Вещи, что Тави говорит
Талантливые вещи (Talented Things)
Свити Белль делает глубокий вдох, сосредотачивается, и наклоняется к микрофону:
– До – Ре – Ми – Фа – Соль – Ля – Ти – До! – она делает ещё один вдох, на этот раз улыбаясь, и, откидываясь назад, повторяет с убывающей тональностью. – До – Ре – Ми – Фа – Соль – Ля – Ти – До!
Я киваю, поворачивая несколько регуляторов, в то время как мои затенённые глаза изучают показания диктофона. Как только она заканчивает второй проход, я машу копытом в воздухе, вращая его в движении "повторить!".
Она снова вдыхает, затем ревёт:
– До – Ре – Ми – Фа – Соль – Ля – Ти – До! – её яркие глаза моргают, и она прислоняется к микрофону. – Секундочку... Это нота "Ти" или "Си" ближе к концу? Никак не могу запомнить эту часть сольфеджио.
Я морщусь, микрофон зашкаливает от соприкосновения с пушистыми конечностями, трущимися о микрофон. Моё копыто бешено жестикулирует в её сторону.
– Оу! – она откидывается назад, краснея, как свекла. – Упс. Извини.
Я вздыхаю, затем спокойно улыбаюсь ей. Склонив голову, я жестом приглашаю её продолжить.
– Что, опять? – её маленькая мордочка хмурится. – Без обид, мисс Скретч, но я просто не понимаю, что вы пытаетесь сделать. Я имею в виду... всё, что я делаю, это пою одни и те же ноты снова и снова!
Левитируя ручку, я строчу что-то в блокноте и показываю ей.
– Да, но образцы чего? Я просто издаю нелепые звуки! Я могла бы это делать во сне! На самом деле... – она ёрзает на месте, морщась. – Рэрити говорит, что я иногда так и делаю. Только за последнюю неделю я трижды проснулась из-за разбившихся стаканов с водой у моей кровати.
Я моргаю. Я пишу три жирные буквы в блокноте и показываю ей.
– Хи-хи... Да, я знаю, – она улыбается.
Прочищая горло малиновым пульсом, я ещё раз указываю на микрофон...
– Секундочку... – она наклоняется, прищурившись. – Ты что... кашлянула?
Я с любопытством смотрю на неё.
– Ты можешь издавать звуки? – голос Свити срывается. – Я имею в виду, это определённо звучало так, будто звук произошёл из твоего горла!
Моя морда кривится, когда я пристально смотрю на неё.
– Эм... Я... я имею в виду... Не поймите меня неправильно! – Свити машет передними конечностями. – Если вы немая, значит вы немая! Но просто... – она указывает на микрофон. – Почему бы не записывать ваш голос?
Я вздыхаю с копытом на лице, ослепляя себя малиновым ещё раз.
– Просто мне всегда это казалось ироничным, понимаете? Не иметь возможности говорить, но всё же быть способной создавать такую замечательную музыку! Я имею в виду, конечно, я слышала ваши треки, но я не такой большой фанат клубной музыки, как, например, Скуталу. Она говорит, что, помимо рок-баллад, треки DJ-P0N3 – лучшая музыка, под которую можно наблюдать за новыми трюками Рэйнбоу Дэш, – Свити Белль почти мгновенно съёживается. – Эм... н-не то, чтобы у Скуталу была привычка наблюдать за Рэйнбоу Дэш из-за кустов или что-то в этом роде. И если бы у неё была такая привычка... эм... т-ты бы не услышала этого от меня.
Я несколько раз постукиваю по краю своего проигрывателя, начиная терять терпение.
– Но всё же мне кажется, что прямо сейчас я могла бы заняться гораздо... гораздо более полезными для вас вещами, мисс Скретч. Вы уверены, что не хотите, чтобы я вытерла пыль с вашей приборной панели? Или, может быть, сделала бутерброд? Или...
Я выключаю микрофон, нажимаю несколько переключателей, затем отсоединяю наушники. Хлопая копытом по кнопке, я проигрываю экспериментальный трек с самого начала.
Свити ахает, потому что её уши тонут в синеве... так же, как мои... так же, как мои тонули раньше. Её глаза сверкают, когда она слышит, как её сэмплированные ноты внезапно танцуют повсюду, извиваясь вокруг неистового ритма мелодии. Меняясь по высоте, её звук поднимается на гребень волны симфонической электроники, вверх, вверх и вниз, достигая крещендо. Примерно через двадцать секунд маленькая кобылка хихикает как безумная.
– Оооо! Оооо! Хи-хи-хи! О, это круто! Это так круто! – она ухмыляется, на щеках появляются ямочки, и она указывает на ревущие динамики. – Это действительно я?
Я киваю, улыбаясь ей.
– Хи-хи-хи! – она приветствует голубые волны голубыми волнами, и всё фойе утопает в сапфирах. – Подумать только! Я – следующий хит Daft Pony!
Я подавляю стон.
– О... прости... – она краснеет. – Плохое сравнение?
Я останавливаю музыку, поднимаю копыто, и переключаю трек. Она наклоняется, слушая, как я начинаю проигрывать: "Или, может быть, сделала бутерброд?" Я поворачиваю регулятор слева, затем вращаю его взад и вперед. "И-и-и-и-или, м-м-м-м-может быть, сде-э-э-э-эла-а-а-ала бутербро-о-о-о-од?"
– Ха-ха-ха-ха! – она обхватывает себя копытами и перекатывается на другой бок, купаясь в океанско-синем веселье. – Хи-хи-хи! О-о-о-о, вау! – она вытирает слезу, улыбаясь от уха до уха. – Как что-то может быть таким нелепым и потрясающим одновременно? – она хихикает ещё немного, затем восстанавливает дыхание. – О. Я знаю. Это ты сделала это потрясающим.
Я качаю головой и указываю на неё.
– Хм? Пффф... да ладно... – она шаркает ногой, её улыбка всё ещё блуждает. – Ты можешь сделать так, чтобы что угодно звучало хорошо с помощью этой твоей звук-машины. Даже мой голос.
Я пишу в блокноте и левитирую его перед ней.
Она моргает.
– Ты действительно так думаешь?
Я киваю, затем пишу еще одну фразу и показываю ей.
– Пфффф... – Свити Белль закатывает глаза. – Как ты могла "знать"? Я знаю, каково это – когда тебя нахваливают. Этот придурок Рамбл из класса постоянно говорит мне подобные вещи.
Я моргаю.
– Если бы я действительно хорошо пела, я бы давным-давно получила соответствующую кьютимарку, – Свити Белль отходит, пожимая плечами. – Пение это просто то, чем я занимаюсь в свободное время, чтобы попытаться забыть, какая я глупая и неуклюжая, – она вздыхает, опустив уши. – И давайте признаем это... Я действительно неуклюжая.
Я прикусываю губу, бросая взгляд на ручку и бумагу. В кои-то веки мне нечего написать.
– Ну... – заполняет комнату фиолетовый, –...возможно секрет в том, чтобы не опускать копыта просто так, дорогуша.
Я поднимаю глаза, как и Свити Белль.
– Мисс Мелоди! – Свити Белль пищит. – Я... Я как раз собиралась вернуться к уборке! Клянусь! Я... просто немного отвлеклась, вот и всё...
– Ммм... Действительно отвлеклась... – Октавия входит в открытую дверь. Она закрывает её за собой и кладет футляр с виолончелью у края дивана. – Вопрос в том... – она подмигивает в мою сторону, – кто тебя отвлёк?
Я нервно улыбаюсь.
– Это больше не повторится! – Свити взвизгивает, бросаясь к ближайшему книжному шкафу и размахивая по нему хвостом. – Честное слово!
Октавия осторожно кладёт копыто на хвост кобылки.
– Напротив... – Октавия приседает, осторожно кладя копыто на плечо Свити. – Я считаю, что это должно повториться, и не один раз.
– Ха-а? – Свити моргает.
– Винил совершенно права, признав в тебе уникальный талант, малышка.
– Она права?
– Мммм... да. – Октавия снова ухмыляется в мою сторону. – Хотя, думаю, более... традиционный подход будет уместнее.
Я вздыхаю с копытом на лице.
Снова-здорово...
– Действительно? – Свити Белль ёрзает на месте, краснея. – Эрммм... и что это за подход?
– Скажи мне, Милая Белль... – Октавия походит к футляру для виолончели и аккуратно расстёгивает его. – ...что тебе известно о Троттингемской консерватории?