Ложное Божество

Скрытый смысл

За день до прибытия в Пять Шестнадцать Сильвер отправился в третий зал Архива на поиски Зэда Коллора, чтобы вернуть взятую у него книгу. Он бродил па переходам между пыльных стеллажей и кип пожелтевших пергаментов при тусклом свете круглых фонарей, и его шаги гулко отдавались в торжественной тишине хранилища. То здесь, то там взгляд натыкался на ссутулившиеся фигуры ученых в креслах с высокими спинками, но его бывшего наставника среди них не было.

Сильвер свернул в другой непомерно высокий проход между полок с манускриптами и переплетенными в кожу томами с названиями вроде «Размышления Немертвых Героев у Костра», «Ода Одинокого Путника» или «Долгая Ночь или как Найтмер Мун Эквестрию с Селестией делила». Ни один из заголовков не был знаком Сильверу, и он уже отчаялся разыскать Зэда в этом таинственном лабиринте, как вдруг заметил знакомую фигуру, склонившуюся над длинным столом, заваленным вынутыми из футляров свитками и стопками книг.

Зэд стоял к нему спиной и был так поглощен чтением, что не услышал приближения Сильвера.

– Еще один образец плохой поэзии? – издалека спросил Сильвер.

Зэд подпрыгнул и оглянулся через плечо с тем же удивленным и испуганным выражением лица, как и в тот раз, когда Сильвер впервые отыскал его в Архиве.

– Сильвер,– произнес Зэд, и в его голосе Сильверу почудилась нотка облегчения.

– А вы ожидали кого-то другого?

– Нет. Совсем нет. Я редко вижу кого бы то ни было в этой части хранилища. Для большинства серьезных ученых здесь нет ничего ценного.

Сильвер обошел вокруг стола и окинул взглядом лежащие перед оратором бумаги – перевязанные кожаными шнурками ветхие свитки, неразборчивый почерк, желтоватые гравюры, изображающие чудовищ и пони, объятых пламенем. Он бросил быстрый взгляд на Зэда; пожилой единорог при виде такого любопытства беспокойно прикусил нижнюю губу.

– Должен признаться, мне все больше нравятся древние тексты, – пояснил Зэд. – Вроде «Хроник Крови», которые я давал тебе почитать. Такое сильное, хотя и жестокое произведение. Оно очень наивное, содержит массу преувеличений, но довольно захватывающее.

– Я прочитал «Хроники Крови», Зэд, – сказал Сильвер, кладя книгу перед единорогом.

– И что?

– Как вы и говорите, в них много жестокости и наивности, а порой и откровенные полеты фантазии…

– Но?

– Но я не могу избавиться от мысли, что, давая мне этот томик, вы имели какое-то скрытое намерение.

– Скрытое намерение? Нет-нет, Сильвер, уверяю тебя, в этом не было никаких уловок, – возразил Зэд, но Сильвер не поверил ему.

– В самом деле? Там есть необыкновенно правдивые отрывки.

– Да ну, Сильвер, не может быть, чтобы ты воспринял это всерьез, – насмешливо заметил Зэд.

– Осада монастыря, – напомнил ему Сильвер. – Последняя битва между армиями Слая Фокса и кланами северных пегасов.

– И что там такого интересного? – после некоторой заминки спросил Зэд.

– Я по вашим глазам вижу, что вы знаете, о чем я говорю.

– Нет, Сильвер, я не знаю. Я помню тот отрывок, и, несмотря на захватывающий сюжет, я не могу представить себе, что ты воспринимаешь эту прозу как исторический источник.

– Я согласен, – кивнул Сильвер, – все эти описания рвущихся, словно шелк, небес и рассыпающихся гор – сплошная чепуха, но там же говорится о пони, который обратился в демона и напал на своих товарищей.

– А, да… Теперь понимаю. Ты считаешь, что это имеет какое-то отношение к происшествию с сержантом Биг Треком?

– А вы? – спросил Сильвер и приподнял за уголок один из пожелтевших от времени пергаментов, показывая Зэду изображение демона с длинными клыками, поросшего шерстью, с загнутыми козлиными рогами на лбу и окровавленным топором в когтистых лапах. – Трек превратился в демона и пытался меня убить! В точности то же самое произошло и с солдатами Фокса в горах. Вам это ничего не напоминает?

Зэд откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Только теперь Сильвер заметил, каким усталым выглядит оратор, как выцвела его шерсть, став похожей на его любимые пергаменты, как обвисла одежда, словно наброшенная на голый скелет…

Сильвер осознал, что могущественный оратор находится на грани полного истощения.

– Простите меня, Зэд, – произнес он, присаживаясь на соседний стул. – Я шел сюда не затем, чтобы с вами спорить.

Зэд слабо улыбнулся, и Сильвер вспомнил, как сильно он надеялся получить мудрый совет. Хотя оратор и не был его официальным учителем, но все равно оставался наставником и инструктором, и обнаружить, что Зэд не знает всех ответов, было шоком.

– Все в порядке, Сильвер. Это хорошо, что у тебя появляются вопросы. Значит, ты учишься искать правду там, где с первого взгляда мы ее не замечаем. Я уверен, Защитница по достоинству ценит эту способность. Как поживает командующая?

– Она устала,– признал Сильвер.– Крики тех, кто требует ее внимания, с каждым днем становятся все громче и настойчивее. Сообщения с каждой из флотилий Великого Похода буквально рвут ее на части, а чиновники Совета Лордов со своими оскорбительными инструкциями пытаются превратить ее из Защитницы в простого администратора. Она несет огромную ношу, Зэд, однако не надейтесь так легко сменить тему разговора.

Зэд рассмеялся:

– Сильвер, ты становишься слишком быстрым для меня. Ну хорошо. Что ты хотел узнать?

– Пони из книги, которые применяли магические силы, были ли они колдунами?

– Я не знаю, – признался Зэд. – Те силы, которыми они воспользовались, никак нельзя считать естественными.

– Но как могли их предводители дать разрешение на применение этих сил? Неужели они не знали, насколько это опасно?

– Возможно, знали. Но подумай о другом: мы и сами знаем очень мало, но нас ведут вперед мудрость Диархов и научные достижения. А древние жители? Они ведь знали гораздо меньше нас.

– Но даже варварам должно быть известно, насколько опасны подобные вещи, – настаивал Сильвер.

– Варварам? – переспросил Зэд. – Это слишком уничижительное определение, друг мой. Не суди столь поспешно, мы не так уж сильно отличаемся от племен наших предков, как ты можешь подумать.

– Нет, вы, вероятно, шутите! – воскликнул Сильвер. – Мы так же не похожи на них, как луна не похожа на солнце.

– Ты уверен, Сильвер? Ты считаешь, что стена, отделяющая цивилизацию от варварства, прочна, словно сталь? Но это не так. Могу тебя заверить, что эта грань весьма тонкая и хрупкая, словно лист стекла. Достаточно толчка или сотрясения, и мы можем снова оказаться во власти языческих предрассудков, станем бояться темноты и поклоняться непонятным существам в гулких храмах.

– Вы преувеличиваете.

– Разве? – запальчиво спросил Зэд, наклоняясь вперед. – Представь себе, что обновленный, приведенный к Согласию край испытывает нехватку жизненно важных ресурсов, таких, как топливо, вода или пища. Сколько, по-твоему, времени потребуется, чтобы цивилизованное поведение сменилось варварскими методами? Как скоро простой эгоизм подтолкнет к овладению оставшимися источниками любой ценой, невзирая на вред, нанесенный остальным, или даже сговор с силами зла? Будут ли отдельные группы отгонять своих собратьев и даже уничтожать их, лишь бы завладеть ресурсами? Понятия порядочности и гражданской справедливости не больше чем тонкий налет на поверхности звериного облика пони, который при каждом удобном случае вырывается наружу.

– Ваши слова не оставляют нам никакой надежды.

– Нет, Сильвер, все совсем не так,– сказал Зэд, покачивая головой.– Мы пока бессильны измениться, но я твердо верю, что благодаря великим трудам наших повелительниц наступит время, когда мы поднимемся к вершинам сознания и овладеем всеми окружающими нас силами. Прошедшее после возникновения цивилизации время – всего лишь небольшой отрезок нашего существования, тем более по сравнению с грядущими веками. Воля Диархов, братское общество, всеобщее равенство в правах и привилегиях и хорошее образование – вот предпосылки высшего общественного строя, к которому ведут нас разум, науки и наш опыт. Это будет новое возрожденное общество свободы, равенства и братства древних народов нашей расы, которому не страшны диктаторы вроде Слая Фокса.

Сильвер не удержался от улыбки.

– А мне было показалось, что вы впали в отчаяние.

Зэд тоже улыбнулся в ответ.

– Нет, Сильвер, я далек от этого. Признаюсь, происшествие в пещерах Шепчущих Вершин сильно потрясло меня, но чем больше я читаю, тем отчетливее вижу, как далеко мы ушли и как близки к тому, о чем всегда мечтали. Каждый день я испытываю благодарность за то, что свет Диархов ведет нас в золотой век. Страшно подумать, что может произойти, если этот источник иссякнет.

– Не беспокойтесь, – заверил его Сильвер, – такого никогда не случится.

Твинкл взглянула на прибывших через прорезь в сетке.

– Приехала Трикси ее пони, – доложила она.

Твайлайт кивнула и встала лицом к пятерым членам Братства Сумерек.

– Все знают, что надо делать?

– Нет, – отозвался Дефолт. – Мы так давно остаемся в стороне, что всё позабыли. Почему бы вам не напомнить?

От такого легкомысленного заявления Дефолта глаза Твайлайт потемнели.

– Хватит, Деф, – сказала она. – Это не подходящее время для шуток, так что придержи свой язык.

Столь резкий отпор Защитницы шокировал Дефолта , и он быстрым взглядом окинул лица своих товарищей. Сильвер не испытывал такого потрясения, поскольку за несколько недель после отбытия из руин Барат Тирит не раз был свидетелем взрывов гнева главнокомандующей по отношению к подчиненным. С тех пор как на площади перед Залом Оружия пролилась кровь, Защитница не знала ни минуты покоя. Горечь неудачи при попытке мирного диалога с оленями до сих пор преследовала Твайлайт.

После фиаско с переговорами Защитница впала в состояние унылой меланхолии и все чаще уединялась в своих личных покоях, куда допускалась только Трикси. После возвращения на флотилию члены братства почти не видели свою госпожу, и все четверо остро переживали необъяснимое отчуждение.

Раньше Защитница прислушивалась к их советам, теперь её слух был обращен только к шепоту Трикси.

Известие о том, что Трикси со своими подчиненными покинет экспедицию и отправится в Новый Кантерлот, все члены братства восприняли с чувством облегчения.

Но даже по дороге к Пять Шестнадцать Защитница не знала отдыха. Со всех концов Эквестрии – от друзей-командующих, от генералов королевских армий и, что тяжелее всего, от полчищ чиновников, идущих по пятам завоевателей, – поступали непрекращающиеся требования помощи.

Ежедневно группы чиновников под управлением Ротонды Хов осаждали Защитницу требованиями оказать содействие в сборе дани со всех приведенных к Согласию земель. Любой, у кого имелась хоть капля здравого смысла, понимал, что такие мероприятия преждевременны, и Твайлайт сделала все, что было в её силах, чтобы остановить Ротонду и ее арбитров, но её усилия лишь ненадолго замедлили их.

– Если бы я могла, – сказал как-то вечером Твайлайт, когда они с Сильвером обсуждали новые способы получения податей с приведенных к Согласию земель, – я бы убила всех чиновников и бумагомарателей Эквестрии. Но я уверена, на следующий день, еще до завтрака, мы получили бы счета из преисподней.

Сильвер рассмеялся, но тотчас осознал, что Твайлайт говорит серьезно, и смех застрял у него в горле.

После прибытия в Новый Кантерлот навалились еще более срочные дела.

– Не забудьте, – сказала Твайлайт,– все должно пройти точно так, как вам я говорила.

 

При появлении в дверях шатра избранной наместницы Диархов в помещении воцарилась благоговейная тишина, и все присутствующие опустились на колени. От взгляда на живое божество, появившееся в сверкающих доспехах цвета сумеречного неба и в царственно-алом плаще, у Пайпера закружилась голова. С нагрудника Твайлайт на всех присутствующих гордо взирал двуглавый аликорн, грозно раскинувший золотые крылья, и Пайпер не мог устоять перед величественной красотой Защитницы.

Провести столько дней в экспедиции и только сейчас увидеть Защитницу! Сколько времени потрачено впустую! Пайпер ощутил острое желание вырвать все исписанные страницы из любимого блокнота и сочинить эпический монолог о величии главнокомандующей.

За Защитницей вошли пятеро рыцарей, а с ними высокая кобылица-единорог в пурпурном бархатном платье с высоким воротом и пышными рукавами. Ее длинная грива была уложена в высокую замысловатую прическу. Пайпер с негодованием узнал в ней Литеру Сервиторию Голд, самого молодого члена верховного совета Ордена Архиваторов в столице, о которой уже был достаточно наслышан.

Твайлайт в приветственном жесте подняла левую ногу.

– Друзья, – произнесла она, – я уже не раз говорила, что никто в моем присутствии не должен преклонять колени. Такой чести достойны одни лишь Вечные Диархи.

Медленно, словно не желая нарушать благоговейный восторг, пони стали подниматься, а Твайлайт пошла вперед, пожимая копыта тем, кто стоял в первых рядах, и очаровывая их своим благодушием и неожиданными шутками. Пайпер видел тех, к кому обращалась Защитница, и оттого, что он не удостоился подобной чести, в груди поднялось острое чувство ревности.

Совершенно не задумываясь, он начал проталкиваться вперед сквозь толпу, не обращая внимания на недоброжелательные взгляды и нередкие удары в бока. Внезапно ворот одежды стал ему тесен, и Пайпер обернулся, намереваясь резко осадить всякого, кто осмелился так вольно обращаться с его роскошным одеянием. Позади он обнаружил Скай Киллер и в первый момент решил, что это она старается оттащить его назад, но, увидев ее лицо, улыбнулся – Киллер следовала за ним по пятам и воспользовалась его массивной фигурой в качестве буксира.

Пайпер добрался до группы из шести или семи пони, стоящих в первом ряду, как вдруг вспомнил, ради чего его пригласили на такое важное мероприятие. Он оторвал взгляд от Защитницы и посмотрел на Трикси из таинственного Нулевого Отряда.

О Нулевом Научном Отряде Пайпер не знал почти ничего, за исключением того факта, что его второй и третий командиры, Старлайт Глиммер и некий маг Санберст  пользовались любовью и доверием Твайлайт Спаркл. Члены братства Сумерек шагнули вперед и один за другим дружески приветствовали Трикси, словно обретенную после долгой разлуки сестру. Они смеялись и дружески хлопали друг друга по плечам, но в приветствии Сильвера Пайпер уловил некоторую сдержанность.

– Сосредоточься, Пайпер, сосредоточься, – прошептал он самому себе, обнаружив, что снова уставился на Защитницу.

Он отвел взгляд от Твайлайт как раз вовремя, чтобы заметить, как Трикси и Хув в очередной раз пожимают друг другу копыта и между ними что-то блеснуло. Все произошло очень быстро, и Пайпер не был полностью уверен, но ему показалось, что Трикси передала Панч Хуву то ли монету, то ли какой-то медальон.

Затем рыцари и лорд Варрион отошли немного назад и встали за спиной Защитницы, а Кривой Син  занял свое место рядом с ней. Твайлайт снова подняла ногу.

– Друзья мои, вам снова придется потерпеть мое присутствие, поскольку мы собрались обсудить дальнейшие планы того, как нести свет истины в темные земли.

Вежливый смех и аплодисменты прокатились по шатру, а Защитница продолжала свою речь:

– Мы снова вернулись в Пять Шестнадцать, место, где была одержана наша последняя великая победа. Это шестнадцатая провинция, приведенная нами к Согласию, и она поистине…

– Защитница, – раздался вдруг голос из центра шатра.

Оклик прозвучал совершенно спокойно, но пони единодушным вздохом отметили неслыханное по дерзости нарушение этикета.

Пайпер заметил, как потемнело лицо Твайлайт, и понял, что Защитница не привыкла, чтобы её прерывали. Затем Пайпер переключил внимание на нарушителя.

Толпа слушателей отхлынула от Трикси, словно в страхе, что её безрассудство может оказаться заразным.

– Госпожа Трикси, – заговорил Син, – у вас, по-видимому, есть что сказать.

– Небольшая поправка, советник, – пояснила чародейка.

Пайпер заметил и беспокойный взгляд, брошенный Сином в сторону Защитницы.

– Поправка, ты говоришь? И что ты хочешь исправить?

– Защитница сказала, что это место приведено к Согласию, – ответила Трикси.

– Пять Шестнадцать, или Новы Кантерлот принял условия Согласия, – раздраженно проворчала Твайлайт.

Трикси печально покачала головой, но Пайпер заметил на её лице мрачное предвкушение, словно она была рада сделать следующее заявление.

– Нет, – сказал Трикси. – Это не так. Новый Кантерлот не принял Согласия.

 

При таком посягательстве на честь экспедиции Сильвер ощутил прилив ярости, а напряженные спины его товарищей по братству показали, что и друзья испытывают те же чувства. Твинкл зашла так далеко, что схватилась за оружие, но Дефолт покачал головой, и Маленькая Спаркл отвела копыто от копытояти меча.

Даже за короткое время знакомства с Трикси Сильвер успел убедиться, с каким уважением и почтением относились окружающие к уравновешенному и рассудительному голосу волшебницы. Она часто давала мудрые советы и обладала приятным характером, а её вера в дело Защитницы казалась безграничной, но незаметно возникшая близость между ней и Твайлайт вызвала у Сильвера недовольство, которое нельзя было объяснить простой ревностью. С тех пор как Защитница начала прислушиваться к советам Трикси, она стала угрюмой, излишне раздражительной и замкнутой. Даже Син не раз высказывал членам братства свою обеспокоенность растущим влиянием Трикси на Защитницу.

После разговора с Трикси на обзорной палубе «Хранителя Эквестрии» Сильвер понял, что исследовательница не так проста, как могло показаться с первого взгляда. В его душу еще тогда были заронены семена подозрения, и сегодняшние слова Трикси оказались для них свежим весенним дождем.

Сильвер с трудом мог представить себе, чтобы Трикси, заслужившая такое уважение среди его друзей, могла вести себя так грубо и бесцеремонно.

– А ты не могла бы выразить свою мысль более конкретно? – спросил Син, с трудом сдерживая свой гнев.

– Я могу все объяснить, – ответила Трикси, – но, возможно, эту тему лучше обсудить в узком кругу?

– Трикси, если у тебя есть что сказать, говори сейчас. Это Военный Совет, и у нас не может быть секретов, – заявила Твайлайт.

Какую бы роль ни отвела Твайлайт членам братства, Сильвер понял, что теперь все это не имеет смысла. По лицам своих друзей он догадался, что они придерживаются того же мнения.

– Моя госпожа, – начала Трикси, – я должна извиниться…

– Оставь при себе свои извинения, Трикси, – прервала её Твайлайт. – У тебя хватило смелости сделать такое заявление после того, как я приблизила тебя к себе и предоставила место в моем Военном Совете. И ты посмела отплатить мне бесчестьем и оскорблением? Я сразу говорю тебе, что не потерплю такого отношения. Ты меня понимаешь?

– Да, Защитница, но в мои намерения не входило вас оскорбить. Если вы позволите мне продолжать, вы поймете, что в моих словах нет ничего обидного для вас.

В шатре ощутимо возросло напряжение, и Сильвер мысленно молил Твайлайт прекратить этот фарс и удалиться в более уединенное место, но он понимал, что Твайлайт так разгневана, что предотвратить конфронтацию уже не удастся.

– Продолжай, – сквозь зубы бросила Твайлайт.

– Как вам известно, моя госпожа мы покинули Пять Шестнадцать почти год назад. Регион был приведен к Согласию, и казалось, что вскоре он станет полноправной и просвещенной частью Эквестрии. Как это ни печально, наши надежды не оправдались.

– Трикси, переходи к сути, – поторопила её Твайлайт, сжимая челюсти до слышимого скрипа.

– Да, конечно. По пути к месту встречи с остальными членами моей группы, при встрече с командующими с Восьмой Экспедиции, уважаемый лорд Йеллоу Даст попросил меня заглянуть в Новый Кантерлот и еще раз убедиться, что Слово Диархов, возлюбленных всеми нами, должным образом распространяется в этом месте командующим Рекорд Рэд и оставленными с ним войсками.

– А где сейчас лорд Рэд? – спросила Твайлайт. – Я оставила ему достаточно солдат, чтобы подавить последние очаги сопротивления. И уж конечно, если бы это место нарушило условия Согласия, я бы об этом узнала первой.

– Моя госпожа, Рекорд Рэд предал вас, – заявила Трикси. – Он удалился в Шепчущие Вершины и больше не признает Диархов своими повелительницами.

– Предал Меня?! – взревела Твайлайт. – Это невозможно! Рекорд Рэд обладал стойким характером и несокрушимым боевым духом. Я сама выбрала его для этой почетной роли. Он не мог стать предателем!

– К сожалению, это правда, – с искренней печалью в голосе возразила Трикси.

– И что же он, во имя Селестии, делает в тех трижды проклятых горах? – спросила Твайлайт.

– Народ, населяющий эту область, сдержал свое слово и с готовностью принял условия Согласия, чего нельзя сказать о жителях городков у Шепчущих Вершин, – объяснила Трикси. – Рэд повел свою армию в славную, но, как оказалось, совершенно необдуманную экспедицию, чтобы образумить живущих там пони.

– Почему необдуманную? Это прямой долг любого из наших командиров.

– Это был опрометчивый поступок, моя госпожа, поскольку тамошние местные жители не имеют того понятия чести, которое присуще нам, и, как мне кажется, когда Рэд прибыл для переговоров, они применили… методы, которые извратили понятия наших пони и обратили их против вас.

– Методы? Выражайся понятнее, Трикси! – воскликнула Твайлайт.

– Я не могу дать точное определение, моя госпожа, но в древних текстах это описывается как… э-э-э…проклятье демона.

При упоминании о демонах в крови Сильвера вскипела ярость, а по всему шатру прошелестели недоверчивые восклицания.

– Теперь Рэд в нарушение всех клятв и верности Диархам служит неким потусторонним владыкам. А вас он называет не иначе как служительницей ложных божеств.

Сильвер отлично помнил лорда Рэда, но при таком оскорблении Защитницы ненависть комком подкатила к горлу. Все собравшиеся, видимо, ощутили те же эмоции, и шатер наполнился негодующими криками.

– Он за это заплатит! – вскричала Твайлайт. – Я сама оторву ему голову, а тело скормлю падальщикам. Клянусь в этом своей честью!

– Моя госпожа, – продолжала Трикси, – мне жаль, что я принесла такие дурные вести, но я уверена, решение этой проблемы стоит предоставить кому-то из доверенных лиц.

– Трикси, ты хочешь, чтобы я позволила кому-то другому отомстить за нанесенное мне оскорбление? – свирепо поинтересовалась Твайлайт. – За кого же ты меня принимаешь? Я сама подписывал акт о приведении этого места к Согласию, и будь я проклята, если завоеванный мною регион отколется вновь от Эквестрии! – Твайлайт обернулась к пятерке капитанов: – Срочно подготовить войска!

– Будет сделано, моя госпожа, – ответил Хув. – Кто их возглавит?

– Я сама поведу их в бой, – заявила Твайлайт.

 

Военный Совет был отложен; все остальные дела и проблемы померкли перед таким ужасным известием. А когда командиры Шестнадцатой вернулись к своим подчиненным и слух о предательстве Рекорд Рэда распространился повсюду, всю экспедицию мгновенно охватило лихорадочное возбуждение.

Отдавая срочные приказы о подготовке к экспедиции, Сильвер обнаружил Блу Пайпера в опустевшем после неудачного Военного Совета шатре. Поэт сидел над открытым блокнотом и что-то торопливо записывал, прерываясь лишь для того, чтобы заточить карандаш маленьким перочинным ножом.

– Пайпер, – окликнул его Сильвер.

Пайпер поднял голову от работы, и Сильвер с удивлением прочитал на его лице выражение восторга.

– Ничего себе собрание, а? Военный Совет всегда проходит так драматично?

Сильвер покачал головой:

– Нет, обычно все обстоит иначе. А что ты пишешь?

– О, это будет небольшая поэма о подлости Рэда, – ответил с довольной улыбкой Пайпер. – Ничего особенного, нечто вроде внутреннего монолога. Мне кажется, учитывая общее настроение экспедиции, это будет весьма кстати.

– Да, наверно. Только я до сих пор не могу поверить, что кто-то может так охарактеризовать его поступок.

– И я тоже. Думаю, в этом-то и есть проблема.

– Что ты хочешь сказать?

– Я постараюсь объяснить, – сказал Пайпер. Поднявшись со своего стула, он прошел в тот угол, где стояли подносы с нетронутой едой, и наполнил себе тарелку. – Мне запомнился один совет относительно поведения в присутствии Защитницы. Кто-то сказал, что лучше всего смотреть на её ноги, а если встретишься с ней взглядом, то непременно забудешь все, что хотел сказать.

– - Я тоже об этом слышал. Капитан Спаркл как-то дала мне точь-в-точь такой совет.

– Что ж, совет очень хорош, но меня её появление застигло врасплох. Впервые увидев её величие, я почти забыл, зачем здесь нахожусь.

– Я не уверен, что понимаю тебя, – сказал Сильвер и мотнул головой, когда Пайпер предложил ему маффин со своей тарелки.

– Я вот к чему веду. Можно ли представить, что тот, кто встречался с госпожой Твайлайт Спаркл – могу я называть ей по имени? Я слышал, вам не очень нравится, когда простые смертные так её называют. Так вот, мог ли пони, действительно видевший её, сказать такие вещи, какие приписываются этому Рэду?

Сильвер не без труда поспевал за быстрой речью Пайпера, но неожиданно он понял, что гнев заслонил от него величие Защитницы.

– Ты прав, Пайпер. Никто, видевший Защитницу, не мог такого сказать.

– Тогда возникает вопрос: зачем Трикси понадобилось приписывать Рэду такие оскорбления?

– Я не знаю. И зачем ей это?

Пайпер съел кусок пирога со своей тарелки и запил его красным вином.

– И правда зачем? – переспросил Пайпер, загораясь воодушевлением. – Скажите, вы имели «удовольствие» встречаться с Элитой Хиллинг? Она тоже архиватор из числа драматургов и пишет ужасающе детализированные пьесы. На мой взгляд, они просто нудные, но я не могу отрицать, что у нее имеется определенный актерский талант. Я помню, видел в ее исполнении Хризантему в «Кабалерро», и это было довольно хорошо, хотя…

– Пайпер, – остановил его Сильвер, – переходи к сути.

– Ах да, конечно. Суть в том, что даже такая талантливая актриса, как мисс Хиллинг, не справилась бы с представлением, разыгранным сегодня госпожой Луламун.

– Представлением?

– Точно так. Все, что он делала с самого момента появления на совете, было фарсом. Великолепно сыгранной ролью в спектакле. Разве вы этого не заметили? Интересно, кем она была до того, как вступила в Орден? Наверное актрисой.

– Нет, я был слишком зол, чтобы заметить это,– признался Сильвер.– Вот почему я и позвал тебя сюда. А теперь, Пайпер, объясни мне все по порядку, только не отступай от темы.

Пайпер расцвел от удовольствия и продолжал:

– Хорошо. Сразу после заявления об отступлении Пять Шестнадцать от Согласия Трикси предложила перенести обсуждение вопроса в более узкий круг, но это провокационное предложение она сделала в помещении, полном народа. Кроме того, как вы слышали, она утверждала, что Рэд восстал против госпожи Твайлайт Спаркл, а не против Диархов. Это придало оскорблению личный характер.

– Но зачем её понадобилось так провоцировать Защитницу?

– Возможно, чтобы вывести её из равновесия, заставить проявить вспыльчивость. Похоже, она хорошо знала, какой будет реакция. Мне кажется, Трикси пыталась привести Защитницу в такое состояние, когда та будет неспособна мыслить ясно.

– Осторожнее, Пайпер. Как ты осмеливаешься предполагать, что Защитница бывает неспособна ясно мыслить?

– Нет, нет, нет, – запротестовал Пайпер. – Только приведя её в состояние крайнего возбуждения, Трикси могла манипулировать её поступками.

– Манипулировать? И с какой же целью?

Пайпер пожал плечами:

– Это мне неизвестно. Но я точно знаю: Трикси очень хочет, чтобы Твайлайт отправилась в эту карательную экспедицию.

– Но она пыталась отговорить Защитницу от личного участия в экспедиции. Она даже осмелилась советовать переложить это дело на плечи других.

Пайпер нетерпеливо тряхнул головой.

– Только для того, чтобы показать всем свое старание заставить Защитницу изменить намерения. А на самом деле она прекрасно знала, что Твайлайт не сможет отступить от своего слова.

– И не отступит, архиватор! – раздался звучный возглас от входа в шатер.

Пайпер от неожиданности вздрогнул, а Сильвер, обернувшись на голос, увидел Первого капитана Детей Сумерек – сверкающего и грозного в полном боевом облачении.

– Хув,– произнес Сильвер,– что ты тут делаешь?

– Ищу тебя, – ответил Панч Хув.– Тебе надо быть со своими воинами. Сама Защитница возглавит карательный отряд, а ты тратишь время на болтовню с писаками, которые подвергают сомнению честное слово благородной чародейки.

– Первый капитан Панч Хув, – выдохнул Пайпер, склоняя голову. – Я не хотел никого оскорбить. Я только делился с капитаном Сильвером своими впечатлениями от того, что услышал.

– Помолчи, насекомое! – огрызнулся Хув.– За оскорбление, нанесенное Трикси, мне стоило бы убить тебя на месте.

– Пайпер делает то, о чем я его попросил, – вмешался Сильвер.

– Ты защищаешь его, Винд? – удивился Хув. – Ты меня разочаровываешь.

– Панч, во всем этом деле есть какая-то загадка, – сказал Сильвер. – Трикси явно что-то утаила от нас.

Хув покачал головой:

– Ты поверишь этим дурацким выдумкам и не поверишь нашей общей подруге? Болтовня с этими бумагомараками окончательно заморочила тебе голову, Сильвер. Командующая должна об этом услышать.

– Я очень на это надеюсь, – парировал Сильвер, злясь на Хува за его упертость. – И хотел бы стоять рядом, когда ты скажешь её об этом.

Первый капитан резко развернулся и направился к выходу.

– Первый капитан Панч Хув, – крикнул вслед ему Пайпер. – Можно, я задам вам один вопрос?

– Нельзя, – отрезал Хув, но Пайпера это не остановило:

– Что за монету передала вам Трикси при сегодняшней встрече?

Тайны и Загадки

После вопроса Пайпера Хув застыл на месте. Сильвер, завидев признаки надвигающейся бури, поспешил занять место между рыцарем и архиватором.

– Пайпер, убирайся отсюда! – едва успел он крикнуть, как Хув, развернувшись, бросился на Блу Пайпера.

Хув заревел от ярости, но Сильвер перехватил его на пол пути, а Пайпер с испуганным криком выскочил из шатра. Хув, обладавший более массивной фигурой, без труда отбросил Сильвера назад; пегас полетел на пол, но достиг своей цели, переключив гнев Первого капитана на себя.

– Ты осмелился напасть на своего брата по оружию, Сильвер? – зарычал Хув.

– Я просто удержал тебя от большой ошибки, Панч Хув, – ответил Сильвер, поднимаясь после падения.

Он видел, в какой ярости его товарищ, и понимал, что надо держаться как можно осторожнее. Твинкл рассказывала ему о приступах исступленной ярости Первого капитана во время вынужденной эвакуации главнокомандующей из горящей общины оленей, и с тех пор его нрав становился все более непредсказуемым.

– Ошибки? О чем ты толкуешь?

– Об убийстве Пайпера, – сказал Сильвер. – Подумай сам, что могло произойти, если бы ты его убил. Защитница была бы обязана потребовать взамен твою голову. Представь, какими могли быть последствия, если бы гвардеец, или тем более рыцарь, хладнокровно убил одного из архиваторов.

Хув яростно зашагал по шатру, но Сильвер понял, что слова проникли сквозь кровавый туман гнева, охватившего его товарища.

– Проклятье, Сильвер Винд… – шипел Хув. – Проклятье.

– А о чем говорил Пайпер, Хув? Между тобой и Трикси действительно мелькнул медальон ложи?

Хув взглянул в лицо Сильвера.

– Я не могу сказать.

– Значит, это был он.

– Я. Не могу. Сказать.

– Прекрати, Хув. Терпеть не могу секреты и тайны. Вот потому я и не смог вернуться в ложу. Твинкл и Дефолт оба приглашали меня, но я не смог. Не теперь. Скажи, Трикси тоже член ложи? Она и раньше состояла в этом обществе, или вы приняли по пути сюда?

– Ты слышал наши правила при встречи. Тебе известно, что я не могу обсуждать происходящее в ложе за ее пределами.

Сильвер шагнул вперед и оказался лицом к лицу с земнопони.

– Хув, ты все должен рассказать мне немедленно. Я чувствую, что происходит что-то непонятное, и, клянусь, я почувствую, если ты мне солжешь.

– Ты думаешь, что можешь запугать меня, пегасик? – рассмеялся Хув, но Сильвер заметил, что его веселье было напускным.

– Да, Хув, я так думаю. А теперь рассказывай.

Взгляд Хува на мгновение метнулся ко входу в шатер.

– Прекрасно, – сказал он. – Я расскажу, но мои слова никто больше не должен услышать.

Сильвер кивнул, и Панч Хув продолжил:

– Мы не принимали Трикси в члены ложи.

– Нет? – с откровенным недоверием переспросил Сильвер.

– Нет, – повторил Хув. – Это Трикси принимала нас.

Трикси, сестра по оружию, Первый капитан Особого Исследовательского Отряда…

Доверенный советник Защитницы…

Лгунья.

Сколько бы ни пытался он избавиться от этого слова при помощи медитаций, оно неизменно возвращалось, чтобы причинить боль. В добавление ко всему снова и снова звучали в голове отрывки последнего разговора со Скай Киллер.

Тогда она почти смутила его настойчивым взглядом и спросила: «Если вы обнаружите гниль, признаки разложения, посмеете ли нарушить корпоративную верность и выступить против своих братьев?»

Предположение Киллер казалось немыслимым, то, о чем она говорила, просто не могло произойти. И вот теперь он обдумывает возможность того, что один из них – та, кого ценила и кому доверяла Защитница,– лжет своим друзьям по необъяснимой причине.

Сильвер попытался разыскать Зэда Коллора и обсудить этот вопрос с ним, но оратора нигде не было видно, и Сильвер, отчаявшись его найти, вернулся к отсеку, где располагались тренировочные камеры. Силен Круз сидел на скамье чистил свой меч; близнецы Немо и Неро разыгрывали учебный бой на мечах; старый друг Сильвера, Лаймон Шилд, сидел на скамье и полировал доспехи, уничтожая царапины, полученные в Убийце.

Круз и Шилд приветливо кивнули вошедшему Сильверу.

– Сил, – окликнул его Шилд, – ты что-то задумал?

– Нет, а что?

– Ты выглядишь немного странно, вот и все.

– Я в порядке! – огрызнулся Сильвер.

– В порядке, в порядке, – проворчал Шилд – Я сделал что-то не так?

– Прости, Лайм,– опомнился Сильвер.– Я просто…

– Знаю, Сил. Вся экспедиция в таком же состоянии. Всем не терпится поскорее добраться до места и вцепиться в глотку этого ублюдка, Харда. Немо уже поспорила со мной, что первой добудет его голову.

Сильвер с равнодушным видом кивнул и задал беспокоящий его вопрос:

– Кто-нибудь из вас видел Первого капитана Хува?

– Нет, с тех пор как мы вернулись, – ответил Круз, не поднимая головы. – Зато тебя спрашивал одна из архиваторов – эта зеленая кобыла искала тебя повсюду.

– Оливия?

– Да, точно, она. Сказала, что вернется примерно через час.

– Спасибо, Круз, – поблагодарил его Сильвер и снова повернулся к Шилду: – Лайм, мне очень жаль, что я на тебя огрызнулся.

– Не стоит беспокоиться, – рассмеялся Лаймон Шилд. – Я уже большой мальчик, и у меня достаточно толстая шкура, чтобы пережить твое дурное настроение.

Сильвер улыбнулся своему другу, подошел к стойке и стал снимать доспехи. Сняв со стойки меч, Сильвер шагнул к тренировочной камере, дожидаясь, пока близнецы закончат свой поединок, чтобы выйти на бой с победителем.

Чтобы обдумать все произошедшее, ему нужна ясная голова, а для этого нет лучшего средства, чем хорошая схватка. А его мысли снова и снова возвращались к колдунье в расшитом звездами плаще.

Лгунья…

Прошло пятнадцать дней с тех пор, как они покинули пределы владений оленей, а до прибытия  в Новый Кантерлот оставалась еще неделя. В тот день Сильвер впервые получил возможность поговорить с Трикси с глазу на глаз. Он дожидался командующую научного отряда на передней наблюдательной палубе «Хранителя Эквестрии» и через толстое бронированное стекло наблюдал за борьбой света заходящего солнечного диска на пороге ночной тьмы.

– Капитан Сильвер?

Сильвер обернулся и увидел перед собой открытое серьезное лицо чародейки.

– Командующая Луламун, – с глубоким поклоном отозвался Сильвер.

– При рождении мне было дано имя Трикси, и я была бы очень раад, если бы ты меня так называл. Здесь не то место, где требуются формальности.

Сильвер кивнул, а Трикси подошла и остановилась рядом, задержав взгляд на бесконечной игре света и тьмы за стеклом.

– Красиво, не правда ли? – заговорила Трикси.

– Я и сам так считал, – согласился Сильвер. – Но, говоря откровенно, уже не могу смотреть на эту картину без некоторого трепета.

– Трепета? И почему же? – спросила Трикси, положив копыто на плечо Сильвера. –  Всего лишь закат. Разве Диархи, возлюбленные всеми, не предоставили нам возможность полностью понять природные явления?

– Да, это верно,– кивнул Сильвер, глядя на вышитые по всей мантии Трикси письмена, хотя и не знал наречия, к которому относились слова.

– Это Слова Силы, как они изложены в «Гримуаре Силы» и переведенные на древний язык тартиис, – произнесла Трикси, отвечая на немой вопрос Сильвера. – Для меня это такое же оружие, как для тебя арбалет или меч.

В ответ на непонимающий взгляд Сильвера Трикси продолжила пояснения:

– На поле боя я должна быть могущественной и устрашающей, а Слова Силы, написанные на моей мантии, помогают внушать страх стоящим передо мной чужакам и неверующим.

– Неверующим?

– Возможно, я неправильно выбрала слово, – небрежно пожала плечами Трикси. – Наверно, лучше подойдет пониненавистники, но, как мне кажется, ты пригласил меня сюда не ради изучения моего наряда.

Сильвер смущенно улыбнулся.

– Да, ты права. Я хотел с тобой поговорить, поскольку всем известно, что в составе Нулевого Отряда  много ученых. Вы отыскали немало тайн и загадок, и послухам, раскрыли их почти все.

– Это верно, – медленно произнесла Трикси. – Хотя в процессе своих поисков мы уничтожили немало тайн, сочтя их неприемлемыми.

– Но ты обладаешь большими знаниями в эзотерических науках, и мне хотелось бы услышать совет по одному делу, которое я назвал бы… личным.

– Теперь ты меня заинтриговал, – сказала Трикси. – Что же у тебя на уме?

Сильвер молча показал на пульсирующие лучи заходящего солнца по ту сторону стекла. Розовые и уже окрашенные в черный облака смешивались между собой, словно чернила и вода, и образовывали  изменчивые переливы света и тьмы.

– Тартар позволяет нам черпать из себя энергию и передавать со скоростью мысли сообщения в любой конец света, но мы совершенно не понимаем, как это происходит, не так ли? – спросил Сильвер. – Что на самом деле скрывается в черной бездне? Что нам известно о Хаосе?

– О Хаосе? – повторила Трикси, и Сильвер отметил на лице чародейки тень некоторой нерешительности. – Что ты подразумеваешь под этим понятием?

– Я и сам точно не знаю, – признался Сильвер. – Но в Харад Итиле мне говорил о Хаосе один из оленей-экзодитов. Тулл.

– Тулл? Мне незнакомо это имя.

– Он был одним из приближенных тамошнего правителя, – пояснил Сильвер. – Я как раз разговаривал с ним, когда все полетело кувырком.

– Что он сказал, капитан Сильвер? Повтори точно.

Тон чародейки неприятно удивил Сильвера, и он сердито прищурил глаза, но, тем не менее, ответил:

– Тулл говорил о Хаосе как о какой-то очень удаленной от нас силе, о первобытной сущности зла. Он сказал, что это самый мощный источник разрушения, какой даже представить себе трудно, и он переживет нас всех и спляшет на наших костях.

– Он выразился очень красочно.

– Да, он так и сказал, но я уверен, что он говорил совершенно серьезно, – произнес Сильвер, продолжая вглядываться в картину заката.

– Сильвер, можешь мне поверить: тартар – всего лишь бессмысленное сосредоточение энергии, которая постоянно перемещается и закручивается в вихри. Только это, и ничего больше. Или есть что-то еще, что заставляет тебя верить его словам?

Сильвер вспомнил об ужасном существе, которое завладело телом Биг Трека в Храмовой пещере под Шепчущими Горами. Его трудно было назвать бессмысленным сгустком энергии. Сильвер отчетливо помнил отражение кровожадной и злобной мысли в глазах монстра, еще недавно бывшего его товарищем.

Трикси молчала, ожидая продолжения рассказа, но, как хорошо ни относились бы к Научному отряду в Ордене, Сильвер не был готов поделиться с посторонним ужасными воспоминаниями о Шепчущих Горах.

Вместо этого он торопливо заговорил о другом:

– Я читал книгу о битвах между племенами древних пони, еще до пришествия Диархов, и там было сказано о применении сил, которые…

– Это были «Хроники Крови»? – перебила его Трикси.

– Да. А как ты узнала?

– Я тоже читала эту книгу и знаю отрывок, о котором идет речь.

– Тогда ты должна знать, что там упоминались темные первобытные божества и мольбы, обращенные к ним.

На лице Трикси появилась снисходительная улыбка.

– Да, но ведь все усилия недобросовестных рассказчиков и неисправимых демагогов направлены на то, чтобы сделать свои произведения как можно более захватывающими, не так ли? К подобным произведениям относится не только к рассказу «Тирания Крови». В предшествующий Объединению период было написано множество похожих книг, и каждый автор исписывал страницу за страницей, наполняя текст самыми жуткими и кровавыми ужасами ради того, чтобы превзойти своих соперников, а в результате получались произведения… сомнительной ценности.

– И ты считаешь, что в них нет ничего полезного?

– Абсолютно ничего,– подтвердил Трикси.

– Тулл говорил, что Хаос, как он называл Тартар, является источником черной магии и злого колдовства.

– Магии и колдовства? – рассмеялась Трикси, прежде чем снова пристально взглянуть в лицо Сильвера. – Друг мой, он тебе солгал. Он был связан с чужаками, а следовательно, являлся врагом Диархов, Ты же знаешь, что нельзя доверять словам врага. В конце концов, разве олени не выдвинули против нас ложное обвинение в краже одного из мечей алмазников из Зала Оружия? И настаивали на нем даже после того, как сама Защитница заверила их в том, что мы этого не делали?

Сильвер ничего не ответил, но братские чувства по отношению к боевым товарищам пришли в несоответствие с его собственными ощущениями.

Все, что говорила Трикси, подтверждало давно укоренившееся отрицание существования духов и демонов.

И все же Сильвер не мог игнорировать крик своего внутреннего голоса: Трикси Луламун лжет, и угроза Хаоса ужасающе реальна.

Тулл обернулся его врагом, а Трикси была сестрой по оружию, и Сильвер с изумлением сознавал, что скорее готов поверить воину из племени оленей.

– Такого Хаоса, о котором ты мне рассказал, не существует,– заверила его снисходительной улыбкой Трикси.

Сильвер кивнул, соглашаясь, но тотчас вспомнил: никто, даже олени, не говорили ему о том, какое именно оружие было украдено в ту ночь.

– Ты слышала? – вопрошал Блу Пайпер, наливая очередной стакан вина. – Она получит свободный доступ к Защитнице Это нечестно! Мы тут из кожи вон лезем, чтобы создать нечто стоящее, надеемся привлечь внимание хоть сколько-нибудь важной персоны, а она, едва появившись, сразу получает аудиенцию у Защитницы!

– Я слышала, у нее имеются сильные связи, – поддакнула Санни, изящная молодая кобылица рыжей масти.

Местные сплетники называли Санни Смайл «фейерверком на простынях».

Пайпер стал обхаживать ее сразу, как только понял, что она с восторгом внимает каждому его острому словцу. Он уже успел забыть, чем именно она занимается, хотя смутно помнил что-то насчет «арт хауса», однако толком так и не понимал, о чем шла речь.

«Нет, теперь в архиваторы может записаться кто угодно», – подумал Пайпер.

В Прибежище, как и всегда, было полным-полно народу – поэтов, драматургов, художников и композиторов, наслаждавшихся привычной богемной атмосферой, а свободные от вахты армейские офицеры, рядовые матросы и палубные рабочие приходили ради новых историй из еще не опубликованных книг, импровизированных представлений и скабрезных шуток.

Без своей постоянной публики Прибежище представляло собой до неприличия неопрятный прокуренный бар, полный пони всех мастей, которым нечем больше заняться. Игроки в поисках фишек, заменявших деньги, ободрали все золотые пластинки с колонн, поддерживающих потолок (и Пайпер, надо отметить, имел в своей комнате уже порядочный запас этих заменителей монет). Художники, в свою очередь, побелили значительные участки расписных стен ради своей мазни – по большей части непристойной или издевательской.

Кобылы и жеребцы занимали все свободные столы, играли в карты, обнимались, а наиболее увлеченные летописцы делились своими грандиозными замыслами. Пайпер и Санни Смайл сидели вдвоем у стены в одной из открытых кабинок, а гул голосов заполнял все пространство Прибежища.

– Связи, – задумчиво повторила Санни.

– Это точно,– согласился Пайпер и осушил свой стакан.– Я слышал, у нее знакомства в Совете Лордов и еще вроде бы отец один из верховных Хранителей Знаний.

– Как высоко она взлетела! И как она сумела все это получить? – спросила Санни. – Такие связи, я хотела сказать.

– Не знаю, – покачал головой Пайпер.

– Разве у тебя самого нет никаких знакомств? Ты мог бы многое разузнать, – заметила Санни снова наполняя его стакан. – Тебе-то как раз не о чем беспокоиться, тебе покровительствует один из рыцарей Ордена. И про тебя тоже ходит немало сплетен!

– Вряд ли, – фыркнул Пайпер и стукнул копытом по крышке стола. – Я просто должен показывать ему абсолютно все, что напишу. Он цензор, и больше никто.

Санни пожала плечами:

– Может, так, а может, и нет, но ведь тебя одного пригласили на Военный Совет, не так ли? Могу поспорить, что немного цензуры не слишком большая цена за такие привилегии.

– Возможно, – коротко ответил Пайпер.

Он не желал говорить о том, что произошло на Пять Шестнадцать, и не хотел вспоминать свой ужас при виде рассвирепевшего Первого капитана Хува, обещавшего оторвать ему голову.

Так или иначе, капитан Сильвер впоследствии отыскал его в интендантской палатке, где дрожащий и перепуганный Пайпер лечился дозами спиртного.

То, что произошло после, казалось довольно смешным. Сильвер вырвал страницу из его блокнота, написал несколько строк крупными печатными буквами, а затем протянул архиватору.

– Пайпер, это особая клятва, – сказал тогда Сильвер. – Ты знаешь, что она значит?

– Думаю, да, – ответил Пайпер, читая написанные капитаном слова.

– Это клятва, которая относится только к одному действию, она очень определенная и точная, – стал объяснять Сильвер. – У рыцарей Ордена принято давать особую клятву перед боем, и каждый обещает овладеть определенным объектом или отстоять какой-то идеал. В твоем случае, Пайпер, это будет обещание не разглашать то, что произошло сегодня вечером.

– Я обещаю, сэр.

– Пайпер, ты должен поклясться. Положи копыто на книгу и клятву и прочти слова вслух.

Земнопони так и сделал – положил дрожащую ногу на вырванную страницу, ощущая плотную фактуру бумаги под копытом.

– Я клянусь не рассказывать ни одной живой душе о том, что произошло между нами, – прочитал Пайпер.

Сильвер с самым серьезным видом кивнул.

– Не стоит относиться к этому легкомысленно, Пайпер. Ты дал клятву в присутствии капитана Ордена  и не должен нарушить ее ни в коем случае. Это было бы серьезной ошибкой.

Пайпер кивнул и направился к ближайшему транспорту, возвращавшимся на флагман.

Блу Пайпер тряхнул головой, прогоняя воспоминания, и спокойная теплота легкого опьянения мгновенно испарилась.

– Эй, – окликнула его Санни. – Ты меня слушаешь? У тебя такой вид, словно ты улетел отсюда за миллион  миль.

– Да, извини. Так о чем ты говорила?

– Я спрашивала, не мог бы ты при удобном случае замолвить за меня словечко капитану Сильверу? Может, ты расскажешь ему о моих композициях? Ты же знаешь, как они хороши.

О композициях?

Он смотрел в ее глаза и видел неудержимую алчность, скрывающуюся под маской интереса. Только сейчас он понял, какой эгоистичной карьеристкой была сидящая перед ним кобылка. Внезапно у него возникло острое желание оказаться подальше от этого места.

– Ну как? Ты согласен?

От поисков уклончивого ответа его спасло появление рядом с их столиком кобыльей фигуры. Пайпер поднял голову.

– Да? Могу я чем-нибудь помочь?

Но, едва договорив фразу, он узнал Скай Киллер. С тех пор как они в последний раз виделись, с ней произошли разительные перемены. Вместо обычных грубых накопытников и армейских брюк она была одета как все кобылки-архиваторы, а длинная грива была скромно подстрижена.

Несмотря на более женственный облик, Пайпер ощутил разочарование; перемена в облике ему не понравилась. Как оказалось, прежний агрессивный стиль был ему больше по душе, чем странный, почти бесполый вид, который придавала ей эта одежда.

– Киллер?

Она коротко кивнула:

– Я ищу капитана Сильвера. Ты не видел его сегодня?

– Сильвера? Нет, то есть да, но только на Военном Совета. Ты к нам не присоединишься? – предложил он, игнорируя злобный взгляд Санни Смайл.

Его надежды на избавление испарились, как только Скай Киллер качнула головой.

– Нет, благодарю. Это место явно не для меня.

– И не для меня, но я все же здесь, – пошутил Пайпер. – Ты уверена, что не соблазнишься стаканом вина или партией в карты?

– Уверена, но все равно спасибо. Увидимся позже, Пайпер,– ответила фестралка и понимающе улыбнулась.

Пайпер криво усмехнулся и провожал ее взглядом, пока Скай Киллер по пути к выходу из Прибежища обходила еще несколько столов.

– Кто она такая? – спросила Санни, и Пайпера позабавил ее взгляд, полный профессиональной ревности.

– Это одна из моих хороших друзей, – ответил он, с удовольствием прислушиваясь, как звучат его собственные слова.

Санни сдержанно кивнула.

– Послушай, ты хочешь отправиться со мной в постель или нет? – спросила она, и все намеки на личную заинтересованность его персоной потонули в неприкрытых амбициях.

Пайпер рассмеялся:

– Я жеребец. Конечно, хочу.

– И ты поговоришь обо мне с капитаном Сильвером?

«Если ты так хороша, как о тебе говорят, можешь быть в этом уверена», – подумал он.

– Да, дорогая, обязательно поговорю,– произнес вслух Пайпер, и тут он заметил на скамье сложенный лист бумаги.

Может, он давно здесь лежит? Пайпер не мог вспомнить. Пока Санни пробиралась к выходу из кабинки, он взял листок и развернул. Наверху стояло нечто вроде символа – длинная заглавная буква «S» с сияющей в центре звездой. Этот знак ни о чем ему не говорил, и Пайпер стал читать текст, полагая, что это писанина кого-то из архиваторов.

Едва он разобрал несколько слов, сразу понял, что ошибся.

«Божественные Диархи есть Свет и Путь, и все их деяния направлены во благо народов пони. Диархи есть Боги, и Боги есть Диархи, так учит нас…»

– Что это? – спросила Санни.

Пайпер не обратил внимания на ее вопрос, скомкал листок и, выходя из кабинки, сунул себе в карман. Окинув взглядом Прибежище, он заметил еще несколько похожих листков, лежащих на столах. Теперь он был убежден, что послания не было до прихода Скай Киллер, и тогда Пайпер и прошелся по бару и собрал все свернутые листки, сколько смог найти.

– Чем ты занимаешься? – недовольно воскликнула Санни Смайл, наблюдая за ним со скрещенными на груди копытцами.

– Отстань, – бросил ей Пайпер и заторопился к выходу. – Найди себе другой объект для соблазнения, а мне некогда.

Если бы он не был так занят, наверняка его позабавил бы ее изумленный вид.

Спустя всего несколько минут Пайпер стоял перед дверью комнатки Скай Киллер, расположенной в глубине лабиринта сырых переходов и крутых лестниц, образующих пассажирский отсек «Стража Эквестрии». На притолоке виднелся нацарапанный символ, точно такой же, как в оставленном листке, и Пайпер стал барабанить копытом в дверь, пока она не открылась. В коридоре тотчас повеяло запахом горящей свечи.

Она улыбнулась, и Пайпер понял, что Киллер его ждала.

– Божественное Откровение? – спросил он, показывая пачку собранных в Прибежище листков. – Нам надо поговорить.

– Да, Пайпер, мы обязательно поговорим, – сказала она, повернулась и шагнула внутрь, оставив его на пороге.

Папер тоже прошел в комнату.

Личные покои Твайлайт Спаркл показались Литере Голд удивительно скромными и безликими, здесь имелось лишь несколько предметов, которые можно было отнести к личным вещам. Она не ожидала обнаружить бьющую в глаза роскошь, но и не рассчитывала оказаться в армейской казарме. У одной из стен стоял сундук для вещей, на котором лежала груда пожелтевших пергаментов с текстами особых клятв, а на полке над кроватью стояли изрядно потрепанные книги. Ложе, чересчур длинное и широкое для нее, казалось недостаточно просторным для столь значительной фигуры, как Аликорн.

Представив себе Твайлайт спящей, Литера улыбнулась и задумалась, какие видения славы и величия могут сниться одной из могучих Принцесс Эквестрии. Мысль о спящей Принцессе делала ее более живой, хотя раньше ей никогда не приходило в голову, что такие, как Твайлайт Спаркл, могут нуждаться в отдыхе. Литере Голд казалось, что никогда не стареющие не должны и уставать. Поразмыслив, она решила, что кровать служит декорацией, своеобразным напоминанием о смертной природе божества.

В отличие от первой встречи с Твайлайт сегодня Литера Голд выбрала простое красно-зеленое платье, юбка которого была украшена серебряной сеткой с топазами. Блокнот и перо с золотым наконечником лежали в маленькой сумочке, висящей на плече на золотом шнуре, а копытца Литеры покалывало от нетерпения. Своего телохранителя Рапира она оставила за порогом личных покоев, хотя и знала, что невозможность предстать перед высочайшей из воительниц огорчит его сверх всякой меры. Близость воинов Ордена, на которых он смотрел словно на богов, приводила охранника в величайший восторг. Литера Голд не препятствовала его поклонению, но сегодня хотела, чтобы все внимание Защитницы было обращено только к ней.

Нетерпеливо ожидая первой возможности получить интервью, она тихонько дотронулась кончиком копыта до деревянной столешницы. Стол казался таким же огромным, как и кровать, и Литера Голд с улыбкой представила себе, сколько великих замыслов рождалось за ним и сколько приказов о сражениях было подписано на немного потертой и испещренной пятнами поверхности.

Интересно, а приказ о прошлой аудиенции тоже был написан здесь?

Она помнила, как получила предписание немедленно предстать перед Защитницей, помнила свой трепет и ликование, переполнявшие сердце, пока растрепанная Бабетта помогала выбрать одно из дюжины платьев. В конце концов, она остановилась на элегантном и скромном кремовом платье с украшенным слоновой костью корсажем, и тончайшем ожерелье из красного золота с сапфирами и жемчугом, которое обвивало лоб, а затем сверкающим каскадом ниспадало на шею. Пренебрегая обычаем столицы пудрить лицо, Литера Голд только затенила уголки глаз сурьмой и подвела губы переливчатым блеском.

Ее усилия явно не пропали даром; едва она предстала перед Защитницей, как на ее лице появилась широкая улыбка. Ее дыхание, и так стесненное туго затянутым корсажем, и вовсе остановилось при виде физического совершенства Защитницы и ее обаяния. Коротко подстриженные волосы обрамляли открытое и красивое лицо, а сияющие глаза смотрели так внимательно, словно в тот момент она была для нее важнее всего остального мира. Литера Голд даже смутилась, словно дебютантка на первом балу.

Защитница появилась перед ней в сверкающих доспехах цвета пурпура, отделанных кованым золотом, с рельефно выступающими письменами на обоих наплечниках. На груди на архиватора грозно сверкал рубиновыми глазами двуглавый аликорн.

В тот раз Рапир в тщательно начищенных золотых латах и серебряной кольчуге стоял за ее спиной. Конечно, при нем не было никакого оружия, меч и мушкетон остались у телохранителей Защитницы.

– Моя госпожа,– заговорила Литера Голд, наклонила голову, приседая в изящном реверансе, ожидая от защитницы ответного поклона.

– Так это вы из Дома Сервиториев? – спросила Твайлайт.

Она быстро оправилась от смущения и не стала обращать внимания на нарушение правил этикета – Защитница откровенно проигнорировала склонившуюся в поклоне писательницу и задала вопрос до того, как было сделано формальное представление.

– Да, это я, моя госпожа.

– Не называйте меня так, – сказала Защитница.

– О! Конечно… А как я должна к вам обращаться?

– Для начала будет достаточно и Твайлайт, – ответила она, и, подняв голову, Литера Голд увидела, что она продолжает улыбаться.

Стоящие позади Твайлайт воины безуспешно пытались скрыть свое веселье, и она поняла, что Защитница подшучивает над ней. Несмотря на недовольство таким пренебрежением к правилам, она постаралась улыбнуться в ответ.

– Спасибо, – сказала она. – Я так и сделаю.

– Так, значит, вы хотите стать моим биографистом, это правда? – спросила Твайлайт.

– Да, если вы позволите мне выполнять эту работу.

– Почему?

Из всех ожидаемых вопросов именно этого, крайне откровенного, она и не предвидела.

– Я чувствую, что это мое призвание, моя госпожа, – заговорила она. – Мое предназначение как одной из наследниц Дома Сервиториев. Я должна запечатлеть великие деяния и замыслы, сохранить для потомков величие этой войны – героизм, опасность, жестокость и ярость битвы. Я хочу…

– Милочка, ты когда-нибудь видела настоящее сражение? – неожиданно спросила ее Твайлайт.

– Пожалуй, нет. Ничего подобного, – призналась она, и от обращения «милочка» на щеках вспыхнул сердитый румянец.

– Я так и думала, – сказала Твайлайт. – Только тот, кто никогда не сражался, не слышал воплей и криков умирающих, громко требует крови, отмщения и истребления врагов. Вы этого хотите, мисс Голд? Это ваше «предназначение»?

– Если такова война, то да, – ответила она, не желая поддаваться ее грубостям. – Я хочу увидеть все. Увидеть и запечатлеть величие Твайлайт Спаркл для будущих поколений.

– Величие Твайлайт Спаркл, – повторила Защитница, явно наслаждаясь звучанием этих слов.

Прежде чем снова заговорить, она буквально пронзила ее взглядом.

– Мисс Голд, в составе нашей флотилии много летописцев. Скажите, почему я должна именно вам предоставить эту честь?

И снова ее прямота поразила Литеру Голд, она никак не могла подобрать слов, а Защитница посмеивалась над ее неловкостью. Раздражение ударило в голову, и, не успев подумать, она высказалась не менее откровенно:

– Потому что никто из этого сброда, который вы собрали на своем корабле, не справится с такой работой лучше, чем я. Я сделаю вас воистину бессмертной, но если вы считаете, что меня можно запугать дурными манерами и высоким положением, можете катиться в преисподнюю… госпожа.

Воцарилась мертвая тишина.

А потом Твайлайт громко расхохоталась, и она поняла, что единственной вспышкой гнева уничтожила все шансы на ту работу, которой так добивалась.

– Вы мне нравитесь, леди Литера Голд из Дома Сервиториев – неожиданно сказала Твайлайт. – И вы мне подходите.

От изумления у нее открылся рот и замерло сердце.

– Правда? – спросила она, опасаясь очередной шутки со стороны Защитницы.

– Правда, – подтвердила с улыбкой Твайлайт.

– А я думала…

– Послушайте, обычно я составляю свое мнение о пони в первые десять секунд знакомства и очень редко его меняю. Едва вы успели войти, я распознала натуру бойца. Милочка, в вас есть что-то от хищника, и мне это нравится. Вот только…

– Что?

– В следующий раз не ведите себя так официально, – усмехнулась она. – Мы находимся на военном корабле, а не в гостиных Дворца Диархов. А теперь я должна извиниться и покинуть вас, мне пора отправляться в Пять Шестнадцать и возглавить Военный Совет.

Вот так она была принята.

Ее до сих пор изумляло, что все прошло так легко, однако целый ворох парадных платьев оказался ненужным, и Литера Голд была вынуждена носить невыносимо простые костюмы, более уместные для обитателей жалких лачуг Понивилля. Дамы высшего общества ее теперь не узнали бы.

Она продолжала с улыбкой предаваться воспоминаниям, а копыто скользило по поверхности стола, пока не наткнулись на старинную книгу в потрескавшейся кожаной обложке с почти стертыми золотыми буквами. Она открыла книгу и рассеянно перевернула несколько страниц, пока не остановилась на сложной астрологической таблице с орбитами планет, соединенными линиями. Ниже было изображено какое-то мифическое существо – наполовину пони, наполовину минотавр.

– Это подарок моей наставницы, – раздался за ее спиной бархатный голос.

Литера Голд виновато отдернула ногу от книги и обернулась.

Позади стояла Твайлайт, в полном боевом доспехе. Как и всегда, она казался воплощением невероятной силы, и мысль о том, что она без компаньонки находится в одной комнате с такой могучей воительницей, к чувству вины добавила и некоторую пикантность.

– Простите, – прошептала Литера Голд. – Это было невежливо с моей стороны.

– Не беспокойтесь, – махнула ногой Твайлайт. – Если бы здесь было нечто секретное, я бы не стала оставлять книгу на столе.

Несмотря на эти заверения, она все же взяла книгу со стола и поставила на полку над кроватью. Литера Голд мгновенно ощутила, насколько она напряжена, и, хотя внешне Защитница казалась совершенно спокойной, сердце забилось чаще, едва она почувствовала сдерживаемую ярость. Гнев кипел в аликорне, словно огонь дремлющего вулкана накануне извержения.

Не успела она что-нибудь ответить, как Твайлайт заговорила снова:

– Боюсь, я не смогу посидеть и поговорить с вами, мисс Голд. В Пять Шестнадцать возникли проблемы, требующие моего безотлагательного вмешательства.

Литера Голд попыталась скрыть разочарование.

– Не важно, мы можем перенести встречу на то время, когда вам будет удобно.

Она рассмеялась резко и, как показалось Литере Голд, не слишком весело.

– Это время может наступить не скоро, – сказала она.

– Я не из тех, кто легко сдается, – заверила ее Литера Голд. – Я умею ждать.

Несколько мгновений Твайлайт взвешивала ее слова, затем покачала головой.

– Нет, в этом нет необходимости, – с улыбкой произнесла она. – Вы ведь хотели увидеть войну?

Она энергично кивнула, и Защитница продолжила:

– Тогда можете пройти со мной на десантную палубу и посмотреть, как воины готовятся к сражениям.