Где не ступала нога человека

Глава 1-11: Иду на грозу

Бон-Бон, она же Бонни, она же секретный агент Свити Дропс, стояла среди отряда фестралов и раздумывала над вариантами. Расклад она видела далеко не лучшим. Чужак представился аж иномировым генералом — не зря на его летучей машине был знак принадлежности к какой-то фракции! Но даже если на время забыть об этой "маленькой" проблеме, какие еще фокусы может выкинуть этот так называемый Рэнделл? Что, если он не подумает выходить наружу, и просто тянет время? Как вообще можно штурмовать одиночную комнату с тонкими деревянными стенами?

Бон-Бон привыкла разбираться с чудовищами на обширном пространстве — с хулиганами в закрытых помещениях обычно имели дело лишь мэйнхэттенские и лас-пегасусские патрульные, которые располагали пускай редким, но все же опытом в вытаскивании из заведений пони, что перебрали сидра и начинают буянить. А тут вообще домик Меткоискателей, того и гляди, развалился бы, погребая жеребят под горой досок! И пусть логово чудовища казалось исключительно ненадежным, не следовало забывать, что пришелец укрепил его многочисленными ловушками, на которые гвардейцы старательно не обращали внимания. Кроме того, оно находилось всего в шести милях от границы Фрогги Боттом, где с прошлого вечера миазмы серы расцвели еще пуще, а дикое магическое поле вытворяло что-то немыслимое с научными приборами и датчиками. Что мог еще Рэнделл притащить оттуда?

— Не терпится повесить новый трофей на стену, а? — раздался рядом задумчивый голос.

Свити скосила глаза влево. Сбоку от нее невесело усмехалась бэтпони, коей принцесса Луна поручила заботу о "гражданском специалисте". В числе других фестралов вернувшаяся на службу всего год назад, она ни о каком засекреченном "агенте Дропс" и слыхом не слыхивала, а потому отнеслась к земной пони с определенной долей скепсиса. Однако она могла оказаться полезной, если дела повернутся нехорошим образом, так что словесно препираться и заранее портить отношения с ночной пони Свити не спешила. В конце концов, слуги Ее Темнейшества тоже были сторонниками более скрытного подхода...

— Хм-м, — неопределенно проворчала себе под нос Свити.

— Что? — не понял сослуживец фестралки, жеребчик с угольно-черным хвостом и красными глазами с вертикальным зрачком, глядя в недоумении на стражницу.

— А, ничего... — прищурилась она, поглядывая на притихший штаб Меткоискателей. — Просто наша бесстрашная охотница-шпионка полагает, что без военных действий не обойтись, хотя этот чужак только и делал, что избегал схватки.

— Может, он своими речами пудрит нам мозги, а сам прямо сейчас готовит побег? — неуверенно предположил гвардеец.

— Даже не надейтесь, — тихо предупредила Бон-Бон. — Теперь этому метаморфу так просто не сбежать, и он это знает. А чудовище, которому отступать некуда, становится только опаснее.

— Гм, — почесал свободный от брони подбородок жеребец. — И какой у нас, в таком случае, план? Что, если он вообще не захочет выходить?

— Сам слышал — прежний, — вздохнула фестралка, проверяя боевые накопытники. — Солнечники займутся его ловушками и контролем территории, а мы окружаем и вытаскиваем гражданских.

Свити Дропс сощурилась, глядя на то, как лучи солнца оживляют пейзаж, пробиваясь через кольцо из дождевых туч, начинают играть на каплях росы в траве. Еще каких-то пять минут назад в яблоневом саду стояла мгла, так любимая ночными пони, и ливень хлестал как не в себя. Но теперь летнее солнце рассылало свои лучи во все стороны, и стал отчётливо различим главный барьер. Тут Рэнделл подловил Ее Темнейшество — продемонстрировал, что он не такой уж и монстр, что честь для него не пустой звук... напомнил принцессе Луне, что то, чем пони занимались пять минут назад, шло вразрез с принципами гордого воина, коим она являлась. В новом тысячелетии честное слово добропорядочного пони ценилось, но тогда, во время только-только наступающей Гармонии и до нее, в период неспокойствия и сумятиц, оно значило еще больше.

Бон-Бон поежилась под латами с глазом-оберегом. Ей не было привычно носить кирасу, тем более ночных пони, и Свити пока еще осторожно двигалась в своих доспехах. Но земнопони признавала, что с включенным режимом сглаживания они могли ей пригодиться даже больше, чем привычный охотничий жилет из кожзаменителя. Наставница говорила ей: если ты в меньшинстве и драки не избежать, нужно для уменьшения потерь бить первой, как бы это ни было чуждо натуре пони — значит, если Рэнделл лжет насчет своей чести и прочего, он первым и атакует. Нужно было являться готовой не только избегать ударов, как Свити обыкновенно поступала, но и выдержать его чисто физический, не основанный на магии удар, ибо пришелец был прямо-таки до неприличия быстрым для существа, передвигающегося пешком.

— Если у вас не будет шансов избежать схватки с ним, цельтесь по нижним конечностям. Это уменьшит его мобильность, — напомнила она фестралам вблизи. — В крайнем случае в шею. Предполагаю, что нужно обезглавить этого метаморфа, чтобы нанести ему минимум урона и притом вывести из строя.

Ночные пони посмотрели на нее с изумлением.

— Никогда еще не слышал, чтобы кому-то требовалось обезглавливание, — пробормотал фестрал, — дабы минимизировать ему урон.

— Не волнуйся, Дропс. До крайних мер не дойдет, — ночная кобылка, приободрившись, покровительственно толкнула Бон-Бон локотком в бок. — Мы ж не истуканы навроде солнечных, даже ногами пользоваться умеем! Нас много, а он один — возьмем его свеженьким...

— Крхм, — недовольно прогудел пегас из гвардии Ее Светлости, зависший в воздухе неподалеку. — Я попросил бы.

— Ой, да ладно тебе, Скип! — ощерила клыки фестралка с невинным выражением мордочки. — Но если серьезно, пришелец согласился на переговоры, разве нет? Эй, — уже серьезно посмотрела она на Бон-Бон, — вот увидишь, дети будут на свободе через какой-то десяток минут. Даю слово.

«Может ты и права, — далеко не столь оптимистично подумала Свити Дропс. — Может, и впрямь нам не понадобится это столкновение, и все будет в порядке».

— Что ж выйдет, мы зря сюда все тащились? — проворчал бэтпони, разминая плечи и шею, переступая накопытниками с кинжалообразными когтями. — Вы не думайте, я только за, если жеребят легко освободим, но у нас же самая скучная в Эквестрии воздушная линия! Обзорной палубы нет, ни одной хорошенькой стюардессы, прохладительных напитков в пути не предусмотрено. Кэп, который байки интересные травит в дороге, и то по государственным делам на север отчалил!

— А ну, разговорчики! — окрикнул их лейтенант Ноктус. — Собрались! Вон он выходит.

Еще утром Бон-Бон если и была обеспокоена соседством с чужаком, то совсем немного — не в последнюю очередь потому, что подругу ей удалось после того переполоха на рассвете сплавить за пределы "опасной зоны". Кажется, Свити подобрала аргументы верно, так что глупышка Лира и впрямь заподозрила, что ей хотят сделать сюрприз в виде знакомства с человеком, а потому следует дать Бон-Бон время на подготовку и "ничего не подозревая" пожить в пригородной гостинице. Свити не хотелось обманывать лучшую подругу, но попытки сказать правду, убедить Лиру в исключительной опасности человека натолкнулись на стену столь искреннего, абсолютного непонимания… Ну не могли быть в понимании Лиры Хартстрингс двуногие из других миров быть опасны и все тут!

Хотела бы Свити быть столь же оптимистичной... Но, даже не следи она за человеком специально, не имела бы на то возможности — так как чужак громко заявил о себе, наследив в Понивилле, задал работы малярам и стекольщикам, а также взбудоражил умы населения. Свити наслушалась всякого: и что человек морковку с огорода Кэррот Топ покрал (как оказалось, это были суслики, распоясавшиеся за время отсутствия Флаттершай), и что пришельцы на своих черных винтокрылах скоро начнут похищать пони, дабы ставить на них жуткие опыты вроде испытания щекоткой, и что половина обитателей Понивилля уже давно заменена на манер чейнджлингов вторженцами... Миссис Делишес вообще утверждала, что человек утащил ее любимца, гепарда по кличке Рыжик, но этому, наверное, не поверил вообще никто в Понивилле. Скорее, бедолага сбежал сам, воспользовавшись суматохой, дабы отдохнуть от чрезмерной опеки старушки. Куда больше Бонни волновали не жалобы болтливых и чересчур впечатлительных кобылок и их любимые сплетни, а то, что вторглось в мир пони — потому что оно принялось их мир же и захватывать!

На болотах все так же происходили необъяснимые, хаотичные явления. За неимением лучшего субстанцию, которая росла во Фрогги Боттом, окрестили "ржавчиной": она вроде как содержала в себе металлы, да и выглядела соответствующе. Хотя по иным характеристикам была скорее ближе к лишайникам, являлась чем-то вроде симбиотического организма с разделением тканей по специализации. При этом в ней росли еще и вены для транспортировки жидкостей и минералов! Ржавчина словно воском покрывала все вокруг, вгрызалась в почву и уходила под воду — при этом была именно что живой, дышала, по словам принцессы Селестии производя миллионы "переносчиков", играющих роль накопителей и передатчиков солнечной энергии. В целом, субстанция казалась не то что бы опасной: не ела деревья, карабкаясь по ним, не трогала живых существ. Всего и делала, что высасывала питательные вещества из почвы да выцеживала из болота серу. Но долго ли продлится такое затишье?

Не только одну Бон-Бон обеспокоило открытие, что действия чужака направлены, так сказать, на "укоренение" в Эквестрии. Ее Светлость еще день назад изволила представить агента Дропс своей венценосной сестре — а та явно не разделяла позитивного настроя Селестии.

— Тия, он напал на другое живое существо! — говорила принцесса Луна, с возмущением глядя на старшую. — Не кажется ли тебе, что пришелец с твоего попустительства уверился в собственной вседозволенности? Если мы позволим ему и дальше набирать силу, человек может причинить нам неприятности, — категорично резюмировала аликорн, — и серьезные!

— Если я хорошо разобралась в его образе мышления, то нет, — принцесса Селестия, аккуратно укладывающая стопкой дворовую корреспонденцию, позволила себе улыбнуться. — Он направился в шахты лишь потому, что познае́т мир вокруг себя, Луна, а не с целью нанесения оскорбленья, как утверждали псы. Может, человек и плохо нас знает, но он должен понимать, что все наши ходы — лишь меры безопасности, а не наступление против него. И человек понимает, что если бы он посмел совершить действительно серьезный проступок против обитателей Эквестрии, то ни я, ни ты не были бы столь терпеливы, дорогая моя сестра.

— Дело не во мне и не в тебе, — проворчала Луна. — Я говорю не с позиции личного отношения к человеку, не того, что он является угрозой, но чем он может стать. Ты обещала, что дашь мне и моим воинам свободу действия, если он выступит против нас. Что, если ожидание этого будет даже не бесполезно, но вредно для наших подданных?

— Лулу, мы ведь уже говорили о том, что это бессмысленно, — поморщилась Селестия, расписываясь в очередном свитке. — Если бы человек был намерен как-то против нас выступить, то не стал ограничиваться мелкими пакостями. Он разумное и осторожное существо, боевой офицер, а не какой-нибудь там самовлюбленный колдунишка или наш общий знакомый, для которого логика — последнее, что беспокоит его на свете. Единственный способ для человека превзойти диархию — найти способ испортить нам жизнь навсегда. И поиск этот, даже с учетом секретов родного измерения, у него может занять годы, если не десятилетия, коих у него нет. Вступить с нами в контакт — единственный разумный вывод, которому он последует, причем весьма скоро, — Ее Светлость сонно моргнула и с трудом подавила зевок, едва не посадив на пергамент роскошную кляксу. — Удивляюсь, зачем ты продолжаешь следовать своей точке зрения, когда предпосылок этому и нет вовсе, — заключила она, подзывая гвардейца, вручая ему посылку и с соответствующими указаниями веля передать ее в школу Понивилля.

Расчет Ее Светлости, как она поведала сестре и Бон-Бон, основывался на великом опыте распознавания магических возмущений. Она полагала, что Метки будут одной из тех вещей, которые наиболее заинтересуют чужака в новом мире — сам человек знака отличия не носил, но какой-то подобный механизм при нем имелся, пусть Гармонией это нельзя было назвать даже с натяжкой. Во-первых, пришелец из мира, где до сих пор могла приключиться война, скорее обратился бы к кобылке как к более слабому и ласковому существу, менее яркой доминанте. В добросердечности большинство эквестрийцев сильного пола не уступало своим пассиям, но чужак-то этого знать не мог! Поскольку жеребцов было меньше, этот фактор сокращал список "потенциальных контактеров" не столь значительно, как хотелось.

Второй фактор состоял вот в чем: сильный, но отчего-то чрезвычайно осторожный пришелец скорее предпочтет для первого контакта спокойную, уравновешенную личность, притом обладающую необходимыми ему знаниями. Если бы Твайлайт Спаркл не отчалила, оставив присматривать за библиотекой своего филина, может, чужак бы захотел пообщаться и с ней... Если только каким-то образом не узнал бы, что она является ученицей Селестии, разумеется. Второй фактор отсекал куда большее число "кандидаток", ибо по отнюдь не скромному мнению Бон-Бон, одно время проживавшей в Кантерлоте, те же жители столицы черствыми по сравнению с понивилльцами не были, но более сдержанными в проявлениях своих чувств уж точно являлись. Гиперактивность и бросание на шею с распростертыми объятиями пришельцу, если верить Ее Светлости, точно бы не понравились. А дальше все просто. У взрослых есть метка — у младших пони нет. Значит, с точки зрения чужака, здесь должно быть как-то замешано взросление... в том числе обучение, получение знаний.

Ночь для Бон-Бон прошла спокойно. После короткого патруля, не обнаружив ничего подозрительного, она прикорнула на покрытом мягким сеном карнизе одного из домов, даже во сне на всякий случай поводя ушками, улавливая необычные звуки. А вот Ее Светлость не спала, работала всю ночь; как оказалось, воссоздавала заклинание поиска чужака по его следам-"переносчикам". Когда поздним утром Бон-Бон заглянула в ратушу, надеясь получить какие-то указания, принцесса Селестия едва не засыпала на ходу, подпитывая себя исключительно заклятиями бодрости да крепким чаем — как оказалось, за последние трое суток аликорн спала меньше четырех часов.

Вернулась принцесса Луна: ей довелось с отрядом фестралов побывать у центральной колонны Ржавчины. Аликорн была полна воодушевления, хоть никаких следов человека ей обнаружить и не удалось. Как оказалось, она решила проверить слова сестры о том, что чужак познает новый мир, потому и забрал у одного из псов кристалл от ошейника. Оказалось, магия кристаллов, которой в настоящее время должны были озаботиться далеко на севере Хранительницы, в отличие от многих других заклятий оказывала на ростки инопланетной жизни действие! Незначительные заряды "лишайник" благополучно игнорировал, но при достижении определенного мощности заклинания как будто съеживался, покрывая себя защитной оболочкой и переходя в режим спячки, будто каменные кактусы под палящим дневным солнцем.

Радость принцессы Луны от осознания, что она обнаружила слабость пришельца, не омрачили даже новости более тревожные: хаос на болотах не поутих за ночь, когда красное облако не занималось поглощением энергии, но набрал силу. Там, где вчера из земли били легкие электрические разряды, наутро вырывались снопы молний, пусть для пегасов и безопасные, но вполне способные ввергнуть того же единорога в шок. Тепловые пятна обратились настоящими огненными факелами и водоемами с кипящей водой, а промерзшая почва громоздилась ледяными колоннами. Лесная живность, до недавнего времени вольготно чувствовавшая себя на болотах, бежала оттуда еще быстрее, чем мигрировала в зону, полную свободной магии. Еще не хватало, чтобы зверушки на манер дискордовой магии переродились в каких-нибудь чудищ из параллельного мира, который весь пропитан этим туманом!

Принцесса Селестия, озадаченно качнув головой, поблагодарила сестру за открытие и в свою очередь поведала, что только что закончила выводить матрицу поиска. Луна, увидев ее, переменилась в мордочке и утащила позевывающую сестру в зал, где они принялись ожесточенно (в случае Ее Светлости сонно) спорить за закрытыми дверьми, велев никому их не беспокоить, если только не случится чего-то эдакого.

Естественно, эдакое не заставило себя долго ждать. Свити, так и не получив от Ее Светлости конкретных инструкций, взяла на себя бремя агента-одиночки, чем она занималась не раз и не два, и отправилась в незаметный чужому глазу патруль. Едва заслышав, как Рэйнбоушайн на улице взбудораженно рассказывает гвардейцу, что Меткоискатели шли в сторону фермы за взрослым пони без метки с таким равнодушным видом, будто их ничего на белом свете не интересовало, Бон-Бон рванула обратно. Кобылка добралась до ратуши быстрее стражников-земнопони, так как у нее по всему Понивиллю были свои тайные тропы вроде сдвигающихся досок в особо высоких заборах... но все равно опоздала.

Принцесса Селестия спала, счастливо выводя рулады носом, уронив мордочку в тарелку, на которой остались только крошки от песочного пирожного. И все бы ничего — ну подумаешь, Ее Светлость утомилась, составляя матрицу поиска очень сложного и мало того что неизвестного вида, так еще и полуживого с точки зрения алхимии пони организма, решила на третьи сутки всхрапнуть еще часок-другой. Вот только по заверению Луны, сон этот являлся наведенным искусственно. Не помогли даже таланты принцессы — Ее Темнейшество выскочила из сна старшей сестры, не проведя там и пары минут, лоб ее покрылся испариной. Аликорн всего и пробормотала себе под нос: "Так много... так много", и распространяться на эту тему отказалась категорически.

Виновник сего недоразумения нашелся быстро: любимый напиток Селестии. Насколько Бон-Бон знала, отравить аликорна было практически невозможно, ибо, будучи могущественным волшебным созданием, Ее Светлость чуть ли не инстинктивно могла определить все "недружелюбные" компоненты. Усыпить — тоже непросто ввиду особенностей обмена веществ, но незначительная доза снотворного была бы распознана как что-то безобидное, как то же успокоительное… Дело в том, что в чай было подмешано нечто другое — похожим составом пользовались на свадьбе в Кантерлоте чейнджлинги, чтобы удерживать своих жертв в бессознательном состоянии. Это было что-то иное и в то же время похожее — усыпляющий фермент слюны оборотней вместе с подавляющим магию коконом вводил жертву в транс, позволяя потихоньку высасывать любовную эссенцию. А здесь, используя матрицу, которую принцесса Селестия по счастливой случайности успела раскрыть Луне, Ее Темнейшество выяснила, что состав буквально светился от присутствия чужака!

— У нас возникла проблема, подданные мои, — повысила Луна голос перед офицерами, когда набежавшие стражники подтвердили рассказ Свити. — Огромная проблема, а моя сестра какое-то время пробудет в мире сновидений, — при этих словах Луна вздрогнула, зябко передернув плечами. — Все это может быть ловушкой, ибо с нами двумя чужаку явно не тягаться. Но вот с одной... Что ж, сей дерзкий выскочка пожалеет, что выбрал целью не ту принцессу! — грозно встопорщила крылья Луна, на что фестралы отозвались одобрительным ворчанием.

Свити Дропс подумала, что "снотворное" могло быть предназначено и для Луны, как особы более решительной и скорой на расправу там, где Ее Светлость не стала бы торопиться с выводами, но, естественно, чашки оказались перепутаны. А может, состав должен был усыпить обеих принцесс, да Луна отказалась от заботливо предложенного сестрой чая, будучи разгоряченной спором... Как бы то ни было, пришелец, если верить Рэйнбоушайн, не сильно-то отличался от эквестрийских чейнджлингов, да еще и посмел использовать как прикрытие жеребят! С таким Луна, искренне любившая детей своих подданных, мириться не собиралась.

— Моя сестра хорошая пони, — сурово воскликнула принцесса Ночи, — если не лучшая из всех, каких я когда-либо знала. Хоть и не воин, но правитель из нее всегда отменный выходил. Но мы не можем позволить себе ждать, покуда она проснется и с помпой действовать начнет, развязывая дипломатические путы. Дети местных славных пони нуждаются в помощи. Лейтенант, — прямо обратилась она к командиру Солнечной гвардии, — станете ль вы следовать моим приказам, как если б отдавала их моя сестра?

— Да, Ваше Темнейшество, — не моргнув глазом, согласился тот, отдавая честь.

— Превосходно, — с достоинством кивнула Луна. — Где чужак может найтись сейчас?

— Трудно сказать наверняка, Ваше Темнейшество, — подала голос Бон-Бон. — Но если с ним были девочки, то стоит проверить ферму и ее окрестности. Я думала, что у него где-то есть подземное логово и ходы, однако, судя по всему, он передвигается открыто, используя облик пони.

— В таком случае, лейтенант, берите четыре пятых состава и готовьтесь выступать, — едва сдерживая гнев на пришельца, фыркнула Луна. — Пошлите разведчиков и оповестите владельцев "Сладкого яблочка". Ноктус, — тут она обратилась к командиру фестралов, указав копытцем на Бон-Бон, — выдайте этой пони подходящий доспех и приставьте к передовому отряду. Свити Дропс некогда была верной слугой Короны и лично видела монстра, имеет опыт в столкновениях подобным ему. Пусть все пони прислушаются к ее мнению, коли в этом будет необходимость!

Решение заняло у Свити доли секунды. Действовать не самостоятельно, а под приказами гвардейцев и конкретно Луны земной пони было в новинку, но отказать, разумеется, было выше ее сил. Теперь Бон-Бон понимала, что Ее Светлость несколько промахнулась: чужак нацелился не на учителей, а их учеников... и далеко не с самыми мирными целями. Жеребята. Больше риска, более ветреные, но притом более доверчивые. А если что – их можно легко использовать как предмет торга, а то и подчинив их разум подобно чейнджлингу... Свити сама ужаснулась своим мыслям. Небеса, как же бесконечно далеко от высших степеней гуманности находился человек! Лира была бы горько разочарована. Как же хорошо, что она уехала... Бон-Бон сцепила зубы, направляясь с гвардейцами к выходу из ратуши. Они разберутся. Ни Луна, ни гвардия, ни сама Свити Дропс не позволит нанести вред маленьким подданным диархии — это более чем попадало под определение "несносной манеры," в случае которой Ее Светлость обещала выдать принцессе Луне "полный карт-бланш".

Пока единороги готовили массовую телепортацию для окружения противника, Свити надевала доспех и увещевала фестралов, к отряду которых ее приписал Брейв Ноктус.

— Скорее всего, драка неизбежна, — сообщила она ночным пони. — Если мы не сможем сходу освободить девочек, принцесса Луна, скорее всего, попробует наладить с ним контакт и узнать, чего пришелец хочет, но будьте готовы к тому, что ситуация может быстро накалиться. Это существо хитро и по большей части непредсказуемо.

— Не уверена, что знаю, кто ты такая, Дропс, — произнесла старшая стражница низким, но оттого не менее мелодичным голосом. — Что у тебя за опыт в подчинении монстров такой? Наши тебя видели у Ее Темнейшества с Селестией, но ни разу не слышали о тебе.

Фестралка излучала уверенность в себе — и ей было отчего. Под доспехом угадывалась мускулистая, покрытая ухоженной шерсткой грудь, подтянутое тело и тренированные крылья выдавали в ней замечательную летунью. Желтые глаза бэтпони искрились предвкушением грядущей схватки.

— Сейчас я — гражданский специалист. Когда-то охотилась на монстров, — вздохнула Бон-Бон. — Это все, что вам следует знать.

— Хм, ну ладно, — протянула кобылка, оценивающе глядя на Бон-Бон. Она проверила накопытные лезвия и аккуратно пригладила фиолетовую шевелюру, надевая шлем. — Надеюсь, споемся. Зовут меня... — она коротко выразилась на своем северном наречии, что в сочетании с приставкой "срединный" должно было означать, насколько Свити знала, "Полуночницу". — Но если что, на поле боя можешь меня кликать просто Найт, — довольно снисходительным тоном поведала ночная пони Бон-Бон.

Свити ненароком прикусила губу. В любом новообразованном коллективе возникают трения, но времени их сейчас улаживать не было совсем! Ей бы отнюдь не хотелось, чтобы к ее словам фестралы отнеслись как к изречениям какой-то дилетантки, подобранной принцессами с улицы. От этого, в конце концов, могло зависеть здоровье и даже, страшно подумать, жизни девочек!

— Мне нужно сказать пару слов о твоем оружии, — меж тем деловито продолжала фестралка. — У нас есть стандартные наборы зелий и клинков… еще единороги докинули загнанные в кристалл цепи, если придется этого "чело-векка" обездвиживать. Уверена, что не хочешь взять что-нибудь из нашего арсенала? Потому что пирог с джемом, ну, скажем... — она беззлобно усмехнулась, продемонстрировав острые клычки, — оружие с великим останавливающим действием, если им по мордахе обычной пони зарядить, но сейчас...

— Это как раз то качество, которое я ценю при поимке монстров, — как можно спокойнее ответила Бонни, проверяя, насколько удобно метательная подкова соскальзывает с ее копытца. — Обычно я могла навязать противнику ближний бой, оставаясь более маневренной. Но сейчас не собираюсь, да и вам не советую. Это... создание... — замялась Свити Дропс на секунду, — исключительно гадкое в плане способностей. Оно не дышит, не светится в магическом фоне и практически не устает. Его нельзя болью вынудить сложить оружие. И он охвостеть какой быстрый... так что без серьезной необходимости к нему на дистанцию удара не лезьте.

— Серьезно? — подняла брови Найт. — Как по мне, дело должно быть ерундовым. Он позапрошлым утром всего и сделал, что в Понивилле бомб с краской набросал.

— На болоте эти краски вызывают фонтаны пламени, забыла? — поинтересовалась Свити, в свою очередь размышляя, почему такие эффекты не проявили себя в Понивилле. Могло ли быть так, что человек все-таки сумел научиться контролировать стихийную магию?

— Что ж, здесь не согласиться не могу, — подумав, бэтпони пожала плечами, однако серьезности в ее голосе больше не стало, к сожалению.

— Может, этот пришелец вообще какая-нибудь секретная разработка Совета? — поинтересовался ее сослуживец у Бон-Бон, разминая крылья. — Это сборище яйцеголовых зануд вечно творит странные магические штуки, а принцесса Селестия, да простит меня Ее Светлость, любит все неугодное в Понивилль ссылать...

— Ну, вряд ли Ее Светлость в таком случае терялась бы в догадках, — хихикнула бэтпони. — Ладно, Дропс, — самоуверенно ухмыльнулась Найт. — Просто подскажи нам при случае хороший момент, когда можно будет подобраться к этому страшиле, — мотнула она головой в сторону фермы Эпплов, — а мы сделаем все остальное.

— Телепортация ожидается через три минуты! — объявил командир фестралов. — Всем занять свои места, быть готовыми выдвигаться сразу же, как только высадимся!

Разведчики, прикрывавшиеся облаками, вернулись, не встретив сопротивления. Согласно их донесению, ничего особо подозрительного в окрестностях фермы не происходило: дети играли снаружи их домика на дереве (всего жеребят оказалось целых пятеро, а не трое), а чужак обитался где-то под кроной или в самом штабе Меткоискателей, так что разглядеть его сверху было нельзя. Ее Темнейшество немедленно отправила пегасов своим ходом, дабы они как следует взбили тучи Вечнодикого. И когда гвардейцы с накинутыми на них чарами маскировки, с шумоподавляющими и водоотталкивающими заклятьями оказались среди множества яблонь, их уже встречал сильнейший ливень с громом и молниями.

— Отряды, пошевеливайтесь, — донеслось со стороны командира фестралов. — Не забывайте следить за территорией.

Единороги выставляли щит и ауру против телепортации, чтобы человек не вздумал воспользоваться любой иной уловкой чейнджлингов и сбежать, а ночные пони вместе с остальными уже двигались вглубь яблочных акров. Шли они рассредоточившись, дабы не быть атакованными все разом, но при этом не терять из поля визуального обнаружения соседей. Внимание принцессы, видневшейся неподалеку от Бон-Бон, было приковано к дому впереди — окружение она оставила на пони.

«У нас здесь шпион на дереве, — предупредила Луна по мысленной связи офицеров, сержантов и агента Дропс. — Маскируется под сучок. Пока не трогайте подобных ему, он все равно ослеп».

Ее Темнейшество использовала именно то заклинание, которое ее сестра рассчитала на обнаружение красных "переносчиков" человека, выявление их деятельности повсюду. Не успели пони приблизиться к поляне, как Луна уже сообщала о множестве небольших предметов под землей — по ее мыслям, всего четыре ощущались очень отчетливо, остальные размыто до крайности.

«Готовьтесь. Маги, распределите их меж собой — человека я возьму на себя».

— Сколько, говоришь, у него может быть частей? — поинтересовалась фестралка.

— Не знаю, — хмуро отвечала Бон-Бон. — Может один, может четыре или пять. Не думаю, что под землей прямо части человека лежат, иначе от него мало что останется. Скорее то, что он вывел во Фрогги Боттом.

— Отряд, собраться, — поторапливал их сержант, крупный бэтпони серого окраса. — Выходим на поляну. Займите фланги, поближе к Ее Темнейшеству.

«Вижу под землей пару подземных каналов здесь и здесь. Подготовьте для них самые мощные щиты».

«Мне это не нравится», — подумала Бон-Бон. Вслух же она сказала:

— Между ними не проходите. И вообще лучше не приближайтесь. Пускай маги займутся.

Следопыты сообщили, что в одном месте наткнулись на относительно недавно вскопанную землю, прикрытую дерном, однако под ним Луна ничего не обнаружила — лишь одна яма содержала все тот же сгусток инопланетной материи.

«Скорее всего, человек сделал это для отвлечения внимания, — резонно предположила Луна. — У деревьев с юга, будьте готовы. Возможна засада».

Человек недурно подготовился, и пони шли прямо по заготовленным им ловушкам, до поры не обращая на них внимания. Бон-Бон не была зеленым новобранцем, чтобы паниковать по этому поводу. Но ей казалось, что сделать все это можно было бы как-то... иначе. Возможно, менее демонстративно, более точечными методами. Преимущество в количестве бойцов могло сказаться благоприятно, это так, но, быть может, стоило для начала просто постараться увести девочек малыми силами, пока они, будучи загипнотизированными, изображают обычную игру на улице, а не загонять их дождем внутрь?

Однако ответ нашелся почти сразу же. Ее Темнейшество абсолютно верно оценила ситуацию! Принцесса Селестия успела закончить заклинание, но не откалибровала его на радиус чувствительности — лишь подойдя еще ближе, Луна в гневе подтвердила: девочки не просто находились под гипнозом. Как минимум в одной из маленьких пони присутствовали следы "переносчиков". Очень мало по сравнению с концентрацией алого тумана, но следы эти были!

— Вот же подлая тварь! — ругнулась ночная пони, услышав такое от сержанта.

— Не тормози, Миднайт. Человек не должен успеть сделать все только хуже, — привел ее в чувства командир. — На позиции, всем быть готовыми!

Бон-Бон вместе с остальными послушно составила оцепление на фланге, готовясь броситься к детям, а принцесса Луна с еще одним отрядом собиралась атаковать в лоб. Никакой вежливости и терпения по отношению к человеку никто больше выказывать не собирался! До тех пор, пока Рэнделл не подал голос...

И вот теперь пони стояли и терпеливо ждали, пока существо закончит свои приготовления. Принцесса Луна решила дать ему пять минут, дабы посмотреть, что чужак станет делать... Если уж он несмотря на все меры предосторожности почуял пони, немедленный штурм не должен был задать погоду. Их позиция все еще была выгодна тем, что Ее Темнейшество распознала ловушки чужака, и пони теперь легко могли их избежать, хоть и не подавали вида — однако Свити не думала расслабляться. Мордочка Бон-Бон скуксилась в сосредоточенной мине. Предстоящий бой — она полагала, что без копытоприкладства здесь будет никак не обойтись, — должен был стать для ее спокойной жизни в отставке чем-то особенным. Может, возвращением к истокам?

Фестралы вокруг Свити замерли в боевых стойках, коготки на их поднятых для замаха крыльях подрагивали. Пока человек в домике заворачивался в ткань, согласно мыслям принцессы Луны, скрывая свое оружие от взгляда постороннего, агент Дропс быстро и точно проверяла свое снаряжение и неприкосновенный запас в сумке на спине.

«Хватит ли одного?.. — коротко подумала земная пони. — Должно хватить!»

Уж что-что, а кулинарные способности Пинки сложно было не учитывать. Было бы совсем славно, если Бон-Бон могла исполнить свой любимый трюк — запихнуть в глотку монстра часы, которые при переводе на одиннадцать и нажатии на неприметную кнопку буквально отправляли жертву в кроватку зарядом усыпляющего газа, но увы... Простейшие взаимодействия, как утверждала Ее Светлость, меж чужаком и мирозданием Эквуса были возможны, ибо те же янтроны неким образом могли стать замененными соответствующей элементарной частицей. Так что атомы Рэнделла были способны образовывать с атомами пони алхимические связи — но то была не сложная алхимия, основанная на генитях, вроде используемой микробами и живыми клетками. И если даже этому иномировому мастеру-трансфигуратору удалось вывести формулу снотворной слюны, действующую и на аликорна, то обратное было вовсе не обязательно. На манер алхимии могли возникнуть и другие проблемы... Ну, если бы человек не маскировался, а был всамделишным невидимкой — так, чтобы свет эквестрийского солнца, отражённый от его тела, не воспринимался глазами пони, — то стало бы совсем тяжко. По счастью, человека можно было увидеть.

И конечно, его можно было брыкнуть в челюсть. Бон-Бон собиралась сделать все от нее зависящее и независящее, чтобы остановить эту монструозную пародию на выдумку Лиры.

Едва земная пони решила так, как половицы в домике Меткоискателей заскрипели, и человек появился на веранде. Вышагивал пришелец на своих длинных ногах будто цапля, размеренно, с достоинством, но при этом сгорбившись, словно изо всех сил стараясь казаться меньше — и даже так он был выше Бон-Бон почти на целую холку и куда как более широким в плечах. Выходя, он занял весь дверной прием, загородил внутреннее убранство дома с его пуфами, столом с простеньким чайным сервизом и яркими плакатами на стенах. Серая ткань, обернутая вокруг фигуры человека, клубилась меж разными формами, не давая понять, напряжено ли тело пришельца для броска или же расслаблено.

— Он вроде хищник, так как же фокусируется на цели? — донесся до слуха Свити шепот ночной пони. – Глаза без вертикального зрачка, обычные вроде… Попробуй-ка с такими в его тумане что увидеть!

— Не знаю. По шпионам на деревьях, скорее всего, — краешком рта прошипела Бон-Бон, следя за оставленным Рэнделлом штабом во все глаза. Подумала: к чему была приключившаяся с ним смена расцветки? Наверняка, чтобы так сильно не ассоциироваться с чейнджлингами… Под куполом на лице человека доминировали бледно-зеленые тона, но теперь видимые участки кожи на его ставшем каким-то одутловатым лице отсвечивали розовым, а волокна мускулатуры на руке, выглядывающей из-под полы "плаща" так и вовсе красным... Волосы пришельца, наоборот, побелели, да и в целом он приобрел более чахлый, болезненный вид – но глаза, угрюмо сверкавшие в глубоких орбитах, были весьма похожи на те, какими их запомнила Бон-Бон. За исключением цвета, опять же!

Человек, уже принявшийся спускаться по ступеням, вдруг замер на месте. Недолго думая, он развернулся, за пару шагов возвратился к дверному проему и ступил внутрь, вытягивая вперед когти. Со скрипом дерева Рэнделл поднял единственной рукой дверь, сорванную с петель кантерлотским гласом Луны, и кое-как поставил на место, прикрыв ее за собой. Затем он, сопровождаемый гробовым молчанием всех пони в округе, неуклюже спрыгнул вниз — словно вондерболт в отставке, который уже давно не выступал и выглядит заторможенным и медлительным, хотя на деле сохранил превосходные навыки движения в воздухе и мышечный тонус. Поблекший цвет гривы и морщины под глазами, подчеркивающие скулы, только усиливали сходство с летуном в преклонном возрасте, тем же Уинд Райдером.

«Он направляется к нам. Никаких боевых заклинаний при нем я не чувствую, но держите уши востро, — напомнила о себе принцесса Ночи. — В районе его пояса ощущается слабый заряд Ядовитой Шутки».

Несмотря на готовность применить силу и готовность к драке вообще, Бон-Бон все же надеялась, что будут соблюдены хотя бы какие-то приличия, которые в подобной ситуации сведутся к разговору... пусть и неизменно ведущему к драке, так как, судя по манере держаться, человек был очень уверен в себе. Более ничем не задерживая себя, без раздумий и сомнений он двинулся навстречу Луне и гвардейцам подле нее.

Человек остановился, благоразумно не пытаясь подойти к делегации вплотную. Поклона за этим не последовало — чужак смотрел прямо в глаза принцессе, как будто не обращая внимания на других пони. Наконец, он оборвал воцарившееся молчание:

— Могу я поинтересоваться — сухим тоном произнес Рэнделл, — в честь чего был удостоен таким приемом, Ваше Темнейшество?

Поджатые губы, хорошо различимые на его безволосом лице, и глубоко посаженные глаза придавали человеку высокомерный вид, однако голос пришельца был довольно спокоен, в нем не было никаких намеков на скрытую силу и честолюбие. С одной стороны, это обнадеживало: существу не было чуждо самоограничение, в отличие от всяких там монстров. С другой, так запросто меняя свое настроение (вплоть до того, что прикинулся Брэйв Ноктусом), он мог полагаться на хитрость и легко скрывать ложь, так что любое слово Рэнделла Свити восприняла бы со скепсисом. Принцесса Луна понимала это не хуже нее, так что, смерив пришельца тяжелым взглядом, она кантерлотским гласом переспросила ради официоза:

- С кем имеем мы честь говорить, прибывший из другого мира?

Генерал поморщился под звуками трубного голоса принцессы, сильнее втягивая голову в плечи, но прищуренного взгляда не отвел и тембр своей речи не поменял.

— То, что я представляю из себя в вашем мире... кха, Рэнделл, главнокомандующий "Черной стражи", — вновь представился он, влажно кашлянув.

«Странная формулировка», — подумала Свити. Вместо "Имя мне — Рэнделл" или какого угодно другого представления, которое сошло бы за этикет кантерлотского двора, генерал предпочел максимально распространенную и общую формулировку. При этом он умолк, будто дожидаясь реакции принцессы, продолжая сверлить ее взглядом из-под тяжелых надбровных дуг. В мыслях Луны, часть которых она транслировала офицерам и заодно Бон-Бон, скользнуло удивление. Однако почти сразу же Луна нетерпеливо затребовала подробностей:

- Коли и правда боевой вы генерал, от чьих имен глаголите?

— Я говорю от имени государства... — Свити показалось, что после этих слов человек сделал неуместную паузу, — название которой на ваш язык можно перевести как "Объединенные Содружества".

Содружество... Старое слово, еще времен объединения племен, означавшее союз народов пони, являющийся отдельной территориальной и юридической единицей — каковой являлась Эквестрия и по сей день. Свити Дропс была почти уверена, что это могло быть правдой — учитывая, что принцесса Селестия в ее безграничной мудрости предположила, что мир чужака могли раздирать на части конфликты. А уж если пони, сами того не ведая, ввяжутся в один из таких конфликтов, причем отнюдь не на стороне, представитель которой может так запросто использовать самотрансфигурацию в бою... Свити Дропс словно обожгло. Ей снова привиделась ужасная коробящаяся морда с облезающей кожей, которой чужак обратился к стражникам у места крушения.

Принцесса Луна если и думала что-то похожее, то виду не подала. Очевидно, ей уже на втором вопросе надоело, что из человека приходится чуть ли не клещами ответы тянуть, а говорит он практически то же самое, что и так было известно из его монолога под дождем. Гневно насупившись, она спросила:

- С чего успели вы решить, что вправе бросить вызов нам и встречи требовать лицом к лицу? Ведь ваше звание — ничто в Эквестрии, звание наипустячное для нас, и устаревшее к тому же.

— Не требовать, лишь резонно просить, — бровью не повел на ее подчеркнуто враждебный тон человек. — Как высшему офицеру самой современной и боеспособной армии... — снова сделал он крошечную паузу, впившись своим цепким внимательным глазом в мордочку Луны, — планеты Земля, мне хотелось, чтобы обвинения были предъявлены мне открыто, а не... после того, как меня подло захватят под покровом дождя. Если вы все еще имеете ко мне какие-то претензии, конечно же.

Невысказанная угроза? Достаточно прозрачный намек на то, что за Рэнделлом придут другие? Свити не знала, могут ли пришельцы воспользоваться экспериментом Твайлайт как отмычкой, чтобы попасть в мир пони вслед за их предводителем. Однако ничто не намекало, что Рэнделл хоть на долю секунды усомнился в том, будто является хозяином положения. Если уж он так легко оставил жеребят, значит, мог себе это позволить.

А может, все это было заблуждением? Вдруг и впрямь иномирянин вовсе не пленил детей… но зачем тогда он оказался с ними в одном помещении? Свити очень хотелось бы, чтобы это чудовище в обличье разумного, пусть и грозное, оказалось по натуре существом порядочным и всего лишь любопытным, как утверждала Ее Светлость. С другой стороны, вообразить боевого генерала, ссутулившегося в домике Меткоискателя да попивающего с ними чай из игрушечного сервиза... Это было что-то за рамками абсурда, даже для Пинки Пай. На мордочке принцессы именно это и читалось — «Если уж вы решили представляться невинностью, то не следовало строить из себя высокопоставленного военного». Вслух Луна выразилась, однако, иначе:

- Человек, называющий себя генералом Рэнделлом, - сурово сдвинула брови принцесса Ночи, - сколь велика бы ни была ваша армада дома, ей не тягаться с защитниками Эквуса. Вам нечем будет угодить нам и запугать не выйдет, чтобы диархия переменила требования. Незамедлительно дайте волю захваченным пони, иль никаких переговоров вам не светит!

Лапа Рэнделла, до того сжимавшая край его самодельного одеяния, угрожающе расправила когти и опустилась вниз.

— Прошу прощения? — в его голосе впервые с начала разговора лязгнуло металлом недовольство. — Я думал, мы прояснили этот...

- Вы слышали, - прервала его Луна. - Горе вам, коли вы спутали умение нашего народа выказывать сострадание, симпатию и дружеские чувства со слабостью пацифизма, - диарх нетерпеливо тряхнула головой, всколыхнув свою чудесную звездную гриву. - Сделаем все то, что в силах Короны, дабы защитить наших маленьких подданных, если вы вздумаете им угрожать. Любое применение ваших... - тут на ровном месте споткнулась уже Луна, а на ее мордочке промелькнула тень легкого отвращения, - способностей будет пресечено.

Бон-Бон не могла не восхититься непреклонной выдержкой принцессы Ночи, которая была холодна и ослепительна в своем царственном гневе, как серебро, из которого были выполнены накопытники и полумесяц на регалиях аликорна. А вот на Рэнделла речь Луны, похоже, не произвела особенного впечатления, ибо он только и выдавил из себя, что короткое "крхм-м". Затем пришелец поднес ладонь к нижней части своего лица:

— Кха-кхе-кха-х-х-х... – сморщившись и выглядя совсем уж больным, поперхнулся он. Человек сделал короткий жест лапой, сжав-разжав суставчатую ладонь, а его доселе спокойная речь изменила тональность, зазвучала с едва сдерживаемой холодной яростью в глубине его слов, отчего у агента Дропс шерстка на загривке встала дыбом.

— Мне нет дела до пацифизма вашего народа, и я не игнорирую необходимость диалога с вами, Ваше Темнейшество. И можете поверить, я уже осознал, что вы здесь главная.

Человек поторапливал принцессу, заверяя в своем интересе к переговорам? Значит, он был готов к ним, имел позицию, которую можно было представить на рассмотрение? Бон-Бон не знала, что ей думать, но вмешиваться смысла не видела, как и гвардейцы, следующие приказу. Тоном, более чем соответствующим такой напряженной обстановке, Рэнделл добавил:

— Понимаю, традиции и необходимость давить противоборствующую сторону аурой превосходства. Но я вышел вам навстречу, дал возможность сохранить лицо и забыть об этом небольшом… недоразумении. А вы... – человек поморщился и сделал короткое движение головой, будто собирался потрясти ей, избавляясь от воды в ушах. Намек на излишнюю, по мнению пришельца, громкость речи принцессы вышел довольно отчетливым.

— Не советую испытывать мое добротерпение, генерал, — уже привычным для пони голосом процедила Луна, подобно Рэнделлу нехорошо сощурив глаза, — ибо пять минут, вам отведенные, давным-давно истекли.

— И не думал, Ваше Темнейшество. Хорошо, — неожиданно согласился Рэнделл, — допустим, я… "отпущу" пони, что остались там.

Пока ближайшие к Луне гвардейцы мысленно выдыхали, счастливые, что можно теперь сконцентрироваться на своей задаче, а не на попытках не улететь прочь от голоса принцессы, та старалась сообразить, чего Рэнделл добивается от нее очередной паузой. В итоге, принцесса отказалась играть в молчанку и на невысказанный вопрос ответила:

— За сим случаем мы и моя сестра расценим это как обстоятельство, что смягчит тяжесть ваших преступных действий. Однако пока Корона не прояснит все, что волнует нас с сестрой, вы отправитесь в темницы Кантерлота. В зависимости от целей, которые вы преследовали, был ли ваш умысел зловреден изначально иль наивен, — сердитая мина на мордочке Луны отчетливо демонстрировала, что "ненарочным" она точно деяние чужака не считает, — будет назначено и ваше наказание. Мы милостью сестеринской, так и быть, закроем глаза на суету, что была организована вами в Понивилле. Вы будете в ответе лишь за то, что поставили жизни наших подданных гарантом своей свободы.

— Боюсь, меня это не устроит, — отрезал Рэнделл, смыкая когти на руке в кулак и угрюмо наставив свои небольшие глаза на принцессу Ночи. — Мягко стелете, Луна Эквестрийская, но жестко мне придется на вашем ложе.

В стройных рядах гвардейцев кто-то ахнул, не удержав чувства при себе. Щеки пары кобылок и жеребцов по соседству с Бон-Бон, внешне сохранивших спокойствие, покраснели то ли от смущения, то ли от гнева на вольность, отпущенную в сторону самой принцессы. Судя по отзвуку мыслей, что донесся со стороны Луны, той потребовалось все самообладание, чтобы удержать выражение мордочки невозмутимым.

— Мы извиняемся, что? - ледяным тоном осведомилась аликорн.

— Мои извинения. Алгоритм адаптации диалектизмов не настолько совершенен, как я рассчитывал, и иногда я не учитываю контекст, – довольно быстро сообразив, в чем заключался его просчет, буркнул Рэнделл. — У меня еще возникают трудности с вашим языком... Оставим это, — поднял он ладонь так спокойно, будто не отвергал только что особу королевских кровей в довольно личной форме. – Итого, если я отпускаю всю компанию, собравшуюся за моей спиной, то стану обладать перспективой скостить пару лет заключения и по-прежнему буду считаться угрозой безопасности Эквестрии. Но если их не отпущу...

Луна, вполне справедливо подозревавшая, что издевка была позволена Рэнделлом сознательно и так удобно прикрыта неидеальным знанием языка пони, молча смотрела на него. Затем ее длинный изящный рог осветился — фестралы напряглись, готовые к броску — и, угрожающе наклонив голову, резюмировала:

— Тогда наши с сестрой гвардии раздавят вас, генерал. Нам лишь придется вмешаться, если мы решим, что вы недостойны королевской милости, и вашу жизнь следует забрать немедля. Коли решим мы так, живым вам не уйти из купола, — Луна медленно, отчего жест показался даже более угрожающим, закрутила по рогу однозначно какое-то авторское заклинание, так что у его основания наросли мелкие кристаллики. — А дети будут свободны — так или иначе.

Гвардейцы-земнопони и единороги застыли на своих местах, готовые блокировать передвижение человека на любом направлении. Крылья пегасов подрагивали в боевых стойках, фестралы быстро переводили глаза с принцессы Луны на объект царственного гнева и обратно, словно выспрашивая дозволения у Матери Ночи сорваться в атаку. Рэнделл не посмотрел ни на одного из них. Но Свити увидела, как в его взгляде на мгновенье промелькнули искорки мрачного недовольства – угрозу таких действий со стороны Луны человек осознавал, не иначе. Рэнделл сделал шаг вперед, когтями подцепляя край своей самодельной мантии и еще усерднее заворачиваясь в нее.

— Кхе... Подобные заявления — еще одна часть вашего церемониала? – недовольно поинтересовался генерал. Когда Луна собралась было возмущенно парировать, он поднял лапу, предупреждая спор:

— Как военный, я не ставлю под сомнение вашу заботу о безопасности Эквестрии и приверженность долгу перед вашими подданными, принцесса Луна, — человек согнулся в три погибели, когда очередной приступ кашля перекрутил его. — Кха. Но вы куда лучше меня знаете, что последний раз Эквестрия воевала немало веков назад, и что это затишье... неизбежно сказалось на способности вашей страны вести боевые действия, — принцесса вновь хотела его прервать, но Рэнделл неумолимо продолжил, сохраняя тяжелый, но спокойный и уравновешенный тон:

— Про армии Земли вы, напротив, знаете крайне мало... так что я не был бы столь категоричен в вопросе открытого противостояния, пусть даже и одному только мне. Я задам вам последний вопрос, принцесса Ночи, — сказал чужак своим "увесистым" голосом. — Что, если пони за моей спиной сами откажутся покидать это место? Захотят остаться здесь, со мной?

Среди рядов гвардейцев не пролетели шепотки, никто из пони не шелохнулся. Прошло несколько секунд, и Луна заговорила, глядя на чужака так, словно тот был ничтожным премерзким слизнем, которого и давить-то противно:

— О чем вы думали? — с отвращением спросила она. — О чем вы думали, генерал, раз поступали так? Отчего мы вообще должны именовать офицерским званием того, кто прикрывается детьми? — крылья гневающейся принцессы теперь не были расправлены в стороны, но подняты за спиной, как перед замахом. — Мы изволили ответить на ваш вызов, хоть вы вправе и не были требовать его... Не вы давали нам возможность сохранить лицо, но ровно все наоборот! Мы позволили вашей хаотичной мерзости обосноваться на болотах и вершить темные дела, пока вы не лезете в дела пони, а не стали убеждать сестру выжечь ее всей мощью Солнца! - голос Луны звенел оружейной сталью и врезался в обернутую грубой тканью фигуру, словно наконечники стрел. — Моя бедная всепрощающая сестра терпеливо ждала, когда вы снизойдете до разговора с нами, перестанете прятаться по углам, как последний трус — и что с ней теперь? Вы полагаете, будто можете укрыться от нашего гнева, захватив разум жеребят и угрожая их жизням? Бежать, не поплатившись за это? Думаете, мы вам позволим?!

Бон-Бон сдавленно пискнула. На Ночь Кошмаров в прошлом году Ее Высочество была просто недовольна реакцией пони, а потому сердита и расстроена. С тех пор агент Дропс ее не видела, хотя мельком с ночной принцессой пересеклась Лира на свадьбе, о чем она с восторгом поведала подруге. В эту пару дней "специалист в отставке" достаточно плотно пообщалась с принцессой Ночи, будучи представленной Ее Светлостью, и лично убедилась в том, что Луна — гордый воин, в прошлых тысячелетиях беспощадный к врагам, но добросердечный и заботливый, когда это касалось союзников. Ее Темнейшество определенно беспокоило, что чужак может оказаться враждебным созданием, угрожающим их подданным — но ни разу еще в течение последнего времени Бон-Бон не видела Луну такой воинственной, такой великолепной. Свити почувствовала, как от гордости за диархию принимается сильнее биться ее сердечко. Она отдала немало лет службе, учрежденной принцессой Селестией, и ей не на что было жаловаться — но теперь Свити с толикой угрызений совести признавала, что в ее видении принцесса Ночи обладала теми чертами характера, коих совсем немножечко не хватало престолу и почти идеальной Селестии, ну самую малость! Свити Дропс была бы счастлива вернуться в строй под началом Луны, хотя мирная жизнь в качестве понивилльского кондитера и обладала своим шармом. Внезапно пришелец решил, что стоит оборвать всю торжественность момента:

— Так что, если они все-таки не захотят? – вновь непреклонно спросил он, почти что с вызовом глядя на аликорна. — Ну же, принцесса Луна, поведайте мне, что дальше?

— Плоды ваших надругательств над природой будут уничтожены, — Свити показалось, что она расслышала, как принцесса Луна скрипнула зубами на этих словах, но решила, что ей почудилось, — все то, что вы принесли в наш мир и отравляет его своим присутствием одним лишь. Дети будут освобождены от пагубного влияния, будь то хаос или болезнь. Что же до вас... — Луна смерила человека поистине уничтожающим взглядом, — пара сотен лет в виде статуи — самый минимум, на который вы сможете рассчитывать.

Рэнделл издал звук, напоминающий помесь смешка и кашля.

— Принцесса Луна, — будто бы с сожалением покачал он головой. — Принцесса Луна, отчего вы по-прежнему полагаете, что они – предмет торга, а не разумные, проявившие участие к старому генералу и заслужившие толику его симпатии?

— Оттого же, почему вы ходили неприкрытым, генерал, но пред встречей с нами взяли себе облаченье! — прямо указала на недружелюбное действие Луна. Свити затаила дыхание, не в силах предположить, как человек среагирует на откровенную провокацию. Чем он ответит? Может, сразу атакует, поняв, что оружие под его самодельным плащом раскрыто? Однако Рэнделл лишь пожал острыми плечами, обернутыми в ткань:

— Моя культура считает наготу вещью, которая не выносится на всеобщее обозрение. У нас она под запретом. А уж предстать перед монархом, пусть и чужого измерения, без хоть какого-то облачения…

«Очевидный обман, но ведь не проверишь!» — подумала Бон-Бон. В культуре существ, строящих натуральные боевые винтокрылы и сражающихся жаловым оружием, такие заскоки могут быть — уму непостижимо! Свити в очередной раз поразилась тому, насколько умело чужак владел своим голосом. Ни единого перегиба тональности, ни одного повода усомниться в его словах исходя из звучания или заподозрить в иномирянине страх за свою свободу и даже жизнь… Он вел себя под прицелом полусотни рогов даже спокойнее, чем Свити Дропс ожидала от противника, схожего по своей природе с чейнджлингами!

— Неужели? — холодно спросила Луна. — Из яблочных акров создать оборонительную площадку перед визитом все той же аристократии — тоже есть дань культуре вашего народа? Обращаться не к сестрам, власть держащим, но к самым беззащитным существам средь пони, жеребятам — то еще один славный ваш обычай?

— Мы не беззащи…! — донесся со стороны домика чей-то возмущенный возглас, но моментально оборвался. Затем последовали приглушенные звуки борьбы, и все стихло.

— Меня это начинает утомлять, Ваше Темнейшество, — скрежетнул Рэнделл, еще пуще нахмурив кустистые брови. — Вы бросаетесь обвинениями, которые не соответствуют действительности в силу одной только моей принадлежности к "Черной страже". Мы никогда не захватываем разумных в качестве предмета торга. Еще ни разу не требовалось, чтобы мы занимались подобными глупостями ради удержания последней границы! – во время произнесения этой малопонятной фразы генерал несколько повысил голос, однако Рэнделл почти сразу же пошел на попятную:

— Я не имею ни малейшего желания портить отношения с только что открытой иномировой расой. Хочу лишь знать...

«Кого это он иномирянином назвал?» — удивилась Бон-Бон, впрочем, тут же сообразив, что пони с точки зрения чужака были такими же чужаками. И если уж на то пошло, могло ли быть так, что он боялся пони не меньше, чем пони опасались Рэнделла? Свити не знала. На ее памяти еще ни один монстр, тем более такой сильный, не бегал от пони! И уж тем более не лез в юридические тонкости при встрече с ними, не требовал сатисфакции...

— ...на каком основании были выдвинуты эти отвратительные обвинения, — Рэнделл встал боком к принцессе, вытянув шею с "живым" лицом в ее сторону, угрюмо глазея на Луну. – Я из другого мира, но рассчитываю, что у вас найдется достоинства учредить справедливый трибунал. Хотя бы представите доказательства вины, прежде чем закуете меня в каменные оковы.

Впервые Бон-Бон почувствовала в мыслях Луны, что принцесса колеблется. Земная пони тоже не могла сообразить, к чему ведет Рэнделл — ведь обследование Меткоискателей уже само по себе будет являться достаточным доказательством. Создавалось впечатление: то ли Рэнделл сумел произвести свое вмешательство совершенно незаметно... ну, это уж вряд ли — от принцессы Ночи, менталиста высшей категории с тысячелетиями опыта, ничего в разуме пони не скроешь! То ли в самом деле Рэнделл считает себя невиновным, а речи принцессы наговорами, лишь поводом, чтобы захватить его в плен. Но ведь было еще и состояние Ее Светлости — его-то прирожденный диверсант как собирался объяснить? Если королевские сестры всерьез возьмутся за искажающую энергетику субстанцию, что была добавлена в чай — они смогут найти все, что им нужно, все доказательства участия Рэнделла! Бон-Бон ничего не понимала, так что стояла тихо, стараясь не привлекать к себе внимания и просчитывая, как лучше объединить свои умения с фестралами, если дела пойдут плохо. Принцесса Луна собралась с мыслями и напустилась на генерала снова:

— К чему сии назойливые игры, Рэнделл? — фыркнула диарх. — Помимо состояния девочек, коих вы удерживаете силой, у нас есть и свидетельства иные. Свидетельница, скажу я прямо. Она-то и донесла до наших воинов, что юная Свити Белль и ее спутники идут в сторону "Сладкого яблочка" против их воли.

— Не понимаю, как ваш свидетель определил, что разум Свити Белль порабощен именно мною. Наши технологии выше самой базовой алхимии несовместимы, — без промедленья парировал генерал. — Что мешает вам аналогичным образом сказать, что во всем виновата иномировая "магия", которую невозможно засечь, и закончить на этом? Мое слово против вашего — в вашем мире, в вашей стране, среди толпы ваших солдат. Не слишком походит на честный трибунал, — с некоторой толикой язвительности протянул Рэнделл. Затем он указал лапой на домик Меткоискателей:

— Сегодня утром я действительно ждал гостей... гостя. Однако явилась она сюда по приглашению, по своей собственной воле!

Принцесса Луна скосила глаза на Свити, так что агент Дропс незаметно (как она надеялась) сглотнула. Пони действовала из лучших побуждений, и выведение из строя Ее Светлости только подтверждало панический доклад от Рэйнбоушайн стражнику, так что даже если генерал ввязался в эти события случайно, Бон-Бон не отличилась ничем, за что ей можно было сделать выговор. Луна, конечно, могла казаться суровой и скорой на расправу — чуть было не запретила Ночь Кошмаров на веки вечные! — но с пони нового времени старалась теперь быть мягкой, и вряд ли кинулась бы карать всех причастных. Рэнделл, между тем, продолжал выверенными фразами рушить уверенность принцессы Ночи:

— Что еще вы собираетесь мне предъявить, Ваше Темнейшество? – сухо осведомился он. — Едва не упал на пони со своим винтокрылом? Боюсь, то было обстоятельство непреодолеваемой... непреодолимой силы, лучше спросите у некой Твайлайт Спаркл. Вывел из строя ваших гвардейцев? — кашлянул Рэнделл, мрачно усмехаясь. — Кха, кажется, не слишком большое дело. Насколько мне известно из рассказов девочек, этим у вас много кто отличился. Устроил конфликт еще и с подземными дикарями? Не думаю, что вам есть до них дело. Украл... хм. Признаю, но меня оправдывает то, что это буквально был вопрос жизни и смерти. И я незамедлительно компенсирую весь нанесенный городу ущерб, как только в моем распоряжении вновь окажутся ресурсы "Черной стражи"!

Свити услышала, как Найт по соседству тихо зашипела сквозь зубы, и почти уловила, как в мыслях их покровительница наставляет Сестру Ночи сохранить спокойствие. Обе Гвардии за последний год действительно сталкивалась с силами, превосходящими их собственные возможности, и терпели поражение — но то была не их компетенция, ибо угрозам всей Эквестрии испокон веков противостояли лично королевские сестры. Пони были благодарны стражам уже за то, что они не отступали перед лицом великой опасности, заранее безнадежной схватки, выигрывали диархии и Хранительницам время — а этот невежественный "человек" нашел за сим лишь повод для пренебрежения!

— Так что, в конечном счете, не могу признать вину за недопонимание и возможный срыв дипломатических отношений целиком за мной, — заключил Рэнделл. – Полагаю, вы и ваша сестра могли придумать нечто лучшее, нежели сгрузить адаптационные... адаптированные материалы учителям из местной школы и надеяться, что я полезу в эту очевидную ловушку.

— Генерал... не вы ли находились у ратуши Понивилля сегодня утром? — специально не упомянув принцессу Селестию, ровно поинтересовалась Луна.

Человек странно посмотрел на нее. Еще секунда, и он снова оделся в маску холодной сосредоточенности.

— С недавних пор я способен быть в двух местах одновременно. Вчера я отправлял часть меня следить за пони в надежде лучше вас изучить. Таким же образом я вступил в контакт с троицей, известной как Меткоискатели. Однако ночь и сегодняшнее утро я держал все мои... компоненты неподалеку, поскольку нужда в слежке за вами отпала, — спокойно ответил Рэнделл. — Просто признайте, что сделали поспешный вывод исключительно на основании непроверенных данных, принцесса Луна, и мы все мирно разойдемся. У вас сдали нервы, и вы начали совершать опрометчивые действия. Вот и все.

«Ваше Темнейшество, мне кажется, он отвлекает вас! — изо всех сил подумала Бон-Бон. — Человек говорит о вещах, не связанных с жеребятами напрямую, уводит разговор в сторону!»

«Мы видим, агент Дропс, — отозвалась Луна, недовольно глядя на генерала и явно пребывая в сомнениях. Будто бы уловив, что персона, от которой зависела судьба человека, отнюдь не в восторге от его попытки оправдаться во всем, кроме наличия разумных в домике у него за спиной, Рэнделл широко повел когтями, отводя в сторону складку своей мантии:

— Как бы то ни было, думаю, мы все пришли к выводу, что тянуть больше нет возможности. Двум мирам необходимо о чем-то договориться, — наклонил голову человек, будто без помощи ушей подчеркивая правдивость этого утверждения. — Я как раз собирался отослать своего нового... друга, чтобы она позвала вас с сестрой на своего рода переговоры. Естественно, на моей территории. Не вижу ничего зазорного в том, чтобы немного уравнять шансы толикой контроля так же, как вздумали устанавливать контроль вы, — Рэнделл впервые уделил свое внимание боевым порядкам, окинув взглядом гвардейцев, но мгновением позже вновь приковал свой взгляд к принцессе, — Ваше Темнейшество, вы увлеченно убеждали меня, что я держу пони силой в качестве гаранта своей безопасности. Так почему бы вам не спросить их самих и убедиться, что это не соответствует действительности?

Раздался шум падающего жеребячьего тельца, и из покосившейся двери кубарем выкатилась рыжая пегасочка. Ее подруги с писком исчезли в проеме, попрятавшись за деревянные стены штаба. Кобылка, с подачи которой Меткоискатели не раз и не два встряхивали размеренную понивилльскую жизнь, охнула и потерла свежую шишку на голове, образовавшуюся от столкновения с перилами. Затем до Скуталу дошло, что своим эффектным появлением ей удалось привлечь всеобщее внимание:

— Эм... здравствуйте, Луна! — Скуталу неловко поклонилась, насколько это было возможно в положении кверху копытцами. — Прости, Але... то есть Рэнделл! — споткнулась на его имени пегаска, с хитрым выражением мордочки поглядывая на человека. — Я не хотела влезать, это все дурацкая дверь! Я просто мимо нее шла, а она возьми и отворись...

— Надо было щеколдой затворять, балда! — раздался из домика чудовищно громкий шепот.

— Или через занавески смотреть...

— Как вы до сих пор метки проныр не получили, если везде так влезаете?! — донесся до слуха Бон-Бон четвертый голосок, в котором изумление граничило с недовольством.

— Ты что такое выдумываешь, глупая? Как такая метка вообще выглядеть может?!

— Как бочка и затычка от нее! — насмешливо хихикнула кобылка. — А если из-под сидра — то Эпплблум тем более подойдет!

— У-у-у, вот же вредина! — прогудела себе под нос Скуталу, закатив глаза к небу.

— Да я тебе!..

— Тиара, потише! — взмолилась пятая кобылка. — Там серьезный разговор вроде, вон как А... Рэнделл с принцессой ругается!

— Ругается, вот еще! — передразнила ее жеребушка. — Ты как знаешь, Спун, а я больше сидеть здесь с этими пуст... с этой троицей не намерена! Я пошла! Все равно принцесса Луна говорила, что нас должны отпустить.

— Так нас, вроде, никто и не держал?

— Да ну тебя!

Упомянутая подругой юная особа, высоко задрав носик, с горделивым выражением мордочки показалась было в дверях — но затем Тиара увидела, что в воздухе и среди деревьев яблоку негде упасть от стражников, готовых к атаке. На такую встречу земнопонька явно не рассчитывала, поскольку глаза ее округлились, а рот распахнулся в немом вопрошении. Она всего и успела выдавить из себя напуганное "Ай!", как ее окутала аура телекинеза и затащила обратно в дом.

«О-нет-нет-не-е-ет...»

Свити Дропс судорожно, всем телом вытянулась по направлению к штабу Меткоискателей, изо всех сил сдерживая себя, чтобы не сорваться в галоп. Она отлично знала эту нежную, музыкальную золотистую ауру, которая обвила теперь Скуталу за передние ножки, готовясь уволочь ее внутрь. Но тут человек описал глазами круг, одновременно пряча лапу под мантией:

— Дети, я как мог старался игнорировать ваше подглядывание, но это просто выше моих сил, — негодующе пошевелил он желваками на массивной челюсти. — Эпплблум, остальные, давайте на выход! И ты, поклонница четвероногая, тоже вылезай...

Скуталу, вырвавшись из поля телекинеза, спрыгнула с веранды и опустилась на мокрую землю, стрекоча крыльями. Пегасочка подбежала к Рэнделлу, глядя то на него, то на принцессу Луну с искренним любопытством. Затем скрипнули половицы, и в дверном проеме показались мордашками остальные жеребята.

«Что бы ни произошло, не подпускайте их к себе, покуда не дозволим мы обратное, — предупредила всех Луна. — Коли сей чужак хотел с их помощью нанести нам вред... Мы обязаны спасти детей».

Кажется, Меткоискатели на полном серьезе готовились дать отпор вторженцам, угрожающим их "новому знакомому". Свити Белль сжимала в копытцах слишком большой по сравнению с ней молоток для крикета. Эпплблум и вовсе показалась на свет селестин с невесть откуда взявшейся в их домике кастрюлей на голове, так что только нос торчал. Стукнувшись о дверной косяк и ойкнув от неожиданности, кобылка решила-таки оставить свое импровизированное снаряжение — ее примеру последовала и единорожка. Перешептываясь меж собой, жеребята спускались вниз по лестнице. Даймонд Тиара, выглядящая какой-то непривычно взъерошенной, и Сильвер Спун озирались с растерянными выражениями мордочек, маленькая тезка Бон-Бон — несколько испуганно, но к Рэнделлу и ее подружке двинулась без колебаний. Вслед за жеребятами спустилась собака Эпплов, неуверенно помахивая хвостом. Замыкала шествие взрослая пони...

— Я изо всех сил пыталась удержать их под столом, но у меня только передние ноги и телекинез, а этих бедовых кобылок аж пятеро! — повинилась Лира Хартстрингс, гарцуя из комнаты и одновременно строя самое грустное выражение мордочки, которым она обожала деморализовывать Бон-Бон. — Прости уж! Так получилось.

— Ничего страшного не случилось, пони, — с усмешкой отвечал ей снизу Рэнделл. — Пока что.

— Доброго денечка вам, принцесса Луна! — весело прощебетала Лира, спускаясь вниз по лестнице. — Ее Светлость обещала позвать меня, если выдастся наладить с человеком контакт, но так вышло, что я сама должна была вас сегодня в гости звать!

Запоздалая надежда на то, что это был какой-то другой единорог со схожей магической аурой, вспыхнула и растаяла в душе Бон-Бон. Пока фестралы вокруг нее недоуменно перемигивались, смущенные видом вполне здоровых и веселых детей рядом с огромным пришельцем, Свити, не в силах совладать с обуревающими ее чувствами, выпалила:

— Лира?!

— Э?.. — мятная единорожка замерла с занесенным над ступенькой копытцем. — Бон-Бон?! — с не меньшим изумлением ахнула она. — Бонни, ты чего здесь делаешь?

— Что я здесь делаю?! — возмутилась та. Бон-Бон могла лишь возблагодарить Богиню за то, что не узнала о нахождении Лиры в домике Меткоискателей, взятом в осаду, еще раньше! А ну как страх за лучшую подругу вступил бы в борьбу чувством долга и умудрился одержать верх, приведя к провалу всей операции? Попробуй усиди на месте, когда там Лиру, может, прямо сейчас за обе щеки уплетает неведомое чудище из другого мира! Ее Темнейшество подняла бровь, обращаясь к кобылке, некогда служившей ее царственной сестре:

— Агент Дропс, вы... знакомы с ней? Ах да, про это Лира Хартстрингс и толковала...

— Лира, стой на месте, не подходи! — воскликнула земная пони, увидев, что Лира развернулась и поскакала к ней. — Ваше Темнейшество, Лира здесь не при чем! Она ничего не знала, правда!

— Бонни, что все это значит? — затормозив всеми четырьмя, обескураженно пискнула единорожка. — Почему на тебе броня Ночной гвардии?

— Я потом тебе все объясню! — прошипела Свити, отчаянно тараща глаза и надеясь, что у Хартстрингс не обнаружится внезапно репей в хвосте, так что она в своей вечно жизнерадостной манере бросится подруге на шею с поздравляшками — "С вступлением в гвардию тебя!" — Погоди с вопросами, лучше скажи, как ты здесь очутилась! Что этот пришелец сделал с тобой?! Он тебе угрожал?

— Нет, это ты погоди, — неожиданно нахмурилась Лира. — Ты отлучилась на всю ночь, сказала, что хотела проверить кое-какую теорию о пришельце, которого ты одним из первых видела... Потом я увидела, как ты скакала по крыше ратуши... Потом, когда начали рваться дымовые шашки, ты утащила меня на вокзал, говоря, что неплохо бы временно уехать в пригород, и сбежала, оставив меня с чемоданом... Елки, Бон-Бон, ты что, правда думала, что я добровольно съеду в коттеджный поселок, пока ты тут сама ловишь настоящего человека?!

— О, Лира, у меня там тети живут! — незамедлительно встряла Скуталу. — Хотите, я вас познакомлю?

— Тебе правда надо было съехать и пожить там пару дней! — с досадой выкрикнула Свити. — Я же тебе говорила почему, вспомни! Теперь все оказалось под угрозой срыва!

— ...а теперь ты стоишь здесь среди гвардейцев, в броне с опознавательными знаками гвардейцев, и откликаешься на имя "агент Дропс"! — возмущенно ткнула в ее сторону копытцем Лира. — Мы столько лет были лучшими подругами, делили вместе стол и кров, доверяли друг другу, делились самыми сокровенными тайнами, а ты все это время скрывала... что? Что я еще о тебе не знаю, Бон-Бон?!

«Рано или поздно тайное настигнет тебя, причем вечно в самый неподходящий момент», — кисло подумала агент в отставке, которую с такой легкостью раскрыли. Откуда она могла знать, что здесь окажется Лира, на которую в силу их долгих и теплых чувств друг к другу, превосходной осведомленности друг о друге не подействуют отговорки вроде «Я вообще случайно тут оказалась!» Свити плодотворно работала в отделе "Разведки и сдерживания" и за время службы ни разу не допустила подобного прокола. И ее вины-то в том, что медвежук разгромил пару улиц Кантерлота, было всего ничего! Ну подумаешь, непутевый стажер стащил из шкафчика, незакрытого из-за ее забывчивости, фирменные конфеты-шутихи! Потом смеху ради скормил очередному свежепойманному монстру на передержке, а тот возьми да и кинься за стажером через портал из Тартара... Свити изредка снился кошмар, в котором снова и снова повторялся последний день службы — зверюга ее участие во всем этом бедламе явно запомнила.

Да, тот день, несмотря на безупречный послужной список, стал последним для Свити в качестве агента-охотницы. Принцесса, в силу неуклонно сокращающегося числа действительно опасных чудовищ на свободе, давно искала повод расформировать отдел и перевести остаток их обязанностей на гвардию, но ей было жалко так просто увольнять кобылок, верой и правдой служивших тогда еще монархии. Селестия радостно поводом и воспользовалась, велев немедленно уничтожить всю информацию и держать произошедшее в тайне, будто в шутку подписав второй договор о неразглашении — только после этого всем сотрудницам были выписаны отличные пенсии. Свити Дропс недоумевала, зачем была вся эта секретность. Ведь итогом расформирования агентства стал безобидный акт — освободив бюджет, Ее Светлость просто направила его в какую-то другую область эквестрийского госаппарата! Свити в силу профессиональной гордости надеялась, что их разменяли не на тайное увеличение штата пекарей при дворе...

— Бон-Бон — на самом деле мой оперативный позывной, — избавившись от мимолетных воспоминаний и тяжело вздохнув, сказала она. — Мое имя... мое настоящее имя — Свити Дропс, и я действительно работала на королевский двор в отделе, посвященном чудовищам и их нейтрализации. Но это когда еще было! И я...

— Но зачем ты участвуешь во всем этом сейчас?! — перебила ее Хартстрингс.

— Если бы ты меня послушала, ничего этого не было бы! Зачем ты полезла к человеку? Он же по сути монстр, пусть и в форме твоих небылиц! Ты поступила очень неосмотрительно, Лира, зря я тебе вообще про него сказала! — сердито посмотрела на подругу Свити. — Из-за тебя Ее Светлости придется обнародовать закрытую информацию!

Бон-Бон осеклась, когда углядела скатившуюся по щеке Лиры слезу, что оставила на ее шерстке мокрую дорожку.

— Я думала, ты самая обычная милая пони, которую не заманишь во всякие эти жуткие опасные приключения, которыми занимаются Хранительницы! — шмыгнула носом Лира. — Бонни, как же так? Ты не раз и не два говорила мне, что ищешь спокойной жизни вне Кантерлота, что учишься в кулинарном на кондитера... Сколько же раз ты мне врала?

— Я и правда училась, — виновато потупилась земная пони. — Просто это не единственное мое занятие... было. Лира, но это ведь не отменяет всех лет нашей дружбы! Я просто... — заметив, как у Лиры начинает дрожать нижняя губа, Свити Дропс окончательно сдалась.

— Прости меня, а? — жалобно протянула она, чувствуя себя отнюдь не в своей тарелке, ибо разыгрывать такую сцену на глазах у кучи гвардейцев и самой принцессы для Свити было, мягко говоря, в новинку. — Лира, мне правда, правда очень-очень жаль! Если бы я имела возможность, я все тебе рассказала, клянусь!

Мятная единорожка брякнулась крупом на мокрую траву и обхватила копытцами голову.

— Богиня... — прошептала она.

— Лира, не расстраивайся! — подбежала к ней Свити Белль, с разбегу обнимая единорожку за талию. — Я уверена, Бон-Бон не со зла, она хотела как лучше!

— Да, точно, точно! — прискакали утешать ее остальные девочки, даже Даймонд Тиара неуверенно погладила Лиру по плечу, будто не в силах решить, достоин ли сей поступок пони из высшего общества. Единорожка сидела в прострации, не обращая внимания на собаку, которая с желанием подбодрить пони лизала ее пушистую щеку, но затем подошел Рэнделл. Щелкая костями и суставами, он еще сильнее сгорбился и опустил голову вровень лириной, глядя на нее с нечитаемым выражением своего "пожилого" лица.

— Я полагал, ты в курсе, что твоя подруга — осведомитель Селестии в Понивилле, — озадаченно произнес генерал. — Знай я заранее о вашей дружбе, и это могло стать еще одной причиной, почему на твое появление я среагировал бы... с известной долей скепсиса.

— Когда мы еще учились, все эти ее отъезды на фестивали сладостей, когда их и в помине не было ни в одном из уголков Эквестрии... — будто не слушая его, пробормотала Хартстрингс. — Я чувствую себя глупой пони. Оченьглупой. И очень обиженной. Подумать только! Моя лучшая подруга на деле секретный агент Кантерлота...

Некоторое время Лира переваривала это утверждение. После чего, оторвав копытца от головы, осторожно добавила:

— Моя лучшая подруга - секретный агент Кантерлота. Которая по наводке Ее Светлости шпионит за пришельцами и укрощает монстров...

Широченная улыбка расцвела на мордочке единорожки — а затем она, не задумываясь, рванула навстречу подруге.

— Охвостенно-о-о!!! Я и думать не могла, что ты такая крутая, Бонни! — выпалила она, буквально вешаясь Бон-Бон на шею и крепко-крепко обнимая. — В смысле, Свит Дрюпс, или как тебя там! Я ведь как знала, что ты тоже захочешь во всем этом поучаствовать!

— Дубина-а-а... — прохрипела Свити, отчаянно пытаясь набрать глоток воздуха. — Задуши-и-ишь ве-е-едь...

Меткоискатели запищали от восторга и радости за мгновенно примирившихся подруг — а вот фестралы дунули кто куда, избегая контакта с потенциальным носителем "переносчиков". Принцесса Луна, которую все это определенно привело в замешательство, даже не успела телекинезом оттащить Свити в сторону. Однако поток мыслей, адресуемых другим пони, она от Лиры отсекла почти моментально:

— Агент Дропс, — уже вслух неуверенно произнесла Луна, — нам жаль, но теперь... теперь до поры вы останетесь с девочками и Лирой Хартстрингс.

— Я... Я понимаю, Ваше Темнейшество, — сдалась Бон-Бон, в свою очередь обнимая Лиру и украдкой промокая набежавшую слезу в ее гриве. — Я себя в полном порядке чувствую, если что!

Она и правда ощущала себя прекрасно — не только потому, что с души Свити свалился порядочный груз ответственности и тайны, которую она обязалась хранить даже от Лиры. Бон-Бон просто не почувствовала ничего кроме счастья (и удушья), когда единорожка бросилась ее обнимать! Ничего, что намекало бы, что чужак сделал с Лирой что-то нехорошее, обратил ее в оружие против других пони. Оберег в кирасе ночных пони не взвыл, сигнализируя об угрозе, сама Лира представляла из себя все ту же ласковую пушистую симпатягу, на которую невозможно злиться всерьёз... Кажется, с ней, как и с девочками, все было в порядке. Только кажется! Ни в чем нельзя было оставаться уверенной, когда это касалось иномирового подобия чейнджлинга-воина!

— Крхм. Так, — "чейнджлинг" поднял лапу к голове, но затем, помедлив, опустил ее, будто осекся на полуслове, — я понимаю, мы все здесь немного взбудоражены, но давайте не будем отвлекаться от центрального мотива встречи.

— Давайте! — жизнерадостно заключила Эпплблум. — Я так и не поняла, на кой мы должны топать отсюдова! Эт ж наш штаб, я права, девчата? — уточнила она, поглядывая то на подружек, то на темного аликорна.

— Все просто, Эпплблум, — спокойно ответствовал человек. — Принцесса отчего-то полагает, что я могу держать вас тут силой.

— Никто меня здесь не удержит, я сама останусь! — заявила Скуталу, но потом призадумалась:

— По крайней мере, пока меня тетушки не хватятся, — уточнила пегаска, — или пока Дэш не вернется. Я должна помогать ей с тренировками! И вообще, с ней реально круто! — Скуталу подергала чужака за край самодельной "мантии", привлекая его внимание. — Я обязательно тебя с ней познакомлю, не пожалеешь!

— Боюсь, меня в таком случае ждет каменная темница на ближайшую пару сотен лет, — кашлянув, посетовал Рэнделл. — Кхе. Ты сама слышала, чем грозилась Ее Темнейшество.

— Да быть такого не может! — неожиданно подала свой звонкий голосок Сильвер Спун. — Принцесса... Ваше Темнейшество, чем же он заслужил такое обращение? Ал... Рэнделл ничего плохого нам не сделал, правда!

— Мы его не бросим! — подтвердила Свити Белль, обнимая высунувшуюся из-под ткани бронированную тонкую ногу и боязливо посматривая на стройные ряды гвардейцев.

— Но принцесса хочет, чтобы вы покинули эту место... местность, — терпеливо повторил человек. — Разве вы, мелочь, не должны слушаться и почитать ваших венценосных сестер-аликорнов?

— Причем тут деньги? — хором удивились Сильвер Спун и Тиара.

— И правда. Было подобрано не то слово…

Скуталу, как следует напрягши свои жеребячьи ножки и трепеща крыльями, запрыгнула человеку на плечи.

— Видишь? Как я тебя оставлю? — хихикнув, проговорила она Рэнделлу почти на ухо. — Тебе нужен как минимум один толмач, чтобы разговаривать с принцессой Луной на равных!

— При моем теперешним положении, в том числе материальном, я вряд ли смогу позволить себе его услуги, — хмыкнув, человек поднял когтистую лапу над головой и самыми кончиками когтей легонько потрепал Скуталу за ухом.

— Давай так, два... — деловито предложила пегасочка, жмурясь от удовольствия, — так и быть, один сеанс почесушек, и мы в расчете, идет?

— Эй, а мне, а мне-э-э?! — заголосила Хартстрингс, на время отлипая от своей обожаемой подруги. Свити Дропс закатила глаза. «Сено, никогда эта егоза не повзрослеет ведь!»

— Вам следует встать в очередь, Лира! Он все еще мне должен, — хмуро напомнила Даймонд Тиара, после чего снисходительно взглянула на пегаску:

— А ты вообще все делаешь неправильно!

— Что? — не поняла Скуталу.

— Торгуешься, разумеется! Он еще не успел свою цену назвать, а ты уже сбавляешь! Уму непостижимо!

— Чур я следующая на очереди! — взвизгнула Свити Белль.

Бон-Бон с малость обалделым видом переводила взгляд то на жеребят, то на Лиру, то на Рэнделла. Тот выглядел предельно собранным, непоколебимым перед лицом угрозы быть затоптанным толпой — но при этом стоял пришелец рядом с пони, отнюдь не возражавшими против его общества, искренне считавшими насупленного чужака чем-то максимально безобидным и дружелюбным! Их поведение настолько резко контрастировало с грозным обликом человека, будто серая скала возвышающегося над гвардейцами, что Свити Дропс почти расслышала скрип шестеренок у себя в голове, пытающихся выкрутить из всей этой абсурдной картины подвох... и не находящих его. Рэнделл строго посмотрел на Скуталу:

— Точно не собираешься уходить?

— Не-а, — беспечно откликнулась та, — я хочу посмотреть, чем все кончится!

— А остальные?

— А мы эта, группа поддержки! — хихикнула Эпплблум, и остальные Меткоискатели горячо ее поддержали.

— Ну что же, — Рэнделл философски пожал плечами, — перед лицом такого единогласного воодушевления я сдаюсь. Видите, принцесса, — испытующе взглянул он на Луну, — эти маленькие... в том числе не такие уж маленькие, — поправился он, скосив глаза на Лиру, - терро-ризз хотят остаться в гуще событий совершенно добровольно. Что вам еще нужно, дабы вы в этом убедились?

Принцесса Луна погасила рог, так что выросшие на нем кристаллики растаяли в воздухе.

— Лира Хартстрингс... — медленно проговорила она, испытующе глядя на единорожку. — Моя маленькая пони, действительно ли ты считаешь это... это существо своим другом?

— Ну, Рэнделл, - ехидно посмотрела на него Лира, — чудак страннее некуда, но в целом да! Я знаю его только половину дня или около того, но думаю, что ему доверять можно, он дурного слова не скажет. Он хороший, хоть и бывает занудой! — мятная единорожка, привстав на задние копытца, потерлась щекой о локтевую пластину Рэнделла. — И добрый, хотя изо всех сил притворяется, что это не так. А еще он мастерски обращается с гривами!

— Вот последнее — точно выдумка и провокация, — все так же невозмутимо открестился Рэнделл, однако его маленькие глаза стрельнули по сторонам так быстро и нервно, словно он в самом деле боялся, что прямо здесь может образоваться какое-то совершенно неприличное количество желающих.

— А вот и нет! Ты сам тот еще врунишка! — будто обидевшись, Лира показала ему язык, но тут же весело рассмеялась. — Все так, как я сказала, принцесса, даже не сомневайтесь! Если кто и заслуживает доверия пони, то это... Рэнделл. Да-да, так человека зовут, представляете? Нет, серьезно, — подняла она недоумевающий взгляд на человека, — что за чушь ты придумал? Кто вообще в здравом уме своего жеребенка... э, маленького человека "Рэнделлом" назовет?!

Пришелец вперил свой испытующий взгляд в Бон-Бон. Кашлянув, поинтересовался:

— Она всегда такая?

— Добро пожаловать в мой мир, — буркнула Свити, подозрительно косясь на человека.

— Ха, — усмехнулся Рэнделл. — Ладно, шутки в разные стороны... в сторону, — человек разогнулся, делаясь раза в полтора выше и этим невольно привлекая внимание своих слушательниц. — Когда мы договорим, вы, дети, пойдете к принцессе, а она уже скажет, что делать дальше. И если она отправит вас в Понивилль, вы не полезете искать путь обратно под купол. Да, Лира, тебя тоже касается. И тебя, Скуталу! — он выразительно посмотрел на свою маленькую помощницу, развалившуюся у человека на плечах с самым невинным видом, на который только была способна ее мордашка. — Вы поняли, девочки?

— Ну ла-а-адно, — вздохнули Меткоискатели на пару с Лирой.

— Ладно уж, — будто делая одолжение, фыркнула Даймонд Тиара. — Нужны мне ваши переговоры-разговоры... Папа тоже вечно зубы всем желающим заговаривает, а контракт потом самый обыкновенный подписывает! Держу пари, и тут ничего интересного не выйдет, — она требовательно поманила за собой подругу. — Спун, мы уходим. Когда вы, Рэд... Рэн... — Тиара перекривила мордочку, словно от зубной боли, после чего окончила:

— Когда вы вознамеритесь расплатиться по обоим счетам, можете найти меня в нашем поместье. Обратитесь к любому пони, и он будет счастлив указать, где проживает семейство Рич.

— Я прослежу за ними... — пробормотала Свити Дропс, все еще с недоверием глядя на человека и потихоньку оттесняя Лиру в сторону, — чтобы не возникло осложнений.

Человек десяток-другой секунд молча изучал Даймонд Тиару, словно диковинное насекомое, а кобылка всем своим хитрым видом демонстрировала, что их и впрямь связывают какие-то тайные договоренности. Затем, повернув широкое лицо к Бон-Бон, он коротко качнул головой на длинной шее, выражая согласие, и земная пони мысленно выдохнула. У девочек и Лиры не наблюдалось никакой отстраненности в поведении, свойственной все тому же заклинанию контроля разума от Кризалис, никаких навязчивых идей... Ну, если не считать за таковую увлечение Лиры фантастикой и, в частности, человеками, но это когда еще началось! Агент Дропс сама не заметила, как начала думать о Рэнделле более лояльным образом — наверное, схожие мысли посетили и Луну, успокоенную видом жеребят, которые выглядели целыми и по уши довольными тем, что им довелось встретиться с чужаком даже первее диархии. Уже гораздо спокойнее принцесса Ночи обратилась к Рэнделлу:

— Прежде чем вы их отпустите...

— Это их решение — не мое. Мне казалось, мы уже прошли этот этап, — перебив ее, нейтральным тоном напомнил человек.

— Пусть так, — пытливо глядя на него, согласилась Луна. — Но сначала вы ответите на несколько вопросов, кои остались непроясненными.

— Задавайте, и я отвечу.

— Нам до́лжно знать, что представляет из себя "Объединенное Содружество" в вашем мире, и что за место занимает она в нем, — первым делом поинтересовалась аликорн. — Вы говорили, что направляли самую боеспособную армию планеты, но есть и другие, ведь так?

— Мы – государство, занимающее лидирующие позиции среди прочих, — немедленно отозвался Рэнделл. — Наша эффективность ввиду отработанной системы управления не знает сбоев. Не знает еще и потому, что каждый элемент управления выполняет ровно ту задачу, ради которой он был создан. Как главнокомандующий "Черной стражи”, я являюсь таким элементом – приходящим стране на помощь лишь тогда, когда возникает весьма специфическая угроза. Биологическая угроза ее существованию…

Бон-Бон решительно не понимала, как угроза существования целой стране могла являться "биологической". Ну... может, это и было правдой для человечьего мира, лишенного магии, или просто являться неточностью перевода. Принцесса Луна же внезапно нахмурила тонкие брови:

— Монстры могут угрожать существованию целого государства? Сие звучит неправдоподобно для Эквестрии, но... допустим. Но что забыли вы на Эквусе? — спросила она. — Как вам пришлось попасть сюда — и отчего то были именно вы?

Рэнделл позволил себе невеселую усмешку.

— Монстры… вполне точное определение. Вы спрашивали, что за армия находилась в моем распоряжении, ведь так? По большей части – армия самых обыкновенных людей, которые уступают тому, что я представляю из себя теперь. Знайте – я не всегда был… таким. Так вышло, что под конец я стал частью того, против чего боролся, хоть и сохранил при себе человеческий разум, — лапа генерала сжалась в кулак, а и так не слишком выразительное его лицо будто окаменело. — Мы методично выдавливали врага отовсюду, куда только могли дотянуться, отсекали эту заразу и морили ее голодом. Мы давили их... и если бы не предательство моего первого заместителя, мы могли окончить эту войну за считанные дни, — голос человека задрожал от неподдельного гнева, но почти сразу тон его выровнялся. – Нам ничего не оставалось, как стереть заразу под корень, использовав нашу самую мощную взрывай-машину. Не удержи мы эту последнюю черту, не оставь поле битвы за нами, пусть и таким способом – и крест можно было бы ставить не только на нашей стране, но и на всем человечестве.

— То есть... вы желаете сказать, что те магические возмущения, кои засекла ученица моей сестры...

— Лира рассказала мне про это. Да, похоже, что каждый раз, когда вы фиксировали выбросы энергии, то было одно из применений нашего самого грозного оружия, — равнодушно произнес Рэнделл. – И ради вашего, принцесса, успокоения могу сказать, что в боевых целях оно применялось лишь трижды за всю историю нашего технологического прогресса. Остальное – не более чем испытания в самых отдаленных и необитаемых областях нашего мира… В тот день же события развернулись так, что третий, последний на момент моей жизни случай его боевой детонации случился, когда винтокрыл со мной на борту находился в считанных десятках скачков от эпицентра. После этого я оказался здесь.

«Это... это звучало действительно ужасно и совершенно неприемлемо для пони», — не могла не признать Бон-Бон. В противоположность ее мыслям, жеребята покатывались со смеху, изо всех сил затыкали копытцами рты, чтобы не ржать в полный голос. Судя по их реакции, человек рассказал им совсем иную историю… Наверняка жеребятам досталась какая-то более жизнерадостная версия, а не страшная сказка про то, как история разумного вида в ином мире чуть не оборвалась из-за "биологической угрозы", как в свое время история магии в Эквестрии едва не подошла к концу из-за Тирека. А вот Лира пучила на Мерсера глаза, глядя на него скорее с недоумением – и в то же время с какой-то печалью. Рэнделл же не обращал ни малейшего внимания на реакцию своих "друзей", не делал никаких попыток как-то ее пресечь... Принцесса Луна, внимательно глядя на человека, сказала:

— Генерал... Тот выброс, благодаря которому Твайлайт Спаркл удалось переместить вас сюда, был самымпоследним в истории вашего мира.

— Что? — подался вперед Рэнделл, разом насторожившись. Он дождался кивка от принцессы и замер, глядя своими темно-серыми глазами куда-то сквозь всех пони. Наконец, человек с видимым напряжением выдохнул:

— Ничего об этом не знаю, — в голосе пришельца впервые слышалось искреннее недоумение и досада. — Не могу даже предположить, почему больше не проводилось тех же новых испытаний. Одно могу сказать точно – очаг был практически нейтрализован, и цивилизации после моего отбытия биологическая угроза абсолютно точно… не угрожала. А если она возникла бы вновь, люди ни за что не сдались без боя – это я могу вам гарантировать.

— И что вы... Что вы намерены делать теперь? Что будет, когда ваша страна одержала победу?

— Будет следующая война за выживание человечества как биологического вида, — отмахнулся генерал, скривившись. — Не сегодня… насколько в вашем мире возможно говорить о "сегодня" моего, разумеется. Но она состоится непременно, через год или десять, сотню лет или пять сотен… никто не в состоянии сказать. В этом и есть наше назначение – быть готовыми. Всегда и навеки, потому что мы – последняя линия обороны, — Рэнделл поднял голову к небу, закрытому куполом и по краям грозовыми облаками под ним, будто сам мыслями стремился к неизведанному, и устало прикрыл глаза. – А я... когда вернусь домой, вернусь к своей прежней работе, пускай уже и скрывая свою… обновленную натуру. Буду, в свою очередь, помогать человечеству выходить и из новых схваток победителями.

Бон-Бон не могла понять, зачем Рэнделл сказал, что он теперь отличался от других людей, стал каким-то подобие того, против чего они так яростно боролись — неужели не подумал, что пони, установи они контакт с "нормальными" человеками, могут выдать им тайну генерала? Или он притворится в своем мире уже кем-то другим, если люди уверены, что Рэнделл погиб из-за "взрывай-машины"? К слову, двуногий ничего не спросил о том, может ли технология этой машины использоваться для перехода… Рэнделл вообще успел ли разузнать от Лиры про механизм переноса, или люди располагали какими-то незнакомыми пони ресурсами, позволяющими в том числе переходить в другую вселенную, а не быть туда призванными? А может, Рэнделл вообще все врет, и все люди подчистую – монстры подобные ему, которые рано или поздно просочатся в Эквестрию вслед за ним?! Ее Высочество Луну, очевидно, заинтересовал схожий вопрос:

— Мы так понимаем, эти монстры, против которых вы боролись, характеризовались... назовем это, допустим, способностями к "биологической трансфигурации", которую демонстрируете вы.

— Я сохранил свой разум в неприкосновенности, — повторил человек, поднимая руку и постукивая когтем по своему виску. После чего мрачно усмехнулся:

— Поверьте, если бы это было не так, и я представлял из себя то, с чем столкнулся в родном мире – вы бы уже это заметили. А за граничащую с уничтожением пони сверхуспешность, которая приписывается инъекционным... инвазивным видам, вы можете не переживать... если вы об этом, — будто догадавшись, о чем его хотят спросить, спокойно отвечал Рэнделл. — Мои возможности копирования и переделки окружающей среды под себя здесь ограничены. Причем не только скоростью производства массы, но и моей личной пропускной информационной способностью. Болотный улей — лишь мой стационарный комплекс жизнеобеспечения. Когда винтокрыл еще только упал, я носил его компактную версию в себе, — чужак похлопал ладонью по груди, — потому и выглядел иначе.

— Хорошо, допустим, я вам поверю, — взяв время на раздумья, наконец заключила принцесса. — У нас последний вопрос к вам, генерал. Что вам известно о хаосе и его проявлениях?

Рэнделл понятливо кивнул.

— Я осознаю, к чему вы клоните, принцесса Луна, — размеренно проговорил чужак. — Могу заверить, что до последней пары дней мне об этих материях... то есть, состоянии материи не было известно ничего. В моем мире отсутствует магия в привычной вам форме, и я знаю о ней лишь то, что наблюдал сам и о чем рассказали мои помощницы.

— Разве эффекты ваших технологий в окрестностях Фрогги Боттом не свидетельствуют о присутствии хаоса в самой его базовой форме, свободном насыщении магией?

— В моем мире я даже предположить не мог существование того, что подразумевается под вашим словом "хаос". Наоборот, "биологическая трансфигурация" строится на упорядочении всего и вся, — чужак поднял в жесте отрицания лапу к груди, ладонью от себя. — То, как мой испаритель принялся воздействовать на ваш мир, было не моего ума дело. Я не знаю... пока еще не знаю, как объяснить этот набор эффектов.

Принцесса Луна выступила вперед — одна, без сопровождения, которое замерло на своих местах, пристально наблюдая за чужаком.

— Добро, — коротко обозначила Ее Темнейшество, что ответы как минимум были сочтены удовлетворительными. — Пусть все ваши… друзья по очереди подойдут к нам, и за сим наш разговор окончен будет, генерал... до поры.

Пока Лира включилась в спор Меткоискателей и Тиары со Спун, кому идти первой к принцессе, человек поднял руку и завел ее за шею. Обхватив Скуталу длинными суставчатыми пальцами под пузо, отчего пегасочка расхохоталась, замолотив копытцами по воздуху, он ссадил ее на землю и кивнул головой в сторону принцессы:

— Иди. Сердитая и излишне подозрительная тетя Луна, похоже, все еще думает, что я держу вас при себе в качестве живого щита, — в голосе Рэнделла слышалась насмешка, однако холода времен начала переговоров там и в помине не было – наоборот, вспомнив о детях, человек будто бы оказался в приподнятом настроении. — Давай покажем, что это совсем не так.

— Глупости, Луна хорошая и вовсе не сердитая! Разве что может стать чуточку, если ей конфет на Ночь Кошмаров не достанется, — хихикнула Скуталу, разминая ноги. Покровительницу ночи, снов и жеребят она, конечно, ни капельки не боялась, однако оставлять Рэнделла не спешила. Тот нахмурил массивные брови:

— Все равно иди. И вы тоже! — он махнул остальным пони. — Эпплблум там, наверное, бабушка с братом уже хватились, да и остальных могут искать.

— Ладно, девчонки, я пошла!

— Куда это ты без нас?!

— Очереди, очереди своей подождите, Луна же просила!

Одна за другой кобылки подходили к принцессе. Та задерживала их на минуту-другую, творя свою магию, что была недоступна большинству единорогов, а затем направляла к стражникам. Человек, наверное, понимал, что Луне теперь ничего не стоило телепортировать жеребят прочь от него и вдарить своей фирменной серией заклинаний. С каждым пони, исчезающим из его окружения, Рэнделл должен был становиться все более беззащитным — но он не демонстрировал никаких перемен в своем поведении, не показывал слабости.

«А что, если он специально отправляет жеребят прочь?» — внезапно подумала Бон-Бон, когда принцесса закончила с Лирой и та весело поскакала к девочкам, оглядываясь через плечо. Щадит их, позволив уйти, чтобы они не увидели того, что произойдет дальше? Страх почти подкосил ноги земной пони, но когда она подошла к Луне, в голове вновь раздался голос Ее Темнейшества:

«Все в порядке, моя маленькая пони. Он совсем не тот, за кого себя выдает».

«Разве это хорошо, Ваше Темнейшество?» — удивилась Бон-Бон. Еще больше Свити удивилась, когда Луна обследовала ее совсем мельком, как будто бы исключительно для очистки совести.

«Да, агент Дропс. Именно так. Пока что останьтесь с жеребятами и Лирой Хартстрингс», — послужили ей ответом мысли, которые были исполнены облегчением. Вслух же Луна сказала:

— Вольно, воины мои, опустить щиты! Думается нам, это создание не враг народу пони. Мы видели подтверждение тому, что сии наши подданные и правда были вольны уйти в любой момент.

«Тем не менее, сохраняйте бдительность, покуда мы с пришельцем не договорим, — добавила принцесса голосом, неслышимым для Рэнделла. — Согласно мыслям жеребят, где-то здесь обитает его вторая лапа».

— Луна, а даже если бы он не давал нам уйти, зачем тут все гвардейцы — ваши и Ее Светлости? — деликатно поинтересовалась Свити Белль из окружения солдат. – Можно ведь было просто попросить!

— Мы... — голос Ее Темнейшества дрогнул, после чего непривычно тихо ответила:

— Я не могла иначе, Свити Белль. Мы накинулись на вашего друга, потому что обстановка, сложившаяся вокруг него, требовала с моей стороны предупредительных мер...

— Предупредительные меры, — задумчиво произнес человек. — Мне действительно нравится ваш язык, принцесса Луна. Даже словосочетание "брыкни лежачего" звучит на нем так красиво и изящно.

— Вам не удастся переложить вину на меня с сестрой, "Рэнделл", — фыркнула принцесса, с неодобрением глядя на человека. Впрочем, тут же смягчившимся тоном она ответила:

— Но я признаю, что в наши обязанности входила не только забота о безопасности наших маленьких пони, но и поиск более подходящего способа показать существу, абсолютно не похожему на наш народ, что мы нация мира, и не желаем вам зла. Маги! — обратилась Луна к боевым единорогам. — Снимите главный купол, в нем более нет нужды.

Сердце Бон-Бон забилось так, что его, казалось, слышно всем окружающим. «Ой-ей-ей!» — мысленно проскулила она, глядя на защитную сферу, что растворялась под совместными заклинаниями. Нехорошее предчувствие охватило земную пони. Перед глазами мелькнула сценка: принцесса Луна отсылает жеребят прочь, и тут же Рэнделл распахивает мантию, обрастает кучей незапланированных природой конечностей с клинками и врезается в ряды гвардейцев! Они уже сочли его другом, они ничего не успевают сообразить... Некоторое время Бон-Бон стояла неподвижно, поглощенная ужасным плодом своего воображения. Потом до нее донесся голос принцессы:

— Сержант, отрядите пару ваших воинов, чтобы доставить сих юнцов и Лиру Хартстринс на ферму. Агент Дропс, вы мне пока нужны здесь.

«Постарайся успокоиться», — одернула себя еще три дня назад скромная кондитерша. Теперь она ничего уже не могла сделать — все было в копытцах Луны, а та знала свое ремесло. Свити Дропс надеялась, что слова принцессы насчет "выдает себя за другого" действительно способны перевернуть ситуацию на благо всем пони. Пришелец отбудет с принцессами разбираться в вопросах межрасовой дипломатии, Понивилль вернется в состояние поздней летней неги, а они с Лирой забудут эти тяжелые полчаса у домика Меткоискателей как страшный сон. Бон-Бон несколько раз глубоко и бесшумно вдохнула-выдохнула, чтобы унять волнение.

— Я пошла, Бонни! — радостно выкрикнула Лира. — Возвращайся поскорее, нам есть что обсудить!

«Всего несколько минут, и все будет кончено», — торопливо подумала Свити. Она услышала, как щебет девчушек отдаляется, минуя ряды гвардейцев, а затем с той стороны доносятся совсем приглушенные возгласы владельцев фермы, которым все никак не давали попасть под купол. Наверное, в ближайшее время жеребята будут очень заняты выдумыванием оправданий, как они оказались в эпицентре гвардейской операции... Принцесса Ночи, вновь выйдя вперед и сосредоточив на себе внимание пришельца, что смотрел вслед девочкам, поинтересовалась:

— Так зачем вам понадобилось называться чужим именем, генерал? - последнее слово Луна произнесла с ясно различимой иронией в голосе.

Хотя принцесса уже вела себя несколько иначе, абсолютно точно менее враждебно по отношению к Рэнделлу, Свити Дропс вновь почувствовала страх, когда увидела, что лицо человека перекосилось – и ведь не поймешь отчего, может, в силу гнева на ту, что посмела его раскрыть! Но "Рэнделл" пожевал губами, будто собираясь разразиться какой-то бурной тирадой, а затем только лапой махнул:

— Ну наконец-то. Вы, принцесса, очень скверно умеете отличать ложь от правды, — не скрывая своего разочарования, протянул он, — что в плане духа слов, что их литер. И, похоже, совершенно не в состоянии прочесть мои мысли. У меня были сомнения на этот счет, но теперь они окончательно испарились.

От такого поворота событий Бон-Бон едва не уселась крупом на землю. Некоторое время все в замешательстве молчали. Потом Луна изящно, как могла только младшая диарх, подняла ухоженную бровь:

— Так сии ваши речи должны были... стать испытанием для меня? То была ваша попытка выяснить, могу ли я заглянуть в ваш разум так, как привыкли доверять мне наши маленькие подданные по ночам?

— Возможно, — пожал плечами Рэнделл.

— И… что будет теперь?

— Ну, после этого я планировал начать говорить… ну, знаете, "нормально". Хоть это сейчас и проблематично, так как все мы до сих пор немного напряжены, — посетовал человек, переводя взгляд на растерянно перемигивающихся, но все еще готовых к схватке гвардейцев. – Так что… На самом деле, я думал для разрешения подобной гнетущей обстановки использовать загадку про воробья.

— Какую еще загадку про воробья? — не утерпев, пискнула Свити Дропс.

— Очень простую, маленькая пони. Что делает стоподковный воробей на ветке? (прим. Оригинальный ответ на загадку – «ЧИРИИИИИИИИИК!!!» в исполнении Челентано. Дело было в классической итальянской комедии ”Безумно влюбленный", таким образом его герой перевел разговор с негативных рельс обсуждения ядерного конфликта на позитив) - спросил Рэнделл, с преувеличенным вниманием рассматривая когти на своей лапе. Подняв глаза и увидев, что физиономии окружающих вытянулись еще сильнее, человек нахмурился:

— Нет, серьезно, никто не знает, что делает на ветке воробей весом в сотню подков? Он смотрит на солнце, а потом делает так… — и тут же, не давая больше и секунды на раздумья, чем-то похожим на кантерлотский глас, разве что не сдувающий с места, двуногий прокричал:

- ТОРТЫ! ХОЧУ ЕЩЕ ТОРТОВ! ТОРТЫ КАЖДЫЙ ДЕНЬ! Я ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ ТОРТЫ! НУЖНО БОЛЬШЕ ТОРТОВ!

Кто-то из пони не понял, о чем идет речь, и впал в ступор просто от случайного (и очень громкого) набора слов. Большинство колкость распознали и замерли в шоке. Мордочка принцессы Луны сменяла одно неясное выражение за другим, а оттенок ее щек варьировался от пунцового до мертвенно-бледного. Так или иначе, в живые статуи обратились все присутствующие, кроме Рэнделла, и стояли так до тех пор, пока Ее Темнейшество не рассмеялась.

Аликорн больше не сдерживала себя ради подданных — кантерлотский хохот ее походил на землетрясение. Смеялась Луна долго, пока в уголках глаз у нее не выступили слезинки, а потом едва слышно захихикала и Бон-Бон, сама стыдясь этого, и вместе с ней откровенно ржали фестралы — даже пони из Солнечной гвардии потеряли былую невозмутимость, покраснев от натуги, изо всех сил маскируя рвущийся наружу смех под приступы кашля. Казалось, свет Солнца стал ярче, развеял весь негатив последнего получаса, и всех пони затопила радость, будто сама Гармония приложила к этому копыто.

Рэнделл взирал на охватившую его былых неприятелей эпидемию смеха со своей фирменной невозмутимостью. Может, думал о том, с какой быстротой меняются понячьи эмоции, стоит внести какой-то внешний раздражитель, и как это можно использовать в своих целях. Бон-Бон мысленно возблагодарила Селестию за то, что курс гвардейских тренировок, через которые в том числе проходили охотники на чудовищ, включал в себя и обучение сокрытию своих настоящих эмоции. Было бы ну совсем неудобно, если человек атаковал прямо сейчас и взял их всех тепленькими, попросту рассмешив!

Рэнделл, кажется, нападать совсем и не собирался. По его голове пробежали багровые стяги, пересобирая мимические мышцы, челюсть несколько сузилась, грива отросла чуть длиннее и приобрела насыщенный темный цвет — и вот у человека уже была та морда, которую Бон-Бон видела на месте крушения. Только на этот раз она не была средоточием страха, растерянности, гнева и панической спешки. На лице человека застыла вежливая улыбка, так что уголки губ и не думали неприязненно поджиматься, а глаза, хоть все еще казались глубоко посаженными, уже не намекали на его преклонный возраст морщинами и оттенком кожи.

— Вы ведь... пха-ха-ха-а-а... - Луна сорвалась из-за очередного приступа смеха, что порожден был ее богатым воображением менталиста, — ...вы точно никакой не генерал, верно?

— Нет, — теперь куда отчетливее усмехнулся человек, — хотя командовать парой отрядов солдат мне приходилось. (прим. согласно канону Прототипа и фанону Поединка, Мерсер под личиной офицера лично ведет солдат на штурм Таймс-сквер и командует тамошней обороной. Чего только не сделаешь ради акта ББПЕ!)

— Верно ли я поняла, — телекинезом утерла слезы принцесса, прилагая немалое усилие, чтобы сдержать очередной веселый всхлип, — что на деле правдива та версия, каковую вы поведали Лире? Вы не командовали этой "Черной стражей" — вы противостояли ей?

— Именно, — кивнул человек, распуская полы своего одеяния, позволяя ему свободно свисать. Стало заметно скелетообразное тело — и жаловое оружие, наконечником-трубкой выглядывающее у него из-за спины. Пришелец взглянул на Луну исподлобья, не сменяя насмешливого, но по-своему дружелюбного выражения лица. — Надеюсь, вы простите меня за эту маленькую проверку вашей миролюбивости... как я прощаю уже ваше недоверие ко мне.

«Богиня», — мысленно ахнула Свити Дропс. Она только что поняла, сколь серьезно ошиблась в понимании мыслей Рэнделла — еще в тот момент, когда поверила, что он может сочетать мысли и устремления разумного с опасностью дикого монстра. Нет, он есть что-то совершенно иное! Неужели он и впрямь разыграл целый спектакль, выставил себя кем-то совершенно другим лишь потому, что опасался принцесс и пони в целом?! Да кому вообще в голову придет бояться пони?

— Никаких обид, — вернула ему ухмылку Луна. — Если бы не мой долг перед государством и ваши здравые опасения, мы бы не доставили друг другу эти неприятные минуты. Предлагаю начать все с начала... насколько это вообще будет возможно, — аликорн позволила себе короткий веселый смешок. — Лицедей из вас и впрямь выходит превосходный.

Человек взъерошил свою короткую гриву, показывая то ли растерянность, то ли неловкость.

— Так было не всегда...

— Ах вот как… Значит, та часть вашей выдумки является правдивой? Но все-таки… Зачем вам потребовалось выставлять себя тем, кем вы все равно не являетесь? - озадаченно поинтересовалась Луна.

Человек поднял темные брови:

— Честно? Я был не в восторге от идеи встретиться с существами, с которыми я объективно не смогу ничего поделать, и которые неизвестно что помышляют в отношении меня. Я не знал, чего ожидать от вас с Ее Светлостью. Выдать себя за кого-то другого, действующего с позиции бо́льших чем у меня возможностей и власти, по идее должно было оградить меня от хватания и пристального изучения, не считаясь с моими желаниями. Кроме того, этот образ помог создать личные представления о диархии прежде, чем мы говорим теперь, — с каким-то подобием уважения взглянул на нее человек, — так что я почти сразу увидел, что могу раскрыть свои подлинные карты, а не гнуть упрямо линию с генералом. У меня дома нечасто увидишь столь искреннее, непоказное… не показательное переживание за детей со стороны высших чинов — по крайней мере, в обстоятельствах, подобных этим. И конечно, я ставил своей целью выяснить, можете ли вы погружаться в мое подсознание так, как занимаетесь сноходством средь народа пони, — двуногий вновь постучал по своему виску когтем, который столь резко контрастировал с его лицом, покрытым теперь мягкой гладкой кожей. — В итоге меня, конечно, все равно бы раскрыли. Да и девочки, уже знакомые со мной, не помогали, но я к тому времени уже был уверен в вас. Более развернутая версия проверки Лиры, если хотите... о которой вы, думаю, уже в курсе, — он махнул рукой в сторону фермы, куда увели жеребят и подругу Бон-Бон.

— О, поверьте, вам та проверка удалась превосходно, — вздохнула принцесса. — Было б все настолько просто, что я могла определять на расстоянии, что в самом деле на уме у моего оппонента... Значит, в вашем распоряжении армии не было? — тонко улыбнувшись, спросила Луна. — Лишь горстка солдат? Лира больше склонялась к мысли, что вы ученый муж, нежели воин...

— Воином мне быть приходилось, но лишь как заложнику обстоятельств, — коротко ответил человек. — Вам не следует беспокоиться о вторжении. Я не представляю ни одну фракцию Земли. Наоборот, я в одиночку... точнее, при помощи считанного количества людей противостоял подконтрольной "Объединенным содружествам" фракции на моей родной планете. И как за мной в Эквестрию не могли бы прийти союзники, так и мои враги последовать за мной не в состоянии — здесь вы можете быть спокойны. Наши технологии… — человек поморщился, затем окончил:

— У нас нет магии, принцесса Луна. Мы только-только ей учимся, очутились за последнюю пару десятков лет в начале букваря. Подбираемся к управлению самыми элементарными частицами, построив сложную, громоздкую и потребляющую огромное количество энергии машину... (прим. Мерсер имеет в виду БАК, самый большой ускоритель частиц на Земле. На момент событий игры уже функционировал, но через одно место. И да, энергии за год этот бублик сжирает почти столько же, сколько город-миллионник)

— Вы утверждаете, что являетесь одиночкой. Однако как раз ваша машина, которая винтокрыл, несла на броне геральдику, знаки принадлежности, — заметила Луна, выжидающе глядя на не-Рэнделла. Тот пожал плечами с видом, будто принцесса спросила нечто само собой разумеющееся:

— Потому что увел ее у моих врагов, конечно.

— Так сколь из поведанного мне было правдой, просто описанной с чужой стороны? — тон принцессы окончательно сменился на миролюбивый. Похоже, то, о чем рассказали ей мысли жеребят и Лиры, находило подтверждение в этой личной встрече. Бон-Бон подумала, что способ лже-Рэнделла отвести от себя подозрения и настроить диалог на позитивный лад юмором куда больше подошел бы для общения с принцессой Селестией, славящейся своим мягким нравом. Однако и в случае с Ее Темнейшеством чужак каким-то образом умудрился поменять упряжь на скаку... Пришелец вздохнул, ненадолго прикрыв глаза.

— Немало, — заговорил он так, будто слова давались ему тяжело. – Хотя слова о том, что ”Черная стража" вот-вот должна была одержать победу, были частью выдумки... Точнее, стража и обязана была победить – но организация, с которой я вступил в борьбу, больше казалась заинтересованной в самой войне, нежели в победе. И то, что мой транспорт перенесли сюда силы, способные стать оружием — это тоже правда. Взрыв должен был отправить меня в пустошь немоты и забвения, однако я словно оказался среди зеленого оазиса, где деревья ломятся от сочных плодов, вода чиста как горный ручей, а птицы сами садятся к тебе на руки.

— Все-таки оружие? Из заклинаний класса Б? — уточнила Луна. — Сие, конечно, неприятно, но не тянет на некую разрушительную "взрывай-машину", о которой вы говорили.

— В моем мире вся мощь этого "заклинания" не направлена на малую трансфигурацию или иной безобидный фокус, но на преобразование скрытой энергии материи в энергию тепловую. И я уверяю — для людей оно чудовищно, - человек серьезно посмотрел на Луну, так что было ясно — это никакие не шутки. — В отличие от вашего мира, мы не можем как-то отбить это "заклинание", окружить щитами, направить его энергию в другое русло. От него можно спастись лишь оказавшись вне зоны действия, либо забившись поглубже в землю. Либо попросту не дать ему активироваться, — пришелец направил руку уже в сторону города, подразумевая место падения его машины. – Я увозил машину прочь из города, в котором уже заканчивалась схватка между Стражей и порожденными ею чудовищами, и так вышло, что я оказался в самом центре этого рукотворного стихийного бедствия. Раскаленного урагана, что иссушает реки, плавит горы и может обратить в руины город размером впятеро больше вашего Мэйнхеттена.

Принцесса Ночи молчала, осознавая сказанное гостем из другого мира. Человек невесело усмехнулся:

— Я знаю, о чем вы подумали, — сказал он Луне. — Но я надеюсь, что вы поймете: наш род не был в состоянии ждать, как вы с сестрой, пока проблемы сами отойдут на второй план. Условия на нашей планете меняются слишком быстро, и не только из-за ставки на технологии и постоянную гонку научно-технического прогресса.

— Не думала, что мир, в котором существует "биологическая магия", будет испытывать такую нужду в машинах, — искренне удивилась Луна.

— Я отличаюсь от прочих людей, Ваше Темнейшество, — напомнил ей человек, и принцесса Луна кивнула, подтверждая сказанное им ранее. — В лучшую или худшую сторону — это вопрос, на который однозначный ответ я дать затрудняюсь. Как бы то ни было, — человек потер ладонью подбородок, устало морщась, — я немного ознакомился с вашей историей. Пони тоже страдали и боролись, чтобы создать лучший мир... а у нас этот процесс так вконец и не прекратился, — тут он обернулся вполоборота к принцессе, глядя куда-то в сторону. — В мое время мы живем лучше, чем когда-либо, и большинству людей плевать, что это достижение нужно записать на счет боязни устроить войну, в которой не будет победителей. Вам это может показаться неэтичным и несправедливым, но я прошу вас быть снисходительной, принцесса. Для нашей планеты, для моего народа так было нужно, — твердо посмотрел на нее человек. — Что одному ядовито, другому — лекарство. И как я совершенно правдиво заявил, этому пламени дали свободу лишь дважды... то есть уже трижды. Все остальные задокументированные вами случаи были испытаниями в период мира, не учитывающего мелких конфликтов. На Земле большая война была около пятидесяти ваших орбитальных циклов назад... ну, если считать от времени, когда мне довелось быть перенесенным в ваш мир, — уточнил пришелец. — И этого уже было достаточно, чтобы сменилось поколение, чтобы люди забыли об ужасах войны и обществом стали походить на очень отдаленное подобие Эквестрии. Пусть недостатки нашего общества куда более заметны, а зло частенько непоправимо, я имею смелость заявить, что народы людей и пони оба — дети мира.

— А вы, Ксандр? — прямо спросила у него Луна.

— Я не Кс... — начал было человек, но затем помотал головой:

— Ох уж эта Лира. А я, своего рода, первый в ранее неизведанной стезе сверхчеловека, описанного в ряде теоретических работ, но никак не на практике, — сказал лже-Рэнделл таким пренебрежительным тоном, словно говорил о чем-то совсем незначительном. — Дома все, что у меня хорошо получалось после изменений, которые сделали меня таким - оказывать сопротивление той самой враждебной фракции и устранять последствия их жажды власти. Говорить о мире не приходилось, — названный Ксандром, закинув руку за спину, выразительно похлопал по рукоятке своего жалового оружия.

— Это было и даром, — продолжил он, — врученным мне по заслугам прошлой жизни, и проклятьем невозможности сдаться, когда ты более не слаб и ограничен, когда у тебя больше нет оправданий для провала. Может, кто-то осмелится заявить, что отдельным людям было бы лучше в случае, когда я складываю оружие. Но я уверен, миру бы пришлось намного хуже, если мои враги одержали вверх и как минимум один народ Земли получил еще более мощное оружие, способное поломать этот устоявшийся баланс. Я тешу себя мыслью, что после того, что я сделал, люди решили вложить этот обоюдоострый меч в ножны, но увы... я могу говорить лишь о том, что происходило со мной, но не после.

— Зачем это оружие было активировано в последний раз? — негромко поинтересовалась Луна. — Как вас угораздило попасть под его действие?

— Думаю, вы знаете из памяти Лиры. Фракция, с которой я вел борьбу, подчищала следы своих преступлений. У меня не было иного выхода, как разобраться со всеми, кто стоял на пути, и отвезти оружие подальше от города, в залив, — пробормотал человек. — Лучше я, чем моя сестра и все остальные.

Свити Дропс слушала, боясь дернуть ухом. История эта не была похожа ни на одну из тех выдумок, что ей приходилось читать, и виделась не менее фантастической, чем поведанная "генералом Рэнделлом"... Но версия от лица "не-Рэнделла" казалась более... приземленной, наверное? С этой точки зрения человек представлялся обычным разумным, которого в мыло загнали необычные обстоятельства. За счет этой своей приземленности история человека теперь ощущалась более достоверной, в ней было куда сложнее сомневаться. Да и просто сопереживания человеку было довольно! Бон-Бон подумала, что эта версия, будто почерпнутая из романа про одинокую героиню-рыцаря, ей кажется куда более приятной и интересной, чем про какого-то там генерала, во главе армии ведущего бесконечную войну на уничтожение против монстров, угрожающих человечеству. Ксандру следовало с самого начала говорить правду! Да и исходя из того, что Свити знала о принцессе, это должно было стать правильным подходом — ведь Луна когда-то лично участвовала в сражениях, и история простого воина могла вызвать у нее если не уважение, то неохоту и дальше подозревать человека!

— Про хаос я тоже не солгал, Ваше Темнейшество, — тихо добавил человек, не увидев со стороны Луны отчетливой реакции. — Я много часов изучал ваш мир и проявления его магии, но не узнал ничего, что помогло бы объяснить явления у болотного улья. На нашей... моей планете не встречается ничего похожего, и даже если взять в расчет функционирование ульев там — они просто забирают энергию солнца и минералы из почвы, вбирают в себя примитивную органику, которая здесь несъедобна, — внезапно невеселый голос Ксандра оправился, а взгляд его потеплел:

— Я бы так и блуждал в потемках, буквально и фигурально, но я познакомился с жеребятами. Они не стали допрашивать подозрительного двуногого, что произошло в его мире и что он здесь делает. Они просто... желали сдружиться с ним и, если возможно, помочь. Так я узнал о доброте вашего народа и его нравах, — тон человека не был заискивающим, хоть сейчас могла вновь решаться его судьба — он просто констатировал факт, — о том, что дети ваших подданных — пожалуй, самые милые существа во всем Мироздании. Что с вами возможны дружеские отношения и мирное сосуществование.

— Кхм. Значит, поэтому вы мирно засадили эту поляну вашими устройствами, — на мордочке Луны вдруг расцвела улыбка, а в тоне появилась беззлобная язвительность. Человек, усмехнувшись в ответ, в неопределенном жесте поднял ладонь к небу:

— Ваше Темнейшество, не упрекайте одиночку, стесненного в средствах, что он привык нападать со спины, отвлекать внимание и брать внезапными атаками. Я тактик, а не самоуничтожитель. По вашему поведению – когда с неба на тихий город вроде Понивилля вдруг стали падать летучие повозки с солдатами, я имею в виду, — тоже нельзя было однозначно полагать, что вы мирная раса. Контакт у места падения застал вас врасплох, но идя за моей душой... гм, по мою свободу, вы явно подготовились к неблагоприятным вариантам, ведь так?

— Но вы первым стали демонстрировать, что не способны ужиться с пони, — елейным голосом парировала Луна. — Вместо хоть каких-то попыток наладить контакт с разумными существами, вы два раза убегали от них, прятались, будто вам было что скрывать.

— По крайней мере, я не пытался сбежать теперь, хотя меня не просто преследовало крылатое млекопитающее, противоречащее всему, что я знал о живой природе, а давили психической атакой, — осклабился человек. — Я ничего не смыслю в моде благородных пони и не могу решить, пойдет ли вам красное, — Ксандр скосил глаза на впечатляющие крылья Луны, — но крик "голову с плеч" из ваших уст слышался бы как влитой. (прим. Референс в сторону Червонной Королевы из все той же "Алисы в стране чудес". Учитывая мемную позу Луны с гусем и игру Королевы с фламинго в качестве клюшки, референс может стать даже более очевидным…)

По мордочке Луны внезапно пробежала тень, она недовольно поджала губы. Глаза принцессы Ночи полыхнули гневными искрами. Свити Дропс бы рухнула на землю, прикрывая копытцами уши, но осталась стоять, верная приказу. Неужто человек как-то умудрился задеть Ее Темнейшество, напомнил ей какой-то обычай из старины? Они ведь уже помирились, кажется, и "Ксандр" просто вернул ей шутливый тон!

— Оспорить кантерлотский глас — для нас оскорбленье, человече, — холодно поведала она. — Ты будешь говорить с Короной в должном уважении, иначе вовсе говорить не станешь ты.

Ксандр почти незаметно дернулся, лишь колыхнув полы своей самодельной мантии. Суставы на его длинных когтях-пальцах рефлекторно сжались.

— Я, кхм... — на секунду замялся человек. — Ваше Темнейшество, я и не думал... Я пока не слишком хорошо разобрался в принципах работы здешней социоэтической матри... — он осекся, когда Луна довольно хихикнула, прикрыв копытцем губы:

— Хах, купился! — весело рассмеялась принцесса. — Не думали же вы, что я забуду про обвинение в неприемлимости для достоинства "боевого генерала Рэнделла" и все ваши провокации, Ксандр?

— Кха, — теперь уже человек кашлем маскировал выдох, который он позволил себе сделать от облегчения. — Похоже, тут вы меня подловили, Ваше Темнейшество.

— Вам действительно следовало обратиться к нам, а не бегать по бурьянам Вечнодикого, — заключила Луна, подходя еще ближе к пришельцу. — Пожалуй, я не скажу Селестии о вашем... оригинальном способе перезапуска дипломатических отношений, дабы у вас была возможность с моей сестрой начать с чистого листа так же, как и со мной.

— Хм. В таком случае делаю то, что давно уже было положено сделать — приношу свои извинения, — Ксандр изобразил какой-то жест, состоявший из взмаха перед собой лапой в сочетании с легким поклоном. — Но я вынужден настаивать на том, что мои действия были оправданы. Боюсь, причин для уверенности в вашем миролюбии у меня до встречи с девочками было не больше, чем у вас — в моем.

— Даже учитывая, что против вас откровенно лукавых действий мы не совершили? — подняла брови Луна. — Лишь прислали гвардию ради безопасности наших маленьких пони?

Человек пожал плечами, возвращая сдержанную улыбку на свое лицо.

— Назовем это влиянием обширного негативного опыта.

— Раз так, об этом мы поговорить сумеем позже. Откровенно говоря, меня... — тут Луна вспомнила, что она не является единовластным правителем в Эквестрии, - нас с сестрой гораздо больше обеспокоили ваши способности в трансфигурации живых материй, нежели проблемы мира, из которого вы пришли, — с этими словами принцесса Ночи сделала еще один шаг вперед и подняла правое переднее копытце:

— Будьте нашим гостем, Ксандр! — довольно-таки торжественно произнесла она. — Хоть встреча наша состоялась поздно, мы рады приветствовать вас в Эквестрии.

— Вы возвышены умом и пленительны речью, принцесса, — церемонно кивнул человек, в свою очередь делая шаг вперед и опуская голову до уровня Луны, — посему мне в радость будет стать вашим гостем.

Бон-Бон как-то слыхала, что кобылки из кантерлотской аристократии любят ушками, но Луна на комплимент и ухом не повела: наверное, сочла его попыткой человека создать какой-никакой церемониал. Она со всем видимым достоинством протянула копытце вперед — не для поцелуя накопытника, как неожиданно поняла Свити Дропс. У некоторых двуногих ведь существовал обычай пожимать лапы, как от земных пони пришла традиция стукать подковами друг о друга!

Это снова был один из тех напряженных моментов: физический контакт самой принцессы с некогда почитавшегося за опасного монстра чужаком. Неудивительно, что гвардейцы вновь напряглись — фестралы и вовсе разве что шлемы не грызли от желания броситься в бой за Мать Ночи. Но Свити знала, что ни один из них с места не сдвинется, так как принцесса запретила инициативу, а сама она легко могла постоять за себя. Ничто не должно было испортить момент знакомства с представителем иномировой цивилизации! Пусть и такой странной.

— Александр Мерсер, — теперь уже безо всякого пиетита, максимально доброжелательно представился человек, аккуратно обхватывая копытце Луны и встряхивая его вверх-вниз.

- Алегз-андэ? - удивилась аликорн.

— Александр, для друзей Алекс, — человек разомкнул хватку и опустил лапу вниз, вновь разгибаясь, становясь ощутимо выше. — Не Ксандр и не Сэнди, — сварливым тоном уточнил он, отчего-то глядя прямиком на Бон-Бон неподалеку. — А то бродили тут всякие... любители художественных переводов.

Бон-Бон едва слышно выдохнула (как и другие кобылки из числа гвардейцев), до сих пор не веря, что все окончилось благополучно. Рейнбоу Дэш, останься она в Понивилле, была бы в бешенстве. Такой пшик! Столько приготовлений, столько томительного напряжения, а по итогу не было роздано ни единого тумака! Агент Дропс была более чем довольна, чувствовала невероятное облегчение. Чужак был пугающ, временами шокировал своим поведением, оказался не похож ни на одно из самых разнообразных чудовищ, с которыми ей приходилось сталкиваться — но теперь, когда они пожали лапы... ну, копытце и лапу, все это перестало играть значение. Он точно может стать другом для всех пони. Может, старинные охранные големы с древолаками и похожи, но действуют они совершенно по-разному... Вот и Ксандр, хоть и имеет ряд черт чейнджлинга, на деле таковым не является — он расположен к диалогу, не укусит копытце, которое его гладит, не пойдет против пони, которые были добры к нему! Его дружеские отношения с Лирой и жеребятами были лучшим тому подтверждением.

— Ну что же, Алекзандер, — улыбнулась Луна, направляясь мимо него к гвардейцам, — в таком случае, я предлагаю вам встретиться в Понивилле с моей сестрой. В ратуше мы сможем поговорить хоть обо всем на свете… — преувеличенно осторожно оглядевшись, она понизила голос:

— И думаю, вы уже можете снять этот кошмар модельера, если не хотите, чтобы половина города закрылась в своих домах, – с усмешкой добавила принцесса. – Агент Дропс, вы пойдете с нами. Думаю, моя любезная сестрица посчитает при случае ваши показания исключительно ценными.

— Не хотите ли вы сказать, что более предпочтителен окажется мой теперешний костлявый облик, а не плащ? — удивился человек, словно не знал, как может быть трактован столь грубо скроенный, угрожающий предмет гардероба. — В любом случае, боюсь, и эта деталь в моих словах не являлась преувеличением. Я говорил чистую правду, — покачал головой Мерсер. – Что касается отношения нашего вида к наготе, я имел в виду.

— Вы это серьезно? – тоже не на шутку удивилась Луна.

— Да… хотя, безусловно, в этой форме она меня беспокоит намного меньше. Так что, пожалуй, я последую вашему совету, — человек, неспешно чеканя шаг своими узкими ногами, двинулся вслед за Луной. Его рука потянулась к горловине самодельной мантии. — Принцесса Луна, позвольте кое-что узнать… Вы, оказывая на меня давление, ни разу не упомянули в числе угроз то, что вы портируете... детелепортируете… вышлете меня прочь из Эквестрии в родной мир. За сим первый вопрос, который я обязан задать вам прямо здесь и сейчас, это...

«Кстати о Ее Светлости, к коей мы направляемся», — задумалась Свити Дропс, наблюдая за тем, как пегасы уже растаскивали грозовые тучи прочь от места встречи. Если алхимически оба мира были совместимы лишь на самом базовом уровне, как сказал Мерсер… Если это не Алекс усыпил старшую принцессу, надеясь разделить ее с Луной и расправиться с сестрами-аликорнами по отдельности, то кто?

Раздался свист, и Александр покачнулся, когда в спину ему прилетело мощнейшее таранное заклинание ядовито-зеленого цвета. Он едва не упал лицом вниз, но среагировал мгновенно — человек расплылся в воздухе гигантской летучей мышью, трепеща полами своего одеяния. Совершив безумный кульбит через голову, он приземлился на веранде домика Меткоискателей, ломая доски и цепляясь когтями за массивные ветви яблони.

«Это сделал чейнджлинг», — с ужасом поняла Бон-Бон. Причем не инопланетный, а самый обычный.

— Что произошло?! — выкрикнула фестралка, с которой она незадолго до этого говорила.

— Кто-то из наших запустил! — отозвался ее командир, нервно глядя на Мерсера, замершего на дереве, словно огромная гарпия в "вороньем гнезде".

На лице человека шла буря эмоций — страх, растерянность, боль, отвращение. Словно не веря своим глазам, он снова и снова ощупывал пластину брони на своей груди, на которой расползалась паутинка трещин — заклинание пробило грудную клетку Алекса насквозь, хоть до ее передней части и докатилось изрядно ослабленным. Зато хорошо было видно, как из-за спины человека поднимается зеленый парок, окутывая его фигуру мерцающим ореолом, а по бедру стекает, пузырясь, струйка серой жидкости. Мысленно воззвав к Богине, Свити сняла с пояса метатель троса. Шерстка на загривке у нее стояла дыбом, а интуиция в панике верещала, что все произошедшее — отнюдь не к добру.

- Кто посмел?! - проревела Луна, окидывая взбешенным взглядом гвардейцев, которые уже собрались было покинуть свои позиции. - Кто сей глупец, что осмелился нарушить наш приказ?!

Ответ, между тем, был прямо перед принцессой Ночи: стражники-земнопони скрутили одного из магов, повалили на землю, приставив к его рогу шокерное копье. Тот и не думал сопротивляться. Напротив, единорог спокойно лежал на земле — а на его мордочке расплылась ухмылка злорадства и торжества, с которым он смотрел прямо на Луну. Принцесса, наградив чейнджлинга презрительным взглядом, обеспокоенно обратилась к Мерсеру:

— Александр, вы в порядке? Идти можете? Вам окажут...

«Он ни единым местом не в порядке, — обмерев от страха, подумала Свити, заметив, как с лица человека исчезают любые эмоции — лишь в его глазах плескалась молчаливая злоба. — Он в полном, всепоглощающем бешенстве».

Принцесса Луна хотела сказать еще что-то, но неожиданно Мерсер зашевелился — медленно и дергано, как сломанная кукла, а затем все более энергично выпрямляясь и перетекая вполоборота в нечто, что можно было окрестить боевой стойкой. Занимавшаяся зеленым пламенем мантия сползла с его плеч, и впервые стала хорошо видна фигура человека. Пластины брони бугрились, охватывая весь его торс повязками и лепестками, поблескивало на свету жаловое оружие, закрепленное на спине и каким-то чудом избежавшее попадания. Дым клубился из обожженного пролома по соседству, оттуда же вырывались изумрудные язычки пламени. Бон-Бон не могла поверить собственным глазам: ни одно живое существо не могло двигаться после такого ранения, тем более с подобной непоколебимостью. Лапа человека, скрежеща, потянулась за спину, и его когти сомкнулись на рукоятке оружия.

— Нет, — округлила глаза принцесса, сразу все поняв. — Александр, не надо. Это не...

Человек смерил ее холодным взглядом. Затем он опустил глаза; казалось, Александр на мгновение утратил свою решимость. В мгновение ока человек сорвал со спины эту кучу металла и пластика, разворачивая черным зевом трубки к пони. Не теряя времени даром на разговоры, Луна ударила силовым лучом, выбивая оружие у него из лапы. Но вместо того, чтобы отбросить тяжелое устройство прочь, заклинание разнесло его на какие-то бесформенные рваные куски! Да еще и штаб Меткоискателей на излете умудрилось подпалить, так что дверь опять оказалась вынесена со своего законного места внутрь, а окна разлетелись вдребезги.

А потом в пони вокруг полетели заклинания — так подумала Свити Дропс поначалу. Загрохотало, затарахтело со стороны яблоневых насаждений, а воздух наполнился свистом множества мелких сгустков энергии, пролетающих на бешеной скорости. Заклинатель бил широким веером, заставляя земных пони рухнуть на землю, прикрывая головы копытцами, а пегасов резко набрать высоту. Ночному гвардейцу по соседству один такой снаряд угодил в бок, высекая искру из брони, а второй вонзился в незащищенную заднюю ногу. Предусмотрительно включенный у доспеха режим сглаживания, который делал носителя более уязвимым магии, но снижал скорость физических предметов и позволял защититься, например, от удара мечом, именно что сгладил с характерным треском воздействие, снизил скорость крошечного снаряда… Но этого все равно оказалось недостаточно, так как чрезвычайно шустрый снаряд все равно преодолел барьер, расплываясь на шерстке багровым пятном и заставив фестрала взвизгнуть от боли, припав на задние копытца.

— Он из жалового оружия стреляет! — взвизгнула Найт, бросаясь на помощь сослуживцу.

— Мы атакованы с севера! — раздался голос командира Солнечных. — Ставьте щиты!

Человека ничуть не смутила потеря его оружия дальнего боя — в отличие от Луны. Броня на его локте раскрылась на две пластины, так что стали видны натянутые под ней мускулы, сосуды и раздвоенная кость, служившая основой. Он не двигался с места, явно рассчитывая осуществить задуманное раньше, чем пони очухаются от обстрела, сумеют уже в свой черед подавить его и заставить подчиниться. Ксандр приложил разломившуюся по оси конечность к поясу, словно балетный танцор, и его броня осветилась алыми вспышками. Он замер, а потом резко выбросил руку вверх с такой скоростью, что Бон-Бон даже не поняла, что случилось. Просто-напросто тройка пегасов, снижавшаяся с копьями, выставленными в сторону агрессора, будто бы споткнулась в полете...

Ловкие и быстрые летуны никогда особо не боялись булав земных пони и их мечей. Потому еще со времен Объединения единороги при зачаровывании доспехов пегаса делали ставку на защиту от точечных проникающих действий — тех же стрел и быстрых прожигающих заклинаний. Но то, что врезалось в пегасов, под эту категорию явно не попадало. В следующий момент на броне с урчанием расцвели красные полосы, и летунов натурально спеленало. Пульсирующие мотки плоти сковали их движения не хуже, чем стальные тросы; бедные парни только и смогли, что рухнуть на землю да потом кое-как трепыхаться, разбрасывая перья, напрягая все силы, но не способные порвать жутковатого вида путы.

— У нас раненый! Лекаря сюда!!! — надрывалась фестралка, прямо под шквальным огнем оказывая помощь раненому товарищу, острыми зубками перекусывая бинт и вливая меж сжимающихся от боли челюстей лечебное зелье из своих запасов. Однако полевой санитар все никак не появлялся — количество пострадавших принялось расти с такой скоростью, что даже принцесса не успевала за всеми уследить.

— Маги, внимание! — надрывался командир. — Сосредоточить щиты на северном направлении! Подавлять заклинаниями все, что шевелится и не откликается на позывные!

— А если... если он не шевелится и не откликается?!

«Тоже мне, умник выискался, — в прострации подумала Бон-Бон, пока вместе с ночной стражницей утаскивала вяло сопротивляющегося фестрала под щиты — тот мог лететь сам, но с кусочком металла, засевшем в ноге, даже лучшим из летунов с непривычки это было бы непросто. — Думаешь, он станет сидеть и ждать, не шевеля лапами, пока мы его закуем? Человеку грудь прожгло, а ему хоть бы хны!»

В подтверждение ее мыслям чужака спугнула принцесса Луна, которая во вспышке телепортации добралась до пегасов и помогла им освободиться, заморозив путы до хрупкости льда. Александр сорвался с места, с механической точностью в движениях избегая полетевших в него заклинаний. Лицо его было сосредоточенным, а взгляд устремлен на Луну, которая, переключив на него внимание, мазнула по броне Алекса телекинезом. Не напрягая ни единого лишнего мускула, Мерсер запросто пробежал сквозь формировавшуюся вокруг него телекнетическую клетку, оставляя за собой едва заметный алый шлейф, перемежающийся зеленоватым дымом. Невидимый стрелок тут же переключил огонь на Луну, но особого успеха не снискал, так как щиту принцессы это было так, тыквенные семечки. Поэтому он снова принялся вести короткими очередями на подавление, не давая пони высунуть носа из-за единорожьих щитов. Вокруг него должны были падать скошенные ответными заклинаниями яблони, роняя спелые плоды и выворачивая землю корнями, но неведомый союзник человека и не думал прекращать обстрел дольше, чем на десяток секунд. Алекс растворился среди пляски теней и света, вспышек заклинаний и клубов пыли. Свити Дропс, видевшая, как он исчезает всего в каком-то десятке ярдов от нее, услышала у себя за спиной голос:

— Матерь Ночи! Ты это видела? — с ужасом уставилась на Бон-Бон фестралка. — Что он за монстр такой, Тартар его забери?! Наземник не может так быстро перемещаться!

- Где он? - сквозь грохот стрельбы донесся кантерлотский глас принцессы. - Куда он пропал?!

— Купол! — опомнился командир дневной гвардии. — Сейчас! Или он сбежит!

«Не надо, — безразлично подумала земная пони. – Пожалуйста». Ей не хотелось быть снова запертой здесь, вместе с пришельцем из другого мира, когда он открыто вступил в бой и успел продемонстрировать, что численное преимущество гвардии для него — ничто. Она видела воспоминания стражи о короткой потасовке у винтокрыла... Сейчас то было совсем другое дело. Раньше Алекс предупреждал рыком о нападении, давал возможность отступить, сам бежал прочь, стараясь не попадаться на глаза пони. Теперь же... то была какая-то безмолвная мстительная сущность, отлитая в костяном доспехе. Жаловая очередь разбилась о щит напротив Свити, так что барьер пошел бирюзовыми разводами.

«Он в самом деле хочет убить нас! Ну куда я полезла? Оставалась бы скромным кондитером, — подумала Бон-Бон, изо всех сил стараясь не поддаться панике. — Совсем ведь не моя лига! Это существо телекинез самой принцессыигнорирует!»

На охотницу и монстр бежит. Мерсер показался в поле зрения, едва Свити Дропс подумала о собственной несостоятельности при столкновении с ним. Единороги как раз начали творить заклинание установки главной сферы, но тут человек во вспышке алого света пролетел над ними, выбрасывая из пояса блестящие, вытянутые вверх стекляшки, покрытые слизью — будто тяжелый летун Темных лет, еще времён конфликта с Клаудсдейлом, несущий зажигательные снаряды. Принцесса Луна успела наколдовать очищение Ядовитой Шутки еще до того, как бутылки с шумом лопнули, разбрасывая свое мутное содержимое во все стороны. Но и такое нарушение его планов не остановило человека. Алекс, приземлившись, вонзил когти в землю, вперил взгляд в Ее Темнейшество и прорычал слово, которое Бон-Бон отлично расслышала.

- Восстаньте!

— Мать моя Ночи! Из-под земли лезут! — заорал другой фестрал, когда мокрый грунт под их копытцами заходил ходуном. — Нам нужны подкрепления!!!

— Враг с левого фланга, под землей!

— Конски яблоки, куда он опять подевался?

— Маги, где дискордов щит?! — возмутился очередной летун, снижаясь, чтобы помочь раненому.

— А чем мы, по-вашему, занимаемся прямо сейчас?! — рявкнул серый единорог, продолжая творить совместное заклинание. — Он нас отвлекает постоянно!

Земля вспучилась — как раз в тех местах, где "ничего не было закопано" для отвлечения внимания. Свити Дропс увидела, как мордочка Луны исказилась и в глазах у нее промелькнул тот же ужас, что и у остальных пони. Из-под земли одна за другой появились измазанные землей бесформенные фигуры, которые венчали лысые головы, напоминавшие череп-шлем человека. Чудовища остервенело принялись отряхиваться от липкой после недавнего ливня грязи; бесформенность их сгустилась и приобрела очертания — и вот среди пони, подобравшись, готовые распрямить ноги в тягучем прыжке, стояла четверка крупных древолаков. Только головы их являли собой нагромождение плоти с кошмарными массивными челюстями и глазами, скрытыми в тени глазниц. Дубовые когти чудовищ отсвечивали все тем же алым светом...

— Древолаки! — в панике озвучил и так очевидную истину кто-то из пегасов сверху. — Он подчинил их!

Так вот почему в магическом зрении было пусто! Большинство пони и в курсе не были, но гвардия и прилегающие к ней структуры прекрасно знали, что охранная магия замка Сестер была создана, чтобы незаметно преследовать и настигать незваных гостей. По прошествии времени после того, как принцесса Селестия оставила замок, его магическая защита одичала и подалась в Вечнодикий, в силу старой привычки создавая големов, выращивая терновые заграждения и преследуя всякого, кто забредал на ее территорию. Разбираться с этим никто не стал, ибо сведущие в секретах замка покинули его вслед за Ее Светлостью и со временем умерли от старости, а остальным просто дела не было. Даже самые отъявленные авантюристы не думали, что в Вечнодиком можно было найти нечто столь ценное, ради чего стоило бы бодаться с целой популяцией големгончих. От своих прообразов древолаки унаследовали способность к быстрому восстановлению и превосходную сопротивляемость к любой магии, приобретя в силу нового материала уязвимость к пламени. Обычному пони от них куда проще было убежать, нежели победить в открытом бою... Вот только здесь бежать было особо и некуда.

— Он взял их под контроль! — ужаснулся лейтенант фестралов. — Не приближайтесь, пусть маги разберутся огнем!

— Когти! — очухавшись и кое-как избавившись от панических настроений, закричала Бон-Бон. — Берегитесь когтей, мне не нравится, как они выглядят!

Древолаки заметались меж пони, глухо рыча и по-собачьи кашляя. Обыкновенно они не стали бы приближаться к такому большому скоплению пони, тем более вне Вечнодикого, и предпочли бы сами сбежать, но здесь големы будто ослепли. Бон-Бон сорвала с пояса взрывную подкову, метнула ее из положения сбоку, и древолак взвыл, заскреб лапами покрытую кожей морду и обуглившуюся грудь, а потом бросился прочь, не разбирая дороги. Он сбил гвардейца-земнопони, не поспевшего убраться с пути обитателя Вечнодикого, а потом ткнулся головой в землю и кувырнулся через себя, влетая в занятых щитом единорогов. Спутанный клубок объединившихся в борьбе тел покатился по траве.

— Нам навязали бой! — закричали со стороны яблонь. — Пони выбывают из строя!

Принцесса Луна метким выстрелом разнесла чудовище на мелкие щепочки, но затем вынуждена была прийти на помощь своим подданным, на которых насел Алекс. Он приземлился буквально в окружение небольшого отряда и, пользуясь тем, что часть сил гвардии была отвлечена огнем жалового оружия и древолаками, принялся методично отучивать назойливых пони иметь с ним дело. Мерсер награждал ударом каждого, кто приближался; с оружием или голыми копытами — неважно, если его оппонент не мог уклониться, то отправлялся в нокаут. Человек делал развороты и бил то ногами, то единственной рукой жестко и точно, с поразительной легкостью находя уязвимости в обороне противника. Он так бы и лупил гвардейцев в хвост и в гриву, если бы массивный земной пони не продавил его собственную защиту, ударив по площади гравикинезом так, что броня Александра затрещала, а его самого отбросило назад. Человек приземлился на все три конечности, словно гигантский драный кот, пригнув голову к земле и угрюмо рассматривая врага.

— Слабо повторить со мной, дохляк?! — рявкнул гвардеец с сердитой бравадой, беря разгон.

Мерсер отступил перед грозящей неделей-другой постельного режима фигурой, сделал прыжок боком. Он замер на мгновение, а потом вскинул разом осветившуюся красным лапу — та неожиданно раздулась раза в три, отчего пальцы утонули в нагромождении темной камнеобразной массы. Как следует замахнувшись, Алекс со всей силы ударил измененной конечностью по земле — теперь снесло уже неугомонного гвардейца, а земля вокруг места схватки вздыбилась. Несколько яблонь повалились назад, яблоки застучали градом, будто в сад заблудший тертлснэп ступил. Человек сложился в клубок, выбрасывая себя вверх и в сторону, используя утяжеленную лапу как противовес, и луч Луны прошел через то место, где он только что находился.

— Надо уходить… — оглянулась Бон-Бон, но как раз в этот момент вокруг поля боя снова замерцал щит. — Проклятье! Телепортируйте нас отсюда, надо дать принцессе Луне пространство! Он по гвардейцам работает!

— Мы не можем, заклинание против телепорта еще стояло, когда все это началось! – единорог внезапно переменился в мордочке и рухнул на землю, вопя во весь голос:

- Ложи-ись!!!

Вырванное с корнем дерево просвистело в воздухе, лишь самую чуть замедляясь о телекинез присутствующих, сбивая тех, кто не успел убраться с его траектории, и сразу же раздались крики боли.

— Нога, моя нога-а-а!!! – вопила от боли молодая кобылка в золотистой броне, неверяще уставившись на свое копытце, истыканное острыми щепками и вывернутое под неестественным углом.

— Берегись!

— Пони, сдавайте назад! Заклинания ему ничего не делают!

Свити Дропс тяжело дышала, прислонившись к врезавшейся в землю яблоне, будто в импровизированном окопе, и думала о том, как все могло обернуться... так. Сердце екнуло у нее в груди — человек выскользнул из взбаламученного пылью воздуха, будто огромная ловкая ящерица. Куда бы выбранная им цель ни перемещалась, Мерсер следовал за ней словно тень, крутясь неподалеку и выжидая момент для удара. «Нет, магия дружбы здесь не сработает», — горестно подумала Бон-Бон. Пони уж слишком его разозлили… точнее, не пони, но он так думает. Хуже сделать было уже просто нельзя. Никто из гвардейцев в панике не бежал прочь, но боевые порядки смешались. Носились древолаки, свистели жала, сам человек не давал ни секунды передышки ни Луне, постоянно отвлекавшейся на новых пострадавших, ни хотя бы одному из отрядов… Полный хаос.

А вот свист жал как раз отчего-то прекратился. Время от времени прекращающиеся раскаты орудия вдруг оборвались, перестав выплевывать металлические кусочки, но на смену им из чащи прилетел огненный шар! Нечто, напоминавшее большой фейерверк, с шумом пронеслось по спирали и разорвалось, образовав красноватую завесу. Бон-Бон попыталась осознать, что это должно было значить, но ее внимание в очередной раз привлек Мерсер. Сквозь красный туман, заполненный взвесью "переносчиков", она заметила, как человек остановился на месте, сделал непонятное движение. Агент Дропс закусила губу, видя, как закружился вихрь алых частиц вокруг его вытянутой фигуры. Пока его лапа возвращалась в исходное состояние, убирая камень, открывая на коже пылающие раны и язвы, по земле будто бы пробежал веер из крошечных молний. Треск электрических разрядов Свити услышала даже сквозь гомон и крики пони, пытающихся разделаться с неутомимыми големами. Это было слишком большим совпадением, чтобы не быть похожим на то, чем занималась так называемая "Ржавчина"!

«Принцесса, — отчаянно подумала Бон-Бон, надеясь на все еще функционирующую мысленную связь, — он так подзаряжается от солнца! Умоляю, сожгите эту взвесь!»

Хвала Богине, Ее Темнейшество услышала свою подданную, или просто ее посетили аналогичные мысли. Вот только в тот же момент, когда пегасы по ее приказу забросали мглу по периметру зажигательными талисманами, а сама принцесса призвала мощнейший поток ветра и развеяла алый туман — вероятно, все еще боясь за жизнь их одураченного чейнджлингом гостя в случае использования огня, — Мерсер немедленно добавил на поле боя новый фактор.

Пока Луна была занята, из земли с рокотом выскользнуло что-то, темно-серое, маленькое и стремительное. Оно зависло на мгновенье в воздухе, волоча за собой косичку из красноватых щупалец, с невероятной для живого существа скоростью крутясь вокруг своей оси, разбрасывая в стороны комки мокрой земли.

Бон-Бон замерла, когда на поляне в яблочном саду с грохотом расцвело еще одно дымчатое пятно — на этот раз сине-фиолетовое. Появилось оно прямо по соседству с домиком Меткоискателей, где занимал позицию отряд земных пони под прикрытием летунов. А потом новый разрыв окутал бывшего Рэнделла, отчего он разразился жутким кашлем и исчез. А потом еще одно у границы купола. Еще, и еще, и еще...

Бон-Бон знала, что это такое — но в неразберихе боя определение ускользало от нее. Напасть не была серьезной, тем более для понивилльцев, давно привыкших к периодическим вторжениям Вечнодикого в их спокойную сельскую жизнь, и "лечилась" продолжительным выпариванием спор из шкурки в горячей воде. Но прямо здесь и сейчас, в боевой обстановке... Субстанция на вид показалась Свити хищной, плотной и навевающей холодный ужас осознанием того, что Мерсер может сделать с беспомощными ее стараниями пони. Так вот что чужак заключил в своих подземных сюрпризах! Оставил их на конец, расставил совсем не в тех местах, где была древолаками вскопана земля, вразнобой!

— Ядошутка! — закричал один из земнопони и, выронив копье, зубами отдернул своего менее расторопного товарища от наползающего облака. Тем, кто оказался непосредственно в зоне выброса, повезло меньше. На глазах перепуганных пони происходило то, на что только Шутка и была способна: конечности пони становились мягкими, как пластилин, рога обращались в отвертки или эффектные усы, свисающие прямо на глаза, крылья пегасов то превращались в бумажные, то вырастали до совершенно неприличных размеров, то оказывались ощипаны. Один пони и вовсе умудрился сделаться невидимым, так что от него остался только летающий в воздухе доспех. С завидным для Бон-Бон спокойствием принцесса Луна старалась помочь сразу нескольким пони за раз, облегчая работу санитарам и давая передышку гвардии в целом, а Мерсер опять испарился.

— Дропс, сделай что-нибудь! — взмолилась Найт, настороженно поводя ушами, пытаясь определить, откуда на этот раз придет беда. — Примени свои навыки охоты на чудищ или вроде того!

— Охота на монстров работает не так! — взвизгнула Бон-Бон. — Я не знаю, что нам делать!

— Давайте, пони! — раздался окрик командира фестралов. — Нужно его остановить, или он всех переколошматит! Бьем всем, что у нас есть!

— Калечащими?! — ужаснулся единорог, прекрасно знающий, что здоровье поправимо, но не жизнь, которая вполне может и прерваться в неразберихе схватки из-за особо массового залпа таранными заклинаниями.

— Сами чем-нибудь попроще его выцелите! — огрызнулась пегаска солнечных, пытаясь заблокировать распространение ядовитого тумана воздушными порывами. — На него заклинания нужно исключительно вкопытную наводить! А если мы в ближний бой со своими накопытниками пойдем, долго не протянем!

— Цельтесь в его лапы!

Загонщики как раз этому совету и следовали, только в отношении древолаков, стараясь не попасть под их удар. Еще одного голема им удалось остановить, опутав лапы возникающей из специального кристалла цепью и перебив их. Чудовище умудрилось достать одного из гвардейцев, но укусило его настолько нелепо и слабо, что стражник отделался разве что небольшой рваной раной на шкурке. Более того, укус повредил челюсти самого чудовища, исказил его костистую пасть с клыками, смыкающимися словно зубья на двух шестеренках! Затем на спину древолаку приземлился земной пони, посылая мощнейший импульс гравикинеза, и голем разлетелся на многочисленные ветки и ошметки растительности. Сила древолаков была в их способности поглощать заклинания ниже определенного предела; крепким телом никто кроме самых огромных особей похвастать не мог, как и способностью пережить выстрел Луны. Лысая безухая голова, смявшаяся и изорванная, разом переставшая быть грозной, развалилась такими же лохмотьями, как и жаловое орудие в руках Мерсера. Алые когти сползли с дерева кляксами непонятной жидкости и потухли.

«Это были... самые обыкновенные древолаки?» — неожиданно поняла Бон-Бон. Которые метались именно что как слепые, поскольку на них нацепили какую-то дурацкую маску с никудышным обзором!

— Это все обман, как с Рэнделлом! Он не подчинил их! — сложив копытца рупором, завопила Свити. — Это блеф! Забудьте о древолаках!!!

— Раз блефует — значит он слабее, чем кажется! — вскинулась фестралка. — Надо атаковать немедля!

— Берегите силы! Если прорвется к нам, его будет не остановить! — рявкнул единорог.

Бон-Бон выстрелила тросом, перемещаясь в группе фестралов, к которой ее откомандировала Луна, и очутилась на веранде уже порядком разгромленного штаба Меткоискателей. Окинув взглядом поле битвы, пони увидела не Мерсера, но еще одну серую, будто выцветшую быструю сущность. Она выбежала со стороны яблоневой рощи — будто гигантская сколопендра струилась из теней деревьев. Бон-Бон сжала в копытце очередную подкову, чувствуя дрожь во всем теле. Неужели Мерсер и впрямь отделил часть себя и так запросто отправил воевать?! Потому что то, что спешило к полю боя, ну очень напоминало его руку. Только вместо пальцев у нее было нечто, похожее на жвалы насекомого. Существо неслось, старательно избегая гвардейцев, соединяя-разъединяя щетинки брони и неясными движениями выбрасывая суставчатые когти. Глаза Свити Дропс округлились, когда она увидела на локте огромную спираль-щупальце, обмотанную вокруг основы, с загнутым назад шипастым гребнем. Зловещее создание тащило за собой жаловое орудие, точную копию того, которое было на спине Александра — ну, или то был скорее самый что ни на есть оригинал. Бон-Бон, очнувшись, метнула свое излюбленное оружие усмирения, но гротескного вида конечность бросилась скачками, ее когтеподобные лапки едва касались мокрой травы. Бон-бон пыталась успокоить себя, привести в чувства, но было поздно — у нее вырывался тихий писк ужаса.

«Если это было то, на что чужак был способен с одной лапой, что станет, когда у него вторая вернется?!»

— Тартарова бездна! Да сколько тут его частей окопалось? — ужаснулась ночная пони. — Давайте сюда всех, кто остался в Понивилле! — крикнула она единорогу, оставшемуся внизу.

— Да не можем мы! Не можем, говорил же!!!

— Не дайте ему воссоединиться! — пропищала Свити Дропс, обреченно наблюдая, как конечность перепрыгивает через земного пони, со всей силы огрев его по шлему рукоятью-упором оружия. — Не дайте!..

Кто-то из пегасов и впрямь попал по самоходной лапе копьем, прямо в стык пластин на суставе загнал его, так что броню лизнули электрические разряды. Но ничего не произошло — ловкая тварь не замедлила бег, не издала ни звука, лишь наружу брызнули струйки серо-розово-белесой крови, а Свити, не хотевшая даже думать, на что это было похоже, решила, что пеленать чужака тросом с чарами неразрывности бесполезно — его конечности просто разделятся, ускользая из пут, и соберутся заново.

От последующего действа агента Дропс моментально прошибло потом. Появившийся словно клоун из шкатулки Алекс был тут как тут, и конечность выстрелила щупальцами прямо по его плечу, вонзаясь и вгрызаясь в раскрывшиеся пластины брони. Мышечным усилием тело подтянуло недостающую часть, сдвигаясь воедино, собираясь вместе. Провернувшись вокруг своей оси, лапа с чавкающим звуком вздрогнула — и вот она уже была почти неотличима от своей товарки, работала так, будто и не покидала никогда место, предопределенное природой. Любое существо из плоти и крови, получив ампутационное ранение, не могло вот так запросто приделать утерянное обратно. Бон-Бон знала, что это невозможно. Даже установка протеза делается под заклинанием сна искусным единорогом, подключающим все нервы и магические каналы к соответствующим приемникам, и никак иначе! Живое существо не могло обладать свойствами голема! Мерсер ведь по всем признакам был живым?

— Оно залечивается быстрее, чем мы ему урон наносим! — аж крякнул от досады фестрал-командир. — Мы должны дать Матери Ночи ударить наверняка!

Но все же, несмотря на все "невозможно" Бон-Бон, Александр из картины ее восприятия мира пропадать отказывался наотрез. Его тело стремительно бежало вперед, его голова с горящими ненавистью глазами смотрела прямо по курсу движения. Когда принцесса заблокировала его путь сразу множеством барьеров, человек затормозил и встал на земляном отвале. Он поднял жаловое орудие, которое все еще сжимал в левой руке; ударил по крышке, отбрасывая ее вверх, вытащил остатки ленты из оплавленного заклинанием короба, сам короб вырвал когтями и отбросил прочь, вставил крайний сегмент ленты обратно в устройство, захлопывая его.

- Остановитесь! - воскликнула Луна, взмахом своих элегантных крыльев поднимаясь в воздух. - Зачем вы это делаете?

Человек глазел на возвышающуюся над ним повелительницу Ночи. Дернул рычаг на жаломете.

— Александр, почему вы молчите? — сделала еще одну попытку Луна, на этот раз тише, даже с какими-то просящими интонациями в голосе. — Скажите что-нибудь!

Человек сплюнул свою странную белёсую кровь и внезапно одним ударом проломил участок барьера, немедленно выстрелил левой рукой вперед, вытягивая щупальце со жвалами на конце, впиваясь им в землю. Мерсер, словно участник родео с лассо, вылетел из образованной щитами клетки прежде, чем она оказалась восстановлена Луной. Припустил прочь, разрывая дистанцию, на бегу ведя огонь себе за спину, по устремившейся за ним Луне.

Бон-Бон осенило как раз при очередном разрыве ядовитого "фейерверка", схоронившегося под землей.

— Не так! — выкрикнула она, обращаясь к Ноктусу. — Это Ее Темнейшество должна нам позволить нанести удар! Он только обычных пони к себе подпускает!

«Принцесса, можете сделать что-то, что задержит его? Вы ведь говорили, что кристаллическая магия должна серьезно ранить его?»

«Коли так нужно, я сделаю это, моя маленькая пони. Мне хотелось избежать этого, но иного выхода я и правда не вижу».

— Пони, заклинания его броню только царапают! — пустилась объяснять отряду фестралов Бон-Бон, спрыгивая с наполовину разрушенной веранды и во весь опор пускаясь за чужаком. — Но мне нужно, чтобы вы отвлекли пришельца, так что я смогу подобраться к нему вплотную!

— Да он сам нас отвлекает будь здоров! — возмутилась старая знакомая Бон-Бон.

— Точно... А-ай! — один из фестралов едва увернулся от здоровенного древолака, который с грохотом пронесся мимо, сметая все на своем пути. Их командир залихватски оскалил зубы:

— Ну же, пони? Разве вы не хотите быть теми, кто остановит этого зарвавшегося недочейнджлинга? — прорычал он. — Мы с таким еще не сталкивались, но рано или поздно пришлось бы! Вы знали, на что шли, так что пойдем и сделаем так, чтобы Мать Ночи гордилась нами! Рассредоточиться!

— Есть! — ночные пони теперь летели низко над землей, угрожающе растопырив когтистые крылья.

— Используйте цепи! — закричала Свити Дропс, едва поспевая за фестралами, привлекая внимание и других пони. — Он наверняка разделится, чтобы избежать пленения, но это даст мне несколько секунд!

Недалеко впереди в саду шел бой, разгорались фиолетовые вспышки. Отряд, готовый поддержать Бон-Бон, двинулся вперед без колебаний: все взрывоопасные "сюрпризы" на этом участке уже свое отработали, и можно было не ступать столь осторожно. Мимо гвардейцев пролетело опустошенное жаловое орудие, с неба вдруг рухнул очередной пегас, обвитый живыми путами, словно лозой... Оставив штатного единорога с трудом перерезать их и оказывать помощь пострадавшему, пони наконец-то добрались до места схватки.

Мерсер дерганно перепрыгивал от дерева к дереву, прячась в кроне и за толстыми стволами, иногда высовываясь, чтобы прописать тумака очередной жертве, но принцесса Луна неуклонно теснила его. От разливающейся в воздухе магии на гвардейцев набежали холодные волны. Ее Темнейшество использовала добрую половину своего "безопасного" арсенала, чтобы оградить пони от Мерсера, очутившегося рядом с ними. Земля вокруг деревьев шевелилась, превращаясь в вязкую жижу и поглощая опоры, по которым человек перемещался. Воздушные потоки перекрещивались и меняли взаимное расположение, грозясь сдуть Мерсера. Сосульки нарастали прямо на деревьях, формируя покров не хуже заклинания щита. Под конец Луна, воспользовавшись замешательством Мерсера и тем, что рядом с ним оказалась только пара земных пони, усилила гравитацию на площади раз в семь, отчего гвардейцы недовольно зашипели сквозь зубы, а человек, будто впав в панику, свернулся в клубок и сразу же устремился из зоны действия заклинания, подпитывая свою скорость алой вспышкой. Когда он вновь поднялся в полный рост, внимание Алекса отвлек пегас, с боевым кличем появившийся из-за крон деревьев прямо над ним. Мерсер торопливо выстрелил и попал, а затем в него с огромной силой ударила искрящаяся голубая молния. Человек покачнулся, пытаясь закрыться подобием щита, что вырос прямо из его руки, однако Луна продолжала удерживать заклинание, и он упал на колени.

— Это наш шанс! — Бон-Бон быстро вложила в копытце метатель, изготовилась к выстрелу. — Впере-о-од!!!

— Простите, Александр, — с сожалением молвила принцесса, приземляясь и быстрым шагом направляясь к поверженному человеку. Рог ее, откуда и сорвался кристаллизирующий заряд, исходил паром, будто от перегрева, — но так надо для вашего же блага.

Выглядел пришелец, откровенно говоря, не очень. Кожа на его лице потемнела, глаза заплыли кровью и судорожно таращились в разные стороны, грива сгорела, края бронепластин и скулы покрывали мелкие прозрачные кристаллики, вросшие внутрь. Небольшая коробка на его поясе, в отличие от другого ложного устройства, не спешила растворяться — и она заходилась в истерическом треске.

Затем человек, мелко подрагивающий головой, будто от шока, совершил гигантский скачок с места и оказался рядом со сбитым пегасом. Гвардейца, пытающегося ему помочь, человек отбросил скупым ударом руки наотмашь, так что летун улетел прочь и, коротко вскрикнув, врезался в дерево.

- Вээл, - пробормотал Мерсер, ни к кому конкретно не обращаясь, — ха... зэт воз-ндд сач эа чеор нау воз-итт? (прим. «Ну, это было не так уж сложно, не так ли?» — резюме по первому крупному делу оригинальных "Охотников за приведениями". Потоки частиц и разъебанное окружение прилагались) Ха.

Несмотря на то, что молния покоробила его броню, сделала движения более резкими и неверными, по сравнению с пони человек все еще будто жил в другом потоке времени. Он был именно что гость в этом измерении, гораздо более неловком и медлительном, чем его собственное. Единственные, кто мог составить конкуренцию человеку, была Луна и все те же пегасы, но любая их попытка спуститься для прямого контакта оканчивалась печально. Бон-Бон задержала дыхание, когда человек неуловимым движением выбросил руку и сомкнул когти на шее летуна, судорожно забившегося в его хватке.

— Кха... ха... — закашлялся Александр, нездорово улыбаясь потрескавшимися губами. — Ха-ха-ха-а-а...

— Ты... Вы... Почему это не остановило тебя?! - обиженно выпалила Луна, пытаясь выиграть время, начиная творить заклинание телепортации предмета живой природы, обладающего магией.

— Что тут скажешь... — дребезжащим голосом ответствовал Алекс, в преувеличенно артистическом жесте пожимая плечами, — я полон сюрпризов порой даже для себя самого.

- Не смей трогать...

— Ваше Темнейшество?! — послышался все нарастающий топот боевых накопытников и свист крыльев.

До них добрался еще один отряд, пони в котором не были в костяке своем заняты помощью раненым и отравленным. Едва завидев подкрепления, Мерсер взорвался красным облаком, в придачу активируя Шутку по краям свободного пространства. Из тумана выбежал пегас, избавившийся от урчащих светящихся пут на ногах, но не на крыльях, которые так и трепыхались, прижатые щупальцами к его бокам.

— Сверху! Он сверху, берегитесь! — заголосил летун, панически озираясь, бросаясь бежать прочь.

Свити заподозрила неладное и крикнула фестралам следовать за ней еще до того, как алых "переносчиков" и ядошутку разогнали, и с кашлем из причудливо смешивающегося тумана выбрались оба пегаса, ещё до того, как углядела среди спутанных крыльев зелёные искры.

— Эти его канаты взрываются секунд через тридцать! — выкрикнул пони, что еще недавно врезался в дерево, ковыляя, но упрямо утаскивая своего товарища прочь. На броне у стражника зияла глубокая рваная выбоина. — Еле снять успел! Да и то не все...

«Он совсем не знает пони», — подумала Свити, раскачиваясь на тросе и вместе с фестралами бросаясь в атаку. Может, человеку и удалось выиграть несколько мгновений, смутив милосердную Луну видом пострадавшего и заставив единорогов выцеливать верхушки деревьев, но агента Дропс было таким жалким фокусом не обвести вокруг копыта. Да разве побежал бы тот пегас прочь, освободи он ноги, пока его друг валяется без сознания у дерева? Не решился бы прийти ему на помощь?!

Из кристаллов в поддельного здоровяка-пегаса со всех сторон ударили цепи, обвивая первую встретившуюся на пути преграду, и он упал на землю. Бон-Бон увидела, что не меньше трех из пяти магических снарядов, направляемых вкопытную, попали в цель — бежать быстрее обычного пони чужак себе позволить не мог. Один из фестралов вскрикнул от ужаса, когда существо бешено рванулось в путах, сдирая с себя черно-кровавую маску, мечась бутафорскими крыльями из стороны в сторону.

Мерсер поднялся, шатаясь, и даже сделал несколько шагов, выпластал из копыт когти. И если раньше, несмотря на свое массивное по сравнению с рядовой кобылкой тело и бо́льшую плотность, двигался Алекс с такой скоростью, будто в числе его предков были чистокровные семьи бегунов, и сила тяжести действовала на него не так, как на иное существо такого же размера, то сейчас... Это действительно был разительный контраст. Существо задушенно хрипело — каждый шаг словно был для него пыткой и давался с трудом, а остатки шкуры пони кипели, обнажая кости.

Но вот взбугрились пучки мускулов, и Мерсер кое-как вытянул вперед правую лапу. Звенья на одной из двух цепей, блокирующих ее, с кристаллическим звоном пошли трещинами... крошечные язычки зелёного пламени, выглядывающие через отверстие в его спине, взметнулись выше, словно меха легкого раздували их.

— Держите его!

Казалось, что Мерсер изворачивается из цепей, неумолимо готовясь сорваться в галоп. Охваченная ужасом, Бон-Бон прыгнула вперед, мысленно подгоняя свои ноги. Фестралы из последних сил цеплялись когтями и зубами за наколдованные путы, используя стволы ближайших яблонь как рычаги, выворачивая человеку лапы.

— Подданные мои, я уже здесь! — воскликнула принцесса Луна, успевая быстрее гвардейцев подлететь к своим верным слугам и принявшись за воссоздание гравитационного барьера, наращивая на кистях массивные кристаллы.

Мерсер раскрыл свой обожженный рот, и наружу, прокатившись по его шее тягучей волной, будто гарпун вылетел его язык.

Длинный и подвижный мускул, прыгнув из искореженной пасти, вытянулся в струну и захлестнул знакомую Бон-Бон, что была ближе всех. Та вскрикнула и попыталась вырваться, но Мерсер резко потянул на себя, так что принцесса Луна была вынуждена прервать заклинание из опасения задеть стражницу. Александр метнул вперед голову и провалом носа ударил бэтпони на излете, разбивая ее мордочку. Найт завизжала. От удара ее отбросило назад, и фестралка упала на землю навзничь, зажимая копытцами нос и неловко взмахивая крыльями. Мерсер рухнул рядом с ней, порвав-таки цепи на правой лапе. Глаза его, уже сменившиеся на кошачьи, горели безумием.

— Миднайт!!! — завопил один из пегасов солнечных. Он попытался выцепить фестралку из-под удара, но Мерсер с какой-то презрительной легкостью ухватил его за голову и без труда удержал пегаса, сжимая когти на шлеме, с металлическим стоном корежа элемент доспеха. Затем человек рванулся с утроенной силой, так что пара бэтпони с воплями влетели в деревья, не успев отпустить цепи. Почти освободившись, разбивая кристаллы на конечностях, Мерсер без замаха пнул пытавшуюся встать фестралку в живот, защищенный лишь сглаживающей магической аурой, и ночная стражница захрипела от ужасной боли, скрючившись в три погибели на земле. Луна неверяще охнула от такой откровенной жестокости, а пегас вскрикнул высоким дребезжащим голосом, изо всех сил гвоздя человека всеми своими копытами. Жуткие когти дрогнули на шлеме. Казалось, они вот-вот сомкнутся окончательно, сминая его вместе с головой несчастного, как банку персиков под прессом... но вместо этого человек неожиданно со всей силы откинул стражника прочь. Еще одного ночного гвардейца он уложил броском — схватил за копыто, потащил на себя, переворачивая в воздухе и ударяя им о землю, словно мешок с рабочей одеждой. Ксандр собирался было откатиться в сторону, но тут Свити Дропс добралась-таки до него, захлестнув шею тросом. Она ударила человека импульсом в бедренный сустав, так сильно, как только могла — чтобы он отвлекся и, возможно, упал на землю с подломившейся ногой, а сама рванулась вверх по его костистой спине.

Бон-Бон по праву гордилась своими навыками гравикинеза. И пусть до таких самородков, как Пинки Пай и то же семейство Эпплов, ей было далеко, Свити в силу своего первого ремесла все еще оставалась ловкой акробаткой, способной теснить чудовищ с не менее чудовищной силой. Она думала, что ей достанет точности и умения послать импульс в морду чужака, чтобы выдавить ему глаза, но не повредить то, что у него должно было находиться на месте мозга. Бон-Бон ни в коем случае не хотела быть жестокой, и такой метод был ей противен, но в лихорадке боя пони решила, что лучше нанести человеку увечье, чем дальше смотреть, как он калечит гвардейцев. К тому же, с его-то талантами к метаморфозам, Александр наверняка отрастит все заново! Потеря глаз должна была выбить его из упряжи, затормозить, и принцесса Луна сумела бы захватить его. Иначе все это никак не закончится!

Но сначала — предварительное средство. Так уж устроен мир, что кобылка при прочих равных условиях физически (да и гравикинетически зачастую тоже) всегда слабее жеребца, пусть она и крепкая земная пони. С бугаем наподобие Мерсера, который в придачу быстрее и ловчее, Бон-Бон и вовсе не потягаться было. Так что для успешного удара ее атака должна была получиться не только калечащей, но и неожиданной, обескураживающей! Из сумки на поясе у Свити появился свежий, только утром испеченный пирог с яблочным джемом. Ухватившись одним копытцем за бронированное плечо Мерсера, другим Свити подняла этот импровизированный снаряд над головой и размахнулась так, что уже притомившиеся мускулы отозвались болью. Она бы использовала куда более удобную банку с джемом, но не исполнять в точности совет Пинки Пай, касавшийся выпечки, было чревато. Независимо от того, какой эффект на Алекса он должен был по мнению развеселой Хранительницы оказать, человек как минимум будет ослеплен, зажмурится, получив тестом в глаза!

— Открой-ка пасть, дружок! — процедила пони, вгоняя пирог человеку прямо в морду.

И зря, в чем секунду спустя и убедилась. Не успела Свити произвести точно отмеренный гравитационный удар, как, лицевые кости Мерсера... провалились внутрь вместе с ее копытцем. Шибанул едкий запах серы, неразличимый на расстоянии. Морда человека буквально развалилась на части, так что брызнула светлая кровь, а края чудовищной раны стягивали ниточки чего-то похожего на слюну. Свити Дропс, борясь с приступом дурноты, увидела в глубине раскрывшейся головы полушария светло-розового мозга, показавшегося из-за высокого лба Мерсера, который словно крышка отошел вверх...

Затем края лицевых костей ощерились тысячей игольчатых зубов, и они сомкнулись на копытце Бон-Бон, впиваясь в плоть.

Свити затряслась от боли и страха, рванула свою ногу обратно, но куда там! За время работы агентом чудища не раз кусали и царапали ее, и если бы не столичные лекари и кое-какие модифицированные зелья, земная пони могла бы похвастаться обширной коллекцией шрамов. Но это... это было слишком безумно, слишком ненормально! Из множества мелких ран лилась кровь, лицо-жвалы сдавливало ее копытце все сильней, так что Свити задергалась в мертвой хватке. Сейчас ей было совсем не до изначального плана — тем более глаз у человека теперь и в помине не было.

Затем череп Мерсера, раскрывшийся словно хищный цветок по швам костей, принялся разжевывать конечность, попавшую к нему в ловушку.

Белая вспышка ослепила Бон-Бон, а через долю секунды ее затопил океан боли, заставив тело выгнуться дугой и биться в агонии. Она чувствовала, как острые зубы разве что не пилят плоть между ее копытцем и локтем, словно ржавая тупая ножовка, раздирая мускулы и сухожилия. Кровь из порванной артерии ударила широкой струей. С отвратительным хрупаньем человек раскусил кость, и Бон-Бон упала на землю.

Ее спина ударилась о мокрую траву. Бон-Бон попыталась приподняться, зажать рану, но, обессиленная, рухнула обратно. Размочаленный обрубок ноги заливал зеленый ковер кровью. Она словно со стороны услышала свои крики и рыдания. До пони долетели вопли гвардейцев и топот — стража реагировала на вырвавшегося из окружения человека. Тот унес копытце Бон-Бон с собой в челюстях, словно жуткий трофей, так и не попытавшись ничего сделать с выведенной из строя пони. Неверным движением Свити Дропс перевернулась на живот, выпростала уцелевшую ногу, дрожавшую от боли, в сторону фермы. Пони смотрела на пылевую завесу и разрывы ядошутки мутными глазами.

«Идея неплохая, Пинки. Но с ним во второй раз такое не пройдет, — отстраненно подумала она. — Лира... Прости. Мы сосредоточились на новом враге... но совсем забыли о том, которого одолели совсем недавно. Мы все испортили. Мне так.. мне так жаль...»

Сильные копыта подхватили ее и куда-то понесли. Наигрубейшим образом ампутированную ногу будто погрузили в ледяное бесчувствие. Однако в следующее мгновение болевой шок взял своё, и Бон-Бон потеряла сознание.