Холод в сердце

Глава 4

Строго говоря, тайны переписки в Эквестрии не существовало. То есть было понятно, что приличные пони не суют нос в чужие личные дела, но и скрывать им особо нечего.

А может, в древности понимали, что тот кому надо всё равно эту информацию получит.

У Джесса был знакомый телеграфист, и он попросил его выйти на смену на следующий день после беседы с Лухманом, и еще на следующий день. Как он и ожидал, и молодой единорог, и придворный волшебник с перерывом в несколько часов отправили длиннющие телеграммы из дурацкого набора фраз — явный шифр — на некую станцию Шумша, до востребования. Судя по справочнику, это был небольшой посёлок на севере, у Дискорда на рогах.

Впрочем, Джесса это не смутило. Очевидно, что станция эта — передаточное звено. Смутило его другое. Если Ольвин пишет кому-то доклад, то значит, этого кого-то здесь нет.

«А ведь и логично, — думал Джесс, — ну чего ему здесь сидеть? Всё что надо он изъял, информатора себе завербовал, да и уехал. И вообще, всё ли так страшно, как то видится мальчишке? Обычная придворная интрига. Кто-то захотел выслужиться — я так понимаю, могущественные маги при императорском дворе чуть не табунами ходят — и один из них подумал: а обставлю я этого сопляка, и привезу императрице подарок как бы по собственному почину. Она меня и наградит.»

Об этих своих мыслях и наблюдениях он сообщил Лухману.

— Нет, это конечно возможно, но… — Единорог достал из сумки свой кристалл, — если б это было так, то надпись бы поменялась. Было бы написано: «задача выполнена, всем участникам вернуться и сложить полномочия.» А тут, как видишь, ничего такого нет.

— Так может, он просто еще не попал на приём?

Юноша покривился, но признал, что и это возможно, потом вздохнул:

— Представляешь как трудно с помощью нашего идиотского шифра выразить сложную смысловую конструкцию? Ох, пойду новую телеграмму сочинять. Пусть еще и это выясняют… Но, знаешь, было бы и неплохо, если ты прав. Хрен с ним, с орденом, главное, чтобы на надгробие не наработать.

— А станция Шумша, это что?

— Просто самая ближайшая к полярному кругу точка железной дороги. Мы ж там всё-таки не магией питаемся, это только императрица может совсем не есть… И гости иногда приезжают, и вообще.

Домой Джесс отправился уже более-менее успокоенным. Какая ему в целом разница, кто там перед кем выслужится. Обидный, конечно, щелчок по носу — что волшебник из столицы может между делом вскрыть систему, которую ты считал непробиваемой, но чтоб это была самая большая печаль… Хотя, конечно, над ментальной защитой Хранителей придётся поработать.

Перед домом его, однако, ждал дворцовый курьер с повелением немедленно явиться. Опала, надо понимать, была снята.

Король сидел за столом, а оба мага стояли навытяжку.

— Я крайне недоволен вами обоими. Вы ровным счётом ничего не сделали… Но старого позорища нам было мало! Теперь есть новое! — Монарх потряс перед собой какой-то бумажкой. — При императорском дворе узнали, какой у нас тут бардак твориться. И они направляют к нам мага, чтоб помочь вести расследование… Она прибудет послезавтра на вокзал четырёхчасовым поездом. Пойдёте встречать, оба. Расскажете что вы уже нарасследовали. Впрочем, я и так знаю: ничего. Зовут её Амелия, вот тут словесный портрет…

— Это кобылка? — уточнил Джесс.

— Да. Чтоб вам было еще стыднее.

Впрочем Джессу было не до моральных переживаний. Зато к нему приходило осознание, что его здорово обманули.

На улице уже почти стемнело, но особняк, снимаемый Фреей и её племянником, не был освещён. Создавалось полное впечатление, что он пуст. На стук и звонки вышел дворник и сообщил, что арендаторы куда-то днём срочно уехали с несколькими чемоданами, предупредив, что дела срочно требуют присутствия в другом городе, но они, конечно, вернуться. Разозлённый единорог, взяв наряд полиции (такие права у него были), отправился на вокзал, устроив экспресс-опрос кассиров и другого персонала, но без толку. Никто не запомнил чопорную даму с юным племянником. Впрочем это, как раз ни о чём не говорило, по вокзалу бегала не одна сотня пони, но след оборвался.

Утром, на всякий случай, опять-таки с полицией и хозяевами Джесс явился в особняк. Ничего из обстановки, конечно, не пропало, но и не было никаких указаний, что странные постояльцы в самом деле планировали когда-нибудь сюда вернуться.

Хозяева рассказали, что уплачено было вперёд, договор заключён честь по чести, паспорт Фреей был предъявлен… Он переписал данные, хотя понимал: вероятность, что эти документы настоящие — стремиться к нулю.

«Ну что ж, — подумал он, — поговорю теперь с Ольвином, это последняя зацепка.»

— Итак, ты работаешь на императорский двор, — утвердительно сказал Джесс. — Давно?

Ольвин несколько секунд колебался, потом решился.

— Да лет десять уже. Вроде бы это не запрещено законами. Даже поощряется.

— Угу. А я думал, откуда у тебя денег столько, секрет что-ли какой знаешь… Эту, Амелию, ты вызвал?

— Ну не то чтобы вызвал… Понимаешь, когда приезжает кто-то из центра, меня обязательно должны ставить в известность, а если не поставили, то значит: либо я вышел из доверия, либо миссия ну просто суперсекретная, либо это самозванец… И после всех твоих намёков, я написал запрос на простую и понятную тему «что, собственно, происходит»? А вчера пришёл ответ. Мне с некоторым удивлением сообщили, что никого не присылали, и о «преступлении века» в виде покражи десятибитсовой ручки, они не в курсе, но теперь-то непременно пришлют гонца, чтобы удостовериться в нашем тут душевном здоровье… Ну и величество поставили в известность — порядок такой.

— А менее дурацкий способ , чем телеграф, вы придумать не могли?

— Ну, опять же, ничем противозаконным мы не занимаемся… Но теперь ты мне скажи, что у тебя случилось.

Джесс рассказал, и в конце добавил:

— Меня еще смущает, что он действительно посылал телеграмму, куда и ты. Значит, он не совсем самозванец?

— Нет, это как раз ерунда. Туда телепортируется курьер из дворца, называет кодовое имя, ему выдают корреспонденцию… А этот Лухман мог просто послать бессмысленный набор слов на бессмысленное же имя. Чтобы подозрения твои пресечь.

— Ну хорошо, а мандат? Я же не совсем лопух, я сверил его «рисунок» и «напряжённость» с эталоном в книжке.

— Тут я затрудняюсь что-то сказать. Считается, что подделать их нельзя… Второй, у «тётки», ты видел? Нет? Жаль… Он отвёл тебе глаза? Ну, наверное, это возможно, но двадцатичетырёхлетнему мальчишке? Что-то я в этом сомневаюсь.

— Слушай, — тут Джесс несколько испугался своим мыслям, — он говорил про индоктринацию. Были-де когда-то заклятия, способные подчинять волю пони. Не иллюзии там какие-то… И что, если для них не требуется быть особо сильным? Потому их и изъяли из оборота? Сверхмогущественному магу и так все подчинятся, ему такое не очень надо, а для среднячков это слишком большой соблазн…

— И он где-то нашёл это заклинание? — задумался Ольвин, — или артефакт с ним? Ну, тоже версия. Но я предлагаю дождаться Амелию. Это несколько обидно, однако они там и в среднем посильнее нас, ну и доступ имеют к большему объёму знаний… — Он немного помолчал. — А знаешь, у меня возникло впечатление, что всю эту историю закрутили только затем, чтоб выманить сюда одного из топовых столичных магов.

— Зачем?

— Например, чтобы убить. Допустим, кто-то хочет сесть на место нашего величества. Мы тут, может, накопытником суп хлебаем, но земли у нас богатые… Или посадить сына. Или просто послушную марионетку. А для этого надо дискредитировать короля в понятно чьих глазах. Сначала кража эта идиотская, о которой я сообщил, как о серьёзном событии. Потом, не дай гиппарион, убийство эмиссара. Прикончить сильного мага непросто, но если застать врасплох и дать по голове, то ничуть не сложнее, чем пахаря… Чего ты побледнел?

— Фух, да нет, ничего. Просто подумал: а не мне ли предстоит её убить? Но нет, чушь.

— Ну да. Если б он внедрил в твою голову такую команду, то зачем давать тебе информацию? Бывают психи, которые намеренно оставляют зацепки, чтоб их поймали, но послали бы психа на такое дело?.. Знаешь, когда я «вербовался» на эту службу, ничто не предвещало. Моя задача была по сути очень проста. Следить, чтобы король не вышел за рамки полномочий. А если вдруг такое случиться, то просто информировать, отнюдь не кидаясь с шашкою на электровоз. А теперь я думаю, во что же мы встряли?

— Предупредить бы её надо. — Заметил Джесс.

— И дискредитировать самих себя? Впрочем, ты прав. Если речь идёт о жизни и смерти… Тем более, если её убьют, нам вовек не отмыться. Предупредим.

Гостья оказалась невысокой, плотно сбитой единорожкой со светло-серой шёрсткой, и вырвиглазно-алого цвета гривой и хвостом. Джесс подумал, что с такой расцветкой надо быть не тайным агентом, а трубачом на параде.

Когда они поздоровались, представились и сообщили Амелии о возможной опасности, она пожала плечами, и никак на это не отреагировала.

«Впрочем, — подумал Джесс, — настоящий маг должен быть готов к смерти постоянно.»

— На станции есть вип-зал? — Спросила она, — пойдёмте, поговорим.

Все трое разместились на креслах у маленького столика. Принесли чай. Пришлось, правда, загнать в дальний угол семейство какого-то толстосума, но он не стал протестовать, хотя заплатил за весь зал. Амелия просто вошла впереди всех, и почему-то ни у кого не возникло вопросов, а может ли она тут находиться? Впрочем, Джесс тешил себя мыслью, что это постольку, поскольку все здесь знают придворных магов в лицо.

— Рассказывайте, — она достала из сумки свой кристалл, и положила на стол. — Стоп. Сначала. Мне надо являться к королю, и на который час?

— На семь вечера.

— Тогда успейте так, чтоб мы успели туда.