Так держать, Менуэт, так держать!

Глава 4

Мы — кобылки-скауты, все вместе мы поем!
И пусть наш путь был длинным, его мы весь пройдем....

— Винил, заткнись, пожалуйста, — прошу я. Обычно я ничего не имею против песенок кобылок-скаутов, но с тех пор, как фургон Трикси погиб, нам приходится идти пешком, что меня просто неимоверно бесит. Прослушивание песен типа “Мы — кобылки-скауты”, “Жучиный сок” или, самое кошмарное, как по мне, “Благодарю богинь, что я эквестрийка” ни разу не способствует улучшению моего настроения. Не говоря уже о том, что голос Винил далек от совершенства — годы употребления алкоголя и курения сигарет сделали его достаточно хриплым. Даже и не скажешь, что она, вообще-то, моложе меня.

— Эй, я всегда пою, когда иду в поход! — отвечает диджейша. — Когда я была кобылкой-скаутом...

Я бью себя копытом в лоб.

— Винил, это не траханый поход! Нам нужно добраться до Эпплузы, прежде чем у нас закончится еда!

Вообще-то, нам не нужно об этом переживать. Перед тем, как нас официально уволили, Инки выдала нам столько еды, что хватило бы на месяц, но сойдет любой предлог, чтобы заставить Винил прекратить петь.

— Следи за языком, подруга, — бормочет диджейша. — Я не желаю знать, чем ты там занимаешься в походах...

— Ты была кобылкой-скаутом? — спрашивает Трикси, прежде чем я успела послать Винил в пешее эротическое путешествие.

— Да. Классное было времечко. Хотя потом мой брат все испортил... — вздыхает белая единорожка. — Я случайно взяла его печенье с гашишем вместо тех, что должна была продавать. Весь район обдолбался.

Охо-хо. Я прямо представляю себе восьмилетнюю Винил — невинную улыбающуюся кобылку, рысящую от дома к дому и продающую печенье старым кобылам. Кобылам, которые чуть позже отправились в лучшее путешествие в своей жизни.

— И чем все кончилось? — спрашиваю я. Наверное, она запаниковала.

— Понятия не имею. Мы с Лирой и Бон-Бон его тоже попробовали, а потом пришли люди и посадили нас в клетку... По крайней мере, так рассказывала Лира. Я помню кое-что насчет Народа Огня...

Ну, это многое объясняет. Однако что-то меня все еще беспокоит.

— А что Бон-Бон помнит о том дне?

— Она запаниковала и пыталась найти кого-нибудь, кто помог бы ей оттащить нас, пускающих слюни и бредящих, в больницу. Она съела печенья куда меньше нас...

— Трикси не ела гашишного печенья, — говорит фокусница. — Трикси не нужны наркотики, чтобы улететь...

— Ага, вчера мы это и наблюдали... — отвечаю я. — Вроде, это называется “опьянение силой".

— Возможно, — Трикси кивает. — Что насчет тебя, Менуэт?

О, как я ненавижу этот вопрос. Он неизбежно ведет к тому, что я говорю что-то, о чем потом сожалею.

— Когда я была маленькой веселой кобылкой, мама говорила мне, что наркотики — это плохо. Как я уже сказала, я была очень веселой, поэтому не понимала, зачем пони принимают наркотики, чтобы стать счастливее. Потом я выросла и стала подростком. Я была менее веселой и более злой, писала тоскливые стихи, но все еще помнила слова своей матери. Ну, Берри Панч чуть не сделала из меня алкоголичку, но это быстро закончилось.

Я делаю паузу, чтобы перевести дыхание. Винил и Трикси озабоченно смотрят на меня.

— Точнее, это закончилось в ту роковую ночь, когда Берри залетела, а я провела весь вечер, кормя Ихтиандра, прежде чем вырубилась рядом с забитым унитазом. Я осознала, что в тот вечер все могло произойти наоборот, поэтому бросила пить и поклялась, что никогда не буду заниматься сексом. Одиннадцать месяцев спустя я лишилась девственности.

Я смотрю на моих спутниц, гадая, как повлияет на них моя история. Глаза фокусницы распахнуты в шоке, а диджейша лишь ухмыляется. Ладно, время для безумной части.

— Сначала было весело, но потом я узнала, что большинство жеребцов не любят, когда кобыла сверху, — я смотрю в глаза Трикси. Она густо краснеет. — Тем временем я выросла и получила свою первую работу часовщика, как и требовала моя метка.

Я делаю паузу, размышляя о своей утраченной наивности. Это было так мило с моей стороны, думать, что я могу заниматься всем, чем хочу...

— К сожалению, я не заработала много денег,  — продолжаю я. — Разочарование за разочарованием, неудача за неудачей... Одна странная работа, потом другая... Я больше не была веселой, но все еще помнила, что говорила мне мама. Даже когда я снова начала пить, просто чтобы забыться. Даже в ту ночь, когда я хотела наглотаться снотворного моей матери... И даже сейчас, когда из-за вас мне невыносимо хочется набухаться...

Тишина. Спасибо, жду аплодисментов.

— У тебя не та метка... — наконец говорит Винил. — Тебе надо было стать комиком...

— Ага, но перед выступлением, кто-то должен отбирать у публики все, на чем можно повесится... — я усмехаюсь. Горько, как всегда. Наверное, такая я и есть.

Мы медленно рысим по пыльной дороге. Наши седельные сумки тяжелы — прежде чем покинуть каменную ферму, мы взяли еще немного денег из старой шахты. Все, что у нас есть — биты, еда, снайперская винтовка мертвой зебры, дробовик Винил и плащ.

А еще план. У нас есть немного времени до того, как братцы-зебры доберутся до Бакио делла Морте и сообщат ему, что три безоружные кобылы, которых он хотел поймать, на самом деле две кобылы с пушками и еще одна настолько спятившая, что ей и пушка без надобности. До этого момента, мы хотим добраться до Эпплузы, сесть на поезд до Додж Джанкшн, и, пробравшись через Хайсидские Топи,  попасть в Балтимэйр. Конечно, мы не собираемся сидеть там и пялиться на залив. В наших планах числится первый же корабль в Империю Грифонов, который мы найдем.

Конечно, у нашего плана есть недостатки. Мне, например, категорически не нравится идея идти через Хайсидские Топи. Я, в целом, не против огненных гейзеров, химер и поселений хиппи, но, боюсь, что либо Винил утопнет сама, либо ее утоплю я. Ну, или она наконец прекратит петь.

У Сомбры яйцо было только одно,
Дискорд имел два, совсем мелких таких
У Тирека с яйцами тоже говно,
У Криззи-бедняжки вообще никаких!

Ладно, думаю, это не песенка кобылок-скаутов.

— Трикси думает, что эта песня не имеет смысла, — заявляет фокусница. — Предполагается, что у Кризалис нет яиц...

— Когда имеешь дело с чейнджлингами, никогда не знаешь точно... — отвечает Винил. — Я рассказывала вам, как проснулась в постели с чейнджлингом? Это было на свадьбе принцессы Кейденс...

— Если все закончилось тем, что ты вступила в межвидовое сношение с чейнджлингом, то не желаю об этом слышать, — я резко машу копытом.

— “Межвидовое сношение”, какое уродливое выражение, — бормочет диджейша. — Кроме того, трахаться с чейнджлингом? Да это все равно, что мультитул трахать... Кстати, а вы знали, что у самочек-чейнджлингов куча дырок везде, кроме того места, где как раз одна и должна быть? И когда папа-чейнджлинг хочет трахнуть маму-чейнджлинга, он должен просверлить...

— Винил, прекрати, я тебя умоляю... — говорю я.

Бывало ли у тебя такое чувство, когда ты возбуждена и тебя в то же время тошнит? Я испытывала нечто подобное. Чейнджлинги и их привычки омерзительны, но любое упоминание о трахании с инструментами заставляет меня намокнуть. Немного, но все же. Не то, чтобы я когда-либо пыталась...

Ладно, однажды я сделала это рукояткой отвертки. И предпочитала ее большинству моих приятелей-жеребцов, хотя, должна заметить, некоторые из них были теми еще “инструментами”. Причем тупыми как молоток.

Эх, я все еще обожаю ту отвертку...

Фу! Зачем я тебе это рассказываю? Чтобы отвлечься от россказней Винил, я спрашиваю:

— Что мы будем делать, когда доберемся до Империи Грифонов?

— У нас есть деньги, мы далеко от дома... Я думаю, мы будем пить водку и трахать сучек, — отвечает диджейша.

Ага, самое-то, чтобы прекратить думать о сексе. Разговоры с Винил всегда так заканчиваются — вы начинаете с чего-то невинного, типа погоды, а в конечном итоге обсуждаете, где лучше быть в групповушке, в середине или сверху.

Не то чтобы я жалуюсь. В конце концов, секс — это тоже часть жизни, как и все остальное. Было бы странно, если бы мы вообще об этом не говорили. Хотя, с другой стороны, обычно дефекацию мы не обсуждаем...

— Хм-м, а кто-нибудь видит кустики? — спрашивает Винил. — Похоже, та брокколи, не пошла на пользу моему желудку...

— Мы все еще в полупустыне, так что никаких тебе “кустиков”, — отвечаю я. — Ты можешь или терпеть, или найти себе кучку камней поприличнее.

— Но у меня же задница напополам треснет! — в глазах диджейши заблестели слезы.

О да. Каждый раз, когда я говорю что-то типа того, что сказала минуту назад, жизнь — или, если быть точной, Винил — принимает это как вызов. Видишь ли, она даже не подозревает, что есть вещи, которыми не принято хвастать среди других пони. И тем более не в курсе, что размер какашек — одна из таких вещей.

Ну, мне кажется, что все это связано с тем, что Винил — ипохондрик. Когда она еще встречалась с моим братом, то однажды простыла. Я совершила ошибку, оставив свой экземпляр “Справочника Маресона по внутренним болезням” там, где она смогла до него добраться. Когда я вернулась домой, диджейша лежала на диване, готовясь умереть от сочетания цирроза, гипертонии, гипертрофической кардиомиопатии, почечной недостаточности, ретинобластомы, возрастной дегенерации мышечной ткани и рака яичек. Мне пришлось долго объяснять ей, что у нее вряд ли будет ретинобластома и ВДМТ одновременно, у нее определенно нет цирроза (пока что), и ближе всего к яичкам она была, когда вчера отсасывала моему брату. Как я уже говорила, у нас дома очень тонкие стены.

К сожалению, единственное, чем реально страдает Винил (и сильно любит об этом напоминать) — синдром раздраженного кишечника. Расстроить ее желудок может буквально что угодно, особенно, когда она нервничает. Если бы она питалась как я, то точно отбросила бы копыта. Знаешь, когда я работала бухгалтером в какой-то корпорации, то пила два кофе вместо завтрака. Я это прекратила, когда узнала, что если я заработаю язву желудка, то им будет дешевле уволить меня, чем платить за лечение.

На наше счастье рядом с дорогой обнаружилась удобно расположенная куча камней. Винил извиняется и убегает за нее. Мы с Трикси остаемся ждать ее у дороги, стараясь не прислушиваться к звукам, которые до нас доносятся.

Внезапно мы видим большое облако пыли, медленно приближающееся к нам.

Трикси смотрит на меня.

— Ты думаешь о том же, о чем думает Трикси?

— Друзья наших приятелей-зебр? Надеюсь, что нет, — отвечаю я. Единственное место, где мы могли бы спрятаться, это куча камней, но я лучше встречусь с целой армией бандюганов, чем пойду туда, где Винил занималась своими делами.

Тем временем облако пыли приближается. Теперь мы видим внутри какую-то повозку. Это одна из самых странных фиговин, которые я видела в жизни, а уж всяких странностей я навидалась вдосталь. И не только потому, что когда-то работала уборщицей.

Помнишь ту пегасенку на самокате? Ну, которая вечно пытается меня убить? Так вот, тут что-то типа того. Только поздоровее, больше похоже на металлическую телегу с резиновыми колесами и двумя пони. Одна из них — кобыла-пегас — стоит сзади и яростно работает крыльями, чтобы толкать эту хрень вперед. Другая сидит внутри и рулит. Зачем пегасам вообще использовали подобную штуку, если они умеют летать? Понятия не имею.

Повозка останавливается рядом с нами. Кобыла за рулем снимает очки и смотрит на нас. Она фиолетовая, и ее бело-голубая грива уложена так, что сразу понятно, что ей нравятся эти ниппонские мультики. Кобыла сзади выглядит почти идентично. У нее голубая грива с розовым бантиком.

— Привет, девчонки, — говорит пегаска, сидящая за рулем. — Куда направляетесь?

— В Балтимэйр, — отвечает Трикси, прежде чем я успеваю ее стукнуть. Кто знает, может, они хотят засунуть нас в багажник и сбросить в море.

— Не-е-е, туда мы не едем, — отвечает пегаска. — Но мы можем подбросить вас до Эпплузы, если хотите. Кстати, меня зовут Клаудчейзер, а это Флиттер.

— Трикси, — представилась Трикси.

— Романа фон Колгейт, — говорю я. Трикси удивленно смотрит на меня. Неужели я единственная, кто знает, что не стоит использовать свое настоящее имя, убегая от мафии?

— Твои родители, должно быть, тебя ненавидят... — хихикает Флиттер. Некоторые пони просто напрашиваются, чтобы им вломили. В морду. Стулом.

— Не обращай на нее внимания... — говорит Клаудчейзер. — Родители ее тоже ненавидят...

Я не удивлена, но все равно спрашиваю:

— Из-за чего?

— Ее отец отрекся от нее, когда узнал, что мы вместе... — пегаска наклоняется и целует Флиттер в щечку.

— Да уж, я встречалась с такими пони... — киваю я, вспоминая Кварц. Интересно, что сейчас делает Инки?

— Думаю, он бы злился куда меньше, не будь он и твоим отцом тоже... — невинно добавляет Флиттер.

Подождите, чего? Я что, единственная пони в Эквестрии, у которой нет никаких странных извращений? Ладно, оставим это. У меня тоже есть свои причуды, но я же не трахаю своего брата! На самом деле, сейчас, когда я присмотрелась к ним, то замечаю, насколько они похожи. Возьмите Флиттер, покрасьте и уложите гриву, и у вас будет две Клаудчейзер. Прежде чем я успеваю выразить свои чувства по этому поводу, из-за камней выходит Винил.

— Фуф... Это было похоже на водопад... — диджейша смотрит на сестер-пегасов. — Как тебе не стыдно, Менуэт... Меня не было меньше пяти минут, а ты уже подцепила девочек...

Она широко улыбается.

— Причем близняшек...

— Твоя подруга? — хихикает Клаудчейзер, с любопытством глядя на Винил.

— Менуэт? — спрашивает Флиттер.

— Это мое прозвище, — быстро объясняю я. Думаю, если бы меня действительно звали “Романа фон Колгейт”, я бы точно использовала прозвище.

— Так и будем стоять здесь, или как? — спрашивает Клаудчейзер. — Вы трое собираетесь в Эпплузу, верно?

— Да, — отвечаю я. Пегаска подходит к багажнику в передней части повозки и открывает его. Пока мы складываем туда наши седельные сумки, я его осматриваю. Лучше перебдеть, чем потом жалеть, знаешь ли. Оружия там нет, но это не значит, что багаж сестричек скучный.

В багажнике полно игрушек. Не тех, которые для маленьких кобылок, а резиновых и латексных игрушек для взрослых пони, которые ты предпочтешь заказывать по почте, а не ходить за ними в магазин. Я даже заметила несколько цепей и пару хлыстов.

Я изменила свое мнение насчет этих двоих. Они могут трахать друг друга сколько угодно и как им нравится. Дискорд меня дери, может, мы даже подружимся. Л.Б.Д.С.М.Д.Н.

— Ага, мы по этой части, — улыбается Клаудчейзер, заметив мой взгляд. Она понижает голос до шепота. — Наш союз благословлен на небесах: я люблю доминировать, а Флиттер любит быть моей маленькой рабыней...

Ладно, мне определенно надо поговорить с ней и обменяться опытом. К сожалению, у меня его не так много. Мало кто из жеребцов любит, когда кобылы, затянутые в латекс, стегают их хлыстом и выкрикивают непристойности на пфердском.

— Погодите, — говорит Винил. — Вы действительно вместе?

Кажется, сегодня кто-то тормозит.

— Да, — отвечает Флиттер, становясь на запятки повозки, пока мы занимаем места внутри. — Лучший инцест — твинцест.

Винил смотрит на нее с надеждой.

— А вы не хотели бы...

— Нет, — невозмутимо отвечает Флиттер. Диджейша делает щенячьи глаза, но пегаска непреклонна.

— Вы все извращенцы, — говорит Трикси. Это что-то новенькое. До сих пор она не возражала, но очевидно, четыре извращенца на квадратный метр оказалось для нее слегка чересчур.

Винил настолько смущена отказом, что не реагирует, когда я заявляю, что займу место рядом с водителем. На самом деле, даже если бы она была против, у меня в седельной сумке самый настоящий дробовик, так что она может поцеловать меня в задницу. Я устраиваюсь рядом с Клаудчайзер. На обивке сидения высохшее пятно, будто что-то пролилось. Учитывая нрав сестричек, это может оказаться чем-то мерзким.

Фу! Трикси права. Здесь определенно слишком много извращенцев.

Флиттер начинает работать крыльями, и повозка медленно движется вперед. Постепенно пегаска входит в ритм, и мы все ускоряемся. Я смотрю на руль и механизм, соединяющие его с колесами. Его простота и эффективность завораживает. Я могла бы часами смотреть на него. Ветер развевает наши гривы, а скорость гипнотизирует.

— Могу я попробовать прокатиться на ней? — спрашиваю я Клаудчейзер.

— Только я могу кататься на своей сестре, — отвечает пегаска. Трикси стонет на заднем сиденье.

— Я имела в виду повозку, — уточняю я.

— Все равно нет. Знаешь, когда я была маленькой кобылкой, отец научил меня одному правилу: никогда не одалживай другим пони свою повозку, свою гитару и свою жену. На гитаре я не играю, а в остальном правило остается в силе.

— Я играю на гитаре, — говорит Винил. — Когда я была кобылкой-скаутом, я всегда пела песни.

— Теперь понятно, почему среди кобылок-скаутов так много глухих... — невозмутимо произносит пегаска. — Они никогда не слышат, как я кричу, что не хочу печенья...

Винил опускает уши. На месте Клаудчейзер я бы спала вполглаза — диджейша считает, что месть — это блюдо, которое лучше подавать холодным.

— Куда вы направляетесь? — спрашивает Трикси, пытаясь нарушить неловкое молчание.

— Холлоу Шейдс, — отвечает пегаска. Она полностью сосредоточена на вождении.

— Это где? — интересуется Винил. — Название звучит интересно.

— Это зачарованный лес к северо-востоку от Филлидельфии, — объясняю я. — Кажется, там и город есть.

— Трикси была там однажды, — говорит фокусница. — Какая-то кобылка бросила в нее манго.

— А что сделала Трикси? — спрашивает Клаудчейзер.

— Трикси поймала фрукт магией и бросила назад. Кобылка схватила его в воздухе клыками и съела.

— Клыками? — спрашивает диджейша. — Она была, типа, бэтпони?

Добро пожаловать в Эквестрию, Винил. Последний раз, когда я проверяла, каждый жеребенок знал, что Холлоу Шэйдс — анклав бэтпони. Ну, каждый жеребенок, который посещал школу. Я ей об этом и сообщаю. За вычетом школьной части. Как бы сильно Винил меня не злила, я не хочу, чтобы Клаудчейзер прикалывалась над ней еще больше.

— Круто, — говорит диджейша. — Я люблю бэтпони. Они всегда веселятся на полную.

— Поэтому мы туда и направляемся, — говорит пегаска. — Все станет лучше с небольшой оргией...

Ладно, оргией она меня подловила. Быстрый взгляд на заднее сидение подтверждает, что не только меня.

— Может, тоже съездим в Холлоу Шэйдс? — спрашивает Винил. — Мы можем отправиться в Империю Грифонов из Филлидельфии или Мэйнхэттена.

Бью себя копытом по лбу. Вот и все наши тайные планы. С другой стороны, сама знаешь, что говорят о бэтпони...

— Вы собираетесь в Империю Грифонов? — спрашивает Клаудчейзер. — Зачем?

Ладно, время импровизировать.

— Ты знаешь, сколько грифонов-геев подвергаются дискриминации из-за своей ориентации? Мы едем туда, чтобы поддержать их и заставить грифонское правительство принять закон о гейских бра...

— А как вы собираетесь протестовать? — спрашивает пегаска, явно заинтересованная. Похоже, мне придется продолжать.

— Мы еще не решили... Я думаю, мы просто напишем несколько лозунгов на наших боках и будем бегать вокруг Императорского дворца голыми...

Клаудчейзер почти руль из копыт выпустила. Похоже, она представила нас голыми...

— Голыми? — восклицает она. — Но вы ведь и так голые?

А может и нет.

— Да, но... мы будем более голыми, чем обычно... — быстро отвечаю я.

Знаешь, одна из моих самых диких фантазий — побрить Винил и заставить ее так бегать. У меня будет достаточно времени для этого во время круиза.

К счастью, пегаска об этом не сильно задумывается.

— Может быть, мы поедем с вами, — говорит она. — У нас полный багажник снаряжения для бондажа. Интересно, что скажет император, когда увидит лошадь-качалку?

Не буду врать: у меня очень живое воображение. Когда пегаска упоминает лошадь-качалку¹, оно идет вразнос. Если бы я была пегасом, то Клаудчейзер дороги бы не видела из-за моего крыльевого стояка.

— Хорошая идея, — говорит Винил голосом, предполагающим, что ее гормоны тоже сошли с ума. — На самом деле, мы все можем его надеть. Я даже могу позволить Менуэт вести себя на поводке. Ей такое нравится.

— Откуда ты знаешь, что мне это нравится? — я что-то не припоминаю, чтобы говорила ей это.

— Помнишь, как мы с твоим братом провели ночь у тебя дома? Я случайно нашла твою коллекцию порно.

— Ты нашла мою... — я медленно поворачиваюсь к ней. Они никогда не найдут тело…

— Эй! — кричит Клаудчейзер. — Никаких драк в повозке!

— Это не моя вина! — восклицает диджейша. — Я искала клейкую ленту, и эта гадская коробка упала мне на голову... Так что я глянула краем глаза... Прочла несколько статей... Взяла купон со скидкой на кожаные седла...

— А я его потом столько искала! — пронзаю ее грозным взглядом.

— Прости... Я все равно не пользуюсь этим седлом, так что, если хочешь...

Внезапно Трикси издает странный звук. Все смотрят на нее.

— Великую и Могучую Трикси укачивает, — говорит фокусница. — Она пытается не запачкать внутренности повозки своей блевотиной, но воображаемый образ Винил, клопающей на порно Менуэт, ей не помогает...

— Эй, я не клопала! — орет диджейша.

— Да уж, конечно... — невозмутимо отвечаю я. — Мне пришлось чистить ковер после того, как вы свалили...

— Я думаю, вы упускаете суть, девочки... — прерывает нас пегаска, когда Трикси издает еще один звук, предполагающий, что что-то великое и могучее находится на подходе. — Флиттер! Нам надо остановиться!

Она нажимает на тормоз, а Флиттер перестает махать крыльями. Когда транспорт останавливается, Трикси быстро открывает дверцу и выбегает наружу. Мы ждем, с любопытством наблюдая за ней. Ах, мать-природа так очаровательна.

Трикси тоже ждет, тяжело дыша. Ничего. Наконец она поднимает голову и застенчиво улыбается:

— Ложная тревога.

— Уверена? — спрашивает Клаудчейзер. — Иногда оно любит внезапно накатывать...

— Неудивительно, — говорю я. — Ей пришлось слишком долго сидеть рядом с Винил... Любого бы блевать потянуло...

— Иди нахер, — диджейша сердито смотрит на меня.

— С удовольствием, — отвечаю я, глядя на Флиттер, разминающую копыта. После того как она достаточно долгого толкала повозку, пегаска вся в поту. Как я уже говорила, я не лесбиянка, но посмотреть люблю...

— Эй! — восклицает Флиттер. — Не могла бы ты прекратить пялиться на меня как на сексуальный объект?

Опс. Похоже я глядела слишком явно. Пегаска бросает на меня злобный взгляд и отворачивается, так что я могу смотреть на ее зад. Вот же долбаная приколистка.

— Сестренка, — говорит Флиттер. — Может, поменяемся местами? Я устала.

— Уже? — спрашивает Клаудчейзер. — Кроме того, в прошлый раз, когда я позволила тебе сесть за руль, ты поцарапала бампер...

— Ну, пожалуйста... — Флиттер строит щенячьи глаза. — Или я засну ночью, не в состоянии поиграть с тобой...

— Ты не посмеешь, раб, — бормочет сквозь стиснутые зубы Клаудчейзер.

— Раб говорит: “Иди и трахни себя, сестренка”, — Флиттер озорно улыбается.

Вторая пегаска думает некоторое время.

— Ладно, — говорит она. — Но сегодня у нас будет лошадка-качалка.

Я думаю, она слишком снисходительна. Если бы я была госпожой Флиттер, она бы сидеть не смогла, едва попробовав отшить меня таким образом. Может, поэтому никто не хочет быть моим рабом.

Флиттер садится за руль и предлагает сестре махать крыльями. Я мало что знаю о пегасах, но мне кажется, что Клаудчейзер быстрее и сильнее своей сестры. Флиттер, с другой стороны, более безрассудна; шины так и визжат, когда она закладывает резкие повороты. Я достаю из седельной сумки бумажный пакет и отдаю его Трикси, чисто на всякий случай. Ей, кстати, не понадобилось много времени, прежде чем она нашла ему достойное применение. К счастью, Винил спит. Она способна оценить состояние здоровья пони, просто взглянув на их блевотину.

— Итак... Флиттер, — говорю я. Пора заводить друзей, пока Винил и Трикси не опозорили меня навсегда. — Вы ведь близняшки, верно?

Не знаю, заметила ли ты, но в светской беседе я ужасна.

— Ага. Чейзер на пять минут меня старше, — отвечает Флиттер, не сводя глаз с дороги.

— Где вы взяли эту штуку?

— В “Крутых Гонках” старины Вайлд Файера. У них мастерская в Ванхуффере.

Жаль, что Ванхуффер по другую сторону Эквестрии. Теперь, когда у меня есть биты, я могла бы купить самую здоровенную сутенерскую тачку, которую смогла бы найти. Возможно, вместе с сексуальным пегасом, чтобы толкал ее вперед.

— Должно быть, на ней весело кататься... — говорю я.

— Ты можешь помолчать? — Флиттер бросает на меня злобный взгляд. — Если я ее поцарапаю, то одной поркой не отделаюсь...

— Чего? Порка? — сонно спрашивает Винил. — Не волнуйся, Флитти, я могу выпороть тебя в любое время...

— Даже не думай... — пегаска поворачивает голову к единорожке. Не очень хорошая идея…

Одно из колес во что-то врезается. Флиттер хватает руль и яростно крутит его. К счастью, мы не переворачиваемся, а лишь резко останавливаемся. К сожалению, содержимое бумажного пакета Трикси выплескивается на Винил.

— Флиттер, какого хера ты творишь? — орет Клаудчейзер со своего места, стараясь перекричать Винил, которая в данный момент объявляет Трикси, что та гребаный мул. По-моему, это расизм. Знаешь, я наполовину единорог, наполовину земная пони, наполовину оатстралийка, наполовину эквестрийка, а среди моих прадедушек и прабабушек были зебра, бэтпони и пегас. Было бы глупо, если бы я была расисткой или националисткой.

Кстати, моя семейка также является одной из причин, почему я не хочу иметь жеребят. С такими генами не удивлюсь, если рожу дракона. Что нанесло бы моей киске непоправимый ущерб.

— Я сбила траханого дикобраза или что-то в этом роде, — отвечает Флиттер, указывая на маленькую кучку костей, кишок и других штук, которые обычно должны быть внутри тела.

— Я не знала, что здесь водятся дикобразы... — говорю я. А что еще я должна была сказать в такой ситуации?

— Больше не водятся, — невозмутимо отвечает Флиттер, глядя на меня так, словно ей абсолютно плевать, окажись я на месте этого дикобраза. Да уж, Клаудчейзер мне нравится куда больше. По крайней мере, она не такая жуткая.

— Вы в курсе, что грифоны едят дикобразов? — спрашивает Винил. — У них это деликатес...

— На шине еще осталось, если хочешь, — предлагаю ей я.

— Нет, спасибо. Кто знает, что на этой шине было раньше... — диджейша неуверенно смотрит на останки.

— Две кошки, голубь, змея и три жеребенка. Но они случайно выжили, — невинно отвечает Флиттер.

— Вот поэтому я не даю тебе водить... — вздыхает вторая пегаска и закатывает глаза.

Мы возвращаемся к повозке, на этот раз позволяю Трикси занять мое место. Я как-то слышала, что пони, которых укачивает, лучше сажать впереди. Более того, это заставляет Флиттер рулить аккуратнее — она сильно не хочет, чтобы ее уделало содержимым желудка Трикси.

Когда мы добираемся до Эпплузы, уже наступил вечер. Едва мы въезжаем в город, как Флиттер опять приходится резко тормозить — посреди дороги стоит какой-то идиот.

Должна признать, достаточно сексуальный. У него зеленые глаза, желтая шерсть и огненная грива. Да, тот факт, что я только что это сказала, полностью демонстрирует мои чувства к нему. Жеребец даже не вздрагивает, когда наша повозка останавливается в нескольких дюймах от него.

— Добро пожаловать в Эпплузу! — кричит он, махая нам копытом.

— Какого хрена? — бурчит себе под нос Флиттер.

— Не знаю, — отвечает Винил. — Может, он умственно отсталый. Знаешь, как пони из тех маленьких деревушек, где им приходится жениться на своих кузинах и сестрах...

Флиттер и Клаудчейзер смотрят на нее испепеляющими взглядами. На месте Винил я бы сегодня вообще не ложилась спать.

— Умственно отсталый или нет, но если бы это было возможно, я бы стала натуралкой ради него, — говорит Клаудчейзер, глядя на жеребца перед нами. Он все еще лыбится как идиот. Очень, очень красивый идиот.

— Я как раз становлюсь ей, — говорит Винил.

— А я уже давно натуралка, — говорю я. — А ты, Трикси... Трикси?

Фокусницы с нами нет. Она уже рядом с жеребцом и пытается обнять его. Святая Селестия, быть этого не может!

— Привет, милый... — мурлычет Трикси. О, Селестия, это происходит! — Хочешь, Трикси покажет тебе немного магии?

Она улыбается ему как большая синяя самка богомола.

— Эм-м-м... может, нам... эм-м... стоит получше узнать друг друга? — заикается жеребец.

— О, конечно... Великая и Могучая Трикси, — фокусница моргает, и пытается снова сграбастать жеребца. — А теперь скажи сексуальной Трикси, как тебя зовут...

— Эм-м-м... Брайберн, — отвечает тот.

Брайберн — беги. Спасай свою жизнь. Прямо сейчас.

— Мило... Итак, Брайберн... есть ли здесь местечко, где Великая и Могучая Трикси могла бы с тобой совокупиться?

Так держать, подруга! Я наклоняюсь к Флиттер:

— Ты можешь что-нибудь сделать? Например, переехать ее, пока она не наделала глупостей?

— С удовольствием, — отвечает пегаска. — Сестренка, махни крыльями!

— Но ты и его собьешь! — кричит Винил.

— Допустимые потери. Сестренка?

Клаудчейзер нас никуда не двигает. Вместо этого, она смотрит на сцену перед повозкой, едва сдерживая смех.

Я смотрю на Трикси и вижу, что ситуация изменилась. Бедный Брайберн, вероятно, никогда в жизни не слышал слова “совокупление”, поэтому решил не рисковать и сбежал, оставив нашу подругу-волшебницу в пыли. Она как раз заряжала рог, целясь в жеребца.

Время вмешаться. Выскакиваю наружу, подбегаю к ней и бью по рогу. Иногда я просто должна быть жестокой.

— Плохая, Трикси, плохая! — кричу я. — Нельзя глушить жеребцов!

— Ой! Какого се...

— Нет-нет-нет! Это я спрашиваю тебя: “Какого сена?” О чем ты думала?

— Эм-м-м... Великая и Могучая Трикси вообще не думала... Ну, сама понимаешь... Да еще ваши разговоры заставили ее чувствовать себя странно... — фокусница густо краснеет.

— Но почему так агрессивно? — спрашиваю я. — Выглядело так, словно ты его съесть хотела!

— Эм-м-м... может быть? — она неуверенно смотрит на меня.

Я вздыхаю и закатываю глаза. Очевидно, Трикси привыкла к тому, что получает все, что хочет. В том числе жеребцов. И похоже, мы не лучшие образцы для подражания.

— Ну, я могу дать тебе лосьон для копыт, — говорю я. — А с завтрашнего дня я научу тебя, как подойти к жеребцу, не спугнув его. Это все равно не срабатывает, но по крайней мере, ты не будешь такой жуткой.

Трикси только кивает. Думаю, заставить ее замолчать — уже своего рода подвиг.

— Кроме того, Брайберн — мой, — добавляю я.

— Да ни фига! Я его уже забила! — слышу я голос Винил за спиной. Ох, подруга. Не подкрадывайся ко мне так, я знаю тридцать два способа воткнуть карандаш тебе в мозг.

— Ты его забила? Когда? — в настоящее время я обдумываю еще один способ вогнать карандаш ей в мозг. На самом деле, я знаю тридцать три способа сделать это. Я их все выдумала, когда была часовщиком и общалась с надоедливыми клиентами.

— Все просто, — отвечает Винил. — Ты забила переднее место, когда мы ехали, а я забила первого сексуального жеребца, которого мы встретим. Надо делится —  договориться, подруга.

— Винил, твой амбар и так во все стороны открывается, так что твой список потенциальных партнеров вдвое длиннее моего.

— Это дискриминация из-за моей ориентации! — орет Винил.

— Вот именно! — добавляет Флиттер. — Ты нас угнетаешь!

— Ой, заткнись! Ты, по крайней мере, сегодня потрахаешься... — с горечью говорю я.

— А теперь ты дискриминируешь меня, потому что у меня продолжительные отношения...

— Это не дискриминация, она просто завидует, — отвечает Винил. — Ты трахнешь свою сестру, я трахну Брайберна, а она...

— Теперь ты нас дискриминируешь, потому что мы родственники! — перебивает ее Клаудчейзер.

Я не могу сдержать стон.

— Заткнитесь все! Вне зависимости от расы, пола, сексуальной ориентации, предпочтений, любимых фетишей и мнения о том, у кого из принцесс самый привлекательный круп! Винил, у тебя редкий талант настраивать всех своих союзников против себя. Трикси, ты была первой, поэтому можешь пойти и пригласить Брайберна на свидание. Только не пугай его, ладно? Остальным абсолютно точно стоит перестать думать своими пёздами! Вопросы?

— Ты сказала "пёздами"... — Флиттер застенчиво улыбается. Мне надо поострее заточить карандаш.

— Это потому, что я наполовину оатстралийка. Не дискриминируй меня, — спокойно отвечаю я.

— А у какой принцессы круп лучше? — спрашивает Винил. Или, может быть, использовать тупой карандаш? Это должно быть больнее.

— У Луны. А кто думает иначе, может идти и тра...

— Я думаю, что у Кейденс лучше. Она на тысячу лет моложе. И я в ее вкусе, — говорит диджейша.

— Откуда ты знаешь, что ты в ее вкусе? — спрашивает Клаудчейзер.

— Ты видела ее мужа?

— Ладно, я поняла. Хотя сомневаюсь, что он такой... эм-м-м... эксцентричный, — хихикает пегаска.

Добро пожаловать в мой мир, подруга.

— Трикси считает, что у Луны самый лучший круп, — говорит Трикси. — А ты как считаешь, Флиттер?

— Нет лучше жопы, чем у Солнцезадой, — отвечает пегаска, дергая хвостом. — Что насчет тебя, сестренка?

— Я буду оригинальной и скажу Твайлайт Спаркл, — отвечает Клаудчейзер. — Она сексуальная ботанка с проблемами. Мне нравятся кобылы с проблемами...

Она обнимает Флиттер и целует ее в щеку.

— У Луны проблем побольше, — говорит Трикси. — Ты знаешь, какие проблемы могут возникнуть после тысячи лет на луне?

— Извини, мне не нравятся кобылы с настолько большими проблемами... — отвечает пегаска. — Кроме того, когда это мы успели перейти от обсуждения дискриминации к обсуждению королевских задниц? Не, я конечно готова обсуждать их в любое время, но не тогда, когда жрать хочу.

Когда она это говорит, у меня урчит в животе. Общение с моими спутниками требует много энергии.

К счастью для нас, Эпплуза совсем небольшой город. Всего несколько деревянных домов, офис шерифа и салун под названием "Соляной куб". Интерьер уютный. Ну, по правде говоря, проведя последние несколько дней в скитаниях по пустыне, начнешь все что угодно считать уютным. Внутри сидит несколько посетителей: пони и буйволы. Среди них я замечаю Брайберна, который пытается залить свой стресс большим количеством виски. Я сажусь рядом с ним, прежде чем Трикси успевает отреагировать. Думаю, если он ее увидит, то сбежит, так что я постараюсь этого поправить.

— Привет, — говорю я. Гадство, я уже забыла, как клеить жеребцов, будучи трезвой. Время импровизировать. — Меня зовут Менуэт. Думаю, мы встречались раньше...

Он смотрит примерно в мою сторону — видимо, виски уже подействовало. Жеребец сурово хмурит брови, очевидно, пытаясь составить связное предложение.

— О да, — говорит он. — Ты была с той сумасшедшей единорожкой...

— Да, не обращай на нее внимания. Ее уронили с пеленального стола, когда она была жеребенком. С тех пор она не совсем нормальная. С другой стороны, я полностью в здравом уме. Я не пытаюсь соблазнить каждого жеребца, которого вижу, у меня нет мыслей об убийстве всех окружающих, и я, конечно же, не засовывала отвертку в свою...

— Ты не могла бы позвать ее сюда? Я хочу извиниться за то, что сбежал...

Драть. Уверена, я где-то напортачила. Правда что-ли, Брайберн? Ты хочешь извиниться перед Трикси, когда я прямо тут, готовая тебе отдаться?

— Подожди минутку... — говорю я. — Трикси!

Трикси появляется рядом с нами, как будто телепортировалась. А может и так. Ее телепортация похожа на стояк моего бывшего — кто-то где-то его видел.

— Привет, — говорит фокусница. — Великая и Могучая Трикси хочет извиниться за свое предыдущее поведение и надеется, что это не повлияет на твое решение, заниматься с ней сексом или нет.

Брайберн бросает на меня испуганный взгляд. Прости, приятель, это был твой выбор. Разбирайся сам.

— Я помогу Винил с багажом, — говорю я. — Развлекайтесь.

---

Гостевые номера чистые и уютные. Как только Винил и я отнесли наши седельные сумки наверх, я легла на одну из кроватей, надеясь отключиться, прежде чем диджейша начнет храпеть. Клаудчейзер проходит мимо, желая нам спокойной ночи. Я отчаянно пытаюсь заснуть — ну, знаешь, тонкие деревянные стены и две сестры в соседней комнате, трахающиеся как кролики. Не сильно успокаивает. Я предпочту спать, когда это начнется.

Не то, чтобы у меня был шанс. Винил приносит мне ужин — сэндвич с нарциссами и пиво, слабое, как кошачья моча. Я быстро его выпиваю, надеясь, что это поможет мне заснуть. Конечно же, это не сработало. Хуже того, мне приходится идти в туалет. Когда я возвращаюсь, Винил уже спит, храпя как гребаная лесопилка с копытами. Великолепно.

Я уже думала поклопать, чтобы уснуть, но нет. С Винил под боком, я не смогу сосредоточиться. А что, если она проснется? Или Трикси вернется? Ни за что. Я не собираюсь так позориться. Да, я знаю, что это нормально, и что даже жеребята этим занимаются, но все же... Нет. Знаешь, моя мама говорила, что она начнет связывать мои копыта по ночам, если еще раз увидит, как я клопаю. Помочь не помогло, но зато у меня появился фетиш на связывание.

Несмотря на все мои мысли, я, должно быть, заснула, потому что Винил будит меня уже далеко за полночь.

— Какого хрена тебе надо? — сонно спрашиваю я. Она должна радоваться, что в комнате темно — я не могу лягнуть ее в морду.

— Сама увидишь, — отвечает диджейша, хихикая как жеребенок, который только что придумал лучшую шутку в своей жизни.

Я встаю с постели. Из-за стены я слышу... ну, грубо говоря, я могу слышать, как Флиттер и Клаудчейзер трахаются. Флиттер, кстати, громкая. Никогда не думала, что у нее может быть такой высокий голос. Думаю любой, кто заставит эту сучку так орать, заслуживает медали. Так держать, Чейзер.

— Ты слышишь? — спрашивает меня Винил.

— Да. Порно для слепых пони. Ты разбудила меня, только чтобы задать этот вопрос?

— Нет. Глянь на это, — диджейша показывает на окно. За ним растет большое дерево, и его ветви почти достают до окна соседней комнаты... — Мы можем забраться туда и...

— Ни за что! Мы не собираемся туда лезть и смотреть, как они... — прежде чем я успеваю закончить, Винил открывает окно и прыгает на ветку. А потом медленно ползет к стволу.

— Я об этом пожалею... — бормочу я, следуя за единорожкой. Ветка рядом с окном комнаты пегасок тоньше, но Винил плевать. Она сидит и благоговейно смотрит в окно. Ее копыто медленно движется к промежности.

— Винил, не делай этого...

— А почему бы и нет? Ты тоже можешь устроиться поудобнее. Будет не так неловко, если мы обе поклопаем... — отвечает она. Я благодарю Луну за то, что ночь темна, и я почти не вижу Винил во мраке. Кое-что может навечно оставить шрамы на моем бедном разуме.

— Я не о том. Я хотела сказать...

— А-а-а-ах!

Бам!

— ...что если ты не будешь держать ветку, то можешь упасть с дерева. — заканчиваю я бесстрастным тоном. Серьезно, чего еще я ожидала? — Винил, ты в порядке?

— Мое копыто! — слышу я с земли. — Я сломала свое долбаное копыто! Что мне теперь делать?

— Дрочить другим... — бормочу я, соскальзывая с дерева. Приземляюсь на землю и вижу диджейшу, съежившуюся возле ствола, шипящую от боли и ругающуюся.

— Ты можешь идти? — спрашиваю я. — Наверное, где-то здесь есть доктор...

Знаешь, когда-то я хотела стать медсестрой, но отказалась от этой идеи, когда поняла, что это не столько сексуальная униформа, сколько общении с пони, у которых проблемы с походом в туалет. Да и в целом, общение с пони. Во всяком случае, мои попытки помочь Винил с ее копытом, скорее всего кончились бы ампутацией.

— Мне кажется, я видела кабинет врача, когда мы сюда приехали, — говорит диджейша. Она пытается встать и морщится.

— Подожди меня тут, я возьму деньги, и пойдем найдем его, — говорю я. Потом быстро поднимаюсь наверх, беру седельные сумки и возвращаюсь.

Нам требуется некоторое время, чтобы найти дом с большой табличкой “Доктор Куинн, кобыла-врач” над дверью. Я велю Винил сесть и стучу в дверь. Через несколько минут она открывается, и появляется кобыла лет сорока с рыжей гривой, вероятно, сама доктор Куинн.

— Что-то случилось? — спрашивает она.

Я указываю на Винил.

— С моей подругой произошел небольшой несчастный случай, — объясняю я. Доктор жестом приглашает нас внутрь и внимательно осматривает копыто диджейши.

— Вы будете делать мне укол? — спрашивает Винил, неуверенно глядя на доктора. — Я боюсь уколов…

— Не волнуйтесь, не думаю, что это понадобится... — отвечает доктор Куинн. — Хотя, если оно сломано, тебе придется делать гепариновые инъекции каждый день. Но это легко, ты сможешь делать их сама...

— С-сама? Никогда... — единорожка бросает панические взгляды на дверь и окна. Думаю, на трех ногах она далеко не убежит, но все же лучше предупредить доктора.

— Вам бы не помешало подготовить наклейку "храбрый пациент", — говорю я. — С ней достаточно сложно, когда дело доходит до посещения врача…

Поверь мне, я знаю, что говорю. Когда она встречалась с моим братом, мы как-то слишком сильно напраздновались, и все закончилось в больничном приемном покое. Я с достоинством приняла вакцину от бешенства, а Винил создавала проблемы. Врач, который должен был зашить ей рану на лбу, заработал пинок по яйцам, а оставшийся персонал провел половину ночи, пытаясь найти пропавшую диджейшу. Наконец им удалось выманить Винил из вентиляци с помощью конфет и наклеек "храбрый пациент".

— Не волнуйтесь, у меня большой опыт общения с жеребятами, — говорит доктор. — Даже с большими.

Она поворачивается к единорожке:

— Если вы не хотите сами делать инъекции, я уверена, что ваша подруга, несомненно вам поможет.

Ты слышишь этот звук? Это мой внутренний садист радуется новостям, что я скоро буду делать уколы Винил. Эй, игла ведь всегда может соскользнуть, верно?

У диджейши, вероятно, возникли похожие мысли. Она неестественно молчалива, когда доктор помогает ей дойти до рентгеновского аппарата.

— Кажется, это просто растяжение, — говорит доктор через несколько минут. Винил вздыхает с облегчением. — И все же мне придется наложить повязку. И, конечно же, понадобятся гепариновые инъекции.

— Гадство... — бормочет Винил.

— Если мы не будем их делать, то тромб может попасть в легкие или мозг и убить тебя, — говорю я. Знаешь, мне всегда нравились медицинские учебники. Есть целая куча вещей, что могут пойти неправильно…

— Тромб? — Винил смотрит на свое копыто так, словно оно внезапно обрело самосознание. — Я не хочу умирать…

— Не волнуйся, я буду делать тебе уколы... — пытаюсь я ее подбодрить. — Конечно, есть вероятность, что я ошибусь с дозировкой и ты истечешь кровью, но...

Винил падает в обморок. Может, это и хорошо, что я не стала медсестрой. Мне отстойно удается ухаживать за другими.

Пока Винил лежит без сознания, доктор читает мне короткую лекцию о том, как поменьше травмировать психику пациентов. Затем она заканчивает перевязывать копыто единорожки и просит меня отнести ее домой. Просто замечательно.

К счастью, диджейша совсем не тяжелая. Кожа, кости, жалкие остатки легких, пизда, желудок и мозг. Последние три органа постоянно борются за контроль над телом. К сожалению, мозг обычно проигрывает.

Наконец мы добираемся до салуна. Я не могу заволочь Винил наверх самостоятельно, поэтому решаю подняться в нашу комнату, чтобы попросить помощи у Трикси. Или, если она все еще с Брайберном, то у пегасок.

По-видимому, небольшой сеанс сестринской любви закончился в коридоре, потому что первое, что я вижу, поднявшись по лестнице, это бело-синий носок, лежащий на полу. Я хочу пойти в нашу комнату, но замечаю, что дверь открыта, а я помню, что заперла ее.

Ну, это может быть Трикси. А могут быть и головорезы делла Морте. Кто знает, что он припас для нас. Грифон-убийца? Ниппонский ниндзя с ножами? Спятившая бывшая порнозвезда, которая душит своих жертв сосками?

Жаль, что я не прихватила дробовик. Хотя, на самом деле, я не поклонница тактики “сначала стреляй, а потом пробуй задавать вопросы”. Предпочитаю "бей их прямо промеж глаз, а затем спрашивай”.

Я поднимаю носок, стараясь не думать о том, чей он и куда его могли засовывать. К счастью, он сухой. Затем я достаю из сумки несколько битов и кладу их в носок, делая самодельную дубинку — также известную как ”Блэкджек“ или ”детротское снотворное".

Как можно тише я прокрадываюсь в нашу комнату. Внутри темно, но я вижу силуэт, прячущийся в тени. К счастью, незваный гость смотрит в окно, так что меня он не замечает. Это земной пони, так что это однозначно не Трикси. Когда я приближаюсь к незнакомцу, то встаю на задние ноги и замахиваюсь своим оружием.

— Скажи "Спокойной ночи”, ублюдок, — бормочу я сквозь стиснутые зубы. Со звоном монет мое импровизированное оружие приземляется на голову пони.

Гадство. Этот хренов череп, должно быть, сделан из титана, потому что он (или она?) даже не вздрагивает. Хуже того, он вслепую лягает меня, а поскольку я все еще стою на задних ногах, удар приходится мне прямо в живот.

Ох, бля! В глазах темнеет, когда я качусь по полу. Я не лишилась ужина только по той причине, что мой организм никак не мог решить: толи сблевать, толи обоссаться. Чтоб вас всех Дискорд драл, больно-то как! Кто бы тут ни был, он лягается как паровой молот. Сильно надеюсь, что у меня нет разрыва селезенки. Хотя, если это один из головорезов делла Морте, это будет наименьшей из моих проблем.

— Менуэт? — голос определенно знакомый.

— Инки? — спрашиваю я, как только ко мне возвращается способность дышать. — Какого фига ты здесь делаешь?

— Я искала тебя, — отвечает она, краснея. — Ты в порядке?

Да, я в порядке. Мои кишки все еще внутри, так что я буду жить. Тем не менее, есть еще парочка вопросов:

— Что? Зачем? А твои родители тебе позволили...

— Ну... — Инки уставилась на свои копыта. — Я... я надеялась, что ты покажешь мне мир... и все остальное... Поэтому я сбежала из дома...

Просто великолепно. Ладно, детки, пришло время для избитого клише из фильмов номер 79:

— Это не очень хорошая идея... — я стараюсь говорить как можно драматичнее, несмотря на то, что мои внутренности буквально вопят, жалуясь на плохое обращение. — Ты видела этих зебр... Жеребец, которого мы разозлили, скорее всего, пришлет еще. С нами опасно. Это практически смертный приговор…

— Я не боюсь, — отвечает Инки. — Я могу постоять за себя.

Угу. Мой желудок об этом точно знает. Кроме того, эти избитые клише никогда не срабатывают.

— Это плохая идея, — продолжаю я. — Кто знает, куда мы отправимся? Мы хотим попасть в Империю Грифонов...

— Круто... — улыбается Инки.

— Твои родители будут беспокоиться о тебе…

— Пф-ф-ф. Когда Пинки сбежала…

Похоже, мои аргументы столь же эффективны, как и моя самодельная дубинка. Думаю, даже если я свяжу ее и отправлю домой по почте, она вернется.

— Ладно... — сдаюсь я. — Но сначала помоги мне отнести Винил наверх...

— Ой! С ней что-то случилось? — обеспокоенно спрашивает Инки.

— Да, у нее был внезапный приступ тупости... Ничего серьезного, она уже давно к этому привыкла.

Когда мы спускаемся вниз, то первое, что мы видим, это бегущая (sic!) к нам Винил, с широко раскрытыми от страха глазами.

— Помогите! — кричит она.

— Мафия? — спрашиваю я. Гадство, моя дубинка осталась в комнате. Дробовик и снайперская винтовка там же.

— Хуже... — отвечает единорожка, указывая куда-то за спину. — Я только спросила ее, как прошло свидание с Брайберном…

Нам не нужно подходить ближе, все прекрасно слышно и отсюда. Хриплый, полный похоти и алкоголя голос.

— Даже не вздумай *ик!* упоминать этого... этого пидара в присутствии *ик!* Великой и Могучей Трикси! Он *ик!* не заслуживает... не зас-с-служивает...

— Не заслуживает чего? — спрашиваю я. Еще раз убеждаюсь, что любопытство кошку сгубило.

— НЕ ЗАСЛУЖИВАЕТ УПОМИНАНИЯ НА СТРАНИЦАХ ИСТОРИИ!!! — кричит Трикси, но ее голос быстро переходит в рыдания и невнятное бормотание. — У этого... *ик!* этого сына скунса и ш-шакала *ик!* видишь ли есть моральные принципы...

— Чего? — не знаю, злиться мне или смеяться. Если бы он воспользовался ею, все было бы ясно, но похоже, тут ситуация намного сложнее.

— Он *ик!* г-говорил с Великой и Могучей Трикси, и это *ик!* б-было весело и все такое... П-потом мы, типа, пошли к нему *ик!* д-домой и Т-трикси была *ик!* вся возбуждена и так далее, но... *ик!* он сказал, что не может... *ик!* что он не может…

— Трахаться? — подсказывает Винил. Мордочка Инки краснет быстрее, чем светофор в Мэйнхэттене.

— ДА! — Трикси подскакивает  к нам и, схватив Винил, начинает довольно грубо ее трясти. — ОН НЕ ХОТЕЛ ТРАХАТЬ ТРИКСИ, ПОТОМУ ЧТО СКАЗАЛ, ЧТО СНАЧАЛА ДОЛЖЕН ЖЕНИТЬСЯ НА ВЕЛИКОЙ И МОГУЧЕЙ ТРИКСИ!

Внезапно все стихает. Теперь слышно только стрекотание сверчков и стук трех копыт бьющих по лбам их владельцев.

— Тогда в чем проблема? — спрашиваю я, изо всех сил сдерживая смех.

—  Телепортируй его в Лас-Пегасус, выйди за него замуж и позволь ему войти в твою Великую и Могучую Пи... — я бросаю быстрый взгляд на Инки. Мы не собираемся портить девочку. — ...женственность.

— Трикси *ик!* пыталась... — судя по ее тону, она скоро телепортирует гитару и споет блюз. — Трикси даже использовала *ик!* магию чтобы... эм-м-м…

О да. Единороги обычно делятся на две группы: тех, кто использовал магию для удовлетворения себя или своих партнеров, и тех, кто говорит, что не делал этого.

— И что дальше? — спрашивает Инки. Похоже, прежде чем мы ”покажем ей мир", она решила сделать несколько заметок.

— Он... *ик!* сбежал... поэтому Т-трикси решила выпить стаканчик... потом *ик!* второй...

— Потом седьмой... — невозмутимо добавляет Винил.

— Десятый, — уточняет Трикси. Она слегка пошатывается и прислоняется к стенке.

— Ладно, Инки, — говорю я. — Помоги Трикси с лестницей, я понесу Винил.

Все вместе мы добираемся до нашей комнаты. Винил и Трикси засыпают почти мгновенно — неудивительно, поскольку одна из них пьяна, а другая выжила в триатлоне, состоящем из лазания по деревьям, мастурбации и бега на трех копытах.

Остается одна проблема: нас теперь четверо, а в комнате только три кровати. Пол слишком твердый и холодный, а я не могу позволить Инки спать в постели с Трикси или Винил. Диджейше нужно место, чтобы разместить свое травмированное копыто, а пьяная Трикси настоящая тикающая бомба.

— Ну-у-у... могу я сегодня переночевать с тобой? — спрашивает Инки, застенчиво улыбаясь.

Я тяжело вздыхаю.

— Ладно. Но знаешь, что говорят о ночевке с единорогами?

— Что?

— Ты можешь проснуться с нежеланным пирсингом... — смеюсь я.

— Круто! Мне всегда хотелось сделать пирсинг... — улыбается Инки. Мда, она даже этих старых шуток не знает... Похоже жизнь на каменной ферме и правда ужасна.

— Неважно, — говорю я. — Рога единорогов все равно не такие острые...

Ага, если только кто-то не затачивает их специально. Я это делала, когда была молодой и глупой. У Берри Панч до сих пор есть шрам, но я не скажу тебе где.

— Жаль, — бормочет Инки, пока мы пытаемся угнездиться в моей постели. — Спокойной ночи, Менуэт.

— Спокойной ночи, Инки...

---

— Похоже, вы хорошо провели ночь, — смеется Клаудчейзер, когда видит нас. Я едва могу ходить. Две пони, спящие в одной постели, может, и выглядят мило, но это ужасно неудобно. Особенно когда кровать маленькая, а Инки любит обнимашки. Винил хромает с забинтованным копытом, а у Трикси жутчайшее похмелье.

— Ну, было довольно трудно заснуть, когда вы двое за стеной... — бормочу я. В отличие от нас, обе пегаски выглядят свежими, как утренний ветерок.

— Они... как я? — шепчет мне на ухо Инки. Добро пожаловать в реальный мир, подруга.

— Да, — отвечаю я как можно тише. — Но они еще и сестры, а это не приветствуется.

Инки кивает и погружается в свои мысли, вероятно, раздумывая, какую из сестер пригласить на свидание. Кстати, если подумать, то Мод может быть просто жуткой госпожой…

— Кто она? — спрашивает Флиттер, указывая крылом на Инки.

— Моя давняя подруга, — отвечаю я. — Она тоже хочет протестовать в Империи Грифонов.

— Я не собираюсь толкать повозку с пятью пони внутри, — хмурится пегаска.

— Но тебе придется... — улыбается ей Клаудчейзер. — Ты определенно должна поработать над силой своих крыльев, сестренка...

Она похлопывает Флиттер по крыльям и целует ее.

— А если не поработаешь, Чейзер заставит тебя визжать громче, чем вчера... — добавляет Винил.

Флиттер бросает на нее злобный взгляд, но больше ничего не может сделать — судя по искорке в глазах сестры, той эта идея понравилась.

— Ладно, девочки, пора отправляться, — говорит Клаудчейзер. — Следующая остановка — Холлоу Шейдс!