Утренний сон

Сегодня обозначает начало нового дня.
Или что-то вроде, ты не помнишь дословно это выражение.
Да и не важно.

Ты только что протусил всю ночь со своей лучшей подругой, Луной.
Ну, просто чтобы ей не было скучно.
Теперь тебе не хочется ничего, кроме сна в твоей милой, удобной, уютной кроватке.
Впрочем, ты бы сейчас и на парковой скамье уснул, и плевать что будет потом с твоей спиной.

Твоя голова настолько заполнена мечтой о сне, что ты не замечаешь, как добираешься до спальни… и с грохотом врубаешься лбом в дверь, которую забыл открыть.
Как только вокруг твоей головы перестают летать птички, ты отворяешь-таки дверь и вяло тащишься к своей двуспальной кровати… и не дойдя двух шагов, понимаешь, что под одеялом уже кто-то есть.
Тебе, впрочем, плевать на то, кто это может быть, тебе надо СПАТЬ! Ты сдергиваешь одеяло и обнаруживаешь не кого-нибудь, а лично принцессу Селестию, с сонной улыбкой поднимающую голову с твоей подушки.

— С... Селли?
Ты смотришь в обалдении, пока она хлопает глазами со сна.
Примерно через минуту ей удается сфокусировать на тебе взгляд.
— У-у-у-у-утро, Ано-о-он...
Её глаза закрываются, голова опускается на подушку, она переворачивается спиной к тебе…. и вдруг замирает. Потом рывком вскакивает и смотрит на тебя с самой натянутой из всех ненатуральных улыбок, которые ты когда-либо видел.
— Я... Я могу объяснить! Это не то, о чем ты думаешь! — вскрикивает она, торопливо пытаясь вылезти из кровати и запутываясь в простынях.
Наконец ей удается выбраться на пол, она тут же садится и смотрит на тебя с широкой улыбкой.
— Не то, что я думаю? То есть ты не дрыхнешь в моей кровати, пока я всю ночь Луну развлекаю?
Селестия изо всех сил пытается сделать вид, что всё в порядке.
— Разумеется, нет. С чего бы я стала? Это было бы некультурно. Я… Я просто зашла, потому что обычно ты приходишь пожелать мне спокойной ночи, но вчера не…
— Подожди-подожди! То есть из-за того, что я не зашел к тебе вчера, ты пошла искать меня в моей спальне и не найдя, шлёпнулась поспать в моей кровати?
Она густо краснеет.
— Скажи еще, что пришла понюхать мои простыни перед сном!
Её румянец становится еще ярче, глаза широко распахиваются.
Ты обалдеваешь.
— Подожди… что, правда? Ты нюхаешь мои простыни, вот так вот реально, носом?
Селестия не отвечает, сидя с пылающей мордочкой и очень внимательно рассматривая пол перед своими копытами.

Ситуация неловкая до жути, и ты бы разозлился… но злиться на Селестию? Это как-то неправильно.
Ты тяжело вздыхаешь.
— Слушай, я пойду приму душ. Ты делай что захочешь, оставайся, уходи, как знаешь.
Осознав, что ты не собираешься устраивать скандал, Селестия расслабляется и уже не выглядит такой побитой.
Ты берешь свежую одежду и скрываешься в ванной; включив душ, раздеваешься, ёжась от холодного воздуха. Закидываешь грязную одежду в корзину и направляешься под душ, по привычке наступая на середины плиток и избегая их краёв.
Дверь ванной комнаты открывается.
— Анон, можно мне…

Ты примерзаешь к месту, глядя на входящую в ванную Селестию. Ага, вот вам человек голышом, во всей красе, вот задница, вот член…
Выйдя из ступора, ты устремляешься в душ, в процессе поскользнувшись и второй раз за 8 минут приложившись головой обо что-то твердое.
Селестия, рассмеявшись при виде твоей неуклюжести, произносит:
— Анон? Ты цел? Тебе не надо…
— Я цел, всё в порядке, выйди уже! Надо же стучать, когда заходишь в занятую ванную! Выйди, ну!

Торопливый перестук копыт, хлопок закрывшейся двери.
Ты вздыхаешь, потирая свою несчастную ушибленную башку.
Такой вот у тебя расслабляющий душ.
Поднимаясь с пола, ты намереваешься помыться как можно быстрее и наконец отправиться спать, когда из-за двери раздается голос Селестии:
— Анон?
Ты не отвечаешь.
— Если ты чего-то стыди…
Ты перебиваешь:
— Нет, я не стыжусь, мне просто не нравится, когда самая могущественная персона в Эквестрии рассматривает мои причиндалы!
— Я не рассматривала! Я... я только, эээ… взглянула!
Она несет ерунду, и сама это понимает.
— Да без разницы! Вот представь, заглянет в окно какой-нибудь пони-папарацци и наделает снимков тебя, разглядывающей мой зад!
— Я… ты правда этого опасаешься? У меня вокруг замка полно стражников, никто не сможет залезть к окнам!

Ты хочешь резко возразить, потом до тебя доходит. Да, твоим мозгам нужен сон.
Слегка дрожащим голосом ты произносишь:
— Ну, тогда зайди и скажи, что собственно тебе надо.
Хлопок двери. Несколько секунд паузы и тихий голос:
— Я хотела сказать, что… поскольку я еще не была в душе, можно я приму душ…. с тобой? Получится быстрее… Воду сэкономим… хе-хе…

Ты пребываешь в обалдении.
Да, Селестия тебе определенно нравится. Она, собственно, одна из самых красивых пони во всей Эквестрии. Но можно ли вообще делать такие вещи? Она же принцесса, нет ли здесь какого-нибудь табу или еще какой фигни?
Нафиг. Ты слишком утомлен, чтобы формали… формули… в общем, чтобы напрягать мОзги этими вещами.

Нервно хихикнув, ты отвечаешь:
— Ну давай, если так уж хочешь. Только не глазей и не смущай меня!
Её улыбки от твоих слов ты просто не видел.
Селестия торопливо заходит под душ, ты рефлекторно прикрываешь свои причиндалы.
После нескольких секунд неловкости и стыда, ты всё же ухитряешься расслабиться и перестаешь изображать из себя придурка. Ну, может быть она не заметила, как ты этого самого придурка изображал?
Прилагая незаурядные усилия чтобы не смотреть, глазеет она на тебя или нет, ты начинаешь намыливаться.
И тут она решает с тобой поболтать.
Тебе, разумеется, приходилось бывать в неудобных ситуациях, например когда ты пристроился на унитазе в публичном туалете, чтобы посрать, и тут из соседней кабинки с тобой кто-то пытается заговорить, или когда вдруг человек возле соседнего писсуара… но это?

— Что, таков размер пениса у твоего народа?
Чего?
— Чего?
— Ну, твои «причиндалы», как ты их называешь? Они обычного размера для человека?

Ну да, вот сейчас Принцесса Селестия Эквестрийская поинтересовалась у тебя, насколько твой член велик по сравнению с обычным размером человеческого члена?
Ты не знаешь, что ей ответить.
С одной стороны, можно сказать правду – да, у тебя примерно средний размер и есть.
С другой стороны, можно начать хвастаться и заявить о своих выдающихся размерах по сравнению с прочими людьми.
Стоп. Ты что, серьезно задумываешься сейчас над тем, каков будет результат у такого хвастовства?
Лучше действовать безопасно, попытаться уклониться от таких вопросов.

— Какого черта ты вообще такие вещи спрашиваешь? Еще раз устроим обсуждение о допустимости чересчур личных вопросов?
Она хихикает над твоим возмущением и отвечает, что ей просто любопытно.
— Ну если тебе так уж важно, я вполне средний в этом отношении, может быть чуть покороче. А теперь давай опустим эту тему?
Похоже, ответ её удовлетворяет. Это хорошо, тебе не очень хочется обсуждать с ней такие вещи.

Ты заканчиваешь мыть тело и протягиваешь руку за шампунем. С малиновым ароматом, в самый раз для мужчины. Выдавив немного на ладонь, ты протягиваешь флакон Селестии, которая аккуратно берет его магическим полем.
Ты тщательно промываешь свои волосы, когда она произносит:
— Анон, поможешь мне помыть крылья?
Да она шутит, не иначе.
— Ты… ты шутишь?
— Нет, — звучит ответ.
— А сама что, не можешь?
— Ну ты же здесь, тебе будет не сложно. У тебя сложности с тем, чтобы помочь мне помыть гриву? Тебе что, слабО?
Ну, если ей хочется поиграть в этом стиле, ладно…
— Нет проблем, Селли. Конечно, я тебе помогу! — произносишь ты слегка игривым тоном.

Ты споласкиваешь свои волосы, прежде чем повернуться к ней, с флаконом медового геля в руках. Ты сам не знаешь почему, но запах меда тебе очень нравится, по твоему мнению медовый гель для тела одно из самых лучших изобретений на свете.
Оторвавшись от своих внутренних размышлений, ты выливаешь немного геля на руки и слегка взбиваешь пену.
— Откуда начинать?
— Совершенно не важно, Анон.
Ты начинаешь намыливать основание её крыла, на ее лице появляется незнакомая тебе эмоция. Ты игнорируешь это, размышляя над Планом Ужасающей Мести: «Смерть от Щекотки».
Продвигаясь от основания ее крыла к кончику, ты осторожно промываешь кожу и перышки, стараясь не причинить ей ни малейшего неудобства.
Она нужна тебе расслабленной, тогда фактор внезапности сработает лучше всего.
Дойдя до кончика крыла, ты начинаешь двигаться обратно. Её глаза расфокусированы, на лице сонная улыбка. Похоже, массаж на неё так действует. С пони бывает, ты вот однажды рог Твайлайт погладил… и не понял, почему она столь торопливо ушла после этого. Сказала что-то на тему изучения чего-то там в Понивилле…
Ты заканчиваешь с одним крылом и обходишь Селестию, чтобы приступить ко второму.
Впрочем, для дальнейшего тебе нужна Селестия в сознании, а не в мечтах.

— Селли, ты тут еще? Земля вызывает Селестию!
— Что? Ах, что? Где? О, Анон, извини, — с робкой улыбкой произносит она.
— Да, да, конечно. Сполосни крыло и давай мне другое.
Стоило тебе это произнести, её крыло резко распахивается, хлопая тебя по лицу. Не настолько сильно, чтобы это было опасно, но пару секунд ты не был уверен, что удержишь равновесие на мокром полу.
— Какого черта?
Она смеется. Ну всё, легкой смерти она не получит.
— Да-да, хахаха, как смешно. Давай споласкивайся и дай мне тебя домыть.

Наконец она повинуется и расправляет крыло перед тобой.
Ты занимаешься своим делом, стараясь прилагать чуть больше усилий. Для твоих целей нужно, чтобы она расслабилась.
Пройдясь по крылу до кончика и обратно, ты приступаешь к выполнению своего ужасного плана.
Словно умелый пианист, ты легонько прикасаешься к основанию её крыльев и к коже между ними.
Её нервам потребовалась секунда для того, чтобы перейти в нужный режим: крылья распахиваются во всю ширь, ноги начинают подгибаться.
— Хахаха! Анон, что ты… Ах-хахаха!
Ее перемешанные со смехом вопли – самый приятный звук из всех, которые ты слышал за последние 27 часов. И ты намерен извлечь максимум из этого развлечения.

Твои пальцы начинают смещаться к её бокам.
— А-хаха-ха-Анон! Пре-аха-ха-Пожааааа-хахаха!
Её хохот только возбуждает тебя.
Не в ЭТОМ смысле, разумеется, это было бы чересчур.
— НИ ЗА ЧТО! Это тебе месть за «слабо» и за шлепок крылом по лицу!

Она шлёпается на бок, хохоча, дергая ногами и крыльями. Ей не повезло – в этом положении тебе даже удобнее. Твои руки спускаются к покрытому мягким мехом животику. Это вполне работает – она аж вертится на полу душевой, время от времени пытаясь хлопнуть крыльями.
— Анооон Ах-хаха-Ах Как аххаха Принцесахаха я-ах прика-аххахаха тебе ах прекрахаха!
Вот забавно, она пытается тебе что-то приказать, хотя вполне понятно, кто тут сейчас главный.

Ух, ты сейчас главный, и тебе нравится это ощущение.

— Пытаешься командовать, Принцесса? А заставить меня сможешь?
Ты едва слышишь сам себя за ее хохотом и воплями.
Со стороны это всё могло выглядеть, словно ты пытаешься убить её с особой жестокостью.
— Я-хаха серьез-хахаха-но! Я сейчас-хахаха стражей-хахаха позо-ахахаха!
Похоже, она уже в отчаянии.
Интересно, если ты как следует постараешься, тебе удастся заставить её описаться? Грязная шутка во всех смыслах, но сколько времени можно будет её потом этим дразнить!
Она кричит, лягается, переворачивается, хлопает крыльями в попытке освободиться от твоего зловещего захвата.
Когда она оказывается на спине прямо перед тобой, ты хватаешь её за переднюю ногу, явно не подумав, что за этим последует. Потому что в следующую секунду ты обнаруживаешь себя до половины залезшим на ее тело.

Ты внезапно замираешь и смотришь на нее широко распахнутыми глазами. Без постоянной щекотки Селестии удается прекратить хохотать, она смотрит на тебя и её лицо выражает смущение.
Ты расположился поверх неё, практически лежишь на ней.
Голышом.
На полу душевой.
До неё тоже доходит, и она густо краснеет.
Ты отскакиваешь от неё и начинаешь извиняться так быстро, как только у тебя получается произносить слова.

Это всё явно того не стоило.

Селестия поднимается на ноги, бурча что-то насчет «дурацкого крылостояка».
Ты смотришь на ее крылья и да, они действительно очень жестко торчат вверх, даже не покачиваясь, когда она движется, словно кто-то взял и отлил их из цемента.
С чего бы это? Ты их просто массировал и мыл, не более того.
Странные крылья у этих пони…

Ты ухитряешься набраться решимости посмотреть ей в лицо и продолжаешь извиняться:
— Принцесса, я серьезно не хотел! Я просто ухватился за твою ногу и… — ты замолкаешь, поскольку до тебя всё-таки доходит, насколько просто было всего этого избежать.
— Нет, нет. Всё хорошо, Анон, я сама виновата, не извиняйся за это. Я, знаешь, пойду…
Она подхватывает полотенце, обтирается и странно знакомым тебе движением заворачивается в него, словно прячется.
Иисус блин Христос, твои знакомые девушки после душа именно так и заворачивались, прежде чем одеться и уйти.

Она выходит из ванной, и ты слышишь хлопок закрывающейся двери.
Теперь, наверное, в комнате безопасно.
Забыть бы про всё, что сейчас произошло…
Ты оборачиваешь чресла полотенцем, перекидываешь чистую одежду через руку и выходишь в комнату. Там холодно, это уже не наполненная паром ванная, и ты ёжишься.
Ты кидаешься к почему-то настежь открытому окну.
— Чёрт, почему тут окно открыто, черт побери...
Ну здорово, ты еще и сам с собой разговариваешь.
Адреналин уходит, и ты вдруг понимаешь, насколько устал.
Ты смотришь на свою руку и задумываешься, а зачем ты вообще взял одежду, если планировал сразу после ванны идти спать? А, ну да, Селестия же могла и остаться в комнате.
Чёрт.
Мысли снова возвращают тебя к тому, что произошло несколько минут назад, и твое лицо снова краснеет.

Проходя мимо чулана, в котором стоят твои вешалки с одеждой, ты не глядя кидаешь туда свои так и не потребовавшиеся штаны и майку.
Ты не видишь, как майка повисает на белоснежном роге, а штаны запутываются среди перьев торчащих вверх крыльев.
Постель. Ты валишься на простыни, натягиваешь на себя одеяло и не ощущаешь взгляда из-за приоткрытой дверцы чулана.
Сон охватывает тебя, и ты так и не увидел печальную Селестию, глядящую как ты спишь этим утром.