Побег
Битва ста полков
Найтмер лежала там же, где и заснула. Она просто смотрела на стены пещеры, слушая звуки окружения. Вот вода капнула о каменный пол, вот она повела пару раз копытом по воде, вот кто-то идёт за спиной.
Резко вскочив, Найтмер обернулась и напрягла все свои мышцы.
– Однажды я перегрызу тебе глотку, – сказала она, видя Селестию.
– У тебя был шанс, а сейчас я лишь пришла с одним предложением: оставь Луну в покое.
– Ты думаешь, что я сама твою заносчивую сестричку к себе зову?
– Ещё одно слово про неё – будешь пересчитывать рёбра.
– Ох ты, богиня добра и дружбы угрожает. Ни разу не изменилась.
– Ты меня поняла?
– Прекрасно, – Селестия обернулась и стала выходить из пещеры.
Слишком долго Найтмер терпела её. Она увидела не затылок Селестии, а буквальную цель, которую необходимо поразить быстро и безболезненно.
Её время пришло.
Первый луч был неожиданным и, можно сказать, рисковым, но попавшим точно в цель.
В цель, которая за время полёта успела обернуться и выставить золотистый щит, из-за чего луч рикошетировал куда-то вверх.
– Ты так и осталась скотиной, нападающей исподтишка. Ни разу не изменилась.
Напор огня продолжился. Селестия медленно, но верно отступала из пещеры, Завалить пещеру не получится: слишком толстая порода, слишком сильный противник.
Только отступив из пещеры, Селестия сделала резкий выпад влево и ударила наугад. То, что сделала Найтмер, поразила её полностью.
Воплотившись в дым, Найтмер не только успела увернуться, но и оказаться под боком у Селестии, которая и так буквально танцевала на краю пропасти. Она не хотела превращать наземный бой в воздушный, уж слишком сильно её образ жизни сказался на манёвренности в небе.
Но Найтмер не оставила ей выбора.
Увернувшись от луча, проскользнувшего буквально у неё над головой, она прыгнула вниз, в пропасть, раскрывая крылья и взлетая ввысь настолько быстро, насколько это позволяет её дух.
Не тело.
Оказавшись лишь на три-четыре метра выше соперницы, она собрала все силы и нанесла удар, который, казалось, разорвал уши всех, кто находился в пределах километра.
Казалось, что это конец, что это было последнее упоминание, что может носить история о Найтмер Мун.
Но из пепла слабо сиял синеватого оттенка щит, за которым стояло невредимое тело.
Удар в бок, и Селестия резко закричала, но смогла восстановить равновесие. Лишь царапина…
Найтмер резко кинулась вперёд, думая, что крик – это предзнаменование смерти соперницы, что она пошатнулась и готова принять свою смерть.
Найтмер получила удар прямо посередине спины, отправляясь в недолгий полёт на самый низ пропасти.
Сплюнув кровь с губ, и Селестия, и Найтмер отлетели друг от друга. Обе получили раны, обе уже начинали терять самообладание.
Время для финального раунда. День и Ночь, Луна и Солнце. Они должны поддерживать друг друга и с упоением жить друг с другом.
Но что-то пошло не так.
Грива и хвост Селестии начали выплёскивать маленькие искры, от которых исходило тепловое расплывание воздуха вокруг неё.
Найтмер заметила это. В глазах Селестии было фальшивое спокойствие, за которым лишь родственная душа увидит одну эмоцию – безграничную ярость, которая готова вырваться наружу, дай лишь один незначительный повод.
Найтмер знала, что можно задеть её за живое, за её единственную надежду и единственного родственника, с которым она прошла кровь, пот и слёзы.
Но пока рано этим пользоваться.
Найтмер бросилась вперёд, увернувшись от луча Селестии, и попыталась атаковать, но встретила лишь непробиваемую золотистую оболочку, в которой начали проблёскивать лавовые цвета.
Контратака, другая, третья. Бой затягивался. Обе стороны понимали, что бой уже выиграть невозможно, а проиграть – непозволительная роскошь, в которой обе будут лишены своих голов.
Селестия решила собрать все силы и пробить защиту соперницы одним, мощным ударом, который уже наверняка бы уничтожил её.
Найтмер увидела свет сквозь пепел битвы. Селестия возвысилась вверх, в какой-то божественной позе и буквально впитывала энергию светила.
Секундой спустя Найтмер увидела, что огромный, горящий энергетический луч летит прямо на неё. И у неё нет времени увернутся.
Она собрала щит из всех последних сил, что остались у неё.
Это было похоже на светопреставление. Это была выжженная пустошь, в которой не было место живому.
Это было похоже на битву ста полков.
Я гуляла посреди красивых пейзажей Королевского сада вместе с Крейтоном. Как он сказал, он происходил из какого-то древнего рода аристократов, которые одними из первых выступали за объединение всех рас. Мне он показался привлекательным лишь по той простой причине, что он мне не поддакивал даже в самых важных для его положения вопросах.
Селестия улетела куда-то, как мне сказали – навестить ученицу.
– Милитаризм для нас – худшее преступление, что мы можем сделать против нашего народа.
– Но вы не понимаете! Я знаю, что мир – это хорошо, но мир – это когда ты имеешь настолько много и настолько хорошее оружие, что тебе не нужно его применять. Нам необходимо увеличить военное производство, наши артиллерийские силы испытывают такую нехватку, что им приходиться довольствоваться одной гаубицей на всю дивизию. Буквально!
– Дипломатия – вот что помогало нам выдержать удары кого-либо и когда угодно.
– Даже когда к власти де-факто пришел Дискорд? – усмехнулся он.
– То прошло очень быстро.
– Потому что вы уложили его в бетон.
– Мы должны были что-то предпринять.
– А что, если таких же посягателей на наш порядок будет сотни тысяч, миллионы, десятки миллионов? Уж извините меня, принцесса, но вас не хватит на всю ширину фронта.
– Где же вы увидели у нас настолько мощных противников?
– Пока нигде, но хочешь мира – готовься к войне.
– Мы не можем этого сделать.
Он яростно фыркнул.
– Уж извините за прямоту, но Вы и принцесса Селестия похожи как две капли воды. Что она всё тыкает мне в нос проблемой с расширением железных дорог на юг, что вы не хотите расширять наш ВПК.
Я хихикнула.
– Селестия держала это государство в узде очень долгое время, и упрекать её в недальновидности довольно глупо.
– Селестия – монарх, правящий со времён Средневековья. Уж простите, но сейчас всё поменялось. Сейчас всё решают фабрики, поезда и 60-фунтовые орудия.
– Она быстро адаптируется, – решила защитить я сестру.
– Соглашусь, но чем дальше – тем хуже. Всё больше наций получили возможность к массовому выпуску продукции, в том числе и военной. Армия сейчас – это не пятьдесят тысяч наёмников, готовых предать тебя, а миллионы твоих же граждан, которых прикрывает артиллерия. Так что я буду ратовать за повышение оборонного бюджета до моего гроба.
– Мне кажется, что вы преувеличиваете.
– Как же я хочу в это верить… — сказал он, уведя свой взгляд на небо.
Примерно три часа дня.
– А вы не знаете, куда улетела принцесса Селестия? – спросил он меня неожиданно.
– Проверить ученицу.
– Одна, без сопровождения, без кареты? – сказал он
Я вытаращила глаза.
– Одна?! – переспросила я
– Ну я видел, как она взлетела туда, – он указал на восток.
– Все полномочия оставляю на тебе.
Я взлетела и полетела в сторону гор.
Идиотка, идиотка!