Поколение Хе. Про Зебрику. Часть вторая.
Глава 10. Выбравший свободу
На кладбище, кроме нескольких могильщиков и Фессона, была только пожилая пара, с которой Денкейн в последние годы жила по соседству, и свела на этой почве знакомство. Вместе они гуляли по набережной, встречая утром солнце. Старики ведь обычно встают рано.
У Денкейн, когда она жила в столице, было множество коллег по институту, знакомых, друзей и учеников. Живы ещё были даже некоторые из тех, кого она учила читать и писать в «Республике золотого копытца» — и все они, конечно, пришли бы на похороны, если б им кто-то сообщил и оплатил дорогу. Даже для преподавателя института поездка за пару тысяч лиг была слишком накладна, хоть по суше, хоть по морю, что уж говорить про крестьянина.
Фессон, разумеется, пришёл под маскировкой, чтоб не пугать окружающих королевскими регалиями и своим двухметровым ростом.
Когда прощание окончилось, он медленно двинулся по аллее к выходу. Через минуту к нему присоединилась жена, стоявшая до того чуть поотдаль.
— Не знаю, утешит это тебя, или напротив, разозлит, — сказала Алое, — но это, может быть, хорошо, что мы не можем создавать бессмертных из простых зебр. Мы наверняка не удержались бы, и сотворили их десятки — слишком мы необузданны. Но ведь нет никакой гарантии, что они жили бы в любви и дружбе, как между собой, так и с нами…
В этом месте Фессон смущённо отвёл глаза.
— … и мы, практически, восстановили бы статус-кво. То есть, было бы много ненавидящих друг-друга зеброкорнов, и мир постоянно висел бы на тонкой нитке.
— Честно, меня это не очень утешает.
— И вот ещё что: я поняла, что ты просил соседей присмотреть за могилой, но ведь они сами очень немолоды. На сколько у них хватит сил? На пять лет?.. Можно было бы перенести прах в столицу. Или в мою бывшую столицу, там есть кому этим заняться.
Король покачал головой.
— Спасибо что предложила, но мы ведь с тобой знаем — все на свете могилы рано или поздно будут заброшены, и на этом месте возникнет что-то иное, нужное уже для новых, молодых зебр. Так слишком ли важен размер этого отрезка времени? А я не очень люблю посещение кладбищ. В этом смысле ты гораздо сильнее и твёрже меня.
Некоторое время они шли молча, потом Алое решила переключить внимание мужа на что-то постороннее:
— Я вот подумала, что никто не знает о моих научных успехах…
Жеребец удивлённо посмотрел на неё.
— Ну, а что? У меня не так мало за семьсот лет было учеников. Они значительно продвинули как магическую так и общую научную мысль. И добрую половину идей подсказала им я, а иногда потом поправляла, если они заходили в тупик… Поэтому, я подумала и решила назначить себя Почётным ректором Университета…
Фессон покачал головой:
— Тогда я, пожалуй, назначу себя начальником Академии.
— Что ж, это логично, — согласилась королева, — ты с военными гораздо больше работаешь…
— Я пошутил. Нет у меня времени на это. То есть, должность не будет иметь наполнения…
Может быть, когда-нибудь, когда я буду совсем старым и мудрым, отомщу — наберу класс особо талантливых магов и буду с ними возится.
— А я всё-же сделаю, как задумала, — упрямо сказала Алое. — Тут некоторые полагают, что они умные — особенно молодёжь — а я продемонстрирую им, что это смотря с кем сравнивать… Ещё думаю, не вменить ли в обязанность храмам — держателям земельных имений — открытие у себя школ? А в качестве компенсации дадим им чуть больше самоуправления.
Фессон уточнил:
— А забрать потом сможем?
Королева хмыкнула:
— Бывало такое, чтоб мы не смогли что-то забрать?
— Да множество раз… Ну и вообще: они тебе там научат. Считать до ста и писать упрощённым алфавитом, который я выдумал, о чём уже жалею…
— Так и я об этом. Пусть учат так, как им, а значит и нам, выгодно.
В дверь кабинета вошёл начальник Королевской канцелярии. Должность на первый взгляд невеликая, но на самом деле очень важная, и умные зебры на этом посту иногда приобретали вес, едва ли не больший чем у канцлера. Ибо именно от них зависело, что докладывать монархам о повседневной жизни страны, а что нет, и какой акцент этому придать.
После положенных раскланиваний, он сказал:
— Простите, что отвлекаю, но у нас странное происшествие… Я подумал, что вам будет интересно. Несколько дней назад во дворец явился жеребец, матрос, и начал требовать встречи с вами. Согласно вашего указа, его не прогнали сразу, а сначала освидетельствовали у лекаря, он оказался не сумасшедшим. Потом заставили кратко изложить суть своего дела, применив заклинание, распознающее ложь — он не врал.
— Джоун, — перебил король, — я не сомневаюсь, что ты добросовестно относишься к своей работе. Но давай покороче: итак, он в самом деле принёс важные сведения… Так что это за сведения?
— Я полагаю, лично он расскажет лучше…
Когда начальник канцелярии, дождавшись кивка, двинулся к двери, чтоб впустить визитёра, Алое телепатически сказала:
«Никакого порядка. Принимаем кого попало, да не в тронной, а в кабинете… То-ли дело раньше: если ты не на должности, не титулованный, или хотя бы не вождь — на аудиенцию ты попадёшь, разве, в роли колонны без речей. И вообще, как правило все раком лежали на докладе… Не переломился бы он своими словами доложить. А этот смерд сейчас будет экать и бэкать…»
«Хорошо, — согласился Фессон, — будем в дальнейшем принимать только там.»
Визитёр был в приличной парусиновой куртке, вымытый и причесанный. И если помыли его наверняка здесь, прежде чем пускать к правителям, то куртка была своя.
«Как же ты её не пропил? — удивился король, — культурный матрос пошёл, однако. Может мы и не зря стараемся?»
Словно в подтверждение мысли Фессона, говорил пришедший довольно бойко и складно. И вопреки опасениям Алое, имеющий огромный опыт общения с идиотами разной степени тяжести, через его рассказ не надо было «продираться».
Но говорил такое, что королева подумала — муж был прав: всё равно пришлось бы этого матроса вызывать и лично проверять на ложь.
По его словам выходило, что в трёх днях плавания на северо-запад от пролива, на юг от Эквестрии, примерно равноудалённый от всех земель, лежит крупный остров, около тысячи квадратных лиг площади, и на нём уже не первую сотню лет живёт колония зебр. Само по себе это было удивительно, но не слишком. Океан велик, в упомянутом районе плавать особо некуда и незачем, а каждый час эксплуатации корабля всё-таки стоит денег, которые надо чем-то покрывать.
Интересней оказалось другое — в этой общине не существовало наследственной передачи пашни и других средств производства. Каждому крестьянину выделялось ровно столько земли, сколько он в состоянии обработать, и в целом все жили довольно сытно.
— А если крестьянин утратит работоспособность? — поинтересовалась Алое.
— Община докармливает его, а он выполняет посильную работу. Например, смотрит за жеребятами…
«Такое вообще возможно?» — беззвучно спросила королева.
«Ну, если вычеркнуть из бюджетного уравнения военные расходы, а также знать и нас с тобой, то наверное, возможно. Неясно только, как у них там с организацией: иначе такие, как вот этот вот, всю идиллию уничтожат на счёт «раз»… А организация жизни общины — не такое простое дело. У Денкейн, например, не вышло. — Фессон несколько помрачнел, — послушаем, как он это объяснит.»
Объяснил это пришедший довольно просто: островом, сколько он себя помнил, и сколько помнил себя его дед, управлял некий жеребец, маг, называющий себя принцем Тумосом.
— Ростом он примерно с Ваше Величество. — Закончил гость.
Алое и Фессон переглянулись.
— То есть он такой же, как и мы?
— О нет! Лишь бледное отражение Вашего Величества…
Алое поморщилась от очевидной лжи.
«Гм, с меня бутылка: я-то не верила в твои фантазии… Но да, если он по возрасту как мы, то поселение в пятнадцать тысяч зебр смог бы держать в узде и без какой-то медианной прослойки в виде аристократии… И почему он принц? Странный титул, звал бы себя князем, если для «короля» слишком скромен.»
— Интересно, — вслух произнесла Алое, — ты этого, конечно, не знаешь, но замкнутая община со временем вырождается. На остров есть приток свежей крови?
— Да, Ваше Величество, учителя рассказывают нам…
— Вот как! У вас и школы имеются? — Перебила она, — но продолжай, продолжай.
По словам визитёра выходило, что частенько к острову прибивает потерпевшие крушение корабли. То ли ветра там такие, то ли течения. Уцелевших представляют принцу, и он предлагает желающим остаться в посёлке. Обычно, матросы и, при наличии, гребцы — соглашаются, а офицеры — нет. Им есть, что терять на материке. Тогда с ближайшим рейсом их отправляют восвояси.
— Им стирают память? — Предположил Фессон, — немыслимо представить, чтобы никто не болтал. Язык нужен зебре, чтоб не держать его за зубами.
— Вероятно да. Таких подробностей я не знаю… Что же касается кобыл, которых на кораблях почти никогда нет, то мы продаём в Зебрике ткани нашего производства, они добротные; потом некоторые плоды. А на вырученные деньги иногда покупаем на невольничьих рынках кобылиц. Стараемся брать поздоровее и помоложе… Или как денег хватает.
— В портах у нас раздолбайство, — вздохнул король. — Приходят неопознанные корабли, и никто о том ничего не знает…
— Их всего два в настоящий момент. Не так велика у нас потребность в торговле с материком. Флага на этих кораблях нет, а название пишут на доске фальшборта каждый раз новое…
Фессон кивнул. Это было совсем неудивительно: сейчас, если по морю плыл корабль, то в девяти случаях из десяти это был корабль из Зебрики. Поэтому капитаны даже не считали нужным поднимать флаг при заходе в свои порты. Пусть чужие поднимают, а мы у себя дома… Название же можно и планкой на верёвке прикрыть, или в самом деле писать их на сменных досках.
«То-то я думаю, откуда у нас столько баек о благородных пиратах, которые сняли потерпевших бедствие с корабля, но высадили в целости на обитаемый берег, не попытавшись продать в рабство, или хотя бы отобрать ценные вещи, что вообще ни в какие ворота не лезет… Да и пиратов тех у нас уже почти нет. Разве только сами купцы друг-друга грабят при случае.» — Сказал он жене.
— Ты можешь показать, где ваш остров? — Алое указала на карту мира, выполненную на стене в виде фрески.
Точнее, не мира, а так называемого Первого полушария. Во Втором полушарии ничего интересного, кроме двух десятков мелких островков пока не открыли, хотя экспедиции были.
На одном из них, далеко на западе, был основанный ещё Моареем научный посёлок. Они занимались оповещением о надвигающихся ураганах, а также вели наблюдения за небесными светилами в интересах навигации. И это была единственная «официальная» база Зебрики во второй части мира.
— Лишь примерно, — грустно поведал докладчик, — я ведь не капитан и не штурман, вот только…
— Что?
— Высоко. Нужна какая-то указка или лестница.
В самом деле, карта была от пола до потолка кабинета — то есть сажени четыре. Пользуясь тем, что в помещении были только они трое, Алое подхватила матроса телекинезом, и подняла примерно в нужное место.
— Немного выше и левее, Ваше Величество…
Фессон не выдержал и фыркнул в копыто от смеха. Впрочем, на карту оба они посмотрели очень внимательно, запоминая точку.
— Осталось выяснить лишь одно, — сказала Алое, спустив его на пол. — Если у вас довольно продуктов первой необходимости, и даже есть излишки чтоб выменивать здесь инструменты и жён; и тебе достаточно доверяли, чтоб включить в экипаж секретного корабля, то зачем же ты сбежал от своих и пришёл к нам?
— Ну, не все довольны тем, что имеют. И готовы ради этого рисковать. Принеся эти вести, наверняка для вас интересные, я смел надеяться на награду… Там, на острове, я никогда не смог бы иметь то, что могу здесь: большой дом, прислугу, золото. Я видел, как живут в портовых городах купцы и чиновники… А ведь не сказать, чтоб они были очень умны: большинству просто повезло, или они проявили не лучшие свойства натуры, чтоб попасть на эти места. Почему же я должен всю жизнь ставить паруса, и таскать грузы в трюм?..
«Он расслабился. Начал говорить, как вероятно говорил со своим принцем, не понимая того, что открывая одну дверь, почти всегда закрываешь другую. Впрочем, этого не понимают почти все… И абстрагируясь от сути происходящего, на десяток плетей он уже наболтал».
Алое подняла голову.
— Понятно… Мы считаем, что ты негодяй и предатель, и тебя надо повесить. Но учитывая, что формально ты не являешься нашим подданным, да и закона такого нет — вешать за донос, то можешь убираться на все четыре стороны. Ни о какой награде, конечно, не мечтай, а попадёшься мне еще раз — убью просто так, в порядке самодурства, благо никто ничего не может мне сделать… Как ты правильно сказал: не все довольны тем, что имеют. И некоторые даже перерастают общественные нормы. Жаль только, что почти всегда — за счёт окружающих…
Когда они вновь остались наедине, Фессон заметил:
— Я, честно говоря, думал, что ты его прямо тут прибьёшь… — он улыбнулся, давая понять, что шутит.
— Вот прямо у меня тут каждый день происходят непотребства, — буркнула королева. — Нерационально его убивать. Если представить, что он найдёт своих — а ведь будет искать — то наплетёт им с три короба, чтоб взяли его обратно… С принцем же такой фокус не пройдёт. И когда он расскажет ему, что тут произошло, этот Тумос поймёт, что мы ему не враги… Это конечно не значит, что он тут же придёт знакомится, но некоторое сомнение в нашей враждебности он получит.
— А что ты думаешь в целом? Будем искать этот остров?
Алое пожала плечами:
— Надо ли? Он наверняка магически прикрыт. Простым матросам знать о том необязательно, но я бы удивилась, если б было иначе… Значит, надо посылать в район десятка три кораблей и непременно с сильными магами на борту — хотя бы по двое, для круглосуточной работы… И вот это точно будет расценено, как недружелюбный жест. С другой стороны, боятся нам тоже особенно нечего. Даже если не принимать во внимание, что у нас есть армия, флот и гильдия магов, а у него ничего подобного нет; то и в этом случае нас двое, а он один. Кроме того, мы тренируемся друг на друге, а он в лучшем случае — с «условным противником». Так что и очного поединка я особо не опасаюсь… Ну и хотел бы он развязать драку — уже развязал бы. Стал бы тайным напарником тому же Моарею — это первое, что приходит в голову.
— Можно организовать утечку, — сказал Фессон, — этот раздолбай-матрос наверняка будет болтать по кабакам, как ты его по воздуху носила, — жеребец снова засмеялся, — ему, конечно, не поверит никто, но если к распространению информации об острове подключим агентуру, это будет совсем другое дело… А в случае чего — мы ни при чём, это твой подданный растрепал всё. И пусть авантюристы за свои деньги ищут приключений на свой круп… Хотя, это тоже не очень дружественно. Оставим, пожалуй, как есть. Захочет — сам выйдет на контакт.