Лишняя
53. До последнего
Специальное задание — это такое задание, за которое дадут орден. Но вручать его будут уже семье.
— Всё готово. Когда ты войдёшь в мир снов — я запущу и сфокусирую ритуал, он будет подпитывать тебя энергией какое-то время. Отыщи сон сестры. Будем надеяться, сейчас ей снится кошмар, и ты сможешь найти того, кто его поддерживает.
Я, молча кивнув в ответ, поудобнее устроился на койке и прикрыл глаза.
Луна на мандраже проговорила это уже, наверное, в третий раз за вечер и ночь. Да я и сам вибрировал, чего там… Оппонент был старым и сильным и, как ни странно — знакомым: эту скотину я и из своих снов тогда гонял, и Луну тоже он жрал… Хорошо питался, гадина — с трёх аликорнов-то! Но меня тогда хотя бы хватило его осознать, найти и прогнать — больше не лез, что и неудивительно: нафига ему рисковать, если он может спокойно отъедаться с Тии и с добровольно его подкармливающей Луны? Вот дура-то… Так или иначе, сегодня этот хренов «режиссёр» свою карьеру завершит…
План был простой: отыскать сон Селестии, кошмара в нём, атаковать, заставив скотину бежать и прятаться, по их обыкновению, а потом настичь и навязать бой в «нейтральном» пространстве мира снов, чтобы не впутывать Тию.
Я вздохнул. Хоть и сделали, кажется, всё для подготовки, но именно сейчас заедала неуверенность и ощущение собственной неподготовленности. Как обычно перед серьёзным делом, в общем. Я усмехнулся.
Хорош тянуть. Поехали.
Наконец-то разрешу проблемы, которые сам насоздавал и себе, и другим.
Фиолетовый туман заполонил всё. Зыбкий и непостоянный мир перед глазами поплыл ещё сильнее. Пришло… понимание.
Зачем я это делаю? Мой ли это выбор?
Я… Я могу всё, всё что угодно, но вместо того, чтобы делать что-то действительно нужное, полезное, интересное, занимаюсь… чем? Пляшу, как скажет Луна, гоняя кошмаров, которых, быть может, она же и создаёт? И не вижу, что сила — вот, руку протяни!
Больше, чем у Селестии!
Больше, чем у Селестии, Луны и Каденс вместе взятых!
Если…
Я бы мог путешествовать по мирам! Сделать себе человеческое тело, вернуться на родину, отыскать родных!
Мог бы вспомнить!
Всё вспомнить!
Зачем?
Всё, что было там, кончено. Я ушёл. А те, кто были со мной, меня проводили.
Навсегда.
Значит, пришло время жить здесь. Жить по-нормальному!
Создать себе человеческое тело прямо здесь…
Привычное. Удобное.
Без этих вездесущих ног!
С руками и пальцами, которых порой сильно недостаёт. Пусть даже в основном в психологическом плане…
Хотя зачем?
К чему оно тут, в Эквестрии?
Можно поступить получше!
Создать себе тело жеребца! Тоже куда более понятное и отчасти привычное даже.
Растоптать дилемму, которая лезет в голову с каждым визитом в душ!
Приударить за Тией. Или за Рарити. За Тией и за Рарити!
Зажить полной жизнью, без постоянных дилемм, сомнений, неудобств! Без страха перед тесными отношениями! И без экванологов!
Да, так будет куда лучше… Приятнее. Комфортнее. Никакой больше оторопи от мыслей о близости.
Хм, это…
Может, правда?..
Но цена?..
Пф-ф, да бред. Своих можно и не трогать, а до остальных — какое мне дело? Зато снова…
Нет. Нужно подумать… Я…
Не стоит зацикливаться. Найтмер ещё так искала, так жаждала признания и восхищения… А я смогу сделать, чтобы было поклонение!
Как Тие!
Больше, чем Тие!
Возвести дворец выше кантерлотской горы! Купаться в славе и преклонении!
Нет, это…
Хотя, какое мне дело?..
Нет, невозможно!..
…
Я сжал виски руками. Хаос мыслей и образов ошеломлял и сводил с ума. Облизнул губы — в рот попало что-то тёплое и солёное.
…
Остальные… А свои?..
Их можно и не трогать. Наоборот! Их можно защитить так, чтобы вообще никто не тронул! С таким могущественным покровителем никто не посмеет им угрожать! Я смогу создать армию из ничего! Големы, механизмы, нежить — кто угодно, на выбор! Смогу построить настоящую крепость с ловушками, зачарованными стенами и защитными артефактами, об которые убьются даже Дискорд, Тирек и Сомбра вместе взятые! Свои будут в абсолютной безопасности!
Да, наверное…
И ещё тело жеребца! Как приятное дополнение! Можно даже антропоморфное! Можно вообще всем дать антропоморфное! Почему нет?.. А ещё!..
Нет. Нет, бляха, нельзя! О чём я думаю?..
О том, что…
…
Я заскрипел зубами, стискивая пытающуюся лопнуть голову. Больно ка-ак!.. Сглотнул кровь.
…
Почему я решила, что стискиваю голову какими-то «руками»?..
…
Защитить-защитить-защитить…
Они знают меня.
Найтмер, что происходит? Что ты делаешь?
Они поймут. Почувствуют.
Да и смогу ли я их защищать на самом деле?
Сила, мощь, преклонение, обожание…
Всегда мало.
В погоне за большим, я…
Сам стану им угрозой.
Н-не… Не хочу так… Не хочу. Не хочу!
Стану угрозой всем.
Не защищу никого.
Буду жить за счёт их страха. Своих. Других. Любых! Всех!
Погружать в кошмар и питаться, упиваться их ужасом! Наслаждаться каждым глотком, чувствуя, как растёт собственная мощь!
НЕТ!..
Нет…
…
Боль ослабла, словно призадумавшись, накатила снова.
…
Ну так а почему обязательно пони? Есть чейнджлинги, грифоны…
Кто из своих осудит? Да кто хотя бы узнает? Зато все они будут в безопасности! А я — в приятном и удобном для себя теле, окружённый…
Не будут! Сила опьянит. Сначала другие. Потом пони. Потом свои.
Заметят. Поймут. Будут умолять пощадить…
Нет! Не хочу! Нельзя!
…
Я стёр кровь с лица запястьем, больше размазав по шёрстке, с трудом подобрал под себя дрожащие ноги, чтобы попытаться встать.
…
Нет уж. Нельзя так. Не собираюсь я жить… Существовать как паразит, угнетая и доводя до отчаяния других ради себя. Кошмар — сущность нематериальная, ему нужна немалая мощь, чтобы прорваться в реальный мир и оставаться там, но я-то существо реального мира… Погружать мир в кошмары во сне, чтобы становиться сильнее в реальности… И превратиться в чудовище, которому не было равных? В том числе — в глазах «своих», когда они узнают? А потом — добраться и до них, убеждая себя, что если чуть-чуть — не повредит. А потом, постепенно… Нет. Прошлому место в прошлом! А здесь, в настоящем, я и сам, своими силами, смогу добиться чего угодно! Создам себе репутацию! И замок построю сам! И защитить пони смогу сам — я этим сейчас и занимаюсь! Человеческое тело… Что мне в нём теперь? Летать не умеет, да и… как-то немного даже привык уже так… А пол… Пф-ф… И что же, получается, ты предлагаешь мне всех и всё предать, уничтожить свою дружбу со всеми разом, Луне уподобиться — ради… ради одного только члена что ли?..
Я, не сдержав истерического смеха, расхохотался, чувствуя, как болезненно пульсирует голова и жжёт гортань, но не в силах остановиться.
С-сука… Ну серьёзно?..
Да, я побаиваюсь и стесняюсь своего нового пола и не горю желанием к нему привыкать и адаптироваться — но точно не настолько, чтобы превращаться ради его смены на привычный в топящее в ужасе и безысходности всех вокруг и упивающееся своей силой неадекватное чудовище, падшее на тёмную сторону в самом полном и самом худшем смысле этого выражения!
Нет.
Оборвав смех, я выпрямился на подрагивающих ногах, непроизвольно приняв чёткую этикетную позу. Моргнул, с трудом фокусируя упорно расплывающуюся фиолетовыми всполохами картинку перед глазами и чувствуя, как тянет уголки глаз от высохших слёз. Сплюнул кровь.
Почти всего вот этого я могу добиться сам. Или с помощью друзей, если своих возможностей не хватит. Кроме, может, проблемы со своим полом — но она явно не стоит таких жертв.
А ты, астрала кусок, сказочный идиот, если это — всё, что ты сумел выдумать в качестве предложений.
Клубящийся напротив густой до непрозрачности фиолетовый туман, чётко очерчивающий гротескную фигуру, отпрянул назад.
Сильные поглощают, чтобы стать сильнее. Слабые поглощаются, чтобы сделать сильнее сильных. Отказываясь быть сильной, ты слаба. Ты погибнешь.
Понимание исчезло.
— ТЫ погибнешь, чучело! — зло оскалился я, чувствуя, как изнутри, заставляя кровь быстрее бежать по венам, поднимается волна гнева на это порождение ужаса. — Один раз уже, помнится, огребал, потом бегать пробовал! Только теперь тебе деться некуда, скотина, и я, наконец, закончу начатое! И то, что ты все эти недели усиленно жрал Тию и Луну тебе, туча полуразумной эктоплазмы, не поможет! Сны — моё царство!!!
Магия хлынула в рог, силясь пригнуть к земле и кипя внутри пошедшим вразнос реактором. Ауфидерзейн, тварь!..
…
Я ошибся. Сука.
Серый коридор старого советского бункера прочертил поток чёрных клякс, вынуждая меня отпрянуть за угол и вжаться в голый холодный бетон стены. Угроза миновала, но подскакивать и мчаться куда-то я не спешил, урывая от затянувшегося боя крохи времени на передышку, судорожно втягивая носом холодный воздух, пахнущий старой пылью, плесенью и характерно воняющий сырым бетоном. С силой вдохнув сколько смог, я медленно выдохнул, отрешённо наблюдая, как на выдохе изо рта вырываются клубы пара. Впрочем, от меня от самого, наверное, уже пар валил… Сердце набатом бабахало где-то в шее, с каждым ударом отдаваясь болью в голове и в роге, пот заливал глаза… Сплюнув на пол тягучую, как кисель, слюну, я вытер лоб запястьем.
Всё, блин. Дальше сидеть нельзя. Вперёд.
Усилием воли и ноющих мышц вскинув с грязного пола непослушное тело, я, выставив щит, пересёк опасный коридор. За спиной что-то прогудело, заставляя хвост встопорщиться от статического электричества.
Хах… Зевнул, говнюк…
Теперь через этот зал в вон тот коридор — и попробую зайти с фланга…
Тварь явно окопалась там не просто так, не давая мне толком атаковать и загоняя таким образом в практически безвыходное положение. Которому я сам прекрасно поспособствовал…
Из сна Тии, стоило мне атаковать, кошмар, как в общем-то и планировалось, просто тупо сбежал, покинув его стабильную область и выйдя в, так сказать, большой мир снов. Догнав скотину на «нейтральной территории», я создал собственную стабильную область с нами обоими — запомнившийся то ли с какой-то экскурсии, то ли с игры советский бункер. Потолки, правда, как-то на автомате получились бессмысленно высокими для подземного укрепления то ли в силу привычки, то ли из-за наличия крыльев и связанных с этим инстинктов — не знаю. Ну да и ладно. Стабилизировал дополнительно, чтобы тварь уже точно никуда отсюда не сбежала… и это оказалось моей фатальной ошибкой. Припёртый к стенке кошмар перестал убегать. Сначала попытался прокатиться мне по мозгам, а когда это не сработало — стал отбиваться. И со временем мы оба поняли, что он сильнее — и теперь вдруг оказалось, что это не он заперт со мной в толстых бетонных стенах, откуда не так-то просто сбежать, а я — с ним!
Бляха…
Здесь, в месте, где решает, по сути, сила разума и фантазии, я был искуснее — банально в силу происхождения, мои атаки были гораздо сокрушительнее, меня дополнительно подпитывал ритуал Луны… А тварь была быстрее — в силу уже своего происхождения и врождённого навыка создавать любые конструкты с лёгкостью дыхания, и, что самое плохое, гораздо, гораздо толще и выносливее. Он же суть энергия голая, для него усталость равно смерть — вот только разожрался он за последнее время, мягко говоря, дальше некуда, и энергии у твари было хоть залейся. Да, от него осталось уже около половины от изначального размера, но и я буквально падал с ног, благополучно проигрывая бой на истощение… И теперь уже не он, а я стоял перед дилеммой: попытаться нарушить стабильность бункера, чтобы суметь отступить — и быть атакованным в ещё более истощённом состоянии при попытках это сделать — или лезть на рожон, пытаясь реализовать такую концепцию атаки, которая подарит мне победу раньше, чем я упаду, шансы на что откровенно хреновые. Ну либо как-то продержаться до тех пор, пока бункер сам не потеряет свою стабильность, которую я давно уже не поддерживал, и не развалится… Кошмар это всё тоже прекрасно понял и окопался в угловом зале, не давая мне приблизиться и, похоже, подготавливая что-то убойное, чтобы прибить меня одним ударом. Если у него это получится — то я в своём текущем состоянии в реальности уже просто не проснусь. Я и сейчас-то если проснусь — чувствовать себя буду совершенно фантастически…
Так. Вот. Этот коридор шире и короче, плюс можно попробовать создать какие-либо ложные цели в других двух — будет шанс пробиться к нему и…
Я устало вздохнул.
Хер знает, что «и». Без понятия, что делать. У меня уже тупо нет сил ни на что, чем его можно заметно приложить. И подпитка от ритуала исчезла окончательно… Надо будет, если выживу, спасибо синей сказать — без её колдунства кончился бы уже давно. А потом, наверное, всё же сломать лицо за то, что додумалась откармливать эту абоминацию собой! Мало нам проблем было! Я криво усмехнулся. Вот такая ирония…
По пространству неожиданно словно прокатилась волна ряби. Кажется, бункеру моему нелегко приходится… Шанс сделать ноги. Ну либо вся подготовка кошмара была в том, что он сам выход себе пробивал — но тогда я его совсем уважать перестану…
Я прислушался к ощущениям и, плюнув на коридор, спешно, насколько ещё мог, зацокал тремя оставшимися накопытниками и одним голым копытом по пыльному бетону в направлении наметившегося пробоя. «Кагда орки атступают, эта нищитаеца паражением! Патамушта ани — орки, и ани ищо вернуца, да!» Хмыкнув, я постарался хромать быстрее. Вернуца — и всех пастукают. Каденс, вон, на поддержку ритуала посадим, и пойдём на пару с Луной в следующий раз…
Повернув за угол, я едва не уселся на круп от неожиданности.
— Луна?!..
— Похоже, я вовремя, — блёкло улыбнулась аликорна, окинув меня внимательным взглядом.
— Зубы жмут, синяя? — зло прищурился я.
— Я!.. Ох… Найтмер, я вовсе не насмехаюсь над тобой, — посмурнев, вздохнула та. — Это могучий противник для любой из нас. И не отрицай, пожалуйста, что тебе нужна помощь.
— Ритуала бы хватило!.. — буркнул я, отворачиваясь, чтобы скрыть румянец. Дурак, блин…
— Остатки его энергии ушли на то, чтобы пробиться… сюда, — Луна, оглядевшись, зябко поёжилась. — Жуткое место.
— Максимум — не очень уютное, — не согласился я. — Ладно… Тварь оказалась мощная. Я заперла нас обоих тут, рассчитывая разделаться с ним там, откуда он не сможет сбежать, но припёртый к стенке проклятый кошмар оказался весьма зубастой сволочью. И, скотина, тупо очень сильной. Мне удалось истощить его примерно наполовину, но теперь он отступил в тупиковый зал и готовит там что-то. Полагаю — что-то убойное.
— В таком случае — берегись, Найтмер. Из нас обеих он ударит именно по тебе — ты создавала и стабилизировала это место, и твоё сознание всё ещё во многом поддерживает его существование. Справится с тобой — сможет сбежать, а ритуал отнял у меня много сил, я уже не смогу догнать нашего врага и навязать ему сражение, — нахмурившись, выслушала диспозицию и предостерегла меня Луна. — Позволь, я поделюсь с тобой энергией.
— Давай, — мысленно отмахнувшись, склонил я голову, позволяя синей коснуться своим рогом моего. Ощущения были как будто снова на полную мощность начал действовать ритуал подпитки — в тело — если этот слепок сознания в мире снов можно так назвать — потоком влилась живительная сила, заставляя выпрямиться и приосаниться, а ноги — перестать дрожать от усталости. Даже раздражающий вкус крови во рту, наконец, пропал!
— Всё, что могу, — разорвала контакт аликорна, неловко улыбнувшись.
— Сойдёт. Теперь хоть ноги смогу таскать, — оскалился в ответ я. — Ну что, пошли, оторвём кое-кому голову?
Напарница, едва заметно вздрогнув, кивнула.
— Тут проход короткий есть, узкий только… Напрямик пойдём? — скосил я взгляд на аликорну.
— Ты лучше знаешь это место, — качнула та головой в ответ. — Веди, куда посчитаешь нужным.
Ладно… Я, задумчиво цыкнув зубом и переведя взгляд туда-сюда, всё же двинулся в сторону узкого технического коридора. Вдвоём, пусть и не в лучшей форме, мы справимся в любом случае, так что сейчас важно не дать скотине сбежать — если вдруг кошмар готовил именно путь отхода.
Стаккато наших шагов заметалось едва заметным эхом между голых бетонных стен. Выйдем на перекрёсток и, наверное, разделимся, ударим с разных сторон. Попытаемся в развод поиграть: одна атакует, а когда противник переключает на неё внимание — укрывается, и атакует уже вторая. Только придумать надо, как координироваться будем… Хотя… Блин, не пойдёт. Скорость реакции-то у него побольше нашей будет — подловит… Так, а что тогда?..
В конце коридора внезапно возникла аморфная фиолетово-чёрная фигура.
Бля.
Всё-таки он не сбегал.
Я судорожно ставил щит, понимая: не успею.
Тварь разинула пасть — и по узкому коридору мне в грудь понеслась пульсирующая сфера, настолько чёрная, словно поглощала свет вокруг себя.
Мать-мать-мать! Слева стена. Справа стена. Потолок высоко, но крылья раскрыть попросту негде…
Ёп, что делать?!..
Поздно! Оно же сейчас!..
Су-ука-а-а-абляа-а-а!..
— НАЙТМЕР!!!
Рывок телекинезом был такой, что меня едва не вывернуло. Удар спиной об потолок выбил дух. Голову спас шлем, но кончиком рога я всё же зацепился, теперь стискивая зубы и чувствуя, как на глазах выступают слёзы от боли. Ноги опалило… дыханием Бездны — я не знаю, что это было за ощущение. Снаряд прогудел подо мной…
Короткий полный боли вскрик оглушил пониманием.
…и пришёлся в Луну, что шла следом.
Телекинез исчез, я рухнул на пол с почти четырёхметровой высоты, вышибая из лёгких остатки воздуха. Ноги, рёбра, грудь — досталось всему. Боль зверская… Из-под содранной встречей с полом шкуры сочилась кровь. Болело ещё и крыло — рефлекторная попытка раскрыть их при падении в высоком, но узком коридоре сделала только хуже. Краем глаза я успел заметить, как на пол рушится Луна — и, мигнув, исчезает из сна, не успев упасть.
Сука! Скотина! Тварь паскудная!..
Откашлявшись, я по стеночке с горем пополам поднялся на дрожащие ноги. Кошмар так и стоял в конце коридора. Атака стоила ему много сил — он стал практически вдвое меньше, всего около четверти от изначальной силы, и выглядел каким-то… взбаламученным и расфокусированным после своего удара. А меня Луна подзарядила…
— Знаешь, что, гнида? — прохрипел я паразиту. — Ты там распинался, что тут поглощать других надо, я, типа не согласилась… Но чисто ради тебя теперь сделаю исключение.
Подняв щит, я, прихрамывая, двинулся вперёд. Об тускло сверкающую плёнку беспомощно разбилась очередь чёрных клякс.
— Что, чучело корявое, силёнок хватать перестало?
Кошмар, уже немного уплотнившийся и пришедший в себя, молча исчез за поворотом.
— Бегай-бегай. Я знаю, куда ты побежишь.
Не без труда развернувшись в узком коридоре, я двинулся к пробою, на мгновение задержав взгляд на антрацитово-чёрном пятне на полу и стенах, где Луна встретила собой убийственную атаку твари…
…предназначенную мне.
Проклятье, Луна!.. Я не… Да, блин, я терпеть её не могу, но и… но и смерти её тоже давно уже не желаю — если быть честным с собой! Она… Сука… Надеюсь, она оклемается…
— Спасибо, синяя, — прошептал я. — Дура ты, но — спасибо…
…
К бреши мы с кошмаром вышли одновременно.
За пробоиной, напоминавшей раззявленный рот с торчащими вкривь и вкось гнилыми зубами арматуры, серела муть «нейтрального пространства» мира снов. Под копытами скрипело и хрустело каменное крошево, в углу отсека были свалены трухлявые останки какой-то мебели вперемешку с древними советскими противогазами, погрызенными мышами или крысами, высились какие-то ржавые трубы, украшенные массивным некогда красным вентилем, змеились по стене кабели, уходящие в ржавый же щиток с оторванной дверцей, что валялась на полу под ним. Под потолком, изредка мигая, горела висящая на проводе лампочка. Почему-то новенькая современная светодиодка…
Дай уйти.
Буду служить тебе.
Я мотнул головой, силясь вытряхнуть из неё понимание, и криво осклабился.
— Страшно, сволочь? Не трясись. Это ненадолго.
Укрепив щит, я бросился вперёд.
По щиту мазнул луч, и кошмар словно перетёк в сторону, уходя от возможной ответной атаки.
Я ответил залпом трухлявых досок и не менее трухлявых противогазов, телекинезом метнув их в бок противнику. Урона такая атака нанести могла ничтожно мало… но её хватило, чтобы отвлечь, дав мне лишние полмгновения на сближение.
Со звуком лопнувшей струны с рога сорвалась расширяющаяся паутина «Шоковой сети» и, задев краешком пол, моментально и бессмысленно впилась в него. Зараза! Ближе!!! Кошмар, видимо, что-то заподозрив, попытался разорвать дистанцию, но был схвачен за обе передние ноги и на столь необходимую мне секунду вздёрнут в воздух. Ещё!.. С рога сорвалась вторая паутина и, наконец, втянулась в тело твари, заставив ту выгнуться дугой и рухнуть на пол, распахнув пасть в немом крике боли.
Пусть нервов, на которые должно воздействовать это заклинание, у врага не было, но в этом мире такая мелочь была неважна. Важно было, какую концепцию в моём понимании несло в себе заклинание, что представляло по сути. Боль. И эту боль кошмар прекрасно чувствовал.
Я на мгновение замер, чувствуя, как ходуном ходят бока, и как гадко ноет рог и болит… всё остальное. С трудом проглотил загустевшую слюну с привкусом крови. Посмотрел на тварь, что корчилась на полу. Сдавил её телекинезом, лишая подвижности.
— Я обещала, что ты будешь поглощён? Что ж, добро пожаловать на ужин.
Понимание ужаса было мне ответом. Я улыбнулся и раскрыл пасть.
— Х-х-хы… Бля-а… А-а-а… Кх…
Реальность встретила меня оглушительной болью и жжением по всему телу. Несколько секунд я пытался вспомнить, как дышать. В голове пульсировала мерзкая боль, горел рог, горели все ушибленные в мире снов места, язык присох к нёбу, а шёрстку на щеках противно стянула солёная корочка высохших слёз.
Не меньше минуты я лежал, тупо глядя в потолок и пытаясь прийти в себя. Большой кристалл, что висел там на цепях, был тусклым и матовым, тьму с горем пополам разгоняла почему-то единственная масляная лампа — хотя моим глазам более-менее хватало и этого. Даже воздух тут словно выгорел, став тяжёлым и… пустым. Ощущения разлитой везде вокруг магии в помещении больше не было.
Однако было ощущение, что несмотря на состояние, как раз у меня сил хоть отбавляй. Мощь гудела в артериях и венах, вызывая то самое жжение. Обожрался я кем-то, похоже…
Кошмара целиком я поглощать не стал — внезапно стало… совестно? Да и ощущение, что такой способ набора силы больше подходит каким-нибудь демонам, у меня никуда не делось, потому было просто… мерзко доводить дело до конца. Тем более, он ещё и разумный был почти… Так что, сожрав немногим больше половины бьющегося в моём захвате кошмара, я принудил его стать моим слугой и, запретив даже близко приближаться к кому-либо из аликорнов или жеребят, выкинул поверженного и, будем надеяться, перевербованного врага вон из бункера. Звали скотину, кстати, Тантабасом… Н-да-а…
Вздохнув, я попытался смахнуть лезущую в глаза гриву. Попытался снова. Недовольно поднял глаза — и с удивлением уставился на отливающее фиолетовым звёздное небо. Поймал, потрогал, пытаясь понять, на что оно похоже на ощупь. Фиг знает, на что! Эх, Свити расстроится…
Наконец, боль и жжение немного утихли, и я, слегка пришедший в себя, огляделся…
…и подорвался со своей койки. Споткнулся об борозду в полу, что пролегла на месте черты ритуального рисунка, словно проев пол кислотой, и, с трудом удержав равновесие, затормозил у лежанки Луны.
Ёпт, ёпт, ёпт…
Я судорожно припал ухом к груди аликорны.
Тук… Тук…
С-су-ук… Жива…
Я с трудом проглотил вставший в горле ком.
Но жива, мягко говоря, еле-еле. Сердце билось кое-как, поверхностное дыхание едва можно было уловить… Да и сама кобылка выглядела — краше в гроб кладут: явно без сознания, вся поблекшая, посеревшая, с выцветшей гривой, напоминающей прелую солому, с дорожками запёкшейся крови из носа и на губах, с приоткрытыми веками. Последнее почему-то очень напугало.
— Так, синяя, дохнуть будешь как-нибудь пото-о-ом… — я торопливо взвалил аликорну на спину, скривившись от фантомной боли в рёбрах.
Отворил сейфовую дверь, протиснулся, стараясь не задеть Луну, судорожно обшарил взглядом помещение магической лаборатории на предмет нормальной кровати или хотя бы дивана.
Стол для малых ритуалов, чертёжная доска, шкаф с книгами… Нихрена нет! Блин!
Выдернул из заклинательного покоя обе койки, оторвав их от словно слегка прикипевшего камня, составил вместе, морщась от боли в роге и жжения по всему телу, «сварил» ножками, чтобы не разъехались, сложил едва живую принцессу на получившуюся кровать.
Высунулся в коридор.
— Медика в магическую лабораторию! Немедленно!!! — ударной волной прокатился мой, двоящийся при использовании Кантерлотского Гласа, голос по коридору.
Вернулся, осмотрел Луну. Увы, больше ничего сделать не могу. В медицине я около нуля…
— Всё хорошо будет, слышишь, Лу? Ща доктор придёт, укол сделает — и ещё на свадьбе твоей станцуем! И за победу нашу выпьем! — я, истерично усмехнувшись сквозь подкатывающие слёзы, обессиленно сполз на пол, чувствуя, как меня покидают последние силы делать хоть что-то.
Всё. Я всё. Меня уже больше ни на что не хватит.
Что можно — сделано. Луну откачают — она аликорн или кто? А Тия, наконец, сможет спать спокойно. И видеть хорошие сны.
Мы победили.
Теперь всё будет хорошо.