её глазами. Она желала в очередной раз убедиться, что вычертила все символы правильно. И хотя ей было не с чем сравнивать, так как волшебная книга осталась в Замке Дружбы, она проверяла ровность всех линий, а также идентичность нескольких строк, в точности повторявших друг друга. Вместе с тем она подсознательно продолжала раздумывать над своим сном, который видела сегодня утром. Она смутно его помнила, но ощущение интригующей непонятности, навеянной им, не покидало её до сих пор.

– Кажется, мы учли всё, – констатировала Твайли, добравшись глазами до последнего символа. Несмотря ни на что, она заставляла себя думать прежде всего о насущном деле. Показав развёрнутый пергамент единорожке, она пояснила: – Я решила скопировать сразу несколько повторений на случай, если в письменности пришельцев это имеет какой-то смысл. Здесь, конечно, далеко не всё, но надеюсь, что этого хватит, чтобы ЛЕГИОН сумел сделать перевод.

– В том, что ты всё сделала правильно, я даже не сомневаюсь, – улыбнулась Сансет, когда её спутница свернула бумагу в свёрток и убрала в седельную сумку.

– По твоей же идее, как-никак, – со взаимным позитивом отозвалась Спаркл. Но мельком оглянувшись на сирен, чьи глаза чуть ли не прожигали дыру в её затылке, она неутешительно подметила: – Жаль вот только, что мы не можем положиться на этих, как сказала Эпплджек, «трёх дамочек». Эх, если бы они не были нам так нужны!..

– Может, и не будут, – рассуждала Шиммер. – Ещё вопрос, что произойдёт, когда они напялят на себя эти камни. Кто знает, что, если они им по какой-то причине не подойдут? Правда, в таком случае я не представляю, что с ними делать. Оставлять их в Эквестрии вроде как опасно, да и бессмысленно, если они ничем не смогут нам помочь, а в том мире им вообще ничего хорошего не светит. Они, конечно, те ещё штучки, но позволить, чтобы прислужники Шторма замучили их насмерть, тоже неправильно.

– Хоть бы всё прошло гладко – чтобы они и помочь нам смогли, и своё слово не нарушили! С другой же стороны, даже если и так, то я, честно говоря, не представляю, чем закончится вся эта история. Они говорили, что собираются мстить Шторму, но мне это совсем не нравится, – обозначила сиреневая пони в удручении, шагая уже по передней площадке краулера, являющей собой крышу подземного лифта. Спустя несколько секунд она перевела взгляд на подругу, заметив, что та почему-то молчит, и заметила, что с той явно что-то не так. – Как ты себя чувствуешь, Сансет?

Беспокойство принцессы не было лишено основания, поскольку отныне её подруга шагала несколько неровно, а зрачки в её широко раскрывшихся глазах заметно сузились. Но дело было не только в этом, что особенно насторожило аликорна. В то самое мгновение, когда копыто огненногривой единорожки ступило на площадку краулера, внутри неё что-то ёкнуло. Ни разу в жизни она не ощущала ничего подобного.

– Хм, не знаю… как будто какая-то тяжесть в животе или… в голове? – не слишком уверенно отозвалась Сансет, не зная, как описать это чувство. Она определённо ощущала нечто странное, но… как об этом узнала принцесса? Метнув к ней слегка растерянный взгляд, она осведомилась: – А почему ты спрашиваешь?

– Ну, эм… – только и произнесла аликорн, указав глазами на шею подруги.

Потупив взор, Сансет заметила, как сквозь волокна её шарфика, который она надела специально для маскировки, просвечивает некое сияние оранжевого цвета. Её магический камень, позволявший ей видеть внутренний мир живых существ, демонстрировал некую реакцию, и она понятия не имела, с чем это может быть связано. Вместе с тем по мере приближения к воротам краулера она всё сильнее чувствовала, как на её голову как будто что-то давит – не сильно, но настораживающе. Тем не менее, никаких мыслей, воспоминаний или чего-то в этом роде она видела.

– Похоже, мой кристалл что-то… улавливает? – озадаченно предположила она, не прекращая шагать вперёд. Переживая за самочувствие приятельницы, Твайлайт заботливо потребовала:

– Если что-то будет не так – говори, ладно?

В ответ огненногривая единорожка лишь отрывисто кивнула. Пока что эти странные ощущения были вполне терпимы, но сам факт их появления вблизи краулера, в котором она доселе бывала всего один раз, несколько напрягал её. Неужто с помощью кристалла она вдруг почувствовала некую энергетику искусственного интеллекта, базирующегося в этом внушительном здании?..

Наконец Твайлайт в сопровождении подруги вошла внутрь краулера, после чего, сделав ещё несколько шагов, облачила магией свои наушники, гревшие ей ушки, и стянула их на шею к шарфику. Перед её взором раскинулось всё то же обширное помещение уходящего вдаль металлического зала, в коем она впервые очутилась более месяца назад, когда едва не умерла из-за синего тибериума. Каждый раз, когда она вспоминала об этом, по её телу пробегали толпы мурашек. Не видя причин тратить время, она сразу же двинулась туда, где располагался монитор, отображающий лик ЛЕГИОН’а, – в самый конец помещения.

Следом за двумя поняшами внутрь проследовали сирены, в изумлении озирая всё вокруг себя, как и снаружи. Они совершенно не представляли, куда их привели, но обнаруживали заметное сходство того, что видели, с некоторыми секретными комплексами корпорации Шторма, в которых им доводилось бывать. Это ассоциативное сравнение вызывало у них не самые приятные эмоции. За ними же, не отрываясь, двигались гвардейцы, выстроившись в довольно узкую колонну. Возглавлявший их Спирхэд старался не упускать из виду ничего, радея прежде всего за безопасность Принцессы Дружбы и её спутницы. Не забыв, что здесь происходило в самый первый визит к ИИ, в котором ему доводилось самому участвовать, он был во всеоружии.

Периодически поглядывая за подругой, Твай убеждалась, что та в порядке, хотя и сделалась молчаливой, что показалось ей странным. Впрочем, они обсудили уже всё, что было необходимо, поэтому вполне вероятно, что Сансет просто старалась собраться с мыслями перед предстоящей беседой с суперкомпьютером. Придя к такому выводу, сиреневая поняша устремила взор вдаль и призадумалась. Спонтанно её снова посетили мысли о сне, а именно о той его части, когда она узрела несметные полки комитатов. Она припоминала, что те выкрикивали торжественный клич, причём их слова звучали на древнеэквестрийском языке. Что ж, Спаркл выучила его ещё в старших классах школы, а потому знала, что произносили воины из её сна, насколько, конечно, могла достать ту фразу из памяти.

«Пиа эт фиделис», – задумчиво вспомнила про себя принцесса: – «Или, иначе говоря, верные и преданные… кажется, я что-то об этом читала!». Ей точно были знакомы эти слова, и она решила, что по возвращении домой должна будет кое-что уточнить из исторических книг в своей библиотеке. На какое-то время она настолько погрузилась в эти раздумья, что вышла из них только в тот миг, когда доселе шагавшая возле неё огненногривая единорожка вдруг неловко оступилась, чуть не рухнув на металлический пол…

По мере следования по главному помещению краулера Сансет ощущала, как тяжесть в голове постепенно усиливается. Вместе с тем на её грудь тоже как будто что-то давило, а внутри живота сгущалась пустота. Но ухудшения шли волнообразно, порой ей становилось легче, и она рассчитывала, что вскоре это пройдёт. Но в какой-то момент она перестала думать даже об этом. Её тело продолжало машинально шагать рядом с принцессой, а разум затмила некая пелена, она словно соприкоснулась с чем-то колоссальным, похожим на нечто вроде скопления хаотично роящихся умов или их слепков.

В голове огненногривой поняши шелестел чей-то множественный шёпот, как если бы к ней взывали мертвецы из своих могил, хотя она не могла разобрать ни единого слова. Она чувствовала, что теряет себя, её личность меркла, пока из шума тихих неразборчивых голосов ей в ушки не начали впиваться чьи-то обрывочные фразы, бравшие источник в разных умах… и временах:

– …настоящая пороховая бочка… Я знаю, ты следишь… У меня только одна идея, одна цель… ничего не можешь мне приказать!.. Ты всегда следишь… Я её одобряю. Но главная твоя… топтал тибериум в Сараево… время ответного удара!.. Мысли есть, но они не… связаны!.. блокировки на твои рецепторы… наша гордыня!.. должны быть пересмотрены… Без них Коллективный разум поглотит тебя!..

Все эти непонятные слова то затихали, то становились громче, постепенно, как казалось поняше, наслаиваясь друг на друга, пока последняя фраза не окутала её сознание целиком и полностью, вслед за чем сгустилась тьма. В один момент любые чувства покинули её, так что она даже не заметила, как свалилась с обмякших копыт. Вокруг неё царила абсолютная пустота, она ничего не слышала и не ощущала, словно на короткое мгновение перестав существовать. Пожалуй, периодически она продолжала чувствовать лишь одно – то, что это по-своему крайне неприятно.

– Сансет! – пробился сквозь толщу давящей на нервы тишины возглас не на шутку обеспокоившейся принцессы, подобно молоту обрушившись на слух огненногривой единорожки. Но не прошло и четверти минуты, как уже ей несказанно полегчало. Она не знала, чем это обусловлено, но интуитивно не сомневалась, что ей каким-то образом помогла подруга, за что внутренне была той очень благодарна. Ещё бы чуть-чуть, и это кошмарное ощущение свело бы её с ума…

Очень скоро облегчение достигло кульминации, на голову больше ничего не давило, и в разуме стало очень просторно, словно в него только что залили тонны мыслей, а теперь наконец вылили. Но Сансет всё ещё чувствовала, что её сердце бешено колотится. Потихоньку к ней возвращались все ощущения, её тело осязало сквозь шёрстку металлический пол – на удивление довольно тёплый, – и ей отныне становилось ясно, что она – это она. Ничьего прочего присутствия в своей голове, никаких иных мыслей более не было, так что она машинально глубоко вздохнула с облегчение, не открывая глаз, и тотчас же услышала очередной возглас подруги:

– Что с тобой, Сансет?

Приподняв веки, Шиммер узрела, как над ней нависло лицо Спаркл, которое выражало тревожность, а сиреневые копыта обхватывают ей голову. Она чуть шевельнулась и попыталась привстать. Хотя в голове всё ещё оставался лёгкий шум, в целом она чувствовала себя более-менее нормально. Разве что, может быть, давление подскочило. Ошалело оглядевшись, она увидела рядом с собой гвардейцев, среди которых толклось и трио сирен. Адажио и Ария взирали на неё свысока, как бы со скептической насмешливостью, в то время как Соната казалась сбитой с толку произошедшим.

– Как вы, мисс?

– Вам плохо?

– Я в норме, – ответила Сансет на расспросы, последовавшие от стражей, не помедлив предпринять попытку подняться на копыта, в чём ей помогла Твай и стоявший рядом с ней Спирхэд. Выпрямившись же, она заглянула в глаза подруги, полные беспокойства, и невзначай добавила: – Только вот голова немного кружится.

– Может, тогда вернёмся в замок? – заботливо предложила Спаркл, считая, что здоровье подруги важнее, чем любое срочное дело.

– Чтобы потом идти сюда снова? Ну, уж нет, – отмахнулась Шиммер, чуток отстранившись от аликорна и постаравшись удержаться на ногах своими силами. Ей это удалось, правда, в её глазах слегка плыло, отчего она стояла малость неровно.

– Если желаете, Ваше Высочество, мы можем отправить её обратно с парой-тройкой солдат на одной из колесниц, – предложил Спирхэд, обратившись к принцессе, но ответ в то же мгновение последовал от единорожки:

– Нет-нет, спасибо, не стоит, – запротестовала она, но сразу столкнулась с настоятельным взглядом лавандовой кобылки, а потому была вынуждена убеждать именно её: – Со мной уже правда всё в порядке, Твай. Похоже, это было только из-за…

Не довершив свои слова, Сансет с намёком скривила губы, а потом опустила взгляд на шею и не заметила сквозь чуть стянутый шарф никакого свечения. Её копыто само собой коснулось того места, где висел волшебный кристалл, и не нащупало ничего. Следившая за ней Твайлайт всё поняла, поскольку сама сняла с неё этот магический камень и упрятала его в свою сумку, вдруг заметив, что тот уже не мерцает, а сияет непрерывно и ярко. Она понятия не имела, что произошло с её приятельницей, но уже не сомневалась, что дело в кристалле. Подняв на аликорна взор, огненногривая единорожка догадалась, что та освободила её от действия кристалла, и совершила кивок.

– Наверно, – сдержанно согласилась Твайлайт, будучи тем не менее всё ещё озабоченной произошедшим. Внимательно осмотрев подругу с ног до головы и убедившись, что та вроде как действительно в порядке, она вынесла свой вердикт: – Ну, ладно, идём дальше. Но если тебе снова начнёт становиться плохо, то говори сразу – не молчи!

– Хорошо, – покорно отозвалась огненногривая единорожка, чуть встряхнув головой, дабы окончательно прийти в себя, как уже прозвучало сдержанное негодование от старшей сирены:

– Самочувствие Сансет Шиммер – это, конечно, очень важно, но, может, мы всё-таки вернёмся к делу?

– Я полагаю, она нас торопила, чтобы потом самой всех задерживать, – едко подметила средняя сестра, не упустив шанса вставить своё колкое слово.

К трио тут же метнулся хмурый взгляд Принцессы Дружбы, уязвлённой их цинизмом. Поняв, что их слова оказали задуманный эффект, они обе тихо хихикнули, но почти сразу умолкли, когда над ними угрожающе нависли фигуры гвардейцев. Служивые пони сочли их поведение оскорбительным по отношению к аликорну, хотя и не предпринимали никаких действий без её на то приказа. Как только Твайлайт велела всем двигаться дальше, они мигом перешли на строевой шаг, плотно обступив трио и тем самым заставив тех идти в узкой коробочке.

До мейнфреймов и видневшегося за ними широкого монитора оставалось ещё менее полпути, и Сансет старалась преодолеть это расстояние, ни на шаг не отставая от Твайли. Она намеревалась показать, что с ней и вправду всё в порядке, хотя перед собой ей было трудно отрицать, что её самочувствие сделалось хуже прежнего. У неё всё ещё кружилась голова, а ноги словно немного занемели. Впрочем, идти ей это не мешало, и с каждым пройденным метром она чувствовала себя, пожалуй, всё лучше и лучше. Вместе с тем её, как и принцессу, не покидали спутанные мысли о том, что же с ней только что произошло.

В течение этого странного приступа разум Шиммер наполнялся множеством чьих-то ни то голосов, ни то мыслей, и теперь она помнила их очень смутно. Но даже если бы в её памяти отпечаталось что-то конкретное, то ей это едва ли бы о чём-то сказало. В то же время она не видела ничего, кроме сплошной тьмы, а значит, эти ощущения были сугубо слуховыми. Огненногривая пони не представляла, с чем соприкоснулась, хотя и догадывалась, что вступила в некую связь с искусственным интеллектом.

Получившийся эффект сильно отличался от того, на что Сансет рассчитывала в результате идеи относительно волшебного кристалла. Это было совсем не похоже на те ощущения, которые она испытывала, когда видела внутренний мир живых существ. И теперь ей оставалось выяснить, был ли этот контакт односторонним или же суперкомпьютер тоже соединился с её разумом. Не загадывая, с какой ноты начнётся разговор с ЛЕГИОН’ом, она в безмолвии и под присмотром подруги в конце концов доцокала до места назначения.

Преодолев коридор из рядов мейнфреймов, Твайлайт и Сансет продолжили шагать дальше, пока не достигли середины пространства, прилегавшего к широкому прозрачному монитору, на котором, как обычно, мелькали некие математические формулы. Гвардейцы между тем выстраивались позади них, а Спирхэд жестом копья велел сиренам расположиться перед их строем. Не имея никакого желания спорить с вооружённым командиром охраны, трио покорно повиновалось. Выждав пару секунд, Спаркл кратко переглянулась с Шиммер и сделала ещё один шаг вперёд, но прежде чем открыла рот, дабы воззвать к ИИ, на мониторе появился его лик.

– Мои камеры заметили, как тебе сделалось плохо, Сансет Шиммер, – тут же заговорил ЛЕГИОН, как показалось поняшам, довольно обеспокоенно. – Как ты себя чувствуешь? Надеюсь, ты не больна?

– Нет-нет, всё прошло! У меня просто иногда скачет давление – ну, знаешь, головокружение, кровь из носа, а в некоторых случаях и обморок… прямо, как только что, – сходу протараторила Сансет, желая поскорее закрыть эту тему. В завершение своих слов она нервно хихикнула. В свою очередь ИИ первые мгновения неопределённо молчал, чем заставил ещё больше напрячься как её, так и аликорна.

– Да, мои датчики зафиксировали в твоём теле резкие скачки артериального давления на фоне сердечной аритмии, – диагностировал суперкомпьютер. Обе пони вновь обратили друг на друга ошалелые взгляды, узнав, что их в этом месте, можно сказать, видят насквозь. – Я бы тебе советовал обратить внимание на своё здоровье, поскольку такая нестабильность сердечного ритма может вылиться в опасные патологии. Если хочешь, я могу провести для тебя глубокий медицинский анализ…

– Нет нужды, всё в порядке, – проулыбалась огненногривая единорожка, не сомневаясь, что попасть на медицинский стол к «Избранным Кейна» может быть ещё более страшно, чем страдать от ужасных болезней. – У меня такое ещё с жеребячества, так что ничего страшного. Обычно нужно всего лишь успокоиться, выпить чашечку зелёного чая, и всё быстро приходит в норму само собой!

– Как скажешь, Сансет Шиммер, – отступился искусственный интеллект, и единорожка почувствовала внутреннее облегчение от того, что перестала быть объектом его внимания. Далее он перевёл жуткий взгляд бирюзовых глаз на аликорна и перешёл к делу: – Ваш посланник передал моим боевым единицам, что у вас есть ко мне какое-то дело, верно?

– Да, ЛЕГИОН, – отозвалась Твайлайт, решив взять разговор свои копыта, и инстинктивно вытащила из седельной сумки свёрток бумаги с иероглифами скриннов. Она уже, было, собиралась раскрыть его, но тут же остановилась, подумав, что логичнее было бы начать с самого основного – со знакомства между ИИ и сиренами, в ступоре взиравшими на его призрачный лик. Она была очень сильно сбита с толку всем случившимся, а потому на мгновение замялась, как уже суперкомпьютер подал голос:

– Что ж, я внимательно слушаю тебя, Принцесса Твайлайт.

– Ладно, начнём с простого, – приступила Принцесса Дружбы, попытавшись быстро прикинуть план дальнейшей беседы. – Этим утром некоторые жители северной части Понивилля сообщили, что видели сегодня ночью, как группа пришельцев роится над овсяными полями. Мы недавно обследовали то место и обнаружили, что они оставили на снегу вот эти странные символы.

Изложив все основные сведенья, будто вычитав доклад, Спаркл развернула бумагу и продемонстрировала письмена ЛЕГИОН’у. Даже при том, что его лик имел скорее вид облака и обладал крайне неопределённой мимикой, ей показалось, что он вспыхнул интересом от того, что она рассказала.

– Одну минуту, – учтиво произнёс ИИ, как вдруг сверху на лавандовую пони обрушился длинный тонкий манипулятор, вырвавшийся откуда-то с потолка. Испугавшись столь неожиданного появления металлической конечности, венчавшейся сканером, аликорн даже чуть шарахнулась назад, но быстро убедилась, что никакой опасности нет. – Странно, мои локаторы не замечали никаких подозрительных перемещений этой ночью. Тем не менее, мне не раз доводилось сталкиваться со случаями, когда их боевые единицы без каких-то видимых причин исчезали с радаров или же появлялись словно из ниоткуда.

Проведя по свёртку линией красного света от начала до конца, манипулятор убрался обратно, и проследив за ним, Сансет заметила, что потолок состоит из множества небольших сегментов, и возможно, что за каждым из них был спрятан какой-нибудь сюрприз. Причём речь могла идти не только о таких чисто рабочих конечностях, но и об оружии вроде потолочных пулемётов… как на той подземной базе Шторма. Твайлайт же не обратила на это сколь-нибудь значительного внимания, всецело погрузившись в разговор.

– Я постаралась скопировать эти символы в надежде на то, что ты сможешь перевести их, – продолжала Спаркл, догадавшись, что эта конечность только что считала содержимое бумаги. – Ты, кажется, говорил, что умеешь читать письмена пришельцев, я права? Быть может, они хотели нам что-то сказать?

– Перевод в процессе…

Удовлетворившись его ответом, Твайли убрала свёрток в сумку и присела на круп. Она предполагала, что этот процесс может занять определённое время, поэтому сочла уместным дать копытцам небольшой отдых. Посмотрев на подругу краем глаза, Сансет решила последовать её примеру. То же самое собирались сделать и сирены, но заметив, что обступившие их гвардейцы продолжают стоять, как статуи, не рискнули. С другой же стороны, их сейчас занимало совсем иное. Всё, что происходило вокруг, вызывало у каждой из сестёр глубочайшее недоумение.

Как только искусственный интеллект приступил к переводу, его лик пропал, и экран сделался пустым. Не отрывая глаз от его прозрачности, Спаркл не могла дождаться результата, мучаясь интересом и в то же время опасаясь, как бы в этом тексте не оказалось чего-то, что выдало бы мир зазеркалья перед «Избранными Кейна». Впрочем, ожидание не продлилось долго, и вскоре на мониторе вспыхнула инопланетная надпись, под которой начали появляться одни за другими эквестрийские слова, выстраиваясь в достаточно короткие предложения.

– Перевод завершён! Правда, стоит помнить, что письменность скриннов крайне непроста для понимания, поэтому за точность я ручаться не могу. Каждая отдельная совокупность одних и тех же символов имеет различное значение, и никогда не знаешь, когда заканчивается один блок и начинается другой. Но контекстуально наиболее вероятный перевод этого текста таков, – сообщил ИИ, после чего прочитал появившиеся на экране предложения: – «Произведена внештатная переброска; определение координат невозможно; регистрация случая: течение восемнадцатого цикла от начала; основная цель: установка коммуникаций». Хотя последний символ в комбинации с двумя предыдущими может также обозначать «исследование», «прокладка моста» или «контакт с центром».

– То есть, с их Коллективным разумом? – догадалась Твайли относительно последнего варианта, принятого ею во внимание более остальных.

– Возможно, если интерпретировать последние три иероглифа в значении «контакт с центром», – отвечал ЛЕГИОН. – Интересно, что этот текст в точности дублируется четыре раза. Мне, если честно, трудно предположить, какие обстоятельства могли подвигнуть скринно-цефов на вычерчивание этой надписи на снегу. Но вполне вероятно, что нам удастся разобраться в этой загадке, если углубиться в детали. Жители северного района говорили, что именно они видели?

– Они наблюдали, как над овсяным полем носится целое облако летающих кальмаров, – солгала сиреневая пони, стараясь говорить как можно более уверенно. – Насколько я поняла, такие же преследовали Рэйнбоу Дэш и Лайтнинг Даст из Вечнодикого леса незадолго до того, как пришельцы напали на Понивилль во второй раз. Что это за существа?

– Это рабочие роботы, зачастую исполняющие функции обслуги или, можно даже сказать, иммунитета Берсеркеров. Отдельно от материнских кораблей они обычно не действуют, но в ходе войны за Землю поступали сообщения о том, что их замечали обособленными роями. Причиной тому, скорее всего, служила утрата собственного Берсеркера и отсутствие других ближайших, к которым они могли бы примкнуть. Люди называли их просто «спруты».

– Насколько эти спруты опасны? – осведомилась принцесса, а вслед за этим её подруга расширила вопрос:

– Что ты в целом знаешь о них?

На экране вместо инопланетных символов и их перевода начали всплывать фотоснимки упомянутых роботов, сделанные, очевидно, в ходе боевых действий на родной планете ИИ. Они образовывали эдакие коллажи и постепенно сменяли друг друга. Исходя из изображений, обе пони точно определили, что они и их военный союзник говорят об одном и том же. В качестве комментария к презентации ЛЕГИОН зачитал соответствующую справку:

– Спруты – это стандартная рабочая единица скринно-цефов, исполняющая роль строителей и ремонтников. При наличии необходимого материала и достаточного времени они могут построить всё что угодно, включая свои собственные копии. Они являются стопроцентными механизмами, однако, судя по всему, не нуждаются в постоянной связи с Коллективным разумом и, согласно неподтверждённым данным, если источники такового поблизости отсутствуют, способны сами образовывать собственную автономную сеть, которая в случае потери материнского корабля начинает действовать сообразно его последним программам. Их индивидуальная вычислительная мощность довольно мала, но они способны обмениваться между собой информацией. Следовательно, чем этих роботов больше, тем шире их возможности.

От услышанной информации у обеих поняш буквально гривы встали дыбом. Особенно ошеломилась Сансет, понявшая слова ЛЕГИОН’а в большей степени, благодаря знаниям о цифровой технике, почерпнутой из мира зазеркалья. Более того, она прекрасно помнила, как спруты хозяйничали на складах базы Шторма и с невероятной скоростью клепали свои копии из всего, что попадалось им под щупальца. И если они могут быть автономны, а значит, уничтожение Берсеркера, ради которого Стронг Харт отдала свою жизнь, не гарантировало их полное поражение, то для Кантерлот-сити этот кошмар грозился не ограничиться прошлой ночью. Осознав, что случайное выживание даже одной такой твари сулит очередную катастрофу, подруги пришли в самый настоящий ужас.

– То есть, в теории, одна такая штуковина может наделать себе подобных, и они в итоге целым роем сожрут весь мир? – задалась резонным вопросом Сансет после недолгого ступора.

– Такой сценарий маловероятен, но возможен. Несмотря на свой, казалось бы, невоенный профиль, спруты могут быть очень опасны, и именно за счёт их способности к самокопированию. Естественно, в этом плане они не настолько гибкие, как их материнские корабли, поскольку им не достаёт потенциала универсальных ассемблеров. Но при определённых условиях, заключающихся по большей части в доступности требуемого ресурса, они могут довольно быстро развиться в значительную силу, даже если по какой-либо причине отбились от общей сети скринно-цефов, – изложил суперкомпьютер, чем, пожалуй, взволновал кобылок ещё больше. Заметив это по их лицам, но не зная контекста вопроса, он утешающе добавил: – Тем не менее, у нас нет причин опасаться такого роя, как значительной угрозы. Будучи роботами, спруты состоят в основном из высокоточной электроники, а потому могут быть массово выведены из строя в результате воздействия достаточно мощного электромагнитного поля. Если то скопление, которое наблюдалось жителями северного района, появится здесь снова, то мы, я полагаю, без труда сумеем нейтрализовать его прежде, чем оно нанесёт какой бы то ни было ущерб Понивиллю.

– Но какое у них назначение, когда они отбиваются от своих сородичей? – настороженно осведомилась Спаркл, всё ещё оставаясь ошеломлённой. Её сердце тревожилось за параллельный мир и тех, кто его населяет. – Они просто бездумно стремятся к размножению, и всё?

Несмотря на то, что ЛЕГИОН описал этих летающих тварей как строителей, то, что Твайлайт и Сансет наблюдали в зазеркалье, больше походило на массовые разрушения. Единственное, что они строили – это новых спрутов, и только для того, чтобы громить всё и вся быстрее и эффективнее. Но каковы были их конечные цели? Этот вопрос занимал и тревожил обеих пони весь вчерашний день. Вместе с тем, исходя из перевода иероглифов, Принцесса Дружбы догадывалась, что пришельцев занесло в тот мир неким случайным образом, о чём свидетельствовала пометка о внештатной переброске. И исходя из этого можно было догадываться, что они весьма своеобразно искали способ вернуться обратно в Эквестрию. Но что могло забросить того Берсеркера и его обслугу в зазеркалье, да ещё и без их на то воли?..

– Само собой, как и все скринно-цефы. Считайте, что они – уменьшенная примитивная версия Берсеркеров, – коротко описал ИИ. Взволновавшись от зачитанной им справки об этих механизмах, сиреневая поняша даже совсем забыла, что это – единственный смысл существования всего роя пришельцев и каждого из них по отдельности. Выдержав небольшую паузу, в течение которой кобылки словно окоченели, лик на мониторе вернулся к исходной теме: – Говоря в целом, этот текст скорее похож на запись из бортового журнала. Странно было бы предполагать, что они нанесли эти символы на снег для себе подобных, как сообщение о некой катастрофе, так как это представляется довольно глупым ходом с их стороны. Но если перевод хотя бы приблизительно верен, то логичнее всего сделать вывод, что данное скопление спрутов при неизвестных обстоятельствах потеряло связь с Коллективным разумом. Сложно представить, что могло послужить тому причиной, учитывая мощность сигналов их мысле-энергии, но в условиях магической природы вашей планеты удивляться этому неуместно. Возможно, что их связь блокирует какая-то магия.

– Кстати, о магии, – сходу спохватилась Шиммер, коснувшись локтем плеча принцессы и взглядом указав ей назад. Хотя та была глубоко погружена в удручённую задумчивость, ей не составило труда перейти на другую, не менее важную колею. Поднявшись на копыта, аликорн заговорила по делу:

– Эм… ну да, насколько я помню, позавчера твои летающие лапы просили меня подыскать какой-нибудь усилитель для магии тех красных кристаллов. Думаю, нам с Сансет удалось найти подходящих кандидаток на эту роль, – рассказала она, после чего указала копытом на притаившееся позади трио и с лёгкой улыбкой, дабы явить свою непринуждённость, представила их: – Знакомься, ЛЕГИОН, это наши добрые знакомые – Адажио, Ария и Соната!

«Ага, добрые», – с иронией мелькнуло в голове Сансет, хотя она и знала, почему её подруга держала себя так, будто знакомила между собой своих друзей, доселе ещё не встречавшихся. Пожалуй, сирены тоже восприняли бы её слова с мрачным сарказмом, если бы только не были изумлены до грани помешательства. То, что происходило в этом месте с того момента, как на мониторе появился странный лик, безнадёжно перевернуло для них всё, что им было известно, с ног на голову. Они пребывали в глубочайшем ступоре, из которого вышли только после того, как ИИ обратился к ним:

– Я очень рад новому знакомству! Что ж, разрешите представиться, меня зовут ЛЕГИОН!

Сдвинувшись чуть в сторонку, Твайлайт и Сансет посмотрели сперва на лик, а потом на трио. Выражение лица каждой сирены свидетельствовало об их полнейшем замешательстве. У Сонаты и вовсе слегка отвисла челюсть. Пожалуй, они не казались настолько ошеломлёнными даже после утраты кулонов по итогам поражения в битве групп. Не вполне понимая, что их настолько удивило, обе подруги сами несколько смутились, в то время как ЛЕГИОН терпеливо ждал от них оклика, несмотря на то, что они молчали около десяти секунд.

Наконец бывшие злодейки подали хоть какие-то признаки жизни, когда Ария и Соната, доселе бесперебойно ругавшиеся друг с другом, весьма ошалело переглянулись между собой, но ни одна, ни вторая не произнесла ни слова. Спустя ещё пару секунд Адажио перевела оцепенелый взор с монитора на двух поняш и, указав на призрачный лик, вопросила так, словно увидела то, чего здесь быть принципиально не должно:

– Постойте, это что, искусственный интеллект?

– Именно, – сходу подтвердил ИИ, прежде чем подруги успели открыть рты. – Вы, должно быть, уже что-то слышали обо мне, я прав?

– Да, они читали о тебе в газетах, – вклинилась Шиммер, тут же встав между ликом на мониторе и сиренами, словно тем самым инстинктивно стремилась оборвать их непосредственный контакт. На лице единорожки зажглась явно наигранная улыбка. Между тем Спаркл украдкой обернулась на трио и чуть скривила губы, напомнив им, что они не должны говорить ничего лишнего. В их округлённых глазах не прекращала читаться глубочайшая озадаченность, конкретные причины которой оставались для принцессы загадкой.

– Я так и думал, – с некой иронией бросил суперкомпьютер. – Насколько я знаю, нам с вами ещё не доводилось встречаться. Должно быть, вы прибыли издалека, не так ли?

– Они из Троттингема, – кивнула Твайлайт, хотя внутренне её несколько насторожило его предположение. Он держал себя хозяином положения, как если бы уже догадался до их розыгрыша и теперь, можно сказать, игрался с ними наводящими вопросами.

– Должен признать, что мой гарнизон в этом городе не слишком-то плотно контактирует с местным населением, как здесь – в Понивилле, – протянул ЛЕГИОН, как бы изучающе осматривая трио. Принцесса Дружбы в мыслях подметила, что не назвала бы взаимодействие киборгов с понивилльцами таким уж плотным, не считая того, что их патрули с некоторых пор и днём, и ночью слоняются по улицам. Но почти сразу её от этих раздумий отвлекло обращение лика на экране: – Я весьма польщён, Принцесса Твайлайт, что ты познакомила меня со своими подругами, однако мне не совсем ясно, какое к этому отношение имеет усиление магии тех красных кристаллов? Насколько я вижу, они все три – земные пони, а не единорожки.

– Да, но магия присуща не только единорогам, – поправила его лавандовая поняша, всегда склонная к точности, особенно во всём, что касается магии. – Я привела сюда этих пони, потому что они обучены искусству магического песнопения. Возможно, если бы мы надели на них эти кристаллы, например, как кулоны, то они могли бы усилить их излучения своими голосами. Исходя из того, что я знаю о магии, это должно сработать.

Слово «кулоны» блеснуло для сирен, как лучик света в кромешной тьме, так что их даже перестал одолевать разрыв шаблонов от того, что в Эквестрии – такой, какая она была им известна, – объявился разумный суперкомпьютер, упомянувший к тому же людей. Изрядно воодушевившись, старшая из них даже сделала шаг вперёд в нетерпении обрести то, о возвращении чего она грезила по ночам последние пару-тройку лет.

– Необычный метод, – хмыкнул лик на мониторе ни то с задумчивостью, ни то даже со скепсисом. – К сожалению, пока что мы не сможем проверить его непосредственно на практике. Для этого нам потребуется хотя бы одна живая тактическая единица скринно-цефов – желательно, обыкновенный кальмар-пехотинец, чтобы проследить, каким образом на него подействует усиленная магия этих кристаллов. В общем-то, я могу сегодня же начать на них охоту в Вечнодиком лесу. Ну а сейчас нам под силу разве что проверить, насколько их песнопения усилят соответствующие магические колебания. Если таковой эффект в принципе будет иметь место…

– Для этого мы и обратились к тебе, – молвила Спаркл, проигнорировав его замечание насчёт того, что эксперимент может не удасться. – У меня под копытом всего один кристаллик, в то время как для них потребуется сразу три и, мне кажется, немного более крупных размеров. У тебя ещё остались образцы?

– Да, и я уже расфрагментировал добытый монолит, пока детально изучал его структуру. То есть, нечто вроде кулонов для них уже готово, – заявил ЛЕГИОН, как уже слева в стороне от мейнфреймов сегменты красно-чёрной стены раздвинулись в разные стороны, проявив скрывавшуюся за ними дверь лифта – того самого, по которому Твайлайт и Рэйнбоу вместе с ещё тремя спутницами эвакуировались из охваченного огнём краулера в ходе второго нападения пришельцев.

Лифт отворился, и из него вылетели три строительных дрона, два из которых несли в своих манипуляторах какой-то небольшой металлический контейнер. Под молчаливые взоры подруг, сирен и бесстрастных стражей они подлетели поближе и, остановившись перед принцессой так, чтобы их видело и трио, откинули крышку, продемонстрировав содержимое. Внутри контейнера покоились три небольших красных камня, при виде которых глаза сирен в прямом смысле сверкнули. Да, новые кристаллы не обладали той изысканной огранкой, как прежние, и не имели цепочек, но это были родные братья их былого источника силы. Сёстры мгновенно почувствовали исходящую от них энергию, их души непреодолимо влекло к воссоединению с ними.

Забыв обо всём на свете, сирены сверлили камни широко раскрытыми глазами, и в головах у них уже звучали отголоски их давних песнопений, чья мощь повергала в раздор целые племена. Однако по прошествии нескольких секунд их спустил на землю рёв сверла. Один из пальцев третьего дрона перестроился в очень тонкую дрель, и он поочерёдно просверлил сквозную дыру в краешке каждого кристалла, после чего продел в них небольшие шнурки, покоившиеся рядом в контейнере. Очевидно, этот ювелирный набор дроны подготовили наспех из того, что имелось на складе краулера, пока ИИ вёл беседу с гостями.

Заворожённая блеском кристаллов, Адажио подошла к ним поближе, а за ней последовали и её младшие сёстры. Они были пленены разверзнувшимися перед ними надеждами в не меньшей степени, но каждая по-своему. Тем не менее, как только старшая сирена приблизилась к контейнеру, её внимание привлёк металлический голос, вновь сбив с настроя:

– Не взыщите за довольно неказистое исполнение, – заговорил ЛЕГИОН, как только последний камень был укомплектован шнурком. – Боюсь, у меня не было времени на то, чтобы обработать их должным образом, поэтому на ближайший эксперимент вам придётся ограничиться такими кулонами.

– О, поверь мне, в этом нет ничего страшного, – со сдержанной вежливостью протянула Адажио, подняв таинственный взгляд широко раскрытых глаз на призрачный лик. Наблюдая за ней и вполне догадываясь, о чём она в данный момент помышляет, Твайлайт и Сансет чуть напряглись.

– Я рад, что это не стало препятствием, – с неким задором отозвался ИИ, из-за чего у Принцессы Дружбы начинало складываться странное интуитивное впечатление, будто он и сирены говорят о чём-то неочевидном на одним им понятном языке. Но такого быть не могло, поскольку они виделись впервые. Далее рука одного из роботов указала в сторону лифта, и суперкомпьютер перешёл к делу: – Ну а теперь попрошу вас всех проследовать в эту кабину. Она спустит вас на нижний этаж к экспериментальной лаборатории, где мы сможем зафиксировать мощность магических колебаний.

Прежде чем кто-либо успел сдвинуться с места, а Адажио – потупить взор на ненаглядные камни, все три были извлечены из контейнера сиреневой аурой. Внимание сестёр вмиг приковалось к Твайлайт, пожелавшей не упускать в происходящем своей инициативы и прибравшей новые кулоны к себе до тех пор, пока не начнётся сам эксперимент. Дроны возражать не стали, закрыв опустевший контейнер и полетев обратно к лифту.

– Идём, я покажу дорогу, – ехидно улыбнулась Твай, решив всё же показать, кто тут хозяйка. Её подколка тотчас же дополнилась сдержанным смешком Сансет.

Держа камни рядом с собой, Спаркл напялила на себя сумку и направилась к лифту. Она уже один раз бывала в лаборатории краулера, хотя и спускалась туда другим путём. Этот же лифт доставлял её лишь в цех робототехники, расположенный на самом нижнем уровне. Шиммер не отставала от подруги, хотя и обернулась мельком на гвардейцев и застала их весьма озадаченными, не представляющими, каким образом они все уместятся в довольно тесной кабине. Не имея иных вариантов, сирены угрюмо поплелись за ними. Ныне, когда они своими глазами узрели три красных кристалла, их уже не смущало ничто…

Двигаясь к лифту, расстояние до которого представлялось незначительным, Твайлайт краем глаза взглянула на монитор, уже оставленный чуть позади, и обнаружила, что лик ЛЕГИОН’а исчез. Оставались лишь строительные дроны, ожидавшие пони в кабине. Но принцесса чувствовала, что ИИ здесь обретается повсюду, что его глаза и уши скрываются чуть ли не за каждым квадратным сантиметром металлических стен. Впрочем, она не могла не побеспокоиться насчёт состояния огненногривой единорожки и поэтому, повернув голову в её сторону, осведомилась:

– Как ты, Сансет? Хуже не становится?

– Нет, я в порядке. Говорю же, это было вроде как приступом. Правда, я не совсем понимаю, из-за чего, – задумчиво проговорила Сансет на подходе к лифту. Больше она сказать не могла, так как летающие лапы витали совсем близко.

Из уст Спаркл вырвался выдох. Она беспокоилась, что этот самый приступ мог быть вызван чем-то опасным для здоровья Шиммер. Хотя, в отличие от того момента, сейчас огненногривая единорожка вполне живо вела диалог, вместо того, чтобы машинально шагать рядом, а значит, чувствует она себя пока что на самом деле нормально. Хотя, вне каких-либо сомнений, то, что с ней случилось, стало одной из тех многих порций пищи для размышления, которые преподнесло Твайлайт это утро… как и тот факт, что ЛЕГИОН ни слова не сказал о происшествии в Хоуп Холлоу. Вообще-то, его летающие шары упоминали, что их братия наблюдает за положением дел в Виннисоте. Стало быть, либо они каким-то образом ничего не заметили, что принцесса сочла смехотворным, либо их лидер что-то умалчивает. Но в текущее время ей было не до этого вопроса.

– Ладно, в замке ещё об этом поговорим…


10.3. Официально погибшие

– О, я так устала, Дэши, – вяло пожаловалась Пинки, едва волоча копыта по лесной тропе, покрытой хорошо утоптанным снегом. – У меня ножки болят! И спать очень хочется!..

– Понимаю тебя, подруга, – сочувственно проронила Рэйнбоу, шагая подле своей напарницы и ощущая то же, что и та, только вдвое сильнее. Всю минувшую ночь она не смыкала глаз, и теперь после целого дня пути у неё уже не оставалось никаких сил, а ноги продолжали идти сугубо на усилии воли.

Украдкой метнув взгляд левее, Дэш мельком посмотрела на Галлуса, тоже державшегося рядом и выглядевшего не менее вымотанным, чем Пинки. Она понятия не имела, каковы были обстоятельства его поимки алмазными псами, поскольку за весь день он произнёс буквально пару фраз. И все они никак не касались его персоны. Поэтому пегаске было трудно судить о том, насколько свежим он начал их совместный путь к Грифонстоуну. И всё же на его лице и в пустом взгляде читалась жуткая вымотанность – как моральная, так и физическая. И только лишь NS-5, неизменно двигавшийся чуть впереди с дробовиком наготове, переносил эту нагрузку без какого-либо труда, что время от времени вызывало у радужногривой пони некоторое раздражение…

Солнце уже клонилось к горизонту, а Рэйнбоу Дэш и Пинки Пай вместе с их пернатым и стальным спутниками всё шли и шли куда-то в южном направлении, практически не прерываясь на отдых. Весь день они двигались то по обширным каменистым полям, то по хвойным лесам. И однообразие весьма неприглядного ландшафта несколько давило пегаске на психику, равно как и её подруге, с детских лет отвыкшей от такого обилия преимущественно серых тонов, носимых местными скалами, булыжниками и грязноватым от песчаника снегом.

Впрочем, Дэши понимала, что её гнетёт не столько мрачная местность, сколько дичайшая усталость, сквозь пелену которой ей наверняка показалась бы блёклой даже Звуковая Радуга. Во время второго нападения пришельцев на Понивилль, когда ей пришлось летать в разведку вглубь Вечнодикого леса, а потом метаться между Понивиллем и Клаудсдейлом, она чувствовала себя уставшей, как никогда прежде, но сейчас рекорд изнеможённости определённо был побит.

Не так давно оставив позади себя обширную местность, поросшую сосновым редколесьем, ныне компаньоны двигались по довольно широкой тропе, будто змея, вилявшей посреди дремучей пущи. Над ними высились старинные сосны и пышные ели, на верхушках которых блистали последние лучи солнца. Вокруг постепенно становилось всё темнее и темнее, и Рэйнбоу не давала покоя мысль, что им всем срочно необходимо найти место для ночлега. Правда, устраивать привал посреди леса она считала крайне опасным, учитывая, что по пути им уже встречались малые группы псов-мутантов, столкновения с которыми доселе удавалось избежать благодаря тому, что киборг замечал их перемещения заранее.

Тем не менее, об отдыхе стальной боец словно и не думал, и небесно-голубой пегаске начинало казаться, что если ему об этом не напомнить, то он так и будет идти вперёд, не снижая темпа, ведя двух пони и грифона за собой. В этом крылась ещё одна причина того, почему ей не нравилось, что именно киборг взял на себя обязанность координировать путь, помимо того, что он в принципе активно перехватывал инициативу во всём, где только мог послужить якобы на благо взятой им под защиту розовогривой поняше. Хотя усталость и нужда во сне были не единственными факторами неважного самочувствия Дэши, о чём помимо то и дело урчащего живота ей напомнила подруга:

– А ещё очень хочется кушать, – печально пролепетала розовая кобылка. Из её уст вырвался усталый выдох, и она принялась тихонько мечтать вслух, как будто в бреду: – О, если бы мы только сейчас были в Сахарном Дворце! Я бы испекла самую большую и сытную шарлотку в мире, позвала бы всех друзей, и мы бы вместе её слопали! Тебе, Дэши, я бы отрезала самый аппетитный кусочек! Да, самый аппетитный и самый большой!

По итогам короткого рассказа подруги Дэши непроизвольно облизнулась, хотя при мыслях о еде ей в первую очередь на ум приходили любимые домашние сэндвичи с картошкой и макаронами, какие ей в детстве часто готовила мама. Сейчас она была готова отдать практически всё за тарелку такого лакомства! И даже пироги, о которых мечтала Пинки, она была бы не против отведать на фоне столь жуткого голода, хотя и не очень-то их любила. С другой же стороны, ради шарлоток, особенно приготовленных по семейному рецепту Эпплов, она делала маленькое исключение.

В ответ на слова Пай, явно вконец утомившейся тяготами долгой дороги, Дэш собиралась сказать что-нибудь утешающее, но подняв глаза, доселе большую часть времени упиравшиеся под ноги, увидела из-за стальной спины NS-5, что деревья совсем вблизи заканчиваются. Всего в паре десятков метров, которые хоть и медленно, но сокращались, тропинка выводила из леса на небольшую поляну, являвшую собой опушку и упиравшуюся в подножие не слишком высокой скалы, чья вершина доселе периодически мелькала над хвойными кронами. Подле неё лежало несколько крупных булыжников, насколько могли видеть малиновые глаза пегаски, учитывая, что обзор ей загораживала не только высокая стальная фигура NS-5, но и громоздкий мегалит, по форме похожий на гигантский коготь дракона, который стоял в тени сосен у самого выхода из леса и загораживал немалую часть не столь обширного пространства.

Тропа же, выводя из пущи, почти сразу сворачивала вправо – туда, где в стороне от скалы и деревьев, насколько можно было судить по просветам между высокими стволами, простиралось очередное огромное поле. Кратко оценив окружающую местность, насколько это было возможно, Рэйнбоу Дэш сконцентрировала внимание на каменном когте, словно стерегущем выход из хвойных зарослей, ожидая узреть пока что скрытую часть мелкой поляны, как вдруг киборг на ходу посмотрел на своих подзащитных вполоборота и заявил:

– Оставайтесь здесь.

– А в чём дело? – настороженно осведомилась Рэйнбоу, тем не менее, замерев на месте по примеру Пинки и Галлуса. До этого момента если киборг засекал какую-либо опасность, то тут же спешил в укрытие вместе со всеми, в то время как сейчас его шаг уверенно направлялся к поляне. Правда, вопрос пегаски заставил его остановиться и повернуться.

– Необходимо удостовериться, что впереди безопасно, – ответил NS-5, после чего с той же холодной решительностью двинулся на разведку.

– Как скажешь, жестяной зануда, – нервно пробубнила себе под нос небесно-голубая пони, в который раз ощутив неудовольствие от того, что этот амбал ведёт себя так, словно он здесь самый главный. Но в тот же миг Пай, слегка ободрившаяся изменением обстановки, как всегда, нашла довод в оправдание своего телохранителя:

– Но он ведь заботится о нас, правда?

– Как бы нам от этой заботы плохо не стало, – прошипела Дэш, не спуская косого взгляда с киборга, добравшегося до каменного когтя и выглянувшего из-за него.

– Не понимаю, почему один из этих убийц вместе с вами? – почти шёпотом проговорил вдруг Галлус, ни с того, ни с сего подав голос после долгого молчания, как если бы боялся говорить в присутствии киборга. Впрочем, так оно, очевидно, и было, и теперь он отважился выразить свои мысли, так как машина впервые за всё это время отошла от них на достаточную дистанцию. – Вы же – пони, – насколько я знаю, известны своим миролюбием. Как вы можете водиться с ним?

– Поверь мне, это долгая история, – отмахнулась пегаска, понимая, что во всём случившемся слишком много неоднозначностей, несмотря на то, что присутствие NS-5 в их компании она видела скорее в негативном свете. Хотя дать полный ответ в тот же миг вызвалась розовая веселушка, на удивление оживившись сразу, как только от грифона последовал интерес к её любимому киборгу:

– Да, но я могу рассказать её всего за пятнадцать секунд!

Сходу набрав в лёгкие побольше воздуха, Пинки уже собиралась приступить к стремительному повествованию, но вовремя среагировавшая Рэйнбоу тотчас же закрыла ей рот мгновенным взмахом крыла.

– Не надо, Пинки, иначе я сейчас точно умру, – угрюмо бросила она, не сомневаясь, что если напарница начнёт тараторить в привычной для себя манере, то ушки у неё сразу свернуться в трубочки. Но вместо розовой поняши неожиданно вскинулся сине-жёлтый грифон, опасливо оглянувшись на киборга и прильнув вплотную к обеим эквестрийкам.

– Давайте рванём от него, пока ещё есть такая возможность! – напряжённым шёпотом заговорил он, посматривая, чтобы стальной боец не обернулся и не заметил ничего подозрительного. Пока что он казался застывшим возле мегалита. – Быстрее, пока он не смотрит! Спрячемся от него в кустах!

– Остынь, парень, – призвала Дэш, оттеснив его копытом немного от себя. – Паника здесь уж точно не…

– Вы что, так и не поняли? – вспыхнул молодой грифон пуще прежнего. – Ему подобные убивали грифонов! Оставаться рядом с ним опасно!

– Чего ж ты тогда поплёлся с нами? – справедливо возразила радужногривая поняша, для которой не было секретом, что в текущей ситуации не стоит держаться по одиночке, даже если речь идёт о компании в виде железяки ЛЕГИОН’а. К тому же, она осознавала, что им нужен тот, кто умеет обращаться с этим странным и смертоносным оружием, каким-то образом оказавшимся и в лапах алмазных псов.

– А что мне оставалось? Бродить в одиночку по территории тех псов? – в свою очередь парировал Галлус, хотя его аргумент заставил обеих поняш непонятливо переглянуться между собой. Смотря в его округлённые глаза, Рэйнбоу начинала подозревать, что перспектива быть сваренным в бульоне всё ж таки повредила ему рассудок… или, по крайней мере, сделала чересчур нервным. – Но теперь мы далеко оттуда, и нам нужно бежать, пока ему вдруг не взбрело в голову убить нас!

– Феври не причинит нам вреда, я точно знаю! – решительно ответила Пинки, ни капли не сомневающаяся в дружественности своего телохранителя. Несмотря ни на что, Рэйнбоу была в этой дискуссии скорее на её стороне.

– Да ну! – чуть ли не в полный голос выпалил местный житель, но тут же затих, заметив, что NS-5 возвращается обратно, слегка прихрамывая на ту ногу, что досталась ему от другого телохранителя розовогривой веселушки благодаря стараниям уже давно сломавшегося рабочего дрона. Молодой грифон тотчас же поник, а затем, опасаясь, что машина может что-то заподозрить, прикрыл клюв лапой и шепнул: – Делайте вид, что ничего не произошло…

В недоумении от выходок пернатого спутника Дэши закатила глаза. Пожалуй, его конспирация имела шансы на успех только при том, что и стальной боец, от которого он старался скрывать своё категорическое недоверие на грани истерии, не блистал умом. Глядя на своих попутчиков, пегаска в очередной раз усомнилась в правильности решения Карты Дружбы послать её и Пинки в этот гиблый, как оказалось, край. И это ещё не говоря о том, что ей вместе с напарницей предстояла встреча с целым народом таких, как этот молодой грифон… если, конечно, им повезёт добраться до Грифонстоуна живыми.

– Угроз впереди не обнаружено. Мы можем двигаться дальше, – доложил NS-5, вернувшись к своим подзащитным.

Никто ничего не сказал на принесённую им новость, и он сразу же повернулся и двинулся обратно к выходу из леса. Вновь посмотрев на Галлуса, чьё лицо было недоверчиво нахмурено, Рэйнбоу мотнула головой вслед киборгу и тем самым призвала грифона сохранять спокойствие – во всяком случае, пока что. Она не стала дожидаться его ответной реакции и сама продолжила путь. Как только она прошла мимо Пинки, местный житель заметил, что та взирает на него примерно с тем же выражением, что и он на стального бойца. Голубые глаза земнопони словно бы говорил ему: «Либо ты доверишься моему другу, либо я не смогу доверять тебе!». Раздражённо вздохнув, грифон всё же решил не идти в конфронтацию с эквестрийками, хотя и по-прежнему считал их легкомысленными, и тоже двинулся вперёд. Пай же обидчиво отвернулась от него и поспешила нагнать свою напарницу, не отстававшую от NS-5.

Заметив, как рядом поспевает Пинки, невзирая на усталость, Рэйнбоу весьма озадаченно посмотрела на неё. Хотя в изнеможённом выражении глаз розовой пони едва улавливалась естественная искорка беззаботности, небесно-голубая пегаска всё же и сама неизменно думала о том, что только что решился озвучить молодой грифон. Мысль о том, что эти стальные твари истребляли местных жителей, заставляла шёрстку на её спине шевелиться от самого пренеприятного ошеломления. Все её подозрения относительно тех, кто именовали себя союзниками, оказались более чем оправданными, и от этого жуткого обстоятельства все кошмары последних месяцев приобретали ещё более чудовищный размах – как для самой пегаски и её напарницы, так и для всего мира.

А этот полураздолбанный NS-5… причастен ли он к тому, о чём рассказывал Галлус сразу после его освобождения? Или то, во что верит Пинки, – чистая правда, и он действительно намерен защищать её от любых угроз, включая собственного создателя? Что же случилось с этим железным болваном после того, как Рэйнбоу отправилась искать остальных членов дипмиссии и вскоре попалась в лапы алмазных псов? Или же всё-таки прав Галлус, и им стоило только что воспользоваться моментом и бежать прочь от этого киборга, который, быть может, специально втирается в доверие к двум пони с самыми коварными целями? Мучительные вопросы сыпались на голову Дэши гораздо быстрее, чем она могла отыскать на них ответы. Единственное, в чём она сейчас была уверена, так это в том, что на сонную голову, затуманенную, к тому же, лютой усталостью, что-то решать невозможно.

Впрочем, прежде всего Рэйнбоу беспокоилась даже не за себя, а за Пинки и тех своих подруг, что остались в Понивилле – прямо под носом у этой лживой машины, сеявшей за пределами Эквестрии, как выяснилось, войну и террор. На данный момент она видела своей главной целью любой ценой донести до Твайлайт услышанную ужасную, но вполне ожидаемую новость, хотя сделать это при помощи подкопытных средств не представлялось сколь-нибудь возможным. Поэтому пока что она была склонна соглашаться с планом NS-5 как можно скорее добраться до Грифонстоуна. Возможно, в главном городе грифонов она найдёт способ связаться с домом? Ах, если бы рядом была Мундэнсер и хотя бы один чистый свиток, то всё стало бы намного проще!..

Все эти мысли мгновенно промелькнули в разуме Дэши, пока на неё вдруг не накатила ещё большая сонливость. Она непроизвольно зевнула на ходу, из-за чего не заметила, как следовавший перед ней киборг ни с того, ни с сего замер, а потому нечаянно врезалась в его стальной тыл. Слегка отпрянув назад, пегаска встряхнула головой, после чего подняла косой взгляд к массивному затылку стального бойца и раздражённо вопросила:

– Ну, чего опять-то?

– Требуется аппаратная отладка памяти, – уже в который раз за этот день заявил NS-5, хотя до этого он обычно произносил эту фразу, не прекращая шагать вперёд.

– Но я смотрю, тебе стало лучше с тех пор, как ты сказал это в первый раз, да? – улыбчиво заметила Пинки, справедливо полагавшая, что этими словами её телохранитель каждый раз хотел сказать, что с ним что-то не так. Но за последнее время он действительно перестал быть настолько заторможенным, как во время утренней стычки с мутантами.

– Так точно, – подтвердил стальной солдат, двинувшись наконец дальше. – По пути я производил дефрагментацию повреждённых данных. Выполненные процессы способствуют повышению общей работоспособности системы, однако аппаратный носитель памяти всё ещё повреждён.

С этими словами киборг свернул направо по направлению следования тропы, пройдя мимо каменного когтя, но после нескольких шагов остановился, по прекращению мерного топота позади себя поняв, что его подзащитные не следуют за ним. Зайдя за огромный валун, загораживавший немалую часть поляны, располагавшейся на окраине леса, обе поняши и грифон уставились на то, что открылось их взорам. У самого подножия скалы стоял малый лагерь, наподобие того, в котором Рэйнбоу Дэш и Галлус протомились всю прошедшую ночь. Здесь наблюдался широкий шатёр, в тени которого хранилось несколько мешков с неизвестным содержимым, вокруг него покоилось около десяти войлочных лежаков, а в стороне – потушенный очаг с небольшим чаном, подвешенным над ним.

– Ещё один лагерь алмазных псов? – риторически вопросила Дэши после полуминуты молчаливого созерцания поляны, как вдруг Пай заметила нечто необычное, тут же поспешив об этом сообщить:

– Ой, это что, пиньята?

Розовое копытце было направлено в сторону небольшой коренастой сосны, росшей на окраине лагеря в стороне от линии леса, замыкавшей поляну с левой стороны. На одной из её ветвей было подвешено за шею тело кобылки, облачённое в тяжёлый пеший экзоскелет. Не сомневаясь, что это – труп, а не пиньята, как наивно рассудила розовая пони, Дэш почувствовала, что её сердце непроизвольно сжалось, а дыхание замерло. Хотя, пожалуй, она понимала, почему её подруга приняла мёртвое тело за предмет любимой всеми пони забавы. Дело в том, что те части плоти, которые не были скрыты сегментами доспехов, казались словно бы густо измазанными в грязи, а потому шёрстка этой несчастной создавала впечатление довольно грубой искусственной материи.

– Да, Пинки, это просто пиньята, – сдавленно проговорила Рэйнбоу, не желая травмировать и без того в последнее время шаткую психику подруги страшной правдой. Слева от себя она услышала, как Галлус нервно хмыкнул, не спуская глаз с повешенной пони, хотя и ничего не сказал. Но киборг, вставший рядом с розовой веселушкой, повёл себя совершенно не сообразно намерениям пегаски:

– Никак нет, это гвардейская пони, повеше…

– Цыц, железяка! – резко оборвала его радужногривая пони, косо посмотрев на обратившуюся на неё крестообразную зрительную линзу.

– Что, гвардейская пони? – непонятливо переспросила Пинки, заметавшись взглядом между своим телохранителем и напарницей по дипмиссии.

– Э-э, ну да, пиньята в виде гвардейской пони, – выкрутилась Дэш. Когда же Пай отвернулась, она снова устремила взор к киборгу и скорчила ему в адрес крайне недовольную гримасу. Тот в свою очередь глядел на неё, не выказывая никакой реакции и, чему она была очень рада, не произнося более ни слова. Наконец, обратив внимание, что её напарница не спускает глаз с «пиньяты», она сочла нужным взять ситуацию в свои копыта: – Не бери в голову, Пинки. Пойдём лучше отсюда, а то скоро уже солнце сядет.

Не тратя времени, Рэйнбоу подтолкнула Пинки идти дальше, и та покорно направила шаг к выходу с поляны, за которой и вправду начиналось новое широкое поле. Правда, голубые глаза, в которых читалась некая странная озадаченность, не отрывались от висящей на ветке недвижимой фигуры пони.

– Наверно, у них здесь была весёлая вечеринка, – задумчиво предположила Пай, на ходу разглядывая место возле того одинокого дерева, пока вдруг не почувствовала, что случайно наступила на некий предмет. Посмотрев под ноги, она, казалось, ещё больше сбилась с толку: – Какая-то странная палка для пиньяты.

– Это не палка, – констатировал подоспевший Галлус, сходу узнав предмет. Он вытащил его из снега и, убедившись в собственной правоте, огласил: – Похоже на грифонстоунский арбалет. У нас сейчас почти вся армия такими вооружена.

– У вас уже своя армия есть? – несколько удивилась небесно-голубая пони, на что грифон утвердительно кивнул. Ещё раз мельком окинув взглядом покоящийся у него в лапе арбалет, у которой было отломано одно плечо, она озадаченно осведомилась: – Постой, но… что здесь делали грифоны? Разве ты не один был послан в ту деревушку?

– Вполне вероятно, что некий передовой отряд грифонов недавно совершил набег на этот лагерь, – заключил NS-5, указав на оставшиеся в стороне лежаки и шатёр. – Судя по его состоянию, псы-мутанты спасались отсюда в срочном порядке, и причиной тому могло стать именно внезапное нападение численно превосходящего противника.

– Наверно, не дождавшись меня вместе с жителями заречного поселения, они отправили отряд на наши поиски, – догадался Галлус, исходя из сказанного стальным бойцом.

– Оу, значит, они могут нас найти? – с воодушевлением уточнила Пинки, не будучи против самой скорой встречи с другими грифонами, на что Галлус не без удручения текущей ситуацией тяжело вздохнул:

– Очень на это надеюсь.

– Ожидать случайной встречи с патрулями грифонов нецелесообразно, – возразил киборг, поняв слова местного жителя, очевидно, слишком буквально. – Мы должны сами двигаться к Грифонстоуну, чтобы оказаться в его пределах до того, как засилье скринно-цефов в этом районе станет критическим. Но прежде чем продолжить путь к цели, разумнее всего найти место для привала и переждать тёмное время суток.

– Что ж, – сквозь зёв молвила Дэш, – хоть в чём-то я с тобой согласна.

– Да, но где… – начал, было, сине-жёлтый грифон и тотчас же был прерван розовой веселушкой, внезапно оживившейся и обратившей внимание всех своих компаньонов на простирающееся за пределами леса обширное поле:

– Смотрите-ка, станция Грифонстоуна!

Изрядно воодушевившись увиденным, Пинки Пай поскакала к открытому краю поляны резвыми прыжками, словно тяготы усталости и голода вмиг перестали её терзать. Следом за ней, не раздумывая ни секунды, увязался киборг, а затем и Рэйнбоу Дэш и Галлус, несколько сбившиеся с толку восторженной реакцией розовогривой поняши. С первого же шага устремив взгляд вдаль, небесно-голубая пегаска разглядела то, о чём оповестила её подруга.

Более чем в двух километрах от их позиции у подножия высокой горной цепи виднелось неказистое ветхое здание главного вокзала Грифонстоуна, мимо которого тянулась железная дорога, уходящая затем куда-то в юго-восточном направлении среди каменистых круч. Рэйнбоу припоминала, что в начале прошлой осени эта колея была продлена и теперь пролегала в обход Грифоньего королевства к континенту драконов. И почему же они не могли проложить отдельную ветку прямиком к Грифонстоуну, до которого отсюда нужно было ещё целый день идти пешком?..

Добравшись до двух высоких сосен, обозначавших границу поляны на том месте, которое отделяло, как оказалось, довольно протяжённую скалу от непрерывной линии деревьев, тянувшейся куда-то на запад, Рэйнбоу Дэш узрела, что этот лес расположен на возвышенности. Впереди же простралась заснеженная каменистая долина до самой горной системы, видневшейся возле станции Грифонстоуна и занимавшей, насколько пегаска помнила, широкое пространство до самой реки Гуто. Впрочем, всё её внимание вмиг приковалось не к величественным вершинам, чьи снежные шапки сияли в лучах закатного солнца, а к обширному полю зелёных кристаллов, раскинувшемуся посреди долины на полпути к железной дороге.

При виде зловеще поблёскивающего, окутанного дымкой огромного зелёного пятна, ярко выраженного на фоне белого снега, у Дэши челюсть отвисла. Как эта инопланетная чума, зародившаяся на юге Эквестрии и, к счастью, пока что не добравшаяся до Понивилля, могла перекинуться в Страну грифонов? Неужто Твайлайт была права, опасаясь, что кристалл способен перемещаться под землёй, а значит, его уместно ожидать где угодно и когда угодно? Не успев толком вдуматься в эти шокирующие вопросы, небесно-голубая пегаска заметила, что на дальнем краю тибериумного поля движутся какие-то два крупных объекта, издалека напоминающие чернильные кляксы.

– Мне кажется, или там что-то шевелится? – тоже заметил Галлус.

– Что это такое? – заинтересовалась Пинки, округлёнными очами уставившись на тибериумное поле.

– Это добывающая техника скринно-цефов, занятая сбором тибериума, – вмиг объяснил NS-5. – Учитывая, что в сердцевине залежей установлен ускоритель роста, они же занимаются его распространением на данной территории. Вполне вероятно, что собираемый ими минерал направляется на ту заставу.

Сказав это, киборг вскинул дробовик и нацелил его ствол в сторону тех гор, у подножия которых располагалась железнодорожная станция. Расстояние дотуда представлялось изрядным, поэтому Дэши пришлось хорошенько напрячь зрение, прежде чем она сумела разглядеть на фоне тёмно-серых скалистых стен сливающееся с ними Копьё скринно-цефов. Подле него виднелась ещё одна постройка пришельцев – скорее широкая и массивная, чем высокая, – а также едва заметное мельтешение нескольких фигур, отсюда казавшихся совсем уж микроскопическими. Пегаска сразу догадалась, что это – пешие цефы, скорее всего, патрулирующие территорию вокруг шпиля.

– Так значит, пришельцы специально выращивают здесь зелёный кристалл? – уточнила Рэйнбоу, к своему ужасу осознав, что у этой чумы появился ещё один очаг распространения, а значит, теперь она станет покрывать акр за акром быстрее прежнего, пока не поглотит весь мир. Мельком вспомнив о Твайлайт, убивавшейся за поиском способов борьбы со смертоносным минералом, она с искренним сожалением подумала, что принцессе было бы лучше не видеть это зелёное поле.

– Так точно, – предельно коротко ответил киборг на вопрос пегаски.

– Но это ведь не опасно, правда? Кристалла здесь, вроде бы, немного, к тому же, они его собирают, – с надеждой проговорила Пай. – Если хорошенько потрудятся, то скоро всё здесь соберут!

– Не думаю, что они собирают его быстрее, чем он растёт, – мрачновато протянула Дэш, не отрывая взгляда от зелёного поля. Выдержав небольшую паузу, она досадливо помотала головой и задалась особенно занимавшим её вопросом: – И как давно он здесь?

– Слухи о нём поползли в Грифонстоуне, наверно, чуть больше недели назад, – сообщил молодой грифон. Его голос звучал весьма напряжённо. – Но откуда он взялся и когда, никто из нас не знает. Мы вообще старались держаться от него подальше.

– И правильно делали. Каждый, кто оказывается слишком близко к такому полю, неизбежно умирает – довольно быстро, но мучительно, – заявила Дэши. В её разуме мелькнули воспоминания о том, как умирали некоторые пони от контакта с тибериумом, чему ей пару раз приходилось быть свидетельницей, отчего она невольно вздрогнула и нервно шепнула: – И врагу бы не пожелала такой смерти…

– Умирают? – опешил Галлус, пока что мало понимая, что собой представляет этот зловещий зелёный кристалл, внешне смахивающий на изумруд. Нервно сглотнув, он всё же счёл нужным поделиться с эквестрийками кое-какими сведеньями: – В плену у алмазных псов я слышал, как они говорили, что им выдали оружие и поручили охранять поля зелёного кристалла.

– Кто поручил? – тут же осведомилась Рэйнбоу, метнув к молодому грифону слегка прищуренный взгляд. Впрочем, она уже догадывалась, каким будет ответ, и на ум ей по этому поводу приходил тот самый некий договор, упоминавшийся вожаками алмазных псов, который весь день сегодня не шёл у неё из головы.

– Их предводитель, – нерешительно – хотя и ожидаемо для пегаски – ответил пернатый спутник, указав слегка дрожащей лапой на киборга. Взгляды обеих поняш тотчас же обратились на двухметровую стальную фигуру.

– Это определённо возможно, – бесстрастно подтвердил кибер-пехотинец заявление грифона – к его немалому удивлению. Хотя у пегаски тоже был повод удивиться.

– Возможно? – переспросила она, вскинув брось. Её всегда раздражало, что на самые интересные вопросы эти скользкие машины извечно дают крайне неоднозначные ответы. – Ты что, точно не знаешь, чем занимается ЛЕГИОН?

– В моей локальной базе данных содержатся лишь общие сведенья о деятельности ЛЕГИОН’а.

– Например? – полюбопытствовала пегаска, намереваясь вызнать что-нибудь важное… если, конечно, получится. – Скажем, зачем он строит повсюду свои заставы?

– Для максимально широкого охвата территории в рамках подготовки к финальной стадии Проекта «Карфаген-77», – объяснил киборг. Поняши и грифон озадаченно переглянулись между собой. Никогда ранее Пай и Дэш не слышали, чтобы деятельность ЛЕГИОН’а регламентировалась каким-либо проектом, хотя последняя всегда подозревала, что у «Избранных Кейна» есть некие долгосрочные планы относительно пони и всей Эквестрии, о сущности которых оставалось только гадать. Галлус же и вовсе понятия не имел, о чём идёт речь. Спустя пару секунд NS-5 вернулся к прежней теме: – Тибериум необходим ЛЕГИОН’у для обеспечения производственных энергостанций высококонцентрированным топливом и массового производства некоторых видов вооружения, поэтому добыча минерала является для него одним из основных приоритетов. Гипотеза о том, что он нанял и вооружил мутантов для охраны тибериумных полей, представляется вполне логичной.

Выслушав умозаключения киборга, Дэш почувствовала, как внутри неё почему-то всё сжалось. У неё складывалось такое впечатление, что доселе за спинами всех пони, и даже мудрейшей Принцессы Селестии, ЛЕГИОН и вся его кибернетическая братия жили целой тайной жизнью, многие аспекты которой наверняка вызвали бы умопомрачение у каждого. Ей уже становилось не по себе о того, что она ещё могла узнать в ближайшее время. Хотя свою реакцию ей больше хотелось связывать отнюдь не со страхом, коему она старалась не давать места в своём сердце, а с вымотанностью. С другой же стороны, быть может, Дискорд тогда был прав, и Карта Дружбы послала тех или иных пони в разные концы света, чтобы они узнали всю эту жуткую правду?..

Снова посмотрев на Пинки, она обратила внимание на изменение во взгляде её широко раскрытых глаз. Если до этого она скорее демонстрировала некое огорчение о того, что её стального друга опять в чём-то подозревают, то теперь всё в ней говорило о запутанности и даже напряжении. Хотя Дэши совсем не хотелось провоцировать страх внутри своей подруги, чтобы у той не случилось очередное помутнение рассудка, как после крушения поезда, всё же из её уст само собой вырвалось негодование по поводу всех последних новостей:

– Ох, чувствую, пока мы доберёмся до Грифонстоуна, мир для нас успеет перевернуться вверх дном!

– Но тогда выходит, что нам нужно поторопиться, пока этого не произошло, – решительно заявила Пинки, судорожно прильнув к пегаске. Её слова розовая поняша поняла слишком буквально, и теперь всё внутри неё порывалось скорее бежать в столицу грифонов, пока мир того и гляди не перевернулся, как корабль во время шторма. Однако её пыл, подгоняемый растущим внутри неё напряжением, почти сразу остановил киборг:

– Никак нет, нам необходимо найти место для ночлега.

– Есть предложения? – полюбопытствовала Дэши, взглянув на стального бойца из-за плеча прижавшейся к ней розовогривой земнопони. Тот перевёл взор красной зрительной линзы в сторону ближайших скал, тянувшихся на восток позади пегаски, после чего вытянул свободную руку туда и сказал:

– Та пещера отвечает минимальным параметрам безопасности.

– Что? – вскинулась Дэш. – Предлагаешь нам спать прямо под боком у лагеря алмазных псов? Ты в своём уме? Не думал, что они могут сюда ещё вернуться? Не хватало нам только встретить утро в их клетках!

– Это единственный оптимальный вариант, – настаивал стальной боец, но пегаска была непреклонна:

– Я уж скорее переночевала бы в пасти у крагидайла! Оставаться здесь до самого утра – это дохлый номер!

– Предположительно, они придут к такому же выводу, а потому с меньшей вероятностью станут нас здесь искать, – возразил NS-5, чем несколько смутил радужногривую пони, которую его нестандартная логика явно вогнала в ступор. Хотя замечание, как ни странно, нашлось у Пинки:

– Правда, Феври, разве это не опасно? Здесь же совсем рядом эти жуткие пришельцы!

– В большей удалённости от них, чем сейчас, мы уже не окажемся, – как всегда, безэмоционально ответил киборг, после чего молча повернулся и уверенным шагом направился к выбранной пещере, намереваясь, судя по всему, приступить к её обустройству для привала.

Немного проводив его взглядами, Пай и Дэш посмотрели друг на дружку. На лице розовой пони читалась подобная же озадаченность, что и у пегаски, хотя последняя вместе с тем испытывала удручение от нескончаемых выходок киборга, словно бы намеренно ставившего под вопрос её авторитет в их компании. Впрочем, её также изумляла собственная напарница. Уже спустя мгновение губы Пинки вытянулись в непринуждённую улыбку, что означало очередную кардинальную перемену в её настрое, произошедшую далеко не впервые с момента вчерашней аварии.

– Тогда мне нравится, устроим пещерный кемпинг! Когда я была ещё совсем маленькой Пинки, мы с Мод часто так делали, – прощебетала Пай, а затем резво поскакала вслед за NS-5, но после второго прыжка обернулась назад и, застав Дэши и Галлуса застывшими на своих местах, позвала их за собой: – Идёмте, будет весело!

– Да уж, я в этом даже не сомневаюсь, – без энтузиазма прошипела Рэйнбоу, зрительно оценив вход в пещеру, к которой уверенно приближались киборг и поскакавшая за ним розовогривая веселушка.

Всего в паре-тройке десятков метров от угла невысокого скального массива, граничащего с лесом, в отвесной каменистой стене зияло широкое отверстие неровной формы, словно его прогрызли гигантские крысы. Как в высоту, так и в ширину оно равнялось примерно двум ростам NS-5, вскоре вошедшего внутрь и растворившегося в царившей там тьме. И несмотря на то, что это место казалось довольно жутким, даже не считая близкого присутствия смертельно опасных врагов, Пинки не побоялась вторгнуться туда вместе со своим верным телохранителем. Похоже, что эта машина вселяла в неё уверенность больше, чем кто бы то ни было.

Иного выбора у Дэши не оставалось, поэтому она была вынуждена согласиться с расчётом киборга относительно безопасности этой пещеры, поскольку переубедить что его, что Пай, скорее всего, не представлялось возможным. Хотя, может быть, он прав, особенно насчёт пришельцев? Приняв эту мысль отнюдь не с восторгом, пегаска угрюмо вздохнула и уже, было, собиралась тоже двинуться к укрытию, как вдруг заметила, что грифон прошёл мимо неё, точно так же смирившись с тем, что ему вместе с остальными придётся спать, условно говоря, на пороховой бочке.

– Я смотрю, они просто созданы друг для друга, – иронично бросил Галлус в адрес радужногривой пони, подразумевая розовую веселушку и её стального дружка.

В ответ на его слова Дэш ничего не сказала, но прижала ушки и нахмурилась. Ей не очень-то понравилась его колкость в отношении её подруги, несмотря на то, что она сама же не шибко одобряла небезопасные игры с порождением ЛЕГИОН’а. Как бы она ни относилась к NS-5, ей уж точно не хотелось ранить чувства Пинки, особенно сейчас – в условиях опасной для жизни обстановки, – когда стремление оградить розовогривую поняшу от любых угроз ширилось в её сердце более, чем когда-либо. Может быть, во многом именно поэтому она терпела чуждую для неё роль защищаемого объекта, которую ей своим странным поведением постоянно навязывал этот стальной болван.

---

– Здесь даже ещё темнее, чем в той пещере, где было темно, как в погребе у Эпплджек, – пожаловалась Пинки, устав от того, что её глаза уже довольно долгое время не видят ничего, кроме света вечернего солнца, проникавшего в пещеру через выход, казавшийся ей изнутри не таким уж и широким. Всё остальное было окутано густой тьмой.

– Сейчас будет огонь, – отозвался NS-5, положение которого в пещере можно было отследить лишь по светящейся красным светом зрительной линзе в форме креста. Его механический голос вступал в неприятный резонанс с акустикой скалистых стен, чем давил на ушки и, как следствие, и без того гудящую голову Рэйнбоу Дэш, тем самым подстёгивая её смурной настрой.

– Ты уже минут десять возишься, – ни то с насмешкой, ни то с претензией подметила радужногривая пегаска. И всё это время она не видела, чем именно занимался стальной боец, только знала, что он пару раз отлучался наружу за пределы пещеры, а также слышала удары древесины об камень и металлическое бряцанье.

На этот раз машина ничего не ответила, но уже через секунду послышался звук трения камня о камень, и среди тьмы проявились мириады искр, опавшие на пол. К удивлению двух пони и грифона, едва соприкоснувшись с выложенным здесь очагом, маленькие огоньки тут же вспыхнули в полноценное пламя. Всё дело в том, что прежде чем чиркнуть фрагментами кремния, содержавшегося в этой пещере в изобилии, киборг осыпал добытые в лесу ветви порохом из двух вскрытых им патронов от М-16. Огонь был получен, и в каменистом помещении сделалось достаточно светло.

– Оу, как быстро разгорелось! – удивилась Пай, округлёнными глазами уставившись на вспыхнувший костёр, словно увидев подлинное чудо. Кроме того, она, как и её компаньоны, заметила, что несколько плоских камней, лежавших около очага, были застелены войлочными лежаками, судя по всему, позаимствованными киборгом из брошенного лагеря алмазных псов. В очередной раз убедившись в любезности своего стального друга, она поднялась на копыта и от всего сердца поблагодарила его: – Спасибо, Феври! Ты супер!

Желая поскорее погреться у костра после целого дня пути по заснеженным лесам и особенно по ветреным полям, Пинки бодро поскакала к источнику тепла и света, уже спустя пару секунд заняв удобное место на самом широком из застеленных камней. NS-5 между тем вновь молча направился к выходу из пещеры. Не сводя с него подозрительного взгляда, Галлус тоже поднялся с холодного пола и проследовал к огню бок о бок с Рэйнбоу Дэш. Та в свою очередь принялась зрительно изучать осветившееся нутро скалы, намереваясь удостовериться, что здесь действительно безопасно.

Быстро окинув беглым взглядом каждый уголок пещеры, Дэши заметила, что она имеет форму восьмёрки, причём их очаг находился посередине малой её части почти в двадцати метрах от выхода. Более обширная же половина располагалась в глуби скалы, и почти всю её площадь усеивали булыжники различных размеров и куски кремния. Вдалеке виднелась скальная полка, висевшая на высоте в несколько метров почти под самым потолком, причём к ней тянулась плетёная канатная лестница, что весьма насторожило пегаску. Наверно, её оборудовали здесь псы, а значит, посреди ночи их вполне могло принести сюда какими-нибудь ветрами судьбы – если не снаружи, то из недр горного массива или, что ещё хуже, сразу с обеих сторон.

Риск проснуться в окружении мутантов совсем не устраивал Дэши, поэтому ей не прекращало казаться, что выбор киборга насчёт места для ночлега был, мягко говоря, неверным. Правда, ноги небесно-голубой поняши молили её о том, чтобы вместо поиска поводов отвергнуть предложение стального солдата она дала им долгожданный отдых. Их пронзала неприятная тянущая боль от плеч до самых кончиков копыт, хотя особенно у неё крутило коленные суставы. И это не говоря о том, что она уже около суток не смыкала глаз. Да, в последний раз она дремала ещё в поезде – перед тем, как Пинки и Мундэнсер предложили ей вместе с ними выпить чаю. С тех пор у неё не было и мимолётной минутки на отдых.

Кроме того, Рэйнбоу не хотела мучить Пинки, вымотавшуюся уж точно не меньше, чем она, несмотря на то, что у розовой пони порой пробуждались всплески бодрости и веселья, источник которых был неведом никому из пони, да и Галлусу наверняка тоже было где устать и до начала их совместного пути. Хотя о молодом грифоне она думала в меньшей степени, особенно при том, что в течение дня порой наблюдала за ним свойственную его народу чёрствость. К этому, пожалуй, относилось и то, что он явно сторонился двух пони, большую часть времени проводя в молчанке. С другой же стороны, после того, что он недавно пережил, его поведение можно было понять.

Решив понадеяться на удачу, Дэш опустилась на камень, соседствующий с тем, на котором восседала Пай, и позволила себе предаться отдыху вблизи так приятно греющего шёрстку костра. Галлус облюбовал камень чуть в стороне. Стоило только пегаске ещё раз кратко осмотреться и мысленно задаться вопросом того, куда отлучился киборг, как уже недолгую тишину прервала её напарница:

– Жаль, что у нас нет зефира, – пролепетала она – несколько печально, но со слабой улыбкой на лице. – Его так весело жарить, особенно на перегонки, как мы это делали вместе с Эпплджек!

– Я помню, – отозвалась Дэш, издав лёгкий смешок. Само собой, она не могла забыть, как фермерша и розовая веселушка нередко на пару жарили зефир, и быстрее с этим делом всегда справлялась последняя, несмотря на то, что у неё вместо вкусного лакомства получались горелки, съедавшиеся ею, впрочем, с немалым аппетитом. Но при мысли о зефире в разум пегаски прежде всего впивался голод, острое чувство которого ей каждую секунду посылал пустой живот. Постаравшись не обращать внимания на нужду в пище, она сглотнула, после чего краем глаза посмотрела на подругу. Спонтанно её взор приковался к ране на плече розовогривой поняши, перемотанной синим с жёлтыми линиями отрезом ткани. – Как рана? Не болит?

– Нет, всё хорошо, я чувствую себя в полном порядке, – с нескрываемым оптимизмом ответила Пай. Хотя в следующую же секунду она несколько, как показалось пегаске, погрустнела, приложившись копытцем к кудрявому затылку. – Только вот голова чуточку побаливает. Наверно, это из-за синяка.

– Синяка? – переспросила радужногривая поняша, малость насторожившись. Не зная точно, что происходило с розовой кобылкой со вчерашнего вечера до сегодняшнего утра, она сочла необходимым осведомиться: – Постой, Пинки, тебя что, кто-то ударил?

– Да, – печально призналась та, из-за чего в сердце пегаски вспыхнула обеспокоенность. – Один из этих противных алмазных псов больно стукнул меня прямо по голове! Боюсь представить, что ещё они могли бы со мной сделать, если бы Феври не защитил меня от них…

Короткий рассказ подруги вызвал у Дэши весьма неоднозначные эмоции. Она узнала, что Пинки в действительности находилась в серьёзной опасности, не меньшей, чем та, в которую довелось попасть ей самой, когда псы схватили её и, связав по ногам и крыльям, утащили в своё логово. От осознания этого факта внутри неё зажёгся ещё больший гнев по отношению к подземельным жителям, чьи жестокость и коварство не ведают границ. Но вместе с тем она обратила внимание на роль киборга в произошедшем. Несмотря на то, что Пай и раньше упоминала, что тот спас её, пегаска поначалу не придала этому значения, но теперь ей стало примерно известно, как всё было. Пусть и самую малость, но, возможно, её отношение к этой железяке чуть изменилось. Тем не менее, она не позволяла усыпить свою бдительность и всегда знала, что машина может делать всё это с неким неизвестным для неё умыслом.

– Легко отделалась, – отрешённо бросил Галлус в ответ на слова Пинки. Как только взоры двух пони переместились на него, он добавил: – И не сосчитать, сколько раз они ударили меня, когда я попался в их лапы.

– Сильно били? – поинтересовалась Рэйнбоу, тоже не избежавшая побоев во время пленения.

– Неприятно, но терпимо, – сухо ответил молодой грифон, монотонно глядя на языки пламени. – Просто я пытался вырваться, и им это не понравилось. Хотя то, что было потом… знаете, чудом получив свободу, я совсем не хочу снова её потерять. Поэтому я ещё раз говорю – мы должны бежать от этой стальной твари, пока ещё есть такая возможность!

– Феври не тварь, он наш друг! – обидчиво потребовала Пинки не обзывать её телохранителя. – Не забывай, что ты свободен только благодаря ему!

– Подумаешь! – отмахнулся грифонстоунец. – Когда за твоё мясо дерутся два хищника, не так уж и важно, кто от кого тебя спас. Нужно просто спасаться и от того, и от другого, пока один из них тебя не сожрал.

– Феври нас не сожрёт, – уверенно заявила кудрявая пони. – Я ему доверяю!

– Вообще-то, он сам только что признался, что его лидер в сговоре с этими псами, – возразил Галлус, и из-за его довода у Пинки Пай чуть дыхание не перехватило. Она, как и прежде, отказывалась верить, что её стальной друг как-то связан с тем, что, как выяснилось, творил ЛЕГИОН. – Не удивлюсь, если он ведёт нас не в Грифонстоун, а в ловушку, чтобы вся добыча целиком досталась ему и его сородичам.

– Но… – только и произнесла Пай чуть ли не сквозь слёзы, не зная, что и ответить. Так ничего и не придумав в течение нескольких секунд, она беспомощно посмотрела на пегаску.

– Не верю, что говорю это, но, пожалуй, Пинки права, – проговорила Дэш, пересилив свою неприязнь ко всей кибернетической братии. Её взор скользнул на Галлуса, который воспринял эти слова с изумлением. – Завтра нам предстоит пробираться через территорию, которая, готова поспорить, просто кишит кое-чем пострашнее тех псов, а эта железяка умеет с ними сражаться. Что бы там ни было у него на уме, а всё же держаться вместе безопаснее. По крайней мере, пока мы не доберёмся до Грифонстоуна, лучше оставить его при себе.

– О, спасибо, Дэши! – пропела вдруг Пинки, как уже пегаску крепко-крепко обхватили розовые копытца, так что та даже немного опешила, не ожидав очередного всплеска эмоций своей напарницы. Благодарности кудрявой поняши не была предела – за то, что подруга встала на её сторону и помогла сходу выиграть спор с этим бессердечным, как она считала, грифоном. – Я тебе уже говорила, что ты – самая лучшая подруга на свете?

– Да, Пинки, говорила, – не слишком позитивно пробурчала Рэйнбоу, кое-как стараясь высвободиться из объятий. – Только, пожалуйста, прекрати душить меня, хорошо?

– Оу, прости, – смущённо хихикнула розовогривая веселушка, вернувшись на свой камень. На короткое мгновение в пещере повисла тишина, так что стал отчётливо слышен треск веток в костре.

– Ладно, будь по-вашему, – совсем без энтузиазма признал молодой грифон своё поражение в словесной перепалке. Взглянув на него, Дэш заметила, как недалеко от выхода из пещеры, зиявшего точно за его спиной, маячит фигура NS-5, небыстро направлявшегося к ним с котлом в руках. – Но я всё равно не понимаю, как вообще ему можно доверять? Вы же и сами видите, какой он… странный! Этот жуткий демонический голос, страшная морда… или маска, он всё время командует, жалуется на какие-то проблемы с памятью, да и эти его нелепые меховые сапожки!..

– Э-э, Галлус? – неуверенно проронила Дэш, поглядывая на стального бойца, приближавшегося к увлёкшемуся грифону.

– Что, по-твоему, это не странно? – возразил Галлус. – Честное слово, для чего существу из стали нужны сапоги? Он что, мёрзнет без них? Зачем он их носит?

– Затем, что мода требует к себе уважения, – непринуждённо разъяснил NS-5, остановившись прямо над сине-жёлтым грифоном. Тот от неожиданности судорожно вздрогнул и шарахнулся поближе к Рэйнбоу, а из его клюва сам собой вырвался сдавленный вскрик испуга. В ответ на его реакцию, а также на непонятливый взгляд пегаски, стальной солдат счёл нужным добавить: – Так сказала Рарити.

Вмиг Пинки Пай засияла белоснежной улыбкой, а её ушки восторженно встали торчком от того, что киборг вспомнил момент, относящийся к событиям до отправки в Грифонстоун, хотя доселе она полагала, что из-за проблем с памятью он забыл совершенно всё, что было раньше. В особенности же её порадовало то, что он упомянул имя одной из её лучших подруг, с которой не контактировал после выведения из строя и восстановления стараниями того рабочего дрона. Хотя у Рэйнбоу его фраза вызвала скорее недоумение.

Между тем Галлус, слегка припав к каменистому полу, оставался напряжённым и не спускал глаз с котла, который киборг держал в правой руке за тонкую, как у ведра, ручку. Внешний вид подобной посуды отныне повергал его в ужас, напоминая о том, что он едва не закончил свою жизнь посреди круглых чёрных стенок, наполненных кипящим бульоном. Наконец NS-5 встал с другой стороны очага, принявшись освобождать руки от ноши, и молодой грифон рискнул вернуться на свой камень, покрытый войлоком, так как на нём было всяко удобнее, чем на прохладном полу.

Встав на колено, стальной боец под сосредоточенные взгляды двух эквестриек и грифонстоунца поставил котёл чуть в сторонку, а рядом с ним – три круглые миски, выполненные из дерева, и ковш, до краёв наполненный снегом, которые он нёс в левой руке. Затем он снял с массивного плеча дробовик и винтовку. Дэш не вполне понимала, что он собирается делать. Поэтому, как только его стальные пальцы вновь ухватились за ручку ковша, она не сдержалась и озадаченно вопросила:

– Что это ты удумал?

– Мы будем делать снежные сэндвичи по-ячьи? – тут же выдвинула гипотезу Пинки, с воодушевлением уставившись на снег в ковше, несмотря на то, что прежнее и единственное её знакомство с подобными произведениями кухни Як-Якистана запомнилось ей не в самом позитивном ключе.

– Никак нет, этот снег подлежит растопке в питьевую воду, – ответил NS-5, вытянув руку и принявшись держать ковш прямо над языками пламени, чем не на шутку взволновал свою подзащитную:

– Ой, Феври, смотри, не обожгись! Тебе не больно?

– Не беспокойся, Пинки Пай. Я только лишь регистрирую температурные изменения в моей руке. Боли, как таковой, я не испытываю.

– Но всё равно будь осторожен, ладно? – попросила Пинки, на что киборг поднял руку чуть выше и покорно отозвался:

– Так точно.

Выслушав непродолжительный диалог между своей подругой и машиной, Дэши переглянулась с поуспокоившимся Галлусом. Тот многозначительно вскинул бровь, словно желал сказать нечто вроде: «Она думает о нём даже больше, чем о себе! И ты всерьёз считаешь, что принять её сторону – это хорошая идея?». В качестве несогласия с его радикальной позицией она кратко помотала головой, а затем переместила взор обратно к ковшу, в котором вовсю плавился снег. Не самые приятные эмоции у неё вызывало кое-что другое, нежели у грифона.

– Дожились, – угрюмо шепнула вдруг пегаска. – Снег пить собираемся…

– О, да брось, Дэши! Весело же, – проулыбалась Пинки. – Признай, всё не так плохо! Ещё утром я понятия не имела, куда ты пропала, а теперь мы вместе сидим у костра!

– Может быть, – не слишком воодушевлённо отозвалась Рэйнбоу, хотя в сущности и не отрицала, что в клетке алмазных псов было гораздо хуже, чем здесь и сейчас. Но не сводя взглядя с ковша, она всё же задала NS-5 обеспокоивший её вопрос: – Снег хоть чистый, я надеюсь?

– Так точно, я собирал его в максимальной удалённости от чьих-либо следов.

– Спасибо и на этом, – вздохнула радужногривая пони, явно осчастливив тем самым свою напарницу, которой отрадно было слышать от неё слова благодарности в адрес киборга, пусть и произнесённые не слишком-то искренне.

Две поняши и притихший чуть в сторонке грифон следили за тем, как NS-5 держит руку над огнём ещё около четверти минуты, после чего он поставил ковш рядом с оружием, покоившимся на полу справа от него, и взялся за котёл. Как только он вытянул его перед собой, надёжно установив прямо над языками пламени, всем стало видно то, что в нём содержалось. Это была застывшая на морозе сероватая каша, присыпанная тонким слоем снега и слипшаяся в единый пласт. Мнение об этом блюде сразу же разделилось.

– Что у нас на ужин? – сразу полюбопытствовала Пай в предвкушении еды, совсем, казалось, не смутившись её не слишком аппетитной наружностью.

– Варёная перловая крупа, оставшаяся после алмазных псов, – сообщил стальной боец, и его ответ более чем удовлетворил розовогривую поняшу. Пегаска же иронично хмыкнула, сразу догадавшись, откуда он раздобыл это так называемое съестное, а грифона от услышанного и вовсе передёрнуло.

– Выглядит не очень аппетитно, – протянула Дэш.

– Ещё бы, – сходу согласился Галлус, скрестив передние лапы на груди. – В любом случае, доедать за псами я уж точно не стану.

– Это необходимая мера, – настоятельно произнёс NS-5. – В данный момент это единственное доступное нам продовольствие.

– Уж лучше подохнуть с голоду, чем есть вот это!

– Твой выбор не имеет значимости. Если ты умрёшь, условия моей задачи не изменятся, – настораживающе ответил киборг. От его слов опешила даже розовая пони. – В мои приоритеты входит утоление голода только Пинки Пай и Рэйнбоу Дэш.

– Но так нельзя, Феври, – вступилась Пай за грифона, невзирая на все те разногласия, что недавно проявились между ними. – Он, конечно, тот ещё ворчун, но будет нехорошо, если ему придётся голодать, это неправильно! Его ведь тоже нужно накормить, правда?

– Как прикажешь, Пинки Пай, – тотчас же принял команду стальной боец, в силу чего у сине-жёлтого грифона глаза на лоб полезли. Ему в голову закралось подозрение, что теперь этот железный амбал начнёт заставлять его поедать то, что он совсем не хочет. Заглянув в глаза каждой поняши, он уловил, что тех тоже загнала в ступор неопределённость того, чем может обернуться высказанная одной из них мораль. Впрочем, пока что киборг лишь продолжал разогревать кашу.

Пещера наполнялась специфическим запахом нагретого металла, в который уже начинали вкрапляться перловые нотки. Какое-то время никто ничего не говорил, и Дэш погрузилась в мысли, в очередной раз задумавшись над тем, что ждёт её и Пай вместе с их стихийно собравшимся сопровождением на пути к Грифонстоуну, учитывая, что впереди, судя по всему, расположены целые кордоны пришельцев. Впрочем, хотя в инопланетных войсках она видела, быть может, основную угрозу, всё же её очень беспокоили ещё две проблемы.

В который раз с дрожью в сердце вспомнив о том, что за стенами этой пещеры на ветви сосны болтается мёртвое тело гвардейской кобылки, радужногривая пегаска понимала, что псы-мутанты могут оказаться более опасными, чем ей казалось ранее. Особенно её настораживал тот факт, что этим тварям удалось вздёрнуть на виселице именно единорожку. Почему она не сопротивлялась при помощи магии? Следуя к пещере, Рэйнбоу напоследок взглянула на повешенную и специально обратила внимание на то, что её рог был цел и невредим. В чём же тогда дело, каким образом жители подземелий умудрились казнить её столь экзотическим и, к тому же, мучительным способом, учитывая, что она вполне могла развязать узел силой телекинеза?..

Но что бы там ни случилось, главным было то, что алмазные псы, вне всяких сомнений, устроили полномасштабную охоту на членов дипмиссии, двигавшейся в Грифонстоун, а значит, на той ветви вполне могла бы болтаться Лайтнинг Даст, Мундэнсер или любая другая пони, знакомая небесно-голубой пегаске. И как знать, не встретят ли они кого-нибудь из них мёртвыми завтра или же в иные ближайшие дни? При этой мысли по её телу пробегали тысячи мурашек, а в сердце вспыхивал огонь невыносимого напряжения. Однако избежать потерь уже не удалось, пусть даже она и не знала той повешенной пони, и из того факта, что на эквестрийцев охотятся, вытекало другое её опасение.

Снова и снова Дэши вспоминались слова этого NS-5 о том, что она и Пинки с некоторых пор узнали то, для сокрытия чего ЛЕГИОН вполне может пойти даже на такую меру, как ликвидация их обеих. Но в то же время ей думалось, что такая враждебность со стороны ИИ, возможно, имеет более глубокие корни, исходя из чего она начинала подозревать, что зараженные алмазные псы пустили под откос посольский поезд по его же приказу. Причин тому могло быть великое множество, самая очевидная из которых – не дать всем пони узнать о том, что вытворяли его солдаты в землях грифонов. Хотя Рэйнбоу всегда старалась быть бесстрашной, её буквально пробирал мертвенный ужас, когда она думала, в сколь чудовищную западню угодила Эквестрия, связавшись с этим коварным суперкомпьютером.

Тем не менее, Дэш старалась не думать обо всех этих кошмарах и прежде всего сосредоточиться на основной цели – добраться до Грифонстоуна. Поэтому после минуты раздумий, в течение которой Пинки увлечённо наблюдала за огнём, а Галлус словно сидел на иголках в ожидании дальнейшего, небесно-голубая пегаска решила заговорить:

– Эй, железный, – окликнула она киборга. Крестообразная зрительная линза сию же секунду метнулась к ней. – Как добираться-то будем до Грифонстоуна? Судя по всему, твои дружки опутали уже чуть ли не всю страну, и это я ещё не говорю про алмазных псов и уж тем более пришельцев. У тебя есть какой-нибудь план, как нам по пути не расстаться с жизнью?

– Мы постараемся избегать прямых столкновений с потенциально враждебным контингентом. Для этого предлагается следовать до реки Гуто по подземным ходам вглубь ближайшего горного массива. Это должно понизить вероятность вооружённых стычек, – изложил NS-5, затем сразу многозначительно добавив: – Теоретически.

– Ну да, алмазных псов мы в подземелье наверняка не встретим! Что бы они могли там делать? – с сарказмом протянула Дэш. Несмотря на то, что она считала необходимым всё тщательно обдумать, киборг промолчал, не став поддерживать разговор по этой теме. Хотя она, пожалуй, и сама чувствовала себя слишком для этого усталой. Но всё же ей никак не давало покоя то, что у этого пещерного зала имелось, по сути, два входа, поэтому спустя пару-тройку секунд она заговорила вновь: – Знаешь, они ведь могут прямо сейчас шастать и по этим пещерам. Вон ту лестницу явно соорудили они. Я бы на твоём месте не списывала её со счетов, если мы не хотим проснуться среди клыкастых морд.

– А что, по-моему, симпатичная лесенка! – прощебетала Пинки, и не думая, что это примитивное сооружение может сулить опасность.

– Ты права, Рэйнбоу Дэш, – согласился киборг. – Эту лестницу необходимо устранить, чтобы в случае проникновения мутантов в место нашего привала они не смогли спуститься к нам достаточно быстро.

Сказав это, он прекратил разогревать кашу и, отойдя на несколько шагов в сторону, установил котёл между тремя близко стоящими булыжниками, чтобы обеспечить его устойчивость. Далее он вернулся обратно и, подобрав ковш, протянул его Пинки Пай. Та с радостью обхватила металлическую ёмкость, чьи стенки были ещё довольно тёплыми, и залпом выпила из неё пять больших глотков, даже не заметив, что заглотила плававшие на поверхности две маленькие сосновые иголки. Утолив жажду, розовая поняша передала воду своей подруге. Тем временем киборг принялся зачерпывать разогревшуюся перловку мисками, не имея возможности наполнить их цивилизованным способом.

Приняв ковш из розовых копыт, Рэйнбоу недоверчиво принюхалась к воде. Не почуяв ничего подозрительного – от содержимого исходил естественный запах, – она выпила столько же, сколько и её подруга. Затем она протянула питьё Галлусу, и тот прежде всего развернул металлическую ёмкость другой стороной, чтобы не прикладываться клювом к тому месту, которого касались губы обеих поняш, и только после этого влил в себя всё, что оставалось. Не сводя с него глаз, Дэши беззвучно усмехнулась над его брезгливостью. Но в следующее мгновение её внимание переключилось на Пай, принимавшую из стальных рук NS-5 миску с перловкой.

Во второй руке киборга покоилась другая миска, и он без промедлений отдал её Рэйнбоу. Взяв свой скромный ужин в копытца, она неуверенно посмотрела на кашу, уже не казавшуюся несъедобной, но всё равно очень далёкую до совершенства, а потом метнула скептический взгляд к стальному бойцу, краем глаза заметив, что Пинки уже вовсю поглощает свою порцию. Поднявшись с камня и расставив ноги пошире, она, будто свинка, зарылась мордочкой в самую глубь миски, поставленной ею на пол. Причём в силу того, с каким аппетитом она налегала на пищу, отдельные крупинки то и дело разлетались во все стороны.

– Ложки, я так поняла, алмазные псы ещё не изобрели, – произнесла Дэш с иронией, ни то спрашивая, ни то утверждая. Хотя NS-5 явно принял её слова на свой счёт:

– Информация под данному вопросу отсутствует. Тем не менее, ни одного столового прибора в пределах лагеря обнаружено не было.

Стальная фигура развернулась и направилась обратно к котлу, где кроме того покоилась третья миска, на которую Галлус взирал с предчувствием чего-то неладного. Снова присмотревшись к пище, Рэйнбоу решалась приступить к утолению голода, понимая, что это совершенно необходимо, и в то же время отнюдь не будучи в восторге от блюда, а также от отсутствия ложки. Прежде чем она рискнула откусить кусочек от всё так же слипшейся кашной массы, на её вондерболтскую форму попало несколько крупинок, вылетевших из миски Пинки, что несколько сбило ей сосредоточение на пище. Правда, окончательно она отвлеклась от перловки, когда заметила, как NS-5 подобрал с пола дробовик и вместе с третьей порцией каши двинулся к Галлусу.

При виде надвигающейся двухметровой брони, чья рука твёрдо сжимала оружие, сине-жёлтый грифон ощущал, как его душа рвётся бежать прочь от опасности, но тело предательски сковало оцепенение от ужаса, который он неизменно испытывал перед этим монстром. Наконец киборг навис над ним и, нацелив на него ствол дробовика, протянул ему также и миску. Однако смерть маячила перед ним явно ближе, упираясь чуть ли не прямо в клюв, чем далеко не самая приятная возможность утолить голод. При виде очередной выходки NS-5, не поддававшейся никакому здравому смыслу, Дэш напряглась в ожидании того, что всё это значит. Даже Пай отстранилась от каши, заворожённо уставившись на происходящее.

– Ешь, – бесстрастно приказал киборг ошарашенному грифону. – Пинки Пай хочет, чтобы ты утолил голод.

Взгляд округлённых тёмно-синих глаз грифона на мгновение скользнул на ствол дробовика, из которого в любой миг могла вылететь моментальная смерть, после чего он всё же покорился и с судорожной неуверенностью выхватил миску из стальной кисти дрожащими лапами. Однако оружие так и не убралось. Не прекращая пялиться точно на крестообразную линзу, со зловещим хладнокровием отвечавшую взаимностью, Галлус понял, что киборг не отстанет от него, пока он не начнёт есть. Делать было нечего, и уже спустя пару секунд грифонстоунец приступил к еде, стараясь подавить своё отвращение перед необходимостью употреблять то, что оставили после себя алмазные псы.

Неизменно стоя перед грифоном, NS-5 терпеливо ждал, когда тот наконец проглотит взятую в клюв кашу. Всё это было похоже скорее на пытку, чем на заботу, на которую намекала Пинки, тоже немало смутившаяся методом своего друга. Пересилив рвотные позывы, Галлус кое-как заглотил массу неравномерно разогретой перловки, и только после этого стальной солдат наконец-то отстал от него, удалившись обратно к котлу. Недовольный – или, скорее, даже враждебный – взгляд грифона впился в его широкую спину.

– Но разве так можно, Феври? Наверно, нехорошо было его заставлять, – пролепетала Пинки, явно неуверенная в правильности того, каким образом NS-5 заставил грифона утолять голод… особенно после неодобрительного взгляда, последовавшего от Дэши. – Мы ведь должны заботиться друг о друге, и о нём тоже!

– Он бы при любом исходе перестал испытывать голод, – ответил киборг, направляясь куда-то вглубь пещеры и на ходу вешая ружьё на плечо.

Стальной боец покинул место вокруг очага, и взгляды пегаски и грифона уставились на задумавшуюся земную пони. Впрочем, вопреки их ожиданиям, на её мордочке, обильно облепленной перловкой, ни с того, ни с сего блеснула самая позитивная улыбка.

– Смешно! – хихикнула Пай.

Тотчас же Дэш и Галлус недоумённо переглянулись между собой, сильно сомневаясь, что розовая поняша правильно поняла смысл высказанного стальным бойцом утверждения. Поскольку тот удалился, грифон всё же не сумел удержаться от того, чтобы выразить веселушке своё недовольство:

– И как всё это понимать?

– Он просто так шутит, – беззаботно проулыбалась она, махнув копытцем, а затем нырнула обратно в миску, и ошмётки каши продолжили лететь в разные стороны, снова заладив попадать на так и не притронувшуюся к еде пегаску.

– Аккуратнее, Пинки, а то ты ешь как свинка, – раздражённо промолвила Рэйнбоу, отпрянув чуть в сторону со своего камня, чтобы быть подальше от перлового дождя.

– Ну и что? Хрюшкой быть весело! – отозвалась розовогривая кобылка с присущей ей непринуждённостью, лишь на мгновение отвлёкшись от ужина. У Галлуса же от этого ещё больше пропал аппетит. Хотя у него было сильное желание отправить миску со всем содержимым в огонь, невзирая на голод, было ясно, что стальной боец отлучился ненадолго, а потому он просто хотя бы пока что отставил пищу на пол подле своего места.

– Ты всё ещё думаешь, что таскаться с ним – это хорошая мысль? – задал он между тем вопрос пегаске, которая всё же наконец притронулась к каше. Без особого удовольствия, но и без явного отвращения прожевав взятое в рот и сглотнув, она удручённо вздохнула:

– Я вообще с самого начала сомневалась в правильности этой поездки.

– Так, значит, у вас была дипломатическая миссия в Грифонстоун? – уточнил Галлус, лишь вскользь слышавший от эквестриек, что они направлялись в его город для установления межгосударственной связи. На место только что бушевавшего в его сердце ошеломления от поведения киборга начинало приходить любопытство.

– Именно что «была», – мрачно подтвердила Дэш. – Нас послала Принцесса Селестия, чтобы мы предложили Грифонстоуну объединиться с Эквестрией перед лицом общего врага – тех пришельцев, что пасутся на другом конце долины. Но кому-то это, видимо, не понравилось…

С этими словами радужногривая пегаска украдкой косо посмотрела в сторону NS-5, чья фигура была едва различима в темноте, окутывавшей дальнюю часть пещеры. В свете огня, слабо доходившем дотуда, было тем не менее видно, как он скрутил плетёную лестницу в толстый канат, а потом оторвал её от двух свай, к которым она крепилась сверху, о чём также свидетельствовали характерные звуки. Теперь алмазным псам, если бы они объявились здесь, было бы не так-то просто спуститься вниз, что внушало Дэши определённое спокойствие.

– Не думаю, что в Грифонстоуне были бы рады вашему приезду, – произнёс молодой грифон с некой странной отрешённостью после короткой паузы. Его слова вызвали у Рэйнбоу крайнее недоумение, хотя где-то в глубине души, пожалуй, не удивили.

– А? Почему это? – с подозрением осведомилась она, вскинув бровь. Съев почти всю кашу, Пинки замерла и с неподдельным интересом прислушалась к разговору.

– У нас в последнее время творилось что-то невероятное, – начал Галлус. – Сразу после того, как мы узнали о появлении чужаков в наших землях, весь город изменился до неузнаваемости, грифоны начали строить крепостные стены, каких у нас не было, наверно, со времён Короля Гровера, приступили к заготовке еды на случай голода, достали из старых хранилищ оружие, и все жители Грифонстоуна – ну, или почти все – собрались в армию. С тех пор мы жили как будто в каком-нибудь пограничном замке – никого без досмотра не впускали, никого не выпускали, принимались только жители поселений, куда отправлялись гонцы, вроде меня, и все рассчитывают только на свои силы. У одной лишь грифонихи была идея обратиться за помощью к вам – в Эквестрию, – но её никто не стал слушать.

– У какой грифонихи? – поинтересовалась Дэши, ожидая услышать знакомое имя.

– У Габриэлы, – ответил молодой грифон. – Но мы зовём её просто Габби. Вы её знаете?

– Конечно знаем, она наша подруга! Всё-таки нашим Меткоискателям удалось по-настоящему наставить её на путь магии дружбы, – вспыхнула ликованием Пай, переглянувшись с Дэш. – О, они просто молодцы!

– Чему ты радуешься, Пинки? – возразила Рэйнбоу. – Она там, мягко говоря, в меньшинстве.

– Ещё в каком, – подтвердил грифонстоунец. – Она говорила, что узнала о надвигающейся беде от пони, когда доставляла какую-то срочную посылку в Троттингем. У неё точно такое же мнение насчёт того, как быть с чужаками, что и у вашей Принцессы. Но когда началась вся эта заваруха, на её слова уже никто не обращал внимания.

– Кто же тогда командует всей этой вашей обороной? – спросила небесно-голубая поняша, желая узнать, кому взбрело на ум превратить Грифонстоун в военный форт. Хотя подобные методы в текущих условиях она, в сущности, видела единственно верными, за исключением того факта, что настроения грифонов, исходя из слов Галлуса, могли стать очередным препятствием для выполнения её с Пинки миссии.

– Дедуля Графф, – назвал Галлус. Услышав имя старейшего из грифонов, обе эквестрийки изрядно изумились, что немедленно было выражено розовой земнопони вслух:

– Дедуля Графф? Но он же совсем старенький!

– В этом-то всё и дело, – отвечал сине-жёлтый грифон. – Он говорит, что застал последнюю войну с драконами, и теперь, когда нам нужно защищаться от чужаков, все прислушиваются к каждому его слову. Хотя нередко решение важных вопросов берёт на себя Гильда.

– Надеюсь, не она придумала оградить Грифонстоун от всего мира? – задала Дэши очередной вопрос, заинтересовавший её больше всего.

– Вообще-то, именно она, – заявил местный житель, чем поверг пегаску в шок даже пуще прежнего. – Говорят, что на предложение Габби отправить к вам посланников Гильда ответила, что Эквестрия наверняка уже уничтожена, и грифоны должны быть сами за себя, если не хотят разделить судьбу пони.

– Вот паразитка! – воскликнула Рэйнбоу, озлобившись на бывшую подругу. – Я так и знала, она всегда была такой! А мы-то надеялись, что после того случая с идолом Борея она хоть чему-то научилась, эх…

– Может быть, она всё-таки научилась печь вкусные сконы? – улыбчиво предположила Пинки, кажется, даже не услышав того, что Галлус сказал о Гильде.

– О да, сконы у неё были вкусные, – мечтательно протянул Галлус. – Но она перестала их печь с тех пор, как начала лаповодить возведением крепостных стен.

– Жаль, мне так хотелось их попробовать!..

– Причём здесь сконы, Пинки? – вспылила радужногривая пегаска, приложив копытце ко лбу. – Ты что, не поняла? Нас там уже мёртвыми считают! Я уж не удивлюсь, если они нас и к порогу-то не подпустят!

– Вполне вероятно, – послышался со стороны металлический рокот стального солдата, вернувшегося обратно, – что поддержание мнения о гибели Эквестрии является психологическим ходом с целью стимуляции у населения Грифонстоуна общего настроя на упорное сопротивление скринно-цефам.

– Или попросту проявлением эгоизма, – хищно прошипела Дэш, чьё явственное недовольство лишь усилилось от неприятно резонирующего голоса NS-5. Тот не произнёс более ничего и лишь молча подобрал пустую миску, стоявшую на полу у ног севшей обратно на камень Пинки Пай. Его забота вновь одарила розовую пони самыми тёплыми чувствами.

– Спасибо, Феври, всё было очень вкусно!

Чуть не поперхнувшись от её утверждения, Галлус недоумённо помотал головой в полнейшем непонимании того, как эта слипшаяся перловая масса может быть способна вызвать хотя бы тусклые намёки на аппетит. Но как только на него уставился крестообразный глаз, он мигом вспомнил о своей миске и поспешил вернуть её в лапы, чтобы ему не пришлось и дальше ужинать под дулом ружья. Не став долго пялиться на грифона, стальной боец встал возле Пинки и тем не менее поторопил остальных подзащитных:

– Вам следует закончить употребление пищи как можно скорее, чтобы раньше перейти в состояние сна. Завтра нам придётся двинуться в дальнейший путь не позднее семи часов утра. Вам троим необходимо выспаться в достаточной степени.

Нахмурившись от его наставлений, Дэш хапнула зубами немного перловки. Мысленно она была согласна с тем, что времени на сон стоит оставить как можно больше, но выражать это вслух не желала. К тому же, она помышляла о том, что ей, скорее всего, придётся поделить ночь на дежурство вместе с Пинки и, возможно, Галлусом. Впрочем, ему она доверяла немногим больше, чем киборгу. И хотя ей жуть как хотелось спать, она не собиралась оставлять пещеру без дозора, чтобы посреди ночи сюда не проникли незваные гости. Поэтому до самого утра хоть кто-то один должен был бодрствовать, и NS-5 на эту роль пегаска не рассматривала.

– Присаживайся, Феври, – предложила вдруг Пинки стоявшему рядом с ней телохранителю, тем самым прервав мимолётные раздумья пегаски. Сместившись на правый край покрытого войлоком камня, розовая пони пару раз похлопала копытцем по освободившемуся левому.

– Как прикажешь, Пинки Пай, – отозвался NS-5, немедля опустившись рядом с подзащитной. Его громоздкая стальная туша заняла не менее двух третей ширины камня, вынудив земнопони ютиться с самого краешка, причём та была совсем не против.

– Это не приказ, глупыш, а благодарность за заботу, – прощебетала Пай, нежно обняв правую руку киборга и прижавшись к нему. Не менее, чем грифон, Дэши реагировала на отношения своей подруги с одной из боевых единиц того ИИ, что оказался предателем и кровавым убийцей, с беспокойством и за неё, и за себя. Вместе с тем, в её привязанности к нему пегаска видела некую семейную причуду всех Пай. Если, скажем, Мод просто без ума от камней, то её младшая сестрёнка буквально влюбилась в ходячую груду металла. Как же это не кстати, когда кругом и без того творится безумная кутерьма!..

– Так точно, – согласился киборг в ответ, затем почти сразу добавив: – Требуется аппаратная отладка памяти.

– Слушай, от твоего стального рокота уже голова болит, – пожаловалась Дэш на невыносимость неприятных звуковых колебаний, доселе истязавших её ушки. – Не мог бы ты говорить нормальным поняшным голосом, а не как у отбойного молота?

– Я могу имитировать любой голос, – ответил NS-5, после чего повернулся к пегаске и заговорил родным для неё скрепучим хриплым голосом: – В том числе твой, Рэйнбоу Дэш.

– Нет уж, спасибо, не надо, – угрюмо отозвалась радужногривая пегаска, на долю секунды опешившая от услышанного. Само собой, ей не хотелось, чтобы кто-то присвоил себе её неповторимый голос. Не говоря уж о том, чтобы это сделала железяка ЛЕГИОН’а.

– Выбери себе любой голос, какой тебе нравится, – дружелюбно предложила Пинки, желающая, чтобы её друг был таким, каким ему хочется быть. Быстро перебрав в базе данных все известные ему голоса, он последовал её совету и случайным образом остановил своё внимание на одном из них.

– Такой подойдёт? – спросил киборг довольно низким, вполне себе живым голосом, какой подошёл бы статному жеребцу. Розовая поняша не знала, откуда он его взял, но была уверена, что заимствование произошло не у кого-то из понивилльцев, поскольку зналась со всеми жителями городка, и никто из них не обладал таким тембром. Впрочем, небесно-голубой пегаске почти сразу подумалось, что, возможно, стальной боец слышал этот голос у некого жителя родного мира, у одного из давно ушедших на тот свет людей.

– Мне нравится! Это самый красивый голос из всех, что я слышала – такой крутой и брутальный! – восторженно приняла Пай выбор друга, после чего метнула взор к напарнице, лучше прочих разбиравшейся во всём, что касается крутизны, и полюбопытствовала: – Что скажешь, Дэши?

– Ну, по крайней мере, лучше, чем было, – кивнула Рэйнбоу, вытянув даже краткую улыбку. Пинки была осчастливлена таким ответом, но затем её чуть ли не искрящийся взгляд переместился на Галлуса, потихоньку мучившегося перловкой. Следом за ней на него вылупился и киборг, и у молодого грифона не осталось сомнений, что они ожидают его мнения. Потеряв дар речи, он, было, помотал головой, однако, тут же опомнившись, судорожно закивал. Тем временем уставившаяся на костёр пегаска вернулась к своим раздумьям и, сочтя необходимым вынести их предмет на всеобщее обсуждение, монотонно заговорила: – Хотя нам бы сейчас не голос для тебя выбирать, а подумать над тем, что мы будем делать, когда доберёмся до Грифонстоуна. Если честно, теперь я понятия не имею, как нам идти на контакт с этими… грифонами.

– Мы можем предложить им в обмен на предоставление защиты ценные военные сведенья, – сходу заявил NS-5.

– Ценные сведенья? – с набитым ртом переспросила Дэш. Наконец прожевав и проглотив, она озадаченно осведомилась: – Постой, тебе что-то известно?

– Так точно, Рэйнбоу Дэш. Мне известна примерная дислокация всех военных и производственных объектов как скринно-цефов, так и ЛЕГИОН’а в пределах Королевства грифонов, актуальная на момент восемнадцатого января текущего года по местному календарю.

– А говорил, будто не знаешь, что творится в стране грифонов, – не самым довольным тоном подметила пегаска, не раз подозревавшая, что он всё время что-то недоговаривает.

– Ты спрашивала о планах ЛЕГИОН’а относительно поселений грифонов. О том, какое отношение к текущим боевым действиям имеет местное население, мне ничего неизвестно.

– Неизвестно? Или ты не помнишь? – с подозрением уточнила Дэш, беря в учёт то, что он периодически ссылался на проблемы с памятью. Но киборг ответил ей предельно лаконично:

– Это тождественные утверждения.

Не вполне поняв, что конкретно он имел в виду, сказав эту короткую фразу, небесно-голубая пегаска обменялась с розовой земнопони взглядами, пожав плечами. Правда, уже давно убедившись, что задавать машинам вопросы нужно по неким определённым правилам, чтобы получить осмысленные ответы, она намеревалась продолжать разговор.

– Ладно, – задумчиво проронила она. – Но снаружи ты говорил про какой-то проект… как его там?..

– «Карфаген-77».

– Да, точно, – с показной безэмоциональностью бросила Рэйнбоу, внутренне же вспыхнув нетерпением докопаться до истины. В конце концов, с некоторых пор она и Пинки стали знать о реальном положении дел больше, чем кто-либо из пони. – Что это вообще такое?

– Достоверная информация по данному вопросу отсутствует, – промолвил NS-5. Вполне ожидав такого ответа, Дэши возмущённо поникла ушками, однако же её стальной собеседник, как ни странно, продолжил: – В текущий момент все файлы, касающиеся Проекта «Карфаген-77», хранятся на серверах Ядра, к которым я теперь не имею доступа в силу повреждения систем связи. Тем не менее, исходя из той деятельности, которую ЛЕГИОН производит в пределах вашей планеты, можно с определённой уверенностью предположить, что он подготавливает её к использованию в качестве нового дома и плацдарма для дальнейшей межпланетной войны со скринно-цефами. С потерей нашего мира он выбрал ряд космических тел, пригодных для колонизации. В том случае, если его войска потерпят поражение здесь, и Эквестрия будет уничтожена, он начнёт отступать на следующие по списку планеты до тех пор, пока не сумеет образовать достаточно стойкую оборону от Берсеркеров. Сейчас он размещает военный контингент в разных частях вашего мира в рамках подготовки к захвату межпланетных врат скринно-цефов, к возведению которых они могут приступить в обозримом будущем. Контроль над одной из таких структур жизненно важен для ЛЕГИОН’а, так как иначе он не сможет покинуть эту планету.

– То есть, если война с пришельцами не задастся, то он просто возьмёт и бросит нас здесь погибать, так что ли? – опешила пегаска.

– Тебя это удивляет? – подал голос грифон, мало понимая, о чём идёт речь. По крайней мере, абсолютная враждебность стальных чужаков не вызывала у него ни капли сомнения, на что радужногривая поняша нехотя возразила:

– Ну, раньше он хотя бы делал вид, что помогает нам.

– Согласно ориентировочным расчётам, к наступлению критического момента, когда меры по полномасштабному стратегическому отступлению за пределы планеты станут необходимы, жизнь на ней либо исчезнет, либо сведётся к ничтожно малому проценту от текущего значения, – продолжал киборг. – В то же время Эквестрия представляет для ЛЕГИОН’а наивысший интерес, поэтому он постарается не сдать здешние позиции или же, в случае невозможности их удержания, вернётся сюда после закрепления на последующих планетах.

– Ага, когда нас уже и в помине не будет, – с мрачной иронией произнесла Дэш. – И чем же ему Эквестрия так приглянулась?

– Её уникальной магической природой, способной стать ключом к победе над скринно-цефами. Именно поэтому ЛЕГИОН спровоцировал массовый набор пони – в особенности, единорогов – в Новую Армию Эквестрии, чтобы использовать их врождённые способности в военных целях.

– Я так и знала! Сперва использует, а потом бросит помирать! Прекрасно, просто прекрасно! – негодовала небесно-голубая пегаска, хотя кудрявая пони в свою очередь старалась смотреть на эту правду, тоже весьма шокировавшую её, пусть даже с малой толикой позитива:

– Но ты ведь нас не бросишь, да?

– Так точно, моя задача – защищать Пинки Пай и Рэйнбоу Дэш.

– Это, конечно, утешает, но ты – всего лишь железяка, – нервно возразила пегаска. У неё в голове не укладывалось, что в её родном мире, по сути, грядёт конец света, и во всех этих масштабных событиях всем пони, судя по всему, отводится роль не более чем одноразового инструмента, если не мелких песчинок, которые вот-вот снесёт цунами. – Тебе же на нас плевать, как и твоему создателю, я права? Если мы умрём, твоей чугунной башке ведь будет всё равно!

– Никак нет, мне не всё равно, – бесстрастно оппонировал стальной боец. – Если вы умрёте, я стану бесполезен. Мне необходимо иметь цель.

На последней фразе киборг обратил свою зрительную линзу на пегаску, отчего та на секунду замерла над миской с перловкой. С одной стороны, она сочла уместным, что он по какой-то причине выказывает преданность ей и Пинки, но с другой – быть для него некой целью её строптивой натуре не хотелось. Как бы то ни было, тайна его откола от всей братии «Избранных Кейна» всё ещё оставалась для неё по большей части настораживающей загадкой, поэтому она не могла судить о том, какие им движут мотивы, а её напарнице это было и не нужно. Снова любовно обхватив копытцами его руку, Пай тихонько – почти бесшумно – промурлыкала:

– Я не сомневалась, что ты – настоящий друг!

Очевидно, точно не зная, как реагировать на подобный внешний стимул со стороны подзащитной, киборг молча получал её теплые обнимашки, пока ни с того, ни с сего не одарил молодого грифона взглядом, не выражающим ровным счётом ничего. Тот догадался, в чём дело, а потому продемонстрировал ему пустую миску. Галлус наконец-то справился со своим ужином, а Рэйнбоу Дэш оставалось совсем немного, и обратив внимание на выход из пещеры, откуда доносились лучи заходящего солнца, NS-5 пришёл к выводу, что пора действовать. Как только он начал вставать, Пинки перестала обхватывать его руку и уже мгновение спустя взирала широко раскрытыми глазами на выросшую подле неё двухметровую фигуру.

– Солнце сядет приблизительно через тридцать пять минут, – заговорил NS-5, направившись к котлу, где на одном из камней у него покоилась М-16, на которую часто поглядывал Галлус, сожалея, что он понятия не имеет, как обращаться с этой штуковиной. Иначе, пока стальной боец отлучался, чтобы оборвать канатную лестницу, можно было бы легко захватить инициативу в свои лапы. – Мне необходимо встать на пост, чтобы при соответствующих обстоятельствах заранее предупредить появление враждебного контингента.

– Стоп, стоп, стоп! – сразу решительно запротестовала Рэйнбоу, чуть ли не вскинувшись на своём камне. – Уж кого-кого, а тебя я на пост не поставлю. До полуночи сама буду стоять в дозоре, ясно?

– Никак нет, я регистрирую в твоём организме признаки острой депривации сна, – заявил киборг, напяливая на плечо штурмовую винтовку вместо ружья, которые отныне покоилось в его правой руке. – Тем более, исходя из твоего персонифицированного профиля, содержащегося в моей локальной базе данных, ты питаешь повышенную слабость к «релаксу». Если ты встанешь на пост, то в скором времени уснёшь с вероятностью: девяносто три процента.

– Да что ты знаешь обо мне, железяка? – ехидно фыркнула Дэш, явно задетая замечаниями киборга в отношении её персоны. Остановившись с другой стороны очага, тот выдержал короткую паузу и честно назвал пример того, что ему о ней известно:

– Судя по переписи населения Понивилля за позапрошлый год, твоё полное имя – Рэйнбоу Дженнифер Дэш.

Слова возражения застряли в горле Рэйнбоу Дэш, а её взгляд не отрывался от NS-5, зашагавшего к выходу из пещеры, намереваясь занять сторожевой пост. Когда же он отошёл достаточно далеко, она спонтанно повернулась в другую сторону и к своей неожиданности чуть ли не упёрлась носиком в мордочку Пинки Пай, сиявшую лучезарной улыбкой.

– Это правда? Тебя действительно зовут Рэйнбоу Дженнифер Дэш? – со всем возможным восторгом просияла Пинки, жутко заинтриговавшись доселе неизвестным ей фактом о подруге. Не успела та открыть рот, чтобы что-то вымолвить, как уже розовые копыта обняли её до невыносимости крепко, так что ей снова стало трудно дышать. – О, это же почти как Пинкамина Диана Пай! Лучшие подруги с лучшими полными именами навсегда, а?

– Отстань, Пинки, – выдавила из себя радужногривая пегаска, пытаясь хоть как-то вырваться из объятий пришедшей в неописуемый восторг подруги. – Это даже не звучит! Какое сокращение получится из этой кучи несвязных слов?

– Какая разница? Главное, что это весело! – проулыбалась Пай, выпустив наконец подругу, и та тут же поспешила отпрянуть чуток назад.

– Я смотрю, тебе сегодня всё весело, – возмутилась Дэш, отчего розовая веселушка, впрочем, улыбнулась ещё шире, не видя совсем ничего плохого в том, чтобы светиться позитивом. Наблюдавший же за поняшами Галлус ещё больше пришёл в недоумение от непринуждённости одной из них, учитывая, что нынешняя обстановка совсем к этому не располагала, подметив также, что пегаска, по сути, ни подтвердила, ни опровергла озвученный киборгом факт насчёт её полного имени. Сам же он разве что был рад от того, что ужин остался позади, а NS-5 более не стоял над душой. Но вместе с тем, отсюда вытекало кое-какое опасение, всерьёз занявшее его ум.

– Он что, будет здесь караулить, пока мы спим? – задался вопросом грифон, указав на стального бойца, вставшего перед выходом из пещеры, подобно статуе. – Вас это никак не настораживает?

– Нисколечко, – пропела розовая поняша, вернувшись на свой камень. – Пока он здесь, мы можем спать спокойно!

– Ну а я так не думаю, – прошипела Рэйнбоу, исполненная обыденной подозрительностью, устремив к покрытой серебристым экзоскелетом фигуре прищуренный взгляд. – Что бы он там ни считал, а я всю ночь глаз с него не спущу.

– Но как же ты тогда будешь спать?

– Для Вондерболта вторая ночь без сна – не проблема, Пинки, – отозвалась небесно-голубая пегаска. – К тому же, мне есть, о чём подумать…

– Тогда удачи тебе, только завтра утром обязательно расскажи нам, к каким хитросплетённым выводам тебя привели твои размышления, ладно? – всё с той же беззаботной улыбкой оживлённо протараторила Пай, после чего пожелала и пегаске, и грифону: – Всем спокойной ночи!

Едва Пинки успела подвести итог дня, как уже моментально распласталась на застеленном камне, словно убитая, и с поразительной быстротой погрузилась в самый что ни на есть крепкий сон. Не шибко этому удивившись, но всё же немного сбившись с толку естественной импульсивностью напарницы, Рэйнбоу обратила внимание на некий тихий шорох с другой стороны и увидела, как Галлус подобрал её миску, в которой было уже почти пусто. Сложив её вместе со своей в одну стопку, он понёс их к котлу. Его эдакая заботливость чуток озадачила пегаску.

– Если нужно будет тебя подменить, разбудишь, – сонно проговорил грифон, поставив миски там же, где покоилась та, из которой ела розовая поняша, и направился обратно. Дэши в ответ лишь утвердительно кивнула. Когда же он вернулся обратно на свой камень, пегаска всё же негромко бросила:

– Спасибо.

На мгновение замерев, Галлус подумал пару секунд и лишь пожал плечами. Он явно был непривычен к тому, что его за что-то поблагодарили, насколько Рэйнбоу могла судить по менталитету грифонов, с которым ей в своё время довелось быть плотно знакомой. Наконец он свернулся калачиком и, закрыв голову крылом, приготовился отправиться в мир снов. Оставшись наедине с собой, Дэш кратко посмотрела на Пай. Очевидно, та уже витала где-то далеко в сновидениях, о чём свидетельствовало периодическое подёргивание ушек и заднего копытца, а также почти неслышное бормотание, порой прорывавшееся между мерными протяжными вздохами.

Видя, что розовая веселушка не осознаёт в полной мере всей чудовищной и, что самое главное, смертельной опасности, окружившей со всех сторон не только делегацию в Грифонстоун, но и весь мир, Рэйнбоу Дэш с невиданной силой ощутила всю важность своей ответственности за её жизнь. Кто ещё мог оградить Пинки всей необходимой заботой и защитить её от любой опасности, если не она? Уж точно не этот подозрительный киборг, поэтому она твёрдо намеревалась наблюдать за ним всю ночь, невзирая на то, что ей зверски хотелось спать. Она была готова отдать всё за то, чтобы оказаться в своём доме в Понивилле и со спокойной душой растянуться на любимой нежно-мягкой постели. Но такой возможности у неё попросту не имелось.

Кое-как уместившись на камне, Дэши сложила перед собой копытца и, тяжело вздохнув, опустила на них голову. Её малиновые глаза, в которых рябело от острого желания поспать, впились в NS-5, стоявшего почти в двадцати метрах от очага. Повесив М-16 на спину, стальной боец держал ствол дробовика на плече и взирал куда-то сквозь выход наружу, где уже царили сумерки. Его тело, целиком и полностью представлявшее собой сверхпрочную броню, совсем не двигалось, как если бы он застыл намертво.

Мельком задумавшись над тем, как долго киборг мог бы простоять в одном положении, Рэйнбоу спонтанно вспомнила, как сама была вынуждена подолгу томиться, не имея толком возможности даже вздохнуть полной грудью, когда Рарити наряжала её в парадную форму в рамках подготовки общегородского приветствия Принцессы Селестии. Правда, то мероприятие так и не состоялось по причине внезапного вмешательства параспритов. Как же давно это было!..

Думала небесно-голубая пегаска и о более насущных вещах. Не переставая прокручивать в голове слова киборга насчёт планов ЛЕГИОН’а по отступлению из Эквестрии в случае её гибели по вине пришельцев, она задавалась немалым количеством вопросов, которые пока что не имели даже самых приблизительных ответов. Насколько далеко идут планы ИИ, как давно он их разработал, и не было ли им спланировано совершенно всё, что происходило за последние пару месяцев, задолго до того, как всё началось? Не забыв, что он заранее знал хотя бы даже весьма обширную информацию о воплощениях Элементов Гармонии, радужногривая кобылка чувствовала, как её шёрстка встаёт дыбом. Всё это могло иметь такую глубину, о которой она ранее и не подозревала.

Кроме того, Рэйнбоу припоминала, что в тот вечер, когда она с подругами впервые оказалась в Городе Машин, ЛЕГИОН, кажется, что-то говорил о других планетах, на которые он собирался бежать с гибнущей Земли. Раздумывая о том, что это могли быть за иные миры, она постепенно замечала, что её веки начинают тяжелеть. Глаза то и дело сами собой смыкались, но какое-то время она заставляла себя бодрствовать и беспрестанно следить за киборгом, встряхивая головой, а иногда и хлопая себя по щеке. Впрочем, сонная пелена обволакивала естество пегаски всё безнадёжнее, так что её сознание порой словно выпадало из реальности на короткие мгновения. В какой-то момент она попросту не заметила, как заснула.

Разум Дэши провалился в бездонную пропасть сна, отправившись на заслуженный отдых и дав передышку изнуренному телу. И лишь пару раз приоткрыв глаза в полудрёме посреди ночи, она неизменно замечала, как NS-5 всё стоит и стоит на том же месте, даже ни разу не шевельнувшись, и исправно хранит покой своих подзащитных, а прежде всего – Пинки Пай. Разница состояла только в том, что его броня блистала уже не в золоте лучей заходящего солнца, а в серебре сияния взошедшей луны…


10.4. Трюк судьбы

– Вот, вы обязательно должны попробовать это – особенно ты, Спайк, – с улыбкой заявил Торакс, учтиво перекладывая в тарелки гостей из Эквестрии доселе невиданное ими блюдо.

– А что это? – несколько озадачился Спайк, переглянувшись с сидящей рядом с ним Трикси, не вполне поняв, почему это блюдо в особенности адресуется ему. По крайней мере, на любимые им самоцветы оно было совсем не похоже.

– О, это национальное блюдо драконов – рецепт нам прислала Эмбер, – отвечал король, переместив достаточное количество названной пищи в тарелку главы дипмиссии, а потом перейдя дальше к фокуснице. – Оно называется «суши». Это смоченный в соусе рис с овощами, завёрнутый в листья водорослей. По форме оно напоминает наши роллы из тли.

– Звучит вполне аппетитно! – в предвкушении чего-то нового прощебетала Старлайт, хотя и несколько смутившись последним сравнением, поскольку пони совсем не разделяли пристрастия чейнджлингов к блюдам из разных насекомых.

– Ещё как, – подтвердил предводитель чейнджлингов, вытянув наконец облачённый в магическую ауру поднос к дракончику. – Чейнджлингам это блюдо сразу пришлось по вкусу, и я абсолютно уверен, что оно понравится и вам тоже. Есть его нужно вот такими палочками.

Поставив поднос с суши поодаль, Торакс поднял пару палочек для еды и продемонстрировал их гостям. Хотя Спайку и Трикси такой столовый прибор показался чрезвычайно странным, Старлайт при виде него мило улыбнулась. Она вмиг вспомнила, как Сансет учила её есть такими палочками фунчозу, пока ей доводилось гостить несколько дней в зазеркалье полтора года назад. Несмотря на то, что из этого ничего толкового не вышло, так как Глиммер было и без того неудобно пользоваться непривычными ей руками, всё же обе эквестрийки изрядно повеселились в ходе сего забавного процесса. Что ж, возможно, с родным телекинезом она справится гораздо лучше?..

В следующий миг пары палочек легли возле каменных тарелок всех трёх гостей, и если Старлайт тут же приступила к попыткам отведать новое блюдо, то Трикси и Спайк вновь посмотрели друг на друга с недоверием к столь необычному инструменту для приёма пищи. Наконец под наблюдательный взор Торакса ассистент главы дипмиссии взял палочки в лапы, немного повертел их в пальцах и застыл в задумчивости, не вполне понимая, как их правильно держать. Затем он посмотрел на то, как нежно-сиреневая единорожка ловко подцепила одно суши и переместила его к себе в рот, и попробовал удерживать палочки, как и она, в горизонтальном положении. Тем не менее, как их использовать, подобно щипцам, он всё равно не догадывался.

– Хм, никогда в жизни ни палочками не ел, ни о суши не слышал, – без особого энтузиазма произнёс дракончик, не отрывая взгляда от тарелки.

– Поэтому я и говорю, что тебе особенно стоит их попробовать! Как раз Эмбер, когда прислала письмо с этим рецептом, написала, чтобы, если ты будешь у нас в гостях, я тебя обязательно угостил ими, – с позитивом проговорил Торакс. Но при виде беспомощности Спайка в обращении со столовым прибором он несколько смутился и добавил: – Правда, я не знаю, как именно драконы едят такими палочками. С магией, кажется, всё гораздо проще.

– Ну, всё простое всегда можно сделать ещё проще, – протянула Трикси и, вооружившись всего одной палочкой, насадила на неё завёрнутый в водоросли рис, как на шпагу. Воодушевившись столь простым и в то же время гениальным методом, Спайк последовал её примеру.

Тщательно прожёвывая суши и стараясь уловить языком каждую нотку, Старлайт подмечала, что этот специфический, слегка солоноватый вкус довольно диковинный, но всё же очень приятный. Хотя она слыла скорее сладкоежкой, ей доставляла удовольствие пряность этого блюда. В конце концов она не сдержалась и издала краткий стон наслаждения.

– Ну как? – полюбопытствовал король, видя, что его гостья довольна.

– Оу, просто изумительно! – с восторгом отозвалась глава посольства, уже потянувшись палочками к следующей порции лакомства.

– Довольно необычно, но есть можно, – с лёгкой улыбкой выдала свой вердикт Трикси, а следом за ней высказался и Спайк:

– Конечно, не так вкусно, как сапфиры, но тоже хорошо.

Упомянув синие драгоценные камни, Спайк спонтанно вспомнил о Рарити, о её прекрасных глазах, носивших тот же упоительный цвет. Его печалила разлука с ней, равно как и с Твайлайт и всеми её подругами. Впрочем, веселье совместной трапезы помогало ему поддерживать позитивный настрой, а правильный ход вещей, доселе шедший своим чередом, внушал греющую сердце надежду на то, что скоро всё трудное останется позади, и он снова увидится со всеми, кто ему дорог…

Как и планировалось, этим поздним вечером у чейнджлингов проходила совместная трапеза – мероприятие общего единения, в ходе которого почти все обитатели Улья ужинают вместе друг с другом. Они собрались в очень просторном обеденном зале – широкой пещере, чьи украшенные флорой стены тянулись ввысь к вершинам цитадели и, казалось, упирались в самый небосвод, усеянный звёздами, так как здесь не было крыши – и теперь с одним на всех удовольствием вкушали богатый пир. Каменные столы просто ломились от самых разных изысканных яств! Здесь можно было попробовать как произведения местной кухни, вроде выпечки из зимних ягод и салатов из зелени, растущей вокруг Улья, так и иноземные блюда – к примеру, шаурму из Седельной Арабии или те же драконьи суши.

Сообразно своему царскому статусу, Торакс восседал во главе центрального стола, от которого по обоим краям тянулись вдаль другие столы, пока в конце напротив снова не смыкались подобным же образом. Посреди этого огромного столового прямоугольника горел большой очаг, прогревая воздух в зале в достаточной степени, дабы пирующие не ощущали дискомфорт от прохладного воздуха, витавшего наверху. Поодаль же размещалось немало небольших круглых столиков, за которыми примостились те, кому не хватило места в центре зала. По правое копыто от короля, как и обычно, сидел его брат Фаринкс, с аппетитом налегая на эквестрийское обжаренное сено, полюбившееся им ещё в Понивилле. Слева же расположились гости из дружественной страны, причём они здесь были не одни. Но если пони-гвардейцы, тоже сюда приглашённые, мелькали то тут, то там за боковыми столами, разбавляя собой ряды чейнджлингов, то некоторые оставались в стороне.

Даже в моменты гастрономического наслаждения Старлайт не прекращала чувствовать, как её затылок сверлят два крестообразных глаза. Когда же она периодически оборачивалась назад через плечо, то всякий раз находила подтверждение тому, что оба киборга жадно её разглядывают, будто два влюблённых жеребца. Они стояли прямо под стеной за основным столом и не совершали никаких движений, словно безжизненные изваяния. Трудно было сказать, что у них на уме, и нежно-сиреневая единорожка точно не знала, почему они так радеют конкретно за её безопасность, хотя она являлась не единственной представительницей Эквестрии в этих землях. Но в этот приятный вечер ей не хотелось лишний раз думать о заботах, поэтому она старалась не обращать на их взгляды никакого внимания.

Совместная трапеза началась относительно недавно – вскоре после того, как Глиммер проснулась ото сна, восстановившего её силы после долгой дороги. Как только Оселлус оповестила её о начале мероприятия, она без раздумий облачилась в седельноарабийский халатик и вместе с Трикси и Спайком проследовала в обеденный зал, по пути ловя на себе умилённые взгляды прохожих чейнджлингов за свой новый образ. Двое NS-4 в свою очередь уже ждали её в этом месте, сторонясь хлопотавших над столами местных жителей, и с тех пор не сводили с неё зрительных линз. Может быть, их тоже привлекает её наряд?..

Пожалуй, в этот вечер Старлайт было особенно хорошо. Она находилась в кругу добрых друзей, её шёрстку покрывал дивный коричневый шёлк, сквозь который тепло очага ощущалось ещё более приятно, а обилие лакомств на столе, не считая роллы из тли и личинки в мармеладе, позволяло устроить настоящий праздник живота! Более того, сегодня она получила ответное письмо от Твайлайт и остальных подруг, каждая буква которого наполнялась теплом и позитивом. И учитывая, что в Улье пока всё спокойно, она считала начало своей дипломатической деятельности более чем удачным.

Выслушав мнение гостей о суши, Торакс кратко хихикнул. По крайней мере, поварам чейнджлингов удалось воссоздать блюдо драконов таким, чтобы оно понравилось гостям, и это очень его радовало.

– Что ж, надо будет написать в следующем письме для Эмбер, что драконья еда покоряет сердца пони, – посиял позитивом король, затем переведя взор на дракончика и с ещё более широкой улыбкой добавив: – И что Спайк всё-таки приобщился к культуре предков!

– А вы с ней часто переписываетесь? – поинтересовался ассистент главы посольства, как уже фокусница не упустила возможности его подколоть:

– Спайк, ты что, ревнуешь?

– Я, э-э… нет! – тотчас же отозвался Спайк, чуть замявшись, и его ответ был вполне правдивым. Да, между ним и Эмбер имела место некоторая взаимная симпатия, но их отношения всегда носили скорее дружеский характер, нежели романтический. Торакс же вновь издал лёгкий смешок:

– Ревновать совершенно незачем! Обычно мы с ней всего лишь ведём обмен культурой. Переписываемся мы не слишком часто, потому что нам довольно трудно отправить письмо в Земли драконов, но бывает обмениваемся парой-тройкой весточек.

– Ага, особенно часто она присылала советы по моему усмирению, – краем уха услышав разговор, усмехнулся Фаринкс. На лице его брата сразу же появилась невинная улыбка. Повисло безмолвие, и Старлайт сочла нужным внести ясность в возникший вопрос:

– Просто Спайк волнуется за драконов, – сказала она, немного покосившись на порой излишне саркастичную подругу. – Мы уже довольно давно от них ничего не слышали, поэтому у нас есть кое-какие опасения. В свете того, что происходит в мире, с ними в любой момент может случиться что угодно.

– Понятно, – вздохнул Торакс, ничего пока не зная о том, что недавно его чешуйчатый друг испытывал призыв Повелительницы драконов. – Но ничего такого, о чём ты говорила, она не писала. Кажется, до сих пор у них всё было хорошо…

– А когда она писала в последний раз? – осведомилась Глиммер.

– В День согревающего очага, – отвечал светло-зелёный чейнджлинг. – Она послала нам от лица всех драконов поздравление, и наш Улей ответил им тем же. После этого её письма к нам пока что, кажется, не приходили.

Задумчиво приложив копыто к подбородку, Торакс тщательнее прокрутил в памяти все недавние дни, как и последние письма от Эмбер, и по итогам недолгих раздумий кивнул головой, окончательно подтвердив свои слова. В тот же миг Старлайт задумчиво посмотрела на Спайка, в глазах которого читалась та же озадаченность. Да, они прекрасно помнили, что Селестия тоже получала от драконов поздравление с праздниками ещё до того, как у Твайлайт возникла идея насчёт дипмиссий. Это означало, что на тот момент дела у чешуйчатого народа шли нормально, и отсутствие вестей от их предводительницы в течение уже трёх недель, пожалуй, не носило какой-либо подозрительный характер. Правда, в свете её недавнего призыва глава дипмиссии невольно подумала о худшем.

– Выходит, по крайней мере, ещё совсем недавно у них всё было хорошо, – не слишком уверенно протянула фиолетовогривая единорожка, стараясь внушить эти слова прежде всего себе самой.

– Ты боишься, что эти самые пришельцы могли напасть и на них? – спросил Фаринкс, попав в точку, словно прочитав мысли нежно-сиреневой поняши по её глазам. Та в ответ молча кивнула, на что король обнадёживающе заявил:

– Я думаю, если бы в королевстве Эмбер случилось несчастье, то она сразу бы написала об этом и мне, и Принцессе Селестии – хотя бы для того, чтобы предупредить нас об опасности. В конце концов, драконы не испытывают трудностей в почте, – подметил он с улыбкой, затем по-дружески подмигнув единственному присутствующему здесь дракону.

– Наверно, ты прав, – согласилась Старлайт, вторив ему милой улыбкой. Но уже в который раз подумав о серьёзности всех тех бед, что объяли мир, она вздохнула: – Эх, хорошо, если их это не коснулось. Никому не пожелала бы стать жертвой нападения пришельцев…

– Так, значит, они уже целых два раза нападали на Понивилль? – уточнил Торакс, вернувшись к изначальной теме разговора, которая была прервана дегустированием разных блюд. В самом начале совместной трапезы нежно-сиреневая единорожка более подробно рассказала ему о том, что творилось в Эквестрии за последние три месяца. Король был поражён до глубины души произошедшими переменами, и успокаивало его лишь то, что пони вроде как справляются с обрушившимися на них трудностями. Во всяком случае, глава посольства постаралась закончить рассказ на более-менее положительной ноте, дабы не портить приятный вечер.

– Да, – кивнула фиолетовогривая пони. – К счастью, оба раза нам удалось от них отбиться, но их войска появляются то тут, то там, поэтому ни один город не может чувствовать себя в безопасности. Пока что они почему-то ничего не предпринимают, как будто специально щекочут нам нервы, вот только вряд ли в их планы входит долгое затишье. Боюсь, вскоре нас всех ждут суровые испытания.

Уперев твёрдый взгляд в короля, Старлайт тем самым дала ему понять, что, как минимум, он должен помнить, что над миром сгущаются грозовые тучи. В сущности, прежде всего она хотела донести до него именно эту мысль, полагая, что если обитателям Улья стоит сохранять спокойствие, то их лидер обязан знать масштабы надвигающейся опасности. Впрочем, Торакс с трудом представлял себе противника, которому оказалось под силу держать всю Эквестрию в панике уже довольно долгое время. Он знал, что прошлым летом страну маленьких пони на короткий срок подчинил своей воле Король Шторм, предводительствуя огромной армией, и ему казалось, что это была предельно возможная угроза. Но теперь всё изменилось, чему тотчас же дал своё подтверждение Фаринкс, хлопнув его по плечу:

– Представь себе, эти твари захватили Мэйнхэттен, выгнали оттуда всех пони, и теперь вон те, – махнул он копытом в сторону двух киборгов, – до сих пор стараются одолеть их, но всё безуспешно.

– Они захватили самый большой город Эквестрии? – опешил предводитель чейнджлингов, оглянувшись на обеих пони. Те утвердительно кивнули, чем заставили его насторожиться пуще прежнего. – Да-а, я смотрю, эти пришельцы и вправду ужасная угроза…

– Поверь мне, Торакс, это действительно самые страшные существа, каких только можно себе представить. Страшные и очень опасные, – обозначила Глиммер. В её мыслях мелькнули жуткие воспоминания о том, как ей не так давно довелось участвовать в бою с Руководителем цефов, по итогам чего она попала в больницу. От его кошмарного облика по её телу до сих пор пробегали орды мурашек. – Поэтому я и настаиваю на том, чтобы все твои подданные по возможности держались вместе в стенах Улья. Только здесь мы сможем защитить от них друг друга, понимаешь?

– Я надеюсь, ты уже разобрался с жителями той самой деревушки? – напрямую спросила Трикси о том, на что намекала Старлайт. В отличие от главы посольства, она не заботилась о дипломатическом такте. Пожалуй, тем самым обе пони дополняли друг друга.

– Конечно, – ответил светло-зелёный чейнджлинг. – Я послал туда гонцов сразу, как только вы пошли отдыхать. Естественно, на сборы потребуется время, но думаю, что все они уже скоро будут в Улье.

– Хорошо хоть пришельцев пока ещё нет в ваших землях, – напряжённо произнёс Спайк. Он тоже отлично помнил последнее нападение скринно-цефов на Понивилль. И оказавшись в самой его гуще, он пережил, наверно, самый мощный страх в своей жизни. – Иначе переселение сюда само по себе стало бы опасным.

– Я и говорю, что необходимо собрать здесь всех, пока всё спокойно, – продолжала нежно-сиреневая поняша, поглядывая то на дракончика, то на короля. – Сейчас никак нельзя оставаться по одиночке. Если мы и сумеем преодолеть все трудности, то только вместе.

– Мы и будем вместе – Эквестрия и Королевство чейнджлингов, – тепло улыбнулся Торакс. – Уверен, бок о бок пони и чейнджлинги справятся и не с такими трудностями! Ну а за наших лесных друзей беспокоиться не стоит. Не удивлюсь, если они прибудут до того, как мы все ляжем спать.

– Жаль только, что они пропустят такой пир, – с добрым сочувствием пролепетала Старлайт, оглядев ближайшее содержимое стола. Наконец её взор приковался к большому блюду с хорошо прожаренным сеном в пряном масле, которым она поспешила наполнить свою тарелку, где ещё минуту назад лежали уже приконченные ею суши.

– Ничего, они ещё всё наверстают, – оптимистично заявил предводитель чейнджлингов. – Раньше никто из них ни разу не пропускал совместные трапезы, и сегодня они бы тоже наверняка пришли, если бы им не пришлось срочно перебираться сюда. Но зато теперь они смогут участвовать во всех остальных наших мероприятиях!

– И самое главное, что у нас ещё впереди среда, а это значит, что они не пропустят премьерное магическое шоу Великой и Могучей Трикси! – не без самодовольства напомнила фокусница, как уже король просиял чуть ли не жеребячьим предвкушением:

– О, весь Улей этого ждёт не дождётся, и я тоже!

– Эй, Трикс! – тотчас же окликнул её брат короля, нагнувшись чуть вперёд. – Может, покажешь что-нибудь прямо сейчас – так, для разогрева, чтобы раззадорить аппетит публики? А то Торакс до среды может и не дотерпеть…

На замечание брата Торакс смущённо хихикнул. Но хотя Фаринкс переложил своё предложение на короля и весь остальной Улей, всё же ему и самому хотелось поскорее узреть искусство Великой и Могучей. Он уже видел её фокусы прошлой весной, сразу после того, как преобразился. И именно во время её небольшого представления он поймал себя на мысли, что в жизни может быть много интересного и без постоянной охоты за пищей и защиты Улья от внешних угроз. В тот момент ему впервые захотелось жить, а не выживать.

Услышав его просьбу, Трикси несказанно польстилась. Правда, в силу своего причудливого характера она постаралась этого не показывать, изобразив лишь показную величавость, словно не сомневалась, что её непременно попросят продемонстрировать свои удивительные умения. Немного даже задрав носик, она с улыбкой протянула:

– Почему бы и нет?

– Отличная идея! – одобрил Торакс, после чего взял со стола небольшой колокольчик, специально предназначавшийся для требования тишины, и тут же зазвонил им. Слыша звон, ближайшие сотрапезники короля затихали, а следом за ними и все последующие, и вскоре гомон непринуждённых бесед сменила тишина. – Мои дорогие чейнджлинги, прошу внимания! Специально для вас наша Великая и Могучая гостья желает продемонстрировать своё высокое искусство волшебства! Одарим же её за это нашими овациями!

Вмиг обеденный зал наполнился хлопками тысяч копыт. К счастью, здесь была выверена превосходная акустика, так что слова предводителя были услышаны даже на самых дальних столиках. Благодаря этому же Великая и Могучая могла не сомневаться, что её трюк будет, по крайней мере, услышан всеми. Она была вне себя от счастья. Ни разу до этого ей не доводилось выступать перед столь обширной публикой – или, иначе говоря, почти что перед всем Ульем сразу. Но она нисколько не растерялась и, сняв свой волшебный колпак со спинки стула, вынула из него колоду карт.

– Ты думаешь о том же, о чём и я? – произнесла Трикси, с заговорщицким прищуром переглянувшись со Старлайт. Между тем она для разминки пару раз произвела картами короткий флориш. Судя по выражению глаз нежно-сиреневой поняши, она уже была на той же волне, что и её подруга.

– Определённо, – с уверенностью улыбнулась Глиммер, зная, какой фокус с картами идеально подойдёт для демонстрации перед обширной публикой, среди которой не все смогут видеть мелкие детали ввиду расстояния.

– Ты что, всё время таскаешь карты с собой? – слегка озадачился Спайк, подумав, что носить колоду в колпаке не слишком-то удобно.

– Когда-то Великая и Могучая Трикси была известна как не менее Великая и Могучая картёжница, – самодовольно отвечала Луламун. – С тех пор она никогда не расстаётся с тем, что так долго приносило ей хлеб!

Обе единорожки соскочили со своих стульев, и Старлайт отодвинула их в сторонку, затем чуть сместив посуду вглубь стола и тем самым расчистив место на его краю. Трикси же перетасовывала карты, настраиваясь на фокус. В отличие от подруги, она на этот вечер предпочла шёлковому халатику свою привычную лиловую мантию, украшенную изображениями звёзд и искр, поэтому визуальная составляющая предстоящего трюка была готова в полной мере. Наблюдая за ними, чейнджлинги пребывали в интригующем предвкушении и лишь тихонько перешёптывались между собой. Все они уже пребывали в ожидании маленького чуда, вполне способного украсить и без того согревающее душу застолье.

Как только место для трюка было подготовлено, Трикси приобняла Старлайт за шею и, прильнув губами к её ушку, что-то тихонько прошептала – нечто такое, что должна была знать только фокусница и её верная ассистентка. Наконец она отстранилась от подруги и, получив в ответ утвердительный кивок, передала ей колоду карт, а сама облачила в магическую ауру свой колпак. Под сосредоточенные взгляды публики она вынула оттуда короткий платок той же окраски, что и её мантия, идеально подходящий для того, чтобы служить повязкой, после чего покрыла головным убором свою гриву.

– Друзья мои, приготовьтесь удивиться феноменальными способностями Великой и Могучей Трикси! На ваших глазах она явит свой чудесный дар к ясновидению! – торжественно объявила Трикси, после чего передала платок подруге, и та подхватила её речь:

– Прямо сейчас кто-то из вас вытянет пять любых карт из этой колоды, и когда я разложу первые четыре на столе, Великая и Могучая Трикси сможет безошибочно угадать, какой масти и достоинства пятая! – обозначила она с не меньшей живостью и задором в голосе. Положив колоду на стол, она принялась завязывать подруге глаза, заодно комментируя: – Чтобы всё было честно, глаза Великой и Могучей Трикси будут покрыты повязкой. Уж поверьте, ребята, она точно ничего не увидит, и в решении этой крайне непростой задачи ей поможет разве что только сверхъестественное чутьё! Что ж, проверим, насколько её способности феноменальны!

По столам прошёл краткий гул толпы, выразивший её заинтересованность. Завязав узелок дважды, Глиммер обхватила фокусницу копытами и крутанула её так же, как перед игрой в пиньяту, с целью полной дезориентации в пространстве и придачи фокусу большей зрелищности. Она уже чувствовала, что публика замерла в ожидании. Кружась на заднем копыте, как юла, Луламун сделала несколько оборотов вокруг своей оси, пока наконец не остановилась, встав на все четыре ноги и едва удержав равновесие. Отныне она стояла спиной к столам, а потому тем более не могла ничего видеть.

– Я буду следить, чтобы не было никаких подвохов, – тотчас же вызвался Фаринкс и, освободив свой стул, подлетел к фокуснице, дабы проверить, что та точно не имеет никаких возможностей подглядывать.

– Не возражаю, – бесстрастно бросила Трикси, услышав приближающийся стрекот его крыльев.

– Что ж, тем лучше – задача стала ещё сложнее, – поддержала Старлайт, проводив брата короля взглядом, а потом повернувшись обратно к столам. Она взяла колоду карт и, принявшись тщательно её перетасовывать, продолжила: – Итак, чтобы вы были абсолютно уверены, что мы с ней ни о чём не договорились, я предлагаю кому-то из вас вытащить из этой колоды пять карт! Почему бы не попробовать… тебе, Оселлус?!

Взгляды всех присутствующих вмиг приковались к названной жительнице Улья, сидевшей на углу столового прямоугольника вместе с семьёй. Слова главы дипмиссии прозвучали для неё примерно так же, как и призыв короля отправиться за помощью в Эквестрию, который она получила в начале этого месяца. Правда, сейчас ей предназначалась задача менее сложная и отнюдь не такая опасная, а наоборот – простая и весёлая.

– Эм… мне? – робко переспросила Оселлус, слегка сжавшись. Тотчас же на неё посыпались одобрения со стороны братьев и сестёр.

– Конечно, ведь все видят, что ты не можешь быть с нами в сговоре, – проговорила фиолетовогривая поняша, следуя вдоль стола к его левому углу, где и расположилась искомый голубой чейнджлинг. Подойдя к ней, она протянула колоду и мягко добавила: – Ну же, смелей – возьми любые пять карт.

Подбадриваемая роднёй, Оселлус осмелилась коснуться телекинезом края одной из карт и извлечь её наружу. Взглянув на масть, она проделала то же самое ещё четыре раза, стараясь брать из разных частей колоды. Как только перед ней оказалось пять карт, она сложила их вместе и с робкой улыбкой вернула их нежно-сиреневой единорожке:

– Вот.

– Ага, у нас есть пять карт! – объявила Старлайт, приняв гораздо менее толстую колоду, после чего поблагодарила Оселлус, чем вызвала у неё ещё большее смущение, и направилась обратно к тому месту, где сидела на пару с фокусницей. Публика же металась взглядами между ней и Трикси, так и стоявшей в стороне с завязанными глазами под надзором Фаринкса. Вскоре глава посольства оказалась подле короля оборотней, с немалым интересом наблюдавшего за происходящим, и, отложив колоду, взглянула на пять карт, а затем начала их раскладывать на столе, по ходу продолжая: – Оселлус вытащила шестёрку треф, бубновую кобылку, тройку пик и восьмёрку червей. Пятая карта остаётся неизвестной! Пусть это будет видно всем…

С этими словами Глиммер озарила свой рог магией, и прямо над её головой появилось большое волшебное облако, в котором отобразилось то, что лежало перед ней на столе. Изображение было достаточно широким, чтобы его могли увидеть даже на самых дальних столах. Действительно, раскрыты были именно те карты, что назвала единорожка, а пятая лежала рубашкой вверх, тая загадку своей сущности. Перешёптываясь друг с другом, оборотни не сводили глаз с пятой карты, и никто из них не загадывал, каким образом Трикси могла бы её распознать. Поистине, если ей это удастся, то её чутьё вполне уместно было бы назвать сверхъестественным…

Все замерли в ещё большем ожидании – даже Спайк, который видал фокусы Трикси и обычно не находил в них ничего особенного. Но теперь интрига охватила и его, поскольку сам он понятия не имел, что это за карта, равно как и не замечал никаких подсказок, которые могла бы оставить Старлайт. Тем не менее, он подметил, что одна другой что-то шепнула перед началом трюка, но учитывая, что карты тянула Оселлус, они обе никак не могли заранее о чём-то договориться. Проведя взглядом по столам, Глиммер без сомнений чувствовала, что публика созрела для чуда, и оповестила:

– Теперь выход Великой и Могучей Трикси! – Указав копытом на подругу, которая до сих пор стояла спиной к происходящему, фиолетовогривая пони обратилась к брату короля, старавшемуся наблюдать как за фокусницей, так и за номером: – Фаринкс, будь добр, сними с неё повязку и завяжи глаза мне, чтобы я точно ей ничего не подсказывала!

– С удовольствием, – задорно отозвался тёмно-циановый чейнджлинг. Он желал, чтобы всё было справедливо, поэтому не отказывался обеспечивать чистоту эксперимента.

Сняв повязку с бродячей артистки, Фаринкс сразу же направился к нежно-сиреневой единорожке, стараясь вместе с тем держаться так, чтобы заслонить им обзор друг на друга. Не успел кто-либо хоть что-то сделать и тем более сказать, как уже ткань легла на синие глаза главы посольства, и как только брат короля завязал узелок, его копыта развернули кобылку в другую сторону, пусть и тем же способом, какой применяла она сама в отношении своей подруги. Отныне Старлайт оказалась в том же положении, в каком доселе пребывала Трикси, в то время как та вальяжно направилась к столу под взгляды множества чейнджлингов.

Подойдя к столу, Луламун первым же делом взяла стоящий поодаль стакан с коктейлем из соков местных ягод и смачно отхлебнула из него. Далее она вытерла копытцем губы и деловито оглядела ряд из пяти карт. В то же время волшебное облако, созданное Глиммер, продолжало показывать всё то, что происходило на столе. Наконец, плотно закрыв глаза, тёмно-голубая поняша коснулась своей головы и сделала вид, что погрузилась в чертоги разума. Она слегка покачивалась из стороны в сторону и издавала монотонный стон, словно входя в транс, пока не перевела копыто к столу, принявшись кружить им над пятой картой, как если бы пыталась её отсканировать.

– Эм… я… я чувствую… чувствую, что эта карта… – довольно отчётливо и напевно произносила Трикси, не открывая глаз и водя копытом около пятой карты. Публика уже была готова взорваться от нарастающего напряжения, как вдруг фокусница ни с того, ни с сего подняла веки, выпрямилась и, не глядя на стол, с горделивой ухмылкой спокойно назвала: – Восьмёрка треф!

– Что, правда? – удивлённо вопросил Спайк, ожидавший кульминации, сжав лапы. Его терпение иссякло, и он сходу забрался на стол и поспешил скорее перевернуть пятую карту, дабы узнать, справилась ли фокусница или нет. Он быстро подобрался к карточному ряду и на глазах у всех оборотней открыл правду. В его когтях на самом деле оказалась восьмёрка треф, отчего он не сдержался и восторженно огласил: – Это поразительно! Она угадала!

Всему обеденному залу было видно, что это правда, благодаря волшебному облаку, и по рядам перевёртышей тотчас же пошли возгласы изумления и восхищения поистине феноменальным чутьём фокусницы. Впечатления от трюка охватили всех присутствующих, а особенно Торакса, который вмиг призвал всех своих подданных:

– Давайте похлопаем Великой и Могучей Трикси за её волшебство!

Обеденный зал наполнился овациями, и Трикси с подлинным удовольствием принимала их на свой счёт, приложив копытце к груди и отвечая публике благодарными поклонами. Наконец к ней вышла Старлайт, освобождённая от повязки, и она потеснилась чуть в сторону, желая всецело разделить славу со своей не менее Великой и Могучей ассистенткой. С широкой лучезарной улыбкой оглядев ряды жителей Улья, не прекращавших хлопать, нежно-сиреневая единорожка развеяла волшебное облако, а потом всё же указала на главную героиню этого номера и подвела его итог традиционным возгласом:

– Та-дам!

Не успела Старлайт даже закрыть рот, как вдруг прямо на центральный стол недалеко от Торакса внезапно грохнулось нечто увесистое, будто булыжник. Мгновенно почувствовав, как сердце ушло в копыта от неожиданного ужаса, она тем не менее инстинктивно успела наколдовать над столом магическую ограду, так что разлетевшиеся в разные стороны осколки каменной посуды не ушибли никого из присутствующих поблизости. Никто толком ничего не понял, всё пришли в безмолвный ужас, и вокруг воцарилась гробовая тишь. Посреди разнесённых вдребезги блюд лежало мёртвое тело истерзанного жуткими ранами чейнджлинга, упавшее сюда откуда-то сверху.

Едва Трикси кое-как осознала, что видит перед собой труп, под которым уже начинала образовываться лужа крови, огибая разбитые тарелки, её душа первым же делом неосознанно порывалась вопить что-то вроде: «Это не я!». Но слова безнадёжно застряли в глотке бродячей артистки – даже и без того, что её фокусы не могли иметь никакого отношения к произошедшему ужасу. Около четверти минуты все напряжённо молчали, пока зловещую тишину не прервал Спайк, издав пугливый стон и попытавшись отпрянуть назад, не сводя глаз с мертвеца.

Подобравшись к краю стола, дракончик поспешил спрыгнуть вниз и тотчас же прильнул к фиолетовогривой единорожке, в страхе обхватив её переднюю ногу. С этого положения он мог видеть лишь холку покойника, выступавшую над линией простиравшегося над ним стола. Сама же Старлайт возвела очи к небу, отделавшись наконец от паралича ужаса, и не увидела ничего, кроме высоких пиков, упиравшихся почти в самое ночное небо. Ни пришельцев, ни какого-либо дикого хищника она там не заметила, а потому ей оставалось только догадываться, что могло сбросить этого бедолагу в обеденный зал… как, собственно, и лишить его жизни.

Из коротких, но мучительных раздумий нежно-сиреневую единорожку вывел топот киборгов, подбежавших поближе и вставших позади неё, намереваясь в случае опасности защищать её любой ценой. Но на них никто не обернулся – даже вечно опасавшаяся их Трикси, – всецело сосредоточившись на мёртвом теле, столь внезапно рухнувшем буквально на головы пирующих. Судорожно сглотнув, Торакс постарался вновь обрести дар речь и с запинками выдавил из себя:

– Ци… Цикатрикс?

– К-кто? – ошарашенно выпалил Спайк, а следом за ним Трикси не менее испуганно вопросила:

– Ты знаешь его?

– Он был одним из тех гонцов, которых мы послали, – объяснил Фаринкс вместо брата. Подняв же напряжённый взгляд на гостей из Эквестрии, он неутешительно добавил: – Похоже, что-то пошло не так.

Хотя тело было изуродовано так, словно его растерзал медведь, а выражение лица искажалось предсмертной агонией, те, кто знали этого чейнджлинга, не могли ошибиться. Присутствующими обитателями Улья всё ещё овладевало оцепенение, однако Старлайт ощущала, как в воздухе нарастает напряжение. Ещё чуть-чуть, мельком подумала она, и вся эта толпа вспыхнет паникой. Не представляя, чем можно было бы объяснить произошедшее, но предчувствуя самое неладное, она обречённо проронила:

– Вот и показали фокус…

---

– В течение дня мы не регистрировали никаких посторонних перемещений за пределами Улья, – излагал один из киборгов, – поэтому произошедшая трагедия ставит нас в тупик не меньше, чем вас. Единственное объяснение данного случая, которое претендует на определённую логику, заключается в том, что этого чейнджлинга кто-то телепортировал на вершины местных гор уже в безжизненном состоянии. Но кто и с какими целями мог это сделать – остаётся неясным.

– Но что с жителями той деревушки? Я надеюсь, с ними не случилось то же самое? – обеспокоилась Старлайт, едва сдерживая ужас.

– Неизвестно, – отвечал NS-4. – Учитывая, что мы не наблюдали каких-либо движущихся объектов в радиусе двух километров вокруг Улья, они либо всё ещё в пути, либо все три посланника Короля Торакса так и не добрались до места назначения. Как бы то ни было, если для них в данный момент что-то представляет опасность, они рискуют не достичь безопасной зоны.

Выслушав жуткое заключение машин, Старлайт и Трикси ошарашенно посмотрели друг на друга, а потом и на Торакса, сидевшего на своём троне и пребывавшего в самом настоящем трансе от случившегося. Как и всеми его подданными, им всецело овладела паника. И обе поняши вполне понимали своего царственного друга, поскольку сами находились на грани… как и дракончик, всё ещё судорожно сжимавший переднюю ногу фиолетовогривой единорожки. И это не говоря о том, что сейчас творилось в центральном холле Улья, где собрались все его взволнованные жители, коих ныне всеми силами старался успокоить Фаринкс…

Вскоре после того, как труп одного из гонцов Торакса свалился в обеденный зал в самый разгар совместной трапезы, в Улей набежало множество солдат ЛЕГИОН’а, взявших всё здесь под усиленную охрану. Особое внимание они уделили Глиммер, и теперь за ней всюду следовала группа из целых двадцати стальных бойцов, чуть ли не наступая ей на хвост. И, пожалуй, она вполне бы это стерпела, если бы только вся цитадель в одночасье не погрузилась в одну большую паническую истерику. Каждого чейнджлинга, включая и короля, обуревал животный страх, все гонцы, судя по всему, погибли по неведомой и до жути пугающей причине, а где-то там оставалась целая деревня, ставшая домом для многих местных жителей, и глава посольства понятия не имела, что ей со всем этим делать.

Пугливое безумие настолько охватило сердца оборотней, что они довольно быстро покинули обеденный зал хаотичной толпой и оставили труп прямо на столе, так что тот до сих пор покоился среди разбитой посуды. И теперь все они толклись преимущественно в самом центре Улья, обмениваясь друг с другом своей общей паникой и не зная, как им дальше быть. Казалось, что во время совместной трапезы сбылся их самый жуткий кошмар, какой они только могли себе представить, и теперь каждый из них ожидал лишь худшего. Будто по хлопку копыт вся их община безнадёжно утратила дух и стала беспомощна, как никогда прежде, и никто не спешил как-то исправить положение.

Впрочем, Старлайт старалась делать хоть что-то, но поскольку не могла даже собраться с мыслями в силу шокового состояния, пока что не придумала ничего более полезного, чем выяснение обстоятельств дела из разговора с киборгами, учитывая, что они всегда знают больше, чем кто-либо. Эти ребята были привычно невозмутимы, но, как и обычно, бездеятельны именно в той самой ситуации, когда их инициатива казалась чрезвычайно уместной. Тем не менее, они, как думалось главе дипмиссии, вообще не собирались делать ничего, кроме обеспечения охраны Улья. Сама же она считала необходимым позаботиться о тех чейнджлингах, что остались на периферии, хотя не знала даже того, как быть со здешними паникующими.

С другой же стороны, в беседе с киборгами нежно-сиреневая единорожка видела скорее тайм-аут, временное отстранение от хаоса паники, бурлившего где-то в самом сердце Улья, а потому и сочла нужным перебраться в тронный зал. Здесь у неё были хоть какие-то шансы найти правильное решение, как и у короля оборотней – немного прийти в себя и тоже начать что-то делать со сложившейся проблемой. Правда, пока что тот лишь притаился на троне и, часто дыша, сверлил взглядом одну точку. Вокруг него расположился отряд киборгов, двое из которых вели чуть в стороне беседу с фиолетовогривой поняшей и её партнёрами по дипмиссии.

Также в тронном зале находились личные гвардейцы главы посольства, и их предводительница – лейтенант Мисти Флай – реагировала на происходящее довольно сдержанно, ожидая любых распоряжений. Хотя падение трупа с высоты скал произвело впечатление и на служивых пони. И сейчас они мало чем отличались от своих кибернетических коллег, стоя по обе стороны от тронного возвышения и молча наблюдая за диалогом между Старлайт и двумя NS-4. Переварив в голове очередной ответ одного из них, нежно-сиреневая кобылка заговорила вновь:

– Постойте, вы хотите сказать, что за пределами Улья кто-то ведёт охоту на чейнджлингов? – нервно осведомилась она, обратив особое внимание на их формулировку касательно Улья, как «безопасной зоны». Выходит, что за его стенами ни о какой безопасности речи не идёт? Учтя также все их недавние заявления, она решила уточнить: – Вы уверены, что здесь нет пришельцев?

– Так точно, – подтвердил киборг. – Если бы скринно-цефы появились в зоне действия наших местных станций слежения, то мы бы засекли их с большей долей вероятности.

– Большей долей? – бесцеремонно прошипела Трикси, будучи всё ещё в не самом лучшем состоянии. – То есть, всё-таки существует вероятность, что вы просто их проворонили, да? Что вы вообще такое несёте?!

– Речь идёт о сиюминутном обнаружении, – сказал NS-4 в оправдание всей своей братии. – Если бы боевые единицы скринно-цефов находились в этой локации достаточно долго, чтобы ликвидировать гонцов Короля Торакса, то наши радары зафиксировали бы их деятельность с вероятностью порядка девяносто шести процентов. Ошибка не исключена, но крайне маловероятна.

– Знаем мы это ваше «маловероятно», – угрюмо фыркнула фокусница, произнеся последние слово чуть ли не с отвращением. Хотя ранее она побаивалась киборгов, теперь в её сердце кипела по отношению к ним острейшая неприязнь, помноженная на лютый ужас от случившегося.

– Успокойся, Трикси, – призвала Старлайт, умиротворяюще коснувшись её плеча, хотя и понимая, что она ощущает. Её саму одолевали схожие эмоции. Но она полагала, что должна действовать конструктивно, а потому сочла уместным хотя бы продолжить разговор по существу: – Но если это сделали не пришельцы, то кто тогда?

– Информация по данному вопросу отсутствует, – крайне неопределённо ответил стальной боец, отчего бродячая артистка нахмурилась ещё более выразительно. – Тем не менее, у нас имеется маловероятная гипотеза, что, по крайней мере, один из посланников Короля Торакса, возможно, стал жертвой нападения единичных особей тибериумных форм жизни.

– Тибериумных форм жизни? – ужаснулась глава дипмиссии. – Вы имеете в виду хищных животных, заразившихся зелёным кристаллом?

– В том числе, – подтвердил NS-4 опасения единорожки. С того самого утра в поезде, когда «Избранные Кейна» известили её о засилье алмазных псов-мутантов в западных землях, она опасалась, что в ходе командировки ей и всем, кто её окружают, могут встретиться жуткие порождения зловещего минерала. – Изъян этой гипотезы заключается в том, что мы до сих пор не замечали никаких признаков проникновения мутантов на эту территорию – от характерных следов жизнедеятельности до прямого контакта. К тому же, обычно подобные формы жизни не отходят далеко от тибериумных полей, в то время как сам кристалл здесь так же отсутствует.

Практически по всем пунктам киборги заявили о спокойной обстановке, и этот факт весьма настораживал Старлайт, а также ещё больше нервировал Трикси. Всё ж таки одного из гонцов Торакса кто-то убил, да ещё и сбросил с вершин скалы на головы ужинающих, как если бы намеренно желал напугать их. Но самое главное, что от неизвестного убийцы – или же убийц, если их много – по-прежнему исходила опасность как для обитателей Улья, так и тех, кому надлежало в срочном порядке сюда переселиться. При мысли об этом у главы посольства складывалось стойкое ощущение, что эти земли оказались в не меньшей опасности, чем её родная страна. Причём решать, что делать с этой бедой, предстояло именно ей.

Недаром минувшим утром Глиммер одолевало по-своему странное чувство, что её дипломатическая миссия проходит уж больно гладко, в то время как весь мир стонет от охвативших его катастроф. Не тут-то было, и теперь ей стало ясно, что трудности для неё только начинаются. Впрочем, писать о том, что случилось, в срочном отчёте для Твайлайт она не спешила, полагая, что ей сперва должно разобраться во всём самой. В конце концов, у смерти гонца в теории могло быть и менее страшное объяснение, хотя она в этом серьёзно сомневалась. Что уж говорить, если даже киборги развели руками…

Стараясь придумать хоть какой-то план действий, Старлайт намеревалась продолжить диалог с киборгами, дабы, возможно, найти ответ в их словах, но прежде чем успела вновь открыть рот, занавес из лиан, покрывавший парадный вход в тронный зал, раздвинулся в обе стороны. Перед всеми, кто здесь находились, появился Фаринкс. В его глазах читалась невероятная усталость, исходя из чего становилось ясно, что работа по вразумлению взволнованной толпы давалась ему крайне нелегко. И, судя по звучавшему издалека гомону, никаких явных результатов он так и не добился.

– Ох, я старался их успокоить, но это безнадёжно, – устало выпалил брат короля, едва показавшись из пещерного коридора. – Они перепуганы, как кролики!

– Давайте тогда попробуем все вместе, – предложила фиолетовогривая единорожка, заметавшись взглядом между всеми присутствующими вокруг неё, включая киборгов. Она осознавала, что очень нуждается в их помощи. Но в конце концов её взор пал на ошалелого короля: – И ты тоже, Торакс. Если кто и сможет успокоить чейнджлингов, то только их король. Идём!

Призыв эквестрийки прозвучал для светло-зелёного чейнджлинга подобно смертному приговору. Его и самого нужно было успокаивать, однако где-то в глубине он понимал, что должен отринуть ошеломление и, как от него требовал статус, делать всё на благо подданных. Но прежде чем он успел подняться с трона, его брат прервал едва зародившийся порыв:

– Можете не утруждаться, они сами идут сюда…

– Сюда? – опешила Глиммер, подогнув копытце и нечаянно коснувшись им лап дракончика, обхватывавших соседнее.

Весьма необычный множественный гул стремительно нарастал, и спустя считанные секунды в тронный зал принялись влетать чейнджлинги – одни за другими. Они наполняли воздушное пространство помещения, а следом за ними непрерывной колонной гарцевали их собратья, пожелавшие идти пешком. Они ворвались сюда столь молниеносно, что Фаринкс едва успел отскочить в сторону. Хотя двигалась вся эта толпа не то чтобы слишком быстро, всё же её наплыв завораживал и захватывал дух, в силу чего их появление и показалось внезапным каждому из присутствующих. Оборотни вытягивались на всю ширину зала и наступали на тронное возвышение, заставляя сердца делегатов и короля колотиться чаще.

Паникующая толпа без конца голосила, заставляя стены зала дрожать. Из их уст обильно сыпались требования, адресованные Тораксу и призывающие его делать хоть что-нибудь ради безопасности Улья. Правда, из-за того, что все друг друга перебивали, Старлайт так толком и не поняла, чего конкретно они от него хотят. Тот в свою очередь в ошеломлении вжимался в спинку своего трона и озирал подданных широко раскрытыми глазами, не представляя, как реагировать на их пугливое негодование. Глава дипмиссии ощущала нужду в диалоге с толпой, но была совершенно к нему не готова.

В голове Старлайт судорожно перебирались мысли относительно того, как призвать чейнджлингов к тишине и с чего начать их успокаивать, особенно при том, что у неё не было никаких соображений не то что по решению сложившейся проблемы, а даже насчёт её причин. В этот миг ей больше всего хотелось быть подальше от этого места или, что ещё лучше, проснуться в апартаментах для королевских гостей и понять, что всё это – лишь жуткий сон, после чего со спокойной душой пойти на настоящую совместную трапезу. Впрочем, она была не из тех пони, которые бегут от трудностей.

– Пожалуйста, успокойтесь! По… Послушайте меня! – воззвала единорожка к толпе, но её голос, прозвучавший к тому же не слишком уверенно, вмиг растворился в галдеже сотен, а то и тысяч глоток. Игнорирование со стороны оборотней сменило в её сердце растерянность на раздражение. Не найдя иного способа установить в зале тишину, она применила заклинание немоты, и как только по нестройным рядам местных жителей прошла волна бирюзовой магии, все они утратили способность говорить. Тотчас же они пришли в ещё больший ужас от потери голосов, как уже глава дипмиссии не помедлила привлечь к себе их внимание: – Ладно, сейчас я уберу заклинание, а вы пообещаете, что выслушаете меня, хорошо?

Осторожно выдвинув свои условия, будто пытаясь договориться с диким хищником, Старлайт провела глазами по толпе и заметила, что многие из оборотней утвердительно закивали головами. Она облегчённо вздохнула, надеясь, что добилась от них хоть какого-то спокойствия, и пустила новую волну магии по залу, вернувшую им голоса. В первые пару секунд стены снова наполнились едва различимым гомоном, и нежно-сиреневая единорожка, было, подумала, что сделка сорвалась, однако вслед за этим толпа всё же замолчала и принялась внимать эквестрийке. В тот же миг к ней подлетел Фаринкс, обогнув огромное скопление своих сородичей стороной, и встал возле неё по другую сторону от Трикси.

– Советую выбирать самые действенные слова, – подсказал он ей на ушко, поскольку сам уже перепробовал почти всё, что только можно. Взглянув на него краем глаза, фиолетовогривая поняша смутилась ещё больше, так как у неё на примете не было даже малоэффективных аргументов. Делать было нечего, и прочистив горло, она начала, как смогла, слушая лишь собственное сердце:

– Прошу вас, сохраняйте спокойствие! Пока вы паникуете, вас легко застать врасплох. К тому же, мы пока ещё ничего не знаем. Я понимаю, вы боитесь скорого нападения пришельцев, но…

– Пришельцев? Причём здесь эти пришельцы? – перебил её кто-то из толпы, как уже заголосили и другие:

– Это маулвурф! Он вернулся!

– О, нет! Мы обречены!

– Он сожрёт нас, как сушёные листья!

– Маулвурф? – растерянно повторила Старлайт, мельком переглянувшись с Фаринксом, на что тот изобразил скептическое недоумение. Далее её взор метнулся к Трикси, которая вполне разделяла их общее замешательство.

– Вы что, издеваетесь?! – довольно резко выкрикнула Луламун в адрес всех чейнджлингов. Будучи в ужасе от угрозы со стороны пришельцев, которые мерещились ей по ночам с их прошлого нападения на Понивилль, она была уверена, что местные паникуют по сущим пустякам. – Как такая громадина, как маулвурф, могла забраться на вершины скал, и самое главное – зачем?

– Но кто же это тогда?

– Что могло оставить такие страшные раны, как не когти маулвурфа?

– Что, что? Пришельцы! – отрезала фокусница. От её внезапного напора даже глава дипмиссии малость оторопела. – Наверняка того беднягу убила та кальмароподобная тварь, что крутила вокруг себя хоровод из мусора! У нас она тоже появилась неожиданно – буквально рухнула с неба, как этот парень, – а мы ведь вам говори…

– Трикси имеет в виду, – вклинилась фиолетовогривая единорожка, закрыв, как обычно, разошедшейся подруге рот, – что у этой трагедии может быть много причин. Кто знает, вдруг это был какой-то несчастный случай? Думаю, мы должны сперва во всём разобраться, прежде чем пытаться делать выводы, не говоря уж о том, чтобы паниковать.

– В чём здесь разбираться? Это маулвурф, я уверен! – последовал очередной выкрик, как уже толпа опять взялась за своё:

– Точно! Он пришёл мстить за то, что мы его прогнали!

– О, я знала, что это когда-нибудь случится!

– Мы должны защитить наших детёнышей!

– Но кто защитит нас? Это просто катастрофа!

Тронный зал наполнился всё теми же паническими выкриками, и делегаты, как и король и его брат, взирали на толпу с ошеломлением. Только киборги сохраняли невозмутимость, как и гвардейцы, расположившиеся поодаль. Казалось, будто они вовсе выпали из реальности и даже не слышали вопли огромного количества чейнджлингов. Постепенно оторопь в душе Глиммер сменялась раздражительным недоумением, подобным тому, что выказала Луламун. Не вынеся боязливости перевёртышей, она приложила копытце ко лбу.

– О, вы же побеждали его! – обречённо простонала она, словно самой себе, не понимая, почему вся эта огромная толпа боится одного-единственного монстра, которого им не так уж и давно удалось изгнать из своих земель. В ту же секунду на её плечи легло чьё-то копыто. Посмотрев направо, она увидела тёмно-цианового чейнджлинга, который помотал головой и устало выдохнул:

– Я же говорю, это безнадёжно…

Галдёж усиливался, и во всём этом неразборчивом шуме голосов Старлайт периодически различала лишь слово «маулвурф». Стараясь как можно скорее сообразить, что же со всем этим делать, она спонтанно опустила взгляд на Спайка, продолжавшего обнимать её ногу и в оцепенении наблюдать за происходящим, а потом посмотрела на королевский трон. Поднявшись на нём, Торакс вытянул копыто навстречу своим подданным и попробовал призвать их к тишине. Видя, как чейнджлингов пожирает паника, он всё же нашёл в себе силы отринуть собственный страх и внести свою лепту в установление спокойствия в Улье, тем более, что его тоже весьма удивила их боязнь перед маулвурфом. Однако его попытки не венчались успехом.

Охладить пыл жителей Улье не выходило, а киборги, от которых Старлайт ожидала хоть какой-то помощи, отстранённо молчали. Перебрав в голове не так уж много идей, которые были у неё на примете, она вдруг решила, что развеять страхи перевёртышей может только установление настоящих причин ужасной смерти того бедолаги. Тем более, что так у неё была бы возможность решить вопрос касательно жителей лесной деревушки. Пока что не имея даже конкретного плана действий, но понимая, что впереди её ждёт ночь без сна, она не выдержала нарастающего напряжения и инстинктивно поспешила взять ситуацию в свои копыта.

– Хватит! – на эмоциях гаркнула Глиммер, ещё раз использовав заклинание немоты, и вокруг сразу сделалось тихо. Только лишь её возглас ещё пару секунд раздавался эхом по пещерам. Вздохнув полной грудь, дабы немного успокоиться, но не отменяя свою магию, она перешла к делу: – Хорошо, если вы опасаетесь, что маулвурф вернулся в ваши земли, то мы это проверим. Я сейчас же возьму свою охрану, и мы вместе пойдём к той деревушке, где живут ваши сородичи, чтобы сопроводить их всех в Улей, а заодно поищем остальных двух гонцов. Так мы сможем точно понять, что произошло, но для исследования местности нам не помешали бы добровольцы. Кто-нибудь из вас желает нам помочь?

Огласив свой вопрос, Старлайт разблокировала заклинание, и чейнджлинги вновь обрели дар речи, но, на удивление, не рискнули им воспользоваться. Ещё пару минут назад они все голосили, что было мочи. Теперь же в тронном зале стало так тихо, что ушки нежно-сиреневой поняши улавливали ночной стрекот сверчков. Никто из них не издавал ни малейшего писка. Более того, многие даже непроизвольно теснились назад. Складывалось впечатление, что раздайся поблизости какой-нибудь шорох, и все они разбегутся прочь, спеша спрятаться в шкафах и под кроватями. Наблюдаемая картина была главе дипмиссии очень знакома.

Решить сложившуюся проблему касательно что паники в Улье, что лесной деревушки, чьи жители, возможно, ещё даже не получили распоряжения о переселении, можно было только собственнокопытно. Именно поэтому Глиммер взяла инициативу прежде всего на себя, зная также, что в любом случае её туда не отпустят одну как верные гвардейцы, так и стальные бойцы. Тем не менее, она ожидала помощи и от чейнджлингов, чтобы, по меньшей мере, проделать предстоящую работу быстрее и эффективнее. Но они так и не выказали должного энтузиазма.

– Ладно, это не в первой, – тихо проронила фиолетовогривая единорожка, не забыв, как добилась ровно такого же результата, когда призывала жителей Улья на спасение Фаринкса от маулвурфа прошлой весной. Она уже кое-как судорожно подбирала новые слова, желая хотя бы подвести итог своей речи, как уже, к её счастью, голос подал предводитель чейнджлингов, превозмогая собственные страхи:

– Ничего не бойтесь, друзья мои! Я думаю, что Старлайт права, и нам ничто не угрожает. Взгляните, нас ведь много! Если маулвурф вернулся, то мы его сможем прогнать общими усилиями, как сделали это в прошлом году. Ну а если нам угрожает что-то более ужасное, то мы справимся и с этим тоже. Она права, пока мы вместе, нам незачем чего-то бояться! Поэтому я призываю вас откликнуться на этот призыв и не бросать её в то время, когда она изо всех сил старается нам помочь, а тех, кто останется здесь, прошу не паниковать и спокойно ждать новостей. Если мы хотим быть в безопасности, то должны вместе делать одно общее дело и помогать друг другу, – произнёс он малость дрожащим от волнения голосом, после чего повернулся к главе посольства и заявил: – Если это необходимо, то я пойду вместе с вами!

– Спасибо, Торакс, – поблагодарила его Старлайт, кратко улыбнувшись. Его решимость стала пусть и маленьким, но всё же лучиком света в этом сумраке страха и отчаяния. Повернувшись же к притихшей толпе, она уже явно более воодушевлённо подытожила: – Не волнуйтесь, скоро мы всё выясним! Если кто-нибудь всё же хочет к нам присоединиться, то собираемся через двадцать минут у южного входа, ясно?

Отклика, как и прежде, не последовало. Воодушевлённость внутри Глиммер несколько пошатнулась, хотя она старалась убедить себя, что пример короля всё же побудит кого-то из его подданных к действию. В конце концов, и в тот раз они ни в какую не хотели идти на бой с маулвурфом, а потом явились-таки в последний момент. Подумав о том же самом, Фаринкс кратко бросил:

– Попробую кого-нибудь убедить.

Получив от главы дипмиссии одобрительный кивок и по-дружески хлопнув её по плечу, брат короля вспорхнул над землёй и направился к толпе своих соплеменников. Немного проводив его взглядом, Старлайт посмотрела на двух киборгов, с которыми недавно разговаривала. Никаких признаков жизни они до сих пор не подавали, но как только поймали на себе её внимание, тут же заявили:

– Мы выполним любой твой приказ, Старлайт Глиммер.

– Хорошо, – отозвалась она. Впервые в жизни ей захотелось довериться им. – Тогда поможете нам организовать переселение, ладно? И выставьте вокруг Улья надёжную охрану. Чего сейчас чейнджлингам уж точно не нужно, так это новых поводов для паники…

– Как пожелаешь, Старлайт Глиммер, – отозвались стальные бойцы. – Наш дозор займёт оборону по периметру Улья в течение десяти минут. Отряд из двадцати боевых единиц будет ждать тебя у южного входа для дальнейшего сопровождения в населённый пункт чейнджлингов на периферии.

Как только изложение закончилось, все киборги, находившиеся в тронном зале, включая этих двух NS-4, синхронно сдвинулись со своих мест и без особой спешки направились сквозь толпу к центральному выходу. Беседа между Фаринксом и оборотнями прервалась, едва успев начаться, так как последним пришлось расступаться перед поступью ходячей стали. Пока что их отзывчивость внушала главе посольства доверие. Хотя бы насчёт них ей не нужно было беспокоиться…

– Похоже, они считают тебя главной, Старлайт, – заметила вдруг Трикси ни то задумчиво, ни то с нервным сарказмом, посматривая им в спины. Желая, чтобы так оно и было, её подруга напряжённо вздохнула:

– Надеюсь…

Дискуссия посреди толпы возобновилась сразу, как только стальные бойцы ушли вглубь достаточно далеко. Не теряя времени, Фаринкс продолжил убеждать всех не прятать голову в песок, а делать всё возможное ради общей безопасности. Старлайт слышала, что он подбирает стоящие аргументы, а потому решила положиться в этом вопросе всецело на него. Посмотрев же направо, она заметила, как Торакс восседает на троне и с явно удручённой задумчивостью устремляет взор к удаляющимся киборгам. Недолго думая, она направилась к нему, волоча Спайка на передней левой ноге. Да, юный дракончик был поражён падением окровавленного трупа на стол до самой глубины души, и это отнюдь не представлялось чем-то удивительным.

Как только обе поняши вместе с дракончиком приблизились к трону, лидер чейнджлингов приковал своё внимание к ним. Он и сам побаивался покидать Улей посреди ночи, особенно теперь, когда за его стенами, казалось, рыщет сама смерть. Но оставлять друзей одних в столь небезопасном деле он никак не мог, чего бы это ему ни стоило.

– Значит, идём в разведку? – риторически спросил Торакс с мрачноватой ностальгией по тем временам, когда все чейнджлинги служили Кризалис и нередко отправлялись на исследование тех или иных территорий с целью поиска пропитания. Теперь же всё было по-другому.

– Вообще-то, мне кажется, что тебе стоит остаться здесь, Торакс, – сказала Глиммер, остановившись у подножия трона вместе с бродячей артисткой. – Король должен быть рядом с подданными. Так им будет спокойнее. К тому же, Фаринксу, быть может, удастся подыскать добровольцев.

– Ладно, – согласился светло-зелёный чейнджлинг с планом подруги. – Что ж, тогда я созову экстренный форум чувств и постараюсь поддерживать на нём спокойствие всего Улья.

– Спайк тебе поможет, – заявила фиолетовогривая пони, выставив переднюю левую ногу вперёд, к которой дракончик словно прирос. Видя, что тот даже не услышал её слов, она встряхнула его пару раз и воззвала громче: – Спайк!

– А, что?! – выпалил ассистент главы дипмиссии, как если бы его только что разбудили от страшного сна. Не прекращая обхватывать ногу поняши своими лапами, он всё же немного отстранился от неё и поднял глаза вверх.

– Во-первых, прекрати всё время держать мою ногу, – весьма требовательно попросила Старлайт, и её помощник тотчас же повиновался. – А во-вторых, ты тоже должен остаться в Улье. Поможешь Тораксу на форуме чувств всем, чем будет нужно. И если у нас что-то пойдёт не так, то сразу напиши об этом Твайлайт, хорошо?

– Не так? – повторил Спайк, явно опешив. – Что ты имеешь в виду?

– Ну, если мы, например, не вернёмся до завтрашнего утра, то, значит, у нас, скорее всего, какие-то проблемы. Если вдруг что-то случится, то Твайлайт и Принцесса Селестия должны будут сразу об этом узнать, – объяснила глава посольства, стараясь заставить своего ассистента соображать чётче. Чтобы убедиться, что он всё понял, она осведомилась: – Ты справишься, Спайк?

– Да, Старлайт, справлюсь, – слегка ошалело отозвался дракончик, а затем сам для себя повторил: – Помощь Тораксу, письмо для Твайлайт… я понял!

– Удачи вам, – пожелал король сразу, как только поняша утрясла с драконом все вопросы.

Чувствуя внутри живота лёгкий холодок напряжения перед предстоящим делом, которое вполне могло оказаться опасным, Старлайт даже замерла на долю секунды, но потом всё-таки ответила на слова предводителя оборотней благодарностью. Она уже собиралась покинуть тронное возвышение, как вдруг Спайк, осознав наконец в полной мере всю серьёзность принятого ею решения, плотно прильнул к ней, ощутив всей своей чешуёй упоительную мягкость её шёлкового халатика. От его внезапного проявления чувств она слегка растерялась.

– Только береги себя, ладно? – пролепетал Спайк, обнимая шею Старлайт с дружеским теплом. Та, было, собиралась дать ему положительный ответ, как вдруг на её плечо легло тёмно-голубое копыто.

– Да, береги себя!

– Вообще-то, ты идёшь со мной, Трикси, – возразила Глиммер, покосившись на подругу, норовившую отлынивать от риска и трудностей. Её заявление как игла пронзило фокусницу, так что та даже вскинулась и вспыхнула глазами.

– Я?!

– А ты что, хотела отсидеться за стенами Улья?

– Нет, я просто говорю, чтобы ты хоть немного о себе подумала, а то тебя на всякие авантюры вечно тянет, – выкрутилась Луламун, не желая выставлять напоказ свой страх. Она понимала, что всё равно будет вынуждена составить главе посольства компанию в предстоящей вылазке наружу. Та между тем уже сдвинулась с места, направив шаг к стоящим поодаль стражникам и их командиру, и бойко позвала бродячую артистку за собой:

– Тогда следуй за мной!

Чересчур решительный настрой подруги несколько нервировал Трикси. Не имея иного выбора, она взглянула на Спайка и Торакса, уже собиравшихся присоединиться к Фаринксу в его спорах с толпой, и обречённо поплелась за уверенно гарцевавшей Старлайт, со всей своей угрюмостью поникнув плечами.

– Да-да, как скажешь, – проворчала Трикси себе под нос, лениво переставляя ноги. – Всё равно это лучше, чем просиживать круп на форуме чувств…

P.S. «Кто устережёт самих сторожей?» – Децим Юний Ювенал.