Две части целого
Глава II
Пинки вновь начали посещать сны. Теперь это уже были не те жестокие сцены, начавшиеся «всего-лишь с маленькой птички», напротив – обычные ситуации из жизни. В них она открывала форточку, наутро обнаруживая её закрытой. Задавала кому-то волнующий её вопрос, только чтобы на следующий день выяснить что никакого разговора не было. Находила идеальное решение для очень волнующей её проблемы, которая на самом деле так и оставалась нерешённой...
...она переставала верить происходящему. Эти сны уже нельзя было так легко отделять от реальности, в них не было ничего непохожего. Теперь, почти в любой ситуации, она ловила себя на мысли: а не являются ли её воспоминания очередным сном? Точно ли не стоит перепроверить то, в чём она уверена на сто процентов? А не спит ли она прямо сейчас?
«Хватит уже! Я знаю что это ты! Прекрати – прямо сейчас!» – для пущей выразительности Пинки ещё и пристукнула копытцем. Как в реальности, так и в мысленности.
«М? Пфости, я немнофо фанята: фую лёфкие тфоей люфимой Тфайлайт», – донеслось до неё неразборчивое бормотание.
Чавканье прервал предсмертный вздох.
«Быстро она. Думала, дольше продержится», – вздохнула другая. – «Ну и ладушки».
Послышался новый звук. Это Пинкамина отрывала зубами лёгкое, доселе покоившееся внутри владельца.
«Не думай об этом, не думай!» – отчаянно твердила себе Пинки, но никак не могла прекратить представлять себе происходящее. – «Ну зачем ты это делаешь? Почему?» – захныкала она.
Другая счастливо захихикала, подмигивая ей.
«Ты боишься, да?» – тихо спросила Пинки. «Боишься что друзья бросят тебя, и потому не хочешь дружить?»
Вместо ответа она услышала звук яростно разгрызаемого рога.
Сон Дискорда почти ничем не отличался от его дома в «реальности». Впрочем, а сон ли это был? Или же его дом находится во сне? В любом случае, это место попирало все законы о пространстве, времени, да и понятиях вообще, переворачивая их с ног на голову, а с головы – на уши.
Найти среди постоянно меняющегося хаоса, поддельных Дискордов и временных ловушек самого Дискорда не было лёгкой задачей. Чего уж и говорить о том, что Принцессы справились с нею лишь на третью ночь. Но вот Они на месте – стало быть, дело осталось за малым.
«Будем честны с собой: найти его было малым. Сложности только начинаются...» – мысленно обратилась к сестре Младшая.
«Ну же, не стоит придавать этому столь сильную окраску. Ты же сама настраиваешь себя на поражение!» – наставническим тоном ответила Старшая.
Дверь раскрылась, выпуская из себя Дискорда и уползая обратно под землю. Одетый в пижаму с изображениями обеих Принцесс, он плыл у входа широкими гребками, сонно зевая.
– Доброе утро, принцессы! Не стойте на улице, проходите. Уже ночь на дворе, вечер ведь на носу.
Сёстры проследовали за Дискордом наружу, попав в его дом и чуть не задев при этом лбами половик. Судя по сердитому рычанию, последнему это не сильно понравилось.
– Чем же я могу помочь вам в столь светоносный день? Может быть, чаю?
Следом за щелчком его пальцев, в литре от принцесс выстроилась колонна чайных пакетиков, тут же начав перекличку. Пока проводилась жеребьёвка, вода в пассатижах уже доводила до кипения три кружки огня...
«Ежели так и продолжится, мы и слова вставить не сумеем», – мысленно вздохнула Младшая.
«Тогда действуем по плану», – подмигнула Ей Старшая.
Одновременно телепортировавшись и оказавшись по обе стороны от воплощения Хаоса, Сёстры синхронно поцеловали его в обе щеки.
«Время», – мысленно напомнила Младшая.
Старшая мысленно кивнула.
– Теперь, когда ты наконец способен слушать, а не говорить: слушай. Есть одно важное дело, и оно серьёзнее всего того, что мы делали в последнее время.
– Пони, с которой ты уже знаком. Пинки Пай, – взяла слово Младшая, – имеет в своём разуме очень опасную сожительницу. Эта сожительница сочится злобой и ненавистью, которую мы – казалось бы – искоренили многие столетия назад.
Она показала Дискорду нужные воспоминания.
– Мало того, – снова заговорила Старшая. – Она в полной мере владеет странными силами, которые ты уже мог заметить у самой Пинки. Она...
– Победила меня в мире снов. Да, меня. Да, в мире снов, – Луна вздохнула. – Она не просто маньячка. Она терпелива. Последовательна. Умна. Как и сама Пинки Пай, смею заметить.
– Мы... мы вынуждены просить о твоей помощи, Дискорд, – бессильно опустила голову Селестия.
Ответа не было долгие пять секунд.
– Но... – неуверенно начал он. – Но что может дух Хаоса, если даже сами божественные Сёстры пасуют?
– Мы не пасуем, Дискорд, – возразила Луна. – И не стоит принижаться, без Элементов мы не могли сделать тебе ничего. И нет, мы не можем использовать их сейчас. Мы им более не хозяева.
– А Пинки Пай не сможет применить их против себя же, – мрачно усмехнулась Селестия.
Недолго думая, Дискорд облачился в военную форму и с преувеличенной серьёзностью отдал честь.
– Я с вами! Каков план, генералы?
– Пункт «Составить план действий» ещё не имеет галочки напротив, – невесело пробормотала Младшая.
– Зато пункт «Завербовать Дискорда» – отмечен! – не унывала Старшая.
Она была на грани, но не могла никому об этом рассказать. Если даже Селестия ничего не заметила, то кто вообще мог? Кто поймёт, что творится у неё внутри?..
Днём она веселилась. Смеялась так, как никогда ранее, и мнение о том что у Пинки Пай всё хорошо – оно лишь упрочилось.
Ночью она лила слёзы, так что наутро подушка была пропитана солью, а у изголовья всегда стоял графин со свежей водой.
Лишь одному Гамми теперь доверяла Пинки, еле слышно рассказывая ему о своих печалях. Она не боялась, потому что маленький аллигатор слишком глуп чтобы предать.
Пинки невесело усмехнулась, а слёзы уже прошли.
«Рассвет близко», – вяло подумала она.
Прямо сейчас Гамми просто прохаживался по её постели. Вновь подойдя к розовой пони, он привычно прикусил ей копыто – мягко, уже и не говоря об отсутствии зубов. Пинки не вздрогнула, когда у неё пошла кровь. Даже когда появилась боль. Это не было реальностью. Не могло быть.
Снова этот смех.
«А если ты и правда поранишься, но не поверишь в это? Что тогда?»
«Рядом всегда кто-то есть. Если это и правда произойдёт, они заметят. А с ними уже и я».
«Как удобно. А если рядом никого?»
«Плохо тогда будет...»
Обессиленная и лишённая надежды, она просто зарылась в одеяло и забылась, балансируя где-то на границе между дрёмой и явью...
– Дискорд. Твоя задача – изолировать нас на время всего действа. Ничто не должно попасть внутрь или просочиться наружу. Твой Хаос подходит для такой задачи, как ничто другое.
– Я сделаю это, даже если потребуется тратить свои жизненные силы! – заявил тот, вновь козырнув Селестии.
– Верю. Но всё же постарайся не отдавать их все, – печально ответила Старшая. – Луна, – сказала Она, поворачиваясь к сестре. – Ты снова встретишься с ней лицом к лицу и решишь этот вопрос – раз и навсегда.
Младшая кивнула.
– Я сделаю это.
– А я... просто буду помогать вам по мере сил. Ведь больше ничего я сейчас сделать не могу...
Возразить себе она не дала, резко совершив телепортацию к месту назначения. Момент был подобран идеально: никого постороннего в Сахарном Уголке не было. Получив отмашку Селестии, Дискорд приступил к созданию многослойного барьера движущегося Хаоса, призванного полностью изолировать их от внешнего мира.
Сёстры в молчании поднялись на второй этаж, проходя в комнату Пинки.
– Нет, пожалуйста... – захныкала проснувшаяся от цокота копыт розовая пони. – Не надо. Не мучайте меня... не мучайте себя... никого...
«Она уже потеряла границу меж явью и бредом, сестра. Мы должны действовать прямо сейчас», – холодно проговорила Младшая.
«Но что я могу сделать?» – беспомощно вопросила Старшая.
«Ты же олицетворение Солнца. Стань её лучиком надежды. Согрей её и даруй покой».
Всхлипы со стороны розовой пони усилились. Похоже, бездействие принцесс лишь усилило её страхи.
Долгие секунды Они стояли в нерешительности, пока Младшая с уверенность не взглянула на Старшую.
«Расскажи ей сказку».
Селестия мысленно перевела дух и осторожно села на край кровати. Ей нестерпимо хотелось обнять маленькую пони, но Она боялась лишь навредить этим. Тем не менее, медлить было нельзя.
– Ты знаешь... – неуверенно начала Она. Мысленно обругав себя, Селестия взяла свой голос под контроль. – Давным-давно, жила одна маленькая кобылка. Это была очень весёлая и жизнерадостная кобылка, но стоило Солнцу уйти за горизонт, как она могла испугаться любого силуэта в темноте, пусть даже самой малой тени.
Всхлипы постепенно стали затихать, подбадривая этим и саму Селестию.
– Но у неё была бабушка, которую она очень любила – ох, а как сама бабушка любила эту маленькую кобылку! – она научила её одному очень верному способу, который всегда помогал ей справляться со страхами. Знаешь, что это был за способ?
Пони под одеялом несколько секунд не отвечала, отчего Селестия начала бояться, что слишком рано перешла к диалогу, но вскоре ответ всё же зазвучал.
– Смех?.. – слабо ответила Пинки, ещё не вылезая из-под одеяла, но уже перестав шмыгать носом.
– Именно! – подбодрила её Селестия. – Её горячо любимая бабушка просто посмеялась над монстром, которого увидела в тот вечер маленькая кобылка, а потом предложила и ей сделать то же самое. Каково же было удивление кобылки, когда страх и правда отступил... да и с чего бы ей бояться простого кресла, силуэт которого она увидела в темноте?
Пони под одеялом хихикнула.
Селестия кивнула тихо ожидающей Луне. Кивнув в ответ, Младшая отправилась в мир снов...
– А, это снова ты... – без особого воодушевления отозвалась Пинкамина, неспешно стягивая шкуру с очень молодой копии Луны. – Кажется, вы там что-то затеяли, но я никак не могу взять в толк, что.
— Мы... – величественно начала Луна, но розовая Её перебила.
– Да-да, всё я понимаю. Вы не можете меня спасти, я не подхожу для вашего мира, бла-бла-бла, пфф, – беспечно улыбнулась она. – Я маньячка, и это моя суть. От этого не уйти, как и от того что Пинки — весёлая и дружелюбная пони. А мне друзей иметь не суждено. Да просто хоть кого-нибудь, кто бы меня понимал! – сорвалась она на крик. – Но это всё не важно, – вновь беспечно продолжила розовая. – Так что вы там придумали для меня?
Луна открывала и закрывала рот, собираясь что-то сказать, но в последний момент передумывая. Не зная чего и добавить, Она бросила бесплодные попытки и просто печально улыбнулась.
– Но у меня есть для тебя один подарок, – мягко возразила Она.
Розовая резко подняла голову.
– Подарок? – её голос надорвался. – Мне?
Видя искреннее удивление, Принцесса подбодрила её кивком.
– Я дам тебе честный бой. На равных. Только ты и я.
Пинкамина благодарно кивнула, смахивая навернувшиеся слёзы. Она только сейчас заметила, что за время разговора покинула разум Пинки Пай вместе с Принцессой.
– Мы нигде, да?
Получив утвердительный кивок, Пинкамина вновь беспечно улыбнулась. Вот уже она снова подпирает мордочку топором, а перед ней стоит Луна – с мечом и в боевой стойке...
Когда Луна вернулась, Пинки уже вовсю смеялась на пару с Селестией.
– Принцесса Луна! Вы ведь всё время были тут, да? Вы ведь слышали эту сказку? Она такая интересная, а та пони в ней – она так похожа на меня!
Розовая пони начала скакать по комнате, даже не дожидаясь ответа. Луна поймала взгляд сестры, уже собираясь что-то сказать, как Пинки вдруг печально спросила.
– Её ведь больше нет, да?
Луна грустно склонила голову. Розовая пони ещё раз всхлипнула.
– Когда я закончила с ней. Знаешь, что она сказала? – тихо спросила Младшая.
Все присутствующие обратили на неё свои взгляды. Даже в настольной лампе проступило два жёлтых глаза со зрачками разных размеров.
– «Спасибо». Она сказала мне «спасибо». Наверное, мы поступили лучшим образом. Надеюсь, что лучшим...
Никто не ответил. И снова ей пришлось прерывать тишину. И снова ей пришлось озвучить неприятную новость.
– Пинки, мы ведь должны всё вычистить. Не останется даже и намёка на тень отголоска произошедшего... – Луна подняла взгляд на розовую пони. – Прости, что лишаем тебя памяти.
Пинки как-то неопределённо усмехнулась.
– Да ладно вам, Принцесса. Так надо.
Она развела копыта, подходя к Младшей поближе.
– Только давайте я вас ещё и обниму, чтобы это уж точно стоило того?