Найтмер и я

IV – Сестра

Когда я проснулась, время еще было ранее. Спать больше не хотелось, поэтому я включила лампу на столе и села за написание письма. У меня получился довольно подробный пересказ событий вчерашнего дня, так что на листе почти не осталось свободного места, однако зная, как Твайлайт любит читать, думаю, для нее сие не станет проблемой. На вопрос, как дела у нас с Селестией, я приврала, ответив размытым «хорошо». А о том, чтобы навестить ее, пока она не сказала, я, признаться, даже не задумывалась. Конечно же я соскучилась по Твайлайт, письма не заменят живое общение, но… не знаю… Мне боязно возвращаться в Понивилль.

Найтмер, услышав мои мысли, утомленно вздохнула:

— Сколько можно? Ты не сделала ничего ужасного: проучила их как следует, всего лишь-то. Все уже, верно, всё позабыли.

— Трехдневное солнечное затмение — такое забудешь, — ответила я саркастично.

— Твоя боязнь избирательна, и я заметила это уже давно. Значит, Понивилля ты боишься, тогда как жителей Кантерлота попугать не прочь.

— Это было всего один раз. Да и потом, мне не нужно ничего для этого делать, мне достаточно просто быть. А понивилльцы… они пострадали от меня больше всего.  

Найтмер нахмурилась:

— Ты все о Твайлайт? — она небрежно махнула крылом. — Ты делаешь себе только хуже, продолжая держаться за эту мысль. Эти «пострадавшие», как ты говоришь, сейчас живут и радуются жизни, будто ничего не произошло. Селестия вернулась, солнце снова светит, а значит — все хорошо. И Твайлайт в том числе. Одна ты все никак не успокоишься.

— Может… может, ты и права, Найтмер.

Я свернула письмо, обвязала его красной лентой, скрепила золотой печатью, но отправлять пока не спешила. Над головой мерно тикали часы. Было почти шесть, пора уводить луну с небосвода. Горизонт темнел недолго, уже через мгновение его озарили ярко-алые лучи утреннего солнца — верный знак того, что сестра тоже проснулась. Она никогда не позволяла себе проспать хотя бы лишнюю секундочку — и оставалась верна сему даже спустя тысячу лет. Забавно выходит: ежедневная смена светил — нечто невообразимое для других пони и совершенно обычное дело для нас с Селестией. Такое же обычное, как почистить зубы или умыть лицо. К слову, об этом…

Закончив приводить себя в порядок, я вернулась в покои, где сразу же направилась к гардеробному шкафу. Когда я распахнула его двери, ко мне пришло неприятное осознание, что надеть-то мне, кроме брони (что была запрятана в сундук), оказывается, нечего. Тут висели безнадежно старые платья, которые я носила еще до изгнания и которые сохранились до нынешнего дня только благодаря чарам, но все они были мне, мягко говоря, малы. Что наводило на определенные мысли…

— Найтмер, почему я так вымахала?

— Ты гневалась на Селестию. Очень сильно гневалась. Эмоции твои подпитали магию, а чем больше у аликорна магии — тем она… крупнее.

Удобно спросить саму себя и тут же получить ответ.

— Тогда почему ко мне не вернулся прежний мой облик? Я больше не злюсь на сестру…

Найтмер с лицом «опять ты заладила про свою внешность» ответила:

— Видимо, существует какая-то другая причина.

— И ты не знаешь?

— Догадываюсь. Мне кажется, в глубине души ты все же сомневаешься и не доверяешь сестре до конца.

Теперь я состроила лицо. Пожалуй, назову его: «Опять Найтмер заладила про плохую Селестию».

Нас прервал стук в дверь.

— Сестра, если это ты, перестань стучаться каждый раз, — сказала я громко.

В покои вошла Селестия. Она была одета в легкое белое платье и изящную летнюю шляпку. Я аж оторопела на несколько секунд — не припомню, когда видела ее в последний раз такой. Наверно, мы тогда были еще подростками…

— Доброе утро, Луна. День обещает быть таким же теплым, как вчера, надень что-нибудь… — тут она обратила внимание на мой устаревший века назад гардероб и ойкнула: — Я совсем не подумала об этом! Но ничего страшного. Так даже лучше.

— Ты что-то затеяла?

Сестра довольно кивнула.

— На самом деле я не знала, куда нам лучше пойти, и хотела спросить тебя, но, похоже, эта небольшая проблема решилась сама собой.

Я уже поняла, куда она клонит.

— Мы основательно обновим твой гардероб! — засветились ее глаза. — Ну, или хотя бы положим этому хорошее начало.

— Не то чтобы я была против, но, может, повременим с походом по магазинам? Ты знаешь… пони вряд ли будут рады меня видеть. Придумаем какой-нибудь другой вариант, как нам провести время.

— Ни о чем не волнуйся, — заверила Селестия. — Ты будешь не одна. По-хорошему, мне стоило сделать это уже давно — вот так пройтись вместе с тобой по городу и дать знать нашим подданным, что тебя незачем бояться. Это бы не избавило нас от проблемы в одночасье, но дало бы толчок в верном направлении…

— Значит, сегодня мы совмещаем приятное с полезным?

— Именно!

Ладно, убедила. Может, план и сработает.

— Ну что, пошли?

— Подожди, чуть не забыла одну вещь!

Благополучно отправив Твайлайт письмо, я последовала за Селестией.

Идти рядом с ней мне было несколько дискомфортно. Не знаю, как она — по ее походке трудно понять, — однако я шла так, словно под копытами были рассыпаны иголки: ступала напряженно и как бы осторожно, вымеряя каждый шаг, чтобы он не выбивался из ритма.

— Итак… как тебе наш новый дом? — полюбопытствовала сестра.

— Еще не успела оценить по достоинству, — ответила я. — Дурацкая путаница с коридорами. Слушай, у тебя случаем карта не завалялась где-нибудь?

— Ох, даже не знаю, — нахмурилась Селестия, видимо, пытаясь вспомнить. — Я знаю замок как свои четыре копыта, но отстроили его давно, и план, скорее всего, уже как несколько веков превратился в пыль…

— Что ж, ничего, методом проб и ошибок… — не вдохновилась я.

— Может, приставить кого-нибудь из прислуги тебе помогать?

— Не нужно.

— А стража? Из твоих?

— Ничем не лучше. Брось сию затею, Селестия.

— Как хочешь. Кстати говоря, ты не навещала ночных стражей? Они довольно часто спрашивают о тебе.

Сие известие заставило меня оживиться. Я почему-то была уверена, что мои стражники боятся меня так же, как и остальные пони. По крайней мере, мне показалось, что я запугала всех, кого только можно, когда еще называла себя Найтмер Мун. Но раз они спрашивают… стоит дать им знать, что со мной все в порядке.

— Скажи, Селестия, почему ты бросила тот замок? Почему построила новый?

Пауза перед ответом была мимолетна, и все же я успела ее заметить.

— Лес стал стремительно дичать. Через несколько лет он добрался бы до замка. Не было никакого смысла его восстанавливать.

— Но это только часть правды, так?

Она резко остановилась.

— Да, — призналась она и вздохнула. — Знала, что не увильну, и все равно попыталась. Главная причина в том, что после твоего изгнания, я не могла больше там жить. Слишком многое напоминало о тебе. Меня мучала совесть. Я думала… С новым замком ничего не изменилось. Не хотела поминать старое… хотя бы сегодня. Прости.

Злилась ли я за то, что она прятала от меня искренние чувства? Нет, нисколько. Было ли мне неприятно, что она напомнила о нашей ссоре? Было, но сомневаюсь, что сестра воспринимала это легче. Когда-нибудь в будущем, возможно, мы даже посмеемся над прошлыми обидами… но не сейчас.

— Выше нос, Селестия. И ни за что не извиняйся. Сегодня мы… создаем новые воспоминания.

Прямо как посоветовала Найтмер. Отразившаяся на лице сестры улыбка согрела мне сердце.

Мы молчали вплоть до того, пока не оказались за стенами замка. Было еще немного прохладно, что неудивительно — утро только начиналось. У меня невольно напросился вопрос:

— Не рановато ли мы вышли? Кантерлот еще только просыпается. Все, верно, закрыто.

— Пожалуй, — согласилась Селестия. — Мы можем пока что прогуляться куда-нибудь. Что бы ты хотела посмотреть?

— Не знаю, а что тут есть?

Селестия задумалась на мгновение, но прежде, чем она успела предложить варианты, я сказала:

— Твайлайт ведь жила здесь, да? Причем довольно долго. Покажешь ее дом? Мне интересно.

Путь не занял много времени. Ее дом оказался довольно высокой башней. На верхний этаж вела винтовая лестница, змеей овивавшая фасад. Дом выглядел величественно и солидно, готова на свою гриву поспорить, многие важные пони отдали бы большие деньги, чтобы поселиться здесь.

— Хорошо ты ее пристроила. Под своим крылышком почти.

— Моя ученица — неограненный алмаз. Я дала ей все условия, чтобы она могла развивать свой талант.

— Ты не представляешь, как она уважает тебя.

— О, поверь, еще как представляю! — усмехнулась сестра. — Но мне, все же, хотелось бы, чтобы она относилась ко мне в первую очередь как к другу, а не к наставнице. В этом плане я немного тебе завидую, Луна.

— Тебе стоит тоже начать писать ей письма о том, как проходят твои дни, — посоветовала я в шутку.

— Сомневаюсь, что Твайлайт будут интересны рассказы о том, как я приструнила какого-нибудь не очень честного деятеля, — серьезно восприняла мои слова Селестия. — Да и к тому же, она знает меня с малых лет. Я наблюдала за тем, как она растет. Она воспринимает меня совершенно иначе, нежели тебя, и вряд ли это можно изменить.

Я что-нибудь придумаю. Попытаться стоит.

Селестия долго смотрела на башню, прежде чем перевела взгляд на меня. В глазах сверкали мечтательные огоньки.

— Однажды Твайлайт взойдет на престол, и тогда мы сможем быть с тобой вместе, сестренка. По-настоящему. Нас не будет разделять долг перед страной. Мы больше не будем принцессами, только сестрами — и только ими. Это моя мечта.

Меня тронули не столько ее слова, сколько нежность, с которой она их произнесла. Не понимаю, как Найтмер может в ней до сих пор сомневаться. Не зная, что сказать сестре в ответ, я просто улыбнулась.

— Тебя кормят иллюзиями, разве не видишь? — раздраженно заметила Найтмер, повиснув в воздухе между нами. — До того момента, о котором мечтает Селестия, пройдет еще незнамо сколько времени. В твоей жизни ничего принципиально не изменилось. Ты все так же сама по себе. Где Твайлайт, которую ты называешь подругой? Селестия, вот, в кои-то веки снизошла…

Дальнейшие ее разглагольствования отошли на второй план, когда я задала себе вопрос: правда ли, что я по-прежнему одна? Возможно, в словах Найтмер была доля истины, но… нет, сейчас дела намного лучше, чем раньше. Мне… мне есть с чем сравнивать — и я не пожелаю пережить подобное никому, даже самому страшному врагу. Наша ссора — не пустяк, что можно забыть после взаимных извинений. Слишком много было разрушено, и сразу это не восстановить. Но мы помирились — и сие есть большой шаг для нас. Так что нет, Найтмер, не права.

— Себя обманываешь, — выплюнула она и исчезла.

— Ты идешь? — тут же донесся сбоку голос Селестии.

— Пардон, задумалась.

Затем сестра показала мне школу для одаренных единорогов, ту, в которой преподавала сама и в которой раньше училась Твайлайт. Она поведала мне историю о том, как последняя сдавала вступительный экзамен, и это было… что-то с чем-то. «Ты выдумываешь!» — засомневалась я. «Спроси ее сама!» — смеялась она.

Кантерлот оживился. Многие пони уже проснулись и спешили кто куда по своим делам. Забавно, однако, было видеть, как жизнь резко замирала там, где появлялись мы. Мы неизбежно привлекали к себе внимание; кто-то взирал удивленно, кто-то опасливо, встретилась мне даже парочка любопытных взглядов, однако прятаться по углам пока никто не спешил.

Так мы зашли в первый бутик. Над головами зазвенел колокольчик, послышался приближающийся цокот копыт, а вперед него донесся голос:

— Добро пожаловать в наш…

Как только кобыла средних лет, вероятно, владелица сего заведения, увидела своих гостей, у нее тотчас пропал дар речи. Что бы она ни собиралась сказать, она это забыла. Сначала ее лицо приобрело вид «Ого, мой бутик почтила присутствием сама принцесса Селестия!», а мгновением позже, когда она заметила меня, оно исказилось до «Селестия милосердная, за что мне такое наказание?!». Я мысленно усмехнулась, пронаблюдав за столь резкой переменой.

— Тебе пора уже перестать давать лицам названия, — брякнула Найтмер.

Тем временем Селестия обратилась к оторопевшей владелице как ни в чем не бывало:

— Моя сестра желает обновить гардероб. Помоги ей, пожалуйста.

Кобыла оправилась от шока и, стараясь не глядеть на меня, спросила Селестию:

— Ч-что вас интересует?

— Да, Луна, что тебя интересует? — переадресовала мне вопрос сестра.

А что меня интересует? Не знаю! Я не думала, что мы зайдем так далеко. Но что-то ответить надо было, и я сказала:

— Платье. Я хотела бы платье, — и неуверенно посмотрела на сестру. Она попыталась подбодрить меня взглядом, мол, не волнуйся, все будет хорошо, однако это не избавило меня от смутных сомнений.

— Х-хорошо, чтобы предложить вам в-варианты, мне нужно понять, какое п-платье вам нужно, — буквально выговорила владелица. — Вы хотите что-то повседневное? Или парадное?

— Повседневное. Давайте начнем с повседневного. Хотя парадное тоже пригодится, думаю…

Она проводила нас в соседнее помещение с большим окном с видом на улицу, рядом с которым полукругом стояли манекены с платьями.

— Вы пока с-смотрите, примеряйте, — сказала кобыла, — а мне надо… то есть, я пока поищу для вас что-нибудь еще, — и она исчезла из виду.

Платья были для высоких пони, даже для слишком высоких, — возможно, тут как-то была замешана Седельная Аравия. В общем, сестра знала, куда меня ведет. Одиннадцать платьев, все разного фасона — не имею ни малейшего понятия, как эти фасоны правильно называются, мода, вижу, тоже поменялась.

— Ну? Ничего не вызывает искушения примерить? — спросила Селестия, как бы подталкивая меня.

Я приблизилась к крайнему справа платью, белому с кружевами. Поглядела на него оценивающе, можно сказать даже, свысока, как на недостойное.

— Умоляю тебя, не надо! — возникла Найтмер, бледная, как снег. — Ты не отмоешься от подобного позора!

— Ничего не случится, если ты просто примеришь, — сама того не ведая, противопоставила ей Селестия.

— Ты не можешь выглядеть мило! О звезды, меня тошнит от сего слова, не заставляй меня повторять его вновь! — Найтмер готова была вцепиться в меня, лишь бы уберечь от катастрофы. — Королева может выглядеть внушающе, грациозно, царственно, но только не… так!

— Ну же, сестренка, это всего лишь платье!

Прости, Найтмер.

Я облачилась в платье и прислушалась к ощущениям, пытаясь понять, хорошо ли оно на мне сидит. Вроде как вполне. Тогда я спросила сестру:

— Как тебе?

В ответ донеслось умилительное хихиканье. Реакция Найтмер была куда более красноречивой:

— Не могу поверить… Ты действительно это сделала. Осквернила наш величественный образ сим глупым платьишком…

Когда я посмотрела на себя в зеркало, до меня сразу дошло, чего так боялась Найтмер. Платье бы, возможно, смотрелось на мне, будь я в своем привычном облике, но не теперь. Я выглядела несколько… нет, не комично, но оно явно не сочеталось с моей злодейской внешностью. Нужно попробовать что-нибудь другое…

Тут вернулась владелица бутика. На лицо она выглядела немного лучше, чем пять минут назад, и даже осмелилась предложить мне — мне, а не Селестии! — посмотреть платья, которые она принесла.

Дело становилось плохо. Я входила в раж. Да простит меня Найтмер, но я совсем позабыла, как люблю мерить всякие вещички. Перемерив, наверно, половину бутика, я, наконец, остановилась на двух вариантах, один повседневный и один парадный, — пока ограничусь этим. И Найтмер может быть спокойна: они не выглядят миленько.

— Вот и замечательно, — подытожила Селестия. Затем она сказала кобыле, что за покупками придут слуги, они же расплатятся, а та, видимо, привыкла ко мне настолько, что даже выдала в мою сторону что-то вроде «Приходите еще!».

Одними только платьями, однако, дело не ограничилось. Мы навестили еще несколько бутиков с одеждой, обувью и всем таким прочим, прежде чем я окончательно успокоилась и поняла, что ужасно хочу есть. А ведь мы совсем позабыли про завтрак…

Солнце светило вовсю. Жара изнуряла. На мое счастье я заприметила какой-то ресторан с верандой, а там как раз был свободный столик под зонтом. И снова взгляды — несмотря на то, что все прячут глаза, всё равно чувствую, как на меня украдкой смотрят. Когда мы сели, я заметила, что некоторые посетители за соседними столиками тихонько отодвинулись от нас (или, скорее, от меня). Интересно, будь я одета в то глупое платье… их реакция осталась бы такой же? Или бы оно добавило мне очков в категории «дружелюбность»?

Как бы там ни было, мгновением позже к нам подоспел официант, вежливо нас поприветствовал и подал меню. Голод мой затмил все прочие думы. Я остановила свой выбор на мороженом — мне стало страшно любопытно, что это за лакомство такое, особенно после слов сестры о том, что летним днем оно вкуснее всего. Она, к слову, заказала то же самое.

Я обратила внимание на притихших посетителей и почти шепотом сказала Селестии:

— Зря я тебя сюда притащила. Надо было поискать более уединенное место.

— Просто веди себя естественно, и все будет хорошо.

Затем нам принесли заказ, и я решила, что это, должно быть, какая-то шутка. В довольно крупной стеклянной чаше находился снег. Представляете? Снег! Притом сдобренный ягодным сиропом и фруктовыми дольками. Что это за чудо такое? Недоверчиво поглядев, я все-таки отважилась попробовать.

— Это молоко? — озарило меня.

— А ты что подумала?

— Снег! Я думала, это снег.

Что ж, надеюсь, Селестия окажется права, и вид Найтмер Мун, беззаботно уплетающей мороженое, успокоит посетителей, и они перестанут ежесекундно бросать на меня нервные взгляды, проверяя, не надумала ли я тут все разгромить.

— О замке ты еще не составила впечатления, но сам Кантерлот — как он тебе?

— Сразу видно, что столица. С Понивиллем не спутаешь. Большой город, красивый. Но местами слишком много золота. Глаза болят. Вычурно. Оценить здешних жителей мне пока не удалось. Пугливы. Но с манерами. Умеют себя вести.

Должна заметить: говорила я короткими фразами потому, что одновременно с этим уничтожала мороженое.

— Не спеши, Луна. Горло потом будет болеть.

— Не будет. Уже все растаяло.

Селестия описала глазами дугу и, немного понаблюдав за мной, сказала:

— Кантерлот не такой уж и большой город. Ты не была в Мэйнхеттене или Филлидельфии.

— Я читала про них. Больше всего мне запомнились небоскребы. Они и вправду достают до самых облаков? Мне, если честно, с трудом верится. И они устойчивы?

— Разок увидишь своими глазами, и вопросы отпадут сами собой, — загадочно ответила сестра.

Закончив с обедом, мы пошли дальше.

— Куда бы ты хотела сходить еще? — поинтересовалась Селестия. — Тут есть опера… знаешь оперу? Только это надо было планировать заранее… — Она задумчиво постучала себя копытцем по подбородку.

— Я бы предпочла что-нибудь поспокойнее.

— Мы можем сходить в парк. Там хорошо.

— Это который с аттракционами?

— Такого в Кантерлоте, к сожалению, нет. Обычный парк: с лужайками, скамеечками…

— Тем лучше, идем!

Когда мы уже подходили к нему, я услышала шумящую впереди воду и, недолго думая, выпалила:

— Наперегонки до фонтана! — и рванула со всех ног, не дожидаясь, пока Селестия сообразит.

— Луна! — сквозь собственный хохот я едва расслышала изумленное восклицание, ударившее в спину.

У Селестии не было ни шанса, я достигла финиша намного раньше. Она подоспела несколькими секундами позже вся запыхавшаяся.

— Не жди… легкой победы… в следующий раз! — смеялась она.

— Боюсь-боюсь! Короткая пробежка, а уже язык на плече.

— Работа не располагает… к пробежкам. — Селестия сделала глубокий вдох и выдохнула. — Узнает Твайлайт, что мы бегаем с тобой наперегонки, ни за что не поверит.

О да, обязательно напишу ей об этом.

— Знаешь, сегодняшняя прогулка пойдет на пользу не только мне. Пони должны видеть такую принцессу Селестию почаще. Не мудрую правительницу, но обычную пони, которая гуляет с сестрой.

— Л-луна, ты…

— О, смотри, как смешно извивается мое лицо в отражении. Иди сюда, хочу посмотреть на твое тоже!

Потом мы расположились на скамейке. Вернее сказать, расположилась я, а Селестия примостилась с краю. Ничего не знаю, все лавры победителю!

Мы молча наслаждались моментом. В тени было хорошо. Над головой шептались кленовые листья, вдалеке шелестел фонтан. Первой тишину между нами нарушила Селестия.

— Прости, что не могу быть с тобой чаще. Подумать только, со всеми этими государственными заботами, я не заметила, как пролетел целый месяц. И только сейчас у нас наконец-то получилось выбраться куда-нибудь, побыть вместе… Мне так стыдно перед тобой, Луна.

— Я не в обиде, сестра. Я прекрасно понимаю, что значит править страной, а ты правишь в одиночку. Представляю, сколько работы валится на тебя каждый день. И я знаю, как для тебя важны подданные. Для меня они тоже важны, поэтому ты должна продолжать делать то, что у тебя хорошо получается.

— Загоняешь себя в угол, — прошипела мне Найтмер на ухо. — Добровольно! А если Селестии только и нужно это услышать?

— Неправильно это, Луна.

— Что важнее: счастье наших подданных, тысячи тысяч пони, или одной принцессы? — Селестия приоткрыла рот, но я не дала ей сказать: — Не отвечай, это риторический вопрос. Послушай, я вовсе не считаю себя… не знаю, какое слово подобрать… обделенной? Наоборот, все понемногу налаживается. Когда-нибудь ты доверишь мне часть своих обязанностей, и тогда у тебя появится больше свободного времени. А там подрастет Твайлайт. До того времени… я подожду. Все и сразу можно получить только в сказке.

— Это безрассудство. Убегание от проблемы. Глупость! — злилась Найтмер. — Хуже Селестии только то, что ты действительно веришь в бредни, которые!..

Я наградила ее неодобрительным взглядом, и Найтмер резко замолчала.

— Замечательно. Продолжай игнорировать меня дальше. У тебя это получается мастерски.

Хотелось ответить ей что-нибудь, но тут я услышала Селестию:

— После твоих слов я чувствую себя так, будто солгала тебе… и продолжаю лгать.

— Я пыталась тебя подбодрить.

— Знаю, знаю… но ты доверилась мне, а в итоге сидишь одна в библиотеке. Прямо как Твайлайт раньше. Ну, у нее хотя бы был Спайк.

Между нами повисла какая-то неловкость. Селестия неспроста повернула разговор сюда.

— Я не одна, — ответила я спокойно.

Думаете, это смутило Селестию? Удивило ее, может? Отнюдь. Она все знала.

— Ты поняла, о чем я, — внимательно смотрела на меня сестра.

— Да… но разве ты не нарочно заговорила об этом?

— Не уследила за языком. Ты точно хочешь поговорить про Найтмер?.. Мне казалось, ты избегаешь этой темы.

Найтмер, зависнув в воздухе перед нами, взглядом выражала крайнюю степень несогласия со мной, но ничего пока не говорила.

— Сей разговор мы тоже откладывали долго, — сказала я. — Когда еще, если не сейчас?

— Хорошо… И часто она появляется? — робко спросила Селестия.

— Найтмер сопровождает меня повсюду. Она прямо как моя совесть — только со знаком минус.

— Она сейчас где-то поблизости?

— Ага. Прямо тут, смотрит на тебя презрительно и наверняка продумывает изощренный план мести…

— Может, хватит ей все рассказывать? — вскипела Найтмер. — Подурачилась и хватит.

— …и негодует, что я выдаю наши секреты.

Тебе, значит, надо мной подшучивать можно, а мне нельзя? Так не пойдет, Найтмер.

— Я слышала, как ты разговаривала с собой. И вчера, и сегодня… и несколько раз до этого. И как ты минуту назад так строго посмотрела в пустоту, тоже обратила внимание… Она досаждает тебе?

— Мы спорим постоянно. Ну ты знаешь, как это бывает у сестер — спорят до ругани, через полчаса забывают все обиды, а потом начинают спорить снова. Примерно так у нас и проходят дни.

— Она ведь… История не повторится? — осторожно спросила Селестия. По глазам было видно, как ей неловко спрашивать это меня.

— Видишь? Сие ее уста произнесли — не мои! Она сомневается! Что и требовалось доказать! — триумфально воскликнула Найтмер.

— Пока я не соглашаюсь с ней, ничего не будет. А наши мнения почти на все диаметрально противоположны.

— Значит, она меня слышит?

— Не желаю слышать ни единого слова из ее лживого рта в свою сторону, — отрезала Найтмер.

— Еще как. Ругает тебя.

Сестра вздохнула. Сняла шляпку и положила ее на колени. Смотрела на нее каким-то непонятным мне взглядом, слегка приминая поля копытами, как будто в нерешительности, пока в один момент не изрекла:

— У нее есть на это полное право. И все же… Нет, я не буду извиняться — что ей мои извинения, правда? Совершенно пустой звук. Однако… я хочу сказать спасибо. Спасибо, Найтмер.

— «Спасибо»? — брови Найтмер полезли на лоб. — Она спятила совсем? За что спасибо? За то, что почти отобрала Эквестрию? Изгнала ее на солнце? Что измывалась над ней раз за разом, пока не пресытилась?

Даже меня это привело в ступор. Видя мою реакцию, Селестия коротко пояснила:

— Найтмер понимает, о чем я.

Но она не понимала. Как и я.

— Совсем выжила из ума, — фыркнула Найтмер.

Я пожала плечами и переключилась на другое:

— Раз мы заговорили об этом… Неужели у тебя ни разу не возникало сомнения, что, может быть, с моей головой не все в порядке? — спросила я сестру. — Ведь мне ничем не доказать, что Найтмер настоящая.

— Луна, ты доверилась мне невзирая на то, что в мои оправдания поверить было еще трудней.

Мы замолчали, похоже, исчерпав все темы. Думаю, Найтмер есть что сказать Селестии, однако сделать сего она по понятной причине не может.

— Это неправильно, — легонько покачала головой сестра с хмурым лицом. Ей, похоже, все не давали покоя мои слова о жертвовании счастьем одного ради миллиона. Поэтому я соскочила со скамейки и отвлекла ее:

— Надо бы размяться, а то у меня уже задние ноги затекли.

— Бег не предлагай.

— Не предлагаю. Просто потихоньку пойдем дальше.

В парке мы пробыли довольно долго, и день медленно, но верно клонился к вечеру. Я поняла, что дневного перекуса все-таки было мало, и что проголодалась опять — о чем и сообщила Селестии. Она предложила зайти куда-нибудь, но я сразу отмела сию идею, не горя желанием повторять прошлый опыт. Тогда она сказала, что придется потерпеть до возвращения домой, с чем я согласилась.

В какой-то момент, когда казалось, что поблизости нет ни души, нас неожиданно кто-то окликнул:

— Ваши Высочества!

Мы остановились, и к нам подошел единорог во фраке и цилиндре. Он поклонился.

— Я нижайше извиняюсь, что прерываю вашу прогулку столь наглым образом, но боюсь, иной такой возможности мне не представится.

— Тебя что-то беспокоит? — спросила Селестия, удивленная поведением незнакомца не меньше меня. Я его, по всей видимости, почти не пугала.

— Вовсе нет. Я хотел поблагодарить королеву Найтмер Мун. — Тут он посмотрел на меня: — Вы сменили гнев на милость, и за это я и вся моя семья безмерно вам благодарны. Вам ничего не стоило навсегда погрузить нас во тьму ночи, и все же вы не стали этого делать, и продолжаете поддерживать баланс дня и ночи… Это все, что я хотел сказать. Не смею больше отнимать ваше время, — и он оставил нас.

— Что сейчас произошло? — первой пришла в себя Селестия.

Я осмотрелась по сторонам. То-то сей перекресточек показался мне знакомым.

— Наверно, он видел, как я вчера поднимала луну. Не ожидала, что это кто-то заметит…

— Это ведь хорошо, Луна, — обрадовалась сестра.

— Хорошо. И удивительно. И воодушевляет!

В замок я вернулась в приподнятом настроении. В ожидании ужина я успела вдоволь налюбоваться своими обновками. Теперь можно заглядывать в шкаф без страха, что мне нечего надеть.

— Все еще дуешься, что я примерила то платье?

Найтмер не ответила мне, лишь задрала нос еще выше.

Когда мы с Селестией сели ужинать, ей пришло письмо, и она отложила вилку с ножом в сторонку.

— Очередной отчет об уроке дружбы от Твайлайт?

— Да, пишет про свою подругу, Эпплджек, — ответила сестра, бегая глазами по письму.

Я уж не стала выпытывать, что именно там написано, ибо знала, что меня ждет свое письмо с подробным пересказом событий. Посмотрев на многочисленные столовые приборы, я ухмыльнулась и спросила Селестию, которая как раз закончила читать письмо:

— А ты помнишь, как нас учили этикету? Как мы недоумевали, как пользоваться всеми этими ложками? Как нас потом еще ими же Старсвирл по макушке стучал, когда мы начинали капризничать?

Селестия наморщила лоб:

— Это был Старсвирл?

Почему-то ее ответ вогнал меня в тоску.

— Конечно же он. А кто еще?

— Не знаю. Я была уверена, что это кто-то другой из наших учителей, не Старсвирл. Он хоть и являлся придворным магом, все же не был знатоком этикета. Он обучал нас магии.

— Все не так, — помотала я головой. — Ты путаешь. Наверно, тебе так кажется из-за Платины. В смысле, не той самой Платины… ты ведь помнишь ее?

Тишина в ответ. Вот оно. Теперь понимаю, что меня расстроило. Я проспала тысячу лет, и что для меня было не так уж давно, то у Селестии почти выбелилось из памяти. Она и имен-то наших учителей, скорее всего, уже не помнит. Но я не хотела сейчас думать об этом. Вообще.

— …Давай сменим тему, — промолвила я, виновато ковыряя ложкой грибной салат, но затем заставила себя оживиться: — Хорошо мы сегодня провели время, правда?

— Я счастлива, что нам наконец-то удалось побыть вместе, — улыбнулась Селестия.

Ее улыбка была искренней, но взгляд… этот взгляд… О мои звезды, и зачем я только начала про этот дурацкий этикет?

Спустя пару минут сестра встала из-за стола, мотивировав это тем, что завтра трудный день и ей пора в постель, и пожелав мне спокойной ночи (и не забыв наставить, чтобы я не засиживалась до поздней ночи) оставила меня наедине с собственными мыслями.