Вещи, что Тави говорит
Репрезентабельные вещи (Representative Things)
Серое дыхание.
Она протягивает копыто вперёд и медленно поворачивает ручку на столе, горизонтально, вертикально, снова горизонтально.
Ещё один серый выдох.
Её губы сжимаются.
И затем... слова...
– Помню как-то раз... больше года назад. Это был Осенний Забег. Я впервые в жизни участвовала в гонке. Это был... тонизирующий опыт. Я следовала всем советам и хитростям, которым меня научили прочитанные книги о гонках. В итоге я финишировала на пятом месте! Но потом... мой восторг был прерван... потому что после того, как я пересекла финишную черту, двое моих лучших друзей, ввязались в ужасную... скверную драку. Я помню, как мне было неловко. Даже стыдно. Но мне не нужно было их наказывать. Во-первых, это было не моё дело. И во-вторых, принцесса Селестия была там и засвидетельствовала всё происходящее. Одного её присутствия было достаточно, чтобы убедить моих друзей в тех ужасных ошибках, которые они совершили. На моих глазах отвратительная проблема дружбы... разрешилась сама собой. И с тех пор, если не считать хаотического влияния Дискорда, мне больше не приходилось видеть, чтобы мои друзья так себя вели.
С глубоким вздохом принцесса Твайлайт Спаркл поднимает взгляд с другого конца стола в королевском тронном зале.
Её лавандовый лоб морщится.
Глаза горят.
– И вот, более двенадцати месяцев спустя, я теперь аликорн... Принцесса Дружбы. И в мои задачи входит не только учиться... но и учить... и направлять. В отличие от прежних дней, у меня больше нет такой роскоши, как принцесса Селестия, заглядывающая через моё плечо, влияющая на ход событий... или даже исправляющая его. Я отвечаю за то, чтобы в этой части королевства, в Понивиле, соблюдались гармоничные законы и нравственность. И, в отличие от Селестии, Луны или Кейденс, которые обладают единоличным авторитетом, я должна принимать во внимание мнения членов моего Совета. В конце концов, Принцесса Дружбы не заработала свой трон сама по себе. Мы все вместе участвовали в этом. Эпплджек, Рэйнбоу Дэш, Флаттершай, Рэрити, Пинки Пай, Спайк... и даже мои слуги.
Она наклоняется вперёд, пристально глядя на меня.
– Винил Скретч, когда ты проходила прослушивание, чтобы стать королевским менестрелем, ты согласилась стать частью чего-то большего, чем ты сама... чего-то большего, чем мы все. Доступ к замку и его удобствам не был предоставлен вам двоим задаром. Вы заплатили определённую плату... обязательствами... обещанием придерживаться правил гармонии, дружбы и доброй воли по отношению ко всему эквестрийскому. Я была свидетелем расцвета твоего таланта с тех пор, как ты пришла сюда. Как представитель замка Дружбы, ты превосходила все ожидания, и я никогда не переставала тобой гордиться... до сих пор.
Я склоняю голову. Я чувствую, как меня начинает бить дрожь. Её голос продолжает звучать в моих ушах, приобретая синий оттенок.
– Я слышала множество рассказов о том, что произошло. Я знаю, что Опуленс Вон Мелоди перешёл границы дозволенного. Он, конечно, не самый гармоничный пони. Будь я на твоём месте, я бы тоже его ненавидела. По правде говоря, большую часть последних нескольких дней я провела за мозговым штурмом вместе со Спайком, ища юридическую лазейку, чтобы противодействовать его намерению по релокации дочери. Он всем действовал на нервы. Я определенно нашла его в некоторой степени сварливым. Но проблема не в этом. Опуленс никогда не был при дворе Дружбы. Ты была. И то, что ты сделала, нарушило не только законы поддержания мира и безмятежности в Понивиле... но это также было неподобающим поведением представителя двора Дружбы. Разбить его лицо мебелью? Ты хотя бы..... задумывалась о последствиях, которые может повлечь за собою такое проявление насилия? Тебе не приходило в голову, что это обязательно повлечёт за собой этот неприятный разговор? Ты хотя бы... хотя бы задумывалась о том, как на это отреагирует Октавия?
Мгновенная, неприкрытая пауза.
Она встаёт из-за стола и расхаживает по комнате, очерчивая круг тяжёлым вздохом.
– Жизнь, конечно, сложная штука. В реальности не бывает чистого разделения на чёрное и белое. Не сомневаюсь, что раны, нанесенные вам с Октавией Опуленсом, уходят глубоко... глубже, чем я понимаю... или могу представить. Я очень хотела бы точно знать, что именно произошло... какие ужасные вещи Опуленс, возможно, совершил в прошлом… какие проблемы были у Октавии с ним... что именно побудило тебя совершить что-то столь импульсивно-социопатическое. Не думаю, что я когда-нибудь узнаю всю историю целиком. Но проблема не в этом. Всё, что вы с Октавией знали... или чувствовали... находилось в ваших сердцах и умах в тот момент, когда вы присоединились к двору. Следовательно, вы были обязаны обращаться с этими элементам разумно, как взрослые пони, и соблюдать правила дружбы и гармонии. Которые ты нарушила в тот самый момент, когда напала на другого гражданина в общественной больнице. Я имею в виду... как мне вообще разбираться с таким бардаком? Если я приглашу делегатов на будущее "Торжество дружбы", у них всё ещё будут основания опасаться, что мои собственные слуги могут напасть на них из-за случайного взгляда или несвоевременной шутки! Я имею в виду... ты не просто нанесла удар по своей репутации, Винил. Ты скомпрометировала меня и моих близких друзей!
Прикусив губу, я смотрю на неё снизу вверх, как провинившийся жеребёнок.
Она это видит. Она подавляет стон. Подойдя ко мне, Твайлайт кладёт копыто мне на плечо.
– Конечно, я тоже несу свою долю ответственности. К примеру, за младшего Тэлонсмита… – она вздрагивает. – Не проходит ни ночи, когда бы я... не испытывала угрызений совести из-за того, что допустила такое нарушение безопасности. Октавия пострадала из-за меня... и ты тоже. Без сомнений, это подвергло тебя сильному стрессу. Я знаю... Я понимаю, как сильно ты заботишься о ней. И учитывая, насколько напряженными были ваши отношения в последнее время, нетрудно представить, как ты сломалась под этим давлением. Но это не меняет взятых тобой обязательств... тех же, что взяла каждая из нас. И твои действия являются их прямым нарушением. И... так оставлять это нельзя, Винил. Просто нельзя. Нам ещё повезло... невероятно повезло, что Опуленс Вон Мелоди решил не выдвигать никаких обвинений. Такой алчный жеребец, как он, мог бы легко довести эту ситуацию до высшего эшелона судебной системы Эквестрии и опозорить Дом Дружбы на всю страну, если бы захотел. И это... очень веская причина, по которой мы должны стремиться быть лу́чшими пони... лучше, чем мы сами.
Она откидывается назад. Её дыхание становится более густым и серым, и именно так я понимаю, что всё вот-вот рухнет.
– Таким образом, мисс Скретч, двор Дружбы и его репутация пострадают, если за этот инцидент не будет назначено наказания. Однако... в настоящий момент двор Дружбы не присутствует в полном составе. Я должна встретиться с остальными моими друзьями, чтобы мы могли коллективно решить вашу судьбу... как менестреля Королевского Дома Дружбы. До тех пор я не могу вести себя так, будто ничего не произошло. Таким образом, с тяжелым сердцем, я, принцесса Твайлайт Спаркл, вынуждена отстранить вас от работы на неопределенный срок. Пока не будет принято иного решения, вы больше не менестрель королевского двора, и вход на территорию замка для вас закрыт, кроме как по официальному приглашению от Спайка или меня. Когда члены двора соберутся и примут своё решение, королевская стража вызовет вас, чтобы решение было объявлено вам в залах этого дворца. Но я не могу вам ничего обещать, мисс Скретч. И, если уж быть до конца честной, я... я бы не стала возлагать особых надежд.
Я киваю. Я понимаю.
Она видит это, и я думаю, что это причиняет ей почти столько же боли, как и мне.
– Можете идти, – бормочет она, поворачиваясь к своему трону.
Я встаю. Мои ноги затекли гораздо сильнее, чем я ожидала. Тем не менее, я поворачиваюсь и начинаю свой долгий шаркающий путь к выходу.
– Винил… – её голос срывается. Серые ошмётки.
Я поворачиваюсь и смотрю в её сторону.
У неё нет сил оглянуться назад. Я не могу её винить.
– Судя по тому, что я слышала, с Октавией всё хорошо. Она вернулась домой и ждёт тебя. Тебе стоит навестить её, – плечи принцессы вздрагивают. Наконец, она оглядывается, её глаза глянцевые. – Между нами двумя, мисс Скретч. Я... – шмыганье носом. Образуются слёзы. – Я... никогда не чувствовала себя комфортно, когда дружбу облекали в вещественную форму: тиару, трон, целый замок. То, что я сделала сегодня, и что сделаю завтра, я делаю для Эквестрии. Это мой долг. Что же касается твоего долга… – судорожный вздох. – Я в-верю, что возможно... быть ужасным представителем двора... и в то же время выдающимся представителем дружбы. Я верю, что, что бы ни случилось... я просто знаю... что Октавии очень... очень повезло, – тяжелый глоток. – Так же, как когда-то мне.
Я пристально смотрю на неё.
Она снова поворачивается спиной, и я понимаю, что мне следует уйти.
Это я и делаю.