Маленькая свеча

Давным-давно жила-была маленькая свечка, которая любила Солнце. Огромное, величественное Солнце висело слишком высоко в небе, чтобы видеть в этой любви что-либо, кроме зависти, хотя оно ни словом не обмолвилось об этом свече. Но это было ровно до того, как крохотная свечка не доверила свою жизнь палящему Солнцу, чтобы то наконец узнало о её существовании. Свеча была просто в восторге от того, что наконец-то оказалась так близко к божеству, которым она восхищалась больше всего, в то время как Солнце всё ещё не знало, что делать со свечой.

— Приветствую, о великое Солнце! — трепетала свеча. — Говорил ли кто-то вам, какое вы чудесное и яркое?

— О святые небеса, — отвечало Солнце, пытаясь притвориться, что корона на челе не разразилась чуть более ярким пламенем от этих признаний силы его лучей. — Ты не должна так превозносить моё могущество, потому что именно такие маленькие свечи, как ты, действительно дают мне свет.

Но свеча была слишком мала, чтобы полностью понять эту связь. Любой другой мог бы сказать, что без Солнца живущие были бы обречены, включая свечу. В словах Солнца не было ни капли правды, но что могла сделать свеча, кроме как остаться слепой к невыносимому сиянию божества?

— О величественное, прекрасное Солнце, — вздохнув, продолжила маленькая свечка, — вы позволите составить вам компанию? Думаю, я могла бы многому у вас научиться!

Солнце ничего ей не ответило, и когда маленький огонёк расположился рядом с ним, оно всё так же не проронило ни слова. Свеча не думала, что в этом было что-то, в чём можно было усомниться. Ведь все были уверены, что у Солнца хватало и других, более важных забот, требующих внимания. Но маленькая свечка была просто рада находиться рядом с Солнцем и смотреть, как оно освещает весь мир.

Весь мир, теперь лишённый одной свечи.

Всё это время свеча продолжала старательно поддерживать своё маленькое пламя. Она чувствовала себя важной рядом с Солнцем, и верила, что Солнце может подумать, что огонёк её верной последовательницы тоже важен. Но свеча была слишком приземлённой, чтобы понимать, как именно думает Солнце. Если бы в мире было что-то, способное затронуть гораздо большее количество маленьких огоньков, то Солнце не задумываясь отвернуло бы свой свет от преданной маленькой свечи, которая никогда не переставала следовать за ним.

Однако свеча не возражала. Она и не могла возразить. Солнце было просто таким огромным и ярким, что, находясь под его лучами, крошка не могла осознать, когда оно давало меньше света. Свечка только и знала, что нужно продолжать гореть и бороться за то, чтобы Солнце снова её приметило.

Время шло, и их отношения уже не были такими яркими и счастливыми, как прежде. Свечка больше не могла цепляться за каждое слово Солнца. Все её усилия заставить Солнце заметить её слабые всполохи были напрасны, как бы она ни раздувала своё пламя. Единственное тепло исходило от чувств, горевших и изжигающих её тело, которые заставляли её буквально таять от смятения.

— О великое Солнце, — молвила маленькая свечка, её голосок был намного более громким и трескучим, чем когда-либо, — как я могу быть более похожей на вас?

Свет Солнца вспыхнул от удивления. Светило уже давно не слышало, чтобы свеча заговаривала с ним, по крайней мере, так. На самом деле оно полагало, что маленькая свечка перегорела некоторое время назад. После каждой попытки вложить жгучую остроту в свои слова свеча какое-то время была тише обычного, поэтому сказанное было гораздо легче забыть. Великому Солнцу было должно управлять целым миром, и одна маленькая свечка не могла постоянно его отвлекать. Оно, великое сияющее Солнце, всегда развеивало свои опасения по поводу свечи, напоминая себе обо всём хорошем, что оно делало.

Солнце приносило в мир гораздо больше, чем просто свет. Оно также делало счастливыми пони и всех других животных. Каждая свеча в мире была так вдохновлена этим светом, что не могла быть ничем иным, как самой бледной имитацией этого света, так было начертано самой судьбой. Солнце знало, что его предназначение — являть собой источник жизни, ибо никто не мог выращивать пищу и быть здоровым без этого света, не говоря уже о том, чтобы давать жизнь всем маленьким свечкам, усеивающим мир так далеко внизу. Как бы все эти свечи узнали, что предначертано им судьбой, если бы не оно?

— Конечно, моя маленькая свеча. Я верю, что ты сможешь. Просто следуй моему примеру, и твой свет будет ясным и добрым. Тогда и другие будут следовать за ним.

— Могучее Солнце, что, если я захочу обладать своим собственным светом? — спросила свечка. — Что, если я захочу, чтобы тот божественный свет проявил лучшее во мне и даже сделал меня выше, чем я есть теперь?

— Ох, маленькая свечка, не отказывайся от своей судьбы. Ты не такая, как я.

— Я знаю, — с небольшим всполохом и с полной честностью ответила маленькая свечка, — но, пожалуйста, поймите меня правильно, я всё ещё чувствую, что могу быть чем-то большим. Неужели никто другой не может понять, что мы могли бы так ярко сиять вместе, если бы только во мне было больше солнечного света, чем обычного огня? Неужели мой свет никогда не будет гореть дальше того фитилька, что мне отведён?

Солнце внезапно замолчало из-за собственной заботы о своей маленькой свече, и светило не могло сказать, что раньше испытывало такое беспокойство. Последний вопрос маленькой свечи был тяжёлым, словно восковая печать на письме, и это звучало слишком похоже на то, что маленькая свеча думала, что, возможно, лучше никогда не гореть, чем гореть вообще. Как это было преступно, как странно, и эта непостижимая перспектива была всем, что было нужно, чтобы заставить Солнце прислушаться.

Но то, что Солнце будет слушать, не означало, что Оно будет делать то, о чём его просят или даже подчиняться. И всё же божество этого не озвучило. Солнце просто не уловило всей важности этой мысли, пребывая в переливающихся и слепящих слоях своего собственного света. Вместо этого Солнце позволило маленькой свечке сказать своё слово.

— Солнце, я хочу не просто быть яркой, мне хочется сиять так же, как и вы! Разве вы не видите, что лучи вашего света расправляются словно крылья, или насколько величественно сияние вашей славы?

— И какое это имеет отношение к тебе, моя маленькая свечка? Что тебе мешает оставаться самой собой?

— Если бы я была больше похожа на вас, то вы бы и любили меня больше, разве не так?

Солнце ничего не ответило свечке.

— Неужели у вас нет возможности подарить мне те же крылья света, что есть у вас? — умоляюще спросила маленькая свечка.

— Да, — нерешительно ответило Солнце. — Конечно, у тебя будет возможность обрести крылья, подобные моим. Не сомневаюсь, когда-нибудь ты будешь готова к тому, чтобы перейти на другую ступень, пройдя положенное тебе испытание.

Но Солнце не могло ни для кого создать крылья. Вся сила формировать звёзды, подобные ему, была вне контроля светила, независимо от того, что думали другие существа и свечи. Свет Солнца дрожал от жалости, что была на душе, и Солнце говорило из жалости, желая предложить доброту вместо холодной реальности, прекрасно сознавая, что оно было единственной звездой, которую увидят живущие. Потому что Солнце не знало, как ответить на этот вопрос не солгав.