Tiberian Twilight Sparkle

Акт 3. Глава 16: Скорость решает всё

16.1. Этот поезд в огне

– Эй, Дэринг! – раздался чей-то резкий шёпот. Вместе с тем плечо почувствовало чьё-то прикосновение, за которым последовали частые несильные толчки. – Давай, просыпайся!

Потихоньку выпадая из объятий сна, Дэринг немного потянулась, но на этом всё и закончилось. Глаз она не открыла, её одолевало непреодолимое желание поспать ещё немного. В конце концов, за те три дня, что ушли на пересечение лесов Аримаспи, она чудовищно устала. Впрочем, толчки в плечо не прекратились.

– В чём дело? – спросонья промямлила пегаска.

Стоило ей только задать этот вопрос, как уже сама судьба дала на него ответ. Её чуткие ушки услышали, как где-то неподалёку взревел гудок паровоза. Тотчас же её сердце забилось чаще.

– Вот в чём, – последовал ответ Номада, только что будившего её.

Малиновые глаза Дэринг вмиг вспыхнули, а от её сонного состояния и желания пребывать в нём и далее словно не осталось и следа. В первую же секунду после того, как её веки распахнулись, она узрела навес, покрывающий центральную часть противоположной платформы и затемнённый в предрассветных сумерках. За ним, как и полагалось, высилась стена хвойных деревьев, чьи верхушки упирались в пока ещё тёмное небо, начинавшее тем не менее неспешно светлеть. Мгновенно она вспомнила, как вместе с Номадом коротала время, сидя с ним на лавочке в глуби деревянной будки, пока вдруг не уснула, проспав до сего момента.

Приподняв голову с его плеча, поняша первым же делом посмотрела на него, и тот указал взглядом на ту часть протяжённости рельс, что уходила на запад. Никто из них не сказал ни слова, как уже Дэринг чуть нагнулась вперёд и выглянула из-за правой стенки будки. Вдали она увидела свет прожектора, неумолимо приближающийся к ним, а её ушки уже улавливали интенсивное пыхтение парового двигателя. Этот состав явно двигался на полной скорости. И это заставило её ноги в спешке соскочить с лавочки и рвануть к краю платформы.

Тело пегаски уже было готово к любому действию, но её разум ещё не до конца пробудился, а потому она принялась всполошённо делать то, что сразу спонтанно пришло ей в голову. Будучи в замешательстве от того, что к ней близился её с бойцом единственный шанс убраться из этого места, она вытянула левое копыто вперёд и стала сигналить машинисту, дабы призвать его остановиться. Правда, поезд, несмотря на то, что до платформы ему оставалось ещё не менее полукилометра, явно не собирался тормозить, что также было подмечено оператором наноброни:

– Зря стараешься, – сказал он. – Сомневаюсь, что им тебя оттуда видно. Не похоже, что они планируют тут останавливаться.

– Как я и говорила, – угрюмо напомнила Ду, поставив копыто вновь на дощатую поверхность платформы. Смерив взглядом расстояние, что оставалось преодолеть паровозу, несмотря на то, что большую часть рельс окутывал мрак, она обернулась на бойца, тоже поглядывавшего в ту сторону, и осведомилась: – Тогда что будем делать?

Ничего не ответив и не отрывая взгляда от поезда, Номад поднялся с лавочки и принялся напяливать на себя свою поклажу. Как только ему удалось ловко повесить себе на спину R-12, он дал сбитой с толку пегаске соответствующую рекомендацию:

– Вешай на себя свои манатки, пока ещё есть время.

– Что ты собираешься делать? – не поняла Дэринг.

– Некогда объяснять, – отрезал Номад. – Давай, не медли.

Решив с ним не спорить, но не представляя, что он задумал, пегаска спешно вернулась к лавочке и сделала, как ей было велено. Спустя полминуты на ней уже была её седельная сумка. И когда она подняла взгляд на суперсолдата, чей костюм сиял белым свечением, тот как раз закончил крепить на поясе автоматическую винтовку AR-70. Тем временем пыхтение поезда всё усиливалось, и в него уже отчётливо вкраплялся стук колёс по рельсам.

– И что теперь? – осведомилась искательница приключений, с одной стороны заинтригованная, но с другой – несколько раздражённая тем, что ей приходилось делать то, чего она не понимала.

Носитель нанокостюма опустил на неё взгляд, но прежде чем что-либо ответил, гул на всех парах несущегося поезда достиг кульминации, и мимо них, подобно шальному мустангу, на полной скорости пролетел локомотив, таща за собой череду пассажирских вагонов. Заворожённо уставившись на голову состава, Дэринг проводила его взглядом, как свою последнюю надежду, ускользающую прочь. Когда же её малиновые глаза переместились к хвосту, ей мельком показалось, что в окнах пассажирских вагонов, коих наблюдалось восемь, творится какая-то суматоха. Однако всё её внимание мгновенно приковалось к самому последнему, хозяйственному вагону, где хранилось всё необходимое для обслуживания поезда, который вот-вот должен был прошмыгнуть мимо будки с лавочкой.

К неожиданности Дэринг её ни с того, ни с сего оторвали от земли руки, облачённые в наноматерию, отчего она непроизвольно охнула. Схватив её на руки, Номад вновь активировал режим максимальной скорости и наискось подался к краю платформы, двигаясь параллельно уходящему поезду. Когда же его нога ступила на самую кромку, что отделяла дощатую поверхность от шпал, костюм тут же засверкал красным светом, и он совершил усиленный прыжок, тем самым послав себя вместе с напарницей прямиком к задней обзорной площадке хвостового вагона.

От прыжка через рельсы вдогонку поезду Дэринг невольно захватило дух. Впрочем, всё произошло в считанные секунды, по итогам коих боец приземлился на самый край обзорной площадки, бортик которой, как ни странно, был наполовину выломан. Сразу выпустив пегаску из рук, он выпрямился и проследовал внутрь. Его рука инстинктивно потянулась к маске, висевшей на поясе, когда он взирал на то, что творилось в вагоне. В тусклом свете лампы, висевшей под потолком, были видны все те вещи, что его наполняли – в основном, какие-то ящики, сундуки и целое скопище железных бочек, – многие из которых были опрокинуты и беспорядочно валялись то тут, то там. Но прежде всего носителя нанокостюма озадачило другое.

– Что за чёрт? – проронил он, взирая на то, что показалось ему самым странным.

В правой стене вагона зияла широкая дыра. По её краям дощатая стена была обуглена, исходя из чего складывалось впечатление, что её оставил тяжёлый плазменный снаряд цефа-бомбардира. Это изрядно насторожило его, но прежде чем он успел покрыть лицо маской и сдвинуть визор на глаза, его внимание привлекла Дэринг, громко воскликнув:

– Номад, сзади!

Взор суперсолдата метнулся назад, и его мигом охватило напряжение. В тот же момент зрительное восприятие дополнилось и слуховым, как только сквозь грохот поезда прорвался пронзительный вой. Следом за составом по рельсам мчались два сталкера, а позади них метрах в десяти маячило ещё пятеро. Все они бежали на четвереньках, причём до того быстро, что постепенно нагоняли на полной скорости идущий поезд. Рука бойца тут же переместилась с маски на AR-70, которую он снял с пояса и нацелил на гнавшихся позади кальмаров. Понимая, что здесь сейчас начнётся, пегаска в напряжении отступила на пару шагов вглубь вагона. Покой продлился недолго…

К симфонии грохота незамедлительно прибавились выстрелы, когда из ствола винтовки принялись вырываться прицельные очереди, которые Номад адресовал правому цефу. Тот, встретившись с пулями, заметно пошатнулся и пробежал по инерции ещё какое-то расстояние, пока не споткнулся о шпалы. Его напарник в свою очередь совершил рывок и в два счёта приблизил себя к поезду, по итогу чего прыгнул, словно хищник, атакующий жертву. Ствол перевёлся на него, и когда он уже замахнулся своим клинком, дабы всадить его в землянина или хотя бы уцепиться за обломанный бортик смотровой площадки, ему в морду тут же врезалась очередь.

Встречный удар отбросил цефа обратно на рельсы и заставил кубарем прокатиться по шпалам. Удивлённый неожиданной эффективностью, боец машинально опустил взгляд на своё оружие. На вид это была та самая винтовка AR-70, какими он их знал много-много лет назад, а сейчас считал безнадёжно устаревшими. Должно быть, всё дело в каких-то более поздних патронах – вероятно, разрывных, – о которых он ранее не знал. Что ж, это было очень кстати, а потому он воодушевлённо нацелил ствол на других кальмаров, спешивших нагнать поезд. Тут-то слева из зарослей, тянувшихся вдоль стены хвойных деревьев, перед ними на пути выбежала ещё одна группа сталкеров.

Интерес пришельцев к этому поезду был Номаду непонятен, как и его напарнице, но думать об этом было некогда. Он принялся палить по преследователям, как вдруг снаружи начало стремительно светлеть. Как по заказу, Селестия подняла солнце, что изрядно облегчило ему задачу – теперь он отчётливо видел свои цели. Между тем Дэринг, пользуясь случаем, выглянула из-за края поёма и посмотрела влево на заросли. За стеной деревьев вполне ожидаемо виднелась пустыня Боун-Драй, но присмотревшись получше к их подножию, она оторопела. Между стволами она то и дело замечала фигуры сталкеров, нёсшихся там параллельно поезду, а несколько из них бежали сквозь заросли, росшие вдоль рельсов. Она не считала, сколько их, но навскидку ей было ясно – этих тварей там десятки.

Шестеро сталкеров скакали впереди пяти других, и все четыре опоры стремительно приближали их к удалявшемуся прочь поезду. Стреляя точно и уверенно, Номад двумя короткими очередями прибил сперва одного, за ним другого, вслед за чем об труп последнего нечаянно запнулась очередная тварь, тяжело рухнув на шпалы. Тем не менее, трое прочих оказались удачливее, и от вагона их отделяло всего ничего. Рывок, и один из них уже прыгнул вслед составу, но был отброшен вовремя произведённым выстрелом. Впрочем, это дало время его собратьям.

Следующий кальмар совершил прыжок и тоже встретился с пулями, но успел по косой рубануть по тому, что оставалось от бортика, и тем самым уцепиться за вагон. Резко подтянувшись, он тут же столкнулся с ударом приклада, за которым последовал второй, пославший его на рельсы.

Едва успела нырнуть вниз одна жуткая морда, как уже её подменила другая. Очередной цеф уже летел в атакующем прыжке, и прежде чем боец сумел перевести ствол винтовки на новую цель, ему в грудь вдарил клинок. Натиск бешеной силы опрокинул его на стену вагона левее проёма, которую он легко проломил своим затылком, обрушившись на какой-то большой сундук. Отошедшая ещё дальше вглубь вагона Дэринг напряжённо замерла. Видя, что её партнёру грозит опасность, она уже порывалась прийти к нему на помощь, несмотря на то, что у неё не было управы на этих тварей. Но сделав первый шаг, она застыла вновь. На заднюю площадку вскочил ещё один пришелец, устремившись прямиком к ней.

Гонимая адреналином, пони рванула прочь, как уже её глаза всецело приковались к огромной дыре в боковой стене. Сходу сообразив план действий – рисковый, но единственно возможный, – она подбежала к самой пробоине и резко развернулась. Два клинка стремились испить её крови, и в последний момент, когда цеф уже был совсем близко, она кувырнулась в сторону. Посланный наотмашь тесак пролетел мимо, однако его остриё едва не скользнуло по её шее, срезав, казалось, несколько волосков с её гривы. Сам же кальмар, не успев вовремя затормозить, перевалился через нагромождённые здесь ящики прямо в пробоину за пределы вагона. Её поспешный расчёт оказался верным, хотя если бы она не была сама собой, то у неё наверняка только что не стало бы головы.

Седельные сумки на спине Ду перекрутило из-за кувырка. Но понимая, что это ещё не конец, она не стала их поправлять, а просто скинула с себя, после чего рванула к напарнику на помощь. Правда, тот уже справился и сам. Она узрела, как боец всадил цефу несколько пуль в грудину и послал прочь из вагона ударом ноги. Перевалившись через край того, что оставалось от бортика, пришелец рухнул на шпалы уже мёртвым. Пятеро других уже нагоняли поезд, но суперсолдат не стал палить по ним, вместо этого повесив винтовку обратно.

– Нет, тут надо кое-что потяжелее, – заявил он будто самому себе, спеша снять со спины R-12.

Подойдя ближе к выходу на заднюю площадку, дабы оценить обстановку позади, Дэринг увидела, как пятеро оставшихся кальмаров настигают поезд, готовясь запрыгнуть в вагон. Но прежде чем это произошло, к ним присоединилось ещё несколько сталкеров, на этот раз выбежав с правой стороны – то есть, откуда-то из джунглей. Выходит, что за этим составом установилось планомерное преследование довольно-таки крупными силами, словно они желали его ограбить, как в старинных байках с Дикого Запада. От этой мысли пегаску отвлёк гром от первого залпа, выпущенного бойцом из гранатомёта.

Настигнув свою цель, ракета буквально размазала неудачливого цефа по рельсам, а заодно разбросала в разные стороны ещё трёх, которые теснились подле него. После этого ни одна туша не подала признаков жизни. Быстро сообразив, как действовать, инопланетные чудовища принялись рассыпаться, как уже грянул второй залп, уничтоживший ещё двух. Впрочем, теперь они неслись не только по рельсам, но и по обе стороны от них, что несколько уменьшило эффект от стрельбы, а спустя считанные секунды из травы вынырнули две дополнительные группы.

Номад стрелял и стрелял, а посылаемые им снаряды оставляли на путях всё больше разбитых желеобразных тел в экзоскелетах. Тем не менее, цефы старались минимизировать эффект от его залпов, и их было слишком много. Когда настал момент перезарядки, они ускорили и без того бешеный темп. Как бы быстро боец ни вставлял снаряды в каморы гранатомётного барабана, пришельцы были уже совсем близко, и прежде чем он заполнил последнюю нишу, первый из них оторвался от земли. Видя, что времени нет, он перешёл в режим максимальной силы и, сделав шаг вперёд, совершил выпад массивным стволом R-12, будто пикой.

Встречный удар оттеснил сталкера обратно, однако за ним следовало ещё несколько. И если одного из них он снёс своей падающей тушей, то двое других миновали столкновения и далее устремились за своей целью. Быстро вставив недостающий патрон, Номад резко передёрнул затворную ручку. И когда оба кальмара прыгнули вдогонку вагону, он едва успел выставить ствол прямо и зажать гашетку. Вылетевшая оттуда ракета врезалась в морду одного из инопланетян всего-то в нескольких метрах, снеся обоих прочь мощной взрывной волной, что вдарила также и в нанокостюм, заставив его израсходовать немалую часть энергии. Удар настиг даже притаившуюся в вагоне Ду, сбив её с ног, как картонную фигурку.

И всё же Дэринг была достаточно далеко от места взрыва ракеты, в силу чего мигом пришла в себя и без промедлений вскочила на ноги. Её отбросило чуть дальше вглубь вагона, поэтому она обнаружила вокруг себя увесистые сундуки, а чуть в стороне теснились друг к другу железные бочки, от которых заметно пахло керосином. На ум ей спонтанно пришла кое-какая идея. Правда, ей стало не до этого, когда она услышала совсем рядом вой и грохот. Один особо прыткий цеф сумел-таки заскочить в вагон и с прыжка снёс Номада ударом тесака, повалив бойца на тот же сундук, на который его уже клала одна из предыдущих тварей. Сходу заблокировав лезвия противника при помощи гранатомёта, он подогнул обе ноги и в режиме силы без труда выбил его за пределы вагона.

Подобрав свой шлем и небрежно напялив его на голову, Дэринг вмиг подбежала к тому сундуку, с которого поднялся Номад, и упёрлась в него копытами, оценивая тяжесть. Он был явно до отвала нагружен чем-то увесистым – возможно, углём, учитывая, что у этого поезда не было тендера, – но пегаска чувствовала, что если хорошенько приложит силы, то вполне сдвинет его с места. Когда же суперсолдат послал во врагов ещё одну ракету, его напарница подняла глаза и узрела, как на пути позади тех кальмаров, что нагоняли поезд, выбежала целая их лавина – не менее двух десятков. От этого зрелища ей стало не по себе, однако спустя секунду её внимание вернулось к тому, о чём она подумала сразу.

– Номад, помоги мне! – призвала она так громко, как могла, чтобы перекричать стук железных колёс и завывания цефов. Обернувшись на неё, боец увидел, как она указала ему глазами на остаток бортика, в то же время упирая передние копыта в сундук. Он быстро понял её план.

Сбив ногой основание той части стены, которая проломилась под его же весом, он подался вперёд и ударом своего тяжеленого оружия в мгновение ока разнёс те деревянные обломки, которые раньше были цельными перилами. В свою очередь кобылка дотолкала сундук почти до края, а последнее усилие ей помог сделать землянин, по итогу чего увесистый предмет свалился на рельсы. С грохотом летя по ним кувырком, массивное деревянное вместилище очень скоро настигло первого цефа и разбилось об него, высвободив наружу томившийся в нём уголь. Этот удар сразил пришельца наповал, хотя их ещё было много, особенно поодаль.

– Погоди, есть кое-что получше, – заявил Номад, оценив довольно неоднозначную эффективность использованного метода.

Сбросив в сторону R-12, оператор наноброни подался вглубь вагона под вопросительный взгляд пегаски. Её идея показалась ему весьма дельной, однако он решил привнести кое-какое улучшение. Обойдя железные бочки, стоявшие в два ряда и два яруса одна на другой, он принялся изо всех сил толкать их. Поняв его задумку, Дэринг подбежала поближе и взяла на себя заботу контролировать, чтобы ни одна ёмкость с керосином не выпирала в сторону. Справа же с этой задачей и без того справлялась стена вагона. В несколько толчков Номад вытеснил все шестнадцать бочек к обзорной площадке, как вдруг на ней появился ещё один цеф.

Мгновенно выхватив винтовку, суперсолдат накормил кальмара пулями быстрее, чем тот успел вторгнуться в вагон и причинить вред его напарнице, державшейся ближе к выходу наружу. Другие сталкеры всё ещё маячили достаточно далеко, поэтому землянин и эквестрийка поторопились завершить начатое. Общими усилиями они оттеснили оба ряда бочек к самому краю, после чего она пристроилось рядом с ним и толчком задних копыт усилила его последний напор. Вскоре весьма тяжёлые ёмкости с керосином перевалились на шпалы и поскакали по ним ещё более резво, чем сундук с углём.

Высыпаясь из вагона одна за другой, бочки с грохотом полетели по рельсам навстречу цефам, и спустя пару секунд первая из них уже нашла свою жертву. Врезавшись в пришельца подобно ядру, она снесла его с ног и обрушилась на него всем своим весом, а затем, оставив тварь лежать на шпалах, поскакала дальше. Сталкеры тотчас же приняли во внимание изменение условий и стали лавировать, дабы избежать нежелательного столкновения, но их было так много, что бочки неизбежно находили свою цель. Как только Номад и Дэринг выпихнули из вагона последние четыре железные ёмкости, те из них, что располагались сверху, завалились набок. И если одна всё же выкатилась наружу, то другая переместилась к боковым перилам и остановилась у их подножия.

Бочки скакали по рельсам и подле них, вышибая из отряда одного цефа за другим, и всё же Номад желал использовать этот метод по максимуму. Схватив задержавшуюся в вагоне ёмкость, он обнаружил, что она наполнена керосином лишь на треть, а потому не имела того веса, как у её сестёр. Впрочем, недолго думая, он пустил в ход и эту бочку, с размаху швырнув её в ближайшего цефа, а мысленно уже не в первый раз помянув гориллу с красным галстуком из стародавних видеоигр. Вместе с тем он вернул в руки AR-70 и принялся стрелять в брошенный предмет настолько прицельно, насколько ему позволяла качка поезда.

Стоило только железной бочке пролететь мимо увернувшегося от неё сталкера, как уже её нагнала очередь. Всего несколько пуль, и в силу своей незаполненности она разорвалась в клочья неистовым взрывом, всё ж таки настигшим того кальмара, который надеялся избежать своей судьбы, а вместе с ним ещё нескольких, спешивших чуть позади. Остальным же все ряды спутали другие бочки, а те немногие, кому посчастливилось миновать близкой встречи с ними, начали вдруг сворачивать обратно в заросли один из другим. Такая перемена воодушевила партнёров, наблюдавших, как преследователи отстают от поезда.

– Давайте, валите отсюда к своей осьминожьей мамочке! – с нервным ликованием выпалила Дэринг в адрес отступающим сталкерам, а затем переглянулась с Номадом. Тот ей кратко улыбнулся и, не теряя время, перешёл к делу:

– Идём, – объявил он, вешая на пояс винтовку, и направился к R-12 в обход пегаски.

Как только он подобрал своё оружие и двинулся вглубь вагона, пони без промедлений последовала за ним. Перед этим она лишь напоследок выглянула наружу и ещё раз убедилась, что кальмары отступили, в то же время заметив, что в стене хвойных деревьев, тянувшейся слева, начали то и дело мелькать финиковые пальмы. Пройдя по очень узкому проходу между различными нагромождениями и стоявшим подле стены умывальником, компаньоны вышли к противоположному выходу. В этот миг поезд заметно качнулся, из-за чего пегаска на секунду замерла, чтобы не потерять равновесие. Когда же суперсолдат распахнул дверь вагона, ведшую на свежий воздух, ей стало ясно, в чём дело.

За дверью, как и полагалось, находился довольно тесный проём между вагонами, соединёнными небольшими площадками, сквозь который без конца со свистом носился ветер. По обе стороны от него открывался вид за пределы состава. Посмотрев из-за спины Номада наружу, Ду узрела в зазоре между косяком и углом следующего вагона чистое пространство, кое-где заполненное лишь пальмами, проплывавшее мимо по дуге. Поезд поворачивал на юг, а вдалеке – примерно в полумиле, – виднелись другие рельсы, тянувшиеся на север, за которыми тоже маячила громада тропических лесов. Мельком оглянувшись назад, она увидела сквозь вагон, как те пути, что доселе длились параллельно составу, свернули в противоположную сторону, устремляясь прямиком к тем, что имели северное направление.

Перешагнув через узкую пропасть между площадками над сцепкой, боец прильнул плечом к стене следующего вагона слева от двери, которая была заперта. Его инстинктивная предосторожность оказалась очень кстати – оттуда донёсся знакомый вой, и ему стало ясно, что туда так просто не сунуться. Тоже услышав этот леденящий душу звук, Ду на секунду замерла, как вдруг сквозь грохотание поезда прорвался неких глухой лязг, и дверь, перед которой она остановилась, мигом распахнулась с бешеной силой, словно изнутри вылетел метеор. Сильный удар не только выбил дух из пегаски, но и отбросил её в сторону за пределы площадки, как лёгкую пушинку.

Напряжение внутри Номада за долю секунды достигло максимума, его сердце забилось в бешеном темпе, а тело буквально само бросилось делать то, что должно. Не обращая внимания ни на что, он швырнул R-12 к своим ногам и кинулся за пегаской. Мгновенный выпад рукой, и его пальцы стальной хваткой сжали копыто напарницы, едва не вылетевшей из состава куда-то в сторону. Правда, чтобы дотянуться, ему пришлось распластаться на площадке. Ещё бы немного, и кисть, облачённая в наноматерию, сдавила бы лишь воздух. Распахнув глаза, Дэринг к своему ужасу обнаружила себя колыхаемой на ветру, будто полотно ткани. Впереди она видела дальнейшую протяжённость поезда, который приближался к стрелочному переводу, наблюдавшемуся в нескольких сотнях метров перед мчавшимся локомотивом. Далее рельсы уходили в пустыню.

Впрочем, от мимолётного созерцания дальнейшей протяжённости путей искательницу приключений отвлёк очередной вой. Метнув взор к узкой щели между вагонами, она узрела, как позади Номада, державшего её копыто предельно надёжно, в хвост состава пробежали три сталкера, таща в своих клинках некую ношу. Но прежде чем она успела понять, что они несут, её взор метнулся кверху. Стоило только суперсолдату потянуть её к себе, как вдруг на крыше вагона появилась фигура ещё одного цефа, которая не помедлила спикировать на бойца, пока тот оставался в затруднительном положении.

– Сверху! – выкрикнула Дэринг.

Сходу поняв её предупреждение, Номад оглянулся назад и моментально перекатился на бок, как уже в то место, где только что покоился его затылок, вонзился клинок, глубоко впившись в поверхность площадки. От этого Дэринг выпала из воздушного завихрения, которое сопровождало поезд по бокам, и опустилась значительно ниже, едва не свалившись на пути. Из её глотки вырвался непроизвольный вопль, а задние копыта, казалось, чуть ли не чувствовали трение об рельсы. В свою очередь оператор наноброни перешёл в режим силы и врезал ногой в грудину нависшего над ним цефа, послав его за пределы состава с другой стороны проёма. Но на его месте возник ещё один, так же появившись на крыше.

Распахнутая кальмарами дверь вагона захлопнулась порывами ветра, и теперь у одного из них, показавшегося сверху, тем более не было никаких препятствий перед атакой. Понимая, что счёт идёт на доли секунды, Номад с усилием подбросил напарницу вверх и закинул её на площадку заднего вагона. Там же пегаску ждал пробковый шлем, к её счастью слетевший у неё с макушки сразу от удара дверью, а потому не выпавший с поезда. Впрочем, ей было не до головного убора, когда её партнёр подвергся очередному нападению.

Едва успев перейти в режим брони, суперсолдат поспешил вскочить на ноги, и тут-то тяжеленая туша впечатала его обратно в пол площадки, вонзив клинок в бронежилет на уровне сердца. Если бы не костюм, то он тотчас же расстался бы с жизнью без всяких шансов. Прежде чем пришелец взметнул свой второй тесак, боец ухватился за один из нагрудных сегментов его экзоскелета и, выдернув из кобуры пистолет, принялся палить ему под маску. Несколько выстрелов в голову заставили тварь окочуриться, после чего землянин отправил своего противника вслед за его предыдущим собратом.

Не убирая пистолет, Номад мгновенно выпрямился и сразу заметил, как на него во весь опор несётся очередной кальмар, взявшись из хвостового вагона. Тот стремительно промчался сквозь выломанную отступавшими пришельцами дверь и, с прыжка перескочив через сочленение вагонов, снёс бойца с ног, дав ему успеть сделать лишь один выстрел. Врезавшись затылком в косяк, носитель нанокостюма тут же пригнулся, так как лезвие уже летело к его непокрытому маской лицу. Сталкер прочертил в стене сквозную щель, после чего не давшаяся ему жертва крепко ухватила его за основание тесаков и оттеснила прочь.

– Хрен тебе, подонок! – гаркнул Номад в ответ на неудавшуюся попытку цефа отрубить ему голову. Всадив в желеобразную плоть несколько пуль, чтобы оглушить врага, он силой вытолкнул его в пропасть между вагонами. Кальмара увлекло под колёса, и его начало бить об шпалы под сцепкой. Глядя, как его экзоскелет мнётся в металлолом, боец с нервным злорадством выпалил: – Так кайф, а?!

От кончины кальмара его отвлекла напарница. Пока он разбирался с непосредственной угрозой, та скользнула обратно в хвостовой вагон и сдвинула к выходу из него два сундука, стоявших один на другом. Теперь, когда около половины высоты дверного проёма были закрыты, она ухватилась копытами за самый верх преграды и, подтянувшись, перебралась через неё. Наблюдая за её действиями, суперсолдат вернул пистолет в кобуру.

– Надеюсь, это их хоть немного задержит, – пояснила пегаска свой ход, подбежав к напарнику. Тот устремил взор вглубь вагона и, не сомневаясь, возразил:

– Я бы на это не надеялся.

Оглянувшись назад, пони в пробковом шлеме увидела, как на заднюю площадку пройденного вагона вскочил цеф, а спустя пару секунд и ещё двое. Между тем носитель нанокостюма быстро подобрал R-12 и подался к пропасти между площадками. Пока первый цеф принялся скакать по нагромождениям внутри вагона, не додумавшись обойти их по узкому проходу, Номад обхватил ствол базуки и со всей силы обрушил её массивным прикладом на сцепку. Повторив этот удар ещё и ещё, он отсоединил задний вагон от состава, и тот начал терять скорость, постепенно отдаляясь. Внутрь него уже забралось ещё несколько сталкеров, а первый вот-вот должен был подобраться к перекрытому проёму.

Когда же кальмар, спешивший впереди остальных, опрокинул тараном тесаков верхний сундук и, вскочив на нижний, выпрыгнул из вагона вслед отдалявшемуся поезду, Номад нажал на гашетку, и гранатомёт произвёл выстрел. Ракета врезалась в пришельца прежде, чем тот пролетел в воздухе несколько метров, и, вбив его обратно, рванула. Добрая половина вагона была разнесена в клочья, а вместе с ней и оказавшиеся внутри цефы. Ещё какое-то время двигаясь по инерции, он постепенно остановился, так и оставшись догорать на путях как раз перед стрелочным переводом, распределявшим направление между севером и западом.

Какое-то время последив за удаляющимся вагоном, Дэринг и Номад молча переглянулись между собой, а затем последний счёл нужным повесить гранатомёт на спину. Учитывая, что далее предстояло продвижение внутри состава, такое оружие было самоубийственным. Готовясь встретить в следующем вагоне что угодно, он взял в руки автоматическую винтовку и прильнул плечом к дверному косяку, а ствол направил к полу.

– Держись позади меня, ясно? – призвал боец, на что его подруга твёрдо кивнула.

Толкнув дверь, Номад выглянул из-за косяка с автоматом наперевес, но ни разу не выстрелил, несколько опешив. Вместе с ним внутрь заглянула и Ду, причём увиденное ошарашило её даже больше. Среди пассажирского вагона, наполненного рядами двухместных сидений, притаились три сталкера, и каждый из них доселе нанизывал на свои тесаки мёртвые тела ехавших в этом поезде пони. Как только дверь отворилась, их огненно-красные глаза метнулись к ней, после чего они вдруг ни с того, ни с сего подались прочь из вагона, взяв с собой по одному трупу. Помимо этого тут оставалось ещё несколько убитых ими пони.

Два цефа тут же выпрыгнули наружу через одну из боковых дверей вагона, располагавшихся на его противоположном конце, а третий и вовсе предпочёл оконную раму, выбив стекло своей массой. Войдя внутрь, Номад машинально пустил вслед последнему очередь, однако не был уверен, что она попала в цель. Вагон стал пуст, поэтому он опустил оружие и двинулся вглубь по центральному проходу, глядя на окружавшую его разруху. Помимо нескольких трупов тут было много крови, оставшейся на полу, стенах и скамьях, некоторые из коих несли на себе следы тесаков. Следуя за ним, Дэринг в напряжении подмечала те же жуткие детали.

– О, Селестия, – сдавленно проронила пегаска, оглядывая мёртвые тела таких же, как она, пони, изувеченные лезвиями. У одного из них наблюдалась глубокая рубленная рана на шее, у другой – разбит череп, двое лишились конечностей, а у некой кобылки и вовсе был буквально вскрыт живот. От такого зрелища к её глотке подступала тошнота, даже ей никогда в жизни не доводилось видеть нечто столь жуткое. Однако прежде всего её занимал вопрос, который она почти сразу озвучила: – Зачем они утаскивали эти тела?

– Кто их, мать его, знает? – неопределённо ответил Номад, шагая к противоположной двери с винтовкой наготове, словно ожидал, что эти трупы того и гляди набросятся на него.

Такой ответ совсем не удовлетворил поняшу. Нервно сглотнув, она сочла необходимым перейти к самому важному:

– Ну, и что дальше?

– Попробуем добраться до головы поезда, – задумчиво отозвался носитель нанокостюма, затем остановившись и повернувшись наконец к напарнице. – Может быть, они ещё не порешили хотя бы машиниста. Правда, что-то мне подсказывает, что этот поезд уже давно как вне расписания.

– Если это так, то плохи наши дела, – констатировала Дэринг. От этой мысли ей стало ещё больше не по себе. Если этот поезд уже не управляется никем из пони, то даже доехав до горы Арис, он просто протаранит её вокзал своей массой. Новых жертв будет не избежать.

Прежде чем кто-либо из компаньонов успел что-то сказать или, тем более, сделать, внутрь вагона ни с того, ни с сего из нескольких окон сразу ворвались четыре цефа, взявшись, очевидно, с крыши. В мгновение ока Номад вскинул ствол винтовки, а Дэринг Ду заняла позицию на ближайшей лавочке, встав в боевую стойку. Продвижение через весь поезд явно могло стать ещё более опасной задачей, чем забег по диким джунглям…

---

Врезавшись затылком в стену между сиденьями, Номад тут же нагнулся и пропустил над головой вражеский клинок, который прочертил линию прямо по подоконнику. Далее он кое-как сгруппировался и отбил от себя наседавшего цефа, чья масса и снесла его с ног. Вместе с тем он заметил, как левее у другого края вагона Дэринг пытается уйти от атак ещё одного кальмара, едва успевая уворачиваться от ударов. Наконец пришелец поспешил с прыжка обрушиться на неё, как уже она кувырнулась с очередной занятой ею лавочки под столик, а потому клинок впился в деревянную поверхность.

Желая помочь напарнице, носитель нанокостюма выхватил пистолет и, не вставая пальнул в затылок застрявшего сталкера. Он успел всего три раза нажать на курок, по итогу чего на него вновь накинулся только что оттеснённый им противник. Он пальнул тому в морду, не целясь, как уже был вынужден выставить руку навстречу его удару. Лезвие чиркнуло по костюму, не причинив ему вреда, но следом за ним к лицу землянина уже пикировало другое, а из противоположного окна выскочил ещё один кальмар. Порядком вымотавшись от постоянных стычек с этими тварями, боец кипел яростью.

– Ну всё, ты меня достал! – выкрикнул он, подавшись вперёд, чтобы пропустить тесак мимо себя, и крепко ухватившись за его основание.

Поверхность наноброни сверкнула красным светом, выражая внутренний гнев своего носителя, и тот с немалым усилием выломал у пришельца смертоносную конечность его экзоскелета. Вдарив в него плечом, он отстранил цефа от себя, после чего сделал шаг вперёд и с размаху рубанул его сверху вниз по косой. Искривлённый тесак без особого труда вошёл в желеобразную плоть и даже разрубил несколько пластин инопланетной брони. Как только он был выдернут наружу, пришелец в тот же миг свалился на пол мёртвым.

Место павшего кальмара занял очередной, который, впрочем, бился на одном месте так, будто вступил в схватку с незримым врагом. Его тесаки рассекали воздух, а тело крутилось в странном танце, и как только он повернулся к Номаду спиной, тот узрел свою напарницу. Ду повисла у него на затылке и обхватила его шею копытами, как если бы душила. Задними же ногами она пыталась заблокировать его конечности, упираясь в их основание. В который раз боец поразился её невиданной прыти! И тем не менее, пришелец был гораздо сильнее маленькой пони.

Дэринг была не в силах обездвижить конечности цефа, поэтому один из его клинков, необычно изогнувшись, кое-как чиркнул позади него самого. Впрочем, от ударов пегаску защищали его собственные шипы на затылке. Звякнув об их края, лезвие пролетело над холкой пони в пробковом шлеме, после чего кальмар резко сдал назад, и она тут же крепко ударилась спиной в стену между окнами. Из её уст вылетел сдавленный вскрик. Вслед за этим её тело пронзил ещё один толчок, вслед за которым всё как будто замерло. Спонтанно выглянув из-за массивного плеча своего противника, она узрела суперсолдата. Его клинок пригвоздил тварь к стене.

Пронзив туловище инопланетянина ниже сегментов его брони, Номад с рывка отсоединил его от стены, после чего резким движением вскрыл ему плоть почти до самого основания нижних конечностей. На пол хлынули желеобразные внутренности, в которые чудовище и свалилось ничком, а пегаска едва успела с него соскочив, не без труда разжав напряжённые копыта. Тотчас же справа её ушки уловили очередной характерный топот.

– Номад! – воскликнула она, дабы привлечь внимание напарника, не спускавшего с неё глаз.

Тот кальмар, что доселе старался вынуть свой клинок из лавочки, не помедлил напасть на них сразу, как только ему представилась такая возможность. Прежде чем Дэринг отпрянула в сторону, дабы обойти врага с тыла, Номад мигом подался ему навстречу. Нырнув под его тесак, он со всей силы рубанул своим точно по коленному сочленению правой опоры, и та переломилась надвое. Цеф рухнул мордой вниз у ног пегаски, но ничего более сделать не успел. Клинок землянина в ту же секунду прибил его к поверхности пола. Оставив его покоиться в плоти убитого пришельца, боец выпрямился во весь рост и взглянул на напарницу снова. Оба они были очень напряжены, их дыхание стало тяжёлым и частым…

До сих пор Дэринг и Номад неуклонно следовали к голове состава, из вагона в вагон, и всё время им приходилось отбиваться от кальмаров и их лезвий. Эти твари установили за поездом до того массированное и целеустремлённое преследование, что им, казалось, конца и края не было. За время этого безумного прорыва наноброня не раз спасала своему носителю жизнь, и если бы не её свойства, то боец уже давно был бы растерзан на куски. Пегаску же и вовсе чуть не разрубили пополам, и если бы она вовремя не дёрнулась в сторону, а седельная сумка на приняла удар на себя, то для неё всё было бы кончено. В итоге теперь на ней болталась лишь одна половина багажа, держась на перевязанных между собой лямках. Комплекта карт и медикаментов как не бывало.

В каждом вагоне партнёрам то и дело встречались следы разрушений и массовых убийств. Цефы зачем-то планомерно убили всех пассажиров поезда, никого из пони не оставив в живых, и старались унести с собой свои трофеи, чему, впрочем, то и дело препятствовали встречи с землянином и эквестрийкой. И так было на каждом шагу. Весь этот кровавый хаос длился уже, казалось, около часа, пока паровоз, не сбавляя скорости, мчался вглубь пустыни Боун-Драй. Но теперь они стояли посреди первого вагона, и ничто не мешало им пробраться в кабину паровоза – пока что…

Немного переведя дух, Номад молча двинулся в сторону, дабы вернуть себе пистолет, выроненный им перед тем, как он вырвал тесак у цефа и вступил в рукопашный бой. Дэринг оставалась на месте, не отрывая от него глаз и испытывая довольно тяжёлые чувства. От того, что творилось в этом поезде, ей было, мягко говоря, не по себе.

– Ты всё ещё думаешь, что машинист может быть жив? – спросила она с заметным скепсисом и напряжением.

– Пошли проверять, пока нам ещё какая-нибудь херня не помешала, – отозвался оператор наноброни, перезаряжая опустошённый пистолет. Далее он положил его в кобуру, а потом подобрал с пола R-12, что была выбита из его рук ещё раньше. – Давай, нам осталась финишная прямая.

Пройдя между останками цефов и разгромленными обеденными столами, Номад дошагал до стойки, располагавшейся в правом углу вагона, за которой стояла парочка стеллажей с выпечкой и кондитерскими изделиями, а также виднелось небольшое помещение кухни. Здесь на него напали, когда он и его напарница, двигавшаяся позади него, собирались подобраться к выходу из вагона в прошлый раз, что случилось немногим менее десяти минут назад. Именно поэтому здесь покоилась AR-70, выроненная им из-за натиска кальмаров. За время движения по поезду он уже израсходовал все запасные магазины, и теперь автомат был заряжен последним, где оставалось около двадцати патронов.

В этом походе каждая пуля была на счету, поэтому боец положил R-12 на стойку и подобрал винтовку, дабы прикрепить её на поясе. Поняша между тем оставалась за его спиной, переминаясь на месте, как если бы стояла на иголках, и метая взгляд то туда, то сюда. Когда же он вернул в руки гранатомёт, его внимание обратилось на окно. Теперь, когда панораму не скрывали заросли и на многие километры вокруг раскидывалась пустыня, наполненная лишь редкими кактусами, отсюда было видно, как в стороне от поезда параллельно ему, не отставая, скачут на четвереньках целые стаи цефов-сталкеров.

Именно из этого скопища то и дело отбивались отдельные группы, что вторгались в поезд и усложняли задачу компаньонов. Поэтому, взяв в руки базуку, Номад шагнул к ближайшему окну и пальнул в эти толпы одной ракетой, затем следующей и так далее, пока не разрядил то, что в ней оставалось. Когда же он поднял оружие стволом кверху и дёрнул затворную ручку, вследствие чего барабан высвободил из себя все шесть отстрелявшихся гильз, всполошившаяся пегаска дала о себе знать:

– Не думаю, что лишний раз привлекать их внимание – это хорошая идея!

– Они и так знают, что мы здесь, – спокойно возразил суперсолдат, перезаряжая гранатомёт. Посмотрев же на чересчур нервную поняшу, он добавил: – К тому же, я только что избавил нас от десятка с малым тесолапых уродов. Разве плохо?

– Лучше не будем терять время, – призвала пони в пробковом шлеме. – Пошли уже, Номад.

С этими словами она сама двинулась вперёд, спеша скорее добраться до двери, ведшей наружу. Она прекрасно понимала, что там её может ожидать любая опасность, но желала тем самым подогнать напарника. Её пример оказал на бойца нужное влияние, и тот последовал за ней сразу, как только гранатомёт был полон патронами. В довольно узком проходе вдоль стойки и стенки, отделявшей кухню, разрухи не наблюдалось, как и мёртвых тел – что цефов, что пони. Поэтому они преодолели это место без каких-либо препятствий. Обогнав напарницу и подойдя к двери первым, носитель нанокостюма опустил ствол вниз, дёрнул за ручку и обнаружил, что та заперта.

Вновь обхватив R-12 понадёжнее, Номад с размаху вдарил громоздким стволом в дверь и с лёгкостью выбил её, как тараном. Взорам бойца и пегаски тотчас же представилась наружная площадка вагона, чей край примыкал к кабине паровоза, которая ничем не была закрыта. Видя, что внутри не наблюдается никакой явной опасности, солдат в нанокостюме сразу двинулся вперёд. Перешагнув же в локомотив, он краем глаза заметил справа нечто примечательное и остановился у самого входа внутрь кабины. В стороне от поезда он увидел, как те цефы, что доселе не прекращали преследование, принялись один за другим тормозить и останавливаться на месте. Посмотрев в другую сторону, он заметил ту же картину.

– Гляди-ка, кажись, им надоело! – громко подметил Номад. В этом месте пыхтение паровоза было настолько громким, что его голос едва не растворялся в нём. Оглядевшись по сторонам, Дэринг тоже заметила, как кальмары бросают погоню. И если некоторые из них зачем-то тут же рванули прочь, то все остальные замерли на местах и взирали вслед уходящему поезду с некой злопамятностью.

– В прошлый раз это было ненадолго! – возразила пегаска.

Безмолвно согласившись с её доводом, носитель нанокостюма прошёл вглубь кабины, а искательница приключений не отставала от него ни на шаг. Пройдя вслед за ним внутрь, она оказалась между двумя горками угля, который был здесь беспорядочно раскидан. Когда же боец остановился в самом центре небольшого пространства, она встала рядом с ним, и её взору представилось всё, что находилось в кабине. Она ничем не отличалась от тех, что имелись у других пассажирских локомотивов – высокий потолок, несколько тесноватые стены, впереди стояла печь котла, из которой исходил адский жар, над ней располагалась панель с манометрами и вентилями. И лишь одно отличало этот паровоз от всех других, когда-либо носившихся по железным дорогам Эквестрии.

Возле печи в луже крови лежала пара трупов – немолодого жеребца, одетого в форму машиниста, и его помощницы-кобылки, исполнявшей также роль истопницы, судя по тому, что возле её копыт покоилась совковая лопата. Оба были убиты без излишних зверств, в боку у каждого зияло всего по одной глубокой ране. То, что цефы их не утащили с собой, показалось пегаске несколько странным… так же, как и кое-что ещё.

– Как эти твари сюда попали, если дверь вагона была заперта? – слегка озадачилась Дэринг, уставившись на мертвецов пустыми глазами. Обернувшись же назад, она осмотрела оставшийся позади вагон. – Через крышу, что ли?

– Если ты не заметила, они её вдоль и поперёк излазили, – почти бесстрастно напомнил оператор наноброни. Посмотрев же прямо через лобовое стекло в форме сердечка, размещавшееся прямо над печью и панелью с приборами, он перешёл на другую тему: – Ну что, сможешь управлять паровозом?

– По-твоему, я похожа на машинистку? – с напряжённым сарказмом протянула поняша, на что боец сходу ответил:

– Кто тебя знает? После нашего разговора в том камне мне начало казаться, что ты вообще всё знаешь и умеешь, нет?

– Я совсем ничего не смыслю в устройстве паровоза, как и вообще в механике, – призналась пегаска, задумчиво уставившись на панель приборов. Она понятия не имела, какой вентиль нужно крутить, если требуется остановить или, наоборот, разогнать поезд.

– Ну, что ж, – устало выдохнул боец, опускаясь на ближайшую кучу угля и кладя рядом с собой R-12, – тогда нам остаётся лишь ждать, пока он сам доставит нас к цели.

– А что потом? Как мы его остановим?

– Никак. Либо котёл за это время выгорит, либо…

– Что? – поторопила его кобылка, когда он на пару секунд умолк. Помотав головой, он всё же высказал:

– Придётся как-то пускать его под откос. Иначе, боюсь, эти твои гиппогрифы не то что беречь свою самую главную ценность, а даже мусор вынести нам не доверят.

– Об этом-то и речь, – с удручением подтвердила пони в пробковом шлеме, не вполне поняв, как её партнёр собирается пускать состав под откос. И это не считая того, что такой трюк тоже очень даже может причинить вред кому-то из тамошних жителей.

Однако до горы Арис ещё было ехать и ехать. Подумав об этом, Ду тоже опустилась на круп в сторонке от противоположной горки угля. К счастью, шум поезда в кабине был слышен не так уж и громко, а порывы ветра всё же залетали сюда через боковые окна, борясь с жаром котла, поэтому здесь и вправду можно было передохнуть. И только недавнее преследование со стороны цефов всё ещё заставляло её волноваться. Стоило ей об этом подумать, как вдруг она уловила до боли знакомый вой.

– У нас гости! – оповестил носитель нанокостюма, тут же вскочив с угля. Их покой продлился всего несколько минут.

Сквозь выбитую дверь вагона Дэринг Ду увидела, как в его дальнем конце возник ужасающий силуэт с тесаками. Несмотря на то, что основная масса пришельцев более не появлялась с боков поезда, в нём самом всё-таки ещё кто-то оставался… или продолжал погоню по рельсам в индивидуальном порядке. Не раздумывая, сталкер кинулся через вагон-ресторан к кабине локомотива, но почти сразу был сбит с ног. Держа кальмара под прицелом AR-70, Номад изрядно смутился. Он не успел нажать на курок, а противник уже свалился на пол, как если бы врезался в незримую преграду. Партнёры молча переглянулись друг с другом, а когда вновь посмотрели в вагон, их пробрал ужас.

Посреди вагона-ресторана как из ниоткуда возникла высокая мощная фигура, облачённая в наноматерию и местами закованная поверх неё в сегменты брони. Повалив цефа на пол, эта кибернетическая тварь вмиг прибила его одиночным выстрелом из плазменного орудия, что было встроено в её правую руку. Он без труда расправился с этим кальмаром и выпрямился во весь двухметровый рост, устремив взгляд зрительной линзы, напоминавшей визор наношлема, к суперсолдату и пегаске. Это был киборг-коммандос новой модели – тот самый, коего они встречали при бегстве из Улья Кризалис.

Не опуская ствол, Номад тотчас же принялся стрелять в противника, хотя и понимал, что это в лучшем случае только немного задержит его. В свою очередь Дэринг притаилась подле боковой стены и из-за неё принялась следить за происходящим, понимая, что едва ли ей под силу чем-то помочь своему напарнику. Это чудовище вызывало у неё внутренний трепет, и когда оно двинулось по вагону к кабине паровоза, не обратив никакого внимания на обстрел, его поступь походила на приближение самой смерти. Боец выпустил в элитного киборга пару очередей, но те разбились об его броню, как комочки грязи. Сама же машина, идя в наступление, уже наводила на свою цель тяжёлое плазменное орудие.

Автоматическая винтовка очень быстро разрядилась, и Номад понял, что ему нужно срочно менять тактику. Времени не оставалось ни на что, оружие киборга вытянулось в его сторону, как вдруг случилось то, что, к удаче компаньонов, отсрочило их смерть. В первый вагон из второго неожиданно ворвалась тройка сталкеров, что заставило особую боевую единицу ЛЕГИОН’а моментально развернуться. Три цефа пошли на него в атаку, правда, первый из них пал тут же, сражённый встречным сгустком плазмы. Двое других вступили с ним в ближний бой. И хотя землянин без сомнений ставил на машину, выигранное кальмарами время ему не хотелось упускать.

Схватив гранатомёт, носитель нанокостюма вышел из кабины к месту соединения локомотива с вагоном-рестораном и, встав на колено левой ноги, ударом правой перебил сцепку. Паровоз качнулся, и боец чуть не потерял равновесие, рискуя свалиться на рельсы, как уже его ухватили за плечо дружественные копыта. Не дав партнёру упасть, Дэринг отступила назад, и тот поспешил подняться, метнув взгляд в вагон, начавший удаляться от локомотива вместе со всем остальным составом. Те два цефа уже были прикончены, однако на киборга-коммандоса напало ещё пятеро. Стало быть, в поезде их оставалось достаточно много. Не считая нужным кого-либо из них жалеть, землянин выстрелил в самую гущу их потасовки из R-12.

Ракета пролетела положенное расстояние и врезалась точно в грудь киборга, заметившего её в последний момент. Её попадание послало его в полёт, отбросив куда-то ко второму вагону, толкавшихся с ним цефов разбросало в разные стороны, а обеденное пространство сотряслось взрывом. На всякий случай боец пальнул снова, всё ещё сомневаясь, что имеющееся у него оружие способно вывести этого монстра из строя. Тем не менее, главная задача была достигнута – состав вместе со всеми врагами оставался позади, а эту жуткую на вид машину, очевидно, удалось временно оглушить.

– Как?! – выпалила вдруг Дэринг, не отрывая глаз от удаляющегося первого вагона, объятого пламенем взрыва. – Откуда это чудовище могло взяться в поезде? Когда он успел сюда залезть?

– Чёрт его знает, – сплюнул Номад, тоже не испытывая радости от этой встречи. – Не исключено, что он был здесь ещё до нас.

– До нас? – удивилась пегаска. – Хочешь сказать, он точно знал, что мы окажемся в этом поезде?

– Тогда он потерял наш след. Возможно, ему показалось логичным искать нас среди пассажиров поезда, за которым гонятся цефы. Я думаю, он подсел сюда остановкой раньше нас, – пояснил оператор наноброни. Снова посмотрев на удаляющиеся вагоны, он помотал головой в удручении и напряжённо процедил: – В любом случае, этот ублюдок начинает действовать мне на нервы!

– Мне тоже, – невесело вздохнула искательница приключений, чётко осознавая, чем может грозить такое преследование.

Повернув голову направо, она ещё раз посмотрела на вагоны, которые становились всё дальше и дальше. Пока что там не наблюдалось ни единого признака какой-либо жизни, ни цефы, ни тот киборг больше не давали о себе знать. Но видя, что последний всё же сумел нагнать их после той первой встречи, произошедшей почти двое суток назад, она чувствовала, как по её коже бегут мурашки. Исходя из того, что ей было известно об «Избранных Кейна», она осознавала, что с этой машиной им не удастся ни договориться, ни вызвать у неё страх или тем более жалость. И оно не остановится, пока не убьёт их. Только одно им оставалось – бежать.

От этих мрачных мыслей пегаска отвлеклась, когда заметила, как её напарник вернулся обратно в кабину. Недолго думая, она последовала за ним.

– Что ж, зато мы с тобой снова выжили, а? – протянул боец, сменив тон с напряжённого на привычно беззаботный. С этими словами он вновь опустился на горку угля.

– Да уж, каким-то чудом, – согласилась поняша, а когда присела на круп перед ним, с облегчением вздохнула: – Хвала Селестии, что мы прошли через весь поезд, кишащий монстрами с острейшими клинками, и остались целыми. Это похлеще, чем выбраться живой из ловушки со змеями.

– Куда уж змеям до цефов? – усмехнулся Номад, спонтанно опустив взгляд на свой бронежилет, который не вышел из воды сухим. И без того он был изрядно повреждён тяжёлым снарядом цефа-бомбардира во время стычки в заброшенной деревне посреди джунглей. Теперь же, когда его изрядно порубали сталкеры, он во многих местах обвис лохмотьями. Но, подняв взор на напарницу, землянин сменил тему: – И как долго нам ещё пилить до ближайшего населённого пункта?

– До Клуджтауна? – риторически переспросила кобылка, после чего посмотрела назад за пределы кабины. Оставленный на рельсах состав уже был далеко, а позади него наблюдались лишь бескрайние дюны. Лес Аримаспи остался где-то далеко за ними, и напрягши зрение, пони вроде как разглядела его тонкую линию на самом горизонте. Хотя ей могло и показаться, учитывая, что мираж в пустыне – вполне обычное явление. – Трудно сказать. От джунглей мы уже отдалились порядком, а как долго ещё продлится пустыня – я без понятия. Нужно следить за пикетами, чтобы это узнать.

– В любом случае, нам снова выпал шанс передохнуть, – подытожил суперсолдат, облокотившись спиной на стену и скрестив руки на груди. Когда же его взгляд вернулся к напарнице, он с ухмылкой предложил: – Можно даже снова во что-нибудь сыграть, что думаешь?

– Ну да, после того, что мы только что пережили, в самый раз нам чем-нибудь развлечься, – с иронией проговорила пегаска, а посмотрев на однообразный пейзаж за пределами паровоза, в шутку предложила: – Как насчёт «Смотрю и вижу»?

– Почему бы и нет? – развёл руками носитель нанокостюма с той же улыбкой и сходу начал: – Я вижу что-то большое и жёлтое. Что это?

– Э-э, ну-у, даже не знаю, – наигранно протянула пони, изобразив задумчивость. – Я, конечно, совсем не уверена, но, может быть, это пустыня?

– Вот и не угадала, – твёрдо возразил Номад и, мотнув головой на восточный горизонт, который виднелся с его ракурса, выложил: – Это солнце.

– Вот ведь! – прошипела Дэринг, хлопнув копытом по полу с досадой и улыбкой одновременно. – Мне следовало догадаться!

– Пустыня была бы слишком очевидна, – констатировал суперсолдат. – Ладно, теперь твой черёд. Удиви меня.

В ответ Дэринг задумчиво хмыкнула. Заметив, что бессмысленный смех удивительным образом помогает побороть пережитый стресс, она была не против продолжить игру, несмотря на то, что окружающая пустыня оставляла для неё слишком мало вариантов. Сперва она просмотрела направо и, не увидев ничего, кроме песков и видневшегося совсем уж далеко состава, повернула голову налево. Здесь в стороне от котла располагалось боковое оконце овальной формы, сквозь которое она и взглянула наружу. И выражение её лица заметно изменилось.

– Э-э, Номад? – неуверенно обратилась она к компаньону. – Я вижу что-то очень похожее на рельсы, выгнутые вверх перед краем какой-то огромной ямы!

Чувствуя тревогу в её голосе, Номад изрядно смутился. Он привстал с угля и заглянул в боковое окно, располагавшееся с его стороны. В тот же миг он увидел, как впереди чуть более, чем в полукилометре, виднеется большой кратер посреди песков, деливший железнодорожные пути на две части. У него не было никаких сомнений, что оставил его в этом месте снаряд артиллерии ЛЕГИОН’а, чему даже наблюдалось подтверждение. Опустив визор на глаза, он осмотрел местность через режим бинокля.

Вокруг этой воронки наблюдалось немало останков киборгов и цефов, а в некоторых местах и вовсе покоилась разбитая бронетехника – несколько стелс-танков, обломки двух Аннигиляторов и, собственно, сама САУ класса «Фантом», остававшаяся в сторонке на склоне одной из ближайших дюн, которая, очевидно, и проделала эту яму. В этом месте не так давно происходила битва, и бойцу оставалось только гадать, что именно обе стороны здесь не поделили. Впрочем, сам её факт весьма настораживал его.

– Пути были разбиты в результате вооружённой стычки между нашими общими дружками, – доложил оператор наноброни, заглянув дальше и увидев, что и после той воронки рельсы местами повреждены. Убрав визор обратно на лоб, он посмотрел на явно напряжённую пегаску и заключил: – Если они устроили мордобой по всей этой пустыне, то у нас тогда большие проблемы.

– У нас сейчас проблема в том, что наш поезд вот-вот расшибётся вдребезги, и мы вместе с ним, – нервно проговорила пегаска. Вновь оценив расстояние до обрыва, боец сразу нацепил на себя гранатомёт и наотрез заявил:

– Не в этот раз.

– Что ты задумал? – едва успела осведомиться она, как уже он взял её в руки и, оторвав от пола, прижал к себе.

– Мы покидаем поезд, – сообщил он. – Прижмись как можно крепче ко мне и ни за что не разжимай копыта, поняла?

– Поняла, – несколько суховато бросила поняша в пробковом шлеме, обхватив партнёра за шею так крепко, как только могла. – Уж лучше свернуть шею своими усилиями, чем отдаться судьбе…

– Тогда погнали, – поставил Номад точку в разговоре и, перейдя в режим скорости, подался к выходу из кабины.

Взяв короткий разбег, суперсолдат мгновенно оказался на самом краю задней площадки паровоза и усиленным прыжком послал себя вместе со своей напарницей прочь оттуда, устремившись к обочине левее рельс. От столь скоростного прыжка у пегаски перехватило дыхание, сердце замерло, а копыта ещё сильнее вжались в тело землянина. Пролетев порядочное расстояние, Номад приземлился на ноги, но по инерции тут же свалился с них, покатившись кубарем по песку вместе с Дэринг на руках, пока вдруг не врезался спиной в коренастый кактус. Если бы его не покрывал нанокостюм, то такую посадку можно было бы счесть одной из самых худших.

В свою очередь Ду отрывисто взвизгнула. Одна из иголок впилась в её ногу чуть повыше копыта – одного из тех, которыми она обхватывала шею партнёра. Тотчас же отстранившись от него, она приподнялась, усевшись на круп, и взглянула на раненную конечность. Иголка вошла в плоть не так уж и глубоко, поэтому она, не раздумывая, взялась за неё зубами и резко извлекла наружу, после чего выплюнула её в сторону. Из места прокола показалась капелька крови, но перемотать ногу ей было нечем. Та часть её седельной сумки, где были бинты, осталась где-то на шпалах.

Наконец на ноги поднялся и Номад. Первым же делом он обратил взор на R-12, слетевшую с него при падении и оставшуюся на песке ближе к рельсам, после чего всё его внимание обратилось на паровоз. Без состава он шёл ещё быстрее, чем прежде, а потому в два счёта достиг нежданного конца пути. На глазах компаньонов он чуть подскочил на выломанных рельсах и отправился в полёт до противоположной стенки огромной ямы, об которую с дичайшим грохотом и разбился. Кабина разлетелась на куски, котёл переломило надвое, и из него на песок хлынула кипящая вода. Его обломки принялись медленно сползать ко дну воронки, над которой взвилось разгорающееся пламя.

– Что, кактус оказался проворнее цефов? – в шутку спросил Номад. Отвлёкшись от наблюдения за последствиями аварии, Дэринг взглянула не него, и он указал ей на проколотую ногу. Она издала беззвучный смешок.

– И не говори, – проронила пегаска, несколько удивившись подобной иронии судьбы. Снова подняв глаза на пожар, охватывавший обломки локомотива, скрывшиеся в яме, она нервно проговорила: – Это была самая безумная поездка на поезде, в какой мне довелось побывать.

– Раз так, то в честь такого события это место стоит пометить, – столь же несерьёзно объявил оператор нанокостюма. Когда же поняша вернула к нему свой взгляд, он снял с пояса AR-70, оставшуюся без патронов, и воткнул её стволом в песок. Вращательными движениями он углубил её, после чего положил руку на приклад и провозгласил: – Пусть все теперь знают, что Дэринг и Номад были здесь!

– Боюсь, никто, кроме нас, не поймёт, что означает этот знак, – в свою очередь усмехнулась искательница приключений, на что её друг возразил:

– А никто, кроме нас, сюда и не сунется.

Партнёры улыбнулись друг другу, внутренне радуясь, что им удалось пережить весь этот кошмар – вместе. Далее Дэринг поднялась на ноги и, чувствуя, что прокол от колючки не мешает стоять, встряхнула головой, дабы отделаться от слегка ошалелого состояния после столь опасного прыжка с поезда. Придя же в себя, она повернулась назад и постаралась напрячь зрение, чтобы увидеть даже малейшие детали, а заодно прикрыла верхние веки копытцем. Оставшиеся позади вагоны с такого расстояния казались лишь точками, а какого-либо движения вблизи них она не замечала. Впрочем, плывущий от жары воздух очень мешал обзору, поэтому она не доверяла тому, что видела.

– Позади нас, вроде, ничего не видно, – задумчиво сообщила Ду, а затем перестала всматриваться вдаль и повернулась к компаньону. – Как думаешь, долго та железная тварь будет приходить в себя?

– Вряд ли, – ответил оператор наноброни, поднимая гранатомёт. – Раз уж он сумел догнать нас после двухдневного расставания, стало быть, этот сукин сын чертовски целеустремлён. Сомневаюсь, что нам удастся от него оторваться.

Сказав это, Номад ухватился за R-12 поудобнее и опустил её ствол, будучи готовым немедленно идти дальше. Ещё раз посмотрев назад и точно так же не увидев ничего, кроме вагонов в самой дали, пони в пробковом шлеме подытожила:

– Тогда предлагаю выдвигаться прямо сейчас. Надеюсь, мы доберёмся до Клуджтауна раньше, чем встретимся с ним снова…


16.2. Jungle Chase

– Замри! – шикнул Алькатрас, когда и сам застыл, как неживой.

Последовав его указанию, Смолдер плотнее вжалась в него и будто бы даже перестала дышать. Она понимала, что если их обнаружат, то на них тут же обрушится сама смерть, от которой они пока что были скрыты лишь простиравшимся над ними вагоном. Засев строго посередине рельс, они принялись выжидать в крайней степени напряжения.

Как и указывали метки на визоре, к их позиции приближался патруль киборгов. Только что морпеху пришлось сделать довольно длительную перебежку по открытому пространству, поэтому его костюм растратил всю свою энергию, которую только-только начал восполнять. Поэтому на маскировку рассчитывать временно не приходилось, а шаги киборгов неумолимо приближались. Наконец из-за правых колёс показались первые стальные опоры, за ними вторые и третьи. Тяжёлая поступь тройки кибер-пехотинцев была уверенной и неотвратимой. При виде того, как они проходят мимо, всё естество оранжевой драконихи вмиг судорожно сжалось, её широко раскрытые глаза не сходили с того, что могло ознаменовать их гибель.

Оставаясь в недвижимом положении, Алькатрас тем не менее выставил Feline стволом к врагам, дабы быть готовым дать им отпор в случае самого неудачного стечения обстоятельств. По мере их приближения Смолдер приходилось всё сильнее сжимать силы в кулак, напрячь до предела свою выдержку и не сорваться на судорожные вздохи. Каждый шаг киборгов заставлял её сердце вздрагивать. В какой-то момент напряжение достигло кульминации, её лапы ещё лихорадочнее вжались в шею напарника, как вдруг первый киборг прошёл мимо, не сбавив ход ни на йоту. За ним точно так же прошли и остальные. Компаньоны тихо выдохнули с облегчением. Их так и не обнаружили. Однако морпех понимал, что если база патрулируется, то их появления здесь определённо ждут…

Над землями драконов взошло новое утро, которому предшествовало не что иное, как ночь полнейшего безумия. Мрак, руины, бесконечная беготня, крестообразные глаза киборгов и грохот залпов охранных башен HADES – всё это смешалось в один сплошной кошмар. До самого конца древнего заброшенного города, каждый уголок которого так или иначе оставался под надзором хоть одной вышки, Алькатрас и Смолдер не знали покоя, а преследование со стороны отрядов стальных бойцов не прекращалось и то и дело достигало критической опасности. Эти твари старались взять их в окружение, не попасть в которое им дал возможность лишь костюм.

Затерянный город оказался на редкость обширным, его районы делились болотами. Даже без преследования и орудийных ударов продвижение по нему стало бы делом нелёгким и небыстрым. Впрочем, постепенно руины редели, перемежались густыми зарослями, пока местность не перешла в обширных массив джунглей. Там-то морпеху и его чешуйчатой напарнице удалось затеряться, и залпы башен в кои-то веки прекратились.

За время пути среди деревьев им всего один раз пришлось вступить в бой, когда им встретились два цефа-сталкера, а на их выстрелы затем отреагировала ближайшая башня. Как оказалось, отдельных кальмаров заносило далеко вглубь территории «Избранных Кейна». В остальном их не самый уютный покой длился до тех пор, пока небо не окрасилось предрассветными сумерками, а из зарослей не показались стены местной заставы киборгов…

– Они отошли уже достаточно далеко, – заметил Раш, пока Алькатрас глядел вслед удалявшимся киборгам. Вскоре последний совсем скрылся за левыми колёсными парами. – Иди дальше, пока не появился другой патруль.

Активировав маскировку, морпех поспешил выбраться из-под вагона и направиться к следующим рельсам, тянувшимся впереди всего в шести метрах. В свою очередь оранжевая дракониха надёжнее ухватилась одной своей лапой за запястье другой. Обе они огибали шею бойца, и когда тот выпрямился во весь рост, она повисла на его спине. Это было необходимо для того, чтобы морпех не выпускал из рук оружие, а его напарница в то же время всегда оставалась под воздействием маскировочного эффекта. Выбравшись из укрытия, он сразу направился далее, а на ходу кратко огляделся по сторонам.

Патруль киборгов отошёл уже достаточно далеко в левую сторону и в скором времени должен был обогнуть состав. Оглянувшись назад, юная дракониха увидела целую цепочку вагонов, над которыми возвышались горки крупных самоцветов. Столько вкусностей она не видела нигде и никогда! Все эти драгоценные камни грузились в вагоны из завода по их очистке, оставшегося позади за путями. Рабочие дроны заполняли последний, а ожидавший во главе состава тепловоз уже был готов к отправке в местное Ядро. Именно на этом и специализировалась база, по которой незаметно ступали компаньоны, – здесь находилась шахта самоцветов.

Рядом на запасных путях стояло ещё несколько вагонов, пока что не заполненных, и именно к ним устремился Алькатрас, чтобы укрыться под ними и дать костюму ещё одну передышку, несмотря на то, что до них пролегала незначительная дистанция. Левее эти рельсы сливались в одну колею, которая шла дальше к видневшимся вдалеке воротам, а перед ними соединялась с другой такой же, ведшей к чему-то вроде депо под открытым небом. Она делилась ещё на несколько путей, где покоились другие пустые вагоны, ожидавшие своего наполнения, и два запасных тепловоза. Всё это располагалось позади того, ради чего компаньоны сюда вторглись.

В десятке с лишним метров за запасными путями тянулся невысокий, но обширный холл, обильно покрытый различной растительностью. По его краям до самой земли ниспадали лианы, и если бы сквозь них местами не проступали металлические стены, то никто бы в жизни не догадался, что это – бункер. Если где здесь и могло храниться хоть какое-то оружие, то только там, и именно поэтому Алькатрас решил рискнуть пробраться туда… невзирая на множество опасений и протест со стороны Смолдер. Бункер был очень хорошо замаскирован, хотя и неясно, для чего. Только то, что оттуда наружу и обратно то и дело летали звенья рабочих роботов, выдавало в нём парадный вход.

Строго позади бункера высилась градирня местной электростанции, которая не была похожа ни на одну другую, какие ЛЕГИОН строил до сих пор. Она представляла собой полукруглую постройку, огибавшую парующую башню, и во многом напоминала стандартную модель времён Первой Тибериумной Войны, использовавшуюся как GDI, так и NOD. Но самое примечательное заключилось в том, что от неё исходила пара труб, удерживаемых чередой опор, которые тянулись к небольшому вулкану, высившемуся над джунглями сразу за восточными стенами базы. Выходит, ЛЕГИОН черпал энергию для местного производства из самой природы.

Ближе к вершине вулкана, из которого валил дым, было установлено некое строение, куда и упирались трубы. На нём изображался знак «Избранных Кейна». Взглянув на сизые клубы, вздымавшиеся к чистому голубому небу, Алькатрас на ходу перевёл взор правее и уставился на то, что каждый миг внушало ему наиболее опасение. Ближе к юго-восточному краю заставы высилась башня HADES, упираясь вершиной в самое солнце, взошедшее буквально двадцать минут назад. Пока что её системы обнаружения шерстили близлежащие джунгли, однако самое ужасное заключалось в том, что она знала – нарушители где-то тут, совсем рядом.

Вершина башни скрылась за верхним бортом вагона, под который боец тотчас же и юркнул. Оказавшись в укрытии, он снова сжался посреди рельс и принялся оглядываться по сторонам. Его чешуйчатая спутница чуть ослабила хват лап и сползла по его спине в сторону, разместив себя у него сбоку. Выйдя из маскировки, суперсолдат позволил шкале энергии, уменьшившейся всего на шестую часть, дойти до максимальной отметки.

– Задержись здесь на минуту, – посоветовал внутренний голос, чем заставил морпеха ещё раз оглядеться туда-сюда. Однако поблизости не наблюдалось ни единой опасности, а тот патруль уже давно как скрылся из виду. Не прошло и половины минуты, как уже последовало новое указание: – Давай, вперёд!

Снова сделав себя и свою напарницу незримыми, Алькатрас вылез из-под вагона с другой его стороны. Здесь пространство между рельсами и подножием бункера занимал болотистый пруд, по краям коего росли камыши, рогозы и высокая трава. Двинувшись вправо вдоль водоёма, морпех вновь обнаружил то, что заприметил сразу, когда обозрел эту базу с дерева за её пределами. У угла бункера высились две древние колонны, одна из которых была наполовину отбита. Обе окружала особо высокая трава, а их подножия оставались в мёртвой зоне охранной вышки. Это было подходящее укрытие, если не считать перемещающиеся тут и там патрули.

Быстрым шагом достигнув этих колонн, располагавшихся поодаль от хвостового вагона, оператор нанокостюма прильнул к одной плечом и огляделся по сторонам. Поблизости киборгов видно не было, а от башни HADES его и юную дракониху скрывал край стены бункера, чья высота ближе к выходу становилась почти вдвое большей. Ближайшая сторожка, где покоился гарнизонный отряд, располагалась у южных ворот, маячивших в сотне с лишним метров напротив бункера, а чуть правее них раскидывался военный завод. Подумав, что склад оружия вполне может находиться и там, морпех залёг в высокую траву с той стороны колонны, где его не могла заметить гарнизонная структура.

Маскировка рассеялась, и лапы Смолдер вновь судорожно сжались на шее Алькатраса. Находясь посреди логова стальных чудовищ и будучи ничем от них не скрытой, она чувствовала себя гораздо хуже, чем если бы всё общество драконов застукало её за дамским чаепитием или чем-то подобным. И если в таком случае ей бы грозила гибель репутации, то здесь всюду кружила её собственная смерть, так и выжидая удобного момента. Нервно сглотнув, она чуть подтянулась и нервно шепнула на ухо напарнику:

– Ну, и что дальше?

Пожалуй, Смолдер вообще не считала проникновение на базу ЛЕГИОН’а хорошей идеей и предпочла бы просто обойти её стороной. Но то, как её компаньон надеялся попасть внутрь этого гигантского погреба, ей было совершенно неясно – как и то, ради чего ему идти на подобные риски. Оглянувшись на неё через плечо, Алькатрас ничего не ответил и только надёжнее сжал пистолет-пулемёт, желая податься вперёд и посмотреть, что там за углом, как вдруг уловил явно усиливающееся жужжание. Он опустил ствол и просканировал стены бункеры визором. Как и ожидалось, на дисплее высветились метки, обозначающие звено рабочих дронов, которое летело внутри по направлению к выходу. С направленной прослушкой он отчётливо услышал звук работы их мелких моторов. Вместе с ними близился его шанс.

– Теперь что бы ни случилось, что бы ты ни увидела – ни звука! – твёрдо приказал Алькатрас и, не дожидаясь ответа от напарницы, в тот же миг покинул укрытие, вновь став невидимым.

Нанокостюм определил скорость дронов и на основе этого рассчитал, когда они вылетят наружу, а потому морпех точно знал, что сейчас – самое время. Он прокрался к углу и, выглянув из-за него, увидел открытое пространство перед бункером, в конце коего впереди вырастал мощный ствол охранной башни. У её подножия стояла ещё одна сторожка киборгов, возле которой крутился очередной патруль и размещалась позиция ЗРК, как обычно, из четырёх звеньев. Едва он успел всё это заприметить, как уже слева заскрежетали отворяющиеся раздвижные ворота. Они довольно быстро открыли проход, и наружу вылетело с десяток рабочих роботов, разбившихся на пары и нёсших в своих манипуляторах по увесистому железному ящику.

Времени разглядывать, что они тащат и куда летят, не было, поэтому Алькатрас тут же проскочил мимо них внутрь, как уже ворота начали закрываться. Прежде чем они сомкнулись, он остолбенел, узрев то, что маячило впереди. Он и Смолдер оказались в довольно широком коридоре, чьи стены, пол и потолок состояли из сегментов чёрного металла. Он шёл под небольшим уклоном вниз, пока через несколько десятков метров не принимал горизонтальное положение. В том месте стояла груда ящиков, вроде тех, которые тащили роботы, а за ними виднелась охранная система бункера.

Посреди прохода рядом друг с другом стояли две пулемётные турели, а над ними с потолка свисало шесть потолочных орудий. Между каждым пулемётом и стеной оставалось пространство шириной всего в пару-тройку метров, а от одного до другого – немногим больше. Пройти мимо них в любом случае означало чересчур явное приближение. Если они заметят почти незримые блики на прозрачной поверхности костюма или услышат отзвуки от шагов, то морпех и его чешуйчатая спутница умрут в ту же секунду. Путь к отступлению между тем был безнадёжно заблокирован…

При виде охранных орудий Смолдер пробрал дикий ужас. Она понимала, что это – ловушка, из которой нет выхода. Её сердце затрепетало в страхе и невиданном, судорожном желании биться дальше. Оранжевой драконихе очень не хотелось умирать, особенно столь жутким образом и в столь юном возрасте. Учитывая то, как долго живут жители этих земель, она, можно сказать, едва-едва успела вылупиться из яйца, а смерть не оставляла её в покое с самой гибели Лежбища, устроив за ней самую настоящую охоту. И после всего, что ей каким-то чудом удалось пережить, она и морпех оказались в положении, из которого ею не наблюдалось никакого выхода.

Напряжение внутри Смолдер подскочило ещё сильнее, когда уверенный шаг Алькатраса устремился навстречу смерти, а из её уст едва не вырвался протест, который ей вовремя удалось подавить. Она знала, что один лишь её писк станет подписанием смертного приговора. В свою очередь морпех, стараясь чуть ли не скользить по гладкому полу и тем самым не создавать лишних шумов, и без того приглушавшихся костюмом, настолько быстро, насколько мог, спускался по склону к охранным орудиям. Индикатор энергии постепенно таял, в силу чего он едва балансировал на грани между скоростью и скрытностью.

Пулемётные турели медленно вертелись из стороны в сторону, ища по всей ширине коридора всё, что подлежало бы уничтожению, равно как и потолочные орудия. Безвольно вися на плечах морпеха, Смолдер не без труда заставляла себя дышать тихо и ровно, а в глазах у неё едва не темнело каждый раз, когда лазерные целеуказатели скользили над её рожками, устремляясь наверх к выходу. Смерть ждала своего часа в крайне опасной близи, а энергии становилось всё меньше. Когда же на дисплее визора всплыло соответствующее предупреждение, Алькатрас на свой страх и риск ускорил шаг. Его топот по железному полу был буквально беззвучен, хотя ему и юной драконихе казалось, что они шумят, как стадо слонов.

Проценты на индикаторе таяли, и когда наконец очертания оператора нанокостюма и вжавшейся в него всем телом юной туземки проявились, они едва успели нырнуть за груду ящиков, разложенных перед охраной бункера строительными дронами. Теперь эта преграда и расстояние в несколько метров было единственным, что отделяло их от стволов. В такой близости Смолдер даже слышала, как издают очень тихие звуки движущие части вертящихся пулемётов. Алькатрас же оглянулся назад и не увидел ничего, кроме закрытых ворот. Его положение не шибко изменилось, поскольку он не представлял, как миновать охранные орудия, не идя при этом на слишком очевидный риск.

Стараясь соображать как можно быстрее, морпех задумчиво провёл по ящикам взглядом и, помимо кодовых обозначений, обнаружил, что это – контейнеры с запчастями для генератора электростанции и прочей мелочью, вроде болтов и гаек. Прямо перед ним они стояли ровной стеной, а правее – неровной лесенкой. С этого края, скорее всего, и были взяты те ящики, которые унесли отсюда летающие лапы. Однако всё его внимание приковалось к самому верхнему контейнеру, чья длина умещалась на том, что лежал под ним, лишь наполовину. Другой его край висел в воздухе над остальными нижними.

– Чтобы этот ящик свалился на пол, тебе достаточно лишь легонько его подтолкнуть, – сказал Раш, будто прочитав мысли морпеха. – Это будет выглядеть вполне естественно, но зато отвлечёт их, пусть и на несколько секунд. Теоретически, его может перевесить всего один болт, нечаянно перекатившийся с одного края в другой.

Слегка поникнув, носитель наноброни в досаде помотал головой. Это было безумной идеей, но других вариантов просто не оставалось. И в силу этого он, подолгу не раздумывая, надёжнее ухватился пальцами левой руки за ствол Feline, а правую осторожно вытянул к боковому краю контейнера, выпиравшему в его сторону всего на сантиметр. Ему нужно было лишь слегка приподнять одну половину этого ящика, чтобы болты, содержавшиеся внутри него, перекатились в другую и послали его в падение. Как только его указательный палец приблизился к железной поверхности, внутри юной драконихи взрывом грянула новая волна ужаса и напряжения.

Поняв, что замыслил боец, Смолдер так и порывалась кричать: «Что ты творишь?!». Незнамо какими силами она сумела себя сдержать – возможно, из-за того, что просто-напросто потеряла дар речи из-за ошеломления, – а прежде чем сообразила, какой подать ему знак, чтобы остановить это самоубийственное безумие, её тело вслед за поверхностью костюма сделалось незримым. Всего один толчок снизу в самый угол ящика, как уже болты внутри него загремели, и спустя не более чем пару секунд он с громким лязгом грохнулся на пол. Тотчас же лазерные целеуказатели впились в свалившийся предмет.

Перехватив пистолет-пулемёт обеими руками, Алькатрас подался чуть назад и, обойдя контейнеры, направился навстречу левой турели. Та, как и остальные орудия, уткнулась в упавший ящик, из которого на пол вывалилась целая куча болтов. Расстояние между ним и пулемётом ежесекундно сокращалось, пока он наконец не поравнялся с ним. Он скользил мимо него чуть ли не боком, теснясь к стене и стараясь не создать ни единого лишнего шума. Охранное орудие не сводило своего внимания с рухнувшего контейнера не более четверти минуты, после чего, когда боец зашёл немного за него, сместило ствол, уверенно направив его вправо – как будто вдогонку двум нежданным гостям.

В висках Смолдер застучало ещё сильнее, когда орудие медленно, но верно начало смещать свой ствол вслед за ними. От перенапряжения она стиснула шею морпеха с доселе небывалой силой, а её глаза сами собой судорожно зажмурились. Она не могла смотреть на то, как эта смертоносная штуковина наводит на неё и бойца свой прицел. Жутко было осознавать, что охранная система что-то заподозрила, и на них вот-вот обрушится град пуль. Но прошла одна секунда, показавшаяся ей бесконечной, затем другая, а выстрелы так и не наполнили этот коридор. Ощущалось лишь беспрестанное покачивание от шага суперсолдата, в воздухе висела сплошная тишина.

Распахнув глаза, оранжевая дракониха обнаружила, что она пока ещё жива, как и её компаньон, уносивший их дальше по коридору. Её взор тут же метнулся назад, где она увидела те самые орудия, которые продолжили вертеться из стороны в сторону в штатном режиме, как ни в чём не бывало. С каждым шагом они становились всё дальше. Угроза осталась позади, однако юная туземка не спешила расслабляться. Её внимание переключилось вперёд в поисках новых опасностей. Впрочем, в дальнейшей протяжённости коридора она не углядывала ничего, что могло бы сулить смерть.

На последующие несколько десятков метров коридор был пуст, пока не упирался в ещё одни раздвижные ворота, на вид казавшиеся довольно тонкими. Они были сомкнуты, но ближе к левой стене в них зиял сквозной проём с человеческий рост. Должно быть, он предназначался для строительных роботов, а возможно, и киборгов, если тем зачем-то нужно было попасть внутрь. Причём это отверстие тоже могло быть закрыто раздвижными створками, хотя сейчас оно было открыто. Не загадывая наперёд, что может скрываться далее, носитель наноброни ускорил шаг и, прежде чем отметка на индикаторе энергии достигла нуля, пробрался сквозь очередную преграду.

Сразу за вторыми воротами коридор становился слегка шире, а через десяток с лишним метров делал плавный поворот влево, который затем почти сразу брал вправо. Выйдя из маскировки, Алькатрас продолжил движение вперёд, не сводя глаз с поворота, скрывавшего дальнейшее нутро бункера. Правда, по мере приближения его внимание перевелось в другую сторону. Прямо перед поворотом в правой стене размещался вход в некий узкий проход, вдоль которого под потолком тянулись провода, впадавшие в итоге в электрический щит ближе к оставшимся позади воротам.

Подойдя к этому проходу, боец зрительно оценил его длину. Он имел примерно ту же протяжённость, что отделяла вход в него от вторых ворот, и упирался в тупик, который являл собой угол некого тесного помещения, откуда доносился тусклый свет. Большая же часть этого пространства скрывалась за дальним левым углом. Трудно было что-то утверждать касательно того, куда ведёт этот узкий коридор, однако прежде всего оператор нанокостюма думал о возможной угрозе. Ему не хотелось следовать дальше, не будучи уверенным, что за его спиной не остались какие-нибудь группы киборгов, патрулирующие бункер, или что-то в этом роде. Посмотрев же в другую сторону и не заметив в повороте широкого коридора ни единой потолочной пушки или камеры, он решил, что пора приступать к следующему этапу этой операции.

– Слезай, – тихо велел морпех напарнице. Та доселе, как и он, со всей своей настороженностью озирала окружавшие их ходы, но получив приказ, пересилила сковывавшую её оторопь и аккуратно спрыгнула с его спины на металлический пол, а когда посмотрела на него, тот сразу указал стволом своего оружия на узкий проход и сказал: – Теперь подберись к тому дальнему углу и посмотри, что находится в том помещении.

– Я? – опешила Смолдер. – Что, одна?

– Тебе нужно только разведать обстановку, и всё. Если увидишь там что-то подозрительное или тем более опасное, то сразу возвращайся ко мне.

– А ты-то что собираешься делать?

– Посмотрю, что с другой стороны, – ответил Алькатрас, указав на широкий поворот позади себя. Смолдер же взирала на него с неявной подозрительностью. – Чем быстрее мы здесь закончим, тем меньше вероятность, что нас обнаружат и грохнут. Так что давай – за дело. И постарайся не шуметь, ясно?

– Куда уж яснее, – без энтузиазма бросила юная дракониха, после чего всё-таки вытащила из кобуры AY-69 и, напоследок взглянув на своего компаньона глазами, выражавшими все её опасения, двинулась по коридору, как он и приказал. Какие бы эмоции её ни наполняли, где-то в глубине она не хотела выставлять себя боязливой.

Последив, как она преодолела первую треть узкого прохода, чуть ли не вплотную прижимаясь к левой стене, Алькатрас затем переместил взор в сторону – туда, откуда они сюда пришли. Вторые ворота не позволяли оставшимся за ними охранным орудиям увидеть его, однако ему не давал покоя проём с раскрытыми раздвижными створками. Он не сомневался, что рабочие дроны оставили его незакрытым неспроста. Впрочем, это тем более побуждало его действовать как можно скорее, поэтому он перехватил Feline поудобнее и осторожно направился к широкому повороту в стремлении довести операцию до конца… если бы, конечно, ему было ясно, как именно это сделать.

– Думаю, тебе незачем было посылать её в разведку. Здесь вся эта осторожность уже ни к чему, – заявил внутренний голос. – Судя по данным костюма, дальше в этом бункере не отмечается вообще никаких движений.

– Лучше перебдеть, – коротко отозвался оператор нанокостюма, как уже прильнул плечом к углу второго поворота, следовавшего сразу за первым, и выглянул из-за него. Его взгляду предстал выход в некое обширное помещение, вдоль левой стены которого стояли целые ряды серверных шкафов, а чуть поодаль – стеллажи с ящиками. Не заметив пока никакого оружия, он высказал то, что занимало его с первого шага по этой базе: – Вот мы каким-то чудом и пробрались в ловушку для самих себя. Теперь мы внутри огромного железного ящика, вокруг которого слоняется целая прорва стальных уродов и стоит охранная вышка. Если мы не найдёт здесь замену ионному орудию, то я даже не представляю, как нам отсюда выбираться.

– Ничего, в три головы что-нибудь сообразим, – ответил Карл, чем вызвал беззвучный смешок морпех.

– Во-первых, у тебя, Карл, вообще нет своей головы, а во-вторых, на неё, – молвил Алькатрас, указав назад на проход, где скрылась Смолдер, – я бы на твоём месте особо не рассчитывал.

– Ты совсем забыл про костюм, – к неожиданности морпеха напомнил Раш, как уже голос наноброни произнёс:

– Перехватываем поток данных, закодированных ЛЕГИОН’ом.

Так и не выйдя из-за угла поворота, Алькатрас застыл на месте. Он и не подозревал, что его высокотехнологичное облачение способно на дешифровку данных, которыми обмениваются машины. И в особенности его озадачивало то, что этими скрытыми возможностями так запросто управляла поселившаяся в костюме сущность. Хотя по прошествии не менее четверти минуты, в течение коей ничего более не произошло, его занял иной вопрос.

– Ну, и что? – вопросил морпех, слегка сбитый с толку. – Удалось что-то перехватить?

– Не торопи события, Алькатрас, – отвечал внутренний голос. – Для связи со звеньями своей сети ЛЕГИОН применяет весьма хитрые методы шифрования радиопередач. Костюму потребуется какое-то время, чтобы найти в них закономерности. Хотя… вот, уже какие-то зацепки есть!

– Анализ перехваченного массива данных. Детектирование навигационных маркеров. Построение модели коммуникационной карты обнаруженного объекта в процессе, – сообщил нанокостюм.

Не вполне поняв, что именно выполняет наноброня, а точнее, что задумал внутренний голос, Алькатрас ожидал каких-либо пояснений на дисплее визора, но на нём не появлялось ничего. Прежде чем он спросил об этом напрямую, на карте в углу визора отметилось движение вблизи, а сзади послышались тихие взмахи крыльев.

– Алькатрас! – окликнул его тихий, но крайне напряжённый возглас. Резко обернувшись, он увидел свою спутницу, чем-то обеспокоенную и спешно летевшую в метре над металлическим полом ему навстречу.

– Что ты видела? – осведомился носитель наноброни, сходу поняв, что там её что-то поистине ошеломило. Об этом можно было судить и без того, что костюм регистрировал у неё учащённое сердцебиение и прочие обыденные реакции организма на стресс.

– Т-там… – выдавила из себя Смолдер, приземлившись перед бойцом, но сразу осекалась. Нервно сглотнув, она указала назад и повторила попытку: – Я видела… д-драконов.

– Что ты имеешь в виду? – озадачился Алькатрас, на что его юная спутница сходу предложила:

– Пошли, я покажу.

С этими словами Смолдер сделала пару шагов назад и остановилась в ожидании компаньона. Тот хотя и был крайне заинтригован, однако его внимание вернулось за поворот к видневшемуся впереди залу. Он опасался отвлекаться от задачи, особенно если речь шла о неведомых для него сюрпризах.

– Ты можешь не бояться зря потерять время, – выдвинул довод Раш. – Тот проход всё равно выведет тебя, куда надо. В этом бункере все помещения закольцованы.

– Ну же, ты идёшь? – напомнила о себе оранжевая дракониха. – Им, похоже, нужна помощь!

Вновь обратив внимание на план бункера, отображавшийся нанобронёй, морпех убедился, что тот проход и вправду ведёт в малое помещение, являющееся дальним краем основного зала, который он мог наблюдать из-за угла. Поэтому он без лишних слов направился вслед за юной туземкой, поспешившей вернуться обратно. Вместе они осторожно прошмыгнули по ширине основного коридора, дабы не привлечь какое-либо внимание охранной системы, и вошли в узкий проход. Смолдер сразу потеснилась к стене и пропустила Алькатраса вперёд, полагая, что вести его за собой по столь очевидному пути не имеет смысла. Тот ступал уверенно, на всякий случай держа оружие наготове.

На карте нанокостюма не отмечалось никаких изменений, поэтому, как только проход был пересечён, Алькатрас вышел из него, не прибегая к мерам предосторожности. Завернув налево, он оказался в небольшом помещении, которое можно было скорее назвать коридором, немногим более широким, чем оставшийся позади. По левую сторону в обширном углублении в стене стоял огромный аккумулятор, от коего питались все системы бункера. К нему по потолку тянулись провода, бравшие начало из отверстия в правой стене, напоминавшего вентиляционную шахту. В свою очередь от батарей аккумулятора кабели тянулись во все стороны, пролегая по потолку и стенам, а один из них – к тому электрическому щиту, что висел возле вторых ворот.

Под отверстием, откуда брались провода, стоял стеллаж, наполненный различными инструментами и мотками клейкой ленты, а за ним – то, что и привело Смолдер в крайнюю степень замешательства. Сбавив шаг и опустив ствол, Алькатрас с немалым изумлением взирал на ряд из пяти массивных пробирок, стоявших вдоль правой стены, внутри коих томились драконы. Все они были молоды – примерно, как оранжевая дракониха, – среди них наблюдалось три самца и две самки. Никто из них не подавал никаких признаков жизни, однако ранений на их телах не замечалось.

– Интересно, – отметил внутренний голос. – Судя по всему, ЛЕГИОН занимается изучением биологии местных форм жизни. Если бы он был на нашей стороне, сколько всего мы, должно быть, могли бы узнать!

В ответ на замечание Раша суперсолдат лишь скептически хмыкнул. В текущий момент его меньше всего интересовал сбор данных, которым с некой целью занимался ИИ NOD. Правда, Смолдер расценила его скупую реакцию несколько иначе.

– Что это за штуковины? – нервно осведомилась она, встав рядом с ним. – Зачем, во имя Великого Неба, их там держат?

– Затем же, зачем и меня в той будке, – ответил боец, после чего обратил взгляд на напарницу и добавил: – Они занимаются изучением твоего вида. Зачем – не спрашивай.

– Изучением? – озадаченно повторила юная туземка, вновь взглянув на томившихся в пробирках сородичей. Ни одного из них она не знала и догадывалась, то они из племени красных драконов, которые первыми столкнулись с этими стальными тварями. Несмотря на то, что обычаи местных жителей поощряли соперничество между собой и злорадство над чужими неудачами, при виде томящихся в столь странном и жутком плену соотечественников оранжевая дракониха чувствовала, как у неё к горлу подступает ком. – Мы можем им как-то помочь?

– Никаких ранений или других патологий у них нет, но они сейчас находятся, по сути, в коматозном состоянии. И жизнь в них искусственно поддерживают эти пробирки, – сообщил суперсолдат, просканировав всех пятерых драконов при помощи визора, а затем вновь посмотрел на юную туземку и выдал вердикт: – Не думаю, что мы можем что-то для них сделать.

Ответ морпеха вогнал оранжевую дракониху в ступор. Прежде чем она что-либо вымолвила, чтобы выразить своё ошеломление, суперсолдат устремил взор прямо. Сразу за рядами пробирок и тянувшимся вдоль них с другой стороны аккумулятором начинался основной зал бункера, где высились целые ряды стеллажей. Уже с его позиции было хорошо видно, что они просто ломятся от оружия и различных боеприпасов, а позади них в глубине обширного помещения он и вовсе заметил нечто особенное. Увеличив масштаб обзора на визоре, он убедился, что ему не показалось. Поодаль за стеллажами примерно в полусотне метров от него виднелась стоянка бронетехники.

Что ж, учитывая, что морпех пробирался в этот бункер именно ради оружия, сумев после минувшей ночи сохранить всего-то два магазина для Feline, увиденное им не только оправдало, но и превзошло его ожидания. Находившаяся здесь военная техника была очень кстати. С другой стороны, во всём этом имелась одна загвоздка. Но не спеша признавать ситуацию окончательно безысходной, он поплёлся к складу оружия, как заворожённый. Глядя, как он уходит, юная туземка вовсе сбилась с толку.

– Н-но… но что это значит? Хочешь сказать, что они все наполовину мертвы, или что? – послала она вопрос ему вдогонку, но видя, что он не собирается возвращаться, поспешила нагнать его, воззвав: – Эй, Алькатрас!

Казалось, даже не услышав её, Алькатрас продолжил двигаться дальше и уже определял хранившееся здесь оружие. На ближайших полках он наблюдал сразу несколько вариантов штурмовых винтовок – от обычных для нынешних времён GD-4 до весьма давних Grendel. Впрочем, когда он прошёл мимо аккумулятора и вышел в основной зал, его настигла Смолдер, так и не получившая ответа. И как только он отвлёкся на неё, у него мгновенно произошёл выброс адреналина в кровь. Слева от них подле стеллажей, высившихся в стороне, притаилось несколько пулемётных турелей.

– Максимум защиты, – тотчас же произнёс голос нанокостюма, когда его поверхность перестроилась в сверхпрочную броню, а морпех резко обхватил свою юную спутницу и развернулся спиной к угрозе.

Едва успев понять, в чём дело, Смолдер вскрикнула от неожиданности и судорожно вжалась в торс Алькатраса. Тот уже собирался податься боком в укрытие, но тут-то обнаружил, что пули не бьются об его спину. Обернувшись назад через плечо, он понял, в чём дело. Об этом также сказал и внутренний голос:

– Эти пулемёты просто хранятся здесь на складе. Они не подключены к сети, – сообщил он, затем многозначительно предложив: – Я бы на твоём месте лучше посмотрел вниз.

– Что с моей чешуёй? – сразу последовал удивлённый вопрос от юной туземки.

Опустив взор вниз, Алькатрас несколько смутился. Как обычно, в режиме защиты поверхность его костюма покрывалась энергетическими волнами голубоватого цвета, будто плавно тёкшими по нему. Но теперь то же самое происходило на чешуе Смолдер. Инстинктивно подавшись на шаг назад, он убрал с её плеча левую руку, и эффект мигом исчез. Затем он снова прикоснулся к ней, не выходя из режима, и она озарилась этим же свечением вновь.

– Похоже, режим защиты теперь перекидывается и на тебя, – слегка задумчиво заключил оператор нанокостюма.

– Как это? – удивилась оранжевая дракониха, попытавшись коснуться тех энергетических волн, что шли по её телу, но не почувствовав ничего.

– Должно быть, так же, как и с маскировкой. Если, конечно, я всё правильно понял.

– Проверь, пусти ей пулю в лоб, – посоветовал Раш, судя по всему, в шутку. Морпех усмехнулся, но стрелять, само собой, не стал. – В любом случае, твой костюм совершенствуется. Этому процессу нельзя позволить остановиться.

Без труда поняв, на что он намекает, Алькатрас проигнорировал его очередную попытку торопить события. Он вырубил режим защиты, как уже энергетические волны, от которых Смолдер не могла отвести глаз, испарились. Подняв взор, она увидела, как её компаньон уже продолжил путь к стеллажам, до которых можно было практически дотянуться рукой.

– За мной, – бесстрастно позвал её носитель наноброни. Та, будучи всё ещё слегка сбитой с толку, ещё раз осмотрела свою чешую, вновь ставшую естественной, после чего обернулась на сородичей. Они так и томились в пробирках, и она даже толком не понимала, как ей на это реагировать. Оставшись с весьма неоднозначными и в то же время гнетущими чувствами, она последовала за бойцом.

Следуя между двумя стеллажами, тянувшимися на пару десятков метров вперёд, суперсолдат бросал взгляды то туда, то сюда, подмечая всё, что тут хранилось. Мимо него проплывало оружие разных типов, времён производства и моделей, хотя большинство всё же относилось к эпохе Третьей Тибериумной Войны. Когда же стеллажи подошли к концу, он устремил всё своё внимание к тому, что было дальше. За полками с оружием пролегало пустое пространство, имевшее соответственную ширь, за которым начиналась стоянка бронетехники. В первых же рядах он видел боевые машины, которые относились исключительно к арсеналу NOD, в отличие от оружия, имевшего различное происхождение.

Выйдя к открытому пространству, оператор нанокостюма огляделся по сторонам. Слева стеллажи так и шли рядами, пока не заканчивались прямо перед выходом в тот коридор, из которого он впервые узрел этот зал. За ними вдоль дальней стены виднелись те самые серверные шкафы, тянувшиеся непрерывной чередой до некого выступа в стене, внутри которого скрывалось тесное помещение, вроде контрольного пункта, о чём можно было судить по входу и оконному проёму без стекла. Сразу рядом с этой будкой брали начало ряды бронетехники, уходившие далеко вглубь зала.

Справа, чередуясь участками, состоявшими из металлических листов, в стене зияли вентиляционные гнёзда, сквозь которые в бункер попадал свет, нарушаемый лишь вращением лопастей. От них по всей ширине зала тянулась трубы, простираясь под потолком. В остальном же всё здесь, как и в коридоре, состояло из чёрного металла, и лишь кое-где из стен торчали мелкие красные лампы, практически не умалявшие полумрак. Кратко осмотрев все эти детали, суперсолдат сосредоточился на военной технике.

Ближе к небольшой будке покоилось несколько харвестеров, за ними вправо тянулись ряды багги NOD класса «Рейдер», позади них были видны лёгкие танки – как Скорпионы, так и более ранние модели, участвовавшие в Первой Тибериумной Войне. Ступив на вторую полку левого стеллажа, Алькатрас ухватился рукой за одну из верхних и подтянулся, чтобы оглядеть зал с более высокого уровня. Ему стало видно, как бронетехника уходит вдаль и теряется где-то в сумраке, за которым он мало что мог разглядеть. Во всяком случае, конца у этого бункера как будто не было вовсе.

Наконец внимание морпеха переместилось к правой стене. Тут рядом с шеренгами багги теснилась группа бронетранспортёров NOD, вроде тех, что использовались ими примерно в те времена, когда военные силы США и КНДР делили между собой острова Лингшан. Наличие такого типа военной техники сразу натолкнуло его на мысли о новом плане отступления из этой базы. С другой стороны, эта идея не решала самой главной проблемы – того, что территорию охраняла одна из башен HADES.

– Очень удачно, что ЛЕГИОН приберёг здесь не только оружие, но и бронетехнику, – молвил Карл, явно думая о том же самом. – В такой БТР поместится достаточно много оружия, чтобы приберечь свой собственный запасной склад перед атакой на улей скринно-цефов, но самое главное – на нём можно удрать отсюда быстрее, чем киборги успеют начинить нас пулями.

– Если здесь не найдётся что-нибудь, чем можно вырубить местную башню, то она скорее превратит нас в банку с консервами, чем мы успеем унести отсюда свои задницы, – возразил Алькатрас, как уже в разговор вклинилась Смолдер:

– А что, шансы невелики? – несколько насторожилась она. Бросив на неё взгляд, а затем соскочив с полки, он твёрдо заявил:

– Будем искать.

С этими словами он зашагал навстречу бронетранспортёрам, не желая отказываться от этой идеи. В конце концов, если не считать вышки, то воспользоваться таким транспортом было лучшим способом удрать отсюда, не вступая в стычки с гарнизоном киборгов. Тем более, что насчёт оружия Раш был прав – если пришельцев в их логове окажется непомерно много, то может возникнуть нужда отступить и пополнить боезапас. Смолдер же постаралась не отставать от своего спутника ни на шаг, в этой крайне опасной ситуации всецело полагаясь на его решения, какими бы безумными они ей порой ни казались.

Пройдя через пустой проход, Алькатрас подошёл к первому БТР’у, на который положил глаз. Это была модель 2022 года, модифицированная по сравнению с оригиналом, благодаря чему она была экипирована не пулемётом M60, как обычно, а тяжёлой двадцатимиллиметровой пушкой с бронебойными патронами. Впрочем, лучше всего было то, что, как и у всех боевых машин данного класса, орудийное гнездо у этого БТР’а было полностью покрыто бронёй, а позиция стрелка находилась внутри кабины. Повесив Feline на пояс, морпех кратко оглядел этот транспорт с обеих сторон, а затем повернулся к своей чешуйчатой спутнице.

– Мы здесь это ищем, что ли? – догадалась Смолдер, указав на БТР в весьма смутных представлениях о том, для чего он нужен.

– Нет, но оно нам пригодится. Если повезёт, то остаток пути мы проделаем на колёсах, – ответил оператор нанокостюма, легонько стукнув пальцами по громоздкому переднему левому колесу. Далее он поднял взор к вершине транспорта, а потом, вновь посмотрев на напарницу, заключил: – Думаю, будет намного проще и быстрее научить тебя стрелять из него, чем водить. Встанешь за орудие.

– За орудие? – переспросила юная туземка, слегка сбившись с толку. – А это… э-э, как это?

– Проще, чем ты думаешь, – коротко описал боец, прислонившись плечом к бронированному корпусу. – Хотя, если не накрыть ту башню, то далеко мы не уедем. Нам нужно новое ионное орудие.

– Та штуковина, который ты ночью бил ту другую башню? – уточнила юная туземка, на что морпех утвердительно кивнул. – Но зачем ты тогда прежнюю выбросил?

– Пришлось, – бросил боец, не став вдаваться в подробности. Ещё раз зрительно оценив расстояние от стоянки бронетехники до склада оружия, занимавшее пару-тройку десятков метров, он озвучил свой план: – Я оттолкаю БТР ближе к стеллажам, чтобы нам было удобнее грузиться, а ты пока пройдись между ними и посмотри, нет ли там ионных орудий. Справишься?

– Уж конечно справлюсь, – слегка угрюмо отозвалась оранжевая дракониха и уже собралась, было, приступить к делу, но морпех заговорил вновь:

– И ещё одно, – сказал он, указав на висящий на поясе Feline. – Ищи такие же стволы. Рядом с ними должны храниться магазины для них. Заодно присмотри пополнение и для себя. Всё, что найдёшь, тащи сюда.

Выложив свои инструкции, он хлопнул ладонью по корпусу БТР’а. Кратко оценив размеры этой боевой машины, юная дракониха невольно подумала, что едва ли кто-то из её знакомых мог бы сдвинуть такую громаду, пусть и снабжённую колёсами. Но, отстранившись от этой мысли, она приступила к своей задаче, коротко отозвавшись:

– Ладно.

Вспорхнув на метр в воздух для более быстрого перемещения, Смолдер направилась обратно к стеллажам, а Алькатрас остался на месте и несколько секунд провожал её взглядом. Ему оставалось надеяться, что она не спутает нужные боеприпасы с какими-нибудь другими, как и на то, что в бункер не ворвётся кто-то из «Избранных Кейна», пока они будут заниматься погрузкой. Чтобы минимизировать такой риск, делать всё стоило как можно быстрее, поэтому он обошёл БТР и, приладившись у его заднего люка для пехоты, принялся толкать.

– Так ты всё ещё думаешь, что брать её с собой было плохой идеей? – заговорил вдруг Раш, вернувшись к той теме, что ими поднималась накануне.

– Я ничего не думаю, – безразлично ответил морпех сквозь натугу, аккуратно толкая транспорт. Это была далеко не самая существенная нагрузка из всех, что он испытывал, но напрячься пришлось. – Как я уже говорил, по крайней мере, кое-какая польза от неё есть… пока не балуется пальмовыми листами.

Уже прохаживаясь между стеллажами, Смолдер краем уха уловила, как её спутник что-то негромко произносит, несмотря на то, что бункер наполнялся тихим гудением вентиляции, и спонтанно метнула к нему взор. И она увидела, как он уверенно заставляет многотонную махину катиться, напрягаясь, казалось, разве что вполсилы. От этого у неё даже невольно челюсть отвисла. Она уже видела, на что способен её напарник по этому жуткому походу, но и не подозревала, что он в действительности настолько силён. Безусловно, большей мощью, чем у него, мог бы похвастаться разве что прежний Владыка драконов Торч, о котором она знала только по рассказам старшего брата.

Впрочем, она слышала, что великий Торч был огромен, как скала, что и делало его невиданную силу свойством вполне очевидным. Сама она никогда его не видела, поскольку до того момента, как он покинул трон, была ещё слишком мала, чтобы участвовать в сходках драконов. Подумав о сородичах, Смолдер обернулась в другую сторону – туда, где стояли пробирки. Каждый раз, когда она обращала внимание на томившихся внутри них своих соплеменников, внутри неё поселялся крайне неприятный холодок. Заставив себя оторвать от них взгляд, она вновь сосредоточилась на полках с оружием, где ионных орудий, правда, пока что не наблюдалось. Поэтому она двинулась дальше по их протяжённости.

Между тем Алькатрас дотолкал БТР до стеллажей, а затем ухватился за его заднее правое колесо и, потянув на себя, развернул машину перпендикулярно им. Далее он вскочил на его поверхность и, открыв люк, располагавшийся рядом с орудием, пробрался в кабину. Внутри он первым же делом убедился, что бак не пуст, затем открыл задний люк для погрузки оружия, а как только закончил с этим, прошёл за место водителя-механика и приладился к орудию. То, что он захотел проверить, бросалось в глаза сразу – оно было заряжено.

– Странно, что ЛЕГИОН держит всё это добро в полностью готовом к бою состоянии, – заметил оператор нанокостюма, глядя на патронную ленту, вставленную в зарядник у основания орудия.

– Думаю, ему было просто некогда сливать у каждой машины топливо и разоружать все орудия. Кто знает, как много таких бункеров и, соответственно, военной техники он припрятал по всему этому миру? – рассуждал внутренний голос. – Либо он зачем-то намеренно держит её в боевой готовности, хотя и трудно предположить, для чего она может быть нужна киборгам, не будучи автоматизированной. Оба этих варианта могут в равной степени оказаться правдивыми – и в отдельности, и одновременно.

– Что ж, насчёт оружия у меня вопросов нет. Вот только та башня… – с удручением произнёс морпех. Его взор напоследок скользнул на дверцу, отделявшую кабину от пехотного отсека, после чего он вышел обратно к люку и, поспешив выбраться наружу, перешёл к иной теме: – Так что там по поводу потоков данных? Костюму удалось что-нибудь перехватить? Что мы вообще должны из этого узнать?

– Пусть костюм сам ответит, – отозвался Карл, как уже заговорил голос наноброни:

– Построение модели коммуникационной карты обнаруженного объекта в процессе. Готовность: 69%.

– Информативно, – с сарказмом бросил суперсолдат, ухватившись за край люка и подтянувшись.

– На этот счёт не волнуйся, Алькатрас, – продолжал Раш. – Сейчас тебе стоит делать то, что ты можешь, а можешь ты подготовиться к скорой встрече с цефами.

– До неё ещё нужно дожить.

– А дожив, осилить. Скоро ты окажешься в самом сердце их логова, которое они будут защищать всеми доступными средствами. Наверняка ты встретишь там столько цефов, сколько их не было во всём Нью-Йорке. Не стану скрывать, идея пробраться туда больше похожа на самоубийство, как и говорила наша юная спутница. Поэтому советую тебе вооружиться чем-нибудь потяжелее, – порекомендовал Раш. В ту же секунду Алькатрас спрыгнул с БТР’а, и его взгляд случайно пал на ближайшие полки, где рядком покоилось несколько трёхствольных крупнокалиберных пулемётов. – Да, это подходящий вариант. Тяжёлый пулемёт класса «Вулкан», модель ZM-64, разработанный специально для использования бойцами в штурмовых скафандрах. Функционирует по принципу ленточной подачи из весьма вместительной патронной бочки, крепящейся к броне с тыльной стороны, но может заряжаться и более компактными магазинами на пятьсот патронов с дополнительным блоком на десять гранат. Словом, идеальное оружие, если идёшь воевать с целой армией бронированных кальмаров.

Сочтя совет Раша стоящим, Алькатрас приблизился к полкам с теми самыми штурмовыми пулемётами, какие ему уже доводилось видеть на вооружении у бойцов GDI. Этот тяжеленый миниган будущего был ещё более громоздким, чем HMG, чему явственно способствовало наличие подствольного гранатомёта, крепившегося под вращающимся блоком из трёх стволов. Безусловно, без экзоскелета человек и близко не мог бы использовать такое поистине исполинское оружие. Ухватившись за обе рукояти – одну с гашеткой, располагавшуюся сзади, и затворную у основания стволов, – носитель наноброни поднял его и проверил, насколько он тяжёлый. Его вес составлял чуть больше восьмидесяти килограмм, однако костюм вполне позволял обращаться с ним.

Посмотрев на другие пулемёты, оставшиеся на полке, морпех выискал возле них запасные магазины, а позади стеллажа виднелись те самые патронные бочки, какие штурмовики носили на своих спинах, подобно ранцам. Поскольку они крепились к специальным нишам на тыльной стороне скафандров, использовать их в костюме не представлялось возможным. Впрочем, несколько магазинов боец счёл достаточными и без того. Ещё раз посмотрев на ZM-64 и чуть вскинув его огромный ствол, он заключил:

– То, что надо.

– Будь уверен, это точно твой калибр, – ещё раз подтвердил Карл с ноткой некой едва заметной шутливости.

Ничего более не произнеся, Алькатрас перенёс штурмовой пулемёт в БТР, загрузив в его пустующий пехотный отсек первое оружие. Затем он добавил к нему ещё один такой же про запас на всякий случай, а вслед за этим прихватил три лишних магазина. Прошерстив по полкам глазами, он выискал поблизости одноразовые реактивные гранатомёты JAW, которые тоже пополнили его арсенал. Причём если четыре такие установки он поместил в задний отсек, то парочку перетащил в кабину, планируя использовать их при прорыве с территории базы. Хотя учитывая то, что ему – и не только – предстояло делать, он понимал, что это утро обещает выдаться не менее безумным, чем ночь. И всё это не считая башни HADES, на которую пока не было управы.

Выбравшись на поверхность боевой машины, Алькатрас выпрямился во весь рост и с высоты просканировал ближайшие полки при помощи визора в поисках другого оружия, которое могло сослужить хорошую службу в намечающейся заварухе. Вблизи ему виделись лишь лёгкие экземпляры – автоматические винтовки AR-70, штурмовые карабины SCARAB и современные GD-4. Глядя на последние, он подумывал взять пару таких в свой арсенал на тот случай, если патроны для Feline подойдут к концу – особенно, если поиски Смолдер на этот счёт не увенчаются успехом, – но прежде чем сдвинулся с места, заметил кое-что особенное.

Подле одного из стеллажей, стоявшего чуть в стороне перед БТР’ом, покоились две стопки контейнеров с гранатами, а на их вершине был всего один ящик, на поверхности которого изображались две скрещённые стрелы. На визоре он помечался как боеприпасы для лука класса «Хищник». Тут-то морпех вспомнил, что несколько стрел он безвозвратно потратил по пути сюда, как уже внутренний голос развеял его секундные сомнения:

– Это именно то, о чём ты думаешь.

– Их здесь как будто специально для меня оставили, – с лёгким удивлением протянул боец, спрыгнув вниз к тем самым ящикам.

– Кто знает, возможно, так оно и есть? – выдвинул очень странное предположение Раш. – Не удивлюсь, если ЛЕГИОН оказывает тебе не вполне очевидную поддержку. Кому, как не ему знать, что скринно-цефы – угроза для всех нас? И помочь тебе в их истреблении – это наилучшая идея.

– Не настолько, как утюжить нас своими долбанными вышками всю ночь, – сухо возразил носитель наноброни, подойдя к контейнеру и без труда вскрыв его, вопреки замку. Как и ожидалось, он хранил внутри себя колчаны со стрелами.

– Кто поймёт логику этой сверхинтеллектуальной машины? – как бы ничего не утверждая, заметил Карл. – С другой стороны, хотел бы он нам помочь, то у этого бункера наверняка был бы запасной вход, помимо охраняющегося парадного. Стоит признать, что и маскировка здесь не могла ничего гарантировать.

Перезаряжая лук полным колчаном со взрывчатыми стрелами, морпех, можно сказать, пропустил последние рассуждения внутреннего голоса мимо своего внимания, и без того не сомневаясь, что ИИ NOD ему и близко не помощник. Когда же он закончил с этим, из-за стеллажей, видневшихся чуть поодаль, показалась оранжевая дракониха. В лапах она несла целую охапку магазинов для Feline. Что ж, определённым успехом её поиски увенчались, но бойца прежде всего интересовало другое.

– Вот, это всё, что я нашла, – сообщила Смолдер, подлетев ближе и опустившись на пол. Алькатрас же сразу осведомился:

– Видела ионные орудия?

– Нет, ни одного, – помотала она головой. Повесив лук на пояс, морпех принялся сам сканировать ближайшие стеллажи тщательнее, чем прежде. Его худшие опасения, похоже, сбылись.

– Ты точно уверена?

– Думаешь, я слепая? – угрюмо возразила юная туземка. – Та штука была размером с увесистый валун. Её трудно не заметить или спутать с чем-то другим.

Не увидев поблизости ничего тяжелее гранатомётов JAW, суперсолдат с удручением выдохнул:

– Тогда мы по уши в дерьме.

Опустив взгляд на свою чешуйчатую спутницу, морпех мотнул головой на бронетранспортёр. Та поняла, что он имеет в виду, и прошагала к открытому заднему люку, понуро сгорбившись. Она залезла внутрь и сложила магазины рядом с боеприпасами для ZM-64, после чего на мгновение замерла. Задумавшись над реакцией суперсолдата на её не вполне удачные поиски, она с ужасом осознала, что они застряли в этой подземке, как в темнице, за пределами которой – смерть. Ей по горло хватило ночной беготни от башен, чтобы понять, что живыми им отсюда уже не выйти, когда одна из них высится прямо над этим местом. От этой мысли у неё невольно темнело в глазах, она как будто чувствовала запах своей приближающейся смерти.

Впрочем, от этого мрачного состояния Смолдер быстро отвлёк негромкий голос Алькатраса, донёсшийся снаружи. Она сразу поняла, что он снова разговаривает с голосами в своей голове. Томно выдохнув после не самых весёлых мыслей, она беззлобно закатила глаза. В те моменты, когда он делал так не во время критической сиюминутной опасности, это начинало казаться ей отчасти забавным…

– Ну, что предлагаешь нам делать теперь? – вопросил суперсолдат, просканировав стеллажи поодаль столь же безрезультатно. Когда же спустя секунд десять ответа не последовало, он слегка озадаченно воззвал: – Карл?

– Предлагаю прятаться, – ответил наконец внутренний голос, чем ещё сильнее сбил бойца с толку. – Костюм засёк какой-то объект в главном коридоре. И он движется сюда.

– Ты что-то сказал? – зазвучал сзади голос юной драконихи, ни то паясничающей, ни то решившей убедиться, что её спутник всё-таки бредит, как обычно. Резко обернувшись, морпех схватил её за плечи и, прижав к себе, развернулся обратно. Та в свою очередь заметно опешила: – Что ты делаешь?!

Не понимая смысла его действий, туземка прежде всего побоялась, что это может оказаться ещё какой-нибудь его назидательной мерой, вроде той попытки утопить. Но, на её счастье, он только включил маскировку и приказал:

– Тихо!

Тем не менее, легче Смолдер особо-то не стало. Её сердце забилось чаще от осознания того, что сюда, должно быть, приближается одна из стальных тварей. И Алькатрас узнал об этом то ли каким-то сверхъестественным чутьём, то ли ему что-то нашептали голоса. В любом случае, меньше всего ей хотелось увидеть из-за стеллажей эти ужасающие крестообразные глаза, сияющие потусторонним светом, но спустя несколько секунд сквозь гул вентиляции она уловила характерное жужжание, какое ей уже доводилось слышать. Сюда явно летели те самые летающие лапы.

Правда, и в этом не было ничего хорошего, и первым это мысленно подметил Алькатрас, беспомощно переведя взгляд на БТР. Если себя и свою спутницу он мог скрыть от кого угодно, то наличие боевой машины не на своём месте непременно вызовет у рабочих механизмов вполне конкретные подозрения. Он не знал, что ему делать, но его правая рука машинально потянулась к рукояти Feline, покоившегося у него на поясе. Хотя ему было вполне очевидно, что это – самая плохая идея из всех возможных. Но других вариантов могло не быть вовсе.

Наблюдая за выходом в основной коридор сквозь полки стеллажей, морпех и юная дракониха едва могли разглядеть что-то конкретное. Правда, спустя полминуты из-за края широкого проёма отчётливо показались два дрона. Всё естество Алькатраса напряглось, он был морально готов к тому, что ситуация вот-вот слетит с катушек, и ему придётся импровизировать, не представляя, каким станет его следующий ход. Смолдер чувствовала, как от повышенного пульса всё её тело раз за разом пробирают целые волны напряжения. Тем не менее, оба рабочих робота пролетели лишь несколько метров и пристроились возле контейнеров, которые покоились позади аккумулятора.

Схватив один из металлических ящиков, пара летающих лапах понесла его прочь из бункера. Никаких других движений костюм более не отмечал, и боец облегчённо перевёл дух, его рука убралась с рукояти оружия, в то время как маскировка испарилась. Однако в ту же секунду его заставил затаить дыхание очередной сюрприз.

– Анализ завершён. Маршрут обновлён, – объявила вдруг наноброня, как уже на дисплее перед глазами морпеха всплыла схема коммуникаций базы. – Изменение приоритетов.

Между тем от неожиданной утраты прозрачности оранжевая дракониха чуть вздрогнула. Паника в её сердце нарастала, не думая сбавлять градус. Она понимала, что эти стальные твари заглянут сюда ещё не раз. И один из них станет для неё и морпеха последним.

– Ты их видел? – нервно шепнула Смолдер, указав в сторону коридора. – Они ведь сюда ещё вернутся, не иначе! Надо сматываться отсюда, и как можно быстрее!

– Есть идеи?

– Эй, ты же придумываешь, что нам делать! – напомнила она, опешив от невозмутимого контрвопроса спутника. Тот в свою очередь, как ни в чём не бывало, двинулся куда-то сквозь стеллажи, причём до того уверенно, как будто увидел где-то там выход из этой ловушки. Напрягшись сильнее прежнего, юная туземка не рискнула держаться поодаль от него. – Куда ты? Постой, ты что-то нашёл?

К её вопросам боец оказался глух. Даже попытка окликнуть его не дала никакого результата. Он шёл между полками, не сбавляя темп, и вскоре вышел к тому углу, где стоял аккумулятор, а в пробирках покоились драконы…

– Вот, это шахта коммуникационных линий базы ЛЕГИОН’а – объяснял Раш морпеху. Навигационная метка на дисплее визора указывала на квадратную дыру под потолком, из которой брались провода, тянувшиеся к бункерному аккумулятору. – Судя по схеме, составленной нанокостюмом, этот тоннель должен вести прямо к генератору местной электростанции, питающей весь добывающий комплекс и его охранную систему, включая башню. Вывод его из строя по идее должен решить все наши текущие проблемы.

– Резервные системы питания?

– Да, есть один запасной канал, соединяющий эту базу с реактором на территории комплекса по добыче тибериума, возле которого мы проходили ночью. Но на перераспределение энергоподачи и реактивацию охранных систем уйдёт какое-то время. Согласно расчётам костюма, у тебя будет около десяти минут на то, чтобы выбраться из зоны поражения башни. Что со всем этим делать – решать тебе.

– В чём дело, Алькатрас? – вновь осведомилась Смолдер, нагнав наконец своего спутника. Как только она встала перед ним в ожидании ответа, он перевёл на неё взор, потом опять вернул его к коммуникационной шахте, а через секунду – к ней. От его безмолвия она тем более почувствовала нечто неладное. – Только не говори, что голоса в голове нашептали тебе очередное безумие, в котором как-то замешана я!

– Нет, идея моя, – бесстрастно заявил Алькатрас. – Через этот тоннель можно попасть к источнику энергии, питающему башню. Если его вырубить, то мы сможем удрать отсюда. Я туда не пролезу, но вот ты – да.

– Я?! – вконец ошарашилась оранжевая дракониха, непроизвольно указав на себя пальцем. – Нет-нет, даже не думай, я туда не полезу!

– У тебя есть другие варианты? – возразил носитель наноброни. – Если та башня продолжит работать, то от нас и мокрого места не останется, стоит нам только высунуться из этого бункера. Так что тебе придётся пробраться туда, заминировать генератор и вернуться обратно. Тогда у нас появится шанс выбраться отсюда живыми.

– Н-но… – пискнула юная туземка, сразу осёкшись при мысли о наиболее страшном. – Но что, если там будут крестоглазые уроды?

– Что на это скажешь? – последовал контрвопрос от суперсолдата, вновь вызвавший у его компаньонки сумятицу в голове.

– Что? Это я у тебя спрашиваю, – напомнила она, на что тот выставил перед ней палец, требуя тишины. Скрестив лапы на груди, она с мрачной иронией проговорила: – Ну, конечно, посоветуйся с голосами в голове, им же виднее!..

– Благодарю, Смолдер, – как бы в шутку учтиво отозвался Раш в адрес юной туземки, невзирая на то, что она не могла его услышать, а затем перешёл к делу: – В данный момент нанокостюм не пеленгует ни одного радиосигнала, который исходил бы из места расположения генератора или же поступал туда. Следовательно, там не должно быть ни одного звена их сети.

– Крестоглазых там нет, – сообщил наконец Алькатрас, за что словил от своей спутницы слегка недоверчивый взгляд. – Но если тебе там всё-таки кто-то встретится, то тебе стоит прихватить с собой кое-что.

– Что же? – по наитию поинтересовалась Смолдер.

Позвав её с собой, оператор нанокостюма вернулся к ближайшим полкам с оружием, а перед этим прихватил с края стеллажа, стоявшего под нишей коммуникационного тоннеля, моток клейкой ленты. Юная дракониха ощущала внутри себя нарастающее напряжение, но всё же покорно пошла за ним. Ей всей душой не хотелось лезть в то квадратное отверстие, хотя выбора у неё не было, и она это нехотя осознавала. Подойдя к левым полкам, боец положил клейкую ленту на одну из них, а взамен взял оружие, которое протянул ей.

– Это штурмовая винтовка Grendel, – представил он ей новый ствол. Она приняла его в лапы и непонятливо осмотрела вдоль и поперёк. – Стреляет короткими очередями, заряжается магазином на двадцать четыре патрона и обладает повышенной пробивной силой. Думаю, с двух-трёх выстрелов она вышибет электронные мозги и у киборга.

– Как она работает? – осведомилась оранжевая дракониха. Пристроившись позади неё, морпех обхватил винтовку поверх её лап и прижал приклад ей к плечу, объясняя:

– Держишь вот так, наводишь ствол, нажимаешь курок. Целься чуть ниже того места, куда хочешь попасть, и сжимай её как можно крепче – у неё охренительная отдача. Когда патроны закончатся, вынимаешь магазин, вставляешь новый, передёргиваешь затвор, – изложил он, после чего сам вытащил из оружия то, чем оно было заряжено. Подойдя к полке, он взял ещё один запасной магазин и проворно скрепил его с имеющимся клейкой лентой, намотав её в три слоя вокруг них, а протянув боекомплект юной туземке, пояснил: – Это для быстрой перезарядки. Вот, попробуй сама.

Приняв связку магазинов, Смолдер вставила один из них в нишу зарядника снизу винтовки, в то время как другой остался рядом, и она уже и сама догадалась, в чём заключается преимущество метода её спутника. Далее она ухватилась за затворную ручку и с усилием потянула её на себя, как и при перезарядке AY-69. Теперь её Grendel был готов к бою.

– Правильно? – уточнила она, подняв глаза на морпеха, скрепившего тем временем для неё ещё несколько магазинов.

– Да, – кивнул тот, а принявшись распихивать боекомплект по пустым кармашкам на её разгрузочном жилете, добавил: – Этот принцип одинаков почти для любого оружия. Главное понять, где у него магазин и затвор, а дальше разобраться не трудно.

– Наверно, – монотонно согласилась юная туземка, вертя оружие в лапах и к своему удивлению подмечая, что когда она держит его, то чувствует себя немного увереннее.

– Теперь что касается взрывчатки, – перешёл Алькатрас на другую тему, сместившись к соседнему стеллажу, где лежали C-4. – Возьмёшь с собой три пакета. Там, куда тебя выведет этот тоннель, должно быть что-то вроде гигантской турбины с четырьмя лопастями. Влепи в неё эти пакеты с трёх разных сторон и сразу сваливай сюда.

С этими словами морпех вручил ей три небольшие пачки взрывчатки, перед этим настроив их на взрыв при получении сигнала от детонатора. Юная туземка, недолго думая, приняла их у него и задумчиво осмотрела.

– Просто влепить, и всё?

– И всё, – подтвердил боец.

Выдав инструкции, Алькатрас направился обратно ко входу в коммуникации базы. Смолдер в свою очередь убрала все три пакета взрывчатки в карман на левом боку, располагавшийся напротив кобуры, где оставался AY-69. Она вернула в лапы Grendel, который повесила на себя через плечо за лямку, и пошагала туда же, куда и боец, испытывая крайне неоднозначные ощущения от того, что ей предстояло сделать.

– Куда ползти хоть? – осведомилась оранжевая дракониха, нагнав своего компаньона.

– Влево, – отвечал оператор нанокостюма. – Там через десяток ярдов будет поворот, а за ним – длинная прямая до самой электростанции. В общем, заблудиться сложно. Только постарайся не шуметь, ясно?

– Постараюсь, – вздохнула юная туземка, а посмотрев на то отверстие, в которое ей предстояло залезть, не сдержалась и всё-таки вернулась к самому главному вопросу: – Но ты точно уверен, что там никого нет?

– Почти, – неутешительно бросил суперсолдат. – Но если тебя всё-таки прижмут, то… небольшой совет – когда патроны в винтовке кончатся, не трать время на перезарядку, лучше выхвати этого карлика. Возможно, он хотя бы выиграет для тебя время.

Взгляд Смолдер пал на AY-69, на который указывал Алькатрас. Этот совет не шибко прибавил ей уверенности, а только посеял больше сомнений.

– Но ты же сказал, что крестоглазых там нет! – возмутилась Смолдер.

– Пока нет, – кивнул Алькатрас. Сделав шаг ей навстречу, он возложил руку ей на плечо и наставительно произнёс: – Соберись, Смолдер. Сейчас всё зависит только от тебя. Просто сделай это, и всё будет в порядке, хорошо?

– Хорошо, – приняла оранжевая дракониха, нервно сглотнув. Устремив же напряжённый взгляд к его визору, она судорожно закивала ему.

– Тогда к делу, – заключил он, легонько хлопнув её по плечу и мотнув головой на нишу под потолком. Пересилив свои дурные предчувствия, юная туземка глубоко вздохнула, после чего вспорхнула вверх и забралась в коммуникационный тоннель, как уже боец добавил: – И, Смолдер… если ты там кого-то встретишь, то плюнь на задачу и постарайся вернуться сюда. Вместе у нас будет больше шансов.

Замерев на мгновение, Смолдер ответила ему кратким кивком, а затем всё же поползла влево по тоннелю, как он и велел, быстро скрывшись внутри. Какое-то время Алькатрас сверлил взглядом отверстие, откуда тянулись провода, слыша, как его спутница то и дело негромко бряцает по стенкам тоннеля. К счастью, они состояли из довольно толстого металла и, к тому же, проходили под землёй, а потому явного грохот её продвижение не вызывало. Вскоре же какие-либо звуки перестали доноситься оттуда, заглушившись гулом вентиляторов, и морпех медленно подался в сторону, как будто не зная, как скоротать ближайшее время.

Слегка размяв шею, оператор нанокостюма случайно обратил внимание на пять пробирок, внутри которых томились драконы. К его удивлению, уже не первому за время нахождения в этих землях, каждая особь значительно отличалась от другой в физиологическом смысле, равно как и от его юной напарницы. Многие драконы, каких он только видел, были не особо похожи друг на друга, за исключением самых общих признаков, вроде чешуи. Того же самого, впрочем, нельзя было сказать о тех же пони или даже о самих людях. Задавшись этим вопросом, он вдруг вспомнил, что ему есть, с кем это обсудить.

– Кстати, Карл, – начал боец, чувствуя себя немного странно от того, что обращается к сущности, живущей у него в голове, – ты замечал, что у этих драконов что-то не то со строением тела? Их всех будто штучно делали. Как считаешь, с чем связано такое многообразие?

– Судя по тому, что они держали все свои яйца в общем месте, у них, скорее всего, каждый новорождённый дракон является детёнышем не конкретной семьи, а всей общины, – излагал Раш. – Смею предположить, что в брачный период их самки сходятся сразу со многими самцами. Это, конечно, странно, но возможно, что их физиология устроена так, что в яйцеклетку постепенно попадают сперматозоиды сразу от значительного количества индивидов, в результате чего от этого смешения каким-то чудесным образом получается единственная особь – уникальная, наследующая генетику всех своих отцов. От подобной множественной компоновки генома неизбежно будут возникать непредвиденные мутации, но у драконов они могут быть в порядке вещей и обуславливаться их природой.

От услышанной теории Алькатрас метнул взгляд обратно к отверстию под потолком. Ему невольно представилось, как его чешуйчатая спутница через несколько лет становится матерью от целой армии ухажёров, и эта мысль показалась ему в высшей степени странной и даже бредовой. Издав беззвучную усмешку, он помотал головой и тихо проронил:

– Извращенцы хреновы!

– Это всего лишь одна из гипотез, – продолжал внутренний голос. – Не исключено, что всё несколько проще. Многообразие конституции их тел может быть вызвано естественной селекцией. Многие драконы, судя по всему, ведут кочевой образ жизни. Возможно, проживание в различных климатических условиях вызывало в них те или иные изменения, которые усугублялись в результате скрещивания между представителями общин с разных концов света во время их совместных сходок в Лежбище. Либо во всём этом как-то замешана магия, которая, я полагаю, в определённой степени свойственна всем существам, населяющим эту планету. В конце концов, между немецкой овчаркой и мопсом, казалось бы, мало общего, однако они относятся к одному и тому же биологическому виду.

Вновь оглядев томящихся в пробирках драконов, суперсолдат отметил, что различия между ними всё ж таки более значительные, чем у разных пород собак. Здесь речь шла о совершенно разных формах тела, не говоря уж о том, что некоторые имели рожки, некоторые – нет, а у двоих и вовсе на макушке, помимо гребней, наблюдались ни то волосы, ни то оперение. В силу этого не было ничего удивительного в том, что ЛЕГИОН занялся их изучением. Правда, это не имело особого значения.

– Ладно, это не так уж важно, – произнёс носитель наноброни, отойдя от пробирок и направившись к стеллажам. – Пока её нет, надо закончить подготовку к отбытию. Потом времени может уже не быть.

Шагая между полками с оружием, суперсолдат направился к БТР’у. По пути он захватил детонатор и моток клейкой ленты, дабы с помощью последней подготовить к бою магазины для Feline. Впрочем, то оружие, что лежало в пехотном отсеке, было ещё не всем, что он планировал запасти…

Тем временем Смолдер ползла по тоннелю, чувствуя под собой вереницу из множества проводов. Она не видела ровным счётом ничего и двигалась к цели лишь потому, что здесь было единственное направление. Окружающая тьма давила ей на нервы, как и теснота коммуникационного прохода, хотя она и не думала отступать. Всё ж таки, думалось ей где-то в глубинах подсознания, если бы остальные драконы видели, в чём она участвует, то её храбрость ещё долго была бы предметом восхищения. Хотя на самом деле ей было страшно, и продолжать движение её прежде всего побуждало то, что иначе ни она, ни даже носитель наноброни отсюда уже не выберутся.

Оранжевая дракониха старалась не поднимать лап и скользить по тоннелю, дабы не создавать лишнего шума, а висящий у неё на спине Grendel она кое-как удерживала крыльями после того, как его приклад пару раз ни с того, ни с сего долбанулся об металлическую стенку. Ей оставалось лишь надеяться, что этого никто не услышал. Путь по этому тесному проходу казался крайне изнуряющим и бесконечным, пока спустя какое-то время её глаза, привыкшие к тьме, не увидели впереди сияние. Поначалу она подумала, что ей чудится, но вскоре поняла – там определённо что-то словно бы пульсирует, издавая периодические мерцания.

Постепенно Смолдер начинала слышать мощный гул, доносившийся с той стороны и постепенно усиливавшийся. Она постаралась двигаться чуть быстрее, но не менее осторожно, и по прошествии нескольких минут ей стал более-менее виден выход из этого тоннеля. Он представлял собой такое же квадратное отверстие, за которым располагался некий зал, чьи стены были залиты красным светом, с чёткой периодичностью пронзавшимся голубыми вспышками. Со временем ей стал виден и источник этих ярких мерцаний. Впереди маячило нечто вроде энергетического луча, который то появлялся, то исчезал. Можно было подумать, что некая пони-единорожка балуется там самыми безумными заклинаниями, если бы вместо довольно специфических звуков, какие издаёт магия, оттуда не доносился жуткий грохот.

Наконец, подобравшись к краю тоннеля, юная туземка взяла в лапы своё оружие и осторожно выглянула наружу. От увиденного у неё глаза на лоб полезли. Этот путь вывел её в огромный куполообразный зал, состоящий, как и все помещения бункера, из металла. Внизу простиралось кольцо из мостков с бортиками, по внешним краям которых тянулась череда весьма громоздких аккумуляторных блоков – гораздо более крупных, чем тот, что остался в оружейной. Но наибольшее внимание оранжевой драконихи вмиг приковало то, что создавало вспышки. Под потолком была установлена некая конструкция колоссальных размеров, похожая на гигантский пресс. от её основания в разные стороны выступали четыре лопасти, а ниже она расширялась в огромную цилиндрическую структуру, изнутри коей рвался голубоватый энергетический луч, поступая в накопитель аккумуляторов, растянувшийся в самом низу внутри кольца из мостков.

Эта конструкция беспрестанно поднималась и опускалась, вращаясь вокруг своей оси, а её лопасти постоянно задевали некие контакты, находившиеся на стенах, что рождало яркие искры. Именно её работа создавала этот оглушающий гул и периодические вспышки, перебивавшие красное свечение настенных ламп. Никогда ничего подобного Смолдер не видела в своей ещё совсем юной жизни, отчего ею невольно овладела оторопь. Правда, спустя некоторое время она заставила себя опомниться и, оторвав глаза от этой конструкции, чуть встряхнула головой. Далее она оглядела протяжённость кольца из мостков и не увидела на них никого и ничего. Разве что один аккумулятор был вскрыт, а некоторые его внутренние детали вместе со скрывавшим их металлическим щитком покоились на полу.

Слева к кольцу примыкал боковой мосток, который выводил к стеклянной вращающейся двери. Хотя из-за того, что она была матовой, увидеть что-либо за её пределами не представлялось возможным. В этом помещении было чудовищно жарко, и Смолдер это чувствовала, хотя и не испытывала явного дискомфорта, будучи привыкшей к лавовому дайвингу. Облегчённо выдохнув от того, что врагов здесь и вправду не было, она расправила крылья и спланировала чуть ниже, по итогу чего зависла в воздухе над разобранным аккумулятором. Ещё раз убедившись, что опасности нет, она вновь подняла глаза на гигантскую конструкцию.

– Должно быть, он имел в виду именно это, – задумчиво заключила юная дракониха, обращая взор на четыре лопасти, вслед за чем задумалась на секунду и нервно усмехнулась. Кажется, она тоже начала говорить сама с собой, как и он…

Безусловно, это и был генератор местной электростанции, откуда энергия распределялась по всей базе. И ей предстояло заминировать его с трёх разных сторон. Но видя динамику его движения, она замерла в нерешительности. Генератор вращался не очень быстро, но и никак не медленно. В то же время юной драконихе не хотелось рисковать сблизиться с его лопастями, особенно в момент их соприкосновения с контактами. Но прогремевший где-то за вращающейся дверью шорох заставил её выйти из ступора. В этот зал в любой миг кто-то мог вломиться, и тогда всё будет кончено. Ещё раз переведя дух, она взмахнула крыльями чуть сильнее.

Подлетев выше, Смолдер осторожно приблизилась почти к самой линии нижней точки возвратно-поступательных движений генератора, так что тот то и дело едва не обрушивался ей на голову. Каждый раз ей от этого перехватывало дыхание, словно на неё падало небо. Но как бы ей ни было боязно, она твёрдо решила, что доведёт дело до конца. Она выпустила из лап Grendel, заставив его болтаться у себя за спиной, вынула первый пакет взрывчатки и принялась следить за движениями лопастей, выжидая момента. Цилиндрическая конструкция находилась прямо перед её носом, однако что-то ей подсказывало, что лепить C-4 нужно между лопастями. В конце же концов, ниже них титановый корпус генератора становился заметно толще.

Выгадав момент, юная туземка отринула все свои опасения и рванула ввысь вслед за пролетевшей на ней лопастью, как уже вбила пачку взрывчатки в том месте, где конструкция начинала идти на сужение. Но прежде чем она успела податься чуть назад, следующая лопасть уже стремилась снести её. Непроизвольно вскрикнув, дракониха инстинктивно взмахнула крыльями так сильно, как только могла, и каким-то чудом успела пропустить металлическую перекладину прямо под собой, взмыв почти под самый потолок. Теперь она находилась выше амплитуды движения генератора, а перед ней двигалось лишь его гораздо более тонкое основание.

Здесь Смолдер была в безопасности, в то время как самая хрупкая часть конструкции оставалась перед ней беззащитной. И почему же она сразу до этого не додумалась? Подавшись вперёд, она схватила второй пакет C-4 и, дождавшись, пока место крепления первого оказалось с другой от неё стороны, влепила его в массивную жердь, походившую на поршень. Третий же она установила примерно между тем и этим. Что ж, её работа оказалась проще, чем ей думалось. Закончив с этим, она ухватилась за штурмовую винтовку и, ещё раз оценив сделанное дело, подалась чуть ниже и застыла в воздухе. Тут-то она заметила, что на стенах этого зала зияет несколько коммуникационных шахт, в каждое из которых уходили провода, что тянулись от аккумуляторов.

Тотчас же Смолдер овладела мимолётная паника. Эти отверстия никак друг от друга не отличались, а потому она не знала, откуда сюда явилась, пока не обратила внимание на разобранный аккумулятор. Да, она выбралась из тоннеля прямо над ним! Впрочем, не успела она податься вниз в его сторону, как вдруг слева раздалось весьма громкое шипение. Метнув взгляд в ту сторону, она почувствовала, как внутри неё всё оборвалось. Прозрачная дверь начала вращаться, а это могло значить только одно – кто-то снаружи направлялся сюда.

Сердце юной драконихи заколотилось в невиданном темпе, а лёгким стало не хватать воздуха. В панике она замешкалась, а когда сообразила, что должна срочно покинуть зал, заметила, как дверь принялась вращаться в обратную сторону. Воспользоваться последним шансом она не рискнула, вместо этого поднявшись под самый потолок в форме купола, из сердцевины которого брало начало основание генератора. Тут-то дверь остановилась, и в ней появилась двойка летающих лап, несущих с собой массивный контейнер.

Пара дронов вылетела на закольцованный мосток и, как ни в чём не бывало, проследовала к разобранному аккумулятору. Поместив свой груз рядом с покоившимися на полу деталями, они открыли его и приступили к работе по замене внутренних частей, вышедших, должно быть, из строя. Смолдер следила за ними свысока и не представляла, что ей теперь делать. Ствол винтовки она нацеливала на рабочих роботов, её лапы были крайне напряжены, а нутро полыхало пожаром страха. Она понятия не имела, как долго они будут тут крутиться, и не приведёт ли их работа к тому, что её случайно заметят.

Голубые глаза юной туземки немигающим взглядом сверлили летающие лапы, которые принялись разбирать доставленные сюда детали. Но в какой-то момент шарообразное навершие одного из них ни с того, ни с сего как-то странно выгнулось назад, как запрокинутая голова. Внутри драконихи вмиг что-то ёкнуло. Она не сомневалась, что он каким-то мистическим образом заметил её, как уже всё у неё в уме смешалось в беспорядочную кашу. Пожалуй, она и сама не поняла, как это произошло, но Grendel в её лапах произвёл выстрел, и зал наполнился грохотом, за которым последовал громкий лязг металла.

Из глотки Смолдер вырвался вскрик, когда от выстрела её отбросило назад. Сходу выровняв полёт, она надёжнее ухватилась за оружие. У него и вправду просто сумасшедшая отдача, как и предупреждал её морпех! Но устремив взгляд вниз, она обнаружила, что её выстрел разнёс одного из строительных дронов в труху, оставив также след в виде трёх дыр на металлическом полу. Его собрат в свою очередь заметил её под потолком и сразу поспешил ретироваться. Не зная, как эти существа общаются между собой, юная туземка интуитивно решила, что отпускать его отсюда опасно, а потому прицелилась и нажала на курок вновь.

Пули вгрызлись в пол мостка прямо перед спасавшимся дроном, что заставило того на мгновение замереть. Когда же он продолжил своё бегство, раздался ещё один выстрел, и на этот раз его постигла та же участь, что и его собрата. Будучи уже готовой к такой отдаче, Смолдер справилась со своей задачей уверенней, чуть приловчившись к стрельбе из нового для неё оружия. Впрочем, победа над двумя летающими лапами не принесла ей никакого удовлетворения. Сердце в её груди не утихало, как и огонь паники. Она чувствовала, что её выходка не осталась незамеченной, и сюда вот-вот сбегутся толпы крестоглазых чудовищ. По крайней мере, они могли услышать звуки выстрелов, от которых у неё заложило уши.

В воздухе явно запахло жаренным. И Смолдер не сомневалась, что ей следует как можно скорее убираться из этого гнетущего места…

---

Выбегая из своих сторожек длинными цепочками, киборги ЛЕГИОН’а спешили на свои места, немалая их доля бежала к электростанции, где только что было замечено присутствие вооружённой туземки, а остальные стремились оцепить территорию базы. Но едва первые из них успели приблизиться к входным вращающимся дверям зала с генератором, как вдруг его изнутри сотряс мощный взрыв, пославший по земле заметную встряску по всей территории базы. Все они вмиг замерли, будто в нерешительности, а как только дрожь утихла, им был преподнесён очередной сюрприз. Тотчас же десятки крестообразных зрительных линз метнулись к складскому бункеру.

С пронзительным грохот парадные ворота подземного комплекса протаранил БТР, вырвавшись наружу на порядочной скорости. От мощного столкновения его слегка повело из стороны в сторону, однако его движение уверенно выровнялось, а затем остановилось. Люк над местом механика-водителя откинулся, и оттуда высунулся оператор нанокостюма, держа в руках JAW. Тут-то в него полетел град пуль со стороны ближайших киборгов, которые спешили занять позицию у подножия башни, в то время как все остальные, бежавшие к электростанции и крутившиеся у других сторожек, ринулись к месту начавшегося вдруг побега.

Нацелив ракетную установку на видневшиеся впереди ворота, Алькатрас зажал курок, и реактивный снаряд устремился к цели. В то же время крупнокалиберные пули уже били в корпус БТР’а, то и дело попадая и в морпеха, защищённого сверхпрочной бронёй. Ракета в мгновение ока достигла ворот, перекрывающих южные подступы к базе, и разнесла их на куски. То, что от них осталось, представляло собой ничтожную преграду для восьми массивных колёс боевой машины. Сбросив отстрелявшийся JAW за борт, боец мельком устремил взор к башне и убедился, что она на самом деле обесточена. Иначе его уже не было бы в живых. Увидев же, что стальных солдат на линии огня становится всё больше, он юркнул в кабину.

– Давай, Смолдер! – призвал он свою напарницу, напряжённо сжавшуюся на позиции стрелка, между тем пробравшись на сиденье водителя-механика и взявшись за руль. – Ну же, отбивайся от них!

– Но как? – нервно вопросила Смолдер, стоило только транспорту взять с места.

Немного пробуксовав по земле, БТР был послан вперёд к воротам, как уже в его броню, покрытую динамической защитой, врезалась ракета, пущенная одним из NS-6. Ещё две такие же долбанули поблизости, не попав в цель. Транспорт всколыхнулся от полученного удара, что заставило несколько оцепеневшую оранжевую дракониху всполошиться. Вслед за этим её пронзил громкий голос носителя наноброни:

– Вертишь, целишься, жмёшь на гашетку – всё крайне просто!

Чуть встряхнув головой, Смолдер заставила себя ухватиться трясущимися лапами за рукояти, между которыми располагалась гашетка. Перед ними же крепились два небольших экрана, которые отображали обзор с позиции камер, прикреплённых снаружи к турели. У Алькатраса не было времени её научить обращению с этой штуковиной, поэтому ей пришлось учиться самой прямо на практике – исходя из того, что она уже знала об оружии и что подскажет интуиция, которая была на взводе.

Обнаружив, что конструкция, к коей крепились рукояти, вертится вокруг своей оси, юная туземка развернула её так, чтобы видеть на экранах тех киборгов, что вели по ним огонь. В БТР снова врезалась ракета, едва не снеся её с патронного ящика, что покоился на стрелковой позиции, на котором она и стояла, чтобы дотянуться до рукоятей при своём небольшом росте. Сумев всё-таки удержаться, она ухватилась крепче и, почти не целясь, судорожно зажала гашетку большими пальцами. Тотчас же орудие на вершине транспорта принялось с мощным ритмичным грохотом посылать в толпы стальных врагов бронебойные снаряды.

Врезаясь в броню киборгов, крупнокалиберные пули оставляли в них явные вмятины, а то и пробои, заставляли их пошатнуться, а с нескольких попаданий и вовсе валили наземь. Случайно Смолдер попала одному из них в бедро, и тот моментально лишился ноги. С первых же выстрелов огонь из этой пушки принёс видимый результат, в силу чего многие стальные бойцы принялись разбредаться в стороны, дабы образовать разрозненный строй, в то время как те, кто стояли в передних рядах прикрывали их. Доселе они грудились достаточно плотно, так что юной туземке толком не нужно было даже целиться.

Плотность огня ослабла, а БТР снова всколыхнулся, но на этот раз из-за того, что переехал через то, что осталось от разбитых ворот. Смолдер всё ещё продолжала пускать тяжёлые пули в стальных существ, не только разбредавшихся, но и спешивших им вдогонку, как вдруг случилось то, что напугало её до глубины души своей внезапностью и мощь. Ни с того, ни с сего электростанция, видневшаяся в стороне от бункера, озарилась яркой вспышкой, когда её градирню разорвало на мелкие куски мощнейшим взрывом. Когда же один из булыжников, разлетевшихся в разные стороны, подобно фонтану, долбанул по крыше транспорта рядом с камерами орудия, юная туземка и вовсе инстинктивно чуть не отпрянула назад.

Чудовищная взрывная волна распространилась по всей базе, снесла с ног большинство киборгов, прочих, оказавшихся слишком близко к эпицентру, разбила на части, и настигла удиравший отсюда БТР. От удара его чуть не развернуло боком, но всё же Алькатрасу удалось выровнять движение. Он жал на газ до отказа, погоняя транспорт лететь вперёд по открытому пространству, окружённому джунглями, на предельной скорости. В заднюю часть его корпуса уже не били вражеские пули, и Смолдер, не наблюдая ни единой стальной твари, перестала жать на гашетку. В воодушевлении от удачного побега она невольно вытянула нервную ухмылку, но это было ещё далеко не всё…

– Смолдер, спереди!

Твёрдый возглас морпеха заставил оранжевую дракониху опомниться, вслед за чем лязг пуль послышался уже с носовой части БТР’а. Она судорожно навела орудие прямо, и ей стало видно то, куда гнали четыре колёсные пары их транспорта. От покинутой ими базы среди высокой травы тянулась грунтовая дорога, по которой они и ехали, только что преодолев поворот влево вдоль тропических зарослей. Через несколько десятков метров она выводила к кордону «Избранных Кейна», который ещё только возводился. Позади него вдали виднелись высокие горные цепи, у вершин коих будто бы мельтешили некие точки. Не трудно было догадаться, что этот рубеж обороны строился против пришельцев как раз напротив их логова.

С обеих сторон к дороге выступали стены из металлических листов, между которыми рабочие роботы едва успели соорудить каркас ворот. Слева от них строился Обелиск, у подножия коего размещались уже готовые ЗРК, а по другую сторону стояла сторожка, откуда выбегали киборги, занимая позиции за строительными материалами, разложенными повсюду, и стреляя в нарушителей. Наведя на них ствол, Смолдер вновь зажала гашетку так крепко, как могла, словно от этого зависела мощь выстрелов. И опять орудие загрохотало, поражая кибернетическую пехоту сокрушительными ударами. Более-менее приноровившись, юная туземка старалась целиться в тех, чьи орудия озарялись вспышками лазеров или выстрелами ракет, хотя таковых и было меньшинство по сравнению с более массовыми NS-4.

Киборги продолжали высыпать из сторожки, что сохраняло паритет в том, насколько плотный огонь вело их подразделение. На место каждого из них, выбитого выстрелами оранжевой драконихи, вставал новый, однако в какой-то момент многие из них прекратили палить, когда БТР, уверенно сокративший дистанцию с ними, вильнул на обочину в их сторону. Большая их часть бросилась врассыпную, стараясь стрелять и на бегу, те, кто не успели выбраться из сторожки, остались у её порога и атаковали оттуда, в то время как некоторые другие попали под колёса вместе с ящиками, в которых хранились детали для внутренних систем Обелиска. Наведя шороху в их рядах, Алькатрас повернул руль обратно влево, и тут боевую машину всколыхнул более мощный удар, чем все предыдущие.

Попав точно в щель закрытой бойницы, располагавшейся справа от сиденья водителя-механика, ракета некого NS-6 проделала на её месте сквозную дыру, отчего находящихся в транспорте встряхнуло, как в банке. Морпех активировал режим защиты и, невзирая ни на что, повёл БТР дальше. Его чешуйчатой спутнице пришлось хуже, хотя она и находилась дальше от места удара. Её снесло с позиции стрелка, и лишь каким-то чудом она не расшиблась затылком об люк, за которым скрывался пехотный отсек. В её ушах крайне неприятно свистело, а голова была словно в тумане, спину пронзила боль от падения на металлический пол. На какое-то время она словно выпала из реальности, пока до её разума не достучался морпех:

– Смолдер! – взывал он, не отрываясь от руля. – Смолдер, ты слышишь?

Воспряв к жизни, Смолдер вмиг вскинулась, как если бы испугалась, что едва не перекочевала к предкам, и попыталась вскочить на стрелковое место. Но в её голову тут же как будто что-то ударило, из-за чего она повалилась на ступень, где размещалась позиция, и, оперевшись на неё лапами, буквально заползла наверх. Мельком оглянувшись назад, морпех убедился, что она жива, и вновь сосредоточился на своём деле. Только что он протаранил каркас будущих ворот и устремил БТР далее прочь от машин ЛЕГИОН’а. На его счастье, их обстрел не нанёс критический урон колёсам, которые у военной техники NOD всегда отличались особенной пулестойкостью. Нередко они применяли её для атак камикадзе, в коих способность транспорта к движению в любых обстоятельствах была важнее всего.

Грунтовая дорога вскоре заканчивалась, теряясь в невысокой траве. Впереди пролегало обширное поле, заполненное лугом, из которого то и дело выступали кустарники и валуны. Причём через сотню метров он начинал идти вниз под небольшим уклоном, устремляясь в низину. Это открытое пространство простиралось вдаль примерно на километр с лишним, пока не упиралось в джунгли, окружавшие его со всех сторон. Никаких сооружений ЛЕГИОН’а впереди более не наблюдалось, и лишь горные цепи вдали разбавляли сплошную зелень местности. Устремляя взгляд к скалам, Алькатрас видел, как над ними маячат три неких объекта. У него не было никаких сомнений, что это – те самые Берсеркеры, которых он доселе преследовал, подлетающие к своему местному логову.

Кратко оценив дальнюю панораму, боец снова оглянулся назад через плечо и обнаружил свою напарницу едва держащейся на стрелковой позиции. Взобравшись на неё, юная туземка пыталась отдышаться после пережитого шока.

– Ты как? – осведомился он. Та перевела на него слегка ошалелый взгляд, после чего чуть встряхнулась и попыталась прийти в себя.

– В порядке, – отозвалась она, сделав особенно глубокий вздох.

В знак одобрения боец утвердительно кивнул ей. Им удалось сбежать из самого сосредоточения вражеских сил, и эта юная дракониха, без сомнений, справилась со своей частью задачи неплохо, однако миг облегчения, последовавший после того, как киборги перестали бить им вдогонку, продлился лишь четверть минуты.

– Обнаружена угроза, – оповестил вдруг голос нанокостюма, как вдруг безумие продолжилось.

Практически перед самым носом БТР’а в землю откуда ни возьмись впилась пара ракет, проделав в ней воронку. Напряжение внутри Алькатраса вновь возросло до предела, а его руки как будто сами собой резко повернули руль вправо. Каким-то чудом успев сделать обходной манёвр, он обогнул образовавшуюся яму, так что левые колёса проскользнули прямо по её краю, а его внимание тут же метнулось к экрану, показывавшему изображение с левой камеры заднего обзора. Правую же разнёс минувший огонь киборгов.

– За нами погоня! – объявил носитель наноброни. – Давай, накрой их!

Отдав распоряжение своей спутнице, Алькатрас чуть нагнулся вправо и схватился за рукоять винтовки Grendel, покоившейся здесь вместе с другим оружием, припасённым им в кабине специально для прорыва. Вместе с тем он раскрыл левую бойницу, тогда как правую разбила ракета одного из NS-6. Если преследователи поравняются с их боевой машиной и попробуют взять в окружение, он был готов вести по ним огонь и сам.

Повернув турель назад, Смолдер наконец узрела то, что ринулось за ними в погоню. На хвост им село подразделение из восьми боевых мотоциклов, на задних частях которых располагались портативные ракетные блоки. Они рассредоточенной шеренгой гнались за БТР’ом, уверенно нагоняя более тяжеловесную машину, а позади них прямо за разбитыми воротами кордона виднелась ещё одна такая же группа преследования. Нацелившись на тот байк, что держался строго за ними, юная дракониха открыла огонь, результат которого изрядно превзошёл её ожидания. Стоило только первой крупнокалиберной пуле попасть в переднее колесо мотоцикла, как его выломало из оси, и он по инерции полетел кубарем параллельно своим собратьям.

Остальные байки тотчас же перешли к действию. От них отделились две пары, каждая из которых пошла на обгон БТР’а с обеих сторон, в то время как три других остались позади. И стоило только юной туземке начать палить по следующему, как уже они выпустили по ракете вдогонку удирающим. Врезавшись в люк пехотного отсека, они разнесли его в хлам, отчего тот свалился наземь и сумасшедшими кувырками полетел по лугу. Тройка мотоциклов вильнула мимо него, не попав под удар, и продолжила погоню, невзирая на то, что один из них словил пару пуль, повредивших ему левое ракетное орудие.

От очередной атаки боевая машина вновь всколыхнулась, как если бы попала под землетрясение. Смолдер едва не повалилась со своего места, как в прошлый раз. От падения она спаслась лишь тем, что её лапы стиснули рукояти мёртвой хваткой из-за сильнейшего стресса. В свою очередь Алькатрас едва удержал управление после мощного толчка, и тут-то костюм оповестил его об угрозе справа. Стоило только одному из байков появиться в отверстии на месте бойницы, как суперсолдат схватил Grendel и, не отпуская руль, выстрелил в шедшего на обгон противника. Будучи способным палить из такого оружия одной рукой лишь благодаря наноброне, он зажал курок, но попал во внутренние стенки транспорта вокруг пробоины.

Далее последовал более точный второй выстрел, заставивший байк вздрогнуть, едва не сбив его с равновесия. Его повело на скорости в раскачку, которую он не успел выровнять. Третий удар снёс его с колёс. Взрыхляя под собой землю, он полетел кубарем, чем вынудил своего гнавшего позади собрата вильнуть в сторону во избежание столкновения и тем самым потерять скорость. Вслед за этим последовал очередной ракетный удар по динамической защите, не столь сильно всколыхнувший транспорт. Не теряя времени, морпех тут же перевёл ствол к другой бойнице, где уже маячила ещё одна двойка мотоциклов.

На месте сидений этих байков вздыбились некие конструкции, с виду напоминавшие скорпионьи хвосты, гибкость коим придавало то, что они состояли из мелких сегментированных пластин. На конце каждой такой штуковины крепился лёгкий пулемёт, и оба они нацелились на открытую бойницу. Активировав режим брони, Алькатрас врезал по ближайшему противнику из штурмовой винтовки, приготовившись вести перестрелку и при этом не позволить БТР’у налететь на один из усеивавших склон булыжников. В то же время выстрелы орудийной турели не смолкали, что говорило о том, что Смолдер не прекращает палить в байки, державшиеся позади.

– До реактивации охранных систем базы осталось около пяти минут, Алькатрас, – сообщил вдруг Раш, хотя морпеху было настолько не до него, что он почти не услышал им сказанного. – Советую тебе гнать как можно быстрее.

Ещё один удар ракеты послал второй выстрел морпеха мимо бойницы, как, впрочем, сбил прицел и вражеским машинам. Обогнув очередной валун, он принялся стрелять снова и с двух метких попаданий не оставил одному из мотоциклов шанса удержать равновесие. Изрядная мощь этой штурмовой винтовки была в этой ситуации как нельзя кстати, не считая бешеной отдачи. Как подсказывал нанокостюм, в магазине оставалось всего шесть патронов на пару очередей, в силу чего, решив не рисковать остаться временно неспособным дать ответный удар, он нацелился на пулемётное орудие вместо того, чтобы попытаться сшибить второго врага с колёс.

Лёгкий пулемёт байка палил внутрь БТР’а сквозь бойницу, то и дело попадая в сверхпрочную броню суперсолдата, пока в его основание не впилась одна пуля из трёх. На мгновение затихнув, он сместился чуть в сторону, но не успел более выпустить ни единого выстрела. Последний удар морпеха, опустошивший магазин, врезал точно в то же самое место, перебив орудие и оставив его болтаться на одном-единственном кабеле, связка коих пролегала внутри гибкой стальной конечности. Убрав её, противник начал сбавлять скорость, в боец выгадал время на перезарядку.

Не оставляя руль, Алькатрас положил Grendel себе на колени, одной рукой выдернул пустой магазин, на его место вставил прикреплённый к нему запасной и передёрнул затвор, после чего взялся за рукоять и осмотрелся по сторонам. С боков не наблюдалось ни одного байка, но спустя секунду он краем глаза заметил движение спереди. Тот мотоцикл, что ранее держался справа, воспользовался очередным валуном, как трамплином, и на скорости перелетел через БТР, вмиг послав себя вперёд него. Дав газу, он вырвался чуть дальше, после чего развернул свои ракетные и пулемётное орудия в обратную сторону.

Склон достиг своей нижней точки, после чего пошёл в короткий подъём, за которым начинало раскидываться тропическое редколесье, в скором времени переходящее в более плотный лес. Морпех вдавил педаль газа в пол БТР’а, заставляя его мчаться на предельной скорости, но догнать маячивший перед ним мотоцикл он не мог. Тот в свою очередь открыл огонь из пулемёта, вслед за чем последовал залп ракетниц. Два снаряда врезались в морду боевой машины, но если один рванул прямо под ней, то другой отрикошетил об её покатую поверхность. Всё внутри вновь изрядно всколыхнулось, но прежде чем байк нанёс следующий удар, в него полетели тяжёлые пули орудийной турели.

Расправившись с теми, кто увязались сзади, Смолдер перевела пушку вперёд и вжарила по противнику, безнаказанно пристроившемуся под носом транспорта. Целясь в ракетные орудия, она разбила один их блок, после чего очередная пуля попала в топливный бак вражеской машины, и ту побрал взрыв, пославший разбитый корпус в полёт. Не прошло и двух секунд, как превращённый в металлолом байк тотчас же перелетел через БТР, однако на его месте возникли ещё двое. Их нагнала вторая группа преследования. И пара её единиц успела-таки воспользоваться последним валуном, покоившимся уже под зарослями, чтобы перескочить через удиравших нарушителей.

Быстро взяв себя в лапы, оранжевая дракониха нацелила турель на один из мотоциклов, оказавшихся впереди, и без труда разнесла его в клочья, правда, залп второго выбил её из колеи, вынудив держать лапы на рукоятях, как на своей единственной надежде на спасение. Кое-как очухавшись, она вновь встала перед экранами орудийных камер и к своему крайнему изумлению увидела, как из растущих по левую сторону кустов выскочил цеф-сталкер и, мигом промчавшись наперерез байку, мощным наскоком повалил его наземь. Сделав своё дело, кальмар юркнул в соседние заросли, а по вражеской машине проехались массивные колёса БТР’а.

– Осьминоги? – опешила Смолдер. – Они-то здесь откуда?

Ничего не ответив, Алькатрас вскинул Grendel и пальнул в правую бойницу, в которой появился тот самый пришелец, решивший теперь атаковать и их. Позади него среди деревьев он заметил ещё пару-тройку таких же, нёсшихся параллельно.

– Похоже, мы приближаемся к их территории, – подметил внутренний голос между стрельбой. – Я надеюсь, ты понимаешь, что это значит. Будь осторожнее втройне прежнего. Они могут быть тут повсюду.

– Их только не хватало! – сквозь зубы процедил морпех, прибив наконец сталкера, стремившегося заскочить на крышу транспорта.

Повернув орудие назад, чтобы расправиться с другими мотоциклами, Смолдер к своему ужасу обнаружила, что подле них пристроилось ещё несколько кальмаров, и их число продолжало пополняться из кустов. И теперь пулемёты вражеских машин всецело сосредоточились на новой угрозе.

– Их здесь целая куча! – поражённо выпалила юная туземка и, не став думать о стратегии или разбираться, кто опаснее, заладила палить по всем подряд, кто увязались за бронетранспортёром.

Тем не менее, чаще всего выстрелы оранжевой драконихи приходились на цефов, как минимум, потому, что их становилось всё больше. К счастью, крупнокалиберные пули истребляли их ничем не хуже байков. Они насквозь пробивали их экзоскелеты и без труда рвали желеобразную плоть. Сами же твари скорее охотились на мотоциклы, чем старались догнать БТР, хотя в какой-то момент один из них сделал резкий рывок и предпринял попытку заскочить на крышу, но прежде чем приземлился, был отбит назад ударами орудийной турели. Вражеские машины тоже временно перестали тревожить беглецов, будучи вынужденными маневрировать, дабы не попасть под удары тесаков, и делая общее с юной туземкой дело.

Цефы как будто ждали их здесь, из деревьев и кустов они брались один за другим, в силу чего их группы обступали БТР не только с тыла, но и с флангов. Старательно объезжая деревья на порядочной скорости, морпех в то же время палил то в правую, то в левую бойницу, стараясь свести к минимуму концентрацию этих тварей. Когда Grendel опустел, он швырнул его в сторону, а вместо него выхватил Feline, остававшийся на поясе. Боец палил в обе стороны с одной руки, выпуская короткие очереди то по тем кальмарам, что сближались с боевой машиной, то по рыскавшим среди зарослей. Но им конца и края не было видно. Тропический лес словно бы рождал их, посылая в погоню за ними бессчётной чередой.

Накормив пулями очередного сталкера, Алькатрас увидел, как слева БТР обогнал один из байков, уходивший от нёсшимися за ним пришельцами, но тут же был вынужден перевести внимание направо. Один из кальмаров оказался особенно дерзким и запрыгнул на транспорт, вцепившись своими лезвиями в края отверстия на месте бойницы. Не став ждать, пока ему удастся вскочить наверх, морпех вытянул ствол в его сторону и зажал курок. Град пуль, изрешетивший туловище твари, отбросил её прочь, как уже то же самое повторилось и с другой стороны.

Зная, что патронов в рожке почти не осталось, носитель наноброни кинул пистолет-пулемёт на пол и надёжно ухватился за руль обеими руками. По обе стороны от БТР’а всюду раскидывались тропические деревья, между коими ему постоянно приходилось вилять. И когда рядом возникла новая пальма, боец крутанул руль в её сторону, и цеф разбился об неё, стоило ему только собраться для рывка на крышу. Тем временем мотоцикл, вырвавшийся вперёд, ловко сумел снести с ног двух кальмаров, по итогу чего оба были намотаны на колёса бронетранспортёра.

Стены леса возвышались по обе стороны от того участка редких зарослей, по которому гнала боевая машина, но в какой-то момент они и сами стали менее плотными, а в конце концов и вовсе закончились. Впереди поперёк пролегала не слишком широкая полоса открытого пространства, по центру которой тянулся невысокий скалистый обрыв. За ним в паре сотен метров возвышались очередные массивы джунглей, располагавшиеся уровнем ниже. Левее над ними едва высились пики малых скал, которые, скорее всего, предвосхищали ту огромную скальную гряду, что то и дело маячила вдали за тропическими лесами. Вырвавшись в открытое пространство, оператор нанокостюма ухватился за руль так крепко, что, казалось, его пальцы начали плющить его.

– Держись! – крикнул он своей напарнице, занятой отстрелом цефов, как уже боевая машина пустилась в полёт.

Поддав газу, суперсолдат послал БТР за край обрыва, высота коего, судя по пролегавшему далее лугу, составляла всего несколько метров. Но и этого хватило, чтобы захватить дух тех, кто находились внутри. Ощущая, что их на скорости несёт по воздуху, Смолдер впилась чуть ли не всем телом в манипулятор орудийной турели, не ощущая в себе сил даже на то, чтобы вопить от ужаса. На несколько секунд мир, казалось, замер, но по их итогу боевая машина тяжело грохнулась наземь. Выдержав падение, Алькатрас заставил транспорт двигаться дальше, как это сделали и все прочие участники погони.

Для цефов вообще не составило никакого труда преодолеть этот скалистый рубеж, а байки столь же лихо совершили рывок, переместив себя вперёд БТР’а, не считая того, который и до этого держался перед его носом. Их насчитывалось ещё четверо, и они продолжали бороться с инопланетными конкурентами, но после приземления все, как один, резко свернули влево. Далее пролегала почти сплошная стена джунглей, а по бокам вдоль линии скалистого обрыва раскидывались лишь кустарники, поэтому они и выбрали менее заросший путь. Алькатрас же не свернул, заприметив меж чередой деревьев узкий участок, занятый лишь подлеском. Хотя, не будь в этой гонке такого фактора, как зона поражения башни HADES, которую нужно было покинуть как можно скорее, он тоже не рискнул бы соваться туда.

БТР ворвался в заросли, как раскалённый нож сквозь масло, а те полчища цефов, что гнались сзади, не помедлили последовать за ним. Доселе юная дракониха, не переставая, отстреливалась от них, но перед тем, как орудие окутала сплошная листва, оно начало клинить, и более нажатие на гашетку не давало ничего. Даже не видя врагов, она считала необходимым палить в их сторону, однако пушка её уже не слушалась. Тем временем транспорт прорывался сквозь ветви плотных кустов, несколько утратив скорость, хотя прежний разгон всё ещё заставлял его преодолевать эту преграду быстро и уверенно.

– Эта штука не работает! – пожаловалась Смолдер, будучи на взводе, но не имея возможности отбиваться от врагов, приближения коих она боялась больше чего-либо на свете.

– Дай ей остыть!

Вырвавшись из массива подлеска, БТР нырнул колёсами в воду. Он оказался в узкой полоске ручья, текущего среди джунглей откуда-то с юго-востока, хотя прямо перед кустами его неглубокое русло сворачивало на юго-запад. По обе стороны его плотно обступали многоуровневые тропические заросли, но строго по нему транспорт мог следовать и дальше. Цефы же непрерывной чередой выскакивали из-за ветвей вслед за ним. Будучи вынужденной безучастно глазеть на то, как они настигают транспорт, Смолдер ощущала неодолимую дрожь во всём теле. Алькатрас же продолжал двигаться вперёд по ручью, не сбавляя скорости.

– Минимальная безопасная дистанция достигнута, – неожиданно оповестил костюм, вслед за чем внутренний голос сказал своё слово:

– Итак, охранная башня нам больше не угрожает. Ну, а теперь лишь осталось отделаться от наших головоногих друзей.

– Проще некуда, – с мрачным сарказмом проронил суперсолдат.

Благодаря камере заднего обзора, ему стало видно, как сталкеры стремятся обогнать БТР. Не считая нужным пускать их вперёд, он начал крутить руль из стороны в сторону, насколько позволяла ширина тесного пространства вдоль ручья. И когда один из цефов совершил хищный прыжок вслед транспорту, впившийся в его крышу тесак был мгновенно сорван устроенной морпехом раскачкой. Туша пришельца свалилась вниз, а его собратья перепрыгнули через него и продолжили погоню. Впрочем, спустя пару секунд он и сам вскочил на ноги и понёсся следом.

– Они нас догоняют! – сообщила оранжевая дракониха, изведённая до крайней степени напряжения своим бездействием. – Оно как, уже остыло?

– Пробуй!

В тот же миг снаружи раздался пронзительный вой, и через орудийные камеры Смолдер увидела, как один из цефов заскочил на крышу БТР’а и приготовился к очередному рывку, невзирая на раскачку. Сердце юной туземки забилось с бешеной частотой, а лапы ухватились за рукояти и заставили орудие палить прямо в жуткую морду чудовища. Несколько выстрелов, и мёртвая тварь была выброшена за борт. Но позади оставалось ещё много целей для обстрела, поэтому Смолдер плотно зажала гашетку, хотя и целилась не столь точно из-за того, что БТР то и дело вилял, как хвост возбуждённой собаки.

Ручей так и тянулся вдаль между деревьями, а кальмары никак не отставали от движущегося по нему бронетранспортёра, хотя и всё время получали отпор. Однако в какой-то момент это однообразие сменилось оглушительным грохотом, раздавшимся откуда-то слева. В толще джунглей как будто началась кассетная бомбардировка, и из-за этого по земле пронеслась волна дрожи, почувствовавшаяся даже внутри БТР’а. Изрядно всполошившись, юная дракониха инстинктивно принялась бить кальмаров более усердно, даже не задумываясь над тем, как тот грохот и последовавшая за ним встряска связана с этими тварями, не отстававшими ни на шаг.

Изрядно насторожившись произошедшим, Алькатрас тем не менее ни на йоту не сбавил скорость, даже когда заметил, что впереди ручей берёт резко влево мимо увесистого валуна, который покоился среди деревьев. Впереди же вырастала стена подлеска – в точности такая же, как и с другой стороны этого массива зарослей. Стремительной гонке по плавно извивавшейся линии ручья пришёл конец, и спустя минуту БТР вновь нырнул в гущу плотных ветвей, а за ним и цефы, не обращая должного внимания на летящие им навстречу пули.

За пределами зарослей периодически раздавались некие шорохи. Как только боевая машина пересекла очередной барьер в виде местной флоры, Алькатрасу стали видны их источники. Он и его чешуйчатая спутница вырвались в новое открытое пространство, густо покрытое травой, а по обеим сторонам также кустарниками и одинокими пальмами. Хотя через полкилометра зелёная зона сменялась скалистой почвой, где чуть дальше виднелась довольно широкая линия пропасти, которая, впрочем, пересекалась естественной переправой. Обширная каменистая перемычка выполняла роль моста, вполне способного выдержать вес бронетранспортёра, а позади неё ещё через сотню метров стоял следующий массив джунглей, явно более плотный, чем предыдущие.

Впрочем, прежде чем Алькатрас обратил на всё это внимание, его взор тут же приковался к другому. Слева вдоль границы зелёной и скалистой зон мчались два байка. Должно быть, та их группа попала сюда через объезд, не рискнув гнать сквозь пересечённую местность, однако по пути уменьшилась вдвое. И причина тому, как и грохоту среди джунглей, скорее всего, и ознаменовавшему их гибель, была видна. В небе над пропастью висел воздушный боевой корабль цефов, чьё появление изрядно насторожило морпеха.

Спеша словно наперерез БТР’у, мотоциклы дали очередной залп по воздушной цели, хотя, не успели ракеты долететь до летательного аппарата, как уже тот поджарил одного из противников из своего крупнокалиберного плазменного орудия. Взрыв топливного бака тут же заставил байк взлететь на воздух, а его собрат ушёл в сторону, дабы не врезаться в обломки, и постарался дать ещё один залп. Энергетический блок, болтавшийся на днище корабля цефов, искрил от повреждений, а значит, жить ему оставалось недолго. Но до тех пор, пока он ещё в воздухе, исходившая от него опасность являлась чрезвычайной, о чём не помедлил сказать костюм:

– Угроза подтверждена.

Продолжая палить по байку из плазмомёта, боевой корабль повернул себя в сторону приближающегося БТР’а, и именно от этого наноброня предостерегла своего носителя, подсветив предположительную зону атаки. Кровь ударила в голову Алькатраса, когда он понял, что эта летающая штуковина вот-вот прикончит его и Смолдер. Если только он не сделает это раньше. Направляя боевую машину к каменистой переправе через ущелье, он заставил её идти накатом, а сам мигом соскочил с сиденья и, схватив JAW, подался к люку. Внутренне он благодарил свою предусмотрительность, согласно коей решил взять в кабину сразу две ракетные установки на тот случай, если одна не справилась бы с воротами базы.

Высунувшись из люка, носитель наноброни узрел кончину последнего мотоцикла, разорванного в клочья крупными пучками плазмы. Угроза со стороны «Избранных Кейна» иссякла, правда, теперь настал его с оранжевой драконихой черёд. Плазмомёт инопланетного летательного аппарата уже нацелился на БТР, когда морпех кое-как прицелился и открыл огонь. Ракета была пущена в цель, всего пара секунд, и она с грохотом врезалась в батарею корабля цефов. Однако прежде чем это произошло, его системы залпового огня успели отработать, и мириады тяжёлый энергетических снарядов устремились к земле.

К некоторой неожиданности суперсолдата, свою атаку корабль цефов направил не к бронетранспортёру, а чуть дальше. Всего секунда, и множество снарядов обрушилось на каменистую переправу, разбив её на мелкие камушки. Воздух сотрясся громом, а земля – неистовой встряской, в результате чего менее чем через сотню метров перед движущимся БТР’ом образовалось огромное облако пыли – и пропасть. На дисплее визора замигало оповещение об опасности, гнавшиеся за боевой машиной цефы уже заскакивали на её поверхность, в то время как один из них даже забрался в пехотный отсек, до падения в бездну оставались считанные секунды.

Нырнув в кабину, Алькатрас, было, дёрнулся к рулю, хотя свернуть или затормозить у него уже не было никакого времени. Он понял это за долю секунды и молнией кинулся к Смолдер, которая ещё отчаянно пыталась отбиваться от наседавших кальмаров. От перенапряжения у неё из глотки невольно вырвался вопль, когда морпех вдруг схватил её обеими руками, едва не снеся с позиции стрелка, и обхватил всем телом ровно в тот момент, когда колёса транспорта оказались в воздухе, и тот пошёл в крутое пике.

– Максимум защиты, – произнёс костюм, когда боец мельком опустил взор и убедился, что голубоватая энергия, которой покрывалось его облачение, перекинулась и на перепуганную юную туземку. Тут-то и грянул удар.

БТР врезался носом в скалистую стену обрыва и грузно полетел всё вниз и вниз, расшибаясь об выступы. Оставшихся внутри оператора нанокостюма и его чешуйчатую напарницу било об металлические стены транспорта, пока тот наконец не грохнулся на дно ущелья. Когда всё замерло, и в воздухе повисла странная тишина, казалось, что всё закончилось. Жизнь оборвалась…

В какой-то момент ощутив себя лежащей на полу, Смолдер вскинулась и, широко распахнув глаза, резко отползла задом вперёд к стенке, словно узрела саму смерть и лишь этим рывком избежала взмаха её косы. От пережитого ужаса ей сдавливало грудь, отчего она хватала воздух ртом, а её лапы мелко дрожали. Но, к своему удивлению, она не чувствовала на теле даже ушибов, не говоря уж о большем. Хотя её голова заметно кружилась, к глотке подступала тошнота. Кое-как сфокусировав зрение, она увидела своего спутника, уже стоящего на ногах.

– Цела? – осведомился он.

– Вроде, да, – почти безжизненно промямлила Смолдер. Набрав же в лёгкие побольше воздуха и томно выдохнув, она жалобно призналась: – Меня сейчас, наверно, стошнит.

– Некогда, – сухо отрезал морпех, подобрав с пола Feline. – Бери винтовку, и на выход.

Взирая на него с неким недоумением, оранжевая дракониха поначалу не спешила вставать. Спустя же пару секунд её заставил вздрогнуть гулкий грохот, раздавшийся от удара суперсолдата по люку, ведшему в пехотный отсек. Врезав дважды, он окончательно выбил его из проёма. После этого-то Смолдер попыталась встать и, схватив ту штурмовую винтовку, что попалась первой, поспешила за ним, идя, впрочем, неровно. Из-за этого она даже врезалась в косяк проёма, слегка ударившись и без того ушибленным этой ночью плечом. Боль несколько взбодрила её, после чего она наконец выбралась наружу.

Большая часть крыши боевой машины была разбита, благодаря чему морпех мог стоять в пехотном отсеке во весь свой рост. Некоторое оружие ещё оставалось внутри него, тогда как многое другое ныне валялось снаружи на земле, усеянной гравием. Это был берег малой речушки, протекавшей на дне ущелья. Подняв взгляд наверх, боец оценил его глубину и определил, что БТР’у пришлось грохнуться с шестиметровой высоты. Учитывая уступы, которыми изобиловал обрыв, этого оказалось достаточно, чтобы разбить его в хлам. Ему и его спутнице удалось выжить лишь благодаря костюму. В ином случае от них остался бы лишь кровавый фарш.

Не успел Алькатрас отвести взор от вершины ущелья, как увидел три цефские фигуры, перепрыгнувшие через пропасть и унёсшиеся, должно быть, прочь. Тем не менее, он тут же перезарядил Feline соседним с опустевшим магазином, и его предосторожность не была лишней.

– Они всё ещё рядом, Алькатрас, – предупредил внутренний голос. – Некоторые из них не сочли погоню завершённой.

В это мгновение морпех случайно заметил, как под разбитой боевой машиной покоится расплющенный её массой цеф. Некоторые из них уцепились за неё, когда она полетела вниз, а это могло значить, что кто-то из них выжил. И тому появилось подтверждение. Откуда-то в ущелье раздался вой, и внимание бойца вмиг заметалось между кустами, покрывавшими узкие берега мелкой речушки то тут, то там.

– Спина к спине! – объявил вдруг носитель наноброни.

Чуть живая от пережитого стресса Смолдер, выбравшаяся вразвалку из БТР’а, сразу ожила и рванула к нему, догадавшись, что он имел в виду. Она примостилась у него за спиной и выставила Grendel вперёд, в то время как он взял на себя противоположную сторону. Напряжение внутри неё зашкаливало, её лапы плотно сжимали рукоять и ствол винтовки, она слышала собственное сердцебиение, пока тишь вдруг не сменилась шорохом, в результате чего безумие тотчас же возобновилось.

Из кустов, росших поодаль на другом берегу, выскочил сталкер и на всех парах понёсся к ним через речку. Всё естество Смолдер тут же вздрогнуло, а палец зажал курок, и винтовка послала в кальмара свою сокрушительную очередь. Между тем выстрелы загрохотали и за её спиной. Пришелец содрогнулся от урона, но продолжил атаку, и когда его металлические опоры пересекли водоём, туземка пальнула снова. На таком расстоянии промах был почти невозможен, и удар трёх бронебойных пуль отбросил чудовище назад, повалив навзничь в воду.

Убедившись, что на своей линии больше никого нет, Смолдер резко обернулась назад в ту сторону, за которой следил Алькатрас. Он тоже уже отстрелялся, а перед ним покоились два цефа на разной близости к его позиции. Больше вокруг не слышалось ни шорохов, ни грузного топота, ни воя. Лишь разбитый, охваченный красным пламенем воздушный боевой корабль, покоившийся поодаль за кустами, напоминал о присутствии кальмаров. Переведя дух, юная дракониха невольно опустила взгляд на БТР, заметив, что орудие, из которого она палила по тварям, выгнуло от удара. Оружие и боеприпасы валялись повсюду, а один из пулемётов ZM-64 и три штурмовые винтовки покоились в воде. Хотя они выбрались из той базы живыми, всё пошло не по плану.

– Ну, и что теперь? – нервно осведомилась Смолдер.

– Переходим в пеший режим, – коротко ответил Алькатрас, зарядив Feline новой парой рожков и повесив его на пояс. От его заявления юная туземка едва не вскинулась:

– Что, опять?

– Да, – подтвердил морпех со свойственной ему бесстрастностью. Он поднял с земли тяжёлый штурмовой пулемёт и добавил: – Давай, берём с собой всё, что можем унести, и ходу отсюда. Цефы явно не дадут нам здесь спокойно гулять…


16.3. Городок на краю

Облачив парадные двери в волшебную ауру, Твайлайт Спаркл открыла их и, едва волоча копыта, выбралась на крыльцо Отеля Надежды. Чувствовала она себя неважно, и виной тому был некрепкий сон. Даже лёгкое дуновение морозного ветерка, встретившее её на выходе из помещения, не шибко вселило в неё бодрость. Пройдя несколько шагов в сопровождении державшейся рядом Эпплджек, она остановилась и, слегка расправив свои пёрышки, непроизвольно зевнула.

– Что ж, это была не самая худшая ночёвка в нашей жизни, – сонно пролепетала Принцесса Дружбы сквозь зёв.

– Думаешь? – столь же вымученно проронила фермерша, переглянувшись с сиреневым аликорном. В этот миг они понимали друг друга, как никто из пони, поскольку были вынуждены всю ночь тесниться вдвоём бок о бок под одним одеялом на довольно малой, пусть и двуспальной кровати.

– Как бы то ни было, она определённо в первой тройке, – вставила своё слово Рарити, шедшая чуть позади, – или, лучше сказать, в последней!

В свою очередь Флаттершай, прибившаяся подле мастерицы, предпочла всё же воздержаться от комментариев. Не то, чтобы минувшая ночь показалась ей уютной, всё же она не хотела обижать то гостеприимство, которое старалась им оказать та милая, хотя и слегка чудаковатая управляющая отеля. Но обсуждение этого вопроса в любом случае сошло на нет, когда её подруги шагнули за крыльцо и направились вглубь основной улицы городка, озирая всё на своём пути. Недолго думая, робкая пегасочка последовала следом за ними, тоже наконец заметив то, что одномоментно привлекло внимание каждой из них.

Неспешно шагая в сторону самого центра городка, Твайлайт оглядывалась по сторонам широко раскрытыми глазами, как и державшиеся рядом с ней подруги. После пробуждения её зрение было слегка расплывчатым, поэтому она не сразу это заметила. Но теперь её взору представал совершенно преобразившийся Хоуп Холлоу, имевший, казалось, мало общего с тем, что она наблюдала ночью. Городок буквально кипел жизнью. Правда, исходила она отнюдь не от местных жителей. Принцесса видела всю протяжённость основной улицы до самого фонтана, стоявшего среди центральной площади, и то тут, то там на ней наблюдалось столпотворение.

Всюду на территории городка сновали комитаты. Их подразделения двигались с места на место, спеша занять свои позиции в организуемой обороне или приступить к какой-либо работе. По краям центральной площади виднелись солдатские палатки, окрашенные в белые камуфляжные цвета, и некоторые из них всё ещё возводились группами служивых пони. В самом её сердце у подножия фонтана стоял шатёр с полевой кухней, внутри коего принцесса даже на расстоянии смогла распознать Шафран Масалу и Кориандра Кумина, копытоводящих бригадой гвардейских кашеваров. Судя по тому, что оттуда валил дым от горящего огня, готовка завтрака для комитатов шла полным ходом! Чуть в сторонке же бойцы-единороги устанавливали особо широкую палатку, где планировалось разместить столовую.

На ходу оглянувшись назад, Твайлайт только сейчас увидела, что по обе стороны от входа в отель стоит по одному паладину-привратнику, коих она даже не заметила. Хотя те отдали ей честь сразу, как только она перешагнула через порог. Ещё по три таких же гвардейца стерегли каждый угол здания, ставшего для неё с подругами временным домом. Отойдя от порога всего на десять с лишним метров, она уже успела удивиться тому, сколь усердно комитаты выстраивают защиту как городка, так и её самой. Неужели Темпест работала над этим всю ночь? Что ж, спуску подчинённым она явно не давала.

Посмотрев снова прямо, Спаркл подняла взор чуть выше статуи, венчавшей фонтан, и вполне ожидаемо обнаружила видневшееся на противоположном конце городка Копьё скринно-цефов, высящееся на том же самом месте и всё так же бездействующее. Прежде чем она оглядела его от видимого низа до самой заострённой вершины, центральную улицу по небу пересекло целое скопление строительных роботов NOD. Пролетев над крышами домов, они устремились далее мимо фонтана, а их манипуляторы держали железные ящики, должно быть, с какими-то материалами или деталями. Киборги тоже наблюдались в разных уголках улицы, охраняя проводимые работы и часто теснясь рядом с комитатами. Машины и пони делали общее дело бок о бок, вместе, и это внушало принцессе чувство некой уверенности – по многим причинам…

– Хм, взгляните-ка, – произнесла вдруг Эпплджек. Обернувшись на неё, Твайлайт увидела, как она указывает на ближайшие дома. – Местные пони что-то не шибко приветливые, а?

Отвлёкшись от озирания боевых подразделений, организующих лагерь прямо посреди центральной улицы городка, сиреневая поняша провела глазами по тянувшимся справа домам и впервые заметила местных жителей. Некоторые из них выглядывали из входных дверей своих жилищ, кое-кто – из окон, а отдельные единицы даже выбрались на свежий воздух, но теснились друг к другу маленькими кучками чуть ли не в подворотнях между постройками и поэтому были почти незаметны. Но даже всех этих пони было не так уж и много. Аликорн догадывалась, что большинство из них прячутся по домам, но не представляла, чем вызвана их боязливость. Это место озадачивало её всё больше и больше.

– Они прячутся? – проронила Твайли, не то спрашивая, не то утверждая. – Но почему? Мы же прибыли к ним на помощь. И они сами этого просили, разве нет?

– О, наверно, они чем-то напуганы, – предположила Флаттершай. – Или, может быть, очень-очень удивлены?

– Заметьте, все пони, кажись, глазеют именно на нас, – подметила кобылка в шляпе. Снова осмотрев правую сторону улицы, принцесса убедилась, что так оно и есть – все взгляды не отрывались именно от неё и подруг. – Возможно, они узнали Твайлайт? Она ведь всё ж таки Принцесса Дружбы, как-никак.

– Пожалуй, появление королевской особы в таком захолустье и вправду можно считать сенсацией, – сдержанно согласилась Рарити, после чего наконец остановилась и добавила: – Но, по-моему, их напугало это.

Повернувшись назад, Спаркл увидела, как копыто белоснежной единорожки, облачённое в меховой сапожок, указывает в обратную сторону. Её глаза сразу метнулись туда – к отелю и даже дальше, – и она поняла, о чём идёт речь. Справа от места их ночлега из-за края кроны росшего над ним раскидистого дерева высилась громада Очистителя. Этот боевой робот стоял на посту посреди улицы, пролегавшей между гостиницей и ратушей и выводившей за пределы городка с северной стороны. Снова посмотрев на местных жителей, принцесса обнаружила, что их взгляды метнулись туда же, будто по указке мастерицы, но затем вернулись обратно к ней, как только она сама оторвала взгляд от стального гиганта.

Одарив аликорна взаимным вниманием, местные пони, казалось, напряглись ещё больше, и некоторые из них тотчас же медленно отступили за двери задом вперёд, не отрывая глаз от ученицы Селестии до тех пор, пока не скрылись внутри своих домов. Их поведение всё ещё казалось лавандовой кобылке странным, но его причины стали ей яснее, и похоже, что белая единорожка оказалась права. Снова устремив взор к огромному роботу и приложив копытце к глазам, дабы их не слепило утреннее солнце, она обратила внимание на красные бедренные щитки. Даже отсюда она смогла разглядеть чётко выведенные на них изображения кьютимарок – песочных часов, лиры и трёх конфет.

Твайли нуждалась в ответах, и получить их она могла только от тех, кто видели происходящее здесь раньше её пробуждения. Молча переглянувшись с подругами, она расправила крылья и устремилась туда, где возвышалась огромная боевая машина. Те в свою очередь замешкались лишь на секунду, как уже поспешили за ней, полагая, что должны держаться и выяснять то, что таил в себе этот странный городок, вместе. Обогнув ряд домов, что, по сути, делили центральную улицу в этой части поселения на две части, аликорн пролетела мимо отеля и, завернув за его правый угол, устремила себя прямиком к стальному гиганту.

Очиститель стоял неподвижно между двумя рядами домов, располагавшимися по обе стороны улицы за отелем. Перед ним же у самых крайних построек размещалась линия обороны, которую образовывали дозорные отряды комитатских воинов и киборгов, а также два лёгких танка класса «Скорпион». На пустыре, видневшемся напротив последнего левого дома, рабочие дроны занимались возведением кубической сторожки. В остальном здесь не было никого, а располагавшийся прямо за поселением лесной массив, через который далее и шла дорожка, тянувшаяся от улицы, внушал умиротворение.

Подлетев к огромному роботу, Твайлайт опустилась на копыта подле его исполинской ноги и, сложив крылья, направилась в обход него, стремясь предстать прямо перед ним. В то же время её глаза устремлялись к самой вершине стального гиганта, которая, казалось, доставала прямо до неба, словно он держал его на своих плечах. Она прошла немного дальше, хотя Очиститель – или, точнее, его экипаж – не замечал её. Поправив на себе меховые наушники и шарфик, она сочла нужным привлечь их внимание:

– Кхм-кхм, девочки? Вы слышите меня оттуда?

Огромная стать робота тотчас же шевельнулась, и его зрительная линза, располагавшаяся на широкой груди, опустила взор вниз. В тот же момент принцессу нагнали её подруги, спешившие за ней лёгкой рысью, и слегка неожиданные телодвижения Очистителя заставили прогарцевавшую мимо него Флаттершай боязливо вздрогнуть. Впрочем, её испуг мгновенно сошёл на нет, когда из гигантского стального тела послышался знакомый весёлый голос, усиленный динамиками боевой машины:

– О, Твай! Приятно тебя видеть, – прощебетала одна из пилотов робота. Это была Менуэтт. Взгляд робота сместился чуть правее к подругам принцессы, и она продолжила: – Вам тоже приветики, ребята! Не правда ли, хорошее утро, а?

– Ну-у, если не считать ряд небольших недостатков… – многозначительно протянула Рарити, вслед за чем Твай не помедлила перейти к делу:

– Как давно вы прибыли в Хоуп Холлоу?

– Ещё ночью, – послышался голос Лиры. – Как только воздушные корабли выгрузили нас, командующая Темпест велела нам охранять этот выход из города. С тех пор мы тут и стоим.

– Вы не знаете, почему местные жители себя странно ведут? – спросила Спаркл, и её вопрос сразу был поддержан ЭйДжей:

– Агась, они выглядывают из своих домишек так, будто к ним пожаловала прорва древесных волков, а не пони.

Словно изрядно озадачившись, Очиститель обернулся назад. Находившиеся внутри него кобылки оглядели ближайшие улицы через дисплей робота, и им стало видно местных пони. Правда, едва обнаружив, что этот колосс сам смотрит на них, они почти все поспешили скрыть себя за дверьми или углами зданий, если доселе им хватило духу выбраться на свежий воздух. Не трудно было догадаться, что стальной гигант вносит заметную лепту в их коллективный страх – безмолвный, но явно сильный.

– Хм, мы и не замечали, – задумчиво произнесла Менуэтт, когда робот повернулся обратно к принцессе и её подругам, пожав плечами. – Мы всё это время следили за горизонтом, как и велела командующая Темпест.

– И что вы видите? – осведомилась Спаркл. – Я надеюсь, всё спокойно? Пришельцев поблизости нет?

– Думаю, будет лучше, если ты взглянешь сама, – отозвалась единорожка с сине-белой гривой, как вдруг произошло то, к чему принцесса совсем не была готова.

Ни с того, ни с сего Очиститель согнул колени и, опустившись к пони, бережно обхватил Твайлайт стальными пальцами под живот, как маленькую игрушку. Принцесса не успела толком ничего сообразить, когда стальной гигант мгновенно поднял её на высоту своего роста, отчего ей невольно захватило дух, а сердце у неё в груди на пару секунд, казалось, вовсе перестало биться, замерев от ошеломления. Впрочем, подъём завершился так же быстро, как и начался, так что она даже толком не услышала, что выпалили ей вслед вмиг всполошившиеся подруги. Наконец робот поместил её на ладонь своей левой руки, и она снова оказалась на копытах.

Фиолетовые глаза Спаркл, широко распахнувшись, тотчас же устремились к низу. С высоты почти в пятнадцать метров её подруги казались мелкими, как муравьишки, а дома походили на песочные куличики. От обзора местности с руки гигантского робота ей инстинктивно становилось не по себе. Но спустя пару-тройку секунду она вдруг вспомнила про свои крылья, плотно прижавшиеся к бокам он напряжения, и на неё накатило явное облегчение. С ними ей было нечего бояться, как, впрочем, и с магией. Но неприятный осадок всё равно остался.

– У меня, вообще-то, есть крылья, Менуэтт, – слегка нервно напомнила Твайлайт, повернувшись к зрительной линзе Очистителя и чуть нахмурив брови.

– Ой, прости, совсем забыла, – виновато хихикнула Менуэтт, – привыкла знать тебя, как единорожку!

В ответ Твай лишь украдкой закатила глаза, как уже приступила к обзору окружающей местности. Хотя её почти сразу сбило с толку то, что рука Очистителя вытянулась чуть выше, поднявшись даже над огнемётной турелью. Сумасбродство школьной подруги не переставало её удивлять. Но сейчас отнюдь не это было самым главным. Подойдя ближе к краю стальных пальцев, она оглядела то, что раскидывалось перед деревушкой с севера. Начинавшийся почти сразу за ней перелесок имел малые размеры, хотя и большие, чем тот, который рос с южной стороны, где высилось Копьё. В самом его центре наблюдалась небольшая поляна, представлявшая собой неглубокую впадину в виде котла, переходившую затем в холмы, шедшие под покровом высоких сосен эдакими волнами.

Ландшафт так и шёл то в небольшой подъём, то в спуск, пока перелесок не оканчивался через двести с лишним метров, после чего брала начало территория более крупных холмов, занимавшая большую часть видимого пространства до самого горизонта. Они вырастали то тут, то там, порой поверх одного высился ещё один меньшего размера, и на многих из них виднелись отдельные рощицы как хвойных, так и лиственных деревьев. Та тропа, что пролегала по перелеску от деревушки и делившаяся ещё на две посреди поляны, терялась где-то в этих возвышенностях. В самой же дали почти в миле виднелся особенно огромный холм, походивший на целую гору и вмещавший на себе не один массив зарослей. За ним же мало что можно было разглядеть.

Далее Твайлайт повернулась назад и направилась к другому концу ладони Очистителя. Только теперь она смогла увидеть, что недалеко от Копья пришельцев идёт массированная стройка. Вокруг него крутился целый рой строительных дронов, возводя вокруг его подножия некую конструкцию, выглядевшую, как кольцо на массивных опорах с некими датчиками, которые были направлены на основание инопланетной структуры. От них тянулась вереница кабелей к тому месту, где ещё ночью среди деревьев покоилось полуразрушенное, явно заброшенное жилище. Теперь же на его месте стоял каркас исследовательской лаборатории, которую машины старались строить с заметной поспешностью.

За шпилем скринно-цефов виднелся ещё один Очиститель, чья колоссальная фигура выделялась среди деревьев на другом конце того перелеска, по которому принцесса и её сопровождение вчера входили в городок. Далее, как и на этой стороне, располагались дозорные отряды как пони, так и машин, а слева и справа от них рабочие роботы выполняли строительство систем ПВО. Более того, на юго-восточном и юго-западном углах поселения возводились смотровые вышки, чем занимались солдаты-единороги. Вместе с ними тоже наблюдались вооружённые группы, охранявшие их в процессе работы.

Кратко осмотрев всё то, что виднелось вдали, принцесса перевела взгляд левее. С этой стороны остававшийся позади лесной массив вторгался в черту поселения и пролегал за линией домов, выстраивавшихся вдоль этой улицы, до самой ратуши, которую даже облегал с обеих сторон. Взглянув на эту постройку внимательнее, аликорн не сомневалась, что именно это – место работы мэра, с которым ей вместе с подругами так и не удалось вчера встретиться. Об этом говорили хотя бы даже размеры здания, коими оно разительно выделялось в сравнении с прочими, включая отель. И то теснившиеся к нему сзади и по бокам деревья визуально делали его чуть мельче, чем оно было на самом деле.

Ратуша располагалась на невысокой террасе с мощёной дорожкой, парой статуй пони и небольшим фонтаном. Короткая лестница, по которой на неё можно было подняться, примыкала к довольно широкому пространству, являвшему собой край центральной улицы, отделяясь от её дальнейшей протяжённости к отелю одиноким домом и растущей позади него чередой кустов. На этой площади размещалось несколько децим комитатов, занимавшихся строевой подготовкой под копытоводством офицеров. В то время, как одни солдаты несли дозор или работали над обустройством лагеря, другие продолжали усердно оттачивать то, чем едва успели овладеть в военной академии в Понивилле. Ближе к дальнему краю территории ратуши покоились ещё четыре Очистителя, а также вся бронетехника, не принимавшая участие в охранении подступов к деревушке.

Позади стоянки военной техники раскидывалась довольно живописная роща, где среди деревьев росли густые кусты, занесённые снегом, а у её края виднелся небольшой заледенелый пруд, мимо коего от площади среди обособленной группки домиков пролегала дорожка, ведшая на выраставший к востоку от Хоуп Холлоу холм. Она извивалась, идя к вершине возвышения, пока не достигала видневшейся в стороне мельницы. Далее эта тропа становилась менее широкой и почти занесённой снегом, но всё же вытягивалась ещё на несколько десятков метров, пока наконец не достигала резкого обрыва на самой вершине холма, упираясь, как ни странно, в одинокое дерево.

Более по эту сторону не было ничего примечательного, кроме стоявших у подножия холма домов и их дворов, которые замыкали центральную улицу городка с востока, поэтому Спаркл подалась вправо. Здесь совсем рядом с жилой зоной тоже вырастал холм, в силу чего поселение находилось, по сути, в котловане. Недалеко от фонтана из центральной улицы брала своё начало ещё одна дорожка, которая как раз длилась по этой возвышенности наискось и ближе к вершине с краешка проходила мимо нескольких домов, с виду казавшихся очень ветхими и брошенными. Далее тропа переваливала за холм и шла куда-то на запад, где и должен был размещаться тот самый Берсеркер, из которого в этой местности брались пришельцы, о чём Твай слышала от киборгов.

Вглядевшись вдаль и, естественно, не увидев никаких признаков близкого присутствия скринно-цефов, чей местный эпицентр находился где-то вдали за холмом, Принцесса Дружбы заметила, как над его вершиной рассекает воздух звено Вондерболтов. Они совершили вираж параллельно вытянутой линии деревушки и завернули как раз в её сторону. Опустив же взгляд ниже, сиреневый аликорн увидела то, куда эти летуны, скорее всего, и направились. За линией домов, стоявших на западной стороне центральной улицы, правее тянувшейся на холм дорожки рассыпались их сослуживцы и, подобно своим наземным соратникам, поддерживали себя в тонусе.

Бойцы воздушной пехоты делали разминку – кто в воздухе, кто на земле, некоторые отрабатывали лётные манёвры, другие выполняли отжимания на своих сильных крыльях, третьи подтягивались, используя вместо турников ветви ближайших деревьев. Никто из них не оставался в стороне, каждый заставлял своё тело быть готовым к самым суровым испытаниям и силовым нагрузкам. И, само собой, процессом копытоводила капитан Спитфайр, чей командирский голос пусть и с трудом, но доносился до ушек Твайли. Без сомнений, она никак не могла отказать себе в удовольствии лишний раз помуштровать своих подчинённых! Невольно улыбнувшись, лавандовая пони подняла глаза чуть выше.

Сразу за местом тренировки Вондерболтов на склоне холма стояли целые ряды воздушных транспортников ЛЕГИОН’а, посредством которых сюда была доставлена военная техника. Их насчитывалось два десятка, и вокруг них крутилось множество строительных роботов, всё ещё извлекая изнутри их грузовых отсеков материалы для возведения систем обороны. Возле этой авиационной стоянки тоже были выставлены дозорные отряды, хотя там в целом наблюдалось немало пони-солдат. Разглядывая мельтешащие в том месте летающие лапы с задумчивым сосредоточением, принцесса не сразу заметила, что разведывательный отряд летунов, круживший над холмом, приближался к ней, как уже совсем рядом раздался голос одного из них:

– Отряд, на месте стой!

Мигом метнув взор к источнику возгласа, Твайлайт обнаружила в десятке с лишним метров две децимы воздушной пехоты, зависшей в воздухе, как и было приказано, после чего к ней навстречу вылетели двое из них. Все эти пони были облачены в лёгкие воздушные экзоскелеты, а на их головах покоились шлема с масками. Но, как только два Вондерболта подлетели к ней поближе, оба сняли защитные головные уборы, и на лице аликорна в тот же миг зажглась улыбка.

Перед Принцессой Дружбы предстали её добрые знакомые – Вайпер Трейл и Скай Стингер, чей голос и отдал приказ отряду, однако сквозь маску прозвучал несколько непривычно. Спаркл знала, что давеча им обоим доверили командование отдельными лётными манипулами, присвоив и ей, и ему звание лейтенанта-гастата, и теперь они, должно быть, занимались исполнением своих новых обязанностей. Об их обретённом статусе говорили также знаки отличия, красовавшиеся на наплечных сегментах их доспехов вместе с символом корпуса Вондерболтов в виде крылатой молнии.

– Доброе утро, принцесса! – улыбчиво поприветствовала Вайпер, как уже её напарник подхватил:

– Командиры первой и второй манипул воздушной пехоты к вашим услугам, Ваше Высочество!

В завершение оба отдали Твайлайт честь. И если на личике Вайпер сияла лишь милая улыбка, то в ухмылке Ская читалось шутливое самодовольство. В ответ на их приветствие принцесса добродушно хихикнула.

– Привет! – отозвалась наконец Спаркл, вслед за чем побеспокоилась: – Как твоё крыло, Вайпер?

– Оу, отлично, – с воодушевлением отвечала облачно-белая пегаска. – Я полностью выздоровела, пока ещё была в больнице. Но теперь, вернувшись в строй, я чувствую, что готова снова покорять вершины!

– Это точно, – подтвердил тёмно-лазурный жеребец, скрестив копыта на груди. – Иначе её бы не назначили моим вторым пилотом в этой операции.

– Да, командующая Темпест приказала нам произвести разведку местности на предмет наличия врагов.

– Как успехи? – поинтересовалась сиреневая поняша, хотя и сама могла видеть окружающие окрестности, на что тёмно-лазурный пегас доложил:

– В радиусе ближайшей мили вокруг деревушки не было замечено ни одной твари с щупальцами!

Принцесса облегчённо выдохнула:

– Хвала Селестии!

– Правда, это только первая часть операции, – к слову заметила Трейл. – Теперь мы должны лететь в западном направлении и установить точное местоположение заставы пришельцев. Командующая Темпест хочет, чтобы мы проверили, насколько машины правы.

– Только будьте очень осторожны, хорошо? – попросила Твай, мгновенно обеспокоившись за друзей.

– Мы постараемся, – пообещала Вайпер. – Нам ведь приказано всего лишь узнать, где они находятся, а потом сразу вернуться обратно, и только. Уверена, с нами всё будет в порядке.

– Хотя, будь у нас другой приказ, – с беспечностью заговорил Стингер, – то быть осторожными стоило бы пришельцам, а не нам.

– Перестань, Скай, – призвала облачно-белая пегаска, ткнув напарника копытцем в плечо, а затем вновь посмотрела на принцессу и дала новое обещание: – Мы быстро – одно крыло здесь, другое там.

– Скрещу за вас копыта, – ответила сиреневый аликорн, опустившись на круп и изобразив соответствующий жест.

Снова отдав Принцессе Дружбы честь, Вайпер и Скай полетели выполнять приказ, поведя за собой оба своих подразделения. Несмотря на то, что все они были облачены в сегменты экзоскелетов и экипированы системами залпового огня, крепившимися на передних копытах, под бронёй их тела покрывал не плотный комбинезон из чёрной углеродной наноматерии, а привычная вондерболтская форма. Должно быть, идя в разведку, они сочли разумным отдать приоритет скорости, а не защищённости, а потому решили не натягивать на себя дополнительный слой экипировки. Какое-то время поглядывая им вслед, Спаркл всем сердцем надеялась, что они вернутся из этого вылета живыми и здоровыми, как вдруг установившуюся тишину прервал мечтательный голос Менуэтт:

– Весело им, наверно! Летают, бороздят воздух, знакомятся со здешними землями!..

– Хоть бы им не пришлось делать это часто, – почти шёпотом выразила Твайлайт своё чаяние, после чего повернулась к роботу, опустившему её на уровень своей зрительной линзы, и, только сейчас переварив в голове то, что сказала её школьная подруга, с неким задором поинтересовалась: – Надеюсь, вы не слишком скучаете тут на посту?

– Оу, нет-нет, что ты! – прохихикала синяя единорожка. – Мы прекрасно проводим время! Вот, всё болтаем с Лирой без умолку!

– О, да, – охотно поддержала Хартстрингс. – Ты не представляешь, Твай, насколько приятно повспоминать школьные годы или перекинуться парочкой секретиков, сидя внутри огромного робота!

– Но вы же вроде бы ничего не говорили, когда я к вам подошла, разве нет? – заметила Спаркл, непонятливо улыбнувшись, на что получила самый для себя неожиданный ответ:

– Ты что, забыла, глупышка? – весело выпалила Менуэтт. – Мы с Лирой друг у друга в головах, пока управляем этим железным крепышом! И нам даже не нужно ничего говорить, чтобы общаться друг с другом!

– Да, общаться всё время, без конца, – с упоением подтвердила Лира.

Изнутри Очистителя донеслись весёлые смешки, которыми обе единорожки довершили свои слова. Их пояснения вогнали принцессу в ступор, она не представляла, что обо всём этом думать и как понимать. Впрочем, её замешательство не продлилось долго. Как только хихиканье стихло, из кабины послышался томный вздох, за которым последовал голос Бон-Бон, прозвучавший устало и обречённо:

– И так всё утро…

– Понятно, – нерешительно протянула Твайлайт, хотя в действительности не поняла ничего. Спонтанно вспомнив о подругах, она шагнула к краешку стальной ладони и, посмотрев вниз, застала их на том же месте. Даже не зная, что ещё можно сказать, она лишь решила подвести итог: – Ну, что ж, спасибо вам, что показали обстановку, девочки, а теперь я, пожалуй, должна вернуться обратно вни… а-а!

Только вопль ужаса и успел вырваться из уст принцессы, когда стальная рука огромного робота, на которой она стояла, начала быстро спускаться вниз. И снова всё её естество сжалось в напряжении, как уже движение прекратилось, и тыльная сторона гигантской ладони легла на поверхность улицы совсем рядом с тремя воплощениями Элементов Гармонии, до этого пребывавшими здесь в ожидании. Все они замерли в замешательстве, узрев свою подругу оцепеневшей от внезапного резкого спуска с высоты гиганта из стали.

– Вот, так быстрее, чем на крыльях, я думаю, – беспечно прощебетала Менуэтт в завершение проделанного действия.

Обернувшись на зрительную лизну Очистителя, Твайлайт устремила к ней слегка нервный взгляд. Но, чуть встряхнув головой, она пришла в себя и поспешила соскочить со стальной ладони наземь. Вслед за этим стать робота выпрямилась во весь свой колоссальный рост, а принцесса подошла ближе к подругам, которые сделали взаимный шаг ей навстречу. Их лица явственно выражали обеспокоенность за неё, учитывая, что ей против своей воли пришлось пережить мгновенный подъём на пятнадцатиметровую высоту, а потом и спуск оттуда.

– Как ты, дорогая? – чуть взволнованно осведомилась Рарити, как уже её вопрос подхватила Эпплджек:

– Ты в порядке, сахарок?

– Да, в полном, – проронила Твайлайт, после чего мельком посмотрела назад на выпрямившегося Очистителя, продолжившего нести дозор, а потом вновь вернула взгляд к подругам и ответила более уверенно: – Просто Менуэтт решила показать мне окружающую местность. Заодно я обменялась парой слов с Вайпер и Скаем.

Теперь уже подруги принцессы приковали взоры к вершине робота, ощущая, как им захватывает дух от одной только мысли о том, чтобы побывать над его макушкой. И Флаттершай не была исключением, даже будучи пегаской. В свою очередь Твайлайт обратила внимание на служивых пони, охранявших подступы к Хоуп Холлоу в конце улицы слева от неё, и заметила, что из башни одного лёгкого танка на неё смотрят два молодых жеребца-танкиста с касками на головах. В одном из них она узнала совсем ещё юного пони по имени Сэндбар, коего ей доводилось встречать на улицах Понивилля, а во втором – Стар Трекера. Желая подбодрить их, она приветливо помахала им копытом.

Изрядно смутившись, Стар вытянул слегка нервную улыбку и помахал Твай в ответ, в то время как его напарник отдал ей честь, как того требовал устав. Принцесса же что-то сказала своим подругам, и они вчетвером зашагали обратно вглубь городка. Смотря им вслед, златогривый жеребец не отрывал глаз от той единственной поняши, ради которой он находился здесь и сейчас. Что ж, он был рад, что мог время от времени видеть её в месте своей службы. Его напарник же почти сразу перевёл взгляд к нему, краем глаза заметив, что он отвечал на приветствие аликорна не как солдат, а как знакомый или даже друг.

Сэндбар припоминал, что во время сбора новобранцев перед ратушей Понивилля после речи Принцесса Твайлайт вступила в личную беседу с кем-то из присутствующих, но в окружавшей его тогда суматохе не обратил внимания на то, кто был тем счастливцем, коего удостоила своим вниманием такая знаменитость. Теперь же он понял, что это был его текущий напарник по танку. Этот факт показался ему весьма любопытным.

– Так, значит, ты знаком с самой Принцессой Дружбы? – спросил вдруг Сэндбар с заметным интересом. Его вопрос словно пронзил златогривого жеребца насквозь.

– Да, немного, – смущённо ответил Стар Трекер, посмотрев на него краем глаза, а потом отведя взор обратно вслед удалявшейся Твай. – Мы с ней случайно познакомились во время круиза на дирижабле прошлым летом. Мне выпал в лотерее особый приз в виде возможности провести целый день в кругу семьи Принцессы Дружбы, ну и… с этого всё началось.

– Теперь понятно, почему ты пошёл в армию, – с ухмылкой заявил вдруг песочный жеребец. Его напарник напрягся ещё сильнее, как если бы понял, что его видят насквозь.

– Э-э, и п-почему же?

– Хочешь защитить Принцесс, да? Может быть, всё-таки конкретную принцессу? – с задором уточнил Сэндбар. В этот миг Стар осознал, что его раскусили. На его щеках налился багрянец стеснения. Но в следующий миг напарник хлопнул его по плечу и с непринуждённой улыбкой заметил: – Ты же, выходит, друг короны! В этом всё дело, да?

На Трекера вмиг накатило невиданное облегчение. Его любовь, как и истинные мотивы, всё же осталась в секрете. Непроизвольно потерев затылок, он улыбнулся смущённой улыбкой и неуверенно подтвердил:

– Д-да, вроде того.

– Круто, – одобрительно кивнул песочный пони. – Немногие могли бы похвастаться тем, что провели целый день рядом с принцессой, не говоря уж о том, чтобы быть её другом, а?

– Это точно.

Даже без учёта своих чувств, Стар мог уверенно сказать, что он – счастливец, когда ему выпал тот выигрышный билет. Поистине, это был незабываемый день, в течение которого он часто ловил на себе взгляды пони, окружавших его на том дирижабле. В их глазах читалось желание быть на его месте. Но все они, вместе взятые, и близко не могли осознать всю глубину его счастья, подаренного ему тогда судьбой. В воспоминаниях о тех мгновениях, проведённых им рядом с самой прекрасной кобылкой во всём свете, пусть даже среди них имел место один неприятный момент, он призадумался, провитав в облаках около четверти минуты.

– Холодно тут, – тихо пожаловался вдруг Сэндбар, прервав мечтания напарника. С этими словами он потёр копытцами в надежде согреть их. – Слушай, может, вернёмся внутрь танка? Что-то у меня копыта мёрзнут…

– Давай.

Желая соскочить с темы своих отношений с принцессой, Стар Трекер не стал возражать против предложения сослуживца. Хотя, пожалуй, в каком-то смысле он уже устал держать свою тайну в себе, но всё же это было слишком личным, чтобы быть темой для разговоров с кем-либо. Сэндбар сразу поспешил юркнуть внутрь люка и оказаться в тепле, а Стар, прежде чем последовать за ним, ещё раз взглянул вслед Твайлайт. Она и её подруги уже прошли мимо отеля и вот-вот должны были завернуть за его угол. Прямо же в конце этой улицы пространство между короткой чередой домов и ратушей занимал край перелеска. И хотя по нему пролегала протоптанная тропа, подруги решили вернуться в центр городка известным им путём.

Видя её, как всегда, так близко и так далеко, одновременно, Стар тяжело вздохнул. Это чувство и мучило, и вдохновляло его. Однако сейчас он был на посту, а потому решил подолгу не отвлекаться от своих обязанностей и последовал за другом внутрь танка, чтобы из него следить за северными подступами к деревушке…

Завернув за первый дом, располагавшийся перед отелем, Твайлайт направилась к центру городка вдоль следовавшей за ним череды других таких же жилых построек. Как только она обратила взор на ближайшую входную дверь, из которой на неё через щель пялились чьи-то глаза, наблюдатель мигом исчез в глубине своего жилища, а перед этим заперся на засов. Следовавшие за ней подруги тоже видели очередное проявление странной реакции местных жителей.

– Так, ты говоришь, пришельцев поблизости не видать? – уточнила Эпплджек скорее риторически, нагнав подругу и оглядываясь вокруг. Только что принцесса рассказала подругам о том, что услышала от Вайпер и Ская, а также увидела сама. – Стало быть, местным пони ничего не угрожает?

– Но тогда почему они скрываются? – обеспокоилась Флаттершай. – Неужели они так сильно боятся этих стальных гигантов? Они ведь должны были заметить, что их не боимся мы, правда?

– Может, их просто смущает столпотворение? – предположила пони в шляпе, устремив взор дальше и зрительно оценив, как кипит работа солдат над военным лагерем.

– Нет, – задумчиво протянула Рарити, будто её вдруг осенило. – Думаю, они так смотрят на нас потому, что мы не такие… как они!

– О чём ты? – осведомилась ЭйДжей, остановившись вместе с двумя остальными подругами и повернувшись к замершей вдруг мастерице.

– Поглядите вокруг, – призвала белоснежная единорожка, проведя копытом по ближайшим домам. – Здесь действительно совершенно всё серое!

Ещё раз оглядевшись по сторонам, подруги вновь обратили внимание на этот уже известный им факт и обнаружили его во всех смыслах в новом свете. В это довольно яркое солнечное утро бесцветность Хоуп Холлоу представлялась абсолютно очевидной. Всё тут от домов и мощёных дорожек до деревьев и даже местных пони, выглядывавших из-за дверей и окон, было лишено цветовой гаммы. В лучшем случае кое-где можно было разглядеть полутона тех цветов, которые наполняли этот городок ранее, но теперь почти бесследно исчезли по непонятной и в каком-то смысле пугающей причине.

И на фоне всей этой бесцветности то, сколь ярко блистали в лучах солнца гривы и шёрстка четырёх подруг, на самом деле не могло не бросаться в глаза. Что уж говорить, если даже чёрные экзоскелеты комитатов, крутившихся поодаль, отличались цветонасыщенностью в сравнении с тем, что их окружало. Возможно, Рарити права, и этим пони хотя бы даже просто непривычно видеть такие яркие цвета, да ещё и в подобном обилии? Как бы то ни было, всё это не могло не считаться странным.

В какой-то момент подруги случайно выискали взглядами знакомую им управляющую отеля, которая занималась уборкой снега на крыльце одного из домов, стоявших на восточной стороне центральной улицы поодаль от солдатских палаток. Она была единственной, кто не реагировала на присутствие гостей так же странно, как остальные… или, точнее, не реагировала на них вообще, что тоже казалось по-своему странным. Она занималась своей повседневной работой так, будто вокруг ничего не изменилось, как если бы в её городок не нагрянула целая королевская рать.

– Я и представить себе не могла, насколько киборги окажутся правы, – удивлённо проговорила Твай, перемещая взгляд широко раскрытых глаз от одного жилища к другому. – Похоже, все пони этого городка такие же серые, как и Петуния. И всё остальное тут почти бесцветное.

– Агась, не считая того, что совсем бесцветное, – подтвердила Эпплджек.

– О, нет, – пискнула Флатти, ощущая беспокойство за всех местных пони. – Я знала, что у них серьёзные проблемы, но чтобы такие!..

– Да уж, у меня даже нет идей, чем это может быть вызвано и, что самое главное, как с этим быть, – призналась Спаркл. – Чем дольше я на всё это смотрю, тем больше понимаю, насколько это странно.

Спонтанно взгляды подруг приковались к крайнему по левую сторону дому, подле которого они и стояли, как вдруг два пони, взиравших на них оттуда, захлопнули дверь, приоткрытую всего на несколько сантиметров, не выдержав взаимного внимания незнакомок. Получив очередной повод для крайнего удивления, кобылки на секунду впали в ступор, по итогу чего Рарити склонила голову чуть ближе к стоявшей слева от неё Твайлайт и негромко заметила:

– По-моему, им кажется, что странные здесь мы.

– Может быть, они сами не замечают, что серые, а сказать им об этом было бы как-то неприлично, – пролепетала нежно-жёлтая пегаска, на что фермерша резонно подметила:

– Попробуй, скажи им, ежели они шарахаются от одних наших взглядов.

Эпплджек была полностью права, и это удручало Твайлайт в особенности. Сразу было видно, что установить контакт с местным населением – дело не из лёгких, однако если этого не сделать, то им не получится и помочь. То есть, сделать то, ради чего Карта и вызвала их сюда. Озадаченная этим непростым обстоятельством, она направилась дальше к сердцу Хоуп Холлоу, через несколько шагов покинув ту короткую улицу, что примыкала к центральной и пролегала до отеля. Её подруги негласно решили не отставать от неё.

– Но что же нам тогда делать? – слегка обеспокоенно вопросила Флатти, нагнав принцессу.

– Думаю, нам стоит переговорить с мэром, – сходу предложила Рарити. – Всё-таки вчера мы так и хотели сделать. Если через кого-то из пони мы и сможем донести наши намерения до жителей этого городка, то только через него.

– Сперва мы должны найти Темпест, – отозвалась Твай. – Возможно, она знает, с чего началась такая реакция местных пони. К тому уже, будет лучше, если в разговоре с мэром она тоже примет участие.

– Пожалуй, – сдержанно согласилась ЭйДжей. – Если только и он тоже не прячется в своём доме, как суслик в норе.

Двигаясь гарцующим шагом, четыре пони довольно быстро преодолевали ту часть центральной улицы, что по совместительству являлась площадью с фонтаном, на ходу выискивая глазами командующую. Однако поблизости не наблюдалось никого, кроме простых комитатов, коими копытоводило лишь несколько офицеров. Проходя мимо шатра полевой кухни, Твайлайт ощущала довольно приятный запах свежеприготовленного овса, из-за чего ей вдруг немного захотелось есть. В свою очередь голод обратил её внимание на то, что она всё ещё чувствует отголоски вчерашней горечи во рту, будто что-то эдакое стояло в самом морозном воздухе этих земель и, вдыхаясь через носик, попадало ей на язык. Впрочем, сейчас ей было не до этого.

– Может, спросим у Шафран, где нам искать Темпест? – предложила вдруг белоснежная единорожка, глядя на то, как её знакомая вместе со своими новыми помощниками занимается готовкой. Её отец между тем виднелся в самой глубине шатра, где хранились запасы съестного, и, судя по всему, производил их учёт.

– Кажется, она очень занята, – заметила сиреневый аликорн. – Не стоит её отвлекать.

– Агась, работёнка у них, я вижу, кипит вовсю, – прокомментировала рыженькая пони, после чего перевела взор чуть дальше и заметила, как комитаты, доселе ставившие палатку-столовую, заносят внутрь обеденные столы.

Проходя рядом с фонтаном, перед которым и размещалась полевая кухня, Спаркл впервые заметила, что по другую его сторону стоит громоздкая металлическая структура неправильной прямоугольной формы, по размерам сравнимая с обыкновенной солдатской палаткой. Причём с каждой стороны на её корпусе наблюдались ниши, в которые были как будто вставлены некие цилиндрические контейнеры, через прозрачные стенки которых пробивалось тусклое зелёное свечение – точно такое же, что излучали кристаллы тибериума. Несколько насторожившись этим сходством, Спаркл спонтанно посмотрела на пони-солдат, крутивших с другой стороны на краю улицы, не замечая, чтобы это сооружение их волновало.

Вместе с тем принцесса обратила внимание на то, что возведением лагеря занимались комитаты-новобранцы, как, впрочем, и строевой подготовкой, в то время как стратегически важные точки на подступах к поселению стерегли их более опытные соратники – антесигнаны, – призванные в ряды Новой Армии из гвардейского запаса. Что ж, Темпест мудро распорядилась своими подчинёнными, позаботившись о том, чтобы рекруты не погибли в бою, который мог грянуть в любой момент, прежде чем станут достаточно боеспособной силой. Именно об этом Твайли подумала мельком, как вдруг её отвлёк голос фермерши:

– Это что ещё за штуковина такая?

Повернув голову обратно в правую сторону, принцесса увидела, как рыжая пони остановилась, указывая копытом на некое сооружение, покоившееся у подножия прямоугольной структуры. Это было нечто наподобие круглого пьедестала, из углубления на вершине которого, имевшей форму короны с четырьмя зубцами, ввысь вырывался тусклый голубоватый свет. Никогда ничего подобного аликорн не видела, но, несколько удивившись внешним видом этой штуковины, заворожённо направилась к ней.

– Кажется, что-то похожее механизмы ЛЕГИОН’а недавно соорудили у меня дома, – сообщила Флаттершай, последовав за принцессой, чем привлекла к себе внимание всех своих слегка опешивших подруг. – Через такую, эм… вещицу он разговаривал с Дискордом, когда они вместе играли в «Огры и подземелья».

– Разговаривал? – изумилась Рарити. – Но как?

Стоило только поняшам подойти к этому пьедесталу, как вдруг в сиянии, вырывавшемся из его вершины, отчётливо проступил лик ЛЕГИОН’а. Имея возможность поговорить с ним, хотя его логово находилось очень и очень далеко отсюда, лавандовая пони отчасти этому поразилась. Вместе с тем это было как нельзя кстати.

– Доброе утро, пони! – сразу поприветствовал их ЛЕГИОН.

– Доброе, – вежливо отозвалась Твай, в то время как её подруги в знак приветствия кивнули в адрес ИИ. Не зная точно, с чего начать выяснение ситуации – хотя бы потому, что такая возможность представилась весьма неожиданно, – она довольно пространно осведомилась: – Ты, случайно, не знаешь, что тут происходит?

– Много всего, – столь же неопределённо ответил суперкомпьютер, но всё же пояснил: – Ваши комитаты занимаются возведением лагеря, лейтенант Груббер по приказу командующей Темпест курирует отправку некоторых подразделений на потенциальные рубежи обороны в сторону Кристальной империи, из которых в скором времени будет организован северный фронт против возможных массированных атак скринно-цефов, а мои строительные дроны заняты организацией усиленного периметра безопасности. Как раз мы только что закончили работу над генератором. На первых порах именно он будет питать энергией наши системы обороны.

Как только ИИ закончил говорить, над его ликом появилось изображение стрелки, которая указала на прямоугольную структуру. Подняв на неё глаза, Принцесса Дружбы вновь обратила внимание на зелёное сияние, прорывавшееся из прозрачных частей в корпусе. Затем она посмотрела выше, а именно на две тонкие трубы, исходившие от крыши генератора, из которых валил не слишком густой дым.

– Некоторые его части излучают зеленоватый свет, похожий на тот, что исходил от тибериума, – настороженно заметила Твай. – Я надеюсь, он не используется для его работы?

– Боюсь, что используется.

– Это не опасно?

– Нисколько, – заверил искусственный интеллект. – Ядовитые испарения, выделяющиеся вследствие переработки тибериума в электроэнергию, сразу же очищаются в верхнем ярусе структуры, в результате чего в воздух не выделяется ничего, кроме обычного пара. Конечно, на это уходит часть мощности, но зато окружающей природе ничто не угрожает.

– Приятно это слышать, – робко улыбнулась Флаттершай, отведя взгляд в сторону.

– Что ж, это хорошо, – согласилась Спаркл, заметив также, что дымка, исходящая от труб, и вправду не имеет зеленоватого цвета. Оглянувшись же по сторонам, словно бы опасаясь, что её услышит кто-то посторонний, она заговорила о самом главном: – Но я имела ввиду странное поведение местных пони. Ты ведь уже заметил, что они как будто боятся нас?

– Агась, и это не считая того, что всё здесь и впрямь серое, как сама серость, – отметила Эпплджек, к чему Рарити тотчас же добавила то, что удручало её больше прочего:

– Как и того, что нам пришлось провести эту ночь просто в кошмарных условиях! Вы только представьте, что будет с моей нежной шёрсткой, не говоря о гриве, если я всё время буду спать в такой пыльной постели!

– Вообще-то, местечко там довольно милое, – решила заступиться робкая пегаска, но, подумав о плюсах, невольно перечислила лишь то, что было на самом деле: – Хотя и всё довольно ветхое… и повсюду сквозняки… и одна кровать развалилась…

– Почему же вы сразу не сказали моим дронам, что вас поселили в столь некомфортабельном номере? Пока не прибыли строительные материалы, они могли бы произвести капитальный ремонт помещения и его внутреннего убранства, – заявил ЛЕГИОН, отчего у особо впечатлительной Рарити едва глаза на лоб не полезли, а из её уст само собой вырвалось:

– А что, так можно было?

– Конечно, – ответил ИИ. – Правда, сейчас все силы моих строительных бригад брошены на форсированное возведение комплексов противовоздушной обороны, так как нападения пришельцев с воздуха представляются самыми вероятными и, к тому же, опасными. Я могу выделить для ваших нужд хотя бы десять дронов, но чем быстрее завершится строительство периметра безопасности, тем будет лучше для всех нас. Вы сможете потерпеть эти скверные условия ещё пару дней?

Просьба суперкомпьютера прозвучала для белоснежной единорожки подобно смертному приговору. Что ж, ночёвка в таком номере вполне сошла бы, по меньшей мере, за пытку для её тонкой нежной натуры, однако любые слова возражения застряли у неё в горле. В свою очередь сиреневый аликорн и яблочная пони переглянулись между собой и согласно кивнули, поняв друг друга без лишних слов… несмотря на то, что им снова предстояло ютиться на не самой широкой кровати почти что нос к носу.

– Думаю, пару ночёвок мы как-нибудь переживём, – огласила Твайлайт, считая, что на повестке сейчас висят более важные проблемы, нежели тесное спальное место.

– Отлично. Как только мои строительные бригады станут менее нагруженными, одна из них займётся полномасштабным улучшением ваших текущих жилищных условий.

– Эм… только, пожалуйста, постарайтесь не беспокоить паучка, хорошо? Он живёт в нашем номере под потолком, – попросила робкая пегаска.

– Мы постараемся, Флаттершай, – не стал возражать суперкомпьютер и утвердительно кивнул розовогривой пони. Далее его лик скользнул мелкими бирюзовыми глазами на принцессу. – Что же касается пони, населяющих Хоуп Холлоу, то вполне очевидно, что их социум давно находится в состоянии глубокой и затяжной апатии, которая в свете нашего появления заметно переросла в тлеющую общественную панику, носящую характер острой социофобии, и паранойю. Возможно, это их обыденная реакция на любые значительные перемены. Учитывая, что в этом городе всё выглядит очень старым, что-либо новое в их жизни, должно быть, случалось крайне редко.

– То есть, они сторонятся нас, потому что… боятся перемен? – не без удивления переспросила Спаркл, вслед за которой Рарити сходу подметила:

– Позвольте, но они сами послали в Кантерлот письмо с просьбой о помощи!

– Если быть точным, письмо послал, насколько мне известно, мэр Санни Скайз. Поскольку ранее замечалось, что они редко вступают в вербальный контакт даже между собой, большинство из них может не знать, что такая просьба вообще направлялась в столицу, – сказал ЛЕГИОН, чем заставил подруг на секунду задуматься и в очередной раз оглядеться по сторонам, чтобы увидеть всё ту же картину.

– Хм, выходит, поведать нам, что к чему, и впрямь может только мэр, – заключила Эпплджек, а Твайлайт подхватила, обратившись к ИИ:

– Не подскажешь, где нам его найти?

– Строго за вашими спинами, – указал голографический лик. Обернувшись назад, пони устремили взгляды туда, где центральная улица плавно переходила в площадь перед ратушей. Там в стороне от комитатов, занимавшихся строевой подготовкой, они обнаружили командующую, о чём-то беседующую с бледно-васильковым единорогом в окружении четырёх гвардейцев, двух киборгов и стольких же шарообразных дронов. Не трудно было догадаться, что её собеседник и есть мэр. – Как раз командующая Темпест не так давно начала с ним беседу. Если поторопитесь, то ничего не упустите.

– Спасибо, ЛЕГИОН, – поблагодарила Твайлайт, прежде чем отойти от голографического монитора.

– Всегда пожалуйста, принцесса, – учтиво отозвался искусственный интеллект. – Если вам понадобится какая-то помощь – в любое время и по любому поводу, – то вы теперь знаете, где меня найти.

Кивнув ему напоследок, Спаркл переглянулась с подругами, после чего в их компании спешно загарцевала по центральной площади в сторону здания ратуши. От мэра городка, о чём-то беседующего с командующей вдалеке, её отделяло расстояния не менее, чем в сто метров, и она постаралась преодолеть его как можно быстрее, чтобы не пропустить что-либо важное. Четыре подруги быстренько проследовали мимо столпотворения комитатов, обустраивавших палатки в стороне от них, и очень скоро добрались до того места, где центральная улица делилась надвое, взяв курс вправо, а затем сократили и оставшуюся половину дистанции, не отвлекаясь ни на что.

Беседуя с командующей, мэр Скайз стоял спиной к центральной площади, а потому не замечал приближения воплощений Элементов Гармонии. Когда же они были уже совсем близко, Принцесса Дружбы начинала улавливать то, о чём между ними шла речь…

– Здание вашей ратуши идеально подходит для размещения штаба армии, – молвила Темпест. – Надеюсь, вы можете выделить мне и моим командирам несколько помещений?

– Да-да, конечно, – согласился мэр. – Большая часть её помещений всё равно пустует. Они не использовались с, э-э… ладно, неважно! Суть в том, что вы можете занять большую часть здания. Весь второй этаж и даже несколько помещений первого полностью в вашем распоряжении!

– Благодарю вас, мистер мэр, – едва успела ответить командующая, как уже её взор вскользнул за бледно-василькового единорога, заметив, что к ним приближается принцесса и её подруги. Спустя секунду цоканье их копыт услышал и мэр.

– Всем доброе утро! – приветливо начала Твайлайт на подходе, в ответ на что командующая и окружавшие её четыре гвардейца тотчас же отдали принцессе честь. Она и её подруги остановились, и повернувшийся к ним мэр с заметным удивлением вытаращил на них глаза, как если бы увидел подлинное чудо. Желая завязать с ним диалог, сиреневая пони решила начать с чего-то традиционного: – Меня зовут Твайлайт Спаркл, а вы, должно быть, мэр Санни Скайз, я права?

– Принцесса Дружбы? У нас, в Хоуп Холлоу? О, Селестия! – с заметным благоговением произнёс Санни, как вдруг вспыхнул самым настоящим восторгом. Сделав шаг навстречу принцессе, он схватил её копытце и принялся энергично его трясти, отчего та несколько опешила. – Очень рад познакомиться! Да, я мэр этого милого городка! Добро пожаловать к нам в гости!

Как только мэр оставил её копытце в покое, она чуть отшатнулась назад и встряхнула головой, но всё же с улыбкой отозвалась:

– Спасибо вам, мистер мэр.

– Значит, вы прибыли ночью, да? Если бы я знал, то обязательно вышел бы вас поприветствовать, – с тем же сумбурным воодушевлением продолжал Скайз. – Надеюсь, ночёвка прошла для вас со всеми удобствами? Где вы остановились?

– В вашем «роскошном отеле», – бесстрастно ответила Рарити, взирая на мэра скептическим взглядом. В свою очередь, решив не обижать пусть и странное, учитывая все обстоятельства, но всё же радушие мэра, Твайлайт сразу добавила:

– Да, Петуния выделила нам номер.

В тот же миг взгляд мэра метнулся куда-то в сторону. Посмотрев туда же, подруги обнаружили Петунию Петалс на том самом месте, на котором видели её десять минут назад, – у крыльца одного из ближайших домов. Немного притомившись, она воткнула лопату в ещё не убранный сугроб и, устало возложив на неё копыто, осмотрела улицу, как уже встретилась взглядом с принцессой и всеми, кто её окружали, включая мэра. Невзирая на усталость, она просияла улыбкой и добродушно помахала им копытом, на что те ответили тем же… не считая командующей и её охраны.

– Оу, ну конечно, она… Петуния – это нечто, скажу я вам! Я бы пропал без неё, – мечтательно молвил Санни, отвечая на приветствие бледно-пурпурной поняши, как вдруг опомнился и тут же поправил себя: – Э-э, в смысле, город пропал бы, да! На ней тут держится практически всё.

Вновь столкнувшись с этим фактом, подруги обменялись непонятливыми взглядами. Но прежде чем Твайлайт успела открыть рот, чтобы заговорить на этот счёт, инициативу в свои копыта взяла Темпест, подвинувшись чуть ближе к Санни:

– И всё же, мистер мэр, я вынуждена снова вас спросить, почему ночью ваш город был на замке? – осведомилась она. – И, что самое главное, из-за чего ваши пони боятся выйти из своих домов до сих пор?

– Вообще-то, мы хотели поговорить о том же самом, – к слову сказала Эпплджек.

От вопросов командующей Скайз явственно напрягся, словно был задет за живое. Казалось, что его позитивный настрой, которым он постарался встретить принцессу и её подруг, бесследно исчез.

– Ну-у, понимаете ли, дело в том, что… – неуверенно молвил мэр, как если бы с трудом выдавливал из себя эти слова. Наконец, встретившись с проницательным взглядом командующей, он понял, что от ответа ему не уйти, и не без труда признался: – Эх, в последнее время на всех нас свалилось столько неприятностей! Они все переживают из-за этого, многие даже не покидают свои дома совсем – ни днём, ни ночью.

– Но вчера Петуния сказала, что вы сами велели горожанам запираться в своих домах на ночь, – заметила Спаркл, удивлённая реакцией мэра.

– Да, это… небольшая мера предосторожности, знаете ли, – проговорил бледно-васильковый единорог столь же нерешительно, вытянув даже некую пародию на улыбку. Утомлённая его подобными ответами, услышав их, судя по всему, не в первый раз за это утро, командующая выдохнула с некоторым раздражением.

– Прошу вас, мистер мэр, какой бы ни была правда, не темните, – твёрдо потребовала Шедоу. – По приказу Принцесс мы пытаемся защитить вас. И чтобы мы смогли сделать это как можно лучше, у вас не должно быть от нас никаких секретов. Я должна точно знать, что у вас здесь происходит. Поймите, мы имеем дело с самыми опасными врагами, каких только видела Эквестрия. И сражаться с ними вслепую – это верная смерть.

– Постойте, вы уже что-то знаете об этих чужаках? – изумился Санни.

– Знаем достаточно, чтобы понимать всю серьёзность ситуации, – почти безэмоционально произнесла Темпест. – Эти твари уже около двух месяцев тиранят один уголок Эквестрии за другим, и вы, к сожалению, стали их очередной жертвой.

– Они уже повсюду? – ещё больше опешил мэр. – Н-но как? Кто они такие и… откуда взялись? И что им от нас нужно? Они же…

– Мистер мэр, – окликнула его командующая, прервав изливавшийся им судорожный поток слов, – я с удовольствием расскажу вам всё об этих существах, что знаю сама, за чашкой кофе. Но сейчас я прошу вас ответить на мой вопрос: что здесь происходит?

В нерешительности мэр потупил взор, снова тяжело вздохнув. Видя, что командующая на него слишком сильно напирает, принцесса сочла нужным использовать иной подход:

– Пожалуйста, мистер Скайз, не бойтесь, – призвала она. Её тон звучал гораздо мягче и ласковее, чем твёрдые требования тёмно-вишнёвой единорожки. – Мы здесь, чтобы помочь вам. Скажите, что случилось с вашим городком?

– Вы все чем-то очень напуганы, да? – сочувственно осведомилась Флаттершай. Взгляд Санни заметался между командующей и подругами, по итогу чего он остановился на принцессе и невольно сглотнул.

– Вообще-то, дела в нашем городке уже давненько идут не самым лучшим образом, – признался Скайз. – Но неделю назад – или около того – всё стало гораздо хуже. Некоторые из нас видели в ближайших сосновых рощах этих жутких чужаков, и городок охватила паника. Никто из пони толком не появлялся на улицах, не разговаривал с другими, а следующей же ночью началось самое страшное. Нас начало время от времени трясти, хотя никаких землетрясений в наших краях никогда в жизни не бывало, а из холмов стали доноситься эти жуткие… крики!

– К-крики? – ужаснулась робкая пегасочка, как уже командующая, сохранявшая ледяное спокойствие, уточнила:

– Я так понимаю, речь идёт о завываниях пришельцев?

– О да, это было похоже на вой демонов, – судорожно закивал мэр. – Всё это продолжалось день за днём, улицы совсем опустели, и я не знал, что мне со всем этим делать. В конце концов, эта тряска привела к тому, что три дня назад посреди ночи на окраине нашего городка появилась вон та штуковина. – Копыто единорога указало на Копьё, высившееся на другом конце поселения. – Она ни с того, ни с сего выросла из-под земли прямо на наших глазах и разбила нашу радужную арку, а перед тем некоторые видели этих чудовищ прямо у нас на улицах. И тогда я решил отправить Принцессам письмо с просьбой о помощи.

– Но почему вы не отправили его сразу, как только заметили, что рядом с вашим городком появились пришельцы? – вопросила Твай.

– Я… я не знал, что… – начал, было, объясняться Санни, но осёкся и, переведя дух, попробовал ещё раз: – Я давно уже подумывал это сделать, но не был… уверен, что… эх, это трудно объяснить…

Не сумев выразить свою мысль, мэр вновь потупил взор. Было видно, что ему непросто об этом говорить. И его внутреннее смятение не могло не вызвать у воплощений Элементов Гармонии сострадание. В свою очередь командующая думала исключительно о деле, а потому вернула разговор в прежнее русло, не то спросив, не то утвердив:

– И после этого вы велели местным жителям запираться на ночь по своим домам, чтобы пришельцы не причинили им вред?

– О да, я же и говорю, что это – мера предосторожности, – охотно ответил Санни. – Я побоялся, что если пришельцы стали появляться на улицах, то они могут причинить вред кому-то из пони. Поскольку до сих пор их слышали или замечали только в тёмное время суток, я решил, что на ночь все пони должны оставаться по домам. Я велел запирать двери на замок и не открывать их до рассвета ни при каких условиях, чтобы эти чудовища не застали нас врасплох. Поэтому я и не смог встретить вас ночью.

– Но ваш метод оказался действенным? – осведомилась лавандовая кобылка. – Я надеюсь, никто из пони не пострадал?

– Если честно, я… я точно не знаю.

– То есть? – твёрдо уточнила тёмно-вишнёвая единорожка. Всех прочих ответ мэра поверг в замешательство.

– То есть, я… не совсем уверен, – проронил мэр. Не выдержав того, как командующая на него посмотрела, скептически вскинув бровь, он всё же постарался дать полный ответ: – Да, мы стали запираться на ночь по домам, и пришельцы и вправду ни на кого не напали. Но как только возникла эта островерхая штуковина, у нас стали… пропадать горожане.

– Пропадать?! – ужаснулась Твайлайт, чуть не вскинувшись. У всех четырёх подруг от ошеломления округлились глаза.

– Во имя всех злаковых! – выпалила Эпплджек. – Что вы имеете в виду?

– Вы что, теряете пони, как вещи? – нервно вопросила Рарити, а в страхе теснившаяся к ней Флаттершай только и пискнула:

– Какой ужас!

– Потрудитесь пояснить ваши слова, мистер мэр, – со сдержанным ошеломлением потребовала Темпест.

– Я сам не понимаю, как это происходит, – взволнованно признался Скайз. – Только с тех пор каждое утро, не считая этого, выходя на улицы, я замечал, как один или два дома остаются раскрытыми настежь, а внутри никого из пони. Тех, кто там жили, я больше не видел. Они как будто просто сбегали из города и… не возвращались.

Невольно разинув рты, подруги обменялись ошалелыми взглядами. Ту же реакцию выказали даже гвардейцы, доселе безучастно стоявшие позади командующей. Сам же Санни поочерёдно посмотрел на них всех и заметно сжался, как если бы побоялся, что в этих пропажах горожан они обвинят именно его.

– Значит, вы понятия не имеете, что случается с этими пони? – на всякий случай переспросила командующая, чей вопрос сразу уточнила мастерица, знакомая с методами расследования:

– Может быть, в их домах оставались какие-то улики или зацепки, которые могли бы пролить свет на их пропажу?

– Пару раз в домах пропавших были раскиданы вещи на полу, но в остальном они как будто просто уходили, как ни в чём не бывало, и всё.

– Вы находили мёртвые тела или следы крови? – последовал вдруг вопрос от одного из киборгов, которые доселе не подавали никаких признаков жизни. Взгляд мэра сделался напряжённым, когда его уши услышали жуткий механический голос, и не без труда скользнул на источник такового.

– Э-э, нет, – почти неслышно проронил бледно-васильковый пони, вслед за чем тёмно-вишнёвая единорожка продолжила допрос:

– Как часто и насколько близко к поселению горожане видели пришельцев в последнее время?

– Вообще-то, за эти дни они больше не появлялись… вроде, – не очень-то определённо ответил мэр, за что вновь словил взгляд от командующей, полный скепсиса и недоумения. – Послушайте, мы все правда очень напуганы. Горожане не выходят из своих домов далеко не только потому, что я призвал их там оставаться. Если честно, я вообще не уверен, что они меня услышали. С тех пор, как всё это началось, они боятся каждого шороха. Никто из пони даже не знает, откуда эти чудовища берутся.

– Никто, кроме близняшек Баррел, – заявил чей-то голос, который донёсся со стороны. Повернув головы в направлении ближайших домов, все присутствующие пони и киборги узрели Петунию, решившую к ним подойти. – Перед тем, как из земли выросла та штуковина, двое жеребят упражнялись в полётах недалеко от города. Они часто так делали, но теперь это стало слишком опасно.

– Да, они не послушались меня, – с сожалением добавил Скайз, склонив голову. От услышанного у четырёх подруг перехватило дыхание.

– О, нет, – напряжённо произнесла Флаттершай, положив копыто на сердце. – С ними что-то случилось?

– В тот раз они вернулись поздно ночью, хотя никогда раньше не летали после заката, – невесело продолжала Петуния. – Я сидела в холле отеля, когда услышала, как они зовут на помощь снаружи. И я сразу выскочила на улицу, а когда их увидела, они были до смерти чем-то напуганы, тяжело дышали, словно за ними гнались какие-то ужасные чудовища, и всё время повторяли, что те повсюду. Увидев меня на крыльце отеля, они сразу кинулись ко мне и вжались в мои ноги так сильно, что я аж испугалась. Но страшнее всего было то, что кто-то… или что-то оставило на них раны…

– Раны?! – ошарашилась Рарити, невольно прервав рассказ, на что местная жительница мрачно кивнула.

– У Барли – старшей из них – что-то оставило царапину на плече, а Пикл, бедняга, рассёк голову, – пояснила Петалс, из-за чего Флатти невольно взвизгнула от ужаса. – Ещё у них обоих полно ссадин по всему телу. Не представляю, где они могли их получить. Мы позаботились о них, обработали им раны, но… что бы они там ни увидели, это очень сильно потрясло их.

И вновь в разговоре повисла тишина, причём весьма гнетущая. Твай не знала, что и думать об услышанной жуткой истории, но считала, что должна разбираться во всём до конца. Именно поэтому она стала первой, кто прервала молчание:

– Я, конечно, понимаю, что этим бедняжкам, должно быть, плохо и очень страшно, – молвила она, сохраняя такт, – но можем ли мы с ними поговорить?

– О, из этого, я боюсь, ничего не выйдет, – возразил Санни. – Из них после того случая и слова не вытянешь!

– И всё же, – настаивала Темпест.

– Ну, если вы настаиваете, – не стал спорить мэр, после чего его копыто указало на один из домов, расположенных поодаль. – За ними согласились присмотреть мистер и миссис Хуфингтон. Они живут вон в том доме.

– Э-э, присмотреть? – повторила Твайлайт, переглянувшись со стоящей рядом Эпплджек и мельком задавшись вопросом касательно родителей этих жеребят. Невольно она подумала о худшем, но не успела развить эту тему, как уже Темпест перешла к делу:

– Что ж, пошли, взглянем на этих маленьких пони…

Не теряя времени, командующая направила уверенный шаг в сторону указанного дома, и всё её сопровождение в виде гвардейцев и машин не помедлило последовать за ней. В свою очередь принцесса и её подруги на секунду замешкались, в растерянности посмотрев друг на друга, но всё же двинулись туда же, желая докопаться до истины, какой бы пугающей она ни была. Пропустив всех вперёд себя, мэр томно вздохнул и тоже сделал шаг, не загадывая, что будет далее, хотя и сразу остановился.

На его плечо нежно легко бледно-пурпурное копытце. Всё в нём тут же замерло, когда взор его широко раскрытых очей обратился на Петунию, подошедшую вдруг к нему вплотную. Убедившись, что остальные уже чуть отошли, она прильнула губами к его уху.

– Санни, ты уверен, что мы всё делаем правильно? Меня с самого их появления мучает совесть, что я старалась удержать их здесь. Ты же знаешь, в нашем городе стало очень опасно. Я волнуюсь, как бы с ними не начало происходить то же самое, – шёпотом поделилась она, а затем, устремив взгляд вслед отошедшим, добавила: – И что это за двуногие создания вместе с ними? У меня от них почему-то мороз по коже!

– У меня тоже, – признался Санни. – Но тебе незачем винить себя, Петуния. Принцесса Селестия послала к нам на помощь целое войско, и они явно и сами не собираются отсюда уходить. И даже Принцесса Дружбы желает нам помочь. Всё получилось даже лучше, чем я мог представить. Если кто из пони и смог бы защитить Хоуп Холлоу, то только они.

– Ты уверен? – вопросила Петалс. Замешкавшись на секунду, Скайз всё же ответил утвердительными кивками. Бледно-пурпурная поняша чуть потупила взор в нерешительности и задала новый вопрос: – Но… я справилась со своей задачей?

Видя, что уже пора нагонять всех остальных, Санни заставил себя взаимно коснуться плеча Петунии, а затем и вытянуть какую-никакую улыбку. В тот же миг она вновь подняла на него взгляд, в котором читалась явная растерянность, и он её заверил:

– В лучшем виде.

---

3 дня назад…

– Но что делать, если они прибудут ночью?

Вопрос Петунии изрядно сбил Санни с толку, так что он замер, едва успев открыть дверь своей канцелярии, откуда из противоположного конца холла ратуши, где виднелся выход на улицу, доносился гомон целого табуна. Изложив ей свой план, он хотел, было, приступить к действию, однако её довод заставил его задуматься. В то же время он чувствовал, что сограждане ждут его решений. Только что все они были жутко напуганы, так как всего десять минут назад прямо на их глазах из-под земли вырос некий гигантский шпиль, определённо не суля ничего доброго.

Прикрыв дверь, мэр сделал шаг вглубь своего рабочего помещения. В его голове царила полная сумятица, как, впрочем, и у его верной помощницы во всех городских делах, не отрывавшей от него широко раскрытых глаз.

– Об этом я как-то не подумал, – с досадой признался Скайз. Но, ещё раз посмотрев на Петалс, он тяжело выдохнул и, сделав шаг к ней, заговорил первое, что пришло на ум: – Петуния, могу ли я попросить тебя об одной очень важной услуге?

– Какой? – удивлённо или даже настороженно осведомилась она.

– Не могла бы ты каждую ночь оставаться в отеле и по возможности следить, если кто из пони появится в нашем городке? – попросил мэр. – Если письмо дойдёт до Принцесс, то они наверняка направят к нам группу гвардейцев или гонцов. Они могут стать единственным для нас шансом, и я бы очень не хотел, чтобы мы их упустили.

– Да, но… – неуверенно произнесла Петалс, на секунду осёкшись. – Как я скажу тебе и остальным о том, что они пришли, если ты предлагаешь, чтобы никто из пони всю ночь, что бы ни случилось, не открывал дверь?

Очередное замечание бледно-пурпурной пони вновь словно ударило мэра в лоб, выбив его из колеи. Он уже давно разочаровался в своих способностях строить какие-либо планы, а теперь на фоне жуткого волнения и страха ему было трудно собрать в кучку хотя бы пару-тройку мыслей. Но ему нельзя было сидеть, сложа копыта, и ничего не предпринимать. И от этого его эмоциональное напряжение лишь разгоралось ещё сильнее.

В растерянности Санни проследовал к рабочему столу и, включив лампу, по наитию развернул свиток с письмом, словно желал найти в нём хоть какой-то ответ. Но здесь не было ничего, кроме изложения проблемы городка, связанной с появлением неизвестных чудовищ, и небольшого дополнения к нему в виде описания появления шпиля и просьбы о помощи, которое он написал пару минут назад. Свернув же бумагу обратно, он в досаде поник головой.

– Вот беда-то, просто какой-то кошмар! – пробормотал он, пока его спутница не сводила с него сострадательного взгляда, желая хоть чем-то ему помочь. Наконец он снова метнул к ней суматошный взгляд и взмолился: – Прошу тебя, Петуния, если ты встретишь их ночью, то постарайся сделать всё, чтобы они задержались в городке до утра, а там уж я с ними поговорю. Они, конечно, могут побояться остаться у нас на ночевку, зная, что рядом эти чужаки, но всё же попробуй проявить к ним всё возможное гостеприимство, хорошо?

– Ты хочешь, чтобы я ничего им не говорила об опасности? – смутилась Петуния.

– Я не знаю, но… э-это всё, что мы можем сделать для наших пони. Без чьей-нибудь помощи мы просто обречены. Поэтому, кто бы к нам ни прибыл, что бы ни случилось, любой ценой постарайся удержать их в Хоуп Холлоу, а на утро мы вместе придумаем, что нам делать дальше, – попросил Санни, а подойдя к ней чуть ближе, признался: – Кроме тебя мне не на кого рассчитывать, понимаешь?

Получив такую просьбу, Петуния испытывала очень смешанные чувства и переживания. Даже не считая того, что оставаться единственной пони во всём городке, которая будет ночами следить за горизонтом, ей было действительно страшно. Она считала неправильным завлекать тех пони, которых Селестия пошлёт им на помощь, если получит это письмо, на ночёвку в городке, где с некоторых пор страх и ужас заменили собой сам воздух. Но Санни был тоже прав, они не имели права идти на риск упустить этот шанс. Будучи готовой ради Хоуп Холлоу и его жителей, знакомых ей с малых лет, пойти на всё, она после недолгих раздумий дала свой ответ:

– Хорошо, Санни, я попытаюсь сделать всё, что смогу.

---

– О, бедненькие! Они так страшно напуганы, что даже не замечают нас, – с болью в сердце констатировала Флаттершай, глядя на двух жеребят, неподвижно сидящих на диване. Переведя взор на миссис Хуфингтон – бледно-аквамариновую единорожку довольно зрелого возраста, являющуюся хозяйкой этого дома, она переспросила: – Неужели они в таком состоянии уже три дня?

– К сожалению, это так, – скорбно подтвердила миссис Хуфингтон. – За то время, что они у нас, ни Барли, ни Пикл ничего не пили, не ели и даже не произнесли ни звука. Они лишь сидят неподвижно, прижавшись друг к другу, и смотрят в одну точку. И так с утра до самой ночи.

После коротких разъяснений хозяйки дома Твайлайт и её окружение ещё раз посмотрели на близняшек. Оба они имели выцветшую лимонную шёрстку и бирюзовые гривы – с той лишь разницей, что у Барли таковая была немного длиннее. На голове у старшей сестры был надет берет, а её тело согревала короткая рубашка, поверх которой на плече были наложены бинты. Пикл в свою очередь носил лишь толстовку с капюшоном, и в его случае перевязь наблюдалась на голове. В остальном на каждом из них в разных местах были наклеены пластыри, скрывавшие ссадины. Хотя самым пугающим было то, что они совершенно не двигались, напряжённо сжавшись в комочек, и сверлили пустыми взглядами постеленный перед диваном ковёр. На малюток было просто больно смотреть.

До сих пор жеребята не издали ни единого писка на расспросы тех пони, что явились в их родной городок минувшей ночью, и даже совершенно никак не отреагировали на то, что рядом с ними в сторонке от дивана высились два грозных на вид существа из стали, коих они ранее никогда не встречали. Уставшая от бесплодности контактов с местным населением, Темпест вышла к ним поближе, встав подле Флаттершай, и обратилась к ним:

– Подумайте, жеребята. Соберитесь. Просто начните сначала. Что с вами произошло в тех холмах? – спросила она, однако ответом ей стала всё та же тишина. – Послушайте, жеребята, вы должны…

– Они очень напуганы, – напомнила нежно-жёлтая пегасочка, решившись прервать расспросы командующей в опасении, что та может сделать только хуже. – С ними надо чуточку нежнее, чтобы они поняли, что им не стоит нас опасаться. Иначе они нам не помогут.

Как только твёрдый взгляд командующей оторвался от жеребят и обрушился на пегаску, той подумалось, что ей не стоило так уверенно выражать свою точку зрения. Впрочем, Шедоу покорно отошла в сторону и бросила:

– Они ваши.

Не имея никаких представлений о том, как вести себя с жеребятами, Шедоу встала в сторонке перед своими телохранителями, принявшись следить за тем, что предпримут оставшиеся у дивана воплощения Элементов Гармонии. Хотя она уже не надеялась, что им удастся что-то узнать от близняшек. В свою очередь миссис Хуфингтон, державшаяся поодаль ближе к середине гостиной своего дома, бесшумно проследовала к выходу в прихожую позади спин гвардейцев, не отрывая глаз от двух киборгов. Время от времени она обращала внимание на то, как принцесса и её подруги зрительно изучают жеребят, тихо обмениваясь впечатлениями.

Из-за дверного проёма, ведшего в прихожую, выглядывали Санни и Петуния, следя за происходящим вокруг до смерти перепуганных жеребят. Наконец, выйдя к ним, миссис Хуфингтон встала рядом с мэром и, прильнув к нему поближе, несколько тревожным шёпотом осведомилась:

– Ваша честь, кто все эти пони? Что им нужно в нашем городке?

– Их направила сюда Принцесса Селестия, – столь же бесшумно отозвался Скайз, а чуть отстранившись от соседки, посмотрел ей в глаза и как можно увереннее добавил: – Они здесь, чтобы помочь нам.

Такой ответ заметно удивил хозяйку дома. Впрочем, ещё раз посмотрев на гостей, она более взволнованно и тихо вопросила:

– Но что это за двуногие создания?

Помимо жуткого внешнего вида стальные солдаты заставляли бледно-аквамариновую единорожку нервничать своим молчанием. Кроме того, у них не было мимики или чего-либо ещё, что могло бы поведать об их внутреннем мире. Они как будто были неодушевлёнными предметами, способными тем не менее ходить и, судя по всему, видеть своими крестообразными глазами. Но о том, что у них на уме, судить было не по чему, и это вызывало у миссис Хуфингтон вполне естественную настороженность.

Санни Скайз и сам не знал ответа на её вопрос, но сохранял относительное спокойствие, видя, что пришедшие на помощь пони и эти стальные существа, кажется, заодно. Переглянувшись с хозяйкой дома, он не нашёлся, что ей ответить, а вместо этого проследовал внутрь гостиной, оставив её вместе с Петунией. Те, недолго думая, последовали его примеру. Подходя ближе к дивану, где покоились жеребята, мэр увидел, как яблочная пони пытается привлечь их внимание, махая копытом у них перед глазами. Через несколько секунд стало ясно, что это – бесполезно.

– Не-а, кажись, они не с нами, – с удручением констатировала Эпплджек, перестав их попусту тревожить.

– Это просто ужас какой-то, – к слову подметила Рарити, переглянувшись с Твай. – Даже не верится, что пони можно настолько испугать, чтобы они ничем не отличались от манекенов!

– Я читала, что иногда такое случается, – невесело заявила Спаркл. – В психологии это называется блоком психики. Но если это так, то их должно было что-то чересчур страшно напугать.

От вывода принцессы её подругам ещё больше стало не по себе. Глядя на этих двух бедняжек, они боялись даже представить, что такого те могли увидеть в стороне от городка. Хотя фермершу больше заботили симптомы, в силу чего она хмыкнула и нервно произнесла:

– Неужто у них от страха крыша поехала?

– Никак нет, Эпплджек, – подали вдруг голос киборги, заставив четырёх пони перевести взоры с жеребят на них. – Как сказала Принцесса Твайлайт, мы имеем дело с целым комплексом психологических защитных механизмов, которые активировались в сознании этих жеребят как реакция на тяжёлую психологическую травму. Наблюдающиеся симптомы можно характеризовать как острый кататонический ступор, являющийся одной из форм проявления посттравматического стрессового синдрома. Учитывая глубину присущего им угнетённого состояния сознания, накануне его наступления они наверняка пережили сильнейший шок.

Зачитанный киборгами диагноз заставил подруг молча переглянуться между собой. В глазах каждой из них читались замешательство и напряжение. Тем временем жеребята всё так же не подавали никаких признаков жизни, кроме того, что тихонько дышали.

– Ну, так что будем делать-то? – перешла к делу яблочная поняша. – Не оставлять же этих малюток наедине со своими страхами, а?

– Я думаю, – молвила принцесса, приложив копытце к подбородку, – решить эту проблему нам поможет теоретическая база.

– Чего? – не поняла блондинка, как вдруг рог аликорна озарился, и она тотчас же исчезла в сиреневой вспышке магии. Растерянный взгляд земной пони обратился на двух оставшихся подруг. – Куда хоть её понесло?

Рарити и Флаттершай не успели даже плечами пожать, и тут-то вспышка ещё раз озарила помещение, ознаменовав возвращение Твайлайт. Едва возникнув, она уже держала в своей волшебной ауре толстый справочник по решению тех или иных проблем, который составила накануне поездки, спешно листая его страницы.

– Итак, если мы где и найдём заранее готовое решение этой проблемы, то только в моём справочнике, – молвила Твайлайт, пролистывая от закладки к закладке, пока наконец не остановилась на нужном месте. – Ага, раздел психологии, подраздел помощи при стрессовых расстройствах, метод номер один: «Постарайтесь успокоить и утешить пони, убедите их, что причина страха осталась позади».

– Не думаю, что они тебя услышат, дорогуша, – выразила сомнение Рарити. Считая нужным перепробовать все варианты, Твай ничего ей не ответила и всё-таки присела на круп перед близняшками, положив справочник на диван.

– Эй, – тихонько окликнула она их, возложив копытце на холку Барли. – Не бойтесь, всё в порядке. Что бы вы там ни увидели, теперь всё позади. Мы здесь, чтобы помочь вам, слышите? Теперь вам ничто не угрожает.

Проговаривая слова утешения, Спаркл нежно пригладила сестру, после чего опустила копытце на голову брата и попыталась приласкать и его. Однако ни её слова, ни прикосновения не вызвали никакой реакции с их стороны. Она лишь чувствовала, как напряжены их маленькие тела.

– Я же говорила, – невесело выдохнула белоснежная единорожка. – Трудно им что-то внушить, если они закрылись от всего мира.

Посмотрев на подруг, Твай была вынуждена признать первое поражение. При взгляде же на Темпест, остававшуюся позади них, она уловила в её глазах скепсис. Тем не менее, принцесса не желала сдаваться, а потому ещё раз обратилась к справочнику.

– Значит, первое потенциальное решение проблемы третьей части седьмого раздела оказалось бесполезным. Переходим ко второму, – проговорила она, взяв книгу с фиолетовой обложкой и принявшись водить глазами по строкам, но прежде чем что-либо зачитала, голос решилась подать робкая пегаска:

– Эм… Твайлайт, м-можно мне попробовать первое решение?

В некотором удивлении подняв на неё глаза, Спаркл задумчиво согласилась:

– Почему бы и нет?

Отойдя в сторонку, принцесса уступила робкой подруге место. Та подошла к жеребятам и, решив взять в копыто всю свою ласку, взобралась на диван, уместив себя позади них. Прижавшись к ним, она бережно обняла их, окутав также крыльями, будто птица, отчаянно защищающая своих птенцов. Она так и держала их в коконе нежности и заботы, а спустя четверть минуты, решив приложить все свои усилия, поцеловала в голову сперва брата, а потом и сестру. Далее она склонилась к ним поближе и принялась мягко шептать:

– Ничего не бойтесь, мои милые. Всё хорошо, всё в порядке. Под крылом тётушки Флаттершай вы в полной безопа… а-а!

Перепуганную нежно-жёлтую пегаску тут же будто ветром сдуло от жеребят, когда в прихожей ни с того, ни с сего вдруг резко распахнулась дверь, и внутрь дома со свистом влетел порыв морозного воздуха. Пытаясь внушить спокойствие близняшкам, Флатти сама была взята врасплох, в силу чего, рванув прочь с дивана, вцепилась в шею Твайли, повиснув на ней. Именно оттуда, обратив ошарашенный взгляд к видневшемуся из гостиной выходу на улицу, она обнаружила, что бояться ей нечего. В жилище вторглись Вайпер Трейл и Скай Стингер, несколько переборщив с поспешностью.

Встретившись с Твайлайт взглядами, Флаттершай невинно улыбнулась и, не видя более причин бояться, слезла с её шеи на пол. Жеребята же так и не подали надежд на то, что их состояние улучшится. Между тем лейтенанты-гастаты Трейл и Стингер вошли в помещение, миновав местных пони, и без промедлений предстали перед командующей. Отдав ей честь, Скай доложил:

– Командующая Темпест Шедоу, мэм! По вашему приказу мы произвели разведку с целью выяснения местоположения вражеских позиций и установили, что, по меньшей мере, одна летающая крепость находится примерно в четырёх милях на запад от поселения. На достаточное сближение, чтобы определить точную численность, наш отряд не пошёл во избежание столкновений с пришельцами.

– Вблизи поселения они были замечены? – осведомилась командующая.

– Никак нет, мэм, – ответила Вайпер вместо напарника. – Нигде, кроме собственных позиций, пришельцы обнаружены не были.

– Хоть какие-то хорошие новости за это утро, – констатировала Темпест. – Значит, обстановка пока что относительно благоприятная. К счастью, у нас хотя бы есть время на подготовку к встрече с ними.

– Так точно, мэм. Только вот… воздух тут слишком морозный для полётов, – к слову пожаловалась Трейл, как вдруг не сдержалась и тихо чихнула: – Апчхи!

Тут-то произошло нечто невиданное. Ни с того, ни с сего жеребята, доселе сидевшие совершенно неподвижно, как неживые, резко метнули взгляды к той пегаске, что издала столь милый чих. Все присутствующие сходу уставились на близняшек точно так же, как те впились глазами в офицеров воздушной пехоты. Они смотрели на них, как на чудесных созданий, явившихся, чтобы защитить их от всех страхов. Впрочем, главным образом внимание сестры и брата приковывалось к синей лётной форме, видневшейся между сегментами доспехов. И когда дрожащие от возбуждения глаза Барли скользнули на их наплечные сегменты, где красовался золотистый знак её кумиров, она вдруг тихонько пискнула:

– В-вы… Вондерболты, д-да?

– Они самые, малышка, – с задорной улыбкой отозвался Скай, не зная, чем эти жеребята заслужили внимание принцессы и командующей.

– О, этого не может быть! – с придыханием произнёс Пикл, озирая Вайпер с ног до головы и видя в ней самое прекрасное на свете существо, а затем переведя взор на Ская и углядев в нём само воплощение мужества. Наконец он поднялся на копыта и, стоя на диване, восторженно признался: – Вы же кумиры моей сестры!

– И кумиры моего брата! – подхватила Барли, тоже встав и приобняв брата за шею. – Мы с ним просто без ума от вас, от всего, что с вами связано, а особенно… от Рэйнбоу Дэш!

Выслушав честное признание юной пегасочки, Скай и Вайпер переглянулись с умилёнными улыбками. Наконец тёмно-лазурный пегас подошёл к ним поближе.

– Неужели? – с задором произнёс он. – Знаете, а ведь именно Дэш обучала меня и Вайпер искусству полёта!

– Правда? – просиял брат, вслед за чем сестра благоговейно уточнила:

– Вы – ученики самой Рэйнбоу Дэш?!

– Конечно, милая, – улыбнулась Вайпер, проведя копытцем по щёчке юной пегаски.

С недоумением наблюдая за их знакомством, Твайлайт лишилась дара речи. Она слышала, что Вайпер даже получала награду за самый милый чих, но и представить себе не могла, что тот может обладать какими-то волшебными свойствами. Как бы то ни было, именно после того, как она чихнула, оба жеребёнка мгновенно вышли из глубочайшего ступора. Теперь же, когда из ступора пришлось выбираться уже ей самой, она заставила себя шагнуть к дивану и вмешаться:

– Извините, что прерываю вашу беседу, – начала она, обратившись затем к близняшкам: – Меня зовут Твайлайт Спаркл, я – Принцесса Дружбы. По правде говоря, мне тяжело просить вас вспоминать о плохом, но, пожалуйста, ребята, скажите нам, что с вами произошло? Это очень важно, чтобы мы могли понять, с чем имеем дело, понимаете?

Восторг жеребят от встречи с кумирами вмиг сменился ужасом, вспыхнувшим в их глазах. Спаркл, было, побоялась, что своими расспросами, сама того не желая, вернула их в прежнее крайне подавленное состояние. Однако на этот раз ответ всё же последовал:

– Мы с Пиклом упражнялись в полётах в нашей любимой сосновой роще, – дрожащим голосом говорила Барли, мечась взглядом от одного угла комнаты к другом. – Раньше мы часто так делали. Но н-на этот р-раз… мы как-то не заметили, как з-заблудились и… встретили… и-их!

– Их? – повторила принцесса. – Вы имеете в виду пришельцев?

– О, это с-страшные существа! – проскулил Пикл. – Я и представить н-не мог, что такое… м-может быть…

– Они лезли из-под земли! Они были повсюду! – причитала Баррел-старшая.

– Они встретили этих чудовищ в дремучем лесу, да ещё и на ночь глядя? – ужаснулась мастерица в сострадании к жеребятам, переглянувшись с двумя подругами, на что фермерша подметила:

– От такого уж точно можно заикой сделаться, если не хуже!

– И что было дальше? – продолжала спрашивать сиреневый аликорн. – Это они вас так ранили?

От этого вопроса оба жеребёнка сжались ещё сильнее, и казалось, что они вот-вот расплачутся от того страха, который им пришлось переживать вновь и вновь, вспоминая о том, что ними приключилось. Твайлайт в напряжении ждала их ответа, в каком-то смысле побаиваясь знать правду, пока её саму не пронзил лютый, мгновенно поселившийся внутри неё мертвенный холод. Ко всеобщей неожиданности где-то за пределами дома загрохотали пулемётные выстрелы, отчего все пони, находившиеся в доме, судорожно всполошились. Жеребят вновь побрал паралич, а взрослые пришли в смятение, гвардейцы инстинктивно приготовились защищать тех, за кого несли ответственность.

– О, Селестия! – опешила миссис Хуфингтон. – Что это?

– Что происходит? – послышался встревоженный возглас мистера Хуфингтона – бледно-синего единорога, показавшегося из дверного проёма, который вёл в соседнее помещение кухни. Доселе он оставался там, опасаясь находиться в одном помещении со стальными чужаками.

Наконец выстрелы стихли, и вокруг повисла пугающая тишина. Переведя взор на киборгов, стоявших на своих местах, как если бы ничего не произошло, Темпест пересилила своё ошеломление и твёрдо осведомилась:

– В чём дело?

– В пределах жилой зоны Хоуп Холлоу обнаружена симбиотическая форма жизни скринно-цефов, – объявили киборги. – Вам стоит это видеть.

Получив столь неожиданное приглашение от машин, воплощения Элементов Гармонии на секунду смутились. И Рарити недоверчиво произнесла:

– Разве это не опасно?

– Никак нет, угроза ликвидирована, – пояснили стальные бойцы, после чего разведывательные дроны, висевшие над их головами, полетели в прихожую, призвав:

– Просим проследовать за нами.

– Ну что ж, посмотрим, что там, – слегка нервно протянула Темпест, а перед тем, как пойти вслед за летающими шарами, обратилась к подчинённым: – Лейтенант Трейл! Лейтенант Стингер! Передайте капитану Спитфайр, чтобы она распорядилась выставить на окраинах поселения воздушные часовые дозоры. Пусть следят за горизонтом и докладывают ей о любой активности пришельцев в зоне их видимости, ясно?

– Так точно, мэм!

– Выполняйте, – подытожила она, как уже оба офицера воздушной пехоты ринулись из гостиной к выходу из дома. – Ваше Высочество, держитесь всё время рядом с нами!

Огласив своё требование перед принцессой, Темпест мотнула головой на выход, тем самым позвав за собой четырёх паладинских гвардейцев, и поспешила за дронами. Все местные жители, находившиеся в доме, пришли в крайнее замешательство, граничащее с безмолвной паникой, а жеребята так и замерли на диване, прижавшись друг к дружке. Глядя на них, Твайлайт сама выдала кое-какие распоряжения:

– Флаттершай, останься с жеребятами и присмотри за ними, – велела она, на что робкая пегаска отрывисто кивнула. Далее принцесса шагнула вперёд, на ходу обратившись к мастерице и фермерше: – Ну а вы, девочки, давайте за мной!

---

Скача по покрытому снегом газону перед ратушей, Твайлайт спешила за гвардейцами и командующей, которые в свою очередь старались не отставать от поразительно быстро плывших по воздуху дронов. Несмотря на то, что бежать, интенсивно вдыхая в лёгкие морозный воздух, было трудновато, она не сбавляла темп, как и державшиеся рядом подруги. Но вот они завернули за левый угол здания и вырвались к бравшей здесь начало протоптанной тропе, которая пролегала через перелесок. И летающие роботы пролетели вглубь зарослей над кустами, остановившись через несколько метров.

Не отрываясь от принцессы, Рарити чуть ли не на полном скаку пронеслась между кустами, невзирая на то, что быстрый бег – неподобающее для леди занятие, – и тут же остановилась, как вкопанная, вытаращив глаза на то, что внезапно предстало её взору. Непроизвольно взвизгнув, она сразу подалась обратно и, столкнувшись с Твайлайт, судорожно обхватила копытцами её шею. С такого положения она спонтанно устремила ошарашенный взгляд к причине своего ужаса, будучи не в силах оторвать его, но и чувствуя, что ей становится дурно. По её телу побежали целые орды мурашек. Впрочем, её подруге было ничуть не лучше.

– О, Селестия! – ошеломлённо прошептала Твайлайт, уставившись на то, что лежало посреди тропы.

В окружении шести киборгов, патрулировавших местность возле ратуши, в луже крови покоилась бледно-зелёная пони с выцветшей оранжевой гривой, чьё тело насквозь изрешетила пулемётная очередь. Но повергло всех в настоящий шок вовсе не это. Дело в том, что на затылке этой бедняжки висело нечто вроде жуткого гибрида таракана и скорпиона, обхватив её тело в крепком объятии своими омерзительными восьмью лапами. Спереди у этой твари располагался большой одинокий глаз, всё ещё излучавший очень тусклое фиолетовое свечение, а сзади из гибкого сегментированного тела исходил длинный хвост, которым она туго обвила живот своей жертвы. На его кончике выделялось жало, словно состоявшее из нескольких сегментов.

Впрочем, кошмарнее всего было то, что от туловища этого существа брало начало множество тонких конечностей, похожих на эдакие хоботки, коими оно впилось в тело бедной пони вдоль всего шейного отдела позвоночника, а в нескольких местах и прямо в голову. Становилось очевидно, что эти мелкие на вид отростки каким-то образом пронзали черепную коробку и зачем-то вгрызались прямо в мозг. Это существо покрывало голову и затылок несчастной, подобно капюшону, и переходило на спину, плавно изгибаясь и плотно прилегая к её телу. Прямо под глазом с этой твари свисала ещё пара конечностей, вроде тех, которыми она вгрызалась в плоть, ниспадая вдоль щёк кобылки, подобно прядям волос.

Вид мёртвой пони, с которой единым целым стала некая инопланетная тварь, имевшая пугающий и довольно мерзкий инсектоидный облик, был противен, омерзителен и кошмарен, из-за чего к глотке Твайлайт невольно подступала тошнота, а повисшая на ней Рарити не могла умерить частое дыхание. Доселе ничего ужаснее этого они и вообразить себе не могли.

– Чтоб мне яблоком подавиться! – ошарашенно выпалила Эпплджек, сняв с головы шляпу и приложив её к покрытой тёплым пальтишком груди. – Это ещё что такое?

– О, нет! – простонал мэр Скайз, вынырнув из кустов подле фермерши и к своему ужасу узрев правду. – Нет, нет, нет, нет, нет! Этого не может быть!

– Вы знаете эту пони, мистер мэр? – обеспокоенно вопросила блондинка. В свою очередь сизогривый единорог нервно сглотнул, не отрывая скорбного взгляда от убитой.

– Да, знаю, она одна из нас, – отозвался он наконец. – Она жила недалеко от ратуши вместе со своей сестрой. Правда, пару лет назад её сестра переехала в Винниаполис, а она осталась в Хоуп Холлоу, вела одинокий образ жизни, не особо выходила из дома. Но недавно она… пропала, и…

– То есть, пони в вашем городке пропадали из-за… этого? – опешила Рарити, не выпуская принцессу из судорожно трясущихся копыт.

Ничего не ответив, мэр склонил голову и всхлипнул. Он был на грани, и это было понятно каждому из присутствующих. Переведя с него взгляд снова на мёртвую пони, Темпест ощутила, что остро нуждается в пояснениях.

– Кто-нибудь объяснит мне, какого сена у этой пони таракан в затылке? – нервно осведомилась она. – И что это вообще за отродье Тартара такое?

– Это ранняя стадия развития искусственной формы жизни, выведенной скриннами для манипулирования сознанием тех или иных живых существ, – начал один из киборгов. – Во множестве случаев этот организм замечался за паразитарным поведением, которое заключалось в том, что он брал контроль над организмом-хозяином и, используя электрические колебания его мозга, усиливал таковые, транслировал и направлял на подавление и корректировку мозговых ритмов других существ.

– Корректировку? – встревожилась Принцесса Дружбы. – Во имя Селестии, что вы имеете в виду?

– Симбионты, получавшиеся по итогу слияния разумных существ, например, людей, и этих форм жизни, замечались за способностью контролировать разум других представителей вида организма-хозяина, – пояснил стальной боец, отчего внутри аликорна всё оборвалось. Она осознавала, что это может значить для всех, кто находится в Хоуп Холлоу. – Однако такие свойства они начинали приобретать по достижении второй стадии жизненного цикла. Как только паразит подсоединяется к жертве, он берёт на себя полный контроль над телом последнего и питается за счёт него, что постепенно приводит к его росту. Судя по размерам данного экземпляра, он должен был слиться с этой пони примерно двое суток назад.

– Да, она пропала позавчера ночью, – подтвердил Скайз голосом, лишённым чувств, после чего отвернулся, не в силах смотреть на этот кошмар, и слёзно проронил: – О, храни нас, Селестия!

– Но почему вы убили эту пони вместе с паразитом? – потребовала Спаркл ответа. – Неужели мы ничем не могли ей помочь?

– В ста процентах известных нам случаев попытка отделить паразита от организма-хозяина неизбежно приводила к летальному исходу последнего. Как показала хирургическая практика, процесс слияния двух организмов приводит к критическим повреждениям отделов мозга жертвы, отвечающих за принятие решений, а функции таковых берёт на себя паразит. По сути, к моменту биологической смерти тела личность этой пони уже была мертва, – изложил киборг.

В воздухе воцарилась гробовая тишина, пока взгляды всех, кто были здесь, не отрывались от мёртвого симбионта. Однако, в отличие от остальных пони, Темпест терзала не столько кошмарность этого зрелища, сколько то, что из этого вытекало.

– Ох, лягать этих пришельцев! – сквозь зубы процедила командующая. – То есть, вы хотите сказать, что подобная мерзость может промыть мозги одной половине наших солдат и натравить их на другую?

– Никак нет, – отвечал стальной боец. – Возможности подобных симбионтов по контролю над разумом весьма ограничены. Ни разу не замечалось, чтобы они могли подчинить себе группу более чем в десять боевых единиц. Однако описанные вами способности присущи четвёртой стадии жизненного цикла данных существ, известной как «Владыка иллюзий». Имел место случай, когда один такой организм держал контроль над целым военным формированием.

– Выходит, нам есть, чего опасаться? – с мрачным сарказмом уточнила тёмно-вишнёвая единорожка.

– Вероятность встречи с Владыкой иллюзий крайне низка. Судя по всему, до четвёртой стадии удаётся развиться лишь единицам подобных организмов. В силу этого за время всех боевых действий против скриннов на Земле их было замечено всего трое, – возразил киборг, после чего добавил: – Кроме того, во всех предыдущих случаях подобные формы жизни состояли на вооружении у военного формирования скриннов, известного как «Странники-59», которое специализировалось на скрытных диверсионных операциях. Появление данного зародыша в рамках текущих боевых действий представляется крайне удивительным и аномальным, так как до сих пор Берсеркеры полагались исключительно на тактику подавления и грубую силу. Мы предполагаем, что наблюдающийся феномен является скорее случайностью, присущей в общем непредсказуемому поведению Коллективного разума скринно-цефов.

– Тем не менее, это… месиво говорит само за себя, – возразила Шедоу, а затем повернулась к Скайзу, перейдя к делу: – Мистер мэр, как много пони пропало в вашем городке за последнее время?

– Трое, не считая её, – вздохнул Санни, чувствуя себя во всех отношениях скверно. Темпест же в досаде помотала головой.

– Где-то у нас под носом слоняются три твари, способные контролировать разум, а мы ни в зуб копытом, – напряжённо прошипела Темпест. Понимая, что действовать нужно без промедлений, она обратилась к гвардейцам, чем заставила их выпрямиться. – Выставить дозоры во всех щелях, через которые можно пробраться на улицы! Бить каждую такую тварь на повал! И Груббера ко мне, быстро!

Старший же среди гвардейцев неуверенно возразил:

– Простите, мэм, но лейтенант Груббер следит за распределением войск на…

– Пусть найдёт себе замену! – гаркнула командующая. Служивые пони вмиг покорно отдали ей честь и понеслись выполнять приказ. Далее её зеленовато-бирюзовые глаза скользнули на киборгов. – А вы прочешите всю местность вокруг городка, заглядывайте под каждый кустик и разделайтесь со всей этой мерзостью. Я не хочу, чтобы где-то рядом скрывалась тварь, из-за которой у моих солдат может помутиться рассудок. И похороните эту несчастную пони – мистер мэр скажет вам, где тут кладбище. Всё поняли?

– Так точно, командующая Темпест, – бесстрастно отозвались киборги, и все они без отлагательств взялись за дело, направившись куда-то дальше через перелесок к северному выходу из поселения.

Принцесса и её подруги глядели на происходящее с изрядным ошеломлением и оторопью, пока не заметили, как мэр подался куда-то прочь через заросли, почувствовав себя особенно плохо. Перед тем, как скрыться, он казался даже ещё более бледным, чем прежде. Теперь же, когда воплощения Элементов Гармонии и командующая остались наедине с жутким трупом, последняя приблизилась к ним.

– Советую вам здесь не оставаться, – искренне порекомендовала Шедоу. – И постарайтесь не покидать городок, пока мы со всем не разберёмся. Если вам нужно что-то делать, чтобы выполнить задание вашей Карты, то делайте, но хотя бы всё время оставайтесь на виду у солдат, хорошо?

– Как скажешь, Темпест, – почти без чувств отозвалась Твайлайт.

Кивнув им, командующая направилась вслед за гвардейцами, которых она только что отправила для передачи своих приказов ответственным офицерам. Спустя несколько секунд она уже скрылась за кустами, росшими здесь в изобилии посреди раскидистых деревьев, покрытых снегом. Оставшись втроём, подруги напряжённо посмотрела друг на друга, после чего ещё раз приковали внимание к трупу. Смотреть на совокупленных инопланетного инсектоида и пони было всё так же страшно и противно, а растёкшаяся по снегу лужа крови вперемешку с зеленоватой слизью, сочившейся из ран на плоти пришельца, лишь прибавляла ужасности этому зрелищу.

– Действительно, давайте уйдём отсюда, девочки, – предложила наконец сиреневая пони.

– Согласна, – сдержанно высказалась мастерица, прекратив держаться за шею принцессы и подавшись назад, как только коснулась земли передними копытами.

Бросив на чудовищную картину последний взгляд, Спаркл тоже удалилась на пару с ЭйДжей. Все три подруги покидали это место в крайне скверном расположении духа, увиденное оставило в их сердцах самое омерзительное и гнетущее послевкусие, внушавшее тихо тлеющий страх. Такое начало миссии в Хоуп Холлоу казалось каждой из них наихудшим из всех возможных. Но самым кошмарным было то, что это явно только начало…

Вместе с тем Твайлайт удручало и иное. Припомнив краткую историю пони, убитой инопланетным паразитом и пулями киборгов, которую поведал мэр, принцесса почувствовала, как ей стало очень жалко эту бедняжку. И отнюдь не только её, но и весь этот странный городок, в последнее время, очевидно, переживавший напасть за напастью. С этими мыслями она вышла обратно на территорию перед ратушей в сопровождении подруг, застав Санни возле дерева, что одиноко росло в сторонке от размещавшегося здесь фонтана. Оперевшись на него копытом, он старался отдышаться и подавить тошноту.

Устремив же взор вперёд, принцесса узрела, как по мощёной дорожке в их сторону, ведомая двумя киборгами, гарцует робкая пегаска. Разминувшись с Темпест, она на мгновение замерла и проводила ту взглядом, выражавшим довольно настороженную вопросительность. Она ещё не знала, что здесь произошло. Когда же она наконец продолжила путь, выйдя на заснеженный газон, подруги сами почти настигли её.

– Как жеребята? – сразу побеспокоилась Твай, подходя к подруге.

– Они очень напуганы, но всё же им лучше, чем было раньше. Петуния всё ещё с ними, – сообщила Флаттершай, после чего на свой страх и риск сочла нужным осведомиться: – Что здесь произошло? Неужели пришельцы уже напали на городок?

– Не-а, но… тебе лучше и не знать, сахарок, – коротко обрисовала ЭйДжей. От её пояснения Флатти в ужасе приложила копытце к губам, издав краткий вздох. Но не успело обсуждение продолжиться, как оба киборга обратились к мэру, остававшемуся в стороне:

– Мэр Скайз, вы должны указать нам, где у вас находится кладбище.

– Т-там, – неуверенно отозвался сизогривый пони, указав куда-то за здание мэрии. – За сосновой рощей. Обойдите ратушу с правой стороны и идите всё прямо, тогда точно не промахнётесь.

– Благодарим за информацию.

С этими словами стальные бойцы направились к месту убийства симбионта, дабы перетащить мёртвое тело туда, где оно должно было быть захоронено. Немного проводив их растерянным взглядом, Твайлайт затем посмотрела на мэра. Он так и приходил в себя под деревом, но теперь она заметила, что по его слегка веснушчатым щекам то и дело скатываются слёзы. Было видно, что произошедшее неимоверно его впечатлило – с самой худшей стороны.

– Вы в порядке, мистер Скайз? – побеспокоилась Твайлайт, подойдя к нему чуть ближе. Сразу за ней Флаттершай участливо вопросила:

– Вам плохо?

– Нет-нет, я в порядке, – пробормотал Санни, но, потупив взор, признался: – Хотя кого я обманываю? Всё гораздо хуже, чем можно себе представить! О, Селестия!

Видя то, насколько сильно он потрясён, подруги смутились. Но Спаркл всё же продолжила:

– Мэр, я надеюсь, вы не будете против, если я спрошу, – перешла она к тому, что беспокоило её в особенности. – Что происходит с вашим городом?

– Разве вы сами не видели? – отозвался мэр, махнув копытом на перелесок, где была убита поражённая пришельцем пони. – Дела у нас и так шли совсем не лучшим образом, а теперь… эти твари, и… нет, я… я к этому… не готов, п-понимаете? Не готов!

Бормотание мэра сошло на какое-то тихое причитание, а его глаза уткнулись в одну точку, как будто он всё ещё видел перед собой труп той пони. Не зная, как ему помочь, подруги сочувственно переглянулись.

– Простите, но я имела в виду не совсем это, – продолжила Твайлайт после пары секунд молчания. Она подошла к мэру вплотную и, доверительно положив копыто на его плечо, привлекла тем самым к себе внимание. – Пожалуйста, скажите мне, почему пони уезжали из вашего городка? Почему Петуния трудится здесь почти на всех работах? И что стало причиной того, что всё у вас такое бесцветное?

– Оу, вы заметили, да? – в растерянности произнёс Скайз, разочарованно вздохнув, на что ЭйДжей дала самый честный ответ:

– Уж поверьте, это трудно не заметить.

Сделав ещё один глубокий вдох, Санни, казалось, немного поуспокоился. Он перестал опираться на дерево и, с грустью вспомнив о лучших временах, решил начал свой рассказ с самого начала:

– Вообще-то, давным-давно, когда мой дедушка Скайз был мэром, Хоуп Холлоу был другим. Его было принято называть «Городок на краю Радуги»…


16.4. Неприветливое радушие

– А-а-а!

Пронзительный крик Рэйнбоу Дэш, наполнивший всё помещение, вдруг резко оборвался, когда она грохнулась на довольно твёрдую землю после очень короткого падения. Это было, мягко говоря, неприятно. И без того всюду ноющее тело почувствовало, как по нему прокатилась волна боли, которая тем не менее сошла на нет довольно быстро. Не видя совершенно ничего, радужногривая пегаска чуть приподняла голову, но не успела даже что-либо сообразить, как уже на неё нахлынули новые впечатления. Сверху грянул визг, ещё более пронзительный, чем её собственные вопли, после чего ей на спинку свалилось нечто увесистое. Это была Пинки Пай, сброшенная в некую пропасть следом за ней.

Ощутив приземление подруги на своём хребте, Дэш непроизвольно исторгла из себя весь воздух, что находился в её лёгких. Всполошённая, она тут же поспешила вскочить на копыта, как уже на неё свалился и Галлус, что пришлось её спинке совсем не по вкусу. Сбросив его с себя, она вдвойне резче выпрямила изнывающие после долгого похода ноги и отступила на несколько шагов назад. Она слышала неподалёку от себя негромкий шорох, а сверху раздавались напряжённые стоны, как если бы кто-то изо всех сил старались поднять какую-нибудь невероятную тяжесть. Неясность этой обстановки порождала в сердце поняши раздражение и тревогу.

Наконец Дэши села на круп и поспешила снять с глаз повязку, которую ей нацепили грифоны, как и всем её спутникам. С самой поимки эти пернатые вели их в Грифонстоун, но не желая, чтобы они видели обстановку внутри города, ближе к концу пути завязали каждому из них глаза. Из-за этого какое-то время пленникам пришлось идти, по сути, вслепую, вследствие чего пегаска сбила себе все копыта об постоянно подворачивавшиеся на горных тропах булыжники. Впрочем, едва успев освободить свой взор и увидеть вокруг себя довольно тесное тёмное помещение, она краем глаза или даже неким чутьём уловила, как на неё падает нечто огромное. В то же время её ушки уловили, как затрясся хвостик розовой поняши, издавая характерный причудливый звук, подобно погремушке.

Кровь вмиг ударила Рэйнбоу в голову, а её ноги сами собой едва успели отпрыгнуть в сторону, вслед за чем на то место обрушилась стальная туша киборга, с трудом сброшенная вниз усилием сразу шести грифонов, которые толкали его в спину, что было сил. Тесное помещение тотчас же пронзилось лязгом металла. NS-5 приземлился мордой вниз и не подавал никаких признаков жизни, а вслед за пугливым вскриком Пинки, пока ещё не снявшей повязку, только и вымолвил:

– Требуется аппаратная отладка памяти.

Стоя совсем рядом к нему, небесно-голубая пегаска сверлила его пустым взглядом, не выказывавшим никаких эмоций. У неё уже не было сил даже на недоумение от его извечных жалоб на память. К тому же, сейчас её раздражал совсем не он. И спустя секунду об этом последовало очередное напоминание. Ту яму, в которую они были сброшены, покрыла решётка, а ещё пока видневшиеся за ней грифоны издали противные злорадные смешки. Один из них и вовсе выпалил:

– Привыкайте к тесноте, шпионы!

– Да, вы здесь надолго, – подтвердил другой.

После этого солдаты-грифоны убрались, а спустя четверть минуты сверху послышалось, как захлопнулась железная дверь, изолировав ту камеру, в которой располагалась тюремная яма, куда были сброшены компаньоны. Дэш угрюмо закатила глаза, не в силах сдерживать своей злости на грифонов. Такого обхождения от них не ожидала даже она. Незадолго до того, как их сбросили в эту темницу, командир отряда, взявшего их в плен, послал одного из своих подчинённых доложить главным, что во время патруля они поймали дезертира, военного преступника и двух шпионок. И теперь здесь с ними обращались соответственно.

Из раздражённых мыслей Рэйнбоу вывел вздох ужаса, последовавший от её подруги. Сняв наконец с глаз повязку, Пинки обнаружила, что очутилась в некоем погребе, в силу чего её пробрала настоящая паника.

– Мы в темнице?! Холодной, тёмной и страшной?! – ужаснулась Пай, видя вокруг себя тесные стены. Внезапно её внутренняя энергия чуть ли не взрывом высвободилась наружу, в результате чего она вмиг запрыгнула на спину ошалевшей пегаски и, вытянувшись кверху, отчаянно заголосила: – За что нас в темницу? Я всегда была законопослушной пони! Пожалуйста, выпустите нас отсюда! Мы не преступники!

– Пинки, они упекли нас сюда не за какое-нибудь преступление, а всего лишь потому, что считают нас шпионами, – скептически заметила Дэш, как только Пай перестала вопить и судорожно обхватила её шею копытцами. Не в силах сдерживать своё неудовольствие, она бросила с не самой весёлой иронией: – Кто бы мог подумать?..

– Шпионами? – ещё больше поразилась Пинки и, вновь вытянувшись ближе к решётке, продолжила: – Н-но… но мы же в таком случае пленники! С нами нужно хорошо обращаться! У нас есть право хранить молчание!

– Да ну? – саркастически проронила Рэйнбоу. Хранить молчание – это не про её подругу, о чём она знала с первого же дня знакомства с ней. Из её уст вырвался томный выдох, после чего она тихо произнесла: – Оставь эти попытки, Пинки. Они нас всё равно не услышат.

Поникнув ушками, Пинки слезла с подруги на пол и, уставившись на неё грустным взглядом, едва не срывалась на слёзы. Она и представить себе не могла, что её с Рэйнбоу путешествие в Грифонстоун, обусловленное важной миссией по установлению дружбы пони и грифонов, закончится в темнице последних после стольких страданий, страхов и переживаний. От этого ей хотелось плакать. Посмотрев в её голубые глаза сочувственным взглядом, Дэши не нашла никаких подходящих слов поддержки, а потому почти сразу перевела внимание на киборга, так и валявшегося посреди камеры, как груда металла. Затем настал черёд другого их спутника.

Примостившись ближе к одному из углов тюремной ямы, Галлус сжался в комок и сверлил окружавшие его стены напряжённым взглядом. Казалось, что теснота давила на его психику, а стало быть, NS-5 был прав при их первой встрече, предположив, что он страдает клаустрофобией. Однако радужногривую пегаску волновали отнюдь не его страхи. Она думала над тем, что он выкинул перед тем, как их пленили. Хотя его выходка не дала ему ровным счётом ничего, это всё равно было довольно мерзко. Из-за этого она всю дорогу досюда сердилась не только на пленителей, но и на него. Как воплощение Элемента Верности, она не выносила таких поступков, как предательство.

– Ну, и какого сена тебе взбрело в голову выставить себя пленником? – недобро вопросила она, обратив на себя внимание юного грифона. Вопрос, который она ему задала, волновал её всю дорогу. – Думал, они поверят в твою историю и помогут тебе? Вы ведь даже друг другу не доверяете!

На последней фразе пегаски во взгляде Галлуса, доселе выражавшем лишь раздражённость, что-то изменилось, как если бы она задела его за нечто болезненное. Но уже спустя секунду угрюмое выражение лица вновь скрыло все эмоции, а из клюва лишь недружественно вырвалось:

– Я не хочу об этом говорить.

– Кто бы сомневался, – соответственно отозвалась радужногривая пони. Не желая продолжать этот разговор, грифонстоунец отвёл взгляд куда-то в сторону и вновь сжался в комок.

В завершение этого крайне краткого и не самого приятного разговора Дэш угрюмо фыркнула. Вслед за этим всё её внимание переключилось на NS-5. Впервые с момента падения подав хоть какие-то телодвижения, он слегка приподнял одну руку, потом другую, а в конце концов упёрся ими в землю и принялся подниматься, скрежеща повреждёнными сегментами экзоскелета. Не спуская с него глаз, обе поняши инстинктивно отступили от него на пару шагов в сторонку. Наконец он выпрямился, слегка огляделся туда-сюда, предварительно сняв со зрительной линзы повязку, и застыл, как ни в чём не бывало.

– Феври, ты как? – побеспокоилась Пинки, подогнув переднее копытце. Даже не посмотрев на неё, киборг бесстрастно сообщил:

– Общая работоспособность всех систем остаётся на удовлетворительном уровне.

– Ты смотри, не особо-то расслабляйся, – нахально потребовала Рэйнбоу Дэш. – Не хватало ещё, чтобы ты оставил нас одних в этом сумасшедшем доме, ясно?

– Так точно, Рэйнбоу Дэш, – принял NS-5, после чего снова заявил: – Требуется аппаратная отладка памяти.

Переглянувшись с подругой, небесно-голубая поняша скептически вскинула бровь. Та в свою очередь одарила её крайне задумчивым взглядом, коим тотчас же вернулась к собственному телохранителю, остававшемуся в том же замершем положении. Малиновые глаза пегаски между тем поднялись к решётке. Она заметила, что у её края болтается замок, а значит, отсюда у неё не было бы шансов выбраться, даже если бы ей ещё служили крылья. Положение было, по сути, безысходным, и это заботило её гораздо больше работоспособности киборга, коего, впрочем, в текущих условиях она видела скорее на своей стороне, пусть и не забыла о том ударе по голове. Не имея ни малейшего понятия, что теперь делать, она напряжённо вздохнула.

– Ну что, ребятки, вот наша посольская миссия и закончилась, а? Наш поезд пустили под откос, потом мы потеряли всех, кто с нами ехали, пережили целую тучу мучений, пока спасались от этих подземных уродцев, а теперь, каким-то чудом добравшись до конечной, угодили в плен к тем, кому должны были предлагать дружбу, – нервно перечислила радужногривая пегаска, а как только вновь встретилась взглядом с напарницей, сразу сделала упреждающий манёвр: – Только не говори, что всё могло бы быть ещё хуже, ладно?

– Но, – всхлипнула кудрявая поняша, – что же нам теперь делать?

В ответ Дэши лишь многозначительно скривила губы. Далее её взгляд сам собой метнулся к Галлусу. По нему тем более нельзя было сказать, что у него есть какие-нибудь соображения. Что уж говорить, если эти чересчур противные грифоны пленили даже своего! Однако, что сказать, нашлось у NS-5:

– В данный момент этот вопрос не имеет значительной существенности, – заявил он к неожиданности обеих кобылок. – Моя первая локальная цель, направленная на вашу защиту, может считаться в той или иной степени выполненной. Здесь мы в достаточной безопасности.

От услышанного Дэши буквально передёрнуло. В этот миг она была готова поспорить, что в пещерах алмазных псов ей и то дышалось свободнее, чем в такой безопасности. В очередной раз оглянувшись по сторонам и вполне ожидаемо не увидев ничего, кроме сырых холодных стен, окутанных тьмой, она с иронией протянула:

– Была бы в этой безопасности хотя бы подушка, что ли?

С этими словами радужногривая пегаска едва не сорвалась на зёв, вновь обратив внимание на то, как же сильно ей хочется спать. И если в этом месте и вправду имелась бы возможность вздремнуть, то она, может быть, и дала бы их скверному положению шанс… небольшой и кратковременный, лишь до своего пробуждения. Впрочем, от накатившей сонливости её тотчас же отвлёк голос напарницы:

– Н-но… но пленникам ведь выдают еду, правда? Я всё ещё очень голодна! – пожаловалась Пинки, как вдруг её живот весьма выразительно заурчал, подтверждая эти слова. Ни она, ни её подруга, ни их пернатый спутник ничего не ели уже более суток. Искренне боясь, что та каша, что осталась от алмазных псов, может стать последним, что ей довелось есть, она вновь заскочила на спинку пегаски и, вытянувшись к решётке, в отчаянии завопила: – Эй, грифоны! Пожалуйста, покормите нас! Я на всё соглашусь, только дайте нам чего-нибудь вкусненького!

– Размечталась, – послышался бесстрастный голос Галлуса. Повернув в его сторону головы, поняши обнаружили его во всё том же положении. – Думаешь, они станут тратиться на нас? Сомневаюсь, что нас здесь будут хорошо кормить. Если вообще будут.

– Тебя не спрашивали, вообще-то, – огрызнулась Рэйнбоу, считая, что в текущей ситуации нельзя допустить, чтобы Пинки окончательно потеряла всякие надежды хоть на что-то хорошее. Однако слова грифона произвели свой негативный эффект.

– Нас не будут кормить? – ужаснулась розовая пони и, соскочив на пол, принялась в сущей панике метаться из стороны в сторону, причитая: – О нет, я этого не выдержу! Мы проведём здесь сто лет, да? Я не смогу так долго не есть! Мы же умрём с голоду!

– Пинки, – бесстрастно окликнула её пегаска, рассчитывая призвать тем самым к спокойствию, но та не прекращала:

– Я не люблю голодать! Пожалуйста, только не это! Только не это! – стенала она, срываясь то туда, то сюда, пока вдруг не остановилась подле подруги. Опустившись перед той на коленки и сложив передние копытца, она умоляюще попросила: – Прошу тебя, Дэши, придумай что-нибудь! Я очень-очень не хочу умирать с голоду! Пожалуйста, скажи, что нам теперь делать?

Умоляя подругу дать ответ, Пинки подползла к ней ещё ближе и упёрлась копытцами ей в грудь. Во влажных голубых глазах кудрявой кобылки так и читалась отчаянная просьба хоть о маленькой надежде. На секунду Дэши отвела взгляд в сторону, кое-что вдруг припомнив. Несмотря на то, что это не шибко меняло текущее положение, у неё ещё было на примете одно соображение, о котором она почти позабыла.

– Вообще-то, у нас, наверно, ещё есть маленький шанс выбраться отсю…

– Какой? – сходу вопросила Пинки, перебив пегаску и принявшись весьма судорожно перебирать копытцами на её груди в нетерпении узнать ответ. Та от этого слегка нахмурилась и первым делом обхватила передние ноги напарницы, чтобы поставить их на пол, где им и было место, после чего вернулась к сути дела:

– Габби, – назвала она. Розовая пони уселась на круп и уставилась на подругу внимательным взглядом. – Насколько я помню, она единственная из всех грифонов, кто ещё понимает, что Эквестрия и Грифонстоун должны объединиться перед общей угрозой. Так ведь, Галлус?

Когда пегаска обратила на него твёрдый взор, он слегка вздрогнул. Хотя выражение его лица быстро сменилось с растерянного на привычно угрюмое.

– Да, вроде того.

– Ты… – сразу заговорила Пай, но малость осеклась, снова всхлипнув. – Ты хочешь попросить Габби, чтобы она отправила нашим друзьям и родным в Понивилль сообщение о том, что нас посадили в тюрьму?

– Нет, о связи с Понивиллем нужно будет подумать немного позже, – без особого оптимизма ответила Рэйнбоу. – Пусть для начала Габби отправит посылку Гильде. В виде моей дружеской оплеухи. Может быть, хоть это её заставит вспомнить Лётную Школу – в очередной раз.

– Думаешь, оплеуха пробудит в Гильде дружеские чувства? – непонятливо пролепетала кудрявая поняша и, не став дожидаться ответа, тотчас же подумала о кое-чём ещё: – Но… как же мы найдём Габби, оставаясь в этой тесной темнице?

– Хороший вопрос, – удручённо произнесла радужногривая пегаска, чуть потупив взор. Впрочем, спустя пару секунд она подняла глаза к сетке и выдвинула первое, что пришло ей в голову: – Попросим охрану, чтобы они разрешили нам поговорить с ней. Может быть, хоть в этом они окажутся чуточку покладистыми. По крайней мере, сбежать отсюда мы уж точно не сможем.

Едва Дэш успела довершить свою мысль, как вдруг киборг, доселе ничем не отличавшийся от неодушевлённого предмета, принялся ни с того, ни с сего прыгать на одном месте. С каждым приземлением его стальных опор, облачённых в изрядно запачкавшиеся меховые сапожки, пегаска ощущала, как по земле под её копытами проходит волна дрожи. После четвёртого прыжка NS-5 застыл, а поняши обменялись между собой взглядами.

– Что это с ним? – осведомилась Дэши с едва уловимой опаской. В том, чтобы оставаться в тесном замкнутом помещении вместе с явно безумным киборгом, она видела мало хорошего. Не зная, что ей ответить, Пинки сделала шаг ближе к своему стальному приятелю и поинтересовалась:

– Феври, ты в порядке?

– Я… Рэйнбоу Дэш.

После его странного ответа взгляды кобылок вновь пересеклись. Ни одна, ни другая понятия не имела, что сейчас творится в его стальной голове. И не были ли его слова о безопасности в стенах тюрьмы точно таким же бредом. Однако пегаска определённо догадывалась, с чем это связано.

– Похоже, после той ракеты ему окончательно все шестерёнки в голове перекособочило, – протянула она, на что её напарница предположила с явным беспокойством:

– Или, может, он слишком сильно ударился при падении? О, бедненький-бедненький Феври!

– Ему хотя бы на спину никто не сваливался…

Сразу вслед за ироничным замечанием пегаски NS-5 внезапно сдвинулся с места, направившись к одной из стен камеры несколько хромающим шагом. На глазах у обеих пони и грифона он подошёл к каменной кладке и постучался в неё стальной рукой. Затем он проделал то же самое с соседней стеной, после чего вернулся к эквестрийкам, не представлявшим, что взбрело ему в голову.

– Ты чего это, железный? – слегка насторожилась Рэйнбоу. Его выходки озадачивали её всё больше и больше.

– Судя по звуку, некоторые из стен этой камеры полые, – сообщил NS-5, нависнув над поняшами. – Вполне вероятно, что у этого тюремного здания имеется нечто вроде подвального этажа. Если я пробью одну из стен, то мы наверняка выберемся в его помещения.

– А ты сможешь? – недоверчиво вопросила пегаска.

– Теоретически.

Глаза Дэши в очередной раз сами собой метнулись к Пинки. Предложение киборга поставило её перед довольно странным выбором, где выбирать ей приходилось между двух благ и двух зол, одновременно. С одной стороны, сидеть в грифоньей тюрьме ей абсолютно не хотелось, и безопасность она в данном случае не рассматривала, как плюс. Но с другой, если устроить отсюда побег, то в отношении грифонов это только всё усугубит. Тогда дипломатическую миссию уж точно можно было бы считать безнадёжно проваленной. Не ровен час, и местные жители за ними охоту устроят, дабы вернуть их обратно в темницу… незнамо зачем.

Не зная, что выбрать, но пока что больше склоняясь к тому, что прежде всего стоит немного обождать и во всём разобраться, радужногривая пони провела в раздумьях чуть более четверти минуты, по итогам которой её отвлёк некий шорох, раздавшийся сверху. Взгляды всех, кто томились в яме, поднялись к решётке, как уже вслед за скрипом дверных петель вмиг зазвучал чей-то строгий голос:

– О чём вы только думали? Они что, похожи на этих каракатиц? Или на стальных тварей?

– Но с ними была одна из этих стальных тварей. И они с ней были явно в ладах. Мы решили, что они – шпионы, – оправдывался другой голос. В акустике помещения их звучание искажалось, но оба казались пегаске без сомнения знакомыми.

– Ну да, и именно поэтому алмазные псы устроили на них охоту, верно? – с сарказмом последовал ответ на объяснения, как догадалась небесно-голубая кобылка, командира того отряда, что пленил их. На этот раз в своё оправдание он не нашёл, что сказать, а через секунду за решёткой возникла чья-то мощная фигура, которая обратилась уже к пленникам: – Эй, неудачницы! Это вы там, что ли?

Тотчас же внутри Дэши будто мелькнула вспышка. Такое обращение она не могла бы не узнать, даже если бы услышала его, едва проснувшись от сна длиной в сто лет. То, чего она не знала, как добиться, произошло само собой, из-за чего всё её естество сразу оживилось. Пинки тоже заметно ободрилась, услышав этот голос, её ушки встали торчком. Это явно была Гильда.

– А ты как думала, слепая курица? – столь же колко отозвалась Рэйнбоу на своеобразное приветствие знакомой грифонихи, непроизвольно вытянув нахальную ухмылку.

– Так и думала, – прохладно бросила Гильда, а затем вновь обратилась к подчинённым: – Поднять решётку, живо!

Рядом с Гильдой появились ещё две грифоньи фигуры, одна из которых без промедлений принялась вертеть ключом в замке. Как только он открылся, оба грифонстоунских солдата ухватились лапами за решётку и с усилием откинули её. В ожидании освобождения Рэйнбоу внимательно следила за процессом, пока не отвлеклась, заметив, как рядом с ней встал Галлус, с ещё большим нетерпением ожидавший, когда же его пребывание в тесном пространстве закончится. Не слишком довольная его близкой компанией, пегаска предпочла чуток сместиться ближе к розовой земной пони.

Далее Гильда приказала поднять пленников наверх. Воины-грифоны тут же сбросили вниз три канатные верёвки, не имея иного способа вызволить их из ямы. В недоумении от очевидной непродуманности устройства грифоньей тюрьмы, Дэши угрюмо вздохнула, но всё же сочла необходимым принять эту помощь. Практически синхронно с Пинки и Галлусом она проследовала к верёвкам и ухватилась за одну из них копытцами. Один лишь NS-5 остался на своём месте, однако в столь оживлённый момент о нём, казалось, не вспомнила даже розовогривая кобылка. Или, быть может, она считала, что её тяжеловесного стального друга будут поднимать всеми тремя верёвками сразу?..

Как только узники ухватились за верёвки, воины-грифоны из всех сил потянули их к себе на поверхность. Медленно, но верно поднимаясь всё выше и выше, Дэши чувствовала, как внутри неё сами собой уже зреют те слова, которые она собиралась высказать Гильде. Несмотря на то, что в глубине души эта странная нечаянная встреча вызвала у неё радость, за последнее время у неё накопилось достаточно претензий к бывшей подруге по Лётной Школе. И вот, когда она наконец-то перевалила за край ямы, момент истины настал.

Оказавшись наверху немногим позже своей напарницы, Рэйнбоу предстала прямо перед Гильдой. Её новый облик в первую долю секунды сбил пегаску с толку. Всё тело грифонихи покрывали пластинчатые доспехи, на голове покоился шлем с султаном, а с плеч по спине стелился алый плащ. Ныне она походила скорее на какого-нибудь средневекового грифона-рыцаря, нежели на ту Гильду, что торговала каменными сконами и желала поскорее убраться из родного города, чтобы найти себе лучшую жизнь. Казалось, что с их последней встречи изменилось слишком многое, если не всё.

Не став тратить ни мгновения на то, чтобы осмотреть обстановку, которая, впрочем, не отличалась ничем, кроме каменных стен и висевших на них факелах, радужногривая пегаска упёрла твёрдый взгляд в янтарные глаза бело-коричневой грифонихи. При виде того, с каким спокойствием на неё смотрит бывшая подруга, её особенно охватила злость.

– Привет, Гильда, – чуть ли не сквозь зубы процедила Рэйнбоу, на что местная жительница ответила совсем беззлобно и даже скорее игриво, чуть приподняв бровь:

– И тебе того же, Дэш.

– Ну, что за дела? – перешла к сути пегаска. – Учишь грифонов, что с пони нужно обращаться, как с врагами, да? Ты не думала, что это уже слишком даже для тебя?

– О чём ты? – не поняла Гильда. – Я-то тут при чём?

– А кто распространяет слухи, что Эквестрия погибла, а? – прямо высказала Дэш, мельком бросив взгляд на Галлуса, вставшего возле неё вместе с Пай. – Мы к ним с дружбой ехали, а она решила от нас избавиться! Нас чуть не сцапали алмазные псы! Мы еле отделались от них, а тут вашим остолопам взбрело в голову нас пленить!

– Вообще-то, именно мы спасли вас от тех псов, – возразил один из грифонов, стоявших неподалёку рядом со своим командиром.

– Исчезни! – фыркнула на него радужногривая пони, доведённая до точки кипения, вслед за чем сразу вернулась к перепалке с Гильдой, которая выглядела довольно бесстрастно: – Отвечай, какого сена нас взяли в плен и бросили в эту темницу? Что здесь у вас вообще происходит?!

– Эй, не кипятись, Дэш, – призвала её Гильда. – Просто этот отряд был отправлен на охоту за патрулями алмазных псов больше суток назад, вот и всё.

– И что с того?!

– А то, что им неоткуда было знать об этой вашей дипломатической миссии!

От довода Гильды, высказанного несколько повысившимся тоном, Дэши заметно оторопела. Смысл происходящего перевернулся для неё с ног на голову, как и для её розовогривой напарницы.

– Погоди, а ты-то откуда об этом знаешь? – глубоко озадачилась небесно-голубая поняша, как вдруг ответ последовал неожиданно справа:

– Я ей всё рассказала.

Взгляды обеих кобылок немедленно обратились в сторону источника этого голоса. От увиденного они были удивлены до глубины души. Обойдя тюремную яму стороной, перед ними в свете факела предстала бледно-жёлтая поняша в очках и тёмно-сером свитере с красно-фиолетовой гривой, собранной на макушке в хвост. Они взирали на собственную напарницу по дипмиссии, которую, пожалуй, уже почти не надеялись встретить живой, и от этого их сердца буквально замерли.

– Мундэнсер? – с нечаянной радостью вопросила Пинки, следом за которой риторически осведомилась и Рэйнбоу:

– Ты жива?

– Я думаю, что да, – нежно улыбнулась Мундэнсер, как уже розовая веселушка взорвалась самым настоящим восторгом, который отчётливо контрастировал с её недавней подавленностью и паникой:

– О, как же я рада тебя видеть! – выпалила она и, подскочив к пони в очках, тут же заключила её в крепкие объятия, чуть не сбив с копыт.

Слегка ошеломившись от столь стремительного натиска приветливости и счастья от новой встречи, Мундэнсер на секунду сбилась с толку, но затем всё же взаимно обняла Пинки с той же теплотой. Между тем к ней подошла и Рэйнбоу, тоже легонько приобняв её. Грифоны же в ожидании наблюдали за ними, хотя столь трогательная картина явно не вызывала у них какого-либо умиления.

Немного отстранившись от единорожки, Дэш кратко окинула её беглым взглядом, чтобы убедиться, что та не пострадала. В то время, как Пай не прекращала обвивать копытцами её шею, пегаска решила всё же узнать:

– Что с тобой случилось после того оползня? Как тебе удалось добраться до Грифонстоуна в одиночку?

– В том-то и дело, что она была вовсе не одна, – с едва заметным самодовольством произнёс чей-то голос.

Внимание бывших пленников сразу метнулось в ту часть не самого просторного помещения, где как раз размещалась открытая железная дверь, ведшая в коридор. В её проёме примостились ещё две пони, особенно хорошо знакомые радужногривой пегаске. Это были не кто иные, как Лайтнинг Даст и Энджел Вингс, облачённые в достаточно чистую и целую вондерболтскую форму, в отличие о той, что теперь болталась на Рэйнбоу Дэш. И если серовато-кремовая поняша лишь робко улыбалась, то её бирюзовая напарница взирала на командира с заметным задором.

– И вы тоже здесь?

– А вы полагали, что мы справимся с этой задачей хуже вас, мэм? – в шутку по уставу ответила Лайтнинг, на что Рэйнбоу вторила ей такой же задорной улыбкой.

Но не успел никто более ничего сказать, как уже Пинки охватил ещё один порыв восторга. Отстав от Мундэнсер, она вихрем проскочила мимо тюремной ямы и стремительно прильнула к двум пегаскам, объяв их шеи копытцами, невзирая на то, что едва была знакома с ними. Те, пожалуй, опешили от её эмоциональности ещё более, чем бледно-жёлтая единорожка, не ожидав от неё такой реакции в свой адрес.

– И вас я тоже очень рада видеть! Я ещё никогда в жизни не была так счастлива! – протараторила Пинки, после чего чуть отстранилась от двух пегасок и, прижав их мордашки щёчками друг к другу, весело объявила: – Вы обязательно должны рассказать нам обо всём, что с вами произошло после того, как мы разделились! Оу, мы могли бы для этого даже устроить целую пижамную вечеринку! Или пожарить на костре зефир! Или…

– Обменяться впечатлениями вы ещё успеете, – прервала Гильда её безудержный поток слов. Указав на дно ямы, она сменила тему: – Для начала лучше расскажите, что это за железка?

– Оу, это не железка, – беспечно ответила Пай, перестав тискать обеих Вондерболток и вернувшись к яме, где оставались все прочие. – Его зовут Феври, и он…

– Плевать, как его зовут, – бесцеремонно бросила бело-коричневая грифониха, отчего розовая поняша застыла на месте, явно сбившись с толку от её грубости. – Меня интересует, почему он крутился вместе с вами? Как так вышло, что к вашей компании присоединилась одна из этих стальных тварей?

– Поверь мне, это слишком долгая и запутанная история, чтобы её можно было объяснить на копытах, – бесстрастно ответила Рэйнбоу вместо чуть оторопевшей подруги. Когда же на неё обратился взор Гильды, в котором читалось требование ответов, она лениво вздохнула и всё же вымолвила: – Ну, если коротко, то эту железяку хорошенько потрепало, из-за чего у него, похоже, шарики за ролики заехали, и он стал считать, что обязан любой ценой защищать Пинки Пай.

В тот же миг взгляды всех присутствующих пони приковались к Пинки с неким недоумением или, по крайней мере, с озадаченностью. Общее внимание заставило розовогривую веселушку искренне улыбнуться во всю ширину рта.

– Правда? – прервала бледно-жёлтая пони недолгое замешательство, подойдя ближе к краю ямы и увидев на её дне застывшего киборга. – То есть, получается, что он всё-таки на нашей стороне?

– Ага, как же, – угрюмо сплюнула бело-коричневая грифониха. Не став пока что развивать этот разговор, она наконец посмотрела на Галлуса, доселе теснившегося поодаль. От её внимания юный грифон напрягся. – Ну а что насчёт тебя? Что ты делал за стенами Грифонстоуна, да ещё и в такой глуши, как Мрачная Пуща?

– Я был послан гонцом в заречное поселение, чтобы…

– Заречное поселение? – переспросила Гильда, не дав ему сказать более ничего, как уже вспомнила сама: – Ах да, младший помощник заместителя вспомогательного курьера Галлус! Ну и как, удалось тебе выполнить свою задачу?

Лицо Галлуса вмиг сделалось мрачным, а от полного названия своей должности, озвученного Гильдой, его даже скривило… особенно от того, что из-за этого Рэйнбоу едва не сорвалась на насмешку, прикрыв рот копытцем. Впрочем, пересилив волнение, сине-жёлтый грифон постарался дать ответ:

– Никак нет, мэм. Когда я прибыл в поселение, на него напали его соплеменники, – молвил он, указав вниз на NS-5. – Ситуация была абсолютно безнадёжной. Я с трудом успел сбежать оттуда, но очень скоро попал в плен к алмазным псам, из которого… ну, в общем, от смерти меня спасли они.

С этими словами Галлус указал на Пинки и Рэйнбоу. И если первую в каком-то смысле тронули его слова, то вторая лишь отнюдь не добро протянула:

– Ну вот, признал, уже прогресс.

– Мне доложили, что ты – дезертир, – к слову ехидно подметила бело-коричневая грифониха, а затем распорядилась: – Что ж, отведите его к командирам на допрос. Когда мы точно выясним, что случилось с заречным поселением, станет ясно, было ли твоё малодушие вынужденным, или же ты просто бросил его жителей на произвол судьбы.

Слова Гильды прозвучали, как приговор, в силу чего Галлус нервно сглотнул. Казалось, он даже не сомневался, каким будет вердикт по его делу.

– Будет сделано, мэм, – принял командир, стоявший вместе со стражей за спиной юного грифона. – Увести!

Четверо воинов-грифонов обступили Галлуса со всех сторон и повели его прочь из камеры под наблюдением всех присутствующих. Когда же он прошёл мимо Дэши, обойдя угол ямы, их взгляды пересеклись. В его синих глазах она не углядела ничего, кроме пустоты, да и сама не выказывала никаких эмоций. В свою очередь Пинки, невзирая ни на что, глядела ему вслед с сочувствием. Ей казалось, что его не ждёт ничего хорошего, и от этого в её чутком сердце зарождалась жалость к нему. Наконец, когда Лайтнинг и Энджел отошли от двери в сторону, стража вывела Галлуса в коридор, и спустя пару секунд все они скрылись с глаз долой.

– Я, конечно, не совсем понимаю, что произошло, – заговорила вдруг Мундэнсер слегка неуверенно, – но не слишком ли вы с ним суровы?

– По мне, так он это заслужил, – хмуро проронила Рэйнбоу, не спуская глаз с открытой двери.

– Пока что его ждёт только разбирательство, – сухо пояснила Гильда, хотя в её голосе как будто прозвучала некая угроза. Вслед за этим она повернулась к Рэйнбоу и Пинки и перешла к самому важному: – Ладно, нет времени тут болтать. По случаю вашего прибытия в Грифонстоун только что было собрано экстренное заседание Совета Мудрейших. Вы двое должны явиться туда, чтобы представить цель своей посольской миссии. И она тоже.

Лапа Гильды указала на Мундэнсер, которая тоже являлась делегатом. Тем не менее, несмотря на вполне стандартный регламент, требование бывшей подруги весьма озадачило Рэйнбоу:

– Представить цель? – переспросила она. – Но зачем? Разве это и так не ясно? И что ещё за Совет?

– Новые безумные порядки Дедули Граффа, такие же чёрствые, как и он сам, – утомлённо протянула бело-коричневая грифониха, но, вынужденная подчиняться нынешним правилам, ещё раз поторопила эквестриек: – Идём, а то у советников бывают проблемы с терпением.

Подкрепив призыв жестом, Гильда направилась к выходу из камеры, а за ней уже даже сдвинулись с места Рэйнбоу и Мундэнсер, понимая, что их посольская деятельность в Королевстве грифонов – вопреки всему, что с ними приключилось, – начинается. Но тут-то всех заставила остановиться Пинки:

– Постой, а как же Феври?

Замерев на месте, Гильда непонимающе обернулась на розовую земнопони, а затем опустила взор ко дну ямы. Даже при том, что она не старалась запомнить имя этой твари из стали, ей не составило труда понять, что Пай имела в виду именно его.

– Он останется там, пока не начнётся суд.

– Суд?! – ужаснулась розовогривая кобылка.

– Ему подобные истребили несколько поселений, нападали на грифонов, перебиравшихся в Грифонстоун, одних пленяли, других просто убивали, – с едва сдерживаемым гневом пояснила Гильда. – За это им не может быть никакого прощения. Его будут судить и казнят, как убийцу.

– Что?! – ещё более ошарашенно воскликнула Пинки. От страха за своего друга у неё в голове всё перемешалось. – Но Феври совсем-совсем ни в чём не виноват! Всё это время он был с нами, и от него не пострадал ни один грифон! Он на нашей стороне, правда!

– Суд решит, где тут правда, – холодно отрезала грифониха и хотела, было, продолжить путь, как вдруг ощутила судорожное прикосновение копыт розовой поняши, обхвативших её переднюю лапу. Распластавшись перед ней на полу, Пинки принялась слёзно умолять:

– Прошу тебя, не судите его! Он мой друг! Если бы не он, то алмазные псы до сих пор бы нас обижали! Пожалейте его, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! – жалобно протараторила она, на что грифониха только лишь раздражённо закатила глаза, после чего выдернула свою лапу из копыт земной пони и не дала никакого ответа. Поняв, что она непреклонна и оттого ощутив ещё большую панику, Пай вмиг подалась к радужногривой пегаске и, припав к её ногам, отчаянно завопила вновь: – Дэши, прошу тебя, помоги ему! Феври этого не заслуживает! Ты ведь это знаешь, да? Он наш друг, верно?

На вид Рэйнбоу Дэш казалась не менее холодной, чем её бывшая местная подруга, а доселе она взирала на краткий спор насчёт судьбы киборга с явственным скепсисом, и, пожалуй, не столько из-за того, что у неё были личные счёты с этой железякой, хотя и это имело место быть. Тем не менее, сейчас, когда речь зашла о чувствах её подруги, она поняла, что обязана проглотить свои обиды.

– Да, Пинки, он наш друг, – устало вздохнула Дэш. Голубые глаза Пай в тот же миг засияли надеждой. – Но, во-первых, встань на копыта…

Обхватив подругу за плечи, небесно-голубая пегаска помогла ей встать. Та чуть насторожилась её тоном:

– А во-вторых?

– А во-вторых, давай для начала займёмся делом, – продолжила Рэйнбоу. – Думаю, нам всё-таки стоит показаться грифонам на глаза и рассказать, зачем мы сюда прибыли. В конце концов, нас ведь сюда послали именно за этим. Как только разберёмся с этим, тогда и займёмся уже им.

– Н-но…

– Мы вернёмся за ним, – заверила она свою розовую подругу, возложив на её плечо копытце. – Доверься мне, Пинки. Мы его защитим.

– Его всё равно будут судить, хотите вы этого или нет, – язвительно вставила Гильда, уже успев вконец устать от сентиментальности земной пони. За это Дэши на неё покосилась:

– Я посмотрю, что у вас из этого получится.

В ответ бело-коричневая грифониха лишь раздражённо помотала головой. В сущности, пегаска не видела поводов беспокоиться за NS-5, поскольку не представляла, что бы такого грифоны могли с ним сделать, чтобы всерьёз причинить ему вред. Она прекрасно помнила, как он выдержал удар ракеты в грудь и после этого ещё умудрился расправиться с группой вооружённых алмазных псов. Что уж тогда говорить о грифонах с арбалетами? Пинки же смотрела на эту ситуацию иначе. Последние слова подруги она приняла в качестве обещания защитить киборга от нападок местного населения. Не сомневаясь, что верная подруга её не подведёт, она постаралась немного успокоиться, а потому отступилась.

Пару раз всхлипнув, Пай подошла к краю ямы и увидела своего стального друга, так и не сдвинувшегося с места с самого момента их вызволения наверх. Вместе с ней поближе шагнула и Дэш.

– Феври, мы за тобой ещё вернёмся. Посиди здесь пока без нас, ладно? Только не грусти, мы быстро, – пролепетала розовогривая поняша слегка виноватым тоном, сожалея, что ничего не может для него сделать.

– Команда принята, – безэмоционально отозвался NS-5. Секундой позже он вдруг едва заметно дёрнулся и добавил: – Команда некорректна.

Его ответ, явственно свидетельствовавший о том, что он неадекватен, не на шутку взволновал Пинки. Теперь она ко всему прочему начала бояться за его самочувствие. Тревожно переглянувшись с Рэйнбоу, она заметила, как ближе к ним подошли и остальные поняши, желая посмотреть на NS-5.

– Что это с ним? – поинтересовалась бледно-жёлтая единорожка, ясно слышавшая его диаметрально противоположные утверждения.

– Он всю дорогу досюда был не в себе, – ответила радужногривая пони, переглянувшись со школьной подругой принцессы. Посмотрев же налево, она заметила, как Энджел что-то очень тихо шепнула на ушко Лайтнинг. Обе не отрывали широко раскрытых глаз от киборга. Затем пегаска вновь обратилась к своей самой близкой подруге: – Оставь его в покое, Пинки. Пусть немного придёт в себя, пока мы займёмся делом.

Безусловно, Пинки не хотелось оставлять его здесь одного, но спорить с Рэйнбоу она не стала. Сглотнув ком, образовавшийся в горле, она сочла нужным ещё раз обратиться к стальному другу:

– Не волнуйся, Феври, мы о тебе обязательно позаботимся, вот увидишь!

– Команда принята, – последовал такой же ответ от киборга, но на этот раз ничего более он не сказал.

– Пошли уже, если не хотите, чтобы я приказала охране тащить вас на Совет волоком, – нетерпеливо напомнила о себе Гильда и сразу же вышла в коридор, ожидая того же самого и от пони.

Решив не испытывать её терпение, эквестрийки проследовали за ней через настежь открытую дверь. Пинки напоследок ещё разок окинула беспокойным взглядом недвижимого стального бойца, после чего, скрепя сердце, всё же примостилась рядом с Рэйнбоу, позвавшей её идти рядом. Ей хватило всего нескольких секунд, чтобы уже соскучиться по нему, не говоря уж о волнении за его судьбу. Её подругу в свою очередь занимало нечто иное.

– Я смотрю, Гильда всё такая же милашка, как и всегда, – с угрюмой иронией протянула Дэши, сказав это тихо на ушко напарнице. Та лишь молча посмотрела на неё, после чего пегаска выбилась вперёд, скользнув в коридор, и поспешила нагнать грифониху.

Коридор тюрьмы оказался довольно просторным помещением, которое имело изрядную протяжённость. Справа оно уходило вдаль, так что его конец безнадёжно терялся во мгле, окутывавшей пространство дальше полусотни метров. Причём со временем его стены, состоявшие, как и в камере, из каменной кладки, становились скальными, как будто здание примыкало к пещере. Вдоль всей его протяжённости размещались железные двери, за которыми, как можно было подумать, скрывались точно такие же темницы, как та, где только что томились пегаска и земная пони.

Слева же конец коридора наблюдался примерно на таком же расстоянии, на каком с другой стороны видимость становилась нулевой, причём там Дэши отчётливо разглядела выход наружу. Из щелей массивной двери, рядом с которой стояло несколько стражников с копьями, прорывался солнечный свет. Туда-то Гильда и направилась, ведя за собой пять пони. По обе стороны от той камеры, которую они покинули, доселе стояли ещё два служивых грифона, тотчас же поспешившие закрыть её на замок, чем в очередной раз заставили сердце Пинки ёкнуть.

Не обратив на это особого внимания, небесно-голубая пегаска проскочила мимо своих сослуживиц, державшихся впереди, и обратилась наконец к бывшей подруге, желая во всём разобраться:

– И всё-таки ты не ответила на мой вопрос, Гильда, – приступила она, вернув разговор в изначальное русло. – Почему ты заливаешь грифонам, что Эквестрия, мол, уже погибла? Думаешь, если записать нас в мёртвые, то совесть не будет мучить?

– Причём тут совесть? – возразила Гильда, обернувшись через плечо на пегаску. – И вообще, никому я ничего не заливаю. Я просто говорила, что чужаки, возможно, уже разорили Эквестрию, и если грифоны не хотят той же участи, то должны держаться вместе. Учить их дружбе, как вы обе предлагали в ваш прошлый визит, не так-то просто, знаешь ли. Это был единственный способ сплотить их.

– И ты решила делать вид, что всё так и есть, да? Ты бы хоть весточку послала, что ли, – упрекнула её Дэш.

– Эй, мы, вообще-то, отправляли к вам гонца!

– Что-то я не припомню, чтобы видела в Понивилле хоть одну клювастую морду…

– Наверно, это потому же, почему эту морду больше не увидели и мы, – огрызнулась грифониха, затем добавив более сдержанно: – Этого гонца мы обратно так и не дождались.

– Эм… перед нашей поездкой, – заговорила Мундэнсер, нагнав Рэйнбоу в сопровождении Пинки, – Твайлайт рассказала мне, что незадолго до этого на почте в Понивилле появился смертельно раненный грифон. Должно быть, Гильда говорит о нём, разве нет?

– Хм, я уж об этом совсем забыла, – задумчиво бросила Дэш. Её пыл в нападках на бывшую подругу заметно поубавился, и теперь, когда она сопоставила одно с другим, картина происходящего стала для неё более полной. – Постой, так это был ваш гонец?

– Получается, что так, – нехотя подтвердила Гильда, но всё же повела свой рассказ дальше: – Наверно, с ним расправились или эти двуногие каракатицы, или стальные твари, прежде чем он успел добраться до вас. Мы планировали отправить вслед за ним второго гонца, но вскоре после его отлёта чужаки начали время от времени нападать на нас, поэтому нам стало уже не до этого.

– Вообще-то, всем нам сейчас как раз таки должно быть до этого, как никогда раньше, – опровергла радужногривая пони. – Принцесса Селестия послала нас к вам, чтобы Эквестрия и Грифонстоун объединились для борьбы с общей угрозой. Ты не думала, что вместе нам будет проще противостоять им?

– Если бы всё было так просто, как в ваших поняшных песенках, – иронично произнесла Гильда, отчего Дэши обидчиво нахмурилась. Они уже подходили к выходу, и стоявшие возле него стражники готовились отдать грифонихе честь. – Я догадывалась, что вам нужна наша помощь. И судя по тому, что сказала мне ваша подруга, дела у вас в Эквестрии действительно плохи. Но пойми, Дэш, прежде чем помогать кому-то выбраться из ямы, оттуда сперва необходимо вылезти самому.

– Это ещё что, какая-то эгоистичная грифонья мудрость? – ухмыльнулась пегаска, желая взаимно подколоть собеседницу, которая особо никогда не была такой разговорчивой.

– Нет, обычная правда жизни, – бросила бело-коричневая грифониха. Как только она прошла мимо подчинённых, вставших смирно, её лапа потянулась к двери. Между тем она довершила: – Мы просто не могли сидеть, сложа лапы, и ждать, пока хоть один наш гонец доберётся до вас. Вместо этого у нас появились дела поважнее. Видишь ли, с тех пор мы были немного заняты…

Сказав это, Гильда открыла дверь и, выйдя наружу, придержала её, чтобы пропустить пони вперёд себя. Солнечный свет тотчас же пал на глаза Рэйнбоу, неприятно заслепив их после тёмных помещений тюрьмы, из-за чего её шаг сделался более медленным. Но, переступив через порог и наконец обвыкнувшись, она убрала копытце, которым прикрыла веки, и на пару с Пинки узрела то, что поразило их обеих до крайней степени изумления. Их взору предстал преображённый Грифонстоун, не имевший почти ничего общего с тем, каким они его видели в свой прошлый приезд. Это были уже не те ветхие, рушащиеся на глазах трущобы, населённые попрятавшимися по своим углам грифонами, а целая военная крепость, где жизнь поистине била ключом.

Выйдя из здания, Пай и Дэш оказались на довольно просторной улице, где то тут, то там стояли дома, выстроенные преимущественно из камня, хотя некоторые другие всё ещё строились, и работа над ними кипела вовсю. В самом конце, примерно, метров через двести она упиралась в возводимый частокол, за которым виднелся обрыв, что и позволило двум пони немного сориентироваться в до неузнаваемости изменившемся городе. В том месте эта улица пересекалась ещё одной, что пролегала как раз вдоль древесной ограды, исходя из чего делегаты поняли, что это – та самая дорожка, по которой они в прошлый раз входили в город.

Та улица, что ранее являла собой дорогу на подступах к Грифонстоуну, тоже вмещала в себя плотно теснившиеся друг к другу дома и начиналась слева у подножий каменного крепостного вала, перегораживавшего горный проход от обрыва до высокой отвесной скалы. Это защитное сооружение имело внушительные размеры, массивные ворота с охранными башнями и в целом не уступало кантерлотским стенам, не считая того, что внешне оно выглядело несколько грубоватым и не отличалось таким изысканным видом. Но со своим прямым назначением оно должно было справляться отлично.

Бравшая начало от вала улица тянулась вдоль обрыва примерно на такое же расстояние, какое отделяло её от тюрьмы, пока не упиралась в ещё один рубеж крепостных стен, которые виднелись справа над крышами домов и кронами раскидистых грифонстоунских сосен, чьи ветви тоже служили местами для жилищ. Кроме того, слева от тюрьмы жилая часть города уходила вглубь широкого ущелья, тоже перекрывавшегося подобным рубежом защиты от одной скальной стены до другой. И, насколько догадывалась радужногривая пегаска, осматривая то, что раскидывалось вокруг неё, всё это появилось там, где ещё совсем недавно не было совершенно ничего, кроме каменистой земли.

В отличие от своего запущенного предшественника, казавшегося чуть ли не безжизненным, новый Грифонстоун пестрил своими жителями, грифоны наблюдались буквально повсюду. Обычные горожане были заняты какими-то своими делами, многие работали на стройке, возводя новые дома, скорее всего, для тех, кто переселились сюда в числе последних, но также тут наблюдалось немало военных. Поодаль с левой стороны улицы Рэйнбоу Дэш заметила нечто вроде плаца, примыкавшего к казарменному зданию, где проходила строевая подготовка новобранцев. По соседству размещалось стрельбище, на территории которого воины-грифоны практиковались в стрельбе из тех винтовок, что им удалось добыть в стычках с псами-мутантами.

Переведя взгляд правее, небесно-голубая пегаска увидела, как из здания оружейной показалось несколько солдат, которые несли в лапах оружие – горсть копий и арбалетов, – летя в сторону казарм. В самом конце улицы она разглядела вооружённый патруль, охранявший возведение частокола вдоль обрыва. Вместе с тем ещё пара патрулей бороздила воздух прямо над домами, следя за общей обстановкой, а на стенах дежурила стража. Поистине, суровые условия заставили грифонов мобилизовать свои силы, и то, сколь форсированно это было сделано, поражало Дэши. На новый облик Грифонстоуна она, как и её подруга, взирала с открытым ртом.

– Ого, вот это да! – изумилась Пай, взирая на город широко раскрытыми глазами. Казалось, что от удивления она позабыла обо всём на свете – в том числе и об участи своего стального приятеля. – Грифонстоун стал совсем как новенький!

– Очуметь просто! – столь же удивлённо выпалила Дэш. Впрочем, слегка опомнившись, она непонимающе перевела взгляд на Гильду, взиравшую на двух пони с чувством гордости за свой народ, и сбивчиво осведомилась: – Но… случай с вашим гонцом был где-то неделю назад! Как вы успели за такой короткий срок отгрохать… всё это?

– Ты думала, грифоны ни на что не годны? – ухмыльнулась Гильда, после чего направилась дальше по улице, продолжив рассказывать державшимся с ней пони: – Вообще-то, строить эти дома мы начали сразу, как только решили созвать грифонов со всей страны в Грифонстоун. Из-за этого, как видите, город сильно увеличился. Когда же на нас впервые напала группа из нескольких двуногих каракатиц, мы поняли, что должны защищаться. От них пострадало с десяток грифонов, пара домов сгорели дотла, поэтому у нас возникла нужда построить эти защитные стены. Конечно же, нам пришлось поторопиться.

– И все грифоны дружно делали одно общее дело, помогая друг другу и в трудную минуту подставляя плечо ближнему? – восторженно прощебетала Пинки. – Оу, это просто грифонтастика! Я всегда знала, что вы способны на самую крепкую дружбу!

– Ничего подобного, – кисловато проронила бело-коричневая грифониха. – Каждый из нас защищает всех, чтобы защититься самому. Это не столько дружба, сколько взаимовыгодный договор.

– Договор о помощи друг другу, то есть, дружба! – улыбчиво поправила Пай местную жительницу, на что та лишь утомлённо бросила:

– Как скажешь. – Она перевела дух и добавила: – Поэтому многие из нас стали воинами, чтобы защищать Грифонстоун от врагов.

– Откуда у вас всё это оружие? – полюбопытствовала Рэйнбоу, глядя на нескольких грифонов, устремившихся к казарме через плац с солдатской экипировкой в лапах.

– Завалялось в хранилищах со времён последней войны с драконами, хотя кузнецы из ближайших деревень уже куют и новые доспехи, а столяры днём и ночью готовят для них заготовки для копий и арбалетов, – излагала Гильда. – Мы достали всё это добро сразу после того, как враги начали появляться вблизи Грифонстоуна. Поначалу они сражались только друг с другом, но мы думали, что со временем они неизбежно нападут и на нас. Так оно и вышло. Потом в наших землях объявились и алмазные псы. Они ограбили несколько групп переселенцев из северных поселений, а вскоре после этого повадились нападать на нашу ячменную мельницу, стоящую у подножия гор, и воровать оттуда зерно. Это заставило нас уже не только обороняться, но и нападать.

– И вы устроили на них охоту, – заключила радужногривая пегаска, поняв это ещё позавчера вечером.

– Именно, – подтвердила бело-коричневая грифониха. – Мы хотели зарубить на корню их новые попытки воровать то, что принадлежит нам. Наши патрули нападали на их стоянки, чтобы заставить их держаться подальше от Грифонстоуна, а заодно следили за тем, как ведут себя другие наши враги. Именно поэтому некоторые отряды забредали далеко на север, иногда даже за реку Гуто. Пока один из них не встретил их.

Оглянувшись на ходу, Гильда махнула лапой на Мундэнсер и двух Вондерболток, державшихся возле воплощений Элементов Гармонии. Услышанная новость несколько удивила Рэйнбоу, которая сразу же обратилась к единорожке:

– Так, значит, вас тоже пленил их патруль?

– Э-э, да, мы встретили по пути отряд грифонов, но они не брали нас в плен, – ответила Мундэнсер. – Мы сказали им, что ехали в Грифонстоун с посольской миссией, но на нас напали алмазные псы. И их командир согласился сопроводить нас сюда.

В тот же миг Пинки и Дэши переглянулись между собой. У последней на лице читалось крайнее недоумение.

– Похоже, нам попался патруль с каким-то особо неуравновешенным командиром, – скептически протянула пегаска, на что тотчас же последовал отклик от грифонихи:

– Ну, знаешь, не будь я с вами знакома, то тоже упекла бы вас за решётку, если бы застала в такой компании.

– Спасибо, Гильда, – с мрачным сарказмом сплюнула Дэш. Затем её внимание снова вернулось к поняше в очках. – А что было до этого? Как вам удавалось выжить до встречи с их патрулём? На вас ведь вели охоту, не так ли?

– Ещё как вели, – кисло усмехнулась Лайтнинг. – От этих псов не было отбоя даже после встречи с грифонами. Понятия не имею, что им от нас было нужно?..

– Спроси у одного стального чудика, – закатила глаза Рэйнбоу, как уже взгляды всех прочих обратились на Пинки, которая тем не менее не совсем поняла, что имела в виду её подруга. На несколько секунд повисло странное молчание.

– Вообще-то, нам приходилось спасаться не только от псов, но и от пришельцев, – заговорила бледно-жёлтая единорожка, прервав недолгое безмолвие. – После того обвала они появились отовсюду. Солдаты ЛЕГИОН’а постарались отвлечь их на себя, а нам велели спасаться оттуда. В суматохе мы потеряли друг друга из виду и просто бежали, куда глаза глядят. Никогда раньше я не бегала так быстро, как тогда.

– О да, я тоже, – нервно согласилась Энджел Вингс. – В какой-то момент мне даже стало страшно, что у меня отвалятся ноги от всей этой беготни!

– А крылья тебе на что? – заметила Даст, покосившись на свою сослуживицу. Та в ответ лишь виновато улыбнулась. – В общем, с того момента нас всех и вправду раскидало кого куда, но на утро мы каким-то чудом случайно встретились. Сперва я заметила, как Энджел носится среди деревьев, когда ещё только светало. Потом нам встретилась и Мундэнсер со своим сопровождением.

– Да, незадолго до этого меня, хвала Селестии, нашли два жеребца из нашей охраны. Если бы не они, то я бы, наверно, к тому моменту уже сошла с ума от страха, – напряжённо проговорила Мундэнсер. – Потом в течение дня нас преследовали алмазные псы, а уже ближе к вечеру мы наткнулись на грифоний отряд. С ними мы наконец-то были хоть в какой-то безопасности.

Выслушав рассказ трёх участниц посольской миссии, Рэйнбоу вновь обратила взор на Пинки. Если тот вечер, о котором сказала пони в очках, был на следующий день после обвала, то, значит, в то время их собственная компания останавливалась на ночлег в брошенном лагере алмазных псов. В то же мгновение ей вспомнился сломанный грифоний арбалет, что лежал там на снегу. И ей всё стало ясно.

– Думается мне, мы видели следы именно этого отряда, – протянула она, переглянувшись с напарницей. – Тогда, в лагере псов.

– Этот отряд был послан узнать, откуда берутся эти уроды, – без особого энтузиазма пояснила Гильда. – Заодно они должны были по пути заглянуть в заречное поселение, чтобы разобраться, почему его жители так и не перебрались в Грифонстоун, но встретили вас. Поэтому им пришлось повернуть назад, и теперь о том, что стало с тем поселением, мы сможем узнать только от одно-единственного не расставшегося со своей шкурой горе-гонца.

По тону Гильды можно было решить, что она не очень-то рада тому, что в землях грифонов появились пони в составе посольской миссии. И Дэши нисколько не была этим удивлена, хотя ей это совсем не нравилось. Это и была та причина, по которой поездка сюда – в Грифонстоун – с самого начала казалась ей ошибкой. Но прежде чем она успела откликнуться на, как ей показалось, претензии бывшей подруги, они наконец завернули за угол крайнего дома и вышли на перпендикулярную улицу, что пролегала вдоль обрыва. Направившись вправо, они сразу узрели то, что окончательно помогло пегаске и земной пони сообразить, в какой части города они находятся.

Эта часть улицы имела небольшую протяжённость – всего полсотни метров, – пока не упиралась в ещё один рубеж уже внутренних стен. Прямо перед их воротами возвышалась характерная золотистая арка круглой формы с выступами по бокам из красного дерева, похожими на крылья. При виде неё Дэши и Пинки наконец-то в полной мере осознали, насколько расширился Грифонстоун. В их прошлый визит эта арка являла собой эдакий вход на территорию города, а теперь обозначала лишь границу его центра. Что и говорить, грифоны проделали колоссальную работу, чтобы заселить в свою столицу жителей практически со всей страны. И пегаска не сомневалась, что в любых других условиях они бы никогда не сотворили нечто подобное, особенно в столь короткий срок. Как минимум, они бы не договорились, как строить…

Пять пони, ведомые грифонихой, проходили мимо строительных работ по возведению частокола, напротив которого тянулась цепочка домов до самых крепостных стен. Местных жителей здесь наблюдалось явно меньше, чем на улице, оставшейся позади. Впрочем, их всё равно насчитывались десятки, что в очередной раз демонстрировало, как значительно выросло население Грифонстоуна. Не отрывая глаз от арки, которая ранее стояла, по сути, посреди пустыря, Дэш и Пай с новым удивлением не заметили, как добрались до ворот, которые вмиг были открыты привратниками. И теперь для них настал момент повторного знакомства с тем, что когда-то составляло весь город грифонов целиком.

Пройдя через ворота вместе со своими компаньонами, земная пони и пегаска увидели то самое скалистое плато, на котором размещалось сердце города. Как и ранее, это место было заполнено домами, как и проходившими между ними улочками, однако теперь они выглядели так, словно их построили вчера. Всё было на удивление опрятно, ни одна постройка не оставалась в аварийном состоянии, нигде более не наблюдался мусор. Зная грифонов и помня, каким здесь всё было раньше, Рэйнбоу почти не верила, что очутилась в том же самом месте. Следуя вглубь центра за Гильдой, она, как и её напарница, с удивлением оглядывала всё, что предстало вокруг.

Они двигались вперёд по довольно широкой центральной улице, по обе стороны которой размещались дома, причём как на земле, так и на ветвях росших то тут, то там сосен. За теми жилищами, что шли рядами слева, линию обрыва обозначал уже готовый частокол. Как и снаружи внутреннего крепостного вала, всюду здесь наблюдалось множество грифонов – простые жители, обретавшиеся возле своих домов, прохожие, заполнявшие улицы, вооружённый отряд, спешным маршем двигавшийся навстречу пони и их проводнику, направляясь, должно быть, на одну из внешних стен. Взгляды многих обращались на эквестриек, не выражая никаких особых эмоций.

В конце центральной улицы высилось наиболее раскидистое дерево, на ветвях коего размещался не один десяток жилищ. На самой же его вершине стояло особенно крупное здание. Некогда это был королевский дворец, и как сходу догадалась Дэши, именно туда вела их Гильда. В отличие от своего прежнего облика, ныне этот чертог был столь же ухоженным, как и все прочие постройки, в его стенах более не наблюдалось ни единой дыры, а вместо этого с них свисали чёрные штандарты. На каждом из них изображался золотистый грифон в профиль. Вместе с тем, острое зрение пегаски даже на изрядном расстоянии сумело разглядеть, как позади этого дерева виднеется отстроенный мост через бездонное ущелье, на другом краю которого теперь тоже стояли дома, окружённые крепостными стенами.

Между тем Пинки больше шерстила взглядом те здания, что стояли справа, и в какой-то момент заметила нечто особенное. На том месте, где раньше находилась свалка книг, вырастала постройка, более крупная, чем обычные жилые дома, которая, скорее всего, служила грифонстоунцам городской библиотекой. На её углах покоились статуи в виде грифонов, а перед входом внутрь высился монумент в честь Короля Гровера, явно отреставрированный. При виде него в глазах розовой поняши вспыхнул огонёк ещё большего восторга. Вне всякий сомнений, каменный предводитель грифонов выглядел так, будто помолодел лет на двести.

– Оу, привет, мой старый льстец! – прощебетала Пинки, проходя мимо статуи. Ей казалось, что король взирает прямо на неё, что особенно подчеркнулось, когда его каменный глаз мигнул бликом на солнце, как если бы выказав взаимное приветствие. – Я смотрю, ваш город снова цветёт, как и вы са…

– Пинки, с кем это ты говоришь? – послышался вдруг вопрос Дэши, прервавший слова увлёкшейся Пинки. Повернувшись к ней, она тотчас же поняла, что стала объектом внимания всех своих спутников.

– Э-э, ни с кем… снова, – смущённо хихикнула розовогривая пони, вмиг почувствовав себя немного неловко.

Не прошло и секунды, как уже внимание всех пони переключилось на некоего грифона, быстро прошмыгнувшего вдруг мимо них. Он летел в ту сторону, откуда они пришли, держа в лапе сигнальный рог. От прочих местных жителей его отличало то, что он был облачён в нечто вроде рыцарского сюрко чёрного цвета, а на его груди красовалась такая же эмблема, как и на их штандартах. Посмотрев ему вслед, Рэйнбоу невольно напряглась, опасаясь, что он летит, чтобы объявить какую-нибудь тревогу, но тут-то Гильда внесла ясность:

– Шевелите копытами быстрее, пони! Совсем скоро в здании совета окажется почти весь город, – поторопила она. Посмотрев же прямо, радужногривая пегаска ещё раз отметила, что возле королевского чертога уже толпится множество грифонов, и вскоре их, очевидно, должно было стать, как минимум, вдвое, а то и втрое больше. В тот же миг Гильда уничижительно добавила, оглянувшись именно на неё: – И сними уже эти лохмотья, Дэш. В них ты похожа на оборванку.

---

– Дело приобрело очень серьёзный размах, – молвила Рэйнбоу Дэш, выступая перед советом. – Мы должны срочно связаться с Эквестрией и сообщить всем пони о том, что эти жестянки ЛЕГИОН’а вытворяли в Королевстве грифонов. Тогда мы смогли бы объединить наши силы в решении этой крайне опасной проблемы. Именно в этом лично я вижу первый шаг на пути к нашему близкому сотрудничеству.

– Что ж, наша сторона определённо не против заключения договора о взаимопомощи с Эквестрией, – отвечал Дедуля Графф. Его речь, по крайней мере, на этом заседании, казалась пегаске весьма странной и чересчур вычурной. – Но не сейчас. Видите ли, посол Дэш, у нас нет времени, чтобы тратить его на тщетные попытки, иначе враги не упустят шанса застать нас врасплох. В данный момент мы никак не сможем связаться с Кантерлотом.

От услышанного Дэши заметно оторопела, так что невольно поджала копытце и поникла ушками. Она с самого начала подозревала, что договориться с грифонами может оказаться непросто, однако причина отказа, озвученная Дедулей Граффом, была ей непонятна…

Стоя посреди огромного тронного зала королевского дворца, радужногривая пегаска выступала перед Советом Мудрейших, коими оказались двенадцать наиболее старых, а стало быть, и опытных грифонов. Они расположились за длинным столом дугообразной формы, установленным прямо перед троном великих королей прошлого, к которому тянулся высокий и довольно крутой подъём. Каждый из этих старцев был облачён в причудливую мантию и носил на голове феску, все они с важным видом занимали свои места и бесстрастно внимали делегатам из Эквестрии. Председательствовал же их собранием явно Дедуля Графф, о чём говорило его положение в центре стола, как и то, что именно рядом с ним покоился судейский молоточек, которым он час назад объявил начало слушанья.

Сама же Рэйнбоу находилась почти в самом центре роскошного помещения, а по обе стороны от неё примостились Пинки и Мундэнсер. Перед ними как раз покоился древний пень, ранее являвшийся пьедесталом для бесценного Идола Борея. Впрочем, как и прежде, это место пустовало, но зато теперь оно было очищенно от грибов и тли, отполировано до блеска и держалось в чистоте, как если бы грифоны ещё надеялись вернуть сюда свой артефакт, некогда даривший им национальную гордость и единство. Точно так же был приведён в порядок и весь тронный зал. Пол был идеально чист, стёкла на высоких окнах – целы, стены вновь излучали царственный красный цвет, а древесные корни, тянувшиеся вдоль них к высокому потолку и исполнявшие роль колонн, более не покрывались ни паутиной, ни плющом. Этому месту словно вернулось его былое величие, за исключением того, что в нём уже не обретался король, как и его главное сокровище.

Со всех сторон, помимо той, где восседали советники, делегатов окружали толпы грифонов, собравшихся по краям круглого помещения. Сюда созвали почти всё население Грифонстоуна, за исключением служащих гарнизона и участников строительных работ, которые в текущих условиях считались срочными. Причём немалое количество местных жителей разместилось прямо на ветвях корней, примыкавших к стенам, а некоторые и вовсе висели в воздухе, поскольку им просто не нашлось места. Тысячи глаз взирали на небольшую окружность свободного пространства, где стояли посланники из Эквестрии, позади которых ближе к толпе ожидали Гильда, Лайтнинг Даст и Энджел Вингс.

Весь прошедший час Дэши излагала совету цель их посольской миссии и то, что ей предшествовало, включая вторжение пришельцев в некоторые города страны маленьких пони, появление ЛЕГИОН’а, распространение тибериума, а также саму историю того, через какие трудности им пришлось пройти, дабы достигнуть Грифонстоуна. Будучи наученной докладывать по уставу за годы службы в Академии Вондерболтов, она говорила уверенно и порой, пожалуй, чересчур официально, как в её представлениях и подобало послу. Вместе с тем её нисколько не волновало, что она предстала перед заседанием самых мудрых грифонов в изорванной и довольно грязной форме, не став слушать рекомендации бывшей подруги на этот счёт.

В целом, Рэйнбоу держалась на глазах множества грифонов весьма бойко, чего, к примеру, нельзя было сказать о Мундэнсер, которая чувствовала себя немного неловко, а потому до сих пор не проронила ни слова. Что и говорить, бледно-жёлтая единорожка, ранее ведшая достаточно замкнутый образ жизни, не была привычна к нахождению среди такой огромной толпы, да и Пинки казалась неестественно для себя молчаливой, словно толком не понимала, где находится. Однако ответ Дедули Граффа выбил почву из-под копыт и у пегаски.

– Почему это? – слегка опешила она. – А как же магия? Мундэнсер сможет отправить письмо Принцессе Твайлайт при помощи неё!

– Вообще-то, я уже это сделала, – к неожиданности пегаски, последовал ответ от пони в очках. Её слегка неуверенный тон ещё больше всполошил и без того напряжённую Дэш, которая тут же повернулась к ней и поторопила её с более полным ответом:

– Как давно? Ты рассказала ей, что ЛЕГИОН нам всё время лгал? Что она ответила?

– В том-то и дело, что ничего, – послышался сзади мрачноватый голос Лайтнинг, вслед за которым сразу раздался стук судейского молоточка.

– Попрошу не нарушать порядок в зале совета! Публике слова не давали! – твёрдо напомнил Дедуля Графф, на что Даст нахально закатила глаза. Далее старейший из грифонов обратился к делегатам: – Пожалуйста, посол Мундэнсер, введите посла Дэш в курс дела.

Пони в очках перевела дух и последовала указанию совета:

– Нас привели в Грифонстоун вчера на рассвете, и я сразу же попросила одолжить мне лист бумаги и чернила, чтобы написать отчёт для Твайлайт. К вечеру я послала ей второе письмо и ещё по одному Принцессе Селестии и даже моей сестре в Кантерлот, а перед сном снова сделала то же самое, – перечислила она, после чего неутешительно добавила: – Ни на одно из них я до сих пор не получила ответа.

– Что?! – тут же вспыхнула Рэйнбоу, после чего переглянулась с Пинки, не менее ошарашившейся и оттого вышедшей из своей прежней задумчивости. – Ни на одно?!

– Ни на одно-одинёшенько?! – подхватила Пай.

– Как такое возможно?

– Твайка нам не отвечает?

– С ней уже что-то случилось?!

– Она про нас забыла? – не менее ужаснулась розовая поняша от своего предположения, которое вмиг озадачило даже обеспокоенную пегаску. Далее Пинки схватила Дэши копытцами за плечи и, принявшись судорожно трясти её, затараторила дальше: – Что, если мы были в пути так долго, что она уже нас не помнит? Что, если она прочитала письмо и только и сказала: «Мундэнсер? Не помню никакой Мундэнсер! А про Пинки Пай и Рэйнбоу Дэш я вообще впервые слышу!». Неужели нас нет дома так долго, что наши имена забыли все пони? Ты что-нибудь забывала в последнее время? Я не помню, забывала ли что-нибудь я! Значит, я уже чего-то не помню! О, нет!

– Порядок в зале совета! – вновь потребовал старейший из грифонов, тем самым прервав вопли розовой пони, а затем дал знак остановиться молодой грифонихе, сидевшей у края стола на отдельном месте и заносившей всё, что звучало в течение заседания, на бумагу при помощи печатной машинки. Правда, за потоком слов сумасбродной кудрявой кобылки она не поспевала, из-за чего её рабочий инструмент, казалось, даже начал дымиться.

– Верно, Пинки, перестань, – слегка раздражённо произнесла Рэйнбоу и чуть отстранила запаниковавшую подругу от себя, как уже Дедуля Графф продолжил:

– Как видите, посол Дэш, установить связь с вашей страной в текущий момент не представляется возможным. Мы рады принять вас в Грифонстоуне, готовы выделить кров для всей вашей делегации и, естественно, всегда открыты для переговоров. Однако о заключении пакта о взаимопомощи между Грифонстоуном и Эквестрией не может идти речи, если Кантерлот не желает отвечать на послания своих же вестников. Такой договор должен быть в обязательном порядке согласован и утверждён как нашим советом, так и вашей Принцессой, одновременно.

– Но если Эквестрия не отвечает на наши послания, то это ведь в корне меняет дело, – слегка нервно возразила небесно-голубая поняша. – Что, если там уже случилось что-то ужасное, нечто такое, что происходит и у вас? Мы же не можем оставить их в беде! Как посол Эквестрии, я требую, чтобы вы немедленно отправили в Кантерлот гонца с целью доставить туда срочное сообщение о том, что тут происходит, и узнать, почему оттуда не приходят ответы на наши письма!

– Прошу прощения, посол Дэш, однако совет не может удовлетворить ваше требование, – сходу отрезал пепельный грифон. – В настоящий момент Грифонстоун находится в военном положении. Чужаки могут напасть на наш город когда угодно, поэтому на его защите и обслуживании всегда должен оставаться каждый грифон. Сейчас нам нужны все лапы, способные держать оружие или инструменты, чтобы защитить себя и свой дом. И растрачивать их на непредсказуемые авантюры мы просто не вправе.

– Или, иначе говоря, вы просто струхнули, – жёстко заявила Дэш. В тот же миг по залу прокатились негромкие возгласы возмущения, весьма быстро превратившиеся в один общий гул толпы, из которого отчётливо зазвучали лишь голоса других советников:

– Это неслыханно!

– Что она себе позволяет!

– Держите себя в копытах, посол Дэш! Вы не вправе оскорблять членов совета!

– Тогда и вы не оскорбляйте нас, – потребовала радужногривая поняша. – Я, Пинки Пай и Мундэнсер рискнули своими шкурами, чтобы прибыть сюда и предложить вашему народу взаимную помощь, а вам это как будто по боку! Я прошу вас, не бросайте пони в беде. Тогда и мы поможем вам, и вместе нам удастся справиться с общей проблемой.

– С чего вы взяли, что нам требуется ваша помощь? – возразил один из советников, особенно возмущённо воспринявший слова посланницы. – Пока что об этом говорите только вы.

– Вы что, серьёзно? – скептически бросила Дэш. Те сюрпризы, которые ей преподносили грифоны со вчерашнего вечера, всё больше её заводили. – О чём вы только думаете? Вы правда рассчитываете справиться с нашим новым врагом? Пока мы сюда шли, целая стая до зубов вооружённых алмазных псов ничего не смогла сделать с нашим стальным дружком, а вас посёт целая их армия! Я уж даже не говорю про пришельцев!

– Не пытайся запугать нас, пони, – твёрдо ответила пожилая грифониха, сидевшая слева от Дедули Граффа. – Мы не боимся наших врагов, а о вашей связи с одним из них у нас ещё будет большой разговор!

По залу прокатилась новая волна воплей грифонов, которые явно звучали в поддержку той линии, которую гнул совет. Кроме того, им, очевидно, явно не нравилось, что прибывшие сюда пони были замечены на улицах взятыми в плен вместе с одним из тех стальных чудовищ, что учинили в их стране террор. Оглянувшись по сторонам вместе со своими коллегами по дипмиссии и узрев реакцию местных жителей, Рэйнбоу смутилась пуще прежнего.

– Тишина в зале! – вновь раздался выкрик Дедули Граффа, сопровождаемый стуками молоточка. Вскоре все постепенно затихли. – Итак, посол Дэш, я вынужден требовать от вас проявить уважение к решению совета. Нам ясна ваша просьба, и как было сказано ранее, мы не против заключения пакта о взаимном сотрудничестве, но поймите и вы нас. Над Грифонстоуном нависло слишком много проблем, которые нам необходимо решать сиюминутно. У нас просто нет ни времени, ни возможности на то, чтобы организовать, можно так выразиться, взаимную посольскую миссию в Эквестрию. Это потребует…

– Впустите меня, сейчас же! – послышался вдруг со стороны парадного входа во дворец чей-то голос, прервавший демагогию главы совета. Взоры всех обратились в сторону закрытых дверей, из-за которых сразу зазвучал отклик одного из привратников:

– Стой, вход запрещён!

– Вы опоздали, мисс! Заседание уже началось, нам не велено никого туда впускать!

– Вы не понимаете, это очень важно! Ну же, пропустите меня!

Донёсшиеся из-за дверей слова звучали так, словно произносились сквозь стиснутые клювы, а вместе с тем оттуда слышался шум толкотни и звяканье доспехов. Не прошло и четверти минуты, как уже между створками блеснула щель, и сквозь неё внутрь протиснулась тёмно-серая грифониха, одетая в плотную почтовую куртку. При виде неё Дэши и Пинки вмиг оживились. Даже будучи малознакомыми с этой местной жительницей, они никак не могли её не узнать.

– Габби? – удивлённо проронила пегаска, как уже земная пони, тотчас же ободрившаяся при виде дружественного лица, особенно после нападок членов совета, восторженно воскликнула:

– О да, мы нашли её! Юху-у!

Привратники ворвались внутрь дворца, но сделать уже ничего не успели. В мгновение ока перелетев над толпой сородичей, Габриэла была теперь для них недосягаема. Она проворно проскочила мимо тех грифонов, что зависли в воздухе над головами остальных, и оказалась рядом с делегатами, чем изрядно смутила членов совета.

– Что за дерзость! Откуда она? – недовольно воскликнул один из них, а затем общую претензию озвучил главный советник:

– Как вы смеете так бесцеремонно врываться на заседание совета, будучи опоздавшей, младший курьер Габриэла?

– Ой, прошу прощения, я просто немного задержалась с доставкой вашего приказа на ячменные угодья, но… сейчас не это главное, – объяснила своё опоздание Габби, после чего указала на трёх пони, стоявших рядом с ней, и перешла к делу: – Уважаемые советники, их появление в Грифонстоуне в который раз подтверждает всё то, о чём я до сих пор говорила! У нас и пони появился общий враг, и чтобы справиться с ним, мы должны как можно скорее объединить для этого усилия!

На этот раз в зале повисла тишина. Присутствующие здесь местные жители как будто озадачились заявлением соотечественницы, а члены совета лишь молча сверлили её скептическими взглядами. Но несмотря на непростую с дипломатической точки зрения обстановку, Дэши всё же не сдержалась и с лёгкой задорной улыбкой обратилась к тёмно-серой грифонихе:

– Рада, что ты на нашей стороне, Габби!

– Оу, а я больше всего рада тебя видеть! – в свою очередь прощебетала Пинки, резвым прыжком переместившись мимо напарницы ближе к тёмно-серой грифонихе.

– А я-то как рада! – взаимно провозгласила Габриэла, как уже обхватила лапами сразу трёх поняш и крепко-крепко прижала их к себе, отчего они в первые секунды немало опешили… особенно единорожка. – Я так давно не была в Понивилле, что очень соскучилась по всем вам! Как там Эппл Блум, Скуталу и Свити Белль? Я надеюсь, с ними всё хорошо?

– Они в порядке, – кратко улыбнулась Дэш, будучи не в силах корить эту милую местную жительницу за столь бурное проявление радости. Однако же, вспомнив о том, что и без недавних новостей о тайнах ЛЕГИОН’а перед их отъездом Меткоискатели попали в зазеркалье в какую-то историю, незнамо для неё чем кончившуюся, она менее уверенно проронила: – Ну, вроде…

– Порядок в зале! – в очередной раз долбанул старейший грифон по столу и тем самым прервал радостную встречу. Уставившись на советников широко раскрытыми глазами, Габби выпустила трёх поняш из своих объятий. Вслед за этим глава заседающих, только что о чём-то перешёптывавшийся вместе с коллегами, заговорил вновь: – В силу вашего опоздания, младший курьер Габриэла, вы, конечно же, не слышали вердикт совета, но специально для вас я повторю его основные тезисы. Во-первых, мы не против взаимопомощи с Эквестрией, однако, во-вторых, заключение соответствующего договора на данный момент невозможно, поскольку мы не можем связаться с Кантерлотом для согласования условий. И в-третьих…

– Вы не собираетесь ничего для этого делать, – дерзко довершила его слова Рэйнбоу, вскинув брови.

– Мы не можем ничего сделать, – твёрдо поправил пепельный грифон. – В данный момент наши возможности сильно ограничены военным положением. То есть, пока Грифонстоуну угрожают нападения чужаков, а ваши Принцессы не отвечают на письма собственных послов, заключение договора между нашей и вашей странами, увы, недостижимо.

– То есть, вы не сможете заключить договор, пока не свяжетесь с нашей страной, но не станете этого делать, пока не решите возникшую проблему, с которой мы сможем справиться, только если заключим договор, – угрюмо подметила Дэши. – И как вы себе это представляете?

– Очень просто, посол Дэш, – проворчал Дедуля Графф. – Совет решил, что обсуждение этого вопроса следует отложить до изменения текущей обстановки. В данный момент решить его невозможно.

– Ладно, тогда я всё сделаю сама, – обозначила радужногривая пегаска. – Я по-быстрому слетаю обратно домой и доложу Принцессе Селестии, что вы не очень-то горите желанием нам помогать, а потом вернусь сюда с её ответом. Вот увидите, насколько это невозможно.

– Я полечу с ней, – уверенно заявила Габби, сделав шаг вперёд. Мельком переглянувшись с ней, Дэши почувствовала себя ещё увереннее, однако…

– Исключено! – отрезал глава совета. – В конце концов, вы, мисс Дэш, являетесь послом дружественного нам королевства. И с тех пор, как вы оказались в Грифонстоуне, мы несём за вас ответственность. Во избежание международного скандала и ради вашей собственной безопасности вы должны в обязательном порядке оставаться в пределах городских стен.

– Эй, вы не смеете мне приказывать!

– Я вам и не приказываю, а только проявляю должную заботу, – поправил старейший грифон, что ещё больше возмутило пегаску. Далее взгляд его единственного целого глаза переместился на почтовую грифониху. – Ну а вам совет как раз таки приказывает: никаких курьерских рейсов по своей личной инициативе! Сейчас нам нужен каждый грифон, и курьеров у нас не так много, чтобы посылать их на верную смерть.

– Пожалуйста, разрешите отправиться в Кантерлот хотя бы мне, – молила почтовая грифониха. – Поверьте, я видела, на что способны эти чудовища и насколько они действительно опасны. Мы просто должны как можно скорее объединить все силы с пони, а ещё лучше и с другими соседними народами, чтобы справиться с ними. Это может быть нашей последней надеждой.

– Надеждой нам служит сила нашего оружия и крепость камня наших стен, – непреклонно отвечал Дедуля Графф. – Итак, все стороны вопроса были рассмотрены, а решение – принято. Совет настаивает на глухой обороне.

– Но…

– Слово совета окончательно и обжалованию не подлежит, – подвёл итог пепельный грифон, после чего опять вдарил молоточком в специальную для него подставку на столе и громко огласил: – Заседание прошу считать…

– Подождите! – воскликнул вдруг тонкий голос. Советники, собиравшиеся уже вставать со своих мест, замерли и устремили взоры к Пинки Пай, чей возглас и перебил их главу. Обратив на себя всё их внимание, она тотчас побеспокоилась о том, что тревожило её больше всего: – А как же Феври?

Её вопрос изрядно озадачил советников. Принявшись непонятливо метаться взглядами между собой, они о чём-то тихо перешепнулись, из чего до ушек земной пони отчётливо донеслось лишь несколько слов:

– Кто?

– О чём это она?

– Похоже, она имеет в виду того стального урода, – устало протянула вдруг Гильда, внеся ясность. Старейшие грифоны смутились пуще прежнего, однако Дедуля Графф сразу бесстрастно дал ответ:

– На закате его переведут в судебную камеру. Завтра же утром он будет судим и казнён как военный преступник.

Вердикт главы совета прозвучал для Пай как удар молнии, внутри неё тут же всё оборвалось. Впрочем, она никак не могла упустить шанса спасти своего стального друга от суда.

– Нет! – выпалила она в ужасе. – Пожалуйста, не наказывайте его! Феври этого не заслуживает!

– Его племя причинило грифонам больше вреда, чем вы можете представить себе, посол Пай. Они разоряли наши деревни, убивали их жителей, а кое-кому не посчастливилось попасть к ним в плен. Можете себе представить, что они сделали с этими несчастными, если были так жестоки с теми, кого лишали жизней немедленно? И раз уж один из них попал к нам в лапы, то его должно постигнуть неминуемое возмездие за всё, что они сотворили.

– Но Феври ни в чём не виноват, он наш друг! Вы не можете его судить! – отчаянно заявила Пинки, однако никто из советников даже и глазом не моргнул. Понимая, что ей их не переубедить, она спонтанно посмотрела на напарницу и решила, что та – её последняя надежда. – Дэши, прошу тебя, скажи им!

Прильнув к подруге вплотную, обеспокоенная Пинки даже подумывала встать перед ней на колени для большей убедительности, но всё же сдержалась. Та в свою очередь утомлённо вздохнула. Сейчас её волновало совсем не это.

– Должна признать, что Пинки Пай права, – всё же заявила Рэйнбоу, чем весьма воодушевила напарницу. – Без этой железяки мы, наверно, досюда бы не добрались. Конечно, я и сама была бы не против отвесить ему пару подзатыльников, но всё же он ещё может быть нам полезен. После того, как пришельцы повредили ему голову, он уже не один из своих, а скорее один из нас. По крайней мере, всё это время он был рядом с нами, и по дороге в Грифонстоун от него не пострадал ни один грифон. Его и вправду не за что судить.

– О, Дэши, – чуть ли не в слезах заговорила Пай с печальной улыбкой, – это была самая убедительная, самая проникновенная…

– Суд самостоятельно определит, виновен он или нет! Приговор ему будет вынесен завтра в полдень, – категорично ответил Дедуля Графф, а затем в очередной раз шарахнул молоточком и довершил то, что не успел прежде: – Заседание прошу считать закрытым! Все вон!

И без того уже приготовившиеся расходиться по своим делам грифоны тут же принялись покидать помещение, и советники не были исключением. Все двенадцать старейших грифонов встали из-за стола и направились к своему отдельному выходу из зала, который располагался левее подножия тронного возвышения. Аудиенция подошла к концу, и по её итогу Рэйнбоу одолевало скверное послевкусие. В свою очередь Пинки было ещё не легче. Конечное заявление Дедули Граффа заставило её опешить и потушило едва засиявшую в сердце надежду, вслед за чем наступило отчаяние. Не зная, в чём найти себе утешение, она влажными глазами посмотрела на подругу, и их взгляды встретились.

– Не волнуйся, Пинки, мы что-нибудь придумаем, – пообещала Дэш, твёрдо кивнув подруге.

Безусловно, пегаске не составило труда догадаться, что на душе у земной пони. И пусть сама по себе она не шибко волновалась за NS-5 – по многим причинам, – теперь ей не хотелось уступать грифонам в их желании судить его хотя бы даже из принципа, не говоря уж о том, что в данной ситуации речь шла о чувствах её напарницы. Какими бы ни были её отношения с этим стальным болваном, ей совсем не хотелось, чтобы Пинки страдала. Та чуть приободрилась от услышанного обещания. Она всеми силами пыталась верить в то, что Дэш обязательно разрешит эту проблему. Однако печаль так и не сошла с её лица.

Оглядевшись по сторонам, Рэйнбоу несколько секунд последила за тем, как расходятся грифоны, после чего посмотрела назад и увидела, что Гильда, Лайтнинг и Энджел остаются на своих местах и ждут их. Касательно первой она решила, что ей необходимо знать причины подобной несговорчивости грифонов. И дать ей ответы могла лишь одна из них, с которой она хоть как-то могла найти общий язык. Поэтому, заметив, как последний советник покинул зал, она повернулась и зашагала к бело-коричневой грифонихе.

– По-моему, первые переговоры прошли не очень хорошо, – заметила вдруг Мундэнсер слегка беспокойным тоном, направившись следом за Рэйнбоу.

– Не то слово! С яками и то было проще договориться, – пожаловалась Пинки, припомнив свою собственную посольскую миссию в Як-Якистан, на что Габби невесело вздохнула:

– И так проходил каждый мой спор с ними до вашего приезда…

Слегка озадачившись, Пинки и Мундэнсер переглянулись между собой. Ныне они могли себе представить, каково до сих пор было почтовой грифонихе, которая стала единственной, кто отстаивала идею взаимопомощи со страной маленьких пони. Наверняка это было крайне непростой ношей. Впрочем, не успел никто из них ничего более сказать в эту тему, как уже Рэйнбоу Дэш остановилась перед Гильдой и прямо осведомилась:

– У Дедули Граффа давно крыша поехала, или это он только сегодня не в лучшем настроении?

– Скорее первое, чем второе, – сухо отвечала Гильда. – Всё началось с того, как мы решили созвать в Грифонстоун всех грифонов, чтобы быть во всеоружии, пока чужаки выясняли отношения только между собой. Дедуля Графф начал возрождать старые порядки, помешался на всех этих правилах, организовал совет вроде того, который раньше заседал при короле, и всё такое прочее. В его методах, конечно, есть один плюс – ему удалось тем самым, можно сказать, искоренить в грифонах эгоизм и заставить их всех делать одно общее дело. Но в остальном он стал ещё более невыносим… и это не считая того, что его ворчливость никуда не делась.

– Но почему он желает Феври зла? За что? – искренне этого не понимая, вопросила розовая поняша.

– Разве это и так не понятно? Грифоны хотят мести, вот и всё.

– Феври не должен страдать из-за других киборгов, это неправильно!

– Киборгов? Они так себя называют? – с неявным призрением ухмыльнулась Гильда, доселе не подозревавшая, что у этих стальных созданий имеется самоназвание, однако кудрявая кобылка проигнорировала её вопрос:

– Пожалуйста, Гильда, может быть, ты можешь что-нибудь сделать? – чуть ли не сквозь слёзы попросила Пинки.

– Я отвечаю только за оборону Грифонстоуна, – отмахнулась грифониха в доспехах. – Судебные дела меня вообще не касаются. Я не могу, да и не особо-то хочу влиять на то, что будет с этой железкой.

Её ответ ранил сердце Пинки ещё глубже. Видя, как потухает надежда в её голубых глазах, Дэши вступилась вновь:

– Но ты же не последний грифон в городе, верно? Наверняка ты могла бы как-то повлиять хотя бы на Дедулю Граффа, – возразила она, после чего указала взглядом на подругу и спокойно добавила: – Поверь мне, для неё это важно.

Из клюва Гильды вырвался утомлённый выдох. Однако разговор почти сразу малость сменил русло:

– Постойте-ка, он действительно думает, что должен защищать Пинки Пай, и только? – осведомилась бледно-жёлтая единорожка, скорее интересуясь, чем сомневаясь.

– Вообще-то, перед тем, как мы отправились в эту посольскую миссию, капитан Спитфайр говорила нам, что мы должны следить за этими стальными существами в оба, потому что они всегда себе на уме, а ещё, к тому же, соединены друг с другом общим разумом, – к слову поделилась серовато-кремовая пегаска. – Вы можете представить себе что-то более пугающее?

– Я без понятия, что с ним творится, – призналась небесно-голубая пони. – После того, как ему повредили голову, он неоднократно говорил, что теперь его единственная цель – защищать Пинки Пай. Причём он вроде как собирается ради этого противостоять даже ЛЕГИОН’у, если потребуется. К сожалению, проверить это мы не сможем. Кто знает, что там происходит в его стальном котелке?

– Может быть, он не такой, как его сородичи, и поэтому решил перейти на нашу сторону? – предположила Габби, по доброте душевной готовая дать шанс практически любому – даже стальному чужаку.

– По-моему, он просто лжёт, – заключила Лайтнинг. – Чтобы втереться к нам в доверие. До нашей дипмиссии вы же и сами это много раз говорили, мэм, не так ли?

– Да, я знаю. И я думала об этом всю дорогу до Грифонстоуна, – сказала Рэйнбоу, хотя посмотрев на Пай, нервно наблюдавшую за тем, как проходит обсуждение судьбы её стального друга, всё же добавила: – Но Пинки верит ему, и… я тоже поверю.

Эти слова дались радужногривой пегаске не без труда. Но она знала, что сказала так ради подруги, хотя внутренне её томила отчаянная надежда, что в дальнейшем ей не придётся об этом пожалеть. Тем не менее, нужного в данный момент эффекта она добилась. В сердце розовогривой пони вновь блеснул огонёк оптимизма, несмотря ни на что.

– Спасибо, Дэши, – слабо улыбнулась Пинки. Глядя на них, Гильда слегка раздражённо вздохнула и кое-как выдавила из себя:

– Ладно, помогу я вам. Отменить суд мне, естественно, не удастся, но я могу потребовать, чтобы вам позволили выступить в его защиту. Хотя я не пойму, зачем вам это надо?..

---

– Тогда не буду мешать вам располагаться, – довершила Габби. – Если у вас возникнет какая-нибудь нужда, то обращайтесь – я всегда помогу вам, чем смогу. Ближайшие пару дней я наверняка буду в Грифонстоуне, так что – увидимся.

– До встречи, Габби, – отозвалась Рэйнбоу за всех, кратко улыбнувшись. Тёмно-серая грифониха покинула помещение и, оказавшись в прихожей, без промедлений вышла на улицу. Поглядев ей вслед, пока она не скрылась из виду, пегаска устало вздохнула: – И почему все грифоны не могут быть такими, как она?..

– Возможно, для того Карта и вызвала нас сюда, чтобы мы поработали над этим? – предположила Мундэнсер, встав рядом с небесно-голубой поняшей. Когда же они обменялись взглядами, единорожка в очках мило улыбнулась и в шутку произнесла: – Что ж, добро пожаловать в посольство Эквестрии на территории Грифонстоуна!

– Да уж, как бы странно это ни звучало в нашем положении, – сдержанно усмехнулась Дэш, после чего тщательнее огляделась вокруг, направившись медленным шагом к ближайшему окну.

Пятеро пони находились внутри дома, который был выделен им по решению Совета Мудрейших в качестве личных апартаментов, где Мундэнсер и две Вондерболтки обретались все последние сутки. Для Рэйнбоу, как и её напарницы, это место было в новинку, поэтому она решила немного здесь осмотреться. Её окружали стены не самой просторной, но и явно не самой тесной комнаты. Несмотря на то, что Грифонстоун был отстроен и приведён в порядок, архитектура его жилых домов не отличалась особым изыском, и то же самое можно было сказать и о внутреннем убранстве. Вокруг были лишь дощатые стены, такой же пол и соломенный потолок, а пространство между ними мало что в себя вмещало, казавшись чересчур пустым. Что ж, этому месту было далеко до облачного особняка Дэши, где каждый уголок наполнялся непередаваемым уютом.

Вдоль стены напротив окон, впускавших внутрь солнечный свет, стояли три простенькие кровати, рядом с каждой из них покоился сундук для личных вещей. Посреди помещения пол устилался небольшим ковром, а под потолком рядами тянулись деревянные перекладины, не позволявшие крыше обрушиться внутрь. Ближе к окнам, коих здесь было всего три лишь со стороны фасада дома, размещался стол с шестью табуретками, на поверхности которого лежали чернильница с пером и целая куча чистой бумаги. Должно быть, всё это осталось после попыток бледно-жёлтой единорожки связаться с родным домом. Мельком взглянув на содержимое стола, радужногривая пегаска вновь ощутила, как дурные предчувствия стальной хваткой сжимают ей душу.

Впрочем, подойдя к одному из окон, Дэш немного отстранилась от дурных предчувствий. Первым же делом она заметила, как Габби взмыла в воздух и направилась куда-то в сторону центрального дерева, откуда они только что сюда и явились. Выполнив поручение Гильды сопроводить делегатов в их новый дом, она теперь отправилась по своим делам. Далее взор пегаски проплыл по панораме города, точнее, его внутренней, наиболее защищённой части. Как это ни странно, Дедуля Графф не лукавил, когда заявил, что намерен обеспечить полную сохранность послов из Эквестрии. Если они где и могли быть в безопасности, то только здесь, в самом сердце столицы Королевства грифонов. В этом месте их защищали два рубежа крепостных стен, гарнизон из явно не одной тысячи грифоньих воинов и сами Великие Гиперборейские скалы.

Вместе с тем, обращая внимание на ближайшие дома, она подметила, что их новое жилище заметно крупнее большинства из них, несмотря на то, что в нём помимо этой комнаты вмещалась ещё одна такая же, располагавшаяся с другой стороны прихожей, а прямо напротив парадного входа находилась ещё лишь небольшая кухонька. Основная масса грифонов жила в небольших домах, напоминавших скворечники, и на их фоне можно было сказать, что личными апартаментами совет вполне себе уважил эквестрийских делегатов. Проведя взором по наполненной прохожими центральной улице Грифонстоуна, куда и выходило их новое жильё, она остановилась на собственном пороге и вновь про себя отметила, что возле входной двери на посту стоит всего один-единственный пони-гвардеец. В нынешней обстановке это выглядело в целом несколько забавно.

– У нашего посольства даже почётный караул имеется, – добавила Рэйнбоу к шутке единорожки, указав через окно в сторону гвардейца. Та в ответ тихонько хихикнула, прикрыв рот копытцем. Вновь посмотрев на служивого жеребца, облачённого в тяжёлый пеший экзоскелет, пегаска нахмурилась и с удручением осведомилась: – Кстати, а где ещё один? Их же вроде было двое, разве нет?

Даже после всего, что произошло, Дэши была готова поклясться, что точно запомнила, как из места крушения поезда вместе с ними спаслись два гвардейца, что также было подтверждено Мундэнсер по пути к королевскому дворцу. На её вопрос обе пегаски обменялись взглядами, а единорожка не сдержала тяжёлый вздох.

– Псы забрали его на следующий день после оползня, – проговорила она, потупив взор. – С тех пор мы его больше не видели. Потом они весь день охотились и за нами, но, к счастью, нам удавалось от них ускользнуть.

– Да, эти зверюги явно хотели взять нас в плен, а не убить, – к слову добавила Лайтнинг, на что Энджел боязливо проронила:

– Страшно представить, зачем мы им были нужны!..

– Поверьте, вам лучше не знать, – невесело ответила Дэш, вернувшись к центру комнаты.

Непроизвольно радужногривая пони судорожно сглотнула. Каждый раз, когда у неё перед глазами всплывала картина тех повешенных гвардейцев или в особенности приколоченной к столу кобылки с развороченным животом, ей не удавалось сдержать волну жуткого напряжения, прокатывавшуюся как по телу, так и по душе. Правда, на этот раз она постаралась подавить свои крайне неприятные ощущения от этой темы, а подняв взор на компаньонок, заметила, как Энджел ещё более ошеломлённо переглянулась с Лайтнинг, в янтарных глазах которой не углядывалось страха. Ни одной из них так и не довелось увидеть, что псы-мутанты делают со своими жертвами. Однако Вингс теперь явно боролась с теми догадками, которые ей внушала своя же собственная интуиция.

На пару секунд в помещении повисла несколько напряжённая тишина. Однако вслед за этим обсуждение продолжилось:

– В итоге с нами остался только он, – подытожила Мундэнсер, указав на окно, через которое можно было увидеть крыльцо жилища. – Когда грифоны поселили нас в этом доме, он сказал, что обязан защищать нас, и поэтому встал на пост у входа. С тех пор он в основном только и дежурит.

– Наверно, ему грустно там одному, – сочувственно произнесла Энджел, как вдруг на её плечи легло крыло Лайтнинг, которая сразу предложила, дабы подколоть сослуживицу:

– Почему бы тебе не встать на пост рядом с ним, а? Ты ведь тоже вроде как состоишь в посольской охране, не так ли?

– Что?! – вскинулась Вингс, заметно до жути смутившись. – Нет, я не… э-э, в смысле, я… это п-приказ, да?

Лайтнинг усмехнулась:

– Остынь, рядовая! – Не убирая крыла с затылка напарницы, она повела её к выходу в прихожую, столь же шутливо добавив: – Пошли уже отсюда. Дадим нашим охраняемым персонам спокойно отдохнуть.

Ведомая прочь из комнаты, Энджел Вингс не стала сопротивляться напору Лайтнинг Даст, которая на ходу оглянулась на Рэйнбоу Дэш и доверительно ей подмигнула. Та в ответ лишь улыбчиво закатила глаза, подметив также, что непростой характер её бывшей сокурсницы неисправим даже в настолько скверной ситуации, как нынешняя. Однако, в любом случае, она была рада видеть её на своей стороне, невзирая на их давние размолвки. Проводив подчинённых взглядом до тех пор, пока они не скрылись в той комнате, что располагалась напротив, радужногривая пегаска повернулась обратно к тем пони, что остались при ней, и впервые за время нахождения в этом доме обратила внимание на свою напарницу.

Поглядывая в прихожую пустым взглядом, Пинки Пай была необычайно для себя молчалива, и знакомство с новым пристанищем явно не воодушевляло её, что непременно случилось бы в любом другом случае, хотя ничто тут не вызывало особого восторга. И Дэши догадывалась, с чем это связано. Тем не менее, с самой аудиенции во дворце и поныне её заботило совсем другое, а потому она почти сразу перевела взор на единорожку в очках.

– Ну что, как нам теперь быть, Мундэнсер? – невесело заговорила она, заставив обеих коллег по дипмиссии оторвать взгляды от прихожей. – У нас большие проблемы с ЛЕГИОН’ом, грифоны не очень-то идут с нами на контакт, а Твайлайт не отвечает на твои письма. Что будем делать?

– Даже не знаю, – слегка растерянно отозвалась Мундэнсер. – Увы, мы не отработали никаких планов действий на такие случаи. Никому из пони и в голову не могло прийти, что всё получится… вот так.

– Это точно, мы с вами, девчонки, просто самые везучие пони в мире! – с мрачным сарказмом подметила Дэш, после чего тяжело вздохнула и сухо добавила: – Готова спорить, у Старлайт и Спайка дела и то идут лучше, чем у нас. Сильно сомневаюсь, что чейнджлингам тоже могло взбрести в голову наотрез отказаться от взаимопомощи с Эквестрией по выдуманным на ходу причинам, но при этом удерживать их при себе, как балласт на воздушном шаре!

– Если только у них нет таких же проблем с письмами, – заметила пони в очках. – Без понятия, почему ни Твайлайт, ни Селестия, ни моя сестра до сих пор мне не ответили, хотя с момента первой отправки прошло уже около суток. За такое время хоть кто-то уже должен был бы это сделать.

– Может быть, ты что-то не так делаешь? – предположила радужногривая пегаска, посмотрев на кучу бумаг, покоящуюся на столе.

– Но что? – непонятливо вопросила бледно-жёлтая единорожка. – За всё то время, что мы находимся в Грифонстоуне, я уже отправила в общей сложности семь писем. Не могла же я ошибиться столько раз подряд!

– Может, ты слишком сильно волнуешься, когда применяешь заклинание? Я вот, например, из-за волнения иногда начинаю хуже летать, – призналась Рэйнбоу, но сразу одёрнула себя: – Э-э, да, со мной это случалось всего пару раз, но… всё же.

– Дело явно не в этом, Дэш, – заметно увереннее отозвалась Мундэнсер. – Мы должны были прибыть в Грифонстоун ещё вчера в начале суток, и Твай об этом знала. Если бы к ней не приходили наши письма, то она уже точно начала бы беспокоиться и сама бы нам написала.

– Трудно не согласиться, – подтвердила Дэш, прекрасно зная склонную к паникёрству натуру Спаркл. Единорожка же продолжала:

– Этого так и не произошло. Поэтому я полагаю, что не наши письма до них не доходят. Они почему-то нам не отвечают.

– Думаешь, с ними уже могло что-то произойти?

– Не представляю, – вздохнула бледно-жёлтая поняша. – Но после всего, через что нам пришлось пройти, я уже, наверно, ничему не удивлюсь, как бы это ни было ужасно.

– Я тоже, – бросила Рэйнбоу, потупив взор. Спонтанно она проследовала обратно к окну и вновь оглядела видимую часть улиц Грифонстоуна. Она не знала, что случилось с Эквестрией, учитывая, что оттуда так и не было откликов, но понимала, что узнать это есть только один способ, а потому в отчаянии помотала головой и заявила: – Думаю, мне всё-таки придётся лететь обратно в Понивилль, чтобы во всём разобраться. И мне плевать на то, что говорил Дедуля Графф! Я сама решаю, идти мне на риск или нет.

– Но у тебя вывихнуто крыло, – напомнила Мундэнсер. Сбитая с толку её весомым аргументом, Дэши повернулась к ней и, чуть шевельнув крылом, ощутила в нём ту же тянущую боль. – Думаю, прежде чем мы решим, что нам теперь делать, вам стоит хорошенько передохнуть. Поверьте, я знаю, как вы устали. После того, как нас привели в этот дом, я сразу легла спать, а проснулась незадолго до того, как сюда вбежал грифон и передал приказ Гильды явиться на встречу с вами. Вы обе должны как следует выспаться – для начала.

Этот довод был ещё более весомым, чем предыдущий. Доселе Дэши старалась не обращать на это внимание, но теперь ей было совершенно очевидно, что она зверски нуждается во сне. И то вчера она провела довольно долгое время в отключке, что, конечно, трудно считать полноценным сном, но всё же. Каково же тогда было Пинки, если она, очевидно, совсем не смыкала глаз с самой ночёвки в той пещере алмазных псов? Даже если бы она сочла нужным пренебречь собственным сном, ей было необходимо подумать хотя бы о подруге. Впрочем, и без того на столь сонную голову никакого решения возникших проблем она всё равно бы не придумала.

– С этим тоже трудно спорить, – согласилась Дэш, не сдержав зёв. Когда же её шаг направился к кроватям, она огласила своё конечное решение: – Ладно, вздремнём часок-другой, а потом придумаем, как нам дальше быть. Устраивайся, Пинки!

Услышав её призыв, Пай без особого энтузиазма проследовала к крайнему спальному месту. Однако, прежде чем заметить, как она обессиленно упала на её поверхность, Дэш отвлеклась на Мундэнсер, которая подвела итог:

– Тогда оставлю вас наедине. Пока вы спите, я попробую немного освоиться в нашем новом доме, а то до сих пор на это так и не было времени. Может быть, даже пройдусь по улицам, посмотрю, какая у них тут библиотека, – улыбчиво проговорила бледно-жёлтая единорожка, ступая к выходу, а когда оказалась в прихожей, обернулась и в завершение кратко хихикнула: – Ну, ладно, приятного вам отдыха!

– Спасибо, Мундэнсер, – поблагодарила радужногривая пегаска, а спустя секунду добавила, заставив тем самым собеседницу, уже облачившую ручку двери в волшебную ауру, замереть: – И… я очень рада, что ты жива!

На личике пони в очках сама собой вытянулась ещё более широкая улыбка, выражающая взаимную радость. Вслед за этим она наконец закрыла дверь и пошла куда-то по своим делам. Первые несколько секунд из прихожей ещё доносился топот её копыт. Едва Дэши уже собиралась, было, приладиться к своему новому спальному месту, как вдруг её ушек коснулся протяжный тяжёлый вздох, плавно перетёкший в печальный стон. Её взгляд тут же метнулся к подруге.

Лёжа на боку, Пинки развалилась на кровати, словно неживая, а её глаза безжизненно упирались в одну точку. Единственным признаком жизни, что она подавала, был её мерно вздымающийся от дыхания живот. Причём вздохи у неё получались весьма глубокими, выражая её внутреннее волнение. Без труда можно было догадаться, что ей плохо.

– Пинки, ты в порядке? – скорее риторически осведомилась Рэйнбоу, чуть придвинувшись ближе к спальному месту подруги. Та в ответ лишь одарила её самым печальным взглядом, на какой была способна. И пегаске сразу же стало всё ясно. – Ты переживаешь из-за него, да? Поверь мне, сейчас у нас есть проблемы и поважнее. Ты слышала, что сказала Мундэнсер? Наши друзья уже могли оказаться в беде, а мы не представляем, как помочь им!

– Феври бы придумал, как им помочь. Он всегда знал, что делать, – грустно пролепетала Пинки, как бы от нечего делать поглаживая копытцем одеяло перед собой. От её утверждения Дэши слегка скривило.

– С этим я бы поспорила, – хмуро произнесла небесно-голубая пегаска, прижав ушки. Устало выдохнув, она взобралась на свою постель, которая стояла посередине, и принялась снимать с себя свою вондерболтскую форму, в равной степени пережившую вместе со своей владелицей множество мучений. Между тем она заговорила вновь: – Не пойму, о чём ты вообще переживаешь? Мы ведь и так уже сделали всё, что могли. Гильда поговорит с Дедулей Граффом, нам позволят выступить в защиту этой жестянки на их суде, и мы попытаемся спасти его от приговора. Всё просто.

– Но… мы будем спать в этих тёплых уютных постелях, а он остаётся там, в этой жуткой, страшной, холодной, тёмной тюрьме! – привела розовая поняша ещё один довод, а после небольшой паузы вернулась к прежнему: – И вдруг нам не удастся его защитить? Эти грифоны такие злые! Я просто… я не хочу, чтобы они его обижали, Дэши!

Наконец Рэйнбоу стянула с себя форму, чего не делала с самого крушения поезда. Обнажившись, она в полной мере ощутила, насколько её уставшее тело взмылено и покрыто пылью, от неё пахло потом, а шёрстка на ногах местами потемнела из-за, казалось, чуть ли не вросшей грязи. Никогда в жизни она так не тосковала по душу, как сейчас. Однако в следующий же миг всё её внимание обратилось на напарницу.

– Ты серьёзно? – скептически бросила она. В ответ подруга уставилась на неё взглядом широко раскрытых глаз. – Вспомни, псы запустили в него ракету, а ему хоть бы что! Ты думаешь, грифоны смогут ему хоть что-то сделать?..

P.S. «Продолжай пришпоривать скачущую пони лошадь» – Ямамото Цунэтомо.