Если б желания были понями...

100. Политика разрядки

Альбус находился слишком далеко, чтобы ясно расслышать ответ принцессы Селестии. Приветственные объятия Флаттершай, однако, резко контрастировали с реакцией на это существо всех остальных — от раздражения до ужаса, причём в основном именно последнее.

Огромная очередь пони, желавших до того поприветствовать членов королевской семьи, внезапно стала заметно короче — те, кто находился дальше всего, постарались незаметно покинуть свои места и как можно быстрее направились к накрытым столам. Новые пони, входящие в зал, явно были обеспокоены присутствием этого существа. Те же, кто уже находился в пределах видимости, явно были слишком напуганы, чтобы покинуть свои позиции из опасений, что их за этим заметят и потом припомнят. Хотя чем дольше это существо было сосредоточено на беседе с принцессами и чем дальше они от него находились, тем храбрее становились те, кто всё же решался покинуть очередь.

Альбус, насколько это было возможно сделать, не покидая своего места, старался как можно подробнее рассмотреть это странное существо. Он хорошо помнил, как Молли описывала того могущественного мага, которого, по её словам, звали Дискордом. В принципе, если абстрагироваться от нынешней диковинной внешности существа, сходство становится очевидным. Описываемый Молли маг был словно собран из черт самых разных человеческих рас. Местный же Дискорд, судя по всему, состоял из различных частей местных существ. И если провести параллели, логично будет предположить, что каждая часть его тела принадлежала одной из разумных рас. Подобные выводы не могли не беспокоить, однако подробно их разбирать сейчас не время, и Альбус отложил эту мысль на потом для дальнейшего изучения.

Сейчас первое место в его мыслях занимало ошеломляющее ощущение подавляющей силы, исходящей от этого существа. Ещё недавно, повстречав принцессу Луну в Хогвартсе и основываясь исключительно на ауре, просачивающейся в окружающее её пространство, Дамблдор посчитал её чрезвычайно могущественной ведьмой. Учитывая, что Гарри и три ведьмочки говорили о ней как о младшей из сестёр, Альбус логично предположил, что старшая ненамного её сильнее. Однако здесь, по другую сторону портала, он обнаружил, что фоновая магия Атлантиды практически скрывает магические ауры его обитателей — или, скорее, сама аура должна быть очень мощной, чтобы её сияние пробивалось сквозь «светящийся туман» фоновой магии и кто-то смог бы её заметить. Да и тогда её увидят лишь те, кто искушены в видении аур — очень могущественные и опытные маги вроде самого Дамблдора.

После того как они прошли портал, Альбус уже несколько раз использовал «аурное зрение». Как и в Англии, здесь он мог без проблем разглядеть ауру принцессы Твайлайт, правда, лишь с расстояния в несколько ярдов, притом приходилось останавливаться, чтобы сосредоточиться и «присмотреться». Ауру леди Рэрити было практически не видно даже в те моменты, когда она непрерывно творила чары. Когда же магией белая единорожка не пользовалась, то, чтобы её обнаружить, пожалуй, потребовался бы аурный эквивалент настроенного на пони «homenum revelio».

Магический фон Атлантиды многократно перекрывал фон что Хогвартса, что всех остальных магических мест, в которых он побывал. Обычно даже в насыщенных магией местах он, если концентрировался на ауре, мог обнаружить почти любого мага за сотню ярдов. Здесь же Дамблдор с трудом мог разглядеть следы ауры единорога, стоящего в пределах пары ярдов от него. Что касается земнопони и пегасов, то он вообще не мог почувствовать и следа их магии.

Но когда Дамблдор попробовал приглядеться сейчас, его ожидал настоящий шок: две сестры с лёгкостью затмили и принцессу Твайлайт, и принцессу Кейденс, и даже их обеих вместе взятых. Сёстры буквально доминировали в комнате и чуть ли не физически подавляли одним своим присутствием, притом принцесса Селестия сияла ярче принцессы Луны чуть ли не вдвое. Неудивительно, что их гривы и хвосты парили в эфирных потоках и сияли — настолько огромные запасы и мощь магии неизбежно должны были проявляться и в материальном мире.

В первый момент, едва увидев старших принцесс, Альбус подумал, что этот эффект они использовали, чтобы подчеркнуть свой статус. Но если, учитывая их запасы магии, она вдобавок и восполнялась пропорционально быстро, не может ли быть так, что столь красочный эффект — просто один из способов сжечь избыточную магию, чтобы та не превысила опасного для жизни и здоровья порога? Это предположение Дамблдор также отложил на потом, чтобы обдумать его в спокойной обстановке.

Дискорд, однако, излучал такую силу, что даже явно немалая мощь Селестии казалась просто спичкой рядом с костром его могущества, притом это существо, прозванное богом Хаоса, похоже, совершенно не волновало, как эта сила может повлиять на окружающих… и что устроить, если самопроизвольно активируется из-за какой-нибудь неосознанной мысли.

— А вот и Луна, моя любимейшая путешественница по чужим снам! Что, до сих пор шарахаешься от тех розовых сновидений, где обнаруживаешь себя в главной роли? — Дискорд внезапно скользнул в сторону, и рядом с ним появилось пульсирующее розовое облако, из глубины которого доносились тихие стоны наслаждения.

На глазах Альбуса мордочка ночной принцессы покраснела, и она принялась что-то смущённо и бессвязно лепетать, прямо как принцесса Твайлайт минутой ранее. Да кто этот Дискорд такой, что может себе позволить столь развязно разговаривать с правителем целой нации? И вообще, как этим пони удаётся краснеть сквозь мех?

— Неужели никто не может скрыть от тебя своих секретов? — продолжил Дискорд, толкнув Луну локтем в плечо и подмигнув одним глазом.

Облако исчезло, его место тут же заняла миниатюрная Луна, через микроскоп смотрящая внутрь головы какого-то пони, скальп и череп которого были раскрыты словно бутон розы.

Внезапно Дискорд повернулся и оказался перед тремя пегасами.

— О, вы, должно быть, и есть тот почётный гость, ради которого и затеяли весь этот бал? — обратился он к Кастору, притом его улыбка совершенно непонятным, казалось бы, невозможным образом оказалась шире его лица. — Дай угадаю, ты ведь Шайнинг Армор, верно? А ты в таком случае должна быть Ми Аморе Каденза? — продолжил он, наклонившись вправо, обращаясь уже к жене мужчины. — А эта мелочь — Фларри Харт, — добавил он, наклоняясь ещё сильнее, и одобрительно оглядел её с головы до ног. — Какая милая. И какое красивое плетение! — и Дискорд сделал вид, что внимательно рассматривает её ожерелье.

Сама же младшая пегаска таращилась на химеру ошарашенным взглядом даже не круглых, а почти что ромбоподобных глаз — в точности, как и её родители.

Внезапно перед тремя пегасами возникли аж сразу три Дискорда и синхронно поклонились.

— Разрешите представиться, я Дискорд и всегда к вашим услугам, — в унисон произнесли три одинаковых создания.

Все, и даже аликорны, удивлённо смотрели на троицу пегасов. Правда, Селестию, похоже, больше всего заинтересовало украшение на шее девочки. Остальные же были явно ошарашены тем, какими именами их назвал Дискорд, особенно — парочка пони из Кристальной империи.

Альбус нахмурился, услышав имена, по которым Дискорд обратился к Сирлам. Может, их земные имена и правда переводились таким образом на местный язык? Но тогда как Дискорд узнал об этом факте? Сколько времени он вообще провёл на этой стороне портала? Или он просто дразнит правителей Кристальной империи?

— О боже, но вы же совершенно неправильно выглядите! — вдруг заявили хором три Дискорда, выпрямившись, и по очереди щёлкнули пальцами.

Окрас Кастора изменился на белый, грива и хвост стали насыщенно-синими, а кончики перьев на крыльях окрасились голубым; даже его копыта и глаза стали голубыми. Шёрстка Милады окрасилась в розовый, грива и хвост сменились слегка вьющимися прядями ярко-розового, фиолетового и жёлтого цветов, кончики крыльев, копыта и глаза также стали фиолетовыми. Талия тоже осталась пегаской, но теперь щеголяла светло-розовой шёрсткой, фиолетовыми гривой с хвостом с прядками арктически голубого и более тёмного розового, кончики перьев также оказались темнее, чем у основания, а глаза и копыта стали цвета светлого опала.

Все присутствующие уставились на тройку перекрашенных пегасов, причём супруги из Кристальной империи и вовсе вытаращили глаза от шока. Будь у двух взрослых пегасов рога — и издали их вообще было бы не отличить от королевской четы. Глядя на реакцию остальных, Альбус пришёл к выводу, что происходящее не может быть ничем другим, кроме как изощрённым издевательством.

— Только представь, как сильно ты поразишь своих подруг, когда у них на глазах превратишься в крылатую пони! — тем временем сказал тот из троицы, что стоял ближе всех к Талии, и безумно хихикнул. — Ты будешь душой любой вечеринки!

Тем временем две другие копии Дискорда подмигнули взрослым — по крайней мере, Дамблдору так показалось, отчего он едва сумел скрыть пережитый им шок. Это существо, что только что одарило сквиба способностью анимагического превращения? У сквибов же слишком мало магии, чтобы выполнить обращение, даже если они каким-то чудом справятся с долгими и сложными тренировками, необходимыми для достижения такой цели! И если так, наделил ли он такой способностью только Талию или всех троих разом?

— Надеюсь, ты веселее, чем тот, другой Шайнинг Армор, — сказал теперь уже только один Дискорд, почти по-дружески подталкивая локтем Кастора, выглядевшего явно не в своей тарелке. — Знаешь, он на самом деле такой нудный и прямолинейный как швабра! — демонстративно прикрывая лапой рот, прошептала эта химера сценическим шёпотом, что слышно даже в самых дальних рядах. В то же мгновение появился миниатюрный Шайнинг Армор, изящно скачущий вокруг головы Дискорда с высоко поднятой головой и прямой спиной — и щетиной неухоженной метлы, торчащей из-под его хвоста. — А ещё ты отлично творишь хаос, делая вид, что наводишь порядок! — добавил Дискорд, выпрямляясь и демонстративно смахивая огромную слезу умиления с левого глаза.

Следующей его жертвой стал розовый аликорн.

— А ты всё так же вмешиваешься в любовь пони, не так ли? — зубасто улыбнулся ей он. — Сворачиваешь в трубочку их и без того крошечные умишки? Искажаешь их эмоции? Уничтожаешь их волю? Всё потому, что тебя ведёт ЛЮБОФ-Ф-ФЬ? — последнее слово Дискорд произнёс откровенно издевательски, игнорируя все её попытки что-то возразить.

А вот присутствующих его слова явно заинтересовали — некоторые из «благодарных слушателей» стали кидать на розовую аликорну вопросительные взгляды.

Лицо сопровождавшего её единорога — Шайнинг Армора — побагровело, да и в целом он всем своим видом демонстрировал, что ещё чуть-чуть — и он точно сорвётся.

— О, Твайлайт, — сказал Дискорд ласково, мгновенно переместившись к очередной своей жертве. — Ну как тебе тот пиратский роман с той стороны портала, пришёлся по душе?

В поле зрения появилась кобыла в длинном платье и преследующий её мускулистый пони в пиратском костюме, с деревянной задней ногой и попугаем на спине. Кобыла непрерывно оглядывалась, но убегала не слишком-то активно.

Твайлайт явственно напряглась и встревоженно уставилась на Дискорда.

— Ну, я про тот, который ты прячешь под своим матрасом. Как он тебе на фоне прошлых сотен книг, прочитанных тобой ранее?

Фиолетовая аликорна снова покраснела и потупила взгляд.

— Знаешь, а ведь писатели там довольно плодовиты. Каждый месяц они вываливают на прилавок более восьмисот романов.

Видя, как Твайлайт резко вскинула голову, явно намереваясь что-то сказать, Дискорд широко ухмыльнулся ей и многозначительно приподнял брови. Покраснев ещё сильнее, Твайлайт, заикаясь, стала объяснять, что их у неё совсем немного, и она читает их только тогда, когда ей больше «совсем-совсем» нечего читать. В ответ на её потуги Дискорд только рассмеялся и похлопал фиолетовую аликорну по плечу.

Реакция младшей принцессы не осталась незамеченной. И если её пятеро подруг и три правительницы смотрели на неё задумчиво, то Шайнинг Армор — с ужасом.

Тем временем Дискорд обратил свой взор на Гарри, пытавшегося съёжиться позади Твайлайт.

— А вот и ты, — едва ли не пропел он с нежностью. — Ох, кто бы мог подумать, что какой-то маленький единорог одним своим существованием может создать такой хаос сразу в двух вселенных? И этот хаос продолжает расти как снежный ком, — добавила химера, удовлетворённо вздохнув.

И, словно подчёркивая его слова, над головой Гарри возник гигантский снежок, который мгновением позже рухнул вниз. Принцессы Твайлайт и Кейденс удивлённо отпрянули в стороны, а потом ринулись разгрести снежный сугроб, правда, тот исчез, едва они его коснулись.

— И, раз уж мы заговорили о хаосе, — продолжил Дискорд, возникнув перед Свити Белль, — кто ж знал, что ты в нём такая мастерица! Я от всей своей хаотичной души горжусь вами! — продолжил он, обнимая тремя правыми руками всех трёх Меткоискательниц — и это несмотря на то, что их от него загораживали сёстры. — С вашими талантами я могу позволить себе вообще ничего не делать, просто усесться в первом ряду и наслаждаться шоу. Попкорна? — спросил Дискорд, протягивая по пакету всей четвёрке жеребят, а позади него возникли ряды Дискордов в странных красно-синих очках, сидевших в мягких театральных креслах и взирающих на большой экран, на котором во всех красках демонстрировался взрывающийся котёл Свити Белль.

Жеребёнки и Гарри чувствовали себя не в своей тарелке — и это мягко сказано — и с радостью отступили бы подальше, не держи их Дискорд так крепко. Что ж, Гарри нерешительно протянул ногу и взял полное копыто угощения, чем заслужил широкую улыбку духа хаоса.

Наконец существо возникло перед Альбусом. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, а затем Дискорд шагнул вперёд и, низко наклонившись, обнял директора за плечи.

— Я от всех своих восемнадцати с половиной сердец благодарен тебе за то, что двенадцать лет назад ты был таким скрытным, обожающим манипулировать другими говнюком, — громко прошептал он на ухо магу, невольно дёрнувшемуся от неожиданности. — Если бы ты тогда хоть кому-нибудь раскрыл пророчество полностью, то ОН бы выиграл войну уже к концу того декабря. А через два года, девять месяцев и двадцать шесть дней мир превратился бы в дым, когда русские ударили бы ядерным оружием по тому, кто на них напал. А потом полыхнул бы и их «Секрет», — это слово вспыхнуло в воздухе большими огненными буквами, стоило химере его произнести, — ядерное оружие судного дня, спрятанное в Уральских горах, — Дискорд выпрямился, и его глаза заблестели. — Отличная работа. Ты настоящий молодец! — и он с энтузиазмом пожал руку магу — причём копыто Дамблдора превратилось в руку! — Только за это ты заслуживаешь звание «Белая шляпа»¹!

Альбус в шоке вытаращился на Дискорда. Откуда он узнал о пророчестве? Да сколько уже это существо следило за магическим миром? Как он там оказался? И где он вообще мог услышать о самом существовании полного пророчества? Как долго он за ними шпионил?

Дискорд мерзко ухмыльнулся, не прекращая трясти его руку. На краткий миг Альбусу показалось, что существо перед ним превратилось в высокого мускулистого человека с трезубцем в руке, сидящем верхом на морском коньке. Мелкие брызги воды ударили директору в лицо, оставив солёный запах океана, вдобавок издалека донёсся слабый грохот, одновременно с чем пол под копытами затрясся, словно эхо случившегося где-то далеко землетрясения.

Затем, прежде чем Альбус успел хотя бы моргнуть, существо вернулось к прежнему виду… а Дамблдор вдруг осознал, что его лицо абсолютно сухое. И похоже, больше никто не заметил ничего необычного — судя по реакции окружающих, вернее, по отсутствию оной, Дамблдор единственный увидел эти кратковременные изменения.

— Я был бы очень разочарован, случись подобное, — добавил Дискорд, наклоняясь ближе, и его глаза на мгновение полыхнули красным.

Внезапно Альбус почувствовал огромное облегчение, что тогда, в прошлом, не поделился полным текстом пророчества ни с кем — даже с Поттерами и Лонгботтомами.

— А мои любимые шутники всё ещё при делах, как я посмотрю, — сказал Дискорд, всё ещё улыбаясь, появляясь прямо перед близнецами Уизли. Некоторое время он разглядывал их, затем усмехнулся. — Пускай пытаются догадаться!

Рон, Джинни и Перси вздохнули с облегчением, когда повелитель Хаоса оставил их без внимания и перешёл сразу к Миртл.

— Ничего себе! — радостно воскликнул он. При этом рука существа не прекращала трясти руку Альбуса, хотя теперь больше и не была хоть как-то связана с самим Дискордом. — Уверен, ты уже наверстала упущенное, так? И наверняка с максимальной пользой использовала всё то, что изучила, пока была призраком. Ну, все те тайные, влажные местечки, о которых не знает никто из живущих. Кроме тебя, — на этих словах вызывающая мурашки ухмылка Дискорда стала ещё более жуткой.

За головой химеры появились три миниатюрных ученика Хогвартса, с озорным смехом нырнувших за статую, расположившуюся у него на голове. Близнецы смерили девушку внимательным взглядом, заодно мысленно отмечая, какую именно статую использовали ученики. Сам же Дискорд на секунду замер и замолчал задумавшись, затем вновь переместился к Селестии и окинул взглядом собравшееся вокруг дворянство.

— Ты ещё будешь ностальгически вспоминать те дни, когда самым неприятным в твоей жизни были надоедливые дворяне, пытающиеся обойти твои законы, Тия, — заявил он и умиротворённо вздохнул. — Всё будет как в старые добрые времена.

Эти слова заставили принцессу явственно встревожиться, хоть она и постаралась не подать виду.

— Пойдём, моя дорогая, — тем временем сказал Дискорд, невозмутимо положив свою лапу на холку Флаттершай, — давай посмотрим, что у них сегодня есть перекусить.

Только сейчас Альбус обратил внимание, что львиная лапа Дискорда, что до сих пор трясла его за руку, пропала, да и сама рука вновь стала копытом.

— Но как же приветственная линия… — слабо попыталась возразить жёлто-розовая пегаска голосом чуть громче шёпота и дёрнулась вернуться на своё прежнее место рядом с Рэйнбоу Дэш.

Дискорд лишь рассмеялся.

— Не думаю, что это будет проблемой, моя дорогая, — сказал он, оглядываясь на принцесс.

Принцесса Селестия только раздражённо дёрнула бровью, но ничего не сказала. Впрочем, очередь пони, желавших их поприветствовать, уже успела незаметно рассосаться, и она, печально покачав головой, направилась к дальней от входа стене бального зала, возле которой также стояли и два трона. Остальные, ошеломлённые произошедшим, потянулись вслед за ней.

Почти сразу после того, как правительницы добрались до места, им предназначенного, вокруг начала образовываться толпа пони. Похоже, приветственная линия была лишь попыткой принцесс отсрочить столпотворение и хоть как-то разобраться с тем табуном пони, который, судя по всему, вечно собирается вокруг них. Тут уже не было того социального давления, заставляющего при входе в зал первым делом приветствовать членов королевской семьи, а потом сразу проходить дальше, чтобы не мешать остальным желающим, как того требовало построение у входа. Теперь все, кто того хотел, могли просто собраться вокруг правительниц свободно кипящей толпой.

Впрочем, Альбус заметил, что вокруг принцесс практически всегда собиралась группа дворян. Кто-то просто слушал, кто-то высказывал своё мнение, кто-то пытался обсудить вопросы политики. Сестры делали вид, что с интересом слушают, но Дамблдор видел, что весь их интерес напускной. А вот что заметил он и чего явно не замечали остальные — что принцесса Селестия время от времени посматривала на Дискорда, и буквально самые уголки её губ приподнимались в незаметной улыбке. Затем она переводила взгляд на окружавших её и улыбалась уже намного откровеннее. И всё это время её эфирные грива и хвост не прекращали парить на невидимых ветрах.

Музыка оказалась на удивление близкой к той, что Дамблдор ожидал услышать на министерском званом вечере. И, как и на прочих частных вечеринках, которые он посещал все эти годы, за стеной бального зала раскинулся прекрасный сад, куда предусмотрительно вели множество открытых дверей.

Привычно наблюдая за всеми окружающими, особенно — за королевскими особами, и подмечая различные детали, Альбус отметил, насколько ловко принц Блюблад избегал скопления пони, стоило тем начать собираться вокруг него. Не раз принц спасал Сирлов от волны любопытствующих, обступающих их даже притом, что те пытались держаться поближе к царствующим сёстрам, чтобы их особо не доставали. По какой-то причине их дочь интересовала взрослых куда больше своих сверстников. Блюблад обычно, чтобы отвлечь внимание, приглашал кобылку на танец или посылал пригласить её на танец кого-нибудь из своего окружения. Родители, глядя на это, и сами нередко выходили на танцплощадку вслед за ними.

И если говорить о танцах, то в первый же раз, когда Дамблдор попытался отказаться от приглашения на танец, сославшись на то, что слишком стар для всего этого, он получил озадаченный взгляд.

— Ты же ещё не на смертном одре, — сказала кобыла, с удивлением оглядывая его с головы до ног.

— Но я не знаком с вашими танцами, — снова попытался он возразить.

— Фи, — беспечно ответила она. — Я быстро научу тебя.

И незнакомка таки уговорила его потанцевать с ней. После того как она показала пожилому магу последовательность шагов при движении на четырёх ногах и он сумел почувствовать себя достаточно комфортно, она принялась исподволь расспрашивать о его политической позиции по ту сторону портала.

К удивлению Дамблдора, подобное времяпрепровождение оказалось довольно интересным. После первого танца эта ситуация повторилась ещё несколько раз. Примечательно, что кобылы подходили к нему с предложением потанцевать вдвоём, а не группами вроде тех, что находились на танцплощадке. Правда, когда с подобным предложением к нему обратился довольно мускулистый жеребец, Альбус поначалу растерялся, не зная, что ему ответить. Впрочем, взглянув на танцпол, он увидел там и пару танцующих вместе жеребцов и, посчитав это допустимым, согласился. Увы, Санбёрста на балу не наблюдалось.

Однако вопросы, которые задавали ему все пони, довольно быстро стали утомительно предсказуемыми. Конечно же, он им своего отношения не показывал — на самом деле Дамблдор вполне ожидал подобного развития событий. К подобным встречам всегда приходится готовиться заранее, чтобы озвучить лишь ту информацию, которую желаешь обнародовать.

Чуть позже, уже сидя за столом с закусками, Альбус заметил, что некоторые из его предыдущих партнёрш танцевали исключительно только с одним партнёром или группой либо провели остаток вечера в разговорах с определёнными группами, и мысленно усмехнулся. Они, видимо, его совсем новичком в таких делах считают, если думают, что он не заметит, или же полагают, что он слишком мелкая для них фигура, чтобы обращать внимание на то, понял он или нет подоплёку их действий.

Четырём ведьмочкам, кстати, всё же удалось несколько раз вытащить Гарри на танцпол. Более того, Альбус даже видел нескольких молодых кобыл, которые тоже просили его о танце. Каждый раз, когда очередная пони обращалась к нему как к принцу Гарри Спаркл-Поттеру, было очень забавно наблюдать за выражением лица мальчика. Бедный пацан не знал, расстраиваться ли ему из-за того, что к нему обращались как к принцу, или гордиться тем, что фамилия упоминает Твайлайт. Дамблдору оставалось только мысленно вздыхать из-за тех проблем, которые эта фамилия вызовет как в самом Хогвартсе, так и в магическом мире Британии в целом.

Миртл и Перси тоже танцевали, правда, у Миртл, похоже, возникла жёсткая конкуренция за жеребцов — и это притом, что отсутствие у них этих их «кьютимарок» в их-то возрасте, судя по всему, привлекало к ним немало внимания. А вот близнецы по какой-то причине избегали танцев, предпочитая исследовать каждый укромный уголок комнаты, до которого могли добраться.

Когда первоначальное столпотворение (стабунение?) вокруг принцесс подрассосалось, Альбус направился к королевской семье. С такого близкого расстояния он мог не просто «видеть» их магические ауры — рядом с принцессой Селестией ему в прямом смысле слова стало намного теплее. Он словно стоял на солнышке летним деньком. Особенно заметно это становилось, когда кто-то проходил между ними — возникало ощущение, будто тучка закрывает солнце и становится немного прохладнее. Столь необычный феномен вызывал у Дамблдора непреодолимое желание просто постоять рядом и погреться в тепле её лучей.

— Принцесса Селестия, — мягко и уважительно обратился он.

Альбусу было странно и непривычно смотреть снизу вверх на кого-то намного выше себя. Впервые он, кажется, почувствовал то же, что и первокурсники, разговаривая с Рубеусом.

— Как вам бал, директор? — обратила на него внимание принцесса.

— Сильно отличается от того, к чему я привык, но в то же время очень похож, — тихо ответил Дамблдор. — И пожалуйста, зовите меня Альбус, ваше величество.

— Тогда наедине можешь звать меня Селестией, — так же тихо сказала она и улыбнулась.

— Буду польщён. — Дамблдор недолго помолчал, затем продолжил: — Не могли бы вы мне кое-что объяснить?

Альбус многозначительно посмотрел на окно, где Дискорд и Флаттершай пили чай и что-то обсуждали. Их стол, стулья, да и они сами сидели под прямым углом к полу. Фактически, с их точки зрения, это все остальные ходили по стене, а они были на полу, пусть и стеклянном.

Улыбка принцессы застыла гримасой.

— Да, это бог Хаоса. Вы ведь ещё не имели… счастья иметь с ним дело? — старшая принцесса вздохнула и покачала головой. — Чтобы всё объяснить, потребуется немало времени.

— Если вы не против, то лично я никуда не тороплюсь, — сказал Дамблдор оглядевшись.

Она весело глянула на него и кивнула.

— Впервые мы с ним встретились несколько тысяч лет назад, — начала Селестия.

Подслушивающие их разговор пони тут же стали рассасываться в разные стороны — эту историю они явно уже слышали. Дамблдор же лишь усилием воли сдержал поражённый вздох от мимоходом брошенного упоминания, что все трое, оказывается, старше Римской империи.

Меж тем принцесса продолжала объяснять, как, спасаясь бегством от вендиго, три племени впервые столкнулись с этим существом. Сначала сосуществование было мирным, пусть и странным, а порой — и вовсе немного безумным. Но затем, когда пони основали Эквестрию, сестры умудрились с богом Хаоса поссориться. Дискорд решил, что именно ему следует править — так сказать, поставить хаос на стражу мира. Вот только сёстрам-аликорнам, да и остальным пони тоже, совершенно не понравился тот бесконечный хаос в высшем своём проявлении, что предложил Дискорд.

Подтверждение из первых рук… точнее уж копыт того, что Дискорд намного сильнее, чем сёстры, было весьма тревожным. А уж описание его подвигов, искажающих реальность, и вовсе поразило Альбуса. И из повествования вытекало, что это существо — Дискорд — столь же могущественно, как и обе сестры-аликорны разом, если не превосходит их. А ведь любая из них, как теперь ясно осознавал Альбус, могла шутя уложить его на дуэли, даже не прилагая особых усилий — банально задавить голой мощью даже без всяких хитровыкрученных чар и проклятий.

Будь это существо магом, то Мерлин на его фоне казался бы беспомощным младенцем в люльке. По всем определениям, которые к нему мог примерить Дамблдор, этот Дискорд на самом деле был вполне настоящим богом.

Из рассказа выходило, что бог Хаоса правил в течение неизвестного количества времени (ибо Дискорд внёс хаос даже в течение времени… ну, или, как минимум, в его измерение), прежде чем сестры сумели запечатать его Элементами Гармонии более чем на тысячу лет. Недавно он вырвался на свободу и затем снова был обращён в камень, на этот раз уже Хранительницами Элементов, которых так называли, поскольку они использовали те же самые Элементы, коими раньше владели сестры. Сами же сёстры сейчас по не озвученной ему причине воспользоваться ими уже не могли. А затем старшие принцессы освободили Дискорда и поручили принцессе Твайлайт с подругами сделать его своим другом. Самое удивительное, им это удалось — впрочем, применяя к оценке результата довольно расплывчатое определение термина «дружба».

Внезапно Дискорд возник рядом с ними, удобно устроившись в курительном кресле. Разумеется, кресло под Дискордом честно отрабатывало своё название, активно куря и пуская в воздух кольца дыма.

— Вообще-то, моя дорогая, — с самодовольной ухмылкой заявил бог Хаоса, глаза которого предвкушающе блеснули, — я повстречался с вами, пони, намно-о-ого раньше.

Альбус посмотрел на драконэквуса напротив, затем на того же драконэквуса, который по-прежнему разговаривал с Флаттершай.

— Да-да, — подтвердил Дискорд, — для меня быть в нескольких местах одновременно так же легко, как навернуться с мокрого бревна… — и словно в подтверждение своих слов, он тут же поскользнулся и свалился с бревна, которым обратился его стул.

С достоинством поднявшись, Дискорд демонстративно отряхнулся взятым из воздуха веником, который тут же исчез, едва драконэквус его уронил. Тем временем рядом с ним снова возникло курительное кресло, правда, на этот раз оно было перевёрнуто и слегка покачивалось в воздухе.

— Да, у него есть эта раздражающая привычка появляться тогда и там, где его меньше всего ожидаешь, — со вздохом сказала принцесса Селестия под ехидную ухмылку бога Хаоса.

И кресло, и Дискорд внезапно исчезли, а перед ними на полу возник большой металлический ящик с изогнутой металлической рукояткой, торчавшей с одной стороны. Рукоятка сама собой завертелась, прозвучало несколько музыкальных нот, крышка вдруг распахнулась, и из ящика выскочила безумно улыбающаяся тряпичная кукла в виде драконэквуса в натуральный размер, облачённого в розовый кардиган и юбку, а также шляпу и с розовыми же сумочкой и перчатками.

— БУ! — выкрикнула кукла-марионетка, и несколько ближайших пони в страхе разбежались в разные стороны.

— И не показываться, когда он вам очень нужен, — добавила принцесса, скосив глаз на Альбуса.

Дискорд ухмыльнулся и прокашлялся. Кашель обиженно чихнул и засеменил по полу прочь. За ним поскакали лёгкие, что-то квакая вдогонку. Альбус проводил эту странную процессию взглядом, пока те не скрылись за одним из гостей, затем вновь воззрился на бога Хаоса.

— Гм, — сказал тот до отвращения приторным голосом, — как я уже говорил… — драконэквус смерил их взглядом, каким мог бы одарить Малфой магглорожденного, посмевшего его перебить, — около шести тысяч лет назад, ну плюс-минус несколько десятилетий туда-сюда, а может, въюнко или вренад, я бродил по Северным равнинам. Теперь эти места называют Морозным Севером.

Этот снисходительно-приторный голос заставил Альбуса стиснуть зубы. Существо сейчас до боли походило на их старшего заместителя министра — Амбридж, которая вечно его бесила. Похоже, что Дискорд был даже слишком хорошо знаком с магическим миром. Да Мерлин задери этого хаосита, осталось ли в Британии хоть что-то, о чём он ещё не знает?

— Было это сразу после той приятной беседы с Себеком в Шедите. Случилось так, что я наткнулся на одну из тех маленьких трагедий, которые столь часто происходили в те дикие, жестокие времена, — и Дискорд приложил к морде розовый платочек, промакивая крокодилью слезу, выступившую в уголке глаза. Крокодильчик, правда, активно попытался уползти, но, увы, почти сразу был пойман.

Тем временем «Дискорд из коробки» взорвался облаком розового дыма, который вдруг обрёл очертания, превращаясь в маленькую сценку из жизни дикой природы с четвёркой испуганных пони. Двое взрослых, а также подросток и жеребёнок, со шкурками разных оттенков коричневого и белого стояли на краю обрыва, а с трёх сторон их окружала стая волков размерами с них самих. Дым протаял в глубину и окончательно превратился в трёхмерное изображение происходящего. Судя по тому, как взрослые прикрывали собой двух малышей, оставаясь вместе, а не пытаясь бежать, эти четверо, скорее всего, были семьёй. Альбус предположил, что тот пони, что был побольше — жеребец, а поменьше — кобыла.

Обрыв позади оказавшихся в западне пони возвышался над равниной на сотни футов, отрезая им путь к отступлению и не давая сбежать, благодаря чему волчья стая смогла окружить их, подобравшись гораздо ближе обычного, отчего шансы семьи пони на успешный побег таяли с каждой секундой подобно кубику сахара в стакане горячего чая.

Ближайшие пони в зале — по крайней мере, самые храбрые из них — подступили поближе, стараясь рассмотреть, что там происходит, несколько пар пегасов даже воспарили над их головами, наблюдая разворачивающееся действо сверху.

Тем временем семейство пони — сплошь земные — прижалось к краю обрыва. Взрослые были немного впереди двух меньших, а жеребёнок и вовсе был почти под брюхом у матери. Малыши дрожали от страха.

Да, у них был выбор: попробовать дать отпор хищникам или броситься в бездну навстречу своей смерти. Или же взрослые могли бросить детей и попытаться сбежать, и кому-то одному, а может быть, и даже обоим удалось бы это сделать, пока стая отвлекается на малышей, но, учитывая, сколько там было волков, Альбус сомневался, что хоть кто-то из них выживет в такой попытке. Волков было слишком много, и они были слишком близко друг к другу, чтобы хоть один бегущий пони смог прорваться мимо них. Однако, судя по их действиям, взрослые явно намеревались остаться, хотя это и было безнадёжной затеей — настоящая трагедия для наблюдавших за ними зрителей.

Тут в дыму над сценой возник крошечный Дискорд в темно-синем деловом костюме, похлопал себя ладошкой по губам и безразлично зевнул.

— Я уже едва не прошёл мимо. Понимаете, джентльпони, в те дни подобные ситуации были в порядке вещей, а посему уже приелись и вызывали откровенную скуку, — сказал драконэквус с фальшивым британским акцентом, на одном глазу его иллюзорной фигурки возник монокль, а на руке повис закрытый зонт. — На этот раз, однако, мне в голову пришла идея сделать кое-что неожиданное, — добавил он ухмыльнувшись.

Едва Дискорд это произнёс, как у жеребца и подростка внезапно выросли крылья!