Вещи, что Тави говорит

Возрождённые вещи (Reborn Things)

https://www.youtube.com/watch?v=-7JOa3dISg0

Когда оркестр смолкает, принцесса Твайлайт Спаркл выходит в центр всеобщего внимания.

Один за другим зрители встают со своих мест и кланяются.

Твайлайт издаёт хриплый смешок, затем поднимает копыто.

– Пожалуйста... Я вышла на сцену не для того, чтобы прервать сегодняшнее представление, а наоборот... чтобы обогатить его.

Все пони непринуждённо садятся, их взгляды прикованы к Принцессе Дружбы.

Её голос эхом отдаётся по всему бальному залу янтарными и серыми потоками.

– Сейчас антракт, – говорит она, – и Королевский Симфонический Оркестр Кантерлота, который так чудесно выступил для вас этим замечательным вечером, заслужил небольшую передышку. А теперь, прежде чем мы все отправимся отдыхать, я прошу вас, будьте добры, задержитесь ещё немного, чтобы стать свидетелями представления, подобное которому бывает только раз в жизни. Ну или... в её случае... два раза в жизни.

Тиара Твайлайт сияет вместе с её глазами, когда она поворачивает голову, чтобы посмотреть на собравшуюся толпу.

– Видите ли, не так давно у меня появился совершенно особенный друг. А точнее... два совершенно особенных друга. И каждая уважающая себя принцесса дружбы, вроде меня, знает, что само существование – это крайне просветительный урок, который никогда не заканчивается. Потому что я постоянно встречаю новые души, которые очаровывают меня и учат новым… краскам светового спектра этой восхитительной симфонии под названием 'жизнь'. Мне было позволено, хоть и на очень краткий миг, проникнуть в умы двух крайне уникальных, крайне утончённых, крайне гениальных душ, которые наполнили этот дворец музыкой и радостью.

Твайлайт с любовью вглядывается в толпу, одним глазом отражая Рэрити, а другим – кое-кого ещё.

– Они обе сегодня вечером здесь с нами. И одна из них занимает своё место на сцене, пока мы говорим. Для меня было бы большой честью представить её... но... представления – не моя сильная сторона, – королевское закатывание глаз. – В отличие от лекций.

Толпа наслаждается коротким смехом.

Твайлайт ухмыляется.

– К счастью… – она отступает к краю приподнятой сцены, – ...рядом со мной находится зебра, который отлично умеет представлять. Так что я передаю слово ему, — она прочищает горло. – Кобылки и джентлькольты, Роуди Бо Фо Шо.

Лёгкие аплодисменты эхом отражаются от хрустальных стен. Роуди Бо заходит слева. Он сжимает микрофон в своём копыте.

– Спасибо, ваше высочество, – он приподнимает свой цилиндр в её сторону и широко улыбается. – Кстати говоря, отличные крылышки. Очень нарядные. Вам следует надевать их почаще.

Снова смех.

Бо поворачивается лицом к толпе. С пронзительным взглядом.

– Итак, сегодня вечером вы все получили шикарный кусочек культуры для ваших ушных каналов. Но это такая забавная вещь! Я имею в виду культуру. Она не статична. Она движется, скользит и танцует, словно джазовая композиция. И зачем вообще мы рождаем младенцев и идеи, если не для того, чтобы заново переизобрести что-то старое? – он поднимает копыто. – И это... ключ к выступлению, которое вы все сейчас увидите. Переизобретение... то, что отличает нас, крутых котов и цыпочек, от диких зверей природы. Понимаете, о чём я говорю?

Он расхаживает по сцене.

– Так что знайте... это не будет Сталлионвински или Мэйрис Равель. Но думаю, вы все всё равно получите от этого что-то высококачественное. Потому что то, что вы увидите... чистая нефильтрованная гениальность... результат долгого путешествия через любовь... тоску... и саму жизнь... Повторное открытие всего этого в едином флаконе. И не волнуйтесь... мы не ожидаем, что вы все раскуралеситесь или сойдёте с ума. Это же замок принцессы, не так ли? – Бо моргает, затем поднимает взгляд на окружающий его бальный зал. – Фух! На секунду мне показалось, что я в Лас-Пегасе!

Снова смешки.

– Итак... бедные пони готовьтесь хлопать копытами, – он подмигивает в сторону. – Богатые пони? Просто побрякивайте своими украшениями.

Перешёптывания... в конце концов перерастающие в неловкий смех.

– Хе-хе-хе… – смех Бо звучит через микрофон, когда он расхаживает по сцене. – Я ещё не потерял хватку. Ахем. Что ж, время вышло! Потому что ваши умы вот-вот расширятся! Слышите? – его голос становится гудящим. – Возможно, кто-то из вас её знает! Некоторые из вас, возможно, слышали её работы! Но уверяю вас... она та, кто она есть... и она не та, кем она не является... но в целом, она нечто особенное... нечто  другое... нечто гламурное... плюс нечто ещё!

Он поворачивается и указывает на самую высоко выступающую сцену.

– Я представляю вам, кобылки и джентлькольты, совершенно новую и улучшенную DJ-P0N4! – он размахивает микрофоном и возвращает его к широкой, сверкающей улыбке. – Которая сегодня вечером, впервые в истории, исполняет одиннадцатый трек из своего нового альбома "Циан Сейвс^[1]"!

Он галопом убегает со сцены.

Свет гаснет.

Нет времени на предварительные аплодисменты.

Нет времени ни на что.

И вот тогда появляюсь я...

...синий призрак в бледном свете прожектора.

Я одета в облегающее синее платье, сплошь усыпанное драгоценными камнями и мерцающими заклёпками. Моя грива заплетена в косу и украшена заколкой из двух сапфиров, соединённых вместе таким образом, что они выглядят как две соединённые восьмые ноты.

Я вижу всё это своим мысленным взором. У меня нет выбора; мои глаза закрыты. Я наклоняю голову в сторону прожекторов Гармоницида, прижимая уши назад, когда я надменно стою перед таким количеством взглядов. Перед таким количеством предвкушающих вздохов.

И в этот чёрный воздух вливается синий цвет.

Трек начинается с изолированного вокала. Циан поёт, изливая свои семилетние вздохи в пустоту. Я чувствую нервное сердцебиение... И выступающий пот.

Всё точно так же, как и вчера.

Только... это сейчас.

Моё дыхание вырывается прерывистыми толчками... нежные всплески малинового. Они смешиваются с синим, образуя пурпурный вихрь, который окутывает меня. Затем, наконец, как только прекрасный кокон сформировывается, я вырываюсь наружу, взмахнув копытом по проигрывателю.

Гармоницид нажимает на переключатель, и взрыв света разливается по сцене, открывая нижнюю платформу, на которой стоят Каприкорн, Саймон и Бо. Проходит мгновение, и запись, которую я прокрутила, возвращается к началу трека. Однако на этот раз Саймон добавляет атмосферы с помощью своего синтезатора, а Бо выдаёт сильный, настойчивый бит. И мы продолжаем, изменяя и подстраивая вокальную дорожку для бо́льшего эффекта.

Затем Каприкорн присоединяется с игрой на клавитаре. Бо сбавляет бит. Вокальный трек увеличивается в громкости, извиваясь внутри и вокруг клавиш Каприкорн. Всё это время Саймон Нэйс "заводит пружину" с помощью тональной сетки, медленно нарастающей на заднем плане. Мы достигаем крещендо, забираемся на гребень волны, вокал сходит с ума…

И мы падаем. Гармоницид вступает в дело, и вся сцена оживает в шквале сверкающих синих, индиго и пурпурных лучей. Вокал занимает центральное место, Саймон обеспечивает фоновые гармонии, а Бо возвращает бас-перкуссию в полную силу.

Я чувствую, как мелодия пульсирует сквозь года. Алыми хлопками весь бальный зал оживает. И всё же, каким бы громоподобным и напыщенным ни был фоновый шум, Циан поёт, и её вокал занимает центральное место, сохраняя всё красивым... стильным... под идеальное сопровождение аккордами Каприкорн.

Нет... Циан не поёт...

Циан спасает.

Всё именно так, как представил Бо...

Именно так, как я мечтала... ...

......и я живу эту мечту.

Этот момент. Эта сцена. Это платье.

Это я.

Это всё, чего хотела Октавия. Чтобы я была самой собой.

Что ж...

Вот и оно...

...самый лучший подарок, который я могла ей сделать.

.....самый лучший подарок, который я могла сделать себе.

И в то же время... это всё так похоже. Красота и стиль превыше успеха.

И под всем этим...

Любовь.

Скрежеща зубами, я прокручиваю пластинку ещё раз. И это происходит в божественный тайминг. Каприкорн заглушила свои аккорды. Ритм Бо подзамедлился, чтобы я могла покрасоваться... и просто "петь". Я исполняю вокал из вокала, скрежеща и царапая безупречный голос Циан безупречным хаосом. Синий отражается от черноты стен, наполняет уши каждого пони, и возвращается ко мне. Я вдыхаю. Малиновый и сапфировый. Всё взрывается фиолетовым в моей груди... сердцебиение... желает, просит, а затем вопит. Длинная, протяжённая вокальная композиция на фоне темноты ломается, разбивается вдребезги и сливается с фоновой гармонией, подготовленной Саймоном Нэйсом.

Саймон, ухмыляющийся и потеющий, ставит свой трек на гармоническую петлю и достаёт скрипку. К этому времени Каприкорн уже плывёт обратно по потоку клавитарных клавиш. Оба моих друга-музыканта исполняют миниатюрный дуэт. Всё настроено на гармонический цикл, который установил Саймон. Тем временем ритм Бо продолжается... расширяется... ведя нас в бурю праведных звуков и водоворотов. И как раз в тот момент, когда Каприкорн и Саймон переходят в свою вторую часть, я возвращаюсь в бой, и вокал Циан наносит удар волшебной нотой и повторяется с ангельской властностью. Вместе мы все втроём исполняем звуковой танец, пока Саймон не отступает со своими струнами, и теперь остаются только Циан и Каприкорн, изолированные друг от друга в фортепианной балладе, которая настолько похожа на оригинальную запись, что это почти греховно.

И в зале что-то есть. Внезапный алый сдвиг. И вот так я понимаю...

О Селестия...

...у них дыхание перехватывает.

Я стискиваю зубы. У меня в горле образовался комок. Я чувствую, как наворачиваются слёзы, и поворачиваю лицо к прожекторам Гармоницида. Надеясь, что они смогут испариться.

Но что останется таять на свету, когда ты вычеркнешь все плевелы из своей жизни?

Когда всё настолько идеально...

Этот подарок...

Этот подарок, которым я делюсь...

…если ты сможешь взять его, Тави.

.....если ты здесь для того, чтобы принять его... чтобы поверить...

......чтобы жить... как научилась я... благодаря тебе...

...из-за подарка, что ты однажды дала мне.

И с двумя вдохами и содроганием...

...я понимаю, что трек подходит к концу.

Бо достигает крещендо в своём ритме.

Каприкорн убирает копыта с клавиш.

Остаёмся только мы с Саймоном. Синтезированная платформа, и Циан ныряет в воду. И всё, что остаётся, это её вокал. Долгое страстное пение, возносящееся к небесам...

...а потом оно грациозно сдувается. От фиолетового к пурпурному… затем к индиго... затем снова к синему. Потому что я задерживаю дыхание, пока трек не закончится.

И всё замолкает...

…но не надолго.

Толпа разражается аплодисментами. Не неистовствыми. Приглушёнными. Но искренними... от всего сердца.

И... честно говоря... о бо́льшем я и просить не могла.

Всё равно я не для них выступала.

Я не осознаю, насколько я онемела и запыхалась, пока не замечаю движение на сцене подо мной.

– О-о-о, да! Оуууууу, да, детка! – Гармоницид выходит из-за кулис, широко улыбаясь. Его вены проступают. – Как насчет того…

Бо отталкивает его в сторону. Он проходит к передней части сцены и кричит в микрофон:

– Как насчет того, чтобы поаплодировать DJ-P0N4! У-у-у!

Раздаются повторные аплодисменты. Ухмыляющиеся лица и развевающиеся гривы. Я вижу, как пони встают целыми группами. Их лица становятся более чёткими из-за включившегося света.

Задыхаясь... потея... я делаю реверанс с самой верхней сцены рядом со своим проигрывателем. Я поднимаю взгляд, мои беззащитные глаза скользят по толпе.

И снова, сначала я замечаю бледную фигуру Рэрити. Она улыбается, глаза блестят. Мой взгляд скользит в сторону. Октавия стоит позади неё, мягко аплодируя с изящной грацией. Её улыбка такая, какой я её и ожидала... очень спокойная, и элегантная. Её уши подёргиваются, а дыхание, вырывающееся из её морды, фиолетовое.

Фиолетовое...

Моё сердце пропускает удар, и я снова приседаю в реверансе.

До меня доносятся ободряющие вздохи Каприкорн, Саймона и Гармоницида. Бо подходит и протягивает копыто. Я осторожно протягиваю ему свою ногу...

И мы изящно уходим.