Космическая программа чейнджлингов

Глоссарии

Эта глава будет дополняться по мере появления в сюжете новых действующих лиц и технологий

Действующие лица

Королева Кризалис — Королева чейнджлингов. Основатель и первый (формальный) директор Космической программы чейнджлингов. Опытный пилот. Бывший, а, возможно, и будущий потенциальный завоеватель мира.

Черри Берри — земная пони, первый и наиболее опытный пилот космических аппаратов на Эквусе. Шеф-пилот и де-факто глава «Космической программы чейнджлингов».

Оккупант — чейнджлинг, планировщик миссий, далее — руководитель полётов, номинальный глава CSP. Подготовленный научный сотрудник, опытный руководитель полётов (Flight Director).

Драгонфлай — чейнджлинг, опытный пилот и инженер. Создатель нескольких систем, широко используемых в космических программах Эквуса, включая высокопрочные парашютные системы и гибкий слой в подкладке скафандров. В прошлом инфильтратор и воин; самый быстрый чейнджлинг в улье Кризалис.

Лаки Крикет — чейнджлинг, пилот-испытатель, далее — спасатель, руководитель поисково-спасательной службы в CSP.

Кроули — чейнджлинг, ответственный за связь с Эквестрийской метеорологической службой.

Годдард Гриффон — учёный и инженер, основоположник теории реактивного движения на Эквусе, разработчик ракетных двигателей, руководитель отдела разработок CSP

Уорнер фон Браун – главный учёный-минотавр в Космической Программе Чейнджлингов, руководитель отдела исследований.

Он и его коллеги-минотавры из Minotaur Rocket Project (слева направо: Marked Knee, George Cowley, Warner von Brawn, George Bull).

Твайлайт Спаркл — Принцесса Дружбы. Основатель и директор Эквестрийского космического агентства. Изобретатель систем жизнеобеспечения, используемых всеми космическими агентствами Эквуса, и магических систем перемещения.

Александр Попофф из космической программы Як-якистана, разработал систему связи, использующую радиоволны.

Ад Астра — единорог, доктор биологических наук, представитель Королевского астрономического общества Кантерлота.

Дабл Фэйс — единорог, агент Эквестрийской разведки в Улье.

Сильвер Стар — земной пони, шериф Эпплузы.

Техника и технологии космических программ чейнджлингов, Эквестрии и других рас Эквуса.

"Flea" ("Блоха") — твердотопливный ракетный ускоритель первого поколения CSP, сделанный из старого гигантского контейнера для мусора – большой, круглой, усиленной бочки с крышкой.

"Hammer" ("Молот") — более мощный РДТТ.

"Swivel" ("Вертлюг") — первый полноразмерный жидкостный ракетный двигатель конструкции Годдарда Грифона, устанавливаемый в кардановом подвесе для управления вектором тяги.

"Reliant" ("Надёжный") — Более мощный ЖРД конструкции Годдарда Грифона.

Система маневрирования пони в свободном падении — ранцевый магический двигатель малой мощности, непосредственно преобразующий ману в тягу, изобретён Твайлайт Спаркл.

Магическая система подачи воздуха и воды — два кристалла, маленький и большой, магически соединённые и способные передавать воду и воздух с Эквуса на летящий корабль на любом расстоянии.

Иллюзия телеприсутствия — магическая система связи, аналогичная человеческому телевидению: проецирует изображение на любую плоскую поверхность и передаёт звук.

Гиродин — силовой гироскоп, обычно устанавливаемый в центре масс космического аппарата и позволяющий поворачивать корабль по трём осям без расходования ракетного топлива.

Пилотажный интерфейс (он же "навигационный шар") — авиагоризонт, вращающийся шар, окрашенный в голубой и коричневый цвета, служащий для указания положения продольной оси ракеты относительно плоскости горизонта, и проецирующий маркеры, показывающие направление полёта. Помогает пилоту, сидящему в кабине с плохим обзором, не уткнуться в землю при маневрировании.

"Контейнер с магической слизью" — контейнер со слизью чейнджлингов, имитирующий целевое научное оборудование, чтобы получать деньги за выполнение контрактов по проведению научных экспериментов. Чейнджлинги были весьма стеснены по части технологий, поэтому Оккупант проявил находчивость. Он просто наблевал слизью в контейнеры, которые затем подвешивались к ракете и открывались на разных этапах полёта.

"Банка с наукой" — в отличие от "контейнера с магической слизью", содержит настоящее научное оборудование, обычно разработанное ЕСА или непосредственно Твайлайт Спаркл, и приносящее реальную научную пользу.

Глава 1: Насколько сложно это может быть?

В глубине Бесплодных земель, куда лишь немногие пони рисковали заходить, а ещё меньше имели на то желание, возле входа в ничем не примечательную пещеру, на столбике, был установлен одинокий почтовый ящик. У ящика не было адреса, только номер, да и тот состоял из одной цифры.

Некоторые сотрудники почты могли бы задаться вопросом, откуда взялись все те десятки тысяч различных имён на письмах, что доставлялись сюда на протяжении последних лет, но ни один из тех почтальонов не согласился обслуживать маршрут, ради которого требовалось пролетать пару сотен миль от ближайшего почтового отделения в Эпплузе. На самом деле, лишь одна пони — работающая по отдельному договору и даже не являющаяся штатным сотрудником Эквестрийской почтовой службы, — была готова раз в неделю летать по этому маршруту.

Но это было и хорошо, потому что это означало, что Дерпи Хувс, добродушная и не столь склонная к панике, как большинство других пони, была единственной кобылой в Эквестрии, которая могла оказаться у входа в улей королевы Кризалис, не будучи немедленно схваченной и помещённой в кокон. На самом деле, охранник у входа в улей уже давно перестал использовать маскировку при её появлении. Вот и сегодня он дружески помахал ей копытом, заметив пегаску, которая снижалась к нему с толстыми сумками, набитыми почтой, адресованной "Оккупант, почтовый ящик номер 1, Бесплодные земли".

– Привет, Дёрпи! – окликнул её Оккупант. (Вообще-то, его звали Педипальп из-за больших плоских клыков, неизменно становившихся здоровенными зубищами под кого бы он ни маскировался. Он всегда ненавидел это имя, и день, когда королева удовлетворила его ходатайство об его изменении, стал самым счастливым днем в жизни чейнджлинга. И поблагодарить за это он мог одну слегка чудную, но весёлую пегаску). – Что у тебя сегодня для меня есть?

– Как обычно, целая куча спама, – улыбнулась Дёрпи, приземляясь и вытаскивая толстую пачку рекламы из седельной сумки. – Ещё кое-что для твоих друзей… Очередное уведомление от коллекторов для Скип Тауна, юридическая почта и благодарственное письмо для мисс Кул Дринк, письмо для Гвинет Гриффон…

Несколько более важных писем упали на песок, когда Дёрпи вытащила пачку газет со дна седельной сумки.

– И подписка мистера Дабл Фейса – "Кантерлот геральд" и "Мэйнхэттен таймс".

Оккупант оторвал взгляд от своей любимой пачки рекламных объявлений. Он жил ради еженедельной почты; это заставляло его чувствовать себя самым важным чейнджлингом в улье, а не обычным, не особо хорошим ни в чём другом, кроме обязанностей дозорного. Но, к сожалению, королева Кризалис всегда желала получать газеты немедленно, поэтому ему пришлось всё отложить, хоть он и смотрел с тоской на юбилейный шахматный набор "Элементы Гармонии"^[1], личные чековые книжки с рисунками котят, щенков и параспрайтов на обложках, а также новый каталог мебели из магазина “Все в аренду” в Додж Джанкшн.

– Спасибо, Дёрпи, – сказал Оккупант, поднимая упавшие письма и подхватывая их вместе с рекламками перфорированным копытом. – Ты подождёшь пару минут, пока я не узнаю, нет ли у моих друзей чего для отправки?

– Конечно, – ответила пегаска, улыбаясь своей счастливой улыбкой. – Тебе сегодня не нужны марки?

– Нет, думаю, у нас пока хватает, – сказал Оккупант. И это было правдой. Он вообще никогда не покупал марки у Дёрпи или у кого-нибудь ещё. Чейнджлинги вообще крайне редко что-либо покупали, особенно когда для этого можно использовать деньги других пони или просто улизнуть с понравившейся вещью. – Но Хэви Фростинг приготовил для тебя корзинку маффинов, если ты, конечно, хочешь.

Глаза Дёрпи Хувз распахнулись и почти сфокусировались в одной точке.

– Снова с шиповником? – спросила она. – Я люблю маффины с шиповником!

– Нет, на этот раз с опунцией, – ответил чейнджлинг. – Первые фрукты сезона.

Он полез в нишу, выдолбленную прямо у входа в пещеру, и достал корзинку. Карапакс был тем самым чейнджлингом, который до неудавшегося вторжения в Кантерлот провел годы под глубоким прикрытием в качестве кондитера Хеви Фростинга, и был одним из немногих чейнджлингов, которые умели готовить… И готовил он прекрасно.

– Дай мне знать, что ты о них думаешь, хорошо?

Пока Дёрпи открывала корзину и вынимала первый, ещё теплый маффин, Оккупант мчался по пещере вниз – в самое сердце улья. Ведь чем быстрее он доставит газеты, тем быстрее сможет почитать о том, как его два бита в месяц могут помочь голодающим детям Як-якистана…

В глубине улья королева Кризалис хандрила. Она не была счастливым чейнджлингом. Она не могла с уверенностью сказать, была ли это скука, депрессия или разочарование, но она определенно не была довольна, заинтригована, взволнована, радостна, жизнерадостна, бодра, беззаботна или испытывала любые другие эмоции, чей восхитительный вкус она могла бы припомнить. Слово «Счастливая» было так далеко внизу списка, что ей пришлось бы нанять алмазного пса, чтобы тот до него докопался, и вероятно прокопал бы половину пути до Мэйритании в процессе.

"Сейчас я должна быть в Кантерлоте, – думала она, – управлять моим новым владением. Я не допустила никаких ошибок. Я играла на чувствах этих пони, как на скрипке. Я разобщила Элементы Гармонии так красиво и элегантно, как вам и не снилось. Я была очень близка к тому, чтобы Твайлайт Спаркл убила Кейдэнс вместо меня, и у меня даже был запасной план на случай, если они сбегут. И даже когда он не сработал, чего я никак не могла предотвратить, мне всё равно удалось оттянуть время и ослабить Шайнинга Армора, пока мои чейнджлинги не пробили его драгоценный щит. Я даже Селестию одолела. Ничто не могло меня остановить.

В какой-то момент я находилась на вершине мира, сокрушая последнюю линию обороны Эквестрии, которую буквально наводнили мои воины, а через секунду мы все получаем обратный билет с весьма болезненным проездом в один конец – до Бесплодных Земель.

Почему никто не сказал мне, что любовная магия может создать настолько сильное заклинание щита? Откуда мне было это знать? Подобное можно увидеть разве что в этой жуткой макулатуре про Дэринг Ду. Как, например, в тот раз, когда она сбежала из пещеры, затопляемой приливом, где Ауизотль посадил её в клетку, а какой-то неустойчивый валун, который спокойно лежал на месте несколько тысяч лет, выбрал именно этот момент, чтобы рухнуть. Причем рухнуть настолько удачно, что сломать её, позволив Дэринг Ду…"

Кризалис потёрла основание рога. В последнее время она слишком много читала ужасной понячьей литературы, за неимением лучшего занятия.

Чейнджлинг, рапортующий в этот момент о том, как прошла его инфильтрация, остановился, заметив недовольство королевы, но продолжил, подбодрённый взмахом царственного копыта. Кризалис всё равно слушала его вполуха. После неудавшегося вторжения улей был вынужден вернуться к набегам и проникновениям.

“Это многое говорит о моих навыках монарха, – подумала Кризалис, – раз последние несколько месяцев улей живет даже немного лучше, чем до вторжения…”

Что, впрочем, всё равно сводилось к существованию на грани выживания, но теперь хотя бы можно было позволить себе запасы и даже пару предметов роскоши. Сеть чейнджлингов осторожно распространялась по всей Эквестрии, стараясь свести к минимуму вероятность обнаружения и никогда не делая ничего настолько вопиющего, чтобы пони отправились их искать.

Но даже в течение этого долгого времени после вторжения Кризалис старалась держаться подальше от Кантерлота и Понивилля. Она не была готова взять реванш с Селестией или Луной, и, как бы не хотелось ей отомстить новоявленной эквестрийской принцессе, она не была готова рисковать развязать войну ради сведения личных счетов… по крайней мере, пока у неё не будет безотказного плана.

К сожалению, такого плана она пока не придумала. На самом деле, она даже не смогла придумать хотя бы работоспособный план. У неё были сотни идей, но королева нашла тысячи вариантов их катастрофического провала. К этому моменту она уже разложила планы по папкам, пронумеровала и каждый день выбирала сотню-другую, чтобы просмотреть и попытаться найти какой-нибудь способ их улучшить, чтобы они не были "самоубийственно тупыми". А потом Кризалис шла и читала ещё один роман в мягкой обложке, чтобы отвлечься от того, насколько угнетающим всё было.

– …И после того, как я с ней поссорился, я пошёл в бар и сделал вид, что напиваюсь с горя. После чего я выскользнул из здания и скрылся в переулке. Затем я достал свою жертву из кокона, устроил всё так, чтобы всё выглядело, будто его только что ограбили. Обошёл квартал кругом и, замаскировавшись под стража, “случайно нашёл" нашу бедную, растерянную и страдающую от похмелья жертву. Я проводил его до дома к жене, заполнил все свои резервы их примирительной любовью и скрылся прежде, чем они успели спросить моё имя. Затем я использовал маскировку Дабл Фейса и биты жертвы, чтобы купить билет до Додж Джанкшн и вернуться в улей.

Королева Кризалис, всё ещё размышлявшая о том, как же ей тоскливо, позволила тишине продлиться неприлично долго, прежде чем поняла, что доклад закончен.

– О! Хм, да, ты прекрасно поработал, Видовер. Возьми завтра выходной, а затем используй маскировку Дабл Фейса, чтобы отправиться на поезде в Рэйнбоу Фоллс. Сезон ярмарки еще не наступил, но посмотри, не найдешь ли чего необычного среди тех продавцов, кто там торгует постоянно.

За её спиной кто-то вежливо кашлянул.

– И, да, – добавила королева, – прихвати ещё несколько карандашей, пока там будешь. Они у нас заканчиваются.

– Спасибо, – произнес статный жеребец-единорог, прикованный к стене и с мощным кольцом-блокиратором магии на роге. Улей чейнджлингов держал около сотни пони в коконах, не считая тех жертв, которых нужно было отпускать на “волю”, прежде чем другие пони начнут их искать. Дабл Фейс был единственным пони во всём улье не заключённым в кокон, поскольку (насколько Кризалис могла судить) он никого и ничего не любил. Если использовать терминологию чейнджлингов, жеребец был “сухим колодцем” и, поскольку тратить на него хороший кокон смысла не было, Кризалис предпочла заковать его в цепи.

Дабл Фейс попал в улей примерно через месяц после вторжения и не слишком переживал по этому поводу. Он никогда не жаловался на кормежку. Он был неизменно вежлив и спокоен и прекрасно знал, когда можно начать разговор, а когда не стоит отвлекать Кризалис от её раздумий. Его единственной просьбой были кроссворды из столичных газет, для борьбы со скукой. Поскольку за их решение обычно полагались призы, Дабл Фейс также попросил отправлять решения обратно в редакцию по почте, против чего королева тоже не возражала.

Она была уверена, что Дабл Фейс – шпион, засланный Селестией, но ни она, ни кто-либо еще из чейнджлингов не смогли обнаружить в кроссвордах никаких зашифрованных посланий. Возможно, он через них и получал какие-то сообщения, но абсолютно точно ничего не отправлял в ответ. Таким образом, он не приносил Селестии никакой пользы… а его внешность... Пони, которого никто не искал, по крайней мере официально, позволял Кризалис отправлять своих подданных по всей Эквестрии. Но… зачем ему это^[2]?

Звон золота прервал цепочку её мыслей. (“Цепочка? Больше похоже на игрушечную железную дорогу с паровозиком, собранную на день Согревающего очага, – подумала Кризалис. – Мои мысли вечно ходят по кругу"). Прежде чем уйти, Видовер, как обычно, вывалил остатки содержимого кошелька жертвы на уже лежащую кучу монет.

Это была очень большая куча бит^[3]. В конце концов, чейнджлинги почти никогда не тратили свои деньги.

Оккупант разминулся с Видовером в дверях покоев Кризалис.

– Моя королева! Моя Королева! – нетерпеливо прострекотал он, скача к трону. – Почта пришла! Вот газеты!

Чейнджлинг бросил бумаги и письма у подножия трона, прыгая взад и вперёд, как будто ему не терпелось побыстрее вернуться к своей скучной и однообразной жизни рядового дрона.

– Спасибо, – вяло ответила Кризалис. – Письма на столе у двери. Не забудь, пожалуйста, когда будешь уходить.

– Да, моя королева! – стрекотнул Оккупант, убегая примерно вдвое быстрее, чем прибежал.

"Пожалуйста, – подумала королева, – пожалуйста, пусть только это будет не ещё одна открытка о подписке на членство в очередном книжном клубе…"

– Вы позволите? – вежливо спросил Дабл Фейс, позвякивая цепями в направлении газет.

Кризалис пожала плечами и пролевитировала выпуск "Мэйнхэттен Таймс" своему заключенному, а сама взялась за письма. Юридические документы для мисс Кул Дринк – одного из её личных псевдонимов – только что закрепили за ней право на участок земли, включающий гору, которая возвышалась над ульем чейнджлингов. Кул Дринк, в зависимости от потребностей, считалась выходцем из Додж Джанкшен, Лас-Пегасуса или с южного берега залива Хорсшоу и время от времени появлялась в Мэйнхэттене или Балтимэре, чтобы попытаться заполучить в собственность различные участки Бесплодных земель "в интересах будущей добычи полезных ископаемых". В обмен на помощь в этом, она оказывала различные услуги, в основном предоставляя влиятельным пони инсайдерскую информацию, и вот один из них прислал благодарственное письмо с выражением признательности.

Мисс Кул Дринк вела вялотекущую войну за различные участки, и далеко не только в Бесплодных землях, с Гвинет Грифон – ещё одним псевдонимом, за которым скрывалась Кризалис. Письмо Гвинет содержало извинения адвоката из Королевства Гриффонов за неудачу в последнем конфликте между ними. Конечно, если бы вы объединили земельные наделы двух фальшивых персон, приобретённые ими за последние шесть месяцев, то вы бы обнаружили, что три четверти земли в радиусе двадцати миль вокруг улья теперь полностью принадлежат им двоим^[4]. Лучше, как думала Кризалис, держать посторонних подальше отсюда.

А потом был конверт с печатью "ПОСЛЕДНЕЕ УВЕДОМЛЕНИЕ ОБ ОЖИДАЮЩЕМ СУДЕБНОМ ИСКЕ". Скип Таун, или Хони Локуст, как его назвали при рождении, не обращал внимания на скучные лекции о том, как важно не оставлять незавершённых дел у себя за спиной. Хуже того, он использовал адрес улья в удостоверении личности без разрешения – непозволительная оплошность. Возможно, долгие месяцы работы по углублению пещер под ульем научат его...

– О, глядите-ка, как интересно, – сказал вдруг Дабл Фэйс.

– Что там? – спросила Кризалис. Не то чтобы её сильно интересовало, что показалось интересным этому шпиону-пони, но, если оно разбавит скучную повседневную рутину, то уже неплохо.

– Похоже, огромный кусок того, чему меня учили в школе-интернате, только что отправился алмазному псу под хвост, – ответил единорог. – Вся природа вселенной перевернулась с ног на голову. Современная наука, сами понимаете. А потом они, чего доброго, изобретут паровоз, которому не нужны рельсы, или способ для земнопони творить заклинания единорогов.

– Захватывающе, – саркастически протянула Кризалис. – Но о чем конкретно ты там бурчишь?

– Цитата из позавчерашней "Таймс" – начал Дабл Фейс и продолжил традиционным голосом "Я читаю что-то вслух". – Недавняя публикация революционной научной диссертации принцессы Твайлайт Спаркл повергла всё астрономическое сообщество в шок. В своей диссертации Твайлайт Спаркл, недавно коронованная как Принцесса Дружбы…

– Это можешь пропустить, – прошипела Кризалис.

– Э-э… бла-бла-бла, заявила, что, вопреки теориям Кловер Премудрой, мир не является плоским диском, окружённым небесным сводом, на поверхности которого висят звезды и по которому движутся солнце и луна. Принцессы Селестия и Лу́на, которые… боюсь, тут ещё больше бла-бла. Новый абзац. Напротив, согласно бла-бла-Спаркл, мир, который мы знаем, представляет собой сферу, плавающую в безвоздушной якобы пустоте, в которой также летают метеоры, кометы, другие планеты и звезды и через которую солнце и луна перемещаются посредством невообразимых сил и особых талантов Селеблабла и Лублабла.

– Оставь свои шутки при себе, – проворчала Кризалис. – Они у тебя не очень смешные.

– Простите, ваше величество. Цитирую дальше. Принцесса Лу́на в специальном интервью корреспонденту "Таймс" подтвердила точность выводов Твайлайт Спаркл. Когда же её спросили, почему она никогда не поправляла Кловер Премудрую, Принцесса Луна ответила: "Потому что она никогда нас не спрашивала". Новый абзац. Диссертация Твайлайт Спаркл утверждает, что луна и планеты – это не просто сферы на небе, но другие миры, и что пони в будущем даже смогут их посетить. Принцесса Лу́на, единственная известная пони, побывавшая в другом мире, сообщила, что она была волшебным образом заключена в само лунное тело и никогда не ступала копытом на поверхность луны, и что, когда речь заходит о том, кто является первой кобылицей на луне, цитирую: "Мы не считаемся".

– Она вообще проспала всё наше вторжение в столицу, – проворчала Кризалис. – Её можно вообще не брать в расчёт.

– Абзац. Это предположение в остальном превосходно оформленной и подтверждённой диссертации Твайлайт Спаркл вселило надежду в мечтателей воплотить идеи из фантастических романов в реальность. Уже несколько компаний от Клаусдейла до Кристальной Империи собираются вступить в соревнование, кто же первый отправит первого пони в космос. Абзац. Когда её спросили об этой новой лихорадке, Твайлайт Спаркл ответила: "Кто знает, какие чудеса и сокровища ждут нас в других мирах? Мне уже не терпится узнать, что мы найдем на луне, или Буцефале, или где-нибудь ещё в небе".

Газета зашуршала.

– Простите, – пробормотал Дабл Фейс, – остальная часть статьи на внутреннем развороте… ох, боюсь, всё остальное — это сплошная бла-бла, которую вы не захотите слушать.

Какая-то мысль, как дятел, начала долбиться в разум Кризалис. Она встала со своего трона и подошла к частично благоустроенному углу Дабл Фейса.

– Дай мне взглянуть на эту газету, – приказала она, подхватывая её со стола своей магией. Королеве потребовалось время, чтобы снова найти нужную цитату, и после этого она смотрела на неё добрую минуту.

Кто знает, какие чудеса и сокровища ждут нас в других мирах?

Мне уже не терпится узнать, что мы найдём на луне…

Никогда в своей долгой жизни Кризалис всерьёз не думала о луне как о месте, куда мог бы попасть пони (или чейнджлинг). Это была просто вещь огромной магической силы, которая до недавнего времени служила мистической темницей для разгневанного духа…

"Мне пора прекращать читать эти ужасные романы", – подумала она.

Но если кто-то может попасть на луну, коснуться её... заявить на неё свои права... тогда он сможет заявить права и на её магическую мощь.

И с этой мощью... ну, по крайней мере, это позволит выкинуть из расчётов крошку Лу́ну и сражаться против Селестии с большим преимуществом, даже без такого безнадёжно тупого романтика, как Шайнинг Армор, для подкачки дополнительных сил.

А как насчёт магической силы, хранившейся на других планетах и даже в метеорах, что время от времени освещали небо? Там была неописуемая мощь, только и ждущая, когда её возьмут, и там её было достаточно, чтобы покорить Эквестрию. Нет, достаточно, чтобы покорить весь мир.

И всё, что мне нужно сделать, это… добраться туда первой.

Кризалис очень тщательно обдумала последнюю мысль. Конечно, опасность состояла в том, что принцессы могут помешать ей, прежде чем она добьётся успеха. Надо принять меры предосторожности, чтобы сохранить все приготовления в секрете, иначе пони нападут...

…подождите минуту. Возможно, и нет. Это же пони, в конце концов. Мирные размазни, что числятся стражами в Кантерлоте, нападут на улей только в том случае, если они подумают, что чейнджлинги снова готовят вторжение.

“А мы и будем его готовить, – призналась сама себе Кризалис, – но не напрямую. Пока я заявляю о своем мирном намерении исследовать космос, им придётся либо оставить меня в покое, либо признать, что все их россказни о том, что «дружба – это магия» – полная чушь и вранье. На это они никогда не пойдут.А если они устроят диверсию? Тогда я смогу раскрыть их заговор, сыграть невинную жертву и заставить их отступить. И самое лучшее здесь в том, что мне не нужно устраивать диверсии у них. Они будут слишком обеспокоены безопасностью своих драгоценных пони, поэтому будут действовать медленно и осторожно... пока я, с моими могучими несокрушимыми чейнджлингами, буду двигаться прямо к цели. Так что на этот раз я ничего не теряю, действуя честно.Пока я делаю всё открыто… ну, всё, что связано с полётом на луну, во всяком случае… я неприкасаема”.

Идеальный план.

– СТРАЖА! – заорала Кризалис, напугав Дабл Фейса, который от удивления откинулся на стену пещеры. – Общий сбор! Пришло время снова выйти на свет!

Королева громко, злобно и нетерпеливо расхохоталась.

– Мы отправляемся в космос!

– Извините, – послышался тихий голос позади. – Если вы закончили с газетой, могу я получить её назад, пожалуйста?

Примечание автора:

Пусков пока нет. Кризалис ещё только решила попробовать. В следующей главе она узнает, что пытаться и достичь успеха – это совсем не одно и то же. И что очень сильно помогает, если у тебя есть хоть малейшее представление о том, что же ты делаешь. Только вот у Кризалис этого представления нет.

¹↑ Набор высечен величайшими скульпторами Кристальной Империи из чистого хрусталя. Доступна рассрочка до пяти платежей на льготных условиях, предложение ограничено по времени. Как только все комплекты будут распроданы, эти наборы больше никогда не поступят в продажу. Не упустите эту уникальную возможность отпраздновать триумф величайших героев Эквестрии (и маленького дракона вместе с ними). За дополнительную плату Вы также получите шахматную доску, оформленную в стиле замка Двух Сестёр. Доставка и упаковка включены в стоимость. Также по-прежнему доступны: серия юбилейных табличек Вондерболтов, доставляемая по отдельному запросу. Запас на складе заканчивается, так что заказывайте прямо сегодня!

²↑ Поскольку Дабл Фейс, в общем-то, не имеет особого значения для остальной части истории, то можно сказать правду: он был весьма второстепенным чиновником в Королевской гвардии, который, в нарушение действующих приказов, искал и, наконец, обнаружил улей чейнджлингов. Он прекрасно понимал, что его уволят за неподчинение в тот же момент, когда он снова попадёт в Кантерлот, поэтому он не возражал оставаться заключённым, бесплатно получая кров и еду, да еще и зарплату до тех пор, пока его не спасут, освободят или ещё что-нибудь. Кроссворды действительно были способом передавать информацию, но после первого простого сообщения – «В плену, обращаются хорошо, ситуация не критическая» – он больше ничего не передавал. Зато выиграл скейтборд, сертификат на пошив костюма в одном из модных ателье Кантерлота и набор серебряных вилок.

³↑ Факт, который поначалу ненадолго занял мысли Дабл Фейса, прежде чем он решил, что игра не стоит свеч и он не хочет рисковать, пытаясь бежать из глубокой тёмной пещеры, освещённой лишь светящимися шариками зелёной слизи и редкими факелами, а затем пробираться несколько сотен миль через пустыню, с сотнями разгневанных чейнджлингов на хвосте, да еще и волочь битов больше собственного веса. Жеребец ограничил свой интерес к куче денег случайными разговорами с Кризалис о забавных способах их потратить. Разговоры, как правило, были односторонними.

⁴↑ И самое прекрасное заключалось в том, что, кроме как "услуга за услугу", пары разговоров тут и там и редкого использования лёгкого контроля разума, когда всё остальное не помогало, Кризалис не потратила на всё это ни единой медной монетки. Почти все запросы на участки в Бесплодных землях были освобождены от кантерлотской бюрократии, чтобы поощрить создание новых поселений. Другие объекты недвижимости тоже доставались им крайне дешево, если не бесплатно, в том числе конспиративные квартиры в различных понячьих городах, практически вертикальный участок земли в Гриффонстоуне, а также несколько весьма крупных и частично затопленных земельных участков рядом с тем местом, где Хейсидские топи начинали смешиваться с Запретными джунглями.

Глава 2: Я не Джебедайя

Выдержка из “Вестника Кантерлота”:

…в своём заявлении королева Кризалис сделала отступление, критикуя то, что она назвала коррупционными сделками пони, которые осмелились претендовать на исконные земли расы чейнджлингов. “Мы не позволим каким-то мошенникам с недвижимостью выселить нас”, – написала она, – “и не потерпим, чтобы такие презренные создания, как Кул Дринк, Гвинет и им подобные, хоть раз попытались воспользоваться жалкими бумажками, которые они называют “договорами”.

Адвокаты затворницы и светской львицы Кул Дринк и богатой эксцентричной грифины Гвинет, выразили желание прийти к взаимоприемлемому компромиссу с чейнджлингами, отметив, однако, намерение защищать интересы своих клиентов и указав, что ни Эквестрия, ни какое-либо другое государство не признаёт суверенитет нации чейнджлингов.

Также Кризалис заявила, что мотивом для вступления чейнджлингов в новую “космическую гонку” является любовь. “Мы продемонстрируем миру бесстрашную природу, героические качества и несокрушимый дух народа чейнджлингов”, – писала она. “Мы никогда не довольствовались тем, что словно нищие и воры крали любовь, в которой нуждаемся, и это славное начинание, что воплощает надежды и мечты всего мира, является нашим первым шансом заслужить то, что по праву принадлежит нам – любовь, восхищение и уважение всех других народов”.

В то время как администрация во дворце отреагировала с подозрением, благородная и мудрая принцесса Селестия задала позитивный тон, сделав следующее заявление: “Мы примем слова королевы Кризалис как искренние, в надежде, что застарелому страху, ненависти и мнительности между чейнджлингами и пони может быть положен конец. Для достижения этой цели мы призываем наших пони сотрудничать в плане разумных юридических запросов, которые могут выдвинуть чейнджлинги, а также обмениваться с ними научными знаниями и вести с ними дела на тех же условиях, что и с грифонами, минотаврами, драконами, яками, оленями и другими народами нашего мира”.

"Это был ужасный план", – раздражённо подумала Кризалис, вспоминая сделанное ею неделю назад заявление.

В течение семи дней чейнджлинги узнали много нового о полётах на Луну… как, впрочем, и пони, драконы и грифоны. К сожалению, главное, что они все узнали, это то, что никто из них не знал, как это делается.

Кризалис поделилась результатами, полученными её подданными, с другими расами, пусть даже для их отправки и получения ответов ей приходилось тратить почти целый день, чтобы добраться до телеграфной станции Эпплузы и обратно. Она была уверена, что другие решат, что она предоставила не все данные, и ещё больше королева была уверена, что все, кроме разве что пони, скрывают часть данных от неё. Она и правда думала об этом и даже о передаче ложной информации. Но после первого же дня Кризалис решила отправлять всё, а то и больше. В конце концов, худшее, что могло произойти, это если другие космические программы повторят те же ужасные ошибки, что и её чейнджлинги.

Обмен данными принёс немало полезной информации из серии "Как этого делать не надо". Чейнджлинги без дополнительного оборудования могли достигать высот больших, чем любая другая раса, и дольше обходиться без кислорода. К сожалению, они были немного медленнее, чем остальные летуны, когда не были замаскированы, и самый быстрый чейнджлинг не мог сравниться в воздухе с самым быстрым пегасом или драконом. В любом случае, на тех высотах, где разреженный воздух не позволял дышать даже чейнджлингу, Луна ближе не становилась.

У чейнджлингов в запасе не было кислородных масок или скафандров (у них был один-единственный акваланг, но не было возможности перезарядить его баллон). Один пегас¹ с кислородной маской сумел подняться вдвое выше грозовых облаков, прежде чем заработал, как это описали, "обратный случай кессонной болезни". Этот пегас и сейчас находился в больнице, но ожидалось, что он поправится. Другой пегас² пытался повторить опыт, надев глубоководный скафандр, но не смог оторваться в нём от земли.

Таким образом, максимальная высота естественного или магического полёта эквестрийцев могла достичь примерно пятнадцати миль.

По словам принцесс, а также астрономов и математиков, оставалось преодолеть всего 249 985 миль, ну, плюс-минус десять тысяч.

Пони и грифоны экспериментировали с летательными аппаратами. Дирижабли не смогли подняться так же высоко, как ничем не защищённые пегасы. Горстка существовавших на тот момент аппаратов тяжелее воздуха также отставали от летунов. Ходили слухи, что какие-то минотавры работают над совершенно новым типом летательных аппаратов, но будучи самой малочисленной группой из взявшихся за реализацию космической программы, они вряд ли могли построить то, что они там напридумывали.

Магия тоже не слишком помогала. Телепортацию можно было осуществить только в зоне прямой видимости, с хорошим обзором места назначения, либо в место, где вы уже побывали. Порталы через магические зеркала в теории могли бы связать два удалённых пункта назначения, но точный ритуал создания магических зеркал был утрачен, да и в любом случае, оставалась проблема доставки зеркала в пункт назначения. Кроме того, расход энергии на телепортацию рос по экспоненте в зависимости от расстояния, на которое вы пытались телепортироваться. Кризалис даже на пике своей формы не могла телепортироваться больше чем на полмили. И ни одна из принцесс также не могла телепортироваться более чем на пару миль³. Знаменитое путешествие Найтмэр Мун на Луну было совершено непреднамеренно и лишь благодаря силе Элементов Гармонии, использовать которые в настоящий момент не представлялось возможным.

Все варианты, которые Кризалис мысленно окрестила "вменяемыми вариантами", были опробованы за последнюю неделю другими космическими агентствами. Её подданные, в свою очередь, попытались провести серию экспериментов, которые Кризалис называла либо "безумно тупыми", либо "идиотически безумными", в зависимости от её настроения после того, как происходил неизбежный шмяк.

Эксперимент № 1: Огромная рогатка. Поочередно было запущено двадцать чейнджлингов. Самый длинный полёт: около четырёхсот метров. Травмы: сломанные конечности и крылья, сотрясение мозга. Большинство испытателей захотело поучаствовать в эксперименте ещё раз⁴.

Эксперимент № 2: Двое чейнджлингов в полёте толкают третьего чейнджлинга, стараясь разогнать его быстрее. Три чейнджлинга провели эксперимент на большой высоте. Никаких травм, но и прирост скорости незначительный.

Эксперимент № 2А: Четыре чейнджлинга в полёте толкают пятого, стараясь разогнать его быстрее. Никаких травм и небольшое, но заметное ускорение.

Эксперимент № 2B: Четыре чейнджлинга, стоящие на земле, при помощи магии толкают пятого, летящего в воздухе. Никаких травм и значительное, хотя и временное увеличение скорости.

Эксперимент № 2С: Двадцать чейнджлингов на земле. Другой чейнджлинг (Драгонфлай, самый быстрый летун улья) пролетает над их головами, и двадцать чейнджлингов толкают его магией одновременно. Драгонфлай на несколько недель выбыла из экспериментов из-за гипса, наложенного на всё тело. Она сообщила (когда наконец-то пришла в себя), что потеряла сознание, как только её коснулось массовое заклинание, и что она сожалеет о том, что пропустила весь полёт, о котором чейнджлинги на земле отчитались как о "крутом, но коротком".

Эксперимент № 3: Двадцать чейнджлингов, расставленные в ряд на земле. По мере того, как вдоль линии бежал двадцать первый чейнджлинг (Оккупант), каждый чейнджлинг использовал свою магию, чтобы наподдать бегуну в хвост и в гриву, каждый раз увеличивая скорость на определённую величину. Последний чейнджлинг должен был толкнуть его вверх, а не вперёд, посылая Оккупанта в небо с высокой скоростью. Было проведено одно испытание. Стингер Чарли сообщил, что импульс Оккупанта был настолько велик, что ему вообще не удалось повлиять на него, из-за чего тот и влетел в стену каньона, вместо того чтобы пронзить облака. Полученные травмы: четыре случая магического перенапряжения, перелом конечностей, сотрясение мозга и серьёзное разочарование из-за того, что среди многочисленных переломов Оккупанта не оказалось его клыков.

Эксперимент № 3А: Тот же, что и раньше, но пятьдесят чейнджлингов и в воздухе. Единственный эксперимент закончился чёрно-фиолетовым сверхзвуковым радужным ударом и полным исчезновением летчика-испытателя – Лаки Крикета. Он сообщил о себе через два дня после благополучного приводнения в бассейне при казино в Лас-Пегасусе. Лаки понравилось жить в Лас-Пегасусе и он остался бы там насовсем, если бы власти не настояли на его возвращении домой⁵. В дополнение к пониманию того, что сверхзвуковой полёт Лаки был совершенно неуправляем и поэтому бесперспективен, Кризалис поняла, что им крайне необходим какой-то метод дистанционной связи. Сейчас же получалось, что если она вдруг попадёт в полёте в беду, никто об этом не услышит… никогда.

Эксперимент № 4: Объединение всех предыдущих экспериментов. Поднять рогатку в воздух оказалось не так сложно, как ожидалось. Выстрелить из неё для управляющих ею чейнджлингов было сложно, но реализуемо. К сожалению, то, что произошло после этого, можно было бы описать лишь как "воздушный боулинг чейнджлингами". Многочисленные травмы. В повторном эксперименте не захотел участвовать никто.

Эксперимент № 5: Оккупант, вспомнив кое-что из вторжения в Кантерлот, сбежал из лазарета, сел на поезд до Понивилля, где вежливо попросил одну пони выстрелить им из пушки. Эксперимент привёл к серьёзной, но, вероятно, временной потере слуха и не принёс улучшений по сравнению с предыдущими экспериментами⁶.

На этом этапе Кризалис временно приостановила эксперименты, до тех пор, пока не сможет придумать метода получше. Это было вчера, а сегодня она начинала подозревать, что шкафов для плохих идей полёта на Луну понадобится не меньше, чем для плохих идей завоевания мира. Луна была в небе каждую ночь. По логике вещей, к ней можно было долететь… но почему же ничего не срабатывало?

Задумчивость Кризалис была нарушена движением в дверном проёме тронного зала. В дверях стоял Оккупант, а вторая тень топталась позади него в коридоре.

– ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ, МОЯ КОРОЛЕВА!!! – крикнул он.

– Не нужно так орать, – ответила Кризалис.

– ЧТО, МОЯ КОРОЛЕВА? – прокричал Оккупант. – Я ПЛОХО РАССЛЫШАЛ!

– Я СКАЗАЛА, НЕ НУЖНО ТАК ОРАТЬ, ИДИОТ! – заорала Кризалис. – Я НЕ ГЛУХАЯ!!!

– ИЗВИНИТЕ! – бодро ответил чейнджлинг, не снижая громкости ни на йоту. Позади Кризалис услышала стон Дабл Фейса, когда тот положил карандаш. – НО ЗНАЕТЕ, ЭТА ПОНИ ПЫТАЛАСЬ ПОПАСТЬ В УЛЕЙ. ЕЁ ЗОВУТ ДЖЕБЕДАЙЯ ИЛИ КАК-ТО ТАК.

– Я не Джебедайя! – резко произнёс голос. – Я тебе уже говорила, меня зовут Черри Берри!

– Я ТАК И СКАЗАЛ, ДЖЕБЕДАЙЯ! – кивнул Оккупант, соглашаясь с тенью позади него. – В ОБЩЕМ, ДЖЕБЕДАЙЯ ГОВОРИТ, ЧТО ОНА ХОЧЕТ ПРИСОЕДИНИТЬСЯ К НАШЕЙ КОСМИЧЕСКОЙ ПРОГРАММЕ!

– Что?

Кризалис, не сходя с места, могла придумать дюжину разных причин, по которым пони могла решить посетить улей, особенно сейчас, когда чейнджлинги решили открыто участвовали в космической программе⁷, но подобного она точно не могла ожидать. Пони не присоединялись к чейнджлингам добровольно⁸.

– Стража, ко мне! – рявкнула королева.

Два чейнджлинга в броне протиснулись мимо Оккупанта и тени в коридоре и склонили головы перед троном.

– Приведите пони… посетительницу. Затем сопроводите Оккупанта к его рабочему месту у входа. И, пожалуйста, – простонала Кризалис, – не позволяйте ему пытаться поговорить с вами.

Стражи отсалютовали и, пока один из них мягко, но настойчиво уводил полуглухого, голосящего чейнджлинга, другой, с гораздо меньшей заботливостью, втолкнул пони в комнату.

– Эй! – возмутилась та, зыркнув на стража, когда восстановила равновесие. – Тебе не нужно было этого делать!

Кризалис воспользовалась моментом, чтобы осмотреть гостью. Розовая шерсть, светлая грива и хвост, слегка вьющиеся – самая обычная земная пони. На ней был кожаный шлем с расстёгнутым ремешком и парой очков-консервов, которые были сдвинуты на лоб, что позволяло рассмотреть её глаза.

– Привет! – произнесла пони, и в её взгляде сверкнула жизнерадостность. – Я ваш новый лётчик-испытатель!

Королевы не позволяют своим челюстям отпадать, когда они удивлены, но Кризалис потребовалась стальная воля, чтобы этого не допустить.

– Мой новый кто? – спросила она.

– Черри Берри, первоклассный пилот, – представилась пони. О да, теперь Кризалис заметила вишню на метке. – С тех пор, как началась вся эта космическая гонка, я хотела стать пилотом-испытателем! Если вы ищете кого-то, кто готов рискнуть жизнью и здоровьем, то я та, кого вы ищете!

– Да, кстати об этом, – протянула Кризалис, – почему ты не работаешь в космической программе пони? Наверняка им нужны все, кого они смогут привлечь.

– Твайлайт Спаркл сказала, что я не могу летать, – ответила Черри Берри.

Кризалис на мгновение расправила крылья.

– Ну, естественно.

– Я отлично умею летать на технике, – возразила Черри Берри. – Никто не долетит на Луну сам по себе. А у меня налётаны сотни часов на воздушном шаре, вертолёте и аэроплане – больше, чем у любого пони, кроме, разве что, пилотов на роскошных дирижаблях.

Кобыла вздохнула и поникла, продолжая:

– Но Твайлайт говорит, что пилоты должны быть пегасами из-за их инстинктивного понимания теории полёта и быстрых рефлексов. А единороги из Кантерлота монополизировали всю техническую сторону вопроса. Единственная работа, которую она мне предложила, была в наземной команде, – пони покачала головой. – Это, конечно, важно, очень важно, но…

– Но ты хочешь летать, – продолжила за неё Кризалис. – И из всех возможных рас ты выбрала самую враждебную для себя.

– Ну-у-у… – Черри Берри неуверенно переступила копытами. – На самом деле, вы не первая, к кому я обратилась.

– Ага, вот это уже куда больше похоже на правду, – кивнула королева. – Я твой последний шанс, не так ли?

Черри кивнула.

– Грифоны не хотят тратить деньги на нормальную технику, и они всё ещё верят, что смогут справиться одной лишь силой крыльев. Это дурость. Драконы со мной даже разговаривать не стали. А минотавры… ну, у Уорнера фон Брауна есть действительно светлые идеи, но он никак не может собрать средства, чтобы воплотить их в жизнь самому. Я думаю, что он собирается предложить свои идеи Селестии и Твайлайт, и это будет в ближайшем будущем.

Кризалис вздёрнула бровь.

– Это большое путешествие всего лишь для одной недели, маленькая пони.

– Я пилот, – пожала плечами Черри. – Я оставила свой самолёт наверху. Кстати, не мог бы кто-нибудь из ваших чейнджлингов подзарядить его двигатель? Я не думаю, что у него хватит энергии, чтобы вернуться хотя бы до Эпплузы, да и всё равно там живут практически одни только земнопони.

– Таким образом, – медленно произнесла Кризалис, – ты обошла четыре разных космических агентства, прежде чем прийти ко мне, и всё это за неделю, если не меньше, и единственное, чего ты хочешь – это быть пони, которая полетит на Луну. Я правильно тебя поняла?

– Да, всё верно.

Кризалис посвятила обдумыванию этой ситуации целых две секунды, прежде чем прийти к единственному логичному выводу.

– В кокон её, – приказала она стражу.

Протокол переписки между Кризалис, Королевой чейнджлингов, и Селестией, принцессой-диархом Эквестрии:

Мы задержали пони, которая пыталась получить доступ к нашей космической программе под смехотворно-лживым предлогом. Эта земная пони, назвавшаяся Черри Берри, изложила в качестве прикрытия абсурдную историю, что она, будучи пилотом летательных аппаратов, получила отказ у всех других космических программ и прилетела к чейнджлингам, чтобы иметь возможность летать. Хотя мы, чейнджлинги, больше не стремимся захватить Эквестрию путём проникновения и обмана⁹, мы не станем делать вид, что в настоящий момент между нашими народами не существует напряжённости и вражды. Любой пони, желающий жить среди чейнджлингов по какой бы то ни было причине, будет вызывать подозрение. Но нелетающая земная пони, пришедшая в улей и требующая назначить её главным пилотом-испытателем, либо лжёт, либо безумна. В любом случае такую пони следует содержать под стражей, пока не будет урегулирован вопрос касательно её дальнейшей судьбы.

В качестве жеста доброй воли я обязуюсь не казнить её, что было бы моим правом и обязанностью в прежние времена. Вместо того, я предъявляю ей официальное обвинение в шпионаже в пользу Эквестрии и требую переговоров о соответствующем наказании, дабы пресечь подобные попытки в дальнейшем, до её депортации в ваше королевство. Считаю приемлемым, если к какому-либо из моих подданных будут относиться так же, если он попадётся при попытках маскировки под одного из ваших гвардейцев или мелких придворных.

Чтобы уточнить личность пони: довольно молодая кобыла, шерсть розового цвета, светлая грива, кьютимарка в виде грозди вишни. Говорит с центрально-эквестрийским акцентом, предположительно из предместий Кантерлота или из Понивилля. Нет заметных шрамов или других особых примет.

Подпись,

Кризалис, королева чейнджлингов.

Моя дорогая Кризалис,
Моя дорогая Кризалис,

Черри Берри именно та, за кого себя выдаёт. Моя дорогая Твайлайт Спаркл подтверждает, что она действительно подавала заявку в эквестрийское космическое агентство, но ей было отказано из-за отсутствия вакансий в программе для пилотов. Она также подтверждает её многолетний опыт работы со всеми видами летательных аппаратов, базовое понимание теории полёта и прочее. Мне также сообщили, что Черри Берри – первая земная пони, получившая лицензию на одиночные полёты в Клаудсдейле и его окрестностях.

Разумеется, поскольку все мы теперь открыто делимся своими научными данными друг с другом, я не заинтересована в том, чтобы засылать шпиона в ваш улей. И даже если бы у меня возник подобный интерес, я бы никогда не стала подвергать моих маленьких пони такой страшной опасности. Я бы просто замаскировалась сама или отправила вместо себя Лу́ну. Надеюсь, что вы поверите моим словам и отнесетесь к мисс Берри с добротой, либо отпустив её под опеку родственников из Додж Джанкшн, либо позволив участвовать в ваших исследованиях космоса.

Наконец, если бы я поймала одного из ваших чейнджлингов в ситуации, которую вы описываете, то поступила бы с ним следующим образом: я бы выделилп ему камеру неподалёку от детского сада, полного счастливых жеребят, что позволило бы ему свободно получать свою долю любви и радости, расплачиваясь за это периодическими визитами на чай и вежливыми разговорами. Я бы удовлетворяла его разумные запросы в плане комфорта и развлечений, и как только была бы уверена, что он больше не будет представлять опасности моим маленьким пони, я предложила бы выпустить его на волю или куда ему будет угодно отправиться. Если он захочет остаться, я приму его с теплом и радушием<¹⁰. Я искренне надеюсь, что у вас нет камер с жеребятами в тюрьме, но думаю, общий посыл ясен.

Пожалуйста, отнеситесь к моей маленькой пони с добротой, чтобы мы могли увидеть подтверждение ваших слов о доброй воле.

С любовью,

Принцесса Селестия.

P.S. Вы случайно не встречали пони по имени Дабл Фейс? Он белый единорог с меткой в виде театральной маски. Мой нынешний капитан стражи просит передать, что возвращать его совсем не обязательно, он просто хочет знать, куда отправить приказ об увольнении и выходное пособие.

Прошла ещё одна неделя, тоже весьма насыщенная событиями – чейнджлинги, увидев летательный аппарат Черри Берри, захотели использовать его в своих экспериментах, но Кризалис это им строго-настрого запретила. Селестия, возможно, захочет получить эту штуку назад, и если так, то, вероятно, в целости и сохранности. А если её чейнджлинги начнут играть с ней, то возвращать, скорее всего, придётся в большом мешке. Или, возможно, в нескольких.

Устройство – или "самолёт", как его назвала Черри Берри, – всё ещё подкидывало чейнджлингам разные новые идеи. Они пытались их реализовать, используя металлический лом и прочий хлам, который можно было отыскать поблизости, скреплённый воедино оптимизмом конструкторов и различными видами их же слизи.

Плоды этих экспериментов исправно снабжали лазарет улья работой, пока из Кантерлота не пришел письменный ответ Селестии. (Не в последнюю очередь потому, что главному жуку от медицины постоянно приходилось нестись галопом, доставляя королеве таблетки от головной боли, каждый раз, когда та принимала доклад очередного пилота-испытателя).

Прочитав ответ и побившись сутки в бессильной ярости, Кризалис наконец приняла решение.

Цвет кокона был совершенно неправильным. Ему полагалось быть здорового зелёного оттенка, а этот был каким-то мутно-фиолетовым. Тем не менее, пони внутри не пострадала и продолжала сладко спать с широкой улыбкой на мордочке, пока её не вытащили сквозь мембрану кокона наружу в маленькой камере в глубинах улья.

– Оууу, – только и простонала Черри Берри, нетвёрдо вставая на копыта, задыхаясь и отхаркивая сгустки жидкости, в которой пребывали заключенные в коконах. – Ох, моя голова.

– Гибернационное похмелье, – пояснил страж. – Это скоро пройдёт. Вероятно, некоторое время вы не будете испытывать чувства голода.

– Мне снился такой прекрасный сон! – простонала кобылка. – Мне снился самый прекрасный сон в мире, а вы меня разбудили¹¹!

– Коконы чейнджлингов специально предназначены давать заключённым иллюзию того, что они любят больше всего на свете, – сказал страж. – Не пропадать же добру.

– Правда? – разрываясь между ужасом и любопытством, Черри Берри предпочла выбрать любопытство: – Так… э-э… я хорошо тебя покормила?

– Не я был вашим стражем, – сказал чейнджлинг, указывая на что-то круглое в углу. – Вас охраняла она.

Черри Берри решила, что могла бы прожить долгую счастливую жизнь и не увидев почти сферического чейнджлинга. Стражница взглянула на неё, помахала копытом и рыгнула.

– В любом случае, Её Величество хочет с вами поговорить, – продолжил страж. – Вы готовы к встрече с ней?

Черри Берри глубоко вздохнула, слегка надвинула свой лётный шлем на голову (стараясь не обращать внимания на его липкость) и стиснула зубы.

– Веди, – коротко сказала она.

Кризалис приветствовала пони взмахом свитка в её направлении.

– Я наконец-то получила ответ от твоей принцессы, – сказала она. – Если верить ей, ты та, за кого себя выдаёшь.

– Ну да, – фыркнула Черри Берри. – Зачем мне врать?

– Я могла бы неделю перечислять возможные причины, – сказала Кризалис. – Однако, моё время более ценно. Предположим, для простоты, что ты не шпион. Но ты всё ещё можешь оказаться сумасшедшей пони, слишком опасной, чтобы тебя можно было оставить на свободе. Наш разговор должен помочь мне определиться с этим.

Кобыла пожала плечами.

– Вы не первая, кто так считает, – сказала она. – Валяйте.

– Для начала простой вопрос, – произнесла Кризалис. – Каким образом ты планировала добраться до Луны?

– Контролируемый баллистический полёт внутри реактивного корабля, – ответила Черри Берри без запинки. – Ну знаете, как в книгах о Баке Рейнджере?

– Нет, не знаю¹², – ответила королева.

– Ну, по сути, вы строите ракетный корабль, это как большой фейерверк, но внутри которого можно лететь. Только он не взрывается, когда достигает максимальной высоты. Годдард Гриффон работал над тем, чтобы воплотить это в реальность, но никто не дал ему денег, чтобы построить что-то большее, чем крошечные экспериментальные ракеты. У Уорнера фон Брауна есть идеи о том, как заставить всё это работать, но минотавров так мало, что он не может собрать финансирование для полномасштабных испытаний, – Черри Берри пожала плечами и добавила: – Твайлайт Спаркл думает, что сможет реализовать концепцию при помощи концентрированной магии, но не дошла пока даже до экспериментов. По крайней мере, на тот момент, когда я сюда прилетела.

Земнопони огляделась и добавила:

– Кстати, какой сегодня день?

Глаза Кризалис стали размером с тарелки, а челюсть отвисла, наплевав на всю королевскую сдержанность.

– Позволь мне уточнить то, что ты сказала, – произнесла она очень осторожно. – Ты говоришь, что если ты захочешь лететь на Луну, то залезешь в гигантский фейерверк, зажжёшь фитиль и каким-то образом будешь управлять всем этим, пока не доберёшься до Луны? И при этом будешь надеяться, что оно не взорвётся?

– Надо просто предварительно убедиться, что он не взорвётся, – твёрдо заявила Черри Берри. – И ракетный корабль будет намного сложнее, чем фейерверк. Но в целом идея именно такова. Я могу показать вам основные уравнения того, как это всё будет работать, если у вас найдётся грифельная доска.

Кризалис покачала головой.

– Обратно в кокон её, – приказала она.

Прошла ещё одна неделя. Кризалис пришлось посадить стража, который сопровождал Черри Берри, в отдельный кокон, дабы он не распускал сплетни. Какая дура могла посчитать хорошей идеей предложить фейерверк в качестве летательного аппарата её чейнджлингам?

Правильно. Только ещё один из её чейнджлингов.

"Я окружена ДЕБИЛАМИ", – подумала королева.

В этот раз она лично прибыла, чтобы выпустить Черри Берри, и обнаружила, что кокон стал глубокого яркого-красного цвета. Немного слизи просачивалось по краям мембраны. Пахло сладким, липким вишнёвым соком.

"Думаю, я такая же сумасшедшая, как и мои подданные, – подумала Кризалис, но пришло время признать правду: – Я не знаю, что делать. Пришло время привлечь кого-нибудь, кто это знает, даже если она и совсем выжила из ума".

С помощью магии королева извлекла кобылу из кокона и осторожно поставила на подгибающиеся копыта.

– Знаете, – произнесла Черри между приступами кашля, вызванного остатками слизи из кокона, – если бы не похмелье… и вся эта штука с жуткими-жуками-что-похищают-и-подменяют-всех-твоих-друзей… вы могли бы организовать спа и заработать на этом кучу денег, продавая пони время в этих капсулах.

Кризалис мысленно отложила эту идею для дальнейшего изучения.

– Итак, что вы хотите спросить меня на этот раз? – проворчала кобыла. – Это был очень долгий сон, так что всё, что я знаю о других космических программах, уже устарело.

Кризалис вздохнула. Требовалось усилие воли, чтобы просто сказать эти слова.

– Я хочу, чтобы ты возглавила всю нашу космическую программу, – произнесла она.

– Чего?

– Нам нужен кто-то, у кого есть идеи о том, как можно совершить полёт на Луну, – продолжила Кризалис. – Я хочу быть первой с Эквуса, кто поставит копыто на спутник, но я понятия не имею, как это сделать. И у моих подданных идей ещё меньше. Хотя они, похоже, склонны разбиваться, калечиться или взрываться, пытаясь их реализовать.

Королева указала копытом на земнопони.

– Твои идеи звучат безумно, но, по крайней мере, они у тебя есть. И они не могут быть более идиотскими, чем то, что пробовали мои подданные.

– Ну надо же, – безразлично пробормотала Черри Берри. – Вот это поворот.

– Я не собираюсь тебя просить, – продолжила Кризалис. – Это ты пришла сюда с просьбой стать пилотом. Размышления заняли у меня две недели, но я, наконец, готова принять твоё предложение. Я даже готова вложить всю программу в твои копыта. Соглашайся или проваливай.

Черри Берри обдумывала предложение несколько минут.

– Вы знаете, – сказала она наконец, – сон в коконе был и правда замечательным. Я не против снова вернуться к нему.

– Ты… ты отвергаешь мое предложение? – выдохнула Кризалис. – Но я думала…

– Давайте просто скажем, – сказала Черри Берри, – что заключение в тюрьму на две недели без суда и следствия не возбуждает у меня желания работать с пони, которая приказала это сделать. Неважно, насколько хорошими при этом были сны.

– Но… но… но мы нуждаемся в тебе! – настаивала Кризалис. – Мы уже так далеко зашли! Мы можем предоставить тебе кучу всего!

"Нет, успокойся, – напомнила себе чейнджлинг. – Королевы не унижаются".

– По крайней мере, можешь пойти и посмотреть что мы сделали, до того как примешь окончательное решение.

Черри Берри с сомнением посмотрела на королеву чейнджлингов и пожала плечами.

– Ладно, – сказала она. – В любом случае, хуже не будет.

Из сообщения Кантерлотского Королевского Астрономического Общества:

ВСЕМ, ВСЕМ, ВСЕМ:

Благодаря щедрым пожертвованиям различных анонимных спонсоров, Королевское Астрономическое Общество Кантерлота организовало фонд, из которого будут выплачиваться вознаграждения, присуждаемые тем, кто продвинет зарождающуюся науку о межпланетных полётах.

Вознаграждения будут присуждаться тем, кто превзойдет рекорды по высоте, расстоянию и скорости, тем, кто достигнет выдающихся результатов в истории Эквуса, таких, как выход на орбиту вокруг нашего родного мира, и тем, кто выполнит определённые задачи в течение определённого периода времени.

Хотим надеяться, что эти вознаграждения, размер которых варьируется от десятков до сотен тысяч бит, будут поощрять различные космические агентства реализовывать свои планы по запуску астронавтов и их безопасному возвращению домой.

Список доступных вознаграждений будет представлен позже, как и порядок финансирования, и поскольку космические технологии расширяют воображение различных наших народов…

– Вы сделали ЧТО?!

Кризалис слышала это уже множество раз, пока Черри Берри читала отчеты очередного эксперимента. Другие любимые фразы кобылы при этом были: "О чём вы ДУМАЛИ?" и "Кто решил, что ЭТО может хорошо кончиться?" и да, "Где ваши пони мозги пролягали?"

Слова оставили её, когда она осмотрела отряд астронавтов-чейнджлингов, которые на тот момент до последнего жука пребывали в лазарете. Половина из них была в коконах для ускорения регенерации. У другой половины были гипсовые лангеты, оттяжки или повязки, по крайней мере, на двух конечностях у каждого, но у них всех также присутствовала сияющая улыбка на мордах. Черри Берри помрачнела от фраз, которые все они повторяли, когда мимо проходила их королева: "Когда мы сможем сделать это снова?", "Ваше Величество, у меня есть отличная идея!", "Не волнуйтесь, ваше Величество, я точно знаю, что я сделал неправильно! В следующий раз все сработает!"

А затем Черри Берри вышла на площадку, чтобы лицезреть следующий строящийся прототип космического корабля. Судя по большим обгорелым следам тут и там, это была стартовая площадка. Строительная бригада — полдюжины чейнджлингов — нетерпеливо переминалась, в то время как Черри Берри осматривала… это… сверху донизу и снизу вверх.

– Это шезлонг, приклеенный синей изолентой к верхней части мусорного бака, набитого фейерверками, – произнесла кобыла. – Это дешёвый, полузаржавевший ШЕЗЛОНГ, приклеенный поверх БОМБЫ! О чём вы думали? Вы вообще думали?!!

– Эй, мы же добавили ремень безопасности, – сказал главный жук наземной команды. – Безопасность прежде всего!

Кризалис вздохнула.

– Ты, возможно, заметила, – тихо сказала она, – что мои подданные, хоть и верные, сильные и смелые, но не очень умные…

– Не могли бы вы испробовать это? – спросила Черри Берри, указывая на "летательный аппарат". – Не могли бы вы опустить свой королевский круп в это кресло хотя бы на мгновение, даже если у вас при этом не будет намерения запустить это?

– Ну уж нет, и даже на спор, – призналась Кризалис. – Даже за возможность съесть последний кусочек торта во всей Эквестрии на глазах Селестии.

– Но вы ожидаете, что я это сделаю?

– Нет, – сказала Кризалис. – Я ожидаю, что ты возьмёшь весь этот бардак в свои копыта, укажешь моим подданным правильное направление и найдёшь способ безопасно отправить меня на Луну.

Королева указала копытом на наземную команду, которая была немного разочарована тем, что не нашлось желающего опробовать их работу.

– Они хотят это сделать. Они готовы сделать что угодно. И в этом и есть проблема. Если ты сможешь показать им ПРАВИЛЬНОЕ НАПРАВЛЕНИЕ, то ты превратишь нашу самую большую слабость в нашу самую сильную сторону.

Черри Берри замерла и обдумывала всё больше минуты.

– Чтобы всё было кристально ясно, – сказала она наконец, – какова ваша основная цель в этой программе? Что вы хотите?

– Я хочу, – сказала Кризалис, – быть первой на поверхности Луны. Второе место не годится. Я должна попасть туда раньше всех. Это и есть цель.

Черри Берри кивнула.

– Хорошо, – сказала она. – Тогда вот мои условия. Сначала вы научитесь летать. Если вы хотите отправиться на Луну, то должны сначала стать пилотом. Это означает обучение под моим руководством.

Кризалис кивнула.

– При условии уважения к моему рангу, это приемлемо.

– Во-вторых, – сказала Черри Берри, – я обладаю абсолютным авторитетом в космической программе. Я принимаю решения. И все эти решения будут продвигать эту программу к конечной цели – отправить вас на Луну и благополучно вернуть назад.

Кризалис ощетинилась.

– Я не позволю тебе свергнуть меня как правителя моего же собственного улья, пони.

– Меня не волнует ваша политика. Меня даже не волнует, похищаете ли вы пони и высасываете ли из них любовь или что вы там с ними делаете… ну, это, конечно, враньё, меня это волнует, но не настолько, чтобы пытаться остановить вас, – продолжила Черри Берри. – Но по всем вопросам, связанным с космосом, я главная. И вы поддержите меня во всех решениях или никто никуда не полетит.

Кризалис стала прикидывать суть предложения. Ей не нравилось давать посторонним абсолютные полномочия в чём-либо… но… ну, она ведь признала, что не знает, что делать. И она всегда могла отказаться от условий, когда ей это будет выгодно.

– В таких рамках твои условия приемлемы, – неохотно произнесла королева.

– Вы вообще никуда не летите, пока я первой не проверю, – заявила кобыла.

– Конечно, – согласилась Кризалис.

– И вы предоставляете деньги, – закончила Черри Берри. – Потому что нам нужно будет потратить УЙМУ денег.

Кризалис задохнулась от неожиданности.

– Тратить деньги? – ахнула она. – Чейнджлинги не нуждаются в деньгах!

– Ну, теперь нуждаются, – отрезала земнопони. – Нам нужен либо Уорнер фон Браун, либо Годдард Гриффон, а желательно оба. Нам нужны специалисты для создания самих летательных аппаратов – я знаю теорию, но я ничего не смыслю в электронике, магическом машиностроении или металлообработке, а нам понадобятся все эти навыки, как и многое другое. Нам понадобится построить нормальную взлётную площадку и сборочный цех, а это значит, что для этого нам понадобится земля. И если вы попытаетесь похитить или украсть хоть кого-то, чтобы это реализовать, я ухожу. То, что я хочу чего-то большего, не означает, что я готова сделать для этого что угодно.

Последняя часть не имела никакого смысла для логики Кризалис – если вы хотите что-то, то почему бы не сделать то что необходимо, чтобы заполучить это? Но массовое похищение квалифицированных специалистов и правда спровоцирует войну с Селестией, а это сделает достижение Луны невозможным.

– Хорошо, – сказала королева наконец. – По крайней мере, у нас полно денег, которые просто так валяются.

– Хорошо, – сказала Черри Берри. – Вам они понадобятся, и, скорее всего, их даже не хватит.

– У тебя есть ещё условия? – спросила Кризалис.

– Нет, – ответила земная пони, пожимая плечами. – Это тот минимум, который мне необходим, чтобы выполнить эту работу. Все остальные проблемы, что могут возникнуть, мы обсудим потом.

– Тогда мы согласны, – кивнула Кризалис. – Добро пожаловать в Космическую программу чейнджлингов, Черри Берри.

И они формально стукнули копытами, закрепляя сделку.

– О, вот вы где, Ваше Величество, – Оккупант подбежал к группе возле ракеты-носителя с пачкой почты, зажатой одним из копыт. – Почта. Получено письмо для Дабл Фэйса, если он всё ещё здесь.

Чейнджлинг заметил пони и повернулся к ней.

– О, привет, Джебедайя!

– ЧЕРРИ БЕРРИ! – заорали и Черри, и Кризалис.

– Ой! – пробормотал Оккупант, потирая уши. – И незачем так орать. Я вас и так прекрасно слышу.

Примечание автора:

Следующая глава: Миссия 0, это наземная проверка, чтобы убедиться, что первая космическая капсула чейнджлингов вообще работает. Потому что нет смысла запускать ракету, если ты не можешь ею управлять…

Начиная со следующей главы, каждая глава будет основана на миссии, сыгранной в "Kerbal Space Program". Извините, но на моем игровом ноутбуке нет программы для захвата видео во время прохождения и, вероятно, ему не хватит мощности для запуска одновременно её, и KSP, поэтому вам просто придётся довольствоваться моими отчётами. (И кроме того, не лучше бы вам понаблюдать за Scott Manley или RoninPawn, развлекающихся в KSP? И вроде как мода с понями/чейнджлингами для KSP нет... Как мне кажется...)

¹↑ Рейнбоу Дэш, естественно

²↑ Флаттершай. Если бы Кризалис когда-либо удосужилась выяснить эту деталь, она могла бы потребовать, чтобы пони повторили тест, но результат, вероятно, был бы таким же

³↑ или так они утверждали, но Кризалис знала, что они об этом врут. Они хотели, чтобы она недооценивала их силу, но королеву так просто не проведёшь.

⁴↑ Если вы переживаете о возможности закончить захватывающее путешествие по воздуху внезапным ударом о твёрдый, каменистый грунт пустыни, то они такое уже испытывали раньше и выжили. Почти у каждого живого чейнджлинга, включая и саму Кризалис, был этот опыт благодаря Силе Любви (и согласно утверждению самой Кризалис, благодаря нечестной и жульнической понячьей магии)

⁵↑ Через четырнадцать часов после прибытия отель выставил Лаки Крикету счёт на восемьсот бит. Лаки взял пятьдесят подарочных фишек в казино и с помощью не поддающихся объяснению методов к полуночи превратил их в десять процентов акций этого же самого казино. На следующее утро Лаки стал первым чейнджлингом, которого сфотографировали в естественном виде и добавили в список пони, которым не разрешено появляться в казино Лас-Пегасуса. Он вернулся в Эпплузу на поезде в частном вагоне, битком набитом сувенирами, с пакетом привилегированных акций и предложением для чейнджлингов организовать казино, всё это Кризалис отложила для возможного использования в будущем.

⁶↑ О чём чрезвычайно громко сообщил Оккупант

⁷↑ Три из них были связаны со Скип Тауном и его долгами, а ещё одна с Оккупантом, который заказал одиннадцать виниловых пластинок за пенни при условии покупки шести полных дискографий за полную цену в будущем году.

⁸↑ Кризалис могла контролировать сознание пони усилием воли, но не читать их мысли. Иначе один беглый взгляд на мысли Дабл Фейса показал бы ей, насколько она ошибается в этом вопросе.

⁹↑ Вы просто не сможете быть абсолютным монархом, если не будете использовать явную ложь в письменной форме

¹⁰↑ На полях оригинала нацарапано карандашом Кризалис: "Ну ещё бы ты не приняла, мелкая (ругательство)"

¹¹↑ Сон Черри Берри: она вышла из обычного научно-фантастического ракетного корабля, стоявшего на своих стабилизаторах-крыльях, в скафандре со шлемом в виде аквариума. К её удовольствию, она обнаружила, что луна, на которую она только что приземлилась, была огромной вишнёвой косточкой. Внезапно небесное семя было брошено через солнечную систему в недра гигантской зелёной планеты, на которой тут же выросло вишнёвое дерево, большее, чем весь Эквус. А потом Черри Берри летала на своём самолёте вокруг ствола гигантского дерева и ловила ртом вишни, когда те мягко опадали с вечно плодоносящих ветвей мирового древа.

¹²↑ Кризалис увлекалась чтением дешёвого бульварного чтива, избегая жанра научной фантастики. Впрочем, этот жанр занимал лишь крошечную нишу даже среди пони, а в головы чейнджлингов – ну, по крайней мере, королевы – подобные концепции просто не укладывались. Инопланетные существа без магии вторгаются в Эквестрию? Машины, которые ходят и говорят? Это было слишком дико для неё, чтобы привлечь внимание

Глава 3: Миссия 0 — Лишние детали, случайно слепленные вместе

Кризалис не могла припомнить точно, когда и зачем, но один из инфильтраторов приволок со своей миссии по проникновению большую школьную доску. В течение многих лет она использовалась в камере, где личинок учили основам того, что значит быть чейнджлингом¹. Теперь же эту комнату заняли Черри Берри и Оккупант, собравшие вокруг себя горстку чейнджлингов, которых Кризалис по разным причинам сочла наилучшими из возможных кандидатов в пилоты².

Оккупант держал кусок мела в своей магии, пока Черри Берри говорила.

– Ваше Величество, – начала земнопони, – что является самым важным в создании ракеты?

– Разве это не очевидно? – переспросила Кризалис. – Двигатели. Это то, что решает, как быстро она сможет двигаться.

– Напиши "двигатели", пожалуйста, – попросила Черри. Пока Оккупант выцарапывал слово на доске, она продолжила: – Извините, но это абсолютно не верно. Практически всё важнее двигателей. Есть ещё предположения?

Обычно зелёные глаза Кризалис на мгновение вспыхнули красным.

– Ты смеешь говорить королеве чейнджлингов, что она не права? – прорычала она.

Розовая земная пони даже не вздрогнула.

– Это не политика, Ваше Величество, – спокойно ответила Черри. – Если мы допустим ошибку в планировании, некоторые пони или чейнджлинги умрут. Не позволяйте своей гордости убить себя.

Это заставило Кризалис остыть.

"Осторожнее, – подумала она. – Пони права. Планирование должно быть идеальным. Я должна сдерживаться и мыслить чётко. Но выслушивать подобное от пони!.."

– Ты совершенно права, – сказала наконец королева. – Ты можешь продолжить. У кого-нибудь из вас есть ещё догадки, мои подданные?

Поднялось копыто, усеянное отверстиями.

– Управление, старший пилот Берри, – сказала чейнджлинг с несколько более длинными, чем обычно, крыльями. – Вся скорость в мире не поможет, если ты не можешь её контролировать.

– Хорошая идея, Драгонфлай, – ответила Черри Берри, – но тоже неверно. Запиши это, Оккупант. Управление важнее скорости, но это всё ещё не самое главное.

Чейнджлинг рядом с Драгонфлай поднял копыто.

– Покраска корпуса? – спросил он.

Оккупант, только что закончивший писать "управление" над "двигателями", снова начал писать.

– Нет, этого не пиши, Оккупант, – простонала Черри Берри. – Почему ты предлагаешь "покраску корпуса", мистер Крикет?

– Потому что нам нужна действительно классная работа по покраске, ведь когда пони и все остальные увидят наш космический корабль, они скажут: "Ух ты, эти чейнджлинги действительно сделали очень крутой космический корабль!"

– И он должен быть красным, – добавила Драгонфлай. – Каждый пони знает, что красные повозки едут быстрее, поэтому для ракет это тоже должно сработать.

Все остальные чейнджлинги, включая и Кризалис, кивнули в знак согласия.

– Нет. Конечно, мы можем испытать красные ракеты и посмотреть, летят ли они быстрее, но на самом деле это менее важно, чем двигатели. Нет, ответ, которого я пыталась от вас добиться был… запиши это, Оккупант… "живучесть", – земнопони постучала копытом по доске. – Всё остальное не важно, если пилот не сможет покинуть ракету живым.

Глаза чейнджлингов расширились, и они медленно кивнули в знак согласия. Оккупант аккуратно написал слово над остальными, большими буквами, а затем, для усиления эффекта, подчеркнул его.

– Последние научные исследования в Понивилле и Гриффонстоуне подтверждают, что вообще-то, наша атмосфера становится разреженнее по мере того, как вы поднимаетесь всё выше и выше, – продолжила Черри Берри. – Твайлайт Спаркл предполагает, что на определённой высоте воздух полностью исчезает, оставляя вместо себя только космический вакуум. Это означает, что кабина нашей ракеты должна быть герметичной и с возможностью контроля температуры, чтобы пилот не задохнулся, не поджарился или не замёрз.

Оккупант послушно начал второй список со слов ВОЗДУХ и КЛИМАТ.

– Мы ещё не знаем, сколько времени займёт полёт на Луну, – продолжила земная пони. – Даже чейнджлингам нужно немного еды и воды. Пони, таким как я, нужно намного больше – и мы не можем предполагать, что я буду единственной пони, летающей на этих штуках. Поэтому нам нужны еда и вода, столько сколько сможем засунуть, сохраняя при этом вес корабля наименьшим.

– Вес? – спросила Кризалис. – Какое отношение к этому имеет вес?

– У меня нет расчётов, чтобы показать вам, – ответила Черри Берри, – но, как правило, для любых летательных аппаратов, чем они тяжелее, тем медленнее они движутся. Для ракет это ещё важнее, потому что там нет воздуха, на который можно опереться крыльями для полёта. Каждый фунт веса – это немного топлива, которое надо сжечь, чтобы ракета поднялась в воздух. Слишком большой вес, и ракета либо вообще никогда не взлетит, либо у неё слишком рано кончится топливо, и она потерпит крушение.

– Понятно, – кивнула Кризалис. – Та стражница, что сторожила тебя в коконе, до сих пор не сбросила достаточно веса, чтобы летать, чтоб ты знала.

– Идём дальше, – вздохнула Черри. – Далее, нам нужны скафандры. Наши астронавты будут нуждаться в костюме в качестве резервной системы спасения, если что-то проделает дыру в капсуле. Скафандр также будет полезен, когда нам нужно будет выйти в космос во время полёта.

– Выйти из капсулы? Знал я одного инфильтратора, который выдавал себя за единорога, и которому пришлось выпрыгнуть с дирижабля, чтобы избежать пленения. Он падал как камень, пока не вспомнил, что надо снять маскировку.

– Запиши "скафандр", – проворчала земнопони. – И да, насчёт покидания капсулы. Особенно это касается момента, когда мы приземлимся на Луну. Никто не знает, есть ли там хоть какой-то воздух, даже сама принцесса Лу́на. Нам следует предполагать, что его там нет. Если вы хотите дышать на Луне, вам нужен скафандр. Ясно?

Все кивнули.

– И наконец, – продолжила Черри, – добавь, "приземление", Оккупант. Ракеты летят очень и очень быстро. И если ракета летит очень, очень быстро, когда она падает на землю…

Кобыла поникла, не желая говорить очевидного.

К счастью, Лаки Крикет не испытывал подобных сомнений.

– Тогда у того, кто в ракете, будет очень плохой день, – сказал он.

– Да. Именно так, – кивнула Черри. – Давайте запомним эту фразу – "плохой день" и подумаем, насколько такой день может быть плох, когда речь идёт о ракетах.

Оккупант остановился на секунду, а затем написал в правом верхнем углу доски: "Не устраивать плохих дней".

– Итак, это и будет вашим заданием, – закончила Черри Берри, оглядывая кучку чейнджлингов. – Я хочу, чтобы вы представили свою королеву в громоздком скафандре, раздувшемся, словно воздушный шар, и в большом шлеме. Затем создайте капсулу, достаточно большую, чтобы она могла сидеть внутри, входить и выходить из неё, оставаться живой внутри, куда поместилась бы пища и вода, и которая так же могла приземляться достаточно мягко, чтобы королева могла выйти на своих ногах. Оставьте немного места для элементов управления, электроники и прочего, но в остальном сделайте капсулу как можно меньше и легче.

– Мы тебя не подведём, – ответила Драгонфлай.

Пока остальные чейнджлинги кивали, Кризалис спросила:

– Надеюсь, ты не собираешься лично возглавить строительную бригаду?

– Нет, Ваше Величество. Мне нужно, чтобы вы и ваш кошелёк пошли со мной за покупками. Нам нужно купить несколько ученых.

– Покупать учёных? – спросила королева.

– Именно. Я знаю достаточно, чтобы понимать, как много я не знаю. Я не знаю, как создать ракетный двигатель, и я абсолютно точно не знаю, как создать элементы управления для этого ракетного двигателя. Но я надеюсь, что мы сможем купить всю космическую программу минотавров – если мы сможем заполучить Уорнера фон Брауна, мы также получим и все его разработки, а то, что я у него видела, было достаточно привлекательно. Но мы ДОЛЖНЫ заполучить Годдарда Гриффона и быстро, если мы хотим обскакать Твайлайт Спаркл.

– Кто такой этот Годдард?

– Годдард является пионером в области ракетных технологий, – пояснила Черри Берри. – Он пропагандирует пилотируемые ракеты дольше, чем я живу, но никто не интересовался этим. Пони издевались над ним. Даже сейчас лишь немногие учёные обращают на него внимание. Но если мы не поторопимся, то либо грифоны вытащат головы из своих задниц, либо, что ещё хуже, Твайлайт Спаркл наткнётся на его монографию в своих исследованиях, и тогда мы навсегда отстанем в лунной гонке. Нам нужны Годдард и его двигатель, и они нужны нам ещё вчера.

– Ну, в любом случае постройка капсулы займёт несколько дней, – заметила Кризалис. – Мои подданные, вы освобождены от прочих своих заданий. Мы же с мисс Берри планируем поездку за покупками.

Выдержка из "Мэйнхеттен Таймс":

Неуловимая светская львица Кул Дринк, авиатор-любитель Черри Берри и адвокат ведущей затворнический образ жизни Гвинет Гриффон встретились вчера в Мэйнхэттене, чтобы оформить окончательное решение по противоречивым претензиям между Ульем чейнджлингов в Бесплодных землях и двумя известными инвесторами в недвижимость.Хотя детали сделки не были обнародованы, было объявлено, что Кул Дринк и Гвинет Гриффон станут миноритарными акционерами Космической программы чейнджлингов – знаковой попытки королевы Кризалис восстановить репутацию своего вида путём вступления в космическую гонку. В связи с этим и Кул Дринк, и Гвинет Гриффон пообещали сделать всё возможное, чтобы поддержать КПЧ, используя свои связи в высшем обществе…

– Хорошо, – проворчал очень пожилой и весьма хрупкий на вид грифон, как только Черри Берри и Кризалис сумели пересечь порог его ветхой хижины в Гриффонстоуне³, – теперь вы в моём доме, что вы хотите?

– Ну что ж, доктор Годдард, – произнесла Черри Берри, – мы пришли попросить вас стать главным разработчиком ракетных двигателей для Космической программы чейнджлингов.

Большие выпуклые птичьи глаза зловеще сверкнули на ставших ещё менее желанными посетителей.

– Кто вас подослал? – каркнул грифон. – Это было не смешно и предыдущие тридцать девять раз!

– Это не шутка, доктор Годдард.

– Кто бы говорил! Никто не называет меня доктором, кроме тех, кто желает выкрутить мне крыло! – грифон хромал по гостиной и разглагольствовал. – Тридцать лет я экспериментировал с ракетами на жидком топливе! Написал книгу на эту тему! Доказал, что каждый физик был неправ, вплоть до Фаллинг Эппла! И получил я уважение? Получил я признание? Получил ли я государственные субсидии и кафедру в главном университете? Нет, конечно нет! Единственное, что я получил, это: "Вот этот свихнувшийся Годдард Гриффон, не говорите с ним!"; "Учитесь усердно и держите свои головы подальше от подобной глупости, птенчики, или окажетесь там же, где старый Годдард"; "Годдард, хороший день для полёта к звёздам, передай привет инопланетянам от нас!" Не слишком-то много уважения, не слишком-то много благодарности, просто издевательство, смех, глупые шутки и…

– ВЫ ХОТИТЕ ПРИЗНАНИЯ, КОТОРОГО ЗАСЛУЖИВАЕТЕ ИЛИ НЕТ? – Кризалис обещала быть спокойной и позволить пони вести переговоры, но с неё было уже достаточно – она была вынуждена терпеть подобное нытьё, когда маскировалась, но не собиралась выслушивать подобное, пребывая в своей истинной величественной форме.

Громовой голос привёл к тому, что жалобы Годдарда на мгновение прекратились. Но только на мгновение.

– Хочу ли я это? Конечно хочу! – огрызнулся он. – Но кто ж мне его даст?

– Я, – ответила Кризалис. – У меня нет для тебя университета, но у меня есть оплачиваемая должность. И именно ты на ней будешь отдавать приказы. Любой, кто не будет тебя там уважать, будет отвечать лично передо мной. И ты будешь получать премию за каждый успешный полёт.

Королева посмотрела на старого птицельва, словно намереваясь его убить, и добавила:

– Но только если ты прекратишь НЫТЬ!

– Да-а-а? – тон Годдарда полностью изменился. – Ну надо же, теперь кто-то наконец пришёл, чтобы отдать мне должное, верно? Ну, я даже не знаю. В конце концов, у меня здесь хорошая пенсия. Зачем мне растрачивать свою старость в тысяче миль от дома, тяжело трудиться и всё такое...

– Потому что… – начала было Черри Берри, но Кризалис заставила её замолчать жестом копыта. Она знала этот тон и знала, что надо делать.

– Кроме того, – продолжил Годдард, прогуливаясь по своей гостиной куда более непринуждённо, чем раньше, – я в любой момент жду звонка из космического проекта грифонов. Они не справятся без меня, вы же сами понимаете...

Мешочек с битами лязгнул по полу у ног грифона.

– …в первую очередь, я патриот своей страны, и в конце-то концов...

Второй мешочек присоединился к первому. Шнурок ослаб от удара, позволив нескольким золотым монетам выкатиться на пол.

– …и, уж конечно, расходы на переезд так далеко, да ещё в моем возрасте...

Третий мешочек присоединился к двум другим.

Годдард, даже не переводя дыхания, совершенно другим тоном сказал:

– В месяц.

Кризалис посмотрела на Черри Берри.

– Он действительно того стоит? – спросила королева.

– Вы хотите быть на луне первой, – спросила Черри, – или второй?

Четвёртый мешочек присоединился к своим товарищам.

– Будь на вокзале Эпплузы не позднее, чем через три дня, – произнесла Кризалис. – Ты найдёшь в городе новый амбар. На вывеске будет написано "Ракетные запчасти Черри Берри и прочие работы, Inc". Там уже есть офис с твоим именем на двери. Будешь сам заниматься наймом, увольнением и приглядом за рабочими. Я хочу увидеть график производства ракетных двигателей через две недели и первые двигатели ещё через две недели после этого. Если ты справишься со всем этим, то будешь получать столько же в месяц, и это будет подтверждение, что мы сторговались.

Ни Черри, ни Кризалис не могли и подумать, что пожилой грифон может двигаться так быстро или поднять столько битов за раз. Годдард очистил пол от увесистых мешочков и просыпанных монет и мгновенно оказался за дверью, прямиком направляясь к единственному прочному зданию во всём Гриффонстоуне – городскому банку.

– Это было "да"? – спросила Черри Берри.

– Лучше бы это было…

Прежде чем Кризалис продолжила, старый канюк проорал с улицы:

– ЧТО ВЫ ВСЁ ЕЩЁ ДЕЛАЕТЕ В МОЁМ ДОМЕ? ВЫ РАЗВЕ НЕ ЗНАЕТЕ, ЧТО МНЕ НАДО СОБИРАТЬСЯ?!

– …неважно, – закончила Кризалис. – Я уверена, что мы его заполучили. Но у меня есть замаскированные агенты здесь, в Гриффонстоуне. Они позаботятся о том, чтобы он уехал, и будут присматривать за ним всю дорогу до Эпплузы.

Королева нахмурилась.

– Я до сих пор не понимаю, почему мы не строим ракеты в Улье. Это помогло бы поддерживать секретность.

– Нам нужна железная дорога, чтобы доставить металл в мастерскую, – пояснила Черри Берри. – Чем меньше мы будем возить до Улья, тем лучше. На самом деле, мы можем решить перенести стартовую площадку куда-нибудь ещё. Улей слишком далеко от всего, чтобы быть удобным местом. Нам нужен либо железнодорожный, либо водный транспорт для ракет. В Бесплодных землях в ближайшем будущем ничего такого не предвидится.

– Ммм, – только и сказала Кризалис, не вполне согласная. Старые привычки отмирали тяжело, а секретность была хорошей привычкой для чейнджлингов. – Ладно, пошли поглядим на этих умников фон Брауна.

– Сколько-сколько у тебя долгов? – в изумлении спросила Кризалис. Числа в бухгалтерской книге перед ней были почти полностью красными, а нижнее имело слишком много цифр, чтобы ей понравиться.

– С этим ничего не поделаешь, – простонал Уорнер фон Браун. Три других минотавра, составлявшие вместе с ним космическую программу минотавров, кивнули в знак согласия. – До сих пор мы пытались самостоятельно финансировать нашу работу. Нам пришлось основательно поработать над созданием наших прототипов, и, конечно, нет никакого смысла в управлении без ракеты, поэтому мы сначала создали несколько твердотопливных ракет. Конечно, потребовалось много экспериментов, чтобы найти оптимальный состав топлива для них...

– Короче говоря, – прервала его Кризалис, – ты профукал все свои деньги, прежде чем у тебя появилось хоть что-нибудь, что могло бы взлететь.

Фон Браун кивнул.

– Мы всё ещё работаем над автоматизированной системой управления. Как вы знаете, мы очень хорошо разбираемся в электронике. Лучшие миниатюрные аудиосистемы созданы именно здесь, на островах Минотавров. Мы добились большого прогресса в разработке систем, использующих логические схемы Булла.

Один из других минотавров, которого представили как Джорджа Булла, торжественно кивнул.

– Ещё через месяц или два исследований мы могли бы разработать полностью независимый зонд, управляемый с земли, – продолжил фон Браун. – Мы уже разработали коммуникационные системы для этой цели: маготехнические разработки, комбинирующие заклинание скрининга и телеприсутствия, воплощённые в амулетах, которые...

– Ты можешь говорить с ракетой? – нетерпеливо спросила Кризалис.

– Не в том смысле, чтобы поговорить с пилотом, – ответил фон Браун. – Но Александр Попофф из космической программы Як-якистана работает над этой проблемой и надеется, что скоро будет готов действующий прототип. Но то, что у нас есть… мы называем это телеприсутствием. Зачарование позволяет персоналу с земли видеть корабль как будто бы снаружи, благодаря магической иллюзии.

Кризалис оживилась.

– Иллюзия? – переспросила она. – Это, пожалуй, первое, что я поняла из того, что ты говоришь, кроме того, что с деньгами у вас полный швах.

– Мы также работали над другой иллюзией, – продолжил фон Браун, – которая позволит нам отслеживать корабль в полёте и планировать его курс. Трудность заключалась в том, чтобы найти систему, которая могла бы рассчитывать конические сечения, такие как эллипсы и параболы.

– А вот теперь я снова потеряла смысл обсуждения, – призналась королева чейнджлингов.

– Все формы траекторий движения в пространстве можно описать как поперечное сечение конуса, – пояснил минотавр. – А вот какой именно вид примет кривая, уже зависит от обстоятельств.

– Но зачем? Разве мы не можем просто направить ракету на Луну и прилететь прямо туда?

– В полёте ракета, как и всё остальное, движется по кривой, Ваше Величество, – произнесла Черри Берри. – Я не могу показать вам расчёты, но понимаю теорию достаточно, чтобы знать это.

– Именно так, – кивнул фон Браун. – Точно так же, как эффект Кориолиса формирует ветры, которые пегасы используют для управления погодой, так и движение Эквуса, Луны, Солнца и других небесных тел формирует пути всех предметов в космосе. И иногда мы можем использовать это в наших интересах. Позвольте мне проиллюстрировать это.

Он взял маленький мячик, который валялся на подоконнике загромождённой мастерской минотавров.

– Посмотрите, что произойдет, когда я уроню его, – фон Браун отпустил его и мяч упал на пол, пару раз подпрыгнув.

– Ну, он упал, – заметила Кризалис.

– Как и всё остальное, – согласился фон Браун. – Гравитация притягивает всё ко всему остальному. Большие объекты, такие как планеты, притягивают сильнее, чем маленькие объекты, такие как мячик, поэтому он, как нам кажется, падает на планету. Но что будет, если я брошу его?

– Он по прежнему будет падать, – ответила Кризалис. – Правда падение может занять немного больше времени, но…

– На самом деле нет, – поправил ее минотавр. – Смотрите снова.

Он взял мяч в руку и осторожно бросил его вперёд. Черри Берри заметила, что он не добавил броску движения вверх, поэтому мяч сразу же начал падать и приземлился в нескольких футах от них.

– Видите, что мяч, брошенный с низкой скоростью, падает на землю примерно с той же скоростью. Ускорение, вызванное гравитацией, является универсальной константой, как считают физики. Конечно, пегасы и гриффоны, и, как я полагаю, чейнджлинги, могут противостоять этому с помощью магии, которая позволяет им зависать в воздухе.

– Ладно-ладно, – сказала Кризалис. – Но, конечно, если ты бросишь мяч очень сильно, то он будет падать медленнее?

– Вовсе нет! – сказал фон Браун. – Представьте, что вместо этого мы используем пушку. Если использовать щепотку пороха, то мяч едва покинет ствол и упадёт. Если использовать горсть пороха, то мяч пролетит пару сотен метров. Ну, а от двухфунтового заряда он пролетит полмили. Но если бы Эквус был плоским, как думали древние, и если бы мы для всех выстрелов установили ствол строго горизонтально, то независимо от того, сколько пороха мы бы использовали для выстрела, мячу всегда бы требовалось одно и то же время, чтобы упасть на землю.

– Тогда какой в этом смысл?

– Дело в том, что Эквус не плоский, – ответил фон Браун, улыбаясь. – Он круглый. Сферический, насколько мы можем судить. Так что это больше похоже на бросание мяча через холм – если импульс перенесёт его через гребень холма, то он упадёт на землю позже, чем мяч, доброшенный только до вершины холма, верно?

Кризалис кивнула.

– Так что секрет космического полёта, как я полагаю, – продолжил минотавр, – состоит в том, чтобы бросить мяч так сильно, чтобы изгиб его траектории при падении соответствовал изгибу земли под ним. Мяч продолжает падать и падать, но никогда не падает достаточно быстро, чтобы достичь земли, потому что земля всегда изгибается в сторону от него. Это то, что математики называют орбитой, а корабль на орбите находится не более чем на полпути куда-либо ещё.

Фон Браун широко улыбнулся и добавил:

– Удивительная диссертация Твайлайт Спаркл предполагает, что именно так планеты вращаются вокруг нашего Солнца. Какое-то бедствие в прошлом Эквуса заставило наш собственный мир действовать несколько иначе, требуя магического вмешательства, чтобы поддерживать...

Кризалис потёрла голову.

– Ладно, я услышала достаточно, – она повернулась к Черри Берри. – Эти парни знают всё на свете, кроме того, как оставаться в рамках бюджета. И они знают, как устранить самое большое беспокойство, которое у меня было – связь с землей. Ты как думаешь, сможешь удержать их под контролем?

– Проклятье, нет, конечно, – ответила Черри Берри. – Но я поставлю их под начальство Годдарда и позволю ему контролировать их расходы. Если уж грифон из Гриффонстоуна не сможет остановить нежелательные траты, то никто не сможет.

– Согласна, – Кризалис повернулась к минотаврам, улыбаясь своей незабываемой улыбкой. – Джентльмены, время взять быка за рога. Есть ли у вас какие-либо моральные возражения против того, чтобы работать с Космическим агентством чейнджлингов? Скажем так, за скромную заработную плату и избавление от всех ваших долгов?

– Ваше Величество, – ответил фон Браун, – мне всё равно, кто оплачивает счета, пока я запускаю ракеты в космос. Если вы сможете обеспечить это, я сделаю всё, что вам захочется, и уверен, что мои коллеги согласятся со мной.

– Тогда решено, – кивнула Кризалис.

Она снова посмотрела в бухгалтерскую книгу и немного побледнела. Такие долги пожрут значительную часть той горы бит в её тронном зале.

– Полагаю, я могу покрыть это из нашего бюджета на канцелярские принадлежности, – добавила она небрежно. – Это стоит того, чтобы обойти Селестию.

Из исторической секции писем Королевского архива Кантерлота, переписка между Твайлайт Спаркл и принцессой Селестией:

Дорогая Селестия,

Я только что услышала новости! Кризалис на самом деле наняла Годдарда Гриффона и Уорнера фон Брауна! Мне так жаль! Я виновата в том, что не подумала об этом сама! Я использовала документы Годдарда и фон Брауна для разработки своего собственного космического корабля, но я никогда даже не думала, что смогу нанять их и забрать их из космических программ их стран! И я никогда даже не думала, что из всех пони, именно Кризалис может заставить кого-либо работать на неё добровольно!

Как вы думаете, Кризалис контролирует их разум? Она ведь может сделать это, и вы это знаете как никто другой. Помните свадьбу? Если это так, не наша ли обязанность спасти этих выдающихся учёных? Судьба всей Эквестрии может быть поставлена на карту!

Ваша бывшая ученица,

Твайлайт Спаркл

Дорогая Твайлайт,

Я не думаю, что у тебя есть причины бояться за Годдарда или фон Брауна. Я разговаривала с фон Брауном сегодня, когда у него была пересадка с одного поезда на другой в Кантерлоте. Его разум был совершенно ясен, и я не обнаружила на нём никаких заклинаний, изменяющих сознание. Я предполагаю, что то же самое относится и к Годдарду, хотя у меня и не было возможности поговорить с ним.

Пожалуйста, не вини себя за то, что не обеспечила нас их услугами. Ты самая способная из моих учениц и учёных, и я уверена, что ты найдёшь решение всех проблем космических полётов самостоятельно. Созданные тобой и Рэрити скафандры являются весьма впечатляющими, а твоё решение проблемы с питанием очень элегантно.

Что касается Кризалис, я считаю, что более важно дать ей любую возможность доказать, что её благородные намерения являются подлинными. Даже если они на данный момент и являются притворством, но они могут стать привычкой, которую ей будет трудно сломать. Следует использовать любую возможность для упрочения мира между пони и чейнджлингами. Я рекомендую тебе предложить обмен технологиями, твоими скафандрами и системами жизнеобеспечения в обмен на их двигатели и системы управления. Обе программы станут сильнее после обмена, тем более что, согласно твоим предыдущим письмам, двигательная система была твоим единственным большим камнем преткновения. Но, сама понимаешь, Кризалис это говорить не надо!

Независимо от твоего решения, я верю, что ты сделаешь всё возможное, и Эквестрия будет гордиться тобой. Нет пони, которой я доверяю больше в космической программе Эквестрии, чем тебе.

Искренне твоя

Селестия

– С возвращением, Ваше Величество! – крикнул Оккупант, помахав Кризалис. – Вот это да, но на этот раз у вас ОЧЕНЬ много почты! И у мисс Черри Берри тоже!

Он поднял большой мешок обеими передними ногами и, покачиваясь на задних, наполовину летел, наполовину шёл к вернувшейся королеве.

Черри Берри улыбнулась.

– Я дам вам возможность просмотреть прибывшую почту, Ваше Величество, – произнесла она. – Я хочу глянуть, как там наша команда справилась с испытательной капсулой.

– Э-э, да, ты… подожди, а ну, вернись сюда! – Кризалис резко развернулась и обнаружила, что даже нелетающие земные пони развивают приличную скорость, когда дело касается бумажной работы.

– У меня есть кое-что действительно важное! – продолжил Оккупант. – Я и понятия не имел, что Королевское астрономическое общество Кантерлота знает, что я работаю в космической программе!

Кризалис снова обратила своё внимание на чейнджлинга, которого она считала одним из наиболее бесполезных во всём улье⁴.

– Они этого и не знают, – прямо сказала она. – Они что, прямо вот так прислали по адресу "Бесплодные земли, Ящик №1, Оккупанту"?

– "Уполномоченному адресату Космической программы чейнджлингов Оккупанту, Бесплодные земли, ящик №1", если быть точным, – гордо заявил чейнджлинг. – Они попросили у меня разрешения прислать сюда представителя для наблюдения за нашим прогрессом и для подтверждения любых рекордов, достигнутых в ходе космических полётов, которые мы можем установить.

Слегка покачиваясь на копытах, он добавил:

– Я воспользовался своими полномочиями руководителя в ваше отсутствие и ответил им "да". Представитель должен прибыть в Эпплузу уже завтра.

Рот Кризалис уже широко открылся, когда она готова была недвусмысленно сообщить Оккупанту, у кого именно в Улье есть такие полномочия... но только для того, чтобы мозг королевы обогнал слова и не дал им сорваться с языка, вбив обратно в глотку.

"Мне что, правда хочется разбираться со всей этой бумажной работой? – пронеслось в голове. – Он ведь любит почту. Пусть он с ней и возится. Пусть он УТОНЕТ в ней. Но он, вероятно, умрёт счастливым".

– Ты… ты… – потребовались дополнительные усилия, чтобы выдавить следующую фразу, тем более слова сопротивлялись так, словно не хотели оказаться там, где были наготове раскалённый докрасна металл, клещи и дыба. – Ты… ты очень хорошо справился с этим, Оккупант. Однако было бы лучше, если в следующий раз ты мог отложить принятие таких важных решений до тех пор, пока я не смогу их утвердить. Возможно, мы не будем готовы к завтрашнему приёму гостей.

– Разве? – удивился чейнджлинг. – Но у нас в подземельях полно пустых коконов…

– Я имею в виду, – продолжила Кризалис, всё ещё борясь со словами, – таких гостей, которые потом отправляются домой. Без пребывания в коконах.

– А-а-а-а-а, – произнёс Оккупант, понимающе кивая. – Особый вид гостей.

– Именно, – продолжила королева, – я так рада, что ты понимаешь.

Слова были взяты ею под контроль, но всё ещё не окончательно повержены. Они неповоротливо толкались в горле, и потребовалась пара глубоких вдохов, чтобы заставить их выйти наружу.

– Это будет очень важно, если ты собираешься и дальше планировать наши миссии.

– Правда? – Оккупант не запрыгал от радости и не стал танцевать как идиот, как того ожидала Кризалис. – Что мне нужно будет делать как планировщику миссий?

– Твоя основная работа будет заключаться в представлении космической программы внешнему миру. В будущем ты будешь читать всю мою почту и показывать мне только действительно важные послания – письма личного характера, юридические уведомления и тому подобное.

– Я понимаю, – рассудительно ответил чейнджлинг.

– Ты также узнаешь всё, что сможешь, о премиях, что полагаются за достижения в космических полётах. И не только тех, что предлагают кантерлотские звездочёты, но и вообще о всех, что предлагают пони, – продолжила Кризалис. – Но не давай никаких обещаний, пока мы с Черри Берри не посмотрим на них, понял? Возможно, я не захочу связываться с определёнными вещами, и Черри Берри нужно будет убедиться, МОЖЕМ ли мы вообще это сделать. Или должны ли. Ясно?

– Конечно. Похоже, это много работы. Гораздо больше, чем просто сидеть в камере рядом с дверью и следить за тем, чтобы никто не проник в наш Улей.

– Что я могу сказать на это? – ухмыльнулась Кризалис. – Ты сам вызвался добровольцем. Таково одно из последствий использования административных привилегий.

Королева оскалила клыки так, что только в самом строгом словарном смысле это напоминало улыбку.

– И если ты облажаешься, это приведёт к гораздо худшим последствиям. Ясно?

Оккупант отступил от своей правительницы.

– Яс-с-сно.

– Ясно ЧТО?

– Яс-с-сно, Ваше В-величество!

– Так-то лучше, – Кризалис указала на сумку, которую Оккупант всё ещё наполовину держал, наполовину прислонил к себе. – Ты уже изучил что-нибудь из этого?

Оккупант достаточно оправился от запугивания, чтобы выглядеть слегка обиженным.

– Конечно нет, Ваше Величество! – заявил он. – Почтальон – это гордое и облечённое доверием звание! Для меня было бы правонарушением читать почту, адресованную другому чейнджлингу, и особенно почту, адресованную вам!

– А что насчёт пони? – спросила Кризалис.

– Не знаю, – ответил Оккупант. – Но я думаю, что будет очень сложно писать прямо на пони, и кто ещё знает, сколько на неё потребуется наклеить марок…

Кризалис вздохнула достаточно громко, чтобы дать понять чейнджлингу, что ему стоит заткнуться со своей чушью.

"Всего на одно короткое, мимолётное мгновение, – подумала королева про себя, – проблеск неожиданной компетентности, а потом он снова исчез".

– Я имела в виду, что насчёт чтения почты, адресованной пони? – спросила она.

– А, это. В таком случае это было бы правонарушением, только если бы нас поймали, – Оккупант пожал плечами и сделал паузу. – За исключением Дёрпи, потому что она – друг улья. Но я часто читаю газеты Дабл Фейса, и он никогда не замечал этого.

Кризалис потёрла основание рога. Это совсем не помогло избавиться от головной боли⁵.

– Неважно. С этого момента ты читаешь всю мою почту и передаёшь мне только важные вещи, то, что мне нужно прочитать самой, то, что мне необходимо, чтобы принимать решения или требует ответа от меня лично, – она снова указала на сумку. – Есть ли там что-нибудь, что, как ты считаешь, относится к этой категории, с учётом того, что ты не всё там читал?

– Не уверен, Ваше Величество, – стал вслух размышлять Оккупант. – Я думаю, что письмо от Твайлайт Спаркл соответствует требованиям, но возможно…

– Твайлайт Спаркл?!

– …Э, возможно, она пишет, чтобы просто похвастаться, – продолжил чейнджлинг. – И есть несколько толстых конвертов с юридическими документами для Гвинет и Кул Дринк, так что эти…

– Отнеси их Бинкаунтер и скажи ей, чтобы она их зарегистрировала, – рявкнула Кризалис. – Я их уже видела, это копии договоров о передаче всех наших земельных владений в руки космической программы! А теперь дай мне письмо от…

Чей-то пронзительный голос эхом пронёсся от плоскогорья до вершины горы:

– ЭТО ЛЯГАНАЯ КАРТОННАЯ КОРОБКА, ИДИОТЫ!

Кризалис вздохнула. Очевидно, Оккупант на сегодня израсходовал весь запас компетентности, отпущенный для всего Улья.

– Возьми это письмо с собой – прочтёшь его по дороге. Идём, посмотрим, чем так расстроена наш пилот-испытатель.

Чейнджлинги, как правило, размером с пони или даже чуть больше, с заострёнными ушными плавниками и гребнями, лишь отдалённо напоминающими понячьи гривы; у них также светящиеся глаза без зрачков и пара огромных заострённых клыков⁶. В своей естественной форме они склонны говорить хриплым голосом или просто шипеть, чтобы запугать своих жертв. Они могут синтезировать ряд полезных, но отвратительных на вид форм слизи. Они могут летать, зависать в воздухе и использовать рог для атакующей магии в дополнение к своему таланту к изменению формы. Для обычного пони они, по крайней мере, на первый взгляд, выглядят пугающе.

Но когда Кризалис нашла полдюжины чейнджлингов, в том числе и двух её сильнейших воинов, забившихся в угол возле горной стены, и орущую на них розовую, нежную с вида земную пони, она была ошеломлена тем, насколько поменялся естественный порядок вещей.

"Вообще-то, мне совершенно не хочется в это вмешиваться. Думаю, сейчас я бы даже убила за ведро попкорна.

И что самое удивительное, я не думаю, что она использовала одно и то же ругательство дважды, – бровь Кризалис приподнялась на одной особенно цветастой фразе. – Я даже не думала, что пони из центральной Эквестрии может знать такое. Я сама-то знаю его только потому, что в то время проникла в племя зебр… Ну, ладно. Любое веселье должно когда-нибудь заканчиваться".

– Мисс Берри, – произнесла королева спокойно, – могу я спросить, что такого натворили мои чейнджлинги, что вы готовы разорвать их на части?

– О, ничего особенного, – ответила земнопони. – Ничего особенного. Они просто потратили почти две недели на то, чтобы построить космическую капсулу в соответствии со своими идеями.

– Ну, мы думали, что это были хорошие идеи, – пробормотал Лаки Крикет, прежде чем Драгонфлай ударила его по голове, чтобы он заткнулся.

– О, и правда, хорошие, – согласилась Черри, и внезапно тон её голоса стал острым, как лезвие, которое, как знали чейнджлинги, ты никогда даже не почувствуешь, пока твоя голова не покатится с шеи. – Всё просто прекрасно. Есть только один маленький, прямо крошечный такой недостаток. Капсула стоит прямо там.

Земнопони махнула копытом в сторону большой открытой площадки, которую чейнджлинги использовали для своих экспериментов с фейерверками.

– Не желаете взглянуть, Ваше Величество, и попробовать угадать, в чём он заключается?

Кризалис взглянула. Кто-то установил поверх одного из участков выжженной земли большую картонную коробку из-под холодильника, дополнительно укреплённую липкой лентой. Коробка была аккуратно раскрашена маркером с небольшими рисунками и поясняющими надписями: "Люк для входа", "Ступеньки для входа/выхода" и "Окна?" Сверху коробки лежал большой кусок ткани и довольно много верёвок, сделанных чейнджлингами⁷, и как бы свисавших по углам.

– Я думаю, – произнесла Кризалис, тщательно скрывая свое удовольствие от игры в бесхитростную кобылу или в хорошего копа, – хотя это лишь предположение, но мне кажется, что проблема в том, что это картонная коробка?

– КОНЕЧНО, ЭТО КАРТОННАЯ КОРОБКА! – заорала Черри Берри. – Эти идиоты думают, что мы можем отправиться в космос в… в… в…

Земнопони в присутствии королевской особы и своего босса, способного сотворить с ней самые ужасающие вещи в случае оскорбления, изо всех сил старалась удержать рвущиеся с языка слова.

– В этом! – наконец выкрикнула Черри Берри, ткнув копытом в оскорбляющий её объект.

– Эй, но ведь всё работает! – возразил Лаки. – Она держит воздух, там есть понячья еда на неделю и даже рулон туалетной бумаги! Но Драгонфлай сказала, что нормальный унитаз будет слишком тяжёлым, поэтому вместо него там только ведро.

Черри Берри снова обратила своё внимание и гнев на бригаду "строителей".

– Лаки, ты делаешь только хуже, – пробормотала Драгонфлай, – сильно хуже.

Каким бы забавным это ни было, но Кризалис решила, что пришло время пони перейти от нападения к обороне.

– Но я не понимаю, – произнесла королева. – Мне казалось, что тебе больше всего хочется отправиться в космос. Какая разница если ты отправишься в космос в картонной коробке?

На мгновение Черри Берри обратила свой гневный взор на Кризалис, но королева чейнджлингов один на один противостояла Селестии и победила. Заметив отсутствие дрожи, земнопони взяла себя в копыта.

– Вы почти правы, Ваше Величество. Я действительно хочу взлететь. Я очень и очень хочу этого. Но есть одна вещь, – добавила она, снова указывая на предполагаемый космический корабль, – чего я хочу больше, чем полететь на Луну внутри этого.

– И что же это?

– ВЕРНУТЬСЯ ЖИВОЙ после полёта на Луну! – рявкнула Черри Берри. – И пожалуйста, не забывайте, что вы в нашей программе пилот номер два! И это означает, что эти идиоты думали, что было бы неплохо, если бы и ВЫ тоже полетели на этом!

Веселясь над происходящим, Кризалис совершенно упустила этот момент. После того, как эта мысль была обдумана, причин для веселья стало куда как меньше.

– Очень хорошо, – произнесла королева. – Но, в защиту моих чейнджлингов скажу, что никто из них не является инженером или специалистом по металлу, да и в любом случае у нас тут мало металла, с которым можно работать. Я уверена, что они сделали всё, что могли.

– Так и есть! – подтвердил Лаки Крикет. – Мы даже парашют сделали! Таким образом, если у ракеты закончится топливо, то она может просто медленно и мягко приземлиться, понимаете?

– Мы? – пробурчала Драгонфлай, не в силах сдержаться. – Я его лично от начала до конца сделала, спасибо что заметил!

– У тебя самой тоже вряд ли вышло бы лучше, – заметила Кризалис обращаясь к земнопони. – Ты ведь тоже не инженер и не специалист по металлообработке.

Черри Берри успокоилась.

– Достаточно справедливо, – согласилась она. – Но это изменится. Все мы, и любой другой чейнджлинг, которому когда-либо приходилось изображать из себя какого-либо строителя, – все мы пройдём ускоренный курс по созданию космических кораблей. Мы собираемся попросить доктора Годдарда и доктора фон Брауна обучать нас в Эпплузе. И на этот раз мы не только построим настоящую испытательную капсулу, но и узнаем, как работает каждая её деталь. Потому что мы собираемся доверить ей свою жизнь, понимаете?

Земнопони снова указала на коробку.

– Доверил бы кто-нибудь из вас ей свою жизнь?

Кризалис застонала про себя, заранее зная, каким будет ответ.

– Да! – ответил Лаки Крикет. Все другие чейнджлинги, за исключением Драгонфлай, нетерпеливо кивнули.

– Что, серьёзно? – переспросила Черри Берри. – Что ж, я думаю, вам нужно непосредственно понять, о чем тут идёт речь.

Земнопони повернулась к Кризалис и продолжила:

– Пройдёт ведь ещё несколько дней, прежде чем корабль с уже имеющимися опытными двигателями фон Брауна прибудет в Балтимэр, верно?

– Даже не напоминай мне, – проворчала Кризалис.

Минотавры протестировали больше десятка различных видов твёрдого топлива перед тем, как приступить к безумно масштабному производству. К их чести, они сэкономили, использовав старые гигантские контейнеры для мусора – большие круглые прочные бочки с крышками для сбора всякой дряни. Судя по их долгам, они сделали больше сотни таких штук. И запустили… если быть точным… ноль. Кризалис и Черри Берри вместе с Уорнером фон Брауном привезли три из них с собой на быстром транспорте⁸, в то время как прочие минотавры путешествовали морем с остальными своими твердотопливными ракетными ускорителями типа "Блоха", как они их называли.

– Но ведь у нас уже есть три штуки, которые мы взяли с собой для изучения и тестирования. Что ж, эти гении вот прямо сейчас полетят в Эпплузу, возьмут один из них и сразу же вернутся сюда. А завтра мы проведём тестовый беспилотный запуск этой смертельной западни, – Черри Берри фыркнула в сторону картонной коробки, – и тогда мы точно поймём, почему ТАК СТРОИТЬ НЕЛЬЗЯ!!!

– Я бы сказала, что это вполне разумно, – согласилась Кризалис. – С нетерпением жду шоу фейерверков.

Королева повернулась к Оккупанту.

– Ты ведь тоже был в команде, или, по крайней мере, должен был быть.

Тот пожал плечами.

– У меня не было идей получше, – признался он. – И, по моему мнению, всё это, в принципе, и правда может сработать.

Чейнджлинг помахал письмом от Твайлайт Спаркл, которое он читал всё время, пока Черри Берри песочила остальных.

– Но, с учётом всех обстоятельств, вам на самом деле нужно это прочитать.

– Зачем? – спросила Кризалис. – Что в нём?

– Твайлайт Спаркл хочет торговать с нами. Если я правильно понимаю, у нас есть средства управления для корабля, а у неё есть воздух, вода и скафандры, которые нам понадобятся внутри. Если мы обменяемся технологиями, – Оккупант скрестил копыта для демонстрации, – то у каждого из наших агентств будет всё необходимое для создания работоспособного корабля. И всё, что нам понадобится, это корпус.

– Сделка? С Твайлайт Спаркл?!! – Слово "НИКОГДА" чуть не вырвалось из горла Кризалис, требуя освобождения. Да кем себя возомнила эта пони-выскочка?

Но расчётливая часть разума королевы ответила:

"Она та пони, которая собирается решить за тебя половину твоих технических проблем. Возможно".

– Я… да, ты прав, – решила Кризалис. – Мне нужно прочитать это письмо. И подумать.

Вообще-то королева уже считала, что ответ будет положительным, но не хотела этого признавать так сразу.

И, в любом случае, учитывая то, что могло произойти с этой картонной коробкой и кучей денег, столь опрометчиво вбуханных в быков-мыслителей, она не хотела, чтобы принцесса злорадствовала над предстоящим унижением.

"Достаточно нехорошо, – вздохнула Кризалис, – что пони из Кантерлота, подписывающая призовые чеки, вероятно, будет здесь до того, как мы будем готовы к запуску…"

Пони звали Ад Астра. Её кьютимарка в виде звезды и планеты фактически парила над её покрытым бирюзовой шерстью боком. Сиреневые глаза серьёзно смотрели поверх маленьких прямоугольных очков. Тёмная грива с проседью была собрана в пучок позади рога. Несмотря на жаркий полдень посреди пустыни, на ней был вязаный кардиган, и пони не проявляла никаких признаков дискомфорта.

Учитывая, что единорожка была окружена практически всем ульем чейнджлингов на вершине плоскогорья с видом на место запуска, серьёзное выражение и отсутствие дискомфорта безмерно удивляли Кризалис.

– Мисс Астра, – мягко спросила она, – вы присутствовали во время нашего вторжения в Кантерлот?

– Да, присутствовала. Четверо ваших чейнджлингов: вот тот, тот, тот и вот этот, – спокойно сказала пони, с абсолютной уверенностью указывая на четыре морды в толпе, которые даже сама Кризалис затруднилась бы сейчас различить, – схватили меня и собирались засунуть в кокон, когда их отбросило заклинание принцессы Кэйденс и Шайнинга Армора.

– Я… понимаю, – пробормотала Кризалис. – Но разве вы не должны дрожать от страха при воспоминании об этом?

– О, нет, – ответила Ад Астра. – Знаете, они ведь лишь выполняли свои биологические императивы. Чейнджлинги должны красть любовь, чтобы выжить, а пони в ответ ударили их магией настоящей любви. Всё это часть природы. Совершенно нормальный ход событий.

"Я не совсем уверена, для всех ли пони это нормально, – подумала про себя Кризалис, – но для этой, похоже, да".

– Кажется, вам больше нравится наш э-э-э... альтернативный метод выживания, чем большинству пони, – сумела сказать королева.

– Моя докторская диссертация была посвящена гипотетическому развитию инопланетных существ в различных средах. С тех пор я пересмотрела свои взгляды. У меня есть копия моей последней монографии с иллюстрациями, если вы хотите с ней ознакомиться, – пони вытащила из седельной сумки пачку бумаг, скреплённую латунными заклёпками, и протянула её Кризалис. Сквозь безэмоциональную и деловую внешность просочилась крошечная нотка энтузиазма. – Я надеялась показать её принцессе Твайлайт Спаркл.

– Думаю, вам представится такая возможность позже, но сегодняшний запуск проходит строго для сотрудников нашего агентства. Когда вас пригласили, мы его ещё не планировали.

Кризалис пролистала несколько страниц мелкого текста, набитого множеством очень длинных слов… только чтобы чуть не уронить монографию, когда она наткнулась на первую иллюстрацию.

– ЭТО обитает в Эквестрии или ЗА её пределами?

Ад Астра взглянула на страницу.

– Ах, это? Это один из моих гипотетических разумных видов в мире, где существа радиальной симметрии победили ранних предков существ с двусторонней симметрией как у нас с вами, – пони указала копытом на изображение. – Как видите, конструкция тела предполагает очень влажную среду обитания и приспособленность для жизни в качестве амфибии. Хотя истинная радиальная симметрия была потеряна в пользу бинокулярного зрения для восприятия глубины, но распластанные опорные конечности в сочетании с более крупными манипулятивными придатками, ясно показывают происхождение вида.

– Но… но все эти щупальца вокруг рта… – ахнула Кризалис. – И шрамы… о моя милая Фауст, какие шрамы!

– Радиалы, да даже головоногие моллюски в нашем собственном океане могут восстанавливать потерянные конечности, – пояснила пони. – Акулы постоянно заменяют себе зубы на протяжении своей долгой и бурной жизни. Я предположила аналогичный механизм, при котором для продолжения регенерации органов питания вида потребуются постоянные усилия и борьба, чтобы освободить место для новых. В результате вид будет иметь чрезвычайно суровые нравы, возможно, превратившиеся в ритуалы в их собственных рядах.

Ад Астра произнесла всё это, почти не изменив тон голоса, но Кризалис смутно чувствовала… восхищение?

"Пони, чей разум может измыслить подобные кошмары, – подумала королева, – не будет бояться ничего, что могут сделать мои чейнджлинги. Она, наверное, думает, что мы милые".

– Понятно. Думаю, ваша работа выходит за рамки моего образования, но я уверена, что Твайлайт Спаркл сможет оценить её, – Кризалис улыбнулась и, наслаждаясь коротким моментом чистой злобы, добавила: – На самом деле, я даже настаиваю, чтобы вы показали ей это при первой же возможности.

– Спасибо за добрые слова, – ответила Ад Астра, принимая монографию обратно и возвращая её в сумку.

– В любом случае, – продолжила Кризалис, – может, мы приступим к запуску?

Она указала на Оккупанта, который сидел рядом с ними с блокнотом и ручкой, поддерживаемой магией.

– И в самом деле, Ваше Величество.

Пони кивнула, вытаскивая ещё бумаги из другой сумки.

– Различные спонсоры обращались в Королевское астрономическое общество с просьбой о том, чтобы мы наблюдали и присуждали премии и награды любой космической программе, если она соответствует определённым критериям, – Ад Астра вытащила из пачки четыре отдельных документа и пролевитировала их Кризалис и Оккупанту. – Мы также предлагаем ограниченные по времени контракты, дающие космическим агентствам исключительную возможность по достижению определённых целей. Это делается для того, чтобы побудить частных предпринимателей предлагать свои собственные контракты, превращая космические полёты в прибыльное коммерческое предприятие.

– Понятно, – Кризалис посмотрела на один из контрактов. – Что значит: "успешно собрать научные данные с Эквуса"?

– Это? Условия этого контракта требуют, чтобы агентство успешно продемонстрировало устройство, которое может собирать научные данные в космосе. Затем результаты, полученные на поверхности, можно сравнить с результатами, полученными в полёте с различными условиями, – пони слегка покачала головой, добавив: – К сожалению, все космические программы больше сосредоточились на полётных системах, чем на сборе научных данных.

– О-о-о-о! – Оккупант внезапно вскочил на копыта и его крылья задрожали от волнения. – Вот этот! Мы принимаем его прямо сейчас!

Он левитировал один из контрактов обратно Ад Астре, которая взглянула на него и кивнула.

– Первый запуск космического корабля, – согласилась пони. – Разумное решение. Как вы думаете, выйдет ли этот испытательный аппарат за пределы атмосферы или даже на орбиту?

– Подождите, – произнесла Кризалис. – Это всего лишь непилотируемый тестовый полёт с ненастоящей капсулой управления. Я почти уверена, что это не считается…

Над поверхностью пустыни разнесся оглушительный визг, эхом прокатываясь по окрестностям. Кризалис посмотрела на ракету, что стояла на своём выхлопном сопле, картонную капсулу, приклеенную к её вершине, и осторожно сложенный сверху парашют. Чейнджлинг, что парил над ракетой, взмахивал крыльями так, что они тёрлись друг о друга, в то время как на земле Черри Берри с поразительной скоростью бежала ко входу в улей.

– Ага, они установили таймер, – пояснила Кризалис сквозь визг. – Фиддлвинг изображает предупреждающую сирену.

– ЧТО?

– Я СКАЗАЛА, ГОТОВНОСТЬ К ЗАПУСКУ!

В толпе из тысяч и тысяч чейнджлингов взметнулось наизготовку большое количество камер.

Внутри картонной космической капсулы заводной будильник оттикивал последние несколько секунд до установленного времени. Раздался звонок. Заводной ключ повернулся, потянув за веревочку. Верёвочка была прикреплена к крошечной деревянной подставке, которая предотвращала падение слесарного молотка на большую, красную, выпуклую, словно пуговица, кнопку⁹.

Деревяшка освободилась, и молоток упал.

Рёв громче оперного хора из тысячи гидр разнесся над Бесплодными землями, отчего визг крыльев Фиддлвинга стал звучать, словно шёпот. Почти мгновенно приземистый металлический цилиндр оторвался от земли, поднявшись на столбе огня и дыма. Парашют, который так и не был закреплен, соскользнул с картонной коробки, потянувшись вслед за быстро разгоняющейся ракетой.

Купол парашюта попал под удар выхлопа ракеты и сразу же распахнулся под давлением газов, а мгновение спустя картонная коробка смялась как гармошка, и опала на верхнюю часть ускорителя.

Несмотря на волочащийся под ней парашют, ракета продолжала уверенно подниматься и была уже выше уровня глаз толпы, собравшейся на плоскогорье¹⁰. Это продолжалось до тех пор, пока ракета не достигла высоты около шестисот метров, после чего парашют наконец-то полностью раскрылся, резко сбив ракету с вертикальной траектории.

В течение следующих пятнадцати секунд толпу потчевали акробатическим представлением, в котором даже "Вондерболтам" было бы трудно пробиться на вершину чарта. Ракета кувыркалась и крутилась, брыкалась и раскачивалась и всегда в идеальном па-де-де с парашютом. Дым расходился во все стороны, в конце концов скрыв ракету грязным серым облаком.

А потом рёв прекратился. Камеры прекратили вспыхивать. Толпа чейнджлингов замолчала.

Медленно и величественно ракета вылетела из дымного облака. Над ней возвышалась смятая и потрепанная картонная коробка, удержавшаяся на месте больше за счет клея и изоленты, чем за счёт оставшейся прочности картона. Наконец, и это было самое главное, появился парашют, очевидно не пострадавший, несмотря на контакт с огнем.

Рой чейнджлингов ревел и шипел, приветствуя приземление испытательной ракеты примерно в сорока футах от точки запуска. Сопло двигателя при приземлении погрузилось на пару футов в песок Бесплодных земель, и в тот же момент, стоило парашюту потерять натяжение, что-то лязгнуло, и ткань свободно полетела, кувыркаясь в слабом ветерке, оставшемся после запуска.

Мгновение спустя запыхавшаяся Черри Берри перелезла через край плоскогорья и добралась до Кризалис, Оккупанта, Ад Астры и отряда астронавтов-чейнджлингов.

– Вот! – сказала она наконец. – Надеюсь, теперь вы видите, насколько опасной была эта конструкция капсулы! Кто-нибудь из вас всё ещё хочет в ней лететь?

Полдюжины конечностей чейнджлингов тут же поднялись в воздух.

– Я следующий!

– Чур, я сказал, что я следующий!

– Нельзя говорить "чур, я следующий"! Я уже сказал, что я следующий!

– Ну, я говорю "чур" перед этими двумя! Вот так!

– А я забиваю переднее сидение!

– Ну, ребятааа…

– Вы видели? – Драгонфлай выглядела одновременно довольной и взволнованной. – Моя конструкция парашюта сработала идеально! Он выдержал огромное давление и отсоединился, когда больше был не нужен, чтобы корабль в нём не запутался!

– В самом деле? – спросила Кризалис. – Почему же тогда он не открылся полностью сразу?

– Я вплела в складки короткие обрывающиеся нити, – пояснила Драгонфлай. – Я не хотела, чтобы корабль замедлился резко. Если бы он так сделал, то это было бы так же плохо, как удариться о кирпичную стену! Но чем меньше скорость раскрытия парашюта, тем легче будет пассажиру!

– Знаешь, это была действительно хорошая идея, – согласилась Черри Берри. – И я согласна, парашют был сконструирован очень хорошо. Ни один сделанный пони парашют не выдержит такого обращения без повреждений.

Кризалис улыбнулась.

– Может, тогда мы сможем и эту штуку продать пони. Когда мы встретимся, это будет хорошим рычагом давления на Спаркл.

– Может, перейдём к вопросу о деньгах, Ваше Величество? – Ад Астра подняла небольшой листок бумаги перед лицом Кризалис. – Поздравляю вас с достижением первых вех и с завершением первого контракта на миссию.

– Что, ещё раз?

Кризалис взяла бумагу копытами. Это был чек на значительную сумму бит, выписанный на Космическую программу чейнджлингов – не столько, сколько она потратила, чтобы покрыть долги минотавров, но значительно больше, чем стоил один твердотопливный ускоритель.

– Вы выполнили контракт на первый запуск с поверхности Эквуса в космос, – пояснила Ад Астра. – Вы также установили первые рекорды по скорости и высоте полёта.

– Подождите, подождите, ПОДОЖДИТЕ! – Черри Берри сразу же оказалась перед единорожкой. – Вы не можете сообщить пони об этом! Это не был запуск в космос! Это было испытанием! Нелепая ошибка! Катастрофа! Ужас для пилотов и летунов всего мира! Его даже не пилотировали! Он был совершенно неконтролируем! Это было…

– Это было больше, чем сделал кто-либо ещё, – холодно прервала её Ад Астра. – И это всё, что имеет значение для достижения цели космической программы.

– Не совсем, – возразила Кризалис. – Но чек тоже важен. За что я вам благодарна. Оккупант, у тебя ещё есть те контракты?

– Да, Ваше Величество, – ответил Оккупант. – Я рекомендую, чтобы мы приняли контракт на научные данные – это несложно – и орбитальный, в качестве испытания.

– О чём вы двое говорите? – спросила Черри Берри.

– Я объясню позже, – произнесла Кризалис. – Почему не все три, Оккупант?

– Ну, я же планировщик миссий, верно? Но я ведь лишь сижу в дыре в стене у входа в улей. Я не думаю, что смогу, находясь там, отслеживать абсолютно всё, что нам нужно, и быть в курсе, что мы можем и не можем сделать.

– Это, видимо, разумно, – согласилась Ад Астра. – Я благодарю вас всех за возможность присутствовать на запуске. Как только станет известно, что контракт успешно завершён, я думаю, вам быстро будут предложены и другие контракты. Принимать их или нет, конечно, зависит только от вас.

Пони поклонилась и продолжила:

– Прошу меня простить, Ваше Величество.

Не дожидаясь, пока её отпустят, она попятилась и ушла, спокойно пробираясь сквозь танцующую, аплодирующую, болтающую и просто празднующую толпу чейнджлингов.

Кризалис несколько секунд смотрела, как она уходит, прежде чем повернуться к персоналу космической программы.

– Оккупант, мне нужно немедленно отправить сообщение в Понивилль. Пожалуйста, сообщи Твайлайт Спаркл, что мы хотим встретиться с ней в "Ракетных запчастях Черри", чтобы обсудить возможность обмена технологиями, который она предлагала. Завтра, если возможно. Напиши письмо и отдай его Драгонфлай. Драгонфлай, ты летишь прямиком туда, лично передай в копыта принцессы, получи подтверждение о прочтении и, если возможно, ответ, а затем сразу назад, с максимальной скоростью.

Все остальные уставились на неё.

– Чего вы на меня пялитесь как жеребята? – рявкнула Кризалис. – Разве вы не знаете, что нам нужно построить космический корабль? Время утекает!

МИССИЯ 0 ОТЧЁТ

Краткое описание миссии: Лётные испытания характеристик капсулы управления версии 0, твердотопливного ускорителя РТ-5 "Блоха" и парашюта модификации 16.

Пилот: Беспилотный, без системы управления (фиктивный полёт).

Продолжительность полёта: 2 минуты 27 секунд.

Максимальная скорость: 205 м/с.

Максимальная достигнутая высота: 907 метров.

Выполнено контрактов: 1.

Выводы из полета: "Блоха" летит равномерно и уверенно при условии правильной балансировки корпуса. Необходимо устранить недостаток – невозможность управления тягой. Парашют модели 16, похоже, способен выдерживать любые нагрузки в дозвуковом полёте и при температурах более пятисот градусов в течение коротких периодов времени. Капсула управления модели 0 полностью непригодна для поддержания жизни пони или чейнджлинга и требует значительной доработки перед будущими запусками.

ОЦЕНКА МИССИИ: УСПЕШНО.

Примечание автора:

Что ж, эта глава просто продолжала расти, расти и расти, поэтому вместо наземного испытания первой нормальной капсулы (модель №1) я решил оставить тут беспилотный испытательный полёт, официально именующегося как "Миссия ноль".

Вплоть до самого недавнего релиза KSP 1.1 именно так и проходила первая миссия каждого начавшего играть. Обучение показывало нам, как построить ракету – наиболее простой из летающих кораблей, но там ни разу не упоминалось про использование различных ступеней. Таким образом, при запуске система по умолчанию активирует и двигатель и парашют разом. В первый раз, когда это произошло, я задался вопросом: "Как я вообще выжил?" К третьему разу я задавался вопросом: "Почему это происходит?" И только с шестой попытки я сумел разглядеть парашют в выхлопе двигателей, и потребовалось много проб и ошибок, чтобы разобраться, как же разделить эти две задачи на отдельные ступени.

Так что, естественно, подобное ДОЛЖНО было найти своё место в этой истории.

В KSP нельзя запустить двигатель корабля (по крайней мере, в версии без модов) без пилота или компьютера управления. Для прохождения миссии я посадил кербала-не-пилота в кресло, запустил ракету и отошёл, чтобы посмотреть шоу.

Следующая глава: Твайлайт Спаркл объяснит, почему у вас может быть бесконечное количество воздуха и воды, но не бесконечное топливо для ракетных двигателей, а Черри Берри узнает из первых копыт, как важно держать заострённый конец направленным в небо.

¹↑ Алфавит написанный над доской сопровождался словами, облегчающими его запоминание: А – авантюра; Б – бандитизм; В – воровство; Г – грабёж; Д – диверсия… И так далее.

²↑ Эта команда включала Драгонфлай и Лаки Крикета. И точно не включала Скип Тауна, хотя Кризалис испытывала огромный соблазн добавить его туда, в надежде, что полёт этого чейнджлинга будет строго в один конец.

³↑ Что само по себе было немалым достижением. Единственный способ, которым Годдард Гриффон мог вести ещё более отшельнический образ жизни, это быть как Гвинет – то есть не существовать вовсе. К счастью, используя личность Гвинет, Кризалис смогла заставить нескольких известных личностей в обществе грифонов написать рекомендательные письма… в обмен на определённые услуги, характер которых она не стала раскрывать милой и невинной Черри Берри. Тем более, что некоторые из этих услуг были не столь одолжениями, сколь скрытым шантажом… В любом случае, даже при всех этих письмах, имеющихся у них в наличии, старому канюку понадобилось добрых полчаса, чтобы впустить двух пони, хотя они могли абсолютно свободно видеть и слышать друг друга сквозь зияющие в стенах его хижины дыры.

⁴↑ Если бы она действительно обдумала это, Кризалис, вероятно, поставила бы Оккупанта всё же позади Плектрума, квартирмейстера, который проводил один день в неделю, стирая пыль со всего оружия, которое её воины на самом деле никогда не использовали, но немного впереди повара Карапакса (Хэйви Фростинга), чьи навыки почти не использовались в улье, но чьё эго, как шеф-повара стоило ему семи, ещё раз, СЕМИ миссий по проникновению в прошлом году. Короче говоря, Оккупант был не совсем бесполезным, но определённо не жизненно важным подданным.

⁵↑ Одно из преимуществ абсолютного правителя, обладающего властью над жизнью и смертью своих подданных, заключается в том, что от него не требуется прислушиваться к мнению или взглядам подданных на что либо. Кризалис довольно часто этим пользовалась, потому что длительные разговоры с её подданными, типа этого, всегда вызывали головную боль и вгоняли её в депрессию.

⁶↑ Или, в случае Оккупанта, широкие, плоские и округлые. Благодаря им, он выглядел столь же пугающе, как плюшевый игрушечный паук в Ночь Кошмаров. Что его сильно смущало.

⁷↑ Даже большинству чейнджлингов хотелось бы не знать, как чейнджлинги делают верёвки. Пожалуйста, не спрашивайте. Всё, что вам нужно знать, это то, что они очень, очень прочные и долговечные.

⁸↑ Быстром и очень дорогом. Для каждого двигателя потребовалась собственная повозка с четвёркой пегасов, запряжённых в неё для перелёта с островов Минотавров, а также вагоны-платформы на Экспрессе Дружбы. Кризалис кричала, угрожала, торговалась, упрашивала… и, сдавшись перед угрозой расправы со стороны принцессы, если зайдёт слишком далеко, заплатила полную стоимость.

⁹↑ Кризалис только взглянула на неё и немедленно отправила к минотаврам посыльного, с приказом заменить кнопку чем-нибудь ещё – она слишком хорошо знала своих чейнджлингов.

¹⁰↑ Полуослепшей от вспышек друг друга, в попытках поймать великий исторический момент, чтобы потом можно было говорить потомкам, что они были в тот день там.

Интерлюдия: Кобылапростозверь = Да

Кризалис смотрела на одну и ту же страницу отчёта уже в течении минимум получаса и подумала:

"Зачем я это делаю?"

Конечно, она знала, зачем, но всё же королеву не переставал удивлять тот факт, что она этим занимается лишь потому, что так сказала эта пони. Почему Черри Берри настаивала на составлении отчётов в трёх экземплярах по любой мелочи? Да кого волнует, как именно обстоят дела? Они просто должны быть сделаны, и всё, не время вникать в подробности, когда луна только и ждёт, пока её захватят!

Кризалис тряхнула головой, пытаясь прояснить мысли, но её внимание вновь отвлеклось от бумаг и сосредоточилось на пони, виновной в этом. Почему она вообще согласилась с этой ненормальной пони? Бескрылая, нелетающая земная пони, которая меж тем летала на воздушных шарах, орнитоптерах и даже на аэропланах… что уже само по себе достаточно безумно. Но Черри Берри была настолько сумасшедшей, что заявилась в Улей чейнджлингов и объявила себя новым сотрудником Кризалис. Абсолютное безумие.

Правда, королева тщательно избегала вопроса о том, в каком же психическом состоянии должен был пребывать тот, кто такую ненормальную пони нанял.

И теперь эта пони фактически отдавала приказы… читала лекции её подданным, читала лекции ей – по безопасности полётов, массовому производству, естествознанию, математике и всему прочему. Она мобилизовала на работу каждого из её подданных, у которого были обнаружены признаки наличия хотя бы двух нейронов в мозгу, которые могли взаимодействовать друг с другом, отправляла их в Эпплузу работать на новой фабрике или слушать краткие курсы по сварке или металлообработке.

В какой-то момент Кризалис прямо спросила вслух:

– Кто ты такая, пони?

И эта пони ответила:

– Я та, кто доставит тебя первой на Луну, помнишь?

Это был ещё один гвоздь в гроб этой пони: никому не разрешалось оставлять за собой последнее слово в споре, кроме самой Кризалис, и всё же Черри каким-то образом постоянно удавалось так делать.

И вот она, Кризалис, Тиран Улья Бесплодных земель, будущая правительница Эквестрии и всего того, что ей захочется захватить, и т.д. и т.п., читает тут отчёты и техническую документацию, потому что скромная земная пони… РОЗОВАЯ земная пони, среди всего прочего… сказала ей, что ей нужно знать все эти вещи.

"Что-то, – пронеслось в голове у королевы, – внезапно сильно пошло не так в моей жизни, и как только я разберусь, что именно, я…"

– Докладываю! – внезапно рявкнул один из стражей тронного зала. – Командир Фаринкс из Стражей Улья!

Кризалис не смогла не поморщиться.

Были дни, когда она любила Фаринкса больше, чем кого-либо из своих подданных, и не только потому, что он был одним из её отпрысков. (На самом деле, было бы лучше сказать, несмотря на то, что он был одним из её отпрысков – большинство из них укладывалось в диапазон между разочарованием и безудержным гневом, что испытывала королева от одного только их вида.) Не было чейнджлинга, более помешанного на защите улья, и, следовательно, не было другого чейнджлинга, который столь упорно трудился, чтобы защитить его от внешних угроз. Фаринкс был абсолютно верным и надёжным.

Проблема заключалась в том, что на него можно было положиться в поиске угроз для Улья, даже когда их не существовало. Фаринкс не мог отличить угрозы реальные от чисто воображаемых, и если хоть один день проходил без первых, навязчивые мысли в его голове немедленно создавали побольше вторых. В такие дни Кризалис просто надеялась, что какие-нибудь пони в конце-концов поймают его, посадят в клетку и отвезут в зоопарк куда-нибудь подальше от улья и от неё в частности.

Но примерно один раз из десяти Фаринкс оказывался абсолютно прав в отношении какой-либо новой угрозы или необходимых мер предосторожности, поэтому королева не могла просто сделать вид, что не может его принять… но если ей придётся вынести ещё одну его речь об обезьянах-мутантах в резиновых костюмах, которые выехали на гигантских татцельвурмах из леса, окружавшего пустыню, чтобы напасть на улей, она на него наорёт, и королевское достоинство будет нарушено.

– Что случилось, Фаринкс? – спросила она, как только вошёл её командир сил обороны улья. – У меня много работы. Скоро встреча с Твайлайт Спаркл, и мне нужно подготовиться.

В качестве доказательства Кризалис магией потрясла отчётом перед собой.

– Моя королева, я настоятельно рекомендую вам не лететь на эту встречу, – сказал Фаринкс. – Или, если вам так уж нужно там быть, то предварительно поместите эту шпионку в кокон, чтобы она не могла сообщить всё своим правителям.

– Снова ты за старое? – вздохнула Кризалис. – Мы же уже проходили через это, Фаринкс. Она дружит с Твайлайт Спаркл, не говоря уже о её прочих маленьких друзьях. Они будут ожидать увидеть её, и они знают её достаточно хорошо, чтобы один из инфильтраторов не смог её заменить. К тому же она не знает ничего такого, о чём мы и так не сообщили уже всему миру.

– С величайшим уважением, моя королева, – продолжил Фаринкс, – это не так. Всего час назад я застал её бродящей по складу с коконами. Теперь она может привести армию пони прямо в самое сердце Улья, чтобы спасти своих собратьев.

Кризалис закатила глаза.

– Фаринкс, лучше бы нам больше не держать там пони.

На самом деле она приказала очистить склад вскоре после объявления о начале Космической программы чейнджлингов, чтобы быть уверенной, что Селестия не сможет использовать какую-нибудь заточённую пони в качестве предлога, чтобы отказать ей.

– Но когда-нибудь они снова у нас будут, – продолжал настаивать чейнджлинг. – И это ещё не всё! Я поймал её через полчаса в яслях для личинок! Да ведь она могла делать с нашими будущими поколениями все, что угодно!

– Её кабинет находится в детском крыле, – ответила Кризалис, проглотив слова, в которых она объясняла, насколько Фаринкс параноидальный идиот. – Как ты предлагаешь ей добраться туда, не проходя через ясли?

– А двадцать минут назад, я застал её за допросом моих стражей!!! – с шипением закричал чейнджлинг. – Они могли рассказать ей всевозможные вещи, такие как боевые порядки или численность отрядов, или…

– Ты хочешь сказать, – перебила его Кризалис, – что ты недостаточно вымуштровал мою стражу?

– Они не были обучены сопротивляться тому, кто обладает королевской властью! – настаивал Фаринкс. – Ваше величество, я прошу вас немедленно обуздать эту пони на благо Улья! Кто знает, что она уже успела передать своим…

– ВОТ ТЫ ГДЕ!

Гневный крик вполне соответствовал решительной поступи копыт, блеску фиолетово-серых глаз и твёрдому подбородку Черри Берри, которая неслась в тронный зал. После нескольких секунд препирательств со стражем у входа, который утверждал, что ей сюда нельзя, он поспешно объявил:

– Старший пилот Черри Б…

…не обращая на него никакого внимания, земнопони заорала:

– Где мои рабочие, Фаринкс? Я узнала сегодня утром, что ты приказал половине моей рабочей силы вернуться сюда! Из-за твоей дури мы теперь на два дня отстаём!

Фаринкс был значительно выше Черри, и даже по меркам чейнджлингов выглядел свирепо, с крупными блестящими клыками, зазубренными крыльями и хитином, который был бы чернее чёрного, если бы не красная окантовка вокруг шеи и пурпур глаз и крыльев. Когда он рванулся вперёд, земнопони вздрогнула чисто инстинктивно.

– Думаешь, сможешь подорвать нашу оборону? – прошипел чейнджлинг в ответ. – Ну, так я раскусил тебя! Я вырвал своих стражей из твоих копыт, и вскоре у меня будут все необходимые доказательства, чтобы увидеть, как тебя отправят в кокон до тех самых пор, пока не загнёшься от старости и истощения!

Дрожь Черри Берри исчезла задолго до того, как Фаринкс закончил говорить. В тот момент, когда он отстранился, кобыла бросилась чуть ли не в его морду, и настала очередь чейнджлинга вздрогнуть.

– Да-да, бла-бла-бла! – огрызнулась пони. – Всё, что я знаю, это то, что ты мешаешь нам оторвать от земли работоспособную ракету! И между разработкой режима тренировок, надзором за обучением у профессионалов на местах и помощью доктору Годдарду в организации нового завода у меня НЕТ ВРЕМЕНИ приходить сюда каждый день, чтобы забрать своих рабочих!

– Они не…

– И вот ещё что! – Черри Берри двинулась вперёд, не сводя глаз с Фаринкса. К удивлению Кризалис, тот пятился, медленно опускаясь на круп, пока земнопони надвигалась на него. – Чья это была идея прикасаться к моему биплану? Каждый раз, когда я прилетаю сюда, мне приходится шариться по улью в поисках чейнджлинга, который сможет зарядить двигатель! А в прошлый раз, когда я была здесь, кто-то и вовсе снял колёса!

– Это практические меры, обеспечивающие безопа...

– АГА! Так это всё-таки БЫЛ ТЫ!!!

Морда Черри прижалась к морде Фаринкса, который оказался притиснут к стене пещеры и которому теперь некуда было отступать.

– Что ж, мистер, я смирюсь с тем, что застряну в коконе, полном слизи, на две недели, но позволь мне сказать тебе кое-что прямо сейчас. НИКТО НЕ СМЕЕТ ТРОГАТЬ МОИ ЛЕТАЮЩИЕ МАШИНЫ! – Черри снова двинулась вперёд, ещё сильнее прижав Фаринкса к стене. – Ничто не выводит меня из себя сильнее, чем когда какой-то тупой пони портит моё летноё снаряжение! Или ты ХОЧЕШЬ, чтобы я разозлилась?

– Но…

– Ты ВИДЕЛ, что происходит с теми, на кого ЗЛЮСЬ?

– Но…

– Так вот, если это произойдёт СНОВА, я не собираюсь идти к ней, – Черри махнула копытом в сторону Кризалис. – Я собираюсь прийти прямо к тебе, а затем…

Земнопони встала на дыбы, используя передние ноги, чтобы поднять Фаринкса с пола почти до изогнутого потолка с краю тронного зала.

– А потом у нас будет ОЧЕНЬ СЕРЬЁЗНЫЙ РАЗГОВОР, – закончила она. – Ты меня понял?

– Да, – выдохнул Фаринкс.

– ДА, ЧТО?

– Да, мэм!

– Вот и хорошо!

Черри уронила чейнджлинга и отступила, вернувшись на четыре ноги, когда Фаринкс рухнул на пол.

– А теперь ты соберёшь всех рабочих, которых ты у меня украл, плюс ещё десяток, чтобы мы могли вернуться к изначальным срокам, и ты собираешься объяснить им, почему ты был не прав! Верно?

Фаринкс бросил отчаянный умоляющий взгляд на Кризалис, которая лишь позволила ухмылке, которая появилась с появлением Черри Берри, стать немного шире. Сдаваясь чейнджлинг пробормотал:

– Да, мэм.

– Отлично, – закончила земнопони. – И на этот раз не вздумай присылать мне худших. Что вообще с вами не так? Как будто я обязана наблюдать за каждым из вас всё время, чтобы быть уверенной, что не всплывёт какая-то новая беда! Клянусь, половина из вас не сообразила бы, как налить лимонад в стакан, даже если бы под кувшином лежала напечатанная инструкция!

– Но я не…

– Я тебя что, спрашивала об оправданиях? ШЕВЕЛИСЬ, мистер!

Фаринксу осталось только шевелиться.

Кризалис приподняла бровь и спросила:

– Я могу чем-нибудь помочь тебе, пони?

Черри фыркнула наблюдая за отступлением Фаринкса, рассеянно стукая по полу копытом.

– Нет, я думаю, что и сама разобралась. Как у вас дела с техническими отчётами?

Кризалис магией подняла следующую папку из стопки.

– Это детские игрушки для королевы, – похвасталась она. – Ты ожидала чего-то другого?

– После двух последних недель? – спросила Черри Берри. – Даже не спрашивайте. Как могут такие страшные и опасные существа, как чейнджлинги, быть такими… такими ТУПЫМИ?

На этой ноте она повернулась и удалилась, именно удалилась с высоко поднятыми ушами и хвостом, а не отступила.

Кризалис смотрела ей вслед.

"О да, – подумала она. – Вот почему я наняла её.

Она может быть придурковатой, глупой, безумной пони… но пони понимающей".

И это так весело, когда она заставляет моих самых свирепых воинов сраться от страха".

С тех пор в сознании Кризалис Черри Берри стала не просто "пони", а "этой пони".

Примечание автора:

Я не совсем уверен, действительно ли эта глава добавляет что-то к истории или, скорее, я боюсь, что она может добавить слишком много, сделав более явным процесс того, как Кризалис начинает уважать Черри Берри. Но в то же время идея подобного витала в моей голове в течение нескольких месяцев, поэтому, когда печатное издание Космической программы чейнджлингов на Kickstarter дало мне повод снова открыть эту тему… ну, вот мы тут и очутились.

Это также немного несправедливо по отношению к Фаринксу, который не был таким параноиком в мультфильме. (С другой стороны, мы видели его только в одной серии…)

Но Фаринкс действительно кое-что понимает: хотя он выше Черри Берри, она более массивна (за исключением тех случаев, когда он трансформируется в свою убойную форму) и, как земная пони, намного его сильнее. Добавьте к этому авторитет, который ей дала Кризалис, и в результате отступление – это всего лишь здравый смысл, хотя он бы сформулировал это как "тактическое отступление в ожидании лучшей возможности".

И уже в начале программы Черри получает возможность увидеть, какими могут быть неподготовленные, неопытные чейнджлинги. Вылить какое-то вещество из контейнера в форме ботинка с инструкцией, написанной на подошве, было бы им не по силам: "Зачем кому-то писать инструкцию на подметке? Её же там никогда и никто не увидит!"

И если вы склонны сожалеть о ауре величия, подумайте, что эти отчёты – это лишь первые крошечные снежинки огромного айсберга бумажной работы, вырисовывающегося в будущем Кризалис. У выполнения всего правильно есть определённые недостатки…

(О, кстати, название главы взято из кода в сохранениях игры для Kerbal Space Program. У кербонавтов есть свойство "BadS", которое может принимать значение "да" или "нет". Оно не имеет игрового эффекта, кроме влияния на выражение лица, и только у Джебедайи и Валентины, естественно, это свойство установлено в "да". И по всем вопросам, связанным с авиацией, то же самое относится и к Черри Берри).

Глава 4: Миссии 1 и 2: Мусорка с прибабахом

Выдержка из местной газеты Эпплузы:

ЭКСТРЕННЫЙ ВЫПУСК! ПРИНЦЕССА ТВАЙЛАЙТ СПАРКЛ ПРОВЕДЁТ САММИТ ВЫСШЕГО УРОВНЯ С КОРОЛЕВОЙ КРИЗАЛИС В ЭППЛУЗЕ!

Требуется рассмотреть вопросы, связанные с резким увеличением импорта.

Шериф Сильвер Стар призывает к спокойствию.

ПОНИВИЛЛЬ. Источник из числа ближайшего окружения принцессы Твайлайт Спаркл, один из её советников, сообщил нам, что принцесса прибудет утренним поездом, чтобы вступить в переговоры с печально известной королевой чейнджлингов – Кризалис.

Хотя в последние недели Эпплуза страдала от открытых и непрекращающихся визитов подданных Кризалис, до сих пор указы из Кантерлота предписывали нашему гражданскому правительству относиться к ним, как и к любым другим мирным гостям нашего молодого, но энергичного сообщества. В результате наши жители всё больше беспокоятся, поскольку перспектива скрытного вторжения чейнджлингов становится всё более реальной.

В то время как наш мэр пообещал обратить внимание принцессы на такую опасность для верных подданных Селестии, шериф Сильвер Стар попросил жителей сохранять спокойствие и проявить наше знаменитое эпплузское гостеприимство даже к таким существам, как чейнджлинги. Мы, в нашей газете, можем только надеяться, что переговоры принцессы Твайлайт Спаркл позволят в будущем удержать чейнджлингов подальше от нашего прекрасного города. Цивилизация в этой суровой пустыне может развиться только в среде, свободной от чейнджлингов.

Толпа эпплузцев с нескрываемой ненавистью смотрела на крошечный пыльный городской вокзал. Сам враг, королева Кризалис лично, в последние недели приезжала и уезжала в Эпплузу так, словно она тут всё купила. Теперь королева стояла одна и без охраны на перроне вокзала, ожидая прибытия Экспресса Дружбы.

Сильвер Стар нервно покачал усами. Он не желал ничего, кроме спокойной, мирной жизни, и пока чейнджлинги, которые находились в его городе, не создавали никаких проблем жителям, что ж, у него тоже не было проблем с ними. Впрочем, об его согражданах сказать такое было нельзя. И взгляды, которые они бросали на одинокого чейнджлинга на платформе, шерифа беспокоили.

– Лучше бы поезду не опаздывать, – пробормотал он себе под нос.

– Какому поезду, шериф?

Сильвер Стар обернулся, чтобы взглянуть себе за спину, и расслабился, когда увидел, что к нему подошла высокая, стройная, элегантная кобыла.

– О, доброе утро, мисс Кул Дринк, – поприветствовал её шериф. – Как дела в Додже¹? Что привело вас в наш город?

– Да вот, новое предприятие мисс Берри, – протянула Кул Дринк, небрежно указывая на высокий, новенький склад рядом с железнодорожными путями. – Похоже, что единственный способ получить прибыль от моих инвестиций в Бесплодные земли – это принять участие в делах чейнджлингов.

Кобыла разочарованно покачала головой и добавила:

– Куда катится наша страна, ну в самом-то деле?

– Надеюсь, в этом нет ничего плохого, – ответил Сильвер Стар. – Принцесса Твайлайт Спаркл должна быть здесь с минуты на минуту для встречи с самой Кризалис. Это, кстати, она стоит там на платформе.

– В самом деле? – спросила Кул Дринк. – Вы знаете, я общалась с ней через своих адвокатов, но никогда не встречалась лично. Может, мне стоит представиться ей.

– Мэм, если для вас это не сильно важно, я бы сейчас этого делать не стал, – предостерёг шериф. – Горожане и так уже несколько недель нервничают по поводу перемирия с чейнджлингами. И прямо сейчас, если они увидят такую прекрасную кобылу, как вы, разговаривающей с любым чейнджлингом, не говоря уж об их королеве, я даже не хочу думать о том, что они могут устроить.

– Я понимаю, шериф, – кивнула Кул Дринк. – Лучше встречусь с ней в другой раз. А пока я должна встретить старого грифона и четырёх минотавров. Вы не знаете, они уже здесь?

– Этот старый канюк Годдард не выходил из того сарая с тех пор, как приехал сюда, – сказал Сильвер Стар, ткнув копытом в "Ракетные запчасти Черри". – Доктор фон Браун прибыл несколько дней назад, а его друзья приехали вчера на послеобеденном поезде. Я видел, как они выходили из салуна этим утром.

– Большое вам спасибо, – ответила Кул Дринк.

– Да, ничего страшного, мисс… – со стороны железной дороги раздался свисток поезда. – Вот, сено! Поезд принцессы! Простите меня, мисс Кул Дринк, но я должен приступить к своим обязанностям.

– Всё в порядке, шериф, – ответила кобыла. – И спасибо за столь беспристрастную работу. Сейчас должно быть очень трудно.

– Спасибо, тут вы правы, – просто сказал Сильвер Стар. – Прошу прощения.

С последними словами он порысил к станции, пригнув голову и одним копытом придерживая на голове белую шляпу.

Кул Дринк наблюдала, сохраняя дистанцию, как шериф присоединился на платформе вокзала к мэру, стоявшему рядом, но не слишком близко к королеве Кризалис. Визжали тормоза, лязгали и грохотали сцепки, поезд постепенно замедлялся, и наконец, последний пассажирский вагон встал прямо напротив платформы. Как только состав остановился, двери товарных вагонов, находившихся в головной части состава, распахнулись, и рабочие начали таскать пачки листового металла и труб из вагонов в открытые двери склада Черри.

Двери пассажирского вагона также открылись, и первыми из них вышли два королевских гвардейца Селестии, встав по обе стороны двери. Мгновение спустя из неё показалась и сама Твайлайт Спаркл, а за ней последовала розовая земная пони с пушистыми хвостом и гривой и жёлтая пегаска с настолько длинной розовой гривой, что она угрожала окончательно скрыть её мордочку.

– Приветствую, принцесса Твайлайт Спаркл, – произнесла Кризалис, кивнув пурпурному аликорну, как равной себе.

– Добро пожаловать в Эквестрию, королева Кризалис, – ответила Твайлайт Спаркл немного низким и хриплым голосом. – Рада видеть, что, для разнообразия, вы решили мирно посетить нас.

– Действительно, это в новинку, не правда ли? – произнесла королева, улыбаясь.

– Ах, добро пожаловать, принцесса Твайлайт, – протараторил мэр, оттесняя Кризалис, кланяясь и расшаркиваясь перед аликорном. – Большое вам спасибо за то, что выбрали наш прекрасный город для этого важного международного саммита…

– Пожалуйста, мистер мэр, – прервала его Твайлайт, – я немного простыла, и у меня пропадает голос. Не могли бы мы с королевой уединиться, чтобы быстро переговорить?

– Не будем торопиться, – промурлыкала Кризалис. – У нас так много всего, что требует обсуждения.

Кул Дринк с удивлением наблюдала, как королеву и принцессу со всем почтением проводили к ратуше с недавно отстроенной часовой башней. Она лениво отметила оранжевую земную пони в ковбойской шляпе, что занялась организацией выгрузки товаров из поезда. Также она обратила особое внимание на белую единорожку с пурпурной гривой, несущую в своей магии большой дорожный сундук, и на пару пони в комбинезонах и кепках, проскользнувших за ней на склад. Кивнув самой себе, Кул Дринк с самым непринуждённым видом проследовала по единственной улице Эпплузы к складу, открыла дверь, ведущую внутрь, и закрыла её за собой.

В тот же миг, когда дверь скрыла её от взглядов внешнего мира, зелёное пламя охватило статную кобылу-единорога. Когда пламя исчезло, после себя оно оставило королеву Кризалис лично, которая легко усмехнулась, удовлетворённая хорошо выполненным обманом.

Дверь в другом конце коридора открылась, и вошли белая единорог и две пони в комбинезонах. Через мгновение комбинезоны и кепки уже лежали на полу, и голубая пегаска и бледно-лиловая аликорн расправили крылья.

– Даже не верю, что говорю подобное, – произнесла Твайлайт Спаркл, – но спасибо вам, королева Кризалис. Вы были правы, а я ошибалась. В этот раз.

– Пожалуйста, и естественно, – ответила Кризалис.

Она ожидала, что новости об их саммите просочатся в прессу, и что местная администрация, да и просто взволнованные пони оккупируют всё внимание Принцессы (ха!) Дружбы, не давая ей возможности заниматься космическими делами. И, честно говоря, по доброй воле Кризалис не сказала бы Твайлайт Спаркл ни слова на любую другую тему, по крайней мере, до тех пор, пока маленькая принцесса не была бы упакована в кокон и не исчерпала бы все варианты: "Тебе это никогда не сойдёт с копыт!"

Итак, когда королева вошла в город, замаскированная под Кул Дринк (личность, которая не пересекалась по делам с Твайлайт Спаркл), она послала Драгонфлай вперёд, чтобы та изобразила её саму. И поскольку самый умный чейнджлинг из космической программы уже был использован, Кризалис была вынуждена задействовать своего третьего самого умного чейнджлинга – Лаки Крикета, чтобы тот ненадолго взял на себя роль Твайлайт Спаркл².

Словно читая её краткие размышления, радужная пегаска проворчала:

– Кстати, об этом. Что за дурацкая идея отправить чейнджлинга-жеребца, чтобы он имитировал Твайлайт?

– Чейнджлинг может безупречно имитировать любой пол, по крайней мере, физически, – ответила Кризалис. – К сожалению, у меня не было чейнджлинга, который вообще мог бы хоть как-то имитировать голос принцессы или копировать её манеру речи в хоть сколько-нибудь длительном разговоре. Поэтому я выбрала чейнджлинга, который хорошо импровизирует, хорошо играет роль, и, прежде всего, очень удачлив.

Королева пожала плечами и добавила:

– Я знала, что это сработает, если время контакта с посторонними будет сведено к минимуму.

– Так что же будет дальше? – спросила Твайлайт Спаркл.

– Примерно через полчаса чейнджлинг, играющий вашу роль, почувствует себя гораздо хуже. Мы на день подменили доктора Саубона МакКольта – лишь на время, к закату он будет свободен³. Наш самозванец засвидетельствует, что принцесса больна "однодневным гриппом" и будет настаивать на карантине в салуне, где и закроет их на остаток дня, позволив чейнджлингам спокойно улизнуть. Завтра утром мы снова появляемся на публике, проведём переговоры, показывая, как не хотим в них участвовать, договоримся о будущих встречах и разойдёмся, – Кризалис улыбнулась, не осознавая, что улыбка была наполовину искренней и не угрожающей. – Сегодня же у нас остаётся весь день, чтобы обмениваться знаниями и технологиями без перерывов и отвлекающих мероприятий.

– Звучит правдоподобно, – заметила белая единорожка. – Но что помешает тебе исчезнуть со всеми нами и вернуться в свой улей с тремя ценными заложниками?

Кризалис изобразила шок.

– Чтобы я, и совершила такую подлую и коварную вещь? – спросила она. – Да я бы никогда такого не сделала! В конце концов, я же начала новую жизнь после всего, что творила раньше.

Аликорн и единорожка впились в королеву взглядом. Пегаска лишь насмешливо фыркнула.

– И если вы в это не верите, – продолжила Кризалис, – у вас ведь тут трое ваших подруг, как мне кажется, и могу с уверенностью добавить, что они никогда не заходят ни в одно здание, где, как они знают, присутствуют чейнджлинги, и все они точно знают, где вы находитесь. Как и двое ваших королевских гвардейцев, которых у меня не было возможности ни подкупить, ни подменить⁴.

Королева нахмурилась и добавила:

– Таким образом, об этом сразу станет известно и немедленно приведет к войне с Селестией и Луной. Войне, к которой я в данный момент не готова.

– Да, пожалуй, в это поверить уже можно, – согласилась радужная пегаска. – Так где же остальные яйцеголовые?

– В конференц-зале, – Кризалис указала на единственную дверь в коридоре, расположенную на противоположной от железнодорожных путей стене. С другой стороны коридора тянулись четыре двери, ведущие в небольшие офисы⁵.

В конференц-зале за большим столом в окружении грифельных и пробковых досок, наполовину скрытых бумагами, сидели Черри Берри, Годдард и четыре члена бывшего космического агентства минотавров. Всех представили друг другу, и после пары минут, проведённых Твайлайт Спаркл в режиме фанатки Годдарда и фон Брауна⁶, группа приступила к работе над повесткой дня.

Кризалис отмела предложение Твайлайт Спаркл, что программа чейнджлингов должна представить свои технологии сейчас, а программа пони расскажет о своих после обеда, указав на отсутствие одного из важных чейнджлингов – Драгонфлай. Помимо того, что та была официально назначена третьим пилотом, она также была специалистом по различным материалам в программе чейнджлингов, и поэтому связанные с ними вопросы (в основном скафандры и системы обеспечения живучести корабля) должны были подождать, пока Драгонфлай не освободится⁷.

Поэтому начали с разговора о конструкции космических кораблей. Черри Берри признала, что чейнджлинги в этом деле не лучшие, и их первая капсула управления с треском развалилась при их первом же запуске. Фон Браун не согласился, указав, что в результате провального запуска они получили столько же данных, сколько получили бы и в случае успешного. Когда Твайлайт Спаркл назвала глупым проведение эксперимента, который заведомо провалится, о чём все знали изначально, Кризалис вытащила всё ещё не обналиченный чек из Королевского астрономического общества и примерно минуту издевалась и высмеивала "космическую программу номер два".

Как только Черри Берри и Годдард вернули обсуждение в деловое русло, разговор перешёл на двигатели. Фон Браун представил данные первого испытательного запуска и указал, что, хотя дальнейшее усовершенствование систем сделало бы твердотопливную ракету надёжным ускорителем, существующие модели не обладают достаточной тягой и системами её контроля для безопасного полёта в космос и возвращения обратно. Затем Годдард показал модель прототипа жидкостного ракетного двигателя с управляемой тягой и продемонстрировал химический состав двухкомпонентного топлива.

– Я также разработал двигатели, работающие на монотопливе, – добавил грифон, – но эффективная тяга у них куда ниже. Подобное больше подходит для двигателей точного маневрирования, и я как раз работаю над ними, но в качестве основного двигателя двухкомпонентная система подходит куда лучше.

Твайлайт Спаркл представила свои наработки:

– Я работала над двигательной установкой, которая непосредственно преобразует ману в тягу. К сожалению, хотя стендовые испытания и демонстрируют положительные результаты, тяга недостаточна, чтобы оторвать от земли даже самую маленькую ракету. Однако от продолжения разработки в этом направлении я не отказываюсь.

Кризалис с Годдардом чуть не подрались из-за бумаг Твайлайт, и в конце концов они оба читали их, прижавшись плечом к плечу. После чего они с аликорном в течении получаса обсуждали этот магический двигатель, с редкими комментариями со стороны фон Брауна и одного из его ассистентов⁸. В конце Черри Берри, которая едва улавливала суть разговора, спросила:

– Каков предел заряда у этого двигателя?

– Сам по себе около пяти таумов. Но если подруливающее устройство находится достаточно близко к телу эквестрийца – любого из нас – тогда наша естественная магия постепенно будет его перезаряжать, – Твайлайт вздохнула. – К сожалению, вам придётся носить его на себе, чтобы перезарядка стала возможной. Таким образом, у любого корабля, использующего подобные двигатели, будет крайне ограниченный запас топлива.

– Как мне кажется, вот что вы изобрели, Твайлайт, – сказала земнопони. – Двигатель для системы маневрирования пони в невесомости.

Она подошла к классной доске, взяла в зубы кусок мела и набросала грубую картинку пони в шлеме-аквариуме и с рюкзаком.

– Космонавт будет носить рюкзак, когда находится вне корабля, – пояснила Черри, уронив мел. – После соответствующих тренировок можно рассматривать пони в скафандре как очень маленький космический корабль.

Твайлайт подхватила мел магией и немного улучшила набросок Черри.

– Это интересная идея, – заметила аликорн. – Это определённо лучше, чем система тросов, которую я рассматривала – пони вполне может запутаться в верёвках.

– Да я тебе об этом говорила каждый раз, когда ты её предлагала! – возмутилась Рэйнбоу Дэш.

Она не удосужилась просмотреть документы, но набросок Черри показался ей достаточно интересным.

– Мне такой вариант намного больше нравится, – отметила пегаска, – но это означает, что нам придётся учить пилотов летать заново.

– Как мне кажется, и так понятно, что в любом случае нам придётся учиться всему с нуля, – сказала Черри. Рэйнбоу Дэш бросила на неё откровенно враждебный взгляд, а потом откинулась на спинку кресла, очевидно, чтобы вернуться ко сну.

– Это всё ещё интригующая концепция, – пробормотал фон Браун. – Очень жаль, что эти двигатели не могут перезаряжаться просто от магического поля. Самым большим камнем преткновения для межпланетных исследований, как я понимаю, является крайняя ограниченность того, сколько запасов мы можем взять на космический корабль при каждом запуске. Каждая миссия должна использовать только то, что было на корабле в начале, и чем больше всего мы туда загрузим, тем меньше будет его способность лететь.

– Думаю, я нашла способ как помочь с этим, – Твайлайт Спаркл достала вторую пачку бумаг из седельной сумки. – Я также провела небольшой эксперимент на основе работ доктора Годдарда. К сожалению, поскольку мы сосредоточились на разработке многоразового космического корабля, мои расчёты показали, что при нашей нынешней конструкции мы не можем взять топлива больше, чем на крайне непродолжительный полёт, который, скорее всего, закончится на месте старта. Но потом я попыталась совместить исследование двигателя, работающего на магии, с топливными системами. Моя идея заключалась в том, чтобы двигатели могли получать топливо прямо из бака, размещённого на базе.

Два кристалла, один маленький и куда больший, присоединились к бумагам Твайлайт на столе. Внимание Кризалис было приковано к рунам и эфирным линиям, тщательно выгравированным на кристаллах⁹.

– Это… это очень интересно, – произнесла королева наконец. – Большой кристалл не только телепортирует материю по экранированному лучу к меньшему, но и обеспечивает маной работу всей системы. Были ли проведены какие-либо опыты для определения максимальной дальности?

– При передаче от Лас-Пегасуса до Мэйнхэттена заметных проблем не возникло, – пожала плечами Твайлайт. – Дальше проверить не удалось, но передача через весь континент, это уже неплохо.

– Действительно, очень интригующе, – сказал фон Браун. – Это решает все наши проблемы с запасами.

– К сожалению, это не так, – не согласилась аликорн. – Мой первый опыт был с простой водой. Все сработало отлично. Второй опыт был с тестовым топливом на основе спирта.

– Помню его, – усмехнулась Рэйнбоу Дэш. – Это было круто. Нечасто можно увидеть такое синее пламя.

– Дальнейшие испытания показали, что матрица телепортации разрушает углеродные связи, – пояснила Твайлайт. – Э… Сильно разрушает. И не только в топливе. Пинки Пай пыталась использовать эту систему, чтобы послать в ракету кексы.

– А вот это было уже не так круто, – пробормотала Рэйнбоу Дэш. – Нам всем потом пришлось помогать очистить наш испытательный корабль от дряни, которая выглядела и пахла, как блевотина.

– Проблема должна быть решаемой, – проворчала Кризалис. – Ты пробовала использовать поляризационный фильтр в матрице длин волн передачи? Это может предотвратить любые дестабилизирующие факторы в процессе передачи.

– Мы всё ещё работаем над этим. Но на сегодняшний день это не главное. Главное то, что это, – Твайлайт указала на кристаллы, – отлично подходит для воды и кислорода.

– И что? – спросила Кризалис.

– "Что"?! – возмутилась Черри Берри. – Помните, что самое главное в ракете?

– Да. Живучесть.

– И это, – Черри Берри указала на кристаллы, – решает три очень большие проблемы с жизнеобеспечением. Воздух, вода и еда.

– Теперь уже я ничего не понимаю, – запротестовала Твайлайт. – Причём здесь еда?

– Обезвоженная еда плюс горячая вода равняются еде. А обезвоженная пища весит, наверное, раз в десять меньше обычного рациона, и объём для хранения требуется куда меньший, – земнопони пожала плечами и добавила: – Нам определённо не понравится её вкус или текстура, но с этими кристаллами мы сможем дышать, пить и есть, может быть, даже месяцами, используя то, что хранится в крошечной космической капсуле.

Услышанное привело всех умников в возбуждение, и они немедленно направились к классным доскам, чтобы провести расчёты и сделать наброски реализации подобной системы. Рэрити пыталась добавлять модные дополнения к схематичным рисункам пони, втиснувшимся между столбцами уравнений, но без особого успеха. Кризалис, чьи научные знания были ограничены магией, осталась одна, внимательно изучая зачарованные кристаллы.

Черри Берри даже не пыталась влезть в разговор яйцеголовых, когда почувствовала на своем плече копыто. Она оглянулась и увидела разъярённую морду Рэйнбоу Дэш.

– Как ты могла? – спросила пегаска.

– Как я могла что? – не поняла её земнопони.

– Сама знаешь что! – Рэйнбоу Дэш обошла Черри, перекрыв обзор на Годдарда и фон Брауна, дерущихся из-за куска мела. – Ты предала Эквестрию и присоединилась к нашим врагам!

– Ты же знаешь, что я тебя слышу, верно? – спокойно произнесла Кризалис, всё ещё внимательно рассматривая кристаллы.

– Я не присоединялась к врагам! Я устроилась на работу к силе, поддерживающей нейтралитет, если ты вдруг не в курсе! – когда пегаска раздраженно фыркнула на это, Черри добавила: – Должна отметить, что мои друзья, к которым я обратилась ПЕРВЫМИ, мне в ней отказали!

– Да, и знаю, что ты была этим разочарована. Но не могу поверить, что научила тебя всему, что только может узнать кто-либо из земных пони о полётах, а ты просто отправилась и передала всё это злым чейнджлингам!

– Я сижу прямо тут, – напомнила Кризалис двум пони.

– Ну, ты уж точно научила меня всему этому не только для того, чтобы я могла целый день таскать телегу по аэродрому! – взъярилась Черри Берри. – Я таскала телеги, нянчила жеребят и кобылок, собирала мусор и много лет занималась всякими подработками только для того, чтобы летать, а теперь вы с Твайлайт ожидаете, что я буду продолжать таскать телеги и собирать мусор без всякой надежды на полёт?

Пегаске от этих слов явно стало не по себе.

– Послушай, я понимаю, как сильно ты хочешь летать…

– А я очень сомневаюсь в этом, мисс "Лучший юный летун"!

– Но ты могла отправиться в Кристальную Империю…

– Я так и сделала.

– Или к грифонам…

– И к ним тоже.

– Или, я не знаю, К КОМУ УГОДНО, – продолжала настаивать Рэйнбоу Дэш, перекрикивая возражения Черри Берри, – до того как пошла работать на этого двуличного, высасывающего любовь, монстра!

Пегаска ткнула копытом в сторону Кризалис, которая только сейчас оторвалась от исследования кристаллов.

– Что ж, – ровным тоном ответила королева, – я знаю одну пони, которую точно не попросят стать подружкой невесты на моей следующей свадьбе.

Поставив кристаллы на стол, она слегка повысила голос:

– Спаркл? Думаю, нам следует сделать перерыв на обед. Мы могли бы отправить наших летчиков-испытателей за едой, – Кризалис улыбнулась двум пони и добавила: – Уверена, это даст им время, чтобы спокойно вспомнить старые добрые времена.

– Неплохая идея, – согласилась Твайлайт. – Надеюсь, мы сможем пригласить сюда и Драгонфлай, пока будем есть.

Рэйнбоу Дэш на мгновение отвернулась от Черри Берри, сосредоточив всё своё внимание на Кризалис.

– Просто помни, – пробурчала пегаска, – я слежу за тобой. С небес.

– Как мило. Просто не забывай поглядывать вверх. И следуй за шлейфом дыма, – добавила королева, повысив голос, чтобы Рэйнбоу Дэш, выходящая за дверь, её точно услышала.

Твайлайт посмотрела на фон Брауна.

– Мне очень жаль, – сказала она. – Я поговорю с Дэш о её поведении позже.

Минотавр лишь пожал плечами.

– Политика, – категорично ответил он. – Меня это не волнует. Пока мои ракеты летают, кому какое дело? Не моё точно.

После обеда и прибытия Драгонфлай, обсуждение сначала перешло на её парашют, который даже Рэйнбоу Дэш смог впечатлить, особенно с учётом того, что тканевая основа парашюта напоминала, скорее, лоскутное одеяло, а не единую гладкую ткань. Рэрити, удивлённая материалами, используемыми для усиления купола и изготовления строп, быстро перевела разговор на скафандры, продемонстрировав свои проекты и указав, где материалы, использованные Драгонфлай, могли бы помочь сохранить скафандр герметичным и устойчивым к проколам. Черри Берри с Рэйнбоу Дэш присоединились к беседе, указав на потенциальные проблемы с удобством, свободой движений и не давая обоим творцам отклоняться от первоначальной темы.

В то время как обсуждение скафандров велось в одном конце конференц-зала, Твайлайт и другие учёные заняли другой конец, обсуждая системы слежения и отображения минотавров. На этот раз Кризалис вклинилась в разговор, когда дело дошло до отображения магических иллюзий, указывая на потенциальные сбои и огрехи отображения движения с точки зрения иллюзии телеприсутствия, и предлагая улучшение того, как система отображает траектории и орбиты. Твайлайт Спаркл обратила внимание на скорость затухания магического сканирования и предложила построить специальные станции слежения, чтобы упростить поиск нужных объектов и точное отслеживание их на больших расстояниях. Даже Годдард не в полной мере понимал бинарную логику, которую использовали минотавры, ограничившись беззлобным и язвительным комментарием о том, насколько уместно, что парнокопытное существо умеет считать только до двух¹⁰.

В конце концов две группы воссоединились для обсуждения последнего пункта – предложенной фон Брауном системы управления. Сначала минотавр продемонстрировал свой гиродин – модифицированный гироскоп, который преобразовывал электричество во вращение и, таким образом, позволял аккуратно и неторопливо вращать корабль по всем трём осям.

– Конечно, – пояснил он, – инерция всё ещё остаётся проблемой. Эффективность гиродинов зависит от отношения их размера к массе и длине всего корабля. Для полёта в атмосфере по-прежнему будут желательны хоть какие-то управляющие плоскости, по крайней мере, на данный момент.

Тестовая модель представляла собой ни что иное, как сам гиродин, установленный в карданный подвес, закреплённый на штативе и способный свободно вращаться в любом направлении. Используя лишь маленькие батарейки от фонарика и портативный пульт дистанционного управления, фон Браун продемонстрировал способность поворачивать всю конструкцию влево, вправо, на триста шестьдесят градусов и даже вверх ногами, заставив устройство простоять в таком положении около тридцати секунд, прежде чем выключил гиродин, что позволило сборке вернуться в первоначальное положение.

– Никакой магии, – с благоговением произнесла Твайлайт Спаркл.

– И даже крыльями махать не надо, – добавила Рэйнбоу Дэш, столь же впечатлённая.

– И никакой тяги, любого вида, – согласилась Черри Берри.

После этого блестящего успеха фон Браун перешёл к основе того, что он назвал пилотажным пультом управления. В центре кучи различных датчиков и переключателей находился большой синий шар.

– Это шаг вперёд по сравнению с искусственным авиагоризонтом, используемым дирижаблями и самыми передовыми экспериментальными самолетами, – пояснил минотавр. – Поскольку космический корабль летит там, где нет горизонта, этот шар предназначен для полного сферического вращения без ограничения со стороны подвеса.

Он щёлкнул переключателем, и на шаре появился странный символ – круг с тремя линиями, торчащими под прямым углом друг к другу.

– Мы также можем проецировать маркеры, указывающие направление движения корабля. Это маркер прямого движения, короче говоря, он показывает направление, в котором корабль движется в данный момент. По крайней мере, во время запуска вы захотите, чтобы этот маркер находился в синей зоне, а не в коричневой – это означает, что заострённый конец ракеты направлен в небо.

– Да? – спросила Кризалис. – А что будет значить, если маркер у нас будет в коричневой зоне?

Фон Браун сделал паузу, прежде чем ответить:

– Это означает, что ваш корабль направляется вниз. К земле. Или, по крайней мере, к той массе, вокруг которой вы вращаетесь.

– И когда ваша ракета направлена вниз, – добавила Черри Берри с ноткой предупреждения в голосе, – это означает, что у вас очень Плохой День.

– …И сегодня в космос никто не полетит, – закончила Драгонфлай¹¹.

Кризалис поняла, откинулась на спинку стула и заставила себя проявить внимание к дальнейшему обсуждению. Молча.

Фон Браун продемонстрировал другие особенности системы – в частности, цифровой индикатор скорости, альтиметр, регулятор тяги и её индикатор, перечень этапов срабатывания автоматических систем:

– Он позволяет менять всё в прямом смысле на лету, если пилот обнаруживает, что ему необходимо, чтобы конкретная система активировалась раньше или позже.

Наконец минотавр указал и на маленький чёрный ящик, который он назвал системой стабилизации.

– Это не совсем настоящий автопилот. Его цель состоит в том, чтобы постепенно гасить отклонения, выходящие за пределы текущей траектории корабля, чтобы она оставалась прямой. К сожалению, он не слишком умён, поэтому имеет тенденцию вносить чрезмерные корректировки, раскачивая корабль туда-сюда и тратя в процессе много электричества. Пилоты должны быть обучены использовать его в качестве помощника, а не заместителя.

Наконец, когда стало ясно, что фон Браун и его друзья завершили демонстрацию достижений, Кризалис сказала:

– И это то, на что вы потратили всё своё время и деньги?

– Богини с вами, нет конечно! – воскликнул фон Браун. – На самом деле мы всё это собрали буквально за неделю. За исключением системы стабилизации, всё остальное это в основном уже существующие технологии, просто применяемые по-новому. Нет, наши основные усилия были направлены на создание полностью независимого автоматического пилотажного модуля.

Он указал на почти одинаково выглядящих крупных, мускулистых и тяжёлых собратьев:

– Поскольку мы все четверо просто слишком велики, чтобы быть пилотами, и не смогли найти простофилю, готового летать от нашего имени.

– И мы добились прогресса в этом направлении, – добавил Джордж Булл. – Однако продвигаемся крайне медленно с учетом нашего текущего финансирования и приоритетов.

Он бросил негодующий взгляд на доктора Годдарда, который сделал вид, что ничего не заметил.

– Это восхитительно! – воскликнула Твайлайт Спаркл. – Пульт настолько простой, но эффективный…

– Ой, да подождите вы, нет, – прервал принцессу фон Браун, отмахиваясь от похвалы. – Это всего лишь система пилотирования. Тут по-прежнему будет множество переключателей и элементов управления, уникальных для каждого космического корабля. Пожалуйста, не называйте систему управления космическим кораблём простой. Для такого опасного дела ничего простого не существует.

– Кстати, о делах, – промурлыкала Кризалис, – почему бы всем остальным не пойти поужинать¹²? У нас с принцессой есть кое-какие вопросы, по которым нам надо завершить переговоры, поскольку завтра мы будем слишком заняты бессмысленной чушью, чтобы у нас была возможность обсудить всё.

Когда все начали выходить за дверь, Кризалис добавила:

– Мисс Дэш, а вас я попрошу остаться. Иначе как же ещё вы сможете следить за мной?

Переговоры были краткими и, что удивительно по крайней мере для одной из сторон, полностью честными.

Упакованные парашюты с электрической системой раскрытия, плюс сырые материалы от чейнджлингов, менялись на скафандры. Рэрити снимет мерки с Черри Берри, Драгонфлай и Кризалис до того, как пони вернутся в Понивиль. Этот вопрос был решен быстро, поскольку обе стороны нуждались в помощи другой стороны, чтобы заставить эти системы работать.

Системы управления фон Брауна менялись на систему маневрирования Твайлайт Спаркл и кристаллы передачи "воздух-вода". Опять же, тут всё урегулировали быстро, потому как обе стороны считали то, что им предлагали, просто революционным.

Однако, когда дело дошло до двигателей и конструкции космических кораблей, переговоры затянулись и, в конце концов, зашли в тупик. Твайлайт Спаркл не хотела отказываться от своей идеи о космическом корабле, полностью функционирующем на магии. Кризалис, со своей стороны, не хотела полностью заимствовать решения, которые придумали пони.

В заключение, стороны выразили желание обмениваться пилотами, чтобы стандартизировать подготовку космонавтов, но доверия между ними было слишком мало, чтобы тут было что-то более чем "к сведению и рассмотрению в будущем".

После ужина во тьме ночи Твайлайт с Кризалис подменили своих двойников, и на следующий день разыграли свои публичные переговоры строго по сценарию… до определённого момента. Когда местные жители собрались, чтобы проводить принцессу (с сожалением) и попрощаться с королевой (навсегда, как они надеялись), Твайлайт Спаркл явно отошла от сценария.

– У нас есть много причин не доверять чейнджлингам, – начала принцесса, – особенно после битвы в Кантерлоте. Но, как напомнила мне моя учительница – принцесса Селестия, каждый пони заслуживает шанс исправить прошлые ошибки. Я наделала много ошибок в своей жизни, как и Кризалис. И всё же наши друзья простили нас, потому что это в природе пони.

Твайлайт Спаркл вздохнула и продолжила:

– Поэтому меня очень разочаровывает, когда я слышу, как пони плохо отзываются о чейнджлингах, когда те честно пытаются работать вместе с пони и исправить свои прошлые проступки. Да, они пытались завоевать Эквестрию, и мы не скоро это забудем. Но мы также должны помнить, что мы пони. Мы верим в дружбу, согласие… и прощение. Каждый из вас делал ошибки. Каждый из вас в будущем будет ещё не раз ошибаться. И если вы хотите получить шанс исправить эти ошибки, вы должны быть готовы дать такой же шанс другим пони… и даже чейнджлингам.

Взгляд Твайлайт Спаркл скользнул по толпе, гнев которой начал уступать место стыду.

– Так что я не хочу больше слышать разговоры про "выгоним чейнджлингов". Больше никаких разговоров о предателях Эквестрии. Если чейнджлинги нарушат своё слово, вот тогда мы и разберёмся с этим, но не раньше, – принцесса топнула копытом по платформе поезда и закричала: – Так что для разнообразия начните вести себя как пони! И дайте им шанс!

С этими словами принцесса развернулась и вошла в поезд в сопровождении двух своих стражей¹³ и остальных подруг... кроме одной.

Желтая пегаска с длинными розовой гривой – Флаттершай, как припомнила Кризалис, – остановилась прямо перед тем, как сесть в поезд, чтобы прошептать¹⁴:

– Мне пришлось уговаривать её на эту последнюю часть. Твайлайт до сих пор не простила вам то, что вы сделали с ней или с принцессой Каденс. Но она всё равно готова попробовать. Она дала вам второй шанс, как и в случае с Дискордом и Старлайт Глиммер.

Затем стеснительная и застенчивая пегаска встретилась глазами с безжалостной королевой чейнджлингов, и на бесконечный миг два добрых глаза пронзили до самого дна дырявую душу Кризалис.

– Не разочаруй её, – прошептал Взгляд.

Когда Кризалис очухалась, двери поезда уже закрылись и раздался свисток отправляющегося Экспресса Дружбы. Запинаясь, она направилась прочь от уходящего поезда и чуть не врезалась в шерифа Сильвера Стара, который протянул ей копыто.

– Доброго вечера, ваше королевчество, – протянул жеребец. – В духе слов принцессы Твайлайт, для меня будет честью, если вы присоединитесь ко мне за ужином в нашем салуне.

– Э… конечно, – ответила Кризалис, всё ещё не твёрдо держась на ногах. Впервые за всю свою жизнь она почувствовала крохотную долю вины, и это чувство было ей чуждо, за исключением того лакричного налёта на любви женатых пони, которых ей довелось соблазнять.

– Тогда увидимся в восемь, – произнес шериф и добавил более тихим голосом: – Я с нетерпением жду возможности поговорить с вами о кобыле по имени Кул Дринк. Понимаете, у меня есть кузина в Додж Джанкшин, и догадайтесь, кто мне давеча написал письмо, спрашивая как дела у Кул Дринк на её ранчо в Эпплузе. С учетом того, что именно вы в последнее время ведёте с ней дела, я решил, что лучше вас никто не сможет ответить на пару вопросов о ней.

По спине Кризалис пробежали мурашки.

"Да провались ты! – подумала она. – Где бы мне украсть небольшой, но респектабельный фермерский дом… по-быстрому?"

Прежде чем отправиться на свидание с шерифом, Кризалис позвала Черри Берри, фон Брауна и Годдарда на последнее за сегодня совещание.

– Мне нужно ваше мнение о том, чего мы достигли. Прямо сейчас.

– Хорошая новость в том, – ответила Черри Берри, – что как только мы получим все запрошенные технологии, у нас будет всё необходимое для создания капсулы управления… кроме самой капсулы.

– У нас с Уорнером уже есть черновые наброски, – ответил Годдард. – Нам нужно только измерить Криза… Ваше Величество в скафандре, но с чётким планом работы и достаточным количеством рабочих копыт мы сможем за семьдесят два часа изготовить прототип капсулы управления с нуля.

– И уже завтра мы сможем собрать тренажёр, – добавил фон Браун, – как только вы сообщите нам, где его поставить. Мы можем использовать для этого имеющееся тестовое оборудование.

– Лучше проводить как можно больше тренировок в реальном корабле, – настаивала Черри Берри. – В любом случае, плохая новость в том, что как только мы начнём обмениваться технологиями, космическая программа Эквестрии будет наравне с нами. И хотя вы, джентльмены, гении в ракетостроении...

Земнопони кивнула Годдарду и фон Брауну.

– Твайлайт Спаркл – гений сразу во всех областях, и на неё работают как минимум три других гения. Со всем уважением, Ваше Величество, – Черри кивнула Кризалис, – но вы не гений, да и я тоже. Так что мы окажемся в хвосте, если не будем двигаться быстрее, чем они.

– Хех. Это будет несложно, – проворчал Годдард.

– В смысле? – поинтересовалась Кризалис.

– Эта принцесса – милая кобылка, – ответил грифон. – Интеллигентная, уважительно относится к старшим. Она мне нравится. Но ей очень хочется начать сразу с идеального космического корабля. А её идеи крайне далеки от реализации. Сомневаюсь, что их вообще когда-нибудь получится воплотить в жизнь. Тут есть один большой недостаток…

Грифон умолк, откинувшись на спинку стула и почти закрывая глаза в раздумье.

– Какой? – спросила Кризалис. – Какой недостаток?

Годдард медленно покачал головой.

– Нет, мне лучше пока оставить этот вопрос. Я могу быть не прав. Нужно провести несколько тестов, и мне нужны данные хотя бы об одном нормальном запуске "Блохи", чтобы быть уверенным, – он поворчал и добавил: – Кроме того, я должен сосредоточиться на моих жидкостных двигателях. Я всё ещё работаю над блочно-модульной системой топливных баков, которую не сможет испортить даже чейнджлинг.

– Давай-давай. Удачи, – с чувством сказала Черри Берри¹⁵.

– Но я не забуду, – добавил Годдард, сверкнув орлиным глазом. – Так что, если моя идея верна, то мы, возможно, сможем сделать большой рывок, опередив Твайлайт Спаркл. Что касается яков, Кристальной Империи, грифонов и всех остальных, тут я не могу вам ничего обещать.

– Можем ли мы положиться на это? – спросила королева.

– Конечно нет, – ответил грифон. – Вот почему я и не хочу говорить, с чего я так решил. Пока я не узнаю больше, то полагаю, мы должны считать, что одержимость принцессы совершенством является нашим единственным преимуществом. Она хочет лучшего? Тогда мы опередим её, приняв за цель "Достаточно хорошо".

– Просто чтобы всем было понятно, – строго добавила Черри Берри, – в данном случае "достаточно хорошо" означает "живой и здоровый пилот в конце полёта".

– Согласна, – кивнула Кризалис. – Завтра мы привезём сюда остальных сотрудников космической программы и сосредоточимся на строительстве первой испытательной капсулы.

После чего, ухмыльнувшись, добавила:

– И Черри Берри будет всё контролировать, поскольку, в конце концов, это она будет первой пони внутри неё.

Черри Берри ворвалась в крохотную каморку у входа в улей, где Оккупант устроил свой офис. Маленький отнорок, когда-то полностью забитый разного рода рекламными объявлениями, был очищен и теперь забит письмами из различных средств массовой информации, заказами, квитанциями, отчётами, записками и всякой прочей корреспонденцией.

– ЧТО, – заорала пони, вытаскивая листок бумаги из седельной сумки и тряся им перед чейнджлингом. – ЧТО ЭТО?

– Список целей и процедур Миссии 1, – просто ответил Оккупант. – Я напечатал его на эквестрийском. Неужели ты не умеешь читать по-эквестрийски? Думаю, я смогу перевести его на…

– Я прекрасно всё прочла, – заявила Черри Берри. – Особенно ту часть, где написано: "пилот миссии – королева Кризалис"!

Пони снова тряхнула бумагу, пока та не соскользнула с копыта и не упала на пол.

– Договор был, что она НИКУДА не полетит, пока я первой не полечу! Гадство, это не просто моё тщеславие, это для её же БЕЗОПАСНОСТИ!

– Но Миссия 1 и не будет полётом, – прервал её чейнджлинг. – Прочти все процедуры. Пуска там нет.

Черри Берри вытаращила глаза, перевернула листок на полу и дочитала внимательно. Ну конечно же, там было указано, что это тест капсулы управления вообще без двигателя.

– Зачем? – спросила она наконец.

Оккупант принял форму грифона¹⁶ и поднял одну из когтистых лап.

– У нас есть контракт на наземные испытания научного оборудования, – сказал он, загибая один коготь. – Мы должны убедиться, что любой чейнджлинг, даже такой большой, как наша королева, может удобно разместиться в капсуле, пролезть в люк и выбраться из него, а также сделать всё это в скафандре, наддутом воздухом.

Второй коготь загнулся.

– И если что-то из вышеперечисленного пойдёт не так, мы не хотим, чтобы под капсулой была готовая к полёту ракета, иначе у кого-то может быть Плохой День.

Чейнджлинг загнул третий и последний коготь.

Черри Берри тщательно всё обдумала.

– Мне очень жаль, – тихо сказала она. – Я не должна была на тебя кричать. Ты и правда всё продумал.

– Я знаю! – воскликнул Оккупант, сбрасывая маскировку грифона во вспышке зелёного огня. – И это было ОЧЕНЬ ТРУДНО!

Он вытащил из-за огромной стопки бумаг большой герметичный контейнер с закруглёнными углами.

– Я даже сам разработал научное оборудование!

Черри Берри неловко приняла большой контейнер, который был размером почти с неё, поставила его на пол и осмотрела. Заметив защелку и крышку с одной стороны, пони открыла её копытом и заглянула внутрь.

– Оккупант, – осторожно произнесла она, – в твой контейнер наблевал какой-то чейнджлинг. И довольно много.

– Это же слизь! Очень универсальная штука! В ней полно уникальных научных штук!

Черри снова заглянула в контейнер и пожалела, что не воздержалась от этого.

– И каких же?

– Э… Она зелёная!

– И?

– Эм… Она липкая!

– И-и-и-и?

– И это единственное, что мы тут смогли добыть, – признался чейнджлинг. – Я просто жук, который любит читать, а не учёный-ракетчик. У меня получилось сделать две таких штуки, чтобы положить в капсулу завтра. По крайней мере, мы можем наблюдать за слизью, видеть, что она будет делать в разных местах, и выяснить, как это характеризует эти места, верно? Этого должно быть достаточно, чтобы завершить контракт и двигаться дальше.

Черри Берри хмыкнула.

– Ладно, – сказала она. – Я просто надеюсь, что Кризалис оценит честь быть пилотом Миссии 1.

Кризалис не оценила.

Шаг ноль: упаковаться в новенький скафандр, словно мелко нарубленное сено в консервную банку, активировать воздушные системы, а затем быть упиханной в капсулу, рассчитанную на одну кобылу. Капсула была немного похожа на металлическую мармеладку или на колокольчик без ручки. Два контейнера с таинственной слизью разместились по обе стороны от люка¹⁷, делая эту штуку похожей на какую-то странную мышь-монстра из Вечнодикого леса. Затем, после того как всё будет выполнено, ехать, словно арестованная в полицейском фургоне, пока команда чейнджлингов осторожно доставит капсулу на стартовую площадку.

– И все эти неприятности, – проворчала королева, – ради корабля, который никуда не полетит.

Капсула опустилась на землю, и миссия началась.

Шаг первый: записать отчёт экипажа о текущем состоянии. Хорошо.

Кризалис включила регистратор в кабине. К сожалению, эта штука могла хранить только одну запись за раз, и хотя существовала возможность замены записывающего кристалла, это было достаточно сложно, а уж сидя в кресле пилота и вовсе неосуществимо.

– Э… Космическая программа чейнджлингов, миссия первая, пилот Кризалис ведёт запись, – неловко произнесла она.

"Фауст, это звучит тупо", – подумала королева, – "но это для истории, так что я не могу послать всё это под хвост!"

– Капсула… ну… на самом деле внутри намного просторнее, чем я ожидала. Все элементы управления в пределах досягаемости. Спинка сидения пилота и рюкзак скафандра немного врезаются в мои крылья, но дискомфорт не очень сильный.

Кризалис сделала паузу и продолжила:

– Забираться в люк было неудобно, но выполнимо. Через минуту я собираюсь вылезти из люка и совершить то, что доктор фон Браун называет дополнительной внекорабельной деятельностью, чего я не понимаю, потому что у нас вроде как дополнительных кораблей нету, но спишем это на всякие научные штуки.

"Ох, проклятье, я и забыла, что идёт запись. Я не могу стереть это, не начав всё сначала, так что давайте продолжим. Но, проклятье!!!"

– Я вижу голубое небо через иллюминатор люка… это кстати почти всё, что я могу через него видеть. Даже немного обидно, тем более, что он смотрит вовсе не в том направлении, куда бы эта штука двигалась, если бы это был настоящий запуск. Похоже, мы будем полностью зависеть от приборов, чтобы эта капсула оказалась там, где мы хотим. И… и… это всё, что я могу придумать, на самом деле, – закончила Кризалис. – Кажется, внутри капсулы всё работает нормально, у меня есть электричество, воздух и, ну, всё в порядке. Так что да. КПЧ Миссия один, Кризалис, конец записи.

Королева отключила регистратор.

"Я такая идиотка, – подумала она. – Может, я всё же смогу стереть это и сделать всё заново?"

"Ты действительно думаешь, что всё будет лучше?"

"Нет".

"Правильно. Ни в этом варианте, ни в последующем".

Шаг второй: Осмотреть ёмкость с таинственной слизью номер один. Если она неисправна, осмотреть дублирующую ёмкость.

Кризалис щёлкнула переключателем. Контейнер открылся, и камера продемонстрировала содержимое его внутренностей королеве, находившейся внутри капсулы.

"Хм. Это слизь. Что дальше?"

Шаг третий: внекорабельная деятельность. Выйти наружу, погулять, сделать доклад, вернуться в капсулу.

Кризалис открыла люк и вылезла, цепляясь сначала за внутреннюю часть, а затем и за внешнюю сторону люка, когда он закрылся за ней. Как только люк с удивительно сильным и глухим стуком клацнул за ней, она осторожно спустилась при помощи двух перекладин на поверхность стартовой площадки, отпустила их и встала на все четыре копыта.

– Тест системы регистратора скафандра, КПЧ миссия один, Кризалис.

Она огляделась, шагая так быстро, как только ей позволял скафандр¹⁸.

– Послушайте, я вообще не думаю, что скафандр был столь необходим, не так ли? Да во имя Фауст, отсюда видно вход в улей! Кризалис, конец записи.

Наушник в шлеме пикнул, подав сигнал об успешной записи.

"Отлично, – подумала королева, – теперь пора вернуться в капсулу".

Когда она добралась до люка, ей в голову внезапно пришла ещё одна мысль:

"А я ведь могу поменять записывающие кристаллы и записать новый отчёт. Никто и не узнает, верно?"

Висеть в люке наполовину внутри, наполовину снаружи было несколько опасно, но это позволило Кризалис выдернуть кристалл с записью и вставить новый на его место.

Вернувшись в кресло, она включила регистратор.

– Космическая программа чейнджлингов, Миссия номер один, пилот Кризалис… эээ… эээ…

Мысли в голове словно метлой вымело.

– Я… ээ… ох, лягать всё это, – сказала она и выключила запись.

ОТЧЁТ ПО МИССИИ 1

Краткое описание миссии: Тестирование функционала капсулы управления модель 1, стандартного скафандра, контейнера с мистической слизью.

Пилот: Королева Кризалис.

Продолжительность полёта: 2 минуты 27 секунд.

Максимальная скорость: 0 м/с.

Максимальная достигнутая высота: 0 метров.

Выполнено контрактов: 1.

Достижения: первый научный эксперимент, первая внекорабельная деятельность.

Выводы: у нас есть корабль, у нас есть наука, у нас есть скафандр. Давайте уже запустим всё и посмотрим, что будет!

ОЦЕНКА МИССИИ: УСПЕШНО

– Вот! – сказала Кризалис, с трудом дыша и сняв, наконец, шлем. – Капсула работает. Мы знаем, что работают парашют и двигатель. Соберём их все вместе, и давайте уже начинать!

Черри Берри покачала головой.

– Через неделю, и не раньше. Нам нужно потренироваться в управлении. Я не знаю, что делать с этим штурвалом, как, впрочем, и вы с Драгонфлай. Короче, мы проведём следующую неделю, тренируясь в этой капсуле под наблюдением доктора фон Брауна и пробуя заходить и выходить из неё, пока полностью не освоим органы управления. И терминологию. И мы будем заниматься этим настолько много, сколько сможем втиснуть в неделю.

– Да, но Спаркл…

– Твайлайт Спаркл занята тем же самым с Рэйнбоу Дэш и Флаттершай, – перебила Черри Берри. – И, вероятно, ещё много чем другим. Поверьте, всего лишь неделя тренировки это и так слишком мало. Мы должны провести много тестов, чтобы убедиться, что мы готовы летать.

Кризалис сдержала желание продолжить спорить.

"Помни", – подумала она, – "возможно, она единственное существо на всем Эквусе, которое хочет полететь больше, чем ты. И она говорит подождать".

– Уговор? – спросила она.

– Уговор, – согласилась Черри Берри. – Но мы должны сделать хотя бы это.

– Одна неделя, – проворчала Кризалис. – А потом ты забираешь себе всю славу.

– Взгляните на светлую сторону. Если я хотя бы чихну или зашмыгаю носом, то вместо меня полетите вы. Ни один пони не полетит, если он не будет совершенно здоров.

Кризалис тут же стала обдумывать различные способы заразить своего главного пилота ветрянкой в ближайшие семь дней. Не то чтобы она реально собиралась так поступить... но это было очень, очень заманчиво.

Неделя прошла: либо скука в классах, либо полностью разочаровывающие симуляции и тесты капсулы.

А потом, раньше, чем она это осознала, Черри Берри почувствовала, как ракета под ней опустилась на поверхность стартовой площадки, а чейнджлинги, которые левитировали её на место, замахали крыльями, эвакуируясь подальше.

"Я так и не готова", – подумала про себя земнопони, – "но я всё равно сделаю это".

Задача была проста: поднять ракету в воздух, проверить её маневренность, направив взлётную траекторию на восток как можно точнее, после чего открыть парашют, когда это будет безопасным и приземлиться. Проверить одну канистру с загадочной слизью, пока корабль будет ускоряться, а другую – после приземления.

Под ней была самая простая ракета, какую только можно было представить: один-единственный ускоритель типа "Блоха", такой же как в уморительно ужасающем первом запуске. Над ней, на носу капсулы, была установлена парашютная система. Если электронная система раскрытия не сработает… что ж, это будет очень Плохой День.

"Но она сработает".

Между копыт Черри Берри был зажат джойстик управления полётом. Вокруг неё было множество переключателей, в основном не функционирующих из-за отсутствия систем, подключенных к ним в этом полёте. Авиагоризонт, который Годдард в шутку назвал "шаром судьбы", был полностью синим и смотрел точно вверх.

"Ладно. Время приступать."

Черри Берри включила систему стабилизации, установила тягу на максимум¹⁹ и запустила первую ступень… короче, единственный имеющийся ускоритель.

Всемогущая Фауст не иначе как лично возложила своё копыто, коим сотворила всё сущее, на грудь земнопони и старалась продавить Черри сквозь сидение.

Земнопони изо всех сил пыталась дотянуться до пульта управления.

"Должна… активировать… слизь…"

Ей удалось дотянуться до переключателя, и контейнер открылся. Черри Берри не могла передохнуть – ракета всё ещё летела строго вверх.

"Отклонить… на… восток!"

Гиродины заныли, и, несмотря на рёв ракеты, похожий на тот, что мог бы издавать какой-нибудь злобный кентавр, маленькое судно резко отклонилось, завалив траекторию сначала на тридцать градусов в сторону востока, затем на сорок пять, а потом и на все пятьдесят.

А потом, не прошло и десяти секунд после взлёта, ускоритель выгорел. Под воздействием сильного воздушного потока капсулу всё ещё трясло и раскачивало. Черри взглянула на показания скорости…

"Свыше пятисот метров в секунду!"

"В два раза быстрее Радужного удара!"

"И я всё ещё набираю высоту!"

Пока она думала об этом, корабль продолжал свой полёт. Скорость резко упала – без тяги или магии корабль не мог долго оставаться на сверхзвуке. Маленькая ракета с грохотом пересекла звуковой барьер, не оставив за собой (к сожалению) никаких магических следов. Но она всё ещё продолжала подниматься…

Индикатор парашюта загорелся зелёным. Согласно процедуре миссии, на которой Черри настаивала во время разговора с Оккупантом, она должна была активировать парашют как можно скорее.

"Но… Я хочу увидеть, как высоко и далеко улетит эта птичка", – подумала она.

Черри Берри наблюдала за изменением показаний высотомера. Три тысячи семьсот метров. Четыре тысячи. Четыре пятьсот. Пять тысяч и скорость набора замедлилась. Пять тысяч триста и набор высоты идёт едва-едва. Пять тысяч и пять сотен, и счётчик, казалось, напрягался изо всех сил, меняя последнюю цифру.

Пять-пять-два-ноль примерно на полсекунды… а затем числа начали меняться в обратную сторону и гораздо быстрее, чем они увеличивались. Ракета всё ещё двигалась со скоростью более ста шестидесяти метров в секунду, и это число сейчас снова начало расти.

"Я не могу рисковать снова преодолеть скорость звука, но уже на спуске – я ещё недостаточно разбираюсь в динамике полёта".

"Парашют… СЕЙЧАС."

Тот развернулся, и Черри Берри почувствовала внезапный рывок, когда корабль резко замедлился со ста шестидесяти с лишним метров в секунду до ста двадцати. Драгонфлай и Годдард отрегулировали парашют так, чтобы он открывался лишь частично, пока корабль не опустится ниже тысячи метров, но это было нормально. Пока скорость была ниже двухсот, земнопони была в капсуле в полной безопасности.

На данный момент она пробыла в воздухе чуть больше минуты.

"Ой, погоди! – пронеслась мысль. – Запись! Я должна сделать полётный отчёт!"

– Вторая миссия КПЧ, запись ведёт старший пилот Черри Берри. Я только что выпустила парашют после очень, э… познавательного первого полёта. Рекомендую в будущем поставить ограничители на твердотопливные ускорители, чтобы уменьшить тягу и соответственно ускорение, действующее на пассажиров. Приборы показали пиковое семикратное превышение силы тяжести во время взлёта. Продолжительное воздействие такого ускорения может привести к потере сознания и утрате управления, поэтому к этой проблеме надо отнестись серьёзно.

Небольшая пауза:

– Сейчас я вижу несколько плоскогорий сквозь иллюминатор кабины… Боюсь, что я потеряла ориентиры улья, поэтому вообще не знаю, что находится подо мной…

"Ох ты, блин. Я действительно НЕ знаю, что подо мной. Я могу опуститься на неровной поверхности, что заставит корабль катиться по склону, и возможно, даже что-то сломается…"

"И если так и произойдёт, то я ничего не могу с этим поделать. Однако необходимо решить ещё кое-что".

– В любом случае, система управления доктора фон Брауна работает отлично. Цифры прямого направления и векторов восток-запад отображаются как и задумано…

И именно в этот момент могучее копыто Фауст ещё разок нежно приголубило Черри Берри.

– Я… Только что полностью раскрылся парашют, – выдохнула Черри Берри, когда корабль замедлился до семи метров в секунду²⁰. – Четыреста семьдесят метров и снижаюсь. Сигнал парашюта горит зелёным, так что тест прошёл успешно. Я собираюсь заняться посадочными и завершающими процедурами, так что Черри Берри, вторая миссия космической программы чейнджлингов, конец связи.

Спустя двадцать секунд после того, как она выключила устройство записи, всё ещё горячее сопло ракетного ускорителя ударилось о поверхность, к счастью, равнинной и по большей части гладкой возвышенности. Парашют провис и автоматически отцепился, упав на землю. Черри Берри активировала второй контейнер с таинственной слизью, сделала отчёт, и уже затем откинулась на спинку кресла пилота, вздохнув с облегчением.

"Я думаю… что мы и правда можем это сделать".

Что-то ударилось о стенку капсулы. Чейнджлинг²¹ заглянул в иллюминатор люка, улыбнулся и помахал копытом.

МИССИЯ 2 ОТЧЁТ

Краткое описание миссии: испытание систем управления и парашютной системы в полёте; сбор данных о ходе рейса.

Пилот: Черри Берри.

Продолжительность полёта: 3 минуты 10 секунд.

Максимальная скорость: 540 м/с.

Максимальная достигнутая высота: 5520 метров.

Расстояние точки приземления от точки старта: 5,7 километров.

Выполнено контрактов: 0.

Достижения: нет.

Выводы из полёта: Это… было… познавательно…

ОЦЕНКА МИССИИ: УСПЕШНО

Примечание автора:

Большая часть этой главы, конечно же, была посвящена последним основным моментам, которые я хотел бы увязать с космической программой Кербал. Squad, компания, создавшая KSP, не выдвигает требования к жизнеобеспечению, потому что они чувствовали, что это будет раздражать игроков – это совсем не весело, а игра и без того достаточно сложная. По тем же причинам был оставлен глюк, который позволяет Кербалам использовать бесконечное количество топлива для выхода в открытый космос (то есть, если вы будете время от времени возвращаться на корабль для дозаправки), потому что так игра явно веселее.

В долгосрочной перспективе, в мире, где магия достаточно сильна, чтобы пегасы могли буксировать в воздухе обычные наземные повозки и даже ПАРИТЬ с ними, оставаясь на одном месте и высоте, идея Твайлайт Спаркл о двигателе, способном работать бесконечно и приводимом в действие магией, определённо будет правильным решением. Корабли по типу тех, что были сняты в "Звёздных войнах" были бы тут как у себя дома, если бы вы просто сказали, что эти корабли работают на магии. Однако KSP без модов не позволяет этого. Нехватка топлива – один из ключевых моментов игры, как и должно быть, поскольку цель и состоит в том, чтобы создать полуреалистичный симулятор ракеты, доступный для любителей сидеть в креслах пилотов. Таким образом, моё объяснение бесконечности воздуха также должно было исключить возможность бесконечного количества топлива, не говоря уже о волей-неволей возникающем ограничении любого способа просто телепортировать пони к звёздам. Помните, что пони, как и люди, ТАКЖЕ состоят из углеродных соединений…

Но в нашей истории, ВНИМАНИЕ, СПОЙЛЕР: Твайлайт будет покупать запчасти ракет у Черри Берри буквально лично, так сказать. Её полностью магический космический корабль станет тем ещё мельничным жёрновом на шее эквестрийского космического агентства, удерживая их как минимум на шаг позади чейнджлингов… по крайней мере, до тех пор, пока миссии в игре не закроют контракты на что-то, что потребует от меня сказать обратное.

И Рэйнбоу Дэш просто обязана по закону брони злиться на нелояльных по её мнению пони, вот вам и сцена с Черри Берри. Я признаю, что было забавно писать о реакции Кризалис на это.

Для моих прохождений в KSP: Черри Берри – это Джебедайя, а Кризалис – Валентина. У Драгонфлай ещё пока нет эквивалента среди кербалов, потому что на данный момент она лишь резервный пилот.

Очевидно, что поскольку центр управления полётами KSP находится на побережье, расположенном на экваторе, в "Миссии 2" произошло приводнение, а не приземление. Я решил не выходить наружу по этой причине… а также из-за того, что корабль плавал вертикально, а не на боку, и я не хотел рисковать потерять Джебедию/Черри в самом первом реальном полёте!

Да, и Эпплджек остаётся лучшей фоновой пони.

В следующий раз Кризалис потребует своей очереди прокатиться на мусорке, и Космическая программа Чейнджлингов переместится в более подходящее место, ну, место, подходящее почти для всего…

¹↑ Когда она бывала в Эпплузе, Кул Дринк говорила что живёт в усадьбе неподалёку от Додж Джанкшн. Когда она бывала в Додже, то рассказывала о жилье неподалёку от Эпплузы. Кризалис использовала это имя уже больше четырёх лет, и, насколько ей было известно, ни один пони в обоих городках не сравнивал свои данные с кем-либо другим. Это только укрепило её мнение о легковерности пони.

²↑ Оккупанта, второго самого умного, если не считать королеву, чейнджлинга в космической программе, пришлось дисквалифицировать на том основании, что, по крайней мере, несколько пони были бы удивлены, обнаружив у Твайлайт Спаркл здоровенные торчащие зубы.

³↑ Ложь, но по другой причине. Дело в том, что пони по имени Саубон МакКольт никогда не существовало. Кератин был наследием прошлого, оставшимся от правления матери Кризалис. Как сама королева, так и подданный держали между собой некоторую дистанцию. "Боунс" сначала работал врачом на холмах возле Смоки-Маунтин, затем ненадолго поселился в Понивилле и, наконец, переехал в Эпплузу, став одним из основателей города. Кризалис всё же время от времени отдавала ему приказы, но не стала ни в коей мере привлекать его ко вторжению в Кантерлот, не зная точно чью сторону он примет. Но он всё же хранил секреты улья, и для этой операции это было всё, что имело значение. (Имя доктора Саубон "Боунс" МакКольт является отсылкой к доктору "Боунзу" Маккою из культового "Star Trek The Original Serial" — прим. ред.)

⁴↑ Что было правдой, и, по мнению Кризалис, прискорбной. Избегать после вторжения Кантерлот и Понивилль было абсолютно верным тактическим решением, но королева сожалела, что даже не попыталась пропихнуть одного или нескольких чейнджлингов в стражу.

⁵↑ С табличками, считая от начала: "Приёмная" (стол секретаря, зона ожидания посетителей и больше ничего), "Генеральный директор Черри Берри", "Глава отдела исследований Уорнер Фон Браун", "Глава отдела разработок доктор Годдард Т. Гриффон". (Последний спал прямо в своем кабинете и использовал умывальники для рабочих, чтобы принять душ… Ещё одна веская причина не пускать посторонних в личные кабинеты).

⁶↑ Что несколько смутило фон Брауна, но удовлетворило Годдарда. Пожилой грифон, обрадованный первой честной лестью за долгие годы, сразу же проникся симпатией к принцессе, и, к полному изумлению Кризалис, оставался (по большей части) приятным в общении со всеми на протяжении всего дня. По здравому размышлению королева обнаружила, что до ужаса благодарна Черри Берри за то, что та настояла на найме старого канюка в качестве главного приоритета.

⁷↑ Кризалис не рассказала учёным о плане подмены принцессы, а пони предполагали, что им всё рассказали заранее, поэтому никаких вопросов о том, чем именно занята Драгонфлай, не возникло. Не то чтобы королева думала, что не сможет уговорить учёных, если они будут возражать, но лучше держать их в неведении, если возможно, и вообще не доводить до возражений.

⁸↑ Твайлайт Спаркл потратила больше времени на объяснения технических моментов непрофессионалу в области ракет Кризалис и магических тонкостей профану в сфере магии Годдарду, чем на собственно описание своего творения. Остальные пони, присутствующие при этом, нить беседы вообще потеряли. Впрочем, Рэйнбоу Дэш захрапела в своем кресле уже к концу первой минуты объяснений.

⁹↑ Чем больше королева их изучала, тем больше они её интриговали. Кризалис вспомнила о шкафе для тупых идей в улье, и, даже не сильно напрягаясь, смогла вспомнить как минимум двадцать шесть из них, которые благодаря одному только этому устройству могли быть перенесены из категории "Действительно тупые" в категорию "Потенциально пригодные для использования". Не то чтобы хоть один из этих планов стал идеальным, но сами возможности... и эта доверчивая, наивная Твайлайт Спаркл, вероятно, даже вообразить себе не могла чего-то подобного...

¹⁰↑ Впрочем, даже Твайлайт Спаркл ухватила суть концепции лишь ближе к концу обсуждения и попросила Джорджа Булла прислать ей свою монографию по логическому исчислению.

¹¹↑ Кризалис нравилось быть королевой улья, и она не собиралась называть свою преемницу и начинать её обучение, что вело к внезапному, но неизбежному предательству и свержению предыдущей королевы. Но убедившись, что Драгонфлай регулярно проявляет компетентность в разных вопросах, Кризалис начала задаваться вопросом, не хранится ли у неё где-нибудь маточное молочко…

¹²↑ Сама Кризалис ничуть не была голодна. Находясь между пони, грифоном и минотаврами, просто сочащимися любовью к полётам, науке и созданию разных вещей, она питалась буквально на протяжении всего собрания. "Если так будет продолжаться", — подумала королева, — "то я в конечном итоге превращусь в ту стражницу, Нейгин Мантис, которая целую неделю лопала сны Черри Берри о летающей вишне". (Командир стражи сказал Мантис, что она сможет вернуться к службе только после ещё одной недели жёсткой диеты).

¹³↑ Которых Кризалис так и не удалось подменить, провалиться им в Тартар. А она попыталась прошлой ночью. К сожалению, Твайлайт Спаркл, похоже, таки смогла отыскать на службе у Селестии пару королевских стражей, невосприимчивых к подкупу пирогами. Они приняли её подарок, упаковали их в коробки и забрали с собой, чтобы съесть в поезде по пути домой. К этому времени, к большому сожалению королевы, быстро разлагающаяся, неотслеживаемая доза снотворного, залитая в пирог, превратилась в слабый виноградный привкус. Проклятие, снова сорвалось.

¹⁴↑ На самом деле Флаттершай говорила своим обычным голосом, но всё равно это было тише, чем шёпот большинства других пони.

¹⁵↑ Кризалис очень хотелось сделать за это замечание розовой земнопони что-нибудь достаточно болезненное, если бы только она сама не была согласна с ней на сто процентов. Она лучше любого пони знала, насколько сложно что-либо обезопасить от чейнджлингов.

¹⁶↑ Автор предлагает вам самим представить себе клюв грифона со здоровенными резцами и не засмеяться вслух.

¹⁷↑ Оккупант слышал, что баланс важен. Вообще-то, он слышал, что важна сбалансированная диета, но даже если цепочка умозаключений и была крайне глупой, но в целом он был прав. И как ни крути, значение имело лишь то, что он прав.

¹⁸↑ Что выглядело не очень. Если коротко, Кризалис ковыляла. Она раскачивалась взад и вперёд, как моряк, выпивший весь грог на корабле незадолго до урагана. Скафандр просто не позволял ей ставить ноги близко друг к другу, не говоря уже о медленном, изящном шаге, который она совершенствовала годами. И хуже всего было то, что по её собственному приказу всё это фотографировали не менее пяти чейнджлингов.

¹⁹↑ Не то чтобы это имело смысл – в твёрдотопливной ракете существует только одна настройка тяги и она означает "полный вперёд!"

²⁰↑ Что всё ещё достаточно быстро, чтобы потенциально причинить вред пони, но сиденье пилота в капсуле было специально разработано для поглощения энергии удара при скорости до десяти метров в секунду. Для скоростей выше, как выразился фон Браун, "никаких обещаний, кроме, вероятно, жуткой боли".

²¹↑ Лаки Крикет. Все чейнджлинги, не задействованные непосредственно во взлёте, тянули соломинки, чтобы перекрыть все направления горизонта по компасу, куда мог направиться корабль в случае, если системы управления выйдут из строя. Лаки вытянул направление на восток.

Глава 5: Миссия 3: Остриё должно быть направлено в небо

– Нам нужно переместить стартовую площадку, – сказала Черри Берри, перегнувшись через стол для переговоров.

Остальные присутствующие в конференц-зале "Ракетных запчастей Черри Берри" буквально взорвались протестующими воплями, пытаясь перекричать друг друга, за исключением Уорнера фон Брауна. Минотавр сидел в огромном кресле, со своим обычным невозмутимым выражением морды.

Черри созвала встречу высшего руководства Космической программы чейнджлингов (Кризалис, руководитель полётов Оккупант и учёные – Годдард Грифон и вышеупомянутый фон Браун) почти сразу после того, как выбралась из капсулы. Перед встречей она провела всю ночь в офисе своей компании в Эпплузе, подробно обговаривая с фон Брауном предстоящее обсуждение, назначенное на следующий день. Таким образом, тема встречи минотавра не удивила и не шокировала¹.

Остальные трое понятия не имели о чём будет речь, и все сильно возмущались.

– Я не собираюсь переносить стартовую площадку подальше от своего улья! – крикнула Кризалис.

– Я только что уговорил почтовых пони на третью доставку почты в неделю! – причитал Оккупант. – И я не хочу заполнять пятьдесят тысяч бланков смены адреса!

– Я не могу сейчас останавливаться! – ворчал Годдард. – Я на грани крупного прорыва!

Эти убедительные доводы, конечно же, заглушали друг друга и, в итоге, превратились просто в гам, пока Черри Берри не принялась бить копытом по столу. Когда остальные наконец замолчали, вместо того, чтобы попытаться перекричать шум, издаваемый земной пони, лупящей по тяжёлой деревянной столешнице, она сказала:

– Я не говорила, что хочу перенести место запуска, я сказала, что нам НУЖНО это сделать!

– Безусловно, такой необходимости у нас нет, – огрызнулась Кризалис. – Мы на много десятков миль удалены от пони. Ни соседей, ни препятствий, только чистое небо. И кроме того, мне нужно оставаться как можно ближе к улью, чтобы я могла нормально управлять своими чейнджлингами.

– А ты знаешь, как трудно было вообще организовать доставку почты в улей? – прорычал Оккупант. – Я бился как мантикора, чтобы ускорить доставку! И ты хочешь, чтобы я отменил всё это?

– И у меня нет времени собрать вещи, снова куда-то там переезжать и начинать всё с нуля! – рявкнул Годдард. – У меня осталась всего пара нерешённых моментов, чтобы запустить масштабируемый топливный бак в производство!

– Вы ошибаетесь, – ответила Черри Берри. После множества криков и стука копытом она продолжила: – Вы считаете, что у вас всех есть веские причины оставить всё как есть, но у меня они тоже есть! И я всё объясню вам, если вы сядете и ПОСЛУШАЕТЕ!

Медленно и угрюмо чейнджлинги и грифон сели. Минотавр, всё ещё совершенно спокойный, так и не поднялся из своего кресла.

– Хорошо, – сказала Черри Берри. – А теперь обо всём по порядку: у двигателя "Блохи" нет достаточной мощности, чтобы отправить нас в космос. Моя скорость полёта была примерно в два раза выше скорости звука когда двигатель выгорел. Это даже близко не та скорость, которая нам нужна для выхода на орбиту, не говоря уже о том, чтобы добраться до Луны. Нам нужны ракеты побольше и с более мощными двигателями.

– Ну, так давайте их сделаем, – пожала плечами Кризалис.

– Между Эпплузой и ульем больше двухсот миль! – ответила Черри Берри. – Потребовалось по четыре чейнджлинга на капсулу и для каждого ускорителя "Блоха", чтобы дотащить их до улья! А нам ведь понадобятся более мощные двигатели, большие топливные баки и многое другое, прежде чем мы хотя бы выберемся из атмосферы! Нам нужно какое-то место, куда проще добраться, особенно если мы собираемся строить лунную ракету. Тут без вариантов.

– А нельзя ли построить собственную железную дорогу? – спросила Кризалис.

– Нет. Мы не можем себе этого позволить, – Черри Берри вытащила из седельной сумки рулон чертежей и раскатала его по столу для совещаний. – То, что нам уже нужно построить, и так достаточно дорого.

Кризалис взглянула на чертежи и побледнела, настолько сильно, как только могут чейнджлинги без смены формы².

– Что всё это такое? – спросила она. – Похоже, ты хочешь, чтобы мы выстроили ещё один улей! Но на этот раз над землёй!

– Может быть, там и поместится достаточно много пони, прежде чем мы закончим, но нет, это всё для космической программы, – земнопони указала на большое прямоугольное здание на грубо начерченном плане. – Цех вертикальной сборки, достаточно высокий, чтобы собрать ракету с ускорителями, достаточными, чтобы выйти на орбиту, а затем и отправиться на Луну.

Тычок копытом в группу зданий.

– Комплекс для подготовки космонавтов, включая общежитие.

Ещё одна группа построек.

– Исследования и разработка. У них низкий приоритет, поскольку большинство их функций можно пока выполнять и тут.

Очередное большое прямоугольное здание с взлётно-посадочной полосой рядом с ним.

– Ангар для постройки самолётов и взлётно-посадочная полоса. Тоже низкий приоритет, так как мы пока оставляем это направление исследований Твайлайт Спаркл и грифонам, но оно мне пригодится, чтобы полетать по окрестностям, да и прибывающие пегасы также могут захотеть им воспользоваться.

Черри Берри указала на два крошечных здания возле взлётно-посадочной полосы.

– Офисы администрации и центр управления полётами. Это небольшие сооружения, но абсолютно необходимые. Я уверена, что Оккупант устал работать в своей каморке, и я уверена, что вам, королева, понадобится настоящий тронный зал прямо на месте.

Наконец она коснулась двух маленьких точек на правом краю чертежей.

– И две самые важные вещи: станция слежения, чтобы мы могли поддерживать связь с теми, кого мы запускаем, и усиленная стартовая площадка, по крайней мере, в двух милях от всего остального. Таким образом, если что-то отвалится с ракеты или взорвётся на пусковой площадке, ничто другое не пострадает.

– Сколько всё это стоит? – спросила Кризалис.

Черри вытащила из стопки рисунков небольшой листок бумаги.

– Здания в верхней части списка необходимо строить в первую очередь, – сказала она. – В нижней части – те что менее приоритетны.

Кризалис посмотрела на числа и прикинула в уме.

– СКОЛЬКО?!! – ахнула она. – Если мы построим всё это… Это же денег больше, чем у нас есть! Только твои наиболее приоритетные планы вычистят нас досуха!

– На самом деле, я думаю, что будет небольшая прибыль на текущие расходы, – сказала земнопони. – В любом случае, мы можем получить больше.

– Ну, я платить за это не буду! – огрызнулась Кризалис. – Было время, когда чейнджлинги могли получить всё, что захотят, за деньги других пони! А ты просишь меня вбухать в эту стройку всё, что есть в улье? Мы просто выкопаем ещё комнат! Это будет дёшево!

– Нет, мы так делать не будем.

Эти слова прозвучали из самых неожиданных уст в комнате – Годдард Грифон возвысил умение экономить всё до последнего медяка до уровня искусства с тех пор, как начал работать в мастерской Эпплузы. Он продолжил:

– Конечно, расширение вашего улья обходится дёшево. Но есть действительно дешёвые варианты, а есть дешёвые сейчас, но очень дорогие потом. Мы здесь строим едва контролируемые бомбы, – он указал на стартовую площадку на чертежах. – Если что-то выйдет из строя в моей нынешней конструкции топливных баков – скажем, на ракете со сборкой из четырёх штук – это будет самый большой взрыв в Эквестрии со времён битвы Тирека с Твайлайт Спаркл. Посреди голой пустыни он оставит кратер глубиной около десятка метров. Всё, что находится в пределах длины хуфбольного поля, будет уничтожено полностью.

Годдард посмотрел на королеву и спросил:

– Вы действительно хотите делать подобное рядом с входной дверью? Или вы хотите, чтобы мы занимались сборкой у вас на кухне?!! – он откинулся на спинку стула и добавил: – В конце концов, я, вероятно, перееду на новую базу, когда мы перерастём эту мастерскую. Но вы уже точно переросли свою базу, ваше величество. Стартовая площадка должна быть перемещена ради вашей же безопасности.

– Это поднимает ещё один вопрос, который следует рассмотреть, – Уорнер фон Браун подался вперёд из своего кресла. – Полёт Черри Берри закончился приземлением всего в нескольких километрах от точки старта, в пустыне. Но даже тогда существовала опасность, потому что она не могла контролировать, где приземлится. Если бы корабль ударился о край холма, а не приземлился на вершину, Драгонфлай могла бы внезапно обнаружить, что её повысили до ведущего пилота.

Минотавр помолчал секунду и продолжил:

– Нам нужно место, где в направлении пуска нет ничего, кроме воды. Мы можем плюхнуться в воду с немного большей скоростью, чем на сушу. И пока что конструкция "Блохи" и так находится на пределе возможностей для посадки. Если мы сделаем ракету чуть тяжелее, то рискуем взорвать оставшиеся внутри бака несгоревшие пары с весьма вероятной гибелью пилота при этом.

– Но вот же она, сидит тут! – запротестовала Кризалис. – Она спустилась мягко и безопасно! В чём проблема?

– Лучше сказать, – прорычал фон Браун, – что нам всем это сошло с копыт. Возможно, в будущем нам так уже не повезёт. Нам нужна новая ракета, и как можно скорее, но ещё больше нам нужно более безопасное место для запусков.

– Место вдали от чего-либо незаменимого, – добавил Годдард.

– Место, куда мы сможем доставлять детали ракеты для сборки, – продолжила Черри Берри.

– Место, настолько близкое к экватору, насколько только возможно, – добавил фон Браун, – чтобы воспользоваться преимуществами вращения Эквуса во время запуска³.

– Место, где легче общаться с внешним миром, – добавил Оккупант.

Кризалис пристально посмотрела на своего подданного.

– Et tu… Педипальп? – спросила она.

– Что ж, мне очень жаль, – ответил чейнджлинг. – Я не думаю, что нам нужно переезжать ради самого переезда. Но если он поможет на самом деле облегчить мою работу, тогда да, нам следует переехать.

– А вот и НЕ СЛЕДУЕТ! – продолжала настаивать королева. – Мы просто обойдёмся небольшими ракетами! Которые мы можем смело собирать и запускать дома! Нам же не нужно делать их намного больше, верно?

Взгляды которыми её одарили Черри Берри, Годдард и фон Браун не были злыми. Казалось, что им было даже немного жаль её. Кризалис предпочла бы гнев.

– Мой корабль достиг скорости в пятьсот сорок метров в секунду, – просто сказала Черри Берри. – Чтобы выйти хоть на какую-нибудь орбиту, нам нужно лететь в шесть раз быстрее.

– Что означает ракету побольше, – дополнил фон Браун.

– А более тяжёлая ракета, – продолжил Годдард, – потребует больше топлива.

– И это сделает её ещё тяжелее, – добавила Черри Берри, – поэтому она будет подниматься медленнее. И так далее. Нет, ваше величество, мы очень далеки от достижения стабильной орбиты, не говоря уже о Луне. Чтобы попасть туда, нам потребуются очень большие ракеты. И запускать их из улья будет намного дороже и опаснее, чем просто построить всё с нуля.

– Вы все ошибаетесь, – настаивала Кризалис, садясь на стул. – Ракета просто неэффективна. Вы же можете построить такую, которая будет лететь быстрее и с меньшим расходом топлива?

– В конце концов, конечно, да, – ответил Годдард. – Но не до такой степени, и уж точно не в ближайшее время.

– Или мы могли бы подождать Твайлайт Спаркл, – предложила Черри Берри, – и её корабля с магической тягой. Я уверена, что она…

– Не вздумай закончить это предложение, – прорычала Кризалис.

– Хорошо, – согласилась земнопони. – Тогда вот факты. Вы королева чейнджлингов. Если вы скажете "нет", мы не сможем вас заставить. Но вы ещё и пилот-испытатель. Вы тренируетесь на космонавта. Готовы ли вы подвергнуть свою жизнь той же опасности, в которой оказалась моя?

– Конечно, готова! – заявила Кризалис. – И так и сделаю! Как только капсула будет готова и установлена обратно на ускоритель, я полечу в ней!

– Гм, – пробормотал Оккупант, – ну, вообще-то не полетите, ваше величество.

Глаза Кризалис сверкнули алым. Всполохи зелёного сияния заструились вверх и вниз по её рогу.

Оккупант, ныряя под стул, съёжился.

– Нет, пожалуйста, послушайте! – настаивал чейнджлинг. – У нас есть контракты на выход из атмосферы и на стабильную орбиту вокруг планеты! Это наши текущие цели! И наша нынешняя ракета ни с одной из них и близко не справится!

– ЗНАЧИТ, НАЙДИ МНЕ НОВЫЕ ЦЕЛИ! – проревела Кризалис. – Ты хочешь денег? Так найди контракты, которые я смогу выполнить, используя то, что у нас есть!

Королева одним взмахом копыта смела со стола чертежи нового космического центра.

– И если прибыль от контрактов будет больше наших затрат, то я построю этот, провалиться ему в Тартар, центр, о котором вы все тут мечтаете.

Кризалис наклонилась вперёд, глядя не на Оккупанта, а на Черри Берри.

– Но если я не буду летать, то и никто другой не будет. Ясно?

– Мне нужны деньги, – прохныкал Оккупант из-под стула.

Кризалис зашипела⁴, обнажив клыки, что она редко позволяла себе.

– Ваше величество, мне всё равно! Я всего лишь один единственный чейнджлинг! Вы дали мне эту работу, но вы не знаете, что мне приходится делать! Я не просто читаю вашу почту! Приходится отправлять письма и телеграммы разным пони! Я должен пытаться понять, что мы можем и что не можем выполнить, основываясь только на том, что я слышал! Я должен следить за вами и другими пилотами, я должен знать, где находятся детали для следующей ракеты, я должен убедиться, что все условия для выполнения наших контрактов есть в планах, я должен создавать планы миссии, я должен наблюдать за вашими тренировками, потому что вы с Черри не можете этого сделать, потому что вы как раз и тренируетесь, а я так многого не знаю и не понимаю, ведь я всего лишь один единственный чейнджлинг! – липкие, густые слёзы текли из глаз дрожащего Оккупанта. – Мне нужен настоящий офис! Мне нужна телеграфная служба! Мне нужны помощники! Мне нужна хоть какая-то помощь, и её получение будет стоить денег! Извините, но это так!

Пока остальные смотрели на происходящее, выражение морды Кризалис смягчилось. Её глаза перестали светиться, вернувшись к своему обычному зелёному цвету. Наконец она встала из кресла, вытащила Оккупанта из-под его стула и…

…У трёх не-чейнджлингов отвисли челюсти. Даже у фон Брауна.

Вид безжалостной королевы чейнджлингов, обнимающей одного из своих подданных, поглаживающей его уши-плавники и шепчущей ему: "Прости" – это было то, что никто из них троих не мог себе вообразить, и, скорее всего, было из разряда невозможных в этой вселенной вещей.

– В прошлый раз, когда кое-кто сделал подобное на ваших глазах… – ахнул Оккупант, пытаясь не всхлипнуть от ужаса.

– Тот чейнджлинг притворялся. Он должен был соображать лучше, а не пытаться обмануть кого-то из себе подобных поддельными эмоциями. Ты не притворяешься. Ты говоришь правду. Ты хочешь сделать лучше для меня, а не для себя, – королева вздохнула. – И мне очень жаль.

Когда Оккупант почти перестал дрожать, Кризалис встала.

– Мой полёт через шесть дней. Обналичьте все чеки Астрономического общества и потратьте их на то, что там нужно Оккупанту, – она снова наклонилась к чейнджлингу, всё ещё сидящему на полу. – А ты найдёшь мне хотя бы один контракт, по которому мы получим деньги за мой полёт, верно?

– Да, моя королева, – ответил Оккупант.

И на этой мучительно-мелодраматической ноте встреча прервалась⁵.

– Я никогда не видел её такой сердитой, – пробормотал фон Браун Черри Берри после ухода королевы.

– Я тоже, – ответила земнопони. – Обычно она выглядит такой… такой учтивой, спокойной и собранной. Я никогда не видела, чтобы она устраивала истерику.

– Я тоже этого не понимаю, – заметил минотавр. – По её собственному признанию, она могла просто заполучить деньги, честные там или награбленные, и мы бы, вероятно, никогда бы не узнали, откуда она их взяла.

– Может быть, тут есть какая-то другая причина, – пожала плечами Черри Берри. – В любом случае, мне нужно вернуть её к тренировкам. Того, что у нас было до моего полёта, было мало.

Земнопони помолчала, затем посмотрела на минотавра.

– Вы знаете какой-нибудь способ смоделировать эквивалент шестикратной силы тяжести без фактического запуска ракеты?

Фон Браун задумался.

– Ну, вообще-то, думаю, что знаю.

– Что это, – спросила Кризалис, – ярмарочный аттракцион?

– Это, ваше величество, центрифуга. Обычно их используют в лабораториях или в тяжёлой промышленности для разделения смеси на части. Но в этом случае, – фон Браун, указал на прикреплённое к длинному плечу штуковины кресло, такое же, как то, что было в космической капсуле, и ручку управления, – это должно дать вам такие же ощущения, что мисс Берри испытала во время запуска.

– И это всё? – спросила Кризалис. Она подняла копыто и толкнула стрелу. Она двигалась плавно, но чувствовалось сопротивление тяжёлого противовеса по другую сторону оси. – Я просто прокачусь по кругу несколько секунд, и всё?

– Ну, как бы, да, – признал фон Браун и продолжил:

– Большое количество ваших чейнджлингов наблюдают за нами сверху. По сигналу мисс Берри они будут использовать свою магию, чтобы вращать центрифугу. Датчик покажет им, насколько быстро вы движетесь, и, если мои расчёты верны, – скромно добавил минотавр, – на определённой скорости вы испытаете на своём теле силу тяжести в шесть раз большую, чем обычно. В этот момент вы будете использовать ручку управления, чтобы выполнять маневры, которые вы практиковали на симуляторе на прошлой неделе в качестве резервного пилота мисс Берри.

– Звучит не сложно, – произнесла королева. – Просто дайте мне надеть скафандр.

– Небольшое предостережение, – добавил фон Браун. – Как только мы начнём, то не остановимся, пока упражнение не будет выполнено или пока вы не потеряете сознание. Если бы это был настоящий запуск, то ваши крики вам бы совершенно не помогли. Лучше всего, чтобы вы привыкли к этому прямо тут.

– Я вас умоляю, – усмехнулась Кризалис. – Я не маленькая личинка, что бежит к королеве-маме, когда что-то идёт не так.

После того, как Черри Берри дала команду запустить центрифугу, она с интересом наблюдала за тренировкой, позволяя Оккупанту следить за тахометром.

Сначала Кризалис выглядела уверенно.

Потом ей стало не по себе.

Потом она выглядела испуганной.

Потом стало понятно, что она в ужасе.

И уже тут начались крики.

– Отмена! Отмена! Я СКАЗАЛА, ПРЕКРАТИТЕ! ВАША КОРОЛЕВА ПРИКАЗЫВАЕТ НЕМЕДЛЕННО ВСЁ ОСТАНОВИТЬ!

И:

– СТОП! ОСТАНОВИТЕ ЭТО! ОСТАНОВИТЕ ЭТУ ШТУКОВИНУ!

И:

– ДОСТАТОЧНО! Я ПОНЯЛА ИДЕЮ! СЕЙЧАС ЖЕ ОСТАНОВИТЕ ЭТУ ХРЕНОВИНУ!!!

И:

– ПРЕКРАТИТЕ ПРЯМО СЕЙЧАС, ИЛИ Я КЛЯНУСЬ, ЧТО РАЗОРВУ ТУТ ВСЁ НА КЛОЧКИ!

– Мы уже достигли нужной скорости? – тихо спросила Черри между криками Кризалис.

– Даже не близко, – ответил Оккупант.

– Тогда продолжаем раскручивать её.

Теперь у Кризалис больше не хватало дыхания, чтобы кричать. Центробежная сила центрифуги выдавливала воздух из её груди, плюща её насекомовидное тело внутри незагерметизированого скафандра.

Была достигнута необходимая точка на тахометре, и Оккупант щёлкнул переключателем, чтобы активировать элементы управления и начать симуляцию.

И, к удивлению Черри Берри, Кризалис без проблем выполнила всю программу. Завершив последний маневр, она опустила ноги на противоперегрузочное кресло.

– Снижайте ускорение, – сказала земнопони. – Не тормозите, просто дайте центрифуге остановиться самой.

Чейнджлинги развеяли магию, и центрифуга начала замедляться, ослабляя давление на своего пассажира, позволяя ей повернуться в кресле немного набок. В конце концов вращение стало настолько медленным, что слабая струйка магии из рога Кризалис полностью остановила устройство. Вяло и слабо, одно из копыт поднялось и ударило по пряжке ремней безопасности, позволив королеве выпасть из кресла на пол.

А потом Черри Берри узнала, что когда чейнджлингу очень-очень нехорошо, то результат сильно отличается от содержимого контейнеров с таинственной слизью Оккупанта.

Кризалис всё ещё стояла над своей рвотой, когда Черри Берри вошла в камеру центрифуги.

– Надеюсь, тебе понравилось представление, – прошипела королева, хоть большая часть яда в её голосе пропала из-за слабости.

Черри Берри, одетая в собственный скафандр, не ответила. Вместо этого она забралась в кресло центрифуги, застегнула ремни и потянулась вниз, чтобы проверить панель управления.

– Что ты делаешь? – спросила Кризалис.

– Готовлюсь к тренировке на центрифуге, – ответила земнопони. – Это же тренировка, помните? И я ваш дублёр для следующей миссии. Что бы вы ни делали, я тоже это делаю.

"И таким образом, – подумала Черри Берри, – раз уж ты делаешь это не в одиночку, тебя это не унизит. По крайней мере, не сильно⁶".

– Ещё одно доказательство того, что пони – идиоты, – простонала Кризалис. – Я собираюсь поговорить с фон Брауном. Проклятье, ему нужно найти способ заставить ракету гореть послабее.

Королева заковыляла к двери, добавив:

– Это было слишком быстро для кого угодно.

– У меня есть контракты! – выкрикнул Оккупант, влетая в тронный зал и размахивая пачкой бумаг в одном копыте. – Контракты с выплатами! Денежными!

– Ну, это определённо заняло у тебя достаточно времени, – Кризалис уже была в скафандре и читала переписку перед утренними тестами на симуляторе. – Что там у тебя?

– Оказывается, Твайлайт Спаркл нужна дополнительная информация об ускорителе "Блоха", – ответил чейнджлинг. – Ещё ей нужны данные о поведении нашего парашюта в полёте. На самом деле она платит нам за то, чтобы мы просто использовали их ещё раз и зафиксировали конкретные данные!

Кризалис ухмыльнулась.

– Она платит нам за развитие нашей собственной программы, – тихо фыркнула она. – Восхитительно!

– И есть ещё один контракт, – добавил Оккупант. – Несколько горнодобывающих компаний и несколько исследовательских групп попросили нас пролететь над местами, куда пегасы не летают. Думаю, я нашел одно такое место недалеко от улья, достаточно близко, чтобы "Блоха" могла пролететь мимо него, прежде чем надо будет раскрывать парашют. Я так думаю.

– Хорошо, – безразлично произнесла Кризалис. – И сколько денег нам за это заплатят? Какова прибыль?

Оккупант нервно поёжился в воздухе.

– Если у нас всё получится, то этого будет достаточно, чтобы покрыть расходы на расширение моего офиса и постройку замены на новом месте, – чейнджлинг ещё больше съёжился и даже слегка попятился в полёте. – Мне очень жаль, но это было лучшее, что я смог сделать.

– Если мы получим больше битов, чем потратим на сам запуск, то это всё, что я от тебя хотела, – не говоря больше ни слова, королева прошла мимо планировщика миссий, оставив маленького чейнджлинга смотреть ей вслед.

– Что ж, – сказал Оккупант, оглядывая небольшую, достаточно тёмную камеру улья, используемую для наблюдения за полётом ракеты, – мы готовы к запуску?

– Хотела бы я, чтобы мы могли её слышать, – произнесла Черри Берри, глядя на иллюзию мрачной морды Кризалис – небольшую картинку, добавленную в увеличенный вид маленькой ракеты на стартовой площадке улья.

– Мой соотечественник Маркед Ни сейчас находится в Кристальной Империи и ведёт переговоры с космической программой яков, – сказал фон Браун. – Думаю, он вернётся с хорошими новостями от Попоффа. Конечно, он обменяет нашу систему контроля на всё, что удастся, но как мне кажется, это будет честная сделка.

Глаза Оккупанта распахнулись.

– Ты действуешь за спиной королевы? – ахнул он.

– Учитывая её перепады настроения в последнее время, – медленно ответил минотавр, – я подумал, что разумнее попросить прощения, чем разрешения.

– Вероятно, разумный ход, – отметила Черри Берри. – Хорошо, переключи корабль на питание от батарей.

– Принято, – сказал Оккупант, нажав переключатель на своей консоли.

– Стартовый стол готов к запуску, – произнёс чейнджлинг, и его слова были усилены динамиками, установленными на холме над входом в улей.

Миссия была проста: лететь в основном на юг, а не на восток, записать результаты наблюдения экипажа в целевом районе и безопасно приземлиться. Улей сам должен был собрать информацию, необходимую по двигателю и парашюту.

И теперь, когда управление капсулой было активировано, вся миссия была полностью в копытах королевы.

Кризалис щёлкнула выключателем, инициирующим зажигание.

Ничего не произошло.

Раздражённая, она снова щёлкнула им ещё раз туда и сюда.

Ракета осталась на стартовой площадке.

– Ох, это нехорошо, – пробормотал Оккупант, озвучивая мысли всех остальных в импровизированном центре управления в глубине улья.

– Это, должно быть, из-за испытательного оборудования, установленного на "Блоху", – пробурчал фон Браун. – Думаю, что мы всё ещё можем запустить двигатель с помощью него. Мы всё ещё в игре.

Лаки Крикет ворвался в помещение.

– Эй, хорошо, что я перепроверил ракету! – сказал он. – Вы знаете, что система ступеней была настроена так, что запуск двигателя одновременно открывал и парашют? Разве королева бы не рассердилась, если бы такое случилось?!

Черри Берри не могла удержаться от судорожного вздоха при мысли об этом.

– Ну, ты же починил всё, да? – спросила она.

– Конечно! – гордо ответил Лаки. – Лично я подозреваю саботаж. Вы знаете, что кто-то также пытался уменьшить просвет дюзы ускорителя? Далеко бы она не улетела, если бы я это там оставил!

Теперь настала очередь фон Брауна судорожно вздыхать.

– Только не говори мне, что ты всё убрал! – проревел минотавр⁷.

– А то как же? Конечно убрал! – усмехнулся Лаки.

– Это был ограничитель тяги, который я лично там установил! – запротестовал фон Браун. – Это должно было снизить ускорение и помочь королеве удержать его под контролем!

Тем временем на обзорном экране Кризалис нашла ещё пару переключателей, и перещёлкнула их туда и обратно. Удовлетворённая, с мрачной ухмылкой, королева снова включила зажигание.

Ракета сорвалась с площадки как ошпаренный алмазный пёс и тут же принялась раскачиваться в полёте.

– Святая Фауст! – ахнул фон Браун, проверяя проекцию навигационного шара корабля. – Она забыла включить систему стабилизации!

Кризалис суматошно наклонила корабль вперёд, слишком сильно завалив траекторию. Нос капсулы две жизненно важные секунды смотрел вниз. На навигационном шаре круг, отражающий направление полёта, сместился с голубого поля на коричневое.

Обитатели поста управления затаили дыхание: одни смотрели на ракету, другие смотрели на явно испуганную морду Кризалис.

К всеобщему облегчению, королева вывела ракету из неглубокого пикирования и направила на юг с наклонением в сорок пять градусов после чего хоть и с опозданием, но активировав систему стабилизации. Маркер движения снова резко перепрыгнул на голубое поле.

С момента запуска прошло шесть секунд. Ещё через шесть секунд двигатель "Блоха" догорел.

– Максимальная скорость пятьсот тридцать семь, – прочитал фон Браун по индикаторам, на мгновение переключившись в режим карты на проекторах. – Предполагаемый апоцентр траектории примерно три тысячи семьсот метров. Траектория проходит над зоной цели.

– Ей нужно открыть парашют на высоте не ниже двух тысяч метров для проведения испытания, заказанного принцессой Спаркл, – добавил Оккупант. – Это будет весьма скоро.

Участники космической программы беспомощно наблюдали за проекциями, пока безмолвная Кризалис успокаивалась, беря себя в копыта. Королева заметила мигающий сигнал над головой.

– Достигнута целевая зона, – сказал фон Браун. – Высота две пятьсот и падает.

Кризалис покачивала ручку управления, крутя корабль достаточно сильно, чтобы увидеть землю над головой⁸. Она быстро включила регистратор и очень, очень быстро стала что-то наговаривать.

– Две двести, – отчитался фон Браун.

Кризалис закончила всё, что она там говорила, выключила запись и сильно ударила копытом по активации парашюта.

– Парашют раскрылся на высоте две тысячи семьдесят четыре метра, – с облегчением произнес фон Браун. – Телеметрия показывает, что бортовое испытательное оборудование записало данные, запрошенные принцессой.

Молча, наполненные скорее облегчением, чем ликованием, обитатели диспетчерской наблюдали за иллюзией космического корабля, медленно спускающегося на парашюте, и Кризалис, только-только начавшей осознавать, что мучительный полёт почти окончен.

Три или четыре чейнджлинга, присутствовавшие в комнате, достали фотоаппараты и сфотографировали то, что, вероятно, будет единственным разом в их жизни, когда они увидят своего абсолютного правителя с широко распахнутыми глазами и глупой улыбкой на морде⁹.

Когда парашют полностью раскрылся, развернув капсулу, а заодно и иллюминатор, смотревший во внешний мир, носом вверх, глупая улыбка исчезла. Кризалис принялась ерзать в кресле, пытаясь увидеть в окне хоть что-нибудь, кроме пустынного неба, но тщетно.

Черри Берри наблюдала, как копыто королевы поднялось над рычагом, открывающим люк. Кризалис даже наклонилась вперёд, натянув ремни безопасности. Затем она вздрогнула и осторожно уселась обратно в кресло, позволяя копытам вернуться на подлокотники.

– Что это было? – спросил Оккупант.

– Она собиралась покинуть борт, – пояснила Черри Берри. – И она как раз вовремя вспомнила, что её крылья находятся внутри скафандра. Она не может летать. Если она вот так выпрыгнет, то убьётся.

– Что?! Она не может этого сделать! – ахнул Оккупант. – У меня ещё нет моего нового и красивого офиса!

Фон Браун издал тихий смешок.

– У каждого свои приоритеты, – пробормотал он.

Капсула опустилась на дно оврага, зацепившись за его боковину ровно настолько, чтобы завалиться набок в высохшее русло реки.

Чтобы всё было совсем уж идеально, сторона капсулы с люком оказалась обращённой вниз. Он открылся ровно настолько, чтобы Кризалис могла высунуть сквозь щель копыто, затянутое в скафандр, и слабо помахать им.

К счастью для всех, чейнджлинги из команды спасения и эвакуации были слишком рады тому, что их королева выжила, и не смеялись…

МИССИЯ 3 ОТЧЁТ

Краткое описание миссии: Провести определённые тесты ускорителя "Блоха", парашюта версии 16; пролететь и доложить о возможном месте добычи ресурсов на участке Бесплодных земель в семи километрах к югу от улья чейнджлингов.

Пилот: Кризалис.

Продолжительность полёта: 2 минуты 20 секунд.

Максимальная скорость: 537 м/с.

Максимальная достигнутая высота: 3715 метров.

Дальность полёта на момент посадки: 9,3 км.

Выполнено контрактов: 3.

Достижения: нет.

Выводы из полёта: Мы доказали три вещи. Во-первых, есть лишь несколько вещей, более опасных, чем чейнджлинги с благими намерениями¹⁰. Во-вторых, мы можем получить солидную прибыль от полётов на ракетах. В-третьих, наша Королева, несмотря на сбой при запуске и непредвиденные обстоятельства, способна выполнить миссию в неблагоприятной обстановке… не расставаясь с содержимым желудка.

ОЦЕНКА МИССИИ: УСПЕШНО.

Черри Берри встретила Кризалис у входа в улей. Королева была уже без шлема и явно шаталась, стараясь стоять прямо, но, и это было не менее очевидно, делала вид, что всё в полном порядке.

– Итак, – спросила Черри Берри, – теперь вы пилотировали летательный аппарат. Что думаете?

– В следующий раз я тебя обойду, – просто сказала королева. Она прошла мимо, бормоча на ходу: – Завтра мы поищем место для твоего космического центра.

– Серьёзно? – Черри Берри поспешила догнать королеву. Хотя Кризалис двигалась медленно, но она и не собиралась останавливаться. – Вот так просто? Больше никаких оправданий? Больше никакого сопротивления?

– Заткнись, пони, – произнесла Кризалис не столько ледяным тоном или рычанием, а скорее простонав. – У меня был трудный день.

– Неделю назад вы не собирались переезжать ни при каких обстоятельствах, – продолжала допытываться земнопони. – Из-за чего, побывав в капсуле, вы вдруг передумали?

– Я не держу обещаний, которые даю своим жертвам, – пробормотала Кризалис. – Но для моих подданных я всегда держу своё слово. Оставим эту тему.

– Нет, и не думайте, что я так всё оставлю, – Черри Берри встала перед королевой, заставляя её остановиться. – Почему вы не хотели переезжать? Вы беременны? Ещё одна партия чейнджлингов на подходе?

Кризалис уставилась на розовую пони. Она попыталась рассмеяться, но звук, едва вырвавшийся из её горла, был почти неразличим.

– Нет, я не беременна. Если хочешь знать, я не хотела, чтобы Твайлайт Спаркл всё время заглядывала мне через плечо.

Черри моргнула.

– Как это?

– Ну, ты должно быть уже читала ту газетную статью, – ответила Кризалис, собравшая уже достаточно энергии, чтобы казаться немного смущённой.

– Нет. Что за статья? В какой газете?

– В "Мэйнхеттен Таймс" за день до твоего старта – мы получили её в тот же день по почте – сообщалось, что Твайлайт Спаркл собирается построить космодром на южном мысе в заливе Хорсшоу. И собирается назвать его "Мыс Дружбы", – королева чейнджлингов вздохнула. – В статье приводятся почти те же доводы, по которым предложила переезжать и ты: отсутствие посторонних на траектории взлёта, более простая посадка и возврат капсул, железнодорожные пути до Балтимэйра с возможностью доставки грузов прямо на площадку.

Кризалис переступила передними копытами.

– И я просто не могу вынести идею, что моя база будет достаточно близко к Спаркл, и что она сможет наблюдать за мной всё время. Мне нравится здесь. Здесь безопасно. Здесь легко хранить секреты. Нет ничего, что чейнджлинги ненавидят больше, чем понимание того, что за ними наблюдают.

– Ох, – произнесла Черри Берри. – Мне так жаль. Я и не знала.

Она наклонилась вперёд…

– Попробуешь обнять меня и сдохнешь, пони, – прошипела королева. Похоже, у неё все-таки остался кое-какой запас сил после адреналинового выброса.

– Хорошо, хорошо, – пожала плечами Черри Берри, отступая.

– И чтоб ты знала, – продолжила Кризалис, – жалость на вкус похожа на холодные и несладкие хлопья, которые столь долго оставались в молоке, что стали мокрыми и отвратительно склизкими.

– Я постараюсь запомнить это, – ответила земнопони.

На следующий день в тронном зале улья Кризалис, Оккупант, Черри Берри и Дабл Фейс¹¹ изучали карты и документы, просматривая собственность, принадлежащую улью, а точнее широкому кругу различных фальшивых личностей, выбирая подходящее место для космического центра.

Участок на острове Сталлиона, раскинувшийся через залив от Мэйнхэттена, был окружен особняками и многоквартирными домами и в любом случае находился слишком далеко на севере. Была рассмотрена столовая гора на территории грифонов, но затем и она была отклонена как слишком опасная для пилотов в случае преждевременной посадки ракеты. Сама Кризалис указала на участок в заливе Хорсшоу – на северном мысе, а не на южном, – но он оказался размером всего в пару акров, слишком маленький для строительства чего-нибудь полезного.

А затем нашлись два смежных и частично пересекающихся земельных участка, захватывающих большую часть приливных низин на самом юго-восточном краю владений Селестии. Травянистая и влажная равнина переходила в заросшие лесом Хайсидские топи на северо-западе, а за широкими заливными лугами возвышались более густые леса Запретных джунглей. На этой территории не было ничего, кроме заброшенного поля площадью около трёх квадратных миль, соединённого с небольшой деревушкой в глубине Хайсидских топей дорогой, проходящей вдоль единственной по-настоящему твёрдой земли поблизости.

– Я думаю, вот оно, – произнесла Черри Берри. – Здесь достаточно твёрдой земли, чтобы поместилось всё – хоть и с большим трудом – и можно прорыть канал, чтобы доставлять детали ракет кораблями.

– Я знаю это место, – заметил Дабл Фейс. – Королевская гвардия однажды использовала его для учений. Полномасштабные боевые тренировки¹².

– Вот эта деревня, – Кризалис указала на карту. – Они не написали её название. Ты помнишь его?

– Конечно, – ответил Дабл Фейс. – Ничего особенного, но кормёжка неплохая. А место называется Хорстон.

Примечание автора:

Что ж, это была относительно короткая глава.

Да, я пошёл на дешёвую драму. Я и сам не ожидал этого, но потребности в сюжете и прохождении игры заставили меня обновить здание управления полётами в KSP, чтобы я мог заключать более двух контрактов на миссии за раз. Таким образом, Оккупант оказался под прицелом вспыльчивости Кризалис, а его срыв заставил королеву отступить. И это всё потому, что я хотел больше слотов для контрактов.

На YouTube есть анимация, в которой кербалы используют центрифугу, как это делали первые астронавты (и, я полагаю, современные всё ещё продолжают это делать). Это не является частью игры, но, откровенно говоря, я хотел подкинуть Кризалис немного трудностей. Это определённо была её глава.

Полёт в игре был немного глючным. Не знаю уж почему, но нормальный процесс активации ступеней не позволил мне запустить двигатели обычным способом. Мне пришлось щёлкнуть правой кнопкой мыши по нему для ручного запуска, а это означало, что в самом начале моя рука была не на управляющих кнопках. Во второй раз, когда я забыл включить систему стабилизации, то устроил краткое пикирование, упомянутое в главе выше, а затем, хоть и выровнялся, но под слишком малым углом. Я так и не взлетел выше двух тысяч метров и, следовательно, не выполнил контракт на испытание парашюта. С третьей попытки я всё сделал правильно и закрыл все три контракта за один раз.

У меня есть официальная карта Эквестрии. Первая версия была предоставлена Hasbro в качестве бесплатного рекламного бонуса. Но после 5-го сезона, появилась расширенная версия, которая включает деревню Старлайт, Гриффонстоун, Запретные джунгли, где прячется Ауизотль, Як-якистан и так далее. Она находится на первых нескольких страницах книги "Art of Equestria", которую я использую в своей повседневной работе в качестве набора правил от создателя. (Пранция, Гермэйния, Седельная Аравия и Марейтания нигде на карте не отмечены. Бесплодные земли указаны, но без точного расположения улья чейнджлингов).

И кстати, возвращаясь к карте: хотя здесь есть отдалённое сходство с Северной Америкой, но здесь нет ни Мексиканского залива, ни полуострова Флорида. Южный мыс Хорсшоу-Бэй – это настоящий полуостров, но залив больше похож на Чесапикский залив, а Балтимэйр находится недалеко от его самого северного края. Кстати, на карте нет и Хорстона, как такового… но в Хайсидских топях каджунские пони едят яблочные пироги, доставленные мимо одной определённой химеры. Я вырос здесь, в юго-восточном Техасе, и несколько раз посетил космический центр Джонстона, впервые будучи ещё маленьким ребёнком, когда гражданские могли бродить по кампусу по большей части где им вздумается. (Сегодня вас ограничат только поездкой в тематический парк). Там реально сыро, а центр был построен на илистой, болотистой земле, очень близко к Галвестону/заливу Тринити. Я считаю, что граница Хайсидских топей вполне подходит для моих целей.

И, конечно же, это означает, что если я налажаю в прохождении игры, но дело обойдётся без смертельного исхода (нет, я в любом случае не убью никого из двух главных героев, смиритесь с этим), я не постыжусь использовать фразу "Хорстон, у нас проблемы".

¹↑ Хотя он не стал бы переживать, даже если бы его закинули на Промороженный Север. Черри Берри, на самом деле хотела, чтобы запуски были безопаснее и эффективнее, но фон Браун был совершенно счастлив везде, где он и его друзья могли проектировать и запускать ракеты. Он был достаточно умён, чтобы никому не говорить об этом, но если бы его вынудили, то он сам готов был платить за разрешение работать на КПЧ. Вместо этого он и трое его коллег получали по мешочку битов каждую неделю и достаточные, хотя и не бесконечные ресурсы для своих экспериментов.

²↑ То есть, если честно, совсем чуть-чуть. Хитин очень неохотно меняет цвет.

³↑ Родной мир пони, чейнджлингов, грифонов, минотавров, драконов, яков и всех остальных за несколько тысячелетий до настоящего времени пережил какую-то катастрофу, подробности которой забылись во тьме веков. В результате неё вращение планеты постоянно замедлялось, а орбита Луны всё время уменьшалась, причём со скоростью, которую никто из пони не мог объяснить. Каждый день Селестия с Луной корректировали движение небесных тел, чтобы хоть как-то вернуть всё на круги своя. В диссертации Твайлайт Спаркл всё это было объяснено очень подробно с использованием слов, которые крайне сложно найти где-либо ещё в обычной речи. Тем не менее, Эквус по-прежнему вращался вокруг своей оси и достаточно быстро, чтобы любая ракета, взлетающая в том же направлении, что и вращение планеты, получила существенную прибавку в орбитальной скорости.

⁴↑ На самом деле это шипение было традиционным древним боевым кличем чейнджлингов. Его можно было перевести примерно так: "Приготовьтесь к встрече с богом, в которого веруете. Если в настоящий момент вы ни в какого не веруете, у вас есть примерно пять секунд, чтобы уверовать".

⁵↑ Единственный сантехник Эпплузы был вызван ближе к вечеру, чтобы прочистить раковину на складе. Слёзы и сопли чейнджлингов затвердевают очень быстро и буквально насмерть, но Оккупанту ведь надо было привести себя в порядок…

⁶↑ Черри Берри, верная своему обещанию летать на всём первой, испытала центрифугу ещё до того, как Кризалис хотя бы сообщили об её строительстве. Но дополнительные тренировки никогда не повредят.

⁷↑ "Это был второй раз, – пронеслось в голове Черри Берри, – когда он повысил голос хоть из-за чего-то за всё это время…" Когда это было впервые она вспомнить не смогла.

⁸↑ На этот раз её хитин побелел куда как сильнее, чем во время изучения бюджета на строительство космического центра. Ей не нужна была Драгонфлай или кто-то ещё, чтобы подсказать, что если в полёте земля у тебя над головой, то у тебя, вероятно, Очень Плохой День.

⁹↑ К их огромному разочарованию, ни один из снимков нормально не проявился. Через несколько дней после первого полёта Кризалис на столе Оккупанта появился ряд анонимных предложений с просьбой отрегулировать проекторы наблюдения за полётом так, чтобы можно было вести непрерывную запись. Конечно же, лишь ради истории и славы.

¹⁰↑ Если у вас стоит выбор между чейнджлингами, которые намереваются причинить вам серьёзный вред, и чейнджлингами, намеревающимися сделать что-то для вашего же блага, ваши шансы на выживание будут намного выше с плохими чейнджлингами.

¹¹↑ Который, несмотря на не особо тонкие намёки со стороны Кризалис, не ушёл. Кандалы с него сняли, выходное пособие от королевской гвардии за те две недели после его сообщения, что всё в порядке, вручили и даже предложили бесплатно довезти до Эпплузы. И продолжали предлагать каждый день. Единственная причина, по которой Кризалис до сих пор не вытолкала этого нахлебника за порог улья, заключалась в том, что повар Карапакс принял этого пони близко к сердцу как "единственного, кто кроме, может быть, Черри Берри, ценит моё искусство".

¹²↑ Если кому-то интересно, то болото победило. Гвардия понесла более пятидесяти процентов потерь в течение трёх дней, прежде чем учения отменили.

Глава 6: Миссии 4 и 5: Ведро с гайками

– Мне скучно, – проворчала Кризалис.

Строительство нового космического центра чейнджлингов недалеко от Хорстона стремительно продвигалось благодаря объединенным усилиям квалифицированных рабочих (в основном это были пони из Мэйнхэттена) и неквалифицированной рабочей силы (в основном чейнджлинги, и даже не всегда под маскировкой¹), которые работали круглые сутки, получая щедрую оплату сверхурочных, чтобы скорее построить самые важные объекты – стартовую площадку, цех вертикальной сборки, центр подготовки космонавтов и станцию слежения. Центр управления полётами и административное здание представляли собой сборные бытовки на салазках, доставленные прямо из Балтимэйра. Окончание старой фермерской дороги, ведущей к участку, было расширено и выровнено ровно настолько, чтобы самолёт Черри Берри мог там взлетать и приземляться², а запланированный ангар был пока не более чем участком земли, зарезервированным для возможного строительства.

К сожалению, хотя строительство уже длилось три недели, цех вертикальной сборки – по сути гигантский металлический сарай с огромными дверями и большим прилегающим складским помещением и мастерской – не мог быть введен в эксплуатацию ещё в течение как минимум пяти недель³. Стартовая площадка была готова – это было не что иное, как сильно утрамбованный и сглаженный гравийный холм, способный выдержать (по словам инженеров) до восемнадцати тонн суммарного веса, прежде чем проседание станет проблемой⁴. Всё остальное было в лучшем случае на уровне каркасов.

Как следствие, в то время как Оккупант покинул улей, чтобы начать перенаправление всей официальной корреспонденции космической программы на новый адрес⁵, остальные сотрудники космической программы чейнджлингов были рассредоточены между ульем и Эпплузой, решая различные задачи. Кризалис воспользовалась этой возможностью, чтобы наверстать упущенное в управлении ульем, в том числе по поддержанию сети инфильтраторов, которые до сих пор были основным источником концентрированной любви для пропитания всего улья.

Всё это, плюс постоянные тренировки, заняло всю её неделю целиком. После этого у королевы появилось свободное время, большую часть которого она посвятила тому, чтобы докучать Черри Берри⁶. Земная пони, будучи генеральным директором подставной компании "Ракетные запчасти Черри Берри" в Эпплузе, руководителем космической программы и надзирающим за строительством космического центра, начинала испытывать дефицит времени в сутках⁷. Фактически, теперь она начинала понимать, каково было Кризалис, которая месяцами была вынуждена терпеть попытки Дабл Фейса поговорить.

– Нам нужен новый запуск, – сказала Кризалис, пока Черри Берри просматривала документы. – Твайлайт Спаркл уже провела свой. Она нас догоняет.

И это было правдой. Первый запуск эквестрийского космического агентства сделал Кризалис ещё более назойливой. В ракете, построенной почти полностью из компонентов КПЧ (с добавлением небольшого экспериментального магического ракетного двигателя Твайлайт Спаркл) летела Рэйнбоу Дэш. Корабль лишь ненамного превзошёл рекорды высоты и скорости, установленные полётом Черри Берри… но этого было достаточно, чтобы принцесса и её друзья могли хвастаться, а Кризалис оказалась в отстающих.

– Мы вырвемся вперёд, когда заработает новый космический центр, – буркнула Черри Берри. – А пока нет смысла тратить ресурсы на бесполезные запуски.

– Это не будет бесполезным запуском, – настаивала Кризалис. – Нам нужно больше контрактов. У нас мало денег.

Это было не совсем так, поскольку значительная сумма теперь хранилась в различных банках на счетах "Космической программы чейнджлингов" и "Ракетных запчастей Черри Берри и прочих подработок"⁸. Гигантская куча бит, ранее занимавшая большую часть тронного зала, теперь превратилась в небольшой, местами просвечивающий прудик, лишь изредка пополнявшийся результатами какой-нибудь мелкой кражи вернувшегося инфильтратора. Чейнджлинги, которые обычно тратили мало, а то и вовсе ничего, теперь расходовали деньги без счёта.

– У нас будет достаточно денег для возобновления запусков, как только мы сможем использовать все те наработки, которыми Годдард и фон Браун как раз сейчас занимаются, – произнесла Черри уже в восьмой раз за эту неделю. – Но для этого их следует собирать в ЦВС. И сейчас нет никакого смысла делать запуски "Блохи". Вот почему мы и продаём излишки ускорителей всем другим космическим программам, которые в них нуждаются, например, Твайлайт Спаркл.

И их действительно покупали. Принцесса Кейденс из Кристальной Империи совершила собственный полёт на "Блохе", как и як Леонид, грифон Гордон и дракон Файрбол⁹. Только у Кейденс полёт прошёл так же гладко, как у Кризалис, но все готовились к повторным стартам… и все продолжали работать над проектами собственных кораблей, даже если они и покупали все внутренние системы в мастерской Эпплузы.

– По-прежнему должны быть способы использовать "Блоху", – сказала Кризалис. – Мы можем запустить её и без здоровенной ракеты, верно? И новую площадку запуска можно использовать уже по полной. Почему мы должны ограничиваться одним двигателем? Разве нельзя использовать два?

– Нет, нельзя, – проворчала Черри Берри. – Потому что нам пришлось бы установить нижний двигатель прямо на сопло верхнего двигателя, потому что у нас сейчас нет другого способа их разместить. И если мы так сделаем, то вся ракета будет весить больше, чем может выдержать наша парашютная система, а это значит, что независимо от того, насколько хорошо она полетит, ракета не сможет безопасно приземлиться.

– Ну, так добавь ещё парашют, – сказала Кризалис.

– Мы не можем. Парашют должен располагаться наверху ракеты. А у ракеты только один верх.

– В самом деле?

Один из наиболее важных счетов-фактур за произведённую работу оказался вне досягаемости Черри Берри. Кризалис подхватила его магией, а также перо с чернильницей и начала делать набросок конструкции ракеты.

– Как мне видится, – произнесла королева самодовольно, – у этой ракеты может быть аж целых три верха.

Черри Берри, ворча что-то себе под нос, отодвинула остальные документы и подошла к трону Кризалис. Подняв счёт-фактуру в воздух, она взглянула на набросок.

– Три двигателя, – пробормотала земнопони. – Ещё два смонтированы по бокам от исходного. И парашюты установлены на капсуле и на каждом дополнительном двигателе.

– Ещё один пример того безупречного гения, что позволяет мне продолжать править этим ульем, – самодовольно заметила Кризалис.

Черри Берри снова посмотрела на словно обрубленные верхние части ускорителей "Блоха", на парашюты, нарисованные куда больше, чем тот что был установлен на капсуле...

– Это выглядит крайне опасно, – наконец сказала земнопони.

– Пусть фон Браун установит эти свои ограничители тяги на все двигатели. И на этот раз убедись, что их не снимет никакой чейнджлинг.

Черри посмотрела на Кризалис.

– Если мы это сделаем, – сказала она, – сначала я тестирую эту конструкцию. И вы получите разрешение на полёт только с моего согласия. Ясно?

– Так это же наша стандартная договоренность, – кивнула Кризалис.

Черри Берри вздохнула.

– Хорошо. Если это заставит вас умолкнуть. Я поговорю с фон Брауном и уточню, можно ли это сделать, не взорвав стартовую площадку. Затем я спрошу у Оккупанта о любых контрактах, которые, по его мнению, мы можем выполнить с таким новым дизайном. Если мне повезёт, я вернусь сюда через пару дней, чтобы провести неделю, тренируясь, а вы – в качестве моего дублёра.

– Я с нетерпением буду ждать, – промурлыкала Кризалис.

В командном отсеке было одно небольшое нововведение: иллюзия телеприсутствия теперь передавала звук, причём он передавался по магической связи и туда и обратно. Однако по этой связи нельзя было ни посылать записи, ни принимать их, так что радиосистема, адаптированная согласно проекту Александра Попоффа, работавшего в Як-якистане, в конечном итоге была всё же необходима.

Но в данный момент Кризалис сидела в передвижном домике, выполняющем функцию пункта управления полётами в космическом центре Хорстона. На ней была гарнитура и микрофон, сделанные минотаврами, и она была единственным существом в помещении, которому было разрешено напрямую говорить с космическим кораблём¹⁰.

– Проверка систем в процессе, – произнесла королева. – Ожидайте разрешения на запуск.

– Четвёртая миссия КПЧ, ожидаю, – ответила Черри Берри ровным, спокойным и профессиональным голосом.

Кризалис подавила желание зашипеть.

"Пони делает всё правильно", – подумала она про себя. – "Тебе ведь нужны слуги, которые сохраняют спокойствие и профессионализм в сложных ситуациях. Перестань так злиться".

Проблема была в том, что Кризалис только отчасти злилась на Черри Берри. В основном же она ей завидовала и злилась сама на себя.

В своём первом полёте Черри Берри оставалась спокойной и уверенной, улыбаясь большую часть короткого полёта (за исключением резкого ускорения на старте). Что было хорошо и правильно.

А вот Кризалис… нет.

Она знала, что нет.

И хотя она также знала, что ни один чейнджлинг никогда не скажет ей об этом лично, но она также знала, что каждый чейнджлинг в улье знал, что она была напугана до безумия, и даже в какой-то момент запаниковала.

О, она взяла себя в копыта. Она выполнила миссию, выполнив все задачи из списка. Но она проявила слабость.

Её мать так и говорила:

"День, когда ты покажешь слабость перед своими подданными, станет днём начала конца твоего правления. Так же, как когда я однажды покажу слабость, ты начнёшь строить планы по моему свержению, дочь моя. Так оно и должно быть, на благо улья".

И всё это было правдой. И хотя в улье Кризалис в настоящее время не было принцесс, момент слабости уже навредил ей.

Ей требуется реабилитировать себя. Она должна была вернуться на этот корабль и показать всем – чейнджлингам, пони, минотаврам, грифонам… да кому угодно, что у неё есть всё необходимое, чтобы быть пилотом, точно так же, как у этой глупой и оптимистичной розовой земнопони.

Она слышала, как один из коллег фон Брауна назвал Черри Берри "ракетной кобылой со стальным взглядом". Кризалис хотела доказать, ей просто нужно было доказать, что она тоже была ракетной кобылой со стальным взглядом. В противном случае её навсегда запомнят как трусливую королеву, достаточно глупую, чтобы почти выпрыгнуть из совершенно исправной капсулы.

Тем временем Оккупант, носясь от стола к столу в тесной комнатке, проверял со своими подчиненными и фон Брауном всё ли готово к полёту.

– Двигатели?

Фон Браун:

– Готовы.

– Слежение?

Джордж Булл:

– Готовы.

– Спасение и эвакуация?

Лаки Крикет:

– Готовы.

– Погода?

Кроули, чейнджлинг, державший связь с пегасами из регионального метеорологического патруля, ответственного за Хайсидские топи:

– Готовы.

– Парашюты?

Драгонфлай:

– Готовы.

– Связь с капсулой… ваше величество?

– Готово. Давай уже, – проворчала Кризалис.

– Финальный обзор задач миссии.

– Четвёртая миссия, это Хорстон, – сказала Кризалис, придавая своему голосу спокойный, прозаичный, и совсем не нетерпеливый тон. – Проверить контрольный список полётных заданий.

– Проверить стабильность и характеристики новой конструкции ракеты, – ответила Черри Берри. – Визуально осмотреть и дать отчёт о рифе Нёрдс в непосредственной близости от берега и в открытом море по координатам JJ1-512. Проверить контейнеры с магической слизью в полёте и после приводнения.

– Принято, миссия 4, контрольный список подтверждён, – отчиталась Кризалис. – Проверьте переключение на питание от внутреннего источника в капсуле.

Другой помощник Оккупанта щёлкнул выключателем на своём пульте.

– Подтверждено, работа от аккумуляторов, – рапортовала Черри Берри. – Все сигналы зелёные.

– Принято, четвёртая миссия, ожидайте, – Кризалис выключила микрофон и сказала: – Всё готово к старту.

– Спасибо, ваше величество, – сказал Оккупант.

Воцарилось долгое, сдержанное молчание.

– Оккупант, – прошипела Кризалис, – в этой комнате ты главный. Не я. Ты должен дать окончательный приказ о запуске.

– Ох! – чейнджлинг даже запнулся. – Гм… хорошо! Э… а как мне это сделать?

Кризалис вздохнула.

– Диспетчеру связи с капсулой, команда на запуск.

– Да. Сделайте это. Гм, пожалуйста, ваше величество.

Кризалис покачала головой, но убедилась, что её голос звучит ровно, и произнесла:

– Четвёртая миссия, вы можете стартовать. Активируйте первую ступень по готовности.

– Четвёртая миссия, подтверждаю разрешение на запуск, – ответила Черри Берри.

Она протянула копыто и нажала переключатель, чтобы зажечь разом три твёрдотопливных ракетных двигателя.

Кризалис с завистью наблюдала, как ракета медленнее, чем в предыдущие запуски, отрывается от площадки. Хотя эти реактивные двигатели с помощью фон Брауна и были модифицированы так, чтобы гореть медленнее и дольше, датчик ускорения рядом с авиагоризонтом по-прежнему показывал силу тяжести в четыре раза больше нормальной. Несмотря на это, выражение Черри Берри почти не изменилось, она всё ещё сохраняла уверенную и счастливую улыбку¹¹.

– Корабль слегка сопротивляется изменению ориентации при помощи гиродинов, – осторожно произнесла Черри Берри. Над её головой загорелся сигнал. – Телеметрия показывает вход в воздушное пространство над первой целевой зоной.

Земнопони нажала другой выключатель.

– Риф Нёрдс, кажется, представляет собой большую грязевую отмель, – быстро заговорила она, – смутно похожую на единорога, читающего книгу. Вижу несколько косяков рыб, тут и там на мелководье. Ресурсы кажутся незначительными. Я собираюсь оставить запись включённой до следующей точки. Приближается момент остановки двигателей.

Кризалис посмотрела на показания топлива на иллюзии телеприсутствия; и правда, значения приближались к нулевой отметке.

– Кажется, ускорение ослабевает, – добавила Черри Берри. – Интересно, не теряют ли двигатели тягу как… УФФ!

На пару секунд выражение лица Черри Берри сменилось выражение удивления и боли. Кризалис отметила, что показания ускорения, которое опустилось всего до двойного, внезапно скакнуло аж до жуткого восьмикратного примерно на три секунды, а затем медленно снизилось до чуть ниже пятикратного.

– Ох ты ж… я в порядке, – сказала Черри Берри через иллюзию. – Как только тяга вырубилась, корабль резко затормозил. Очень резко. Как будто я врезалась в кирпичную стену. До второй целевой зоны я не долечу. Скорость корабля падает со скоростью кирпича, и скоро и он сам начнёт так же падать. Я собираюсь открыть первый контейнер со слизью. Постараюсь оттянуть выпуск парашютов как можно дольше на случай, если я ошибаюсь с оценкой достижимости второй целевой зоны.

Кризалис заставила себя перестать скрежетать клыками. У пони только что был очень неприятный сюрприз, вероятно, сильный испуг, но её голос был ровным, за исключением небольшой одышки, когда она заставляла воздух входить и выходить из лёгких, чтобы говорить.

– Начало снижения, – продолжила Черри Берри, дыша легче. – Скорость полёта ниже ста метров в секунду. Как будто я уже открыла парашюты. Аэродинамическое сопротивление этой конструкции должно быть просто огромным, с учётом плоского верха ускорителей. Скорость полёта возросла до сотни. Высота ниже двух тысяч метров. На авиагоризонте хвостовик почти в зените. Раскрываю парашюты прямо сейчас. Извините, контроль, но не могу порадовать насчёт обследования второй точки.

Кризалис заставила себя ответить:

– Центр управления полётом подтверждает отрицательный результат по второй целевой зоне. Группа спасателей в пути.

Через минуту ракета мирно приводилась в океане.

– Результативность на самом деле хуже по всем параметрам, чем с одним двигателем, – прогрохотал фон Браун из-за своего пульта. – Более продолжительное время горения и большая мощность были полностью сожраны сопротивлением воздуха. Это заслуживает дальнейшего изучения.

– И когда будет моя очередь? – спросила Кризалис.

Фон Браун посмотрел на королеву чейнджлингов.

– Ваша очередь? – недоверчиво спросил он.

МИССИЯ 4 ОТЧЁТ

Краткое описание миссии: испытание динамики полёта конфигурации с несколькими ускорителями "Блоха"; пролёт и наблюдение за подводными образованиями возле новой стартовой площадки; сбор научных данных.

Пилот: Черри Берри.

Продолжительность полёта: 2 минуты 49 секунд.

Максимальная скорость: 409 м/с.

Максимальная достигнутая высота: 4018 м.

Дальность полёта: 7,6 км.

Выполнено контрактов: 1.

Достижения: нет.

Выводы из полёта: кто это платит нам столько за то, что пегас с камерой может сделать гораздо лучше? Как бы то ни было, мы не улетели достаточно далеко, чтобы выполнить оба контракта. Эта конструкция имеет лётные характеристики чуть хуже обычного кирпича. Пока мы не выясним, как оптимизировать ускорители или полностью избавиться от них, такая конфигурация корабля считается неудачной.

ОЦЕНКА МИССИИ: УСПЕШНО НА САМОМ МИНИМАЛЬНОМ УРОВНЕ.

– Нет, – сказала Черри Берри.

– Это нарушение нашего соглашения, – настаивала Кризалис. – Ты летишь на нём, после этого на нём лечу я. В этом и была суть сделки.

– Нет, – сказала Черри Берри чуть более твёрдо. Она в это время пыталась выбраться из скафандра. Снаружи команда восстановления осторожно опускала всё ещё мокрый космический корабль на землю рядом со строящимся ЦВС, где капсулу должны были восстановить, а все остальные части, которые можно повторно использовать, демонтировать и отправить на хранение до тех пор, пока они снова не понадобятся.

– Мы всё ещё должны выполнить этот контракт, – продолжила Кризалис. – Будет плохо выглядеть, если мы не закончим то, за что взялись.

– Абсолютно точно нет! – рявкнула Черри Берри, глаза распахнуты, зубы оскалены, а поза заставила бы воина-чейнджлинга гордиться¹². – Восемь "же", Кризалис! Когда у вас такое сильное и внезапное замедление без парашютов, это означает, что что-то не так, понимаете? Я фактически потеряла управление кораблем. И мне это сошло с копыт. В следующий раз мне может и не повезти. Я не одобряю больше полётов на этой смертельно опасной конструкции, пока мы не поймём, почему она ведёт себя именно так. Пока. Больше. Никаких. Полётов. На "Блохе". И точка.

– Но…

– И поскольку я хочу, чтобы вы продолжали дышать, и все конечности у вас были целы¹³, я своего мнения не изменю. Мой. Ответ. Нет.

Кризалис замолчала. Всё шло не так, как она ожидала. Во-первых, слуга, которого легко можно заменить, посмел перечить абсолютному монарху, сказав "нет" и ожидая, что королева откажется от своих требований...

…ну, за исключением того, что эту пони было бы нелегко заменить, скорее уж она была абсолютно незаменимой, и почти наверняка могла заставить Кризалис передумать. Но и так это было достаточно неприятно.

– Как только я смогу, – продолжила Черри Берри, выпутывая последнюю, заднюю ногу из костюма, – я полечу на север, на мыс Дружбы. Твайлайт должна знать об опасности такой конструкции. Возможно, она даже найдёт способ узнать, почему корабль так повёл себя.

– Ты… – Кризалис практически пришлось прикусить губу. "Ты серьёзно?" именно это и надо говорить, если хочешь, чтобы противник знал, что ты ему не веришь или что ты что-то задумала.

– Хорошо, – решительно закончила чейнджлинг, очень осторожно подавшись вперёд и надувшись по-королевски¹⁴.

– Послушайте, – раздражённо сказала Черри, – почему бы вам не навестить Годдарда? Я знаю, что он наконец-то запустил в производство новые двигатели и топливные баки. Но он не хочет мне их показывать, потому что мы пока не можем их использовать, но вы подписываете чеки на его зарплату. Может, он хоть вас послушает.

– Может, и навещу.

"Аккуратно добавить нужное количество нытья в голос. Сесть на круп, как будто наказываешь весь мир своей задницей. "Плохой мир, как ты посмел меня разочаровать?!" Она купилась на это? О да. Проглотила крючок, леску и грузило.

Я собираюсь летать, пони. Я не могу позволить себе избавиться от тебя, но и ты определённо не можешь позволить себе избавиться от меня.

И если уж я не смогу получить согласия даже в моей собственной космической программе, то я соглашусь на снисхождение".

– Оккупант! И как поживает мой самый любимый подданный на всем белом свете¹⁵?

Кризалис вошла в переделанный чулан Оккупанта, который использовался в качестве личного кабинета в передвижном домике управления полётами.

– Знаешь, это вообще никуда не годится, – продолжила королева, пытаясь найти способ втиснуть свой круп в комнату, чтобы закрыть дверь. К сожалению, стол, практически полностью заваленный лавиной из бумаг, преграждал ей путь. – Тебе нужен настоящий офис. Тебе нужна возможность надлежащим образом контролировать миссии. А тут у тебя такой завал. Разве у нас в здании администрации сейчас нет какого-нибудь чейнджлинга, который мог бы этим заняться?

– Э… ммм… я всё ещё должен всё это просмотреть лично, – ответил Оккупант. – Помните, моя первая задача – решить, что нужно или не нужно вам видеть. Как вы и приказали, моя королева.

– Что ж, нам действительно нужно постараться дать тебе лучшее, мой дорогой, – промурлыкала Кризалис. – Я никогда и не предполагала, что ты так хорошо справишься с подобной задачей, когда ты был простым стражем на входе.

– Э-э, ну, я вроде бы всё ещё страж, – ответил Оккупант. – Если кто-то хочет добраться до вас, по крайней мере, когда речь идёт о космической программе, он должен пройти мимо меня.

– И я это очень ценю. Я так ценю это, что на самом деле хочу ускорить строительство твоего постоянного офиса и зданий управления миссиями, – Кризалис драматично вздохнула. – Как жаль, что у нас недостаточно денег на всё это.

– Э-э, ну да. Фактически, нам, вероятно, придется вернуть аванс, плюс штраф по контракту на изыскания, если у нас возникнут какие-либо задержки при строительстве цеха вертикальной сборки, – чейнджлинг покачал головой. – Простите, моя королева. Я вообще не должен был брать этот контракт, но я думал, что мы сможем отправить ракету так далеко.

– И я думаю, что мы всё ещё можем. Это просто вопрос модификации того, что у нас уже есть. Черри была так близко к цели во время последнего полёта…

– Гм… не особо, – неуверенно сказал Оккупант¹⁶.

– Да ладно, почти долетела, – добавила Кризалис. – И я думаю, что могу... Та-а-ак...

Когда королева ещё раз попыталась больше протиснуться в комнату, её переднее копыто задело стол Оккупанта, вызвав небольшую лавину документов. И на одном из них был большой красно-зеленый логотип "Ракетных запчастей Черри" и формат, очень похожий на… контракт.

– Что это?

Один взгляд на морду Оккупанта, особенно на попытку поджать клыки, сказал Кризалис всё, что она хотела знать. Это был один из тех документов, которые, по мнению Оккупанта, ей видеть не стоит.

Она прочитала его. Это оказалось хоть и кратким, но весьма увлекательным чтивом, особенно из-за того, какую сумму битов предлагали за то, что выглядело как тривиальная задача.

– Черри Берри действительно готова платить нам за что-то? – спросила королева.

– Э… понимаете…

Каждое слово, которое произносил Оккупант, казалось, приходилось тянуть из него клещами.

– Мы создали подставную компанию, чтобы у нас была мастерская в Эпплузе, и мы могли продавать излишки запчастей, верно? Ну и мисс Берри решила, что подобное было бы хорошим способом напрямую переправить средства обратно в космическую программу… на тот случай, если нам действительно это потребуется, – чейнджлинг указал на документ. – Доктор Годдард нашёл бланк и вписал в него контракт. В то время мы были заняты четвёртой миссией, так что мисс Берри его ещё не видела.

– Но, – отметила Кризалис, – Именно Годдард отвечает за бюджет мастерской, не так ли? Он может подписывать подобные документы. Что он и сделал.

– Э… Я полагаю, Черри Берри захочет отвергнуть этот контракт. Но доктор Годдард действительно хочет знать, что произойдёт с двигателем при посадке на воду, – крылья Оккупанта неловко дёрнулись. – Я попридержал контракт, пока у мисс Черри не будет возможности взглянуть самой.

– Ну, так уж оказалось, – заметила Кризалис, – что она только что отбыла на встречу с конкурирующими космическими агентствами. Таким образом я, будучи королевой, сейчас тут за главную, так ведь?

– Э… ну-у-у… – в маленьком чейнджлинге с большими зубами кипела нешуточная битва между верностью и ответственностью.

– И посмотри на это со светлой стороны, – добавила Кризалис, – этого, да плюс деньги от контракта на разведку, будет вполне достаточно, чтобы нанять больше рабочих и приступить к строительству здания по управлению полётами.

– Но, – сказала совесть Оккупанта в последнем призыве к власть имущим, – я почти уверен, что именно Черри Берри должна подписать его!

Кризалис смотрела, как перо и чернильница выплывают из вороха бумаги, словно дерево, растущее сквозь наметённый сугроб.

– Её сейчас здесь нет, верно? – спросила она. – А я, я ведь всё ещё твоя королева, да?

– Да, моя королева, – сдаваясь, вздохнул Оккупант.

– Тогда давай сделаем это, – сказала Кризалис, подписывая контракт. – Сегодня, если возможно.

– …И как только я снова смогла нормально дышать, я уже потеряла большую часть скорости и начала падать обратно, – сказала Черри Берри Твайлайт Спаркл. – Если наша центрифуга выдержит подобное, я собираюсь начать тренировки по торможению, чтобы посмотреть, сможем ли мы придумать какое-нибудь упражнение, чтобы предотвратить травмы или потерю сознания в следующий раз, когда это произойдёт.

– Должна сказать, – произнесла Твайлайт Спаркл, – я нисколько не удивлена. Разве вы не продували эту конструкцию в аэродинамической трубе?

– Я что, похожа на пегаса? – спросила земнопони. – Я знаю, что "Вондерболты" используют такую для тренировок и экзаменов, но я никогда не видела ни одной.

– Я построила здесь аэродинамическую трубу для нашего проекта, правда, с механическим приводом. Ваша капсула с вашей же парашютной системой проходит тесты нормально, но всё становится намного хуже без парашюта. А вот ваш ускоритель "Блоха" сам по себе просто ужасен – его постоянно поворачивает на бок при высокой аэродинамической нагрузке.

– Я бы очень хотела посмотреть на это, – заметила Черри Берри. – Звучит как незаменимое оборудование для нашей собственной космической программы.

– Буду рада показать тебе трубу! В конце концов, речь ведь идёт о спасении жизни пони! – после очень долгого колебания Твайлайт Спаркл добавила самым неуверенным тоном: – Ну... и жизней чейнджлингов, наверное...

Пока они шли, Черри Берри внимательно рассматривала ракетный корабль Твайлайт, работающий на магии. По крайней мере, корпус был уже готов для испытаний двигателей.

Доктор Годдард только презрительно усмехнулся бы, увидев подобный дизайн. Доктор фон Браун поставил бы под сомнение его пригодность тихим, но уверенным тоном. Кризалис посмеялась бы над глупостью пони. Но для глаз пони большой розовый корабль с длинным заострённым носом и тремя огромными вытянутыми стабилизаторами был просто идеален, вплоть до широкого люка сбоку и ряда иллюминаторов в форме сердечек.

Черри Берри прекрасно понимала, что такой дизайн непрактичен. В остальном же корабль ей очень понравился, и ей захотелось прокатиться на нём.

Если верить Твайлайт Спаркл, эта штука могла вместить семерых пони, при этом три четверти внутреннего пространства использовалось для пассажирского и грузового отделений. Пока, к сожалению, он оказался ближе всего к полёту, когда его испытывали на весах – работающих на установленном вертикально корабле двигателей хватило, чтобы снизить вес корабля на четверть.

"Тем не менее", – с тоской думала Черри, – "держу пари, что в аэродинамической трубе он выглядит просто отлично".

"Мы должны получить эти новые двигатели. И быстро".

– Это двигатель, который хочет испытать Годдард? – спросила Кризалис Уорнера фон Брауна, который на сей раз решил провести ночь на новой базе, прежде чем отправиться в Эпплузу на поезде, хотя прибыл сюда морем.

Кризалис ожидала обнаружить на складах, примыкающих к ЦВС, ещё один гигантский цилиндр с соплом, выпирающим из днища, как у "Блохи". И у этой штуки было похожее сопло, но не было никакого цилиндра – только причудливая путаница труб и каких-то электрических моторов. У королевы было примерное представление, для чего вообще предназначалась половина этих штук, но, поскольку Годдард не торопился сообщать о своей работе, пока она не была завершена, то окончательного варианта она ещё не видела.

Одно можно сказать наверняка, её первоначальный план – просто прицепить пару "Блох" по бокам двигателя на жидком топливе "Вертлявый" – только что "попробовал радугу"¹⁷.

– Иногда я не знаю, о чём думает мой коллега, – заметил фон Браун. – По крайней мере, он мог бы отправить хоть один топливный бак и немного топлива. Но нет. Он прислал нам один только двигатель без всякой возможности его запустить.

– А нельзя ли прикрутить к нему сверху "Блоху"? – спросила Кризалис.

– У них совершенно различное топливо. Да и выхлоп твердотопливного ускорителя просто уничтожит "Вертлявого".

Кризалис пожала плечами.

– А можете ли вы сделать вокруг него что-то типа оболочки? – спросила она. – То, к чему мы могли бы прицепить четыре "Блохи".

Минотавр покачал головой.

– Вы говорите про обтекатель. Теоретически мы могли бы сделать подобное, но с теми материалами, что у нас есть в наличии, нам всё равно нужно будет как-то укрепить нижнюю часть конструкции. Иначе всё это рассыплется под действием тяги двигателей.

Кризалис осмотрела оставшийся запас из полутора десятков двигателей "Блоха"¹⁸.

– Капсула уже восстановлена? – спросила она.

– Да, – ответил фон Браун. – Мы как раз собирались перевезти её на склад.

Концентрируя свою магию, Кризалис осторожно поднимала одну "Блоху" за другой. Когда пять двигателей встали на полу складского помещения буквой "Х", она указала в их сторону копытом.

– Мы скрепим их вместе, – начала королева, – поставим "Вертлявый" сверху, а капсулу уже поверх него. Парашюты на капсуле и на четырёх боковых двигателях.

Минотавр задумчиво посмотрел на предложенное Кризалис.

– Интересное предложение.

– Это был скорее приказ, чем предложение, доктор.

Взгляд фон Брауна стал куда менее задумчивым, зато в нём появилось куда как больше опасения.

– Вы же не собираетесь полететь на этой фиговине? – ахнул он. – Вы же видели, какие проблемы были уже с тремя "Блохами", а уж с пятью…

– Мы можем активировать не все пять сразу, – сказала Кризалис. – Сначала мы запускаем два двигателя для медленного подъёма до определённой высоты, а затем оставшиеся три, когда я достигну более разрежённого воздуха. Если в самом начале корабль будет достаточно медленным, он ведь избежит проблем с турбулентностью, верно?

– Ну-у-у... в теории… – голос фон Брауна тянулся в глубокой задумчивости.

– И будет интересно посмотреть, как это всё работает, не так ли?

– Да, – кивнул минотавр. – Да, теоретически это можно заставить сработать.

– Тогда давайте так и сделаем, – сказала Кризалис. – Чем раньше мы завершим этот испытательный полёт, тем скорее Годдард получит свои результаты, и тем быстрее мы избавимся от "Блох".

Когда минотавр начал отдавать приказы чейнджлингам на складе, Кризалис вышла, чтобы облачиться в свой скафандр.

"Самое прекрасное", – подумала она, – "что мне ни разу не пришлось использовать контроль разума. Фон Браун всё сделал с собой сам. Это лучшая форма контроля разума".

Вечернее солнце освещало лакированные крылья биплана Черри Берри, когда он приближался к импровизированной взлётно-посадочной полосе Космического центра Хорстона. Экскурсия по научно-исследовательскому центру Твайлайт, а в особенности демонстрация аэродинамической трубы, была крайне познавательной. Оказалось, что Космическая программа чейнджлингов много чего упустила и это надо было наверстать. Ей не терпелось рассказать всё доктору фон Брауну и доктору Годдарду… за исключением того, что она должна была закончить подведение итогов Четвёртой миссии, прежде чем возвращаться в Эпплузу.

Черри Берри вышла на последний вираж перед заходом на посадку, выровнялась… и заметила что-то слева от себя.

На стартовой площадке что-то было.

Земнопони даже не знала, что поразило её больше – тот факт, что на площадке, которая, определённо, должна была быть абсолютно пустой, вообще что-то было, или сама эта… штука. Похоже на то, что какой-то пони попытался сделать нечто похожее на дротик для дартса из ускорителей "Блоха".

"О Фауст. Кто-то именно это и СДЕЛАЛ. И я знаю, кто. Наземная бригада чейнджлингов, покидающая площадку на максимальной скорости, это лишь подтверждает".

Несмотря на стремительно растущее беспокойство, Черри Берри посадила самолёт на полосу со своей обычной осторожностью, потому что некоторые вещи просто нельзя делать второпях, если только нет желания попасть в больницу. В тот же момент, когда самолет замер после энергичного торможения, и двигатель выключился, земнопони выскочила из кабины и понеслась к центру управления полётами.

Конечно же, там был Оккупант, который вместе с помощниками заканчивал по списку последнюю предстартовую проверку. Черри бросила на него самый угрожающий взгляд, какой могла, а затем бросила ещё один на фон Брауна, который с интересом наблюдал за иллюзией телеприсутствия. Там была эта штука на стартовой площадке; авиагоризонт, альтиметр, список ступеней, а также там была Кризалис, с нейтральным выражением, спокойная, проверяющая приборы в капсуле с самым демонстративно профессиональным видом, какой только могло припомнить разъярённое воображение земнопони.

Оккупант съёжился, но не остановился.

– Связь с капсулой, окончательный обзор задач миссии.

Черри Берри впилась взглядом в Драгонфлай, которая должна была следить за снаряжением и парашютами, и протянула копыто. Драгонфлай застенчиво сняла гарнитуру с головы.

– Она наша королева, – тихо прошептала чейнджлинг.

– Я не виню тебя, – коротко буркнула Черри Берри, нажимая на тангенту микрофона. – Миссия… Пять, Хорстон. Проверить контрольный список полётных заданий.

"Спокойствие. Профессионализм. Ты не будешь кричать во время подготовки к полёту. Ты ничего не сделаешь, что может вывести из душевного равновесия пилота. Управлять ракетой нужно аккуратно и уважительно. Гнев, страх, паника – убивают с такой же вероятностью, как и вышедший из строя двигатель или сломанное крыло. И если ты и чувствуешь эти эмоции, то не будешь их показывать, так как в группе они лишь приумножатся и выйдут из-под контроля, как лесной пожар".

"А Кризалис хороша", – добавила профессиональная часть разума Черри Берри, противопоставляя себя остальной "лягать-эту-королеву-до-потери пульса" части, – "Даже не дрогнула, услышав мой голос".

– Задачи миссии: испытание поэтапного зажигания нескольких ускорителей; обзор морской целевой зоны; испытание двигателя "Вертлявый" на жидком топливе при погружении в воду.

Перед глазами Черри Берри висел лист бумаги, удерживаемый магией чейнджлинга, а если быть совсем точным, то Драгонфлай.

– Э… Принято, миссия пять. Контрольный список проверен. Проверьте переключение на внутреннее питание.

– Пятая миссия подтверждает переход на аккумуляторы. Все системы в норме. Жду команды на старт, – спокойная, ровная, полностью всё контролирующая королева.

– Пятая миссия, Хорстон… – Черри Берри взяла паузу.

"Из-за того, как они всё это устроили", – пронеслось в голове, – "я не могу отложить миссию. Тем более, что кнопка запуска на стороне Кризалис, а не тут. И то, что я сейчас предприму, создаст прецедент… Так что же мне делать?"

– Ожидаю, Хорстон.

В этом голосе не было ни тени насмешки или издёвки. Ровный, профессиональный… Черри уже начинала ненавидеть эти прилагательные.

– Я настоятельно рекомендую отменить миссию из соображений безопасности экипажа. Миссия пять – полностью непроверенная конфигурация с характеристиками, близкими к забракованному варианту конструкции. Испытания в аэродинамической трубе, проведённые сегодня днём на мысе Дружбы – "это должно заставить её зашевелиться", – подумала Черри, – подтверждают, что на любых скоростях, близких к звуковым, сопротивление воздуха делает "Блоху" без обтекателя сверху крайне неэффективной и почти бесполезной. Ускоритель становится неконтролируемым. Ответьте, пожалуйста.

– Хорстон, Миссия пять, – ответила Кризалис. – Этот пуск был моим решением и находится под моим контролем. Ответственность полностью лежит на мне. По моим оценкам, этот запуск должен быть безопасным и успешным. Твои опасения учтены.

Черри Берри бросила взгляд на фон Брауна, который лишь пожал плечами. Да уж, много от вас помощи, доктор.

"Итак… время принятия решения. Сейчас я могу противостоять Кризалис, заставить кого-то из нас отступить. И на этом, вероятно, космическая программа и закончится. Или я могу отступить и, возможно, позволить Кризалис убить себя. Что, определённо, положит конец космической программе и, вероятно, всей расе чейнджлингов как таковой".

Все глаза в центре управления полётами теперь смотрели на розовую земную пони, всё ещё в лётном шлеме и с опущенными на глаза очками.

– Принято, Миссия пять, – произнесла Черри. – Вы… У вас всё готово к старту. Когда будете готовы, активируйте первую ступень.

– Принято. Миссия пять готовность к старту, – сообщила Кризалис. – Ожидайте.

И только теперь, всего на мгновение, те, кто отвечал за управление полётом, могли заметить, как самоконтроль Кризалис дрогнул, когда она сделала несколько глубоких вдохов и медленных выдохов, готовясь к запуску.

– Спасибо, – пробормотал Оккупант Черри Берри. – Но я думал, что ты собираешься прервать старт, как только вошла в дверь.

– В любом случае сейчас я её остановить не могу. Если бы я попробовала, то это разрушило бы программу. А мы всё ещё так далеко от нашей цели… и, кроме того, – добавила земнопони, – если бы это она была в этом кресле, а я – там, я бы тоже стартовала, наплевав на любые опасности...

Черри покачала головой.

– Но надеюсь, что у меня будет больше разума, чем…

И в этот момент заработали двигатели – или, по крайней мере, два из них. Уродливая штуковина поднялась с площадки на двух столбах дыма, взлетая гораздо медленнее, чем при предыдущих запусках.

"Больше вес", – подумала Черри, – "вот тяга и уменьшилась. Зато в качестве бонуса – лишь чуть больше двух "же" при запуске".

Ракета взлетела под углом в сорок пять градусов, аккуратно выправила направление в сторону целевой зоны, которую пропустила четвёртая миссия. Кризалис управляла кораблём немного неуклюже, и тот попытался опустить нос ближе к горизонту, но королева чейнджлингов воспрепятствовала этому, направив корабль под нужным углом…

…Но не по желаемой траектории, как отметила Черри.

– Вектор прямого движения слишком мал, – буркнул фон Браун. – Уменьшение тяги двигателей, чтобы скорость осталась дозвуковой, было...

На высоте шестисот метров выгорели первые два ускорителя. Не делая паузы, Кризалис запустила оставшиеся двигателя, и летящий дротик рванул вперёд…

…и вниз.

– Слишком большая тяга, – продолжил минотавр. – Она приближается к звуковому барьеру. Ей нужно набирать высоту.

Спроецированная иллюзия также включала показания величин тангажа, рыскания и крена, используемых для управления кораблём. Черри посмотрела и, к своему нарастающему ужасу, заметила, что и тангаж, и рыскание были максимальными. Кризалис изо всех сил тянула рычаги управления, пытаясь поднять нос ракеты… безуспешно. Фактически, на проекции Черри ясно видела, как нос продолжает опускаться вниз.

Маркер направления сместился почти к линии, разделяющей синее и коричневое на авиагоризонте.

– Пятая миссия, Хорстон, – произнесла Черри, заставляя себя говорить хоть и быстро, но спокойно. – Тяга увлекает ваш нос вниз. Можете отменить миссию?

– Ответ отрицательный, Хорстон, – голос Кризалис на самом деле казался даже немного скучающим. Это должно было сработать. – Я сохраняю высоту. Нет необходимости в прерывании миссии.

"И, – запоздало подумала Черри Берри, – "миссию ни в коем случае нельзя прерывать."

Парашюты разорвёт в клочья, если они откроются на скорости близкой к звуковой, а ускорители отключить тоже невозможно.

А потом, к счастью, двигатели отключились сами, выгорев на высоте чуть больше двух тысяч трёхсот метров. И, как и в полёте Черри Берри, уродливый дротик Кризалис врезался в стену звукового барьера и без тяги был отброшен назад, потеряв половину своей скорости примерно за две секунды.

За эти две секунды корабль поднялся ещё примерно на четыре метра… а затем резко провалился вниз, очень быстро падая капсулой вперёд в океан, раскинувшийся внизу.

– Пятая, Хорстон, – сказала Черри Берри, – индикаторы парашютов зелёные, открывайте их.

Кризалис, пристально глядя на что-то, находящееся на контрольной панели, не ответила.

– Высота тысяча шестьсот и падает, – пророкотал фон Браун. – Она должна открыть их на тысяче или…

Прошло несколько секунд, пока копыто Кризалис не покинуло рамки иллюзии и неуверенно не потянулось к устройству открытия парашютов…

…И на девятистах метрах, наконец-то, нажало на переключатель.

Было выпущено все пять парашютов. Секунды тянулись, пока корабль продолжал падать, парашюты медленно возвращали корабль обратно в вертикальное положение, ловя ветер, пока, наконец, полностью не раскрылись на высоте двухсот семидесяти метров. К двумста сорока метрам скорость снижения, достигавшая ста пятидесяти метров в секунду, упала до вполне неспешных пяти с половиной.

– Хорстон, Миссия пять, – спокойно отчиталась Кризалис. – Ничего хорошего по целевой зоне. Близко, но недостаточно близко. Готова к приводнению и испытанию "Вертлявого".

Черри Берри выключила свой микрофон.

– Эта штука хоть плавать будет? – спросила она.

– Пять пустых ускорителей? Конечно будет, – небрежно ответил фон Браун. – Знаешь, этот полёт дал мне множество идей для новых систем…

Карандаш в могучей руке минотавра с фантастической скоростью летал по листу бумаги, делая заметки.

На иллюзии ракета приводнилась, отцепила все свои парашюты и опрокинулась набок.

– Вы сказали, что оно будет плавать! – ахнула Черри.

– Я никогда не говорил, что вертикально, – ответил фон Браун, не отрываясь от своих записей.

– Приводнение, – сообщила Кризалис с экрана. – Проведение испытаний жидкостного ракетного двигателя "Вертлявый".

Когда капсула космического корабля начала опускаться ниже поверхности воды, из длинного кожуха, соединяющего капсулу с двигателями, полетели искры. Они прекратились, когда космический корабль завершил свой разворот, плавая вверх ногами.

На проекции Кризалис смотрела, полуприкрыв глаза, очевидно, ей мешала её же грива, свисающая теперь внутри её шлема.

– Испытания завершены, – сообщила королева. – Пятая миссия завершена, состояние стабильно, течи в капсуле отсутствуют, ожидаю эвакуации.

И вот наконец в её голосе закралась лёгкое раздражение.

– Можете не торопиться.

МИССИЯ 5 ОТЧЁТ

Краткое описание миссии: Пролёт и наблюдение за подводными образованиями возле новой стартовой площадки (незавершённый контракт предыдущей миссии); наблюдение за характеристиками нового жидкостного двигателя "Вертлявый" в погружённом состоянии.

Пилот: Кризалис.

Продолжительность полёта: 1 мин. 55 сек.

Максимальная скорость: 319 м/с.

Максимальная достигнутая высота: 2384 м.

Дальность полёта при посадке: 10,5 км.

Выполнено контрактов: 1.

Достижения: новый рекорд наземной дистанции.

Выводы из полёта: Если что-либо и продемонстрировало бесполезность и опасность "Блохи" в качестве основной двигательной установки, то это именно эта миссия. Мы даже близко не приблизились к целевой зоне. Единственная хорошая часть этого полёта, кроме того, что пилот не погиб, была проверка работы двигателя "Вертлявый". Никаких полётов, пока мы не получим двигатели лучше этих!

ОЦЕНКА МИССИИ: ПРОВАЛ.

Спасательной команде пришлось вызвать подкрепление с базы – почти всех чейнджлингов, имевшихся в наличии. В конце концов, уставшие и вымотанные после двадцати одного километра в сумме, они опустили Штуку на сушу рядом со складами ЦВС. Кризалис стояла рядом с кораблем, сняв шлем и демонстрируя спокойствие и самоконтроль всем, кто только хотел их видеть.

Черри Берри старалась изо всех сил, когда выходила из пункта управления полётами, но каждый чейнджлинг чувствовал, как от неё исходит ярость, даже если земнопони заставила свою мордочку принять выражение лишь лёгкого раздражения и шагать в медленном, небрежном темпе. Черри дождалась, пока не подошла достаточно близко, чтобы говорить вежливо, а не орать.

– Чейнджлинги и джентльмены, – сказала она, – не могли бы мы с королевой Кризалис поговорить наедине?

Чейнджлинги, настроенные, как никакой другой вид на Эквусе, на эмпатические чувства, расслышали это как: "Убирайтесь, или я оторву вам головы". Разумеется, все они безоговорочно подчинились.

Оказавшись вне пределов слышимости остальных, Черри сказала:

– Хорошо. У вас нашлась своя дорожка. Вы таки получили свой полёт. Вы сожгли пять "Блох", которые мы могли бы продать. И вы четыре раза чуть не убили себя, – земнопони нарисовала линию на земле. – Перегрев двигателя мог вызвать взрыв, поскольку ваша конструкция оставляла очень мало места центральному двигателю для охлаждения.

Вторая линия появилась рядом с первой.

– Вы летели под опасным углом и оказались на опасно малой высоте после окончательного выгорания ускорителей, рискуя столкнуться с водной поверхностью, когда двигатели ещё работают или до того, как парашюты успеют раскрыться.

Третья линия присоединилась к первым двум.

– Вы слишком долго ждали, чтобы раскрыть парашюты, рискуя, что они не откроются вовремя, чтобы замедлить вас для безопасного приводнения.

Четвёртая линия завершила группу.

– И, наконец, парашюты в такой конфигурации могли перехлестнуться между собой, порвав стропы и купола, и вы рухнули бы в воду.

Черри Берри, опустив копыто, посмотрела на Кризалис.

– Что вы можете сказать в своё оправдание?

– А вот что, – невозмутимо ответила Кризалис с победным тоном. – Я установила новый рекорд дальности. Десятикилометровая отметка означает, что в ближайшем будущем мы можем ожидать чек от Королевского астрономического общества.

Королева слегка улыбнулась перед тем как добавить:

– И если бы у меня было на десять секунд больше тяги, я бы сумела поднять этот нос.

Сказав своё слово, Кризалис прошла мимо Черри Берри.

– Я пойду в административный корпус, чтобы раздеться, – сказала она, не оглядываясь. – И я бы предпочла побыть при этом одна.

Черри Берри не могла сдержать гнев.

– РРРГХ! – прорычала земнопони. – Это всё только ради того, чтобы доказать, что ты пилот? Да? Что ж, ты пилот!

Она топнула копытом в бессильной ярости:

– Ты отличный пилот! А теперь перестань пытаться это доказать!

Кризалис остановилась.

– Прямо в яблочко, – сказала она.

А затем она потрусила дальше, спокойная, хладнокровная, собранная, открывая дверь административного здания с помощью своей магии, и войдя в переносное сооружение, закрыв её за собой.

Только оказавшись одна среди пустых столов и с запертой дверью, она позволила себе медленно плюхнуться на бок.

Через несколько секунд она свернулась клубочком, когда её начало трясти.

Дверная ручка дёрнулась, а мгновение спустя загремел ключ, замок щёлкнул, и дверь открылась.

– Ваше величество, – начал Оккупант, – я принёс вам формы отчёта после миссии…

Кризалис подняла голову с пола и свирепо зашипела.

– Селестия… нет, Луна… Фауст… в смысле, зайду попозже! – дверь захлопнулась, и гул лихорадочно жужжащих крыльев чейнджлинга быстро смолк.

Сверкнув зелёной магией, Кризалис снова заперла дверь и вернулась к давно уже назревшим рыданиям.

Примечание автора:

Ага, профессионализм против гордости, или Кризи, демонстрирующая, что она может быть такой же тупицей, как и её подданные.

Сначала я планировал посвящать целые главы тому, что делают другие космические программы. Потом мне стало скучно, и я решил: "Нет, я хочу проходить миссии, чёрт возьми". Итак, поскольку, в отличие от KSP, строительство требует времени, больше полётов в этой главе означало как минимум ещё один запуск с двигателем "Блоха". И я старался изо всех сил, даже использовал несколько двигателей, только чтобы доказать, что носовые обтекатели важны.

(Раньше была штука под названием "Разрушительная активация": это когда ставишь кучу твердотопливных ускорителей друг на друга и зажигаешь по очереди. Когда загорается следующий ускоритель, он перегревает и взрывает тот, что под ним. Однако в обновлении 1.1 KSP значительно снизили эффект от перегрева – подробнее об этом будет в следующих главах – в результате чего "Блоха" №2 сжигала три четверти топлива, до того как предыдущая взрывалась. Так что этот вариант был отброшен, что для меня было радостно вдвойне, поскольку даже Кризалис дважды подумала бы о намеренном взрыве отдельных частей своего собственного корабля).

Я сначала выполнил миссии, прежде чем начать писать хоть что-либо, кроме общих набросков. Я сначала запустил миссию 4 из отдельно сохранённого файла, чтобы убедиться, что эта штуковина вообще будет управляемой, до фактического прохождения. Миссия 5 запустилась сразу же в основном сохранении, без сучка и задоринки… но.

По просьбе, высказанной некоторыми из вас, я хотел добавить к сюжету скриншоты, поскольку корабли уже далеко уходят от дизайна первой универсальной ракеты KSP. Но тут есть проблема: сложно одновременно выполнить задание и выбрать правильный момент, чтобы нажать клавишу "принт скрин" на клавиатуре. А затем мне ещё нужно приостановить игру, чтобы войти в графический редактор, вставить там снимок экрана и сохранить файл. Это означает, что ошибки закрадываются как в сам полёт, так и в картинку с экрана.

Чтобы получить желаемые кадры, потребовалось пять прогонов Миссии 5. Три из этих пяти полётов привели бы к неминуемой гибели пилота. Как только я активировал вторую ступень, кораблю ничего не хотелось, кроме как начать кувыркаться, а это означало, что выживаемость в полёте полностью зависела от того, какую высоту я набрал с первыми двумя двигателями.

Полагаю, я мог бы сыграть в "Тупые ракетные трюки", но в КПЧ сейчас не стали бы таким заниматься. Кризалис получила своё спасение (и хорошие причины для кошмаров). Черри хочет избавиться от "Блохи".

И в следующей главе она исполнит своё желание. Очередной мозговой штурм от фон Брауна приносит свои плоды, как и секретный план Годдарда. А чейнджлинги сталкиваются с симпатичными, маленькими топливными баками… конечно, ничего плохого из этого не выйдет.

¹↑ Которая всё равно не обманула ни одного мэйнхэттенца. Они, конечно же, знали, что любой неопытный рабочий, с которым никто не был знаком, был чейнджлингом, и что по-настоящему безопасно находиться только рядом с пони, которых вы знали лично. Это развеселило чейнджлинга, известного как Ганди Данцер, что свистнул образ пони-железнодорожника, который, к сожалению, умудрился переоценить свои навыки в равновесии и рухнул с моста. Это было несколько лет назад, и благодаря небольшой удаче, фальсификации больничных записей и симуляции амнезии друзья и семья покойного так никогда и не поняли причины, почему земной пони не боится высоты, уже однажды упав. Ну, если, конечно, не считать за таковую шутку Ганди: "Может быть, потому что я не помню, как упал".

²↑ И, по словам самой Черри Берри, едва-едва. Как она утверждала, всё, что тяжелее или быстрее её биплана, не имело ни шанса приземлиться тут. У земнопони было сильное искушение заявить, что это место вообще подходит только для её вертолёта, но вертолёт не мог предоставить требуемую для её поездок по работе скорость.

³↑ В принципе работа могла бы быть завершена и за три недели при ясной погоде, но региональный руководитель погодных команд заявила, что её график должен соблюдаться, и ей плевать, космические корабли там или нет. В противном случае все окружающие смогут насладиться маленьким и симпатичным ураганчиком с дождём и ляганым ветром через пару недель. Инженеры хоть и утверждали, что здания могут выдержать любой ураган… но заявлять это непосредственно Ай Волл они не стали, опасаясь, что та воспримет это как вызов.

⁴↑ С другой стороны, инженеры настойчиво указывали, что они по-прежнему имеют дело с землёй в болоте, лежащем на берегу океана, и что они абсолютно точно не могут гарантировать восемнадцать тонн плюс хотя бы полграмма.

⁵↑ Передав Дабл Фейсу приказ Кризалис заниматься почтой улья. По крайней мере, нежелательный гость будет полезен хоть в такой малости.

⁶↑ Вот только не надо говорить "жучила".

⁷↑ Не говоря уже о дефиците магического заряда в двигателе её самолёта, а найти чейнджлинга или единорога для его зарядки зачастую оказывалось той ещё проблемой, из-за чего Черри приходилось задерживаться где-нибудь на день, а то и больше, а потом это потерянное время приходилось наверстывать ещё активнее, когда она всё же добиралась до своей следующей остановки на маршруте Улей-Эпплуза-Хорстон.

⁸↑ Часть названия подставной фирмы "прочие подработки" принесла компании битов куда больше, чем ожидалось. Эпплуза – находящийся на подъёме приграничный город – испытывал хроническую нехватку рабочей силы. Местные пони по-прежнему не любили чейнджлингов, но они были более чем готовы нанять их на подённую работу… а чейнджлинги из-за их повальной нехватки независимого мышления подходили для этой работы как никто другой в Эквестрии. В результате теперь уже Годдард Грифон жаловался на нехватку рабочей силы, так как много его рабочих были вынуждены работать подённо из-за непрерывно растущей базы постоянных клиентов.

⁹↑ Увы, его слишком удачно назвали (Файрбол – огненный шар. Прим.пер.). Сразу после взлёта "Миссия XL-1" врезалась в отвесную скалу, а ракетный ускоритель взорвался в потрясающем шаре огня и дыма. Будучи драконом, он выжил. Будучи достаточно молодым драконом, он не смог обойтись без травм. И будучи драконом любого размера, который только что потерпел неудачу в чём-то, он был очень, очень несчастлив.

¹⁰↑ Черри Берри настояла, чтобы подобное стало стандартной процедурой, в тот же день, когда фон Браун объявил об обновлении оборудования. Земнопони слишком часто участвовала во встречах с руководством космической программы, которые перерастали в перепалки, поэтому настаивала на чёткой и однозначной связи между центром управления полётом и кораблём. Это означало один и только один голос с каждой стороны. Что бы ни хотел передать Центр управления полётами, это должен озвучивать запасной пилот того, кто находится в капсуле. Оккупант поддержал это предложение, в основном, чтобы быть уверенным, что за микрофон не посадят его.

¹¹↑ Сильно растянутую под действием ускорения, но всё же узнаваемую.

¹²↑ И которая однажды уже напугала шестерых чейнджлингов до усрачки, хотя, честно говоря, значительную часть ужаса нагонял боевой клич берсеркера: "ЭТО КАРТОННАЯ КОРОБКА!"

¹³↑ Так совпало, что эта фраза в культуре чейнджлингов была одним из наиболее милых проявлений чувств наряду с такими фразами как: "Я, вероятно, не брошу тебя на растерзание толпе, если нас обнаружат" и "Мне бы не хотелось засовывать тебя в кокон только ради получения повышения. Я, конечно, всё равно тебя туда засуну, но буду чувствовать себя ужасно". Простое "Я люблю тебя" никогда не приживалось в среде чейнджлингов, главным образом потому, что, хотя чейнджлинги и могут ощущать любовь друг друга, съесть её не получается.

¹⁴↑ Поза, которой её научила мать много лет назад. Это был достаточно тяжёлый урок; Кризалис была очень жизнерадостной и оптимистичной личинкой, и ей потребовалось много лет самолично управлять ульем и познать разочарование, необходимое для поистине царственного приступа жалости к себе.

¹⁵↑ Теперь это была уже не такая большая ложь, как раньше. Кризалис честно оценила абсолютную верность Оккупанта, которой она собиралась беспардонно пользоваться. Что ещё важнее, она одобряла усердие и энтузиазм этого чейнджлинга, и (что было большой редкостью среди её подданных) смутное признание пределов своей компетенции. Оккупант на удивление хорошо справлялся с возложенной на него ответственностью, и Кризалис собиралась навесить на него ещё, злоупотребляя своей абсолютной властью.

¹⁶↑ Это было ещё одно качество, которое Кризалис ценила: Оккупант говорил ей то, что ей нужно было услышать, а не то, что она услышать хотела. Конечно, она могла оценить это только постфактум; в тот момент, когда ей это говорили, она обычно приходила в ярость.

¹⁷↑ Не так давно появившееся жаргонное словосочетание, распространённое среди монстров, преступников и вообще всех тех, кто мог ожидать, что им будут противостоять самые известные герои Эквестрии. Заменило старое "унесло в Тартар".

¹⁸↑ Несмотря на достаточно активные продажи, на складе на окраине Балтимэйра оставалось ещё более пятидесяти штук ускорителей. Если бы жители Балтимэйра знали, что именно там находится, они, вероятно, потребовали бы маркировать его как крайне опасный.

Глава 7: Миссии 6, 7 и 8: Образцовые гении создают значительный беспорядок

Уорнер фон Браун, Черри Берри и Кризалис сидели в один ряд на балконе с видом на диспетчерский пункт мыса Дружбы. Это место специально было выделено для представителей прессы и VIP-персон, и все они думали об одном и том же: "я хочу здание центра управления полётами как у них".

По сравнению с тем, что отгрохали пони, центр управления полётами космической программы чейнджлингов был просто лачугой – буквально передвижной бытовкой на салазках. Верная своему слову Кризалис всё же выделила средства на строительство нового центра управления досрочно, но он всё равно не мог быть закончен ещё как минимум в течении месяца. И даже когда его достроят, он не будет столь же красив, как тёплый, удобный, хорошо освещённый зал управления у пони, с большой галереей для посетителей¹. Вместо столов, разбросанных тут и там, здесь были аккуратные ряды рабочих станций. У каждой пони была собственная иллюзорная проекция, настроенная так, чтобы работник мог сосредоточиться на своей конкретной задаче².

Настроение в центре управления также вызывало зависть у всех присутствующих руководителей КПЧ. В отличие от порой раздражительного, а чаще всего "мы с тобой просто работаем вместе, больше у нас нет ничего общего" взаимодействия в КПЧ, пони из Космического агентства Эквестрии были друзьями, и весьма близкими. Хоть необходимость и вынудила пони принять систему, в чём-то похожую на систему КПЧ, но благожелательность и участие со всех сторон заставляло всё выглядеть по-другому.

По сравнению с этим текущие рабочие отношения в КПЧ казались…

Напряжёнными.

Это было необычное, редко используемое слово, которое никогда не означало ничего хорошего, но Черри Берри считала, что оно соответствовало настроению в космической программе чейнджлингов после почти катастрофического полёта Кризалис.

Она не могла понять, что именно создавало такое напряжённое настроение. Но всё опасное и должно создавать напряжение. Просто так оно не появляется. Можно напрягаться, например, из-за чувства страха, но Черри не думала, что причина в этом.

После полёта Кризалис мнения о нём разделились на два лагеря. Не-чейнджлинги считали, что это был безрассудный приступ тщеславия, и не более того. Чейнджлинги, с другой стороны, не переставали обсуждать то, насколько храброй и спокойной была их королева перед лицом почти верной смерти. Тот факт, что она сама поставила себя в ситуацию, когда смерть была почти неизбежна, их совсем не беспокоил. Такова была жизнь чейнджлингов. Фактически, это было прописано в должностной инструкции королевы чейнджлингов.

Но если Кризалис и заметила, что её подданные стали относиться к ней с немного большей привязанностью и преданностью, то показывать этого не стала. Она вообще последнюю пару недель после полёта почти ничего не демонстрировала. Королева всё время оставалась в одном и том же режиме "профессионального пилота". По мнению Черри, это было нехорошо. Пилотам нужно было уметь расслабляться.

Первоначально земнопони намеревалась примерно наказать своего мятежного босса, назначив ей дополнительные симуляции и тренировки. Но всё пошло прахом, когда Кризалис опередила её, сама потребовав дополнительных тренировок и более интенсивных симуляций. В течение двух недель королева с головой окунулась в работу космонавта, как никогда раньше. Её требования о тренировках в космической капсуле, время, проведённое в центрифуге, и прочие физические нагрузки, дошли до того, что даже Черри, одержимая полётами, начала считать это ненормальным.

Наконец, заметив, что дыры в ногах Кризалис увеличиваются из-за отсутствия нормального питания, земнопони использовала предстоящую перевозку тренировочного оборудования из улья в космический центр как предлог, чтобы объявить мораторий на все занятия. Затем она заставила королеву пойти и сделать всё, что необходимо, чтобы насытиться и набрать вес до возвращения к тренировкам. Кризалис исчезла на неделю, в течение которой ведущая затворнический образ жизни богатая светская львица Кул Дринк объявилась в Лас-Пегасусе, предоставив таблоидам и жёлтой прессе достаточно материала для целой кучи статей.

А затем королева прибыла в новый космический центр в Хорстоне, лично наблюдать за сборкой симуляторов, проверить заключительные этапы строительства ЦВС и центра слежения, ну и сбросить весь тот вес, который ей удалось набрать от пустоватой любви элиты Лас-Пегасуса.

Она даже начала изучать химию, чтобы понять основы работы ракетных двигателей, чем шокировала Черри Берри до крайности. Кризалис ненавидела научные подробности космической программы. Чтение книг утомляло её до слёз. (Собственно, как и любая книга, в которой не было Дэринг Ду или кобылы с наполовину сорванной блузкой на обложке).

А потом, когда земнопони уже всерьёз забеспокоилась о психическом здоровье королевы, пришло приглашение от Твайлайт Спаркл на следующий запуск эквестрийского космического агентства. Это, к огромному облегчению Черри Берри, отвлекло всех от предыдущего полёта и состояния Кризалис.

Теперь, удобно устроившись в мягком кресле и глядя на предстоящий запуск с высоты полёта пегаса, земнопони вытащила из своей седельной сумки небольшую коробку с вишнями и откинулась на спинку кресла, чтобы насладиться зрелищем.

"У меня был напряжённый месяц, – подумала она. – Сейчас я собираюсь расслабиться, и никакая темпераментная королева чейнджлингов не испортит мне этого".

Между тем, рядом с ней королева чейнджлингов, о которой и шла речь, неподвижно сидела в своём кресле и пыталась притвориться, что не завидует отсутствующей в данный момент принцессе-пони и её друзьям.

– Дэш, ты в порядке? – Эпплджек выполняла обязанности и планировщика миссии, и оператора связи с капсулой, хотя пони ещё и не видели необходимости в строгом контроле канала связи с помощью заклинания телеприсутствия между пилотом и землёй³.

– Да, конечно, я в порядке, – сказала Рэйнбоу Дэш из капсулы. – Мы уже готовы запускать эту штуку?

– Постой, – сказала Эпплджек. – Мы ждём подтверждения, что поисковая команда находится на позиции.

– Ну, скажи им поторопиться! – ответила пегаска. – Я готова быть крутой!

По комнате управления полётами пронесся добродушный смех, которого никогда не слышно было в КПЧ.

Рядом с Кризалис уселась пони. Это оказалась Твайлайт Спаркл – принцесса Дружбы и глава эквестрийского космического агентства, которая с облегчением вздохнула.

– Наконец-то я разместила прессу на крыше, – сказала аликорн. – Можно подумать, что им больше делать нечего, как целый час фотографировать нас с тобой. Надеюсь, им хватило.

– Понячьи проблемы, – пробормотала Кризалис⁴.

– Кстати, – добавила Твайлайт, – спасибо, что порекомендовали меня Ад Астре.

Принцесса указала на наблюдателя от Кантерлотского королевского астрономического общества, которая заняла место позади рабочих станций управления.

– Мне показались интересными её сценарии альтернативной эволюции, – после паузы Твайлайт продолжила ничуть не изменившимся голосом: – Но я думаю они были бы более захватывающими без иллюстраций.

– Один раз увидишь, никогда не забудешь, – согласилась Кризалис.

– Луна уже начинает жаловаться, – добавила принцесса, и в её тоне сквозило лёгкое недовольство, – на всех этих магических тараканов-монстров, от которых ей пришлось чистить мои кошмары.

– Ну, и какие контракты вы заключили на эту миссию? – невинно спросила королева.

– Хм? О, никаких контрактов. Это чисто тестовый полёт. Мы воспроизводим четвёртую миссию КПЧ, только с полусферическими носовыми обтекателями, добавленными к боковым двигателям "Блоха", – теперь голос Твайлайт сочился самодовольством. – Развитие этой идеи стало возможным благодаря аэродинамической трубе в нашем отделе перспективных исследований и разработок, возглавляемом моей ученицей Старлайт Глиммер.

– Уверена, что помощникам доктора фон Брауна…

– Партнёрам, – пророкотал минотавр, впрочем, не особенно-то и обиженно.

– …и моим чейнджлингам будет приятно увидеть её на экскурсии, – продолжила Кризалис. – Но игрушки – это ещё не всё, моя дорогая.

Королева заранее ожидала подобного от одной слишком самоуверенной принцессы, поэтому пришла во всеоружии.

– Мы только что закончили строительство нашей станции слежения и сборочного цеха, поэтому в ближайшую неделю или две начнём тестовые запуски новых двигательных систем. Доктор, будьте добры, материалы для краткого обзора.

Фон Браун полез в седельные сумки Черри Берри⁵ и вытащил небольшую папку, которую и протянул принцессе. Твайлайт подхватила папку магией, открыла и пролистала до иллюстраций с упрощёнными схемами.

– Два жидкостных ракетных двигателя? – спросила она.

– Первые плоды деятельности Годдарда Грифона, – ответила Кризалис. – "Факел" – это его первый серийный двигатель, построенный в натуральную величину. "Вертлявый" имеет немного меньшую тягу и весит больше, но зато имеет управляемый вектор тяги, что обеспечивает большую маневренность в полёте.

Твайлайт перевернула страницу.

– А это, должно быть, топливные баки?

– Да, два разных типоразмера в зависимости от ваших потребностей, – согласилась Кризалис. – Всё идеально стыкуется для простоты сборки с использованием двухкомпонентной системы топливо-окислитель⁶.

– Это поразительно! – ахнула Твайлайт Спаркл. – Если эти числа верны, то даже менее мощный из них выдаёт тягу больше, чем "Блоха"!

– "Блоха", – загрохотал голос фон Брауна, – никогда и не предназначалась для чего-то большего, чем быть одноразовым⁷ двигателем, который используется только для кратких лётных испытаний. В двигатели доктора Годдарда можно подавать столько топлива, сколько нужно, и можно управлять тягой – снижая скорость и расход топлива, что невозможно с твёрдотопливными ускорителями.

– Поразительно, – повторила принцесса.

– Мы также работаем над более крупными твёрдотопливными ракетами, которые будут использоваться в качестве ускорителей, – продолжил минотавр, – во многом они будут похожи на боковые двигатели, установленные на вашем сегодняшнем корабле. Одна из моделей уже в производстве, а другая…

– Тихо! – шикнула Черри Берри, толкая королеву чейнджлингов с одной стороны и минотавра с другой. – Соарин только что прилетел! "Вондерболты" наконец-то заняли позицию.

Земнопони выбросила пустую коробку из-под вишен и вытащила из седельной сумки следующую.

– Похоже, сейчас будет шоу!

– И я полагаю, мои подданные его пропустят, – пробормотала Кризалис.

– Уверена, что им понравится экскурсия с Флаттершай, – холодно заметила Твайлайт Спаркл.

Эквестрийское космическое агентство было шокировано, если не сказать потрясено, когда в ответ на приглашение космической программы чейнджлингов получили запрос на сто четырнадцать гостевых пропусков. Количество не-чейнджлингов в КПЧ было хорошо известно, поэтому простейший подсчёт показал, что подавляющее большинство пропусков будет как раз для чейнджлингов.

Но ЭКА уже объявило о полёте, и теперь не могло сказать "нет". Строительным бригадам в Хорстоне дали несколько выходных, отчасти из-за того, что наиболее приоритетные задачи были завершены, отчасти из-за трёх дней непрерывных дождей в районе озера Мак Лэйк⁸, на которых настояла Ай Волл. Учитывая комбинацию этих факторов, Кризалис решила устроить для чейнджлингов, работающих в космическом центре, передышку. Она зафрахтовала баржу, чтобы перевезти всех сотрудников на север – в Балтимэйр, куда те и прибыли вечером, подарив жителям прекрасного города на берегу залива ночь, которую они никогда не забудут.

Мир видел чейнджлингов-инфильтраторов, чейнджлингов, занимающихся саботажем, и даже вторжение чейнджлингов, но пони просто не знали, что делать с чейнджлингами-туристами⁹. В последовавшей за этим битве было отснято огромное количество фотоплёнок, множество ресторанов и театров оккупировано, а список жертв пополнили "упившиеся в доску".

В целом Балтимэйр пережил ночь лишь с парой незначительных юридических проблем¹⁰, и на следующее утро все чейнджлинги, значительная часть из которых была в рубашках или кепках "Я ЛЮБЛЮ БАЛТИМЭЙР¹¹", прибыли на мыс Дружбы, все со свежими фотоплёнками в своих камерах. Вслед за ними прибыли десятки пони-репортёров и обозревателей из газет. Некоторые прослышали о "Нашествии чейнджлингов", другие узнали о встрече королевы Кризалис и принцессы Твайлайт Спаркл, а часть просто пришла посмотреть на запуск, ничего не зная о сотне и ещё четырнадцати лишних гостях.

Кризалис и Твайлайт, желая иметь возможность выбрать момент и поговорить друг с другом о делах в течение дня, отправили большинство чейнджлингов, а также трёх минотавров, на экскурсию по мысу Дружбы во главе с резервным пилотом – Флаттершай¹². Экскурсия шла достаточно успешно: от центра управления полётами до Деревни астронавтов, от огромного ангара для эвакуационного дирижабля и до станции слежения.

А потом пошли исследовательские и опытно-конструкторские центры, которые, как ожидала Флаттершай, окажутся наименее интересными для чейнджлингов. Три минотавра, у которых были свои лаборатории, задали лишь пару вопросов, на которые Флаттершай не смогла ответить, прежде чем те прекратили мучить пегаску и замолчали. Чейнджлинги же тыкали копытами и пихали нос везде, куда только можно и нельзя, задавая вопрос за вопросом, пока пегаска не была уже готова закричать.

Драгонфлай была первой, кто заметила Штуку.

– Что это такое? – спросила она, указывая на большую камеру со стеклянными стенами и большой панелью управления впереди.

– О, это наша аэродинамическая труба, – ответила пегаска. – Используя эти элементы управления, мы создаём сильный ветер, который воссоздаёт условия высокоскоростного полёта. Используя модели наших кораблей и дым, мы можем увидеть, как воздушные потоки влияют на наши космические корабли, и скорректировать конструкцию, чтобы сделать их более аэродинамичными.

Один чейнджлинг поднял копыто.

– Что такое "аэродинамичный"? – спросил он.

– Способный хорошо летать, – ответила Флаттершай.

Стингер Чарли пихнул Драгонфлай в бок.

– Я более аэродинамичен, чем ты, – сказал он.

– Ты же знаешь, что нет.

– А вот и да.

– Кто из нас пилот, – прошипела Драгонфлай, – а кто наземная команда и спасательная группа?

– Кто из нас, – огрызнулся Стингер Чарли, – пилот, который ещё ни разу не летал?

Глаза Драгонфлай сузились.

– Ну всё, – сказала она. – Я покажу тебе, кто тут более аэродинамичный. Мисс Флаттершай, как управлять этой штукой?

– Э-э, – очень недвусмысленно пробормотала Флаттершай. – Я, ммм, не думаю, что мы должны играть с аэродинамической трубой… если вы не возражаете…

– На самом деле, – прервал её один из минотавров – Джордж Коули, – мне было бы крайне интересно увидеть эту машину в действии. Но не повредит ли это чейнджлингам?

– Ну, на относительно низких скоростях точно нет, – призналась пегаска, – если только сила ветра не превысит терминальной скорости.

– Согласен, – мудро кивнул Коули. – Ветер, который был бы сильнее, чем давление воздуха, создаваемое при терминальной скорости, ударил бы чейнджлинга о стену, верно?

Он осмотрел элементы управления.

– Хорошо, не вижу причин, по которым мы не могли бы попробовать.

– Эм… я даже не знаю… – пробормотала Флаттершай, неловко переминаясь с ноги на ногу.

– …И у нас приводнение! Приводнение на расстоянии девяти и девяти десятых километров!

Пони в центре управления полётами ликовали и приплясывали, как будто они все вытащили выигрышный номер в лотерее Лас-Пегасуса. Кризалис фыркнула.

– Как непрофессионально, – буркнула королева себе под нос.

– Да ладно вам, – ухмыльнулась Черри Берри. – Мы же пони. Мы всегда так себя ведём.

– И не напоминай мне, – Кризалис обратила своё внимание на Твайлайт Спаркл, которая, как сумасшедшая, что-то писала в блокноте. Карандаш, в поле магии, танцевал к низу на одной странице (переворот) и сверху по другой (переворот).

– Привет, народ! – голос Рэйнбоу Дэш раздался поверх иллюзии. – Капсула в безопасности. Вы не хотите рассказать мне, как я справилась?

– Максимальная скорость пятьсот семь метров в секунду, – ответил Биг Макинтош. – Высота достигла пяти тысяч сорок двух метров.

– Эй, да! – засмеялась Рэйнбоу Дэш. – И почти десять километров по земле! Это делает меня на двадцать процентов круче, чем Черри Берри!

– Рэйнбоу Дэш, не веди себя так! – прервала пегаску Эпплджек. – Придерживайся своего собственного полётного задания и не обращай внимания на то, что делают другие пони!

На балконе для посетителей Кризалис наклонилась и прошептала Черри Берри:

– Тебя это не огорчает? Она злорадствует по поводу своей победы?

– Наша цель это луна, – ответила земнопони, даже не пытаясь шептать. – Мы вернём лидерство, как только эти новые двигатели войдут в строй.

Королева заметила, что карандаш Твайлайт Спаркл забегал немного быстрее, но ничего не сказала.

Вернув внимание к иллюзии, где Рэйнбоу Дэш как раз говорила:

– Эй, Спитфайр сейчас цепляет трос подъёмника. Пора двигать, увидимся на базе минут через пятнадцать!

Почти сразу после этого, иллюзия замерцала и исчезла, когда капсула завершила свою передачу.

– Почему бы нам не пойти и не поздравить Рэйнбоу Дэш? – спросила Черри Берри. – Этот полёт был почти идеальным!

Кризалис пожала плечами и согласно кивнула¹³.

– Со своей стороны, – сказал фон Браун, – я хочу осмотреть цех по сборке кораблей. Я мог бы почерпнуть из этого больше вдохновения для новых конструкций ракет.

– Очень хорошо, доктор, – улыбка Твайлайт, когда она обратила свое внимание на двух других гостей, показалась Кризалис немного натянутой. – Пойдёмте во двор?

Принцесса махнула копытом в сторону двери.

И конечно же, Флаттершай выбрала именно этот момент, чтобы вбежать через неё с криком:

– Твайлайт! Твайлайт! – начала пегаска, прежде чем остановиться и замереть, но все уже повернулись к ней.

– Э-э… э-э… у меня… есть небольшая… крохотная, маленькая такая проблемка с… э-э… Штукой, – закончила шепотом Флаттершай, ни на что не обращая внимания под взглядом Кризалис.

Королева чейнджлингов вздохнула.

– Мои подданные снова сделали что-то глупое? – спросила она.

– О нет! – попыталась отрицать подобное предположение пегаска, но поправилась: – Ну, может быть. Да. Но совсем немного.

– Потому что, безусловно, они сотворили какую-то глупость, – проворчала Кризалис¹⁴. – Ваше высочество, вы не будете против, чтобы я сопровождала вас?

– Уверена, что там нет ничего такого, что нельзя исправить, – ответила Твайлайт Спаркл, но её улыбка выглядела как оскал. – Вы с Черри Берри идите, поздравьте Рэйнбоу Дэш, а я сама всё улажу.

Королева чейнджлингов и земнопони наблюдали за уходом Флаттершай с Твайлайт Спаркл, Черри спросила:

– Почему Твайлайт не хотела, чтобы вы пошли с ней? Разве ей не нужно, чтобы вы отдали приказы всем остальным?

– Если у неё есть здравый смысл, – буркнула Кризалис, – то она чувствует тут ловушку. Но она думает, что сможет справиться с сотней чейнджлингов, но только в том случае, если я не буду сражаться вместе с ними.

Королева пожала плечами.

– Это плохая идея № 717 – фальшивые переговоры о мире и похищение. Я могла бы всё это провернуть, но только до того момента, пока Спаркл не окажется в коконе, что оставит меня один на один с тремя очень злыми аликорнами из-за одной пропавшей без вести. Тактически несовершенная позиция¹⁵, я уверена, ты согласишься.

Черри Берри обдумала это и пожала плечами.

– Ну раз вы считаете, что она справится, то мы можем пойти и посмотреть, как у них возвращают капсулы.

Первое, что заметила Твайлайт, был одинокий чейнджлинг, сидящий за столом со стопкой книг. Он, судя по всему, с удовольствием читал "Элементарные принципы немагической физики". Пока Флаттершай с принцессой смотрели на него, чейнджлинг медленно перевернул страницу, не обращая на них внимания.

Это было примечательно не только самим видом читающего чейнджлинга¹⁶, но по-настоящему захватывающей картину делало то, что чейнджлинг, погрузившийся в учебник для юных читателей, полностью игнорировал суматоху в соседней комнате.

Рёв воздушного потока, весёлые крики и смех чейнджлингов игнорировать было сложно.

Флаттершай повела Твайлайт в камеру аэродинамической трубы. Большинство чейнджлингов стояли гуськом, с нетерпением ожидая своей очереди. Минотавр Коули разобрался, как переключить туннель с горизонтального потока воздуха на вертикальный и создал мощный восходящий поток, внутри которого с явной радостью с десяток чейнджлингов кувыркались, парили и прыгали. Несколько чейнджлингов помогали тем, кто выходил из камеры – некоторых слегка шатало, когда они выбирались наружу. Драгонфлай, Стингер Чарли и ещё несколько лучших летунов Улья сделали записи своего пребывания в камере и теперь сравнивали их, остервенело защищая определённые качества своих тел, которые делали их стиль полёта лучше.

И наконец в комнате был один ответственный чейнджлинг – Оккупант, который не только не остановил это безумие, но и довольно активно руководил очередью, позволяя следующему чейнджлингу зайти в трубу только после того, как очередной из неё вываливался¹⁷.

– Я пыталась сказать им, чтобы они прекратили, – всхлипнула Флаттершай. – Я просила очень вежливо. Но им было так весело, и… ну…

– Я понимаю, – ответила Твайлайт, подходя к ответственному чейнджлингу¹⁸, намереваясь положить конец всему происходящему. Научное оборудование не предназначалось для использования в качестве аттракциона, независимо от того, насколько хорошо оно помогало уберечь множество чейнджлингов от более серьёзных проблем.

И как только Оккупант, заметив принцессу, печально прижал ушки, что-то в глубине мозга Твайлайт Спаркл заставило её остановиться.

Она шевельнула крылом, под которым держала папку с описанием будущих технологий КПЧ, с их замечательными ракетами, и всем остальным… всем остальным, что требовало испытаний.

А потом у Твайлайт Спаркл появилась идея.

Жуткая идея.

Твайлайт Спаркл пришла в голову ПОТРЯСАЮЩЕ жуткая идея.

– Ой, – простонал Оккупант, – а ведь я ожидал, что ставить Анкл Пойнти на шухер, будет паршивым решением.

Чейнджлинг, стоявший в очереди первым, вздохнул:

– То есть в сувенирный магазин нас не поведут?

– На самом деле, – протянула принцесса, тщательно подбирая слова, – я просто пришла напомнить вам, что сувенирный магазин скоро закроется, поэтому, если вы хотите его посетить, то лучше идти прямо сейчас.

– ДАААААА! – десятки чейнджлингов мгновенно столпились вокруг перепуганной Флаттершай.

– Сейчас Флаттершай отведет вас всех в сувенирный магазин, – продолжила Твайлайт, – а я хочу поговорить с мистером Оккупантом и возможно… просто, возможно... почему бы вам всем не получить собственную аэродинамическую трубу?

– ДАААААА!!!

С аплодисментами, криками и смехом толпа чейнджлингов постепенно покинула зал, причем Коули всё отключил и выгнал последних нескольких оставшихся в трубе чейнджлингов. Анкл Пойнти последовал за ним, держа книгу в одном копыте, а остальные подхватив магией.

– Вы действительно имели это в виду? – спросил Оккупант. – Нашу собственную аэродинамическую трубу?

– Конечно! – ответила принцесса, очень дружелюбно улыбаясь. – Всё, что вам нужно сделать, это выполнить несколько особых тестов…

– …вот в чём весь секрет, – произнесла Рэйнбоу Дэш, наслаждаясь вниманием прессы, особенно вниманием Кризалис и Черри Берри, – не надо пытаться делать резкие повороты. В полёте на ракете нужно думать наперёд и вносить лишь небольшие, осторожные корректировки. Если вы попытаетесь сделать крутой поворот, когда летите так быстро, вы только потеряете контроль. Маленькие корректировки, вот и всё.

– Я заметила то же самое, – согласилась Черри Берри. – Но дело не только в небольших корректировках. Надо вбить себе в голову, что на ракете нельзя делать крутые повороты. Все дело в инерции. Нельзя сделать крутой поворот не замедлившись, а если вы притормаживаете, то значит потратили впустую топливо, которое ушло, чтобы достичь столь высокой скорости.

Рэйнбоу Дэш на полсекунды бросила взгляд на Черри Берри, прежде чем продолжить:

– Верно. Вам действительно нужно думать наперёд, если вы хотите запустить ракету.

Твайлайт Спаркл подошла к группе репортёров, окружавших пилотов. Оккупант плёлся за ней и выглядел очень встревоженным.

– Спасибо всем, что пришли, – сказала принцесса, – но я боюсь, что нам понадобится Дэш для подведения итогов её миссии, и нам нужно приступить к восстановлению ракеты, так что на этом всё.

Это объявление было встречено обычным ворчанием представителей прессы, которым всегда нужно на несколько минут больше, чтобы знаменитость могла сказать что-нибудь конфузливое.

– Но прежде чем вы уйдёте, у меня есть объявление, – продолжила Твайлайт Спаркл. – Я переговорила с мистером Оккупантом, чейнджлингом, который планирует миссии Космической программы чейнджлингов, и он согласился запустить специальную испытательную ракету для ЭКА через неделю, если считать с завтрашнего дня!

– ЧТО?!

Все взгляды обратились на Кризалис. Две дюжины карандашей подёргивались или зависли над пустыми страницами блокнотов.

Королева чейнджлингов, чье политическое чутьё, нацеленное на выживание, с места начало набирать обороты, продолжила, не сделав ни малейшей паузы:

– Ваше высочество, мы ведь намеревались сначала дождаться подтверждения регионального погодного расписания, прежде чем делать это объявление! В конце концов, мы не хотим доставлять неудобства занятым, трудолюбивым погодным пони!

– О, вы совершенно правы! – ответила принцесса. – Мне придётся обсудить это с ответственными пони и скорректировать расписание, чтобы убедиться, что день запуска будет ясным.

– Э-э… но вообще-то нам нужно два ясных дня, – попыталась импровизировать Кризалис. Ай Волл неохотно соглашалась даже на однодневное изменение расписания, и уж на два дня... упрямая, властная… – Никогда не знаешь, когда технический сбой может притормозить всё на несколько часов.

– О, я согласна! – кивнула Твайлайт Спаркл. – Я уверена, что проблем не будет. Позабочусь об этом лично.

Кризалис посмотрела на Оккупанта, который уставился в землю.

– Тогда увидимся через восемь дней, – произнесла королева, принимая поражение. – Таким образом мои сотрудники должны до вечера вернуться в Балтимэйр. В конце концов, нам нужно рано утром отплыть на корабле обратно в наш космический центр.

– Фактически…

Кризалис всё же решилась, несмотря на возражения Твайлайт Спаркл.

– Я уверена, что вы сделали всё возможное, чтобы торговцы Балтимэйра продемонстрировали нам ещё больше своего всемирно известного гостеприимства, – сказала она, – которое мы, конечно же, тоже продемонстрируем тем пони, которые захотят присоединиться к нам на этом специальном запуске. Наверняка мистер Оккупант напомнил вам об этом во время ваших… переговоров?

Оккупант выглядел так, будто хотел зарыться в землю. В тот момент королева была бы очень рада помочь ему с этим.

– Э… конечно, он это сделал! – ответила принцесса. Кризалис заметила, что аликорн начала потеть и продолжает удерживать улыбку только силой воли.

"Терпи, пони, – подумала Кризалис. – У тебя гораздо меньше опыта в такого рода переговорах, чем у меня. Ты выиграла этот раунд только потому, что сунулась к кому-то ещё менее опытному, тому, чье решение я не могу публично опровергнуть. Но когда я останусь с тобой наедине, Оккупант…"

– Прошу прощения, – заговорила Черри Берри, прерывая напряжённую паузу. – Но как пони, которая будет управлять этим специальным запуском, мне нужно на секунду отвлечь Оккупанта и обсудить цели и задачи миссии.

Земная пони, как отметила Кризалис, имела преимущество – как пилоту, у которого впереди серьёзное дело, а не как политическому деятелю, ей не нужно было улыбаться. И она даже не пыталась.

"На самом деле, – подумала королева, – судя по этому взгляду, она, возможно, злится на моего маленького чейнджлинга сильнее, чем я. Наверное, мне придётся пойти с ними и даже защитить его… Хотя бы для того, чтобы быть уверенной, что от него останется достаточно частей, чтобы я сама смогла устроить ему выволочку".

– Ты согласился на ЧТО?

– Мне жаль! Мне так жаль! – Оккупант глубоко поклонился Черри Берри¹⁹. – Но у меня не было выбора!

– У тебя не было полномочий! – зарычала земнопони. – Ты НЕ можешь принимать миссии, пока я или Кризалис их заранее не подпишем!

– Я знаю, я знаю! – захныкал чейнджлинг. – Но если бы я сказал "нет", мне пришлось бы сказать остальным, что я сказал "нет" на возможность получить ими совершенно новую Машину Веселья!

– Что такое, – насмешливо спросила Кризалис, – эта твоя "Машина Веселья"?

Постепенно Оккупанту удалось объяснить про аэродинамическую трубу и замешанные в её получении махинации. К тому времени, как он закончил, Кризалис почти разделяла его позицию в этом вопросе. Правда, ему не следовало подписывать контракт, но чейнджлинг не обладал статусом королевы, чтобы просто так игнорировать настолько сильные желания улья.

На самом деле, как отметила Кризалис, когда Флаттершай привела к ним увешанную сувенирами²⁰ экскурсионную группу чейнджлингов, даже королева бросает вызов желаниям улья на свой страх и риск. Вот почему она настояла на второй ночи в Балтимэйре, и почему не ожидала, что все те биты, которые она раздала из своей заначки, имеют хоть какой-то шанс вернуться назад.

И желания улья были совершенно ясны, поскольку по крайней мере четверть из сотни с лишним чейнджлингов счастливо распевали песенку "Мы получим Машину Веселья, мы получим Машину Веселья…"

– Насколько дорого нам бы встала эта аэродинамическая труба, – спросила Кризалис, – если бы мы её купили просто оплатив вместо такого обмена?

– Очень дорого, – ответила Черри Берри. – Я никогда раньше и не слышала ни об одной за пределами Клаудсдейла, Кантерлота или тренировочного лагеря "Вондерболтов".

– О, – проворчала Кризалис. – Чудесно.

Оглядываясь назад, все участники были благодарны за то, что никто из них не произнёс слов "Насколько это может оказаться сложно?" Ответ, как выяснилось при изучении контрактов, был "чрезвычайно".

Основной контракт был разделён на три отдельных с приложением. Отдельные контракты, более или менее упорядоченные, включали:

1) доставить парашют на высоту от 4000 до 7000 метров со скоростью от 130 до 210 метров в секунду;

2) доставить твердотопливный ускоритель "Блоха" на высоту от 12000 до 18000 метров со скоростью от 460 до 540 метров в секунду;

3) активировать один из новых ускорителей "Молот" на высоте 16000 метров с минимальной стартовой скоростью 440 метров в секунду.

Приложение требовало, чтобы все три испытания проводились на одной и той же ракете в определённый день, причем указанная ракета также должна была нести жидкостные двигатели, причём как "Факел", так и "Вертлявый". Индивидуальные контракты оставались в силе и после указанной даты, но если какие-либо испытания будут провалены, или если чейнджлинги просто отменят запуск, Твайлайт Спаркл имела право вернуть себе аэродинамическую трубу, плюс достаточно существенный штраф.

Кризалис и Оккупант сначала посчитали всё сами, а затем вызвали Джорджа Булла, чтобы проверить свои вычисления. Глядя на окончательную сумму, королева произнесла:

– Это может нас разорить.

– Я стараюсь не думать об этом, – ответила Черри Берри, глядя на те же числа. – Это вроде как беспроигрышная ситуация для Твайлайт, если представить, что она достаточно злая, чтобы пытаться нас обанкротить.

– Возможно, – сказала Кризалис, – но она недостаточно компетентна. Думаю, она просто увидела возможность заставить нас выполнить для неё тестовый полёт и увлеклась.

– Взлететь втрое выше, чем когда-либо до этого, – это немного больше, чем просто увлечься!

– Зависит от того, будут ли новые двигатели старого канюка работать так, как он нам их рекламировал, – ответила Кризалис.

И если уж неудачный полёт не разорит Улей чейнджлингов, то поспешное обеспечение минимального уровня комфорта для прессы и гостей из числа пони вполне могло. Гостиничные номера Хорстона ограничивались вторым этажом над универсальным магазином²¹. Космическая программа всё ещё ютилась в различных временных бытовках. Не было ни сувенирной лавки, ни чего-нибудь даже отдалённо напоминающего развлечение для посетителей. Всё это нужно было исправить менее чем за неделю.

К счастью, как заметила Кризалис, чейнджлинги имели важное преимущество: подавляющее превосходство в бесплатной рабочей силе. Ещё триста чейнджлингов были временно переведены из улья, чтобы присоединиться к теперь уже полуквалифицированным чейнджлингам в космическом центре Хорстона²². Главный приоритет был отдан расширению и отделке нового здания управления полётами, а старая временная бытовка была переделана в сувенирный магазин. Следующим по значимости – продвинуть строительство центра подготовки космонавтов достаточно далеко, чтобы пони могли использовать его как временную гостиницу. Рабочих и строительные материалы для всего этого забрали с исследовательского центра, административного здания и ангара.

В ход пошли резервные денежные средства для покупки дополнительных строительных материалов, которые прибыли на тех же баржах, на которых были доставлены новая капсула, шесть твердотопливных ускорителей "Молот", три ЖРД "Факел", три "Вертлявых" и пара десятков топливных баков, а также ещё одна разработка, которую готовили Годдард и фон Браун совместно… то, что, как объяснил грифон на встрече после своего прибытия в космический центр, может оказаться достаточно для достижения целей миссии.

– Что это? – спросила Кризалис, глядя на изображение металлического кольца, размещенное на доске в комнате для инструктажа.

– Это отделитель⁰, – пояснил фон Браун. – Годдард протестировал эту концепцию и нашел её рабочей, а я нанял кое-кого из своих друзей из горнодобывающей промышленности, чтобы они их изготовили.

– Великолепно. Но что такое этот самый "отделитель"? – уточнила королева.

– Это заряд взрывчатки, – просто ответил Годдард, – который отделяет часть ракеты от остальной части, позволяя пилоту сбросить бесполезный вес и таким образом лететь выше и быстрее.

– Но на ракете нет бесполезного веса, – сказала Черри Берри. – Мы позаботились об этом.

– Разве? – спросил Годдард. На этот раз старый грифон, казалось, слегка улыбнулся. – Помните последний полёт Кризалис? Мы запускали ускорители отдельно, пытаясь продлить время полёта.

– И это сработало, – сказала Кризалис, – даже если мало чем помогло.

– Но на ракете по-прежнему оставались два выгоревших двигателя. Вы могли бы сэкономить около тонны веса, если бы сбросили эти пустые бочки, прежде чем активировать оставшиеся ускорители.

– Сделать ракету легче, – кивнула Черри Берри, – что сделает тягу более эффективной. Да, я это понимаю.

– А что произойдёт с частями, которые мы сбросили? – спросила Кризалис.

– А что происходит, если что-то сбрасывают? Оно падает, – ответил грифон, и улыбка, возникшая от глупого вопроса, исчезла. – Вероятно, будет громкий "Плюх!" или "Бум!" в зависимости от того, что конкретно под ними окажется.

– Вы не можете так делать! – возразили Черри и Кризалис в один голос.

– Что, если они упадут на кого-нибудь? – спросила земнопони.

– Как нам их снова использовать или перепродавать, если они разобьются на миллион кусков? – поинтересовалась королева.

– Лучше они, чем вы, – отрезал Годдард, – Вы обе! Как только двигатели выгорают, всё, они бесполезны! Мы не можем заправить их в полёте, а они утяжеляют и замедляют аппарат, так почему бы не избавиться от них?

– Потому что это стоит денег, вот почему! – крикнула в ответ Кризалис.

– А то я не знаю! – ответил грифон, пристально глядя на королеву. – Но я посчитал, и это именно то, на что нам нужно пойти, чтобы попасть в космос! Кроме того, в любом случае существует предел весу, который мы можем опустить с парашютом!

– Это ты так думаешь! – взъярилась королева. – Драгонфлай разработала новый парашют, который мы теперь можем прикреплять к конструкции сбоку! Так что мы сможем навешать теперь столько парашютов, сколько захотим...

– И весь этот ненужный вес будет нас замедлять! – рявкнул Годдард. – Отделение использованных топливных баков и двигателей – единственный способ снизить расход топлива и повысить дельта-V.

– Что такое дельта-V? – спросила Кризалис.

Годдард посмотрел на Черри Берри.

– Разве ты не учила её этому на тренировках?

Земнопони пожала плечами.

– Для вычисления дельта-V требуется математический анализ, – сказала она. – А я в школе едва-едва добралась до алгебры.

Годдард вздохнул универсальным вздохом всех учёных, вынужденных бесконечно объяснять простейшие вещи бесчисленное число раз.

– Дельта-V – это математический термин, – пояснил он. – Дельта – четвертая буква древнего минотаврианского алфавита, символизирующая изменение, а v – скорость. Два символа.

– Вечно вам, учёным, – буркнула Кризалис, – надо придумывать для всего новые названия.

– Ускорения, – автоматически поправил её Годдард. Он схватил когтями кусок мела и набросал на доске несколько уравнений. – Поскольку никто из вас не знает дифференциального исчисления²³, я буду его избегать. Но вы, наверное, знаете, что чем тяжелее что-то, и чем быстрее оно движется, тем сильнее оно ударит, верно?

Он указал на первое уравнение.

F = ma

– Сила равна массе, умноженной на ускорение. Правильно?

– Конечно, – признала Кризалис.

– Но мы можем преобразовать это уравнение, чтобы определить ускорение, – продолжил Годдард, указывая на второе уравнение:

a = F/m

– Ускорение равно силе, делённой на массу. Мне нужно объяснять, как я это сделал?

– У нас было много подобного на тренировках с Черри, – буркнула Кризалис. – У нас также были рисунки, чтобы показать, как сила, прикладываемая в направлениях X и Y складываются с движением в направлении Z.

– К сожалению, это всё, что я сумела рассказать, – признала земнопони. – В любом случае я больше сосредотачивалась на терминологии и теории, чем на математике.

– Буду проще, – проворчал грифон. – Так что же происходит, когда, например, мы прикладываем силу десять к массе пять? Ускорение будет равно двум, да? Вот третье уравнение:

2 = 10/5

– Это понятно.

– Но что, если мы применим ту же силу к чему-то с массой всего два?

Годдард стёр первое число и заменил третье, оставив:

? = 10/2

– Десять разделить на два – пять.

– И это намного больше, чем два, – закончил грифон. – Вот почему ваше ускорение понемногу увеличивается, по мере выгорания топлива в ускорителе – по мере того, как вы расходуете топливо, корабль становится немного легче, так что вы получаете больше ускорения от действия той же силы.

Он начал набрасывать длинное уравнение.

– Это будет долго, – пробурчал он в процессе, – и имейте в виду, что я достаточно упрощаю, чтобы мог понять даже этот идиот – Оккупант, не говоря уже о королеве. Практический результат требует чрезвычайно много математических вычислений, но команда фон Брауна всё же изобрела машину, которая делает это за них. И они вечно просят денег, чтобы её улучшить, помоги нам Фауст.

Окончание фразы Годдард буркнул себе под нос.

– Это цена развития технологий, – ответил фон Браун, не обращая внимания на жалобу грифона.

Конечным результатом фактически были два уравнения:

a = (f₁/m₁) + (f₂/m₂) + (f₃/m₃)

? = (18/9) + (18/9) + (9/9)

– А теперь, – сказал Годдард, – давайте проигнорируем аэродинамические проблемы вашего последнего полёта. На вашей ракете было пять "Блох", да? Итак, допустим, вы начинаете с активации двух, затем активируете ещё две, а затем, в последнюю очередь, оставшийся ускоритель. Все они остаются на месте прикреплёнными. Это означает, что масса постоянна во всех трёх этапах полёта. Видите?

– Вы не учитываете выгорание топлива и облегчение корабля, – отметила Кризалис.

– Я же говорил, что упрощаю, – отрезал грифон. – Классная доска не такая большая. В любом случае, мы посчитаем и получим…

Он сократил второе уравнение:

2 + 2 + 1 = 5

– Общее ускорение пять.

– Пять чего?

– Просто пять. Упрощение.

Годдард остановился, чтобы очистить коготь от мела.

– Но, – продолжил он, смахивая хвостом последнюю строку своих вычислений, – что, если вы отбрасываете два ускорителя каждый раз, когда они выгорают? И предположим, что два двигателя равны одной трети стартовой массы корабля.

Он стёр две девятки во втором уравнении и переписал его:

? = (18/9) + (18/6) + (9/3)

– На каждом этапе после первого, – указал грифон, – корабль легче, поэтому та же сила даёт гораздо большее ускорение.

Он завершил вычисления:

2 + 3 + 3 = 8.

– Вместо пяти у нас теперь восемь. Увеличение ускорения на шестьдесят процентов. Представьте, что ваш последний корабль летит на шестьдесят процентов быстрее, выше и дальше.

Кризалис немного побледнела.

– Лучше не надо.

Годдард усмехнулся.

– Справедливо. Но вы понимаете, что я имею в виду? Лететь дальше, потратив меньше топлива. И это, – грифон в последний раз указал на нацарапанные на классной доске расчёты, – это то, что отделители могут сделать для нас.

Он ещё раз слегка улыбнулся и добавил:

– Честно говоря, я ожидаю выигрыша намного больше, чем на шестьдесят процентов.

– Если мы не сможем вернуть детали, это дорого нам обойдётся, – высказала своё мнение Кризалис.

– А сколько вы готовы потратить, чтобы добраться до луны? – многозначительно спросила Черри.

– Вопрос в том, – ответила королева, вставая и заканчивая собрание, – не потрачу ли я всё, но так и не попаду на луну, потому что мои подданные влюбились в расфуфыренный потолочный вентилятор?

Работа двигалась вперёд. Черри Берри и Кризалис пытались втиснуть лётные тренировки между отвлечениями, возникающими одно за другим по самым разным причинам. Чертежи нуждались в корректировке. Потребовалось закупить товары для сувенирного магазина²⁴. Ковровое покрытие для жилого помещения космонавтов, лежащее в доках, самопроизвольно загорелось. То одно, то другое отрывало Черри, Кризалис, а то и одновременно от симуляций, сна и приёмов пищи.

А ведь ещё была сама ракета.

– Нам нужно только поднять "Блоху" на эту высоту для испытания принцессы Твайлайт Спаркл, – заметил фон Браун на своем брифинге. – Нигде в её контрактах не говорится, что ускоритель нельзя активировать раньше, поэтому мы используем их для создания начального ускорения вместе с двигателем первой ступени. В этом качестве будет использоваться "Вертлявый" для дополнительного контроля траектории. Первой ступени должно хватить по крайней мере для набора достаточного импульса, который позволит вывести корабль на высоту, необходимую для проверки парашюта.

Минотавр указал на эскиз предлагаемой конструкции.

– Мы сбросим первую ступень, когда в ней закончится топливо, и активируем вторую, это также будет "Вертлявый", который должен доставить корабль на высоту, достаточную для испытаний "Блохи" и "Молота". Как только "Молоты" активируются, корабль будет испытывать огромное ускорение и, вероятно, при этом возможностей по управлению будет ещё меньше, чем со всем, что мы испытывали прежде. По этой причине я добавил стабилизаторы на первую и вторую ступени, чтобы корабль двигался прямо.

Ещё пара жестов в сторону схемы.

– Как только ускорители прогорят, – продолжил фон Браун, – мы их сбрасываем и активируем последнюю ступень – "Факел", у которого будет достаточно топлива, чтобы удлинить и сгладить траекторию. Когда закончится топливо, корабль должен находиться очень высоко в атмосфере и иметь весьма высокую скорость, что приводит к проблеме, которую мы до этого не решали… атмосферному трению.

Минотавр постучал по основанию капсулы.

– Благодаря чейнджлингам, работающим на нас в Эпплузе, мы разработали специальный абляционный материал, который под действием тепла будет постепенно испаряться и гореть, сохраняя то, что находится под ним, в относительной безопасности. Мы сделали экраны, покрытые этим материалом, и один из них будет размещён в основании капсулы так, чтобы он открылся после сброса последней ступени.

Фон Браун серьёзно обратился к остальным руководителям КПЧ.

– Всё это предполагает вполне штатный полёт, – сказал он. – Но этот тестовый полёт раздвигает пределы теоретических возможностей наших новых технологий, если вообще не выходит за их пределы. Я не могу не подчеркнуть, что любая неисправность или ошибка пилота приведет к провалу одной или нескольких целей миссии.

В последовавшей минуте молчания Кризалис положила копыто на спину Черри Берри.

– Что ж, хорошо, что у нас есть лучший пилот среди всех космических программ на Эквусе, – задорно сказала она. – Если хоть какой-то пони сможет это сделать, то это Черри Берри!

– Конечно, – согласилась земнопони, но её голос дрогнул, когда она это сказала. – Не напрягайтесь.

Окончательный проект ракеты был утверждён, команды сборщикам отданы, и все перешли к следующему не терпящему отлагательства вопросу. О ракете больше не думали – фон Браун, Годдард, Оккупант, Черри Берри, Кризалис и без того были заняты и днём и ночью.

Таким образом, за день до пуска, когда королевская баржа с тремя большими белыми штуковинами, очевидно, компонентами ракеты, подошла к причалу космического центра, и без того потрёпанные нервы потрепались ещё чуть больше. Баржа принадлежала Твайлайт Спаркл, которая и прибыла на ней без всякого предупреждения, практически без сопровождения и на целые сутки раньше.

Кризалис и Черри Берри заранее составили сценарий встречи с учётом присутствия репортёров. Он был примерно таким:

"Добро пожаловать, принцесса Твайлайт Спаркл, в Космический центр Хорстона. Два месяца назад это болото использовалось только для выращивания сена и рыбалки. Сегодня же мы находимся на пути к тому, чтобы создать здесь лучший и современнейший космический центр на планете. Мы очень рады показать вам наши строящиеся объекты и предложить вам гостеприимство нашего недавно построенного центра подготовки астронавтов. Не желаете ли посетить наш сувенирный магазин?"

Комбинация недосыпа, натянутых нервов и неожиданного появления Твайлайт не столько выбросила этот сценарий куда подальше, сколько даровала ему судьбу быть использованным в качестве подстилки в клетке ручной саламандры какого-нибудь пони²⁵.

На самом деле произошло следующее: прежде чем Твайлайт смогла сделать больше, чем начать своё собственное приветствие, Черри Берри указала копытом на груз баржи и гаркнула голосом, полным едва сдерживаемой ярости:

– ЧТО ЭТО ТАКОЕ?

– О, это моя новейшая разработка! – принцесса наполовину перепрыгнула, наполовину спланировала обратно на баржу, где используя свою магию, подняла и повернула один из больших белых цилиндров. Боковая крышка распахнулась, продемонстрировав множество штуковин и фиговин. – Я называю это "банка с наукой"! Значительный шаг вперёд по сравнению с вашей гениальной "магической слизью"! Станция автоматически выполняет несколько экспериментов разом с разными материалами, а затем сохраняет результаты в безопасности для возвращения на поверхность!

– Великолепно, – огрызнулась земнопони. – Мы возьмём одну. Поговори с Оккупантом о деталях. Но зачем было тащить столько? Тебе не требуется аж три штуки, чтобы показать нам.

– Ну, дело в том, – начала Твайлайт Спаркл, нетерпеливо ухмыляясь и, очевидно, не осознавая, насколько злой была сейчас Черри Берри, – раз уж вы завтра запускаете для меня ракету, то я подумала, что мы могли бы просто добавить их к ней… Понимаете, чтобы сделать побольше за раз.

– Нет, – ответила Черри Берри. И хоть это не было рычанием, но этот тон нёс в себе те же нотки концентрированной угрозы, которые могли быть в арсенале малой (или даже большой) Урсы.

Кризалис сделала два осторожных шага в сторону от своего главного пилота-испытателя и молча молилась, чтобы на борту баржи не оказалось ещё и каких-нибудь картонных коробок.

– Почему нет? – наивно спросила аликорн. – Это сэкономит время, и они лёгкие – всего четверть тонны каждый. Просто нужно немного больше…

– Я СКАЗАЛА, НЕТ!!! – не обладая крыльями, земная пони внезапно оказалась перед принцессой, ткнув ту копытом в грудь. – Я уже и так собираюсь рискнуть своей жизнью в перегруженной ракете, полной компонентов, никогда ранее не испытанных в полёте! Мы уже на грани катастрофы, чтобы закрыть твой контракт! Мы даже не знаем, возможно ли вообще в принципе выполнить твои требования! Ты можешь вообще уничтожить всю программу, если завтра что-то пойдёт не так! И ты приходишь сюда, и просишь нас НАГРУЗИТЬ НА РАКЕТУ ЕЩЁ КАКУЮ-ТО ХРЕНЬ? Чтобы сделать её ещё тяжелее? Сложнее? ОПАСНЕЕ?!!

Зелёная аура окружила Черри Берри, и Кризалис оттащила своего пилота от Твайлайт, пока ситуация не ухудшилась.

– Пожалуйста, прости Черри, – мягко сказала королева чейнджлингов аликорну. – В последнее время нам всем недостаёт сна в нашем стремлении подготовиться к завтрашнему тесту.

– Но… – Твайлайт растеряла свой маниакальный порыв. Он рассеялся под воздействием яростной речи Черри, оставив после себя только боль и недоумение. – Но это совсем не так. Я вовсе не собиралась… я просто хотела…

– И я уверена, что завтра ты получишь то, что хотела, – закончила Кризалис. – Но я думаю, что сейчас Черри нужна еда, покой и тишина. В конце концов, у неё завтра важный день.

Земнопони, всё ещё удерживаемая магией королевы, ничего не сказала, продолжая смотреть на лиловую принцессу с огнём в глазах и праведным возмущением в сердце.

— Э… да, – наконец ответила Твайлайт Спаркл. – Я полагаю, вы все находитесь под большим давлением. Я должна была подумать об этом. Примите мои извинения.

Она указала крылом на три "банки с наукой".

– Я попрошу капитана отправить их обратно.

– Нет, мы возьмём их, – возразила Кризалис. – И найдём им хорошее применение. Но не завтра. Для завтрашнего запуска у нас уже всё распланировано.

Посадив Черри Берри на землю позади себя, королева жестом указала на комплекс и сказала, как будто вся встреча прошла по изначальному сценарию:

– Не желаете ли посетить наш сувенирный магазин?

В ночь перед запуском все лидеры КПЧ и Твайлайт Спаркл крепко спали в только что достроенных комнатах комплекса космонавтов. Репортеры, наблюдатели от ЭКА и прочие пони прибудут только завтра рано утром, а запуск запланирован на полдень. Краска на новом здании управления полётами всё ещё сохла, офис Оккупанта ещё не был закончен, стулья для VIP-зоны были позаимствованы у всех жителей Хорстона²⁶. В единственном завершённом здании исследовательского комплекса теперь размещалась абсолютно новая аэродинамическая труба, которая прибыла на той же барже, что и Твайлайт Спаркл и её три летающих лаборатории²⁷.

Утром, когда важный день ещё едва-едва вступал в свои права, весь космический центр спал, за исключением сборщиков ракеты, столкнувшихся с серьёзной проблемой.

– И сколько она весит теперь?

– Двадцать одну тонну.

– Проклятье! – Лаки Крикет расхаживал по полу цеха вертикальной сборки, глядя на множество компонентов ракеты, удерживаемых на месте более чем тридцатью чейнджлингами и их магией. Ещё тридцать чейнджлингов, все обученные и уже не раз практиковавшиеся в сборке ракет, ждали, пока будет дано указание, прежде чем окончательно закрепить детали на месте. – У нас перевес. И большой. На три тонны больше максимальной грузоподъёмности стартовой площадки.

– Но этот бык-умник говорит, что нам нужно всё! – возразил Пластрон, чейнджлинг, которому было поручено отвечать за здоровье и безопасность²⁸.

– Что ж, пусковая площадка не выдержит такой массы! – настаивал Лаки Крикет. – Как мы можем облегчить эту штуку?

Он посмотрел на контрольный список миссии.

– Начнём с заключительного этапа. Это ведь нужно просто для того, чтобы показать, что у нас действительно есть двигатель. Для начала уменьшим ему количество топлива. Думаю, половины будет достаточно – заполним баки только наполовину.

– Это не сильно-то нам поможет, – заметил Пластрон.

– Верно-верно. Но в других баках нам нужно всё, – пробормотал Лаки. – И нам нужны "Блохи" для дополнительной тяги на старте. Но "Молоты" установлены только для тестирования. Когда они активируются, критически важные задачи миссии будут уже выполнены, и кого волнует, как далеко мы улетим?

Чейнджлинг посмотрел на два больших твёрдотопливных ускорителя, паривших над его головой.

– Сколько топлива мы можем удалить из них, не вызывая фон Брауна?

– Думаю, около четверти, – ответил Пластрон. – Но это если у них внутри всё сделано так же, как в "Блохах".

– Хорошо. Так и сделаем.

Детали опустились на пол, импровизированным подъёмным механизмам был дан перерыв, и следующий час был потрачен на очень аккуратное извлечение прессованного ракетного топлива.

– А сейчас сколько? – спросил Лаки Крикет, когда все детали были поставлены на свои места.

– По-прежнему перевес примерно на полтонны.

– Проклятье, – Лаки Крикет не был офицером. Он был первым запасным пилотом, что означало, что у него была пусть небольшая, но подготовка, но не было никаких тренировок, и, конечно, не было никакой надежды на полёт, если только не произойдёт что-то действительно ужасное²⁹. Обычно у него в копытах не было даже блокнота – это фон Браун или Черри Берри держали его, отдавая приказы и принимая решения.

Но сейчас они все крепко спали, недоступные для внешнего мира, ведь на следующий день должен был состояться самый важный запуск КПЧ. Ни с кем из них не было возможности связаться, даже с Драгонфлай, которой было поручено сопровождать репортёров.

Обстоятельства сложились так, что Лаки Крикет остался ответственным, и это означало, что он должен был принять решение. Что-то должно было быть удалено, но вот что?

Он снова посмотрел на контрольный список миссии.

– Что это за круглые штуковины? – спросил он. – В миссии нет ни слова об этих круглых штуках.

Четыре полусферы, по две на каждую пару "Блох" и "Молотов", слегка приподнялись вверх. Каждую из них удерживал в воздухе отдельный чейнджлинг.

– Они полые, – заявил один из них. – Не знаю, что это такое. Думаю, они нужны только для того, чтобы корабль выглядел красиво.

Лаки Крикет посмотрел на верхушку одной из них с небесно-голубым кружком вокруг крошечного белого конуса в центре.

– Они вообще хоть что-нибудь делают? – спросил он.

– Это просто полые металлические полусферы, – ответил чейнджлинг-кран.

– А раз они ничего не делают и только добавляют массу, – решил Лаки Крикет, – то выкиньте их.

Сферы поплыли в угол и опустились. "Молоты" и "Блохи" парили в воздухе, их плоские вершины были совершенно обнажены.

– Сколько сейчас?

– Семнадцать целых девяносто пять сотых тонны, – ответил Пластрон.

– Слава Фауст, – вздохнул Лаки. – По крайней мере, так мы можем оставить стабилизаторы.

Наступило утро.

Полноценный ночной отдых улучшил настроение Черри Берри, но не сильно. Её извинения перед Твайлайт Спаркл были невнятными и угрюмыми, хотя принцесса с радостью приняла их и отмахнулась от любого намёка, что оскорблена вчерашней тирадой. Земнопони удалось выдавить из себя достаточно улыбок, чтобы позировать в своем скафандре перед десятками фотографов и репортёров, прибывших из Хорстона или на лодках сразу после завтрака. Улыбка исчезла, когда она в доках поприветствовала Рэйнбоу Дэш вместе с остальными основными руководителями эквестрийского космического агентства. По какой-то причине Дэш по-прежнему злилась на "измену" Черри Берри, а у земной пони не было ни сил, ни желания, чтобы попытаться растопить её холодное отношение к себе.

Бесконечная фотосессия затянулась на всё утро. В конце концов, потребовалось множество охранников-чейнджлингов, которым пришлось принять вид тихий, но угрожающий, чтобы увести репортёров на специально приготовленную для них площадку для наблюдения за запуском, позволив всему королевскому семейству и пилотам добраться до ЦВС.

Чтобы пройти мимо склада в главный сборочный цех, требовалось всего несколько минут, но процессия остановилась, как только Кризалис, шедшая впереди, замерла в дверном проёме.

– Эй, проходите уже, – буркнула Черри Берри, пытаясь протиснуться мимо. – Мне нужно лететь на этом корабле.

Когда королева не двинулась, земнопони упёрлась обеими передними ногами в круп Кризалис и толкнула её. Та не произнесла ни слова, безропотно позволяя двигать себя по полу.

Затем Черри Берри увидела то, что видела Кризалис, и тоже на мгновение застыла.

Ракета стояла посреди цеха, неустойчиво балансируя на сопле двигателя своей первой ступени, как минотавр-бодибилдер, нарастивший мышцы размером в два копыта. Сборочная бригада, во главе которой стоял Лаки Крикет, находилась перед ракетой, готовая магией поднять её и доставить на две мили к стартовой площадке.

Жизненно важные аэродинамические носовые обтекатели, как сказал бы кантерлотский дворянин, бросались в глаза своим отсутствием.

Очнувшись от шока, земнопони потопала по направлению к Лаки Крикету.

– Где мои аэродинамические носовые обтекатели? – спросила она.

– Что? – спросил глава сборочной бригады.

– Я думаю, она имеет в виду те круглые штуки, – подсказал один из чейнджлингов.

– Да, круглые штучки, – согласилась Черри. – Что ты с ними сделал?

– Мы вернули их на склад, – честно ответил Лаки.

Лилово-серые глаза Черри Берри на мгновение полыхнули красным. Земнопони зажмурилась, сделала несколько глубоких вдохов и продолжила:

– А зачем вы это сделали, скажи мне пожалуйста?

– Ракета была слишком тяжёлой. Слишком большая масса для стартовой площадки. Нам пришлось убрать всё, что не являлось критически важным. – Лаки Крикет указал на собранную ракету, ожидающую своего пилота. – Как бы то ни было, она и так с трудом вписалась по весу.

Гнев Черри Берри утих, сменившись знакомым ощущением. За редкими исключениями, панический страх – привычная вещь для пони, и хотя Черри думала, что научилась контролировать его, он всё плотнее сжимал её горло, когда земнопони обдумывала все очень, очень плохие моменты в этой ситуации.

Позади неё по полу застучали копыта.

– Ты в порядке? – спросила Кризалис.

– Эта ракета никак не сможет выполнить полётные задания, – прошептала Черри Берри.

– Я знаю, – так же прошептала в ответ королева.

– У нас нет времени, чтобы переделать её с нуля.

– И это я тоже знаю.

– Мы облажались.

– Я знаю.

– Надо что-то придумать.

– Я пытаюсь! – шёпот Кризалис превратился в шипение. – Ты же у нас умная, вот ты и придумай!

– Моя работа – летать на них, – продолжение ответа Черри Берри сделало бы честь любому чейнджлингу. – А вот хитрить и вести дела за кулисами – это по вашей части!

– Вы что, совсем чокнутые пони?

Рэйнбоу Дэш протиснулась мимо Твайлайт Спаркл, чтобы подлететь к ракете и осмотреть её самой. Теперь же пегаска вернулась к остальным.

– Вы не можете позволить ей лететь на этом! – крикнула она Кризалис. – Это убийство!

После чего Дэш перевела взгляд на Черри Берри.

– Это самоубийство!

Гордость внутри души земнопони вырвалась наружу, заглушила страх и заставила панику вернуться в глубокие тени, чтобы там бессильно хныкать.

– Увидишь, – отрезала Черри. – Парни, помогите мне туда залезть.

– Стойте, – приказала Кризалис, когда чейнджлинги начали поднимать Черри с земли.

Подъём остановился, оставив земнопони лежащей в воздухе на спине и повёрнув её к королеве чейнджлингов, чтобы они могли смотреть глаза в глаза.

– Запомни это, пони, – прямо сказала Кризалис. – Не облажайся. Тебе не разрешено облажаться. Никто тут не хочет Плохого Дня.

Черри Берри, полностью находясь в режиме профессионального спокойствия пилота, кивнула головой, затем махнула копытом. Чейнджлинги подняли её к капсуле, открыли люк, втолкнули внутрь и плотно задраили люк за ней.

– Подожди, Кризалис, – запротестовала Твайлайт Спаркл, наконец присоединившись к остальным внутри цеха, – отпусти её! Я тебе отдам аэродинамическую трубу бесплатно! Тебе не нужно этого делать!

– Напротив, принцесса, – прошипела королева. – Мы просто обязаны это сделать. Ты позаботилась о том, чтобы об этом запуске было объявлено по всему миру. Ты устроила так, что мои собственные чейнджлинги не позволят мне отступить. Все пони и чейнджлинги за пределами этого здания ожидают запуска именно сегодня. И если мы не начнём твои испытания, мы потеряем всякое доверие как космическая программа.

Кризалис топнула копытом, добавив:

– Даже если мы попытаемся и потерпим неудачу, нам будет лучше, чем если бы мы просто сдались!

Твайлайт стояла на месте, буквально скованная взглядом королевы, и не могла отделаться от мысли, что такими неумолимо змеиными глаза Кризалис она не видела за всё время их знакомства.

– Я хочу, чтобы ты вспомнила это, – продолжила королева, – когда в следующий раз у тебя возникнет умная идея попытаться заставить кого-нибудь что-то сделать по-твоему. И ещё помни вот о чём...

Кризалис наклонилась вперёд, так что их рога почти соприкоснулись, и прошипела:

– У меня уже есть все основания желать отомстить тебе, Спаркл. Если этот полёт будет стоить мне моего лучшего пилота, я просто добавлю это в список!

А затем королева прошла мимо аликорна, направившись обратно к двери.

– Улыбаемся, все! – весело крикнула она. – Прекрасный день для запуска!

Она прекрасно слышала, как пони позади неё переговариваются:

– Ты позволишь ей вот так давить на тебя?

– Но я действительно не хотела, чтобы так получилось, Дэш… Я просто надеюсь, что ничего плохого не случится…

Впервые за всё время Черри Берри не хотела лететь.

– Миссия шесть, это Хорстон, – эхом отозвался голос Кризалис в шлеме земнопони. – Идёт окончательная проверка систем. Ожидайте разрешения на запуск.

– Миссия шесть готова, – ответила Черри Берри.

"Да, – мысленно добавила она, ожидая. – Лежу на спине верхом на десяти отдельных бомбах, собранных вместе в единое целое, которое сделает всё возможное, чтобы убить меня.

Большое спасибо, Твайлайт Спаркл. Если я доживу до встречи с тобой, то напомню тебе, что благими намерениями вымощена дорога в Тартар.

Я полечу на корабле с такой же, если не худшей, аэродинамикой, как у миссии пять, но при этом общая тяга у меня будет как минимум в четыре раза больше. Если что-то пойдёт не так, я полечу достаточно быстро, чтобы оставить кратер в океане. Если морские пони и правда существуют, то они будут весьма впечатлены моим "бумом".

– Миссия шесть, Хорстон, – повторила Кризалис, прерывая болезненные мысли Черри Берри. – Доложите контрольный список полётных заданий.

Черри Берри взглянула на бумагу, прикрепленную к одной из стенок капсулы.

– Поддерживать скорость от ста тридцати до двухсот десяти на высоте от четырёх до семи тысяч метров для проверки парашютных систем. Удерживать скорость от четырёхсот шестидесяти до пятисот шестидесяти метров в секунду, начиная с двенадцати тысяч метров для проверки систем "Блохи". Испытательный пуск твердотопливных ускорителей "Молот" на высоте шестнадцать тысяч метров. Оценка эффективности и общей полезности жидкостных двигателей "Вертлявый" и "Факел". Визуальный осмотр и отчет об акватории открытого моря с координатами JJ1-512, третья попытка.

"О, а ещё не умереть. Это тоже важно".

– Принято, миссия шесть, контрольный список подтверждён, – сказала Кризалис. – Проверьте переключение капсулы на внутреннее питание.

Засветились индикаторы. Авиагоризонт включился, маркеры вертикального и ретроградного движений какое-то время танцевали на поверхности шара, прежде чем исчезнуть. Гиродины под креслом ожили с тихим жужжанием.

– Подтверждаю, аккумуляторы работают, – отрапортовала Черри Берри. – Все системы в норме.

– Принято, миссия шесть, ждите.

Черри Берри заставила себя дышать носом и даже немного улыбнулась.

"Всё в порядке, – подумала она. – Я лучший пилот. Независимо от того, насколько эта штука ненадёжна, я смогу вернуть её домой. Если всё остальное не поможет, я могу просто прервать миссию – узлы расстыковки позволят мне отстрелить капсулу и бросить остальную часть ракеты. Но я не собираюсь этого делать, потому что даже если не будет возможности достичь всех целей миссии, я всё равно полечу и приземлюсь лучше, чем любой другой пони мог бы даже мечтать".

– Миссия шесть, – голос Кризалис, казалось, излучал уверенность. – Запуск разрешен. Активируйте первую ступень по готовности и… приятного полёта.

– Миссия шесть, подтверждаю запуск, – ответила Черри Берри. Она знала, что уверенность была насквозь фальшивой, но, услышав голос королевы, она почувствовала себя лучше.

Она ещё раз проверила график запуска, установила тягу на пятьдесят процентов, активировала систему стабилизации, взяла рукоять управления одним копытом и нажала кнопку запуска другим.

При запуске двух "Блох" и "Вертлявого" ракета должна была просто подпрыгнуть с площадки, но этого не произошло. Черри Берри чувствовала ускорение, но в крутом вираже на её биплане оно было куда как больше. Взгляд на индикатор скорости над авиагоризонтом подтвердил её опасения – корабль изо всех сил пытался достичь хотя бы сотни метров в секунду в то время, когда в предыдущих полётах на "Блохах" в этот момент скорость уже достигала двухсот метров. Она сдвинула тягу жидкостного ракетного двигателя на максимум, но помогло это лишь немного.

И всё время, пока земнопони медленно и осторожно отклоняла нос ракеты на восток, корабль боролся с ней. "Вертлявый" помогал, но стабилизаторы, казалось, только боролись друг с другом, создавая небольшой крен, который ещё больше затруднял управление. Ракета содрогнулась, когда скорость полёта под рёв двигателей достигла ста пятидесяти метров в секунду.

А потом "Блохи" выгорели, потухли, и Черри Берри почувствовала, как чуть-чуть дёрнулась вперёд в своей сбруе. На этот раз аэродинамика была ещё хуже, поскольку ни у одного из четырёх твёрдотопливных ускорителей не было даже парашютов для создания хоть и миниатюрной, но хоть какой-то носовой части. Скорость упала со ста шестидесяти до ста двадцати метров в секунду, где и держалась, несмотря на то, что "Вертлявый" работал на пределе.

Когда у первой ступени закончилось топливо, корабль набрал всего тысячу четыреста метров высоты. Черри Берри сразу же нажала на тумблер отделения ступени, почувствовав мягкий толчок, когда сработали пироболты, удерживающие нижний топливный бак. Сразу же прекратилось медленное вращение, когда два набора стабилизаторов перестали бороться друг с другом. Земнопони подождала, пока зелёный сигнал не укажет, что двигатель второй ступени готов к запуску, и, как только он загорелся, Черри активировала ещё один "Вертлявый" с вдвое большим количеством топлива, чем у первого.

– Вторая ступень активирована, – произнесла она, и это были первые слова, которые она смогла вставить с момента запуска. – Двигатели "Вертлявый" реагируют как на управление пилота, так и на управление системы стабилизации. Невозможно судить об истинном ускорении из-за аэродинамических проблем и ограничений по программе миссии.

Черри взглянула на показания скорости – они снова росли, медленно, но неумолимо преодолевая отметку в сто восемьдесят метров в секунду.

"Если бы эта миссия не облягалась с самого начала, я бы прокатилась на полной скорости, – подумала она, – но мне нужно удерживаться в рамках".

Земнопони медленно сбавила тягу примерно до двух третей максимальной, что позволяло кораблю поддерживать скорость чуть более двухсот метров в секунду. По мере того, как ракета шла вверх, на высоте уже более трёх тысяч метров, и когда показания уровня топлива второй ступени сокращались так же быстро, как запасы песочного печенья в присутствии Пинки Пай, Черри подумала про себя:

"Конечно, эта штука может вообще не добраться даже до четырех тысяч метров".

Ракета дрожала, дёргалась и раскачивалась. Черри изо всех сил старалась удерживать её под углом в шестьдесят градусов и пеленгом на девяносто градусов восточной долготы. Медленно, постепенно корабль дополз до трёх восьмисот, трёх девятисот... и, наконец, четырёх тысяч метров. Как только на альтиметре показалась цифра 4, земнопони нажала на переключатель тестовой системы Твайлайт Спаркл³⁰. Когда индикатор загорелся зелёным, Черри Берри отрапортовала:

– Испытание парашюта прошло успешно; тягу двигателя на максимум.

После чего она бросила взгляд на индикатор топлива. Он показывал лишь одно деление.

– Докладываю, по тестам "Молота" и "Блохи" ничего хорошего. Повторяю, тесты "Молота" и "Блохи" отменяются. С таким остатком топлива я не смогу достичь заданной высоты.

Черри дотянулась копытом до переключателя ступеней, удерживая его над кнопкой, и добавила:

– Готовлюсь к запуску ускорителей "Молот", чтобы продлить полёт до целевой зоны обзора.

Спустя мгновение топливо закончилось. Немедленно, оставшись без управляющего момента, обеспечиваемого тягой "Вертлявого", нос корабля начал опускаться, и ракета замедлилась.

– Принято, Миссия шесть, – ответила Кризалис. – Отмена испытания двигателей согласована, продолжайте расширенный полёт.

Когда Черри активировала ускорители, поездка стала действительно интересной.

Под тягой двух мощных ускорителей корабль резко рванул вперёд, прямо сквозь звуковой барьер. Турбулентность опускала нос ракеты, словно жернов, привязанный к шее, и все усилия Черри повернуть ракету рукоятью управления не могли полностью компенсировать это давление. Корабль трясся, раскачивался и снова клонился, хуже, чем та дешёвая колесница с монетоприемником, на которой Черри каталась маленькой кобылкой во время визита в Филлидельфию.

Только на этот раз рядом не было любящей тети с очередным пятаком.

А затем, пока Черри боролась с рычагом управления, пытаясь удержать корабль в одном направлении, В ЛЮБОМ, но одном направлении, вспыхнул жёлтый сигнал, указывая на вход в целевую зону. Земнопони выделила немного внимания, чтобы нажать на переключатель бортового самописца, бросить взгляд в иллюминатор и протараторить:

– Целевая зона JJ1-512 выглядит просто как глубокая вода, без характерных особенностей, хоть и немного мутная. В настоящее время ничего примечательного не наблюдается. Предполагаемые ресурсы незначительны.

Черри снова нажала на переключатель, заметила, что корабль уже сильно снизился, и сосредоточила всё свое внимание на управлении.

А затем, всего через несколько секунд после завершения записи результатов наблюдения, к её благословенному облегчению, "Молоты" выгорели. Корабль тут же резко затормозил, Черри Берри в своих ремнях рвануло вперёд с почти пятикратной перегрузкой. Земнопони быстро ударила по кнопке разделения ступеней, отстрелив тяжёлую, совершенно неаэродинамичную вторую ступень со всеми прикрепленными к ней ускорителями, и сразу же перегрузки пропали. Корабль всё ещё двигался со скоростью двести шестьдесят метров в секунду.

"Хорошо".

Однако продолжал терять высоту.

"Плохо".

"У меня есть всего тридцать секунд, чтобы спасти эту штуку. Нос вверх. Хорошо. Гиродины очень эффективны с "Факелом" и его маленьким баком. Позиция девяносто на шестьдесят. Отлично. Третья ступень, зажигание!"

В тот момент, когда активировался последний двигатель, ракета умудрилась совершить полное сальто. Полсекунды Черри Берри находилась в неконтролируемом падении. Ещё через секунду она выправила его, затем, к своему ужасу, поняла, что авиагоризонт показывает, что нос корабля направлен прямо на ретроградный маркер и тяга двигателя фактически тормозит её. И сильно.

А потом, прежде чем Черри смогла все исправить, слишком рано закончилось топливо. На полной тяге его должно было хватить секунд на десять, а вместо этого было, может, пять, и все они были потрачены абсолютно напрасно.

"Хорошо, – подумала Черри, – подведём итоги. Топлива нет. Двигателей больше нет. Скорость относительно воздуха шестьдесят два метра в секунду, и я падаю. Высота три тысячи четыреста метров и медленно уменьшается. Кажется, это сошло мне с копыт".

– Хорстон, это Миссия шесть, – произнесла земнопони, наконец расслабившись. – "Факел" оказался неуправляем на малой высоте без стабилизаторов. С другой стороны, я считаю, что общий вес корабля в данный момент меньше, чем у Миссии 1, поэтому попытаюсь вернуть двигатель в целости и сохранности. Активирую парашют прямо сейчас.

Черри нажала на переключатель ручного раскрытия парашюта, почувствовала, как тот развернулся перед носом капсулы и обмякла в своем кресле.

"Я жива, – подумала она. – Я жива, и мне удалось выполнить один из контрактов Твайлайт, и я буду жить, чтобы попробовать сделать это снова.

И я попробую, потому что я хочу получить шанс сделать всё правильно, Тартар меня забери."

МИССИЯ 6 ОТЧЁТ

Краткое описание миссии: ВЫЖИТЬ; испытать прототипы отделителей; провести визуальный осмотр целевого района (осталось от предыдущих миссий); испытания ускорителей "Молот", двигателей на жидком топливе "Факел" и "Вертлявый", тесты ускорителя "Блоха" и парашюта модели 16.

Пилот: Черри Берри.

Продолжительность полёта: 2 мин. 30 сек.

Максимальная скорость: 383 м/с.

Максимальная достигнутая высота: 4385 м.

Дальность полёта при посадке: 18 км.

Выполнено контрактов: 2.

Достижения: новый рекорд наземной дальности (недостаточен для вознаграждения).

Выводы из полёта: Мы стали слишком амбициозны, но думаю, что знаю, где мы ошиблись. Мы всё повторим, но на этот раз как следует – с носовыми обтекателями для ускорителей.

ОЦЕНКА МИССИИ: ПОЧТИ ПРОВАЛ.

– Система слежения зафиксировала приводнение на расстоянии восемнадцати километров от точки старта, – доложил фон Браун со своей станции.

– Самая большая дальность из всех запусков на сегодняшний день, – отметила Ад Астра, – но этого недостаточно для получения вознаграждения.

Когда спроецированная иллюзия показала, что парашют отцепился от капсулы, а сама она вместе с двигателем покачивается на поверхности океана, пони из ЭКА и пресса приветствовали это событие, топая копытами. К ним не присоединились ни чейнджлинги, ни фон Браун. Все они осознавали, что сегодня что-то пошло ужасно не так, и, как следствие, они сегодня чудом избежали Плохого Дня для третьего полёта подряд.

– Круто! Так держать, Черри Берри! – крикнула Рэйнбоу Дэш.

– Должна сказать, – добавила Рэрити, – кто бы ни разрабатывал дизайн этой ракеты, но вышло просто жалко. Мало того, что он был ужасно тенденциозным и не авангардным, так я могу добавить, что бедная пони подверглась ужасной опасности!

Единорожка повернулась к Твайлайт Спаркл, чья мордочка слегка побледнела в момент запуска и стала ещё бледнее, пока шёл полёт.

– Ты не согласна, Твайлайт, дорогуша?

– Я бы предпочла не говорить об этом, – ответила принцесса голосом, более подходящим для Флаттершай.

Кризалис, сняв наушники, решила, что пора действовать. У неё было достаточно времени, чтобы придумать, как исправить неизбежную неудачу³¹, и план окончательно сформировался вскоре после того, как парашют Черри раскрылся.

– Хорошая работа, мои верные подданные, доктор фон Браун, доктор Годдард. Помните, пожалуйста, что каждый корабль, который выполняет хотя бы одну цель миссии и благополучно приземляется, уже является успехом. В конце концов, мы всё ещё находимся в самом начале космических полётов. И на этой ноте, принцесса Твайлайт Спаркл, пони Эквестрийского космического Агентства и наши самые почётные гости из прессы, – добавила королева, повышая голос, – я приглашаю вас в наш сувенирный магазин, где известный шеф-повар Хейви Фростинг приготовил прохладительные напитки. К сожалению, ваш гид Драгонфлай не сможет присоединиться к вам...

Тут голос Кризалис начал звучать почти как Королевский Кантерлотский Глас:

– ...поскольку мы должны подготовить её ко второму сегодняшнему запуску.

Галерея разразилась возгласами изумления.

– Да, я знаю, – продолжила королева, – о втором запуске вас не уведомляли. Это было довольно неожиданно даже для нас самих. Но когда принцесса Твайлайт Спаркл привезла нам три образца новейшего и пока неопробованного научного оборудования из её собственных лабораторий, мы решили, что возможность протестировать их перед прессой, перед всеми народами Эквестрии, если хотите, слишком важна, чтобы отказываться от неё просто так.

Кризалис улыбнулась самой обаятельной улыбкой, какую только мог изобразить чейнджлинг³², и добавила:

– Что, кстати, также будет самым первым полётом Драгонфлай в качестве пилота. Это событие очень важно для всех нас.

Изумление сменилось обычной деловой хваткой репортёров, выкрикивающих вопросы. Это вполне устраивало Кризалис, поскольку она не собиралась отвечать ни на один из них.

– Доктор фон Браун, не могли бы вы сопроводить принцессу и её группу в сувенирный магазин на поздний обед? Доктор Годдард, Оккупант, Драгонфлай, пожалуйста, прошу вас пойти со мной в центр подготовки космонавтов, – с этими словами Кризалис вышла из центра управления полётами, ни разу не оглянувшись назад, уверенная, что все беспрекословно подчинятся.

"Фауст, надеюсь, это сработает", – подумала она про себя.

Пять минут спустя в пустом центре подготовки собрались Кризалис, Годдард, Оккупант и Драгонфлай.

– Хорошо, – начала королева, – нам нужна ракета, которая сможет взлететь со всеми тремя школьными научными проектами Спаркл и безопасно приземлиться. Нам не стоит использовать то, что нам понадобится для восстановления только что запущенной ракеты, потому что мы собираемся запустить её ещё раз завтра с утра. И нам нужны любые прибыльные контракты, которые мы можем принять и немедленно, потому что любой следующий провал разорит нашу космическую программу, а вместе с ней, вероятно, и Улей.

Кризалис обвела всех присутствующих взглядом.

– Так что, если вы не сильно хотите торговать карандашами из жестяного стакана на улицах Кантерлота, давайте сделаем всё необходимое. У нас есть, может быть, час на планирование, а запуск должен пройти до заката.

– Погодите минуту, – проворчал Годдард. – Мы никогда не устраивали двух запусков в один день. Мы даже не думали об этом. Что за спешка?

– Мы тянем время! – рявкнула Кризалис. – Я хочу задержать принцессу и прессу здесь на ночь, чтобы дать нам достаточно времени для второй попытки выполнить её контракт. На устранение проблем с ракетой шестой миссии потребуется время, поэтому нам нужен ещё какой-то запуск. Это единственное, что удержит их здесь от возвращения домой, как только они поедят.

Грифон кивнул.

– Хорошо, тут я соглашусь. И со второй капсулой мы, возможно, сможем управиться. Но у нас остался только один "Вертлявый" и два "Факела". Мы не сможем в точности воспроизвести шестую миссию.

– Новый дизайн будет работой фон Брауна, – отрезала Кризалис. – Его и Черри Берри, когда спасательная команда привезет её на базу. Ваша работа – седьмая миссия. Одна капсула с парашютом, все три "банки с наукой" тоже снабдите парашютами, достаточными для безопасного спуска, и двигатель, которого хватит на отрыв от взлётной площадки и приземления в воду в непосредственной близости от берега.

– Гм, – проворчал Годдард. – Похоже, "Блоха" ещё раз выйдет на сцену в качестве главного двигателя. У нас их ещё больше десятка.

– А ещё у нас есть "Терьер", – впервые заговорил Оккупант. – Мы получили запрос на его тестирование в воде, который готовы оплатить.

Уши Кризалис дернулись.

– Контракт? Могут ли "Ракетные запчасти Черри" позволить себе расплатиться прямо сейчас? Потому что нам это действительно может понадобиться.

– Мы можем зачесть это в качестве закрытия долга за "Вертлявые" и "Факелы", – ответил Годдард. – Вы всё ещё не выписали нам чек.

– Тебе лучше надеяться, что после завтрашнего запуска у меня останется достаточно власти, чтобы сделать это... – отметила королева. – Хорошо. Так мы используем этот двигатель?

Грифон фыркнул.

– Без шансов! Я сконструировал его как медленный, но высокоэффективный двигатель для смены орбит. На уровне земли он не поднимет даже собственного веса!

– Но мы всё ещё можем его протестировать, – сказала Кризалис. – Сколько у нас ещё осталось отделителей?

– Семь, – ответил Годдард. – Ещё больше уже в пути с островов Минотавров, включая боковые узлы расстыковки, которые позволят нам сбрасывать ускорители без центральной части.

– Хорошо. Нам понадобится всего один.

Кризалис подошла к доске и, используя мел, подхваченный телекинезом, набросала рисунок, очень похожий на корабль Миссии 5.

– Пять "Блох" активируются одновременно. Веса "Терьера" и "банок с наукой" будет достаточно, чтобы компенсировать столь большую тягу и поддерживать управляемость, – королева взглянула на Драгонфлай. – Я знаю, что ты мало занималась на симуляторе, но твоя миссия будет очень простой. Всё, что тебе нужно сделать, – это направить ракету в сторону воды и достаточно высоко, чтобы можно было раскрыть парашюты. Вот и всё. И ты можешь это сделать.

Драгонфлай, всё ещё находившаяся в шоке от новости о том, что она сегодня полетит, кивнула.

– Оккупант, – продолжила Кризалис, – есть ли что-нибудь ещё – что-нибудь простое и выполнимое, не требующее дополнительных ракет, – что мы можем сделать, чтобы заработать денег?

Чейнджлинг кивнул.

– Горнодобывающая компания, которая изготовила отделители, также отправила специальные пусковые мачты. Они предположили, чтобы мы могли бы использовать их, чтобы удерживать ракету в вертикальном положении перед запуском. Они хотят, чтобы мы проверили их, и посмотрели правильно ли они отрабатывают.

– Хорошо. Принимай контракт, – Кризалис огляделась. – Доктор, идите в ЦВС и соберите эту ракету. Быстро. Со ВСЕМИ парашютами. Оккупант, подписывай и отправляй контракты по телеграфу немедленно. Драгонфлай, иди одевайся. Мне нужно как можно скорее вернуться к нашим гостям.

Сытые, но всё ещё сбитые с толку пони (и грифоны) вернулись в центр управления полётами, где команда чейнджлингов только закончила заполнение отчётов о шестой миссии и как раз приступила к подготовке всех необходимых документов для неожиданно возникшей седьмой. Через несколько минут к ним присоединилась Кризалис, которая привела Драгонфлай в скафандре и шлеме.

– Джентльпони из прессы, – мягко сказала королева, – перед запуском мы хотели дать вам возможность пообщаться с Драгонфлай. Возможно, вам будет интересно, но в последнем вторжении она была одним из моих лучших бойцов, лично обезвредив множество пегасов из Королевской гвардии, выполняя свой долг перед Ульем, который одновременно является для нее страной и семьей.

Эта речь явно не добавила Драгонфлай поклонников среди пони, многие из которых либо жили в Кантерлоте, либо там жил кто-то из их родственников, но, тем не менее, все они сделали записи в свои блокноты.

– Также она чрезвычайно храбра и преданна, и, что куда важнее, она умна, – продолжила Кризалис. – Помимо обучения в качестве пилота, Драгонфлай является нашим главным исследователем материалов³³. Она лично разработала парашютные системы, которые в настоящее время используются практически во всех космических программах Эквуса. Она чейнджлинг со множеством талантов, и я горжусь тем, что она из моего Улья.

Эти сведения получили немного больше одобрения, чем информация о военных подвигах, и Кризалис почувствовала больше энтузиазма в скрипе карандашей.

– А теперь, пожалуйста, примите к сведению, что двадцать четыре часа назад Драгонфлай даже не знала, что сегодня ей нужно будет лететь, – королева решила не упоминать, что час назад ситуация была такой же. – Но у неё будет короткий и простой полёт, чтобы дать ей возможность приобрести опыт, и мы полностью уверены, что тренировки, интеллект и навыки не принесут нам ничего, кроме успеха. А теперь, пока вы задаете ей свои вопросы, мне нужно проверить, как идёт подготовка к запуску

Кризалис кивнула головой представителям прессы и, убедившись, что указанная пресса находится между Твайлайт Спаркл и выходом, оставила Драгонфлай на произвол судьбы и журналистов и вышла наружу.

Как оказалось, момент был просто идеальным. Капсула с Черри Берри только-только была доставлена, а розовая земнопони уже вылезла из люка и сняла шлем.

– Это, – горько начала земнопони, – было настолько плохо, как я и ожидала, и почти так же плохо, как я боялась.

Встряхнув жёлтой гривой, Черри добавила:

– Что там сейчас?

– Я избегаю Твайлайт Спаркл. До тех пор, пока она не застанет меня один на один подальше от прессы, она не может назначить штраф за провал миссии. Не то чтобы я этого ожидала, но она всё равно может расторгнуть контракт даже и без штрафных санкций, и это будет почти так же плохо. Я планирую, что пресса будет занята вторым запуском и, в итоге, останется тут на ночь. Это даст нам время восстановить капсулу, – Кризалис указала на всё ещё мокрый корабль, из которого только что выбралась Черри, – и предпринять вторую попытку на рассвете, прежде чем репортеры успеют отсюда уехать.

– С носовыми обтекателями, – сказала земнопони.

– С носовыми обтекателями, – согласилась королева. – И с существенно другим дизайном. Я считаю, что мы добросовестно постарались выполнить условия контракта с твоим запуском. Если мы сможем выполнить цели миссии завтра, да ещё перед свидетелями, мы будем выглядеть победителями, а не проигравшими, и программа выживет, чтобы запускать ракеты и дальше.

– Честно говоря, это звучит… намного менее хитро, чем я ожидала, – признала Черри Берри. – Я думала, ты либо попытаешься контролировать разумы пони, либо просто спишешь космическую программу как провальный план и вернёшься к другим замыслам завоевания Эквестрии.

Кризалис покачала головой.

– Я думала об этом несколько недель назад, пони. Теперь подобное невозможно. Чейнджлинги вышли из тени. Клянусь Фауст, у Селестии и Кейденс есть мой домашний адрес! Всё больше и больше моих инфильтраторов раскрывают себя, потому что чувствуют, что бояться больше нечего.

Королева яростно топнула копытом и продолжила:

– Если наша программа провалится, то нам придется покинуть наш дом и скрываться куда сильнее, чем раньше… и это без ресурсов и резервов... или же мы будем вынуждены раствориться среди пони и стать полностью зависимыми от той благотворительности, которую вы изволите дать… Все наши активы теперь связаны с успехом КПЧ, – Кризалис уставилась на Черри Берри, передавая пони как можно больше чистой решимости, какую только могла дать не-чейнджлингу. – Для нас сейчас это буквально "луна любой ценой".

Земнопони равнодушно посмотрела в ответ..

– Простите, если я не поверю вам на слово, – сухо сказала она.

Уголки рта Кризалис дёрнулись.

– Ты могла бы хоть чему-то научиться, пони, – тихо сказала она. – В любом случае, мне нужно, чтобы ты как можно скорее поговорила с фон Брауном. Годдард займёт его место в Центре управления полётами. Вы двое должны приступить к работе над переделкой ракеты, как только седьмая миссия отправится на стартовую площадку.

– Принято, – кивнула Черри Берри. – Но сначала я сниму этот скафандр.

Она пошла прочь, добавив:

– И если у меня вообще будет шанс, я хочу поговорить с Рэрити. В этом дурацком скафандре не хватает возможности сходить в туалет!

Драгонфлай сидела в новенькой капсуле, наконец-то вздохнув с облегчением. Сейчас она была вдали от репортёров, с их ужасным любопытством в вопросах и пристальными глазами, следящими за тобой. Теперь же она была в скафандре, покрывающем всё тело, без отверстий для крыльев, привязана к металлической коробке, поставленной поверх нескольких других, которые, если что-то пойдёт не так, могут взорваться и мгновенно распылить её тело в тончайший пепел, летящий по ветру. Если же всё пойдёт хорошо, они могут просто отправить её в воду или землю с достаточной скоростью, чтобы превратить в чейнджлинг-вафлю³⁴.

В общем, всё совершенно безопасно.

– Миссия Семь, Хорстон, – эхом раздался голос Кризалис в шлеме, и спокойный, успокаивающий голос королевы позволил Драгонфлай расслабиться ещё больше. – Доложить перечень задач миссии.

Ах да, задачи. Драгонфлай немного нервничала из-за них. До сих пор в каждой миссии цели были аккуратно напечатаны жирным шрифтом в контрольном списке и закреплены в специальном держателе. На этот раз список был второпях нацарапан карандашом, плохо читался и был приклеен куском липкой ленты прямо к иллюминатору капсулы.

Тем не менее, она могла его прочесть и определённо могла использовать в качестве напоминалки.

– Контрольный тест первой "банки с наукой" на стартовой площадке, – начала Драгонфлай. – Проверка работы пусковых мачт TT18-A. Запуск. Активация второй "банки с наукой" в полёте. Приводнение. Активация третьей научной капсулы в воде. Выполнить тестовые испытания ЖРД "Терьер", находящегося под поверхностью воды.

– Принято, Миссия семь, – ответила Кризалис. – Ожидайте разрешения на запуск.

– Миссия семь, принято, жду, – ответила Драгонфлай, откинувшись на спинку кресла и кладя покрытое скафандром копыто на рукоять управления. Она тренировалась в симуляторе, хотя и довольно редко, провела пару тренировок в центрифуге, и знала, чем прямой вектор отличается от обратного. И всё же, сидя в ложементе, Драгонфлай была не совсем уверена, что знает достаточно, чтобы сделать всё правильно.

Но она знала, что определённо хочет попробовать.

– Миссия семь, Хорстон. Активировать первый научный модуль.

Драгонфлай скользнула взглядом по панели управления; это был бы один из переключателей многоразового использования, так что… а, вот он, с надписью "БсН1" на куске малярного скотча, прилепленного сверху. Чейнджлинг нажала тумблер, отметив, как загорелся зелёный сигнал.

– Первая банка с наукой активирована, эксперименты завершены.

– Принято, седьмая, Хорстон подтверждает. Освободить зажимы пусковых мачт.

Один из многоцелевых переключателей имел маркировку "ЗАЖИМЫ". Драгонфлай нажала на него, почувствовала мягкий удар по корпусу и услышала, как две откидные мачты отцепились от ракеты и глухо ударили по своим башням.

– Зажимы освобождены.

– Принято, миссия семь, – повторила Кризалис. – Запуск разрешаю, повторяю, вы можете стартовать. Активируйте первую ступень, когда...

Драгонфлай не стала ждать, пока её королева закончит. Она собиралась лететь прямо СЕЙЧАС.

Пять двигателей "Блоха" сработали одновременно. У них не было времени установить ограничители тяги, и Драгонфлай была в восторге от ощущения, когда её вдавливало в ложемент из-за столь сильного ускорения. Масса остальной части корабля и даже не закрытые, плоские верхние части ускорителей, совсем не замедляли ракету при такой большой тяге.

Левое переднее копыто чейнджлинга дотянулось до второго переключателя научной капсулы, в то время как правое пыталось управлять быстро ускоряющимся кораблем. Получалось не очень, но после пары промахов ей таки удалось активировать второй эксперимент.

– Вторая "банка с наукой" активирована, – прокричала Драгонфлай, чтобы хоть так выдавить слова из своей тяжёлой, очень тяжёлой груди. – Попытка повернуть...

Ракета вздрогнула, пробив звуковой барьер всего через несколько секунд после взлёта. Корабль буквально боролся против своего пилота, упрямо указывая носом прямо вверх, несмотря на все её попытки исправить.

– Попытка поворота провалилась. Корабль не отвечает на управление.

– Хорстон, принято, – ответила Кризалис. – Продолжайте пытаться. Вам следует восстановить контроль после выгорания ускорителей.

Через несколько секунд они именно это и сделали, и Драгонфлай оказалась почти выдернутой из ложемента из-за резкого замедления, столь же сильного, а, скорее, даже более сильного, чем раздавливавшее её до этого ускорение при взлете.

– Выгорели, – сообщила она без необходимости. – Думаю, поездка окончена, а?

– Расстыковка! – произнесла Кризалис и в её голосе впервые появилась нотка настойчивости. – Сбрасывай "Блох", они тебя тормозят!

– О, точно!

Драгонфлай не проходила никаких тренировок с применением отделителей. Она нажала на выключатель и почувствовала толчок сработавших пирозарядов. И замедление незначительно уменьшилось. За секунды её нерешительности скорость относительно воздуха упала с пятисот метров в секунду до чуть более ста... и пока чейнджлинг смотрела на индикатор, скорость продолжала падать. Через несколько секунд корабль начнёт делать тоже самое.

– Активируйте вторую ступень, Седьмая, – продолжила Кризалис. – Установите тягу на половину мощности и направьте корабль под углом сорок пять на девяносто.

– Хорошо… Я имею в виду, принято, Хорстон, – ответила Драгонфлай. Она переключила тягу, направила корабль гиродинами в нужную сторону и включила двигатель…

…И ничего не почувствовала.

Но ракета перестала замедляться, продолжая удерживать скорость в восемьдесят шесть метров в секунду.

– Хорстон, миссия семь. Полный контроль восстановлен. Любой…

Даже на высоте почти в шесть тысяч метров она могла расслышать мягкий гул первой ступени, ударившейся о землю.

– Просто держи всё так, как есть, седьмая, – ответила Кризалис. – Ты хорошо справляешься. Твоя траектория проходит над водой. Всё хорошо.

– Принято, Хорстон. Седьмая миссия, всё хорошо.

Драгонфлай откинулась назад, наблюдая, как высотомер сумел прибавить ещё несколько метров, а затем медленно, постепенно, снова начал обратный отсчёт. Эта часть уже не была сложной. На самом деле было даже довольно скучно. У неё были более интересные полёты на своих собственных крыльях, чем этот, когда она пересекала Бесплодные земли между Ульем и Эпплузой.

– Хорошо, седьмая, это Хорстон, – произнесла Кризалис. – Выключи двигатель. Нам всё ещё нужно топливо в баке для испытания по приводнению.

Драгонфлай проверила датчик – оставалось ещё примерно половина бака.

– Принято, Хорстон, – сказала она, сдвигая регулятор, – тяга на ноль.

– Хорстон подтверждает отключение двигателя. Ты уже достаточно снизилась, пора открывать парашюты.

Драгонфлай не хотелось этого делать. Она чувствовала, как корабль снижается всё быстрее, и ей нравилось подрагивание её тела вместе с ним. С другой стороны, она лучше всех знала, что может случиться, если она будет ждать слишком долго. В конце концов, она сама руководила изготовлением всех пяти парашютов этого корабля.

– Активация парашютов, – доложила чейнджлинг, не в силах сдержать разочарование в голосе.

Пять куполов развернулись, тряся и дёргая корабль туда и сюда, с сильным раскачиванием. Затем, когда купола полностью раскрылись, корабль резко замедлился в последний раз, снизив скорость со ста метров в секунду до четырёх с небольшим.

– Что ж, это было весело, – сказала Драгонфлай себе под нос.

– Мы все слышим тебя здесь, Седьмая, – упрекнула её Кризалис.

Драгонфлай было всё равно. Она откинулась назад, расслабила ноги, и лениво развалилась.

"Мне снова скучно, – подумала она. – Нам нужно что-то сделать, чтобы избавиться от скучных моментов.

Интересно, смогу ли я в следующий раз заказать на корабль какие-нибудь закуски?"

Свет заходящего солнца, освещавший капсулу, мерцал от беспрерывно мельтешивших перед иллюминатором верёвок парашюта.

МИССИЯ 7 ОТЧЁТ

Краткое описание миссии: собрать научные данные с "банок с наукой" на площадке, в полёте и в воде; протестировать пусковые мачты TT18-A на стартовой площадке; испытать парашюты радиальной установки; испытать двигатель "Терьер" в воде.

Пилот: Драгонфлай.

Продолжительность полёта: 4 мин. 46 сек.

Достигнутая максимальная скорость: 514 м/с.

Максимальная высота полёта: 6447 м.

Дальность полёта при посадке: 5,7 км.

Выполнено контрактов: 3.

Достижения: нет.

Выводы из полёта: Могло быть и лучше, но мы и так знали, что этот дизайн плох. Но корабль сделал то, что нам нужно было сделать, и Драгонфлай получила бесценный опыт, который пригодится ей в будущих полётах. С другой стороны, теперь нам нужно ремонтировать стартовую площадку…

ОЦЕНКА МИССИИ: ПОЛНОСТЬЮ УСПЕШНО (на этот раз).

– Как всё движется?

Кризалис подошла к Черри Берри, стоявшей на полу цеха вертикальной сборки и наблюдавшей, как чейнджлинги перетаскивают компоненты ракеты, которая должна была стать миссией восемь.

– Достаточно хорошо, – признала земнопони. – мы с Фон Брауном думаем, что выяснили, как… ЭЙ ТЫ!

Розовая пони поскакала туда, где чейнджлинг весело катил топливный бак Т-100, так же, как жеребенок катит обруч от старой бочки.

– Ты вообще думаешь, что делаешь?!! Топливные баки – это не игрушки!

– Но, мисс Берри! – заскулил чейнджлинг, – Это совершенно безопасно! Они почти никогда не взрываются!

– ПОЧТИ никогда?!!

Чейнджлинг указал вверх на стену цеха. Очевидно, какие-то чейнджлинги смонтировали там гигантское баскетбольное кольцо. Щит сильно обгорел и треснул почти пополам.

– Ты... вы... как... нет, я не хочу этого знать, – отрезала Черри Берри, качая головой. – Это хрупкое оборудование. Ты должен относиться к нему с уважением. Наша жизнь может зависеть от этого, понимаешь?

Пони уже орала, глядя прямо в горящие бирюзовым глаза чейнджлинга.

– Да, мэм!

– Теперь верни это на склад и возьми новый. И НЕСИ его. Никакого катания!

– Ну-у-у, – заскулил чейнджлинг. – Это скучно. И требует много усилия!

– Ты что, никогда не слышал о ТЕЛЕЖКЕ? – рявкнула Черри Берри. – Берись за дело!

Чейнджлинг ушёл со своей ношей, а пони вернулась к Кризалис.

– Клянусь, они как жеребята, – пробормотала Черри. – За ними нужно следить каждую минуту, и у них у всех инстинкты самосохранения, как у кочана салата в Мэйнхэттенском буфете "можешь-есть-всё-что-видишь".

– Сказала пони, которая пришла к улью чейнджлингов и потребовала, чтобы её впустили, – хмыкнула королева.

– Это было другое. А как насчёт вас? У нас всё ещё есть этот контракт?

– Что ж, мне удавалось прятаться от Твайлайт Спаркл…

Над ними полыхнула фиолетовая вспышка, и сильно раздражённый голос прервал их:

– А, вот ты где!

– …до этого момента, – закончила Кризалис. – Я пыталась отвлечь ее как только могла.

– Да уж, не сомневаюсь! – проворчала Твайлайт Спаркл, паря над их головами на расправленных крыльях. – Твой чейнджлинг шеф-повар накормил нас до отвала и настоял на том, чтобы я даже съела его десерт³⁵, потом этот второй запуск, который вы, очевидно, собрали на коленке в последнюю минуту, интервью, когда доктор Годдард похоронил меня в море информации, ужин, ещё десерты... в результате мне пришлось ждать, пока мои друзья не разойдутся по комнатам спать, прежде чем я смогла уйти!

– Я могла бы просто вырубить тебя и посадить на время в кокон, – холодно заметила Кризалис. – Как тебе изменившаяся я? Разве я не стала лучше?

Твайлайт разочарованно зарычала, позволив себе приземлиться на пол.

– В этом не было бы необходимости, если бы ты позволила мне поговорить с тобой всего пять минут! Я расторгаю контракт. Аэродинамическая труба ваша. Никаких штрафов, никаких выплат, никаких пони или чейнджлингов, которые должны оседлать огненную смерть ради глупого эксперимента. Ты выиграла, хорошо?

Королева приподняла бровь. Она действительно не знала, как на это ответить. Да, это была победа, без вариантов. Здесь и сейчас она, вероятно, могла бы заставить эту отвратительную, сующую всюду свой нос, пони пресмыкаться перед её копытами, и при этом Кризалис имела бы на это моральное право. Но…

– Как бы я ни хотела принять твоё предложение, – наконец сказала она, – боюсь, что не смогу.

– Что? Почему нет? – удивилась аликорн.

– Ты помнишь, что я сказала тебе ранее, незадолго до запуска шестой миссии? Ты поставила меня в положение, в котором мне пришлось принять твой контракт. Ты думала, что это беспроигрышный вариант – ты получишь данные своих тестов, а в противном случае мне в рожу прилетит тухлое яйцо, да? Но ты не продумала последствия своих действий. Ты даже не представляешь, насколько близко к краю подошла моя космическая программа благодаря твоему контракту. И, прежде всего, ты недооценила, насколько важна для нас наша репутация.

– Какая ещё репутация? – спросила принцесса. – Вы же чейнджлинги.

– Твайлайт, вот в этом и проблема, – вмешалась Черри Берри. – Космическая программа чейнджлингов – чрезвычайно дорогостоящее мероприятие в сфере связей с общественностью. Когда мы начинали, чейнджлинги имели репутацию злых и подлых монстров.

– Каковыми мы, собственно, и являемся, – небрежно признала Кризалис.

– Помолчите. В любом случае, демонстрируя свою храбрость и изобретательность, чейнджлинги надеются заслужить уважение и признание среди пони, верно? Но ты поставила перед нашей программой задачу, к которой мы не были готовы. И ты сделала это настолько публично, что мы не могли все замять, – Черри указала на коридор, ведущий к входным дверям и спросила: – Когда эти репортёры утром разъедутся по домам, знаешь, какой заголовок будет в каждой статье?

– Нет, и какой же? – спросила Твайлайт.

– "Чейнджлинги провалили вызов принцессы" точно будет одним из них, – продолжила земнопони. – А редакционная статья, видимо, будет "Мечты чейнджлингов разбились о реальность".

– Слишком позитивное предположение, пони, – фыркнула Кризалис. – Попробуй лучше вот это: "Является ли КПЧ прикрытием для вторжения чейнджлингов?" Или ещё лучше, "КПЧ – мошенничество: ракеты никуда не улетают". Или, вот, просто идеально, "Они не просто монстры, они – некомпетентные монстры".

– Вместо уважения чейнджлинги получат презрение и насмешки, – продолжила Черри Берри. – Вместо любви они получат пренебрежение. Они не могут питаться презрением. Даже если ты утром дашь нам миллион бит, чтобы мы могли купить всё необходимое оборудование, которое мы когда-либо захотим, наша программа уже не сможет оправиться от такой славы, раздутой прессой. Кризалис придётся найти другой способ прокормить своих подданных, а я останусь без работы.

– И хотя мои дети – подлые, коварные и злые монстры, – добавила королева, – у нас есть гордость. Вот почему мы это строим.

Кризалис указала на компоненты ракеты, собранные вместе на полу цеха.

– Миссия восемь стартует, как только мы сможем утром разбудить репортёров. На этот раз с носовыми обтекателями.

– Но зачем? – спросила Твайлайт Спаркл.

– Как я уже сказала – гордость, – повторила королева. – Мы приняли вызов. Мы намерены добиться поставленной цели. И мы хотим, чтобы нам это удалось. Без какой-либо милостыни от принцессы-пони, которой нас жаль, потому что мы не смогли сделать то, о чём она нас просила.

– Ох, – тихо сказала Твайлайт. Её уши прижались к голове и она уставилась на свои копыта.

"О, Фауст, – подумала Кризалис, – мне правда жаль эту проклятую, вечно во всё вмешивающуюся надоеду. Она похожа на меня, когда мама сорвала мою первую попытку переворота. Хотя я никогда ни одному пони в этом не признаюсь".

Черри Берри положила копыто на плечо принцессы.

– Твайлайт, всё в порядке, – сказала она. – Это наш выбор. Мы знаем, что на самом деле ты не хотела подвергать нас опасности.

"В самом деле? Мой дорогой пилот-пони, это ведь ты первая заявила, что всё это могло быть заговором с целью уничтожить нас".

– Но с этого момента, – продолжила земнопони, – больше никаких хитроумных уловок, хорошо? Больше не нужно играть на желаниях чейнджлингов или использовать прессу как дубину. Если ты так хочешь, чтобы мы провели для тебя эксперимент, спроси, и мы посмотрим, достаточно ли это безопасно.

– Да, – подтвердила Кризалис. – Оставь замудрёные уловки Селестии. У неё это получается намного лучше, чем у тебя.

Черри Берри проигнорировала это.

– И мы будем честны с тобой взамен, – земнопони подняла глаза и сказала гораздо строже, чем обращаясь к Твайлайт: – Правда, Кризалис?

Королева не смогла встретиться взглядом с одной конкретной пони, но смогла выдавить слово "Да". На вкус оно было просто мерзкое.

– А теперь, шла бы ты спать, – закончила Черри Берри. – Мы хотим, чтобы ты отдохнула перед утренним запуском, ведь тебе нужно будет встать до рассвета.

– Вы уверены, что я не смогу убедить вас прерваться? – спросила Твайлайт. – У вас сейчас нет даже стартовой площадки! Те "Блохи", что на нее рухнули, окончательно её доломали!

– Мы этим занимаемся, – заверила её Черри Берри. – Не скажу, что завтрашний запуск будет полностью безопасен. Полёты всегда опасны, а уж на ракетах особенно. Но завтрашний запуск – это управляемый риск. Мы не собираемся повторять снова то, что было сегодня.

– Ну, если ты так говоришь… – произнесла принцесса. – Но, пожалуйста, будьте осторожны.

Твайлайт выглядела так, будто хотела сказать что-то ещё, но затем пошла к выходу, сложив крылья, и выглядела при этом грустной и задумчивой.

– Вот идёт пони, которая заслуживает крепкого ночного сна, – буркнула Кризалис, когда ей показалось, что принцесса находится вне пределов слышимости.

– О, будьте милостивы, хоть раз, – упрекнула её Черри Берри. – Она позволила нам соскочить с крючка по всем вопросам, кроме прессы.

– Прессы, – сердито добавила королева, – и самоуважения.

Она указала копытом на части ракеты.

– Будет всё готово вовремя?

– Определённо. Однако одной из нас придётся не ложиться спать и следить за тем, чтобы всё было сделано правильно, – Черри вздохнула и шаркнула копытом по полу. – Это поднимает ещё один вопрос. В нашем соглашении сказано, что сначала я лечу на всех новых моделях, верно?

– И?

– И в прошлый раз вы решили, что должны лететь, даже когда я сказала, что это слишком опасно, – земнопони продолжала ёрзать. – И мы на самом деле не можем позволить себе завтра ёще одну такую сцену, тем более перед прессой. Итак… вы хотите быть пилотом этой миссии?

Кризалис оглядела цех. И хоть Черри Берри этого не замечала, а чейнджлинги вокруг них продолжали работать, большинство из них следило за ними глазами и, без сомнения, внимательно прислушивались. Королева подошла к пони так близко, как могла, и прошептала:

– Я бы хотела, чтобы ты меня об этом не спрашивала.

– Почему? – громко спросила Черри Берри.

– Тише, – продолжала шептать Кризалис. – Гордость, вот почему, пони. Если бы ты ничего не сказала, я бы молча выполнила наше соглашение и позволила тебе лететь завтра.

Королева вздохнула.

– Но теперь, когда ты спросила, я просто вынуждена согласиться. Если бы я этого не сделала, то признала бы, что слаба, – она встретилась глазами с Черри Берри и добавила: – А слабость для чейнджлинга фатальна.

"Сколько я готова рассказать этой пони? – задумалась Кризалис. – Сказать ли ей, что после моего последнего полёта идея вернуться в капсулу пугает меня прямо до ужаса? Что я тренировалась как сумасшедшая, только потому что я хочу перестать бояться, потому что я знаю, что, в конце концов, я буду вынуждена вернуться туда и действовать так же хорошо, как и она?

Сможет ли она вообще понять? Она пони, и она одержима полётами. Она никогда не беспокоилась, что армия пони найдет её дом и уничтожит его. Она никогда не видела, что происходит, когда встречаются два улья или когда старой королеве приходит время уступить место новой крови. Для неё это мечта – сбывшаяся фантазия. Для меня это средство для достижения цели, что однажды все пони будут бояться нас, вместо того, чтобы мы боялись их.

Но… она единственное существо, которому я могу доверять. Не Драгонфлай. Уж точно не Спаркл и её пони. И Черри тоже побывала в этой маленькой капсуле, и она знает, каково это быть частью того, что мы не называем "верной смертью", а просто говорим "Плохой день". С кем ещё я могу поговорить, кто знает, о чём я говорю, кто бы не использовал это в своих интересах?

Может, когда-нибудь я ей расскажу. Но не сейчас и уж точно не здесь".

– Значит, завтра лечу я, – громко сказала Кризалис. – Сходи и найди Оккупанта. Я подписалась ещё на пару контрактов по осмотру местности на тот случай, если нам всё же придется оплатить штраф. Я тут присмотрю, пока вы двое будете работать над планом миссии. После этого возвращайся сюда, чтобы я могла немного поспать.

Королева улыбнулась своей маленькой, почти честной улыбкой.

– У меня завтра напряжённый день.

Далеко над их головами, на рельсах лебедки ЦВС, сидели два чейнджлинга.

– Королева совсем размякла, – сказал первый.

– Заткнись, – второй, легонько шмякнул первого ногой по рогу. – Королева только что подарила нам "Машину Веселья". Королева завтра отправится на миссию. И королева пройдёт по луне.

Чейнджлинг снова посмотрел вниз и добавил:

– Если вот это – "размякла", то мне нравится мягкое. На мягком комфортно.

В предрассветных сумерках ракета миссии восемь опустилась на остатки стартовой площадки.

Чейнджлинги удалили обломки экспериментальных пусковых мачт и рухнувших ускорителей "Блоха" – все они были разбиты до состояния, исключавшего любую возможность их повторного использования. В результате на поверхности стартовой площадки осталось несколько ям и дыр, которые были засыпаны и утрамбованы, насколько с этим могла справиться команда усталых чейнджлингов, работавших в темноте. Несмотря на все эти усилия, потребовалось три попытки, прежде чем монтажная бригада нашла участок поверхности площадки достаточно ровный, чтобы ракета стояла сама и не опрокидывалась. Поэтому вся бригада была вынуждена оставаться рядом с ракетой до тех пор, пока Фиддлвинг не даст сигнал очистить площадку, потому что кто знает, что может случиться?

Это будет последний запуск конкретно с этой площадки – чем бы он ни кончился. Им нужен был более прочный фундамент, который мог бы противостоять более сильной тяге, выдерживать больший вес и лучше противостоять предметам, падающим с неба. На это снова потребуется время. Ещё одна причина провести запуск успешно.

Новый дизайн был на четыре десятых тонны легче, чем в миссии шесть. Хотя теперь был только один "Молот", заменивший вторую ступень, но вместо двух ускорителей "Блоха" установили три, и теперь у них всех были закруглённые носовые обтекатели. Все топливные баки были заполнены по максимуму. ЖРД первой ступени был "Факел", и весил он на четверть тонны меньше, чем "Вертлявый". На бумаге корабль должен был лететь лучше и дальше, чем шестая миссия… но на бумаге, до того, как чейнджлинги дотянулись до неё своими копытами, и шестая миссия тоже не должна была быть тем ещё сборищем ляганых проблем, каким она оказалась.

Черри Берри приняла третью чашку кофе от Оккупанта. Никто из них не спал всю ночь. На стене перед ними была проекция восьмой миссии, схема траектории, показания датчиков и Кризалис, которая, казалось, безо всякого беспокойства почитывала новую книгу Дэринг Ду³⁶. Вокруг них сотрудники управления полётами тащились на свои места, явно невыспавшиеся и очень, очень сбитые с толку.

Путаница усилилась после того, как вошли представители прессы.

– Миссия восемь, Хорстон, – сказала Черри Берри в гарнитуру, – улыбнитесь и помашите прессе, пожалуйста.

Земнопони ожидала, что получит удовольствие, видя, как королева вздрогнет, бросит свою книгу куда-нибудь за пределы иллюзии и выдаст уверенную улыбку. Вместо этого Кризалис подняла глаза, изобразила подобие "если я должна так выглядеть, то вот вам" и осторожно засунула книгу в сетку рядом с креслом пилота.

– Доброе утро, Эквестрия, – сказала королева. – Мне жаль, что я разбудила вас так рано, но я чувствовала, что хороший ранний утренний запуск заставит всю нашу кровь течь быстрее.

Был один или два смешка, но не более того. Представителей прессы разбудили час назад без каких-либо объяснений, пригласили на завтрак, заправили дополнительным кофе и чаем, а затем вежливо, но настойчиво погнали в центр управления полётами. Половина присутствующих выглядела помятой, а четверо были в рубашках "Я ПРОКАТИЛСЯ НА МАШИНЕ ВЕСЕЛЬЯ"³⁷.

– Принято, Миссия Восемь, – ответила Черри Берри. – Уверена, что мы все могли бы насладиться этим ранним утром. Давайте перейдём к процедуре запуска и проверим контрольный список целей миссии.

– Миссия восемь, поняла вас, Хорстон. Аэрофотосъёмка целевой зоны "Альфа". Удерживать скорость от четырёхсот шестидесяти до пятисот шестидесяти метров в секунду, начиная с двенадцати тысяч метров для проведения испытания "Блохи". Тест твердотопливных ускорителей "Молот" на высоте шестнадцати тысяч метров. Оценка эффективности и полезности носовых обтекателей. Аэрофотосъёмка целевой зоны "Бета". Позагорать на пляже в Мэйнако.

Последний пункт вызвал ещё несколько смешков.

– Восьмая, я почти уверена, что этого пункта нет в контрольном списке, – заявила Черри Берри.

– Что, правда? Погодите, я знаю, где-то здесь был карандаш… – Кризалис изобразила пантомиму, пытаясь найти потерянный карандаш в капсуле, что вызвало ещё больший смех.

– Миссия восемь, Хорстон подтверждает контрольный список задач миссии вместе с приложением. Начинаем проверку готовности.

– Принято, Хорстон. Миссия восемь, ожидаю.

Черри Берри сняла гарнитуру, положила передние ноги на рабочую станцию и повернулась, чтобы обратиться к прессе, к которой присоединились и друзья Твайлайт Спаркл вместе с ней самой.

– Мне очень жаль, что мы разбудили вас так рано, – начала земнопони, – но мы не хотели отпускать вас, не дав себе ещё одной возможности попытаться выполнить контракт Твайлайт Спаркл. Даже когда космическая программа чейнджлингов терпит неудачу в первый раз, мы продолжаем попытки, пока не добьёмся успеха.

Черри Берри кивнула принцессе, выражение мордочки которой ещё со вчерашнего дня сохраняло следы беспокойства.

– И мы хотим, чтобы вся Эквестрия знала, что мы не сдаёмся.

Чейнджлинги вокруг неё согласно загудели. Фон Браун, который выглядел таким же настороженным и спокойным, как всегда, просто одобрительно кивнул.

– Хорошо, – сказала Черри Берри, обращаясь к Оккупанту. – Руководитель полёта, всё в ваших копытах..

Оккупант зевнул, демонстрируя всем столь смущающие его клыки³⁸.

– Хорошо, – сказал он. – Хм, Лаки, этот полёт будет долгим, но мы не знаем, насколько долгим. Команда эвакуации должна ждать дополнительных распоряжений, ясно?

– Ясно, ожидаем, – кивнул Лаки Крикет.

– Доктор фон Браун, статус ракеты?

– Твердотопливные ускорители стабильны, баки для жидкого топлива и окислителя заполнены и стабильны, – ответил минотавр.

– Кроули, погода?

Чейнджлинг проверил свои бумаги.

– Ай Волл согласилась очистить небо до полудня на случай задержки запуска. К вечеру станет облачно, в ночь на завтра запланированы лёгкие дожди. Тридцатипроцентная вероятность того, что вечерний морской бриз разгуляется в неуправляемую грозу.

Кроули проверил несколько устройств на стене и добавил:

– Сейчас небо ясное, шестьдесят семь градусов по Маренгейту, ветер незначительный, – пока он говорил, свет, падавший через окна наверху диспетчерской становился сильнее, и иллюзорная ракета на проекции сияла все ярче. Селестия только что подняла солнце³⁹. – Погода будет солнечной, температура воздуха шестьдесят семь градусов. Условия для запуска идеальные.

Оккупант удовлетворенно кивнул.

– Парашюты?

– Упаковала лично, – ответила Драгонфлай. – Переключатели и заряды проверены.

– Хорошо. У кого-то есть замечания, которые необходимо озвучить немедленно?

Наверху на галерее Твайлайт Спаркл начала было поднимать копыто, затем нехотя снова опустила его.

– Тогда ладно. Окончательная проверка готовности. Двигатели?

– Готовы.

– Слежение?

Джордж Булл оторвался от своего компьютера слежения.

– Готовы, руководитель полёта.

– Эвакуация?

– Ожидаем.

– Погода?

– Готовы.

– Парашюты?

– Готовы.

– Связь с капсулой?

– Готовы, – ответила Черри Берри.

– Подтверждаю переключение на внутреннее питание.

Когда Стингер Чарли активировал электрическую систему ракеты, Черри Берри произнесла:

– Миссия восемь, Хорстон, проверить внутреннее питание капсулы.

– Подтверждаю, аккумуляторы работают, – ответила Кризалис. – Элементы управления активны. Все системы зелёные.

– Принято, миссия восемь, ожидайте.

Оккупант кивнул.

– Три пуска менее чем за сутки, – сказал он. – Что бы ни случилось, это достижение для всех. Связь с капсулой, сообщите, что восьмая миссия может стартовать.

– Принято, готова. Миссия восемь, вы можете стартовать, повторяю, можете стартовать. Когда будете готовы, активируйте первую ступень.

– Миссия восемь подтверждает разрешение на запуск, – сказала Кризалис. Все глаза в центре управления полётами наблюдали, как она глубоко вздохнула, сжала челюсти и потянулась к кнопке активации первой ступени.

Первая ступень и три ускорителя "Блоха" ожили, и медленно, почти величественно, ракета оторвалась от стартовой площадки.

– Миссия восемь, отрыв от площадки, часы пошли, – сообщила Кризалис. – Попытка маневра в сторону целевой зоны "Альфа".

Пони и чейнджлинги в центре управления могли видеть на проекции, как ракета начала наклоняться, быстро набирая скорость, взлетая всё выше и выше.

А потом… наклон остановился. Черри Берри посмотрела на спроецированный авиагоризонт… который показывал что-то странное. Вместо того, чтобы отклоняться с юга на юго-запад, как требовалось для первой целевой зоны, корабль… немного скользил вбок по траектории.

– Управление кораблем сильно заторможено, – сообщила королева. – Думаю, что гиродины просто не справляются с массой корабля и скоростью отклонения.

Несколько мгновений спустя Кризалис добавила:

– Я начинаю понемногу раскручиваться. Чем больше я пытаюсь отклониться в сторону горизонта, тем сильнее это происходит. Я буду просто держать корабль прямо. Думаю, что мы доберемся до первой целевой зоны, но, вероятно, пропустим вторую.

– Принято, Миссия восемь, – ответила Черри Берри. – Хорстон к сведению принял.

Земнопони выключила микрофон.

– Доктор, причины?

– Корабль очень тяжёлый, стабилизаторы плохо выровнены или их недостаточно, – произнес минотавр. – Он должен начать вести себя лучше, когда выйдет из плотных слоев атмосферы.

В этот момент "Блохи" выгорели, и Черри Берри наблюдала за тем, как Кризалис увеличивает тягу до максимума. Первая ступень продолжала работать, и скорость ракеты медленно, очень медленно продолжала расти, приближаясь к трёмстам метрам в секунду, в тот момент когда корабль преодолел высоту в восемь тысяч метров.

– Восьмая, Хорстон, – сказала Черри, снова включая микрофон. – Просто хочу сообщить вам, что в данный момент вы летите выше, чем какие-либо известные живые существа летали за всю историю.

– Хорстон, принято, – спокойно ответила Кризалис. – Вы отслеживаете мою скорость?

– Конечно, восьмая, – ответила Черри. Скорость достигла трёхсот сорока на высоте десяти тысяч.

– Так, – произнесла королева, – я слежу за расходом топлива и, похоже, мне не хватит минимальной скорости для испытания "Молота" после выгорания первой ступени.

Черри Берри бросила взгляд на Оккупанта, фон Брауна и Джоржда Булла, и все они кивнули.

– Мы согласны, – неохотно произнесла земнопони. – В любом случае подождите с активацией второй ступени до высоты в шестнадцати тысяч. Тест всё ещё может пройти.

– Миссия восемь, принято. Активация второй ступени на шестнадцати тысячах, – ответила Кризалис и спустя мгновение добавила: – Кстати, я нашла карандаш.

Это вызвало смех, но скорее этот смех был нервным. Черри Берри улыбнулась и продолжала улыбаться, когда корабль вошел в первую целевую зону, и королева записала свой обзор, по-видимому, очередных пустых океанских просторов.

"Один контракт выполнен, – подумала земнопони. – Даже с одним неудачным контрактом этот полёт идёт гораздо лучше, чем шестая миссия.

Пожалуйста, пусть так идёт и дальше".

Как только Кризалис закончила отчёт, "Факел" в первой ступени исчерпал остатки топлива.

– Сброс первой ступени на четырнадцати целых шести десятых километра, – отрапортовала королева. – Скорость четыреста тридцать и медленно падает. Первая ступень успешно отделилась. Подготовка к зажиганию второй ступени и корректировка положения для целевой зоны бета.

Судя по иллюзии, корабль продолжал вращаться, хоть и очень медленно.

– Управление всё ещё тормозит. Наверное, не успею закончить поворот раньше шестнадцати тысяч.

– Хорстон принял, Миссия восемь, – ответила Черри Берри. – Отмена целевой зоны "Бета". Сосредоточьтесь на сохранении контроля.

– Пятнадцать пятьсот, – сообщила Кризалис. – Активация второй ступени… сейчас!

Она снова нажала кнопку, отвечавшую за активацию ступеней, и, когда на проекции под ракетой появился дым, показания индикатора скорости над авиагоризонтом быстро начали расти.

– Наблюдаю красный свет на тестах "Молота" и "Блох", повторяю, неудача по тестам "Молота" и "Блох".

– Хорстон принято, Миссия восемь, ожидайте, – Черри Берри отключила микрофон и громко произнесла: – Я точно знаю, что мы были в пределах параметров теста для "Блох"! Меньше восемнадцати тысяч, быстрее четырехсот шестидесяти! Что происходит?

На галерее Твайлайт Спаркл хлопнула себя копытом по лбу.

– Вот же тупица! – крикнула она. – Я такая глупая! Заклинание, которое я использовала для теста, предполагает, что у "Блохи" полный запас топлива! Оно просто не распознаёт уже использованный ускоритель! Я должна была сказать вам об этом!

Стон Черри Берри присоединился к большинству представителей прессы. Земнопони включила свой микрофон и произнесла:

– Миссия восемь, Хорстон. Кажется, мы провалили тест "Блох", воспользовавшись ими. Ускоритель должен был быть заправленным. Приём.

– Ну хоть теперь нам об этом сказали, – проворчала Кризалис. – Вторая ступень отработала – скорость девятьсот тридцать метров в секунду. Отстрел второй ступени…

И куда-то себе под нос, но всё ещё слышно в центре управления, королева добавила:

– … как бы хороша она не была...

– Взбодритесь, восьмая. Вы всё ещё можете насладиться отдыхом в Мейнако.

На этот раз никто не засмеялся.

– Принято, Хорстон, – ответила Кризалис. – Корректирую позицию корабля. Я собираюсь использовать третью ступень, чтобы сгладить траекторию. Я летела почти вертикально, и мне потребуется больше времени для торможения.

– Принято, восьмая, – Черри Берри выключила микрофон, увидев, как фон Браун и Джордж Булл отчаянно мотают головами. Фон Браун потерял свое хладнокровие, отметила земнопони, и это очень плохой знак. – Что случилось?

– Скажи ей, чтобы она этого не делала! – закричал Булл. – Ей это топливо будет нужно для активного торможения! Ей его и так не хватит…

– Посмотри на карту! – прервал его фон Браун, указывая на проекцию траектории. Черри Берри никогда не обращала на нее внимания, поскольку до сих пор все полеты были короткими и совсем рядом с домом. Однако на этот раз синяя линия была совсем не короткой. Она была очень, очень высокой и изогнута почти как шпилька для волос, уходя почти вертикально вверх и сразу вниз.

И пока она смотрела, шпилька постепенно раздвигалась... но в то же время вершина изгиба поднималась выше.

– Останови её! СЕЙЧАС ЖЕ! – рявкнул фон Браун.

Черри Берри снова включила микрофон.

– Миссия восемь, это Хорстон…

– Подождите, Хорстон, – ответила Кризалис. Мгновение спустя она добавила: – Третья ступень отработала. Полностью. Долечу я сегодня до Мейнако?

Фон Браун скривился, явно желая заорать, но явно не желая делать это в присутствии прессы. Он просто снова указал на вершину дуги траектории, где рядом с маркером апоцентра светилось число.

– Мейнако на сегодня откладывается, восьмая, – протянула Черри Берри, впервые осознав, что означает это число. – Боюсь, вам придётся довольствоваться только космосом.

На проекции Кризалис моргнула, широко распахнув глаза.

– Хорстон, восьмая. Я не поняла последнего сообщения, не могли бы вы повторить?

– Ваша траектория показывает, что корабль достигает максимальной высоты уже за пределами атмосферы, – ответила Черри Берри. – Через пару минут вы станете первым чейнджлингом в космосе.

– Ох, – королева огляделась вокруг и заметила карандаш, плавающий без всякой магии перед её шлемом. – Пожалуйста, не могли бы вы проверить кое-что, Хорстон? Я чувствую, что падаю.

– Невесомость, – пророкотал фон Браун, снова беря себя в руки. – Свободное падение. Нам нужно посовещаться, руководитель полёта, не могли бы вы попросить её немного потерпеть?

Оккупант кивнул, и Черри сказала:

– Вы всё ещё поднимаетесь, восьмая. Наслаждайтесь полётом и ожидайте – у нас будет для вас пара задач через мгновение.

– Принято, Хорстон, миссия восемь ожидает.

На проекции сопло третьей ступени двигателя "Факел" медленно остывало, красное свечение плавно угасало, пока маленький космический корабль взмывал к чёрному, как смоль, небу.

Черри Берри отключила микрофон, сняла гарнитуру и поспешила вниз – на уровень основного пола диспетчерской, где стояли фон Браун и Булл, и который чейнджлинги начали называть "бычьим стойлом"⁴⁰, Оккупант присоединился к ним секундой позже. Не обращая внимания на фотовспышки с галереи, Черри спросила:

– Хорошо, куда она летит?

Булл указал на график траектории.

– Это не совсем то место, куда она приземлится, – сказал он, – но это довольно близко. Нам нужно немедленно отправить команду эвакуации, и нам нужно связаться с командами по контролю погоды, как пегасов, так и грифонов, чтобы убедиться, что небо будет чистым. Если капсула благополучно спустится, мы не хотим, чтобы она затонула во время шторма.

– Да, сэр, – ответил Оккупант, перепорхнув обратно к своей станции, чтобы отдать приказы.

– Проблема в том, что она может и не приземлиться благополучно, – заметил фон Браун. – Мы должны были предусмотреть подобное, но не предусмотрели. Ей нужно было снизить скорость, направив аппарат вниз, а не вверх при корректировке траектории. В нынешнем виде траектория более пологая, но недостаточно пологая. Последние десять тысяч метров она будет двигаться почти вертикально, и скорость будет почти на четыреста метров в секунду выше, чем должна.

– Согласен, – ответил Булл. – Полёт в космос – хорошее достижение, но только если пилот вернется живым. Капсула будет возвращаться очень круто. Единственная хорошая новость в том, что всё происходит над водой. В случае приземления на землю я бы не дал сильно много шансов на успешное приземление.

– Хорошо, – сказала Черри Берри. – Что мы можем сделать, чтобы улучшить ситуацию?

– Немного, – признал фон Браун. – Возвращение с помощью третьей ступени уже не сработает. Нам сейчас нужно максимально облегчить капсулу. Чем она легче, тем быстрее атмосфера сможет её замедлить. Затем нам нужно, чтобы Кризалис повернула корабль строго на ретроградный маркер и держала в этом положении. К счастью, мы установили абляционный щит для шестой миссии и не убрали его в процессе восстановления капсулы. Он нам сейчас ой как пригодится.

– Что-нибудь ещё? – спросила Черри Берри.

Фон Браун покачал головой.

– Может, разве что спросить Твайлайт Спаркл, сможет ли она телепортировать нашего пилота? Нет, мисс Берри, – вздохнул минотавр, – сейчас всё в копытах королевы Кризалис.

– Ого, – пробормотала Кризалис. – Восьмая Хорстону. Я просто хочу сообщить, что элементы управления одной капсулы очень отзывчивы. Даже слишком отзывчивы. Гораздо сильнее, чем в любых симуляциях, которые мы устраивали. Просто хочу указать на это.

– Хорстон понял вас, восьмая, – спокойно ответила Черри Берри. – У вас всё отлично. Апоцентр через тридцать секунд.

– Миссия восемь, принято, – Кризалис слегка подправила вращение, развернув к Эквусу небольшой иллюминатор люка.

"Иллюминатор не намного больше моего копыта, – подумала она, – а я могу видеть в нём всё, от Мэйнхэттена до Скорчеро, и почти полпути до Вечнодикого леса".

Королева позволила кораблю продолжать вращаться, и планета исчезла, сменившись чёрным небом, иллюминатор погрузился в тень, появилось множество звёзд.

– Должна сказать, что здесь красиво, – произнесла Кризалис вслух. – Очень красиво. Я могу различить маленькие звездочки Луны отдельно от планет и далеких звезд. Млечный Путь… Никогда раньше не видела его так ясно, даже в Бесплодных землях. И звёзды как песчинки. Они не мерцают. Они просто сияют всеми цветами радуги.

Корабль повернулся, и в поле зрения появилась ночная сторона Эквуса.

– Вижу горизонт Эквуса. Очень такой красивый ореол. Сначала радуга от самой поверхности и вниз. Очень красиво. Ничего подобного я никогда раньше не видела, а живу я уже прилично.

Кризалис смотрела в маленький иллюминатор, не обращая внимания на карандаш, свободно плавающий по капсуле.

– Здесь так здорово. Я не знаю, как это описать, кроме как эмоциями. Здесь всё наполнено радостью и смехом, – она усмехнулась про себя. – Я на высоте пятидесяти, а то и более миль от ближайшего пони, но здесь я чувствую себя окружённой радостью и смехом. Кто-нибудь, скажите Рэрити, что нам нужно будет выпустить утягивающие скафандры. Чейнджлинги здесь растолстеют.

– Восьмая, Хорстон, – произнесла Черри, – она слышит тебя и говорит, что назначит вам встречу, когда вы вернётесь. На данный момент, однако, вы прошли апоцентр, и вам необходимо развернуть корабль в ретроградную позицию для входа в атмосферу.

Кризалис вздохнула.

– Поняла, Хорстон. Надеюсь, что смогу провести здесь больше времени. Если не считать неожиданного перекуса, тут действительно красиво. И так расслабляюще.

– Не могу дождаться, чтобы самой туда подняться, – призналась Черри Берри.

Кризалис откинулась на спинку кресла и взяла рукоять управления в копыта. Потребовалось немного покачать её взад и вперёд – даже при лёгком касании капсула пролетела мимо ретроградного маркера на авиагоризонте. Наконец маркер оказался почти в центре.

– Положение полностью ретроградное, – доложила королева. – Смотри, Эквус, я сейчас возвращаюсь домой задницей вперёд.

В наушниках Кризалис раздался сдавленный звук. Наконец, Черри Берри сумела сказать:

– Миссия восемь, мы тут все слышим всё, что вы говорите.

На мгновение Кризалис покраснела от смущения. Затем сказались десятилетия тренировок и практики.

– Я королева, – просто сказала она. – Я могу говорить всё, что хочу. Пусть принцессы ведут себя достойно.

Пауза.

– Козявка.

Хихиканье эхом разнеслось через шлем.

"Попалась", – подумала Кризалис.

Она взглянула на элементы управления, отметив свою скорость.

– Я понемногу набираю скорость. Должно быть, действительно падаю. Тысяча двести метров в секунду и растёт.

– Принято, восьмая, – ответила Черри Берри. – Согласно записям, вы достигли максимума в тысяча триста шестьдесят во время подъёма, и назад вы вернётесь, по крайней мере не медленнее.

– Поняла, Хорстон, – ответила Кризалис. – Я чувствую себя словно на небольших неровностях на дороге. Должно быть, я уже возвращаюсь в атмосферу.

Ощущения в капсуле были не совсем уж тряской, а, скорее, слабым подрагиванием, когда силы, которых раньше не было, возвращались.

– Восьмая, подтверждаем, – сказала Черри. – Сохраняйте ретроградную позицию и ждите.

Кризалис лежала, положив копыто на джойстик и глядя на авиагоризонт, время от времени давая легчайшие поправки. В течение минуты или двух ничего особенного не происходило, за исключением того, что слабые толчки начали нарастать и превращаться в вибрацию, совсем не такую свирепую, как на взлёте, но значительно сильнее почти полного спокойствия несколько минут назад.

За окном промелькнула вспышка красного.

– Хорстон, восьмая.

– Говорите, восьмая.

– Я вижу… тонкие полосы красного света, – сообщила Кризалис. – Или это пламя?

– Принято, восьмая, и да, это пламя, – ответила земнопони. – Воздух уже достаточно плотный, а вы летите достаточно быстро, чтобы нагреть атмосферу вокруг вас. Абляционный щит должен предотвращать нагрев самой капсулы.

– Миссия восемь, поняла вас, – спокойно ответила Кризалис. Она не помнила, чтобы на тренировках или занятиях говорилось, что она должна спускаться в окружении огненного шара. Но тогда никто и не планировал, что восьмая миссия отправится в космос, даже на несколько секунд.

Пламя быстро усилилось, капсулу наполнил рёв.

– Гравитация возвращается… – проворчала Кризалис, когда корабль начал замедляться. – Совсем слабо, но тем не менее. Скорость тысяча триста двенадцать на высоте двадцать две тысячи метров.

– Хорстон, принято.

Ощущение веса постепенно нарастало, в то время как пламя бушевало вокруг капсулы.

– Скорость тысяча двести семьдесят пять на девятнадцати тысячах метров, – сообщила королева.

– Хорстон, принято.

Мгновение спустя Кризалис произнесла:

– Скорость тысяча двести десять на шестнадцати тысячах, Хорстон, у вас есть что... УФФФ!!! – капсула выбрала именно этот момент, чтобы сильно ударить её в спину и продолжать сильно толкаться.

– Миссия восемь, Хорстон, мы не поняли вашего последнего сообщения, – произнесла Черри Берри.

– Только что начала… замедляться… очень быстро, – простонала Кризалис. – Свыше двух "же". Неожиданно. Высота ниже десяти тысяч, но скорость ещё значительно выше девятисот.

– Подождите, пока сигналы парашютов не загорятся зелёным, прежде чем использовать их, – предупредила Черри Берри.

– Миссия восемь принято, парашюты раскрывать только на зелёный сигнал, – ответила королева. – Ускорение упало до одного "же"… скорость триста пятьдесят на высоте пяти тысяч метров.

Пламя давно исчезло, и тьма космоса сменилась ясным голубым небом за иллюминатором.

– Триста на четырех тысячах метров… двести девяносто… двести восемьдесят… двести семьдесят.

Индикатор над переключателем парашюта сменил цвет с красного на жёлтый, и левое копыто Кризалис зависло над ним.

– Жду…

На скорости двести шестьдесят два метра в секунду сигнал стал зелёным, и копыто опустилось.

– Парашюты развёрнуты! – торжествующе закричала королева.

Примерно в полукилометре от острова Назл-Айленд в Марехамане что-то похожее на слегка опалённую серую мармеладку с парашютами упало в воду. Мать с дочерью – пони-туристы из Балтимэйра⁴¹ – с интересом наблюдали, как парашют сначала накрыл это нечто, а затем уплыл по воде.

К их удивлению, в боку мармеладки распахнулся люк. Что-то в оранжевом костюме вылезло наружу, прижимаясь к боку мармеладки и закрыло за собой люк. Одно копыто соскользнуло, и существо рухнуло в воду, несколько секунд отчаянно барахталось, а затем успокоилось, осознав, что на самом деле не тонет.

Зелёная аура окутала металлическую мармеладку. Очень, очень медленно эта штука поднялась в воздух и затем поплыла к берегу, ведомая странным существом в оранжевом костюме. Мать с дочерью с растущим любопытством и беспокойством наблюдали, как существо в костюме сначало плыло, а затем, коснувшись дна, побрело через низкий прибой, вздымаясь из воды, словно тварь из фильма ужасов⁴².

Металлическая капсула опустилась на берег, и магическая аура переместилась на шлем, повернув его и сняв. Существо внутри глубоко вдохнуло солёный воздух и встряхнуло своей длинной зелёной гривой.

– Не подходи к ней, Чекерс, – сказала мать, встав между дочерью и монстром. – Я защищу тебя.

– Спокойно, мамаша! – ответил монстр, подняв копыто, всё ещё скрытое в мокром оранжевом скафандре. – Я друг! Друг! Я из Эквестрии! Где тут ближайший телеграф?

Кобылка выглянула из-за ног матери.

– Мэм, вы прилетели из космоса? – спросила она.

– По правде говоря, – ответила королева Кризалис, торжествующе улыбаясь, – именно оттуда!!!

МИССИЯ 8 ОТЧЁТ

Краткое описание задач миссии: испытать динамику полёта аэродинамических обтекателей ускорителей; выполнить невыполненные контракты на испытания бустеров "Блоха" и "Молот"; обследовать две целевые зоны во время полёта.

Пилот: Кризалис.

Продолжительность полёта: 25 мин. 14 сек.

Достигнута максимальная скорость: 1361 м/с (подъем), 1374 (спуск).

Максимальная достигнутая высота: за пределами атмосферы.

Дальность полёта: 302,3 км.

Выполнено контрактов: 3.

Достижения: пройдены все контрольные точки высоты, рекорд максимальной скорости, полёт в космос, безопасное возвращение из космоса.

Выводы из полёта: КОСМОС! КОСМОС! КОСМОС! ОЙ, МОЯ СЕЛЕСТИЯ, КОСМОС, КОСМОС!!!!

ОЦЕНКА МИССИИ: ВЕСЬМА УСПЕШНАЯ НЕУДАЧА.

Иллюзия телеприсутствия прекратила свою работу уже через несколько секунд после приводнения, но этого было достаточно. Все в зале управления полётами аплодировали и праздновали, даже чейнджлинги. Профессионализм был отброшен. Единственной тихой пони в комнате была Ад Астра, но и это только потому, что она была занята выписыванием чеков, суммы на паре из которых были ну очень большими.

"Космическая программа чейнджлингов: первые в космосе".

Вот каким будет заголовок всех завтрашних газет, и все пони, чейнджлинги, грифоны и минотавры в зале знали об этом. Еще более официальной новость стала, когда Твайлайт Спаркл спустилась с галереи, чтобы потрясти копыто Черри Берри. Голосом, достаточно громким, чтобы слышали все окружающие, принцесса сказала:

– Я вижу, что Эквестрийскому космическому агентству ещё многое предстоит наверстать! – пока они трясли копытами, Твайлайт добавила: – В данных обстоятельствах вы более чем заслужили эту аэродинамическую трубу. ЭКА считает контракт полностью выполненным!

– Для меня это тоже большая честь, принцесса, – ответила Черри Берри, тоже повышая голос, – но мы всё равно выполним не закрытые пункты контракта! А следующая остановка – орбита! Потому что Космическая программа чейнджлингов не сдаётся, пока не добьётся успеха!

Две фигуры воспользовались суматохой и исчезли. На их ярких шикарных соломенных шляпах были прикреплены пропуска для прессы, но если бы кто-нибудь их проверил, то мог возникнуть ряд весьма неудобных вопросов. Например, почему эти два единорога не присутствовали в пресс-группе накануне, почему у них не было фотоаппаратов или карандашей с блокнотами, и кто и где вообще издавал эту еженедельную "Полночную звезду"?

– Что ж, дорогой мой брат, – сказал один единорог другому, – я нашел это шоу в высшей степени познавательным.

– Как и я, мой красноречивый брат, – согласился второй. – И что я нашёл наиболее познавательным, так это то, что как мне кажется все эти пони не осознают всех возможностей этого заклинания.

– Мой котелок и правда переполнен идеями его использования, – сказал первый единорог второму, и его усы зашевелились.

– Как и мой, – согласился второй. – Теперь все, что нам нужно сделать, это наложить копыта на матрицу этого заклинания.

– Дело нехитрое и, несомненно, легко достижимое. А затем внесём несколько незначительных модификаций и сделаем всё правильно!

– Воистину, мой дорогой брат! – второй единорог усмехнулся и добавил: – Будем благодарны за практику бесплатного научного обмена!

– Да, в самом деле! – засмеялся первый. – А теперь давай пойдём и получим задаром кое-какую информацию… а потом продадим её задорого!

Два пони весело, хотя и злобно смеясь, быстро пошли в сторону административных зданий.

Примечание автора:

Боже милостивый, на этот раз глава оказалась просто монстром. Мне, наверное, следовало разбить её на части, но не хотелось делить единое повествование. Мне следовало выкинуть кое-что, но мне слишком нравятся такие моменты, как например Годдард, объясняющий логику сброса ступеней, чтобы просто так пустить их под нож.

Но что действительно сбило с толку, так это простая ошибка в моём прохождении.

А ведь изначально была даже подсказка: "Что произойдёт, если вы станете слишком амбициозным с контрактами на лётные испытания?"

К сожалению, я не приобрел сразу технологии, включающие в себя как боковые узлы расстыковки, так и носовые обтекатели. Я купил их при игре на резервной сохранёнке, но в основной забыл про них и нахватал контрактов, прежде чем осознал свою ошибку. Мне пришлось в шестой миссии стараться изо всех сил, пользуясь лишь тем, что было под рукой, включая грунтовую стартовую площадку, которая могла выдержать максимум восемнадцать тонн.

Для шестёрки у меня есть четыре скриншота. Чтобы их сделать, потребовалось семь попыток. Первая попытка была выполнена, чтобы получить окончательный результат и статистику… и это была одна из двух попыток, которые не привели к смерти пилота. (Я откатывался к началу запуска до того, как что-то действительно взрывалось, но надвигающаяся катастрофа в KSP обычно видна заранее). Очевидно, Черри Берри очень удачлива и очень искусна в том, чтобы выжать из этой конструкции максимальную производительность.

Что ж, поскольку два из трёх контрактов провалились, мне нужно было как-то заработать очков науки и купить наконец-то эти носовые обтекатели. Отсюда седьмая миссия, в которой для получения картинок потребовалось всего три прохода. Все три были бы успешными – я спроектировал корабль так, чтобы он требовал от меня как можно меньше внимания, при этом извлекая максимум бонусов из "банок с наукой". Для целей произведения я нанял третьего пилота, чтобы и Драгонфлай могла слетать.

Полученные носовые обтекатели я установил на Миссию восемь… и немного не дотянул по параметрам для теста "Молота", как и описано в произведении. И, как и там, я решил, что смогу обмануть игру, затащив на высоту уже использованные "Блохи". Без шансов.

Чего я совершенно не ожидал, так это попасть в космос при этом запуске. Это полностью изменило финал главы, придав ему более торжественное направление, чем я ожидал. Вместо того, чтобы просто выбраться из кучи проблем, КПЧ вырвалось далеко вперёд, несмотря на технический сбой.

Поэтому я сделал несколько заметок и начал делать намётки главы на прошлой неделе. В процессе я поставил Твайлайт Спаркл в ситуацию, где ей пришлось получить ценный Урок дружбы, хотя мне бы и хотелось отыскать способ, чтобы она защищалась немного получше.

"Анкл Пойнти" – это отсылка к теме на deviantArt; ищите "Changeling Scout" и наслаждайтесь милыми глупостями.

Приземление Кризалис должно было повторить приземление Юрия Гагарина, с почти прямыми цитатами. Изначально я намеревался процитировать Алана Шепарда, но оказалось, что Шепард был одним из наименее поэтичных астронавтов в истории. Он был весь такой деловой и почти с нулевым воображением. Даже Джон Гленн был лучше. Гагарин, благослови его память, подходил идеально.

В следующей главе мы узнаем, что два меркантильных единорога могут сделать с одним определённым заклинанием; пиар-компания КПЧ набирает обороты; команда завершает оставшиеся контракты в рамках подготовки к большому событию – выходу на орбиту Эквуса!

О, ещё кое-что: это последняя глава, в которой я включаю в отчёты о миссии расстояние, высоту и скорость. Дело в том, что солнечная система в KSP кое-где уменьшена, чтобы играть было проще. Изначальная планета, Кербин, составляет ровно одну десятую диаметра Земли, но с более или менее такой же гравитацией. Это означает, что в KSP орбиты медленнее и ниже (высота атмосферы составляет 70 км, а орбитальная скорость на низкой орбите составляет около 2350 м/с, или, другими словами, половина и треть от земных соответственно). Так что с этого момента мне придётся немного подправлять числа, чтобы прохождение KSP соответствовало более земному миру.

(И нет, я не собираюсь загружать мод Real Solar System. Компьютер у меня и так еле тянет то, что есть. И я не мазохист).

¹↑ Для начала, в Центре управления полётами КПЧ вообще не планировалось галереи для посетителей. Черри Берри потребовалось несколько часов, чтобы убедить Кризалис, что им необходимо место для размещения VIP-персон, той же Твайлайт Спаркл, например, когда она прибудет с ответным визитом, в ответ на посещение сотрудников КПЧ, которые подобным образом бесстыдно шпионили за другими космическими программами.

²↑ В КПЧ использовали разнородные столы и парты, и для всех был один огромный экран телеприсутствия. При этом все в основном пользовались бумагой и карандашами. Оккупант, кстати говоря, постоянно жаловался, что от карандашной стружки у него живот болит.

³↑ Хотя громкие одновременные крики не были редкостью и среди пони, они не были столь же распространены, как среди чейнджлингов, не говоря уже о многовидовой программе чейнджлингов в целом. В отсутствие королевы, которая могла приказать им прекратить, препирания чейнджлингов могли длиться весь день, переходя от одного спора к другому с полной сменой мнений спорщиков в процессе. Этот коллективный опыт в целом даёт чейнджлингам глубокое понимание ценности тишины и покоя.

⁴↑ Несмотря на все достижения чейнджлингов, эквестрийская пресса решила воздержаться как от посещения Улья, так и всё ещё строящегося Космического центра Хорстона… за исключением Мэйнхэттенского еженедельника "Подсмотрено", репортер которого был помещен в кокон и отправлен обратно в Мэйнхэттен с пометкой "ВОЗВРАТ ОТПРАВИТЕЛЮ, В ДОСТАВКЕ ОТКАЗАНО". Корреспондент, когда редактор наконец-то освободил его, написал о своем визите статью, озаглавленную как "СЕМЬ ВЕРНЫХ СПОСОБОВ СДЕЛАТЬ СЕБЯ НЕАППЕТИТНЫМ ДЛЯ ЧЕЙНДЖЛИНГА".

⁵↑ Ему пришлось покопаться среди нескольких коробок с вишнями, чтобы добраться до неё. Черри не собиралась ничего делать, кроме как наблюдать за пуском, и пришла подготовленной – со своей любимой закуской.

⁶↑ Кризалис запомнила термины во время тренировки. Вообще-то она узнала, что эти слова значили на самом деле, только на прошлой неделе, но тем не менее, она могла произносить эти термины при необходимости, а сейчас это единственное, что имело значение.

⁷↑ Кризалис уже не в первый раз подумала, как же трудно было избавиться от огромного количества твердотопливных ускорителей, построенных минотаврами до того, как она их выкупила. Их можно было продавать ещё как минимум пару месяцев при текущих темпах продаж и использования. А ведь были ещё и ускорители, которые вернулись после полёта – их ремонтировали и заправляли для повторного использования или перепродажи, так что была вероятность, что их запасы не кончатся никогда.

⁸↑ Название, которое жители Хорстона дали приливному заливу, находящемуся рядом с быстро развивающимся космическим центром.

⁹↑ Благодаря зарплате от Кризалис и некоторой щедрости совладельца казино Лаки Крикета туристы-чейнджлинги были при деньгах и с желанием их потратить. Это позволило торговцам-пони адаптироваться гораздо проще, чем могло бы быть в противном случае, особенно когда обнаружилось, что средний чейнджлинг гораздо менее дисциплинирован в тратах, чем средний пони.

¹⁰↑ Кризалис не порадовали новости о чейнджлингах, которые утверждали, что ловля ими молодожёнов была просто забавой. Ещё меньше рада была Твайлайт Спаркл, которая с терпением, большим, чем, вероятно, следовало, объясняла, что эквестрийские законы о похищении не делают исключений для случая "поймать и отпустить".

¹¹↑ Одному весьма оборотистому продавцу сувениров удалось вовремя напечатать "Я ЧЕЙНДЖЛИНГ ИЗ БАЛТИМЭЙРА", чтобы некоторые работники КПЧ успели это купить. Драгонфлай и вовсе носила "Я ЛЮБЛЮ" на кепке, и "Я ЧЕЙНДЖЛИНГ" на майке. Тем не менее, продавец в конечном итоге продал намного больше продукции нового дизайна уроженцам Балтимэйра, чем каким-то там чейнджлингам.

¹²↑ Которая сказала им, что позволит посетить сувенирный магазин, если только они будут очень, очень хорошо себя вести во время остальной части экскурсии.

¹³↑ Кризалис не хотелось портить свой образ профессионального пилота. Кроме того, нытьё в духе "А я что, должна?" это не то, что делает могущественная королева чейнджлингов, как ей не раз напоминала её покойная мать-королева.

¹⁴↑ Не каждому чейнджлингу дано стать успешным инфильтратором, а сотрудники КПЧ в основном набирались из тех, кто как раз ими не стал. Но даже с учётом этого Кризалис считала, что отказ от скрытности заставляет её подданных терять ту небольшую осмотрительность, что у них вообще была. Ещё одна причина, по её мнению, что секретность лучше для чейнджлингов, по крайней мере, до тех пор, пока ей не удастся завоевать пони.

¹⁵↑ "Тактически несовершенный", прил. Описание ситуации, в которую вы поставили себя по собственному выбору, и из которой невозможно удачно выйти. Синонимы: "обречённый на провал", "абсолютно ляганый" и "в то время это казалось хорошей идеей".

¹⁶↑ Это несправедливо по отношению к чейнджлингам, большинство из которых грамотны и многие из которых время от времени любят насладиться хорошей книгой. То, что они магические монстры, поставившие своей целью завоевание мира и высасывание эмоций из жертв, не означает, что все они безмозглые и некультурные хамы. Их любовь к профессиональной борьбе у пегасов нельзя ставить им в укор, поскольку они следят за спортом "только ради истории".

¹⁷↑ Вообще-то он был первым чейнджлингом, забравшимся камеру и у него был хороший, длинный полёт, пока Коули изучал элементы управления. Оккупант был доволен уже тем, что поддерживал порядок, чтобы каждый мог иметь возможность покататься в Машине Веселья.

¹⁸↑ Твайлайт была ОЧЕНЬ благодарна Оккупанту за его громадные зубы. Она не хотела признавать, что все чейнджлинги для неё выглядят одинаково. Да, они пытались завоевать Кантерлот, испортить свадьбу её брата и даже убить её друзей, но это не оправдывало видовой дискриминации со стороны пони.

¹⁹↑ Технически это был акт государственной измены – преклонение перед какой-то обычной пони, да ещё и в присутствии законной королевы, но Кризалис была готова простить это. Во-первых, она назначила Черри Берри главным руководителем программы. Во-вторых… ей и самой не хотелось оказаться на месте Оккупанта. Нежная, беспечная пони могла наводить ужас, когда кто-то вставал между ней и вишней или между ней и безопасным полётом.

²⁰↑ Когда Филси Рич увидит итоги продаж в своем лицензированном сувенирном магазине за день, он весьма обрадуется. В частности, Анкл Пойнти незаметно приобрёл по одному экземпляру всех книг, имевшихся на полках, включая недавно выпущенную "Дэринг Ду и кристальная комета", написанную резервным пилотом Эквестрийского космического агентства А.К. Йерлинг.

²¹↑ Все три. Найти универсальный магазин в Хорстоне было несложно – это было единственное в городке здание с числом этажей больше одного.

²²↑ Новичкам рассказали о "Машине Веселья", показали фотографии, сделанные во время экскурсии по мысу Дружбы, и завалили описаниями того, как замечательно было играть на ветру, без каких-либо усилий, в невесомости и без опасности рухнуть на землю. Новичков быстро убедили, и по мере того, как рабочие часы становились всё длиннее, а перерывы короче, девиз "Делай это для Машины Веселья!" возвращал всех на круги своя.

²³↑ В последнем семестре старшей школы у автора самого дифференциалы давали очень коротко, и с тех пор он забыл даже то, что о них узнал. Кроме того, он не хочет думать, как представить дифференциальные уравнения в текстовом формате, как тут, поэтому он благодарен Годдарду за то, что он достаточно всё упростил, демонстрируя сам, не вдаваясь в детальные вычисления для полёта.

²⁴↑ Кризалис пришлось отвергнуть предложение группы чейнджлингов, которые вызвались быть проданными как "Игрушечные плюшевые чейнджлинги в натуральную величину – напугайте монстра в своём шкафу вместе с отважным космо-чейнджлингом!” Это уже было в картотеке Тупых Идей за номером 86: "Копыто, качающее колыбель", вариант 3.

²⁵↑ И под этим мы не подразумеваем тритонов, что живут в болоте. Мы имеем в виду, что бумаге, на которой была написана речь, вскоре предстояло стать смесью золы и гораздо более грязных веществ, без всякого преобразования во что-либо полезное. Огненные саламандры, в отличие от ленивых единорогов, не любят разгадывать кроссворды.

²⁶↑ Пони Хорстона считают, что случайные занозы формируют характер и что, если одна нога стула немного короче других, сидеть на нём становится веселее. По крайней мере, так они говорят всякий раз, когда речь заходит о замене шаткой, полусгнившей штуковины, что стоит у них на крыльце, на новый нормальный стул.

²⁷↑ Мобильная бытовка, ранее использовавшаяся в качестве центра управления полётами, была преобразована в универсальный магазин подарков и закусочную, которым управлял железным копытом Хейви Фростинг. Особое место среди вешалок для футболок и бейсболок занимала надпись: "Я ПРОКАТИЛСЯ НА МАШИНЕ ВЕСЕЛЬЯ В ХОРСТОНСКОМ КОСМИЧЕСКОМ ЦЕНТРЕ КПЧ". Тем временем из Майнхэттена в ночи мчался скоростной катер с запасом шлемов и мягких комбинезонов, чтобы и пони могли испытать все прелести свободного падения в комфорте и безопасности.

²⁸↑ Другими словами, его считали достаточно ответственным, чтобы отвечать хоть за что-то, но слишком некомпетентным, чтобы отвечать за что-то важное, по крайней мере, по стандартам чейнджлингов. Таким образом, хотя он и считался офицером по званию, но фактически в эту конкретную ночь он в ЦВС ни за что не отвечал. Впрочем, как и в любую другую ночь или день.

²⁹↑ А теперь подумайте, насколько удачливым был мистер Крикет в прошлом, а затем подумайте, насколько важно то, что до сих пор такая ужасная вещь, которая могла бы поместить его в начало списка пилотов, ещё не произошла. Очевидно, какой бы дух удачи ни присматривал за этим конкретным чейнджлингом, тот, бросив один только взгляд на ракету, сказал: "Нет, МОЙ мальчик", и позаботился о сохранении жизни и отличного здоровья остальных пилотов.

³⁰↑ Пульт управления, продаваемый фирмой "Ракетные запчасти Черри Берри и прочие подработки", имел блок электрических переключателей, которые можно было назначить для специальных устройств и испытаний. Но для этого старта Черри особо указала, что переключатель, предназначенный для испытания парашютных систем, должен находиться как можно дальше от переключателя, который реально выпускает парашюты.

³¹↑ Исходя из предпосылок, что Черри Берри и капсула вернутся в целости и сохранности. Ничто из того, что могла придумать Кризалис, не могло исправить по-настоящему Плохой День.

³²↑ Она была явно лучше по сравнению со "Злой улыбкой", смехом и улыбкой "Удовольствие от твоей боли", но, ни один чейнджлинг, даже Кризалис, не смогли бы выиграть титул Мисс Дружелюбие в их естественной форме. Во всяком случае, без подкупа и угроз судьям.

³³↑ Что происходило гораздо чаще, чем собственно обучение на пилота – Драгонфлай была лишь резервом, и её работа с Годдардом Грифоном по изучению материалов и их применению, особенно её парашютов, часто имела гораздо более высокий приоритет. Кроме того, она была одной из немногих чейнджлингов, которым Кризалис могла доверить, что либо, если не хотела всё испортить, оставив своих подданных без присмотра, что делало Драгонфлай незаменимой в качестве старшей, когда никто из высшего руководства не мог уделить время задаче.

³⁴↑ Потому что в блинах нет дырок.

³⁵↑ Если честно, это было несложно.

³⁶↑ Позже Кризалис признала, что эта книга была худшим приключением Дэринг Ду за всю историю, момент же, когда кристальные инопланетяне оказались агентами доктора Кабаллерона "самой тупой отговоркой", отсутствие реального космического полёта к комете "откровенно ложной рекламой”. Однако она одобрила две смертельные ловушки в этой книге, назвав их "изобретательными" и "мне стоит подумать о них". Когда её спросили, она призналась, что моменты о ракетах были достаточно неплохими, но не такими уж интересными.

³⁷↑ Трое из них действительно прокатились, включая одного грифона, что впоследствии нашло отражение в его статьях, слегка увеличив пусть небольшой, но стабильный поток туристов в Космический центр Хорстона. Четвертый пони, фотограф из "Мэйнхэттен Таймс", купил рубашку исключительно потому, что у него не было при себе сменной одежды, и он не хотел выглядеть так же, как, к примеру, мелкий жеребчик из понивильской газеты "Резвые жеребята". В конце концов, на карту была поставлена честь ведущего издания Эквестрии.

³⁸↑ И поскольку у прессы нет ни стыда ни совести, три камеры сработали именно в этот момент, и эти фотографии стали частью специального дополнительного раздела, который позже был опубликован в "Кантерлот Хералдс", "Мэйнхеттен Таймс" и "Кристалл Эмпайр Пост Диспатч". Реакция читателей разделилась между "как посмела эта газета пугать молодых кобыл" и "как невероятно мило, я никогда и не знал, что чейнджлинги могут быть такими очаровательными".

³⁹↑ Строго говоря, двигалась планета, а не Солнце, но это всё же было впечатляющим подвигом магии, а привычный способ мышления изменить трудно. Селестия, вероятно, продолжит "поднимать солнце" и следующие несколько веков, а любой пони, который попытается исправить это, будет справедливо обвинен в придирках.

⁴⁰↑ Если бы передний ряд пультов управления занимали чейнджлинги, его можно было бы ещё назвать Ямой или Дырой, но два минотавра доминировали над ней как физически, так и интеллектуально, поэтому никакое другое название не казалось подходящим.

⁴¹↑ Заработав небольшое состояние за пару дней набега чейнджлингов-туристов, семья отправилась в отпуск в Марехаман, чтобы подлечить расшатанные нервы. У них были лишние деньги, и сейчас как раз было межсезонье. Папа к этому моменту уже отбыл в бар, чтобы как следует там подлечиться. Мама, в свою очередь, совсем не горела желанием опять тащить его бессознательный круп в отель вечером.

⁴²↑ А именно, "Юная пещерная лошадь", режиссера Бит И. Готтема, 989 года. Откуда в фильме о пещерных лошадях взялось чудовище со шлемом от скафандра поверх костюма гориллы, не объяснялось. Но это мало кого волновало – когда ты идёшь в кино, где крутят фильм с таким названием, сюжет фильма как правило интересует вас меньше всего.

⁴³↑ Это на самом деле называется "разрывной шпангоут", название "отделитель" – из сделанного непрофессионалами официального перевода KSP.

Глава 8: Миссия 9: Надёжная работа. Частично

К следующей неделе уже все газеты мира напечатали эту новость.

"Чейнджлинги первые в космосе."

Точный характер заголовка и тон статьи варьировался в зависимости от конкретного издания. "Кантерлот Геральд", например, сосредоточила всё своё внимание на опасностях, связанных с возникшим превосходством чейнджлингов в космической гонке. С другой стороны, "Мэйнхэттен Таймс" пространно размышляла о стальном копыте Кризалис, которым она направляет своих подданных¹. Газета "Резвые жеребята" из Понивилля пошла дальше всех остальных в своем отношении к произошедшему, главным образом потому, что у школьника, писавшего статью, в словаре было только два положительных прилагательных: "крутое" и "вкусное"².

"Кристал Эмпайр Пост-Диспатч" сообщила голые факты, опубликовала интервью с Твайлайт Спаркл, и больше ничего. "Гриффондейл Пенни Пресс" не стала включать даже этого интервью, хотя и упомянула, что чейнджлинги заключают контракты на различные связанные с космосом проекты, что в будущем может стать прибыльным делом. Таблоиды островов минотавров вообще всё представили как достижения космической программы минотавров, ракету которой просто случайно, без какой-либо особой причины, пилотировала королева чейнджлингов³.

Драконы газет не издавали, но даже среди них ходили сплетни о прошедшем запуске.

И по мере того, как сплетни, новости и разговоры распространялись и ширились, в конечном итоге они возвращались к чейнджлингам по тем или иным каналам. Конечно, по всей Эквестрии в глубокой конспирации по-прежнему находились тысячи инфильтраторов, которые время от времени появлялись, принося любовь в Улей и рабочим космического центра. И они также приносили последние новости, и новости были…

…на самом деле не такими уж и плохими.

С одной стороны, большинство пони всё ещё опасалось чейнджлингов. С другой стороны, всё большее число начинало проявлять уважение. И некоторые, то тут, то там, даже на самом деле выражали одобрение.

Но лишь некоторые. Кризалис просмотрела отчёты и решила, что ей потребуется нечто большее, чем просто прокатиться на столь экстремальном лифте, чтобы чейнджлинги могли отбросить своё прошлое. Хотя, рассуждала она, к тому времени, как будет сделано достаточно для этого, луна уже будет у неё в копытах и даст ей достаточно магической мощи, чтобы захватить весь мир, так зачем вообще об этом беспокоиться?

Но одно новости точно сделали: все, до сих пор существующие космические программы – даже у грифонов и драконов, – теперь хотели, чтобы в Эпплузе начали выпускать новые ракетные двигатели. Космическая программа Як-якистана отправила аж сорок яков в качестве торговой делегации в Кристальную Империю, чтобы заказать детали ракет и доставить их домой.

Черри Берри оставила на некоторое время свои обязанности в космическом центре Хорстона и провела две недели в "Ракетных запчастях Черри и прочих подработках", помогая Годдарду Грифону организовать серийное производство двигателей и топливных баков к ним. Хотя на положение дел в космическом центре её отсутствие никак не повлияло, поскольку строительные бригады, задействованные в подготовке к Дню Большого Запуска, теперь были брошены на строительство новой стартовой площадки, спроектированной лично Уорнером фон Брауном. Теперь она могла выдержать вес в десять раз больший, чем первоначальная насыпь из земли и гравия. Процесс, который требовал большое количество инженерных работ, сварки и стали, должен был занять несколько недель, даже если работать днём и ночью, используя единорогов в качестве осветительных приборов.

Кризалис разрывалась между строительством, необходимостью вернуться в Улей на несколько дней, чтобы наверстать упущенное с королевскими обязанностями, а также периодическими интервью, которые запрашивали журналисты со всего мира. Несмотря на это, она потратила немного времени, чтобы определить несколько требований для будущих полётов:

– больше никаких полётов с разведывательными контрактами (тот, что уже заключён, они закроют, но на этом всё);

– следующая ракета должна быть использована для окончательного завершения всех старых контрактов, никакие дополнительные контракты не будут приниматься, если их нельзя выполнить в том же полёте и без увеличения массы корабля;

– как только все старые контракты будут завершены, Космическая программа чейнджлингов сосредоточится на проектировании корабля специально для выхода на орбиту, и любые контракты, которые могут этому помешать, приниматься не будут.

Таков был план, и Кризалис раз за разом повторяла его в своих интервью, давая понять, что, хотя КПЧ в настоящее время не летает, но и безделью там никто не предаётся.

Однако другие космические программы летать продолжали. Эквестрийское космическое агентство во главе с Твайлайт Спаркл запустило ракету, приводимую в движение ЖРД "Вертлявый", в верхние слои атмосферы. Пилотом была Рэйнбоу Дэш, и это чуть не закончилось Плохим Днём. Принцесса Дружбы, всё ещё убеждённая в том, что сохранять ракету в целости – лучший способ запуска, решила опробовать подход "все парашюты, какие найдём", предложенный Кризалис, когда королева впервые ознакомилась с концепцией отделителей. Корабль шёл носом вперёд, к счастью, по достаточно пологой траектории, но носовой парашют вышел из строя из-за перегрева, а оставшиеся так же были близки к этому. После того, как Рэйнбоу Дэш благополучно приводнилась, основной руководящий состав из Понивилля провёл долгую беседу за закрытыми дверями, в результате которой был отправлен большой заказ на узлы расстыковки в минотаврианскую компанию "Взрывчатка и горные работы".

Через неделю принцесса Кейденс стала вторым существом на Эквусе, которое покинуло атмосферу и благополучно вернулось. Приводнилась принцесса, по иронии судьбы, неподалёку от Хорстона⁴. Двумя днями позже Гордон Грифон стал третьим, хотя и едва-едва выбрался из атмосферы, взлетев по длинной и пологой траектории, которая привела его в океан к югу от Седельной Аравии, в четверти планеты от места старта. Пранция и драконы провели вторые запуски. В Як-якистане случилась осечка, которая так и не позволила ракете оторваться от земли. Группа алмазных псов после двух месяцев попыток наконец-то снова совершила прыжок на "Блохе" и снова благополучно приземлилась.

Плохая новость заключалась в том, что Космическая программа чейнджлингов если и лидировала в общей космической гонке, то совсем чуть-чуть. Хорошая новость была в том, что две трети компонентов, используемых в других космических программах, либо включали детали, разработанные в КПЧ, либо полностью производились КПЧ и её подставными компаниями.

Между тем, с чеками, полученными как от контрактов, так и от Королевского астрономического общества Кантерлота, КПЧ уже совсем не была на грани банкротства, как казалось парой недель ранее, а, прямо скажем, даже испытывала лёгкий избыток наличности.

А потом, три недели спустя после полёта королевы Кризалис в космос, в мире появилось нечто новое, что затмило, по крайней мере на время, все разговоры о космической гонке…

Время шло.

Стартовая площадка была достроена. Был выполнен ещё один запуск. Пресса охала и ахала, хотя только с полдесятка газет отправили своих представителей, чтобы наблюдать за Миссией Девять, также известной в прессе как "Миссия Подбираем Хвосты".

Но были ещё трое – два единорога и наёмный пегас – и именно эти три пони на протяжении всего своего пребывания в Космическом центре Хорстона удерживали на себе почти всё внимание руководства космической программы.

И вот, спустя неделю после запуска, все работы на оставшихся строительных площадках были приостановлены⁵, все тренировки отменены, и более двухсот чейнджлингов, пони и всех остальных собрались в холле комплекса космонавтов перед большим ящиком со слегка изогнутым кристаллическим окном спереди⁶.

– Все здесь? – спросил Оккупант, порхая по комнате, и его крылья гудели как бензопила. – Оно начнётся уже с минуты на минуту!

Кризалис, сидевшая в первом ряду, как и полагалось королеве, произнесла:

– Если они что-то пропустят, то это их проблема.

Засветив рог, она включила устройство и повернула ручку с надписью КАНАЛ на деление 2⁷.

Из решётки под окном, которое начало таинственно светиться, раздался шипящий звук. Свет постепенно превращался в картинку, а шипение – в слова.

Кризалис застонала, когда увидела серое изображение слишком широко улыбающегося единорога, держащего в копытах бутылку с чем-то.

– Ну почему, – спросила она ни к кому конкретно не обращаясь, – это всегда реклама?

– …и эти кобылы любят жеребцов, чей рот пахнет свежей мятой от "Флим и Флэм"! – жеребец-единорог улыбнулся ещё шире, если такое было возможно, когда он поднёс бутылку как можно ближе к камере. – Так что заказывайте сегодня! Запасы ограничены! Не пропустите эликсир для гигиены полости рта от бренда "Флим и Флэм"!

И хотя изображение единорога было чёрно-белым, карточка с указанием адреса, по которому следовало отправлять заказы, переливалась всеми цветами. С заклинанием, приводящим в действие устройство, было всё в полном порядке, как и с заклинанием, осуществляющим трансляцию. Движущиеся изображения были чёрно-белыми, потому что пони, ведущие передачу, были слишком прижимисты, чтобы купить цветную камеру⁸.

Кризалис услышала, как несколько карандашей зашуршали по бумаге.

– Когда я решу, что чейнджлингам нужен ополаскиватель для рта, я куплю его, – сказала она, вкладывая в свой тон максимум предупреждения. – Для остальных ответ – нет.

– У-у-у-у-у, – шуршание прекратилось.

Рекламную карточку убрали, и вместо неё появился стол с сидящим за ним братом-близнецом пони, который был в рекламе жидкости для полоскания рта. Распушив усы и вздохнув, единорог радостно заорал:

– Вот анонс семичасовых новостей, представляемых каналом “FF-Television”, первым и единственным законным телеканалом в мире!

После речи Флэма раздался тихое стрекотание кинопроектора, и на стене сбоку от стола единорога появилось изображение здания суда Мэйнхэттена.

– Прямо сейчас "FF-Television" продолжает обжалование несправедливого отзыва их патента на телевидение!

Изображение здания суда Мэйнхэттена сменилось движущимся изображением Твайлайт Спаркл, явно разъярённой.

– Я всё ещё хочу знать, от кого эти двое получили заклинание! – рявкнула она, прежде чем изображение застыло на весьма нелестном кадре, с мордочкой, искажённой гневом или несварением.

– Твайлайт Спаркл, которая стала принцессой Эквестрии чуть больше года назад и которая, очевидно, не имеет опыта в юридических вопросах, выступила сегодня в суде Мэйнхэттена с иском в пользу правительства. Учитывая её поведение во время интервью репортёрам, мы можем ожидать, что наша апелляция в высший суд Кантерлота будет удовлетворена.

Фон Браун, развалившийся в большом кресле, подходящем для массивного минотавра среднего возраста, спросил:

– Как вы думаете, они что, серьёзно собираются победить?

– Без шансов, – ответила Черри Берри, набивая рот вишнями. Кризалис хотелось, чтобы пони либо не разговаривала с набитым ртом, либо села от неё подальше. – Селестия выкупила их патент. Если бы они согласились, у них было бы состояние. А сейчас они потеряют всё, что есть, на судебные издержки, пытаясь восстановить свою монополию.

Между тем, Флэм продолжал рассказывать другие новости, в основном связанные с использованием продуктов их компании, которые либо позволяли братьям хорошо выглядеть, либо были связаны с товарами, которые предлагались в их рекламных объявлениях с доставкой по почте.

– …вор проник через окно на втором этаже, которое, к сожалению, не было защищено патентованным "Защитным покрытием для стёкол Флима и Флэма". Также сегодня вечером вас ждут результаты спортивных матчей, расписание погоды для всей Эквестрии и последние научно доказанные сведения о том, как свекольный сок и прессованная капуста стимулируют развитие мышц!

Жеребец завершил обзор предстоящего новостного выпуска и продолжил объявление:

– А теперь к программе на сегодня! После семичасовых новостей у нас будет два полнометражных фильма! Трагическая история о родительском пренебрежении, написанная и поставленная Вуденом Хедом, "Я обвиняю моих отца и мать", за которой последует классическая научно-фантастическая комедия "Пони из кокона"! Но сейчас у нас только шесть часов и подошло время для еженедельного выпуска "Посмотрите на это"!

Раздался короткий шум, когда одна кинолента была поспешно заменена другой, а затем изображение сфокусировалось на чёрно-белой проекции.

По всему залу чейнджлинги зашикали друг на друга. Шиканья становились всё громче и враждебнее, отчасти потому, что эквестрийский звук "ш-ш-ш" на старой ченджлингве означал "немедленно проваливай".

– Тишина, – рыкнула Кризалис, и чейнджлинги замерли, успокоились и повернулись к телевизору, когда заиграла волнующе-мелодичная фортепианная музыка.

ФФ с гордостью представляют!

Посмотрите на это!

Еженедельное углублённое изучение тенденций грядущего, которые изменят ваш мир!

Эпизод 3: Космическая программа чейнджлингов.

Взгляните на южный берег Мак Лэйк, где кончается действие законов Эквестрии, и где в Запретных джунглях до сих пор живут дикие племена пони и неописуемые монстры. Эта страна тропического ужаса олицетворяет прошлое пони – существа суеверного, сварливого и туповатого.

А теперь, увидев прошлое, посмотрим в будущее!

На вот этот сверкающий комплекс на берегу океана Грифонов – Космический центр Хорстона, названный так в честь ближайшей деревни пони, которая признаёт правление королевских сестёр-аликорнов. Это будущее, в котором существа всех рас объединились, чтобы расширить границы нашего познания! Здесь пони, грифоны, минотавры и другие расы мечтают о новых мирах, новых открытиях и новых испытаниях.

И здесь одна раса лелеет ещё более амбициозную мечту – мечту, пережившую столетия ненависти и страха, мечту о прощении и принятии.

Космический центр Хорстона является центром космической программы чейнджлингов.

T — 48 часов до запуска Миссии Девять

Кризалис, как королеву чейнджлингов, раздражало то, что она почти никогда не могла насладиться неторопливым завтраком в одиночестве.

Нет, ты, конечно, можешь есть любую еду, которую хочешь и когда хочешь, если тебе это нравится. Неважно, что твой организм практически ничего из этого не усваивает, если только тебе не нужно синтезировать какое-то конкретное вещество, паутину или кокон. Ты можешь даже сколько угодно есть понячью еду, наслаждаться ею, если тебе нравится вкус, а потом аккуратно срыгнуть её и выкинуть. Для королевы это всё не завтрак, а лишь создание видимости.

Еда для чейнджлинга – это концентрированная энергия любви, а королева чейнджлингов отвечает за хранение и перераспределение любви, собранной её подданными, гарантируя, что никто не будет голодать, а воины и рабочие будут достаточно сильны, чтобы выполнять свои функции. Один из побочных эффектов заключается в том, что, хотя большую часть времени королева является абсолютным правителем, во время еды она немногим больше, чем буфетчица у особо вздорной группы детей.

Кризалис как раз вышла из почти законченного административного здания после раздачи ударных доз любви, которые она принесла из Улья в Бесплодных землях, благодаря сама не зная кого за то, что чейнджлинги могут обходиться без еды неделями, когда заметила колёсную баржу, продвигавшуюся вверх по заливу Мак Лэйк.

Черри Берри вышла из комплекса космонавтов, чтобы проверить, как дела у королевы – они должны были запустить девятую миссию в полдень через два дня, и земная пони вместе с королевой чейнджлингов должны были уже начать сегодняшние тренировки. У них ещё не было успешных испытаний с "Блохой" в симуляторе, и в качестве запасного пилота миссии и ответственной за связь с капсулой Кризалис должна была присутствовать на каждой тренировке – либо в капсуле, либо за станцией управления.

– Доброе утро, ваше величество, – поздоровалась земнопони. – Это что, ещё детали для ракет?

Кризалис прикрыла глаза копытом, чтобы защитить их от утреннего солнца.

– В расписании Оккупанта не упоминается никаких доставок, – ответила она. – Кроме того, здесь и Годдард, и фон Браун, так кто же остался в Эпплузе, чтобы что-нибудь нам отправить?

Окликнув проходящего мимо чейнджлинга и отправив его за Оккупантом, Кризалис поспешила к докам, вместе с Черри Берри. Чем ближе подходила баржа, тем ярче она выглядела: латунь, стекло и яркая краска – словно плавучий театр, стремящийся обратить на себя внимание и заинтересовать… но вот только кого именно?

Затем, в тот момент, когда большие гребные колеса заработали в обратном направлении, чтобы остановить судно у причала, ветер поднялся ровно настолько, чтобы флаг на короткой мачте баржи распахнулся, открыв яркий красно-белый логотип "ФФ".

– Ну, пони, похоже, нам оказали честь, – пробормотала Кризалис.

– Вы так думаете?

– Они из списка тех, кто является обманщиками большими, чем любой чейнджлинг. Эта баржа принадлежит двум пони, которые, собственно, и возглавляют этот список, – подумав немного, королева добавила: – То есть, если они приобрели её законно, в чем я очень сильно сомневаюсь.

Черри уклончиво хмыкнула, не реагируя на сказанное, пока владельцы судна не покинули рулевую рубку на крыше большой квадратной надстройки. Единорожья магия ловко перекинула верёвки, завязала их на кнехтах и подтянула судно к причалу. Ещё одно облако магии подняло трап и перекинуло его на берег. Два единорога, одетые в стильные жилетки в синюю полоску и шляпы-канотье, спустились по трапу в сопровождении угрюмого серого пегаса с выпученными глазами и большой обшарпанной кинокамерой.

Достигнув берега, два единорога остановились, встали бок о бок и поклонились в унисон, согнув одну переднюю ногу, одновременно склоняя и головы.

– Приветствую вас, ваше величество королева Кризалис! – сказал тот, что без усов.

– И тебе доброго утра, знаменитый летчик-испытатель Черри Берри! – продолжил тот, у которого усы были.

– Мы…

– Флим и Флэм, да, мы это знаем, – прервала их королева. – Парни, вы, кажется, преуспеваете даже после потери монополии.

Кризалис слегка склонила голову, делая вид, что думает.

– Шесть дней с момента выхода на рынок до того, как ваш патент выкупили? И ещё два дня, прежде чем четыре конкурирующих производителя устройств и шесть конкурирующих вещателей повылазили словно грибы после дождя? Даже с учётом непостоянства и легковерности пони, это, должно быть, рекордное время, за которое афера скисла, разве не так?

По правде говоря, у Кризалис было двоякое чувство к братьям. Как она выяснила, эти двое были в Хорстоне во время её космического вояжа, и, как королева предполагала, именно тогда они и наложили копыта на заклинание телеприсутствия. А значит, они украли его у неё, и это было недопустимо. С другой стороны Флим и Флэм и правда создали гениальное устройство, обладающее огромным потенциалом, как для использования, так и для злоупотребления. Это заинтриговало её⁹. Наконец, само существование братьев, не говоря уже об их беспредельной наглости на каждом этапе их нынешнего плана, настолько раздражало Твайлайт Спаркл, что та неоднократно теряла самообладание на публике. За такое развлечение Кризалис была готова простить братьям многое. Любой пони, которого ненавидела фиолетовая принцесса, не мог быть таким уж плохим.

После того как она втайне предприняла определённые действия, направленные на её собственную выгоду, Кризалис встретила посетителей уже более или менее непредвзято. В конце концов, если всё пойдёт совсем плохо, в Бесплодных землях всегда есть пустые коконы, а про этих двух пони принцессы точно не будут задавать никаких вопросов… ну, по крайней мере, некоторое время¹⁰.

Как оказалось, её язвительные замечания ни на мгновение не сбили единорогов с толку.

– Необоснованные слухи о нашем финансовом крахе сильно преувеличены, ваше величество! – сказал Флим.

– В самом деле, даже если в судах всё и пойдёт против нас, это всего лишь небольшая неудача! – добавил Флэм.

– Потому что, хотя у нас и есть конкуренты, мы останемся в истории как первые!

– Изобретатели!

– Новаторы!

– Исследователи!

– Лидеры зари новой эры!

Единороги замолчали. Флэм прочистил горло и многозначительно постучал копытом.

– Хорошо, босс, – проворчал пегас с выпученными глазами и, подлетев к кораблю, устроился за органом, установленным на крыше надстройки. Когда заиграла музыка, братья-единороги запели:

Наша королева, ваша репутация подорвана, а популярность упала

Вы хотите принести изменения, но вам нужен способ рассказать о себе

Мы знаем, что вы не можете смириться с мыслью, что это нельзя исправить

Так позвольте нам поправить ваш образ, выпустив вас в эфир

Теперь у вас есть такая возможность

В этом космическом центре

Он Флим…

…а он Флэм

Мы всемирно известные братья Флим и Флэм

Бесподобные странствующие телеведущие

– О, только не снова, – вздохнула Черри Берри, но это ничуть не притормозило братьев.

Вы в затруднительном положении, и именно поэтому мы тут

Никакой другой пони в мире не даст вам такого шанса заявить о своей правоте на телевидении.

Это новый мир с множеством зрителей с широко открытыми ушами и немигающими глазами.

Это зрители, которых вы можете склонить на свою сторону

Теперь у вас есть такая возможность

В этом космическом центре

Он Флим…

…а он Флэм

Мы всемирно известные братья Флим и Флэм

Бесподобные странствующие телеведущие

Флим шагнул вперёд и указал копытом на баржу, на крыше надстройки которой пегас решительно выбивал из инструмента старомодный маршевый ритм.

Полагаю, вы уже задаётесь вопросом о нашем модном мореходном судне.

Наше средство передвижения, готовое пересечь океан.

И, наверняка, вам интересно, где же наша студия?

И ни единый пони не знает, когда тебе понадобится сцена, готовая к шоу.

Но у нас с братом возникла идея, до которой не дошёл больше никто.

Ни одного пони-изобретателя больше не посетило такое вдохновение

И это ИННОВАЦИЯ

Мэм, это единственная, самая большая и лучшая,

Уникальная!

Просто шикарная!

Первоклассная.

И непревзойдённая

Морская супертелестудия Ф.Ф. 6000!

Кризалис взяла на себя исполнение припева, а несколько неудачных органных нот перевели песню в тревожную минорную тональность:

И вот почему у нас есть такая возможность

В нашем космическом центре

Мы прекрасно знаем, кто вы такие

Вы – печально известные братья Флим и Флэм

Непревзойдённые торгаши, нечистые на копыто

Теперь, прежде чем я куплюсь на вашу чушь

Просто хочу сказать, что мои мозги не протухли,

Вот как я всё вижу и, думаю, что не ошибаюсь

У вас куча судебных тяжб

Вот вы сюда и притащились с тухлой миссией

Ведь если вы выдадите народу сенсацию, вы, может, и сумеете вывернуться из той ситуации, где оказались

Флим начал петь в ответ, когда Фиш Ай сумел исправиться после нескольких ошибок, и музыка снова стала весёлой и мажорной:

Что ж, вы сделали отличное замечание, ваше величество,

Я признаю, что вы сделали отличное замечание.

Наши зрители – это личности проницательные,

И мы не хотим их разочаровывать

А Флэм добавил:

На наш взгляд, это беспроигрышная ситуация.

Так что же может сказать миру КПЧ?

Позаботьтесь донести миру своё послание

Давайте уже снимем документальный фильм о вас?

И оба единорога объединились в ещё одном припеве:

Теперь у вас есть такая возможность

В этом космическом центре

Он Флим…

…а он Флэм

Мы всемирно известные братья Флим и Флэм

Бесподобные странствующие телеведущие!

И с последним неуклюжим вздохом органа песня закончилась под аплодисменты толпы чейнджлингов (плюс несколько пони-строителей), которые собирались вокруг них во время этого представления.

Кризалис повернулась к импровизированной публике.

– Вам что, заняться нечем? Я сейчас быстро найду, чем вас озадачить, типа протирать коконы изнутри, – прошипела она.

Толпа стремительно рассеялась.

– Итак, что вы скажете, ваше величество? – спросил Флэм. – Я гарантирую вам, что ни одна из телевещательных компаний, которые в последнее время появляются всё чаще, но вышедших на рынок слишком поздно, не предоставит вам даже шестидесятисекундного рекламного ролика. Мы же сделаем вас главным героем на целый час!

– И почти без рекламных пауз, – мягко добавил Флим.

– Хотя у нас больше нет монополии, что была у нас в течение недели, – сказал Флэм.

– Но восемь тысяч "Поистине потрясающих телевизоров 1000" уже стоят в домах пони, – вмешался Флим. – И мы всё ещё продолжаем их продавать, вместе с дополнительным тюнером ППТ!

– Вы избавляетесь от старой модели за двадцать процентов от первоначальной запрашиваемой цены, – сказала Кризалис. – Что по-прежнему составляет почти три четверти стоимости самого дешёвого приёмника ваших конкурентов. И многие из ваших первых покупателей уже продали или вовсе выкинули свои старые приобретения в пользу продуктов ваших конкурентов.

– Как вы можете быть столь хорошо осведомлены о нашей лишь недавно созданной отрасли? – спросил Флэм.

– Несколько дней назад я ходила по магазинам, – ответила королева. – Мои подданные настояли на том, чтобы купить вашу коробку для идиотов...

– Какая жалость! – в один голос протянули оба брата.

– …и как только появился хоть какой-то выбор, я больше не могла отказывать им.

– Я хотел сказать, вы ведь ещё не совершили покупку, не так ли? – спросил Флэм.

– Ведь на следующей неделе на прилавках появятся наши ППТ 2000 и ППГТ 3000, – сказал Флим.

– И что означает дополнительная буква Г? – спросила Черри Берри.

– Гигантский!

– Вместо встроенного экрана, ППГТ 3000 проецирует изображение прямо на стену!

– Конечно, в комнате нужно выключить свет, чтобы добиться идеального эффекта.

– Но даже с этим незначительным недостатком ППГТ 3000 будет иметь самое большое разрешение экрана среди всех телевизоров на рынке!

– К сожалению, я уже всё купила, – призналась Кризалис. – Но вернёмся к делу.

Она подошла к ним, позволяя своим глазам и рогу засветиться.

– Вы, конечно, знаете, что я могу сварить вам мозги и подчинить своей воле. И, учитывая вашу, как бы повежливее, "сомнительную тактику продаж", найдётся не так много пони, которые будут из-за этого плакать.

– У меня ушла неделя на то, чтобы выбросить из головы эту вашу песенку про "Суперскоростной сидровыжиматель 6000". И ещё дольше, чтобы избавиться от мерзкого привкуса этого кошмарного сидра во рту, – сказала Черри и кивнула на Кризалис. – По сравнению с этим, её контроль разума выглядит вполне себе честно.

Королева замолчала и взглянула на земнопони, работающую у неё летчиком-испытателем.

– Спасибо, наверное. Но это спорный вопрос, поскольку мне, на самом деле, контроль разума и не нужен. Дело в том, – продолжила Кризалис, улыбаясь и демонстрируя все свои клыки и зубы, – что я вам нужна гораздо больше, чем вы мне. Ваши конкуренты показывают те же паршивые старые фильмы, которые крутите и вы, а теперь ещё и получают деньги от продажи рекламы, тогда как вы этого сделать не можете, потому что рекламируете только свои собственные товары.

– На самом деле, с позавчерашнего дня мы начали показывать и стороннюю рекламу. Хотя, скорее, нам пришлось. Понимаете, когда наша передвижная телестудия, – Флэм кивнул на баржу, – находится вдали от доков Мэйнхэттена, мы не можем рассылать продукты, которые рекламируем, поэтому нам нужно было хоть что-то, чтобы профинансировать эту поездку и продолжить вещание.

– Хорошо, поправочка, – согласилась Кризалис. – Но это не меняет того факта, что ваш доход быстро сокращается вместе с вашей долей на рынке. Вы хотите чего-то такого скандального и привлекающего внимание, что могло бы спасти ваши собственные репутации, независимо от того, что станет с моей.

– Мы предпочитаем термин "сенсационного", – твёрдо отметил Флим.

Королева кивнула.

– Вот мои условия: вы остаётесь здесь до окончания запуска – все два дня, затем я просматриваю ваш окончательный вариант, чтобы убедиться, что он, скажем так, не противоречит моим пожеланиям.

– Она имеет в виду, что там не будет ничего эдакого о космической программе, – пояснила Черри Берри.

– Также вы не будете использовать КПЧ или моих подданных для продажи своих безделушек, – продолжила Кризалис. – Затем вы вернётесь на Мэйнхэттен или куда там ещё и покажете, что сняли, в том виде, как показывали мне здесь. Если что-то не будет соответствовать, у меня есть способы выразить вам своё неудовольствие.

Королева прищурилась и добавила:

– Далеко не все мои подданные вышли из тени. Мне нужно продолжать?

– Всё понятно, ваше величество! – кивнул Флэм, почти незаметно покрывшись потом… но, тем не менее, он всё равно вспотел от услышанного.

– И мы получаем половину рекламного времени, – добавила Кризалис. – Бесплатно.

У пони-торговцев отвисли челюсти.

– ЧТО?!! – в один голос закричали оба.

– Вы меня слышали. Половина рекламы. Пять из девяти рекламных пауз, абсолютное большинство и это в лучшее время.

Пока единороги пытались подобрать слова, королева добавила:

– Такова сделка. У вас есть выбор: принять всё как есть, – Кризалис махнула в сторону их баржи, – или проваливать. Любая попытка начать уговоры или предложить какой-то третий вариант, и я затребую себе всё рекламное время.

В течение тридцати секунд Кризалис наслаждалась видом двух самонадеянных жеребцов, теперь молча страдающих, неспособных ни посоветоваться ни признать, насколько плохо их положение¹¹, и всё же не желающих принять предложение королевы в том виде, как оно было заявлено. Что-то должно было сломаться, но процесс разрушения был достаточно увлекательным, и Кризалис очень хотела, чтобы у неё сейчас была своя собственная кинокамера, чтобы всё это заснять.

Конечно, первыми не выдержали пони, как королева и ожидала.

– Вы предлагаете крайне невыгодную сделку, ваше величество, – неохотно сказал Флэм.

– Но мы принимаем ваши условия целиком и полностью, – продолжил Флим.

– При одном условии с нашей стороны, – добавил Флэм, – что мы получим от вас полное содействие во всём остальном.

– Конечно, в соответствии с правилами и требованиями безопасности вашей космической программы, – закончил его брат.

– Разумеется, – улыбнулась Кризалис. – Если пройдёте вот сюда, то я познакомлю вас с нашим руководителем полётов и планировщиком всех миссий – Оккупантом. Он будет вашим проводником и связующим звеном с остальной частью программы.

Королева махнула копытом в сторону чейнджлинга, почтительно парящего позади неё, который постоянно носил ярко-белый жилет в попытке (безуспешной) отвлечь внимание окружающих от своих клыков.

– Позже нам нужно будет взять у вас интервью на камеру, – вставил Флим.

– Конечно, – промурлыкала Кризалис. – Я даже настаиваю на этом.

Это зал управления миссий КПЧ – помещение, где десяток учёных и операторов делают всё возможное, чтобы обеспечить безопасный полёт, и чтобы миссия выполнялась в штатном режиме. Сейчас тут пусто, но скоро здесь будет не протолкнуться, поскольку КПЧ в данный момент готовится к своей девятой миссии.

Восьмая миссия КПЧ была первой немагической транспортировкой существа с Эквуса за пределы атмосферы – в открытый космос. С тех пор два других корабля совершили короткие путешествия в великое неизведанное, но прежде, чем КПЧ сможет восстановить своё лидерство в космической гонке, они полны решимости закрыть все предыдущие обязательства. Мы поговорили с планировщиком миссий КПЧ и руководителем полётов – Оккупантом, чтобы получить дополнительную информацию.

– Извините, но мне немного неловко. Понимаете, мои клыки…

Всё в порядке, просто продолжайте.

– Ну, дело в том, что контракт, который заключила с нами Твайлайт Спаркл, был своего рода, м-м-м, вызовом. Нас просили, хотя, на самом деле, скорее потребовали сделать что-то, что до этого нилинг…

Прошу прощения, "нилинг"?

– Ни один из чейнджлингов. В смысле никто. Нечто такое, чего раньше никто не делал. И, хотя мы, чейнджлинги, и правда не всегда говорим правду – на самом деле мы просто вынуждены – но мы не отступаем перед вызовом. В частности, перед вызовом принцессы Твайлайт Спаркл, чьё собственное эквестрийское космическое агентство обладает всеми преимуществами, которых нам столь не хватает – базой знаний университетов Кантерлота, первоклассным выбором существующих технологий, полным сотрудничеством и финансированием со стороны правительства Эквестрии.

Значит, вы завидуете ЭКА?

– Да, немного. Но в основном потому, что у них есть уважение и поддержка. Чейнджлинги никогда этого не имели. Сколько мы себя помним, нам приходилось самим брать всё, что у нас было. Думаю, именно в этом и состоит девятая миссия. Получить должное уважение.

Вы хотите, чтобы Эквестрия боялась чейнджлингов?

– Нет, нет! Всё, чего я хочу, это чтобы эквестрийцы перестали обращаться с нами как с ужасными и безмозглыми монстрами! У вас, пони, уже так много всего, с этими вашими поездами и небоскрёбами, альбомами с фотографиями "лучшей подачи месяца", принцессами, что поднимают солнце и луну, и всем таким прочим! Почему вы хотя бы не можете оставить нам, чейнджлингам, толику самоуважения?

Это справедливо. Что ещё вы хотели бы сказать нашей аудитории?

– Ну… Да, есть кое-что важное.

Да?

– Если будете заказывать коллекцию памятных фигурок принцесс у "Юникорн минт", обязательно доплатите за доставку специальной курьерской службой. Конечно, ваши почтовые пони очень милые и дружелюбные, но они, кажется, не вполне понимают значение слова "хрупкое"¹².

Т — 47 часов до запуска Миссии Девять

– Хорошо, мистер Флим, мистер Флэм, для вашей и нашей безопасности это зоны, которые для вас закрыты.

Оккупант продемонстрировал карту комплекса и ткнул копытом в область вокруг стартовой площадки.

– Прежде всего, вы не должны никуда ходить в этом районе, расположенном между сборочным цехом и океаном, с полудня завтрашнего дня и до запуска через двое суток.

Затем чейнджлинг указал на ЦВС.

– Если вы хотите снимать в главном сборочном цехе, вас должны сопровождать, чтобы вы не мешали рабочим. Остальная часть ЦВС полностью закрыта для посещения. Мы настаиваем на соблюдении этих ограничений ради нашей и вашей безопасности.

– О, это и так понятно, разве ты не согласен? – спросил Флим.

– Несомненно, о брат мой, – кивнул Флэм.

– Центр управления полётом и жилая часть помещений для космонавтов находятся в свободном доступе, – продолжил Оккупант. – Доступ к тренировочной зоне ограничен, пока идут тренировки и симуляции, но мы организуем сопровождение, если вы захотите поснимать, как они проходят.

– Звучит превосходно, – кивнул Флим.

– Исследовательский комплекс и, уж конечно, сувенирный магазин, полностью открыты для съёмок, и вам предложат прокатиться на "Машине веселья", если вы того пожелаете. Администрация, ангары для дирижаблей и самолётов, а также взлётно-посадочная полоса закрыты из-за неоконченных строительных работ, но, поскольку мы пока ничего из этого не используем, это и не должно быть проблемой.

– Абсолютно верно, – согласился Флэм.

– И, наконец, – закончил чейнджлинг, – ваш пегас… извини, ещё раз, как тебя зовут?

– Фиш Ай, – прорычал пегас глубоким хриплым голосом.

– Так вот, мистер Фиш Ай. Жизненно важно, чтобы в день старта вы оставались на земле. И звук, и сила двигателей при запуске столь огромна, что это может вызвать внезапные порывы ветра, которые заставят потерять контроль кого угодно. Мы привыкли к этому, но мы, чейнджлинги, впридачу и немного выносливее, чем пони, – Оккупант выглядел достаточно обеспокоенным. – И мы совсем не хотим, чтобы кто-то из гостей пострадал.

– Л’дно, – согласился пегас.

– Собственно, если бы мы могли вернуться к предыдущему пункту, – вмешался Флэм, – то меня весьма заинтриговала идея поснимать ваших космонавтов во время тренировок. Не могли бы вы рассказать нам об этом подробнее?

Оккупант дважды проверил блокнот, лежавший на одной из стопок бумаг у него на столе.

– Ну, сегодня все заняты симуляциями. Понимаете, мы используем для наших симуляций самую настоящую капсулу, а завтра она отправится в ЦВС для окончательной сборки ракеты. И за день до старта нет никаких тренировок, за исключением заключительного медицинского осмотра пилотов¹³. – Оккупант пожал плечами и добавил: – Так что, боюсь, вы не увидите, как используется какое-либо другое наше тренировочное оборудование.

– Не волнуйтесь, мой добрый пони… эээ, жук, – успокоил чейнджлинга Флим. – Думаю, что во время обеденного перерыва – у вас ведь есть перерыв на обед во время тренировок, да? – мы сделаем несколько кадров оборудования, особенно капсулы – а затем…

Центрифуга, имитирующая силы ускорения и торможения при взлёте и посадке.

"Безумный стул", который обучает пилотов правильному вращению в полёте.

Беговые дорожки, перекладина для подтягивания, силовые тренажеры, чтобы космонавты поддерживали себя в форме.

А ещё это. Это не просто тренажер, имитирующий капсулу. Это и есть самая настоящая капсула. КПЧ использует капсулы для моделирования реальных условий полёта, отправляя своих пилотов через все закоулки Тартара здесь, чтобы, если это произойдёт в небе, то они были готовы.

Это капсула "Ракетных запчастей Черри Берри" первой версии с заводским номером 11. Капсула номер 1 летала в миссиях с первой по шестую, каждый раз ремонтируясь после полёта, и была изъята после исторической восьмой миссии с выходом в космос. Капсулы той же модели покупаются и используются Эквестрийским космическим агентством, Космическими проектами Кристальной Империи, Космическими исследованиями Грифонстоуна и проектом "Звёздная пыль" алмазных псов. Также у компании есть заказы из Седельной Аравии и от совместной космической программы Пранции-Гермэйнии. В рамках своих проектов Як-якистан и Драконьи земли создают свои собственные капсулы. Таким образом, это буквально рабочая лошадка для космических полётов по всему миру.

Заглянув внутрь, вы увидите, что капсула на самом деле немного просторнее, чем можно было ожидать. Технически, внутрь могут втиснуться даже два пони, но капсула была спроектирована так, чтобы позволить полную свободу передвижений только для одного пони или чейнджлинга в скафандре. Форма лётного ложемента предназначена для поглощения такой же силы удара при приземлении, что испытал бы земной пони, спрыгнув с четырёхэтажного здания, но при этом не травмировав пилота. Позади ложемента, в шкафах, находится тридцатидневный запас обезвоженных продуктов. Хоть на сегодняшний день ни один полёт ещё не длился более получаса, но конструкторы заранее планируют дизайн капсулы для полётов на Луну, а, возможно, и дальше.

Многие переключатели, которые вы видите на панели управления, являются настраиваемыми. Они выполняют разные функции в зависимости от того, что установлено на ракете в текущей миссии. И пилот, а так же его дублёр, должны каждый раз запоминать эти функции заново для каждого нового полёта. Нажатие не того переключателя в неподходящее время может превратить успешную миссию в настоящую катастрофу.

Чтобы выяснить, что мотивирует каждого заниматься всей той огромной работой, необходимой для полёта в этой капсуле, мы взяли интервью у третьего пилота КПЧ – Драгонфлай.

Извините, но кто вы, мистер или мисс Драгонфлай?

– Это зависит от того, кем я буду перекусывать.

Прошу прощения?

– Извините, просто шутка, принятая среди чейнджлингов. В моей естественной форме я кобыла.

Как вы попали в пилоты программы КПЧ?

– Ну, прежде чем наша королева решила отправиться на луну…

Я так понимаю, это и есть главная цель вашей программы?

– Да, верно. До этого я была самым опытным летуном в Улье и одним из самых элитных воинов. Я участвовала во вторжении в Кантерлот, если хотите знать.

Это действительно интересно. Вам нравилось быть воином?

– Ну… я люблю летать. Я имею в виду, мне очень, очень нравится летать. Я не была частью легиона, сражавшегося с Элементами Гармонии, что меня до сих пор расстраивает, потому, что я хотела бы сразиться с Рэйнбоу Дэш в гонке… только не в гонке в чистом небе. И, конечно, всегда весело, когда врагов твоего Улья побеждают. Но видеть, как избивают твоих собственных товарищей? Это совсем не весело. На самом деле даже перевешивает радость от победы.

– Но то что я делаю сейчас, мне нравится гораздо больше, чем быть воином. Я помогаю раскрыть потенциал слизи, синтезируемой чейнджлингами в самых разных делах!

Не могли бы вы продемонстрировать нам, как это происходит?

– Нет, только не на камеру! Поверьте, ваши зрители не захотят это видеть! Но возвращаясь к предыдущему вопросу, хочу сказать, что именно я создала парашютные системы, которые сейчас используют для приземления абсолютно все космические программы. Я помогала создать материал, который делает скафандры герметичными и ударопрочными. И я работаю над множеством других вещей. Знать, что я сделала это… что я могу это сделать… это намного приятнее, чем просто кусать, лягать или бить какого-нибудь глупого пони, который оказался не в том месте и не в то время.

И кроме того, что вы всё это делаете, вы ещё и тренируетесь как пилот?

– Да, именно так. Правда, у меня не так много тренировок, как у двух остальных наших пилотов. Но я лучше летаю, чем моя королева, по крайней мере, в симуляторах, но, с другой стороны, она мыслит наперёд. Она умнее, а я всегда в движении, понимаете? А Черри Берри просто одержима полётами. Ей это нравится. Она вкладывает в это всю душу, и это делает её гораздо лучшим пилотом, чем королева или я.

Итак, что происходит именно сейчас?

– Мы собираемся запустить симуляцию предстоящей миссии. Моя королева сейчас в капсуле, и сейчас мы будем имитировать запуск. Попутно мы можем добавить в процедуру запуска пару проблем, которые ей придётся решить по ходу симуляции.

И если сегодняшние симуляции ей удадутся, то реальный полёт уже точно будет успешным?

– Нет, нет! Наоборот, мы надеемся, что пилоты не пройдут симуляцию. Таким образом, мы сможем выяснить причину сбоя, исправить её, а когда она возникнет в полёте, мы не потерпим неудачу.

Это очень похоже на традиционную присказку Бридлвэя, где говорится, что ужасная репетиция превращается в отличную премьеру.

– Ну, да, может быть, если не считать того, что когда ваша сцена движется со скоростью нескольких километров в секунду, то сфальшивить или наступить на копыто какого-то пони из хора… это куда как меньшая из ваших проблем, поверьте мне.

И последний вопрос. Вы ведь сегодня не будете участвовать в симуляциях?

– Нет. Сегодня вечером я отправлюсь через океан в Земли грифонов и возглавлю передовой отряд эвакуации.

Допустим, Кризалис и Черри Берри сломали бы ноги и не смогли лететь. Чувствуете ли вы, что готовы пойти по их стопам... занять их место и выполнить миссию?

– Скажем так. Даже если я бы не чувствовала себя готовой, то точно никогда не признала бы этого!

Отважный и верный пилот. Но разделяют ли её коллеги-пилоты позицию Драгонфлай? Узнаем после этого специального сообщения.

А теперь наше специальное сообщение от "Организации свадеб и товаров для них".

"Добрый вечер. Это Самсинг Блу из "Организации свадеб и товаров для них". Недавно многие из вас обвиняли моего мужа – Белла Рингера в том, что он чейнджлинг, питающийся любовью на организованных им свадьбах. Это абсолютно не соответствует действительности. Белл Рингер родился земным пони в Кантерлоте, окончил там среднюю школу и учился у Бо Браммула здесь, в Мэйнхэттене. Он определённо не чейнджлинг".

*вспышка зелёного пламени*

"Но вот я – да. Меня зовут Лейсвинг, и на протяжении семи лет именно я шила все ваши свадебные платья вот этими самыми копытами. Благодаря вам я могла прокормить себя и послать любовь домой в Улей моей семье, не причинив вам никакого вреда и не оказывая на вас никакого влияния.

Теперь же, если наши клиенты будут настаивать на моём уходе, то я уйду, но я прошу одного: пожалуйста, прекратите нападки на моего мужа. Он не сделал ничего плохого, и, как лучший организатор свадеб в Мэйнхэттене, он заслуживает лучшего, чем подвергаться нападкам пони, которые боятся таких, как я.

Но я надеюсь, что наши клиенты и дальше будут нас поддерживать. В конце концов, теперь вы знаете, что у меня столько же причин сделать вашу свадьбу самым счастливым днем, как и у вас. Итак, когда вы думаете о любви, продолжайте думать об "Организации свадеб и товаров для них"¹⁴.

Т — 43 часа до запуска 9-й миссии

– Лягать, лягать, ЛЯГАТЬ! – Кризалис хлопнула люком капсулы, выпрыгнув наружу, едва пара чейнджлингов, левитировавших симулятор, опустила его на пол. – Кто-нибудь может сказать мне, что пошло не так? Я даже не успела отработать вторую ступень, прежде чем мне пришлось прервать миссию!

– Снова центр масс, – прогрохотал Уорнер фон Браун. – Вы всё время пытаетесь слишком рано отклонить корабль. Центр масс и центр тяги оказываются слишком далеко от общего центра, и корабль сваливается в пикирование, а у вас уже не хватает мощности систем управления, чтобы из него выйти.

– Представьте себе Джорджа Булла, – добавила Черри Берри. – Вот он вечно что-то там подсчитывает у себя в планшете, но при этом всегда просто носится по коридорам, верно? Итак, представьте, что он споткнулся. Он наклоняется вперёд, но к тому времени, когда он замечает, что падает, он уже на полпути к полу, и уже слишком поздно, чтобы восстановить равновесие.

Земнопони использовала одну из передних ног, чтобы изобразить падение мордой в землю.

Кризалис зарычала.

– Скажи мне, что мы уже над этим работаем. Нам нужно иметь возможность как можно скорее повернуть в сторону. Чем дольше мы летим прямо вверх, тем больше рискуем пойти по баллистической траектории, как это было у меня. Нам это едва сошло с копыт¹⁵!

– Мы работаем над этим, – ответил фон Браун. – Годдард проводил эксперименты в Эпплузе, и он вернётся к ним, как только этот полёт будет, наконец, занесён во все бухгалтерские книги.

– Ну… хорошо. – Кризалис оглядела комнату. – Эти два торгаша-идиота хоть сейчас здесь не снимают, а?

– Они были тут раньше, – сообщила Черри Берри. – Они отсняли интервью с Драгонфлай, пока вы были заняты во второй симуляции. В той, что прошла столь гладко.

– За исключением теста с "Блохой", – буркнула королева. – Мы всё ближе и ближе… – покачав головой, она добавила: – Ну, ты пришла сюда для своего захода?

– Нет, вам лучше попробовать ещё раз, – ответила Черри Берри. – Ваша отмена миссии произошла слишком рано, чтобы мы успели вывалить на вас очередную проблему.

Уголок рта Кризалис дёрнулся.

– Ты меня заинтриговала, – сказала она. – Во что бы то ни стало, удиви меня.

День перед запуском – это день отдыха для пилотов космической программы чейнджлингов, но для всех остальных загруженность делами резко возрастает. Планировщик миссий в последнюю минуту выискивает любые контракты, которые можно выполнить, не меняя что-то в ракете или основных задачах миссии. Команды эвакуации разлетаются по всему миру, надеясь угадать возможную зону приземления ракеты. Команды запуска тщательно осматривают стартовую площадку, дабы убедиться, что она свободна от мусора и готова противостоять огромным силам, необходимым для того, чтобы более двадцати тонн, составляющих вес ракеты, взмыли в воздух.

А здесь, в цехе вертикальной сборки, больше всего заняты рабочие. Под наблюдением бывшего президента ракетного общества Минотавров Уорнера фон Брауна чейнджлинги тщательно проверяют каждый компонент¹⁶ перед тем, как доставить его в сборочный цех. Здесь, благодаря изумительному сочетанию магии и строительного оборудования, компоненты превращаются в ракету, скрепляются вместе так, что они смогут разделиться только когда этого захочет пилот.

А здесь вы можете видеть известных ученых-ракетчиков – Годдарда Грифона из Грифонстоуна и ранее упоминавшегося доктора фон Брауна, которые усердно трудятся. Сегодня мы уже брали у них интервью.

Спасибо, что уделили нам время.

– Без проблем.

Для начала мы хотели бы знать, как вы двое заинтересовались ракетами. Конечно, они были одним из основных элементов фантастических историй до того, как Твайлайт Спаркл представила свою диссертацию о природе Солнечной системы.

– Действительно так и было! И в детстве я читал, да буквально проглатывал эти истории, мечтая о том дне, когда, подобно моим благородным предкам минотаврам, я смогу путешествовать и исследовать новые земли! Но вместо того, чтобы плыть по Серединному океану, я мечтал плыть меж звёзд! Так что я присоединился к единомышленникам из моего народа, чтобы изучать и исследовать всё, что раньше могло послужить лишь основой фантастики. К сожалению, эта наука оказалась поразительно не развитой, исследований почти не было, и нам пришлось опираться на то немногое, что сумели найти. В то время, безусловно, наиболее известным именем было имя Годдарда Грифона.

– Галиматья! На мои работы никто не обратил внимания, кроме вас, да горстки переписчиков, и вы это знаете.

– Признаю, работ было мало, но вы были бесспорным лидером. С моей точки зрения, вы всё ещё им и являетесь.

И правда, как начали вы, доктор Годдард?

– *кряхтение* Ну, как летун я всегда был слаб. Когда я был ещё птенцом, а дирижабли считались новинкой, даже тогда я уже видел, что они были слишком медленные. А я хотел двигаться быстро. А потом я отправился в понячий городок, по-моему, это был Рэйнбоу-Фоллс… да, я был там как раз в дни ярмарки, теперь я отчетливо припоминаю это… и я увидел первое в своей жизни шоу фейерверков. И меня зацепило. Мне повезло, что в то время я не мог позволить себе купить фейерверк, иначе я бы попытался привязать сотню таких штук к стулу и отправился в другой мир. И я говорю вовсе не про луну!

*смешок*

Мы рады, что вы этого не сделали, доктор.

– Так или иначе, в колледж я поступил, и специализировался там на химии. Я быстро понял, что фейерверк абсолютно никуда не годится – чёрный порох слишком тяжёлый и малоэффективный. Я хотел получить что-то более мощное. И таким образом, я начал рассматривать жидкое топливо, которым можно было бы управлять, которое было бы легче и однороднее, понимаете? Порох – это смесь разных химикатов, но я узнал, что есть много других химических соединений, которые могут загореться, если вы лишь косо посмотрите на них.

– Но полностью от идеи фейерверков я не отказался. Я изучил лежащую в его основе физику, экстраполировал на законы движения Нейтона и придумал способы расчёта траекторий для них. Я придумал слова для самых разных вещей, о которых до того никто никогда не думал…

– Используя древний минотаврианский, за что я вам очень благодарен.

– Древний язык науки, это было очевидным решением. Как бы то ни было, я смог собрать всё это вместе – математику, физику, химию – в свою докторскую диссертацию, которая и принесла мне степень. К сожалению, это произошло на пятьдесят лет раньше, чем потребовалось, и я быстро оказался безработным, посмешищем как среди моих сородичей, так и среди других учёных.

Мы знаем, сколь это жестоко, когда над вами насмехаются коллеги.

– Это точно! Но такова была моя жизнь, пока Кризалис и Черри Берри не поговорили со мной.

– Кстати, доктор фон Браун, у вас же было космическое агентство, пока вас не перекупила КПЧ. И доктор Годдард, вас ещё раньше наняла королева Кризалис. Было бы справедливо сказать, что вот вы, это и есть истинные мозги космической программы чейнджлингов?

*совместный смех*

Над чем вы смеётесь?

– Кхм. Мы, конечно, можем предоставить научные знания, но в конечном итоге Кризалис могла бы найти всё это и сама. Мы благодарны ей за предоставленную нам возможность, но мы отнюдь не незаменимы.

– Верно. Если вам тут нужна и кобыла с мозгами, то это Черри Берри.

Земная пони, которая только школу и закончила?

– Взгляни на это вот с какой стороны: земная пони, которая провела большую часть своей взрослой жизни, мечтая о полётах, и делающая всё, чтобы это стало реальностью, пацан. Да, она не учёный, но когда дело доходит до полётов, она учится и работает. А потом поворачивается и проверяет, работают ли все остальные.

– Насколько я понимаю, пригласить нас предложила именно Черри. Более того, без Черри Берри эта программа, вероятно, никогда бы и не достигла того уровня, на котором находится сейчас.

– Но давайте отдадим должное и Кризалис – она достаточно умна, чтобы слушать, когда другие, которые знают больше, чем она, говорят ей дельные вещи.

– Как правило.

Как правило? Не могли бы вы привести несколько примеров?

– Что ж, на прошлой неделе у нас был спор о том, стоит ли нам покупать телеви…

*внезапный переход к рекламе¹⁷*

"Чартерное судно "Скут Фри Кей¹⁸" в Балтимэре предлагает вам новый способ отвлечься от повседневной жизни: круиз в космический центр чейнджлингов!

Приходите сами и посмотрите, как ведущая космическая программа мира каждый день выводит ракетостроение за рамки привычного! Посетите наш центр подготовки космонавтов, цех вертикальной сборки и исследовательский центр!

Ваша экскурсия включает в себя поход по магазинам в живописной сельской местности Хорстона, где местные ремесленники и уроженцы близлежащих Запретных джунглей торгуют своими уникальными товарами!

Каждый билет включает пять бесплатных минут в "Машине веселья"!

Спросите о чартере в КПЧ! Экскурсия доступна исключительно на борту "Скут Фри Кей"! Спрашивайте во внутренней гавани Балтимэра, в офисе над пабом или гостинице "Две чёрные птицы".

"Скут Фри Кей": Скажите, что вы это видели!”

T — 20 часов до запуска Миссии Девять

Оккупант копытами раздвинул копии контрольного списка миссии, предлагая посмотреть их остальным участникам собрания.

– Твайлайт Спаркл запросила данные о первом запуске твердотопливной ракеты-носителя "Кувалда", поэтому я добавил вот этот контракт. Мисс Берри не придётся ничего делать дополнительно, но нам заплатят за просто так. Я также, на всякий случай, взял контракт на сканирование абляционного щита при входе в атмосферу на орбитальных скоростях. И я отклонил все дальнейшие предложения об изучении Эквуса в полёте, по крайней мере, все, что требуют полётов в атмосфере, за исключением тех контрактов, что у нас уже есть. Они в отдельной папке.

Чейнджлинг ткнул копытом в одну из куч документов на столе.

– Очень хорошо, – кивнула Кризалис.

– Это и так довольно нагруженная миссия, – продолжил Оккупант. – "Кувалда", "Блоха", "Молот". Плюс ещё и эта зона для осмотра. И если условия будут подходящие, то и проверка теплозащитного экрана. Я действительно не хотел бы ничего добавлять. Я добавил тест теплозащитного экрана только потому, что мы почти наверняка выполним требуемые условия во время нашего первого нормального возвращения с орбиты, если не сможем выполнить их в этом полёте.

– Хочу отметить, – добавил фон Браун, – что наши оценки мощности новых ракетных систем до сих пор были крайне скромными. Маловероятно, что у Миссии Девять будет достаточно тяги для выхода хотя бы на очень низкую орбиту, но, надеюсь, мисс Берри всё же захочет попробовать.

– Лучше уж вам поверить в это, – кивнула земнопони.

– Но только не за счёт миссии в целом, – подчеркнула Кризалис. – Весь смысл Девятой состоит в том, чтобы завершить всё оставшееся и развязать нам копыта для нормальной орбитальной миссии. Список целей миссии на первом месте.

Королева постучала по документу копытом, добавив:

– Тем не менее, капсула будет подготовлена к орбитальному полёту, верно?

– Прямо как в симуляциях, – кивнул фон Браун.

– Хорошо, – Кризалис бросила последний взгляд на список целей миссии. – Я думаю, мы охватили все вопросы, кроме наших гостей. Как у них дела?

– Да вроде неплохо, – ответил Оккупант. – Я помню, что вы говорили, что запрещаете мне покупать у них что-либо, но они даже не пробовали что-то продать. Единственное, что меня раздражает, это то, что они ужасно часто пользуются телеграфом. У меня были сообщения, которые невозможно было передать, потому что мистер Флим и мистер Флэм хотят знать, что происходит в Мэйнхэттене и Кантерлоте по четыре раза на дню.

– Пусть используют телеграф сколько хотят, – пожала плечами королева. – Им нужна информация для выпусков новостей. И послезавтра они уже отсюда свалят. И да, теперь, когда и в Улье есть телеграф, кто им заведует?

– Моя помощница Кликбаг, моя королева.

Кризалис застонала.

– Ты имеешь в виду ту, которая вообще не моется и вечно сплетничает о чём можно и о чём нельзя?

– Зато она может отослать по пятьдесят слов в минуту, моя королева.

– Что ж, мы можем использовать заклинание телеприсутствия в административном здании, чтобы связаться с ней, а уж она может оттуда получать и передавать сообщения, если эти пони будут уж слишком надоедливыми.

– А где они вообще? – спросила Черри Берри. – Я пообещала им, что дам интервью для их шоу после этой встречи.

– Нецелевое использование аэродинамической трубы, – каркнул Годдард, – где же им ещё быть? Они снимают группу чейнджлингов, которые развлекаются в свободном падении.

– По моему приказу, – многозначительно добавила Кризалис. – Игривые чейнджлинги в фильме будут выглядеть безобидными чейнджлингами. Наша репутация повысится.

Она слегка улыбнулась, добавив:

– И наш доход от туристов тоже. Насколько я понимаю, Спаркл до сих пор не разрешает посетителям кататься в своей аэродинамической трубе.

– Это скоро изменится, – сказала Черри. – Вандерболты строят свою собственную аэродинамическую трубу – они называют её "Коробка для полётов" – в тренировочном лагере "Рэйнбоу Фоллс". И если уж Вандерболты заявят, что это целевое использование аэродинамической трубы…

– Тогда давайте первыми сделаем всю возможную рекламу "Машины веселья", – закончила Кризалис. – И на этой ноте давайте всё же отправимся на твоё интервью.

Доктор фон Браун и доктор Годдард формально не работают на Космическую программу чейнджлингов. Их наняли "Ракетные запчасти Черри Берри и прочие подработки" – корпорация, финансируемая узким кругом пони и грифонов и находящаяся под управлением лётчика-испытателя Черри Берри. Компания создана для обеспечения космической программы ракетами собственного производства.

Хотя изготовление всех деталей ракет ведётся чейнджлингами (в основном) в приграничном городке Эпплуза, исследования и разработка новых ракетных систем переместились сюда, в отдел исследований и разработок космического центра Хорстона. Здесь до сих пор строители возводят новые лаборатории, в которых будут размещены устройства для тестирования новых конструкций и создания новых заклинаний и технологий. Телевизор, который вы сейчас смотрите, появился в результате именно таких исследований.

Мы это сделали. Строго говоря, эта аэродинамическая труба производства "Кантерлотской фабрики погодных машин" обычно используется для лётной подготовки и обучения погодных команд. Она также полезна при проектировании ракетных кораблей, способных двигаться в атмосфере. Но местные чейнджлинги называют её "Машиной веселья" и просто обожают возиться и играть в ней. Находясь внутри, вы испытываете то, что, находясь в воздухе, чувствует парашютист или пони на дельтаплане. Наш заход слишком быстро закончился, но все пони в Космическом центре Хорстона получают свой честный шанс прокатиться.

А если вернуться снова к серьёзным делам, то в Миссии Девять в качестве первой ступени будет использоваться новый твердотопливный ускоритель, разработанный здесь, в Хорстоне. Черри Берри объяснила нам преимущества и недостатки твердотопливных ускорителей.

– Ускорители на твёрдом топливе гораздо проще устроены, чем двигатели на жидком топливе. Там нет ни клапанов, ни топливных баков, ни устройств изменения мощности тяги. Как только вы поджигаете топливо, оно горит до тех пор, пока не закончится, и скорость горения, на которую конструкция рассчитана изначально, постоянна и не подлежит изменению. Вот почему первая ступень Миссии Девять также имеет и двигатель на жидком топливе "Вертлявый" – он будет использоваться как руль, чтобы удержать корабль под контролем со всей этой тягой.

Само словосочетание "ракета на твёрдом топливе" звучит несколько опасно.

– Что ж, для размещения стартового стола столь далеко от ЦВС есть веская причина. И это вовсе не потому, что мы хотим устроить полусотне чейнджлингов тренировку по использованию магии! Вы должны помнить, что весь полёт ракеты это, по сути, управляемый взрыв с консервной банкой, пристроенной сверху. Если что-то случится, и вы потеряете контроль, то в результате много у кого в округе может оказаться действительно Плохой День.

Но вы готовы добровольно залезть в эту консервную банку.

– Ага. Это верно. Я летала на воздушных шарах, вертолётах, самолётах, а теперь и на ракетах. На днях займусь дирижаблями. Если это летательный аппарат, я хочу быть в нём и, желательно, за штурвалом.

И вас не беспокоит опасность?

– Мм, думаю "беспокоит" – это неправильное слово. Я знаю, что там опасно. Если это слишком опасно, я просто не буду этого делать, и на этом конец истории. Но когда я достаточно поработала и знаю, где опасность и что с ней делать, тогда нет, меня это больше не беспокоит.

Давайте ненадолго сменим тему. Мы слышали, что без вас не было бы Космической программы чейнджлингов как таковой. Так зачем…

– Ну, это же неправда! Это не я сказала Кризалис начать космическую программу! Первой о начале своей программы объявила именно Кризалис. Я уже потом пришла и попросила её взять меня на работу. И мне понадобилось две недели, чтобы уговорить её.

Но в основном вы тут главная. Вы принимаете все важные решения.

– Далеко не все из них. Кризалис позволяет мне управлять делами, но она королева, и никогда не стоит этого забывать. Если она чего-то хочет, она это получает.

Но вы именно та пони, что обеспечивает достижение общей цели.

– Только если вы считаете, что вся цель космической программы – это ракеты, летящие в воздухе.

Разве это не так?

– Нет. Есть две концепции будущего. Одна из них – чейнджлинги, которые становятся частью эквестрийского общества, чейнджлинги, которых приняли в общество, чейнджлинги, способные получать любовь и открыто, свободно её потреблять, вместо того, чтобы красть. Вторая концепция – это пони и чейнджлинги, да и все остальные, на луне или каких-либо других планетах объединились вместе, исследуя их. Это не я придумала. Это сделала Кризалис. Если вы ищете незаменимую кобылу, то попробуйте начать с королевы.

А каково тогда ваше видение? Какова ваша конечная цель?

– Ради неё я сейчас и живу. Я летаю выше и быстрее любого другого пони в мире. Я всегда мечтала летать, и надо мной часто насмехались по этому поводу, когда я рассказывала о своей мечте другим пони. Окружающие продолжали шутить, что я была пегасом не в том теле. Но когда вы находитесь в небе, на воздушном шаре, в ракете или в чём-то ещё, то весь этот смех остается внизу, и всё, что вам остаётся, это свобода и движение. И красота.

Что ж, я не могу придумать лучшего способа, чтобы закончить это интервью. Большое спасибо, мисс Берри, и удачи завтра с запуском.

– Спасибо!

"Посмотри на это" вернётся к вам сразу после:

"Привет! Я Черри Берри! Я основала "Ракетные запчасти Черри Берри и прочие подработки" по двум причинам: чтобы я могла полететь в космос, и чтобы у чейнджлингов была возможность показать, что они такие же хорошие работяги, как и я!

У вас есть поле, которое нужно вспахать? Или камни, от которых надо расчистить землю? Или любая другая работа, требующая неквалифицированного труда? Почему бы вам не попробовать в этом деле чейнджлингов? Чейнджлинги быстро учатся и много работают, и при незначительном контроле вы обнаружите, что ваша работа сделана раньше, чем вы это заметите!

Сейчас многие пони боятся чейнджлингов. Я, конечно, тоже испугалась, когда впервые их встретила! Но все чейнджлинги, работающие в "Ракетных запчастях", жаждут получить шанс доказать, что им можно доверить честную работу. Разве вы не думаете, что они заслуживают такого шанса?

Так что остановите свой выбор на "Ракетных запчастях Черри Берри и прочих подработках" с вашими запросами, и мы дадим вам помощника, а то и целую команду! Теперь мы открываем не только нашу главную фабрику в Эпплузе, но и новые филиалы в Балтимэйре и Кантерлоте¹⁹!

Примечание: рабочие, нанятые в "Ракетных запчастях", не будут выступать в качестве штрейкбрехеров или снижать установленный уровень заработной платы. Честный труд честного чейнджлинга заслуживает честной оплаты. "Ракетные запчасти" также нанимают пони, грифонов и представителей других видов и являются работодателем, предоставляющим всем равные возможности.

"Потому что все существа заслуживают шанс зарабатывать честным трудом."

Раннее утро. До старта остаётся меньше часа. Команда чейнджлингов наземного обслуживания осторожно устанавливает ракету весом более двадцати пяти тонн на стартовую площадку. Пилот Черри Берри уже находится внутри капсулы, готовясь к старту. Это кульминация недель усилий, огромных сумм денег, тщательно проделанной работы, и всё это для полёта, который, вероятно, закончится менее чем через час.

Если всё пойдёт идеально, Черри Берри может закончить сегодняшний день как первая земнопони в космосе и четвёртая из всех живущих на Эквусе, покинувшая его атмосферу. Первой в космосе, конечно же, была королева Кризалис, и нам удалось втиснуть в её расписание наше последнее интервью перед запуском.

Спасибо за терпение, ваше величество.

– Да пожалуйста. А знаете, когда вы берёте интервью у кого-то, вы говорите совсем не как обычно?

Наши зрители ждут спокойного и обезличенного интервьюера, ваше величество. Всё внимание должно быть сосредоточено на вас, а не на нас.

– О, это хорошо. Но я хотела заметить, что мне это нравится. Намного больше, чем когда вы пытаетесь мне что-то продать. Сейчас вы похожи на нормальных пони, а не обманщиков, пытающихся что-то втюхать²⁰.

Э… Ваше время, несомненно, ограничено, ваше величество, так что я буду краток. Вы были первой в космосе, если не считать тысячелетнего заточения Найтмэр Мун. Не могли бы вы рассказать нам, на что это было похоже?

– Нет, не могла бы.

Э… если вы не хотите…

– Нет, я имею в виду, что буквально не могу это описать. Несколько минут, которые я провела над планетой, прежде чем мне пришлось начинать беспокоиться о возвращении, были неописуемы. У меня было ощущение, что меня окружают радость и смех, и казалось, что всё, вокруг моего корабля, было помещено туда, чтобы Вселенная могла показать себя. Всё говорило мне: "Знаешь, эта вселенная, эта жизнь здесь и сейчас поистине прекрасна". Но я подозреваю, что ощущения будут индивидуальными для каждого пони, совершающего такое путешествие.

Стоит ли это опасностей запуска на ракете?

– Конечно. Это даже стоит опасностей приземления, что намного хуже, уж поверьте мне.

На минутку вернёмся к программе в целом. Все в мире считают, что без таких учёных, как Уорнер фон Браун и Годдард Грифон, космической программы чейнджлингов вовсе бы не было. В ходе своих интервью они сказали, что КПЧ не было бы без Черри Берри. Когда мы спросили её, она назвала незаменимой кобылой именно вас. Как вы думаете, в чём заключается истинная причина успеха КПЧ?

– Разве это не очевидно? Конечно же, я незаменима. И Черри Берри незаменима. Как незаменимы Годдард и фон Браун, и Джордж Булл, и Джордж Коули, и Оккупант, и Драгонфлай, и Лаки Крикет, и все остальные. И мы также многим обязаны Твайлайт Спаркл и Александру Попоффу из Як-якистана и многим другим.

– Изучение космоса – это командная работа, господа. Каждая ракета основана на открытиях всех разумных существ в мире. Наши ракеты начинаются с добычи и переработки руды земными пони и алмазными псами, чейнджлинги собирают топливные баки, двигатели и капсулы, пони, грифоны и минотавры перевозят их поездами и кораблями, собирают, заправляют топливом – в жизни каждой из ракет задействованы сотни существ, обеспечивающих старт.

– Эта программа – не программа одной единственной пони. Речь идёт о возможностях для всех. Речь идёт о чейнджлингах, таких как Оккупант и Драгонфлай, которые открывают в себе такие творческие возможности и ответственность, о которых никто не подозревал, даже они сами. Речь идёт о земной пони, доказывающей, что она летает не хуже пегасов. Это можно сказать и о грифоне, и о группе минотавров, воплощающих мечты всей своей жизни. Мы открываем для себя Эквус, открывая для себя космические полёты.

– Моя личная мечта – первой поставить копыто на поверхность луны. Но когда я это сделаю, я сделаю это для каждого живого существа в нашем мире²¹. И туда, куда пойду я, куда идут Рэйнбоу Дэш, Гордон Грифон, принцесса Кэйденс, Черри Берри, Файрбол и все остальные пилоты нашего мира из разных космических программ, однажды последуют все пони.

Благороднейшая мечта. Благодарим вас.

Т — 0 часов до запуска Миссии Девять

У Фиш Ай была очень простая философия: все и всё – отстой.

Быть пегасом с выпученными косящими глазами – отстой.

Постоянные вопросы о том, не родственник ли он²² одной склонной к всяким катастрофическим происшествиям пегаске-почтальону – полный отстой.

Постоянно сидеть без работы из-за репутации уже упомянутой почтовой кобылы – отстой.

Работать оператором на пару единорогов, которые ничего не знали и не озаботились узнать о работе в кино – реально отстой.

Необходимость работать с камерой, украденной из груды мусора за киностудией Лас-Пегасуса, и работающей только благодаря его особо нежной заботе, было ещё отстойнее.

Он стоял на крыше ЦВС, самого высокого сооружения в космическом центре, ловя лучший кадр и направляя камеру на ракету, которая готовилась к старту. Зум-объектив уже был выкручен на предел (а может и за него), чтобы полностью показать корабль, и пегасу приходилось соблюдать крайнюю осторожность, чтобы не допустить попадания в объектив утреннего солнца прямой наводкой. Очевидно, диспетчерская была куда лучшим местом, где бы оператору и стоило находиться, снимая напряжённую работу персонала и используя для съёмки ракеты заклинание телеприсутствия. Заклинанию никогда не приходилось беспокоиться о каких-то там зум-объективах.

Но нет. Его боссы подумали, что непосредственная съёмка запуска, даже с такого большого расстояния, будет более драматичной, когда её покажут по телевидению. Фиш Ай должен был отправиться в центр управления полётом, когда ракета окажется слишком далеко для съёмок.

По крайней мере, они могли бы сказать ему, когда собственно будет запущена ракета. Вместо этого он сидел здесь и впустую тратил плёнку, надеясь, Тартар их всех побери, что он не будет как раз менять катушки, когда они на самом деле запалят свой глупый и дорогой фейерверк.

Если бы пегасу хотелось весь день проводить на солнцепёке, он бы никогда не покинул рыбацкую деревню, в которой вырос.

Душераздирающий визг разорвал воздух, и Фиш Ай уменьшил увеличение, стараясь поймать группу чейнджлингов, летящих как сумасшедшие в безопасность космического центра. Последний чейнджлинг несколько мгновений парил прямо над ракетой, а затем тоже полетел, легко догнав остальных, прежде чем шум утих.

"Наконец-то, – подумал Фиш Ай: – Хоть что-то происходит".

Он остановил камеру и быстро вставил новую катушку плёнки. Менее чем через минуту он вернулся к работе, снова увеличил изображение ракеты и тщательно отрегулировал фокус.

Свет и дым вырвались из основания ракеты, и она медленно, изящно и совершенно беззвучно начала подниматься с массивной металлической стартовой площадки. С копытом, твёрдым, как у профессионала, пегас перемещал камеру, отслеживая постепенный подъём, удерживая ракету в центре кадра.

А затем рёв ракет достиг здания, и Фиш Аю пришлось изо всех сил бороться, чтобы копыта не тряслись.

"Никто меня об этом не предупреждал!" – яростно подумал пегас.

Несмотря на звуковой удар, сравнимый с ударом молота, он держал камеру наведённой на ракету, которая начала отклоняться от него и, соответственно, прочь от космического центра в сторону моря.

И менее чем за тридцать секунд зум-объектив выдал максимальное увеличение, но даже так ракета превратилась в крошечную точку. Фиш Ай понял, что медленный, изящный подъём был не более чем иллюзией – эта огромная консервная банка неслась реально быстро, и всё ещё продолжала ускоряться.

"Да уж, это было нечто".

Момент удивления прошёл, и пегас сгрёб штатив, не потрудившись даже выключить камеру. Ему пришлось лететь к своим ослам-работодателям²³, пока ещё можно было снять хоть какие-то драматические кадры из центра управления.

Он был готов держать пари, что в финальной редакции единороги не используют из всего этого ни единого кадра²⁴.

Зал управления полётом во время запуска – это настоящий жужжащий улей. Только профессионализм команды и тщательно продуманные процедуры управления не позволяют всему превратиться в полный хаос.

– "Кувалды" выгорели на десяти тысячах! Скорость четыреста десять и падает! Тяга на полную!

– Принято, Девятая, вас поняла, Хорстон, тяга на полную.

– Подтверждаю, оба отделителя сработали штатно, успешное отделение ускорителей, оба ускорителя отошли без проблем.

– Управление, она слишком тяжёлая! В первой ступени осталось слишком много топлива! Надо было дать полную тягу раньше!

– Скорость четыреста двадцать на двенадцати тысячах! Нам нужно четыреста шестьдесят, прежде чем мы достигнем пятнадцати тысяч!

– А получится?

– Маловероятно.

– Хорошо, давайте тогда сосредоточимся на тесте "Молота". Связь, скажите ей активировать "Молот" на восемнадцати тысячах или скорости в пять сотен.

– Принято. Хорстон Девятой: ты должна сбросить ступень и запустить "Молот" на скорости пять сотен или высоте восемнадцать тысяч.

– Девятая принято: вторая ступень на пяти сотнях или восемнадцать тысяч.

– Четыреста сорок на пятнадцати тысячах! Без шансов на испытание "Блохи"!

*стон*

– Четыреста семьдесят на шестнадцати тысячах!

– Хорстон, Девятая. Тяга в ноль. Расстыковка. Вторая ступень – сигналы зелёные. Активация второй ступени.

– Хорстон принято, Девятая.

– Зелёный сигнал на тест "Молота"! Тест прошёл на скорости в четыреста шестьдесят шесть и высоте восемнадцать и два километра!

– Ну, по крайней мере, тут всё прошло нормально.

– Хорстон, Девятая: готовлюсь к повороту в тридцать на девяносто в рамках подготовки к обследованию местности.

– Девятая, Хорстон принято. Мы даём добро на осмотр местности.

– Принято, Хорстон. Запись: трудно что-либо чётко различить с высоты почти двадцати километров, но движение волн через целевую зону, кажется, предполагает наличие большого объекта под поверхностью, возможно, подводной горы, разделяющей преобладающие течения. Обесцвеченный участок в водовороте, образовавшемся между ними, может быть мусорным полем. Нужно найти кого-нибудь, чтобы убрать это. Никаких других особенностей не заметно. Конец записи. Приближается выгорание "Молота".

– Руководитель полёта, отслеживание.

– Продолжайте, я слушаю.

– Траектория немного пологая. Напомните Девятой, что ей нужно её немного поднять, чтобы выбраться из атмосферы.

– Я почти уверен, что она уже и сама знает, доктор Булл.

– "Молот" выгорел. Сброс. Третья ступень – сигналы зелёный. Активация "Блохи".

– Принято, Девятая. Хорстон подтверждает активацию "Блохи".

– Фиксирую нагрев от атмосферы. Похоже, у меня слишком пологий угол подъёма.

– Хорстон подтверждаем, Девятая. Отслеживание рекомендует двигаться по более крутой траектории.

– Работаю над этим, Хорстон, но придётся подождать – выгорела "Блоха". Разделение и сброс.

– Принято, Девятая. Пожалуйста, попридержи зажигание четвертой ступени.

– Слежение, что нам предпринять?

– Она уже может активировать зажигание. Только скажите ей, чтобы она держала траекторию круче, скажем, шестьдесят или ещё выше. Ей придётся сжечь большую часть топлива последней ступени, чтобы выбраться из атмосферы, и каждая секунда её замедляет.

– Есть у кого-то что добавить? Нет? Хорошо, связь, передавайте.

– Девятая, Хорстон, активируйте четвёртую ступень, рекомендованный вектор тяги шестьдесят на девяносто.

– Принято, Хорстон. Тяга на ноль. Четвертая ступень активирована. Медленно повышаю тягу, выравниваясь до шестидесяти на девяносто. Тяга на полную. Скажите Слежению, что я хочу отключить двигатель, когда моя траектория точно выйдет за пределы атмосферы. Я хочу сэкономить каждую каплю топлива, чтобы потом использовать для выхода на орбиту.

– Хорстон принято. Сделаем. Ну что, джентльмены, вы её слышали?

– Нам нужно разработать какой-то способ отправки подобной информации прямиком на её авиагоризонт. Думаю, я знаю способ закодировать проекцию компьютера слежения, чтобы…

– Пожалуйста, не сейчас! Миссия всё ещё продолжается!

– Сожалею. Прогнозируемая высота апоцентра растёт… растёт…

Впервые за несколько минут в комнате установилась тишина. Оставалось только ждать и увидеть, станет ли Черри Берри четвёртой в космосе.

– …и сейчас! Немедленная отсечка!

– Девятая, Хорстон…

– Тяга в ноль!

На этом запуск окончен. Черри Берри покинет атмосферу, и её корабль ненадолго окажется в космосе. В процессе она успешно выполнила три из четырёх целей миссии. Теперь остаются только два вопроса: выйдет ли она на орбиту и благополучно ли вернётся на Эквус? Смотрите завершение девятой миссии, когда мы вернёмся.

Т + пять минут от запуска Миссии Девять

Черри Берри отдыхала в объятьях ложемента, не обращая внимания на летающую туда и сюда по капсуле гайку, и переживала. Любой другой пони, да собственно любой пони был бы в восторге от перспективы оказаться в космосе. Но не Черри – она была в ярости, причём злилась сама на себя.

"Тупая, тупая дура! Сбросила первую ступень с четвертью запаса горючего! Слишком сильно повернула на втором этапе и потеряла целую кучу дельта-V в атмосфере! И теперь у меня осталось лишь четверть бака последней ступени, но это и на то, чтобы выйти на орбиту и на то, чтобы вернуться обратно! Со всеми ошибками, которые я совершила, этого явно недостаточно! Я должна была достигнуть орбиты в этой миссии, и сама всё испортила!!!"

– Девятая, Хорстон, – произнесла Кризалис и её спокойный, уравновешенный голос вернул мысли Черри к делу.

– Слушаю, Хорстон, – ответила она.

– Ты подходишь к наиболее высокой точке орбиты. Быки утверждают, что коррекция для выхода на круговую орбиту в лучшем случае будет на грани успеха, но ты можешь попробовать.

– Девятая принято, Хорстон. Активация двигателя для выхода на орбиту по вашей команде.

– И они также хотят, чтобы я тебя предупредила, – добавила Кризалис чуть менее ровным голосом… она была обеспокоена? – Ты не должна, я повторяю, не должна использовать всё своё топливо в этом маневре. Выход на орбиту бесполезен, если ты не сможешь с неё сойти.

– Понятно, Хорстон. Будет ли четверти того, что у меня осталось, достаточно для схода, если я выйду на орбиту?

После паузы Кризалис ответила:

– Подтверждаю, Девятая. Если ты вообще выйдешь на орбиту, то почти чего угодно будет достаточно, чтобы вернуться в атмосферу.

– Принято, Хорстон, – вздохнула Черри. – Это совпадает с моими предположениями. Сожалею, что нам пришлось сбросить первую ступень с оставшимся топливом.

Она закусила губу, прежде чем позволить себе продолжить. За ними наблюдала пресса и особенно стоило учитывать присутствие Флима и Флэма. Она не могла публично признать ошибку пилотирования, даже если это была чистая правда.

– Девятая, орбиты нет в контрольном списке задач миссии, – ответила Кризалис. – Десять секунд до точки начала манёвра. Это просто вишенка на торте, если её вообще удастся достичь.

– Девятая, принято, – буркнула Черри Берри. – Тяга на пятнадцать процентов.

Черри была так занята осуждением себя за свои ошибки, что не заметила состояния невесомости, пока оно не исчезло. Даже лёгкая, слабая сила ускорения четвёртой ступени толкнула Черри в сиденье, а открутившаяся откуда-то гайка свалилась где-то позади. Двигатель, собратья которого во время запуска оглушительно ревели, лишь слабо рокотал.

И всё же, даже несмотря на столь слабую тягу двигателя, показания скорости на приборах росли всё выше и выше, перепрыгивая от числа к числу. Корабль был достаточно лёгким и находился достаточно высоко вне атмосферы, поэтому даже пятнадцатипроцентная тяга, составляющая лишь мизерную часть силы гравитации, разгоняла его быстрее, чем все двигатели трёх предыдущих ступеней вместе.

Но хватит ли этого? Уровни топлива и окислителя в баках уменьшались по мере увеличения скорости. Хватит ли его, чтобы корабль обогнул атмосферу, совершив полный оборот вокруг планеты до приземления?

Глаза метались между показаниями уровня топлива и скорости. Больше скорости. Больше топлива. Ещё скорости. Топлива. Скорость. Топливо.

"Ну, давай же. Давай. Давай!"

Восемь процентов топлива и окислителя. Семь процентов. Шесть процентов.

"Давай, Кризалис, СКАЖИ хоть слово!"

Пять процентов.

"Хватит".

– Тяга на ноль, – произнесла Черри вслух, выключая двигатель.

– Девятая, Хорстон. Подтверждаем тяга на ноль и сообщаем, что выход на орбиту не состоялся. Слежение по-прежнему показывает твой курс с посадкой где-то в южных степях Сталлионграда, возможно, в Ибексисстане.

Черри Берри с трудом удержалась от того, чтобы не сказать по связи то, что принцесса Селестия не одобрила бы²⁵.

– Хорстон, пожалуйста, передайте доктору Буллу, что я хочу, чтобы к элементам управления был добавлен переключатель, который позволяет мне выключать исходящую связь. Было бы неплохо иметь возможность уединиться.

– Девятая, это определённо хорошая идея, – согласилась Кризалис. – Слежение говорит о тридцати секундах до начала входа в атмосферу.

– Уже? – Черри Берри вздохнула. – Я же только поднялась сюда! Я собираюсь использовать оставшееся топливо, чтобы продлить свой полёт.

Земнопони резко ударила по рычагу тяги, сдвигая его на максимум, двигатель толкал ее в спину примерно три секунды, а затем замолчал.

– Это что-нибудь изменило?

Последовало долгое молчание.

– Хорстон, это Миссия Девять, пожалуйста, ответьте.

– Девятая, Хорстон, – раздался голос Кризалис. – Ты по-прежнему входишь в атмосферу. Через минуту у нас будут другие новости, пожалуйста, подожди.

– Принято, Хорстон, – ответила Черри Берри. – Я собираюсь сбросить ступень и переориентироваться на ретроградный вектор для входа в атмосферу.

– Хорстон принято, приступай к сбросу.

Черри Берри активировала последний отделитель, почувствовала удар, когда взрывчатка отделила четвертую и последнюю ступень от капсулы. С осторожностью она перевернула капсулу так, чтобы тепловой экран смотрел вперёд по направлению движения.

"Ну вот и всё, – подумала она, – всё, что мне теперь нужно делать, это держать метку на ретроградном маркере, и всё должно быть в порядке.

Я определённо не могу приземляться слишком круто".

– Девятая, Хорстон, – послышался голос Кризалис. – Тот последний манёвр, который ты выполнила, вылился в траекторию, которая на мгновение даже выглядела как орбита. Перигей на высоте в двадцать две целых пять десятых километра. Но быки говорят, что сопротивление воздуха замедлит тебя настолько, что ты, вероятно, приземлишься задолго до этого, почти точно на другой стороне планеты от космического центра. Приём.

Черри Берри переварила эту новость. И она вызывала у неё расстройство желудка.

– Насколько больше тяги мне было нужно для выхода на орбиту? – спросила она.

– Ещё около пяти секунд полной тяги последней ступени.

Пять секунд. Пять жалких, мимолетных, крошечных секунд тяги.

– И они ещё раз хотят тебе напомнить, что если бы у тебя были эти дополнительные пять секунд, и ты бы их потратила, то сейчас застряла бы на орбите, – добавила Кризалис. – Так что выше нос, расслабься и наслаждайся поездкой обратно вниз. В следующий раз, когда ты полетишь наверх, тебя уже ничего не будет отвлекать от орбитального полёта.

– Принято, Хорстон.

Хотя если подумать… С одной стороны Черри Берри и правда не хотела навсегда застрять в космосе в этой крошечной капсуле. С другой стороны, идея покинуть этот мир, ну, в смысле навсегда, имела определённую привлекательность. Все говорили, что лучше уйти, занимаясь любимым делом. Конечно, Черри Берри обычно представляла себя утонувшей в чане размером с гору Кантер, доверху наполненном вишней, но…

– К другим новостям, – продолжила Кризалис, – Ты окажешься в допустимой зоне испытания теплового экрана, как только войдёшь в стратосферу. А пока ты находишься на очень пологой траектории возвращения, поэтому тебе следует отстегнуть ремни и провести несколько минут, занимаясь внутрикорабельной деятельностью.

Черри Берри моргнула.

– Внутрикорабельная деятельность? Хорстон, я не поняла.

– Мы имеем в виду, вылезай из своего кресла и немного повеселись, – объяснила королева. – Ты всё ещё в свободном падении, так что наслаждайся невесомостью, пока ещё можно.

– А, принято, Хорстон, – ответила земнопони. Она пожала плечами, отстегнула зажимы ремней и позволила себе взлететь над ложементом.

“Ого”.

“Ох”.

“Святая Селестия”.

На большом экране над комнатой контроля миссии КПЧ размещается иллюзия капсулы Миссии Девять. От более чем двадцатипятитонной ракеты сейчас осталась только эта капсула, которая весит менее полутора тонн даже вместе с пилотом. Больше не осталось двигателей, топливных баков, ничего, кроме гиродинов, которые позволяют кораблю переворачиваться в разные стороны, теплозащитного экрана, защищающего от жара при входе в атмосферу, и навыков лучшего пилота КПЧ.

Какое-то время капсула стремительно несётся в верхних слоях атмосферы, ещё сохраняя импульс. Сейчас у пилота есть немного времени, чтобы расслабиться и понаблюдать за окружающей обстановкой.

– Думаю, сейчас я пролетаю над Зебрикой. Луга отсюда кажутся такими пышными, как и снега Килипонджаро, если я правильно предположила, что это вон та большая гора, но в любом случае это действительно невероятно.

– Здесь так здорово, Хорстон. Мне всегда хотелось летать как пегас, но теперь я чувствую себя пегасом, парящим на собственной магии. Часть меня хочет открыть люк и выйти наружу, отбросив то единственное, что стоит между мной и абсолютной свободой. Конечно, эта часть настоящая идиотка, так что я останусь тут.

– Спасибо, Девятая, думаю, что все в зале управления смогли свободно выдохнуть после твоих слов.

– Подо мной сейчас Серединный океан. Я не могу разглядеть здания на островах с такой высоты, иначе я бы помахала копытом дому доктора фон Брауна.

– Принято, Девятая. А сейчас мы видим вокруг капсулы появляющуюся понемногу плазму, так что пора закончить внутрикорабельную деятельность и пристегнуться обратно к креслу.

– Девятая принято, Хорстон, пристегиваюсь. Вектор снова ретроградный.

По словам доктора фон Брауна, вход в атмосферу – самая опасная часть пути для космического корабля КПЧ. Капсула должна замедлиться со скорости нескольких километров в секунду до скорости фермерской телеги, используя только трение о воздух. Любая ошибка в пилотировании на этом этапе будет означать потерю корабля и гибель пилота.

Все в центре управления полётами молча наблюдают, как вокруг капсулы разрастается огненный шар. Воздух не может уйти с пути корабля достаточно быстро, поэтому он сжимается перед тепловым экраном до тех пор, пока не самовоспламеняется, превращаясь в турбулентную плазму, которая лижет корабль и струится позади.

Ничто из этого не беспокоит Черри Берри. Она почти мимоходом выполнила последнюю задачу миссии – тестирование теплового экрана в полёте. Она лишь выказала небольшой дискомфорт, когда уплотнившийся воздух начал замедлять корабль, а ведь ускорение при этом в пять раз превышает гравитацию на поверхности Эквуса.

А потом, после, казалось бы, вечности огня, корабль начал остывать. Пламя погасло, а воздух продолжил замедлять движение капсулы. Худшее было позади. Полёт завершится безопасным приземлением с парашютом.

И какой это был полёт. Корабль стартовал при ярком утреннем свете, играющем на воде юго-востока Эквестрии, а заканчивает свой путь, опускаясь в сгущающихся сумерках над пустынными лугами высокогорных степей Сталлионграда, где вдали виднеются горы Ибексисстана. Ракета пролетела от восхода до заката всего примерно за полчаса.

Скорость капсулы опустилась ниже скорости звука, и парашют раскрылся по мановению копыта над панелью управления. Купол сразу полностью не открывается, что позволяет постепенно замедлить движение капсулы, не приводя к внезапному и разрушительному рывку. Когда он всё же открывается, происходит последнее резкое торможение, когда капсула, пролетевшая за полчаса десятки тысяч километров, замедляется до скорости бегущего рысью пони.

И всё же ещё есть время для наблюдений.

– Я вижу в иллюминаторе планету. Не знаю, какую именно. Буцефал? Слейпнир? Хирон?

– Мы сможем тебе сказать это позже, Девятая.

– Ну, что бы это ни было, это ещё одно место, куда нужно отправиться. Эта планета словно смотрит на меня, говоря, что ждёт меня. Ждёт в гости. Она так давно никого не видела, и там есть на что посмотреть. Приходите в гости.

– И мы придём. Это будет серьёзный вызов, что-то такое, из-за чего путь до луны будет выглядеть как десяток метров галопом на лужайке для пикника, но рано или поздно мы доберёмся туда.

– И мне не терпится отправиться в это путешествие.

Финальный обзор о Миссии Девять смотрите после следующего сообщения.

МИССИЯ 9 ОТЧЁТ

Краткое описание миссии: испытание твердотопливных ракетных ускорителей "Кувалда"; закрыть невыполненные до конца контракты по испытанию ускорителей "Блоха" и "Молот"; обследование в полёте целевой зоны, вторая попытка; при подходящих условиях провести испытание абляционного теплозащитного экрана при входе в атмосферу (на высотах от 36 до 24 тысяч метров).

Пилот: Черри Берри.

Продолжительность полёта: 40 мин. 10 сек.

Выполнено контрактов: 4.

Достижения: нет.

Выводы из полёта: разочарование! Мы были так близки к идеальному полёту, если бы не эта тупая, тупая "Блоха"! Но на этот раз мы совсем немного упустили выход на орбиту, поэтому знаем, что в следующий раз, когда попробуем, СМОЖЕМ сделать это. Но сначала… прокляните этих "Блох"!!!

ОЦЕНКА МИССИИ: ПО БОЛЬШЕЙ ЧАСТИ УСПЕШНАЯ

Высокая стройная единорожка стоит на пустой сцене перед камерой, в окружении парочки чейнджлингов, трёх земных пони, пегаса и грифона²⁶.

"Добрый вечер, меня зовут Кул Дринк. Как и многие из вас, я являюсь инвестором Космической программы чейнджлингов, которая уже начинает приносить дивиденды как с научной, так и с финансовой точки зрения.

На самом деле я настолько довольна своими инвестициями, что готова инвестировать и в другое предприятие, связанное с чейнджлингами. С появлением нового явления – телевидения, открывающего новые возможности для актёрского мастерства и кинопроизводства, возник спрос на новых актёров, новых режиссёров и новые истории.

Вот почему я и несколько моих коллег основываем "Хани Би Студиос". Для начала мы намерены предложить зрителям такие шоу, как наш документальный фильм о первых днях Эквестрии; "Кобылы-основатели" – захватывающие истории о ковпони, бандитах и буйволах в собраниях историй о Доджтауне; комедию о двух соседях-чейнджлингах, пытающихся выжить в Мэйнхэттене, "Соседи сверху".

Студия будет нанимать сотрудников всех рас, включая чейнджлингов, чьи способности перевоплощения делают их особенно пригодными для актерского мастерства. "Хани Би Студиос" уже готовит пилотные серии для предложения различным телеканалам.

Мы надеемся, что вам понравятся оригинальные программы "Хани Би Студиос" и поддержка, направленная на то, чтобы объединить все расы Эквестрии в гармонии".

Кул Дринк исчезла с экрана, её место занял Флэм, без шляпы, с идеально расчёсанной гривой.

"Прошло совсем немного времени после вторжения чейнджлингов в Кантерлот", – начал он глубоким торжественным голосом, которым он пользовался на протяжении большей части документального фильма.

Половина чейнджлингов засвистели, заглушая следующие несколько слов.

– ТИШИНА! – рявкнула Кризалис. – Мы это СМОТРИМ!

Когда несдержанные чейнджлинги успокоились, голос Флэма снова стал слышен.

"…многие пони никогда не простят им ни агрессии, ни их паразитического характера.

Но важно помнить, что чейнджлинги не сами выбрали свою судьбу. Они живут среди нас, потому что нуждаются в нас, чтобы выжить. Они крадут любовь, потому что не верят, что пони отдадут её даром. Они пытаются захватить нас, потому что живут в страхе перед нами.

Но с приходом космической гонки чейнджлинги обнаружили, что дверь в общество пони не захлопнута перед их носом. Теперь они входят в эту дверь, но не как захватчики, а как рабочие и гости, приглашенные судьбой и возможностью честно заработать то, что они не смогли взять силой.

Результат этого стоит на краю Хайсидских топей в виде центра Космической программы чейнджлингов.

Чейнджлинги и другие существа, стоящие рядом с ними, очевидно, способны как на великое добро, так и на великое зло. В прошлом Эквестрия сталкивалась с другими угрозами, включая грифонов, драконов, буйволов. Во всех случаях побеждала дружба, а не мощь оружия. И мы все от этого стали богаче.

Мы не знаем, правдивы или ложны заявления чейнджлингов о мире, но я считаю, что мы обязаны дать им шанс доказать, что эти заявления соответствуют истине. Действительно, как никто другой я знаю по опыту, что каждый заслуживает возможности открыть новую страницу.

Спасибо и спокойной ночи".

Титры побежали по экрану в тёмном помещении, и Кризалис выключила телевизор.

– Ладно, – сказала она, – на сегодня всё!

– Оу-у-у-у-у! – простонали чейнджлинги и пони, которые хотели посмотреть идущую следом "Я обвиняю своих отца и мать".

– Кыш отсюда! Кыш! Больше никакой мозгоразжижающей фигни! – Кризалис ударила копытами друг о друга, и постепенно толпа стала редеть.

– Знаешь, – сказала Черри Берри, – я удивлена тем, насколько лояльно они подошли к сюжету. Всего несколькими словами они могли бы уничтожить нас.

– Даже не думай, что они этого не знали. То, что ты видела, даже близко не было "лояльным". Это была высококвалифицированная и немного нечестная рекламная акция для чейнджлингов в целом. Точно так, как я и приказала, – Кризалис поёжилась. – Эти двое никогда не будут представлять большую опасность, чем сегодня. С помощью этой идиотской коробки они могли заставить почти любого пони думать что угодно.

– Но вы получили с них всё, что хотели, – настаивала Черри. – После этого гораздо больше пони захотят принять чейнджлингов. Это сделает нашу работу намного проще.

"О да, – подумала Кризалис про себя, кивая, но не отвечая вслух на мысль Черри. – Мне будет намного легче захватить их всех, как только я наложу копыта на луну.

Все же пони не позволят чейнджлингам на самом деле мирно жить среди них. Некоторые, может, и будут, но большинство из них слишком непостоянны, слишком робки, слишком напуганы. Рано или поздно они соберутся и снова вышвырнут нас, если мы сначала не сделаем это с ними.

А пока я возьму на себя всю возможную "политику разрядки напряжённости".

Примечания автора:

Полёт прошёл более или менее так, как в главе. Я забыл сделать один снимок взлётной ступени и повторил запуск для этого, но в остальном всё получилось за один раз. Завершение полёта, в частности, получилось совершенно незапланированным. Я не знаю, что там за одиночная звезда или планета в игре, но это было так чертовски подходяще, что я знал, что должен включить это в историю.

В частности, я не доволен тем, как закончилась первая часть полёта. Я хотел попытаться изобразить едва контролируемый хаос и неразбериху ранних космических полётов с нулевыми визуальными данными, поскольку я использовал этот формат для всего документального материала. Я не чувствую, что это сработало, но не могу придумать ничего лучшего, что не повторяло бы то, что уже было сделано ранее в этой истории.

Весь смысл роли Флима и Флэма состоит в том, чтобы исследовать одно почти определённое следствие того, что механика KSP стала частью Эквестрии. Итак, у вас есть заклинание, которое позволяет передавать в реальном времени изображение другой вещи на огромные расстояния? Это же буквально определение телевидения, как оно написано в патенте, и это было бы откровением в мире, в котором, насколько нам известно, даже нет радио. (Я даже не уверен насчёт телеграфа, за исключением того, что у Пинки была эта "поющая телеграмма" в "Вечеринке на Одного", которая должна же ОТКУДА-то взяться.)

Стоит помнить, что талант Флима и Флэма – это умение продавать. Они настолько хороши, что Черри Берри почти забывает, что на протяжении всего документального фильма они занимаются продажей образа хороших чейнджлингов. Если бы они были хотя бы чуть более честными и чуть более дальновидными, они, вероятно, выкинули Филси Рича из его бизнеса через десять лет. Как бы то ни было, они обречены всегда сами себе вредить, несмотря на их несомненный талант изобретателей, ораторов и (в краткосрочной перспективе) бизнесменов.

Передача "Посмотрите на это!" смутно вдохновлена "See It Now" и подобными новостными передачами первых дней телевидения, вплоть до невозмутимого, серьёзного тона повествования. Мне просто грустно, что я не нашёл применения Эдварду Р. Берро. Вся эта глава также вдохновлена одним эпизодом мини-сериала HBO "С Земли на Луну", в котором основное внимание уделяется (вымышленной) документальной съёмочной группе, рассказывающей об "Аполлон-8".

Фиш Ай отчасти вдохновлен линзой "рыбий глаз", отчасти потому, что у кербалов большие выпуклые белые глаза, которые часто, кажется, смотрят на две вещи одновременно, как Дерпи Хувс или Марти Фельдман. Ирония в том, что он оператор, и к тому же довольно профессиональный.

За кадром главы Твайлайт и её друзья едва избежали Плохого дня. В настоящее время я не планирую прогонять их миссию через KSP, потому что я почти уверен, что любой полёт в игре, в котором сгорает парашютная система, расположенная на носу капсулы, также спалит и саму капсулу, сделав выживание экипажа невозможным. Для текущих сюжетных целей Твайлайт получает как неудачу, так и удар копытом в мордочку, связанный с её предубеждениями. Это удерживает её немного позади чейнджлингов, но она всё ещё в состоянии восполнить отставание, если я захочу пойти в этом направлении.

Для двойного показа фильмов Флима и Флэма "после новостей" я выбрал "Я обвиняю своих родителей" (который я неправильно запомнил как фильм Эда Вуда) и "Люди из коконов", которые были показаны в "Мистическом Научном театре 3000". К сожалению, Флим и Флэм показывают эквестрийские версии картин без уборщика и роботов, которые помогут вам справиться с болью.

"FF-Television" – это второй канал, но, в отличие от нашего мира, у телевидения Эквестрии есть Первый канал для правительственной информации и экстренного вещания.

Формат интервью был вдохновлен "Мостом" – кроссовером Godzilla/MLP, в котором каждый главный персонаж имеет свой собственный цветной шрифт для разговоров. Я не буду повторять этот эксперимент в ближайшее время.

Сумасшедший стул – это более или менее одна из тех вещей, которые вы иногда видите на блошиных рынках и карнавалах, где три соединенных в карданный подвес кольца вращаются по всем осям. Идея состоит в том, чтобы использовать элементы управления для замедления всех видов вращения по одному, несмотря на дезориентацию, и таким образом восстановить контроль над "кораблём" (и вашим желудком.)

Для тех, кто не понял смысла финала, Кризалис играет в игры с PR со всей самоотдачей, отчасти для того, чтобы поддерживать своё притворство, что CSP – это способ мирного вхождения чейнджлингов в общество, отчасти для того, чтобы пони не вмешивались в её планы, пока не станет слишком поздно. Она фактически вынудила Флима и Флэма придать CSP очень позитивный оттенок, который был подкреплён рекламой, которую королева же и сняла. (Я описал четыре рекламных паузы из пяти, которые были оговорены в контракте; в повествовании не нашлось места для пятой.)

Если вы ещё не поняли, я создаю культуру минотавров с нуля. В каноне мы видим только одного, Айрон Вилла. По здравому размышлению, я сожалею, что не дал учёным-минотаврам (один из которых ещё даже не был назван — я даю им имена только по мере необходимости) свиту из помощников-козлов.

Я назвал Годдарда Грифона в честь Роберта Годдарда, пионера ракетостроения, который экспериментировал с ракетами на жидком топливе за свой счёт и был повсеместно высмеян за то, что вообще беспокоился о такой идиотской теме. Он умер во время Второй мировой войны и был признан только в своей родной стране (США) за свою работу после войны... когда выяснилось, что Фау-1 и Фау-2, разработанные Вернером фон Брауном, и немецкая ракетная программа были основаны в первую очередь на его работах и работах одного из русских учёных, чьи исследования так же были не приняты общественностью. Годдард продолжал свои исследования по тем же причинам, которые я здесь вложил в уста грифону: жидкое топливо было более управляемым и более мощным, чем твёрдое ракетное топливо, такое как порох. Годдард не вводил все термины для космических полётов, но я хотел, чтобы грифон был настоящим провидцем, а не тащить ещё более размытые фигуры из младенчества человеческой ракетной науки.

Гостиница "Две чёрные птицы": иволга и ворон.

Фактической причиной создания "Ракетных запчастей Черри" является существование в KSP компании, которая производит детали для ракет (обычно самые маленькие и дерьмовые варианты) под названием "Ракетные детали и свалка Джебедайи". Видимо подразумевается, что он является ведущим пилотом в KSP, потому что он оплачивает счета. По сути, это подставная компания, предназначенная для того, чтобы скрыть, что основное финансирование в первые дни CSP шло из украденных по сути денег, но потом эта компания начала жить своей собственной жизнью.

В KSP стартовая площадка находится намного ближе к комплексу, чем две мили, но для реалистичности я её отодвинул. Звуку требуется десять секунд, чтобы преодолеть две мили. Отсюда и задержка между тем, как Фиш Ай увидел запуск, и звуком старта, добравшимся до него.

Как только я закончил писать о запуске, то решил, что должен кое-что проверить, и поэтому я повторил полёт в режиме песочницы с идентичной ракетой и без каких-либо целей, кроме достижения орбиты. Вывести её туда оказалось легко, да ещё и половина топлива в баке последней ступени осталась. Неудача в истории была комбинацией ограничений больших твердотопливных ускорителей "Кувалда", наклонения, чтобы уменьшить набор высоты и удержаться в пределах требований по высоте для испытания "Молота", и сброса первой ступени с большим количеством оставшегося топлива, которое пропало даром в случае с Черри.

Кербал и Эквус не похожи друг на друга, за исключением того, что оба они смутно напоминают миры, похожие на Землю. И я знаю, что Россия (Сталлионград) нигде не приближается к экватору, но миссия приземлилась на лугах возле гор, и вы просто не получите такого сочетания климата на экваторе на Земле. Так что я немного подтасовал этот момент.

Вход в атмосферу занял целую ВЕЧНОСТЬ, и, согласно датчику ускорения, большая его часть всё ещё прошла в невесомости, даже в атмосфере. Я использовал документальный фильм, чтобы проскочить этот момент, хотя я всё ещё цепляюсь за него, потому что это всегда чертовски сложно сделать вручную, даже с помощью системы стабилизации.

Возможно, я упоминал о Марсе в прошлой главе. Мне нужно вернуться и отредактировать это. Буцефал (конь Александра Македонского) должен быть Марсом, Слейпнир (конь Одина) Юпитером и Хирон (кентавр, подаривший людям медицину и отказавшийся от бессмертия ради человечества) Сатурном. Хотя мне всё ещё нужны лошадиные имена для Меркурия и Венеры.

И, наконец, Кризалис, в конце концов, не совсем неправа. Всегда будут пони, которые ненавидят и боятся чейнджлингов, точно так же, как есть люди, которые ненавидят и боятся тех, кто существенно отличается от них самих на Земле – чернокожих, геев, мусульман, латиноамериканцев... И всегда существует опасность, что такие люди получат достаточно политической власти, чтобы определять государственную политику, с последующими ужасающими последствиями. Проблема в том, что страх порождает страх, а ненависть порождает ненависть, и Кризалис так же предвзято относится к пони, как она думает, они относятся к ней. Отсюда и тот факт, что она всегда обращается к Черри Берри как к "пони". Мы посмотрим, как это будет развиваться по мере продолжения сюжета...

¹↑ А "Балтимэр Сан" издевалась, подчеркивая и преувеличивая "буйное поведение" чейнджлингов, которые недавно их посетили. И это несмотря на то, что после "Таймс" именно "Сан" наиболее широко освещала полёт и чаще всего в целом благосклонно относилась к усилиям чейнджлингов.

²↑ И хотя у чейнджлингов не возникало проблем с описанием пони как "вкусные", большинство пони не одобряло использование подобного термина в обратном направлении, чего бы там не говорил Снейлз.

³↑ Что не так уж и далеко было от правды.

⁴↑ По понятным причинам она отказалась от услуг по эвакуации со стороны КПЧ и ждала, пока за ней и её капсулой не прибудет команда спасения с мыса Дружбы.

⁵↑ Строительство административного здания, где находился тронный зал с каналом прямого телеприсутствия с Ульем, близилось к завершению. Ангар для самолёта Черри Берри был готов, хотя строительство большего ангара для дирижаблей всё ещё продолжалось. Комплекс исследований и разработок уже завершили, и постепенно Годдард Грифон с минотаврами – коллегами фон Брауна – переносили исследовательские и экспериментальные функции из "Ракетных запчастей Черри" в Хорстон. Наконец, были подписаны планы для более крупного центра слежения и значительного расширения цеха вертикальной сборки. Некоторые из постоянных строителей даже начали подумывать о покупке или постройке дома, где-нибудь поблизости в ожидании золотой мечты строителей – проекта, который никогда не будет полностью завершён.

⁶↑ В течение недели после начала продаж, чейнджлинги потребовали его купить. Кризалис сопротивлялась, во-первых, из-за цены, а во-вторых, потому, что у неё было довольно много подозрений, что эта штука может сотворить с разумом её подданных, и большинство из которых в конечном итоге оказались абсолютно верными. Тем более что подобная неторопливость сыграла королеве на пользу, когда появились конкуренты первого устройства, предлагающие (среди прочего) экран побольше и ручки, которые и правда что-то делали. Но когда Кризалис всё же решилась, то купила сразу два, и ТОЛЬКО два – один для Улья и один для космического центра, – но были приобретены самые большие и лучшие модели, какие только удалось найти.

⁷↑ В любом доме, где есть единорог или какой другой пользователь магии, пульт дистанционного управления, если он вообще был бы изобретён, пылился бы на полке.

⁸↑ Если учесть, что, как и в эквестрийской фотографии, процесс был полностью магическим, а не химическим, то получение цветного изображения практически не отличалось от чёрно-белого с технологической точки зрения, и это означало, что Флим и Флэм были очень-очень прижимисты. Кроме того, местами глуповаты.

⁹↑ Кроме того, это вдохновило и её и Твайлайт Спаркл на поиски других применений для этого заклинания, помимо наблюдения за космическим кораблём. Для начала его внедрили в административном здании – связь телеприсутствия между космическим центром, Ульем и мастерскими в Эпплузе. Помощница Твайлайт Спаркл – Старлайт Глиммер, работала над вариантом заклинания, которое можно было объединить в сеть с тысячами других. Поскольку устройство Флима и Флэма уже получило название "телевизор", Твайлайт Спаркл хотела использовать название "телеконференция", но Кризалис больше понравился термин, предложенный фон Брауном – "телефон".

¹⁰↑ И не похоже, что эта парочка будет "сухими колодцами", как Дабл Фейс. Учитывая, как рьяно они искали способ добычи денег, хоть честными, хоть бесчестными методами, им это, по крайней мере, нравилось. Кризалис чувствовала, что любовь друг к другу в лучшем случае будет на втором месте.

¹¹↑ А оно было настолько плохим, что братья решили, что несколько дней вдали от Мэйнхэттена пойдут на пользу их здоровью, по крайней мере, до тех пор, пока чеки, полученные за рекламу, не успокоят банк. Они, собственно, и обустроили свою студию на барже с магическим двигателем по той же причине, по которой в других мирах офисы некоторых продавцов подержанных автомобилей находятся в трейлере, прицепленном к грузовику, двигатель которого никогда не глушат...

¹²↑ Более двухсот чейнджлингов, наблюдающих за шоу в комнате отдыха космонавтов, как один обернулись в сторону Оккупанта. "Ну, это, вроде, как и правда важно", – продолжал настаивать тот.

¹³↑ В КПЧ весь предполётный осмотр сводился к анкете: "Сколько конечностей сломано?" "Бились ли вы головой за последние двадцать четыре часа?" "Сколько копыт я показываю?" "У вас болит горло или есть насморк?" "Понос или рвота?" "Всё хорошо. Удачного полёта завтра, ваше величество".

¹⁴↑ Кризалис приписала, что этот сценарий должен быть снят, как только Флим и Флэм вернутся в Мэйнхэттен. Ей нравилось каждое мгновение этого сюжета. Пафос, связанный с посыпанием раны солью, был ещё слаще тем, что каждое слово в этой истории было чистой правдой. Чувство вины было не очень вкусным, но весьма питательным, и проклятье, если на это не было просто весело смотреть.

¹⁵↑ Осознание того, что буквально несколько секунд отделяет от участи быть разбросанным в виде миллиона кусочков над океаном, превратит почти любого, даже такое бездушное существо, как королева чейнджлингов, в защитника безопасности полётов, по крайней мере, на какое-то время. Кризалис уже дважды испытывала подобное, и ей не нравилась идея испытать его ещё раз.

¹⁶↑ Пример контрольных вопросов: Ты этой фиговиной в баскетбол не играл? А в футбол? Да, оатстралийский футбол это тоже футбол и считается. Ты вообще с этой штукой в какие-нибудь спортивные игры играл? Ты ведь врёшь? Ты же знаешь, что я записал вот здесь твоё имя, так что, если оно взорвётся, то Кризалис придет прямо к тебе, ведь знаешь? Ну ладно, выглядит вроде неплохо, крепи вон туда. Да не туда! И переверни вначале.

¹⁷↑ Когда во время последующего просмотра в зале центра подготовки космонавтов чейнджлинги спросили, почему эта часть интервью была оставлена, Кризалис ответила: "Фон Браун мог бы сказать и гораздо более смущающие вещи. Вместо этого он умудрился смутить Флима и Флэма. Так что пусть живёт."

¹⁸↑ Скут Фри Кей, конечно же, был глубоко законспирированным чейнджлингом, сообразившим, что чартерные романтические круизы – это простой способ впитать лишнюю любовь, и, в то же время, отличный способ обеспечить путь отступления для любого чейнджлинга, которому пришлось бы в спешке покинуть центрально-восточное побережье Эквестрии.

¹⁹↑ Месторасположение филиала в Кантерлоте было определено прямым королевским указом. Фактически, Селестия выбрала место для него прямо напротив главных ворот, ведущих во дворец, в месте, которое прекрасно просматривалось с балкона башни принцессы. Она даже оплатила билеты на экспресс, который доставил сто двадцать чейнджлингов из Эпплузы до столицы. Кризалис понятия не имела, в чём состоит хитрый план принцессы, но ни секунды не сомневалась, что он есть.

²⁰↑ О, как же они хотели, чтобы это все прекратилось, – сообщила Кризалис остальным зрителям шоу. – Они и так привезли не слишком много плёнки, тем более что я настояла, чтобы эта сцена в любом случае оказалась в финальной редакции. Бьюсь об заклад, с этого момента они будут помещать права на окончательное редактирование во все свои будущие контракты.

²¹↑ Утверждение, не содержащее ни капли лжи, но которое почти каждый слушатель может принять за нечто совершенно иное, чем то, что имела в виду королева.

²²↑ Нет.

²³↑ Использование слова "осёл" как оскорбление, конечно, унижает всех ослов. Приносим извинения всем ослам и ослицам, которых оскорбляет грубый и бесчувственный язык Фиш Ая. Однако мы чувствовали, что изменение термина не отразит истинного отношения персонажей в нашей драме, и поэтому оставили его. Пожалуйста, помните исторический контекст того периода (т.е. пять минут назад), продолжая читать нашу историю, и не судите по нашему более современному, более чувствительному сегодняшнему времени.

²⁴↑ Хотя "Посмотрите на это. Эпизод 3: Космическая программа чейнджлингов" и не взял первое место за лучший документальный фильм из-за более поздних новостей этого года, но запись взлёта Миссии Девять, принесла Фиш Аю первую премию Мулитцера, присуждаемую за лучшую фотожурналистику в сфере телевидения. Флим же впоследствии никогда не позволял Флэму забыть, чья была идея, что запись будет более убедительной без закадрового голоса, что лишило братьев шанса разделить награду с оператором, включая достаточно существенную денежную часть.

²⁵↑ На самом деле, у Селестии не было абсолютно никаких проблем с ругательствами. Но, к сожалению, у её любимых подданных было глубоко укоренившиеся заблуждение, что вечная принцесса, полная мудрости и безмятежности, не может иногда испытывать непреодолимую потребность сказать: "Проклятье! Тартар бы вас всех побрал!"

²⁶↑ Снятый всего двумя днями ранее, этот рекламный ролик привёл к скандалу между Кризалис и братьями Флимом и Флэмом. Единороги не знали, что на самом деле королева и Кул Дринк были одной и той же пони, и их возмутило, что она использовала один из своих слотов для коммерческой рекламы, предусмотренных контрактом, для, как они считали, рекламы их конкурентов. Кризалис решительно указала, что всё, что им нужно сделать, это сделать ставку на шоу, которые будет продюсировать новая студия, и тогда не будет и речи о конкуренции. Но этого, конечно, братья не стали бы делать, даже если бы, предположим, могли.

После того, как спор закончился словами "Потому что я так сказала!" королева всё же решила не уничтожать предприятие братьев-единорогов полностью, несмотря на свои личные чувства в тот момент. Она рассматривала это как напрасную трату сил. Эти двое либо сами уничтожат себя, либо устанут от постоянной конкуренции и продадут свою телекомпанию в течение года. Последнее предположение, в конечном итоге, и оказалось верным.

Помимо Кул Дринк, пони, которые молча стояли рядом с чейнджлингами, все были настоящими пони, актерами с Бридлвэя, которые были достаточно смелы, чтобы провести несколько минут на сцене с двумя чейнджлингами. Те, кстати говоря, не были ни актерами, ни инфильтраторами, а являлись воинами, которые находились в Мэйнхэттене в качестве церемониальных телохранителей королевы Кризалис. На самом деле они были ужасно плохими лжецами и актёрами даже по меркам пони, не говоря уже о чейнджлингах, поэтому в кадре всё говорила Кул Дринк.

Интерлюдия: Миссия 10: Незаконченное дело

Драгонфлай толкнула рычаг управления тягой, гадая, представится ли ей когда-нибудь шанс выставить его на сто пять процентов. Корабль, даже облегчённый и избавившийся от большей своей части при взлёте, поднимался с земли недостаточно быстро, чтобы удовлетворить чейнджлинга, а единственная цель миссии тоже не требовала максимальной возможной скорости.

Конечно, если бы Черри Берри не оказалась на другой стороне Эквуса после своего полёта, скорее всего в кресле пилота сидела бы Кризалис. А может и нет – это была второстепенная миссия, чтобы наконец-то закрыть последний контракт перед первой серьёзно спланированной попыткой КПЧ выйти на орбиту. Королева вполне могла не захотеть пачкать свои копыта подобным второстепенным полётом. Его можно скинуть и запасному пилоту. У королевы и так масса дел.

Конечно, любой полёт уже само по себе хорошо, но Драгонфлай хотела больше скорости. Да, ракета ускорялась, но её не вдавливало изо всех сил в ложемент. Полёт был слишком неторопливым. И, надо заметить, довольно скучным.

– Десятая, Хорстон, – произнесла Кризалис по линии связи. – Наклон на десять градусов к востоку.

– Десятая, принято. Отклонение на десять градусов в восточном направлении, – Драгонфлай толкнула ручку управления вправо, посмотрела, как метки на шаре сместились, и снова отцентрировала их.

– Десятая, Хорстон, – в голосе королевы послышалась нотка раздражения. – Это был юг, а не восток. Запомни наконец, где на шаре находится север.

– Ой. Извиняюсь.

Да, она извинилась, но не особо переживая о произошедшем. Кого это вообще волнует? Этот корабль должен был лишь взлететь и приземлиться, по факту никуда не пытаясь долететь.

И конечно, Кризалис тут же это подтвердила:

– Это не имеет большого значения, Десятая. Просто полёт будет немного короче, вот и всё. Приближаемся к заданной скорости.

“Правда?”

Драгонфлай посмотрела на приборы, и на самом деле ускорение стало немного больше. Полёт был таким плавным по сравнению с её первым запуском, что она почти и не чувствовала, что летит.

– Вижу, Хорстон. Сбрасываю тягу, чтобы удержаться на пятиста сорока.

Это был максимальный предел скорости для испытания, и как раз вовремя – корабль только что достиг высоты в двенадцать тысяч метров. Тут же загорелся жёлтый, затем зелёный датчик.

– Тест "Блохи" успешен, подтвердите получение данных по "Блохе".

– Хорстон подтверждает успешный тест "Блохи", – произнесла Кризалис, добавив достаточно тихо, но, тем не менее микрофон всё равно это уловил: – Ну наконец-то.

Драгонфлай посмотрела на приборы. У неё всё ещё оставалось более четверти топлива для "Вертлявого", плюс сама "Блоха", тяга которой была снижена почти до нуля, чтобы сделать её пригодной для торможения корабля.

“А знаете что? В списке задач миссии больше ничего нет. И я буду делать то, что захочу”.

– Тяга на полную, – объявила Драгонфлай и так и сделала, с удовлетворением отметив, что теперь, когда большая часть топлива уже израсходована, "Вертлявый" неплохо так тянет.

– Десятая, Хорстон. Что ты там творишь?

– Вам с Черри нужно было отправиться в космос. Сейчас моя очередь, и думаю, у меня хватит для этого топлива.

– Десятая, у нас не запланирован полёт по траектории, выходящей в космос, – отрезала Кризалис. – Возвращайся немедленно.

– Не беспокойтесь обо мне, моя королева! – весело ответила чейнджлинг. – Со мной всё будет хорошо!

Она выглянула в иллюминатор и увидела струи раскалённого от мгновенного сжатия воздуха, проносящиеся мимо носовой части капсулы.

– Но, может, мне лучше немного притормозить и сделать паузу, прежде чем активировать "Блоху". Здесь становится немного жарковато.

– Да, так и сделай, Десятая. И подожди, пока я не переговорю с умниками, и мы не убедимся, что сможем тебя вернуть.

Конечная траектория была очень похожа на траекторию полёта Кризалис, но ниже и круче. Драгонфлай оказалась за пределами атмосферы всего на три минуты, и она наслаждалась каждым мгновением.

– Десятая, Хорстон, возвращайся в кресло, – приказала Кризалис. – Юная леди, я сказала, возвращаться в кресло!

– Уи! Но это так весело!

В капсуле было мало свободного места, но в невесомости его оказалось намного больше, чем изначально ожидали дизайнеры.

– Это даже лучше, чем в аэродинамической трубе! Да кого волнует эта аэродинамическая труба? Вот это настоящая Машина Веселья!

Чейнджлинг крутила мельницы, сальто, бочки и тому подобное. Она отпрыгивала от одной стенки капсулы к другой, не обращая внимания на голос в ушах.

– Драгонфлай, ты только что вернулась в атмосферу, – строго сказала Кризалис. – Вернись в кресло и немедленно пристегнись, иначе от тебя не останется ничего, что я могла бы потом наказать! Я серьёзно!

Чейнджлинг прекратила свои прыжки, посмотрела на показания высотомера и вздохнула.

– Думаю, вы правы, – сказала она, осторожно усаживаясь обратно в ложемент и застегивая ремни безопасности. – Но ведь здесь так весело! Вы же сами знаете!

– Да, знаю, – ответила Кризалис. – А ещё я помню, каким был путь обратно вниз. А теперь установи ретроградную траекторию, снова включи систему стабилизации и будь начеку.

– Да, моя… я имею в виду, принято, Хорстон, – ответила Драгонфлай. После выполнения запрошенного манёвра она добавила: – Вы знаете, гиродины очень хорошо работают с "Блохой", пристыкованной к капсуле. Это делает баланс корабля почти идеальным.

– Что?

Пауза.

– Десятая, Хорстон. Ты что, всё ещё не отстрелила от капсулы эту "Блоху"?

– Я не хочу этого делать, – ответила чейнджлинг. – Думаю, я смогу вернуть её домой.

– Я бы хотела, чтобы ты этого не делала, – произнесла Кризалис с таким чувством, которое ни один чейнджлинг не смог бы имитировать по-настоящему. – Не считая того факта, что ты с ней шмякнешься в океан, как кирпич, я надеюсь, что после этой миссии больше никогда не увижу "Блоху", пока буду жива. Избавься от неё. Приём.

– Но я действительно думаю, что смогу её вернуть.

Скорость корабля постепенно увеличивалась, даже когда пламя начало лизать стенки капсулы, и уже превышала максимальную скорость, зафиксированную при посадке Кризалис, и продолжала нарастать.

– Это прямой приказ от твоего руководителя полёта, минотавра, который спроектировал ракету, и твоей королевы, – прорычала Кризалис. – Сбрасывай. Этот. Ускоритель. Немедленно. Ты поняла, Миссия Десять?

Драгонфлай вздохнула.

– Десятая, принято. Кроме того, из-за сопротивления воздуха с ней всё равно немного болтает.

Она нажала кнопку разделения, позволив "Блохе" несколько секунд покувыркаться перед капсулой.

А потом, к своему ужасу, она увидела как ускоритель пролетел прямиком мимо иллюминатора люка, и пролетел так близко, что она могла бы пересчитать заклёпки на его корпусе.

– ОХ, ЛЯГАТЬ МОЙ КР…

А потом двигатель скрылся где-то позади, разминувшись с капсулой менее чем на два метра.

– Эм… Хорстон? Это Миссия Десять, – слабым голосом произнесла Драгонфлай. – Запишите на будущее: отстреливать ступень прямо перед собой – плохая идея. Настолько тупая, что чревата “Плохим Днем”. Это, хм, стоит запомнить.

– Ну хоть чему-то мы сегодня научились, Десятая, – сухо ответила Кризалис.

Но отстрел ускорителя сделал своё дело. Без лишнего веса и с широким округлым теплозащитным экраном, направленным прямо навстречу воздушному потоку сгущающейся атмосферы, корабль начал замедляться. Постепенно Драгонфлай почувствовала, что прибавляет в весе… и ещё... а потом ещё больше.

– Три "же" при торможении... четыре "же"… пять "же"…

Каким бы дискомфортным это ни было, Драгонфлай ухмыльнулась. Вот какими должны быть полёты на ракетах! Ощущение резкого разгона, резкого торможения и невесомости между ними! Чернота сгущалась по краям её поля зрения, ну, это был дополнительный бонус!

А потом, слишком быстро на её взгляд, всё закончилось, когда корабль замедлился до скорости менее шестисот метров в секунду, пресс перегрузок ослаб, и море начало приближаться очень, очень, очень быстро.

"Но, – усмехнулась Драгонфлай, – недостаточно быстро. Жаль, о Бледная Кобылица, но сегодня ты меня не получишь".

На скорости двести восемьдесят метров в секунду на высоте трёх тысяч пятисот метров она нажала на кнопку парашюта и, лежа на спине, услышала, как выскользнули стропы, и раскрылся купол.

– Парашют развёрнут на высоте три пятьсот, – объявила чейнджлинг. – Видите? Это было на целых пятьсот метров выше вашего, моя… Хорстон! Я действительно могла бы вернуть эту "Блоху"! Запас по высоте вон какой!

На другом конце линии связи королева Кризалис простонала, сняла гарнитуру и резко упала на рабочую станцию ответственного за связь с капсулой.

"Трагедия, – думала она, – в том, что Драгонфлай – один из моих самых уравновешенных и ответственных чейнджлингов…"

МИССИЯ 10 ОТЧЁТ

Краткое описание миссии: Испытать уже эту проклятую "Блоху"!

Пилот: Драгонфлай.

Продолжительность полета: 8 мин. 28 сек.

Выполнено контрактов: 1.

Достижения: нет.

Выводы из полёта: Вот почему допустимо летать только нам с Черри.

ОЦЕНКА МИССИИ: ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СЛИШКОМ УСПЕШНО

Глава 9: Миссия 11: Падать на землю и промахнуться

Рэнди пошел на второй круг, так что я линки на сноски пока не ставил. ждем

Элитрона возмущало, что его оставили главным в Улье, в то время как королева Кризалис проводила большую часть своего времени за сотни километров отсюда в новом космическом центре. Не то чтобы чейнджлинга интересовали ракеты, космос или что-то в этом роде. Он просто ненавидел заниматься рутинными, скучными делами, используя для этого самых тупых подчинённых. Кризалис хотела, чтобы в космическом центре работали только наиболее сообразительные чейнджлинги, а это означало, что каждый раз, когда какому-либо проекту требовались дополнительные рабочие, то средний уровень IQ чейнджлингов, остававшихся после этого в Бесплодных землях, падал на вполне заметную величину.

Больше всего его возмутило то, что Кризалис попросила его же порекомендовать самых сообразительных воинов в качестве охраны в Хорстон. Она не просила его возглавить их. Она не просила никого другого, кроме него, рекомендовать стражей. Она просто согласилась с его рекомендациями и увезла чейнджлингов с собой в свой новый сверкающий дом на болоте.

Элитрон, возможно, был не самым умным из оставшихся в Улье, но он чувствовал, когда им пренебрегают.

К сожалению, он не знал, что с этим делать, поэтому продолжал заниматься в основной своей массе скучными отчётами от возвращавшихся инфильтраторов, следил за распределением запасов любви, тренировал стражей и выполнял прочую рутинную работу день за днём. Это было не сложно – Элитрон прекрасно со всем этим справлялся. Он просто ненавидел саму мысль о том, что его божественная королева думала, что он не годится ни для чего другого.

В один прекрасный день Элитрон выслушивал слишком уж подробный отчёт ещё одной лазутчицы о том, как она превратила жизнь какой-то очередной семьи пони в натуральную плохую душещипательную драму¹. Чейнджлингу хотелось чего-то другого, чего-то такого, что дало бы ему возможность продемонстрировать, что он достаточно умён для того, чтобы заниматься доблестным трудом² в космическом центре.

И что-то другое действительно появилось, или, скорее, свалилось… если быть точным, это оказалась Кликбаг, которая заняла пост охранника у входа в Улей, заменив того трутня с огромными клыками, которого Элитрон считал самым бесполезным чейнджлингом в улье³.

– Командир! – крикнула она, ворвавшись в тронный зал и прервав очередной пересказ страданий каких-то пони и их знакомых, а потом того, как от них всё же вышло получить пропитание для Улья. – Мы только что приняли срочную телеграмму из Эпплузы!

– Ну и что? – проворчал Элитрон. – Передай её королеве, как обычно.

– Нет, сэр, – настаивала Кликбаг, – это сообщение для нас! Они сказали ждать пару пони! Они уже летят сюда на пегасьей колеснице!

– Пони?!! – воскликнул Элитрон. Сначала эта почтовая пони, которая прилетала раз в неделю. Потом та сумасшедшая розово-жёлтая кобыла на летающем устройстве, которая ещё и осталась. А теперь и вовсе двое. Даже четверо, если считать пегасов, что тянут колесницу. Это ещё не вторжение, но Элитрон ясно видел тенденцию. И ему это совсем не нравилось. – Зачем они сюда летят?

– Из Эпплузы ничего про это не сказали, – ответила Кликбаг. – Послание было таким: "Будьте готовы встретить двух приезжих единорогов, точка. Прибывают сегодня на пегасьей колеснице из Эпплузы, точка". И всё.

– Как, во имя королевского хранилища тортов Селестии⁴, мы должны готовиться к тому, о чём ничего не знаем? – прорычал Элитрон.

– Не могу знать, сэр! – захныкала Кликбаг. – Я только принимаю сообщения и передаю их!

– Ну-у-у…

Чейнджлинг уже был готов велеть переслать это сообщение королеве Кризалис для получения приказов, когда вдруг задумался. Это было что-то новое. Что-то необычное, что-то неожиданное, и, прежде всего, что-то, что дало бы ему шанс продемонстрировать королеве свой здравый смысл и острый ум.

У него не было конкретного плана, как это сделать. Он просто подумал:

"Я позабочусь об этом. Я определённо обо всём позабочусь".

– Что ж, возвращайся на свой пост, – наконец сказал старший чейнджлинг Кликбаг. – У меня будет сообщение для королевы после того, как я допро... я имею в виду, после того, как поговорю с этими пони.

Нужно было переставить стражей, отполировать доспехи и подготовить коконы для возможных новых обитателей, и всё это нужно было сделать немедленно. К счастью, Элитрон точно знал, как этого добиться.

Но наибольшее удовольствие доставила ему возможность отдать приказ, согласно которому все ожидающие инфильтраторы отстали от него и отправились докладывать свои тупые отчёты друг другу. Элитрон даже подумал, что за возможность заняться чем-то более важным, чем выслушивание всей этой скукоты, он почти мог поблагодарить этих мерзких пони⁵.

Конечно, первые тридцать секунд наблюдения за этими конкретными мерзкими пони полностью вымели из головы Элитрона все мысли о благодарности.

Для начала, колесницу тянули не два пегаса, как полагалось по стандарту, и даже не четыре, что вполне могла бы оправдать огромная куча багажа, а одна-единственная пони – серая косоглазая почтальонша как-там-её-звать, которая прилетела уже второй раз за неделю. Несмотря на её очевидную усталость, пара единорогов в колеснице не пошевелила и копытом, чтобы помочь ей, когда та распряглась, открыла боковую дверь, чтобы позволить им покинуть колесницу, а затем начала один за другим доставать сундуки и чемоданы из колесницы и составлять их на каменистую почву пустыни.

– Право слово, Джет, дорогой, – проскулила кобыла, – какое же уродливое место. Ты правда думаешь, что этой выскочке принцессе можно доверять?

– Соберись, милая, – ответил жеребец. Он держал нос задранным вверх, давая понять, что пенсне было нужно лишь для того, чтобы помочь ему смотреть на весь мир сверху вниз. – Не все пони достаточно культурны, чтобы быть частью элиты Кантерлота. Мы должны быть примером этим низшим созданиям.

Элитрон, который стоял в одиночестве у входа в улей, закованный в полную броню, блистающую пурпуром, держал челюсти крепко сжатыми, но только благодаря привычке к дисциплине, впитываемой им десятилетиями.

– Вот, – выдохнула серая пегаска, выгрузив последний мешок. – Это всё, мистер и миссис Сет.

– Я бы попросила! – кобыла-единорог вздёрнула нос ещё выше, чем нос её мужа, из-за чего пышная грива встала дыбом. – Я сохранила свою фамилию, когда мы поженились, имейте в виду!

– И я бы никогда и не подумал просить о ином, моя дорогая, – добавил единорог, утешая свою жену. Он полез в нагрудный карман рубашки-поло и вытащил несколько битов, которые бросил к копытам пегаски. – Работа проделана хорошо, мисс. Не нужно нас ждать – мы телеграфируем в Эпплузу, когда будем готовы к отъезду.

Элитрон мало что знал о мире за пределами интересов чейнджлинга-стража и даже гордился своим невежеством. Тем не менее он считал, что такое количество бит кажется слишком уж пустяковой наградой даже за обычную аренду колесницы, а за ту работу, которую двое единорогов заставили делать пегаску, это было и вовсе оскорблением.

Косоглазая пони сгребла биты в кучку и, так и оставив их возле колесницы, поплелась туда, где стоял чейнджлинг.

– Мне очень жаль, что я не смогла в этот рейс доставить почту, сэр, – сказала она. – Но может, у вас есть что-нибудь исходящее?

– Эй, привратник! – единорог властно махнул копытом. – Поторопись забрать наш багаж. У нас срочное дело к твоей королеве!

Чейнджлинги имеют репутацию бессердечных монстров по отношению к своему основному источнику пищи, а Элитрон был самым образцовым примером, укрепляющим эту плохую репутацию. Жалость была вне списка испытываемых им эмоций, даже по отношению к своим собратьям-чейнджлингам. Но с другой стороны, ненависть была его старым и верным другом. И после краткого знакомства с этими двумя единорогами он был склонен поддержать любого чейнджлинга и даже любого пони против них – пусть даже надоедливую и не особо компетентную почтовую пегаску.

– Пусть Кликбаг отведёт тебя на кухню, – сказал он. – Хоть Карапакс сейчас работает в космическом центре, но у него тут была пара учеников, которые смогут приготовить той дряни, которая так тебе нравится⁶.

– Спасибо, сэр, – торжественно ответила почтовая пони, медленно направляясь ко входу в улей.

Только после того, как круп кобылы пропал в тусклом свете пещеры, Элитрон очень медленно переключил свое внимание на всё более нежеланных гостей.

– Я Элитрон, командир воинов Улья королевы Кризалис и действующий регент в её отсутствие. Что у вас здесь за дела? – холодно произнес он.

– Пожалуйста, вызовите коридорного, чтобы забрать наши вещи, – прервал его единорог. – Нам нужно увидеть вашу королеву как можно скорее!

– Или, если это не получится, – добавила кобыла, – то пусть это будет та земная пони, как же там её звали? А, Черри Берри.

Элитрон хотел подождать и сосчитать до ста⁷, но пони требовали немедленного ответа.

– Королева Кризалис и старший пилот Черри Берри находятся в космическом центре Хорстона, – осторожно ответил чейнджлинг.

– Так я вам и поверил! – фыркнул единорог. – Мы уже связались с космодромом. Нам сказали, что королева недоступна, и что любые предложения по контракту придётся отложить до следующего запуска!

– Которого, могу добавить, – вмешалась кобыла, – ещё даже в планах нет!

– Но мы полны решимости увидеть королеву, несмотря ни на что!

– Мы хотим воспользоваться услугами вашей космической программы, – кобыла с отвращением тряхнула копытом и добавила: – Без всех этих утомительных документов, которые ваш прислужник просил нас заполнить.

Элитрон на мгновение замер, чтобы обдумать варианты. Совершенно очевидно, что правильным поступком было бы избавиться от этих слишком много о себе возомнивших, приставучих пони. Он знал, что это верное решение, потому что оно шло на втором месте в списке того, что он хотел бы с ними сделать. Первый вариант – засунуть их в кокон до тех пор, пока кто-нибудь не спросит о них – прямо противоречил приказам королевы Кризалис.

Но если бы он их прогнал, то упустил бы столь замечательно выпавший ему шанс показать королеве Кризалис, что он достаточно умён, чтобы быть зачисленным в штат космического центра. Кроме того, тогда эти двое, вероятно, потребуют, чтобы и без того измученная пегаска отвезла их и все их вещи обратно в Эпплузу. Хотя Элитрону было на это почти наплевать, но, тем не менее, он признавал, что это тоже влияет на его решение.

– Боюсь, – наконец сказал чейнджлинг, – что королева Кризалис может оказаться недоступна какое-то время. А пока, как исполняющий обязанности регента, я имею право выслушать ваше предложение. Если вам будет угодно, я передам его королеве при первой же возможности.

– Как типично, – возмутилась кобыла-единорог. – Даже здесь, в забытых Селестией Бесплодных землях, невозможно спастись от посредников.

– Лучшего отношения от этих диких пони и не стоит ждать, – согласился жеребец.

Сквозь застилающую его взор всё более плотную красную пелену, Элитрон на короткое время вспомнил старый, очень старый урок из тех времён, когда он был всего лишь личинкой.

"Пони легко впадают в панику, – сказал тогда классу учитель, – но они не паникуют слишком долго. Опасность, которая не причиняет им вреда в течение недели, становится нормой. Опасность, которая не причиняет им вреда в течение месяца, становится обыденностью. Пони всегда боятся того, чего не видят, но они думают, что рождены, чтобы править всем, что МОГУТ видеть. Вот почему мы не можем полагаться на страх, чтобы сохранить Улей в безопасности⁸".

"Пару лет назад, – подумал чейнджлинг, глядя на единорогов, – вы бы у меня с воплями носились по улицам Кантерлота. Теперь же вы бездумно бросаете оскорбления мне прямо в морду. Лучшее доказательство того, что необходимость нашего выхода из тени была глу… ошиб… не самым лучшим из решений королевы".

Элитрон прикидывал в своём, надо заметить, весьма ограниченном воображении альтернативные сценарии возвращения конкретно этим пони страха перед чейнджлингами, когда что-то очень яркое и блестящее вернуло его внимание обратно в реальный мир. Жеребец открыл самый маленький дорожный сундук… который оказался битком набит битами.

Тысячи бит.

Десятки тысяч бит.

Недостаточно, чтобы восстановить во всей красе ту кучу в тронном зале, основательно поредевшую после многочисленных трат – в основном на Хорстон – но достаточно, чтобы удвоить, а может даже и утроить, то, что находилось в тронном зале в настоящий момент.

– Мы готовы неплохо заплатить, чтобы стать первыми пони из Кантерлота, которые совершили путешествие в космосе, – заявил жеребец.

Его жена добавила:

– Мы побывали во всех модных и престижных местах мира на самых быстрых дирижаблях и поездах. А сейчас нет ничего более модного и престижного, чем ракеты.

Элитрон моргнул.

– Э… да, мэм, – ответил он чисто рефлекторно. Пламя гнева в его голове тушили совместными усилиями чейнджлинги-огнеборцы из команды "Должностные обязанности" и добровольная пожарная часть округа Амбиции.

"Королеве всегда нужны деньги на космос, – подумал он. – Вот МНОГО денег. Вероятно, на них она сможет купить много космоса.

И когда она узнает, что я добыл много денег на космос, она скажет: “Какой ты умный чейнджлинг, Элитрон. Мне всегда нужны умные чейнджлинги вроде тебя. Собирай вещи и немедленно поезжай в Хорстон, как только выберешь какого-нибудь особенно глупого и никчёмного стража, который возьмёт на себя твои обязанности в Улье. Я могу доверить тебе выбор правильного чейнджлинга, потому что ты действительно очень умный и действительно талантлив".

Итак… как же получить эти деньги без суеты и беспокойства?”

Элитрон выпрямился. Он решил, что старые, проверенные временем методы являются лучшими.

– Потребуется некоторое время, чтобы королева Кризалис прибыла сюда для встречи с вами. А пока позвольте мне провести вас в нашу специальную VIP-каме… прошу прощения, роскошный спа-салон и курортные пещеры, – поправился чейнджлинг. – После экскурсии по нашим самым живописным пещерам, где вы сможете полюбоваться чудесами природы⁹, вы окажетесь в роскошной спальне, где можете скоротать время, переживая только самые восхитительные, питательные, приятные сны в полном комфорте.

Единороги возмутились, чем совсем не удивили Элитрона.

– Конечно, мы не можем оставаться в месте, которое не было оценено как "лучшее из лучшего"! – заявил жеребец, игнорируя полную нелогичность такого заявления, словно армия, идущая на войну, и фактически не желающая оставаться в пункте своего назначения.

– Если мы будем жить в обычном доме, нас высмеют во всех наших клубах! Элита Кантерлота будет сторониться нас, потому что мы… – кобыла вздрогнула, выдавливая из себя слова: – …жили в неподобающих условиях.

– Вы остановитесь в той же комнате, которую использовала первая космонавт Черри Берри, когда приехала к нам, – ответил Элитрон, не моргнув и глазом.

Что было почти правдой – это будет та же самая камера, в которой Черри Берри провела свои первые две недели в улье, правда, провела она их в основном спящей и выделяющей столько любви и счастья, что охраняющая её достаточно поджарая кобыла-чейнджлинг превратилась в подобие кабачка.

– И вам подадут ту же еду, – добавил он в приступе внезапного вдохновения, – которую едят спортсмены Эквестрийских Игр, когда они нас посещают.

Не совсем вранье – Улей посещала ровно одна участница Игр, и именно её сейчас кормили на кухне. Пару лет назад она также участвовала в конкурсе "Лучшего молодого летуна", но Элитрон сомневался, что единорогов из Кантерлота это заинтересует. В целом ему тоже было плевать. Он знал всё это только из-за того, что Оккупант пять или шесть раз рассказывал ему о своём единственном во всем мире друге, и это было ещё до начала космической эпопеи.

Почти сразу же эти факты изменили отношение единорогов.

– Что ж, – заметил жеребец, – если такие знаменитости одобряют ваше гостеприимство, тогда мы просто ДОЛЖНЫ испытать его на себе!

– В той же постели, что и самая храбрая кобыла Эквестрии! – согласилась кобыла. – Вот подождите, пока я не расскажу об этом Брауни Снути!

– Я прикажу кому-нибудь из моих стражей забрать ваше… имущество, – сказал Элитрон. – Когда вы закончите тур и устроитесь, я свяжусь с королевой и сообщу ей о вашем предложении. А пока, не могли бы вы последовать за мной, мистер и миссис?…

Жеребец прижал копыто к рубашке с коротким рукавом.

– Я – Джет Сет. Владелец "Кантерлотских авиалиний". Это моя жена, Аппер Краст из кантерлотских Крастов.

– Очаровательная, без сомнения, – улыбнулась кобыла.

– Совершенно очарован, – ответил чейнджлинг, используя свои самые глубинные резервы дисциплины.

"Полчаса экскурсии, чтобы заставить их потерять бдительность, два быстрых укуса в шею стражами, и они уже в коконах и слезут наконец с моей шеи. Столь долгое общение с ними я как-нибудь выдержу".

– Вот сюда, сэр, мэм, – сказал Элитрон, указывая на вход в Улей.

…отправляя мух прямо в паутину.

Черри Берри развернула свой биплан и начала заход на взлётно-посадочную полосу в Космическом центре Хорстона. Визит в далёкий Понивилль оказался не таким уж и расслабляющим, как она надеялась, учитывая, что половина города устроила парад в её честь, а другая половина холодно осудила за то, что она "предательница всего рода пони". Она провела три дня в отпуске, и единственное время, когда она действительно смогла расслабиться, помимо сна, было время полёта.

Земнопони была шокирована, заметив, что листья на деревьях начали менять цвет. Когда она уехала из Понивилля, чтобы найти какую-нибудь космическую программу, готовую взять её к себе пилотом, пони только-только проводили зиму. Прошло полгода с лишним, наполненные постоянными делами, конструированием, проектированием, испытаниями и короткими, но захватывающими (и ужасающими) полётами на ракетах. Вот и всё, а теперь уже всего пара недель до Ночи кошмаров, затем Осенний забег, а там и приход зимы с праздником Согревающего очага.

Черри подумала, что ей нужно собрать вместе Уорнера фон Брауна и Годдарда Грифона, чтобы обсудить влияние холода на ракеты. В Хорстоне никогда не бывало сильных снегопадов, но бывали ночи, когда температура довольно близко приближалась к понятию мороза, и земнопони прекрасно знала, что такая погода может повредить магическим двигателям, да и любым другим двигателям с жидкостным охлаждением.

С другой стороны, в Балтимэйре да и во всем Хорсшоу Бэй зимой было значительно холоднее, чем в Хайсидских топях, поэтому, если холодная погода создаст неподходящие для полётов условия, то и Космическое агентство Эквестрии тоже будет вынуждено терять время. Что полностью устраивало Черри Берри. Твайлайт Спаркл объявила о пуске через десять дней. Кризалис ответила объявлением о запуске миссии Одиннадцать, запланировав её через восемь дней. Было совершенно ясно, кто бы ни устроил пуск первым, на орбиту Эквуса выйдет первая пони.

"Которой, Дискорд побери, буду я", – подумала она.

Черри задумалась о выгоде от небольшой невинной лжи, чтобы побудить Твайлайт проявить излишнюю осторожность в отношении запусков в холодную погоду, когда оглушительный крик откуда-то с земли сотряс не только её, но и её самолёт.

Правда, по здравому размышлению, можно было сказать, что крик сам по себе не сотряс самолёт – это произошло только потому, что копыто земнопони дёрнулось на штурвале, когда её достиг громкий крик возмущения. У неё едва хватило реакции прервать посадку и резко завалиться на левое крыло, поскольку практически все чейнджлинги в космическом центре поднялись в воздух, рванув от административного здания во всех направлениях, в том числе и прямо наперерез её заходящему на посадку самолёту.

Когда Черри начала повторный заход, часть чейнджлингов выстроилась строем, стараясь держаться позади аэроплана. Пара летела рядом, в том числе и Драгонфлай.

– Что это было? – спросила земнопони, перекрикивая шум набегающего потока.

– Королева очень расстроена! – крикнула в ответ Драгонфлай. – А когда она так расстроена, то даже самые тупые чейнджлинги знают, что им стоит исчезнуть!

Черри Берри посмотрела в зеркала, взглянула на небо вокруг себя и спросила:

– А роение вокруг моего самолёта считается исчезновением?

– Всё нормально! – крикнула Драгонфлай. – До тех пор, пока ты между ней и нами!

Черри Берри слышала историю о Пранцузском Иностранном легионе и любимом тактическом решении его генералов – операции "Понячий щит"¹⁰.

– Ты имеешь в виду, до тех пор пока она не откусит мне голову?

– Именно! – Драгонфлай кивнула, ухмыльнувшись во все свои клыки.

Ворча, Черри Берри покачала головой, закончила разворот и сумела посадить самолёт на взлётно-посадочную полосу, не сбив и не переехав ни одного пони или чейнджлинга.

Оказавшись на земле и выбравшись из самолёта, земнопони оказалась в центре внимания. Чейнджлинги, бежавшие в ужасе от своей королевы, собирались в кучки, в основном прячась за самолётом или различными зданиями. Пони-строители¹¹ тоже собрались толпой и хотели знать, что это был за крик, что он значил, и могут ли они потребовать сверхурочные из-за простоя в работе. Из научно-исследовательских и опытно-конструкторских зданий выбежали Маркед Ни и пара его помощников, за ними последовали Дабл Фейс и горстка земнопони-туристов, которым не посчастливилось находиться в "Машине Веселья" и наслаждаться свободным падением в момент, когда всё произошло.

Черри Берри никому не отвечала. Она шла сквозь толпу, полностью игнорируя всех окружающих, в то время как они собирались позади неё, смешиваясь с чейнджлингами, которые перебегали от укрытия к укрытию. Вскоре все живые существа в космическом центре, по крайней мере, так казалось, следовали за земнопони подобно культистам, следующим за своим пророком через пустыню, бормоча в тихом почтении.

Хотя Черри Берри чувствовала облегчение оттого, что невнятные крики и возгласы, всё ещё доносящиеся из административного здания, теперь имели хотя бы нормальную громкость, а не уровня Принцесса-Луна-Во-Гневе, как было с самым первым. Половина окон в здании, включая абсолютно все в офисе Кризалис и тронном зале, были выбиты. Дрожащий Оккупант стоял на страже у главных дверей, а все обычные охранники присоединились к толпе дрожащих чейнджлингов позади земнопони.

– В чём дело? – спросила она.

Оккупант было начал:

– Ну…

– БУ ДИИ БИ ДИП ДИП ДАХ!

– ...мы получили вызов по теле-как-его-там от…

– РИДДДИ РИ ДИП ДУП ДЕР ДАРР!

– …короче, из Улья, и кажется…

– Я НИ МАХХУ ПБИТЬ ЭТТГО РАЗРИП РАЗЗИН МССКОГО ЛУФФА ВУФФЛЕ ЕМУ ВСАД!

– …расстроило её величество сверх…

– ХДЕ ПДУРКУ ПДУРКОМ ПГНЯЕТ ЧТОПЕМУ ТАМ СДХНУТЬ НЕСАДЯСМЕСА!

– …так что она даже дар связной речи утратила, – закончил Оккупант между бессмысленными выкриками Кризалис.

– Что… – попыталась было спросить Черри.

– ВСЕМРОЕМПОРВАТЬБЫЕГОЗАДНИЦУИЗАСУНУТЬТУДАЕГОБЕЗМОЗГЛУЮГОЛОВУ!

– Не знаю! – быстро ответил чейнджлинг. – Я в тот момент как раз вышел из зала!

– ЛИЧНОКОНЧУЭТТОГОСУКИНАСЫНА!

– Ну, я… – Черри рассчитывала свои фразы в соответствии с тем, как Кризалис делала крошечные паузы, дабы успеть набрать воздуха в легкие. – …Собираюсь это выяснить.

Пауза, и снова тарабарщина.

– Оставайся здесь…

Пауза, тарабарщина.

– …и держите всех…

Пауза, тарабарщина.

– ...подальше. Она…

Пауза, тарабарщина…

– ... наверное, меня не прибьёт.

Оккупант энергично отсалютовал¹², когда Черри Берри прошла мимо него.

Земнопони открыла дверь, постучав уже только после того, как заглянула внутрь. Помимо окон, ничто другое вроде сломано не было, кроме, разве что, кристаллической решетки, которая когда-то была устройством телеприсутствия. У Кризалис, по-видимому, закончились уже даже бессмысленные слова, и она решила начать биться головой об рабочий стол.

На мгновение Черри задумалась о спокойных словах и умиротворяющем тоне, но потом вспомнила, с кем имеет дело, и решила вместо этого действовать решительно.

– Ну, и что случилось? – спросила она.

Кризалис замерла, наконец заметив присутствие блондинистой розовой пони. Королева глубоко вдохнула, и на этот раз у неё вышли нормальные слова.

– ОН ВЫВАЛИЛ ВСЕ БИТЫ В КУЧУ! – заорала она.

– А конкретнее?

– ОН ВЫВАЛИЛ ЭТИ ЛЯГАНЫЕ БИТЫ В ОБЩУЮ КУЧУ СОКРОВИЩ! – Кризалис заорала ещё громче: – ОН ДАЖЕ НЕ ПОДУМАЛ ИХ ПЕРЕСЧИТАТЬ!

– И это, видимо, плохо, – прокомментировала этот факт пони.

– ДА, ЭТО ПЛОХО! – Кризалис выпрямилась и посмотрела на Черри. – ЭТО ОЗНАЧАЕТ, ЧТО МЫ НЕ МОЖЕМ ВЕРНУТЬ ИХ ДЕНЬГИ!

Из множества вопросов Черри выбрала самый простой.

– Чьи деньги?

– ЭТИХ СНОБОВ ИЗ КАНТЕРЛОТА, КОТОРЫЕ ХОТЯТ ПОЛЕТЕТЬ В КОСМОС!

– Упс.

Черри Берри плюхнулась на круп, мгновенно осознав важность невозможности вернуть деньги за путешествие в космос.

– Я думаю, вам лучше сказать мне… нет, лучше не говорите, – сказала она после того, как подавила собственное желание проорать что-нибудь бессмысленное¹³ и побиться головой о твёрдые предметы. – Идите и займитесь тем, что позволит вам расслабиться, а я пока найду чейнджлингов, которые срочно доставят сюда Годдарда и фон Брауна из Эпплузы. Похоже, из-за… этого идиота у нас возникла критическая чрезвычайная ситуация.

Она ещё не знала, кто этот идиот, но если какой-нибудь чейнджлинг в Улье взял кучу бит у богатых пони, которые хотели купить билет на ракету, то, независимо от обстоятельств, он заслужил звание идиота. А возможно, и намного хуже.

Никакие пони-туристы не отнимут у неё первый орбитальный полёт.

Путешествие на пегасьих колесницах было безопасным, но зачастую весьма утомительным для нелетающих существ, таких как минотавры и пожилые грифоны.

Путешествие же в грузовой телеге, в жуткой спешке запряжённой чейнджлингами, неподготовленными к подобному, было… куда утомительнее.

Пока Кризалис рассказывала всю историю глупости, сотворенной Элитроном, Черри Берри заметила, что перья Годдарда были куда как более взъерошенными, чем обычно. Кажущееся спокойствие фон Брауна возникло не столько из-за его невозмутимости, сколько из-за предыдущего выброса адреналина после нескольких часов, проведённых в полном ужасе, вцепившись в ограждение летающей повозки. Троим другим, сидящим за столом – Кризалис, Оккупанту и ей самой – не пришлось преодолевать значительное расстояние, но каждый из них демонстрировал разный уровень стресса и усталости из-за ситуации, в которую всех их втравил Элитрон.

– Я не вижу тут проблемы, – сказал Оккупант, когда Кризалис закончила. – Почему бы нам просто не оставить себе и деньги, и пони?

– Потому что это было бы неправильно, – твёрдо ответила Черри Берри.

– Потому что это было бы глупо, – поправила её Кризалис. Она изобразила невинный взгляд широко раскрытыми глазами и саркастически пропела: – Привет, принцесса Селестия! Ну почему же, у нас есть парочка твоих пони из Кантерлота, ну, ты знаешь, твоей столицы, которую мы пытались завоевать и поработить? Они пришли к нам с кучей денег и несколько раздражали нас, поэтому мы забрали и их, и их деньги. Ты же не против? О, так ты идешь со своей армией, чтобы превратить мой улей в кратер глубиной в милю? Это так мило! С нетерпением жду встречи! Я принесу чай и пышки! Пока-пока!

Оккупант поник.

– Вы же до этого брали верх над Селестией, – угрюмо буркнул он.

– Скажи мне, мой дорогой подданный, – мягко начала Кризалис, – у тебя есть ещё один исключительно могущественный, но доверчивый единорог, который настолько влюблён, что может кормить тебя и сотню твоих братьев и сестер месяц, не прерываясь ни на единый день? Нет? Дай мне знать, когда найдёшь, и, может быть, я подумаю о матче-реванше с кобылой, которая может двигать солнце.

– Я просто предложил это в качестве одного из вариантов, – пробормотал чейнджлинг.

– Так, позвольте мне уточнить, – медленно сказал Годдард. – Ваш главный страж забрал деньги двух пони, которые сказали, что готовы заплатить за полёт в космос. Затем он высыпал деньги в общую кучу, не считая. Тем временем вышеупомянутые пони находятся в коконах, ожидая полёта на ракете, когда проснутся.

– Элитрон так гордился тем фактом, что не обещал им никакого космического полёта, – проворчала Кризалис. – Когда я доберусь до его протухших мозгов...

– Любой суд, который вы можете назвать, – продолжил Годдард, – даже суд грифонов… в особенности суд грифонов… признает факт принятия платежа принятием контракта.

Перья старого грифона ещё немного взъерошились, и он провёл по ним когтями, пытаясь пригладить.

– И поскольку он формально был вашим регентом в тот момент, они могут подать иск и добиться, чтобы суд признал, что регент имел право заключать такой контракт.

– Но мы не можем выполнить их требования! – заорала Кризалис. – Даже если бы мы захотели, мы не сможем втиснуть трёх пони в одну капсулу! И мы бы всё равно не стали делать это в Одиннадцатой миссии! Мы уже об этом договорились – ничего, кроме орбиты! Ничего такого, что ставит орбиту под сомнение!

Королева в бессильной ярости вскинула копыта и закончила:

– Но это означает, что мы нарушим контракт! И мы не можем вернуть деньги, потому что не знаем, сколько их было! А пони из Кантерлота ОБОЖАЮТ подавать в суд! И пони из Кантерлота ОСОБЕННО хотели бы засудить по самое не могу тех, кто пытался ЗАВОЕВАТЬ ИХ ГОРОД!

Годдард кивнул.

– Конечно, похоже, так и есть, – согласился он.

– Тогда мы облягались, – простонала Черри Берри.

Кризалис, Черри, Годдард и Оккупант рухнули на свои места. Фон Браун, который всё это время сидел ссутулившись, выпрямился.

– Почему? – тихо спросил он.

Кризалис приподняла бровь.

– Вы всё проспали, доктор? – многозначительно спросила она.

– Нет, – минотавр ещё немного расправил плечи. Он всё ещё выглядел измученным, но уже не настолько, как до этого. – Почему мы нарушаем контракт? Указывали ли эти пони, что это должна быть именно следующая миссия? Они вообще установили крайний срок?

– Нет, – выдохнула Кризалис. – Во всяком случае, этот идиот не упомянул ничего такого.

– Выясните. Необходимо знать абсолютно точно. Но я готов поспорить, что они этого не сделали, судя по истории мистера Элитрона, как вы её нам изложили. А если они этого не сделали, это означает, что мы можем запустить их в космос по нашему собственному расписанию, а не по их. В таком случае Миссия Одиннадцать не подвергается прямой опасности.

По конференц-залу эхом разнеслись вздохи облегчения. Груз приподнялся с плеч пони, чейнджлинга и грифона.

– Нам всё равно придётся придумать способ их запустить и приземлить, – указал Годдард. – И мы не можем оставить их в коконах на неопределённый срок.

– Мы вообще не должны держать их в коконах, – многозначительно отметила Черри Берри.

– Что меня действительно бесит, – пробормотала Кризалис, – так это то, что Элитрон при этом думал, что он умён и изобретателен. В своём отчёте он использовал эти слова как минимум трижды.

Черри Берри проигнорировала высказывания королевы.

– Можем ли мы построить капсулу побольше? – спросила земнопони. – Я знаю, что над чем-то таким работают яки. И, в конечном итоге, она нам самим тоже понадобится.

Годдард пожал плечами.

– Теоретически можем, но она будет весить намного больше, и для неё потребуются совершенно новые двигатели и топливные баки соответствующего размера. Я полагаю, мы могли бы прикрепить её к нашим существующим ускорителям и всё это запустить, но я беспокоюсь о проблемах с аэродинамикой, если мы пойдём таким путем. Нам нужны будут испытания в аэродинамической трубе и на тренажёре.

– Наверное, проще построить отдельный модуль для экипажа, – пророкотал фон Браун. – Возможно, мы даже сможем использовать вместо него кабину от личных дирижаблей. Я знаю, что у некоторых кантерлотских единорогов есть такие. Хотя они и дорогие, что Тартар.

Годдард кивнул.

– В краткосрочной перспективе это действительно будет проще. Но тогда вопрос состоит в том, можем ли мы безопасно вернуть этот модуль с орбиты?

Грифон встал со стула, подошёл к доске и нарисовал два космических корабля: один – простую капсулу с теплозащитным экраном, другой – капсулу, теплозащитный экран и бочку между ними.

– Абляционный тепловой экран защищает капсулу от нагрева при входе в атмосферу, – сказал он, указывая на первый рисунок. – Но чем длиннее корабль, тем больше вероятность того, что какие-то его части будут выступать за пределы защиты и, таким образом, будут подвергаться воздействию плазмы либо непосредственно, либо в кильватере позади корабля. Слишком долго, слишком много тепла… и БУМ.

Годдард стукнул мелом по второму рисунку с такой силой, что мел раскрошился.

– И это то явление, которое мы недостаточно хорошо знаем, чтобы доверять симулятору, – согласился фон Браун. – Единственный способ узнать, можем ли мы это сделать, – это совершить полёт на таком корабле.

Кризалис с Черри Берри одновременно посмотрели друг на друга.

– Очевидно, – сказала земнопони непререкаемым тоном, чтобы прояснить, что это должно быть очевидным всем, даже если это не так, – мы не будем проводить лётные испытания с пассажирами на борту, к тому же оплатившими полёт.

– Разумеется, нет, – согласился фон Браун. – Во всяком случае, если нам нужны постоянные клиенты.

– А это, кстати, неплохой вариант, – пробормотала Кризалис.

– Нет, – твёрдо отрезала Черри Берри.

– Я знаю, Селестия не одобрит, – раздражённо признала королева. – Просто позволь мне помечтать хоть чуть-чуть. Да и если бы ты сама общалась с наиболее богатыми кантерлотскими снобами, ты бы со мной согласилась¹⁴.

– В любом случае, – продолжила земнопони, – это означает испытательный полёт перед платным полётом. И мы не можем долго мариновать платежеспособных клиентов.

– Похоже, что Миссия Одиннадцать всё-таки поменяется, – Годдард изменил свой второй набросок. – Очевидно, что пассажирская кабина не будет готова за неделю, но у нас будет возможность собрать что-то примерно похожего размера и веса, чтобы проверить динамику полёта.

– У нас есть "банки с наукой" от Твайлайт Спаркл, – заметил фон Браун. – Если бы это была капсула, в неё могли бы поместиться пара пони.

Годдард покачал головой.

– Для туристов? Нет, не пойдет. Думаю, надо что-то подлиннее. Может быть, стоит добавить сервисный отсек... – грифон улыбнулся и добавил: – Мы ведь всё равно хотели это сделать. Сервисный отсек тяжелее и устойчивее к нагреву и ударам. И мы можем засунуть туда несколько банок со слизью и получить дополнительные научные данные с орбиты.

– Что случилось, – резко спросила Кризалис, – с "ничего, что угрожает орбите"?

– Случился ваш регент, – так же резко ответил Годдард. – Так что мы должны приспосабливаться. Корабль будет тяжелее, но план полёта проще.

– Мы используем "Терьер" в качестве двигателя последней ступени, – добавил фон Браун. – Он на тонну легче, чем "Вертлявый", а это значит, что мы можем вдвое увеличить количество топлива последней ступени. Мы также избавимся от всех твердотопливных ускорителей, кроме двух "Кувалд" на первой ступени. Без дополнительных задач в миссии это означает больше дельта-V и более прямой вектор. Я считаю, что выигрыш на этом будет солидным.

– Мы на орбиту-то со всем этим выберемся? – спросила Черри Берри.

– Мне нужно будет проверить цифры, – ответил минотавр, – но в целом я в этом уверен.

– И конечно, полечу я, – вставила Кризалис.

Черри Берри моргнула.

Оккупант, фон Браун и Годдард откинулись от стола на спинки своих стульев.

– Это непроверенный дизайн, – наконец удалось сказать земнопони. – Одиннадцатая миссия наберёт куда большую скорость, соответственно и вход в атмосферу будет жёстче, чем всё, что мы когда-либо запускали. Непроверенный и рискованный дизайн. Значит, я лечу на нём.

– Он не сильно отличается от девятой миссии, за исключением полезной нагрузки, – заявила Кризалис. – Разве что только капсула будет не такая? На полтонны тяжелее? Или даже меньше?

– Это по-прежнему на двадцать пять процентов тяжелее, – ответила Черри. – И "Терьер" не прошёл лётные испытания, несмотря на ваш подводный тест. Не проверен. Я лечу.

– Это совершенно безопасно, – настаивала королева. – Лечу я.

– Вы лжёте, – заявила земнопони.

Кризалис угрожающе прищурилась.

– Это с чего ты взяла, пони?

– Вы когда-нибудь обращали внимание на Оккупанта? Когда мы спорим, его уши стоят торчком, пока вы не начинаете врать. Сейчас они прижаты к голове.

Кризалис злобно зыркнула на своего подданного, который в смущении опустил голову с поникшими ушами.

– Вы знаете, что этот полёт небезопасен, – продолжила Черри Берри. – И я точно, как минимум раз слышала, как вы сказали: "Я бы хотела, чтобы у нас был хоть один полёт, к которому фраза "сошло с копыт" была бы неприменима".

Пони впилась взглядом в королеву и спросила:

– Так почему вы настаиваете?

– Потому что я королева, и я так сказала, – проворчала Кризалис. – Короче... лечу я.

– Вы были первой в космосе. Вы станете первой кобылой на луне. Так пусть кто-нибудь другой окажется первым на орбите. Первая орбита моя. Лечу я.

– Нет, полечу я.

– Нет, я!

– Я!

– НЕТ, Я!

– Возможно, – произнес фон Браун, прерывая перепалку между двумя спорящими пилотами, – нам стоит устроить тренировку и посмотреть, что из этого выйдет.

– Хорошо!

– Отлично!

Кризалис и Черри Берри оттолкнулись от стола для совещаний и вышли бок о бок за дверь, порыкивая:

– Я лечу!

– Итак, – сказал Годдард, вставая со своего места, – уже почти обед, а мне нужно начать проектировать нашу роскошную пассажирскую банку. Я уверен, что у тебя не возникнет проблем с проведением тренировок к миссии в одиночку, мой мальчик. Иди, Оккупант¹⁵.

Чейнджлинг застонал и упал головой в копыта.

Тренировки перед миссией имели свой протокол.

При нормальных обстоятельствах пилота миссии гоняли в симуляторе до тех пор, пока он трижды не погибнет или не добьётся успеха, после чего уже резервный пилот один раз проходил через симуляцию, без разницы, успешно или нет¹⁶. Какой бы пилот ни был в капсуле во время симуляции, резервный действовал как старший по связи с капсулой, в то время как Оккупант и фон Браун или Джордж Булл наблюдали за тренировкой и выбирали для пилотов различные сценарии полёта или "проблемы". В обычных условиях этот протокол работал просто замечательно.

К сожалению, система не была предназначена для ситуации, когда два ведущих пилота соревновались за право на полёт. Обычно распределение ролей в миссии оговаривалось до начала тренировок. Что ещё хуже, фон Браун, Булл и другие минотавры к этому времени уже находились либо в Эпплузе с Годдардом Грифоном и Драгонфлай, либо носились по всей Эквестрии, пытаясь решить проблему с добавлением двух пассажиров в ракету, предназначенную для одноместной капсулы.

Это оставило Оккупанта в полном одиночестве заниматься симуляциями для Кризалис и Черри Берри, причём каждая из них решила выглядеть профессионально, меж тем всячески мешая противнице. На настоящий момент у них прошло по три симуляции на каждую, результатами которых были: взрыв на старте, две отмены миссии при наборе высоты, три сгоревших капсулы при входе в атмосферу и только одно успешное возвращение из космоса.

Кризалис выползла из капсулы после шестой тренировки (в ходе которой она условно сгорела), рыча:

– Хорошо, в этот раз я сама прикончила себя. Я надеялась уменьшить угол падения, наклонив капсулу.

Королева глубоко вздохнула, заставляя себя переключиться в режим “я более профессиональный пилот чем ты”.

– Так, с чем ещё нам необходимо разобраться?

Уголки губ Черри Берри были подняты ровно настолько, чтобы подразумевать улыбку, но при этом она могла бы отрицать, что на самом деле улыбалась.

– В этом сценарии у вас было две проблемы, – сказала она. – Одной из них была механическая неисправность, из-за которой твердотопливные ускорители упали и разрушили первую ступень после отстыковки. Вы справились с этим хорошо и всё равно должны были выйти на орбиту с оставшейся в наличии дельта-V.

– А что ещё?

– Технически это совместная ошибка пилота и старшего по связи с капсулой. Никто не затребовал контрольной проверки последовательности разделения ступеней, – и без того неуловимая улыбка на мордочке земнопони стала ещё менее заметной. – Управление работой двигателя третьей ступени и отделитель для ступени входа в атмосферу оказались на одном переключателе из-за ошибки команды сборщиков в ЦВС, и это не было обнаружено вовремя. Поэтому, когда вы хотели запустить двигатель для орбитального манёвра, вы вместо этого сбросили все оставшиеся ступени и всё топливо, оставив только капсулу и сервисный модуль.

– Так, так, так, – ответила Кризалис.

Каждый слог с глухим стуком падал на уши Оккупанта.

– Что ж, пусть это будет уроком для всех нас, – подчеркнула королева последнее слово, глядя прямо на Черри Берри. – Не расслабляться с проверками нашей безопасности, верно?

Оккупанту хотелось зарыться головой в песок. Он не мог сказать, что это было – соревнование, чтобы посмотреть, кто лучший пилот, или кто лучше сумеет обдурить симулятор, или кто первым выйдет из себя. Как бы то ни было, это точно не было тренировкой.

– О, именно так, – кивнула земнопони. – Но я подумала, что вам пригодится такое напоминание. Меня уж точно взбодрило, когда мой парашют развернулся на орбите!

– Это может случиться с кем угодно, – согласилась Кризалис. – Так же, как и со мной, когда отсоединился мой тепловой экран. Что ж, твоя очередь лезть в капсулу. И смотри, лети аккуратно!

– Уж поверьте мне, – ответила Черри, – так и будет.

Оккупант, вероятно, и без того едва выдерживал эту словесную перепалку, но вот эта насквозь фальшивая сквозь стиснутые зубы любезность его совсем доканала. Чейнджлинг чувствовал в воздухе гнев и соперничество. Он знал, что Кризалис также чувствует это, и знал, что она специально ведёт себя так, чтобы и Черри Берри чувствовала, даже если земнопони на самом деле и не могла напрямую ощущать эмоции. А Черри, зная всё это, вела себя точно так же, как Кризалис, как будто королева тоже не чувствовала происходящего.

Короче говоря, две кобылы не просто действовали друг другу на нервы – они давили на нервы целенаправленно и со злым умыслом. Это было хуже всего.

– Я собираюсь сделать перерыв, – произнес Оккупант, отходя от компьютера симулятора и направляясь к двери. – Мне нужен свежий воздух.

Два пилота взглянули друг на друга. Их небольшое состязание до сих пор шло вничью, и случайный свидетель оказался первым, кто проиграл в этой битве.

– Что ж, – сказала Кризалис, – тебе нет смысла лезть туда без него. Пойдём?

Прежде чем Черри успела ответить, Оккупант крикнул:

– Моя королева! Мисс Берри! Быстрее, вам нужно это увидеть!

Сказать, что каноэ занимали всю поверхность воды насколько хватало глаз было нельзя, но они занимали достаточно большое пространство вверх и вниз по Мак Лэйк. Черри Берри насчитала тридцать одну лодку, и каждая была битком набита земными пони, впрочем, на таком расстоянии сложно было точно определить, есть ли среди них единороги. Несколько пегасов охраняли небо над флотилией, наблюдая за берегом.

– Около четырёхсот пони, – заметила Кризалис, что соответствовало оценке самой Черри Берри. – Наверное, все воины. У меня прямо тут найдётся около сотни моих собственных солдат и ещё столько же чейнджлингов, которым я могу доверить оружие и сражаться вместе с ними.

Королева пренебрежительно махнула в сторону туземной флотилии:

– Они не опасны для нас.

– Если это все, кто есть, – ответила земнопони. – Они могли спрятать намного больше народу в джунглях.

– Могли бы, но не стали, – ответила Кризалис, качая головой. – Во-первых, болота и джунгли на сорок километров на юг совершенно необитаемы, за исключением нескольких монстров. Мы проверили, когда собирались начинать тут строительство. Так что им пришлось бы совершить достаточно продолжительный марш, и если уж они привели столько воинов и так далеко, то не стали бы их прятать. Они либо показали бы нам всех, либо всех бы спрятали и напали бы ночью, без предупреждения.

При этой мысли Кризалис слегка нахмурилась:

– Ночная атака может представлять опасность. Мы всё равно справимся, но я потеряю при этом много подданных и, вероятно, они много чего успеют порушить.

Черри Берри попыталась рассуждать логически, но не смогла.

– Не понимаю, – сказала она. – Зачем они привели сюда всех этих пони, если не хотят нападать на нас?

– Я могу придумать кучу причин, – ответила Кризалис, – по крайней мере, если бы это я отдавала им приказы. Но как мне кажется – это демонстрация силы.

– Чего? – Черри Берри мотнула головой. – Зачем какому-то пони вести целую армию, чтобы показать, что они могут напасть на нас, но не нападать на нас?

Кризалис недоуменно моргнула.

– Я это слышу от пони, которая сумела одними переговорами стать из заключённого главой моего самого важного плана? Ты действительно этого не понимаешь? – покачав головой, осознавая простодушие пони, королева продолжила: – Они явно чего-то хотят от нас и не думают, что мы просто...

Просвещение Черри Берри было прервано далёким грохотом. Обе кобылы снова сосредоточили всё внимание на флотилии. Новое судно, массивный катамаран с парусом и палубой, соединяющей два корпуса, пробивался сквозь высокую траву на южном берегу и через строй лодок.

Бум. Большой корабль миновал строй и двинулся вперёд.

Бум. Бум. Гребцы на выносных опорах набрали скорость.

Бум бум. Бум бум. Бум бум. Бум…

Когда выносные опоры помчались над водой, и следы белой пены сорвались с двойного носа, кто-то поднялся на палубу и уселся там. Гордая морда, белая в обрамлении оранжевых и чёрных полос, смотрела через воду на двух кобыл.

– Тигр, – пробормотала Кризалис.

– Их талисман? – спросила Черри Берри.

– Уж точно нет. Неприятности, – хмыкнула Кризалис.

Когда корабль приблизился, стал ясен источник грохота – огромный барабан на корме. Барабаны меньшего размера располагались по бокам от большого басового, и пони задавали быстрый ритм поверх резонирующих ударов основного барабана. Сердце Черри Берри стучало в такт с меньшими барабанами. Всё внутри неё требовало броситься и бежать без оглядки от вида и звуков этого единственного судна и его тридцати или около того пассажиров, которые казались страшнее, чем остальная флотилия, оставшаяся позади.

– Успокойся, – прошептала Кризалис уголком рта. – Все смотрят на нас. Не оглядывайся.

Последняя фраза остановила Черри прежде, чем она решила повернуться и взглянуть на толпу, шёпот которой теперь был слышен позади них.

– Продолжай говорить себе: "Мы сильны. Мы могущественны. Мы могли бы потопить все их лодки, не потеряв ни одного воина. Мы контролируем ситуацию. Они пришли к нам. Они боятся нас больше, чем мы их".

– Это правда?

– Скорее всего, нет, – призналась Кризалис. – А теперь заткнись.

– Ну, спасибо, – проворчала Черри и молча стояла, пока катамаран приближался.

Когда он подошёл к берегу, большой барабан издал последний удар, а затем замолк. Пони-туземцы подняли весла, и корабль прошёл остаток пути до пристани, повернувшись ровно настолько, чтобы подойти точно к причалу. Два пони соскочили и обмотали кнехты веревками, сделанными из лоз, растущих в джунглях. Ещё двое осторожно спустили трап с палубы корабля на причал, затем низко поклонились, когда пони в большом каменном головном уборе спустился по нему.

– Приветствие вам из Техночтитлана, – низким голосом пророкотал пони в странном головном уборе. Он говорил на эквестрийском почти без акцента. Несколько серых прядей пробегали через чёрную как смоль гриву, а крохотная чёрная борода свисала с низа его подбородка. – Вы можете называть меня Календар Вил. Я принес вам приказы нашего ужасающего повелителя, оскорблённого вашим высокомерием, оскверняющим его священное небо своими дымными колесницами.

– И кто твой хозяин? – перебила пони Кризалис.

– Ты недостойна слышать его священное имя, – торжественно ответил жеребец. – Всё, что вам нужно знать, это то, что он требует ваших услуг в обмен на свою снисходительность.

Черри посмотрела на Кризалис.

– Это как это?

– Он сказал: “либо делайте, либо пеняйте на себя”, – ответила Кризалис. – Ну, так что мы должны сделать?

– Мой повелитель хочет использовать вашу дымную колесницу, – ответил пони. – Но чтобы убедиться, что она достойна его божественной славы, он хочет послать вперёд себя своего эмиссара. Вы возьмёте этого эмиссара с собой в небо, и он вернётся и доложит нашему повелителю.

– Подождите минуту, – Черри Берри тихо, но твёрдо опустила копыто. – Вы хотите, чтобы мы отправили пассажира в космос. Или в противном...

– Мы согласны, – прервала её Кризалис, используя одно из своих перфорированных копыт, чтобы задвинуть Черри Берри себе за спину.

– Эмиссар должен лететь и вернуться в течении ближайшей луны, – продолжал давить Календар Вил.

– Не проблема. Так уж получилось, что через пару дней мисс Берри, присутствующая здесь, – королева указала на разгневанную розовую пони рядом с собой, – будет участвовать в испытательном полёте, чтобы проверить нашу способность отвезти пассажиров в космос. Как только это будет сделано, я лично буду пилотировать корабль, который унесёт вашего эмиссара в небо.

– Вы что? А я куда? – запротестовала Черри, но Кризалис снова отодвинула кобылу назад.

Календар Вил кивнул. Его бородка дрожала, нарушая в остальном идеальную торжественность момента.

– Это приемлемо для моего повелителя.

Кризалис указала на тигра, смотрящего на неё с палубы катамарана.

– Значит, это наш пассажир?

Пони отрицательно покачал головой.

– Нет. Слуга нашего повелителя лишь наблюдатель.

– Тогда ты? Или кто? – спросила Черри Берри.

– Мой повелитель выбрал другого, – ответил пони из Техночтитлана, его звучный голос не выдал ни облегчения, ни зависти. – Он не так свободно говорит на вашем языке, как я, но он может достаточно хорошо его понимать. Он умён. И верен.

– И я заменим, – раздался плаксивый голос позади вождя.

Он, очевидно, перенял весь акцент Календар Вила в дополнение к своему собственному и, возможно, двум или трём другим от пони из областей, лежащих к югу от Мексиколта. Пони неохотно обошёл своего вождя, явив тощую фигуру жеребца со светлой шерстью и тёмной гривой, с огромными глазами, умоляющими мир не делать каких-нибудь ужасающих вещей их хозяину.

– Вот, – объявил Календар Вил, – это пони, которого мы отправляем к звёздам.

Кризалис с Черри Берри осмотрели невзрачного пассажира с ног до головы.

– Как его зовут? – наконец спросила королева.

– Моё имя? – спросил жалкий пони. – Хоббл Хименес.

– Мы будем относиться к нему, как к принцу.

– Вы имеете в виду конкретного принца? – спросила Черри, и в её голосе прозвучало почти неприкрытое предостережение.

– Или, ещё лучше, – продолжила Кризалис, игнорируя своего пилота, – мы будем относиться к нему, как к знаменитости. Мы предоставим ему лучшее обучение, лучшее оборудование и лучший уход, который мы только можем предоставить. Его будут почитать как самого важного пони здесь, за исключением, конечно, меня.

Украдкой и робко на морде Хоббла рискнула появиться надежда.

– Вот только этого, пожалуйста, не надо, – отрезал Календар Вил. – Давайте ему миску каши раз в день, не обращая внимания на его нытьё, и засуньте в свою дымную колесницу, когда сами полетите.

– И вернуть его в целости и сохранности, – добавила Черри Берри.

– А, да. Я полагаю, что повелитель захочет забрать его, после всего этого.

Надежда исчезла с морды Хоббла, когда беспокойство и страх вернулись на свои привычные места.

– Так и поступим, – кивнула Кризалис. – Мы запихнем его в капсулу в день старта и отправим кричащим так высоко над землёй, что там совсем нет воздуха, потом вернём его в шаре пламени, жаркого как само Солнце, утопим в бездонном океане и вернём вам, едва стоящего на ногах, дабы он сам смог рассказать вам завершение этой истории.

Бессознательное тело Хоббла с глухим стуком рухнуло на доски причала.

– Не обращайте на него внимания, – прокомментировал это пони в каменном головном уборе, – он иногда так делает. Мы оставляем его на ваше попечение. И мы вернёмся за ним через луну… в любом случае.

Когда Календар Вил поднялся по сходням на палубу катамарана, Черри Берри помахала копытом одному из парящих поблизости чейнджлингов.

– Ведро воды, – попросила она, указывая ногой на потерявшего сознание Хоббла Хименеса.

Чуть позже тощий туземный пони более или менее снова утвердился на ногах, и хотя он был насквозь мокрым, выглядел таким же несчастным и замызганным, как и ранее¹⁷.

– Мессер Вил! Мессер Вил! – крикнул он, когда катамаран уже отходил от причала.

– Да, Хименес? – устало спросил вождь. – У тебя есть последняя просьба?

– Ох, не надо так говорить, – простонал Хоббл.

Календар Вил покачал головой с тяжёлым каменным головным убором поверх гривы:

– Могу ли я что-то сделать для тебя?

– Да, так лучше. И да, вы можете кое-что сделать для меня, – взмолился пони, поднимая свои большие печальные глаза на вождя. – Пожалуйста, не позволяйте им делать этого со мной.

Высокородный пони фыркнул, повернулся спиной к пирсу и жестом указал на гребцов. Снова ударил барабан, и пони начали грести в такт, гоня катамаран обратно через Мак Лэйк к длинной череде каноэ.

Кризалис заметила Оккупанта, который стоял не слишком далеко позади них с Черри Берри.

– Отведи нашего дорогого гостя в здание для космонавтов. Найди ему хорошую комнату. Отмой его. Сними мерки для скафандра. Поговори с Хеви Фростингом о специальной диете.

– Немедленно будет исполнено, моя королева! – Оккупант отсалютовал, подлетел к Хобблу и осторожно направил очень испуганного пони к комплексу подготовки космонавтов.

Когда толпа наблюдателей разошлась, Черри Берри наклонилась к Кризалис и прошептала:

– Что на вас нашло? Почему вы согласились? Почему вы так просто отказались от Одиннадцатой Миссии ради него? С каких это пор вы так быстро сдаётесь?

Королева улыбнулась злой, но самодовольной улыбкой.

– Поскольку у меня теперь есть миссия, и мне не придётся мириться с избалованными, плаксивыми кантерлотскими снобами, – улыбка стала немного шире, когда она добавила, еле слышно: – И мне не особо хотелось пилотировать миссию, где половина корабля будет сделана из картона и добрых пожеланий.

С этими словами Кризалис прошла мимо Черри Берри и добавила:

– Наслаждайся своей миссией, пони. Она вся твоя.

– Чего? Подождите минуту! – Черри Берри оббежала королеву и преградила ей путь. – В ваших словах нет никакого смысла! О чём вы вообще говорите?

Кризалис закатила глаза.

– Неужели не понимаешь, пони? Теперь у нас есть две туристические миссии, а не одна. И это означает, что я могу лететь с этим пони Хименесом и оставить тебя в роли таксиста для этих богатеньких единорогов. И это означает, что мне больше не нужно лететь на Миссию Одиннадцать. Она твоя, можешь не благодарить.

Логика, в том виде, что содержалась в словах королевы, наконец-то пробилась в голову земнопони.

– Так вы хотите сказать, – осторожно начала Черри, – что лично вам не нужна Миссия Одиннадцать как таковая? Вы хотели её только потому, что считаете, что мы должны летать по очереди?

– Э-э-э?.. – теперь настала очередь Кризалис выглядеть растерянной. – Но…

– Вам когда-нибудь приходило в голову, что я могу просто выполнить обе миссии? Что вы могли бы подождать, пока мы разберёмся со всеми этими туристами, прежде чем отправиться в следующий полёт?

Кризалис молчала с полминуты. Когда она всё же заговорила, её тон звучал несколько покаянно.

– Я только что подписала нас всех на второй туристический полёт без всяких денег, потому, что я сглупила. Верно, пони?

– Как вы думаете, мы можем отказаться от своих слов? – спросила Черри. – Эти каноэ всё ещё торчат там.

– Не без крупного сражения, – ответила Кризалис. – Могло бы и обойтись, если бы я сказала "нет" с самого начала, но сейчас определённо не получится.

Королева чейнджлингов сильно нахмурилась и добавила:

– Особенно после того, как я столь сильно под них прогнулась.

– Ну?

– Что, ну?

Розовая земнопони и чёрная жукопони смотрели друг на друга.

– Думаю, пора вернуться в симулятор.

– Да.

– Сброс твердотопливных ускорителей.

– Сброс подтверждаю. Выглядит хорошо.

"Да, – подумала Черри Берри. – Слишком хорошо".

Они с Кризалис думали, что с принятием решения о том, кто именно будет пилотировать Миссию Одиннадцать, проблемы с симулятором прекратятся, но вместо этого всё стало ещё хуже. Черри Берри неоднократно гибла – сгорела при входе в атмосферу, застряла на орбите, разбилась, слишком круто повернув на взлёте, и даже в одном случае уронила полностью заправленную ракету на стартовую площадку, пролетев целых десять сантиметров после ошибочного сброса ускорителей. В тот раз она убила не только себя, но и добрую половину персонала космического центра – компьютеры заявили, что твердотопливные ускорители после отделения, заправленные под завязку, но абсолютно неуправляемые, врезались прямо в ЦВС и здание управления полётами, полностью их разрушив.

Из соображений здравого смысла тренировки были отменены за день до запуска, и Черри провела весь этот день на своём воздушном шаре. Ни самолёта, ни симуляций, только магически управляемый воздушный шар. Только Черри, небо и её мысли.

Помогло слабо.

– Первая ступень отработала. Сброс. Активация второй ступени.

– Подтверждаю активацию второй ступени.

Черри Берри наклонила ракету ещё сильнее к горизонту, искривляя траекторию. Корабль отреагировал идеально, сделав только то, что она хотела, и не более. Не было ни кувырка, ни дрейфа, ни рывков, ни тряски, ничего. Новые большие топливные баки были объединены между собой, о чем ранее нельзя было и мечтать, обеспечивая постоянный поток топлива и окислителя, в котором нуждался двигатель.

"Ну, хоть что-нибудь пойди не так, – подумала Черри Берри. – Всё слишком хорошо. Слишком просто. Что-то ведь обязательно должно пойти не так. Я даже согласна на перегоревшую лампочку на панели управления, но, пожалуйста, случись хоть что-нибудь!"

Ничего не происходило. Рука гиганта, нежно давившая на спину, поднимала её в чёрное небо, всё выше, быстрее и дальше, без единой заминки.

– Одиннадцатая, Хорстон, – раздался голос Кризалис в наушниках. – Десять секунд до отключения главного двигателя, отсчёт.

Отключение главного двигателя с остатком почти половины топлива второй ступени для обеспечения круговой орбиты. По словам фон Брауна и его коллег, это означало, что апогей орбиты её корабля теперь выходит за пределы атмосферы. Эта миссия должна была быть нацелена на самую низкую стабильную орбиту, абсолютный минимум, необходимый для того, чтобы заявить, что они её достигли, и получить плату от королевского астрономического общества.

– Принято, Хорстон, жду отсечки.

Черри Берри подняла копыто, занеся его над кнопкой активации двигателя.

– Три. Два. Один. Отсечка.

Копыто земнопони опустилось до того, как Кризалис закончила произносить последнее "ка".

– Отключение главного двигателя.

– Хорстон подтверждает отключение главного двигателя, – ответила Кризалис. – Одиннадцатая, возможно, это самый гладкий полёт из всех, что у нас были. Продолжай в том же духе.

Черри поёрзала в ложементе. Нет, она не хотела подобной гладкости. Беспроблемный взлёт означал, что что-то может пойти не так во время нахождения на орбите или при переходе на более высокую орбиту, требуемую для второго контракта полёта – испытания системы разделения.

А если не там… то по пути вниз.

Конструкцию Миссии Одиннадцать старались максимально приблизить, используя имеющиеся компоненты, к варианту с пассажирским отсеком на двух пони. Сверху, конечно же, была старая и испытанная капсула управления, из которой Черри Берри и управляла кораблём. Ниже, прямо над абляционным теплозащитным экраном, используемым при входе в атмосферу, находился крепкий грузовой отсек, сделанный в Эпплузе в соответствии с указаниями пребывающего в дурном расположении духа Годдарда Грифона. Тепловые испытания показали, что отсек оказался вдвое надёжнее самой командной капсулы.

Но между грузовым отсеком и капсулой находилась ещё и лаборатория – "банка с наукой" Эквестрийского Космического Агентства. Отсек для проведения экспериментов с различными материалами Твайлайт Спаркл был, несомненно, наименее термостойкой частью корабля. Испытание¹⁸ показало, что люк отсека "банки с наукой" не обеспечивал достаточной защиты от температуры, позволив теплу и пламени проникнуть в капсулу и разрушить её.

Поместив научный отсек в нижнюю часть стопки с прикреплённым к нему тепловым экраном, можно было бы почти полностью защитить его от жара. К сожалению, автоматическая лаборатория была слишком лёгкой. Когда эту конфигурацию протестировали в "Машине веселья", весь корабль хотел перевернуться и лететь носом вперёд – тяжёлая капсула, и хвостом за ней лёгкий научный отсек, болтающийся в потоке воздуха. Чтобы избежать этого, вниз поместили более тяжёлый грузовой отсек с двумя капсулами слизи, чтобы сдвинуть центр масс и упростить сохранение устойчивости корабля… и оставляя "банку с наукой" в месте, в котором плазменный шар, возникающий при входе в атмосферу, сумеет запечь его до хрустящей корочки.

И если это случится… Плохой день.

При тренировке это происходило четыре раза. Каждый раз корабль разносило на куски и части кувыркались в атмосфере, взрывались и падали на Эквус уже мелким дождём из крошечных кусочков и пепла.

Тот же самый симулятор, когда ему было позволено пилотировать самостоятельно без пони или чейнджлинга за штурвалом, показал, что корабль вполне может благополучно приземлиться, даже без срабатывания сигналов перегрева. Это могло быть сделано… теоретически.

Проблема заключалась в том, что, как и было замечено на самом первом совещании, всё, что у них есть, это лишь теории. Тренировочные симуляции были настолько хороши, насколько хорошо могли делать предположения Годдард и фон Браун. "Банка с наукой" может остаться целой и невредимой во время входа в атмосферу даже с неуверенным копытоокорочным¹⁹ пони за штурвалом… а может и взорваться, независимо от того, насколько хорошо пилот выполняет свою работу.

Черри Берри буквально летела в неизвестность… со всей своей самоуверенностью, полностью подорванной всеми неудачными тренировками. Она знала это. Она знала, что симуляции ненастоящие, она знала, что всё это было в её голове… но от этого было не легче.

"Летать уже не весело, – подумала Черри Берри. В её голове тихий, плаксивый голос добавил: – Я хочу домой".

– Одиннадцатая, Хорстон, – проговорила Кризалис на сотни километров ниже и позади земнопони. – Ты приближаешься к границе атмосферы, так как насчёт того, чтобы изменить положение корабля и подготовиться к орбитальному манёвру?

"Как насчёт того, чтобы повысить моральный дух пилота?" – подумала Черри.

– Одиннадцатая, принято, – ответила она, наклоняя нос ракеты вниз, пока указатель авиагоризонта не завис над нарисованным горизонтом в соответствии с маркером прямой траектории. – Готова к выходу на орбиту.

– По своему усмотрению начинай манёвр выхода на орбиту. Сейчас у тебя сорок секунд до точки запланированного апоцентра, так что, возможно, начинать можно прямо сейчас.

– Зажигание главного двигателя, – ответила Черри, повторно активировав вторую ступень и выводя её на полную мощность. Рука гиганта снова схватила корабль, толкая ракетой в спину Черри и поднимая её к звёздам.

– Подтверждаем запуск главного двигателя. Все сигналы зелёные, Одиннадцатая. Однако, похоже, нам всё же понадобится немного топлива третьей ступени, чтобы выйти на чистую орбиту.

Черри Берри кивнула сама себе. Так всегда и происходило в симуляциях… ну, когда симуляции заходили столь далеко. Быстрый взгляд на датчик топлива второй ступени и показания скорости подтвердили это.

– Одиннадцатая принято, Хорстон.

Тридцать две секунды спустя двигатель второй ступени израсходовал всё топливо. Черри аккуратно отстрелила пустую ступень и запустила последний двигатель. В отличие от жёсткого толчка от "Вертлявого", "Терьер" почти не давил Черри в спину… конечно, он толкал её, но медленнее, и весьма эффективно ускоряя ракету всё сильнее и прибавляя скорость.

Но…

– Хорстон, Одиннадцатая, – начала Черри Берри. – Я заметила, что этот двигатель не столь эффективен, как показывали симуляторы.

– Да, мы это тоже отметили, – раздался голос Кризалис. – Разница не велика, но… ну, мы посмотрим. Сейчас главное – выйти на орбиту. Снизь тягу до двадцати пяти процентов и жди сигнала отсечки.

На этот раз отключение двигателя будет означать стабильную орбиту, проходящую полностью вне атмосферы. Копыто Черри снова зависло над переключателем двигателя.

– Тяга на двадцать пять и ожидаю, Хорстон.

– Жди… жди… и отсечка!

Копыто Черри Берри упало.

– Отключение двигателя!

– Подтверждаем отключение. Положение точки перицентра чуть выше границы атмосферы. Поздравляю, одиннадцатая – ты теперь официально являешься первой пони на орбите Эквуса. Пресса хочет знать, каково это.

"Каково это? Я сейчас больше всего на свете хочу спуститься вниз, но не уверена, что смогу пережить спуск, и всё идёт настолько хорошо, что я напугана до усрачки, и мне нужно всё самообладание, чтобы не выглядеть паникующей перед Селестия знает сколькими там зрителями..."

– Это интересное ощущение, – сказала она, что было одновременно правдой и полным враньём. – Мысль о том, что я могу оставаться здесь на неопределённое время… или, по крайней мере, до тех пор, пока у меня не кончится еда...

“Пауза, чтобы на земле могли посмеяться. Хорошо. Дайте мне время придумать, что можно ещё сказать”.

– И, конечно же, ощущение свободного падения, которое снилось всем пони в детстве. Я чувствую, что исполнила свою самую заветную мечту²⁰ летать как пегас. Как земной пони мне очень повезло, что я могу это испытать.

“Ну, вот. Этого вполне хватит для потомков”.

– Но теперь пора вернуться к работе. Открываю двери грузового отсека и активирую первую ёмкость со слизью.

– Хорстон, принято. Подтверждаем открытие грузового отсека, ёмкость активирована, все сигналы зелёные.

– Активация "банки с наукой".

– Хорстон, принято. Видим открытые люки научного отсека.

– Отлично.

Черри Берри сделала пару глубоких вдохов, глядя на панель управления.

– Я вижу, что у третьей ступени осталось около шестидесяти процентов топлива, Хорстон. Какой план полёта мы можем выполнить с таким запасом?

Первоначальный план полёта заключался в том, чтобы после выхода на орбиту и первого этапа сбора научных данных вывести корабль на эллиптическую орбиту с апоцентром высоко над планетой, открыть вторую ёмкость со слизью, после чего сбросить скорость, чтобы перицентр оказался в стратосфере. В ходе полёта проверить систему расстыковки (если возможно, то без реального сброса ступеней), спуститься вниз, сжечь остаток топлива в верхних слоях атмосферы для торможения, а затем произвести расстыковку (если она не произошла ранее). Однако это предполагало, что в топливном баке будет более семидесяти пяти процентов. Разница между смоделированной и реальной эффективностью работы двигателя оказалась не такой уж и незначительной.

– Да, Одиннадцатая, – медленно ответила Кризалис, – мы сейчас этим занимаемся. Руководитель полёта предполагает, что мы в этой миссии, вероятно, в любом случае не захотим рисковать возвращением в атмосферу на более высокой скорости.

Королева не сказала, чем чревата большая скорость. Но Черри и так знала, а прессе об этом знать было необязательно.

В голову земнопони пришла идея. Она мгновение обдумывала её. Это решение позволило бы ей сразу перейти к той части полёта, которая пугала её больше всего, и так или иначе покончить со всем этим. Так она не будет выглядеть трусихой. Это даже выглядело бы как ещё один способ превзойти другие космические программы. Черри не видела недостатков…

…Ну, не считая возможности превратиться в шар пламени и пепла в сорока километрах над землёй, но это уже будет ей без разницы.

— Хорстон, Одиннадцатая, – сказала она.

– Слушаю, Одиннадцатая.

– У вас есть подтверждение того, что я вышла на орбиту? Зарегистрированное? Чек подписан?

– Пока у нас только устное подтверждение, – ответила Кризалис. – Но почему ты спрашиваешь?

– Я думаю, а что, если я сделаю всего один виток вокруг планеты? То есть, снова войду в атмосферу и приземлю капсулу рядом с космическим центром?

– Э-э… ожидайте, Одиннадцатая.

Канал связи умолк, и Черри Берри откинулась назад, пытаясь расслабиться и насладиться космосом. И снова это не сработало. Ей хотелось делать сейчас что угодно, действительно, что угодно, но только чтобы отвлечься от того факта, что по сравнению с двумя концами, середина её космического корабля была сделана из папье-маше.

"Дайте мне чем-нибудь заняться, и я буду в порядке, но не оставляйте меня здесь!"

Через пару минут Кризалис вернулась на связь.

– Одиннадцатая, Хорстон, – сказала она, – у нас есть письменное подтверждение, что вы находитесь на орбите, и что контракты и премии причитаются нам. Ад Астра заявляет, что раннее возвращение никак не противоречит этому достижению.

– Принято, Хорстон.

– Что касается второго вопроса, то быки говорят, что они не могут спрогнозировать точную точку приземления, потому что их компьютер не может предсказать замедление в атмосфере. Они сделают всё, что в их силах, и через несколько минут сообщат нам план манёвра. Как только мы его получим, ты сможешь вернуться в атмосферу.

– Принято, Хорстон.

– Кстати, – добавила Кризалис, – где в космическом центре ты планируешь припарковать свою повозку?

– Думаю, поближе к кафетерию, – ответила Черри Берри. – Вы ведь не положили вишню мне в рацион для перекуса.

Это была наглая ложь – каждый чейнджлинг в улье Кризалис к настоящему времени уже знал о любимой еде старшего пилота, и упаковано всё было соответствующим образом. Но это было хорошей шуткой для прессы.

– Ты ведь за вишню сделаешь всё что угодно, не так ли? – земнопони даже через наушники почувствовала ухмылку Кризалис.

– Очевидно, да, – ответила Черри. – Я же, в конце концов, на вас работаю.

– Туше, – усмехнулась королева. – Ожидайте план манёвра для возвращения в атмосферу.

"Вот так, – подумала Черри Берри, – мы и притворяемся, что не боимся.

И Рэрити всё ещё не установила санитарные устройства в этих скафандрах…”

Миссия Одиннадцать вернулась в атмосферу с первыми лучами рассвета над землями Ци Линь.

Вторая ёмкость со слизью была активирована уже в верхних слоях атмосферы Эквуса, а затем все люки отсеков были закрыты. Последняя ступень давно уже была сброшена, с более чем половиной неизрасходованного топлива, и осталась догорать, летя немного позади спускаемого аппарата. Теперь жизнь Черри Берри зависела от её четырёх копыт, теплозащитного экрана, термостойкости остальной части корабля и одного парашюта с весом, почти достигающим его максимального предела грузоподъёмности.

"Сделай или умри, – подумала Черри. – Буквально”.

Этот спуск был немного круче, чем её первое, крайне пологое возвращение из космоса. В Миссии Девять она облетела в верхних слоях атмосферы почти половину планеты. На этот раз, если всё пойдёт гладко, она будет спускаться быстрее, пересекая Неизведанные земли и Океан Штормов, прежде чем пройти к югу от Лас-Пегасуса, над горами Сан-Паломино, холмами Макинтош и восточной частью Бесплодных земель, а приземление должно было состояться где-то неподалёку от космического центра – в Хайсидские топи или в океан.

Тогда делать было почти ничего не надо – капсула летела практически сама по себе. На этот раз, с более длинной конструкцией корабля и, соответственно, более узкой зоной безопасности, у неё были полные копыта забот.

Глубокий вздох.

"Меня не волнует, кто смотрит на меня сейчас на большом экране в Центре управления полётами. Сейчас мне нужно сосредоточиться".

Капсула начала слегка вибрировать и подрагивать. Потоки плазмы неслись мимо маленького иллюминатора над головой Черри. Она знала, что снаружи зарождается огненный шар, когда разреженный воздух сжимается до такой степени, что просто перестаёт сжиматься, нагреваясь до фантастических температур, а затем его отталкивает с дороги ударная волна спускающегося космического корабля. Кусочки материала теплозащитного экрана исчезали, как это и было задумано, плавясь, испаряясь и унося тепло, когда они присоединялись к потоку воздуха, проносящегося мимо корабля.

Выправить. Легкий толчок. Почти незаметное движение. Держать корабль за теплозащитным экраном. Следить за расчётной скоростью абляции на экране.

Запрос статуса из центра управления. Отчёт. Голос должен быть спокойным и ровным. Следить за показаниями. Отклонение от ретроградного маркера – выправить, подтолкнуть, вернуть корабль за теплозащитный щит. Вот. Теперь хорошо.

Корабль начинает замедляться. Хорошо. Спускается в верхнюю стратосферу. Вот теперь начинается действительно опасная часть. С этого момента всё становится намного горячее и намного быстрее.

Предупреждающий зуммер. Мигающий красный свет. Доложить об этом.

– Срабатывание тепловой сигнализации, внешняя обшивка капсулы.

"Что? Не “банка с наукой”? Капсула излишне перегревается?”

– Разворачиваю капсулу на сорок пять градусов.

"Это может вывести перегретый участок корпуса из потока плазмы. А может и не вывести".

– Хорстон, принято, Одиннадцатая. Держи нас в курсе.

Толкнуть. Чуть повернуть корабль. Ещё подправить. Вернуть вектор движения в центр ретроградного маркера.

Сигнал тревоги умолк. Хорошо.

– Тепловая сигнализация отключилась. Все системы зелёные.

– Хорстон, подтверждаем, все системы зелёные. Хорошая работа. Так держать.

Выправить. Подтолкнуть. Сейчас она уже на полпути через стратосферу. Всё за иллюминатором красное. Не надо туда смотреть. Следить за приборами. Снова сигнал о перегреве. Снова капсула, но уже другая часть.

– Тепловая сигнализация, внешняя поверхность капсулы. Разворачиваю для компенсации.

Повернуть корабль. Тревога отключается. Хорошо.

– Хорстон, подтверждаем. Всё в порядке. Кстати, твоя траектория выглядит достаточно многообещающей для попадания в космический центр. В настоящее время компьютер примерно оценивает, что ты отклонишься не больше чем на пятьсот километров, но это изменится по мере того, как ты будешь замедляться.

– Спасибо, Хорстон.

Тепловая сигнализация, внешняя поверхность капсулы. Поворот корабля. Ещё довернуть. Выправить. Подтолкнуть. Тревога затихает.

“Становится трудно удерживаться за щитом. Корабль сильно трясётся. Гравитация начинает серьёзно заявлять о своём возвращении”.

– Хорошо выглядишь, Одиннадцатая.

Тропопауза. Воздух начинает сгущаться очень быстро. Тепловой щит прогорает со скоростью один процент каждые десять секунд. Но скорость корабля начинает серьёзно падать. Гравитация заметила гостя и весьма расстроена. Два сигнала тепловой тревоги.

– Тепловая сигнализация на внешней поверхности капсулы и внешней обшивке научного модуля. Поворот корабля. Разворот и центровка.

"Пожалуйста, отключись. Мы ведь это сделали три раза, сигнализация, так и теперь, пожалуйста, пожалуйста…"

– Тепловая сигнализация отключилась. Перегрузка два "g" и растёт. Скорость тысяча шестьсот и быстро падает.

– Ты могла бы сформулировать это получше, Одиннадцатая, – поддразнил её голос Кризалис. – Пресса слушает.

– Да, но я ведь не королева. Мне нельзя говорить "козявки".

– Вот и не забывай об этом, Одиннадцатая. Мы отмечаем, что огненный шар вокруг тебя рассеивается.

Высшая мыслительная деятельность Черри Берри наконец полностью восстановилась. Она повернула корабль так, чтобы через иллюминатор было видно землю. Восточная оконечность Сан-Паломино, с зелёными землями центрального Мексикольта на юге. Быстрый взгляд на показания высоты, скорости и угла снижения, а также некоторые мысленные прикидки подсказали ей, что пока она летит слишком быстро.

Когда датчики теплового экрана показали нулевую скорость испарения, Черри Берри повернула корабль боком, перпендикулярно траектории. Это было похоже на удар о стену. Показатель перегрузок подпрыгнул до отметки чуть выше чем в пять “g”… а затем скакнул вниз, когда корабль, завершив свой поворот, полетел носом вперёд.

“Было бы весьма неплохо, если бы у корабля были крылья, – подумала Черри Берри. – Но чего нет, того нет”.

Она попыталась вернуть корабль в первоначальное положение. Ничего не вышло. Аэродинамика полностью захватила контроль на себя, а мощности гиродинов на максимальной скорости вращения хватало лишь отклонить нос примерно на сорок градусов, но не более того.

А затем, когда она снова повернула корабль иллюминатором вниз, то бросила в него беглый взгляд.

– Хорстон, Одиннадцатая. Я вижу космический центр! Я вижу острова у южного мыса Мак Лэйк. Думаю, я могу даже разглядеть здание ЦВС.

– Это хорошие новости, Одиннадцатая, – ответила Кризалис. – Мы тебя пока не видим. Однако на нашей проекции теперь видно, что ты падаешь в Хайсидские топи, недалеко от нас.

– Ох.

“Ага. Попытки повернуть корабль после манёвра торможения стоили скорости. Не то чтобы не нужно было снизиться ещё немного, но…”

– У меня сейчас нос корабля направлен вперёд, – сообщила Черри. – Я попытаюсь немного добавить подъёмной силы и растянуть полёт так долго, как только смогу. Я должна пролететь довольно близко к вам.

– Не рискуй кораблём, Одиннадцатая. Ты уже и без того очень хорошо поработала, подлетев так близко. Мы оцениваем твою скорость как триста девяносто метров в секунду на высоте девяти километров.

– Подтверждаю, Хорстон. Я раскрою парашют на высоте четырёх тысяч метров, или когда моя траектория станет совсем уж вертикальной.

– Звучит достаточно хорошо, Одиннадцатая. Добро пожаловать домой.

"Я ещё не дома", – подумала Черри, но сердце уже расслабилось. Она прошла через огненный шар на корабле, с серединой, сделанной из соломы и набитой растопкой, и она была всё ещё жива. Фактически, научный модуль почти не доставил проблем.

Это было то, что нужно позже обсудить с учёными. А пока, в эту минуту, она была жива и летела… ну, технически, падала, но падала по управляемой траектории. У неё оставалось не так много контроля, прежде чем надо будет выпускать парашют, и земнопони использовала его, слегка отклоняя нос, пытаясь держать баланс между созданием подъёмной силы и потерей скорости.

Конечно, это была битва, изначально обречённая на провал, но Черри боролась в ней до конца. Каждые три секунды означали на километр ближе к космическому центру, каждые десять секунд – на километр ближе к земле. Затем стало четыре секунды на километр ближе и восемь секунд на километр вниз. Корабль замедлялся, управляемость падала, возможности маневрирования в воздухе уменьшались. Земнопони боролась, подталкивала и умоляла, пока, наконец, на высоте пяти тысяч двухсот метров траектория не пересекла наклон в сорок пять градусов от вертикали. Черри ещё немного повернула вперёд, пытаясь выжать последний импульс, который могла...

… а потом, как и обещала, на высоте четырёх тысяч метров развернула корабль вертикально и выпустила парашют.

– Парашют развёрнут, – сообщила она. – Это всё, что я смогла сделать. Насколько я близко?

– Ты спускаешься в Хайсидские топи примерно на полпути между Хорстоном и космическим центром, – ответила Кризалис. – Наши поисковые команды уже в пути. Отличная работа, Одиннадцатая.

Парашют развернулся полностью, заставив Черри в последний раз напрячься, когда её тело замедлилось, и теперь ей не оставалось ничего другого, как спускаться вниз и размышлять.

"Я жива. Я жива. Я жива".

Как и ожидалось, поисковая команда нашла корабль лежащим боком на земле. Приземление было мягким, но только что скошенное поле оказалось неровным и достаточно заболоченным, а корабль приземлился не строго вертикально и в результате завалился на бок.

Одна, самая последняя часть всё-таки пошла не так – капсула упала люком вниз, и Черри оказалась запертой внутри.

С другой стороны, как отметил Лаки Крикет²¹ в таком положении был куда лучше виден флаг Космической программы чейнджлингов.

И только после этого мисс Берри смогла выбраться и установить правильный флаг…

МИССИЯ 11

ОТЧЁТ

Краткое описание миссии: выйти на орбиту; собрать научные данные в верхних слоях атмосферы; испытать устройство расстыковки на орбите; тестовый полёт и динамика входа в атмосферу научного модуля в рамках подготовки к будущему пассажирскому рейсу.

Пилот: Черри Берри.

Продолжительность полёта: 96 мин. 24 сек.

Выполнено контрактов: 1.

Достижение: Орбита.

Выводы из полёта: Температура представляет проблему, но мы можем с этим справиться.

ОЦЕНКА МИССИИ: УСПЕШНО.

Примечания автора:

Уф. Это заняло гораздо, гораздо больше времени, чем я ожидал. Да уж, лето вышло напряжённым.

Прежде всего, напоминание: у меня есть Патреон. Спонсоры до сих пор были достаточно любезны, чтобы сказать: "Пиши, что хочешь", поэтому то немногое время и энергия, которые у меня были, сосредоточились на этом проекте. Тем не менее у меня были запросы на некоторые вещи, не связанные с пони, так что, возможно, пройдёт некоторое время, прежде чем выйдет ещё одна глава КПЧ. Конечно, если вы хотите это изменить... https://www.patreon.com/KrisOverstreet

В любом случае, перейдем к главе.

Одной из проблемных точек был тот факт, что я не мог вспомнить, дал ли я имя главному чейнджлингу-стражу. Возможно, я так и сделал в самом начале, в одном из черновиков, который погиб при отключении электроэнергии. Но теперь его зовут Элитрон, и он тупоголовый страж, которого повысили за пределы его компетенции.

Потеря речи Кристалис – это всё моё. Если я серьёзно расстроен и в ситуации, когда ненормативная лексика не подходит (особенно на поле для гольфа), вот как я говорю. Это чертовски забавно, когда смотришь со стороны.

Джет Сет и Аппер Краст всегда собирались стать первыми туристами-пони. Однако для VIP-рейсов моим первым выбором была (хотите верьте, хотите нет) Принцесса Луна. А потом мне вспомнились Билл Дана и Хосе Хименес, которые были прискорбно забыты из-за расовых стереотипов... за исключением того времени, когда Хосе был самым упрямым астронавтом в истории, что показывает Хосе не столько как стереотип латиноамериканского эмигранта, сколько как умного, творческого человека на работе, которую он ненавидит. Было бы лучше без этнических издевательств, но это всё равно заслуживает того, чтобы его помнили и, да, любили. Но ТОЛЬКО ту часть, где он астронавт.

В общем... Хоббл Хименес, не очень-то и добровольный слуга... ну, того о ком А.К. Йерлинг знает слишком хорошо. Который, в дополнение к офицерам из кошек, имеет в своём распоряжении целые племена местных пони.

Черри Берри – большая доза Мэри Сью; это отчасти неизбежно, когда вам нужен Незаменимый Компетентный Человек в команде сумасбродов. Однако большая разница между ней и стандартной Мэри Сью заключается в том, что у других персонажей есть веские причины любить её, восхищаться ею, уважать её и подчиняться ей. Тем не менее я подумал, что пришло время показать, что и она не идеальна.

Кризалис, возможно, и сглупила по поводу "ты выполняешь миссию X, поэтому я ДОЛЖНА выполнить миссию X+1", но если бы не приключился Хоббл, и она согласилась на решение Черри, Криззи провела бы четыре миссии без полётов (№ 9, № 11, туристическая миссия, выполняемая Черри, № 10 Драгонфлай). Так что, возможно, в её утверждениях что-то есть.

Проблемы с перегревом при входе в атмосферу в 1.1 (теперь 1.3) KSP всё ещё ставят меня в тупик. У меня не было кучи неудач в симуляции. Я протестировал дизайн один раз в песочнице с пилотом пятого уровня, затем запустил его один раз в текущем сохранении CSP, и всё прошло так, как вы видите в истории. Черри выбирает раннее возвращение, потому что, честно говоря, я нервничал, когда выполнял миссию в игре. Всё моё внимание было сосредоточено на том, убьёт ли это пилота? Позволит ли игра мне откатиться к началу после выхода на орбиту? Мне не терпелось добраться до важного момента (возвращение), и поэтому я поторопился, и всё это беспокойство попало в главу, которую вы только что прочитали.

Я планирую интерлюдию, показывающую жизненно важную часть шестого полёта Эквестрийского космического агентства, который состоится через два дня после Миссии Одиннадцать и (спойлер) выведет Твайлайт Спаркл и Рэйнбоу Дэш в лидеры космической гонки. Они сделают кое-что особенное, и это жизненно важно для следующей большой главы, которая будет посвящена обучению трёх туристов быть грузом в банке, в то время как Кризалис и Черри Берри занимаются действительно важными научными и астрономическими делами.

¹↑ Быстрая адаптация некоторых из них к показу по телевизору была спонсируема различными производителями мыла и чистящих средств, но Элитрон сумел избежать заражения мозгов этим устройством для идиотов. Он позволял чейнджлингам смотреть телевизор время от времени в качестве награды или отказывал в этой привилегии в качестве наказания, но никогда сам не таращился в него, если мог хоть как-то этого избежать. Однако, знакомство с мерзкими романами было неизбежно, учитывая прискорбную страсть королевы к ним до начала космической программы. Невозможно было бросить личинку в какую-либо дыру в улье так, что бы это мелкое ничтожество не шмякнулось хотя бы на пару штук из этих книжонок.

²↑ "Доблестный труд" заключался в том, чтобы сидеть в будках охраны, проверять у пони документы на вход и выход из комплекса, а также время от времени пробежаться рысцой или пролететь по округе, дабы убедиться, что никто из пони не собирается украсть какое-нибудь здание. Любого стража с наличием хоть каких-то мозгов или хотя бы любопытства, как правило, быстро повышали в должности, что способствовало постоянной утечке подчиненных Элитрона. Если он когда-нибудь и попадет в Мак Лэйк, то будет сильно разочарован.

³↑ Которая доказала, к удовлетворению Элитрона или кого-то ещё, что всегда найдётся кто-то, кто может сделать ситуацию ещё хуже.

⁴↑ Это не означало какую-либо из комнат кантерлотского дворца или любого правительственного учреждения. Это описывало конкретную часть анатомии аликорна.

⁵↑ Обсуждение результатов и сравнение методов и экспериментальных наработок стало регулярной практикой среди инфильтраторов, в результате чего их эффективность выросла на 20% в течение месяца, а со временем и более. Элитрона могли бы похвалить, если бы он сделал это специально, но вместо этого он получил безмолвную чёрную отметку в ментальной книге Кризалис за уклонение от возложенных на него обязанностей.

⁶↑ И да, хотя это и был всего лишь простейший ванильный маффин, испечённый даже не шеф-поваром, а чейнджлингом, которого назначили поваром по недоразумению, Дерпи всё же получила свой маффин, и он был хорош. А для некоторых пони этого вполне достаточно, чтобы быть счастливой.

⁷↑ Это не совсем так. По правде говоря, Элитрон хотел сосчитать до ста, чтобы только не дать себе сделать то, что он действительно хотел сделать с этими двумя несносными единорогами.

⁸↑ На самом деле учитель сказал: "Вот почему мы не можем полагаться на страх, чтобы прокормить улей". Но Элитрон, как и почти любой представитель других видов, слышал и запоминал в основном то, что хотел.

⁹↑ Это не было ложью. В Улье действительно было несколько довольно необычных пещер, которые чейнджлинги оставили практически нетронутыми, за исключением окон, пропускающих солнечный свет в одни пещеры или дополнительных светящихся кристаллов или люминесцентной слизи в других, чтобы подчеркнуть естественную красоту. Хотя Элитрон был столь же невосприимчив к красоте, как и к жалости, он, по крайней мере, знал, что должен находить такие вещи красивыми. Таким образом, он изредка посещал их и знал, как лучше проложить маршрут для экскурсии. Третье в рейтинге красивых мест, как оказалось, находилось рядом с пустующими в настоящее время кормовыми коконами, которые как раз подготовили к приёму новых гостей.

¹⁰↑ Операция "Понячий щит": пусть иностранные пони обороняют слабо защищённый форт и замедляют врага, в то время как генералы, их штаб с подхалимами спасают свои шкуры. Если форт продержится достаточно долго, чтобы подошло пранцузское подкрепление и сменило его защитников, это дополнительный плюс... но ни в коем случае не необходимость.

¹¹↑ Последний элемент ангара, высокая башня управления воздушным движением, была почти готова. Расширение центра подготовки космонавтов, с оснасткой, необходимой для тренировки использования нового ранца с подруливающими устройствами, разработанного Твайлайт Спаркл, было почти на полпути к завершению. Началась работа по расширению центра слежения, не только для отслеживания и связи с космическими кораблями даже на другой стороне планеты, но и для размещения новых компьютеров, разработанных минотаврами, которые могли бы фактически планировать манёвры, а не просто отображать траектории. Следующим на повестке дня после этого было расширение ЦВС. В Хорстоне шутили, что только принцессы доживут до того дня, когда космодром будет полностью достроен.

¹²↑ Он был абсолютно уверен, что никто другой и не захочет проскочить мимо него. Только сильная преданность, глубокое чувство долга… и желание таки заставить королеву согласиться на покупку одного конкретного коллекционного набора из солонки и перечницы удерживали его там.

¹³↑ На самом деле Черри не стала бы употреблять бессмысленные слова как таковые. Как она продемонстрировала раньше, когда её провоцировали сверх всякой меры, земнопони сохраняла дар речи. Фактически, её словарный запас даже расширялся под воздействием стресса… просто становился очень, очень специфическим...

¹⁴↑ Рэрити (которая любила бывать в Кантерлоте) и Твайлайт Спаркл (которая там выросла) решительно выступили бы против подобного стереотипа. Селестия, которая провела большую часть предыдущей тысячи лет в столице, хранила бы молчание. Луна подписалась бы на информационный бюллетень Кризалис по этой теме, если бы та не была нестрашным, но всё же врагом моих-маленьких-пони.

¹⁵↑ Когда Годдард Грифон был весел, то это обычно означало, что в мусорную корзину закинули вместо него вас.

¹⁶↑ В те дни, когда Драгонфлай не застревала в Эпплузе или в научно-исследовательских лабораториях, она могла пройти один прогон в симуляторе, когда два других пилота уже завершили свои. Для Миссии Десять симулятор был полностью в её распоряжении на целый день. Лаки Крикет, четвёртый в списке пилотов, видел внутреннюю часть симулятора только дважды, а пятый в списке – Оккупант – был слишком занят, помогая проводить симуляции, чтобы самому участвовать в них.

¹⁷↑ Единственное, что заставило бы Хоббла выглядеть более несчастным – это рой голодных плотоядных пираньяспрайтов, но даже они были бы сбиты с толку его видом.

¹⁸↑ Дорогое испытание, потому что "банка с наукой" была уничтожена. Весёлое испытание, потому что в нём был задействован огнемёт. Раздражающее испытание, потому что впоследствии пришлось настрого запретить целому ряду чейнджлингов использовать огнемёт в новой игре под названием “драконьи салки”. Потребовались угрозы применения насилия со стороны Кризалис, чтобы дать понять, что космический центр Хорстона не был и никогда не будет площадкой для подобных игр.

¹⁹↑ Хотя пони едят совсем немного мяса, тем не менее, они знают, что такое ветчина. Однако в этом случае "окорок" относится не к тому как мясник разделывает тушу, а непосредственно к той анатомической части, к которой прикреплены окорока. Проще говоря, эта фраза подразумевает, что вождение, строительство, владение каким-то инструментом и т.д. не могло быть более неуклюжим, если бы пони просто уселся на предмет, с которым работал. Конечно, у пони-версии этой фразы есть и другое значение, но оно не подходит для такой прекрасной, честной, образовательной истории, как эта.

²⁰↑ Формально самой заветной мечтой Черри Берри было вишнёвое дерево на заднем дворе, которое бы цвело и плодоносило каждый день и круглый год, создающее новый плод каждый раз, когда она срывает очередной, и чтобы вишенки были без косточек. Но тут для этого было ещё менее подходящее время и место, чем обычно.

²¹↑ Драгонфлай в тот момент находилась в Седельной Аравии с основной поисковой командой. Не зная, когда и где Черри приземлится, её, на всякий случай, разместили на противоположной стороне планеты. В результате Лаки Крикет, который обычно и выполнял эту работу, остался на базе, в готовности по первому приказу собрать поисковую команду, что он и сделал.

Интерлюдия: ЭКА Полёт 6

Пламя полыхало вокруг носовой части стремительно спускающегося корабля, заполняя единственный иллюминатор красным и оранжевым сиянием. Гравитация столь сильно влияла на тело пилота, что до предела натянутые ремни, удерживающие пегаску в ложементе, тревожно скрипели. Громкие сигналы тревоги наполняли внутреннюю часть капсулы шумом, почти достаточным, чтобы заглушить хаотичные крики в наушниках.

– Поднимай нос, Дэш, поднимай!

– Запускай двигатели, Дэш, может, ты сумеешь выправить…

– Нет! Она уже и так летит слишком быстро, ещё больше скорости и…

– Высота тридцать тысяч и уменьшается! Скорость более тысячи метров в секунду! Это куда быстрее, чем в любой момент взлёта!

Пилоту, наконец, удалось заставить центр услышать себя.

– Управление не реагирует! Рычаг управления мёртв! Повторяю, я больше не контролирую корабль!

– Двадцать пять тысяч и снижается!

Корабль слегка покачнулся.

– Рейнбоу Дэш, твой главный парашют только что сорвало!

– По расчётам компьютера, до столкновения тридцать секунд!

– Твайлайт, ты не можешь телепортировать её оттуда?

– Хотела бы, но она слишком далеко и движется слишком быстро, а в капсуле нет места для двоих…

– Двадцать тысяч и снижается! Сигналы о перегреве на первом, третьем, втором и четвёртом парашютах!

Пегаска хотела, чтобы эта какофония криков прекратилась. Все они были её подругами, все они были напуганы и паниковали, а она хотела остановить происходящее, но не могла. Она даже не могла больше говорить – силы, воздействующие на корабль, столь сильно прижали её к ремням, что они впились в тело даже сквозь скафандр. Она едва могла дышать, и тьма на краю поля зрения, которую она обычно замечала только тогда, когда совершала резкие манёвры на скоростях вблизи звукового барьера, постепенно окутывала её.

И, несмотря на всё это, она продолжала прокручивать ситуацию у себя в голове:

"Запуск двигателя не поможет. Так замедлиться не получится, а грозит убить меня именно скорость, а не угол спуска. В любом случае уже слишком поздно пытаться развернуть корабль.

На высоте пяти тысяч метров воздух станет намного плотнее, и начнет сильнее тормозить корабль. Я могла бы достаточно замедлиться, чтобы вырваться из аэродинамического потока и суметь поднять нос, чтобы замедлиться ещё больше. Как только скорость снизится ниже трёхсот метров в секунду, я могла бы выпустить оставшиеся парашюты, все десять, но если они не сработают, то я всё равно разобьюсь.

Если бы я летела сама по себе, я могла бы пережить удар на скорости четыреста метров в секунду. Я делала это раньше. Конус ударной волны моей сверхзвуковой радуги обеспечивает хорошую амортизацию благодаря пегасьей магии. Но уже слишком поздно выпрыгивать из корабля.

Итак, продолжить пытаться приподнять нос, держать копыто на выпуске парашютов и не терять сознание. Это всё, что я могу сделать".

– Максимальная скорость тысяча двести двадцать два метра в секунду! Теперь ниже восьмисот метров в секунду!

– Высота десять тысяч и падает! Пятнадцать секунд до столкновения!

– Дэш, ты должна выпустить парашюты на тысяче метров, даже если сигнал будет красный! Ты меня слышишь…

– Семьсот метров на высоте шести тысяч!

– Десять секунд!

– Дэши, пожалуйста, скажи хоть что-нибудь!

– Пятьсот метров на высоте четырёх тысяч!

– Рейнбоу Дэш!

– РЕЙНБОУ ДЭШ!

– ДЭШ, ПРОСЫПАЙСЯ!!!

Рейнбоу Дэш моргнула, помотала головой и глубоко вздохнула. Она была в капсуле корабля, но не в той капсуле, не того корабля и не собиралась врезаться в поверхность моря Грифонов. Это было уже недели назад… и с тех пор повторялось каждые две ночи из трёх.

– Балтимэйр, это шестая, – отрапортовала пегаска. – Слышу вас. Что случилось?

– Шестая, мы хотим, чтобы ты попробовала что-нибудь из бортовых пайков и записала отчёт о питании в космосе, – раздался голос Эпплджек через наушники лётного костюма Дэш. – После этого, мы хотим, чтобы ты начала готовиться к выполнению основной задачи миссии. Согласна?

– Да, всё устраивает, Балтимэйр, – ответила Рейнбоу Дэш. – И что мне есть?

– Не знаю, – ответила Эпплджек. – Пайками занималась Пинки, но сейчас её здесь нет.

– Да, я знаю, – вздохнув, Рейнбоу Дэш отстегнулась от кресла, опустила спинку и открыла одно из отделений для хранения обезвоженной пищи.

До этого ей пришлось протестировать новейшую модификацию санитарных удобств для стандартной капсулы от "Ракетных запчастей Черри…", в которой собственно пегаска и находилась, и была вынуждена признать, что ей эксперимент совсем не понравился. Помимо всего прочего, надолго установившийся запах был… неаппетитным.

Рейнбоу Дэш нашла обезвоженные продукты и вытащила пакет из фольги, сбоку которого была приклеена дополнительная этикетка. На ней копытописью Пинки было написано: "Карри из люцерны с рисом и шоколадный чоупатти с глазурью". А снизу куда мельче было дописано: "Извини, это не кексики, но Твайлайт говорит, что в космическом корабле никаких крошек! – П.П."

Эх, ну да ладно.

Дэш развернула лепёшку (не обезвоженную) и использовала прилагаемый тюбик, чтобы добавить глазурь (в невесомости это оказалось сложнее, чем ожидалось, но вполне выполнимо), и сначала съела её. Затем она прикрепила пакет с едой к магическому водопроводному крану и позволила телепортированной горячей воде делать своё дело, пока она думала о том, какие безумства происходили вокруг с тех пор, как она в последний раз была в ракете.

Пятый полёт Эквестрийского Космического Агенства закончился тем, что Дэш таки активировала оставшиеся на корабле парашюты за три секунды до своего расчётного столкновения с поверхностью воды. Скорость при этом была лишь немного меньше скорости звука. Внезапное замедление привело к мгновенной потере сознания, и следующую неделю она провела в больнице, восстанавливаясь после перелома ключицы и двух рёбер. К счастью, у пегасов всё заживает быстро, что позволило ей вернуться к своему плотному графику тренировок с Вандерболтами, спасению Эквестрии от монстров и всяких недружелюбных пони, и, да, к побочным приключениям в качестве отважной ракетной пони.

За исключением того, что для других её подруг это оказалось не так просто, как для самой Рейнбоу Дэш. Всё, с чем ей приходилось иметь дело, это кошмары. Принцесса Луна помешала им превратиться во что-то большее чем повторяющиеся воспоминания и даже предложила полностью избавить от них, но Дэш хотела помнить о том, насколько серьёзное это дело – пилотирование ракеты. С другой стороны, у всех остальных пони дела обстояли намного, намного хуже.

Как и она, остальные девочки никогда не могли полностью посвятить себя космической программе. У Флаттершай были её животные, а у Пинки Пай была работа в пекарне и организация вечеринок, и никому из них не нравился тот жуткий страх, который они пережили в Миссии Пять. Они решили покинуть программу. Решено. Точка. Конец обсуждения. Эпплджек и Рэрити всё ещё были готовы помогать, но у них были более серьёзные деловые обязательства, чем у Пинки и Флаттершай. С приближением осени урожай на ферме "Сладкое яблочко" и осенний сезон моды занимали всё их время днями и ночами. И все четверо пребывали в состоянии депрессии, чувствуя себя виноватыми из-за того, что они не могут быть рядом с Рейнбоу Дэш и Твайлайт Спаркл, и боясь, что следующая критическая ситуация не разрешится так же успешно как предыдущая, чувствуя себя отвлечёнными и расстроенными, и, как охарактеризовала это Пинки – анти-улыбались.

А Твайлайт Спаркл…

…хорошо, давайте будем честными, яйцеголовая сломалась. Вечером после полёта и на следующий день после этого она была достаточно в себе, чтобы объяснить прессе, что неудачи это всего лишь неудачи, и что самое главное, что пилот вернулась живой. А затем, когда все репортёры разошлись по домам, молодая аликорн вернулась в Понивилль, закрылась в своей спальне в кристальном замке и на полторы недели ушла в себя.

Старлайт Глиммер со Спайком ежедневно умудрялись вытащить её из постели, чтобы она сходила в больницу навестить Рейнбоу Дэш, и та, радуясь компании, не замечала, насколько была близка к сумасшествию её подруга, или насколько краткими были эти визиты. После того как, запретив тренироваться с Вандерболтами, её выписали из больницы, Дэш потратила несколько дней на то, чтобы наверстать упущенное в своей внекосмической жизни. Убиралась дома, помогала Танку выбрать место для его предстоящей спячки и, конечно, давала интервью и выступала перед фанатами, потому, что ты ведь не можешь подводить своих фанатов, верно?

На шестнадцатый день после Миссии Пять она наконец-то посетила Твайлайт Спаркл… И увидела, насколько плохи дела.

Рейнбоу Дэш, будучи ответственной кобылой, которой она и была, взяла инициативу в свои копыта, вытащила Твайлайт из её книжной крепости в её же лабораторию, поставила перед грифельной доской и велела ей вернуться к работе в качестве учёного-ракетчика. Принцип был прост: если ты расшибся, выполняя трюк, то сделай это снова. Нельзя позволять страху управлять собой. Со своим страхом надо разобраться.

И она точно понимала, в чём заключается страх. Дэш на самом деле не боялась во время той "почти аварии" – она была слишком занята и отвлечена, чтобы бояться – но, когда она очнулась в больнице, то с ужасом осознала, насколько близко подошла к краю. Отсюда были и кошмары с жуткими воспоминаниями, которые, слава Фауст, не преследовали её, пока она бодрствовала. И она уже несколько раз оказывалась близка ко встрече со своей создательницей. Но Дэш всегда вставала и пробовала снова и снова, пока все не получалось как надо. Пока не преодолевала страх.

Конечно, чтобы преодолеть этот страх, Рейнбоу Дэш нужна была новая ракета, что означало необходимость вытащить её гениальную подругу из глубин нервного срыва. Это заняло ещё две недели, и в процессе как раз появились Флим и Флэм с их изобретением. Твайлайт слишком остро на это отреагировала, и Селестия была вынуждена попытаться вмешаться, чтобы всё исправить. Постепенно Принцесса Дружбы взяла себя в копыта, обратив свой гнев на аферу с телевидением, чтобы преодолеть страхи новой неудачи и боязнь гибели подруги.

Дэш, Спайк и Старлайт Глиммер разработали особую тактику: новости, накопившиеся за день, о попытках Флима и Флэма вернуть себе монополию на телевидение скрывали от Твайлайт до тех пор, пока она не начинала проявлять признаков уныния во время обсуждения дел, связанных с космосом. Затем её ассистент номер один или ученица сообщали новости, аликорн злилась, и через несколько минут она снова была сосредоточена и занята делами.

Флаттершай сказала, что это нехорошо, но Дэш это не волновало. Всё, о чём она заботилась, так это то, что план действовал. Чем больше работала Твайлайт, тем лучше ей становилось. К тому времени, как Флим и Флэм выпустили в эфир свою кинохронику о Девятой миссии КПЧ, Твайлайт Спаркл уже вышла из состояния бездействия: она бормотала имена и обещала отпинать их крупы… или крошила мел, считая кучу цифр, или что там ещё делают эти сумасшедшие заучки.

Меж тем, покуда принцесса всё ещё была в шоке, а другие их подруги испытывали явную проблему с мотивацией, Рейнбоу Дэш стала главной движущей силой всей космической программы Эквестрии. Главным приоритетом пегаски было изучить все аспекты пятой миссии и обнаружить абсолютно всё, что пошло не так.

Расследование началось с самого очевидного – ошибки пилота. Дэш слишком сильно наклонила траекторию, пытаясь выйти на горизонтальный полёт, находясь при этом недостаточно высоко. С другой стороны, если прислушаться к заявлениям Твайлайт, это в каком-то смысле оказалось даже хорошо. Пегаска отключила двигатели с десятью процентами топлива в баках, когда зазвучали первые предупреждения о перегреве и начал образовываться плазменный кокон. Если бы она израсходовала всё что было, корабль, вероятно, в момент падения в океан всё ещё летел бы на сверхзвуке, что исключало успешное раскрытие парашютов.

Конечно, ей следовало немедленно развернуть корабль ещё на высоте пятидесяти километров, вместо того, чтобы слишком долго ждать в надежде на ещё один маневр. Это не имело оправданий, но выявило ещё одну проблему: никто на земле не мог принять окончательное решение. Неформальная система дружеского общения в ЭКА обладала всеми недостатками совместного принятия решений, а во время полёта вам требовалось принимать их быстро, чётко, чего обычно никогда не случается при попытке найти удовлетворяющий всех вариант. Кто-то один должен был быть главной, и было очевидно, что Твайлайт Спаркл и должна ей быть, как принцесса-аликорн, Элемент Магии и, да, как пони умнее их всех, вместе взятых.

Рейнбоу Дэш это устраивало. Она по-прежнему была уверена в себе, но каждый сон про Миссию Пять, напоминал о том, что ей нужен кто-то, кто смог бы притормозить её, когда пегаска заходит слишком далеко. В этом она никому не доверяла больше, чем Твайлайт Спаркл.

Это приводило к следующей части... дисциплине связи. Рейнбоу Дэш с большой неохотой попросила у чейнджлингов запись переговоров шестой миссии КПЧ со стороны капсулы. Затем она прокрутила её для своих подруг, параллельно продемонстрировав и запись пятого полёта ЭКА. Различия были очевидны. Переговоры ЭКА были путанными, отвлекающими и хуже, чем бесполезными. У КПЧ, хотя происходящее и внушало опасения, все реплики были простыми, точными, понятными и, прежде всего, спокойными.

Затем пегаска спросила, какой из этих вариантов они предпочли бы услышать, будучи запертыми в чулане с заданием вдеть нитку в иголку, да ещё и наэлектризованную. Никто не ответил. Но проблема была ясна, и ЭКА решило использовать протоколы связи КПЧ для всех своих будущих полётов.

Остальные предложения такой безоговорочной поддержки не получили. Требование Дэш о крайней необходимости перепроектировать скафандр с возможностью снять его и повторно одеть прямо в полёте, чтобы, например, избежать с… скажем так, инцидентов, требующих посещения комнаты для маленьких кобылок... во время взлёта или посадки, заставило остальных участников краснеть, смеяться или и то, и другое одновременно. Старлайт Глиммер так же предложила различные методы спасения и возвращения пилотов в случае катастрофы во время полёта, и это обсуждение заняло большую часть дня.

Наконец, Твайлайт Спаркл рассказала о том, что привело к её нервному срыву: о конструкции ракеты. Дизайн Миссии Пять был полностью её идеей и попыткой доказать, что она умнее королевы Кризалис. Предполагалось, что полёт будет проходить на ракете без отделяемых ступеней, целиком поднимавшейся в космос и так же целиком возвращающейся для повторного использования, и дополнительный вес утащил корабль вниз с почти катастрофическими последствиями быстрее, чем он взлетал. Пятая миссия вне всяких сомнений доказала, что, если подобное и удастся когда-либо создать, то явно не при настоящем уровне технологий.

Потребовалось несколько дней, чтобы заставить Твайлайт перестать обвинять себя в провале и сосредоточиться на планировании следующей миссии.

И в настоящий момент она была абсолютно очевидна: орбита.

Черри Берри, летавшая для Кризалис и её выводка, едва не вышла на орбиту в своём полёте. В следующий раз, когда она или сама Кризалис полетят, то у них всё получится. Конечно, в следующий раз, когда кто угодно воспользуется чем-то, похожим на ракету Миссии Девять КПЧ, они, если захотят, легко выйдут на орбиту. Эпплджек утверждала, что это могли бы быть и они, если поспешат.

Рейнбоу Дэш наложила на это вето. Копирование Девятой Миссии было бы всего лишь копированием, повторением, как младшая сестра подражает старшей. Все пони знали, что именно Черри Берри должна была удостоиться чести выйти первой на орбиту. Если бы не требования контрактов, сдерживающие земнопони, то ЭКА не получило бы даже шанса первыми выйти на орбиту, и сделай они это сейчас, то заслужили бы лишь всеобщее неодобрение как подражатели.

Конечно, какой бы дизайн корабля они ни использовали, он всё равно будет очень близок к Миссии Девять КПЧ. У них не было времени разработать новую конструкцию. Руководство Эквестрийского космического агентства по сути работало в нём на полставки. Твайлайт Спаркл и её друзья оставались последней линией защиты Эквестрии от нападения монстров и первой линией защиты от проблем с дружбой. У всех них, даже у Спайка, были дела, которые нужно было решать, и они никак не были связаны с космическими полётами ЭКА, которыми они занимались, прямо скажем, по остаточному принципу. В противном случае, и Дэш знала это наверняка, они оставили бы чейнджлингов глотать пыль далеко позади.

А к середине осени ЭКА, можно сказать, закроется на зимние каникулы. У всех было слишком много дел дома. Ночь Кошмаров, Забег Листьев и Приход зимы, сбор последнего урожая и всевозможные общественные обязанности призывали подруг вернуться в Понивилль. Времени до конца года было мало – они не могли уделить достаточно времени, чтобы создать корабль, способный выйти на орбиту, который не был бы практически копией Миссии Девять КПЧ за исключением флага двух сестёр, нарисованного на борту…

Как заметила Дэш на совещании по планированию, поскольку они вынуждены использовать дизайн корабля чейнджлингов, им нужно было что-то ещё, что-то такое, что можно было бы сделать после выхода на орбиту, чтобы доказать свое лидерство в космической гонке – что-то, что никто другой не смог бы сделать без ЭКА…

Также, по словам Твайлайт, ЭКА нужно время, чтобы разработать новые требования безопасности. Им также был нужен новый запасной пилот, так как Флаттершай (которая никогда особо и не интересовалась полётами) выбыла. Спитфайр и А.К. Йерлинг – обе числились резервными пилотами – были слишком заняты в своей повседневной жизни, чтобы тратить время на необходимые тренировки. И, наконец, принцесса Дружбы настаивала на том, что полётов не будет, пока у них не появится возможность каким-либо образом спасти пилота в полёте… или застрявшего на орбите астронавта… или если случится что-то ещё…

Тогда у Старлайт Глиммер появилась идея.

И вот теперь, всего через два дня после того, как Черри Берри пролетела ровно один оборот вокруг планеты, и спустя несколько часов полёта, что был уже намного дольше, чем осмеливались чейнджлинги, эта идея должна была быть претворена в жизнь.

Рейнбоу Дэш несколько небрежно прокомментировав еду (острая, но вкусно, хоть и немного жидковато, и кого вообще волнуют крошки?), избавилась от обёрток и вернулась к скафандру нового дизайна. В модель, переделанную Рэрити, было намного легче забраться и выбраться, чем в предыдущую, но санитарные добавления работали, как это признала и сама Рэрити, не вполне достойным образом. У Дэш же было более подходящее слово: омерзительно.

В новой конструкции была ещё одна дополнительная особенность – полностью переработанный рюкзак с миниатюрными системами жизнеобеспечения, чтобы освободить место для того, что позволило бы ЭКА прочно занять лидирующее место в лунной гонке.

– Балтимэйр, это Шестая, – сказала Рейнбоу Дэш, закрепляя шлем на месте. – Скафандр надела, теперь проверяю давление.

– Балтимэйр принято, – ответила Эпплджек. – Можешь выходить в открытый космос по готовности.

– Ясно, Балтимэйр.

Приборная панель, проецируемая на внутреннюю часть шлема и включавшая в себя даже крошечную копию магического авиагоризонта, используемого для управления кораблём, зелёными вспышками сообщила о нормальном давлении в скафандре. Утечек воздуха нет, все системы работают. Формально пегаска могла выжить в течение нескольких дней в скафандре, благодаря воде, подаваемой через соломинку у щеки, и пока сможет переносить запах и ощущение своих собственных фекалий. Не то чтобы Дэш собиралась проходить этот тест на выносливость, но если у неё вообще не будет выбора…

Кроме того, скафандр прижимал крылья к бокам, а пегас, который не может двигать крыльями, это пегас, испытывающий высшую степень дискомфорта. Теперь, когда можно было надевать и снимать скафандр, когда заблагорассудится, Дэш намеревалась находиться вне его всё время, пока это могло сойти с копыт.

"К сожалению, – подумала она, нажимая переключатель, чтобы изменить направление работы системы жизнеобеспечения в капсуле и освободить кабину от атмосферы, – это не один из тех случаев".

– Балтимэйр, это Шестая.

– Слушаю, Шестая.

– Давление в кабине нулевое. Я выхожу погулять. Может чутка задержусь.

– Принято, Шестая.

На случай крайней необходимости имелся специальный рычаг, с помощью которого можно было быстро сбросить люк капсулы. Но, если после открывания его всё же планировалось закрыть, то приходилось использовать отдельную, довольно сложную систему отпирания. Изначально Рейнбоу Дэш даже возненавидела подобное, но всё же нашла логику в таком решении – это совсем не та дверь, которой вы хотели бы пользоваться, будь хоть один шанс, что она распахнётся сама по себе.

Сложность заключалась в том, чтобы закрыть люк за собой, не сорвавшись. На внешней стороне капсулы было четыре поручня: два под люком и по одному по бокам от него. Кроме этого, на внешней поверхности капсулы ухватиться было просто не за что, да и эти четыре поручня были не слишком большими, особенно когда приходилось держаться копытами, да ещё и сквозь скафандр. Чтобы сделать всё ещё веселее, физика свободного падения означала, что тело и конечности Рейнбоу Дэш хотели продолжать движение в том направлении, в котором она двигала их в последний момент, прихватив с собой и всё остальное. Пегаске показалось, что корабль активно пытался избавиться от неё, хотя двигатель был выключен и ничего не двигалось, кроме неё самой.

В конце концов она закрыла люк, ухватилась за внешнюю часть капсулы всеми четырьмя конечностями и подождала, пока её тело не станет неподвижным по отношению к кораблю. Только тогда она сказала:

– Балтимэйр, я уже вне капсулы, готова сойти с крылечка и прогуляться.

– Принято, Шестая, – ответила Эпплджек. – Ты можешь отпустить корабль в любой удобный для тебя момент.

Теперь пришло время для по-настоящему пугающей части, единственное, что Твайлайт Спаркл и Старлайт Глиммер не смогли решить. Эксперименты со страхующим тросом закончились тем, что сначала сама Рейнбоу Дэш, а затем и принцесса Кэйденс (новый резервный пилот после официального слияния ЭКА и космической программы Кристальной Империи), полностью запутались в нём во время тренировки. Если двигатели нового модернизированном ранца скафандра не сработают или дадут осечку, Дэш, вероятно, придется только надеяться, что когда-нибудь каким-то мистическим образом она и капсула снова сблизятся достаточно, чтобы пегаска смогла добраться до неё.

Пони высвободила одну из передних ног из под поручня и развернулась, чтобы посмотреть на планету под ней. Конечно же, она была над океаном. Пугающий голосок на задворках её разума прошептал: "Ну что, хочешь нырнуть туда в огненном шаре, но на этот раз без корабля и парашютов?"

Нет. Ты преодолеваешь страх. Ты не позволяешь ему контролировать тебя.

Рейнбоу Дэш выпрямилась, убедилась, что стоит неподвижно, а затем медленно и осторожно ослабила хватку.

Её тело очень, очень медленно поплыло прочь. Она всё ещё могла бы дотянуться копытами до скоб, если бы ей это было абсолютно необходимо, но ещё секунд десять и дотянуться не выйдет при всём желании.

– Активация подруливающего устройства, – отчиталась пегаска.

Это потребовало поставить ноги в определённое положение и удерживать их так в течение почти целой секунды, что заставило рюкзак выдвинуть два элемента управления на длинных подлокотниках. Джойстик под её левым копытом управлял боковой тягой, а также тягой вперёд и назад; правый – контролировал тягу вверх/вниз и вокруг вертикальной оси. Каждый из двигателей выдал быструю тестовую череду импульсов, а затем ещё несколько, чтобы вернуть её в неподвижное состояние относительно капсулы.

– Проверка двигателей прошла успешно, – сообщила Дэш. – Я собираюсь отлететь от корабля.

Она слегка подвинула левый джойстик, и двигатели оттолкнули её от капсулы. Пегаска ослабила хватку, и двигатели отключились. Пони на мгновение толкнула джойстик вперёд, и капсула почти, но не совсем, прекратила удаляться.

– Эй, а это довольно-таки прикольно. Почти как настоящий полёт!

– Шестая, Балтимэйр, – спокойно сказала Эпплджек. – Мы наблюдаем за тобой здесь, на большом экране, и всё выглядит нормально. Твайлайт хочет, чтобы ты отлетела на сотню метров от корабля, остановилась и вернулась к люку. Ты можешь это сделать?

– Принято, Балтимэйр, – ответила пегаска. – Удалиться на сотню метров и вернуться к кораблю.

Она посмотрела на капсулу. Та была уже примерно в десяти метрах от неё и очень медленно дрейфовала дальше… но сейчас Дэш смещалась по направлению к планете. И ей не понравилось это направление. Так что она двинула левый джойстик вправо и немного подержала его, пролетев вдоль бока капсулы и мимо двигателя последней ступени. Удовлетворённая, пегаска отпустила управление и позволила инерции продолжать свою работу примерно минуту или около того.

– Хорошо, Шестая, очень хорошо, – наконец сказала Эпплджек. – А теперь возвращайся.

Рейнбоу Дэш дёрнула левый джойстик влево, по её прикидкам ровно на столько же, как ранее вправо, сводя на нет импульс. К сожалению, периферийное зрение было сильно ограничено шлемом и не позволяло больше видеть корабль. Пегаска использовала правый джойстик, чтобы развернуться, а затем остановить вращение, когда на лицевом дисплее появился маленький розовый квадрат вокруг её орбитального аппарата… который был намного дальше, чем ожидалось.

"Да ладно, не велика проблема, – подумала Дэш. – У меня всё ещё почти полностью заряженная манабатарея".

Повернувшись к капсуле, она понемногу двинулась вперёд, удерживая тягу чуть дольше.

Как оказалось, слишком долго.

– Шестая, мы считываем твою относительную скорость как пять метров в секунду, – произнесла Эпплджек и её обычно протяжный темп речи ускорился. – Пожалуйста, притормози немного.

Копыто Дэш уже и так было на управляющем джойстике и толкнуло его в обратную сторону, но не сразу. К счастью, или нет, в зависимости от точки зрения, её траектория не была нацелена точно на корабль. Она пролегала очень близко, но не упиралась в капсулу.

Всё ещё двигаясь со скоростью более метра в секунду по отношению к космическому кораблю, левое заднее копыто Рейнбоу Дэш задело край топливного бака, отправив её кувыркаться, словно старый чайник, сброшенный с горки. Система подруливающих устройств, среагировав на отсутствие копыт на органах управления, втянула их на место, отключившись, позволяя пегаске свободно кувыркаться и крутиться.

– УУУУУУ! ЭТО НЕ КРУТО!

– Рейнбоу Дэш! – крикнула Твайлайт Спаркл по коммуникатору. – Ты в порядке? Целостность скафандра и проверка систем!

– Что? Где? – пегаска абстрагировала разум от вращающейся вокруг неё вселенной и сосредоточилась на маленьких огоньках на дисплее шлема. – Твайлайт, помнишь, мы говорили о дисциплине связи? Пусть Эпплджек делает свою…

– ПРОВЕРИТЬ СИСТЕМЫ СКАФАНДРА!

Рейнбоу Дэш протянула копыто вверх, чтобы потереть звенящие от этого вопля уши, а затем застонала, когда копыто ударилось о шлем.

– Точно, точно. Все индикаторы зелёные, давление нормальное. Никаких протечек, ничего не сломано, включая мое копыто, – пегаска вернула свое внимание на внешний мир и добавила: – Однако я тартаровски кувыркаюсь и потеряла корабль из виду. Дай мне минутку, чтобы это исправить.

Мгновение спустя она снова активировала ранец, автоматическая проверка двигателей быстро остановила вращение и стабилизировала полёт. Она всё ещё летела куда-то, но по крайней мере, теперь не кувыркалась.

– Хорошо, вращение остановлено, – доложила Дэш. – Пытаюсь вернуться на корабль.

– Используй функцию наведения, – предложила Твайлайт. – В твоём скафандре есть новый дисплей для отображения обстановки. Активируй его, и он должен показать корабль. Прямо как на тренировке.

– Вы имеете в виду ту же тренировку, на которой мы отрабатывали дисциплину связи, Балтимэйр?

– Да ты… Тьфу! Да, Шестая, именно та тренировка!

Рейнбоу Дэш улыбнулась в своем скафандре. Злящаяся Твайлайт была намного лучше, чем Твайлайт взволнованно-сумасшедшая или Твайлайт, подавленная чувством собственной вины. Злой Твайлайт удавалось добиться цели, но Твайлайт редко злилась долго. Чтобы использовать панель управления скафандром надо было отключить ранец, но пока она не двигалась, то оставалась стабильной. Пегаска дотянулась до своей груди, открыла крышку блока управления и активировала на панели индикатор обстановки, выбрала значок орбитального аппарата и нажала "Захват цели".

На авиагоризонте, ближе к левому нижнему краю передней полусферы, появилось розовое кольцо. Когда Дэш повторно активировала двигатели и переориентировалась, розовое кольцо постепенно переместилось к центру шара, перекрывая ретроградный маркер. Показания скорости вместо орбитальной теперь показывали скорость 0,9 метра в секунду относительно цели.

Улыбка пегаски исчезла, когда она посмотрела на капсулу.

– Балтимэйр, вы сейчас видите корабль? – спросила она. – Похоже, когда я пролетала мимо и зацепила корабль, то заставила его тоже кувыркаться. Попасть внутрь будет сложно.

Вращение капсулы было не очень быстрым, но такового и не требовалось. Теперь ей нужно было схватиться за движущийся объект и удержаться на нём достаточно долго, чтобы открыть люк…

…сложная задача, когда у твоего вида вообще нет хваталок на конечностях и особенно, когда эти конечности внутри сильно надутого герметичного костюма.

– Мы это видим, – сказала Твайлайт, запоздало добавив "Шестая". Глубокий вдох. – Нам нужно быть осторожнее, чтобы поддерживать низкую относительную скорость рядом с космическим кораблём. А пока не беспокойся ни о чём другом, кроме как вернуться туда.

– Шестая приняла, Балтимэйр, – ответила Дэш.

Она включила двигатели, осторожно двинувшись вперёд, изменяя тягу, когда приблизилась к кораблю. Рэйнбоу обнаружила, что смещается влево, а, попробовав исправить это, поняла, что теперь движется вправо в три раза быстрее. Она дала новый короткий импульс, но не смогла полностью остановить дрейф. Толчок, гашение, гашение и снова дрейф.

И сейчас она тоже дрейфовала. Она дала импульс вверх, затем снова вправо, затем влево, затем вправо, затем вниз. Ни один из маневров не завершился остановкой.

– Балтимэр, Шестая, – прорычала Рейнбоу Дэш, – это просто идиотизм! Я не могу свести на нет свой дрейф! Эти органы управления недостаточно точны!

Она обнаружила, что слишком приблизилась к неправильной стороне корабля, из-за того что он медленно кувыркался, и дала противоимпульс, отлетая назад. Это вызвало сильный дрейф влево, и она компенсировала его импульсом вправо, из-за чего оказалась перед кораблём и чуть выше. Ещё через две корректировки пегаска уже удалялась от капсулы со скоростью около метра в секунду.

– Используй навигатор! – настаивала Твайлайт. – Прямые и ретроградные маркеры! Начни с согласования скорости с кораблём, затем продолжай удерживать цель в центре, пока не приблизишься! Прямо как на тренировке!

Во время тренировок Рейнбоу Дэш находилась на площадке тренажёра со всеми её сложными тросовыми системами и противовесами. Всё было хорошо освещено, было множество ясно различимых мелочей, по которым было легко судить на глаз о расстояниях. Она тогда почти не обращала внимания на навигатор. Здесь, в космосе, даже при солнечном свете всё терялось в непроницаемых ночных – в буквальном смысле – тенях на стороне, обращённой от солнца. Всё выглядело странно. Здесь не было ничего, кроме неё самой и корабля. Навыки, которые пегаска использовала инстинктивно, здесь были абсолютно бесполезны.

"Учись быстрее, Крэш, – подумала она про себя. – Многие маленькие кобылки будут разочарованы, если следующее шоу Вандерболтов пройдёт с дырой в построении на месте тебя".

Потребовалась минута кропотливых манёвров, чтобы добиться нулевой относительной скорости примерно в семидесяти метрах от корабля. На этот раз Дэш следила за авиагоризонтом больше, чем за кораблём, двигая джойстик туда и сюда, даже когда это не имело особого смысла, стараясь загнать символ "Т", заключённый в кольцо – вектор прямого движения – в центр розового кольца. Она двигалась вперёд с неторопливой относительной скоростью в три десятых метра в секунду, осторожно и терпеливо.

"Спокойнее, – сказала Дэш сама себе. – У меня ещё полно заряда в батареях. И у меня есть всё время мира. Успокойся, обдумай и сделай правильно".

Постепенно корабль приближался. Пегаска сбросила скорость до нуля примерно в десяти метрах от центра масс, как раз на достаточно большом расстоянии от вращающегося корабля.

"Хорошо, – подумала она, – и что дальше?

Я могла бы позволить носу корабля ударить меня. Инерция должна остановить его кувыркание, а я смогу восстановить своё положение с помощью двигателей.

Нет. Мне уже повезло один раз. Рейнбоу Дэш довольно сложно сломать, но скафандр – другое дело. И если он повредится, то больше не будет никакой Рейнбоу Дэш. Не стоит играть в сталкивающиеся машинки в скафандре.

Но, может быть, я могла бы приблизиться к кораблю ближе к центру масс и, постепенно, упершись в обшивку, использовать свои двигатели, чтобы толкать корабль, пока он не перестанет кувыркаться?

Нет, мне придётся толкать корабль своим телом. Я не могу полагаться на то, что мои задние копыта будут идеально совмещены с вектором тяги, а если я буду толкать всеми четырьмя, то подруливающие устройства автоматически отключатся. Это снова игра в столкновения. Придумай другую идею.

Когда я вышла, то люк был направлен на Эквус. Он был обращён боком, а не сверху или снизу. Если я попаду на ту сторону корабля, то смогу ясно его увидеть и, возможно, смогу ухватиться за скобы, когда они будут пролетать мимо при очередном кувырке.

Вот это уже план".

– Я двигаюсь к борту корабля, – отрапортовала Дэш. – Собираюсь подойти как можно ближе, затормозиться относительно корабля и ухватиться за скобы у выхода.

– Балтимэйр принял, Шестая, – ответила Твайлайт Спаркл. – Пожалуйста, будь осторожна.

– Уж поверь мне, буду, – пегаска, позволила прозвучать в голосе капельке хвастовства. – Я никогда не оставлю тебя в подвешенном виде.

"Да, – добавила она уже про себя, – но как насчёт того, чтобы не остаться висеть здесь самой?"

Осторожно и легко нажимая на ручки управления, Рейнбоу Дэш скользнула вдоль левого борта вращающейся капсулы, использовала двигатели разворота так, чтобы теперь она смотрела на эту сторону, а затем очень, очень осторожно дала толчок вперёд и назад, создавая горизонтальную и вертикальную тягу, пока у неё не оказалось лишь небольшое, лёгкое скольжение влево и вниз. Сделав это, она дала самый маленький импульс двигателями вперёд, дрейфуя к топливному баку корабля. По мере её приближения бак сменился пустым местом, а затем капсулой.

И слава Селестии, благословенные скобы.

Рейнбоу Дэш отпустила управление подруливающим устройством, потянулась вперёд, пропустила скобу на левой стороне люка, но зацепила левым передним копытом за правую скобу, тут же перехватила её правым передним копытом и вцепилась в неё изо всех сил.

Пару мгновений всё, абсолютно всё вокруг неё как будто закружилось.

Затем одно из задних копыт пегаски наткнулось на одну из скоб. Она засунула его туда как можно глубже, успокоилась и быстро протянула левое копыто над люком, чтобы ухватиться за ещё одну скобу.

– Я его поймала!

Громкий вздох облегчения эхом разнесся в гарнитуре.

– Хорошая работа, Рейнбоу Дэш, – услышала она. – Возвращайся внутрь, как только тебе это будет удобно. Не рискуй. Как только будешь внутри, то остаток дня будет твоим свободным временем – мы начнём возвращение только завтра утром в 10:00 по Балтимэрскому времени.

– Серьёзно? – спросила пегаска. – Ну, если это моё личное время, то значит, что я могу сделать ещё один выход в открытый космос позже? Это было довольно весело, но мне нужно больше практики, чтобы делать всё правильно.

Мгновение спустя что-то громко хлопнуло в наушниках.

– Ой! Балтимэйр, это Миссия Шесть, проверьте связь.

Через несколько секунд голос Эпплджек ответил:

– Шестая, я думаю, мы все были бы тебе признательны, если бы ты просто осталась в капсуле до конца полёта. И, когда Твайлайт снова будет с нами, я уверена, что она согласится.

– Чего?

– Знаешь, нехорошо так пугать пони, – добавила земнопони. – Особенно, когда они до этого и так очень долго нервничали.

– Эйджей, да что случилось-то?

– Глаза нашего бесстрашного директора полёта просто закатились примерно в тот момент, когда ты произнесла "больше практики". Она сейчас недвижимо валяется на полу. Спайк пошёл за водой, чтобы привести её в чувство.

– Ой. Гм. Извините, – нервно усмехнулась Дэш. – Виновата. Я просто вернусь в капсулу, хорошо?

– Вот давай так и сделаем, – согласилась Эпплджек.

В космосе процесс открывания люка капсулы снаружи оказался почти столь же сложным, как и процесс открывания изнутри. Из-за необходимости держаться тремя конечностями, пока корабль кувыркался, всё стало только ещё сложнее.

Но у Рейнбоу Дэш появилась небольшая дополнительная мотивация. Твайлайт.

Ах да, ещё вернуться живой с орбиты, но это уже было завтра. Сейчас друзья были важнее.

Примечания автора:

Когда я впервые запустил KSP, там вообще не было обучения по выходу в открытый космос, а обучение по стыковке было, э-э, скажем так малополезно. Одним из нововведений в обновлении 1.1, была значительная переделка и того и другого. В первый раз, когда я играл в режиме карьеры, я бросил игру, потому что потерял кербонавта, которого пытался спасти. Я отложил игру на несколько месяцев, а затем вернулся к ней, предварительно поискав в сети подсказки, как и что надо делать (Я, наверное, единственный игрок в KSP, чей уровень улучшился благодаря советам от RoninPawn...).

Первоначально разработчики собирались сделать в скафандрах ограниченный запас топлива (что они и сделали), который можно было бы пополнить на корабле из ограниченного запаса топлива РСУ. Но после тестирования они решили (без сомнения, из-за разочарования), что было бы лучше просто предоставить кербалам возможность бесконечно и на халяву перезаправлять двигатели скафандров, не используя топливо, необходимое для систем ориентации корабля. (Которые, кстати, вы не разблокируете до тех пор, пока не продвинетесь достаточно далеко по технологическому дереву. Я слетал на Муну и Минмус вообще без РСУ и систем стыковки; У моего лунного посадочного модуля было достаточно топлива, чтобы полностью самостоятельно вернуться домой, в комплекте с теплозащитным экраном для входа в атмосферу. Я до сих пор так никогда и не использовал стыковку для нескольких кораблей на длительное время)

Один из побочных эффектов этого заключается в том, что если вы совсем-совсем облажались, то можно сжульничать, выйдя наружу и дотолкав корабль до дома.

Да, я серьёзно. Вылезти наружу и толкать. Тяга там конечно мизерная, но эта мизерная тяга вообще не требует расхода топлива.

Если вы будете очень аккуратны, и если у вас корабль сделан так, что вашему Баку Роджерсу будет за что держаться, вы можете изменить орбитальную скорость примерно на два метра в секунду за один выход в открытый космос. Тем не менее корабль будет сохранять своё положение – оставаться направленным в ту сторону, в которую он был развернут, когда вы вышли – только если вы не оставите внутри ещё одного пилота или если у вас нет ядра зонда, которое возьмёт управление на себя. В противном случае система SAS автоматически отключится, и любой толчок, который не будет проходить строго через центр масс, приведёт к тому, что корабль начнет крутиться по той или иной оси. Короче, вы можете толкать корабль, но это долго, сложно и невероятно скучно...

...и да, я это делал. Однажды, когда я послал пилота, чтобы подтолкнуть ещё немного, игра дала сбой, заставив кербала и корабль разлететься друг от друга без всякой видимой причины. Я смог стабилизироваться и вернуть пилота обратно на корабль, но это меня напугало. Только подумайте о том, что может произойти, если вы выйдете в открытый космос, не сбросив предварительно давление в кабине...

Кербалы на заданиях никогда, никогда, НИКОГДА не снимают шлемы, не говоря уже про весь скафандр. Но это противоречит требованиям нашей истории. "Туалетные функции" были главным приоритетом НАСА и других космических программ в реальной жизни с тех пор, как диспетчерам потребовался час, чтобы решить, что Алан Шепард может с таким же успехом оправиться в своем скафандре. С тех пор каждый астронавт, хотите верьте, хотите нет, носит суперсовременные подгузники на старте и во время выхода в открытый космос. (Кстати печально известно, что одна астронавтка надела их, чтобы доехать из Хьюстона во Флориду, чтобы поругаться с изменившим ей мужем. Это был конец её карьеры, карьеры её мужа и карьеры ещё одной женщины. Но это не имеет никакого отношения к нашей истории.)

Насколько мне известно, ни одна космическая программа никогда не предпринимала попыток выхода в открытый космос без второго члена экипажа, оставшегося на корабле. На МКС космонавты обычно используют зажимы и привязи, чтобы удерживаться на месте, перецепляя их, когда им нужно перемещаться с одного места на другое. Системы маневрирования для скафандров были протестированы во время программы "Спейс шаттл", но гораздо безопаснее, когда ты прицеплен чем-то к тому, что доставит вас домой живыми. Любой, кто смотрел финал "Марсианина", легко увидит в этом логику.

Наконец, к нашей главе: Рэйнбоу Дэш была напугана Миссией Пять намного больше, чем она признаётся себе, но совершенно права в том, что Твайлайт было ещё хуже. Твайлайт чувствует себя ответственной за всех своих друзей, и, по её мнению, она чуть не убила одну из них. Они пытаются преодолеть произошедшее, но, тем не менее, последствия останутся...

Следующая полная глава будет описывать две или три миссии, в зависимости от того, насколько чейнджлинги будут упорны в испытании новых космических скафандров и научного оборудования. О, и флаги. Не стоит забывать о флагах. И где-то в этой суматохе Хименес и два высокомерных единорога получат куда больше космоса, чем ожидали...

Прим. ред.: Первый же орбитальный полёт ЭКА на целые сутки? И выход в открытый космос в первом же орбитальном полёте?
О_О
Марк был прав, все эти пони точно безумные. :)

Глава 10: Миссии 12, 13 и 14: Сделать кучу фотографий

Джет Сет застонал, когда успокоительное действие слизи чейнджлингов сошло на нет. Ему снилось то время в Мэйнако, когда им с Аппер Краст взбрело в голову, что пообедать будет лучше в Сен-Кропе, и они арендовали парусную лодку. Это было одно из самых ярких воспоминаний жеребца: запах солёных брызг на ветру, восхитительная пранцузская кухня, то, как взгляды всех пони были прикованы к их кораблю, когда тот скользнул в порт под его умелым руководством¹. Сон завершился, но, судя по барабанам в голове, похмелье так быстро проходить не собиралось.

К тому же остатки слизи из кокона прилипли к одежде, гриве и шерсти Джет Сета в самых раздражающих местах. Он попытался смахнуть её хоть немного со своего галстука, и слизь на удивление легко отлипла, не оставив после себя ни малейшего следа. К сожалению, теперь она прицепилась к копыту и сопротивлялась любым попыткам избавиться от неё.

– Ох…

Обернувшись на звук, жеребец впервые заметил, что его жена лежит рядом с ним на полу.

– Дорогой, пожалуйста, позвони в обслуживание номеров и попроси их принести немного аспирина, – пробормотала Аппер Краст, обхватив двумя копытами сильно растрёпанную гриву. – У меня ужасно болит голова.

– Боль и тошнота пройдут через несколько минут, – произнёс странный голос.

Два кантерлотских пони посмотрели вверх, насколько "вверх" было возможно в их положении, на стража-чейнджлинга. Точнее они предположили, что это стражник, причём не самого низкого звания. Чейнджлинг щеголяла шлемом, плотно облегающим голову и простой латной броней на спине. Однако тот факт, насколько эта конкретная чейнджлинг была толстой – оба единорога даже не предполагали подобное возможным – давал серьёзные основания усомниться в этих предположениях.

– Я Нейтинг Мантис, – добавила стражница, назвав своё настоящее имя. Вообще-то, вот уже почти полгода весь улей называл её по кличке Баклажан из-за того, как сильно она набрала вес. Даже после нескольких недель принудительной диеты и не менее принудительных тщательных попыток извлечения накопленной любви, её вес всё ещё был больше того, который был в момент назначения охранницей кокона с одной блондинистой розовой пони². – Я здесь, чтобы помочь вам устроиться в качестве почётных космонавтов-стажёров космического центра Хорстона.

– Хорстон?

Джет Сет наконец уселся, впервые заметив, что они теперь не под землёй. Большая комната определённо была построена пони или, по крайней мере, имела вид, предпочитаемый пони – прямые углы, много света и (если не считать слизи и ошмётков от кокона) сверкающая чистота. Диваны, стулья и столы – вся мебель была просто ультрасовременной. Тут был даже (чудо из чудес) большой телевизор, стоящий возле одной из стен. Это сильно отличалось от пугающих, плохо освещенных пещер улья чейнджлингов.

– Да, сэр, – чейнджлинг указала на коридор, где группа чейнджлингов как раз катила тележки с багажом кантерлотской четы единорогов. – Вы провели больше недели в наших комфортабельных коконах для спячки, ожидая удовольствия встретиться с нашей королевой. Теперь, когда миссия Одиннадцать завершена, мы готовы продемонстрировать вам наше гостеприимство и рассказать о планах на ваш предстоящий запуск.

– Отлично, – ответил жеребец. – Я так понимаю, что с королевой наконец-то можно встретиться?

– Э… почти. Но было бы лучше, если бы я могла проводить вас в душевые, а затем вы могли бы выбрать новые наряды, не покидая своих комнат, а затем, когда вы будете полностью готовы...

– Я ценю вашу любезность, – прервал Джет Сет тоном, который считал великодушным, – но в сложившихся обстоятельствах, думаю, что будет лучше, если мы увидим её прямо сейчас.

Чейнджлинг вздохнула.

– Боюсь, вам в любом случае придётся подождать ещё немного, сэр. А так как всё равно нужно чуть-чуть погодить, то гораздо удобнее делать это с чистой шёрсткой и в свежей одежде, верно?

– Но (о, моя голова), почему мы не можем увидеть её прямо сейчас? – застонала Аппер Краст. – Мы заплатили хорошие деньги…

– Королева в настоящее время занята безотлагательным делом, – поспешно прервала её Баклажан. – Она сожалеет о задержке и скоро встретится с вами, но… ну… кое-что произошло, пока мы с вами летели сюда из улья…

За два дня до этого.

Руководители космической программы, теперь официально занимающей второе место в мире, сидели за столом для переговоров и мрачно смотрели друг на друга.

– Вы уверены, что нет никакого способа отвертеться? – спросила Кризалис.

– От каждой космической программы будет хотя бы по одному представителю, – ответила Черри Берри. – Даже яки посылают Александра Попоффа и своего основного пилота принца Фаунтлероя. Было бы очень, очень плохо, если бы мы не приняли участия.

– И я бы не сказал, что принцесса Твайлайт Спаркл ошибается, – добавил Уорнер фон Браун, пожимая своими огромными плечами, после чего откинулся на спинку стула³ и добавил: – Стандартные процедуры выхода в открытый космос и подготовка к спасательным операциям будут просто бесценны для всех космических программ, включая и нашу.

– Плюс Рэрити обеспечит всех участников скафандрами новой модели, – добавила Черри. – И для них нужно снять мерки. Нам в любом случае надо будет это делать, если не сейчас, так позже.

– Во имя Фауст, скафандры! – простонала Кризалис, хлопнув копытом по лбу. – Я же забыла! Трём нашим нежелательным гостям они тоже понадобятся!

Остальные кивнули. Очевидно, что ни с Джет Сета с Аппер Краст, ни с пони из джунглей Хоббл Хименеса никто никогда не снимал мерки на предмет изготовления скафандров.

– Значит, их мы тоже берём с собой? – спросила земнопони.

– И подкинуть этим снобам идею потребовать свои деньги назад и предложить свою сделку кому-то ещё? – спросила королева. – Потому что, если мы возьмём их на недельное обучение в чужой космический центр, первое, что придёт им в голову, это почему те, кому они заплатили, не занимаются их обучением. И помните, мы не можем вернуть им деньги, потому что мы не знаем, сколько их было изначально!

– Значит, их мы не берём, – раздражённо заметил Годдард. – Мы попросим кого-нибудь снять с них необходимые мерки тут, и мисс Рэрити отдаст нам готовые скафандры после окончания обучения. Без проблем.

Старый грифон откинулся на спинку стула, скрестил когтистые лапы на груди и спросил:

– Но кто же поедет? И кто остается тут нянчиться с ними?

– Доктор Годдард и я не должны попасть ни в один из этих списков, – вмешался фон Браун. – Мы получили чертежи пассажирской кабины частного высокоскоростного дирижабля и считаем, что сможем внести корректировки в конструкцию, которые позволят превратить её в стандартный пассажирский модуль.

– Это нелепое, но реализуемое решение, – проворчал Годдард, – и почему бы нет, если оно работает? Но и Уорнер, и я должны контролировать строительство в Эпплузе и доставку в космический центр. Если мы отправимся, как только это наше совещание закончится, и всё пройдёт по плану, то примерно через неделю у нас будет прототип для посадочного теста.

– Посадочного теста? – переспросила Кризалис.

– Посадочного теста. Мы не знаем, как эта штука перенесёт удар, и самый простой способ узнать – сбросить её на землю. А лучший способ сбросить – это полёт с ней.

– К сожалению, – добавил минотавр, – автоматическая система управления Джорджа Булла и Маркед Кни ещё не совсем готова. Таким образом, это должен быть пилотируемый полёт в атмосфере, возможно, с использованием "Блохи"…

– ТОЛЬКО НЕ ЭТО, – в один голос сказали Черри Берри с Кризалис.

Фон Браун невозмутимо продолжил:

– Значит, пилотировать будет Драгонфлай. В случае успеха мы сразу начнём изготовление одной или двух пассажирских капсул для наших гостей и предоставим им возможность запуска.

Королева повернулась к Оккупанту.

– Кстати, есть ли какие-нибудь контракты, которые помогут нам покрыть расходы на всё это?

Чейнджлинг печально помотал головой.

– Ни один пони не предлагает контрактов ни на что, кроме разведки местности. Это очень странно. И нам даже предложили семь тысяч бит, если мы приземлим корабль прямо на часовую башню в Эпплузе⁴!

– Ну, ты знаешь, что надо с этим делать, – вздохнула Кризалис. – Скажи своему заместителю, чтобы он сообщил нам, если появится что-то новое.

– Да, моя… подождите, мой кто? – недоуменно моргнул Оккупант. – Моему заместителю? А что насчёт меня?

– А ты поедешь с нами. Ты тоже в списке пилотов. А значит, тебе тоже нужен новый скафандр, и значит, что ты отправишься в Балтимэйр для тренировки вместе со всеми нами.

– Но я на последнем месте в списке лётного состава! – крикнул чейнджлинг. – У меня так много дел, которыми тут нужно заниматься! Возьмите лучше Лаки Крикета…

– Спасибо, я так и поступила, – сухо ответила Кризалис. – И ты тоже едешь. Мы едем все пятеро, что, вероятно, должно сделать нас самым большим отрядом космонавтов на этой встрече.

– Похвастаться, – усмехнулась Черри Берри.

– А почему бы и нет? Ни в одной другой космической программе нет трёх пилотов, имеющих опыт полёта в космосе, и пяти пилотов, имеющих опыт сверхзвуковых полётов.

– Лаки Крикет и Оккупант не летали быстрее звука, – поправила её Черри. – Полёт подразумевает хоть какую-то степень контроля. Их же просто запульнули магией.

– И что такого? – спросил Оккупант раньше, чем успела это сделать Кризалис. – У меня всё же есть опыт!

– Видела? – спросила королева, указывая на своего подданного.

– Я, правда, абсолютно ничего не помню, – продолжил чейнджлинг, – но опыт у меня есть!

Черри Берри вскинула копыта в знак поражения.

– Ладно-ладно. Мы отправимся все вместе. Но на кого мы оставим задачу развлекать наших гостей, пока нас нет? – земнопони резко ударила копытом по столу и добавила: – Или вы не заметили, что в ваших планах абсолютно все пони, обладающие хоть каплей власти, одновременно покидают космический центр?

– У меня есть идея на этот счёт… – ответила Кризалис, улыбаясь своей улыбкой № 3 ("У меня есть хитрый план").

Немного позже, в самом большом помещении административного здания (куда достаточно поспешно установили трон) королева Кризалис и остальное руководство КПЧ, а также ещё несколько существ наконец-то встретились с двумя недавно прибывшими единорогами из Кантерлота и Хобблом Хименесом, который после шести дней, питаясь у Хэви Фростинга, стал немного менее тощим, но не менее напуганным.

– Позвольте мне официально поприветствовать вас всех в космическом центре Хорстона, – произнесла королева. – Рада вам сообщить, что в течение трёх недель с этого дня все вы испытаете на себе чудеса космического полёта.

– Мне остаётся только надеяться на это, – усмехнулся Джет Сет, – после того, сколько мы заплатили...

– Мистер Джет Сет и миссис Аппер Краст, – сказала Кризалис, перебивая бурчание жеребца, – достойные внимания представители элиты и бизнеса из Кантерлота. Мистер Хоббл Хименес был послан сюда…

Королева на мгновение задумалась, чтобы выбрать подходящее определение, прежде чем продолжить:

– …его правительством, дабы посмотреть на наше космическое агентство и из первых копыт сообщить о своём опыте. Все вместе вы станете первыми космическими туристами.

Наклонившись вперёд на своём троне, Кризалис добавила:

– Но, прежде чем мы дадим вам возможность лететь, мы должны быть уверены, что вы физически и морально готовы. Запуск ракеты достаточно тяжёл сам по себе, а без тех знаний, которые мы, космонавты, непрерывно усваиваем в ходе подготовки, вы не сможете полностью оценить то, что испытаете. – вдохновение нахлынуло на неё, и королева добавила: – Для сравнения, подумайте, какой была бы поездка по винокурням Пранции для новичка, который никогда до того не пил ничего, кроме простого виноградного сока.

Конечно, метафора попала в цель. Оба пони из Кантерлота в шоке отпрянули.

– Какое расточительство! – воскликнул Джет Сет.

– Именно так, – согласилась Кризалис⁵. – И мы считаем, что вы не в полной мере сможете насладиться полётом, если мы отправим вас туда, по крайней мере, без части этих жизненно важных знаний. В конце концов, вы достаточно заплатили за это.

– А если я бы очень хотел остаться дома? – спросил Хоббл, но его проигнорировали.

– Так что, для того, чтобы восполнить этот недочёт, – продолжила королева и указала на трёх минотавров, стоящих в ряд слева от неё, – на следующую неделю мы оставим вас на попечении трёх наших ведущих ученых. Старший, Джордж Коули, является ведущим специалистом в области теории авиации. Он будет наблюдать за вашей лётной подготовкой и прохождением симуляций.

– Я думаю, что знаю вас! – воскликнул Джет Сет. – У меня дома есть фотография, на которой вы пожимаете копыто моему отцу! Ваши работы сделали возможными коммерческие рейсы на дирижаблях!

Коули, косматые брови которого были такими же седыми, как и шерсть на морде, лишь отмахнулся.

– Это была не более чем побочная деятельность. Полёты на аппаратах тяжелее воздуха всегда были моим истинным призванием. Вскоре, благодаря прогрессу в этой области, дирижабли устареют и уйдут в прошлое, разве что за исключением моделей, являющихся предметами роскоши.

– Гм. Продолжим, – сказала Кризалис, указывая на следующего минотавра средних лет, более худощавого, чем фон Браун, но всё ещё имеющего классические минотаврианские пропорции, – Джордж Булл – наш главный математик и разработчик компьютеров, которые рассчитывают и прогнозируют траектории кораблей. В настоящее время он работает над полностью автоматизированной системой для управления искусственными спутниками и роботами-зондами. Он будет наблюдать за вашим образованием в области теории и терминологии космических полётов.

– Enchante⁶, – ответил Джордж Булл, низко поклонившись.

Аппер Краст хихикнула.

– Вы говорите по-пранцузски?

– Я говорю на семи языках, включая древний эквестрийский и минотаврианский. И надеюсь, что за время, проведенное вместе, вы научитесь бегло говорить на астролингве.

– Разве правильно не "астропоньский"? – спросил Джет Сет.

– Подойдет любой вариант, – признал Джордж Булл, – но я предпочитаю термин, который придумали мы. Он происходит от двух старых минотаврианских корней, что означают "звёздный язык".

– И, наконец, самый молодой член нашей научной команды, – закончила Кризалис, указывая на третьего минотавра. Этот был самым худым из всех четырёх первоначальных участников космической программы минотавров, но он также был самым высоким и самым энергичным. Стереотипного энтузиазма минотавров⁷ фон Брауну и двум Джорджам не хватало, зато у этого его был избыток. – Маркед Кни – наш эксперт по электронике. В настоящее время он участвует в совместном проекте с космической программой Як-якистана по разработке улучшенных систем связи и слежения для всех наших космических кораблей. Он будет следить за вашей физической подготовкой и тренировками.

– Не говоря уже о питании!!! – крикнул минотавр, ухмыляясь. – Я всегда говорил, что великий ум должен работать на столь же великолепном топливе, но вам придётся сильно потрудиться, чтобы развить надлежащий аппетит!!! Завтрашний день мы начнем с быстрой пробежки до Хорстона и обратно – всего двадцать миль или около того…

– Пятнадцать километров в одну сторону, – перевела Черри Берри, которая с удовольствием смотрела на всё это.

– …и после этого мы будем готовы к приятному лёгкому завтраку, прежде чем начнётся настоящая тренировка!!! – закончил Маркед Кни.

– Ах, прошу простить за моё бестактное замечание, доктор Кни, но у нас, пони, по четыре ноги, – начал Джет Сет и указал на себя и на остальных гостей космического центра, – а у вас только две. И надо заметить довольно короткие.

– Это верно!!! Мои ноги действительно очень компактные!!! Хорошо подмечено, сэр!!! – улыбнулся Маркед Кни без тени обиды.

– Я хочу сказать, что если мы собираемся пробежаться… ну, – сказал жеребец, переминаясь на копытах и не желая обидеть собеседника даже случайно. – Вы уверены, что это будет честно, сэр?

– Возможно, что и нет, сэр!!! Единственный способ узнать это – проверить!!! Но я думаю, что завтра утром кто-то из нас будет очень удивлён!!! – по-прежнему улыбаясь невинной, дружелюбной, слегка невменяемой улыбкой, минотавр добавил: – Возможно, даже трое из нас!!!

– Не люблю сюрпризов, – простонал Хименес. – Приятных со мной никогда не происходит.

– В любом случае, я оставляю вас на попечение этих джентльменов, – произнесла Кризалис, прервав дальнейшую бессмысленную болтовню. – В дополнение к обучению у них в течение следующей недели вы пройдёте полное медицинское обследование у специалиста-пони из Кантерлота⁸, с вас будут сняты мерки для индивидуальных скафандров, защищающих от перепадов давления во время полёта, а также вы все будете обучены требованиям безопасности, которые мы используем в Космической Программе Чейнджлингов. Через восемь дней мы снова соберёмся, чтобы увидеть краткосрочный испытательный полёт пассажирской капсулы, которая и унесёт вас за пределы небес.

Хоббл Хименес обреченно застонал.

– Перестань ныть, – приказала Кризалис, её на удивление приветливый голос дрогнул лишь на мгновение. – В этом полёте ты не участвуешь.

– О, – ответил Хименес, немного выпрямляясь. – Тогда всё в порядке.

– Но я вам, мои милые пони, обещаю, – продолжила королева, возвращаясь к своему дружелюбному тону, – что через три недели с сегодняшнего дня мы запустим два корабля, один с мистером Хименесом, другой с мистером Сетом и миссис Краст. Запуски, которые должны вернуть вас всех по домам как раз к дате этой столь вами почитаемой и запоминающейся эквестрийской традиции…

Кризалис замолчала, выражая мучительные раздумья.

– Э-э-э…

Ещё через пару мгновений она наклонилась и прошипела:

– Эй, пони, что это за дурацкий праздник, ради которого ты хотела вернуться в Понивилль?

– Осенний забег падающих листьев? – тихонько спросила Черри Берри, прикрыв мордочку копытом.

– Осенний забег падающих листьев, – повторила Кризалис, как будто она даже не прерывалась в своей речи. – Итак, следующие три недели вы не просто наши гости, но и наши коллеги. Мы с нетерпением ждём возможности трудиться с вами вместе до тех пор, пока, в конечном итоге, мы не сможем включить вас в почетное сообщество космонавтов.

В этот момент заговорила Баклажан, до того незаметно стоявшая за спинами трёх туристов.

– Шеф-повар Фростинг подаст ужин через час. Не желаете ли перед этим освежиться?

Вежливо и аккуратно, но абсолютно неумолимо, полная стражница через мгновение выпроводила пони из комнаты и направила обратно в комплекс проживания космонавтов.

Когда они ушли, Кризалис встала с трона и направилась к минотаврам.

– Если вы сможете научить этих троих вообще хоть чему-нибудь, то это уже будет хорошо, но чем бы вы ни занимались, я хочу, чтобы они были всё время заняты. Чтобы у них не было ни одной свободной минуты. Ночь Кошмаров наступит уже через несколько дней, так что это их тоже отвлечёт. Вызовите пару сотрудников из парашютной мастерской Драгонфлай, и пусть изготовят для наших гостей костюмы. Но самое главное то, что я не хочу, чтобы у них была возможность или силы начать требовать встречи со мной, с этой пони, или вообще хоть с кем-то ещё, – королева посмотрела прямо на Маркед Кни и добавила: – И я особенно не хочу, чтобы у них были причины требовать встречи со мной. Понятно?

– Яснее некуда!!! – крикнул в ответ минотавр.

Кризалис на мгновение остановилась, глядя на его тощие ноги.

– У тебя имя почти как у пони, – сказала она наконец.

– Это был каламбур, мэм!!! – пояснил Маркед Кни⁹. – Мои родители хотели назвать меня в честь прадеда Маркуса! Но у нас в семье принято называть младенцев на основании их наиболее очевидных физических качеств¹⁰!!!

– Но твои колени совершенно обычные, – отметила королева, поскольку ноги были полностью чёрными от шорт и до копыт. – Я вообще не вижу на них каких-то меток!

– Так это ж было карандашом, мэм!

Кризалис пристально посмотрела на минотавра, решила, что дальнейшее продолжение разговора будет бесполезным, и сказала:

– Доктор Булл, вы остаетесь за старшего в нашей космической программе, пока мы не вернёмся. Так же мы хотим, чтобы после испытательного полёта пассажирская капсула приземлилась в радиусе ста километров от базы. И не позволяйте туристам ничего сжечь, пока… я имею в виду, даже после того, как я вернусь.

Неделя шла своим чередом.

Одно из событий:

– О, взбодритесь, друзья мои!!! – весело говорил Маркед Кни, бегая кругами вокруг трех шатающихся пони. – До центра осталось всего пара миль!

– Как… как… как… – Джет Сет попытался сглотнуть, но его пересохшая глотка отказалась с ним сотрудничать. – Как ты это делаешь?

– У нас четыре ноги против ваших двух, – проскулила Аппер Краст в один голос со своим мужем. – Как вы смогли нас обогнать?

– Ах, давайте я вам расскажу!!! – минотавр остановился и посмотрел на пони, желая хоть чему-то их научить. – Исследования моторики движения и анализ химических реакций показал, что для двуногого существа, по сравнению с четвероногим той же массы, энергия расходуется на 75 процентов эффективнее¹¹!!! Это означает, что вам приходится работать в четыре раза усерднее, чем мне для того же результата!!!

– Я хочу… – произнесла Аппер Краст тяжело дыша. – Я хочу… проверить… эти расчёты!

– Я их уже проверил, – выдохнул Хоббл Хименес. – В итоге даёт одного измученного пони.

– Проверь их ещё раз, – простонал Джет Сет. – У меня получается, что измученных пони должно быть два.

– Три, – поправила Аппер Краст.

Выражение раскаяния слегка омрачило морду минотавра.

– Возможно, я недостаточно серьёзно подошел к тренировкам!!! Сожалею!!!

Хоббл без дальнейших комментариев рухнул в пыль. Мгновение спустя к нему присоединились кантерлотские единороги, также без единого слова.

Ещё одно:

– При попытке войти или выйти из корабля, – говорил Коули монотонным голосом, – космонавт должен сначала задействовать двойной тетрогидравлический динамо-ускоритель, затем включить декомпрессионный активатор и, наконец, задействовать антимагнитную систему защиты…

– И наконец-то вы там! – нетерпеливо сказал Джет Сет.

– Нет, – тихонько пробормотал Хоббл, – это только чтобы открыть люк.

Три головы повернулись к пони-туземцу.

– Что? – переспросил тот. – Я слушаю. Я обращаю внимание на детали и узнаю факты. Я бы узнал намного больше, если бы у вас не было такого странного акцента.

И далее:

– Орбиты обычно имеют эллиптическую форму, – рассказывал Булл, показывая круг, начерченный вокруг изображения планеты на классной доске. – Если вы помните школьную геометрию, у эллипсов есть две точки фокуса. На орбите тело, вокруг которого мы вращаемся, находится в одной из фокусных точек. Чем ближе к телу корабль движется по орбите, тем быстрее он должен двигаться, чтобы продолжать оставаться на этой орбите. Чем дальше корабль, тем медленнее он движется.

Минотавр начертил на диаграмме несколько линий, вырезав из орбиты пару своеобразных ломтиков на противоположных сторонах планеты.

– Из-за этого, если вы возьмёте расстояние, которое корабль на орбите проходит за определённый период времени на разных участках орбиты, – он указал на эти два отдельных выреза, – хотя расстояние на орбите окажется разное, но площадь выделенных секторов будет точно такой же!

– Так какая же орбита лучшая? – спросил Джет Сет.

– А это зависит от того, что вам требуется, – ответил Булл.

Он нарисовал ещё две фигуры вокруг планеты: одну почти круглую, а другую очень уж смахивающую на яйцо.

– Чтобы оставаться на месте или наблюдать за планетой, вам нужно двигаться по траектории как можно ближе к круговой орбите. Благодаря этому ваша орбитальная скорость будет стабильной. Но если вы хотите отправиться в другое место, например на луну, тогда вам нужна вот такая орбита – орбита перехода.

Минотавр нарисовал половину третьего круга – кривая поднималась от планеты, но назад не возвращалась.

– А достаточно высокая переходная орбита полностью выйдет за пределы гравитации нашего мира. Так что, если мы отправимся на Буцефал или другие планеты, то именно так мы и будем делать.

– Значит, вы верите, что на Буцефале есть жизнь, доктор Булл? – спросила Аппер Краст.

Минотавр улыбнулся.

– Может быть, и будет, если мы прилетим туда в субботу вечером, – сказал он. – Я лично возьму с собой книги.

А тут совсем по другому:

Доктор Джинджерброт Хаус смотрел так, как мог смотреть только он. Объект, на который был направлен его взгляд, не обращая на него внимания корчился и драматично стонал на смотровом столе.

– Ох, мистер Доктор! – ныл Хоббл Хименес. – Со мной всё очень плохо! Здесь больно!

Жеребец прижал копыто к левому плечу и застонал.

– А здесь как больно!

Он ткнул себя в живот тем же копытом и застонал громче.

– И здесь мне жуть как больно!

Очередной тычок в бок и исключительно громкий стон.

– Замечательно, – отрезал Джинджерброт Хаус. – А теперь сядь, повернувшись к стене, чтобы я мог осмотреть твою спину.

– Хорошо, – произнёс Хоббл, усаживаясь на столе мордой в стену, его задние ноги свисали с края, а передние упирались в смотровой стол.

Хаус выпрямился, скрестил передние ноги и спросил:

– Больно, когда я прикасаюсь вот здесь?

– О-о-о-о-ох!

Не двигая ни единым мускулом¹², Хаус спросил:

– А тут?

– О-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-ох!!!

Всё ещё не двигаясь, Хаус продолжил:

– А здесь, внизу?

Хоббл подскочил, как будто его ткнули шилом.

– Ой-ой-ой-ой..., – жалобно запричитал он.

Доктор Хаус посмотрел на Маркед Кни, который хранил молчание на протяжении всего обследования, очевидно, из-за испытываемого им смущения.

– Хроническая бессимптомная ипохондрия, вероятно, вызванная стрессом, – поставил диагноз врач. – Я прописываю половинку солевого лизунца.

Хоббл с такой скоростью крутанулся на столе и спрыгнул на пол, что минотавр на всякий случай проверил, не возник ли на лбу пони волшебный рог.

– Серьёзно? – спросил туземец.

– Не тебе, – прорычал Хаус. – Это для меня.

Жеребец сунул копыто в карман медицинского халата, вытащил маленький белый кубик соли и сунул его в рот, громко захрустев.

– А вам я прописываю уроки актёрского мастерства. Мне нужно ещё тратить время на этого клоуна?

Когда Маркед Кни бесшумно открыл дверь и жестом показал, что врач может идти, Хоббл крикнул напоследок:

– Подождите, доктор! У меня ещё бывают приступы головокружения! У-у-у-у-у… вся комната кружится! В глазах темнеет! Доктор? Доктор!

Но после очевидного отсутствия какого-либо ответа земнопони заорал:

– Ну хоть соли вы мне можете дать? – а поразмыслив, добавил: – Или сидра. Я бы не отказался выпить сидра…

Не связанное с “туристами”:

Джордж Коули в одиночестве сидел за чертёжным столом в главном исследовательском здании и делал наброски.

В течение последних нескольких месяцев минотавр размышлял о том, как посадить аппарат на поверхность луны и потом снова взлететь на нём. Почти всю свою жизнь он сосредотачивал энергию своего разума на проблемах полёта машин тяжелее воздуха без использования магии. Теперь же его мысли и вовсе обратились к полёту в безвоздушной среде. Космос, как показали предыдущие полёты, представлял собой пустоту, где отсутствовало практически всё. Никто, даже Лу́на, не знал, есть ли на луне воздух, но было безопаснее предположить, что его там нет, и планировать миссию, исходя из этого. Это делало полёт на луну настоящим испытанием – сочетание тяги, импульса и контроля, контроля и ещё раз контроля.

И больше всего Коули волновал практический вопрос:

“Как мы можем проверить всё это, избежав вероятности, что пилот застрянет на луне навечно?”

Формально в настоящий момент он должен был разработать дизайн корабля для короткого атмосферного полёта, основной целью которого была проверка того, как новая пассажирская капсула перенесёт приземление на твёрдую поверхность. Но, конечно, каждая миссия, даже такой чисто испытательный полёт, должна была иметь второстепенные цели. Ведь чем больше результатов Космическая Программа Чейнджлингов извлекала из каждого полёта, тем скорее они смогут послать корабль на луну – а ведь, в конце концов, именно это и являлось основной целью.

Коули отбросил уже нарисованный простой ясный чертеж корабля с парой ступеней и потянул к себе новый лист бумаги. В качестве основы он нарисовал капсулу управления, пассажирский отсек и парашют.

“Двигателю "Терьер" не хватит подъёмной силы в атмосфере, чтобы поднять всё это, – подумал минотавр, – но если установить туда "Вертлявый", то центр масс может оказаться слишком высоко при посадке, и корабль перевернётся”.

После чего он нарисовал карандашом три топливных бака и, соответственно, три "Вертлявых", соединенных треугольником вокруг основного корабля.

“Да, – пронеслось в голове, – и на всякий случай добавить ещё один парашют из-за дополнительного веса. В результате у нас будет тестовый корабль, реализующий концепцию лунного посадочного модуля, и с энерговооруженностью, достаточной для проверки всего на Эквусе. Только вот ещё нужно будет уточнить у Годдарда, какова максимальная скорость посадки на...”

Дверь лаборатории распахнулась.

– У них тут нет никакого бал-маскарада! – воскликнул Джет Сет, швыряя на пол свою тщательно скроенную рваную соломенную шляпу. – Это даже не очаровательный деревенский карнавал! Просто кучка пьяных селян, рассказывающих друг другу ужасающие истории!

– А у их спиртного, – вздохнула Аппер Краст, содрогаясь от ужаса при воспоминании, – у него вообще нет букета. Я бы не стала использовать его даже для обеззараживания ран!

Кобыла аккуратно поправила свое платье в клетку.

Коули оторвался от своих набросков и уставился на пони.

– Во имя богинь, разве никому из вас не понравилась Ночь Кошмаров?

Маркед Кни протиснулся в дверной проём вслед за единорогами.

– Мистеру Хименесу она определённо понравилась!!! – объявил молодой минотавр. – Но только до тех пор, пока дело не дошло до историй о привидениях, после которых, как я подозреваю, его удовольствие несколько поуменьшилось!!!

Когда он вошёл, Коули заметил носилки, на которых лежал тощий земной пони, одетый в скафандр в стиле Бака Роджерса, застывший в состоянии кататонии, но, тем не менее, прижимавший к груди огромный мешок конфет.

– Ох, дорогие мои, – начал Коули, совершенно забыв о своём чертёжном столе. – Может, пойдём и посмотрим, какие вкусняшки есть у Хэви Фростинга в заначке, чтобы вечер был не таким разочаровывающим?

– Отличная идея!!! – воскликнул Маркед Кни.

– Мы бы, может, и съели пару конфет, – добавил Джет Сет, – но каждый раз, когда мы пытаемся взять их, он только стискивает мешок ещё сильнее.

И ещё кое-что, возможно связанное со всем этим:

– Траектория, которая покидает атмосферу, но возвращается на поверхность, называется суборбитальной, – пояснил Джордж Булл, нарисовав линию на доске. – Полная же орбита проходит вокруг планеты, не касаясь поверхности. Мы не считаем её настоящей орбитой, если она не лежит за пределами атмосферы на всём своём протяжении.

– А почему так? – спросила Аппер Краст.

– Сопротивление воздуха, – ответил минотавр. – Оно вас замедляет. Если у вас нет топлива для поддержания скорости, то вы в конечном итоге упадёте на землю. Но если вы будете держаться подальше от атмосферы, то потенциально вы можете продолжать летать над планетой вечно.

– Вечно? – спросил Хоббл. – Никогда не вернуться?

– Теоретически да. Но как только у вас закончится еда, это будет уже совсем не весело, поэтому мы обязательно вернём вас задолго до этого.

– Так почему же, чтоб не создавать лишних проблем, – многозначительно продолжил земнопони, – не оставить меня тут и вообще не отправлять туда?

– В любом случае, – продолжил Джордж Булл, игнорируя предыдущее замечание, – две действительно важные части орбиты – это апоцентр и перицентр.

Используя мел, он обозначил две точки на круге:

– Апоцентр – это самая удаленная от планеты точка на орбите, а перицентр наоборот точка, ближайшая к планете.

– Попоцентры, апофигни, – пробурчала Аппер Краст, отмахиваясь от новых слов копытом. – Как можно запомнить, что есть что?

– Я рад, что вы спросили, – ответил минотавр, отойдя от доски, и его копыта весело застучали по кафельному полу, когда он пропел:

Когда летишь ты по орбите
Когда тебя забросят в космос
Ты должен вызнать своё место
Что относительно земли.

Так точка перицентра будет,
Когда к земле всего ты ближе
А апоцентр напротив будет
Когда над миром ты несёшься.

Чтоб ты не спутал их, болезный
Тебе открою трюк полезный
Так высоту свою узнаешь
Что относительно земли.

Минотавр немного помолчал, затем пропел более медленно:

Апо выше
А пери нет.
Апо выше
А пери нет.

Когда ты в апоцентре
То выше не подняться
Когда ты в перицентре
То всё наоборот… а почему?

Три пони ответили хором:

– Потому что апо – это выше, а пери – нет!

– Хорошо! – похвалил их Джордж Булл, а затем продолжил ритмической прозой:

Теперь, когда ты захочешь изменить свою орбиту
То должен запустить свой двигатель
Но как же нам сказать пилоту
В каком направлении нужно повернуть?

В космосе нет ни верха, ни низа.
Нет ни севера, ни юга, ни востока или запада,
Итак, нам нужны новые направления…

Хоббл поднял копыто и спросил:

– А это будет на экзаменах?

– Да! – подтвердил минотавр и продолжил:

Направление вперёд мы назовём проградным
Достигнуть прогресса нам помогает про
В другую сторону дорогу мы назовём ретроградным
Потому что оглядывание назад заставляет нас замедляться
Радиальное движение от центра
Указывая вверх и наружу
Антирадиальное направляет нас внутрь.

Джет Сет вмешался:

– Как будто были сомнения!

Джордж Булл кивнул, продолжая:

Два других направления
Север и юг от экватора
Нормаль и антинормаль
(Хотя позже мы можем изменить это)
НО!

Булл прекратил декламацию и добавил обычным тоном:

– Важно помнить, что радиальный, антирадиальный, нормаль и антинормаль определяются орбитой, поэтому, если орбита не совпадает с экватором, то нормаль это совсем не то же самое что и направление на север.

– Так вы из-за этого используете такие смешные названия? – спросил земнопони.

– Совершенно верно! Но всё дело в точности определений и недопустимости путаницы! – Булл потянулся, глубоко вздохнул и снова запел:

Ну и…
Апо выше
А пери нет!

Пони подхватили:

Апо выше
А пери нет!

Булл:

Проградное ведёт нас вперёд
И ретро заставляет оглядываться назад.

Пони:

Проградное ведёт нас вперёд
И ретро заставляет оглядываться назад.

Булл:

Радиальный исходит
Словно спица на колесе
Двигать на север это нормаль
А анти – всё наоборот.

Пони:

Радиальный исходит
Словно спица на колесе
Двигать на север это нормаль

Аппер Краст:

Сильно надеюсь, что это всё!

Булл:

Это все слова, которые вам нужны
А теперь давайте используем их все, чтобы
Рассказать о космическом полёте
В котором вы все будете участвовать!

Хоббл начал:

Когда ракета стартует
Ведь я искренне повинуюсь
Корабль будет ускоряться
В радиальном направлении!

Минотавр кивнул:

Но всё, что летит прямо вверх
То и обратно падает прямо вниз
Поэтому, мы сворачиваем проградно
Чтобы сделать наш полёт круговым!

Джет Сет:

Каждый импульс двигателя даст нам
Подъём нашего апоцентра
До пика нашей траектории
Поднимая за пределы небес!

Аппер Краст:

Если с нашей заранее запланированной орбиты
Полёт должен будет отклониться
То мы дадим импульс по нормали или антинормали
Чтобы найти более подходящее место!

Булл:

Но в основном держитесь проградного направления
Пока не достигните перицентра
И продолжайте свой полёт, пока не наступит тот момент
Когда он станет выше атмосферы
И тогда вы уже будете на орбите
Летая круг за кругом…

Хоббл поднял копыто:

Всё очень хорошо, сэр,
Но тогда как же нам спуститься?

Джордж Булл взял паузу в песне, мгновение тщательно обдумывал вопрос, а затем с чувством сказал:

– Очень осторожно.

А затем продолжил петь:

Чем тяжелее ракета
Тем больше топлива нужно для полёта
Но топливо весит много, поэтому мы не можем
Взять безграничный запас

Для замедления мы протащим корабль
Через верх атмосферы
В конечном итоге вот как мы можем вас спустить

Используя толику аккуратности
Мы используем последние остатки нашего топлива
Чтобы замедлить скорость
Что поместит перицентр

Немного ближе к земле
Корабль будет падать в атмосферу
Воздушное трение будет его греть
Но тепловой экран даст нам защиту
И вы не зажаритесь, словно грифоний стейк

Воздух толкает корабль
И постепенно замедляет его
Пока парашют не раскроется
И вы не поплывёте на нём к земле!

– Видите? Это просто! – улыбнулся Джордж Булл. – И каждый из ваших пилотов проделывал это уже несколько раз, так что вам не о чем беспокоиться. Так как мы закончим полёт?

Хоббл вздохнул и пропел:

Апо это наверху
А пери напротив
Но если ваш перицентр окажется в атмосфере
То ваше путешествие станет весьма горячим

Джет Сет продолжил:

Так что нацельте корабль на ретро
Выставив перед собой щит

Аппер Краст, с сомнением:

А разве лететь спиной вперёд
Это достаточно безопасно?

Единорог развеял сомнения жены:

Глядя, как раскрывается парашют
Глядя, как он превращается в купол

Булл:

И после этого вы будете в безопасности как дома!

Хоббл:

Я просто хочу домой!

Булл:

Теперь вы знаете, о чем говорят пилоты
Но если вы забыли
Апо выше
А пери…

И три пони закончили песню хором:

– Нет!

– И на этом, – произнёс минотавр, кладя мел, – урок завершён.

В конце недели конференц-зал снова был полон. Кризалис, Черри Берри, Драгонфлай и Оккупант¹³ вернулись из Балтимэйра; фон Браун и Годдард вернулись из Эпплузы с прототипом пассажирской капсулы, а Булл и Коули, остававшиеся в космическом центре, как раз рассказывали о космических туристах.

– Итак, – заключил Коули, – все они физически годны для полёта, и, не используя симулятор, мы подготовили их настолько, насколько это возможно, с точки зрения знаний.

– Превосходно, – ответила Кризалис. – Хорошая работа. Теперь мы здесь, чтобы занять их от настоящего момента и до самого полёта.

– Доктор Годдард, доктор фон Браун, – спросила Черри Берри, – что у нас есть для пассажирского отсека?

– После нескольких незначительных изменений конструкция, используемая в дирижаблях, подошла даже лучше, чем ожидалось, – ответил фон Браун. – Мы максимально усилили корпус против возможных ударов и теплового воздействия.

– Теперь вероятность выхода из строя пилотажной капсулы выше, чем у пассажирского модуля, – добавил Годдард. – Прототип сейчас находится на барже, движущейся из Балтимэйра, и должен прибыть завтра, что позволит нам осуществить испытательный пуск послезавтра.

– Звучит замечательно! – высказалась Черри Берри, широко улыбаясь. – У нас есть готовый проект ракеты для него?

Джордж Коули протянул лист бумаги через стол для переговоров к трём ведущим пилотам.

– Вот что я придумал, – сказал минотавр. – Один и тот же носитель можно использовать как для испытаний прочности пассажирского салона, так и для теста мягкой посадки с использованием тяги двигателей, как при посадке на луну.

Улыбка Черри Берри исчезла. Она внимательно посмотрела на чертёж, прослеживая одним из копыт три независимых двигателя на жидком топливе, прикреплённые фермами к связке капсулы с пассажирским отсеком.

– Что это? – тихо спросила земнопони.

– Мой следующий полёт! – прострекотала Драгонфлай, даже веселее, чем Черри несколько минут назад.

– Подумай ещё раз, – прорычала Кризалис. – Если это пугает нашу чудо-пони уже здесь, значит, никто на этом никуда не полетит.

– Да, такой дизайн вызывает у меня опасения, – согласилась Черри. – Доктор, вы что, действительно полагаете, что пилот сумеет приземлиться, используя "Вертлявые" в качестве посадочных опор? Потому что, если я правильно все понимаю, пассажирская капсула вообще не касается земли.

– Ну да, – признал пожилой минотавр. – Мой предлагаемый план полёта следующий: сначала первая посадка с использованием двигателей, затем повторный старт на максимальной тяге, чтобы набрать достаточную высоту для приземления с парашютом. Разумеется, двигатели, полностью израсходовавшие топливо, нужно будет отстрелить.

Черри Берри оглядела сидящих.

– У нас вообще есть хоть какие-то данные о стойкости к ударам "Вертлявых"? – спросила она.

– Я скоро вернусь, – произнёс Оккупант, вылезая из кресла и выбегая за дверь.

– Куда это он собрался? – спросила Кризалис.

– Наверное, чтобы уточнить, – проворчал Годдард. – Селестия в небесах, я не помню. Мы точно знаем, что двигатель может пережить приводнение со скоростью пять с половиной метров в секунду, как было во время пятой миссии, но я не могу вспомнить ничего точнее.

– “Вертлявый” прочнее капсулы? – спросила Черри.

– Ха! Конечно же нет! – грифон неопределённо помахал когтями в воздухе. – В нём полно хрупких трубопроводов и подвесов. Они все поломаются задолго до того, как получится оставить вмятину на тех консервных банках, в которых вы летаете!

– И при разделении ступеней, – прогрохотал фон Браун, – из них почти наверняка выльется несгоревшее топливо и воспламенится, что приведёт к взрыву. Боюсь, что это не лучшая ваша идея, лорд Коули.

– Но это решает проблему, с которой мы столкнёмся в скором будущем, – настаивал минотавр. – Нам нужно проверить выкладки для посадки на луну, но где-то поближе, чем на луне.

– Не в настолько скором, – отметила Кризалис. – Сейчас у нас есть всего один успешный орбитальный полёт. Один. У нас ещё есть много чем заняться на орбите вокруг Эквуса, прежде чем мы попытаемся отправиться на луну.

– И эта конструкция смертельно опасна, – добавила Черри. – Пилот должен будет полностью полагаться на тягу главных двигателей и гиродинов на малой высоте, в атмосфере, в условиях полной гравитации. Мы могли бы… ВОЗМОЖНО… заставить это работать на луне. Без идеально точного управления, нет ни единого шанса что оно не убьёт кого-нибудь здесь, на земле.

– Кого-то, может, и убьёт, если этот кто-то будет пони, – заявила Драгонфлай. – Я же чейнджлинг. Мы крепкие! Я могла бы пилотировать это взамен тебя.

– НЕТ, – рявкнули Черри Берри и Кризалис в унисон.

Драгонфлай поникла в кресле и насупилась.

– Эх-х-х.

После долгого взгляда на третьего по списку пилота Черри обратила внимание на Джорджа Коули.

– Доктор, решаем по одной проблеме за раз. Мы просто хотим, чтобы ракета имела дельта-V, едва достаточную для полёта в условиях плотной атмосферы до ближайшей твёрдой и пустой равнины. А потом мы просто приземлим...

Все сидящие за столом застыли, услышав даже сквозь стены административного здания слабый, но явственный звук взрыва.

– Что это было? – спросила Черри.

– Протёк резервуар для хранения жидкого топлива? – попытался угадать фон Браун, вставая со стула.

– Несчастный случай в лаборатории Маркед Кни? – предложил Джордж Булл. – Он много работал последнее время над своим новым электронным вычислителем.

– Электроника что, взрывается? – удивленно спросила Кризалис.

– Это ракетно-космический центр, – проворчал Годдард, скрючившийся над столом из-за приступа артрита. – Здесь ВСЁ взрывается.

Но прежде чем кто-либо успел выйти за дверь и выяснить в чём же дело, дверь сама распахнулась, и вернулся Оккупант.

– "Вертлявый" претерпел катастрофическое структурное разрушение при скорости приземления в семь целых две десятых метра в секунду, – отрапортовал чейнджлинг. – Хотя при шести и восьми десятых, кажется, с ним всё ещё было в порядке.

Повисло долгое многозначительное молчание, за которым последовал звук, когда восемь существ вдохнули, готовясь произнести какую-то резкую тираду. Кризалис, удивившись меньше остальных присутствующих, опередила их на долю секунды, спросив:

– Ты хочешь сказать, что вы только что грохнули совершенно исправный двигатель, только чтобы посмотреть, не взорвётся ли он?

– Конечно! – кивнул Оккупант. – И разумеется, мы роняли его на стартовой площадке. Безопасность прежде всего! Хотя Лаки Крикет хотел сэкономить силы, провернув это прямо в цехе вертикальной сборки, но я ему не позволил.

– И что, – уточнила королева, – заставило вас подумать, что это хорошая идея?

Чейнджлинг пожал плечами.

– Другого способа узнать ведь нет, верно?

Это замечание заставило замолчать Кризалис, а значит, и всех остальных.

Примерно на десять секунд.

После чего Драгонфлай решила спросить:

– Так значит, семь метров в секунду? Это обычное дело для наших скоростей спуска с парашютом! Я могла бы справиться с этим…

– Я сказала, НЕТ, – рыкнула Кризалис, и на этом обсуждение закончилось.

Рядом с ЦВС стояли только что возведённые трибуны, на данный момент пустые, за исключением трёх пони и одной королевы чейнджлингов. Вдалеке на стартовой площадке стояла совсем небольшая ракета. Джет Сет и Аппер Краст смотрели на неё в бинокли, в то время как Хоббл Хименес, бедный земнопони с южной границы, довольствовался тем, что держал копыто над глазами и щурился.

– Ракеты, на которых запустят вас, – вещала Кризалис, – будут намного больше. Эта не полетит ни в какой космос. Если всё пойдёт как задумано, она доберётся до западного края Хайсидских Топей, где начинаются Бесплодные земли, и приземлится там с парашютом, для проверки прочности нового пассажирского салона.

– Зачем на заострённой штуке стоит та большая консервная банка? – спросил Хоббл.

– Это научное оборудование, – ответила королева. – Нам не удалось найти оплачиваемого контракта для сегодняшнего пуска, поэтому мы собираемся использовать его для сбора данных о зоне приземления, с последующим сравнением показаний с теми, что мы получим здесь, в космическом центре. Так как полёт совсем короткий, лишний вес и тупой верх не должны сильно мешать¹⁴.

– Какая часть является пассажирским салоном? – спросила Аппер Краст.

– Дорогая, думаю та часть, что снабжена большими иллюминаторами, – ответил Джет Сет. – Фактически, это те же иллюминаторы, что используются в частных дирижаблях класса "Герцогиня". Идеально подходят для фотосъёмки.

– Именно в этом и состояла наша идея, – согласилась Кризалис. – Если хотите, мы можем заказать дополнительную плёнку для ваших камер.

Прежде чем разговор успел продолжиться, над космическим центром раздался пронзительный скрежет-предупреждение Фидлвинга. Наземная команда чейнджлингов прыснула прочь от ракеты, пролетев над головами зрителей. Когда ужасный звук стих, и последний чейнджлинг скрылся, королева произнесла:

– Теперь в любую секунду. В центре управления полётом сейчас занимаются проверкой контрольного списка перед запуском.

– И сколько времени это займёт? – спросила Аппер Краст.

– Как я уже сказала, – повторила Кризалис, которой пришлось очень потрудиться, чтобы скрыть раздражение в своём голосе¹⁵, – в любую секунду.

– Тогда, может, кто-нибудь принесёт нам...

Из-под далёкой ракеты повалил дым. Корабль медленно поднялся над пусковой площадкой, пламя сияло в нижней части ракеты, набиравшей скорость с каждым мгновением. Единороги с удивлением наблюдали, как Хоббл опустил голову и засунул её под скрещённые передние ноги.

– Я хотел сказать, – начал Джет Сет, – не слишком ли тихо для…

Теперь настала его очередь быть прерванным, поскольку звук работы ракетных двигателей, которому потребовалось почти десять секунд, чтобы преодолеть четыре километра между площадкой и трибунами, обрушился на пони и на некоторое время заглушил любые разговоры. Хотя это не остановило пару из Кантерлота от попыток, поскольку они возбуждённо кричали, указывали и потрясённо таращились на ракету, которая медленно развернувшись в воздухе, пролетела прямо над их головами на высоте около двух километров и продолжила свой путь на восток, быстро скрывшись из виду.

– Ну, – сказала Кризалис, когда медленно затихающий рев двигателей стих достаточно, чтобы можно было спокойно говорить, – вот так и выглядит запуск ракеты. А теперь мы направимся в административный комплекс и послушаем, что происходит в оставшейся части полёта.

Королева преднамеренно решила направиться именно туда. Она прекрасно знала, насколько хаотично всё может происходить в центре управления полётом, даже при точном соблюдении всех протоколов, и не хотела демонстрировать это будущим туристам.

Одно только общение между Драгонфлай и сидевшей на связи Черри Берри хватит...

– Снижаю тягу до сорока процентов, – отрапортовала Драгонфлай, крепко удерживая одним копытом штурвал управления, когда ракета вздрогнула и затряслась в потоке всё уплотняющегося воздуха. – Удерживаю скорость в двести сорок пять метров в секунду и траекторию двести семьдесят на шестьдесят пять. Остаток топлива двадцать пять процентов.

Миссия Двенадцать летела словно пылающий кирпич, но Драгонфлай это устраивало. Ей нравилось летать как кирпич, ведь удержать полёт кирпича в нужном направлении было непросто.

– Принято, Двенадцатая, – эхом раздался голос Черри Берри в шлеме. – Не могла бы ты немного увеличить угол? Твоя траектория выглядит слишком уж короткой.

– Двенадцатая, принято, – ответила чейнджлинг, немного потянув рукоятку влево. Она не стала утруждать себя разворотом корабля, так как она и без того более или менее лежала на боку в объятиях ремней безопасности лётного ложемента. Тяга ракеты была лишь немногим больше одного "же", и не настолько сильно вжимала в сиденье, чтобы преодолеть естественную гравитацию.

– Наши быки-умники просят, чтобы ты пока не отстреливала двигатель, – добавила земнопони. – Дополнительная масса и инерция помогут с сопротивлением воздуха и продлят твой полёт.

– Двенадцатая, принято. Готовлюсь к отключению двигателя.

Через несколько секунд её рвануло вперёд, на ремни, поскольку тяга двигателя сменилась диким натиском воздуха, который не желал убираться с дороги ракеты. К счастью, в этот раз он был не так силён, как в предыдущих миссиях. Собственно, именно по этой причине полёт и был дозвуковым.

Теперь Драгонфлай повернула корабль ровно настолько, чтобы можно было смотреть в иллюминатор. Задача была непростой – ей нужно было оказаться над свободным пространством за болотами и лесом, куда она могла бы безопасно посадить корабль. И найти место надо было заранее – к тому времени, когда она отстрелит двигатель и раскроет парашют, всё, что находилось в тот момент под ней, окажется на многие километры позади.

Чейнджлинг взглянула на высотомер.

– Высота пять километров и почти не изменяется, – сообщила она. – Я практически на пике своей траектории.

– Принято, Двенадцатая, – произнесла Черри Берри весьма неуверенным тоном.

– Хорстон, – спросила Драгонфлай, – что-то не так?

– Подтверждаю, Двенадцатая, – ответила земнопони. – Мы не вполне уверены, что ты сумеешь пересечь Хайсидские Топи. Мы уже точно знаем, что ты не дотянешь до Бесплодных земель – дополнительное сопротивление от научного оборудования замедлило тебя намного больше, чем мы ожидали.

– Значит, этот полёт окажется ещё короче, чем мы планировали?

– Боюсь что так, Двенадцатая, – чейнджлинг почти чувствовала беспокойство Черри Берри¹⁶. – Тебе, вероятно, следует очень, очень тщательно искать безопасную зону для приземления.

– Пффф. Легко! – ответила Драгонфлай, немного подправляя рукоять управления. – Я могла бы припарковать эту штуку между парой телег с сеном!

– Пожалуйста, не надо, – простонала земнопони.

Чейнджлинг перенесла внимание на землю внизу. Большей частью того, что она видела в размытой картинке, проносящейся мимо, было болотом и деревьями… ничего хорошего, совсем ничего. К счастью, она сохранила большую часть импульса и высоты, но это продлится недолго – а меж тем было действительно трудно рассмотреть, что же ей делать. Даже с высоты пяти километров земля двигалась очень быстро. Слишком быстро.

– Подготовка к отделению двигателя, – отрапортовала Драгонфлай, снова потянув ручку немного влево. Она не могла развернуться полностью вертикально – это было равноценно мгновенной остановке – но ей пришлось наклонить корабль, чтобы двигатель не врезался в неё сзади, после того как отстрелится.

– Хорстон принял, – ответила Черри Берри.

Драгонфлай нажала кнопку разделения.

– Двигатель отделён, – сообщила она, отметив, что толчок лишь ненамного замедлил её снижение. Она вернула корабль в положение носом вперёд, максимально уменьшив сопротивление.

– Мы видим отделившуюся двигательную ступень позади тебя, – сказала Черри. – Миссия Двенадцать, высота три тысячи восемьсот метров и падает.

Драгонфлай не удосужилась подтвердить услышанное. Поверхность под ней менялась. Деревья становились всё выше и ровнее, а листва становилась более яркой. Она уже даже могла видеть траву между ветками, или, по крайней мере, предполагала, что это была трава, а не тина и, судя по цвету, ежевика.

А потом деревья расступились, и чейнджлинг увидела под собой пустую землю… практически пустую. Она наклонила корабль, чтобы посмотреть вперёд, и увидела низкие холмы, практически чистые, и очень далекую красно-чёрную линию внешних хребтов Бесплодных земель.

– Я сейчас над заливными лугами, – доложила Драгонфлай. – Выглядит неплохо для зоны приземления. Выпускаю парашюты!

Её копыто стукнуло по кнопке раскрытия, и капсула закачалась, когда распахнулись сразу три крышки парашютных отсеков.

Корабль замедлился, но, по мнению Драгонфлай, недостаточно быстро.

"Может, нам стоит разработать специальные парашюты, – подумала она, – парашюты, которые должны замедлять настолько, чтобы можно было раскрыть основные парашюты. Мне нужно поговорить об этом с Годдардом и, может быть, с тем старым минотавром тоже".

Парашюты потянули капсулу вверх, лишив Драгонфлай вида земли и заменив его голубым небом.

– Парашюты вышли, – произнесла чейнджлинг. – Всё в порядке.

– Подтверждаем, Двенадцатая, – ответила Черри Берри. – Готовься к их полному развёртыванию.

Драгонфлай откинулась назад в полётном кресле. Самое интересное на этом закончилось. Теперь капсула в любом случае была во власти трёх кусков тряпки, которые она сама же и спроектировала, и все они были собраны и проинспектированы под её присмотром ещё в Эпплузе. Если все они сейчас не сработают, то остаток полёта и её жизнь будут захватывающими, но весьма короткими, и она ничего не сможет с этим поделать. Если сработают все три, или два из трёх, а возможно, даже только и один, то она ударится о землю довольно сильно, но не смертельно… и, опять же, ничто из того, что она могла сейчас сделать, не могло этого изменить.

"Может быть, – подумала она, – мне стоит попросить Черри Берри дать мне пару уроков управления этим её шумным воздушным змеем. Я никогда раньше не видела в этом смысла, так как всё, что он может, пегас или чейнджлинг может сделать гораздо лучше, но возможность управлять машиной от взлёта до посадки была бы куда веселее, чем происходящее сейчас…"

Парашюты полностью раскрылись, и на пару секунд глаза Драгонфлай выпучились, когда ускорение вдавило её обратно в кресло с силой, в четырнадцать раз превышающей нормальную гравитацию. Показания скорости на приборах резко упали со ста пятидесяти метров в секунду до стабильных и неторопливых восьми… семи… шести целых четырёх десятых… пяти целых и пяти десятых метра в секунду.

Пять с половиной метров в секунду.

“Двадцать километров в час.

Да в меня в коридорах улья влетали со скоростью больше, чем эти двадцать километров в час!”

– Хорстон, – сказала она, не пытаясь скрыть отвращение, – все три парашюта зелёные. Скорость спуска пять целых пять десятых метра в секунду. Высота семьсот шестьдесят четыре метра.

– Хорстон подтверждает, Двенадцатая, – ответила Черри Берри.

– Пять целых пять десятых не дадут нам достоверных результатов испытания на удар, Хорстон.

– Данные есть данные, Двенадцатая.

– Ну, мы можем получить более точные, – произнесла Драгонфлай, держа копыто над переключателями аварийного сброса парашютов. – Сброс основного парашюта.

– НЕТ!!! – крикнула Черри Берри в тот момент, когда в семидесяти пяти километрах от неё копыто Драгонфлай упало на кнопку.

Примерно три секунды спустя внутри капсулы всё стало куда интереснее¹⁷.

Грива Кризалис встала дыбом, перфорированные крылья в тревоге распахнулись. Она наклонилась вперёд к громкоговорителю, игнорируя ставший уже привычным глухой удар от обморока Хоббла Хименеса. Только железная решимость не показывать слабость перед туристами удерживала её от отчаянного крика в динамик… и даже учитывая, что Черри Берри или Драгонфлай не могли услышать её без микрофона, ей все равно хотелось заорать.

В голосе Черри Берри – обычно уверенном, весёлом и спокойном – теперь слышались резкие нотки ужаса.

– Миссия Двенадцать, проверка связи.

Пауза.

– Миссия Двенадцать, это Центр управления полётами Хорстона, пожалуйста, ответьте.

– Хорстон, Двенадцатая, – неохотно отозвалась Драгонфлай. – Скорость спуска пять и восемь десятых метра в секунду. Надо было сбрасывать боковой парашют вместо основного.

Последовала длительная пауза.

– Двенадцатая, Хорстон, – произнесла Черри Берри, голос которой не стал спокойнее, а казалось с крайней осторожностью балансирует на краю глубокой пропасти. – Мы отслеживаем положение твоего корабля как второе стабильное, повторяю второе стабильное.

– Двенадцатая, подтверждаю, Хорстон, – раздражённый тон Драгонфлай не изменился ни на йоту.

Голос Черри Берри, исчерпав все возможности, сиганул со скалы.

– Драгонфлай, ты перевернулась и вот-вот врежешься носом в землю ещё через каких-то пятьсот тридцать пять метров. Ты ведь это понимаешь?

– Расслабьтесь, Хорстон, – ответила чейнджлинг. – Гиродины полностью исправны. Я смогу перевернуть корабль в вертикальное положение и, используя гиродины, сохранять устойчивое положение вплоть до посадки.

— Тогда почему бы тебе не заняться этим прямо сейчас? – розовая пони, свободно падая в разговоре в пропасть неудач, быстро переходила от испуга к раздражению.

– Чуть позже, Хорстон. Гиродины расходуют заряд батарей, словно пони с разбитым сердцем биты в баре. Если я сделаю это слишком рано, у меня закончится энергия, и корабль снова перевернётся, и тогда испытание на удар точно выполнить не получится.

– Четыреста пятьдесят метров, Двенадцатая.

– Хорошо-хорошо. Выполняю коррекцию положения.

Несколько секунд канал связи молчал.

– Что всё это значит? – спросила Аппер Краст.

– Драгонфлай сбросила свой основной парашют, – ответила Кризалис. – Два оставшихся парашюта установлены по бокам корабля. Нос корабля немного тяжелее, поэтому без основного парашюта он перевернулся. Теперь Драгонфлай использует гиродины…

– Двенадцатая, Хорстон, – раздался голос Черри Берри, – мы наблюдаем, что ты заняла первое положение и удерживаешь его.

– Подтверждаю, Хорстон. Как и ожидалось, скорость разряда батареи довольно велика, но думаю, что её хватит, пока я не коснусь земли. Между прочим, уже триста пятьдесят метров.

– Хорстон, подтверждаем, – сказала Черри.

– Знаете, так приземляться веселее, – снова раздался голос Драгонфлай. – Мне приходится самой что-то делать. Это куда интереснее. Более захватывающе.

– Захватывающе – это не то слово, которое мы хотели бы слышать по этому поводу, Двенадцатая, – строго сказала земнопони.

– Да, я знаю, – проворчала чейнджлинг.

Когда Кризалис снова села, Аппер Краст спросила:

– Мисс Драгонфлай ведь не собирается пилотировать наш корабль, верно?

– Конечно нет, – ответила королева. – Ваш полёт будет совсем скучным.

– Я люблю скуку, – быстро ответила кобыла. – Мне очень нравится скучать. Скука в этом сезоне в моде, правда, дорогой?

– Совершенно верно, моя дорогая. Скука хорошо подходит пони. Если б не она, – с чувством добавил Джет Сет, – не знаю, что бы я и делал.

Корабль коснулся земли с вертикальной скоростью чуть меньше двадцати километров в час. Земля была немного неровной, поэтому корабль чуть-чуть покачался, прежде чем снова занял более или менее вертикальное положение. Боковые парашюты автоматически отсоединились и были унесены ветром.

– Миссия Двенадцать приземлилась, положение стабильное, – сообщила Драгонфлай. – Отключаю системы ориентации, оставшийся заряд батареи – двенадцать процентов. Активирую "банку с наукой" и канистры со слизью.

– Хорстон, подтверждаем, Двенадцатая. Группа эвакуации будет у вас примерно через полчаса. Устраивайся поудобнее.

– Ответ отрицательный, Хорстон. Я думаю, что выйду прогуляться.

– Ты ЧТО???

– Хорстон, у вас сегодня с дисциплиной связи просто ужас какой-то, – с подчёркнутой медлительностью произнесла чейнджлинг.

– Мы правильно поняли, что ты собираешься совершить выход и осуществить внекорабельную деятельность, Двенадцатая?

– Подтверждаю, Хорстон.

– Двенадцатая, на пассажирском отсеке нет лестницы, – сказала Черри Берри. – Мы ещё не решили, как её сделать, не повредив герметичный объём.

– Я знаю, Хорстон, – сказала Драгонфлай. – Я вообще-то состою в отделе разработки, может, помнишь? И провожу в Эпплузе в три раза больше времени, чем ты.

– И как ты планируешь вернуться на корабль?

– О, я даже не знаю, Хорстон, – тон чейнджлинга истекал сарказмом. – У меня под скафандром нет крыльев или чего-то ещё… Постойте, у меня же там есть крылья! Ничего себе! Никогда раньше их и не замечала!

– Мы всё же предпочли бы, чтобы ты осталась внутри, Двенадцатая.

– Послушайте, мне нужно провести один эксперимент, которого нет в контрольном списке миссии, – настаивала Драгонфлай.

– Рассказывай, – голосом Черри Берри можно было замораживать сидр в июльскую жару.

– Вы, пони, когда поднимаетесь на гору, плывёте на новый остров или делаете что-то подобное, то устанавливаете флаг. Вы так делаете, когда исследуете или придумываете себе приключения, верно?

– Некоторые из нас так поступают, – неохотно призналась земнопони.

– Ну, в общем, я сделала флаг, – сказала Драгонфлай. – У него складное основание и выдвижной стержень, который должен удерживать флаг развёрнутым даже в космосе. И я хочу его проверить.

– Хорошо, Двенадцатая, – согласилась Черри Берри. – Только будь аккуратной и не опрокинь корабль, когда будешь вылезать, хорошо? После всего произошедшего не хотелось бы потерять все данные о посадке пассажирского отсека.

– Эй, – уверенно произнесла Драгонфлай, – это же я.

МИССИЯ 12 ОТЧЁТ

Краткое описание миссии: испытание лётно-посадочных характеристик новой пассажирской капсулы; сбор научных данных

Пилот: Драгонфлай.

Продолжительность полёта: 6 мин. 2 сек.

Выполнено контрактов: 0.

Основные достижения: установлен первый флаг.

Выводы из полёта: Драгонфлай нуждается в повышении уровня осторожности.

ОЦЕНКА МИССИИ: так себе

Джет Сет просунул голову в открытый люк прототипа пассажирского отсека.

– Вы, должно быть, шутите, – прямо сказал он. – Вы же не собираетесь отправлять нас в космос в этом!

Кризалис просунула голову в люк над жеребцом.

– А что не так? – спросила она. – Всё выглядит неповреждённым. Шкафы даже не раскрылись.

– Всё не так! – настаивал единорог. Он указал на укладки и шкафы, которыми были заполнены все поверхности, кроме площадки в центре и иллюминаторов. – Ни на одном из них нет надписей! Нам ведь нужно уметь быстро находить вещи… или держаться подальше от тех вещей, которые мы не должны открывать! Этикетки. На. Всё. Это основы безопасности пассажиров! Да и сделать совсем не сложно!

– Э… ну это ведь прототип? – неуверенно ответила королева.

– А сиденья! – воскликнул Джет Сет, ткнув копытом в два удобных кресла с мягкой обивкой, прикрученных к палубе. – Да вы же взяли их со складов моей компании, я уверен! Это же "Executive Cushies", которые мы используем для нашей собственной линейки частных дирижаблей!

– Мы приобрели их в свободной продаже! – заявила Кризалис. – Мы думали, вам захочется чувствовать себя комфортно.

– Но они же не фиксируются в одном положении! Даже самые быстрые дирижабли не развивают скорость выше сорока узлов! В тот момент, когда ваша ракета двинется, повернётся или сделает ещё что-нибудь, пассажиры закрутятся в этих креслах как волчки! – чтобы продемонстрировать свою точку зрения, жеребец ударил копытом по сиденью, заставив его закружиться, как граммофон с перетянутой пружиной. – Нам нужны надёжные сиденья с ремнями, иначе мы размажемся по стенкам этой банки!

– Пойми! – заорала Кризалис когда её терпение истощилось. – Это первый раз, когда мы берём на корабль больше одного пони! Ты думаешь, что сможешь сделать лучше?

– Я не думаю, а знаю, что могу лучше! – ответил Джет Сет. – Позвольте мне поговорить с вашими инженерами – я точно знаю, что они начали с переработки решений моих специалистов, тут ясно видно сходство. Мы можем сделать ещё с десяток разных улучшений, и если я отдам приказ, то с моих верфей в Кантерлоте доставят доработанный вариант пассажирского отсека в течение недели!

И ровно семь дней спустя две улучшенных пассажирские капсулы действительно были выгружены с барж у причалов Мак-Лейк. А пока экипажи тренировались. Хоббл Хименес познал настоящий ужас центрифуги, в то время как Джет Сет и Аппер Краст наслаждались полученным опытом. Всё перевернулось с ног на голову в Машине Веселья, где расслабленный Хоббл показал двум сбитым с толку единорогам, что убивает не свободное падение, а: “остановка в конце, когда вы приземлитесь”. Туристы наблюдали за симуляциями полёта и даже сами немного участвовали в них.

За день до запуска…

– Хорошо, вот и плохие новости, – сказал Оккупант, магией передавая копии планов миссии всем пони на заключительном брифинге: себе, Кризалис, Черри Берри, Драгонфлай, фон Брауну, Годдарду и, в качестве акта любезности, троице туристов. – Помимо наших пассажиров и не выполненного до сих пор теста отделителей, мне не удалось найти никаких дополнительных контрактов ни для одной из предстоящих двух миссий. Ничего не доступно, кроме тех исследовательских заказов, которые никто не отзывает.

– Кто их до сих пор предлагает? – простонала Черри Берри. – Я могла бы выполнить их на своём биплане! Какой чокнутый пони подумает, что ему для этого нужна ракета?

– Я их продолжаю игнорировать, но они никуда не исчезают, – отчитался Оккупант.

– Тогда начни их уже посылать, – отрезала Кризалис. – Свяжитесь с ними лично и скажи, что ответ отрицательный. Больше никаких обзоров Эквуса в полёте. Ни сейчас, ни когда-либо в будущем. Точка.

Оккупант поник.

– Это расстроит некоторых пони, – сказал он. – И может вообще затруднить получение других контрактов.

– Контракт на проведение наблюдения не считается контрактом! Скажите им, что с этого момента мы будем более разборчивы в том, что выполняем. Мы берём только те контракты, которые приближают нас к нашей цели – высадке на луну. Такая нотка эксклюзивности сделает нас более привлекательными для тех контрактов, которые мы действительно хотим получить.

– Знаете, – произнёс Джет Сет, хоть его и не спрашивали, – это хороший аргумент. По моему опыту, слухи о том, что услуги доступны только "нужным" пони, скорее увеличивают спрос, чем снижают его.

Кризалис глубоко вздохнула¹⁸ и спросила:

– Что же тогда у нас хорошего?

Оккупант извлёк пару очень уж больших фотоаппаратов с нагрудным ремнём.

– Грифоны разработали камеру, которая, по их мнению, будет работать в полном вакууме, – сказал он. – Оказалось на удивление легко купить пару таких вместе с нужной для них плёнкой.

Годдард усмехнулся.

– Вы плохо знаете моих соотечественников, – сказал он. – Если бы вы знали их получше, то не удивлялись тому, что они согласились их продать.

Чейнджлинг лишь пожал плечами.

– В любом случае, я полагаю, мы можем продавать фотографии газетам и журналам, а может быть, стоит сделать календарь или альбом репродукций или, может, что-то ещё для себя, – он поднял один из листов плана миссии, на котором был грубый рисунок Эквуса с двумя кольцами вокруг него, расположенными под прямым углом друг к другу. – Тринадцатая миссия выходит на эллиптическую орбиту с высоким апоцентром, делает фотографии всего Эквуса и проводит тест боковых отделителей. Миссия Четырнадцать выходит на полярную орбиту, что позволит более подробно сфотографировать различные части планеты. Мистер Хименес отправляется с Тринадцатой миссией, так как ему нужно только подняться на орбиту и приземлиться. Мистер Сет и миссис Краст отправляются с Четырнадцатой миссией, где они могут увидеть разнообразные места и сделать свои собственные фотографии.

– Подождите минутку, – сказала Аппер Краст. – Но у нас нет таких камер.

– Они вам и не понадобятся, – ответил Оккупант. – Моя королева и мисс Берри будут использовать их во время выхода в открытый космос.

– Выход в открытый космос? – спросил жеребец.

– Они проведут какое-то время вне корабля, – сказал Оккупант. – И при этом будут фотографировать и записывать наблюдения за тем, что они видят.

– Вне корабля? – ахнул Хоббл. – Вы в том смысле, что никто им управлять не будет?

– Прошу прощения! – выкрикнул Джет Сет.

Гул голосов быстро превратился в рёв, когда семь разных существ разговаривали и кричали друг друга, пока Уорнер фон Браун не восстановил тишину, громко хлопнув по столу.

– Друзья мои, – сказал он, – когда вы выходите на орбиту, вам не нужно ни рулевого управления, ни тяги, ни каких-либо действий. Вы будете продолжать двигаться в том же направлении, пока не сделаете что-нибудь, чтобы это изменить. Это не то же самое, что тащить телегу или летать на дирижабле. Космический корабль на стабильной орбите без пилота просто не может разбиться. НЕ МОЖЕТ, дамы и господа.

Спокойный, но твёрдый голос учёного-минотавра несколько охладил собравшихся в комнате.

– И чтобы убедиться, что этого "что-нибудь" не произошло случайно, – продолжил Годдард, – мы задраим люк между пассажирским салоном и капсулой управления. Во время миссии пассажиры не смогут получить доступ к любым, повторяю к ЛЮБЫМ, органам управления кораблем. Это должно резко снизить вероятность несчастного случая.

– Кроме того, – добавила Черри Берри, – вам требуются более комфортабельные кресла. Мы, пилоты, по существу, лежим в большом металлическом ложементе. У ваших там будет мягкая обивка.

– Ещё один момент, – произнёс Оккупант. – Из-за необычных орбит мы не можем рассчитывать на посадку ни одной из ваших миссий где-нибудь поблизости от космического центра. А это означает, что когда мы приземлимся, нам нужно будет организовать доставку вас домой. Возможно, даже с другой стороны планеты, поэтому мы заранее отправляем пять групп эвакуации, чтобы ускорить этот процесс. И следовательно, нам нужно, чтобы вы упаковали все свои вещи, за исключением одного сменного комплекта одежды, чтобы мы могли отправить их обратно к вам домой.

Чейнджлинг снова помахал планом миссии.

– Мы не можем позволить себе посторонний вес или место на корабле, чтобы затолкать больше личных вещей, кроме ваших фотоаппаратов, кошельков и драгоценностей.

Хоббл пожал плечами.

– Я прибыл сюда ни с чем, – сказал он. – Я могу и обратно вернуться ни с чем. Если я вернусь.

– Конечно, перед запуском мы проверим указанный багаж на предмет наличия чего-то дополнительного, – сказала Кризалис, бросая взгляд на тощего земного пони.

– Нельзя винить пони, что он не пытался, – снова пожал плечами Хоббл.

Ещё никогда цех вертикальной сборки не был так загружен. Конструкция ракеты для Миссии Тринадцать была доработана, исходя из опыта, приобретённого в миссии Одиннадцать – был добавлен третий твердотопливный ускоритель "Кувалда" и больше топлива для второй ступени, чтобы получить дополнительную дельта-V, необходимую для выхода на более высокую орбиту. Это превратило ракету в самую большую, самую тяжёлую и сложную из всех когда-либо собранных Космической Программой Чейнджлингов.

А поскольку миссия Четырнадцать была идентичной и должна была быть запущена, как только миссия Тринадцать выйдет на орбиту, обе ракеты собирались одновременно.

Четыре пони и один чейнджлинг в скафандрах с открытыми забралами шлемов стояли и смотрели, как десятки чейнджлингов и пони перетасовывают детали ракет, используя комбинацию магии, лебёдок и прочих приспособлений. Топливопроводы были подключены и загерметизированы. Баки были тщательно приварены. Отделители тщательно выровнены и прикручены на место. Гигантские твердотопливные ускорители привозили один за другим и аккуратно пристыковывали.

А затем две капсулы, уже прикреплённые к пассажирским отсекам, подняли над полом сборочного здания и поставили перед космопони, их пассажирами и наземной командой.

– Миссия Тринадцать справа, – указал на капсулу Лаки Крикет, руководивший сборкой, пока два других чейнджлинга подкатывали лестницу к её люку. – Сначала господин Хименес, а затем её Величество королева-пилот Кризалис.

Лаки указал на другую и добавил:

– Та – миссия Четырнадцать. Сначала миссис Краст, затем мистер Сет и, наконец, старший пилот Черри Берри.

– Не могли бы мы подождать, пока вся ракета не будет собрана? – спросил Джет Сет. – Почему бы не установить на стартовой площадке подъёмник с переходным мостом, с которого мы могли бы сесть в капсулу непосредственно перед запуском?

Прежде чем Кризалис или Черри Берри смогли дать безопасный ответ, вновь заговорил Лаки Крикет:

– Потому что нам пришлось бы каждый раз строить новый, а это слишком затратно. Выхлоп при запуске ракеты очень мощный, а в некоторых случаях отработанные ускорители падают непосредственно на территории космического центра, а не в океан. Вот почему стартовая площадка удалена на четыре километра от всего остального. Так безопаснее для всех.

Раздался тихий двойной стук, когда челюсти Кризалис и Черри Берри в унисон ударились о нижнюю часть их шлемов.

– Понятно, – невозмутимо ответил Джет Сет. – С такой точки зрения это имеет смысл, если только ракета не упадёт на пути к площадке.

– Такая опасность полностью отсутствует, – твёрдо заявил Лаки Крикет. – Мы используем три команды по пятьдесят чейнджлингов¹⁹ в каждой, чтобы перенести собранную ракету на стартовую площадку. В принципе, справилась бы и одна команда из сорока чейнджлингов, но работа с подменой позволяет нам отдохнуть и восстановиться. Поверьте, с такой избыточностью вы в большей безопасности, чем на своём собственном дирижабле.

Жеребец улыбнулся и кивнул, полностью удовлетворённый ответом, как и его жена. Даже Хоббл выглядел слегка успокоившимся… или, по крайней мере, его дрожь стала менее заметной.

– Так, – сказал он наконец, – вон та, справа, будет моя, да?

– Верно.

– Хорошо. Пожалуйста, принесите мне немного краски и маленькую кисточку.

Лаки Крикет взглянул на Кризалис, та пожала плечами и кивнула. Кто-то из команды наземного обслуживания принес банку с красной краской и кисть, которую использовали для мелкой работы.

– Да, это подойдёт, – согласился земнопони, окунул кисть в краску и двинулся с ней вверх по лестнице. Там, на верхней части люка, удерживая кисть в зубах, он аккуратно нарисовал серию причудливых, в целом квадратных рисунков, каждый из которых был похож на какое-то животное из джунглей, переживающее ужасные муки.

– Что это такое? – с отвращением спросил Джет Сет.

– Это язык моего народа, – пробурчал Хоббл, продолжая удерживать кисть в зубах.

– И что там написано?

– Здесь написано вот это, – проворчал земнопони, добавляя эквестрийские буквы гораздо меньшего размера под крупными мексикольтскими логограммами:

"Не бойся. Существа внутри – пони, и они не причинят тебе вреда".

– Вот, – сказал Хоббл, бросая кисть в краску и спуская и то и то вниз по лестнице. – Теперь я чувствую себя немного лучше.

– Значит, ты готов наконец лезть внутрь? – спросила Кризалис.

– А мне это обязательно? – заскулил земнопони.

В ответ королева воспользовалась своей магией, чтобы открыть люк, поднять Хоббла и закинуть его внутрь.

– Вы просто могли сказать "да!" – эхом раздался голос земнопони изнутри капсулы.

– Убедитесь, что он сел в кресло и пристёгнут ремнями, – приказала Кризалис, кивая двум чейнджлингам наземной бригады, поднимающимся по трапу. Через мгновение она посмотрела на Лаки Крикета и добавила: – И нарисуйте эквестрийскую часть этого сообщения на другом корабле. По факту, с этого момента наносим эту надпись на все наши капсулы.

– Да, моя королева! – ответил чейнджлинг, взял банку с краской, и вспорхнул к капсуле Четырнадцатой миссии.

Позаботившись об этом, Кризалис последовала за наземной командой вверх по трапу.

Две недели назад трибуны пустовали, за исключением Кризалис и трёх космических туристов. В это же ясное утро любой наблюдатель мог бы решить, что эти четверо – единственные пони в Эквестрии, которых сегодня нет на трибунах, весело болтающих, смеющихся и таращащихся на всё и вся. Корабли и баржи заполнили Мак-Лейк, пока лодки переправляли пассажиров на причал. Пегасы и грифоны кружили над зданиями в поисках места, где можно было бы сесть, в то время как все фургоны и экипажи в Хорстоне переправляли богатых пони с воздушных шаров и дирижаблей, приземляющихся на поспешно очищенном рисовом поле.

Для Хайсидских Топей это позднее осеннее утро было необычно оживлённым, продавцы ходили или парили взад и вперёд вдоль прилавков, деревенские пони из Хорстона разносили горячие закуски, в то время как чейнджлинги под наблюдением Хэви Фростинга продавали так называемую "космическую еду²⁰".

Из семи компаний, ведущих вещание на новомодные телевизоры, четыре имели камеры, работающие в прямом эфире. Баржа Флима и Флэма стояла возле берега бухты за пределами устья Мак-Лейк, в то время как три другие компании соорудили за Центром управления полётами временные опоры связи. На крыше ЦВС были установлены специальные боксы для прессы, чтобы операторы и ведущие могли непосредственно и почти конфиденциально смотреть на стартовую площадку.

Мир пришел взглянуть на запуск в космос первых платежеспособных клиентов²¹.

– И похоже, что они наконец поставили ракету на площадку, – сказал своим зрителям Гэрри Гудмейн, звезда с элегантной прической телеканала "Голос Эквестрии". – Миссия Тринадцать взлетит выше, чем любая предыдущая космическая миссия как минимум на пятьдесят тысяч километров над поверхностью Эквуса. Пилот, Кризалис, королева чейнджлингов, затем покинет корабль и отправится в открытый космос, а пассажир, мистер Хоббл Хименес из племени Никерагуа останется на это время в безопасной капсуле.

Гудмейн посмотрел на стоящего рядом пожилого пони.

– Доктор Инэксплорат, господин Хименес возьмёт на себя управление, пока королева Кризалис находится вне корабля?

– Я сильно в этом сомневаюсь, – заявил пони. – Во-первых, потому что сомнительно, что мистер Хименес был достаточно обучен, чтобы претендовать на звание пилота, а во-вторых, потому что в этом нет необходимости. После выхода на орбиту корабль продолжит свой курс, если только что-то не изменится. Поэтому мистеру Хименесу не будет надобности что-то делать, чтобы корабль оставался устойчивым, но если он нажмёт не на ту кнопку, это вполне может измениться.

– Значит, – продолжил Гудман, – Хоббла Хименеса не допустят до управления?

– Крайне маловероятно, – ответил доктор Инэксплорат.

– А что насчёт входа в атмосферу? – продолжал интересоваться журналист. – Тогда-то Хименес получит рукоять управления?

– Конечно нет. Сильно сомневаюсь, что через три недели мистеру Хименесу можно было бы доверить хоть чем-то управлять, даже пока они находятся на орбите. Но вход в атмосферу – самая опасная часть миссии. Корабль должен всегда оставаться за тепловым щитом, особенно с учётом длины, как у Миссии Тринадцать, которая требует абсолютной точности. Королева Кризалис ни за что не могла бы доверить эту задачу кому-либо, кроме себя.

– Конечно, единственная пони, которой она могла бы доверить подобное, старший пилот КПЧ Черри Берри, в настоящее время находится в ракете Миссии Четырнадцать в здании под нашими копытами, – согласился Гудмейн. – Пожалуйста, напомните нашим зрителям о её миссии, доктор.

– Что ж, насколько я понимаю, – сварливо начал Инэксплорат²², – Миссия Четырнадцать попытается выйти на околополярную орбиту, что никогда раньше не делалось, а попытки предпринимались только космическими программами Кристальной Империи и Як-якистана из-за их более высокой широты.

– Космическая программа Кристальной Империи, конечно же, только вот она объединилась с Эквестрийским космическим агентством, – прервал его журналист.

– Ну да, – проворчал профессор, едва сдерживаясь. – В случае успеха Миссия Четырнадцать предложит своим пассажирам – Джет Сету и Аппер Краст – беспрецедентный вид на всю планету. Опасность, однако, заключается в том, что у корабля может не хватить скорости для выхода на полярную орбиту.

– Это почему так?

– Каждый, кто читал тезисы принцессы Твайлайт Спаркл, знает, что хотя для вращения Эквуса требуется принцесса Селестия, чтобы планета не останавливалась, но на самом деле она вращается со скоростью нескольких сотен километров в час. Это означает, что всё, что взлетает с поверхности Эквуса, также движется более или менее на восток со значительной скоростью. Все успешные орбитальные миссии до сих пор запускались прямо на восток, чтобы воспользоваться этим преимуществом для экономии топлива, – пожилой пони сделал небольшую паузу и продолжил: – Но околополярная орбита идёт прямо с севера на юг, и это означает, что корабль должен не только сжечь достаточно топлива, чтобы выйти на орбиту без этого начального ускорения, но и должен сжечь ещё больше топлива, чтобы нейтрализовать свой импульс, направленный на восток. Таким образом, корабль, выходящий на полярную орбиту, использует намного больше топлива, чем корабль на экваториальной орбите.

– Как вы думаете, у используемых сегодня ракет будет достаточно топлива для этих миссий, доктор?

– Ну, я…

Чейнджлинги и единороги, которые несли громадную ракету Миссии Тринадцать к стартовой площадке в четырёх километрах от них, разбежались. Мгновение спустя звук пронзительного трения крыльев Фиддлвинга достиг прессы на крыше ЦВС, прерывая и заглушая ответ доктора Инэксплората²³.

Как только ужасный звук затих, Гудмейн сказал:

– Мне очень жаль, доктор Инэксплорат, но это сигнал к запуску. Пока мы ждём, мы заслушаем последние контрольные проверки из Центра управления полётом.

Оператор "Голоса Эквестрии" перевёл объектив камеры на стартовую площадку, а пони, занимающийся звуковым оборудованием, кивнул журналисту и профессору.

– Хорошо, мы пока можем немного поболтать, – тихо сказал Гудмейн.

– Я думал, мы тоже послушаем, что говорят в центре управления, – пожаловался Инэксплорат.

– У нас здесь нет динамика, только наушники, – пожал плечами журналист. – Но у нас есть ещё один пони-оператор с микрофоном на галерее для прессы в Центре управления полётами.

– Да Виггли Т. Плаг тоже там, – Гудмэйн указал на пони за консолью, которая выглядела как нечто среднее между звуковым микшером и рабочим столом геммолога, – и он сможет вставить звук оттуда в нашу трансляцию ракеты.

– Ох ты, – профессор повернулся к ракете. – Ну, и сколько времени им нужно, чтобы пройти контрольные проверки?

Журналист остановился, чтобы повязать сеточку на свою тщательно причёсанную гриву.

– Очень, очень мало. Вам, наверное, стоит приготовиться. В первый раз, когда я был здесь, то слышал грохот, даже находясь внутри здания управления полётами.

А через несколько секунд доктор Инэксплорат выяснил, что именно имел в виду Гудмейн.

Когда первый порыв ветра затих и оглушительный рёв двигателей уменьшился достаточно, что можно было услышать хоть что-то ещё, профессор Инэксплорат посмотрел на Гудмейна. Сетка для волос мало чем помогла. С одной стороны ее сорвало ветром, а на другой клочки гривы торчали сквозь неё, как пучки травы, пропущенные газонокосилкой.

Жеребец сразу заметил выражение на морде профессора.

– В чем дело? Что-то не так с гривой? Кто-нибудь, дайте мне зеркало, скорее!

Не дожидаясь, пока это сделает кто-то ещё, жеребец залез в набор для макияжа, стоящий незаметно для камеры, и вытащил большое копытное зеркало. После одного взгляда голос журналиста подскочил на две с половиной октавы.

– О, СЕЛЕСТИЯ! – пискнул он. – Щётки, щётки, быстро, быстро, быстро!

– Гэрри, – произнёс пони-оператор, – долго удерживать ракету в фокусе не получится. Нам нужен крупный план с тобой.

– Перекиньте на камеру в центре управления полётом! – проворчал Гудмэйн, хватаясь за различные инструменты для ухода за гривой.

– Нет, не годится, – ответил Виггли Т. Плаг. – Нам нужен прямой эфир выдвижения из здания следующей ракеты.

Как только он произнёс эти слова, крыша ЦВС начала дрожать.

– Нам нужен твой крупный план секунд на тридцать, Гэрри.

– Ладно! Ладно!

Гудмэйн сделал пару быстрых, но глубоких вдохов, позволяя своему голосу вернуться к своему обычному благозвучному тону.

– Переключитесь на камеру в центре управления полётами на несколько секунд, за это время сфокусируйте камеру на профессоре, а затем переключайте обратно изображение со звуком. Камера либо на нашем эксперте, либо на ракете, пока я не скажу другого. Ясно?

Пока журналист отдавал приказы, оба его копыта лихорадочно работали, постепенно восстанавливая привычный вид гривы.

– Да, сэр, – кивнул пони-оператор, закатывая глаза и глядя на пони, отвечающего за управление трансляцией. – Парни, сейчас придётся довольно много монтировать.

– Трансляция из Центра управления полётами через три, два…

Щёлкнул переключатель.

– Перефокусируйся на докторе Инэксплорате… Ждите, микрофоны включатся, когда я махну копытом…

Прошло несколько напряжённых секунд, пока не прекратился грохот, издаваемый откатывавшимися дверями ЦВС, и копыто Виггли поднялось в воздух, пока он слушал что-то в своей гарнитуре²⁴. Потом копыто опустилось, и одновременно щёлкнул ещё один переключатель.

Гудмейн, всё ещё укладывая гриву обоими копытами и четырьмя разными инструментами одновременно, мгновенно заговорил, причём так гладко, как будто он только что небрежно потягивал чай.

– Что ж, доктор Инэксплорат, это было действительно впечатляющее зрелище, не так ли?

– Конечно, Гэрри, – автоматически ответил профессор. Его ошеломлённый взгляд привлек внимание тысяч телезрителей, списавших это на результат запуска. На самом деле глаза жеребца бегали за стёклами очков от зрелища, который зрители никогда не увидят: земной пони, без какой-либо магии, жонглирующий зеркалом, двумя щётками, расчёской, ножницами, банкой геля для волос и баллончиком аэрозольного лака, при этом добиваясь очень неплохого эффекта, но всё равно не удовлетворённый результатами.

Виггли и оператор даже не моргнули. Они уже видели подобное раньше. Они были профессионалами. Они были ветеранами. Они работали на "Голосе…" уже целых два месяца. Для телевидения это можно было считать доброй сотней лет.

И пока команда "Голоса Эквестрии" перетасовывала видео со звуком и выдавала в эфир бессмысленную чушь, чтобы прикрыть плохую причёску своей самой яркой звезды, пятьдесят чейнджлингов и единорогов начали свой путь, аккуратно и осторожно вынося ракету Миссии Четырнадцать из ЦВС и начиная её медленное четырёхкилометровое путешествие. Путешествие на стартовую площадку.

– Ускорители и первая ступень отошли, – доложила Кризалис, позволив себе вздохнуть с облегчением. – И полёт сразу стал намного плавнее. Почему ускорители продолжают постоянно пытаться закрутить меня?

Она не заметила недовольства в своём голосе, когда добавила:

– Твёрдотопливные ускорители у пони всегда работают как надо.

– Подтверждено разделение ступеней и активация второй ступени, – ответила Драгонфлай по связи. – Похоже, вы немного повеселились там, Тринадцатая.

– Хорстон, я могла бы неделю читать тебе лекцию о радостях скуки, – проворчала королева, опуская нос ракеты ещё ниже, когда ускорение действительно начало набирать силу. – На самом деле, я даже, кажется, припоминаю, что уже читала тебе эту недельную лекцию.

– Как там пассажир? – спросила Драгонфлай. – Бьюсь об заклад, что ему там точно не скучно.

Кризалис на мгновение замерла, заставив себя прислушаться к звукам, которые она игнорировала практически с самого взлёта.

– Хорстон, вы там не помните, – спросила она, снова абстрагируясь от посторонних шумов, – чья была идея установить контейнер с крепким сидром в пассажирском салоне, чтобы пассажиру было спокойнее?

– Мне кажется, – протянула Драгонфлай, – это был Королевский Указ, Тринадцатая. По вашему прямому приказу.

– Именно этого я и боялась, – простонала Кризалис. – Что ж, это была плохая идея. Пассажир, судя по раздающимся звукам, пользуется уже третьим…

Уши дёрнулись, когда в шлеме раздался новый звук, за которым последовал ещё один…

– Поправка, уже четвёртым кульком, используемым при укачивании. Мне, правда, казалось, что клали мы только две штуки.

– Тринадцатая, – сказала Драгонфлай, – наши умники требуют подтверждения. Вы сказали, что пассажира вроде бы рвёт, хотя вы идете с ускорением в два и четыре десятых g?

– Подтверждаю, Хорстон. А когда он не блюет, то ноет.

Последовала долгая пауза.

– Тринадцатая, – медленно произнесла Драгонфлай, – мы просто подумали, что вам хотелось бы знать, что мы слышим смех прессы даже через стекло VIP-галереи. И я вижу, как принцесса Твайлайт Спаркл спрятала голову в собственных крыльях.

– Ха, – не сдержалась Кризалис. – Она, наверное, завидует, что мы опередили их с очередным достижением. Первая блевотина в космосе²⁵.

– Это могло быть одним из возможных достижений, Тринадцатая, – медленно произнесла Драгонфлай. – Ваш апоцентр покинул атмосферу, поэтому мы хотели, чтобы вы изменили курс до девяносто на девяносто, а затем отключили двигатель, будьте добры.

– Принято, курс девяносто на девяносто, а затем отсечка, Хорстон, – ответила королева, наклоняя ракету, а затем на малой тяге выравнивая нос более менее по горизонту и наконец отключая двигатель. За несколько секунд сила тяжести в ракете снизилась с двух с половиной g до нуля. – Отсечка. Положение устойчиво по направлению цели.

– Хорстон подтверждает, Тринадцатая. Приготовьтесь к орбитальному импульсу примерно через две минуты тридцать секунд.

– Ожидаю, Хорстон, – ответила Кризалис. Она сделала паузу, обнаружив, что вместе с рёвом двигателя затихли и звуки блюющего пони²⁶.

– Мистер Хименес? – спросила королева. – С вами там всё в порядке?

Несколько секунд не было ответа.

– Мистер Хименес, скажи что-нибудь.

– Что-нибудь, – раздался чрезвычайно несчастный голос с нотками горечи.

– Тебе уже лучше? – спросила Кризалис. – Всё в порядке?

– Нет, – простонал Хоббл, – всё ПЛО-О-ОХО. И раз уж об этом… СТА-ЛО Е-ЩЁ ХУ-У-УЖЕ.

– В самом деле? Как так? – спросила Кризалис. – Мы ведь показали тебе, где там туалет, верно?

– Да-а, было такое. Но мой желудок хочет ещё немного вырвать… но он не может теперь понять, где верх!

Кризалис вздохнула.

– В маленьком ящичке на столе есть таблетки сельтерской соли. Ты сможешь запить их из крана с холодной водой после того, как я закончу орбитальный манёвр.

– Ничего страшного, – ответил Хоббл. – Это вполне может подождать. Не думаю, что мой живот сейчас будет рад новым посетителям.

– В любом случае, пока оставайся на своём месте, – закончила Кризалис. – Я собираюсь снова включить двигатели.

“А можешь и не оставаться, – это произнесено вслух не было, – даже если отстегнёшься, мне всё равно.

…ладно, не всё равно. Меня заботит, что КПЧ заработает плохую репутацию из-за подобной беспечности, меня заботит, что твои местные друзья могут рассердиться и решить напасть на космический центр, но вот на тебя мне полностью плевать. Особенно на тебя.

Хотя это тоже ложь. Я буквально мечтаю о той минуте, когда смогу вернуть тебя этому твоему вождю, и мне больше никогда не придётся слушать твой плаксивый голос. Вот на это мне точно не плевать.

Интересно, будет ли твой вождь возражать, если мы вернём тебя не одним куском, а...”

– Тринадцатая, Хорстон.

– На связи, Хорстон, – автоматически ответила Кризалис, и все её фантазии тут же забылись.

– Тридцать секунд до манёвра. По нашим оценкам, на него уйдёт весь остаток топлива второй ступени и чуть-чуть из третьей. Тягу на максимум до выработки второй ступени, и двадцатипроцентная третьей до момента отсечки.

– Тринадцатая приняла: полная тяга второй ступени, двадцать процентов тяги на третьей ступени до отсечки, – ответила королева.

– Десять секунд до манёвра.

– Готовьтесь, мистер Хименес, – крикнула Кризалис, – сейчас будет небольшой толчок.

– Четыре. Три. Два. Один.

Кризалис повторно активировала вторую ступень на полной тяге, и удвоенная сила тяжести снова вернулась. Почти через секунду она услышала поистине героический звук рвоты, за которым последовал шум чего-то, ударившегося в стенку пассажирской капсулы.

"Впечатляет. Интересно, можем ли мы использовать пищеварительный тракт мистера Хименеса в качестве стартового ускорителя?"

Двигатель пожирал остатки топлива, и показания скорости на панели управления всё росли и росли. Звуки рвоты после инцидента в момент активации двигателя, к счастью, прекратились, и около минуты корабль мчался вперёд без каких-либо шумов из пассажирского отсека. А потом баки горючего и окислителя иссякли, двигатель отключился, и корабль снова оказался в невесомости.

Грохот отделителя, отстрелившего вторую ступень, эхом прокатился по кораблю, что было особенно заметно в полной тишине.

– Что это было? – ахнул от ужаса земнопони.

– Подождите, мистер Хименес, – ответила Кризалис, – ещё один импульс!

Она активировала третью ступень, чуть выждала, убедившись, что двигатель нормально заработал, прежде чем снизить тягу до одной пятой. Вторая ступень будет цеплять внешние слои атмосферы и замедляться ещё примерно двадцать витков, пока в конце концов не уйдёт ниже и не сгорит, превратившись в ничто… Так королева это представляла, как нечто не стоящее её внимания, по крайней мере до тех пор, пока оно не собирается свалиться ей на голову. Сейчас всё внимание было приковано к наушникам в ожидании сигнала о выключении двигателей.

Наконец раздался голос Драгонфлай:

– Пять секунд, три, два, отсечка!

Копыто Кризалис щёлкнуло выключателем, и корабль снова оказался в невесомости.

– Отсечка, – повторила она.

– Отсечка подтверждена, Тринадцатая, – сообщила Драгонфлай. – Вы на почти идеальной круговой орбите с наклоном ноль целых две десятых процента от экватора. Прекрасный полёт, моя королева.

Кризалис фыркнула.

– Можешь не подлизываться в рабочее время, Хорстон.

– Понятно, Тринадцатая, – ответила Драгонфлай, явно не переживая по этому поводу. – Мне нужно сосредоточиться на запуске Миссии Четырнадцатой, поэтому, пожалуйста, отключите микрофон, если не будет крайней необходимости.

– Принято, Хорстон. Миссия Тринадцатая с этого момента молчит и ожидает сообщения об успешном запуске Миссии Четырнадцать.

С этими словами королева нажала на недавно установленный переключатель, который отключил исходящий звук заклинания телеприсутствия, через которое Центр управления полётом видел и слышал всё происходящее в полёте.

– Теперь можешь расслабиться, мистер Хименес, – произнесла Кризалис. – Самое интересное на данный момент закончилось.

– Я не собираюсь расслабляться, пока не почувствую листья под копытами, – твёрдо заявил Хоббл.

– А что не так? – спросила королева, одновременно раздражённо и слегка забавляясь ситуацией. – Мы благополучно подняли тебя сюда. Разве ты не веришь, что мы также спустим тебя?

– О, я верю, что вы спустите меня, – ответил земнопони. – А вот в чём уверенности нет, так это в том, как глубоко под землей я окажусь.

– Святые небеса! Что это было?

Ракета Миссии Четырнадцать только что от всей души толкнула пассажирский отсек в заднюю часть, практически сразу как затих рёв трёх твёрдотопливных ускорителей и единственного рулевого жидкостного ракетного двигателя. В момент относительной тишины сработавший пиротехнический отделитель напугал Аппер Краст, которая сидела на заднем сиденье и могла видеть лишь только спинку кресла своего мужа.

Новое ускорение, на этот раз более продолжительное, сильно вдавило двух пассажиров в кресла, когда включились двигатели второй ступени. Рёв двигателей был намного тише взрыва сработавших отделителей и достаточно низким по тону, чтобы Джет Сет мог ответить, не особо напрягая глотку:

– Это просто был сброс первой ступени, моя дорогая. Но я и правда думаю, что нам не слишком явно дали понять, насколько тяжёлым окажется это путешествие.

– Согласна, – Аппер Краст напряглась, преодолев вес вдвое больше своего обычного, и включила микрофон. – Мисс Берри, не могли бы вы поуменьшить все эти толчки, дорогуша?

– Милая моя, может быть, сейчас не время беспокоить пилота, а? – произнёс Джет Сет как можно мягче.

– Четырнадцатая принято: курс три тридцать на сорок, Хорстон ожидайте, – раздался голос Черри Берри. – Простите, миссис Краст, но…

– Я всё время талдычу вам, – прервала её кобыла, – что миссис Краст это моя мать. Мисс Краст, пожалуйста.

– Прошу прощения, но космический полёт сам по себе крайне суровое приключение, – продолжила Черри Берри. – Гораздо важнее, чтобы я сейчас держала нос корабля направленным в небо, и следила, чтобы ничего не сломалось.

– Но, конечно, дорогуша, ты могла бы…

– Ожидайте, Хорстон, – ответила Черри Берри, а затем: – Мне очень жаль, но в данный момент я и правда очень занята, и мне необходимо слышать, что мне говорит Центр управления полётами. Когда корабль выйдет на орбиту, у нас будет много времени на разговоры. Пожалуйста, проявите терпение.

– Совершенно верно, – согласился Джет Сет, включив собственный микрофон. – Выключи микрофон, дорогая, всё будет хорошо.

Аппер Краст с раздраженным фырком сделала как просили, и Джет Сет чуть позже последовал её примеру.

– За ту сумму, что мы заплатили за этот полёт, – начала кобыла, – проявить небольшую вежливость кажется наименьшим, что она могла бы сделать.

Аппер Краст обвела копытом салон пассажирской капсулы и добавила:

– Особенно с теми дополнительными тратами, которые ты понёс на всё это.

Интерьер пассажирской капсулы был теперь неотличим от интерьера кабины эксклюзивного дирижабля бизнес-пони, вплоть до покрытия пола и потолочных светильников. Шкафчики, снабженные мягкой обивкой, тянулись по обеим сторонам капсулы, а шкафы большего размера находились на стене напротив пассажирских кресел. Были заменены и сами кресла, которые теперь были гораздо прочнее закреплены на палубе, и их теперь можно было зафиксировать неподвижно или развернуть на сто восемьдесят градусов простым нажатием специального рычага. Конечно, сейчас, во время взлёта, кресла были заблокированы, поскольку ракета набирала всё большее и большее ускорение, и, таким образом, всё больше и больше инерционных сил давили на пассажиров, с каждым следующим килограммом топлива вылетающего из сопла двигателя.

Изменённый дизайн теперь включал в себя даже незаметные на первый взгляд кармашки для этикеток на каждом шкафчике, как того ранее потребовал Джет Сет. К сожалению, размещала их наземная бригада чейнджлингов, поэтому на большинстве подвесных шкафов значилось следующее: "Вещи. Штуки. Предметы. Объекты. Важные штуки. Не такие важные штуки. Не заглядывать. Мусор. Разная чушь". А тот, который больше всего развлекал и раздражал жеребца, гласил "Произведения искусства²⁷".

К счастью, были места и с полезной маркировкой. На столе между двумя сиденьями было несколько небольших отсеков с подписями: "ПРИ УКАЧИВАНИИ", "АПТЕЧКА", "САЛФЕТКИ", "ГОРЯЧАЯ ВОДА", "ХОЛОДНАЯ ВОДА" (там было два крана, магически связанных с источником воды на земле. Система представляла собой копию той, что снабжала воздухом все космические корабли, запускаемые с Эквуса на данный момент) и "СТОЛОВЫЕ ПРИБОРЫ²⁸". Самый большой отсек, расположенный рядом с люком, ведущим в командирскую капсулу, был помечен надписью "ЗАКУСКИ", и, предположительно, в нём хранился полётный паек на этот рейс.

Но помимо этикеток, Джет Сет гордился элегантным, но практичным дизайном пассажирской капсулы, с носа до кормы со вкусом оформленной в белых и стальных тонах, с четырьмя иллюминаторами со скругленными углами²⁹, по паре с каждой стороны, чтобы пассажиры могли видеть окружающий мир, и основными – для обзора вниз. Первоначальный дизайн кабины принадлежал его компании и, несмотря на модификации корпуса, сделанные Уорнером фон Брауном и Годдардом Грифоном, жеребец считал единственно верным и правильным решением, чтобы дальнейшее производство пассажирских капсул осуществлялось на верфях, где их изначально и изготовили.

Но это было делом будущего…

– Кстати об этом, дорогая, – начал Джет Сет на жалобы жены, – я так или иначе рассчитываю вернуть каждый свой бит. Во-первых, мы не будем последними туристами в космосе.

Жеребец с трудом перевёл дыхание – тяжесть, давившая на его тело, и тот факт, что он вообще лежал на спине, сильно мешали – и добавил:

– И, во-вторых, у меня есть некоторые идеи насчёт исследовательской лаборатории при этом их космическом центре – она идеально подходит для испытаний.

– Что за идеи, дорогой? – спросила Аппер Краст.

– Ты знала, что у нашего пилота есть свой личный самолёт? – спросил Джет Сет. – Мы делали для него панель управления... я так понимаю, мы делали это по просьбе одной из принцесс. Сейчас по всей Эквестрии таких самолётов наберется ладно если с десяток. Это пока новшество для пони, которые хотят летать, как пегасы, но с дальнейшим развитием коммерческий потенциал…

– О, смотри, дорогой! – воскликнула Аппер Краст, протягивая дрожащее копыто в сторону иллюминатора. – Это луна! Ты помнишь, когда мы в последний раз видели луну днём?

– Да, дорогая, – вздохнул Джет Сет, стараясь не обращать внимания на мысли о реактивных или даже ракетных самолётах. – Насколько я помню, это было, когда гигантские лозы пытались поглотить большую часть центральной Эквестрии.

– Но на этот раз мы просто оказались над луной! – сказала Аппер Краст. – Ты помнишь тот урок о солнечной системе, который преподал нам доктор Булл? Принцесса Лу́на только два раза в сутки даёт луне достаточный импульс, чтобы переместить её за горизонт или над ним. Но теперь мы заглянули за горизонт, и вот она!

Джет Сет поискал взглядом сам и был вынужден признать, что это было очень впечатляющее зрелище, одновременно прекрасное и тревожащее что-то внутри. Луна и солнце просто не должны были быть видны одновременно. Это противоречило всем законам природы, в которые он верил. И всё же… жеребец не только мог видеть луну, но и небо над ними стало почти чёрным, и ему казалось, что он может почти различить планету, сияющую где-то там, вдали…

– Мисс Берри? – снова включила свой микрофон Аппер Краст. – Мы сейчас можем видеть луну, прямо над горизонтом! Вы это видите? Прекрасно, не правда ли?

Когда земнопони ответила, даже Джет Сет, который намеренно не замечал огрехов в этикете со стороны низшего класса, так как пони из высшего общества Кантерлота выше этого, услышал, как их пилот практически скрипит зубами.

– Боюсь, что сейчас мой иллюминатор не обращён к западному горизонту, – ответила Черри Берри. – И сейчас у меня совсем нет времени в них смотреть. Вид станет ещё лучше, когда мы выйдем из атмосферы. Пожалуйста, проявите терпение и попридержите свои комментарии, пока я не смогу лучше их оценить.

Не включая свой микрофон, Джет Сет произнёс:

– Микрофон, дорогая. Будь любезна.

Аппер Краст вяло ответила:

– Хорошо, продолжайте, – прежде чем снова выключить свой микрофон.

– Пассажиры, приготовьтесь к ускорению через пять… четыре… три… два… один!

Черри Берри активировала двигатель второй ступени для начала выхода на орбиту. Сила в три g снова толкнула её в ложемент, и, судя по приглушенным жалобам пассажиров, они тоже это прочувствовали.

– Тяга на три пятьдесят пять на девяносто. Остаток топлива тридцать процентов и уменьшается.

– Подтверждаю, Четырнадцатая, – ответила Драгонфлай. – Знаешь, можешь просто дать тягу по проградному вектору – ты достаточно близка к полярной траектории и ничего в своей миссии не пропустишь.

– Я всё ещё вижу, что мой вектор отклоняется от курса на девять градусов, Хорстон, – произнесла Черри Берри. – Я собираюсь выправить это. Я должна была внести эту поправку ещё при первом манёвре.

– Четырнадцатая, ты и так в полном порядке, – простонала Драгонфлай. – Просто выведи эту птичку на стабильную орбиту.

Черри Берри не слушала. Она не собиралась довольствоваться "почти полярной орбитой". Уже скоро, в один прекрасный день "почти" перестанет работать. То что посадка их кораблей была похожа на слепого единорога, играющего в дартс, уже было достаточно плохо. И земнопони не собиралась мириться с небрежностью ещё и на взлёте. Небрежность может убить.

– Десять процентов топлива, – сообщила Драгонфлай.

– Принято, десять процентов, – подтвердила Черри Берри. – Господин Сет, мисс Краст, я собираюсь сбросить ступень. Будет несколько толчков, так что держитесь.

К счастью, на этот раз откликнулся Джет Сет, а не его жена.

– Очень хорошо, мисс Берри. Мы готовы. Продолжайте.

– Приближается исчерпание топлива второй ступени…

И это произошло почти в тот момент, когда она произнесла слово "топлива". Корабль рывком перешёл с полной тяги, дававшей три g к невесомости. Чуть позже, парой нажатий кнопок на главной панели, пустая ступень была отстрелена, а двигатель третьей запущен, и теперь выдавал куда как более скромные семь десятых g ускорения.

– Активация третьей ступени, – сообщила Черри. – Тяга на три пятьдесят пять по отметке девяносто.

– Мы подтверждаем активацию третьей ступени, Четырнадцатая, – послушно ответила Драгонфлай. – Ты всего на пару градусов отклонилась от отметки, так что…

– Простите, мисс Берри? – перебила их Аппер Краст, достаточно громко, чтобы заглушить хриплый голос Драгонфлай³⁰. – Всё стало намного легче. Ничего же страшного не будет, если мы расстегнём эти ремни? Они натирают.

– ПОЖАЛУЙСТА, не делайте этого, – выдохнула Черри Берри. – Вставать сейчас со своего места – всё равно что упасть спиной вперёд. Вы можете получить серьёзные травмы. Пожалуйста, оставайтесь на своём месте до завершения орбитального маневрирования.

– Четырнадцатая, это Тринадцатая, – прорезался в канале связи очень самодовольный голос. – Просто хотела сказать, прямо здесь и сейчас: “Я ТЕБЕ ГОВОРИЛА”.

– Тринадцатая, пожалуйста, держите канал свободным, – буркнула земнопони. – Хорстон, я уже на орбите?

– Да, Четырнадцатая, – ответила Драгонфлай. – На самом деле, мы были бы рады, если бы ты прямо сейчас отключила двигатель.

– Подождите, Хорстон, – Черри Берри резко повернула корабль на левый борт, устремляясь к западу. Медленно маркер движения на навигационном шаре продвинулся на последний градус, чтобы достичь истинного севера. – Отключение!

Земнопони сбросила тягу до нуля и, используя гиродины, выровняла корабль по направлению движения.

– Хорстон подтверждаем отключение, – отметила Драгонфлай с явным облегчением в голосе. – Четырнадцатая, вы сейчас находитесь в перицентре с эксцентриситетом орбиты около тридцати тысяч километров.

– Тридцать тысяч?? – проворчала Черри Берри. – Лягать! Я знаю, что могу выйти на круговую орбиту! Какой надо сделать коррекционный импульс?

– Отмена, Четырнадцатая. У вас сорок пять процентов в последнем топливном баке. Быки хотят, чтобы топливо там и оставалось, если только не возникнет крайней необходимости.

– Но я могу всё исправить! С таким количеством дельта-V, как у этого корабля, будет неоправданным…

– Хорстон, Тринадцатая, – прервал её самодовольный голос Кризалис. – Я планирую включение двигателя для смены орбиты.

– Готовьтесь, Тринадцатая. Четырнадцатая, вы у нас сейчас на прекрасной полярной орбите, а тринадцатая на более или менее экваториальной. Сразу два корабля на орбите. Это впервые. Примите это и приступайте к выполнению контрольного списка миссии.

Черри Берри поникла в своём скафандре.

– Четырнадцатая принято, – угрюмо сказала она. – Подготовка к выходу в открытый космос.

– Хорстон принял, Четырнадцатая готовится к выходу в открытый космос, – ответила Драгонфлай. – Тринадцатая, ваш манёвр составит двадцать семь секунд на полной тяге вдоль направления вращения планеты. Начало по вашему усмотрению.

– Хорстон, Четырнадцатая, – произнесла Черри Берри, – просто напоминание для наших умников, нам в самом деле нужны полётные карты с траекториями и информацией здесь, в капсуле.

– Принято, Четырнадцатая. Но поверь мне, мы видим их тут на экране, и всё выглядит прекрасно.

– Готова поспорить. Четырнадцатая, перехожу в режим радиомолчания и готовлюсь к выходу в открытый космос.

– Капитан Берри, – раздался голос Джет Сета, – я полагаю, мы можем сейчас отстегнуть ремни?

Земнопони глубоко вздохнула.

– Да, сэр, – ответила она. – Но вам всё равно они понадобятся, если вы хотите есть сидя. Ваш основной обед расположен в передней части отсека с закусками. Вы помните, как их готовить к употреблению?

– Конечно, капитан, – согласился жеребец. – Спасибо, это всё.

Черри Берри молча закатила глаза, а затем закатила их снова, когда услышала, как Аппер Краст, не отключив микрофон, спрашивает:

– Дорогой, ты не слишком снисходителен при общении с нашим пилотом? В конце концов, она всего лишь пони из Понивилля.

– Дорогая, ты не понимаешь, – ответил Джет Сет. – Однажды я плавал с капитаном, ставшей чемпионом в гонках на яхтах… конечно, это было до того, как я встретил тебя.

– Она была красавицей, не так ли? – спросила Аппер Краст, как предположила Черри Берри, игривым тоном.

– И близко не приближаясь к твоей красоте. Как бы то ни было, после тренировки я отметил её отличные навыки управления парусом, так она мне чуть голову не отгрызла. Она указала на семь различных ошибок, которые обнаружила – на которые я не обратил ни малейшего внимания – и все они были её собственные. Я тогда и сам сделал несколько ошибок, но она не упомянула о них, пока не успокоилась. Она требовала совершенства в первую очередь от себя. Такой подход сделал её чемпионом. И я вижу то же стремление в мисс Берри. Я был бы горд, если бы она была одним из капитанов моих дирижаблей.

– Дорогой, ты же знаешь, что единороги, которые пользуются услугами наших авиалиний, будут в панике, если увидят земного пони за штурвалом.

– Что правда, то правда, – если судить по голосу Черри Берри решила, что Джет Сет искренне сожалеет. – Но, возможно, это изменится. И кроме того, не похоже, что медленный и громоздкий дирижабль может конкурировать с космосом, а?

Земнопони расстегнула ремни и подплыла к маленькому иллюминатору. Внизу лежал Эквус – корабль пролетал практически над Троттингхэмом, а дальше собирался вернуться к гористой местности рядом с Рэйнбоу Фоллз. Она могла видеть зелёные, красные и оранжевые леса и луга внизу, а по правому борту – башни Мэйнхэттена и горб голубого океана.

"Нет, – подумала она, – с этим ничто не может сравниться".

И решила не сообщать туристам, что их микрофоны всё ещё включены.

Позади Кризалис что-то стукнуло.

– Ой! – Хоббл Хименес тоже оставил микрофон включённым. – Вы могли бы предупредить меня, что собираетесь это сделать!

– Ага. Извини.

– Прозвучало не особо искренне, – буркнул Хименес.

– Перестань ныть, – ответила Кризалис. – Всё закончится через двадцать четыре секунды.

– Двадцать четыре? – спросил Хименес. – Но разве вы не говорили двадцать семь? И это было секунд двадцать назад?

– Я использую только половину тяги. Так проще выдать более точный импульс. И… Вот!

Двигатели были выключены. Через несколько секунд незакреплённый груз позади Кризалис врезался в переднюю стенку пассажирского салона и пожаловался:

– Ой, опять!

– Снова жалуешься? Ты что, собираешься продолжать ныть весь оставшийся полёт?

– В зависимости от обстоятельств, – ответил Хименес. – У нас в ракете есть какие-нибудь леденцы от кашля?

– Знаешь, – сказала Кризалис, – если тебе не нравится лететь в ракете, можешь идти домой пешком. Прямо вниз чуть больше пяти тысяч километров.

Около трёх секунд тишины.

– Пять тысяч километров.

– Верно.

– Прямо вниз.

– Безусловно.

– Я буду хорошим.

– Вот и славно.

Кризалис едва успела расстегнуть ремни кресла, когда Хоббл добавил:

– А когда можно будет поесть? Я тут вроде как проголодался…

"Если мы когда-нибудь опять повезём туристов, – тихо прошипела про себя Кризалис, – за штурвалом будет пони или Драгонфлай. Я больше не собираюсь терпеть подобного…"

Туристы ели полётные пайки, которые, по их словам, были не такими пресными, как блюда, приготовленные в большинстве ресторанов Кантерлота, но всё же намного не дотягивали до стандартов пранцузской кухни³¹.

Кризалис находилась на стабильной орбите с высоким эксцентриситетом, которая должна была позволить достичь высоты, необходимой для выполнения контракта по испытанию отделителей.

А Черри Берри стояла в проёме люка капсулы, цепляясь за поручни всеми четырьмя копытами и собиралась с силами. Ранец для внекорабельной деятельности уже прошёл все проверки. Земнопони тренировалась со всеми основными и даже с некоторыми запасными астронавтами на мысе Дружбы в течение недели, научившись пользоваться ранцем. Теперь всё, что ей нужно было сделать, это… ну… просто использовать его.

К сожалению, все инстинкты земной пони, которые в прошлом молчали насчёт того, что лучше, когда все четыре копыта находятся на земле, теперь во весь голос орали, чтобы она оставила все четыре копыта хотя бы на металле.

– Хорстон, Четырнадцатая, – сказала Черри Берри. – Я прямо сейчас отпускаю корабль.

Да. Она сказала что сделает это. Теперь она должна сделать это, верно?

Передние копыта отпустили поручни. Задние тут же соскользнули с лесенки. Корабль медленно, медленно, страшно медленно уплывал прочь.

– Активация маневрового устройства, – Черри Берри поставила передние ноги в правильное положение, и рычаги управления выскочили вперёд, встретившись с её копытами. Двигатели автоматически отработали тестовую последовательность, а затем снова дали импульс, чтобы стабилизировать её. – Все сигналы зелёные. Я полностью контролирую ситуацию.

– Хорстон, подтверждаем функциональность маневрового устройства, – ответила Драгонфлай. – Ты собираешься выполнить манёвры в открытом космосе. Не забывай при этом о камере.

Черри Берри посмотрела сквозь стекло и светофильтр своего шлема на камеру, прикрепленную к передней части скафандра.

– Принято, Хорстон, – сказала она. – Увидимся после прогулки.

Рукоятки под каждым копытом идеально реагировали на прикосновения Черри. Лёгкое прикосновение вернуло её обратно к люку; второе прикосновение снова оттолкнуло прочь. Ещё несколько прикосновений сдвинули её влево, затем вправо, затем вверх, затем вниз, и всё это с сохранением полного контроля.

Постепенно страх рухнуть в бездонную пропасть исчез. Что-то в глубине души Черри Берри подсказывало:

“Корабль стоит на месте. Планета остаётся на месте. Я никуда не падаю.

Я не падаю.

Я ЛЕЧУ”.

Стресс и напряжение от взлёта, а потом и от выхода на орбиту улетучились, унеся с собой страх и оставив после себя чистое счастье. С хихиканьем и восторженными возгласами Черри Берри кружила вокруг не такого уж и большого орбитального аппарата, выписывая вокруг него круги короткими, но точными импульсами реактивных двигателей. Она делала сальто, пируэты и вращения. Она отлетела примерно на сто метров, тщательно прицелилась и понеслась к кораблю с относительной скоростью тридцать метров в секунду. Это было не совсем то же самое, что летать, как пегас, но лишь чуть хуже. На самом деле, это было даже лучше, чем лучшие сны о полётах³².

– Уровень топлива в ранце шестьдесят процентов, – прервал Черри голос Драгонфлай.

Это немного отрезвило, но не особо. Приняв сообщение и вернувшись в состояние покоя относительно корабля, она повернулась к планете внизу.

“Да, – подумала земнопони про себя, – вот почему я всё это делаю. Вот почему я терплю Кризалис. Вот почему я разрываюсь между Эпплузой и Хорстоном, и фиг знает чем ещё. Вот почему я видела своих друзей менее семи дней за последние восемь лун. Всё ради этого.

Я забыла. Но я никогда больше не забуду. Не после этого”.

Но даже с этим прозрением, даже с переполнявшей её чистой радостью полёта без машины³³, у неё были дела. Земнопони сделала несколько снимков ландшафта под собой (судя по всему, земли к востоку от Кристальной Империи), включила диктофон скафандра и произнесла:

– Отчёт об исследовании, космос над Северными горами. Каждый раз удивляюсь, насколько невероятно маленьким всё отсюда выглядит. У нас, пони, такое уютное, удобное место существования, и видя, как оно вписывается в остальное творение природы, я ещё больше благодарна за уютную жизнь, которую все мы ведём дома…

Радость и профессионализм боролись друг с другом, и радость быстро задавила профессионализм, заставив его сдаться.

– Но я ещё более благодарна за то, что ЛЕЧУ!!! Ю-ХУ-У! Я даже не могу выразить, насколько СВОБОДНО я себя здесь, наверху, чувствую! Я плыву примерно в десяти метрах от своего корабля, и одним движением копыта я могу унестись на километры в любом направлении, а затем вернуться! Это всё, чего я когда-либо хотела, с тех пор как я была маленькой кобылкой, слишком маленькой, чтобы понимать, что у меня не будет крыльев, когда я вырасту. Что ж, теперь я выросла, и у меня есть крылья, выкованные в горниле НАУКИ!

Когда она уже собиралась выключить запись, Черри вспомнила, для чего вообще-то запись была нужна.

– О, кстати, в Северных горах я вижу камни, снег и всё такое. Прямо таки горная местность. И крайне заснеженная. Совершенно неинтересная.

Вот, теперь всё, что надо, сделано, и земнопони снова обратила внимание на корабль.

Через иллюминатор Черри видела, что Джет Сет и Аппер Краст всё ещё балуются со своей едой³⁴. Под влиянием момента земнопони осторожно приблизилась к иллюминатору и, отпустив рычаги управления, притормозила копытами об обшивку, чтобы погасить импульс. Черри осторожно постучала в иллюминатор, привлекая внимание туристов, и помахала ногой.

Затем она сфотографировала их шокированные и испуганные морды через стекло³⁵.

В то время как Миссия Тринадцать совершала долгий подъём к высшей точке своей орбиты, Миссия Четырнадцатая мчалась по орбите от полюса к полюсу, а Черри Берри выходила в открытый космос, фотографировала и записывала наблюдения³⁶, заходя внутрь корабля только чтобы перезарядить мана-батарею в ранце. Пока земнопони развлекалась на корабле и вне его, Кризалис сидела внутри капсулы, в то время как Хоббл Хименес уже трижды поел и, к большому облегчению королевы, на этот раз сумел удержать всё внутри себя.

Наконец, находясь почти на вершине орбиты, после завершения тестов отделителей и передачи отчётов для закрытия контракта, Кризалис тоже шагнула в вакуум за бортом, и не столько из-за задач миссии, сколько из-за отчаянной потребности не слышать непрекращающееся нытьё её единственного пассажира.

“Я знаю, что они пони, – подумала королева, отцепившись от капсулы и активировав ранцевые двигатели, – но они же живут за пределами Эквестрии. Может, Селестия не будет возражать, если я их немножечко покорю? Они сами навлекли на себя подобную участь тем, что приставили ко мне единственного в мире пони, по сравнению с которым самый сварливый осёл выглядит весельчаком.

Но не веселей Пинки Пай. Ни один осёл в мире не сможет быть веселей Пинки Пай”.

“И всё же, – подумала Кризалис, позволяя себе медленно отлетать от корабля, выключив гарнитуру, – пока я его не слышу, мне плевать”.

Очень странные чувства навалились на неё, когда она была в открытом космосе, и делать было нечего. Кризалис не думала, что пони способны испытать подобное. Они не чувствовали любви, сострадания, гостеприимства и всех этих сладких согревающих эмоций, кроме тех, что исходят от них самих же. Несмотря на все свои навыки, Черри Берри никогда не сможет ощутить космос так, как могла его ощутить королева.

Несмотря на всю враждебность окружающей среды вокруг, несмотря на то, что снять шлем означало бы мгновенную агонию, за которой последует вечное безмолвие смерти… Кризалис чувствовала, как весь космос, все звёзды и планеты, Млечный Путь и кометы, и, и, и, и всё… обнимало её.

Обнимало и говорило: “Добро пожаловать домой³⁷.”

Посмотрев на ночную сторону Эквуса, Кризалис обнаружила тонкое, подсвеченное солнцем кольцо, почти целиком окружающее огромную чёрную массу. Тут и там в темноте сверкали огни – города восточного полушария, несколько гроз в разных местах и даже один дикий тайфун в Хиндийском океане. Она сделала несколько снимков, подумав про себя:

"Да. Совершенно верно. Тонкая кожица света, скрывающая бездонную тьму. Почему бы мне не захватить всё это? Хуже я всяко не сделаю".

Вселенная не ответила. Она просто обнимала и любила Кризалис безоговорочно и бездумно.

Несколько минут королева просто парила над миром, наслаждаясь умиротворением. Этот момент был нарушен, когда солнце вырвалось из-за горизонта, заглушив маленькие огоньки на тёмной стороне планеты и заставив Кризалис щуриться даже сквозь тонированное забрало шлема. Вздохнув, она сделала ещё несколько снимков орбитального восхода солнца и снова включила связь.

– Хорстон, Тринадцатая, – сказала она. – У меня есть несколько хороших фотографий, и сейчас я возвращаюсь к космическому кораблю.

– Хорстон принято, завершение выхода в открытый космос, – ответила Драгонфлай. – Но, возвращаясь, будьте осторожны. Мы не хотим, чтобы вы сделали как Крэш, верно?

– Если под "мы" ты имеешь в виду себя и других подданных, – сухо ответила Кризалис, – то согласна, не хотите.

Она уже отлетела на пятьдесят метров от корабля, но выровняться в его направлении и дать импульс было легче легкого. Постепенно капсула приближалась. Сорок метров, тридцать, двадцать. Люк оказался немного не на траектории, поэтому Кризалис чуть толкнула подруливающие устройства влево. Это заставило её слегка подняться вверх и над кораблём, поэтому она исправила ошибку коротким импульсом вниз. Затем ей показалось, что корабль приближался слишком уж быстро для аккуратного приземления, и она внесла ещё одну поправку.

И ещё, и ещё, и ещё. Каждая корректировка требовала ещё корректировку, и Кризалис не могла полностью восстановить красивый, прямой вектор, с которого она начала. Её траектория полёта продолжала вихлять, искривляться и закручиваться, и остановить это не получалось.

Вселенная больше не обнимала её. Вселенная обратила своё внимание на какое-то другое место, оставив Кризалис в одиночестве бороться с нарастающим чувством паники, поскольку, по её мнению, корабль продолжал подпрыгивать взад, вперёд, вверх, вниз, в любом направлении, кроме того, что было надо.

Но тут прямо перед ней оказался люк, и Кризалис, отпустив рычаги управления, потянулась к нему передними копытами.

Одно из них ухватилось за поручень. Остальные три – нет.

Вселенная совершила сальто вокруг королевы чейнджлингов.

Паника всё же взяла верх. Копыта заскребли, и когда ясность мышления была восстановлена, обнаружилось, что Кризалис отчаянно цеплялась передними копытами за самые кончики двух поручней, тянувшихся по обе стороны от люка, а её круп довольно жёстко приземлился на защитный кожух основного парашюта.

Королева глубоко вздохнула, заставляя себя успокоиться, едва заметив мимолётное ощущение, что Вселенная отвлеклась от своих дел, чтобы сочувственно похлопать её по голове для ободрения, прежде чем вернуться к своим занятиям.

“Ха, – пронеслось в голове. – Кризалис 472, Верная Смерть по-прежнему 0. Выкуси, Бледная Кобылица”.

Преодолеть люк было, как и всегда, нелёгким делом, особенно в невесомости, но она справилась. Восстановив давление в командной капсуле, королева подняла забрало шлема и сказала:

– Хорстон, Тринадцатая. Вернулась назад в капсулу, ожидаю инструкций.

– Принято, Тринадцатая, – ответила Драгонфлай. – Мы считываем показания оставшегося топлива в баках как примерно семьдесят процентов. Не могли бы вы уточнить?

Кризалис проверила показания.

– Шестьдесят восемь целых два десятых процента, Хорстон. Зачем вам это понадобилось?

– Ну, умники только что заметили, что вы использовали около пятнадцати процентов бака для выхода на текущую орбиту. Это означает, что те же пятнадцать процентов позволят вернуть вас на низкую круговую орбиту. Так что мы хотели, чтобы вы подготовились к орбитальному манёвру в перицентре. Таким образом, вы сможете выбрать зону приземления по своему усмотрению и войти в атмосферу гораздо медленнее.

– Звучит неплохо, Хорстон, – согласилась Кризалис. – А пока перекинемся парой слов с нашим пассажиром.

– Принято, Тринадцатая.

– Мистер Хименес! – крикнула Кризалис.

– Вы меня звали? – ответил плаксивый голос.

– Давай поговорим о нашем возвращении на землю.

– О да, ДАВАЙТЕ. – на короткое мгновение скулящий тон и даже акцент, густой, как холодная патока, были срезаны острой кромкой гнева. Это исчезло почти мгновенно, когда Хоббл сказал более спокойным тоном: – Это моя любимая тема.

– Через пару часов мы запустим двигатель, чтобы занять более низкую орбиту. Это не будет манёвром входа в атмосферу. Просто чтобы замедлиться, и чтобы мы не сильно ударились при входе в атмосферу.

– Ой, не говорите "ударились", – простонал Хименес.

Кризалис закатила глаза.

– Ладно, – сказала она. – Мы будем спускаться медленнее и осторожнее. Разве это не хорошо?

– Когда вы ставите вопрос вот так, – ответил земнопони, – то это здорово. Я только за. Я хочу сказать, что чем медленнее, тем лучше.

Вспомнив о предыдущих полётах, Кризалис выключила микрофон и сказала:

– Я с тобой согласна, пони.

С момента запуска Четырнадцатой миссии прошло пять часов. Миссия Тринадцать только что завершила идеальный переход с орбиты на орбиту, перейдя на низкую круговую для подготовки ко входу в атмосферу. Черри Берри бездельничала внутри капсулы, поедая вишни, в то время как, благодаря небольшой хитрости с заклинанием связи, пресса в Хорстоне вовсю обсуждала ход полёта непосредственно с Джет Сетом и Аппер Краст³⁸.

– У меня было такое чувство, – говорил Джет Сет, – что Принцесса Твайлайт Спаркл и ЭКА не… ну, было предчувствие, что с ними нам полететь не получится. И это понятно. Это первый полёт космического туриста, первый по-настоящему частный полёт. И, признаюсь, я действительно не понимал, насколько опасным может быть это приключение, пока не прошёл подготовку. Я легко могу понять, почему принцесса Твайлайт не хотела рисковать.

Жеребец на мгновение замолчал и продолжил:

– Но прямо сейчас, глядя в иллюминатор, я вижу черноту космоса. Я вижу Эквус. Я вижу кривизну края планеты. И это зрелище просто потрясающее. Не думаю, что когда-нибудь смогу повторить то чувство, что меня сейчас охватывает. И это стоит того, что я заплатил за это приключение.

– А я, – добавила Аппер Краст, – я даже понятия не имела, насколько комфортно может быть в космосе. Думаю, если бы больше пони знали то, что теперь знаю я, возник бы огромный спрос на частные космические полёты.

По связи многоголосым эхо раздались вопросы, но более громкий перекрыл остальные:

– Каково это, знать, что вы первые космические туристы?

Джет Сет засмеялся.

– Да кого это волнует? Я просто хотел полететь. Просто подумал, что это будет шикарно. И я рад, что сделал это. Тот факт, что я смог сделать это первым, просто делает меня одним из самых удачливых пони в мире. Поправка, – добавил он, оглядываясь на свою жену, – делает нас двумя самыми счастливыми пони в мире.

– И думаю, что так оно и есть, – услышала Черри Берри голос Оккупанта, тоже достаточно громкий. – Мы сейчас собираемся обсудить кое-какие детали наших полётов с пилотами, так что не могли бы вы все вернуться на галерею для прессы? Спасибо!

Земнопони перекинула несколько переключателей, чтобы восстановить нормальные настройки связи.

– Хорстон, Четырнадцатая, проверка связи, – сказала она.

– Четырнадцатая, Хорстон, – ответила Драгонфлай гораздо яснее, чем звучали голоса репортёров. – Мы прекрасно тебя слышим. А ты как?

– Звук нормальный. Я могла бы оставаться на орбите, пока у меня еда не кончится, но у моих пассажиров есть планы на следующую неделю.

— Хорстон, Тринадцатая, – вмешалась Кризалис со своего корабля. – У меня есть пассажир, которого тоже нужно отправить домой. Давайте поговорим уже о посадке.

– Принято, Тринадцатая, Четырнадцатая, – сказала Драгонфлай. – Тринадцатая, по нашим лучшим прикидкам получается, что если мы хотим вернуть вас поближе к космическому центру, потребуется импульс примерно через сорок минут. Четырнадцатая, мы думаем, что если вы дадите импульс для входа в атмосферу через пару минут, то приземлитесь где-то поблизости от Хавайев.

– Хавайи? – задохнулась Черри Берри. – Как близко к Хавайям?

В голосе Драгонфлай можно было буквально различить пожатие плечами.

– Джордж Булл говорит, что система построения траектории в атмосфере ненадёжна. Она не может предсказать сопротивление воздуха, и они всё ещё пытаются доработать этот момент. Всё, что я могу сказать, это то, что Хавайи будут ближайшей землёй к тому месту, где вы окажетесь.

– Понятно, подождите. Мистер Сет, мисс Краст, как вам нравится приземление на Хавайи? Плюс-минус тысяча-другая километров.

– Хавайи было бы довольно удобно, – ответил жеребец. – Мои дирижабли выполняют рейсы на Хавайи и обратно через Лас-Пегасус. Это была бы удобная и короткая поездка домой.

– Принято, но пока ничего не обещаю, – специально добавила Черри Берри. – Любая зона посадки, в которую мы попадали в прошлые разы, была больше результатом удачи, а не умением. Всё, что я могу пообещать, это посадка на воду.

– Спасибо, что сообщили нам об этом, – ответил Джет Сет. – Хватит ли нам еды и воды, если мы окажемся на каком-нибудь необитаемом острове, не нанесённом на карты?

– На неделю точно, – ответила Черри Берри. – А что касается пресной воды, то её запас бесконечен.

– Тогда, пожалуйста, продолжайте, капитан.

– Принято, – Черри Берри откинулась на спинку сиденья, пристегнулась и сказала: – Это Миссия Четырнадцать КПЧ. Пассажиры, пожалуйста, пристегните ремни. Десять секунд до манёвра.

– Хорстон, принято, Четырнадцатая, – раздался голос Драгонфлай. – Повеселитесь!

– Тринадцатая, принято, Четырнадцатая, – добавила Кризалис. – Мы будем наблюдать отсюда. По мере возможности.

Пока они отвечали, Черри Берри уже развернула корабль для схода с орбиты.

– Зажигание через четыре, три, два, один! – земнопони запустила двигатель и увеличила тягу до пятидесяти процентов. – Хорстон, жду вашей команды для отсечки.

Две секунды спустя голос Драгонфлай закричал:

– Отсечка!

Черри Берри заглушила двигатель.

– Отсечка, – сказала она. – Готовлюсь к сбросу двигателей перед входом в атмосферу.

– Хорстон, принято, готовность к отделению двигателя, есть подтверждение отсечки, – сказала Драгонфлай. – В данный момент траектория показывает перицентр в двадцати пяти километрах над точкой в трёхстах километрах к западу от самого западного острова Хавайев.

– Понятно, Хорстон. Пассажиры, готовьтесь к расстыковке.

Черри Берри повернула корабль на девяносто градусов, направив двигатели в сторону планеты. Мгновение спустя кнопка разделения ступеней была нажата, и с глухим стуком последний двигатель и топливные баки, почти, но всё же не окончательно пустые, ушли вниз и исчезли. После этого, Черри вернула корабль в прежнее положение, используя гиродины, откинулась назад и произнесла:

– Ладно, ребята, у вас осталось около десяти минут, если вы хотите перекусить перед возвращением. Не пытайтесь только разогревать еду – поездка вниз и без того будет жаркой.

Под кораблем четырнадцатой миссии в лучах позднего солнца блестели снег и лед южной полярной шапки. Однако вокруг самой капсулы уже вспыхнуло пламя, окутывающее корабль, поскольку верхние слои атмосферы, неспособные убежать от движущегося слишком быстро корабля, просто были вынуждены подчиниться его напору.

Черри Берри сфокусировалась на авиагоризонте, удерживая корабль точно в центре ретроградного маркера, круга с тремя зазубринами, расположенного прямо над горизонтом. Позади неё, даже сквозь люк пассажирской кабины, она слышала как клацают затворы фотоаппаратов. Джет Сет и Аппер Краст, даже будучи пристёгнутыми ремнями, отказались убирать камеры и вместо этого успели сделать несколько последних снимков через иллюминаторы.

Черри не возражала. У неё не было времени. Практически с того момента, как капсула коснулась верхних слоёв атмосферы, она начала раскачиваться и вращаться самым необъяснимым образом. Сначала эти движения были небольшими и медленными, требуя лишь одну-две корректировки в минуту. Теперь же требовалось почти непрерывно держать копыто на ручке управления и постоянно подталкивать своевольный корабль из стороны в сторону.

"И это только самое начало формирования плазменного кокона, – подумала она про себя. – Мы ещё даже не подошли к плотным слоям".

– Разрешите отвлечь, капитан? – спросил Джет Сет. – Не могли бы вы немного перевернуть корабль? Я только что мельком увидел луну у горизонта, и было бы интересно сфотографировать её при свете снаружи.

– Сейчас я немного занята, сэр, – проговорила Черри Берри. – А ещё через мой иллюминатор луну не...

Земнопони оборвала свою речь, когда, всё же глянув в один из крошечных иллюминаторов капсулы, увидела что-то блестящее там, где абсолютно точно не должно было быть вообще ничего.

Оно было слишком маленьким для луны.

Оно было не там, чтобы оказаться сброшенной третьей ступенью.

Оно было слишком большим – просто слишком большим – для какой-то другой планеты.

И хотя Черри вообще-то не могла разглядеть там ничего, кроме яркого светового пятна, оно было... неровным...

– Хорстон, Четырнадцатая, – выдохнула она, возвращая внимание на то, чтобы держать корабль за теплозащитным экраном. – Слева от моей траектории в небе неопознанный объект. Я уверена, что это не третья ступень. Не могли бы вы попросить кого-нибудь исследовать это, пожалуйста?

В наушниках Черри Берри наложились сразу два голоса.

Драгонфлай спросила:

– Ты можешь сфотографировать это, Четырнадцатая?

…и Аппер Краст, говорящая:

– Я вижу его!

Через пару секунд Черри Берри услышала через люк несколько щелчков затвора.

– Туристы смогут сделать несколько снимков, – ответила Черри. – Мои копыта сейчас слишком заняты... Эй!

Корабль выбрал именно этот момент, чтобы начать смещаться, при этом немного соскользнув из ретроградного положения. На мгновение, прежде чем Черри Берри сумела вернуть его на курс, сработала сигнализация о перегреве.

– Сигнал о перегреве, капсула, – сообщила она. – Отключилась.

– Хорстон принял сигнал о перегреве, – ответила Драгонфлай. – В чём дело?

– Корабль непредсказуемо раскачивается. Не могу уделить внимание разговору об этом прямо сейчас. Обсудим это…

Снова сработал сигнал о перегреве.

– Перегрев, капсула, – сказала она сквозь шум. – Разворачиваю корабль для компенсации.

После разворота на девяносто градусов сигнал погас.

На пятнадцать секунд.

– Перегрев, капсула, – проворчала Черри. – Разворачиваю корабль.

– Капитан, всё в порядке? – спросила Аппер Краст.

– Дорогая, пожалуйста, помолчи, – сказал Джет Сет.

– Мы знаем, как с этим бороться, – ответила Черри Берри. – Не волнуйтесь.

– Видела? – спросил Джет Сет. – Спокойна и собрана. У неё всё под…

Снова зазвенел сигнал тревоги.

– Перегрев, капсула. Разворачиваю корабль, – Черри Берри скрипнула зубами, развернула корабль и заставила его вернуться на ретроградный маркер.

Сигнал замолчал, а через пять секунд снова сработал. Поворот, выравнивание, отключение сигнала.

Срабатывание сигнала о перегреве. Поворот, выравнивание, отключение.

Начала нарастать перегрузка. Звуки щелчков затворов камер прекратились.

Ещё один сигнал о перегреве.

– Перегрев, капсула. Разворачиваю корабль.

Черри Берри действовала, как и ранее.

На этот раз корабль вместо того, чтобы просто развернуться, покачнулся. Грохот раскалённого воздуха снаружи превратился в вопль разъярённого первобытного бога. Громкость сигнала о перегреве увеличилась вдвое.

– Четырнадцатая, Хорстон, мы наблюдаем критический перегрев капсулы и пассажирского отсека, – предупредила Драгонфлай. – Пожалуйста, переориентируй корабль.

Черри не ответила – вся её вселенная сейчас сжалась до размеров индикатора авиагоризонта. Не обращать внимания на свет, проникающий через иллюминаторы. Не обращать внимания на сигнал тревоги, который превратился в непрерывный рёв на одной ноте. Вернуть корабль на ретроградный маркер.

Корабль слишком сильно качнулся в сторону, проскочив маркер на авиагоризонте. Теперь первобытный бог ударил с другой стороны. Сработал новый сигнал: внешний корпус корабля начал деформироваться от жара.

"Нет! – подумала про себя Черри. – Вернуться на курс! Осторожно!"

Корабль снова качнулся назад, немного смещаясь от центра, и снова, словно стрелка весов, при аккуратной регулировке. Сигнал разрушения корпуса погас, а через несколько мгновений и сигнал о перегреве сменился с критического непрерывного звона на предупредительные прерывистые звонки. Черри снова развернула корабль, на этот раз более аккуратно, и они тоже отключились.

На семь секунд.

– Перегрев, капсула. Разворачиваю корабль.

Корабль развернулся. Сигнал отключился.

На этот раз насовсем.

Пламя вокруг корабля погасло. На спину Черри теперь давило ускорение вдвое больше нормальной силы тяжести. Пока они ещё не были в безопасности, но худшее было позади. Если предположить, что парашюты не были повреждены из-за перегрева – все три из них по-прежнему светили жёлтыми сигналами – то они, вероятно, благополучно приземлятся.

– Четырнадцатая, Хорстон, проверка связи.

– Четырнадцатая на связи, – ответила Черри. – У меня была занятая пара минут, но сейчас я в порядке. Как поняли?

– Ну, Четырнадцатая, – медленно произнесла Драгонфлай, – нашим умникам сильно не нравится твоя траектория. Вы сейчас очень низко и отклонились далеко от курса.

– Насколько далеко?

– По нашим лучшим предположениям, теперь вы окажетесь ближе к Оатстралии, нежели чем к Хавайям, – ответила Драгонфлай. – Сейчас вы к юго-западу от запланированного курса и как минимум на десять километров ниже, чем должны были быть. Мы телеграфируем во все страны региона, но вам, возможно, придётся долго ждать, пока вас найдут.

– Четырнадцатая приняла, – очень медленно произнесла Черри Берри. – Тринадцатая, вы на связи?

– Я слушаю, – ответил голос Кризалис.

– Так, ладно. Моё лучшее предположение, не видя траектории – проклятье, теперь я просто настаиваю на том, чтобы мы получили хоть что-то в этих капсулах, что позволяет пилоту их видеть – я дала слишком сильный импульс при сходе с орбиты и вошла слишком круто. Тринадцатой нужна более высокая траектория для входа в атмосферу. Все поняли?

– Мы приняли, Четырнадцатая, – ответила Драгонфлай.

– Тринадцатая приняла, – добавила Кризалис.

– Вот и хорошо, – сказала Черри Берри. – Похоже, на этот раз всё сошло мне с копыт… но теперь я должна объяснить своим пассажирам, как их день в космосе превратился в продолжительный морской круиз.

– Скажи "Привет" Черри Берри, Хименес! – Кризалис крикнула своему пассажиру. – Она где-то там, под нами!

Только приглушенное хныканье донеслось в ответ из салона³⁹.

– Как тебе будет угодно, – ответила Кризалис, полностью сосредоточившись на управлении капсулой. – Хорстон, Тринадцатая. Не понимаю, о чем говорила эта пони. Этот спуск вниз самый плавный из всех, что у меня были. Я вообще не чувствую никаких шевелений или неожиданных движений корабля.

– Мы приняли ваше сообщение, Тринадцатая, – сказала Драгонфлай.

– Я, может быть, и сижу в воде, но я всё ещё вас слышу, – вмешался голос Черри Берри.

– Ты меня видишь? – спросила Кризалис. – Просто ищи огненный шар, который летает лучше, чем ты.

– Ха. Ха. Ха, – ответила земнопони. – Нет, тринадцатая, визуальный обзор отрицательно. Во-первых, я не знаю, куда смотреть, во-вторых, даже если бы я знала, то не собираюсь тратить энергию батареи, чтобы развернуть корабль.

– В любом случае, Тринадцатая уже далеко от местоположения Четырнадцатой, – прокомментировала Драгонфлай. – Но если уж мы перешли к болтовне в эфире, то я завидую тебе, Четырнадцатая. Звучало весело.

По каналу эхом разнеслись приглушённые хриплые звуки бессильной лошадиной ярости.

Кризалис позволила себе пару смешков вслух, прежде чем сказать:

– Честно говоря, такая конфигурация корабля требует дополнительного внимания, но для опытного пилота это не имеет большого значения. Да я ведь уже почти спустилась, и у меня не было ни одной предупреждения о перегреве.

Дзыыынь, дзыыынь, дзыыынь, дзыыынь.

– Гррр. Перегрев, капсула. Разворачиваюсь, чтобы компенсировать, – пробормотала Кризалис.

– Ха-ха! – торжествующе крикнула Черри Берри через коммуникатор.

– Ой, да утихни ты, – буркнула королева. – Всего одно срабатывание...

Дзыыынь, дзыыынь, дзыыынь, дзыыынь.

– Перегрев, капсула, разворот. Сигнал отключился. Теперь, как я и...

Дзыыынь, дзыыынь, дзыыынь, дзыыынь.

– Ой, ДА ЛАДНО ТЕБЕ!!!

Сигнал о перегреве прозвучал ещё четыре раза подряд, затем в пятый раз после паузы и отключился совсем.

– Плазменный кокон рассеивается, – снова проворчала Кризалис. – Хорстон, дайте мне последнюю информацию о моей зоне приземления?

– Э-э-э… – после продолжительного бормотания последовала значительная пауза, наполненная лишь тишиной.

– Хорстон, это говорит твоя королева, – прорычала Кризалис. – Не хочу торопить, но у меня заканчивается высота, с которой я падаю. Где я приземлюсь?

– Боюсь, что вы тоже сбились с курса, – ответила Драгонфлай. – Вы приземляетесь к юго-западу от космического центра, может быть, в трёхстах километрах от нас. Там уже должно стемнеть, прежде чем команда эвакуации до вас доберётся.

– Юго-запад? – спросила Кризалис. – Запад, это я ещё могу понять, но как я повернула направо, входя по баллистической траектории в атмосферу?

– И когда вы получите ответ на этот вопрос, – добавила Черри Берри, находившаяся сейчас за тысячи километров от Кризалис, – вы заодно можете объяснить это и мне.

– У меня тут четыре минотавра пожимают плечами, Тринадцатая, – ответил голос Драгонфлай. – А пока просто сделайте всё возможное. Попытайтесь раскрыть парашюты, прежде чем вас унесёт в горы.

Кризалис перевернула капсулу, выглянула в иллюминатор и прошипела что-то очень мерзкое на древней чейнджлингве⁴⁰. Она отлично узнала эти горы. Королева довольно часто наблюдала их с другой стороны… на южном горизонте от улья. Она спускалась в самое сердце Запретных джунглей – место, которое хоть и не представляло реальной угрозы для улья, полного чейнджлингов, но могло сделать жизнь для одинокого чейнджлинга слишком интересной, и даже для королевы.

Да, и ещё была одна небольшая деталь: корабль, болтающийся на трёх парашютах, должен был спуститься сквозь кроны густого леса. Без проблем это точно пройти не могло.

– Хорошие новости, Хименес! – крикнула она. – Похоже, мы собираемся приземлиться прямо у тебя дома!

– Правда? – из пассажирского отсека раздался слабый звук движения, за которым последовал самый душераздирающий стон, который Кризалис когда-либо слышала в своей жизни⁴¹.

– Я просто сказала, – продолжила королева, разворачивая корабль и надеясь обнаружить впереди хоть что-нибудь, что выглядело бы как подходящая зона для приземления, – мне, возможно, придётся грохнуться среди ночи к тебе в гости, вот и всё.

Самый душераздирающий стон, который Кризалис когда-либо слышала, уступил пальму первенства, которую он удерживал всего шесть секунд, новому чемпиону мира.

– Ты пытаешься поднять мне настроение, – пробормотала Кризалис, а затем решила, что у неё нет на это времени. На высоте трёх тысяч восьмисот метров она задействовала парашюты.

Племя пони Никерагуа было не полностью изолировано от внешнего мира. Через портовый город на западном побережье, которым управляли пони из племени Акаполо, а также через случайных исследователей, забредавших сюда, велась небольшая, но постоянная торговля. Так же до них доходили новости от племён, расположенных ближе к берегам Моря Грифонов на востоке. И, конечно же, был их Бог-король и Владыка, Тот-Чьё-Имя-Нельзя-Произносить, Пятирукий Повелитель Великих Кошек. Но он редко бывал рядом и практически никогда не был в настроении поболтать, поэтому считать его источником новостей было сложно.

Таким образом, пони из племени знали, как выглядят консервные банки. Они так же знали, как выглядят зонтики. И то и другое им не раз доставалось от исследователей и туристов при различных обстоятельствах⁴².

Но они не знали, как выглядят падающие космические капсулы, и поэтому уставились в небо на гигантскую жестяную банку под тремя зонтиками, обманчиво медленно спускающуюся на землю, прямо в центр их деревни.

Пони разбежались, когда банка, которая, насколько они могли судить, упала с небес, с глухим стуком ударилась о плотную землю деревенской площади. Защёлки на большом металлическом предмете клацнули, и зонтики разлетелись в стороны, опав вокруг него на землю.

На верхней части корабля были нарисованы священные символы – немного обожжённые, как будто от большого пламени, но всё же достаточно разборчивые. Под ними была небольшая строчка слов на языке цивилизации. Те немногие представители племени, которые умели читать, прочли их.

"Не бойся. Существа внутри — пони, и они не причинят тебе вреда".

Вокруг собрались воины с копьями и луками в копытах, готовые атаковать. Сам Верховный жрец, Календар Вил, вышел из деревенского храма и подошёл, чтобы посмотреть на гигантскую банку с неба. Он тоже прочёл надпись, причем на обоих языках.

Коническая часть в верхней части банки открылась. Королева Кризалис, сняв шлем, высунула голову и оглядела наполовину испуганную, наполовину враждебную толпу пони. Из одного из стеклянных кругов на стенке банки в ужасе выглянула слишком уж знакомая морда.

Календар Вил покачал головой.

– Разве не об этом говорили предки? – спросил он. – Воистину, не верь всему что читаешь.

МИССИИ 13/14 ОТЧЁТ

Краткое описание миссии: доставить трёх туристов в космос и благополучно вернуть их; выход в открытый космос на орбите; сфотографировать и изучить Эквус с низкой и высокой орбиты; испытания отделителей.

Пилоты: (13) королева Кризалис, (14) Черри Берри.

Продолжительность полёта: (13) 6 ч. 17 мин.; (14) 5 ч. 31 мин.

Выполнено контрактов: 3.

Основные достижения: первый выход в открытый космос КПЧ, первый одновременный полёт нескольких миссий.

Выводы из полёта: Всё было на отлично, кроме изначальной цели. Все цели миссии выполнены – теперь время приятных и долгих каникул.

ОЦЕНКА МИССИИ: УСПЕШНО, ЕСЛИ ОТБРОСИТЬ МЕЛОЧИ.

Оккупант сидел за своим столом, заваленным бумагами. Оформление документов было трудным делом, но приносило удовлетворение. Чтение слов на бумаге и написание слов на бумаге заставляли его чувствовать себя важным. Он даже взял за правило никогда не доделывать все документы в течение дня, потому что что-то внутри него говорило: чистый стол – не достижение; это был знак того, что больше ничего нельзя доверить его владельцу. Стопка бумаги на столе означала, что чейнджлинги хотели его здесь видеть и доверяли владельцу стола.

Это было не рациональной идеей, но она сделала его счастливым, поэтому Оккупант не подвергал её сомнению.

В этот день он был практически один в здании управления полётами, да и, пожалуй, во всем космическом центре. С приближением зимы, даже такой мягкой, какой она была в районе Хайсидских Топей, запусков ракет не предвиделось до самой весны. Большинство (но не все) пони-строителей разъехались по отпускам, готовиться и праздновать день Согревающего очага. Большинство чейнджлингов забрали свои карманные деньги из бюджета улья для собственных туристических поездок, наслаждаясь терпимостью к ним, подобной которой не мог вспомнить ни один чейнджлинг. Машина Веселья простаивала, хотя обычно требовалось как минимум два минотавра, чтобы очистить её от чейнджлингов и туристов на достаточное для проведения настоящих испытаний в аэродинамической трубе время.

Даже руководители космической программы и те отсутствовали.

Кризалис вместе с камерой и плёнкой была эвакуирована из того места, где и правда оказалась родная деревня Хоббла Хименеса, в ночь посадки⁴³, после чего она вернулась в улей, чтобы наверстать упущенные королевские обязанности⁴⁴.

Три дня спустя после того, как их подобрали примерно в ста милях к югу от Порт-Маресби, Черри Берри, Джет Сет и Аппер Краст прибыли в Кантерлот, проплыв на пароходе и совершив полёт на дирижабле через полмира. После этого Черри Берри отправилась прямо в Понивилль⁴⁵, сообщив, что останется там на весь отпуск, прежде чем провести новогоднюю ночь с семьей в Додж-Джанкшен.

Таким образом, здесь был только Оккупант, охрана, небольшая оставшаяся бригада строительных рабочих, гидов и обслуживающего персонала, а также Маркед Кни, который заявил, что находится на грани прорыва, и отказался прервать свою работу, несмотря на то, что остальные три минотавра отправились на Острова Минотавров за несколько дней до этого.

Оккупант не возражал. Почта, телеграммы и даже новомодные телефонные сообщения продолжали приходить. У него была работа, у него была его должность и у него были каталоги почтовых отправлений, в комплекте с существенным бонусом от самой королевы. Он был доволен…

…За исключением кучи предлагаемых контрактов на миссию, которые он просматривал один за другим. Более половины из них касались аэрофотосъёмки. Пара была для комбинированных миссий по воздушной съёмке и посадке, что после последних нескольких полётов было просто смехотворно. Большинство же оставшихся были контрактами на испытание различных частей ракетного оборудования, как их собственных, так и других экспериментальных разработок, в условиях, настолько невозможных, что сам Оккупант признавал этот факт, даже не консультируясь ни с одним из учёных.

Космическая программа чейнджлингов в настоящее время не имела контрактов. Хотя деньги и поступали из различных источников, их явно не хватало, чтобы летать без ограничений. Для будущих полётов требовалось больше денег, и ни один из контрактов, по мнению Оккупанта, никоим образом не был приемлемым. Он предвидел серьёзные проблемы в ближайшем будущем, если не найдёт что-нибудь, что-то такое, что могло бы это изменить.

Правда, был ещё заключен один туристический контракт – пару пони из мэйнхэттенского общества – но Оккупант держал его на крайний случай. Первый опыт с космическими туристами был достаточно утомительным; ни один чейнджлинг не был готов ко второму туристическому рейсу вскоре после первого. Он должен был быть уверен, абсолютно уверен, что ничто другое не принесёт денег, прежде чем он представит контракт своей королеве.

Дверь в кабинет распахнулась. Прохладный осенний ветерок, столь необычный для обычно жаркого и влажного Хорстона, ворвался внутрь и разбросал бумаги со стола Оккупанта.

– УСПЕХ!!!! – закричало существо, открывшее дверь. – Он с честью выдерживает все испытания!!! Наконец-то грандиозная работа Ракетного проекта Минотавров готова к полёту!!!

Оккупант попытался схватить бумаги, глядя на фигуру в двери.

– Доктор Кни, о чём вы говорите? – спросил он.

– Мой Стайпутник!!! – с энтузиазмом ответил минотавр, войдя в захламленный офис и не потрудившись закрыть за собой дверь⁴⁶. – Я наконец усовершенствовал ядро компьютера, способное принимать команды с поверхности и выполнять их в полёте!!! Теперь мы можем управлять ракетой без пилота!!! Так что многие из наших проблем с тестированием теперь решены!!!

Оккупант, не слишком давно (всего-то несколько месяцев назад) испытавший сверхзвуковой полёт без летательного аппарата⁴⁷, не видел в этом преимущества.

– Это хорошо, доктор Кни, – уклончиво сказал он. – Не могли бы вы закрыть дверь, пожалуйста?

– Но разве ты не понимаешь?! – спросил Маркед Кни, одним копытом захлопнув за собой дверь. – С Стайпутником мы сможем запускать непроверенные ракеты без риска для пилотов!!! Мы можем узнать, может ли корабль вернуться, не отправляя никого в космос!!!

Оглядев пол, высокий минотавр схватил контрактный лист и прижал его буквально к носу чейнджлинга.

– Как ещё мы можем попытаться заключить контракт, как этот, с нашими нынешними ракетными системами?

Оккупант откинул голову достаточно далеко, чтобы взглянуть на контракт. Это не была аэрофотосъёмка. Это не была проверка оборудования. Это было…

Это было…

Это было именно то, что понравилось бы королеве Кризалис.

– Доктор Кни, – тихо сказал он, используя магию, чтобы взять контракт из копыт минотавра, – я думаю, нам нужно отправить сообщение королеве и мисс Берри. Немедленно.

Примечание автора:

Вау. Я конечно и ранее предполагал, но это действительно оказалась монструозная глава. Мне, наверное, стоило её разделить, но я очень хотел избавиться от этих туристов, стоявших у меня на пути.

Я попробовал посадить корабль с тремя двигателями, пользуясь только ими в тестовой сохраненке. Что ж, он просто отлично взорвался... и это ЕДИНСТВЕННОЕ, что он сделал хорошо. Вертикальная посадка на Кербине без дополнительных двигателей ориентации практически невозможна.

Миссия 12 в игре была необходима для получения научных данных, и на этом, считай, всё. Точно так же настоящая цель выходов в открытый космос в миссиях 13 и 14 была той же. Вы получаете совершенно разные данные для высокой орбиты и низкой, а на низкой орбите разные данные получаются в зависимости от биома, над которым пролетаете – полярные ледяные шапки, луга, нагорья, горы, пустыни, побережье и, конечно же, океаны. В конце концов, я полностью закрыл контракты и собрал достаточно научных знаний, чтобы получить технологию, которая включает, в первую очередь, СОЛНЕЧНЫЕ ПАНЕЛИ. Поскольку электричество в KSP является расходным материалом, солнечные панели жизненно важны для всего, что отправляется дальше орбиты Кербина или, возможно, собирается лететь к Муне.

Завершение 14-й миссии было почти катастрофическим. В какой-то момент предупреждение о перегреве корпуса корабля сработало почти для всего разом, поскольку корабль болтало в полёте, и он норовил оказаться в любом положении, кроме как за тепловым экраном. К счастью, всё очень быстро остыло, как только я выправил положение корабля, но я там прошёл по краю. Для сравнения, миссия 13 была лёгкой прогулкой. Я не знаю почему, за исключением того, что я отправил 14 миссию намного круче в атмосферу, чем обычно, и, увидев, насколько плохо всё прошло, ввёл 13 по существенно более пологой траектории. Однако это не объясняет болтанку 14-й на большой высоте; 13 и 14 — идентичные корабли и должны вести себя одинаково. Они этого не сделали. Понятия не имею, почему.

Я взял диалоги из оригинальных отрывков комедии Хосе Хименеса для этой главы. Серьёзно, найдите ВСЕ из них — "Астронавт, части 1 и 2", "Хосе Хименес в космосе" и "Хосе Хименес: пресс-конференция". Сегодня персонаж Билла Даны вызывает сожаление во многих отношениях, но как астронавт он просто блистал. Легко понять, почему астронавты "Mercury 7" обожали эту штуку и сами использовали фразы оттуда в сложные моменты своей программы.

Точно так же часть интервью в космосе Джет Сета и Аппер Краст по большей части состоит из цитат Денниса Тито, первого в мире космического туриста, посетившего МКС в 2001 году.

"Не бойся. Существа внутри – пони, и они не причинят тебе вреда". Выросло из городской легенды о том, что после того, как первая пара космонавтов приземлилась, они настояли на том, чтобы написать подобное послание на будущих советских космических кораблях, чтобы убедить крестьян в том, что это не марсианское вторжение. Для забавы, взгляните на это: https://satwcomic.com/space-attack

Хоббл Хименес покончил с космосом. Джет Сет и Аппер Краст могут появиться ещё раз, а могут и не появиться, но их главная роль в этой истории уже сыграна. В этой главе я особенно хотел показать, что Джет Сет, хотя и сноб из Кантерлота, но не слепой; что Аппер Краст, скорее, более легкомысленна, чем снисходительна; и что все трое туристов, включая Хименеса, умнее, чем кажутся на первый взгляд. Я также хотел дать минотаврам, кроме Уорнера, возможность показать себя и свою личность... что означало, что я должен был им её ДАТЬ. Они всё ещё немного картонные, но, по крайней мере, они больше, чем тени для их вечно уверенного в себе лидера.

Я добавил в эту историю несколько чеховских ружей, но они могут выстрелить, а могут и не сработать. Это будет зависеть от того, что подкинет мне игра в дальнейшем. Посмотрим, как пойдут дела.

Следующая полноразмерная глава: миссии Р1 и Р2 с принцессой Луной, Пинки Пай и множеством запусков, управляемых с заднего сиденья.

¹↑ Как ни странно, но воспоминания Джет Сета были вполне правдивыми и не содержали ни капли иронии. Жеребец был прекрасным штурманом, и его навыки управления парусным судном далеко превосходили умения среднего моряка, особенно если учесть, что он родился и вырос настолько далеко от солёной воды, насколько это вообще возможно в Эквестрии. Это просто доказывает, что на самом деле кто-то может быть высокомерным болваном, но при этом не являться полностью некомпетентным во всём. Просто случается подобное не часто.

²↑ Ни одного из своих последних пленников Баклажан не находила столь же питательными, как Черри Берри. Одержимость полётами земнопони была калорийнее концентрированного сахара, а редкие, поверхностные интересы и привязанности кантерлотской элиты были по сравнению с подобным не более чем черствым хлебом и водой. Тем не менее даже они были лучше, чем Дабл Фэйс, который не любил абсолютно никого, даже самого себя.

³↑ Фон Браун не сломал ещё ни одного стула, но громкий скрип и треск, когда он на них разваливался, делали это абсолютно неизбежным. Многие участники космической программы регулярно делали ставки, когда же стул под минотавром сломается или сломается ли он, когда на него сядет кто-нибудь другой. Наиболее известным из них был Годдард, который, судя по всему, делал на этом приличные деньги.

⁴↑ Основываясь на короткой, но весьма насыщенной событиями истории Эпплузы, многие сторонние наблюдатели пришли к выводу, что кто-то или что-то на самом деле очень не хотел, чтобы в приграничном городке была башня с часами. Среди прочего ей угрожали паническое бегство буйволов, неконтролируемый торнадо и дряхлый старый странствующий рыцарь Дон Росинант. (Честно говоря, в последнем случае было выбито всего пара кирпичей с одного из углов, прежде чем осел-оруженосец Хотей убедил рыцаря, что "гигант исправился и больше не представляет угрозы ни для пони, ни для остальных существ", но тем не менее, тенденция тут явно прослеживается).

⁵↑ К счастью, никто не вспомнил о том, что сама Кризалис практически никогда ничего не ела и не пила, кроме как для маскировки, и поэтому вкусы она практически не различала. Чтобы прикрыть этот недостаток, она придумала правила при маскировке под Кул Дринк: на крупных публичных мероприятиях она делала глоток того напитка, что ей предлагали, выплёвывала и сердито требовала, чтобы персонал "убрал эти помои и принёс что-то поприличнее". После чего она делала глоток чего-то, что по её мнению имело тот же вкус, но другую этикетку и демонстрировала своё молчаливое, неохотное согласие с тем, что этот напиток равно не дотягивает до её стандартов, но, вероятно, является лучшим, что могли достать эти плебеи. До сих пор ни один дворецкий или метрдотель не посмел поймать её на блефе, налив во второй раз “коробочного” вина, и поэтому Кул Дринк имела репутацию если не знатока, то ценителя изысканных вин и настоек.

⁶↑ Очарован (пер. с фр.)

⁷↑ Никаких извинений.

⁸↑ Кризалис думала об использовании чейнджлинга-инфильтратора, но позже отказалась от этого варианта. Ей требовалась уверенность в результате осмотра, и, кроме того, вытащить доктора Сэддл Роу из Кантерлота в космический центр Хорстона обошлось бы в целую кучу бит. Кроме того, эти кантерлотские снобы, вероятно, узнают доктора Джинджерброт Хауса, чье отвратительное отношение к пациентам перевешивала лишь репутация гения медицины. Королева выбрала его не столько из-за прекрасных навыков, а потому, что из столичных врачей его было легче всего шантажировать. Так или иначе, он придёт.

⁹↑ Меченое колено (прим. пер.)

¹⁰↑ Будь это другое произведение автора, мы могли бы вдоль и поперёк пройтись по вариантам злоупотребления подобной традицией. Однако, поскольку это страна очаровательных разноцветных пони, которые решают сложные эмоциональные проблемы за полчаса, мы позволим читателям проявить воображение. Да, именно ты. Прекрати думать, о том, о чем подумал.

¹¹↑ Исследования, по крайней мере, в одной конкретно взятой вселенной, в которой, к сожалению, не хватает одержимых дружбой разноцветных пони, убедительно свидетельствуют о том, что это правда. И если это правда, то помогает объяснить, как вид почти голых обезьян без когтей, с крошечными зубами и мягкой тонкой кожей стал главным хищником на всей планете. С другой стороны, в мире пони всё может быть совсем не так, так что можно просто сказать “это магия".

¹²↑ Кроме его челюсти. Ни одному пони никогда не удавалось успокоить челюсть доктора Хауса, даже в тех нескольких случаях, когда какой-нибудь обиженный или раздражённый пациент совершал нечто достаточно жестокое, чтобы требовалось, чтобы он закрыл рот.

¹³↑ А ещё Лаки Крикет, но его имя было расположено недостаточно высоко на тотемном столбе, чтобы его приглашали на подобное совещание. Он сидел в служебном помещении, рассказывая своим товарищам-чейнджлингам об установке на Мысе Дружбы для имитации выхода в открытый космос, или, как он её называл, "Не настолько весёлая как Машина Веселья, но всё же ничего так".

¹⁴↑ Кроме того, Драгонфлай была слегка расстроена из-за того, что полёт обещал быть не особо интересным. Размещение "банки с наукой" на вершине ракетной пирамиды, придание кораблю аэродинамического профиля кирпича, облитого тростниковым сиропом, хоть чуть-чуть взбодрило её. И это заставляло Кризалис нервничать.

¹⁵↑ Многолетний опыт помогал ей не высказать кантерлотским пони всё, что она о них думает, но для этого требовались постоянные усилия. Иногда их требовалось больше, например, когда один из единорогов задавал глупый вопрос… а, по мнению Кризалис, все их вопросы, как правило, были глупыми.

¹⁶↑ Лишь в метафорическом смысле. Конечно, способность чейнджлинга ощущать эмоции, это весьма мощная магия, но недостаточно мощная, чтобы охватывать многие километры, за исключением разве что магии принцессы Кэйденс и/или Кристального сердца. Чейнджлинг может закрыть глаза и с абсолютной точностью указать направление на Кристальную Империю с расстояния до 350 километров.

¹⁷↑ Для тех, кто действительно хочет знать, что представляет собой “интереснее” в данном контексте, лучше всего это кратко охарактеризовать так: "Ох, лягать, похоже я сейчас сдохну!".

¹⁸↑ Не то чтобы ей не хватало воздуха, но это хотя бы помешало ей отдать этому единорогу безапелляционный приказ заткнуться. Королева считала часы до завершения полёта и надеялась, что больше никогда не увидит этих проклятых Тартаром пони.

¹⁹↑ В каждой из команд также было несколько единорогов из строительных бригад, которых привлекали за двойную плату. Они справлялись с левитацией лучше среднего чейнджлинга, а поскольку все строительные работы в день запуска всё равно прекращались, использовать их так было более эффективно.

²⁰↑ Которая совершенно не походила на пищу, отправляемую в космос. Рацион в капсуле, несмотря на все усилия Хэви Фростинга, оставался либо пастой в тюбиках, либо регидратированной жижей, которую можно было есть через соломинку. Что ещё хуже, что-то в невесомости уменьшало чувствительность пони к ароматизаторам, поэтому даже приличная на земле паста/жижа становилась либо пресной, либо просто отвратительной в космосе. После долгого обсуждения было решено просто заранее сказать пассажирам, что питание всё ещё находится в стадии разработки, и что им, вероятно, следует поплотнее позавтракать перед запуском.

²¹↑ Если бы они только знали, что Хоббл Хименес сделает почти всё, чтобы избежать этой чести, то всё могло бы быть иначе. Для начала, присутствующие пони побогаче начали бы активно предлагать ему выкупить место в капсуле.

²²↑ Доктор Ад Инэксплорат был профессором Университета Селестии в Мэйнхэттене и членом Королевского астрономического общества. Он ни разу в жизни не обменялся ни единым словом с кем-либо в Космическом центре Хорстона до того, как "Голос Эквестрии" нанял его в качестве эксперта-собеседника Гудмэна на время запуска. Его знания о целях и намерениях миссии КПЧ начинались и заканчивались листовкой, отпечатанной на одной странице, которые один из помощников Оккупанта раздал всем представителям прессы на рассвете того же дня. Гудман видел тот же самый лист и знал всё, что знал по этому поводу Инэксплорат, и профессору хотелось, чтобы журналист наконец перестал это переспрашивать и задал более интересные вопросы о космосе. Ему, в буквальном смысле, за это интервью обещали недостаточно много для такого.

²³↑ Что было очень удачно, потому что он понятия не имел, что ответить. Профессор из Университета Селестии в Мэйнхэттене не мог просто взять и сказать: “Ну, эта огромная хреновина кажется мне достаточно здоровой”. Это было бы ненаучно.

²⁴↑ У Гудмэйна тоже могли быть наушники, но он отказывался от всего, что могло хоть как-то повредить его прическу.

²⁵↑ Каким бы сомнительным ни было такое достижение, но Миссия Тринадцать была тут не первой. Гордон Грифон во время своего первого суборбитального полёта расстался с обедом когда попал в невесомость. Грифоны, к сожалению, не догадались подготовить никаких пакетов на случай воздушной болезни, в результате чего Рэрити смогла продать грифонам совершенно новый скафандр и шлем взамен того, что Гордон, ну… испачкал. И поскольку он был единственным пилотом программы грифонов, это затормозило их космическую гонку на несколько недель… А на то, чтобы убедить Гордона снова залезть в капсулу, потребовалось ещё больше времени. Однако до сих пор грифоны (и Рэрити) держали инцидент в строжайшей тайне.

²⁶↑ Педанты из других миров будут настаивать, что у лошадей пищеварительный тракт устроен так, что полностью исключает любую возможность исторжения содержимого желудка через рот. Как бы то ни было для лошадей или любых других копытных млекопитающих на их собственной планете, пони Эквуса вполне могут возносить требы фаянсовым богам.

²⁷↑ И да, он заглянул туда, прежде чем их пристегнули ремнями к креслам. Там было пусто.

²⁸↑ Пластиковые ложки для регидратированной еды из пакетиков были очередным нововведением для Тринадцатой и Четырнадцатой миссий. На корабле не было ничего, что могло потребовать в процессе еды вилку. Единственный нож находился в ящике с инструментами, спрятанном на случай аварии под ложементом Черри Берри, и она не собиралась сообщать туристам, об его существовании, если только это не станет критически важно.

²⁹↑ Круглые иллюминаторы традиционно использовались на морских кораблях уже лет сто, а для дирижаблей с самого начала, по крайней мере, боковые. На морских судах эта особенность обуславливалась заботой об усилении корпуса, противостоящего волнам. Первоначально появление их на дирижаблях было связано с тем, что первые дирижабли были в основном обычными лодками с магически надутым воздушным шаром наверху, но по мере развития технологий было обнаружено, что нагрузки, схожие с теми, какие испытывают корпуса кораблей, движущихся в океане, применимы и к корпусам дирижаблей, прорывающихся сквозь сильный ветер или шторм. Джет Сет долго обсуждал с Джорджем Коули крохотные трапециевидные иллюминаторы, используемые в капсулах от "Ракетных запчастей Черри…", которые использовались там до сих пор.

³⁰↑ Было решено, что, поскольку для пилота было жизненно важно иметь возможность слышать и центр управления полётом, и пассажиров, то заклинание телеприсутствия будут настроены по умолчанию так, что пилот будет поддерживать оба канала связи одновременно, но Центр управления полётами и пассажиры, во избежание путаницы, не слышали друг друга. Пассажиры были проинструктированы о важности дисциплины связи, но Аппер Краст, по-видимому, не восприняла серьёзно идею о том, что она не может говорить, когда захочет.

³¹↑ Эта умеренная похвала весьма удивила Черри Берри, которая раньше не сталкивалась с завышенными ценами на безвкусные блюда, которые до недавнего времени подавали слишком многие рестораны Кантерлота, выдавая за элитные произведения кулинарии. А вот то, что Джет Сет и Аппер Краст нашли влияние невесомости на свою практически жидкую пищу куда более интересным, чем её вкус, совсем не удивляло. Собственно, поэтому в шкафчике для еды были припасёны как несколько запасных рационов, так и множество салфеток.

³²↑ За исключением того, что вокруг неё не наблюдалось вишен. За ними всё же придётся вернуться на корабль.

³³↑ Да, ранец и скафандр были машинами, но, по мнению Черри, достаточно маленькими.

³⁴↑ В невесомости куда сложнее НЕ играть с едой. В конце концов, игра – это форма обучения, а на орбите вам приходится заново учиться делать самые разнообразные вещи. Однако, во всех мирах найдётся не так много космонавтов, устроивших импровизированную игру в пинг-понг, используя ложки и недоеденные клёцки.

³⁵↑ К сожалению, из-за отражения солнца на сверхтолстом стекле, фотография не удалась. Большинство снимков, сделанных туристами изнутри корабля, оказались намного лучше.

³⁶↑ Больше половины из них были вариациями на тему "Я ЛЕЧУ! ЙЕ-ХУ!!!” Только более многословно.

³⁷↑ Самое близкое к испытанному было в тех причудливых снах о том странном розовом пушистом нечто. Конечно, она никому не рассказывала об этих снах. Пусть её чейнджлинги наслаждаются своей Машиной Веселья – она же оставит Пещеру Веселья только для себя.

³⁸↑ Возможность проведения интервью с коммерческими космическими туристами прямо в полёте обсуждалась на собрании руководителей за несколько дней до запуска и оставалась под вопросом до оценки настроения кантерлотских пони в процессе полёта. Но даже речи не шло позволить прессе взять интервью у Хоббла Хименеса. Он наверняка сказал бы слишком много для ушей любого постороннего пони.

³⁹↑ При первом же проблеске плазмы в иллюминаторе, Хоббл Хименес откинул голову на спинку кресла и крепко зажмурился. Конечно, Кризалис не знала об этом, да и ей в общем-то было всё равно.

⁴⁰↑ "Отродье презренной пищи!" был точный перевод этой фразы. Более разговорным переводом, по крайней мере на земной английский, мог бы быть "Кобылий сын!" Но на русском, скорее, это какое-то другое млекопитающее из семейства псовых.

⁴¹↑ Хоббл открыл глаза, посмотрел в иллюминатор на деревья, понял, что иллюминатор в который он смотрит, направлен прямо вниз, и снова крепко зажмурился. Опять же, Кризалис не знала всего этого, и ей было всё равно.

⁴²↑ Честно говоря, ни одно из мексикольтских племён не стремилось причинять вред своим случайным посетителям-эквестрийцам, за исключением не слишком адекватных героев или воров. (В мексикольтских диалектах используется одно и то же слово для обозначения и тех и других). Как сказал сам Верховный Жрец Календар Вил: "Мы пугаем их до трепета, мы берём то, что хотим, и отправляем их обратно. Они рассказывают другим, что произошло, а затем другие хотят увидеть всё сами, и приносят более полезные вещи. Цивилизация может быть безумной, но это дар небес, продолжающий падать на нас".

⁴³↑ Космическую капсулу Миссии Тринадцать пришлось оставить там, так как пони из племени настаивали на сохранении "дымной колесницы", дабы их таинственный повелитель мог изучить её. Через пять недель она появилась в космическом центре, перевязанная гигантской лентой с бантом. Ещё через шесть месяцев после этого книга "Дэринг Ду и захваченный космонавт" появилась на полках книжных магазинов Эквестрии.

⁴⁴↑ И она не забыла пропесочить Элитрона. Фактически, это и была самая важная часть её королевского долга.

⁴⁵↑ За три дня до Забега листьев.

⁴⁶↑ Не то чтобы он закрыл за собой первые две двери, которые распахнул, откуда и был холодный ветерок, дующий теперь через большую часть офисной части здания управления полётами.

⁴⁷↑ Или парашюта. Или шлема. Или безопасной зоны приземления.

Глава 11: Миссии Р1 и Р2: Ещё один незапланированный старт

Вас приглашают на

Праздник Согревающего Очага

В канун дня Согревающего очага

после представления

Место проведения: Замок Дружбы, Понивиль

Музыка – Игры – Подарки

Всепони, Добро пожаловать

Пинки Пай почти, но ещё не совсем, потерялась во всех празднованиях и планах празднований, предшествовавших кануну дня Согревающего Очага.

Земнопони прекрасно знала, что большинство пони считают её сумасшедшей, глуповатой, но милой пони. Она не возражала. В конце концов, Пинки знала, что она милая, и первая признала бы, что немного того, когда хихикает как чокнутая. Но глуповатая? Нет. Она лишь выглядела простушкой, потому что сосредотачивала всё своё внимание, насколько это удавалось, на самых простых вещах, таких как выпечка, вечеринки и дружба с абсолютно всеми пони и не пони.

Но как она могла объяснить, насколько чудесными и чудесно сложными могут быть эти простые вещи? Как Пинки могла поведать даже своим самым близким друзьям, что она могла практически видеть связь между всеми жителями Понивилля? Как она могла объяснить, как кусочки идеальной вечеринки кружились у неё в голове, перестраиваясь с каждым вдохом? И как земнопони могла даже начать рассказывать о том, как она всё поняла, не осознавая этого, только потому, что какая-то часть её разума проработала этот вопрос тщательно, шаг за шагом, пока она была поглощена развешиванием лент или намазыванием глазури на торт?

Когда Пинки Пай была маленькой кобылкой и жила на каменной ферме, всё было просто, потому что вокруг не было ничего, кроме фермы, её родителей, сестёр и бабушки Пай. А затем появилась огромная радуга и буквально взорвала её сознание, и чем больше она исследовала мир за пределами фермы, тем ярче становился взрыв в её голове. Её спящий мозг был сам по себе грандиознейшим фейерверком, который только можно представить, и только сама земнопони могла его вообразить.

И плюс ко всему было ещё и её Пинки-чувство, трансформирующее вещи, которые кобылка не могла объяснить, в подёргивания, чесотку и судороги.

Проблема Пинки заключалась вовсе не в том, что у неё не хватало внимания. Всё дело было в том, что земнопони испытала на себе гораздо больше воздействий окружающего мира, чем могут передать пять чувств, известных обычным пони. По большей части это начиналось и заканчивалось в её голове (или хвосте, или гриве, или коленях, или веках, или в чём ещё, в зависимости от того, как на этот раз сработало Пинки-чувство). В мире происходило очень, очень, очень много всего, и всё это могло оказаться важным, поэтому требовалось много изнурительной сосредоточенности, чтобы отбросить всё лишнее и отслеживать что-то конкретное.

Но земнопони много практиковалась в этом, и когда первые снегопады были доставлены из Клаудсдейла, Пинки полностью погрузилась в планирование дня Согревающего Очага и одновременно отслеживала, чтобы никто в Понивилле, чей день рождения оказался слишком близко ко дню Согревающего Очага, ни в коем случае не пропустил собственный день рождения.

Она очень, очень старалась и почти сумела заглушить тот единственный внутренний голос среди какофонии, звучавшей в её черепе, который продолжал шептать: "Предательница. Предательница. Предательница".

Разные части разума Пинки Пай спорили с этим тонким голосом, те части, которые сейчас не участвовали в выборе, какие крекеры и на чей день рождения надо отложить, что лучше готовить на пиршество в день Согревающего Очага в “Сахарном уголке”: фиговый пудинг или тыквенный пирог, ну и та часть, которая смотрит в обе стороны, прежде чем перейти улицу. Постепенно, в течение нескольких дней, эти фрагменты подсознательного спора срастались в нечто связное, звучавшее более или менее так:

“Мы бросили наших друзей.

Что ещё мы могли сделать? Мы не можем вернуться туда снова.

Нас не было там, когда Рэйнбоу Дэш нуждалась в нас больше всего.

Мы видели, как наша подруга летит к своей смерти, и ничего не могли с этим поделать. Мы чувствовали дёргающийся хвост и одновременно покалывание, и это не прекращалось, и мы знали, мы ЗНАЛИ, что Дэши...

Мы знали, и мы СБЕЖАЛИ.

Дэш сказала, что всё в порядке. И с тех пор мы много чего делали вместе! И да, Твайлайт сказала, что нам не нужно работать в космическом агентстве, если мы не хотим.

Такой вопрос даже не стоял. Мы…

Подождите минуту. Это же я говорю сама с собой, верно? Так разве тут не должно быть "я" вместо "мы"?

Я не знаю. Когда разговариваешь сама с собой, это сбивает с толку!”

А затем, за полторы недели до самого дня Согревающего очага, Пинки Пай обнаружила, что у неё нет ничего, чем можно было бы занять голову. Обе вечеринки на праздник были подготовлены. Любимая видеоигра Батон Мэша была отремонтирована и обновлена. Все подарки ко дню Согревающего Очага были упакованы, ёлка наряжена, все комнаты украшены, и одно конкретное помещение раз украшено – мистеру Кейку было плевать, что декорации были сделаны из кедровых досок и оцинкованных гвоздиков, – он твёрдо желал получить назад свой коридор.

И все накопившиеся кусочки страха, вины и иррациональности мышления разом обрушились на разум Пинки, заставив её застыть на месте, уставившись на то, что творилось в её собственной голове.

“Я сбежала от друзей.

Но я ничего НЕ МОГЛА поделать! Всё шло не так, и я ничем не могла помочь!

Так сделай хоть ЧТО-НИБУДЬ, чтобы помочь!”

И внезапно, как луч солнца на заре Селестии, эта гениальная идея рассеяла туман в разуме Пинки Пай.

“Да, – подумала она. – Я сделаю кое-что! Я буду не только готовить космическую еду, но сделаю всё, чтобы быть уверенной, что никто и никогда больше не окажется в той опасности, с которой пришлось столкнуться Рэйнбоу Дэш!”

Тонкий внутренний голосок перестал повторять односложную мантру и вместо неё заявил:

“Так держать! Сделай это для них!

Один вопрос, тоненький внутренний голос…

Чего, большой внутренний голос?

Как я это сделаю?

Меня не спрашивай. Я просто отвечаю за чувство вины. Тебе придётся разбираться самой.

Разве ты не имела в виду, что… Мда, да ты права, это и правда сбивает с толку!

Не волнуйся. Я позабочусь об этом.

Всем привет! Ты кто, новый внутренний голос?

Я всего лишь какая-то часть нашего подсознания. Я просто сижу и наблюдаю за происходящим, пока не появится что-то, что подаст мне какую-то идею, а затем я хлопну другую себя по плечу и скажу, что это было такое. Так что просто возвращайся к тому, чем ты там занималась, я.

Вот это да! Спасибо, я!”

После этого Пинки Пай пошла печь кексы, исходя из принципа, что кексов никогда не бывает много. У неё ещё не было плана, не говоря уже о ПЛАНЕ, но она знала, что ПЛАН скоро будет, и что с ним всё будет хорошо… правда, пока торопиться не стоит.

Плохие вещи случались, когда она чересчур торопилась выполнить план.

Имеем честь просить вашего присутствия на праздновании в честь дня Согревающего Очага.

Зал повседневных приёмов, Замок Кантерлот

Канун дня Согревающего очага, с 19:30 до полуночи

Музыкальное сопровождение будет обеспечено Королевским камерным квартетом Кантерлота

Изысканные вина и закуски от Фэнси Пэнтса

Просьба прибыть в официальном наряде

Пожалуйста, сообщите о согласии (вы можете привести с собой одного гостя) или что сожалеете о невозможности посетить данное мероприятие.

В девятнадцатый раз за день Кризалис пожалела, что у неё нет ещё трёх или четырёх Оккупантов¹, чтобы помочь с разбором всех этих бумаг.

Одним из преимуществ секретности было почти полное отсутствие какой-либо бюрократии. Все отчёты делались устно, лично и не особо часто. Оформление документов, связанных с личным прикрытием Кризалис во внешнем мире, занимало как правило порядка пяти минут, требовавшихся на написание одного письма… возможно, часа, если речь шла о юридическом контракте. Инфильтраторам настоятельно не рекомендовалось оставлять какой-либо бумажный след, если их прикрытие не было постоянным и качественным. Но даже в этом случае ожидалось, что они не будут беспокоить королеву подобным.

И к чему же привёл всего один год с тех пор как они вышли из тени? Около четверти её инфильтраторов теперь работали в открытую, и всем им требовались документы – свидетельства о рождении², проверки кредитоспособности, кредитные гарантии, проверки криминального прошлого³, справки о предыдущем трудоустройстве или аренде⁴ и так далее. Вдобавок постоянно приходили уголовные и гражданские жалобы на её подданных, которые придерживались старой тактики, даже действуя в открытую. Это означало чтение ордеров и показаний и принятие решения о том, стоит ли выручать этого конкретного чейнджлинга⁵.

Но эта гора документов была всего лишь утлым спасательным плотиком по сравнению с грандиозным трёхмачтовым фрегатом, который олицетворял для Улья дипломатические отношения и связи с общественностью. Селестия отправляла в улей по крайней мере одно письмо ежедневно, а представитель Кризалис на продолжающихся переговорах о мире и амнистии между пони и чейнджлингами по два или три. Младшие должностные лица Эквестрии тоже добавляли свои ежедневные взносы в эту кучу. Там присутствовали дипломатические оскорбления, комплименты⁶, просьбы всех мастей, от информации о пропавших без вести и до экстрадиции, от предложений культурного обмена и до персональных предложений и так далее и тому подобное. А потом, вдобавок ко всему, был неизбежный ежедневный поток прессы.

Доставка почты раз в неделю давно осталась в прошлом. В Улье чейнджлингов теперь было собственное почтовое отделение со своими марками⁷. (Для чего потребовалось заполнить целую гору бумаг, включая соглашения о взаимозачёте с Почтой Эквестрии). Каждый день две команды по паре чейнджлингов в каждой таскали почту на воздушной колеснице между Эпплузой и Бесплодными землями. Судя по их жалобам на болящие крылья, скоро команд станет четыре.

Большая часть всего этого отправлялась в Космический центр Хорстона, но не всё, а то, что оставалось, продолжало копиться. Более того, после попытки Элитрона проявить инициативу, Кризалис больше не осмеливалась делегировать кому-нибудь оставшиеся королевские обязанности.

Так что королева взялась за работу, хотя ей и не нравилось, что ей приходится это делать. В то время как Черри Берри, ракетные умники и большинство её подданных наслаждались праздником зимнего солнцестояния, Кризалис обнаружила, что пытается давать вразумительные ответы на письма, делая при этом вид, что обращает внимание на то, кто именно из подданных рапортовал ей о той или иной миссии⁸. Только её королевское превосходство позволяло ей заниматься настолько сложной умственной задачей.

– Моя королева?

– О, ты закончил? Хорошо, тогда, пожалуйста, передавай наши сожаления этому барону-выскочке и используй личность Сэндвич Слайза, чтобы заплатить штраф за ту мелкую кражу, но не за тот публичный скандал. Жаль, но у меня будет слишком плотный график в Филлидельфии.

– Э-э-э.. – инфильтратор неуверенно переступил на месте. – Моя королева, с вами всё в порядке?

– Конечно, я…

Кризалис замолчала на середине тирады, когда мозг осознал, что она говорит. Королева посмотрела на свиток, который писала, прочла чушь о приглашении на высококлассную работу на неполный рабочий день в продуктовом магазине, расположенном в пригородной тюрьме Филлидельфии, и с отвращением скомкала свиток.

– Начнём с начала, – проворчала она. – Тебя поймали?

– Нет, моя королева.

– Твоё прикрытие раскрыли?

– Нет, моя королева.

– Ты вернулся с концентрированной любовью?

– Да, моя королева.

– Хорошо. Отличная работа. Сдай любовь и добудь ещё. Следующий!

Кризалис только что приступила к составлению ответа на приглашение на бал в обществе кантерлотских снобов, тщательно игнорируя скучный отчёт следующего инфильтратора, когда сработало заклинание телеприсутствия в тронном зале, отобразившее изображение Оккупанта.

– Моя королева! Моя королева! Подождите, пока не услышите, что я скажу!

Несколько прядей гривы королевы чейнджлингов встали дыбом⁹.

– Чего тебе надо? – спросила она у изображения, проецируемого на стену тронного зала.

– Просто отличные новости! – заявил Оккупант. – Мы только что заполучили этот новый контракт, который...

– Подождёт ли оно до нового года? – спросила Кризалис таким тоном, что было бы проще спрятать взбешенного яка за метлой, чем её настроение за этими словами.

– Ну, в принципе да, – признал Оккупант, – но это совсем не обязательно! Вы можете увидеть...

– Скажи мне, – спросила Кризалис, – у тебя в офисе есть календарь на стене?

– Да, моя королева. Тот самый, где очаровательные котята говорят на ломаном эквестрийском, – вопрос королевы явно озадачил чейнджлинга. – Это важно?

– На какой странице он открыт?

– На последней странице, моя королева, вы же сами знаете.

– Да. Я знаю. Интересно, не забыл ли об этом ты.

Угроза в голосе Кризалис, которую она даже не пыталась скрыть, заставила бы любого обычного чейнджлинга отступить. К несчастью для него, Оккупант находился в плену своего энтузиазма и ничего не заметил.

– Нет, моя королева! Мне нужно очень внимательно следить за тем, какой сегодня день, чтобы правильно указывать дату во всех документах, как я и сделал это с нашим новым...

– И тебе ведь известен тот факт, – ледяным тоном прервала его Кризалис, – что космическая программа находится в отпуске до наступления Нового года, верно?

– Да, моя королева, но вот что...

– И ведь космический центр сейчас не горит? – спросила королева¹⁰. – Ничего не взорвалось? Не смыло цунами? Вас не атакуют монстры? Никакого вторжения морских пони? Земля не разверзлась и не проглотила ЦВС¹¹?

– Э-э-э... нет, – Оккупант ещё не понял намёка, но он уже почти догадался, что что-то не так. – А что-то из этого должно...

– Значит, всё в порядке?

– Да, но...

– ТАК ЗНАЧИТ, ВОЗВРАЩАЙСЯ К СВОЕЙ РАБОТЕ, И НЕ СМЕЙ МНЕ ЗВОНИТЬ ДО НОВОГО ГОДА! – взревела Кризалис, отправляя документы, с которыми работала, в полёт и заставляя подданных броситься в укрытие. – Я в отпуске, а это значит, что я слишком много работаю, чтобы меня беспокоил ещё и ты со своей дурью! Понял?

– Да, мэм! – выдохнул Оккупант, отдавая честь сначала одним передним копытом, затем другим, а затем обоими сразу и, наконец, разорвал соединение.

– Честно говоря, – проворчала Кризалис, поднимая документы и собирая их назад в стопки, – что бы это ни было, оно вполне может подождать, пока я вернусь.

Королева подняла письмо, которое писала, и перечитала его, стараясь вернуть свой гениальный разум в нужное русло.

К тому времени, как она закончила писать ответ, Кризалис совершенно забыла о том, что ей помешали.

ВСЕ ПРИХОДИТЕ

На третье ежегодное празднование в Эпплузе

День Согревающего Очага

Музыка! Танцы! Игры! Подарки!

ВСЕПОНИ, ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ

(и даже чейнджлинги, но только без своих сомнительных делишек)

Оккупант и Маркед Ни стояли в тронном зале административного здания космического центра, глядя на магическое изображение пустого офиса.

– Сколько времени нужно, чтобы найти одного старого грифона? – спросил Оккупант.

– Доктор Годдард на удивление резвый для своего возраста!!! – отметил Маркед Ни. – Возможно, он разминает крылья над Эпплузой, пока мы говорим!!!

Прежде чем чейнджлинг смог выразить свои сомнения, из проекции раздался голос, сначала слабый, но быстро усиливающийся.

– …И ещё один момент: скажи этим идиотам, пятьдесят процентов, ты понял? Ни на гран более пятидесяти процентов! Стыковочные замки не предназначены для удержания двигателя при более высокой тяге! Понял? Хорошо, иди скажи им это!

Хозяин голоса, не кто иной, как сам Годдард, увидел активированное заклинание и глянул на стоящих в административном здании.

– Чего? – спросил он без малейшего намека на сердечность.

– Доктор Годдард!!! – взревел Маркед Ни. – Надеюсь, вы хорошо проводите время в Эпплузе?!

– О да, просто великолепно, – прорычал грифон, постаравшись, чтобы каждое слово сочилось сарказмом. – Только я и целая куча ни шиша не знающих подчинённых, которые продолжают взрывать все мои экспериментальные модели каждый раз, как только я отвернусь. Что делает ещё БОЛЕЕ весёлым любые отвлечения от испытания тяжёлого ракетного двигателя. И это в пяти километрах от города, потому что здешние пони НЕ идиоты и не хотят, чтобы испытание ракеты прошло рядом с их драгоценной часовой башней!

– Рад слышать!!! – ответил Маркед Ни. – Нам тут тоже весело!!! Фактически, мы хотим, чтобы вы вернулись и...

– Вернулся?!! – рявкнул Годдард. – Зачем? На какую-нибудь тупую вечеринку дня Согревающего очага? Если бы я хотел, я мог бы и сам отправиться на любую из них!

Старый грифон вскинул когти в воздух и крикнул:

– И ради этого вы оторвали меня от жизненно важного эксперимента, оставив его в когтях одних из самых...

Приглушенный грохот эхом донёсся через магическую проекцию, заставив Годдарда замолчать. Через мгновение грохот сменился громким взрывом.

– Они врубили его на полную мощность! – ахнул он. – Эти идиоты врубили двигатель на полную! Вот подождите, я доберусь до них своими когтями!

– Э-э-э... доктор Годдард, – кротко произнёс Оккупант, – нам очень жаль ваш эксперимент, но...

– Вы! – взревел грифон. – Вы, идиоты, можете делать что хотите, но ради золотого чайного подноса Годфри, ОСТАВЬТЕ МЕНЯ В ПОКОЕ!

Связь с Эпплузой прервалась.

– Я считаю, что мы застали доброго доктора в неподходящее время!!! – сказал Маркед Ни.

– Он нас даже слушать не стал, – заметил Оккупант.

– Возможно, нам следует перезвонить ему через час или два!!!

– Э-э-э… нет. Думаю, это очень плохая идея.

ТЕЛЕГРАММА ЕДИНОЙ ТЕЛЕГРАФНОЙ СЕТИ ЭКВЕСТРИИ

ОТ: КОСМИЧЕСКИЙ ЦЕНТР ХОРСТОНА (СТАНЦИЯ-ОТПРАВИТЕЛЬ КПЧ)

КОМУ: ГОЛДЕН ХАРВЕСТ ДЛЯ ПЕРЕДАЧИ ЧЕРРИ БЕРРИ (СТАНЦИЯ-ПОЛУЧАТЕЛЬ ПОНИВИЛЛЬ)

ПРОРЫВ В РАКЕТНОЙ ТЕХНОЛОГИИ ТОЧКА ВОЗМОЖНОСТЬ ДЛЯ БОЛЬШОГО ПРОДВИЖЕНИЯ ТОЧКА ЗАПРОС ВОЗВРАЩЕНИЕ КПЧ СРАЗУ

ОТПРАВИТЕЛЬ ОККУПАНТ КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ

ТЕЛЕГРАММА ЕДИНОЙ ТЕЛЕГРАФНОЙ СЕТИ ЭКВЕСТРИИ

ОТ: ЧЕРРИ БЕРРИ (СТАНЦИЯ-ОТПРАВИТЕЛЬ ПОНИВИЛЛЬ)

КОМУ: КОСМИЧЕСКИЙ ЦЕНТР ХОРСТОНА (СТАНЦИЯ-ПОЛУЧАТЕЛЬ КПЧ)

ОТКРЫТЬ СЛОВАРЬ ЧИТАТЬ ОПРЕДЕЛЕНИЕ ОТПУСК ТОЧКА ВСТРЕЧА ТРИ НЕДЕЛИ ПОСЛЕ НОВОГО ГОДА И НЕ РАНЬШЕ ТОЧКА СЧАСТЛИВОГО СОГРЕВАЮЩЕГО ОЧАГА

ОТПРАВИТЕЛЬ ЧЕРРИ БЕРРИ КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ

Маркед Ни взял распечатку телеграммы у Оккупанта, который полулежал за обеденным столом в здании подготовки космонавтов.

– Это разочаровывает, – сказал минотавр необычно тихим голосом.

– Есть надежда связаться с твоими друзьями? – без особого энтузиазма спросил чейнджлинг.

– Им ещё плыть на корабле как минимум два дня, – ответил минотавр. – Даже если бы мы отправили им посыльного по воздуху, прошло бы больше недели, прежде чем они смогли бы вернуться.

– Какой позор! – застонал Оккупант. – У нас есть эта твоя система дистанционного управления…

– Стайпутник, – поправил его Маркед Ни.

– …и у нас полно запасных частей, чтобы выкатить на площадку серьёзную ракету. По крайней мере, такую же здоровую, как Тринадцатая или Четырнадцатая миссия. Но никто не хочет нас слушать.

– С меньшей загрузкой мы могли бы пролететь мимо луны, – вздохнул Маркед Ни. – Если бы только мы могли уговорить мисс Берри или вашу королеву подписать план миссии.

– Вообще-то я мог бы сделать это и сам, – вздохнул Оккупант. – Правда, у меня будет куча проблем из-за этого, но я всё равно всё тут подписываю, так что одной подписью больше, что такого? Но я не могу одновременно управлять полётом и обеспечивать запуск. Я вообще не думаю, что смогу на ней летать, и точка.

– А я, вероятно, смог бы собрать ракету, – неуверенно пробормотал Маркед Ни, – но мне нужно будет следить за показаниями приборов и траекторией, чтобы контролировать работу системы. У меня не получится ни управлять ракетой, ни руководить запуском.

– Значит, нам нужен пилот, – простонал чейнджлинг. – Нам также нужно разрешение на выполнение полёта, которого тоже у нас нет, а если бы было, то и пилот у нас бы был.

– Сложная ситуация!!! – согласился Маркед Ни, и его радостное настроение вернулось. – Ну так что, контракт дождётся весны?

– В принципе может, но проблема не в этом. Это контракт Королевского астрономического общества. Если мы его примем, то они сделают публичное объявление об этом, и мы будем плохо выглядеть, если станем тянуть до самого крайнего срока для запуска. А если мы его сейчас принимать не будем и подождём, то какая-нибудь другая программа может ухватиться за него, просто, чтобы сказать, что они попытались.

– Какая ещё программа… Постойте!!!

Внимание Маркеда Ни переключилось на пару чейнджлингов, которые только что вошли в комнату, левитируя вместе большой чёрный шкаф с нарисованной на боку розовой пони.

– Куда это вы с этим собрались?

– И что это такое? – спросил Оккупант, приподнимая голову от стола.

– Видеоигра, – ответил один из чейнджлингов. – В комнате отдыха стоит ещё парочка похожих.

– Она уже пару лет назад как вышла, – добавил другой чейнджлинг. – Я был на миссии по инфильтрации, когда эта игра впервые появилась. Пони много говорили о "Розовой Кобыле". Утверждают, что это самая крутая штука со времен "Солтлика"¹².

Чейнджлинг пожал плечами и добавил:

– Но меня они никогда не цепляли.

Маркед Ни фыркнул.

– Видеоигры, – презрительно пробормотал минотавр. – Бесцельная трата средств!!! Жалкая пародия на возможности электроники!!! Нет, даже не электроники – в них используются магические массивы!!! Только логическая структура такая же!!!

– Логика-шмогика, – равнодушно отозвался первый чейнджлинг-носильщик. – Всё, что я знаю, это то, что Драгонфлай купила эту штуку и попросила нас принести в комнату отдыха и подключить.

– Драгонфлай?!! – спросил Маркед Ни, резко вскакивая с места.

– Ага, она же единственная, кто в них играет, – ответил другой чейнджлинг. – Ей принадлежат две из трёх других игр в комнате отдыха: "Вторжение чейнджлингов" и "Горги".

– А разве ящик с "Солтликом" не ей же принадлежит? – спросил первый чейнджлинг.

– Неа. Карапакс купил его для туристов. И, конечно же, они ни разу к нему даже не прикоснулись.

– Так я и думал. Что ж, пошли его подключим.

– Подождите!!! – кинулся к носильщикам Маркед Ни. – Я хотел спросить, где Драгонфлай?!!

– Она же говорила, что уедет в Мэйнхэттен, – добавил Оккупант.

– Ну, она уже вернулась, – ответил первый носильщик-чейнджлинг. – Сказала нам, что искала тебя.

– А теперь, если вы не против, мы пойдём, – сказал второй чейнджлинг. – Конечно, это не ракета, но тоже весит прилично.

– Извините, – пожал плечами Оккупант, махнув рабочим.

– Это же отличная новость!!! – обрадовался минотавр.

– С чего это вдруг? – спросил Оккупант, не особо обращавший внимание на разговор.

– У нас есть пилот!!! – снова обрадовался Маркед Ни¹³.

– О, – сказал Оккупант. – Ты имеешь в виду Драгонфлай?

– Да!!! Пилотом будет Драгонфлай!!!

– Чей энтузиазм к полётам напрямую связан с тем, насколько они опасны, – заметил Оккупант.

– Ну и что такого? – улыбка минотавра была так широка, что казалось его голова сейчас развалится пополам. – Она полетит на корабле, на котором никого не будет!!!

Глаза чейнджлинга распахнулись, тучи тяжких дум развеялись, и сквозь них засияло яркое солнце.

– Она будет управлять кораблём, на котором никого не будет! – повторил он, в его голосе нарастал энтузиазм, пока его уши ловили каждое слово.

– Да!!

– Я могу подписать бумаги!

– Я могу построить ракету!!!

– А она может лететь на ней!

– У нас есть миссия!!!

Драгонфлай обнаружила чейнджлинга и минотавра, отплясывающих праздничный танец вокруг обеденного стола¹⁴.

– Привет, ребята, – небрежно сказала она. – Я чему-то помешала? Просто хотела поговорить с вами об орбитальной миссии, когда мы весной возобновим деятельность.

Чейнджлинг посмотрела на остальных, застывших в процессе танца, и добавила:

– Но это может подождать, пока ваши мозги не встанут на место.

– О, я не думаю, что тебе придётся долго ждать, – сказал Оккупант.

– Хорошо, – ответила Драгонфлай. – Если бы мне пришлось ждать долго...

– Нет!!! – взревел Маркед Ни. – Мы имеем в виду, что тебе не нужно ждать до весны!

Драгонфлай моргнула, затем перевела взгляд с Маркед Ни на Оккупанта и обратно.

– Вы двое на самом деле спятили, – заявила она.

– А даже если и так? – спросил Оккупант.

Драгонфлай подумала и ответила:

– Если это позволит мне полететь, то можете и меня записать в обитатели комнаты с мягкими стенами. И в чём суть?

СДЕЛАЙТЕ СВОЁ ФОТО НА КОПЫТАХ САНТЫ

Универсальный магазин "Дженерал Дисаррай"

Расположенный на центральной площади Хорстона

Устраивает розыгрыш, где будет можно выиграть:

СОВЕРШЕННО НОВУЮ ЛЕГКОВУЮ КОЛЯСКУ "РАЙВЕР ФОРД ЭКСТЕНДЕД ХАЙКАРТ" (модель 1007 года)

2 вторых приза – ящик Настоящего соуса Табаско МакИльвинни.

10 третьих призов – сертификат на бесплатную поездку в аэродинамической трубе "Машина веселья" в космическом центре.

Доходы пойдут в фонд восстановления¹⁵ Первой церкви соляристов¹⁶

Розыгрыш состоится на ярмарке начала зимы

В последнюю субботу перед днём Согревающего очага

на территории Космического центра Хорстона

Маркед Ни и Лаки Крикет шли через главную складскую площадку цеха вертикальной сборки, осматривая различные компоненты ракеты, хранящиеся тут для будущих запусков.

– У нас тут полно канистр со слизью, – заметил чейнджлинг, указывая на стойку с как минимум десятком деталей, о которых шла речь. – И ещё у нас есть пара "банок с наукой" от ЭКА. А термометры с барометрами можно купить в любой лавке в Балтимэйре.

– Превосходно!! – ответил минотавр, размахивая блокнотом, зажатым в огромной руке. – Поскольку это первый объект, созданный на Эквусе, который пролетит мимо луны, очень важно провести на нём как можно больше экспериментов!!! Мы должны максимально использовать эту возможность!!!

Лаки Крикет посмотрел на учёного.

– Как вы думаете, сколько может вместить ракета?

– А мы попробуем и поглядим!!! – заявил Маркед Ни. – В конце концов, нам нужно только запустить зонд в сторону луны!!! Возвращать обратно не нужно!!!

Минотавр постучал по планшету и добавил:

– Я совершенно уверен, что сборка, которую мы использовали для Тринадцатой Миссии, будет вполне подходящей!

– Тринадцатая? Мы израсходовали все наши ускорители “Кувалда” на Тринадцатую и Четырнадцатую. Пока Эпплуза прислала нам только две штуки взамен израсходованных.

– Двух будет более чем достаточно! – согласился Маркед Ни. – В конце концов, даже с учётом всех экспериментов, зонд будет намного легче, чем пассажирский отсек и капсула Тринадцатой Миссии!

– Ну, если ты так говоришь... В конце концов, ты же у нас тот, кто занимается математикой.

– В любом случае, – продолжал минотавр, – мы можем потерять один ускоритель без особых проблем!!! До тех пор, пока у нас есть остальные запчасти для миссии Тринадцать!!!

– Ну… в наличии у нас не все, – признал Лаки. – У нас кончились стабилизаторы.

– Стабилизаторы?

Чейнджлинг указал на пустое место у стены в переполненной кладовой.

– Королева заключила какую-то договоренность с компанией Джет Сета. Мы должны получить новый вид хвостовых стабилизаторов, которые смогут поворачиваться, чтобы управлять кораблём. Но оставшиеся старые стабилизаторы нам было приказано продать, что мы и сделали.

– Без стабилизаторов, – рассеянно пробурчал Маркед Ни. – Ну… да, я уверен, что они лишние!!! Органы управления Стайпутника более чем способны компенсировать это!!!

Лаки Крикет кивнул, больше не заморачиваясь с этим. В конце концов, минотавр был одним из учёных-ракетчиков. Он знал то, чего не знали обычные работяги, подобные ему. Если он сказал, что всё в порядке, значит, всё в порядке.

Люк капсулы распахнулся, чтобы выпустить Драгонфлай.

– Ого, – прошипела она, – эта ракета гораздо нестабильнее, чем я её помню!

– Сожалею!! – покаянно крикнул Маркед Ни. – Боюсь, что Стайпутник ещё недостаточно продвинут, чтобы обрабатывать как ввод пользователя, так и команды SAS!!!

– Без проблем, – ухмыльнулась чейнджлинг. – Звучит как вызов. Я люблю вызовы. И это похоже на самую крутую и великолепную видеоигру, которую я когда-либо видела, понимаете?

– Он великоват, чтобы засунуть его в те ящики, что стоят в холле, – заметил Оккупант, потирая лоб дырявым копытом. Он с Маркед Ни были на пределе возможностей, запустив симулятор для Драгонфлай. Фактически, Оккупант выполнял не только свои собственные обязанности, но и обязанности Уорнера фон Брауна, поскольку Маркед Ни был слишком занят оценкой производительности Стайпутника, чтобы самому управлять компьютером-симулятором.

Что-то в глубине души беспокоило Оккупанта. Он не был сильно сообразительным чейнджлингом и прекрасно об этом знал. Он знал, что что-то упускает. Вероятно, он МНОГО чего упускает. Оккупант совмещал задачи планирования миссий, обслуживания симулятора, подготовку к запуску и связь с остальным миром, и уследить за всем и сразу было просто выше его сил. Это было слишком много для самого обычного чейнджлинга, а следовательно (как он себе признавался), что, работая в одиночку, он мог упустить многое, слишком многое.

Но Оккупант не мог понять, что именно он упустил из виду. Это была не его работа, но… ну, в каком-то смысле она была и его. В конце концов, он был ответственен за всё, что происходило в космическом центре, пока королева и мисс Берри отсутствовали. Чтобы то, чем они сейчас занимались, произошло, чейнджлинг подписал множество бумаг. Если что-то пойдёт не так, он возьмёт вину на себя...

...и он знал, где-то в глубине своего естества, что что-то шло не так, но он просто не мог понять, что.

Может, на самом деле и ничего. В конце концов, у доктора Ни не было опасений по этому поводу. Если что-то будет не так, он выловит это во время симуляций. Вот для чего и нужны симуляции – чтобы выявлять ошибки и исправлять их до фактического запуска, верно? Как бы то ни было, Оккупант был всего лишь обычным рабочим, едва подходящим для того, чтобы стоять у двери и говорить любопытным пони, чтобы они проваливали.

Да, вот и всё. Он, должно быть, ошибается. И в день запуска всё будет хорошо, и после него новые контракты просто посыплются как из рога изобилия.

Всё будет хорошо.

– Ладно, думаю, я готова к следующей попытке, – произнесла Драгонфлай. – Все переключатели сброшены?

– О, точно! За пару минут управлюсь!

Больше не думая о том, что его беспокоит, Оккупант подлетел к капсуле и забрался внутрь. Как правило, только для этого он в капсулу и забирался – для того, чтобы установить все переключатели в начальное положение. Он знал, что все они делают, даже если сам никогда их не использовал.

Оккупант знал, что делают все эти штуки, особенно научное оборудование. Ему пришлось выучиться. Его должность требовала этого, поэтому он много работал, читал всё, что мог найти, и узнавал обо всём, пока у него не начинала болеть голова, что, впрочем, происходило достаточно быстро.

Забравшись в кресло пилота, он услышал шум гиродинов. Ему потребовалось время, чтобы найти переключатель и выключить их. Естественно, ведь не было абсолютно никакого смысла тратить электричество между симуляциями.

Пластрон посмотрел на финальные инструкции по сборке ракеты для запуска Стайпутника, или, как говорилось в верхней части бланка, "Миссия Р1¹⁷".

– Эй, Лаки, – крикнул он, – тут точно ошибка.

– Где ошибка? – спросил Лаки Крикет, спрыгивая с уже растущего корпуса ракеты. Бросив взгляд на инструкции, он сказал: – Выглядит один в один как то, что написал наш головастый бык.

– Где тут тепловой экран? – спросил Пластрон. – Где парашют? Когда эта штука будет возвращаться, она разлетится на миллион осколков!

– Доктор Ни здесь ничего не отметил. И в ракете не будет ни единого чейнджлинга, так что, думаю, нет необходимости чтобы оно приземлялось целым.

– Но сам подумай, Лаки, – настаивал Пластрон, – ты же знаешь, как королева бурчит каждый раз, сколько снаряжения мы гробим при каждом запуске. Когда она узнает, что у нас обратно вообще ничего не вернулось...

– Но в инструкции доктора Ни…

– Так сходи и спроси у него!

– Он занят тем, что дает последние указания командам радиорелейной связи, – ответил Лаки Крикет. – Им нужно отправляться прямо сейчас, чтобы успеть прибыть на место. А потом будут завершающие подготовительные работы и сборка, ну, просто сейчас ему некогда, Плас.

– Лаки. Королева. Очень недовольная королева!

– Ладно, ладно, – пожал плечами чейнджлинг. – Давай поставим на него тепловой экран. Уверен, это никому не повредит.

– Теплозащитный экран бесполезен без парашюта, Лаки.

Лаки Крикет застонал и копытом указал на сферический Стайпутник, который стоял в углу основного помещения ЦВС, подключённый к розетке.

– Посмотри на него, Плас. М16 не поместится на этой дурацкой сфере. Я проверил – его просто невозможно к ней прикрепить.

– А как насчёт одного из боковых парашютов? Они созданы для установки на изогнутые поверхности.

Лаки Крикет несколько секунд смотрел на Стайпутник, обдумывая это предложение.

– Это будет чертовски несимметрично, – сказал он. – Обычно это почему-то беспокоит быков.

– Но это сработает, – заявил Пластрон. – И до тех пор, пока мы будем готовы вернуть эту машину обратно, кого будет волновать, как она выглядит?

Лаки Крикет пожал плечами.

– Ладно, – сказал он. – Мы можем сэкономить хоть часть деталей. Кроме того, кому от этого может быть плохо?

КАНТЕРЛОТ ГЕРАЛЬД

ЭКСТРЕННЫЙ ВЫПУСК – СПЕЦИАЛЬНОЕ ИЗДАНИЕ – ЭКСТРЕННЫЙ ВЫПУСК

ЧЕЙНДЖЛИНГИ ЗАПУСКАЮТ РОБОТА НА ЛУНУ

Облёт луны для испытаний нового беспилотного зонда "Стайпутник"

Запуск запланирован на время проведения ярмарки в честь дня Согревающего очага в Хорстоне

“Без комментариев”, – ответила на вопрос нашего корреспондента принцесса Лу́на

Пинки Пай несла свежие булочки с корицей пегасам, доставившим первый зимний снег в Понивилль, когда Черри Берри чуть не сбила её с ног на улице.

– Ого! – крикнула розовая земнопони, ловко поймав коробкой несколько летящих булочек и подхватив последнюю хвостом, прежде чем та упала в грязь. – Привет, Черри Берри! Что за спешка?

– Извини, Пинки! Некогда болтать! – Черри Берри остановилась всего на секунду, чтобы убедиться, что розовая пони не пострадала, прежде чем бежать дальше. – Мне нужно отправить телеграмму, очень срочно!!!

– Я могу чем-нибудь помочь? – крикнула Пинки вслед бегущей пони.

– Скажи погодной команде, чтобы они попридержали снег! – крикнула Черри в ответ. – Мне нужно, чтобы поле было свободным для взлёта!

Пинки покачала головой. Черри Берри, должно быть, была очень расстроена, иначе она и сама бы вспомнила, что “Сладкое Яблочко”, да и все другие сельхозугодья к югу от города были первой целью снежных команд. Теперь ничто, кроме снегоуборщика, поле очистить не сможет.

Что-то зашелестело у её копыт.

– ЧЕРРИ, ТЫ УРОНИЛА СВОЮ ГАЗЕТУ! – закричала Пинки, но пони-пилот уже свернула за угол и скрылась из виду. Пожав плечами, земнопони взгромоздила коробку булочек себе на голову, съела ту, что поймала хвостом, и взглянула на заголовки в газете.

Мгновение спустя она испортила оставшиеся булочки, уронив их на землю. Пинки даже не заметила этого – её взгляд оставался прикованным к передовице, особенно к одному из её абзацев:

“Стайпутник, разработанный командой космической программы Минотавров и её ведущим экспертом по электронике Маркед Ни, преобразует данные, поступающие с земли с помощью радиоволн, в команды управления космическим кораблём, позволяя ему лететь без каких-либо пони внутри. Это управление на расстоянии, как настаивает доктор Ни, ни в коем случае не представляет из себя ничего жуткого”.

"Привет, я! – подумала Пинки. – Это я! Помнишь?

Конечно помню! Я сказала, что я собираюсь о чем-то думать, верно?

Агашеньки! И я просто кое-что придумала! Я решила, что это может быть именно то, что я могу сделать, чтобы помочь Твайлайт и Дэши!

Знаешь, я думала о том же самом!

Конечно, думала! А теперь мне нужно как можно скорее добраться до Хорстона!

Точнюсенько!

Но сначала я должна испечь ещё булочек с корицей для погодной команды!

Ой. Да, надо этим заняться. Спасибо, я!

Всегда пожалуйста, я!"

Пинки Пай уронила газету и помчалась назад в “Сахарный уголок”, полная целеустремленности и на восемьдесят семь целых пять десятых процента недогруженная булочками с корицей¹⁸.

Кризалис снова рухнула на свой трон, когда адвокат и бухгалтер¹⁹ покинули тронный зал с полными копытами и когтями разного рода предписаний, выписок и разрешений. Как ни крути, Космическая программа Чейнджлингов, несмотря на то, что действовала (практически) на территории Эквестрии и принимала платежи от эквестрийских организаций, не платила налогов эквестрийской короне²⁰. Переговоры по заключению окончательного мирного договора между Ульем чейнджлингов и Эквестрией продвигались со стремительностью покрытого патокой ледника, но Кризалис ожидала, что в конце концов ей всё же придётся заплатить целую кучу налогов, и она хотела заранее подготовиться к этому дню.

Потребовалось два часа, чтобы убедить и юриста, и бухгалтера активно избегать любых шагов, ведущих к уменьшению окончательного налогового счёта, когда он поступит. Кризалис не хотела оставить Селестии абсолютно ни единого шанса расправиться с Ульем, пусть даже поводом станет уклонение от уплаты налогов²¹. Профессионалы категорически возражали на том основании, что сокращение налоговых счетов – их прямая обязанность, и что намеренное невыполнение их работы, по их мнению, является злоупотреблением служебным положением. Потребовалось немного шантажа, немного убеждения и здоровая доза "То, за что платит клиент, то всегда и является правильным", чтобы наконец уговорить их.

После их ухода Кризалис позволила себе вздохнуть с облегчением. Отчёты инфильтраторов были отсортированы по порядку, самые важные или интересные были рассмотрены, а по остальным вынесена краткая резолюция. Корзины с бумагами и корреспонденцией превратились в одно маленькое ведёрко. Работа ещё не была закончена, но её завершение наконец стало видно в конце тоннеля. Если повезёт, королева сможет даже уехать на празднование дня Согревающего Очага в Мэйнхэттен.

Как только мысль о соблазнении какого-нибудь пони на ночь восхитительного разврата пришла ей в голову, то её тут же выбило появление чейнджлинга, которую Кризалис за последнюю неделю стала бояться.

– Что такое, Кликбаг? – мрачно спросила она. – Ещё почта?

– Э-э-э... нет, моя королева, – ответила чейнджлинг. – Репортёр из “Мэйнхэттен Таймс” просит об аудиенции.

Сердце Кризалис упало. Общение с прессой означало много двусмысленных разговоров и попыток быть на два шага впереди отдельных, по-настоящему пронырливых умов. Если ты не будешь осторожна с каждым словом, они напечатают "Селестия-знает-что", из-за чего ты будешь выглядеть ужасно. А если быть совсем неосторожной, они могут даже напечатать правду, и это было бы полной катастрофой²².

Но почти любые слова лучше, чем позволить журналистам самим что-то придумывать на основе своих предположений.

– Хорошо, – наконец выдавила из себя Кризалис, – зови её.

– Его, моя королева, – поправилась Кликбаг, пропуская единорога в дешёвом, но хорошо отглаженном костюме. Его нос, сморщенный от отвращения, когда он проходил мимо плохо пахнущей чейнджлинга, расслабился, когда он подошел к трону.

– Добрый день, – произнесла Кризалис. – И кому именно из вашего издания я понадобилась?

– Бриф Абстракт, – представился репортёр, – младший научный редактор “Таймс”. Я прибыл сюда, чтобы задать вам несколько вопросов о завтрашнем запуске.

Если бы её не предупредили, что посетитель был журналистом, королева могла бы быть достаточно неосторожной, чтобы выпалить: "Какой ещё запуск?!", но заранее предупреждённая, она сумела сохранить хладнокровие и учтивость, несмотря на громкие и протяжные звонки тревоги, дребезжащие у неё в голове.

– Ну задать вопросы вы, конечно же, можете, – ответила Кризалис. – Но я думаю, что сам запуск будет более красноречив, чем любые слова.

– Согласен с вами, – произнёс Абстракт, левитируя карандаш и блокнот магией, чтобы записать цитату. – Первая попытка дистанционного управления космическим кораблём? Определённо смелое заявление. Но есть некоторые пони, кто полагает, что это может быть, скажем так, чрезмерно амбициозным.

Мысли Кризалис метались, пытаясь подобрать фразы, которые ничего бы не сказали и, одновременно позволили бы ей вытянуть из репортёра ещё чуть-чуть информации.

– Луна всё ещё наша цель, – произнесла она. – Она никуда не делась, и на сегодняшний день добраться до неё не легче, чем вчера. То, что вы называете амбициозным, другим может показаться давно назревшим. Можете ли вы обвинить пони в том, что они не хотят тратить время зря?

Карандаш и блокнот дрожали в облаке магии репортёра, когда он продолжил спрашивать:

– Но сделать всё сразу? Попытка отправить самый первый космический зонд-робот сразу же лететь мимо луны? Никаких суборбитальных или орбитальных тестов?

– Почему бы не подготовиться к лучшему возможному сценарию? – спросила в ответ Кризалис. – Если ракета не сможет покинуть атмосферу или даже выйдет на орбиту, но застрянет там, то всегда может быть отправлена другая. Но если корабль преуспеет на всех этапах, то почему бы не быть готовым максимально использовать такой успех?

Слова лились легко, но королева тщательно взвешивала каждое из них, перед тем как произнести, а в её голове бились мысли:

“ЧЕЙ запуск? Он точно не может быть нашим... по крайней мере, не должен быть нашим...

…лучше бы так и было...”

– Значит, вы ожидаете, что завтра запуск пройдет полностью успешно?

– Конечно, но ровно в той же мере я готова и к провалу, – ответила Кризалис. – Я ожидаю, что каждый, кто занимается исследованием космоса, получит полезный опыт, независимо от результата запуска.

Записи остановились на секунду, чтобы дать возможность Бриф Абстракту перейти к следующей странице его блокнота.

– А что будет, если вы узнаете, что Стайпутник не работает?

"Что за ляганый Стайпутник?"

– Если что-то пойдёт не так, мы узнаем хотя бы одну причину, по которой Стайпутник на этот раз не сработал, – поправила жеребца королева. – И при следующем запуске мы это поправим, а возможно и другие ошибки, которые обнаружим. В конце концов он заработает, ну или мы придумаем что-то получше. Такова природа науки – проверки, улучшения, уточнения и грамотное использование чужого опыта.

– Значит, завтра вы приглашаете другие космические программы, чтобы они могли выиграть от вашей потенциальной неудачи?

“Вот оно.

Видимо, мы завтра запускаем что-то под названием “Стайпутник”. Это будет ракета с дистанционным управлением, и она попытается достичь луны.

И никто до настоящего момента мне об этом не сказал.

Я. ПОСВОРАЧИВАЮ. ИМ. ГОЛОВЫ”.

– Я приглашаю весь мир посмотреть на то, что сумели достичь учёные Космической программы Чейнджлингов. У нас и раньше были как успехи, так и неудачи, и мы их не боимся. И если какое-нибудь другое агентство думает, что оно может превзойти наши разработки в области беспилотных космических зондов²³, они, безусловно, могут запустить свои собственные… если, конечно, смогут!

Карандаш задвигался быстрее.

– Прекрасно сказано! А теперь, не могли бы вы простыми словами...

– Боюсь, мне придётся прервать эту аудиенцию, – произнесла Кризалис, добавив поддельный вздох сожаления. – Мне нужно завершить ещё несколько дел, касающихся внутренних проблем Улья, прежде чем я отправлюсь в Хорстон. Кликбаг!

Подчинённая Оккупанта выступила вперёд.

– Да, моя королева?

– Пожалуйста, позаботься о том, чтобы мистера Абстракта немедленно отвезли на колеснице в Эпплузу. Если возможно, доставьте его так быстро, чтобы он успел на последний поезд на север. В конце концов, его ждёт долгий путь назад.

– Вообще-то, у меня есть наёмная колесница, ожидающая наверху, – заметил жеребец. – Но спасибо за предложение.

– Нет, я настаиваю. Ваш возница наверняка устал от полёта сюда.

– Это она, – прервала королеву Кликбаг.

– …устала от полёта, – поправилась Кризалис. – И мы хотим, чтобы ваша история всё-таки появилась в завтрашнем выпуске. Позаботься об этом, Кликбаг. Доброго вечера, мистер Абстракт.

Жеребец попытался было задать ещё пару вопросов, но королева взяла один из немногих оставшихся документов в ведре незаконченной работы и начала его изучать. В конце концов репортёр, уроженец Кантерлота и получивший там хорошее воспитание, понял намёк и позволил вывести себя.

– Стража?

– Здесь, моя королева! – отозвался один из часовых, перепорхнув к трону. Кризалис не могла вспомнить его имя – чейнджлингов было много, а отличались по внешнему виду они не сильно²⁴.

– Ты должен тихо и незаметно… ты ведь знаешь значение этих слов, верно?

Стражник кивнул.

– Тихо и незаметно подготовить моё возвращение в Хорстон, – продолжила королева. – Как только колесница вернётся после того, как доставит этого шпиона в Эпплузу, я хочу, чтобы новая команда чейнджлингов была уже готова отвезти меня в Хорстон. И я хочу, чтобы мой дорожный набор был собран и готов к загрузке в течение часа. Тихо и незаметно, понял?

Чейнджлинг кивнул, наклонился ближе к уху Кризалис и прошептал:

– Тихо и незаметно, моя королева!

После чего вылетел из тронного зала, гудя крыльями, как бензопила.

Кризалис застонала и потёрла голову в надежде, что бутылочка аспирина в её дорожном наборе не окончательно опустела.

Твайлайт Спаркл притормозила крыльями ровно настолько, чтобы обеспечить себе мягкую посадку на гравий взлётно-посадочной полосы космического центра Хорстона. Над ней и вокруг поля продолжали кружить десятки пегасов и даже пара грифонов и дракон, а на башне рядом с ангаром Черри Берри чейнджлинг в ярко-жёлтом жилете и каске махал двумя копытными фонарями, перестраивая обратно схему движения над головой²⁵.

Только часть присутствующей толпы прибыла на завтрашний запуск космического корабля – большое поле между зданиями космического центра и его границей с восточной стороны обычно пустовало, за исключением нескольких коров, но теперь поле было практически полностью занято ярмаркой, с ярко освещёнными аттракционами, разного рода играми и всевозможными нездоровыми закусками во фритюре²⁶. Ежегодная ярмарка Согревающего Очага в Хорстоне в этом году была самой большой и красивой, из тех что мог припомнить любой из местных жителей, а наплыв туристов, привлечённых тем, что было запланировано в последний вечер, только сделал её лучше²⁷.

И из столпотворения телег и повозок, образовавшегося возле палатки для судейства домашнего скота²⁸, выскочили чейнджлинг и минотавр, спешившие навстречу своей высокопоставленной VIP-гостье.

– Добро пожаловать, ваше высочество! – весело крикнул Оккупант, взбегая на насыпную взлётную полосу навстречу Твайлайт. Высокий Маркед Ни был всего на шаг позади чейнджлинга, и короткие ноги минотавра без труда несли его по склону. – Рад вас видеть! Мы не ждали вас до завтрашнего утра!

– Я буду вынуждена лететь обратно в Понивилль сразу же после запуска, – ответила аликорн. – День Согревающего очага уже послезавтра, а у меня целая куча различных обязанностей принцессы. Но я просто не могла оставаться в стороне от этого!

Пурпурная принцесса от возбуждения подпрыгивала, крылья тоже подёргивались, превращая прыжки в медленное планирование.

– Первый полёт автоматизированного корабля! Только подумайте о возможностях! Мы могли бы запускать научные зонды на далекие планеты и получать данные, не рискуя жизнью пони!

– Но возможностей у этой технологии куда больше!!! – отметил Маркед Ни. – Поскольку система управления полагается на модулированное электромагнитное излучение, а не на магический массив, она намного более экономична, чем техномантические устройства, такие как новый телевизор или...

Минотавр на мгновение остановился, чтобы выразить своё полное отвращение к следующим словам:

– Видеоигры!!

Вернувшись к своему обычному счастливому энтузиазму, он продолжил:

– Применения, выходящие за рамки космических полётов, просто поражают воображение!!! Представьте себе всю эту неорганизованную кучу, – Маркед Ни махнул рукой в сторону толпы летунов в вечернем небе, – упорядоченную с использованием тех же проводных наушников, которые нынче используются на концертах и в театре! Но только без проводов! Пони, общающиеся на расстоянии без проводов и магии! Мы могли бы принести концерты в любой дом! Мы могли бы даже заменить магическое телевидение полностью электронным...

– Хорошо, хорошо, я поняла, – произнесла Твайлайт, успокаивая минотавра, прежде чем тот мог взорваться от энтузиазма²⁹. – Но давайте пока остановимся на космических полётах. Вы испытываете нечто беспрецедентное в истории нашей цивилизации.

Принцесса неуверенно переступила копытами, прежде чем набраться храбрости и спросить:

– Я могу его увидеть?

– Боюсь, что нет, – ответил Оккупант. – Зонд уже в распоряжении монтажной бригады в ЦВС. Ваше присутствие там может быть небезопасно как для вас, так и для Стайпутника.

– Ох, – произнесла Твайлайт сразу погрустнев. – А я так надеялась...

– Ага, я тоже! – раздалось из гигантской ходячей кучи разнообразных ярмарочных вкусностей.

Аликорн, чейнджлинг и минотавр подпрыгнули, удивленные новым голосом. Первой пришла в себя Твайлайт Спаркл – в конце концов, она очень хорошо знала этот голос.

– Пинки? Что ты здесь делаешь? Мне казалось, что ты говорила, что копыта твоего больше не будет на территории космического агентства!

– Нет, – терпеливо ответила земнопони, высунув голову между хот догом с сеном длиной как бы не в полметра и шаром синей сахарной ваты. – Я говорила, что больше никогда не ступлю копытом на мыс Дружбы.

Пинки слегка вздрогнула произнося это название, но продолжила:

– А здесь я в полном порядке.

Твайлайт пристально посмотрела розовой земнопони прямо в глаза. Обычно это было столь же эффективно, как попытка прочитать книгу, которая была в другой комнате… другого дома… и свет там был выключен³⁰. Но на этот раз принцессе показалось, что она увидела что-то иное в обычно невинной, забывчивой натуре Пинки… Как если бы она была счастлива и весела от того, что оказалась рядом с космодромом благодаря собственной воле, а не просто так.

И тут Маркед Ни всё испортил.

– Но ты не ответила на вопрос!!! – проревел он. – Что ты здесь делаешь?

– Шпионю, – просто ответила земнопони. – Торт-муравейник?

Одна из лепёшек в огромной куче закусок, составлявших её костюм, слегка приподнялась и покачнулась в направлении минотавра.

Покачав головой, тот спросил:

– Что это за шпионская стратегия, когда шпион подходит к руководителям, объявляет себя шпионом и предлагает выпечку?

Пинки Пай на мгновение задумалась.

– Взяточничество? – предположила она.

Громкие чавкающие звуки прервали ответ Маркед Ни. Оккупант принял предложенный ему торт-муравейник, залитый шоколадом, и принялся за него со всем усердием.

– Эй, а ведь работает, – согласился чейнджлинг³¹.

Минотавр глубоко вздохнул. Каким-то образом он оказался в роли “единственной здравомыслящей кобылы на всю округу”, роль, для которой он не подходил по множеству причин³².

– Нормальный шпион не говорит тем, за кем он шпионит…

Лиловое копыто взметнулось вверх и зажало рот минотавра³³.

– Наверное, тебе стоит просто остановиться на этом, – заметила Твайлайт Спаркл. – Ты собирался использовать слово "нормальный" в связке с Пинки Пай. Это никогда не заканчивается хорошо.

Аликорн немного застенчиво улыбнулась, когда снова опустилась на четыре ноги, добавив:

– Я говорю по собственному опыту.

Громкое бурчание снова привлекло внимание к Пинки Пай, которая выглядела одновременно покрасневшей и весёлой.

– Упс! Хвост дёргается, щёки горят, в животе урчит! Это означает, что нас вот-вот навестит кто-то, кто очень зол и нуждается в лёгкой закуске!

Почти сразу же сквозь шум, издаваемый туристами и весельем ярмарки, раздался звук магического двигателя. Высоко над их головами биплан Черри Берри сделал круг для захода на посадку.

– Вот это да! – защебетала Пинки Пай. – Похоже, она всё-таки нашла чистое поле! И старалась успеть изо всех сил… Мне кажется для ночных полётов она ещё не готова!

Маркед Ни бросил на Оккупанта нервный взгляд и увидел, что маленький чейнджлинг оглядывается назад. Оба знали, что Черри Берри, как правило, ласковая и робкая, становилась настоящей злобной фурией в вопросах, связанных с полётами.

– Может, нам стоит какое-то время держаться подальше от неё? – предположил Оккупант.

– От кого, от Черри? Да она лишь раздражена. А вот ТА пони, – добавила Пинки, указывая на западный конец взлётно-посадочной полосы, – и правда злится!

Там, на фоне заходящего солнца, личная воздушная колесница королевы Кризалис заходила на посадку, влекомая четырьмя усталыми, но решительно выглядящими чейнджлингами в полных доспехах. Единственная пассажирка, даже без брони, выглядела куда как более склонной к нанесению увечий, чем воины, тянущие колесницу.

Маркед Ни и Оккупант снова посмотрели друг на друга. До этого момента они тщательно избегали обсуждения вопроса, что произойдёт, когда Кризалис и/или Черри Берри узнают о запуске. Сам минотавр надеялся, что ни одна из них не узнает о нем, пока полёт успешно не завершится. Теперь же, когда это всё же случилось, им совсем не хотелось быть теми, кто столкнётся с неминуемым “снятием стружки”³⁴.

И тогда Принцесса Дружбы предложила им выход.

– Я не удивлена, – произнесла она. – С таким количеством пони, пытающихся приземлиться одновременно, я тоже была бы как минимум раздражена.

Аликорн улыбнулась и добавила:

– На самом деле, это даёт мне возможность обсудить с королевой ряд важных дел! Я боялась, что придётся ждать до весны, но…

Остальную часть речи Твайлайт Спаркл Маркед Ни и Оккупант уже не услышали. В третий раз за тридцать секунд они встретились взглядами и увидели на мордах друг друга одну-единственную мысль: “Пока принцесса рядом, мы в безопасности. Всё, что нам нужно делать, это держаться как можно ближе к Твайлайт Спаркл и делать это как можно дольше”.

Не говоря ни слова, в тот момент, когда аликорн повернулась к взлётно-посадочной полосе и приближающейся колеснице, Оккупант и Маркед Ни сделали один неуловимый шаг поближе к ней и встали позади.

Кризалис сошла с колесницы, бросила взгляд на группу встречающих, и приподняла бровь, показывая, что она прекрасно понимает, что происходит.

– Добрый вечер, принцесса, – мягко начала королева. – Я полагаю, что мои верные, адекватные и послушные...

Здесь она подчеркнула каждое прилагательное как можно сильнее, не впадая при этом в явный сарказм.

– ...сотрудники приняли вас радушно.

– Ох, я только что сама сюда прибыла, – заверила её Твайлайт Спаркл, не обращая внимания на не слишком тонкие намёки. – Я совсем не ожидала встретить вас, но раз уж вы здесь...

– Ах, оставьте! – сердечно улыбнулась Кризалис³⁵.

– Это же праздник Согревающего Очага, как мне пояснили! Я оставила всю деятельность Космического центра Хорстона в копытах моих компетентных...

Тут королева отчётливо зарычала.

– ...и верных...

Еще больше рычания.

– ...подчинённых.

Кризалис указала одним перфорированным копытом в сторону вышеупомянутых подчинённых (заставив Оккупанта вздрогнуть) и добавила:

– Если у вас есть вопросы, которые нужно обсудить, то говорите с ними, а не со мной.

– Ну, у меня действительно была просьба, – начала Твайлайт, – но...

– И ты вполне можешь к ним с ней обратиться! Обсуди это с Оккупантом, который, конечно же, взял на себя полную ответственность за всё, что произойдёт завтра. Я совершенно не причастна к этому.

Кризалис перестала скалиться, но только чтобы открыто, откровенно и пугающе долго посмотреть на Оккупанта и Маркед Ни по очереди, добавив:

– Конечно, когда миссия будет завершена, у меня будет к ним ряд вопросов.

– Эм-м-м, – неприкрытая угроза очевидно взволновала Твайлайт, но после секундного размышления она, очевидно, решила её игнорировать. – Ну, в таком случае...

– Эй!

Пинки Пай решила, что именно в этот момент лучше всего будет вмешаться в разговор. Из огромной груды нездоровой праздничной еды ей удалось выудить небольшую прямоугольную коробку.

– Счастливого Дня Согревающего очага! Я знала, что вам это понадобится! – коробка неопределённо качнулась в направлении Кризалис.

На мгновение вырвавшись из плена своего гнева, королева приняла коробку своей магией и откинула крышку. Внутри лежало небольшое шоколадное печенье с вкраплениями тёмного шоколада. Поверх шоколадной глазурью было написано: "Самому злобному тирану в мире!"

Морда Кризалис приобрела сложное и совершенно нечитаемое выражение.

– Спасибо, – тихо сказала она, – я попробую его попозже³⁶.

– ВОТ ВЫ ГДЕ!

Черри Берри в лётном шлеме и по-прежнему в очках на голове неслась по взлётной полосе к их группе.

– Что, ЛЯГАТЬ, вы ДУМАЛИ? – заорала земнопони. – Когда я доберусь до вас своими копытами, я...

– Привет, Черри! – окликнула её Пинки, почти мгновенно оказавшись между разъярённой пони и остальными. – Хочешь перекусить? Я почти уверена, что у меня где-то здесь есть пирог с запечённой вишней!

– Пинки?! – в шоке остановилась Черри Берри. – Ты же сегодня в полдень была в Понивилле! Я же летела прямо сюда! Как ты очутилась тут раньше меня?

– Ну-у-у-у-у-у... Я села на поезд 1:15 до Кантерлота, затем пересела на дирижабль в 3:45 до Мэйнхэттена, но нас перенаправили на Рэйнбоу Фоллс, так что я поехала оттуда в 9:15 в Талл Тале, но он приехал туда слишком поздно, чтобы я успела на 7:48 до пересадки на Додж Джанкшин, поэтому вместо этого мне пришлось ехать в 6:05 до Кристальной Империи, пересесть на экспресс в 10:11 до Троттингхэма, но потом я снова не успела. У меня не было при себе денег на ночной рейс в 4:14 до Балтимэйра, поэтому мне пришлось присоединиться к группе странствующих менестрелей, бродящих по стране и несущих радость, куда бы они ни направлялись...

У Черри Берри отвисла челюсть, а глаза потускнели³⁷.

Твайлайт Спаркл подтолкнула Оккупанта и сказала Маркед Ни:

– Я думаю, это тот момент, когда мы должны уйти.

– Но... но расписание...

Твайлайт толкнула минотавра в колено.

– Просто повторяй про себя: "Я не буду пытаться объяснять произошедшее с Пинки Пай". А теперь, может, пойдём?

Кризалис, не будучи дурой, исчезла уже давно.

– Д-да, принцесса, – произнёс Оккупант, вырываясь из гипнотического транса. Когда трио ушло от болтающей Пинки и её жертвы, он добавил: – О каком деле вы хотели поговорить?

– Я работаю над проектом миссии по выводу тяжёлых грузов, – начала Твайлайт. – Но мне нужно знать, как боковые отделители будут вести себя на высокой скорости в верхних слоях атмосферы. Я планировала запуск не раньше весны, но...

– Ни слова больше!!! – заорал Маркед Ни. – Мы можем проверить это прямо в завтрашней миссии!!! У нас более чем достаточно дельта-v для нашего лёгкого корабля!!!

– Э-э... за разумную плату, – добавил Оккупант. – Пойдёмте в мой офис и оформим документы.

Маркед Ни стоял в одиночестве в первом ряду рабочих станций Центра управления полётами, единственный минотавр в их загоне, один из немногих присутствовавших в центре существ, непосредственно занятых запуском, и он сильно надеялся, что его сильное волнение незаметно со стороны.

Сомнения и беспокойство по этому поводу редко терзали молодого минотавра. Конечный успех всегда был данностью. Естественно, он частенько испытывал приступы разочарования, когда в каком-то проекте возникала одна трудность вслед за другой, но он всегда знал, что конечным результатом будет полный и безоговорочный успех.

Но только не сегодня. Почти впервые в своей жизни Маркед Ни начал понимать, что неудача вне лаборатории имеет больше потенциальных последствий, чем неудача внутри неё… и что, по правде говоря, сегодня вероятность неудачи была намного более реальной, чем хотелось бы признавать.

Во-первых: пресс-галерея была переполнена репортёрами и операторами, правительственные и иностранные VIP-персоны занимали весь первый ряд сидений... включая Черри Берри, Кризалис и Твайлайт Спаркл, сидящих бок о бок в самом конце, ближе всего к дверям.

Во-вторых: трибуны по бокам ЦВС, а также галереи для прессы на крыше здания – всё было заполнено до отказа. Даже ярмарка и владельцы аттракционов позакрывали всё перед запуском. В общем, несколько тысяч пони, грифонов, чейнджлингов и других существ заполнили территорию космического центра, плюс ещё большее количество пони со своими тележками расположились на траве по обе стороны дороги, ведущей к Хорстону.

В-третьих: сама ракета.

Жизненно важная симметрия ракеты была испорчена боковым парашютом, который какой-то чейнджлинг пришлёпнул на бок Стайпутника. Боковой отделитель был установлен с противоположной стороны, но на ступень ниже. Под продольным узлом разделения прятался тяжёлый тепловой экран; Маркед Ни не прописывал в инструкциях по сборке ни установку парашюта, ни теплового экрана. А так как крайне важные стабилизаторы для второй ступени из Миссий 13 и 14 отсутствовали, то это вызывало ужас. Эта ракета будет крайне нестабильна и потребует эксперта на управлении... которого у неё не будет.

Разумеется, даже с учётом дополнительного веса орбитальный блок Р1 весил лишь треть от веса Миссии 13. Конечно, уменьшение числа твердотопливных ускорителей с трёх до двух слегка уменьшило общую дельта-v ракеты. В любом случае эти изменения не шли у него из головы. Столько всего могло пойти не так, и если вдруг что-то случится, то весь мир это увидит.

Но сейчас отступать было поздно. Отмена миссии в лучшем случае отложит её на несколько месяцев а, возможно, вообще завершит проект “Стайпутник”. Это также станет серьезным провалом для Космической программы Чейнджлингов и для космических полётов в целом, если сначала давать обещания, а затем отказываться от них. Ай Уолл – пегаска, отвечавшая за местную погоду, – очистила небо от традиционных в канун дня Согревающего очага снежных туч³⁸, но ворчала куда больше обычного. С ней станет невозможно работать, если они сейчас всё отменят, после всего, что она уже сделала.

И недовольство пегаски не сможет сравниться с гневом королевы Кризалис, которая, собственно, и финансировала всю программу.

Так что, обратный отсчёт продолжался, пока ракету окончательно дозаправляли, Драгонфлай уже сидела за столом управления связью, где был развернут небольшой макет нормальной системы управления полётом³⁹, а Оккупант ходил туда-сюда в задней части Центра управления в своём безупречно-белом жилете, и тихая болтовня VIP-персон просачивалась сквозь стекло галереи.

– Заправка завершена, – сообщил Лаки Крикет со своей станции, когда гигантская проекция на стене Центра управления полётами показала, что наземная бригада чейнджлингов отключила последние топливопроводы. – Можете приступать к активации “Стайпутника”.

– Активировать “Стайпутник”, – приказал Оккупант.

Маркед Ни щёлкнул переключателем на своей консоли и кивнул, когда сигналы на консоли начали мигать в стандартной последовательности запуска зонда.

– “Стайпутник” активирован, – сообщил он. – Фиксирую успешную инициализацию и соединение с наземным центром управления.

Драгонфлай подвигала рукоятью управления перед ней. На экране сопло двигателя первой ступени медленно покачалось взад и вперёд.

– “Стайпутник” принимает команды, – сообщила она. – Управление отзывчивое. Соединение земля-борт устойчивое.

– Тест системы передачи данных, – приказал Оккупант.

Это был первый настоящий момент истины. Если бы радио не заработало, запуск пришлось бы отменить. Частью души Маркед Ни даже немного надеялся, что оно выйдет из строя. Остальная часть сознания, конечно же, шикала на неё, считая, что подобное станет позором для инженерного гения минотавров и их гордости.

– Получение данных о температуре и атмосферном давлении с корабля, – сообщила Драгонфлай. – Радиопередача прошла успешно.

Маркед Ни отметил показания на своей консоли.

– Руководитель полёта, системы зонда, – громко произнёс он.

– Слушаю, системы, – ответил Оккупант.

– Радиопередача потребляет намного больше энергии, чем ожидалось, – доложил минотавр. – Рекомендую ограничить использование радио только передачей данных и полагаться исключительно на магическую связь для телеметрии и прочих операций.

Подобное не могло служить причиной прерывания миссии. Любая энергия, израсходованная до запуска, будет восполнена термопарами на первых двух ступенях ракеты. Но когда они будут сброшены, заряд, оставшийся в батарее, должен будет поддерживать работу зонда на протяжении всего полёта к луне. Когда это электричество закончится, “Стайпутник Р1” отключится навсегда.

Но это будет потом, а сейчас кораблю ещё предстояло взлететь. Когда в зале прозвучал последний отклик летим/не летим, Маркед Ни сказал своё фирменное "Вперёд!!!" без колебаний.

Но не без внутренних опасений.

– Хорошо, приступаем к запуску, – произнёс Оккупант, когда прозвучало последнее подтверждение. – Запустить часы обратного отсчёта.

– Тэ минус тридцать секунд, – отчитался минотавр, нажимая кнопку.

Большие часы обратного отсчёта были установлены на территории между ЦВС и стартовой площадкой для удобства зрителей. Они показывали тридцать секунд между завершением заправки и началом проверки систем. Теперь на них возобновился обратный отсчёт, над числами вспыхивал и гас яркий белый сигнал. Предупреждающий визг крыльев Фиддлвинга эхом разнесся по территории космического центра, когда чейнджлинги из стартовой бригады очищали небо от летунов.

Секунды шли. Тысячи пони и других существ замерли на краю своих сидений.

Когда часы дошли до нуля, Драгонфлай нажала кнопку активации первой ступени на своей консоли, включив все три двигателя одновременно.

Миссия Р1 медленно и грациозно с грохотом направилась в небо на струе пламени.

За пределами ЦВС и внутри VIP-галереи в Центре управления полётами зрители начали аплодировать.

В самом же центре управления дела пошли совсем не так, как надо.

– Связь, управление, – произнесла Драгонфлай через несколько секунд после запуска.

– Говорите, связь.

– Корабль значительно менее отзывчив, чем должен быть. Он ведёт себя совсем не как в симуляторах!

После небольшой паузы и бурчания она добавила:

– Манёвр разворота для гравитационного поворота идёт совсем вяло, а органы управления креном абсолютно не реагируют. Корабль начинает крутиться, и я не могу его остановить!

На экране ракета действительно вращалась вокруг своей оси, а её нос очень, очень медленно поворачивался в восточном направлении.

– Системы, что мы можем сделать? – спросил Оккупант.

– Не забывайте, что у нас нет системы SAS или управляющих гиродинов на этом корабле, – заметил Маркед Ни, но замолчал прерванный внезапной мыслью.

– Нет гиродинов? – заорала Драгонфлай, полностью игнорируя дисциплину связи. – Ты никогда не говорил мне, что у него нет гиродинов!

– Для них не хватило места в корпусе Стайпутника, – ответил минотавр. – Но это было учтено в симуляциях.

– Нет, не было! Я всё время слышала их вой в тестовой капсуле! Они запускались каждую симуляцию! Я каждый раз включала их в самом начале, потому что именно так я всегда и делала, и никто не сказал мне, что так делать не надо!

Маркед Ни мгновенно осознал всё произошедшее. Компьютер моделирования и, соответственно, “Стайпутник”, получали полные данные от капсулы, включая и обратную связь от гиродинов. Симуляция принимала сигнал гиродина и реагировала соответственно – как если бы эти гиродины были гиродинами самого “Стайпутника”. Это была простая, но очевидная оплошность.

И этот недосмотр полностью перечёркивал все проведённые симуляции. Вместо нескольких успешных имитационных полётов у Драгонфлай был ложный опыт работы с системой управления, принципиально отличной от той, которая была на самом деле.

Через двадцать секунд после запуска Миссия Р1 оказалась в глубокой заднице, а Маркед Ни, специализирующийся на электронике, а не на системах управления, аэродинамике или математике, понятия не имел, что с этим делать.

– Э-э-э… прекращай все попытки наклонить корабль!!! – крикнул он. – Держи его на устойчивой траектории! Мы можем всё исправить, как только выйдем из атмосферы, но...

– Твердотопливные ускорители выгорели, – прервала его Драгонфлай. – Отделение.

Отработанные ускорители отстрелились, но центральный двигатель на жидком топливе продолжал работать.

А потом ракета резко клюнула носом... и продолжила заваливаться... а потом и вовсе перевернулась, закувыркавшись в полёте⁴⁰.

– Я её не контролирую! – крикнула Драгонфлай. – Глушу двигатель!

На экране шлейф пламени двигателя первой ступени погас. Корабль продолжал кувыркаться.

– Нет реакции на элементы управления! – добавила чейнджлинг.

– Единственное чем можно управлять на этом корабле – это вектор тяги двигателя!!! – ответил минотавр. – Единственный способ остановить падение – это двигатель!

– Но половину времени, его сопло смотрит вперёд! – запротестовала Драгонфлай. – Мы потеряем скорость и рухнем!

– У двигателя не ограничено количество запусков!!! – ответил Маркед Ни. – Попробуй включать его только тогда, когда нос ракеты направлен в небо!!!

– Ладно!

Драгонфлай перевела взгляд на элементы управления.

– Разделение! – отчиталась она, сбрасывая почти израсходованную первую ступень и активируя вторую.

Корабль продолжал кувыркаться, быстро терять скорость, но всё же продолжал двигаться по своей траектории. Драгонфлай не трудилась сообщать, что запускает или глушит двигатель; они следовали друг за другом слишком быстро, ракета кувыркалась со скоростью одного оборота в две секунды или около того. Примерно полминуты казалось, что эти усилия не приносит никакой пользы, поскольку ракета замедлилась до дозвуковых скоростей, достигла апогея сильно ниже границы атмосферы и начала падать.

А затем, когда надежда была почти потеряна, Драгонфлай хрипло торжествующе заорала, когда падение наконец замедлилось. Один последний переворот, а затем корабль стабилизировался, и чейнджлинг врубила тягу на полную.

– У нас есть контроль! – крикнула она. – Это стоило мне половины топлива второй ступени, но… гр-р-р!

Ликование из голоса исчезло, когда ускоряющийся космический корабль начал раскачиваться и крениться на экране, вынуждая Драгонфлай полностью сосредоточиться на управлении.

– Доктор Ни, мы всё ещё стараемся достигнуть луны? – спросил Оккупант.

– Я… я не знаю, – пробормотал минотавр. Более громко, но всё же без своего обычного энтузиазма он добавил: – Как только мы выйдем на орбиту, я буду лучше понимать, что можно сделать.

– Если мы туда выйдем, – проворчала Драгонфлай. – У меня всё ещё проблема с вращением. Я его совсем не контролирую. Этот ляганый корабль хочет лететь куда угодно, но только не прямо!

– Мы снова набираем высоту, – тихо заметил Маркед Ни. – Мы всё ещё можем достичь условий, необходимых для теста отделителей.

– Уф!

Драгонфлай боролась с управлением, едва понимая слова:

– Не сглазь! – добавила она сквозь зубы.

Предупреждение, видимо, запоздало. Раскачивание ракеты стало более интенсивным, её мотало туда и сюда, словно она не желала двигаться прямо, пока спустя чуть больше чем через минуту после восстановления управления корабль не возобновил своё неконтролируемое кувыркание.

– Проклятье!!! – Драгонфлай продолжала запускать и останавливать двигатель, её копыта метались по панели управления, пока ракета неуверенно поднималась выше в разреженном воздухе. – Снова потеряла управление!

– Тебе уже удавалось взять корабль обратно под контроль, – произнёс Оккупант, пытаясь её успокоить.

– Я не знаю, КАК мне удалось взять его под контроль раньше! – рявкнула чейнджлинг. – Она кувыркается, крутится и делает всё, ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ того, что я хочу!

Пока она это говорила, её копыта не замирали ни на мгновение, за исключением того, чтобы смахнуть пот со своего панциря⁴¹.

– Доктор Ни? – спросил Оккупант. – Что ещё мы можем сделать?

Слов у минотавра не было. Он лишь молча покачал головой. Если ещё одно чудо не восстановит контроль над кораблём, то делать будет уже нечего.

– Приближается выгорание второй ступени! – предупредила Драгонфлай.

И на этом, как знал Маркед Ни, миссия будет завершена. Сама по себе третья ступень не могла одновременно обеспечить выход на орбиту и дать импульс, необходимый для достижения луны. Фактически, учитывая текущую скорость корабля, он сомневался, что третья ступень сможет вообще вывести зонд на орбиту.

Практически единственное, что можно было извлечь из запуска, – это испытание системы разделения. Они достигнут необходимой высоты и, возможно, необходимой скорости. Если бы Драгонфлай смогла выжать чуть больше скорости из почти неуправляемого корабля…

– Вторая ступень выгорела! – крикнула Драгонфлай. – Разделение!

Ее копыто упало на кнопку расстыковки.

Боковой разделитель отстрелился от зонда в пустое пространство намного ниже требуемой высоты.

– ЛЯГАТЬ! – заорала Драгонфлай, снова нажав на кнопку разделения. На этот раз вторая ступень отстрелилась и тут же активировалась третья, но вред уже был нанесён.

Укороченная ракета продолжала кувыркаться, а Драгонфлай продолжала перезапускать двигатель, но Маркед Ни больше ничего этого не замечал. Медленно, словно нехотя он рухнул в кресло, в которое он почти никогда не садился, будучи в зале управления полётами.

“Стайпутник” потерпел неудачу. Целиком и полностью. При всех.

И это всё его вина.

Да, Драгонфлай была за пилота. Да, Оккупант подписал все документы и согласился со всеми его решениями. Это не имело значения. Все фундаментальные ошибки были его и только его.

Он не предупредил Драгонфлай о последовательности разделения, забыв, что изначальные планы миссии предусматривали проверку разделителя во время работы второй ступени. Ему не удалось лично проследить за чейнджлингами, которые собирали ракету. Он забыл отключить гиродины на симуляторе, чтобы обеспечить точность моделирования. Он без раздумий сваливал в кучу задачи на непродуманной, неоттестированой и в целом сомнительной системе.

И, прежде всего, он слишком активно и торопливо продвигал свой проект. Он не стал ждать, пока появятся нужные детали. Он переоценил как свои способности, так и способности своего творения. Он был нетерпелив и поощрял нетерпение Оккупанта, и он заставил космическую программу, да ещё и в отсутствие её руководителей, зайти намного дальше того, к чему она была готова.

Все это только его вина.

Маркед Ни едва поднял глаза от своих колен, когда хлопнула дверь центра управления полётом.

– Запри двери⁴², – раздался властный голос Черри Берри. – Оккупант, отдай мне свою гарнитуру.

– Но, мисс Берри…

– Дай. Мне. Твою. Гарнитуру.

Поникший чейнджлинг, пролевитировал гарнитуру с микрофоном и наушником земнопони, и та поправила её у себя на голове одним копытом.

– Внимание всем диспетчерам, теперь руководителем полёта является Черри Берри, – сказала она. – Джельтпони и леди из прессы, мы будем работать, чтобы восстановить произошедшее с миссией Р1 и выяснить, что пошло не так. Пока у нас нет заявления, и мы не будем отвечать на вопросы. Вы можете продолжать наблюдение за оставшейся частью миссии, если хотите, но с этой минуты доступ к космическому центру за пределами центра управления миссией ограничен гостевым зданием и ярмаркой. Спасибо за сотрудничество.

Тихое бормотание с галереи посетителей стало громче, привлекая к себе внимание минотавра. Он заметил, глядя туда, что Твайлайт Спаркл всё ещё находится на своем месте, и наблюдает за ними с очень печальным выражением мордочки, а место Кризалис, как и место Черри Берри пустуют.

– Хорошо, отключи связь в галерее, – приказала Черри Берри, снимая гарнитуру и кладя её на консоль.

– Э-э-э... – Оккупант подошел к своему пульту и нажал кнопку. – Все внешние динамики отключены. В том числе и громкоговорители на трибунах.

– Ох, – простонала земнопони, потирая голову одним копытом. – Так что не только пресса… впрочем, неважно.

Мотнув головой, она снова занялась делом.

– Первый вопрос – где мы?

– Только покидаем атмосферу, – тихо ответил Маркед Ни. – И надолго в космосе не задержимся, с учётом нашей текущей траектории.

– Сможем ли мы получить достаточно контроля, чтобы вывести его на ретроградный вектор?

– А ты как думаешь, я чем тут занята? – прорычала Драгонфлай, в то время как её копыта всё ещё лихорадочно летали по пульту дистанционного управления. Она отказалась от постоянного перезапуска двигателя. Теперь он был запущен непрерывно, поскольку корабль продолжал падать, несмотря на все усилия чейнджлинга. – Между прочим, у третьей ступени осталось тридцать процентов топлива.

– Значит, нет, – определила земнопони. – Всё равно продолжай пытаться. Доктор Ни, сможет ли корабль пережить вход в атмосферу?

– Он никогда для этого не предназначался, – ответил минотавр. – В оригинальной конструкции центр масс находился прямо на миделе корабля. Но кто-то при сборке без моего разрешения добавил тепловой экран и парашют. Вполне возможно, что вес теплового экрана и сопротивление обтекателя парашюта заставят корабль развернуться во время входа в атмосферу. Из-за этого тепловой экран окажется впереди, и возможно, он справится с большей частью нагрева.

– А что будет, в противном случае?

– Научные приборы почти наверняка сгорят. Сервисный модуль с батареями может пережить возвращение, но не удар. Парашют может уцелеть. Но сам “Стайпутник” никак на вход в атмосферу не тестировался. Как я уже говорил, никакого возвращения с ним и не планировалось.

– Будет ли у него больше шансов уцелеть, если мы не станем отстреливать третью ступень?

– Скорее меньше. Траектория входа будет очень крутой. Дополнительная масса снизит вероятность того, что корабль замедлится настолько, чтобы можно было открыть парашют до удара. И на торможение будет затрачено больше времени, что также это означает более длительное воздействие жара при входе в атмосферу.

– Выгорание! – крикнула Драгонфлай. На экране телеприсутствия корабль вертелся, бессильный и беспомощный.

– Третья ступень, сброс, – приказала Черри Берри.

Драгонфлай нажала кнопку разделения, и на проекции две половинки космического корабля отлетели друг от друга.

– Третья ступень сброшена.

– Хорошо. Раз уж туда напихали столько исследовательского оборудования, то я хочу, чтобы оно использовалось. Сохраните достаточно заряда батареи, чтобы корабль оставался включённым достаточно долго, чтобы можно было отдать команду на раскрытие парашюта. Остальное используйте для передачи научных данных. Постарайтесь выдоить из этого полёта всё, что только возможно.

Эта работа на несколько минут отвлекла Маркед Ни, наблюдавшего за результатами одного эксперимента за другим. Данные дублировали полученные во время предыдущих миссий – ничего нового, ничего, что могло бы повлиять на моделирование или конструкцию корабля, – но это помогло на некоторое время отвлечься от своей неудачи.

К тому времени, когда дверцы "банки с наукой" закрылись, корабль уже входил в атмосферу, всё ещё кувыркаясь, и первые проблески плазмы, вызванной трением, начали собираться вокруг него.

А затем, с неуверенным покачиванием и достаточно быстрым вращением, кувырки прекратились, и Миссия Р1 пошла вниз носом вперёд.

– Могу я ещё что-нибудь сделать? – спросила Драгонфлай. Она убрала копыта от управления после запуска и последующего отключения всего экспериментального оборудования и передатчика.

– Я не думаю, что открытие люков сервисного отсека замедлит корабль настолько, чтобы оправдать возросший риск, – пробормотал Маркед Ни. – Доктор Коули мог бы сказать куда точнее.

– Значит, мы просто ждём, – сказала Черри Берри, положив конец разговору в полупустом зале управления полётами. Почти минуту они ждали в тишине, наблюдая на экране, как усиливается пламя, как воздух вокруг корабля постепенно сгущается, приближая зонд к его бесславной кончине...

…а затем беспорядочное раскачивание усилилось, завершившись одним судорожным сальто, так что теперь корабль развернулся тепловым щитом вперёд и хотя всё ещё раскачивался из стороны в сторону, он был куда стабильнее, чем раньше.

Все в Центре управления полётами почти одновременно вздохнули с облегчением. Полминуты спустя они сделали это ещё раз, когда скорость корабля упала ниже опасной отметки, и последние языки плазмы рассеялись, оставив только мерцание быстро сжимающегося сверхзвукового конуса.

– Хорошо, – произнесла Черри Берри. – Драгонфлай, открой парашют, как только это станет безопасно. Доктор Ни, где он окажется?

Минотавр активировал карту на экране проекции траектории.

– Примерно в ста пяти километрах к северо-востоку отсюда, в открытом океане.

Земнопони удивлёно моргнула.

– Всего сто километров? – спросила она. – Да он взлетел выше!

– Да, хотя и не сильно, – печально ответил Маркед Ни.

Черри Берри сделала пару глубоких вдохов.

– Ладно, – сказала она. – Кризалис уже отправляет колесницу, чтобы максимально быстро доставить сюда фон Брауна, Годдарда и остальных. Лаки Крикет, сейчас же отправляй поисковую команду.

Обычно широко распахнутые, невинные глаза земнопони враждебно посмотрели на Оккупанта, затем на Маркед Ни, и наконец на Драгонфлай.

– Вы трое, я буду готова принять вас по отдельности для доклада в моём офисе, как только корабль сядет. Завтра мы обсудим ответственность за содеянное, внутренний распорядок и то, как мы будем жить дальше.

Губы розовой пони слегка дёрнулись, как будто она хотела сказать что-то ещё, прежде чем она сжала их и нахмурилась. В последний раз фыркнув и качнув головой, она повернулась и распахнула двойные двери комнаты, которые закрылись за ней с громким стуком.

Маркед Ни, застонав, упал вперёд и обхватил голову своими громадными руками, когда позади него, на проекции раскрылся несанкционированный им парашют “Стайпутника”, чётко вырисовавшийся на фоне неяркого, но веселого греющего солнца дня Согревающего Очага.

Группа репортёров ворвалась через двери в обеденный зал центра подготовки астронавтов.

– Я уже несколько месяцев ждал провала от чейнджлингов, – заявил один жеребец в галстуке-бабочке, – и наконец вот он!

Репортёр даже не взглянул на копытце протягивающее ему витую печенюшку через стойку, и уж тем более на розовую пони, которая пыталась ему её подать.

– Посмотрим теперь, как у Кризалис получится превратить это в успех!

– Сорок с гаком миль, – согласился оператор камеры, принявший незамысловатый рогалик и чашку кофе у официанта. – Я видел воздушных змеев, которые улетали дальше от дома, чем этот “Стайпутник”, а воздушные змеи намного дешевле.

– Я всегда думал, что вся эта идея с роботом – чистое безумие, – заметил другой репортёр с коричневой гривой, увенчанной шикарной шляпой, что с гордостью демонстрировала прикреплённый на ней пропуск. – Машины нуждаются в живом копыте пони для управления. Это непреложный факт, и ни один “Стайпутник” этого не изменит.

– “Стайпутник”! – захихикал газетчик, принимая поднос с салатом от шеф-повара и крекерами с содовой. – Больше похоже на "стой, путник". Он не хотел уходить!

Эта острота, не такая уж и смешная для нормальных существ, вызвала у группы репортёров более минуты громкого смеха⁴³. Это дало кобыле, подававшей им еду, возможность закончить разносить закуски, и никто из репортёров даже не понял, что они на самом деле ничего не заказывали, прежде чем она исчезла.

Пинки Пай понравилось работать с Хэви Фростингом. Конечно, повар оказался немного сварливым перфекционистом, но очевидно, что он очень любил свою работу. Ничто не злило его сильнее, чем вмешательство других пони в его работу, но, меж тем, ничто не делало его счастливее, чем видеть⁴⁴ удовольствие, с каким пони едят его творения. И хотя Пинки Пай была неплохим пекарем, она всегда старалась выучиться новому и интересному, когда была рядом с таким шеф-поваром, как Фростинг.

Это также давало ей повод остаться там, где неподалёку были компьютеры.

Пинки не смогла пробраться к самому “Стайпутнику” или в Центр управления полётами, чтобы увидеть компьютеры, которые управляли им. Конечно, чертежи и описания компьютеров и “Стайпутника” были бы ещё лучше. Но они были надёжно заперты в двух шкафах в третьем корпусе научно-технического отдела⁴⁵, и до сих пор Пинки Пай считала, что взлом и проникновение по причинам, никак не связанным с вечеринками, будут чрезвычайно грубым поступком.

Но это было до того, как она услышала то, что сказали громкоговорители. Это было до того, как она услышала кучу плохих новостей, которые живо напомнили Пинки об одном неудачном полёте несколькими месяцами ранее, вызвав у неё очень неприятную дрожь. Пинки бы сгрызла себе копыта, но это было бы крайне негигиенично в зоне, предназначенной для готовки еды. Фу!

А теперь ещё появились репортёры, которые смеялись над провалом миссии. Как будто пони… ну, хорошо, чейнджлинги, но вы же понимаете… не очень старались, чтобы заставить всё работать! Как будто у ”Стайпутника” не было возможности спасти множество жизней пони и сделать космические полёты намного безопаснее!

Взломать шкаф с чертежами, конечно, было грубым поступком, но смеяться над неудачным запуском – значит пнуть пони, когда та упала. Это было супер-грубо. Это было грубиянисто-грубо! Это было грубо по отношению к грубости, умноженной на пи!

Так что, по логике вещей, Пинки могла смело умножить другую сторону формулы на Пай и при этом не быть такой грубой, как эти подлые репортёры.

С этими мыслями, пузырящимися в голове, словно мыльная пена, Пинки Пай поблагодарила Хэви Фростинг и извинившись… взяла нож для масла, чёрный костюм, фонарик и открывашку для консервов.

Потому что у пони должны быть подходящие инструменты, чтобы сделать то, что нужно сделать.

ОТЧЁТ МИССИИ Р1

Краткое описание миссии: проверка связи, управления полётом и других функций Стайпутника; испытание систем разделения в верхних слоях атмосферы; первый пролёт мимо луны

Пилот: “Стайпутник” (Драгонфлай).

Продолжительность полёта: 16 мин. 27 сек.

Выполнено контрактов: 0.

Достижения: первый беспилотный управляемый полёт.

Выводы: конские яблоки наконец-то влетели в вентилятор.

ОЦЕНКА МИССИИ: КАТАСТРОФИЧЕСКИЙ ПРОВАЛ

– Вы, трое, просто не представляете, – протянула королева Кризалис, – как вам всем жутко повезло.

Тронный зал Космического центра Хорстона обычно пребывал в том виде, в каком он был построен – простой и без каких-либо украшений; большой стул с высокой спинкой на небольшом возвышении с ведущим к нему узким фиолетовым ковром, настолько тёмного оттенка, что он казался почти чёрным, и двумя чейнджлингами службы безопасности КПЧ в милых на вид светло-голубых фуражках. Однако сегодня Кризалис сделала всё как следует. Потрёпанные на вид гобелены тянулись с одного края потолка к другому, провисая с видимой угрозой. Двух обычных охранников сменили восемь воинов в полном боевом облачении. Даже сама королева приоделась, добавив накидку и наплечники к своей маленькой зубчатой короне.

Блондинистая розовая пони, сидящая на полу рядом с помостом, сильно контрастировала с залом, несмотря на попытку Черри Берри выглядеть сурово, добавив свою лётную куртку с пушистым воротником⁴⁶. Но светлые лиловые глаза стали серо-стальными от гнева, вполне гармонируя с остальным декором. Дружелюбная земная пони из Понивилля исчезла, а ракетная кобыла со стальным взглядом ждала, чтобы со всей пролетарской ненавистью отпинать то, что останется после выволочки Кризалис.

И перед ними всеми, склонившись или преклонив колени, стояли три заговорщика: Оккупант, Маркед Ни и Драгонфлай.

Танцы кончились, и теперь пришла пора платить по счетам.

– Я прочитала стенограммы допросов, проведённых старшим пилотом Черри Берри, – произнесла Кризалис, не столько сидя на троне, сколько замерев в некой фазе перехода из полностью расслабленного лежачего положения в сидячее – своего рода плавление, но идущее в обратную сторону. – Я также прочла первые выпуски газет из Мэйнхэттена и Балтимэйра, которые доставили мне чейнджлинги, более верные, чем любой из вас.

Обернувшись, королева вытащила три газеты и швырнула на пол перед троицей.

Заголовок "Мэйнхеттен Таймс" гласил: "ПОПЫТКА ЧЕЙНДЖЛИНГОВ ДОСТИЧЬ ЛУНЫ ПРОМАХНУЛАСЬ НА 250 ТЫСЯЧ МИЛЬ".

Обложка таблоида “Мэйнехеттен Пост” демонстрировала фотографию всё ещё мокрого зонда, свисающего из-под тройки чейнджлингов в полёте: “БЕЗНАДЁЖНОЕ РОБО-ДИТЯ КРИЗАЛИС НЕ ВЗЛЕТЕЛО”.

И “Балтимэйр Сан” с заголовком всего из одного слова: “СТОЙПУТНИК!”

– В последний раз меня так сильно унижали мои враги, – протянула королева, позволяя ужасу ситуации проникнуть ещё глубже в сердца виновных, прежде чем продолжить:

– Чейнджлинги, повинные в том, что я испытала стыд хоть в половину меньший, всегда крайне сурово наказывались. И то, что я хочу сотворить сейчас со всеми вами, – тон королевы намерено сорвался на рычание, – заставило бы вас позавидовать судьбе тех чейнджлингов. Очень сильно позавидовать.

Позволив себе пару мгновений насладиться угрозой, Кризалис глубоко вздохнула и продолжила:

– Однако, как я уже сказала, вам троим очень повезло.

Планшет с целой кучей бумаг упал на пол рядом с газетами.

– Для начала, вы нужны мне, чтобы как можно быстрее навести порядок в этом бедламе. Это, – сказала королева, указывая на планшет, – график строительства и расширения ЦВС. Рабочие бригады возвращаются сразу после окончания празднования Нового года, и пока они заняты, никаких полётов не будет – всю зиму, а возможно, и дольше.

Кризалис пристально посмотрела на группу, прежде чем добавить:

– Это означает, что у нас есть девять дней, включая сегодняшний, чтобы запустить новый зонд для пролета мимо луны. И эта миссия ДОЛЖНА быть успешной. И это означает, что я не могу избавиться от вас, как бы мне этого сейчас не хотелось.

Откинувшись на троне, королева продолжила:

– Вам также повезло, что у вас есть такая мудрая и хитрая королева, как я. Пока вы летали и разбивали свой дорогущий фейерверк, я заключала контракты на весну, которые покроют расходы на “Стойпутник”, и среди них есть как туристические полёты, так и контракт на искусственный спутник, который должен будет находиться на полярной орбите Эквуса.

Маркед Ни не стал поправлять королеву по поводу названия зонда.

Кризалис перевела взгляд на Драгонфлай.

– Это будет частью твоего наказания. Отныне ты отвечаешь за всех наших туристов во время их лётной подготовки. А поскольку ты проявляешь интерес к технике, то должна пройти подготовку у Годдарда Грифона на роль бортинженера, – королева дополнительно надавила взглядом и добавила: – Короче говоря, я хочу, чтобы впредь твоё нахождение в кресле пилота было как можно короче и неприятнее. Веселье кончилось.

– Спасибо, милосердная королева! – зашипела Драгонфлай, униженно кланяясь.

Кризалис перевела внимание на минотавра.

– Ты не один из моих подданных, поэтому я не могу проявлять к тебе необходимую жестокость… – королева чейнджлингов замолчала и задумалась. – Ну, вообще-то, я могла бы, я ведь тиран, как ни крути, но даже если это доставит мне удовольствие, хлопот будет больше, чем оно того заслуживает. И ты действительно попытался взвалить всю вину за этот провал на себя. Благородный жест, но меня таким не впечатлить.

Кризалис выпрямилась во весь рост.

– Настоящим тебя понижают в должности. Ты больше не можешь разрешать что-либо или отдавать приказы кому-либо в этой программе. Все запросы на материалы и рабочую силу должны проходить через доктора фон Брауна, который назначается твоим постоянным руководителем. В частности, тебе запрещено когда-либо снова разрабатывать дизайн ракет. Кроме того, на следующий год твоя зарплата будет снижена вдвое. И в следующий раз, когда ты меня хоть чем-то рассердишь, тебя немедленно уволят. Я понятно выразилась?

– Да, королева Кризалис, – кротко ответил Маркед Ни.

Таким образом, остался только Оккупант.

– А теперь ты, – голос королевы постепенно нарастал, поскольку она позволила прорваться частичке своих истинных эмоций. – Я дала тебе власть, а ты злоупотребил ею. Я оказала тебе доверие, а ты предал его. Маркед Ни, возможно, и уговорил вас, но ты чейнджлинг! Ты должен обманывать других! Ты не должен быть таким болваном!

Оккупант присоединился к Драгонфлай на полу, пресмыкаясь и дрожа от страха.

– И тебе повезло больше всех, потому что ты мне слишком нужен, чтобы поступить с тобой так, как я хочу. Я даже не могу разжаловать тебя – никто больше не желает попасть на твою должность.

Оккупант не поднял головы. Он и раньше уже удостаивался немилости королевы и прекрасно знал, что лучше преждевременно не радоваться.

– Но это не значит, что я совсем уж ничего не могу сделать. О нет, мой дорогой Оккупант.

Кризалис встала с трона и сошла с помоста, возвышаясь над рабочим.

– Ты лишён права формировать миссии. Ты по-прежнему можешь принимать контракты на миссии, которые уже планируются, но новые ты создавать не можешь, кроме как с согласия руководства программы.

Королева усмехнулась тонкой, совсем не весёлой улыбкой и добавила:

– Но это вовсе не наказание. Мы просто заперли переднюю дверь, когда все пони уже сбежали через заднюю⁴⁷. У меня для тебя есть кое-что похуже.

Она хлопнула копытами, и в комнату вошли два стража. У одного был небольшой, но тяжёлый молоток, из тех, что используются для подгонки подков⁴⁸. У другого была сфера молочного цвета с хорошо заметным швом вокруг экватора.

– Это твой шар предсказаний, Оккупант. Я прекрасно его знаю – ты ведь благодарил меня за разрешение его купить день за днём в течение месяца. Ты трясёшь его, задаёшь вопросы типа "да-нет" и он даёт ответ. Иногда даже верный. Думаю, это была самая первая вещь, которую ты купил по почте. Можно сказать, начало твоей зависимости.

Стражи поставили дешёвый пластиковый шар и молоток на пол перед Оккупантом, который поднял голову и смотрел на них, явно сбитый с толку, но всё ещё слишком напуганный, чтобы говорить.

– Я навела справки, – продолжила Кризалис. – Похоже, эта детская игрушка больше не производится. Заменить её будет нелегко. И, конечно же, это самая первая вещь, которую ты купил. Сердце твоей коллекции. Самое ценное имущество.

Королева оскалилась мерзкой, клыкастой улыбкой и закончила:

– А теперь, мой верный подданный, чтобы продемонстрировать мне свою преданность, ты разобьешь её.

Глаза Оккупанта повылезали из орбит сильнее, чем обычно.

– НЕ-Е-Е-ЕТ! – заорал он. – Моя королева, ПОЖАЛУЙСТА!

– Ты нарушил мою волю, – холодно продолжила Кризалис, больше не улыбаясь. – Ты опозорил меня на глазах у всего мира. Ты потратил десятки тысяч бит на полёт, который ничего не дал. Ты злоупотребил моим доверием и поставил под угрозу наше покорение космоса.

Она ткнула копытом пластиковый шар и яростно прошипела:

– А теперь, если ты хоть когда-нибудь хочешь вновь испытать мою милость, ты возьмешь молоток и будешь бить эту игрушку, пока не останется ничего, что можно было бы починить.

– Моя королева, – выдохнул чейнджлинг, его обычно хриплый гнусавый голос был ещё более сдавлен отчаянием, – милосердия, п-пожалуйста…

– Делай.

Молоток парил в мерцающем зеленью поле магии. Он раскачивался над маленьким пластиковым шаром, подёргиваясь и вздрагивая в неверной магической хватке Оккупанта. Молоток дёргался вверх и вниз, пока чейнджлинг пытался сдержать всхлипывания, и густые липкие слёзы катились по его морде. Молоток взмахнул один, второй раз, как будто каждый раз примериваясь, но не доходя до пластика. С каждым взмахом всхлипы Оккупанта становились всё громче, поскольку чейнджлинг готовился к ужасному, ужасному поступку, когда он...

– Хватит, Кризалис.

Черри Берри встала, подошла к измученному чейнджлингу и толкнула молоток в воздухе. Магия Оккупанта с тихим шипением исчезла, когда инструмент ударился об пол и упал возле стены.

– Наказание – это одно, – продолжила розовая пони, – но тебе это слишком нравится.

– А почему бы и нет, пони? – прошипела в ответ королева. – Ты же знаешь, что он натворил!

– И я знаю, что он будет бесполезен, если вы заставите его пройти через это, – продолжила Черри Берри. – К тому же это просто подло. Выберите что-нибудь другое.

Все в комнате смотрели на Кризалис, ожидая взрыва гнева. Вместо этого королева удовлетворилась одним оскорбленным фырком и взмахом длинной и тяжёлой гривы.

– Очень хорошо. Оккупант, твоя зарплата не будет выплачиваться следующие шесть лун. Кроме того, ты также должен начать лётную подготовку под руководством Джорджа Коули в качестве бортового научного специалиста. И не такое развеселое как у Джорджа Булла, я имею в виду скучное и сухое, как тост. Отныне половина твоего рабочего дня будет посвящена обучению у доктора Коули. Ты меня понял?

Как оказалось, нет. Как только чейнджлинг понял, что его приговор был смягчён, он прижал к себе своё первое сокровище, дрожа и плача от облегчения, совершенно не воспринимая внешний мир. В конце концов Черри Берри пришлось встряхнуть зубастого жука, чтобы вернуть его в здесь и сейчас, чтобы Кризалис могла повторить своё решение.

Что только усугубило ситуацию. Как только он осознал произошедшее, Оккупант разразился длинной бессвязной смесью благодарностей, извинений и похвал, смешанных с рыданием и плачем, что сделало всё это абсолютно непонятным. Кризалис стиснула клыки и стала ждать паузы. Примерно через минуту стало очевидно, что чейнджлинг не собирается останавливаться; даже для того чтобы набрать в грудь воздуха. На девяносто второй секунде воздух у него почти кончился, но тем не менее Оккупант продолжал бессвязно бормотать задыхающимся, хриплым кваканьем, пока снова не плюхнулся на пол, всё ещё сжимая свой шар предсказаний и без воздуха пытаясь сказать "спасибо".

– ДЫШИ, идиот! – рявкнула Кризалис. А Черри Берри стукнула чейнджлинга по голове для доходчивости.

Оккупант перестал лепетать, глубоко вдохнул и обнаружил, что продолжить не может из-за розового копыта, своевременно заткнувшего его рот.

– Спасибо, моя королева, вы не пожалеете об этом, – подсказала Кризалис.

– Ах! Спасибо! Ах! Моя королева! – выдохнул чейнджлинг, когда Черри Берри убрала копыто.

– Теперь, я могу продолжить?

Кризалис оглядела комнату.

– Доктор фон Браун ждёт нас с предварительным отчётом об анализе неудач миссии Р1. Как только мы выйдем из этой комнаты, мы больше никогда не будем говорить о произошедшем тут. Но я не забыла… – змеиный взгляд королевы впился в Драгонфлай, Оккупанта и Маркед Ни. – …и не простила.

Сказав это, Кризалис повернула голову к Черри.

– Тебе есть что добавить, пони?

Земнопони глубоко вздохнула.

– Я собиралась оторвать им головы…

– Если мне не разрешено это делать, – пробурчала Кризалис, – то тебе и подавно.

– Это лишь фигура речи!!! – запротестовала Черри Берри.

– Не там, откуда я родом, пони.

Черри разочарованно застонала из-за явно не желающей меняться королевы, прежде чем продолжить.

– Мне было что сказать, но после того, через что Кризалис заставила пройти Оккупанта, желание ругаться пропало.

Земнопони вздохнула и продолжила:

– Я просто скажу, что я очень зла и очень разочарована всеми вами. Я зла, что вы рискнули всем. Я злюсь, что вы решились на запуск раньше, чем мы были готовы. В следующий раз, после подобного может вообще больше не быть запусков. В следующий раз, когда это произойдет, на корабле может оказаться один из нас.

Черри Берри последовательно указала на всех присутствующих.

– Значит, следующего раза быть не может, понятно?

Через мгновение она добавила:

– Это всё, что я хотела сказать – что я очень разочарована, и что вам должно быть стыдно.

Кризалис, жалостливо прислушиваясь к этой неловкому разговору, ударила себя копытом в лоб.

– Один из десяти баллов за стиль, пони, – буркнула она.

– Угрозы и эмоциональные пытки – это ваша стезя, а не моя, – ответила Черри. – Я заберу Оккупанта, чтобы его умыть. Через пять минут мы будем в зале заседаний.

Заметив, что высыхающие слёзы чейнджлинга насмерть приклеили одно из его копыт к щеке, она поправилась:

– Через десять минут.

– Единственный факт, который выпадает из общего списка, – произнёс Уорнер фон Браун, – это то, что сам “Стайпутник” работал безупречно в рамках ограничений своего дизайна.

Конференц-зал напоминал скопление гигантов, собравшихся вокруг причудливой формы заснеженных гор. Гигантами, конечно же, были фон Браун и его коллеги-минотавры, Кризалис, Черри Берри, Оккупант, Драгонфлай, Годдард Грифон и Лаки Крикет⁴⁹. Горы представляли собой стопки документов, сложенных на столе для совещаний – магически распечатанные данные с момента запуска, а также различные документы о всех этапах планирования и разработки миссии Р1, с предгорьями, сделанными из подробных отчётов для всех руководителей КПЧ. Вторая огромная гора бумаг вздымалась с пола, скрывая весь угол комнаты.

– “Стайпутник”, – продолжил фон Браун, – не имел ни системы SAS, ни гиродинов. Хотя он предусматривает установку новых стабилизаторов AV-R8 производства “Кантерлотской верфи дирижаблей и писчебумажных товаров”, их тоже не было. Таким образом, единственным способом контролировать корабль было управление тягой главных двигателей, что, согласно телеметрии, выполнялось безупречно на протяжении всего полёта. Отстрел ступеней, развертывание парашюта, передача данных экспериментов – всё прошло без ошибок и задержек.

Фон Браун кивнул Джорджу Коули, который шумно прочистил горло и прохрипел:

– Факторы, способствовавшие провалу миссии, исходили не от “Стайпутника”, а от конструкции ракеты. Как уже упоминалось, у корабля не было средств контроля, кроме управления вектором тяги. Несанкционированное добавление теплозащитного экрана и парашюта делало нос корабля аэродинамически неустойчивым, и эта нестабильность усиливалась по мере увеличения скорости корабля, пока тяга больше не смогла противостоять силе потока.

Минотавр стал говорить громче, заглушая скрип карандаша по бумаге.

– Первый период потери управления закончился только тогда, когда корабль потерял скорость, что снова сделало возможным управление изменением вектора тяги, чтобы преодолеть аэродинамическую нестабильность. В трёх экспериментах в аэродинамической трубе нам не удалось воспроизвести это восстановление управления. Возможно, дополнительные испытания объяснят, как такое вообще стало возможным, но мы можем с уверенностью заключить, что если бы пилот был на борту… как бы это сказать?

Пожилой минотавр умолк.

Джордж Булл вмешался:

– Если использовать общепринятые в программе термины, у любого экипажа на борту был бы “плохой день”. И им бы это “не сошло с копыт”.

– Согласен, – кивнул Коули. – Нам придётся принять меры, чтобы предотвратить повторение такой прискорбной ситуации.

Звук скрипа карандашом стал совсем уж громким на несколько долгих, полных размышлений секунд.

Наконец Джордж Булл нарушил почти полное молчание.

– Есть ещё один фактор, который хоть и не повлиял на исход полёта, с учётом того как он проходил, но этот фактор гарантировал бы провал миссии, если бы полёт шёл гладко.

Булл указал на грифельную доску, установленную в конференц-зале, на которой был грубый набросок траектории с необходимыми импульсами тяги для транслунной орбиты, то есть траектории, которая выводила корабль с орбиты Эквуса к луне.

– У корабля было достаточно дельта-v, чтобы достичь луны примерно через два дня полёта. Однако, учитывая даже минимальные требования к питанию “Стайпутника” и его систем управления, батареи, предусмотренные в конструкции корабля, были бы разряжены менее чем через сутки, даже если предположить, что генераторы на первой и второй ступенях до отстрела полностью зарядят батареи...

Покачав головой, минотавр подвел итог:

– К тому моменту как “Стайпутник” достиг бы окололунного пространства, он был бы уже мёртв, не имея возможности проводить какие-либо эксперименты. Даже при идеальном выходе на орбиту миссия была обречена с самого начала.

Фон Браун кивнул.

– Предварительный вывод этого расследования, подлежащий дальнейшему уточнению и изучению, заключается в том, что основной причиной отказа миссии Р1 была несовершенная конструкция ракеты. Однако недостатки “Стайпутника” были факторами, которые исключали успех миссии. Это совещание рекомендует изменить дизайн “Стайпутника”, дабы включить в него систему SAS, гиродины и хоть какую-то систему генерации электрического тока, и до тех пор, пока не будут внесены эти изменения, никакие беспилотные миссии не будут санкционированы.

Кризалис обратила свой самый злобный взор на Маркед Ни.

– Сможешь сделать это за пять дней?

Былая самоуверенность минотавра его покинула, и он не смог ответить. Вместо него раздался другой голос – кобылий и бодрый – который заявил:

– Легкотня!

Все присутствующие в комнате⁵⁰ повернулись к горе бумаг на полу. Пока они смотрели, из глубины появилось розовое копыто и положило на вершину ещё один листик.

Черри Берри, узнавшая голос, уткнулась мордочкой в собственное розовое копыто.

– Никто из вас не спрашивал, чьи это бумаги?

– Точно нет! – ответил голос из глубины кучи. – Примерно половина из них принадлежит доктору Ни, а вторая доктору Буллу. Ну, это в начале было примерно пополам, но с тех пор я сделала множество записей, так что сейчас это тут, скорее всего, моих около трети. Кстати, не могли бы вы принести мне ещё чистой бумаги? У меня вроде как заканчивается.

Копыто Черри оторвалось от мордочки и стукнуло по столу.

– Пинки, – произнесла она, обращаясь к обитателю бумажной горы, – что ты здесь делаешь?!

– Шпионит, – хором ответили Маркед Ни и Оккупант.

– Шпионит? – переспросила Кризалис, впервые за день улыбнувшись. – Я знала, что есть какая-то причина, по которой ты стала моей любимой подружкой невесты⁵¹. И откуда вы тут взялись, мисс Пай?

– Ну-у-у-у-у-у, на самом деле, это не важно, – ответила земнопони, впервые высунув голову из кучи. – Но раз вы спрашиваете, однажды, примерно через год после рождения моей сестры Мод Пай, моя мама сказала моему папе, что она очень сильно хочет маринованного гранита и мороженого, а бабушка Пай сказала, что это может означать только…

– Вопрос снят, – прервала её Кризалис.

– Пинки, – Черри Берри не стучала по столу и не орала, главным образом потому, что давно жила в Понивилле и выработала частичный иммунитет к логике Пинки. Несмотря на это, все чейнджлинги в комнате, даже Кризалис, немного отодвинулись от неё, пока Черри говорила. – Сегодня канун дня Согревающего Очага. Ты должна быть в Понивилле и планировать вечеринки!

– Пф-ф-ф! – отмахнулась копытом Пинки. – Я позаботилась обо всём этом ещё несколько дней назад! И если бы я была в Понивилле прямо сейчас...

Земнопони подняла стопку бумаг и быстро пролистала, приложив копыто сбоку⁵².

– ...тогда я не смогла бы изменить дизайн вашей космической пробы-добы!

Челюсти поотпадывали у всех присутствующих.

– Изменить? – спросила Черри Берри.

– Переделать? – спросил Маркед Ни, показывая первые проблески жизни, впервые со вчерашнего запуска.

– Пробы… Добы? – пробормотала Кризалис.

– Ага!

Пинки Пай выплыла из горы бумаг и прогарцевала к пустой доске. Взяв в зубы маркер, земнопони принялась за работу. Никто не произнёс ни слова⁵³, пока земнопони писала и рисовала, радостно мурлыча сквозь зажатый в зубах маркер, пока, наконец, доска не была полностью заполнена. Пинки закрыла маркер и жестом указала на доску.

В центре, среди множества посторонних отступлений, был сравнительно простой и короткий список:

НОВЫЙ ЗОНД, КОТОРЫЙ МОЖЕТ УПРАВЛЯТЬ КОРАБЛЁМ И ОСНАЩЁННЫЙ СИСТЕМОЙ SAS

ИСТОЧНИК ЭЛЕКТРИЧЕСТВА, КОТОРЫЙ БУДЕТ РАБОТАТЬ В КОСМОСЕ

ГИРОДИНЫ ДОСТАТОЧНО МАЛЕНЬКИЕ, ЧТОБЫ ВЛЕЗТЬ В КОРПУС

Пинки дважды нарисовала себя рядом с первыми двумя пунктами. Рядом с третьим пунктом был очень точно изображен Маркед Ни, вплоть до его тонких, как карандаш, усиков.

– Я уже почти закончила первый пункт, – Пинки улыбнулась, указывая на гору бумаг. – Конечно, чтобы построить его с нуля, потребуется много времени, но полагаю, что мы можем просто приспособить некоторые детали от старой видеоигры "Розовая кобыла"!

– Видео… игра…?!! – зарычал Маркед Ни, громко фыркнув своими громадными ноздрями.

– Э-э-э-эй, подожди-ка минутку, – прошипела Драгонфлай, заговорив впервые за время встречи. – Я только что её купила! И ты вот так просто её не заберешь!

– Без проблем! – улыбнулась земнопони, беззаботно махнув копытом. – Я просто попрошу компанию отправить тебе новенькую!

– У меня как минимум полгода не будет денег, чтобы оплатить её! – продолжала настаивать Драгонфлай.

Пинки хихикнула.

– Кто вообще сказал что-нибудь о деньгах? – спросила она. – Я могу получить её бесплатно! В конце концов, это я её спроектировала!

– ЧТО?! – Маркед Ни уже вскочил на копыта, растопырив руки и фыркая от ярости. – Ты делаешь ВИДЕОИГРЫ?!! Я НЕ позволю…

– Доктор Ни, – произнесла Кризалис мягким, шелковистым голосом, таким, какой издаёт кинжал, рассекая шелк, – если вы закончите эту фразу, то последствия будут необратимы.

Минотавр замер.

– Маркед, пожалуйста, присядь, – пророкотал фон Браун. – Мы можем подождать и оценить новый дизайн.

– Но… но видеоигры работают на магических массивах!!! – запротестовал молодой минотавр. – Мы не можем поддерживать дистанционное питание магического массива!!!

– О, есть способы обойти это! – пожала плечами Пинки. – Мои бабуля Пай и дедуля Кварц изобрели большинство из них! Но нам это и не нужно!

Она сунула копыто в кучу на полу, покопалась и каким-то образом достала именно тот лист бумаги, который был ей нужен.

– Магические массивы в "Розовой кобыле" используется только для создания изображения на проекционном экране! Все логические элементы – честная электроника, основанная на запатентованных мамой чипах из кремния! – Пинки улыбнулась и добавила: – Мы прямо на ферме их выращиваем, знаете ли!

У Маркед Ни снова отвисла челюсть.

– Твоя мать – Клауди Кварц?? – спросил он. – Дочь Белла Кварца и Бананы Пай?

– Ага-гашеньки! – кивнула земнопони.

– Подожди, Пинки, – прервала минотавра Черри Берри. – Я думала, твоя семья занимается выращиванием камней.

– Мы и занимаемся! Но все началось, когда бабуля Пай устала заводить будильник дедушки, потому что он отставал на полчаса за неделю! Но она знала, что кристалл кварца вибрирует с постоянной частотой, когда ты пропускаешь через него электричество, поэтому…

– Она изобрела пьезоэлектрическую схему!!! – сказал Маркед Ни. – А её дочь изобрела кремниевый печатный чип!

– Эх, это была случайность, – пожала плечами Пинки Пай. – Мама в основном готовит их как закуску, когда соседи приходят поиграть в домино. Они такие красивые и хрустящие!

Облизнувшись, земнопони добавила:

– Это всё из-за медных включений!

Серия переглядываний прокатилась по комнате, и все они содержали следующий вопрос:

"Вы хотите уточнить, что это означает? Мне вот кажется, что не стоит".

– Я имею в виду, что мы смогли сделать из них часы, – продолжила Пинки. – Бабуля защитила рокторскую по этой теории. Но вы с тем же успехом можете сделать часы из картошки, и что-то пони не выстраиваются в очередь, чтобы их купить! Поэтому, когда тот пони начал делать видеоигры, такие как "Лягай!"⁵⁴, и сказал, что мамины чипсы будут там работать лучше, чем электронные лампы, она продала ему целую кучу!

Кивнув самой себе, земнопони добавила:

– Что тоже было хорошо, потому что в тот год была по-настоящему суровая зима, учитывая избыток гранита в том урожае...

– Она дочь Клауди Кварц!!! – перебил Пинки Маркед Ни, ухмыляясь, как сумасшедший.

Кризалис вскинула копыто.

– Для тех из нас, кто не говорит по-ботански, – многозначительно произнесла она, – какое это вообще имеет значение? И при чем тут космические корабли?

– Тысяча извинений, королева Кризалис, – прогрохотал фон Браун. – Но так же, как и у нашего горячо любимого Годдарда...

Минотавр кивнул сварливому старому грифону, сидящему в дальнем конце стола:

– ...научная работа семьи мисс Пай никому неизвестна, за исключением узкого круга специалистов. Весь мир игнорирует весь потенциал их открытий.

– Да, я уже поняла, – сухо ответила Кризалис. – Что это значит для нас?

– Это означает, что, если не обращаться за услугами непосредственно к самой Клаудии Кварц, – пояснил фон Браун, – то мисс Пай – величайший эксперт по интегральным схемам, доступный в Эквестрии.

– Неа, – возразила Пинки, перемешивая две стопки своих записей вместе, словно дилер из Лас-Пегасуса карты. – Я никогда так и не научилась запекать кремниевые чипы. Я просто много с ними играла.

– Играла как в видеоиграх? – спросила Кризалис.

Земнопони не стала ничего скрывать и сразу призналась:

– Ну, не сразу. В основном я играла с ними в "Блошки". Но когда мама написала мне о пони, который сделал "Лягай!", я нанесла им небольшой визит, и мне не потребовалось много времени, чтобы понять что к чему. Я имею в виду, это же так просто, правда? – она усмехнулась. – ЕСЛИ-ТО, И-ИЛИ-НЕ, исключающее ИЛИ! Любой пони может это сделать!

Джордж Булл, придумавший терминологию, которую только что залпом выпалила Пинки, в замешательстве склонил голову.

– Далеко не любой... – пробормотал он.

– В общем, я сделала свою первую игру! Не сильно хорошо вышло. Она называлась "Посягательство на личное пространство" – игроки пытались переместить своего пони как можно ближе к другим пони, но если те пони сердились и говорили им отойти, то они проигрывали.

Пинки Пай пожала плечами.

– Но никто не захотел вложить в неё ни единого бита, за исключением одного аппарата, разместившегося на стоянке такси в Мэйнхэттэне.

– Эй, да я в него половину своей курьерской зарплаты упихала! – прошипела Драгонфлай. – Это было похоже на роль настоящего инфильтратора, а не просто странноватого посыльного. Мне та игра понравилась!

– Не припоминаю, что хоть раз посылала тебя в Мэйнхэттен, – заметила Кризалис.

– Э-э-э... моё прикрытие вынуждало меня летать туда множество раз, моя королева, – ответила чейнджлинг. – Один из светлых моментов в моей жизни. Торгаши из Балтимэйра хотели получать отчёты из финансового квартала Мэйнхэттэна и наоборот. Как вы думаете, откуда я могла ещё набрать вам столько грязных ис...

– ДВИГАЕМСЯ ДАЛЬШЕ, – твёрдо заявила Кризалис, прерывая неизбежное признание Драгонфлай, среди прочего, ещё и в промышленном шпионаже.

– Так или иначе, моя вторая игра была вроде как неплохой, – продолжила Пинки. – Она называлась "КьютиМарка", где вы отбивали мяч, как и в "Лягай!", но вместо того, чтобы пытаться забить мяч в ворота противника, вы выбивали кирпичи, чтобы обнажить кьютимарку! А ещё я добавила бамперы, фонари и прочие штуки, как в пинболе, потому что всем нравится пинбол!

– У, это был полный отстой, – заметила Драгонфлай.

Кризалис одним лишь взглядом заткнула свою подданную и произнесла:

– Я думаю, с этими разговорами мы уходим от темы космических кораблей.

– И тогда я решила сделать игру про себя! – усмехнулась Пинки. – Я съедала все конфеты в лабиринте и прогоняла противных зануд, которые портят вечеринки! И благодаря доходам с этой игры я с лёгкостью оплачивала все вечеринки, которые я устраивала последующие три года! "Розовая кобыла"!

Теперь настала очередь Драгонфлай выглядеть пораженной до глубины души.

– Ты что, действительно придумала "Розовую кобылу"? – спросила она. – Ты знаешь, что я шаблон прохождения на память помню?

– Ненавижу этот шаблон, – нахмурилась Пинки Пай, вспоминая. – Компания заставила меня вставить его туда. Я сделала игру так, чтобы зануды учились противостоять игроку по ходу игры, но в таком случае никто, кроме меня, не мог пройти даже третий уровень. Поэтому они заставили меня все там поменять.

– Ты создала компьютер, – медленно произнёс Джордж Булл, – который мог учиться. Он мог сам себя программировать.

– Это как-то связано с космическими кораблями? – многозначительно спросила Кризалис.

Пинки Пай пожала плечами.

– Это было не так уж и сложно. Зануды в игре могут только поворачивать или вовсе пойти назад. Вариантов выбора не много. А начинка автоматов "Розовой кобылы" вообще-то оказались сильно мощной для такой игры – вот почему завтра мы представляем "Розовую кобылу 2: Розовый Маки”! Новые лабиринты, новые вкусности и новая вечеринка!

У Драгонфлай потекли слюни.

– Как ты думаешь, мы не могли бы...

– КОСМИЧЕСКИЕ КОРАБЛИ!!! – заорала Кризалис, лупя копытом по столу. – Какое отношение всё это имеет к космическим кораблям?

Уорнеру фон Брауну удалось заговорить, прежде чем Пинки успела переключиться на новую тему.

– Очевидно, мы упустили из виду огромный талант в наших компьютерных экспериментах, – сказал он. – Если мисс Пай готова сотрудничать, мы сможем обновить “Стайпутник”...

– Не-е-е, просто выбросите это барахло, – ответила Пинки, махнув копытом. – Сохраните интерфейс управления кораблём, без него никак, а в остальном начинка "Розовой кобылы" легче и мощнее. Из неё получится идеальный мозг для нашей пробы-добы!

– Нашей? – уточнила Кризалис.

Земнопони моргнула.

– Ой, чуть не забыла! – Пинки ринулась к окну конференц-зала, открыла его и крикнула наружу: – Заходите!

С явной неохотой, граничащей с откровенным ужасом, в окно влетела бледно-жёлтая пегаска, которую подталкивала в круп Принцесса Дружбы собственной персоной. Чуть позже, через окно вслед за ними влез, тяжело кряхтя и стеная, пожилой жеребец-земнопони в белом костюме.

– И чегой-то мы не могли использовать дверь? – спросил он с сильным акцентом, характерным для жителей Хорстона (ну и Додж Джанкшена, в данном конкретном случае).

Твайлайт Спаркл выступила вперёд.

– Прошу прощения за вторжение, королева Кризалис, – начала она. – Я думаю, вы знаете Флаттершай.

Пурпурное крыло указало на пегаску, которая изо всех сил пыталась не дышать.

– А это Бен Фетлок, присяжный поверенный. Они здесь, чтобы обсудить условия создания совместного предприятия по роботизированным зондам ЭКА-КПЧ..

– Проби-доби! – заявила Пинки Пай.

Закатив глаза на пару секунд, Твайлайт продолжила:

– Которые, по крайней мере, сейчас, мы будем называть Прободинами.

– ПРОБИ-ДОБИ!

Ещё одно закатывание глаз.

– Прободободинами. Наши агентства объединят наши активы, а именно Маркед Ни, Джорджа Булла и Пинки Пай с целью улучшить технологию, которую мы видели вчера, до уровня, когда она сможет исследовать глубины космоса раньше пони!

Кризалис злобно зыркнула на старого, толстого жеребца, который обезоруживающе улыбнулся в ответ.

– Адвокаты, – проворчала королева. – Если и есть что-то, чего я терпеть не могу, так это...

Дрожь Флаттершай исчезла, словно её выключили, и единственный глаз, видневшийся из-под её слегка всклокоченной гривы, замер на королеве чейнджлингов, пригвоздив её, как копье.

– Что “это”? – спросила пегаска, посылая волны вины и страха по зрительным нервам Кризалис и вдоль позвоночника.

– Это… Это когда клиенты не очень внимательно слушают всё, что говорят адвокаты, – продолжила Кризалис гораздо менее вызывающим тоном. – В конце концов, юристы здесь, чтобы уладить наши дела, не так ли? К сожалению, наши уехали на каникулы, но...

– Всё в порядке, – ответила Твайлайт. – Мистер Фетлок здесь только для того, чтобы быть арбитром на переговорах. Представителем ЭКА будет Флаттершай.

Жеребец кивнул.

– Я пришлю свой счёт за этот Проблебиблебабле кактаегофиговину.

Настроение Кризалис испортилось.

– Флаттершай? Не ты? – спросила она Твайлайт.

– Ой, Твайлайт – ты же меня до дома добросишь? – улыбнулась Пинки, скача к принцессе. – Я вернусь через день после дня Согревающего Очага!

– И примерно через два часа здесь будет колесница, чтобы забрать Флаттершай, – продолжила Твайлайт Спаркл. – С нетерпением жду запуска в новом году!

Во вспышке пурпурного света принцесса и праздничная пони исчезли, и Кризалис осталось лишь уткнуться головой в копыта и стонать от несправедливости жизни⁵⁵.

“ЦВЕТУЩАЯ КОБЫЛА ИЗ МЭЙНХЭТТЕНА”

Возврат и обмен билетов

Если вы рядом с этой вывеской,

то до кассы вам осталось:

девяносто минут

ПОЗДРАВЛЯЕМ С НОВЫМ СЕЗОНОМ И

С НОВЫМ ГОДОМ

– Плохая новость состоит в том, – прямо сказал Годдард, – что мы не можем воспроизвести ракету миссии Р1.

День Согревающего Очага пришёл и ушёл. Хотя пони-строители оставались в отпуске до конца года, прочие члены КПЧ – чейнджлинги стекались обратно в Хорстон, как правило, полные любви и радости, полученных как вполне честным образом, так и обманным путём. Некоторые из них⁵⁶ привезли с собой небольшие сувениры и подарки для своей королевы, что привело к тому, что тронный зал административного здания был завален кучами безделушек⁵⁷.

Возврат рабочих, конечно, означал возобновление работ... в определённых пределах.

– В Эпплузе отсутствуют компоненты для создания твердотопливного ускорителя "Кувалда", – продолжил Годдард. – У нас их не будет ещё как минимум две недели после начала нового года. Правда, у нас всё ещё есть "Блохи" и "Молоты", но они слишком неэффективны, чтобы даже думать о запуске миссии на луну с их использованием.

Старый грифон застонал и откинулся на спинку стула, немного расправив крылья для равновесия.

– И единственное применение для следующего поколения тяжёлых ракетных двигателей прямо сейчас – это фейерверки.

Фон Браун вздрогнул от недовольства.

– Доктор, вы только что сказали нам, что любая ракета, которую мы можем построить с достаточной тягой, чтобы пролететь мимо луны, не сможет самостоятельно оторваться от площадки. Если только мы не соберём ускорители на жидком топливе.

– У нас и для этого недостаточно двигателей или топливных баков, – проворчал грифон. – У нас осталось два "Факела", один "Вертлявый" и парочка "Терьеров". Любая комбинация из тех, что способны попасть на луну, потребует больше топливных баков, чем мы можем доставить сюда вовремя. И даже если бы они у нас были, я не думаю, что подобная конфигурация сможет работать где-то кроме орбиты.

– Что вы можете построить до дня запуска? – спросила Кризалис.

– А ничего, – проворчал Годдард. – Если бы я прямо сейчас был в Эпплузе, хотя бы с минимумом работников, то, может быть, мы бы и сделали, "Вертлявого" и пару топливных баков. Думаю, для этого у нас есть всё необходимое. Но мне понадобится остаток дня, чтобы вернуться, а рабочих придётся выдёргивать туда со всех концов подведомственных Селестии земель. И, конечно же, новые детали или материалы не поступят до окончания праздников.

– А что насчёт твоих тренировочных колёс? – прохрипел Джордж Коули.

Кризалис моргнула.

– Тренировочные колёса? – переспросила она. – Зачем на ракете колёса?

Фон Браун усмехнулся.

– Это шутка для своих, королева Кризалис. Первые эксперименты по активному маневрированию на орбите. Совсем маленькие ракетные двигатели, которые можно устанавливать радиально вокруг топливных баков, – пояснил минотавр, изобразив круг в воздухе. – Мы рассматривали возможность использования их в качестве дополнительной тяги для второй ступени или спускаемого аппарата.

– У меня есть четыре штуки, – добавил Годдард. – Думаю, они смогут добавить достаточно тяги, чтобы был смысл поставить их на первую ступень… но мне нужно провести расчёты, чтобы быть уверенным. Проблема в том, что они питаются из тех же топливных баков, что и основные двигатели ступени, поэтому нам придётся добавить туда больше топливных баков.

Грифон снова наклонился вперёд, оставив изогнутую царапину на поверхности стола.

– Ракета будет самой длинной из всего, что мы уже запускали. Вероятно, её будет трясти, как мокрого пуделя, что означает потерю эффективности управления, а возможно, и нарушение структурной целостности. И это если она просто не опрокинется в тот момент, когда мы её поставим на стартовый стол.

– И это означает, что зонд садится на диету, – продолжил фон Браун. – Для миссии необходимы система управления зондом, электропитание с батареями, средства связи и датчики температуры. И всё. Ни слизи, ни банок с наукой. Определённо, никакого парашюта. Он или летит, или разбивается, точка.

– Но это сработает? – продолжила настаивать Кризалис.

Фон Браун и Годдард посмотрели друг на друга для уточнения.

– На бумаге должно, – наконец сказал минотавр. – Но мы пока не можем быть уверены.

– Я уже послал за парой стартовых ферм, которые мы тестировали в Миссии Семь. Но они должны быть доставлены с Островов Минотавров, поэтому, скорее всего, до запуска не успеют. Хотя есть и хорошие новости, – добавил грифон, впрочем, не слишком радостно, – первая партия новых стабилизаторов Джет Сета, AV-R8, прибыла сегодня утром на барже из Балтимэйра. Ракета должна быть более стабильной в атмосфере, чем когда-либо ранее, если только от тряски зонд вообще не развалится.

– В последний раз, когда мы так торопились, – проворчала Кризалис, – это было с той кучей контрактов для миссии, которой нас одарила Спаркл.

Черри Берри, единственная из сидящих за столом пони, улыбнулась.

– В последний раз, когда мы так торопились, вы стали первой пони в космосе.

Это вызвало у королевы чейнджлингов лёгкую улыбку, но не более того.

– Итак, у нас есть ракета, – сказала она. – У нас есть робот, которого мы на неё прилепим?

Маркед Ни за несколько дней перешёл от энтузиазма к замкнутому и угрюмому виду, но теперь он достиг ещё одного нового для себя состояния: недоумения⁵⁸.

– Откуда мне знать? – спросил он. – Я разобрал эту видеоигру в соответствии с её инструкциями, но я не могу расшифровать её записи, чтобы продолжить!!!

Минотавр поднял листок бумаги и добавил:

– Если только зонд не должен делать по рецепту пунш из мороженого тутти-фрутти!!!

– А её программа для зонда ещё хуже, – пожаловался Джордж Булл. – Как будто она взяла мои идеи и перевела их на древний яккистанский! И, ИЛИ, исключающее ИЛИ и НЕ – это я понимаю. Но ВОЗМОЖНО? УГАДАЙ? НЕМНОГОТАК? Из них нельзя построить таблицу истинности!

Он хлопнул по другому листу бумаги и добавил:

– А РНД? Что такое РНД? Разработка нормативной документации? Реактивные низконапорные двигатели? Регулятор напряжения дуги? ЧТО ЭТО?

– Добро пожаловать в Логику Пинки, – хихикнула Черри Берри. – Понивиль живет с этим уже более десяти лет.

– Она должна прибыть завтра на скоростной колеснице, – произнёс Джордж Булл. – Прислала телеграмму, в которой говорилось, что она будет чуть позже – ей нужно забрать систему производства электроэнергии и специалиста по её эксплуатации.

Поверх оранжевой, заплетённой в дреды гривы, на голове эксперта красовалась бандана. Сонные, слегка налитые кровью глаза смотрели с лимонно-зелёной мордочки.

– Типа, вы в курсе насколько тут негативные вибрации? – произнесла эксперт по мере того как её представляли присутствующим. – Типа, ну, знаете, весь этот бетон и металлолом, до самых копыт потрясли нашу Мать Природу.

– Это Три Хаггер, – сообщила Пинки Пай. – Подруга Флаттершай. Эти солнечные панели мы сняли с её дома. Она годами от них всё у себя запитывала.

– Ну, типа, отключение от сети – это лучший путь, понимаете? – заявила Три Хаггер. – Никакого загрязнения, никакой плохой кармы, просто дайте это кобыле.

– Ох, Тартар, – простонала Кризалис. – Кто-нибудь принесите мне пузырёк с аспирином.

Минотавры, в отличие от терпеливой Черри Берри и раздражённой Кризалис, осматривали две солнечные панели с интересом.

– А в этом устройстве используется фотоэлектрический эффект Бэка Коррала? – спросил фон Браун. – Но я думал, что золото-гадолиниевый переход это слишком дорогой материал, да и не особо эффективный – менее двух процентов.

– Один из конкурентов моей семьи, Фаллер Эрташ, выращивает огромные кристаллы кремния, – объяснила Пинки Пай. – Отрежь от него сверхтонкую пластинку, добавь несколько проводников и прозрачную плёнку с одной стороны, чтобы пропускать свет, и готово! Эффективность более десяти процентов!

– Конечно, но это по-прежнему всё ещё очень неэффективный процесс!!! – прокомментировал Маркед Ни.

– Чувак, даже десять процентов халявы по-прежнему халява! – сказала Три Хаггер с не покидающей её мордочку улыбкой. – Пока вы видите солнце Селестии, у вас будет свет!

– Кроме того, ЭКА установит новые панели в её доме! – добавила Пинки Пай. – Так что для НЕЁ это уж точно халява!

Две панели расположились рядом с воздушной колесницей – лёгкая, но прочная алюминиевая решётка, скрывавшаяся под тонкой тёмной отражающей блики поверхностью.

– Мы установим их по разные стороны сервисного отсека, который удерживает корпус зонда, – решил фон Браун. – До тех пор, пока батарея не будет разряжена совсем в ноль, и получится держать ту или другую сторону обращённой к солнцу, то мы сможем заряжать его бесконечно.

– Что ж, давайте передадим их в ЦВС.

Черри Берри огляделась и спросила:

– А где Лаки Крикет?

– Я един с космосом.

Три Хаггер отступила в сторону, и Лаки практически рухнул на землю.

– Я, типа, не хотела того говорить, – сказала земнопони, – но он действительно раздражает меня, понимаете? Могу я получить немного личного пространства?

– Цвета поют для меня! – Лаки Крикет поднял перфорированное копыто, медленно и неуверенно размахивая им взад и вперёд. – На моём копыте отпечаталась карта реальности!

– Пони, потом напомни мне, – пробормотала Кризалис на ухо Черри Берри, – я хочу потолковать с моими подданными, что им нельзя перекусывать посетителями космического центра.

– Перекусить? – чейнджлинг поднял голову. – Я мог бы пойти и попробовать одну из тех штуковин, которые делает Карапакс. Как он их там называл… эм… печенье?

Джордж Коули, который меньше всего понимал в вопросах программ для вычислительной машины, откинулся на спинку стула и задумался о природе гениальности.

За свою долгую жизнь Коули знал лишь горстку настоящих гениев – существ, чей талант к нестандартному мышлению, расчётам и вдохновению изменил природу выбранной ими области. Общей чертой их всех была склонность к эксцентричности. У разума, способного изменить мир, частенько возникали проблемы со сменой рубашки.

Возьмем, к примеру, Годдарда Грифона – определённо гений, как показали созданные им уравнения, сделавшие возможными практические полёты на ракетах, и его понимание всех преимуществ использования жидкого топлива. Но меж тем он был завзятым ворчуном и раздражительным типом даже по меркам самих грифонов, обладал мерзким чувством юмора, которое обычно проявлялось только в моменты несчастья других. Вспыльчивый, грубый, социально неадекватный, а если была возможность – трудоголик. И, к тайному стыду старого канюка, он был фанатом бейсбола, фанатом (из всех команд) безнадёжных "Ванхуферских дровосеков". По крайней мере, "Гриффонстоунские Соколы" хоть попадали в плей-офф при жизни Годдарда, но ванхуферцы? Эксцентричный, да, ничего не скажешь.

Но если эксцентричность была бы мерой гениальности, то Пинки Пай, по мнению Коули, могла быть квалифицирована как следующая ступень в эволюции пони.

В течение двух дней минотавры более или менее наслаждались видом из первого ряда на гения в работе⁵⁹. Объяснения Пинки Пай всегда шли быстрее, чем могли уследить изумлённые учёные, вызывали неожиданные и далеко идущие выводы, а зачастую и вовсе не имели смысла. Фактически, фон Браун и его соратники частенько старались забыть изученное столь же быстро, как они это изучили, как только выясняли, что некоторые методы Пинки Пай работают только у неё и более ни у кого другого на Эквусе.

Например: Маркед Ни и Джордж Булл создали метод программирования под названием "проектирование сверху вниз". Вы начали с того, что формулировали одну важную задачу, которую вы хотели бы сделать в программе. Затем вы разбивали эту большую задачу на серию шагов, а затем разбивали каждый из этих шагов на более мелкие шаги, пока не достигли простейших возможных действий. Блок-схемы часто использовались на более поздних этапах. Это было методично, логично и работало.

Пинки Пай использовала дизайн "снизу вверх", или, как она её называла, "система прыг-скок". Каким-то образом земнопони могла начать со всех мелочей, которые должна была выполнять программа, а затем, постфактум, построить из них основу. Эта система отлично работала для тех, кому в голову приходила точная информация, казалось бы, из ниоткуда, но для простых смертных она была неработоспособной. Трагическая часть всего этого заключалась в том, что минотавры, даже Коули, могли видеть, сколько времени и сил можно сэкономить с помощью системы Пинки… если бы вы только знали в самом начале всё, что вам нужно для выполнения работы. Они на собственном горьком опыте узнали, насколько это маловероятно.

Ах да. Судя по испугу всех троих коллег Коули, Пинки Пай только что придумала ещё что-то из разряда "Не повторяйте это дома". Он молча вынул затычки из ушей, которые использовал, чтобы заглушить не несущую информации болтовню – он следил за успехами по грифельным и маркерным доскам.

– ...генератору случайных чисел нет места в точной вычислительной машине!!! – настаивал Маркед Ни.

– Как же нет? – утверждала Пинки Пай. – Для него есть множество применений. К примеру проверка формул или анализ вероятностей...

– Но электрическая цепь либо включена, либо выключена! – настаивал Джордж Булл. – Мы должны строить нашу логику программирования вокруг этого факта! Нам нужны жёсткие правила действий, а "НЕ-НЕ"!!!

Пинки Пай подняла передние копыта.

– Давайте я попробую объяснить, – начала она. – Предположим, у нас есть компьютер, который печёт хлеб.

– Что? – спросил фон Браун.

– Просто представьте, – настаивала Пинки. – Компьютер управляет кухней, так же как этот запускает ракету. Можно запрограммировать ракету, указав правильный рецепт и время приготовления, но иногда духовка работает неправильно, иногда приходит плохая партия дрожжей или, может быть, в молоке было слишком много сливок. Но мне, кстати, это нравится, потому что хлеб получается очень пышным и отлично хрустит, когда из него делают тосты! Конечно, он также хорош для бутербродов, но...

– Компьютер, – напомнил фон Браун, когда Коули снова потянулся за своими затычками для ушей.

– Что компьютер?

Пинки моргнула.

– Ах, да! – земнопони вспомнила к чему вела прежде, чем минотавры успели напомнить ей, куда должен был привести пример. – В любом случае, есть много мелочей, которые могут меняться от одной буханки к другой, и если ваш компьютер будет делать одно и то же каждый раз, ваш хлеб будет не очень хорошим. Итак, скажем, вы скажете компьютеру "С вероятностью пять процентов, если ты сделаешь вот это сейчас, то хлеб испечётся лучше. Попробуй и проверь результаты". И эти правила срабатывают, когда компьютер видит, что с хлебом в духовке что-то не так.

– Я не думаю, что это так работает, мисс Пай, – сказал Джордж Булл, немного подумав. – Даже если мы согласимся с тем, что жёсткий набор правил не всегда уместен, ваш нечёткий алгоритм, вероятно, даст больше плохих результатов, чем хороших. Ваш пятипроцентный шанс сработает намного реже, чем в пяти процентах случаев…

– Сначала да, – кивнула Пинки. – Но в дальней перспективе всё станет отлично!

– Я всё ещё говорю, что это абсурд!!! – заявил Маркед Ни. – Компьютер должен делать то, что ему говорят, основываясь на полученных данных, и ничего больше! Он не должен бросать кубики и следовать выпавшим числам, а не реальности!

Пинки Пай посмотрела на минотавра.

– Но как какой-нибудь пони может чему-то научиться, – спросила она, – если он не может пробовать новые вещи так и этак? Если он не может сделать собственный выбор?

Маркед Ни открыл рот… и снова закрыл его. Он сел, опустив глаза, явно о чём-то задумавшись. Джордж Булл выглядел так, будто собирался что-то сказать, но через мгновение он тоже погрузился в глубокую задумчивость как и его младший коллега.

– Я думаю, что эту философскую проблему придётся отложить до следующего раза, – наконец сказал фон Браун. – Перейдем к практическим соображениям. Для чего нам использовать команду "случайное число"?

– Что ж, у вас неплохая система контроля устойчивости, – начала Пинки Пай. – Очень неплохая. Она определяет поворот корабля и постепенно увеличивает тангаж, крен и рыскание, пока не достигает максимума, и таким образом не выправит отклонение, верно? Но корректировка идёт слишком сильно, так? Я подумала, может ли компьютер угадать сколько именно надо приложить силы, чтобы точно отменить поворот, вместо того, чтобы просто пихать ракету, пока не перестанет чувствовать отклонение, это бы ведь работало лучше!

Почти тут же Джордж Булл и Маркед Ни ухватили один и тот же лист бумаги. Немного поругавшись по этому поводу, они взяли карандаши и принялись работать вместе на одной странице, не говоря ни слова, просто выписывая строки кода, вычеркивая их, делая заметки и заполняя страницу с максимальной скоростью.

Когда они потянулись за следующим листом, фон Браун прочистил горло.

– Как бы я ни был благодарен мисс Пай за то, что она вдохновила вас двоих, джентльмены, – пророкотал минотавр, – но у нас есть ещё несколько вопросов, которые нужно уладить на этой встрече. Мы ещё не доработали дизайн гиродинов.

– Сделал это прошлой ночью!!! – ответил Маркед Ни, не отрываясь от своих каракулей. – Собрал сегодня утром!!! Спецификации здесь.

Он прервался достаточно надолго, чтобы протянуть ещё один листок фон Брауну.

Фон Браун взял документ и просмотрел его. Пинки Пай бесстыдно склонилась через его плечо, чтобы тоже видеть.

– Это верные пропорции? – наконец спросил минотавр.

– Ограниченное пространство и мощность внутри корпуса зонда ограничили мои возможности!!! – ответил Маркед Ни. – Крутящий момент будет намного меньше обычного!!! Может быть, всего в одну пятую от того, что установлено в капсулах!!!

Он протянул ещё один лист.

– Я также разработал гораздо более крупную систему, которую можно использовать на более тяжёлых ракетах!!! Это повысило бы наш контроль, но за счёт более высокого расхода энергии!!!

Фон Браун взял второй вариант и тоже изучил его.

– Хорошая идея, – сказал он наконец. – Но у нас нет времени перед запуском для тестирования и того, и того. Мы сосредоточимся на полностью автономной внутренней системе.

Маркед Ни кивнул, не отрывая глаз от работы.

– Можно взглянуть? – спросила Пинки. Прежде чем минотавр смог согласиться, она взяла эскизы гиродинов и осмотрела их. – Почему бы нам просто не выбросить один из этих гиродинов? Есть только три оси для поворота, но здесь у вас целых четыре гиродина со стабилизаторами. Мы могли бы сэкономить много энергии…

– Блокировка карданного подвеса, – ответил Джордж Булл, не поднимая глаз.

– Чего?

– Одна из первых проблем, которые мы обнаружили при разработке нашей навигационной системы, – объяснил фон Браун. – Если два гиродина копланарны друг другу, то они как бы сцепляются вместе – так и продолжают вращаться в одной плоскости. В результате теряется контроль и навигация по этой оси, что обычно означает потерю корабля.

– Ой, так это как запаска! – мудро кивнула Пинки.

– Гораздо больше, – объяснил фон Браун. – Мы можем использовать четвертый гиродин для сброса импульса любого из трёх других, потому что четвертый гиродин обеспечивает независимую систему отсчёта. Пока другие гиродины механически исправны, мы можем выйти из ситуации блокировки подвеса и по-прежнему иметь четыре рабочих гиродина…

– Так что это всё равно, что иметь комплект для ремонта шин! – усмехнулась Пинки. – Теперь я поняла!

– Что за шины? – спросил Джордж Булл, продолжая писать.

– Итак, у нас есть контроль ориентации и система стабилизации устойчивости, в дополнение к базовым функциям ракеты, – сказал фон Браун, не давая Пинки Пай в очередной раз уйти в сторону, чего минотавры уже научились опасаться. – Теперь нам просто нужно объединить их все в один…

– Работает!

Пусть и не совсем в унисон и Ни, и Булл стукнули ластиком на карандаше по записям, над которыми они трудились. Через мгновение они возобновили переписывание своих каракулей.

– Ох, так вы об ЭТОМ? – спросила земнопони. – Я хочу это видеть!

Запрыгнув на стол, она подошла к записям, повернув голову набок, затем вверх ногами, затем сделала два полных оборота, прежде чем её шея развернулась, и у Коули, сидящего в кресле наблюдателя, закружилась голова от одной только мысли о происходящем.

– Это не может быть верным, – сказала Пинки, указывая на строчку на четвертой странице каракулей. – Откуда взялся этот вызов функции? Я не помню её из спецификаций!

Не говоря ни слова, Булл и Ни пододвинули ей вторую страницу каракулей.

– О, – сказала Пинки, а затем: – Подождите минутку. Если вы сделаете это так, то вы нарвётесь на рекурсивный цикл. Вот видите, если это значение равно нулю, а ЭТО – отрицательное, то...

Третья страница каракулей скользнула к копытам Пинки.

– О. Да. Это гениально! Подождите, нет. Гм. Так тоже нехорошо. Теперь это конфликтует с этой функцией. Дайте покажу.

Пинки наклонила голову за ещё одним карандашом, затем остановилась, когда поняла, что у неё нет места, чтобы втиснуть мордочку между большими, быстро движущимися кулаками двух минотавров.

– Гм, ребята, мы можем перенести это на доску? – спросила она.

Джордж Коули кивнул сам себе и снова вставил беруши. Дела шли хорошо, если не считать споров и отвлекающих факторов – гораздо быстрее, чем обычно действовали минотавры. Он достал свой блокнот и, когда Ни, Булл и Пай переносили свои работы на доску, а фон Браун молча наблюдал за ними, он начал копировать.

У Коули была самая ответственная работа: убедиться, что, чего бы не достигла их команда с беспорядочной помощью Пинки Пай, они смогут сделать это снова, когда земнопони вернётся домой. В конце концов, в отличие от Пинки, они не могли заключить полюбовное соглашение с фундаментальными физическими законами Вселенной.

Но при достаточном взаимодействии в команде, они могли бы воспользоваться парой лазеек.

Желаем всем в Эквестрии

Волшебного Нового года

Полного счастья и дружбы

Селестия * Луна * Твайлайт Спаркл

Наконец наступил день запуска, холодный, хоть и было выше нуля, яркий и солнечный.

В течение трёх дней куски видеоигры, система с уменьшенными гиродинами и другие детали то отсюда, то оттуда собрались в восьмиугольную коробку, составлявшую примерно половину объема “Стайпутника” – достаточно маленькую, чтобы поместиться вместе с аккумуляторами в стандартном транспортном отсеке. Более того, благодаря стратегическому ведению записей Джорджа Коули и ещё более стратегическому выборочному прослушиванию они могли бы сделать это снова с нуля, без помощи веселого, но сбивающего с толку и иногда раздражающе безумного гения.

Пока минотавры сосредоточились на самом зонде, Годдард изменил конструкцию ракеты. После того, как эксперименты с уравновешиванием ракеты на одном сопле двигателя "Факел" оказались безнадёжными, грифон полностью отказался от единственного главного двигателя первой ступени. Четыре меньших двигателя Марк 55 "Стукач" обеспечивали достаточно широкое пятно контакта, чтобы удерживать ракету в вертикальном положении, и по расчётам у них было более чем достаточно тяги, чтобы поднять её, но оставался вопрос: а вытянут ли они в реальности?

На последнем собрании перед запуском Оккупант предложил использовать лунный зонд и для выполнения контракта со спутником. Одна компания хотела, чтобы спутник был использован только для выборочного сканирования Эквуса, после чего его можно было бросить и, следовательно, можно было бесплатно использовать для дальнейшего полёта к луне. После довольно долгого обсуждения это предложение было отклонено – контракт на спутник требовал полярной орбиты, для которой ракете, возможно, не хватило бы дельта-v. Контракт на тестирование разделителей Твайлайт Спаркл будет выполнен, поскольку это можно сделать при стандартном взлёте, но помимо этого миссия Р2 будет сосредоточена исключительно на пролете мимо луны и, если возможно, на выходе на её орбиту. Сроки контракта на спутник истекали ещё только весной.

После составления полётного листа ракета была собрана. Уорнер фон Браун лично следил за процессом, присматривая, чтобы не было несанкционированных добавлений, замен или упущений.

Всего за несколько дней две космические программы объединились и работали круглосуточно, чтобы собрать космический зонд, отчасти чтобы доказать, что это возможно, отчасти для восстановления гордости и репутации, а отчасти потому, что так делают друзья, даже если они не особенно дружны. Миссия Р1 состояла из минимально необходимого коллектива, зияющего тут и там дырами; у Р2 была двойная и тройная проверка, как и предполагалось во всех миссиях. Миссия Р1 зашла слишком далеко, используя непроверенные детали и конструкции; хотя Р2 также имела непроверенные конструкции, в ней также были улучшения по сравнению с предыдущими проектами и, если и не было достаточного тестирования, то, по крайней мере, хоть некоторые тесты как минимум были.

И вот собранная ракета стояла на стартовой площадке, готовая к взлёту перед сотнями зрителей, готовая продемонстрировать разницу, если таковая имеется, между небрежной, полусекретной халтурой и реальной командной работой.

Трибуны были не так забиты, как во время запуска дня Согревающего Очага, так как на завтра у слишком многих пони были дела, но прессе было трудно углядеть промежутки между зрителями. Конечно, у прессы были другие опасения, в основном, они находили любые оправдания, чтобы снова вернуться к запуску "Стайпутника" неделей ранее⁶⁰.

Не то чтобы руководство программ сейчас беспокоила пресса. Зал управления полётами, который неделю назад был полупустым, теперь кишел сотрудниками. В дополнение к каждому члену обычного персонала КПЧ по управлению полётами, включая всех четырёх минотавров и Годдарда в их "научном загоне", к ним присоединились основные сотрудники Эквестрийского космического агентства в качестве наблюдателей и помощников. На каждой станции было по крайней мере по два существа на консоль.

А в глубине комнаты на подушках, принесённых из комнат космонавтов, сидели не требующиеся для запуска пони: Кризалис и Черри Берри от КПЧ; Твайлайт Спаркл, Рэрити и Рэйнбоу Дэш от ЭКА⁶¹. После нескольких очень коротких любезностей все разговоры более или менее прекратились, за исключением процедур проводимых перед запуском. Все они сидели на краях своих сидений или подушек или же расхаживали по полу, желая увидеть, полётит ли обновлённый корабль или плюхнется.

Последний предполётный контрольный список прошёл как по маслу, все диспетчеры подтвердили статус продолжения для запуска. Топливные баки ракеты были заправлены, топливопроводы отключены. Пронзительная сирена Фиддлвинга эхом разнеслась по всему комплексу, и внутри центра управления полётами. Оккупант, одетый вместо своего обычного белого жилета в белый с чёрными горизонтальными полосками⁶², сказал:

– Активировать зонд.

Маркед Ни щёлкнул выключателем. Его пульт засветился множеством сигналов, намного большим, чем требовалось “Стайпутнику”.

– Прободободин активирован!!! – сообщил он.

– Не надо так кричать, глупенький, – упрекнула его Пинки Пай.

– Инициализация завершена, – сдержанно продолжил минотавр через несколько секунд. – Связь с наземным управлением подтверждена.

– Зонд принимает команды, – отчиталась Драгонфлай, наблюдая, как новые стабилизаторы поворачиваются на проекции. – Управление отзывчивое. Связь устойчивая.

– Как руководитель полёта сообщаю, что все подтвердили готовность к запуску, – сказал Оккупант. – Начать обратный отсчёт с момента минус тридцать секунд до запуска.

– Тэ минус тридцать, отсчёт пошёл, – отчитался чейнджлинг из глубины комнаты.

Секунды текли в тишине, нарушаемой только очень тихим бормотанием пары тележурналистов на галерее. Хронометрист сообщил о двадцатисекундной метке, потом об оставшихся пятнадцати. Когда он начал отсчитывать вслух десятисекундный остаток, его голос и щёлканье часов обратного отсчёта остались единственными звуками в комнате.

В момент “ноль” Драгонфлай подала сигнал зажигания и выставила тягу на полную мощность.

Медленно и постепенно ракета поднялась с площадки, рёв выхлопа пламени был скорее приглушенным грохотом, чем привычным ударом молота.

– Совсем вяло, – почти сразу сказала Драгонфлай. – Ускорение очень маленькое.

– Она прибавит, когда сожжёт немного топлива, – ответил Годдард. – Всё как и ожидалось.

– Начало программы гравитационного поворота, – сообщила Драгонфлай, немного поправляя управление.

– Нет, подожди! – крикнул фон Браун со своего места, но слишком поздно.

На экране корабль слегка наклонился… а затем начал раскачиваться и дрожать, всё быстрее и быстрее, продолжая медленно подниматься из космического центра.

– Мы ещё не набрали достаточно скорости! – продолжил минотавр. – Кораблю не хватает инерции, чтобы противостоять продольному вращению! Система стабилизации изо всех сил старается не допустить падения корабля!

– Что же мне тогда с этим делать? – спросила Драгонфлай.

– Ничего! – выкрикнула Пинки Пай. – Проби-доби справится! Верь!

– Получен код предупреждения, мисс Пай, – сказал Маркед Ни. – Ошибка 1201.

– Игнорируйте, – ответила земнопони. – 1201 и 1202 – это нормально, пока у нас не будет 1203. Это просто означает, что компьютер занят!

– Я могу ему чем-нибудь помочь? – продолжала спрашивать Драгонфлай.

– Не мешать! – уверенно сказала Пинки. – Он справится, если его оставить в покое! Видишь, он держит курс!

Так, собственно, и было на самом деле. Хотя ракета и продолжала раскачиваться, её вектор движения оставался в пределах круга с центром строго на восток и на десять градусов от вертикали.

– Тэ плюс тридцать, скорость двести девяносто метров в секунду на высоте четырёх километров, – сообщил Джордж Булл. – Если сама ракета выдержит, то всё выглядит хорошо.

– Она выдержит, – ответил Годдард. – Мы сделали эти части настолько прочными, что даже вы, идиоты, не смогли бы их сломать.

– Двадцать процентов топлива в баках первой ступени, – объявила Драгонфлай.

– Как только мы избавимся от первой ступени, стабилизаторы окажутся сзади, – добавил Годдард. – Это прекратит тряску.

Через несколько секунд четыре "Стукача" прекратили извергать пламя, и Драгонфлай одним нажатием кнопки приказала зонду сбросить отработанную ступень и активировать двигатель следующей. Как и предсказывалось, теперь гораздо более короткий корабль немедленно прекратил раскачиваться и продолжил полёт, удерживая курс на траектории немного севернее истинного востока.

– Так, похоже, худшее позади, – произнесла Драгонфлай. – Я собираюсь повернуть корабль и опустить нос до сорока пяти градусов.

Это оказалось непросто. Малейшее прикосновение копыта к органам управления после того как при помощи радиосигнала проходило через компьютер зонда и добиралось до новых управляемых стабилизаторов, превращалось в слишком резкое отклонение. Шипя, Драгонфлай несколько раз дёрнула аппарат взад и вперёд, наконец, выведя на желаемую траекторию, хоть и недостаточно высоко.

– Стабилизаторы реально дёрганые, – наконец сумела она сказать по-эквестрийски. – И гиродины немного вяловатые.

После паузы она добавила:

– Но лучше, чем на Р1.

– Девятьсот метров в секунду на высоте тридцати трёх километров, – сообщил Джордж Булл. – Ожидайте испытания блока разделителей.

– Уменьшаю тягу для тестирования разделителя, – согласилась Драгонфлай.

На этот раз для сохранения баланса у зонда был не один, а два боковых разделителя, по одному с каждой стороны корабля. На высоте сорока одной тысячи метров оба без происшествий отстрелились.

– Системы Прободободина все в штатных режимах!!! – крикнул Маркед Ни. – Батареи полностью заряжены, радиосвязь стабильная!!! Он работает безупречно!!!

Драгонфлай и Оккупант громко зашипели, и минотавр вздрогнул⁶³.

– Не говори "гоп", пока не перепрыгнешь, – перевела Кризалис из дальнего конца зала.

– Да, – смиренно согласился Маркед Ни, – наверное, это хорошая идея.

– Подтверждаю активацию третьей ступени, – доложила Драгонфлай, когда на стене вторая ступень с её большими стабилизаторам быстро отошла от оставшегося корабля.

– Идёт подзарядка батарей от солнечных панелей, – пробормотал Маркет Ни. – Всё идёт...

– Не говори “гоп”, – напомнила ему Кризалис.

– Открыты двери отсека, – доложила Драгонфлай. – Термометр работает нормально, показания чёткие.

– Передача данных истощает заряд батарей немного быстрее, чем её генерируют солнечные панели, – заметил фон Браун. – Мы должны быть осторожны с этим, особенно на ночной стороне планеты.

– Отключаю передатчик, – предложила Драгонфлай. – Помогло?

Фон Браун посмотрел на пожатие плеч Маркед Ни и Пинки Пай.

– Похоже на то, – сказал он наконец.

– Радиорелейные станции, которые мы установили для “Стайпутника”, работают нормально!!! – объявил Маркед Ни. – Переключение на станцию в Гермэйнии прошло гладко, Сталлионград уже готов!!!

– Не говори...

– Да знаю я, знаю, – простонал Маркед Ни, откинувшись на спинку стула.

– Три… два… один… Отсечка!

– Отсечка! – отчиталась Драгонфлай, приказывая миссии Р2 выключить двигатель.

После минутного наблюдения фон Браун приказал:

– Коррекционный импульс, две секунды проградно при тяге в двадцать процентов.

– Принято. Проградный импульс, тяга двадцать процентов, две секунды, – ответила Драгонфлай, внося пару незначительных корректировок. – Зажигание через три, два, один, поехали… и отсечка.

– Отсечка подтверждена, – пророкотал фон Браун. – Траектория отлично подходит для пролёта мимо луны с перицентром в сорок семь километров.

– Согласно датчикам, у третьей ступени осталось пятьдесят процентов топлива, – добавила Драгонфлай.

– Этого более чем достаточно для орбитального импульса, – добавил Джордж Булл.

Маркед Ни шаркал копытами, заламывал руки и кусал нижнюю губу, но ничего не говорил.

– Теперь вы можете сказать, доктор Ни, – разрешила Кризалис.

– ДА!!! – вскочил на ноги минотавр и вскинул кулаки в воздух. От его рёва задрожало стекло пресс-галереи. Пинки Пай вскочила на консоль позади него и, встав на задние копыта, присоединилась к минотавру в праздничном танце⁶⁴.

– Знаете, – сказала Твайлайт Спаркл, – эта автоматизированная система управления спасёт жизни многим пони.

– Да какая разница? – отмахнулась Кризалис от этого незначительного беспокойства. – Мы направляемся к луне!!!

Спустя 48 часов проекция телеприсутствия показала, что зонд быстро приближается к сфере, испещрённой кратерами. Толпы снаружи не было, но пресса и члены эквестрийского космического агентства присутствовали⁶⁵. Если накануне в зале витало напряжение, то сегодня воздух потрескивал от того предвкушения, которое пятилетний жеребчик или кобылка испытывали в канун дня Согревающего Очага.

– Приблизительно двадцать минут до границы сферы влияния лунной гравитации, – объявил Джордж Булл.

Ад Астра, сидевшая в дальнем конце зала, согласно кивнула – там, где лунная гравитация проявляла большую силу, чем гравитация Эквуса, находилась точка, в которой полёт официально становился транзитным мимо луны и, таким образом, выполнял различные контракты Королевского астрономического общества и условия для получения грантов.

– Это так возбуждает! – прошептала Твайлайт Спаркл, не в силах сдержаться. – Первый объект из Эквестрии в другом мире! Это так удивительно, что я не могу это описать!

– Что не помешало тебе уже шесть раз попытаться это сделать только за последний час, – буркнула Кризалис, но без особой злобы. По правде говоря, она разделяла волнение фиолетовой принцессы.

“Сегодня туда отправился робот... а чуть позже, куда бы он ни отправился, за ним последует она.

А потом, о да, потом она им всем покажет...”

Проекция полыхнула яркой вспышкой глубоко-синего цвета.

Когда изображение прояснилось, зонд был практически в том же самом месте... а вот луна исчезла.

Оглушительный вопль фон Брауна "КАКОГО ДИС..." был едва слышен в нахлынувшей волне шума, поскольку практически все в Центре управления полётами с криками вскочили со своих мест.

– Её там нет!!! – кричал Джордж Булл. – Луны там нет! Кто-то переместил луну!

– Что они сделали?!! – каркнул Годдард Грифон.

Примерно на полсекунды в комнате воцарилась тишина, а затем раздались крики ярости, ещё более громкие, чем прежнее изумление. Маркед Ни сорвал гарнитуру со своей рогатой головы и швырнул её под ноги, разбив копытами вдребезги. Драгонфлай также сорвала с себя гарнитуру и бросила её на консоль. Оккупант просто рухнул вперёд и уткнулся головой в передние ноги.

Кризалис, которая полминуты назад с наслаждением сидела на подушке в дальнем конце зала, вскочила на ноги, глядя на принцессу, сидящую рядом с ней.

– ТЫ! – обвинила её Кризалис, вкладывая в этот слог весь гнев… а затем сбавила обороты, когда увидела шокированное от такого предательства выражение мордочки Твайлайт Спаркл и почувствовала замешательство, расходящееся от аликорна.

– Ты… Ты не имеешь к этому никакого отношения, верно? – спросила королева. – Это был план Селестии унизить нас, да?

– Нет! – помотала головой Твайлайт Спаркл. – Селестия лично сказала мне, что не собирается вмешиваться в космическую гонку! Она не станет жульничать, чтобы лишить любого пони достижения!

Кризалис задумалась над этим. Нет, скорее всего, это не была одна из уловок Селестии... А следовательно...

– Мы нашли луну, – сказал Джордж Булл. – Она значительно отстает от расчётного места на орбите. К тому времени, когда вечерняя коррекция вернёт её обратно, миссия Р2 будет далеко за пределами лунной орбиты. Мы не пролетим мимо и даже при обратном возвращении.

– Лу́на, – прорычала Кризалис.

“Неужели принцесса снов выяснила её истинные планы? Или она просто позавидовала другим пони, решившим поиграть с её цацкой?”

Как будто в ответ, двери центра управления распахнулись, и в них возник жеребец-фестрал королевской гвардии в окружении двух сотрудников службы безопасности КПЧ.

– У меня сообщение, – громко заявил фестрал, – для Кризалис, королевы чейнджлингов.

Обойдя Твайлайт Спаркл, Кризалис встала перед незваным гостем.

– Я Кризалис, – официальным тоном ответила она. – Говори своё сообщение.

– Моя госпожа просила заявить, что ни Космическая Программа Чейнджлингов, ни любое другое космическое агентство не могут оказаться вблизи её луны без её на то согласия, – произнёс посланник. – Ещё у меня есть личное сообщение для королевы Кризалис.

– Да что ты говоришь?

Повернувшись к двери, Кризалис последовала за фестралом и своими чейнджлингами в коридор. Два чейнджлинга-стража разошлись в разные стороны, чтобы защитить от возможного подслушивания, оставив королеву наедине с бэтпони.

– Что там у тебя ещё?

– Ваше величество, – начал страж, – меня прислала принцесса Луна, чтобы сделать вам предложение, от которого вы не сможете отказаться...

ОТЧЁТ О МИССИИ Р2

Краткое описание миссии: проверка связи, управляемости и других свойств Прободободина версии 2; испытание систем расстыковки в верхних слоях атмосферы; первый пролёт мимо луны.

Пилот: Прободободин версии 2 (Драгонфлай).

Продолжительность полёта: (продолжается).

Выполнено контрактов: 1.

Достижения: первый беспилотный выход на орбиту, транслунный апоцентр.

Выводы из полёта: Не. Наш. Косяк.

ОЦЕНКА МИССИИ: УСПЕХ, ПРИВЕДШИЙ К ПРОВАЛУ

Примечания автора:

Что ж, глава оказалось намного больше, чем я ожидал. В очередной раз.

Миссия Р1 была создана мной намеренно, чтобы провалиться. «Стайпутник» – первый робот-зонд, доступный в дереве технологий Kerbal Space Program. Большинство игроков просто пропускают его до “Прободободайна”, следующего уровня в дереве технологий, потому что в стандартной кампании совсем не трудно накопить очки науки для его разблокировки. Отсутствие у “Стайпутника” гиродинов и элементов управления устойчивостью делает его практически бесполезным без двигателей с управляемым вектором тяги, а вам придётся пройти долгий путь по дереву технологий, прежде чем вы до них доберётесь.

Так что я его добавил, в частности, чтобы показать, что он не работает.

По иронии судьбы, Р1 мог бы и нормально слетать, если бы я добавил хвостовые стабилизаторы. Я повторил миссию со стабилизаторами в песочнице и с некоторым трудом добился облёта луны. Однако базовый уровень не модернизированного ЦВС ограничивает пользователя 30 деталями в режиме карьеры, поэтому Р1, который летал в этой истории, не мог иметь и стабилизаторы, и все научное снаряжение разом.

Но решение о провале R1 и “Стайпутника” приводит к сюжетной проблеме: как добраться от “Стайпутника” до “Прободободайна” очень и очень быстро?

Вот тут-то и появляется Пинки Пай.

Мы используем слово “гений” как синоним слова “умный”, но изначально это слово использовалось не так. “Гений” и “генезис” имеют один и тот же греческий корень. Гений – это человек, который приносит в мир новые идеи, новые способы мышления, новые творения.

Нам нужно помнить о двух вещах: достаточно проявить гениальность лишь раз, чтобы быть гением всю оставшуюся жизнь; и большинство истинных гениев думают настолько иначе, чем все остальные, так что их “эксцентричность” – это только начало.

В каноне Пинки Пай явно гениальна, поэтому в сюжетных целях я использовал её, чтобы выручить КПЧ и, в то же время, найти способ пояснить, что творилось в ЭКА после провального Пятого Полёта. Каламбур «Pink Mare» (Pac-Man) дал, по крайней мере, на мой взгляд, прекрасное объяснение.

Можете винить в этом фанатов, которые жаловались на уход Пинки Пай из ЭКА и "Contraptionology" Skywriter-а, если приведённое выше объяснение не удовлетворяет.

Конечно, для обоснования этого потребовалось небольшое исследование того, как создаются кремниевые интегральные схемы (и ещё одна проблема, фотоэлектрические элементы). Интересное чтиво, кстати говоря. В нынешнем поколении солнечных элементов в качестве проводника используется фосфор, который я, например, очень не хочу передавать в копыта чейнджлингам, кербализованные они или нет.

Р2, после тряски, вызванной тем, что ракета была чересчур длинной и тонкой, летел абсолютно безупречно. И скучно. Это часть причин, по которой этот полёт описан настолько поверхностно после выхода из атмосферы. Другая часть состоит в том, что после более чем шести месяцев возни с главой, с моим слишком скудным свободным временем и энергией, Я ХОТЕЛ ЗАКОНЧИТЬ ЭТУ ГЛАВУ НАКОНЕЦ, ПОЖАЛУЙСТА. (Подозреваю, что некоторые читатели согласятся с этим к моменту запуска миссии Р2)

Наконец, эта глава позволила мне исследовать “предстартовую лихорадку”, не подвергая опасности никого из участников. И это также позволило мне напомнить, что Кризалис в произведении вовсе не милая и пушистая. Она любит своих подданных строго на своих условиях, и она определённо не прочь помучить их ради собственного удовольствия. Единственные её ограничения в этом отношении – полезность. Она не станет портить всё и вся из-за накативших не вовремя садистских потребностей. Вот почему она так быстро отступила, когда наконец вмешалась Черри Берри. Вот почему Маркед Ни не получил бумаги об увольнении и пендель под зад – она не хотела рисковать потерять трёх других минотавров из-за их солидарности.

В следующий раз многие миссии будут проходить за кадром, поэтому мы сможем сосредоточиться на главном: расследовании принцессы Луны делишек КПЧ из первых копыт, расследование, которое будет включать её собственный туристический VIP-полёт...

...ой, кстати, это спойлер.

ОТСЫЛОЧКИ (помимо очевидных): “GORGGE” — это пони-версия “Zaxxon”, одной из первых видеоигр, в которых использовалась трёхмерная графика. Шар предсказаний – это понячьи Magic 8-Ball (это была первая вещь, которую я заказал по почте, когда мне было восемь лет). Я сожалею, что использовал отсылку на “Space Invaders” двумя разными способами, но отказаться и от того, и от другого, я тоже не смог.

ПРИМЕЧАНИЕ ДЛЯ РАСШИРЕННОЙ СЦЕНЫ: Пинки Пай даёт чрезвычайно плохое описание того, что было первым шагом в развитии “нечёткой логики” или возможность того, что гибкие ответы могут дать лучшие результаты, чем жёсткие правила, по которым работали компьютеры. Джордж Булл реагирует так же, как критики нечёткой логики в первые дни. К сожалению, хотя я провёл своё детство, счастливо увлекаясь программированием на BASIC, но PASCAL и особенно плохой TA убили мой интерес к программированию, поэтому я недостаточно разбираюсь в этой теме, чтобы имитировать обсуждение чего-либо, кроме этого краткого фрагмента. Я также хотел добавить немного о нейронных сетях и процессах разработки ИИ, но они просто не вписываются в эту историю, так что эту тему я зарубил.

¹↑ Годом ранее – всего одним коротким годом ранее – если бы любой чейнджлинг ляпнул Кризалис, что ей для разбора писем когда-нибудь понадобится больше, чем один туповатый придурок с пристрастием к почте, королева приказала бы засунуть его в кокон, пока какой-нибудь умный пони не изобретёт лекарство от невменяемости чейнджлингов.

²↑ До начала космической программы в Улье никогда не заботились о свидетельствах о рождении или других подобных документах. Кризалис билась против них словно тигр, и когда всё же наконец сдалась, то наняла пони для их заполнения. За три месяца на этом посту была уже третья пони. Первый в ужасе сбежал в первый же день. Вторая уволилась через три недели из-за клаустрофобии. Третий наткнулся на выводочную яму, решил, что личинки просто очаровательны, и теперь работал новым воспитателем в яслях. Четвертая держалась до сих пор – уже почти четыре декады. Кризалис даже почти могла выносить её, если бы не идиотская привычка настаивать на указании "отца и матери" в каждом свидетельстве...

³↑ У Кризалис даже был специальный шаблон письма для таких случаев: “Чейнджлинг [вставьте здесь имя] ни разу за всё время верной службы Улью не был пойман нарушающим законы и постановления Королевства Эквестрия или других муниципальных образований, входящих в него, за исключением инцидентов, подпадающих под действие законов военного времени”. Казалось, это работало – по крайней мере, ни один пони после такого никогда не отправлял дополнительных запросов.

⁴↑ Кризалис до сих пор не могла решить, кто глупее: чейнджлинг, указавший её в качестве рекомендателя, или пони, которые делали запрос в Улей, читали ответ Кризалис, а затем всё равно нанимали чейнджлинга.

⁵↑ Одна конкретная подданная прочно обосновалась в категории "нет". Парасоль была отличным инфильтратором, сборщиком и великолепно маскировалась... а также была клинической клептоманкой. Она крала вещи, даже не замечая, что берет их – не что-то нужное или какие-то особо ценные вещи, а мелочи, которые на данный момент казались брошенными или ненужными. Эта привычка в конечном итоге разнесла её прикрытие в пух и прах. После четырёх весёлых путешествий через систему правосудия и десятков жалоб, для полиции Троттингема появилась стандартная процедура: каждый раз, когда пропадал какой-то предмет стоимостью менее пятисот бит, отыскать Парасоль и трясти её до тех пор, пока вещь (неизбежно) из неё не вывалится. Какой-то шутник в местной тюрьме повесил на одно из зарешеченных окон табличку "ЗАРЕЗЕРВИРОВАНО ЗА ПАРАСОЛЬ", что в принципе было недалеко от истины, поскольку она проводила неделю в тюрьме, затем два-три дня снаружи и снова на неделю попадала за решетку. Это негласное соглашение утвердило Кризалис в мысли, что все пони были либо безнадёжно наивны, либо совершенно безумны: во-первых, из-за того, что Парасоль всё ещё было разрешено жить в Троттингеме; во-вторых, из-за того, что она, как оказалось, собирала любви внутри тюрьмы больше, чем снаружи.

⁶↑ Лучшие дипломаты, конечно же, излагают мысли так, чтобы оно было и тем и другим одновременно.

⁷↑ Формально возглавлял почтовое отделение всё тот же Оккупант, и это была его идея выпустить более одного вида марок. Недавно разработанный флаг Улья был маркой по умолчанию, но Оккупант также продавал марки большего номинала с изображением Кризалис, марки ограниченного тиража за каждое новое достижение, взятое КПЧ, и немного менее ограниченную, но всё же представлявшую коллекционную ценность серию марок с изображением солнца, луны и различных планет солнечной системы. Кризалис воздержалась от выпуска марки "Свадебная битва при Кантерлоте" – она решила отложить это до того момента, когда подобное больше всего досадит Селестии.

⁸↑ Тем, кто задается вопросом, почему Кризалис не требовала письменных отчётов вместо устных, стоит обратить внимание на два момента: Во-первых, система образования чейнджлингов была достаточно ограничена и сосредоточена на вопросах выживания. Во-вторых, письменные отчёты о миссиях можно было охарактеризовать одним словом, которое в зависимости от ситуации варьировалось от тайных до откровенно преступных: "доказательства".

⁹↑ Кризалис, гордясь своей внешностью, усердно работала над тем, чтобы её грива была идеально маслянистой, держась вместе словно липучка для одежды, и тяжело свисала вниз как мокрые верёвки. То, что её грива хоть чуть-чуть встала дыбом, было не просто признаком стресса, а серьезным вызовом законам физики.

¹⁰↑ Как бы ей ни хотелось, чтобы ей больше никто не звонил, этот вопрос стоило уточнить.

¹¹↑ Когда дело касается чейнджлингов, уточнить стоит все возможные варианты.

¹²↑ Автор не несет ответственности за это. Аркадный автомат "Солтлик" появляется в "Дне сердец и копыт" и "Кусочке жизни". Ваше предположение о том, как будет работать видеоигра о лизунцах, ничем не хуже, чем у прочих, особенно у автора. Если бы не то, как это было использовано в "Кусочке жизни", автор был бы готов предположить, что это была пони-версия "Тапера".

¹³↑ Не обращая внимания на то, что его заявление было и без того очевидным, а также на то, что его аудитория, в свою очередь, не обращала внимания на констатируемый факт. Минотавры весьма близко подошли к Дзен.

¹⁴↑ Для справки, это был хастл (вид парного танца прим.пер.)

¹⁵↑ Спорный и апокрифический стих в Книге Талли гласит: "И по этим знамениям узнаете вы избранных Селестии; будут они говорить на языках разных, исцелять больных, ни пламя, ни яд, ни змеиный укус не вредят им". Основываясь на том, что случилось с предыдущим зданием Первой соляристской церкви в Хорстоне, эмпирические выкладки позволяют предположить, что по крайней мере одно из этих утверждений является ложным.

¹⁶↑ Церковь Соляристов – религия, зародившаяся в течении ста лет после изгнания Найтмэр Мун, популярная в сельской местности по всей Эквестрии. Её приверженцы почитают и поклоняются принцессе Селестии как дочери Создателя (и относятся к Лу́не как к сатанинской фигуре, недавно изгнанной). В основе их религии лежит книга Священных Писаний: притч и моральных указаний, написанная самой Селестией (по крайней мере, они так утверждают) и поэтому сия книга является безошибочным и неизменным словом Бога. Они полностью игнорируют тот факт, что Селестия, если это Священное Писание попадается ей на глаза, огромными буквами собственнокопытно пишет на нем "Это художественное произведение". Хотя церковь, как правило, является безобидным способом укрепления связей в общинах, бывают и исключения. Принцесса лично разбирается с менее терпимыми и дружелюбными церковными старейшинами, вызывая их в Кантерлот, чтобы они пожили с ней во дворце в течение месяца, чего обычно бывает вполне достаточно, чтобы смести даже самые стойкие иллюзии о её божественности.

¹⁷↑ Маркед Ни, когда он узнал, что буква "Р" означает "робот", был раздосадован и оскорблён тем, что его шедевр сравнивают с персонажем детских сказок. Оккупант убедил минотавра, что этот номер миссии уже внесен во все документы (потому что чейнджлинг сам вписал его туда), и если его начать менять сейчас, то это только вызовет путаницу.

¹⁸↑ Одну из восьми она съела (прим.пер.)

¹⁹↑ Грифон и пони соответственно, оба из Мэйнхэттена. Их посещение Улья чейнджлингов стоило Улью около десяти тысяч бит. Грифон Геневра в течение многих лет занималась делами вымышленной Гвинет, но до сих пор не подозревала, что Гвинет и Кризалис одно и то же существо. Компания "Продвижение ваших интересов" была лишь недавно создана, и Геневра хотела сделать себе имя в бизнесе, берясь за обслуживание высокопоставленных, пусть даже печально известных клиентов… и среди них не было никого более известного, чем чейнджлинги.

²⁰↑ Кроме налога с продаж, которые были уже включены в стоимость всего, что покупала программа.

²¹↑ То есть до тех пор, пока не окажется слишком поздно, чтобы Селестия могла предпринять хоть что-то, после чего любые будущие налоговые счета могут идти лесом. Но Кризалис на собственном опыте научилась не путать “слишком рано” и “слишком поздно”, поэтому приготовилась к долгому ожиданию.

²²↑ Хотя автор и не разделяет негативного взгляда Кризалис на журналистику в целом, здесь следует отметить, что он недолгое время работал газетным репортёром в маленьком городке. Автор потерял интерес, когда понял две вещи: во-первых, он слишком трепетно относился к частной жизни других, чтобы сообщить что-либо интересное; и во-вторых, большая часть материалов, написанных для газет небольшого городка, оплачивается людьми, о которых пишут, и, следовательно, статьи столь же информативны и точны, как средняя фотография в таргетированной онлайн-рекламе.

²³↑ Кризалис вспомнила, что читала эту фразу в одном из многих документов, которые Черри Берри и быки-умники время от времени выдавали ей. Королева оттуда практически ничего не помнила, но в эту секунду, разговаривая с журналистом, она была благодарна своей мотивации – страху, гневу и скуке – которые заставили её тогда открыть папку и для разнообразия прочитать содержимое.

²⁴↑ Чейнджлинга, о котором идёт речь, звали Лифкаттер, и он был на передовой во время вторжения в Кантерлот, проявляя, по его мнению, безупречную преданность, защищая королеву лично после падения щита. Если бы он узнал, что Кризалис даже не помнит его имени, то это разбило бы его сердце, но к счастью подобное предположение никогда не приходило ему в голову. Таким образом, все остались счастливы в состоянии взаимного невежества.

²⁵↑ Потому что принцесса всегда имеет высший приоритет, даже если это не ваша принцесса.

²⁶↑ И несколько коров, две из которых объединились, чтобы сделать одного конкретно плутоватого владельца аттракциона очень несчастным. Коровы практически не тратят деньги, за исключением игры с разбиванием мячом горки из молочных бутылок и крайне серьезно относятся к пони, которые с этим мухлюют. Для справки, они испортили ему день вовсе не тем, что разнесли его аттракцион, а украдкой вмешались в игру, да так что каждый бросок – каждый бросок – опрокидывал все три обычно неподвижные словно камень бутылки. Коровы не любят шума, потому что ни одна корова не хочет после этого ужасно смущаться из-за устроенного панического бегства.

²⁷↑ Ярмарочные пони, конечно, не возражали. Хорстон обычно был совсем небольшим мероприятием, последней маленькой халтуркой, почти не приносившей прибыли перед закрытием ярмарки на зимние каникулы. В этом же году толпа, раз в десять превышающая по численности всех жителей Хорстона до строительства космического центра, что означало огромные кучи свалившихся ниоткуда денег… за исключением одного нечестного пони, организовавшего аттракцион с бросанием мяча, который на этих выходных был разбит не только в одном смысле.

²⁸↑ В Эквестрии ярмарки – это нечто больше, чем просто развлечения, аттракционы, еда и сувениры. Поскольку большинство домашних животных на Эквусе разумны, а некоторые (например, коровы) могут даже говорить, считается, что они могут являться субъектами, а не объектами права. Как итог на ярмарках домашние животные региона могут подать жалобы, провести переговоры или суд и наказание за мелкие правонарушения. Достойное поведение также отмечается наградой лучшего, и на большинстве ярмарок присуждается награда за самый благородный поступок домашнего животного в прошедшем году – "Лучший из лучших".

²⁹↑ Этот феномен хорошо известен пони. Некоторые даже взрывались не по одному разу.

³⁰↑ Это не лучшая аналогия, поскольку Твайлайт Спаркл на самом деле проделывала это один или два раза за счёт огромных затрат магической энергии, но даже она никогда не могла успешно прочесть мысли Пинки Пай, глядя ей в глаза. Но для большинства пони, которые не являются магами высшей категории или одержимыми библиофилами, аналогия всё ещё актуальна.

³¹↑ Некоторые говорят, что шоколад не заменяет любви. Но трое из пяти чейнджлингов утверждают, что это ошибка.

³²↑ Даже оставив в стороне очевидный момент, который в основном является артефактом древнего влияния матриархального общества на эквестрийский язык, Маркед Ни никогда не был в состоянии объяснить, почему чей-то взгляд на мир расходился с реальностью. Кроме того, хотя он считал себя в высшей степени здравомыслящим, как и любой другой минотавр, ему никогда не приходило в голову, что минотавры, как вид, имеют тенденцию быть совершенно безумными в той или иной форме. Его особый вид помешательства (спорт, чрезмерный энтузиазм и одержимость технологиями) случайно совпал с вкусом многих, если не большинства других минотавров, что не в последнюю очередь определило его попадание в то что ранее было “Ракетным проектом Минотавров”.

³³↑ С помощью крыльев, конечно. Только Селестия и, возможно, Луна могли, стоя на задних ногах, приложить копыто к морде минотавра нормального роста, а Маркед Ни был высоким даже для своего вида.

³⁴↑ В особенности, в случае Оккупанта, поскольку он слишком хорошо знал, что Кризалис не прочь провести вышеупомянутое "снятие стружки" в буквальном смысле. Поскольку чейнджлинги реже, чем даже пони, носили одежду, то это обычно начиналось со сдирания хитина и/или кожи.

³⁵↑ Или, возможно, "сердечно". Поскольку несмотря на её сладко-медовый тон королева выглядела готовой вцепиться в чью-нибудь глотку. Но формально, если уголки рта загнуты вверх и видны зубы, то согласно словарю это считается улыбкой...

³⁶↑ С одной стороны, Кризалис была одним из тех чейнджлингов, которые не видели привлекательности в шоколаде. Фактически, она едва-едва могла переварить какую-либо осязаемую пищу, а печенье и вовсе было раза в два больше её желудка. С другой стороны, королева могла уловить сложную эмоцию “Готовность-прощать-прошлые-ошибки-и-быть-друзьями", которой Пинки буквально пропитала печеньку, от чего у Кризалис текли слюнки. И ещё было это послание, которое, даже будучи пустым комплиментом, затронуло что-то глубоко внутри души, давая на мгновение надежду, что хоть кто-то действительно её понимает...

³⁷↑ Очень частый симптом у пони, который может быть вызван одним из объяснений Пинки, особенно когда это объяснение вызывает гораздо больше вопросов, чем ответов.

³⁸↑ Практически единственный снег, который вообще идёт в районе Хорстона, если не считать диких штормов с холмов Макинтоша, которые случаются хорошо если раз в десятилетие. Поддержание стабильности и эффективности снежных облаков на далеком юге было и так достаточно трудно, и просьба Маркед Ни о ясном небе для запуска, когда высокопрочные снежные облака уже были высланы из Клаудсдейла, означало для погодной бригады куда больше работы, чем они предполагали...

³⁹↑ Потому что полноразмерная капсула, используемая в симуляциях, не проходила через двери центра управления, а также потому, что Оккупант заметил, что она будет не сильно хорошо смотреться для репортёров, если они каким-то образом всё же втиснут её внутрь.

⁴⁰↑ В нашем мире почти любая ракета, особенно такая многотонная, как Р1, закувыркайся она в атмосфере во время сверхзвукового полёта, развалилась бы на части под воздействием атмосферы за несколько секунд, если не мгновенно. Однако одно из преимуществ создания чейнджлингоустойчивых модульных компонентов ракеты состоит в том, что получаемые в результате аппараты не просто устойчивы к воздействию чейнджлингов, но способны перенести почти любую другую разрушительную силу, которую вы сможете придумать.

⁴¹↑ Пот у чейнджлингов, конечно, редкость, но тем не менее существует.

⁴²↑ Часть стандартной процедуры сохранения доказательств для расследования. Это делается для того, чтобы никто не заходил, а не для того чтобы кто-то не мог выйти (прим. пер.).

⁴³↑ Уж не знаю почему, но лиц с отвратным чувством юмора явно тянет делать карьеру в СМИ. Тем, у кого с ним чуть похуже, чем у среднего читателя, достаётся работа по написанию броских заголовков, но истинным адептам анти-смешного доверяют священное искусство составления кроссвордов.

⁴⁴↑ И есть тоже – в конце концов, Хэви Фростинг, известный так же как Карапакс, по-прежнему был чейнджлингом.

⁴⁵↑ Одним из побочных аспектов "Пинки-чувства" было то, что разрозненные кусочки информации, о которых Пинки Пай не могла знать, могли спонтанно всплывать в её голове, и обычно, хоть и далеко не всегда, они были абсолютно точны. Конечно, это срабатывало только тогда, когда Пинки не прилагала осознанных усилий для получения указанной информации. Пинки никогда не рассказывала об этом никому из своих друзей, отчасти потому, что изучение этой способности могло лишить её навсегда, но главным образом потому, что земнопони знала, что попытка изучить такой феномен вызовет у Твайлайт Спаркл сильнейшую головную боль.

⁴⁶↑ А может, ей просто было холодно. В конце концов, на улице шёл снег.

⁴⁷↑ Выражение, принятое исключительно у чейнджлингов. Пони говорят: “закрыть дверь сарая после того, как вся скотина разбежалась”.

⁴⁸↑ Хотя ни один пони на Эквусе никогда не потерпел бы, чтобы в его копыта вбивали гвозди, и, таким образом, подковы проектировались легкосъёмными, однако они всё же требовали точного изгиба и подгонки, чтобы соответствовать уникальной форме каждого копыта. В общем у кузнечных дел мастеров работа была тяжёлой.

⁴⁹↑ Который избежал наказания из-за своей незначительной роли в миссии Р1, получив только лекцию о следовании инструкциям по сборке ракеты: "В следующий раз, когда ты решишь, что с конструкцией что-то не так, в первую очередь СПРОСИ!"

⁵⁰↑ Кроме, конечно же, самой Пинки.

⁵¹↑ Формально она была подружкой невесты Кейденс, но поскольку Кризалис и была замаскирована под Кейденс, то можно считать, что это одно и то же, по крайней мере, по мнению королевы. Пинки была её любимицей не из-за какой-то хитрости или изворотливости, а из-за того, что розовая пони была самой доверчивой из всей их группы, а план Кризалис специально разрабатывался так, чтобы внести разлад в их ряды. Но она не собиралась говорить об этом Пинки Пай.

⁵²↑ Чтобы ещё раз посмотреть собственнокопытно нарисованную карандашом анимацию, в которой пони крутила колесо телеги.

⁵³↑ Несмотря на множество вопросов, таких как: "Какое отношение рецепт имбирного печенья имеет к космическим полётам?" или: "Почему она рисует картину, на которой Кризалис и Черри Берри жарят зефирки на солнце?" И никто даже не осмелился подумать о более очевидном вопросе: "Как ей удаётся рисовать синим, розовым и жёлтым, имея в распоряжении единственный чёрный маркер?"

⁵⁴↑ По сути, пони-версия Понга. На момент событий, описанных в этой истории, он был давно устаревшим, а старые автоматы в основном списаны, чтобы освободить место для новейшей аркадной игры "E.T. Extreme Terrapin". Конечно, геймеры старой школы смеялись над идеей, что видеоигра о гоночной черепахе, даже с синим панцирем и остроконечными шипами, может сделать что-то, кроме как взорваться в морду лидера индустрии.

⁵⁵↑ Кризалис всецело была за несправедливость, но только тогда, когда сама была на правильной стороне.

⁵⁶↑ В основном те, кто поумнее. Кризалис осталось только сожалеть, что у них всё же не хватило ума приложить к подаркам и чеки тоже.

⁵⁷↑ Плюс довольно много грязи, так как снег, выпавший на день Согревающего Очага, растаял, и в Хорстоне воцарилась нормальная, пусть и не совсем тропическая погода. Крики и угрозы вызывали извинения, кучу поклонов и протираний пола, но это никак не повлияло на частоту использования ковриков при входе.

⁵⁸↑ Это общепризнано как вторая стадия Общения с Пинки Пай, полная последовательность которой включает замешательство, недоумение, отрицание, торг и принятие.

⁵⁹↑ Однако, тут как и в случае с местами в первом ряду на шоу дельфинов – мудрым и предупреждёным зрителям стоит приносить с собой зонтики и дождевики.

⁶⁰↑ В основном потому, что им потребовалось три или четыре попытки, чтобы придумать, как произносится "Прободободин".

⁶¹↑ И Флаттершай. Никто не ожидал, что она будет, но она пришла и, ко всеобщему удивлению, села рядом со станцией связи/дистанционного пилотирования Драгонфлай. Рэйнбоу Дэш провела первый час, чтобы убедиться, что с дрожащим клубком нервов всё в порядке, но Флаттершай не сводила глаз с стены и проекции заклинания телеприсутствия ракеты миссии Р2 и контрольных показателей. Тем временем Эпплджек присоединилась к Оккупанту на позиции руководителя полётов, Старлайт Глиммер присоединилась к Пинки Пай, Годдарду и минотаврам в их "загоне", а Спайк тихонько разносил кофе и закуски, доставляемые из кухни Хэви Фростинга.

⁶²↑ Подаренного ему самой Кризалис лично после того, как тот был сшит за ночь портнихой из Хорстона. Это было напоминанием о том, что Оккупант в буквальном смысле находится на испытательном сроке.

⁶³↑ Вместе с более чем половиной пони в здании управления полётами.

⁶⁴↑ На этот раз это был "фанкчикен", хотя Пинки пришлось временно нарушить законы гравитации, чтобы выполнить полный шаг.

⁶⁵↑ За исключением Флаттершай, которая увидела всё что хотела в день запуска. Она провела весь следующий день в постели со льдом на голове, пока её животные кормили её супом из нарциссов и поили ромашковым чаем.

Интерлюдия: То, чего могло не быть (мечтают ли астропони о ракетных пингвинах?)

Черри Берри вошла в импровизированный тронный зал в административном здании Космического центра Хорстона. Королева Кризалис сидела, ссутулившись, на своём небольшом троне, с мешками под глазами и гривой в ещё худшем состоянии, чем обычно – обвисшей и липкой.

– Я как раз собиралась поздороваться, – осторожно начала земнопони.

Кризалис застонала.

– Нет, серьёзно, что случилось? – спросила Черри Берри. – Я в том смысле, что вы обычно и так не подарочек с утра, но сейчас выглядите так, будто ваша подушка пыталась вас задушить.

– Можно и так сказать, пони, – проворчала Кризалис. – Прошлой ночью мне приснился ужасающий сон. Я проснулась с криком и больше не могла заснуть.

– Дурной сон приснился? И что там произошло?

– Я покорила весь мир.

Черри Берри моргнула.

– И почему это вдруг стало кошмаром? Мне казалось, всё должно быть наоборот, и это у меня должны быть кошмары с подобным сюжетом.

– Смейся-смейся, пони, – буркнула королева, слегка меняя позу на троне.

– Нет, правда, – продолжила Черри Берри, – После сна, в котором вы завоевали Эквестрию, вы должны быть самодовольно невыносимой.

– Продолжай болтать, пони. Всё сказанное потом будет использовано против тебя.

– Может, не будем ходить вокруг да около? Вы же понимаете, о чём я! – Черри Берри подошла к трону. – Через полчаса у нас будет брифинг по проекту Маркед Ни и предстоящим миссиям. А вы явно не в том состоянии, чтобы его проводить. Может быть, хотя бы расскажете мне, что не так было со сном?

Кризалис вздохнула, вяло огляделась по сторонам и сосредоточила своё внимание на земнопони.

– Это никогда не должно выйти за пределы этой комнаты, ясно? Я расскажу всего один раз. Потом ты всё забудешь. Этого разговора никогда не было. Понятно?

– Хм-м-м... конечно, – ответила Черри Берри, пожимая плечами. – Я умею хранить секреты.

Земнопони наклонилась вперёд и намекающе пошевелила бровями.

– Вы там, типа, похитили Шайнинг Армора, уволокли его в какой-то отель, где Кейденс вас не найдёт и...

– Что?! Нет!! – Кризалис с отвращением поморщилась. – Даже не учитывая тот факт, что Шайнинг Армор – тупоголовый болван, всего с одной извилиной, я бы предпочла отправиться с Селестией в буфет за тортиками, чем терпеть ещё одно обсуждение того, сможет ли Батмэр побить Железную Кобылу.

Королева содрогнулась при воспоминании о том, с чем ей пришлось мириться все эти недели, пока она маскировалась под Принцессу Любви.

– Так ты будешь слушать или нет?

Черри Берри шлёпнулась крупом на пол.

– Внимательно слушаю.

– Ну, как я уже говорила, каким-то образом я покорила весь мир. Примерно на один день. Потом появились какие-то герои, и это было ужасно. Но это было ещё не самое худшее! – усталость Кризалис была смыта волной раздражения, разочарования, а также добрым десятком других эмоций. – Хуже всего то, что с самого начала не было ни шанса... – вообще ни единого шанса, понимаешь? – что план сработает!!

– Это вдруг почему?

– Ну, для начала, я приказала своим чейнджлингам заменить всех принцесс. Всех четырёх, плюс Шайнинг Армора и эту машину разрушения в пелёнках, которую они называют жеребёнком. И всех друзей-героинь Твайлайт Спаркл тоже. И, как мне кажется, всех этих "Вандерболтов" до кучи – тут я не совсем уверена, – Кризалис помолчала размышляя. – В большинстве моих планов они приписаны к Королевской гвардии как некомпетентные клоуны, о которых не стоит беспокоиться.

– Пока звучит неплохо. Ну в смысле неплохо для вас. Не так уж хорошо для меня. Тем более что друзья Твайлайт – это и мои друзья тоже. Как вы всё это сделали?

– В том-то и дело! – Кризалис взмахнула передними ногами в воздухе. – Я не знаю, как мне это удалось! Просто это как-то случилось. Будто какой-то сценарист взял и написал: "Кучка обычных чейнджлингов подменяет могучих аликорнов, которые управляют солнцем, луной, любовью и дружбой, их друзей и семьи, всех в одну ночь, и никто этого не замечает"!

Королева дёрнула себя за гриву, словно собираясь вырвать прядь с корнем, и заорала:

– Если бы это было так просто, разве ты не думаешь, что я бы уже провернула всё сама?

– Возможно, – согласилась Черри Берри. – Но я всё равно не понимаю. И почему такой план невыполним?

– Я смогла одолеть Селестию только потому, что впитала в себя огромную дозу чистой, слепой любви, – ответила Кризалис. – Я, королева, самая могущественная из чейнджлингов. И сколько чейнджлингов потребуется, чтобы сделать то же самое?

Земнопони тщательно обдумала вопрос.

– Э-э-э, один, с бейсбольной битой?

– В каком смысле?

– Вырубить её, когда она этого не ожидает, а потом засунуть в кокон, пока принцесса без сознания. Мы, собственно, всегда и предполагали, что вы именно так и действуете. Или, может быть, укусить и усыпить своим ядом. Я точно знаю, что вы так можете. Из первых копыт.

Земнопони потёрла шею, вспоминая.

– Ну, конечно, всё звучит просто, – призналась Кризалис. – Но вещи, которые кажутся простыми, как правило, таковыми не являются, уж можешь мне поверить. Подумай, что произойдёт, если кто-то услышит шум. Или кто-то заявится в гости, пока ты прячешь тело. Есть куча возможностей, чтобы вызвать подозрения, и не в последнюю очередь потому что кое-какие пони обнаружат, насколько плохими актёрами могут быть некоторые из моих чейнджлингов.

– Ла-а-а-адно, – пожала плечами Черри, на самом деле не убеждённая. – Значит, всё может пойти не так. Но ведь всё может пройти без сучка и задоринки?

– Да, иногда всё и правда может идти по плану. Наверное, я могла бы без труда захватить три Элемента Гармонии за одну ночь. Рэрити, Эпплджек и Рэйнбоу Дэш, если быть точной. Но у Пинки Пай нет постоянных привычек, о которых можно было бы говорить, нападать на Твайлайт Спаркл – это всё равно что стоять рядом с одной из наших ракет в момент запуска, а у Флаттершай живёт десять тысяч мелких тварей, которые поднимают тревогу при малейшем намёке на неприятности.

Кризалис сурово посмотрела на Черри Берри и произнесла:

– И каждый новый пони, которого я добавляю в список захвата за одну ночь, увеличивает вероятность того, что что-то пойдёт не так. Ты понимаешь, к чему я клоню?

– Ладно, я поняла, – пожала плечами земнопони. – Но вы можете допустить, что возможно – просто возможно – что всё пойдёт в полном соответствии с планами?

– Нет! – крикнула Кризалис, встав с трона и начав расхаживать по комнате, а затем и вокруг Черри, продолжая говорить:

– Три группы чейнджлингов, без какого либо контроля – я уже упоминала, что сама я, естественно, вообще в захватах не участвовала? Потому как, по-видимому, у меня были более важные дела, вроде покраски копыт или втирания свежих водорослей в гриву, чем лично следить, что всё идёт по плану!

Шаг, шаг, шаг.

– Три группы никем не управляемых чейнджлингов в трёх разных городах захватили и подменили как минимум... – губы королевы несколько секунд беззвучно шевелились. – Одиннадцать пони! Одна из которых, кстати, проводит ночи, патрулируя сны или наблюдая за королевством в поисках таких угроз, как я! И это не считая мелкого дракона с заклинанием, которое позволяет ему мгновенно отправлять письма Селестии! Внезапность? Ха! Забудь о внезапности! Нет, это абсолютно невозможно!

– Ладно, давайте просто скажем...

– Кстати, я говорила, что в одной части сна я видела, как Луна проникла в сон пони, чтобы предупредить её? – спросила Кризалис, даже не потрудившись взглянуть на Черри Берри. – И тут же кучка моих чейнджлингов проникла в этот сон и уволокла принцессу оттуда! Они не могут такого делать!! Ни один живущий чейнджлинг, о котором я знаю, не владеет магией снов, даже я!

Королева закатила глаза.

– Поверь мне, если бы я могла проникать в сны пони и узнавать их страхи, их желания, где они хранят столовое серебро...

– Но во сне они это сделали. Ну и чего там дальше?

– Ты просто не поверишь. Очевидно, что следующим шагом моего тщательно продуманного плана было... ничего!

– Совсем ничего?

– Мои чейнджлинги заменили всех пони, которых я приказала похитить, а затем использовали магического скарабея – он работает очень похоже на заклинание телеприсутствия, эта часть сна была достаточно реалистичной – чтобы сообщить мне: "Посмотрите на нас, королева, мы подменили всех героев, хотя вы об этом и так знаете, так как они сидят по коконам прямо в вашем тронном зале, и теперь мы просто тут бездельничаем", развалившись на кристальных тронах Твайлайт и её друзей. И вот я радостно хохочу, говорю что-то вроде "теперь нас ничто не остановит" или ещё какую-то чушь, вместо того чтобы действительно хоть что-то сделать со своим новообретённым преимуществом!

– Ну, вы и впрямь склонны радостно хохотать, когда...

– Я уже упоминала, что мои подданные, как правило, просто ужасные актёры? Нет, конечно, очень трудно прикидываться кем-то, не используя заклинания памяти на коконе, чтобы копировать всяческие мелкие причуды, но те чейнджлинги были очень, очень плохими актёрами. К примеру, даже одна из вас, пони, сумела понять, что что-то не так, поговорив с ними от силы секунд пятнадцать.

– Хах, – прямо ответила Черри Берри, – спасибо за комплимент.

– В общем, Старлайт Глиммер... она же ученица Твайлайт Спаркл, которую та подобрала в прошлом году, верно? Она ещё возглавляет исследовательский отдел на мысе Дружбы? Короче, она замечает, что что-то не так, видит, как мои подданные и я говорят через скарабея, идёт и собирает стандартную банду неудачников, чтобы помешать моим злым планам.

Кризалис закатила глаза, продолжая расхаживать взад-вперёд и говорить.

– Как будто мой сон был какой-то бездарной пародией!

Королева на мгновение прервала своё хождение туда-сюда.

– Кстати говоря, я же упомянула, что каким-то невероятным образом захватила всех принцесс и героинь, так? И вообще не осталось ни единого пони, способного помешать моим коварным планам, верно?

– Ну, наверное...

– Ошибаешься! Там остался ещё кое-кто, способный разрушить всё одним щелчком когтей. Кто, как ты думаешь? Ну же, попробуй угадать, всё равно не догадаешься.

– Возможно...

– ДИСКОРД! – заорала Кризалис. – Мой гениальный, но невыполнимый план не учитывал самое могущественное существо во всей Эквестрии! И, ой, посмотрите, я только что похитила его лучшую подружку-пони во Вселенной, единственное, что стоит между ним и уничтожением Эквуса!

Королева пожала плечами, продолжая ходить вокруг трона, и продолжила немного более спокойным тоном:

– Я признаю, что довольно трудно послать чейнджлингов, чтобы захватить того, кто появляется в Эквестрии только тогда, когда ему этого хочется. Если Дискорд не хочет, чтобы его нашли, то его никто и не найдёт. Но зная, что он тут, зная, что он придёт в ярость от одного прикосновения к его драгоценной Флаттершай, что же я придумала на этот счёт? НИЧЕГО!!

После нескольких шагов в молчании стало ясно, что Черри Берри сможет сказать больше двух слов за раз, и земнопони спросила:

– Но во сне вы думали, что он не сможет до вас добраться, верно?

– О да, – согласилась Кризалис, горько усмехнувшись. – И у меня была на то причина. Потому что у меня был особый магический трон в моём замке чейнджлингов, всё из-за этого.

Черри Берри недоумённо моргнула.

– Эм-м-м... у вас нет замка чейнджлингов. Вы же живёте в улье, который выкопали под горой?

– Я ЗНАЮ!!! – заорала королева. – Но в моём сне я видела этот огромный, прекрасный замок, весь в дырах и с остроконечными шпилями, с движущимися лестницами и стенами, которые открываются и закрываются без всякой причины!

Кризалис приостановилась в своём бесконечном кружении вокруг явно немагического трона в Космическом центре, чтобы глубоко вздохнуть.

– Но он был и правда прекрасен. Тебе бы точно не понравилось. Но против разъярённой Солнечной Пони он продержался бы наверное секунды три, прежде чем сгореть дотла.

– И во сне проблемой было не это?

– Не-а! И хочешь знать, почему? – кружение вокруг трона возобновилось. – Из-за того магического трона, о котором я говорила! Как оказалось, у меня был здоровенный трон, вырубленный из какой-то сильно зазубренной скалы. Но это была магическая скала, понимаешь? Она сводила на нет абсолютно любую магию, кроме магии чейнджлингов.

– Звучит очень удобно, – рискнула вставить земнопони.

– А то я не знаю, – саркастически согласилась Кризалис. – Клянусь Тартаром, вот бы у меня был этот трон! Не трон сам по себе – я имею в виду скалу, из которой он сделан! Представь себе тысячи и тысячи маленьких чёрных амулетов, и все заклинания единорогов, все погодные трюки пегасов, сила всех земных пони в мире тебе не страшна. Вот как я бы использовала антимагическую скалу! И уж точно не стала бы вырезать из него дурацкий СТУЛ!

Тяжело вздохнув, королева добавила:

– Стул, кстати, тоже был так себе.

– Ну и как же всё это работало?

– Во сне не объяснялось. Просто работало. Всё время. У меня сложилось впечатление, что именно трон в первую очередь и вызвал появление Бесплодных Земель. Пышные зелёные леса и поля простирались до самой границы зоны его действия, а затем бах, пустыня, горы и каньоны. А вот и они, группа неудачников – Старлайт Глиммер, та фокусница, что пару недель назад вела специальный выпуск на Пятом канале...

– Трикси? – Черри Берри нахмурилась от услышанного. – Я не могу представить её героем. Помню, она завоевала Понивилль с помощью волшебного амулета. Как по мне, так она скорее злодейка.

– Банда неудачников, пони, разве у вас не принято читать эти дурацкие книжки? – буркнула Кризалис. – Она, Старлайт Глиммер, Дискорд, потому что кто же ещё, как не Дискорд, ну и Торакс.

– Подождите минутку, – прервала рассказ земнопони. – Это звучит как имя чейнджлинга, но я уже почти год живу в вашем улье и не помню, чтобы слышала хоть одно упоминание о Тораксе.

– Ты и не могла слышать. Я запретила произносить его имя в улье или здесь, в Космическом центре. Он покинул нас после неудачного вторжения в Кантерлот. Заявил, что должен быть лучший способ получать любовь, кроме как красть её.

– Ну, тут он прав, – согласилась Черри Берри. – Этот космический проект, например. Чейнджлинги-актёры, которых вы финансируете в Мэйнхэттене. Моя фирма с подработками.

Кризалис застыла на месте и скорчила несколько очень интересных гримас. Черри показалось, будто королева выкрикивает ужасные проклятия, но без единого звука.

– ...да, – наконец выдавила из себя Кризалис, – но в то время, когда Торакс предал меня, это ещё не входило в мои планы.

Королева возобновила своё шествие вокруг трона и Черри, а потом добавила:

– Последнее, что мне известно, что он живёт в Кристальной Империи, получая кучу любви напрямую от Принцессы Еды. Ну, по крайней мере, это был не Кевин, – тихо добавила Кризалис.

– А кто такой Кевин? – спросила земнопони.

Пылающие яростью зелёные глаза и узкие зрачки самого зловещего взгляда Кризалис мгновенно заполнили всё поле зрения Черри Берри.

– ТЕБЕ ЗАПРЕЩЕНО ПРОИЗНОСИТЬ ЭТО ИМЯ В МОЁМ КОРОЛЕВСТВЕ!! – прорычала королева. – ПОНЯТНО?

– Д-да, мэм! – мгновенно откликнулась земнопони, от неожиданности плюхнувшись на спину.

Удовлетворённая, Кризалис вернулась к своим расхаживаниям и рассказу, позволив Черри Берри встать.

– Ну, в общем, так или иначе они проникли в замок. Поскольку Дискорд и Трикси остались без магии, их, конечно же, поймали патрули. Торакс пытается обмануть меня, прикинувшись Старлайт Глиммер, но я вижу сквозь его магию и снимаю его маскировку.

– Вы можете это сделать?

– Конечно. Я чувствую своих подданных, независимо от того, какую маскировку они носят. Но самое смешное, что крылья Торакса были целыми. В них не было дырок. И что ещё важнее, они блестели. Выглядели так, словно кто-то вылил на них банку краски с блёстками.

– Это было важно? – решила уточнить Черри.

– О да, – проворчала Кризалис. – Как оказалось, это было очень важно. Короче, Старлайт Глиммер пыталась разбить трон, стуча по нему камнем, зажатым в копытах! Нет, на самом деле!

Королева вскинула копыто, не сбавляя шага.

– Я понимаю, что она была без своей магии и всего остального, но, честно говоря, это выглядело, как будто сон пытался сделать её как можно более жалкой! Во сне всё выглядело так, что всё безнадёжно для сил добра!

Кризалис вздохнула.

– Поэтому я, конечно, хватаю её магией, вытаскиваю из опасного места, а затем, чтобы подразнить, решаю выкачать из Торакса всю запасённую любовь. Обычное дело, ничего особенного, верно? Но не тут-то было. Он сопротивляется, естественно, и для обычного рабочего справляется неплохо, но ведь это только вопрос времени, верно?

Шаги превратились в топот, настолько сильный, насколько Кризалис могла стучать копытами по облицованному плиткой полу.

– Но эта Старлайт Глиммер сказала ему, чтобы он перестал сопротивляться и выпустил любовь остальным чейнджлингам в улье. Как будто это могло что-то сделать! Ха-ха! Но, естественно, это сработало!!!

Плитка под копытами Кризалис начала трескаться.

– В общем, свободно отдав свою любовь, Торакс превратился в это омерзительное существо пастельного цвета, со жвалами вместо рогов, и даже не знаю, чем ещё. А потом все мои остальные чейнджлинги поделились своей накопленной любовью, и все они тоже преобразились! И по какой-то причине, которую мой сон объяснять не захотел, это разнесло как крышу моего замка, так и заставило удобный волшебный трон рассыпаться на безвредные осколки! Больше никакого зануления магии!

Голос Кризалис превратился в пронзительный визг.

– Магия чейнджлингов просто... ТАК НЕ РАБОТАЕТ!

Мешки, которые были под глазами королевы, исчезли, натянутые до предела широко распахнутыми глазами, когда Кризалис орала:

– Что, чейнджлинги должны были годами обходиться без еды или ещё чего-то? Инфильтраторы выходят, крадут любовь, приносят её обратно в улей, а я беру её и раздаю всем остальным! Если бы магия чейнджлингов работала как там, то у меня не было бы этих дыр в копытах, а мой панцирь выглядел бы так, словно я выползла из отстойника лакокрасочного завода!

Тяжёлый вздох.

– И вот мы дошли до единственной части сна, настолько глупой, настолько маразматической, настолько идиотской, что в неё и правда можно поверить – пони меня ОТПУСТИЛИ. Ой, послушайте, у нас есть новый король-чейнджлинг, что бы это ни значило, но ты тоже можешь стать хорошей, Кризалис. Ой, разве тебе этого не хочется? Просто грозишь отомстить? Давай, лети отсюда. Неважно, что у нас прямо тут есть четыре принцессы-аликорна! Неважно, что у нас есть повелитель хаоса, который может превратить тебя в бризи одним щелчком пальцев! Неважно, что у нас есть шесть пони с магией супер-гармонии, которые могли бы сбить тебя своим счастливым радужным лучом дружбы с расстояния в милю! Нет, просто отпустим её и просто оставим всех её предательских мятежных чейнджлингов жить долго и счастливо в её ляганом замке! КОТОРОГО У НЕЁ НА САМОМ ДЕЛЕ НЕТ!!

– Моя королева, – тихо произнес Оккупант, – я никогда не предам вас, честное слово.

Кризалис застыла на полуслове. Медленно-медленно она обратила своё внимание на дверь, где с самым застенчивым выражением морды стоял чейнджлинг, исполнявший обязанности руководителя полётов и ответственного за формирование миссий.

– Что, – прошипела королева тихим голосом, полным неминуемой угрозы, – ты здесь делаешь?

– Э-э, – пробормотал Оккупант, неловко переминаясь с ноги на ногу, – я вроде как... э-э... привёл к вам принцессу Луну. Она хочет поговорить о нашей миссии по пролёту мимо луны.

Выражение морды Кризалис покинуло страну гнева, быстро проскакало через долину удивления и сняло роскошное жильё в очаровательном городе ужаса. Она только сейчас заметила большую тёмную фигуру, стоявшую позади маленькой тёмной фигурки её верного подданного с плоскими клыками.

– Как долго она здесь стоит? – пискнула королева.

– О, – задумчиво произнес Оккупант, – начиная с той части, где мисс Берри упомянула бейсбольную биту.

Кризалис подняла глаза, взглянуть на тщательно скрываемое выражение принцессы Луны, затем вниз на Оккупанта, а затем снова на Принцессу Ночи. Затем, с оглушительным воплем чистого, рафинированного ужаса, королева чейнджлингов пробила дыру в стене тронного зала лучом магии и вылетела так быстро, как только могли нести её крылья и страх.

– Я полагаю, – сухо начала Луна, – нам стоит перенести встречу?

– Наверное, это будет хорошей идеей, – согласилась Черри Берри, поднимаясь с пола, чтобы поклониться принцессе, но замерла на середине поклона и посмотрела на Оккупанта. – Эй, а что случилось с твоими крыльями? Они вроде как блестят на свету.

– О, вы заметили? Это произошло с ещё несколькими чейнджлингами в Космическом центре. Мы не знаем, чем это вызвано, но, вроде как вреда не приносит.

Черри Берри тщательно обдумала свою следующую фразу.

– Я думаю, тебе следует быть осторожным и не поднимать эту тему в присутствии королевы Кризалис, когда она вернётся.

– Вы уверены? – переспросил Оккупант. – Потому что никто не знает медицину чейнджлингов лучше королевы.

– Да, я уверена, – ответила Черри Берри, глядя на Луну и получая осторожный кивок в ответ. – Мы же не хотим, чтобы она отреагировала слишком резко?

Несколько дней спустя, после того как Кризалис уговорили вернуться из Бесплодных земель и залатали дыру в стене административного здания, королева написала письмо Тораксу, непосредственно в Кристальный дворец Кристальной империи:

Мой бывший подданный,

Когда мы в последний раз разговаривали, ты и я обменялись несколькими резкими фразами на тему природы чейнджлингов. С тех пор у меня были причины пересмотреть свою позицию, и я сожалею о том, что сказала.

Насколько я понимаю, в данный момент ты хорошо устроился в Кристальной империи. Это меня радует, и мне приятно знать, что ты продолжаешь жить там, не беспокоя ни меня, ни кого-либо из моих всё ещё верных подданных. Я желаю тебе долгой, здоровой, наполненной любовью жизни в твоём новом доме.

Но если я увижу тебя в радиусе ста миль от Улья или Хорстона, я оторву тебе голову.

Кризалис

Примечание автора:

Да, если бы финал шестого сезона вышел до того, как я начал эту историю, скорее всего, я бы никогда её не начал.

И да, как и почти в каждом эпизоде в последнем сезоне, там были сюжетные дыры, достаточно большие, чтобы пропихнуть через них Минмус.

Этот фрагмент крутился у меня в голове в течение нескольких месяцев, но написал я его за два часа в прямом эфире в Google Doc, а затем отредактировал... а потом повторно отредактировал его, когда "импорт в Google Doc" как оказалось, означает "ссылку на Google Doc".

PS: Хорошо, по крайней мере, одному комментатору это не понравилось и, судя по лайкам, у него есть соратники. Итак, поскольку мне глава нравится, вот разница между тем, что говорит Кризалис, и тем, что я на самом деле чувствую по поводу двухсерийника "Туда и обратно".

Этот план никак не должен был сработать: я в основном согласен с этим, но не настолько, как ультра-осторожная Кризалис в CSP. Кризалис в CSP нетерпима к возможным неудачам в её планах, и история во сне (написанная для восьмилеток) с треском пробивает дно её стандартов.

Что касается меня, то я и правда выдал CSP-чейнджлингам немного больше способностей, чем мы видим в мультфильме, но я не могу поверить, что обычные рабочие в одиночку могли быть в состоянии похитить принцессу Солнцеза... принцессу Селестию или Луну, и уж точно не Кейденс. То, что они похищают двенадцать разных пони в трёх городах за промежуток времени, который для нас выглядит лишь одним или двумя днями максимум, и так заставляет усомниться. Нужно было показать, как это происходило. Мы нуждались в надлежащем объяснении или демонстрации. Вместо этого мы просто должны принять на веру, что это произошло, и никто не оказался достаточно смышлёным, пока Санбёрст и Старлайт не заметили изменения в поведении подменённых пони. С другой стороны, Черри Берри указывает, что это не совсем невозможно. Есть способы заставить подобный план работать. Но мы не видели никакого намёка на это в самом мультфильме.

Мой следующий шаг в моём плане был... ничего!: Да, опять же, согласен. Как только похищенные пони оказались во власти Кризалис, даже если Дискорд всё ещё был на свободе, она должна была немедленно начать захват Эквестрии. Вместо этого она радуется, что её лазутчики продолжают свой маскарад (не особо качественно в случае Спайка и Рэйнбоу Дэш, довольно хорошо в случае Твайлайт Спаркл) и просто злорадствует. Кризалис в CSP, будучи мастером интриги (и пристрастившаяся к тому, что в нашем мире мы бы назвали "бульварными романами"), понимала, насколько это глупо.

Обычная банда неудачников: ну, справедливости ради, Старлайт Глиммер не собрала совсем уж случайных пони, и они не совсем неудачники, за исключением того, насколько они отличаются друг от друга. Трикси изобретательна, Торакс – местный проводник, а Дискорд – это почти Кью (всемогущий инопланетянин из сериала Star Trek). Частью реакции Кризалис здесь является её отвращение ко сну, а частью – презрение к пони в целом.

Особенно удобный волшебный трон: это Макгаффин. Это термальная шахта Звезды Смерти. Это Единое кольцо. И здесь я полностью согласен с Кризалис: это было очень плохо задумано и представлено.

Замок чейнджлингов, которого у меня нет: на самом деле мне очень понравился замок. Это одна из тех вещей, которые я очень, очень хотел бы увидеть в мультфильме, прежде чем начать эту историю, потому что визуально это выглядит интереснее, чем пещеры под пустыней. (Конечно, это сделало бы всю идею "укрытия в Бесплодных землях" совершенно непригодной. Трудно спрятать строение, которое видно за десяток миль.) Моя единственная претензия заключается в том, что наши герои проникли туда, не будучи замеченными ни единым патрульным или ещё кем. Ультра-провальная система безопасности.

Трансформация Торакса: Я не вижу проблемы в основной идее – что как только чейнджлинги учатся дарить любовь, а не просто брать её, их фундаментальная природа меняется. Это очень хороший урок для реальной жизни, тем более что – давайте будем честны – он противоречит человеческой природе по умолчанию. Однако, давайте будем откровенны – изменившийся Торакс просто вырвиглазный. С другими трансформированными чейнджлингами всё более-менее в порядке, но художники превратили короля Торакса в натуральную амфетаминовую гомо-моль.

Идиоты отпустили меня: Кризалис верит в милосердие только тогда, когда оно служит её собственным целям. Она не верит, что оно хорошо само по себе. Конечно, королева с презрением относится к пони из сна, потому что они отпустили её, точно так же, как почти каждый злодей издевается над хорошими парнями, у которых был шанс убить злодея, но они выбрали другой путь, что позволило ему вернуться и отомстить. Для меня Кризалис – более убедительный и интересный персонаж, этакий эгоцентричный "плохой парень". Мне нравится думать, что она способна на некоторую привязанность или преданность, но абсолютно и исключительно на своих собственных условиях. Кризалис, присоединившаяся к реформированным чейнджлингам, была бы ещё менее правдоподобной или заслуживающей доверия, чем Дискорд в серии “Перевоспитание у Флаттершай”. Так что, да, если мы хотим вернуть её в качестве злодея в будущем, то отпустить её восвояси, насколько бы по-идиотски это не выглядело с точки зрения логики, становится просто необходимым. И да, это полностью в характере вечно оптимистичных пони.

Магия чейнджлингов так не работает!: В КСП я уже не раз упоминал, что тут всё иначе. В моём произведении чейнджлинги могут быть по-настоящему дружелюбны к не-чейнджлингам. Они могут также испытывать привязанность друг к другу. У чейнджлингов разработана целая система, когда одна группа занимается сбором еды, которая распределяется между остальными так, как считает нужным королева. Любовь чейнджлингов не питает других чейнджлингов. Чейнджлинги могут испытывать эмоции, а в некоторых случаях и питаться отличными от любви эмоциями. Всё это было растоптано финалом 6-го сезона, да и сама серия закончилась так, что было невозможно просто отредактировать предыдущие главы и сказать: "всё это происходит после 6-го сезона".

Но дело в том, что у меня нет никаких проблем с чейнджлингами, действующими как в мультфильме. Большинство вещей, представленных там, имели смысл, особенно в сочетании с предыдущими появлениями чейнджлингов. Проблема в том, что когда я начинал рассказ, у нас ничего этого не было, и поэтому я, как и другие авторы фанфиков в отсутствие точных фактов об описываемом вопросе, придумал ряд головопушек.

И я решительно выступаю за то, чтобы фанфики как можно более строго придерживались канона, за исключением намеренного создания альтернативной вселенной. Если бы финал шестого сезона вышел в эфир до того, как я начал писать CSP... я бы никогда его не написал. Точка.

Но, как вы заметили, я не отбрасываю полностью всё произошедшее в сериале. И я не говорю прямо, что Кризалис из CSP неисправима. Я бы не стал упоминать о блестящих крыльях Оккупанта только ради шутки.

Глава 12: Миссия 20: Сохраните её живой (ну и развлеките заодно)

CSP-20 Т-32 дня

– Добро пожаловать в Космический центр Хорстона, дом Космической Программы Чейнджлингов.

Королева Кризалис расхаживала взад и вперёд вдоль шеренги из девяти (ох, лягать, о чем я только ДУМАЛА) только что прибывших туристов, готовящихся провести последние три недели зимы южнее линии снегов, тренируясь перед весенними запусками. Восемь пони и один грифон. Двое из Мэйнхэттена, двое из Клаудсдейла, трое из Кантерлота и двое из Рэйнбоу Фоллс.

Все в достаточно хорошей физической форме для полётов с ускорениями до четырех g, и размера, подходящего для размещения в туристическом отсеке.

В одном случае – едва-едва.

– В течение следующих трёх недель вас будут тренировать и инструктировать, как если бы вы были настоящими космонавтами, – продолжила королева, не встречаясь взглядом ни с одним из туристов (и особенно с одним конкретным туристом). – Вы будете готовиться на наших тренажёрах, следовать инструкциям от наших опытных научных сотрудников и получите максимум удовольствия от ваших орбитальных полётов.

"Девять туристов. Мне плевать, сколько там было денег, и как сильно мы в них нуждались. Я точно спятила".

– Благодаря щедрой поддержке нашей программы с вашей стороны, модернизация цеха вертикальной сборки будет завершена в течении ближайших девяти дней, строго по графику. На второй день после окончания зимних каникул, то есть через двенадцать дней, вы увидите, как мы используем наши новые возможности для запуска крупного картографического спутника, спонсируемого Кантерлотским Обществом Исследователей¹. Через два дня после этого мы планируем запуск Миссии Пятнадцать – с выходом на высокую орбиту с научными целями, которая также проверит способность Прободободина взаимодействовать с капсулой с экипажем².

"Джордж Булл и Маркед Ни потратили неделю, написав около сотни страниц своей чуши, чтобы реализовать интерфейс между зондом и кабиной. Они послали всё той розовой незваной гостье из Понивилля для перепроверки. Она прислала им копию старой программы, добавив туда от силы двадцать правок и никаких других изменений. Я до сих пор вижу, как их челюсти движутся туда-сюда без единого звука, когда они всё там перепроверяли. Я даже не знаю, нравится ли она мне, или я хочу её убить".

– После этого старта четверо из вас приступят к последней неделе тренировок в симуляторе, инструктажей и наблюдений за сборкой вашей ракеты. Двое из вас полетят со мной, а двое других с главным пилотом нашей программы – Черри Берри.

Больше всего Кризалис хотелось заставить Драгонфлай возить все туристические рейсы, но новая капсула на трёх пони к тому времени готова не будет, а отчёты Годдарда Грифона о тяжёлых ускорителях, предназначенных для этой капсулы, цитировать в приличном обществе было нельзя. Туристские рейсы будут повторно использовать комплектацию из Миссии Тринадцать/Четырнадцать, состоящую из одноместной капсулы управления и двухместного пассажирского отсека, с аэродинамической нестабильностью и всем прочим. Остальные члены руководства космической программы – эти предатели³ – настаивали на том, что Драгонфлай не может лететь на туристическую миссию без соответствующей большой капсулы или одиночного орбитального полёта – что королева могла допустить только через свой труп.

А это означало, что ей и пони придётся опять играть роль таксистов для семи богатеньких пони, одного очень важного грифона…

...и её.

"Я точно спятила. Какого пони-психиатра я могла бы похитить, чтоб его не хватились?"

– Ещё четверо из вас отправятся на орбиту через неделю. И в последнем полёте, который состоится, как только будет готова капсула, у нас будет участвовать принцесса Луна, которая присоединилась к нам в рамках своего исследования безопасности космических полётов. Мы надеемся развеять все её опасения к концу следующего месяца, чтобы мы могли возобновить работу над нашей конечной целью – посадкой пони на луну.

Восемь туристов, оплативших своё путешествие, обратили свои взоры на девятую, единственную пони в комнате, которая была выше Кризалис, и которая не хотела встречаться взглядом ни с кем из них в ответ. Королева почувствовала некоторое сочувствие со стороны двух кандидатов и сильное негодование со стороны оставшихся шести.

В конце концов, это была та самая пони, которая с треском остановила космическую гонку.

И, несмотря на все усилия, в мозгу Кризалис продолжала крутиться одна простая параноидальная мысль:

"А что она вообще знает?"

CSP-20 Т-101 день

Вспышка пурпурной магии осветила королевский дворец в Кантерлоте словно недолговечное второе солнце⁴.

Твайлайт Спаркл приземлилась на личный балкон Луны, где принцесса обычно стояла, когда поднимала и опускала луну. Дверь в личные покои была закрыта, но первая же серия ударов копыт Твайлайт грозила её вышибить.

– ЛУНА, ОТКРЫВАЙ! – закричала она. – Я знаю, что ты проснулась как минимум полчаса назад! Мне нужны ответы на некоторые вопросы!

– Как и мне, – принцесса Селестия выглядела слегка раздражённой, но тем не менее плавно затормозила крыльями и грациозно опустилась на балкон. – Я рада видеть тебя в любое время, Твайлайт, но разве обязательно было устраивать такую сцену?

– Я устроила сцену? Я устроила сцену?! – Принцесса Дружбы долбанула в дверь во второй раз. – ЛУНА! Выходи и объясни своей сестре, что ты только что сделала!

– Может быть, тебе лучше всё сначала объяснить мне? – терпеливо спросила Селестия. – В конце концов, это не Луна только что напугала четырёх дворян до такой степени, что предположили появление новой Найтмэр.

– Вы же сегодня не смотрели телевизор? – спросила Твайлайт. – И никто не рассказал, что случилось в Хорстоне только что?

БАМ, БАМ, БАМ.

– ЛУНА!!

– Нет и нет, – ответила Принцесса Солнца. – Ты же знаешь, что я всегда держала свой интерес к космическим делам в тайне и занимала строго нейтральную позицию. Я очень надеюсь на мир с чейнджлингами, если всё получится.

– Ну что ж, можете распрощаться со своими надеждами! – прорычала Твайлайт.

БАМ, БАМ, БАМ.

– Я очень удивлюсь, если уже к завтрашнему дню мы не будем воевать с чейнджлингами, яками, грифонами, алмазными псами и Внешней Мулегонией!

БАМ, БАМ, БАМ.

– Луна, выходи и расскажи нам, почему ты остановила все космические программы!

– Что? – ахнула Селестия.

– Я этого не делала, – раздался голос из-за двери. Мгновение спустя окно рядом с дверью открылось, и Луна, выглядевшая слегка сонной, высунула голову. – Ракеты могут летать, куда им вздумается. Кроме моей луны.

Селестия делала большинство вещей с достоинством, и прижатое к мордочке копыто выглядело очень достойно. Если, конечно, прикрываться копытом в надежде, что когда его уберут, то глупость, вызвавшая это жест исчезнет, можно считать достойным.

– Ох, дорогая сестра, – простонала она. – Что же ты наделала?

– Она передвинула луну прямо перед Миссией Р2! – Твайлайт обвиняюще указала на тёмного аликорна. – Как раз перед тем, как зонд должен был войти в окололунное пространство и получить достижение за первый пролёт! И это ещё не всё!

– Но почему, Луна? – простонала Селестия. – Наши отношения с чейнджлингами всё ещё весьма деликатны, как тебе прекрасно известно.

– Ну, я должна была их остановить, – продолжала настаивать Луна, уже не так уверенно. – Я понятия не имею, что они там задумали сделать.

– Но почему же ты не остановила их РАНЬШЕ? – закричала Твайлайт.

– Я не думала, что они на самом деле способны туда добраться, – ответила Луна. – Я думала об этом уже несколько месяцев, и... ну, время вышло, и мне нужно было что-то делать.

– О да, что-то ты сделала, – огрызнулась Твайлайт. – Ты остановила все космические программы на планете!

– Нет, – продолжала настаивать Луна. – Я только приказала им всем держаться подальше от моей луны. В конце концов, я не могла запретить это только чейнджлингам. Очень важно, чтобы мы действовали честно и чтобы все видели, что мы действуем честно.

Принцесса кивнула головой, как будто это должно было всё решить, и добавила:

– Ты сама меня этому научила, сестра.

Прежде чем Твайлайт успела снова закричать, Селестия положила успокаивающее копыто на плечо младшего аликорна.

– Сестра, – тихо сказала она, – мне бы хотелось, чтобы ты предварительно обсудила со мной свои планы. Я бы всё поняла.

– Да-а-а? – многозначительно спросила Луна. – Ты бы смогла?

– Но ты выбрала самый неподходящий способ, какой я только могу придумать. Кроме как лягнуть Кризалис в голову, чтобы донести свои желания.

– А ты знаешь, что она никогда меня не спрашивала? – тихо спросила Луна.

Селестия моргнула.

– Э-э-э... что?

– Кризалис никогда не спрашивала у меня разрешения посетить мою луну, – ответила ночная принцесса. Посмотрев на Твайлайт Спаркл, она добавила: – И ты тоже. Вообще никто. Все просто предположили, что меня вполне устроит, что кто угодно может свободно летать на мою луну.

– Так дело только в этом?! – снова закричала Твайлайт. – Хорошо, я запрашиваю разрешение. И скажу Кризалис, чтобы она тоже его запросила. Все будут его запрашивать...

– Нет, всё совсем не так! – крикнула в ответ Луна, окончательно разозлившись. – Если бы дело было только в этом, я бы позволила всему идти как идёт. Я уже пробовала устраивать истерики раньше. Но из этого ничего не вышло.

Гнев сменился грустной усмешкой, и принцесса добавила куда мягче:

– Ты, кстати, была там, когда всё закончилось.

– Ох, – подавленно пробормотала Твайлайт. – Э-э-э, извини. Я не думала о том, что говорю.

– Ну, меня действительно расстроило, что меня игнорируют, – ответила Луна. – И признаюсь, мне было очень приятно увидеть, как эта пикающая коробка промахнулась. Но я сделала это вовсе не из-за этого.

Украдкой оглядевшись по сторонам, Луна высунулась чуть дальше из окна и прошептала:

– Я подозреваю Кризалис.

Селестия и Твайлайт одарили Луну совершенно одинаковыми равнодушными взглядами.

– Правда? – спросила старшая принцесса за них обеих.

– Я совсем не шучу! Должно быть, чейнджлинги что-то замышляют! У них нет никаких вменяемых причин хотеть отправиться в космос! – принцесса посмотрела Твайлайт прямо в глаза и спросила: – Можешь ли ты, стоя передо мной, заявить, что Кризалис и её приспешников внезапно обуял дух бескорыстного научного любопытства?

– Луна, – тихо произнесла Селестия, – конечно же, Кризалис что-то замышляет. Любой, у кого есть хоть капля мозгов, знает об этом. И мы также знаем, что её план, какова бы ни была его цель, займёт довольно много времени. Вот уже почти год Кризалис вкладывает в него все ресурсы своего Улья, а следовательно она не использует их, например, чтобы проникнуть в наши спальни посреди ночи и нас всех похитить.

– И посмотри, чего мы добились! – добавила Твайлайт Спаркл. – Эквестрийские технологии совершили огромный скачок! Новые идеи, новая наука – всё это останется у нас после того, как мы разрушим планы Кризалис, какими бы они ни были!

– И среди этих новых идей присутствует та, что чейнджлинги не должны красть любовь, – добавила Селестия. – Что им незачем прятаться. Что ни они, ни их не должны бояться. Луна, меняются не только технологии. Весь мир меняется. И в конце концов, Кризалис может обнаружить, что её приз, что бы это ни было, не стоит того, чтобы отказываться от всего того, что она приобрела в процессе реализации своего плана.

Луна вздёрнула бровь.

– У тебя было ещё одно видение, сестра?

– Совсем не такое, как ты имеешь в виду, – безмятежно ответила Принцесса Солнца. – Но у меня есть надежда.

– А у меня есть луна, – мрачно ответила Луна. – И я оставлю её себе.

Селестия глубоко вздохнула.

– Если ты хочешь именно этого, то я поддержу тебя, сестра, – сказала она наконец. – Но ты же понимаешь, каковы будут последствия.

– Ты хочешь сказать, что я могу опуститься ниже последнего места в списке любимых принцесс? Какая досада, – усмехнулась Луна. – Наши пони всё ещё боятся меня, сестра. Многие мной не довольны. Я могу это вынести.

– Твоя популярность – это ещё не всё. Чем дольше цель будет оставаться недосягаемой, тем менее привлекательной она будет. Кризалис может сдаться или изменить свои планы на что-то более угрожающее.

– Пони потеряют интерес к космосу, – добавила Твайлайт. – Мы не сможем продолжать финансирование. И мы не дотянемся до звёзд.

– Этого не случится, – ночная принцесса подняла голову и поморщилась, ударившись об оконную раму головой. – Ой... этого не случится, потому что, как я уже сказала, я думала об этом очень долго. И я не собираюсь оставлять луну запретной навсегда.

Голова Твайлайт резко дёрнулась вверх.

– Нет? – спросила она.

– Я жду возвращения моего посланника, поскольку план зависит от того, согласится ли Кризалис на мои условия. Но между её желанием достичь луны и другим... стимулом... который я предложила...

– Каким стимулом? – переспросила Твайлайт.

– Я уверена, – продолжила ночная принцесса, – что Кризалис пригласит меня стать одной из её... как это называется? Космические туристы?

Селестия и Твайлайт Спаркл смущенно переглянулись.

– Туристы? – спросила принцесса.

– И пока я буду готовиться к запуску в космическом центре чейнджлингов, я проведу расследование всех их действий и планов! – торжествующе закончила Луна.

Селестия застонала, тяжело усевшись прямо на пол балкона. Изящный золотой накопытник куда менее достойно влип в лоб аликорна, перейдя в продолжительное потирание висков.

– Я очень люблю тебя, сестра, – вздохнула принцесса, – но я встречала Малую Урсу, которая действовала более скрытно, чем ты.

– Говорит пони, которая никогда не могла найти меня, когда мы играли в прятки, – парировала Луна⁵.

– Я всё ещё хочу знать, о каком ещё стимуле ты говорила! – продолжала настаивать Твайлайт Спаркл.

– Скажу когда придёт время. Если сообщить об этом сейчас, я рискую нарушить своё обещание, данное Кризалис. И хотя чейнджлинги всё время нарушают обещания, я не чейнджлинг.

CSP-20 Т-98 дней

– Я всё ещё считаю, что нам следует засунуть эту любопытную принцессу в кокон и заменить её чейнджлингом, – буркнула Кризалис.

– Я сказала нет, – ответила Черри Берри. – По пяти причинам. Во-первых, эм-м-м, НЕТ, во-вторых, потому что, когда ему придётся поднимать луну, все сразу же узнают о подмене, в-третьих, потому что это неправильно, в-четвертых, потому что вы знаете, что это не сработает, и вы просто ворчите, и в-пятых, нет.

– Но это же так заманчиво! – настаивала королева. – Сначала она шантажом вынудила меня согласиться на её сделку, а потом, как часть этой сделки, полностью отдала себя в мою власть! С ней даже ни одного стража нет!

– Ага, – согласилась Черри. – Не напоминает ещё кого-нибудь, кого вы знаете?

Кризалис проигнорировала это замечание, остановившись перед дверями конференц-зала и пристально посмотрев на своего главного пилота.

– Неужели ты никогда не видела чего-то, что действительно хотела, в пределах лёгкой досягаемости, но не могла заполучить?

– Не-а. Вы же не похищаете вишни, – ответила Черри Берри, проходя мимо королевы чейнджлингов и открывая дверь. Остальные члены руководства КПЧ уже ждали внутри: Оккупант, Уорнер фон Браун, Годдард Грифон и Драгонфлай.

– Всем доброе утро! – весело заявила земнопони в ответ на кивки или тихое бурчание остальных.

Кризалис последовала за ней, закрыла дверь и заняла своё обычное место во главе стола.

– Ну ладно, зачем нам опять собираться? Я думала, что мы вчера согласовали расписание для туристических рейсов.

– Речь идет о миссии Р2, – сказал фон Браун. – Судя по всему, аппарат достиг апоцентра. По нашим расчётам курса, он будет двигаться обратно практически по прямой и столкнётся с Эквусом.

– И что с того? – решила уточнить королева.

– Этого можно избежать, – продолжил минотавр. – Если мы сейчас сделаем небольшую коррекцию курса, то сможем вывести зонд на стабильную вытянутую орбиту и мы сможем его использовать в дальнейшем.

– А какой в этом смысл? – спросила Кризалис. – Мы упустили луну. Всё, конец. Миссия завершена, верно?

– Аппаратура Прободободина достаточно надёжна, чтобы проработать в космосе достаточно долго, – заметил фон Браун. – До тех пор, пока зонд не истратит весь заряд батарей или не врежется во что-нибудь.

– Типа планеты, – пробурчал Годдард.

– ...он сможет работать ещё в течение нескольких месяцев, а возможно, и лет, – закончил минотавр. – И мы связались с мисс Пай по телеграфу для консультации насчёт программы. Она говорит, что простая команда перезагрузки исправит почти любую программную ошибку, с которой мы можем столкнуться, и...

Фон Браун вытащил из кармана костюма жёлтый лист бумаги и прочитал вслух:

– "Вам не нужно беспокоиться о том, что Проби-Доби сойдёт с ума и уничтожит всю Эквестрию, если только вы не увидите странных робопони с хосстрийским акцентом, пытающихся убить предков будущего сопротивления". Я предпочитаю рассматривать это как шутливый способ сказать, что проблем не будет⁶.

– Значит, у нас есть зонд, который Луна не подпустит близко к своей луне, – проворчала Кризалис. – И что же это нам даёт?

– Зонд с почти половиной топлива? – спросил Годдард. – Уже на орбите? Который не надо запускать? И не тратить на него ещё раз деньги?

– И который будет там где надо, если принцесса Луна передумает, – добавил фон Браун.

Кризалис кивнула.

– Ладно. Что для этого требуется?

– Самый минимум, – ответил минотавр. – Зонд находится так далеко от Эквуса, что малейший толчок может кардинально изменить траекторию относительно планеты. Мы могли бы даже запустить его в межпланетное путешествие, дав импульс длительностью всего несколько секунд.

– Тогда выводите его на стабильную орбиту, – пожала плечами Кризалис. – Не дайте зонду разбиться. Если всё так просто, то устраивать по этому поводу совещание не стоило.

– Есть и другой вариант, – буркнул Годдард. – У нас есть контракт на вывод спутника на орбиту вокруг Эквуса. Мы могли бы использовать Р2 для него, как ранее обсуждалось перед запуском.

– Это потребует по меньшей мере двух коррекций, – сказал фон Браун. – Одна из них будет довольно длительной, для изменения наклонения орбиты на полярную. И мы получим ту же проблему, что тогда и обсуждали, только с ещё меньшим количеством топлива для возвращения к луне.

– Ясно, – произнесла Кризалис. – И что вы посоветуете?

– Отправить Р2 на полярную орбиту, закрыть этим контракт и запустить новый зонд, если луна снова будет доступна, – каркнул Годдард. – Это вернёт нам кое-какие деньги, потраченные на Р2, и покроет часть стоимости второго запуска.

– Я думаю, что мы должны оставить Р2 как есть и выполнить новый запуск для спутника, – не согласился фон Браун. – У нас уже есть зонд, который пересекает орбиту луны. До тех пор, пока мы оставим его там, у нас будет больше вариантов. По крайней мере, для всех это будет выглядеть так, словно мы всё ещё пытаемся выполнить задачу.

Кризалис кивнула.

– Да, мы не хотим выглядеть так, будто сдались. Тем более что общественное мнение, похоже, за нас.

Все остальные дружно закивали. Некоторые газеты действительно одобрили решение принцессы Луны помешать чейнджлингам, но они определённо были в меньшинстве. Большинство газет и все телевизионные компании, за исключением двух, выступили против принцессы за то, что она, как выразилась "Мэйнхэттен Таймс": "преждевременно закрыла фронтир из-за припадка раздражения". Заявление Луны о том, что запрет был временным – пока, как было сказано в пресс-релизе, она не сможет "лично убедиться в безопасности космических полётов для всех пони Эквестрии", – не получило большого распространения.

– Хорошо, давайте остановимся на варианте фон Брауна, – приняла решение Кризалис. – Оккупант, оформи пресс-релиз, в котором говорится, что мы продолжим миссию Р2 в готовности ко второй попытке достичь луны, как только принцесса Луна снимет свои временные ограничения. Да, и ещё повтори, что КПЧ рада сотрудничать с любыми исследованиями в области космических полётов.

Секунду помолчав, королева добавила:

– Не забудь эти последние три слова, понял?

– ...области космических полётов, – повторил Оккупант, записывая в свой блокнот.

– Вы уверены, что это разумно, моя королева? – спросила Драгонфлай. – Мы, чейнджлинги, теперь все честные и законопослушные, естественно...

Она, не сильно скрываясь, кивнула на не-чейнджлингов в комнате.

– Но, может быть, не стоит ворошить прошлое?

– Расслабься. Космической программе чейнджлингов нечего скрывать. И даже если бы было... – Кризалис улыбнулась, никоим образом не обращая внимания на не-чейнджлингов, – принцесса Луна ничего не узнает.

Расширенный отчёт миссии Р2

Задачи миссии: коррекция орбиты Р2 для предотвращения крушения спутника, съемка фотографий поверхности Эквуса.

Пилот: Прободободин окто (Драгонфлай).

Продолжительность полёта: (продолжается).

Выполненные контракты: 1.

Достижения: нет.

Выводы из полёта: Толчок. Мы его слегка подтолкнули. Важное событие.

ОЦЕНКА МИССИИ: УСПЕШНО

CSP-20 Т-25 дней

"Я не знаю НИЧЕГО," – подумала Луна, безучастно глядя на доску.

Там были изображены уравнения. Некоторые из них были похожи на математику, которой в древние времена Старсвирл пытался обучить двух новоиспеченных эквестрийских принцесс. (Селестии учеба давалась хорошо, а Луна сопротивлялась и в конце концов полностью сдалась, вместо записей рисуя в своих свитках наброски милых маленьких паучков.) Ещё на доске были какие-то странные рисунки, которые принцесса посчитала "химией". Твайлайт Спаркл говорила, что это похоже на алхимию, но вообще без какой-либо магии. Какая нелепость!

Луна взглянула на свою парту и свиток, на котором делала наброски карандашом, удерживаемым магией. Ей удалось изобразить очаровательного волко-паука, восемь невинных глазок радостно смотрели с листа.

Вздохнув, принцесса аккуратно сложила лист, спрятала его под тиарой для сохранности и достала новый.

"Это всё не имеет значения, – подумала она. – Они не смогут отказать мне в моём полёте на ракете, и я всё равно разведаю секретные планы Кризалис задолго до этого".

Хотя даже сама Луна признала эту последнюю мысль чересчур оптимистичной, поскольку её искусное тайное расследование никуда не продвинулось. Да, она могла ходить по космическому центру – у принцессы даже было разрешение заходить в секретные или опасные зоны, куда другим туристам вход был воспрещён, – но у неё не было на это времени. Между тренировками Маркед Ни, математикой и химией Джорджа Булла, продвинутой теорией аэродинамики Джорджа Коули и занятиями на симуляторах под наблюдением Драгонфлай Луна едва находила время для своего самого важного дневного сна. И потом, конечно же, ей всё ещё надо было поднимать и опускать луну и охранять сны своих маленьких пони всю ночь напролёт.

Принцесса уже отправила посыльного в Кантерлот за своим запасом кофейных зёрен особой обжарки и вторым кофейником. Только нечестивое варево не давало ей уснуть от захода луны до самого обеда⁷...

...и как только она подумала об обеде и сне, не обязательно в таком порядке, раздался звонок, слышный во всём комплексе.

– Ага, на сегодня наше время вышло, – сказал Джордж Булл. – Завтра мы обсудим преимущества и недостатки гидразина и тетраоксида азота по сравнению с жидким водородом и жидким кислородом. Приятного аппетита!

Когда остальные туристы вышли, Луна на мгновение задержалась.

– Доктор Булл, могу я задать вам личный вопрос?

Минотавр улыбнулся в ответ:

– До тех пор, пока это не помешает мне самому пообедать.

– Зачем вы это делаете?

Простой вопрос, по существу; у неё не было ни времени, ни сил ни на что другое.

– Хм.

Джордж Булл несколько секунд серьезно размышлял над ответом.

– Доктор фон Браун занимается этим потому, что ракетостроение – дело всей его жизни, да что там, это и есть его жизнь. Мы, как жители Островов, тоже с большим энтузиазмом относимся к этому, но у нас есть свои причины. Маркед Ни хочет создать электронику, которая может сделать технологию доступной для немагических существ. Лорд Коули в молодости хотел летать, и он до сих пор очень увлечён этим. Что касается меня, – минотавр кривовато улыбнулся, – то я занимаюсь математикой. Или логикой, если быть точным.

Глубоко вздохнув, он продолжил:

– Я всегда верил, что всё можно решить, все тайны Вселенной, если мы сначала рационализируем процесс...

– Прошу прощения, доктор, – перебила его Луна. – Вы могли бы заниматься этим где угодно. Почему именно здесь, для королевы Кризалис?

– А-а-а, – кивнул Джордж Булл. – Ну, было бы немного неблагодарным, если бы мы сбежали после того, как она выручила нас в трудный период. Лорд Коули был близок к тому, чтобы заложить своё поместье, а все остальные, как говорится, были совершенно без средств к существованию.

– И это всё? – спросила принцесса. – Вы продались первому предложившему деньги?

– Продавшись однажды – остаёшься купленным, – усмехнулся минотавр. Заметив, что принцесса в ответ не улыбнулась, он добавил: – Серьёзно, ни у кого из нас четверых нет способностей для ведения бизнеса. Фон Браун хорошо умеет ладить со всеми, но на этом всё. Здесь у нас есть постоянный, хотя и ограниченный бюджет на исследования, относительная свобода выбора их направления и, возможно, наиболее стимулирующие условия для научного прогресса.

Минотавр улыбнулся и добавил:

– А что нам ещё желать? Кроме обеда.

Не дожидаясь дальнейших вопросов, Джордж Булл поклонился, закрыл папку с конспектами лекций и вышел из учебного класса.

– Э-э, спасибо, доктор! – крикнула ему вслед Луна. И куда тише добавила: – Бедная, обманутая душа.

Столовая располагалась всего через несколько дверей от лекционного зала, и всего через пару минут принцесса получила большую тарелку горячего супа, бутерброд с кресс-салатом и чашку тёплого какао, практически покрытую мини-зефирками⁸. Она как раз искала свободное место, когда услышала чей-то крик:

– Принцесса! Сюда! – один из туристов – Билли Бобтейл – махал ей копытом, приглашая сесть рядом с остальными.

Первые два дня обеды проходили довольно напряженно. Большинство чейнджлингов злились на неё – что было неудивительно – и большинство туристов тоже, как бы Луне не хотелось обратного. Но Билли Бобтейл и Рустер Тэйл (не родственники)⁹ с самого начала пытались включить принцессу в группу, и к четвертому дню остальные туристы её если и не простили, то, по крайней мере, терпели.

– Спасибо, – ответила Луна, садясь на свободный стул. Она подхватила ложку магией и сделала глоток супа. – Кто-нибудь слышал что-нибудь о Гэрриотте? Когда я сегодня утром опускала луну, он ещё спал.

– Их главный врач сказала, что она хочет оставить его в кровати ещё на сутки, просто на всякий случай, – Рустер Тэйл слегка вздрогнула. – Если быть точным, то фраза звучала так: "Никогда не видела пони, который не стал бы вкуснее после пары сладких снов!" У меня аж мурашки по спине побежали!

– Ну, если уж по чесноку, – начал Сток Тикер, единорог из Мэйнхэттена. – Мы с женой опробовали их клинику с коконами и спа, когда они только открылись. Три дня на всё про всё, никаких сомнительных делишек с подменами и прочего. И это было настолько приятно и расслабляюще, что и желать-то большего сложно. Хотя им стоит придумать что-то с похмельем сразу после выхода из кокона.

– Серьёзно? – "Тяжёлый" Дамп Дриззл, страдающий лишним весом пегас из Клаудсдэйла, прищурился в сторону единорога. – И как мы вообще можем определить, что ты настоящий, а? Шиш вы меня загоните в какой-нибудь кокон! Ну уж нет!

– Но, по-видимому, у тебя, – усмехнулся Билли Бобтейл, – нет никаких проблем с тем, чтобы отправиться в космос в жестяной банке поверх гигантской бомбы, с чейнджлингом, держащим твою жизнь в своих копытах.

– Ну... ну, это совсем другое дело! – возмутился Дамп Дриззл. – По крайней мере, чейнджлинг будет в банке вместе со мной, ха! А что насчёт тебя?

– Да, собственно говоря, я тоже хотела бы это знать, – вмешалась Луна, прежде чем споры пошли на новый круг. – Вы все знаете, что я здесь расследую безопасность космических полётов.

– А точнее, расследуете дела чейнджлингов, – проворчал Дамп Дриззл. – Шила в мешке не утаить.

– У меня нет никакого мешка, – ответила принцесса, немного сбитая с толку. – Но мне любопытно знать, почему вы все здесь собрались. Вы все заплатили Кризалис довольно много денег за то, чтобы вас, э-э, отправили в космос в жестяной банке поверх гигантской бомбы, как вы выразились.

– Ну, – пробормотал Дамп Дриззл. – Я... э-э...не толкай меня!

Пегас дёрнулся, когда жена легонько толкнула его локтем.

– Ну, я... честно говоря, мне всегда нравилось ваше небо, принцесса.

Последние слова он выпалил так поспешно, словно провожал непрошеных гостей.

– Неужели?

– Честное слово! – Дамп Дриззл кивнул головой. – До вашего возвращения я столько ночей провёл на облаке высоко над Клаудсдейлом, просто глядя на ваше изображение на лунном диске – я не знал тогда, что это вы, а теперь, видя вас воочию, я поражён насколько... ой!!

– Тебе вовсе не обязательно флиртовать, дорогой, – буркнула миссис Дриззл.

– Мне было девять лет!! – оправдался пегас, прежде чем собраться с духом. – И все эти звёзды, Млечный Путь в ясную ночь... иногда мне казалось, что я могу протянуть копыто и дотронуться до них. И Кризалис даёт нам шанс стать к ним немного ближе, поэтому мы им воспользовались.

Жеребец протянул переднюю ногу и обнял жену, которая (к некоторому удивлению Луны) прильнула к нему.

– Это то, чем я могу поделиться со своей женой. И вы можете себе представить, что я почувствовал, когда моя бывшая любимая принцесса, – прорычал пегас, – все это почти запретила.

– Моя дорогая и я, мы просто хотели летать вместе, – сказал Фэйр Дьюс, жеребец-земнопони, подталкивая локтем свою супругу-пегаску. – Мы путешествовали на воздушных шарах и дирижаблях. К сожалению, никто ещё не построил пассажирский самолёт, хотя мы работаем над моделью орнитоптера для двух пони у себя в гараже. Но когда мы пришли на запуск Р1, то встретили Королеву Кризалис и попросили её прокатить нас, как это было с Джет Сетом и Аппер Краст. Она была так счастлива!

– Ха, мне ли не знать! – согласился Сток Тикер. – Я уже спрашивал принцессу Твайлайт Спаркл, но она настаивает, что космические полёты слишком опасны для туристов. И говорит, что то, что делает Кризалис, совершенно безответственно!

– Ну да! – Дриззл откусил большой кусок от своего бутерброда и продолжил говорить с набитым ртом. – А’ кого ещо спршвт? Грффнв? Яков? Не-е-е...

После очередного тычка жены, пегас сглотнул, чуть не подавившись, и наконец прохрипел:

– Пожалуйста, перестань пихать меня в бок перед Принцессой Шиш-вам-а не-полёты!

– Конечно, дорогой, – ответила миссис Дриззл, – как только ты перестанешь вести себя перед ней как грубиян.

– Итак, если вы хотите взглянуть на мир с максимальной высоты, как я, – продолжил Сток Тикет, повышая голос, чтобы заглушить пререкания, – то КПЧ – это единственный вариант.

Жеребец вздохнул и добавил:

– К сожалению, моя половинка боится высоты. Если хотите знать, то мы единственные аристократы в Мэйнхэттене, с роскошными апартаментами находящимися ниже уровня земли.

Это перевело разговор на сравнение жилья, что позволило Луне в конце концов присоединиться с её рассказом о том, как она отправила принцессу Платину в приключение с кучей ловушек, вращающихся стен и наклонных желобов на открытие старого Замка Двух Сестёр в Вечнодиком лесу. Эта история вызвала пару смешков у других пони, приблизив принцессу (как она надеялась) к тому, чтобы быть полностью принятой в качестве одного из членов группы.

Когда трапеза была более или менее закончена, туристы разошлись в разные стороны по своим делам или на занятия, Луна отправилась в спальню, чтобы поспать четыре часа, которые оставались до восхода луны.

"Возможно, мне следует поговорить с Твайлайт Спаркл, – подумала она. – Я не хочу вмешиваться в её проект, но мы не можем позволить Кризалис испортить наши отношения с нашими пони, уступив ей монополию на космический туризм.

Интересно, будет ли Твайлайт на старте Р3 на следующей неделе? Возможно, она слишком занята своими собственными запусками спутников, но..."

ОТЧЁТ О МИССИИ Р3

Задачи миссии: вывести искусственный спутник на полярную орбиту.

Пилот: Прободободин окто (Драгонфлай).

Продолжительность полёта: (продолжается).

Выполненные контракты: 1.

Достижения: нет.

Выводы из полёта: Ску-у-у-у-у-у-ука.

Дополнительные выводы из полёта: Ура любому запуску и завершению миссии, которые Драгонфлай находит скучными.

ОЦЕНКА МИССИИ: УСПЕШНО

CSP-20 Т-23 дня

– Надеюсь, вы не возражаете, – Драгонфлай взгромоздила на рабочий стол большую стопку бумаг и папок. – Я сейчас очень занята! У меня запуск Р3 через три дня и, если всё пройдёт нормально, то ещё через два Миссия Пятнадцать! А завтра – Уборка Зимы, а следовательно, все вы, пони, захотите праздника, и за него меня тоже назначили ответственной!

Луна вздрогнула. Она, конечно, ожидала, что чейнджлинг будет настроена враждебно, но не думала, что всё будет так. В последний раз она, принцесса с мрачной репутацией, видела подобную реакцию от пони, погрязшего в кошмаре о работе на кондитерской фабрике. Драгонфлай злилась не из-за того, что Луна сделала, а из-за того, что её прервали посреди работы.

– Постараюсь покороче, – тихо сказала принцесса. – Зачем ты это делаешь?

Большие светящиеся глаза Драгонфлай моргнули.

– Серьёзно? Я – обычный чейнджлинг. Как вы думаете, почему я вообще ВСЁ делаю?

– Ну, а всё же? Ты ведь можешь просто покинуть улей в любое время, когда захочешь. Мне сказали, что некоторые чейнджлинги так и поступили.

– Только не я. Послушайте, принцесса, наша королева конечно не идеальна и иногда она ведёт себя как заноза в крупе, но её планы позволяли нам быть сытыми и в безопасности. Мы были вот настолько близко, – чейнджлинг подняла свои передние ноги и показала расстояние примерно в сантиметр, – чтобы завоевать всё ваше королевство с помощью её хитрости. Может быть, вам она и не нравится, но мы, чейнджлинги, считаем королеву очень умной.

– Прошу прощения... – начала Луна.

– И ещё одно, – продолжала Драгонфлай, не давая принцессе договорить, – даже если бы Кризалис была плохой королевой, мне потребовалось бы куча времени, чтобы решить бросить своих друзей! Чейнджлинг должен быть частью чего-то!

Она широко махнула копытом, указывая более или менее на весь космический центр вокруг них.

– Улей совсем не похож на один из ваших городов! Мы все команда! Семья! А семья своих не бросает!

Луна склонила голову, вспоминая мрачные времена, когда она пыталась покончить со своей единственной родственницей.

– Ну, если это всё, что вы хотели узнать, то через полчаса у меня очередная симуляция Миссии Пятнадцать, – сказала Драгонфлай, открывая одну из папок с документами. – Ни одна из них пока так и не позволила нам выйти на орбиту, и мы всё ещё пытаемся понять, почему эта штука ведет себя как балерина, когда преодолевает звуковой барьер.

– Бал... нет, прости, – сказала Луна, отбросив мысленный образ стометровой ракеты в балетной пачке. – Возможно, мне следует перефразировать свой вопрос. Зачем тебе луна?

– Мне? Низачем, – коротко ответила чейнджлинг. – Я бы с удовольствием полетела туда, но оставаться там не собираюсь.

– Но как же...

Вопрос принцессы оборвался при звуке очень мощного двигателя, набирающего обороты, сквозь который слышался смех королевы Кризалис.

– Что за тартаров заговор тут затевается? – удивилась Луна.

– А-а? – Драгонфлай на мгновение повернула ухо, а затем пожала плечами. – Похоже, Оккупанта запускают на центрифуге.

Смех становился всё громче, угрожая заглушить шум двигателя.

– И королева так и не простила его за свою первую поездку на центрифуге, – добавила чейнджлинг, – не говоря уже об этом случае со Стайпутником.

Шум двигателя снова начал заглушать маниакальный смех, сменяясь свистом.

– Мистер Оккупант в опасности? – обеспокоенно спросила Луна.

– Конечно нет! – буркнула Драгонфлай. Потом она чуть-чуть подумала, пожала плечами, и поправилась: – Скорее всего. Да без разницы.

Луна рысцой выскочила за дверь и бросилась через коридор в большую комнату с тренажёрами¹⁰. Войдя, она услышала крик Кризалис:

– Ты готов? Пришло время для ОТДЕЛЕНИЯ СТУПЕНИ!

Когда принцесса ворвалась в цилиндр, где находилась центрифуга и управляющая ею консоль, она увидела, как королева дёрнула рычаг вниз, а затем снова толкнула его обратно мгновение спустя.

– Ха-ха-ха! Как тебе это нравится?

– Ооочеееень хооорооошоооо, мооояяя кооорооолееевааа, – донесся хриплый голос из быстро вращающейся центрифуги. Порывы ветра разносились по помещению с каждым оборотом кабины и противовеса.

– Кризалис! – взревела Луна, заставив королеву подпрыгнуть чуть не до потолка. – Немедленно отпусти это несчастное создание!

Королева приземлилась на пол и выключила двигатель центрифуги, прежде чем её мозг успел отреагировать. Луна с изумлением наблюдала, как выражение ужаса сменяется оскорблённой яростью на морде королевы.

– Что ты тут делаешь? – прорычала Кризалис в ответ. – Как ты смеешь вмешиваться в работу моей космической программы?

– Я положу конец пыткам этого несчастного подданного! – ответила принцесса, тыча копытом в сторону всё ещё вращающейся центрифуги.

– Я извиняюсь, – крикнул Оккупант с сиденья всё ещё вращающегося кресла. – Я почти уверен, что тренировка ещё не закончилась. Я ещё не отрубился.

Гнев Луны сменился замешательством.

– Ты заставляешь его кататься на этой штуке, пока он не потеряет сознание? – спросила она. – И он этого ХОЧЕТ?

– Все мы на ней катались, – буркнула Кризалис. – Я была первой, кто пользовался центрифугой¹¹, ещё до того, как мы переехали на это болото. Меня так укачало, что я заблевала половину пола.

По мере того как вращение центрифуги постепенно замедлялось, голос существа, находившегося в ней, успокаивался.

– У нас в Улье были чейнджлинги, которые раскручивали центрифугу магией, – услужливо добавил Оккупант. – Здесь мы можем использовать двигатель с магическим приводом. Гораздо легче контролировать!

– И ты на это согласен? – спросила принцесса.

– Я отправляюсь в космос! Но сначала мы должны убедиться, что я в состоянии туда отправиться! И мне нужно попрактиковаться в работе с перегрузками ускорения и торможения.

– А мне нужен социально приемлемый способ наказать заслужившего это подданного, – ни капли не стыдясь, добавила Кризалис. – И я заставлю эту личинку как минимум проблеваться.

– И зачем тебе это? – решила уточнить принцесса.

– Оскорбление монарха, если ты настаиваешь на официальном обвинении, – копыто королевы снова коснулось главного рычага управления. – Этот идиот выставил меня на всеобщее посмешище со Стайпутником, так что я так или иначе получу удовлетворение!

Луна прошла мимо Кризалис и мановением копыта остановила то медленное вращение центрифуги, что ещё оставалось. Посмотрев на сидящего в кресле чейнджлинга, по-видимому спокойного и счастливого, она спросила:

– Почему, во имя Эквестрии, ты всё это терпишь?

– Потому что это лучше, чем охранять дверь, в которую ни один пони никогда не захочет войти, – просто ответил Оккупант. – Впервые в жизни я делаю то, что имеет значение – для моей королевы, для Улья, для всех чейнджлингов!

– Но... но... но она же пытает тебя ради собственного удовольствия! – произнесла Луна, указывая на нераскаявшуюся королеву.

Чейнджлинг пожал плечами.

– Да, и это у неё хорошо получается. Но её обнимашки ещё лучше!

Принцесса так и рухнула на круп. Она повернула голову к Кризалис, которая густо покраснела¹² и старалась смотреть куда угодно, кроме аликорна и своего подданного.

– Я... э-э... – Луна внезапно обнаружила, что её желание узнать, что же происходит в Улье чейнджлингов, сильно уменьшилось.

– Принцесса, в интересах мира между нашими народами и долгосрочного благополучия моих чейнджлингов я обещала тебе полное и безоговорочное сотрудничество в твоем расследовании, – королева глубоко вздохнула и продолжила всё тем же спокойным тоном: – И мы надеялись, что ты воспользуешься этим сотрудничеством и тем доступом, который ему сопутствует, осторожно и разумно.

– Ты хочешь, чтобы я ушла прямо сейчас, – решительно произнесла Луна.

– Я слышала, что кофе в столовой сейчас просто поразителен, – ответила Кризалис. – Могу я предложить тебе его попробовать?

Как только дверь за принцессой закрылась, из-за неё раздался яростный рык.

– ТЫ ИДИОТ! – орала Кризалис. – Почему ты такое говоришь?!

– Но, моя королева, вы же сами приказали нам...

– Приготовься испытать внезапное торможение! Все три парашюта открываются одновременно! Это всё равно что врезаться на повозке в стену на скорости двадцать миль в час!

– Ура!

Луна сгребла очень, очень много вопросов, которые у неё накопились, открыла ментальную дыру в забвение и запихнула в неё их все до единого.

ОТЧЁТ О МИССИИ 15

Задачи миссии: тренировка учёных в полёте на орбите по использованию научного оборудования.

Пилот: Прободободин окто (Драгонфлай).

Экипаж: Оккупант (учёный).

Продолжительность полёта: 4 часа. 51 мин.

Выполненные контракты: 0.

Достижения: нет.

Выводы из полёта: Драгонфлай жалуется, что все уже слетали на орбиту, кроме неё.

ОЦЕНКА МИССИИ: УСПЕШНО

CSP-20 Т-15 дней

Два чейнджлинга-охранника, особенно эффектно выделявшиеся в своих синих форменных мундирах и фуражках с козырьками, стояли по обе стороны от дверей для персонала, ведущих в главный зал цеха вертикальной сборки. Перед ними, вместе со здоровенными твердотопливными ракетными ускорителями, стояли две строящиеся ракеты-носителя, несколько чейнджлингов удерживали детали на месте с помощью магии, в то время как другие сваривали или скрепляли их болтами. А на полу, наблюдая за каждым шагом этого процесса, сидела тёмно-синяя принцесса пони.

– Ну, – начал тот, что слева, – она уже задавала тебе этот вопрос?

– Какой ещё вопрос? – спросил второй, не поворачивая головы и не двигая ничем, кроме челюсти.

– Сам прекрасно знаешь КАКОЙ вопрос, – продолжал настаивать первый. – Ночная принцесса спрашивала об этом всех, кто попадается ей на пути.

– Серьёзно? – теперь второй страж пошевелил головой, склонив её в замешательстве всего на секунду, прежде чем снова принять свою обычную позу. – Потому что я был на дежурстве, когда она спросила Годдарда, каков гидразин на вкус. И если учесть что он ей ответил... Ну, я почти уверен, что никому, даже пони, не нужно чтобы подобное повторяли дважды.

– Да уж, готов поспорить, – согласился первый охранник¹³. – Но я не про этот вопрос.

– Нет? – второй стражник тщательно все обдумал. – Ну, я тоже был на дежурстве, когда Луна говорила с Ай Уолл о парах тетраоксида азота. Спросила, не может ли она одолжить красные облака, чтобы устроить для своей сестры особый закат.

– Что, правда?

– Ага. Ай Уолл знает не так много плохих слов, как Годдард, но она компенсирует это их повторением.

– Это я помню, – согласился первый охранник¹⁴. – Но вообще-то я про вопрос: "Зачем ты это делаешь?"

– А, этот. Нет, – ответил второй охранник, мотнув головой. – Нет, она меня не спрашивала.

– Меня тоже, – сообщил первый чейнджлинг. – Я слышал, она даже с Анклом Пойнти говорила. Королева переподчинила его Карапасу, ну ты знаешь, присматривать за сувенирной лавкой.

– И что он ответил?

– Он сказал, что хочет прочитать все книги в магазине, – пожал плечами первый охранник. – А какая ещё ему была нужна причина?

– Ну да, это Пойнти.

– Но Пойнти же никто, – заметил первый охранник. – Вот мы с тобой действительно важные чейнджлинги. Тут бы всё превратилось в полнейший бардак, если бы не мы.

– И не поспорить, – согласился второй.

– Так почему же ихняя принцесса не говорила с нами?

– Хм, – второй чейнджлинг немного поразмышлял об этом. – Знаешь, может быть, она видит, как важна наша работа, и не хочет нас отвлекать.

– Ты правда так думаешь?

– Не знаю, но в этом есть смысл, верно?

Первый охранник лишь быстро кивнул.

– Да. Хотя я никогда бы не подумал, что пони может быть такой умной.

– Ну, она же принцесса, – второй охранник махнул дырявым копытом в сторону Луны, которая продолжала сосредоточенно наблюдать за сборкой ракеты. – Они ведь не дают тебе это звание только потому, что у тебя есть рог и крылья, верно? Иначе каждый чейнджлинг был бы принцессой.

Как будто один разум управлял двумя телами, они оба посмотрели через огромное помещение на Пластрона, который только и делал, что смотрел в планшет и кивал сам себе.

– Кроме Пластрона, – сказал первый.

– Да, – согласился второй. – Даже Оккупант получит тиару раньше Пластрона.

На моменте взаимного презрения к старшему по охране здоровья и безопасности КПЧ разговор затих, и охранники некоторое время стояли молча, наблюдая за ЦВС с целью убедиться, что его никто не украл¹⁵. Когда сборочная команда приступила к формированию башни из пассажирского отсека и капсулы экипажа для будущих Миссий Шестнадцать и Семнадцать, первый охранник спросил:

– Но если бы она спросила, как бы ты ответил?

– Возможно, чуть более вежливо, чем Годдард или Ай Уолл.

– Не-не-не. На тот вопрос, помнишь?

– А. Ну... – второй чейнджлинг шаркнул копытом. – Я должен кое в чём признаться... я подал заявление на перевод на должность гида.

– Серьёзно? Почему?

– Перекус.

– Я точно знаю, что ты присутствовал на лекции королевы по этому поводу.

– Мне не нужно есть что-то ещё, кроме того, что пони дают мне непосредственно, – чопорно ответил второй стражник. – Я уже несколько месяцев чувствую этот вкусный запах благодарности.

– Вкусная благодарность? – поморщился первый чейнджлинг.

– Я ничего не могу поделать, если все остальные не чувствуют её вкуса¹⁶, – второй стражник пожал плечами и добавил: – А что насчёт тебя?

Первый охранник пожал плечами.

– Это помогло мне выбраться из Улья, – сказал он. – Быть снаружи и рядом с другими пони. Кстати, если хочешь знать, на следующей неделе у меня назначено свидание на День Сердец и Копыт.

– Под какой личиной?

– Никакой! – первый охранник гордо похлопал себя по груди. – В Хорстоне есть пони, которой я нравлюсь такой, какой я есть!

– Кто-то, кого я знаю?

– Сборщица мусора.

– Кобыла с четырьмя зубами и спутанной гривой?

– Она самая, – кивнул чейнджлинг. – Мы отправимся в плавание на её мусорной барже.

– Тебе всегда везёт, – буркнул его товарищ.

Последовало ещё несколько минут напряжённого молчаливого дежурства. На этот раз молчание нарушил второй стражник, который спросил:

– А ты не знаешь, задавала ли Луна этот вопрос королеве?

– Понятия не имею. Но это не имеет значения. Какой бы ответ ни дала королева, это будет ложь, слишком хитрая, чтобы пони могла её распознать.

– Ты же не думаешь, что она может сказать правду?

– Я почти уверен, что королева не скажет правду даже НАМ, – продолжал настаивать первый стражник. – С чего бы ей рассказывать правду любопытной пони?

– Королева нам вообще ничего не говорила. Я подумал, что если бы у неё была готовая ложь, то она уже сказала бы нам об этом.

– Не говори глупостей. Магия лжи в том, что она никогда не кончается.

ОТЧЁТ О МИССИИ 16

Задачи миссии: Отправить двух туристов на орбиту и вернуть их в целости и сохранности.

Пилот: Черри Берри.

Экипаж: Дамп Дриззл, Мисти Дриззл (туристы).

Продолжительность полёта: 4 часа 5 мин.

Выполненные контракты: 2.

Достижения: нет.

Выводы из полёта: мистеру Дриззлу не понравилась еда. Еде не понравилось в миссис Дриззл.

ОЦЕНКА МИССИИ: УСПЕШНО

ОТЧЁТ О МИССИИ 17

Задачи миссии: Отправить двух туристов на орбиту и вернуть их в целости и сохранности.

Пилот: Кризалис.

Экипаж: Билли Бобтейл, Рустер Тэйл (туристы)

Продолжительность полёта: 7 часов 48 мин.

Выполненные контракты: 2.

Достижения: нет.

Выводы из полёта: В ходе предварительного опроса было установлено, что у пассажиров отсутствует страх высоты или замкнутого пространства. Жаль, что мы не уточнили про страх высоты И замкнутого пространства одновременно.

ОЦЕНКА МИССИИ: УСПЕШНО

CSP-20 Т-9 дней

Луна тяжело опустилась за обеденный стол рядом с четырьмя оставшимися туристами.

– Почему никто из них мне не врёт? – спросила она, прерывая разговор о том, что первые четыре туриста слетали не слишком удачно¹⁷.

Грифон Гэрриот вздёрнул пернатую бровь.

– Крайне необычно для пони говорить такое. Особенно для принцессы пони.

– Я чую ложь за километр, – простонала Луна, не обращая никакого внимания на этот комментарий. – Я могу использовать ложь. Ложь наводит на размышления. Но как я могу узнать, что скрывает Кризалис, если всё, что я получаю – это бесполезная правда?

– Может быть, они вообще ничего не скрывают, – предположила Хани Дир, делая глоток кофе.

Трое других пони и один грифон обратили на неё всё своё внимание. Сток Тикер выразил мнение всех:

– Ты, должно быть, шутишь.

– Они же чейнджлинги, малышка, – добавила Фэйр Дьюс. – Конечно, они что-то скрывают!

– Нет, выслушайте меня. На днях... Ну, вы же знаете, что Черри Берри всегда сама убирает свою постель. Держит всё в чистоте и порядке? Я подумала, что, может быть, нам всем тоже стоит делать так, беря ответственность за себя. Так что я как раз застилала постель, когда вошла горничная-чейнджлинг.

До настоящего момента Луна не задавалась вопросом о том, кто убирает её постель, а после второго дня пребывания в Хорстоне она о подобном вообще не думала. Принцесса не застилала свою постель самолично ещё в ту пору, когда такие кровати ещё даже не изобрели. Обычно, когда она, спотыкаясь, добиралась до своей койки, чтобы поспать те несколько часов, которые у неё оставались, Луна была не в том состоянии, чтобы заботиться о том, как выглядит кровать или кто её застилал. Когда она просыпалась, то сразу принималась за работу, поднимая луну, расставляя свои особые маленькие звёздочки и охраняя сны целой нации. Мысль о том, чтобы самой заправить кровать, заинтриговала принцессу, а личность чейнджлинга, который этим занимался, заинтриговала ещё больше. Луна наклонилась вперёд, чтобы лучше слышать.

– Оказывается, горничная раньше была шпионкой, – продолжила Хани Дир. – Она работала в крупных отелях Лас-Пегасуса и Мэйнхэттена. Говорит, что похитила там и сям нескольких знаменитостей. И она совсем не стеснялась рассказывать мне об этом.

Персикового цвета пегаска слегка наклонила голову, припоминая своё замешательство.

– Она сказала, что прошлое осталось в прошлом, и что королева велела всем честно отвечать на любые вопросы. Когда я заметила, что Кризалис, вероятно, имела в виду не меня, горничная ответила, что ей всё равно, потому что те дни прошли, и чейнджлингам больше не придётся заниматься такими вещами.

– Моя сестра почти уверена, что Улей всё ещё похищает пони на короткое время, – вставила Луна.

Хани Дир пожала плечами.

– Но они ведь всегда возвращаются, верно? Горничная сказала, что до перемирия они держали только пони, которых никто не хватится.

– Типа Дабл Фэйса? – спросил Гэрриот, что вызвало несколько смешков. Бывший страж и нынешний сотрудник по связям с общественностью уже несколько месяцев был предметом шуток в Космическом центре. Даже мистер Дриззл согласился, что постоянное изгнание в Улей чейнджлингов не могло случиться с более подходящим пони¹⁸.

– Во всяком случае, первое, что сделала Кризалис, когда объявила о начале космической программы – это освободила и вернула всех своих пленников, – продолжала Хани Дир. – Горничная сказала мне, что сейчас в Улье нет ни одного пони, но чейнджлинги при этом питаются лучше, чем когда-либо прежде.

– Знаешь, – медленно произнёс Сток Тикер, – возможно, ты и права. Я всегда думал, что разговоры Кризалис о лучшей жизни для чейнджлингов, о том, что они зарабатывают любовь, а не крадут её, и все такое прочее – это просто болтовня ради пиара. Мы постоянно слышим подобное в Мэйнхэттене. Но если эта горничная говорила правду…

– Горничная, – вмешалась Луна, – которая, по её собственному признанию, была инфильтратором и шпионом. И следовательно одним из лучших актеров и лжецов, которых Улей может предложить.

Но когда она произнесла это, принцесса слегка поёжилась, потому что эта история очень точно совпадала с десятком похожих историй, которые она слышала от каждого чейнджлинга, с которым разговаривала. Умные или глупые, хитрые или наглые, занятые или бездельничающие – все они говорили примерно одно и то же: "теперь всё стало лучше, и мы не хотим чтобы всё было по-старому". У некоторых из них были более конкретные причины – "я делаю это для Улья", "я делаю это для королевы", "я делаю это ради еды", "я делаю это потому, что мне нравится", – но Луна не могла уловить никаких скрытых мотивов. Ни лжи, ни умолчаний. Вообще ничего.

Принцесса даже пошла на крайние меры и, прикидываясь самоубийственной идиоткой (склонной к геноциду), начала предлагать планы против Эквестрии. Она предлагала, очевидно по незнанию, один сценарий за другим, в которых ракеты могли бы использоваться как оружие, ракетное топливо – как секретные яды, а новые искусственные спутники – как шпионские платформы или ретрансляторы заклинаний контроля разума. Ответы варьировались от ностальгии ("жаль, что мы не подумали об этом в старые недобрые времена!") и недоверчивости ("зачем нам взрывать наши запасы продовольствия?") к возмущению ("какое чудовище вообще могло такое выдумать?"). Луна ждала последней реакции от пони, грифонов и минотавров, с которыми беседовала... но она никогда не ожидала, что и чейнджлинги отреагируют так же.

И даже те, кто всё ещё считал пони не более, чем домашним скотом – большинство работающих тут, как ранее считала принцесса, но сейчас она уже не была так уверена – сказали это прямо и однозначно: сейчас всё работает лучше. Если бы сейчас всё ещё были старые плохие времена, то эти идеи можно было бы рассмотреть, но зачем рисковать впустую едой, когда у вас есть её неограниченный запас?

По-видимому, всё, чего добилась принцесса, кроме того, что выставила себя дурой – это подкинула чейнджлингам несколько очень опасных идей, пусть и бесполезных во время перемирия. Её нисколько не утешало то, что Кризалис и её подчинённые упорно трудились, чтобы предотвратить реализацию любого из этих сценариев. Она всё ещё не знала истинного замысла Кризалис, и следовательно...

– Лично я предпочитаю тофу с карри.

– Разве это не рискованно после того, что случилось с миссис Дриззл?

– Я считаю, что она просто не привыкла к острой пище. А что насчёт вас, принцесса?

– Прошу прощения? – разговор достаточно долго шёл без Луны и ушёл далеко, очень далеко.

– Вы уже выбрали меню для своего рейса? – спросил Гэрриот.

– Э-э... я вообще об этом не думала, – ответила принцесса. Она была так сосредоточена на своем расследовании (и на своих обычных обязанностях, и на совершенно недостаточном количестве сна, и на занятиях, на которых она, по сути, спала с открытыми глазами), что даже не задумывалась о возможности своего полёта в космос.

Теперь эта возможность выросла, пустила корни и раскинула широкую крону с листочками, каждый из которых был крошечной пугающей мыслью, которые в сумме вели к полнейшему ужасу.

"Во имя сияющего белоснежного крупа моей сестры, – пронеслось в голове, – меня вышвырнут в космос в жестяной банке на гигантской бомбе. Я собираюсь отправиться в путешествие на столбе высокотоксичных химикатов в невесомость и безвоздушную пустоту, из которой вернусь в неуправляемом огненном шаре со скоростью в десятки тысяч километров в час.

Управлять всем этим будет мстительная, склонная к садизму и, возможно, безумная королева чейнджлингов.

И всё это произойдёт на следующей неделе".

У Луны закружилась голова, и только усилием воли она удержалась, чтобы не упасть в обморок. Она не могла показать слабость перед своими пони, а тем более перед этими вонючими чейнджлингами.

– Прошу меня извинить, – осторожно сказала принцесса, – у меня сегодня много дел.

Которыми она сейчас и займётся. Несомненно, так она и поступит. Если сможет думать о чем-то ещё, кроме злобной ухмылки Кризалис и её безумного хихиканья, когда они будут лететь на огненной колеснице навстречу своей судьбе.

"Я должна найти любой способ избежать полёта с Кризалис, – подумала Луна, – чего бы это мне ни стоило".

ОТЧЁТ О МИССИИ 18

Задачи миссии: Отправить двух туристов на орбиту и вернуть их в целости и сохранности; испытать двигатели "Стукач" во время зажигания на стартовой площадке; испытать теплозащитный экран во время приводнения после полёта.

Пилот: Черри Берри.

Экипаж: Хани Дир (турист), Фэйр Дьюс (турист).

Продолжительность полёта: 4 часа 45 мин.

Выполненные контракты: 3.

Достижения: нет.

Выводы из полёта: более половины планеты покрыто водой. Как мы могли ПРОМАХНУТЬСЯ? По крайней мере, пассажиры остались ночевать в Лас-Пегасусе. Хотя владелец одного конкретного казино нами сильно не доволен.

ОЦЕНКА МИССИИ: ЧАСТИЧНО УСПЕШНО

ОТЧЁТ О МИССИИ 19

Задачи миссии: Отправить двух туристов на орбиту и вернуть их в целости и сохранности; испытать теплозащитный экран во время приводнения после полёта.

Пилот: Кризалис.

Экипаж: Сток Тикер, Гэрриот Гриффон (туристы).

Продолжительность полёта: 4 часа 11 минут.

Выполненные контракты: 2.

Достижения: нет.

Выводы из полёта: мы снова не попали в воду. Кроме того, мы должны Эпплузе новую башню с часами.

ОЦЕНКА МИССИИ: ЧАСТИЧНО УСПЕШНО

CSP-20 T-2 мин. (ожидание)

Оккупант стоял в зале управления полётами, снова облачённый в свой безупречно белый жилет, и выглядел куда увереннее, чем когда-либо после фиаско со Стайпутником... или, насколько могла припомнить Кризалис, увереннее чем когда-либо вообще. Может, тут повлияли четыре рутинных, практически ничем не примечательных миссии? Или повлиял его собственный орбитальный полёт? Да кто ж его знает.

– Последние проверки перед запуском, – произнес Оккупант как ни в чём не бывало. – Ускорители?

– Готовы, – ответил Годдард Грифон.

– Системы?

– Готовы, – отозвался фон Браун.

– Отслеживание?

Джордж Булл:

– Готовы.

– Группа спасения?

Стингер Чарли:

– Ожидаем, руководитель полётов.

– Наземные службы?

Драгонфлай:

– Готовы.

– Погода?

Кроули с Ай Уолл, стоявшей рядом с ним, ответил:

– Готовы.

– Связь?

– Готова, – ответила Кризалис. Заклинание телеприсутствия работало просто отлично, и она могла видеть и Черри Берри, и Луну в маленьких рамках в нижнем правом углу большого магического экрана с видом на ракету. Ей особенно нравилось смотреть на выражение принцессы, изо всех сил старавшейся не показать быстро нарастающую тревогу и замешательство. Это было почти так же приятно, как увидеть мордочку принцессы, когда ей сообщили, что её пилотом будет Черри Берри.

Разумеется, Кризалис никогда и не собиралась пилотировать миссию с Луной. Если бы что-то произошло, пони тут же объявили бы это попыткой убийства – не важно, что это было бы одновременно самоубийством. Неужели пони считают её такой тупой? Она, конечно, хотела, чтобы Луна исчезла и немедленно, но Кризалис так же хотела, чтобы ограничения на полёты к луне были сняты как можно скорее. Единственной пони, которая ещё меньше королевы хотела быть на этом корабле, была, вероятно, сама Луна.

Целый месяц Кризалис опасалась, что она что-то упустила – что ночная принцесса просматривает её сны, или что какое-то неосторожное слово выведет Луну на истинный план королевы. Но она никогда не сообщала истинной причины создания КПЧ ни единому живому существу, никогда не записывала и никогда не делала ничего компрометирующего. Когда она приказала говорить правду, её чейнджлинги и работники повиновались без какой-либо задней мысли. Компетентный следователь ничего бы не нашёл. Принцесса Луна нашла ещё меньше.

Теперь всё закончилось, и закончилось просто великолепно, так что встревоженная аликорн, засунутая в пассажирский отсек под капсулой экипажа, была тем зрелищем, которое Кризалис надеялась запомнить навсегда.

"Ты отправишься в путешествие, моя маленькая пони, – подумала королева. – Веселись! И больше не возвращайся!"

– Все службы, это руководитель полёта, – произнес Оккупант, – приступаем к запуску. Хронометрист, установите часы обратного отсчёта на Т минус две минуты.

– Обратный отсчёт запущен.

– Отсоединить все топливопроводы.

– Наземная команда всё отключила.

– Переход на внутреннее питание.

– Ракета на внутреннем питании!! – доложил Маркед Ни. – Солнечные батареи ведут подзарядку аккумуляторов в штатном режиме!!

– Связь, контрольный тест, пожалуйста.

– Двадцатая, Хорстон, – произнесла Кризалис, – Провести контрольную тестовую последовательность.

Она состояла из сложного покачивания ручки управления кораблём, чтобы Центр управления полётом мог наблюдать, как двигатель первой ступени и рули отклоняются в ответ.

– Контрольная последовательность завершена, – доложил фон Браун, – всё функционирует штатно.

– Т минус одна минута.

Пронзительный визг крыльев Фиддлвинга долетел через заклинание телеприсутствия и эхом отразился от стен Центра управления полётами. Чейнджлинги наземной команды порскнули в разные стороны.

На экране губы Луны шевельнулись, но ни звука слышно не было. Черри Берри ответила:

– Да, принцесса. Это было всего лишь предупреждение для всех. Мы вот-вот полетим.

– Т минус сорок секунд.

Принцесса стиснула зубы, явно нервничая и оглядываясь в поисках выхода.

"Не повезло тебе, – подумала Кризалис. – Ты хотела знать, чем мы тут занимаемся? Вот сейчас и узнаешь из первых копыт".

На экране Луна подняла копыто и задала вопрос.

– Мне очень жаль, принцесса, – ответила Черри, – но вам придётся подождать, пока мы не выйдем на орбиту.

– Т минус двадцать секунд.

Принцесса сказала что-то ещё, чуть более настойчиво.

– Старт через десять... девять... восемь…

Черри Берри тем не менее ответила:

– Если всё так плохо, то ваш скафандр рассчитан на то, чтобы справиться с подобным. Прошу меня извинить.

– Три... два... один…

Без звука со стороны экрана телеприсутствия Кризалис пришлось представлять себе, как аликорн, принцесса Эквестрии визжит, как маленькая кобылка, но выражение мордочки Луны, в момент когда ракета оторвалась от земли, выглядело прекраснее всего, что себе могла представить королева. И, судя по звуку затворов камер, доносящемуся с галереи для прессы, это выражение будет завтра утром на всех первых полосах газет по всему континенту.

Кризалис было интересно, сколько из них осмелится напечатать то, о чём спрашивала Луна перед самым запуском.

Черри Берри наблюдала за тем, как на второй ступени стрелка датчика топлива коснулась нуля. Подъём прошёл строго как было рассчитано¹⁹, и только малая часть топлива третьей ступени потребуется для завершения выхода на орбиту. Для полёта на луну остатков, конечно, уже не хватит, но на низкой или даже высокой орбите Эквуса Черри может делать практически все, что захочет...

...или то, что захочет её Очень Важная Принцесса.

– Приготовьтесь, принцесса, – сообщила земнопони через коммуникатор, – мы приближаемся к очередному этапу разделения ступеней.

Тишина. После первых испуганных криков Луна произнесла всего два слова за весь полёт, и то лишь в ответ на вопрос Черри, всё ли с ней в порядке. Земнопони не возражала; после прошлого опыта общения с туристами, она была рада лететь без отвлекающих разговоров или требований чем-то помочь. Но (подумала она, когда догорела вторая ступень и Черри Берри нажала кнопку, чтобы сбросить её и активировать последний двигатель), как только они выйдут на орбиту, это должно измениться. Луна должна хорошо провести время в этом полёте, иначе…

...ей просто нужно хорошо провести время. Никакого другого "иначе" быть не должно. Хмуриться не вариант.

– Подтверждаю активацию третьей ступени, – сообщила земнопони вниз, в космический центр в сотнях километров позади и ниже. – Выходим на круговую орбиту.

– Третья ступень, принято, – раздался в наушниках голос Кризалис. – Ожидайте команды для отсечки.

Пульт управления был модернизирован со времен их первых "подскоков" на двигателе "Блоха". Теперь Черри могла видеть проекцию орбиты на маленьком экранчике справа от навигационного шара, могла сама найти проекцию перицентра, когда та поднималась из глубин проволочного шара, которым компьютер отображал Эквус. С быстрым поворотом маркеры перицентра и апоцентра сменили друг друга, и в тот момент, когда Кризалис сказала: "Отсечка!" – копыто земнопони ударило по регулятору тяги, отключив двигатель.

– Отсечка, – отрапортовала Черри Берри. – Подтверждаю отключение главного двигателя в пять минут сорок восемь секунд.

– Подтверждаю отсечку, – ответила Кризалис профессиональным тоном, в котором так и сквозило "я-более-ракетная-пони-чем-ты". – Можешь приступать к орбитальным операциям. Орбита выглядит хорошей и стабильной.

– Двадцатая, принято, – ответила Черри Берри.

– Что двадцатое принято?

Это был голос принцессы Луны. Земнопони могла слышать и Центр управления полётом и пассажирскую кабину, но земля не могла слышать Луну до тех пор, пока Черри Берри не нажмёт определенный переключатель. Вместо того, чтобы нажать его, она щёлкнула другим, который полностью отключил исходящую связь, позволяя экипажу на какое-то время уединиться.

– Это значит, что я поняла, что говорит Центр управления полётами. Это повелось ещё с телеграфа. После любого телеграфного сообщения пони на приемном конце должен сообщить, что он записал сообщение верно. Если всё понятно, он посылает в ответ "принято", понимаете? Поэтому я говорю: "Двадцатая, принято", потому что этот корабль Миссии Двадцать.

– Но мы же говорим не по телеграфу? – запротестовала Луна.

– Нет, но семафор и телеграф были первыми немагическими системами дальней связи, – ответила Черри. – Поэтому, когда мы создаём новые системы связи с использованием магии или электроники, слова и правила остаются как были.

– Ну если ты так говоришь... – неуверенно согласилась Луна. – Итак... похоже, мы сейчас в космосе.

– Э-э, да. Если хотите, можете расстегнуть ремни и поплавать по кабине.

– Я бы предпочла этого не делать, – резко ответила принцесса. – Мне кажется, что я нахожусь в мире снов, но я ничего не контролирую.

– Эм, Принцесса? – часть разума Черри Берри, именуемая ею "Паникуй-и-беги-как-заведено-в-Понивилле" попыталась захватить управление, и земнопони пришлось сделать глубокий вдох, чтобы удержать главенство "ракетной-кобылы- со-стальным-взглядом". – Пожалуйста, не творите никаких заклинаний на космическом корабле. Корпус не рассчитан на магию силы аликорна.

– Я и не... э-э... то есть, принято, – ответила Луна гораздо более робко, чем ожидала Черри. – Пожалуй, я просто посижу здесь и посмотрю в окно.

– Эм-м... ладно, – Черри немного поморщилась, а затем добавила: – Ваш полётный рацион находится в шкафчике, а приборы – в столе перед вами. Вы же помните тренировки, как готовить еду?

– Да, спасибо, – тихо ответила принцесса, – но я пока не голодна.

Черри тихонько вздохнула, стараясь, чтобы Луна ничего не услышала²⁰. Даже в случае с укачиванием еда была забавной частью полёта для каждого туриста. Игра с едой в невесомости никогда не переставала превращать пассажиров в жеребят. Но если принцесса не хочет играть в космосе, не хочет ничего пробовать...

...и вообще не хочет здесь находиться, насколько могла судить Черри...

...тогда это будет плохой полёт.

А потом, через крошечный иллюминатор в люке капсулы, земнопони заметила проблеск чего-то. Луна. Корабль парил над изгибом планеты, и там, аккуратно спрятанный за её ночной стороной, находился маленький сияющий серый диск.

"Да, – подумала Черри, – это будет замечательно".

– Чувствуйте себя как дома, принцесса, – произнесла земнопони. – У меня есть кое-какие дела с Центром управления полётами, а потом, я думаю, у меня будет кое-что особенное для вас.

Луна резко наклонилась вперёд, насколько позволяли отсутствие гравитации и избыток ремней безопасности, и апатично уставилась в окно.

Теперь, если так посмотреть, взлёт был не так уж и плох. Правда, существовали всевозможные опасности, как внушили ей представители космической программы чейнджлингов, но принцесса и раньше сталкивалась с опасностями. Если так посмотреть, то она сама была опасностью. Единственным по-настоящему пугающим в этом полёте было её бессилие, её неспособность что-либо сделать, если что-то на самом деле пойдёт не так. Луна не любила терять контроль над собой; это слишком сильно напоминало ей о худших моментах, когда она была Найтмэр.

Но нет, если отбросить в сторону внутренних демонов, полёт был лишь неприятным. Принцесса терпела, когда её запихивали в скафандр, а затем ещё более грубо просовывали через два люка, едва достаточных, чтобы пропустить её царственные пропорции, привязывали к креслу в комнатке, меньшей, чем персональное железнодорожное купе, и, наконец, вдавливали в это кресло, как будто она находилась в небесной колеснице, запряжённой командой пегасов, которые только что решили обогнать циклон.

В общем, всё могло быть и хуже. По крайней мере, никто не просил её улыбаться всю дорогу²¹.

Но теперь, когда они наконец оказались тут, она не могла думать ни о чём другом, кроме как о возвращении. На самом деле, она не боялась ни космоса, ни высоты, ни даже мгновенной смерти, которая ожидала её, если она выбьет одно из толстых армированных окон. Ей просто... было не интересно. С того самого дня, как принцесса заработала свою метку, она видела небо как своё полотно, а луну и крошечные движущиеся звёзды как краски, чтобы создавать для пони одно произведение искусства за другим. Рассматривать их как обычные места... это убивало всю радость.

"Твайлайт, – пронеслось в голове, – будет ужасно разочарована, что после всех этих хлопот я всё ещё не разделяю её энтузиазма".

Но Твайлайт и её друзья сами могли летать в космос сколько им угодно. Они даже могли бы полететь на луну, если бы захотели – ведь они ничего не смогли бы с ней сделать.

Кризалис и её маленькие создания – привлекательные и общительные существа²², как оказалось, всё же враги всех пони, и об этом никогда нельзя забывать – были совсем другим делом. Принцесса не хотела, чтобы они приближались ни к её луне, к её звёздам или ещё чему-то её. Она потратила целый месяц, пытаясь найти оправдание, любое оправдание, чтобы запретить всю их программу, и в итоге не нашла ничего существенного. Ну или хотя бы такого, что не заставило бы её сестру вздыхать и так разочарованно качать головой, что Луне хотелось пойти и разлягать пару деревьев в щепки.

Нет, конечно, в космических полётах полно опасностей, которые можно было использовать, чтобы всё запретить... но все они также были применимы не только к Кризалис, но и к Твайлайт Спаркл. Если уж на то пошло, то чейнджлинги со своими минотаврами, грифонами и пони действовали более профессионально, чем персонал эквестрийского агентства – хотя Луна, естественно, никогда не скажет этого Твайлайт или кому-либо ещё. Чейнджлинги не дали ей повода – ни малейшего – закусить удила и приостановить их программу.

"Я не знаю, как она собирается это сделать, – думала принцесса, глядя на звёзды космоса, но не видя их, – но каким-то образом Кризалис собирается покорить Эквестрию с помощью космических полётов. И когда это произойдёт, моей виной будет то, что я не остановила её, когда у меня был шанс".

Ей никогда не удавалось поговорить с Кризалис наедине. Только один раз за весь месяц Луне удалось застать королеву чейнджлингов, когда та не была занята тренировками или королевскими обязанностями. А тот единственный случай... бедный заблудший чейнджлинг в центрифуге... ну, тогда было не самое подходящее время для вопросов. А подходящего так и не нашлось, и теперь, скорее всего, никогда и не найдётся. Несмотря на все вопросы, которые принцесса задавала, куда бы она ни совала свой нос, она ни разу не смогла задать самые важные вопросы самой важной пони.

"Селестия была права, – подумала Луна, вздыхая про себя. – Я всё испортила. И вся Эквестрия заплатит за мою некомпетентность".

Что-то двинулось у неё перед носом, и принцесса моргнула. Нет, это было не перед её носом, а снаружи. За окном двигались звёзды.

– Мисс Берри, есть ли что-нибудь, о чем я должна знать?

Никакого ответа.

– Мисс Берри? У вас там всё в порядке? Э-э-э, прием? Надо же говорить "прием"?

– Одну минуту, принцесса! – ответил весёлый голос земнопони. – Я хотела вам кое-что показать, сейчас мы приближаемся к ночной стороне планеты.

– В этом нет никакой необходимости, моя маленькая пони, – начала Луна.

– Никаких проблем, принцесса! – прервала её Черри. – Вы должны уже её видеть!

И Луна действительно её увидела.

Это была луна. Её луна.

"Она маленькая. Совсем маленькая. Как она может быть такой маленькой?"

Потому что космос огромен, поняла принцесса. Здесь, наверху, абсолютно всё маленькое.

Эта мысль влекла за собой следующую и следующую.

– Черри Берри? Можно ли поднять этот корабль выше?

– Ну конечно, принцесса, – ответила земнопони. – Гораздо выше, если хотите.

– Да мне бы хотелось, будь так добра. Есть кое-что, на что мне хотелось бы взглянуть получше.

– Конечно! – весело ответила Черри. – Но, боюсь, нам придётся немного подождать. Если необходимо увеличить высоту орбиты здесь, то нам надо включить двигатель на дневной стороне планеты. Если включить его прямо тут, то мы просто испортим нашу орбиту и не приблизимся к луне.

– Я понимаю, – солгала Луна. – Я могу быть терпеливой.

– Знаете, – раздался не очень уверенный голос Черри Берри, – пока мы ждём подходящего момента для манёвра, вы могли бы пообедать. Тем самым обедом, который вы выбрали, и который Хэви Фростинг приготовил специально для вас.

Луна подавила фырканье. Шеф-повар КПЧ всегда выглядел как ворчливый троттингхэмский пони, но она слышала, как другие чейнджлинги обсуждали его. В половине случаев они называли его Хэви Фростинг, в другой половине – Карапакс. Её так просто было не обмануть²³. Так что единственное, что она ответила, было:

– Уверена, он старался.

В наушниках эхом раздался вздох.

– Принцесса Луна, я не могу есть, пока не поедите вы²⁴, а вишни просто уже умоляют меня их съесть.

– Ох, – упасть в невесомости было нельзя, но Луна обнаружила, что может немного сжаться в своем кресле. – Мне очень жаль. Тогда почему бы нам обеим не пообедать вместе?

– Сначала королевские особы.

– Как тебе будет угодно.

Подавив очередной вздох, принцесса использовала магию, чтобы открыть шкаф с едой и левитировать к себе одно из блюд полётного рациона²⁵. Ей стоило признать, что за месяц жизни в Космическом центре Хорстона никто там не отравился, несмотря на полёт миссис Дриззл. Луна плохо помнила, что она ела, за исключением своего какао, как правило, слишком усталая или озабоченная, чтобы понять, что такое попало ей в рот, но и проблем не возникало.

Разобраться с подготовкой рациона к еде заняло около минуты, но после всё было просто. Для пони, которая столетиями проводила каждую ночь в изменчивом царстве снов, игра с самой обычной невесомостью была... ну ... мелочью.

"Вот жеж, – подумала принцесса, – надо было попросить картошки. Пюре. С маслом и сметаной. Она была бы менее мятой, после выдавливания из тюбика, чем эта люцерна..."

– Двадцатая, Хорстон.

– Слушаю, Хорстон, – ответила Черри на спокойный голос Кризалис.

– Слежение докладывает что вы в пяти минутах от апоцентра. В самой высокой точке вы будете примерно в два раза выше от поверхности Эквуса, чем рекорд Миссии Тринадцать.

Черри позволила себе погордиться пару секунд, за которыми последовали мысли что из этого следует. Получается, что корабль находился всего лишь на высоте двух планетарных диаметров, на сильно вытянутой орбите, с перицентром, скребущим верхние слои атмосферы.

– Двадцатая, принято, – ответила земнопони.

– Если вы хотите вернуться на этом витке, – продолжала Кризалис, – то по нашему лучшему предположению, включение двигателя примерно через двадцать пять минут после апоцентра приведёт вас в Море Грифонов примерно на закате по местному времени. Продление миссии на ещё один виток сместит место посадки в Южное Лунное море, примерно в середине дня.

– Принято, Хорстон, – ответила Черри Берри. – Это решение останется за пассажиром.

– Принято, Двадцатая, – в тон показного профессионализма Кризалис добавилась капля раздражения.

– Хорстон, пришлите мне детали манёвра для посадки в Море Гриффонов, – добавила Черри. – Я посмотрю, что нужно нашему пассажиру. Конец связи.

Отключив исходящий канал, земнопони переключилась на внутренний и произнесла:

– Принцесса, я поверну корабль так, чтобы вы могли снова посмотреть на луну. Честно говоря, на мой взгляд она больше не стала. Всё ещё слишком далеко.

– Спасибо, моя маленькая пони, – ответила Луна, – но на самом деле я хотела посмотреть не на это. Я хотела посмотреть на то, что за противоположным окном.

– Принцесса? – Черри Берри в замешательстве склонила голову набок. – Мне очень жаль, но там находится ночная сторона Эквуса, верно? Там совсем темно. Не на что смотреть. Там, конечно, есть города с уличными фонарями, несколько пожаров, пара гроз и много черноты. Ничего больше.

– Я думаю, ты ошибаешься, Черри Берри, – мягко ответила принцесса. – Для меня здесь есть много чего.

Земнопони покачала головой. Конструкция корабля была такова, что пассажирские иллюминаторы и окошко капсулы не совпадали. Если бы крошечный носовой иллюминатор или чуть больший на люке были повернуты к планете, пассажирский отсек оказался бы обращен в пустоту.

– Я не понимаю, – сказала она наконец.

– Пони, которых я защищаю, там, внизу. Пони, грифоны, алмазные псы, яки, олени, попугаи, минотавры и все прочие разумные существа Эквуса. Я охраняю их сны и делаю всё возможное, чтобы защитить их от невидимых угроз. Тысячу лет назад в своей злобе и гордости я предала эту ответственность, – в наушниках Черри на несколько свинцовых секунд воцарилась тишина, прежде чем Луна добавила: – Я никогда не позволю этому случиться вновь. Не когда я могу помочь им. Вот почему я здесь. Не из-за луны.

– Ох, – настала очередь Черри Берри молчать несколько очень тяжёлых мгновений. – Мы... мы все сначала думали, что вы злитесь из-за луны. А потом мы решили, что вы просто ненавидите чейнджлингов.

– Честно говоря, я действительно ненавижу Кризалис, – тихо ответила принцесса. – И хотя многие из её чейнджлингов, которых я встречала за этот месяц, довольно... занимательны... они всё ещё монстры. Они всё ещё охотятся на моих маленьких пони. Таких, как ты, Черри Берри.

– Ну-у-у, да, – призналась земнопони. – Но они стараются быть лучше. Они надеются, что смогут стать лучше. Они хотят начать всё с чистого листа, как... э-э-э...

Смешок Луны был слегка резковат.

– Как я, да? Понимаю. Мы с Селестией не сходимся во взглядах на происходящее, но я последняя пони, которая когда-либо станет утверждать, что чудовище не заслуживает второго шанса. Я обязана всем, что у меня есть, милосердию, даже если мне так трудно даровать милосердие другим.

– По-моему, вы неплохо справляетесь. Вы всегда были вежливы с персоналом. Даже с теми, кто... эм... не исправился, – неловко закончила Черри Берри.

На этот раз смех Луны был чуть более искренним.

– Вообще-то, они мне больше всех понравились. Я их понимаю. Все они были удивительно честными и простыми. Мне куда легче понять чейнджлинга, говорящего о восхитительном вкусе любви пони, чем того, который... ну, например, который говорит только о том, что было в последнем рекламном каталоге.

– Вы имеете в виду, – спросила Черри Берри, не в силах сдержать улыбку, – чейнджлингов, которые так же отличаются и сбивают с толку, как, скажем, земная пони, одержимая полётами?

– Возможно, – последовала долгая пауза, а затем Луна задала вопрос, который большинство чейнджлингов КПЧ называли "тот вопрос": – Почему ты работаешь с Кризалис, Черри Берри? Я знаю, с чего всё началось, но и ты прекрасно знаешь, что Твайлайт будет рада видеть тебя в своем агентстве. Как и любая другая космическая программа. Неужели победить Твайлайт в лунной гонке для тебя так важно?

– Мне? Нет! – Черри Берри отрицательно помахала копытами, только потом осознав, что Луна этого не видит. – Хм, побить в этой гонке Твайлайт – это заскок Криззи, а не мой.

– Тогда зачем ты летаешь на этих ракетах? – продолжила настаивать принцесса. – Ради звёзд? Или все из-за славы, которую ты получаешь дома? Ты хочешь доказать ценность земных пони? Или чейнджлингов?

Тут Черри не думала и секунды.

– Я летаю, чтобы летать, – просто ответила она. – Куда лететь – не имеет значения. Я поднимаю свой воздушный шар, вертолёт или самолёт и часами просто парю в небе. В такие моменты, как сейчас...

Ещё один жест, который Луна не могла видеть сквозь переборку,

– ... я чувствую свободу от земли и всего такого... вот почему я летаю.

– Но ты можешь сделать это для кого угодно, – парировала принцесса. – Почему Кризалис?

– Потому что королева Кризалис была первой, кто поверил, что земная пони может это сделать. Потому что даже когда мои друзья прогнали меня, наша противница оказалась достаточно отчаянной, чтобы поставить всё на ненормальную, которая знала других ненормальных.

Усмехнувшись, земнопони добавила:

– Мы, ненормальные, должны держаться вместе, смекаете?

Вздох, который эхом отозвался в наушниках, смешал смирение с глубоким пониманием.

– Да, так и есть, – ответила Луна. – Но я всё ещё не понимаю, почему ты доверяешь Кризалис.

– Я ей не доверяю, – быстро ответила Черри. – По крайней мере, не в этом смысле. Я знаю, что она что-то как-то планирует. И знаю, что такой глупой земной пони, как я, никогда не разоблачить её планов, пока они не придут в действие. Но я могу доверить Кризалис делать всё необходимое, и подготовиться к внезапному и неизбежному предательству. Когда она сделает свой ход, я буду рядом, в прекрасной позиции, чтобы остановить её.

Помолчав немного, земнопони добавила:

– Если всё вообще зайдёт так далеко. Она может передумать.

– Правда? – Черри слышала, как голос Луны пытается проникнуть сквозь наушники, словно нетерпеливый пони, склонившийся над обеденным столом в ожидании свежих сплетен. – Тогда расскажи мне о ней. Почему ты думаешь, что она может измениться?

– Ладно, – Черри потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями. – Ну, на первый взгляд Кризалис выглядит как неискренний манипулятор или мелочный тиран, верно? И большую часть времени именно такая она и есть. Она на самом деле эгоистка. Она смотрит на всех остальных, как на вещи, даже на своих чейнджлингов – инструменты, имущество, враги, еда. Вот что о ней думают все, и они не ошибаются. Но...

Земнопони попыталась откинуться на спинку лётного кресла, но ей удалось лишь подтянуть задние ноги к пульту управления.

– Дело в том, что я вижу проблески. По-моему, она очень одинокий жук. Одинокая и много чего боится. Боится пони. Боится показать слабость. Да всего боится, если так. Она испытывает очень странную любовь к своим подданным, своего рода... собственническую... Определённо не всеобъемлющую, и извращённую по любым стандартам пони, но она на самом деле любит своих чейнджлингов. То есть, до тех пор, пока они будут принадлежать ей.

– Не вижу в этом особой надежды.

– А я вижу, – твёрдо ответила Черри. – Криззи хочет быть большим плохим жуком-боссом, верно? Потому что тогда никто не сможет причинить ей вред. Это всё, что она знает, да? Но взгляните на произошедшее за год.

Ещё один жест копытом, не заботясь о том, может его кто-то видеть или нет.

– Чейнджлингов ненавидят и боятся всё меньше и меньше. Некоторые пони начинают относиться к ним, как к героям и знаменитостям – особенно к Кризалис. Не то чтобы любой пони в здравом уме предпочёл бы чтобы она управляла страной вместо вас и Селестии. Но впервые в жизни она получает уважение и даже привязанность. Она. Королева Кризалис. А вовсе не та пони, под которую она маскируется. И возможно... возможно, это изменит её.

– Ты говоришь совсем как моя сестра, – пробормотала Луна. – Значит, ты считаешь, что её можно перевоспитать? Как Дискорда? Как... меня?

– М-м-м... я лишь говорю, что это возможно. Она на самом деле уже очень долго злилась и боялась. Может, тут уже безнадежный случай. Но опять же, – закончила Черри, – может быть и нет.

– И поэтому ты летаешь для Кризалис?

– Я же уже вам говорила, что летаю, чтобы летать. Если бы речь шла о том, чтобы преподать Кризалис урок дружбы, без всяких полётов, я бы позволила Твайлайт и её друзьям заниматься этим, а сама галопом бы отправилась в Понивилль, не дожидаясь вечера. Но... ну-у-у... думаю, она мне немного нравилась, – Черри припомнила множество её разговоров с Кризалис и продолжила: – Она злая, любит манипулировать всеми и, если работать с ней долго – та ещё заноза в крупе... но на неё очень увлекательно смотреть. И бывают такие моменты, когда её не слишком злая часть проявляется. В общем, думаю, что останусь с ней ещё на некоторое время. Не потому, что она меня купила, потому что это не так. А потому... потому что я хочу продолжать смотреть.

Последовала долгая, но не напряжённая тишина, пока космический корабль пересёк самую высокую точку своей траектории над окутанной ночью планетой внизу.

– Наш разговор дал мне много поводов для размышлений, – наконец сказала Луна. – И когда я поговорю об этом с моей сестрой, она, без сомнения, улыбнётся своей понимающей улыбкой и совершенно определённо не скажет мне, что была права всё это время.

Последнюю часть принцесса проворчала, и ей пришлось откашляться, прежде чем продолжить:

– Но после того, как я выслушала тебя, я решила, что космические полёты в хороших копытах.

– За исключением Кризалис, конечно? – вставила Черри.

– Естественно, – весело согласилась принцесса. – Но будь уверена, что через день после моего возвращения в Кантерлот я объявлю о прекращении моратория на полёты на мою луну. И, конечно, я не буду рекламировать туристические рейсы. Будь у меня такое количество денег, я могла бы провести отпуск в гораздо более комфортных условиях.

Черри хихикнула.

– Кризалис будет только рада. Она жалеет о каждом подписанном туристическом контракте, не говоря уже о вашем. Королева хочет вернуться к нормальным полётам.

– Правда? Вероятно, мне стоит изменить мнение по этому вопросу, – ответила Луна, ещё больше развеселившись. – Но если серьёзно, есть ещё кое-что. Кризалис говорила тебе, какова была цена моего полёта?

– Не припоминаю такого. Только то, что нам разрешат полететь на луну.

– А как насчёт того, чтобы сначала полететь куда-нибудь ещё?

Черри Берри моргнула.

– Эм-м-м, Буцефал находится гораздо дальше, чем луна. И Твайлайт говорит, что...

– Я имела в виду, – перебила её Луна, слегка повысив голос, – что я подвела одну из своих маленьких звёздочек гораздо ближе к Эквусу. Так близко, как только осмелилась. Ты же видела её пару раз.

Принцесса слегка задумалась.

– На самом деле, думаю, что ты могла бы увидеть её сейчас перед кораблём, крошечную сияющую песчинку размером чуть больше точки.

Черри развернула корабль так чтобы иллюминатор входного люка был направлен по ходу полёта. Крошечный носовой иллюминатор не давал рассмотреть что-либо, не находящееся строго перед носом корабля.

Недалеко от изогнутого горизонта Эквуса находилась яркая звезда, гораздо более яркая и стабильная, чем любая из её соседок. И она казалась слегка неровной...

– Я назвала её "Маленькая мышка", когда была намного моложе, – продолжила Луна. – Или на древнеэквестрийском – "Минмус". В настоящее время она вращается вокруг Эквуса на расстоянии примерно в три раза дальше, чем луна. Это новый мир, пусть и крошечный.

После короткой драматической паузы принцесса добавила:

– И как я обещала Кризалис, я даю её космической программе – вашей космической программе – эксклюзивные права на первую посадку на него.

У Черри перехватило дыхание.

– Эксклюзивная... первая посадка...

– Мой страж сказал, что Кризалис в ответ обвинила меня в желании задержать её высадку на мою луну. Это не входило в мои намерения, но меня это, конечно, не огорчит. И Твайлайт тоже, как я подозреваю.

– А вы в курсе, что Твайлайт будет умолять вас о посадке на её собственную маленькую звёздочку? – спросила земнопони.

– Она может лететь на Минмус после того, как там побываешь ты. Одной моей маленькой звёздочки вполне достаточно для научных изысканий. И кстати, о том, чего уже достаточно, – добавила принцесса, не в силах сдержать зевок, – я хотела бы вернуться домой, будь добра. Как можно скорее. Я уже почти сутки не сплю.

– Я могу это устроить, – ответила Черри Берри. – Включение двигателя для схода с орбиты через... примерно... четырнадцать минут.

Миссия Двадцать вошла в атмосферу с большей скоростью, чем любой другой космический корабль до этого. Пони от Толл Тэйла до Додж Джанкшен и далее видели огненный шар в небе. Рёв входящего в атмосферу корабля, а также грохот и стон корабельных конструкций, когда Черри Берри вела его вниз, были не менее впечатляющими.

Принцесса Луна всё это проспала. Когда поисковая команда нашла капсулу у южного побережья моря Гриффонов вскоре после захода солнца, она всё ещё крепко спала, и ей снился сон, в котором шарики короны Кризалис были заменены сердечками, и по какой-то причине она с Луной и Найтмер Мун играли в одной команде по боулингу.

Когда два дня спустя она рассказала Селестии этот сон за завтраком, её старшая сестра от смеха облилась молоком.

ОТЧЁТ О МИССИИ 20

Задачи миссии: Взять VIP-персону на орбиту и благополучно вернуть её; испытать теплозащитный экран при приводнении после полёта.

Пилот: Черри Берри.

Экипаж: Луна (турист).

Продолжительность полёта: 9 часов 37 мин.

Выполненные контракты: 2.

Достижения: нет.

Выводы из полёта: на горизонте появилось что-то новое. В прямом смысле.

ОЦЕНКА МИССИИ: ОПРЕДЕЛЁННО УСПЕШНО

Через три дня после возвращения Миссии Двадцать галерея для прессы Центра управления полётами снова была забита репортёрами, камерами и важными персонами. Однако, самая важная из всех них стояла в зале Центра управления. Как бы сильно она ни хотела остаться в Кантерлоте, Луна чувствовала, что должна стать свидетелем завершения своего злополучного расследования.

На гигантском экране на стене Центра управления полётами маленький робот-зонд Миссии Р2, или, как настойчиво называла его Пинки Пай, "прототип Проби-доби", висел над гигантским, покрытым кратерами, серым каменным шаром. Два дня назад зонд находился в почти идеальном месте, где совсем незначительная корректировка орбиты позволила ему совершить пролёт мимо луны. И на этот раз принцесса сдвигать луну в сторону не стала. Пролёт уже был подтверждён, и чек от Королевского астрономического общества лежал на полу парой метров правее, прижатый копытом самой Кризалис.

Но на этом миссия не закончилась. О, нет. Миссия, как и планировалось, включала в себя температурное сканирование поверхности в качестве дополнительной цели. С огромным количеством оставшегося топлива и траекторией, проходящей почти точно над южным полюсом луны, миссия Р2 собиралась попытаться выйти на орбиту – первую в истории орбиту искусственного спутника вокруг объекта, отличного от Эквуса.

И эта орбита опояшет любимую луну принцессы, как подпруга, затянутая на последнюю дырочку в ремне.

– Приготовиться к включению двигателя, – скомандовал Оккупант.

– Ожидаю, – прошипела в ответ Драгонфлай, её копыто зависло над пультом дистанционного управления.

– Слежение, дайте нам сигнал, когда будете готовы.

– Полная тяга на сорок семь секунд, – сообщил Джордж Булл, – через пять... четыре... три... два... один!

– Зажигание! – крикнула Драгонфлай, включив тягу на полную мощность. Чуть больше секунды спустя проекция осветилась, когда тонкий шлейф плазмы вырвался из задней части зонда, замедляя крошечный корабль.

– Аппарат на замкнутой орбите, – отчитался Джордж Булл. – Первоначальная орбита с перицентром в сорок два километра. Потребуется ещё два корректирующих импульса для выхода на полярную орбиту высотой двадцать девять километров с эксцентриситетом менее одного процента.

Зал управления наполнился аплодисментами, когда манёвр подошел к своему запланированному завершению. Под прикрытием шума Луна наклонилась к Кризалис и прошептала:

– Если бы я смогла найти хоть какую-то причину, чтобы не допустить этого, я бы так и сделала.

– Знаю, – ответила Кризалис. – Но у тебя не вышло бы... потому как таких причин нет.

– У тебя есть коварный план.

– Тысячи, – согласилась Кризалис. – И когда я смогу придумать коварный, но при этом не самоубийственный план, ты узнаешь одной из первых. Поверь мне.

Луна кивнула, как будто они вдвоем обсуждали миссию, а не рычали друг на друга, как алмазные псы, оспаривающие лидерство в стае.

– Я знаю, что ты не скажешь мне, зачем ты всё это делаешь.

– Почитай газеты, – ответила Кризалис. – Посмотри кинохроники. Там есть всё, зачем я это делаю.

– Я просто хочу сказать тебе одно, – тихо произнесла принцесса. – Если что-то случится с кем-нибудь из моих пони, находящихся под твоим присмотром, особенно с Черри Берри, на месте этого центра вновь будет болото, как раньше.

– Я была бы дурой, если бы позволила чему-то случиться с моим главным пилотом, – прошипела Кризалис. – Уверяю тебя, я буду очень хорошо заботиться о моей пони.

Луна вздёрнула бровь.

– Твоей пони? – переспросила она.

Спокойствие Кризалис дало трещину. Она задрожала и шоркнула копытом по полу. Наконец, подхватив чек и сунув его под крыло, королева сказала:

– Думаю, что сейчас самое время для пресс-конференции! Приятно было, что вы нас посетили, принцесса! Желаю вам скорейшего возвращения домой!

После чего ушла чуть поспешнее, чем требовали приличия, оставив Луну размышлять над значением одного-единственного местоимения.

Черри Берри подошла к ней.

– Вы собираетесь присоединиться к нам, принцесса? – спросила она. – Я уверена, что репортеры с удовольствием позадают вам вопросы.

– А то как же, – вздохнула Луна. – И опять все одни и те же, начиная с вопроса: "Как вы относитесь к полётам на луну?"

Принцесса покачала головой.

– Нет, думаю, мне лучше исчезнуть, пока все смотрят на тебя.

– Ох. Ну что ж, счастливого пути! – Черри Берри улыбнулась. – Увидимся в Кантерлоте на следующей неделе, на большом фестивале дружбы Твайлайт!

– Я думала, ты будешь занята своим полётом на мой маленький Минмус?

– Не-а, – ответила Черри. – С этим слишком много работы. Все остальные космические программы требуют от нас запчасти, а нам их и самим еле хватает. Нам нужно сконструировать посадочный модуль. Нам нужно испытать ракету, которая сможет долететь до Минмуса и обратно. Мы не будем готовы к полёту ещё несколько недель, а может быть, и месяцев. Так что я легко могу потратить день или два и послушать Птичью Серенаду!

– Ну что ж, – улыбнулась Луна, – думаю, что я буду занята, но, возможно, мы сможем встретиться на празднике.

Принцесса встала, потянулась и добавила:

– После месяца, что я провела тут, думаю, что мне не помешала бы хорошая, спокойная вечеринка.

РАСШИРЕННЫЙ ОТЧЁТ МИССИИ Р2

Задачи миссии: облёт Луны, температурное сканирование.

Пилот: Прободободин окто (Драгонфлай).

Продолжительность полёта: около четырёх лун и продолжается.

Выполненные контракты: 2.

Достижения: первый облёт луны, первый выход на орбиту луны, первые научные данные с луны.

Выводы из полёта: Ну вот, самое время!

ОЦЕНКА МИССИИ: ОТСРОЧЕННЫЙ УСПЕХ – ЭТО ВСЁ ЕЩЁ УСПЕХ

Примечание автора:

Если бы я подумал об этом раньше, то мог бы предложить роль туристов спонсорам с Патреона. К сожалению, эта мысль пришла мне в голову после того, как я уже написал сцены с туристами, а потом переделывать их мне было неохота. Прошу у всех прощения.

Да, Минмус. Минмус – вот причина, по которой я вообще развел всю эту бодягу с двиганием луны.

Когда один из читателей впервые предложил Минмус, я ответил, что скорее всего вводить его я не буду, потому что в MLP нет ничего, что указывало бы на существование у Эквуса второй луны. Но однако, в сериале несколько раз упоминалось, что Луна в некотором роде создаёт ночное небо. В коперниковской модели Вселенной подобное возможно только, если вокруг Эквуса есть облако астероидов с высоким альбедо – маленьких штучек, которые выглядят достаточно похожими на звёзды, чтобы их можно было принять за звёзды. И однажды мне пришло в голову, что Минмус, как он есть в KSP, является идеальным кандидатом для подобного объекта...

...и, конечно же, я хотел попрактиковаться на Минмусе, прежде чем пытаться высадиться на луну. В песочнице я проверил свою запланированную для финала истории ракету и... в общем всё прошло не очень.

Итак, у нас есть Луна, и, к сожалению, она здесь не очень хорошо себя демонстрирует. У неё добрые намерения, но она явно не всеобщая любимица.

И если уж на то пошло, то гидразин и тетраоксид азота гораздо опаснее, чем я описываю их в сносках. Крошечная капля гидразина вызовет химические ожоги даже через одежду, а небольшое его количество смертельно. А смысл тогда их использовать? Чем более химически активно вещество, тем больше энергии оно выделяет при окислении. Но всё, что обладает такой энергией, также реагирует практически со всем остальным – включая органические молекулы, из которых состоит человеческая кожа, кровь и так далее. А тетраоксид азота в высоких концентрациях будет, цитируя фильм Spacecamp, "сухой чисткой ваших лёгких". Жидкий кислород и водород опасны, потому что вы должны хранить их очень-очень холодными, чтобы они оставались жидкими – и при контакте с таким холодом произойдёт мгновенное разрушение органических тканей. Пожалуй, единственное неопасное жидкое ракетное топливо, используемое в массовом производстве, – это этиловый спирт, что стало проблемой для нацистского проекта "Фау-2", потому что рабочие продолжали воровать и пить ракетное топливо.

Хотите верьте, хотите нет, но и нацисты, и русские экспериментировали с соединениями фтора в качестве ракетного топлива. Проблема в том, что фтор слишком реакционноспособен. Вам нужно ракетное топливо, которое взорвётся, когда вы ему скажете, но не раньше. Вам точно не нужно ракетное топливо, которое проедает топливные баки буквально на глазах. (И если вы достаточно глупы, чтобы использовать ракетное топливо на основе фтора, я надеюсь, что у вас, по крайней мере, хватит ума смотреть с безопасного расстояния в пару километров)

Дальше идет глава-интерлюдия о самом интересном фрагменте Миссии 15. Да, Оккупант должен был отправиться в космос, и он, вероятно, полетит снова, когда придёт время.

В следующей полной главе я расскажу о том, что произошло с холодным окаменевшим телом Кризалис. Нет, я не буду описывать вторжение войск Короля Шторма в Хорстон. Достаточно сказать, что они туда вторглись, победили, а потом... случилось кое-что ещё... в общем, когда у принцесс Эквестрии наконец-то дошли копыта до извлечения из камня Кризалис, Черри Берри рассказывает ей, что же королева пропустила.

¹↑ Голосование по вопросу финансирования спутника завершилось с минимальным разрывом голосов. Проигравшая фракция утверждала, что как только Эквус будет полностью нанесён на карты, там больше не будет неисследованных земель, и, следовательно, существование общества потеряет смысл. Победившая сторона утверждала, и куда более убедительно, что они будут выглядеть как кучка старых бесполезных богатеев, если их заклятые друзья в Фан-клубе Дэринг Ду опередят их. Это было вполне возможно, так как в ФКДД состояло несколько членов с необъяснимо глубокими карманами...

²↑ Который должен был состояться скорее из нужды, чем из добродетели. Оккупант удивил всех, с лёгкостью пройдя через теоретическую часть своей подготовки, главным образом потому, что он уже знал большую часть материала как часть своей работы в качестве руководителя полётов. Но заключительная стадия тренировок требовала полёта, и никто не доверял пилотажным навыкам Оккупанта меньше, чем сам Оккупант. Таким образом, быки получат свежие данные, Оккупант потренируется в обслуживании оборудования в космосе, а Драгонфлай будет сидеть на земле и помнить о своем наказании.

³↑ Восторг Кризалис от измены проявлялся только тогда, когда предавали не её.

⁴↑ Обычно длинная цепь телепортаций, необходимая для преодоления расстояния между Хорстоном и Кантерлотом, полностью исчерпала бы даже магические резервы Твайлайт Спаркл. Но праведный гнев может унести пони довольно далеко, прежде чем она рухнет, как куча грязного белья. В таком состоянии Твайлайт Спаркл могла телепортироваться прямо на орбиту, возникни вдруг у неё такое желание, и будь при себе скафандр.

⁵↑ В далеком прошлом, когда они обе были кобылками, Селестия всегда испытывала жалость, видя невероятно неубедительные попытки сестры спрятаться за молодыми деревцами, притвориться статуей или спрятаться в одной-единственной тени в поле зрения. Судя по её поведению, после возвращения из изгнания, представления Луны о скрытности не сильно продвинулись с её жеребячества.

⁶↑ Короче, фон Браун для сохранения собственного рассудка выбрал метод, которым пользовались 99,2% всех пони, знакомых с Пинки Пай, то есть игнорировали всё, что было непонятно или необъяснимо.

⁷↑ Накануне лорд Гэрриот де Грифон, единственный среди туристов не пони, случайно выпил чашку кофе Луны. Всю оставшуюся часть дня он настаивал на том, чтобы его называли лордом Троттингхэмом, и что он станет первым грифоном, который выполнит сверхзвуковой радужный удар. Когда принцесса проснулась, чтобы поднять луну, она обнаружила грифона в лазарете, лежащим рядом с двумя чейнджлингами, которые сумели его поймать в падении. После этого случая на кофейники были добавлены этикетки: "Кофе", "Без кофеина" и "На свой страх и риск".

⁸↑ До своего изгнания Луна, когда это было возможно, наслаждалась сладким и густым экстрактом корня мальвы. Современные кондитерские изделия под названием "зефир" на вкус совсем не походили на то что было раньше. Конечно, принцесса потребляла его только с чашечкой какао перед сном, чтобы продолжать поддразнивать сестру по поводу её крупа и не лицемерить при этом.

⁹↑ И мистер Бобтейл, и мисс Тейл (не родственники) работали в пищевой промышленности. Билли, земной пони, начинал как возчик, доставлявший продукты с полей вокруг горы Кантер, и с годами стал вторым по объему дистрибьютором бакалейных товаров для Кантерлота и нескольких ближайших деревень. Рустер Тэйл, пегаска, продавала популярный острый соус, который многие уроженцы Кантерлота тайно проносили в седельных сумках, посещая заведомо безвкусные кантерлотские рестораны высокой кухни. Луна избавила их обоих от тревожных снов, и оба они разделяли отношение принцессы к столичным аристократам-единорогам. Таким образом, в отличие от остальных, они были готовы поддержать принцессу.

¹⁰↑ Принцесса, как и все остальные туристы, как минимум по разу воспользовалась ими всеми, но Луна была единственной, кто сделал это всего лишь по разу. Тест в центрифуге прошёл без инцидентов; для аликорна огромной магической силы, которая сражалась с Тиреком, Сомброй, Дискордом и бесчисленными чудовищами, и которая длительное время сама была чудовищем, перегрузка в семь g не представляла никакого реального интереса. С другой стороны, способное крутиться по трём осям кресло развлекло её до такой степени, что принцесса распорядилась установить во дворце в Кантерлоте такое же.

¹¹↑ Неправда, но Кризалис этого не знает.

¹²↑ Всё ещё не простое достижение.

¹³↑ Несчастные случаи происходят, и некоторые вещества, такие как N₂H₄ (гидразин), могут преодолеть даже сопротивляемость чейнджлингов. Охранники особенно хорошо помнили одного из своих сослуживцев, который стоял слишком близко к топливопроводам, когда они отсоединились, и на него попали брызги нового топлива. Стража пришлось срочно отправить в Улей для специализированного лечения, включавшего даже принудительную линьку. Но даже после неё его хитин обесцвечивался в точном соответствии с рисунком попавших брызг. К счастью, это был единственный подобный случай на настоящий момент, и после него наземная команда чейнджлингов ещё более осторожно обходила на самом деле смертоносные резервуары с жидким кислородом и водородом, а также линии подачи компонентов топлива.

¹⁴↑ Из всех химических соединений, которые Годдард Грифон нашёл наиболее эффективными для использования в двигателях ракет на жидком топливе, N₂O₄ (тетраоксид азота) был, вероятно, наименее опасным, за исключением разве что этилового спирта. Это не делало его абсолютно безопасным – скорее наоборот. Чейнджлинги научились быстро находить и устранять протечки после того, как несколько охранников, которые очень гордились своими блестящими никелированными значками, принесли их жутко почерневшими, попав в шлейф красного дыма. Никому не потребовалось много времени, чтобы задаться вопросом: если дым так действует на значок, то что же он делает с лёгкими?

¹⁵↑ Это Эквестрия. Были прецеденты.

¹⁶↑ Чейнджлинги относятся к благодарности так же, как практически все остальные относятся к брюссельской капусте: её можно есть, она полезная и слегка питательна, но большинство чейнджлингов ищут что-нибудь... да что угодно, что можно съесть вместо неё. Очень мягкая благодарность, которую туристы испытывают к хорошему гиду, была бы ещё ближе, образно говоря, к сельдерею или, возможно, даже петрушке. Но всегда есть кто-то, кому нравится то, что все остальные ненавидят, независимо от вида.

¹⁷↑ Общий вывод из беседы: мистер Дриззл – нытик; миссис Дриззл обладает терпением святой; без разницы, насколько напуганными были Билли Бобтейл и Рустер Тэйл, любой, кто пытается открыть люк в открытый космос, заслуживает ядовитого укуса в шею для успокоения. И не озвученное, но единогласное мнение: во имя неба, надеюсь, мой полёт пройдет не так плохо как у них.

¹⁸↑ В глубине души Дабл Фэйс был с этим согласен, но по другим причинам. Кризалис всё ещё пыталась придумать способ избавиться от бесполезного балласта, не заполучив проблем с Селестией. Семь различных попыток сорвались благодаря хитрости Дабл Фэйса, тихим бюрократическим махинациям Селестии или просто непредвиденному стечению обстоятельств.

¹⁹↑ В том смысле, что взлёт прошёл обычно, без каких-либо событий. Но для обычного полёта КПЧ это было из ряда вон. Часть разума Черри Берри, выросшей в Понивилле и могущей впасть в панику всего-то из-за стаи кроликов, ожидала обычной близкой к катастрофе ситуации в любую секунду, даже несмотря на предыдущие туристические полёты.

²⁰↑ Она бы рухнула на лётную кушетку, но для этого требовалась сила тяжести.

²¹↑ Луна совершенно забыла о заклинании телеприсутствия и о том, что вся пресса Эквестрии может видеть её каждую секунду на протяжении всего полёта. Селестии потребовался целый час уговоров, чтобы заставить ночную принцессу покинуть свою комнату после того, как она увидела первые полосы свежих газет.

²²↑ Привлекательные, общительные и очень опытные в психологических манипуляциях чейнджлинги пометили шкаф с едой этикеткой "Еда", так же там были этикетки "Первая помощь", "Аварийный комплект" и даже "Закуски". Однако половина шкафов была пуста, и какие-то шутники из наземной команды повесили этикетки и на них: "Воздух", "Зубы черепахи", "Перья единорога" и в более жестоком ключе: "Надежды и мечты", "Обещания", "Доброжелательность пони", "Будущее чейнджлингов" и "Честные намерения". Луна была почти уверена, что Черри Берри понятия не имеет об этих этикетках, а сама принцесса была слишком смущена, чтобы поднимать эту тему.

²³↑ Карапакс не пытался обмануть Луну или кого-то ещё. Он никогда сильно не заботился о сохранении своей истинной личности в тайне с того самого дня, когда обнаружил, что суп из пещерного мха не единственное, что может съесть чейнджлинг. В значительной степени именно это являлось причиной его провала как инфильтратора. Он постоянно использовал свою любимую маскировку в присутствии туристов, чтобы создать более приятную атмосферу; еда была вкуснее, если пони думали, что её готовят и подают пони, а не чейнджлинги. В общем, если туристы ценили его произведения, то они могли называть его хоть Джоном Джейкобом Джинглхарнессом Шмиттом.

²⁴↑ Откровенная ложь, порожденная отчаянием. Черри ни при каких обстоятельствах не позволила бы этикету встать между ней и вишней, когда она голодна. У неё просто были другие планы на уме, и, побуждаемая бурчанием в животе, земнопони решила немного приврать в надежде, что чувство вины может преуспеть там, где не помогли уговоры.

²⁵↑ Яичный салат, завёрнутый в лист кресс-салата, винегрет из ростков люцерны и банановый лунный пирог. Единственным разочарованием было быстрорастворимое горячее какао; на вкус оно скорее напоминало грязную воду, и в нём не было зефира, ни современного, ни древнего.

Интерлюдия: КПЧ-15: Не так, как надо

– Оккупант, – приказала Кризалис, – отпусти поручни.

С высоты сотен километров над поверхностью Эквуса чейнджлинг ответил:

– Нет!

Ни "Да", ни даже "А можно мне этого не делать?" или хотя бы "Нет, моя королева". Просто отказ, произнесённый тонким и скрипучим голосом жука, слишком напуганного, чтобы понять, что, как бы он ни боялся в данный момент, это будет ничто по сравнению с тем ужасом, который его будет ожидать, когда Кризалис доберётся до него своими копытами.

С возвышения места руководителя полётами Черри Берри спросила:

– Вы всё ещё думаете, что это ваше наказание того стоит?

Кризалис отключила микрофон на время, достаточное для того, чтобы бросить:

– Заткнись.

Сделав глубокий вдох, королева снова включила микрофон и сказала:

– Пятнадцатая, ты в скафандре. У тебя в ранце есть реактивные двигатели, судя по показаниям, с полностью заряженной магической батареей. И у тебя есть четыре научных эксперимента, с которых тебе нужно собрать данные и образцы, а затем перезагрузить оборудование. Ты тренировался делать это всю зиму. Ты в полной безопасности. А теперь отпусти поручни и активируй двигатели скафандра.

– Н-н-не буду!

– Оккупант, – произнесла Кризалис, позволяя частичке своих истинных чувств проявиться в голосе, словно аллигатору, всплывающему из болотной тины, – я не прошу тебя делать то, чего раньше не делала сама. Я приказываю: отпусти этот проклятый корабль!

– Э-э-это другое! – голос чейнджлинга звучал так же испуганно, как и раньше, но, по крайней мере, он хоть перестал отвечать односложно. – Вы королева! Вы самый умный, самый храбрый и самый хитрый чейнджлинг! Я же самый обычный дрон! И здесь страшно!

– Лесть ни к чему хорошему тебя не приведёт, – ответила Кризалис. – Но если ты и дальше не будешь подчиняться приказам, то яма с неприятностями, куда ты попадешь, будет глубже высоты, где ты сейчас находишься. Я ясно выражаюсь?

– Вы знаете, как сложно выбраться из люка, не отпустив обшивку корабля? – выпалил чейнджлинг на одном дыхании. – Я чуть не потерял его! Я не хочу упасть!

На этот раз Кризалис сделала два глубоких вдоха, но это не помогло.

– Оккупант, – тихо сказала она, – ты находишься на орбите. В космосе. Ты не можешь упасть. Падать некуда.

– А доктор Коули говорит строго обратное! – возразил в ответ чейнджлинг. – Он говорит, что орбита – это свободное падение! Всё время падать! Так что всегда есть, куда упасть, и ни одно из этих мест мне не нравится!

Королева снова выключила микрофон.

– Отслеживание? Большое вам спасибо за это.

В научной яме пожилой минотавр вздрогнул и беспомощно пожал плечами.

Включив микрофон обратно, Кризалис продолжила:

– Так, Пятнадцатая, значит, ты говоришь, что хочешь вернуться внутрь корабля?

В канале связи воцарилось слишком долгое молчание. Когда Оккупант наконец заговорил, то уже не тараторил так быстро как раньше, но испуг из голоса никуда не делся.

– Это будет означать, что мне придётся снова открыть люк, верно?

– А ты знаешь заклинание телепортации?

– Нет, моя королева.

– Тогда да, очевидно, тебе придётся открыть люк.

– В таком случае я просто хотел бы остаться здесь, – ответил чейнджлинг. На огромном проекционном экране в Центре управления полётами КПЧ маленькая фигурка, прижимавшаяся к передней части капсулы КПЧ-15, вцепилась в неё чуть сильнее. – Мне на самом деле кажется, что отпустить обшивку я не смогу.

– И как долго ты собираешься там оставаться?

– Э-э-э... – ещё одна долгая пауза. – А сработает, если до самого приземления посижу прямо тут?

– Оставайся на связи, Пятнадцатая.

Махнув копытом, королева выключила микрофон. Со вспышкой болезненно-зелёной магии она сорвала с головы гарнитуру и с такой силой швырнула её на консоль, что наушники подпрыгнули.

– Совещание, – приказала Кризалис. – НЕМЕДЛЕННО.

По крайней мере, во время этого запуска галерея прессы пустовала. КПЧ-15 была объявлена как простой тренировочный полёт, просто чтобы познакомить Оккупанта с космическим пространством и научными приборами, с которыми он будет работать в других миссиях. Никаких достижений, никаких “первых раз”, ничего необычного. Таким образом, только пара репортёров наблюдала за запуском, а затем им вежливо посоветовали заканчивать свои репортажи уже в Балтимэйре.

Хотя то, что пресса не фиксировала всё происходящее, не слишком успокаивало Кризалис...

Оккупант сидел в лётном кресле, ухватив рычаг управления передними копытами, а вокруг него светились красные сигналы, указывающие на условия, предшествующие симуляции.

– Хорошо, Оккупант, — сказала Черри Берри по радиосвязи. – Ты проводил нас через все симуляции. Ты знаешь, как это всё работает. Мы начнём с самого простого. Никаких происшествий, никаких неисправностей. Мы просто хотим, чтобы ты вышел на орбиту. Ты ведь умеешь отслеживать показания навигационного шара?

– Да, мисс Берри.

– Хорошо. Начинаем симуляцию. Хорстон, Пятнадцатая: зажигание по готовности.

Двадцать секунд спустя люк капсулы распахнулся, и голова Черри Берри с раздраженным выражением показалась внутри.

– ЧТО ЭТО БЫЛО?

– Ну, я же должен уходить со стартовой площадки курсом десять на девяносто, верно? – спросил чейнджлинг. – Ну, я так и сделал, но корабль продолжал заваливаться дальше десяти, поэтому я постарался его выправить, а потом нос накренился в другую сторону, а потом по какой-то причине его понесло на север, и…

– …и ты врезался в цех вертикальной сборки! – заорала Черри. – Я видела! МЫ ВСЕ видели! Как вообще...

Земнопони стиснула челюсти и несколько секунд тяжело дышала, пока шерсть на её мордочке не стала опять розовой, а не красной.

– Ладно, – сказала она более спокойным тоном. – Это была твоя первая симуляция. С первого раза ни у кого летать хорошо не получалось. Мы просто извлечём из этого урок и пойдём дальше. В следующий раз действуй ручкой поаккуратнее. Хорошо?

– Хорошо.

Спустя двадцать семь секунд после начала второй симуляции люк снова открылся, и Черри Берри снова просунула голову внутрь.

– Оккупант, – мягко спросила она. – Как ты думаешь, насколько хорошо ракеты летают вбок?

– Думаю, не особо, – ответил чейнджлинг.

– Именно поэтому тебя размазало тонким слоем вдоль всей рыбацкой пристани Хорстона. Ты знаешь, в результате чего так случилось?

– Эм… нет? Я аккуратно касался рычага управления, как вы и сказали, но ракета… ну… она просто не хотела лететь в ту сторону.

– Ты начал разворот, едва взлетев над стартовой площадкой. Тебе не хватало скорости, чтобы аэродинамические стабилизаторы удерживали ракету ровно. А при попытке исправить ситуацию, вектор тяги унесло неизвестно куда, и ты потерял управление.

– Прошу прощения, мисс Берри, – захныкал чейнджлинг. – Я думал, что ждал достаточно долго.

Черри вновь глубоко вздохнула.

– Давай попробуем ещё раз. В конце концов, причина проведения симуляций в том и состоит, чтобы облягаться здесь, на земле, а не в космосе, верно?

– Верно, – согласился Оккупант, совершенно в этом не уверенный.

– Так что просто помни: подожди, пока ракета не наберёт скорость, а затем очень осторожно отклоняй рычаг, – сказала Черри, продолжая говорить спокойным, мягким, успокаивающим тоном. – И мы не повторим ту же ошибку снова, верно?

– Нет, мэм, – ответил чейнджлинг.

На этот раз Черри Берри потребовалось семьдесят четыре секунды, чтобы сунуть голову в залитую красным светом капсулу. Теперь её голос был менее спокойным и нежным.

– Хорошо, что случилось на этот раз? – спросила она. – Потому что я даже не понимаю, как мы получили ТАКОЙ результат!

– Эм-м-м… – Оккупант посмотрел на приборы. – По данным компьютера, ракета развалилась на высоте девяти тысяч метров.

– Я ЗНАЮ, что она развалилась на девяти тысячах! – заорала Черри, на мгновение полностью потеряв самообладание. Сделав глубокий вдох, она наклонилась глубже в капсулу, посмотрела на Оккупанта, который лежал привязанным к ложементу, и продолжила: – Я хочу знать… почему?

– Эм, мисс Берри, сейчас вы очень сильно напоминаете мне мою королеву…

– Не смей говорить такого даже в шутку!!!

Но чейнджлинг и не шутил. Не применяя маскировку, он постарался стать как можно меньше в своем скафандре.

– Сожалею! Сожалею! Но я правда не знаю, почему! Я думал, что на этот раз у меня всё хорошо, честно!

Черри Берри попятилась, выскочила из люка почти как пробка, и Оккупанту показалось, что он слышал, как она считает до десяти себе под нос.

– А знаешь что? – спросила она в режиме "хорошенькая, миленькая и нежная пони". – Ты только что подал мне идею. Ты ведь не знаешь, как полёт должен выглядеть изнутри капсулы?

Оккупант лишь помотал головой.

– Нет, мэм.

– Хорошо. Давайте подключим Прободободин и Драгонфлай. Она будет управлять симулятором снаружи, а ты будешь пассажиром. Просто следи за сигналами, показаниями приборов и запоминай, как выглядит правильный запуск. И мы начнём с этого.

На установку оборудования ушло около полутора часов.

Последовавшая за этим симуляция длилась восемьдесят три секунды.

На этот раз люк не открылся. Однако голоса доносились из гарнитуры Оккупанта, и он слышал каждое слово из разговора кристально ясно.

– Какого сена ЭТО было? – это была Черри, растерянная и расстроенная.

– ЭТО был тяжеленный корабль, пытающийся кувыркнуться! – а вот это уже была Драгонфлай, тоже расстроенная, но не растерянная. – Из-за двух “банок с наукой”, да ещё грузового отсека с канистрами слизи внутри верхняя часть корабля стала легче нижней. Центр тяжести сместился назад. В тот момент, когда я пыталась толкнуть его на траекторию – РАЗ! И всё переворачивается и разбивается вдребезги!

– Так не толкай его так! Это тебе не аттракцион, чтоб веселиться!

– Меня вообще все эти запуски ни разу не веселят! И в любом случае, я не пыталась его так толкать! Просто так получилось!

– Что ж, в реальном полёте лучше бы такого не было! Подумай, что случилось бы с Оккупантом!

Чейнджлинг представил, что бы с ним произошло, если он без парашюта вывалился бы сквозь обломки взрыва с высоты десяти километров. Он решил, что это будет ещё хуже, чем получить удар щитом в Кантерлоте. Для начала, в тот раз у них были сотни километров полёта, чтобы подправить траекторию перед столкновением с почвой Бесплодных земель. В случае ракеты скорость будет больше, а лететь придётся меньше.

И это предполагая, что он будет хотя бы в сознании, чтобы позаботиться о посадке, после того, как ракета развалится на куски вместе с ним, находящимся внутри.

– Так, вот что, переигрываем! Мы будем работать по очереди, пока не сделаем всё правильно!

– Хорошо, Черри. Но мне кажется, что мы о чём-то забыли.

Потребовалось ещё семь симуляций, ни одна из которых не длилась достаточно долго, чтобы выйти в космос, прежде чем Черри или Драгонфлай вспомнили, что Оккупант всё ещё находился в капсуле – к этому моменту потребовались носилки, чтобы его вытащить – жук изо всех сил старался свернуться в дрожащий клубок, насколько позволял его скафандр.

– Быки засунули масштабную модель в аэродинамическую трубу, – отчиталась Черри. – И Драгонфлай оказалась права. Центр масс корабля очень низко. Что-нибудь большее, чем малейшее несбалансированное сопротивление воздуха на носу, и ракета кувыркается и разваливается.

– Принято, – ответила Кризалис. – Что тогда мы можем с этим сделать?

– Да нихрена, – земнопони открыла дверь в новый корпус для тренировок по выходу в открытый космос и позволила королеве войти первой. – Весь смысл миссии состоит в том, чтобы посмотреть, сможем ли мы повторно использовать эти "банки с наукой", и нам понадобятся запасные для высотных испытаний, если перезагрузка не сработает. И любая конструкция, в которой две эти штуки стоят друг на друге, даст нам сдвинутый к хвосту центр масс.

– Будь проклята эта Твайлайт Спаркл, – пробормотала Кризалис. – Почему она не могла сделать эту свою научную лабораторию тяжелее?

– Потому что тяжёлая потребует больше топлива, и с ней будет труднее летать? – спросила в ответ Черри Берри.

– Я не спрашивала тебя, пони, – Кризалис покачала головой. – Так ты говоришь, что мы с этим застряли?

– Ага. Мы даже решили, что не будем больше подпускать Оккупанта к элементам управления. На этой неделе Драгонфлай будет каждый день проводить симуляцию, разбираясь как запустить эту штуку без крушения. Кроме того, если мы не сможем найти где-нибудь стабилизаторы побольше, то ничего тут не поделаешь.

– Ну, конечно, – простонала Кризалис. – Напомни мне ещё раз, зачем я это делаю?

– Вы хотели мелкой мести и поиздеваться над одним из ваших наиболее верных и надёжных подданных, – мгновенно ответила Черри.

– Я тебя не спрашивала, пони.

– Да нет же, спрашивали.

– Ай, да во имя... Ладно, как дела у нашего "Маленького мистера Надёжного"? – спросила королева. – У него теперь осталась только одна задача, в которой нужно тренироваться – выход в открытый космос. Он, должно быть, уже в этом хорош.

– Доктор фон Браун говорит, что он… прогрессирует, – уклончиво ответила земнопони. – Они как раз сейчас должны были начать симуляцию…

Черри открыла дверь на этаже главного тренировочного зала и снова попридержала её для Кризалис.

– Ну, если учесть, что он проходил тренировку на мысе Дружбы, он не мог…

Голос королевы замер, когда она посмотрела на тросы для имитации выхода в открытый космос и имитирующие невесомость с помощью двойной трапеции, в которой и был подвешен испытуемый. Несколько канатов обеспечивали полную свободу движения в трёх измерениях. Каким-то образом четыре довольно коротких троса намотались на трапеции с блоками, которые удлиняли или стягивали эти растяжки, и образовали гигантскую металлическую паутину, перегородившую половину огромной камеры.

Рядом с тем местом, где без возможности шевельнуться висел Оккупант, в путанице кабелей сформировалось слово: СВИНЬЯ!

Кризалис долго смотрела, затем вскинула передние ноги и крикнула:

– НО КАК?!!

Совещание в конференц-зале под VIP-галереей длилось недолго, поскольку главной целью его проведения было дать Кризалис возможность проораться и попсиховать какое-то время, прежде чем все остальные убедили её, что дальнейшие угрозы не помогут успокоить Оккупанта по поводу выхода в открытый космос. Так что лучше попробовать ещё раз, но уже завтра.

Когда это решение было принято, все вернулись в Центр управления полётами. Даже не поднимая глаз на экран, Кризалис вернулась на пост связи, надела гарнитуру и снова включила микрофон.

– Пятнадцатая, Хорстон, – произнесла она, – мне тут напомнили, что у тебя в симуляторе было несколько не очень удачных попыток. Но я хочу, чтобы ты вспомнил, что мы доставили тебя наверх в целости и сохранности, и что ты будешь возвращаться в одной только капсуле, поэтому тебе не нужно беспокоиться о перегреве или о чём-то подобном. Всё самое худшее уже позади. Так что просто возвращайся в капсулу, расслабься, а завтра мы снова попробуем выйти в открытый космос.

– О, а я уже всё сделал, моя королева.

Голова Кризалис оторвалась от консоли. Там, на стене высоко над головой, она увидела проецируемую иллюзию, показывающую, что чейнджлинг свободно парит в космосе рядом с длинным цилиндром орбитальной ступени Миссии Пятнадцать.

– Что ты сделал? – спросила королева.

– Ну, я чихнул, – признался Оккупант. – Кстати, материал незапотевающего покрытия внутри шлема очень хорошо работает с…

– Ты чихнул?

– Да, моя королева! И, ну, когда я чихнул, копыта сами дёрнулись к морде, только сдержать чих не получилось из-за шлема, а потом я понял, что отпустил корабль. И что корабль на самом деле никуда не улетел, поэтому я решил попробовать двигатели, и они работали великолепно, так что я закончил все задачи в открытом космосе. Всё сделано.

– Всё сделано.

– Да, мэм! Это было действительно просто! Образцы у меня за поясом, прямо вот тут! – на экране переднее копыто коснулось талии скафандра. – И новые образцы готовы к следующему испытанию.

– Хорошо. Ожидай на связи.

Кризалис снова выключила микрофон и спросила:

– Как долго мы вообще пробыли в этом конференц-зале?

– Пять-шесть минут? – сразу ответила Черри. – Вполне достаточно времени, чтобы вы справились с приступом раздражения.

– У королев не бывает приступов раздражения! У нас есть королевская ярость, и я благодарю тебя за напоминание об этом!

– Я попробую запомнить, руководитель по связи, – ответила земнопони. – А пока, может быть, нам стоит вернуть Оккупанта внутрь и подготовиться к манёвру корректировки орбиты?

– Я полагаю, да, – согласилась Кризалис, потирая голову. – Но знаешь, что больше всего в этом раздражает?

– Поведайте нам.

– Тот факт, что Оккупанту только что всё удалось, – ответила королева, указывая на проекцию телеприсутствия. – Это означает, что мы могли бы сделать всё с помощью только одной “банки с наукой”. И всего одной канистры со слизью. А это означает, что корабль не был бы разбалансирован, и у нас не было бы всех проблем с симуляциями.

Земнопони пожала плечами.

– Но мы не могли быть уверены. Вот почему мы и провели все эти симуляции.

– Гр-р-р-р.

Кризалис снова включила микрофон.

– Пятнадцатая, поздравляю с успешным первым выходом в открытый космос. А теперь, пожалуйста, возвращайся внутрь корабля, чтобы мы могли перейти ко второй части миссии.

– Ой, а можно мне остаться здесь ещё ненадолго? – спросил чейнджлинг. – Летать на двигателях так весело. Не так весело, как в Машине Веселья, но...

– Оккупант, – произнесла Кризалис, используя последний изодранный клочок своего нескончаемого терпения, – хватит спорить со мной!!!

– Да, моя королева! – ответил чейнджлинг, прекращая дальнейшие пререкания. – Возвращаюсь обратно в капсулу!

Пятнадцать секунд спустя на экране фигурка в скафандре ударилась о корабль и отлетела назад.

– Всё в порядке, Хорстон! – доложил Оккупант, кувыркаясь из стороны в сторону. – Я знаю, что сделал не так! В следующий раз всё будет как надо!

С шестой попытки у него получилось.

Примечание автора:

Эта глава была написана в качестве бонуса для печатного издания "Космической программы чейнджлингов" на Kickstarter. Вчера проект достиг очередного рубежа, что означало появление этой, и ещё одной бонусной мини-главы, которую я ещё не написал. Глава появится не только в книге, но и будет размещена здесь, чтобы каждый мог прочитать её бесплатно. (Следовательно, для книги будут эксклюзивными только иллюстрации, извините).

Эта мини-глава должна была быть написана примерно в 2017 году, но помешало кое-что очень важное… “Марсиане”. И после того, как это было сделано, я торопился закончить эту историю, а не возвращаться к небольшой побочной миссии (которую я на самом деле проделал для получения научных данных и разблокировки пары дополнительных технологий). Правда у меня был целый параграф с разными примечаниями, а полёт появился в видео CSP Retrospective, так что… вот она.

И да, для выполнения этой миссии потребовалось несколько попыток, прежде чем я понял, насколько осторожно мне нужно взлетать. Особенность большой и лёгкой верхней ступени в том, что у неё меньше инерции, чтобы противостоять давлению воздуха, если ракета выйдет за пределы своего аэродинамического профиля. Если повернуть чуть более резко, набегающий поток буквально сносит ракету вниз. Это была идеальная миссия, чтобы привить Оккупанту крайне низкое мнение о своих собственных способностях пилотирования (которые, хотя и нельзя признать выдающимися, всё же не настолько плохи – ему просто пришлось иметь дело с крайне плохо летающим кораблём).

Кроме того, тут нет никаких сносок, потому что я не хочу перенумеровывать все уже имеющиеся. Хотя в тот момент когда я главу писал, они меня ОЧЕНЬ соблазняли...

Глава 13: Миссия 21: Несчастные случаи похуже обычного

– Продолжай, Кейденс.

– Да я стараюсь! Даже если бы я и предпочла оставить её такой!

– Обещание есть обещание! Чуть сильнее! Луна, на десять процентов меньше!

– Всё было бы намного проще, будь у нас эта тупая палка!

Кризалис, королева чейнджлингов, моргнула впервые за месяц.

Она чувствовала, как под простынью (подождите, а что она, собственно, делала в постели?) мелкие кусочки обсидиана отслаиваются от её тела, а конечности медленно расслабляются из жёсткого положения, о пребывании в котором она и не подозревала. Тело постепенно согревалось от волн концентрированной магии гармонии. Кризалис огляделась вокруг и увидела четырёх аликорнов – надо уточнить, один, два, три, четыре – осторожно перекачивающих в неё свою магию и убиравших… что-то.

Сначала было тепло и уютно, но через несколько секунд королева начала ёрзать, когда коварное заклинание попыталось пробраться в те уголки её души, в которые она никогда и никому (особенно пони) не позволяла заглядывать. Когда четыре принцессы одновременно оборвали заклинание, все они тяжело дышали от усилий, затраченных на него, и Кризалис вздохнула с облегчением и ещё больше расслабилась в том, что, как она решила, было больничной койкой.

– Вроде сработало, – произнесла Твайлайт Спаркл, будучи первой, кто пришёл в себя. – Кризалис, как ты себя чувствуешь?

– Немного сумбурно, – это её собственный голос? С каких это пор он стал таким мягким? Королева прочистила горло и заставила себя продолжить: – Почему я лежу на больничной койке? И где эта больничная койка расположена?

– Вы находитесь в лазарете в своем собственном космическом центре, – сказал куда более знакомый голос. Принцессы расступились, чтобы пропустить Черри Берри в ярком синем комбинезоне. Позади неё стояли или парили у стены Годдард Грифон, Уорнер фон Браун, Оккупант и Лаки Крикет. – Лаки и его команда эвакуации охраняли вас во время вторжения, а после того, как йети всё же ушли, они доставили вас сюда.

– Нам нужно было привести в порядок наше королевство, – мягко добавила Селестия. – Восстановление нашей магии устранило урон, нанесённый ураганом Короля Шторма, но ущерб, который нанес его флот никуда не...

– Стоп-стоп-стоп, – прервала её Кризалис, подняв перфорированное копыто. – Давайте-ка назад. Какое ещё вторжение? Что за Король Шторм?

Твайлайт Спаркл приподняла брови в удивлении.

– Что последнее ты помнишь, прежде чем очнулась тут?

Кризалис уже собиралась ответить: “Это мой космический центр, и здесь я задаю вопросы”, но решила пересмотреть его в свете нахождения рядом с ней сразу четырёх аликорнов, ни один из которых особой приязни к ней не испытывал. Королева опустила копыто, откинулась на подушку и посмотрела в потолок.

– Что ж, – медленно произнесла она, – пони улетела на своем воздушном шаре в Кантерлот на этот ваш праздник дружбы… Годдард и фон Браун были в Эпплузе, возились с какой-то новой конструкцией ракеты или чем-то в этом роде… Я вроде оставалась тут, наблюдая за доставкой запчастей после окончания Миссии Двадцать. Я собиралась вернуться в Улей на несколько дней, после того, как всё будет доставлено на склады ЦВС...

– И они всё ещё там, аккуратно уложенные и в полной безопасности! – вмешался Оккупант, прежде чем Черри Берри вскинула копыто, велев ему молчать.

– Да, мои чейнджлинги как раз несли новую капсулу с последней баржи, когда я заметила тот большой уродливый дирижабль, приближающийся к южному берегу.

Кризалис подняла копыто и сделала медленный взмах, демонстрируя, как тот летел.

– А сразу за ним второй, точно такой же, и позади каждого было огромное облако из дыма и молний. Оба корабля чёрные и красивые, как будто я сама придумала их дизайн, – королева слегка ухмыльнулась, добавив: – Конечно, я сразу поняла, что на нас напали, как только их увидела.

– Серьёзно? – протянула Кейденс. – А почему это не могли оказаться богатые пони с тягой к готической моде?

– Будь он один – возможно. Но любой, кто намеренно делает две такие штуки, а потом отправляет их куда-то, ставит целью напугать противника.

Кризалис фыркнула.

– Неплохая тактика, если знаешь своего врага. Если у противника слабая дисциплина, он начнёт колебаться или сразу сбежит. Но дисциплинированные войска под умелым управлением, будут знать, что необходимо атаковать, едва только их увидев, – королева самодовольно ухмыльнулась и добавила: – Очевидно, тот, кто их послал, не знал меня или моих подданных. Я знала, что мои чейнджлинги могут легко отбить атаку двух дирижаблей, независимо от их размера.

– Э-э-э, моя королева? – Оккупант выглядел немного смущённым. – Я, эм… Оказалось, что там было не два дирижабля.

– Их было пять, – добавил Лаки Крикет.

– Пять? – удивилась королева, приподняв голову. – Я помню только два.

– Ну, вы помните, как повели нас в бой против первого дирижабля? – продолжил Лаки. – Мы утопили его в заливе. Это была блестящая победа!

– Да, это я помню, – кивнула Кризалис. – Я видела, как он падает, и приказывала, чтобы вы собрались для повторной атаки…

Морда королевы скривилась от сосредоточения.

– Потом что-то ударило меня в спину, вот сюда, – она наклонилась и махнула копытом чуть ниже шеи, – и я подумала, что это просто какой-то обломок. Я попыталась скинуть его...

Тут Кризалис замолчала.

– Это был кусок зачарованного малахита, – объяснила Твайлайт Спаркл. – Чрезвычайно мощное заклинание окаменения. И вы были в сотнях метров над водой, когда оно сработало.

– Прилетел с третьего дирижабля, – сообщил Лаки Крикет. – Он прятался в облаках дыма от первых двух кораблей. Мы с Драгонфлай увидели, как вы падаете, и сумели поймать до того, как вы рухнули в воду. Мы без оглядки бросились к огненным болотам, чтобы спрятать вас.

– После этого наша оборона слегка просела, – добавил Оккупант. – Я попытался собрать несколько стражей, чтобы удержать Космический Центр, но…

– Они ведь не взяли тебя в плен? – спросила Кризалис.

Глаза Оккупанта распахнулись.

– Нет! – возмущенно крикнул он. – Мы спрятались. Когда их войска окружили центр управления, мы вырубили часть из них и приняли их вид. Примерно за десять минут мы – я, Карапакс, Пластрон и некоторые другие из старой гвардии – подменили полтора десятка нападающих.

– Всего пятнадцать? – спросила королева. – Что же случилось с другими тремя сотнями чейнджлингов, которые у меня были?

– Остальные либо последовали за нами в болота, либо сбежали в улей, – тихо объяснил Лаки. – И, честно говоря, я удивлён, что хотя бы пятнадцать остались. Без вашего руководства мы не смогли бы справиться с этими дирижаблями.

Кризалис снова плюхнулась на подушку. С одной стороны, это был своего рода комплимент её лидерским и тактическим навыкам. С другой стороны, полтора десятка чейнджлингов вполне должно было хватить на один дирижабль даже при отсутствии любого руководства.

И где-то на задворках разума она была откровенно поражена тем, что четырнадцать её подданных добровольно последовали за Оккупантом как за лидером куда-то, кроме как в очередь к Машине Веселья.

– И это было больше месяца назад? – спросила королева. – Значит, половина весны уже прошла?

– Верно, – согласилась Твайлайт Спаркл. – И для нас это был очень напряжённый месяц. Но я уверена, что об этом вам сможет рассказать кто-нибудь другой.

– Да, нам нужно идти, – согласилась Селестия. – У нас впереди трудный перелёт, если мы собираемся успеть в Мэйнхэттен на большой парад в честь Драгонфлай.

Кризалис застыла на месте. Быстрый осмотр комнаты показал, что Драгонфлай и правда отсутствовала.

– Парад? За что ей парад?

– За великолепное спасение тех застрявших на орбите астронавтов, – продолжила Селестия. – Тебе надо будет попросить Черри рассказать об этом. Это было изумительное достижение.

– После этого Лорд Драконов Эмбер лично сопроводит её в Драконьи Земли на их собственное празднование, – добавила Луна. – Яки свою церемонию уже провели.

– Драконы? Яки?

– Ну, ладно, отдыхайте побольше, – произнесла Твайлайт Спаркл, подходя к двери. – К завтрашнему дню у вас должна окончательно исчезнуть усталость после окаменения, и вы вернётесь к своему нормальному состоянию!

Аликорны вышли, за ними последовали Годдард, фон Браун и оба чейнджлинга. Черри Берри собиралась было тоже выскользнуть за ними, но Кризалис воспользовалась своей магией и поймала земнопони за хвост.

– Не так быстро, пони, – прошипела она, таща своего старшего пилота задом к своей кровати. – Ты никуда не пойдёшь, пока я не получу объяснений.

– Гм, ну, – нервно начала Черри Берри, – я была в Кантерлоте во время вторжения и попала в плен вместе со всеми остальными пони, так что я не...

– Не пытайся мне врать, – предупредила Кризалис, и в её глазах вспыхнуло зелёное пламя. – Ты должна была быть тут и помогать Драгонфлай, чего бы она тут ни устроила, верно?

– Ну...

Большинству пони плохо удавалось врать, а Черри Берри в этом смысле была ещё хуже. Кризалис легко могла прочесть на мордочке розовой пони три откровенных выдумки, рассмотренных и отвергнутых в течение примерно пяти секунд, прежде чем земнопони сдалась и решила говорить правду.

– Да я была здесь. Отвечала за весь полёт.

– Полёт, значит, да? – глаза Кризалис сузились. – Я думаю, тебе лучше всё мне рассказать. Начни с той части, где ты вернулась в космический центр.

– Вы не думаете, что это может подождать, пока вы отдохнёте?

– Рассказывай, – рявкнула Кризалис.

И Черри Берри рассказала.

Сильно задержавшийся Фестиваль дружбы, по факту превратившийся в празднование победы, прошёл просто потрясающе¹, но после недели с лишним, проведённой в заключении и ужасе, Черри Берри была более чем рада вернуться к работе. Она почувствовала искреннюю благодарность чейнджлингу, что стоял на вершине импровизированной башни управления полётами и дал её воздушному шару максимальный приоритет на посадку среди целого роя чейнджлингов, возвращавшихся в Космический центр Хорстона.

Оккупант встретил её в ангаре.

– Добро пожаловать! – крикнул он ещё до того, как земнопони привязала шар. – Мы всё восстановим и запустим в кратчайшие сроки! Просто отдай приказ!

Черри в последний раз проверила швартовочные тросы и жестом пригласила Оккупанта пройти с ней в административное здание.

– Что здесь произошло? – спросила она. – Что-нибудь было разрушено?

– Они пришли и одолели королеву, – коротко ответил чейнджлинг. – Лаки Крикет и Драгонфлай сбежали с ней. Большинство остальных тоже разбежались, но некоторые из нас остались и замаскировались под нападавших, чтобы следить за всем, что тут творится. На следующий день большинство захватчиков улетели, а те, что остались, просто сидели поблизости. Хоть они заперли ученых и строительную бригаду, но они ничего не ломали и не воровали.

– Хорошо. А что насчёт Хорстона?

Оккупант вздрогнул.

– У них дела шли не так хорошо. В болотах Лаки и Драгонфлай сплотили вокруг себя чейнджлингов, сделав всё возможное, чтобы помочь им², но обеспечение безопасности королевы имело более высокий приоритет...

Черри Берри кивнула.

– Понимаю. Ну, по крайней мере, я могу отправить телеграмму Твайлайт Спаркл и сказать ей, что космический центр цел. Принцессы могут сосредоточить своё внимание на том, чтобы помочь Хорстону.

– На самом деле, – слегка неуверенно начал Оккупант, – мы надеялись, что ты свяжешься с принцессой Твайлайт, чтобы она помогла с нашей королевой.

– А с ней-то что не так? – спросила земнопони. – Собственно, где она? Я думала, что она это всё и организовала.

Черри махнула копытом в сторону роящихся чейнджлингов, возвращающихся к своим непосредственным обязанностям и таскающих свежие припасы.

– Э… Нет, это был я, – тихо произнес Оккупант. – Пошли, я покажу.

Оно лежало в роскошной кровати, с кучей мягких подушек в изголовье и покрывалом, накрывавшим до самой отвисшей челюсти.

"Это просто смешно, – подумала Черри. – Статуе не место в постели. Она должна стоять на пьедестале в саду или музее".

По мнению земнопони, статуя Кризалис была великолепна. Замешательство на морде королевы чейнджлингов было слишком неопределённым, чтобы его мог изваять обычный скульптор, который скорее постарался бы изобразить его просто широко распахнутыми глазами, вместо более тонкого отображения эмоций. Но весь эффект портили чёрные кристаллы, то тут, то там выступающие на поверхность и покрывающие чуть ли не половину статуи.

Черри предположила, что это и была разница между реалистично выполненной скульптурой и статуей, сделанной из живого существа.

– Ты хочешь мне сказать, что это она и есть? – спросила земнопони, указывая копытом на больничную койку.

– Это наша королева, – подтвердил Оккупант. – Мы привели зебру, но она сказала, что это не обычное окаменение, как от кокатриса или василиска. Чтобы отменить его, нам нужна магия аликорна.

На краткий миг Черри даже задумалась, чтобы просто где-нибудь утопить эту статую³. Земнопони могла бы подмять под себя всю космическую программу и стать единоличным руководителем, больше не беспокоясь о том неизбежном дне, когда Кризалис раскроет, как же именно она собирается использовать всё это для покорения Эквестрии. Подобные размышления вызвали не один кошмар за последний год, что бы там Черри ни говорила Луне.

Но эта мысль удержалась лишь мгновение. Как бы Кризалис ни поступила, если бы они поменялись местами – а земнопони прекрасно знала, что королева чейнджлингов в одно мгновение захапала бы всё себе, будь у неё такая возможность, – но Черри не была Кризалис. Черри заключила сделку, и собиралась её выполнить. Кризалис ступит на луну.

И нет, быть установленной на постаменте в каком-нибудь лунном гроте не считается.

– Ладно. Я сейчас попробую связаться с Твайлайт Спаркл. А ты пока снова всех организуй. Мне нужен список имеющихся в наличии запчастей для ракет и других припасов. Найди кого-нибудь из строительных бригад, чтобы они провели инвентаризацию строительных материалов для расширения центра разработок и исследований – надо убедиться, что головорезы Короля Шторма ничего там не украли и не разбили. И пошли кого-нибудь в Эпплузу, чтобы проверили как дела у Годдарда и фон Брауна. Нам нужно, чтобы фабрика там тоже возобновила работу.

– Будет сделано, моя… я имею в виду, босс!

Черри вздёрнула бровь.

– Не называй меня боссом. Я не твоя королева, и не желаю ей становиться. Я летаю на разных штуках, и на этом всё, понятно?

– Да, мэм! – ответил Оккупант, отсалютовал и вышел.

На полпути между лазаретом и административным зданием Черри пришлось пригнуться, когда одна из чейнджлингов – её форма вся была заляпана болотной ряской – чуть не сбила её, рухнув с неба.

– Простите меня, мисс Берри! – задыхаясь, крикнула охранница. – Но пони-принцесса Твайлайт прямо сейчас на системе телеприсутствия, и хочет поговорить с вами!

Черри моргнула.

– Но я как раз сама собиралась её вызвать, – пробормотала она.

Чейнджлинг пожала плечами.

– Может, пони-принцесса читает мысли? Единственное, что я знаю – она выглядит очень расстроенной.

После недолгого галопа, Черри увидела на экране, что Твайлайт вовсе не расстроена. Она была в отчаянии⁴.

– Черри! – крикнула принцесса. – Слава Селестии, что хоть ты здесь! Они не дают мне поговорить с Кризалис! У нас чрезвычайная ситуация!

– И у нас тоже! – ответила земнопони. – Ты нужна нам здесь как можно скорее.

– Нет, – помотала головой аликорн. – Это ты нужна нам здесь как можно скорее!

– Так, ты вообще о чём?

– Если мы не соберём ракету и не отправим тебя на орбиту в ближайшие три дня, – выдохнула Твайлайт, – три астронавта обречены!

Черри моргнула.

– Три астронавта?

– Обречены!!!

– Ладно, обожди минутку, – Черри махнула копытом, чтобы притормозить Твайлайт. – На прошлой неделе у нас никаких запусков не было, и у вас тоже, верно? Так как же эти астропони туда попали?

– Это не пони, – ответила принцесса. – Там находится грифон Гордо Ракетного проекта Гриффонстоуна, Файрбол из программы драконов… и астронавт из Як-якистана. Все они стартовали одновременно три дня назад, во время оккупации Кантерлота Королём Штормом. И все они собирались пролететь мимо луны.

– Но почему… нет, сейчас это не важно. Что пошло не так?

– Да много чего. Все три запуска шли с интервалом в час. Грифоны стартовали первыми и вышли на экваториальную орбиту, использовав две первые ступени. Но они что-то напутали с управлением разделителями, так как при попытке активировать двигатель третьей ступени, они его отстрелили. А заодно и тепловой экран. И парашют. В общем всё, кроме самой капсулы.

– О чём они думали? – возмутилась Черри. – Всегда нужно проверить порядок разделения! И проверить его снова, и снова, и снова! У нас специальная бумажка для этого в кабине приклеена: "Проверь порядок разделения!"

– Меня-то ты чего спрашиваешь? – огрызнулась Твайлайт. – Я бы такую ракету даже на стартовый стол не пустила! Но они так сделали!

Аликорн в ярости махнула копытом и продолжила:

– Как бы то ни было, ракета Гордо отстрелила сразу всё, что только могла, и один из обломков оказался не в том месте и не в то время. Он столкнулся с кораблем драконов, как раз выходящим на орбиту.

– Что?!! – ахнула Черри. – Ты же знаешь, каковы шансы на столкновение в космосе!

– Но это случилось! Так что Файрбол тоже потерял двигатель и застрял там так же, как и Гордо.

– Хорошо, а что случилось с Леонидом? – спросила Черри. – Снова обломки?

Твайлайт помотала головой.

– Нет. У яков была худшая из возможных траекторий для облёта луны при прямом запуске. Поэтому они даже не стали и пытаться. Их ракета истратила всё топливо в процессе выхода на экваториальную орбиту. Но это ещё не самое худшее, – Твайлайт глубоко вздохнула. – Пилот там не Леонид. Это другой як. Принц Фаунтлерой. Младший брат Рутерфорда.

Черри вспомнила крохотного (по меркам яков) принца, который тренировался с ними по работе в открытом космосе на мысе Дружбы.

– Коротышка? – спросила она. – Почему они послали его? Рутерфорд любит его, как Пинки сахар! Он никогда не согласился бы отправить его в облёт луны.

– А он не оставил им выбора, – сообщила аликорн. – Я только что говорила с Рутерфордом. Он сказал, что его брат ударил Леонида по голове и занял его место в ракете. Заявил, что он лучший пилот.

Черри могла только рухнуть на задницу.

– Итак, подведём итоги. Ты говоришь, что сейчас у нас над головами три астронавта, без двигателей, без парашютов и без возможности самостоятельно вернуться домой.

– И они там уже три дня, – добавила Твайлайт. – У всех запас провизии на семь дней, и, конечно же, моя система жизнеобеспечения предоставляет им воздух и воду, но что произойдёт, когда еда закончится?

Черри Берри кивнула.

– Могу себе представить. Ладно, в таком случае, что у вас есть из ракетных деталей?

– Вот это другое дело! Нам нужно, чтобы вы прислали нам всё, что у вас есть. Мы израсходовали весь свой запас, выведя на орбиту спутники связи. Как раз собирались заказать ещё после Фестиваля дружбы, но… В общем, нам нужно ещё и прямо сейчас!

Черри моргнула.

– У вас что, вообще ничего нет? – спросила она.

– Ну, есть наш экспериментальный корабль, – ответила аликорн. – Но чтобы вывести его на орбиту, потребуется целая куча ракетных ускорителей! Конечно, после этого магических двигателей должно хватить, чтобы успешно перехватить все корабли и для пассажиров полно места...

– Нет, – категорично отрезала Черри. – Это красивый корабль, и он моего любимого цвета, Твайлайт, но мы не наберём достаточно ускорителей, чтобы вывести его на орбиту. Не за три дня. Он слишком тяжёлый.

Земнопони задумалась на мгновение, отведя взгляд от проекции телеприсутствия, чтобы ей не приходилось смотреть на суетящуюся, встревоженную принцессу-аликорна.

– Нет, запуск будет отсюда. У нас ещё остались кое-какие детали, если головорезы Короля Шторма их не испортили. А тебе ещё предстоит работа принцессы: навести порядок в королевстве, освободить из камня невинных пони и всё такое.

– Погоди минутку, – пробормотала Твайлайт. – Я думала, что все пони, кого превратила в статуи Темпест, восстановились, как только Король Шторм был повержен.

Черри вздохнула.

– Слушай, пожалуйста, просто прилетай сюда как можно скорее, хорошо? Мы сможем начать строить планы после того, как договоримся о цене этого запуска.

– Цена? Там трое вот-вот умрут на орбите, а вы хотите выставить нам счёт?!!

– Я объясню, когда ты будешь здесь, – ответила Черри и оборвала связь.

Кризалис поёрзала на простыне и отпила немного воды через соломинку.

– Значит, вы заключили сделку, – сказала она. – Спасательная операция в обмен на мою жизнь. Как это восприняла Твайлайт?

– Учитывая все обстоятельства, довольно хорошо, – ответила Черри. – Она хотела было сказать, что всё равно спасла бы вас, но думаю, что слова застряли у неё в горле.

Земнопони пожала плечами и добавила:

– В любом случае, она сказала, что тут нужна объединённая сила четырёх аликорнов, чтобы справиться с проклятьем, и Кейденс будет… весьма трудно уговорить. Так что, как мне кажется, вам повезло, что три космические программы разом натворили столько глупостей.

Кризалис вздёрнула бровь.

– Прозвучало очень похоже на мою собственную фразу, пони.

– Я знаю. И это меня немного пугает, – вздохнула Черри Берри.

– И как эти придурошные из тех космических программ восприняли, когда услышали, что вы собираетесь их спасти?

Черри поежилась.

– Не очень хорошо…

– И ты отдала жизнь моего младшего брата в копыта чейнджлингов?!

Принц Рутерфорд был всего в одном шаге, всего в одном крошечном шаге от того, чтобы произнести своё любимое слово из семи букв, начинающееся на букву “ка”⁵.

– Ну, – начала Твайлайт Спаркл, глядя на яка, грифона и дракона, сидевших по другую сторону стола для совещаний, – позвольте мне объяснить…

Черри Берри, сидевшая рядом с аликорном, ударила копытом по столу с такой силой, что заглушила любые дальнейшие слова.

– У принцесс, – твердо сказала земнопони, – есть целый континент, который нужно восстановить после бесчинств Короля Шторма. Принцесса Твайлайт Спаркл поручила эту жизненно важную задачу самой успешной космической программе в мире, потому что она не может находиться в двух местах одновременно! Почему вы не цените время, которое она вообще вам уделила, когда целые города продолжают пылать⁶?

Это заставило замолчать принца Рутерфорда, дракона Эмбера и "дедулю" Граффа. Все трое имели выражение физиономий, словно их гложет совесть.

– И вообще, – продолжила Черри, – что заставило вас так торопиться с запусками без реального плана или хоть какой-то подготовки? Особенно в тот момент, когда Эквестрия была не в состоянии ничем вам помочь?

– Потому и торопились, что Эквестрия была не в состоянии помочь! – рыкнула Эмбер. – Это был наш последний шанс. Я, может, и Лорд Драконов, но я не могу и дальше тащить космическую программу, не рискуя, что прочие драконы скинут меня, и плевать, есть у меня скипетр или нет.

– Глупое хобби Гордо обанкротило Грифонстоун! – каркнул Графф.

– Разве грифоны ещё не сдулись? – перебил его Рутерфорд.

– НЕ ПРЕРЫВАЙ МЕНЯ, МОЛОКОСОС! – крик пожилого грифона сумел сделать то, что мало у кого получалось – он заставил принца яков на мгновение съёжиться. – Как я уже говорил, на ракеты денег больше нет и не предвидится. Поэтому Гордо решил взлететь повыше.

Рутерфорд кивнул.

– Як-якистан богат традициями, богат культурой, богат историей, славой и гордостью. Но золотом... менее богат.

– Как бы то ни было, мы решили... я полагаю, мы все решили, – продолжила Эмбер, подчеркивая различие между “мы, драконы” и “мы, три космические программы”, – что вторжение Короля Шторма задержит пони и чейнджлингов достаточно, чтобы дать нам последний шанс возглавить космическую гонку. Если бы мы были первыми на луне, возможно, это дало бы нам возможность и дальше продолжать в том же духе.

Черри Берри услышала, как Твайлайт Спаркл скрипит зубами.

– Значит, вы утверждаете, – заговорила пурпурная принцесса тоном, который Черри обычно слышала из уст Кризалис, – что, когда наш народ изнывал под пятой раздвоенного копыта Короля Шторма, ища любой способ избежать порабощения, вы в это самое время...

Черри положила копыто на плечо Твайлайт, прерывая дальнейшую тираду.

– Ладно, допустим. Но Король Шторм собирался завоевать и всех остальных, после того как заполучит магию принцесс. Почему вы не готовились к войне?

“Дедуля” Графф фыркнул.

– Ты что, шутишь? – каркнул он.

– По правде говоря, Король Шторм прошёл сквозь вас, пони, словно коготь сквозь гипс, – добавила Эмбер.

– Но вы же пони, – продолжил грифон. – Мы знали, что-нибудь да произойдёт...

– ...типа вы долбанёте Короля Шторма крушительной радужной магией, – сказал Рутерфорд.

– ...или привлечёте группу каких-нибудь героев, чтобы спасти положение в последнюю минуту, – продолжила Эмбер.

– ...или этот придурок Король Шторм сам сделает что-то дурацкое, например, предаст доверие своего главного командира, позволив пони вырвать победу из клюва поражения! – закончил Графф. – Так всегда бывает!

Эмбер и Рутерфорд торжественно кивнули.

– Что?!! – теперь Твайлайт Спаркл нельзя было заставить замолчать одним только похлопыванием по плечу. – Мы победили буквально чудом, а вы на это РАССЧИТЫВАЛИ? Это же полный идиотизм⁷!!!

– Что касается пони, – начал Рутерфорд.

– …то чем глупее это звучит, – продолжила Эмбер.

– …тем больше вероятность, что это сработает, – закончил Графф.

– Помните лавину? – спросил Рутерфорд, размахивая копытом, как будто его окружали заснеженные пики вокруг земель яков.

– А дракона, который решил вздремнуть в горах Эквестрии? – напомнила принцессе Эмбер.

– А соду? – буркнул Графф. – Кто бы мог подумать, что этот порошок так изменит наш образ жизни?

– Пони делают глупые и невозможные вещи каждый день...

– Так что это был наш единственный шанс...

– ...достигнуть луны раньше пони.

– Пони, – холодно резюмировала Черри. – А что насчёт чейнджлингов?

– Да кого волнуют чейнджлинги? – проворчал грифон. – Чейнджлинги сумасшедшие!

Эмбер и Рутерфорд снова кивнули.

Черри Берри почувствовала приближение головной боли и подняла копыта, чтобы потереть виски.

"Я не хочу этим заниматься, – подумала она. – Я просто хочу летать на ракетах. Но чем раньше это всё кончится, тем скорее я верну коварную злую королеву на её трон и позволю уже ей разбираться со всем этим дерьмом...”

К счастью для розовой земнопони, Твайлайт Спаркл удалось восстановить контроль над своим языком и темпераментом.

– Что ж, предлагаю оставить споры о том, кто сумасшедший, а кто нет, особенно после всего произошедшего. У Черри Берри уже есть план по спасению ваших астронавтов и...

– Мой маленький братик! – взвыл Рутерфорд, в волнении стукнув копытом по столу, отломив приличный кусок.

– ... и их возвращению в целости и сохранности, – закончила аликорн.

"А у меня есть план? – подумала Черри. – Круто. Как насчёт того, чтобы кто-нибудь рассказал мне, каков именно этот “мой план”? Сейчас я знаю только, что нам это надо как-то сделать".

– Мы можем чем-нибудь помочь? – спросила Эмбер. – Я чувствую ответственность за Файрбола. Я… Ну, я вроде как шантажом заставила его участвовать.

Графф бросил взгляд на синюю драконицу.

– Ты хочешь сказать, что Файрбол не хотел лететь?

– Он ушёл из программы после орбитального полёта. Так же, как он уходил после своего первого полёта. Но я заявила, что если не полетит он, то тогда полечу я. Без какой-либо подготовки. Это заставило его заткнуться, – Эмбер посмотрела на свои когти и добавила: – Думаю, это была не такая уж и хорошая идея, да?

– Думаю, нам всем крупно повезло, что алмазные псы не смогли устроить запуск вместе со всеми вами, – заявила Черри Берри в наступившей тишине⁸.

– В любом случае, вы можете смело оставить всё в копытах Черри Берри, – продолжила Твайлайт. – Через три дня она будет на пути к их спасению...

– Через четыре дня, – прервала земнопони. – Первое, что мы сделали, это сказали всем астронавтам питаться двумя третями нормальных рационов.

– Что?!! – Рутерфорду пришлось немного наклониться, чтобы опереться на сломанный край стола. – Ты хочешь морить моего младшего брата голодом?

– Вы же поместили в капсулу паёк на семь суток, верно?

– Ну… да, думаю так, – признал Рутерфорд. – Всё, что вы нам прислали. Яки не делают космическую еду.

– Мы просто добавляем драгоценные камни, чтобы их можно было смешать с едой из упаковки, – добавила Эмбер. – Как говорил мой папа, питаться надо правильно.

– Если уж мы платим за капсулы, – проворчал Графф, – то с чего мы должны тратить деньги ещё и на новые пакеты с едой, когда и ваша подойдёт? Тем более, поди найди грифона, который согласится есть эту гадость на земле⁹!

– Прекрасно, – продолжила Черри. – Эти рационы рассчитаны на очень активную работу космонавта, выполняющего много дел в капсуле. Они очень калорийны. На земле двух приёмов пищи в день было бы достаточно, чтобы без проблем прожить даже яку.

– У яков очень хороший аппетит, – с сомнением заметил принц Рутерфорд.

– Но, сократив приёмы пищи на один, мы выиграем им, может быть, даже два дня, – объяснила земнопони. – Мы можем использовать один из этих дней, чтобы сконструировать лучшую из возможных ракет, которая сможет доставить их всех домой. Два дня это страховка на случай, если у нас возникнут какие-нибудь проблемы.

– Проблемы? – снова фыркнул Графф. – Просто цельтесь своим фейерверком в них и продолжайте лететь, пока не поймаете! Какие тут могут быть сложности?

– Какие тут могут быть сложности? – аж подавился Годдард Грифон. – Какие тут могут быть сложности?!!

Черри и Твайлайт моргнули, пожилой грифон на экране телеприсутствия выглядел так, будто прямо сейчас отложит яйцо. (Учитывая то, что он самец, это было бы интересно).

– Мой коллега имеет в виду, – вмешался Уорнер фон Браун, стоявший рядом, прежде чем Годдард смог оправиться от шока, – что успешное рандеву между двумя орбитальными космическими объектами требует тщательного планирования и крайне аккуратного пилотирования. Раньше подобного ещё не делали.

– Что в этом такого сложного? – спросила Твайлайт. – Вы просто рассчитываете относительное положение и траектории двух объектов, вычисляете выход на орбиту, стараясь оказаться как можно ближе, планируете второй импульс, который согласует скорости между двумя объектами, а затем используя небольшие импульсы тяги для окончательной стыковки. На самом деле это очень просто!

– Просто! – задохнулся Годдард, распушив крылья, а перья на спине и вовсе встали дыбом.

– Не все умеют вот так считать в уме, – тихо ответила Черри.

– Принцесса, – осторожно начал фон Браун, – давайте посмотрим на это с точки зрения обычного пони. Предположим, вы земная пони, которая гонится по земле за другим земным пони. Вы не можете летать или телепортироваться. Предположим, что пони, за которым вы гонитесь, перемещается с постоянной скоростью. Что вам надо делать, чтобы догнать его?

– Бежать быстрее его, естественно.

– Верно. Это здравый смысл. Так сказал бы любой нормальный пони в подобной ситуации, – фон Браун переплёл свои толстые пальцы и продолжил: – Но орбитальная механика и здравый смысл работают по-разному. Предположим, вы находитесь в корабле на орбите. Вы проградно ускоряетесь – прямо вперёд. Что произойдёт?

– Ну, апоцентр орбиты вырастет, – ответила Твайлайт. – Орбита будет становиться всё больше и больше, пока я не достигну второй космической скорости и не улечу прочь.

– Верно, – согласился минотавр. – А теперь представьте, что вы находитесь на орбите позади другого корабля. Ваш двигатель толкает вас прямо вперёд, пытаясь преодолеть разделяющее вас пространство, как подсказывает здравый смысл.

Взгляд холодных голубых глаз минотавра впился прямо в глаза принцессе.

– Кому из вас нужно пройти большее расстояние, чтобы вернуться в исходную точку своей орбиты после импульса – вам или кораблю, который двигателя не запускал?

– Э… прямой импульс увеличивает орбиту… а это значит, что мне придётся пролететь большее расстояние.

– И следовательно?

– Корабль, который не запускал двигателей, имея более короткую орбиту, завершит эту орбиту быстрее, чем корабль, выполнивший проградный импульс.

– Другими словами, – буркнул Годдард, – ускоряясь, ты ещё больше отстаёшь.

– И это, – поддержал его фон Браун, – является фундаментальным парадоксом механики орбитального сближения. Саму идею догонять цель можно смело выкидывать в окно. Вместо этого необходимо думать о достижении точки перехвата, а затем согласования скоростей с вашей целью.

– Кажется, я поняла, – сказала Черри, чувствуя себя обязанной хоть чуть-чуть поучаствовать в столь умном разговоре. – Вместо того, чтобы пытаться поймать цель, вы хотите, чтобы это она поймала вас!

И Годдард, и фон Браун переглянулись, пытаясь придумать конструктивный ответ. Наконец минотавр произнес:

– Если это поможет вам визуализировать проблему, то пусть будет так. Но, если быть более точным, остается вопрос перехвата: построение курса, который доставит два корабля в одно и то же место, в одно и то же время, с векторами, которые можно скорректировать так, чтобы они находились рядом друг с другом с минимальными затратами топлива.

– В идеале, мог бы сработать перехват с одновременным выходом на орбиту, – заметила принцесса. – Одним импульсом от поверхности и до цели.

– С первой целью да, – согласился Годдард. – Но нам приходится иметь дело с тремя, помоги нам Фауст.

– Кроме того, перехват прямо со взлётной траектории потребует уровня точности как в расчётах, так и в пилотировании, которого пока не достигла ни одна космическая программа, – дополнил фон Браун. – А нам придётся делать это, используя оставшиеся запчасти и экспериментальное оборудование.

– Но вы ведь сможете это сделать? – спросила Твайлайт.

– О, конечно, мы сможем это сделать. Перехват и рандеву – это вещи сложные, но вполне осуществимые. Плюсом в этом является то, что благодаря вашей спутниковой сети, у нас есть точные параметры орбит и связь с космонавтами.

– Две большие проблемы, – каркнул грифон, – заключаются в том, чтобы разместить четырёх астронавтов в одной капсуле, а затем найти способ безопасно спустить её на землю.

– Разве вы не работали над трёхместной капсулой? – спросила Черри. – И разве мы не можем просто запустить её под управлением “Прободободина”?

Годдард покачал головой.

– Даже если бы у нас была эта капсула, – чего нет и не будет на этой неделе, – у нас отсутствуют ракетные двигатели соответствующего размера. Мы всё ещё вылавливаем баги¹⁰ в ракетных двигателях следующего поколения.

– И кроме того, – добавила Твайлайт, – я не думаю, что после “Стайпутника” другие космические программы будут счастливы доверить жизнь своих астронавтов пилоту-роботу.

Аликорн скривилась и продолжила:

– Возможно, подобное предположение могло бы спровоцировать войну. Три войны.

– Это не является неразрешимой проблемой, – продолжал настаивать фон Браун. – Годдард останется здесь и закончит за ближайшие два дня всё, что возможно. Я немедленно отправляюсь в Хорстон и посмотрю, что у нас там есть. Затем мы сможем проконсультироваться друг с другом и найдём оптимальный вариант для достижения желаемых целей.

– Ну, хорошо, – согласилась принцесса. – Помните, вся Эквестрия… весь Эквус… все рассчитывают, что вы вернёте их домой.

– Расслабься, – уверенно заявила Черри Берри. – Какое ещё космическое агентство более надёжно, чем Космическая Программа Чейнджлингов?

– Ты говорила это серьёзно? – спросила Кризалис, стряхивая с простыней ещё немного насыпавшегося с неё песка.

– Частично, – признала земнопони. – Я всё ещё понятия не имела, как я собираюсь заставить всё это работать. Мне надо было организовать разработку конструкции и сборку ракеты, подготовку миссии, управление полётом и отслеживание – и параллельно со всем этим занимаясь ещё и делами вашего улья, пока вы тут дрыхли. Я понятия не имела, как со всем этим управлюсь.

– А потом к тебе пришла Драгонфлай, – продолжила её мысль Кризалис.

– Верно... Что? Эй! – возмущенно воскликнула Черри. – Откуда вы узнали, что это была её идея?

– Я знаю её, и знаю тебя, – ответила королева чейнджлингов. – Она чейнджлинг, а ты пони. Ты никогда не подумаешь о неповиновении мне без очень веской причины, а настоящий чейнджлинг думает о неповиновении постоянно.

– Это… очень странно, – промычала земнопони, сведя глаза к носу, пытаясь понять, как это вообще может работать¹¹.

– Они мои дети.

– Нет, вообще-то я думаю, причина как раз в вас.

– Давай вернёмся к истории, – буркнула королева. – Ты как раз собиралась рассказать мне, как Драгонфлай уговорила тебя не подчиняться моим прямым приказам...

“Два часа, – подумала Черри Берри. – Твайлайт Спаркл улетела два часа назад. А они всё идут и идут”.

– Простите, мисс Черри Берри? Мэм?

"Сорок пятый".

– Что теперь? – спросила она чейнджлинга, преградившего ей путь к административному зданию.

– Мне нужен кто-нибудь, чтобы утвердить новый состав караулов.

Планшет в облаке болезненно-зелёной магии подплыл к земнопони вместе с ручкой.

– Опять? – рявкнула Черри. – Во-первых, я подписала один такой меньше часа назад! Во-вторых, неси его Оккупанту! Его работа и заключается в том, чтобы подписывать бумажки!

– Приоритетный приказ от королевы, мэм, – кротко ответил чейнджлинг. – Всё, что подписывает Оккупант, она должна завизировать лично. И...

– Да, я помню, – земнопони схватила ручку зубами, стараясь в раздражении не перекусить её и не залить рот чернилами. Пару росчерков спустя она выплюнула ручку обратно в чейнджлинга, который и глазом не моргнул. – А почему текущий состав караула не продержался и часа?

– Только что вернулись трое стражей. У одного из них звание выше, чем у Ринохида, поэтому его исключили из списка, и...

– Ясно, – вздохнула Черри. – Иди напиши специальный приказ и принеси его мне через два часа – и смотри, не раньше, понял? Специальный приказ о том, что все стражи, возвращающиеся в центр, должны явиться к Оккупанту, и он определит их задачи, а состав караулов не должен меняться до конца недели! Понял?

– Да, мэм!

Чейнджлинг отсалютовал, подхватил блокнот с ручкой и ушёл.

Черри сделала четыре шага, прежде чем перед ней появился другой чейнджлинг.

"Сорок шестой, – подумала она. – Несчастный, что окажется под номером пятьдесят, получит показательную взбучку”.

– Что? – спросила она.

– Эм-м-м… мне очень ж-ж-жаль, мэм… – этот чейнджлинг был немного выше Черри, спинной плавник у него больше смахивал на полотно пилы, а острые как шило клыки поблескивали от слюны и все же он слегка ежился при обращении к ней по причинам, которые земнопони не могла понять. – Я просто в-в-вернулся с з-з-зад-дания, и м-мне с-с-сказали, чтоб-б-б я д-д-доложился в-в-вам.

– Не думаю, что когда-нибудь видела тебя раньше. Ты работаешь в космическом центре?

— Н-нет, мэм, – продолжал заикаться устрашающий чейнджлинг. – Я в-в-в-всего-лишь ин-ин-инфильтратор, мэм.

Черри глубоко вздохнула и выдохнула. Каждый вдох становился глубже предыдущего, частично потому, что это был не столько вдох, сколько звук сброса давления её ярости.

– Разве тебе не нужно отчитываться какому другому чейнджлингу?

– В-в-вот он и п-послал м-меня сюда.

– Естественно, послал, – земнопони молча сосчитала до десяти, а затем спросила: – Слушай... как тебя вообще зовут?

— Гирдлер, мэм. Я м-м-маскировался под по-помощника в м-магаз-зине одежды в М-м-манэхет-ттене и...

– Стоп. Остановись, Гирдлер. Мы с твоей королевой заключили сделку: я работаю на неё до тех пор, пока она не привлекает меня к совершению чего-нибудь незаконного или совсем аморального. Ты собираешься рассказать мне о незаконных или аморальных делах, совершенных по приказу королевы?

Жуткий чейнджлинг замер, чтобы обдумать вопрос.

– Э-э-э-э... Т-то, что п-произошло в к-к-кабинках для п-переодевания, не было п-п-приказано мне в т-точности, т-т-так что...

– Да или нет?!

Гирдлер подумал ещё немного.

– С-смешивание кружева с п-пл-плисом с-с-считается ам-м-моральным?

На этот раз Черри молча сосчитала до одиннадцати.

– Идёшь и берёшь бумагу у Оккупанта. Пишешь отчёт, помещаешь в папку, с отметкой на обложке “После прочтения сжечь” и скажешь Оккупанту передать его королеве, когда она очнётся. Затем делай всё, что тебе скажет Оккупант. Я НЕ ЖЕЛАЮ в этом разбираться, понятно? Я НЕ ЖЕЛАЮ знать... Хотя нет, тут я вру.

Земнопони осмотрела чейнджлинга, который, судя по всему, должен был быть одним из лучших воинов.

– Под кого ты маскируешься?

Вспышка зеленого пламени и перед Черри стояла застенчиво моргающая миниатюрная, очаровательная кобылка-земнопони кремового цвета с голубыми глазами и серой гривой.

– C-c-могу ли я вас з-заинтересовать нашей новой к-к-коллекцией с-сёдел для с-с-самых откро...

– НЕТ!!! – заорала Черри, вставая на дыбы, чтобы отгородиться от чейнджлинга передними ногами. – Я уже жалею, что спросила! А теперь иди к Оккупанту, как я и сказала!

От этого вопля Гирдлер галопом бросился в сторону здания управления полётами.

На этот раз земнопони не смогла сделать даже шага, потому что затянувшийся разговор дал двум другим чейнджлингам возможность перехватить её.

"Сорок седьмой и сорок восьмой. Думаю, кто-то по какой-то неизвестной мне причине просто их посылает одного за другим¹²”.

– Мисс Черри, мэм, – начал один чейнджлинг, – Апхид завёл себе пони и не хочет ею делиться.

– Мисс Черри, – вмешался другой чейнджлинг, предположительно Апхид, – пожалуйста, объясните Стилетто, что пони может добровольно быть источником пищи и в то же время не желает кормить более одного чейнджлинга.

Черри отвлечённо подумала, не вызвана ли боль в правом виске кровеносным сосудом, который вот-вот лопнет и избавит её от всего этого идиотизма.

– Апхид, – осторожно спросила она, – эта пони сейчас на территории?

– Нет, мэм, – ответил чейнджлинг. – После вторжения она поехала в Троттингхэм, чтобы проверить, что с её родителями всё в порядке.

Черри перевела взгляд на Стилетто.

– И ты решил сделать из этого проблему… потому что?

– Ну… пони ведь вернётся, да? Так почему он не хочет поделиться? Делиться ведь это в природе пони, верно?

"Как же мне хочется лягнуть этого умника прямо в морду, и хотя я этого не сделаю, идея становится ОЧЕНЬ заманчивой…"

– А ты не думал…

"Поверить не могу, что спрашиваю это".

– Ты не думал завести себе собственную пони? По обоюдному согласию, без маскировки, без коконов, без яда?

Стилетто удивлённо склонил голову.

– А как я это сделаю?

– А ты попробуй эту пони попросить, – ответила Черри резким ироничным тоном, который почти полностью копировал тон Кризалис.

– Ох, – чейнджлинг склонил голову в другую сторону, а затем посмотрел на Черри и начал: – Мэм, вы позволите отсосать у вас…

– НЕТ!!! – во весь голос заорала Черри. – Найди ДРУГУЮ пони! И когда будешь спрашивать, не используй слово "отсосать"!!!

Земнопони обратила свой гнев на Апхида:

– А ты бери отпуск и проваливай на неделю в Троттингхэм, и перестань меня беспокоить!

Два чейнджлинга лихо отсалютовали, а затем устремились в противоположные стороны. Наконец-то открылась дорога к административному зданию.

За исключением чейнджлинга за номером сорок девять.

– Эй, босс. Могу я поговорить с тобой минутку? – спросила Драгонфлай, стоя прямо на пути Черри Берри.

Земнопони испустила долгий вздох облегчения, и её мышцы наконец расслабились.

– На самом деле, я как раз хотела поговорить с тобой кое-о-чём. Как только доктор фон Браун вернётся, мы собираемся обсудить проект ракеты для текущей миссии.

– Тут вопрос поважнее, – Драгонфлай указала на небольшой, пока ещё никем не занятый офис в конце коридора здания научно-исследовательского центра. – Наедине, если можно?

Фыркнув – как будто у неё не было восемнадцати других срочных дел! – Черри позволила отвести себя в офис, который в данный момент превратили в большую кладовку с неудобно установленным по центру столом. Но там хватало места на двух существ размером с пони, и она имела дверь, которую можно было закрыть, видимо, именно этого и хотела Драгонфлай¹³.

– Ладно, чего? – спросила Черри, когда щёлкнул замок на двери.

– Позвольте мне лететь на миссию, – Драгонфлай решила не тянуть и сразу перешла к делу.

Черри уставилась на чейнджлинга.

– Извини, что?!! Ты хочешь, чтобы я позволила тебе лететь на миссию, где на кону стоят жизни трёх других существ?

– Да, именно! Я понимаю, что у тебя могут быть проблемы...

– Проблемы?!! Нет у меня никаких проблем! Знаешь ли, драконы и так были страшно недовольны тем, что Твайлайт не будет лично пилотировать эту миссию! И грифоны тоже! А уж яки! Если они узнают, что полетит чейнджлинг, они на нас ушат дерьма выльют! И поверь мне, это будут лишь цветочки, ягодки нам устроит Кризалис, когда узнает, что мы нарушили её прямой и недвусмысленный приказ, запрещающий тебе летать!

Драгонфлай вздохнула.

– Вот почему я к тебе и пришла. Мы обе знаем, что, учитывая желание королевы, я больше никогда не окажусь в капсуле. Может, она, конечно, и передумает, но когда? Сейчас она выпала из колоды. Это, наверное, мой последний шанс снова полететь на ракете в качестве пилота. А я ещё ни разу не была на орбите. Я хочу слетать туда, прежде чем займусь тем, что мне дальше поручат.

Черри снова фыркнула.

– Это про тебя, – тихо ответила она. – Речь идет о трёх астронавтах, попавших в серьёзную беду. Мы сделаем всё возможное, чтобы безопасно доставить их на землю, и у нас будет только одна попытка. Ты можешь мне честно сказать... нет, тут надо перефразировать. Можешь ли ты сказать, без какой-либо лжи или введения в заблуждение, что ты лучший пилот для этой миссии?

– Самый лучший из имеющихся? Да, – просто ответила Драгонфлай.

– Я сказала без вранья.

– Это не враньё! Послушай, у Рэйнбоу Дэш сейчас дела с Элементами Гармонии. Она недоступна. С Кейденс аналогично. Ни у кого другого нет более двух полётов, и никто из них не знаком с нашей космической программой и нашими возможностями. Я лучший кандидат в пилоты из всех доступных. Простая и честная констатация факта¹⁴.

Черри на мгновение задумалась.

– Ладно, значит, Рэйнбоу Дэш недоступна, – согласилась она. – Но я-то никуда не делась. Ты действительно считаешь, что твои навыки лучше, чем у меня?

– Нет, – признала Драгонфлай. – Но я рассчитываю на две вещи, которые заставят тебя передумать.

– В самом деле? Хорошо, и какие же?

– Во-первых... – каким-то образом Драгонфлай умудрилась превратить свои светящиеся жучиные глаза без зрачков в самые душевные, печальные, душераздирающие щенячьи глазки, которые когда-либо видела Черри, даже без реальной трансформации или магии чейнджлингов. – Потому что, если я никогда не слетаю на орбиту, я буду ужасно гру-у-у-устной... вы же пони об этом вечно переживаете.

Несмотря на абсолютно циничное окончание фразы, Черри почувствовала, что это её тронуло… но не проняло.

– А ещё что?

Вздохнув, Драгонфлай убрала жалостливое выражение и посмотрела прямо на старшего пилота.

– Во-вторых, ты, может, и лучший пилот, чем я… но спроси себя, кто из нас с Оккупантом лучшая замена королеве улья.

– Чего?!!

– Сколько чейнджлингов пришли к тебе сегодня с рутинным вопросами? А сколько из них пришло к тебе после того, как Оккупант сказал им что-то сделать? Много, очень много. Я знаю… я наблюдала и слушала.

Чейнджлинг подошла к земнопони и зашептала ей на ухо так тихо, что её голос стал почти неотличим от жужжания насекомых.

– Сейчас в улье нет лидера. А у улья чейнджлингов должен быть лидер. Однозначный, бесспорный, непререкаемый. Без лидера мы долго не протянем. Честно-честно.

Черри задумалась над услышанным. Она знала, что между некоторыми чейнджлингами были настоящие дружеские отношения. Она также знала, что каждый чейнджлинг считал девяносто девять процентов своих собратьев-чейнджлингов полными идиотами¹⁵ и относился к ним с презрением. И, что самое главное, она видела, как, по крайней мере, в течение непродолжительного времени чейнджлинги без конкретного приказа носились с воплями практически за любым, кто выглядит так, будто знает, что им делать.

– Не буду спорить. Но какая тут связь с полётами?

– Это важно, потому что прямо сейчас именно ты возглавляешь чейнджлингов! – заявила Драгонфлай. – По крайней мере, тех, что здесь, в космическом центре. В улье пока что всем управляет наместник, хотя Элитрона в основном слушаются только потому, что он громче всех орёт. Фаринкс был бы гораздо лучше, если бы он не был таким параноиком...

Чейнджлинг покачала головой.

– Как ни крути, сколько симуляций ты собираешься пройти, если сотни, может быть, тысячи чейнджлингов будут приставать к тебе каждую минуту?

Это заставило Черри ещё раз задуматься. До сих пор она даже не думала, что могут быть какие-то варианты. Она должна была быть боссом, пилотом и да, ВрИО королевы, потому что, если она не будет этим заниматься, на орбите погибнут три астронавта. Всё это нужно было сделать. Но если Драгонфлай… ну, помощь Драгонфлай точно поможет избавиться хотя бы от части проблем, вопрос в другом...

...когда Кризалис узнает, даже в Тартаре должны будут содрогнуться...

Почувствовав нерешительность, Драгонфлай спросила:

– Если я снова взгляну на тебя милыми грустными глазками, это поможет?

Черри фыркнула и произнесла очень грязное зебринское слово¹⁶.

– Ладно, ты в деле. Но мне всё ещё нужно, чтобы ты присутствовала на совещании по проектированию ракеты.

– Ю-у-хуу!!! – Драгонфлай взвилась в воздух и начала быстро летать по захламленному офису.

Когда вокруг земнопони начали падать куски хлама и сброшенные предметы, Черри Берри заорала:

– Убирайся отсюда, пока я не передумала!!!

– Как прикажешь, пони-босс!

– И не называй меня пони-боссом!

– И это всё, что потребовалось? – спросила Кризалис.

– Послушайте, не все мы рождаемся королевами, – ответила Черри Берри. – И никто не сделал меня принцессой вселенной. Я просто летаю на ракетах. Но кому-то надо было рулить всем, пока вы тут дремали, и Драгонфлай была права. Я не могла всем этим заниматься и одновременно пилотировать корабль!

– А ты пробовала... Нет, не думаю, что угроза нанесения тяжких телесных повреждений с твоей стороны выглядела бы достоверно, – размышляла Кризалис. – И я не думаю, что неотвратимость возмездия была бы воспринята серьёзно, если ты была…

– Послушайте, вы хотите знать о миссии? Хотите или нет?

– Не особенно, – признала королева. – Драгонфлай слетала и вернулась, очевидно, не допустив серьёзных ошибок.

Кризалис помолчала, затем добавила:

– Селестия говорила, что ради неё устраивают парад в Мэйнхэттене или что-то в этом роде?

– Да. Сегодня. Думаю, примерно через час, – Черри Берри посмотрела на часы на стене лазарета. – Да, именно так.

– Следовательно, она не облажалась. Это всё, что я… – Кризалис замолчала, задумавшись. – Драконы тоже устраивают парад?

– Послезавтра.

– И яки её превозносили? Яки, самый неблагодарный вид на планете, помимо меня и моих благородных подданных?

– Я думала, вам всё равно.

– Я соврала, – ответила Кризалис, выпрямившись в постели. – Давай продолжим историю.

– Ладно, вот в чем проблема, – начала Черри Берри, глядя на всех, собравшихся вокруг стола для совещаний: Драгонфлай, фон Браун, Лаки Крикет, Пластрон и Оккупант. – Наверх летит один пилот. Он перехватывает один, два, три корабля на орбите и забирает их пилотов. Спускаются все четверо. Как мы можем построить корабль, который сможет совершить подобное, используя то, что мы сможем доставить сюда за два дня?

– Я могу обозначить то, что мы делать точно не будем, – сразу сказал фон Браун. – Установить два пассажирских салона за капсулой – никаких шансов. При входе в атмосферу такой корабль перевернётся, пойдёт носом вперёд и убьёт всех пассажиров. Аэродинамика и относительный вес капсулы и пассажирского салона делают это неизбежным.

– Мы можем задействовать Первую Капсулу, – предположила Драгонфлай. – Это, конечно, прекрасный музейный экспонат у входа в космический центр, но она всё равно остаётся прекрасным космическим кораблем. Тогда у нас будет четыре капсулы, верно?

– Цепочка из четырёх капсул была бы ещё более аэродинамически нестабильна, – заметил фон Браун, качая головой. – Возвращение в таком корабле было бы самоубийством.

– Нет, если отправлять капсулы вниз по одной, – возразила чейнджлинг. – Сделаем командную капсулу нижней в стопке. Дадим ей побольше топлива для орбитальных манёвров. Каждый спасённый пилот садится в пустую капсулу как можно дальше от двигателя. После чего пилот в командной капсуле замедлит всех, пока не выйдет на траекторию входа в атмосферу, затем отстыкует верхнюю капсулу. Спасённый пилот самостоятельно возвращается в атмосферу, а корабль возвращается на стабильную орбиту до того, как попадёт в атмосферу.

– Эй, это действительно может сработать, – согласился Оккупант.

– Теперь я знаю, что это плохая идея, – пробормотал Лаки.

Фон Браун снова покачал головой.

– Нет, не думаю. Такие манёвры усложнят и без того сложный план полёта. Нам и так понадобится несколько импульсов для корректировки орбиты. Давайте не будем множить их, пока это не будет абсолютно необходимо.

Драгонфлай вскинула вверх копыта.

– Ну, тогда скажи мне, где мы собираемся найти место для четверых! – огрызнулась она. – Может, две капсулы и пассажирский салон? Хотя нет, пилоту придётся выйти в открытый космос, чтобы пропустить последнего пассажира. Есть риск крушения корабля. Это плохо.

– Я бы сказала, что так и есть, – согласилась Черри Берри, протяжно, словно Кризалис.

– Ну, есть ещё кое-что, – осторожно начал Оккупант. – Как раз перед вторжением Короля Шторма, Джет Сет прислал нам прототип пассажирского салона на четверых пони – он назвал её "Автостопщик". Королева как раз и ждала его прибытия.

Чейнджлинг в сомнении поморщился и добавил:

– Но его диаметр сделан под нашу ракетную систему следующего поколения, включающую капсулу на трёх членов экипажа. Новый салон слишком велик для наших существующих баков и двигателей.

– А сможем мы его подогнать? – спросила Черри. – Сделать, ну, я не знаю, переходник или что-то в этом роде?

– Хм-м-м-м… возможно, – промычал фон Браун. – У нас есть прототип бака как раз такого размера, и его как раз можно будет использовать в качестве топливного бака орбитальной ступени. Но нам также нужен тепловой экран соответствующего диаметра, и его-то у нас нет.

– Это легко исправить! – возразила Драгонфлай. – Сделаем его главным приоритетом в Эпплузе, и у нас будет теплозащитный экран нужного размера как раз к моменту начала сборки, никаких проблем!

– И у нас полно разъединителей такого размера, – согласился Оккупант. – Горнорудная прислала нам новые модели несколько недель назад для тестирования.

– Верно, – подытожил фон Браун. – Но это всё равно будет слишком тяжёлый корабль, чтобы отправлять его на небольшой ракете. Нам потребуется больше ускорителей, чем мы когда-либо использовали. И во время взлёта потребуется особая осторожность, чтобы она не сломалась пополам под действием аэродинамических сил.

– На данный момент у нас на складе есть только два больших твердотопливных ускорителя, заправленных и готовых к работе, – сообщил Пластрон. – Но у нас много топливных баков “Т-400” и "Вертлявых". Мы могли бы сделать жидкостные ракетные ускорители.

– Гм… да, – признал фон Браун. – Возможно, мы могли бы соединить жидкостные ускорители с центральной ступенью, чтобы все топливные баки работали как единое целое… нет, ещё лучше, чтобы ускорители перекачивали топливо в центральную ступень. Все "Вертлявые" можно будет активировать при запуске, чтобы дать возможность управления, пока действуют твердотопливные ускорители, а затем, когда баки жидкостных ускорителей опустеют, их можно будет отстрелить, в то время как центральная ступень продолжит разгон при полном баке.

Минотавр кивнул сам себе.

– Я подозреваю, что взлёт будет медленным, особенно вначале, но, учитывая нестабильность конструкции, это не ошибка, а достоинство...

– Но это сработает? – спросила Черри, акцентируя внимание на главном.

– Хм-м-м… ну, мы можем его смоделировать... Нам понадобится окончательный проект, с правильной развесовкой, для испытаний в аэродинамической трубе и для расчётов в режиме симуля…

– У вас есть два часа, – прямо заявила Черри. – Через два часа и пять минут я хочу, чтобы Драгонфлай уже сидела в симуляторе. Если ей удастся вывести это на орбиту два раза из трёх, то остановимся на таком решении.

Прошло три очень загруженных дня. В Хорстон прибывало всё больше чейнджлингов – как сотрудников космического центра, так и инфильтраторов, которые не хотели иметь дело с Элитроном. Черри Берри, оставив некоторых охранять Кризалис, других отправила на работы по устранению повреждений, нанесённых космическому центру во время вторжения, а большую часть послала обратно в Бесплодные земли с предупреждением, что нет, она не хочет слышать их отчёты, да, им придётся мириться с идиотом-наместником, и королева очень, очень скоро очнётся от окаменения¹⁷.

Были и другие проблемы, с которыми приходилось разбираться всё время, пока она не спала. Репортеры приходили и просили интервью. Во время второго её озадачили вопросом, не хочет ли Черри воспользоваться возможностью сбросить Кризалис с высоты, чтобы глянуть, не выйдет ли из неё осколков больше, чем из Короля Шторма. После чего Черри приказала выгнать всех этих бездельников и не пускать их в космический центр. Необходимо было организовать круглосуточное производство в Эпплузе, а затем организовать три специальных поезда и несколько барж для доставки новых запчастей в Хорстон. Оккупанта приходилось почти ежечасно убеждать, что у него и правда снова есть разрешение на подпись¹⁸. Сталь, цемент, химикаты приходилось заказывать и оплачивать, в основном в кредит¹⁹.

И три или четыре раза в день Черри приходилось тратить по полчаса на то, чтобы отловить по телеприсутствию Твайлайт Спаркл, чтобы та властью принцессы урезонила какого-нибудь бюрократа, который настаивал, что, независимо от того, насколько срочная возникла необходимость, процедуры должны быть выполнены в полном объёме, даже если на обработку запроса уйдёт три недели²⁰.

На третий день Черри хотя бы раз в десять минут думала:

“Как же Кризалис умудряется со всем этим справляться, да ещё и готовиться к космическим полётам²¹?”

Черри жутко уставала, но то же самое можно было сказать и о Драгонфлай, которая в буквальном смысле дневала и ночевала в капсуле симулятора. Первые два варианта конструкции ракеты оказались жутко нестабильными и склонными к разрушению²² во время запуска из-за слишком длинной веретенообразной формы ускорителей и огромных размеров и веса орбитальной ступени. В конце концов Годдарда вызвали для консультации, и в результате к конструкции было добавлено несколько стоек, снабжённых крошечными зарядами взрывчатки в точках крепления. Взрывчатка подрывалась вместе с соответствующими разделителями.

Это, да плюс абсолютно все управляемые стабилизаторы, найденные на складе, позволило создать корабль, который, вероятно, мог выйти на орбиту. Теперь тренировки должны были помочь убедиться, что он это сделает, и при этом в орбитальной ступени останется как можно больше топлива. Симуляция за симуляцией, Драгонфлай повторяла запуск снова и снова, пока Черри не вытащила её из капсулы и не заставила лечь спать.

А затем время тренировок истекло, и когда настоящий, а не смоделированный корабль начал обретать форму в цехе вертикальной сборки, потрёпанные Черри и Драгонфлай присоединились к фон Брауну и Джорджу Коули для финального обсуждения миссии.

– Вот три разбитых корабля, – произнес фон Браун, указывая на проекцию телеприсутствия, показывающую три мультяшно выглядевших капсулы на орбите вокруг Эквуса. – К счастью для нас, они находятся практически на одной орбите – очень низкой орбите.

Он указал на каждый корабль по очереди.

– Фаунтлерой... Гордон... Файрбол. Фаунтлерой стартовал последним, но у него было так много проблем с выходом на экваториальную орбиту, что два других корабля почти догнали его.

– Мы намерены рассчитать время завтрашнего запуска так, чтобы напрямую перехватить корабль Фаунтлероя, – вмешался Коули. – В идеале для рандеву потребуется только один небольшой импульс коррекции. Как только это будет сделано, и Фаунтлерой окажется на борту, Драгонфлай перейдёт на более эллиптическую орбиту, но не слишком большую.

С помощью указки пожилой минотавр описал дугу за пределами орбиты, образуемой тремя капсулами.

– Мы не хотим двигаться слишком быстро или слишком медленно – чем меньше относительная разница в скоростях, тем меньше потребуется импульсов, чтобы снова согласовать скорости.

– Поэтому вместо того, чтобы устраивать второе рандеву на том же витке, мы подождём два, три, а то и четыре орбитальных витка, но не более, чтобы цель догнала наш корабль, – пояснил фон Браун. – Тогда мы сможем сделать последние коррекции курса, назначить точку рандеву и спасти Гордона. Мы повторяем тот же процесс для третьей цели, а затем сходим с орбиты и возвращаемся домой как можно ближе к космическому центру.

– Но это должно быть приводнение, – хрипло заявил Коули. – “Автостопщик” не был испытан на столкновение, и мы не знаем, как капсула и установленный на неё переходник повлияют на прочность. В сборочном цехе у нас целых пять парашютов, но разница между приводнением и приземлением может стать разницей между жизнью и смертью. Ни в коем случае приземление не должно происходить на суше, понятно?

– Никакой земли, – пробормотала Драгонфлай, зевая. – Поняла. Это правильно.

– Ещё кое-что, – продолжил фон Браун. – Даже с учётом нормирования рационов астронавты доедят остатки послезавтра. На всякий случай мы разместим в пассажирском отсеке хороший запас еды, но время может стать проблемой. Мы не можем тратить вечность на ожидание идеального совпадения траекторий при каждой попытке спасения. В конце концов, именно поэтому мы отправляем туда такой огромный бак с топливом, чтобы точно знать, что его хватит и на быстрое выполнение миссии. В идеале полёт должен завершиться в течение двадцати четырёх часов.

– Ясно, – проворчала Драгонфлай. – Никуда не торопимся.

– Не волнуйся, – вмешалась Черри Берри. – Я буду с тобой на связи всю миссию, и мы все здесь будем готовы сказать, что и когда делать. Просто запускай двигатели, когда и где мы тебе скажем, и всё будет хорошо.

– Именно то, что все и хотят – говорить, как и куда рулить²³.

На следующий день Драгонфлай сидела в капсуле, пробегая по предполётным контрольным спискам, пока часы обратного отсчёта тикали к нулю. Она была тут уже больше часа с того момента, как ракета, покачиваясь в магическом захвате почти сотни чейнджлингов, старавшихся ничего не сломать, была осторожно установлена на стартовую площадку. Если что-то пойдёт не так с системами корабля, им придется ждать ещё девяносто минут, пока корабль Фаунтлероя не пройдёт ещё один виток, прежде чем можно будет повторить запуск.

В то время как чейнджлинг на автомате выполняла одну проверку за другой, отчитываясь перед Центром управления полётами, она гоняла в голове то, что узнала на тренировках.

"Максимальный аэродинамический напор²⁴ развалит этот корабль просто развлечения ради, – подумала она. – Медленный, почти вертикальный взлёт сквозь плотные нижние слои атмосферы, затем очень плавный поворот по мере того, как воздух будет становиться разреженным. И двигатель будет работать до самого вакуума, потому что этот толстозадый кусок хлама настолько тяжёл, что ему нужна каждая капля дельта-V, которую я смогу выжать".

Контрольный список закончился. Бригада на стартовой площадке отсоединила топливопроводы. Драгонфлай включила внутреннее электропитание корабля, батареи продолжали заряжаться от двух маленьких солнечных батарей, установленных на стыке капсулы и отсека “Автостопщика”. Шли секунды, и их тихим профессиональным тоном озвучивала блондинистая земнопони, которая, как признавалась сама себе Драгонфлай, скорее всего, и должна была сидеть в капсуле.

"Но у меня будет ещё один полёт. Ещё один танец с Бледной Кобылицей. И орбита".

Секунды вышли, и на счёт “ноль” Драгонфлай нажала кнопку зажигания, активируя два твердотопливных ускорителя и три двигателя "Вертлявый".

Со скоростью, которую лучше всего описать как "задумчивая", Миссия Двадцать Один оторвалась от стартовой площадки.

– И что это? – кричала Драгонфлай в микрофон. – Это как ехать в лифте! Где многократные перегрузки?

– Ты летишь с той же скоростью, что и в симуляторах, – ответила Черри Берри. – Это тяжёлый корабль с недостаточной мощностью двигателей. И мы в любом случае не хотим, чтобы ты сейчас торопилась.

– Принято, – проворчала чейнджлинг. – Курс десять на девяносто. Хоть какой-то адреналин.

– Я знаю троих, что сейчас слушают тебя на орбите, и у них адреналина хоть отбавляй. А теперь сосредоточься на взлёте, хорошо?

– Принято, контроль. Курс строго десять на девяносто, ожидаю выгорания твердотопливных ускорителей.

Они выгорели буквально сразу же, как только корабль достиг скорости звука. Драгонфлай отстрелила их и посмотрела на высотомер – всё ещё слишком низко, чтобы начинать наклонять траекторию.

– Контроль, мы сожгли слишком много топлива, и летим низковато и медленно.

– Мы заметили, – послышался голос Черри. – Тебе придётся использовать топливо последней ступени для выхода на орбиту. Уровень топлива в ускорителях быстро падает. Пора начинать поворот, пока ты можешь управлять всеми тремя двигателями.

– Принято.

Драгонфлай начала поворот на восток… и обнаружила, что рукоять управления упирается.

– Я не чувствую особого отклика, – доложила она. – Эта штуковина просто не хочет поворачивать даже со всеми управляемыми стабилизаторами.

– Продолжай пытаться.

– Что ещё мне остаётся делать? – буркнула чейнджлинг, наблюдая как авиагоризонт на панели приборов медленно-медленно поворачивается на двадцать, тридцать, сорок градусов от вертикали.

А потом ускорители, перекачав остатки топлива и окислителя в центральный бак, иссякли. На мгновение, пока Драгонфлай жала кнопку разделения, чтобы сбросить мёртвый груз, корабль стал замедляться. Затем, в течение нескольких секунд, скорость ракеты оставалась неизменной, прежде чем снова начать расти.

– Контроль, вы уверены, что эта штука может выйти на орбиту?

– Что случилось? – спросила в ответ Черри с земли. – Этот полёт слишком весёлый для тебя?

После этого Драгонфлай ограничила свои комментарии лишь контрольными докладами высоты и скорости. Высота была уже приличная, и ранее набранный вертикальный импульс унёс корабль за пределы атмосферы Эквуса. Сейчас он набирал скорость, но этого было недостаточно для комфорта чейнджлинга. Она продолжала толкать рукоять управления, пока, наконец, проградный вектор корабля не коснулся линии горизонта.

– Курс девяносто на девяносто, – сообщила Драгонфлай. – Как долго до апоцентра?

– Около двух минут, – ответил голос Черри. – Пусть двигатель и дальше работает.

Драгонфлай взглянула на остаток топлива и на свою скорость. Центральный бак почти иссяк, а скорость всё ещё не была даже близка к орбитальной.

"Симуляции, – подумала она, – были слишком оптимистичны".

– Готовность к отстыковке первой ступени и активации второй.

– Контроль принял, Двадцать Первая. Девяносто секунд до апоцентра. Кстати, добро пожаловать в космос.

– Я заметила, – пробормотала Драгонфлай.

Шум главного двигателя затих.

– Выгорание, разделение, – сообщила она.

После двух ударов по кнопке разделения последний из ускорителей покинул веретенообразный корабль, и заработал маленький двигатель "Терьер", не столько толкая корабль вперёд, сколько подталкивая его.

"А тяга-то полная? К сожалению, да".

– Шестьдесят секунд до апоцентра.

– Давай же, жирдяй…

Драгонфлай начала задирать нос корабля, пытаясь растянуть траекторию. В идеальном мире, если ты хочешь увеличить высоту перицентра, наиболее максимального эффекта можно достичь в апоцентре. Эта точка быстро приближалась, а круговой орбиты пока было не видать... а следовательно, необходимо было попытаться продлить пребывание в апоцентре как можно дольше. Это означало, что импульс тяги должен быть как можно более вертикальным, что поднимет апоцентр и в то же время подтолкнет его немного дальше по текущей траектории.

– Тридцать секунд до апоцентра.

К сожалению, в этот раз оно не сработало. Кораблю не хватало тяги. Конечно, при наличии достаточного времени двигатель "Терьер" сможет ускорить корабль до первой космической... но время Драгонфлай ограничивалось её текущей высотой, и его оставалось примерно…

– Апоцентр через пять, четыре, три, два, один, пройдено.

…кончилось.

Драгонфлай резко дёрнула корабль, поставив его под углом в сорок пять градусов к горизонту. Этот манёвр тратил впустую топливо, как богатый мэйнхэттенский жеребёнок тратит биты в кондитерской, но сейчас вопрос стоял в продолжении или отмене миссии. Край атмосферы был совсем рядом, и если корабль вновь попадёт в него, то “Терьер” не поможет выбраться оттуда.

“Быстрее!”

Чейнджлинг потянулась, чтобы включить отображение траектории – новейшая функция системы управления. Траектория высветилась на маленьком экране, показывая, что наивысшая точка осталась позади.

“Быстрее!!!”

Экран мигнул, когда компьютер пересчитал проекцию, и, мигание за миганием, пик кривой начал догонять корабль. Тем временем нижняя часть дуги распрямилась, покинув тёмный круг планеты и почти образовав орбиту.

“БЫСТРЕЕ!!!”

Миссия Двадцать Один медленно и расточительно удалялась от границы между воздухом и космосом. Корабль перестал падать и снова начал набирать высоту, когда отметка апоцентра оказалась позади.

С облегчением Драгонфлай начала наклонять нос обратно к горизонту, двигатель продолжал работать на полной мощности, позволяя завершить орбитальный манёвр. В тот момент, когда проекция показала перицентр выше атмосферы, она уменьшила тягу до нуля и сообщила:

– Главный двигатель остановлен!

– Центр управления полётами, принято, – ответила Черри. – Отслеживание докладывает, что ты значительно отстаёшь от первой цели из-за плохих характеристик корабля. Готовься к получению инструкций по манёвру орбитальной коррекции, чтобы твой апоцентр совпал с перицентром их орбиты. Благодаря столь низкому собственному перицентру ты должна догнать их за несколько витков.

Драгонфлай посмотрела на индикатор уровня топлива. Треть из здоровенного, тяжеленного, бесполезного топливного бака была израсходована.

– Ожидаю, контроль, – мрачно ответила она.

"Что ж, – подумала чейнджлинг, – хорошая новость в том, что я на орбите. Ура мне".

“Но принесёт ли это хоть какую-то пользу?”

Фаунтлерой сидел в пассажирском салоне, единственном, что осталось от его космического корабля, и размышлял над некоторыми фундаментальными истинами жизни.

Первая фундаментальная истина, которую он осознал после того, как ему почти неделю ничего не оставалось делать, кроме как размышлять о подобных вещах, заключалась в том, что он совершил серьёзную ошибку, заявив будто он лучший пилот, чем Леонид. Он не попытался бы лететь к луне напрямую, не выйдя предварительно на орбиту вокруг Эквуса. Таким образом, Леонид не стал бы выходить на куда более высокую, чем стандартная, орбиту, прежде чем обнаружить, что с текущей попасть к луне не выйдет. Он не стал бы возиться с переходом на экваториальную орбиту с оставшимся топливом для ещё одной попытки, поскольку знал, что после столь длительного импульса, необходимого для смены орбит, никакого топлива вообще не останется.

И, поскольку Леонид не позволил бы себе попасть в такую ситуацию, он не поддался бы традиционной ярости яков и даже более традиционному желанию всё крушить. Крушить всё, что находится в поле зрения, чтобы успокоиться, далеко не лучшая идея, особенно когда всё, что может попасться тебе на глаза, необходимо, чтобы сохранить тебе жизнь.

К счастью, Фаунтлерой всё ещё был в своем скафандре, когда в корпусе образовалась дырка, и он смог выбраться из пилотского кресла и спуститься в пассажирский отсек, где была резервная система жизнеобеспечения, до того, как капсула развалилась вокруг него. И, что ещё важнее, к счастью, в пассажирском отсеке так же находился резервный запас еды на случай непредвиденных обстоятельств – недельный запас, который шёл в нагрузку с каждым проданным чейнджлингами пассажирским отсеком или капсулой.

Так что у него было достаточно времени, чтобы смириться со своей неизбежной гибелью... а затем, когда гибель перестала быть неизбежной, у Фаунтлероя было достаточно времени, чтобы свыкнуться и с этим. О, он всё ещё мог умереть здесь, и, если снова выйдет из себя, то обязательно так и случится. К сожалению, от традиций яков во всём их великолепии и безумии отказаться было сложно. Но шанс всё же был…

– Хорстон, Двадцать Первая… У нас нулевая относительная скорость с целью на дальности шестьсот тридцать восемь метров. Рандеву состоялось.

– Подтверждаем, Двадцать Первая. Мы по-прежнему хотим, чтобы ты подошла как можно ближе, чтобы Фаунтлерой мог легко добраться до корабля. В конце концов, это будет его первый выход в открытый космос.

– Без проблем, босс. Разве я не говорила тебе, что могу действовать осторожно и деликатно?

– Не называй меня босс.

И теперь этот шанс был достаточно близок, чтобы система связи скафандра могла уловить все эти переговоры со спасательного корабля. До сих пор его единственная связь была через спутниковую сеть пони.

– Хорстон, это Четвертый Полёт Яков, – произнес Фаунтлерой вслух. – Жду инструкций по спасению.

– Мы слышим тебя, Четвёртый, – ответил легко узнаваемый голос Черри Берри. – Держите канал свободным, пока мы не будем готовы работать с вами. Двадцать Первая, двигайся вперёд к цели со скоростью пять метров в секунду.

– Принято, Хорстон.

Странно, этот голос звучал как голос чейнджлинга – вероятно, это был их третий пилот, как там её звали? Ах, да, Драгонфлай. Они познакомились на тренировке по выходу в открытый космос на мысе Дружбы. Она была… как же её назвали кирины? Ганг-хо, вот как. Чрезмерно нетерпеливая.

– Хорстон, это Четвертый Полёт Яков, – снова сказал Фаунтлерой. – Я совершенно уверен, что смогу преодолеть полкилометра с помощью двигателей скафандра. Не нужно ничего…

– Четвёртый, пожалуйста, держите канал свободным, – голос Черри Берри из лёгкого и дружелюбного превратился в твёрдый, словно сталь, но каким-то образом сохранил свою небольшую писклявость.

"Только пони, – подумал як, – могут так делать".

– Мы идём к тебе. Сиди и не дёргайся. Двадцать Первая, продолжай.

– Пятьсот метров и сокращается.

Перед глазами Фаунтлероя промелькнула вся его жизнь. Она была очень короткой, и в основном это были книги, снег и крушение всякого. Он надеялся пожить ещё немного...

– Сто метров и сокращается. Снижаю скорость до двух метров в секунду… подождите-ка минутку.

Голос чейнджлинга затих, а затем снова вернулся, но теперь там звучало изумление:

– Четвёртый Полёт Яков, это что, пассажирская капсула? Зачем вы потащили этот мёртвый груз в полёт с одним пилотом? О чем вы думали?

– Насколько я понимаю, грифоны и драконы запустили пассажирские отсеки в качестве теста, чтобы посмотреть не смогут ли они продавать туристические полёты вокруг луны, – ответил Фаунтлерой. – А мои соотечественники использовали его только потому, что он был у нас в сарае. На самом деле нет никакой другой причины, кроме как использовать всё, что осталось, в последнем славном полёте.

Что, конечно, было глупо, но это также было очень в традициях яков.

– Ага, звучит разумно, – ответила чейнджлинг. – Пятьдесят метров.

И, очевидно, также в традициях чейнджлингов, за исключением того, что у них были более разумные правители, чтобы держать их в узде.

"Такому положению дел впору позавидовать", – подумал Фаунтлерой.

– Один метр в секунду. Собираюсь остановиться примерно на расстоянии десяти метров. Я не хочу случайно столкнуться с тобой.

– Буду очень признателен, если вы этого не сделаете, мисс, – вежливо ответил як. Он облачился в скафандр, как только услышал по связи первое "Миссия Двадцать Один", а теперь надел шлем поверх радиогарнитуры и защелкнул его. – Ожидаю.

– И… Есть! – в голосе чейнджлинга прозвучала нотка удовлетворения. – Нулевая относительная скорость на дальности восемь и восемь десятых метра! Жалко, что я не могу просто ухватиться за твой корабль. Я могла бы запросто заставить наши корабли поцеловаться. Влёгкую. И это значительно упростило бы переход с корабля на корабль, если бы оба корабля могли, ну, я не знаю, каким-то образом соединиться.

– Быкам нравится твоя идея, Двадцать Первая, – ответила Черри. – Четвёртый, покидайте корабль по готовности. Как только вы будете снаружи, используйте двигатели скафандра для перехода на спасательный корабль. По всему корпусу имеются поручни, в том числе и лестница, ведущая к гермолюку пассажирской капсулы. Не надо, повторяю, не надо пытаться попасть в капсулу управления – между капсулой и пассажирским отсеком проход отсутствует. Вы поняли это, Четвёртый?

– Четвёртый принял, – ответил Фаунтлерой, дважды проверив систему жизнеобеспечения скафандра, а затем потянулся к ручке возле люка пассажирской кабины. – Сейчас сброшу давление.

Воздух с шипением вырывался из отсека и улетал в космос. Система резервного жизнеобеспечения отключилась из-за резкого падения давления внутри салона. Когда Фаунтлерой больше уже не мог слышать шипение, он произнес:

– Давление в отсеке сброшено. Я выхожу.

Он протянул копыто и повернул защёлку герметичной двери, через которую, при более удачных обстоятельствах, он мог бы попасть в пилотажную капсулу. Как только защёлка открылась, Фаунтлерой обнаружил два факта: во-первых, не весь воздух покинул отсек; во-вторых, теперь вышеупомянутый воздух выходил намного быстрее, чем ожидалось.

Теперь окончательно мёртвый пассажирский отсек, бывший всем, что осталось от Четвёртого Полёта Яков, медленно кувыркался позади, а сам Фаунтлерой стремительно кувыркался вперёд, вылетев как пробка из игрушечного ружья пони.

“Что ж, – подумал он, – это в точности как на тренировках, верно? Сделай глубокий вдох. Не поддавайся желанию крушить, потому что это не поможет. Опусти ноги вниз и назад, чтобы активировать управление подруливающим устройством скафандра”.

Пара подлокотников, каждый из которых заканчивался рукоятью управления, выскочили из рюкзака скафандра прямо под копыта яка.

“Хорошо. Активируй элементы управления. Инерциальная система почувствует вращение и автоматически стабилизирует меня”.

Так и произошло. Система сделала это, запустив двигатели в череде резких, и на первый взгляд абсолютно случайных импульсов, а затем успокоилась, когда кувыркание прекратилось.

– Я в порядке, – сообщил Фаунтлерой. – Похоже, я ошибался, сказав, что давление в отсеке сброшено.

– Да, мы заметили, – сухо ответил голос Драгонфлай. – Пони-босс, надо это отметить – в пассажирском отсеке нужен датчик, показывающий текущее давление.

– Принято, Двадцать Первая, и не называй меня пони-боссом, – ответил голос из центра управления полётами Хорстона. – Четвёртый, вы видите наш корабль?

– Подождите... – як проверил авиагоризонт среди малочисленных приборов скафандра. – Корабль, кажется, прямо над моей головой.

– Принято, – ответила Драгонфлай и через мгновение добавила: – Я вижу Фаунтлероя. Повторяю, визуальный контакт с Фаунтлероем.

Як задействовал ручки управления, повернув свой скафандр вверх.

– Визуальный контакт со спасательным кораблём, – отчитался он. – Я так понимаю, мне надо к большому люку в середине корабля?

– Подтверждаю, Четвёртый, – ответила Черри. – Просто расслабься и лети вверх.

– Понял.

Фаунтлерой прикоснулся к ручке управления с необычной мягкостью. Его скафандр скользнул вперёд, к огромной массе спасательного корабля чейнджлингов. Незначительные корректировки влево, вправо, туда и сюда привели его к цели – не к самому люку, а к ступеням лестницы над ним.

– Десять метров… пять метров… Я тянусь к поручню и пытаюсь ухватиться…

Это было так просто. Копыта скафандра зацепились за перекладины, двигатели отключились, и Фаунтлерой перевернулся вверх ногами и, так уж получилось, оказался почти на самом верху люка. Две ступеньки вниз, и он уже на самом люке, и ручки управления оказались прямо перед ним.

– Уверенный контакт, – сообщил он. – Я захожу, и спасибо, КПЧ.

"Вот и подошла к концу космическая программа яков, – подумал её последний пилот. – Леонид, возможно, справился бы с остальным лучше, но держу пари, он не смог бы сделать вот это так гладко. Даже за миллион зим".

– Хорстон, это Миссия Двадцать Один, – сообщила Драгонфлай. – Два члена экипажа в безопасности на борту, осталось ещё двое. Давайте поговорим об этом.

– Отличная работа, Драгонфлай, – ответила Черри. – Мы как раз занимаемся расчётом следующего орбитального манёвра, и когда будет готово, сообщим тебе.

– Ага, я как раз об этом, пони-босс.

– Я всё время говорю тебе не называть меня так.

– Мне потребовалось три витка, чтобы догнать Фаунтлероя, – продолжала Драгонфлай, потянувшись к экрану с траекторией и начав щёлкать клавишами. – И я была лишь немного позади него. Теперь Гордон далеко позади. Мне потребовалось пять часов, чтобы спасти Фаунтлероя – сколько времени потребуется, чтобы добраться до Гордо?

– Мы работаем над этой проблемой…

– К чему я веду, контроль, – продолжила чейнджлинг, – у меня тоже есть компьютер и интерфейс. И всё, что мне нужно сделать, это долгий импульс, чтобы выйти на орбиту повыше, верно? Чем больше орбита, тем она медленнее, да? Так что, если я прямо сейчас его сделаю, то поправки для окончательного перехвата можно будет сделать позднее.

– Если ты проявишь терпение, мы сможем точно сказать тебе, как долго должен длиться этот импульс.

– Да плевать. И так сработает. Готовность к проградному импульсу… цель – остатки корабля Гордона… ориентация корабля для проградного импульса… пять, четыре, три, два, один!

Копыта Драгонфлай творили магию, рождённую частично в результате долгой практики в симуляторах, а частично в результате того, что это она и разработала некоторые элементы управления, включая компьютерный интерфейс контроля траектории. Она многому научилась за последний год, особенно за последние несколько месяцев, у быков, Годдарда и даже у этой психованной Пинки Пай. Поразительно, насколько всё это было проще, когда тебя не мучает постоянный голод, и когда окружающие готовы отвечать на твои вопросы больше чем тремя словами²⁵.

Из того, что Драгонфлай помнила из уроков геометрии, следовало, что длина окружности в три с небольшим раза больше её диаметра. Если ты хочешь увеличить окружность на определённую величину, то необходимо увеличить диаметр чуть меньше чем на одну треть этой величины или около того. Можно было бы посчитать точно, но это заняло бы много времени, так что пока в запасе было полно топлива, можно было придумывать манёвры, вносить корректировки и делать это быстро и достаточно небрежно.

И, как она вбивала себе в голову последние три дня, скорость в этой Миссии была важна.

Поэтому она наблюдала, как график траектории ползёт вверх по дуге, располагавшейся выше орбиты космических кораблей, отмечая, что разница между апоцентром и перицентром растёт… и уровень топлива в этом здоровенном топливном баке почти не падает. "Терьер", возможно, был самым слабым из жидкостных ракетных двигателей первого поколения, но он также был максимально эффективным. И, в конце концов, как только ты вышел на орбиту, девяносто процентов работы всё равно уже выполнено, верно?

Ну вот. На первый взгляд цифры казались правильными.

– Отсечка, – доложила Драгонфлай. – Удачный импульс. А теперь посмотрим, что из этого получится…

– Драгон... Двадцать Первая, – произнесла Черри Берри, и в её профессиональном тоне начало проскальзывать раздражение, – мы предполагаем твоё первое сближение с Миссией Гриффонстоун Пять... извини, кораблем грифонов “Пятицентовик”… через три витка. Предполагается, что за это время ты проведёшь два корректирующих импульса, которые мы в данный момент рассчитываем.

– Три витка?!! Это не может быть правдой!

Чейнджлинг отстучала команды для векторного построителя… и, естественно, на участке предполагаемого перехвата, там где Драгонфлай его ожидала и планировала, никакого рандеву не предвиделось.

– Текущая орбита в целом неплохая, – заметила Черри. – У Гордона и Файрбола ещё остались рационы до завтра. У нас есть время для аккуратного перехвата. Устраивайся поудобнее и позволь нам сделать всё шаг за шагом, хорошо?

– Но ведь оно должно было... я в том смысле, что у меня...

– Доктор фон Браун говорит, что объяснит тебе тонкости, когда все будут на земле, Двадцать Первая. Дождись инструкций по первому корректирующему импульсу, чтобы выровнять точку перехвата. Он будет через тридцать семь минут... Конец связи.

– Ожидаю подробные инструкции, – ворчливо ответила Драгонфлай.

“Проклятье, это должно было сработать…”

Драгонфлай пришлось признать, что хотя медленный и осторожный путь сближения был слишком уж медленным, но тем не менее работал.

– Грифонский корабль "Пятицентовик", это Миссия КПЧ-21, – произнесла чейнджлинг. – Стабилизирую позицию в километре от вас и готовлюсь к сближению. Как дела, Гордо?

– Привет, Драгонфлай, рад тебя видеть! – раздался по связи весёлый и дерзкий голос. – Ну, в смысле, ты поняла, о чем я. У меня ещё нет визуального контакта.

– Без проблем, – сказала Драгонфлай. – Ты у меня хорошо отслеживаешься. Готов переехать в гнёздышко побольше?

– Ну, мне здесь вроде как нравится, – усмехнулся грифон. – Тут довольно уединённо. Веришь, нет, но ты первая, кто тут появился и стал докучать мне с тех пор, как я здесь оказался.

– Что ж, если ты не хочешь отправляться домой, – решила поддразнить его Драгонфлай, – я могу отправиться за Файрболом, а ты подождёшь, пока не появится следующая ракета с коммивояжером.

– О, я был бы не против взглянуть на твои товары. С нетерпением жду поездки.

– Двадцать Первая, “Пятицентовик”, это центр управления полётами, Хорстон, – вмешалась Черри Берри. – Прежде чем вас снова унесёт друг от друга, как насчёт того, чтобы закончить это рандеву?

– Привет, Черри Берри, – ответил Гордо. – Как там сегодня дела у второго лучшего пилота Эквестрии?

– Сам спроси об этом Рэйнбоу Дэш. Или кто, по-твоему, лучший пилот?

– Ты с ним разговариваешь, – самодовольно ответил грифон. – Кто ещё мог выйти на стабильную орбиту на ракете, которая разваливалась на куски всю дорогу вверх?

– Как я понимаю… ладно, неважно, – Драгонфлай буквально услышала, как земная пони выдирает из себя шутки и подначивания, возвращаясь к профессиональному тону. – Двадцать Первая, начинай сближение.

– Принято, Хорстон. Движусь к цели со скоростью десять метров в секунду.

Тремя минутами позже всё было готово: КПЧ-21 парил всего в десяти метрах от обломков корабля “Пятицентовик” ракетной программы Грифонстоуна. На данный момент он выглядел как консервная банка.

– Есть. Относительная скорость ноль, – отчиталась Драгонфлай. – Гордо, не забудь убедиться, что ты полностью сбросил давление в капсуле, прежде чем открывать люк. Это важно.

– Не беспокойся, Двадцать Первая. Как раз сейчас этим занимаюсь.

Прошло совсем немного времени.

– Ладно, похоже, всё, – заявил гриффон. – Открываю люк.

– Подожди минуту, Гордон, – вмешалась Драгонфлай, со всё усиливающейся тревогой в груди. – Времени прошло даже меньше, чем у Фаунт…

– У-ХА!

Драгонфлай моргнула. Она выглянула через крошечные иллюминаторы капсулы и увидела в них только черноту.

– Гордон? “Пятицентовик”, это Двадцать Первая, что…

БАНГ.

Что-то настолько сильно ударило по спасательному кораблю, что сотрясло всё содержимое. Драгонфлай мгновенно подхватила магией шлем, который свободно плавал в капсуле, и нацепила его на голову. Быстрый толчок гермокольца на воротнике, щелчок переключателя, активирующего жизнеобеспечение скафандра, и она была в безопасности.

– Фаунтлерой, ты там в порядке?

– Я в порядке, – ответил по связи як из салона. – И давление в моем отсеке, кажется, остается стабильным, если предположить, что приборы тут не врут.

– Хорошо.

Похоже, какой-то умный пони таки поставил в салоне “Автостопщика” датчики, которые должны были быть ещё в туристических капсулах. Ведь люк пассажирского отсека вёл сразу наружу, верно? Датчики давления были необходимы, чтобы пассажиры могли безопасно выходить в открытый космос.

– Гордон? У тебя там всё в порядке? Поговори с нами!

– Да, я в порядке, – ответил грифон. – Но кидануло меня знатно. Как мне кажется, я заблуждался в том, что весь воздух вышел.

– Что-то ударило нас сразу после того, как ты открыл люк. Есть идеи, что это могло быть?

– Есть, и я очень за это извиняюсь. Действие и противодействие. Когда я вылетел из люка, мой корабль полетел в обратном направлении. Он как бы цепанул борт твоего корабля прямо над двигателем. Никаких внешних повреждений вроде нет. По крайней мере, двигатель у тебя всё ещё есть.

– Пока ты там, не мог бы ты посмотреть поближе? – попросила Драгонфлай.

– Будет сделано, – ответил гриффон. – Сейчас смотрю на точку удара, и даже вмятины не вижу. Ну, может, совсем крошечная. Не думаю, что удар был на скорости большей, чем два, может, три метра в секунду. И вообще это было всего лишь скользящее касание.

– Гордон, – прошипела Драгонфлай, чувствуя, что имеет полное право злиться, – этот корабль должен спустить нас троих, плюс Файрбола, если это вообще ещё возможно. Скажи мне прямо – сломано там что или нет?

– Драгонфлай, милая, я говорю как есть. Никаких видимых внешних повреждений, чтобы стоило о них говорить. Немного поцарапанной краски, вмятина размером с мой коготь, примерно на два копыта над сварным швом, соединяющим двигатель с этим странным топливным баком.

– Вмятина на скошенной части?

– Да, как я уже сказал, пара копыт выше шва с двигателем.

Драгонфлай с облегчением вздохнула. Конический адаптер, предназначенный для установки двигателя "Терьер" на широкий топливный бак, был полым, за исключением трубопровода для топлива и окислителя в самом его центре. Пока швы с обеих сторон были целы, вмятина ничего не повредила.

– Хорошо, спасибо, Гордо. Заходи внутрь и устраивайся. Но подожди, пока Фаунтлерой не сбросит давление в салоне.

– Не волнуйся, Гордон, – вмешался як. – Я совершил ту же ошибку, что и ты, и не повторю её дважды.

– Звучит хорошо. Лечу к лестнице. Просто скажи, когда.

Расслабившись в своём ложементе, Драгонфлай сняла шлем.

– Хорстон, это Двадцать Первая. У нас здесь была небольшая проблемка, но всё улажено.

Тишина.

– Хорстон, Двадцать Первая, проверка связи.

Ещё больше тишины.

– Центр Управления полётами Хорстон, это Миссия КПЧ-21, – произнесла Драгонфлай, её маленькое чёрное сердце замерло при этих словах. – Проверка связи, ответьте, пожалуйста.

Тишина такая, что хоть на куски режь.

Чейнджлинг дёрнула за фиксатор ремней, вылезла из кресла и потянулась к небольшому ящику с инструментов, установленному на стене капсулы рядом с люком. Она вытащила ключ-трещотку, вставила головку под стандартный болт, которым скреплялись консоли, и открутила панель доступа под основной панелью управления. Среди прочего, именно здесь находился кристалл, поддерживающий заклинание телеприсутствия. Этот кристалл связывал все находящиеся поблизости скафандры с собой, а потом и с коммуникационными станциями Твайлайт Спаркл и станциями слежения в Хорстоне, Балтимэйре, а также на базах всех других космических программ.

Когда Драгонфлай сняла крышку, вместе с ней на открытое пространство выплыли два обломка кристаллов, а ещё больше кристаллических осколков прилипло к точке крепления, которая, очевидно, находилась слишком близко к крышке. Чейнджлинг протянула копыто и сдвинула оправу, ходившую слишком свободно для кронштейна, который должен быть жёстким и надёжным.

– Хорстон, – сказала она, зная, что её никто не услышит, – у нас проблема.

– Двадцать Первая, Хорстон, проверка связи, – повторила Черри Берри, пока все глаза в Центре управления полётами смотрели в её сторону.

– Черри, – вмешался Оккупант из диспетчерской, – ты пытаешься вызвать её уже пять минут подряд. Мы потеряли связь одновременно с телеметрией.

Чейнджлинг указал на экран проектора, где не было ничего, кроме орбитальной схемы, показывающей относительное положение спасательного корабля, трёх кораблей, потерпевших крушение и спутников, вращающихся вокруг Эквуса.

– Мы их не слышим, и они, вероятно, не слышат нас.

Черри вздохнула.

– Верно, я понимаю. Мы знаем, что случилось?

– Основываясь на данных слежения, – ответил фон Браун из своего угла, – похоже, что возникла та же проблема, что и с кораблем Фаунтлероя. Из-за резкого выхода воздуха капсула сместилась в сторону спасательного корабля, и произошло столкновение. В настоящий момент они дрейфуют с относительной скоростью около полутора метров в секунду.

– Хорошая новость заключается в том, – добавил Джордж Булл, стоя рядом с фон Брауном, – что согласно слежению, Гордон сумел стабилизировать свой собственный полёт, отлетел к спасательному кораблю и загрузился на борт. Следовательно, наш корабль всё ещё функционирует.

– Мы не узнаем этого наверняка, пока он не совершит какой-нибудь манёвр, – добавил Годдард Грифон. – Хуже всего, у “Автостопщика” запас продовольствия на четверых, сроком на неделю. Если корабль не двинется, мы можем попробовать организовать вторую спасательную операцию. Или, возможно, пополнение запасов.

– И что будет с Файрболом? – спросила Черри.

Она повернулась к VIP-галереи, где Лорд Драконов Эмбер сидела рядом с “дедулей” Граффом, принцем Рутерфордом и принцессой Твайлайт Спаркл. Выражения разнились от страха, до едва сдерживаемой ярости.

– Файрбол теперь целиком и полностью в копытах Драгонфлай, – тихо заметил Оккупант. – Без связи мы ей не поможем.

– У нас есть связь с "Дракон XL-3"? – спросила Черри.

– Подтверждаю.

– Тогда давай… нет, подождём ещё немного. Если с кораблем всё в порядке, Драгонфлай не будет ждать. Она попытается сама его спасти... и как можно скорее.

– Хорошо, я внутри, – отчитался Гордон по связи. – Что теперь?

Драгонфлай потратила несколько минут, обдумывая именно этот вопрос. Согласно лётным протоколам, установленным практически с самого первого полёта, если корабль теряет связь с поверхностью, он обязан идти на посадку – сразу, как только сможет благополучно приземлиться. Она ещё не проверила двигатель, но гиродины работали нормально, солнечные панели заряжали батареи, а тест парашюта показывал его работоспособность.

Но если они приземлятся сейчас, то с Файрболом можно будет попрощаться. Не то, чтобы она так уж хорошо его знала – Драгонфлай видела дракона только на общих собраниях во время тренировок по выходу в открытый космос, да и там он всегда держался позади, подальше от всех и почти ничего не говорил. Но на его месте чейнджлингу не хотелось бы, чтобы спасательный корабль так легко сдался.

И что более важно, Драгонфлай сама не хотела сдаваться. Это была её миссия. Это был её последний полёт, который она вымолила у Черри, ради которого та рискнула навлечь на себя будущий гнев Кризалис. И чейнджлинг не собиралась завершать его успешным лишь на две трети.

– Ладно, мы отправляемся за Файрболом. Пристегнитесь и приготовьтесь к ускорению.

Без заклинания телеприсутствия сделать это будет сложнее, но тем не менее это было возможно. Связь между скафандрами работала на расстоянии около двух с половиной километров даже без кристалла телеприсутствия. Хорстон, вероятно, всё ещё мог связаться с Файрболом и держать его в курсе событий. И, как Драгонфлай уже говорила Черри за пять с небольшим часов до этого, компьютер для построения траекторий в капсуле тоже был, и в принципе пилот мог сам рассчитать все необходимые орбитальные манёвры, не обращаясь за помощью в центр управления полётами.

И первый шаг, конечно же, был прост: повторить то, что она сделала для перехвата Гордона. А именно: выполнить длительный импульс ускорения, выйти на высокую орбиту и позволить капсуле Файрбола догнать её.

– Ну как там сзади? – спросила Драгонфлай.

– Подождите, командир, – ответил Фаунтлерой. – Гордон пока пристёгивается.

– Извини? Как ты меня назвал?

– Я сказал командир, – сухо ответил як. – В конце концов, это ваш корабль. Мы всего лишь внештатные сотрудники, находящиеся под вашим руководством. Это делает вас командиром корабля и миссии, верно?

“Ха”.

Чейнджлинг прокрутила в голове сочетание "Командир Драгонфлай", чтобы понять, как оно ощущается.

Одной третьей разума понравилось как это звучит.

Оставшиеся две трети в ужасе съёжились и пробормотали: "Моя королева просто озвереет".

– Я готов, – сообщил Гордо. – Пристегнулся чётко и надёжно. Готовы к ускорению.

– Хорошо, поехали.

С силой намного меньшей, чем внезапный груз ответственности, обрушившийся на её разум, копыто Драгонфлай толкнуло рычаг тяги, и двигатель "Терьер" заработал, вновь выводя Миссию Двадцать Один на высокую орбиту.

– XL-3, это Центр управления полётами Хорстона, – произнесла Черри Берри. – У нас есть для вас новости, ответьте, пожалуйста.

По магической связи раздался рычащий ответ:

– Дай-ка угадаю, Селестии надоело поднимать и опускать солнце. Вместо этого она решила поднимать и опускать планету, поэтому всё, что мне нужно сделать, это выйти из люка, и она будет ждать меня там с медалью и коробкой рубинов, чтобы я мог перекусить, пока мы с ней возвращаемся домой. Угадал?

В диспетчерской воцарилась долгая неловкая тишина²⁶.

– Не-е-е-ет, – осторожно ответила земнопони. – Я собиралась сообщить, что Драгонфлай пилотирует спасательный корабль и пытается добраться до тебя. Она уже подобрала Фаунтлероя и Гордона. Но тут возникли... непредвиденные обстоятельства.

На этот раз долгая неловкая тишина смогла преодолеть многие и многие километры над крышей центра управления.

– Когда пони начинает использовать такие сильные эвфемизмы, – наконец ответил дракон, – самое время уделить им всё своё внимание. Я слушаю. Что произошло?

– Короче говоря, капсула Гордона и спасательный корабль столкнулись. Учитывая, что спасательный корабль только что выполнил коррекцию орбиты, чтобы уточнить место рандеву с тобой – кстати, это произойдет через двадцать три минуты – мы предполагаем, что он полностью исправен.

– Но?

После ещё одной долгой, неловкой паузы в ожидании, было ли это слово всем, что Файрбол собирался сказать, Черри продолжила:

– Но в тот момент, когда два корабля столкнулись, мы потеряли всю связь со спасательным кораблём. Драгонфлай продолжает пытаться вас всех спасти. Но мы ничем не можем помочь.

У долгих и неловких пауз произошло воссоединение семьи, а потом они передали большой беззвучный привет дяде Неду и его семье, которые только что приехали из Ванхувера.

– Есть ли вариант, что я смогу просто подождать до следующего рейса домой? – спросил дракон.

– Нет. А теперь слушай. Есть вероятность, что связь между скафандрами по-прежнему работает, а следовательно ты с Драгонфлай сможете разговаривать, когда окажетесь на расстоянии двух километров друг от друга. Мы можем поговорить с тобой, только пока ты находишься внутри своего корабля. До перехода на спасательный корабль мы хотим, чтобы ты передавал сообщения Драгонфлай и обратно, дабы можно было уточнить состояние её корабля. Ты можешь это сделать?

– Хм-м-м, – проворчал Файрбол. – Посмотрю, смогу ли я втиснуть эту задачу в моё перегруженное событиями расписание... ОЙ, ПОГОДИТЕ. Похоже я только что обнаружил незанятое окно.

Орбитальное маневрирование без спокойного, хотя и несколько писклявого голоса розовой земной пони в наушниках, оказались несколько сложнее, чем ожидала Драгонфлай.

Корректировки, которые она уже сделала в попытках получить, а потом и скорректировать точку перехвата корабля драконов, множились, как… как… что-то мелкое и быстро размножающееся²⁷. Длительный импульс, позволивший кораблю Файрбола догнать её, каким-то образом уволок Драгонфлай из нормальной орбитальной плоскости. Исправление оной растащило перицентры их орбит. Попытки исправить это привели к смещению точки рандеву. И так далее, и так далее, и так далее.

Единственное, что во всём этом было хорошего – топлива было потрачено совсем немного. "Терьер" был очень эффективен, да и для корректировок требовалось совсем мало дельта-V. Импульсы были короткими – всего несколько секунд каждый, не считая первого. Когда Драгонфлай наконец приблизится к Файрболу, у неё останется ещё половина огромного бака.

Что, по всей видимости, случится уже вот-вот. По данным компьютера, отвечающего за построение траектории, два корабля в данный момент находились на расстоянии двух с половиной километров друг от друга и сближались. Минимальное расстояние между ними ожидалось в тысячу триста метров.

– Корабль "Дракон XL-3", это Миссия КПЧ-21. Вы меня слышите?

Нет ответа.

– "Дракон XL-3", это Миссия КПЧ-21. Вы меня слышите?

На этот раз раздался ответ, грубый, хриплый и рычащий.

– Да, я тебя слышу, – проворчал он. – Где ты?

– Примерно… – чейнджлинг проверила показания приборов. – Две тысячи сто метров и приближаюсь. Готов к небольшой прогулке?

– Секундочку, у меня твои друзья в другом ухе, – проворчал дракон.

– Мои друзья?

– Центр управления полётами Хорстона, – пояснил Файрбол. – Я говорю с ними с тех пор, как они потеряли с тобой связь. Говорят, что ты слишком гонишь, и тебе нужно выровнять со мной скорости. Немедленно.

– Серьёзно? – Драгонфлай проверила свои расчёты. Да, её относительная скорость была слегка высоковата, но не критично. – Ты уверен, что они так и сказали?

– Они до сих пор это говорят. А сейчас уже и орут.

Если предположить, что Файрбол говорит с Черри Берри, и если та орёт, то это серьезно.

– Хорошо, скажи им, что я сейчас приторможу, – чейнджлинг развернула спасательный корабль в полностью ретроградное положение и резко дала тяги, начав тормозить движущийся по орбите корабль изо всех сил.

Чего, как она почти сразу осознала, было недостаточно. И даже близко к этому не лежало. Она летела на пару сотен метров в секунду быстрее, чем потерпевший крушение корабль, а эффективный, но маленький "Терьер" замедлял её лишь на пару метров в секунду за секунду.

– Вот жеж, – пробормотала она. – Файрбол, я думаю, что облажалась.

– Тоже мне сюрприз, – проворчал дракон. – Дай угадаю, никакого спасения на этом витке?

– Я всё исправлю, – продолжала настаивать Драгонфлай, когда спасательный корабль пролетел через точку максимального сближения. – Я скоро вернусь, не волнуйся. А пока скажи пони-боссу, что мой корабль столкнулся с капсулой Гордо. Не забудь, это важно: удар был в нижнюю часть переходника между двигателем и баком. Крепление кристалла связи было разболтано, и от толчка он разбился о внутреннюю часть консоли. Его я починить не могу, но всё остальное на корабле работает. Понял?

– Переходник, нижняя часть понял. Через сколько ты вернёшься?

– Работаю над этим! Я скоро вернусь! Не волнуйся! Сиди и не дёргайся!

– Да куда я отсюда... – голос дракона прервался и затих, когда два корабля разошлись за пределы досягаемости связи скафандров.

"Конские яблоки", – подумала Драгонфлай, пока двигатель продолжал работать, а относительная скорость между кораблями уменьшалась. К тому времени, как она достигла отметки в пять метров в секунду, два корабля уже находились на расстоянии более пяти километров друг от друга.

"Конские яблоки, – снова подумала она. – Огромная, дымящаяся куча конских яблок. Что теперь?

Надо работать над проблемой. Прямо как в симуляциях. Это просто ещё один тест.

То, что я ни разу не делала такого в симуляциях, значения не имеет”.

Драгонфлай потянулась к навигационному компьютеру и начала забивать числа. Через пару минут у неё было решение: импульс, после которого два корабля вернутся на расстояние примерно километра друг от друга. Коррекцию надо было проводить в тени Эквуса, вдали от солнечного света, как собственно и рандеву, но проблемой это стать не должно. Навигационные системы скафандра могли обнаружить корабль-цель даже в темноте.

Она попыталась подкорректировать числа, чтобы сблизить корабли ещё – и в следующий раз она точно не будет ждать так долго, чтобы начать согласование скоростей. Но что бы она ни делала, километр был минимальным расстоянием, какое у неё только получалось. Что ж, это было достаточно близко, после рандеву, она сможет осторожно подойти поближе.

Решительно кивнув головой, Драгонфлай начала манёвр для нового перехвата. Пока корабль поворачивался, она мельком, всего на мгновение, увидела закат за гигантским изгибом Эквуса.

Первый импульс прошёл гладко. Только после того, как он был завершён, и Драгонфлай увидела проекцию новой расчётной орбиты, она поняла, что так же гладко она в Тартар и полетит.

Она и правда сблизится с Файрболом на расстояние примерно километра друг от друга – тут всё было верно. Проблемы начинались примерно через пятнадцать минут после этого – когда её текущая орбитальная траектория ныряла в атмосферу, причём настолько глубоко, что корабль окончательно затормозит и пойдёт на посадку. И даже если благодаря какому-то чуду воздух не окажет никакого влияния на корабль и он вернётся на орбиту, то максимальное сближение будет пара сотен километров.

Очевидно, так дело не пойдёт. Она начала прорабатывать корректирующий импульс, максимально сокращающий дистанцию сближения. До этого она сильно ошиблась во время торможения. Лучше отложить перехват и сосредоточиться на том, чтобы остаться на орбите. Чем раньше его провести, тем лучше. Потребовалось около минуты для расчёта поправки, которая позволит выполнить перехват на расстоянии восьми сотен метров на дневной стороне Эквуса и заодно удержит её корабль подальше от атмосферы.

Драгонфлай ещё раз проверила корректировочный импульс – ничего особенного, всего лишь десятисекундный толчок, чтобы поднять перицентр и опустить апоцентр – и начала разворачивать корабль.

В середине поворота гиродины затихли, а экраны компьютеров погасли.

У чейнджлинга внезапно возникло ощущение, что дыра, такая же как в её копытах, образовалась прямёхонько в животе. Драгонфлай отчаянно пощёлкала переключателями, пробовала качнуть рукоять управления и даже пыталась увеличить тягу двигателя. Ничего не работало. Вообще.

Только тогда она заметила индикатор рядом со всё ещё работающим авиагоризонтом, запитанным от магии. На индикаторе отображалось: "Заряд батареи 0%".

"Га-а-а-а-адство".

Драгонфлай попыталась откинуться в ложементе и подумать²⁸. Рандеву с Файрболом тоже должно было произойти в тени планеты, но она предполагала... предполагала, что корабль выйдет из тени прежде, чем зацепит атмосферу. Возможно, будет время для корректирующего импульса. Но к тому моменту точка перехвата будет уже пройдена... и после этой неудачи чейнджлинг была совсем не уверена, что всё получится с третьим.

Кроме того, она устала. Она не спала, за исключением короткой дрёмы, около двадцати часов. Драгонфлай понимала, сейчас её голова работает далеко не на полную мощность²⁹. А дальше будет только хуже. А без знания, как дела у Файрбола, чейнджлинг не могла сказать насколько безопасно будет оставить его ещё на восемь часов.

В общем... вопрос был в том… какую скорость сможет набрать скафандр за десять минут?

– …Двадцать Один. Вы меня слышите?

Файрбол дёрнулся. Он собирался вздремнуть. За сорок минут, прошедших с тех пор, как он в последний раз слышал голос чейнджлинга, после передачи сообщения Хорстону, его никто не беспокоил, дав время снова заскучать.

– Да, я тут, – ответил он. – Готова к ещё одной попытке?

– Заткнись и слушай, – оборвала его Драгонфлай. – Я буду в километре от тебя примерно через пять минут. Через двадцать минут я буду в атмосфере. Электричество кончилось, и я не могу запустить двигатель, пока снова не вылечу на солнце, а это будет сильно после максимального сближения. Понятия не имею, смогу ли я снова подобраться к тебе так близко. Если ты собираешься оттуда сваливать, то сейчас самое время.

Дракон всё мгновенно понял.

– Длительный перелёт через открытый космос? В этом проблема?

– Да, в этом, – согласилась Драгонфлай.

Другой голос вмешался:

– XL-3, Хорстон, что ты сказал насчёт длительного перелёта через открытый космос?

– Какая твоя относительная скорость? – спросил дракон, игнорируя пони.

– Тридцать девять метров в секунду и падает, – ответила чейнджлинг. – Я не знаю, когда это изменится. Мои приборы и компьютер не работают, за исключением авиагоризонта.

– Тридцать девять, да? Может, и сработает.

Файрбол подавил фырканье, потянувшись за своим шлемом. Основываясь на тренировках и выходах в открытый космос, проведённых Черри Берри, Кризалис и Рэйнбоу Дэш, двигатели космического скафандра могли с легкостью развить скорость в тридцать девять метров в секунду. При необходимости они могли бы выдать и в пять раз больше, если бы вы не беспокоились о таких глупостях, как запас надёжности.

Впрочем, запас надёжности этой жестяной банки был почти исчерпан. Дракон предпочёл бы попытаться в одном скафандре долететь до другого корабля, чем торчать тут, ожидая, пока чейнджлинг соберёт в кучу мозги и сможет прилететь сюда ещё раз.

– Хорстон, XL-3, – произнес Файрбол, герметизируя шлем. – Пойду прогуляюсь. Передайте Эмбер, что увидимся с ней на земле.

Игнорируя протесты, игнорируя протоколы безопасности, и не заморачиваясь с процедурой разгерметизации, он надавил на защелку люка пассажирского отсека и просто открыл его. В одно мгновение его понесло в одну сторону, а остатки его бывшего корабля – в другую. Это его вполне устраивало – убирало дохлую капсулу с дороги и не мешало маневрировать.

Дракону потребовалось всего мгновение, чтобы стабилизироваться. Ещё секунда ушла, чтобы найти спасательный корабль на индикаторе и нацелиться на него. Судя по показаниям, он довольно быстро приближался, что вполне устраивало Файрбола. Ему просто нужно было убедиться, что он находится на его пути, когда тот пролетит мимо.

Во время тренировок его сильно беспокоило, как перемещаться в открытом космосе. Однако, как только он уловил в чём состоит этот трюк, всё стало чертовски просто – намного проще, чем взлетать на ракете, что несло в себе множество потенциальных опасностей. Здесь же, на орбите, опасностей было ровно две – опуститься слишком низко и закончить свой путь в атмосфере, и полностью израсходовать заряд батарей двигателей.

Магические батареи в скафандре собирали достаточно маны, чтобы питать неограниченно долго лишь связь и авиагоризонт; для их перезарядки требовалось отключить все системы, включая жизнеобеспечение, что возможно было лишь на борту корабля. Может быть, в будущих скафандрах будут батареи получше, но в настоящий момент существовал предел использования двигателей, о котором не стоило забывать.

Но двигатели были нужны, только чтобы изменить направление и скорость. В космосе можно было двигаться вечно. В этом и заключался фокус. И на той скорости, с которой приближался к нему корабль КПЧ-21, Файрболу не нужно было пытаться добраться до него быстрее.

Это было очень, очень просто. Никаких забот.

Дракон выдал один длинный импульс, чтобы почти, но не совсем, лететь прямо к спасательному кораблю³⁰. На расстоянии пятисот метров, он дал второй импульс, снизив относительную скорость до десяти метров в секунду. На расстоянии двухсот метров – ещё один, снизив скорость уже до пяти метров в секунду. Далее последовала серия коротких импульсов, чтобы вернуться на нужный курс.

Со ста метров он увидел спасательный корабль и замедлился до двух метров в секунду, не желая смачно врезаться в корпус, так же, как много месяцев назад он смачно врезался в своей капсуле в склон горы³¹.

– Хорошо, я добрался, – сообщил дракон. – Куда мне тут залезать?

– На самой широкой части корабля есть лестница, ведущая к люку, – объяснила Драгонфлай. – Чем раньше ты поднимешься на борт, тем лучше. Солнечные панели снова начинают работать, но я не могу начать разворачивать корабль и менять орбиту, пока ты не окажешься внутри.

– Хорошо, вижу лестницу.

Так оно и было – теперь, когда он был рядом, всё было довольно очевидно.

– Буду у люка примерно через тридцать секунд.

– Хорошо. Мы уже разгерметизировали отсек и Фаунтлерой с Гордоном ждут тебя внутри.

– Похоже на вечеринку, – пробормотал дракон.

– Типа того.

– Ненавижу вечеринки.

– Знаешь, мог бы и не приходить, если тебе тут так не нравится.

– Ещё больше мне не нравится сгореть при возвращении. Поэтому обожди, я захожу.

Две минуты спустя, когда разряженные электрические батареи начали подзаряжаться от солнечных панелей, корабль развернулся, направив хвост прямо на планету, запустил двигатели и избежал опасности неконтролируемого входа в атмосферу.

Чейнджлинг, як, грифон и дракон в данный момент были в безопасности и в полностью функциональном космическом корабле.

Теперь оставался только один вопрос: как вернуться домой?

– Все трое пассажиров на борту, командир, – отчитался Фаунтлерой. – Куда теперь?

– Дай мне минутку подумать, – пробормотала Драгонфлай в ответ. – Перекусите, пока я этим занята.

Сказав это, она обнаружила, что тоже проголодалась. Конечно, все чейнджлинги жили в состоянии постоянного голода – он просто различается по интенсивности, от "Ну, может, ещё кусочек", до уровня хищного бездумного монстра. Проблема заключалась в том, что голод был связан с любовью или другими похожими эмоциями, а не с той дрянью, которую ели пони.

Но в шкафчике для еды в капсуле была плитка шоколада, что в принципе было неплохим вариантом. Драгонфлай отщипывала кусочки, пока обдумывала варианты.

Отсутствие связи с Хорстоном было, согласно обычным правилам полёта, условием прерывания миссии. По логике вещей, она должна была немедленно идти на посадку.

Но были и другие соображения. В Хорстоне было уже за полночь. До рассвета оставалось несколько часов. Драгонфлай хотела приземляться днём, если такое возможно, особенно если учитывать запрет приземления на суше. Кроме того, поскольку чейнджлинг была совсем не уверена, что Хорстон сумеет точно отследить точку приземления без кристалла телеприсутствия, она жаждала, чтобы корабль и его пять парашютов были замечены даже больше, чем желала приземлиться в воду. Она хотела быть замеченной.

К тому времени, как она догрызла шоколад, решение было принято.

– Ладно. Я не спала почти двадцать четыре часа, а в космическом центре уже совсем темно. Я собираюсь вздремнуть и подождать несколько витков. Затем выберу время для схода с орбиты, и глянем, насколько большой бултых мы сможем устроить в море Селестии.

– Звучит хорошо, командир, – ответил Гордон. – Надеюсь, ты не против, если мы тоже поспим?

Драгонфлай посмотрела на две переборки и негерметичную секцию корабля между маленькой капсулой и большим отсеком “Автостопщика”.

"Я бы хотела, чтобы ты был здесь со мной. Тогда я бы могла немного перекусить, и не в смысле шоколада".

– Без проблем. Я хочу отдохнуть не менее четырёх часов. Это самый ранний момент, чтобы приземлиться при дневном свете.

Сон в капсуле оказался делом непростым. Во-первых, достаточно сильно шумели вентиляторы циркуляции воздуха. Во-вторых, солнце продолжало заглядывать внутрь через маленькие иллюминаторы, пока корабль вращался для термостабилизации³², закрученный перед тем, как ложиться. В-третьих, она не могла лечь или свернуться калачиком так, как ей хотелось, благодаря тем же законам движения, которые отталкивали её от пилотского кресла. И, наконец, сочетание манёвра термостабилизации, вентиляторов системы жизнеобеспечения и отсутствия скафандра (чейнджлинг сняла его, чтобы было удобнее) означало, что температура в капсуле была чуть ниже комфортной для спокойного сна.

Через два часа Драгонфлай решила, что с неё хватит.

“Должен быть способ получше, – подумала она. – Может, если взять сюда спальные мешки... ага, и прикрепить их к стенам, тогда... конечно, нужны будут ремни, чтобы их закрепить на стене, и ещё несколько, чтобы удерживать нас внутри спальника, пока мы там ворочаемся...”

Чейнджлинг нашла карандаш и несколько пустых страниц из руководства по лётной эксплуатации и начала делать наброски.

– Командир? – спросил по связи Фаунтлерой.

Драгонфлай дремала, лениво грызя карандаш, зажатый во рту.

– Эй, Драгонфлай, ты спишь? – это уже был немного обеспокоенный Гордон.

Одно ухо чейнджлинга лениво дёрнулось.

– ЭЙ, ЖУК! Мы сегодня спустимся или как?!!

Рёв дракона, даже приглушенный магическим передатчиком, мгновенно разбудил Драгонфлай.

– Извините! Я проснулась! Секундочку!

Когда карандаш полетел и, вращаясь, отскочил от панели переключателей³³, она обнаружила, что план полёта превратился в набор рисунков, где среди четырёх набросков конструкций спальных мешков со счастливо спящими в них пони сидел маленький схематичный чейнджлинг с надетой на шею салфеткой, ножом и вилкой.

“Вероятно, – подумала Драгонфлай, – эти наброски нашей пони-боссу показывать не стоит”.

Четыре часа превратились в шесть с небольшим из-за того, что её все же сморил сон. Чейнджлинг прикинула, что к тому времени, когда корабль войдёт в атмосферу, рассвет будет уже даже в Лас-Пегасусе, так что света будет более чем достаточно, чтобы корабль сел. Она включила компьютер для построения траектории...

…и замерла. При всей своей гениальности быки и стервятник так и не смогли научить компьютер предсказывать влияние сопротивления воздуха на скорость, а следовательно и на траекторию. Ей нужно было самой прикинуть, где давать импульс, чтобы приземлиться поблизости от космического центра... а в этой Миссии большинство её предположений оказались не очень хороши.

Что ж… если сомневаешься, лучше перебдеть или, в данном случае, лететь в сторону воды поглубже. Если она перелетит Хорстон, то приземлится где-нибудь в сотнях километров в океане. Но точное попадание в него, а ещё хуже недолёт, означал Хайсидские топи, холмы Сан-Паломино и горы южнее Бесплодных Земель а, возможно, и южные джунгли. Так что лучше пусть будет перелёт.

Коррекция была запланирована и через двадцать минут произведена.

Завершив свою работу, двигатель и его огромный топливный бак, всё ещё заполненный более чем на сорок процентов, были сброшены и должны были сгореть на пути вниз.

Все пристегнулись и приготовились к спуску.

Шли минуты, пока корабль медленно спускался из космоса в верхние слои атмосферы.

Трое пассажиров сидели в своих, предположительно более удобных креслах нового поколения, размещённых по периметру большого салона “Автостопщика”, пока корабль дрожал, трясся и раскачивался в небе над западной Эквестрией.

– Признаюсь, я немного волнуюсь! – произнес Фаунтлерой, перекрикивая стон металла.

– Мы тоже, – буркнул Файрбол. – С чего вдруг мне не должно быть плевать?

Маленький як дёрнулся.

– Ты знаешь, что делают яки, когда начинают волноваться.

Файрбол обдумал ответ, а затем прикинул насколько толстыми должны быть стальные стены вокруг него³⁴.

– Ладно, – признал он, – мне не совсем плевать. Чуть-чуть.

– Слушай, сиди спокойно, – вмешался Гордон, пытаясь не обращать внимания на тряску корабля³⁵. – Драгонфлай – опытный пилот. Этого у неё не отнять. Она нас приземлит.

– Ты серьёзно пытаешься нас убедить, – рыкнул дракон, – чтобы мы были спокойны, пока наши жизни находится в копытах сумасшедшего чейнджлинга?

– Желание крушить, – добавил як напряжённым голосом, – растёт.

– Не, ну сами посудите, – ответил Гордон и его голос потерял фальшиво-беззаботный тон. – Должна же быть причина, по которой чейнджлинги могут не отставать от пони, а у нас не получается. Их что-то ведёт, и я не думаю, что это одна Черри Берри, верно? У них больше полётов. Они сделали большую часть нашего оборудования. Они знают, что делают, верно?

Файрбол фыркнул.

– Что правда, то правда, – признал он. – Если бы я знал, что я делаю, я бы ни в жизни не полез в ракету.

– Желание вернуться в прошлое и сокрушить себе морду, – пророкотал Фаунтлерой с едва сдерживаемой яростью, – растёт.

Грифон с драконом переглянулись.

– Слушай, – начал грифон, – ты в последнее время не читал чего-нибудь интересного?

Тем временем, в капсуле, Драгонфлай дёргала рычагом управления, зажатым в копытах, из стороны в сторону, стараясь не допустить, чтобы большой и лёгкий пассажирский отсек перевернулся из-за маленькой тяжёлой капсулы управления. Без пассажирского отсека и большого теплозащитного экрана под ним весь корабль мгновенно сгорел бы. Но это была непрерывная борьба: корабль качался туда и обратно, как сумасшедший, падая к земле в облаке плазмы. Всё это время ощущение веса нарастало, поскольку быстро сгущающаяся атмосфера заставляла корабль замедляться, угрожая поджарить или раздавить его.

Короче говоря, у Драгонфлай был лучший момент в её жизни.

“Да!!!” – мысленно прошипела она, продолжая бороться с управлением.

Это был тот самый танец с Бледной Кобылицей! Это было то, чего она хотела! Возбуждение от того, что ты на грани катастрофы, и не даёшь этому случиться лишь силой собственной крутости³⁶! Вот что значит быть пилотом ракеты!

Увы, с её собственной точки зрения, всё закончилось слишком быстро. Более широкий профиль и меньший вес на единицу объёма позволили кораблю замедлиться гораздо быстрее, чем ожидалось, после попадания в плотные слои атмосферы. И это было к лучшему, так как Драгонфлай сильно ошиблась с предполагаемым местом входа в атмосферу, и, будь корабль тяжелее и, следовательно, обладай большей инерцией, он бы приземлился в пустынях Зебрики или даже в Седельной Аравии. В данный момент одна ошибка нивелировала другую, и сейчас они снижались поблизости от эквестрийского континента.

На высоте десяти тысяч метров, когда под ней не было ничего, кроме открытого океана, Драгонфлай нажала на кнопку, выпустив все пять парашютов. Корабль затормозил ещё больше, падение замедлилось до более разумных скоростей, а затем и до медленного спуска, когда парашюты полностью раскрылись на высоте тысячи метров над водой.

Драгонфлай со вздохом откинулась на свой ложемент.

“Да, – подумала она. – Я закончила. Пусть я никогда не буду пилотировать другой корабль, но я довольна. Я вышла на орбиту. Я спасла трёх астронавтов. И я благополучно доставила их домой”.

“Может, мне стоит им это сказать”.

Вспышка снаружи привлекла внимание чейнджлинга, и она наклонилась, чтобы получше рассмотреть что там происходит. Как оказалось, там кружили вокруг капсулы и парашютов две принцессы-аликорна, Дня и Ночи соответственно, чтобы доставить спасённых космонавтов домой.

Драгонфлай какое-то время смотрела, как они летают, а затем подумала:

"Не-е-е, они и сами сейчас узнают".

И медленно, изящно и с удивительно небольшим всплеском, корабль Миссии Двадцать Один Космической программы Чейнджлингов погрузился в волны Южного Лунного моря.

МИССИЯ 21 ОТЧЁТ

Краткое описание миссии: спасти трёх застрявших на орбите астронавтов и благополучно доставить их обратно на Эквус.

Пилот: Драгонфлай.

Продолжительность полёта: 25 часов 14 минут.

Выполнено контрактов: 3.

Достижения: первое рандеву двух космических кораблей на орбите; первый переход экипажа с одного корабля на другой.

Выводы из полёта: Кризалис будет рвать и метать, когда услышит, что мы сделали это…

ОЦЕНКА МИССИИ: УСПЕШНО

Кризалис откинулась на кровати. Матрас действительно был очень удобным и мягким, если не считать песка, оставшегося после окаменения. Он значительно облегчил восприятие длинной истории Черри Берри со всеми её отступлениями в защиту неповиновения Драгонфлай.

– Значит, – сказала королева наконец, – ты говоришь, что согласилась на эту миссию, потому что спасение этих трёх идиотов было платой за моё вызволение из каменного плена?

– Чего? – ахнула Черри. – Нет!!! Это я только для Твайлайт озвучила! Я бы всё равно это сделала! Потому что это было правильным поступком!

Розовая пони ткнула копытом в направлении потолка.

– Вы же сами были там наверху! Вы знаете, на что это похоже! Если бы вы там застряли, и не было бы возможности спуститься, разве вы бы не хотели, чтобы кто-то вас спас? Если бы это было в принципе возможно?

Фыркнув, Черри Берри встала на дыбы, чтобы в неодобрительной позе скрестить передние ноги.

– А теперь вы скажете что-нибудь о том, что мы, пони, слишком глупые, раз делаем подобные вещи, и что вы сильнее нас, потому что таким не занимаетесь.

К собственному лёгкому удивлению, Кризалис не хотела говорить ничего подобного. Она действительно была там наверху, одновременно единая со всем миром и в то же время ужасно одинокая. Она понимала. Но не было никакого смысла убеждать в этом пони, особенно с учётом того, что надо и свою репутацию поддерживать.

– Так-то лучше, – хмыкнула королева. – Мне просто было интересно, сколько в тебе осталось от пони, потому что, похоже, с ролью чейнджлинга ты отлично справилась.

Широко распахнутые глаза, сдавленное молчание, постепенное изменение выражения мордочки с шока до возмущения – большего и желать было нельзя.

– В любом случае, – продолжила Кризалис, не давая Черри достаточно прийти в себя, чтобы отреагировать должным образом, – раз ты так прекрасно тут справлялась, то я более чем уверена, что этот идиот – Элитрон, наверняка позволил улью рухнуть на его пустую голову. Так что тебе придется ещё с неделю попритворяться мной.

– Нет.

Такое простое слово, но идущее от самого сердца. Какое отчаяние, какое неописуемое горе. Как же вкусно.

– Точнее две недели, – поправила себя Кризалис. – Мне нужно ненадолго исчезнуть и подыскать себе… перекус.

Перекинув обязанности на пони, при этом максимально болезненно для той, королева быстро перешла к делу.

– А что с состоянием наших финансовых счетов?

Черри на самом деле удалось улыбнуться – причем искренне, из-за чего Кризалис решила, что она явно недодавливает со своими мелкими эмоциональными пытками.

– Это зависит от того, когда мы положим на них это, – ответила пони, доставая из седельной сумки целую пачку чеков.

– Что это?

Черри по одному передавала Кризалис каждую бумажку для ознакомления.

– Награда за спасение Фаунтлероя. И Гордо. И Файрбола. Приз космическому агентству за первое рандеву в космосе. Премия космическому агентству, первому осуществившему переход в космосе экипажа с корабля на корабль. И, наконец, денежное довольствие для оплаты первого месяца нашим трём новым астронавтам. Потому что Леонид, Гордо и Файрбол перешли в КПЧ.

Суммы последних трёх чеков были совсем маленькими. На остальных... куда больше. Значительно больше.

– Я думаю, в совокупности, – продолжила Черри, – этого хватит, чтобы оплатить отправку автоматической миссии на Минмус, а затем и пилотируемой. Это будет наша генеральная репетиция перед луной.

– Принято.

"Я прекрасно вижу, что ты собираешься посмеяться последней, что бы я ни делала, пони. Но время покажет".

– Что ж, раз уж у тебя тут все дела в порядке, то закажи на завтрашнее утро колесницу до улья для нас двоих.

Черри моргнула.

– Для меня с вами? – спросила она в замешательстве.

– Конечно, нет, – улыбнулась Кризалис. – Для меня и моей кровати. Разве ты не видишь, что я всё ещё очень больна? Мне необходим постельный режим!

И, после непродолжительного момента, чтобы смахнуть ещё немного песка с простыней, королева перевернулась на другой бок, и решила всё же последовать назначениям врача.

Примечание автора:

Для тех, кто пришёл сюда из «Марсиан», это Драгонфлай и Файрбол ещё до того момента, как их выбрали для миссии, которая познакомит их с Марком Уотни. Они не так зрелы, как к концу сиквела. Драгонфлай всё ещё слабо знакома с концепцией последствий, а Файрбол ещё более антисоциален, чем когда он появляется в Доме с другими жертвами кораблекрушения.

Кроме того, в моем первом наброске главы были три отдельных запуска с перехватом и приземлением. Но там было очевидно, насколько всё ненадежно, поэтому я от этого отказался, и заодно переработал часть диалога на совещании между Черри, Твайлайт и остальными космическими программами.

А теперь о том, как игровой процесс повлиял на сюжет.

Изначально я намеревался взять только две спасательные миссии для этой главы, и, следовательно, использовать для спасения либо трёхместную капсулу, либо туристический модуль, плюс вторую отстреливаемую на спуске капсулу (в игре я так уже делал). К сожалению, капсула на троих оказалась слишком дорогой с точки зрения очков науки, поэтому возникла проблема, как же спустить сразу четверых. В итоге я потратил всю накопленную науку на покупку “Автостопщика” на четверых (обычно его используют только как компонент космической станции)...

...а потом обнаружил, что у меня нет теплозащитного экрана подходящего размера. В итоге мне пришлось подкопить науки, катаясь возле космического центра на ракетном ровере (не показан в истории, потому что я не смог придумать, как его вписать).

По здравому размышлению, можно сказать, что такой здоровый топливный бак был плохой идеей. Т-200 нормального размера, вероятно, было бы достаточно, а меньшее количество топлива на орбите компенсировалась бы меньшим расходом для выхода на эту орбиту. Я протестировал корабль, чтобы убедиться, что он вообще может туда долететь, а затем забросил игру на полгода перед самой миссией, которая прошла примерно так, как и описано в главе.

Примерно в половине случаев, когда игра генерирует спасательную миссию, кербонавты появляются в одноместных капсулах, в половине – в пассажирских отсеках. В этот раз все три оказались пассажирскими. Может, когда-нибудь в будущем я найду кого-то способного нарисовать картинки, которые я смогу вставить в текст, но сейчас мне пришлось как-то оправдывать три пассажирских отсека. Я сделал всё возможное.

Кстати ещё одно, когда выходишь в космос из одного из этих сгенерированных отсеков, игра немного дурит, то есть ведёт себя так, будто отсеки находятся под полным давлением. То есть когда вы приказываете выйти в открытый космос – кербонавт отправляется в полёт, а пустой отсек кувыркается прочь. Второй отсек и правда стукнул по спасательному кораблю. Однако в KSP без модов поломки оборудования невозможны, поэтому в игре связь не прерывалась.

Я добавил потерю связи, потому что сам по-крупному облажался во время третьего спасения. Я неправильно оценил относительную скорость корабля и отсека, переоценил возможности торможения и пролетел мимо места рандеву. Затем я усугубил проблему, запустив двигатели, чтобы получить новую точку перехвата, не спланировав её должным образом с использованием узла маневрирования... и обнаружил, что оказался на траектории входа в атмосферу.

В придачу на тёмной стороне Кербина.

Как раз в тот момент, когда аккумуляторы полностью разрядились, потому что тебе нужно электричество для гиродинов, чтобы повернуть корабль, а у «Терьера» нет термопар для его выработки.

Конечно, долгие выходы в открытый космос без страховки, от которых у диспетчеров НАСА инфаркт случится, в KSP не более чем мелочь, но полёт Файрбола по какой-то причине действительно прошёл куда лучше, чем у остальных. Мне оказалось проще пареной репы доставить дракона на спасательный корабль, а затем вывести корабль обратно на нормальную орбиту, чтобы потом выбрать момент для приземления.

И, почти облажавшись, я решил добавить это всё в историю, оправдывая происходящее тем, что Драгонфлай была отрезана от хладнокровных, мудрых голов внизу (включая Черри, хотя её голова определённо не была хладнокровной, пока это всё происходило...)

Как правило, мой метод перехвата такой:

(1) Выйти на компланарную орбиту.

(2) Изменить орбиту так, чтобы твой апоцентр или перицентр в какой-то момент совпал с апоцентром или перицентром цели, как можно ближе как по высоте, так и по положению на орбите.

(3) Дать импульс в любой точке максимума-минимума, которую вы выровняли с целью, поднимая или опуская свою орбиту. Высокая означает, что цель будет догонять вас, низкая, что вы – цель. НЕ пытайтесь собрать всё на одном витке.

(4) Поскольку вы выровняли точку на своей орбите с орбитой цели, теперь вы знаете, где ВСЕГДА будет находиться ваша точка перехвата, на каждом витке. Следите за расстоянием между кораблями на каждом витке, отмечайте тенденцию и корректируйте свою орбиту, чтобы приближаться быстрее или медленнее. Помните, что в обычном KSP вы можете использовать всё время мира из-за бесконечных запасов пищи и воздуха.

(5) Когда маркеры перехвата показывают точку перехвата в пределах двух километров, спланируйте свою траекторию с соответствующей скоростью. С небольшими корректировками вы можете легко привести свой корабль к относительной неподвижности, а затем использовать маркеры авиагоризонта, чтобы аккуратно уменьшить расстояние между кораблями, если вдруг вы собираетесь стыковаться или собрались сделать красивую заставку для экрана.

Подруливающие RCS-устройства находятся далеко в дереве технологий (начиная с 1.3; в новых сборках может быть иначе), но если вы будете очень осторожны и очень, очень терпеливы, то можно состыковаться только на главных двигателях... при условии, что что-то удерживает стабильность вашей цели. (Также при условии, что у вас есть стыковочные порты, которые тоже в дереве технологий далековато). В первый раз, как вам придётся стыковаться с необитаемой целью, то малейшее отклонение при стыковке, и цель начнёт крутиться, сделав вторую попытку почти невозможной.

Наконец, я решил не игнорировать события сериала по двум причинам: я предпочитаю включать в свои рассказы все каноны, кроме тех, где канон, вышедший после начала моего произведения, с ним конфликтует; и потому что “окаменение” было единственным способом, когда Кризалис могла бы позволить Драгонфлай сесть в пилотское кресло.

Хватит болтовни. Надо приступать к следующей главе: Черри Берри отправляется на Минмус!

¹↑ В прямом смысле слова, применительно к веселью. Не стоит путать с вторжением, которое прошло тоже потрясающе и тоже в прямом смысле слова, но без веселья. Разница заключается в том, насколько близко вы к эпицентру потрясения.

²↑ Трудно помочь кому-то, когда обороняющиеся убеждены, что вы тоже враги, напавшие с тыла. Год мирного сосуществования с Хорстоном не заставил забыть долгий период страха. Но Лаки и Драгонфлай старались как могли: они спасли большое количество жителей и даже сбили один из дирижаблей Короля Шторма, прежде чем наступило окончательное перемирие. За неделю можно заработать больше положительной репутации, чем за год, если это подходящая неделя.

³↑ Некоторые из чейнджлингов тоже подумывали об этом. Пока они не были уверены в том, что у них хватит сил одолеть сторонников Кризалис, поэтому они просто ждали своего часа. В конце концов, улью нужен лидер, и если нынешний всё время проводит в виде пресс-папье... ну, настроения в улье могут и измениться...

⁴↑ Любой, кто прожил в Понивилле больше месяца, знает разницу. А если вы живёте там давно, то для вас разница между “слегка обеспокоена” до “напугана до усрачки” с кучей промежуточных градаций так же очевидна, как разные оттенки на крышках банок с краской в хозяйственном магазине. И будьте готовы, спасаясь от бедствия этой недели, услышать лекцию о разнице между "обеспокоена" и "встревожена".

⁵↑ То есть в принципе выглядел и вел себя так же как и любой другой обычный як.

⁶↑ Вообще-то это был один из видов лжи... если быть точным, ложь наглая. Для начала, ни один город не подожгли. Конечно, разнообразный ущерб был нанесён, и, в отличие от Кантерлота, не устранился автоматически силой Дружбы/Любви/Снов/Всего прочего, чем там занимается Селестия и не успела делегировать Твайлайт. Но никаких пожаров не было, потому что Король Шторм всё же добрался до страницы в "Руководстве Злого Владыки" под названием "Грабёж перед сожжением". (По общему мнению, это первая страница после содержания, посвящения и предисловия).

⁷↑ Сама Твайлайт Спаркл считала себя куда лучшим дипломатом, чем она была на самом деле. Её недостатком являлась невозможность держать при себе некоторые мысли, как правило, в самый неподходящий момент.

⁸↑ У программы псов был ровно один запуск на “Блохе”, но был анонсирован запуск проекта “Звёздная пыль” к “концу следующей недели”... и этот конец недели длился уже несколько месяцев.

⁹↑ Тут “дедуля” Графф серьёзно недооценил как готовность некоторых грифонов расстаться с деньгами ради чего-то более ценного (по их мнению), как, например, возможность пожить хоть немного как их герой, отправляющийся в космос, так и готовность других грифонов нажиться на первых. К счастью для себя, Гордо до подобного не опускался и держал шкаф с пайками в капсуле запертым до самого старта.

¹⁰↑ В Космической Программе Чейнджлингов "ловить баги" (BUG переводится и как жук и как ошибка) редко является оборотом речи. Недостаток знаний опасен сам по себе, но недостаток знаний в голове чейнджлинга, плюс сложное оборудование в его копытах – верный рецепт взрыва.

¹¹↑ Конечно, это никак не работает, кроме как в голове у Кризалис. Но прежде чем судить, подумайте, насколько часто фраза “это глупо, но мы поступали так всегда и ничего", звучит в нашем обществе/культуре/правительстве.

¹²↑ На самом деле так и было. Кроме кучки заговорщиков “давайте утопим Кризалис в море и захватим власть", существовала достаточно большая фракция – особенно среди чейнджлингов, работающих в космическом центре – которые считали, что у Черри Берри есть потенциал стать королевой. В конце концов, ведь все же слышали те старые байки про превращение пони в чейнджлингов... Их же не на пустом месте выдумали, верно? Неважно, что ни один из них не имел ни малейшего понятия о том, как можно было бы превратить земную пони в чейнджлинга, не говоря уже о королеве… Они просто рассматривали это как возможный вариант и потихоньку проверяли, как она примет подобный вызов. По большей части эта проверка лишь кровяное давление у Черри подняла, но поскольку Кризалис вела себя очень похоже, то это было засчитано как очко в пользу земнопони.

¹³↑ Поразительно, сколько культур не осознают, что конфиденциальность во время работы полезна для всех, а не только для тех, у кого больше всего власти и меньше всего обязанностей.

¹⁴↑ Фраза "простая и честная констатация факта" из уст чейнджлинга почти никогда не воспринимается всерьёз из-за смеха, даже среди других чейнджлингов.

¹⁵↑ По мнению сторонних наблюдателей, эта оценка верна, если учесть однопроцентную погрешность.

¹⁶↑ Вам его знать не нужно. Это воодушевляющая, очень познавательная история покорения космоса, и совсем неподходящее место для грязных ругательств. Так что засуньте своё ляганное любопытство себе прямо в...

¹⁷↑ Черри Берри не знала, становится ли она соучастницей с юридической точки зрения, выслушав отчёт о преступной деятельности, но и выяснять это не желала.

¹⁸↑ Потому что, согласно эквестрийским законам, Черри не имела доверенности на ведение дел улья за пределами космического центра. Как оказалось, Оккупант был единственным жуком в Хорстоне, который мог подписать что-то, имеющее больше юридической силы, чем тривиальная расписка, несмотря на приказ Кризалис.

¹⁹↑ Всего годом ранее любого чейнджлинга, попросившего кредит, осмеяли бы и выставили из города, прежде чем его притащили бы обратно, чтобы снова осмеять и отправить по железной дороге. Времена меняются.

²⁰↑ Наверное, к лучшему, что Черри Берри так и не узнала, как Кризалис справлялась с подобными проблемами, а именно: (а) делать, что ей хочется, и позволить крючкотворам попытаться остановить её, если они осмелятся; (б) если они всё же посмеют, заменить их инфильтратором; (c) если подмена является непрактичной, использовать небольшой шантаж, чтобы решить проблему; (г) если вдруг цель слишком непогрешима для шантажа, обратиться к адвокату, подать бюрократические встречные иски и повторять это, пока цель не утонет в бумагах. По собственным стандартам Кризи, каждый последующий шаг процедуры означал эскалацию зла.

²¹↑ Как это может быть очевидно с нынешней точки зрения, Кризалис этого и не делала. К преимуществам злого чейнджлинга-тирана относились способность отпугнуть любого, у кого не было конкретного дела, способность делегировать подчинённым обязанности, которые самой королеве не особо нравились, а также инстинктивное коварство и злоба, гарантирующие, что надоедливые препятствия быстро перестают раздражать. В очень короткие сроки. Если бы Кризалис получила подробный список всех трудностей Черри, возникших за эти три дня, она бы очень удивилась, почему розовая пони потратила столько времени на эти несущественные мелочи, в то время как время можно было потратить куда продуктивнее, развалясь на троне и поедая крошечные кусочки шоколада под чтение плохонького приключенческого романа.

²²↑ Или, как называл это фон Браун, "быстрая незапланированная разборка". Да, в ракетостроении такое случается.

²³↑ Пони никогда не видели необходимости создавать автомобиль, помимо разве что спорта и развлечений, поэтому концепция "водителя на заднем сиденье" не приходила им в голову. Но вот пони (обычно дворянин), который, сидя в карете, постоянно жалуется почему его везут по той улице, а не по этой или почему его карету так неровно тащат? Такой пони знаком практически любому пони... и всем, кто маскируется под пони. Не будь таким пони.

²⁴↑ Максимальный аэродинамический напор – это точка на траектории запуска, где аэродинамические силы достигают своего пика. Эта точка не находится в конкретном месте и может сильно смещаться в зависимости от скорости и траектории пуска. Однако, где бы она ни была, это место, где прячется физика, только и ждущая, чтобы наброситься на плохо спроектированную ракету. А учитывая, как часто жители Эквуса нарушают законы физики, то, затаившаяся в этой точке сила прячет за пазухой увесистый булыжник. Даже Драгонфлай там ходит (летает) потихонечку.

²⁵↑ Пример Драгонфлай демонстрирует, что возможно, глупость чейнджлингов не является врожденной, а скорее результат бедности, культурного застоя и чрезвычайно ограниченного образовательного кругозора. Впрочем, существует и контраргумент: даже образованные чейнджлинги могут быть полными идиотами, см. "Оккупант".

²⁶↑ Явление настолько частое в Центре управления полётами, что удостоилось отдельного пункта в контрольных списках.

²⁷↑ Драгонфлай старалась выучиться на специалиста по ракетостроению. Ни сейчас, ни раньше биологией она не интересовалась.

²⁸↑ В свободном падении почти невозможно ссутулиться в кресле без ремней, помогающих тебе удержать это положение. Если попробовать откинуться на кресло, то обнаружишь, что снова отскакиваешь от него благодаря законам движения Нейтона. Короче, космические психологи так и не нашли адекватной замены мягкой кушетке в космосе.

²⁹↑ И она была достаточно умна и откровенно признавала, что даже на самом пике мыслительной деятельности её решения не идеальны. Возможно, она и не собиралась лететь в картонной капсуле Mk.0, но в то же время, она помогала её разрабатывать...

³⁰↑ Вообще-то всё было не так. Он вообще-то не летел прямо к кораблю Драгонфлай. Они вращались на орбите (ну, почти на орбите) Эквуса на сходящихся курсах, двигаясь в направлении почти прямо назад относительно дракона. Но с его точки зрения, он двигался к цели. Это похоже на то, как когда вы находитесь в лифте, поднимающемся вверх, вы стоите на месте, пока здание вокруг вас опускается. Важным было то, что Файрбол был всё ближе и ближе к безопасности, и он знал, как всё контролировать, чтобы точно туда попасть. Объективные факты только мешали бы этому.

³¹↑ Сейчас Файрбол не стал цепенеть от удивления, как он вообще позволил уговорить себя рискнуть жизнью, как это произошло в первом его полёте. Во-первых, думать о всякой ерунде в этот конкретный момент означало облажаться с выходом в открытый космос и умереть, что было не вариант. Во-вторых, дракон и правда чувствовал себя в большей безопасности, плавая в открытом космосе в скафандре, чем когда-либо с тех пор, как Эмбер сообщила ему о миссии XL-3. Осознание того, насколько он должен был быть напуган, пришло позже, после размышлений (и пары новостных интервью).

³²↑ Манёвр пассивной терморегуляции, или "крутить на вертеле", поскольку целью этого манёвра было "приготовить" корабль равномерно со всех сторон, как жареное яблоко на гриле. И в капсуле, и в салоне были независимые системы охлаждения, но Драгонфлай решила, что лучше перебдеть, пока она спит, чем потом жалеть.

³³↑ Каждый из которых был снабжён большой защитной крышкой. Годдард и фон Браун очень быстро поняли, что при работе с чейнджлингами жизненно важно придумать переключатель, который можно было переключить тогда и только тогда, когда его следовало переключить. "Упс" – это не то слово, которое хочется слышать в космическом полёте.

³⁴↑ Файрбол был драконом, только недавно вышедшим из подросткового возраста, ещё достаточно маленьким, чтобы поместиться в домах пони и их космических кораблях. Он не мог относиться к якам с тем же презрением, что и взрослый дракон возрастом в пару веков и длиной с… а скорее и длиннее городского квартала. Проблема яков заключалась в том, что как только як заявлял о своем намерении крушить, его нельзя было остановить, пока не было сокрушено что-то одно – или то, что як собрался крушить или сам як. Никто, имеющий мозги, не хотел драться с тем, кто буквально не знает, как остановиться, невзирая на величину или силу противостоящего ему.

³⁵↑ Гордон удостоился сомнительной чести быть первым пилотом, расставшимся со своим обедом в космосе. Теперь он пытался, используя одну лишь силу воли, не повторять своего достижения во всех смыслах этого слова.

³⁶↑ Да, она прочитала это в интервью, которое Рэйнбоу Дэш дала какому-то журналу. Когда пегаска это сказала, звучало как глупость. Но когда Драгонфлай произнесла это о себе в уединении собственной головы, это была простая и бесспорная истина.

Глава 14: Миссия Р4: Глава программы и главный мойщик пробирок

Кризалис милостиво кивнула чейнджлингу, что, отчаянно махая жезлами, притормозил всех идущих на посадку, дабы дать своей королеве высший приоритет. Приятно было, вернувшись из двухнедельного отпуска, получить заслуженное признание и уважение.

Час спустя она могла лишь с любовью вспоминать об этом моменте, потому что больше ни от кого ничего подобного получить не вышло.

Для начала Кризалис, естественно, отправилась в административное здание, чтобы избавить Черри Берри от гнёта королевских обязанностей¹. Попадавшиеся навстречу чейнджлинги, учёные и неизбежные пони-строители², бросали ей относительно вежливое “мэм” или “моя королева” и бежали дальше по делам. Правительницу Улья это не беспокоило³, так как она жаждала ощутить, с какой восхитительной благодарностью её встретит Черри Берри, сломавшаяся под тяжестью всей нежелательной ответственности.

Но, к её удивлению, земнопони вовсе не сломалась. Кризалис нашла её в тронном зале, он же кабинет, где Черри через заклинание телеприсутствия общалась с Элитроном.

– Мне плевать, что у тебя там с графиком патрулей, – выговаривала розовая пони, когда королева открыла дверь. – Нам нужны все, кто только возможно, в Эпплузе, чтобы делать запчасти к ракетам. Нам нужно отправить миссию на Минмус, а Твайлайт Спаркл только что заказала целую кучу ускорителей и топливных баков! И ты прекрасно знаешь, что всякие бизнес-пони буквально охотятся за нашими лучшими обученными чейнджлингами, чтобы переманить их к себе!

Кризалис, кстати, об этом не знала. Она считала, что Черри Берри и Годдард просто расширяют, расширяют и расширяют компанию “Ракетные запчасти и прочие подработки”. Она не могла припомнить, чтобы ей кто-то докладывал, что её чейнджлингов сманивают всего лишь за биты⁴. Одно дело, когда кривокопытные неудачники устраиваются на подработки по всей Эквестрии в рамках прикрытия “интеграции в общество пони”, но на самом деле умелые работники не должны никуда сбегать, провались они в Тартар!

Элитрон, очевидно, был с этим согласен.

– Так останови их! – рявкнул он. – Улей не может функционировать, когда все наши лучшие жуки куда-то разлетаются!

– И что ты мне прикажешь делать? Всё это входит в планы твоей королевы, помнишь? Она хочет, чтобы вы все ладили с пони, а работа за высокую зарплату – часть этого!

И снова для Кризалис это было новостью.

“И насколько высоки эти зарплаты, собственно говоря? – удивилась она. – И какова там моя доля?”

– А теперь, – продолжила Черри, не давая Элитрону ответить, – либо ты завтра же отправишь мне в Эпплузу сотню приличных обучаемых чейнджлингов, либо я сама заявлюсь в Улей и выберу пятьдесят лучших лично! И если у тебя есть с этим какие-то проблемы, просто спроси себя: что важнее для твоей королевы – добраться до луны или охранять пещеру под горой посреди пустыни, куда и так никто из пони не ходит? Подумай об этом, пока выбираешь моих новых работников!

Кризалис подождала, пока Черри отключит связь, и только потом сказала:

– Я и сама не смогла бы сказать лучше.

Земнопони не подпрыгнула от испуга или удивления. Она не обхватила ногу Кризалис и не разрыдалась, поблагодарив её за возвращение. Она просто сурово посмотрела на королеву и заявила:

– Вы опоздали на день, – Черри Берри направилась к двери. – Полагаю, вы слышали наш разговор. Я должна ехать в Эпплузу и увеличить скорость производственного процесса. У Годдарда полные копыта – в смысле когти – проблем с двигателями “Шкипер” и “Грохот”.

Кризалис вздёрнула бровь, когда земнопони проходила мимо.

– Прошу прощения? – спросила королева. – А больше ты ничего не хочешь мне сказать?

Черри остановилась.

– Ох. Прошу меня простить. Как прошёл отпуск?

– Достаточно спокойно... – Кризалис хотела продолжить, не прерви её розовая пони.

– Очень мило. Если вам удастся поймать Оккупанта, он в подробностях расскажет, как обстоят дела. Мне нужно бежать. Постарайтесь не развалить всё, пока меня не будет.

Земнопони выскочила за дверь и исчезла, оставив Кризалис смотреть ей вслед, а приятные мечты и предвкушения предыдущих трёх дней рассыпались в прах.

Кризалис представляла себе всё иначе. Вот она возвращается в Хорстон, утешает Черри Берри, сломавшуюся под тяжестью навалившейся ответственности, отдаёт несколько суровых приказов, и все возвращаются к работе. Королева даже не рассматривала возможность – суровую правду жизни, если так – что космическая программа, которая действовала в её отсутствие достаточно хорошо, чтобы спасти трёх застрявших на орбите астронавтов, сможет протянуть без неё ещё две недели.

Что ж, теперь Кризалис смотрела этой реальности прямо в морду – или, скорее, в мелькнувший розовый круп и светлый хвост, когда пони выскочила за дверь. И ей это зрелище совсем не понравилось.

Одним из главных правил королевской жизни, по мнению Кризалис, была необходимость казаться абсолютно незаменимой. Если предположить, что с вашей работой легко справится пьяный бомжующий пони, выкрикивающий случайные глупости, то можно считать, что вас вот-вот сменят.

И теперь, после семи недель отсутствия (за исключением недели в Улье, когда она отменила пять самых идиотских вещей, которые за это время придумал Элитрон), королева обнаружила, что не только продемонстрировала, что без неё вполне можно обойтись, но ещё и вырастила свою собственную замену... которая даже не чейнджлинг.

Ну, так совсем не годится.

По пути в свой кабинет/тронный зал Кризалис не обратила внимания на отсутствие охраны на входе в него. Слегка поразмыслив, она вспомнила, что на входе в административное здание стоял тоже всего один чейнджлинг. Либо пони с этим налажала, либо она отослала охрану с какими-то поручениями. И даже в последнем случае это было совсем неверным решением, потому как последнего охранника/лакея ни в коем случае нельзя посылать куда-то. Его всегда надо держать рядом, чтобы все остальные понимали насколько вы важная персона⁵.

И что в данный момент меньше всего было нужно королеве – это чтобы её видели бегающей в поисках Оккупанта. Это означало бы отдать себя в его власть. Признать его главенство в управлении полётами было одно – в конце концов, этот авторитет исходил непосредственно от Кризалис, и все это знали. Но за пределами зала управления именно Оккупант должен был быть тем, кто бежит, когда его зовут, а не наоборот – особенно сейчас, когда королеве нужно было восстановить свою власть.

Итак, без сопровождения и без чего либо ещё, кроме собственного великолепия, Кризалис вышла в коридор, а затем направилась ко входу в здание.

– Страж? – спросила она...

“Нет, нет, это плохо”.

– Где остальные стражи, что должны охранять это здание?

Чейнджлинг, щеголеватый в своей остроконечной фуражке и куртке охранника в стиле пони, бойко отсалютовал.

– Все они – это я, моя королева. Сегодня у нас тут несколько туристических групп, которые необходимо сопровождать, да ещё должны прибыть баржи из Балтимэйра и Мэйнхэттэна, которые надо разгрузить.

Если бы Кризалис была кем-то другим, а не Кризалис, она могла бы признать, что в этих доводах есть разумное зерно. Но она была Кризалис, и к тому же у неё было плохое настроение, которое с каждой минутой становилось всё хуже и хуже.

– Планы изменились, – буркнула королева. – Я хочу, чтобы у каждой двери этого здания стояло по два стража, плюс четыре перед тронным залом, ясно? И я хочу, чтобы кто-нибудь отыскал Оккупанта, чем бы он ни занимался, и немедленно притащил его прямо сюда. Я хочу получить доклад о состоянии нашей следующей миссии.

– Понятно, мэм! – ответил чейнджлинг, ещё раз энергично отсалютовав. Но, кроме этого, он не торопился что-нибудь делать.

Кризалис терпеливо ждала, как ей казалось, более чем достаточный промежуток времени, дав стражу возможность приступить к выполнению приказов без дальнейших подсказок⁶.

– И когда ты собираешься выполнять то, что я тебе приказала? – спросила королева таким тоном, чтобы стало понятно, насколько тонок лёд, на котором стоит этот конкретный страж.

– Как только меня сменят, мэм! Я не могу оставить свой пост!

Кризалис посмотрела на него чуть пристальнее и прорычала:

– Я только что отдала тебе прямой приказ.

– Да, мэм! Но если я сейчас уйду, это здание останется совершенно без охраны! На прошлой неделе я так и поступил, когда у нас был тот пожар на стартовой площадке, и мисс Берри... ну, вы же знаете как она может ругаться!

Кризалис выпрямилась во весь рост и даже чуть-чуть привстала, нависнув над чейнджлингом с клыками в паре сантиметров от его носа.

– И кто из нас двоих страшнее, – прошипела она. – Маленькая розовая земная пони... или я?

– При всем уважении, моя королева, это выбор между тем, чтобы быть загрызенным вами или быть загрызенным вами и мисс Берри. Но не волнуйтесь, я позабочусь, чтобы расписание дежурств оказалось у вас на столе в ту же минуту, как освобожусь.

Кризалис заткнула чейнджлингу рот копытом.

– Попридержи пока эту мысль, – сказала она. – Я сейчас вернусь.

Через две минуты королева убедилась, что кокон для пленников, который она прятала в шкафу, всё ещё там и готов к использованию. Пони его не выбросила.

Ещё через две минуты в нём появился новый жилец, его красивая остроконечная фуражка плавала прямо над его головой, а вот значок службы безопасности сквозь прозрачный гель сиял не так ярко.

“Я придумаю какое-нибудь подходящее наказание попозже,” – подумала Кризалис и несмотря на своё нежелание, отправилась бродить по Космическому центру в поисках ответов.

Четверо чейнджлингов-стражей не слишком аккуратно кинули Оккупанта на пол кабинета/тронного зала Кризалис.

– По вашему приказу, моя королева, – пророкотал старший из них. – С вашего позволения, мы вернёмся к нашим обязанностям.

– Вы четверо, – произнесла Кризалис, усаживаясь на свой трон и изо всех сил стараясь казаться хозяйкой положения, – останетесь здесь и будете ждать моих приказов. Понятно?

– Да, мэм, – ответил старший охранник, и все четверо отдали честь точно так же, как и тот, что сейчас дремал в чулане. – И я полностью уверен, что с припасами на причале ничего не случится, пока они будут без охраны.

– А я уверен, что ни один турист не проберётся в здание 7, – заметил другой охранник. – Кроме того, вероятно, сегодня никто не будет пользоваться вакуумной камерой или криогенной испытательной установкой.

– И коровы, которые живут сразу за забором, обещали, что больше не будут есть нашу траву, – начал третий. – Значит, нет необходимости патрулировать периметр, верно?

– А...

Кризалис зашипела, призывая четвертого к тишине и добавила:

– Следующий чейнджлинг, который думает о чём-то более важном, чем служение своей королеве, лучше пусть подумает ещё раз, что для него хорошо!

Глядя на Оккупанта, она спросила:

– А ты чем занимался, что потребовались охранники, чтобы притащить тебя сюда?

– Э-э... вёл переговоры с ЭКА о крупном контракте по выведению спутника на орбиту Минмуса, – тихо ответил чейнджлинг. – Ну... чтобы миссия окупила сама себя. Тем более что нам всё равно там нужен спутник, как ретранслятор для управления Миссией Р4.

– Насколько крупном? – спросила Кризалис.

– Хм-м-м... примерно... пять в уме.... хм-м-м...

Оккупант считал на дырках в своих копытах.

– Около шестидесяти процентов стоимости всего полёта, – наконец сказал он. – По крайней мере, таково было предложение мисс Спаркл, когда меня вызвали.

– А в битах это сколько?

Чейнджлинг озвучил сумму.

Глаза королевы широко распахнулись.

– Да это больше, чем стоимость первоначального центра управления полётами, включая строительство и оборудование! – ахнула она. – Насколько же здоровая эта ракета?

– Эм-м-м, довольно крупная. Я не помню всего, что говорил мне доктор фон Браун и другие быки, но звучало примерно так: “Нам нужно выйти на орбиту, а потом ещё столько же, чтобы добраться до Минмуса, сбросить скорость там и приземлиться. А потом нам нужно ещё немного, чтобы взлететь, покинуть Минмус и вернуться домой, если всё пойдёт хорошо. А теперь ещё и спутник добавим”. Так что, эм-м, довольно крупная.

– Не помнишь? Ты же учишься на специалиста по космосу, Оккупант. Ты же должен всё это знать!

– Да, моя королева, – кротко ответил чейнджлинг. – Но всё очень быстро усложняется. То, что мы собираемся сделать, – это послать управляемый зондом посадочный модуль, сделанный точно так же, как и настоящий, за исключением того, что в этот раз Черри Берри внутри сидеть не будет.

–Это ещё почему?

– Ну... потому что мы не уверены, что всё сработает. Мы надеялись, что ракетные двигатели нового поколения будут готовы вовремя, но не вышло. Кроме того, мы экспериментировали над обтекателем, чтобы уменьшить сопротивление воздуха при взлёте. Но у нас постоянно происходят сбои с его сбросом. Поэтому мы должны собирать миссию на Минмус из существующего оборудования... и... ну, мы не уверены, что с существующим оборудованием это возможно.

Кризалис настойчиво требовала подробностей, и мало-помалу она их получила.

Если предположить, что прерванные переговоры продолжатся после этого обсуждения, то миссия Р4 будет должна выполнить два настоящих контракта – запуск спутника и получение температурных данных в точке посадки и в нескольких точках на орбите Минмуса. Кроме того, миссия должна была стать не просто первой миссией, которая пролетит мимо или выйдет на орбиту Минмуса, но и первой, которая осуществит контролируемую посадку и вернётся на Эквус. Суммарная характеристическая скорость (дельта-V), необходимая для полёта, оказалась более чем в полтора раза больше, чем требовалось для простой орбитальной миссии.

Но тут всё было куда сложнее, чем просто добавить ещё несколько ускорителей. За каждую каплю топлива, которая приходилась на посадочный модуль, приходилось платить огромным количеством топлива первой или второй ступеней, чтобы доставить его на орбиту. А поскольку и посадочный модуль, и спутник были набиты научным оборудованием, то надо было ещё больше топлива. А без обтекателя, который сделал бы спутник и посадочный модуль более аэродинамичными, при запуске ракета расходовала топливо как рейв-вечеринка в Мэйнхэттене самокрутки с солью⁷.

Конечная цель состояла в том, чтобы вывести на орбиту Минмуса комбинированную полезную нагрузку почти в десять тонн – то есть, не расходуя ни капли топлива посадочного модуля. Чтобы представить подобное, самый большой орбитальный аппарат, который пилотировала Кризалис, специально сделанный для туристов, имел массу чуть более четырёх тонн, вместе с топливом и двигателем последней ступени... и ракета-носитель была опасно длинной и вся болталась при взлёте. Миссия Р4 требовала вывода на орбиту массы более чем в два раза большей, и намного больше, чем в миссии Р2. А следовательно, если цифры Оккупанта были правильными, ракета-носитель должна была быть в четыре раза больше, чем использовавшаяся в туристических миссиях.

...что означало вчетверо дороже.

А строительство такого корабля выходило за границы возможностей существующих ракетных двигателей и топливных систем. Речь уже не шла о том, чтобы просто добавить ускорители, типа тех, что налепили на пузатый спасательный корабль Драгонфлай, чтобы дотолкать его до орбиты. В этой миссии у самих ускорителей должны были быть ускорители. И чем больше их добавляли, тем ярче, как это понимал Оккупант, проявлялся закон убывающей отдачи⁸. Сопротивление воздуха тоже становилось всё более серьёзной проблемой. Три меньших бака весили больше и имели большее сопротивление, чем один большой.

Аэродинамическая оболочка или “обтекатель”, как назвал её Джордж Коули, должна была помочь с этим, по крайней мере, для полезной нагрузки. Если бы всё сработало, то в конструкции ракеты можно было бы использовать топливные баки следующего поколения, как тот, что использовала Драгонфлай, а также кучу дополнительных двигателей “Стукач”. К сожалению, без обтекателя эта конструкция была настолько малоэффективной, что в симуляциях сборка не смогла даже пролететь мимо Минмуса, не потратив топливо из посадочного модуля.

В общем, пока Годдард изо всех сил пытался устранить неисправности в двигателях “Шкипер” и “Грохот”, остальные работники космической программы трудились как сумасшедшие, пытаясь “скостылить” – по выражению Кризалис – самый большой корабль, когда-либо собранный чейнджлингами или пони⁹. Поэтому все носились вокруг как паникующие пони после четырёх чашек крепкого кофе.

– Ну ладно, с основами разобрались, – сказала Кризалис. – Пусть кто-нибудь пришлёт мне подробности, когда будет такая возможность. И…

Ей практически пришлось прикусить язык, чтобы не спросить: “Чем я могу помочь?” Королевы не предлагают помощь, как нетерпеливые школьницы. Королевы отдают приказы и принимают решения.

Но... все решения уже были приняты, верно? Что же ей оставалось делать?

– И... проследи, чтобы мне передали все отчёты, которые, без сомнения, накопились за время моего отсутствия, – закончила Кризалис, подавив вздох. – А теперь иди и заверши эти переговоры. Поскольку этот запуск, похоже, обойдётся нам дороже, чем все туристические рейсы, вместе взятые, хотелось бы получить за него хоть какие-то деньги.

Оккупант отсалютовал, развернулся и вышел... в сопровождении трёх из четырёх охранников, которые привели его. Остался только их старший, но даже он то и дело переводил взгляд с королевы на Оккупанта, словно не зная, что делать дальше.

На этот раз Кризалис действительно вздохнула.

– Верни их сюда, – приказала она.

Мгновение спустя ей пришлось добавить:

– Не ты, Оккупант!

Кризалис определённо не преследовала Уорнера фон Брауна. Нет, мэм. Абсолютно точно нет. Она просто осматривала свои владения, как и положено любому правителю, и тот факт, что она осматривала ту их часть, где обычно находился главный учёный-минотавр КПЧ, было всего лишь одним небольшим совпадением.

– Добрый вечер, доктор! – сказала королева, входя в кабинет фон Брауна. Бык, выглядевший чуть менее невозмутимым, чем обычно, сидел за чертежным столом, что-то изучая. – А как у вас дела?

– С переменным успехом – пророкотал минотавр. – По какой-то причине симулятор продолжает настаивать, что эта конструкция ракеты обязательно перевернётся во время запуска. И, похоже, не имеет значения, в какую сторону мы осуществляем запуск – корабль всегда кувыркается в одном и том же направлении. Я не могу объяснить происходящее, но это может обернуться очень дорогостоящей катастрофой, если мне не удастся найти причину.

– Понятно, – соврала Кризалис. – Ну, раз перед вами лежат чертежи, то не могли бы вы рассказать про конструкцию ракеты?

– Можно, – простонал фон Браун. – Всё равно существенного прогресса нет.

Он достал общую схему корабля. Как и предполагала Кризалис, эта штуковина была похожа не на стопку модулей, а скорее на вязанку заострённых палок, установленных вертикально.

– Вот тут у нас все ступени. Спутник находится на самом верху, – минотавр указал на верхушку самой длинной палки, которая действительно была очень похожа на миссии Р2 и Р3. – А ниже – посадочный модуль с его шасси и двигателем взлётной ступени...

Он ткнул в капсулу, стоявшую на вершине сборки из трёх баков и двигателей, которые немного напоминали Кризалис Миссию Четыре.

– А всё остальное, – фон Браун указал на скопление топливных баков, двигателей, твердотопливных ракетных ускорителей и стабилизаторов, – необходимо для вывода спутника и посадочного модуля на орбиту Минмуса.

– Здоровая, однако, – пробормотала Кризалис, не зная, как ещё поддержать разговор.

– Действительно. Вот здесь у нас первая ступень, – минотавр обвёл круг над основанием корабля. – Четыре мощных твердотопливных ускорителя и три бака для жидкого топлива, питающих два двигателя “Вертлявый” и четыре дополнительных двигателя “Стукач”. Мы собирались добавить по центру “Факел”, но оказалось, что без него “дельта-V” больше. Мы заправим твердотопливные ускорители так, чтобы они и двигатели на жидком топливе отработали одновременно. Топливные баки будут соединены вместе таким образом, что все двигатели могли питаться из них одновременно.

Бык указал на путаницу труб и насосов, которую, казалось, невозможно было расплести даже крючком.

– Переходим ко второй ступени. Тут три “Вертлявых”, – минотавр постучал по трём двигателям и их длинным топливным бакам в центре чертежа. – У этой ступени тоже есть насосы для перекачки, но цель их иная. Топливо и окислитель перекачиваются в центральный бак из двух наружных, чтобы средний двигатель не тратил топливо, пока работают наружные.

– А какой в этом смысл? – спросила Кризалис.

– В идеале топлива во внешних баках будет достаточно, чтобы выйти на низкую орбиту. Там мы сбрасываем наружные двигатели, оставив только средний “Вертлявый” с полным баком. Он будет использоваться для орбитального манёвра в сторону Минмуса и, если топливо ещё останется, то и для перехода на орбиту вокруг него.

Палец минотавра указал на посадочный модуль.

– Как только мы окажемся на орбите, то, конечно же, сбросим спутник. Останется только посадочный модуль. Два внешних двигателя позволят выйти на орбиту, снизиться и, если всё пройдёт хорошо, приземлиться. В течение всего времени пребывания в локальном пространстве Минмуса научное оборудование посадочного модуля будет снимать информацию и хранить её здесь.

Тычок в квадратный предмет на конце капсулы, где должен был находиться основной парашют.

– Либо для возвращения на Эквус, либо для передачи по радио. Хотя мы бы предпочли всё же вернуть его обратно. Так мы получим более качественные результаты.

Фон Браун постучал пальцем по чертежу.

– Как только мы приземлимся и соберём все данные, какие сможем, посадочный модуль включит центральный двигатель. Отработавшие своё посадочные двигатели и топливные баки вместе с несущественным научным оборудованием будут сброшены, – продолжал минотавр, щёлкая пальцами. – Оставшийся корабль покидает орбиту Минмуса, возвращается на Эквус, сбрасывает двигатель и садится. И только эти компоненты – капсула со всем, что закреплено непосредственно на ней, плюс грузовой отсек с блоком управления зондом внутри – только они возвращаются домой.

Бык вздохнул и добавил:

– При условии, что всё это не рванёт на старте.

– Весьма обнадёживающее замечание, доктор, – сухо произнесла Кризалис.

– Я бы предпочёл, чтобы мы использовали системы нового поколения, – сказал фон Браун. – Они как раз для таких задач и предназначены. Но пока они продолжают взрываться при выходе на полную тягу, то это не вариант... и у нас нет времени ждать.

– Это ещё почему?

– Потому что Твайлайт Спаркл собирается совершить пилотируемый полёт к луне.

– ЧТО???

– Конечно, я знала об этом, – ответила Черри Берри с экрана телеприсутствия. – Одна из причин, по которой я сейчас здесь, в Эпплузе, – это огромный заказ на твердотопливные ускорители от Твайлайт Спаркл. И на топливные баки нового поколения.

– И ты приняла эти заказы? – возмущение так и сквозило в голосе королевы. Враг собирался опередить их. Она, Кризалис, в лучшем случае будет второй на луне. И пони перед ней¹⁰ делала всё, чтобы воплотить это в реальность!

– Ну да. Сама идея превращения производственного цеха в отдельную компанию заключалась в том, что мы сможем продавать запчасти всем, у кого есть деньги. И да, это включает в себя Твайлайт Спаркл, которая, смею добавить, является моей подругой, даже если она и отвергла меня как пилота, – розовая пони свирепо уставилась прямо на Кризалис. – Так что да, я продала ей целую кучу деталей для ракет. А теперь спроси меня, беспокоюсь ли я по этому поводу.

– А должна, – проворчала Кризалис. – Принимая во внимание, как я поступаю с подчинёнными, что предали моё доверие, ты должна сильно беспокоиться.

– Пф-ф, – земнопони лишь махнула копытом. – Я не переживаю, и вам не стоит. Помните тренировки по выходу в космос на мысе Дружбы и ту большую розовую штуку, которая стояла в ангаре?

Кризалис подавилась воздухом.

– Это розовое чудовище? Хотела бы я о нём забыть! – королева моргнула и добавила: – Подожди минутку. Ты хочешь сказать, что она собралась лететь на луну на нём?

– Не за один запуск. Я не знаю, сможет ли оно вообще выйти на орбиту, даже со всеми ускорителями, которые Твайлайт сможет к нему прицепить. Корабль, конечно, красивый, но должен весить не меньше пятидесяти тонн – в пять раз больше, чем корабль Драгонфлай. В ближайшее время до луны они точно не доберутся.

– И насколько ты в этом уверена?

– Почти полностью. Твайлайт отказалась от чисто магических двигателей. Сейчас она работает над многоразовым кораблём, который может приземлиться как пегас – или как мой биплан, если быть более точным, – земнопони изобразила пикирующее движение своими копытами. – В общем, она заменила магические двигатели на обычные жидкостные и переделывает наши баки нового поколения, чтобы снабжать их топливом и окислителем. Это, плюс много меньших ускорителей – и я имею в виду МНОГО ускорителей – для выхода на орбиту. Как итог чуть-чуть топлива остаётся для орбитальных манёвров, но на этом всё.

– На этом всё, – безжизненно отозвалась Кризалис. – Но ведь быки говорили, что выйти на орбиту – считай пройти полдороги куда угодно?

– Да. Но чтобы дотащить этот тяжеленный корабль к луне, посадить и поднять обратно потребуется столько же мощности, сколько у всех этих ускорителей, вместе взятых. И это при условии, что на луне найдётся длинное плоское место для посадки этой штуки. Садиться вертикально на нём нельзя, – Черри покачала головой. – Нет, королева, Твайлайт Спаркл не сможет опередить вас на луне. У нас ещё есть время сделать это правильно – и безопасно.

– Лучше бы ты была права, пони, – буркнула Кризалис.

– Послушайте, у меня есть дела поважнее. Надо закончить с нашими ускорителями и вытрясти из Твайлайт Спаркл несколько “банок с наукой”. И как только Р4 стартует, я начну тренировку к следующему полёту. Мне придётся провести в капсуле пятнадцать дней. Пятнадцать дней, Кризалис. Пятнадцать дней, когда у меня будет только сублимированная вишня. Если вы вдруг думали, что я с нетерпением этого жду, то нет.

– Пятнадцать дней? Какие ещё пятнадцать дней?

– Минмус примерно в три раза дальше от Эквуса, чем луна. Он настолько близко, насколько принцесса Луна смогла его пододвинуть. Нужно время, чтобы улететь так далеко и не меньше, чтобы прилететь обратно, а если что-то пойдёт не так, я могу вообще не вернуться. Так что да, по сравнению с этим, я не слишком сильно беспокоюсь из-за вас.

Кризалис фыркнула, но пони её поняла. Даже королева не могла представить себе более ужасной участи, чем плыть в неизвестность без шанса на спасение, чтобы никогда не вернуться…

– Так что, прошу меня простить, но мне нужно работать, – Черри, не спрашивая разрешения, оборвала связь.

Кризалис хотела было что-то предпринять – снова вызвать земнопони и потребовать извинения за столь грубое неуважение, послать пару чейнджлингов, чтобы более явно продемонстрировать своё недовольство, или просто послать ей маленькую корзинку с гнилой вишней, – но передумала. Королева злилась на Черри за такое завершение разговора даже не в половину так сильно, как на тот факт, что пони, вероятно, была права во всём. Твайлайт Спаркл, вероятно, зря тратила время и деньги на свою дурацкую задумку – и при этом больше и больше битов попадали в копыта Кризалис. У Черри Берри действительно были дела поважнее, чем успокаивать её нервы, как бы трудно это ни было признать.

У всех были важные дела... кроме самой королевы.

Два чейнджлинга смотрели вверх на крышу резервуара для хранения жидкого кислорода № 2.

– Мне всё равно на все твои доводы, – сказал один другому, – я не собираюсь говорить королеве, что она должна спуститься оттуда.

– Ну, кто-то же должен это сделать, – сказал другой охранник. – Там, наверху, небезопасно.

Они стояли и смотрели, как Кризалис, откинувшись в большом складном шезлонге, переворачивает страницу своего очередного дрянного романа. Позднее весеннее солнце над космодромом прогревало воздух до температуры, которую в остальной части Эквестрии называли бы “летней”, и территория прямо вокруг резервуаров с кислородом была наиболее прохладной во всем космическом центре¹¹. Королева была не первым чейнджлингом или пони, который решил тут охладиться, но она была первой, кого охранники не могли шугануть.

– Похоже, она не очень-то веселится, – сказал первый чейнджлинг. И правда, Кризалис уже четыре раза перевернула одну и ту же страницу, а её небрежная полулежачая поза неуловимо изменилась раз пять за последние несколько минут. Глаза за тёмными очками было не видно, но в целом королева выглядела очень напряжённой, по крайней мере по стандартам чейнджлингов.

– А разве ей нечем заняться? – спросил второй охранник.

– Может, она хочет показать нам, что королевы не должны ничего делать, – предположил первый. – Один из тех практических уроков.

– Думаешь? – спросил второй охранник. – Мне это нравится гораздо больше, чем прошлый раз, когда она пыталась преподать мне урок.

Чейнджлинг покачал головой и добавил:

– Хотя мне кажется, что таскать заполненный кокон сто кругов вокруг горы, в которой находится Улей, куда более действенно.

– Вы, два идиота, понимаете, что я слышу каждое ваше слово, верно?

Охранники снова подняли головы. В тот момент, когда они отвлеклись на разговор, королева опустила книгу, сдвинула тёмные очки и уставилась на них с высоты резервуара.

– Эм, ваше вел... моя... мэм... Э-э-э, королева Кризалис, мэм, – начал первый охранник, – вы же знаете, что резервуар, на котором вы лежите, полон жидкого кислорода под давлением более трёх тысяч фунтов на квадратный дюйм?

– Правда? – спросила Кризалис. – А в пранцузских величинах это сколько¹²?

– Да чтоб... – второй охранник швырнул свою шикарную остроконечную фуражку на бетон. – Моя королева, я самым почтительным образом прошу вас немедленно спуститься оттуда!

Кризалис сделала вид, что обдумывает просьбу, тихонько фыркнула и произнесла:

– Хорошо. Долг королевы удовлетворить разумную просьбу своих верных и послушных подданных¹³.

Она спрыгнула с бака и пошла прочь, книга и шезлонг плыли вслед за ней в поле магии.

Хотя Кризалис делала вид, что она беззаботна и невозмутима, внутри у неё всё кипело. Хотя охранники были правы, королева трудилась только тогда, когда она этого хотела, проблема была в том, что сейчас поработать она хотела... и не могла. Пони, будь она проклята, даже закончила все кадровые отчёты – самую скучную работу, которую мог предложить космический центр. (У Элитрона отставания по этим отчётам тоже не было, он просто повыкидывал их или же не вёл. Кризалис подозревала, что в какой-то момент это вылезет ей боком и, как всегда, в самый неподходящий.)

На обратном пути к административному зданию она заметила бегущую ей навстречу Драгонфлай. Можно ли надеяться... что понадобилась она, Кризалис, всемогущая правительница чейнджлингов? Может, возникла какая-то чрезвычайная ситуация, которая позволит ей продемонстрировать своё могущество подданным?

– Ну, здравствуй, Драгонфлай, – начала Кризалис и замолчала... потому что кобыла не собиралась замедлять шаг.

– О, привет, моя королева, – ответила Драгонфлай почти небрежно. – Извините, мне нужно воспользоваться заклинанием телеприсутствия и попросить помощи у Пинки Пай. Робомозг Р4 в симуляторе только что врезался в Минмус со скоростью около восьмидесяти метров в секунду, и я понятия не имею, почему! Маркед Ни проверяет схему, но нужна помощь с программным обеспечением.

– Подожди минутку, – эта фраза прозвучала совсем не как команда и даже не как вежливая просьба, как у пони. Это была не более чем удивлённая реакция на то, что её сбила с толку одна из её самых верных подданных, не говоря уже о расчётливом неповиновении. В довершение всего, чтобы продолжить разговор Кризалис пришлось идти – почти бежать – к административному зданию. – Разве вы ими не управляете? Я думала, у нас тут что-то вроде пульта дистанционного управления или ещё чего-то!

– Не в этой миссии, – ответила Драгонфлай, не сбавляя шага. – Свету требуется пять секунд, чтобы добраться от Эквуса до Минмуса. За пять секунд может случиться всё, что угодно. Таким образом, зонд должен быть в состоянии справиться с посадкой сам. И это самое трудное во всей этой миссии!

Кризалис почти предложила свою помощь. Почти. Она избегла этой непростительной оплошности только потому, что не имела ни малейшего понятия, чем может помочь. Быки, Драгонфлай и эта сумасшедшая пекарь были единственными, кто знал, как на самом деле работают мозги зондов. А вот она не знала.

Но у неё не осталось моральных сил, чтобы возражать. Да, к ней должны были относиться с должным уважением. Надо было потребовать, чтобы Драгонфлай спросила разрешение на использование заклинания телеприсутствия в тронном зале, ведь его там установили для развлечения Кризалис, а не чтобы обычные чейнджлинги болтали с врагами... э-э-э со своими коллегами из других космических програм. Но всё, что она сказала, было:

– Понятно. Беги дальше.

Кризалис остановилась, и Драгонфлай продолжила свой путь.

“Когда-то я была королевой, – подумала она. – Да лягать, я всё ещё королева.

Должно же быть что-то полезное, что я могу сделать... что-то достойное королевы, соответствующее моим талантам и тренировкам…”

– Пятнадцать секунд до импульса коррекции орбиты.

Кризалис сидела на месте дежурного по связи, положив копыта на пульт управления миссией Р2. Какой-то пони-астроном захотел получить снимки с другого ракурса и перевёл КПЧ несколько тысяч бит, чтобы переместить Р2 на слегка иную орбиту, используя часть топлива, оставшегося в баках. Процедура требовала двух включений двигателя, причём очень кратковременных. На VIP-трибуне не было ни прессы, ни зрителей, как и на трибунах снаружи. Центр управления полётами был пуст, если не считать Оккупанта, Кризалис и Джорджа Булла, единственных, кого можно было выделить на столь незначительную задачу.

– В ожидании, – ответила королева, глядя на пульт управления. Требовалось полторы секунды, чтобы приказы с него долетели до зонда Р2. Как недавно сказала Драгонфлай, за время, пока идёт сигнал, может произойти всё, что угодно...

...но не тут. Всё же это не посадка. Миссия Р2 находилась на высокой орбите вокруг луны и там и останется, лишь слегка скорректировав высоту и наклон орбиты. Зонд уже был сориентирован в нужную сторону, так что всё, что надо было сделать Кризалис – включить двигатель на десять процентов мощности на шесть секунд и отключить его. Возможно, что-то и пойдёт не так, но с крайне малой вероятностью сможет привести к крушению зонда. Повторная корректировка исправит почти любую ошибку.

– Манёвр через три, два, один...

– Тяга десять процентов, – послушно доложила королева.

– Отсечка через три, два, один.

– Есть отсечка.

А через несколько секунд Джордж Булл доложил:

– Успешная коррекция. Следующий импульс через один час пятьдесят четыре минуты.

– Замечательно, – проворчала Кризалис. – Может, мне сходить за книгой, пока мы ждём?

– О, вам нет нужды ждать здесь, моя королева! – вмешался Оккупант. – Мы знаем, что у вас, должно быть, очень много важных дел! Я пришлю за вами посыльного через девяносто минут, вы же не возражаете?

Да уж, надо сделать очень много важных дел.

“Ха. Даже у репортёров нет ко мне никаких вопросов”.

– Да, будет просто замечательно, – ответила Кризалис вслух, снимая наушники.

Она как раз вышла из дверей центра управления, когда в неё чуть не врезался Гордон Грифон.

– Извини меня, Кризалис, – начал он, – но я хотел кое-что обсудить с тобой.

С одной стороны, королева была в ярости, что этот грифон – не просто подчинённый, а всего лишь младший пилот – обратился к ней так фамильярно, но с другой стороны, хоть какое-то дело.

– Не возражаю. Что именно?

– Ну, речь идёт о Миссии 22. Мы и правда собираемся отправить Черри Берри просто в капсуле? Потому что я провёл восемь дней в пассажирском отсеке, где места в два раза больше, и под конец очень страдал от тесноты, хочу заметить.

– Интересное наблюдение, – сама Кризалис засовывала бесчисленное количество пони и других существ в объёмы даже меньшие, чем капсула, но сама в капсуле больше половины дня не проводила. Она никогда всерьёз не задумывалась о проблемах... тесноты. – Ты уже обсуждал это с Черри Берри?

Гордон пожал плечами:

– Пони-босс ответила: “Мы полетим на миссию с тем, что у нас есть”. И больше этот вопрос не поднимала.

Та часть Кризалис, которая была рассержена небрежным обращением Гордона, вновь полыхнула яростью.

“Пони-босс, да? Ну... ну да, я дала пони полный контроль над космической программой, но... пони-босс?”

Но остальная часть разума была куда спокойнее:

“Это очень важно. Это, может быть, даже командирское решение. Стоит разобраться”.

– Хорошо. Я знаю, что Черри не очень-то стремится к подобному опыту.

– Или ты. В конце концов, ты же запасной пилот для Миссии 22.

Ну... да.

Если подумать, то Кризалис не могла припомнить ни одного дня за последние четырнадцать месяцев, за всё то время, что она знала эту наивно щебечущую вредительницу – розовую пони, когда бы Черри Берри болела. Ни одного дня. Но ведь это же могло случится? А ведь отправлять кого-то больного в пятнадцатидневный полёт нельзя, верно?

Следовательно, именно её, Кризалис, более высокую и длинноногую, запихнут в эту капсулу на пятнадцать дней вместо Черри.

Подобная перспектива ужасала.

– Это надо обсудить с нашим главным пилотом, – заявила королева и повела Гордона к административному зданию.

– Ни за что.

Кризалис и Гордон изумлённо уставились на розовую пони.

– Прошу меня простить, – тихо начала королева, – но когда я говорила: “Мы добавим пассажирский отсек в полёт на Минмус”, я рассчитывала на другой ответ.

– Нет, я всё прекрасно поняла. И я повторяю: “ни за что”, – с проекционного экрана Черри Берри смотрела на Кризалис сверху вниз¹⁴. – Если мы берём пассажирский отсек в Миссию 22, мы и в Миссию Р4 должны его засунуть, потому что весь смысл Р4 заключается в том, что это генеральная репетиция полёта. Если Р4 сработает, мы используем всё то же самое и в Миссии 22. А пассажирский отсек слишком много весит и добавляет ещё дополнительную высоту ракете, у которой уже и так куча спорных моментов!

– Я отказываюсь лететь вместо тебя и на пятнадцать дней быть засунутой в настолько тесный корабль, что его впору считать элементом одежды! – огрызнулась Кризалис.

– Знаете, у нас теперь есть ещё пилоты, – заметила Черри. – Вам больше не нужно быть моим запасным пилотом. Вы можете назначить Гордона, или Леонида, или Файрбола.

– Только не это, – пробормотал Гордон. – Всё что угодно, только не это.

– На чем летишь ты, на том лечу и я, – возразила королева. – Такова была наша сделка, помнишь?

– Ой, вот только не надо опять начинать! – огрызнулась земнопони. – Вы же хотели лететь на луну, а не на Минмус. К тому времени, как мы полетим на луну, у вас будет большая капсула, в которой будет достаточно места. Но добавление пассажирского отсека увеличивает вес и уменьшает “дельта-V”, и, если я собираюсь на Минмус, мне нужна каждая крупица “дельта-V”, которую только можно получить. Если стоит выбор между топливом и большим удобным отсеком, то, лягать меня в круп, пусть мне будет неудобно.

Черри скрестила на груди копыта и закончила:

– Потому как прийти в себя после двух недель в тесноте куда проще, чем прийти в себя, навсегда потерявшись в космосе!

– Хм, – пробормотал Гордон. – Тут она в целом права.

Кризалис в отчаянии заскрежетала клыками. Пони не должна была быть права, она должна была поспорить, а потом отступить перед превосходящим царственным интеллектом.

“Да лягать, она не должна была быть права!!”

Быстро обдумав варианты, Кризалис решила зайти с другой стороны.

– А как насчёт длительного тестового полёта на низкой орбите? Отложим посадку на Минмус, и в Миссии 22 просто посмотрим, сможет ли кто-нибудь выдержать в капсуле двадцать дней. Я могла бы сама полететь – тут хватит стандартной сборки для выхода на орбиту.

Черри помотала головой:

– Я уже думала об этом. Для более-менее реальных показателей лететь должен не чейнджлинг. На настоящий момент это я, Файрбол, Гордон...

– Только не это, – пробормотал грифон.

– ...или Леонид, – закончила Черри. – Вы с Драгонфлай пролетаете.

– Это ещё почему?

– Потому что вам не нужна настоящая еда. Вторым по важности испытанием для такого полёта будет то, сможем ли мы засунуть необходимые припасы, и что при этом будет с пилотом. Вы двое просто объедитесь любовью прямо перед запуском и лишь будете весь полёт чуть-чуть воду пить, что ничего не докажет.

– Я бы доказала, что могу провести три недели в грузовом контейнере.

– Вы можете это и на земле проверить, – возразила Черри. – Такой полёт потребует недели подготовки и две-три недели на сам полёт, в течение которых мы точно не полетим ни на Минмус, ни на луну. Неужели вы действительно хотите дать Принцессе Дружбы и супер-гению месяц форы?

– Ты же сама сказала, что у нас полно времени!

– Чтобы сделать всё необходимое для безопасного полёта, да! Засунуть кого-нибудь в жестянку и закинуть наверх на три недели не соответствует моему определению необходимости! – пони вздохнула. – Слушайте, а разве вам не надо вести переговоры о мире с Селестией или что-то в этом роде? Почему бы вам не заняться этим до запуска Р4? Потому что после него вы вместе со мной будете заняты тренировками, на тот случай, если вам действительно придётся провести пятнадцать дней в банке из-под сардин¹⁵.

– Другими словами, – сказала Кризалис, – ты хочешь, чтобы я перестала вымещать злость на тебе и начала вымещать её на Солнцезадой.

– Я этого не говорила.

– Может, и не говорила, – пробормотал Гордон, – но думала об этом ты очень громко.

Так или иначе, но за многие месяцы, прошедшие с тех пор, как Кризалис объявила о своём намерении отправиться на луну, она ни разу не была в Кантерлоте лично... ну, вообще-то, в этом не было ничего особенного. Она избегала столицы пони, посылая вместо себя адвокатов и дипломатов. Королева не хотела ни на шаг приближаться к Принцессе Солнца, которую однажды едва не победила в прямом магическом столкновении.

Но теперь Кризалис была там, не просто в Кантерлоте, а в зале для встреч кантерлотского замка, рядом с адвокатом Улья – самым говорливым чейнджлингом, которого только удалось найти.

– Ладно, – приказала королева, – расскажи мне вкратце, как обстоят дела на текущий момент, Трофаллаксис¹⁶.

– Хорошо. Мы уже почти договорились о взаимной амнистии за любые стычки и увечья как пони так и чейнджлингов во время вторжения в Кантерлот, верно? Теперь конечная цель Селестии – полная ассимиляция Улья в Эквестрию, с понижением вас до титула герцогини. Очевидно, что подобное исключено, поэтому мы настаивали на промежуточных соглашениях, а затем – согласно вашим приказам – затягиваем их принятие всё дальше и дальше.

– По-моему, это глупая тактика, – вставила Геневра Грифон, сидевшая по другую сторону от Кризалис напротив переговорщика-чейнджлинга. – Я ещё раз советую, что переговоры будут проходить более гладко и с большими шансами на успех после полного дипломатического признания обеих сторон и назначения полномочных послов.

– Мягкость в переговорах переоценивают, – ответила Кризалис. – Продолжай, Троф.

– Хорошо. Так или иначе, мы действуем в рамках предварительного соглашения, которое является предварительным к предварительному соглашению, если вы понимаете о чем я. Кантерлот официально блокирует торговые операции с Ульем, пока мы не согласимся платить налоги, но тут особых проблем нет, так как мы работаем через подставные компании – формально всё законно.

– Да прям уж, – фыркнула Геневра. – И постарайся не забывать, что есть предел тому, что вы можете говорить, несмотря на доверительные отношения между адвокатом и клиентом.

– Да уж, она просто хохотушка, верно? – усмехнулся чейнджлинг. – Так или иначе, на криминальном фронте Селестия предложила всеобщую амнистию за все преступления, совершённые Ульем до начала переговоров в прошлом году, в обмен на право проверок, что не было совершено никаких новых преступлений.

– Только через мой труп! – заявила Кризалис.

– Да, мы так и думали, – согласилась грифон.

– Ну ладно, – произнесла Кризалис, – кроме прекращения боевых действий, о чём конкретно вы договорились?

Геневра постучала когтями по столу.

– Вот об этом.

– О столе? – спросила королева.

– Селестия хотела здесь круглый чайный столик, – ухмыльнулся Трофаллаксис. – Мы настаивали, что подобное умаляет достоинство переговоров.

С гордой ухмылкой чейнджлинг добавил:

– Мы растянули обсуждения на целых два месяца! Плюс неделя на кресла!

Кризалис откинулась на спинку своего кресла¹⁷ и задумалась. Надёжный старый Гадёныш выполнил все её указания до последней буквы... и теперь, когда королеве хотелось хоть какого-то прорыва, который можно было бы поставить себе в заслугу, эти инструкции сработали против неё. Не было никакой основы для достижения согласия ни по одному пункту, потому что – по её собственному приказу – её переговорщики так тщательно блокировали любые подвижки, что переговоры, по существу, даже не начинались.

“Похоже, тут я могу предложить только одно, – подумала она. – И Селестия ни за что на это не пойдёт. Даже она не такая уж невинная паинька. Но, по крайней мере, это продемонстрирует, что я стараюсь изо всех сил ради Улья, что я лидер.

Ведь я же именно этого хочу добиться тут, верно?”

– Ну ладно, – сказала королева. – Троф, иди скажи страже снаружи, что мы готовы принять Селестию.

Быстрее, чем ожидала Кризалис¹⁸, Селестия и её личный помощник заняли свои места по другую сторону стола, и, после нескольких вежливых дипломатических пустяков, королева взяла инициативу в свои копыта.

– Мои переговорщики информировали меня о прогрессе в обсуждении, – сказала она, сохраняя официальный и дипломатичный тон. – Меня особенно заинтриговало ваше предложение об амнистии моих подданных. Однако вы наверняка понимаете, что предложенные вами условия неприемлемы.

Кризалис выпрямилась в кресле так высоко, как только могла, положив переднюю ногу на грудь в очень торжественной манере.

– Как суверен народа чейнджлингов я не могу принимать следователей от иностранной державы в пределах моих владений.

После чего королева продолжила, не в силах сдержать лёгкую улыбку от собственного остроумия.

– Но у меня есть встречное предложение. Хотя, конечно, не может быть и речи о том, чтобы принять уголовную ответственность за действия, необходимые для нашего выживания, мы вполне готовы предложить любую возможную помощь, чтобы восстановить жизни пони, которые могли бы пострадать от наших действий. В конце концов, в наших интересах исправить любовь, которую мы, возможно, разрушили. Мир, в котором больше любви, – это мир, где чейнджлинги будут процветать.

“Вот так. Это звучит разумно, по крайней мере с нашей точки зрения, и абсолютно невыполнимо”.

– Если вы признаёте, что ваши действия имели последствия, то у меня нет другого выбора, кроме как согласиться.

Кризалис не могла удержать отпавшую челюсть, хотя старалась изо всех сил.

Селестия улыбнулась той маленькой улыбкой, которую королеве всегда хотелось стереть с её морды, а затем добавила три слова, которые сама Кризалис использовала бесчисленное количество раз, к ужасу своих подданных или жертв:

– При одном условии...

Каждый репортёр в Кантерлоте из газет, телекомпаний и всего остального, казалось, смотрел на королеву чейнджлингов на подиуме. Кризалис старалась не позволить вспышкам камер ослепить себя и не сводила глаз с отвратительных слов, написанных на бумаге перед ней.

– ...настоящим я приношу от своего имени и от имени всех моих подданных полное и искреннее... э-э ... извинение... за то, что мы подвергали пони и другие расы Эквестрии похищениям, обману и другим видам хищничества.

Ну вот, теперь самое тошнотворное осталось позади.

– В ближайшие дни Диархия Эквестрии и Улей чейнджлингов Бесплодных земель создадут совместную комиссию по примирению для изучения причинённого ущерба и, где это возможно, произведут репарации, с учётом столь позднего срока¹⁹.

Королева чейнджлингов сделала глубокий вдох, чтобы успокоить свой желудок, и заключила:

– Мы надеемся, что сегодняшнее предварительное соглашение сделает нас ещё на один шаг ближе к окончательному и прочному миру между пони и чейнджлингами, и к тому дню, когда все разумные существа Эквуса будут жить вместе в симбиозе и дружбе.

Всё. Готово. И ей больше никогда не придётся это повторять. Будем надеяться.

– И с этими словами я предлагаю репортёрам задавать вопросы.

Щёлкнули затворы камер, и зал озарили вспышки, когда пятьдесят репортёров одновременно закричали, требуя внимания. Один вопрос сумел вырваться из шума:

– Королева Кризалис, насколько вы уверены в успехе вашей предстоящей Миссии Р4 на Минмус? Сможет ли робот сделать то, что не может сделать пони?

После последних слов остальные репортёры замолчали, позволив Кризалис ответить на совершенно неожиданный вопрос.

– Ну, – начала она, думая настолько быстро, что на подобное была способна только королева, – для начала, я хочу возразить против последней части вашего вопроса. Миссия Р4 не способ проверить, что робот сделает то, что не может сделать пони. Всё, что сделает Р4, может сделать пони – и пони будет это делать.

Пока карандаши бешено строчили в блокнотах, а телекамеры тикали, она продолжила:

– Или чейнджлинг, или дракон, или як, или грифон, или кто там ещё. Как вам известно, когда стартует Миссия 22, я буду запасным пилотом Черри Берри. Если с ней что-нибудь случится, Гармония защити... – на самом деле, Гармония или кто там ещё защити, потому что я не хочу этого полёта... – тогда я займу её место и попытаюсь совершить первую пилотируемую посадку на Минмусе. Р4 – это просто проверка, способ убедиться, что тот из нас, кто туда отправится, действительно до него долетит.

– А зачем вообще туда лететь? – крикнул другой репортёр, прежде чем это успел сделать кто-нибудь ещё.

“Этот вопрос я задавала нашим быкам-умникам и Черри всего около сотни раз”.

– Минмус гораздо меньше луны, которая является нашей конечной целью. Его гравитация гораздо слабее, а это значит, что приземлиться и снова взлетать там гораздо легче, чем на луне. Полёт туда даёт нам более безопасное место для проверки наших процедур посадки на луну. Главная трудность в путешествии на Минмус заключается в его гораздо большей продолжительности. Если мы сможем безопасно добраться до Минмуса и обратно, то точно так же сможем добраться и до луны.

– Разве эта миссия на Минмусе не является всего лишь заговором с целью покончить с вашим главным соперником за контроль над вашей космической программой?

Две мысли одновременно попытались вырваться изо рта Кризалис: одна, конечно, была: “Каким надо быть идиотом, чтобы спросить меня об этом лично?”, но другая мысль удивила королеву, хотя она её и подавила: “Как ты СМЕЕШЬ обвинять меня в желании убить моего лучшего пилота?” Между этими мыслями и внутренней борьбой прозвучала третья, слишком честная для репортёров:

– Зная, кто я такая, не кажется ли вам, что у меня есть более простые и дешёвые способы избавиться от соперников?

Скрип перьев усилился.

“Упс”, – подумала Кризалис.

Каким-то образом она провела остаток пресс-конференции без очередного промаха, хотя это и не имело значения. Одна эта строчка определит завтрашние заголовки во всех бульварных газетах и, по крайней мере, в половине наиболее авторитетных изданий... и, конечно же, в каждом телевизионном выпуске новостей.

Но когда она давала ответы на вопросы, ни один из которых не касался мирных переговоров, она думала:

“Почему, во имя предательства, я расстроена тем, что кто-то может подумать, будто я покончу с пони? Конечно, я это сделаю, когда придёт время. Когда сила луны будет в моих копытах, а принцессы будут лежать поверженными передо мной. Уверена, что даже эти глупые пони понимают это.

Так почему же я разозлилась?”

На полпути обратно в Хорстон она оставила попытки разобраться в этом.

Корабль возвышался над всем, кроме здания ЦВС, и даже это гигантское сооружение с трудом сохраняло лидерство. На самом деле, ракета стоила столько же, сколько и первый ЦВС, даже больше. Поскольку следующее поколение ракетных двигателей всё ещё не было полностью готово к использованию, корабль был построен из деталей старого образца²⁰ – плюс всё научное оборудование, которое удалось впихнуть в чуть менее чем девять тонн, которые должны были достигнуть орбиты Минмуса.

Это был самый большой космический корабль, который когда-либо собирала какая-либо космическая программа на планете... и даже сейчас учёные-минотавры из Космической Программы Чейнджлингов не были уверены, что этого будет достаточно.

Кризалис чувствовала, что все нервничают. Сотрудники центра управления полётами проверяли и перепроверяли прогнозируемые траектории. Драгонфлай, сидевшая за пультом дистанционного управления на позиции ответственного за связь, проводила тесты с большей внимательностью и тщательностью, чем королева вообще могла припомнить. Оккупант, одетый в новенькую белую жилетку с узорами на спине, откровенно нервничал, проходясь по контрольным спискам.

Все они казались королеве чейнджлингов раздражёнными, но она надеялась, что репортёры и всякие не сильно важные должностные лица на пресс-галерее не заметят. Они, похоже, и не заметили. Пони и другие существа, делившие с ней VIP-галерею, не отрывали глаз от экрана телеприсутствия, демонстрирующего огромный, сверхсложный космический корабль. Как и тысячи зрителей на трибунах снаружи, они пришли посмотреть на запуск ракеты, а не рассматривать каких-то чейнджлингов с минотаврами, неуклюже топчущихся в большой комнате, заставленной столами.

Прозвучал заключительный опрос готовности к запуску.

Резкий звук крыльев Фиддлвинга пронёсся над территорией космического центра.

Драгонфлай шевельнула копытами, активируя зонд, включила модуль SAS и установила тягу жидкостных двигателей на восемьдесят процентов.

Разговоры на VIP-балконе смолкли, когда пони и все остальные наклонились вперёд в своих креслах, слушая, как хронометрист медленно отсчитывает секунды до запуска.

Прозвучал отсчёт “ноль”, а вместе с ним появился дым, пламя и движение. Через несколько секунд к ним присоединился звук, достаточно громкий, чтобы сотрясти здание Центра управления полётами и трибуны снаружи – звук шести ракетных двигателей на жидком топливе и четырёх твердотопливных ускорителей, одновременно запущенных впервые в истории космических полётов Эквуса.

Миссия Р4 поднималась в небо, сначала медленно, но с неумолимым ускорением.

Как только грохот запуска стих, Кризалис услышала доносившиеся из динамиков разговоры в центре управления полётами.

– Проблема с удержанием курса пятнадцать на восемьдесят три, руководитель полёта. Что-то сильно уводит корабль на запад.

– Вижу. Команда систем корабля, есть какие-нибудь объяснения?

– Возможно, это из-за неточностей в развесовке конструкций или полезной нагрузки. Без обтекателей каждый маленький бугорок на корпусе вызывает турбулентность.

– Двести девяносто метров в секунду на тридцатой секунде. Ускорение один и пять десятых g.

– Тридцать секунд до точки максимального аэродинамического сопротивления.

– Руководитель, этот корабль кидает ещё больше, чем в симуляторе. Он борется со мной за каждый метр подъёма.

– Я это вижу, связь. Сделай всё возможное. Он должен лететь прямо для безопасного сброса ступени.

– Работаю над этим, руководитель. Ух ты, он со мной борется.

– Фиксируем колебания топлива в баках первой ступени, руководитель.

– Принято. Нам есть о чем беспокоиться?

– Скорее всего, нет. Но мы следим за этим.

– Подходим к точке максимального сопротивление. Ускорение один точка восемь g и растёт.

А затем, слышимый только на галерее для важных персон и прессы, раздался новый голос, заглушивший разговоры из зала управления, – глубокий и уверенный голос чейнджлинга, которого Кризалис лично выбрала для этой конкретной задачи²¹.

– Через одну минуту после запуска Миссия Р4 находится на траектории и идёт по графику, приближаясь к точке максимального аэродинамического сопротивления. Именно там сопротивление воздуха достигает максимума во время запуска. Вскоре после этого корабль сбросит первую ступень, включит двигатели второй ступени и начнёт полное ускорение.

Громкоговорители переключились обратно на канал зала управления, как раз вовремя, чтобы услышать Драгонфлай:

– Ладно, я вернула его на курс, но долго там не удержу.

– Точка максимального сопротивления. Первая ступень почти выгорела.

– Скорость и траектория в допустимых пределах.

Твердотопливные ускорители и двигатели на жидком топливе догорели с разницей меньше секунды.

– Отсечка! Разделение ступеней!

На экране нижняя четверть огромной связки ускорителей, казалось, отвалилась... и сложилась внутрь себя. Огромное облако взрыва поглотило нижнюю часть оставшейся ракеты. Половина важных персон шокировано ахнула, возможно, среди них была и Кризалис²².

А затем Миссия Р4 вылетела из облака, оставив его позади, три двигателя “Вертлявый” извергали раскаленную добела плазму, корабль на мгновение качнулся туда-сюда, а затем медленно, осторожно наклонился на восток.

– Все три двигателя второй ступени исправны, утечек топлива или окислителя не фиксируем, – раздался из динамика голос Уорнера фон Брауна. – Выходим на орбиту!

– Что могло послужить причиной произошедшего? – спросил Оккупант.

– Рывок главного корабля заставил столкнуться компоненты первой ступени, – ответил минотавр. – Остатки топлива в баках взорвались. Но, по-видимому, ничто не задело вторую ступень достаточно сильно, чтобы пробить внешнюю оболочку.

– Связь, руководителю.

– Слушаю, связь.

– Внешние топливные баки пустеют гораздо быстрее, чем было на тренировках в симуляторе, – сказала Драгонфлай. – Мы что, где-то напортачили с программой?

– Никаких утечек топлива или окислителя, – доложил фон Браун.

– Слежение показывает, что мы всё ещё в пределах расчётных параметров, – ответил Джордж Булл. – Но у симулятора действительно есть проблема с занижением расхода топлива.

– У нас его более чем достаточно, чтобы выйти на орбиту, а потом и до гравитационного колодца Минмуса, – добавил фон Браун. – Но нам, возможно, придётся использовать посадочную ступень раньше, чем мы предполагали.

– Ну что ж, по крайней мере, теперь всё идёт как надо, – сообщила Драгонфлай. – Корабль больше не пытается спрыгнуть с курса.

– Почти наверняка аэродинамические проблемы с конструкцией, – предположил фон Браун. – Мы ещё вернемся к этому вопросу для Миссии 22.

– Десять секунд до отсечки, – крикнул Джордж Булл.

– Подтверждаю, траектория. А что у нас с орбитальным манёвром?

– Нам понадобится длительный импульс во входной точке. Приготовиться... три, два, один, отсечка!

– Есть отключение! – крикнула Драгонфлай, а затем: – Выставляю тягу на десять процентов для коррекции высоты.

– Курс девяносто на восемьдесят три, если это возможно.

Когда небо позади Миссии Р4 на проекционном экране потускнело до черноты космоса, корабль начал медленно поворачиваться в полностью горизонтальное положение.

– Полная тяга для выхода на орбиту через одну минуту десять секунд, – сказал Джордж Булл. – И я действительно имею в виду полную тягу. Мы не собираемся выходить на орбиту на том, что осталось в боковых баках.

– Хорошо, – согласился Оккупант. – Но ведь мы выйдем на орбиту, верно?

– Без проблем. Мы всё ещё летим на Минмус, не говоря уже об выходе на орбиту.

Ровный, глубокий голос снова зазвучал из динамиков в VIP-зале.

– Через четыре минуты после старта Миссия Р4 поднимается вверх и выходит из атмосферы. Двигатели корабля вскоре вновь включатся, чтобы завершить выведение на круговую орбиту в рамках подготовки к переходу на орбиту до Минмуса. Это даёт персоналу в зале управления полётами последний шанс проверить все системы, прежде чем отправиться в путешествие с Эквуса на Минмус.

Одна из важных персон – какая-то герцогиня или что-то в этом роде из Троттингема, как показалось Кризалис, наклонилась над сиденьями и спросила королеву:

– Простите, но я думала, что вы уже решили отправиться на Минмус.

К счастью, даже если и не королева принимала решение о полёте, но она прекрасно понимала на чём оно будет основываться.

– Конечно, мы летим на Минмус. Но что конкретно надо будет делать, зависит от того, насколько удачно пройдет выход на орбиту. Это всего лишь третий раз, когда мы посылаем корабль за пределы низкой орбиты Эквуса. Мы хотим иметь возможность корректировать планы прямо сейчас, пока находимся рядом с домом и всё ещё имеем достаточно топлива, а не оказались возле Минмуса без топлива, без энергии и без возможности вернуть научные результаты обратно на Эквус.

– Понятно, – сказала герцогиня. – Это всё равно что остановить экипаж на выезде из города, чтобы проверить свой багаж, прежде чем отправляться в Кантерлот!

Кризалис кивнула и выдавила из себя улыбку, сдерживая желание сравнить в мельчайших подробностях полезность кантерлотских аристократов-единорогов с аристократами-земнопони из Троттингема. Без сомнения, без микроскопа тут будет не обойтись.

– Зажигание!

– Подтверждаю запуск главного двигателя, – отчитался фон Браун. – Остаток топлива в боковых баках – двадцать восемь процентов.

– Маловато, – пробормотала Драгонфлай. – Ну же, лети быстрее!

На экране, проецирующем траекторию полёта на поверхность Эквуса, Миссия Р4 ускорялась до орбитальной скорости... или, по крайней мере, приближаясь к ней. Задолго до того, как на проекциях траектории появился какой-либо маркер перицентра, два внешних ракетных двигателя выбросили языки пламени и потухли, их баки были пусты, сохранив центральный бак полным.

– Боковые баки пусты, – сообщила Драгонфлай. – Сброс.

Звук щелчка выключателя на консоли Драгонфлай эхом прокатился по центру управления полётом. На экране ничего не изменилось.

– Эм... ребята? Я имею в виду связь, руководителю полёта?

– Носитель?

– Сбой в последовательности разделения ступеней, – ответил фон Браун. – Попробуй ещё раз.

Ещё один щелчок эхом раскатился по центру управления полётами, и на этот раз на экране сопла посадочной ступени спускаемого аппарата выскользнули из ставших бесполезными внешних баков второй ступени, как нога из тапки. Всё ещё работающий центральный двигатель второй ступени аккуратно прошёл мимо опустевших внешних баков, ничего не зацепив.

– Как красиво, – пробормотал себе под нос репортёр из “Кантерлот Геральд”, сидевший через два места от Кризалис.

“Идиот, – подумала королева. – Мы должны были уже выйти на орбиту. Теперь, когда остался только один двигатель, на скругление орбиты уйдет целая вечность. А таскать за собой пустые ступени? Это просто потеря топлива. Подобное может обернуться проблемами...”

– Поднимаю нос, чтобы сохранить апоцентр, – доложила Драгонфлай. – Совсем немного. Эффективность сильно упала.

– Хорошо, связь.

– Эффективность сильно упала, – сообщил Джордж Булл. – И продолжает падать. Центральный бак семьдесят процентов.

– На орбиту этой ступенью мы выйдем, – уверенно сообщил фон Браун.

– Да, – согласилась Драгонфлай, – а что потом?

Двигатель продолжал расходовать топливо. Дуга траектории Миссии Р4 расширялась, пока наконец на дальней стороне моделируемой планеты не появился маркер перицентра.

– Хорошо, сбавьте тягу и приготовьтесь к отключению, – приказал Джордж Булл.

– Знаю, знаю, – проворчала Драгонфлай, её копыта двигались по пульту управления. – Давай-давай... двигайся... и-и-и-и отсечка!

В центре управления полётами на несколько секунд воцарилась тишина.

– Подтверждаю отсечку, – наконец объявил фон Браун. – Двадцать семь процентов топлива в главном баке второй ступени. Орбитальный угол составляет семь целых две десятых градуса, смещённых от орбитального угла Минмуса. Рассчитываем импульс для орбитальной коррекции.

– Вас понял, отслеживание, – произнес Оккупант.

– Ох, парни, – вмешалась Драгонфлай. – Сколько “дельта-v” сожрёт коррекция?

– Расхождение серьёзное. Четыреста, может быть, пятьсот метров в секунду.

– А мы сможем после этого совершить посадку на Минмусе? – спросил Оккупант.

Крупный белокурый минотавр хмыкнул.

– Возможно, и нет, – согласился он.

– Тогда, может, прямо туда? – спросила Драгонфлай. – Ведь на орбите есть две точки, где орбитальные плоскости пересекаются, верно? Так почему бы нам не выйти на траекторию к Минмусу в одной из этих точек? Как долго нам придётся ждать, пока мы её достигнем?

– Интересная идея, – сказал Джордж Булл. – Я над этим поработаю.

– Через девять минут полёта Миссия Р4 вышла на стабильную опорную орбиту. Диспетчеры миссии в настоящее время проверяют, что все системы на корабле готовы к отправке на Минмус, и вычисляют лучший момент для включения и продолжительность импульса двигателя, который и отправит корабль туда. Это Центр управления полётами Космической Программы Чейнджлингов.

VIP-персоны начали ёрзать на своих стульях, некоторые даже встали.

– Как вы думаете, есть ли у нас время перекусить перед следующим этапом? – спросил мэр Талли-Тэйла.

– Пожалуй, лучше пока воздержаться, – ответил репортёр солидного телеканала, быстро проверив, что он сейчас не в эфире. – Как только корабль снова включит двигатель, это будет последнее действие на сегодня. До Минмуса ещё очень далеко.

– Неужели? – спросила жена мэра, земная пони с накинутой на плечи живой накидкой²³. – Ты хочешь сказать, что сегодня мы не увидим посадку?

– Нет, – ответил репортёр, который читал материалы брифинга, предоставленные помощниками Оккупанта. – Возможно, через неделю, начиная с сегодняшнего дня. Как минимум семь дней.

– Семь дней? – выдохнула кобыла из Толл-Тэйла. – Мы не можем ждать так долго!

– А я и не настаивала, чтобы вы оставались, – ответила Кризалис успокаивающим и дружелюбным тоном вместо рычания, которое хотелось использовать. – В конце концов, мы не хотим наскучить нашим гостям. Но всем, кто хочет вернуться, когда мы доберёмся до Минмуса, будут только рады.

“Особенно этому твоему крысиному шарфу. Он будет прекрасно смотреться в одной из кастрюль Карапаса”.

– Вообще-то я хотел задать вам один вопрос, – это, должно быть, был Лэннинг Стэйшин, земной пони, который владел почти всеми железнодорожными путями к западу от Смоки-Маунтин. Кроме того, его интересовали железные дороги, связывающие Эпплузу с остальной Эквестрией, и именно поэтому его и пригласили. – А что это были за дела с орбитальными углами? Я не понял ни слова из этого разговора.

Кризалис пришлось на мгновение сжать челюсти, чтобы подавить желание ухмыльнуться и как радостная личинка в классе закричать: “А я это знаю, а я это знаю!²⁴”

– Ну, как мы все знаем, – начала она, – солнце и луна каждый день движутся по одному и тому же пути по нашему небу. Это потому, что орбитальная траектория луны совпадает с орбитальной траекторией Эквуса вокруг солнца. Но Минмус, когда принцесса Луна приблизила его, оказался выше плоскости орбиты. Поэтому, когда он начал вращаться вокруг Эквуса, его орбита была немного наклонена.

Королева движением копыта продемонстрировала этот наклон.

– Конечно, Луна, несомненно, могла бы поставить Минмус на одну линию с Солнцем и луной – на так называемую копланарную орбиту, но мы думаем, что она сделала всё так, как есть сейчас, в качестве своего рода дополнительного вызова, – Кризалис обнажила в улыбке пару лишних зубов, заканчивая: – Это своего рода вызов, который мы, чейнджлинги, с честью принимаем.

– Ну, хорошо, – Стэйшин поправил цилиндр. – Но почему это вдруг проблема? А вы что, не можете просто полететь туда?

– Это возможно, но предварительный выход на орбиту Эквуса дает нам время справиться с неожиданными ситуациями, которые возникают во всех космических полётах.

“Как, например, тот факт, что Драгонфлай полностью провалила задачу достичь копланарной с Минмусом орбиты, как ей рекомендовали”.

– И прямо сейчас наши учёные проверяют, каковы наши варианты по встречи с Минмусом без предварительной корректировки орбиты Р4 в соответствии с наклонением – то есть наклоном орбиты Минмуса.

– И сколько времени это займёт? – спросила жена мэра Толл-Тэйла. Крыса на её шее тявкнула в ответ на её вопрос. – Шмумкинс хочет ещё попкорна, благословенное создание.

“Шмумкинс. А я-то думала, что пони глупее быть не могут”.

– Чтобы рассчитать момент и время включение двигателя, не слишком долго. Но есть только две точки на орбитах, где это возможно – точки, где они пересекаются. Может пройти некоторое время, прежде чем мы сможем это...

Кризалис уже собиралась сказать “сделать”, когда из динамика раздался голос.

– Траектория – руководителю.

– Слушаю, траектория, – произнёс Оккупант.

В VIP-галерее различные богатые и/или важные пони вскарабкались обратно на свои места.

– У нас есть орбитальный манёвр для прямого перехода к Минмусу без выравнивания орбит, – сообщил Джордж Булл. – Но для этого потребуется всё, что осталось в баках второй ступени, плюс значительная часть топлива из двух топливных баков посадочного модуля.

– Ладно, – сказал Оккупант, стукнув копытом по своему столу. – Хм... извините, но я должен спросить, этот импульс меньше или больше того, что мы должны были бы сделать, если бы орбиты были компланарными?

– Почти не отличается. Разница примерно в двадцать пять метров в секунду. Так уж получилось, что мы догоним Минмус почти точно в тот момент, когда его орбита совпадёт с орбитой луны.

– Однако, – быстро вмешался фон Браун, – мы должны выполнить его в течение следующих девятнадцати минут. Мы не можем ждать второго прохода.

– Ого. Ладно, – Оккупант сделал пару глубоких вдохов. – Хорошо, начинайте работать над этим. Нам нужно будет ускорить системные тесты, чтобы успеть.

– И принеси что-нибудь перекусить сюда, на галерею! – крикнула Кризалис через стекло.

– Да, моя королева! – Оккупант обернулся и отсалютовал.

Улыбнувшись, Кризалис откинулась на спинку сиденья. Это была мелочь, и она нарушала протоколы общения с руководителем полётов... но, по крайней мере, она смогла отдать хоть один приказ за всю миссию...

– ... три... два... один... зажигание!

На экране телеприсутствия, на фоне тени планеты позади него, последний оставшийся двигатель второй ступени Миссии Р4 выбросил яркий хвост плазмы. Корабль, частично освещённый светом ракетного шлейфа, начал сход с парковочной орбиты, в надежде на рандеву с Минмусом.

Надежда исходила от существ, собравшихся в Центре управления полётами, чьи глаза сейчас были прикованы к показаниям приборов, показывающим, что топливо, оставшееся в баке второй ступени, постепенно таяло.

– Осталось десять процентов, – сообщил фон Браун со своего поста.

– Манёвр завершён на сорок процентов, – доложила Драгонфлай чуть позже.

– Осталось пять процентов.

– Приготовиться к сбросу ступени и запуску посадочных двигателей.

Каждая фраза этого разговора произносилась с интервалом примерно в двадцать секунд, но между ними не слышалось ни шёпота, ни какого-либо иного звука. Наверху, на VIP-галерее, даже Шмумкинс перестал выпрашивать хрустящие подачки. Все ждали, наблюдали и слушали.

А потом, с последним шипением, двигатель потух.

– Сброс ступени! – произнесла Драгонфлай. – Активация посадочных двигателей!

– Подтверждаю зажигание, – доложил фон Браун.

На проекции, лишившись длинных топливных баков и двигателя второй ступени, на спускаемом аппарате два из трёх двигателей “Терьер” работали на полной тяге.

– Манёвр завершён на семьдесят пять процентов, – сказала Драгонфлай, её копыта застыли на консоли, удерживая дистанционно управляемый корабль-робот неподвижно.

– Посадочные баки пусты на двадцать процентов, – сообщил фон Браун. – Осталось восемьдесят процентов.

Показания скорости на проекции ползли вверх, слишком медленно для любого из наблюдавших за ними существ.

– Завершён на девяносто процентов, – доложила Драгонфлай.

– Приготовьтесь к отключению двигателя, – предупредил Джордж Булл.

– Топлива шестьдесят процентов, – произнес фон Браун.

– Три... два... один, отсечка! – последние два слова минотавра слились в одно.

Драгонфлай хлопнула копытом.

– Отсечка!

Свечение двигателей “Терьер” на проекции погасло.

– Держи курс, – приказал Джордж Булл. – Траектория немного широковата. Драгонфлай, дай мне крошечный импульс на минимальной мощности.

– Посадочные двигатели на минимальной мощности, принято, – чейнджлинг сдвинула тягу.

На проекции легкое свечение лишь мигнуло и снова исчезло в соплах.

– Снова.

Драгонфлай повторила то же самое.

– Теперь хорошо. Компьютер показывает перехват Минмуса с перицентром в сто тридцать километров – как раз там, где нам нужно разместить спутник.

– Ну, всё, молодцы! – сообщил Оккупант, топнув по полу копытом.

А в дальнем конце комнаты чейнджлинг, известный как Тимбал, взял листок бумаги у одного из посыльных, быстро просмотрел его и включил микрофон.

– Через тридцать три минуты полёта Миссия Р4 взяла курс на облёт Минмуса через семь дней. На этом завершаются запланированные на сегодня мероприятия в Космическом центре Хорстон, и мы благодарим вас за то, что вы присоединились к нам на сегодняшнем запуске. С вами был голос Центра управления полётами КПЧ.

Выключив микрофон, он добавил:

– Ого! Я теперь голос всей космической программы?

– Если ты достаточно умён, то не станешь забивать этим голову, – ответила Драгонфлай. – Поверь мне на слово.

С выключенными микрофонами Кризалис не могла слышать этот последний обмен репликами, особенно когда она предлагала гостям посетить закусочную, магазин сувениров или (предпочтительно) баржи в доках, ожидающие отправки обратно в Балтимэйр. Но если бы она услышала этот разговор, то сказала бы Тимбалу прислушаться к Драгонфлай. Он, может, и новый голос Космической Программы Чейнджлингов²⁵, но её мозгом всё ещё оставалась Кризалис и только она.

– Его заваливает наверх... Выправляем вниз... вниз... Понячьи перья!

Авиагоризонт на панели управления бешено закрутился, а лампочки сигнализации все замигали. Затем, как раз перед тем, как Кризалис перешла на более сильные выражения, всё погасло. Через пару секунд индикаторы снова засветились по схеме ожидания начала симуляции.

– Простите, моя королева, – раздался в наушниках голос Оккупанта, – но компьютер говорит, что ракета развалилась на куски в процессе неконтролируемого кувыркания. Эта симуляция неудачная, извините.

С отвращением Кризалис расстегнула ремни безопасности своего ложемента и магией отщёлкнула замки люка капсулы. Ещё до того, как она выбралась наружу, она крикнула в сторону центра управления симуляциями.

– Что случилось с этой штукой? Я всё сделала правильно!

На балконе, выходящем в имитационную камеру, стояли Оккупант, Драгонфлай, фон Браун и Черри Берри. Розовая пони заговорила первой:

– Эта конструкция корабля очень трудна для управления. У нас всё ещё остаётся проблема, когда ракету просто тянет на запад.

– Ты же сама мне говорила две неудачных симуляции назад! – терпение Кризалис лопнуло. – Я об этом знаю и компенсировала! Почему не сработало?

– Поверьте нам, моя королева, – вмешалась Драгонфлай, – когда мы говорим, что это трудно, это действительно трудно.

– Ты мне очень помогаешь. – Кризалис потянулась. – Ну, теперь, наверное, опять твоя очередь, пони.

– До обеда не успеем, а после обеда у нас назначена встреча по Миссии Р4. В конце концов, завтра она долетит до Минмуса.

С момента запуска Р4 прошло шесть дней. Кризалис за это время не валялась на кислородном резервуаре и не бродила по космическому центру в поисках, чем бы покомандовать. Из Балтимэйра продолжали поступать слухи о том, что Твайлайт Спаркл и её друзья усиленно готовятся к предстоящему запуску “розовой мерзости”, или, как они её называли, первого специализированного многоразового космического корабля Эквестрии “Амицитас”. Предаваться безделью, пока Миссия Р4 летела, не имело смысла, поэтому Черри Берри тренировалась к Миссии 22... и поскольку Черри тренировалась, то же самое делала и её запасной пилот.

По мнению Кризалис, она просто сменила раздражение от ощущения собственной бесполезности на раздражение от физических тренировок, провальных симуляций и пререканий с целителем-чейнджлингом, который слышал угрозы королевы слишком много раз и теперь совсем не боялся и не слушал её. Это, в дополнение к тем делам Улья, которые нельзя было спихнуть на Оккупанта или Элитрона, и общению с важными пони, которых Кризалис предпочла бы запихнуть в кокон и забыть о них навсегда²⁶. Она перешла от вынужденного безделья к вынужденной непосильной нагрузке.

Но, конечно же, именно так и должны были происходить космические полёты, так что она не спорила. По крайней мере сильно.

Но всему есть предел, и Кризалис мечтала сделать перерыв хотя бы на полдня.

– Разве мы не все здесь? – спросила она. – Во всяком случае, все, кого имеет смысл звать. Давайте проведём собрание прямо сейчас и покончим с этим. В чём проблема?

Фон Браун пожал плечами.

– Очень хорошо. Наш первоначальный план состоял в том, чтобы отсоединить спутник связи после того, как корабль выйдет на орбиту вокруг Минмуса, чтобы оставить спутнику побольше топлива для корректировки орбиты. Но, поскольку на посадочной ступени и так топлива мало, я рекомендую отсоединить спутник раньше. У него самого хватит топлива, чтобы затормозить на орбите Минмуса независимо от посадочного модуля. Следовательно, посадочный модуль сэкономит “дельта-V” при собственном орбитальном манёвре.

– Ладно. Назовите любую причину, почему мы не должны так делать? – спросил Оккупант у всех сразу.

– Только меньшая продолжительность жизни спутника. Я полагаю, что у него хватит топлива для выхода на орбиту, но для будущих корректировок его останется совсем мало, – фон Браун сцепил свои массивные пальцы вместе и потянулся. – С другой стороны, сброс спутника до выхода на орбиту позволит нам лучше определить, достаточно ли топлива в посадочном модуле для собственно посадки и повторного взлёта.

– Хорошо. Когда вы хотите это сделать?

– Через несколько часов, когда приблизимся к Минмусу, – ответил минотавр. – Нам нужно некоторое время, чтобы определить время выхода их обоих на орбиту и убедиться, что оба корабля могут работать независимо. Предположительно, завтра утром.

– У меня есть вопрос, – вмешалась Кризалис. – Есть ли смысл привлекать к этому делу прессу? Либо для выхода на орбиту, либо для расстыковки?

– Я так не думаю, – буркнул фон Браун. – Самое интересное – это посадка, и даже если всё пойдёт хорошо, она будет только послезавтра.

– Меня это вполне устраивает. Тогда делайте как хотите, – пожала плечами королева.

Оккупант моргнул, затем посмотрел на остальных.

– Я думаю, это был приказ, – сказал он.

– Хорошо. Что-нибудь ещё? – Кризалис едва взглянула на остальных. – Ладно. Пойдём, поедим.

Черри Берри вздёрнула бровь.

– С каких это пор вы едите в кафетерии?

Оккупант уже успел повязать слюнявчик и смотрел на королеву с явным ожиданием.

– Я не привередлив, – сказал он. – Здесь тоже можно.

Оккупант стоял на своём посту в Центре управления полётами, все остальные на своих местах, галерея для прессы пустовала. Черри Берри и Кризалис отсутствовали, тренируясь под руководством Джорджа Коули, предоставив остальным, предположительно, рутинную работу по превращению одного космического корабля в два.

Скорее всего, так и будет.

– Хорошо, связь, – сказал Оккупант, стараясь не выглядеть взволнованным, – приступайте к сбросу спутника.

– Принято. Ожидайте, – Драгонфлай потянулась к отдельной серии переключателей, установленных рядом с основной панелью управления специально для активации и запуска спутника. Было решено, что использование обычной системы создаёт слишком большой риск случайного преждевременного сброса. – Активирую ядро спутника зонда.

За спутник отвечал Маркед Ни. Со своего поста в дальнем углу “учёной ямы” он крикнул:

– Спутник активировался и отвечает!!

– Вся тяга на нуле, – подтвердила Драгонфлай. – Проверка топливных насосов спутника.

Ещё один выключатель щёлкнул под её копытами.

– Топливные насосы все зелёные!!

– Хорошо, – сказала Драгонфлай. – Отделение через три, два, один...

На проекции на верхушке космического корабля появилось облачко дыма и рассеялось в пустоте. Опорный шпангоут остался на своих креплениях, а спутник на носу посадочного модуля начал медленно и неторопливо уплывать в космос.

– Похоже, разделение прошло успешно, – осторожно заметил фон Браун. – Рекомендую перевести посадочный модуль в автоматический режим и взять на себя непосредственное управление спутником.

– Хорошо, действуйте, – приказал Оккупант.

Это заняло несколько минут. Система управления зондами “Прободободин” была построена таким образом, что могла одновременно управлять или перепрограммировать только один зонд. Для миссий, подобных текущей, один корабль должен был быть настроен на то, чтобы ничего не делать, кроме как поддерживать своё функционирование, прежде чем систему можно будет переключить на другой. Чтобы убедиться, что это переключение не приведёт к отправке приказов не на тот корабль или, возможно, на оба сразу, был составлен подробный пошаговый контрольный список: подтвердить текущую бортовую программу, установить зонд посадочного модуля в автоматический режим, отправить код пробуждения для спутника, выполнить различные тесты, чтобы убедиться, что всё работает штатно, и начать активные операции. Всё это передавалось со скоростью света, но, с учётом задержки, сигнал бегал туда и обратно почти десять секунд.

К всеобщему облегчению, каждый этап, до самого конца, завершился успешно, и спутник развернул свои ретрансляционные антенны. Как только было получено подтверждение, Драгонфлай произнесла:

– Хорошо, у нас есть спутник и посадочный модуль. Но они ещё не на орбите. Что делаем дальше?

– Спутник достигнет своего максимального сближения с Минмусом примерно за десять минут до посадочного модуля, – ответил фон Браун. – Твайлайт Спаркл просила вывести спутник на высокую орбиту, поэтому его корректировочный импульс будет короче, и образуется большая пауза до следующей орбитальной коррекции для выхода на полноценную орбиту. Тем временем посадочный модуль проведёт более длительный импульс коррекции, опустившись на очень низкую орбиту вокруг Минмуса, с которой мы можем планировать посадку.

– А что будет, если что-то пойдёт не так? – спросил Оккупант.

– Ну, – сказал Джордж Булл, – по контракту на запуск спутника мы должны были подойти к Минмусу сзади, чтобы получить правильное орбитальное направление. Это означает, что мы получаем небольшое ускорение от Минмуса, когда будем проходить мимо него, согласно уравнениям доктора Годдарда.

Опрятно одетый минотавр огляделся и добавил:

– Поскольку доктора Годдарда сегодня здесь нет, я могу без опаски сказать вам, что мы называем это “эффектом старой птицы” в его честь.

Раздались лишь один или два коротких смешка, и фон Браун быстро вмешался, чтобы заполнить тишину.

– С практической точки зрения это означает, что если какой-либо из аппаратов не включит двигатель в нужное время, то они покинут локальное пространство Эквуса, выйдя на свои собственные отдельные орбиты вокруг солнца. Какие-то из них могли бы привести их обратно к нам, если мы промахнёмся с включением двигателя, но для выполнения контракта на спутник это не вариант.

– Хорошо. Значит, надо всё сделать правильно, – Оккупант глубоко вздохнул. – Сколько времени осталось до включения двигателя?

– Около двух часов, – ответил Джордж Булл. – Я закончу процедуру расчёта манёвров задолго до этого для обоих кораблей.

Когда цифры телеметрии показались, они были... беспокоящими.

– Это минимальное количество топлива, необходимое для манёвра? – спросил Оккупант, разинув рот и глядя на цифры, проецируемые на стену.

– Гравитация и инерция не меняются для нас, простых смертных, – ответил Джордж Булл. – Мы сожжём это топливо или потеряем аппарат.

К тому времени, когда импульс будет завершён, в двух баках посадочной ступени останется около двадцати пяти процентов топлива. После этого останется лишь один бак с топливом для возвращения на Эквус.

– Ладно, планы изменились, – сказал Оккупант. – Пока мы довольствуемся круговой орбитой посадочного модуля. Как только мы этого достигнем, нам нужно будет обсудить наши варианты.

Он вздохнул и добавил:

– Пришло время обсудить шансы невозможности либо посадки, либо возвращения.

После двух орбитальных манёвров высшее руководство, включая Черри и Кризалис, собралось в зале для совещаний.

– Хорошо, – начал Оккупант. – У нас есть спутник на орбите, у которого осталось около трети топлива. Этого более чем достаточно, чтобы вывести его на правильную орбиту.

Чейнджлинг поднял копыто, полное хрустящих новых чеков.

– Кроме того, Королевское астрономическое общество поздравило с достижением по выходу на орбиту Минмуса. Так что хорошая новость заключается в том, что миссия полностью окупилась.

Оккупант поморщился и продолжил:

– Плохая новость заключается в том, что контракт на температурное сканирование поверхности и околоорбитальных пространств мы провалили. В контракте указаны конкретные точки. Если бы мы вышли на полярную орбиту, возможно, нам удалось бы это выполнить, но не получилось. Так что теперь это проблемы Миссии 22.

– В любом случае, мы не были настроены оптимистично в отношении точного места посадки, – прогрохотал фон Браун. – Мы всё ещё с ним не определились.

– Таким образом, – продолжил Оккупант, – остаётся только посадка, возвращение домой и все научные эксперименты, которые корабль может провести на Минмусе или вблизи него.

Он постучал по наброску посадочного модуля на белой доске.

– В боковых баках осталось двадцать пять процентов. Мы не знаем, достаточно ли этого, чтобы приземлиться без дополнительного расхода топлива.

– Скорее всего, нет, – вмешался фон Браун.

– И даже если бы это было так, – продолжал Джордж Булл, – нам пришлось бы сжечь часть топлива только для того, чтобы подобраться достаточно близко и попытаться приземлиться.

– Центральный бак полон, – заметил Оккупант. – Мы можем использовать часть топлива из этого бака для спуска. Но мы не знаем, хватит ли оставшегося, чтобы покинуть Минмус и вернуться на Эквус.

– Это возможно, – ответил фон Браун. – Судя по нашим расчётам, гравитация Минмуса довольно низка... лишь доля от лунной.

– Итак, с того места, где я сижу, – продолжил Оккупант²⁷, – вот какие я вижу варианты. У посадочного модуля точно хватит топлива, чтобы совершить низкоорбитальный облёт Минмуса, выйти на переходную орбиту и благополучно вернуться домой. Мы не осуществляем посадку, но зато получаем много исследовательских данных и, что ещё важнее, наш корабль обратно.

Он снова постучал по центральному топливному баку.

– Или мы приземлимся, используя центральный двигатель и его топливный бак, но рискуем не получить корабль обратно. Некоторые исследовательские данные можно передать по радио, но большую их часть мы потеряем, – чейнджлинг оглядел комнату и добавил: – Если у кого-то есть ещё какие-то предложения относительно этой миссии, я был бы рад их услышать.

Черри Берри подняла копыто.

– А что, если бы мы могли приземлиться, взлететь и вернуться на орбиту, но не домой? – спросила она.

– Если мы доберёмся до орбиты, – пророкотал фон Браун, – то для возвращения домой потребуется совсем немного “дельта-V”. Даже не стоит думать о взлёте с Минмуса, если мы не собираемся лететь домой.

Черри откинулась на спинку стула, напряжённо размышляя.

– Ладно, но предположим, что мы всё-таки просто вышли на орбиту, – продолжила настаивать земнопони, – Миссия 22 могла бы забрать исследовательские данные, верно?

– Это будет стоить дополнительного “Дельта-V” для сближения, – ответил фон Браун. – Я бы не советовал этого делать, по крайней мере в первом полёте. Лучше оставить корабль на поверхности, передать всё по радио и смириться с потерями.

Кризалис старалась не сорваться. Насколько она понимала, не было никакой причины летать к этой маленькой ледышке Луны больше одного раза. Любая магическая сила, которую можно было выжать из Минмуса, бледнела по сравнению с силой луны. Он стоил таких хлопот только потому, что давала пони и яйцеголовым репетицию посадки на луну – и больше причин не было.

– Я согласна, – сказала королева вслух. – Это неоправданный риск для миссии, если мы сможем передать научные результаты домой по радио.

– Ещё кто-нибудь? – спросил Оккупант.

“Это, – подумала Кризалис, – может затянуться надолго”.

– Послушайте, – раздражённо сказала она, – это ведь моя космическая программа, не забыли? И главная цель миссии – проверить оборудование для посадки Черри Берри, верно?

– Да, моя королева, – немедленно ответил Оккупант.

– Так что, если мы даже не попытаемся приземлиться, – продолжала Кризалис, – то основная цель миссии будет провалена, и нам придётся послать туда ещё одного робота и потратить впустую ещё три недели. В то время как Твайлайт Спаркл готовится запустить свою гигантскую розовую вязанку ускорителей в Балтимэйре!

Королева оттолкнула копытом лежавшие перед ней бумаги с отчётами.

– Мы сделаем всё, что нужно, чтобы совершить эту посадку. И мы сделаем это в условиях максимально приближенных к Миссии 22. Это означает снижение орбиты без использования хоть грамма топлива посадочных ракет. Только ступени возвращения.

Фон Браун даже удивлённо поднял брови.

– А как насчёт взлёта после приземления? – спросил он.

– Будем думать об этом если вообще сядем! – терпение Кризалис лопнуло. – Если мы вернём корабль – замечательно. Если мы передадим по радио кое-какие научные данные, чтобы Твайлайт Спаркл и Королевское астрономическое общество были довольны – сойдёт. Но мы отправились туда, чтобы посадить корабль. И именно это мы и собираемся сделать!

Королева отодвинула стул и встала.

– А теперь идите и сделайте так, чтобы это произошло. Объявляю собрание завершённым.

– Эм-м-м, моя королева, – Оккупант поднял дрожащее копыто, – формально я тут руковожу...

– Я сказала завершённым!

– Да, моя королева! – дрожащее копыто молниеносно упало.

Кризалис вышла из комнаты для совещаний пружинистой походкой.

“Вот что значит быть лидером, – подумала она. – Прервать всю эту болтовню и сделать так, чтобы все занялись делом. Что бы они без меня делали?”

– Приготовиться к тормозному импульсу с тягой пятьдесят процентов и длительностью восемь секунд.

– Ожидаю пятидесятипроцентного тормозного импульса длительностью восемь секунд.

– Руководитель, мы готовы к корректировке орбиты.

– Приступайте.

– Корректировка орбиты начнется через пять... четыре... три... два... один.

– Зажигание.

Радиосигнал исходил от больших тарелок передатчиков, вздымавшихся над плоской местностью вокруг космического центра Хорстон. За долю секунды он попал в один из спутников ЭКА на геостационарной орбите, который зафиксировал и ретранслировал сигнал сфокусированным лучом в сторону Минмуса. Только что размещённый там спутник связи, всё ещё не совсем занявший заданную орбиту, принял сигнал через четыре с половиной секунды и передал его чуть более крупному кораблю, скользящему вдоль поверхности маленького планетоида на расстоянии всего лишь девятнадцати тысяч километров от него.

Не прошло и полсекунды с момента, назначенного как оптимальный для совершения орбитальной коррекции, как центральный двигатель посадочного модуля ожил, точно так же, как и при первом включении несколькими часами ранее. В течение восьми секунд он работал, плавно выводя корабль на орбиту, которая не поднималась выше семнадцати тысяч километров от поверхности, с перицентром чуть ниже десяти километров.

Затем двигатель выключился, топливные насосы перестали работать, и слабое свечение плазмы погасло.

За пять секунд до этого, находясь на расстоянии более миллиона километров, Драгонфлай произнесла:

– Отсечка. Орбитальный манёвр завершен!

– Подтверждаю отсечку...

В течение пяти секунд все смотрели на экран. Заклинание телеприсутствия не имело ограничений по скорости света, как радио, но эксперименты по управлению зондами с помощью телеприсутствия хороших результатов не дали, по крайней мере, пока. Таким образом, потребовалось пять секунд, чтобы увидеть, как зонд получил приказ об отключении двигателя и погас его маленький “Терьер”. Ещё пять секунд потребовалось для данных телеметрии, чтобы получить переданный по радио ответ зонда, подтверждающий приказ.

– Корректировка орбиты подтверждена, – наконец сказал Джордж Булл. – Всё прошло отлично, дополнительной коррекции не требуется. Мы вышли на безопасную опорную орбиту над Минмусом.

По комнате прокатились вздохи облегчения.

– Хорошо, – сказал Оккупант. – Драгонфлай, запускай все эксперименты для низкой орбиты и передавай данные в хранилище.

Устройство для хранения данных было новым оборудованием для тех случаев, когда на борту корабля не было пилота; зонд мог передавать детальные научные записи в хранилище, где содержалось информации куда больше, чем КПЧ или ЭКА могли бы передать и принять по радиосвязи²⁸. Устройство хранения данных Миссии Р4 уже содержало сведения об экспериментах, сделанных на высокой орбите Минмуса, и через несколько минут те же самые эксперименты будут повторены, записаны и отправлены по радио как и предыдущая партия.

Пока это делалось, никто не упомянул об одном самом важном факте: после двух орбитальных корректировок центральный двигатель и его изолированный топливный бак всё ещё содержали более восьмидесяти пяти процентов топлива.

Но как только с экспериментами было покончено, кто-то должен был об этом сказать, и в конце концов до Оккупанта дошло, что этим кто-то должен быть он сам. Как руководитель полётов он был единственным, несмотря на Кризалис, кто принимал окончательные решения по всем вопросам полёта. И тот факт, что они использовали очень мало топлива, чтобы выйти на низкую орбиту с удивительно низкой скоростью, изменил ситуацию.

– Хорошо, руководитель полёта всем операторам. Эм, учитывая, эм, что в ступени возвращения ещё достаточно топлива, я хочу провести опрос готовности к включению посадочных двигателей и собственно посадки.

– Аппарат в готовности, – ответил фон Браун.

– Траектория в готовности, – добавил Джордж Булл.

– Системы в готовности!! – это уже Маркед Ни.

– Связь в готовности, – отчиталась Драгонфлай.

– Хорошо, – продолжил Оккупант. – А теперь у меня есть ещё один вопрос. Если мы удачно приземлимся, то что насчет взлёта и возвращения на Эквус? Траектория?

– Учитывая результаты орбитальных коррекций и нашу низкую орбитальную скорость, я бы сказал, что мы в готовности, если только не облажаемся на спуске.

– Алгоритм, который мы установили для зонда, должен справиться с конечной фазой посадки!! – заявил Маркед Ни. – Но если мы сможем выбрать ровное место, это будет к лучшему!!

Оккупант посмотрел на проекцию телеприсутствия, которая показывала что-то похожее на огромное замерзшее озеро позади и ниже посадочного модуля.

– Думаю, это не будет проблемой, – сказал он. – Кто-нибудь ещё?

Желающих не было.

– Ладно, – продолжил Оккупант. – Тогда завтра мы совершаем посадку и возвращаемся домой. Всем убедиться, что корабль в безопасности. Затем проверьте спутник и рассчитайте его следующую корректировку орбиты. Нам нужно знать, когда именно её делать. Я поговорю с королевой, чтобы она могла сделать объявление.

Утро в Космическом центре Хорстона было наполнено суетой и оживлением, почти так же, как если бы на этот день был запланирован настоящий запуск. Десяток единорогов влили дополнительную магию в заклинание телеприсутствия, сформировав его огромные копии в воздухе перед зрительскими трибунами рядом с ЦВС. Лодки с кораблями теснились на озере Мук-лейк, несмотря на то, что никто из них не мог подобраться достаточно близко, чтобы видеть экраны телеприсутствия. А VIP-галерея была забита VIP-персонами самого высокого уровня, среди которых выделялись принцессы Селестия, Луна и Твайлайт Спаркл. Журналистов с их камерами выселили на незанятые места в зале управления полётами, сурово предупредив, что они должны сохранять полное молчание до завершения операции.

И когда Черри Берри выбрала место на полу в зале управления полётами, Кризалис оказалась в самом центре шумного VIP-зала, где репортёры постоянно требовали от неё пояснить детали миссии и прочую информацию²⁹, Твайлайт Спаркл болтала без умолку о том или ином научном прорыве, а различные знаменитости помельче приветствовали королеву хоть и вежливо, но скалясь вымученными улыбками³⁰.

Даже Луна завела разговор с Кризалис в тот момент, когда Твайлайт Спаркл была слишком занята пером и бумагой, чтобы продолжать свою болтовню.

– Признаюсь, – тихо произнесла ночная принцесса, – я никогда раньше не видела одну из своих звездочек так, как сейчас. Я их чувствую там, далеко...

Луна подняла копыто вверх и помахала им в воздухе, словно пытаясь дотянуться до далекого маленького мира.

– Я чувствую их, но никогда не видела вблизи. Это... довольно странно.

– Для меня это тоже очень важный опыт, принцесса, – вежливо ответила Кризалис.

Бугристый ледяной шар, который много веков назад Луна назвала “мышонком”, выглядел совсем не так, как представляла себе королева или вообще могла представить. Яйцеголовые утверждали, что его температура чуть ниже точки замерзания поддерживается очень тонким балансом между теплом солнечных лучей и чрезвычайно высокой отражательной способностью поверхности крошечного планетоида. Твайлайт Спаркл сказала что-то насчёт “альбедо”, хотя Кризалис считала что это название той дурацкой игры для вечеринок, где нужно стоя на задних ногах и прогнувшись назад пройти под шестом³¹.

Пинки Пай, с другой стороны, в присутствии двух чейнджлингов назвала Минмус шариком мятного мороженого, и теперь половина Улья спрашивала, насколько вкусной будет эта маленькая луна, если её лизнуть.

– Вероятно, так и есть, – тихо согласилась принцесса. – Сегодня вся страна смотрит на вас. Каждый пони в Эквестрии, должно быть, задаётся вопросом, что вы сегодня делаете.

“Закладываю фундамент для твоего низвержения и устранения, – подумала Кризалис. – Возможно, я изгоню тебя на Минмус, когда заполучу твою луну под свой контроль и разберусь с Селестией, Твайлайт Спаркл, Кейденс, Дискордом и всеми остальными, с кем мне придётся иметь дело”.

– Естественно, – произнесла она вслух. – Вполне естественно интересоваться будущим. И это то, ради чего всё это предприятие – исследование будущего всего Эквуса.

Луна бросила на Кризалис подозрительный взгляд и замолчала, что королеву вполне устроило. И так её короткий ответ привлёк внимание четырёх газетных репортёров, которым было разрешено остаться на своих местах, несмотря на требования важных гостей³². Она слышала, как они скрипят карандашами, и это разжигало искру тепла в холодных глубинах её сердца.

К несчастью, Твайлайт Спаркл писать перестала.

– Это так удивительно! – воскликнула она примерно в сорок шестой раз. – Кто бы мог подумать два года назад, что мы сможем послать машину в другой мир?

– Со своей стороны, Твайлайт, хочу заметить, – произнесла Селестия, – я рада, что это всего лишь машина. Это очень рискованное путешествие для пони.

До настоящего момента, кроме приветствия, когда они встретились тем утром, Селестия не сказала Кризалис напрямую ни единого слова. Хотя она, конечно, говорила, когда рот Твайлайт хоть ненадолго закрывался, но королева никак не могла решить, были ли маленькие колкости со стороны Принцессы Солнца направлены на неё, на свою собственную ученицу, или же на самом деле были просто честным выражением собственных чувств принцессы³³.

– И тем не менее, – сказала королева, ведя себя так, как будто именно она, а не Твайлайт были целью замечания Селестии, – пони совершит это путешествие довольно скоро, если сегодня всё пойдёт хорошо. Или, возможно, чейнджлинг. Черри Берри и я обе готовимся к этой миссии.

Это вызвало целую волну всё тех же старых вопросов, как от менее важных персон, так и от репортёров. Кризалис самодовольно давала ответы, многие из которых были более чем на пятьдесят процентов ложью. Здесь и сейчас она снова чувствовала себя важной персоной, как и полагается королеве.

“Будущему абсолютному правителю мира”, – мысленно поправила она себя.

Но была одна неприятная мелочь, одна капля злобы в её восхитительной бочке любви: Кризалис не чувствовала, что заслужила такое внимание. Только не в этой миссии. Никогда раньше подобное её не беспокоило – она уже много раз ставила себе в заслугу действия своих подчинённых³⁴. И дело с мирными переговорами, и приказ об обязательной посадке укрепили её позицию правителя чейнджлингов и главы космической программы, большое вам спасибо. Но эта мелочь всё ещё беспокоила королеву... и она не могла понять почему.

Конечно, мать говорила ей, что ни один чейнджлинг никогда не бывает полностью удовлетворён. Чейнджлинги не были тупыми, безмозглыми маленькими пони, что довольствуются крошечной дорогой, которая ведёт каждый их шаг от колыбели до могилы. Каким бы сытым ни был чейнджлинг, он всегда хотел большего... а королева-чейнджлинг даже в большей степени, чем любой из её подданных.

Но дело было не в этом. Это не было жаждой большего. Скорее это была... неудовлетворённость – да, но не неудовлетворённость от того, что чего-то не хватает, и даже не неудовлетворённость от того, что не хочется того, что есть. Что именно не так, Кризалис не понимала... и это портило всё удовольствие от текущего момента.

К счастью, впереди ждали более приятные события. Обратный отсчёт до запланированного включения двигателя преодолел одну минуту. Операторы в зале управления напряглись в ожидании момента истины, когда в проекции телеприсутствия маленький корабль, всё, что оставалось от колосса, покинувшего Хорстон восемь дней назад, засиял на солнце под вечно тёмным небом.

Пятисекундное включение двигателя – всего пять секунд – выведет корабль на суборбитальную траекторию, оканчивающуюся у дальнего конца длинного озера возле экватора. Теоретически это позволяло бы использовать всю длину озера в качестве посадочной зоны. Главным препятствием для осуществления этого плана – в буквальном смысле – был утёс высотой более двух тысяч метров, возвышавшийся над западной оконечностью озера. Если корабль пойдёт под слишком малым углом... бабах.

Хронометрист досчитал до нуля.

Драгонфлай задвигала копытами, посылая командные сигналы на расстояние более миллиона километров.

Пять секунд спустя, точно в назначенное время, корабль ожил, почти незаметно включив двигатели и замедляясь на своей узкой, неторопливой орбите.

Через пять с небольшим секунд после этого двигатель отключился.

Вся публика на пресс-галерее молча ждала – Кризалис была так же напряжена, как и остальные гости, – когда же наконец из “бычьей ямы” донесётся хоть слово. Слишком долгое молчание, что само по себе сказало королеве, что манёвр прошёл неудачно.

– Ничего хорошего насчёт посадки на озеро, руководитель полёта, – наконец сказал Джордж Булл. – Двигатель отработал чуть дольше, чем нужно. Расчёт показывает, что мы снижаемся далеко от западной оконечности озера, где-то в этом большом районе в центре.

– Принято, траектория, – деловито ответил Оккупант. – И что посоветуете?

– Если бы на корабле был пилот, то он мог бы сам внести коррективы. Или если бы у нас был большой запас “дельта-V”. А так у нас есть пятнадцать минут, чтобы либо прервать посадку, либо найти альтернативное место.

– Нет, – прошептала Кризалис самой себе. – Мы идём на посадку, провалиться мне в Тартар...

– Тогда давайте воспользуемся этими минутами, – Черри Берри, согласно протоколу, не играла никакой роли в зале и не имела права говорить, но это не помешало ей взять инициативу на себя. – У нас есть четырнадцать минут безопасного движения по инерции, прежде чем нам придётся прервать посадку, и чтобы вернуться на орбиту, потребуется всего лишь небольшое включение двигателя. Это полномасштабная симуляция. Работайте над проблемой.

Королева зарычала. Пони одной фразой разрушила всю работу, которую она проделала, чтобы восстановить свой образ истинного лидера Улья. Как смеет эта маленькая розовая...

– И помните, – продолжила земнопони, – что приказала нам королева Кризалис. Мы проделали весь путь до Минмуса не для того, чтобы поджать хвост и вернуться обратно. Мы идём на посадку. Так что давайте найдём место, где мы сможем приземлиться. Таков был приказ.

...о-о-о-о-о, эта маленькая розовая негодяйка хороша... Она прикрылась зонтиком в виде воли Кризалис для оправдания нарушения протокола, в то же время поддерживая власть королевы и открыто подчиняясь ей. Она почти перешла черту, но в самый нужный момент отпрянула назад.

Девяносто девять процентов разума Кризалис знали, что это была случайность, что Черри Берри не хотела занять её место и не заботилась и даже не понимала смысла в борьбе за влияние и поддержку Улья. Черри Берри, даже если она и стала “этой пони”, была всего лишь пони. Но однопроцентное сомнение удерживало Кризалис у власти больше лет, чем ей хотелось бы думать.

“Я за тобой приглядываю, мой маленький главный пилот”.

Тем временем посадочный модуль на экране двигался вперёд, постепенно набирая скорость и снижаясь под очень небольшим углом к заснеженным холмам Минмуса.

– У нас мало времени.

Миссия Р4 всё ещё скользила над поверхностью Минмуса, и всё это время её высота неуклонно снижалась. Сидя на Эквусе, все операторы обеспокоенно смотрели на экран.

– Ничего, кроме холмов и долин! – проворчала Драгонфлай. – Ни одного ровного места уже целую вечность!

– Нам нужно срочно принимать решение, – сказал фон Браун. – Примерно через две минуты...

Минотавр, используя пульт управления, изменил угол обзора заклинания телеприсутствия.

– Корабль врежется в склон этого большого обрыва. Нам нужно посадочное место прямо сейчас, будьте добры.

– Да... – голос Драгонфлай на мгновение замер в задумчивости. – Вершина этого обрыва выглядит довольно плоской.

– А на самом деле? – спросил Оккупант.

– Уж точно лучше, чем всё остальное, над чем мы летели! – огрызнулась чейнджлинг. – И это выбор между холмами и долинами. И я не собираюсь пытаться посадить робота с пятисекундной задержкой на склоне холма или в долине!

– Не забудь держать нос выше прямого тормозного вектора, – добавила Черри Берри. – Если ты просто уберёшь импульс движения вперёд, то врежешься в землю до того как...

– Лети вверх, лети вверх, будто я не знаю, – огрызнулась Драгонфлай. – Я летаю с тех пор как из личинки перелиняла!

Копыта чейнджлинга скользили над пультом управления. Через пять секунд посадочный модуль запустил двигатели по вектору, направленному вперёд и вниз, не только для того, чтобы замедлить горизонтальный импульс корабля, но и для того, чтобы остановить его падение.

– Руководитель полёта, связь, потребуйте соблюдения дисциплины связи, – продолжила Драгонфлай. – И так довольно трудно делать что-то, когда проходит пять секунд чтобы увидеть, что ты сделала, после того как сделала. Мне не нужны подсказки под копыто!

– Я извиняюсь, – сокрушённо ответила Черри Берри.

– Не извиняйся, молчи!

– Я ОЧЕНЬ ИЗВИНЯЮСЬ!!

– Больше никаких разговоров, кроме отчётов о скорости и высоте, – оборвал их Оккупант. – Траектория, что у вас.

– Принято, руководитель, – ответил Джордж Булл. – Три тысячи сто метров над нулевой отметкой и снижается. Скорость двести девяносто метров в секунду и снижается.

– Руководитель, какова высота этого обрыва? – спросила Драгонфлай.

– Примерно две тысячи триста метров, – ответил Джордж Булл.

– Верно, – Драгонфлай приказала посадочному модулю чуть больше наклонить двигатели вниз. Через пять секунд он это сделал, и двигатели снова заработали в направлении поверхности.

– Три тысячи метров над нулевой отметкой, – отчитался Джордж Булл. – Скорость двести десять и падает.

Удовлетворенная, Драгонфлай уменьшила тягу с пульта управления.

– Ну же, детка, – пробормотала она. – Надо перебраться через последнюю долину...

Долина перед плато под космическим кораблём на экранах выглядела как чёрная яма. Стены вздымались так круто, что казались почти отвесными. Даже мягкая посадка где-то тут будет иметь катастрофические последствия для Р4. Корабль летел по инерции, отрабатывая двигателем ровно настолько, чтобы постепенно замедлить ход и удержаться на высоте, чтобы оставаться над вершиной плато.

– Три тысячи сто метров над нулевой отметкой, медленно растёт. Скорость сто двадцать пять, медленно падает.

– Ещё чуть-чуть... – копыто Драгонфлай убавило тягу ещё на пару делений.

Поверхность Минмуса ползла под кораблём на проекционном экране, тёмные тени долины уступили место яркой, блестящей вершине плато.

– Две тысячи девятьсот метров и медленно уменьшается. Скорость девяносто пять метров в секунду и снижается. Сейчас мы находимся над зоной цели.

– Достаточно, хорошо, – Драгонфлай на пару секунд включила тягу на полную мощность, а затем вырубила её полностью, толкнув рычаг управления вперёд и отцентровала его. – Включайте посадочную программу.

Чейнджлинг осторожно убрала копыта от рычагов управления.

– Посадочная программа загружена!! – доложил Маркед Ни. – Установка режима ожидания!! Код активации посадочной программы отправлен!!

Центр управления полётами замолчал, когда Миссия Р4, до сих пор в основном управляемая дистанционно, впервые взяла на себя управление собственным полётом.

Посадочная программа, которая активировалась через пять секунд в компьютерном ядре посадочного модуля, была, по сути, настолько проста, насколько можно было себе представить. Так и должно было быть – компьютер должен был приземлиться почти вслепую, и поэтому не мог производить никаких реальных корректировок. Он даже не мог точно сказать, где находится поверхность. Программа велела ему снизить скорость до двадцати метров в секунду, отрегулировав тягу так, чтобы вектор движения был направлен прямо вниз, далее уменьшить скорость до диапазона от трёх до семи метров в секунду и отключить двигатели, когда корабль перестанет снижаться. Вот и всё.

Программа зря тратила топливо. Имея высоту в сотни метров было бы куда эффективнее просто падать до тех пор, прежде чем одним импульсом на полной тяге не затормозить до нуля прямо перед касанием. Но компьютер не знал, где находится поверхность, он даже не подозревал о её существовании. Компьютер мог получать входную информацию от навигационной системы, встроенной в капсулу, и это было всё, что он мог знать. Долгий, медленный спуск каждую секунду расходовал топливо, но это давало операторам в пяти секундах и миллионе километров от него максимум возможностей прервать посадку в случае необходимости.

– Спуск триста сорок пять на девяносто два, – сказал Джордж Булл, выкрикивая координаты на авиагоризонте. – Скорость снижения восемнадцать метров в секунду.

Копыта Драгонфлай, которые до этого не касались пульта управления после переключения на автоматику, теперь вернулись на него – на всякий случай.

– Высота две тысячи пятьсот. Высота стабильна, повторяю высота стабильна. Замедление до семи метров в секунду.

В VIP-галерее Кризалис наклонилась вперёд вместе со всеми остальными, когда на экране зеленоватый снег начал подниматься к спускающемуся кораблю.

– Две тысячи четыреста, скорость четыре и пять десятых метра в секунду.

На мгновение показалось, что корабль подпрыгнул на экране.

– Посадочная ступень израсходовала топливо, – объявил фон Браун. – Продолжение посадки на возвратной ступени. Запаса топлива в возвратной ступени семьдесят один процент.

– Две тысячи триста метров, скорость три целых девять десятых метра в секунду.

Галерея, трибуны снаружи, даже корабли в заливе – всё погрузилось в тишину.

– Контакт.

Корабль подпрыгнул, быстро развернулся и закачался взад-вперёд.

– Контакт. Двигатель отключен.

Посадочный модуль опустился на свои шесть ног... и начал переворачиваться. Плато, очевидно, было далеко не таким плоским, как казалось вначале. Затем, спустя долгое время после того, как показалось, что модуль рухнет, он замер на середине, выпрямился в почти, но не совсем, вертикальное положение.

– Два метра от поверхности, – наконец сказал фон Браун. – Корабль держится вертикально, используя гиродины на полной мощности. Мы не можем оставаться здесь долго, но мы всё же приземлились.

Не было никаких криков. Через мгновение раздались вежливые аплодисменты с VIP-галереи и трибун снаружи. Но никаких криков, особенно с пола зала управления. Близкая катастрофа превратила ожидание в беспокойство среди зрителей, включая Кризалис, в то время как внизу операторы пытались побороть своё собственное беспокойство. Миссия ещё не закончилась благополучно. Вообще-то, если заряд батарей кончится, Миссия Р4 немедленно провалится...

...а гиродины, которые были достаточно мощными, чтобы вращать весь корабль даже без запуска двигателей, жгли электричество гораздо быстрее, чем две маленькие солнечные батареи могли его пополнять.

Успех или неудача зависели от баланса космического зонда, который очень хотел упасть.

– Хорошо, – сказал Оккупант. – Драгонфлай, запускай эксперименты и передавай результаты на устройство хранения.

Чейнджлинг глубоко вздохнул и продолжил:

– Носитель, мы можем вернуться на Эквус с оставшимся топливом?

– Нам придётся, – ответил фон Браун. – Мы абсолютно точно не можем здесь оставаться. Как только батареи сядут, мы потеряем зонд. Необходимо стартовать до этого момента.

– И как скоро это произойдет?

– При нынешних темпах потребления, – сказал Маркед Ни непривычно тихим для него голосом, – через семнадцать минут!

–Так. Ладно, – произнёс Оккупант. – Тогда у нас есть немного времени. Носитель, мне нужно знать, хватит ли топлива, чтобы хотя бы вернуться на орбиту Минмуса.

– Принято, руководитель, – ответил фон Браун. – Мы не можем быть уверены до тех пор, пока не сбросим посадочную ступень, но думаю, что мы сможем вернуться на Эквус с тем, что осталось, с небольшим запасом.

– Это хорошая новость. Но мы можем выйти на орбиту и передать научные данные по радиоканалу, если потребуется.

– Подтверждаю. Но мы не можем использовать главный передатчик для длительных передач с поверхности. В текущей ситуации он просто впустую разрядит батареи.

– Правильно. Хм, – Оккупант на мгновение задумался, а затем добавил: – У нас всё ещё есть контракт на температурное сканирование. Мы и близко не попали в зону посадки для него, но мы всё ещё могли бы выполнить часть по высотным тестам. Стоит ли нам выходить на полярную орбиту при старте?

– Нет, – фон Браун медленно помотал головой. – Лучше будет закрыть этот контракт на Миссии 22. С нашим нынешним уровнем топлива выход на полярную орбиту потребует многократных коррекций, чтобы потом перейти на траекторию возвращения к Эквусу. Это риск. Я рекомендую так не делать.

– Вас понял, доктор, – почтительно ответил чейнджлинг. – Связь, мы не останемся, повторяю, не останемся на этой площадке. Подготовьтесь к немедленному взлёту по экваториальной траектории как только все данные будут собраны и загружены в хранилище.

– Принято, руководитель. В готовности. Температура и барометрические данные уже переданы. Жду завершения тестов в “банке с наукой”.

– Мне немного жаль, что в этом полёте мы не смогли найти места для резервуара со слизью, – пробормотал Оккупант.

– В следующей миссии, думаю, у нас он сможет поместиться, – заметила Драгонфлай. – Ведь в следующий раз мы тяжеленный спутник не потащим, верно?

– Что значит “нас” и “мы”? – спросила Черри Берри. – Я та, кто полетит в следующий раз.

– Передача данных завершена, – доложила Драгонфлай. – Готовлюсь к включению двигателя и взлёту.

– Программа посадки удалена!! – воскликнул Маркед Ни. – Зонд готов к приёму!!

– Взлетайте, связь, – приказал Оккупант.

– Принято. Зажигание.

Один. Два. Три. Четыре.

На пятой секунде посадочный модуль на экране телеприсутствия взлетел, поднимаясь под углом из-за неровной поверхности, на которой он стоял.

– Сброс посадочной ступени! – Драгонфлай хлопнула по кнопке расстыковки, в то время как её второе копыто боролось с рычагом управления, приказывая зонду выровняться и повернуть на восток.

Корабль на экране после обычной пятисекундной задержки распался на три части. Отработавшие топливные баки и двигатели вместе с посадочными опорами упали, оставив только центральный блок сильно уменьшившегося корабля, который взлетел, выровнялся, а затем наклонился к далекому горизонту, когда до него долетели указания из Хорстона.

– Подтверждаю расстыковку, – крикнул фон Браун.

– Тяга на полную! Давайте уведём отсюда этот корабль и доставим его домой!

Теперь же радостные возгласы, которые все сдержали во время посадки, разразились во время старта.

И гораздо быстрее, чем они затихли, Миссия Р4³⁵ поднялась в небо, оставив под собой Минмус, включила двигатель для выхода на орбиту... а затем, после одной петли вокруг маленького спутника для проверки курса, снова включила двигатель для возвращения домой.

Торжества переместились из здания центра управления в деревеньку Хорстон, на корабли в гавани и, в конце концов, в Балтимэйр, когда толпа разъехалась по домам.

...оставив четырёх операторов – Оккупанта, Драгонфлай, Джорджа Булла и Маркед Ни – одних в Центре управления полётами, чтобы завершить первый из трёх кратковременных импульсов, которые в течение нескольких дней выведут спутник связи на строго заданную орбиту, запрошенную Твайлайт Спаркл.

Никого в целом эти последние корректировки не волновали³⁶, и это было хорошо для присутствующих. Их мысли уже были сосредоточены на Миссии 22. Они не хотели обращать никакого внимания на эту незначительную орбитальную коррекцию. Они были заняты совсем другими делами.

Кроме того, у Миссии Р4 ещё оставалась последняя важная и непростая задача... возвращение на поверхность Эквуса.

МИССИЯ Р4 ОТЧЁТ

Описание миссии: пролёт рядом, выход на орбиту и приземление на Минмус, сбор научных данных на всех этапах; вывод коммуникационного/научного спутника на орбиту Минмуса; сбор температурных данных в определённых регионах Минмуса и вблизи него; безопасное возвращение на Эквус

Пилот: 2 x ядра Прободободин (управление: Драгонфлай).

Продолжительность полёта: в процессе.

Выполненные контракты: 1.

Достижения: первый облёт, орбита, суборбитальный полёт над поверхностью и посадка на Минмус.

Выводы из полёта: мы выяснили, какие системы работали, а какие – нет. Мы почти готовы посылать Черри Берри.

ОЦЕНКА МИССИИ: НЕУБЕДИТЕЛЬНО

Примечания автора:

Первоначально я намеревался закончить главу возвращением Р4, но она находилось в состоянии “в основном готово, просто подкорректировать” в течение нескольких недель, и добавленные абзацы получались настолько странными, что я не мог больше её задерживать. Окончательная судьба Р4 будет изложена в начале главы, посвященной Миссии 22.

Перелив топлива – обычное дело в KSP и, в очень ограниченной степени, в реальных пусках ракет. Проще говоря, идея состоит в том, чтобы сбрасывать топливные баки, когда они пустые, точно в тот момент, когда они опустеют. Главным недостатком перелива топлива в реальной жизни является то, что каждый дополнительный бак, двигатель, развязка, топливопровод, топливный насос и так далее – это ещё один компонент, который может отказать... и чем больше их у вас, тем больше вероятность фатальной неисправности приближается к 100%. Именно так получилось с советской лунной программой, – ракета, которая использовала более тридцати небольших двигателей вместо нескольких больших, и это практически гарантировало, что один из них взорвётся при запуске и запустит цепную реакцию, которая в одном случае привела к крупнейшему в мире зарегистрированному неатомному техногенному взрыву.

“Эффект старой птицы” – это эффект Оберта. Если максимально упростить, то работает он следующим образом: гравитация планеты и космического корабля действуют друг на друга. Когда космический аппарат приближается к планете в одном направлении (позади неё по орбите или на внешней стороне от солнца), конечным результатом этого гравитационного притяжения является передача некоторого импульса от планеты к космическому аппарату. Подойдите с другой стороны (перед планетой или на внутренней стороне её орбиты), и планета замедлит вас.

Кстати, именно из-за эффекта Оберта проекция траектории для наших лунных фотоспутников получается в виде восьмёрки. При приближении к луне в точке впереди неё на её орбите требуется меньше энергии, чтобы затормозить для выхода на орбиту. Есть ещё и побочное преимущество, но я приберегаю его для Миссии 22. Во всяком случае, Р4 сделал это с большим трудом, потому что контракт на спутник требовал орбиты против часовой стрелки.

Кстати говоря... лететь на задание было смерти подобно. Конструкция ракеты, которую вы здесь видите, прошла несколько модификаций. Я использовал подобные конструкции для высадки на луну в прошлых прохождениях KSP. Но этот, в KSP 1.6, казалось, был склонен надрать мне задницу.

Самое неловкое, что первые пять или шесть фотографий в этой истории были сделаны во время того, что я намеревался сделать испытательным полётом... и во время полёта я заскочил в центр слежения, забыв, что это исключит возможность вернуться назад на старт/в ЦВС, если возникнет ещё один сбой. Но в игре у меня было много свободных денег, поэтому я просто отменил этот полёт без возвращения.

...и тут же пожалел об этом, поскольку ни одна из двенадцати последующих попыток повторного запуска не смогла выйти на орбиту. По какой-то причине, я даже не знаю, почему, корабль действительно хотел наклоняться на запад, независимо от того, как я повернул его до или во время запуска. С другой стороны, эти неудачные запуски подтолкнули меня к тому, чтобы внести некоторые коррективы в корабль, которые гарантировали, что первая ступень отрабатывала как более или менее единое целое, делая подъём намного более экономичным с точки зрения топлива.

Это первая миссия, в которой я летал, используя новые встроенные вычисления “дельта-V” версии KSP 1.6. Они врут как дышат. И это всё, что я могу сказать об этом в данный момент.

Наконец, приземление. Сверху эта вершина казалась плоской... и при приземлении тоже слишком большим уклоном не выглядело. Но каждый раз, когда я пытался отключить SAS, посадочный модуль пытался завалиться на бок. Мне никак не удавалось поставить его на все шесть ног, и я не знаю, почему. Учитывая обстоятельства, я описал это в главе, как касание с последующим быстрым стартом, но мне всё равно хотелось бы знать, что пошло не так, чтобы это можно было исправить для Миссии 22... Ну что ж.

Ах, да, “мойщик пробирок” относится к самой низкой возможной ступени в иерархии любого научного заведения. Это относится к должности, которая требует нулевых научных знаний или реальной ответственности – например, забудьте о том, что вы врач, вы настолько ниже Игоря, что вам нужен телескоп, чтобы его увидеть. Вы моете посуду и носите кофе, и даже в этом случае вас следует считать слегка недоквалифицированным специалистом. Если доктор гуманитарных наук в исследовательском отделе называет себя “мойщиком пробирок”, он косвенно хвалит других людей, вовлеченных в этот процесс.

¹↑ Которая, как ожидала Кризалис, и правда испытала бы облегчение. Последние три дня королева с нетерпением ждала этого момента.

²↑ В настоящий момент главным приоритетом было новое здание для научно-исследовательского центра. Дальше планировалось усовершенствование станции слежения и стартовой площадки, за которыми должна была последовать модернизация башни управления воздушным движением и установка там новейших радиоприемников и системы магического дальномера.

³↑ На тот момент. По здравому размышлению Кризалис поняла, что должно было.

⁴↑ Королеве совсем не стало легче, когда она узнала, какими именно суммами “всего лишь бит” их сманивали. Но вот отчего ей полегчало, так это от доклада всё ещё верных ей подданных, почему пони платят так много. Некоторые из воротил бизнеса решили воспользоваться отсутствием у чейнджлингов заботы о законности и морали, и после этого у королевы очень быстро появился компромат на некоторых богатых и влиятельных “прекрасных добропорядочных граждан”.

⁵↑ Мысль о том, что Черри Берри на самом деле безразлично, считает ли кто-то её важной персоной или нет, была настолько чужда Кризалис, что даже после прямого указания на этот факт, она даже не рассматривалась.

⁶↑ 3,2 секунды.

⁷↑ Рейверы, которые читают эту работу, несомненно, будут утверждать, что притаскивать самокрутки с чем-либо на рейв-вечеринку — это “прошлый век”. Тут далеко не первый случай, когда Эквестрия отстаёт от других вселенных, и скорее всего далеко не последний. Просто примите это.

⁸↑ Так его назвала Кризалис, сам Оккупант использовал термин: “не работают так хорошо, как следовало бы”, но королева часто сталкивалась с ситуацией, когда сохранение личины инфильтрата в течение ещё одной недели приносило любви меньше, чем тратилось на поддержание маскировки.

⁹↑ Учитывая некоторые предыдущие запуски КПЧ, тут можно было поспорить.

¹⁰↑ Формально Черри находится за сотни миль отсюда, но Кризалис при помощи техномагии смотрела ей прямо в глаза и прямо сейчас не была склонна к рациональным размышлениям.

¹¹↑ Жидкий водород из-за больших затрат энергии на поддержание его достаточно холодным и сжатым, чтобы он оставаться жидким, длительное время не хранили. Тем более что существовала и другая опасность. Кто-то однажды сказал, что жизнь всегда найдёт выход; когда дело доходит до резервуаров и хранилищ – водород всегда найдёт выход. Таким образом, необходимый в качестве ракетного топлива водород сжижали за пару дней до пуска, а не хранили постоянно. С другими видами топлива всё было куда проще.

¹²↑ Эквивалент метрической системы был изобретением недолговечной Пранцузской Республики, которая восстала против правления принцессы Селестии в 789 году под девизом: “Пусть кто-нибудь ещё ест торты!” Селестия ответила пожатием плеч и милостиво пожелала удачи, не посылая никаких армий, чтобы восстановить своё правление (которое, в конечном итоге, было восстановлено под сохраняющим лицо титулом “защитника Республики” в 802 году). В результате у пранцузких пони были написаны длинные романтические песни о доблестном отсутствии эквестрийских армий и славных битвах, которые не произошли при Мустанго и Хосстерлице. Никто не поёт песен о том, что каждое измерение должно быть кратно десяти, хотя это повлияло на историю Эквуса гораздо больше, чем всё остальное, что сделали (или не сделали) пранцузы. Мировое научное сообщество использует пранцузскую систему измерений, потому что не являющиеся пони разумные виды отказываются использовать имперскую систему Эквестрии и при этом не могут договориться о какой-либо из своих собственных систем.

¹³↑ Как прекрасно осознавали оба охранника, опасным в данном утверждении было то, что “разумность” просьбы определяла королева и только она... и при этом легко могла изменить своё мнение без какого-либо предупреждения.

¹⁴↑ Что будет исправлено сразу по завершения вызова. Может быть, в данный момент у Кризалис и не нашлось чем заняться в Хорстоне, но уж королевской власти вызвать техника точно хватит.

¹⁵↑ Консервированные сардины, пойманные и упакованные семьями прибрежных пони, являются деликатесом среди некоторых пегасов. Большого распространения они не получили, но тем не менее фраза “упакованные, как сардины” была известна в Эквестрии так же как и в других мирах.

¹⁶↑ Трофаллаксис был тем самым чейнджлингом, который появлялся, когда один из инфильтраторов умудрялся уж слишком сильно облажаться. Он был способен уболтать пони просто отпустить задержанного или согласиться на компенсацию и мог в подобном посоперничать с печально известными братьями Флимом и Флэмом. Единственная причина, по которой его не взяли в космическую программу несмотря на весь его интеллект – лень. Трофаллаксис был одним из самых ленивых жуков во всем Улье. Даже будучи личинкой, он использовал свой талант против других чейнджлингов, увиливая от любых заданий, включая учебу. Поставить его на любую должность, что требовала чего-то кроме работы языком – верный путь к провалу. Тем более, что остальные чейнджлинги его откровенно ненавидели, если, конечно, им не требовалась от него помощь, и за глаза называли “гадёнышем”.

¹⁷↑ Которое, надо заметить, было очень удобным.

¹⁸↑ И значительно быстрее, чем сама она заставила бы себя ждать, поменяйся они местами.

¹⁹↑ Эта комиссия ещё некоторое время будет небольшой головной болью для Кризалис, хотя, к её облегчению, удалось значительно ограничить денежные выплаты. Большая часть работы комиссии заключалась в том, чтобы найти инфильтратора, который разрушил отдельные семьи пони, и заставить его собрать эти семьи обратно. С другой стороны, по крайней мере в двух случаях действия комиссии приводили к разводу, когда пони, который настаивал на этом, не был похищен, учитывая, что чейнджлинг-инфильтратор был более внимательным и любящим супругом. Конечно, в подавляющем большинстве случаев всё было наоборот, но исключения всё равно смущали и забавляли королеву.

²⁰↑ По крайней мере, минотавры надеялись, что больше ничего не понадобится. Сборка Миссии Р4 и так включала в себя всё, что только можно. Добавление ещё какого-нибудь ускорителя превратило бы беспорядочную связку запчастей из громоздкой в нелетающую. Добавлять ещё “дельта-V” было просто некуда.

²¹↑ Его звали Тимбал. Его назначили на эту должность несмотря на то, что он почти ничего не знал о космических полётах, но он бегло читал и писал по-понячьи и в его голосе не было характерного для чейнджлингов жужжания. Более умные чейнджлинги дали ему сценарий того, что он должен был говорить и в какие моменты, а также назначили специального посыльного, таскать правки к сценарию, если и когда миссия пойдёт нештатно. Тимбал не понимал почти ни единого слова из того, что читал, но его голос звучал так, словно он прекрасно знал, что ничто не может пойти наперекосяк, а именно этого Кризалис и было надо от комментатора.

²²↑ Но поскольку ни одна из камер этого не зафиксировала, впоследствии она всё отрицала.

²³↑ Кобыла кормила её чем-то весь день, к молчаливому отвращению Кризалис. У этого существа были два чёрных глаза-бусинки, крошечный чёрный носик, крошечный рот с кучей зазубренных зубов (единственная привлекательная черта, по мнению королевы) и, вероятно, четыре лапки, скрытые под невероятно лохматым белым мехом.

²⁴↑ Опять же, за время вынужденного безделья у Кризалис было время и мотивация наверстать упущенное. Вдобавок к тому, что она докучала занятым учёным и инженерам, она прочла каждый отчёт, связанный с миссией Р4, от корки до корки в поисках места для “командирского решения”.

²⁵↑ А также голосом много чего ещё. Телевизионные репортёры рассказали своим боссам о комментаторе с его глубоким голосом. Также уже начались эксперименты с воспроизведением музыки и других вещей на переносных электрических устройствах, которые принимали радиоволны и превращали их в звук. Тимбал ещё не знал этого, но в голосовом бизнесе его ждало скромное, но прибыльное будущее.

²⁶↑ Через три дня после запуска Миссии Р4 она вспомнила об охраннике, которого запихнула в кокон и оставила в шкафу. Выпустив его и накормив достаточно,чтобы он снова встал на копыта, королева отправила его обратно в Бесплодные земли, чтобы он занимался углублением пещер под Ульем. Она не заметила, как несколько дней спустя Элитрон отправил его обратно в космический центр, где чейнджлинг снова приступил к своим обязанностям по охране ЦВС, чтобы его никто не украл.

²⁷↑ Стоя возле демонстрационной доски.

²⁸↑ Помните, что радио для Эквестрии – это всё ещё невероятное новшество. Хотя аудиозаписи, динамики и микрофоны были широко распространены уже больше ста лет, возможность передачи чего-либо по радио ускользала от пони, пока появление магического телевидения не вдохновило некоторых предпринимателей, связанных с музыкальной индустрией, исследовать потенциал чисто электронной технологии. Сама идея чисто электронного телевидения ещё не существует в принципе, по крайней мере, на данном этапе нашего повествования.

²⁹↑ Кое-что она знала, про остальное просто врала.

³⁰↑ Когда лошадь скалит вам зубы, вы можете быть уверены, что она делает это профессионально.

³¹↑ Лошади с планеты Земля, несмотря на всю их изобретательность в преодолении различных заборов и изгородей, физически неспособны на такой подвиг и ещё менее способны воспринимать это действие как вид спорта. Даже жители Эквуса склонны считать подобное возможным только после трёх кружек действительно крепкого сидра.

³²↑ Если бы посол драконов смог пролезть в двери, то этим четырём репортёрам точно бы не повезло. К счастью для них, Эмбер была занята другими делами, и здоровенный старый дракон, которому она отдала свой VIP-пропуск на это мероприятие, теперь сидел на крыше ЦВС, потеснив телевизионные камеры и около сотни пегасов и чейнджлингов к самым краям.

³³↑ Мысль о том, что эти три категории не взаимоисключающие, и что Селестия может делать это всё одновременно, в голову Кризалис даже не пришла.

³⁴↑ Она рассуждала так: поскольку ей приходилось платить штрафы за многие, многие и многие поступки своих подданных – слепую глупость, некомпетентность и благонамеренный, но губительный энтузиазм, – то ей должны платить, когда они каким-то образом не сумели облажаться. Этот кредит уже был оплачен ранее, и, следовательно, принадлежал ей.

³⁵↑ Ну, во всяком случае, чуть меньше половины. Всё остальное разбилось вдребезги о поверхность.

³⁶↑ Кроме Твайлайт Спаркл. Она нашла время приехать и понаблюдать за последней коррекцией лично... аж три целых семь десятых метра в секунду – едва заметное включение для двигателей спутника. Но для Твайлайт это было очень важно. Даже если это не её космическая программа запустила этот спутник, она считала его своим спутником.

Глава 15: Миссия 22: Мы будем рады любым данным. Серьёзно

Прошло семнадцать дней с тех пор, как огромная и сложная ракета миссии Р4, состоящая из множества ступеней, была запущена из Хорстона и вознеслась в космос на огромном столбе огня. Теперь крошечный остаток этого корабля – увеличенная капсула и хранилище данных – нёсся через верхние слои атмосферы Эквуса в огненном шаре в обратном направлении.

Этот огненный шар был на противоположной от Эквестрии стороне планеты. Но это ни в малейшей степени не остановило десятки тысяч туристов, интересующихся космосом, которые стекались в Хорстон и жаждали наблюдать через телеприсутствие за возвращением¹ первого космического корабля, который, хотя бы ненадолго, коснулся поверхности другого мира.

Вместе с туристами и самоуверенными важными персонами² пришла и пресса, все они требовали эксклюзивного интервью с пони, которая должна была отправиться вверх через пару недель. Это раздражало рассматриваемую пони, которая хотела только вернуться к тренажёрам и потренироваться перед упомянутым запуском… и очень хотела высказать одному тупоголовому репортёру³ уже в девяносто второй раз свой ответ на вопрос: "Вы не боитесь, что умрёте там, в космосе?"⁴

По иронии судьбы Черри Берри обнаружила, что лучший способ обезопасить себя от репортёров – это сразу оказаться в самой большой их толпе. При нормальных обстоятельствах они сделают всё, что в их силах, кроме разве что прямого нападения, чтобы помешать своим соперникам задать "великий вопрос", который предоставил бы "Чрезвычайно Важную Сенсацию" счастливому вопрошающему. Но если это не срабатывало, Черри всегда могла притвориться, что крики репортёров были слишком громкими, чтобы она могла разобрать конкретные вопросы.

И, конечно, если толпу репортёров загнали на галерею для прессы над тобой, а правила в центре управления полётами запрещают им задавать тебе вопросы, то это ещё лучше.

Таким образом, Черри Берри стояла в задней части зала управления космического центра Хорстона, наблюдая вместе с полусотней репортёров и операторов, тридцатью одной VIP-персоной и королевой Кризалис лично за тем, как диспетчерская команда смотрит на огненный спуск миссии Р4.

– Держим курс на целевую высоту перицентра, – сообщил Уорнер фон Браун из "ямы минотавров". – В настоящий момент сигналов о перегреве нет.

– Что с апоцентром? – спросил Оккупант со своего места руководителя полётом.

– Неуклонно снижается, – ответил фон Браун. – Но не так быстро, как мне хотелось бы. Мы за этим следим.

При планировании миссии минотавры заранее знали, что капсула миссии Р4 вернётся на Эквус с большей скоростью, чем любой искусственный объект, когда-либо летавший ранее, намного быстрее, чем любой предыдущий корабль, возвращающийся из космоса. Оставшегося топлива в баке после отбытия с Минмуса не хватало для полноценного торможения и выхода на низкую орбиту Эквуса, поэтому не было другого выбора, кроме как идти на посадку сразу. Никаких отмен, никаких вторых шансов – от катастрофы Миссию Р4 отделял лишь компьютер, радиопередатчик, пилот, находящийся в космическом центре, и тепловой щит.

Заранее зная об этом, быки рассчитали угол входа в атмосферу, но далеко не такой резкий, как для предыдущих миссий. Если траектория пройдёт слишком глубоко, нагрев от атмосферного сжатия расплавит любой абляционный тепловой щит и разрушит зонд. Если траектория будет слишком пологой, корабль пройдёт через верхние слои атмосферы и ещё на неделю вернётся в космос, и, возможно, даже уйдёт в сторону луны. На самом деле, если бы угол был совсем небольшим, корабль мог отскочить от атмосферы и отправиться в дальнейший полёт по совершенно непредсказуемой траектории, возможно, даже навсегда покинув пространство Эквуса.

Быки всё это знали, но точно указать этот угол они не могли. Они предполагали – хотя минотавры называли это по-другому, но Черри знала, что это не более чем догадки. Даже после двадцати пяти запусков их коллективное понимание динамики верхних слоёв атмосферы можно было считать несущественным, так как их постоянная неспособность точно предсказать точки приводнения возвращающихся в атмосферу аппаратов была очевидной. Они были сами готовы признать, спроси их кто-нибудь прямо: в этой области Твайлайт Спаркл полностью превзошла КПЧ.

Черри Берри внимательно следила за всем происходящим, потому что через несколько недель в огненном шаре в небе будет находиться она. Если в расчётах для Миссии Р4 крылись ошибки, то они потеряют "Прободободин", капсулу и большую часть научных данных, собранных на Минмусе. Но если Миссия 22 не сумеет всё сделать правильно, возвращаясь домой, то уже Черри Берри будет сожжена, раздавлена или отправлена в недельный рейс за пределы орбиты Луны, в ходе которого на корабле не останется еды. Любой из этих исходов, конечно, означал “Плохой День”.

А земнопони совсем не хотела заполучить “Плохой День”, и следующим шагом на пути к “Неплохому Дню” было благополучное приземление Миссии Р4. Это будет означать, что быки угадали верно.

– Приближаемся к предсказанному перицентру, – сообщил пожилой Джордж Коули. – Конечно, он будет ещё чуть ниже, поскольку у нас всё ещё нет достаточно точных данных, чтобы предсказать атмосферные силы, воздействующие на капсулу. Но зонд уже должен был опуститься намного ниже.

Черри Берри посмотрела на показания скорости на проекции телеприсутствия. Строго говоря, миссия Р4 находилась в атмосфере уже четыре минуты. Но даже несмотря на то, что сопротивление воздуха замедляло его, корабль всё равно шёл намного быстрее, чем предыдущая самая быстрая миссия, когда она летала с принцессой Луной в качестве пассажира.

– Скорость снижения чуть меньше ста метров в секунду, – добавил Коули. – Апоцентр пятьсот тысяч километров и падает.

– Этого недостаточно, – пробормотала Драгонфлай. – Корабль стабильно движется ретроградно. Расход заряда батареи ноль целых одна сотая процента в секунду.

Черри Берри кивнула. На самом деле это было лучше, чем казалось, поскольку приборы не могли отобразить значения ниже 0,01%. Система, вероятно, потребляла энергии ещё меньше. Это давало кораблю достаточно времени, чтобы приземлиться или обогнуть ночную сторону Эквуса и вернуться на солнце, где солнечные батареи могли бы перезарядить батареи.

– Корабль всё ещё снижается со скоростью около пятидесяти метров в секунду, – продолжил Коули. – Скорость неуклонно падает.

– Никаких предупреждений о перегреве, – сообщил фон Браун. – Все системы в норме.

– Перицентр! Теперь корабль набирает высоту, повторяю, набирает высоту! Предполагаемый апоцентр – триста девяносто тысяч километров и уменьшается.

Из смотровой галереи донёсся лёгкий гул голосов. Черри проигнорировала это. Корабль, снова набирающий высоту, ещё не был потерян. Скорость и полученный в результате предсказанный апоцентр были важными параметрами. И пока всё шло почти согласно плану. Триста девяносто тысяч километров – двести пятьдесят тысяч миль в старых величинах – было примерным расстоянием до луны, а это означало, что в худшем случае на данный момент виток по орбите займёт меньше шести дней. Важным было и то, что это был единственный "Плохой День" в сданных им картах. Корабль явно не промахнулся мимо атмосферы. Он также не собирался сгорать – во всяком случае, не из-за того, что тепловой экран не сработал должным образом, и зонд продолжал замедляться.

– Продолжается очень медленный подъём, – доложил Коули. – Корабль продолжает замедляться. Прогнозируемый апоцентр ниже двухсот пятидесяти тысяч километров.

На экране телеприсутствия всё ещё был огненный шар, и ударная волна никуда не делась, насколько мог судить внешний наблюдатель. Но цифры рядом с дисплеем говорили совсем о другом. Теперь зонд летел лишь немного быстрее, чем обычный корабль по орбите, и его скорость продолжала падать всё больше и больше. Экран переключился на отображение карты; там, где траектория корабля когда-то казалась максимально растянутой резиновой лентой, теперь она была похожа на гусиное яйцо, сжимающееся до утиного яйца, а потом и до куриного.

– Эта птичка садится, – сказала земнопони, а затем вздрогнула от треска затворов фотоаппаратов и ярких вспышек. Она ещё этого не знала, но "Птичка садится" будет заголовком двух главных газет Эквестрии… и, благодаря микрофонам, этот кусок записи будет звучать абсолютно во всех телевизионных выпусках новостей, освещающих это событие.

Но если она бы и знала, Черри Берри было всё равно. Придя в себя, она подошла к дверям зала и вышла, не оглядываясь. Она увидела самую важную часть, то есть важную с точки зрения Миссии 22. Земнопони не волновало раскрытие парашютов или фактическая точка приводнения⁵. Миссия Р4 выжила и снизилась на заданную высоту… Значит, и Миссия 22, которая будет практически идентична Р4 при входе в атмосферу, сделает то же самое.

Итак, на этот вопрос ответ был дан. Теперь Черри нужно было вернуться к работе, чтобы убедиться, что Миссия 22 продвинется достаточно далеко в полёте, чтобы волноваться о посадке.

– Твайлайт Спаркл объявила дату запуска своего розового чудовища, – сообщила Кризалис.

Черри не оторвалась от работы. Фестиваль в честь праздника летнего солнцестояния в Хорстоне закончился с рассветом – дневной свет на столь далеком юге был слишком жарким, чтобы можно было слишком долго праздновать. А поскольку чейнджлинги интересовались праздником только как источником еды или сувениров, со стороны земнопони не потребовалось много усилий, чтобы заставить их запустить симулятор. Поэтому, спросив: "Когда?" Черри всё так же продолжала перекидывать переключатели в исходное положение внутри испытательной капсулы.

– Через две недели, – ответила Кризалис. – Через четыре дня после нашего запуска. Она сказала, что это будет простая орбитальная миссия для проверки систем запуска и посадки.

– Как они собираются его запускать?

Щёлк… щёлк… щёлк.

– Принцесса построила огромный оранжевый топливный бак. Не знаю, как это у неё получилось, но ей удалось сделать свой корабль ещё более уродливым. Так или иначе, топливный бак перекачивает топливо в бортовые двигатели корабля. Это, да плюс восемь наших твердотопливных ускорителей "Кувалда", должно вывести эту штуку на орбиту.

– Что думают об этом быки и Годдард?

Щёлк… щёлк… щёлк.

– Я их ещё не спрашивала. Но если наша Мисс Заучка Твайлайт Спаркл считает, что она выйдет на орбиту, то подозреваю, что она так или иначе туда попадёт, – при этой мысли Кризалис нахмурилась. – Я не знаю, почему у вас, пони, всё так или иначе получается.

– Магия Гармонии, – буркнула Черри.

Щёлк.

– Вам стоит попробовать.

Щёлк… щёлк… щёлк.

– Готово. Хотите следующую симуляцию?

– Некоторые существа стремятся к совершенству, пони, – самодовольно ответила королева. – Но некоторые из нас просто рождаются такими. Бери столько времени, сколько тебе нужно.

– Сказала пони, которая не летит, – пробормотала Черри.

– Пони? – переспросила королева. – Что же я сделала такого, что заслужила такое ужасное оскорбление?

– Не знаю, – ответила Черри. – Может, вам стоит спросить у своего юриста текущий список? Оккупант, я готова!

– Не так быстро, Оккупант! – Кризалис пристально посмотрела на своего подданного, а затем сунула голову в капсулу. – Ты ничего не хочешь узнать об этом запуске?

– Не особо. Кто летит?

– Рэйнбоу Дэш и сама милая принцесса. Спаркл даже не тренировалась на астронавта, и всё равно она летит! Если она хочет быть туристкой, то ей нужно было купить билет!

– Не думаю, что она отправится туда в качестве туриста, – сказала Черри, снова пристегиваясь к ложементу испытательной капсулы. – Думаю, что она будет системой спасения на крайний случай.

Кризалис замерла.

– Да, – тихо сказала она. – Рэйнбоу Дэш слишком ценна, чтобы ею жертвовать на непроверенном корабле… да, я почти вижу это… Интересно…

– Даже не думайте отправлять саботажников на мыс Дружбы.

– А как ты узнаешь, пони, если я это и правда сделаю?

– Чтобы это сработало, вам придётся отправить чейнджлингов из космической программы. Чейнджлингов, которые знают, что и как ломать. А я знаю их почти всех, королева. И они от меня ничего не скроют⁶.

– Они бы это сделали, если бы я им приказала.

– Они попытаются, если вы им прикажете, – Черри ещё раз затянула ремни и заключила: – Вы что, действительно думаете, что у них всё получится?

Кризалис поморщилась:

– Я просто озвучила чисто умозрительную идею.

После чего королева убрала голову из капсулы.

Люк захлопнулся с несколько излишним грохотом.

– Эй, глянь сюда! Это Черри Берри!

Земнопони застонала. В преддверии её запуска Хорстон наводнили туристы, и чейнджлингов просто не хватало, чтобы занять их всех экскурсиями⁷. Она не могла пройти из одного здания в другое, не будучи как минимум дважды остановленной для раздачи автографов. Но, поскольку Черри считала себя вежливой пони, она улыбалась, подписывала, что ей давали, позировала для фотографий⁸, а затем вежливо извинялась и уходила.

Но как только она освобождалась от одной семьи, как…

– Привет! О-о-о! Прошу прощения! Прошу прощения!

К ней подбежали два взрослых жеребца. На одном был "Настоящий Шлем Авиакобылы Черри Берри" взрослого размера (с лётными очками!) и футболка с надписью "Я прокатился на Машине Веселья". Наиболее выделяющейся деталью второго была его морда, красноречиво говорящая о глубине его смущения от того, что он знаком с первым жеребцом.

– Простите, мисс, – сказал жеребец в шлеме. – Мы ищем Черри Берри! Мы слышали, что она сегодня была где-то здесь! Не могли бы вы сказать нам, где она?

Второй жеребец застонал, поднял переднее копыто и ударил первого жеребца по затылку.

– Ой! – первый посмотрел на второго. – Зачем ты это сделал?

Второй жеребец молча ткнул копытом в сторону Черри.

– О-о-о-о-о. Ты прав, – оглянувшись на Черри, первый продолжил: – Я прошу прощения. Я совершенно забыл о манерах. Не могли бы вы рассказать нам, где мы можем найти Черри Берри?

Жеребец Номер Два застонал немного громче и уже чуть сильнее стукнул по затылку Жеребца Номер Один.

– АЙ! Эй, я же извинился! – застонал Жеребец Номер Один. – Что ты пытаешься сделать? Испортить мой шлем?

Второй жеребец внимательно посмотрел на Черри, буквально говоря взглядом: "Посмотрите, что я должен терпеть" затем снял дешёвый сувенирный шлем с головы своего друга и шлёпнул его на голову Черри.

Где-то в голове Жеребца Номер Один что-то щёлкнуло⁹.

– О-о-о-о-о-о, так ты имеешь в виду, что она на самом деле…

– Просто возьми свой дурацкий автограф, – проворчал Номер Два, – и оставь бедную кобылу в покое.

Затем тихонько он добавил специально для Черри:

– Извините. Удачи в вашем полёте.

Черри Берри вежливо улыбнулась, написала автограф, попозировала перед дешёвой одноразовой фотокамерой "Breezie™” и попыталась ещё раз пробраться к месту назначения – кухням центра астронавтов, где должны были готовиться пайки для миссии.

Она не успела далеко уйти, как столкнулась с чем-то похожим на чейнджлинга, который подрался с краскопультом и проиграл эту эпическую битву. На самом деле, когда земнопони присмотрелась, то обнаружила, что краска всё ещё капала с бедняги.

В принципе, цвета были неплохие, надо заметить. Чейнджлинг хоть и безуспешно, но попытался отделить бирюзовый, который использовался для гривы, хвоста и крыльев, от успокаивающего персикового тона, что он выбрал для тела в целом. Если бы он предусмотрительно нанёс сначала бирюзовый и подождал, пока краска высохнет, прежде чем попробовать персиковую, это могло бы и сработать. Вместо этого цвета смешивались в ручейки, которые текли по телу жука, подчёркивая каждый изгиб (Черри начала волноваться) его тела и стекали (что ещё более встревожило земнопони) в отверстия на ногах.

– Здрасти, мисс Черри! – весело сказал чейнджлинг. – Что скажете?

– О чём? – спросила кобыла, надеясь и молясь чтобы вопреки всем ожиданиям она смогла избежать предстоящего и весьма очевидного разговора.

– О новом мне! – ответил чейнджлинг, обоводя себя копытом. – Склерит подал мне идею. Она думает, что туристы будут меньше напуганы и с большей вероятностью подарят нам любовь, если мы тоже будем выглядеть как пони!

Чейнджлинг ухмыльнулся ещё шире, и Черри заерзала, когда тонкие струйки краски стали стекать с его клыков в рот.

– Я сам подбирал цвета! Синий цвет хорошо сочетается с моими глазами!

– Гм, это очень красивые цвета, – заметила земнопони, и это было единственное, что она могла сказать вежливо и правдиво. – Но, эм-м-м, могу я просто задать тебе один крохотный, малюсенький такой вопрос?

– Хотите знать, где я взял краску? Ну, у них была распродажа в универсальном магазине Хорстона, так что…

– Не-е-ет. Мне просто интересно, не озвучил ли ты сначала эту маленькую идею своей королеве?

– Не-а! Я хотел сделать сюрприз! – чейнджлинг действительно выглядел гордым. – Я полагаю, что могу получить повышение по службе! О, и Склерит тоже, просто, чтобы быть…

Сдержанность Черри дала трещину. Она схватила липкого жука за плечи передними копытами и принялась трясти его столь сильно, что капли краски полетели в разные стороны.

– ТЫ ЧТО, САМОУБИЙЦА?!! – требовала она ответа.

– Эй! ЭЙ!

Чейнджлингу наконец удалось вырваться из хватки земнопони¹⁰.

– Что вы имеете в виду под "самоубийцей"? – замешательство сменилось беспокойством. – Вы имеете в виду, что королеве это не понравится?

"Нет, – подумала Черри, – я имею в виду, что она решит, что ты явился из кошмара, про который она однажды подробно рассказала мне, и в приступе паники размажет тебя по стене. Но я не могу тебе этого сказать, потому что я пообещала больше никому не рассказывать…"

– Удивлять Кризалис – никогда не будет хорошей идеей, – вместо этого сказала земнопони. – Ты знаешь её дольше, чем я, тебе стоило бы это понимать.

– Вы проводите с ней больше времени, чем я, – заметил чейнджлинг.

– Ну, – сказала Черри, – а пока давай смоем эту краску…

– Нет, – категорично отказался жук. – Мне нравится мой новый образ. Такое ощущение, что под хитином я такой и есть. К тому же он соответствует крыльям. Глядите!

Чейнджлинг раскрыл крылья, в которых, как заметила Черри, не было ни единого отверстия¹¹. И они блестели почти так же, как звёзды в эфирной гриве Луны.

Черри закатила глаза.

"Может, и не самоубийца, – подумала она, – но идея самоубийственно глупая".

– Послушай, – сказала она, – ты чейнджлинг. Оборотень. Почему ты просто не превратился в пони, если ты хотел, чтобы пони были спокойны рядом с тобой?

– Я устал скрывать, кто я есть, – заскулил жук. – Я в том смысле, что да, в первый раз, когда ты отправляешься в миссию по инфильтрации, это захватывающе, и ты испытываешь трепет от того, что обманываешь пони и, возможно, тебя поймают…

Он вздохнул и закончил:

– Но это приедается, понимаете? И быть страшным – не так уж и весело, как кажется королеве.

– Ладно-ладно. Но тебе нужно сообщить Кризалис о своей идее, прежде чем показывать ей свой новый, новое… Извини, а как тебя зовут?

– Лепид, мисс Черри.

– Лепид. Красивое имя, – Черри глубоко вздохнула. – Лепид, настанет долгожданный день, когда любой пони или кто другой сможет без страха показать миру, кто он на самом деле. Конечно, я имею в виду, в пределах разумного.

Честно говоря, земнопони была вполне счастлива, что Кризалис не показала миру, кем она была на самом деле. Маскирующаяся Кризалис была намного приятнее, чем Настоящая Подлинная Истинно Жестокая, а, Возможно, и Геноцидная Тиран Кризалис… ну, Черри надеялась, что королева будет и дальше побаиваться показывать истинную себя на публике.

– И если ты хочешь дожить до того прекрасного и счастливого дня, то ты прямо сейчас пойдешь со мной в лазарет, чтобы они могли снять с тебя эту краску, прежде чем твоя королева увидит её и убьет тебя. Я не шучу, Лепид.

– Вы правда думаете, что…

– Она даже задумываться не будет об этом. И ты не хуже меня знаешь, что спать хуже от этого она не станет.

– Ой… Ну, ладно, – поверженный чейнджлинг опустил голову. – Думаю, это тоже хорошо, а то у меня с утра живот болит.

Черри продолжала наблюдать, как жидкая краска стекает в рот чейнджлингу, пока тот говорит.

– Гм, – решила уточнить земнопони, – а ты убедился, что купленная тобой краска нетоксична?

Чейнджлинг недоуменно посмотрел на Черри.

– Да неужели пони на самом деле могут продавать токсичную краску? Я в том смысле, что бы тогда произошло, если бы кто-нибудь просто случайно подошёл и откусил кусок от какого-нибудь домика, где живут пони?

– Точно, – вздохнула Черри.

“Определённо, я попаду на кухню только после обеда”.

– Пошли. В лазарет. У тебя сегодня свидание со средством для удаления краски… и насосом для желудочного дренажа.

– Это кажется просто безответственным, вот что я скажу, – пробормотал Лепид, когда Черри потащила его.

– Что ты имеешь в виду, говоря что моё меню неправильное? – спросил Хэви Фростинг весьма опасным тоном.

– Смотри, вот что я имею в виду, – ответила Черри, указывая на один пункт меню за другим. – В этом нет вишни. И в этом, и этом, и в том тоже!

– Верно. Это всё из-за такой хитрой мелочи, которую я люблю называть "разнообразие". Я готовлю еду на двадцать дней. Тебе придётся застрять в этой капсуле как минимум на пятнадцать. Тебе нужно будет разнообразить свои блюда, иначе тебя от еды блевать потянет.

– Мне нужна вишня в рационе, иначе я сломаюсь, – продолжала настаивать Черри. – И не говори мне, что у тебя её нет. Сейчас самый пик сезона, вишня растёт в каждом саду Эквестрии!

– Но через две недели ты устанешь питаться только вишней! – возразил чейнджлинг.

– Я готова рискнуть, – сказала Черри. – Но такого ещё не случалось.

– Признаюсь, – сказала Рэрити, выглядя столь же некомфортно, как чувствовала себя и Черри Берри, – что я хотела бы найти другой… э-э… достойный способ сделать это.

Они вдвоем уставились на новейший вариант нижнего белья для скафандра, который… ну… оставлял желать лучшего¹².

– И каким бы неэлегантным ни было решение, – продолжила белая единорожка, – пожалуйста, имей в виду, что это лучшее, что я могу сделать, учитывая соответствующие требования. В конце концов, костюм должен быть устойчивым к истиранию, легко надеваться и сниматься в крошечном пространстве, помогать регулировать температуру…

– Да, я всё это знаю, – сказала Черри. – Но ведь это же просто подгузник на всё тело, не так ли?

– Ну… там действительно есть вставки… – мордочка Рэрити скривилась в поистине эпической комбинации отвращения и сожаления. – Хотя запах в капсуле будет… неприятным… конечно, если ты не найдёшь способ избавиться от…

– Подгузников.

– И, конечно же, в твоём кресле в капсуле есть туалет, – продолжила Рэрити.

– Ты имеешь в виду тот закрывающийся пластиковый пакет с бактерицидным препаратом, что лежит под сиденьем? – спросила земнопони. – Да, я в курсе. Я это прекрасно понимаю. Можно даже сказать, что он меня просто очаровал, и мне интересно, как мне надо облягаться...

– Следи за языком, дорогуша.

– Извини, Рэрити, – Черри снова указала на нижнее бельё. – Но это всё равно подгузники.

– И гигиенические салфетки, – заметила единорожка. – Подкладка нижнего белья очень легко протирается…

– Подгузники!!!

Рэрити сдалась.

– Да, подгузники, – признала она. – Мне очень жаль.

– Мы постараемся выйти на траекторию, при которой корабль пройдёт через один из полюсов, – сказал фон Браун, указывая на набросок, нарисованный на доске. – Полярная орбита даст нам наилучшие шансы для завершения контракта на сканирование температуры. Здесь опасность таится вот в этом хребте.

Минотавр указал на одно из изображений, полученных в ходе Миссии Р4.

– Он возвышается почти на семь тысяч метров над уровнем ледяной равнины. Низкоорбитальный проход, который может потребоваться для температурного сканирования, может привести к столкновению. Ты должна всегда об этом помнить.

Черри крепче сжала карандаш в зубах и сделала пометку.

– Ага, – проворчала она.

– Конечно, если импульс пройдёт неудачно, и выход на полярную орбиту станет невозможным, – продолжил фон Браун, – мы просто выйдем на полярную орбиту уже после взлёта. Однако мы бы предпочли этого не делать, потому что это усложнит возвращение на Эквус, требуя многократных импульсов коррекции для попадания в атмосферу под нужным углом.

“В переводе: добраться домой будет намного труднее”.

Черри сделала ещё одну пометку.

– Тебе будет предоставлена сумка для сбора образцов с поверхности, – продолжил фон Браун. – В идеале ты должна приземлиться на одной из ледяных равнин недалеко от береговой линии, поэтому нам нужны образцы оттуда и оттуда. Было бы лучше, если бы это можно было сделать без особого риска. Мы можем даже подумать о том, чтобы с этой целью перелететь с места на место на корабле, если ты готова принять подобный вызов.

Черри выпустила карандаш из зубов.

– Похоже, мне предстоит масса развлечений, – сказала она.

“В переводе: звучит абсолютно самоубийственно, но это полёт такого рода, который ещё не совершал ни единый пони. Поэтому я постараюсь”.

– Ух ты, тут действительно не нужно много усилий, чтобы зависнуть, – заметила Черри изнутри симулятора.

– Я знаю, – прокомментировала Драгонфлай снаружи. – По-видимому, там почти нет гравитации. Не стоит зависать надолго, там есть много других возможностей, что что-то пойдёт не так.

– Как с Миссией Р4? – спросила Черри. – Две тысячи и снижение со скоростью сорок метров в секунду.

– Я могла бы справиться, если бы не временная задержка, – ответила Драгонфлай. – Ты уверена, что перескочишь этот горный хребет?

– Хм? О, подожди… – Черри подстроила элементы управления, и в схемах симуляционного компьютера призрачный космический корабль на несколько секунд отклонился немного к вертикали. – Этого должно быть достаточно.

– Хм, да, – согласилась Драгонфлай, глядя на показания. – Но теперь ты не попадаешь в зону приземления. Тебе нужно притормозить ещё немного.

– Я справлюсь.

Снаружи капсулы Драгонфлай посмотрела на Оккупанта, который покачал головой и нажал переключатель на главной консоли симулятора.

Внутри капсулы началась куда более интересная часть.

Снаружи, в трёх с лишним километрах к западу от неё, десятки тысяч существ – пони, чейнджлинги, драконы, грифоны, минотавры и другие существа – собрались в жаркий летний полдень в Хорстоне, чтобы посмотреть на её старт. Техники внешней обслуги заканчивали наполнять топливные баки и выполнили заключительные предстартовые проверки корабля – батареи были полностью заряжены, проверены соединения различных двигателей, опоры посадочной ступени, научное оборудование и ядро ”Прободободина”, которое могло бы в аварийной ситуации заменить Черри. Приезжие репортёры строчили заметки для газет, лица, примелькавшиеся в телевизоре, болтали о до боли очевидном, а фотографы использовали достаточно плёнки, чтобы пару раз обмотать сад Эпплов.

Но внутри маленькой капсулы наверху огромной связки ускорителей была одна земнопони с парой крошечных окошек, панелью управления, полной переключателей, кнопок с индикаторами, и голосом Кризалис в наушниках. Черри Берри могла слышать звуки её скафандра, которые порождались вдыхаемым и выдыхаемым ею воздухом. Она чувствовала слабый скрип корабля, который с каждым порывом ветра напоминал ей, что успех или провал её миссии зависит от того, насколько хорошо думало множество чейнджлингов о сварке и клёпке, несмотря на все многочисленные отвлекающие чейнджлингов моменты¹³.

Окно для полёта к Минмусу открывалось на закате, а это означало, что запуск в начале дня заставит Черри ждать на орбите, пока спутник движется вокруг Эквуса, к тому моменту, когда её ракета и маленькая фальшивая звезда не выровняются на запланированных курсах. Хотя место для ошибок оставалось, но запуск, как только Минмус занимал подходящее положение, давал больше времени, чтобы исправить проблемы, если они возникли. Дни, когда в КПЧ могли просто сказать "поехали" и нажать кнопку активации двигателей, подошли к концу, и их место заняли дни с точным временем запуска и планомерным обратным отсчётом.

Черри не знала, что ей об этом думать. С одной стороны, она одобряла всё, что увеличивало её шансы по-прежнему есть вишню, даже когда она будет старше Бабули Смит. Но, с другой стороны, часть свободы полёта и заключалась в том, что ты можешь лететь, когда захочешь – просто взлетаешь и уходишь за горизонт. Ей этого не хватало, по крайней мере, когда дело касалось ракет.

Начались последние две минуты обратного отсчёта, и земнопони приступила к выполнению заключительных тестов. Она отвечала на каждый запрос Кризалис и считывала показания. Она услышала пронзительный шум крыльев Фидлвинга на отметке в одну минуту, когда наземная бригада на максимальной скорости покинула площадку. Она слышала, как далеко под ней заработали насосы двигателей первой ступени, нагнетая давление в топливных магистралях при окончательной подготовке к запуску.

Она установила тягу на девяносто два процента. При таком значении, если ничего не менять, жидкостные двигатели израсходуют топливо одновременно с четырьмя твердотопливными ускорителями. Черри активировала систему стабилизации, немного переместилась в ложементе на ту крошечную величину, которую позволяли ремни, и слушала, как обратный отсчёт идёт с десяти до пяти, а затем и до единицы.

Её копыто ударило по кнопке зажигания ступени ровно на ноль.

В первые дни программы запуск сочетал тяжесть копыта Фауст на груди с вибрацией миксера. Вибрация осталась, но не абсурдной силы перегрузки. Черри чувствовала себя всего в два раза тяжелее обычного, когда высотомер Миссии 22 начал отсчитывать километры, а двигатели изо всех сил пытались поднять огромную массу космического корабля в воздух. Это дало ей возможность оценить неистовый рев двигателей позади себя, лишь частично приглушённый теми же наушниками, которые позволяли Кризалис разговаривать с ней.

Земнопони сообщила о своих действиях, когда отклонила ракету на пятнадцать градусов от вертикали, прицелившись чуть выше восточной линии на авиагоризонте, на десятой секунде полёта. Корабль среагировал плавно, находясь, несмотря на лёгкие колебания ракет, полностью под её контролем, как и во всех симуляциях.

"Естественно, – подумала она про себя, – самое интересное начнётся со второй ступени, верно?"

К тридцатой секунде полёта Черри уже летела быстрее скорости звука. Корабль прорывался сквозь воздух, который не хотел уходить в сторону, сопротивление возрастало пропорционально квадрату скорости – или это был куб? Черри никогда не могла запомнить – до тех пор, пока в определённый момент корабль не встретил бы волшебную точку, известную как “точка максимального аэродинамического сопротивления”, где плотность атмосферы и скорость полёта ракеты вместе создают наибольшее сопротивление, с которым корабль сталкивался за всю миссию.

И случайно, или это был результат ошибки в планировании, или простой сбой в Миссии 22, этой точки корабль достиг почти в тот же самый момент, когда выгорела первая ступень.

Конечно, можно было рассмотреть и другие варианты: наконец-то были устранены проблемы в более крупных ракетных двигателях следующего поколения, которые в данный момент полным ходом производились в Эпплузе. Миссию 22 можно было бы запустить с одной такой группой двигателей и баков для них вместо связки взрывоопасных палок, которые сейчас толкали её в небо. Но это была бы непроверенная конструкция, а Миссия Р4 доказала жизнеспособность этого, пусть и с некоторыми оговорками. Лучше использовать известную и проверенную конструкцию, чем рисковать всей миссией – не говоря уже о риске для жизни Черри.

На девяносто седьмой секунде полёта, как и предполагалось, полностью отработала первая ступень, как на жидком, так и на твёрдом топливе. Черри, удерживая нос корабля ровно, прямо в круге движения авиагоризонта, нажала кнопку разделения буквально через полсекунды после выгорания. Сработали пироболты, и одновременно активировались двигатели второй ступени, толкая корабль через точку максимального сопротивления от разлетающейся в разные стороны первой ступени, компоненты которой, отделившись, умудрились столкнуться и взорваться, но, к счастью, уже на большом расстоянии от всё ещё поднимающегося корабля.

Осторожно… очень, очень осторожно Черри снова начала пытаться развернуть корабль на более горизонтальный курс. Она всё же должна была принести Драгонфлай извинения: вторая ступень жаждала кувыркнуться и лететь в небо по спирали, независимо от того, кто был за штурвалом. Для полёта на таком требовался опытный пилот, и после сотен часов в симуляторе, особенно сейчас, когда земнопони почувствовала корабль собственными копытами, она поняла, что Драгонфлай, в конце концов, стала весьма опытным пилотом.

Даже сейчас, несмотря на конструктивные изменения, позволившие улучшить балансировку корабля и не дать ему постоянно крениться на север во время полёта, он всё ещё покачивался в движении. Частично это было из-за того, что у корабля была недостаточная мощность в начале полёта – через тридцать секунд после старта корабль набрал лишь полтора g ускорения, хотя оно быстро возрастало, поскольку топливо во внешних баках быстро убывало. Но без того резкого толчка, что обеспечивала первая ступень, нос корабля, казалось, хотел смотреть на север, юг, вверх, вниз… да куда угодно, кроме того места, куда хотела его направить Черри. Система стабилизации обеспечивала управляемость, но земнопони не хотела даже думать о том, каково было бы попытаться поднять корабль без её помощи.

И всё же… Несмотря на все её усилия, эти подёргивания привели к постепенному дрейфу на юг. В профиле миссии требовалось выйти на траекторию немного севернее восточного направления, чтобы соответствовать орбитальной плоскости Минмуса. Земнопони подтолкнула нос корабля к северу, намного выше цели, чтобы всё исправить, слегка расслабившись, когда покачивание корабля уменьшилось по всё большей разряженности воздуха.

– Двадцать Вторая, Хорстон, ожидайте отсечки.

Дерьмо. Это было слишком рано. Отсечка – выключение двигателя второй ступени – в этот момент означало, что апоцентр корабля уже находился на заданной высоте для парковочной орбиты или недалеко от неё, и Черри вышла на неё по более крутой, чем планировалось, траектории. Её курс всё ещё был слишком южным. Это означало дорогостоящую двойную коррекцию выхода на орбиту, сжирающую запас топлива, оставленный для безопасности. Конечно, для миссии топлива было более чем достаточно и даже с избытком, но…

– Отсечка.

Черри отключила тягу и сообщила:

– Отключение двигателя, есть отсечка.

– Отсечка подтверждена, Двадцать Вторая. Текущий апоцентр прогнозируется через две минуты тридцать семь секунд. Орбитальный манёвр через две минуты по команде.

– Двадцать Вторая, принято, Хорстон.

Миссия 22 летела вверх через тонкие верхние слои атмосферы, устремляясь в космос. Её единственный пилот расслабилась, обдумывая ситуацию. Да, произошла ошибка, но она была незначительной. В расчёты миссии было заложено более чем достаточно “дельта-V”, чтобы исправить подобное. Худшая часть полёта была позади, и так же позади оказалась та часть, где приходилось поторапливаться.

“Похоже, полёт будет хорошим”.

Кризалис сделала вид, что не видит, что обитатели “бычьей ямы” тихо сходят с ума.

Черри Берри… мисс безупречный пилот, мисс без промаха, мисс ракетная кобыла со стальным взглядом... облажалась. Пока они смотрели и ждали, земнопони сильно завалила свою траекторию, наклонив конечную орбиту намного выше той, что была желательна для старта к Минмусу. Это не было катастрофой – просто тот случай, что потребовал от минотавров-яйцеголовых полностью пересчитать прямо сейчас все свои прикидки для полёта в сторону Минмуса, поскольку старые стали абсолютно бесполезны.

Они сказали ей сказать пони, чтобы та отключила двигатель и дала поправку. Кризалис отказалась. Она научилась отличать пони, притворяющуюся спокойной, от пони, которая действительно расслабилась. Прямо сейчас Черри была в блаженстве и, учитывая, что она пробудет в космосе ещё две недели, королева хотела, чтобы она оставалась в этом состоянии. Если это означало сжечь немного лишнего топлива, то ничего страшного. У Оккупанта хватило здравого смысла, чтобы не пытаться её переспорить. Кризалис позволяла ему брать на себя ответственность только до тех пор, пока чейнджлинг делал то, что она хотела, и он это знал.

Наконец королева услышала скрипучий голос пони:

– Отсечка! Хорстон, у нас есть орбита, повторяю, у нас есть орбита.

Кризалис дважды проверила проекцию на стене.

– Орбита подтверждена, Двадцать Вторая, – протянула она. – Хорошая работа.

И действительно, это была очень хорошая орбита – даже она должна была это признать. Разница между апоцентром и перицентром была в пределах одного километра – почти идеально круговая орбита. То, что она была наклонена на одиннадцать градусов больше, чем следовало бы, было, откровенно говоря, мелочью.

Но теперь пришло время сообщить плохие новости, завернутые во столько сахара, сколько только получится... а королева чейнджлингов знала, как при желании добавить сахар.

– К сожалению, боюсь, что ты немного превысила заданное наклонение орбиты. Но траектория говорит мне, что это, скорее, работает в наших интересах, так как значительно упрощает выход на полярную орбиту Минмуса.

Кризалис заметила, как голова Джорджа Булла высунулась из ямы, и во взгляде, обращённом на неё, да что там во взгляде, на всей его морде отображалось чувство, словно его предали. Королева выключила микрофон на время, достаточное для того, чтобы сказать:

– Заставь это сработать! – прежде чем снова включить и продолжить: – Мы рассчитаем для тебя пару импульсов через несколько минут. Ожидайте, Двадцать Вторая.

– Принято, Хорстон. Двадцать Вторая ожидает.

Кризалис снова выключила микрофон и сказала:

– Хорошо, гении. Сделайте это.

– Вы понимаете, что просите нас переписать законы движения – самой физики – для вашего удобства? – спросил Джордж Булл. – Чтобы мисс Берри не чувствовала себя плохо?

– Именно об этом я и прошу, – холодно ответила королева. – Вам платят большие деньги, чтобы вы творили чудеса. Что ж, теперь пришло время чуда. Беритесь за дело.

– Ну… – прогудел фон Браун со своего места. – Нам пришлось бы выйти на эту орбиту… правда, без парковочной орбиты для окончательных тестов... но снижение наклона орбиты также даст нам дополнительную скорость… нам придётся использовать ту же “дельта-V” что предназначена на траекторию до Минмуса, но… Доктор Булл, подойдите сюда и проверьте мои расчёты.

Остальные минотавры – Джордж Булл, Джордж Коули и Маркед Ни, собрались вокруг своего лидера.

– Выглядит хорошо, – осторожно сказал Джордж Булл.

– Я сейчас же проверю!!! – воскликнул Маркед Ни, записав несколько цифр, а затем поспешно вернувшись к своему компьютеру расчёта траектории.

– Ну? – спросила Кризалис.

– Если всё сойдётся, – ответил фон Браун, – новый перехват Минмуса пойдёт по более быстрой траектории. Нам придётся сжечь немного больше топлива, чтобы замедлиться, но похоже, что мы долетим туда на целый день быстрее, а то и больше.

– Это сожрёт большую часть топлива, которую мы сэкономили в этом полёте из-за отсутствия спутника, – проворчал Джордж Булл. – Вторая посадка после такого выглядит уже слегка маловероятной. Мы должны посмотреть, как пройдёт орбитальный манёвр.

– Если у нас есть топливо для этого, давайте всё сделаем, – заявила Кризалис. – На один день меньше в космосе – на один день раньше она вернётся домой, верно?

"И, – подумала она про себя, – на один день быстрее мы сможем забыть эту побочную миссию и сосредоточимся на настоящей работе. На один день ближе к моему шагу по луне".

– Гм, да, – тихо заметил Оккупант. – Мне это тоже нравится. Как скоро мы сможем разобраться с процедурой коррекций?

– Первый манёвр несложный, – ответил фон Браун. – Мы можем отправить ей его хоть сейчас. Второй импульс… у нас есть двадцать восемь минут до него, и мы хотим использовать всё это время для перепроверки.

– И более точного расчёта тоже, – произнёс Джордж Булл. – Чем ближе будет корабль к Минмусу, тем лучше. Меньше топлива потратится на снижение.

– Хорошо, – сказал Оккупант. – Моя королева…

– Да, да, я знаю, – раздраженно ответила Кризалис. – Фон Браун, дай мне информацию о манёвре.

Солнце взошло над краем Эквуса.

К этому времени Хорстон, лежащий внизу и позади, был уже в темноте, принцессы солнца и луны сделали свою работу по поддержанию полустабильности орбитальной системы Эквуса. Внизу и впереди лежала цепь островов Филлипайн. А над Черри Берри лежало творение принцессы Луны, и через несколько коротких минут она направится к нему.

– Хорошо, Двадцать Вторая, мы подтвердили успешность коррекционного импульса, – произнесла Кризалис. – Мы передаём на твой навигатор данные для импульса коррекции на орбиту к Минмусу. Для этого импульса потребуется израсходовать топливо второй ступени, что должно занять две минуты тринадцать секунд, с последующей полной тягой посадочной ступени в течение тридцати одной секунды.

– Полностью истратить вторую ступень, тридцать одна секунда на посадочной, – повторила Черри. Она нажимала клавиши на цифровой клавиатуре, вводя время в бортовой компьютер¹⁴.

– После этого мы будем давать корректировочные импульсы на минимальной тяге, чтобы подправить траекторию и подвести тебя как можно ближе к Минмусу, – продолжила Кризалис. – В основном это будут антирадиальные импульсы, с парой импульсов гашения, дабы траектория не сместилась слишком далеко влево или вправо.

– Принято, Хорстон, – ответила Черри. – Как долго до выхода на орбиту к Минмусу?

В наушнике голос Кризалис тихонько пробормотал, что-то насчёт полутора лет назад.

– Повторите ещё раз, Хорстон, я не поняла.

– Начало импульса для выхода на траекторию до Минмуса через шесть минут тридцать секунд, – ответила Кризалис более чётко.

– Принято, Хорстон.

Земнопони снова посмотрела в иллюминатор – корабль прошёл над терминатором, и поверхность Эквуса засветилась под ней синими, зелёными, коричневыми и белыми цветами.

"Шесть минут, – подумала она, – до тех пор, пока я не попрощаюсь с вами".

– Двадцать Вторая, Хорстон, – через мгновение снова раздался голос Кризалис.

– На приёме, Хорстон.

– Как там наверху? У нас всё ещё есть куча народа, которая хотела бы услышать об этом.

Черри заставила себя улыбнуться. Она знала, что её видят на проекции телеприсутствия в Центре управления полётами и на целой куче гигантских экранов вокруг Космического центра для тех, кто пришёл посмотреть запуск. Они бы все сразу увидели, если бы земнопони продемонстрировала, как сильно она не хочет общаться с общественностью, когда у неё через несколько минут критически важный манёвр.

– Ну, тут... – начала Черри Берри, лихорадочно думая, что бы такого сказать нейтрального, естественно. – Такое ощущение, что я лечу сама, беззаботно парю.

Улыбка стала немного более искренней, когда она добавила:

– И я проголодалась.

– Можешь поужинать после манёвра, – разрешила Кризалис. – Как корабль?

– Довольно неплохо, нижние ступени практически все сброшены, – ответила земнопони, не думая больше о том, чтобы устроить шоу для зрителей внизу. – Наверное, он будет неплохо лететь, когда я отстрелю и вторую ступень. По крайней мере, я на это рассчитываю.

После паузы Кризалис спросила:

– Ты припасла хорошую книгу? Знаешь, ты ведь собираешься побыть там какое-то время.

– Вообще-то, я оставила несколько хороших книг вам. Если бы я взяла их, они бы заняли место и стоили мне “дельта-V”. Но если вы мне их почитаете, то я смогу наслаждаться книгами, даже не имея их при себе, верно?

На этот раз пауза перед ответом Кризалис была куда дольше.

– Мне кажется, ты забыла проинформировать нас об этом, Двадцать Вторая, – тихо сказала королева чейнджлингов.

– Ой. Что ж, я уверена, вы найдёте кого-нибудь для этого. Например, Тимбала, у него хороший голос. Правда, похоже, он не может повторять: "Это Хорстон, Центр управления полётами" в течение пятнадцати дней.

– Могу, – голос Тимбала, преисполненный обиды, эхом разнёсся через канал связи.

– Мы примем это к сведению, Двадцать Вторая. Две минуты до манёвра.

– Принято, Хорстон.

"Ну вот, пиар-акция закончена, вернёмся к работе".

Черри проверила маркер цели, загоревшийся тёмно-синим цветом на голубом шаре авиагоризонта и осторожно повернула корабль гиродинами, пока маркер не оказался в центре шара.

– Жду сигнала на манёвр.

– Девяносто секунд, – сказала Кризалис, затем "Шестьдесят секунд", а затем "Тридцать секунд".

За пятнадцать секунд она начала обратный отсчёт, и когда королева сказала: "Зажигание", копыто Черри уже было на рычаге управления тягой.

Единственный оставшийся двигатель второй ступени (два других были сброшены во время выхода на орбиту, когда полностью выработали топливо) ожил, и Черри почувствовала, как ракета толкнула её в спину, как нежное направляющее копыто Фауст.

“Вот оно, – подумала земнопони. – Я действительно в пути.

Пятнадцать дней полёта в космос. Большинство из них просто лететь и ничего не делать.

Если бы это не было так опасно, я бы назвала это лучшим на свете отпуском”.

Двигатель ракеты работал и работал, неуклонно ускоряя сильно уменьшившийся корабль, пока не умер с шипением из-за нехватки топлива. Сработал ещё один разделитель, и по одному нажатию кнопки ожили два двигателя посадки, ещё быстрее толкая корабль в темноту космоса. Эквус скрылся из маленького иллюминатора над головой Черри, оставив только солнце и звёзды.

А затем, ровно через тридцать одну секунду, Черри заглушила двигатель.

– Отсечка! – сообщила она.

– Хороший импульс, двадцать вторая, – сообщила Кризалис. – В настоящее время мы предполагаем, что ты пролетишь более или менее над северным полюсом Минмуса на высоте тысячи километров чуть более чем через пять дней.

Ещё несколько крошечных вспышек сгорающего топлива уменьшили высоту с тысячи до сотни километров. Затем Черри Берри выпустила шасси и развернула корабль так, чтобы солнечная панель смотрела прямо на солнце, после чего расслабилась.

“Минмус любой ценой”, – подумала она.

На тысячах телеэкранов по всей Эквестрии лица взрослых жеребцов и кобыл торжественно смотрели на зрителей и читали новости. У каждого из них была короткая новость о Миссии 22, и эти новости были настолько похожи, что их можно было читать с одного и того же листка. Версия, которую смотрели в комнате отдыха в Космическом центре Хорстона, выглядела примерно так:

“Все системы связи нацелены на астронавта Черри Берри, поскольку Миссия Двадцать Два Космической Программы Чейнджлингов продолжает свой путь к таинственной звезде, известной как Минмус. Планировщики этой миссии рассчитывают, что полёт туда и обратно займёт от пятнадцати до восемнадцати дней, в течение которых Черри будет проводить практически всё своё время в пространстве, едва превышающем нижнюю койку двухъярусной кровати для жеребят. Поскольку до выхода на орбиту осталось ещё четыре дня, ей нечего делать, кроме как смотреть и ждать. Ведущие психологи Эквестрии выразили опасения, что такие монотонные условия в столь стеснённом пространстве могут свести пони с ума. Мы будем наблюдать и ждать, чтобы увидеть, что же произойдёт на самом деле”.

Кризалис, вспомнив этот репортаж, фыркнула в микрофон. Её не волновало, что пони сойдет с ума. Она боялась сойти с ума сама. Четыре астронавта сменяли друг друга в шестичасовых сменах на станции связи: она сама в вечернюю смену с шести до полуночи, Гордон Грифон с полуночи до шести, Драгонфлай с шести до полудня и дракон Файрбол с полудня до шести. И всё же по какой-то причине Черри Берри настояла на том, чтобы именно Кризалис была той, кто читал ей книги изо дня в день.

– Центертон был одним из многих маленьких городков, разбросанных по северо-восточным равнинам Эквестрии. В нём были аптека, кинотеатр и школа, и все они гордо упоминались на знаке рядом с дорогой, ведущей в город. Там также жил Чип Кловер, имени которого не было на знаке, но он не возражал против этого.

И по какой-то причине пони выбрала то, что выглядело как библиотека кобылы – поклонницы написанной лет пятьдесят назад ерунды¹⁵.

Каким-то образом Кризалис пережила тошнотворно-сладкую историю¹⁶ и ещё одну, после которой Черри Берри объявила перерыв на обед.

– На этой продуктовой упаковке написано: "Салат овощной садовый. Винегрет". На нём нет носика для воды, так что, наверное, надо его есть так, как есть.

– Приятного аппетита, Двадцать Вторая, – ответила Кризалис, лишь частично сумев скрыть, насколько ей всё равно.

В наушниках королевы раздался шелест продуктового пакета, когда на экране телеприсутствия Черри Берри сунула мордочку в упаковку. После нескольких радостных звуков она отпустила пакет и сказала:

– Ого, как вкусно! Отличное сочетание кисло-сладкого! Черешня, кислый лук-шалот, салат и шпинат, грецкие орехи и сыр дор-блю! Это действительно замечательно!

Земнопони вернулась к трапезе, задержавшись всего на мгновение, чтобы добавить:

– Хотя немного многовато уксуса¹⁷.

– Я передам это, – солгала Кризалис.

– … И Маттерхорн, самый настоящий Маттерхорн произнёс “Ой!”

– Ха-ха-ха! – засмеялась Черри Берри на другом конце заклинания телеприсутствия. – Кто бы не сказал "ой", если бы его бросили на забор из колючей проволоки?

– О, я могла бы составить список, – пробурчала Кризалис. – Ты уже проголодалась, или сначала закончить рассказ?

– Конечно же закончить! – ответила земнопони. – Всё равно ведь почти всё уже закончилось, верно?

К счастью, оставалось всего две страницы, и это можно было осилить даже без подружки-скунса, которая могла бы разбавить тошнотворную сладость происходящего.

– Хорошо, а теперь время обеда! – заявила Черри.

– Обед? – спросила королева. – Разве это не ужин? Помни, солнце заходит здесь.

– Я знаю. Но что говорили быки? Я должна достигнуть Минмуса, когда по часам миссии начнутся шестые сутки, верно? Поэтому я пытаюсь сдвинуть цикл сна и бодрствования, чтобы встать примерно за час или два до захода солнца по вашему времени, так что у меня будет целый день для работы, и я при этом буду бодрой и свежей!

– Повезло тебе, Двадцать Вторая, – Кризалис приходилось иметь дело с прессой и официальными лицами, а также время от времени заниматься делами Улья в светлое время суток. Она начинала ощущать последствия потери нескольких часов сна каждую ночь. – Ну, ты ведь всё равно скажешь мне, что ты сегодня будешь есть, даже если я не собираюсь у тебя это спрашивать?

– О! Кухня киринов! Я и не знала, что Хэви Фростинг знает рецепты киринов! Тофу и лапша с зелёными соевыми бобами и вишней! Я просто добавлю воды, и пусть оно пока греется…

"Не забыть бы, – подумала Кризалис. – Надо узнать где и когда Карпакс встретил говорящего кирина, не говоря уже о кирине-поваре. Я точно знаю, что объявила киринов табу!”¹⁸

…дождь лился на крышу старого вагона для перевозки скота, но внутрь не попадал. Кобылки собрались вместе, в безопасности и сухости, прислушиваясь к стуку капель дождя по старой деревянной крыше.

– У меня есть идея, – сказала Сассафрас. – Нам не нужно никуда больше идти. Мы можем жить прямо здесь, в этом вагоне.

– Что? – возмутилась Бенди. – Мы не можем здесь жить! А что будет, если здесь проедет поезд? Нас разнесёт вдребезги!

– Вы видели рельсы? – сказала старшая сестра Хэнди Хани. – Они все покрыты ржавчиной и заканчиваются прямо за этим вагоном. А между шпалами растут сорняки. Это заброшенная дорога, поезда сюда больше не ходят.

Через заклинание телеприсутствия послышался вздох.

– Мне всегда так жалко этих кобылок в их вагоне, – сказала Черри Берри. – Первая книга – такая милая и грустная. Я рада, что у неё счастливый конец.

– Если ты знала, чем всё это закончится, – спросила Кризалис, – зачем ты заставила меня читать её? Почему бы тебе не послушать книгу, которую ты не читала?

– Ну, потому что, если я ещё не читала, то как я узнаю, понравится ли оно мне? Я точно знаю, что все эти книги мне нравятся. Я выросла на этих книгах! Они мне как старые и дорогие друзья!

Королева обдумала идею взять пару книг и удерживать в заложниках этих старых и дорогих Черри друзей, пока пилот не сдастся и не выберет книгу, которая не может вызвать диабет у чейнджлингов.

– Как насчёт того, чтобы сделать перерыв? – спросила земнопони. – Я немного голодна, и пора завтракать. Вареники с вишней, персиком и сливочной подливкой!

– Сколько ещё есть способов, чтобы натолкать вишни в пайки?

– Понятия не имею, – ответила Черри, начиная заливать пакет с едой. – Но за эти две недели мы узнаем, сколько способов использовал Хэви Фростинг.

– Фу ты! Как круто, – Кризалис исчерпала свою способность скрывать сарказм. – Я с нетерпением жду возможности узнать точно.

– Топливные магистрали отсоединить.

– Есть подтверждение отсоединения топливных магистралей.

– Время до запуска Т минус шестьдесят секунд и отсчёт… пошёл. Начать предстартовую проверку.

Черри Берри откинулась назад в своей маленькой капсуле, на ней не было ничего, кроме наушников – через них она слышала передачи Эквестрийского Космического Агентства. Земнопони попросила транслировать ей информацию с земли о запуске одиннадцатого полёта ЭКА. С тех пор как она впервые увидела прототип космического корабля Твайлайт Спаркл, она хотела посмотреть, как он полетит. Сейчас, конечно, она была почти в миллионе километров, но благодаря чудесам современной магии она могла хотя бы слушать, как это происходит.

– Предстартовые проверки завершены. Всё штатно.

– Есть все подтверждения, Одиннадцатая. Тридцать секунд до запуска.

Черри в своём воображении представила корабль, основываясь на той модели предлагаемой стартовой башни, которую она видела. Большой, тяжёлый многоразовый орбитальный корабль стоял на корме, три его главных двигателя удерживались от касания стартовой площадки восемью твердотопливными ускорителями "Кувалда", прикреплёнными к нему. К брюху был подвешен гигантский оранжевый топливный бак, который, полностью заполненный, весил намного больше, чем сам корабль. Твёрдотопливные ускорители будут работать в течение ста секунд, обеспечивая достаточную вертикальную тягу для короткого суборбитального космического полёта, даже если двигатели на жидком топливе вообще не запустят. Эти двигатели были достаточно мощными для управления полётом во время работы ускорителей, а после того, как те выгорят, двигатели будут давать тягу ещё плюс-минус семь минут, пока гигантский топливный бак не опустеет. После этого пустой бак будет сброшен, а орбитальный аппарат будет использовать маневровые двигатели и небольшой запас топлива на борту, чтобы выйти на орбиту, потом с неё сойти и немного поманеврировать на обратном пути.

Идеальная миссия закончилась бы посадкой корабля на широкую, хорошо вымощенную взлётно-посадочную полосу мыса Дружбы – прицельная посадка того типа, которого космическая программа чейнджлингов ещё не смогла достичь¹⁹. Однако если бы они сбились с курса, корабль был оборудован дюжиной новых парашютов Т-35, больших и достаточно крепких, чтобы обеспечить приводнение или даже, возможно, приземление на сушу в случае возникновения такой необходимости. Черри считала всё это мероприятие чрезмерно амбициозным, но если Твайлайт Спаркл и её друзья справятся с ним, то это станет важной вехой даже по сравнению с нынешним полётом Черри.

– Десять… девять… восемь… семь… запуск главного двигателя…

Земнопони повернулась немного вперёд, но так и не смогла нормально сесть в невесомости. Вот сейчас…

– … Четыре… три… два… захваты отключены... и взлёт! – Копыта Черри схватились за подлокотники её ложемента, когда Эпплджек продолжила:

– Подъём “Амицитас”, Полёт Одиннадцать ЭКА, отсчёт запущен!

– Начинаю процедуру отклонения, – сообщила Рейнбоу Дэш. Черри представила сигарообразный корабль с группой ускорителей, окружающих гигантский топливный бак, взлетающий на шлейфе огня и дыма над береговой линией залива Хорсшоу, медленно наклоняющийся на бок и переворачивающийся так, что орбитальный аппарат находится над топливным баком.

– Подтверждаем поворот, “Амицитас”. Высота два километра, отклонение три.

– Уменьшаю тягу до точки максимального аэродинамического сопротивления.

– Подтверждаю, тяга семьдесят два процента.

Черри сидела, или, скорее, плыла в воздухе, и с сильным беспокойством ждала.

– Один Мах.

– Мыс подтверждает скорость звука. Увеличьте тягу.

– “Амицитас” принял. Увеличиваю тягу.

Раздался новый голос: Черри узнала Спайка, маленького дракона-ассистента Твайлайт.

– Идёт шестидесятая секунда первого полёта космического корабль ЭКА “Амицитас”, все системы работают нормально. Примерно через тридцать секунд твердотопливные ускорители отработают и отделятся, а орбитальный аппарат и его основной топливный бак будут продолжать свой выход на орбиту.

И снова Эпплджек:

– Готовьтесь к отделению твёрдотопливных ускорителей.

Рейнбоу Дэш:

– Принято, мыс… выгорание… и разделение!

Эпплджек снова:

– Подтверждаем разделение. Красиво и чисто.

– Через две минуты полёта “Амицитас” набрал высоту тридцать три километра и сорок километров по наклонной, а его скорость почти в десять раз превышает скорость звука, – сообщил Спайк. – Все три главных двигателя работают на полную мощность, потребляя две с половиной тонны топлива каждую секунду. Когда их работа завершится, “Амицитас” будет двигаться со скоростью примерно девять километров в секунду. В это время корабль начинает выход на орбиту. Все системы работают нормально, траектория оптимальная.

– Два двигателя на орбиту, – сказала Эпплджек.

– Принято, два двигателя на орбиту, – ответила Рейнбоу Дэш.

– Это сообщение значит только то, что, если орбитальный аппарат сейчас потеряет один из трёх своих двигателей, то пусть и благодаря более длительной работе двух оставшихся, но ему этого хватит для выхода на орбиту, – быстро сказал Спайк. – Но все три двигателя всё ещё работают и будут продолжать работать до отсечки примерно через пять минут.

Черри расслабилась. Конечно, что-то ещё могло пойти не так, но то, что, скорее всего могло пойти не так, не произошло. Кораблю не пришлось иметь дело с облаком развалившихся ускорителей, как Миссии Р4. Гигантский топливный бак не взорвался и не дал течи, так что маловероятно, что это произойдёт теперь. Насосы, системы управления, компьютеры делали свою работу. Она снова откинулась назад, пока голос Спайка почти убаюкал её²⁰.

Земнопони почти проснулась, когда снова услышала голос Эпплджек:

– Один двигатель на орбиту.

– Принято один двигатель на орбиту.

– Приблизительно тридцать секунд до отсечки.

– Отсечка: выключение главного двигателя.

Это означало, что “Амицитас” уже будет на орбите или совсем неподалёку от неё, поскольку по плану огромному топливному баку предстояло упасть обратно в атмосферу и сгореть.

– Готовность к отсечке.

Черри внимательно слушала. Она не беспокоилась о безопасности двух своих подруг из Понивилля. Но у неё было кое-что на уме, и она хотела знать подходящее время для этого.

– Отсечка!

– Подтверждаем отсечку, “Амицитас”. Приступайте к сбросу топливного бака.

– Топливный бак сброшен.

– Подтверждаем сброс топливного бака. Переходите на внутренние баки.

– Переключение главных двигателей на внутренние баки.

– Мы видим штатное переключение, “Амицитас”. Семнадцать минут сорок секунд до последнего импульса для выхода на орбиту. Двадцать секунд только на маневровых двигателях. Повторяю, главные двигатели не нужны.

– О да! Крутотень!

Конечно же, Рейнбоу Дэш не могла вечно оставаться спокойной и профессиональной.

– Спасибо, всем, – впервые с момента запуска голос Твайлайт Спаркл эхом разнёсся по связи. – Мы только что сделали следующий большой шаг в освоении космоса.

Вот. Это был как раз момент для реплики Черри.

– ЭКА-11, это КПЧ-22, – сказала она.

– Э-э-э… слушаю, КПЧ-22, – немного настороженно произнесла Эпплджек.

Поехали.

– От имени пони и других участников Космической Программы Чейнджлингов, – начала земнопони, – КПЧ-22 поздравляет Эквестрийское Космическое Агентство и желает “Амицитас” дальнейших успехов в оставшейся части его текущей миссии и всех его будущих полётов. Я только надеюсь, что когда-нибудь у меня появится шанс прокатиться на этом корабле.

– Эм… спасибо, Черри… Я имею в виду, Двадцать Вторая, – ответила Эпплджек.

– Да, спасибо, – сказала Твайлайт. – И от имени “Амицитас” мы желаем вам завтра удачи с выходом на орбиту вокруг Минмуса.

– Большое спасибо, “Амицитас”. Удачи, я буду слушать завершение вашего полёта. КПЧ-22, конец связи.

В магическом звуковом сигнале произошёл кратковременный всплеск статики, а затем голос Кризалис, буквально сочащийся особым мёдом, который она приберегала для моментов, когда была в ярости, но не могла показать это открыто, произнёс:

– Двадцать Вторая, приготовьтесь по возвращении домой к тренировке по дисциплине связи.

– Хорстон, мне так стыдно, как и следовало бы, – ответила Черри. – А пока как насчёт моей сказки на ночь?

– Мы собираемся начать сегодня вечером… – в голосе Кризалис появилась неприкрытая ненависть. – “Кобылки из вагона и тайна бункера”, глава седьмая.

Черри ухмыльнулась, откинувшись назад. По правде говоря, она уже много лет как переросла “Кобылок из вагона”, но ей всё ещё нравилась серия и четверо милых, безбашенных и отважных главных героинь (пятеро, если считать собаку).

А ещё больше ей нравилось, как эти книги раздражали Кризалис.

Пока Черри спала, Рейнбоу Дэш снова успешно посадила “Амицитас”²¹. Чуть ли не в ту же минуту, как завершились интервью после посадки, все репортёры и операторы ринулись к дирижаблям, небесным колесницам и даже буксируемым пегасами облакам, чтобы мчаться на юг, в Хорстон.

Теперь Черри проснулась, облачилась в скафандр и была готова к орбитальным манёврам, полностью осознавая, что взгляды всего мира прикованы к ней и совсем не в метафорическом смысле. Через крошечный иллюминатор в носовой части капсулы виднелось что-то большое, тёмное и комковатое – тёмная сторона Минмуса.

Земнопони уже видела Минмус раньше – она выходила в открытый космос перед отдыхом, чтобы сделать фотографии, провести ряд экспериментов с научным оборудованием и (если честно) хоть немного размяться после тесноты кабины. Чувство клаустрофобии в скафандре, плавающем в пустоте космоса, как оказалось, было меньше, чем нахождение без скафандра, но внутри капсулы первой модели.

Но тогда Минмус был крошечным. Теперь же это было…

…Ну, для планеты оно всё ещё было крошечным, но то, к чему летела Черри, вырисовывалось как тёмное и зернистое облако размером со всю Эквестрию²².

“Это правда, – подумала Черри. – Я действительно лечу в другой мир. Такое чувство, что я вообще покинула Эквус. Это… действительно странно!..

Но в тот момент у неё не было времени для размышлений о себе. До первоначального импульса выхода на орбиту оставалось не так уж и много времени, и ей нужно было сосредоточиться на ориентации корабля.

– Хорстон, Двадцать Вторая, – сообщила Черри. – До орбитального импульса осталось десять минут. Начинаю подготовку к нему.

– Принято, Двадцать Вторая, – ответила Кризалис через миллион километров. – Приступай к корректировке ориентации.

Черри ухмыльнулась.

– О-о-о, – заворчала она, – я злая королева, и всё меня раздражает. Гр-р-р. Гр-р-р. Я злая и мерзкая, безусловно не читаю дрянных любовных романов, и меня рвёт от любой еды, кроме ванильных кексиков. Гр-р-р, гр-р-р.

После небольшой паузы снова раздался голос Кризалис:

– Двадцать Вторая, результат корректировки моральной ориентации отрицательный, повторяю, результат корректировки моральной ориентации отрицательный. Мы также наблюдаем, что ты всё ещё остаешься отвратительно розовой земной пони, негативно относящейся к будущему завоеванию мира и покорению народа пони.

Королева не только не рассердилась, но, казалось, даже забавлялась.

“Проклятье”.

– Запрашиваю разрешение на вторую попытку. Я совершенно уверена, что смогу победить некоторых деспотов.

– Результат отрицательный, Двадцать Вторая, – протянула Кризалис. – Наши наблюдения показывают, что деспотов ты не впечатлила. Уверенность в успехе будущих попыток равна нулю, повторяю, ноль процентов. Кстати, импульс уже через восемь минут сорок пять секунд.

– Двадцать Вторая приняла информацию о безуспешности корректировки. Что я сделала не так?

– Ты просто не рождена для этого, Двадцать Вторая. Не все рождены для величия, как я.

Черри фыркнула.

– Хорошо, веселье окончено. Разворачиваю корабль.

– Хорстон, принято.

Большую часть пути к Минмусу Черри направляла корабль прямо на солнце. Это позволяло двум солнечным панелям, установленным по обе стороны от капсулы, максимально улавливать свет и поддерживать заряд электрических батарей на максимуме. Кроме того, это удерживало корабль более или менее направленным на Минмус… следовательно, для ретроградного импульса при выходе на орбиту надо было развернуться как от Солнца, так и от Минмуса.

Опосредованные последствия этого действия не приходили в голову Черри или кому-либо ещё пока она не завершила разворот корабля и снова его не стабилизировала.

– Манёвр завершён, готова к работе, – сказала земнопони… и заметила, что число на индикаторе заряда батарей уменьшается. – Хорстон, я наблюдаю нулевой ток заряда от солнечных панелей. Я не ошибаюсь?

Пауза… Более длинная пауза, чем те короткие, которые Кризалис использовала, чтобы решить, как отреагировать на поддразнивания Черри.

– Гм, да. Мы подтверждаем, Двадцать Вторая, – медленно произнесла королева чейнджлингов. – Мы, эм-м, не думаем, что это повлияет на корабль во время манёвра.

– Ну, и в чем причина? – спросила Черри. – Я ведь не в тени Минмуса?

Ещё одна пауза.

– Нет, ты в своей собственной тени, – наконец ответила Кризалис. – Фон Браун сказал мне, что посадочная ступень затеняет солнце для солнечных панелей. Когда манёвр завершится, тебе нужно будет снова развернуть корабль.

– Но это ведь глупо, – проворчала Черри Берри. – Нельзя ли поставить эти панели где-нибудь там, где остальная часть корабля не будет им мешать? Скажите там кому-нибудь, чтобы он разобрался с этим, ладно?

– Посмотрим, что мы сможем сделать, Двадцать Вторая. Пять минут до орбитального импульса.

Черри приняла к сведению отметку времени, проверила записи о продолжительности импульса и принялась ждать.

Спустя пять минут и один короткий импульс посадочный модуль оказался на орбите примерно в ста километрах над Минмусом. После ещё двух коррекций апоцентр орбиты снизился до десяти километров с перицентром в девять и семь десятых километров. Первый манёвр вызвал на Эквусе восторг и радость, но Черри ничего этого не слышала. Она была сосредоточена на своей работе, выполняя куда как более опасные вторую и третью корректировки.

Затем, когда корабль занял настолько низкую парковочную орбиту, насколько это было безопасно без пилота, постоянно находящегося за пультом управления, начались исследования.

Шестой день Миссии Двадцать Два начался с ещё одной трапезы с вишней²³, за которой последовал выход в открытый космос для новых научных экспериментов. Всё это шло по заведённому графику, и через два часа после пробуждения Черри вернулась на корабль и была готова к основной части дневных дел: сканированию температуры.

Королевское астрономическое общество поручило КПЧ выполнить сканирование температуры в различных точках возле Минмуса… и в одной конкретной точке на поверхности, в высокогорном регионе, далеко от замёрзшего дна озера, где они собирались приземлиться. Процедура была рискованной, но в тот момент у корабля было достаточно топлива – теоретически – для множества орбитальных манёвров, попытки приземления с возможной отменой и второй посадки на озеро. Но измерения температуры в полёте нужно было сделать перед посадкой, а для этого потребовалось довольно много разных орбит…

… И, в некоторых случаях, и вовсе суборбитальных пролётов. Два из пяти сканирований требовали высоты ниже, чем самая высокая точка на поверхности Минмуса, а это означало, что, как только сканирование температуры будет завершено, Черри должна будет вернуться на более высокую орбиту, чтобы избежать крушения.

Земнопони почувствовала, как уголки рта пытаются коснуться ушей. Она не могла перестать улыбаться.

"Я летаю в небесах другого мира!!! – подумала она про себя. – Я иду на бреющем над чужой планетой!

Ладно, не совсем планетой. Но он большой и круглый, так что сойдёт!!!”

– Хорошо, Двадцать Вторая, – раздался голос Кризалис, – приближается точка второго сканирования температуры на этой орбите. Она будет на тёмной стороне Минмуса. Мы хотим, чтобы ты прошла над поверхностью на высоте пять тысяч сто метров или меньше. Данные для манёвра сейчас передаются на твой навигационный компьютер.

– Принято, – первое сканирование с большой высоты было проведено накануне, ещё до перехода на низкую орбиту. – Пересчитываю свой манёвр.

После полёта Драгонфлай Черри настояла на обучении всех пилотов использованию нового бортового компьютера для вычисления траектории полёта. После того, как симуляцию за симуляцией она боролась с крошечным экраном и абсолютно неинтуитивным управлением, земнопони была благодарна за эту практику. На экране она видела маленький серый кружок, обозначавший Минмус, маленький светящийся обруч, который был её орбитой, одну яркую точку текущего местоположения и маленький кружок, указывающий на целевую зону. Это, плюс набор чисел, которые имели смысл для компьютеров, но не для неё, было всем, с чем приходилось иметь дело – хотя был ещё инстинкт “нутром чую”²⁴.

“Ладно. Итак, я должна правильно угадать тягу и вектор за четверть планеты отсюда, затем внести какие-то коррективы, пока я нахожусь в тени луны и ничего не вижу, и надеяться, что всё сделала правильно, иначе последнее, что я услышу, будет треск и удар.

Никакого давления. Буквально, если я облягаюсь”.

– Хорстон, это Двадцать Вторая, – произнесла Черри. – Ввела инструкцию по суборбитальному полёту, повторяю, перехожу в режим суборбитального полёта.

– Хорстон принято. Удачи, Двадцать Вторая.

Черри развернула корабль, посмотрела на показания траектории и дала трёхсекундный импульс на десяти процентах тяги. Траектория изменилась, и появился новый маркер, изображающий новый перицентр недалеко от целевой зоны. Четыре целых семь десятых километра. И да, прямо над поверхностью, по крайней мере, на этом витке. Отлично.

– Хорошо, Хорстон, импульс завершён, и моя траектория выглядит отлично.

– Подтверждаем, Двадцать Вторая. Мы следим за всем.

Черри расслабилась в ремнях ложемента и наблюдала, как альтиметр отсчитывает метры, пока корабль спускался. У аппарата было два высотомера: орбитальный, который вёл расчёт относительно уровня моря²⁵, и поверхностный, в виде циферблата, стрелка на котором скакала вверх и вниз, измеряя расстояние до проносящейся внизу неровной поверхности Минмуса.

Это подёргивание заставило её задуматься. В данный момент она летела над холмистой местностью, похожей на ту, которая вынудила Миссию Р4 убираться после столь кратковременного приземления. Судя по резким колебаниям альтиметра, некоторые из этих холмов и долин на поверхности были достаточно крутыми, чтобы здесь, на тёмной стороне Минмуса, у неё могло не оказаться ни единого предупреждения, прежде чем поверхность вздыбится и сшибет её с неба.

"Не думай об этом. Компьютер говорит, что всё в порядке. Сосредоточься на другом высотомере".

Так Черри смотрела, как ровно и красиво шёл обратный отсчёт высоты: пять тысяч семьсот метров, пять тысяч шестьсот метров, пять тысяч пятьсот метров и так далее. В мгновение ока она опустилась ниже пяти тысяч ста метров, как раз в тот момент, когда на пульте управления загорелся жёлтый сигнал.

– Ты входишь в целевую зону, Двадцать Вторая, – сообщила Кризалис. – Замеряй температуру.

Черри щёлкнула переключателем, затем вторым переключателем радиопередатчика.

– Отправляю показания.

Десять секунд спустя янтарный сигнал стал красным.

– Гм, никаких данных по сканированию, Двадцать Вторая. Перекинь переключатели и давай попробуем ещё раз.

– Неудачно? – Черри проглотила дальнейшие слова, наклонилась, отключила прибор и передатчик, а затем снова включила. Сигнал снова стал жёлтым. – А теперь?

– Хм… нет, всё равно отрицательный результат, – ответила королева. Мгновение спустя сигнал на пульте управления Черри снова стал красным. – Нет времени для третьей попытки. Возвращайся на безопасную орбиту, и мы позже, возможно, вернёмся к этому эксперименту.

Земнопони стиснула зубы и сказала:

– Принято, Хорстон.

Кратковременный импульс тяги, направленный радиально, то есть вверх и в сторону от поверхности внизу, удержит её подальше от любых скрытых холмов, о которых компьютер может не знать. Затем, когда она снова поднимется, можно будет сделать нормальную корректировку, чтобы вернуться на почти круговую восьмикилометровую орбиту. Легко, никаких проблем.

Но…

Когда Черри наклонила корабль для набора высоты, она спросила:

– Хорстон, я была на нужной высоте и в нужном месте. И термометр, и передатчик работают, верно? Так что случилось?

– Мы не знаем, Двадцать Вторая. Мы получили твой сигнал нормально, но наш компьютер его проигнорировал. Сейчас мы разбираемся с этой проблемой. А пока сконцентрируйся на следующей зоне сканирования температуры. Это высотное сканирование примерно через три витка на светлой стороны Минмуса. Там всё должно быть просто.

– Хорошо.

Земнопони закончила разворот корабля, на секунду запустила двигатели, а затем начала расчёт второго импульса, который предстояло сделать через несколько минут, чтобы восстановить орбиту. Она не разбилась. Она пилотировала корабль без каких либо происшествий. И это всё не в счёт, потому что она оставила незавершённую миссию, которую, лягать, ей следовало бы выполнить.

После второго импульса она решила пообедать. В обеде, разумеется, были вишни.

Но Черри Берри даже не почувствовала их вкус.

– …подтверждаем, Двадцать Вторая, мы видим зелёные сигналы сканирования температуры, повторяем зелёные сигналы. Хорошая работа.

Черри Берри фыркнула, повиснув на лямках ложемента. Где-то под ней была дневная сторона Минмуса – не то чтобы она могла её видеть, поскольку ни один из крошечных иллюминаторов не был обращён в сторону поверхности. Поскольку корабль двигался по инерции над поверхностью, без малейшей опасности столкновения и без необходимости маневрировать, ей оставалось только лететь и ждать, пока компьютер не сообщит ей, что она добралась до целевой зоны. Свежесобранная вишня и то требовала больше усилий, чем это.

Но, по крайней мере, теперь земнопони знала, что там всё работает.

– Хорошо, Двадцать Вторая, – продолжил голос Кризалис, – осталось провести ещё одно сканирование температуры в полёте. Оно будет на ближайшем витке на тёмной стороне Минмуса. Высота цели будет ниже четырёх тысяч девятисот метров. Это ниже пределов безопасности, поэтому будь осторожна. Сейчас мы загружаем информацию о целевой зоне на твой компьютер.

– Принято, Хорстон, – ответила Черри, протягивая ногу вперёд, чтобы снова включить компьютер для вычисления траектории. Там уже была обозначена целевая зона, медленно приближающаяся к её текущему положению на орбите на ночной стороне Минмуса, далеко внизу в южном полушарии луны.

“Быстрый импульс прямо сейчас, вероятно, был бы лучшим выбором для выхода на заданную высоту”, – подумала земнопони, быстро перевернула корабль и дала посадочными двигателями пару коротких мягких импульсов.

А потом ещё парочку.

А потом… Упс.

Черри немного просчиталась. Да, после коррекции её траектория проходила в нужном диапазоне высот для температурного сканирования. Проблема была в том, что та же самая траектория тремя минутами позже слишком уж приближалась к поверхности... Ну, в данном случае к замёрзшему озеру недалеко от южного полюса.

Черри Берри, живущей в Понивилле, хватило лишь одного взгляда на траекторию, которая в определённой точке витка резко прерывалась, и ей захотелось в панике нестись прочь и кричать. Но здесь и сейчас, когда управление полётом находится в её копытах и между ней и землей было ещё полно воздуха²⁶, пилот Черри Берри имела решающий голос. Эта ипостась Черри замерла, изучила траекторию и задумалась.

"Ладно, это ведь суборбитальная траектория. Это хорошо. У меня ведь будет время, чтобы что-то с этим сделать после сканирования температуры?

Плюс-минус три минуты. Да, целая куча времени.

Значит, это не проблема, верно? Отнесись к этому так же, как к последнему испытанию на малой высоте. Ничего не изменилось".

– Двадцать Вторая, Хорстон, – раздался голос Кризалис в гарнитуре. – Мы видим, что после коррекции твоя траектория стала суборбитальной.

– Подтверждаю, Хорстон, – сказала Черри Берри. – Всё под контролем.

Долгая пауза.

– Мы приняли, Двадцать Вторая, – раздался наконец голос. – Двенадцать минут до целевой зоны.

– Принято, Хорстон.

И это, если не считать момента раздражения от того, что Кризалис привлекла её внимание к потенциальной смерти за миллионы километров от дома именно в тот момент, когда земнопони пыталась заткнуть паникующий голосок в своей голове.

К счастью, у неё было десять минут, чтобы подавить “понивилльский момент²⁷” и собраться с мыслями. Она сделала это, мысленно проверив контрольный список всех показаний: высота от поверхности моря пять тысяч пятьсот метров и падает, высота до поверхности колеблется вверх и вниз, словно подвыпивший ветерок, заряд батарей двести сорок четыре и медленно падает, топливо в баках посадочной ступени примерно по сорок восемь процентов в каждом, вид за иллюминатором – чёрная, как смоль, тьма. Траектория, показывающая курс для прохода через отмеченную на карте целевую область. К тому времени, когда она всё проверила, частота пульса уменьшилась, а желание бегать по кругу и кричать, чтобы кто-нибудь её спас, почти исчезло.

И – Черри снова проверила карту – у неё ещё есть девять минут, чтобы лечь и напомнить себе, что, поскольку теперь она находится на суборбитальной орбите, формально она снова летит по инопланетному небу.

Проблема была только одна – у неё совсем не было времени, чтобы откопать один из пакетов с вишнёвыми закусками, чтобы отпраздновать это событие.

– Двадцать вторая, это Хорстон, – произнесла Кризалис в микрофон. Полночь наступила и прошла, а кровать всё так же ждала королеву²⁸. – Этот небольшой импульс поможет тебе выйти обратно на орбиту.

Почти… В какой-то момент корабль пройдёт над возвышенностью на высоте всего в четыреста метров.

– Мы рекомендуем ещё раз дать импульс в апоцентре, чтобы поднять орбиту как минимум до шести тысяч метров, а затем отдохнуть до конца дня.

– Двадцать Вторая, принято, – на экране телеприсутствия Черри Берри в шлеме улыбалась, всё ещё бодрая и готовая действовать. – Дайте мне минутку, чтобы перезарядить батареи. Я только что вернулась на дневную сторону.

– Принято. Кроме того, есть ещё одно высотное температурное сканирование, которое пройдёт после того, как прибудет ночная смена.

Ночная смена состояла из старины Джорджа Коули в бычьей яме, Гордона Грифона на связи и Драгонфлай, которая была за всех чейнджлингов разом – в качестве исполняющей обязанности руководителя полёта. По мнению Кризалис – не лучший выбор, но тут либо Драгонфлай, либо як Леонид, а Кризалис предпочла бы вытащить Карапакса с кухни и нацепить на него гарнитуру, чем поручить яку что-то, не связанное с крушением.

– Ты получишь данные о цели на свой компьютер перед передачей.

– Принято, Хорстон, – ответила Черри, её лицо сосредоточенно застыло, когда она двинула рычаги управления. – Ладно. По моим данным апоцентр будет через четырнадцать минут. Подтверждаете?

Кризалис уловила усталый кивок фон Брауна.

– Мы подтверждаем, Двадцать Вторая.

А потом она заметила на большом экране телеприсутствия кое-что ещё – на проекции спускаемого модуля, парящего над поверхностью мерцающей снежными склонами Минмуса, мчащегося под ним.

Крошечная чёрная точка, не отстававшая от корабля.

– Двадцать Вторая, – осторожно произнесла Кризалис, – пожалуйста, сообщи нам текущие показания высоты над поверхностью.

– Согласно альтиметру, около четырёхсот сорока метров, – сразу ответила Черри. – Вы же сказали, что это безопасно, верно?

– Да-а-а, – ответила Кризалис, но не своим зловещим "да", которое она предпочитала, а неуверенным и взволнованным, которое королева постаралась бы подавить, не будь она столь уставшей. – Просто мы видим твою тень внизу. На поверхности.

– В самом деле? Хотела бы я на это посмотреть, – Черри скривилась в своём уголке проекции. – Но не думаю, что ради этого стоит переворачивать корабль.

– Ну, просто следи за высотой, пока не достигнешь точки следующей коррекции, хорошо? Мы все здесь будем спать куда лучше из-за этого.

– Ах как мило. Приятно знать, что вам не всё равно, ваше величество.

Кризалис подавила рычание.

– Т-ты... просто вернёшь мой корабль сюда и со всеми предусмотренными на нём частями, понятно?!! – рявкнула она. – Я не хочу тратить две недели на то, чтобы спасти тебя, если ты облажаешься!

– Я тоже вас люблю, Хорстон, – ответила Черри. На проекции появилась большая зубастая ухмылка.

Кризалис захотела бросить в неё кирпич. По-настоящему большой кирпич.

Время шло. Миссия Двадцать Два сделала ещё несколько витков вокруг ослепительно-бледной сферы, лежащей далеко и намного выше Эквуса. На Эквусе солнце взошло²⁹ и зашло³⁰.

А затем тишину космоса нарушил писклявый голос:

– Хорстон, Двадцать Вторая, проверка связи.

– Мы слышим тебя, Двадцать Вторая, – ответила Кризалис. – Доброе утро, и ты сегодня идёшь на посадку. Приготовься узнать кое-что о планах по уборке.

– Приятно слышать, Хорстон, – Черри Берри осмотрела капсулу в поисках блокнота и воскового карандаша. – Готова.

Разделенные миллионом километров, Кризалис и Черри обменялись контрольным списком мелких задач – уборка мусора, проверка и техническое обслуживание корабля и прочие заключительные процедуры перед началом посадки.

– И, наконец, – сказала королева, – если на посадочной ступени останется топливо, мы хотим, чтобы ты совершила вторую посадку в другой области. После второй посадки ты возвращаешься домой. Мы решили отправить робота для сканирования температуры, которое мы пропустили.

– Вы разобрались, что там было не так? – спросила Черри.

– Ошибка кодирования. В спецификациях миссии и предоставленной компьютерной программе сканирования температуры значится, что оно было произведено ниже заданной высоты. В протоколах, которые пришли от тебя, и мы записали, указано, что и надо ниже целевой высоты. Ещё одна попытка на твоей текущей орбите займёт пару дней, и мы не хотим этим заниматься или оставлять тебя там настолько надолго. Так что позже пошлём туда робота. Это твой третий день на орбите. Твой полёт и так уже будет больше расчётного. Мы хотим, чтобы ты села как можно скорее, Двадцать Вторая. Понятно?

– Принято, Хорстон, – ответила Черри. – Проводим дальнейшее сканирование температуры в полёте. А что насчёт сканирования поверхности?

– Это всё впереди. Место посадки для температурного сканирования будет завтра утром по нашему времени или около обеда по часам миссии. Сначала мы хотим провести его.

– Серьёзно? Я думала, что план заключался в том, чтобы сначала посетить безопасную зону приземления на озере.

– Мы передумали. Мы полагаем, что если тебе придётся прервать первую посадку, то топливо ещё останется для второй. Если же ты прервёшь посадку на второй точке или тебе придётся делать второй заход, у тебя может не хватить топлива, чтобы потом вернуться домой. Итак, ты сначала отправишься на южнополярное нагорье.

– Хорошо, Двадцать Вторая приняла.

– Я хочу… Мы хотим однозначно прояснить это, Двадцать Вторая, – твёрдо сказала Кризалис. – Если что-то пойдёт не так, пусть даже немного, ты прерываешь миссию. Мы не хотим, чтобы ты подвергала риску вторую посадку.

– Без проблем, Хорстон, – ответила Черри. – Я знаю, что делать.

Между мирами протянулось продолжительное молчание.

– Хорошо, Двадцать Вторая, – наконец сказала Кризалис. – У тебя есть свободное время до 14:30 по часам миссии. На этом этапе мы проходим последний контрольный список посадки.

Пауза.

– Удачи, Двадцать Вторая.

– Принято, Хорстон, и спасибо.

Маленькая металлическая банка, соединённая с тремя бомбами, снова и снова проплывала вокруг гигантского ледяного шара, висящего высоко над далекой голубой планетой размером с вишенку.

В 15:08:42 по часам капсулы, Черри Берри запустила двигатели – не короткой чередой импульсов, как её предыдущие коррекции, а долгим импульсом на полной тяге. Под ней – почти, но не совсем прямо под ней – лежала целевая зона приземления, с поверхности которой Королевское астрономическое общество по какой-то причине запросило данные. Гористая местность Минмуса гуляла вверх и вниз – совсем не так, как тот резко меняющийся рельеф, что непосредственно примыкал к замёрзшим озёрам, что из-за более пологих уклонов, которые, если пожелает Фауст, обеспечили бы земнопони относительно ровную посадку.

Фактически, как отметила Черри, глядя сквозь иллюминатор на поверхность внизу, та выглядела отсюда довольно плоской. Плоской и блестящей, искрящейся всевозможными цветами в свете солнца, цветами, которые сливаясь вместе, давали в результате аквамариново-серый цвет, который можно было увидеть издалека.

Но она могла бросить взгляд на всё это лишь на секунду – ровно настолько, чтобы убедиться, что местность безопасна для посадки. Черри запомнила увиденное, а затем снова вернулась к приборам, которые ей будут нужны до конца приземления. Корабль приземлится в том же положении, в котором он стартовал, а это означало, что Черри будет лежать в ложементе на спине… короче, в таком положении, когда она никак не сможет увидеть поверхность под собой. Из этого следовало, что ей предстоит полагаться на три прибора: индикатор скорости³¹, альтиметр и авиагоризонт с его показаниями ориентации корабля, прямого и ретроградного векторов и его наклона.

Индикатор скорости щёлкал, всё приближаясь и приближаясь к нулю. Теоретически, план состоял в том, чтобы полностью остановить корабль над поверхностью Минмуса, которая сейчас находится в полутора тысячах метрах внизу. Это обеспечило бы вертикальное падение, которое позволит приземлиться, полностью всё контролируя. На практике Черри хотела оставить небольшой дрейф, так как ей всё равно пришлось бы использовать двигатели, чтобы замедлиться в заключительной части спуска. Этот последний импульс позволил бы ей прекратить любое оставшееся боковое смещение и в то же время не дать слабой гравитации Минмуса слишком быстро приземлить её и сломать тонкие посадочные опоры³².

– Хорстон, Двадцать Вторая, – произнесла земнопони, выключив двигатели и на мгновение вернувшись в режим свободного падения. – Сход с орбиты завершён, начинается фаза посадки. Пожалуйста, подтвердите правильность зоны приземления.

– Ожидай, Двадцать Вторая.

Уши Черри от раздражения прижались бы к голове, если бы их не удерживала гарнитура наушников.

– Хорстон, хочу напомнить, что сила тяжести может иметь своё мнение о моей возможности ждать. Я в нужном месте, да или нет?

– Ответ отрицательный, – раздался голос Кризалис. – Мы пытаемся понять, почему. Сделай всё, что в твоих силах, используя свои бортовые системы.

– Отрицательный? – Черри проверила траекторию на экране. – Хорстон, карта утверждает, что я права в расчётах! Насколько же мала та зона, в которую я должна была попасть?

– Мы работаем над проблемой, Двадцать Вторая. Делай всё что в твоих силах, и в силах твоего компьютера, но не рискуй приземляться, полагаясь только на него. Если покажется, что это небезопасно, отменяй посадку.

– Принято, Хорстон, – проворчала Черри в ответ. – Тысяча метров и снижаюсь. Конец связи.

Земнопони внимательно посмотрела на график траектории. Экран был крошечным, на нём видны были только тонкие прерывистые линии и два маркера практически один на другом. Но… может быть, она была немного западнее зоны?

– Поправляю траекторию спуска.

Черри немного наклонила корабль, запустила двигатели на пару секунд, отметив, что её скорость снижения уменьшилась, хотя ретроградный вектор на мгновение исчез с вершины навигационного шара.

– Восемьсот метров, спуск со скоростью двадцать метров в секунду и ускоряется. Топлива в посадочной ступени тридцать семь процентов.

– Принято, Двадцать Вторая.

Черри нашла ретроградный маркер на авиагоризонте, переориентировала корабль, пока он не выровнялся, и немного подождала. Показания скорости медленно увеличивались, а маркер очень медленно полз вверх по авиагоризонту. Наконец, на пятистах метрах Черри снова включила двигатели, слегка отклонив корабль, чтобы снова убрать боковой импульс.

– Хорстон, если я сейчас не в зоне, значит, что-то не так. Я собираюсь приземлиться, и если всё пройдёт хорошо – замечательно. Если нет, то мы отправим зонд.

– Мы тоже не понимаем происходящего, – призналась Кризалис. – Мы подскажем тебе, как идти на посадку. Перед приземлением не забудь обнулить свою боковую скорость.

– Принято, – Черри запустила двигатели на мощности чуть выше их минимальной, что постепенно замедляло корабль. – Высота триста метров и уменьшается со скоростью пятнадцать метров в секунду.

– Двадцать Вторая, – сказала королева таким тоном, который предполагал, что говорящий считает, что слушатель пропустил предыдущую фразу мимо ушей, – мы всё ещё наблюдаем небольшое боковое смещение. Ну, на самом деле, довольно большое.

– Уменьшаю подачу топлива. Высота двести метров и уменьшается со скоростью восемь метров в секунду. Ретроградный вектор на полюсе авиагоризонта, Хорстон.

Долгая пауза, во время которой Черри казалось, что она слышит в гарнитуре отголоски других разговоров, кроме голоса Кризалис. Затем прозвучал резкий и отрывистый вопрос королевы чейнджлингов:

– Подтверди, что авиагоризонт переключён в режим отображения поверхности, повторяю, подтверди, что авиагоризонт настроен на поверхность! Приём!

Черри проверила свою высоту – сто четырнадцать метров, скорость снижения три с половиной метра в секунду… и затем увидела это.

Индикатор скорости сообщал: Орбитальная скорость – 3,5 м/с.

Авиагоризонт и его встроенный компьютер имели разные режимы для орбитального полёта, полёта над поверхностью и целевого режимов. Один из пунктов контрольного списка непосредственно перед посадкой состоял в том, чтобы переключить прибор в режим полёта над поверхностью, но либо Черри нажала не тот переключатель, либо компьютер каким-то образом сам переключил авиагоризонт обратно. (Что было вполне возможно, поскольку система была создана для автоматического переключения в верхних слоях атмосферы Эквуса во время запуска и возвращения в атмосферу).

Черри нажала на переключатель, и её глаза распахнулись от шока, когда индикатор скорости перешёл с орбитальной – 3,3 м/с на скорость относительно поверхности – 23,8 м/с. В то же время ретроградный маркер метнулся от полюса шара к его левому краю.

Миссия 22 не спускалась медленно на поверхность. Она скользила чуть выше её – поверхности, которую Черри не могла видеть под собой – со скоростью более сотни километров в час – так же быстро, как "Экспресс Дружбы" на равнине между Понивиллем и подножием горы Кантер³³. Если на такой скорости корабль коснётся камня, торчащего над уровнем земли, его разнесёт в клочья.

– Отмена, отмена, отмена! – крикнула Черри, врубая полную тягу для односекундного вертикального импульса. Ретроградный маркер исчез, а маркер прямого движения появился недалеко от полюса шара.

На мгновение часть разума земнопони приготовилась перейти в режим "понивильского момента".

А потом пилот в ней подумал: "Хорошо, нам дали отмашку с взлётно-посадочной полосы, и мы зашли на второй круг. Как на этот раз нормально приземлиться?"

Первое: прекрати это боковое смещение. Теперь, когда авиагоризонт и индикатор скорости были в правильном режиме, это было достаточно просто, и короткое мягкое включение посадочных двигателей перевело маркер движения в верхнюю часть шара. Спустя несколько мгновений он сменился ретроградным маркером. Черри снова падала.

Второе: подтвердить безопасность зоны приземления. Земнопони снова опрокинула корабль, чтобы в иллюминатор люка стало видно поверхность. Сверкающий зелёно-серый снег заполнил крохотный иллюминатор. Она не увидела теней, о которых можно было бы говорить, никаких камней, ничего, что указывало бы на что-то опасное в зоне приземления.

Третье: развернуться колёсами к земле. Ну, в данном случае, опорами. Увидев то, что ей нужно было, Черри выровняла корабль, включив двигатели, чтобы замедлить повторный спуск. Ретроградный маркер остался на полюсе авиагоризонта.

Четвёртое: доложить.

– Хорстон, Двадцать Вторая, я обнаружила проблему и приняла меры по её устранению. Топливо двадцать два процента, высота триста пятьдесят метров и снижается со скоростью пять целых четыре десятых метра в секунду. Нулевое боковое смещение, повторяю нулевая боковая скорость.

– Мы подтверждаем, Двадцать Вторая. Ты уверена, что не хочешь сделать вторую попытку? У нас ещё остаётся топливо для высадки на озеро.

– Но сейчас я уже здесь. Триста метров и спускаюсь. Чтобы посадить птичку, понадобится немного больше топлива.

– Хорошо, Двадцать Вторая. Просто будь осторожна. Мы видим на горизонте крутые холмы.

– Отсюда всё выглядело плоско.

– Просто будь осторожна.

Пауза.

– Как ты знаешь, я хочу этот корабль назад.

– Двести метров. Немного сбавила скорость.

Черри то и дело переводила взгляд между высотомером и указателем скорости. Слишком медленное снижение означало трату топлива, но любая посадка со скоростью более пяти метров в секунду могла привести к разрушению опор. Поэтому она наблюдала, как на индикаторе уровень топлива падает, а высотомер отщёлкивает сто метров, а затем и пятьдесят метров.

– Двадцать Вторая, Хорстон, – голос Кризалис нарушил концентрацию. – Мы наблюдаем под тобой небольшой уклон.

– Принято, – Черри почти не задумалась над этой информацией. Ей приходилось концентрироваться на скорости, удерживая ретроградный вектор на полюсе авиагоризонта, опуская корабль со скоростью от трёх до четырёх метров в секунду, готовясь заглушить двигатели, как только почувствует, что корабль коснулся грунта.

Двадцать метров… десять… пять…

Касание.

Корабль ещё немного сдвинулся, и в иллюминатор люка блеснуло солнце.

– Приземление, – отчиталась Черри. – Отключение двигателя.

Двигатели отключились.

А затем, очень, очень медленно, началось опрокидывание.

И продолжилось.

И продолжилось до ожидаемого конца.

Миссия 22 плюхнулась на брюхо, немного покачалась, а затем устроилась отдыхать на склоне достаточно крутого холма в центральной части Минмуса.

Черри, теперь сидящая прямо, а не на спине, как до этого, ждала, пока движение полностью не прекратится. Она быстро проверила приборы и не увидела никаких признаков повреждения корпуса или каких-либо значительных повреждений двигателей, аккумуляторов или топливных баков, после чего вздохнула с облегчением. Хорошей новостью было то, что у неё всё ещё был полностью функциональный корабль.

Плохая новость заключалась в том, что корабль теперь был не просто лежащим на боку – его нос был направлен вниз по склону, позиция, из которой космические корабли взлетать не планировали.

– Хорстон, это Миссия Двадцать Два. Одна пони на месте и в безопасности. Но думаю, что мы можем пропустить контрольную проверку "остаёмся или немедленно стартуем"…

На экране телеприсутствия в центре управления полётами гигантское изображение Черри Берри, установило флаг чейнджлингов на поверхности Минмуса. Это дало VIP-персонам и всем остальным на галереи для прессы что-то, о чем можно было поговорить и сфотографировать. Несмотря на крушение³⁴, Черри отправили для проведения различных научных экспериментов и церемонии установки флага, потому что… ну, а почему бы и нет? Корабль и его оборудование работали нормально, и (по счастливой случайности) он приземлился люком вверх, так что не было причин, по которым эта часть миссии не должна была быть выполнена.

Теперь вопрос заключался лишь в том, как диспетчерам, сгрудившимся вокруг “бычьей ямы”, выяснить, будет ли после этого хоть какое-то продолжение миссии.

Склон оказался намного круче, чем все думали, когда увидели его на экране. Но даже в таком случае, исходя из их опыта с Миссией Р4, гиродинов должно было хватить, чтобы удержать корабль если не в вертикальном, то хотя бы стоящем положении. Переломный момент (в буквальном смысле) наступил, когда две из шести опор – обращённые вниз по склону и, таким образом, принявшие на себя почти весь вес корабля, – сложились под нагрузкой. Корабль опрокинулся быстрее, чем смогли сработать автоматические системы компенсации, в результате чего теперь он лежал на чужом снегу, как выброшенный на берег кит.

– Значит, они сломаны, – констатировала Кризалис.

– Не обязательно, – прогрохотал фон Браун. – Эти две ноги сложены, но не заметно очевидных повреждений. И наша телеметрия утверждает, что они в порядке.

– Что может означать, что наша телеметрия тоже сломана, – вмешался Годдард Грифон.

– Но мы же можем попросить Черри посмотреть, сломаны они или нет? – спросил Оккупант. – Я в том смысле, что отсюда они хорошо выглядят, но, может быть, она что-нибудь сможет разглядеть вблизи? А если всё в порядке, то, может быть, это означает, что их можно вполне безопасно использовать?

– Нам придётся выпустить их снова, – сказал фон Браун. – И это совсем не то, что я бы посоветовал, когда на них лежат тонны металла.

– Хорошо, – Кризалис вернулась к станции связи в задней части зала управления, надела гарнитуру и сказала: – Двадцать Вторая, Хорстон. Перед тем, как ты начнёшь лётные испытания системы маневрирования скафандра, мы хотели бы, чтобы ты провела визуальный осмотр двух сложившихся посадочных опор.

– Принято, Хорстон, – сказала Черри. – И, для протокола, поверхностное освещение здесь крайне обманчиво. Кристаллы снега отражают солнечный свет и рассеивают его. Это реально сбивает с толку. Это и низкая гравитация заставили меня подумать, что этот район плоский и ровный. На самом деле это не так. Если бы я смотрела сюда с того угла, где нахожусь, я бы никогда не попыталась тут приземлиться.

– Нам придётся подумать об этом перед высадкой на луну, – согласилась Кризалис. – Сила притяжения там намного больше, чем у Минмуса. Если что-то подобное случится там, то мягким опрокидыванием не закончится.

– Я тоже об этом думала. Мы не можем отправить сюда робота и посадить его. С ним будет всё то же самое. Нам нужно будет посадить что-нибудь, оснащённое колесами, в безопасном месте, что-то такое, что сможет сюда доехать. Больше работы для Годдарда и доктора фон Брауна.

– Будем решать проблемы по одной, Двадцать Вторая. Давай для начала вытащим тебя оттуда.

На экране телеприсутствия Черри покачнулась и прыгнула обратно к упавшему кораблю.

– Я не вижу никаких явных проблем с этой посадочной опорой, – сказала она, наклоняясь, чтобы заглянуть под левый посадочный двигатель. – Не могу сказать наверняка с этого ракурса, но, похоже, ничего не погнулось и не сломалось. Она просто сложилась.

После того, как осмотр с другой стороны выдал тот же результат, Кризалис приказала Черри опробовать двигатели скафандра в полёте, сняла гарнитуру и вернулась к остальным.

– Ну? – спросила она. – Дело ясное, что дело тёмное, да?

– Похоже на то, – ответил фон Браун. – Даже если опоры можно выдвинуть, мы не знаем, выдержат ли они вес, пока не попробуем их снова. Это означает ещё одну посадку.

– Ладно. А что насчёт ещё одной посадки? Достаточно ли у нас топлива?

– Едва ли, – ответил Годдард. – Нам придётся тратить запасы ступени возвращения. Я бы посоветовал взлетать и возвращаться домой, но нам придётся вернуться снова, чтобы нормально приземлиться. В этом ведь весь смысл – отработка приземления где-нибудь без парашюта.

– Это предполагает, что мы для начала сможем стартовать с этой позиции, – сказал фон Браун. – Если то, что мы планируем, не сработает, нам придётся отправить спасательную миссию, и у нас будет всего двенадцать дней на всё про всё. Максимум пять дней на сборку, тестирование и всё остальное.

И, как знала Кризалис, подобная спешка заставит слишком сильно срезать углы³⁵.

– Единственный вариант, когда это сработает, – это если я сама полечу на ней, – заметила королева. – Я единственная, кто провёл хоть какое-то время в симуляторе для этого полёта, кроме пони. Значит, нам понадобится двухместный корабль.

Фон Браун пожал плечами.

– Выкинуть научный модуль и добавить туристический. С точки зрения веса, это будет почти равнозначно.

– Нет, – возразил Годдард, покачивая головой. – Мы наконец-то начинаем получать серийные двигатели следующего поколения, и у нас есть прототип капсулы на трёх членов экипажа, готовый к полёту. Мы с нуля построим новый корабль, а этот дизайн с кучей ускорителей отправится в мусор.

– Но мы ещё не знаем, как новые системы будут работать в полёте, – не согласился фон Браун. – Неужели мы действительно хотим, чтобы испытательный полёт оказался спасательной миссией с участием двух наших ведущих пилотов?

– Эм, извините, – наконец-то заговорил Оккупант. – Но разве мы не должны сначала проверить, не сможет ли Двадцать Вторая снова взлететь? Я думаю, что план весьма неплох, основываясь на том, что мы видели с Миссией Р4.

Когда Кризалис повернула голову, чтобы посмотреть на него, чейнджлинг добавил:

– Конечно, я могу ошибаться, моя королева.

– Оккупант.

– Да, моя королева?

– Я разрешаю тебе на пять минут перестать быть абсолютно верным мне и взять управление в этой комнате в свои копыта, как то и должно быть.

– Ой. Эм… Ну… – Оккупант оглядел остальных, а затем начал: – Что ж, мисс Черри закончила со всем, кроме испытания двигателей скафандра. Мы можем начинать взлёт хоть прямо сейчас. С другой стороны, она не спала уже шестнадцать часов. Черри Берри устала, и ей придётся снова сажать корабль или даже возвращаться домой, прежде чем она сможет отдохнуть, если только мы не оставим её тут на ночь.

Фон Браун покачал головой.

– Нецелесообразно. Солнечные панели под таким углом собирают очень мало энергии. Если мы прождём всю ночь, батареи разрядятся, и вот тогда она действительно окажется в затруднительном положении.

– Хорошо, – тон Оккупанта стал более решительным. – В таком случае давайте вернём мисс Черри на корабль и попробуем взлететь, хорошо?

– Ладно, – сказала Черри, пристёгиваясь к ложементу, пока в кабине снова поднималось давление, – я снова в капсуле и пристёгиваюсь. Каков план?

Через мгновение мёртвой тишины голос Кризалис эхом прозвучал в наушниках.

– Ты помнишь, как Р4 смогла остаться в вертикальном положении, несмотря на то, что не все опоры касались поверхности?

– Да. Гиродины. Корабль бы упал, если бы Драгонфлай отключила систему стабилизации.

– Именно. Мы хотим, чтобы ты активировала систему стабилизации и отклонила ручку до упора. Мы думаем, что гиродины на полной мощности создадут достаточный крутящий момент для корабля, чтобы поднять его вертикально в условиях низкой гравитации Минмуса. Если это не сработает, мы хотим, чтобы ты запустила двигатели на минимальной тяге и попыталась приподнять нос за счёт отклонения сопла двигателя. Если ты хоть немного приподнимешь нос, взлетай, как только решишь, что сможешь покинуть поверхность. Как поняла, Двадцать Вторая?

Черри на мгновение задумалась.

– Хорстон, а учёные об этом плане знают?

Голос Кризалис потерял немалую часть своей профессиональной невозмутимости.

– Собственно говоря, они его и предложили, Двадцать Вторая. Что заставляет тебя думать иначе?

– Потому, что этот план стоит на одном уровне с тем шезлонгом с помойки, установленным на мусорный бак, набитый фейерверками, – без колебаний ответила земнопони. – Я имею в виду, насколько бы вы были счастливы, если бы сидели там, где сижу сейчас я³⁶?

– Двадцать Вторая, у тебя есть выбор: этот план или ты будешь сидеть на месте в течение двенадцати дней, пока мы соберём спасательную миссию, чтобы прилететь к тебе, – прорычала Кризалис. – Какой вариант ты предпочитаешь? Приём!

Черри Берри рассматривала варианты.

“Ну… корабль почти не подпрыгнул, когда он перевернулся… и она не заметила никаких повреждений, когда была снаружи… но останется ли это так, если она попытается запустить корабль, направив нос корабля вниз по склону?

Но… нет, никаких "но". У неё всё ещё есть полностью функциональный корабль. Если она хотя бы не попытается попасть домой своими силами, то потом не получится жить в мире с самой собой”.

– Ладно, тогда давайте сделаем это, – наконец сказала она. – Мне бы пришлось снять скафандр, чтобы пользоваться карандашом, так что давайте воспользуемся вашим контрольным списком, хорошо?

– Так-то лучше, – сказала Кризалис, и затем её голос снова стал спокойным, профессиональным голосом астропони. – Для начала, количество всех расходных материалов.

– Баки посадочной ступени заполнены на восемнадцать процентов. Баки ступени возвращения заполнены полностью. Заряд батареи – двести двадцать четыре и снижается со скоростью две десятые в секунду. Наблюдается незначительный ток от солнечных батарей. Рационы с едой считать будем?

– Ответ отрицательный. Теперь дай команду сложить все посадочные опоры в транспортное положение.

– Убрать посадочные опоры, принято, – Черри потянулась и щёлкнула выключателем. Мягкий лязг эхом разнёсся по капсуле, и корабль слегка сдвинулся, когда его центр тяжести сместился. – Опоры убраны.

– Подтверждаем, опоры убраны, – отозвалась Кризалис. – Активируй систему стабилизации и гиродины.

Черри щёлкнула ещё парой переключателей. Позади неё с мягким звуком ожили гиродины.

– Система стабилизации активирована.

– Подтверди настройку системы стабилизации на поддержание вертикали.

– Система настроена на поддержание вертикали, подтверждаю.

– НЕ АКТИВИРУЙ, повторяю, не активируй двигатели, – сказала Кризалис, – но установи тягу на три процента.

– Тяга на три процента, принято.

Черри осторожно сдвинула рычаг.

– Хорошо. В нужный момент ты должна попытаться направить корабль вверх на гиродинах или, если это не получится, то на тяге главного двигателя. Если ты поставишь корабль в вертикальное положение, тебе нужно будет прибавить тяги и попытаться взлететь. Если ты не сможешь поднять нос при десятипроцентной тяге, или если корабль заскользит по поверхности со скоростью более восьми метров в секунду, ты должна отключить системы и ждать помощи. Принято?

– Миссия Двадцать Два, принято. Попытаться выправить корабль на гиродинах, затем на главных двигателях. Отключение, если результат не будет достигнут при десятипроцентной тяге или если корабль будет скользить по земле со скоростью выше восьми метров в секунду. Приём.

– Хорошо, Двадцать Вторая, попробуй взлететь.

– Ладно, – пробормотала Черри. Она глубоко вздохнула, затем стиснула зубы и потянула ручку управления на себя обоими передними копытами. За её спиной ожили гиродины, и их высокий свист эхом разнёсся через шлем скафандра.

И после краткого колебания свет и тень от находящегося наверху солнца начали смещаться. Через крошечный передний иллюминатор Черри видела, как сместилась и исчезла из поля зрения поверхность Минмуса. Медленно – с той медлительностью, которую земнопони ассоциировала с пони, пытающимися выбрать продукты на фермерском рынке Понивилля³⁷, корабль на самом деле менял своё положение.

Она ослабила хватку на рукояти, чтобы дотянуться одним копытом до ручки тяги. Это оказалось ошибкой, пусть и не фатальной, поскольку нос, который теперь находился далеко от поверхности, перестал подниматься и попытался снова опуститься. Земнопони вновь резко потянула рукоять и затаила дыхание, пока корабль не перестал падать и снова не начал подниматься, и так и ждала, пока он не поднялся примерно до двадцати градусов от вертикали. Затем, как можно быстрее, Черри сдвинула рычаг тяги до пятнадцати процентов и запустила двигатели.

Она почувствовала рев, распространившийся по кораблю, почувствовала, как их сила нежно ласкает её спину через ложемент и рюкзак скафандра. Земнопони наблюдала за показаниями альтиметра, заметила маркер движения на авиагоризонте и задержала дыхание, когда индикатор скорости начал прибавлять значение.

А затем, всего через несколько секунд, она выключила двигатели и позволила кораблю двигаться вверх по баллистической траектории.

– Двадцать Вторая в полёте. Жду дальнейших распоряжений. Что делаем дальше?

– Есть разные варианты, – немедленно ответила Кризалис. – Мы хотим, чтобы ты попробовала разложить посадочные опоры.

– Принято.

"Значит, – подумала Черри, – вторая посадка ещё не отменена. И я пока не отправляюсь домой”.

Она протянула копыто, щёлкнула переключателем и прислушалась, как опоры с лязгом раскрылись и снова зафиксировались в посадочном положении.

– Опоры разложены, подтвердите.

– Пожалуйста, подтверди шесть зелёных сигналов опор.

Черри проверила индикаторы, затем бортовой компьютер.

– Шесть зелёных сигналов, сообщений об ошибках или повреждениях нет.

– Мы подтверждаем, Двадцать Вторая. Ожидайте.

Последовала долгая пауза, во время которой Черри наблюдала, как её скорость медленно падает, а высота растёт. Слабая гравитация Минмуса не отпускала её, и вскоре снова придётся запускать двигатели. Когда, по её мнению, прошло достаточно времени³⁸, она произнесла:

– Хорстон, Двадцать Вторая запрашиваю указания по траектории. Приём.

– Подожди, Двадцать Вторая, – коротко ответила Кризалис, и прошло ещё несколько секунд. Затем, наконец, она сказала: – Двадцать Вторая, поворачивай на север и лети над поверхностью к равнине замёрзшего озера примерно в двухстах километрах от тебя. Ты идёшь на вторую посадку. Мы хотим, чтобы ты приземлилась как можно ближе к береговой линии, если сочтёшь, что это безопасно.

– Двадцать Вторая, принято, Хорстон.

Черри повернула нос корабля и опустила его, а затем, стараясь сохранить небольшой вертикальный угол на траектории, включила двигатели.

“Нам это сошло с копыт.

Если я вернусь домой, и мне когда-нибудь сделают статую, я хочу, чтобы эту фразу выгравировали на пьедестале”.

– Топлива в посадочной ступени пять процентов, – эхом разнёсся голос Черри Берри в Центре управления полётами. – Боковая скорость шестьдесят метров в секунду и падает.

– Двадцать Вторая, помни, – произнесла Кризалис не своим голосом, получив клочок бумаги от Годарда, – мы хотим, чтобы ты приземлялась со скоростью ниже трёх метров в секунду. Ты поняла, ниже трёх метров?

– Двадцать Вторая принято. Топливо в посадочной ступени исчерпано, – короткая пауза, а затем Черри продолжила: – Двигатель возвратной ступени активирован. И отключён. Поперечная скорость на уровне пяти метров в секунду. Высота тысяча четыреста метров и падает… снижаюсь.

– Напоминание, Двадцать Вторая. Ты должна прервать посадку и возвращаться на орбиту, если количество топлива на возвратной ступени достигнет пятидесяти процентов.

Это помогло отвязаться от ещё одного неистово машушего королеве минотавра, на этот раз Маркед Ни.

– Я помню, Хорстон, – ответила Черри. – Вот почему я выключила двигатель. Чем ближе я к зависанию, тем больше трачу топлива, верно? Если я подожду до последнего момента, а затем сразу выдам тормозной импульс, я использую минимальное количество топлива. Всё так?

Кризалис посмотрела в “бычью яму” и увидела четырех минотавров и грифона, каждый из которых демонстрировал разные жесты беспомощности. Да, это правда, но…

– Дело в том… – Кризалис остановилась и заставила себя говорить профессионально, – Двадцать Вторая, имей в виду, что если ты ошибёшься, то это будет самоубийство.

С обзорной галереи раздался дружный выдох.

"Проклятье. Не надо было так говорить, особенно на публике."

Какая-нибудь газетная пони или, что ещё хуже, говорящая голова из телевизора только что получила цитату, которую можно использовать, чтобы критиковать КПЧ как слишком рискованную программу, слишком желающую рискнуть жизнью пони ради славы чейнджлингов. Но… теперь с этим ничего не поделать.

– Тогда мне лучше не ошибиться, а? Тысяча метров и снижаюсь.

Кризалис посмотрела на расчётную скорость. Хотя гравитация Минмуса была слабой, но если не обращать на неё внимания, она, как и любая неконтролируемая сила заставит набирать всё большую и большую скорость. Миссия 22, конечно, не падала как кирпич, но и как перышко не планировала.

– Вообще-то ты набираешь скорость, Двадцать Вторая.

– Я слежу за этим, – ответила Черри. – Похоже, высота в пятьсот метров будет наилучшим местом.

Кризалис посмотрела на быков, которые собрались вокруг своей мигающей счётной машины. Теперь никто из них не смотрел на неё. Ни у кого из них не было для королевы сигналов или указаний. Даже Годдард прикусил клюв, вместо того чтобы смотреть на неё или на Оккупанта.

И время для их советов истекло гораздо быстрее, чем хотелось Кризалис.

– Тяга на полную... зажигание!

Кризалис наблюдала за проекцией телеприсутствия, затаив дыхание, пока единственный оставшийся работающий двигатель изо всех сил старался остановить падающий корабль раньше, чем это сделает поверхность льда. Индикатор скорости замедлился, цифры теперь отсчитывались не так быстро, но не так, как того хотелось королеве чейнджлингов. Несмотря на её самые строгие безмолвные приказы, чтобы скорость уменьшалась быстрее, датчики игнорировали её повеления и придерживались своего собственного ритма.

И альтиметр тоже... четыреста метров… триста… двести пятьдесят… двести… сто семьдесят…

– Снижаю тягу.

На девяноста метрах индикатор скорости спуска показывал три метра в секунду. Медленно он уменьшился до двух целых пять десятых, затем снова поднялся до трёх, затем дёрнулся до двух целых семи десятых.

– Пятьдесят метров.

Кризалис знала, что она должна говорить, должна хоть что-то сказать, должна, по крайней мере, проверить связь. Но слов не было. После первого неудачного приземления, после этого нелепого самоубийственного импульса, сила слов уступила место кофе и кексам³⁹.

– Двадцать метров.

Индикатор скорости немного снизил показания, колеблясь от одной целой пяти десятых до двух метров в секунду. Затем он снова задвигался, и Черри позволила ему замедлиться до одной целой двух десятых метра в секунду. Ретроградный маркер, словно намертво приклеенный над авиагоризонтом в проекции телеприсутствия, то вспыхивал, то гас.

– Контакт! Отсечка!

На проекционном экране спускаемый аппарат стоял на идеально ровной ледяной равнине. Все шесть ног твёрдо стояли на поверхности, без признаков раскачивания или изгиба, грозивших падением.

– Система стабилизации отключена. Дублирующие системы выключены. Капсула в безопасности.

Кризалис медленно, осторожно выпустила полную грудь воздуха, стараясь не выдохнуть прямо в микрофон.

– Двадцать Вторая, – сказала она, осторожно проверяя свои голосовые связки, – мы приняли твоё сообщение.

– Хорошо, Хорстон, – пискнул ей в ответ голос пони. – Как насчёт того, чтобы на этот раз пройтись по контрольному списку "остаёмся/не остаёмся"?

Кризалис обдумала это предложение.

– Ну, – наконец сказала она, – лишь потому, что ты просишь.

Черри летела над замёрзшей поверхностью Минмуса со скоростью двадцать метров в секунду, её тень неслась за ней примерно в десяти длинах тела пони ниже её. Она не спала уже двадцать два часа, но не чувствовала ни малейшей усталости или сонливости – не с тем трепетом сердца в груди и не с той улыбкой на её лице, что угрожала растянуться до макушки...

Выход в открытый космос при движении по орбите это одно. Но вот это? Лететь не слишком далеко от твёрдой земли всё с тем же реактивным ранцем? Лететь со скоростью, примерно такой же, как может бежать галопом обычный пони? Это был полёт, настоящий и правдивый, или настолько близкий к этому, насколько Черри могла представить.

Если, и когда, она попадёт на луну, она должна будет сделать это снова. Там это будет немного сложнее – по словам учёных, предполагаемая сила тяжести на поверхности луны была почти в три раза больше силы тяжести здесь, на Минмусе. Устройства маневрирования скафандра могли бы справиться и с этим, если Черри не будет плотно обедать, но ей бы пришлось почти постоянно давать импульсы вниз, чтобы поддерживать высоту. Надо будет иметь это в виду, когда придёт время для симуляций выхода на поверхность.

Конечно, сейчас тоже всё было не идеально. Черри приходилось запускать двигатели, направленные вниз, примерно каждые две секунды, чтобы импульс удерживал её более или менее на стабильной высоте. Кроме того, она будет двигаться вперёд бесконечно, поскольку тут нет воздуха, который мог бы её замедлить. Повороты же… ну, она могла включить боковую тягу, чтобы изменить свою траекторию, но вот автостабилизация потребовала бы кратковременного отключения ручного управления, что в свою очередь означало, что земнопони начнёт падать. Она не могла быстро упасть – ну, по крайней мере не сразу – но она находилась на той высоте, на которой у неё не было достаточно времени, чтобы исправить положение, прежде чем она упадёт на поверхность с продольной скоростью примерно в пятнадцать метров в секунду и, вероятно, пять или шесть метров в секунду вертикально. Черри не пыталась предсказать последствия, но сообразила, что это навряд ли они будут весёлыми.

Значит, пора начать замедляться, прежде чем она проверит предел прочности своего скафандра, ударив его поверхностью.

Береговая линия замёрзшего озера скользила к ней, и вот она уже промелькнула и под ней – земнопони добралась до места назначения, места взятия второго образца с поверхности Минмуса, который нужно упаковать в мешок и доставить обратно на Эквус для анализа. Она уже взяла образцы рядом со своим кораблём, когда проводила последний из бортовых экспериментов и перенесла полученные данные и образцы в капсулу для доставки домой.

– Хорошо, – сказала она вслух, скорее к сведению центра управления полётами, – я выше целевой области. Реверс тяги.

Черри дала резкий импульс вниз, взлетев вверх и давая себе время и высоту, необходимые для запуска передних двигателей и торможения⁴⁰. Первый тормозной импульс снизил скорость до девяти метров в секунду. После короткой паузы, понадобившейся для поддержания высоты, земнопони снова стала тормозить, снизив скорость до шести метров в секунду. После очередного импульса вниз она резко затормозила, позволив себе начать падение, когда её траектория на мини-навигаторе скафандра стала вертикальной.

Ещё пару импульсов спустя она была более или менее неподвижна. Удовлетворенная, земнопони позволила себе падать, удерживая скорость снижения ниже полутора метров в секунду. Несмотря на это, ей всё равно показалось, словно она спрыгнула со стены, когда ударилась копытами о поверхность, а уклон под её задними ногами почти заставил её упасть на спину.

“Тренировка астропони помогает научиться ходить на задних копытах”, – подумала она про себя. Поскольку её голова была закрыта шлемом⁴¹, любые взаимодействия с миром за пределами скафандра должны были осуществляться лишь с помощью передних копыт, а следовательно, использовать их просто для стояния на них было непозволительной тратой ресурсов. Потребовалось много тренировок⁴², чтобы научиться открывать сумку, зачерпывать в неё образец с нетронутой поверхности и запечатывать сумку, используя только копыта, одетые в ботинки скафандра, но теперь, когда Черри могла провернуть это всего за пару минут, это стоило каждого часа возни и многочисленных падений на задницу дома.

– Хорошо, образцы получены, – сообщила земнопони. – А сейчас я собираюсь вернуться на корабль.

Закрепив сумки на поясе, Черри, всё ещё стоя на задних копытах, на мгновение остановилась, чтобы оглянуться назад, на место откуда она прилетела. Крошечное из-за расстояния металлическое зёрнышко, словно приклеенное на внутренней стороне забрала её шлема, абсолютно слилось со вторым кронштейном для флага, который она установила на месте посадки. Под ними, в скобках отображалось расстояние: 1,2 километра.

Корабль был почти на горизонте, хоть стоял чуть дальше километра.

"Ага. Это довольно странно", – подумала Черри и отложила эту мысль на потом. Хоть в данный момент ей не хотелось спать, но она чувствовала, что заснёт без задних ног, как только коснётся головой ложемента. Это был очень долгий день, а ей ещё предстояло взлететь.

Земнопони активировала маневровые двигатели скафандра, взлетела и направилась к кораблю. На этот раз с уверенностью, приобретённой с опытом и поспешностью опытного пилота, который не выспался, она позволила своей скорости дорасти до двадцати пяти метров в секунду. Дополнительно она поднялась выше⁴³, чтобы дать себе достаточно времени для падения, когда надо будет тормозить.

До корабля Черри добралась чуть больше, чем за минуту, преодолев обратный маршрут втрое быстрее, чем во время более осторожного изначального полёта. Впереди и внизу был корабль, и передние двигатели толкали её назад, как настойчивый вышибала в танцевальном клубе в Мэйнхэттене. Притормозив, она снова набрала высоту, позволила себе подлететь ближе к кораблю и снова затормозила. Земнопони снова дрейфовала в горизонтальном направлении, время от времени подавая импульсы вниз, чтобы поднять себя чуть выше, пока приближалась к кораблю.

Затем Черри отпустила ручки управления, и автоматическая система стабилизации взяла под контроль двигатели, чтобы развернуть весь скафандр, позволяя в процессе начать падение. Прошло добрых три секунды, прежде чем система отключилась и восстановила ручное управление, но земнопони это устраивало – между ней и поверхностью внизу всё ещё оставалось достаточно места…

…поверхности, к которой она не собиралась снова прикасаться. Перед ней и немного внизу был люк, рядом с которым были большие скобы. Черри позволила себе падать, нажимая на ручки управления, чтобы подтолкнуть себя двигателями вперёд, затем влево, затем чуть вправо, при этом позволяя себе опускаться очень медленно, осторожно и почти ровно.

– Двадцать Вторая, проверка связи, – эхом разнесся голос Кризалис в наушниках.

– Ожидайте, – автоматически ответила пони. Сейчас она не могла уделять этому внимания. То, что она делала на орбите и так было достаточно сложным. При зависании над поверхностью при полностью неподвижной цели права на ошибку было ещё меньше. Вправо… вниз… выровняться… влево… отступить… слишком далеко назад, снова вперёд… немного вправо… выровняться… ещё чуть-чуть...

Скобы оказались в пределах досягаемости. Черри сначала вытянула вперёд заднее копыто, затем схватилась обоими передними, когда задняя нога коснулась корпуса. Блок управления двигателем скользнул назад и вверх в рюкзак скафандра, двигатели отключились, а Черри почувствовала на своих конечностях скудный вес, создаваемый гравитацией Минмуса, когда повисла чуть ниже люка корабля, в добрых семи метрах от поверхности.

Она могла просто запрыгнуть сюда с поверхности – корабль был спроектирован с учётом подобного развития событий – но ей так было интереснее.

Но веселье закончилось. Пора зайти внутрь, упаковать образцы, восстановить давление в капсуле, скинуть скафандр и немного поспать, прежде чем отправиться домой.

В конце концов, это был очень и очень долгий седьмой день миссии.

– Хорошо, – сказала Кризалис, склонившись над станцией связи и прижимая к себе свою третью утреннюю чашку кофе⁴⁴. – Двадцать Вторая, готовься к последнему контрольному списку перед запуском.

– Принято, Хорстон, – ответила Черри. За семь часов она выспалась, а затем успела прочитать лекцию ночной смене диспетчеров о крайней желательности запуска, пока у неё на Минмусе ещё светит солнце. Основную группу разбудили⁴⁵, и постепенно, хоть и неторопливо, все нужные процедуры начали выполняться. Этого было почти достаточно, чтобы маниакальная одержимость Твайлайт Спаркл списками показалась в целом неплохой идеей.

– Состояние двигателя?

– Топливные насосы готовы, тяга на нуле, топливо ступени возвращения семьдесят восемь процентов.

– Заряд батареи?

– Полный заряд.

– Разделитель посадочной ступени?

– Показывают готовность, детонаторы включены.

– Атмосфера?

– Тринадцать, точка, девять. Утечек нет.

– Скафандр?

– Надет, загерметизирован, активирован, утечек нет.

– Ремни?

– Застёгнуты.

– Управление?

– Цель с координатами шестьдесят на девяносто введена в компьютер. Система стабилизации активирована.

– Образцы и научные данные?

– Все образцы и прочий багаж в безопасности.

– Гиродины?

– Откликаются.

– Управление соплом двигателя?

– Зелёный отклик после теста.

– Никому на горшок на дорожку сходить не надо?

Долгая пауза, за которой последовал раздражённый голос Черри Берри.

– Не смешно.

– Это ты так думаешь, – злорадно ответила королева⁴⁶. – Ожидай, Двадцать Вторая.

Она посмотрела на место руководителя полёта, ожидая последнего подтверждения.

Оккупант, развалившись на столе, храпел прямо в микрофон.

Кризалис аккуратно отключила свой, а затем заорала:

– ОККУПАНТ, ИДИОТ, ПРОСЫПАЙСЯ!!!

– Ах! – чейнджлинг вскинулся, моргая и поворачивая голову из стороны в сторону. – Никто мимо меня не проходил! Я глаз и на секунду не сомкнул!

– МЫ СТАРТУЕМ ИЛИ НЕТ, ТЫ ИМБЕЦИЛ?!!

– Ох. Ох? Ох. Мы разве стартуем? Ох.

Оккупант успокоился, потёр глаза, потом огляделся.

– Ребята, нам нужно пройти по списку или можем просто сказать ей "Всё нормально"?

Раздался тихий хор типа "нет никаких проблем, стартуем".

– Хорошо. Моя королева, скажите мисс Берри, что она может стартовать. Пожалуйста.

– Спасибо и… Не вздумай класть голову обратно!!! – гаркнула Кризалис, когда Оккупант попытался было снова лечь досыпать. Покачав головой из-за несправедливости мира⁴⁷, она включила микрофон. – Двадцать Вторая, тебе надо выйти на орбиту высотой от десяти до пятидесяти километров. У нас будут инструкции для импульса перехода на орбиту, следующую мимо Эквуса, когда ты будешь там. Стартуй в удобное для тебя время и безопасного полёта.

– Двадцать Вторая принято, Хорстон. Ожидайте.

Несколько секунд корабль, проецируемый на стену центра управления полётами, ничего не делал. Затем с неожиданностью, удивившей королеву, он подпрыгнул с поверхности на единственном, крошечном, почти невидимом языке пламени.

– Сброс посадочной ступени!

Два боковых двигателя, пустые топливные баки и научное оборудование были уже не нужны и теперь являлись бесполезным балластом, а посадочные опоры, также больше не требовавшиеся, отлетели с центрального двигателя и упали позади ускоряющегося корабля.

– Пятьдесят метров в секунду, увеличиваю тягу, – сообщила Черри. – ложусь на курс шестидесяти на девяносто.

Намного легче, крошечные стрелки альтиметров слева от телепроекции Миссии 22, начали набирать скорость, а летевшая в проекции поверхность Минмуса стала сменяться чернотой космоса.

– Руководитель полёта, траектория.

Оккупант зевнул.

– Давайте, траектория, – пробормотал он, потянувшись за своей чашкой кофе.

– Руководитель, мы работаем над тем, чтобы вернуть Черри как можно скорее, – произнес Джордж Булл. – Самый малозатратный по “дельта-V” возврат займёт у Двадцать Второй около девяти дней. Если у неё вообще хватит топлива…

– Отсечка! – сообщила Черри. – Апоцентр на высоте семнадцати тысяч метров. Завершение выхода на орбиту через… восемь минут… примерно.

– Принято, Двадцать Вторая, – ответила Кризалис.

– Если у неё хватит топлива, – продолжил Джордж Булл, – мы хотим вывести её как можно ближе к траектории прямого схода с орбиты. Мы полагаем, что сможем уменьшить обратный путь на два дня.

– Подождите, – вмешалась Кризалис. – Почему ей предстоит столь долгое возвращение?

– Потому что мы потратили многовато “дельта-V”, чтобы быстрее доставить её к Минмусу, – ответил минотавр. – А после нам пришлось много израсходовать, чтобы выйти на орбиту Минмуса. Если бы мы точнее вышли на его орбиту, мы могли бы сэкономить топливо за счёт более длительного полёта. Но поскольку у нас всё ещё есть небольшой излишек, то мы хотим повторить то же самое на обратном пути.

– Оставив лишь небольшой резерв для корректировки курса, – добавил фон Браун. – Мы хотим быть очень осторожными, когда она снова будет входить в атмосферу.

– Поясните, – Кризалис допила кофе, а потом всё же решила не бросать чашку в клюющего носом Оккупанта.

– При прямом входе в атмосферу капсула Миссии 22 войдет в атмосферу Эквуса даже быстрее, чем Миссия Р4. Существует вполне реальная опасность, что слишком крутой угол приведёт к расплавлению или даже разрушению капсулы, прежде чем она достигнет земли. А слишком маленький угол заставит её просто отскочить и улететь по новой траектории.

Фон Браун провёл своей гигантской рукой вдоль тела для демонстрации.

– Мы хотим, чтобы угол входа был менее крутой, чем предыдущие заходы в атмосферу, но всё же достаточно крутой, чтобы замедлить корабль и обеспечить ему приводнение.

– Думаю, я понял, – зевая, сказал Оккупант. – Насколько крутой?

– Мы не вполне уверены, – признался минотавр. – Даже с лучшими уравнениями лорда Коули, наши компьютеры всё ещё не учитывают в должной мере влияния аэродинамического торможения на наши корабли и их траектории. В целях безопасности мы будем стремиться попасть на десять километров выше точки орбитального возвращения Миссии Р4.

– Так высоко? – спросила Кризалис.

– Это всё ещё слишком глубоко в атмосфере, чтобы что-то могло остаться на орбите после такого.

– Мы готовы держать пари, что этого будет достаточно, – добавил Булл. – Это определённо достаточно крутой угол, чтобы избежать отскока. В худшем случае потребуется ещё виток, чтобы закончить аэродинамическое торможение и приземлиться.

– Мне всё же кажется, что это всё ещё высоковато... – зевая, сказал Оккупант. – В конце концов, Миссия Р4 затормозила еле-еле. Но вы учёные. Вы знаете лучше меня. Если это то, чего вы хотите, мы сделаем это. Давайте поработаем над проблемой, чтобы мы могли отправить мисс Берри инструкцию как можно быстрее.

– И кто-нибудь, принесите нам ещё кофе, – добавила Кризалис.

За пределами здания солнце Селестии выбрало именно этот момент, чтобы появиться из-за горизонта.

Семь последующих дней миссии прошли разнообразно.

Например:

– …я просто хочу подчеркнуть: сегодня двенадцатый день миссии, это моя тридцать пятая подряд вишнёвая трапеза в полёте, и для всех пони дома, которые не перестают спрашивать: нет, вишня мне ещё не надоела. Я, однако, ОЧЕНЬ рада, что вывалила весь мусор и э-э… горшок, на второй посадочной площадке Минмуса. На самом деле, я бы, конечно, могла просто выйти в открытый космос и выбросить всё, что накопилось с тех пор. Оно сгорит при входе в атмосферу. Красиво и гигиенично.

Газеты на следующий день пестрели заголовками: “КОНСКИЕ ЯБЛОКИ! КОСМИЧЕСКАЯ ПОНИ СОБИРАЕТСЯ БОМБАРДИРОВАТЬ ЭКВУС ДЕРЬМОМ!”

Другой пример:

– …я терпела столько, сколько могла, Двадцать Вторая, и с меня хватит. Я больше не собираюсь читать или слушать ещё хоть слово из книг, которые ты выбрала. Сегодняшняя книга будет "Седло за гроши” Дэринг Декольте.

– Чьё, Хорстон?

– Ты слышала меня, Двадцать Вторая.

– Надеюсь, вы хотя бы выгнали всех с галереи для прессы? Это всё, что я хочу сказать.

– Хорошо. Глава первая. Голден Харт поправила вырез своего платья, сверкнув грудью проходящим мимо жеребцам. Оборки её нижних юбок колыхались, когда она шла, создавая у окружающих впечатление, что её метка, а может, и что-то более шокирующее, может показаться в любой момент. В некоторые дни ей было стыдно за то, как низко она опустилась, но в другие дни, такие как сегодня, она чувствовала, что на каждом углу – хорошо, может, через один – она сможет привлечь жеребца, который унесёт её прочь из Филлидельфии и всех её разбитых мечтаний…

– "Кобылки из вагона" точно не закончились бы таким образом. Это всё, что я хочу сказать.

– Сколько раз "Это всё, что я хочу сказать." ты будешь повторять, Двадцать Вторая?

– А сколько страниц в этом бумажном мусоре от Декольте?

– Гррр… Но на следующем углу не было ничего, кроме фонарного столба, у которого в настоящий момент никто не стоял. Поэтому она остановилась там, прислонившись к нему и положив копыто себе на бедро, рекламируя миру, что хоть в городе сестринской любви, может, и не осталось настоящей любви, но в нём есть что-то, что вы можете принять за любовь, притворившись, что поверили, или просто арендовать её с почасовой оплатой...

– Вы что, реально это читаете? Я имею в виду, для развлечения?

– Если тебе нужны симпатичные щеночки и не по годам развитые детки, в следующий раз бери библиотеку с собой на корабль.

А также:

– Я тут подумала, Хорстон, – сказала Черри Берри.

– Надеюсь, насчёт возвращения на корабль? – поинтересовалась Кризалис.

Черри Берри слегка подтолкнула рукоять управления подруливающими устройствами скафандра, повернувшись лицом к луне, далёкой слабоосвещённой тени во тьме космоса.

– Насчёт первого приземления на Минмусе, – сказала она. – А также о полёте Драгонфлай в Миссии 21.

– И что насчёт них, двадцать вторая?

– Ну, – протянула Черри, ещё раз толкая ручки управления⁴⁸, – представьте, если бы у нас были маленькие двигатели, как на этом скафандре, но на корабле. Это значительно упростило бы встречу с другим кораблем. И это было бы намного надёжнее, чем отрываться от поверхности с помощью гиродинов. И они были бы менее опасными, чем использование главного двигателя для любого манёвра.

– Пернатый и быки уже работают над этим, – сказала Кризалис. – Как я тебе и говорила два дня назад.

– Ох, – вздохнула Черри. – Сожалею. Я совершенно забыла. Мне просто так скучно здесь ждать, что хочется хоть что-то сделать, понимаете?

– Ты напоминаешь мне об этом пять или шесть раз за день. Хорошая новость в том, что завтра ты доберёшься до Эквуса, и вот тогда тебе точно не будет скучно.

– Думаю, что не будет.

– Между прочим, Двадцать Вторая, – добавила Кризалис, – репортёры нас только что попросили спросить, не надоела ли тебе вишня. В конце концов, ты уже четырнадцать дней ею питаешься.

Опять этот вопрос.

– Я провела более двадцати лет, поедая вишню с каждым приёмом пищи, – ответила Черри. – Скажите репортёрам, если им так хочется дождаться, когда я устану от самой идеальной еды в природе, им придётся ждать очень долго.

Так или иначе, дни шли, а затем наступил и пятнадцатый день миссии, а вместе с ним возвращение. Последний грамм топлива был сожжён при заключительном торможении, после чего последний двигатель был отстрелен и уже сам по себе погрузился в атмосферу на скорости, едва не превышающей вторую космическую для Эквуса. Капсула со служебными отсеками, в которых находился пилот-дублёр зонда и то экспериментальное оборудование, что нельзя было разместить в капсуле, быстро следовали за двигателем, быстро сжимая воздух перед собой в гигантскую ударную плазменную волну.

Черри, надёжно упакованная в скафандр и накрепко привязанная к ложементу, наблюдала за пламенем в иллюминаторах, стискивая зубы при каждом вздрагивании и грохоте корабля, когда он пробивался через самые верхние слои атмосферы. Он не погружался очень глубоко, и траектория пролегала через атмосферу почти идеальным полукругом, прежде чем снова уйти в космос. Если бы расчёты были верны, этого было бы достаточно, чтобы замедлить корабль, и он остался в атмосфере, замкнул круг и упал почти точно на космический центр Хорстона, где его ждала специально обученная ночная спасательная команда.

Это был тот план, который минотавры через Кризалис рассказали ей… но пока Черри наблюдала за показаниями скорости и высоты на своей панели управления, приборы рассказывали ей совершенно другую историю. По мере приближения перицентра отсчёт орбитальной скорости показывал, что её скорость намного превышает скорость для выхода на низкую орбиту – и всё ещё продолжает расти⁴⁹. Её проецируемый перицентр должен был опуститься глубже в атмосферу, когда она замедлилась, но он едва сдвинулся с места. Её апоцентр продолжал падать, как кирпич – воздух имел своё влияние – но, когда Черри проверила, он всё ещё казался ближе к отметке в миллион километров орбиты Минмуса, чем к нулю.

И самое важное, по крайней мере, для Черри, было в показаниях альтиметра – скорость набора высоты; он показывал, что она снижается со скоростью менее десяти метров в секунду.

"Я не собираюсь уходить глубже, – подумала она. – А это означает, что я не становлюсь ни медленнее, ни быстрее".

Но не стоило забывать, что Миссия Р4 прошла через перицентр, начала возвращаться и всё же осталась в атмосфере.

"Да. Но я лечу намного быстрее, чем Р4, и у меня перицентр намного выше".

Земнопони ещё раз взглянула на приборы: орбитальная скорость всё ещё растёт, скорость снижения упала примерно до пяти метров в секунду, остаток покрытия теплового щита оценивается выше 90%.

"Эта птичка, – подумала Черри, – не садится".

И почти в тот же момент как она это подумала, скорость набора высоты стала нулевой, а потом сменилась положительным числом.

– Перицентр, – автоматически сказала она.

– Подтверждаем перицентр, – эхом раздался голос Кризалис.

Вот теперь её орбитальная скорость действительно начала снижаться, причем довольно быстро – по крайней мере, если бы изначальное число не было таким огромным. Земнопони включила компьютер траектории и наблюдала за тем, как за несколько секунд прогнозируемый апоцентр стал ниже шестисот тысяч километров.

“Для Миссии Р4, – подумал Черри, – прогнозируемый апоцентр уже был вдвое меньше”.

– Хорстон, Двадцать Вторая, – громко сказала она.

– Слушаем, двадцать вторая.

– Думаю, совершенно очевидно, что я собираюсь сделать второй виток, нравится мне это или нет. Сейчас я хотела бы знать, почему всё не сработало с первого раза и что мы можем сделать, чтобы вторая попытка стала успешной.

Последовавшая за этим пауза быстро стала “значительной", на большой скорости пролетела обозначение "неловкая" и направилась прямо к "Лягать-Мой-Зад".

– Двадцать Вторая, нам придётся вернуться к этому вопросу чуть попозже, – произнесла Кризалис, когда наконец заговорила. – А пока быки предлагают, чтобы ты, после того, как плазменный шар рассеется, изменила ориентацию корабля, повернув его боком – это увеличит сопротивление воздуха, пока ты всё ещё находишься в верхних слоях атмосферы.

Дрожание и грохот в кабине капсулы уже немного уменьшились, а сияние плазмы по ту сторону иллюминатора уже не казалось таким ярким.

– Принято, Хорстон. Но я на самом деле хочу услышать подробное объяснение, как только закончу жариться в плазме.

– Принято, Двадцать Вторая. А пока, что скажешь насчёт того, чтобы сегодня почитать "Хомяк и вертолёт"?

Черри удивлённо моргнула. Это была её самая любимая книга Клеверли Клари, и ей пришлось закусить губу, чтобы не сказать об этом вслух в прямом эфире⁵⁰. Вместо этого земнопони спросила:

– А что, истории о носочках и сёдлах уже закончились?

– Эх, – протянула Кризалис, используя свой самый беззаботный тон⁵¹, – если ты прочитала историю одного разорванного корсажа, то ты прочла их все. В любом случае это будет, считай, та же книга.

Черри подавила с десяток остроумных высказываний, так и вертевшихся на языке, и согласилась:

– Как скажете, Хорстон.

После непродолжительного молчания, в течение которого корабль продолжал набирать высоту, а плазменный кокон продолжал тускнеть, Кризалис спросила:

– Кстати, Двадцать Вторая, ты уже решила, что ты будешь есть на завтрак?

– Пока нет. У меня сегодня нет аппетита.

Двадцать девять часов спустя Миссия 22 повторно вылетела из атмосферы Эквуса в космос и её прогнозируемый апоцентр был лишь немного ниже, чем предполагался в предыдущий день.

– Хорошо, солнечные панели снова направлены на солнце, – сообщила Черри, державшая корабль боком с того момента, как осмелилась это сделать на восходящей ветке аэродинамического торможения. – А теперь я буду настаивать на прямых ответах, ребята. Сколько мне потребуется проходов, чтобы на самом деле приземлиться?

Пауза.

– Быки говорят, что семь, может, восемь проходов, – отстранённо ответила Кризалис. – Пять дней.

– Напомните им, что у меня на борту осталось пайков на четыре, повторяю, четыре дня, – сказала Черри. – Кроме того, компьютер считает, что у меня осталось чуть меньше семидесяти процентов ресурса теплового щита. Это соответствует тому, что вы видите?

– Да, Двадцать Вторая.

– Я так и думала. Следовательно, я израсходовала его немного больше, чем обычно. И, вероятно, буду использовать всё больше и больше с каждым витком. Это означает, что я останусь с голым задом задолго до того, как совершу семь или восемь витков.

– СДЕЛАЕТ ЧТО?!!… – всплеск искреннего гнева и разочарования сотряс гарнитуру Черри. Затем, после пары громких вздохов в микрофон, Кризалис снова заговорила своим профессиональным тоном. – Мы работаем над этой проблемой, Двадцать Вторая, и не видим лучшего варианта, кроме отправки спасательной миссии. Проблема с ней заключается в том, что попытка сближения с тобой в точке перицентра, находящейся в атмосфере, подвергает спасательный корабль нешуточному риску. Это как пройтись по лезвию бритвы.

– Хорстон, у вас там целый зал, набитый гениями, – Черри позволила себе произнести в десять раз меньше слов, чем было у неё на языке. – Вы на самом деле утверждаете, что не можете придумать способ свести меня с орбиты быстрее?

– Двадцать Вторая, у тебя нет топлива и двигателей. Если ты знаешь, как управлять кораблем без двигателей, пожалуйста, просвети нас.

– У моего скафандра есть маневровые двигатели.

– А у твоего скафандра есть теплозащитный экран или парашют? Без них ты не вернёшься домой, Двадцать Вторая. Вот для чего нужен корабль. Так что, поскольку ты не можешь толкать его до дома, то маневровые двигатели твоего скафандра сейчас не слишком полезны.

– Это ещё почему? – спросила Черри.

– Бва-кх... Двадцать вторая, последнее сообщение не понято, – сказала Кризалис, и было слышно, как кто-то изо всех сил пытается подавить очередной приступ гнева. – Пожалуйста, поясни.

– Батарея моего скафандра перезаряжается. А на корабле есть резервное управление от мозгов спутника, чтобы удерживать его положение, пока я выхожу погулять. И мой апоцентр всё ещё довольно высоко, а следовательно, даже если у меня будет лишь несколько метров в секунду “дельта-V”, то это будет иметь огромное влияние на перицентр.

Минутой назад Черри не думала, что это возможно, но, когда она начала объяснять, все детали плана встали на свои места, как будто это была самая очевидная вещь в мире⁵².

– Поэтому всё, что мне нужно сделать, это направить нос корабля в направлении противоположном импульсу, выйти, сманеврировать к тепловому экрану и толкать его в середку, пока вы не скажете мне остановиться.

– Двадцать Вторая, это совершеннейшая... э-э… Ожидай, Двадцать Вторая.

Канал отключился почти на минуту, в течение которой Черри раздумывала, какой из её сокращающегося числа рационов ей следует открыть следующим.

"Если бы в этом был хоть какой-то смысл, – подумала она, – я бы пропустила ещё один приём пищи и отложила его на то время, пока буду ждать спасательную экспедицию.

Но я не в той ситуации, как Гордо, Фаунтлерой или Файрбол. У меня нет двигателей, но в остальном мой корабль полностью исправен. И, в конце концов, даже в текущем положении я бы села, не умерев от голода. Проблема в том, что я, скорее всего, сгорю раньше.

И до тех пор, пока я могу спуститься самостоятельно, я буду этим заниматься".

– Двадцать Вторая, – раздался голос королевы, – быки подсчитали, что использовав восемьдесят процентов заряда батарей в следующем апоцентре и ещё сорок процентов на следующем за ним, ты сможешь поднять перицентр достаточно высоко, чтобы дождаться спасательной миссии.

– Хорстон, нет, – прервала Черри прежде, чем Кризалис успела двинуться дальше. – Скажите им, чтобы они рассчитали другой способ. У меня остались парашют и всё ещё функциональный тепловой экран. Спасательная миссия будет пустой тратой ресурсов.

Несколько тяжёлых вдохов в наушниках показали, что Кризалис теперь сдерживает гнев буквально из последних сил.

– Двадцать Вторая, хотя это может быть правдой, быки утверждают, что если ты выберешь этот вариант, то после следующего прохода ты уже не сможешь снова выйти на орбиту. Если это не сработает…

– Я доверяю этому кораблю, – прямо сказала земнопони. – Он доставил меня к Минмусу, и от Минмуса даже после падения, а это было очень далеко от дома. Два прохода через атмосферу он выдержал без труда. И я его посажу. Благополучно, Хорстон.

Пауза. Затем тихий смешок.

– Мы услышали тебя, Двадцать Вторая. Мы свяжемся с тобой за полчаса до апоцентра. Это, кстати, примерно через девять с половиной часов.

– Я буду считать секунды, Хорстон.

Тепловой щит был перед Черри, наполовину скрытый в тени от корабля. Она ожидала увидеть подпалины, полосы от недогоревших материалов, которые будут заходить за края и даже частично протянутся по служебному отсеку. Чего она не ожидала, так это пузырей, шишек и крупных комков.

Весь принцип работы теплозащитного экрана заключался в том, что его вещество буквально выкипало под действием сильного жара и давления сверхсжатой атмосферы. В процессе испарения абляционный материал – одно из более чем сотни полезных веществ, которыми мог блевать изобретательный чейнджлинг, – забирал и уносил тепловую энергию, которая в противном случае передавалась бы металлическому корпусу корабля, расплавляя его. Что привело бы к катастрофе. Абляционный материал наносился слой за слоем, чтобы не образовывались трещины и они не доходили до основания теплозащитного экрана, но эти слои, по-видимому, испарялись не так равномерно, как все думали.

Но толкать было надо либо здесь, либо упираясь в парашют на вершине капсулы, и из двух вариантов Черри всё же предпочла щит. Была небольшая вероятность того, что внутренняя система охлаждения капсулы сможет справиться, если что-то случится с тепловым щитом. Раньше уже были ситуации, когда тепловая сигнализация предупреждала о температурах корпуса, близких к температуре плавления металла, но посадка всё же проходила успешно. Но если хоть чуть-чуть повредить систему раскрытия парашюта...

…после такого не будет иметь значения, переживет ли корабль плазменный шар или нет.

Короче. Черри внезапно почувствовала себя совсем глупо. Корабль – капсула и всё что на неё было навешано – весил около четырёх тонн. Двигатели скафандра были рассчитаны на максимальную общую массу около ста пятидесяти килограмм. Мысль о том, что её действия будут иметь какой-нибудь значимый эффект… ну, это выглядело так, словно Селестия однажды утром предложила бы земнопони поднять солнце, используя лишь рыболовную удочку.

"Но, вероятно, если ты забросишь крючок в нужное место, удочка может сотворить поразительные вещи", – сказала она себе.

Черри слегка подтолкнула рычаги управления.

– Я на месте, – сказала она. – Как долго ещё до апоцентра?

– Меньше минуты, – ответила Кризалис. – Быки говорят, что можешь начинать толкать когда тебе будет угодно.

– Принято, Хорстон. Приступаю.

Черри глубоко вздохнула, а затем толкнула рычаги управления вперёд.

Её скафандр не был создан для того, что она собиралась делать. Она не могла толкать передними ногами – они ей были нужны на элементах управления, чтобы двигатели вообще работали. Использование задних копыт однозначно выведет земнопони из равновесия и, вероятно, заставит и вовсе слететь с корабля. Это означало, что вся сила двигателей должна будет передаваться через рычаги управления. Да, они были сделаны прочными, но, прежде всего, их делали лёгкими. Ни один пони, даже Твайлайт Спаркл, никогда не додумались испытать их, прижав к стене на полной тяге.

Так что Черри позволила скафандру плавно дрейфовать вперёд, концы управляющих рычагов коснулись неровной обожжённой поверхности теплозащитного экрана. Они коснулись и отлетели, отбрасывая земнопони назад, заставляя снова кратко включить двигатели. Затем они снова вошли в контакт, но теперь, прежде чем пони снова отлетела, она толкнула управление тягой вперёд так сильно, как только могла.

И пока скафандр раскачивался и подпрыгивал на закругленном основании корабля, она продолжала толкать ручку вперёд, используя вторую для минимальных корректировок, и дополнительно используя вес собственного тела в скафандре. Черри качнула задними копытами вперёд, чтобы остановить раскачивание передних – раскачивание могло их слишком сильно вдавить, пробив дыры в тепловом щите, которые могут оказаться смертельными. И, конечно же, любое отклонение от прямой линии было напрасной тратой усилий, потраченной зря энергии… и, прежде всего, потерей времени.

“Вперёд. Вперёд. Вперёд.

Проклятье, давай, останавливай меня!

Затормози меня и слягни уже ВНИЗ”.

Предыдущие выходы в открытый космос и полёт в скафандре над замёрзшим озером на Минмусе были в основном плавными и управляемыми. Теперь же всё было совсем не так. Скафандру не нравилось то, как его использовали, и он пытался раскачиваться то влево, то вправо, то вверх, то вниз, делать всё что угодно, кроме как оставаться неподвижным. Если бы не компьютер "Прободободина" и корабельная система стабилизации, удерживавшая корабль в устойчивом положении, Черри не знала, прилетела бы она в итоге на Эквус или на Буцефал.

“Больше тяги. Продолжаем толкать. Всей тягой, какая есть.

Это работает? Я не могу сказать. Скафандр не показывает мне перицентр, только скорость, и я не помню, какой была скорость, когда я…"

– Отсечка, Двадцать Вторая, отсечка!

Копыто Черри оторвалось от рычага управления двигателем. Она отодвинулась от корабля, когда рычаги управления автоматически сложились обратно в рюкзак скафандра.

– Есть отсечка! – ответила она. – Каков мой статус, Хорстон?

– Грубо говоря, – сказала Кризалис, – твой перицентр совпадает с перицентром Миссии Р4, который использовался при возвращении. Мы считаем что в батарее твоего скафандра осталось сорок один процент энергии, пожалуйста, подтверди.

“Сорок один процент? Значит, мне не понадобилось выжать все насухо?”

Черри проверила показания и ответила:

– Подтверждаю, Хорстон, четыре, один, процент.

– Хорошо, Двадцать Вторая. Вернись в капсулу, поешь и немного поспи. У тебя встреча с атмосферой менее чем через восемь часов, и мы хотим, чтобы ты отдохнула перед возвращением домой.

Отображаемая в проекции телеприсутствия Миссия 22, включающая одну по-настоящему раздражённую розовую земную пони, по крайней мере, если краткие ответы и нежелание разговаривать, исходившие от неё, что-то значили, снова покинула атмосферу.

Но что бы ни чувствовала пони, чувства Кризалис были на пару порядков сильнее.

– Может, кто-нибудь скажет мне, – спросила она окружающих, когда её гарнитура была отключена, – почему я не должна взять эту бесполезную мигающую штуку в углу и не скинуть в ближайший вулкан? Кстати, это всего в нескольких сотнях километров отсюда. Для меня это совсем не проблема, и мне бы хотелось услышать ответ от четырёх учёных, которые не могут понять, как правильно рассчитать сопротивление воздуха!!!

– Мы делаем всё, что в наших силах, ваше величество, – невозмутимо пророкотал фон Браун. – Мы всё ещё изучаем верхние слои атмосферы…

– Тогда, пожалуйста, объясните мне, – прервала его Кризалис, – почему Твайлайт Спаркл может достаточно точно предсказать сопротивление воздуха, чтобы посадить свой космический корабль на взлётную полосу в собственном космическом центре, а нам везёт, если мы правильно угадаем, в какой попадем ОКЕАН!

– Моя королева… – начал Оккупант, затем вздрогнул, когда Кризалис обратила на него свой взгляд.

– Я ЗДЕСЬ ГОВОРЮ! – заорала королева.

– Гм, на самом деле вы здесь кричите, моя королева.

Кризалис глубоко вздохнула.

– Спасибо, Оккупант, за корректировку.

Ещё один глубокий вдох.

– Как я уже говорила… Я ЗДЕСЬ КРИЧУ!!!

Чейнджлинг спрятался за консоль руководителя полёта, едва выглядывая из-за неё.

– Да, мэм, – пискнул он, – но я просто хочу отметить, что мисс Черри на этот раз чуть не приземлилась, а примерно через час она всё-таки пойдёт на посадку, и мы должны быть готовы.

Он позволил себе выглянуть дальше и добавил:

– И, ну, формально, моя королева, вы поставили меня главным, так что, м-м-м… мне нужно, чтобы мой специалист по связи, вернул свои мысли к задачам миссии. Пожалуйста. Если вы не возражаете, моя королева.

Кризалис терзали два противоположных желания. Первым было желание обезглавить непокорного подданного и высосать его кишки⁵³. Но в то же время появилось внезапное желание петь и танцевать по комнате, чтобы отпраздновать момент, когда её чейнджлинг продемонстрировал инициативу, хладнокровие и компетентность одновременно, что случалось не часто⁵⁴.

Однако каким бы привлекательным ни казался любой из этих вариантов, ей придётся отказаться от обоих. Королева глубоко вздохнула, скопировала движение копытом вперёд, которое она пару раз видела у Пурпурной Принцессы Неврозов⁵⁵, и сказала:

– Принято, летим дальше. И хорошо сказано.

Кризалис ещё раз взглянула на быков и добавила:

– Мы ещё обсудим это позже.

Сделав это, она кивнула Тимбалу – голосу центра управления полётами – который снова поднял ставни на галерее гостей и снова включил трансляцию звука. Присутствовала пресса, а также третий день подряд Твайлайт Спаркл и все её маленькие радужные друзья, плюс Старлайт Глиммер и пара других пони, с которыми Кризалис не была в столь дружеских отношениях, чтобы знать их имена.

“Кто это такая бровястая и в ужасных очках?

Да без разницы. Главное, они не слышали мою истерику.

Наверное.

Во всяком случае, теперь надо притвориться, что мы всё время знали, что делаем. В очередной раз”.

Кто-то положил перед Тимбалом лист бумаги, и чейнджлинг с глубоким голосом озвучил его:

– Восемнадцатый день миссии, 1942-ой час полёта, 01:30 по местному времени Хорстона, Миссия 22 завершила свой третий и последний манёвр с воздушным торможением. Капсула с шеф-пилотом Космической программы чейнджлингов, астропони Черри Берри, достигнет апоцентра в пятьсот десять километров и снова войдёт в атмосферу Эквуса менее чем через час, с примерной точкой приводнения где-то в восточной части океана Селестии. Все системы корабля в настоящий момент работают нормально, и при окончательном спуске не ожидается никаких трудностей. Это голос центра управления полётами, Хорстон.

“Звучит убедительно”, – подумала Кризалис, снова включив наушники и приготовившись проинформировать пони о том, что должно произойти.

"Я только надеюсь, что это правда".

В четвёртый и, безусловно, последний раз, Миссия 22 промчалась в ночном небе над Эквусом, наконец-то садясь.

Единственный вопрос: одним куском она сядет или нет.

У Черри был целый час, чтобы изучить компьютерную оценку оставшегося ресурса теплового щита: двадцать восемь процентов. Предыдущий проход через атмосферу, который прошел на добрые пять километров выше, чем у Миссии Р4 – тупые, безмозглые ракетные гении! – съел сорок процентов изначальных слоёв абляционного материала. Что из этого было результатом более глубокого нырка в атмосферу, а что повреждениями от её собственных копыт, Черри не знала, как и умники на земле. И они могли так никогда и не узнать.

"Если тепловой экран отработает своё, пока я ещё на гиперзвуковой скорости, я точно никогда не узнаю".

Но, разумеется, альтернативы уже не было. Не было и речи о втором манёвре "выйти и толкнуть" – не так близко к Эквусу. В любом случае Черри теперь подозревала, что сама идея, которой следовали быки, была ошибочной. Хитрость заключалась не в том, чтобы спускаться медленно, а в том, чтобы опускаться – и тормозить – как можно быстрее, чтобы ограничить количество времени, в течение которого тепловой экран вынужден выполнять свою работу. И как только земнопони вернётся на землю, она поделится этой с трудом добытой мудростью с минотаврами.

Кроме того, Черри всё ещё нравились её шансы. Корабль всё ещё можно было контролировать благодаря гиродинам. У неё были практически полностью заряженные батареи, благодаря всё ещё работающим солнечным батареям. И несмотря на то, что от теплового экрана осталось меньше трети, он всё ещё работал… и на этот раз земнопони летела чуть быстрее, чем при обычном орбитальном полёте.

"На этот раз, – подумала Черри, – птичка сядет. Безопасно".

Она наблюдала за показаниями компьютера, пока корабль содрогался вокруг, скорость падала, а силы инерции всё сильнее и сильнее вжимали земнопони в ложемент. После двух недель невесомости или почти невесомости, ощущение силы тяжести, в три раза превышающей нормальную, стало неприятным сюрпризом… и когда корабль начал действительно проваливаться в атмосферу, эта сила начала расти.

Капсула тряслась, как стиральная машина. Плазма светила сквозь крошечные иллюминаторы, пока компьютерная оценка оставшегося слоя абляционного материала уменьшалась всё быстрее и быстрее. Векторные показания системы стабилизации дёргались взад и вперёд, почти всё время выполняя коррекции, но это было намного лучше, чем всё, что Черри могла бы сделать сама. Корабль оставался в безопасности в пределах конуса ударной волны, погружаясь в глубины атмосферы, превращая скорость в тепло.

А потом тепла стало меньше. И ещё меньше. Давление гравитации стало ослабевать. Внизу, вне её поля зрения, быстро промчался Хорстон, и наблюдатели внизу уловили последние всполохи плазмы, светящейся вокруг корабля, прежде чем дымный след исчез в облаках и звёздах ночного неба Луны.

Но даже сейчас Черри не расслаблялась. Худшее было позади. Компьютер подсчитал, что на тепловом щите даже ещё что-то осталось⁵⁶, несмотря на все издевательства над ним. У неё всё ещё было достаточно высоты и инерции, чтобы требовалось снизить скорость ниже звуковой. Но оставшиеся двести шестьдесят метров в секунду надо будет сбрасывать при помощи парашюта… который находился в космическом холоде две с половиной недели.

Наверное, всё будет хорошо. Парашют Миссии Р4 был в порядке. Но этого никто не мог гарантировать.

Конечно, если парашют не замедлит Черри, то планета с этим однозначно справится, где-то через тридцать секунд после этого, так что волноваться не о чем.

Показания скорости быстро уменьшились до трёхзначного числа, а затем процесс замедлился, хоть скорость и упала ниже пятисот метров в секунду. Индикатор парашюта загорелся янтарным на скорости четыреста метров в секунду, но Черри никуда не торопилась. Можно подождать и зелёного.

На скорости двести девяносто метров в секунду сигнал сменился зелёным, и Черри в последний раз нажала на тумблер отработки ступеней. Она почувствовала толчок от пиропатронов, отстреливших люк, дрожь в корабле, когда сначала развернулся вытяжной, а затем и основной парашют, сильно дёрнув капсулу назад, даже не раскрывшись полностью.

А затем в иллюминаторе люка мелькнуло пламя, такое же яркое, как плазма огненного шара. Черри изо всех сил пыталась вытянуть шею, чтобы рассмотреть через толстое стекло заглядывающую внутрь большую голову рептилии, освещаемую мерцающим светом из её собственных ноздрей. Затем, примерно через две секунды, когда высота достигла километра над уровнем моря, парашюты полностью развернулись, голова исчезла. Капсулу дёрнуло последним ускорением в шесть g.

А затем, когда корабль уже снижался с безопасной скоростью шесть с половиной метров в секунду, снова появилась голова с ноздрями, пытавшимися изобразить навигационные огни. Что-то ударилось о борт корабля – два вместе, и с задержкой ещё два.

– Двадцать Вторая, Хорстон, – произнёс голос Кризалис. – Мы получили известие от Лорда драконов Эмбер, что её спасательная команда заметила тебя и сопровождает. Наша собственная спасательная команда будет там минут через тридцать.

– Принято, Хорстон, – ответила Черри, позволяя шлему скафандра упасть обратно на ложемент. Дело сделано. Всё кончилось. Можно было расслабиться и позволить другим пони (или кому там ещё) взять на себя всё остальное.

Океан врезался в дно капсулы Черри, словно скатившийся с горы фургон, но корабль был разработан так, чтобы противостоять подобному. Он крутанулся и закачался, прежде чем поплыть по спокойной воде.

– Хорстон, сообщаю что Миссия 22 приводнилась. Корабль стабилен, повторяю, стабилен, – Черри Берри на мгновение задумалась, а затем добавила: – На этом, космический корабль Миссии 22 Космической программы чейнджлингов, доставивший образцы с одной из звёзд Луны и доказавший, что пони могут безопасно путешествовать между мирами, прекращает свою деятельность.

Вот и всё. Она доказала, что пони может слетать на луну.

Пришло время отправить пони на луну.

МИССИЯ 22 ОТЧЁТ

Краткое описание миссии: Приземлиться на Минмусе; провести температурное сканирование на Минмусе и вблизи от него; собрать образцы на поверхности и другие научные данные с Минмуса; благополучно вернуться на Эквус.

Пилот: Черри Берри (резервный: ядро зонда “Прободободин” версии 2).

Продолжительность полёта: 17 суток, 2 часа, 55 минут.

Выполнено контрактов: 1.

Достижения: первый выход в открытый космос на Минмусе; первый флаг на Минмусе.

Выводы из полёта: Задачи выполнены не все, но могло быть и хуже. Мы готовы. Время для главного события!

ОЦЕНКА МИССИИ: ДОСТАТОЧНО УСПЕШНО

Примечание автора:

Боже, сколькими способами я чуть не убил Джебедайю/Черри во время этой миссии? Кувыркнуться на старте, сильно облажаться с углом и потратить кучу топлива, просто поворачивая на восток... Первое приземление действительно должно было быть на более плоской поверхности, чем казалось – поверхность Минмуса обманчива. На самом деле я приземлился немного жестковато (5,6 м/с) и подпрыгнул после первой попытки, разрушил все три двигателя; к счастью, я сохранился перед началом приземления. Медленное опрокидывание из второй попытки я оставил.

Я всерьёз подумывал оставить Черри там дожидаться спасения, но мне повезло – посадочные стойки не сломались, а у гиродинов было достаточно мощности чтобы просто выправить корабль, не рискуя пропахать борозду в поверхности. Вторая посадка на озеро, куда мог бы приземлиться любой здравомыслящий человек, по сравнению с этим была пустяком.

А потом было возвращение. Я полностью просрал (более приличным словом эту ошибку не описать) мой уход с Минмуса, до такой степени, что у меня действительно была траектория ухода от Кербина/Эквуса после старта. Мои попытки вернуться к Кербину потребовали ШЕСТЬ корректирующих импульсов, потому что каждый импульс приводил к новому перехвату Минмусом, что отбрасывало меня назад и нейтрализовало эффект предыдущего импульса. К тому времени, когда я, наконец, получил определённый перицентр в атмосфере, у меня осталось меньше десяти процентов топлива в последней ступени.

А потом я засомневался и приподнял этот перицентр, хотя не должен был забывать о скорости. После второго прохода я снова сделал быстрое сохранение и решил переждать его… но восемь проходов спустя, когда тепловой щит почти прогорел, я вернулся к быстрому сохранению и обсудил, следует ли отправить корабль на стабильную орбиту и дожидаться спасательной операции… или подправить нижний перицентр и посадить его.

Между прочим, основная причина, по которой я рассматривал первый вариант, заключалась в том, что на корабле был всего один парашют, и я совсем не был уверен, что корабль выдержит приземление на суше. Если бы что-то пошло не так, я бы снова воспользовался сохранением и оставил бы его наверху. Но, как оказалось, всё закончилось хорошо – нет, не благодаря моему отличному управлению – и 22-я миссия попадает в книги как почти полный успех.

И последнее замечание: осталось три главы.

¹↑ Или крушением. Среди наиболее продвинутых умов всегда найдётся часть, которая, наблюдая за каким-либо опасным начинанием, ожидает его провала так же, как и успешного завершения, если не больше. Или, если перефразировать: даже если никто не хочет, чтобы произошло крушение поезда, почти каждый хочет оказаться там и видеть всё собственными глазами.

²↑ С парой действительно важных персон, хотя их присутствие следует рассматривать, скорее, как совпадение, чем заранее спланированное действие.

³↑ Поскольку в эквестрийской прессе нет овец, то эпитет "баран" можно использовать без опаски.

⁴↑ Это вопрос задают репортёры астронавтам в любой вселенной, участвующей в космической гонке. Астронавты никогда не дают честного ответа, а репортёры и не ожидают честного ответа, но продолжают его задавать. Возможно, если бы константа "тупой вопрос" Мультивселенной была изучена более внимательно, мы бы лучше понимали, как устроена реальность.

⁵↑ Южное Лунное море, к востоку от Оатстралии. На всякий случай команды эвакуации были размещены от Брайлона до Дальних Пределов к юго-западу от Запретных Джунглей. Но спасательный корабль находился у Большого Барьерного рифа, потому что Лаки Крикет вытащил эту точку из шляпы, а Кризалис знала, как отблагодарить победителя.

⁶↑ Черри провела среди чейнджлингов достаточно много времени, чтобы понять, что ей на самом деле не нужно ни о чем их расспрашивать. Когда те думали, что они среди себе подобных, то начинали сплетничать. Чейнджлинги не сплетничали о мелочах и не перемывали кости соседям, они болтали о вещах более серьёзных. И после более чем года, проведенного здесь и не только просто присутствуя, но и обладая определённым авторитетом в КПЧ, если и не в самом Улье, земнопони была мысленно записана чейнджлингами в "одну из нас". В результате Черри Берри приходилось стараться забыть множество вещей, которые она никогда не хотела знать.

⁷↑ Большому наплыву в немалой степени способствовал тот простой факт, что большая часть Эквестрии понятия не имела, насколько жарко в Хорстоне летом. Владельцы как совершенно новых отелей Хорстона, так и старой таверны и гостиницы в первоначальной деревне, а также чейнджлинги, которые сдавали в аренду особо важным гостям незанятые апартаменты космонавтов, не имели никакого желания распространять эту информацию… по крайней мере, до тех пор, пока не будут возмещены деньги, взятые в банке, в сейфе, из-под матраса или из майонезной банки, закопанной меж пары кипарисов.

⁸↑ Черри так пока и не определилась полностью, что она думает о маленьких фальшивых лётных шлемах с очками, стоивших сущие гроши, которые магазин подарков начал продавать жеребятам. Четыре раза земнопони заходила туда, чтобы потребовать снять их с продаж, поскольку они не имеют ничего общего с настоящими космическими полётами, и все четыре раза передумывала при виде юных пони, которые нетерпеливо примеряли их и издавали при этом звуки, будто рассекают воздух. После четвёртого раза, когда одна из кобылок, кстати, пегас, принялась бегать по полу на задних ногах, расставив передние словно крылья и рыча как двигатель биплана вместе с другими детьми, Черри сдалась. Но ей всё равно хотелось что-то сказать каждый раз, когда она позировала рядом с взрослым пони, одетым в эти штуки…

⁹↑ Если вы решите вообразить, что метафорический щелчок в черепе Первого Жеребца эхом разнёсся в тишине огромного и пустого пространства за его глазами, автор не будет пытаться убедить вас в обратном.

¹⁰↑ Копыта не славятся своей способностью вцепляться в кого-либо, а чейнджлинг всё ещё был покрыт жидкой краской, так что это было не особенно сложно.

¹¹↑ Хотя на них было довольно много пятен и разводов от краски, правда, надкрылья чейнджлинга собрали на себя большую часть незасохшей.

¹²↑ Технически это было две вещи: маленькая и большая.

¹³↑ И, честно говоря, пони тоже отвлекающих. Но чейнджлингов особенно.

¹⁴↑ Так как импульс будет производиться вкопытную, компьютер не будет иметь к нему никакого отношения, кроме отображения времени до выключения двигателя. Черри использовала клавиатуру только потому, что на ней всё ещё был шлем скафандра, а это означало, что она не могла зажать в зубах карандаш, чтобы записать хоть что-то.

¹⁵↑ Эквестрийская образовательная ассоциация хотела бы напомнить читателю, что мнение королевы Кризалис о таких классических произведениях, как "Чентертон Тайлз и Чип Кловер", "Кобылка из вагона" и собрании сочинении Клеверли Клеарли, – это мнение злого демона, которому чужда культура пони, и который не ценит душевного и жизнеутверждающего классического чтения. Они просят вас не судить об этих произведениях по мнению королевы-тирана, и тем более королевы-тирана, пристрастившейся к непристойному, написанному десятком алкашей, романтическому бульварному чтиву. Вот так. (Автор этой работы хотел бы напомнить читателю, мнение Эквестрийской образовательной ассоциации о пристрастиях королевы Кризалис является спесивым и незрелым. И это мнение не становится менее спесивым из-за того, что оно более или менее верно).

¹⁶↑ В основном, прикидывая великое разнообразие методов мести, которые она могла бы использовать на Черри Берри, когда та благополучно вернётся на Эквус. Тем не менее, королева отметила страницу, на которой подруга-скунс Чипа Кловера отдала обе бочки похитителям призов, с целью повторно перечитать её позже, так что это не было совсем уж пустой тратой её времени.

¹⁷↑ Уксус как ингредиент имеет тенденцию усиливать и подчёркивать определённые вкусовые качества пищи. Это один из ингредиентов множества соусов, особенно такого универсального оскорбления поваров, как кетчуп. Он также основа для заправки салатов "Римский" и "Винегрет". Шеф-повар Хэви Фростинг немного злоупотребил им из-за опыта предыдущих космических полётов, демонстрирующих, что невесомость каким-то образом воздействует на вкусовые рецепторы, делая невозможным обнаружение тонких оттенков вкуса. Заправка для салата в данном случае была такой же деликатной, как Пинки Пай, спрашивающая у кого-нибудь дату рождения.

¹⁸↑ Перекус от кирина придаёт новое и важное с медицинской точки зрения значение слову "изжога".

¹⁹↑ Откровенно говоря, у КПЧ попадание в правильную планету уже считалось успехом, не говоря уже о правильном континенте или океане.

²⁰↑ Из-за запуска КПЧ-22 на закате и запуска ЭКА-11 на рассвете, он пришёлся на конец рабочего дня Черри, и с её точки зрения ей уже было пора спать.

²¹↑ Почти идеально. Чтобы вывести корабль прямо на взлётно-посадочную полосу, потребовалась совсем небольшая тяга двигателей, но “Амицитас”оказался там, где и было задумано, шасси выпустились и покатились по полосе с первого же захода. Аварийные парашюты не пригодились.

²²↑ На самом деле Минмус был меньше, по крайней мере, если мерить по диаметру. Однако с точки зрения площади, он, вероятно, превосходил земли, где правила Селестия, даже с запасом.

²³↑ Хотя эта еда была очень интересна Черри Берри и некоторым членам её семьи, никому другому она была не интересна. А значит, мы и вам не будем рассказывать, что это было, понятно? (Хорошо, хорошо. Это были терпкие вишнёвые овсяные хлопья с грецкими орехами. И да, ей они понравились.)

²⁴↑ Излишне говорить, что Черри Берри отлично знала, что в этом вопросе не следует доверять своему инстинкту. Это был инстинкт существа, привязанного к земле. Он ничего не знал ни о соотношении тяги к весу, ни о продвинутых расчётах, ни о расходе топлива. В основном он знал, что любит вишню и хочет ещё, и хотя у Черри не было проблем с этим в целом, это ничуть не помогало с расчётом орбитальных импульсов.

²⁵↑ В случае Минмуса – от поверхности замёрзших озёр.

²⁶↑ В метафорическом смысле. На Минмусе нет атмосферы, о которой стоило бы упоминать, и опускать окно, чтобы насладиться ветерком, было бы глупейшим поступком. Но в смысле: "Собираюсь ли я врезаться во что-то твёрдое в следующие пять секунд?" такая точка зрения Черри была достаточно обоснованной.

²⁷↑ "Понивилльский момент" – этот термин Черри Берри использовала для обозначения позывов к бездумной панике независимо от того, оправдана та или нет. Название происходит от того факта, что жители Понивилля часто паникуют по самым разным причинам, начиная от вторжения Тирека и заканчивая паникой, вызванной милыми очаровательными кроликами, так что они превратили панику в форму высокого искусства... В глубине души многие пони из Понивилля втайне наслаждаются теми моментами, когда они могут продемонстрировать своё хорошо отработанное умение, и эти пони считают разрушение собственности и риск для жизни небольшой платой во имя искусства.

²⁸↑ А также новейший шедевр от Раффли Кринолина, издательства “Паперворк Пассионс”, о привлекательной молодой кобыле, которая жаждала получить диплом бухгалтера, в то время как скромный, но прилежный работник Департамента железнодорожных перевозок пытался доказать ей свою любовь. Каким-то образом там были задействованы двадцатикилограмовые трёхслойные платья, включая подробнейшее описание процесса их снятия. Кризалис не терпелось пригрозить смертью первому чейнджлингу, заставшему её за чтением подобного.

²⁹↑ Опять же, строго с точки зрения пони, стоящих на поверхности. На самом деле магия аликорна фиксировала планету и всё, что на ней было и немного подталкивала её вращение. Для этого требовалось меньше магии, чем для перемещения звёзды класса G0, но это все равно считалось настоящим чудом. То, что другие виды воспринимали факт того, что пони дважды в день двигали светило, как должное, лишь подтверждало, что все остальные виды должны были знать о пони.

³⁰↑ То же, что и выше, за исключением того, что в случае первой сноски многие пони относятся к этому событию не сильно благожелательно и предпочитают держать при этом кружку с чем-то кофеино-содержащим, то во втором случае большинство пони приветствуют его радуясь и облегчённо выдыхая, а иногда и с бокалом хорошего вина в копыте.

³¹↑ Вычисляемой на основе скорости ответов с орбитального спутника-ретранслятора Р4. Старая версия системы рассчитывала скорость относительно космического центра Хорстона, но теперь он находился в пяти световых секундах и, более того, на другой стороне Минмуса, и поэтому был недоступен. Компьютерные программы, которые позволяли всему работать, были одной из самых сложных работ Джорджа Булла, поскольку они частично полагались на радар обзора поверхности и радиосигналы от постоянно движущегося над головой объекта. Система брала на себя более половины рабочей мощности крошечной вычислительной машины капсулы, а большая часть остального времени её работы теперь заключалась в передаче этих данных компьютеру расчёта траектории и резервному автопилоту “Прободободин”, расположенному в отсеке прямо под капсулой.

³²↑ И, что более важно, остальной корабль, включая его единственного члена экипажа.

³³↑ Также (и это число было более актуально для Черри в тот момент) это было лишь ненамного медленнее скорости, которая требовалась для взлёта её биплана. Если бы под ней были колеса и хоть какой-нибудь способ увидеть, куда она движется, она бы не волновалась. Но тот факт, что ей предстояло опуститься на посадочные опоры, вслепую, используя одни лишь инструментальные средства контроля направления своего движения, делал данную аналогию бесполезной с точки зрения того, чтобы её внутренности не разлетелись по другому миру в ближайшие пять секунд, и поэтому Черри придерживалась сравнения с поездом.

³⁴↑ Даже если оно происходило смехотворно медленно, даже если на самом деле ничего не было повреждено, но если всё заканчивается тем, что ваш корабль оказывается в положении, о котором ни вы, ни его конструкторы никогда не думали, то это всё равно крушение.

³⁵↑ Хотите верьте, хотите нет, но существуют границы безопасности, за которые даже космическая программа чейнджлингов не рисковала заходить… в большинстве случаев, по крайней мере.

³⁶↑ Этот аргумент не вызвал абсолютно никакого сочувствия у Кризалис, которая считала, что а) она вообще никогда бы не попала в такое затруднительное положение, б) вопрос был неуместен, потому что её там не было, и в) если Черри Берри хотела выбраться с Минмуса, это был единственный вариант, если не считать спасательной операции. Тот факт, что г) сама идея сделать то, что она только что приказала сделать Черри, на мгновение вызвала у королевы мурашки от ужаса, пробежавшие по спине, на самом деле ничего не значил.

³⁷↑ Любая другая пони могла бы упомянуть ледники, особенно учитывая текущее местоположение, но Черри Берри бесили придирчивые пони, которые хотели выбрать только совершенно свежую и идеальную вишню (или какой другой, менее достойный фрукт) и купить только её. Сама Черри в равной степени любила почти всю вишню и не была такой уж разборчивой, но ей приходилось много раз закусывать губу, чтобы не прошипеть: "Бери и проваливай" или "Свали из очереди" пони перед собой…

³⁸↑ По факту, всего около шестнадцати секунд, согласно журналу полёта, но для пони, подвешенной в безвоздушном пространстве над пустынным снежным комом в миллионе километров от дома, и удерживаемой в этом положении только благодаря инерции и надеждам, время шло куда медленнее.

³⁹↑ Кексы были в том очень и очень коротком списке блюд, которые Кризалис ела с удовольствием. Один кексик почти полностью соответствовал реальной вместимости её желудка. Большинство кексов пони пекли с любовью, особенно молодые пони с их сильными эмоциями, и, таким образом, кексики обладали и эмоциональной питательностью. И даже если бы Кризалис они не нравились, она всё равно научилась бы любить их, потому что пони очень подозрительно относились ко всем, кто по какой-либо причине не любил кексы. Пони готовы были простить того, кто пнёт щенка (что Кризалис и проделала несколько раз под разными личинами. Было так приятно видеть неверие в такое предательство на этих собачьих мордочках…), но не того, кто пренебрегает кексами.

⁴⁰↑ Не угробив себя.

⁴¹↑ И это тоже хорошо, иначе фраза "вид, от которого дыхание спёрло" имела бы гораздо более мрачный смысл.

⁴²↑ И несколько очень необычных и тщательно продуманных сумок, разработанных Твайлайт Спаркл специально для этой цели.

⁴³↑ Что было совсем не сложно. Двигатели скафандра не имели регулировки мощности – они либо работали на полной тяге, либо нет, что делало невозможным зависание на месте или поддержание постоянной горизонтальной высоты – и следовательно, вместо постоянной малой тяги, необходимо было изредка давать достаточно резкие импульсы. Как обнаружила Черри в своём первом полёте, она инстинктивно запускала эти двигатели в тот момент, когда начала падать, вследствие чего она тратила больше времени на подъём, чем на спуск и таким образом, чем дольше она летела, тем выше постепенно поднималась, пока не заметила эту тенденцию и не заставила себя немного снизиться.

⁴⁴↑ Если бы какой-нибудь чейнджлинг два года назад сказал Кризалис, что она не только пристрастится к кофе, но и станет рассматривать его как необходимое условие для существования, она бы приказала засунуть его в ближайший кокон для блага всего Улья. Но это было до космической гонки.

⁴⁵↑ В случае Кризалис – с большой, но явно недостаточной осторожностью. Второй посыльный, который был отправлен будить королеву, догадался прихватить с собой свежий кофе. Первый посыльный расплатился за свою недогадливость, проведя некоторое время в коконе, который Кризалис хранила в шкафу тронного зала.

⁴⁶↑ Она бы так не злорадствовала, случись это примерно через полчаса, когда чашка кофе номер три догнала номер первый и второй, и они все вместе решили покинуть организм.

⁴⁷↑ На данный момент это было целых две несправедливости: во-первых, королева была обременена подданными, такими как Оккупант, и во-вторых, этот же Оккупант был представителем лучшей части её улья, если оценивать по интеллекту. Это. Просто. Не. Справедливо.

⁴⁸↑ Просто потому, что ей так хотелось. Выход в открытый космос стал для Черри обычным делом во время этого длительного возвращения на Эквус, отчасти потому, что она не уставала от самого полёта, а отчасти потому, что она до одури устала находиться в этой крошечной вонючей капсуле. Земнопони просто летала в радиусе километра от корабля, пока скафандр не начинал сигнализировать о разряде батареи, или пока Кризалис не начинала напоминать об опасности словить микрометеорит, в зависимости от того, что случалось раньше.

⁴⁹↑ Скорость движущегося по орбите тела меняется в различных её местах. Корабль в апоцентре движется медленнее, чем в перицентре. Когда он поднимается из перицентра, гравитация замедляет его; когда он падает из апоцентра, гравитация разгоняет его. Этот эффект остаётся, даже если перицентр находится в атмосфере, с дополнительным замедлением от сопротивления воздуха, вычитаемого из ускорения от силы тяжести. В случае Черри эта задача на вычитание закончилась положительным числом, что означает, что она не замедлялась.

⁵⁰↑ Выражение лица, которое благодаря репортёрам и экрану телеприсутствия разлетелось по всему миру. Но поскольку все репортёры считали, что это следствие сложного момента при суборбитальном пилотировании, никто не обратил на это никакого внимания. Кроме Кризалис, которая расценила это как зрелище, о котором она мечтала много лун… но вот сейчас видеть не хотела.

⁵¹↑ Что немного встревожило Черри, потому что за полтора года общения с королевой пони уже знала, что если голос Кризалис звучит беззаботно, и та при этом не злорадствует, значит, Кризалис серьёзно обеспокоена.

⁵²↑ Или, в данном случае, вещью, следующей из этого.

⁵³↑ Да, она бы их сразу выплюнула. Не считая крошечного желудка, Кризалис находила кишки чейнджлингов отвратительными на вкус.

⁵⁴↑ Кризалис никогда не задумывалась, что редкость подобного может быть частично обусловлена случаями, когда чейнджлингам отрывали головы и высасывали кишки. Это имеет тенденцию ослаблять инициативу.

⁵⁵↑ Если бы она только знала, откуда Твайлайт Спаркл взяла этот жест, то Кризалис никогда бы даже не подумала о том, чтобы использовать этот особый метод успокоения. Она бы даже серьёзно задумалась об ампутации конечности, навсегда оскверненной подражанием Принцессе Лучше-чем-ты. До самой ампутации дело бы конечно не дошло... но обдумать было бы надо.

⁵⁶↑ Оценка компьютера была слишком оптимистичной. Когда капсула Миссии 22 была возвращена, команда эвакуации и восстановления обнаружила, что металлическая пластина основы теплового экрана видна почти везде, и остались лишь небольшие следы самого абляционного материала. Черри Берри никогда не спрашивала, почему, в тот день, когда её выпустили из лазарета, шестнадцать чейнджлингов в этих дурацких фальшивых лётных шлемах выстроились в шеренгу и отдали ей один из самых резких салютов, которые она когда-либо видела. Земнопони решила, что это потому, что она только что была на Минмусе. Но на самом деле чейнджлинги проявили уважение к пони, которая подошла к личной беседе с Бледной Кобылицей ближе, чем самый самоубийственный обитатель Улья, и осталась невредимой. Чейнджлинги восхищались такой безумной храбростью; вот почему они всё ещё следовали за Кризалис.

Глава 16: ЭКА 13: Твердолобые исследователи

Встреча должна была состояться в одном из офисов на мысе Дружбы. В конце концов, они собирались, чтобы обсудить космическую гонку, а такая дискуссия должна происходить в космическом центре. И такие мелочи, как доски, модели кораблей и компьютеры, несомненно, помогали принимать решения по вопросам, связанным с космосом.

Но собрать всех, кто сейчас активно занимался управлением Эквестрийским Космическим Агентством, в одном месте было почти невозможно. В общем, после месяца попыток эта судьбоносная для всего ЭКА и его единственной самой важной миссии встреча проходила за завтраком с блинчиками в замке Твайлайт Спаркл в Понивилле.

Эпплджек сидела на своём кристальном троне и вздыхала. Подошла середина лета, а вместе с ней и первые урожаи. Через два месяца наступит сезон сидра, и минимум две недели её будет невозможно вытащить с фермы “Сладкое яблочко”¹. И, плюс ко всему ещё и новая Школа Дружбы Твайлайт, которую заложили всего две недели назад. С учётом всех необходимых строительных работ пройдёт не меньше года, прежде чем первые студенты смогут в ней учиться... а Эпплджек помогала Твайлайт разбираться с подрядчиками и просматривала чертежи чуть не каждый день.

Не только у Эпплджек график был плотным. У Рэйнбоу Дэш помимо тренировок было по три выступления с “Вандерболтами” три раза в неделю². Внимания Рэрити требовали три её бутика и продвижение модных тенденций, помимо подработки по производству скафандров. Пинки Пай... была Пинки Пай. Сама Твайлайт Спаркл, в дополнение к обязаностям руководителя Эквестрийского космического агентства, пыталась построить с нуля новую школу, параллельно разбираясь с письмами поклонников, заданиями, выданными магической картой, и случайными атаками монстров³.

Но теперь, наконец, через два дня после последней пресс-конференции Космической программы чейнджлингов, им удалось собраться вместе – шестеро (вместе с Флаттершай) плюс Старлайт – ученица Твайлайт, главный техномаг Мыса Дружбы Мундансер и группа единорогов, выступающих в качестве советников⁴. Спайк, верный помощник, помогал с проектором слайдов, когда Твайлайт начала менее сосредоточенную на сиропе часть завтрака/совещания.

– Космическая программа чейнджлингов всего в трёх запусках от посадки на луну, – начала Твайлайт, когда Спайк вывел проекцию черновой схемы, взятой из пресс-релиза КПЧ. – Они разработали трёхместную капсулу и новое поколение жидкостных двигателей, способных выводить на орбиту куда большие грузы, чем прежде. Первый испытательный запуск этой системы состоится через тринадцать дней, когда они отправят колесный роботизированный ровер на Минмус, чтобы завершить научный контракт, с которым Черри Берри не смогла разобраться во время своего полёта.

– Да, мы все это знаем, Твайлайт, – перебила её Рэйнбоу Дэш. – Это было во вчерашней газете, Дискорд меня возьми! Вопрос в том, что нам с этим делать?

– Дэш! – обиженно крикнула в ответ принцесса. – Я просто в начале совещания напоминаю положение дел для тех, кто мог бы забыть!

– Ага! – влезла Пинки Пай. – Кроме того, что, если за нами наблюдают таинственные невидимые пони, которые не знают, что происходит, потому что они не смотрели, когда мы читали газету или не присутствовали на пресс-конференции, потому что эти части не сильно интересные? Ты не думаешь, что невидимые пони заслуживают того, чтобы знать, что происходит?

– О боже, – пробормотала Флаттершай. – Ты действительно думаешь, что сейчас за нами наблюдают какие-то странные невидимые пони?

Жёлтая пегаска обмякла на троне так, что её розовая грива едва возвышалась над подлокотниками.

– Конечно нет, – возразила Рэйнбоу Дэш. – Просто Пинки это Пинки.

– Могу я продолжить? – спросила Твайлайт. – Я всё равно уже зарядила слайды. Мы начнём путаться, если скакнём вперед.

Дэш фыркнула.

– Ла-а-а-адно, – простонала пегаска.

Пинки Пай повернула голову к двери и, не глядя ни на кого, произнесла:

– Всегда пожалуйста!

– У нас есть одно небольшое преимущество, – сказала Твайлайт Спаркл, махнув Спайку поменять слайд. Экран заполнила фотография Черри Берри на больничной койке. – Медицинский персонал КПЧ держит Черри под наблюдением. После восемнадцати дней невесомости в одноместной капсуле она пребывает в плохой форме, и ей потребуется время, чтобы прийти в себя. И КПЧ не пошлёт непроверенный корабль с экипажем без неё за штурвалом.

– Хорошо для нас, – вставила Эпплджек, – но не так хорошо для Черри. Я послала ей открытку с пожеланием скорейшего выздоровления. Думаю, что все остальные должны сделать то же самое.

– Я лично доставила прекрасную цветочную композицию, – добавила Рэрити. – Она сказала, что было очень вкусно.

– Так же вкусно, как мои кексы с вишнёвой глазурью, которые я ей отправила? – спросила Пинки Пай.

– Я уверена, – сурово произнесла Твайлайт, – что мы все уже пожелали ей скорейшего выздоровления. А теперь, если позволите... Что опять, Дэш?

Пегаска съёжилась на сидении.

– Ничего, – тихо ответила она. – Просто напомни мне, что я должна заехать на почту, когда мы тут закончим.

– Как бы то ни было – следующий слайд, Спайк – после того, как они запустят зонд на Минмус, – продолжила принцесса, – следующий запуск будет стартом трёхместной капсулы, с Черри Берри, Драгонфлай и Леонидом, на окололунную орбиту, но без посадки. Если эта миссия увенчается успехом, следующим рейсом будет посадка, с Черри, Кризалис и ещё одним членом экипажа, который будет назван позже. Их текущий прогноз – посадка на луну примерно за две недели до Ночи Кошмаров.

– До этого ещё больше двух месяцев, – вмешалась Рэйнбоу Дэш. – Мы могли бы соорудить посадочный модуль, достаточно большой для одного пони. Вроде того, что сделала Черри, только поменьше, потому что нам не понадобятся всякие научные штуки. Только капсула, ножки и маленький двигатель для посадки и взлёта. Мы могли бы сделать это за месяц, ваще без проблем.

– Мы не собираемся делать ничего такого, – прямо ответила Твайлайт. – Во-первых, потому что мы не отправим ни одного пони в непроверенном посадочном модуле. Во-вторых, потому что это было бы пустой тратой замечательной возможности собрать научные данные с поверхности луны.

– И наконец, – вставила Мундансер, – потому что никто из нас не может поверить, что Черри Берри чуть не сошла с дистанции в Миссии Двадцать Два. Неужели вы действительно хотите полететь на луну на такой ракете? Мы не уверены, сможет ли она вернуть вас из мира с гораздо более сильной гравитацией, чем Минмус.

– И хай с ним! – Рэйнбоу Дэш ухмыльнулась. – Я бы не допустила и половины ошибок, которые сделала Черри во время полёта. И она бы первая признала это, будь она тут.

Твайлайт пожала плечами.

– Во всяком случае, мы не будем этого делать. Мы запустим корабль, сделанный из того что у нас есть на данный момент, на луну, но внутри него никого не будет.

– А это с чего вдруг?

– Потому что это будет корабль, который сможет приземлиться на луну, но не сможет вернуться домой на Эквус.

Глаза Рэйнбоу Дэш попытались скреститься.

– Чего? И зачем такой корабль вообще нужен?

– Очень много зачем. Следующий слайд, Спайк, – со щелчком отобразилась проекция приземистого корабля, похожего на жука, или на пару банок из-под каштанов⁵ с приклеенными ножками. – Думай об этом, как о шлюпке, причаливающей к берегу. Вместо того, чтобы придумать, как вывести большой корабль на мелководье, ты просто берешь только то, что тебе нужно для высадки. Так и тут, ни теплозащитного экрана, ни парашютов, потому что на луне нет воздуха. Следовательно, тебе нужно меньше топлива для взлёта и посадки, что повышает шансы на успешную посадку и возвращение.

– Тоже мне, большое дело! Итак, мы взлетели с луны и оказались в космосе, потому что у нас нет корабля, который доставит нас домой! – воскликнула Рэйнбоу Дэш.

– Но у тебя будет корабль. Следующий слайд.

Там была изображена стандартная ракета-носитель с одной стороны и “Амицитас” в конфигурации для запуска.

– Мы запускаем корабль с посадочным модулем пустым, под управлением зонда. Пони на самом деле взлетают на “Амицитас”. Следующий слайд.

Экран переключился на что-то похожее на сложное металлическое кольцо с кучей пометок в разных частях.

– Мы добавим стыковочный узел на каждый корабль, чтобы они могли соединиться на орбите вокруг луны, позволяя пони переходить от одного к другому без выхода в космос. Следующий слайд.

На следующем снимке жук-консервная банка, перевёрнутая вверх ногами, сидела на спине “Амицитас”.

– Кто-то остаётся в корабле на случай, если что-то пойдёт не так, а два пони спускаются на поверхность, а потом, если всё пойдёт хорошо, возвращаются. Они снова стыкуются, посадочный модуль сбрасывается, чтобы врезаться в луну, и все вместе летят домой в целости и сохранности на “Амицитас”.

– Хм, – Рэйнбоу Дэш потерла копытом подбородок. – Мне вот интересно, как ты планируешь маневрировать на “Амицитас”, и без того тяжеленном, без воздуха. Он едва на низкую орбиту выйти смог, ты же сама там со мной была! Да, у нас оставалось топливо в баках, когда мы вышли на орбиту, но его не хватило бы даже на импульс перехода на лунную орбиту! Как мы сможем отправить такой большой корабль на луну и обратно?

– Старлайт?

Единорожка шагнула вперёд.

– Мы провели испытания третьего поколения манабатарей и уже пятого поколения магических двигателей, – сказала она. – У нас есть система, которая выдает около трёх с половиной тонн тяги на двигатель.

– Три с половиной тонны? – глаза пегаски снова задумчиво скрестились. – Но “Амицитас” весит больше пятидесяти тонн пустой! Даже с тремя двигателями он не сможет оторваться от земли!

– Да, не сможет, – согласилась Старлайт. – Но дело в том, что мы можем установить внутри него новые манабатареи, куда больше, чем те, что мы сняли для миссии Одиннадцать. С этим массивом батарей, собирающим окружающую ману, каждый двигатель может производить три с половиной тонны тяги... бесконечно.

– Корабль, оказавшись на орбите, будет иметь максимальное ускорение около одной и пяти десятых метра в секунду за секунду, – добавила Мундансер. – Да, это мало. Перелёт к луне потребует очень длительного импульса, а возможно, и двух. Но это не важно, потому что мы можем делать это столько раз, сколько захотим. Никаких ограничений на использование топлива. Столько дельта-V, сколько захотим, при условии, что мы не будем торопиться.

– На лунном спускаемом аппарате будут обычные реактивные двигатели, – добавила Твайлайт. – Даже облегчённый, он будет слишком тяжёлым для новых магических двигателей. Только химические ракеты обеспечивают достаточную тягу, чтобы противостоять лунной гравитации. Но мы считай там!

– Хм-м-м.

Рэйнбоу Дэш задумалась.

– Дело в том, – медленно произнесла она, – что “Амицитас” большой, тяжёлый и имеет экипаж максимум из семи пони, верно? Но на самом деле нам не нужно больше трёх, если ваш посадочный модуль вмещает только двух. Кстати, чур, я должна быть одной из этих двух пони.

– Конечно, – кивнула Твайлайт.

– Так вот, мне интересно, зачем вообще использовать “Амицитас”? – спросила Рэйнбоу Дэш. – Будет гораздо проще послать корабль поменьше и полегче, разве не так? Так что мы заставим Эпплузу продать нам одну из их трёхместных капсул, поставим на неё свой стыковочный узел и будем использовать вместо “Амицитас”!

Твайлайт покачала головой.

– Во-первых, я уже спрашивала. Чейнджлинги пока не продают свои ракеты второго поколения и системы жизнеобеспечения, – сказала она. – И второе... Я убеждена, что “Амицитас” – это будущее космических полётов. Магические двигатели однажды отправят корабли к Буцефалу, Хирону и всем другим планетам нашей солнечной системы – может быть, даже к другим звёздам! Химические ракеты – это временная технология – и к тому же опасная! Я не просто хочу опередить Кризалис на луне. Я хочу доказать, что наш путь – лучший способ сделать это!

– Может, тебе стоит подумать, что важнее, – протянула Эпплджек, – доказать свою правоту или уберечь луну от грязных копыт Кризалис.

Не то чтобы земнопони надеялась изменить мнение Твайлайт, указав на это. В конце концов, она уже говорила про это раньше, но так ничего и не достигла.

– Думаю, мы можем сделать и то, и другое, – сказала Твайлайт. – Послушай, мы все знаем, что Кризалис что-то замышляет, верно? И что бы это ни было, всё зависит от того, доберётся ли она до луны первой, иначе она не стала бы так заморачиваться! Но что, если нет? Что, если Кризалис выиграет, если вообще доберётся до луны? Нет, мы должны выиграть космическую гонку таким образом, чтобы, после этого она полностью отказалась от луны. А это значит...

– Мне очень жаль, Твайлайт, – осторожно произнесла Рэрити, – но думаю, тебе действительно следует подумать о том, что будет дальше. В том смысле, я согласна, что мы должны сначала добраться до луны, очевидно...

Единорожка подалась вперёд и постучала копытом по столу с картой.

– Но когда это случится, у нас будет толпа несчастных чейнджлингов, без дела и без перспектив на будущее.

– Ну, это просто вранье, – вставила Эпплджек. – Черри проделала потрясающе много по поиску работы для чейнджлингов. Да ведь даже мы нанимали их на ферму и ещё будем. Из них получаются хорошие работники, если за ними приглядывать. А потом ещё эти новые телешоу, которые они выпускают. Бабуля Смит очень любит “Соседей сверху”, это я тебе точно говорю.

– И мы полностью оставили им космический туризм и запуск частных спутников, – продолжила Твайлайт Спаркл. – Если чейнджлинги захотят продолжить космические полёты, у них ещё будет масса возможностей.

– Но разве не было бы жестоко... ну... разрушить их надежды и мечты? – пробормотала Флаттершай. – Может быть, мы должны победить их, но мы не должны... гм... победить их... Наверное?

– Но нам придётся, – произнесла Рэйнбоу Дэш. – Мы же познакомились с несколькими чейнджлингами из КПЧ, верно? Этот Оккупант, он вечно всякую дурь творит, да? Но Драгонфлай далеко не так глупа, как притворяется. И они оба полностью преданы Кризалис, что было бы действительно здорово, если бы та не была абсолютно злой и коварной! И если королева скажет: “Больше никаких милых жукопони”, все чейнджлинги подчинятся, если мы не обставим её в гонке!

– Но именно это меня и беспокоит, дорогуша! – ответила Рэрити. – Если мы, как ты выразилась, “обставим” её, почему бы Кризалис не вернуться к прежним привычкам? Она потеряет всё.

Твайлайт постучала копытом по столу с картой и продолжала стучать, пока разговоры не прекратились.

– Вы дали мне много поводов для размышлений, девочки, – сказала она, как только снова завладела вниманием присутствующих. – Но дело в том, что, по крайней мере на данный момент, единственный многоместный корабль, который у нас есть, – это “Амицитас”. Нам понадобятся месяцы, чтобы спроектировать и построить собственную капсулу, подобную той, что тестирует КПЧ. Этого времени у нас нет, тем более что нам надо построить и протестировать наш посадочный модуль.

– Это наша работа, – вмешалась Лемон Хартс. – А ещё мы будем тренировать Рэйнбоу Дэш и Спитфайр летать на нём.

– Большинство деталей у нас уже есть, – добавила Мундансер. – Сборка в Балтимэйре уже идёт. Мы могли бы быть готовы к запуску первого посадочного модуля через три недели.

– Но сначала нам нужно вывести на орбиту вокруг луны наш собственный спутник связи, – вставила Твайлайт. – На тот случай, если наша ретрансляционная система будет заблокирована лунной тенью. Это будет полёт Двенадцать. Как скоро он может стартовать?

– У нас есть готовый к запуску спутник и химическая ракета, – доложила Мундансер. – Мы можем стартовать через пять дней, если у нас будет команда управления полётом.

– Я там буду, – ответила Эпплджек. До сих пор она была руководителем каждого полёта и не видела причин что-то менять. – Флаттершай, как ты думаешь, ты готова поработать на станции связи?

– Я ... я...я постараюсь, – тихо произнесла пегаска. Затем она глубоко вздохнула, села на троне и сказала более твёрдо: – Я сделаю это. Я буду там.

– Тогда ладно, – сказала Эпплджек. – Это решено. Что дальше? Посадка?

– Не без испытательного полёта, – произнесла Твайлайт. – Во-первых, посмотрим, сможет ли “Амицитас” добраться до лунной орбиты и обратно. Мы с Рэйнбоу Дэш снова будем основным экипажем, а Спитфайр и Мундансер – резервным. Это будет полёт Тринадцать.

– О-о-о! Счастливый Тринадцатый! – Пинки Пай ухмыльнулась. – Потому что с тринадцатью никогда не случается ничего плохого!

– Миссия Четырнадцать будет беспилотной посадкой и запуском посадочного модуля с ядром зонда, – сказала Твайлайт, игнорируя Пинки. – И если всё пойдёт хорошо, Миссия Пятнадцать будет пилотируемой.

– И у нас есть целых два месяца, чтобы это осуществить? – Рэйнбоу Дэш усмехнулась. – Проще простого. Кризалис даже не узнает, что её сшибло.

– ...идеальная экваториальная орбита, высота сто пятьдесят километров, отклонение орбиты три процента, – сказала Флаттершай с глубоким вздохом облегчения, снимая копыта с пульта управления зондом. ЭКА-12, четвертый эквестрийский спутник связи, только что присоединился к КПЧ-R2 чейнджлингов на орбите вокруг луны.

– Подтверждена стабильная орбита, – доложила Мундансер с пульта управления траекторией. – Спутник стабильно получает энергию от солнечных батарей, в баках сорок пять процентов топлива.

– Хорошо, – произнесла Эпплджек, – Отправляйте тестовый сигнал.

– Оки-доки! – сказала Лемон Хартс, нажимая несколько клавиш на пульте управления перед ней. Через три секунды она отчиталась: – Тестовый сигнал возвращается. О'кей! Никаких ошибок!

– Ну, хорошо, – произнесла Эпплджек, кивая сама себе. – Кажется, у нас есть спутник!

Наверху, в галерее управления полётами на мысе Дружбы, Твайлайт Спаркл стукнулась копытами с принцессой Селестией и принцессой Луной, а затем с каждым из восьми репортеров, которые дожидались выхода на орбиту и единственной коррекции, необходимой для вывода нового спутника на запланированную орбиту.

– Ну, за фасолью⁶, верно? – спросила Рэйнбоу Дэш, сидевшая в дальнем конце зала управления полётом и выжидающе уставившаяся на Эпплджек.

Оранжевая пони на посту руководителя полётов покачала головой.

– Фасоль – только для пилотируемых запусков, Дэш. И для участников миссии, а ты в этот раз к ним не относишься. Вот как полетишь, будет у тебя фасоль с лепёшками, сколько захочешь. Рэрити и Меткоискатели ждут нас в Понивилле!

– О, точно, – ответила пегаска, немного ссутулившись за своей консолью. – Сейчас то самое время года, да?

Эпплджек вздёрнула бровь.

– Ты ведь не забыла о ежегодном походе к Уинсом-Фоллз?

– Ну, – замялась пегаска, – У нас вроде как был запуск спутника, а ещё впереди подготовка к Тринадцатой...

– Ты же знаешь, что обещание есть обещание, – настаивала Эпплджек. – И не так уж много времени пройдёт, прежде чем Скуталу станет взрослой и сама по себе. Ты должна выкроить время для важных дел.

– Я знаю, – согласилась Дэш. – А обещание есть обещание. Но...

Она посмотрела на галерею, где Твайлайт, закончив с гостями, смотрела вниз.

– Мы тут вроде как при делах, разве нет?

– Ты разве не хочешь отвлечься? – спросила Эпплджек, отходя от места руководителя полётов. – Чейнджлинги запустят свой зонд на Минмус ещё через три дня. После чего ему ещё неделю туда лететь. И если что-то пойдёт не так, им придётся всё повторить сначала. Мы можем выкроить время, чтобы повеселиться с нашими семьями, верно?

Дэш слегка улыбнулась.

– Да, ты права. Но когда мы вернёмся, нам придётся вкалывать ещё больше.

– Эй, – прошептала Рэйнбоу Дэш. – У тебя ещё осталась мазь от зуда?

– Нет, – прошептала в ответ Эпплджек. – У тебя ещё укусы флайдеров⁷ не прошли? Это же было неделю назад!

Они сидели бок о бок на переполненной галерее для посетителей Центра управления полётами Хорстонского космического центра, наблюдая, как Миссия Р5 Космической Программы Чейнджлингов готовилась совершить посадку на поверхность Минмуса.

– Мне кажется, что один из флайдеров у меня в седельной сумке до Понивилля добрался, – прошипела пегаска. – Клянусь, я каждое утро просыпаюсь со свежими укусами.

– Ш-ш-ш! – шикнула Твайлайт Спаркл. – Смотрите!

Представители ЭКА погрузились в молчание, глядя как на основном экране Центра управления полётами КПЧ наполовину ракета, наполовину железнодорожный вагон, смутно напоминавшая флайдера⁸, зависла на тяге двигателей над ледяной поверхностью Минмуса, а затем отключила их и плюхнулась на широко расставленные колёса, пару раз подпрыгнув в условиях микрогравитации.

– Держу пари, что я смогу сделать так же с “Амицитас”, – прошептала пегаска.

– Дэш, молчи! – прошипела в ответ Твайлайт. Затем, не обращая внимания на собственный приказ, она продолжила: – “Амицитас” весит в пятнадцать раз больше, а сила тяжести на поверхности луны в четыре раза больше. Даже не думай об этом!

– Ты говоришь так, будто уже об этом думала, – прошептала в ответ Рэйнбоу.

– Я все рассчитала! – ответила Твайлайт, уже не шёпотом. – Носовая часть отломится, как стебель одуванчика!

– Ш-Ш-Ш! – прошипело с полдесятка разных пони, и на мгновение воцарилась тишина...

...которую прервал крик из центра управления полётами:

– Почему вы, идиоты, не испытали эту штуку на ЗЕМЛЕ?

– Мы испытали его на земле, моя королева!

На экране, вместо того чтобы катиться по крутым холмам нагорья Минмуса, Р5 прыгал и скакал, как бык на родео. Попытки управлять им приводили к тому, что зонд поднимал то одно переднее колесо, то другое, что казалось попыткой перевернуться.

Затворы камер щёлкали от одного конца VIP-галереи до другого. Карандаши скребли в блокнотах с бешеной скоростью.

– По-моему, полёт чейнджлингов на луну только что отложили, – усмехнулась Рэйнбоу Дэш.

– Ш-Ш-Ш-Ш! – прошипели все репортеры и фотографы на галерее.

Час спустя, после долгих проб и ошибок⁹, КПЧ-R5 завершил свою миссию... ценой огромного смущения для чейнджлингов.

И столь же огромного облегчения для пони из Эквестрийского Космического Агентства.

ОТЧЕТ МИССИИ Р5

Краткое описание миссии: Высадка на Минмусе, сбор научных данных и результатов температурного сканирования

Пилот: Ядро зонда Прободободайн (оператор: Драгонфлай).

Продолжительность полёта: 9 дней, 1 час, 14 минут.

Выполненные контракты: 1.

Достижения: Первый колёсный транспорт в другом мире

Выводы из полёта: “Достаточно хорошо” – НЕДОСТАТОЧНО ХОРОШО!

ОЦЕНКА МИССИИ: УСПЕШНО, НЕСМОТРЯ НИ НА ЧТО

– Узнайте все новости из “Понивильских хроник”! Прямо тут!

– Ох! Я люблю читать о том, что происходит! – Пинки Пай хихикнула, уронила монетку в подставленное копыто жеребчика-газетчика и взяла одну из газет из стопки. – Всегда хорошо быть знающей пони, согласны?

– Всё, о чём я знаю, – ответила Рэйнбоу Дэш, тяжело опускаясь на скамейку, – мы НАКОНЕЦ-ТО готовы начать симуляции Миссии Тринадцать. И у меня есть всего неделя до начала тренировок для шоу “Вандерболтов” в Толл Тэйл! Когда наконец этот поезд придёт?

– Разве тебе ни крохотулечки не интересно услышать все хорошие новости из газеты? – спросила Пинки Пай.

– Если хочешь знать моё мнение, – вмешалась Эпплджек, поднимая свой багаж на платформу, – Дэш всё равно, что написано в газете, если это не про неё.

– Эй, у меня просто здоровая самооценка, ясно? – рявкнула пегаска. – Разве этот поезд не должен был прибыть десять минут назад?

– Хм, – пробормотала Пинки Пай. – Новый кустарник в дворцовом саду. Разве это не интересно?

– Это в чьем дворце? – спросила Эпплджек. – Я не помню, чтобы Твайлайт занималась ландшафтным дизайном.

– Снузвилль, – буркнула Дэш.

– А как насчёт этого? Объявили о втором сезоне “Соседей сверху”¹⁰.

– У кого есть время на телевизор?

– Лапша признана любимой едой Винниаполиса, – продолжила Пинки. – Автор А. К. Йерлинг объявила о выходе на пенсию. В пятницу чейнджлинги запускают ровер на луну.

– ЧТО? – Рэйнбоу Дэш резко выпрямилась и выдернула газету из-под копыт Пинки. – Дай-ка я прочту!

– Но Дэши! – запротестовала Пинки. – Мы и так всё про новый ровер знаем!

– Не про него, про ЭТО! – запротестовала пегаска, ткнув копытом в середину газеты. – Это не может быть правдой!

– Ну, честно говоря, я тоже удивлена, что лапша выиграла, – пожала плечами Пинки. – Но на вкус и цвет – товарища нет!

– Нет! Я не про то! Я имела в виду... Р-р-р-р!! – Дэш швырнула газету обратно в Пинки, прежде чем броситься к кассе с криком: – Эй, ты! Мне нужно поменять билет! Когда будет ближайший поезд на Ванхуфер?

Эпплджек застонала.

– Вот тебе и симуляция, – пробормотала она. – Пинки, тебе лучше отправиться с ней. Постарайся не дать ей свернуть её глупую шею, ладно?

Розовая земнопони взглянула на Дэш поверх газеты.

– Её шея не кажется мне такой уж глупой. Конечно, я на самом деле не знаю, как выглядит глупая шея. Или умная шея. Как ты определила? – голубые глаза закатились в напряженной задумчивости. – Я почти уверена, что знаю, как выглядит счастливая или грустная шея. Может быть, счастливые шеи глупы, потому что ты знаешь, что они говорят: “Неведение – это блаженство”, верно? А может быть, и нет, потому как на этот раз я не знала, что миссис Кейк израсходовала всю голубую глазурь для праздничного торта как раз тогда, когда мои чернично-малиновые кексы были готовы, и когда я пошла за глазурью и не смогла найти ничего, я не была счастлива...

– Пинки. Просто езжай с ней, ладно?

Модифицированный ровер, больше не похожий на длинноногое насекомое, без особых усилий катился по поверхности луны, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону.

Карандаши строчили, камеры щёлкали так же яростно, как и две недели назад.

Эпплджек сидела на своём месте рядом с Твайлайт и молча смотрела. Рэйнбоу Дэш не приехала: она и другие “Вандерболты” тренировались, отрабатывая свое шоу для Толл Тэйла.

Всё труднее и труднее было уезжать с фермы ради таких вещей. Лето подходило к концу, и до сезона сидра оставалось всего несколько недель. Подрядчики, строившие новую школу Твайлайт, казалось, придумывали всё новые хитрые способы отсрочить завершение строительства¹¹. Каждое собрание друзей Твайлайт вступало в противоречие с личными интересами и обязанностями.

Эпплджек украдкой взглянула на пурпурную принцессу рядом с ней. Рэйнбоу Дэш была бьющимся сердцем ЭКА, силой, которая продолжала тащить их вперёд, но Твайлайт Спаркл была клеем, который держал их вместе... и напряжение отражалось на лице принцессы. Её щека время от времени подёргивалась. В белках глаз проступили кровеносные сосуды. Примерно на каждой третьей своей фразе Твайлайт скатывалась в режим неконтролируемой болтовни, прерывая поток своих мыслей явным волевым усилием. Конечно, Эпплджек видала её в гораздо худшем состоянии... но нынешнего настроения это не улучшало.

– Основная миссия завершена, руководитель полёта, – это был чейнджлинг за пультом управления зондом, Драгонфлай, вот как её звали. – Запрашиваю разрешение на проведение тестов.

– Вас понял, связь, – ответил Оккупант. – Приступайте к тестам, начав с теста скорости передвижения.

– Принято, руководитель. Давайте посмотрим, что находится по ту сторону этого хребта. Тяга ракетного двигателя на пять процентов.

Пяти процентов тяги для четырехколесного ровера было более чем достаточно, чтобы разогнать его до двадцати четырёх метров в секунду за несколько мгновений, после чего Драгонфлай выключила двигатель и продолжала двигать ровер за счет элетромоторов в колёсах. Ровер весело подпрыгивал на неровной поверхности, двигаясь гораздо увереннее, чем его предшественник на Минмусе.

И тут на его пути появился камень.

– Ой!

Что бы Драгонфлай ни делала со своим пультом управления, командам требовалось полторы секунды, чтобы добраться до ровера, из-за разницы между мгновенной иллюзией телеприсутствия, проецируемой на стену, и управлением по радио со скоростью света. К тому времени, как приказ свернуть, затормозить или ещё что-то достиг ровера, тот уже успел кувыркнуться, одна из его солнечных панелей и два передних колеса отвалились. Всё остальное взорвалось или отлетело в стороны, прежде чем немногое оставшееся – одна солнечная панель, корпус зонда, топливный бак и реактивный двигатель – остановилось на лунной поверхности.

– Ла-а-а-адненько, – голос Оккупанта был едва слышен из-за скрипа перьев, щёлканья затворов фотоаппаратов и стрёкота кинокамер, – теперь мы знаем, что этого нельзя делать в следующий раз.

Эпплджек обмякла в кресле, гадая, будет ли этот следующий раз. Если чейнджлинги, доказав, что могут построить работоспособный ровер¹², снова вернутся к своей основной цели.

Учитывая все обстоятельства, было бы небезопасно делать ставку на подобное.

ОТЧЁТ О МИССИИ Р6

Краткое описание миссии: Испытать ракету-носитель для посадки на луну; сесть на луну, собрать научные данные и результаты температурного сканирования.

Пилот: Ядро зонда Прободободин (оператор: Драгонфлай).

Продолжительность полёта: 4 дня, 1 час, 14 минут.

Выполненные контракты: 0

Достижения: Первая управляемая посадка зонда на луну.

Выводы: Задержка радиосигнала и движение со скоростью шестьдесят миль в час по усыпанной камнями местности просто не сочетаются.

ОЦЕНКА МИССИИ: МЕНЕЕ УСПЕШНАЯ, ЧЕМ МОГЛА БЫ БЫТЬ

– Так, всё готово, Рэйнбоу Дэш, – эхом отозвался из динамика голос Старлайт Глиммер. – Мы начинаем испытания основных двигателей. Ожидайте симуляции взлёта.

– Да, да, – раздражённо буркнула пегаска, а затем добавила громче: – “Амицитас”, принято. В ожидании.

Не то чтобы она на самом деле сидела в “Амицитас”. Корабль, который через восемь дней должен был доставить её в космос, а ещё через три дня – к луне, в настоящее время находился в ЦВС, где заканчивалось его переоборудование. Вместо этого Дэш сидела в гораздо меньшем макете кабины, примыкающем к огромному испытательному полигону ракетных двигателей, расположенному в своей собственной двухкилометровой запретной зоне, вдали от всех остальных строений Мыса Дружбы.

По другую сторону двухслойной армированной стены стояли копии шести двигателей – трёх основных ракетных двигателей на жидком топливе, используемых при старте, и трёх гораздо меньших двигателей, приводимых в движение большим блоком зачарованного алмаза, и все они были накрепко прикручены к раме, основание которой уходило глубоко под бетонный фундамент здания.

Непрофессионал, на первый взгляд, подумал бы, что стена и укреплённая рама – это перебор и абсурдные предосторожности. Рэйнбоу Дэш, принимавшая участие в нескольких испытаниях¹³, знала куда лучше. Трудный опыт показал, что усиленные конструкции необходимы и достаточны¹⁴. Со своей стороны, Дэш предпочла бы провести тесты по радио из центра управления полётами или вообще из своего дома в Понивилле. Но она также хотела слышать звуки, издаваемые двигателями во время запуска, и это был лучший способ их услышать.

– Мы собираемся начать обратный отсчёт запуска. Т минус двадцать секунд, – сообщила Старлайт. – Насосы подачи топлива и окислителя запущены.

На значительном расстоянии от кабины Рэйнбоу, отделённые от испытательного полигона дополнительной взрывозащитной стеной, гигантские криогенные баки, содержащие жидкий кислород и жидкий водород, начали скрипеть и стучать, насосы загоняли жидкости в трубы, которые, после переключения нескольких клапанов, подавали их в двигатели. Рэйнбоу этого не слышала, но она участвовала в испытаниях раньше, и скрип никогда не переставал её беспокоить... не то чтобы она хоть кому-то это демонстрировала.

– Пятнадцать секунд.

Системы, используемые “Амицитас”, стали слишком сложными и не позволяли пилоту запустить ракету в любой удобный момент. Ракетные двигатели должны были стартовать, протестированы в плане баланса тяги, прежде чем отключатся зажимы, удерживающие ракету на площадке. Только после того, как корабль оторвётся от земли, Рэйнбоу Дэш возьмёт управление на себя; до тех пор операторы с земли управляли этим представлением по проводам.

– Десять. Девять. Восемь. Семь.

Дэш слегка пошевелилась в своём лётном скафандре, положив передние ноги на имитацию ручки управления и регулятора тяги. Позади себя она услышала слабый лязг открывающихся клапанов, перекачивающих топливо и кислород высокого давления в камеры сгорания трёх главных двигателей.

– Пуск главного двигателя. Четыре.

Свистящий звук топлива почти мгновенно заглушил рёв, который всё ещё угрожал оглушить пегаску, несмотря на толстые стены и её коммуникационную гарнитуру. Её кабина сотрясалась от вибрации, передаваемой через стены испытательного комплекса.

– Три. Два. Один. Ноль. Взлёт!

Под её копытом тяга переключилась на полную мощность, и рёв стал громче. Стрелки часов миссии начали движение на пульте управления.

– Двадцать секунд! Сбросьте тягу до восьмидесяти процентов для прохождения точки максимального сопротивления.

– Подтверждаю, восемьдесят процентов для точки, – это было первое, что должна была сделать Дэш. Она немного сдвинула ручку тяги назад, как делала бы это в реальном полёте, когда поднимающийся корабль приближался к звуковому барьеру. Позади неё рев немного стих.

– Сорок секунд, – сообщила Старлайт. – Полёт идёт в штатном режиме...

Фраза, начатая уверенно, к концу сменилась неуверенностью.

– “Амицитас”, доложите уровень заряда манабатарей.

Рэйнбоу Дэш взглянула на контрольную панель макета в поисках показаний.

– Э-э... манабатареи на сотне, повторяю, полный заряд.

– Хм. Похоже, у нас тут датчик врёт. После прохождения точки максимального сопротивления снова полная тяга.

– Принято, полная тяга, – Дэш толкнула рукоятку вперёд, пока та не упёрлась в ограничитель.

Сквозь рёв двигателей послышался слабый хруст, за которым последовал громкий БАБАХ. Мгновенно все огни в макете капсулы, включая внутреннее освещение, стали красными.

– ОТКЛЮЧЕНИЕ! ОТМЕНА, ОТМЕНА! – раздался крик Старлайт по связи. – Готовность пожарным командам! НЕ входить в испытательный корпус, пока не будет отдан дополнительный приказ!

Рёв стих, сменившись почти, но не совсем приглушённым звуком обычного пламени.

– Отключение топлива подтверждено! Пожарные команды, выдвигайтесь!

Рэйнбоу Дэш вздохнула, откинулась на спинку ложемента и ударом копыта расстегнула привязные ремни.

– Контроль, «Амицитас», – произнесла она. – Старлайт, какого сена там сейчас произошло?

– Я полагаю, что это твой датчик на манабатарее вышел из строя, Дэш, – ответила Старлайт. – Здесь у нас он показывал быстрое падение уровня заряда. Либо заклинание было неправильным, либо магические двигатели потребляли больше энергии, чем должны были. В любом случае батарея испытала перегрузку и произошёл критический отказ.

– Другими словами, она взорвалась, – сказала Дэш.

– Примерно на миллион крошечных кусочков, – мрачно согласилась единорожка. – Наверное, алмаз слишком хрупок для батареи такого размера. Не похоже, что двигатели пострадали, но нам придётся потратить пару дней на их осмотр, чтобы точно убедиться.

– У нас нет пары дней! – возмутилась пегаска. – Эти двигатели должны быть внутри “Амицитас” через пять дней, чтобы мы могли соединить его с носителем!

– Знаю. Но нет смысла запускать корабль, пока мы не убедимся, что батарея работает. А пятьдесят процентов отказов просто неприемлемы. Я не хочу, чтобы ты застряла на лунной орбите.

Рэйнбоу Дэш вздохнула.

– Ладно, на этом заканчиваем. Как только ты дашь мне разрешение вылезать отсюда, мы с тобой пойдём и поговорим об этом с Твайлайт.

Полчаса спустя пегаска пинком распахнула дверь в кабинет Твайлайт в административном здании Мыса Дружбы с криком:

– Твайлайт, мы должны обсудить... Э-э-э?

Дэш застыла на полуслове¹⁵, увидев Твайлайт Спаркл, склонившую голову в полной депрессии между двумя огромными стопками бумаг.

– Эй, Твайлайт, что случилось? – пегаска впорхнула в комнату, кружась вокруг стола Твайлайт, как встревоженная наседка. – Чейнджлинги тайком отправили корабль на луну?

– Нет, – печально ответила принцесса. Перо медленно плясало по странице, изредка отлетая к чернильнице.

– Не обращай на неё внимания, – вмешался Спайк, отлипая от стены за дверью, которую Дэш распахнула. – Она только что получила письмо от родителей. Они выиграли круиз на дирижабле для всей семьи, и она считает, что не сможет с ними полететь.

– Но я НЕ МОГУ! – настаивала Твайлайт, наконец-то продемонстрировав признаки жизни. – И в Школе Дружбы куча дел! А в замке ещё магическая карта, которая в любой момент может затребовать кого-нибудь на Миссию Дружбы! И управление этой космической программой! Испытания магических двигателей, лунного спускаемого аппарата...

– Да, насчёт этого, – начала Старлайт, просовывая голову рядом с Дэш, пегаска оттолкнула её тихонько шикнув.

– ...и лётные симуляции, и круиз отправляется через семь дней! А запуск через восемь! Я пропущу запуск!

– Я ей говорил, – проворчал Спайк, – что именно для этого у нас есть заместители.

– Я не собираюсь заставлять Мундансер занять моё место только для того, чтобы я весело провела отпуск! – рявкнула Твайлайт.

Спайк посмотрел на Дэш.

– Заставить её полететь на луну? – спросил он. – Ты про это?

– Ты знаешь, что я имею в виду! – прорычала Твайлайт. – Я принцесса! У меня есть обязанности! Я не могу просто так пойти и скинуть их на других пони!

– То есть поступить так же, как действует Селестия? – спросила Старлайт, обменявшись понимающими кивками со Спайком.

– Это совсем другое дело!

– Ладно, я услышала достаточно, – сказала Рэйнбоу Дэш, садясь прямо перед Твайлайт. – Посмотри на себя, Твайли.

Пегаска махнула передним копытом в сторону подруги.

– Ты уработалась до изнеможения и столько думаешь, что у тебя уже голова не варит. Ты не в том состоянии, чтобы лететь! Тебе нужен отдых! – она помахала передними копытами и заявила: – Так, если кто не в курсе, вот так выглядит пони, больше всего нуждающаяся в отпуске во всей Эквестрии!

– Мне НЕ нужен отпуск! – возразила принцесса.

Дэш посмотрела ей в глаза.

– Твайлайт, где-то в Эквестрии есть пони, которая любит списки больше, чем кто-либо ещё, кроме разве что тебя.

– Сурово, – пробормотал Спайк.

– Но правда, – прошептала Старлайт.

– И где-то среди пятидесяти газиллионнов списков, – продолжала Дэш, – у неё есть список, озаглавленный: “Пони, которым нужен отпуск”, и прямо под названием там написано: “Номер один: Твайлайт Спаркл!”¹⁶

– Но..... но я не могу! – взвизгнула Твайлайт. – Я знаю, что Мундансер делает всё возможное, тренируясь в качестве моего дублёра, но если что-то пойдёт не так с магическими двигателями, она не сможет их починить! И она недостаточно сильна, чтобы управлять ими в одиночку!

Принцесса махнула копытом в сторону Старлайт Глиммер.

– Она могла бы, но Старлайт ещё не прошла подготовку астропони! А больше никого и нет, Дэш!

– Всё в порядке, – ответила пегаска. – Потому что я лечу одна.

– ЧТО?

– Ну, я точно не полечу с тобой, – повторила Дэш. – Как я только что упомянула, ты лететь не можешь. Ты измотана, твоё психическое состояние оставляет желать лучшего, у тебя не было времени, чтобы пройти тренировки, которые на самом деле необходимы... В общем, сейчас ты будешь, скорее, помехой, чем помощником!

– Но...

– И кроме того, – не замолкала пегаска, – на самом деле мы не нуждаемся ни в тебе, ни в Мундансер, потому что магические двигатели никуда не летят. У них было слишком много отказов даже на земле, Твайлайт. Они не будут готовы вовремя!

– Но если мы используем сапфир или аметист вместо...

– Не будут готовы вовремя! – повторила Рейнбоу. – Нам всё ещё нужны недели тестов! Без единого сбоя! Не недели, когда можно надеяться в лучшем случае на два успешных из трёх! Да, двигатели работают отлично, когда они работают, но когда мы будем на лунной орбите, мне бы хотелось быть уверенной, что при движении рукояти тяги батарея не взорвётся, или колебательный кристалл не расколется, или сопло не треснет и не испарится. Будем ли мы уверены в этом в срок до запуска?

Твайлайт опустила голову.

– Нет, – тихо сказала она. – Но чейнджлинги собираются стартовать через три недели. Мы должны совершить запуск по расписанию.

– Я знаю. И вот мой план. Мы выводим “Амицитас” на низкую орбиту. Мы запускаем лунный посадочный модуль, пристыковываем его там и проводим все испытания рядом с домом. Затем мы запускаем ещё один зонд, Миссия Пятнадцать, с огромными топливными баками для пополнения внутренних баков “Амицитас”. Мы поставим порты для заправки топлива и окислителя в двигательный отсек и положим пару топливных шлангов в корабельный комплект, который я могу использовать для соединения с топливными баками зонда через стыковочный узел. Затем я отправляюсь на луну, смотрю, на насколько низкую орбиту я могу выйти, фотографирую места посадки и возвращаюсь домой. Упакуйте дополнительные рационы, чтобы я могла совершить несколько заходов для аэродинамического торможения, чтобы погасить скорость перед входом в атмосферу. Всё не настолько элементарно, как старый план миссии, но так мы всё можем сделать надёжно и безопасно. Верно?

– Но “Амицитас” – это будущее, – запротестовала Твайлайт. – Магические двигатели произведут революцию в космических путешествиях.

– Да, но не сейчас. И то, что мы можем сделать за пять дней, это поставить двигатели на жидком топливе, и ТОЛЬКО их, установить дополнительные топливные баки вместо манабатареи и решить, как построить и запустить дозаправочный зонд примерно через неделю. И как бы ни было важно показать миру, как прекрасен “Амицитас”, – закончила Дэш, – от этого не будет никакого толку, если Кризалис доберётся до луны раньше нас!

– Ну... но... – Твайлайт посмотрела пегаске в глаза. – Даже если так, я не хочу, чтобы ты летела одна. Помнишь, как тяжело было возвращаться в атмосферу во время первого полёта “Амицитас”?

Дэш кивнула. Для наблюдателей их возвращение выглядело ничем не примечательным. На самом деле, Дэш изо всех сил боролась с переутяжелённым в задней части кораблем на протяжении всего процесса аэродинамического торможения.

– Да. И что?

– Если бы всё пошло не так, я могла бы спасти нас. Щит, телепортация – я бы справилась. Если что-то пойдёт не так на орбите луны, а меня там не будет...

– Так, хватит, – прервала её пегаска. – По правде говоря, я бы предпочла, чтобы ты осталась здесь, на земле. Потому что если что-то пойдёт не так, и я застряну возле луны... кому ещё я могу довериться, чтобы кто-нибудь отправился меня спасать?

– Принцесса Селестия...

– Принцесса Селестия постарается, – согласилась Дэш. – Но принцесса Твайлайт Спаркл знает, как это сделать. И она справится, даже если ей придётся отправиться в глубины Тартара и обратно. И я это знаю, потому что ты никогда не оставишь меня в беде.

Твайлайт кивнула.

– Совершенно верно. И спасибо тебе за эти слова. Но я всё равно хочу полететь с тобой, Дэш.

– Не в этот раз. Тебе пора в отпуск. Мундансер позаботится о космической программе, пока тебя не будет.

– Я могу заняться Школой Дружбы, – предложила Старлайт.

– А я могу вести журнал дружбы и отвечать на письма твоих поклонников! – добавил Спайк.

– А когда я вернусь, – продолжила Рэйнбоу Дэш, – а ты отдохнешь и расслабишься, мы будем знать, как ведет себя “Амицитас” с лунным модулем, и сможем закончить подготовку к фактической посадке на луну. Прежде чем чейнджлинги смогут это сделать!

– Но..... Рэйнбоу Дэш, Старлайт, вы мои друзья. И Спайк, ты тоже член семьи. Вы тоже должны отправиться в круиз! Я не могу оставить всю эту работу на вас!

– Вы это слышали? – спросил дракончик. – Я ничего не слышу. Потому что ты в ОТПУСКЕ!

Твайлайт повернулась к лавандовой единорожке.

– Старлайт?

Та посмотрела на Спайка.

– Знаешь, могу поклясться, что только что слышала голос Твайлайт, – сказала она. – Но этого не может быть, потому что она В ОТПУСКЕ!

– Точно так.

Твайлайт посмотрела на Рэйнбоу Дэш, которая парила в воздухе, скрестив передние копыта. Вздохнув, принцесса сдалась.

– Думаю, мне не помешает немного отдохнуть, – сказала она. – И я могу использовать дни до круиза, чтобы набросать схему заправочного корабля и...

– ХОП-ХОП-ХОП! – закричала пегаска, выдёргивая подругу из-за стола в воздух. – Отпуск! Сиденье за письменным столом – это не отпуск! Рисовать чертежи космических кораблей? Не отпуск! ОТПУСК есть отпуск! Так ЧТО ИДИ ОТДЫХАЙ!

– Ладно, ладно, я ухожу! – согласилась Твайлайт. – Я полечу прямо в Понивиль и соберу чемоданы! Один чтобы навестить родителей в Кантерлоте, а другой для круиза!

– Звучит как план! – ответила Дэш, позволяя принцессе спуститься обратно на пол. – Желаю хорошо провести время!

– Спасибо, вам всем. И удачи с запуском. Я буду следить за новостями.

С этими словами она повернулась и пружинистой походкой, которой у неё раньше не было, зашагала по коридору к выходу из административного здания.

– ФУХ! – пегаска вздохнула и повисла в воздухе. – Я думала, она никогда не сдастся.

Спайк предупреждающе поднял лапу.

– Подожди, – сказал он и отставил три когтя, потом два, потом один...

– В КРУИЗАХ ВЕДЬ ЕСТЬ РАЗВЛЕЧЕНИЯ, ВЕРНО? – крикнула Твайлайт с середины коридора. – ДАЙТЕ МНЕ БУМАГУ! МНЕ НУЖНО СОСТАВИТЬ РАСПИСАНИЕ!

– Вот оно, – произнес Спайк, самодовольно улыбаясь.

– Не, она серьёзно? – спросила Дэш.

– Ты знаешь её дольше, чем я, – заметила Старлайт. – Но даже я знаю, что никакая сила в мире не остановит Твайлайт от составления списков или расписаний.

– Сорок метров, скорость ноль целых четыре десятых.

– Выглядит хорошо, Флаттершай! – Рэйнбоу Дэш ответила через заклинание телеприсутствия, когда маркер цели ЭКА-14 осторожно пополз к стыковочному узлу на спине “Амицитас”.

Для Тринадцатой миссии Эквестрийского космического агентства предыдущие четыре дня прошли так же гладко, как пьётся сидр с фермы “Сладкое яблочко”¹⁷. Запуск “Амицитас” никогда не станет простым, потому что для него диапазон успешного выхода на орбиту был узким, как лезвие бритвы, но этот запуск был настолько удачным, насколько это только возможно, хотя топлива осталось чуть больше, чем было у ЭКА-11 перед началом посадки¹⁸. В общем, пока для Рэйнбоу Дэш всё шло без особых проблем, Эпплджек и другие пони на земле бегали с горящими крупами, собирая носитель Миссии Четырнадцать и готовя его к запуску.

Миссия Четырнадцать, будучи намного легче предыдущего корабля, добралась до орбиты вообще без нареканий. Обтекатель защитил хрупкий лунный модуль как и планировалось, а затем по расписанию отстрелился, ничего не повредив. Солнечные батареи развернулись, маленький корабль включился, и через полдня он занял позицию на орбите менее чем в ста метрах от гораздо более крупного “Амицитас”.

Теперь Эпплджек наблюдала за Флаттершай за станцией связи, где пегаска, потея и дрожа, медленно и осторожно вела ЭКА-14 к цели. Любой пони, следя за экраном телеприсутствия за ровным скольжением похожего на жука посадочного модуля к крылатой трубе “Амицитас”, даже не мог предположить, что мягкий, тихий, спокойный голос, медленно отсчитывающий расстояние каждые несколько секунд, принадлежал пони на грани нервного срыва. Но Эпплджек знала и волновалась.

– Двадцать метров. Скорость стабильна.

– Все хорошо, Флаттершай. Прямо как на тренажёре.

Эпплджек подозревала, что единственное, что позволяет жёлтой пегаске держать себя в копытах, – это уверенный голос Рэйнбоу Дэш, отвечающей на каждый отсчёт. Согласно протоколам связи – протоколам, на которых сама Дэш настояла после ЭКА-5, – она должна была приказать прекратить болтовню. Если уж на то пошло, использование имени Флаттершай вместо “Балтимэйр” или “Четырнадцатая”, так же нарушало протоколы связи. Но есть вещи поважнее правил, поэтому Эпплджек молчала, пока Дэш обеспечивала Флаттершай дополнительную уверенность.

– Десять метров. Точно в цель. Отключаю RCS.

Маневровые двигатели посадочного модуля отключились. На экране показалась головная часть спускаемого аппарата, готовая встретиться со спиной “Амицитас”. Два одинаковых кольца, по одному на каждом корабле, сближались со скоростью примерно десяти сантиметров в секунду.

– Электромагниты включены.

Внутри стыковочных колец на каждом корабле электричество потекло к мощным магнитам, усиливая их силу. Два корабля на мгновение сдвинулись и...

– Контакт!

...они встретились, меньший корабль потряхивало вокруг точки соприкосновения секунду или две.

– Мягкий захват подтверждён! – раздался голос Рэйнбоу Дэш. – Включаю стягивание!

Внутри кольца ряд маленьких, но прочных крючков протянулся от одного кольца к специально сделанным отверстиям внутри другого.

– Красный... красный... зелёный сигнал!

Крючки повернулись вбок, как двенадцать ключей в двенадцати замках. Заработали сервомоторы, туго притягивая корабли.

– Жёсткий захват подтверждён! – крикнула Рэйнбоу Дэш. – Балтимэйр, это “Амицитас”: Синица¹⁹ в гнезде!

Копыта топали по полу во всём Центре управления полётами, включая галерею для прессы²⁰. Эпплджек, не обращая внимания на аплодисменты, отошла от своего поста и направилась к посту связи, где Флаттершай откинулась на спинку, тяжело дыша и закатив глаза от облегчения. Земнопони махнула копытом Мундансер и Менуэт, которые подошли и осторожно подняли распростёртую пегаску.

Как только два единорога унесли Флаттершай, чтобы та могла передохнуть и прийти в себя, новая пони села за пульт.

– Отличная работа.

– Это ты, Твайлайт? – спросила Рэйнбоу Дэш. – Ты рано вернулась! Что случилось с круизом?

Опустившись в кресло, которое только что освободила Флаттершай, Твайлайт Спаркл вздохнула.

– Даже не спрашивай, – ответила она. – Руководитель, связь?

– А, точно, – пробормотала Эпплджек. Быстро надев свою собственную гарнитуру обратно, она громко произнесла: – На связи теперь Твайлайт Спаркл. Связь, пусть Тринадцатая отправляется на осмотр “Синицы”, имитация высадки на луну начнется завтра в 09.00.

– Принято, Балтимэйр, – буркнула в ответ Дэш. – Можем ли мы теперь вернуться к обычному протоколу связи?

Эпплджек молча кивнула Твайлайт Спаркл, которая ответила:

– Принято, Тринадцатая. И как только ты закончишь с контрольным списком после стыковки, нам нужно проверить протоколы полёта для посадочного модуля. Мы должны запустить Миссию Пятнадцать завтра и стыковать её с тобой послезавтра, чтобы придерживаться расписания.

– Вас поняла, Балтимэйр, – ответила Дэш. – Подожди секунду, сейчас я все расстыкую, и мы сможем повторить все эти заучные штуки как ты любишь.

– Это не заучные штуки! Это всё для безопасности!

– Бла-бла-бла, – раздалось в ответ с орбиты.

Эпплджек, вернувшись на свое место, расслабилась. Она чувствовала себя почти как дома.

– Четырнадцатая²¹, готовьтесь к включению взлётной ступени!

– Подтверждаю.

Рэйнбоу Дэш стояла у пульта управления посадочным модулем, одним копытом касаясь переключателя, который должен был сбросить две трети массы маленького корабля, которая сойдёт с орбиты, чтобы в конце концов сгореть в атмосфере огненным шаром. Это всё ещё казалось пустой тратой ресурсов; в баках системы посадки оставалось более чем достаточно топлива, чтобы доставить её обратно на “Амицитас” целой и невредимой. Если бы только там была предусмотрена возможность дозаправки...

...но она отсутствовала. Посадочная ступень была полностью недоступна из кабины спускаемого аппарата, что исключало любую дозаправку на орбите. И кроме того, как заметила Твайлайт, они не будут знать, работает ли взлётная ступень, пока не попробуют, а это значит, что придётся сбросить уже проверенную посадочную ступень. И если по какой-то причине расстыковка не сработает, то лучше иметь рабочую посадочную ступень, которая могла бы вернуть Дэш в безопасность, по крайней мере, потенциально.

Всё выглядело очень логично, но пегаске всё ещё не нравилась эта идея. Твайлайт, которая больше года работала над созданием единственного многоразового многоцелевого космического корабля, собиралась приземлиться на луну, используя одноразовый корабль, в то время как Кризалис, чья космическая программа полностью полагалась на дорогие одноразовые ракеты, собиралась приземлиться на луну на том же корабле, на котором они туда отправились. В этом было что-то противоестественное, но у Дэш не нашлось слов, чтобы это выразить.

– Активация взлётной ступени через три, два, один.

Мгновением позже копыто пегаски ударило по переключателю, и посадочный модуль дёрнулся под ней, когда заработал маленький двигатель. Крошечная точка “Амицитас”, уменьшившаяся за последний час, пока Дэш выполняла манёвры на посадочной ступени, снова начала увеличиваться, когда посадочный модуль замедлился на орбите, возвращаясь на более низкую орбиту, с которой начал манёвры.

– Мы фиксируем успешное разделение и включение двигателя, – сообщил голос Твайлайт Спаркл. – Установи таймер отключения на десять секунд.

Рэйнбоу Дэш повернула ручку управления.

– Таймер отключения установлен.

– Активировать таймер через четыре... три... два... один... Давай!

– Таймер включён! – доложила Дэш. Она нажала кнопку как раз в тот момент, когда Твайлайт сказала, и смотрела, как часы отсчитывают секунды. Тряска и рёв прекратились в тот момент, когда часы достигли нуля, оставив пегаску снова в свободном падении, удерживаемую на месте передним копытом на пульте управления и липким материалом на ботинках задних копыт.

– Отключение точно по отметке, – доложила Дэш. – Как там моё возвращение к “Амицитас”?

– Расчётное время сближения с “Амицитас” через семнадцать минут со скоростью три целых четыре десятых метра в секунду, – ответила Твайлайт. – В пределах параметров ручного управления RCS. Хорошая работа, Рэйнбоу.

– Спасибо, Твай, – Дэш передвинула задние копыта, проверяя, как держат липучки. – Главный двигатель на посадочной ступени работает нормально. Ускорители лягаются как Биг-Мак.

Пауза.

– Эпплджек хочет знать, откуда ты знаешь, как сильно лягается её брат, Четырнадцатая.

– Спроси у Эпплджек, на скольких деревьях я дремала, когда её брат сшибал с них яблоки.

– Это всё объясняет... Эпплджек говорит, что это тебе лучше придумать, зачем... Короче, есть ещё какие-нибудь наблюдения, которыми ты хочешь поделиться, Дэш?

Пегаска посмотрела на панель управления.

– Было бы неплохо иметь на посадочном модуле компьютеры получше. И проекционные экраны для карт и траекторий. Этот компьютер содержит только один профиль посадки и один профиль взлёта, верно? Каждый раз, когда мне приходится переходить на ручное управление, всё, что мне доступно, – это половина приборов и окно по левому борту. Для тестов это нормально, но для реальной посадки этому кораблю абсолютно необходимы два пони, если вы не добавите здесь ещё несколько экранов.

– Пинки Пай выжимает из доступной нам электроники все возможное, – ответила Твайлайт. – Минотавры в КПЧ держат свои лучшие наработки при себе. Компьютер, который может делать то, о чем ты говоришь, просто будет весить слишком много для посадочного модуля.

“Да, и если бы мы не соревновались с КПЧ за первенство на луне, мы могли бы не торопиться и разработать хорошие компьютеры, – подумала пегаска. – И заставить магические двигатели надёжно работать в масштабе, большем, чем маневровые. И найти способ, чтобы “Амицитас” мог приземлиться сам, без атмосферы. И куча других вещей”.

Но, поскольку всё это говорить в микрофон не стоило, Дэш просто сказала:

– В остальном, это довольно хороший аппарат. Постройте ещё один такой же, и полетели на луну!

– Нет, пока ты не вернёшься. Нам нужны фотографии, чтобы выбрать хорошую посадочную зону.

– Ладно, ладно. Дай мне знать, когда я буду подлетать к “Амицитас”, хорошо?

– Осталось чуть больше двенадцати минут, – ответила Твайлайт. – Я скажу Спитфайр, чтобы она напомнила тебе. Сейчас мы поменяемся с ней местами, чтобы она могла приступить к подготовке к Миссии Пятнадцать. До старта осталось чуть больше четырёх часов.

– Ладно, Твайлайт. Поговорим позже, – Дэш снова сменила позу, пытаясь разобраться в изгибе спины²², и на мгновение наклонилась, чтобы проверить показания на стороне второго пилота посадочного модуля. Казалось, всё идёт хорошо.

– Завтра я заправлюсь. И затем… следующая остановка – луна!

Твайлайт Спаркл оглядела пустое здание цеха вертикальной сборки на мысе Дружбы, пока краулер²³ с величайшей осторожностью выезжал с носителем Миссии Пятнадцать на стартовую площадку.

– Что у нас осталось? – спросила она.

– Мало чего, – ответила Менуэт. – Один “Вертлявый” и один “Терьер” – вот и всё что есть из двигателей, за исключением ваших опытных образцов. Три или четыре маленьких бака для жидкого топлива. Да, ещё полдесятка ускорителей “Блоха” и капсула первого типа.

Бледно-голубая единорожка пожала плечами.

– Честно говоря, мы даже не смогли бы собрать носитель для Пятнадцатой без частей, оставшихся от “Совместной космической инициативы Пранции и Гермэйнии”²⁴.

– Составь список всего, что нам нужно для повторения Миссий Тринадцать, Четырнадцать и Пятнадцать, – приказала Твайлайт.

– Уже сделано! В Эпплузе ответили, что они всё ещё заняты с ускорителями для генеральной репетиции чейнджлингов через восемь дней. У них есть запас по некоторым позициям, но они не смогут даже начать изготовление новых ещё как минимум в течение недели. Так что, скажем, три недели с сегодняшнего дня до доставки.

Твайлайт шаркнула копытом по бетонному полу.

– И это если их запуск к луне не нарушит наши планы, – пробормотала она. – Я знала, что не должна была идти в этот отпуск.

Менуэт снова пожала плечами.

– Ну, в общем, дела такие, Твайлайт. Но, как бы то ни было, не думаю, что они станут тянуть с доставкой. Черри Берри сказала мне, что они даже не могут начать планировать свой запуск к луне, пока не поглядят, как пройдёт их Миссия Двадцать Три. После того как она вернётся, пройдёт несколько дней, прежде чем они смогут начать строительство.

– А тем временем Кризалис будет… – Твайлайт помотала головой. – Нет, сейчас я не собираюсь об этом беспокоиться. У тебя есть хорошие новости?

– Ну-у-у-у, мы успешно испытали в лаборатории работу двух модернизированных стыковочных узлов. Теперь там есть узлы, позволяющие объединить электрические сети и даже трубопроводы топлива и окислителя, – Менуэт ухмыльнулась и широко расставила передние копыта. – Только подумай о возможностях! Мы можем построить гигантские супер-корабли в космосе, чтобы отправиться на другие планеты! Или у нас может быть исследовательская платформа на орбите! Нет, погоди – отель! Космический отель для тех туристов, которых Кризалис продолжает возить!

– Ну, тогда чейнджлингам будет чем заняться, – улыбнулась Твайлайт. – И пилотам стало бы полегче. Им не придется возиться со шлангами, как завтра Рэйнбоу Дэш.

– И прямо сейчас Старлайт проводит второй нагрузочный тест для распределённой матрицы манабатарей магических двигателей, – продолжила Менуэтт. – Пока лишь один отказ на двадцать батарей!

– Отличная новость! Теперь всё, что нам нужно сделать, это проверить их аварийное отключение! – Твайлайт потёрла подбородок копытом. – Мне нужно придумать, как смоделировать каскадный сбой...

– О, Старлайт уже это сделала. Мы строим установку, в которой множество бракованных батарей подключено к системе вместе с нормальными. Мы просто устанавливаем переключатели, чтобы можно было мгновенно переключаться с одной на другую и повторяем это многократно.

– Да, это может сработать! – ухмыльнулась Твайлайт. – И если аварийные выключатели сработают, мы будем знать, что новая система готова к полёту!

– Теперь всё, что нам нужно, это ещё одна ошибка чейнджлингов. Дайте нам ещё две недели, и мы выиграем космическую гонку!

– Как дела, Дэш? – в наушниках пегаски раздался голос Твайлайт. – Ты выбиваешься из графика.

Дэш обмотала переднее копыто длинной ребристой гибкой трубой.

– Ты когда-нибудь пробовала, – прорычала она, – бороться с двумя тяжёлыми изолированными шлангами в невесомости?

– Гм, да. На тренировках. Я была с тобой, помнишь?

– Это совсем не то, что тащить шланги из одного места в другое, свисая с балки на земле! – ответила Дэш. – В невесомости эти тупые твари обретают собственную жизнь! Сначала я должна была вытащить шланги из двигательного отсека, чтобы добраться до впускных отверстий. Затем я должна была раскатать их достаточно, чтобы можно было подсоединить концы к разъёмам с другой стороны стыковочного узла, верно?

– Ох, Рэйнбоу, зачем ты так поступила? – спросила Твайлайт. – Ты же знаешь процедуру.

– Потому что они были ближе к стыковочному узлу, чем к люку двигательного отсека, – Дэш хмыкнула, когда она дёрнула рулон непокорного шланга в нужном направлении. – Но шланг хочет оставаться свёрнутым, ты в курсе? За исключением тех частей, которые хотят оставаться прямыми!

Пегаска зарычала, когда пара витков шланга обернулась вокруг неё.

– Мы планировали, что это будет задача для двоих, Дэш, – Твайлайт даже не пыталась скрыть раздражающий менторский тон в своём голосе. Это была одна из немногих черт подруги, которая буквально заставляла пегаску лезть на стену. – Но ты же сказала, что тебе не нужен второй пони в этом полёте.

– Ладно, для этой работы мне нужен был второй пони! Теперь довольна?! – Дэш оттолкнулась от окружавшего её шланга и зацепилась за кольцо, на одном из шкафов в средней секции “Амицитас” и заставила себя остановиться. Скорее, по счастливой случайности, чем как было задумано, оба свободных конца шланга теперь плавали достаточно близко к люку, ведущему в двигательный отсек, так что пегаска смогла дотянуть их до нужного места, удерживая копыто на раме люка для устойчивости. – Погоди, я почти всё сделала!

Всё оказалось не так просто, но ещё через несколько минут Дэш вставила соединительное кольцо шланга окислителя в соответствующее гнездо.

– Вот так! – торжествующе закричала она, закрывая запорный хомут, чтобы закрепить шланг. Зелёный огонек над соплом сменился жёлтым. – Окислитель светится жёлтым, повторяю, бак окислителя готов к перекачке!

– Приготовься, Дэш, – сказала Твайлайт. – Мы не запустим перекачку, пока ты не отойдёшь. Криогенные жидкости опасны даже с учетом изоляции.

– Да, да, я знаю, – пробормотала пегаска. – Я не говорила, что нужно начинать качать прямо сейчас!

Она отлетела к люку, зацепила кончиком копыта край топливного шланга и потянула его к себе. Мягкий толчок поднял его на уровень глаз, где Дэш схватила его обеими передними копытами, повернула так, чтобы устье шланга было обращено к заливному отверстию, и отпустила его, снова ухватившись одним передним копытом за раму люка, другим подключив конец шланга в гнездо...

...где он звякнул и отскочил назад.

– Какого сена? – громко спросила пегаска.

– Что-то не так, Тринадцатая? – раздался голос Твайлайт из гарнитуры.

– Нет, ничего особенного, – небрежно ответила Дэш. – Шланг просто не хочет входить в гнездо, вот и всё.

Упёршись задними копытами в раму люка, она снова ухватилась за шланг обоими копытами и воткнула его куда надо. С третьей попытки он, наконец, вошёл как должен. Зелёный сигнал топливной системы сменился на красный, показывая плохую герметичность, но после пары не сильно деликатных поворотов запирающего фланца он стал жёлтым, как и его близнец для окислителя.

– Топливный бак жёлтый, повторяю, жёлтый, – произнесла Дэш. – Начинай перекачку топлива и окислителя как только я уберусь из средней части корабля.

– Тринадцатая, мы бы хотели, чтобы ты сначала надела скафандр. У нас тут для топливной системы уплотнитель красным мигал. Мы хотим, чтобы ты посмотрела и убедилась, что утечки нет.

– Я почти уверена, что это просто шланг неплотно встал. Теперь всё подключено как надо. Но согласна, иду надевать скафандр.

В экстренной ситуации скафандры, разработанные совместно Рэрити, Твайлайт Спаркл и Драгонфлай, можно было надеть без поддевки менее чем за девяносто секунд. Сейчас экстренной ситуации не было, поэтому Дэш сбросила лётный комбинезон, влезла в обтягивающую поддевку²⁵, а затем тщательно прошлась по контрольному списку герметизации и тестирования скафандра.

Таким образом, Рэйнбоу Дэш не стала сдерживать стон, когда после более чем десяти минут тщательной подготовки в невесомости пять минут перекачки топлива и окислителя под высоким давлением прошли без сучка и задоринки и без какого-либо намёка на утечку.

– Ага! – крикнула пегаска, когда индикатор из жёлтого снова стал зелёным. – Просто упрямый шланг, как я тебе и говорила!

– Лучше перестраховаться, чем потом жалеть, Тринадцатая. Тем не менее, мы собираемся немного понаблюдать за топливной системой, просто чтобы быть уверенными.

– Да, конечно, – ответила Дэш, уже протягивая ногу, чтобы повернуть против часовой стрелки стопорные хомуты, чтобы освободить шланги и восстановить автоматические безопасные уплотнения баков.

На короткое мгновение индикатор снова вспыхнул красным, когда шланг отсоединился от топливного бака, но почти сразу же снова стал зелёным и остался зелёным, когда Рэйнбоу Дэш вытащила шланг.

Она больше не думала об этом, особенно после того, как провела ещё полчаса, борясь со шлангами, прежде чем, утомившись всем этим, просто не оставила их свободно болтаться в среднем отсеке, не потрудившись оттащить в двигательный.

Два часа спустя главные двигатели вновь заработали, и после двух с половиной минутного импульса “Амицитас” вышел на траекторию перехода на лунную орбиту.

На протяжении всего импульса ни один индикатор топливной системы не менял свой цвет с зелёного.

– Десять секунд до отключения, Тринадцатая.

– “Амицитас”, подтверждаю.

На противоположной от Эквуса стороне луны вытянутый кусок металла выбросил перед собой шлейф плазмы, замедляясь, позволяя захватить себя в тиски лунного тяготения. Единственная обитательница этой металлической оболочки следила за приборами, отслеживая их показания, положив копыто на рычаг управления тягой, готовая по сигналу снизить её с текущих пятидесяти процентов до нуля.

– Пять. Четыре. Три. Два. Один!

– Отсечка!

Копыто Рэйнбоу Дэш оторвалось от рычага тяги, теперь находящегося в выключенном положении, когда рёв двигателей “Амицитас” сменился серией быстро затихающих ударов и металлических скрипов. Что-то мелькнуло на мгновение среди индикаторов и циферблатов, но когда глаза Дэш снова осмотрели их, всё показалось нормальным. Все, что должно было быть зелёным, было зелёным; стрелка каждого датчика, что должен был быть в нормальном диапазоне, стояла по центру.

– Тринадцатая, “Амицитас” на орбите двадцать шесть на двадцать четыре километра, – голос Твайлайт Спаркл сейчас звучал мягче, чем при обратном отсчёте. – По нашим показаниям топливо и окислитель на тридцати семи процентах каждый. Ты вышла на орбиту вокруг луны!

– Всё шикарно! – Рэйнбоу Дэш усмехнулась. – Пусть эта Ад Астра для разнообразия выпишет нам чек Королевского астрономического общества!

Пегаска усмехнулась и добавила:

– И если она сейчас слушает, то мое имя пишется Р-Э-Й-Н-Б-О-У.

– Сосредоточься, Тринадцатая! – рыкнула Твайлайт. – Кроме того, эти деньги идут на финансирование спутниковой сети. Ты же знаешь!

– Нельзя винить пони за то, что она пыталась.

– И с каких это пор ты влезла в это дело из-за денег?

– Я здесь не из-за денег! – запротестовала Дэш. – Я здесь ради приключений!

Чуть тише она призналась:

– Хотя я положила глаз на вышитую на заказ нашивку для моей лётной куртки...

Особенно раздражённое лошадиное фырканье раздалось в канале связи.

– Но, возвращаясь к миссии, – продолжила Дэш, – я просматриваю контрольный список десятого и одиннадцатого дней. До конца сегодняшнего я просто делаю стандартные фотографии поверхности вдоль экватора луны со стороны Эквуса. Завтра утром уменьшаю орбиту на десять километров и фотографирую ту же зону. Затем, если топливо позволяет, я выхожу на суборбитальную траекторию, а затем возвращаюсь обратно на орбиту, чтобы проверить расход топлива “Амицитас” для сценария аварийной посадки. На двенадцатый день я первым делом отправляюсь домой, а на четырнадцатый поздно вечером совершаю первый проход с аэродинамическим торможением, а на пятнадцатый – приземляюсь на мысе Дружбы. Я что-нибудь пропустила?

– Нет, Тринадцатая, это все основные моменты миссии, – согласилась Твайлайт Спаркл.

– Ну ладно, тогда я выпью глоток сидра за обедом! И ещё раз поблагодари Эпплджек, хорошо?

– Я пошлю ей телеграмму. Последнее сообщение из Понивилля было: “Это лучший сезон сидра на нашей ферме”. Эпплджек больше не могла откладывать возвращение домой, чтобы помочь с уборкой урожая и отжимом сидра, так что Мундансер взяла на себя её обязанности руководителя полётов.

– Да уж, готова поспорить, если там весь сидр похож на первый отжим! И скажи ей, чтобы она оставила мне бочку. Я заплачу за неё из своей доли в том призовом чеке!

– РЭЙНБОУ ДЭШ!!

– Дисциплина связи, Балтимэйр, – чопорно ответила пегаска.

Это вызвало ещё много раздражённых лошадиных звуков.

– Ладно, Тринадцатая, – сказала Твайлайт Спаркл, взглянув на руководителя полётов Мундансер, – у тебя осталось тридцать четыре процента топлива. Переходи на суборбитальную траекторию на высоте семи километров с запасом топлива в двадцать семь процентов. Повторяю, переходи на суборбитальную траекторию, отсечка на двадцати семи процентах топлива.

– “Амицитас” принято, Балтимэйр.

Время для шуток и глупостей закончилось. Это была последняя задача миссии: определить, насколько эффективен “Амицитас” при заходе на посадку на луну в случае, если из-за какой-то аварии посадочный модуль окажется непригодным для использования, или если он не сможет взлететь и его экипаж надо будет спасать. Рэйнбоу Дэш придётся постоянно следить за уровнем топлива и высотой полёта, регулярно вызывая экипаж. А вероятность сбоя, из-за которого “Амицитас” мог рухнуть на поверхность луны на скорости, близкой к орбитальной, делала этот манёвр третьим по опасности во всей миссии²⁶.

– Балтимэйр, “Амицитас”, – раздался голос Рэйнбоу Дэш. На проекции телеприсутствия её лицо под шлемом было серьёзным, даже мрачным. – Сейчас будет перицентр. Корректировка положения для перехода к суборбитальной траектории.

На экране проекция “Амицитас” над поверхностью луны развернулась тремя соплами основных двигателей вперёд.

– Принято, Тринадцатая, всё выглядит хорошо, – отчиталась Твайлайт. – Включай двигатель в расчётное время.

– “Амицитас”, подтверждаю, – на экране Твайлайт заметила, как пегаска сделала пару глубоких вдохов. Челюсть сжалась ещё сильнее. – Активация через три, два, один, отметка!

Плазменные шлейфы на проекции в Центре управления полетами вспыхнули перед соплами двигателей.

– Двадцать пять процентов тяги... увеличиваю до тридцати процентов… держится на тридцати процентах, – сообщила Дэш. – Апоцентр на двадцати километрах... пятнадцати… тридцать три процента топлива…

– Траектория выглядит неплохо, руководитель полётов, – произнесла Лемон Хартс.

– Смена апо- и перицентров, – объявила пегаска, когда то, что было апоцентром на орбитальной проекции, опустилось ниже текущей высоты "Амицитас" на другой стороне луны. – И... отрицательный перицентр! "Амицитас" сейчас находится на суборбитальной орбите на высоте в девять и восемь десятых километрах и снижается! Остался тридцать один процент топлива!

– Мы видим, Тринадцатая, – ответила Твайлайт. – Хорошая работа.

– Балтимэйр, если бы у меня было чуть больше топлива, я бы смогла посадить эту штуку, – продолжала Рэйнбоу Дэш. – Я знаю, что смогу! Или если бы у нас здесь были магические двигатели! Может быть, если бы они были, ну скажем, на двадцать процентов эффективнее, я смогла бы приземлиться на хвост и выровняться на маневровых двигателях! Я точно знаю это, Твайлайт!

– В другой раз, Дэш, – ответила принцесса. – У тебя тридцать процентов топлива на девяти и пяти десятых километрах. Доложи скорость.

– Сейчас... Скорость... – глаза пегаски блеснули на экране. – Балтимэйр, у меня тут могут возникнуть проблемы. Прерываю манёвр, возвращаюсь на орбиту.

– Руководитель, системы корабля, – раздался голос Менуэт от её пульта управления. – У меня красный сигнал по давлению в топливном баке, и уровень топлива падает быстрее, чем окислитель.

– Что? – крикнула Твайлайт. – Рэйнбоу... Тринадцатая, мы фиксируем потерю давления в топливной системе главного двигателя!

– Да, я тоже это вижу, – ответила Дэш. На экране “Амицитас” почти закончил разворачиваться, выхлоп плазмы стал немного больше, чем раньше. – Спроси, есть ли у меня хоть малейший шанс дать импульс для прямого перелёта отсюда до Эквуса.

Твайлайт посмотрела на Лемон Хартс.

– Чего? Не знаю! – закричала единорожка, не дожидаясь вопроса. – Не понимаю, как! Она находится в совершенно неподходящей части орбиты для перелёта к Эквусу в один импульс! Мне потребуется время, чтобы забить цифры в компьютер и что-нибудь придумать!

– На основе тех показаний, что я вижу, – добавила Менуэтт, – у неё нет времени. Уровень топлива двадцать три процента и падает.

– И она всё ещё на суборбитальной траектории! – закончила Лемон Хартс.

– Вот ведь! – выругалась Твайлайт. – Тринадцатая, Балтимэйр, возвращение на Эквус – отрицательно. Просто вернись на орбиту и выключи двигатели.

– Отказать, Твайлайт! – сердито рявкнула Дэш. – Ты сама придумала эти штуки! Ты же знаешь, что я не смогу снова включить двигатели без давления в топливной системе! Я даю импульс сейчас, или я застряну здесь!

– Я знаю, но подходящей траектории просто нет! Если мы собираемся тебя сажать, нам нужно экономить топливо, если сможем! Давай полную тягу и немедленно возвращайся на орбиту, гаси двигатели и потом будем решать проблемы!

– Балтимэйр, – ответила пегаска, – я уже на полной тяге!

Впервые в её решительном взгляде появился намёк на страх.

– Потеря давления в топливном баке влияет на эффективность двигателей, – сообщила Менуэтт, – Она падает, как ... ого!

Во вставке экрана телеприсутствия, на котором было видно лицо Рэйнбоу Дэш, освещение стало красным.

– Главная система жизнеобеспечения только что отключилась! – доложила Менуэт. – Горючие вещества в возвратном потоке воздуха! Топливо поступает внутрь космического корабля!

– Вот ведь!! – снова выругалась Твайлайт. – Должно быть, в системе дозаправки отказало герметичное уплотнение. Тринадцатая, загерметизируй мостик и немедленно надень скафандр! Топливо внутри космического корабля!

– Отказано, – ответила Дэш, выражение её лица снова закаменело. – Не хватит времени. Система стабилизации на проградный вектор.

Пегаска нажала на переключатель, затем отщёлкнула ремни ложемента и выплыла из поля зрения. Ближайшие тридцать секунд экран демонстрировал пустое место. “Амицитас” оставался на курсе, двигаясь вперёд, без пилота.

– Топливо десять процентов, – отчиталась Менуэт в тишине.

– Высота десять целых и две десятых километра, растёт, – сообщила Лемон Хартс. – Новый прогнозируемый апоцентр двадцать два километра и увеличивается. Всё ещё суборбитальная траектория.

Твайлайт стиснула зубы.

– Давай, Дэш, – пробормотала она.

Затем на экране пегаска снова опустилась на свое место и застегнула ремни.

– Ладно, – объявила она, – я закрыла люк в средней части и изолировала систему жизнеобеспечения мостика.

Взгляд Дэш скользнул по консоли.

– Осталось шесть процентов топлива. Переориентируюсь для горизонтального импульса. Думаю, я смогу выйти на круговую орбиту с помощью маневровых двигателей.

– Траектория, подтвердить, – приказала Мундансер с места руководителя полётов.

– Вас поняла, руководитель, – Лемон Хартс посмотрела на свою консоль, затем сообщила: – Перицентр! Меньше километра! Всё ещё есть опасность столкновения с парой хребтов, но...

На проекции вспыхнули последние слабые намёки на работу двигателей “Амицитас”.

– Отключение! – отчиталась Рэйнбоу Дэш. – Высота двенадцать километров и растёт. Включу маневровые двигатели на двадцати километрах.

– Этого должно хватить, – согласилась Лемон Хартс.

– Жизнеобеспечение мостика восстановлено, – доложила Менуэт.

Твайлайт Спаркл с облегчением выдохнула, хотя и ненадолго.

– Тринадцатая, Балтимэйр, – тихо сказала она.

– Да, Балтимэйр, – ответила Дэш, с мрачным выражением.

– У тебя есть несколько минут, прежде чем ты достигнешь своего нового апоцентра. Я бы хотела, чтобы ты сейчас же облачилась в скафандр. Как только закончишь с маневровыми двигателями, нам придётся отключить систему жизнеобеспечения и выпустить воздух из корабля, чтобы продуть его от паров топлива.

– Принято, – ответила пегаска, не двигаясь с места.

Твайлайт немного понаблюдала, а затем спросила:

– Тринадцатая, что-то не так?

– Помнишь, что я говорила тебе раньше, Твайлайт? – спросила Рэйнбоу Дэш уже не таким спокойным тоном.

– Гм... да?

– Я просто хотела сказать… Я очень рада, что ты сейчас не со мной, – голос пегаски дрогнул, когда она добавила: – А теперь верни меня домой, пожалуйста?

– Мы сделаем это, Рэйнбоу. Обещаю.

В четверти миллиона километров от мыса Дружбы почти мёртвый “Амицитас” дрейфовал вокруг Луны.

Примечания автора:

Я хотел показать те вещи, что делают Эквестрийское Космическое агентство занятием на неполный рабочий день для основной шестёрки плюс Старлайт и Спайк. Все примеры взяты из конца Седьмого сезона, когда события фильма немного сдвинулись вверх по временной шкале, а Восьмой сезон, очевидно, отложили на большую часть года по сюжетному времени. События эпизодов, упомянутых в главе, могут быть приняты как более или менее соответствующие оригиналу.

Это первая миссия в этом фанфике (если не считать полёта картонной коробки), которая не была продублирована в KSP. И не потому, что я не пытался. Я построил в игре нечто похожее на космический челнок, чтобы в следующей главе у меня была цель для спасательного корабля. Однако у меня не получилось сделать его таким, чтобы он стабильно выходил на орбиту, несмотря на многочисленные хитрости и советы других игроков KSP и читателей. И, конечно, в тот единственный раз, когда я вывел эту штуку на суборбитальную траекторию, пустой корабль был настолько нестабилен при входе в атмосферу, что лететь не мог и в конце концов он ударился об воду со сверхзвуковой скоростью.

“Амицитас”, застрявший на лунной орбите, был сюжетной кульминацией практически с самого начала. Я надеялся, что игра даст мне контракт на спасательную миссию, чтобы всё было по-честному, но он так и не выпал – возможно, потому, что в игре я ещё не летал с пилотируемой миссией на луну.

Но даже так, эта глава оказалась чертовски трудной для написания, потому что я продолжал находить одну сюжетную дыру за другой, которые нужно было залатать. Моя первоначальная идея, с одной гигантской магической батареей, которая вышла из строя на орбите луны, потерпела крах по нескольким причинам, не в последнюю очередь из-за того, что Твайлайт Спаркл ОПРЕДЕЛЁННО отправилась бы в полёт, а для сюжетных целей мне нужно было, чтобы Дэш летела в одиночку. (Кроме того, я загнал себя в угол, упомянув в “Марсианах”, что заклинание магической батареи относится к самым простым и фундаментальным заклинаниям, что ограничивает мою способность обосновать неудачу.)

Я рассматривал и в конечном счёте отказался от вариантов, когда магические двигатели отказали без видимой причины, когда испытание лунного посадочного модуля было проведено на лунной орбите и закончилось неконтролируемым столкновением посадочного модуля с двигателями “Амицитас”; и варианта, когда магическая батарея просто не смогла перезарядиться. Все они провалили мой внутренний тест на достоверность, главным образом потому, что Твайлайт Спаркл никогда не позволила бы кораблю стартовать в условиях, которые сделали бы эти неудачи вероятными. В конце концов я столкнулся с тем фактом, что “Амицитас” придётся запускать без магических двигателей, чтобы застревание на орбите было бы хоть частично правдоподобным.

Даже так мои способы для провала были ограничены. Первоначально я предполагал, что клапан заправки окислителем выйдет из строя при пониженном давлении, но затем я придумал медленный, опасный, но осуществимый способ восстановления запаса окислителя через систему жизнеобеспечения и бортовые системы. Это привело к тому, что вы только что прочитали – неисправный топливный клапан, который прошёл проверку, но не совсем правильно работал с заправочным шлангом, что привело к выходу из строя, как только внутреннее давление больше не удерживало уплотнение на месте. Как будет объяснено в следующей главе, конструкция была рассчитана на отказоустойчивость, и поэтому не включала избыточный запорный клапан, доказывая, что Твайлайт Спаркл, хотя и старается, но до уровня паранойи насовских инженеров не доросла.

Осталось две главы.

¹↑ Как и Рэйнбоу Дэш, но по совершенно иным причинам.

²↑ Как капитан “Вандерболтов”, Спитфайр числилась второй в списке пилотов ЭКА, хотя ещё ни разу не летала ни на одной ракете.

³↑ Носители Элементов Гармонии старались не смотреть на один из альковов тронного зала, где молодая сфинкс сидела в куче пергамента, старательно выводя «Я не буду беспокоить занятых пони загадками и/или угрозами сожрать их» тысячу раз. Ей уже однажды пришлось начинать всё сначала, когда Твайлайт, недовольная тем, что её прервали, заставила её начать всё сначала и в этот раз писать на современном эквестрийском вместо иероглифов.

⁴↑ После недавнего инцидента, когда Старлайт была отправлена магической картой в Кантерлот, чтобы разобраться со ссорой между принцессами Селестией и Луной, она и группа выпускников школы принцессы Селестии для одарённых единорогов начали называть себя “Легионом Заместителей Твайлайт”. Менуэт пришлось долго уговаривать Старлайт отказаться от заказа комплекта бронежилетов в качестве униформы.

⁵↑ Примерно тех же пропорций, что и банка с тунцом в нашем мире. Консервированные каштаны иногда служили хрустящей закуской для отдыхающих, но чаще использовались как ингредиенты в рецептах жаркого и салатов. К сожалению, особенности процесса консервирования делали их бесполезными для жарки, что было любимым способом пони насладиться ими.

⁶↑ После первого пуска ЭКА Эпплджек принесла на обед тушеную фасоль с кукурузными лепёшками. Такая трапеза завоевала популярность среди других Элементов Гармонии, и Эпплджек была вынуждена принести куда больше после второго пуска. К печально известному ЭКА-05 спрос вырос настолько, что земнопони физически не смогла всё доставить из Понивилля в Балтимэйр. На Мысе дружбы в магазинах ни фасоли, ни кукурузных лепёшек во время Почти Плохого дня Рэйнбоу Дэш тоже не было. Ряд сотрудников на Мысе Дружбы заявили, что причиной неудачного полёта было отсутствие “счастливой фасоли”, в дополнение к другим причинам. Рэйнбоу Дэш настояла на том, чтобы рецепт был передан местным поварам во время подготовки ЭКА-06, и с тех пор фасоль и кукурузные лепёшки стали традицией ЭКА.

⁷↑ Флайдеры – вредители, эндемичные для лесов северо-западной Эквестрии. Считаются пережитком Дней Безумия (периода правления Дискорда, закончившегося обнаружением и первым использованием Элементов Гармонии). Флайдеры всеядны, крайне агрессивны и иммунны ко всем репеллентам против насекомых. Лишь отсутствие яда не позволило им попасть в десятку “Кошмарнейших созданий Эквестрии”.

⁸↑ Не особо. КПЧ-Р5, с его четырьмя длинными балочными ногами, заканчивающимися колёсами, и сравнительно тощим центральным телом, больше напоминал водомерку. Однако после их ежегодного провала в походе и у Рэйнбоу Дэш, и у Эпплджек в голове засели флайдеры (метафорически), и наслушавшись их рассказов по пути сюда, Твайлайт Спаркл тоже не отставала.

⁹↑ Лёгких в реализации, но крайне опасных при провале. В конце концов оказалось проще просто взлететь обратно, перелететь к целевой зоне, а затем преодолеть последние пятьдесят метров прыжками и скачками.

¹⁰↑ Из нескольких телевизионных шоу, в которые Кризалис инвестировала деньги, “Соседи сверху” оказались самым популярным. Это стало для неё небольшим сюрпризом, так как она полагала, что шоу, где чейнджлинги участвовали в своём естественном облике, отсеет девяносто процентов зрителей пони. Однако, поскольку королева была счастлива признать свою неправоту, если, конечно, это шло на пользу и не требовалось объявлять об этом публично, она дала добро на новую серию шоу о чейнджлингах на Хайвайях, которые участвовали в приключениях и разгадывали тайны. Статья, заголовок которой Пинки Пай только что прочитала, также упоминала этот проект под названием: Macula PC.

¹¹↑ Многие из которых, хотя Эпплджек этого и не знала, были придуманы во время работы в Космическом центре Хорстона. После более чем года почти постоянных строительных работ или модернизаций нужда в строителях сильно уменьшилась и они целыми бригадами перебирались на новый проект в Понивилле. К своему великому удовольствию, они обнаружили, что множество трюков, которые королева Кризалис раскусывала мгновенно, могли длиться неделями, прежде чем принцесса Твайлайт или Эпплджек не клали им конец. Это делало их очень счастливыми рабочими, а местных арендодателей и торговцев ещё счастливее.

¹²↑ Построить, но, увы, не управлять им.

¹³↑ Рэйнбоу Дэш принимала участие только в тех испытаниях, которые были сложнее, чем “включи, выключи”, то есть в крайне малом количестве испытаний ракетных двигателей. Но даже этот небольшой опыт произвел неизгладимое впечатление на пегаску... и, в двух случаях, когда она тоже присутствовала, глубокое и тоже неизгладимое впечатление на бетонные и стальные конструкции.

¹⁴↑ Пока достаточны. Слово “достаточны” применительно к испытаниям ракет и других взрывоопасных устройств заключается в том, что вы не можете по-настоящему узнать, так ли оно, пока не попробуете. О, математика, конечно, может предсказать результат, но математика не знает всего.

¹⁵↑ Полностью перегородив дверной проём и не позволяя Старлайт попасть внутрь. Не то чтобы единорожка так уж сильно туда рвалась, так как это давало ей возможность отдышаться после отчаянного галопа через километры зон отчуждения космического центра, в тщетной попытке угнаться за самой быстрой кобылой Эквестрии.

¹⁶↑ Рэйнбоу Дэш об этом не знала, но гипотетической пони, о которой она говорила, была принцесса Селестия, и у неё действительно был список “Пони, которым нужен отпуск”. Однако на первом месте в этом списке стояла сама принцесса Селестия, а не Твайлайт. Если уж быть честными, поскольку Селестия знала куда больше пони, чем Рэйнбоу Дэш, и смотрела на вещи шире, Твайлайт находилась лишь на 17-м месте в списке, уступая королевскому кондитеру Вельвет Фондант (№4), Рэйвен Инквелл (№8), Темпест Шедоу (карандашом на № 12,5) и Пинки Пай (№15).

¹⁷↑ Дэш настояла на его включении в лётный рацион этой миссии, хотя количество оказалось куда меньше, чем ей хотелось. Эпплджек на это ответила, что это был самый первый отжим сезона, и что Дэш и так пролезла без очереди, так что пегаска должна быть благодарна, что вообще хоть что-то получила.

¹⁸↑ Которое оказалось жизненно необходимым во время первого полёта. Корпус “Амицитас” и правда обеспечивал некоторую подъёмную силу в атмосфере, но только на высоких скоростях и малой высоте она была достаточна для устойчивого полёта, да и то лишь при работающих двигателях. В противном случае эта штука “летела”, как розовый кирпич, способный, может быть, секунд двадцать планировать, если взять управление как раз перед тем, как он рухнет на землю. Это означало, что без, по крайней мере, небольшого количества топлива “Амицитас” упадет там, куда импульс и сопротивление воздуха его закинут, вне зависимости от наличия или отсутствия крылышек. В первом же полёте они пролетели над мысом Дружбы и должны были набрать скорость, чтобы сделать разворот и оставаться над водой достаточно долго, чтобы достичь взлётно-посадочной полосы. После этого у них всё ещё оставалось немного топлива, но идея оставить на посадку меньше топлива в будущих полётах никогда не приходила в голову ни Рэйнбоу Дэш, ни Твайлайт Спаркл.

¹⁹↑ Это имя было вторым предложенным Флаттершай. Её первое предложение, основанное на том, как выглядел посадочный модуль с вытянутыми солнечными батареями, было “Флайдер”. Единственными, кто выступил против, были Рэйнбоу Дэш, Эпплджек и Рэрити, но они выступали настолько ГРОМКО, что даже “Синица” осталась лишь кличкой, и полёт ЭКА-14 официально был безымянным.

²⁰↑ Что расстроило операторов, поскольку из-за тряски у них постоянно сбивался фокус.

²¹↑ Выход “Амицитас” на орбиту был Миссией Тринадцать. Посадочный модуль, “Синица”, был Миссией Четырнадцать. Пока Рэйнбоу Дэш была в посадочном модуле, её позывной был Четырнадцатая, а не Тринадцатая. Это могло как-то повлиять на её желание вернуть посадочный модуль в целости и сохранности.

²²↑ В большинстве миров лошадиные формы жизни могут стоять на двух ногах не более пары секунд. Пони Эквуса, с их чрезвычайно гибкими суставами, могли делать это в течение более длительных периодов, а с тренировками и почти неограниченно долго. Но большинство пони полагало, что благодаря этому ты можешь рассчитывать максимум на работу в Цирке Селестии в Лас-Пегасусе в качестве акробата. Особенно этим отличались пегасы, у которых никогда не возникало проблемы с доставанием чего-то с верхних полок.

²³↑ Чейнджлинги, возможно, и могли бросить на проблему доставки ракеты на площадку столько рабочих, сколько потребуется, но Твайлайт отказывалась мириться с такой расточительной и опасной системой. Двух единорогов было достаточно, чтобы управлять огромной гусеничной платформой, которая доставляла ракеты на площадку запуска мыса Дружбы на безопасной, спокойной скорости 1,5 километра в час, не опасаясь, что чих или икота может уничтожить космический корабль стоимостью в сотни тысяч бит в одно мгновение.

²⁴↑ Пони из Пранции и Гермэйнии, видя к чему всё идет, объединили свои усилия с Эквестрийским Космическим Агентством полтора месяца назад. После этого слияния единственными оставшимися космическими программами были ЭКА, Космическая программа чейнджлингов... и проект алмазных псов “Стардаст”, по крайней мере, так они себя называли.

²⁵↑ Обтягивающую, за исключением задних конечностей, где она была смущающе свободной... и с подкладками. Мысль о том, для чего нужна эта подкладка, вдохновляла почти всех астронавтов, не являющихся чейнджлингами, пользоваться этой поддевкой минимально возможное время.

²⁶↑ Взлёт является вторым по опасности, а аэродинамическое торможение и посадка настолько нестабильного корабля – самым опасным.

Глава 17: Миссия 23 – Закуски имеют обыкновение заканчиваться

Вопреки распространённому мнению, лидеры, как правило, не идут впереди всех. По-настоящему важный правитель путешествует в сопровождении охранников, секретарей и мажордомов, чтобы те делали записи, объявляли о его прибытии и препятствовали нападениям. Этот большой рой подчинённых, а если точнее, подданных, позволяет правителю идти неторопливым, невозмутимым шагом.

Кризалис знала об этом ещё с тех пор, как была нимфой, и всё же ей пришлось постоянно напоминать себе об этом, чтобы позволить двум своим телохранителям провести её к административному зданию. Её вытащили посреди последнего дня симуляций – менее чем за сорок восемь часов до того, как её пони отправится в Миссию Двадцать Три с испытательным полётом на лунную орбиту… И вытащили её по просьбе её самого жестокого, самого презираемого соперника.

"Просьба? Больше похоже на требование, – подумала королева. – Типичное поведение пони-принцессы, бросающей гаечный ключ в шестерёнки наших приготовлений, когда мы стоим на одном заднем копыте, пытаясь гарантировать мою победу!"

Эта мысль ускорила её и без того быстрый шаг, заставив Черри Берри и прочих из основного и дублирующих экипажей КПЧ-23¹ почти перейти на рысь, чтобы не отстать.

Запуск “Амицитас”, успешное испытание посадочного модуля “Синица” и автоматических заправщиков уведомили Космическую Программу Чейнджлингов, что их лидерство в космической гонке потеряно. Вывод “Амицитас” на лунную орбиту лишь подтвердил лидирующее положение Эквестрийского Космического агентства. Через две недели после возвращения этого розового чудовища на Эквус оно будет готово к новому запуску… а это означало, что у Кризалис осталось лишь это время, чтобы завершить испытательный полёт и начать финальную миссию с посадкой на луну, или почти два года интриг пойдут алмазному псу под хвост. Сейчас ей меньше всего хотелось каких-либо задержек... Особенно задержек, вызванных Твайлайт Спаркл.

Подданные, охранявшие главные двери здания администрации, немедленно проявили трепетное внимание и резко отсалютовали приближающейся королеве². Стражи, идущие впереди неё, прошли через двери, не оглядываясь, и Кризалис последовала за ними, не обращая внимания на резко замершие шаги позади неё, после пары слов, брошенных Черри. В конце концов, единственные, кого пригласили, была она и её пони³ – не было абсолютно никакой необходимости, чтобы и все остальные тоже набивались в комнату для переговоров.

Стражи прошли в главный конференц-зал, возле стен которого стояли ещё двое охранников-чейнджлингов. Кризалис позволила себе коротко фыркнуть при виде такого зрелища – если бы протокол соблюдался, то тут должны были присутствовать и двое охранников-пони.

"Спаркл даже не понимает, как вести себя на своем посту, – подумала королева. – Откровенная слабость".

Затем они с Черри прошли в помещение, где по другую сторону стола сидела Твайлайт Спаркл, на вид нервная и обеспокоенная. Кризалис села напротив неё, намеренно не обращая внимания на то, как земнопони выбирала стул рядом с Твайлайт. Дверь в конференц-зал закрылась, охранники вышли, чтобы дожидаться окончания переговоров снаружи.

– Ну, маленькая принцесса, ты же знаешь, что через два дня у нас будет запуск, – прорычала королева, не утруждая себя приветствием. – Тем не менее, ты заявилась сюда, заявив, что это чрезвычайная ситуация, и ты должна немедленно увидеть нас, что вынудило меня отказаться от жизненно важной тренировки в симуляторе.

Кризалис наклонилась вперед в кресле и пронзила Твайлайт Спаркл своим самым властным взглядом.

– Так что побыстрее переходи к своему делу.

Принцесса не вздрогнула. Она посмотрела на Кризалис умоляющим взглядом и просто произнесла:

– У нас пони застряла на орбите вокруг луны.

Кризалис моргнула. Она не обращала особого внимания на полёт ЭКА-13, довольствуясь ежедневными брифингами и периодической порцией выспренных заголовков, которые считались так называемыми "телевизионными" новостями. И, в частности, сегодня королева провела весь день в симуляторах, две трети времени наблюдая за Черри и её командой, а другую треть – за собственной командой. Но ничто из того, что она читала или слышала, не намекало на что-то столь ужасное.

– Один из заправочных клапанов сегодня вышел из строя, – продолжила Твайлайт. – Вероятно, он был повреждён несколько дней назад во время произведённой нами орбитальной дозаправки. Как бы то ни было, клапан не был должным образом закрыт после завершения дозаправки и утратил герметичность при изменении давления в баках. Из-за этого топливо попало во внутренний объём корабля, и процесс потери давления привёл к нарушениям в работе двигателей. Они теряли тягу до тех пор, пока в конце концов не отключились, а оставшееся топливо либо утекло через насосы двигателя, либо прямо в отсек.

Голос Твайлайт стал немного пищащим, когда она добралась до конца фразы, и принцесса замолчала и сглотнула, возвращая себе самообладание, прежде чем продолжить:

– У нас сейчас стабильная орбита, но у корабля нет топлива и недостаточно тяги магических маневровых двигателей, чтобы сойти с орбиты и вернуться на Эквус до того, как закончатся запасы продовольствия.

Тихий писк раздался уже со стороны Черри Берри. Кризалис, у которой от услышанного голова слегка закружилась, прыгнула в пропасть прежде, чем пони успеет сказать что-нибудь сентиментальное или глупое⁴.

– Тебе лучше сообщить нам подробности, – сказала Черри бодрым, спокойным голосом. – На сколько дней у Рэйнбоу Дэш осталось еды?

– При полном рационе на девятнадцать дней, не считая сегодняшнего, – ответила принцесса. – После спасательных операций, проведённых вашей космической программой ещё весной, мы удвоили количество рационов на случай чрезвычайных ситуаций. Рэйнбоу запустили с запасом на тридцать дней. Но у нас нет необходимых запчастей для постройки ракеты...

– Позже мы ещё вернемся к этому вопросу, – прервала её Кризалис, подняв копыто. – Твои маневровые двигатели...

– Двигатели ориентации, – пробормотала Черри.

– Реактивная система контроля, – одновременно вмешалась Твайлайт.

– Да плевать, – Кризалис отмахнулась от уточнений взмахом копыта. – Насколько я поняла, они перезаряжаемые, как двигатели скафандра. Сколько времени потребуется, чтобы добраться до дома на них?

– Текущее поколение батарей RCS требует время на перезарядку, – ответила Твайлайт. – Мы всё ещё работаем над батареями, достаточно эффективными, чтобы обеспечивать непрерывную тягу. С учетом массы “Амицитас” и теми двигателями ориентации, что на нём в данный момент установлены, мы не можем выдать больше, чем двадцать метров в секунду дельта-V в день. Чтобы покинуть зону действия гравитации луны, понадобится тридцать два дня и ещё больше, чтобы опустить перицентр в атмосферу Эквуса.

– А как насчёт того, чтобы выйти и подтолкнуть? – уточнила королева. – Как Черри Берри.

– Рэйнбоу Дэш не получит даже полметра в секунду дельта-V от таких действий. Мы уже посчитали. Три толчка за двадцать четыре часа, всего около 1,3 метра в секунду. Это может сократить время обратного полёта примерно на два дня. Но это срок всё равно значительно больше, чем есть у Дэш, даже на половинном рационе.

Кризалис кивнула.

– Понятно. Итак, одна из твоих ближайших подруг – и, я могу добавить, одна из самых важных кобыл для защиты Эквестрии от таких существ, как я, – королева не смогла удержаться и не оскалить клыки после последних трёх слов, – находится в ужасной опасности, ты обратилась к нам за помощью.

Кризалис изобразила самый рассудительный вид, сложив передние копыта вместе.

– Что конкретно мы можем сделать для тебя, принцесса?

– Всё, что нам нужно, это некоторые компоненты ракеты, – быстро ответила Твайлайт Спаркл. – У меня есть список, но основное, что нам нужно, это управляющее ядро зонда, несколько топливных баков и пара "Вертлявых". Если мы их получим, то через десять дней сможем запустить...

– Да ты что, СПЯТИЛА?!! – это был голос Черри Берри, и Кризалис поморщилась от такого всплеска эмоций. – За это время может случиться что угодно! Мы сами отправимся туда на корабле, достаточно большом, чтобы вернуть Рэйнбоу Дэш обратно!

Кризалис в голове уже почти слышала, какая будет следующая фраза её пони.

"Нет-нет-нет-нет-нет. Быстрее думай..."

Глаза Твайлайт распахнулись.

– Но разве это не…

За три секунды королева оценила разницу между различными проанализированными вариантами, с учетом необходимости принять решение прямо сейчас, и заговорила:

– Это не будет проблемой! – громко сказала она, обрывая все возможные реплики, как со стороны её, так и не её пони. – Мы можем провести спасательную операцию в рамках нашего полёта. Нам даже не нужно будет переделывать нашу ракету!

Копыто Кризалис ударило о стол для усиления эффекта.

– Фактически я лично этим займусь и гарантирую безопасное возвращение Рэйнбоу Дэш!

– Это правильно… Что-о-о-о?

Кризалис почувствовала, как голова Черри резко повернулась, чтобы посмотреть прямо на неё впервые за всё время этого собрания. Сама она не сводила глаз с Твайлайт Спаркл. Спокойная, уравновешенная, всё контролирующая – вот какой королева хотела выглядеть.

– А ну-ка подождите…

– В конце концов, – продолжила Кризалис, вытянув копыто в сторону, чтобы решительно оттолкнуть земнопони обратно в кресло, – Космическая Программа Чейнджлингов – непревзойденная организация, когда речь идёт о спасении в космосе! И мы должны поддерживать свою репутацию!

– На самом деле, я бы предпочла, чтобы на помощь прилетела Черри, если вы не против, – тихо сказала Твайлайт. – Вообще-то, я собиралась именно её попросить помочь с…

– О нет, я настаиваю, – поспешно прервала её Кризалис. – В конце концов, Черри понадобится в миссии с настоящей посадкой на луну. И кроме того...

Королева решила, что было бы безопасней притвориться и сделать вид, что признает правду:

– Если одна пони отправится на спасательную миссию для другой пони, мир это так и увидит: одна пони спасает другую. Ради моих детей⁵, – твёрдо заявила Кризалис, – я должна настоять на том, чтобы именно Космическая Программа Чейнджлингов фигурировала при этом как выполняющая свой долг перед прочими астропони, терпящими бедствие.

Взгляд лиловой принцессы сменился с мольбы к размышлению, а затем к решимости. Несмотря на все свои предубеждения, Кризалис это одобрила – твёрдость была чертой, которую любой хотел видеть в правителях, даже в правителях враждебного государства.

– Я понимаю вашу точку зрения, – тихо сказала она. – Но если туда отправитесь вы, тогда придётся лететь и мне. Иначе все будут считать, что вы просто подменили Рэйнбоу Дэш чейнджлингом.

– Да неужели? – спросила Кризалис, вздёрнув бровь. – Я не помню, чтобы видела тебя на каких-либо совместных учениях по подготовке космонавтов. Насколько мне известно, ты летала лишь в Миссии ЭКА-11 после менее чем недели тренировок, если ничего не путаю. Откуда мне знать, что ты не станешь просто балластом в этом полёте, принцесса?

– Я знаю “Амицитас” от носа до хвоста, включая каждую заклёпку, – ответила Твайлайт, не сдаваясь. – Я спроектировала системы двигателей для ваших скафандров, уплотнения на шлемах и системы жизнеобеспечения. Я разработала и создала тренировки для выхода в открытый космос. И я спроектировала стыковочные узлы, которые вам понадобятся, чтобы состыковаться с “Амицитас”, когда мы отправимся на луну!

Принцесса наклонилась вперёд через стол, не сводя глаз с Кризалис.

– Кроме того, я знаю все аспекты теории космических полётов так же хорошо, как доктор Годдард и доктор фон Браун. Я изучила все их работы от корки до корки и применила их в своей космической программе. Нет ни одной пони, более полезной в этом полёте, чем я.

– Гм.

– Без обид, Черри, – быстро добавила Твайлайт, – но это правда. Я ошиблась, отказав тебе в должности пилота, но тут я права.

– Значит, ты учёный и инженер, – медленно протянула Кризалис. – Что очень хорошо на земле. Но знаешь ли ты, что делать в чрезвычайной ситуации? В космической капсуле? Со смертельным вакуумом снаружи и только собственной сообразительностью и несколькими переключателями внутри? Пони, которая ударится в панику от падения цветочного лепестка, не место в космосе.

Настала очередь Твайлайт вздёрнуть бровь.

– Я думаю, что список злодеев, которых я победила за эти годы, говорит об обратном. Я больше не кобылка, Кризалис, – принцесса положила передние копыта на стол и наклонилась немного вперёд. – И я туда полечу. Я увижу спасение моей подруги, и ты меня не остановишь.

Кризалис пропустила эту угрозу, словно тореадор, уклоняющийся от атаки⁶.

– Останавливать тебя? – спросила королева с широкой улыбкой. – Зачем, дорогая принцесса, мы ведь здесь, чтобы помочь! Как ты могла только предположить, что я каким-либо образом хотела воспрепятствовать спасению Рэйнбоу Дэш! В конце концов, что может быть ужаснее, чем оказаться в космосе в одиночестве? И кто на самом деле это лучше понимает, чем астропони?

Последовавшее за этой фразой замешательства на лице Твайлайт Спаркл согрело сердце Кризалис.

"Хорошо, хорошо, – подумала она. – Пусть враг запутается".

– Но теперь, когда с ключевым моментом мы определились, я считаю, что нам следует сделать небольшой перерыв. Тебе понадобится время, чтобы подготовить подробный доклад о том, что нам нужно знать для спасения. А мне с моим старшим пилотом, – королева положила копыто на дрожащее плечо розовой пони, готовой взорваться в любой момент, – необходимо оценить изменения, которые нам нужно будет внести в нашу миссию, чтобы успешно выполнить спасательную операцию.

– Э… спасибо, – ответила Твайлайт, – но у меня уже есть небольшая информационная справка…

Кризалис встала, на всякий случай намекнув Черри сделать то же самое, слегка выдвинув её стул магией.

– Стража!

Дверь распахнулась, и один из охранников космодрома заглянул внутрь.

– Твайлайт Спаркл останется поработать в космическом центре. Оставайся с ней и проследи, чтобы у неё было всё, что ей потребуется. Мы снова соберёмся здесь в... – королева взглянула на часы на стене. – Ну, сейчас всё равно время обеда, верно? Хорошо, два часа. Мы встретимся здесь через два часа. До скорого, принцесса!

Дверь за Черри Берри и ней закрылась, и пони тотчас же открыла рот.

– Что ты имела в виду, лягать тебя туда, где солнце не…

– Не здесь, – возразила Кризалис, затыкая рот земнопони короткой вспышкой магии.

Черри Берри кипела, пока шла из центрального комплекса космического центра рядом с Кризалис. Только тот факт, что она и правда не хотела, чтобы Твайлайт Спаркл снова увидела как она сорвалась, держал её рот на замке в конференц-зале. Теперь же этой решимости помогала мягкая, но очень крепкая магическая аура, удерживающая её челюсть закрытой. Черри это устраивало: у неё было время выбрать, какие плохие слова она использует в первую очередь.

Потому что она была готова использовать их почти все.

– Отлично, – произнесла Кризалис, остановившись в точке, почти равноудалённой от всех других зданий космического центра, и вдали от дорожек, соединяющих их. – Давай покончим с этим.

Магическая хватка ослабла, и Черри широко открыла рот, делая глубокий вдох.

– А теперь послушай, ты…

– Нет, это ты послушай меня, пони, – твёрдо заявила Кризалис. – Ты слышала то же самое, что и я. Всё, что Твайлайт Спаркл хотела, это кое-какие запчасти, чтобы они могли сами провести спасательную операцию. С Рэйнбоу Дэш, вероятно, ничего бы не случилось, проведи она пару недель в космосе, ожидая своего возвращения домой. И это возвращение оставило бы их космический корабль болтаться на орбите вокруг луны, открыв нам широкую дорогу к победе в космической гонке. Спаркл была готова согласиться на всё это, пони.

Королева чейнджлингов наклонила голову, и взгляд её глаз с вертикальным зрачком, призванный внушать смертельный страх, упёрся прямо в глаза Черри.

– А потом ты открыла свой большой рот и заговорила.

Этот взгляд мог подействовать на Черри три года назад. Но к настоящему моменту она уже слишком долго была рядом с Кризалис⁷, чтобы подобное сработало.

– В космосе что-то произошло, – ответила земнопони, стараясь добавить как можно больше рычания в свой писклявый голос. – И мы договорились, что я буду руководить всем, что связано с космосом. Как вы посмели забрать у меня мой полёт...

– А ещё, мы договорились, – снова прервала её Кризалис, – что ты будешь держаться подальше от политических игр. И ты уже зашла за эту черту пару раз, как сама прекрасно знаешь. Что ж, теперь это однозначно политика, пони. И мне надо спасать свои вложения от твоей грандиозной ошибки.

– Это НЕ ошибка – помочь пони в беде!!!

– Ты могла бы помочь, продвинув их заказ в очереди на изготовление! – рявкнула Кризалис. – Ты, вероятно, могла бы даже дать им капсулу второй версии, и я бы смирилась с этим! Я была бы серьёзно раздражена, но это ничто по сравнению с тем, что я чувствую сейчас!

– Но мы можем помочь здесь и сейчас! – настаивала Черри, топнув копытом по земле. Даже в гневе она осознавала, насколько это опасно, – какая-то пони открыто бросила вызов королеве чейнджлингов – но ей было всё равно. – И вы не можете заявить, что на самом деле думаете, что вы лучший пилот, чем я!

– Я такой же хороший пилот, как и ты, – ответила Кризалис, и эта фраза, как и предполагала Черри, была настолько близка к признанию точки зрения земнопони, насколько королева когда-либо себе позволяла. – Но, как я сказала ещё там, ты не чейнджлинг. А я хочу, чтобы Твайлайт Спаркл была в долгу перед чейнджлингами, пони. Я хочу что-то, что смогу держать над её головой. И, соответственно, над головой Селестии.

– Вторая модель не прошла лётных испытаний. Я летаю на всех экспериментальных кораблях.

– Не в этот раз.

– Вы нарушаете нашу сделку!!!

Кризалис прищурилась.

– Тщательно обдумай свои следующие слова, Черри Берри, – прошипела она. – В целях рекламы и общественного мнения я должна полететь на луну в обществе розовой пони. Но вот будет ли розовая пони настоящей, это всё ещё на моё усмотрение.

Слова, “ты не посмеешь”, замерли на губах Черри. Кризалис совершенно точно посмеет. Если честно, земнопони уже давно задавалась вопросом, почему её до сих пор не подменили. Недолгое размышление принесло ответ.

– Вы не собираетесь этого делать, – тихо сказала она. – Потому что вы хотите, чтобы я пилотировала ваш корабль. Очень сильно хотите.

– Я бы предпочла, чтобы в Миссию Двадцать Четыре летела именно ты, – поправила её Кризалис. – Если же обстоятельства заставят меня поступить иначе… Я буду слегка разочарована. Но я всё равно полечу. Я понятно выражаюсь?

– Думаю, что да, – Черри это не понравилось, но она поняла. – А теперь объясните мне, почему лететь спасать Дэш обязательно должны вы.

Кризалис закатила глаза.

– Разве ты не слушала, что я тебе говорила, пони? – огрызнулась она. – Твайлайт Спаркл – принцесса Эквестрии. Если бы она хоть секунду подумала, она могла бы просто приказать тебе отправиться в её спасательную миссию. У неё есть такая власть, с юридической точки зрения, ты же в курсе? Она бы ничего не была должна тебе. Ничего. Ни просьб, ни уважения, ничего. То, чего можно было бы ожидать от тебя… от неё, от Селестии, от всего мира! Но ведь никто не ждёт ничего хорошего от чейнджлингов, верно? Если ты полетишь на помощь, то все сочтут это нормой. Но если на помощь полечу я, это уже будет нечто особенное. Это жест доверия. Щедрости. ЛЮБЕЗНОСТЬ.

Кризалис села на землю и посмотрела на Черри, больше не сверкая глазами и не запугивая, находясь почти на одном уровне с ней.

– Если бы мы обе были пони, не было бы и разговоров о том, кому лететь. Но это не так. И эта разница обуславливает то, почему лететь должна я.

Черри поразмышляла об услышанном. С одной стороны, была столь эгоистичная точка зрения, что она почти не могла её понять. Но с другой стороны… это была не просто Кризалис, которая хотела летать ради своей славы, верно? Это касалось всех чейнджлингов. Речь шла о том, что опасные существа докажут, что они достойны – это, вероятно, придётся делать в течение ещё многих лет. Таким образом, земнопони почти могла принять доводы.

Но она не могла оставить всё как есть.

– Я знаю, что вы всё ещё что-то замышляете.

Кризалис насмешливо фыркнула.

– Когда я что-то не замышляла, пони?

– Ну, я почти уверена, что вы ничего не замышляете, когда читаете эти дрянные любовные романы.

– Фигура речи, пони.

– И я почти уверена, что вы ничего не замышляли во время своего первого выхода в открытый космос, – продолжила Черри. – Я помню, как вы выглядели на экране, когда пытались вернуться на корабль.

– И я про то же, пони.

– И потом, ещё был ваш первый настоящий полёт. Я никогда не забуду выражение вашего лица, когда…

– Прекрати это немедленно, – оборвала её Кризалис, – и это королевский приказ.

– Ладно, – ответила Черри и действительно прекратила. – Ну, давайте разберёмся, во что превратится Миссия Двадцать Три со всем этим.

Земнопони махнула копытом в сторону центра подготовки астронавтов и добавила:

– Кстати, чур, не я сообщаю Леониду и Драгонфлай, что они не летят.

Рэйнбоу Дэш парила на мостике “Амицитас”⁸. Собственно, больше ей заняться особо было и нечем.

Ранее в течение миссии она проводила некоторые научные эксперименты, но уже все они были закончены, а пару оставшихся можно было подытожить в пятиминутном отчёте по связи. Были запланированы интервью с репортёрами и даже пара конференций в прямом эфире по телеприсутствию со школами, но все они были отменены несколькими часами ранее, как только все пони на Эквусе поняли, что она застрянет на орбите, пусть “Амицитас” и не собирался сделать новый кратер на луне.

Всё, чего она ждала, – это двух или трёх часов вечером, когда Флаттершай будет читать ей⁹, но до этого момента оставалось ещё долго. Кроме этого и эпизодической болтовни с землёй, делать Дэш было абсолютно нечего, до тех пор пока её не спасут, что, по её собственным грубым прикидкам, заняло бы самое меньшее неделю, в зависимости от того, как быстро Твайлайт сумеет собрать ракету, которая сюда доберётся.

Дэш как раз пыталась предсказать, что произойдёт в вечерней главе "Моё второе Я: Робо-рок в прямом эфире", когда звуковой сигнал системы телеприсутствия выдернул её из размышлений. Рефлекторный рывок пегаски и вскрик заставили её несколько секунд кружить по кабине, прежде чем она смогла стабилизироваться с помощью крыльев и нашла опору для копыт на ложементе. Когда Рэйнбоу взяла гарнитуру, то услышала голос:

– ЭКА, Миссия 13, это Космический центр Хорстона, проверка связи. Приём.

"Хорстон? – подумала Дэш. – Чего это понадобилось чейнджлингам? Кризалис хочет позлорадствовать или ещё чего?"

– Э-э, Хорстон, “Амицитас”, – ответила она, прилаживая гарнитуру на голове. – Слышу вас громко и чётко. Как с вашей стороны?

– Аналогично. О, теперь ты у меня на экране, – когда зазвучал жужжащий голос, Дэш сразу узнала того чейнджлинга, который спас трёх других астронавтов – Драгонфлай. – У нас здесь есть кое-кто, кто хочет поговорить с тобой. Мы для этого полностью освободили наш центр управления полётами от посторонних, так что это будет приватный разговор, после переключения. Ты поняла?

– Э-э… “Амицитас”, приняла, Хорстон, – осторожно ответила Дэш. – Принято: частный разговор, без прессы. В готовности.

Рэйнбоу Дэш посмотрела на органы управления связью с их, к сожалению, небольшим количеством ручек и переключателей. Ни один из них, насколько она знала, не позволял “Амицитас” переключать заклинание телеприсутствия, чтобы сфокусировать его на определённой точке планеты. Там был выделенный канал для персонала в скафандрах, был переключатель между работой с тангентой и активацией микрофона голосом, сейчас был активирован второй... но она не могла отключить Хорстон от заклинания, пока общалась с Мысом Дружбы. Фактически, любая систему телеприсутствия, если знать, как настроиться на особые заклинания “Амицитас”, могла общаться с ней¹⁰, и Дэш не могла этому воспрепятствовать.

Вздохнув, пегаска была вынуждена согласиться с неизбежным.

– Балтимэйр, Тринадцатая, – произнесла она. – Вы слышали мой последний радиообмен с Хорстоном?

– Подтверждаем, Тринадцатая.

По какой-то причине за пультом управления связью сидела Мундансер. Дэш догадывалась, что Твайлайт там отсутствовала, но Спитфайр должна была быть на месте, по крайней мере, до тех пор, пока Флаттершай не удалось успокоить свои нервы за дверями центра управления полётами.

– Сейчас мы все покидаем центр управления полётами, за исключением руководителя. Я должна быть здесь, несмотря ни на что. Извини, Рэйнбоу Дэш.

Ладно, это объясняло подобную странность.

– Принято, Балтимэйр, – ответила Дэш. – Просто хотела убедиться, что ты согласна с происходящим.

– “Амицитас”, Хорстон, – снова раздался голос Драгонфлай, настолько серьёзный и целеустремленный, насколько Дэш когда-либо слышала у чейнджлинга – не то чтобы она стремилась слушать кого-либо из чейнджлингов больше необходимого.

– Готова, Хорстон.

– Имей в виду, что сейчас за связь в Хорстоне отвечает Твайлайт Спаркл, – отметила Драгонфлай. Мягкий шелестящий звук, как будто кто-то толкнул по столу микрофон гарнитуры, прошелестел в ушах Рэйнбоу.

– Твайлайт?!! – пискнула пегаска, а затем поспешно сказала: – “Амицитас” принял, на связи Твайлайт Спаркл.

В голове Дэш пронеслись мысли, что она и должна была быть там – где ещё она могла бы получить запчасти для ракет в короткие сроки… Но почему она вызывает меня оттуда?

– Привет, Дэш, – раздался голос Твайлайт Спаркл громко и отчётливо. – Как там у тебя дела?

– Как дела? Я болтаюсь вокруг огромного, светящегося серебром космического камня. И ты это знаешь. Прошло всего шесть часов или около того! Я хочу знать, – пегаска старалась не кричать слишком громко, – что ты там делаешь, в Хорстоне?!!

– Ну…

Твайлайт Спаркл не особо колебалась, но Рэйнбоу Дэш знала свою любимую яйцеголовую достаточно долго, чтобы распознать тон, обычно именуемый "Тебе совсем не понравится то, что я собираюсь сказать".

– Помнишь, как ты сказала, что я найду способ тебя вытащить, несмотря ни на что?

– Да.

– Что ж, хорошая новость в том, что я сама буду там, чтобы забрать тебя примерно через двенадцать дней, плюс-минус.

– О! – это оставляло довольно много дней до того момента как у неё закончится еда. И Рэйнбоу ожидала, что это будет пустая, управляемая зондом капсула, достаточно большая, чтобы влезла лишь она, а не настоящая спасательная миссия. – Это здорово, Твайлайт!

И только тогда она вспомнила, что чейнджлинги каким-то образом были замешаны в этом.

– А что за плохие новости?

– Что ж, плохая новость в том, – ответила Твайлайт, явно не торопясь сообщать её, – что пилотировать корабль буду совсем не я.

– Да, я вроде так и полагала, – отозвалась Дэш с толикой иронии. – Так кто же летит? Спитфайр? Принцесса Кэйденс?

Потом в голове у пегаски что-то щёлкнуло.

– Ну конечно! Ты заполучила Черри Берри, чтобы лететь с ней! Эй, это отличные новости! Ты думала, я расстроюсь из-за того, что она работает на Кризалис? Ну, так она отличный пилот, знаешь ли. Я сама её обучала!

– Гм, нет, Дэш. Это не Черри Берри.

– Ох ты, – Дэш подтолкнула вопрос вперёд, словно исследуя языком точное местоположение больного зуба. – Тогда кто пилот, Твайлайт?

– Королева Кризалис.

Челюсть Рэйнбоу Дэш отвисла настолько, что ударилась о микрофон гарнитуры.

– Тринадцатая, Балтим… я имею в виду Хорстон, проверка связи, – произнесла Твайлайт.

– Твайлайт, о чём ты ДУМАЛА?!! – всё, что Рэйнбоу Дэш знала о дисциплине связи, а затем заставила и своих подруг узнать об этом, вылетело из её головы быстрее, чем воздух из отсека, распахни она иллюминатор на самом деле. – Кризалис?!! Из всех остальных? Что помешает ей взять нас в плен и затем снова попытаться захватить Эквестрию?

– Я.

– Кроме тебя. Если вообще та, с кем я разговариваю, настоящая Твайлайт Спаркл! Откуда мне знать, что ты не какой-то чейнджлинг, замаскированный под неё?

– Из шести фамильяров Ауисотля, – ответила Твайлайт, – Флаффи Террибль был единственным, кто приставлял когти к горлу Дэринг Ду в двух разных книгах.

– Значит, ты чейнджлинг, который читал Дэринг Ду, – отрезала пегаска. – Тоже мне, большое дело!

– Дэш, ты устраиваешь сцену. Ты что, действительно хочешь, чтобы я доказала, что я это я?

– Ну давай, рискни!

– Ла-а-а-адненько, – тон Твайлайт сменился на "ты сама об этом попросила, так что не обижайся". – Почти два месяца назад ты зашла в одно заведение в Понивилле с Флаттершай и Рэрити. Меня там не было, но Рэрити потом рассказала, что речь шла о ломтиках огурца. И Балке Бицепсе...

– Хорошо, хорошо, хорошо! – выкрикнула Дэш, грива пегаски встала дыбом, когда она поняла, о чём Твайлайт собиралась рассказать. В конце концов, у неё было только слово чейнджлинга, что никто их не подслушивает! – Ты – Твайлайт! Я убедилась.

Чуть тише Рэйнбоу проворчала:

– И когда я спущусь отсюда, я собираюсь поговорить с Рэрити о том, что означает "не говорить абсолютно никому"!

– В её защиту, – отметила Твайлайт, – ты с неё Пинки-клятву об этом не взяла.

– Да. В любом случае, это действительно ты. Но надолго ли, Твайлайт? И каким боком тут Кризалис вообще замешана?

– Потому что она настояла. Она хочет широкой огласки того, как чейнджлинги спасают пони. Плюс к этому я получаю корабль, который может состыковаться с “Амицитас” без риска перехода с корабля на корабль в открытом космосе, как в случае с КПЧ-20.

– Но, Твайлайт, ты же знаешь, что взамен она потребует, чтобы мы отказались от луны! Если ты согласишься на её предложение, мы проиграем космическую гонку!

– Рэйнбоу Дэш, – тихо ответила Твайлайт, – мы потеряли свой шанс, когда у тебя произошла утечка топлива. Мы не можем вовремя починить “Амицитас” или изготовить новую капсулу на несколько пони. И в любом случае меня это сейчас не волнует. Я хочу, чтобы моя подруга вернулась в целости и сохранности. И это важнее, чем хоть сто высадок на луну.

– Ох, – Рэйнбоу Дэш откинулась на спинку ложемента, насколько это позволяла невесомость. – Эм, спасибо, Твайлайт.

– А для чего ещё нужны друзья?

После неловкой паузы пегаска спросила:

– Ну, так и какой теперь план действий?

– Я проведу несколько дней, тренируясь с Кризалис, пока чейнджлинги переделывают свою ракету для новой миссии, – ответила Твайлайт. – Ты получишь инструктаж касаемо твоей части, но в основном это будет связано со стыковкой. На самом деле, всю дорогу домой ты лишь пассажир.

– Отлично, – пробормотала Дэш. – Твайлайт, даже если не учитывать коварную злобность Кризалис, я лучший пилот, чем она.

– Но это её корабль. И пока она ведёт себя прилично, мы не имеем права отобрать его. Так что больше ни поднимаем эту тему, хорошо?

– Я ничего не говорила!

– Но собиралась.

– Сначала докажи.

Долгий вздох был ей ответом.

– Послушай, мне нужно вернуться в конференц-зал и поучаствовать в инструктаже с сотрудниками КПЧ, – произнесла Твайлайт. – А ты пока сиди спокойно. Мы идём, Дэши. Мы скоро будем там. Просто держись.

– А куда ещё я денусь?

Долгая пауза, за которой последовал жужжащий голос.

– “Амицитас”, сообщаю, что теперь за связь отвечает Драгонфлай.

– Да, да, – буркнула пегаска. – “Амицитас” принято, конец связи.

– С этого момента мы будем следить за твоими показаниями до стыковки с Миссией Двадцать Три, – продолжила Драгонфлай. – Позже мы собираемся проработать детали с Балтимэйром, но на данный момент ты являешься частью миссии КПЧ.

– Вот свезло, так свезло...

– “Амицитас”, мы не поняли твоё последнее сообщение, пожалуйста, повторите.

– Ничего, Хорстон, – проворчала Дэш. – Просто жду своего вечернего сеанса чтения книг.

– О, я вполне могу помочь тебе с этим! – сказала Драгонфлай. – Я думаю, у меня где-то здесь была книга…

Рэйнбоу Дэш услышала мягкий шорох и слабые отзвуки голосов не попадающих в зону действия микрофона. Затем снова заговорила Драгонфлай:

– Нашла! Я не знаю, кому она принадлежит, но это определённо не одна из книг моей королевы! Определённо не её! И она называется "Стремена на закате", автор Тиг Плот. Глава первая. Она смотрела, как мускулы громадного земного пони блестели от пота, комья земли падали с его холки, когда он снимал тяжелый хомут, который был его единственным...

– Только не такую книгу!!! – крикнула Рэйнбоу Дэш. – Слушай, я подожду Флаттершай. Мы с ней сейчас уже прочли половину, и я не хочу перескакивать, не дочитав, хорошо?

– Уверена? – спросила Драгонфлай. – Потому что это довольно тонкая книжка. Уверена, что мы бы справились с ней за пару часов.

– Абсолютно. Я просто подожду… нет, подожди, ты можешь для меня сделать кое-что.

– И что же, "Амицитас"?

– Сделай заметку для Твайлайт. Я забыла сказать ей об этом, но система связи требует некоторых доработок. Нам здесь нужно улучшить управление каналами для приватных разговоров. Ты сможешь ей это передать?

– Сделаю, "Амицитас". И как пилот пилоту, я тебя прекрасно понимаю.

– Вот и отлично. А теперь перекинь меня на Балтимэйр, пожалуйста.

С этими словами Дэш расслабилась, позволив невесомости унести её прочь, удовлетворённая тем, что, несмотря на все недостатки жанров для чтения Флаттершай, по крайней мере, они не заставляли кобылок задумываться, как воспользоваться своим копытцем¹¹.

На верхней строке грифельной доски была нанесена серия цифр от одного до двадцати. Под цифрой 1 было дописано слово "Сегодня". Линия, проведённая под числами с 13 до 20, помечала их как зарезервированные для возврата корабля. Более короткая линия проходила под с 9 до 12, обозначая их как время перелёта с Эквуса до лунной орбиты и только числа с 2 до 8 остались без дополнительных пометок – это были дни, когда КПЧ совместно с ЭКА должны были тренироваться и готовиться к спасению Рэйнбоу Дэш.

Твайлайт Спаркл завершила последний штрих на сложной схеме трёхместной капсулы с топливным баком и двигателем. Пометки указывали на различные точки на капсуле, связанные с рисунком не совсем квадратной коробки со множеством выходящих из неё сопел.

– Основная цель миссии – спасти Рэйнбоу Дэш. Но второстепенная цель – полностью осмотреть "Амицитас" в рамках подготовки к будущей миссии по ремонту, дозаправке и удалению остатков топлива. Лучший способ осуществить это – состыковать Миссию Двадцать Три с "Амицитас", используя нашу новую систему стыковочных узлов, и оставить их так в течение всего периода осмотра вплоть до самого конца.

– И почему мы должны этим заниматься? – спросила Кризалис. – Я понимаю, что ты хочешь вернуть корабль. В конце концов, он твой. Но почему мы не можем просто воспользоваться люком…

– Воздушным шлюзом.

Кризалис моргнула.

– Чем?

– У "Амицитас" есть шлюз, – ответила Твайлайт. – Даже два. Один на мостике, за местом второго пилота, и один побольше для ремонта двигателей на орбите.

– Серьёзно? – Кризалис пристально посмотрела на Твайлайт. – И сколько раз вы ремонтировали двигатели посреди полёта?

Принцесса покраснела.

– Что ж, когда-нибудь мы сможем это сделать! – заявила она. – И когда этот день наступит, мы будем готовы!

Она подняла указку магией и ударила ею по доске, немного сильнее, чем было необходимо.

– А что касается того, почему мы не можем использовать шлюзы, это вопрос орбитальной механики.

– Ты имеешь в виду орбитальных механиков, которые когда-нибудь починят твои двигатели в полёте¹²?

Пока Твайлайт морщилась и фыркала от негодования, Уорнер фон Браун пробормотал:

– Я полагаю, что принцесса имеет в виду тот факт, что два объекта в космосе, разделённые каким-либо расстоянием, строго говоря, занимают две разные орбиты. Со временем они начнут дрейфовать вместе или по отдельности, в зависимости от относительной скорости. Чтобы оставаться на месте относительно друг друга, требуются повторные импульсы орбитальной коррекции, каждый из которых, с точки зрения безопасности, может привести к несчастным случаям. Если вы можете объединить два объекта в один, связав их вместе, необходимость в постоянных поправках пропадёт...

– Совершенно верно, – согласилась принцесса, у которой было время успокоиться. – Я хочу провести целый день, изучая "Амицитас", сначала диагностируя проблемы, вызвавшие аварию, а затем выполняя планомерную консервацию корабля, чтобы подготовить его к длительному периоду гибернации.

Увидев открывшийся рот Кризалис, она поспешно добавила:

– Потому что мы не знаем, когда вернёмся снова, а НЕ потому что приближается зима!

Королева закрыла рот и пожала плечами.

– Итак, – продолжила Твайлайт, – для безопасной стыковки пилот Миссии Двадцать Три должен будет иметь возможность сохранять ориентацию с целью, одновременно контролировать траекторию движения по всем трём осям.

Принцесса коснулась мелового контура главного двигателя спасательного корабля.

– Хотя потенциально это можно сделать одним только главным двигателем и гиродинами, это было бы неэффективно и очень опасно. Поэтому вместо этого мы будем использовать РСК – реактивную систему контроля.

– Двигатели ориентации, – услужливо подсказала Черри Берри.

– Я и сама догадалась, – прошипела в ответ Кризалис.

– ЭКА предоставит восемь блоков RCS, которые будут расположены на корабле словно по углам воображаемого куба, – продолжила Твайлайт. – Старлайт Глиммер будет координировать свои действия с командой сборщиков вашего корабля…

– Можно не её? – перебила Кризалис.

Принцесса снова фыркнула.

– Ну а теперь-то чего? – не выдержала она.

– О, в этом нет ничего личного по отношению к твоей ученице. Я просто предпочла бы не рисковать, что эта кобыла-единорог будет стучать копытами по здоровенной каменюге, в отчаянной попытке предотвратить мой злобный план. Сомнительная перспектива.

Теперь все присутствующие на совещании смотрели на королеву. После нескольких секунд давящей тишины Черри Берри наконец не выдержала:

– Я почти уверена, что вы не собирались говорить это вслух.

– Просто сделайте мне одолжение, – сказала Кризалис. – Пусть вместо неё за модификациями наблюдает Мундэнсер. Это поможет мне сосредоточиться на тренировках.

– Ну… Хорошо? – На лице Твайлайт Спаркл одновременно боролись три вида беспокойства, словно три толстых жеребца за скамейку, рассчитанную лишь на пару кобылок. – Я… думаю, Старлайт может сосредоточиться на подготовке симулятора для выполнения упражнений по стыковке?

– Так намного лучше. У симулятора гораздо меньше шансов взорваться и снести крышу замка, которого у меня нет.

Три вида беспокойства Твайлайт сформировали единый фронт и нерушимый союз, используя глаза принцессы, чтобы молча просить помощи у Черри Берри.

Земнопони пожала плечами.

– Длинная история, – сказала она. – Ты можешь спросить об этом принцессу Луну.

– Ох, ну ладно.

Твайлайт удалось взять себя в копыта, затем она продолжила.

– Мундансер будет занята на установке двигателей и стыковочного узла, Старлайт займётся наблюдением за симуляциями. Эм… где же это у меня было?

С помощью магии принцесса подняла стопку учётных карточек и принялась перебирать их.

– С этим разобрались… Это сделала… Это тоже… И это… А!

Она выпрямилась и коснулась указкой ряда чисел наверху доски.

– В идеале, нам хотелось бы сэкономить рационов на четыре дня для двух пони, чтобы использовать их в будущей миссии по восстановлению. Это означает, что нам нужно добраться до Рэйнбоу Дэш не позднее, чем через двенадцать дней. Учитывая четверо суток, требующихся, чтобы добраться до точки рандеву, дата запуска должна быть не позднее, чем через восемь дней.

– У нас есть семь дней на тренировки и подготовку, – кивнула Черри. – Мы делали большее с меньшими затратами времени. И мы уже прошли подготовку по другим задачам миссии в этом полёте.

– Будут некоторые изменения, – заметил фон Браун. – Изначально мы собирались установить научный модуль на самый верх посадочного модуля. Таким образом, его можно было бы сбросить после сбора данных, чтобы облегчить вес по дороге домой. Но мы не можем использовать эту конфигурацию со стыковочным узлом. Нам придётся установить научный модуль под капсулой экипажа.

– По крайней мере, так мы вернём оборудование, – пробормотала Кризалис. – Всё меньше потраченных впустую денег.

– Это значительно утяжелит корабль, – продолжил фон Браун. – Это ещё одна причина испытать двигатели возвратной ступени на лунной орбите, чтобы убедиться, что их характеристики удовлетворяют требованиям.

– Ну, так возьмите больше стартовых ускорителей, – резко приказала Кризалис.

– Возможно, нам так и надо будет сделать, – согласился минотавр. – Но нам придётся изготовить грузовой отсек менее чем за пять дней, чтобы уложиться в дату запуска. Я поговорю об этом с Годдардом.

Черри покачала головой.

– Эпплуза и так работает на пределе, просто делая ускорители для Миссий 23 и 24. Плюс заказ на пополнение запасов частей от ЭКА. У нас нет места, даже если мы добавим больше квалифицированных рабочих.

– Мы могли бы помочь с этим, – вмешалась Твайлайт. – У нас есть производственный цех на мысе Дружбы, который в настоящее время простаивает. Всё, что нам нужно сделать, это увеличить размер существующего отсека грузового модуля под новые баки и двигатели, верно?

– И кто из вас собирается этим заниматься? – спросила Кризалис. – Ты и Старлайт Глиммер – ваши главные инженеры, а вы обе будете здесь.

– Я могу заняться, – подняла дырявое копыто Драгонфлай, которая присутствовала на собрании только потому, что никто другой не догадался её выгнать. – Я знаю оборудование по своей работе с парашютами и скафандрами. И я набрасывала эскизы новых дверей грузового отсека, которые сдвигаются в сторону, а не гнутся или деформируются, даже если ракета лежит на боку.

Глаза Кризалис сузились.

"Как ты посмела перебивать... Нет, нет, сейчас не время".

Вместо этого она спросила:

– Разве у нас здесь нет производственного цеха, который ты могла бы использовать?

– Он недостаточно большой, – ответила чейнджлинг. – Мы почти всё делаем в Эпплузе, поэтому никогда и не заботились о том, чтобы оборудовать в Хорстоне производство для изготовления крупных компонентов. В основном мы используем его для тестирования электронных компонентов.

– Хм-м-м, – задумалась Кризалис. – А что насчёт того пони… Джет Сета? Он всё время присылал нам пассажирские отсеки для испытаний. Разве он не может построить грузовой?

– Это вне сферы его деятельности, – ответила Черри. – Он вложился в производство пассажирских модулей, а они сильно отличаются от грузовых.

– Хорошо, – сказала Твайлайт, – тогда мы этим и займёмся. Я уверена, что у нас точно есть копии всех тех научных приборов и отсеков, которые вы использовали, поэтому нам не нужно будет туда ничего отправлять.

Впервые Кризалис выглядела ошеломлённой.

– Просто так? – спросила она. – Даже не подумав сказать “нет”?

– Почему я должна это делать? – спросила Твайлайт. – Эти приборы будут делать важную научную работу для всего населения Эквуса!

Принцесса слегка улыбнулась и добавила:

– И это со временем окупится. Я это знаю.

Кризалис пожала плечами.

– Очень хорошо. Есть ещё какие-то вопросы, которые нужно обсудить? – когда все промолчали, она кивнула. – Хорошо, тогда приступим. И давайте посмотрим, не сможем ли мы запустить корабль раньше, чем через восемь дней, а? Я бы хотела вернуться домой как раз к ночи Кошмаров.

– Почему у тебя на планшете прицеплена целая бухгалтерская книга?

Твайлайт Спаркл взглянула на Кризалис, которая была одета в шикарный синий комбинезон КПЧ¹³, контрастировавший с её собственным светло-фиолетовым комбинезоном ЭКА.

– Какая ещё книга? – спросила она. – Это всего лишь предполётный контрольный список.

– Это в чьих кошмарах, принцесса? Контрольный список предварительной проверки капсулы состоит из трёх страниц, и одна из них это вообще перечисление ключевых моментов миссии. Всё остальное проверяется сотрудниками ЦВС, прежде чем ракета вообще попадёт на площадку.

– Я знаю. Именно там я его и взяла! Мы должны проверить все переключатели в капсуле перед запуском, на случай, если команда ЦВС какой-нибудь пропустила!

– Ты, наверное, шутишь, – не выдержала Кризалис. – Правильная установка этих переключателей – задача монтажной бригады. Это и есть причина, по которой они вообще там работают¹⁴.

– Но все пони совершают ошибки, – настаивала Твайлайт.

– Пожалуй, все пони – совершают, – Кризалис задрала нос и прижала копыто к сердцу. – Но мои чейнджлинги – высококвалифицированные профессионалы, которые знают, что трудятся под присмотром своей королевы. Да, ведь я сама никогда не боялась доверить свою жизнь безупречному профессионализму и мастерству моих подданных.

Крошечная часть мозга Кризалис проанализировала её хвастливое заявление в тот же момент, как оно покинуло рот, обнаружила потенциальную ошибку и принялась неистово размахивать красным флагом, сигналя остальной части мозга.

"Погодите-ка секунду… Я ЭТО сказала?"

Исключительно инстинкт самосохранения заставил королеву удерживать самодовольное и торжествующее выражение¹⁵, пока Кризалис подробно переосмысляла последние три сказанных предложения. Изучив доказательства, она созвала мысленную комиссию по анализу, чтобы вызвать на суд воспоминания, касающиеся лени её подданных, их склонности ссориться, когда за ними не присматривают, их концепции трёхсекундной продолжительности концентрации внимания и неспособности понять, почему опасная для жизни ситуация это совсем не "весело же". К тому времени, как подоспели доказательства в виде некоторых запусков КПЧ, и особенно её собственного чудесного избегания гибели, вердикт стал кристально ясен.

“КАК Я МОГЛА БЫТЬ ТАКОЙ ДУРОЙ?!!“

Я ЭТО сказала... а я ведь прекрасно ЗНАЮ... и, о милая Фауст, я ведь и правда НЕ думала об идиотах в ЦВС во время полётов! И я ЗНАЮ, что они постоянно лажают! Даже когда за ними следит один из головастых быков!”

– Что ж, – продолжила Твайлайт Спаркл, не замечая, как пот начинает стекать по голове Кризалис, – я всё равно буду чувствовать себя лучше, если мы быстренько пробежимся по этому контрольному списку в симуляторе. Просто на всякий случай.

– Ну-у-у, если тебе уж так важна вся эта рутина с безопасностью, – ответила Кризалис, – то я уверена, мы сможем побаловать тебя разок-другой.

Она вырвала планшет из магической хватки принцессы.

– Подожди минутку, пока я обговорю это с командой симулятора. Всего несколько секунд!

– Но я уже…

– Один момент! – не удостоив Твайлайт повторным взглядом, Кризалис направилась к команде симулятора (все, кто обычно, плюс одна Старлайт Глиммер) с грацией, которая как королева надеялась, должна была быть беззаботным шагом, но вместо этого превратилась в Угрожающую Поступь Рока. В радостной улыбке было достаточно острейших зубов, чтобы сторонние наблюдатели испугались за свою шею, как коллективно, так и по отдельности.

– Э-э-э-э… Что-то не так, м-моя королева? – спросил Оккупант, выразив мнение всей группы.

– Всё отлично, про-о-о-осто отли-и-ично, – ответила Кризалис, прогарцевав к ним, и её улыбка стала ещё более натянутой и угрожающей. – Просто минимальное, крохотное небольшое изменение в расписании.

Она наклонилась вперед, бросила один взгляд на капсулу и радостный образ словно испарился¹⁶.

– Мы всё утро проведём на симуляции запуска, – прошипела она торопливым шёпотом. – Всё утро только запуски, ясно? И ты...

Тычок копытом в грудь Черри Берри.

– ...убедишься, что от одного до четырёх переключателей в начале каждой симуляции будут установлены в неправильное положение, чтобы проверить, сможем ли мы с Принцессой Книг их обнаружить. Если нет, смоделируйте, что произойдёт в результате. Приступайте.

Оккупант пожал плечами и посмотрел на фон Брауна. Минотавр уклончиво покачал головой и бросил взгляд на Черри. Старлайт Глиммер, стоявшая слишком далеко, чтобы слышать о чём речь, просто выглядела смущённой. Черри, которой больше не на кого было свалить ответственность, посмотрела на Кризалис и сказала:

– Ла-а-а-адно?

– Чудненько! – пропела Кризалис фальшиво весёлым, но тем не менее угрожающим тоном. – Приступаем!

А после добавила с шипением:

– И сколько бы раз я ни ошибалась, мы будем продолжать повторять, пока всё не будет правильно¹⁷. Всем ясно? – с этими словами она повернулась и побежала обратно к симулятору, напевая: – Бегу-бегу!

Старлайт наклонилась к группе сотрудников КПЧ и спросила:

– Что это было?

– Да ничего, – ответил Оккупант. – Просто наша королева приказала нам сделать то, что мы собирались делать в любом случае.

Покачав головой, единорожка вернулась к компьютеру симулятора.

– Чейнджлинги, – пробормотала она.

На следующий день симуляции продолжились, на этот раз с упором на стыковку…

…или, как считала Твайлайт Спаркл, на обучение особенно проблемного ученика, который уже должен был бы знать, что для космоса "удовлетворительно" на самом деле недостаточно хорошая отметка.

– Я лишь хочу сказать, – проворчала Кризалис¹⁸, – что я нацелилась на стыковочный порт, как ты мне и сказала. Корабль сориентировался на цель, без проблем. Я летела на корабле точно так же, как в скафандре при выходе в открытый космос, как ты мне и говорила, и точно как ПОСЛЕДНИЕ ТРИ РАЗА!!!

– Будь добра, не ори, мы не в лесу, – ответила Твайлайт, стараясь набраться терпения.

– И наш контакт был со скоростью ноль целых четыре десятых метра в секунду, – продолжила Кризалис, всё же убавив громкость голоса. – Совершенно безопасная скорость. А потом управление сходит с ума, все двигатели срабатывают одновременно, и у нас полное отсутствие монотоплива и проваленная симуляция! В ОЧЕРЕДНОЙ РАЗ! И я делаю всё так, как ты мне СКАЗАЛА, принцесса!

Королева махнула копытом в сторону залитой красными индикаторами панели управления.

– А теперь скажи дебильному компьютеру, что я всё правильно делаю!

Твайлайт вздохнула.

– Но ты забыла один момент, Кризалис, – начала она, напоминая себе не использовать менторский тон¹⁹. – Недостаточно попасть в цель. Необходима соосность стыковочных узлов, чтобы они могли взаимодействовать. Если они соприкоснутся под углом, стыковочные магниты потянут оба корабля, а система стабилизации и маневровые двигатели будут бороться с магнитами, и сходить с ума до тех пор, пока два корабля не успокоятся.

Кризалис приподняла бровь.

– Да неужели? Значит, если я ничего не буду делать, магниты сами притянут корабли, верно?

– Если корабли будут находиться на расстоянии менее двух метров друг от друга, то да. И только если стыковочные кольца будут находиться соосно и параллельно, максимальное градусное отклонение от идеального составляет...

– БЛА-БЛА-БЛА, – прервала её Кризалис. – Я подхожу поближе, ничего не делаю, и магниты сами состыковывают корабли. Принято.

Королева откинулась на своём ложементе, расположенном по левому борту трёхместной капсулы (центральное кресло пустовало).

– Так когда ты собиралась сказать мне прямо перед стыковкой выключить системы стабилизации и маневровые двигатели?

Твайлайт моргнула.

– Гм… Но они же нужны. Ты же хочешь сохранить положение корабля относительно цели, потому что, если этого не сделать, магниты могут толкнуть любой из кораблей, как пони на родео тюки сена кидают! Ты можешь ударить по жизненно важным компонентам или даже пробить корпус! Вот почему всегда необходимо найти хорошую проводку своего корабля относительно цели, пока…

– Тихо, тихо, тихо! – Кризалис вскинула копыто. – Что это за "проводка" такая? Это что такая “космолингва” пони, которую нам, чейнджлингам, не понять? Мне что ещё и её учить нужно?

"Да, – мысленно простонала Твайлайт. – И я не знаю, как ты не научилась этому за полтора года космических полётов".

– В этом случае, – сказала она вслух, – "проводка" означает изменение положения и ориентации по отношению к другому объекту, например, к целевому кораблю. Это означает, что вместо того, чтобы лететь прямо к цели, когда угол подхода плохой, то необходимо довернуть корабль, а затем сместить его боком так, чтобы стыковочные узлы встали на одну линию!

Принцесса помахала толстенным контрольным списком²⁰ в воздухе и закончила:

– Всё это есть в документации!

– У меня нет времени читать всё, что мне подсовывают! – огрызнулась Кризалис. – Мы стартуем через четыре дня, ведь так?

– Пять, – поправила её Твайлайт.

– Стартуем как только у нас всё заработает, – возразила Кризалис. – И это не обязательно должно быть красиво. Пока мы ничего не сломаем ни на одном из кораблей и результатом будет успешная стыковка, всё хорошо. Верно?

– Но важно научиться делать это правильно…

– ВЕРНО?

Твайлайт решила сдаться.

– Верно, – вздохнула она. – Без разницы. Следующая симуляция всё равно докажет, что я права.

– Вот и ладно!

Кризалис ударила копытом по внутренней стенке капсулы.

– МЫ ГОТОВЫ! – крикнула она. – ДАВАЙТЕ ПОВТОРИМ ЕЩЁ РАЗ!

– Ты же знаешь, что они прекрасно могут слышать нас через систему связи? – спросила Твайлайт, постукивая копытом по гарнитуре.

– Да плевать, – проворчала Кризалис, перезагружая системы стабилизации и маневрирования, в результате чего внутреннее освещение симулятора сменилось с мигающего красного на нормальный белый, когда компьютер проверил правильное положение всех переключателей.

Через несколько минут Твайлайт обнаружила, что сидит, скрипя зубами, после того как Кризалис, сделав такой же кривой подход, что и раньше, на расстоянии двух метров выключила и стабилизацию, и маневровые двигатели, а потом на секунду включила систему стабилизации, для смягчения удара между кораблями, и снова отключила, пока не был зафиксирован захват и надёжная стыковка.

А потом это снова сработало в следующей симуляции.

И в следующей.

А в следующей раз Кризалис самодовольно смотрела на Твайлайт, небрежно включая и выключая систему стабилизации одним копытом.

– В реальной жизни так никогда не получится, – фыркнула Твайлайт.

– Смотри, как я могу, принцесса, – злорадствовала Кризалис.

Миссия КПЧ-23 День 1

Гигантская ракета, собранная заблаговременно, была на стартовом столе ещё до рассвета седьмого дня – на день раньше запланированной даты. Огромные ускорители на жидком топливе "Курьер" – новейшее изобретение Годдарда и фон Брауна, поддерживали вторую ступень, приводимую в движение двигателем "Шкипер", родственником двигателя "Грохот", который закинул роверы миссий Р5 и Р6 на Минмус и луну соответственно. Дальше шла ступень с более слабым, но зато куда как более эффективным двигателем "Пудель", предназначенный для перехода на лунную орбиту, а на самом верху – экспериментальный посадочный модуль, который должен был пройти испытания на орбите вокруг луны.

А внутри капсулы, медленно и методично, Кризалис с Твайлайт Спаркл проходили весь расширенный контрольный список²¹. Снаружи солнце вынырнуло из-за горизонта над морем, а луна почти в фазе новолуния парила над ним в раннем утреннем небе²².

– Повторите цели миссии, – потребовала Черри Берри из центра управления полётами.

– Испытания прототипа спускаемого корабля на орбите луны, – ответила Кризалис. – Суборбитальные лётные испытания и проверочные испытания на соответствие расчётным показателям дельта-V. Стыковка с ЭКА “Амицитас” и оценка неисправностей на борту. Безопасное возвращение астропони Рэйнбоу Дэш на Эквус.

– Принято, Двадцать Третья. Идёт завершение заправки топливом. Обратный отсчёт начинается с четырёх минут… отметка!

– Подтверждаю. Т минус три пятьдесят пять и отсчёт, – ответила Кризалис. Она щёлкнула переключателем, чтобы выключить микрофон, и пробормотала: – Я скучаю по дням, когда мы могли просто стартовать когда захотим.

Твайлайт Спаркл моргнула. Она не ожидала от королевы разговоров по душам. Споров и ссор – да, за последние несколько дней это уже случалось неоднократно, и принцесса ожидала продолжения, даже если из-за этого она будет на стену лезть.

– Более сложные корабли требуют большей аккуратности, – ответила она.

– А должно быть наоборот, – пробормотала Кризалис. – Чем дольше мы строим корабли, тем проще на них должно быть летать, а не тяжелее.

– Мы туда доберёмся, – сказала Твайлайт. – Вот в чем суть этого полёта. Мы туда доберёмся.

Твайлайт видела, как шлем Кризалис повернулся, чтобы королева могла окинуть её ледяным взглядом.

– Да, – прошипела она. – Доберёмся.

Одним щелчком связь переключилась обратно на открытый канал.

– Хорстон, Двадцать Третья, оптимальные показания топлива, пожалуйста, подтвердите.

"Ну ладно", – подумала Твайлайт и откинулась на спинку ложемента, пока писклявый голос Черри Берри отсчитывал последнюю минуту обратного отсчёта.

На счёт ноль удвоенная сила гравитации Эквуса вжала принцессу в сиденье – гораздо сильнее, чем во время её первого полёта, в котором перегрузка даже с восемью твердотопливными ракетными ускорителями "Кувалда" и полной тягой главных двигателей едва превысила 1,4g на старте. Всего за тридцать секунд ракета вышла на сверхзвуковую скорость, дрожа от сил аэродинамического сопротивления впереди и четырёх контролируемых взрывов сзади, и всё это находилось под умелым управлением – к огромному удивлению Твайлайт – спокойной и собранной королевы Кризалис.

Гигантская ракета вздрогнула и проложила себе путь через точку максимального аэродинамического сопротивления, медленно наклоняясь по контролируемой кривой к восточному горизонту. Силы ускорения продолжали вжимать принцессу всё глубже в рюкзак системы жизнеобеспечения скафандра и в ложемент, когда два g превратилось в три. Когда перегрузка приближалась уже к четырём, через иллюминатор люка капсулы начала посверкивать плазма, поскольку атмосфера Эквуса сопротивлялась массивному телу, что стремилось её покинуть.

Кризалис, насколько могла судить Твайлайт, не моргнула и глазом.

– Приближается точка выгорания первой ступени, – спокойно сказала она.

– Подтверждаем, Двадцать Третья, – ответил писклявый голос центра управления полётами.

Затем, всего через одну минуту и одиннадцать секунд после взлёта, корабль сбросил стартовую ступень. На мгновение Твайлайт почувствовала, как её дернули вперёд на ремни, рог болезненно стукнул по внутренней стороне шлема, прежде чем долю секунды спустя её снова вжало в ложемент в момент включения "Шкипера" – двигателя второй ступени.

А затем, всего через несколько секунд, Кризалис его отключила.

– Отсечка, – сообщила она. – Наблюдаю высокий апоцентр, Хорстон. Скруглим орбиту, как только выйдем в космос.

– Принято, Двадцать Третья, – ответила Черри. – Все системы работают штатно. Продолжайте.

Твайлайт заметила мерцание света в люке, когда её потянуло вперёд. Она бросила взгляд на авиагоризонт перед собой и увидела, что он плавно перекатывается из синего сектора в коричневый.

– Кризалис, что ты делаешь? – спросила она, стараясь не паниковать. – Мы закувыркаемся! Центростремительные и аэродинамические силы…

– Мы уже в верхних слоях атмосферы, – ответила королева. – Воздух тут очень разрежен, так что будет лишь небольшое сопротивление. Сядь поудобнее, заткнись, дай мне покрасоваться²³.

Спустя несколько мгновений прямо перед двумя астропони раздался громкий БУМ!

– Сброс носового обтекателя, – отчиталась Кризалис, когда заострённая металлическая штука, которая защищала стыковочный узел на посадочном модуле, отправилась куда-то вверх и в сторону, далеко за пределы траектории полёта остальной части корабля. Твайлайт, через одно из окон капсулы, мельком увидела обломки разделительного кольца, прежде чем его унесло куда-то вдаль.

– Подтверждаем сброс носового обтекателя. Быки пересылают на ваш компьютер данные орбитального манёвра.

– Принято, Хорстон, – ответила Кризалис, щелкнув копытом переключатель и небрежно разглядывая диаграммы на маленьком экране компьютера перед собой. – Специалист, разверните солнечные батареи.

Твайлайт моргнула, затем помотала головой.

– Солнечные панели, принято! – ответила она, находя переключатели и перекидывая их магией. Мягкое жужжание наполнило капсулу, после чего раздался щелчок, когда солнечные панели полностью развернулись и встали на место.

– Апоцентр через сорок пять секунд, – сообщила Кризалис, слегка надавив на штурвал, чтобы прекратить опрокидывание. – Подготовка к ручному импульсу для выхода на круговую орбиту.

– Принято, Двадцать Третья.

Твайлайт открыла рот и заметила, что Кризалис уставилась на неё… ну, нет, не совсем. Во взгляде королевы не было ни тепла, ни холода. Это был просто взгляд… высочайшего безразличия. На мгновение они встретились глазами, и Твайлайт закрыла рот. Даже не кивнув, Кризалис вернула внимание к своей консоли, поправив рычаг управления, прежде чем медленно увеличить тягу до полной.

Корабль раскачивался взад и вперёд, пока Кризалис искала оптимальную траекторию, переходя от одного показания приборов к другому едва ли не быстрее, чем Твайлайт могла уследить за её движениями. Глаза королевы чейнджлингов, казалось, слегка сузились, но кроме этого Твайлайт не могла прочесть её выражения. На мгновение ей показалось, что перед ней версия Мод Пай в скафандре… за исключением того, что Мод всё же говорила побольше, хотя и не намного.

Рёв двигателя стих, и Кризалис доложила:

– Отсечка. Сброс ступени.

Не дожидаясь подтверждения с земли, она нажала кнопку разделения, и когда разъединитель оттолкнул вторую ступень, Твайлайт почувствовала более сильный толчок, чем раньше. Третья ступень включилась с гораздо более мягким толчком, но всего через несколько секунд он стал слабее, когда Кризалис постепенно сместила дроссельную заслонку, её глаза пристально посмотрели на компьютерные данные, показывающие проектируемые апоапсис и периапсис корабля. Наконец, кивнув, она резко нажала дроссель до нуля и крикнула:

– Отсечка! Считывание орбиты с эксцентриситетом четыре и шесть десятых километра!

В голосе Черри Берри прозвучал лишь намёк на поздравления.

– Хорошая работа, Двадцать Третья. К сожалению, мы всё ещё видим разницу в орбитальной плоскости в ноль целых девять десятых градуса. Ожидайте инструкций по корректировке орбиты.

– Принято, Хорстон, ожидаем, – проворчала Кризалис, потянувшись к пульту связи и выключив микрофон.

– И вот как мы это делаем, принцесса, – добавила она только для ушей Твайлайт.

– Хм-хм...

Твайлайт рассеянно кивнула. Её копыта уже были на маленькой клавиатуре перед ней, набирая инструкции и приводя в действие компьютер расчёта траектории капсулы.

– Я сейчас смотрю на положение луны, – продолжила она, – и думаю, что нам удастся перейти напрямую, без корректировки орбиты, в зависимости от того, где именно наша орбитальная плоскость пересекает лунную.

– Кхм.

Мороз в этом слове остановил Твайлайт²⁴. Она отвлеклась от крошечного экрана компьютера, чтобы встретиться взглядом с королевой чейнджлингов, разъярённой покушением на её титул²⁵.

– Прошу прощения, я что-то пропустила?

– Да, принцесса, – ответила Кризалис. – Ты пропустила ту часть, где я приказала тебе рассчитать траекторию. Потому что я такого приказа не отдавала.

Твайлайт недоуменно склонила голову.

– А зачем? Я могу выполнить эту работу здесь так же хорошо, как и учёные на земле. Так ведь будет быстрее.

Рот Кризалис напрягся, и на короткое мгновение Твайлайт показалось, что королева чейнджлингов может прямо сейчас вцепиться ей в горло, несмотря на такие мелочи, как шлемы скафандров. Но секунда прошла, и Кризалис немного обвисла в ремнях ложемента, поднесла копыто к лицевой пластине шлема и покачала головой.

– Как ты собираешься быть принцессой, – пробормотала она, – как ты собираешься однажды править Эквестрией, если не понимаешь самых элементарных концепций власти?

– Но это не так рабо… это будет… тьфу! – настала очередь Твайлайт обмякнуть. – Хорошо. Просвети меня.

– Всё очень просто, – начала Кризалис более терпеливым тоном, чем ожидала Твайлайт. – Если бы ты была обычной пони, скажем, как Пинки, нет, это плохой пример...

Королева задумчиво мотнула головой.

– Как… ммм… как обычная пони…

– Как Черри Берри?

И снова рот Кризалис на мгновение напрягся. Когда раздались слова, они, казалось, прошли через отжим старой стиральной машины какого-нибудь земнопони.

– Не-е-е-ет. Не как Черри Берри.

Ещё раз мотнув головой, королева продолжила:

– Ты принцесса. У тебя есть власть. Ты представляешь для меня потенциальный вызов как командиру этой миссии. Если бы ты не была принцессой, не была главой другого космического агентства, просто была бы обычной астропони, тогда я, как командир, могла бы позволить тебе делать всё, что хочешь, не опасаясь за свое положение.

– Но я не оспариваю твоё место командира, – возразила Твайлайт. – Мне это на самом деле не нужно.

– Все так говорят, – снисходительно пробормотала Кризалис. – И к делу это не относится. Настоящий правитель не может поощрять инициативу, не рискуя своим лидерством. Итак, чтобы сохранить наш нынешний modus vivendi...

– Я и не знала, что ты говоришь на старопоньском.

– Чтобысохранитьнашнынешнийmodusvivendi, ты НЕ БУДЕШЬ МЕНЯ ПЕРЕБИВАТЬ! – рявкнула Кризалис.

Твайлайт вздрогнула и попыталась спрятать ушки под гарнитурой.

– Извини!

– А также ты будешь ждать приказа сделать что-то, прежде чем начнёшь это делать! – продолжила Кризалис. – Тем самым ты проявишь уважение к моему положению командира миссии! Если поступать иначе, значит, проявлять неуважение, а неуважение будет иметь последствия! Теперь ты понимаешь, принцесса?

Твайлайт заколебалась.

– Я понимаю, что ты от меня хочешь, – медленно ответила она. – Но это кажется просто… демонстрирует... неуверенность в себе.

Теперь Кризалис наклонилась настолько, насколько позволяли ремни ложемента. С тихим, но крайне угрожающим шипением она выплюнула:

– Только посмей сказать подобное ещё раз, пони.

– А вот и посмею! – огрызнулась Твайлайт, не думая отступать²⁶. – Ты говоришь так, будто доверять вообще никому нельзя, кроме самой распоследней прислуги! Как будто ты всегда оглядываешься через плечо, чтобы кто-то не ударил тебя в спину, вместо того, чтобы смотреть вперёд! Я не знаю, как это называется, там, откуда ты родом, но у нас это называется неуверенностью в себе!

– Я называю это реальностью, принцесса.

До Твайлайт Спаркл наконец дошло.

– Ох.

Кризалис снова откинулась на ложементе и закатила глаза.

– В Тартар, принцесса, – проворчала она. – И не надо разводить тут жалость. Я не приняла этого от Черри Берри, и уж точно не приму от тебя.

– Хорошо.

Твайлайт, задумалась, как можно перестать что-то чувствовать по команде. Ей казалось, что психически здоровая личность так не может, ну, по крайней мере она не могла.

После очередного вздоха Кризалис наклонилась вперёд и снова включила связь.

– Хорстон, Двадцать Третья.

– На приёме, Двадцать Третья, – ответил голос Черри Берри. – Мы почти закончили с расчётом корректировки орбиты.

– Я как раз об этом. У нас возникла идея. Пусть быки проверят пару ближайших витков и глянут, не сможем ли мы уйти на переходную орбиту в точке пересечения нашей орбитальной плоскости и лунной.

Твайлайт подалась вперёд, чтобы лучше рассмотреть Кризалис, которая уже не смотрела в её сторону.

– Э… Принято, Двадцать Третья. Сейчас проверим и в ближайшее время дадим ответ. А пока мы хотели бы, чтобы вы прошлись по контрольному списку для транслунного импульса.

– Принято, Хорстон, – ответила Кризалис. – Прямо сейчас и приступим.

– И передай Твайлайт, что фон Браун говорит "хорошая идея", – добавила Черри с ноткой самодовольства в голосе.

Твайлайт не могла не ухмыльнуться, когда Кризалис на мгновение потеряла контроль над выражением лица.

– Мне это нравится даже меньше, чем жалость, принцесса, – пробормотала королева чейнджлингов, когда снова взяла себя в копыта.

– Ты всё ещё на открытом канале, – отметила Твайлайт.

– Я на связи? Вот зараза.

– Во второй раз это уже не смешно, Кризалис.

– Накося выкуси, – фыркнула королева. – И доставай этот свой талмуд с контрольными списками. Мы можем его начать.

Три часа и один орбитальный манёвр спустя Кризалис и Твайлайт Спаркл парили в капсуле, и делать им было абсолютно нечего.

– Может быть, мы могли бы пройти по контрольному списку для лунной орбиты? – услужливо спросила Твайлайт.

– Или, может быть, ты могла бы закрыть свой рот, – пробормотала Кризалис, глядя в иллюминатор люка.

– Ладно. Я тогда просто поработаю с научными приборами. Чтобы стимулировать ум, нет ничего лучше, чем новые научные данные.

– Хорошо. Вот и займись этим, – пробормотала Кризалис. – Но, будь добра, делай это молча. Я размышляю о Вселенной.

– Серьёзно? – такого поведения от Кризалис Твайлайт даже представить себе не могла. – И что-нибудь уже надумала?

– Что здесь шумнее, чем должно быть, – ответила королева многозначительно.

– Ох. Извиняюсь, – Твайлайт поколебалась, но ненадолго. – Но можем ли мы поговорить об этом позже? Мне действительно хочется узнать о твоих выводах.

– А мне бы очень не хотелось об этом говорить, – отрезала Кризалис. – Если хочешь сделать философские открытия, думай сама.

– Ладно. Тогда я просто помолчу.

– Отлично, – фыркнула Кризалис.

Твайлайт ещё не доплыла до ложемента второго пилота, где на панели управления можно было ознакомиться с показаниями различных научных приборов, установленных на корабле, когда связь с треском ожила.

– Двадцать Третья, Хорстон, проверка связи… если вы не возражаете, – прошептал голос на грани слышимости. – В настоящий момент руководитель связи – Флаттершай.

– Во имя любви… – Кризалис оттолкнулась от люка, и имея достаточно практики, оказалась строго над пилотским ложементом, когда её копыто коснулось переключателя голосовой связи на панели управления.

– Хорстон, Двадцать Третья, последнее сообщение не принято.

– Я сказала, на связи теперь Флаттершай.

– Отрицательно, Хорстон, всё ещё не принято.

– Ой, позволь мне, – проворчала Твайлайт, переключая свой микрофон, прежде чем Кризалис смогла продолжить свою жестокую шутку. – Привет, Флаттершай. Я не знала, что ты в Хорстоне.

– Привет, Твайлайт. Мы все тут. Не думаю, что чейнджлинги сильно рады нам, но мы здесь. Мистер Оккупант составляет график, согласно которому мы подменяем местный персонал.

– График? – воскликнула Кризалис. Твайлайт видела, как щека королевы дёрнулась.

– Гм, да, он нам очень помог, Двадцать Третья.

– Готова поспорить.

– Приятно слышать тебя, Флаттершай, – продолжила Твайлайт. – И хорошо, что все мои друзья нам помогают. Но… ты с новостями или просто так?

Бросив взгляд на Кризалис, принцесса добавила:

– Просто я думаю, что наш командир миссии была на пороге глубокого понимания природы Вселенной.

– Ох, правда? Прошу прощения, – проскулила Флаттершай.

– Очень смешно, – рыкнула королева. – А можно мне напомнить нашему руководителю связи о дисциплине связи, Хорстон?

– Ой, эм, прошу прощения, королева Кри… эм, Двадцать Третья. Просто я собиралась читать Рэйнбоу Дэш её книгу, и мы хотели подключить ваш корабль к общей трансляции, чтобы я могла читать вам всем вместе.

– Просто бальзам на мое сморщенное перфорированное сердце, – пробормотала Кризалис. – Чем нас попотчуют сегодня вечером?

– Эм, – тихо пробормотала Флаттершай, – я начинаю новую книгу, так что вы ничего не упустите из сюжета, как если бы мы продолжили читать дальше. Это перевод книги из земель киринов.

– О, прекрасно. Тогда давай.

– Хорошо, – ответила Флаттершай, очевидно, не столько игнорируя нежелание слушать, сколько не заметив его вообще. – Гм. “В этот раз я переродилась в робопринцессу-аликорна” за авторством Лит Дайнамит. Пролог. У меня была самая обычная жизнь. Я окончила колледж, устроилась на работу в большом офисном здании на Мэйнхэттене, и, пока мой старший брат заботился о наших родителях вместо меня, я наслаждалась всеми преимуществами независимой жизни в большом городе. Тридцать семь лет, и абсолютно никакой второй половинки…

Кризалис выключила микрофон.

– Неужели мы действительно будем слушать эту галиматью? – прошептала она, пока голос Флаттершай продолжал бубнить в наушниках.

– Это одна из самых популярных книжных серий на Дальнем Востоке за последние пять лет! – прошипела в ответ Твайлайт, также отключив микрофон. – Кроме того, я считаю, тебе не повредит это послушать!

– …я обернулась и увидела, как в мою сторону несётся курьерский фургон. Я узнала пони, запряженного в него – Трак Триппер – глаза которого закатились от страха. Я слышала скрип металлических колесных ободьев по булыжникам, и внезапно заметила, что пошедший в занос фургон Трак-куна, несет прямо на моего коллегу Бака Янглава…

Кризалис смогла только простонать:

– Это ты так думаешь.

Миссия КПЧ-23 День 2

– В последний раз говорю, принцесса, никого не волнует разница температуры в полградуса! – прорычала Кризалис. – Если корабль не собирается взорваться вот прямо сейчас, то держи свои научные открытия при себе²⁷!

– Что ж, извини за то, что я исследую чудеса и величие Вселенной! – огрызнулась Твайлайт.

– Полградуса температуры – это не чудо и не величие! Это ЧИСЛО на ШКАЛЕ!

– Это НЕПРАВИЛЬНОЕ число на шкале! И оно ставит под сомнение теорию Хейпеннисворта о передаче теплоты через эфир!

– Ты всё время говоришь какие-то слова, но они не на понячьем!

– На понячьем!

– Не там, откуда я родом!

– Вы вообще все вылезли из норы посреди пустыни! И этот факт вряд ли дает тебе право разбираться в лингвистике или естествознании пони!

– Ты говоришь о МОЕЙ норе посреди пустыни, умнейшая ты наша!

– И что плохого в том, чтобы быть умной?

Меж тем, вернувшаяся в Хорстон Эпплджек и Оккупант смотрели друг на друга, одинаково прижав уши.

– Как скоро кто-нибудь из них поймёт, что у них микрофоны включены? – спросила Эпплджек.

– Вероятно, пока им кто-то не скажет, – ответил чейнджлинг.

– Чур, не я! – отказалась земнопони.

– И не я! – добавил Оккупант.

От пульта связи Драгонфлай добавила:

– И два раза не я ещё перед вами.

– Но это же твоя работа! – возмутился Оккупант.

– А ещё у меня всего одна жизнь. И я хочу сохранить её.

Оккупант и Эпплджек снова переглянулись.

– Что ж, кто-то должен им сказать, – произнесла земнопони.

– Ага. Если так будет продолжаться, у репортёров скоро закончится бумага для заметок.

В ответ на это скрип карандашей на галерее для прессы только усилился.

Миссия КПЧ-23 День 3

– …Следующее, что я помню, это как все четыре гнома смотрят на меня. Я не люблю, когда на меня пялятся! Чего они от меня ждали? Я всего лишь робот, знаете ли!

– Начинается, – пробормотала Кризалис.

– Эй! – раздался голос Рэйнбоу Дэш. – Не мешай чтению!

– Ну, это ведь тот момент, когда главный герой, эта ваша Робору, делает что-то невозможное, верно? – спросила королева. – Можем ли мы просто сделать вид, что уже прочли, и пропустить? Я хочу услышать больше об этом злобном визире, о котором говорили гномы!

– Готова поспорить, ты так же сразу пролистываешь к концу каждой книги о Дэринг Ду! – рявкнула пегаска из гарнитуры.

– А почему бы и нет? – спросила Кризалис. – Если ты прочла одну книгу о Дэринг Ду, то ты прочла их все.

– ЧТО ТЫ СКАЗАЛА?!!

Твайлайт Спаркл уткнулась в копыта и простонала:

– Сдаётся мне, обратный полёт будет долгим...

– Эм, – послышался в гарнитуре тихий голос, – в этой главе осталось чуть больше страницы... а потом мы закончим на ночь… если вы не против… пожалуйста?

Миссия КПЧ-23 День 4

– Двадцать Третья, по нашим расчётам, небольшой проградный импульс в перицентре позволит вам выйти на перехват с “Амицитас” с минимальным сближением в ноль целых четыре десятых километра, – произнёс голос Черри Берри в наушниках как пилота, так и пассажира.

– Принято, Хорстон, – ответила Кризалис. В результате почти идеального выхода на орбиту, спасательный корабль почти точно выровнялся по высоте и орбитальной плоскости с “Амицитас”. Следующим шагом нужно было выбрать момент, когда два корабля пройдут очень близко друг к другу, после чего Кризалис сможет “натянуть поводья”²⁸ и согласовать скорости.

– Вы уверены, что это именно проградный импульс? – спросила Твайлайт. – Разве это не значит, что у нас будет ещё больше скорости, которую придётся гасить, чтобы подготовиться к стыковке?

Пауза.

– Быки говорят, что с этим ничего не поделаешь, Твайлайт, – ответила наконец Черри. – На этом проходе вы и “Амицитас” будете по разные стороны луны. Дальнейшее опускание апоцентра на этом этапе означает невозможность перехвата без перехода на суборбитальную траекторию.

– Что мы в конечном итоге всё равно сделаем, – отметила Кризалис. – Это один из запланированных тестов.

– Но только после стыковки с “Амицитас”, не раньше, – ответила Черри. – И добавка скорости всего в несколько метров в секунду. У вас более чем достаточно дельта-V для корректировки.

Что в целом было правдой. В ступени, предназначенной для выхода на лунную орбиту, всё ещё оставалось больше трети первоначального запаса топлива – недостаточно для посадки, но более чем хватит для орбитальных манёвров.

– Я просто хотела заметить, что этот вариант, можно было бы изучить, – заявила Кризалис.

– Принято, Двадцать Третья, – ответила земнопони, – и мы выделим время на его изучение. Но применять не будем. Принято?

– Принято, Хорстон. Какова последовательность наших дальнейших манёвров?

– У вас есть около часа и сорока пяти минут до перицентра. Чуть меньше чем через четыре часа после этого вы должны готовиться к рандеву.

– Тебе, наверное, стоит сообщить об этом Рэйнбоу Дэш, – заметила Твайлайт. – Она сейчас на этом канале?

– Не в данный момент, – призналась Черри. – У неё сейчас выход в открытый космос, и на связи с ней сидит Драгонфлай. Мы подключим её на общий канал, как только она закончит осмотр стыковочного узла “Амицитас”.

– Отлично, – ответила Кризалис. – Тогда нам хватит времени на обед.

– Прошу прощения? – вмешалась Твайлайт. – С каких это пор…

– Ты в эфире, – прошипела королева.

Твайлайт выключила микрофон одновременно с Кризалис.

– С каких это пор ты ешь? – спросила она.

– Ну, иногда я всё же ем. У меня просто нет зависимости от этого, как у вас, пони, – Кризалис подняла голову и добавила: – Хотя я великодушная королева и поэтому готова мириться со слабостями своих подданных.

– Ха-ха, – ответила Твайлайт, добавив в эти два слога столько железа, что хватило бы как минимум на половину наковальни. – Тогда, может быть, хочешь кофе из наших запасов?

– Передай мне рацион "П", пока ты там, – сказала Кризалис.

– Рацион "П"? – Твайлайт притихла, пытаясь перелететь к отсеку капсулы, где хранились припасы. – Но у нас нет ничего, что можно было бы назвать рационом "П".

– "П" значит печенье, – объяснила Кризалис, таким тоном, каким взрослый объясняет прописные истины маленькому ребёнку.

Принцесса пожала плечами.

– Сойдёт, – согласилась она, открывая шкаф, в который Пинки Пай, вопреки правилам о недопустимости ничего крошащегося, спрятала несколько больших сахарных печенюшек в форме сердца с красной глазурью²⁹.

Миссия ЭКА-13 день 20 (так же Миссия КПЧ-23 день 4)

Рэйнбоу Дэш плыла вдоль “Амицитас”, внимательно рассматривая над собой приплюснутую трубу с крылышками³⁰. На первый взгляд всё казалось в полном порядке, особенно стыковочный узел, к которому через несколько часов должен был пристыковаться идентичный узел на носу лунного посадочного модуля чейнджлингов.

И этот факт, даже по прошествии почти двух недель, бесконечно раздражал Рэйнбоу Дэш.

“Спасена Кризалис! – пегаска беззвучно кипела, нажимая на рычаги управления двигателями скафандра. – Я знаю, что Твайлайт находилась под сильным давлением, но на самом деле! О чём она ДУМАЛА?"

В конце концов, что может помешать Кризалис пристыковаться, пропихнуть Твайлайт через люк, а затем расстыковаться, оставив не одну, а уже двух пони на вечной орбите вокруг луны?

Ну... помимо того факта, что Твайлайт, вероятно, могла бы создать заклинание, чтобы поэтапно телепортировать корабль домой, или вытолкнуть его с лунной орбиты, или ещё как-то вернуть их домой за примерно шесть дней, в которые надо было бы уложиться, исходя из имевшихся запасов еды на “Амицитас”. А затем Кризалис придётся столкнуться с гневом шести воссоединившихся Элементов Гармонии, а также с тремя другими принцессами, которые будут готовы спеть строчку, а то и пару куплетов из проверенного временем сборника забойных хитов Як-Якистана³¹.

Но помимо этих незначительных мелочей... что могло её остановить?

Рэйнбоу Дэш знала, что поступает несправедливо по отношению к Кризалис. В том-то и было дело. С каких это пор Кризалис относилась справедливо по отношению к любому пони? Быть честной по отношению к таким, как королева чейнджлингов, не имело смысла. И уж точно не стоило полностью зависеть от таких, как она.

Но… но, дело в том, что решение было принято, и Дэш ничего не могла с этим поделать. Драка внутри космического корабля казалась хорошим способом избавиться от космического корабля, а драка в открытом космосе скорее была взаимным соглашением о самоубийстве. Единственный способ, которым можно было выйти из сложившейся ситуации, это довериться Кризалис и надеяться, что Твайлайт сможет предотвратить ожидаемое предательство.

Осознание этого делало Рэйнбоу Дэш именно настолько счастливой, насколько можно было ожидать, и, следовательно, она была настолько не счастлива, насколько это возможно.

"Может, мне было бы легче, – подумала пегаска, направляясь к шлюзу на мостике, чтобы вернуться в “Амицитас”, – если бы я точно знала, что замышляет Кризалис. Если бы я знала её коварный план, возможно, я смогла бы его предотвратить!

Хотела бы я знать, о чём она думает…"

Тем временем на другой стороне луны Кризалис безуспешно пыталась обрести спокойствие и умиротворённость.

“Всё это время! Если это была не фиолетовая болтушка рядом, то это был центр управления полётами, говорящий о том и о сем, что она знала и без них! Или какая-нибудь идиотская история, написанная, чтобы развлекать одиноких пони и киринов-жеребцов! Почему бы этим идиотам не заткнуться всего на десять минут и не дать ей насладиться тишиной и покоем?”

С тех пор как Миссия Двадцать Три вышла на орбиту Эквуса, Кризалис чувствовала, как что-то формируется вокруг неё, вокруг корабля, вокруг… чего-то. Оно казалось знакомым, очень знакомым, но королева не могла конкретно сформулировать свои ощущения. Ей определённо казалось, будто что-то коснулось её своим копытом, и хотя оно было нежным, скорее, даже ласковым, это заставило Кризалис перепугаться, хоть одновременно ей хотелось продолжения.

Но каждый раз, когда королева пыталась сконцентрироваться на этом чувстве, чтобы попытаться выделить его, какой-нибудь очередной громкий звук нарушал концентрацию. Всё, что ей было нужно, это несколько минут побыть наедине с собой, Тартар бы их забрал! Почему другие не могли прочитать между строк и понять это?

А потом Кризалис услышала смех.

Это был не её голос. И это точно не была Твайлайт Спаркл. И не кто-то из тех, кто остался внизу. Голос был женским, глубоким и богатым, и веселье, скрывающееся за смехом, прокатилось по чувствам королевы, словно прилив… по крайней мере, нечто столь же первобытное.

Она быстро взглянула на Твайлайт Спаркл, которая опять просматривала показания научных приборов. Даже не нужно было спрашивать, слышала ли она смех; очевидно, что нет³². И поскольку обе гарнитуры были настроены на постоянный приём из Центра управления полётом, если бы смех шел оттуда, то принцесса бы его услышала.

"Кто ты?" – подумала Кризалис.

И, к её шоку, тем же голосом, что и смех, ей пришел ответ:

Скоро.

“Что скоро?”

...

“Что скоро?”

Смех и голос исчезли, а ощущение нежного прикосновения снова почти исчезло, но не до конца.

Кризалис фыркнула.

– Скоро, – пробормотала она.

– Хм? Что-то не так? – спросила Твайлайт, отрываясь от научных приборов.

– Скоро мы сможем покончить с этим дурацким спасением, – закончила Кризалис, стараясь не дать ни малейшего повода заподозрить, что она что-то скрывает.

– Вам необязательно было лететь, ваше величество, – огрызнулась Твайлайт. – Но я спасаю свою подругу и не считаю это дурацким.

– Так и есть, – холодно ответила королева. – А мне нужно провести лётные испытания. И как только мы заберём твою подругу, мы сможем разобраться с причиной, по которой я сюда полетела.

"Ну… во всяком случае, с одной из причин", – мысленно признала она.

И теперь, когда в наличии было воспоминание о призрачном смехе, у неё появилась совершенно иная причина.

У неё уже возникали эти ощущения раньше, но теперь оно с ней заговорило...

...и она так или иначе собиралась выяснить, что стоит за всем этим.

Как только сообразит, как.

– Двадцать Третья, Хорстон, проверка связи.

Кризалис включила микрофон.

– Ожидаю, Хорстон, – после чего снова выключила его, крикнув: – Поторопись, принцесса, они там начинают терять терпение.

Надрывный голос из-за не особо эффективной пластиковой занавески ответил:

– А вот лично тебе когда-нибудь приходилось пользоваться одной из этих штук? Да ещё в невесомости?

– Я не виновата, что происхожу из расы, обладающей значительно лучшими средствами избавления от телесных отходов, принцесса, – усмехнулась Кризалис. – Но мы приближаемся к точке рандеву.

С другой стороны занавески раздался стон³³.

– Я уже и так тороплюсь, как могу. И почему Черри Берри ничего не упоминала о запоре?

Минутой позже Твайлайт Спаркл задвинула занавеску обратно в шкаф, закрыла крышку унитаза, защёлкнула фиксирующий рычаг и нажала на переключатель, выпуская содержимое в космос.

– Всё, – сказала она. – Как долго нам до точки минимального сближения?

– Компьютер говорит, что меньше двух минут, – ответила Кризалис. – Мы находимся примерно в семи километрах и приближаемся со скоростью шестьдесят три метра в секунду.

– Что? Почему ты мне ничего не сказала?!! – Твайлайт бросилась обратно на место второго пилота. – Нам нужно тормозить и корректировать траекторию прямо сейчас!

– Не торопись, – промурлыкала Кризалис. Взмахнув копытом, она активировала систему исходящей связи. – Хорстон, Двадцать Третья, мы закончили с личным временем.

– Давно пора, Двадцать Третья! – голос Черри Берри не мог выбрать между бешенством и яростью – что было очень необычно для маленькой Мисс-Лучший-Пилот. – Вам нужно тормозить прямо сейчас!

– Принято, Хорстон, – отчиталась Кризалис, произнося слова с такой вальяжной медлительностью, что Твайлайт начала признавать в ней настоящего пилота. – Ориентируемся и даём импульс торможения.

Звезды, солнце и огромный, тёмно-серый кусок ночной стороны луны поменялись местами в крошечных иллюминаторах капсулы. Когда корабль развернулся, Твайлайт посмотрела на Кризалис и спросила:

– Ты что, на самом деле хочешь меня вывести из себя? Потому как это сработало!

– Открытая связь, – пробормотала Кризалис. Она смотрела на авиагоризонт, который теперь показывал ретроградный маркер относительно цели и маркер положения корабля, которые хоть и были близки, но не совпадали. – Выравниваю точную линию импульса…

– Два километра и сокращение.

– Принято две тысячи, Хорстон.

Взгляд королевы не отрывался от авиагоризонта, копыто слегка дёрнулось на рукояти управления.

– Тысяча восемьсот. Тысяча шестьсот. Тысяча четыреста! – голос Твайлайт становился громче с каждым отсчетом.

– Думаю, теперь мы можем дать импульс.

На расстоянии чуть менее одиннадцати сотен метров, копыто Кризалис упало на рычаг тяги и сдвинуло его на двадцать пять процентов. Корабль ожил, покачиваясь и вращаясь, пока королева уравнивала их скорость со скоростью корабля-цели, постоянно маневрируя, чтобы подвести капсулу как можно ближе. Показания расстояния до цели на компьютере быстро уменьшались, семьсот метров, пятьсот, четыреста… триста… двести пятьдесят…

На двухстах метрах Кризалис снова заглушила двигатели.

– Приближение к цели со скоростью шесть метров в секунду, – отчиталась она. – Точка максимального сближения в пределах ста метров.

– Подтверждаем, Двадцать Третья, – отозвалась Черри Берри несколько более спокойным голосом. – Но как насчёт того, чтобы в следующий раз дать кораблям сблизиться не так резко, а? Мы вообще-то не знаем, какой урон могут нанести другому космическому кораблю компоненты реактивной струи³⁴.

– Я никогда не направляла тягу прямо на цель, Хорстон. Так что тут не о чем беспокоиться. Я собираюсь пролететь мимо цели. Она обращена к нам брюхом.

– Принято, – ответила Черри. – “Амицитас”, будьте готовы сориентироваться на Двадцать Третью, когда она будет рядом.

– Принято, Хорстон, – отчиталась Рэйнбоу Дэш.

– Хорошо, Двадцать Третья, вы летите мимо “Амицитас” и выравниваете скорость для стыковки.

– Уже занимаюсь, Хорстон, – Кризалис взглянула на авиагоризонт, где ретроградный маркер и маркеры направления на цель быстро отдалялись друг от друга. – Похоже, опасности столкновения нет. Девяносто метров и сближаемся.

– Отсюда тоже вроде кажется безопасным, Двадцать Третья, – согласилась Черри. – Вы пройдёте прямо под носом “Амицитас” и перед ним.

– Принято.

Твайлайт сидела молча и ждала, пока расстояние до цели сократится, затем уменьшится и наконец с черепашьей скоростью не замрёт на расстоянии двадцати двух метров. Когда оно снова начало было увеличиваться, копыто Кризалис вернулось к рукоятке тяги, сдвинув её совсем чуть, чтобы замедлить корабль. Для Твайлайт двигатель звучал так, словно кто-то обрызгал жестяной сарай из шланга.

– Визуальный контакт с КПЧ-23, – раздался голос Рэйнбоу Дэш. Твайлайт хотела бы сказать то же самое, но ни один из иллюминаторов капсулы не был направлен под таким углом, чтобы можно было увидеть корабль, который она спроектировала и отправила в космос… со своей подругой внутри.

– И… отсечка, – рычаг тяги перешел в ноль, когда Кризалис потянулась, чтобы включить RCS. – Готовы к стыковке с “Амицитас” как только он развернётся ко мне стыковочным узлом.

– Ожидайте, Двадцать Третья, – ответила Рэйнбоу Дэш. – Манёвр в процессе.

– “Амицитас”, мы видим, что ваша солнечная панель всё ещё раскрыта, – сообщила Черри. – Тебе нужно сложить её, чтобы освободить доступ к стыковочному узлу.

– Да я уже до вас сообразила, Хорстон, – отозвалась пегаска. – Аварийное втягивание солнечных батарей. Гиродины в работе, система маневрирования активна. Поворот в процессе.

Через пару секунд Кризалис доложила:

– Компьютер получил сигнал от стыковочного узла.

– Принято, Двадцать Третья. Стабилизируюсь, – Рэйнбоу Дэш замолчала ещё на мгновение, затем добавила: – Постарайтесь не оставлять слишком много вмятин на моём корабле. Я хочу, чтобы он был целым, когда дойдёт дело до его эвакуации.

– Раскатала губу, – пробормотала Кризалис себе под нос, и Твайлайт бросила на неё настороженный взгляд. Королева этого даже не заметила, продолжая уже во весь голос: – Захват цели на стыковочном узле. Положение корабля в пределах допустимого для движения к стыковочному узлу. Начато ориентирование на стыковочный узел.

Твайлайт вздрогнула, когда послышались громкие хлопки. Она знала, что работа двигателей ориентации в атмосфере была достаточно шумной, но стоять вне корабля на земле во время их тестирования, было совсем не то, что сидеть внутри капсулы в космосе, пока они отрабатывали…

…а отрабатывали они много. Кризалис сожгла кучу монотоплива, пока пыталась направить тяжёлую, залитую топливом спасательную капсулу прямо на невидимый стыковочный узел. Через несколько секунд она потянулась, выключила систему маневрирования и доложила:

– Приближение к цели, скорость ноль целых три десятых метра в секунду.

– Принято, Двадцать Третья, – ответила Черри Берри. – Кстати, я хочу сделать несколько объявлений. Ад Астра из Королевского астрономического общества выписывает чек ЭКА за первый выход в открытый космос на орбите луны и пополам на ЭКА и КПЧ за рандеву двух кораблей на лунной орбите. И когда вы закончите стыковку, то получите ещё больше денег.

– Принято, Хорстон, – без эмоций произнесла Кризалис. Она снова протянула копыто, чтобы активировать систему ориентации, дождалась нескольких срабатываний и отчиталась: – Ноль целых три десятых метра в секунду.

– Принято. Кстати, Двадцать Третья, проверьте свой навигатор. Разве не будет проще, если он в качестве цели будет использовать “Амицитас”?

Твайлайт заметила, что тело Кризалис на мгновение застыло неподвижно, но лишь на мгновение.

– Положусь на экспертное мнение в этом вопросе, – ответила королева наконец, растягивая слова.

– Да, – влезла Твайлайт. – Да, так было бы лучше!

– Ну, тогда так и сделаем, – копыта Кризалис задвигались ещё до того, как она заговорила, и, скорее всего, прежде чем заговорила Твайлайт. Авиагоризонт мигнул, медленно вращаясь, пока маркер цели и маркер движения – последний идеально лежал над первым – не оказались в центре дисплея. – Ноль целых три десятых метра в секунду на пятнадцати. Приступаю к окончательному подходу.

Твайлайт наблюдала, как Кризалис повторно активировала систему маневрирования, используя те или другие элементы управления системы, казалось бы, наугад. Чувствуя, что она должна хоть что-то делать, принцесса начала отсчитывать расстояние до цели.

– Двенадцать метров… десять метров…

– Спасибо, Твайлайт, – произнесла Кризалис сквозь стиснутые зубы³⁵.

Твайлайт сразу заткнулась.

– Восемь метров… немного дрейфуем… – ещё пара срабатываний маневровых двигателей. – Две десятых за пять метров, отключение стабилизации и маневровых для стыковки.

Раздался громкий лязг.

– Контакт! – воскликнула Кризалис.

– Нет контакта! – возразила Твайлайт. – Красный сигнал на стыковочном узле. Нет захвата, повторяю, нет захвата!

– Что? – Кризалис посмотрела на панель управления, заметив медленно увеличивающееся расстояние между кораблями. – Я сделала всё правильно!

Маска невозмутимости дала трещину.

– Это срабатывало каждый раз в симуляторе! Где магниты? Где твои идиотские магнитики, принцесса?!!

– Я не знаю! Может, ты просто промахнулась! – огрызнулась Твайлайт.

– Ну, а как насчёт того, чтобы второй раз не промахнуться, а? – внесла свой вклад Рэйнбоу Дэш. – На скорости в две десятых это звучало так, словно в жилую палубу врезался паровоз!

– Всем кораблям, Хорстон, соблюдайте правила связи!!! – писк Черри Берри прозвучал как щелчок хлыста. – Все сделайте глубокий вдох и действуйте профессионально! Нам придётся повторить всё снова!

– Ну, нет… м-м-м… – Твайлайт смотрела, как Кризалис глубоко вздохнула. Когда она выдохнула, на лице снова было выражение спокойного пилота, у которого всё под контролем. Она снова включила системы стабилизации парой импульсов остановила корабль. – Нулевая скорость на десяти метрах удаления. Подготовка ко второй попытке стыковки.

– Принято, Двадцать Третья, – ответила Черри. – “Амицитас”, что с атмосферой?

– Полное давление, никаких утечек, – немедленно ответила Дэш.

Тем временем Кризалис ещё немного поработала с двигателями системы ориентации, затем пробормотала:

– Подход прерывается. Недостаточное выравнивание. Отхожу назад для лучшего подхода.

– Не торопитесь, – раздался голос Черри. – Делайте всё как положено. Всё должно быть правильно.

– Принято.

Кризалис отработала двигателями ориентации ещё несколько раз.

– Ноль точка два на двенадцати метрах.

Королева замолчала, и лишь звуки срабатывания маневровых двигателей нарушали тишину в капсуле³⁶.

– Два метра, отключаем маневровые! – внезапно сказала Кризалис, убирая копыта с пульта управления.

КЛАНГ!

– И… и… нет, нет, нет! – Кризалис снова включила систему маневровых двигателей, сразу же начав стабилизацию. – Ноль на одной целой девяти десятых метра! Мы уже должны чувствовать действие электромагнитов!

– Ты обеспечила прямой контакт? – спросила Твайлайт.

– Принцесса, в этот раз я попала прямее, чем в любой из симуляций! – возмутилась Кризалис. – Твои стыковочные узлы не работают! Это НЕ моя вина!!!

– Хорошо, Двадцать Третья, давайте разбираться с проблемой, – донёсся голос Черри Берри. – Проверка стыковочных систем. Двадцать Третья?

– Принцесса? Я почти уверена, что оно на твоей стороне.

– Да, так и есть, – ответила Твайлайт, осматривая панель управления перед собой. – Система стыковки… с нашей стороны все сигналы зелёные. Электричества полно, никаких предупреждающих сигналов.

– Принято. “Амицитас”, проверка стыковочных систем?

– Я здесь тоже не вижу никакой неправильной индикации! – отозвалась Рэйнбоу Дэш. – Так что должно быть… должно быть…

Ее голос затих, а через несколько мгновений вернулся и был очень сдержанным.

– ...потому что я там всё отключила для экономии энергии. Упс. Виновата.

Кризалис одарила Твайлайт взглядом, который не кричал, а просто тихо говорил:

"Я знаю, что на самом деле это не твоя вина, но я всё равно виню в этом тебя".

Вслух же королева произнесла:

– Стоп, ничего не делайте, “Амицитас”. Позволь нам отойти, прежде чем ты повторно активируешь системы. Симуляции проходили не сильно хорошо, когда выравнивание кораблей было не сильно хорошим.

– Да, было бы печально, – согласился голос Рэйнбоу Дэш, – чутка… Ожидаю.

– Система маневрирования включена. Отходим на двадцать метров.

Двигатели снова заработали.

– Принято, двадцать метров для третьего подхода, – доложилась Черри. – При таком расходе у вас будет достаточно энергии ещё для двух попыток.

– Мне и одной хватит, – ответила Кризалис. – И…

Громкая серия срабатываний маневровых двигателей.

– Ноль на двадцати метрах. Готовы к подходу.

– Ожидайте... Готово! – отчиталась Рэйнбоу Дэш. – Сейчас я вижу зелёные сигналы на стыковочном узле! Готова к стыковке, Хорстон!

– Принято, приступайте к третьей попытке стыковки, Двадцать Третья.

– Приступаем.

Двигатели снова активировались.

– Ноль четыре на двадцати… семнадцать… пятнадцать, цель на курсе… – Кризалис назвала ещё несколько цифр по мере того, как убывали секунды и расстояние. – Семь метров, цель на курсе…

Копыта королевы парили над пультом управления, слегка подрагивая, по мнению Твайлайт.

– Четыре… три метра, маневровые отключены!

КЛАНГ-ЧАНК.

Корабль качнуло, и он затрясся.

– ЭЙ! – раздался крик Рэйнбоу Дэш. – Возьмите уже этот корабль под контроль!

– Мягкий захват, – спокойно отчиталась Кризалис. – Стабилизация отключена… Включена… отключена…

И добавила под нос так что только Твайлайт смогла расслышать:

– Попался, наспех сделанный понячий кусок...

КЛАНГ-КЛАК! ЧАНК!

На панели управления загорелся зелёный индикатор жёсткого захвата и сигнал подтверждения стыковки.

– У нас жёсткий захват! – торжествующе отчиталась Кризалис. – Хорстон, Балтимэйр, это Миссия Двадцать Три Космической Программы Чейнджлингов; мы состыковались с “Амицитас”, повторяю, мы состыковались с “Амицитас”!

– Здорово, Двадцать Третья, – проворчала с соседнего корабля пегаска. – А теперь как насчёт того, чтобы открыть эти люки, а?

– И почему я должна открывать тебе дверь? – спросила Кризалис, и в её голосе звучала не просто попытка подразнить. – Что-то ты была не особо приветлива.

– Ничего не могу поделать, если мой корабль хочет, чтобы ты спасла его, даже меньше, чем я!

– Рэйнбоу Дэш!!! – не выдержала Твайлайт. – Весь мир наблюдает за нами!!!

– Верно, дамы и господа, – согласилась Кризалис, не пытаясь скрыть улыбку. – На ваших глазах упорно трудятся лучшие дипломаты Эквестрии!

– Ох-х-х-х-! – застонала Твайлайт, уткнувшись лицом в копыта.

Полёт домой будет ОЧЕНЬ долгим.

– Я была дурой! – воскликнула Твайлайт Спаркл.

Кризалис позволила гигантской улыбке в её голове просочиться во внешний мир.

– Без сомнения, – сказала она, – но, возможно, ты расскажешь нам, в чём конкретно ты на этот раз ошибалась?

– Эй, отвали-ка от неё! – возмутилась Рэйнбоу Дэш, влетая между ними. – Когда ты в последний раз сама проектировала космический корабль, а не заплатила кому-то, кто сделает это за вас?

Все трое плавали в скафандрах внутри разгерметизированной инженерной палубы “Амицитас”, так что Твайлайт Спаркл без опаски смогла извлечь целиком весь впускной узел топливной системы. Таким образом, толчок пегаски оказался не таким уж сильным, но он всё же мягко отправил Кризалис в полёт к переборке, в то время как тело Дэш продолжило двигаться по своей новой траектории. Сама Твайлайт Спаркл покрепче вцепилась в впускной узел.

– Прекрати, Дэш. Она права. Вся эта система была глупой затеей, и я плохо с ней справилась, – принцесса приподняла узел с большим внешним клапаном и сложно устроенным вторым клапаном за ним. – Я решила, что могу приспособить для этой цели простой клапан, закрывающийся под давлением воздуха, со вторым клапаном позади него, чтобы воздух из отсека не просачивался через клапан, когда давление топлива становится слишком низким.

Твайлайт указала на большой клапан со слегка погнутым стопорным кольцом на одной из сторон, а затем на меньшую металлическую сферу, расположенную чуть дальше.

– Но резервный клапан ничего не делает с обратным давлением из бака, и когда внешний клапан был поврежден…

– Абсолютно точно не по моей вине! – опять влезла в разговор Рэйнбоу Дэш.

– В этой ситуации единственное, что удерживало топливо внутри, было его собственное давление, и когда это давление упало, топливо нашло слабое место в уплотнении… – Твайлайт указала на крошечный, покрытый эрозией участок на красном кружке внутренней части клапана, – ...и оно начало протекать, и чем больше протекало, тем быстрее падало давление, и в результате всё топливо оказалось в отсеке!

Глаза Твайлайт в панике закатились, когда она оттолкнулась от механизма и подплыла к Рэйнбоу Дэш.

– Если бы в отсеке проскочила хоть одна искра, корабль был бы уничтожен! Ох, Дэш... – принцесса вытянула ноги и медленно обняла скафандр своей подруги. – Я чуть не убила тебя ещё раз!!!

– Твайлайт… – Рэйнбоу Дэш на мгновение ответила на объятия, а затем немного отстранилась. – Нет, Твайлайт, ты меня не убивала. Ни разу. Я была добровольцем, помнишь? Я отправилась в Полёт Пять самостоятельно. А потом… ну, после этого, я продолжала беспокоить тебя и подталкивать, пока ты не вернулась к работе в агентстве! Я знала, что это будет опасно! Но…

– Х-х-х-хлюп.

Обе пони замерли, а затем осторожно отодвинулись друг от друга, чтобы развернуться в сторону Кризалис.

– Что за… – начала Твайлайт.

А Рэйнбоу только взглянула и засмеялась, свернувшись калачиком, скафандр трясся от каждого судорожного приступа смеха.

Видимо, Кризалис надеялась, что они не заметят, как она высунула язык, чтобы попробовать немного льющейся через край любви между двумя подругами в особенно эмоциональный момент. К несчастью для королевы, она совершенно забыла, что находится в скафандре, и её длинный раздвоенный язык со всей силой ударился о пластиковое забрало шлема с внутренним незапотевающим покрытием.

И прилип.

И, таким образом, перед двумя пони предстало зрелище королевы чейнджлингов с почти полуметром длинного и тонкого языка, прилипшего словно причудливое спагетти к нижней части забрала, в то время как глаза Кризалис смотрели поверх него.

– Оон эх-э.

Это было не то, что она хотела сказать, и не то, что следовало говорить.

– А эпеы эните а аапль аление, опы а аала ять буапкии фем, – добавила она, что было даже меньше того, что она сумела сказать до того³⁷.

– Кризалис, – произнесла Твайлайт, и шок с удивлением в её голосе быстро уступали место подозрению, – ты только что пыталась сожрать нашу дружбу?

– Уть-уть, – проворчала королева. – А пе-го ы ифе спла³⁸?

Принцесса вздохнула, игнорируя шумные приступы радости Рэйнбоу Дэш.

– Неважно. В любом случае, даже если бы у нас было топливо, я не могу исправить клапана. Вся эта система нуждается в полной переделке. Кислородный клапан тоже – он в точности такой же. Перед отбытием нам надо будет оттуда тоже всё слить.

Кризалис пожала плечами. Ей нечего было добавить, даже если бы её язык не прилип к шлему.

– В любом случае мне лучше начать побыстрее, – магия Твайлайт распространилась до стенки корабля, и она использовала её, чтобы переориентироваться, прежде чем поймать сборку своей магией. – Конечно, если ни у кого нет вопросов?

Кризалис устала пытаться выговорить свои мысли. Она решила постучать по своему шлему, одновременно глядя на Твайлайт Спаркл как можно более укоряюще.

– А, точно. – Твайлайт повернулась к заправочной консоли. – Тогда я постараюсь поторопиться.

– У ак эпуай³⁹.

– Вы же двое едите, – возразила Кризалис. – Ну, так почему мне нельзя?

– Потому что никто из нас не хочет превратиться в высушенный остов, вот почему! – рявкнула Рэйнбоу Дэш. – Мы помним, что было на свадьбе!

– Я стараюсь не вспоминать, что было на свадьбе, – добавила Твайлайт Спаркл более угрожающим тоном, чем хоть раз от неё слышала Кризалис. – И то, что ты пыталась нас высосать, ничуть не помогает.

– Я не собиралась вас высасывать! – защищаясь, возразила Кризалис. – Это был всего лишь маленький перекус. Честно!

Рэйнбоу Дэш фыркнула.

– Вот я прям сразу поверила!

– Как хотите, – ответила Кризалис. – Тогда я просто буду смотреть в иллюминатор.

Они все трое всё ещё находились на “Амицитас”. И пони пришли к двум утверждениям: ни одна из них не хотела покидать корабль до тех пор, пока они там не пообедают⁴⁰; и ни одна из них не собиралась позволять Кризалис пройти через стыковочный шлюз, прежде чем обе пони не окажутся на корабле, который отправится домой. Таким образом, они сидели на мостике – Кризалис на месте второго пилота, Рэйнбоу Дэш на месте первого, а Твайлайт Спаркл позади них, высматривая любые признаки предательства.

Несмотря на то, что Кризалис на самом деле, если уж говорить откровенно, не собиралась делать ничего большего, чем просто выпить окружающую её любовь в момент когда её язык прилип к шлему⁴¹, она не могла винить пони в излишней подозрительности. Но бросить их на орбите означало бы сказать: "Я объявляю войну Эквестрии! Увидимся через три дня, идиоты!" Это был бы замечательный способ гарантировать гостеприимный комитет по встрече, сразу же после приводнения… и тюремные камеры для всех её подданных ещё до этого.

Нет, она не могла себе позволить подобного, пока в её распоряжении не будет мистическая сила луны. После этого, конечно, уже ничто не сможет ей помешать.

Королева обратила свой взор на звёзды и далёкие галактики. Когда корабль отвернулся и от солнца, и от луны, она смогла видеть пятна света и цветные облака, которые никогда не увидит ни один живущий на планете пони... но прямо сейчас она не дала бы ломаного гроша за всё это. Ей хотелось посмотреть на луну, на свою конечную цель, такую близкую, но всё же слишком далёкую.

И всё же... можно же поступить иначе? Вся суть этой миссии до того, как она превратилась в спасательную, заключалась в тестировании способного приземлиться корабля перед окончательной миссии с посадкой. КПЧ-23 был вполне готов совершить приземление на луну, если она того пожелает.

Она могла это сделать.

Она могла сделать это прямо сейчас.

Ну не прямо сейчас прямо сейчас. Ей нужно будет сначала вывести из строя Твайлайт Спаркл и Рэйнбоу Дэш, чтобы они не вмешивались. Первой надо будет разобраться с принцессой, и проблем тут быть не должно. Она была очень могущественна, но при этом наиболее наивной из этой парочки, и обмануть её в момент слабости было бы простейшей задачей. После этого очаровать Рэйнбоу Дэш будет так же легко, как поймать бризи.

А затем, когда они обе будут лежать в ложементах, погруженные в сон, вызванный её ядом, можно будет совершить посадку и забрать себе всю магическую силу... а уж с ней...

Ещё нет. Скоро.

Снова этот голос, но на этот раз хотя бы не смех.

"Кто ты?" – подумала Кризалис так громко, как только могла.

Нет ответа, но чужое присутствие, которое она чувствовала в космосе, казалось сильнее обычного. Если что-то и было снаружи, то она привлекла его внимание.

"Я спрашиваю, кто ты такой? – повторила Кризалис мысленно. – Ты можешь читать мои мысли, кем бы ты ни был. Так кто ты такой, чтобы говорить, что сейчас не время для моего триумфа?"

Никакого ответа.

“Если ты не объяснишься прямо сейчас, я немедля прыгну на свой корабль, отстыкуюсь от этих двух дур и…”

Вселенная подёрнулась рябью.

Главный двигатель взревел, замедляя КПЧ-23 менее чем в десяти километрах над изрезанной кратерами поверхностью луны.

Рэйнбоу Дэш, прочно приклеенная к ложементу, полностью вышла из игры, похрапывая под воздействием сильнейшего сонного токсина. Твайлайт Спаркл всё ещё сопротивлялась, но поскольку Кризалис изначально ожидала, что токсины с ней так легко не сладят, королева приложила дополнительные усилия и покрыла рог принцессы уже затвердевшей слизью. Он всё ещё немного светился, когда Твайлайт пыталась освободиться, но на выжигание слизи потребуется время, и его вполне хватит, чтобы Кризалис посадила корабль.

"Но не более того", – подумала она. Ей нужно было садиться быстро, а это означало, что у неё не было времени слишком разборчиво выбирать место для посадки.

– Тебе это не сойдёт с копыт, Кризалис! – застонала Твайлайт Спаркл, обессиленно обмякая в кресле. По крайней мере, сонный токсин хоть какой-то эффект на неё оказывал.

– Почему они всегда так говорят? – пробормотала себе под нос королева. У неё не было времени на остроумные подшучивания над своим обреченным противником, как бы весело это ни было. Она включила посадочный радар и вздрогнула, когда первая цифра на высотомере сразу поменялась с девяти на четыре. Менее чем в пяти километрах от поверхности… и, как следовало отметить, сейчас корабль находился на суборбитальной траектории, которая убьёт их, если она благополучно не приземлится или не вернётся на орбиту прямо сейчас.

А возвращение на орбиту означало конец всем её планам – вероятно, конец её правлению, потому что, как только Твайлайт Спаркл вырвется на свободу, это будет либо взаимная смерть, когда в пылу сражения они взорвут корабль, либо (что более вероятно) поражение и захват Кризалис. Королева не питала иллюзий – Твайлайт Спаркл была могущественным единорогом, даже в момент их первой встречи, а в настоящий момент она почти наверняка была самым талантливым аликорном во вселенной. Честный бой с ней почти наверняка вел к поражению.

Значит… Посадка любой ценой. И, кроме того, посадка вслепую, поскольку на корабле не было зеркал заднего вида, ничего, кроме радиолокационного определения расстояния и обратной связи от центра управления полётами в Хорстоне… которую Кризалис напрочь отключила, чтобы Черри Берри не попыталась вызвать других принцесс аликорнов, чтобы остановить королеву. Насколько она понимала, за ними всё равно уже послали, и это означало, что ей на самом деле нужно было приземлиться прямо сейчас, если это только возможно.

Конечно, прямо сейчас это сделать было невозможно – ступень для перелёта к луне никуда не делась, и её двигатели прямо сейчас работали. Вначале нужно было полностью потратить топливо, сбросить ступень и лишь потом идти на посадку.

Показания альтиметра начали скакать в диапазоне от трёх до пяти километров. Чрезвычайно изрезанная поверхность внизу, в чём Кризалис смогла убедиться, выглянув в боковой иллюминатор. Тем не менее она продолжала тормозить, следя за уменьшением скорости относительно поверхности. Ей просто нужно было найти небольшой клочок ровной земли, подойдёт что угодно…

Вот тут. Место было не идеальным, но получше, чем то, что было раньше. Кроме того, боковой импульс корабля сейчас был нулевым, так что, либо здесь, либо нигде.

Глубоко вздохнув, Кризалис взяла себя в копыта, наблюдая, как скорость уменьшилась всего до двадцати пяти метров в секунду, отключила тягу, при помощи системы ориентации выставила корабль на ретроградный курс, когда он начал падать прямо к луне. Корабль набирал скорость, но на вкус королевы недостаточно активно – одна целая шесть десятых метра в секунду в квадрате, в отличие от почти десяти метров в секунду в квадрате, которые можно было ожидать на Эквусе.

“Быстрее. Быстрее. Спускайся быстрее!”

Двигатель оставался выключенным, Кризалис проверила очередь разделения ступеней, убедившись, что следующий щелчок переключателя приведет к сбросу переходной ступени и освободит посадочные опоры, чтобы те могли коснуться поверхности. На скорости восемьдесят метров в секунду, на высоте чуть более двух километров, королева кратковременно включила двигатель, уменьшив скорость снижения до двадцати пяти метров в секунду. Она уменьшила тягу до минимума, так чтобы скорость снижения уменьшалась каждую секунду на какие-то десятые метра в секунду, дожигая последние остатки топлива и окислителя в баках.

На тысяче трёхстах метрах Кризалис сбросила переходную ступень.

Двигатель посадочной ступени запустился без проблем. Королева немедленно отключила его, позволив кораблю снизиться до восьмисот метров, прежде чем снова запустить его. Сначала резким импульсом, чтобы снизить скорость ниже двадцати пяти метров в секунду, затем дело пошло помедленнее. На высоте семисот метров снижение даже прекратилось, когда вспышка света, отразившаяся на консоли, сообщила, что сброшенная ступень упала на поверхность. На секунду корабль даже начал было снова подниматься, но, к счастью, система стабилизации автоматически перехватила контроль ориентации, спасая корабль от падения до того, как сила тяжести луны взяла своё.

Кризалис снизила тягу и позволила кораблю немного снизиться, а затем чуть-чуть прибавила двигателю мощности. На пятистах метрах скорость составляла тринадцать метров в секунду; на четырёхстах уже восемь. Королева добавила ещё тяги, едва удерживая скорость постоянной, хоть тяга была установлена меньше чем на десять процентов. Она очень осторожно позволила ракете замедлиться – опять же слишком сильно, задерживая снижение на высоте двухсот тридцати метров.

Кризалис отключила двигатели, подождала, пока сила тяжести не вернёт её на прежний курс, а затем снова дала минимальную тягу. Так или иначе, она найдёт эту золотую середину. Черри не единственная астропони, которая может посадить корабль!

Шесть целых пять сотых метра в секунду на высоте в сотню.

– Что ты делаешь?!! – закричала Твайлайт Спаркл, наконец-то полностью придя в себя.

Пять целых семь десятых метра на пятидесяти метрах.

– Это слишком быстро!!! – взвизгнула принцесса.

Корабль приземлился со скоростью пять целых и четыре десятых метра в секунду.

Посадочные опоры сильно сжались, но далеко не равномерно, потому что, хотя Кризалис садилась на более-менее плоскую часть луны, выглядевшую явно лучше, чем окружавший её адский пейзаж с кратерами, но она все равно не была абсолютно плоской.

Опоры отреагировали неравномерно, сильно наклонив корабль вперёд.

В панике Кризалис толкнула рукоятку тяги до упора.

“Нет! Только не разбиться! Надо взлетать!”

– НЕТ!!! – закричала Твайлайт Спаркл. Её рог засветился ярче, и в затвердевшей слизи появилась крошечная трещинка.

Корабль взлетел, продолжая кувыркаться, и система стабилизации не смогла с этим справиться.

Кризалис мельком увидела камни и песок через иллюминатор, когда корабль кувыркался, всё ещё с двигателями, работающими на полной тяге.

Затем раздался громкий хруст, ещё более громкий взрыв, вспышка пламени…

…а потом была только тьма…

– Во имя неба, Кризалис, что ЭТО было?

Глаза королевы открылись. В темноте перед ней были звезды, туманности и Млечный Путь.

– Я думаю, она задремала, глядя в окно, – предположила Твайлайт. – Ты в порядке? Было очень похоже на крик.

– Э… да, – выдавила Кризалис, её мозг торопился найти приемлемый ответ. – Может, кошмар? Дневной сон обычно становится кошмаром.

– Надеюсь, что нет, – твёрдо заявила Рэйнбоу Дэш. – Слушай, мы всё равно почти закончили с едой. Как насчёт того, чтобы закончить с этим уже на другом корабле?

Под нос себе пегаска добавила:

– Чем раньше мы избавимся от этой сумасшедшей букашки, тем лучше.

– Я предпочту игнорировать услышанное, – ответила Кризалис. – Но нет, можете продолжать. Мне… нужно некоторое время.

– Как тебе угодно, – пожала плечами Дэш. – Чудило.

Когда две пони вернулись к рационам, Кризалис снова посмотрела в иллюминатор.

"Хорошо, голос, – подумала она, – ты высказал свою точку зрения. Но я скоро вернусь. И когда вернусь – я буду готова. В следующий раз ты меня не остановишь".

Смех, но более мягкий и короткий, чем тот, что был раньше, был единственной реакцией на её усилия.

"Я не люблю, когда надо мной издеваются, – подумала Кризалис. – Кто бы ты ни был, после того, как я разберусь с пони, ты будешь следующим".

“В следующий раз, – ответил голос, – ты увидишь исполнение всех своих желаний”.

А затем, почти мгновенно, ощущение присутствия снизилось до самого минимума, который Кризалис только могла вспомнить – не совсем исчезло, но определенно ещё куда-то сместилось.

"Все мои желания исполнятся, голос? Ну… да, таков и был мой план. План, который я реализовывала последние два года.

Время почти вышло”.

Миссия КПЧ-23 День 5

– …И отключение через пять, четыре, три, два, один!

– Отсечка!

– Двадцать Третья, подтверждаем отключение и стабильную лунную орбиту в двадцать пять километров с отклонением менее одного километра. Хорошая работа!

– Разумеется. Я же этим занималась.

Рэйнбоу Дэш подумала, как бы она могла заткнуть Кризалис рот. Не нужно было быть чейнджлингом, чтобы чувствовать самодовольство, исходящее от ложемента пилота. Королева только что завершила точно такой же манёвр, в результате которого сама пегаска застряла на две недели на орбите... за исключением того, что на этот раз у корабля всё ещё была ступень для перелёта к луне, с баками, заполненными почти на двадцать процентов, плюс ступень посадки и возвращения с залитыми по горловину баками.

Тест на суборбитальные лётные характеристики был последним испытанием КПЧ-23 и, как и остальные, прошёл просто отлично. В следующий раз, когда Кризалис здесь появится, она осуществит посадку.

Космическая гонка закончилась. Эквестрия проиграла.

– Двадцать Третья, я тут подумала, что вам может быть интересно, – добавила Черри Берри, пока Дэш дулась, сидя в центральном кресле. – Предварительный анализ, проведённый быками, демонстрирует, что корабль нашей текущей конструкции может совершить посадку на любом участке поверхности, в пределах как минимум двадцати, а может быть, и тридцати градусов от начальной орбиты. С большим запасом.

– Да, я в курсе, – пробормотала Кризалис приглушённо, уже не так чванливо, как показалось пегаске ранее.

– Конечно, – ответила Черри. – Что ж, если вам интересно, они это подтвердили.

– Вообще-то, – ответила Кризалис, на этот раз громче, – мне интересен другой вопрос. Спроси их, хватит ли нам мощности и топлива, чтобы снова состыковаться с розовым пресс-папье и оттолкать его обратно домой.

– Э-э-э, Хорстон, отмените это, – быстро вмешалась Твайлайт Спаркл с другой стороны от Рэйнбоу Дэш. – Даже если дельта-V хватит, мы никогда не тестировали стыковочный узел при ускорении. Мы рискуем необратимо повредить корабль. Кроме того, “Амицитас” придётся совершать атмосферную посадку без топлива в режиме планера. Теоретически это возможно, но всё должно быть просто идеально. Мы лучше вернёмся и заберём его, когда сможем его починить.

– Угу, – буркнула Дэш. Не то чтобы это имело большое значение, но ей хотелось вернуть корабль домой, если получится. Даже после того, как чейнджлинги высадятся на луне.

– Ладно, – легко согласилась Кризалис. – Если так, то скажи быкам, что им придётся приступить к проектированию нового корабля. Побольше.

Рэйнбоу Дэш уставилась на Кризалис, а затем посмотрела на Твайлайт, чья челюсть была такой же отвисшей.

– Э-э-э, Двадцать Третья, – медленно произнесла Черри Берри, – а зачем нам корабль побольше?

– Потому что, по моим подсчётам, для Миссии Двадцать Четыре потребуется как минимум четыре места. Ты, естественно, пилотом. Я. Твайлайт Спаркл и Рэйнбоу Дэш, чтобы присмотреть за их кораблём...

Внезапно Кризалис посетила новая идея.

– Та штуковина, которая была на корабле Драгонфлай, она ведь вмещает четверых, верно? Таким образом, в Двадцать Четвёртой может быть сразу семь мест. Мы могли бы взять с собой Драгонфлай и Оккупанта, поскольку они уже обучены. И ещё одно место… как насчёт Флаттершай? – королева впервые обратила взор на двух пони с искренним любопытством. – Как вы думаете, Флаттершай понравится, если её первый полёт будет сразу на луну?

– Ей не понравится любой её первый полёт, и точка, – выпалила пегаска.

– Ах. Что ж, может, тогда разыграем это место среди прочих астронавтов. Среди тех, кто не пони и не чейнджлинг...

– Ты хочешь сказать, что собираешься устроить нам второй полёт? – прервала её Твайлайт. – Просто, чтобы вернуть наш корабль?

– Совсем нет. Я имею в виду, что мы должны положить конец этой космической гонке… вместе, – слегка ухмыльнувшись, Кризалис добавила: – Если хочешь, принцесса, ты можешь быть второй ступившей на луну, вслед за мной.

Рэйнбоу Дэш и представить не могла, что её глаза могут так широко раскрыться⁴².

– Ты хочешь высадиться на луне вместе с нами?!! – спросила она. – На одном корабле?!!

– Что ж, это действительно кажется пустой тратой ресурсов возить вас сюда дважды, – ответила Кризалис. – Пролететь триста девяносто девять тысяч девятьсот семьдесят пять километров⁴³, а затем высадить, не довезя последних двадцати пяти.

Глаза Рэйнбоу превратились из широких блюдец в узкую прорезь для почты.

– Ты что-то замышляешь.

Королева лишь вздохнула.

– Да, я что-то замышляю. Рыбы плавают в воде, голуби гадят пони на голову, пчёлы делают непристойные вещи с цветами, а я строю планы. Я планировала именно это в течение последних двух лет, Рэйнбоу Дэш: я изобретала способ продемонстрировать, что мы, чейнджлинги, не просто монстры.

– Серьё-ё-ёзно? – протянула пегаска, не обращая внимания на тычок в плечо от Твайлайт.

– Два года я работала, чтобы показать миру, на что способны чейнджлинги, – ответила Кризалис совершенно невозмутимо. – И когда все камеры новостных каналов покажут, что я первой схожу с этой лестницы, вот тогда я действительно покажу им всем!!

– Можно было бы сформулировать это так, чтобы оно меньше походило на угрозу, – пробормотала Твайлайт.

– Но тогда что в этом будет веселого? – ухмыльнулась Кризалис аликорну, прежде чем перевести взгляд обратно на Рэйнбоу Дэш. – Я бы предпочла, чтобы второй пони на лестнице была Черри Берри, за всё то, что она сделала ради этого. Но не буду на этом настаивать. В конце концов, кому какое дело до второй пони, которая поднимется на гору или переплывёт море? История помнит только первую. Которой, как мы все теперь знаем, буду я.

– Вы всё ещё на открытом канале, Двадцать Третья, – напомнила им Черри Берри с невообразимого расстояния⁴⁴.

– Я уже сказала что-нибудь неприличное?

– Нет, ещё нет.

Кризалис фыркнула.

– Как бы то ни было, взяв вас с собой, я решаю сразу две задачи. Это значительно сблизит твой народ с моим… – зубы, что при этом были продемонстрированы, некоторые могли бы принять за улыбку, но только не Рэйнбоу Дэш. – …и это продемонстрирует мою победу над Селестией, когда весь мир увидит, что её любимая ученица ступит на луну только благодаря моему великодушию.

– Ага, – произнесла пегаска, – я почти поверила...

– Мы согласны, – вставила Твайлайт Спаркл прежде, чем Дэш смогла продолжить.

Рэйнбоу посмотрела на принцессу.

– Твайлайт? Серьёзно?

Твайлайт коснулась своей гарнитуры, словно пытаясь удержать её. Одного этого прикосновения к наушнику оказалось достаточно, чтобы напомнить пегаске о том, что их слышит весь мир.

– Если оставить в стороне очевидный дружеский жест как таковой, – ответила принцесса, – тут открываются неисчислимые возможности для научного прогресса! Мы не можем упустить такой шанс только из-за какой-то обиды!

– Конечно же, вы не можете! – согласилась Кризалис, хотя роль вновь приобретённого друга ей явно не сильно подходила.

Твайлайт бросила на королеву косой взгляд.

– Было бы неплохо, если бы ты прекратила притворяться такой злой.

– Ой, но разве я не могу хотя бы позлорадствовать по этому поводу?

– Что?

Капсула осветилась зелёным светом, и пара фотоаппаратов выплыла из ящика.

– Я собираюсь попросить вас двоих сделать фотографии поверхности луны, чтобы впоследствии мы могли выбрать место для спокойной посадки!

Камеры упали в копыта двух пони.

– А чем ты будешь в это время заниматься? – спросила Твайлайт.

– Ну, мне ведь нужно послушать следующую главу о роботах из другого мира, – сказала Кризалис, откидываясь на спинку ложемента. – Когда эти земные пони начали сражаться с металлическими муравьями, стало намного интереснее.

Миссия КПЧ-23 День 6

Финал приближался.

Не для миссии – миссия Двадцать Три должна была приступить к аэродинамическому торможению в верхних слоях атмосферы только через полтора дня, для чего планировалось израсходовать остатки топлива взлётной ступени, а через двенадцать часов должна была последовать и посадка. Приводнение было назначено на позднюю ночь, на последние минуты восьмого дня миссии по времени Хорстона.

Но вот для первого тома "В этот раз я переродилась в робопринцессу-аликорна" последняя страница была почти уже в копытах, и финальная сцена самой истории глубоко тронула всех трёх членов команды.

– Бедная Инферно, – вздохнула Твайлайт Спаркл. – Ну, по крайней мере, теперь она воссоединилась со своей матерью.

– Ага, – согласилась Рэйнбоу Дэш более хриплым, чем обычно, голосом. – И она была такой классной, когда Робору ассимилировал её, чтобы сохранить все её навыки и память. Она была такой храброй. Я надеюсь, что смогу поступить так же, когда придёт время.

С левого ложемента эхом раздался тихий всхлип.

– Я тоже.

Пегаска оглянулась.

– Почему вы плачете? – спросила она. – Я думала, вы ненавидите сентиментальную фигню!

– Это была не фигня, – призналась Кризалис, смахнув небольшую слезинку с глаза. – Это путь, которым хотела бы пройти каждая королева чейнджлингов – быть побеждённой в битве сильной и достойной преемницей, но при этом заставив новую королеву поклясться отомстить своим старым врагам⁴⁵.

Королева глубоко вздохнула и продолжила:

– Как бы я хотела предоставить своей матери такую роскошь. Старая упрямая летучая мышь.

Рэйнбоу Дэш и Твайлайт долго смотрели друг на друга.

– Хорстон, – наконец сказал пегаска, – мы готовы слушать эпилог.

Миссия КПЧ-23 День 8

План заключался в том, чтобы за счёт прохода с аэроторможением обеспечить финальное снижение, которое, благодаря почти неиспользованной посадочной ступени, позволит сесть в непосредственной близости к космическому центру Хорстона.

Но не получилось.

– Я тебе ГОВОРИЛА, чтобы ты потерпела, пока мы не приземлимся!

– Но мне прямо припёрло именно ТОГДА, Твайлайт! Я не могла терпеть ещё шесть ЧАСОВ!

– А ты почему не дала корректирующий импульс, как всегда?

– Потому, принцесса, что мне никто не СКАЗАЛ, что мне нужно сделать корректирующий импульс! Ещё девяносто секунд назад я считала, что всё в порядке!

Если быть конкретным, благодаря небольшому, но импульсу, созданному сбросом содержимого туалета в космос, произошедшему сразу же после окончательной орбитальной корректировки, траектория изменилась достаточно, чтобы корабль вошёл в атмосферу раньше, чем ожидалось. Таким образом, вместо того, чтобы пролететь над космическим центром на расстоянии тридцати километров, как изначально планировалось, они снижались прямо к нему.

– Да… лягать всё это, – пробормотала Кризалис. Она положила копыта на пульт управления, перевела тягу на максимум и активировала двигатели. – Мы садимся прямо сейчас.

– Чего?!! – Твайлайт смотрела в иллюминатор, где мимо них проносились вспышки плазмы, вызванные сжатием разреженного воздуха вокруг капсулы. – Что ты творишь?!! Ты летишь прямо в выхлоп наших двигателей! Ты нас поджаришь!

– Нет, если я заторможу достаточно быстро, – проворчала королева, не сводя глаз с приборов. – Более высокая скорость входа в атмосферу – больше тепла. Помедленнее – меньше тепла. Всё просто.

– Но у нас не хватит тяги для приземления на двигателях! – продолжала настаивать принцесса.

– Я это знаю! – рявкнула Кризалис. – Но я могу помешать нам улететь в Седловую Аравию!

– Двигатель "Пудель" предназначен для работы только в вакууме, а не в атмосфере!!!

– Тогда мне лучше извлечь из него максимум пользы сейчас, верно? – Кризалис бросила взгляд на индикатор скорости – быстро уменьшающееся число прямо над авиагоризонтом. – Если мы полностью сожжём топливо прямо сейчас, то тем лучше!

– Эм, ни в коем разе, Кризалис! – влезла Рэйнбоу Дэш. – Только не сход с орбиты по баллистической траектории. Послушай пони, которая знает!

– Ой! Хорошо, я оставлю немного топлива для финального торможения! А теперь заткнитесь и позвольте мне убедиться, что мы спустимся в правильный океан!

– Хотя бы на этот раз, – пробормотала Твайлайт.

– Ещё не поздно выметаться отсюда и идти до дома пешком!

– А я могу!

– Двадцать Третья, Хорстон, – раздался голос Черри Берри в гарнитуре. – Пожалуйста, воздержитесь от угроз моим друзьям.

– Ла-а-а-адно, – простонала Кризалис.

Двигатель ревел больше минуты, пока наконец Кризалис не заглушила его, оставив половину топлива.

– Вот, – сказала она. – Пусть всё остальное делает воздух.

– Такое ощущение, как будто у нас всё ещё работают двигатели, – пробормотала Дэш.

– Один "g" и растёт, – сообщила Твайлайт. – Это сопротивление воздуха замедляет корабль.

– Совершенно верно, – согласилась Кризалис. – Просто лежи и жди, пока утихнет смертельный жар.

– Два "g". Пока предупреждений о перегреве нет, – отчиталась Твайлайт. – Однако, судя по нашей траектории, мы приближаемся к Землям драконов.

В капсуле завыл сигнал тревоги.

– Предупреждение о перегреве, топливный бак четвёртой ступени, – коротко отметила Кризалис. – Если станет хуже, я снова запущу двигатель и приторможу нас.

– Разве от этого нам не станет ещё жарче? – спросила Дэш.

Королева посмотрела на указатель скорости и ответила:

– Сомневаюсь. Мы быстро замедляемся. В любом случае мы должны выйти из плазменного шара меньше, чем через минуту.

– Мы намного ниже, чем обычно, – отметила Твайлайт. – Тут более плотный воздух. И мы всё ещё идем…

Эхом её словам раздался новый сигнал тревоги.

– Предупреждения о перегреве, первая, вторая, третья и четвертая посадочная опора на ступени приземления, – подтвердила Кризалис.

– Топливный бак тоже продолжает греться, – добавила Твайлайт.

– Ла-а-а-адно, – снова вздохнула Кризалис. – Тяга на полную мощность.

И снова из ракетного двигателя вырвалась плазма, выхлопные газы ещё больше разогрели огненный шар, окружавший корабль. Индикатор перегрузки увеличился до пяти "g", заставив всех трёх астропони провалиться в объятья ложементов. Через несколько секунд сигналы перегрева затихли, затем снова включились, и только потом уже замолкли окончательно, не оставив ничего, кроме ревущего снаружи ветра и грохота внутри корабля.

– Вот, – проворчала Кризалис. – Теперь мы должны…

Она снова хмыкнула, когда что-то словно схватило корабль и принялось его раскачивать.

– Три целых пять десятых "g" и быстро растёт… корабль болтает... он сбился с курса… какого сена?

– Эффект аэродинамического подъёма тела, – проворчала Твайлайт. – Ваш корабль … аэродинамически неустойчив… тем более с включёнными двигателями.

– Ты имеешь в виду… он хочет клюнуть носом? – Рэйнбоу Дэш хмыкнула в ответ, пока показатель перегрузки продолжил расти.

– Нет, так не пойдёт! – рявкнула Кризалис. – Держитесь!

Она снова толкнула рычаг тяги вперед до упора, и сила, вжимающая их в кресла, стала тяжелее копыта самой Фауст, на мгновение приложив их с силой в шесть раз больше силы нормальной тяжести, прежде чем Кризалис вернула корабль в правильное положение.

Плазменный конус за пределами корабля начал таять, оставив только оранжево-красный выхлоп от ракетных двигателей. Показания перегрузки начали снижаться, уменьшившись сначала до пяти, а потом и ниже четырёх “g”. А двигатели продолжали работать.

– Статус… парашютов? – прокряхтела королева.

– Красный, – ответила Твайлайт.

Двигатели продолжали работать, а остатки плазмы рассеялись в ничто.

– Пятнадцать тысяч, – выдохнула Рэйнбоу Дэш. – Скорость спуска…

– Я сама вижу, – рыкнула в ответ Кризалис.

– Четырнадцать тысяч.

– Парашюты?

– Красный.

– Тринадцать тысяч.

– Парашюты?

– Жёлтый… Нет, зелёный! – отозвалась Твайлайт. – Зелёный сигнал на парашютах!

– Хорошо! – Кризалис заглушила двигатели, и сила, давящая на них, сменилась нормальной силой тяжести, которая после восьми дней пребывания в космосе стала переноситься немного тяжелее, чем обычно.

– Эм… – пробормотала Рэйнбоу Дэш, отдышавшись через пару секунд, – Разве ты не собиралась их немедленно раскрыть?

– Пока рано, – промурлыкала Кризалис. Она протянула ногу и нажала на переключатель, выпускающий посадочный опоры. Звук четырёх натужно жужжащих моторов эхом разнёсся по кораблю.

– А… это для чего было? – спросила Дэш. – Мы собирались сесть на воду.

– Никогда не знаешь что тебя ждёт, – ответила королева.

– Восемь километров и падает, – напомнила им Твайлайт.

– Не надо торопиться. Достаточно и пяти километров.

– Это мне кажется, – спросила Рэйнбоу Дэш, указывая на авиагоризонт, – или наша скорость снова начинает расти?

– Или сейчас, – сказала Кризалис, нажав кнопку раскрытия парашютов. – Сейчас тоже сойдёт.

Четыре парашюта взметнулись вокруг капсулы, раскачивая её взад и вперёд, пока ловили воздух и замедляли корабль.

Через пять минут корабль ударился о воду океана Селестии, и высочайшие пики гор Земель драконов едва виднелись на далёком горизонте.

Миссия КПЧ-23 вернулась домой.

– Что это? – спросила Кризалис, когда большая воздушная колесница доставила трёх астропони в космических скафандрах с просторов океана не на взлётно-посадочную полосу в Хорстоне, а, скорее всего, где-то рядом со стартовой площадкой, ярко освещённой всеми прожекторами, которые здесь только были. Там, на площадке, стояла новенькая трёхместная капсула второй модели и ничего более. – Почему мы не в жилой комплекс отправились? Моя кровать меня уже давно зовёт.

– Связи с общественностью! – весело заявила Черри Берри, махнув копытом армии пони, нацеливающих свои камеры-вспышки на троицу. – Все хотят сфотографировать трёх отважных астропони, которые вернулись домой после большого приключения! Итак, встаньте прямо там, рядом с флагом на капсуле…

– Чего?!! – спросила Кризалис. – Сейчас?!! В три часа ночи?

– Ну конечно сейчас! – настаивала Черри. – Все ждали этого момента! Вы только что спасли Рэйнбоу Дэш, пролетели в пределах десяти километров от луны, а затем выполнили вход в атмосферу по самой безумной траектории! Вы все герои!

Кризалис огляделась… и, да, она могла чувствовать восхищение репортёров и телеоператоров, которых едва сдерживало полукольцо чейнджлингов-охранников, чтобы те просто смяли “отважных астропони”. Это было… вкусно…

– …и Твайлайт, ты и Рэйнбоу Дэш встаньте по обе стороны… нет-нет, выше, встаньте на задние копыта, потому что вы герои! Отважные астропони, пережившие опасный...

– Да, да, мы классные, – согласилась Рэйнбоу Дэш. – Не нужно нам постоянно напоминать об этом! …и кстати, под этим я подразумеваю, что вы можете напоминать об этом всем остальным!

– Ну хорошо, Черри, – сказала Твайлайт. – Дай нам минутку. Мы ещё не привыкли к нормальной гравитации, не говоря уже о том, чтобы стоять на задних копытах.

– Это всего на минуту, – заверила её земнопони. – И снимите шлемы, чтобы мир видел ваши лица!

– Хорошо.

Два шлема были сняты.

– Эм… Кризалис? И вы тоже. Это отлично подойдёт для вашего имиджа!

– Уу-хууу.

– Ну, так хоть развернитесь. Так мы не можем увидеть ваше лицо.

– Ахха.

Твайлайт и Рэйнбоу переглянулись.

– Что, опять? – спросила Твайлайт.

– Ыххыыыы, – уклончиво проворчала Кризалис.

Принцесса Дружбы вздохнула.

– Просто по-быстрому делайте фотографии, – сказала она. – А потом тебе лучше увести всех этих пони в другое место.

– Ага, – хихикнула Дэш. – Иначе Кризалис так и будет всю ночь смотреть на стенку капсулы.

"Смейтесь, – подумала Кризалис. – Придёт моё время. После того как я отклею язык от этого проклятого забрала. Снова.

Я не виновата, что проголодалась!"

Позади неё полыхнули лампы-вспышки.

МИССИЯ 23 ОТЧЁТ

Краткое описание миссии: Испытание спускаемого лунного модуля на лунной орбите; выполнение суборбитального полёта над Луной для оценки расчётов и запасов дельта-V; спасение Рэйнбоу Дэш с лунной орбиты.

Пилот: Кризалис.

Научный сотрудник: Твайлайт Спаркл (ЭКА).

Продолжительность полёта: 8 суток 17 часов 2 минуты.

Выполнено контрактов: 1.

Достижения: первое рандеву на лунной орбите; первая стыковка на лунной орбите; первый переход экипажа с корабля на корабль на лунной орбите.

Выводы из полёта: У нас есть нужные данные! Следующая остановка – луна!

ОЦЕНКА МИССИИ: БЕЗУПРЕЧНО УСПЕШНО

Примечание автора:

Перво-наперво: мне жаль, что на этот раз скриншоты такие крошечные. Я провел стрим этой миссии давным-давно и записал её… но до НАСТОЯЩЕГО МОМЕНТА даже не подозревал, что разрешение записи было НАМНОГО ниже, чем я думал. Возможно, мне придётся перепройти миссию, чтобы получить более качественные изображения, или я могу просто плюнуть на это. В конце концов, “Амицитас” на скринах это просто ужасный шаттл, который я максимально постарался привести к тому, что было у меня в воображении. Чёрт, я даже не смог сделать его розовым.

Я сожалею о двух основных недостатках этой главы. Для начала, я хотел, чтобы эта глава полностью обошлась без повествования с точки зрения Кризалис. Это не продлилось дольше первых двух тысяч слов, потому что первая сцена с точки зрения Черри Берри просто не вязалась с происходящим. Чтобы эта сцена сработала, нам нужно было побывать в голове Кризи. И после этого остальное просто посыпалось... включая видение крушения на луне, которого никогда не было, но которое было вдохновлено диким косяком во время стрима. (И это всё, что я хочу сказать обо всей этой сцене до выхода следующей и последней главы).

Ещё один момент, который я не смог сделать, и о котором сожалею, это то, что Твайлайт Спаркл не выглядит здесь ровней Кризалис. У неё есть пара моментов, но она никогда не добивается безусловного триумфа, и мне жаль, что я не нашёл способа добавить это. Но с другой стороны, Твайлайт Спаркл как персонаж не очень хорошо подходит для такого. Она не из тех, кто стремится к мелким победам над другими; учитывая её выбор, она хотела бы, чтобы выиграли все. (Конечно, она не прочь насладиться небольшой победой, когда такая возможность подвернётся, но на этом и всё). Кроме того, она гость на корабле Кризалис и, по сравнению с Кризи, новичок в космосе. Так что её возможности показать себя более компетентной существенно ограничены, особенно когда вся миссия происходит из-за того, что это именно она напортачила с конструкцией модуля перезаправки.

Стыковка в KSP не имеет почти НИЧЕГО общего с реальной жизнью. KSP по НЕОБХОДИМОСТИ делает её простой и снисходительной к ошибкам. Во-первых, в реальной жизни стыковочные узлы бывают мужские и женские, тогда как в KSP все они плоские. Всё что угодно может стыковаться с чем угодно, при условии, что стыковочные узлы одинакового размера с обеих сторон.

Во время стрима мне действительно дважды не удалось пристыковаться. Только из подсказки зрителей я понял, что на спасательном корабле стыковочный узел не того диаметра. Я хотел убрать эту ошибку из главы, но я не мог объяснить неудачу стыковки, кроме как отключением системы с одной стороны. (Извини, Рэйнбоу Дэш). И даже это не имеет логического обоснования, потому что можно сообразить, что электромагниты будут работать с любым ферромагнетиком, даже если цель НЕ генерирует собственное магнитное поле. Фактически, магнитные стыковочные узлы просто захватили бы ближайший кусок металла, и точка, сделав настоящую стыковку практически невозможной. Так что чем глубже я лезу в эту кроличью нору... короче, давайте уже дальше.

То, как Твайлайт Спаркл описывает рандеву и стыковку в этой истории, намного ближе к реальной жизни. Во-первых, главные двигатели кораблей НИКОГДА не запускаются где-либо в пределах МНОГИХ километров от другого корабля. Международная космическая станция имеет большую бесполётную зону с особым коридором для аппаратов, направляющихся к ней. Это связано с тем, что выхлопные газы двигателей могут рассеиваться с расстоянием, но они НЕ замедляются в космосе и ДЕЙСТВИТЕЛЬНО повреждают другие корабли даже на расстоянии. Таким образом, подход к МКС настраивается заранее, чтобы выполняться с ледяной медлительностью, из-за чего заход на стыковку KSP выглядит как гонщик, который совершает дрифт на триста шестьдесят до идеальной остановки на своём месте.

Потом сама стыковка. Корабль, выполняющий стыковку, выстраивается прямо на цель, прежде чем он даже ПОДУМАЕТ об окончательном приближении. Это из простой необходимости – реальные стыковочные узлы не сработают должным образом ни при каких углах, кроме идеальных. (Стыковка в реальной жизни действительно происходит немного быстрее, чем то, что я делаю в KSP, хотя – более метра в секунду – но всё же очень медленно). Весь процесс выполняется с мучительной осторожностью, потому что из-за массы кораблей, стыковки на орбитальных скоростях и прочих факторов очень легко облажаться так, что на одном или обоих кораблях произойдёт какая-нибудь поломка, а то и, в худшем случае, повреждение корпуса.

Две из трёх книг, упомянутых в этой главе, полностью выдуманы, но третья является более или менее прямым копированием книги "О моем перерождении в слизь", что представляет из себя неплохую серию… аниме, для разнообразия, лучше, чем скучные романы, если только вам не НРАВИТСЯ кто-то, описывающий маловажные детали навыков в стиле LitRPG до такой степени дотошности, что сам сюжет полностью замирает. И, конечно же, "Scare Master" делает каноном то, что Флаттершай является фанаткой аниме.

Теперь перейдём к ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЙ ГЛАВЕ. Луна ждёт…

¹↑ Основной экипаж: командир — Черри Берри; второй пилот — як Леонид; бортинженер — Драгонфлай. Дублирующий экипаж: командир — Кризалис; второй пилот — дракон Файрбол; бортинженер — грифон Гордон.

²↑ В большинстве случаев подданные от страха тупеют. Однако в некоторых отдельных случаях страх является эффективным напоминанием, что сейчас самое время быть предельно осторожными и дважды проверять всё, что они делают. Стоило лишь взглянуть на морду Кризалис, и стражи у дверей поняли, что сейчас один из таких случаев. Этому также способствовал тот факт, что охранники, как и все чейнджлинги, отобранные для работы в космической программе, были умнее среднего чейнджлинга... Но много мозгов и не требовалось, чтобы заметить, что злая королева чейнджлингов способна сейчас в прямом смысле откусить тебе голову, не особо заморачиваясь с изучением твоего списка проступков.

³↑ Вообще-то, Твайлайт просила о переговорах в связи с чрезвычайной ситуацией только с Черри Берри. Кризалис никто не звал, и королева знала об этом, но чувствовала, что позвать её всё же должны были, и поэтому действовала так, будто так и произошло, просто чтобы продемонстрировать Твайлайт Спаркл, что она не позволит никому вести дела у неё за спиной. В конце концов, именно так в спину обычно нож и втыкают.

⁴↑ Если бы Кризалис знала, что вообще такое диаграмма Венна, у неё было бы поле, помеченное как "сентиментальность", в виде круга, полностью заключенного в "глупость".

⁵↑ "Ради моих детей" было ложью, которая, сколько бы раз королева её ни использовала, никогда не переставала действовать на пони. Кризалис делала всё исключительно для себя, как и положено настоящей королеве. Если остальная часть Улья выиграет, это будет удачным дополнением, но она без колебаний отправила бы всех в переработчик, если это поможет в реализации планов. В конце концов, Улей был её собственностью. Если пони готовы сделать больше из-за разумного интереса Кризалис к благополучию её основного актива, что ж, она продолжит использовать этот инструмент, пока он работает.

⁶↑ Коррида на самом деле является в Эквестрии видом спорта, хотя в других странах она более популярна. В отличие от жестокого и бессмысленного так называемого спорта, известного в менее цивилизованных мирах, эквестрийская коррида не предполагает использования какого-либо холодного оружия. Даже рога быка (принимать участие может как бык, так и минотавр) прикрыты накладками, чтобы предотвратить случайные травмы. Этот спорт – игра ловкости против выносливости, мастерство пони против силы крупного рогатого скота, когда каждый противник стремится выбросить другого с арены. Быки хвалятся количеством пони, которых они могут выбросить, прежде чем устанут и станут уязвимыми для точного удара ногой или броска джиу-джитсу, в то время как пони считаются героями уже за то, что они сошлись с быком "нос к носу", не говоря уже о победе.

⁷↑ Или, как сказали бы некоторые сторонние наблюдатели, не была далеко достаточно долго.

⁸↑ У Дэш был не слишком обширный опыт управления летательными аппаратами с двигателем до начала космической гонки – в основном это требовалось для поступления в лётное училище, и это было до того, как она бросила учёбу – и пегаска была почти уверена, что то, что у “Амицитас” это был не мостик. Мостик дирижабля был открыт для всех ветров. Закрытый же центр управления, особенно тот, где сидел пилот и/или штурман, представлял собой кокпит (В некоторых ужасных, злых мирах термин "кокпит" происходит от того, что крошечные, тесные отсеки ранних самолётов напоминали вонючие, залитые кровью ямы, куда выпускали пару молодых петухов, чтобы те сражались насмерть, в то время как полупьяные люди делали ставки на то, кто из них победит. На Эквусе всё было иначе, хотя для пони первоисточник этого слова тоже был немного варварским. Некоторые общины, столкнувшись с проблемой кокатрисов, выкапывали узкую глубокую яму, из которой монстр не мог быстро выбраться, а затем ставили небольшое зеркало у одной из стенок. Как правило, через какое-то время кокатрис замечал себя в зеркале, решал что его атакуют и использовал окаменяющий взгляд на "нападающего". На момент написания этой статьи подобная практика была уже почти столетие как не в моде среди пони, которые считали, что окаменение было слишком жестоким, даже когда это происходило с монстром, который с радостью проделал бы это с пони). Но Твайлайт настаивала на том, что отсек управления “Амицитас”, в котором теоретически было достаточно места для семи лётных ложементов, был слишком большим и вместительным, чтобы его можно было назвать кокпитом. Рэйнбоу не хотела продолжать спор из-за подобного, поэтому у “Амицитас” был мостик, даже если это название немного раздражало пегаску.

⁹↑ Читательские предпочтения Флаттершай отличались от таковых у Дэш – как оказалось, её старейшая и лучшая подруга любила два типа книг: романы столетней давности и переводы новелл с нипоньского или киринского. Послушав их почти две недели, Рэйнбоу решила, что эти два жанра более или менее идентичны, поскольку оба связаны с отношениями между двумя или тремя пони, которым, по какой-то причине, не хватало способности сказать: "Эй, ты мне очень нравишься". Учитывая это, Дэш предпочитала те, где рассматриваемые пони хотя бы отправлялись в другой мир, пилотировали гигантских роботов, играли в рок-группах или делали всё это одновременно. По сравнению с этим, сидеть без дела, потягивая чай и отпуская язвительные комментарии, казалось никуда не годным.

¹⁰↑ Настройка системы телеприсутствия на конкретную цель или "адрес", как её называла Твайлайт Спаркл, была нетривиальной задачей. Можно было предоставить системам телеприсутствия ограниченное количество заранее запрограммированных адресов, но переключение на следующий требовало, чтобы единорог, в прямом смысле, касался матрицы рогом, обеспечивая себе головную боль и потерю времени, которое никто не компенсирует. Это была причина, почему двусторонняя связь телеприсутствия, несмотря на всю её очевидную полезность, всё ещё не получила широкого распространения в Эквестрии… и почему столь огромная дыра в безопасности связи с космическими аппаратами на данный момент не была исправлена. Рэйнбоу Дэш вскоре исправит эту оплошность.

¹¹↑ Это не значит, что в романах Флаттершай на нипонском языке не было своей доли фан-сервиса. Напротив. Но жёлтая пегаска отбирала для чтения в прямом эфире только те книги, которые не переходили определенную грань. Самые “озорные” книги из её коллекции так и остались в маленьком сундуке, запертом на дне комода в её спальне. Если бы "Стремена на закате" содержали магические медальоны, турниры по боевым искусствам или роботов любого размера, они также могли бы найти себе место в этой библиотечке. Дальнейшие подробности, конечно же, должны быть скрыты ради душевного спокойствия Флаттершай… а также для предотвращения первого зарегистрированного в истории случая спонтанного разжижения пони, вызванного чувством абсолютного стыда.

¹²↑ Давно прошли те времена, когда королева Кризалис могла задать такой вопрос всерьёз. Она знала, что такое орбитальная механика, даже если ей и было наплевать на математику. Но забавляться с Твайлайт Спаркл было слишком весело, чтобы отказаться от такого.

¹³↑ На котором выделялись дополнительные швы, разбросанные по комбинезону, отмечая дыры в теле под ним. В реальности Кризалис, естественно, не могла носить залатанный скафандр, что бы там ни изображали вдохновляющие пропагандистские плакаты, но с повседневной формой можно было поиграться.

¹⁴↑ Это не считая фактической сборки ракеты, сварки и затяжки болтов, осмотра каждого компонента, ударов по голове чейнджлингам, которые решили, что хоккей на роликах на складе запчастей – отличная идея, ругань в адрес пони, которые продали эти запчасти, запасы продовольствия, стяжные ремни и системы разделения элементов и, прежде всего, перенос массивной, склонной к опрокидыванию ракеты от цеха вертикальной сборки до стартовой площадки. Но когда дело касалось Кризалис и её аргументов, точность только мешала.

¹⁵↑ Кризалис всё же не была настолько идеальной обманщицей, как ей самой хотелось верить. Если бы какая-нибудь пони, не сосредоточенная на крайне важных вопросах, наблюдала за ней, она бы заметила как в этот момент глаза королевы чейнджлингов выпучились, зрачки сжались, а пот выступил на лбу. С другой стороны, Твайлайт Спаркл решила не обращать внимания на хвастовство Кризи в пользу своих собственных проблем, поэтому она не заметила, как непоколебимый образ королевы буквально трещит по швам.

¹⁶↑ Ко всеобщему облегчению.

¹⁷↑ Истины для, из восьми симуляций этим утром Кризалис пропустила всего четыре переключателя, три из которых заметила Твайлайт. Единственный выключатель, который ни одна из них не заметила, оказался относительно безвредным – на взлёте была включена реактивная система маневрирования, и Кризалис потребовалась всего секунда, чтобы отключить её, прежде чем продолжить тренировочный полёт.

¹⁸↑ Что Твайлайт нравилось больше, чем крики. Она и без того наслушалась их более чем достаточно.

¹⁹↑ И не скатываясь в монолог во всю мощь своего голоса, даже если момент был для этого подходящий.

²⁰↑ “О задачах и методах их достижения в ходе Миссии Двадцать Три Космической Программы Чейнджлингов, проводимой в связи с тринадцатым полётом Эквестрийского Космического Агентства", издание четвёртое, исправленное и дополненное, с аннотациями автора, отпечатано в типографии кантерлотского университета по запросу. Титул принцессы, кроме всего прочего, теперь означал, что пони с меньшим чем у принцессы авторитетом больше не старались обуздать кое-чью одержимость контрольными списками.

²¹↑ На самом деле всё это проходило на удивление быстро, если принять во внимание, что если пропустить объяснение, почему все эти переключатели должны быть именно в таких положениях, то на странице останется не более четырёх элементарных проверок. Ко дню запуска Кризалис практически преодолела раздражение от педантичности Твайлайт, особенно после того, как в частном порядке уточнила у фон Брауна, сколькими способами её можно убить с помощью этих переключателей. (Подсказка: уймой разных способов).

²²↑ Селестия и Луна на самом деле заранее спланировали это как пожелание удачи во время спасательной операции. Для большой толпы наблюдателей в космическом центре Хорстона это зрелище было почти таким же впечатляющим, как праздник летнего солнцестояния. Для двоих же в капсуле... люк был повёрнут не в ту сторону, и они всё пропустили. К сожалению. Но, как много позже отметила Рэрити, именно для таких случаев и были изобретены камеры.

²³↑ По правде говоря, Кризалис в данный момент не контролировала корабль. Без работающих двигателей, гиродинов и крошечных неподвижных стабилизаторов на корпусе было недостаточно для противодействия аэродинамическим силам, которые и вызвали опрокидывание. Но были причины, по которым Кризалис не нравилась фраза "по правде говоря".

²⁴↑ Когда кто-то произносит "кхм" как слово, а не прочищая горло, это означает: "Мне нужно ваше внимание". В зависимости от тона это может означать что угодно: от "Прошу извинить за столь непростительное преступление, как попытка прервать вас", до "Если вы полагаете, что в вашей жизни прямо сейчас есть что-то важнее, чем слушать меня, то смею возразить, поскольку, если вы продолжите меня игнорировать, я вас прикончу". Кризалис сейчас была гораздо ближе к последнему, чем к первому.

²⁵↑ Точнее, она столкнулась с взглядом с разъярённой покушением на его гордость пилотом, а это куда как опаснее.

²⁶↑ Точнее, неспособная отступить из-за тех же ремней, из-за которых Кризалис до неё не дотянулась.

²⁷↑ В этот момент микрофон был включен, поэтому позже у Кризалис было предостаточно возможностей ругать себя, что она публично ляпнула что-то подобное самому умному гению-идиоту этого века, если вообще не во всей истории Эквестрии, да и окрестных стран тоже.

²⁸↑ Эквестрийцы, как и другие цивилизованные народы (если считать чейнджлингов цивилизованными) имели несколько видов транспортных средств, где применялись тормоза, но их было недостаточно для того, чтобы выражение "нажать на тормоза" стало популярной метафорой процесса замедления. С другой стороны, поводья были вещью универсальной и применялись везде, где у вас были фургоны или поезда, достаточно большие, чтобы для их передвижения требовалась бы целая команда пони и “водитель” для управления ими.

²⁹↑ С ароматом клубники. Черри Берри не стала бы влезать в корабельные запасы перед самым стартом, даже если бы те были со вкусом вишни, но Пинки Пай не желала допускать даже минимального риска соблазнить её на подобное.

³⁰↑ Или под собой. Или с какой другой стороны. Потому что космос.

³¹↑ В Як-Якистане "забойный хит" никогда не был просто метафорой.

³²↑ Спрашивать окружающих, не слышат ли они смех, который слышен только тебе, казалось Кризалис отличным способом отправиться в дурку. Вообще-то, некоторые из её подданных использовали эту тактику, чтобы избавиться от навязчивого любопытства пони, задающих слишком подозрительные вопросы, касающиеся Улья. У милых жеребцов в белых халатах возникло бы много проблем с помещением Кризалис в комнату с мягкими стенами, но по крайней мере её бы перестали беспокоить.

³³↑ С того момента, как Гордон Грифон проблевался в прямом эфире проекции телеприсутствия космической программы грифонов (и для всех записывающих её видеокамер), система была изменена таким образом, что когда астронавты отключали свои микрофоны, это также отключало заклинание телеприсутствия, демонстрировавшее разные ракурсы космического корабля. Очевидно, это стало стандартной процедурой при перерывах связи, необходимых для посещения туалета, особенно во время полёта Черри Берри на Минмус. Хотя пластиковая занавеска хоть немного и помогла уединиться, её основная цель заключалась в недопущении разлёта капель различных жидкостей из нового отсасывающего унитаза. На запахи она, конечно, влияла очень слабо, а для звуков вообще не являлась преградой. К счастью для обоих членов экипажа, Кризалис находила регулярные моменты унижения принцессы в туалете забавными, а не одновременно отвратительными и раздражающими.

³⁴↑ В нашем мире ответ на подобный вопрос: огромный. Однако космические детали официально застрахованы Ллойдом из Троттингема как "защищенные от дураков, жеребят и чейнджлингов, водонепроницаемые, стойкие к воздействиям яков", имеют тенденцию противостоять практически всему, кроме непосредственного взрыва на корпусе.

³⁵↑ На Земле легенды о феях и эльфах утверждают, что сказать "спасибо" такому существу, значит отвергнуть его предложение. И конечно же, дворяне и аристократы использовали подобное со своими слугами, обычно в качестве вежливого, но твёрдого приказа заткнуться и не приставать. У пони не было легенд об эльфах, но они понимали, что означает подобное "спасибо", даже такая оторванная от мира заучка как Твайлайт Спаркл.

³⁶↑ Вообще-то это было ложью, но звуки вентиляторов рециркуляции воздуха, насосов охлаждения и доброго десятка других механизмов, которые позволяли внутренней части капсулы оставаться обитаемой, сознанием Твайлайт Спаркл просто отфильтровывались. До тех пор, пока один из этих механизмов не затихал, она не могла сказать, что оно вообще шумело, особенно по сравнению с грохотом двигателей.

³⁷↑ Очень смешно. А теперь верните на корабль атмосферу, чтобы я могла снять дурацкий шлем.

³⁸↑ Чуть-чуть. А чего ты ещё ждала?

³⁹↑ Ну, так приступай.

⁴⁰↑ Это было единственное, что помогало растянуть время, проведённое на их собственном корабле, прежде чем они станут пассажирами на корабле, который не только принадлежал враждебной нации, но и пилотировался очень враждебным правителем этой самой нации.

⁴¹↑ На отклеивание языка потребовалось двадцать минут, много магии и, в конечном итоге, некоторое количество спирта из медицинской укладки “Амицитас”. Это дополнительное время, проведённое на борту, не было оценено никем из присутствующих, которые были слишком заняты трудной и неприятной задачей, чтобы порадоваться ему. Теперь, по дороге домой, шлем Кризалис вполне мог запотеть, но, по крайней мере, она могла говорить.

⁴²↑ Сторонние наблюдатели утверждали бы, что у эквестрийских пони (Equus cutius sapiens) уже и так была мордочка, на которой половину места занимали глазные яблоки. Действительно, во время написания этой истории палеонтологи Эквестрии обсуждали причины, которые дали современным пони гораздо более узкий угол зрения и большие, направленные вперёд глазницы, в отличие от их далёких предков Equus cutius majestrix и Equus cutius tertius. Эти дебаты, как правило, ни к чему не приводили, потому что реконструкция упомянутых ископаемых предков, выполненная художником, заставляла всех безотчётно ёжиться.

⁴³↑ Автор прекрасно знает, что некоторые из вас сейчас вопят о неточности этого числа. Достаточно будет сказать, что люди, ищущие точных научных фактов и цифр, не должны искать их в устах деспотов, страдающих манией величия. Налейте себе что-нибудь успокаивающего, сядьте поудобнее и расслабьтесь, зная, что если вам действительно нужно будет узнать точное число, то для этого есть энциклопедии.

⁴⁴↑ Большинство разумных видов вообще не могут вообразить очень большие расстояния, которые они не могут сопоставить с собой. Даже такие виды, как эквестрийские пони, не могут с лёгкостью представить себе длины, равные, например, окружности их собственного мира. Этот периметр, если его считать по экватору и сшить стык в стык, девять раз покроет расстояние между Эквусом и его основной луной, а оставшейся десятой части периметра как раз хватит, чтоб дважды обернуть спутник и сделать поводок. Тот факт, что осознание этого едва ли можно считать даже первым шагом, занимает второе место среди причин, чтобы перестать даже думать о космосе, и этот факт стоит сразу же после причины №1, а именно количества нулей между значащими цифрами и десятичной точкой в стоимости полёта.

⁴⁵↑ Кризалис не особо впечатлила глава, в которой, по её мнению, было уж слишком много откровенно детсадовских моментов о всех этих экспериментах Робору с трансформацией тела единорога Инферно из плоти и крови. – “Ску-у-у-ука. Сходил туда, сделал это. Почему автор просто не мог сосредоточиться на мести?”

Глава 18: Миссия 24: Последний шаг - первый шаг.

Поздравляем всех с Днём Космонавтики!

Кризалис старалась не зевать, пока мэр Мэйнхэттена монотонно вещал¹ о мечтах всех пони, о продвижении вперёд знаний и т.д. и т.п.. Ей не хотелось быть тут, не тогда, когда кульминация почти двух лет работы была так близка. Но, по той же причине, королева не желала, чтобы всё сорвалось так близко к завершению, а следовательно, надо было продолжать притворяться, что она играет по правилам. И это, естественно, означало участие в различных публичных мероприятиях.

Не то чтобы кто-то раньше приглашал королеву Кризалис или чейнджлингов вообще на какие-либо другие публичные мероприятия. Даже тут она не была почётной гостьей. Она была приглашена только из-за того, что было бы грубо пригласить главного пилота Космической Программы Чейнджлингов и не позвать её работодателя. Но даже такое вынужденное приглашение представляло собой обязательство, которое Кризалис должна была выполнить, если хотела сохранить свой образ, который тщательно культивировался как составная часть плана.

Поэтому королева стояла, улыбаясь, и была внимательна, насколько это было возможно, безумно скучая, в то время как настоящая почётная гостья сидела в первом ряду, в окружении различных высоких персон, в том числе, конечно, Твайлайт Спаркл и её надоедливых друзей.

– ...и, подавая пример того, чего могут достичь пони, помимо ожидаемых ограничений её племени, Черри Берри показала себя ярким примером того, к чему должна стремиться Эквестрия! Итак, без лишних слов...

“Ну наконец-то”, – подумала Кризалис.

– ...для меня глубочайшая честь представить вам новейшую работу Августа Родента, – тут мэр указал копытом на низенькую фигуру двуногого ежа в берете и с большой бородой², – которую он назвал “Исследователь”. Дамы и господа, я представляю вам первую пони, ступившую копытом на поверхность другого мира: Черри Берри!

Жеребец дёрнул веревку, и драпировка упала, открыв статую Черри Берри, куда больше, чем в жизни, стоящую на трёх ногах, держа шлем скафандра четвёртой. Позади неё высилась каменная космическая капсула, а за ней флагшток, на котором флаг Двух Сестёр развевался на ветру так, как никогда не оживёт настоящий флаг, который она водрузила на Минмусе.

“Ха, – подумала Кризалис. – Чушь собачья. Если бы она сняла шлем там, наверху, то умерла бы почти мгновенно. И флаг, который она водрузила, был моим, большое вам спасибо! И как только я позабочусь о ваших драгоценных принцессах, первое, что сделает мой новый губернатор Мэйнхеттена, это установит правильный флаг на этом памятнике!”

По крайней мере, она позаботилась о том, чтобы заменить табличку. Вместо небольшой стальной надписи “Исследователь – А. Родент” на пьедестале красовалась куда бóльшая бронзовая табличка, которую сделали и установили прошлой ночью шестеро её наиболее склонных к такой работе подданных. Новая надпись гласила, гораздо большими буквами:

НАМ ЭТО СОШЛО С КОПЫТ:

Quid mirabilis si potest si quis nesciat quod non potest³. – Кловер Мудрая.

Кризалис наткнулась на эту цитату, разыскивая изящные оскорбления на древнеэквестрийском, и обнаружила, что эта идеально подходит Черри Берри. Действительно, поразительно, чего можно достичь, когда не знаешь, что не можешь этого сделать – например, войти в улей чейнджлингов и объявить себя ответственной за их космическую программу.

И конечно, в скором времени заявление “НАМ ЭТО СОШЛО С КОПЫТ” будет иметь гораздо более... подходящее... значение. Кризалис подавила усмешку при этой мысли.

Она бросила взгляд на скульптора-ежа, чьё лицо оставалось совершенно неподвижным, за исключением быстрого подёргивания века, когда он обнаружил изменённую табличку.

“И второе, что я сделаю, – подумала королева, – найму этого придурка, чтобы он изваял меня – в два раза выше! И эта статуя будет не в каком-нибудь тёмном уголке парка – она будет установлена посреди Бридлуэя, где будет напоминать каждому несчастному пони о том, кто здесь главный!”

Воображение Кризалис на мгновение замерло, когда Черри Берри встала и подошла к подиуму. Её попросили сказать пару слов.

“Если мэр уже не израсходовал их все”, – королева чейнджлингов усмехнулась в уединении собственных мыслей.

– Спасибо вам всем. Я бы сказала, что это большая честь, но… ну, мне действительно неловко, – розовая пони немного покраснела и продолжила: – В конце концов, то, что я сделала, могла бы сделать любая пони с надлежащей подготовкой. И я уверена, что в ближайшем будущем мой успех повторят гораздо более талантливые и образованные пони.

Черри оглянулась через плечо на гостей – и на мгновение её глаза встретились с глазами Кризалис, прежде чем земнопони снова повернулась лицом к аудитории.

– Но это не значит, что я полетела в космос одна, – продолжила Черри Берри. – Тысячи представителей всех рас, пони, чейнджлинги, грифоны, минотавры, яки, драконы… все они внесли свой вклад в наш успех. Мне кажется немного несправедливым, что мне единственной возвели статую.

– Я не могу лепить чейнджлингов, – перебил её Август Родент, стоя на краю платформы. – Эти их дыры делают камень слишком хрупким.

Пока Черри пережидала смех гостей, Кризалис даже не потрудилась скрыть хмурое выражение лица.

“Смейся-смейся, – подумала она. – Но теперь ты в моём списке. И я вовсе не хотела, чтобы ты ваял мою статую”.

– Итак, – продолжила Черри, – от имени всех нас, участвующих в космических полётах, благодарю вас за оказанную честь. Потому что эта статуя не может быть посвящена мне одной. Речь должна идти о каждом, кто следует своей мечте, о каждом, кто осмеливается сотворить невозможное. Независимо от того, пони ты или нет. Потому что если простая пони, из семьи понивилльских фермеров, сможет полететь на луну – как я сделаю через несколько недель, – тогда каждый сможет добиться всего. Спасибо!

Толпа, которая, по-видимому, не слушала того же банального и невдохновляющего бреда, что и Кризалис, приветственно кричала, хлопала и стучала копытами по земле. Королева мельком заметила улыбку Черри, когда та махала всем и неоднократно благодарила их за овации – невинную, простую улыбку простой пони, которая была просто счастлива по простым причинам.

“Что ж, наслаждайся моментом, пони, – подумала Кризалис. – Уверяю тебя, это больше не повторится. И, как только мой план будет завершён, у всех этих идиотов, аплодирующих твоей наивной речи, не будет больше причин тебя благодарить…”

– Ну здравствуй, Твайлайт, – произнесла Селестия. – Что привело тебя сегодня утром? Разве ты не готовишься к большому полёту? До старта осталось четыре недели, я же не путаю?

– Да, всё верно, – ответила Твайлайт Спаркл, входя в личные покои Селестии. Из-за окна доносились приглушённые звуки строевой подготовки королевской гвардии. – Но... Ну, меня беспокоят и другие мысли. Обо всём.

Селестия улыбнулась.

– О, я знаю, каково это. О чём конкретно?

– Ну, – неловко начала Твайлайт, подходя к чайному столику и садясь перед ним, – это большой полёт. Кризалис получает то, что хотела. Она сможет ступить на луну. И это означает, что какой бы коварный план у неё ни был, он почти завершён!

– Возможно, – согласилась Селестия. – Если, конечно, ничего не изменилось с тех пор, как она начала реализацию этого плана. Но у нас нет возможности узнать, так это или нет.

– Но мы на самом деле помогаем завершить его! – воскликнула Твайлайт.

– Ты делала это с самого начала, – ответила Селестия. – Когда писала свой доклад. Когда ты и твои друзья создали скафандры, системы жизнеобеспечения, двигатели. Даже твои научные приборы помогали чейнджлингам, верно?

– Но я думала, что это совсем другое! – пробормотала Твайлайт, навалившись на стол. – Это было для всех! Но теперь остались только мы с Кризалис, и мы работаем вместе над одним полётом! Мы с Рэйнбоу Дэш будем участвовать в этом полёте, помогая ей добиться успеха!

Со вздохом, смешанным с отвращением и отчаянием, Твайлайт опустила голову на стол, почти спрятавшись в гриве.

– Ты жалеешь, что согласилась лететь? – тихо поинтересовалась Селестия.

– Да... нет… Я не знаю! – Твайлайт вздохнула. Она снова подняла голову, чтобы посмотреть на свою наставницу. – Если бы это был кто-то другой, а не Кризалис, это не было бы проблемой. Я бы двигала вперёд науку и ничего больше!

Селестия слегка улыбнулась.

– И Рэйнбоу Дэш продвигала бы крутость, – вставила она.

Губы Твайлайт на мгновение дёрнулись. Затем она снова склонила голову.

– Но это Кризалис, и мы знаем, что она что-то замышляет! Что-то, что позволит ей захватить всю Эквестрию – или даже весь мир!

Селестия кивнула.

– Возможно. В таком случае вы будете там, чтобы остановить её, верно? – принцесса протянула крыло над столом, чтобы похлопать Твайлайт по плечу. – Не волнуйся, Твайлайт. Верь в себя и своих друзей. Ты ещё ни разу не подводила Эквестрию.

– Но… Я просто продолжаю думать, что сейчас самое время остановить её, пока не стало слишком поздно! Но… ладно... У меня нет ни причин для этого, ни оправданий! Поэтому я продолжаю оглядываться назад, задаваясь вопросом, что я сделала не так, что я должна была сделать по-другому.

Селестия снова кивнула.

– Я делала это так много раз на протяжении веков, – сказала она. – Только между нами принцессами – это не помогает.

Твайлайт бросила на Селестию странный взгляд – отчасти странный, потому что она сама не совсем понимала, что это значит.

– Дело в том, что я всё время возвращаюсь к одному моменту, когда я могла бы поступить по-другому. Если бы я поступила иначе, то Кризалис даже не смогла бы начать космические полёты, – теперь взгляд Твайлайт принял более определённую форму: подозрение. – Почему вы сказали мне не нанимать Черри Берри в качестве пилота?

Улыбка Селестии померкла.

– Ты бы наняла её, если бы я этого не сказала?

– Нет, – мгновенно ответила Твайлайт. – Не сразу. Мне действительно казалось, что только у пегасов есть рефлексы и инстинкты, необходимые для полёта. Я не понимала, насколько другими окажутся космические путешествия. Но если бы я постаралась, то могла бы нанять её в наземную команду или в качестве консультанта. И после двух недель испытательного срока она бы, скорее всего, попала в список пилотов. Я знаю, что сделала бы это!

Селестия пожала плечами.

– Но ты этого не сделала.

– Почему вы так поступили? – продолжала настаивать Твайлайт.

Селестия отвела взгляд, глядя на свои передние копыта. Со вспышкой магии чайник и маленькая плитка подплыли к столу. Когда чай начал завариваться, старшая принцесса наконец сказала:

– Твайлайт, я часто давала тебе задания, не объясняя подробностей. И часто я давала тебе такие трудные задания, что ты сомневалась в себе, сомневалась, сможешь ли ты их выполнить, – Селестия снова посмотрела Твайлайт в глаза и продолжила: – Но это первый раз, на моей памяти, когда ты начала задавать вопросы.

– Пожалуйста, не уклоняйтесь от ответа. Зачем?

– Я не уклоняюсь. Видишь ли... Однажды ты будешь править Эквестрией. И у тебя будут ученики. И когда время придёт, ты обнаружишь, что не можешь рассказать всё, что знаешь о задании, которое им даешь. Иногда это делается ради самого ученика – чтобы он мог узнать что-то, чего не понял бы, если бы ему просто об этом сказали. А в других случаях это будет на благо Эквестрии – и это будет самый сложный выбор, Твайлайт. Это будут моменты, когда ты будешь сомневаться в себе в течение многих лет после этого события, даже когда всё закончится хорошо.

Глаза Твайлайт распахнулись.

– Вы имеете в виду, как тогда, когда впервые отправили меня в Понивилль. Завести друзей, чтобы мы могли победить Найтмер Мун и вернуть Луну.

– Да, например. Если бы я сказала пони, только что вышедшей из жеребячьего возраста, которая даже не понимала, что такое дружба, что ей нужно завести друзей, чтобы они смогли победить злого монстра… Ну, ты можешь себе представить, как плохо бы всё закончилось.

Твайлайт вспомнила о том, как она справилась – или не справилась – с Дискордом, промывшим мозги её подруг.

– Думаю, да, – согласилась она. – Но всё равно это было почти два года назад. Разве вы не можете всё рассказать мне сейчас? Или я ещё не усвоила урок?

– Ну, в твоих вопросах есть два допущения, – сказала Селестия, когда чайник начал свистеть. Она выключила плитку и наполнила две чашки, передав одну Твайлайт, а другую оставив себе. – Первое допущение предполагает, что критический момент, требующий секретности, прошёл.

– А разве нет?

Теперь Селестия уклонилась от ответа.

– Второе допущение, – продолжила она, сделав глоток горячего чая, – состоит в том, что ты та ученица, которой нужно выучить урок без подсказки.

– Что? – Твайлайт моргнула, чашка покачнулась в магическом поле, чуть не пролив содержимое. – Вы хотите сказать, что вы пытаетесь научить Кризалис?

– Давай просто скажем, что, предположительно, она способна к обучению, – ответила Селестия. – Если это так, то я верю, что Черри Берри многому её научила, как минимум своим примером.

Твайлайт моргнула.

– Значит... вы знали, что Черри Берри отправится к чейнджлингам?

Селестия сделала ещё глоток.

– Спроси себя, Твайлайт, что было бы, если бы она этого не сделала? Пережила бы Рэйнбоу Дэш свой пятый полёт без парашютов, сделанных чейнджлингами? Были бы Фаунтлерой, Файрбол и Гордон спасены без жизнеспособной космической программы после вторжения Короля Шторма?

Мягкий взгляд поверх чашки немного посуровел.

– Ты бы продвигалась так же быстро, без давления со стороны Кризалис? И сколько времени тебе потребовалось бы, чтобы самостоятельно узнать всё то, что обнаружили полёты чейнджлингов?

Несколько секунд Твайлайт молчала. Но заговорив, она не ответила ни на один из этих вопросов.

– Если вы знали, что Черри Берри собирается присоединиться к Кризалис, тогда у вас была причина позволить этому случиться.

– Даже несколько, – ответила Селестия. – Если предположить, что я так поступила.

– Я не собираюсь вас допрашивать. И верю, что вы скажете мне, если сможете. Но… – Твайлайт поставила чашку и наклонилась над столом. – Но разве вы не можете хотя бы намекнуть мне? Черри должна остановить Кризалис? Как? А мне сидеть сложа копыта и ждать этого, или самой следует действовать?

– На этот вопрос, – произнесла Селестия, отпивая ещё глоток чаю, – я, честно говоря, не могу ответить за тебя. Я знаю кое-что, чего не знаешь ты, но я не всеведуща. И когда настанет переломный момент, меня там не будет. А ты будешь. Тебе придётся принять это решение самостоятельно.

Лёгкая улыбка вернулась на лицо принцессы, и она добавила:

– Уверена, что это будет правильно. С тобой так обычно и бывает. Чаще, чем со мной.

– Я не понимаю, – переспросила Твайлайт. – Чаще, чем с вами? Что...

– Твайлайт, я не та непогрешимая богиня солнца⁴, какой ты меня представляешь. Я сполна ошибалась в жизни. И ты совершала ошибки и будешь продолжать их совершать. Но, наблюдая за тем, как ты растёшь, я пришла к выводу, что твое суждение во многих вещах лучше моего.

– Тогда почему вы мне всё не расскажете? – разочарование Твайлайт превратило конец вопроса почти в писк.

Улыбка Селестии стала шире.

– Потому что я могу только использовать своё суждение и надеяться, что я не совершаю ошибки, – снова кончик крыла потянулся через стол, чтобы погладить плечо Твайлайт. – Если я и ошиблась, то во всей Эквестрии нет пони, которой я доверяла бы больше, чтобы всё исправить. Но пока подожди и увидишь. И дай Кризалис шанс показать нам, чему она научилась, если вообще чему-то научилась.

Матросы-пони забросили верёвки, и швартовые на берегу закрепили их на кнехтах, осторожно подтягивая маленькое судно к причалу, в то время как группа пони, перегнувшись через перила, смотрела на всё, что творилось на берегу.

– В последний раз, когда я видела так много чейнджлингов, – заметила Эпплджек, – так это в Кантерлоте.

Космический центр Хорстона, казалось, был покрыт чейнджлингами, дроны один за другим летали или рысили от здания к зданию. Команда из четырёх чейнджлингов тащила большой фургон, полный припасов, к цеху вертикальной сборки, в то время как восемь других левитировали целую гору каких-то материалов в одно из больших зданий научно-исследовательского комплекса. Чейнджлинги в форме гвардейцев обменялись приветствиями с воинами улья в доспехах. Твайлайт Спаркл и её друзья не могли посмотреть хоть куда-то, где не было бы как минимум десятка чейнджлингов, выполняющих то одно, то другое поручение.

И нескольких пони, плюс пара грифонов и драконов, которые ходили среди них, не обращая внимания на толпу жукопони вокруг.

Члены экипажа маленького корабля Твайлайт выкрикивали указания друг другу, когда около двадцати чейнджлингов взлетели, чтобы начать разгрузку. Время от времени раздавались гневные крики, когда тот или иной работник слегка ошибался, но Твайлайт, наблюдая за ними, не могла увидеть в этом ничего похожего на настоящую ненависть или страх.

И когда она повела своих друзей вниз по трапу на причал, то увидела, что то же самое происходит по всему космическому центру. Ни настоящего гнева, ни страха… просто сотни существ, у которых есть работа, и они её выполняют.

– Интересно, – пробормотала себе под нос Твайлайт, сойдя с досок на бетонные дорожки космического центра.

– Да, я в этом не сомневаюсь, – словно шагнув из-за занавеса на сцену, Кризалис появилась между двумя проходящими чейнджлингами, направляясь к группе Твайлайт. – В конце концов, сегодня особенный день. В конце концов, сегодня первый день тренировок и заключительной подготовки. День, когда мы начнём готовиться к последнему шагу.

Рэйнбоу Дэш обошла Твайлайт, подозрительно прищурившись.

– Последний шаг к чему? – спросила она.

– Ко всему, ради чего трудились мои дети, – спокойно ответила Кризалис. – Копыто рода чейнджлингов поднято, мои дорогие. И когда оно опустится, оно оставит свой отпечаток на луне.

Где-то над ними раздался очень необычный звук – похожий на рёв ветра, и всё же другой, более резкий. На мгновение все-все рабочие, матросы, Твайлайт, её друзья и Кризалис прекратили свои занятия и посмотрели на небо в поисках источника шума.

И он появился.

Сначала он выглядел как белый треугольник, но когда он приблизился, стали видны детали носа и фюзеляжа. По мере приближения рёв становился все громче, пока с оглушительным шумом и дымом летательный аппарат не пролетел над головами на впечатляющей скорости чуть выше уровня крыши ЦВС.

– Эй, эй, ЭЙ! – закричала Рэйнбоу Дэш, широко распахнув глаза. – Это был самолёт? Никогда не видела, чтобы кто-то летел так быстро!

– Да ну, – ответила Кризалис с откровенной ложной скромностью, – это один из наших небольших побочных проектов, над которыми мы работали. Его устройство похоже на ракету, только вместо бака с окислителем в нём используется воздух, нагнетаемый в двигатель с огромной силой. Мы назвали его в честь Джета Сета, профинансировавшего этот проект: реактивный двигатель.

Рёв, который утих, снова усилился, но не до такой громкости, и пока пони смотрели, маленький стремительный самолёт, выдвинув шасси, приземлился на взлётно-посадочной полосе в дальнем конце космического центра.

– Не очень то она и торопилась, – пробормотала Кризалис себе под нос, не сводя глаз с самолета.

– Это... это фантастика! – Твайлайт Спаркл ахнула. – Вы используете ракетные двигатели для обычных воздушных полетов? И они безопасны?

– Насколько я понимаю, гораздо безопаснее, чем ракеты. Нет необходимости в резервуарах под давлением или криогенных установках. Мы можем использовать стабильное топливо комнатной температуры и обычный воздух, – королева ухмыльнулась и добавила: – И я уверена, что вы придумаете какой-нибудь способ заменить это магией. Но пока мы лидируем.

Кризалис обвела копытом все вокруг.

– Всё больше и больше мы меняем мир так, как не могли себе представить!

Подбежал ещё один чейнджлинг – Оккупант, мгновенно узнаваемый даже без белого жилета, который он носил в Центре управления полётами.

– Диспетчерская вышка сообщает, что мисс Берри приземлилась, моя королева, – отчитался он. Затем, заметив пони, он улыбнулся и продолжил: – О, привет! Следуйте за мной, и я устрою вас в ваших комнатах в жилом комплексе!

– Я оставлю вас с Оккупантом на время, – сказала Кризалис. – У меня есть пара небольших дел, о которых нужно позаботиться, прежде чем мы разработаем расписание тренировок. Пока!

С самодовольной ухмылкой королева чейнджлингов отвернулась и пошла в толпу, исчезая среди подданных.

Когда Оккупант повёл их к жилому комплексу, Старлайт Глиммер подошла к Твайлайт и тихо спросила:

– Ты сказала: “Интересно”. Интересно, что?

Твайлайт покачала головой.

– Хм? Что? А! – она бросила быстрый взгляд на Старлайт, а затем покосилась на Оккупанта. – Я просто подумала… как ты считаешь, принцесса Селестия знала, что всё это произойдёт?

– Что всё? – снова переспросила Старлайт. – Полёты на луну? Ракетный самолет? Мгновенная магическая связь? Телевидение? Радио?

– Всё это, – снова сказала Твайлайт, махнув копытом в сторону переполненного космического центра. – Пони и чейнджлинги мирно работают вместе. Могли ли мы даже представить себе это два года назад?

Старлайт Глиммер покраснела.

– Гм, два года назад я всё ещё работала над концепцией того, что мы с тобой будем мирно работать вместе. Знаешь, после того, как я попыталась переписать прошлое и...

– Ты собираешься снова извиниться? – рявкнула Рэйнбоу Дэш, пролетая над головой, единорожки, чтобы присоединиться к разговору. – Старлайт, после двести семидесятого раза извинения устарели.

– И после определённого момента, дорогуша, – добавила Рэрити у них за спиной, – это звучит не как раскаяние, а скорее, как бахвальство.

Старлайт покраснела ещё сильнее.

– Мне очень жаль ... – начала она.

– И мы прощаем тебя, – вмешалась Флаттершай, едва перекрывая фоновый шум вокруг них. – Ещё раз.

– Ну же! – сказала Рэйнбоу Дэш. – Я слышала, что Драгонфлай только что купила пару новых автоматов с видеоиграми! Хочу посмотреть, есть ли у неё “Стар Хорс⁵”!

Твайлайт ускорила шаг, улыбаясь и откладывая на время вопрос о том, планировала ли всё это её наставница.

“Если всё действительно так, – подумала она, – то, может быть, мы всё-таки поступили правильно...”

– Вот же ж, – произнёс Гордон Грифон, раскрыв когти и уставившись на чёрную фасоль в своей лапе.

– Хех. Лучше ты, чем я, – пророкотал Файрбол, запечённая белая фасолина в его лапе едва виднелась на фоне белой чешуи.

– Грифону везёт, – проворчал як Леонид.

– По крайней мере, нам не придётся провести больше недели на корабле с Кризалис, – вставил Файрбол.

Леонид обдумал такую постановку вопроса.

– Дракон прав, – проворчал он.

– Итак, это окончательное решение, – весело заметила Черри Берри. – Я, Кризалис, Драгонфлай в качестве экипажа капсулы; Твайлайт Спаркл и Оккупант в качестве учёных миссии; Рэйнбоу Дэш и Гордон в качестве специалистов миссии.

– Что вы, пони, подразумеваете под специалистами миссии? – спросил Леонид.

Файрбол фыркнул.

– Это звучит лучше, чем “балласт”.

Черри покраснела.

– Мы найдём, чем заняться каждому, – сказала она. – Но важно, чтобы в этой миссии на борту был кто-то, кто... э-э-э... не является пони или чейнджлингом, чтобы показать, что космос принадлежит всем, а не только нам.

– Что касается меня, – заметил Файрбол, – то можете забрать мою долю.

– Всё ещё жду твоего заявления об отставке, – весело сказала Черри.

– Я его написал, – огрызнулся дракон. – А потом Эмбер его не утвердила.

– Знаешь, – вмешался Гордон, – ты никогда не наберёшь лётный стаж, если будешь продолжать увольняться.

– Вот ты только не лезь. Я дважды чуть не умер, занимаясь этими глупостями. Всё, чего я хочу, – это свалить отсюда до счастливого третьего раза. Неужели я прошу слишком многого?

– Могущественный Лорд Драконов Эмбер так и думает, хо-хо! – расхохотался Леонид.

Файрбол уставился на них троих.

– Плевать, – рыкнул он. – Я не получил чёрную фасоль, так что я могу возвращаться домой. Верно?

– Нет, – Черри помотала головой. – Нам нужны вы с Леонидом, а также Спитфайр и Флаттершай на место руководителя связи. И ещё ты нам нужен на случай, если Гордон заболеет или случится что-то ещё. Так что готовьтесь к работе, ваши тренировки начинаются завтра.

– Работа, – снова фыркнул Файрбол, на этот раз выпустив из ноздрей немного пламени.

– Яки хорошие работники, – гордо заявил Леонид. – Также хороши в том, чтобы заставить дракона работать.

– Вам, ребята, досталась самая лёгкая часть, – простонал Гордон. – Кризалис, помните?

Есть три вида охранников.

Есть охранники, которые много лет упорно трудятся, сохраняя свой послужной список идеальным, демонстрируя абсолютную преданность долгу, преследуя единственную цель: быть охранниками, удостоенными самых престижных, публичных должностей. Они лучшие из лучших, по крайней мере, когда дело доходит до соблюдения правил службы. Если они действительно хорошо охраняют что-то, это следует считать удачным совпадением, но их основная роль заключается в том, чтобы выглядеть хорошо.

Кроме того, есть охранники, которые собственно и занимаются охраной. Их не интересуют блестящие пуговицы или способность стоять неподвижно, не реагируя на провокации туристов по четыре часа к ряду. Эти охранники живут ради того момента, когда они могут уничтожить кого-то, кто осмелится угрожать тому, что они защищают. Если они выглядят немного неряшливо, или если у них есть трения с начальством или коллегами, что с того? Для них это всё шелуха, и они заботятся только о сути.

А ещё есть третий и, безусловно, самый распространенный вид охранников: те, кто носит форму и получает зарплату и, если их начальству повезёт, не слишком активно компрометируют службу.

В улье чейнджлингов из охранников первого вида формируется личная охрана Кризалис под руководством Элитрона. Второй вид охраны в основном концентрировался в силах обороны улья под командованием Фаринкса. Третий вид охранников, всех остальных, можно было найти где угодно, но стороннему наблюдателю могло показаться, что для чейнджлинга райскими одеждами является не хитон, а тёмно-синяя форма службы безопасности Космической программы чейнджлингов.

Охранники первого типа никогда не сплетничают на дежурстве, потому что это противоречит правилам. Охранники второго типа никогда не сплетничают на дежурстве, потому что это мешает им выполнять свою работу.

Охранники третьего типа никогда не сплетничают... если думают, что кто-то ещё может их услышать.

И после многих лет наблюдения за тем, как не-охранники игнорируют их, они начинают верить, что остальной мир, по крайней мере в своём большинстве, слышит плоховато.

Два примера такого рода охранников, лучших в космическом центре, стояли у боковой двери в хранилище запчастей ЦВС.

– Променад, говоришь? – обратился первый ко второму.

– Ага, – согласился тот. – Я слышал, что у Лаки Крикета есть несколько инвесторов из Лас-Пегасуса, и он привлекает других чейнджлингов, чтобы скинуться. Собирается построить его в районе рыбацкого пирса выше по дороге в Хорстон. Он планировал арендовать на год один из карнавалов для постоянного шоу, пока не будут построены новенькие аттракционы и рестораны.

– Звучит довольно рискованно. Ты туда уже вложился?

– Шутишь? Это же Лаки Крикет. В тот единственный раз, когда он потерял деньги на своей схеме, и пони раскрыли аферу, то он разыграл из себя жертву и свалил чист как свист.

– Хм, – первый охранник постучал себя по подбородку дырявым копытом. – А вообще, почему пони говорят "чист как свист"? Свистки-то довольно грязные, если призадуматься. Все эти слюни и всё такое.

– Пони говорят так, потому что они глупые, – сказал второй охранник. – Не пытайся их понять. У тебя только голова разболится.

– Ну, может быть, – первый охранник пожал плечами. – Ты думаешь, Карапакс будет в этом участвовать? Большой модный ресторан – это как раз то, что ему нужно.

– Я слышал, он наотрез отказался от предложения Лаки. Карапакс спросил его, будет ли его кухня такой же большой, как та, которую он использует для приготовления космических пайков. Когда Лаки сказал “нет”, Карапакс тут же послал его куда подальше.

– Этого я не ожидал.

– А почему нет? Карапаксу нравится быть здесь почти так же сильно, как и Оккупанту.

Первый охранник закатил глаза.

– Ну да, Оккупант. Когда он умрёт, думаю, его экзоскелет просто прилипнет к полу зала управления полётом. Но какое дело Карапаксу до космоса?

– Его больше волнует готовка, – сказал второй охранник. – Он сказал мне, что, готовя космическую еду, научился большему, чем под руководством семи разных шеф-поваров. Он получает любые ингредиенты, которые хочет, и все инструменты для приготовления пищи, какие только ты можешь себе представить.

– Скорее всего, больше, – признал первый охранник. – Я не могу представить себе ничего, кроме кастрюли и лопаточки.

– Ну, тут ты прав.

– А что насчёт тебя? – спросил первый. – Ты остаёшься? Или попросишь королеву о переводе?

– Я как-то не думал об этом, – заметил второй охранник. – В том смысле, что с моим опытом работы в качестве доверенного сотрудника службы безопасности самой важной площадки Улья⁶, я, вероятно, мог бы пойти в “Подработки” и перевестись туда. Наверное, пони в очередь будут выстраиваться, чтобы нанять меня.

– Во-во, именно об этом я и думал.

– Но потом я призадумался: а почему я должен хотеть работать где-то ещё? – второй охранник указал на здания вокруг них. – Это место, вот где творится история. Всё, что будет после этого, будет... скучно.

– Может быть, – согласился первый охранник. – Но я слышал, что у нас не запланировано никаких миссий после Двадцать Четвёртой, верно? Может быть, так оно и будет. Может быть, королеве уже наскучил космос. Что будет потом?

Второй охранник фыркнул.

– Наскучил космос? – саркастически спросил он – Если ей станет скучно, она просто найдёт себе какое-нибудь другое занятие. Там так много всего этакого, что не даст заскучать⁷!

– Как скажешь, – с сомнением произнес первый чейнджлинг.

– Эй, не унывай. Даже если королеве станет скучно, подумай вот о чем: в последние два года мы реализовывали самый хитрый и лёгкий план, который когда-либо был у Улья, скажешь нет? Мы стали сильнее, нас лучше кормят... – второй охранник взмахнул крыльями, которые блестели даже в тени здания ЦВС. – И теперь у нас ещё есть это, офигительно, если хочешь знать моё мнение. Думаешь, королева настолько глупа, чтобы отказаться от всего этого?

– Нет, конечно, нет, – сказал первый. – Хотя иногда я сомневаюсь. Ты знаешь, что она никогда не катается в Машине Веселья?

– Она катается на ракетах. И если бы ракетные полёты были такими же дешёвыми, как билет на Машину Веселья, мы бы больше не называли её Машиной Веселья, верно?

Первый охранник вздохнул.

– Я хотел бы когда-нибудь выяснить это сам.

– Ну, тогда тебе лучше оставаться здесь, – сказал второй охранник, как старший младшему. – Скоро им понадобятся новые астронавты, когда остальные состарятся или уйдут на пенсию, и ты будешь прямо здесь, готовый ко всему, когда придёт время.

– Ты именно так собираешься поступить?

– Не-а. Если бы я это сделал, какой-нибудь жук украл бы моё место в очереди на Машину Веселья.

Разговор на мгновение прервался, когда пони персикового цвета с бирюзовой гривой, одетый в рубашку, означавшую, что он принадлежит к небольшой армии работников КПЧ, рысью пробежал мимо них на склад запасных частей.

– Лепиду никого не обмануть, – сообщил второй охранник. – Даже пони.

– По крайней мере, он больше не обливается краской, – согласился первый охранник. – Я никогда не встречал чейнджлинга, который бы настолько любил пони. Хочешь забьёмся, что он ещё Торакса переплюнет?

– Ш-ш-ш-ш! – прошипел второй охранник. – А что, если королева тебя услышит? Ты бы ещё “Кевин” вслух сказал!

– ЧТО ЭТО БЫЛО?

Внезапное вытягивание по стойке “смирно” и чёткий салют, словно на плацу, со стороны двух охранников заставили бы любого охранника первого типа устыдиться, если бы не ручейки пота, стекающие по панцирям провинившихся при внезапном появлении королевы Кризалис.

– Я задала ВОПРОС, – гаркнула Кризалис чуть тише.

– Моя королева, – быстро ответил первый стражник, – я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, но, конечно, тут нет никаких чейнджлингов, произносящих Запрещённые Имена.

– Совершенно верно, моя королева! – добавил второй чейнджлинг. – Зачем нам вообще говорить о двух чейнджлингах, что мертвы для Улья? Это было бы глупо!

– Два чейнджлинга, – прорычала Кристалис, одним глазом, а затем и другим уставившись на двух дрожащих охранников, – которые никогда не существовали, насколько я помню. И если я снова услышу эти имена, то из двух они могут превратиться в четыре.

Оба охранника снова чётко отсалютовали.

– Так точно, моя королева! – ответил первый стражник.

– Хорошо! – с этими словами Кризалис шагнула в двери цеха вертикальной сборки. Охранники подождали, пока щёлкнет замок двери, прежде чем постепенно расслабиться.

– Это было близко, – сказал второй охранник. – Мы чуть не влетели.

– Хочу заметить, – произнес первый охранник, – что было бы ещё хуже, если бы она знала, как нас зовут.

Оккупант и Драгонфлай уставились на строящийся посадочный модуль.

– Он довольно большой, верно? – спросил Оккупант.

Драгонфлай бросила на него взгляд, который ясно говорил: “Не будь идиотом”⁸.

– Он должен доставить семерых с орбиты луны на поверхность, а затем взлететь и доставить всех обратно на Эквус, – сказала она. – Конечно, он будет довольно большой! Я удивлена, что его не сделали ещё больше!

– Ну, да, понимаю, – жалобно вздохнул Оккупант. – Но я вспоминал о ранних миссиях. Помнишь полёты на “Блохе”? Сравни этот посадочный модуль со Второй миссией. Видишь, насколько он больше?

Драгонфлай снова посмотрела на посадочный модуль, слегка прищурившись. Её воображение поставило ракету Миссии Два в пространстве рядом с посадочным модулем – парашют, капсула, двигатель “Блоха”, две канистры со слизью. По сравнению с посадочным модулем ракета выглядела как новорожденная личинка.

– Да, – медленно согласилась она. – Каждый из дополнительных топливных баков на посадочном модуле больше, чем была Миссия Два целиком.

– Я думаю, это показывает, как далеко мы зашли, – кивнул Оккупант. И чуть тише добавил: – И как сильно мы изменились за последние два года.

– Возможно, ты изменился, – решительно возразила Драгонфлай. – А я всё тот же первоклассный воин, каким была всегда!

– Ну, как скажешь...

Оккупант явно не верил в это.

Она и сама в это не верила. Драгонфлай, которой она была два года назад... Ну, эта чейнджлинг, вероятно, сказала бы Оккупанту убраться с её дороги и не лезть к ней. Она, конечно, не стала бы набрасывать обновления дизайна для ложементов и отсеков для хранения припасов, сидя в уголке ЦВС или где-нибудь ещё, куда не захаживали постоянно посторонние.

– Но всё остальное, конечно, изменилось, – согласилась Драгонфлай, уводя разговор от неловких личных откровений. – Мы позволяем пони ходить среди нас, даже когда мы без маскировки. Ну, за исключением той почтовой пони, которая тебе нравилась.

Чейнджлинг задумчиво наклонила голову:

– А что с ней вообще случилось?

– Слышал, она получила повышение, – ответил Оккупант. – Помощница почтальона в её родном городе. Она больше не доставляет корреспонденцию в Улей. Я буду скучать по ней⁹.

– Да. Всё меняется к лучшему. Похоже, “Плохие Старые Времена” и правда могут закончиться.

– “Плохие Старые Времена”? – переспросил Оккупант.

– Да. Сам подумай, – Драгонфлай постучала копытом по лбу. – Мы всегда были голодны – ну, во всяком случае, голоднее, чем сейчас. Нам всегда приходилось прятаться, и все и вся были нашими врагами. Теперь нам не нужно прятаться, нам не нужно воровать, и всегда можно перекусить. Конечно, многие пони всё ещё не любят нас, но нам больше не нужно их бояться.

Оккупант покачал головой.

– Ну, возможно, – наконец сказал он.

Сомнение в его голосе не удивило Драгонфлай. Он никогда не боялся пони¹⁰, в отличие от Драгонфлай, и не понимал, почему каждый считал его идиотом из-за этого, включая Драгонфлай.

– Это заставляет меня задуматься, – продолжила она, – если мы уже зашли так далеко, то что будет дальше?

Оккупант пожал плечами.

– Всё зависит от королевы. Но она только что одобрила контракт после завершения Двадцать Четвертой. Мы построим корабль, который останется в космосе, – орбитальную станцию. Таким образом, у туристических рейсов будет место куда слетать, а быки смогут заниматься экспериментами в невесомости. И сейчас рассматриваются контракты на отправку зондов на Буцефал и Слейпнир.

– Хм, впервые слышу об этом.

– Мы начнём проектирование только после Миссии Двадцать Четыре. Но, очевидно, королева не считает, что мы должны прекратить космические полёты даже после того, как космическая гонка будет выиграна.

Драгонфлай кивнула.

– Хорошо. Потому что я хочу больше полётов. Мне кажется, я ещё не натанцевалась с Бледной Кобылой.

– А, вот вы где.

В отличие от охранников снаружи, Оккупант с Драгонфлай не пришли в напряжённое, испуганное состояние при звуке голоса их королевы. Хотя это не означало, что кто-то из них расслабился, повернувшись к ней.

– Моя королева? – почтительно спросил Оккупант.

– Я хочу поговорить с вами обоими с глазу на глаз, – произнесла Кризалис. Она махнула им в сторону боковой двери, ведущей на склад. – Сюда, пожалуйста.

Оккупант послушно потрусил за королевой, а Драгонфлай последовала за ним, слегка пожав плечами. Склад запчастей был небольшим только по сравнению с основным сборочным цехом; но тем не менее склад являлся одним из шести самых больших закрытых помещений на территории космического центра. Использование его для личной встречи казалось ей слегка странным, особенно когда время от времени в дверь заглядывал чейнджлинг, осматривал стеллажи с деталями, ставил галочку на планшете и уходил¹¹.

Кризалис магией запечатала двери, как только они втроём остались на складе одни.

– Вот так. Здесь нас никто не сможет подслушать.

– Что случилось, моя королева? – спросил Оккупант. Драгонфлай лишь молча поблагодарила его за то, что это не она задала Кризалис этот глупый вопрос¹². – Почему мы не могли поговорить в цехе сборки? Или в офисе. Для этого и существуют офисы, я же ничего не путаю?

– Не для таких разговоров, – отрезала Кризалис. – А теперь слушай. Это очень важно.

Бросив быстрый взгляд по сторонам, чтобы убедиться, что никто не прячется в углу или за топливным баком, королева тихо продолжила:

– Есть вероятность, что пони могут вмешаться в посадку на луну.

Драгонфлай сжала челюсти, сопротивляясь желанию задать очевидный вопрос. Оккупант, опять же, ей с этим помог.

– Но пони помогают нам с высадкой на луну. Зачем им устраивать саботаж?

– А если точнее, – продолжила Кризалис, как будто у неё никто ничего не спрашивал, – они могут попытаться помешать мне первой ступить на поверхность луны. Конечно, они будут всё отрицать, если мы прямо их в этом обвиним.

Оба чейнджлинга кивнули. Это было настолько очевидно для любого чейнджлинга, даже для Оккупанта, что не требовало никаких пояснений.

– Поэтому я хочу, чтобы вы оба были готовы. На всякий случай.

Ни один из них не спросил к чему готовы. Опять же, даже для Оккупанта это было очевидно.

– Если я скажу: “Оккупант, Драгонфлай, сейчас” или если я скажу: “Драгонфлай, Оккупант, сейчас”, я хочу, чтобы вы немедленно вырубили пони. Твайлайт Спаркл первую – она самая опасная, и ей нельзя дать даже секунды на ответную реакцию. Если вы будете колебаться, она вас уничтожит. Полную дозу яда в шею, не жалейте ни капли. Если не получится – используйте магию на полной мощности. Рэйнбоу Дэш вырубать второй, но действовать жёстко и быстро.

– А что насчёт мисс Черри Берри? – спросил Оккупант. – Она будет очень расстроена.

Кризалис колебалась лишь мгновение.

– Я хочу, чтобы она была живой и невредимой, если это возможно. Она не будет сильно сопротивляться, когда яйцеголовая и мешок с перьями будут в отключке. Но вы должны вырубить этих двоих как можно быстрее, когда я... если я отдам приказ. У вас будет только один шанс, так что будьте готовы, – королева посмотрела на них обоих. – Вы поняли, чего я хочу?

– Вообще-то... – начал Оккупант, но был остановлен Драгонфлай, заткнувшей его рот копытом.

– Я всё объясню ему, моя королева, – сказала она. – Мы будем готовы. Вы можете на нас рассчитывать.

– Хорошо, – Кризалис сделала шаг назад, собираясь уйти, но остановилась. – О. И это должно быть само собой разумеющимся, но ни слова об этом никому, особенно Черри Берри.

Она слегка улыбнулась и добавила:

– В конце концов, этого может и не понадобиться.

– Да, мэм, – ответила Драгонфлай, и движением своего копыта заставила Оккупанта кивнуть.

Кризалис сняла печать с дверей и отбыла, выйдя через двери, ведущие наружу. Два чейнджлинга смотрели, как она уходит, Драгонфлай не убирала копыта, пока дверь за королевой не закрылась.

Как только Оккупант снова смог двигать челюстью, он спросил:

– Зачем ты это сделала?

– Чтобы ты не сказал какую-нибудь глупость, – ответила Драгонфлай.

Челюсть Оккупанта на мгновение дрогнула, прежде чем он кивнул в знак согласия.

– Хорошо, справедливо, – признал он. – Но почему королева вообще такое планирует? Пони не собираются вмешиваться! Пони не нарушают обещаний! Они для этого слишком тупые! И королева это знает!

Чейнджлинг в замешательстве прервался.

– В этом нет никакого смысла!

Озарение настигло Драгонфлай, как только Оккупант сказал: “И королева это знает”. Она мгновенно все поняла.

Хотя и не хотела этого.

“Нет тут никакого “если”. Королева собирается вырубить Твайлайт Спаркл и Рэйнбоу Дэш. Но почему? И, что более важно, для чего? Черри и Гордон этого так не оставят, и мы не можем держать их всех на корабле в течение трёх дней. И если мы убьём их, у пони будет минимум три дня, чтобы начать войну с Ульем. Значит, у неё есть план... Но какой?

И что ещё более важно, зачем? У нас никогда не было жизни лучше. Зачем от всего этого отказываться?

Она бы не стала. Она – королева. Она умна и хитра, и это не умный и хитрый план, ну если не считать нашей роли в нём.

Может быть, я ошибаюсь. Может быть, она просто осторожничает.

Но…”

– Это не наша работа – задавать вопросы, – сказала Драгонфлай вслух. – Просто будь готов, когда придёт время. Ты снимаешь шлем принцессы, а я позабочусь о яде. Ты своими клыками и масло не прокусишь.

Оккупант попытался посмотреть вниз и вокруг собственной морды на широкие, плоские клыки.

– Да, согласен. Но мисс Берри жутко разозлится. Не хотелось бы её в кокон засовывать.

“Мне тоже, – подумала Драгонфлай. – И не только потому, что я думаю, что она будет сопротивляться гораздо больше, чем думает королева…”

– Единственная проблема – аэродинамические конусы, – пророкотал фон Браун. – Трение может быть слишком велико, чтобы капсула могла их сбросить.

– Слушай, – прорычал Годдард в ответ, – хочешь – используй мой дизайн, не хочешь – не используй. Я их там не просто так нарисовал. Никаких плоских поверхностей на верхней части корабля. Думаешь, тебе виднее? Ну давай попробуем.

– Доктор, – произнес минотавр своим обычным невозмутимым тоном, – никто не ставит под сомнение вашу гениальность. Только этот дизайн.

– Эх, – пожал плечами грифон, немного успокоившись. – Ты всегда так говоришь.

– Потому что это всегда правда. Ваша работа, ваши исследования вдохновили нас – моих коллег и меня. Коули, Булл, Ни и я были бы ничем без того, что вы сделали до нас.

– Верно, – пробормотал Годдард. – Два всемирно известных математика, специалист по электронике и вы. Думаю, что вы и без меня бы прекрасно справились.

– Но не как учёные-ракетчики, – настаивал фон Браун. – Вы создали дисциплину. Вы – основатель всего, что нас окружает.

– Это не мешает тебе придираться к каждой моей новой разработке.

– Естественно. И вам ничто не мешает придираться к нашим. Как ещё продвигать науку вперёд?

– Хорошо, я скажу тебе, молодой бык, – проворчал Годдард. – После этого полёта наука может развиваться дальше и без меня. Я обналичиваю чеки. Ухожу на пенсию.

Глаза фон Брауна распахнулись. Его обычно невозмутимое выражение лица рассыпалось под давлением тревоги и волнения.

– Уходите на пенсию? Когда мы, наконец, сделаем первый шаг к...

– Малыш, я стар, – прервал его грифон. – Я думаю, что Джордж Коули – единственный в этом космическом центре старше меня.

Годдард на мгновение замолчал.

– И, может быть, Кризалис, но кто знает, сколько ей лет? И последние два года я работал без остановки, усерднее, чем когда-либо в своей жизни.

– Так возьмите отпуск.

– Я планировал. Неоднократно.

Годдард выгнул спину, это кошачье движение сопровождалось поразительным количеством хруста и треска, в совокупности с дрожью от боли.

– У меня сейчас достаточно денег, плюс дивиденды от моих акций в компании в Эпплузе¹³. Дело всей моей жизни завершено. Я увижу, как исполнится моя мечта. Этого достаточно. Мне больше ничего не нужно, – грифон подтолкнул когтем планы пересмотренного посадочного модуля Миссии Двадцать Четыре. – И это тоже. Позволю вам, детёнышам, справиться самим. Мне уже хватит.

Лицо фон Брауна вновь закаменело маской спокойствия, хотя печаль и не ушла.

– Но разве вы не хотите, чтобы ваша мечта унесла вас в другие миры? К самим звёздам?

– Я прекрасно вижу их и со своего кресла. Или ты думал, что всё это, – и старый канюк взмахнул когтем в воздухе, указывая на космическую программу в целом, – было забавно?

– Ну... да, – ответил фон Браун. – Я буквально не могу представить себя занимающимся чем-то другим.

– Ну, а я могу. Я представляю себя маленькое уютное гнездышко. Где не так жарко, как в Эпплузе, и не так влажно, как здесь, – Годдард немного откинулся назад и добавил: – Я рассматривал вариант квартиры в Кристальной Империи.

– Не Гриффонстоун?

Годдард скрутил кукиш, затем вздрогнул, когда хрустнули две фаланги.

– Вот Гриффонстоуну! Гриффонстоун – старая гнилая свалка, полная тех же дураков, которые смеялись надо мной почти пятьдесят лет! И ты ничего не можешь привезти туда, а если и получится, то какой-нибудь жадный стервятник или кто-то ещё украдёт это. Нет уж, эта птица будет жить жизнью пони и любить её, премного благодарен. Где-то далеко-далеко от тех, кто хочет запускать ракеты!

Маленькие ушки фон Брауна поникли.

– Мне жаль это слышать, доктор. Работа с вами в этой программе была величайшей честью в моей жизни. И прежде чем вы что-то скажете, – поспешно добавил он, поднимая большую ладонь, чтобы Годдард не вмешивался, – это не лесть. И никогда ею не было. Вас будет очень не хватать.

Усмешка грифона сползла с лица.

– Хм, не думаю, что кто-то когда-либо говорил такое мне раньше. Хм, – после минутного колебания он добавил: – Спасибо.

– Но пока вы всё ещё здесь, – продолжал фон Браун, – я хотел бы предложить переместить разделитель выше научного отсека. Это уменьшило бы как опасность повреждений при сбросе ступеней, так и нагрузку на парашюты.

– Этих парашютов более чем достаточно, чтобы выдержать вес посадочной ступени Двадцать Четвертой! – взревел Годдард, позабыв печаль. – Мы возвращаем оборудование и экономим деньги – и науку!

И с этого момента в их инженерной дискуссии наметился прогресс.

– Ну что опять? – проворчала Кризалис.

Подготовка к миссии Двадцать Четыре прошла без каких-либо особых проблем. Твайлайт Спаркл с Рэйнбоу Дэш приняли свои роли в совместной космической миссии, словно они участвовали в ней с самого начала, а Эпплджек и Старлайт Глиммер взяли на себя обязанности руководителя полётов и ответственного за симуляции¹⁴. Экипаж из семи астронавтов хорошо отработал расширенный курс тренировок, не только имитируя посадку, но и неделю отрабатывая наземные операции на высокогорном пустынном плато в Драконьих землях. Если не считать нескольких коротких язвительных перепалок между Черри Берри и Кризалис, всё шло гладко, к почти всеобщему удивлению.

Этот момент был тщательно продуман со стороны Кризалис. Она не хотела никаких оправданий для неприятностей или разногласий. Она хотела, чтобы пони были настолько расслабленными и ничего не подозревающими, насколько это возможно для пони, находящихся рядом с чейнджлингами¹⁵. И как бы её не раздражали Твайлайт Спаркл и Рэйнбоу Дэш в процессе КПЧ-23, в этом полёте приоритеты были другими. Она не собиралась рисковать всем ради минутного удовольствия.

Тем не менее сочетание совещания, созванного пони в 8:30 утра, с полностью забитым расписанием тренировок на день, привели Кризалис, которая последние две недели притворялась милой, в не слишком радужное настроение. Она хотела закончить наконец тренировки, тем более что ничто из этого не будет иметь значения, после того как её копыто коснётся поверхности луны. Это совещание было просто задержкой, и, что ещё хуже, задержкой, которая стоила королеве сна. И если для него не было чертовски веской причины, Кризалис намеревалась выплеснуть весь свой сдерживаемый гнев на окружающих.

– Есть жизненно важная часть миссии, которой до сих пор никто не занимался, – начала Твайлайт Спаркл. – Особенно учитывая, что это будет наиболее важное путешествие в истории нашего мира.

“Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю”, – подумала Кризалис.

– Хорошо. Что же вы упустили из виду?

– Имя, – ответила Твайлайт Спаркл.

– Верно, – согласилась Черри Берри. – До сих пор мы просто летали в капсулах. Но эта посадка будет особенной. И в этом полёте будет больше пони...

– И не только пони, – буркнул Гордон Грифон.

– Прости, Гордон.

– Не парься.

– У него будет самая большая команда, из тех что запускались ранее, – продолжила Черри. – Такому большому и важному кораблю нужно имя.

– Имя.

“Вы заставили меня встать на час раньше из-за имени?”

– Прекрасно. Я нарекаю тебя “Рокки Макспейсшипфейсом”. Готово. Совещание завершено, – констатировала Кризалис, махнув копытом.

– Нет, будьте серьёзнее, – продолжала настаивать Черри. – Названия кораблей важны для пони, если не для вас! Речь идёт о чём-то большем, чем любой из нас, тут вопрос в том, чтобы быть частью чего-то большего!

“Это показывает, насколько ты плохо меня знаешь, даже после стольких лет, – подумала Кризалис. – Нет ничего большего, чем я, за исключением, может быть, крупа Селестии на Золотом Троне”.

Вслух она сказала:

– Тогда у тебя, наверное, есть предложение, или ты просто тратишь наше время впустую?

– Вообще-то у Черри и правда есть предложение, – заметила Твайлайт Спаркл.

– Э-э-э, я не знаю, – земнопони потёрла затылок передним копытом¹⁶. – Когда я произношу его вслух, мне оно кажется довольно глупым. Я надеялась, что у кого-то ещё есть идеи.

– Ну, я думаю, что твой вариант просто отличный, – вмешалась Твайлайт.

– Отлично! – перебила Кризалис. – Я рада, что ты так думаешь, принцесса! Теперь, может быть, вы всё же озвучите это предложение?

Твайлайт посмотрела на Черри. Та вздохнула.

– Ну, я тут подумала, – медленно начала земнопони. – Этот корабль воплощает в себе все наши мечты и надежды, верно?

Глаза Кризалис на мгновение распахнулись. Затем она усилием воли заставила себя обратно прищуриться.

“Что знает эта пони?”

– Но мне не нравится название “Прекрасные Грёзы”, – продолжала Черри, по-видимому, ничего не заметив. – Я не хотела намекать, что мы там все просто спим, или типа того.

Рэйнбоу Дэш фыркнула от смеха.

– Поэтому я хотела назвать его в честь кого-то, кто упорно шёл за мечтой, – продолжила розовая земнопони. – Того, кто стремился к действительно большой цели, чего он жаждал всем сердцем и душой, верно?

Черри вздохнула.

– Но я не смогла придумать ничего лучше, чем “Мечтатель”. Может быть, кто-то ещё...

– Хорошее имя, – перебила Кризалис. – Очень хорошее имя. Давайте на этом и остановимся.

Шесть пар глаз уставились на королеву с подозрением, даже те, что принадлежали её собственным подданным.

– Что? – переспросила Кризалис. – Я говорю это не только для того, чтобы закончить со всем этим побыстрее!

К её собственному удивлению, это было почти правдой.

– Вся эта космическая программа основана на моих мечтах о счастье для моего народа! А у тебя есть мечты о полёте! И я уверена, что у Твайлайт Спаркл и Рэйнбоу Дэш есть свои собственные мечты – мечты об объединении мира и исследовании новых рубежей! – королева помолчала, потом посмотрела на грифона в углу. – И я полагаю, что у тебя тоже должна быть какая-то мечта или что-то в этом роде. Без обид.

– Есть такое, – ответил Гордон, сохраняя тон спокойным.

– Так что да, корабль, полный мечтателей, должен называться “Мечтателем”! – заключила Кризалис. – Ни одно другое имя не подойдёт ему лучше¹⁷!

– Я согласна, – произнесла Твайлайт Спаркл. – Ну, у кого-нибудь есть ещё идеи?

После долгого молчания аликорн подвела итог:

– Тогда решено. Отныне Миссия Двадцать Четыре КПЧ называется “Мечтатель”.

– Восхитительно, – протянула Кризалис. – Есть ли ещё какой-нибудь вопрос потрясающей важности, или я могу насладиться своими последними минутами, прежде чем мы все втиснемся в симулятор... чего у нас там сегодня?

– Экстренное возвращение на “Амицитас”, – ответила Твайлайт Спаркл. – На случай, если что-то пойдёт не так с Двад… Я имею в виду с “Мечтателем”.

– О, верно. Ну, тогда я, как обычно, приду вовремя. Всем пока-пока.

Никто из остальных не хотел спорить с ней под угрозой увольнения, и через несколько мгновений Кризалис осталась в конференц-зале одна. Она смотрела в окно на территорию космического центра, наблюдая, как остальные астронавты направляются к зданию для тренировок – Оккупант и Драгонфлай, Твайлайт и Дэш, Черри и Гордон.

“Мечтатель”, – подумала она про себя. – Я полагаю, что “Завоеватель” был бы лучшим выбором, но, очевидно, тут он не годится. И как только всё закончится, всем будет всё равно, как он назывался. Они все будут слишком заняты, кланяясь мне!”

Она подняла переднее копыто, чтобы погладить спинку одного из стульев.

“И в любом случае не такое уж плохое имя. Всё-таки, оно воплощает мою мечту. Мечту о завоевании мира! Мою мечту отомстить Твайлайт Спаркл и её друзьям, Кэйденс и Шайнингу Армору, а также всем пони, которые осмелились встать у меня на пути!”

Как давно это было? Пять лет. Почти пять лет и шесть месяцев. Пять лет прошло с того дня, когда у неё отняли победу, не только в последнюю минуту, но и после последней минуты, когда поражение уже должно было быть невозможным.

Этот день.

Мелодия зазвучала в голове Кризалис – мелодия, которую она в последний раз слышала в тот самый день, и которая теперь казалась ей идеальной для этого момента. Она смотрела в окно на спины этих адских пони и пела:

День сулил быть идеальным
Тот день, когда исполнятся мечты.
Пали пони на колени
А я стою, смотрю на жалких с вышины
Не знала я, мечты мои о, так пусты.

Звуки скрипок заполнили комнату, высокие, пронзительные, слегка диссонирующие, сопровождая голос Кризалис, когда она продолжила песню:

День сулил быть идеальным
Но миг моей победы миновал
Я не сдалась, ещё есть планы
Что за мечта да без изъяна?
Свершится месть, всё будет так как захочу!

Духовые присоединились, ударяя стаккато аккордов каждый раз, когда Кризалис придавала слову оттенок акцента.

В гонке место их за мной
Космос весь, весь будет мой
И на луне быть королевой только мне
Луны я силу поглощу
Отсчёт часов я запущу
Настанет час, и расы пони род угас.

Она подошла к классной доске, где старый набросок траектории от Эквуса до луны оставался нетронутым, континенты Эквуса были грубо очерчены. Она поставила копыто под основание круга и запела:

Не стать невестой, ну и что
Теперь мне это всё одно
Ведь скоро мир, весь будет только лишь моим!

Её взгляд переместился на ряд фотографий под потолком. На самой дальней справа, прямо над дверью конференц-зала, были изображены два пони без шлемов и третья фигура, повёрнутая спиной, стоящая перед ярко освещённой капсулой в тёмной ночи. Она усмехнулась улыбающимся изображениям Твайлайт Спаркл и Рэйнбоу Дэш, когда волшебная музыка поднялась до крещендо вокруг неё.

Полёт весь будет идеальным
Оставлю мир я позади в последний раз
Прошёл ваш час, игре конец
Луна мне будет как венец
И наконец, Эквестрия моя, моя!

Под финальный вой рогов, флейт и скрипок королева чейнджлингов расхохоталась своим любимым громким, зловещим, бесстыдно злым смехом.

Тем временем, более чем в ста метрах от неё, Твайлайт Спаркл застыла как вкопанная. Рэйнбоу Дэш, заметив внезапную потерю второго участника разговора¹⁸, обернулась и спросила:

– В чём дело?

– Не уверена, – нерешительно ответила Твайлайт. – Знаешь это чувство, когда где-то рядом исполняют музыкальный номер, а ты в нем не участвуешь?

Рэйнбоу Дэш помотала головой.

– Пойдём, Твайлайт, – сказала она, потянув подругу за собой. – Нам нужно подготовить симулятор.

Начало зимы приближалось к Хорстону, так же как и всегда, а вместе с зимой и ежегодный зимний фестиваль... значительно расширившийся за счёт десятков тысяч туристов, приехавших посмотреть на запуск последней ракеты космической гонки, новости о которой заполняли газеты, а новые радио- и телеканалы появлялись специально ради освещения информации о запуске.

Карнавал на полпути к Хорстону открылся в девять утра, но присутствовали там всего несколько пони. Аттракционы оставались неподвижными. Единственными, кто хоть чем-то занимался, были продавцы закусок и лимонада опоздавшим. Все остальные искали один из немногих оставшихся участков луга, с которого они могли наблюдать за самой большой, когда-либо взлетавшей ракетой. Их более состоятельные и подготовленные товарищи уже сидели на трибунах или на одеялах, в шезлонгах и под брезентом, некоторые с портативными радиоприёмниками, а некоторые слушали голоса из громкоговорителей, которые висели на каждом здании и на каждом столбе. Даже внутри ЦВС, где двадцать чейнджлингов уже собирали заправочный зонд ЭКА-16, который должен был стартовать завтра, глубокий голос Тимбала эхом разносился по помещению, поясняя те или иные моменты.

А на галерее для прессы Центра управления полётами десяток камер и три недавно изобретённые магических телекамеры в прямом эфире снимали все действия в диспетчерской и транслировали более чем на сто тысяч приёмников по всему миру.

Эпплджек на мгновение задумалась, не использовать ли ей фальшивый акцент высшего общества Мэйнхеттена, которому она научилась у тёти Валенсии. В конце концов, за этим пуском наблюдал весь мир, и даже будущие поколения. Но в итоге земнопони решила быть собой. Пусть будущие поколения увидят её такой, какой она была. Стыдиться здесь нечего.

– Лады, все вы, – сказала она. – Время для отчёта о готовности или неготовности к пуску. Носитель?

Годдард откинулся на спинку стула.

– Готовы.

– Системы?

Фон Браун ответил:

– Все системы работают.

– Телеметрия?

– Готовы, – отчиталась Менуэт.

– Баллистика?

– Мы готовы, – прогрохотал Джордж Коули.

– Поиск и спасение?

Лаки Крикет вначале дослушал доклад в наушниках, прежде чем ответить:

– Готовы.

– Системы посадки?

Старлайт Глиммер дважды проверила показания.

– Мы готовы.

– Погода?

Прежде чем Кроули успел ответить, Ай Уолл поднесла микрофон к губам и ответила:

– Погода лётная.

– Медики?

Лемон Харт хихикнула и сказала:

– Все готовы!

– Связь?

– Готовы, мэм, – доложила Спитфайр.

Эпплджек глубоко вздохнула.

– Хорошо, – пробормотала она, а затем более громким голосом. – Мы все...

– Задержите отсчёт!! ЗАДЕРЖИТЕ ПУСК!!

Носы сморщились ещё до того, как уши услышали хлопнувшую дверь и визгливый голос. Некоторые оказывали такое влияние на других¹⁹, и Кликбаг была одной из них.

– Задержка запуска! – крикнула Эпплджек. – У нас задержка запуска!

– “Мечтатель”, Хорстон, у нас задержка запуска, ожидайте, – Спитфайр говорила настолько резко и отрывисто, что экипаж в верхней части ракеты задался вопросом, не испортилась ли их связь.

– О, во имя любви к Тартару, – прорычала Кризалис, – ну что ещё?

Пару минут назад, за сотни километров от Хорстона:

– Время почти вышло! Теперь он должен быть готов!

– Он ещё не готов! Его ещё не испытывали!

– Сейчас не ВРЕМЯ для испытаний! Устанавливайте бабахи!

– Запальные шнуры могут сработать неправильно! Корабль может быть неуправляем!

– Лайка на корабле?

– Лайка готова!

– Но, Ровер, корабль ещё не готов!

– Готов или нет, корабль должен взлететь сейчас! Больше нет времени! Больше никаких шансов! СДЕЛАЙ так, чтобы всё сработало!

– Бабахи установлены!

– МАХМУД, ПОДЖИГАЙ!

Голая каменистая земля была идеальной почвой для выращивания драгоценных камней с тех пор, как помнили пони. Именно это и привлекло сюда алмазных псов, несмотря на то, что тут они были полностью изолированы от других представителей своего вида, окружённые поселениями пони. По большей части они и от них оставались изолированными, за исключением одной непродуманной попытки увеличить трудовые резервы²⁰. И даже с началом космической гонки, даже с их громкими хвастливыми заявлениями, что они тоже попытаются достичь луны, алмазные псы оставались в изоляции, и над поверхностью земли не было практически ничего, что могло бы показать, чем они заняты.

То есть почти ничего, кроме одной норы, которая была значительно больше, чем любые другие, то тут, то там пятнавшие окрестности.

Сейчас из норы доносилось слабое шипение, как будто пара десятков змей были серьёзно оскорблены одним и тем же грубым замечанием. Одновременно с этим от дыры в разные стороны расходилась волна ряби, как от гигантских кротов, спешащих оказаться в другом месте.

Что, исключая тот факт, что это были не кроты, являлось истиной.

Первый взрыв сотряс землю.

За ним последовал второй, а потом и третий.

Четвертый взрыв, пятый и шестой не столько сотрясли землю, сколько вспучили её.

К моменту десятого взрыва земли как таковой уже не было, а были только кучи гальки, гравия и песка на различных стадиях независимого баллистического полёта. В отчёте по результатам пуска этот факт будет использован для объяснения, почему взрывы с одиннадцатого по шестнадцатый не оказали дальнейшего влияния на то, что они должны были разгонять.

Через десять секунд после последнего взрыва песок и камни упали обратно в очень большой кратер, усеянный сверкающими драгоценными камнями, лежащими в рыхлой грязи, как свежевыкопанный картофель, готовый к уборке.

Ну если не считать того, что камни всё же не овощи, в остальном всё было точно, хотя в данный момент никого из алмазных псов камни не интересовали²¹.

Один объект – очень большой, в основном металлический – не упал вместе со всеми остальными.

Вместо этого он воспарил.

– Руководитель, это слежение!

– Говорите, слежение!

– Мы засекли радиомаяк в воздухе примерно в девятистах километрах к северо-западу от нас, – отчиталась Менуэт. – Он движется вверх и к нам очень быстро. Я имею в виду ОЧЕНЬ быстро.

– Баллистика, вы можете получить проекцию его курса? – спросила Эпплджек. – Куда он направляется?

– Работаем над этим, руководитель, – ответил Коули. Главный экран телеприсутствия переключился с изображения “Мечтателя” на стартовой площадке на карту Эквуса и орбит вокруг него. Экран сфокусировался на высокой суборбитальной траектории, которая уменьшалась на глазах у всех присутствующих. – Он пролетит над нами немного севернее. Судя по всему, на нисходящей дуге траектории.

– Алло? Меня кто-то слышать? Вы слышать Лайку?

Экран телеприсутствия снова мигнул, карту сменила очень грубо выполненная капсула, которую, казалось, доводили до нужной формы ударами булыжников²². У ракеты были своего рода... стабилизаторы... и на дне были маленькие трубки, которые могли быть, а могли и не быть маленькими ракетными двигателями… вероятно. И там был иллюминатор, который мог быть треснутым, а мог и не быть, в зависимости от того, насколько мерцание мешало картинке.

– Гм, неизвестный корабль, это центр управления полётами, Хорстон, – чётко произнесла Эпплджек. – Идентифицируйте себя, пожалуйста.

– Привет, чейнджлинги! – голос звучал весело, даже задорно, и достаточно пискляво, чтобы переплюнуть даже Пинки Пай. – Я Лайка! Это проект "Стардаст". Сейчас я лететь на луну!

– Нет, не лететь, – низкий голос Джорджа Булла эхом разнесся из "бычьей ямы".

– Согласен, если только в этой штуке где-то не спрятано очень много дельта-V, – поддержал его Годдард со своего поста.

– Эм... – Эпплджек с трудом подыскивала слова. – "Стардаст" мы видим вас на суборбитальной, повторяю, суборбитальной траектории. Вам нужно запустить двигатели, если вы хотите выйти на орбиту.

– Хорстон, “Мечтатель”, – голос Черри Берри эхом разнесся по залу. – Что там происходит? Почему у нас отключена связь?

– Ожидайте, “Мечтатель”, – рявкнула Спитфайр. – Связью на время запуска заведует Файрбол.

Пегаска сдёрнула наушники и махнула копытом дракону, прислонившемуся к стене, чтобы он занял её место.

– Руководитель, если они падают на этой штуке, то это чрезвычайная ситуация в воздухе. Я должна действовать.

– Поняла, Спитфайр, – кивнула Эпплджек. – Действуй.

Не оглядываясь, пегаска взлетела, толкнув двойные двери комнаты управления полётом достаточно сильно, чтобы они ещё не успели закрыться, когда она с той же силой толкнула внешние двери здания. Диспетчеры могли только услышать её крик: “ВОНДЕРБОЛТЫ, ОБЩИЙ СБОР!”, Прежде чем обе пары дверей захлопнулись.

– Не могу запустить двигатель! – сообщил заглушаемый помехами голос Лайки. – Мне они надо, чтобы вернуться! Но Главный Конструктор сказать, что лететь туда они не нужны! Достаточно Большой Земляной Пушки!

– Большой Земляной Пушки? – переспросила Эпплджек.

– Да! – весело откликнулась Лайка. – Конструктор сказать, что один большой бабах превращает алмазного пса в желе, но много маленьких бабахов – и алмазный пес летит! И вот я лечу! Лайка летит!

– И будет лететь ещё минуты три, – заметил фон Браун из "ямы", – она упадёт прямо в океан Селестии.

– Гм, будь наготове, Лайка, – произнесла Эпплджек. Прикрыв микрофон, она переспросила: – Я правильно поняла? Она только что сказала, что ею выстрелили из земляной пушки?

– Теоретически возможно, – пожал плечами фон Браун. – Но это не практично. Перегрузки всё равно будут огромными, даже с использованием многока́морного орудия.

– И я не думаю, что из нашего оборудования что-то способно противостоять подобным перегрузкам, – вставил Годдард. – Ну или, по крайней мере, сохранив жизнь пилоту!

– И прицелиться будет почти невозможно, – добавил фон Браун. – В конце концов, как только вы выкопали яму, она такой и останется. Перенацелить её не получится.

– О, эй, чейнджлинги! – бодро подала голос Лайка. – Вы делать хорошие скафандры, да? Мой только чуть-чуть протекает! И это тоже хорошо! Иллюминатор просто взорваться!

– Откуда у неё один из моих скафандров?? – воскликнула Рэрити. – Я никогда не делала их для алмазных псов!

– Гм... рада слышать, что с тобой всё в порядке, Лайка, – отозвалась Эпплджек. – Но, гм, гм… ты же знаешь, что не можешь есть через свой скафандр, верно?

– Не проблема!

Воображение Эпплджек поспешило прийти к выводу, который стал ещё более очевидным из-за других косвенных улик.

– Только не говори мне, что вы прорезали дыру в скафандре, чтобы через неё можно было есть.

– Нет! Обед вылететь в окно, когда оно взорваться! Но это умная идея! Я скажу Главному Конструктору! Он будет так счастлив!

– Что ж, тебе лучше сразу приземлиться, чтобы успеть пообедать, – быстро сказала Эпплджек. – Не стоит лететь на луну на пустой желудок!

– Ещё одна хорошая идея! Вы, чейнджлинги, умные! Я сейчас спущусь.

– Она не шутит, – пробормотала Менуэт с пульта слежения.

– Эм, чейнджлинги? – спросила Лайка чуть менее весело. – Когда я быть готова включить двигатель, все огни на корабле гаснуть. Главный Конструктор не отвечает. Что мне делать?

Глаза Эпплджек распахнулись ещё больше, чем раньше.

– Гм... есть идеи? – спросила она.

– Работаем над этим, – проворчал Файрбол, садясь на место дежурного по связи. – "Мечтатель", Хорстон, на связи теперь Файрбол. Твайлайт Спаркл, у нас тут небольшая ситуация уровня "аликорн". Не могли бы вы уделить нам минуту или две?

Три минуты спустя фигура в белом скафандре, висящая в воздухе чисто на силе магии²³, достаточно замедлила шар пылающего металла, чтобы двадцать "Вондерболтов" смогли поймать его сетью и аккуратно приземлить.

Через десять минут после этого счастливая Лайка с гладким серым мехом, длинной элегантной мордой и лубком на одной из лап лежала на носилках и счастливо наблюдала за вторым по величине взрывом, свидетелем которого она стала в тот день, унёсшим в небо стальную башню.

Из всех запусков всех космических агентств за последние два года космической гонки запуск "Мечтателя" прошёл более гладко, чем любой другой. После резкого начального подъёма на высокой скорости Черри Берри выключила двигатели в верхних слоях атмосферы и использовала то же самое медленное падение, как и Кризалис в предыдущем полёте, чтобы сбросить носовой обтекатель. Через минуту она снова включила двигатели, и после долгого и тщательно рассчитанного импульса третьей ступени “Мечтатель” находился на почти идеально круговой орбите точно в той же орбитальной плоскости, что и луна.

Спустя один виток, после полной проверки корабля и пробного запуска научного оборудования посадочного модуля, единственный двигатель “Пудель” снова включился, и через две с половиной минуты корабль и его экипаж из семи астронавтов были на пути к тому месту в космосе, где через три дня их будет ждать луна²⁴.

Три дня прошли на удивление спокойно. Кризалис сдерживалась, чтобы не дразнить Твайлайт Спаркл и Рэйнбоу Дэш, а Твайлайт отговорила Рэйнбоу Дэш от высказывания вслух всех её подозрений и обвинений. Каждый астронавт участвовал в ежедневных “телевизионных” шоу для прессы в центре управления полётами, отвечая на вопросы и играясь с едой в невесомости²⁵. Между ежедневными обязанностями по наблюдению за кораблём и развлечениями, передаваемыми с земли, время проходило так же быстро, как километры, отделяющие корабль от места назначения.

Ещё один импульс двигателя вывел “Мечтателя” на эллиптическую орбиту вокруг луны; второй запуск двигателя, два часа спустя, скорректировал его траекторию, чтобы пролететь как можно ближе к “Амицитас”. Только Кризалис заметила, что на третьем импульсе челюсти Черри Берри сжались таким образом, который только после года общения с земнопони Кризалис смогла расшифровать: “Я налажала и должна исправить всё прямо сейчас”. Все остальные могли бы подумать, что Черри спланировала это торможение в последний момент, чтобы пролететь как можно ближе к «Амицитас»... но они обе знали лучше.

Стыковка прошла... более гладко, чем у Кризалис, но не намного. У Кризалис была пони в целевом корабле, в теории помогающая со стыковкой; Черри пришлось иметь дело с отключённой, неконтролируемой целью. Что ещё хуже, стыковочный порт на “Амицитас” находился в тени, почти невидимый из смотрящих вперёд крошечных иллюминаторов на капсуле “Мечтателя”. Потребовалось два подхода и большая часть заряда в магических маневровых двигателях, чтобы Черри наконец получила требуемый угол наклона и приблизилась к своей цели.

Затем наступил момент самой стыковки, и все семь астронавтов вздохнули одновременно. “Мечтатель”, посадочная ступень которого всё ещё была полна топлива, был ненамного легче “Амицитас” с пустыми баками. Соприкосновение кораблей фактически оттолкнуло “Амицитас”, заставив тот медленно кувыркаться прочь, и только магниты стыковочного кольца удерживали корабли вместе. Как бы то ни было, каждый из членов экипажа на борту не дышал в течение двадцати семи секунд, пока корабли качались и тёрлись друг о друга, рискуя оторвать одну из солнечных панелей “Мечтателя” или обломать хвостовое оперение “Амицитас” о научный отсек посадочного модуля, прежде чем стыковочные зажимы наконец смогли стянуть корабли вместе.

Стыковка длилась два часа, Рэйнбоу Дэш и Черри Берри держали два корабля в стабильном состоянии, в то время как Твайлайт Спаркл и Драгонфлай установили запасные заправочные клапаны в двигательном отсеке “Амицитас”. Они протестировали новую систему, используя прихваченный бак с азотом, а затем продули и снова загерметизировали баки. Робот-зонд ЭКА-16, с достаточным количеством топлива и окислителя, чтобы позволить “Амицитас” вернуться на Эквус, должен был прибыть на лунную орбиту днём позже, и к тому моменту Твайлайт и Рэйнбоу Дэш уже закончат все приготовления.

“И к тому времени, – усмехнулась про себя Кризалис, – никому уже не будет до этого дела, потому что моё завоевание будет в самом разгаре”.

А потом пришло время спускаться и наконец-то посадить “Мечтатель” на поверхность.

– “Мечтатель”, вы начинаете, повторяю, начинаете окончательный заход на посадку и приземляетесь на площадке Альфа. Установите таймер на двадцать секунд по нашей команде. Запуск двигателя на максимальной тяге для начала.

– Принято, Хорстон. Таймер на двадцать секунд установлен.

– Запуск.

– Таймер включён. Переключаюсь на высотомер от поверхности.

На луне были выбраны две посадочные площадки, обе на стороне, обращённой к Эквусу. Требования для них – почти плоская поверхность, Солнце и Эквус над головой, прямо под орбитой “Амицитас” – радикально сократили список приемлемых мест. Оба места представляли собой небольшие участки не слишком ровного грунта, окружённых всевозможными очень неровными кратерами и холмами – трудная, даже коварная местность, но это было лучшее из имевшегося.

Первые два коротких импульса двигателя перевели “Мечтатель” на орбиту ниже орбиты “Амицитас”. Третий запуск двигателя сменил её на суборбитальную, чего было достаточно, чтобы Черри и смешанная команда умников в Хорстоне ещё раз проверили параметры захода на посадку и дали добро.

Теперь Кризалис сидела в командирском кресле, наблюдая за отсчётом секунд на таймере, слишком хорошо помня галлюцинацию из предыдущего полета.

– Помни, – пробормотала она, – скорость при касании не более трёх метров в секунду.

– Знаю, – прошептала в ответ Черри Берри тоном “заткнись сейчас же”, что согрело сердце королевы. В конце концов, она её этому научила²⁶.

Через несколько секунд, точно в момент, когда таймер достиг нулевой отметки, Черри включила двигатель, и гравитация на “Мечтателе” почти достигла значений на поверхности Эквуса. Двигатель посадочного модуля ревел, тормозя корабль с суборбитальной скорости до почти полной остановки относительно поверхности. Примерно через полминуты Черри Берри уменьшила тягу и позволила системе стабилизации, установленной на торможение, постепенно развернуть корабль так, чтобы сопла двигателей были направлены к поверхности луны.

– Восемьдесят метров в секунду на высоте четыре пятьсот, – доложила Кризалис, считывая показания приборов. – Топливо в норме.

– Принято, – ответила Черри, не отрывая глаз от своих приборов.

На нескольких авиагоризонтах в капсуле оранжевое поле почти исчезло, сменившись синим, когда траектория корабля превратилась в вертикальную.

– Сорок два на трёх тысячах.

– Принято.

– Жаль, что мы не видим поверхности, – заметила Драгонфлай с третьего и последнего места в капсуле управления “Мечтателя”. – Держу пари, я могла бы спроектировать посадочный модуль с окнами, выходящими вниз. Так было бы намного безопаснее.

– Тридцать семь метров на двух тысячах, – сообщила Кризалис, её голос лишь слегка стал выше по тону.

– Хорошо, – ответила Черри. – Почти пришло время притормозить. Топлива всё ещё достаточно.

– Подтверждаю.

– Сбрасываю скорость снижения до двадцати метров в секунду.

– Подтверждаю, двадцать метров на тысяче трёхстах.

Мягкий рёв двигателя уменьшился до ещё более мягкого шипения, едва достаточного, чтобы компенсировать лунную гравитацию, но недостаточного, чтобы тормозить.

– Хм, это слишком медленно, – пробормотала Черри. – С такой скоростью мы израсходуем наш резервный запас топлива. Уменьшаю тягу.

– Медленно – это хорошо, – слова дались Кризалис почти спокойно... почти. После её предыдущего опыта приземления – даже если это была галлюцинация, вызванная таинственным голосом, – она не спешила, ну, торопиться.

– И снова увеличиваю, – произнесла Черри мгновение спустя, и королева заставила себя не выдохнуть с облегчением.

– Эй, Черри, – крикнул Гордон из жилого отсека под ними, – я смотрю в иллюминатор на холм рядом с посадочной зоной и вижу нашу тень.

– Принято, – Черри Берри была лаконична.

– Двенадцать на пятистах, – отчиталась Кризалис.

– Похоже, мы приближаемся к восточному краю зоны посадки, – добавил Гордон. – Думаю, под склон примерно в пять градусов. Должно быть достаточно безопасно.

– Звучит неплохо, Гордон, – ответила Черри, тон её собственного голоса звучал чуть выше.

– Четыре целых восемь десятых метра в секунду на высоте сто пятьдесят. Тишина, пожалуйста.

– Спасибо, – ответила Черри, её фиолетово-стальные глаза остановились на авиагоризонте перед ней. Она хмыкнула, и Кризалис увидела, как на её лице появилось хмурое выражение. – SAS нас раскачивает. Переключаю в режим радиального отклонения.

С щелчком копыта лёгкое колебание прекратилось, поскольку система наведения переключилась с ретроградного вектора, который больше не могла правильно рассчитать, на более простой расчёт вектора к центру луны.

Сделав пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться, Кризалис доложила:

– Два точка ноль на сорока.

– Почти приземлились, – согласилась Черри.

Кризалис почувствовала, как что-то подступило к горлу...

“Это не может быть моё сердце, – подумала она, – для него оно слишком велико. И кроме того, я почти уверена, что чувствую, как сердце колотится в груди с частотой три раза в секунду...”

– Удерживаем скорость снижения на полутора, – доложила Черри.

– Я вижу пыль! – выпалил Гордон. – Пыль из-под корабля!

Мгновение спустя на панели прямо перед Кризалис зажёгся большой синий индикатор.

– Контакт! – крикнула она.

– Отключение! – рапортовала Черри Берри.

Мягкий звук двигателей затих, и корабль медленно накренился назад, чтобы осесть на все четыре опоры. Экипаж ощутил лёгкий толчок, больше похожий на движение кресла-качалки, а затем корабль замер, не двигаясь. Черри выключила SAS, вой гиродинов постепенно затих, и всё же корабль не двигался.

В течение нескольких секунд никто не издавал ни звука.

Затем наконец Черри Берри произнесла:

– Хорстон, это Миссия Двадцать Четыре КПЧ. Мечты сбываются; “Мечтатель” приземлился.

В четверти миллиона миль от этого места золотистая магическая аура потянулась к ручке телевизора и включила его. Экран засветился, демонстрируя изображение внешней стороны металлической башни, покоящейся на серой поверхности.

– Ваш чай и пирожные, принцесса, – произнесла горничная, левитируя поднос с закусками над широкой кроватью Селестии.

– Большое спасибо, – ответила аликорн. – Не смею тебя больше задерживать. Не буду вызывать, пока не пройдёт важный момент.

– Спасибо, принцесса! – горничная не унеслась галопом, во времена принцессы Платины, за такую поспешность её точно обвинили бы в неуважении к её высочеству. Дверь на самом деле достаточно громко хлопнула.

Селестии было всё равно. В тот момент, когда она осталась одна в своей спальне, принцесса резко наклонилась вперёд. Чайник звякнул в магической хватке, когда она подхватила его, чтобы налить чаю. Три бисквита столкнулись друг с другом в попытке попасть ей в рот одновременно.

– Правильно ли я поступила? – пробормотала она. – Я что, облягалась? Неужели я облягалась? О, во имя матери, лишь бы я не облягалась...

Её глаза не отрывались от экрана и от маленькой фигурки, спускающейся по внешней стороне металлической башни.

– На полпути вниз по лестнице есть место, где монтажники не совсем ровно установили ступеньки. Я поговорю с ними, когда мы вернёмся домой. Не опасно, просто раздражает.

– Принято. Мы будем осторожны.

– Командир Двадцать четвертой, вы почти у второй выдвижной лестницы. Обратите внимание на переход.

– Я уже её нащупала. Пока никаких проблем.

Кризалис пыталась придумать, что бы такое сказать, пока медленно спускалась по нескольким лестницам, ведущим вниз к поверхности луны. Часть из них была раздвижной, а часть намертво впаянной в бок “Мечтателя”. Так близко – она была так близка к победе! Королева чувствовала под собой огромную силу, мистическую энергию целого мира, которой никто не касался, за исключением одной слабой связи с единственной кобылой в четверти миллиона миль отсюда. Кризалис ничего так ни хотелось, как спрыгнуть с лестницы, ступить на поверхность и начать мстить и завоёвывать.

Конечно, она этого не сделала. Она зашла так далеко, будучи осторожной и осмотрительной. И она не осмеливалась рисковать всем этим сейчас, не тогда, когда самый могущественный маг в эквестрийской истории ждала совсем рядом, вероятно, готовая разрушить все её планы в последний момент, если появится хоть малейший повод.

Так что Кризалис не станет давать повода. Она будет следовать процедуре, сообщая о проблемах безопасности остальным, пока не будет готова сотворить силовой щит для удержания воздуха, снять скафандр и поставить свое копыто на лунную пыль. Затем королева даст Оккупанту и Драгонфлай команду, произнесёт заклинание, чтобы захватить силу луны, а затем…

Кризалис тихо усмехнулась про себя. Никто из них не знал. Даже Оккупант и Драгонфлай не знали. Абсолютная и окончательная победа – победа на её условиях, а не на какой-то отвратительной дружбе и гармонии – лежала всего в четырёх метрах под ней.

Сердце Кризалис бешено колотилось, когда она считала ступеньки – пять, шесть, семь, восемь и последняя. Предполагая, что тренировочный макет был достоверным, между её правым задним копытом и посадочной стойкой оставалось около двух метров зазора. Все семеро членов экипажа доказали, что способны преодолеть этот промежуток достаточно хорошо, чтобы подтянуться в условиях гравитации Эквуса. Здесь, при весе всего в одну шестую, прыжок был бы несложным даже без блока двигателей скафандра.

“Два метра между мной и божественностью…

Нет, успокойся. Мне нужна ясная голова. Я должна быть готова”.

– Я на минутку задержусь на лестнице, – произнесла Кризалис вслух, – и полюбуюсь пейзажем. Это всё просто...

Слова подвели её. Она не чувствовала себя так с того славного момента, когда Селестия бессильно лежала у её копыт, побеждённая в магической дуэли, оставив Кантерлот и всю Эквестрию на милость Кризалис. Сочетание страха, удивления и счастья смешалось в волну ликования, которая угрожала затопить железное самообладание королевы.

– Принято, командир, – проскрипел в наушниках голос Спитфайр. – Мы видим, что ваш пульс повышен. Погодите минутку, вдохните...

Звуки смолкли.

Кризалис заметила это сразу; не только из-за того, что замолчала эта летучая пони-идиотка, но и смолкло тихое жужжание вентиляторов скафандра, лёгкое гудение активного заклинания телеприсутствия и даже звук её собственного дыхания. У королевы было ощущение абсолютной тишины, как будто весь мир остановился, кроме неё.

А затем навалилось ощущение, которое Кризалис каждый раз испытывала при выходе в открытый космос, слабый фоновый гул безусловной, всенаправленной любви поглотил её, став присутствием – нет, объятием, крепче, чем кольца удава, мягче и теплее, чем одеяло.

Добро пожаловать, дочь моя.

Это был тот самый голос.

– Так вот ты где, кто бы ты ни была, – ответила Кризалис. – И не называй меня дочерью. Твой голос совсем не такой, как у моей матери.

Послышался тихий смешок.

Тем не менее дочь.

– Ну, ты слишком поздно, чтобы остановить меня. Всё, что мне нужно сейчас – это один шаг, один маленький шаг, и я выиграю.

Я знаю, – ответил голос. – И теперь ты увидишь, как твои мечты станут реальностью.

– Ну, конечно, я...

Голос Кризалис оборвался, когда она почувствовала себя… не повернувшейся. Её область видимости повернулась, медленно отворачиваясь от окрашенного в белый цвет металла топливного бака, но в то же время она могла чувствовать ступеньки под всеми четырьмя сапогами её скафандра.

“Мечтатель” исчез из поля зрения, оставив пустую и голую лунную поверхность... А затем внезапно появился ещё один “Мечтатель”, идентичный тому, за которого всё ещё цеплялась Кризалис…

... нет, не идентичный. У его основания были какие-то кучи.

Как кинокамера, взор Кризалис увеличил их. Все три лежали друг на друге у одной из посадочных опор другого “Мечтателя”. На одной из них красовалось голубое пятно с россыпью других цветов. Вторая была помечена небольшим комочком лаванды. Третья была вся белой, за исключением крошечных пятен тёмно-бордового и фиолетового, окружающих жёлтое пятнышко.

Кризалис потребовалось всего мгновение, чтобы понять, что происходит.

– Ты показываешь мне будущее, – медленно произнесла она. – Будущее, в котором я выиграла.

Голос не ответил.

– Ну, – протянула королева, когда иллюзия приблизилась достаточно, чтобы рассмотреть сзади головы Рэйнбоу Дэш и Твайлайт Спаркл без шлемов, – очевидно, я наконец отомщу Твайлайт Спаркл и её друзьям.

Она замолчала на мгновение, предпочтя смотреть на нашивку с символом Гриффонстоуна, а не на голову астронавта, которому она принадлежала.

– И, очевидно, Гордон встал на сторону пони. Не повезло ему, – Кризалис пожала плечами. – Черри Берри нет, думаю, она была слишком напугана, чтобы драться. И значит, она будет беспомощно наблюдать, как я покоряю её вид.

Это ещё не всё.

– Ну конечно, ещё не всё! – рыкнула королева. – Я не могу править Эквестрией с луны! Должно быть, я использовала свою новообретённую силу, чтобы телепортироваться обратно без корабля! Так покажи мне, что будет дальше!

Я покажу тебе всё.

Взгляд Кризалис устремился вверх, где над капсулой “Мечтателя” доминировала огромная сфера.

“Стоп-стоп-стоп, – подумала Кризалис, – не слишком ли Эквус велик для...”

А затем она упала вверх, быстро взлетев в небо, пока верх не стал низом, а объект наверху не стал землей внизу. В течение нескольких секунд Эквус развернулся, заполнив всё поле зрения. Чуть больше половины мира лежало в кромешной тьме, если не считать отражения лунного света от облаков...

“...и их слишком много...”

...в то время как освещённая солнцем часть ярко сияла отражая свет.

А затем, после быстрого погружения в облака, движение замедлилось, и Кризалис обнаружила, что летит над... над…

... ну, она узнала гору Кантер, так что это должна была быть Эквестрия... но вид на неё совсем не походил. Эквестрия была зелёной, холмистой, плодородной землей, полной лесов, ферм и ярких красок. Сейчас внизу расстилалась бесплодная пустошь, без единого пятнышка зелени. Поломанные деревья тянулись в небо, словно кривые лапы. Пыль клубилась над землёй целыми волнами смерчей, поднимаясь, чтобы ещё больше затмить и без того серое и грязное небо.

Видение изменилось, и перед Кризалис высилась гора Кантер. Из склона был вырван огромный кусок. Несколько фрагментов Кантерлота всё ещё цеплялись за остатки уступа, который поддерживал город в течение тысячи лет. От королевского дворца не осталось ни следа.

Кризалис заметила что-то светлое, низко летящее слева от горы. На секунду она приняла это за обычное облако... пока не разглядела детали. Тут и там виднелись медленно рассеивающиеся куски того, что когда-то было красиво обработанными колоннами и арками. Провалы в облаке оказались дверными проёмами в некогда уютные дома, быстро теряющие свою форму. От чашеобразного сооружения осталось ровно столько, чтобы королева узнала в нем колизей Клаудсдейла, почти полностью вернувшийся к изначальной форме облака.

Видение снова изменилось, и, к своему отвращению, Кризалис узнала под собой Понивилль. Но этот Понивилль был опустошен пожаром и штормом. Несколько домов с соломенными крышами, избежавших огня, рухнули сами по себе. Весь верхний этаж мэрии исчез. Замок Твайлайт со всеми своими блестяшками, всегда бывший бельмом на глазу, сменился обрубком мёртвого серого кристалла.

Видение менялось снова, и снова, и снова, показывая Кризалис раз за разом полное опустошение не только Эквестрии, но и остального Эквуса. Вечнодикий лес сохранил россыпь чёрных, как смоль, листьев на искривленных стволах. Снежные вершины Як-Якистана под обжигающим солнцем стаяли до голых скал. В Грифоньих горах не осталось ни одной лачуги или гнезда. Пристанище гиппогрифов, караван-сараи Седельной Аравии, деревни киринов – все они лежали в руинах, сожжённые, иссохшие, полностью разрушенные.

И нигде, ни в едином месте, Кризалис не видела ни единой живой души.

А потом видение привело её в Мэйнхэттен. Парки были так же выжжены, как и сельскохозяйственные угодья по другую сторону гавани. Каменные высокие здания города всё ещё держались, но Кризалис заметила, что многие из них были повреждены магией или чем-то ещё. На одной стене она заметила потрепанный плакат с изображениями двух пони – Старлайт Глиммер и какой-то светло-голубой единорожки с белой гривой. Надпись вверху плаката гласила: “РАЗЫСКИВАЮТСЯ за измену Власти чейнджлингов”. На другом плакате рядом была изображена сама Кризалис, без короны, но одетая в шикарную белую униформу с золотой отделкой и остроконечную фуражку. Надпись была проста: “ПОВИНУЙСЯ”.

А потом королева увидела статую – статую пони, ту самую, на открытии которой она присутствовала всего несколько недель назад. Рядом со сломанным флагштоком лежал флаг КПЧ. Голова Черри Берри была грубо оторвана и брошена к основанию статуи. А на табличке кто-то написал краской из баллончика: “ПРЕДАТЕ...”, конец терялся в пятне краски – вероятно, писавшего поймали на месте преступления.

Кризалис наблюдала за этим зрелищем с удовольствием, быстро сменившимся тревогой, но вид статуи словно ударил её под дых так, как не смогли пустые города и бесплодные земли. Тревога сменилась возмущением.

“Как они ПОСМЕЛИ? Черри Берри никогда не предаст своих друзей! Как смеет кто-то осквернять её память...

Ну-ка стоп. Почему меня это волнует?

Потому что они недооценивают моё коварство. Потому что они оскорбляют меня, отказываясь верить, что я могла одурачить обычную земную пони…

...нет. Даже я не могу в это поверить.

Но…”

А потом видение снова затуманилось, и на этот раз перед ней лежали руины Космического центра Хорстона. Озеро Мук-лейк высохло, над потрескавшейся чёрной грязью воздух дрожал от перегрева, из-за чего слишком далёкий океан был почти не виден. От ЦВС и ангара для самолётов остались только остовы. На роскошном лугу, окружавшем здания, не осталось ни единой травинки, а болота и джунгли вокруг были так же лишены растительности, как и всё остальное.

И тут Кризалис впервые заметила какое-то движение – маленькую чёрную фигурку, шныряющую по руинам Научно-исследовательского комплекса. Это был один из её чейнджлингов, прячущийся за углом здания и оглядывающийся назад и вперёд, словно ожидая, что гнев королевы обрушится на его голову в любой момент. Глаза чейнджлинга метались по сторонам, но не с размеренностью разумного мыслящего существа, а как у напуганного безмолвного животного.

Затем, с шипением, которое казалось оглушительно громким после вечности безмолвных видений, второй чейнджлинг выскочил из укрытия и набросился на первого. Пару мгновений они перекатывались друг через друга, но у второго было преимущество в весе, и первый оказался на спине, совершенно беспомощный.

Как ни старалась Кризалис, она не могла отвести взгляд от произошедшего дальше. Её разум, пытаясь стереть то, что она видела, сосредоточился на одной детали: чейнджлинг сверху, безмозглый каннибал, носил изодранные остатки униформы охранника КПЧ.

– Прекрати это! – крикнула королева. – ПРЕКРАТИ это!

Я покажу тебе всё.

А затем сцена переместилась в Бесплодные земли на знакомую возвышенность.

Что-то было построено на вершине горы, ну или как минимум начало строиться. Это что-то было похоже на фундамент замка, если бы проектировщики и рабочие были десятью миллионами пауков, обученных архитектуре. Но примерно в пяти метрах от основания сооружение заканчивалось обломками, которые либо развевались рваными парусами, либо торчали сломанными зубьями пилы. Верхние края стен почернели от сажи и пепла.

Старый вход в Улей обвалился. Перед заваленной щебнем ямой возвышался большой гранитный камень – очевидно, пьедестал для гигантской статуи… но без самой статуи. Камень был совершенно гладким, так что, если не считать пыли и песка, казалось, что его высекли только вчера.

На лицевой стороне камня были две надписи. Высеченное на камне буквами выше роста пони, первое послание гласило: “Я – КРИЗАЛИС, ПРАВИТЕЛЬНИЦА ВСЕГО ЭКВУСА. УЗРИТЕ СВОЮ ГОСПОЖУ И ПАДИТЕ НИЦ”. Второе сообщение тщетно пыталось стереть первое с помощью розовой аэрозольной краски, и звучало как: “Отомстим за мисс Берри”. Надпись заканчивалась символом из ченджлингвы, который обозначал смертельно опасную пещеру или нору.

– Что? – Кризалис ахнула. – Отомстим? Что с ней случилось?

Невинность не могла спасти её.

– Что? Но я стала всемогущей! Я бы защитила её от любых глупых попыток пони отомстить!

Лишь временно.

– Временно? В каком смы...

На этот раз вместо бестелесного таинственного голоса, Кризалис услышала Твайлайт Спаркл.

– Ты всегда оглядываешься через плечо, чтобы кто-то не ударил тебя в спину, вместо того, чтобы смотреть вперёд! Я не знаю, как это называется там, откуда ты родом, но у нас это называется неуверенностью в себе!

А потом она услышала свой собственный голос:

– Я называю это реальностью, принцесса.

Кризалис не ахнула от ужаса, но почувствовала, как страх затопил её сознание... И часть разума удивилась, почему?

– Ты пытаешься мне что-то сказать? – спросила королева, когда достаточно оправилась, чтобы говорить связно.

Я покажу тебе всё.

– Нет! – крикнула Кризалис. – Я не хочу этого видеть! Я не хочу больше ничего видеть! Я отказываюсь во всё это верить!

Всё.

– Нет!

Видение потянуло Кризалис вверх и прочь от Улья, к небу, теперь пустому от облаков. В зените парило жгучее солнце, чуть больше, чем помнила королева, ослепительно яркое, и на него не больно было смотреть. А затем рядом с ним в небе возникла луна как минимум в два раза больше, чем должна была быть, намного больше, чем когда-либо, трещины бежали по поверхности спутника, лава прорывалась сквозь трещины... и луна становилась все больше, ближе, пока не заполнила поле зрение Кризалис от одного края до другого...

...и тут Кризалис снова почувствовала под копытами ступеньки трапа “Мечтателя”, увидела перед собой выкрашенный в белый цвет топливный бак и почувствовала, как в её глазах впервые за очень много лет стоят настоящие слёзы.

Ощущение любви ещё плотнее обвилось вокруг неё, словно любящая мать ткнулась носом в свою очень маленькую кобылку. Мягким, успокаивающим тоном голос произнёс:

Теперь ты видела, как твои мечты стали реальностью.

Кризалис хотелось рассердиться. Ей хотелось прийти в ярость от этих видений. Но вместо рычания или крика из неё вырвался лишь писк, слова застряли в горле.

– Почему ты показала мне это?

Она не смогла произнести слово "враньё". Как бы ей ни хотелось в это верить, что-то внутри подсказывало, что всё увиденное правда. Просто видений было слишком много, чтобы быть поддельными.

Потому что, – произнес голос с мягкой уверенностью, которой Кризалис никогда раньше не испытывала, – я люблю тебя.

Королева удалось фыркнуть.

– Любишь меня, – саркастически повторила она. – Если ты любишь меня, тогда зачем всё это показала? С какой целью показала произошедший по моей вине конец света?

Потому что я люблю вас всех.

Кризалис снова фыркнула, чуть громче. Слёзы высохли, и, несколько раз моргнув, она могла притвориться, что их никогда и не было.

– Так вот в чём дело? Ты сделала это, чтобы остановить меня? Потому что я всё равно не отступлюсь! Всё будет не так! Я смогу это исправить! Вот увидишь! Я заставлю всё сработать!

Я могу только дать тебе выбор.

– Выбор? Нет никакого выбора. Всё, что я видела, это то, как ты говоришь мне не делать то, что я запланировала!

Нет, ты сама себе это сказала.

Если бы Кризалис могла помотать головой, замерев в этом бесконечном мгновении, она бы так и сделала.

– Я не понимаю.

Тогда я тебе покажу кое-что.

Тон, которым было произнесено последнее слово, словно давал понять, что это “кое-что” будет совсем не похоже на предыдущее “всё”.

И снова поле зрения Кризалис отвернулось от корпуса “Мечтателя” к ней за спину, чтобы продемонстрировать... в этот раз не ещё один “Мечтатель”. Вместо него посреди лунной поверхности стояло вместе три флага – флаг КПЧ, знамя Двух Сестёр Эквестрии и когтистая золотая молния, служившая эмблемой Гриффонстоуна. Участок окружал металлический заборчик. Рядом с ним был выровнен небольшой участок лунного грунта, ровный и твёрдый, как бетон, со столбиком и табличкой рядом. Не было ни корабля, ни мёртвых пони; ничего, кроме флагов, заборчика и множества следов ботинок.

А затем движение – что-то яркое пронеслось по чёрному небу с огромной скоростью, слишком быстрое и маленькое, чтобы Кризалис сумела опознать. Но это привлекло внимание королевы, и её взгляд обратился к Эквусу…

...Эквус, зелёный и полный жизни, но также окружённый тысячью крошечных сверкающих драгоценных камней. Пока Кризалис гадала, что это такое, она снова начала падать вверх, приближаясь к планете... но на этот раз видение замедлилось, и прежде чем рухнуть в атмосферу, замерло на орбите, чтобы увидеть сверкающие драгоценные камни вблизи.

Каждый из них был космическим кораблём.

Ни один из них не был похож ни на “Мечтателя”, ни на “Амицитас”, ни на что-либо из кораблей других рас, запущенных в предыдущие два года. Несколько из них – более старых, потрёпанных – имели смутное сходство с кораблями КПЧ, но остальные выглядели совершенно чуждыми. Кризалис миновала корабли в форме труб, блюдец, сфер, и причудливых смешений всего перечисленного. Её взгляд скользил по судам, которые выглядели, скорее, выращенными, чем построенными, по кораблям, которые больше походили на подводные лодки, чем на космические аппараты, по штуковинам, которые выглядели так, будто кто-то достал упаковочный пенопласт из картонной коробки и установил на него двигатели. Королева не могла представить, как они вообще могли летать или функционировать.

И среди этих мелких драгоценностей плавали огромные космические корабли размером с целые города. Она увидела, как один из них открыл гигантский люк, чтобы позволить меньшему судну вылететь. Другой выглядел как гигантское кольцо, с кораблями, пришвартованными в середине. Кризалис вспомнила о новом контракте, про который говорил Оккупант, который она небрежно подписала, не думая, что дело дойдёт до запуска подобных штук.

“Космические станции, – подумала она. – Я смотрю на космические станции”.

А затем полоса света, похожая на гигантский магический взрыв, растянулась по направлению к Эквусу... и замерла, превратившись в огромный корабль, который выглядел так, словно десять миллионов пауков, обученных кораблестроению, прочитали научно-фантастический роман. Видение приблизилось к флагу – флагу чейнджлингов, за исключением того, что зелёное поле было светло-пастельно-голубым, на крыльях отсутствовали дыры, а у головы чейнджлинга отсутствовали клыки. И всё же, несмотря на неправильный флаг, название рядом с ним гласило "CSP Chrysalis".

У королевы было всего мгновение, чтобы прочитать своё имя на борту корабля, а затем видение сместилось, пролетев сквозь облака и паря над Эквестрией, полной жизни и красок... и всё же очень и очень отличающейся от той, которую знала Кризалис. Там было больше городов, и более крупных, чем нынешние, соединённые сверкающими железными дорогами, которые почти не имели сходства с мешаниной дерева и стали, с которыми она была знакома.

В Понивилле всё ещё оставалось несколько домиков с соломенными крышами, но их было немного. Улицы города были вымощены так же, как взлётно-посадочная полоса в Хорстоне, хотя большинство небольших улиц и прилегающих дорог оставались грунтовыми. Это было разумно, так как твёрдое покрытие вредило копытам. Но шатры-павильоны, которые Кризалис помнила на окраинах города, сменились зданиями со стеклянными фасадами и коттеджами с черепичными крышами, простирающимися от центра старого города мимо всё ещё сверкающего замка Твайлайт Спаркл к большому комплексу зданий, возвышающихся на склоне холма, дизайн которых буквально кричал “УНИВЕРСИТЕТ”, вплоть до увитой плющом кирпичной кладки.

Кантерлот выглядел как прежде, только больше. Выступ, на котором находился город, был значительно расширен, его основание простиралось почти до подножья самой горы Кантер. По его периметру большие причалы дирижаблей чередовались с огромными посадочными площадками, на большинстве из которых стояли гладкие блестящие металлические корабли – младшие братья сверкающих драгоценных камней на орбите. Только королевский дворец остался неизменным... за исключением частной посадочной площадки, построенной там, где когда-то была подъездная дорога.

Балтимэйр увеличился раз в десять по сравнению с первоначальным размером, его окраины простирались на треть пути к Филлидельфии. Неподалеку мыс Дружбы превратился в крупный порт для космических кораблей, сразу с тремя ЦВС, которые затмевали как нынешнюю базу Твайлайт, так и собственные производственные мощности Кризалис. В дополнение к сверкающей железнодорожной линии, к космопорту и от него тянулось мощёное шоссе с фургонами, экипажами и омнибусами, идущими в обоих направлениях, как минимум половина из которых обходилась без впряжённых в них пони.

Хорстон появился всего на несколько секунд. В отличие от мыса Дружбы, космический центр КПЧ лишь слегка перестроил цех вертикальной сборки, да появился гораздо бóльший ангар для самолётов, две взлётно-посадочные полосы и одна большая посадочная площадка. С другой стороны, центр исследований и разработок громоздился зданиями выше которых был только ЦВС и башня управления полётами. Университет, поменьше, но совершенно точно университет – возвышался к северо-западу от комплекса, окружённый жилыми домиками. Вся полоса земли к югу от старой дороги, превращённой во взлётно-посадочную полосу, была испещрена гигантскими тарелками слежения, все они были направлены в небо. Очевидно, по какой-то причине космический центр решил заняться яйцеголовыми штуками.

А затем Кризалис обнаружила, что падает на огромную многопонную площадь в самом сердце Мэйнхэттена… который она узнала только по очертаниям улиц, обрамляющих площадь. Спускаясь, королева не узнала ни одного ориентира. Большинство кирпичных и каменных зданий сменились стеклянными и стальными конструкциями с бóльшим количеством этажей, чем она могла сосчитать, а здания, которые остались были покрыты чем-то похожим на гигантские телевизионные экраны... за исключением того, что многие, если не все, показывали трехмерные изображения: пони, выскакивающие в воздух, чтобы рекламировать продукты или указать на новостные ленты.

После всего ранее увиденного эта перемена вряд ли удивила Кризалис... но здесь она впервые увидела жителей, и зрелище потрясло её до глубины души.

Пони были наиболее распространенными в Эквестрии, но здесь их было меньшинство. Грифоны и драконы делили небо с пегасами, в то время как гиппогрифы и яки прогуливались по улицам внизу. Королева заметила минотавра с группой помощников-козлов на одной стороне улицы, в то время как на другой стороне йети из Королевства Шторма шёл бок о бок с гарпией, оба одеты в строгие деловые костюмы. Меньше чем за минуту Кризалис заметила как минимум по одному представителю разумных, говорящих рас, о которых она когда-либо слышала.

А ещё были существа, о которых она не слышала. Большинство из них были тощими двуногими существами, вроде минотавров с плоскими безволосыми лицами без рогов, некоторые в цветах пони, другие в различных оттенках тускло-бежевого и коричневого. Группа существ, похожих на лис в мантиях, с длинными заостренными мордами и высокими ушами, торжественным строем пересекла площадь. Нечто, похожее на робота из фильмов категории “Б”, осторожно вышагивало сквозь толпу, двигаясь с грациозной плавностью, совсем непохожей на то, что когда-либо удавалось актёрам в картонных костюмах.

И там были чейнджлинги. Если их так можно назвать.

Было несколько красивых чёрно-хитиновых дронов с зелёными или бледно-голубыми гребнями и крыльями, но крылья блестели на солнце, и Кризалис сразу заметила их прямые рога и полное отсутствие отверстий. Но таких было очень мало, и их сильно превосходил по численности другой вид, тот, который Кризалис видела только один раз в худшем кошмаре в своей жизни, – чейнджлинги цветов пони, без дыр, без клыков, всех цветов, особенно тошнотворной радуги, и все, очевидно, не понимали, насколько отвратительно они выглядели.

Что ещё отвратительнее, “истинные” чейнджлинги, казалось, тоже не замечали этого. Судя по улыбкам, которыми они обменивались, пролетая или проходя мимо, все они считали это нормальным.

Видение замедлилось, неторопливо увлекая Кризалис по улицам Мэйнхэттена, забитых повозками и экипажами без пони, толпами пешеходов и мигающими знаками и вывесками в количествах, способных сбить с толку. Не успела она опомниться, как оказалась в парке и у статуи Черри Берри, теперь уже достаточно потрёпанной, но всё ещё совершенно неповрежденной. Рядом стояло ещё несколько статуй, каждая со своим флагом позади. Королева узнала Старлайт Глиммер слева от Черри Берри, а справа к огромному удивлению Кризалис высилась статуя Драгонфлай. И ещё там был дракон, грифон, какая-то пони, и одно из этих странных тощих существ...

…а потом видение увлекло её в небо, в космос, сквозь стены космического корабля. Интерьер сиял, всё белое и блестящее, словно только изготовленное. Более десятка членов экипажа сидели в ложементах, которые больше походили на настоящие кресла, чем на ложементы, хотя каждый был надёжно пристёгнут ремнями. Кризалис насчитала двух чейнджлингов – по одному каждого типа – молодого дракона, гиппогрифа, одно из тощих существ и несколько пони.

Пони на месте по центру что-то сказала – её рот шевельнулся, но Кризалис услышала только приглушённый шум без конкретных слов. Копыта и лапы задвигались на рычагах управления, и свет в помещении – на мостике – изменился. Видение повернулось, и Кризалис увидела огромное окно – нет, слишком плоское, проекцию телеприсутствия – как раз вовремя, чтобы кусочек Эквуса исчез с левого края экрана. Несколько сверкающих драгоценных камней тоже двигались – или, скорее, корабль двигался мимо них, медленно набирая скорость по мере того, как менял орбиту.

А затем, по команде командира корабля, звёзды превратились в полосы. Кризалис на мгновение ощутила невероятную скорость, бесконечную скорость, за пределами бесконечности…

…а потом она замерла, застыв, снова ощутив под копытами ступеньки лестницы “Мечтателя”.

Теперь ты видела.

– Я видела не всё, – произнесла Кризалис. – Я не видела, кто правит этим миром! Очевидно, это не я, не с этими... этими... и я заметила, что ни одна из статуй не была моей! Если они назвали корабль в мою честь, там должно быть много моих статуй! Почему ты мне этого не показала?

Я не показала тебе всё, – терпеливо ответил голос, – потому что в том мире всё ещё не произошло.

– Так... значит, – наконец произнесла Кризалис. – Когда ты говоришь “всё”, ты имеешь в виду конец всего. Ты хочешь сказать, что...

Королева заставила себя закончить фразу, хотя каждое слово раздражало её.

– Ты хочешь сказать, что у мира, который я завоюю, нет будущего. Но у мира, в котором я не побеждаю, оно есть?

Что будет, зависит от тебя. Но что бы ты ни выбрала, я всегда буду любить тебя.

– Конкретно меня или в целом? – спросила Кризалис.

Да, – ответил голос и хихикнул.

А потом звуки вернулись.

– ...поглубже, и продолжайте когда хотите, – растягивая слова, Спитфайр продолжила с того места, на котором остановилась. – Вы можете оставаться там столько, сколько нужно.

– Спасибо, – рассеянно отозвалась Кризалис, чувствуя, как к её конечностям возвращается подвижность. Она моргнула, чувствуя на щеках липкие остатки того, что, конечно же, никогда не было слезами.

Что напомнило ей…

“Лягать. Я совершенно забыла выяснить, кем или чем она была...”

Кризалис не верила в богов. В духов? Их существование было документально подтверждённым фактом. Виндиго были духами. Пони Теней тоже был духом. И разве некоторые пони не говорили, что Найтмер Мун была духом, который вселился в принцессу Луну? И королева слышала, что сны могут вырваться из царства грёз и стать духами или монстрами в реальном мире, если им дать достаточно силы. Несомненно, было множество других духов различных типов, добрых и злых, хищных и миролюбивых.

Но зачем духу, достаточно могущественному, чтобы заморозить Кризалис во времени достаточно надолго, чтобы показать не одно, а два возможных варианта будущего...

“Почему она назвала меня “дочерью”?

И почему меня это так расстроило...”

Кризалис помотала головой.

“Нет, время снова идёт, и всё это не важно. В двух метрах подо мной магическая сила зовёт меня. И прежде чем я спрыгну, я должна выбрать будущее.

И те два варианта мне не шибко понравились...”

Королева обдумала произошедшее, и через мгновение нашла очевидный ответ.

“А мне и не нужно выбирать один из них, разве не так?

Я проживу ещё очень долго, если меня не убьёт моя наследница, которую ещё надо вырастить. У меня будет ещё много шансов завоевать мир. Я могу подождать. Я, конечно, могу подождать до того дня, когда не наступит конец света, лишь из-за того, что я захватила власть!

Мне просто нужно выяснить, что пошло не так, и всё исправить. Для начала я, очевидно, не разобралась с управлением солнцем и луной. Нужно будет обмануть Книжную Лошадь, чтобы она с этим помогла. Очевидно, что Селестия в любом случае скоро ей расскажет, как это делается. С учётом этого у меня будет хороший старт.

Но суть в том, что я не сдаюсь!”

Одна из задних ног оторвалась от ступени.

“Моё завоевание Эквуса – всего лишь вопрос времени и терпения!”

Вторая нога так же покинула лестницу.

“Мои враги ничего не знают, и после этого они ничего не заподозрят!”

Передние копыта мягко оттолкнулись от лестницы.

“Так что засунь ЭТО в свою несуществующую задницу, Таинственный Голос! Я делаю, что хочу!”

Четыре копыта в космических ботинках коснулись площадки у основания посадочной стойки.

– Я на площадке, – сообщила Кризалис. – Готова сойти на грунт.

Одна из передних ног двинулась вперёд, твёрдо ступая в лунную пыль. Она выдержала вес королевы.

– Я делаю последний шаг в космической гонке, – медленно и чётко произнесла она. – И первый шаг к завоеванию звёзд.

Кризалис сошла с площадки, отойдя на несколько шагов от корабля, прежде чем встать на задние копыта. Потянувшись к своему рюкзаку, она вытащила раскладной флаг, раздвинула флагшток и глубоко воткнула его в лунную поверхность. Когда острие отказывалось входить больше чем на несколько сантиметров, королева использовала магию, чтобы углубить отверстие, пока флаг не смог стоять сам по себе. Затем, по нажатию кнопки, раскрылся флаг чейнджлингов.

– Настоящим я заявляю права на этот мир, спутник Эквуса, для всех разумных народов нашего мира, – произнесла королева тем же медленным чётким голосом. – Пусть мы продолжим наше исследование космоса так же, как начали его: в сотрудничестве и мире, как равные, разделяя его опасности и награды, вместе.

Говоря это, Кризалис чувствовала, как магическая сила луны рассеивается, разделяясь между миллионами новых связей, причём самая сильная из них всё ещё была привязана к принцессе Луне. Крошечная доля – едва заметная по сравнению с её собственной природной мощью – перепала и королеве, но недостаточно, чтобы оправдать попытку бросить вызов Селестии или кому-то ещё.

Кризалис приняла решение, и теперь не могла всё переиграть... как бы сильно ей этого ни хотелось.

– И теперь, когда книги по истории счастливы, – королева заставила себя продолжить, – грунт твёрдый, лишь с тонким слоем лёгкой пыли. Она прилипает к моему костюму, но на этом и всё. Я бы сказала, что тебе вполне безопасно выходить, принцесса… если, конечно, ты к этому готова.

Шутка была так себе. Но, учитывая, сколько она дразнила Твайлайт, повторяя: “Никто никогда не вспомнит второго пони на луне”, Кризалис ожидала, что она хоть немного её развеселит.

Этого не произошло.

“Всё кончено. Так что же мне делать дальше?”

В четверти миллиона миль отсюда золотая аура магии потянулась к ручке телевизора и выключила его.

Принцесса Селестия, Повелительница Солнца, Провидица Грядущего, Ужас Булочных и так далее, испустила чрезвычайно долгий вздох облегчения, откинувшись на бархатные подушки.

– Спасибо, Фауст, – пробормотала она. – Я не ошиблась. Я ничего не испортила. Я не знаю, как это сработало, но я не облягалась.

Принцесса потёрла лоб прямо под рогом.

– Старовата я уже для такого.

Она налила себе чашку свежего чая и позвонила, чтобы принесли ещё пирожных.

Вскоре у следов копыт Кризалис появилась компания.

Через несколько минут все были на поверхности. Оккупант и Твайлайт приступили к экспериментам. Гордон и Драгонфлай собрали камни и упаковали их для транспортировки обратно на Эквус. Рэйнбоу Дэш и Черри Берри делали фотографии с помощью камер, специально созданных для работы в полном вакууме²⁷.

А Кризалис… бродила.

Она никогда не уходила далеко от корабля – вообще-то, она даже никогда не обходила его с другой стороны от того места, где установила флаг. Время от времени она делала пару снимков камерой, закреплённой на груди скафандра, но даже не трудилась заглядывать в видоискатель, чтобы проверить, насколько хорошо они получатся²⁸.

Только дважды во время всей лунной прогулки – или внекорабельной деятельности, как настойчиво называла её Твайлайт Спаркл, – кто-нибудь разговаривал с королевой напрямую. В первый раз это был Оккупант, который бочком подошёл к ней после того, как был проведён последний из экспериментов на поверхности.

– Гм, моя королева, – тихо произнёс он, – “приватный канал”²⁹?

– Приватный канал, – пробормотала в ответ Кризалис, поворачивая ручку на своём костюме в то же время, что и Оккупант на своём. – В чём дело?

– Гм, – пробормотал чейнджлинг, – я просто хотел спросить, ну, насчёт, гм, сами-знаете-чего...

– Отмена, – вздохнула Кризалис. – Что очевидно. Вернись к остальным и оставь меня в покое.

На этом, после того как Оккупант объявил остальным, что приватный канал снова свободен, закончился первый разговор.

Второй состоялся несколько часов спустя, после того, как все выполнили свои задачи и совершили долгую прогулку по поверхности. Центр управления полётами наконец вызвал их обратно, чтобы подготовиться к запуску; “Амицитас” скоро будет над головой, и все хотели выспаться до прибытия ЭКА-16, дозаправки и окончательных тестов, чтобы убедиться, что “Амицитас” пригоден для полёта в космосе.

Один за другим астронавты возвращались в спускаемый модуль, перетаскивая попутно более полусотни килограмм образцов горных пород. Вскоре Черри Берри и Кризалис остались на поверхности одни, и земнопони подошла к королеве со словами:

– Приватный канал, пожалуйста.

Кризалис, не поворачиваясь к Черри, переключилась.

– В чём дело? – спросила она.

– Мне просто интересно, – начала пони, – вы получили, что хотели. Но, похоже, вас это не сильно радует.

Кризалис обдумала и отбросила полдесятка полуправд и откровенной лжи, прежде чем решилась на три четверти правды.

– Как и Луна, я получила то, о чём просила, – тихо ответила она. – И то, о чём я просила, не дало мне того, чего я хотела.

– О, правда? – переспросила земнопони, улыбаясь королеве, когда та подошла к ней. – Я думала, вы всегда хотели, чтобы весь Эквус был у вас под копытом...

Черри положила копыто на плечо Кризалис и повернула королеву лицом к “Мечтателю”... а также к Эквусу, который застыл в небе прямо над солнечными батареями посадочного модуля³⁰. Сделав это, земнопони подняла копыто к небу.

– Теперь вы, жалкие муравьишки во власти Черри Берри! Муха-ха, му-ха-ха, ха-ха-ха!

– Очень смешно, – буркнула Кризалис. – Это не так, и ты это знаешь.

– Попробуйте сами, – предложила земнопони, опуская копыто. – Возможно, вы почувствуете себя лучше.

– Я прекрасно себя чувствую, пони, – ответила Кризалис, снова поворачиваясь спиной к Черри.

Та закатила глаза – Кризалис чувствовала это, даже отвернувшись.

– Я возвращаюсь на корабль, – сказала земнопони. – Мы стартуем через полчаса. Не задерживайтесь слишком сильно, хорошо? Если мы пропустим наше окно запуска, то это сократит наш период сна.

– Всего несколько ... Подожди, общий канал.

– О, точно.

Оба астронавта переключили коммуникаторы обратно на режим общего вызова.

– Я задержусь ещё на пару минут, – сказала Кризалис, теперь, когда все могли её слышать. – Вернусь задолго до старта. Просто... надо подумать о разных вещах.

– Принято, командир, – ответил голос Спитфайр из Хорстона. – Я напомню вам через пять минут.

– Спасибо.

Кризалис подождала, пока люк капсулы закроется за Черри Берри, прежде чем переключить связь скафандра на приватный канал. Королеве не хотелось, чтобы её медитацию³¹ нарушил хриплый голос какой-нибудь пегаски (нет, правда, как так получается? Спитфайр, Рэйнбоу Дэш – неужели в Клаудсдейле двадцать с лишним лет назад пронеслась какая-то эпидемия?)

Королева повернулась и снова посмотрела на Эквус. Он висел в небе позади и справа от корабля, большой синий полукруг с белым ободком. Повинуясь прихоти, она подняла копыто в подражание Черри, положив его на Эквус, будто это дало бы ей власть над ним.

К её шоку, вся планета – весь мир, который она планировала завоевать, – поместилась под подошвой её накопытника да ещё и с запасом. Всё, что она когда-либо знала, всё, чем она когда-либо хотела владеть, уместилось на этой маленькой, незначительной точке в бесконечной ночи.

Осознание этого привело её в себя резче, чем она ожидала, и Кризалис обнаружила, что ей нужны все четыре ноги для удержания равновесия. Дело было не только в том, что всё это было таким маленьким, хотя это также оказалось неприятным шоком. Но впервые она посмотрела на поверхность под собой и поняла, что она больше не была там внизу. Она была не внизу, а наверху.

Здесь.

Здесь, на луне. В совершенно другом мире.

Она оглядела ярко освещённый серый камень и позволила себе фыркнуть. Не такой уж и мир, если спросить её мнение.

Но... это был не Эквус.

Эта мысль заставила Кризалис почувствовать себя одновременно очень большой и очень, очень маленькой. Большой, потому что она пересекла пропасть между этими двумя мирами. Маленькой, потому что большой, огромный, дикий мир, из которого она пришла, мог быть скрыт под несколькими сантиметрами копыта и резины.

В её голове снова зазвучала мелодия, и за ней последовали слова:

Полёт сулил быть идеальным
Но миг моей победы миновал
Пони час ещё не пробил
Затихла стрелка на часах
До мести оставался жалкий час

Полёт сулил быть идеальным
Но я стою на троне из грязи и камней
Мечты о власти столь глупы
Мечты мои, ха, столь малы
Копыто протяни да забери.

Глаза королевы блуждали по крошечным, бледным точкам в небе, почти затенённым солнечным светом, отражённым от лунной поверхности. Согласно фон Брауну и другим яйцеголовым, каждая из них была либо отдельным миром, либо солнцем со своими собственными мирами, миллионами, миллиардами.

Так много миров. И этот, тот, на котором она родилась, – поместился под её накопытником.

Смотрите сколько же здесь звёзд
У каждой множество планет
Они все ждут, ещё не виданы они
Мне правда было всё равно?

Одна планета, вот и всё?
Венец из грязи да камней на голове?
Но нет, я большего хочу!
Предела власти не ищу
В короне тысячи планет мне восседать!

Да. Это казалось правильным. Эквус? Пха, пустяк. Ничтожный мирок, полный надоедливых пони? Почему его вообще стоило желать? Когда есть миллионы, миллиарды, неисчислимое множество других миров?

Один мир? Вселенная была полна миров. Пребывание только на одной планете казалось… ограниченным. Тесным. Мелким.

Да. Теперь Кризалис знала, что будет делать дальше. Более или менее.

И мысль об этом вызвала смех в её сердце, когда она позволила музыке захватить её ещё раз.

Не лгал полёт, он идеален!
Он показал, что нет в амбициях границ
Венец из грязи для поней
А мне корона звёзд прекраснейших камней!

Эквестрия …
...Я вернусь!

Королева позволила себе наслаждаться злодейским смехом, пока не начала кашлять.

И почему бы не посмеяться? В космосе никто не услышит твоего хохота.

Ей больше не нужно было прятаться и скрываться от пони. Теперь она контролировала больше денег, чем когда-либо было у любого чейнджлинга, и бóльшая часть всего этого было законным. Её подданные были счастливее, здоровее и преданнее, чем когда-либо за всё время её правления. И теперь Кризалис пользовалась доверием пони, которые, скорее всего, изобретут какую-нибудь магическую штуковину, которая позволит ей отправиться за пределы луны, за пределы всей солнечной системы.

Один мир? Она покорит галактику, по одному флагу за раз.

И она найдёт то, что осмелилось назвать её дочерью.

Она всё увидит.

“Я первое существо из всех рас, оставившее следы копыт на луне, – добавила королева мысленно. – И я буду первой, кто полетит к звёздам. Так что поцелуй меня в круп, Селестия. И Луна, ты целуешь другую половинку.

Всё-таки я победила”.

Затем, переключившись на общий канал, она просто сказала: “Я возвращаюсь”, – и направилась к трапу.

ОТЧЁТ О МИССИИ 24

Краткое описание миссии: Рандеву, стыковка и ремонт ЭКА-13 “Амицитас”; посадка на лунную поверхность; установка флагов на луне; проведение научных экспериментов и поиск образцов; безопасное возвращение на Эквус.

Командир: Кризалис.

Пилот: Черри Берри.

Космонавт-исследователь: Оккупант.

Инженер: Драгонфлай.

Специалисты миссии: Гордон Грифон, Твайлайт Спаркл (ЭКА), Рэйнбоу Дэш (ЭКА).

Продолжительность полёта: 7 дней, 5 часов, 14 минут.

Выполненные контракты: 2.

Основные достижения: первая высадка на луну

Выводы из полёта: На этом заканчивается лунная гонка. Эквестрийское приключение никогда не заканчивается.

ОЦЕНКА МИССИИ: УСПЕШНАЯ

“Время сна”, по крайней мере, так значилось в расписании. “Мечтатель” и “Амицитас” снова были состыкованы, ожидая прибытия зонда с топливом, которое позволит “Амицитас” вернуться домой. Семь астронавтов разбрелись по четырём доступным им помещениям, все нашли себе хоть какое-то уединение для сна…

...за исключением Кризалис, которую Черри Берри нашла сидящей в одиночестве на мостике “Амицитас”, уставившись вперёд в большие фронтальные иллюминаторы.

– Привет, – сказала земнопони, подплывая к ложементу рядом с королевой. – Я не смогла уснуть. Что насчёт вас?

– Мхм, – хмыкнула Кризалис, не отрывая глаз от толстого стекла перед собой.

Черри пристегнулась.

– Мы проделали долгий путь от дыры под горой, верно?

– Так мне заявляли наши быки-учёные при каждом удобном случае, – ответила Кризалис.

– Не в смысле расстояния, – продолжила Черри. – Последние два года… это было… действительно что-то, согласны?

– Ах, знаменитая поэтическая муза Понивилля снова наносит удар.

– Прекратите! – земнопони легонько шлёпнула Кризалис по комбинезону. – Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. Три года назад я бы заорала и убежала в ужасе при виде вас. Даже от Оккупанта. А вы? Я видела, как вы меняетесь. Раньше вы всерьёз ненавидели всех и вся. Теперь вы просто...

– Пожалуйста, избавь меня от своих иллюзий о моём исправлении, – прорычала Кризалис. – Я всё ещё ненавижу весь ваш вид. Я просто сделала… редкое исключение. Для исключительных пони.

– О, спасибо!

– Разве я сказала, что ты одна из них?

– А нужно было?

Тишина, воцарившаяся на мостике, сказала всё.

– И мир тоже изменился, – продолжила Черри. – Когда я вернусь домой, то попаду в Понивилль, у которого есть своя радиостанция. И я смогу немедленно поговорить со своей тётей Джубили в Додж-Джанкшн, не используя телеграф. И, может быть, очень скоро смогу поговорить с кем-нибудь здесь или на Буцефале так же легко.

Земнопони вздохнула.

– Конечно, мне нужно будет обзавестись собственным жильём. Кэррот Топ сдала мою комнату чейнджлингу, которого наняла для сбора урожая.

– Я этого не помню, – ответила Кризалис.

– Вы были заняты.

– Верно.

Снова наступила тишина.

– Итак, – тихо продолжила Черри, – что вы собираетесь делать теперь?

– Строить заговоры и коварные планы. Когда что-то будет готово, я дам тебе знать, – впервые за весь разговор Кризалис пошевелилась, повернувшись лицом к Черри. – Какие у тебя планы, пони?

– Хм, ну, я тоже не знаю. В том смысле, что приземление там, – копыто указало на полоску луны, видимую через иллюминатор, – это самый захватывающий момент полёта, который у меня когда-либо был. Только по приборам, полностью вслепую. И я справилась. Ну, почти. Если бы я включила двигатель на две секунды раньше, то...

– Это была хорошая посадка, – перебила пони Кризалис. – Но что ты имеешь в виду?

– Ну, это был мой одиннадцатый космический полёт. И, ну, летать на ракетах это хорошо, и думаю, что у меня это получается неплохо... но мне нравится летать и на других штуках.

– Ты всё время летаешь на своём биплане. И ты испытывала ту треугольную штуку Джет Сета.

– И я снова хочу летать только для себя. Я вложила так много времени в космическую программу. Я собираюсь взять отпуск на зиму, отдохнуть, может быть, сделать несколько перелётов на воздушном шаре. Было бы забавно взять пони из клуба “Золотая подкова” в их ежегодную поездку в Лас-Пегасус, но мне действительно приходилось втискивать это между остальными задачами.

– Так... ты увольняешься? – спросила Кризалис.

– Возможно? Я всё ещё хочу летать на ракетах… но я не хочу больше таких длительных полётов, как этот. Может быть, я смогу совершить несколько туристических рейсов или что-то в этом роде, однодневные полёты и тому подобное.

– Хм, – Кризалис пожала плечами. – Ну, пока не принимай окончательного решения, пони. Мне ещё нужно кое-что обдумать. Мы ещё поговорим об этом позже.

– У вас уже есть план, не так ли?

– Интриги – это то, чем я занимаюсь, пони, – ответила Кризалис. – А теперь иди спи, а я займусь планированием.

– Мисс Берри?

Кто-то потряс Черри за плечо, и сон о том, как она плывёт в облаках вишнёвого цвета с ароматом вишни, разлетелся на части, заставив её оторвать голову от подушки.

С момента высадки на луну прошло пять дней. “Мечтатель” вернулся без происшествий накануне утром, и “Амицитас” приземлился незадолго до заката после манёвра аэродинамического торможения, чтобы погасить избыточную скорость, полученную при возвращении с лунной орбиты. “Мечтателю”, завершившему свою миссию, было суждено стать музейным экспонатом, строительные бригады вернулись в Хорстон, чтобы построить специальное здание только для его размещения. “Амицитас” вернётся в свой обычный ангар на мысе Дружбы, где Твайлайт Спаркл пообещала продолжить работу над дизайном, улучшая его для будущего полёта за пределы орбиты луны, как только технология будет готова.

– Карантин и наблюдение продлятся ещё три дня, – проворчала Черри, моргая. – Что ты тут...

Глаза земнопони широко распахнулись, когда она узнала чейнджлинга.

– Что ТЫ здесь делаешь?

Чейнджлинг, которая оставалась самой толстой из виденных Черри, хотя уже и не шарообразной, пожала плечами.

– Королева Кризалис требует вашего присутствия, мисс Берри, – просто сказала она.

– Не-не-не. Это ответ на вопрос, что ты здесь ДЕЛАЕШЬ. Я хочу знать, что ТЫ здесь делаешь.

– Я пришла за вами, мисс Берри, – просто сказала Нейнг Мантис.

– Отвечай или я тебя стукну.

– Ох, извините. Всё, чего я хотела, – это немного любви со вкусом вишни! Она такая сладкая и обволакивающая! Ничто с ней не сравнится! Поэтому я просто...

– Я не твоя личная тележка с десертами!! – рявкнула Черри Берри. – А теперь иди и бегай, пока не сбросишь пару кило!

– Но королева...

– Вон!!!

Нейнг Мантис покинула помещение быстро, вразвалочку, её форма охранника тревожно трещала, когда она скрылась за дверью.

“Вот жеж, лягать³², – подумала Черри Берри. – Я забыла спросить, чего хочет Кризалис…”

Конечно, поскольку Кризалис тоже находилась под наблюдением врачей, Черри не пришлось долго её искать. Она нашла королеву, совершающую утреннее омовение и дающую указания Оккупанту:

– И выясни, кто старший конструктор дирижаблей в компании Джет Сета. Посмотрим, не удастся ли нам уговорить его поработать на стороне.

– Одну минуту, моя королева, – Оккупант жонглировал ручкой и бумагой, пытаясь делать пометки одновременно в нескольких документах, параллельно наливая чашку кофе... и получалось у него всё это плохо. – Д-дайте мне минутку, перевести дыха...

Предчувствуя (а) неминуемую катастрофу и (б) неминуемый кофеин, Черри Берри выхватила кружку из магии Оккупанта.

– Ладно, – сказала земнопони, осторожно потягивая напиток из всё ещё парящей кружки. – Что заставило вас встать так рано?

– Где ты была? – спросила Кризалис.

– В постели. Там, где и вы должны быть, – ответила Черри. – Я посмотрела на часы. Сейчас только шесть двадцать два. Селестия ещё даже не подняла солнце!

– Нет тебе покоя, пони! – весело отозвалась Кризалис. – У нас пресс-конференция в одиннадцать утра!

– Насчёт чего?

– Насчёт нашего следующего большого проекта! Оккупант, расскажи ей о большом проекте!

– Гм, моя королева, я почти уверен, что она знает, – ответил чейнджлинг. – Это контракт на космическую лабораторию...

– Отель в космосе! – воскликнула Кризалис. – Принцесса Заучка заплатит нам, чтобы мы построили и запустили его, а туристы заплатят, чтобы провести там ночь или даже целую неделю! И мы можем дать им пройти недельные или двухнедельные тренировки, даже если у них нет денег для настоящего полёта!

– Серьёзно? – плотники могли бы выверять свои метафорические уровни по тону Черри Берри. – И с каких это пор вы заботитесь о деньгах?

Ухмылка Кризалис даже не дрогнула.

– С тех пор как некая самоубийственно безумная розовая пони постучала в мою парадную дверь и сказала, что собирается руководить моей космической программой. И кстати, тебе пора возвращаться к работе!

– В-возвращаться к... – Черри запнулась от этой мысли. – Мы на карантине ещё три дня! Канун Дня Согревающего Очага через пять дней! И я ещё не купила ни одного подарка!

– Не хотите ли позаимствовать несколько моих каталогов? – спросил Оккупант. – Я постараюсь найти для вас те, в которых ещё сохранились бланки заказов. Немного поздновато, чтобы они успели всё доставить вовремя, но...

– Просто укради несколько лунных камней из тех, что мы привезли, и заверни их, – отрезала Кризалис. – Мы их там на добрых полтонны насобирали, верно? Никто не заметит, если пропадет пара килограмм.

Черри почувствовала, как у неё дёрнулась бровь. Она заставила её оставаться неподвижной.

– Серьёзно, Кризалис, что всё это значит? – спросила она. – И никаких шуток. Я же сказала вам, что ещё не решила, останусь я или нет.

Кризалис кивнула.

– Хорошо, – сказала она. – Вот тебе правда. Мы выиграли гонку за луну – и мы с тобой обе знаем, какие углы мы срезали, чтобы этого добиться.

Черри, потягивая кофе, кивнула.

– Если бы это продолжилось ещё год – на самом деле, скорее, ещё четыре месяца, – Твайлайт победила бы, – продолжила Кризалис. – И хотя она, возможно, передаст прямое управление космической программой Мундансер, принцесса не собирается прекращать работу в ней. Так или иначе, она заставит свои магические двигатели работать. Или она может изобрести какой-нибудь совершенно новый тип двигателя. Фон Браун сказал мне, что мы уже достигли практических пределов химических ракетных двигателей.

– Маркед Ни говорил о чём-то, что называется ионным двигателем, – заметила Черри между глотками кофе. – Но он также сказал, что наша технология производства электроэнергии в космосе находится примерно в десяти годах от того, чтобы хотя бы запустить его для тестирования.

– К тому времени Твайлайт Спаркл будет летать по солнечной системе на магических ракетах с нулевым расходом топлива. Что меня вполне устраивало бы, за исключением того, что если мы позволим этому случиться, то я не получу места ни на одной из этих ракет.

– Ого, – Черри отхлебнула последний глоток кофе и протянула кружку Оккупанту, чтобы тот снова наполнил её.

– “Ого” – это точно, пони. Я намерена продолжать летать. Я хочу больше первых мест. И думаю, что единственный способ сделать это – сделать себя незаменимой в планах Эквестрийского Космического Агентства, – Кризалис подхватила кружку своей магией и перехватила струйку кофе у стоявшего на разливе Оккупанта. – Это означает, что наша активность не снижается, по крайней мере, на данный момент. Мы должны использовать наше преимущество или, по крайней мере, наше нынешнее равное положение, пока оно у нас есть.

Черри понюхала то, что оказалось в её кружке – остатки со дна кофейника.

– Значит, ещё одна космическая гонка? – спросила она. – Куда теперь? Буцефал?

– Вряд ли, – Кризалис самодовольно отхлебнула кофе. – Как я уже сказала, в долгосрочной перспективе мы проиграем любые будущие космические гонки. Нет, вместо этого мы займёмся разделением труда. Взаимовыгодное партнёрство.

Королева ухмыльнулась чуть шире, сделала глоток и добавила умное слово:

– Симбиоз.

– Громкие слова, – Черри отпила своего кофе. – Что это означает на практике?

– Проще говоря, КПЧ сосредоточится на двух вещах. А именно, подготовка астронавтов и долгосрочная космическая инфраструктура. Пусть одноклассники Твайлайт Спаркл решают проблемы с магическими ракетами. У них это хорошо получается. Но нам не нужны магические ракеты, чтобы выводить орбитальные станции в космос. И нам не нужны магические ракеты, чтобы обучать новые экипажи на земле – или поддерживать существующие экипажи в тонусе. И чем больше мы будем делать и то, и другое, тем больше ЭКА будет полагаться на нашу помощь.

– Звучит разумно, – признала Черри Берри. – Так почему бы вам просто не объявить это публично? К чему вся эта возня с космическим отелем?

Кризалис сделала большой глоток из кружки. Когда она опустила её, улыбка королевы стала ещё шире.

– Потому что, – ответила она, как будто это объясняло всё во вселенной, – это же я.

Черри Берри застонала и уткнулась лицом в кружку.

– Так что заканчивай с кофе и пошли! – добавила Кризалис, ставя свою кружку. – У нас нет свободного времени!

Приняв горделивую позу и указывая копытом в будущее, она крикнула:

– Давай приступим к следующему этапу Космической программы чейнджлингов!

– Гм, моя королева, – нерешительно произнес Оккупант, – на что вы показываете? Стена пустая.

Кризалис уронила копыто и обмякла.

– Почему я продолжаю кормить тебя? – тихо спросила она.

– Потому что мне нравится заниматься бумажной работой, – ответил чейнджлинг. – Вы сами мне об этом говорили.

Он моргнул, а затем добавил:

– Гм, это был один из тех вопросов, на которые я не должен был отвечать, верно?

– Просто принеси нам свежего кофе, – проворчала Кризалис.

КОНЕЦ

¹↑ На самом деле королеве хотелось, чтобы её подданные были такими же скучными, как этот второстепенный чиновник. Это означало бы, что её тщательные планы не будут постоянно разрушаться под слишком уж знакомое слово “Упс”.

²↑ Борода была такой большой и щетинистой, что, если бы не жилет, который также носил скульптор, было бы почти невозможно отличить перед от спины.

³↑ Это чудо — не знать, что невозможное невозможно. (лат.) Прим. пер.

⁴↑ Твайлайт Спаркл не была приверженцем ни одной из религий, возникших вокруг Селестии. Её вера в свою наставницу была гораздо глубже, чем любая из них.

⁵↑ Видеоигра, основанная на фильме, который был выпущен незадолго до дня празднования Летнего солнцестояния. Как и в фильме, игра начиналась словами: “Давным-давно, на далёком-далёком пастбище...”

⁶↑ Некоторые могут возразить, что настоящий Улей был более важен. Ни один чейнджлинг, который продержался в штате КПЧ больше месяца, не стал бы приводить такой аргумент. Всегда можно выкопать ещё одну яму, но Космический центр Хорстона был... особенным.

⁷↑ Как могут засвидетельствовать планировщики миссий во многих мирах, они идут на крайние меры и прилагают все усилия, чтобы астронавты не скучали. И ни одна космическая программа никогда не могла выстоять, когда правительству надоедал космос. Учитывая, что охранники обсуждали кое-кого, кто был одновременно астронавтом и правительством, оптимизм второго охранника был глупым даже для него.

⁸↑ Оккупант научился распознавать этот взгляд давным-давно, потому что на него часто так смотрели.

⁹↑ Карапакс, он же Хэви Фростинг, также лишился самой доверчивой в мире морской свинки для испытания новых рецептов маффинов.

¹⁰↑ В целом. Некоторых пони он всё же боялся, особенно кобыл, которые с красным от ярости лицом орали что-то вроде: “ЭТО ЛЯГАНАЯ КАРТОННАЯ КОРОБКА!!”

¹¹↑ Иногда на планшете даже был лист бумаги, но даже по прошествии двух лет некоторые чейнджлинги не совсем поняли эту концепцию.

¹²↑ Те, кто утверждает, что нет глупых вопросов, никогда не задавали их тирану.

¹³↑ Годдард был единственным высокооплачиваемым сотрудником в космической гонке, и он инвестировал значительную часть своего ежемесячного жалованья в "Ракетные запчасти Черри Берри и прочие подработки". Даже после завершения космической гонки и соответственно замедления производства ракет, сфера “прочих подработок” расширилась до такой степени, что фактически приносила больше прибыли, чем создание ракет на пике гонки. И с учётом этого, каждый день появлялись новые идеи по использованию орбитальных спутников, так что окончание производства ракет всё ещё было в далеком будущем…

¹⁴↑ Вопреки тому, что вы могли бы подумать, Оккупант не выполнял работу двух пони. Он был гораздо более занят.

¹⁵↑ То есть не сильно, но Кризалис всё равно хотела попробовать.

¹⁶↑ Подвиг, который ни одна лошадь из любой другой вселенной никогда не смогла бы осуществить без травм. И это к лучшему, поскольку очень немногие из них даже подумали бы попробовать.

¹⁷↑ В этот момент Рэйнбоу Дэш спокойно достала из-под крыла листок бумаги с предложением “Орлинокрылый Крутолет 9001”, который она подготовила ещё до начала совещания, и скомкала. Уборщик нашел его в процессе уборки и решил сохранить, обеспечив Дэш достаточно смущения в ближайшие годы.

¹⁸↑ О том, какой вкус будет у Кризалис, горькая лакрица или жгучий сироп от кашля.

¹⁹↑ Или из-за того, что мыло на запах не действовало или же мылу просто недостаточно часто вообще предоставляли шанс проявить себя.

²⁰↑ Если быть точным, расширить их на одну пони. Это работало до того момента, пока упомянутая пони не осознала, насколько чувствителен слух алмазных псов. Но это уже другая история, которую уже рассказывали ранее.

²¹↑ Конечно, они скоро о них вспомнят. Алмазные псы медлительны и глуповаты, но в некоторых вопросах думают очень быстро.

²²↑ Неправда. Алмазные псы использовали настоящие молотки. Не то чтобы это сильно помогло.

²³↑ Просто пример того, что в любых отношениях между учителем и учеником обучение идёт в обоих направлениях.

²⁴↑ При условии, конечно, что принцесса Луна будет придерживаться своего расписания. К счастью для всех на борту “Мечтателя”, она так и поступила, хотя и не без серьёзных опасений.

²⁵↑ Они закончились, когда кусок летающей лепешки оказался идеально насаженным на рог Кризалис. Спокойная и вежливая просьба королевы прекратить безобразничать, с которой она обратилась к присутствующим, напугала всех намного сильнее, чем её обычные враждебные тирады.

²⁶↑ Во всяком случае, так решила Кризалис.

²⁷↑ Был опасный момент, когда Спитфайр, сидящей на посту связи в центре управления полётами, пришлось кричать на Рэйнбоу Дэш, чтобы та не снимала крышку объектива, стоя лицом к солнцу. По мнению учёных, прямые и неэкранированные солнечные лучи, возможно, переэкспонировали бы весь рулон плёнки внутри камеры, что означало бы полное отсутствие снимков Черри Берри, стоящей на луне, кроме снятых с экрана заклинания телеприсутствия в Центре управления полётами. Какое-то время ситуация казалась на грани катастрофы, прежде чем более хладнокровные головы указали, что на самом деле особой проблемы тут и не было. Впоследствии это стало предметом шуток для пони, особенно среди Вандерболтов: “Время фотографировать! Не подпускайте Рэйнбоу Крэш к камере!”

²⁸↑ Получилось плохо. Селестии даже пришлось уговаривать Твайлайт Спаркл не использовать фотографии Кризалис для монографии под названием “Геологическая фотография: как НЕ НАДО этого делать”.

²⁹↑ Переключатель на скафандрах, позволяющий двум астронавтам вести разговор отдельно от остальной команды. Он был добавлен, по настоянию Кризалис, специально для этой миссии. Она, правда, планировала использовать его, если это вообще понадобится, задолго до этого момента.

³⁰↑ Луна Эквуса всегда обращена одной и той же стороной к своей родной планете. Таким образом, любой, кто достаточно долго стоял на поверхности, заметил бы, что большая голубая блестящая штука в небе почти не двигалась. Она никогда не поднималась и никогда не садилась. Единственным видимым движением было короткое колебание каждые двенадцать часов, когда некий аликорн перемещал спутник с того места, где он находился на орбите, туда, где он должен был быть.

³¹↑ Или, если быть более честным, не прерывал её самокопание.

³²↑ Выражения у неё на языке крутились намного крепче, но Черри призналась только в “лягать”. Тем не менее годы труда на случайных подработках значительно обогатили её запас ругательств, так что однажды, когда у тележки с мусором, которую она тащила, отвалилось все четыре колеса разом, компания опытных пони-моряков остановились, чтобы сделать заметки. К её огорчению, только один из них оказался достаточно смел, чтобы спросить что значили некоторые слова.

Главный герой

Я устал, я ухожу

Жертвы и хищники

Да, это снова попаданцы и снова про войну!

Тысячу лет назад

Мы просто пили чай

Ночная Радуга

Pain

А пони так легко обнять руками...

Самое важное слово - Семья

Космическая программа чейнджлингов

Глоссарии

Глава 1: Насколько сложно это может быть?

Глава 2: Я не Джебедайя

Глава 3: Миссия 0 — Лишние детали, случайно слепленные вместе

Интерлюдия: Кобылапростозверь = Да

Глава 4: Миссии 1 и 2: Мусорка с прибабахом

Глава 5: Миссия 3: Остриё должно быть направлено в небо

Глава 6: Миссии 4 и 5: Ведро с гайками

Глава 7: Миссии 6, 7 и 8: Образцовые гении создают значительный беспорядок

Глава 8: Миссия 9: Надёжная работа. Частично

Интерлюдия: Миссия 10: Незаконченное дело

Глава 9: Миссия 11: Падать на землю и промахнуться

Интерлюдия: ЭКА Полёт 6

Глава 10: Миссии 12, 13 и 14: Сделать кучу фотографий

Глава 11: Миссии Р1 и Р2: Ещё один незапланированный старт

Интерлюдия: То, чего могло не быть (мечтают ли астропони о ракетных пингвинах?)

Глава 12: Миссия 20: Сохраните её живой (ну и развлеките заодно)

Интерлюдия: КПЧ-15: Не так, как надо

Глава 13: Миссия 21: Несчастные случаи похуже обычного

Глава 14: Миссия Р4: Глава программы и главный мойщик пробирок

Глава 15: Миссия 22: Мы будем рады любым данным. Серьёзно

Глава 16: ЭКА 13: Твердолобые исследователи

Глава 17: Миссия 23 – Закуски имеют обыкновение заканчиваться

Глава 18: Миссия 24: Последний шаг - первый шаг.