Крушение Надежд

Долгая Ночь

– Я была там, – сказала Немо Бриз, и ее низкий, дрожащий голос был едва слышен в дальних уголках зала. – Я была там, когда Защитница отвернулась от Диархов.

Ее слова исторгли общий вздох ужаса у собравшихся последователей учения Божественных Сестер, к которым недавно примкнула воительница, и все, как один, склонили головы, согнувшись под тяжестью жестокой истины. В дальнем ряду зала пустующего склада на одной из нижних палуб флагмана Защитницы, «Хранителя Эквестрии», Зэд поморщился при этих словах высокой пегаски. Ее никогда бы не взяли в ораторы, но в ее словах звучит непоколебимая уверенность пони, не сомневающейся в своей правоте.

Этой уверенности Зэд завидовал.

Сам он уже много месяцев не чувствовал ничего похожего.

Будучи главным оратором-пропагандистом Шестнадцатой экспедиции, Зэд должен был пропагандировать Эквейстрийские Истины во время Великого Объединительного Похода, убеждая приведенные к Согласию земли в преимуществах эквейстрийского правления и величии Объединенного Королевства Эквестрии. Это была благородная миссия – нести в самые отдаленные уголки непрерывно разраставшегося королевства пони свет разума и знания.

Но в какой-то момент все изменилось.

Зэд не понимал, когда это все началось. Во время войны в Ксенобии? На проклятых землях Пять Шестнадцать? Во время разрушения Аресийской Технократии? Или на какой-нибудь другой войне. Когда-то Зэд был известен как непреклонный проповедник светских идей, но времена изменились, и старый единорог все чаще вспоминал Айса, кристального философа и мага-ученого, который задавался вопросом: почему свет новой науки не проникает так далеко, как поверья религиозных культов?

Монотонная проповедь Немо Бриз снова завладела вниманием Зэда. Высокая и физически развитая, белокурая Немо пришла на встречу в плаще с капюшоном, который она сняла только когда начала выступать, Зэд подозревал, что на эту встречу пегаска пришла, стараясь сохранить тайну своей причастности к деятельности культа от своих боевых братьев и сестер по оружию. Она торопилась и запиналась, проглатывая окончания слов, явно спеша скорее донести страшную правду, которую узнала, до этих пони. Ее моментальный взлет на вершину иерархии культа Зэд объяснял тем, что Немо была капралом в Десятом Отряде Ордена и была особо близка с Защитницей и ее приближенными. Однако это не добавляло ей таланта красиво и правильно выражать свои мысли. В отличии от Скай Киллер...

Скай Киллер – фотограф, проповедник… Святая.

Он вспомнил о своей первой встрече с Киллер, отважной и очень самоуверенной фестралкой, на посадочной палубе перед спуском на поверхность Пять Шестнадцать. Тогда они оба и представить себе не могли, какой ужас ожидает их в Шепчущих Горах.

Вместе с капитаном Сильвером они столкнулись с порождением тьмы, чудовищем, завладевшим телом пегаса Биг Трека. Позже Зэд попытался осознать произошедшее и с головой зарылся в книги в поисках ответа, надеясь выяснить природу жуткого явления. У Киллер такого убежища не было, и она обратилась за утешением к религии – набирающему силу во флотилии культу Божественных Сестер.

Культ, провозгласивший Диархов живыми богами, из разрозненных ячеек быстро превращался в мощное движение, которое, к ярости Защитницы, распространилось словно лесной пожар. И если прежде культ испытывал, так сказать, недостаток в материальных доводах, то в лице Скай Киллер была найдена первая мученица и святая.

Зэд хорошо помнил день, когда своими глазами увидел Киллер, не отступившую перед кошмарным чудовищем, вырвавшимся из врат Тартара, и, более того, заставившую его убраться обратно. Он видел и смертоносное пламя, охватившее Киллер, и ослепительный луч, бьющий из серебряного талисмана в форме королевского герба. Не он один стал свидетелем чуда: его видела Инг Май Сингл, главный астропат флотилии, и еще дюжина солдат. Слухи быстро распространились по кораблю, и за одну ночь Киллер в глазах верующих стала святой, иконой, к которой можно было прикоснуться.

Зэд и сам не понимал, зачем, рискуя быть узнанным, пришел на это собрание, вернее, на службу, религиозную церемонию. Деятельность культа была запрещена, и, если бы о поступке Зэда узнал кто-то из посторонних, его карьере оратора пришел бы конец.

– А теперь давайте задумаемся над "книгой сестер", – продолжала Немо, заглядывая в небольшой томик в кожаном переплете.

Книга напомнила Зэду блокнот из плотной бумаги, столь ценимые Блу Пайпером, погибшим поэтом, автором скандальных стихов. Тех самых, которые, как подозревала Оливия Минт, и привели поэта к гибели.

По мнению Зэда, учение культа едва ли было менее опасным.

– Сегодня среди нас есть новообращенные, – объявила Немо, продолжая свою речь, и Зэд ощутил направленные на него взгляды собравшихся. Несмотря на то, что оратор привык считать своей аудиторией народы целых городов, на этот раз внимание присутствующих его несколько смутило.

– Вполне естественно, что пони, впервые ощутившие потребность поклониться Диархам, задают вопросы, – продолжала пегаска. – Они понимают, что Диархи должны быть богом, поскольку обладают божественным могуществом, намного превосходящим способности любого из пони, но за пределами этого понятия они блуждают во тьме.

По крайней мере, с этим Зэд не мог не согласиться.

– Вот один из наиболее часто задаваемых вопросов: «Если Диархи действительно являются богами, то как Они проявляют свою божественную силу? Мы не видим, чтобы их гнев или благословение спустились с небес, и лишь немногие из нас удостоились чести лицезреть Их лик. Неужели Они не заботятся о своих подданных?». Эти пони не в силах осознать неверность такой постановки вопроса. Воля Диархов прикасается к каждому из нас, и все мы должны возносить Им молитвы. В глубинах тьмы Тартара несокрушимый дух Диархов ведет борьбу с темными силами, которые грозят вырваться и поглотить всех нас. В Кантерлотте Они творят чудеса, способные нести мир и просвещение всему миру, способные воплотить все наши мечты. Диархи ведут нас, учат нас, но более всего – Диархи нас защищают.

– Диархи Защищают! – произнес дружный хор голосов.

– Дорога культа, вера в Божественное слово Диархов – нелегкий путь. Старые истины неумолимо отторгают невидимое и неведомое, но Божественное слово Диархов требует силы воли, чтобы верить в то, чего мы не в состоянии увидеть. Чем дольше мы смотрим во тьму мира, лежащего у наших ног и живем лишь при свете пламени его завоевания, тем яснее понимаем, что лишь божественность Диархов есть единственно верная истина. Мы не ищем Божественного Слова, мы просто слышим его и должны ему следовать. Вера – это не верность знамени, не теория, подлежащая обсуждению, это нечто в глубине наших душ, нечто сложное и неизменное. Божественное Откровение есть выражение этой веры, и, лишь познав Божественное Слово, мы сможем понять путь, предопределенный для нас Диархами.

«Прекрасные слова, – подумал Зэд. – Прекрасные слова, идущие от самого сердца. Хотя немного не понятно, как это все увязывается с действиями Защитницы».

Он видел, что незамысловатая проповедь глубоко проникла в души всех собравшихся. Опытный оратор, обладай он такой же верой, с этими словами мог бы покорить целые народы.

Немо не успела больше ничего сказать, так как из лабиринта коридоров, ведущих к заброшенному складу, послышались звон мечей и чьи-то болезненные крики. Говорившая обернулась и увидела, как с грохотом распахнулась дверь и в помещение ворвалась кобыла, в глазах которой была паника, а левое плечо залито кровью.

Собрание ошеломленно замерло, взгляды присутствующих обратились на Немо, словно та могла объяснить происходящее. Но пегаска находилась в таком же замешательстве, что и остальные.

– Они обнаружили вас! – воскликнул Зэд, осознав, что происходит.

– Уходите быстрее! – закричала Немо набрасывая на голову капюшон и выхватывая из под одежды длинный нож. – Уходите через служебные туннели!

Зэд спешно стал пробираться сквозь перепуганную толпу к тому месту, где стояла Немо. В копытах некоторых верующих тоже появились ножи и старые ружья, и Зэд узнал солдат гвардии. Остальные были членами корабельной команды, и оратор, хорошо изучивший религиозные течения, понимал, что пони в случае необходимости будут отчаянно защищать свою веру.

– Пойдемте, пора выбираться отсюда, – сказала Немо и потащила пожилого единорога к одному из запасных выходов. – Не тревожьтесь, Зэд, – добавила она, заметив беспокойство на лице своего спутника, – Я вас выведу из западни.

Первые выстрелы ударили в потолок, и яркие вспышки осветили стены. Бросив взгляд через плечо, Зэд заметил у входа массивную фигуру воина Ордена в полной броне и с ружье на перевес. При одной мысли о том, что их врагами могли оказаться эти непревзойденные солдаты, сердце Зэда дрогнуло.

Он торопливо устремился вслед за Немо в извилистый боковой коридор, ведущий через несколько бронированных дверей к недрам огромного корабля. «Хранитель Эквестрии» был колоссальным сооружением, и Зэд до недавних пор понятия не имел о существовании этих помещений с голыми мрачными стенами, столь сильно отличавшими их от великолепия верхних палуб.

– Ты знаешь, куда идти? – хрипло спросил он Немо.

Дыхание пожилого оратора вырывалось из груди частыми короткими толчками, а ноги уже дрожали от непривычной нагрузки.

– В машинное отделение, – бросила Немо. – Здесь целый лабиринт складов, подсобок и переходов, и в команде машинистов у нас есть друзья. Проклятье, откуда они узнали об этом собрании? Почему они не оставят нас в покое?

– Потому что боятся вас, – ответил Зэд. – Как и я боялся совсем недавно.

– Вы уверены в этом? – спросила Твайлайт, повелительница Ордена и Защитница Эквестрии.

Ее голос эхом раскатился по обширному залу стратегической палубы «Хранителя Эквестрии».

– Настолько, насколько это возможно, – ответила Инг Май Сингл, главный астропат Шестнадцатой Экспедиции.

Ее лицо казалось изможденным и осунувшимся, и невидящие глаза глубоко утонули в запавших глазницах. Необходимость посылать сотни телепатических сообщений через пол мира отнимала у нее невообразимое количество сил. Помощники астропата, в таких же развевающихся серых балахонах, собрались вокруг своего лидера и беззвучно шевелили губами, словно повествуя об ужасных образах, заполнявших их головы.

– Сколько у нас осталось времени? – спросила Твайлайт.

– Об этом трудно судить точно, как и обо всем, что связано с ветрами магии, – ответила Инг Май Сингл.

– Госпожа Сингл, – холодно произнесла Твайлайт, – точность – это все, что мне от вас требуется, и теперь больше, чем, когда бы то ни было. Направление Великого Похода после таких известий должно резко измениться, и в случае вашей ошибки оно изменится в худшую сторону.

– Моя госпожа, я не могу дать вам точного ответа, но уверена, что уже через несколько дней магические шторма, идущие с юго-востока запрут нас здесь на продолжительный срок времени, – сказала Инг Май Сингл, игнорируя скрытую в словах Защитницы угрозу.

Она не могла видеть ее лица, но ощущала враждебное присутствие воинов Первого Отряда Детей Сумерек, скрывавшихся в тени стратегической палубы.

– Спустя несколько дней мы едва ли сможем сдвинуться с места, не то что использовать двигатели наших кораблей на полную мощность, – повторила Инг Май Сингл. – Наши мысли и сейчас едва пробиваются сквозь губительный ветер, а навигаторы утверждают, что уже сейчас с трудом прокладывают курс флотилии. Мы ничего не можем с этим поделать, последствия катаклизма чуть было не сгубившего саму жизнь, до сих пор создают для нас серьезные препятствия. Боюсь скоро весь Юг скроется во тьме Долгой Ночи.

Твайлайт в гневе разбила копытом полированную столешницу:

– Вы понимаете, что вы говорите? Это величайшая угроза для всего моего Похода.

– Я просто излагаю то, что чувствую, Защитница.

– Если вы ошиблись…

Угроза не была пустым запугиванием – как и всякая угроза, исходившая от Защитницы. Было время, когда гнев Твайлайт не выплескивался столь откровенно, но ярость, звеневшая в ее голосе, доказывала, что те времена давно прошли.

– Если мы ошибаемся, мы готовы ответить.

Так было всегда, и ничего не изменилось.

– А что мои генералы и дорогие друзья? От них есть новости?

– Мы не смогли установить контакт с госпожой Рейнбоу Дэш, – ответила Инг Май Сингл, – и госпожа Луна ничего не доложила о своем походе против Принцессы Каденс и ее Кристальной Гвардии.

Твайлайт коротко рассмеялась и, не скрывая резкого акцента уроженки Кантерлотта, сказала:

– Это меня не удивляет. У Палача Селестии есть голова на плечах, и ничто не может помешать ей преподать урок Каденс. А что с остальными?

– Дорн вернулся в столицу. Генерал Темпест собирается выступить против псов на северо-западе. Остальные командующие продолжают свои кампании.

– Ну, хоть здесь все в порядке, – вздохнула Твайлайт, но тотчас нахмурилась. – А что слышно от Железного Владыки Сталлионграда?

– Прошу меня простить, Защитница, но мы не получили ни одной весточки из Сталлионграда. Мы попытаемся осуществить контакт более примитивными средствами, но на это уйдет несколько месяцев.

– Это ваша недоработка, Сингл. Связь с кузнецами Сталлионграда чрезвычайно важна.

В последние недели Инг Май Сингл передавала множество закодированных телепатических посланий с «Хранителя Эквестрии» к Железному Владыке Айрон Лору. И хотя их содержание оставалось для нее недоступным, окрашивающие их эмоции были совершенно ясны. Что бы ни планировала Защитница, железные кузнецы играли в ее замыслах ключевую роль.

Твайлайт заговорила снова:

– А Шайнинг Армор и Старлайт с Санберстом, они получили мои приказы?

– Получил, моя госпожа, – ответила Инг Май Сингл, с трудом скрывая замешательство. – Ответ лорда Армора, командующего Королевской Гвардией, был простым и ясным. Они уже приблизились к городу-крепости Крайк и начинают приготовления к походу. С нами связалась Старлайт Глиммер и Санберст, они сообщают что получили новости о последних событиях и уже собирают свои силы у Хребта Гидры, чтобы примкнуть к вашим основным войскам.

– А Вайл и его воины? – спросила Твайлайт.

Инг Май Сингл немного помедлила, словно не в силах сформулировать следующий ответ.

– Его послание переполнено выражениями… гордости и повиновения, причем очень сильными, почти фанатичными. Он подтверждает получение приказа атаковать и быстро приближается к Крайку вместе с пятым флотом Ордена.

Инг Май Сингл по праву гордилась своим самообладанием, совершенно необходимым тому, кто должен работать с ветрами магии и темными эманациями Тартара и постоянно держать под контролем свои эмоции, но даже ей не удалось скрыть свое смущение.

– Вас что-то беспокоит, госпожа Сингл? – спросила Твайлайт, словно читая ее мысли.

– Моя госпожа?

– Мне кажется, мои приказы вас тревожат.

– Это не мое дело – проявлять беспокойство или иные чувства, моя госпожа, – безучастно ответила Инг Май Сингл.

– Правильно, – согласилась Твайлайт. – Это не ваше дело, и все же мне кажется, что вы сомневаетесь в правильности моих действий.

– Нет! – воскликнула слепая единорожка. – Но я не могу не ощущать тяжести передаваемых сообщений, не могу не чувствовать груза крови и смерти, заключенного в каждом послании. Передавая их, я словно дышу дымом пожарищ.

– Вы должны доверять мне, госпожа Синлг, – сказала Твайлайт. – Вы должны верить, что все мои шаги предприняты ради блага Эквестрии. Понимаете?

– Понимание тоже не относится к моим обязанностям, – прошептала Инг Май Сингл. – Мой долг в Великом Походе состоит в выполнении воли Защитницы.

– Это правильно, но, прежде чем я вас отпущу, вы должны мне кое-что рассказать.

– Да, моя госпожа?

– Расскажите мне о некой Скай Киллер, – приказала Твайлайт. – Расскажите о той, кого называют святой.

У Оливии Минт до сих пор захватывало дух при виде капитана Сильвера. Воины Ордена являли собой весьма внушительное зрелище, когда маршировали в своих отполированных доспехах, но это не шло ни в какое сравнение с видом воина – особенно Сильвера – без брони.

Обнаженный по пояс, одетый только в светлые армейские брюки и тяжелые ботинки, он был покрыт испариной, и все его внимание было сосредоточено на тренировочном манекене. И хотя лишь немногим архиваторам довелось лично наблюдать за сражающимися воинами Эквестрии, сложилось стойкое убеждение, что эти воины способны убивать голыми копытами с не меньшей эффективностью, чем при помощи ружей или мечей. Глядя, как Сильвер отрывает у маникена одну конечность за другой, Минт легко в это верила. В могучем теле капитана жила такая неистощимая сила, а проницательные зеленые глаза смотрели так сосредоточенно, что кобыле оставалось лишь удивляться тому, что ее все еще удивляет столь совершенное мастерство. Воин Ордена представлял собой живой механизм войны. Словно завороженная, Минт не отрывала от него взгляда, время от времени моргая, чтобы запечатлеть в памяти с помощью магии героический облик капитана в мельчайших деталях.

Рядом с Минт на скамью сел Зэд Коллор и наклонился к ее уху.

– Разве у вас еще недостаточно снимков Сильвера? – спросил он.

Сильвер среагировал на появление оратора и оглянулся на них. Минт ощутила дрожь предчувствия. После окончания войны с Аресийской Технократией прошло слишком много времени, но с капитаном Десятого отряда она смогла провести лишь несколько часов. Как его приближенный архиватор, она понимала, что получила ничтожно малое количество информации о той кампании, но в последние месяцы Сильвер замкнулся в себе.

– Зэд, Минт, – приветствовал их капитан, выходя из тренировочной камеры. – Рад видеть вас обоих, – добавил он, направляясь к своей оружейной.

– Я рад, что пришел сюда, Сильвер, – откликнулся Зэд.

Главный оратор и так был уже немолод, но Минт видела, как сильно он постарел после того дня, когда чуть не погиб в пожаре Архива на борту «Хранителя Эквестрии».

– Очень рад, – повторил Зэд. – Минт была настолько добра, что пригласила и меня. В последнее время я слишком напряженно работал и теперь уже не так проворен, как когда-то. Время движется на крылатой колеснице.

– Цитата? – спросил Сильвер.

– Маленький отрывок, – ответил Зэд.

– Вы оба не слишком баловали меня своим обществом в последние дни, – заметил Сильвер, улыбнувшись единорожке. – Нашли для себя более интересный объект?

– Нет, ни в коем случае! – воскликнула она. – Но нам становится все труднее и труднее передвигаться по кораблю. Из-за указа Сина Хартстрингса, ты, наверное, слышал о нем.

– Слышал, – согласился Сильвер. Он взял в копыта деталь доспеха и открыл баночку с неизменным порошком для полировки. – Но я не вникал в подробности.

Запах полироли напомнил Минт о более счастливых временах, когда она сидела в этой комнате и записывала рассказы о великих триумфах и удивительных местах, но она постаралась прогнать ностальгические мысли.

– Нам предписано находиться только в своих комнатах или в Прибежище. Для того чтобы посещать другие места, требуется разрешение.

– И кто должен выдавать разрешения? – поинтересовался Сильвер.

– Не могу сказать точно, – пожала плечами Минт. – В указе говорится о необходимости направлять заявки в канцелярию Избранного Совета, но, что бы это ни означало, никто не смог добиться никакого ответа.

– Это, должно быть, неприятно, – произнес Сильвер, и от такого обыденного замечания Минт ощутила приступ гнева.

– Конечно неприятно! Мы не в силах описывать Великий Объединительный Поход, если не будем встречаться с его участниками. Мы едва можем на них взглянуть, не говоря уже о том, чтобы поговорить.

– У тебя есть возможность сделать это здесь, – сказал Сильвер.

– Да, безусловно. В вашем обществе я отлично научилась сидеть тихо и не привлекать к себе внимания, капитан Сильвер. Хорошо хоть, теперь вы тренируетесь в одиночестве.

Минт уловила боль в глазах пегаса и тотчас пожалела о своих словах. Раньше она почти всегда заставала его в компании других офицеров – самодовольной чародейки Твинкл, чьи жесткие холодные глаза напоминали взгляд хищника, Неро и ее сестры-близнеца Немо Бориз или собрата по Братству Сумерек – Экономик Дефолта. Но сейчас Сильвер тренировался один. Вышло это намеренно или случайно, Минт не знала.

– Как бы то ни было, – продолжала она, – для нас все стало намного хуже. Никто не желает с нами разговаривать. И мы больше не знаем, что происходит.

– Мы на пороге новой войны, – сказал Сильвер и, отложив доспехи, прямо посмотрел ей в лицо. – Флотилия направляется к месту встречи, где мы объединимся с еще несколькими армейскими группами. Предстоит очень сложная кампания, и, возможно, Защитница просто перестраховывается.

– Нет, Сильвер, – возразил Зэд. – Все совсем не так, и я слишком хорошо тебя знаю, чтобы не видеть, что ты и сам в это не веришь.

– Вот как? – сердито бросил Сильвер. – Вы считаете, что так хорошо меня изучили?

– Достаточно хорошо, друг мой, – кивнул серый единорог. – Достаточно хорошо. Они давят на нас. Давят все сильнее. Не каждому дано это заметить, но так оно и есть. И ты сам это понимаешь.

– Разве?

– Блу Пайпер, – напомнила ему Минт.

Сильвер поморщился и отвел взгляд, не в силах скрыть огорчения, вызванного воспоминанием о смерти Пайпера, мятежного поэта земнопони, которому он покровительствовал. Блу Пайпер доставлял ему немало неприятностей и раздражал своей несдержанностью, но он был единственным пони, который осмеливался говорить и писать столь необходимую правду.

– Говорят, что он покончил жизнь самоубийством, – заговорил Зэд, не желая, чтобы сожаления Сильвера отвлекли его от поднятой темы. – Но я не знал другого такого пони, который был бы настолько убежден, что все должны услышать его стихи. Он пришел в ярость после кровопролития на посадочной палубе и написал об этом. Он приходил в ярость по поводу многих других вещей и не боялся рассказывать о них. Теперь он мертв, и не только он один.

– Не только он? – воскликнул Сильвер. – А кто еще?

– Литера Голд, эта несносная аристократка-писательница. Говорили, что она стала Защитнице ближе, чем кто-либо другой, и вот она пропала, и я не думаю, чтобы она вернулась в столицу.

– Я помню ее, но вы вступили на скользкий путь, Зэд. Надо быть очень уверенным, чтобы выдвигать подобные обвинения.

Зэд не дрогнул под взглядом Сильвера.

– Я уверен в том, что все, нарушившие волю Защитницы, умирают не своей смертью, – сказал он.

Оратор казался очень старым и хрупким рядом с капитаном, но Минт не могла не испытывать гордости, видя, как твердо он противостоит воину Ордена в споре и говорит неприятные для того вещи.

Зэд помолчал, предоставляя Сильверу время, чтобы отмести обвинения и напомнить о том, что сами Диархи избрали Твайлайт Защитницей, поскольку лишь ей могли доверить распространение Эквейстрийских Истин. Напомнить о том, что любой из Детей Сумерек сотни раз был обязан Защитнице своей жизнью.

Но Сильвер ничего не сказал, и у Минт заныло сердце.

– Обо всем этом я читал столько раз, что сосчитать трудно, – продолжил Зэд. – Например, в «Тирании Крови». Все тираны начинали с устранения тех, кто поднимал голос против. Верховные Лорды Эквестрии в темные века поступали точно так же. Можешь мне поверить, Век Раздора наступил в тот момент, когда умолкли голоса всех сомневающихся, а теперь то же самое происходит и с нами.

– Зэд, я всегда ценил в вас сдержанность ученого, – сказал Сильвер. – Вы взвешивали все аргументы и никогда не пренебрегали ими ради собственных домыслов. Скоро начнется война, у нас и так слишком много врагов, чтобы искать еще новых противников. Это занятие может оказаться очень опасным, и, скорее всего, результат поисков вам не понравится. Я не хочу, чтобы кто-то из вас двоих навредил сам себе.

– Ха! Теперь ты поучаешь меня, Сильвер, – вздохнул Зэд. – Как все изменилось. Теперь ты не просто воин, не так ли?

– Но и вы уже не просто оратор?

– Да, я думаю, ты прав, – кивнул единорог. – Оратор должен пропагандировать эквейстрийские Истины, верно? Он не должен их критиковать или распространять слухи. Но Пайпер мертв, и произошло… кое-что еще.

– Что именно? – спросил Сильвер. – Ты говоришь о Киллер?

– Возможно, – ответил Зэд, качая головой. – Я не уверен, но, кажется, она тоже имеет отношение к этой проблеме.

– К какой проблеме?

– Ты слышал, что произошло в зале Архива?

– Да, там вспыхнул огонь, и Киллер сильно пострадала. Теперь она лежит в коме.

– Я тоже там был, – сказал Зэд.

– Коллор! – предостерегающе воскликнула Минт.

– Прошу тебя, Минт, – обернулся к ней Зэд. – Я знаю, что я видел.

– И что же вы видели?

– Ложь, – ответил Зэд. – Ложь стала реальностью: явилось какое-то чудовище из тех, что порождает тартар. Вместе с Киллер мы каким-то образом вызвали его через врата Тьмы при помощи «Книги Слов Силы». Это была моя ужасная ошибка. Это было… черное колдовство, то самое колдовство, с которым мы так долго боролись все эти годы. Я считал, что черная магия лишь обман слабых, но чудовище появилось в архиве и стояло там точно так же, как я сейчас стою перед вами. Оно бы непременно убило нас, но Киллер встала у него на пути и осталась живой.

– Как? – спросил Сильвер.

– А вот этому у меня нет рационального объяснения, Сильвер, – пожимая плечами, произнес Зэд.

– Хорошо, а как, по-вашему, это случилось?

Зэд обернулся к Минт, и она взглядом умоляла его больше ничего не рассказывать, но старый оратор продолжил:

– Вам удалось уничтожить несчастного Биг Трека только при помощи оружия, но Киллер не имела ни меча ни арбалета. У нее была только ее вера, вера в Диархов. Я… я думаю, что только свет ее слепой веры заставил ужасного монстра убраться обратно во тьму.

Слушая, как Зэд рассуждает о вере и свете Диархов, Минт не выдержала.

– Нет, Коллор, – заговорила она, – этому должно быть какое-то другое объяснение. Даже несчастный случай с Биг Треком не выходит за пределы физических возможностей. Ведь сама Защитница говорила Сильверу, что Треком овладел некий монстр, вышедший из тьмы тартара. Я сама слушала ваши лекции, где говорилось, что черная магия и суеверия затуманивают разум и заслоняют от нас реальность. В этом и состоят наши Истины. Не могу поверить, что оратор Зэд Коллор больше не верит в то что говорил.

– Верить, моя дорогая? – Зэд печально улыбнулся и покачал головой. – Возможно, эта самая вера и есть наибольший обман. В прошлые века философы не раз пытались объяснить механику небес. Один из них высказал предположение, что Вселенная покоится на гигантских кристаллических сферах и управляется огромной машиной, что и обусловливает движение небесных тел. Его осмеяли, заявив, что подобная машина, если бы она существовала, была бы слишком большой и шумной, и каждый мог бы услышать ее работу. На что философ ответил, что все мы родились в этом шуме и так привыкли к нему, что не в состоянии услышать.

Минт присела рядом с Зэдом и обняла его за плечи, заметив с удивлением, что старик дрожит всем телом, а глаза его полны слез.

– Я начинаю слышать ее, Сильвер, – дрожащим голосом произнес оратор. – Я начинаю слышать музыку кристальных сфер.

Минт перехватила взгляд Сильвера, обращенный на Зэда, и увидела в нем работу разума и честность, подмеченные оратором. Воинов королевства всегда учили, что суеверие несет гибель Эквестрии и лишь Истина достойна того, чтобы отстаивать ее в боях.

И вот теперь, у нее на глазах, все менялось.

– Варрион был убит намеренно, – после недолгой паузы произнес Сильвер. – Убит из нашего оружия.

– Гектор Варрион? Командир Королевской Гвардии? – переспросила Минт. – Я думала, он погиб от оружия вражеских воинов.

– Нет, – сказал Сильвер. – Его убил кто-то из наших.

– Но почему?

– Он хотел… Не знаю, наверно, отдать нас под трибунал… за гибель пони на посадочной палубе. Син Хартстрингс с ним не соглашался, Варрион настаивал… И вот теперь он мертв.

– Значит, это правда, – вздохнул Зэд. – Несогласных заставляют умолкнуть.

– И все же кое-кто остался, – произнес Сильвер, и в его голосе прозвенела стальная решимость.

– Тогда мы должны что-то делать, Сильвер, – сказал Зэд. – Мы должны выяснить, что происходит с экспедицией, и остановить зло. Сильвер, мы должны бороться. У нас есть ты, с нами правда, и нет причин, почему бы мы не…

Грохот распахнутой двери тренировочного зала и последующий лязг металла по металлу оборвал речь оратора. На Минт упала огромная тень. Обернувшись, она увидела позади сутулую фигуру Сина, одетого в светлую тунику, отделанную шнуром цвета морской волны. За Сином, советником Защитницы, закрепилось прозвище Кривой, как из-за ужасных ранений, деформировавших его тело, так и из-за способности решать самые запутанные проблемы.

Лицо единорога выражало крайнее недовольство, и, казалось, от всей его фигуры веяло злобой.

– Сильвер, – заговорил он. – Здесь гражданские лица?

– Зэд Коллор и Оливия Минт – официальные архиваторы Великого Объединительного Похода, и я могу за них поручиться, – ответил Сильвер, встав лицом к лицу с Сином.

Син был доверенным лицом Защитницы, и Минт не решалась представить себе, к чему могло привести противодействие подобному пони.

– Капитан, возможно, ты еще не знаешь об указе Защитницы, – сказал Син спокойным тоном, который так не вязался с возникшей между двумя воинами напряженностью. – Эти клерки и писцы уже доставили нам немало неприятностей, и кому, как не тебе, это знать. Сильвер, в этом деле не должно быть никаких послаблений и исключений.

Сильвер продолжал стоять перед Сином. И в какое-то мгновение Минт показалось, что он готов ударить советника.

– Мы все исполняем свой долг в проведении Великого Похода, Син, – сдержанно ответил Сильвер. – Без этих жеребцов и кобыл великая цель не может быть достигнута.

– Штатские не воюют, капитан, они только жалуются и задают вопросы. Они могут писать все, что им угодно, когда война будет выиграна, могут распространять наши Истины среди покоренного нами населения. За исключением этих случаев, они не являются частью Великого Похода.

– Нет, Син, – возразил Сильвер. – Ты неправ, и сам это знаешь. Диархи возвысили Защитницу и создали Орден не для того, чтобы мы погрязли в невежестве. И они послали нас покорять для них мир не для того, чтобы установить очередную диктатуру.

– Диархи слишком далеко отсюда, – сказал Син и, повернувшись к дверям, махнул головой.

В тренировочный зал вошло около дюжины солдат. Минт узнала их форму, но заметила, что на ней не было нашивок гербами гвардейских полков с номерами части. Но лицо одного из солдат было ей знакомо – равнодушное, с золотистыми глазами, лицо телохранителя Литеры Голд. Минт вспомнила, что белого земнопони звали Рапир, и удивилась тому, насколько он рослый и мускулистый. На его обнаженных предплечьях сквозь шерсть виднелись недавно зажившие шрамы, а лицо поражало крупными, почти как у Сильвера, чертами. Он сильно выделялся среди остальных солдат, и присутствие телохранителя сильно уменьшило недоверие Минт к дикому предположению о причинах отсутствия Литеры Голд. Аристократка вряд ли вернулась в столицу.

– Отведите оратора и архиватора в их каюты, – приказал Син. – Поставьте караул и убедитесь, что не осталось никаких лазеек.

Син кивнул и шагнул вперед. Минт попыталась увернуться, но он оказался гораздо проворнее и сильнее чем можно было ожидать от калеки. Схватив ее сзади за шею, он толкнул единорожку к дверям. Зэд добровольно позволил солдатам себя увести.

Син остался стоять между Сильвером и дверью. Если бы Сильвер хотел остановить Сина и его солдат, ему пришлось бы сначала убрать со своего пути советника Защитницы.

– Капитан Сильвер, – окликнул его Зэд. – Если хотите узнать больше, перечитайте еще раз «Тиранию Крови». Вы отыщете там все необходимые разъяснения.

Минт попыталась оглянуться. Из-за спины Сина она сумела поймать взгляд Сильвера, и капитан показался ей загнанным в угол хищником, готовым к атаке.

Дверь с треском захлопнулась, и Минт перестала сопротивляться солдатам, уводящим ее и Зэда к их каютам.