Невзрачный брони

История, которую я услышал на днях, сидя у костра в ночном лесу

Победа и поражение

Что, если бы злодеям дали победить без боя? Принесут ли их планы те плоды, которые они желали? Наверное нет, особенно если их советник - Твайлайт Спаркл.

Твайлайт Спаркл Другие пони Дискорд Найтмэр Мун Кризалис Король Сомбра

Надежда

Прошло два года, с тех пор, как Рэрити по неизвестным причинам завалила заказ для Саффайр Шорс. Что же с ней стало?

Твайлайт Спаркл Рэрити Другие пони

Лучший друг из Олении

К семейству Спаркл приезжают гости из Олении.

Твайлайт Спаркл Другие пони Колгейт Мундансер Сансет Шиммер

Канун Ночи Кошмаров

Ранним утром кануна Ночи Кошмаров, когда Иззи ещё спала, в дверь кто-то постучал

Другие пони

Мы и только мы

Шайнинг Армор. Капитан Королевской стражи. Брат любимой ученицы Селестии и достойный муж принцессы Каденции. Судьба всей Эквестрии теперь в его копытах. Но судьба-злодейка сыграла с ним плохую шутку, отправив его настолько далеко от дома, что возможности вернуться обратно он не смог найти. Но он не будет один. Никак нет. Теперь только Шайнинг и его проводник по чуждому ему миру должны всё исправить. Они - последняя надежда.

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Спайк Принцесса Селестия Принцесса Луна Человеки Кризалис Принцесса Миаморе Каденца Шайнинг Армор

Неудачная встреча

Доктор Хувс и Дитзи отправляются на рядовую прогулку в прошлое, однако непредвиденные обстоятельства сильно меняют их планы.

Дерпи Хувз Другие пони Доктор Хувз

Принцесса Северных земель

Гарри жил в отдалённом северном поселении, пока по роковому стечению обстоятельств не был вынужден отправиться царство вечного холода за той, кого он так любил. Он должен исправить то, что посчитал непростительной ошибкой всей своей жизни.

Принцесса Луна Другие пони

Fallout Equestria: The Line

Альтернативная концовка всем известного литературного произведения Fallout: Equestria. И далеко не самая счастливая...

Другие пони

Темный свет луны

Все мы знаем что произошло с принцессой Луной тысячу лет назад, и откуда появилась Найтмэр Мун. Но давайте поиграем в "теорию заговора" и представим, что это лишь выдумки официальной историографии Эквестрии, и "на самом деле" всё было было иначе. В этой повести будет рассказана "настоящая" история принцессы Луны и Найтмэр Мун. Конечно, как говориться "...конец немного предсказуем", но правда должна быть поднята из пыльных архивов и представлена народу. Итак, давным давно...

Принцесса Селестия Принцесса Луна Другие пони Найтмэр Мун

Автор рисунка: MurDareik

На виражах души моей

Глава третья

Слава Селестии, мне больше не снились родители, а снился большой вкусный торт, испеченный Пинки Пай — наконец-то она сотворила не очередной свой гадкий пирог с начинкой. Я съела его, облизываясь, и попросила еще, но Пинки, предупредив, что я объемся, растолстею и не смогу больше летать, ушла. Я огорчилась, ведь я знала, что мой быстрый метаболизм не позволит мне растолстеть, но тут появилась Твайлайт и заклинанием сотворила торт еще выше и вкуснее. Я была счастлива!

Но ничто по-настоящему прекрасное не вечно. Как Спитфайр и обещала, через три часа наш медленно плетущийся поезд затормозил в очередной раз, и кондуктор огласил, пройдя по вагону:

— Миддейл, конечная станция, просьба освободить вагон.

Я тотчас же открыла глаза и встала на сидении, потягиваясь. Спитфайр терла глаза копытами, видимо, тоже только что проснулась.

— Что, приехали? — задала я ей не требующий ответа вопрос, ради начала разговора, и Спитфайр молча кивнула и начала складывать упавший с меня розовый плед, а я помогла ей свернуть его. Пони потихоньку выходили из вагона, мы вклинились в очередь и плелись со всеми к дверям.

— Надеюсь, мои родители вышли на какой-нибудь предыдущей станции, — обернулась я к компаньонке с опасением. — Не хватало только встретиться с ними здесь.

Та остановилась и, открыв крылом сумку на боку, достала оттуда темные солнцезащитные очки, которые носила во время тренировок.

— На, возьми, может, пронесет, если они вдруг тут.

Я надела их, и яркий утренний свет солнца, бьющий из окна, тотчас же померк перед моими глазами.

— Спасибо, Спитфайр.

— Шагай давай, трусиха! — Она несильно пнула меня под круп копытом, и голос ее не был злым.

— Я не трусиха, я…

— Иди давай, мы одни в вагоне остались.

Мы вышли на платформу, и я тотчас огляделась по сторонам. Пони расходились по платформе, садились на скамейки в ожидании следующего поезда, а кто-то шагал дальше, к концу платформы, где был выход в город. Я нигде не увидела до боли знакомых грив и хвостов, и вздохнула с облегчением.

Мы прошли через выход в город, на небольшую стоянку такси, где стояли несколько крепко сложенных жеребцов, тянущих повозки. Я с удивлением посмотрела, как Спитфайр подходит к одному из них, делает ему брохуф и заговаривает:

— Привет, Крис! Ну, как работенка?

Большой серый земнопони с меткой в виде колеса телеги явно обрадовался ей.

— Здорово, Спитфайр! Да, так, таскаю пассажиров, как всегда.

— На сидр дают?

— Через раз. Ты же знаешь, мэйнхеттенские пони всегда жадные, а сейчас поезда из-за обрушения моста в Рест-Фол ходят только через Мэйнхеттен, и тамошних пони здесь сейчас больше, чем обычно.

Я подошла к ним поближе. Жеребец взглянул на меня и обрадовался мне еще больше, чем Спитфайр.

— О, Радуга Дэш! Привет! — он помахал мне копытом так энергично, что повозка, которую он тянул, затряслась. — Ты со Спитфайр? Очень рад тебя видеть! Я твой фанат! Спитфайр много рассказывала о тебе! Ты лучший вондерболт столетия!

Я улыбнулась самодовольно (ну, надо же, а я и правда знаменита!) и, шагнув навстречу, сделала брохуф жеребцу.

— Спасибо, Крис. Да, я неплохо летаю, ты прав.

— Ты шутишь? Да ты потрясно летаешь! — воскликнул земнопони. — Знаешь, я никогда не жаловался на свою долю земного пони, но когда услышал от Спитфайр рассказ о твоих способностях, как ты умеешь делать звуковую радугу, я вдруг расстроился, что не родился пегасом!

— Ну уж, Крис, — толкнула его под бок Спитфайр, улыбаясь. — У каждого есть свое призвание. Ты же любишь свою работу?

— Люблю, Спитфайр, я с детства любил таскать тяжести на телеге в своей деревне.

— Вот видишь!

— Эх, — махнул копытом Крис. — Ладно,
что уж сожалеть, ты права. — Он оглядел нас, особенно, как мне показалось, задержался взглядом на моих крыльях. — Ну, что, вас подвести? Куда, домой к тебе, Спитфайр?

— А куда ж еще! — протянула светло-рыжая, кидая в салон экипажа свою дорожную сумку. — Садись, подруга, проедемся, — кивнула она мне.

— А мы разве не полетим к тебе домой на крыльях? — изумилась я, даже раскрыв рот.

Спитфайр усмехнулась.

— У меня есть правило — не летать во время отпуска. Только если в чрезвычайной ситуации — чтобы спасти чью-то жизнь, например. — Она почему-то подмигнула мне. — А так я передвигаюсь исключительно пешком и на такси. На тренировках налетаюсь еще, в отпуск я хочу дать крыльям отдых. И тебе советую. Нет ничего хуже напрасно напряженных крыльев, Крэш, запомни.

Я пожала плечами. Странное правило. Почему это крылья могут быть напряжены напрасно?

— Извини, Спитфайр, по крайней мере, до твоего дома я хочу пролететь, размяться…

— Ну, смотри, как знаешь. Только не потеряйся.

Я усмехнулась. Городок на вид был немногим больше Понивилля. Спитфайр что-то совсем меня недооценивает.

— Лети за экипажем, Радуга! — крикнул мне земнопони, когда я поднялась в воздух, осмотреть с высоты городок. Он и правда небольшой. Как тут заблудиться? Тут даже маленький глупый жеребенок не потеряется.

— Крэш, спустись на секунду, — высунувшись из такси, махнула мне Спитфайр. Я с неудовольствием спустилась. Опять какое-нибудь напутствие, наверняка. Вроде бы недавно называла меня подругой!

— Послушай, я знаю, ты любишь показывать себя, — сказала она мне вполголоса, отвернувшись от Криса. — Но не забывай, что в этом городе вполне могут быть и твои родители. Тихо, не возражай! — она закрыла мне копытом мой открывшийся в удивлении рот. — Не исключай эту возможность. Они вполне могли выйти перед нами, и скрыться, когда мы еще даже не вышли из вагона. Подумай об этом, прежде чем устраивать над городом звуковую радугу.

— Но я и не собиралась…

— Вот и славно. Точно не хочешь проехаться в такси? — она призывно похлопала по сидению рядом с собой. — У меня есть маффины.

— Не выношу маффины, — нарочито скривила я лицо, хотя на самом деле любила маффины.

Надеюсь, Спитфайр все-таки не будет мне постоянно советовать у себя в доме. А то складывается впечатление, что она пригласила меня к себе в гости, чтобы целыми днями мной командовать, как в тренировочном лагере. И с чего она так уверена, что мои родители тоже вышли в Миддейле? Что им здесь делать? Клаудсдейл в мае совсем не в этой части Эквестрии, а они наверняка ехали домой. Хотя… может быть, что ехали из дома. Но что им тут делать? Смотреть в этом городке особо нечего. Никаких достопримечательностей. Разве что только палатка с сеном-фри у выхода с вокзала.

Я летела за экипажем, чуть сзади и гораздо выше улицы, на уровне пятого этажа. Хотя пятиэтажных домов здесь почти не было, все почти сплошь двух-, максимум трехэтажные. Интересно, в каком из них живет Спитфайр? Наверно в большом, трехэтажном. Отец у нее, по ее рассказам, богатый пони. Она сказала, что он достался ей от него. Интересно… выходит, он уже умер? Или просто живет в другом месте, а дом оставил дочери с ее мужем? А где ее мать? Надеюсь, не живет с ней. Ненавижу старых, брюзжащих пони! Хотя… а нет, я же знакома с ее матерью, голова садовая! В тот день Рарити еще разоблачила Винда Райдера в том, что он хотел подставить меня. Точно! Как я могла такое забыть. Ее мать очень неплохая пони, еще не старая, тихая, скромная, даже чем-то напомнила мне Флаттершай.

Улицы были почти пусты, между домами висела туманная дымка, но я всегда хорошо ориентировалась в тумане, и сразу заметила, когда такси со Спитфайр на борту остановилось у высокого металлического забора, за которым я разглядела не слишком высокий, но весьма элегантный двухэтажный дом с желтой крышей. Видимо, здесь Спитфайр и живет.

Я спустилась к только вышедшей на асфальт компаньонке. Та обернулась к водителю.

— На тебе пять битс, дружок. — Пегаска подкинула в воздух крылом монеты и земнопони поймал их копытом.

— Много даешь, Спитфайр! — удивился он, разглядывая кругляши. — Я же всегда беру не больше двух. Да и вообще сегодня хотел прокатить тебя бесплатно.

— Ты очень добр, Крис, но все же возьми все пять. Это тебе за все труды.

Крис очень странно смотрел на Спитфайр, и я уже начала догадываться, что он, похоже, влюблен в светло-рыжую. Интересно, видит ли это она?

— Откуда ты знаешь этого пони? — спросила я ее, когда Крис уже уехал, а Спитфайр достала из сумки маленькое зеркало и посмотрелась в него с разных сторон.

— Мы дружим с детства, учились в одном классе. — Спитфайр убедилась, что выглядит хорошо, и убрала зеркальце обратно. — Он приезжий из деревни, мой отец строго-настрого запрещал общаться с ним, потому что он из простой бедной семьи. Но я его не слушала, и мне за это, бывало, попадало…

Она повесила сумку через спину и, махнув мне крылом, зашагала к калитке в заборе.

— Знаешь, а ведь он моя первая любовь, Крэш. — Спитфайр вдруг взглянула на меня так, как не глядела еще никогда. — До сих пор вспоминаю свои чувства. Мы хотели сбежать и пожениться, когда нам было семнадцать. Святая Селестия, это было уже двадцать лет назад… а как будто только вчера.

Сентиментальная Спитфайр настолько отличалась от той, которую я всегда знала, что я слушала во все уши, раскрыв рот от удивления, с некоторым когнитивным диссонансом, как бы сказала Твайлайт.

— И почему же вы не поженились? — спросила я, когда собеседница вдруг замолчала, будто собираясь с мыслями, или может, просто вспоминая, куда положила ключи от калитки.

— Мой отец все узнал. — Она вздохнула и толкнула крылом калитку, которая, оказывается, была не заперта. — Заходи, Крэш.

Мы вошли в проем в заборе, и Спитфайр закрыла за мной калитку. Я ожидала продолжения истории, но пегаска вдруг произнесла, махнув крылом на забор:

— Извини, все никак не уберем его. У отца была мания отгораживаться от внешнего мира. Ни у одного дома в Миддейле нет забора, хотя у Филси Рича тоже здесь есть особняк, там, в трех кварталах к лесу. И он без забора. Хотя Филси всегда был богаче нас на порядок, уж ему-то точно есть, наверное, что скрывать.

Я поняла, что продолжения истории про неудавшуюся женитьбу не будет и вздохнула разочарованно. Ладно, не хочет рассказывать — как хочет. Личная жизнь пони — это их личная жизнь, они посвящают даже самых близких друзей только в то, во что считают нужным. Наверно, я тоже не стала бы особо откровенничать о подобном. Пусть я обычно бываю слишком открытая. Но это совсем другое.

Дом Спитфайр был интересный, несмотря на то, что обнесен неприятным металлическим забором. Двухэтажный, с интересно вырезанными в стенах окнами, полукруглыми, как во дворце Селестии в Кантерлоте. В окнах виднелись шторки, и это напомнило мне бутик Рарити в Понивилле — у нее были очень похожие ажурные занавески. Спитфайр говорила, что ее муж лично знаком с Рарити. Интересно, кто он по профессии? И если не пегас, а единорог, то как они познакомились? Чем он заинтересовал ее? Он наверняка должен быть крутым — для такой пони, как Спитфайр, другие не годились. И хорошо, честно говоря, что она не женилась на том земнопони. Не чета он ей, ну, совсем. Большой, будто Балг Бицепс, слишком большой, и простой, к тому же, как Эпплджек. Ну, не крут он, совсем не крут.

Спитфайр и я пересекли небольшую лужайку перед домом, и пегаска, подойдя ко входной двери, оглядела окна.

— Я специально не звонила Ларсу, мужу, захотела устроить ему сюрприз. Пусть порадуется, что я приехала посреди сезона тренировок. Только они, наверно, еще спят с Тимми. Тимми — это мой сын. — Она подмигнула мне и извлекла зубами из дорожной сумки ключ, стала нащупывать им замочную скважину, потом повернула два раза. Толкнув копытом дверь, она вошла внутрь, пряча ключ в сумке. Я вошла за ней и первое, что я увидела, это стоящий посреди гостиной оранжевый жеребенок-пегас лет восьми-девяти, пока еще пустобокий. Он смотрел на нас огромным удивлением, и было видно, что он недавно встал с кровати, видимо, ходил в туалет или попить воды, и никак не ожидал увидеть ранним утром приехавшую внезапно маму и какую-то незнакомую пони вместе с ней.

— Мама?.. Это ты? Ты приехала? О-о-о! — он посмотрел на меня, и я увидела, как его синие глаза, поначалу хмурые и сонные, стали просто гигантскими от удивления и восхищения. — Радуга Дэш?! К нам приехала Радуга Дэш! Ура-а! К нам приехала Радуга Дэ-э-эш! — Нет, все-таки не незнакомую пони…

Жеребенок в ликовании, подпрыгивая на бегу, понесся внутрь дома, огибая лестницу, куда-то в комнаты. Спитфайр не смутилась поведению сына ничуть, только подмигнула мне.

— Ты знаменита, Крэш, гордись! — Она похлопала меня крылом по спине. — Мой сын говорил о тебе все это время, с тех пор, как побывал с отцом на одном из наших шоу два месяца назад. Проходи, не стесняйся. Сейчас я его угомоню, а то разбудит отца, пострел. — Она закрыла за мной дверь и пошла догонять сына, который с гиканьем носился по комнатам, скрытых от гостиной лестницей. — Ну-ну, Тимми, тише, ты разбудишь папу, прошу тебя, угомонись.

Я оглядела гостиную. Дом был обставлен по-старинному, видимо, обстановка осталась от отца, и Спитфайр — странно, почему — но не стала ее менять. Большие часы над камином в правой от входа в стене показывали семь десять утра. У камина большой диван и стол, а остальная часть гостиной была пуста. Я осмотрела стены — здесь было нечто вроде музея достижений Спитфайр, ей, как тренеру и командиру отряда, полагался главный кубок всех соревнований, где мы занимали первое место, и таких кубков, больших и маленьких, на полочках, прибитых к стенам, было множество. Грамоты и благодарственные письма тоже сплошь усеивали свободное от полочек с кубками место на стене. И ни одного собственного портрета. Оказывается, она все же не такая честолюбивая, как… кое-кто.

— Дэ-э-эш! Дэш! Дэш! — визжал от восторга где-то в смежных комнатах жеребенок, и я видела мельком через раскрытые двери, как он бегает от матери, а та его, уже играючи, догоняет и смеется. Наконец, пегасик выбежал обратно в гостиную и, направившись прямо ко мне, с размаху обнял меня за шею передними ногами и крыльями.

— Я тебя обожаю, Радуга Дэш! Ты самая-самая потрясная пони на свете! — жарко зашептал он мне в ухо, и я расплылась в улыбке и приобняла его крыльями тоже. Как приятно! Он напомнил мне Скуталу — она также обнимала меня всеми передними конечностями, только крылья у нее были поменьше, к сожалению.

— Тимми, скажи, папа точно спит? — Спитфайр подошла к нам, тоже улыбаясь, и обратилась к сыну, поглаживая его по синей гриве крылом.

Сын ответил ей с некоторой заминкой, как мне показалось, все еще обнимая меня.

— Он в спальне, он сказал вечером, чтоб я его не отвлекал.

— Да, Ларс у меня сова, часто работает по ночам, если появляется вдохновение. — Спитфайр снова потрепала сына по гриве и улыбнулась мне. — Он писатель.

— Писатель? — раскрыла я рот.— Серьезно?

— Ага. Ларс Ридберри. Не слышала? О, да ты что! — удивилась она, видя, как я мотаю в отрицании головой. — Не хочу хвастаться, но в прошлом году он получил Поньцировскую премию за свой роман «Антиселестия»!

Я первый раз слышала о таком романе и о такой премии, потому что никакие романы, кроме романов А. К. Ирлинг, и никакие премии, кроме полученных в спортивном бою, меня никогда не интересовали.

— Ладно, я знаю, что ты у нас поклонница исключительно приключенческого чтива, и скучные философские книжки тебя мало интересуют. — Спитфайр подмигнула мне и обратилась к сыну, который все еще висел на моей шее, не желая отпускать: — Ладно, Тимми, наобнимаешься еще с Радугой, она будет жить с нами ближайшие несколько дней, и…

— Ура-а-а! Радуга будет с нами жи-и-ить! — с еще большей, чем прежде, силой, заголосил жеребенок и часто замигал, раскрыв рот и смотря на меня снизу вверх с нескрываемым восхищением. Как же он похож этим выражением лица на Скуталу!

— Ну-ну, не голоси так, Тимми, прошу, вдруг папа спит, — сказала ему мама. — Иди, проверь, как он там. Если все еще работает, пусть спустится к нам, на кухню.

Тимми с большой неохотой оторвал от меня копыта и крылья и, с жалостью поглядев на меня, будто на желанную дорогую игрушку, которую ему, наконец, подарили на день рождения, убежал наверх по лестнице, а я толкнула крылом Спитфайр.

— Почему писатель? Они же скучные! — Я и правда не понимала выбор подруги. Она же капитан вондерболтов, одна из самых крутых пони в Эквестрии… и вдруг ее муж… головастый писатель.

Спитфайр уже совсем смело протянула крыло и потрепала меня по гриве, как своего сына только что. Я даже отпрянула на полшага от неожиданности.

— А разве А. К. Ирлинг скучная? — осведомилась она. — Я слышала, ты ее лично знаешь.

— Нет, ну, это же А. К. Ирлинг! — воскликнула я. Ничего Спитфайр не понимает, все ей надо объяснять! — Она самая потрясающая писательница на свете! Ее книги — самое завораживающее приключение, которое ты способна пережить в своей жизни!

— Эх, Крэш, ты такая милая! — улыбнулась она снисходительно. — У каждого свой любимый писатель. Я вот тоже нашла своего… И вообще, знаешь… когда влюбишься, тогда ты меня поймешь.

— Я? Влюблюсь? Ха! Да никогда в жизни! — произнесла я как можно увереннее. — Еще чего не хватало. Я не какая-нибудь ванильная розовая пони, чтобы влюбляться! И вообще, хватит уже меня трепать по голове, Спит, я не маленькая!

— Ладно, прости, прости, Крэш. — Спитфайр, хихикнув, убрала перья с моей гривы. — Просто ты такая забавная, когда сердишься.

— Я?..

— Ну, не я же, глупышка! Ох… ладно, что бы ты ни говорила, я уверена, вы с подружитесь с Ларсом. Он, между прочим, вообще-то знаком с твоей А. К. Ирлинг.

— Да ну? — округлила я вновь глаза. Это меняет дело, может, ее Ларс все же крутой парень.

— За завтраком спросишь у него подробно… а-ах!

Резкий неприятный звон заставил нас обоих вздрогнуть, а Спитфайр от неожиданности даже смешно вскрикнула, но тут же посуровела, взглянув на потолок.

— Что за гадость, Ларс сменил звонок? Какой мерзкий звук, как в казарме… Та-ак, — она смелым шагом двинулась к двери, — кого там принесла нелегкая в семь часов утра?

Я посмотрела на потолок, туда, куда глядела Спитфайр. Там красовался большой звонок, действительно, похожий на казарменный, как в моем летнем летном лагере, что будил нас в шесть утра на зарядку и летную подготовку.

Я слышала, как открывается дверь, но что-то все еще смотрела на звонок на потолке, вспоминая один курьезный эпизод из лагерной жизни, связанный с ним. Но не успела даже улыбнуться, как услышала… о, великие принцессы Эквестрии!.. неужели…

— Здравствуйте! Спитфайр, верно? Мы просто хотели… РАДУГА! О, КАКОЕ СЧАСТЬЕ! ЭТО МЫ, МЫ ПРИЕХАЛИ К ТЕБЕ, ДОЧУРКА!

И это уже был совсем не сон…