Некромантия для Жеребят
Сосуд Души
Селестия не была убеждена ответом Боуна Мэрроу. Он что-то кричал, а сам витал где-то далеко, в то время как комната в одну секунду просто перестала замерзать. Она знала, что жеребенок что-то недоговаривает, но опять же, Честность — не его элемент.
Принцесса отвела свою голову из поля зрения Боуна и ухмыльнулась самой себе. Ее сестра должна быть жива, иначе его талант говорит сам за себя. Она не знала, где сейчас ее сестра, но знала точно, что лучший для нее подарок — это что еще не поздно спасти ее.
Ее глаза вновь уперлись в ледяной взгляд Боуна.
— Я думаю, тебе стоит знать, о чем я и Синек беседовали в твое отсутствие.
Ушки Боуна воспрянули при упоминании его друга, но его паршивое настроение продолжало морозить комнату.
— Я просто хотела узнать, кто ты такой; до того момента, как пустота наложила на тебя свои лапы. — Селестия легла на ледяной ковер. Ее тело расплавило лед, от чего к потолку поднялся пар. — Я хотела узнать, осталось ли еще в тебе что-то, достойное спасения. Я проверила тебя Элементами, чтобы убедиться, что существует эта тонкая, не оборвавшаяся нить надежды, и я очень удивилась обнаружить в тебе что-то поистине хорошее.
Жеребчик сузил на ней глаза, демонстрируя свои черепа.
— Если ты уж так трясешься обо мне, то могла бы просто попросить, а не вынуждать пони охотиться за мной. Ты хочешь воспользоваться мной, и когда я не смогу или не захочу, ты просто убьешь меня, как и других некромантов.
Солнечная принцесса опустила свою голову на передние копыта, олицетворяя само спокойствие.
— Благодаря твоей подруге Синек, я пришла к одному решению. Я уберу все плакаты розыска, все призывы к твоему аресту, вообще все. У тебя было полно времени, чтобы убивать пони, сеять хаос и раздор... но вместо этого ты просто пошел в местную закусочную.
Боун затряс головой. — Я же уже говорил тебе, что никому не желаю зла. Я просто хочу уединения и спокойной жизни.
Селестия кивнула. — Я понимаю, Боун. Единственная проблема, правда, ставит в тупик все твои аргументы — я уже слышала это от других некромантов. Они говорили слово в слово, как сейчас ты, а после шли кровавым ураганом через всю Эквестрию.
— Может, это потому что ты продолжаешь на них охотиться? — парировал Боун. — Почему ты внезапно так разлюбезничалась со мной, а?
Она указала копытом на небольшое покрывало, в которое был обернут жеребенок.
— Да потому что ты, Боун Мэрроу, можешь быть первым встреченным мной некромантом, который может предотвратить появление другого некроманта.
Боун был, однако, не впечатлен. — Значит, ты не хочешь убивать меня, потому что это доставит тебе лишних хлопот с другим некромантом? Почему ты просто не можешь оставить нас всех в конце концов?
Селестия покачала головой. — Что ты планировал сделать со всеми теми скелетами в Скории? Ты мог бы взять все, что пожелал бы, если бы не явились мои Рыцари.
Некромант натянул капюшон поверх глаз.
— Оставь меня. Ты даже не пытаешься лучше понять меня, а всего лишь ищешь очередное оправдание, чтобы убить меня позже.
Температура в комнате начала повышаться, по мере того как злилась Селестия.
— Я не собираюсь убивать тебя.
Боун, изрядно перепугавшись такой демонстрации силы и злобы, поспешил юркнуть под кровать.
Селестия сделала глубокий вдох и выдохнула пар.
— Я прошу прощения, Боун Мэрроу. Я оставлю тебя с твоей подругой; она как раз ждет не дождется пока я позову ее. Она прямо за углом, и, к счастью, понять тебя у нее получается лучше, чем у меня.
Дверь распахнулась яркой магией Принцессы. Аликорн вздохнула, прежде чем закрыла за собой дверь.
Секундой позже дверь снова отворилась.
— Боун?
Жеребчик выглянул из-под кровати, чтобы увидеть свою подругу, уставившуюся на него.
— Синек!
Она тут же заметила Боуна, замешкавшись, а после и вовсе начала волноваться.
— Что здесь случилось?
— Селестия случилась, — выплюнул Боун. — Она попыталась извиниться за то, как обращалась со мной, затем она пожелала узнать, жива ли Принцесса Луна. Ей даже собственные пони по боку! Она отпустила меня с тобой в Кантерлот, только чтобы узнать, начну ли я убивать всех подряд.
Синек забралась под кровать и легла рядом со своим закутанным в простыню другом, подтягивая его ближе к себе копытом.
— Это... сложно.
Боун фыркнул и закатил глаза, все еще разочарованный в принцессе.
— Она изгнала свою сестру пару месяцев назад и не могла знать, жива ли она, — объяснила Синек. — Она обеспокоена набегами Яркой Луны на города, и она без сомнения чувствует себя ужасно от каждого города, павшего от бандитов.
— Потеря городов? Это она так теперь называет списание со счетов невинных пони? Города не были потеряны, они были разграблены и сожжены. Я до сих пор вижу пони Танцующих Полян, плавающих на глади пепельно-кровавого озера. Потерянные города, — фыркнул Боун. — Спорю, она из Кантерлота-то годами не выходит.
Синек видела, что попытки объяснить все своему другу не работают, поэтому она переключилась на план Б.
— Эй, Боун, угадай-ка, что я стащила у Селестии?
Боун оглядел Синек и заметил, что ее крыло слегка выпирало, чем обычно, и немного отходило от туловища.
— Ты что-то украла у нее?
— Считается ли это воровством, если оно так и не покинет дворец?
Ее крыло отклонилось в сторону, и она ухватилась за край книжного переплета, положив его перед Боуном.
Некромантия для Некромантов от Некромантов
Глаза Боуна округлились в восторге и тревоге одновременно.
— Где ты это достала?
— Потише будь, она может ходить где-то неподалеку, — напомнила Синек своему другу. — Селестия хотела поговорить со мной с глазу на глаз, потому что думала, что ты оказываешь на меня какое-то магическое влияние. Поэтому она привела меня в библиотеку — самую дальнюю часть дворца. Когда она пошла поговорить с тобой, у меня было не так уж много времени, чтобы осмотреться и заметить эту книгу! Не думаю, что она узнает об этом; большинство книг там были покрыты слоем пыли, когда я мельком взглянула на них.
— А она не поймет, что ты взяла ее?
Синек от волнения стукнула копытом о пол.
— Она занята своими принцессными делами. Кроме того, раз она так заинтересована в чтении книг, почему тогда они все такие пыльные? Никто не пользуется такими пыльными вещами.
Боуну был как не в своей тарелке, но ему в равной степени было интересно.
— Давай посмотрим, что в ней сказано!
Двое жеребят открыли первую страницу книги и жадно впились глазами в первые строчки древнего фолианта, прежде чем кое-что осознать.
— А что это за язык вообще?
Буквы сплетались в хаотичные вензели. Абзацы и предложения втекали и вытекали друг из друга, а некоторые страницы вообще были замусолены чернилами.
— Так и должно быть? — осведомился Боун, зажигая свой рог, чтобы получше разглядеть весь этот бардак перед ним.
Пока он усердно пытался понять смысл букв, мягкое голубое сияние его магии начало преобразовывать страницы. Цвета поменялись, строчки выровнялись, и совсем новая книга оказалась у него в копытах. Ушки Боуна в изумлении поджались, когда он увидел, как абзацы начали сами собой перестраиваться в нужном порядке. Слова, отбросив ненужные им части, начали обретать некое подобие смысла.
«Рад приветствовать, Некромант. Если ты читаешь это, значит либо у меня случился острый случай амнезии, либо я умер. В любом случае я поделюсь с тобой накопленными за долгие годы знаниями; либо же я сам себе напомню их.
В этом томе только тебе откроется список возможностей, которые мне посчастливилось изучить в свои лучшие годы. Скорее всего ты уже знаешь основы, типа Поглощения своих врагов или оживление иной формы жизни, но только значительно позже я узнал о самом важном и врожденном заклинании, доступному истинно сущему некроманту.
Сосуд Души.
Знаю, звучит зловеще. С практической же точки зрения любой объект, оснащенный крышкой, может быть превращен в устройство по хранению души. Самый тривиальный пример из жизни: казан с крышкой может стать сосудом души, стоит тебе только пожелать этого.
А как делать этот твой сосуд души, спросишь ты? Ответ до абсурда прост. Просто произносишь имя пони или существа, чье имя ты знаешь, и указываешь копытом на подходящий объект.
Да, я понимаю. Я тоже удивился, когда узнал об этом. Но опять же, большинство вещей, приносящих смерть, на удивление легко даются нам, так ведь? Это наш особый талант, в конце концов, и было бы немыслимо, чтобы простые пони могли владеть силами, на которые у нас уходит куча времени и терпения».
— Ты можешь что-нибудь разобрать? — спросила Синек. — Выглядит как абракадабра какая-то.
Боун ткнул в страницу, которую читал. — Что, ты не можешь это прочитать?
Синек наклонилась и пожала плечами. — Э-э... Ротакове а-тарг из у-кох эргель... — Она затрясла головой. — Вообще ничего не понимаю.
— На первых строчках пони, который написал это, кажется приветствует меня.
Синек подняла бровь. — Эй, а может быть и к лучшему, что только ты можешь прочитать это?
Боун снова уткнулся в книгу, быстро найдя строчку, на которой остановился.
«А теперь самый закономерный вопрос, который ты можешь невольно задаться: «Книга, а зачем мне нужен этот Сосуд Душ, а? Почему это так важно?»
Ну, очевидная цель этой книги, сказать тебе почему, разумеется. Ты можешь законсервировать или защитить душу любого пони, кроме Аликорна, конечно; самое раздражающее открытие, которое не раз убивало меня на пути к истине.
Почему же тебе, бессмертному некроманту, понадобился сосуд души? Что ж, ответ опять же очень тривиален. Может, ты и не способен умереть, но те, о ком ты заботишься, могут. И это несомненно когда-нибудь случится, уж поверь.
В конце концов, когда речь заходит о некромантах, мы оба понимаем, что Принцессы осведомлены в этой области куда хуже, чем мы с тобой. Все пони чрезвычайно зависимы друг от друга, так или иначе; и даже наша собственная воля не сможет долго удерживать наш разум от тихого мотива рафинированного безумия.
Защищая любимую душу или заточив надоедливого врага, с которым не желаешь сражаться лично, мы, Некроманты, способны управлять самим ходом жизни и смерти, но самым неочевидным образом, в отличие от других пони.
А теперь я должен объяснить тебе, в чем же заключается различие между защитой и заточением души. Если намереваешься защитить душу, тогда при произнесении заклинания ты не должен чувствовать злобы. Злоба и дополняющий ее собачий холод перевернут твои намерения в сторону заточения души, что оставит ее в ловушке Сосуда Души до его полного уничтожения.
Если твои помыслы чисты, а ты сам в ладах с этим миром, что очень редко в нашей повседневной жизни, тогда твой Сосуд Души защитит пони, спасет его от смерти, почти как в твоем случае. Они не получают метку смерти, как мы, и они не могут воскрешаться, как мы, Некроманты, но ты, мой дорогой читатель, будешь способен вновь вернуть их к жизни.
Умер ли твой возлюбленный на твоих копытах — не страшись, если до этого защитил его душу. Ты сможешь воскресить его, а на нем даже царапинки не останется. Безусловно, они будут очень напуганы, что пережили смерть собственного тела. А часть, где ты объясняешь им, что произошло и что им ничто не угрожает, уже остается на тебе.
Как тебе вернуть пони обратно к жизни? Да запросто. Ты вслух говоришь его имя в нужный Сосуд Души, и они воскресают, если в тебе достаточно для этого магии. Считаю своим долгом предупредить тебя, что весь процесс занимает целую минуту до окончательного завершения процедуры.
И еще одна немаловажная вещь про Сосуды Душ — они полностью бесполезны для тебя, дорогой некромант. Ты ничего не сможешь сделать со своей душой. Как ты собрался говорить туда свое имя, если ты мертв?»
Голова Боуна в мгновение рухнула на страницу. — Аргх.
Синек приподняла подбородок своему другу. — Все хорошо? У тебя что-то с глазами было.
— В этой книге очень много информации, — утомленно пробубнил Боун, стараясь сохранить в себе былую ясность. — Очень, очень много…
— Ты смотрел на страницу всего несколько секунд после нашего с тобой разговора, Боун. Ты же не можешь так быстро читать?
Юный некромант потер глаза и опустился щекой на страницу книги.
— По ощущениям, как будто мне целую библиотеку на рог сбросили…
Синек пробежалась копытом по спутанной гриве Боуна.
— Когда ты последний раз спал, Боун?
Он задумался на достаточно долгое время, усердно пытаясь припомнить прошедшие дни.
— Э-э... — Боун сделал длинную паузу. Его глаза то смотрели вдаль, то вновь оказывались в настоящем времени. — Когда твоя мама нашла меня в лесу? Смерть ведь считается за сон?
Кобылка вытаращила глаза. — Ты не спал несколько недель?!
Боун пожал плечами. — Наверное? Я вообще не чувствовал усталости до тех пор, пока не притронулся к этой книге…
Синек натянула край покрывала Боуна ему на мордочку.
— Тебе, юный господин, нужно немного поспать.
Он устало моргнул, используя книгу как подушку. — Я так и не узнал, насколько ты старше меня…
Она чистосердечным жестом положила копыто себе на грудь.
— Я достаточно взрослая, чтобы быть старше тебя, поэтому это делает меня старшим другом, который говорит тебе немного поспать!
Аргументы Боуна потеряли свою силу именно в тот момент, когда он сонно зевнул.
— Но что насчет принцессы?
— Я буду охранять тебя, Боун. Даже Селестия не пройдет мимо меня!
— Синек... — бессвязно промычал Боун, — ты лучшая... я поищу для тя... сосуд…
Когда ее друг отключился, ушки Синек слегка опустились. Сосуд, для нее? Звучит не очень здорово... хотя, может, от усталости он не понимал, что говорит?
Ее мысли рассеялись, когда снаружи она услышала ужасный грохот. Высунув голову из-под кровати, она заметила, что скелеты Боуна уже не стояли в вертикальном положении.
— Ой-ой…
Один за другим четверо скелетов, охранявших комнату Боуна, рухнули на пол. Их кости были по-прежнему не тронуты, а глаза сияли тусклым светом, хотя их тела сейчас и были похожи лишь на подкошенных марионеток.
— Надеюсь, ты скоро проснешься, Боун…
Утро наступило с пробуждения Синек и все еще спящего под кроватью на своей книге Боуна. Селестия ни разу не потревожила жеребят, но дверь открылась лишь тогда, когда Королевский Страж лихорадочно впихивал упавших скелетов в общую кучу.
Синек бупнула своего друга в мордочку, надеясь, что от этого он проснется.
— Эй, Боун, с тобой все нормально?
Жеребчик что-то невнятно пробормотал и посильнее закутался в складки книги.
Она вздохнула; частично из-за облегчения, что ее друг наконец-то спит мирским сном, и частично, что их могут застать в таком положении. Она решила оставить Боуну записку, где она говорит, куда направляется, на случай если он проснется и не обнаружит ее поблизости. Она не хотела вынуждать его беспокоиться, что Селестия забрала ее посреди ночи.
Аккуратно отодвинув своего друга, Синек направилась к входной двери и вышла в коридор. Она снова собиралась поговорить с Селестией насчет вчерашней ночи.
Ее крохотные копытца бряцали по мраморным плитам дворцовых кулуаров; когда она пробегала мимо, стражники кивали ей вслед. Она заметила, что они не очень-то были обеспокоены ее присутствием, не говоря уже о Боуне. Уголок ее рта сочувственно изогнулся, когда она начала понимать, каково это – за считанные секунды цепенеть от животного страха.
Пегаска пробежала мимо комнаты, куда Селестия впервые пригласила их обоих, и заметила, что дверь была широко распахнута. Выглянув из-за угла, она увидела Принцессу Солнца, смотрящую на Элементы Гармонии.
Она пыталась как можно тише проникнуть в комнату, но сейчас ее копыта работали против нее. Селестия быстро повернула голову, замечая, что это была всего лишь Синек, а не кто-либо еще.
— Заходи, Синек, — предложила ей Селестия. — Я заметила, что Боун Мэрроу уснул прошлой ночью. Его скелеты просто валялись на полу.
Кобылка осторожно подошла. — Он не спал несколько недель, с момента его последней смерти.
Селестия вздохнула. — Я должна была догадаться.
— Что вы делаете? — спросила Синек, встав рядом с Принцессой Солнца, которая на этот раз была одета в более повседневные одеяния.
— Я боялась, что потеряю себя после изгнания сестры. Что не смогу воспользоваться Элементами без ее помощи в самый ответственный момент.
Она взглянула на тускло мерцающие кристаллы, покоящиеся каждый на своем пьедестале.
— Они все еще работают?
Селестия медленно покачала головой. — Едва ли. Я смогу использовать их еще раз, после чего они превратятся в камень.
Синек вытянула копыто в направлении Элементов, уж очень ей было интересно, как они на нее отреагируют. Верность загорелась первой и самым ярким светом, чем остальные. Щедрость, Доброта, Смех, Честность... но не Магия.
Селестия тепло улыбнулась. — Я много думала о тебе, Синек Сайтс. Молодые пони единственные, кто резонирует почти со всеми Элементами. Я была удивлена, когда твой друг-некромант пришел сюда.
— А у кого-нибудь загорались сразу все?
Селестия кивнула. — Давным-давно, у меня и моей сестры... Но, боюсь, те времена далеко в прошлом. Боюсь, что Элементы нашли более лучших пони.
Синек прищурилась.
— Что вы имеете в виду? Может, вы и выглядите ужасной в глазах моего друга, но я никогда не видела, чтобы вы поступали плохо с кем-либо еще... я думаю, это еще не значит, что кристаллы вас разлюбили.
— Твой друг уже проснулся? — поинтересовалась принцесса, желая переменить тему разговора. — Я бы хотела поговорить с ним.
— Не думаю, что он расположен к разговорам.
И между ними нависла тишина. Селестия забылась в своих мыслях, а Синек все думала о своем друге.
— Наверное, лучше вернусь к Боуну…
Принцесса кивнула. — Как ты того пожелаешь, Синек Сайтс.
Она отошла от принцессы, поглядывая на нее через плечо, и спрашивала саму себя, о чем могла в этот момент думать Селестия. Может, она подумывала оставить Боуна Мэрроу в покое?
Когда кобылка ушла и прикрыла за собой дверь, Селестия поднесла копыто ближе к Элементу Магии. Все шесть элементов тускло засияли мертвенным светом, пока принцесса искала в них ответы.
— Чего вы хотите от меня?
Синек вернулась к комнате Боуна и, слегка навалившись на ручку двери, толкнула ее. Боун все еще был под кроватью, хотя сейчас он штудировал талмуд о Некромантии более усиленно, нежели прошлой ночью.
— Привет, Боун, — подала голос Синек, закрыв за собой дверь. Она заметила, что скелеты вновь были на своих местах, но большинство из них были просто направлены лицом к двери, а не поставлены снаружи коридора, как раньше.
Жеребчик с улыбкой взглянул на нее. — Синек!
— Вычитал что-нибудь интересное?
Он рьяно кивнул, указывая на карманные часы, висящие у него на шее.
— У меня возникла самая лучшая идея!
Нагнувшись, чтобы пролезть под кровать, Синек устроилась рядом со своим другом на мягком ковре.
— Что за идея?
— Я помещу твою душу внутрь моих часов!
Синек моргнула. — Чего?
Боун указал на книгу перед собой, но Синек предстала лишь неразборчивая тарабарщина.
— Здесь сказано, что если я буду счастлив и скажу твое имя вслух, то смогу защитить твою душу в сосуде души. Книга сказала, что сосуд это все, что имеет крышку, так что... — Он щелкнул крышкой карманных часов и тут же закрыл их, расплывшись в широкой улыбке. — У них есть крышка!
Кобылка была скептически настроена к этой затее.
— Эм, а моя душа не вылетит оттуда, если ты откроешь их?
Боун быстро затряс головой. — Нет, в этом-то и соль! Рич ведь сказал, что эти часы неразрушимы, правильно? Я решил проверить это и убедиться, что это правда так. Смотри. — Он направил свои сияющие глаза точно на часы, и в это время на внешнем металлическом слое начали образовываться маленькие пузырьки. — Ничего!
Она приподняла бровь. — А что ты вообще сделал?
— Я пытался поглотить их! А еще я пытался убить их, но это тоже не оказало никакого эффекта. Нет ничего, что могло бы их уничтожить, понимаешь?
Она улыбнулась. — Этим утром ты очень весел.
Его глаза заискрились чужеродным пламенем.
— Если я исполню это заклинание, то мне больше не придется волноваться из-за того, что ты можешь пострадать! Если я умру, то ничего не случится до тех пор, пока я держусь подальше от Селестии и вулкана. А если ты умрешь, то... да не важно, это не имеет значения!
Ее ушки в нерешимости чуть-чуть поджались.
— А ты точно уверен, как правильно его колдовать? — Она кивнула на книгу. — Я вижу лишь закорючки, полностью лишенные смысла…
Боун вложил всю душу в этот кивок.
— Все будет в порядке. Все, что мне нужно сделать, так это сказать твое имя и указать на часы!
Она немного помешкала, секунду внимательно смотря на украшение, обернутое вокруг шеи Боуна.
— А это больно?
Он повернулся к книге. — Э-э... об этом там ничего не сказано.
«Обещание бессмертия, значит», — размышляла Синек. — «А каково это, иметь душу в карманных часах?»
Она пожала плечами и недоверчиво мотнула головой в знак своего решения.
— Ну давай, действуй, что ж.
Комната похолодела, когда Боун улыбнулся, а его глаза внезапно стали сиять, как сотня лун.
— Синек Сайтс, ту ни архд-ин.
Кобылка схватилась за грудь, когда почувствовала, что из нее что-то вытягивают. Она в шоке вытаращила глаза. Опустив глаза, она заметила ниточку энергии, тянущейся из нее, и моргнула. Спустя три секунды все было кончено. Часы теперь засияли золотом с новой силой, а сама она немного подмерзла.
— Ты в порядке? — осведомился Боун, кладя копыто на бок своей подруги. — Не было больно?
Синек оглядела саму себя, ясно ощущая место, откуда тянулась та ниточка.
— Я... я не знаю. Мне немного холодно?
Он пододвинулся к ней поближе, закрывая крышку сосуда души.
Вскоре ей стало уже лучше, и она все щупала карманные часы Боуна своим копытом.
— Так странно.
— Тебе уже лучше?
— Ты можешь снова их открыть?
Боун сделал, как попросили, и стужа вновь пробрала ее до самых костей.
— Ох, пожалуйста, закрой их скорее; так странно!
Они со щелчком закрылись, и юный некромант опустил голову на копыта Синек. После недолгой паузы она тоже в свою очередь положила голову на Боуна.
— Теперь мы оба в безопасности, — радостно озвучил Боун. — Мы можем покинуть Кантерлот, пока Селестия не следит за нами. Теперь нам не придется волноваться насчет нашей смерти, а еще мы можем забрать эту книгу с собой!
Синек слегка покачала головой, ероша гриву Боуна.
— Я не думаю, что это хорошая мысль, Боун. Она действительно пытается поступать по совести. Полагаю, она еще не привыкла к этому.
— Не привыкла к чему, — съязвил некромант, — быть иногда хорошей?
— Ты дашь ей второй шанс, Боун? Если она будет по-прежнему холодна к тебе, то мы оба поймем, что это пустая трата времени.
Он не отвечал какое-то время, переваривая эту просьбу у себя в голове.
— Ради тебя я дам ей шанс, — тихо ответил Боун. — Но если она правда думает, что сможет обыграть меня парой извинений, – мы уходим.
Синек кивнула, зарывшись мордочкой в гриву своего друга. — О большем я и не прошу.