Если б желания были понями...

1. Большой побег. Часть первая

Дадли нанёс последний удар Гарри в грудь.

— Вот, — сказал он с глубоким удовлетворением, — в следующий раз ты у меня дважды подумаешь, прежде чем стучать продавцу, что я вытащил пятёрку у той бабы из сумочки, не так ли?

Гарри стиснул зубы и попытался дышать как можно реже. У него очень болело буквально всё.

Голос, которого он не узнал, внезапно произнёс:

— И это лучшее, что ты можешь показать? Какая же вы куча мудаков.

— Слышь! — сказал Дадли. — Он это заслужил, сдав меня тому продавцу. Я думаю, мы неплохо справились!

— Ага, — согласились два его лучших друга.

Мужчина, а это определённо должен был быть мужчина — его голос был слишком низким, чтобы обладатель был мальчиком, сказал:

— Это не то, как надо бить! Посмотри на себя. Да вы все дышите, как загнанные лошади! Вы потратили на это плёвое дело слишком много времени и энергии.

И конечно же, он не сделал ничего, чтобы помочь Гарри. Первый раз взрослый застаёт банду Дадли в действии, но хочет помочь именно им! Гарри просто ненавидел свою жизнь.

— Что? Вы что, знаете способ получше? — осторожно спросил Дадли, не совсем веря, что незнакомец, поймавший их с поличным, не станет кричать, вызывая полицию.

— Конечно, — дерзко ответил незнакомец. Пауза, затем: — Хочешь научиться?

После короткого мгновения, в течение которого, как мог себе представить Гарри, трое парней переглядывались между собой:

— Да.

— Хорошо, вы двое, поднимите его.

Гарри почувствовал, как Пирс и Малькольм подняли его на ноги — сам он на них нормально уже стоять не мог.

— Держите его крепко, мальчики и не роняйте. Теперь ты.

— Я? — раздался голос Дадли.

— Ага. Сожми кулак и ударь его прямо сюда.

Гарри почувствовал, как чужой палец ткнул его чуть ниже ребер.

— Не сильный, просто хороший, слитный удар.

Гарри попытался было собраться, но это оказалось бесполезно. Удар, когда он пришёл, вышиб весь воздух из лёгких. Он бы упал, если бы не двое, державшие его. Он попытался вздохнуть, широко открыв рот, но больше не мог дышать. Было такое ощущение, что он тонет и не может вздохнуть.

Дадли болезненно рассмеялся:

— Посмотрите на его рожу! Он выглядит как рыба, с выпученными глазами и открывающимся и закрывающимся ртом!

— Это солнечное сплетение. Ударь кого-нибудь сюда, и он расстанется со своим дыханием. Он не сможет дышать. Он будет полностью в твоей власти. Видишь ли, легкие опускаются ниже ребер, и при ударе в это место они схлопываются, выталкивая из себя ВЕСЬ воздух. А поскольку внутренности легких влажные и липкие, они так и остаются слипшимися — требуется много времени, несколько минут, прежде чем они разойдутся должным образом, позволяя нормально дышать.

— А теперь ударь его коленом сюда, как можно сильнее.

Боль ворвалась в его пах, но он не мог даже закричать от боли, всё, что получилось, был писк.

— Вы это слышите? — взволнованно сказал Дадли. — Он пищит, как мышь, когда я наступаю на неё!

— Ага, — раздался мужской голос. — В этом и состоит преимущество первого удара по солнечному сплетению — он уже не может позвать на помощь.

Все засмеялись.

— Теперь вот тут — твоя следующая цель.

Гарри почувствовал прикосновение к спине сбоку.

— Это зона почек, по одной с каждой стороны. В них сложно попасть, потому что приходится немного наклониться, так как они в некоторой степени защищены рёбрами. И для большинства людей просто адски больно, когда туда попадают. Но этот парень уже обмяк. Хороший удар, и он напустит себе в штаны.

— Серьёзно? — раздался недоверчивый голос Дадли, за которым мгновение спустя последовала волна боли из его бока. Его брюки внезапно стали теплыми и мокрыми.

— Ого! Да это ж классно!

— Хорошо, теперь попробуй ты.

— Я? — спросил Полкисс.

Гарри почувствовал, как они перемещаются, когда Дадли заменил Полкисса, поддерживавшего его. Он потерял сознание прежде, чем Полкисс успел ударить его по почкам.

Он очнулся, лежа на земле, лицом в грязи.

— …Так что, если тебе интересно, я здесь буду на следующей неделе, и мы потолкуем о моей банде и твоем присоединении к ней, — мужчина засмеялся: — Может быть, даже немного потренируемся, если здесь снова появится твой двоюродный брат. Ну что ж, на сегодня хватит. Не слишком балуйтесь с его почками и яйцами, иначе вы уложите его в больницу на несколько недель. Порвёте почку, и констебли серьёзно за вас возьмутся. А яйца? Ну, слишком сильно ударишь по ним, и ему никогда не придется беспокоиться о детях!

Дадли засмеялся:

— Мои родные будут только благодарны за это! — Гарри почувствовал, как нога ударила его по внутренней стороне бедра, к счастью, не попав в ту цель, которую хотел Дадли.

Гарри слышал ворчание других, но двое, державшие его до того, уже позволили ему упасть на землю.

— И что теперь? — спросил мужчина. — Ты просто оставишь его здесь? Не боишься, что он скажет кому-нибудь, что вы его избили?

Дадли рассмеялся.

— Нет. Я просто скажу своим родителям, что он поссорился со своей бандой, и это они его избили. Он знает, что лучше не говорить ничего против. Мои родители никогда не верят тому, что он говорит, — он снова засмеялся. — Если бы даже Гарри сказал, что небо голубое, мои родители назвали бы его лжецом и заперли бы в его шкафу!

Мужчина тоже засмеялся. Затем он сказал:

— Ну, вот что, оттащу-ка я его под деревья, чтобы кто-нибудь в парке случайно не увидел его и не вызвал констеблей.

Гарри слышал, как остальные уходят, обсуждая, как весело было избивать Гарри, и кто следующим будет у них на очереди. Когда их голоса смолкли, он почувствовал, как мужчина схватил его за руку и протащил какое-то расстояние. При этом мужчина бормотал себе под нос:

— Как забавно. Приехал в гости к кузену, а наткнулся на этих болванов с этим лохом. Надо же оказаться в нужное время в нужном месте.

Брюки Гарри — слишком большие для него обноски, доставшиеся ему от Дадли, медленно сползали с его ног. У него, наконец, стало восстанавливаться дыхание, и он начал понемногу трепыхаться, поэтому тащивший его человек остановился и снова ударил его кулаком в солнечное сплетение.

—=W=—

Свет погас перед его глазами. Когда он очнулся, было уже поздно — начинало темнеть. Боль была везде, особенно болело в паху и в спине. Мужчина, должно быть, ударил его ещё несколько раз просто ради забавы.

Он неуверенно огляделся. Рядом с его головой валялись смятые очки. По крайней мере, хоть дужки не отвалились. Мужчина, должно быть, принёс их с собой, полагая, что если кто-то найдёт одиноко валяющиеся очки, то может сообщить об этом констеблям.

Подняться на ноги было для него огромным достижением, и на это потребовалось гораздо больше времени, чем следовало бы. Он не знал, где находится, но это должно было быть недалеко от детской площадки в парке Литтл Уингинг. Однако он не мог и дальше оставаться здесь. Он снова натянул брюки и затянул ремень как можно сильнее.

По крайней мере, он должен был добраться до Дурслей. Даже если они и ненавидят его, но, если он будет достаточно сильно ранен, они всё же отвезут его в больницу. По крайней мере, на этот раз ему не пришлось бы слишком много врать — он мог честно сказать, что его избила банда, вместо того, чтобы говорить, что он споткнулся, спускаясь по лестнице. Он просто не скажет, какая именно это была банда.

Кроме того, он не мог оставаться здесь на всю ночь, даже если бы ему это взбрело в голову. Его… родные… расстраиваются, если он задерживался слишком поздно. И на них вообще ужасно сказывалось, если кто-то приводил его домой, поздно встретив на улице. И кроме того, тот человек мог и вернуться.

Одна сторона неба была светлее другой, поэтому он направился в сторону солнца, полагая, что там должен быть запад и помня, что парк располагался с восточной стороны от дома Дурслей.

Несколько раз он успел подумать, что может просто рухнуть и дожидаться смерти прямо тут. По крайней мере, тогда он был бы с родителями. Возможно, они и были пьяницами, но он был уверен, что они его любили.

Он не добился быстрого успеха, шатаясь и падая от дерева к дереву, но хотя бы пытался придерживаться одного ранее выбранного направления. Упавшие ветви деревьев и стволы, преграждавшие ему путь, особенно мешали. Он часто останавливался, когда боль особо сильно терзала его тело. Он неоднократно падал, и каждый раз вставать становилось всё труднее и труднее.

Ему просто хотелось, чтобы он мог пойти куда-нибудь, кроме дома Дурслей. Мисс Фигг, что временами сидела с ним, просто отвела бы его прямо к Дурслям. Он хотел бы оказаться где-нибудь, где он не вынужден был бы спать в кладовке под лестницей, где его не наказывали бы за то, чего он не понимал, или за то, что он получил оценку лучше, чем его ленивый кузен. Где-нибудь, где он был в безопасности… или, по крайней мере, в такой же безопасности, как и все остальные. Где-нибудь, где он мог бы быть своим. Где-нибудь, где бы его считали нормальным.

Он качнулся от очередного дерева, поддерживавшего его, к следующему, но почему-то пропустил его. По какой-то причине это оказалось особенно болезненно, и он покатился по лесной подстилке. Он больше не мог стоять в вертикальном положении, и ему приходилось ползти вперёд на четвереньках. Забавно, что он больше не чувствовал своих пальцев. На самом деле, ему теперь даже казалось, что он ползёт вперёд, опираясь только на средние пальцы.

Смутно он осознавал, что что-то не так. К этому моменту он должен был уже перейти улицу. Даже если бы он пошёл в неправильном направлении, он всё равно должен был бы наткнуться на улицу или хоть какую-нибудь тропинку. Но свет впереди становился всё ярче, и в конце концов он оказался на краю поля. Он, должно быть, и правда пошёл в неправильном направлении и наткнулся на одну из ферм в этом районе. Но разве всего несколько минут назад не было темно? Или это лес обманул его, заставив думать, что было значительно позднее, чем было на самом деле?

Он рухнул, достигнув опушки леса. Попытался снова встать, но фактически, он не смог даже приподняться настолько, чтобы и дальше ползти, пусть и на четвереньках. Он начал тянуться вперёд, подтягиваясь руками и отталкиваясь ногами. Если он вылезет в поле из-под скрывающих его деревьев, может быть, хоть кто-нибудь заметит его — трава, казалось, была не такая уж и высокая, насколько он мог её видеть.

Он не замечал новых царапин и порезов, которые образовывались на нём при этом. Дополнительная боль от них исчезала на фоне прочего, что у него болело.

В конце концов, он остановился и просто лёг в траве, позволяя солнцу светить ему в спину.

Он не мог идти дальше. Его ноги вытянулись за спиной, а руки впереди.

Как ни странно, он больше не чувствовал своих рук или ног. Разве это не симптом большой кровопотери? Потеря чувствительности в конечностях? Ха, видимо, он умирал. Впрочем, небольшая потеря. В праздности он задавался вопросом, похожа ли его мать на его тётю. Он надеялся, что нет. Что ж, он скоро узнает. По крайней мере, он вернётся к матери и отцу. Больше не будет никакого дяди Вернона, тёти Петунии или кузена Дадли, которые и дальше пытали бы его.

Он ожидал, что просто заснёт, но теперь, когда он даже не пытался пошевелиться, боль не давала ему сделать это. Перекатывание на бок хоть и помогло, но не сильно. Неглубокие вздохи помогли уменьшить боль в груди, но всё, что было ниже груди, было сплошной болью. Вдох, выдох, не слишком быстро, не слишком медленно. Это всё, о чём он мог думать. Всё остальное не имело значения. Вдох, выдох, не слишком быстро и не слишком медленно.

Пахло весной — влажной почвой и мятой травой. Это напомнило ему, как он работал в саду перед домом над африканскими лилиями, розами и анютиными глазками тёти Петунии. Хороший землистый запах. Забавные вещи, которые приходят в голову, когда вы умираете.

—=W=—

Спустя какое-то время, минуты или часы, он не мог определить, он услышал голоса. Они раздавались со стороны поля, и он подумал, что они похожи на девчоночьи.

— Думаю, это было где-то здесь.

— Нет, это было дальше.

— А по-моему, это было ближе к деревьям.

— Как насчёт того, чтобы растянуться цепочкой и начать искать отсюда? Скуталу, ты иди к деревьям, но не подходи слишком близко. Свити Белль, пойдёшь по другую сторону от меня. Мы пойдём к опушке леса, так мы найдём это и так будет проще всего.

— Ура! Меткоискатели — следопыты и спасатели! Йей! — в один голос громко проскандировали они.

Некоторое время было тихо, а потом:

— Смотри, вон там!

Голоса теперь были намного ближе. Он слышал мягкие шаги по траве.

— Вижу!

— Селестия! — закричала одна из них. — Да это кобылка!

Гарри попытался повернуть голову, но это было для него слишком большим усилием.

Голоса звучали прямо над ним.

— О, Селестия, — полушёпотом произнесла одна из них, — она выглядит ужасно избитой.

Третий голос тихо спросил:

— Она что, мёртвая?

Гарри изо всех сил попытался повернуть голову.

— Эй, у неё ухо пошевелилось! — взволнованно сказал первый голос.

— Она жива! — сказал третий голос одновременно. — У неё травинки перед мордой шевелятся!

— Да у неё кровь на штанах, наверное, ей очень больно! Нам нужно срочно доставить её в больницу! — сказал второй голос. — Я помчалась за сестрой!

— Подожди, Эппл Блум! У меня есть идея получше!

— Ну, давай побыстрее, Скуталу, что там?

Они были так взволнованы, что перебивали друг друга.

— Я ведь могу бежать быстрее, чем твоя сестра может её нести. Я сейчас возьму свой скутер и тележку, и мы сами сможем доставить её туда.

— Ну, так чего ты ждёшь? Поторопись! — приказала Эппл Блум.

Гарри услышал, как убегают два человека. Вдох, выдох, не слишком быстро и не слишком медленно.

— Что нам делать? — робко спросил второй голос.

— Мож, использовать исцеляющие заклинания?

— Не уверена, что они помогут. Я имею в виду, что они подходят для небольших порезов и тому подобного, но для этого… — сказал другой голос. — Я ещё не столь хороша.

— Всё лучше, чем ничего — Эйджей всегда так говорит, — последовал быстрый ответ. — Начни хоть с тех порезов на её лице.

«Заклинания? — подумал Гарри. — У меня что, галлюцинации?»

Казалось, что его голову окутало что-то тёплое, и та небольшая (по сравнению со всем прочим) боль на лице утихла. Он даже не осознавал, что его лицо так сильно болело, пока боль не уменьшилась.

— Как думаешь, помогло?

— Ну, хуже точно не будет.

— Что это за странная одежда на ней? Она больше на ветошь смахивает!

— Меньше болтай о моде и больше лечи.

— Хорошо, хорошо.

— Попробуй каждую ногу отдельно, — предложила Эппл Блум.

Он услышал, как что-то приближается к ним, серию лязгающих, дребезжащих звуков, сопровождаемых хлопками, почти сливающимися в жужжащий звук, что было весьма странным звуком для мотора.

— Что ты так долго, Скуталу?

— Эй, я бежала так быстро, как могла!

— Припаркуй её здесь, рядом с ней. Думаю, мы сможем втянуть её в кузов, если вместе возьмёмся за дело.

Он слышал, как они ходят вокруг него. Судя по шагам, было похоже на минимум шестерых человек, но разговаривали только трое.

— Свити Белль, как думаешь, сможешь её поднять? — спросила Эппл Блум.

— Не-а. Она, может, и маленькая, но я столько пока не подниму.

— А если ты поднимешь голову, а мы со Скут поднимем её остальную часть?

— Может быть и выйдет, — последовал неуверенный ответ.

— Скуталу, хватай её за ремень. Я возьму её за блузку. Свити Белль, постарайся поднять голову.

— Фуу. У неё штаны мочой воняют.

На что Эппл Блум ответила:

— Скут, здесь едино туалета нема, и она все равно не в состоянии им пользоваться. Если тебя эт так беспокоит, то эт сделаю я.

Гарри почувствовал, как что-то схватило его за воротник и одновременно подняло, обернув чем-то тёплым голову. Когда Скуталу поднимала его за ремень, он слышал её постоянное бормотание «Фу-фу-фу». Но реально он не слышал больше ничего из-за волн боли, сотрясавших его тело. Вдох, выдох, не слишком быстро и не слишком медленно.

Это было похоже на вечность, вечность постоянной боли, пока три девочки не закончили грузить его в какой-то транспорт. Они скрестили ему руки и ноги, чтобы он мог поместиться туда, лёжа на боку. Что было весьма странно, он бы предположил, что им было бы удобнее положить его на спину. Он попытался открыть глаза, но всё, что он смог увидеть, это борт тележки. Он довольно быстро отказался от этой попытки — она причинила ему слишком много боли.

— Эй, Эппл Блум, — сказала Скуталу, когда они уложили его в тележку. — Может, тебе всё же стоит рассказать сестре о том, что мы нашли? Мы всё равно будем идти мимо вашего дома, так, может, побежишь вперёд и поищешь её, пока мы дойдём?

— Верно! — последовал быстрый ответ, за которым раздались отчётливые звуки, издаваемые убегающей лошадью.

— Свити Белль, — продолжила Скуталу, — постарайся, чтобы её голова не подпрыгивала.

— Хорошо.

Следующие несколько минут принесли Гарри ещё большую боль. И несколько озадачили. Он не мог понять, что двигало эту тележку. Этот хлопающий, почти жужжащий звук не был похож ни на один двигатель, который он слышал раньше. Он не думал об этом слишком уж много, потому что подпрыгивающая тележка, которую Скуталу тащила по полю, оставила ему несколько новых синяков впридачу к тем, что у него уже были и измучила его тело. Всё, что он мог сделать, это сосредоточиться на дыхании.

К счастью, Свити Белль всё же удалось удержать его голову от ударов об пол тележки, а то она бы билась, словно колотушка о шкуру большого барабана. Хотя он не был уверен, как ей это удалось, потому что он не чувствовал чьих-либо рук или одеяла, которым его укрыли. Зато он слышал, как рядом с ним топают копытами лошади. И почему-то он чувствовал запах яблок.

Эппл Блум, очевидно, нашла свою сестру, потому что, когда через некоторое время они остановились, он услышал женский голос, произнёсший:

— О, Селестия! Да ты права, она реально плоха!

— Скуталу, Свити Белль, немедленно везите её в больницу. Эппл Блум покажет нам с Биг Маком, где вы её нашли. С ней мог быть кто-то ещё, кто не смог выбраться из леса. А теперь гоните!

Почти сразу он услышал, как трое лошадей убегают туда, откуда они пришли, а мгновением спустя возобновился этот странный хлопающий звук, и повозка тронулась с места.

— Береги её голову, Свити Белль, — крикнула Скуталу где-то прямо перед ним.

— Ага.

Поездка, хотя по-прежнему и была болезненной, теперь стала намного плавнее и быстрее, судя по раздающимся звукам. Видимо, теперь они были на какой-то дороге.

Когда Скуталу начала во всё горло орать «Прочь с дороги! Критическая ситуация! Вопрос жизни и смерти!», он понял, что они, должно быть, добрались до города. Скорость внезапно снизилась, и Свити Белль крикнула:

— Я открою двери!

Он услышал стук копыт по деревянной рампе и звук катящихся по дереву колёс. Он решил, что больница уже рядом.

Властный голос женщины громко возмутился:

— Эй, здесь нельзя ездить на этой штуке!

— Критическая ситуация! — закричала Скуталу. — Жеребёнка ранена! Всё очень плохо!

После этого раздался стук копыт:

— Святые сёстры! Вези её сюда!

Мгновение спустя он услышал:

— Доктор Велл Харт, подойдите к стойке регистрации, СРОЧНО! Доктор Велл Харт, подойдите к стойке регистрации, СРОЧНО!

Ну да, Гарри теперь знал, что сейчас в больнице. Но почему здесь были лошади, думал он. Когда он открыл глаза, всё, что он увидел, это деревянный борт тележки, в которой лежал, и потолок над своей головой. И было больно держать глаза открытыми, поэтому он просто снова закрыл их, сконцентрировавшись на вдохах и выдохах, не слишком глубоких, но и не слишком слабых.

— Что случилось? — спросила медсестра. — Можешь уже опустить её, дорогая, — сказала она Свити Белль.

Прежде чем другая девушка успела ответить, Гарри услышал, как какая-то лошадь зацокала по комнате и подошла к нему.

— Я со своими подругами — Эппл Блум и Свити Бель, занимались поиском своих кьютимарок, ну, да вы, поди, знаете про наше меткоискательство? — когда мы увидели что-то на краю Вечнодикого леса и подумали, что это раненое животное, а может, даже олень, поэтому мы побежали, чтобы посмотреть, что это было, и нашли её, и сначала мы подумали, что она мертвая из-за всей этой крови и всяких порезов и прочего, но потом мы увидели, как у неё шевелится ухо, и заметили, как она дышит, поэтому мы взяли мой самокат и тележку и привезли её сюда так быстро, как только могли, мы боялись, что она умрёт?

Скуталу удалось сказать всё это на одном дыхании.

— Я пробовала наложить известное мне исцеляющее заклинание, но оно предназначено для небольших порезов, а потом держала ей голову, чтобы она не подпрыгивала в тележке, пока мы мчались сюда, — добавила Свити Белль. Затем тихо сказала: — У меня кружится голова, — и кто-то грузно осел на пол.

Тем временем доктор осторожно приподнял и осмотрел голову, руки и ноги Гарри. Забавно, что он чувствовал, как двигаются его руки и ноги, но не чувствовал, что чьи-то руки прикасаются к нему, чтобы поднять их. Может, он был ближе к смерти, чем думал. У него не было сил, чтобы над этим уж слишком задумываться. Он улыбнулся, думая, что, может быть, скоро он увидит своих родителей.

— А где Эппл Блум? — спросила медсестра.

— Эпплджек и Биг Мак взяли её и пошли туда, где мы нашли кобылку. Эпплджек сказала, что с ней мог быть ещё кто-то, — объяснила Скуталу.

— Хорошо, — сказал доктор через мгновение, — нам нужно отнести её в смотровой кабинет. Я подниму её.

Гарри ожидал, что кто-то и правда поднимет его, но вместо этого он просто поднялся в воздух, когда под ним, казалось, задвигалось тёплое воздушное одеяло. Он снова открыл глаза, но всё было размыто, хотя он увидел несколько стоящих вокруг лошадей. Интересно, а где же доктора и медсестры? Он снова закрыл глаза. Им было больно, а движение и без того сильно тревожило его тело.

— Cестра, объявите тревогу. Для начала отправьте код вызова гвардейцам, пусть они выдвигаются к ферме "Сладкое яблочко", сбор возле старого домика Эпплджек на дереве. Во-вторых, отправьте код вызова для всех копыт, перечисленных в экстренном табеле на случай, если будет больше жертв. Если нет, то это будет для них хорошей тренировкой.

— Да, доктор, — последовал быстрый ответ другой женщины, раздался и затих стук копыт. Почему они катались на лошадях в больнице?

— Вот, милая, выпей этой водички. Тебе не больно? — сказала первая медсестра

— Думаю, я просто устала, — сказала Свити Белль. — Я держала её голову, чтобы она не подпрыгивала в тележке, пока мы бежали сюда.

— Дорогая, это довольно большое расстояние, чтобы бежать, да ещё и сохраняя заклинание левитации, ты очень хорошо справилась. Просто немного отдохни, хорошо?

— Ага, — последовал усталый ответ.

Дальнейший разговор оборвался, когда доктор перенёс его в другую комнату. Он услышал шорох занавески, когда доктор осторожно уложил его.

— Во-первых, нам нужно снять эту одежду, — тихо сказал доктор. Гарри почувствовал, как воздух закружился сначала вокруг его правой руки¹, потом левой, и рубашка была срезана отдельными кусками. Спустя мгновение и его брюки последовали за ней. Ну, невелика потеря. В любом случае, это были тряпки, но тётя Петуния все равно психанула бы на него за то, что он испортил очередные обноски Дадли.

Гарри услышал звук большого колокола, зазвонившего в тишине. Коды, про которые говорил доктор, догадался Гарри.

— Почему у неё оттуда идёт кровь? — послышался голос Скуталу.

По лёгкому скрежету копыт у Гарри сложилось впечатление, что Скуталу напугала лошадь доктора.

— Ой! Ну, во-первых, тебя здесь не должно быть.

— А, да ладно вам, я же привезла её сюда, можно же мне посмотреть?

— Извини, но нет, уходи, — судя по резким щёлкающим звукам и скрипу скольжения, у Гарри сложилось впечатление, что доктор довольно активно выталкивает девочку из комнаты. — И, кстати, он жеребчик, а не кобылка.

— Что?!! — раздался изумлённый ответ.

После этого было тихо, если не считать бормотания доктора и скрипа ручки по бумаге, когда он делал записи. Как ни странно, по мере того как доктор двигался вокруг Гарри, боли постепенно уменьшались. Они не исчезли полностью, но ему определённо стало лучше. Ха, да с ним никогда раньше такого не случалось. Обычно это происходило как минимум за пару часов. Но он подумал, что на этот раз ему было слишком уж больно. Его охватило смутное чувство разочарования — видимо, он не собирался встретиться с родителями.

Тишина длилась недолго, разорванная потоком копыт, ворвавшихся в больницу в ответ на сигнальный колокол.

— А, доктор Харт, это наш новый пациент?

— Привет, доктор Хорс, да, он здесь. Он довольно плох. Две огромных гематомы под глазами, с соответствующими множественными переломами кости глазницы, разбитые губы, многочисленные ушибы и рваные раны по всему телу, особенно на передних ногах и груди. Он явно полз через грязь довольно большое расстояние — нам нужно будет убедиться, что все они очищены должным образом, прежде чем мы их залечим. Повреждение почек, два сломанных ребра, во всех остальных наличествуют трещины разного размера, опухшие яички от тупого удара и… — глубоко вздохнул он, — …это. — После паузы он добавил: — Не говоря уже о хроническом недоедании. Судя по его размеру, его вес на четверть меньше положенного, да и его рост, я полагаю, тоже пострадал. Хотя мне неизвестно, сколько ему лет и, соответственно, каким точно должен быть его рост и вес.

— Нашли возле Дикого?

— Ага.

— Значит, надо писать в Кантерлот и проводить расследование.

— Ага.

Оба вздохнули.

— Тщательно ведите все записи в документации.

— О, да, я и так планировал это.

— Гвардейцы?

— Пока ещё не получил ответа.

— Вы уже усыпили его?

— Это будет следующим. Он уже почти очнулся, и я хотел сначала проверить, нет ли каких травм мозга. Кажется, это почти единственное, чего у него нет. Ну, значит, можно сделать это сейчас.

Больше Гарри ничего не услышал, потому что внезапно потерял сознание.