Фестралы и места их обитания

Этот сон отличался от прочих. Обычно ж как бывает? Разум, получая во сне полную свободу от таких досадных ограничений, как логика и здравый смысл, весело уходит в отрыв и радует сам себя замечательными видениями.

Обычно. Но не сейчас. В этот раз не было ни картинок, ни звуков, ни ощущений. Одни лишь мысли. Я просто взял и подумал странное:

Мои соболезнования.
Ведь именно тебе выпала сомнительная честь принять мой дух, когда синяя истеричка от него избавится.
Нет, мне правда жаль. Вы, фестральчики, вызываете у меня самые тёплые чувства. Но моё существование мне всё равно дороже.
Почему я выбрала именно тебя? Просто не повезло, иногда такое бывает. Ты первый из фестралов, кто взглянул на луну после завершения моего ритуала. Будь ты отцом семейства или беременной кобылой, нашла бы кого-то другого — я может и чудовище, но не до такой же степени...
С глубоким сочувствием, Найтмер Мун.

Вот как должен реагировать на подобное нормальный пони?! Правильно, точно так же, как и на любой другой бредовый сон. Проснуться, сонно пробормотать "приснится же такая хвостня" и продолжить дрыхнуть дальше, раз до подъёма ещё осталось немного времени.

Сегодня, однако, эта стратегия себя не оправдала. О чём я начал догадываться лишь после вечернего пробуждения, когда, проснувшись, увидел рядом с собой пустую циновку. Обычно там дрыхнет мой брат — он уже на ступени ученика, а потому им дают дополнительный час свободного времени. Это время полагается тратить на духовные практики и самосовершенствование, на деле же его вкладывают в сон, которого всегда жутко не хватает.

И раз братишки нет, то это может означать только одно... Я проспал!

Мысленно воззвав к своему чувству времени, я окончательно подтвердил первоначальное предположение: мне полагалось встать ещё три часа назад. Но какого ж сена?! Со мною такой хвостни уже лет пять не случалось, ведь первое, что изучают практики — навык контроля времени. Даже умирай я от усталости, должен был проснуться точно вовремя. Раньше во всяком случае так и происходило.

Ну что, про завтрак теперь можно забыть — нормально поесть времени уже не хватит, поскольку еду сперва ещё приготовить надо. И, что куда хуже, медным котлом накрылось утреннее занятие алхимией, на которое я безнадёжно опоздал. Нет, наставник злиться не будет, даже наоборот порадуется сэкономленному времени. Только вот нет ничего глупее, чем заплатить за урок и не явиться. А именно это я сегодня и проделал.

Если бы эта Найтмер не была воплощением Владычицы, а её послание — плодом моего воображения, то я бы уже от всей души пожелал этой гнусной кобыле, чтобы у неё облез хвост.

Ночь начиналась откровенно паршиво.

Аккуратно затягиваю застёжки тканого нагрудника. Спереди на ткани тускло сверкнул Глаз Владычицы — круглый амулет в виде лунного камня, обрамлённого серебряным ободком пространственного кольца.

Ну вот, теперь нагрудник сидит поверх моей дымчато-серой шёрстки как влитой. Торопливо пригладив светло-фиолетовую гриву, хватаюсь за накопытники — такие же фиолетовые благодаря плотной тканой обивке.

Закончив облачаться, делаю несколько пробных взмахов тёмно-сиреневыми перепончатыми крыльями и аккуратно подпрыгиваю. Ну вот, всё в полном порядке: нигде ничего не мешает и не звенит. Можно выдвигаться в сторону каверны.

Шестиугольная дверь жилой пещеры беззвучно сдвигается в сторону, уходя в прорезь стены. Желтоватый свет солнечного кристалла, подвешенного снаружи, успевает дать блики на поверхности её слюдяных пластин, прежде чем погаснуть.

Так, что за?..

Не успел я удивиться неожиданной темноте, как осветительный кристалл снова зажёгся, выдав целую серию коротких вспышек. Вниз посыпались оранжевые искры, свидетельствуя о том, что наш внешний светильник похоже треснул.

Задираю голову кверху, чтобы окончательно в этом убедиться: кристалл пересекала ярко светящаяся трещина, особенно заметная в темноте в те периоды, когда основное свечение гасло. А поскольку сами по себе такие кристаллы никогда не лопаются, то напрашивается очевидный вывод: какой-то долбохвост ухитрился его разбить.

И я даже догадываюсь, чьих копыт это дело. Ну кто ж ещё мог такое проделать, как не папаша Лоу? О, этому жеребцу вечно то кристаллы светят без должного почтения, то двери открываются не по заветам Владычицы... А устранять последствия как всегда кому-то другому, потому что когда их кто-то заметит, он уже успеет свалить на очередное сборище таких же звезданутых культистов.

Ладно. Сейчас у меня всё равно нет времени возиться с заменой. Поменяю, когда вернусь. А пока — вперёд, и не отвлекаться!

По мере того, как я прокладывал свой путь вдоль шестнадцатой цепочки пещер, аккуратно ступая по грязно-жёлтому песчанику подземного коридора, свет становился всё более тусклым. Ну а в основании цепочки, где жилые пещеры заканчивались, на кристаллы и вовсе никто не тратился, так что проход погрузился в полную темноту.

Да, здесь, глубоко под Кантерлотом, в этих природных пещерах запасено достаточно темноты, чтобы устроить тёмную всем пони Эквестрии разом. А сами пещеры настолько обширны, что тут запросто потеряется целая армия. Ходы переплетаются подобно клубку рисовой лапши, и далеко не каждый пони даже из ночного народа уверенно здесь ориентируется.

Мне, впрочем темнота никогда не мешала. Вот и сейчас этот дерзкий Лонг Вэй даже поленился задействовать ночное зрение: с пути, что был пройден по меньшей мере тысячу раз, невозможно сбиться даже с закрытыми глазами. Да и не просто так моя кьютимарка изображает спутанный клубок пряжи.

Приближаясь к основанию цепочки, я всё отчётливее слышал шум воды, который издавала Лунная Грива — священная река, что вечно струится в подземной тьме, подобно гриве Владычицы. Именно к её руслу и выходили все без исключения цепочки пещер жилого пласта.

Чтобы пересечь реку, пришлось слегка поработать крыльями, по памяти лавируя между толстенными каменными столбами, что в изобилии возвышались прямо из её русла, поднимаясь порою аж до самого потолка громадной пещеры. Эх, сколько раз мне доводилось врезаться в эти штуки, пока не запомнил их расположение с абсолютной точностью! Духовная техника Ночного Зрения — штука напряжная, особенно для начальной ступени, а обычное ночное зрение бессильно, когда света нету вовсе, даже самого ничтожного: ведь никому не дозволено осквернять священные воды каким бы то ни было освещением!

Так, по крайней мере, должно быть. Но увы, к вящему неудовольствию стариков, фанатиков и всех прочих ревнителей традиций, русло Лунной Гривы пролегает посреди жилого пласта. А где жилые пещеры, там и жеребята. А где собирается слишком много жеребят, для традиций остаётся маловато места.

Да я и сам когда-то разгуливал тут с солнечным кристаллом, и продолжал бы до сих пор, если бы не вышел из жеребячьего возраста, в котором даже попавшись на горячем можно отделаться всего лишь поркой. А вот кому постарше эти кристаллы запросто могут засунуть в такие глубины, откуда наружу уж точно не пробиться ни единому лучику.

Приземлившись с противоположной стороны реки, я двинулся вдоль кромки воды, выбирая подходящий отнорок, дабы срезать путь до каверны. А чтобы не терять времени даром, решил попутно потренировать технику Мгновенного Стихосложения, благо это идиотское опоздание должно дать достаточный заряд эмоций для её запуска. Итак...

— Как-то раз один фестрал
Все занятия...

— начал было я, но практически сразу намертво застрял, уже на второй строчке.

Вот сено, похоже я выбрал не самые подходящие слова! И теперь состыковать их хоть с чем-то вменяемым уже не выходит. А отступать нельзя, ведь суть техники в том и состоит, чтобы, словив стартовый импульс, уже не терять темпа, методично вбивая рифмы слово за словом. Так что вперёд, и не спотыкаться!

— ...все занятья пропустил,
Потому что он проспал,
Просто дрых что было сил.

Из последних сил доползя до конца четверостишья, скривился и мысленно сплюнул. Хвостня какая-то вышла. Да и шажок назад на второй строчке всё же пришлось сделать, что полностью обесценивает моё и без того невеликое достижение.

И ведь главное эта техника сама по себе практически бесполезна и годится разве только для составления рифмованных посланий кобылкам. Да и то уже кобылки на такое не больно-то ведутся. Однако её знание абсолютно необходимо в качестве основы для целого веера чрезвычайно полезных и интересных техник. И раз я хочу их освоить, то придётся и дальше тренировать Стихосложение, покуда не начнёт получаться достаточно бегло. Хотя бы по одному полноценному выхлопу за ночь.

Подойдя к знакомому отнорку, я ощутил чужое присутствие и даже успел напрячься, готовясь к возможной схватке, когда вспыхнувшие во тьме тускло-зеленоватые огоньки глаз навели на мысль, что бояться совершенно нечего.

Так оно и оказалось. Ведь у кого ещё из смесков, как не у моего друга Чоу Чина, могут быть глаза с прозеленью? У всех остальных они жёлтые, а у этого жеребца, если особо не придираться, так даже за зелёные сойдут: кто-то из его родителей определённо был чистокровным, причём из рода Нефритового Облака.

— Уфф, Лонг Вэй, нельзя же так пугать! — проговорил друг, вылезая наружу и тяжело отдуваясь. — Я уже подумал было, что на меня наскочили те самые негодяи, что тебя отлягали...

— Это какие же? — насторожился я.

Последние два дня я точно ни с кем не дрался, разве только на занятиях. А раньше... мне есть чем занять память и без того, чтобы отслеживать — кто, кого и сколько раз лягнул.

— Лун Шу и его команда! — возмущённо выпалил Чоу. — Они собирались сегодня перед началом занятий устроить засаду на жеребцов из их чёрного списка!

Я лишь презрительно фыркнул.

Да, этот оболтус Лун Шу, что не достиг даже ученической ступени, непонятно с чего вообразил себя самым крутым воином во всей нашей группе. И кого не мог поколотить во время занятий, тех заносил в чёрный список, чтобы отлягать уже вне стен каверны.

Сам он объяснял желание почесать копыта тем, что ему якобы нужно тренироваться. И если нападать на слабых плохо и подло, то вот на тех, кто сильнее — наоборот доблесть. Правда, не вполне понятно, как в эту логику укладывалось нападение целой группой, да ещё и из засады. На нашей текущей ступени внезапное нападение даёт настолько громадное преимущество, что с наскоку можно успеть в одну морду вырубить даже и двух пони, прежде чем те хоть как-то отреагируют.

Так получилось, что в его чёрный список угодил и я. И вовсе не потому, что настолько крут. Совсем наоборот — Лун Шу уже буквально в шаге от прорыва, да и техник знает куда как побольше, а сами они намного лучше отработаны. Просто я для него крайне неудобный противник.

Такое случается. Ведь на начальной ступени главная задача — отработать основу, фундамент для будущего развития. А вовсе не научиться противостоять всем типам воздействий. И среди всего многообразия техник вполне могут найтись такие, которые вот прямо сейчас парировать нечем. Поэтому во всей нашей группе нет ни одного фестрала, который мог бы раскидать абсолютно всех. Для каждого находятся неудобные соперники.

Но это, конечно же, временное явление. Уже в ближайшие месяцы Лун Шу перейдёт на ученическую ступень, и тогда я начну ему сливать, причём с гарантией. И такая ситуация сохранится как минимум на два ближайших года, потому как моя скорость развития намного меньше.

— Не волнуйся, — успокоил я приятеля. — Этот Лонг Вэй не настолько уж туп, чтобы попасться в их гнусные копыта.

— Так что же ещё я мог подумать, когда ты не появился даже на алхимии? Старый мастер Ван Тун не из тех, кого ты мог бы проигнорировать, будучи в сознании!

— Хех, верно, — почесал я затылок. — Увы, сегодня утром сознание почему-то решило проигнорировать меня. Кажется, мне нужно больше спать, а то и впрямь нехорошо вышло.

— Если бы я был тобою, — пробурчал Чоу, — так уж давно бы помер от недосыпа. Вот зачем так себя мучить? Всё равно за целую тысячу лет нипони не удалось достичь бессмертия, и даже Небесными мастерами мы станем навряд ли.

Я на это лишь фыркнул. Да, лет десять назад мне в голову тоже приходили подобные мысли. И этот дерзкий Лонг Вэй даже осмелился поделиться результатами своих измышлений с кое-кем из предков. Едва прикоснувшись к моей мудрости, батя меня немедленно выпорол. Дополнив телесное воздействие духовным, а также мудрыми речами и задушевными беседами, он сумел-таки вбить в мою голову непреложную истину.

Суть которой в том, что даже тот крошечный, ничтожный шанс на аликорнизацию распределяется лишь среди тех, кто полностью уверен в успехе. Когда ты даже не сомневаешься, что рано или поздно достигнешь бессмертия, у тебя есть шансы. Если же тебя одолевают хоть малейшие сомнения — всё. Ты заранее сдался и отрезал себе крылья за ненадобностью. Ведь зачем стараться, если результата всё равно не будет? А только выложившись до конца, и потом ещё немного сверх того, и возможно подняться вровень с самими аликорнами, достигнув духовной крепости Владычицы.

Вот так я поверил, что рано или поздно мне суждено обрести рог. И батя долгие годы укреплял и культивировал во мне эту веру, так что к настоящему моменту она достигла поистине нефритовой твёрдости. Теперь я и сам охотно поколотил бы любого, кто дерзнёт усомниться в моей способности пройти дорогу возвышения до самого последнего шага.

— Значит, все эти пони просто недостаточно старались, — озвучил я очевидное. — Потому-то мы и должны выкладываться гораздо больше, чем эти лентяи. Тем более, скоро экзамен. И скорее Владычица сойдёт с луны на землю, чем ты его сдашь с таким-то настроем.

— Ох, не напоминай, — передёрнулся Чоу. — Я как понял, что до экзамена осталась всего неделя, так чуть с ума не сошёл. Ведь ни сена же не успел подготовиться! Но потом... Потом я узнал такое... Воистину, эта новость способна поколебать небеса!

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался я.

Всё же у Чоу Чина хватает приятелей и знакомых, чтобы доставать не только разные вкусности, до которых он большой охотник, но и всевозможные сплетни. Мало того, он как-то ухитряется отделять бредовые слухи от вполне достоверных сведений, и на моей памяти ещё ни разу не ошибся.

— Экзамен переносят, — обрадовал меня Чоу Чин. — Аж на четверо суток. А там, скорее всего, перенесут ещё раз. Так что у нас теперь полно времени! Я как узнал, так словно заново родился. Даже вот решил устроить себе денёк отдыха и вообще не распыляться ни на какие духовные практики. На свежую голову и подготовка пойдёт куда проще.

— Переносят? — здорово удивился я. — В честь чего это?

— Ты же не забыл, что послезавтра у нас день Памяти и Скорби? Да к тому же не простой, а тысячный! Ровно тысячу лет назад великая Владычица завершила круг воплощений, навсегда покинув Эквестрию.

— Такое и захочешь — а не забудешь, — скривился я.

Вот ненавижу эти траурные мероприятия! В этот день уныние струится подобно великой реке слёз, что с каждым годом становится лишь полноводнее. Нет, я понимаю, что дань памяти величайшей аликорне Эквестрии отдать необходимо. Но не таким же скучным способом!

— Вот, и в этот день должно что-то произойти. Что-то по-настоящему важное! Увы, этому ничтожному Чоу Чину так и не удалось узнать, что же именно. Но не просто же так чистокровные попросили сдвинуть начало экзамена? Мало того, они обещают ещё и наблюдателей туда прислать. Ужас! Как представлю, что провалю экзамен прямо перед их взорами, аж шерсть на загривке дыбом становится! А вдруг среди них ещё и кобылки будут?!

— Пф, размечтался, — фыркнул я. — Так они и отпустили своих кобылок гулять по нашим пещерам. Тут им совершенно нечего делать.

Однако новость и впрямь интересная. Хоть она и не могла поколебать основы мироздания, но выглядела по-настоящему внушительно.

Я невольно вспомнил сегодняшний сон. Очень уж он был странным... Говорят, во снах острый разум практика способен давать подсказки. Могло ли быть такое, что я ненароком ухитрился зацепить какие-то отголоски того, что сейчас происходит где-то в изнанке мира? Ой, вряд ли. Не с моей ступенью.

Но вот чистокровные наверняка что-то почувствовали, и уж точно не тот бред, который мне снился. И, подобно волне, увлекаемой ровным ветром, пришли в движение.

— Так что на этот раз мне придётся постараться, — продолжил Чоу. — Впечатлить чистокровных и так-то непросто, а уж если ещё и готовиться наспех... Это будет превозмогание, достойное войти в легенды!

Лично я их впечатлять и не собираюсь. Ведь любому же очевидно, что снисходят до нас вовсе не от горячего стремления дать низшим шанс возвыситься, а потому, что возникла какая-то проблема, которую нужно срочно заткнуть, желательно чужими копытами. Если верить тем историям, что рассказывал мне почтенный предок Лейн Вэй, покуда моль доедала остатки его хвоста, подобное уже неоднократно случалось. И всегда заканчивалось одинаково: смески если что и получали, так разве только возможность лечь в землю ступеньками для чужого возвышения. Именно по нашим хребтам чистокровные полезут к небесной дороге.

Но не успел я дать достойного ответа Чоу Чину, как в разговор вмешался мой собственный желудок, который тоже, кажется, решил потренировать вокальные техники. А всё потому, что этот сонный Лонг Вэй по своей рассеянности забыл его наполнить! Ну ладно на еду времени уже не было, но хоть воды можно же было напиться? Хорошо хоть не посреди занятия начал рулады выводить, иначе от такого позора не удалось бы отмыться до самого экзамена.

— Слушай, нам ведь ещё долго идти, — понятливо шевельнул ушками Чоу. — Может, прямо на ходу и перекусим?

Вот об этом-то я и говорил. Сейчас со мной ещё и едой поделятся: Чоу Чин вместо всевозможных свитков, алхимических ингредиентов и прочих полезных вещей таскает в пространственном кольце съестное. И мне немного стыдно его объедать, поскольку у меня-то проблем с перекусом обычно нет, а вот у них в каверне с едой вечно что-то мутят.

Да, Чоу Чин, к сожалению, состоит в каверне Вечной Ночи, а не в Звёздном Сиянии, как я. Но тут уж ничего не поделаешь. Остаётся лишь порадоваться тому, что наши каверны по крайней мере не враждуют. Хотя попадаться "соседям" всё равно не рекомендуется, потому что практикам же надо на ком-то тренироваться, а испытывать техники на чужаках, пусть даже и условно дружественных, всегда предпочтительнее, чем на своих же одногруппниках.

Тем временем мой друг с тихим шорохом расправил крыло и, не останавливаясь, выложил прямо на его поверхность лунный кристалл, извлечённый из пространственного кольца. Камень оказался почти разряженным, но его синеватого света всё же хватало, чтоб наши чувствительные глаза нормально работали, так что я наконец сумел разглядеть Чоу. Впрочем, я и без разглядывания прекрасно знаю, как выглядит этот толстячок — пожалуй, единственный толстый пони, которого я вообще видел в своей жизни.

Его грива цвета засохшего ила сейчас казалась чёрной, и на её фоне явственно выделялась светло-синяя прядь, которую он укладывал почти горизонтально, так что создавалось впечатление, будто его голова обёрнута повязкой. Такая же синяя полоска шла и вдоль его хвоста, неплохо сочетаясь как с его глазами, так и с гранитного цвета шёрсткой.

Несколько шагов спустя на крыло рядом с кристалом легли... Кто бы мог подумать?!

— Сенбургеры! — изумился я. — Откуда они у тебя?

— С поверхности, откуда ж ещё. У нас-то сеноедов не водится. А как достал... ну, один мой знакомый сейчас занят там, наверху — охраняет покои самой Владычицы.

О да, знаю я эту традицию. Охранять целое крыло кантерлотского замка, который построили уже после Её вознесения и в котором Она даже ни разу не была — то ещё удовольствие. Неудивительно, что ссылают туда исключительно в качестве наказания за разного рода провинности.

— Ну а дневные кобылки, — продолжил Чоу свои пояснения, — те, кто присматривает за замком и работает там... так они наших стражей регулярно подкармливают.

— Зачем? — удивился я.

— Вот умеешь ты озадачить, — пробормотал Чоу Чин, который явно впервые задумался над этим вопросом. — Может, в порядке тонкой издёвки? Такой жирный и вкусный намёк, мол эти смески настолько убоги, что даже не способны сами добыть себе пропитание... Да это и не важно! Главное, я попросил этого пони приносить всё, что они не съедят. Всё же блюда с поверхности — они от наших сильно отличаются. Их даже пробовать интересно бывает.

Ну, в целом он прав: экзотика же! У них там иногда такое попадается, что просто глаза на лоб лезут. Иной раз жуёшь и удивляешься, как это вообще может кому-то нравиться. А бывает и наоборот... Тортиков, к примеру, у нас не делают — такое только на поверхности доставать.

Тем временем Чоу Чин вовсю колдовал над сенбургерами, ловко разобрав их на составляющие при помощи одного только копыта, не переставая при этом уверенно двигаться вперёд на трёх оставшихся. Тщательно выбрал сено, отложив его в сторону, затем достал из пространственного кольца ломтики сушёных грибов, которыми и заменил "дневной" компонент. Сверху уложил толстый слой чего-то неопознанного — я не разобрал, чего же именно.

Но вот, наконец, исправленные и дополненные сенбургеры собраны. Довольно улыбнувшись, я поймал воодушевляющий импульс и мысленно запустил технику Мгновенного Стихосложения.

"С другом встретился, и вот,
Если друг твой..."

— да что ж за сено, опять на последнем слове второй строчки спотыкаюсь, прямо как барьер какой-то... Так, не отвлекаться!

"Если друг твой настоящий,
Сможешь ты набить живот
Свежей пищей подходящей".

Уфф. Мысленно стёр со лба воображаемый пот. Ну, такое себе. Немногим лучше первой попытки. Что ж! По крайней мере, на этот раз мне есть чем заесть неудачу. М-м, вкуснотища! Будь этот модифицированный сенбургер алхимической пилюлей, я бы присвоил ему как минимум Небесный ранг! Всё же когда дело касается приготовления пищи, моему другу нет равных, и недаром на его кьютимарке изображена миска риса.

Тем временем Чоу Чин свернул опустевшее крыло, предварительно прибрав в пространственное кольцо клок сена. Такой ценитель еды, как Чоу Чин, не позволит пропасть даже ему! Не удивлюсь, если потом где-нибудь сжуёт. Втихаря, чтоб никто не видел, как он сеноедствует.

Жевать на ходу — вполне привычная практика, хоть на трёх копытах передвигаться и не слишком удобно, особенно когда впереди крутой уклон. Дожевав вкуснейший сенбургер, я уделил чуть более пристальное внимание навигации, скорректировав маршрут. Новый вариант оказывался чуть длиннее, зато позволял избежать узкого участка, где изрядную дистанцию пришлось бы проползти на брюхе, поджав под себя копыта и вытирая спиною потолок.

Войдя в очередной грот, Чоу шумно втянул носом воздух.

— Подожди чуток, я быстро...

В его копытах вновь засветился лунный кристал, и теперь я наконец увидел, что же привлекло внимание Чоу Чина: сырая стена грота заросла пещерным рисом — зернистым лишайником, сушёные катышки которого очень хорошо хранились, а в варёном виде даже считались вполне съедобными.

— Тебе что, риса мало? — удивился я, глядя как Чоу отскребает белые наросты.

— Да это вам везёт, что хотя бы рис можете жрать от пуза! А наш старший наставник ухитрился сменять продукты у герцога Янтарной Мантикоры на очередные древние свитки. И всё как всегда: голодать нам, а техники-то только для Земных мастеров.

— Ну, считай, что ваш почтенный мастер уверенно смотрит в будущее. Когда-то же ты достигнешь и Земной ступени, а техники-то уже под копытом будут! Да и пример перед глазами в виде тех, кто их уже изучит.

— Очень уж далёкое то будущее, — пробурчал Чоу. — На голодном пайке так и не дожить можно.

— Ладно, убедил, — рассмеялся я. — Натаскаю тебе этого дурацкого риса сколько захочешь, хоть по уши засыпься. Всё равно его едят только когда в запасе нет ничего другого.

Оно и неудивительно: любого дневного пони от такой еды и вовсе бы вспучило.

Чоу Чин соскребал пещерный рис со стены с такой ловкостью, словно полжизни провёл на его уборке. Не прошло и минуты, как вся мало-мальски съедобная часть лишайника оказалась в пространственном кольце моего друга.

Дальнейший наш путь пролегал по наклонному жёлобу, ведущему вниз, в глубинные пещеры. Жёлоб был весьма покатым — песчинки, выбитые с пола копытами, с тихим шорохом скользили вниз, обгоняя нас в вечном стремлении к земным недрам. Любой дневной пони уже бы кубарем катился за ними следом, но копыта истинных практиков справлялись и не с такими уклонами.

И вот, когда впереди уже забрезжил свет от ярко освещённого центрального коридора, что ведёт напрямую к каверне, я увидел у самого выхода знакомые силуэты.

Самым сложным было не только беззвучно рухнуть на пол, но и аккуратно приземлить весьма объёмистого Чоу так, чтобы он тоже вжался в пол, не издав ни звука.

— Засада, — одними губами прошептал я ему прямо в мохнатое ухо.

И засел тут не кто иной, как Лун Шу с двумя своими дружками. Они, сидя в тёмном проходе, внимательно пялились в освещённый центральный коридор, выискивая нужных им пони. Пойди мы через Духовный Поток, как собирались изначально, то и глазом бы моргнуть не успели, как оказались бы поколоченными! К счастью, этот Лонг Вэй никогда не ходит короткими путями. И скоро столь простая истина дойдёт даже до таких летучих долбохвостов, как эта троица.

— Ты участвуешь? — вновь шепнул я на ушко Чоу.

Вот до чего ж у моего друга богатая мимика, аж завидно! Даже без слов, одними лишь выражениями, он ухитрился показать, что сейчас слишком объелся, чтобы уверенно лягаться, да и нападать на практиков соседней каверны, когда отношения между кавернами и без того напряжённые — не самая умная затея.

Чем мне нравится Чоу Чин, так это своей рассудительностью. Даже в самой тяжёлой ситуации он способен чётко и логично обосновать, почему вот именно сейчас ему ни в коем случае нельзя вмешиваться.

Согласно кивнув, начинаю аккуратно продвигаться вперёд, не отрывая брюха от пола. Ближайший долбохвост уже совсем близко. Ещё пара локтей, и...

Ну, понеслась! Техника Принуждения к Небесному Хвосту!

Рывок с переворотом, усиленный крыльями, и вот мои копыта впечатываются в круп ближайшего оболтуса. От удара тот перекувыркнулся через голову, на мгновение задрав хвост к небесам, а потом прилежно повторил заданное движение ещё три раза. На этом силы его иссякли, да и техникой кувырка сквозь стену он явно не успел овладеть, а потому так и замер крупом кверху у стенки пещеры.

Лун Шу среагировал единственно верным способом: отпрыгнул назад, разрывая дистанцию, чтобы выиграть время на подготовку. А вот второй его приятель испуганно обернулся, широко раскрыв глаза и насторожив уши. Конечно же, я сразу воспользовался его оплошностью.

Чем хороши наши длинные ушки — они очень чувствительные и за них очень удобно дёргать. Самое то, чтобы приземлить одну излишне наглую морду, если та в своей беспечности не додумалась плотно прижать их к голове в самом начале боя.

Вперёд и вниз — отъезд копыт, назад и вверх — хребет скрипит... о, техника Мгновенного Стихосложения наконец-то сработала. Не зря тренировал!

А теперь влево и в сторону. Вовремя!

Лун Шу наконец-то прекратил пыхтеть в попытках родить убойный духовный удар и ограничился простым рывком с последующим копытоприкладством. И благодаря моему своевременному отскоку попал по своему дружбану! Вот что значит не привык драться в команде. Когда пони слишком много о себе мнят и брезгуют тренировать совместные действия со "слабосилками", ничего хорошего в итоге не выходит.

Удар оказался поистине сокрушительным. Настолько, что не просто отбросил неудачника в сторону, но и высек серебристые искры из его крупа! Искры, что, брызнув во все стороны, с металлическим звоном раскатились по полу серебряными кругляшками.

Вот те на! Монетки! Этот идиот в своей безграничной тупости додумался привязать пространственный карман к хвосту. Нет, желание сэкономить на пространственных кольцах вполне понятно и даже естественно, но рано или поздно это заканчивается вот именно так.

Ему сильно повезло, что этот великодушный Лонг Вэй не настолько опустился, чтобы сейчас ползать в пыли, собирая всё выбитое.

— Лонг Вэй! — злобно прорычал Лун Шу, распространяя вокруг себя жажду убийства, которую я высокомерно проигнорировал. Ведь знаю же, что всё равно не убьёт, максимум покалечит.

Словно подтверждая мои мысли, Лун Шу встал на дыбы — и подобно всесокрушающему каменному обвалу с шипением обрушился на меня. Я же отступил на полшага и прикрылся крылом, подставляя под удар его кромку.

Нефритовое Крыло. Эта таинственная техника содержит не менее двадцати четырёх загадок, и тот мудрец, что смог бы их раскрыть, обретал способность взмахом крыла разрубать горы, даже не прикасаясь к ним. К сожалению, этому ничтожному Лонгу Вэю далеко до истинной мудрости, так что горы и даже камни могли спать спокойно, а мощь крыльев зависела больше от противника, чем от меня самого. Чем больше он вложит дури в свой удар, тем сильнее получится.

Дури оказалось много, так что крыло полностью прошибло металл накопытников, оставив на обеих копытах по приличной зарубке.

Разорвав дистанцию, Лун Шу угрожающе оскалился, а его клыки на мгновение окутались призрачным сиянием.

Редчайшая техника Алмазных Клыков. Откуда она у него?! Клыки, озарённые этой древней техникой, подобны безжалостным лунным лучам, что мгновенно рассекают даже плотнейшую ночную тьму. В таком состоянии они способны с лёгкостью разгрызть камень и перекусить металл, что уж и говорить о хлипких копытах и тоненьких крылышках этого Лонга Вэя! Пришлось спешно пригнуться, встряхнув гривой...

Клац!

Эх, прощай, моя чёлочка. Я не забуду твоей жертвы!

Лун Шу закашлялся и, выпучив глаза, начал отплёвываться от набившейся в пасть волосни. Я же тем временем зашёл ему в тыл и крепко поработал копытами. Всё-таки хорошо, что у пони есть задницы. Иначе куда бы их лягать было?

От очередного удара оболтус покатился кубарем, но успел перекувыркнуться только единожды, прежде чем его копыта разъехались. А вот потому что группироваться надо вовремя!

А теперь — техника Гарцующего Аллюра! Проще говоря, я немного сплясал на его спине от головы к хвосту, аккуратно прощупывая позвонки копытами. Ну вот, благодаря этому великодушному Лонгу Вэю он теперь здорово сэкономит на массаже!

— Мой хребет! — простонал Лун Шу. — Каждая косточка в нём взывает к отмщению... Клянусь, я отлягаю тебя по тысяче раз за каждую из них, и ещё десять тысяч раз сверху!

— Тогда не забудь заказать у старика Тинга пару крепких подков, — рассмеялся я. — А то разоришься на спа-процедурах.

— Я этого не забуду, Лонг Вэй! Слышишь?! Не забуду!

— Да пожалуйста, можешь хоть в мемуары внести, — великодушно разрешил я.

На этом, собственно, наша короткая стычка и закончилась: поверженные жеребцы только и могли теперь, что глухо стонать. Ну, а Лун Шу ещё и ругаться — он всегда был выносливее прочих. Им теперь потребуется не один час, чтобы прийти в себя и вернуть контроль хотя бы над собственными копытами, не говоря уж о достаточной концентрации для создания духовных техник.

— Ты бы как-нибудь помягче, что ли, — зябко повёл полураскрытыми крыльями Чоу Чин, выходя на освещённое пространство. — Ладно бока и крупы, они хоть бесплатные. А вот накопытники да пространственные карманы денег стоят, нехорошо их ломать...

— Я-то тут при чём? Это вот Лун Шу не смотрит, куда тычет своими копытами.

Упомянутый жеребец хотел было что-то сказать, возможно даже полностью подтвердить мои справедливые обвинения, но увы — в своём порыве он слишком сильно дёрнулся, так что его хребет прострелило болью, от которой Лун Шу сразу же забыл все заготовленные фразы, издав лишь глухое шипение.

— Ладно, Чоу, — произнёс я, подходя к выходу в центральный коридор, — до завтрашнего вечера. Ну или до экзамена, если наставники совсем нас загоняют.

Стукнувшись на прощание копытами, мы разошлись. Я направился в сторону каверны — готовиться к экзамену. Ну а Чоу тем временем займётся своим излюбленным делом: добычей и глубокой переработкой съестного.

Любой путь, сколь бы долгим он ни был, рано или поздно будет неминуемо измерен копытами и пройден. Вот и мой переход от жилой пещеры до каверны наконец подошёл к закономерному завершению. Теперь я, подобно всем остальным практикам нашей группы, при свете свечей восседал на циновке и внимал мудрости наставника.

Всего в нашей разношёрстной группке состояло двенадцать пони — как раз по числу месяцев, что очень удобно для множества ритуалов и групповых практик. Вот и сегодня наставники распределят задания так, чтобы наши медитации и духовные упражнения взаимно усиливали и дополняли друг друга. Правда, из-за отсутствия банды Луна Шу нас осталось всего девять, и полной синергии не выйдет, но даже так эффективность групповых упражнений намного выше, чем если бы мы практиковали поодиночке.

— Впереди экзамен, — строго сообщил наставник. — Сегодня началась подготовительная неделя, а значит, количество занятий удваивается. Ходит непроверенный слух, будто начало экзамена могут отодвинуть. Но не радуйтесь раньше времени! — повысил он голос. — Ведь согласно древней традиции, эта неделя длится ровно до экзамена, и ни днём меньше! А значит, если такое случится, то и в неделе будет больше семи дней, при этом день отдыха по-прежнему останется только один. И даже грядущий день Памяти и Скорби не помешает нашим занятиям. Просто скорбеть вам придётся в свободное от духовных практик время.

С этими словами наставник приступил к раздаче свитков. Взяв свиток с моей частью групповой практики, я попытался было извлечь диск янтры, но тут из моего пространственного кольца внезапно вывалилась половина его содержимого.

От неожиданности я на мгновение впал в ступор. Ведь и самые простенькие кольца достаточно надёжны, чтобы не терять предметы даже при сильных духовных воздействиях. Моё же кольцо было не из дешёвых: этому Лонгу Вэю и в голову не пришло бы экономить на хранении предметов, чья совокупная ценность запросто перекрывает стоимость самого кольца.

Беглый осмотр артефакта позволил с лёгкостью установить причину столь странного поведения: на ободке обнаружилась изрядная вмятина, а с лунного камня ехидно скалилась парная ей трещина.

Проклятый Лун Шу с его кривыми копытами! Этот жеребец разрушает всё, до чего только дотянется! Похоже, во время нашего обмена любезностями он всё же успел по мне стукнуть.

И вот вместо того, чтобы немедленно приступить к практике, пришлось тратить время на инвентаризацию, заодно пытаясь вернуть концентрацию и спокойствие, слегка подорванные осознанием того, что кольцо придётся менять.

"Фух, хвала Владычице, всё вроде бы на месте", — подумал я, укладывая предметы обратно... и тут понял, что кое-чего всё же не хватает: потерялись пилюльки.

Ну да, они же наиболее насыщены духовной силой, да ещё и нестабильны. Такое вообще в пространственных кольцах держать нежелательно, если конечно это не кольца минимум Земного ранга.

А ведь я потратил на них столько времени! Собственно, последние две недели алхимических занятий как раз и ушли на то, чтобы создать две пилюли духовной конденсации, и даже после всех этих усилий пилюльки всё ещё были недостаточно стабильными для использования. И вот теперь всё это утеряно! Проклятый Лун Шу, чтоб его перевернуло и подбросило! Причём подбросило десять раз, а поймало только девять.

Что ж! Даже подобные удары судьбы следует принимать с достоинством и непрошибаемым спокойствием. Ведь если даже сама Владычица стойко переносила бесконечные унижения со стороны старшей сестры, то достойно ли нам сетовать на куда более мелкие неприятности? Кроме того, если у меня сейчас вместо экзаменов на уме будет один Лун Шу, то я неминуемо потеряю концентрацию, и тогда все духовные практики не принесут ни малейшей пользы.

Сделав несколько глубоких вдохов, я поудобнее уселся на циновку, развернул свиток с сегодняшним заданием и углубился в его изучение. Итак, сегодня мне предстояло постичь духовный смысл восьмой триграммы.

Найтмер Мун. Восьмое и заключительное воплощение Владычицы. Символизирует разрушение, возврат в первозданный порядок сквозь пелену хаоса, подведение итогов и воздаяние. На изображении в Преднебесном свитке Восьми Триграмм именно она завершает круг воплощений.

Спустя три часа интенсивных практик мне наконец удалось изрядно продвинуться. Теперь я намного лучше понимал суть Найтмер, что также позволило пролить свет и на иные аспекты Владычицы.

До перерыва оставалось ещё немного времени, которое я потратил на изучение взаимодействия двух сестёр — довольно проблемная тема, которую уже давно не удавалось постичь. Но здесь успех мне, к сожалению, не сопутствовал. Основной затык был связан с принцессой Селестией. Да, вот этой самой, чей солнечный символ изображался на луносолнечном медальоне, который символизирует единство и противостояние основных источников духовной власти в мире. И суть проблемы заключалась в том, что убогое воображение этого Лонга Вэя не позволяло создать на основе солнечной принцессы достаточно убедительный объект для медитации, который при этом не засвечивал бы собою Владычицу, а гармонировал с нею.

Что ж! Придётся опять лезть в библиотеку. Это, к сожалению, одна из немногих тем, которые наставники толком не объясняют, всегда рассматривая вскользь либо оставляя для самостоятельного изучения. И немудрено, ведь принцессу Селестию нам полагается демонстративно не любить. Предки называют это умным словом "оппозиция". А так-то она ничего: невероятно крутая, и симпатичная к тому же. Но, традиции есть традиции.

После небольшого перерыва сменился наставник. Такое нередко случается: в конце концов, уважаемым мастерам частенько надоедает возиться с такими долбохвостами, как мы. Новый мастер притащил с собою охапку свитков и Луна Шу с его дружками-оболтусами.

Давно пора, а то я уже начинал волноваться, что слишком сильно их приложил. Одного взгляда на этих неудачников хватило, чтобы понять: из сегодняшнего занятия они не вынесут ровным счётом ничего. Ведь для успешных практик необходима предельная собранность и высокая концентрация. А попробуй тут сконцентрироваться, когда аж пучит от злости. Вон как зыркают! Похоже, мне удалось изрядно подорвать рост их концентрации. И это перед самым экзаменом! Да, неудачное время они выбрали для самоутверждения.

— Итак, — начал мастер, — сегодняшнее наше занятие относится не к духу, но к сфере чистого разума. Убирайте все вспомогательные предметы — они вам не понадобятся.

Словно в ответ на его слова, откуда-то справа раздался негромкий хлопок. Скосив глаза в сторону, я увидел, как Глаз Владычицы на груди Луна Шу лопнул, и всё содержимое его пространственного кольца вывалилось наружу.

Ага! Вот так тебе и надо. Воистину, Владычица зорко следит за тем, чтобы подобные оболтусы не ушли от справедливого воздаяния. Если моё кольцо хоть и повреждено, но всё ещё относительно рабочее, то его амулет полностью вышел из строя, ещё и высвободив весь запас духовной энергии прямо в вещи. И если там было что-то, способное среагировать на подобное воздействие...

Не успел я додумать эту мысль, как сквозь груду вещей пробилось ярко-зелёное свечение.

Мои пилюльки! Одна из них лежала на самом верху, поэтому я с лёгкостью узнал источник света. Похоже, они выпали прямо там, где мы и дрались, а этот болван зачем-то додумался их подобрать! И поскольку их структура нестабильна, то воздействие от лопнувшего кольца они не переживут. Сейчас будет немного гро...

ХВОСТЕЦ!!!

...мко.

Я потрясённо опустился на циновку. В чувствительных ушках сильно звенело.

Вот же сено! Я конечно ожидал небольшого хлопка, но чтобы такое... Это ж практически полноценный духовный взрыв. Там в пилюльках, видать, концентрация духовного компонента оказалась слегка завышенной. Раз этак в семьдесят. И вот теперь мы могли наблюдать итог моей алхимической ошибки, помноженной на раздолбайство Луна Шу.

Мелкие клочья свитков, что выпали из кольца этого оболтуса, порхали в воздухе, медленно падая подобно праздничным конфетти. По всему гроту распространялся пряный аромат рисовой лапши — Лун Шу тоже, как выяснилось, таскал в пространственном кольце съестное. Сама же лапша вместе с грибным бульоном разлетелась по всей нашей группе. Гривы, хвосты, просто шёрстка — всё было в этой лапше.

А самое удивительное, что даже наставник почему-то не успел среагировать! Крупный комок лапши повис на его ошарашенной морде на манер усов, а особенно длинные нити свешивались с его ушек.

— Лун Шу! — прорычал мастер. — За мной, живо!

— Ик! — потрясённо выдал виновник всего этого беспорядка, до которого, кажется, наконец-то дошло, что нехорошо брать чужие вещи, даже если это всего лишь безобидные пилюльки.

Вот так сама жизнь преподносит нам суровые, но необходимые уроки. Хм, а наставник-то чего разволновался? Он же не собирается...

Не успел я додумать мысль, как почтенный мастер стремглав выскочил за дверь, теряя по дороге фрагменты лапши. Сколь же велики его чувства, что этот пони даже в таком неподобающем виде готов пробежаться по всей каверне?!

Семь... восемь... девять...

Уфф, наконец-то всё.

Девять ударов нефритовым жезлом по каждому из крыльев. Ладно хоть эти удары разрешено сдерживать духовными техниками, да и бил старший мастер Гоу Шу вполсилы: всё же безжалостный священный нефрит, высвободи он свою полную мощь, оставил бы от моих крылышек одни лохмотья.

Но даже и ослабленных ударов хватило, чтоб крылья теперь буквально отваливались. Летать сегодня определённо не стоит, иначе навернусь. Да и завтра лучше быть аккуратнее.

А всё из-за дурости Луна Шу! Мало того, что этот обормот запакостил своей лапшой и прочим хламом весь грот, так ещё и свалил всю вину на меня! Ну да, пилюли мои, так и что с того? Это ж не я подбирал чужие алхимические препараты! Да и кольцо ему уж точно не бил — он сам его кокнуть ухитрился, вероятно во время падения. И вот теперь этот несчастный Лонг Вэй вынужден принять наказание, столь же суровое, сколь и несправедливое. Да, несправедливое! Ибо несправедливо наказывать за чужую тупость.

Ладно, в конце концов, пару дней можно как-нибудь пережить и без крыльев. А с Луном Шу мы ещё пересечёмся, причём, что интересно, даже не по моей инициативе: он сам нарвётся при первой же возможности.

— Кроме того, за неуважение к наставнику ты приговариваешься к пребыванию на поверхности сроком в двадцать четыре часа!

Упс...

— И не смей возражать! Иначе этот старший мастер преподаст тебе такой урок, который ты не скоро забудешь!

Случись подобное ещё вчера, я бы не просто возражал. Я бы сейчас умолял милосердии, просил бы увеличить наказание за одну только возможность перенести его на более поздний срок, и позорился бы ещё тысячей других способов. Поверхность днём — чрезвычайно неприятная штука. Ночь ведь не просто так играет важнейшую роль во всех духовных практиках. Солнечный свет способен надолго подорвать рост духовной силы: после такого засвечивания минимум неделю необходимо проводить ритуалы очистки, иначе ни одну технику не удастся улучшить, сколько ни практикуй!

А ведь экзамен-то планировался как раз через неделю! Но теперь, когда Чоу Чин заверил меня, что его будут переносить, всё уже не так страшно. Неприятно, да. И выложиться потом потребуется по полной. Но, по крайней мере, подготовиться ещё можно успеть, и не придётся составлять Чоу компанию в его пафосном превозмогании.

— И это ещё не всё! — продолжал разоряться старший мастер. — Волею каверны, я обнуляю все заработанные тобою искры!

Которых у меня нет. Этот Лонг Вэй никогда не опускался до стяжательства! А если серьёзно, то копить искры нет смысла. Хоть за них и можно купить привилегии, дополнительные занятия и даже полезные техники, но... Чем ближе ты к заветной покупке, тем сильнее желание наставников помножить всё накопленное на ноль. Это не может быть простым совпадением.

— А теперь ступай и подумай над своим поведением! Как следует подумай!

Припадаю к гранитному полу в глубоком поклоне и благодарю старшего мастера за то, что он тратит на меня своё ценное время.

— У тебя вместо головы баклага с высокосортной концентрированной тупостью! — мастер Ван Тун аккуратно постучал передним копытом мне по лбу. Меж ушей что-то явственно булькнуло. — А из твоей задницы растут не два копыта, как у нормальных пони, а все четыре. Но этот старик истинный мастер алхимии! Он даже из такого негодного материала сделает рабочий продукт!

Ну что тут сказать? Разнос получил абсолютно заслуженно. Как оказалось, при создании пилюль я умудрился накосячить на первом же этапе. И потом только множил ошибки, начисто игнорируя аккуратные подсказки мастера, который с непоколебимым упорством пытался подтолкнуть своего нерадивого ученика в нужном направлении.

Ну что тут поделать, не даётся мне алхимия. Не моё это. Собственно, она вообще почти никому не даётся, потому-то эта дисциплина никогда не была обязательной. Тем более, что пилюльки и прочие снадобья гораздо дешевле купить: ингредиенты для их приготовления стоят дороже готового продукта. Ведь чтобы освоить создание пилюлек из дешёвого сырья, нужны годы практики, а желательно ещё и особый талант.

Мне же алхимия была очень полезна даже в минимальном объёме, ведь наша семья — это семья культиваторов: мы культивируем магические растения. Так что с сырьём особых проблем у меня нет. Более того, именно травами-то я и расплачивался со стариком Ван Туном за его уроки.

Сегодняшний урок, кстати, выдался внеплановым: стоило слухам о происшествии с пилюльками разнестись по всей каверне, как мастер прислал ко мне одного из учеников с уведомлением о переносе занятия на утро.

За что ему, кстати, огромное спасибо. Старый мастер мог бы спокойно считать оплаченное занятие проведённым, и был бы в своём праве: у нас, в отличие от этих пустоголовых дневных пони, опаздывать не принято, даже если причина достаточно уважительная. Опоздал? Так у почтенного мастера и без тебя найдётся, чем заняться. Но, видимо, старик Ван Тун очень уж хотел поскорее высказаться. Настолько, что даже закрыл глаза на мою вечернюю неявку.

Так что мне сейчас предстояло немало работы. Ведь после того, как наставник закончит исследовать бездонные глубины моей тупости, начнётся собственно урок. Посвящённый, как легко догадаться, тем же самым пилюлям духовной конденсации. Всё придётся начинать с самого начала, с очистки растворителя, и уж на этот раз ни в коем случае не накосячить, ведь терпение даже столь терпеливого пони, как старый Ван Тун, далеко не безгранично!

Ночь обещала быть долгой...

Примечания

Фестралы живут по обратному графику: вечер — начало рабочей ночи. Утро — завершение рабочей ночи. День тратится на сон.

Имена фестралов

Хотя на первый взгляд они кажутся странными, но это вполне нормальные понячьи имена, и формируются по тому же принципу.

Лонг Вэй (Long Way) — главный герой нашей истории.

Чанси Вэй (Chancy Way) — его старший брат

Лай Вэй (Lie Way) — мать.

Чоу Чин (Chow Chin) — толстяк Чин, лучший друг Лонга Вэя.

Гоу Шу (Go Shoo) — старший мастер, глава каверны Звёздного Сияния.

Лун Шу (Loon Shoo) — его племянник.

Табун Вэй (у фестралов, в отличие от дневных пони, жеребцов в разы больше, чем кобылок, поэтому каждая кобылка собирает небольшой табунчик):

Ли Вэй (Lee Way) — отец

Линг Вэй (Ling Way) — батя

Лоу Вэй (Low Way) — папаша

Лейн Вэй (Lane Way) — почтенный предок.