Твайлайт Спаркл — королевский гвардеец

Глава 3: Басенджи

Твайлайт держала мокрое полотенце своей магией и выжимала лишнюю влагу над миской с холодной водой на письменном столе. Она осторожно положила влажное полотенце на глаза и лоб алмазного пса, лежащего на ее кровати, и вздохнула.

Она аккуратно прижала копыто к его щеке и отметила, что хотя температура значительно спала, но все равно была выше чем хотелось бы единорожке. Повышенная температура была серьезной проблемой, но она уже охлаждала пострадавшего, и в данный момент были другие проблемы, поэтому она продолжила осмотр.

Предыдущая оценка размеров пса, сделанная Твайлайт, была довольно точной. Он был немного крупнее очень крупного жеребца и, несмотря на свое жилистое телосложение, был на удивление тяжелым из-за хорошо развитой мускулатуры, которую он нарастил из-за постоянного копания. У единорожки не возникло проблем с левитацией пса на лодку, как только Скай Чейзер развернулся и снизился достаточно низко, но ей навряд ли удалось поднять его просто копытами. Он, вероятно, весил столько же, сколько Капитан гвардии в полных доспехах.

Шерсть пса была светло-бежевого цвета, за исключением белого пятна, которое начиналось на кончике его короткой заостренной морды и спускалось на живот. Хвост был тонким и похожим на хлыст – в отличие от коротких, похожих на булаву хвостов эквестрийских алмазных псов, о которых она читала – и загибался вверх.

– С ним все в порядке? – спросила Кейденс с порога. Твайлайт и Скай Чейзер настояли, чтобы она осталась в коридоре, к ее большому разочарованию. Принцесса спала, когда поднялась тревога, так что сейчас она была без своих королевских регалий, а грива была запутана в великолепное воронье гнездо.

– Щенок, кажется, слегка обезвожен, – отметил капитан, вытягивая голову, чтобы заглянуть через плечо Твайлайт.

– Сильное обезвоживание, да, – отметила единорожка. Она осмотрела конечности пса и добавила: – Кроме того, у него, кажется, ожоги на лапах.

– Ожоги? – переспросила Кейденс с явным беспокойством в голосе.

– Скорее всего, от песка, – кивнув, пояснила Твайлайт. – Песок пустыни становится очень горячим в течение дня. У алмазных псов грубые лапы, но при длительном воздействии… ну-у-у...

Она осторожно приподняла одну из передних лап, чтобы показать уродливые красные рубцы.

Скай Чейзер тихо присвистнул.

– Выглядит болезненно.

– Да, но это всего лишь ожоги первой степени, – подтвердила Твайлайт. – Только поверхностные повреждения, без волдырей. Ему очень повезло.

– Если он обезвожен, разве мы не должны дать ему воды? – спросила Кейденс.

– Нет, это небезопасно, пока он без сознания, – ответил капитан, немного гордясь собой. – Нужно понизить его температуру и привести его в чувство, верно, мисси?

Твайлайт усмехнулась.

– Да, все так. Его дыхание очень поверхностное, поэтому мы не хотим перекрывать ему доступ воздуха, иначе он может начать задыхаться, а для других способов введения жидкостей в организм требуются инструменты, которых у меня, к сожалению, нет.

Принцесса беспокойно заерзала.

– Тогда что ты можешь сделать для него прямо сейчас?

На самом деле Твайлайт мало что могла сделать с обезвоживанием без комплекта для внутривенного вливания или интубационной трубки. Однако что она могла сделать, так это обработать раны.

Она направилась к своему сундуку, магией передвинула броню в сторону и с головой зарылась в глубины. Бутылки с зельями звякали, когда единорожка раздвигала их в стороны, пока она наконец не появилась с ручкой аптечки первой помощи, зажатой в зубах. Она поставила ее и покопалась еще немного, пока не нашла маленькую стеклянную банку с завинчивающейся крышкой. Твайлайт встряхнула банку и внимательно осмотрела содержимое.

“Не так уж много...” – мысленно оценила кобылка. Она, нахмурившись, оглянулась на своего пациента. Влажное полотенце на лоб – это одно, но медицинские препараты – совсем другое. Эти припасы предназначались для ее нужд и нужд принцессы, ну и, наверное, для Скай Чейзера тоже. Любая первая помощь, которую она окажет их гостю, уменьшит запасы, которые были бы доступны в случае чрезвычайной ситуации.

Кроме того, этот алмазный пес был неизвестно кем, с неизвестными намерениями. Не было никакой гарантии, что он не представляет угрозы для безопасности принцессы, и какой смысл латать его, если потом с ним пришлось бы обращаться грубо?

Твайлайт покачала головой, удивляясь собственной нерешительности. Время размышлений прошло – она сделала свой выбор на палубе, когда решила спасти пса.

– Сгорел сарай, гори и хата... – пробормотала единорожка, подхватывая банку с аптечкой магией.

Первая помощь была одним из ее любимых предметов в училище. Помогать своим сослуживцам было так же важно, если не важнее, чем знать, как причинить вред противнику, насколько это понимала Твайлайт.

Ей потребовалось всего несколько минут, чтобы обработать и перевязать ожоги алмазного пса, а также дважды проверить, нет ли каких-либо дополнительных видимых повреждений. К тому времени, как она закончила, пациент начал шевелиться.

Пес слабо застонал и попытался сесть. Твайлайт прижала копыто к его груди и мягко удержала его, успокаивая тихим шепотом. Пациент слегка подскочил от неожиданного прикосновения, но позволил оттолкнуть себя обратно на кровать.

Три пони в комнате слушали, как пес сказал что-то на своем родном языке, что для их ушей больше походило на рычание и скулеж, чем на слова. Интонация подразумевала, что он о чем-то спрашивает.

– Ты говоришь по-эквестрийски? – осторожно спросила Твайлайт.

Пес со стоном потянулся и снял полотенце с глаз, осматривая комнату золотисто-карими глазами.

– Ты есть пони? – спросил он сухим, скрипучим голосом. – Басенджи говорит на твоем языке, но с трудом.

– Тебя зовут Басенджи? – предположила единорожка.

– Да, – ответил пес с быстрым кивком, который заставил его поморщиться от боли. – Где Басенджи?

– Ты на борту моего дирижабля, щенок, – объявил капитан, давая знать о своем присутствии. – Меня зовут Скай Чейзер.

– Ты спас Басен... – пес оборвал себя ворчанием, очевидно осознав лингвистическую ошибку, которую он совершал. Закрыв глаза, он глубоко вздохнул и заговорил более уверенно. – Ты спас меня?

Твайлайт откашлялась.

– Нет, это сделала я. Меня зовут декурион Твайлайт Спаркл, из полка Королевской гвардии Кантерлота.

Кейденс издала громкий, недовольный звук с порога.

– По правде говоря, – хмыкнула она, левитируя кувшин с водой в сторону Басенджи, – дайте вы ему наконец попить.

Глаза пса распахнулись при виде кувшина. Он потянулся за ним, остановившись лишь на мгновение, заметив повязки, обернутые вокруг его лап, и поднес кувшин к морде. После первого жадного глотка Басенджи закашлялся, поперхнувшись водой.

– Медленнее, медленнее, – предупредила его Твайлайт. – У тебя сильное обезвоживание. Если пить слишком быстро – это вызовет рвотный рефлекс.

Пес вместе с остальными, присутствующими в комнате, в замешательстве уставился на нее.

– Блеванешь, – пояснила единорожка с застенчивым румянцем на щеках. – Просто делай маленькие глотки, или тебя стошнит.

Пес скорчил кислую морду, как будто сама мысль о рвоте вызывала у него тошноту, и отхлебнул немного, как и было велено.

Кейденс вошла в комнату, игнорируя предупреждающие взгляды двух других пони, которые, очевидно, все еще думали, что она должна ждать в коридоре.

– Меня зовут Кейденс, – поздоровалась она. – Очень приятно познакомиться с тобой, Басенджи.

Глаза алмазного пса снова распахнулись, когда вошла аликорн. Он попытался встать с кровати, заставив Твайлайт напрячься.

– Пожалуйста, прости этого пса за то, что он не кланяется, Пони-Богиня, – извинился Басенджи, бросив попытки встать. – Мое тело испытывает сильную боль.

– Пони-Богиня? – переспросила Кейденс, смущенно наклонив голову.

– Ты та, кто есть пегас и единорог, да? – спросил пес, указывая на ее рог и крылья. – Пони-Богиня, которая поднимает солнце и луну?

– Ой! Нет, это… Я аликорн, а не “Пони-Богиня”, – поправила его принцесса и опустила голову, смущенно улыбаясь. – И я не та, кто управляет солнцем, это моя тетя, принцесса Селестия. На самом деле я даже недостаточно хороша в магии, чтобы использовать подобное заклинание...

– А, понятно. Но ты же королевской крови?

– Да, это так, – ответила за принцессу Твайлайт. – Я ее телохранитель.

– Как скажешь, – Басенджи сумел почтительно слегка наклонить голову и вернулся к кувшину с водой.

– Если ты чувствуешь себя в состоянии, щенок, может быть, ты мог бы рассказать нам, почему ты оказался посреди этой проклятой пустыни? – спросил Скай Чейзер.

– Я... – внезапно пес замолчал. Он начал лихорадочно осматривать комнату, вытягивая шею и пытаясь разглядеть каждый уголок. – Где мой барабан?

Твайлайт приподняла бровь и подошла к изножью кровати. Когда она только заметила Басенджи, то увидела большой цилиндр, подпрыгивающий на боку, когда тот шел. Предмет, о котором шла речь, оказался большим барабаном, чуть больше арбуза, но очень легким и ухоженным, несмотря на очевидно почтенный возраст. Подняв пса на борт, единорожка сняла с него дорожный плащ и сумку, которые он нес, и завернула барабан с сумкой в плащ.

Твайлайт подняла сверток и положила его на кровать, скрипнув пружинами. Басенджи поставил кувшин на пол и потянулся за своими вещами с явным облегчением на морде.

– Спасибо, – сказал он, разворачивая ярко-красный барабан и осматривая его. Пес улыбнулся и легонько постучал когтем по коже. – Он был в моей семье на протяжении многих поколений. Кожа сделана из кожуры плода Бассонова. Он очень ценный.

Уши Твайлайт дернулись от любопытства. Она не знала, что такое “плод Бассонова”, но, скорее всего, это было что-то местное и редкое, если уж барабан, сделанный из кожуры плода, считался достаточно ценным, чтобы стать семейной реликвией. В Эквестрии барабаны делали из магически зачарованной резины, так что у единорожки не было даже малейшего представления, как мог бы этот фрукт выглядеть. Но, должно быть, он просто огромный, если кожуру можно было использовать в качестве мембраны для барабана.

– И этот барабан как-то связан с тем, что ты был в пустыне? – спросил Скай Чейзер.

Басенджи в защитном жесте положил лапу на барабан. Несмотря на размеры инструмента, лапа была достаточно большой, чтобы накрыть его по окружности.

– Не совсем, нет, – тихо сказал он. – Я ищу Динго, моего брата. Мы с далекого Юга, из самой большой стаи в землях зебр. Два месяца назад Динго пропал – исчез, даже не оставив следа.

– Ох, звезды в небесах… – сочувственно пробормотала Кейденс.

– У нашей стаи много друзей в племенах зебр, – продолжил Басенджи. – Мы сначала спросили их, но они знали еще меньше, чем мы, о его исчезновении. Спустя много времени наша семья прекратила поиски.

Пес окончательно развернул плащ и достал свою сумку. Он сунул лапу внутрь и вытащил пачку бумаг, связанных вместе яркой оранжевой ниткой.

– Я, следуя традиции, унаследовал его имущество, как это принято после… после похорон, – последнее слово застряло у него в горле, и Басенджи потянулся за кувшином. – Я нашел дневник в его логове.

Он нерешительно протянул стопку листов, и Твайлайт подхватила их магией. Кейденс и Скай Чейзер столпились вокруг нее, разглядывая их через плечи единорожки. Слова на бумаге представляли собой смесь эквестрийского, каких-то царапин, вроде как являвшихся письменностью алмазных псов, и зебринских рун. Кобылка покрутила бумаги, разглядывая их под разными углами, и нахмурилась, поскольку ей не удалось уловить смысл в кажущихся хаотичными каракулях. Даже то, что было на эквестрийском, выглядело как записи безумца или какой-то шифр.

– Я не могу это прочесть, – призналась Твайлайт. Ее спутники кивнули в знак согласия, показывая, что и им тоже не удалось понять смысл.

– Это бессмысленно для всех, кроме Динго, – вздохнул Басенджи. – Шесть месяцев назад ему начали сниться сны – странные, ужасные сны, которые отпускали его, когда он просыпался. Динго не знал, что это были за сны, он знал только, что ему страшно. Думаю, тогда он и начал вести этот дневник.

– Проявлялись ли в его поведении какие-либо эрратические симптомы перед исчезновением? – продолжила задавать вопросы Твайлайт, поймав себя на том, что очарована странной историей пса.

– Я не знаю слова “эрратические", – признался Басенджи, качая головой, – но если ты имела в виду странные, то да. Он был встревожен, временами вел себя непредсказуемо – без агрессии, но очень напугано. Сначала это были мелкие случаи, вроде оскаленных клыков в тени, но с течением времени ему становилось все хуже. В дни, предшествовавшие исчезновению, он был заперт в своем логове под охраной. То, как он смог освободиться и никто ничего не видел – загадка.

Пес протянул лапу, и Твайлайт вернула дневник. Басенджи перевернул последнюю страницу и развернул ее, держа так, чтобы остальные могли видеть. В отличие от других страниц, на этой не было надписей. Вместо них была изображена карта зебринского континента с длинным пунктирным путем, ведущим от центра континента к обведенному кружком месту на севере, где земля превращалась в пустыню. Остальные страницы были нечитаемы, но карта казалась поразительно точной, хотя Твайлайт признавала свои достаточно слабые географические знания об этом континенте.

– Вот куда ушел Динго, – убежденно сказал Басенджи, постучав по тому месту на странице, где заканчивался путь. – Я уверен в этом. Никто больше не верит, что он все еще может быть жив, но я чувствую своим сердцем – Динго не умер, и его нужно вернуть домой, независимо от того болен его разум или нет.

– Я бы сказал, что это такая же веская причина, как и любая другая, чтобы бродить по пустыне, – Скай Чейзер жестом показал, что хочет посмотреть дневник, и Басенджи передал его обратно. Жеребец сел на круп, изучая карту, вытащил трубку и задумчиво постучал мундштуком по губе. – Сдается мне, что довольно глупо с твоей стороны думать, что ты сможешь проделать это путешествие без воды. Тут идти и идти, а прогулка по пустыне – это не на пляже лежать.

Басенджи прижал барабан к груди и смущенно опустил голову.

– У меня была вода, но ее оказалось недостаточно. Я нечасто путешествую далеко от стаи, и не ожидал, что придется идти через дюны. Песок ведет себя не так, как земля. Туннели рыть невозможно, и я едва мог выкопать нору, чтобы переждать самый жар.

– Что заставило твоего брата проделать весь этот путь? – спросила Твайлайт. – Что находится в этом месте?

– Я не знаю... – пес ответил с печальным покачиванием головы. Он сжал барабан немного крепче, успокаиваясь от знакомого ощущения. – Если это пришло к Динго через Пути, это может быть что угодно.

Твайлайт моргнула. Что-то в том, что только что сказал Басенджи, показалось ей странным. Тон голоса и осторожность, с которой он тщательно произносил "Пути", казалось, указывали на нечто большее, чем просто посредственные навыки владения эквестрийским.

– Что ты подразумеваешь под “Путями”? – осторожно спросила единорожка.

– Я и Динго принадлежим к клану барабанщиков, – объяснил Басенджи, похлопывая по корпусу своего барабана для выразительности. – Мы сохраняем знания псов живыми с помощью историй и песен. Мы защищаем эти знания, чтобы все псы помнили. Часть этого знания: Пути – то, что называется магией.

Уши Твайлайт взволнованно дернулись при упоминании магии. Теоретически, все существа были наделены некоторой долей магического таланта, но очень немногие обладали интеллектуальными способностями или, по крайней мере, склонностью проводить исследования, чтобы реализовать этот потенциал.

– Ты занимаешься магией? – взволнованно спросила единорожка. – Какого рода магия? Ты сказал "барабанщики", верно? Означает ли это, что барабан действует в качестве фокусной точки? Я полагаю, что ты должен играть на нем, чтобы сотворить магию, а это значит, что ты не можешь сотворить заклинание бесшумно? Полагаю, что это сильно ограничивает применение в бою...

– Твайлайт, – мягко сказала Кейденс, прерывая возбужденную единорожку легким толчком в бок, – сделай вдох.

Алкорн бросила на Басенджи извиняющийся взгляд.

– Извините за нее, она слегка перевозбудилась, но это первый раз, когда я – и, по всей видимости, она тоже – когда-либо слышала об алмазных псах, знающих магию.

– Вам не нужно извиняться, это не так часто встречается, – ответил Басенджи, покачав головой. – Это Пути Старых Псов. Многие стаи забыли Пути, вот почему барабанщики очень важны для псов – мы так просто не забываем.

– Значит, это какие-то видения, да? – спросил Скай Чейзер, подходя к письменному столу и раскладывая дневник.

– Я верю, что да, – ответил Басенджи. – Старые Псы приходят к нам во снах, дают нам видения, шепчут нам секреты. Динго очень силен в понимании Путей, его связь со Старыми Псами сильна. Я не могу сказать наверняка, но, возможно, именно воля Старых Псов привела Динго в пески. Как бы то ни было, я должен найти его.

Кейденс шагнула вперед с доброй улыбкой на мордочке и успокаивающе положила копыто на лапу Басенджи.

– Не волнуйся, мы найдем его, – уверенно сказала она.

– Подожди, ты сказала “мы”, имея в виду нас? – в панике спросила Твайлайт. Она махнула копытом, указывая на всех пони в комнате. – То есть мы трое, вместе с ним?

– Ну, мы не можем отправить его обратно в пустыню одного, – ответила аликорн, повернувшись к единорожке и весело улыбнувшись.

– Пожалуйста, Великая Принцесса, – вмешался Басенджи, – Ваш страж права! Вы и так были слишком добры. Басенджи не смеет больше беспокоить вас!

– Это совсем не проблема, – весело ответила Кейденс.

Броня Твайлайт внезапно поднялась в поле магии и вернулась на свое место в сундуке, аптечка первой помощи последовала туда же. Крышка сундука агрессивно захлопнулась, за ней последовал щелчок замка.

– Ваше высочество, могу я поговорить с вами в коридоре? – спросила Твайлайт резким, но профессиональным тоном.

– Конечно, – Кейденс направилась к двери, бросив еще одну улыбку через плечо их гостю. – Мы сейчас вернемся, Басенджи. Капитан, не хотите ли присоединиться к нам?

Скай Чейз задумчиво замурлыкал и затянулся незажженной трубкой. Молча кивнув, он последовал за двумя кобылами из комнаты и закрыл дверь.

Твайлайт развернулась и в шоке уставилась на свою подопечную.

– Принцесса, вы же не всерьез говорили о том, чтобы сопровождать его? – резко прошептала она.

– Я совершенно серьезна, уверяю тебя, – ответила Кейденс таким же резким шепотом. – Если мы отправим его обратно в пустыню одного, он умрет!

– Мы можем дать ему воды, – прошипела единорожка. – Или мы можем довезти его до Седельной Аравии, и он может попытаться совершить это путешествие снова со свежими припасами. Чего мы не можем делать, так это отклоняться от нашего расписания лишь для того, чтобы отправиться на поиски кого-то, кто – если судить по дневнику и истории Басенджи – явно находится во власти какого-то магически вызванного психического расстройства!

– Если Динго болен, то это еще одна причина, по которой мы должны помочь, – ответила принцесса. – Мы можем доставить Басенджи туда, помочь ему найти брата и отвезти их обоих в Седельную Аравию, чтобы они получили медицинскую помощь.

Кейденс повернулась к Скай Чейзеру, ее улыбка была натянутой, а тон неестественно бодрым.

– Капитан Скай Чейзер, вы очень внимательно изучали эту карту. Сколько времени займет, чтобы доставить Басенджи туда, где находится его брат?

Глаза жеребца расширились и нервно метнулись от одной кобылы к другой, когда вопрос неожиданно задали ему.

– Самое большее день, но, вероятно, обойдемся и половиной, ваша милость, – нерешительно ответил капитан.

– Нет, – сказала Твайлайт, топнув копытом. – Скай Чейзер, я не могу этого допустить. Я несу полную ответственность за безопасность принцессы Ми Аморе Кадензы, и я говорю, что подобный риск недопустим.

Кейденс повернулась обратно к единорожке.

– Я не могу поверить, что слышу подобное! – крикнула она, больше не заботясь о том, что их могут подслушать через дверь. – Ты та, кто заметила его и доставила на борт!

– И теперь начинаю думать, что, возможно, это была ошибка, – холодно ответила Твайлайт. – Если бы я знала, что он собирается втянуть нас в какую-нибудь безрассудную погоню за сумасшедшим, я бы никогда не стала спасать его.

Кейденс прищурила глаза, чуть-чуть расправив крылья. Тот факт, что она все еще не привела в порядок свою растрепанную гриву, ничуть не уменьшал ее властного величия.

– Капитан, будьте добры, дайте нам минутку наедине, пожалуйста, – попросила принцесса, встретившись взглядом с Твайлайт, голос аликорна приобрел интонацию, указывающую, что на самом деле это не просьба, а приказ. – Думаю, мне нужно поговорить со своей телохранительницей.

Годы, проведенные в пехоте, научили Скай Чейзера, что умный жеребец никогда не будет привлекать к себе внимание, когда другой бедный ублюдок получает нагоняй от начальства. Что еще более важно, годы общения с кобылами определенного склада – теми, которые скорее вломят тебе в челюсть, чем поцелуют – научили его не вставать между двумя леди, когда они спорят.

– Я принесу еще немного воды для щенка, – сказал капитан, поспешно отступая по коридору к двери в конце, которая вела на камбуз. – Могу задержаться на некоторое время.

Твайлайт ожидала, что ей придется вести спор, аргументированно описывая все варианты, как отклонение от их графика может закончиться катастрофой. Чего она не ожидала, так это того, что взгляд Кейденс смягчится в тот момент, когда дверь в камбуз захлопнется, сигнализируя, что они остались одни.

– Мы должны помочь ему, – умоляюще произнесла принцесса. – Он говорит правду, и я могу подтвердить, что он действительно беспокоится о своем брате.

Единорожка собрала в копыто столько дисциплины, сколько смогла, чтобы подавить желание просто растаять от жалостливого взгляда Кейденс.

– И как ты можешь быть уверена? – спросила Твайлайт.

Принцесса поднесла копыто к груди, крепко прижимая его к сердцу.

– Я это чувствую, – объяснила она. – Я чувствую братскую любовь, которую он испытывает, и неуверенность в том, что он найдет, когда догонит своего брата, если он вообще на правильном пути.

Сердце Твайлайт пропустило удар или два, когда Кейденс наклонилась ближе и прошептала:

– Мы должны помочь им воссоединиться.

– Нас ждут в Седельной Аравии, – неуверенно возразила единорожка.

– Скай Чейзер сказал, что это близко от нашего маршрута, и мы и так опережаем график. Пожалуйста… Я хочу сделать что-то настоящее, что-то полезное, даже если это всего лишь для одного маленького алмазного пса. Ты поможешь мне?

Твайлайт слабо покачала головой. Она могла бы аргументированно поспорить, но взгляд, который она видела, был неприятно похож на тот, которым она обычно одаривала своего отца, когда хотела лишнюю ложку мороженого. Только… это было нечто большее, чем жеребячье желание испортить аппетит к ужину.

Ранее Кейденс высказала свои опасения по поводу того, что Селестия не допускает ее к важным решениям и событиям, и по выражению ее мордочки единорожка могла видеть намеки на то, насколько глубоко укоренились эти страхи. В глубине этих больших умоляющих глаз таилось нечто, чему Твайлайт могла сопереживать: чувство неуверенности в себе. Она знала этот взгляд, потому что видела его в зеркале достаточно раз, чтобы узнать. Независимо от того, насколько хорошо единорожка написала тест, независимо от того, как быстро она пробежала полосу препятствий, она всегда слышала этот придирчивый голосок в глубине сознания, который говорил: “Ты могла бы и лучше”.

Кейденс хотела победить. Она хотела чувствовать, что выполняет свое предназначение, объединяя двух существ, связанных братской любовью. Твайлайт знала это, потому что, если бы она была на месте принцессы, то хотела бы этого.

Для Принцессы Любви это был вопрос долга.

– Мы понятия не имеем, что нас там ждет, Кейденс... – сказала Твайлайт в последней попытке убедить принцессу в безрассудстве. – Я просто нутром чую, что это может быть не простое воссоединение братьев, – особенно если в этом каким-то образом замешана магия.

– Я не волнуюсь, – ответила принцесса, уголки ее рта приподнялись в улыбке. – Что бы ни случилось, я знаю, что ты защитишь меня.

Последнее сопротивление Твайлайт улетучилось с усталым вздохом.

---

“Старая госпожа” быстро летела по безоблачному небу над пустыней. Утро было уже в самом разгаре, и единственное укрытие от беспощадного солнца нашлась под воздушным шаром. Мелкий песок дюн уступил место выжженной каменистой местности с редкими вкраплениями кустарника, пока наши приключенцы неслись в неизвестность.

– Мне это совсем не нравится, – пробормотала Твайлайт, глядя через огромные окна рубки на палубу. Кейденс и Басенджи сидели на носу, оживленно о чем-то разговаривая. Пес, по-видимому, никогда раньше не был в воздухе и, по понятным причинам, был в восторге от нового опыта.

– Ты думаешь, щенку нельзя доверять? – спросил Скай Чейзер. Он постучал по датчику на стене и повернул рукоятку рядом с ним, заставляя воздух шипеть в бронзовых трубах, что вились по всем стенам рубки как лозы. От этого корабль слегка покачнулся, и жеребец поспешил к штурвалу, чтобы выровнять его.

– Я не думаю, что он врет, – призналась Твайлайт после некоторого раздумья, – и принцесса не чувствует от него ничего лживого с помощью своей эмпатической магии. Я, по крайней мере, верю, что он не собирается создавать нам проблемы.

– Но это не значит, что он не втянет нас в неприятности, даже не осознавая этого, – заметил капитан.

Единорожка смотрела, как Скай Чейзер переходит от датчиков к штурвалу, к рычагам и обратно, манипулируя различными механизмами, удерживающими дирижабль в воздухе. Он уже упоминал ранее, что при резком перепаде температуры требуются "умелые копыта за штурвалом".

– Я в том смысле, что я же не сумасшедшая, что считаю все это безумием? – спросила Твайлайт с досадой. – Неизвестные стихии, неизвестный район боевых действий, неизвестная магия!

Она застонала, потирая место между глазами, которое теперь пульсировало предупреждающими признаками надвигающейся мигрени.

– Как я до этого докатилась? – единорожка застонала. – Моя первая миссия, и я уже нахожусь в ситуации, когда лучшим исходом будет если меня не отправят под трибунал за то, что подвергла племянницу принцессы Селестии ненужному риску.

– Ха! – усмехнулся Скай Чейзер. – Тебя не отдадут под трибунал, мисси! Может быть, изгонят, но уверен, что они смогут доставить твои пенсионные туда, куда пошлет тебя ее высочество.

– Я всего вторую неделю на службе, – буркнула Твайлайт.

– О... – жеребец сделал паузу, обдумывая услышанное. – Это будет очень маленькая пенсия.

– Шутки в сторону, – закончила единорожка, закатив глаза. – Ты думаешь, я сделала правильный выбор, подняв его на борт?

Скай Чейзер замедлил свои лихорадочные метания, обдумывая вопрос. Он снова встал к штурвалу, положив передние ноги на ручки, и осторожно повернул его, чтобы полет был ровнее.

– Я не могу точно сказать, был ли это хороший выбор или плохой, – ответил жеребец, – но ты спасла жизнь этому щенку, а это значит, что ты сделала правильный выбор, независимо от того, было ли это хорошо для миссии или нет. Многие пони не понимают разницы, но если бы я был на твоем месте, я бы сделал именно так.

Твайлайт снова повернулась к окну, когда с палубы донесся смех Кейденс. Басенджи дико жестикулировал лапами, очевидно, в середине какой-то шутки, которую Твайлайт не могла расслышать из-за шума механизмов, порывистого ветра и хихиканья принцессы. Пес широко улыбался, усталость от травм временно забылась, пока он рассказывал свою историю.

Если бы она оставила его лежать мордой вниз на песке, он бы умер. Перед этим фактом единорожка не могла не согласиться с оценкой Скай Чейзера. Возможно, в долгосрочной перспективе это доставит ей неудобства, но она почувствовала острый укол стыда за то, что вообще подумала о том, чтобы повернуться спиной к другому живому существу, которое нуждалось в помощи.

– Кстати, спасибо, что не пыталась приказать мне держать судно на старом курсе, – внезапно сказал капитан. – Я знаю, что в твоей власти взять управление на себя.

Твайлайт ухмыльнулась, услышав ударение, которое старый солдат сделал на слове “попыталась”, тонко намекая на то, как подобный приказ был бы выполнен.

– Если бы я попыталась отдать тебе такой приказ, принцесса могла бы просто отменить его.

– Все равно, – ответил жеребец, пожимая плечами, его глаза все еще были устремлены на горизонт. – Ты этого не сделала, и она этого не сделала, и мы все вышли из этого спора друзьями – никто никому ничего не приказывал. Гвардейцы, которых я знал в прошлом, обычно четко показывали, кто тут главный.

– Я бы сделала это, если бы мне пришлось, – призналась единорожка.

– Я знаю, – усмехнулся Скай Чейзер.

Твайлайт оставила эту тему и подошла к штурманскому столу, стоящему у задней стены рубки, сбоку от лестницы. Над столом находился шкафчик с десятком отделений, в каждом из которых находилась подробная карта разных регионов мира. Циркуль и чертежные карандаши были отодвинуты в сторону, чтобы освободить место для большой копии карты из дневника Басенджи, идеально перенесенной при помощи специального заклинания на лист кальки. Тонкая, почти прозрачная бумага была затем приколота поверх карты Зебрики, полной полезной картографической информации.

Карта, как и предполагала единорожка, оказалась неестественно точной, когда ее наложили поверх профессионально составленной навигационной карты. Басенджи отрицал, что его брат когда-либо изучал картографию, что придавало правдоподобности предположению о том, что рисунок был сделан под влиянием какой-то магии. Из-за этого вся эта погоня начинала казаться Твайлайт еще более подозрительной.

– Есть идеи, куда мы направляемся? – спросила она, в сотый раз изучая карту, пытаясь понять, что их ждет.

– Не больше, чем в прошлый раз, когда ты спрашивала, мисси, – многозначительно ответил Скай Чейзер.

Твайлайт со вздохом вернулась к окну. Она прищурилась, с трудом различая пятно на гладком горизонте прямо перед ними. Она произнесла заклинание дальнего видения и сфокусировала его так сильно, как только могла. Сквозь тепловую дымку стали видны очертания чего-то большого.

Капитан скорректировал их курс еще ночью, чтобы он соответствовал карте, и при свете утра они заметили то, что, как они все предполагали, должно было быть их конечным пунктом назначения.

– Все еще слишком далеко, чтобы понять, что это такое, – вздохнула единорожка. – Скорее всего, это просто гора.

– Вероятно, – ответил жеребец, несколько раз прищелкнув языком в раздумьях. – Здесь все равно больше ничего такого быть не может.

– Мне это все крайне не нравится, – повторила Твайлайт.

– Да, ты уже говорила, – заметил Скай Чейзер. – Тебе следует спуститься на палубу и подышать свежим воздухом. Полезно для нервов. Кроме того, нам лететь еще несколько часов, и внутри помещений станет не сильно комфортно, как только солнце поднимется достаточно высоко и явит всю свою мощь.

Единорожка приподняла бровь и вопросительно посмотрела на толстую куртку Скай Чейзера. Она была немного поношенной и обтрепанной по краям, но выглядела очень теплой – прекрасная одежда для полета на холодных высотных ветрах. И если капли пота на лбу жеребца о чем-то и говорили, то только о том, что для путешествий по пустыне она подходит не очень хорошо.

– Кстати, о жаре, – съязвила Твайлайт. – Тебе в этой куртке не холодно?

Скай Чейзер фыркнул и разразился громким лающим смехом.

– Мисси, эта капитанская куртка досталась мне вместе с дирижаблем, и я ее никогда не снимаю. В ней меня и похоронят.

– Так и будет, если тебя хватит тепловой удар, – сообщила ему Твайлайт.

– Я рискну.

Единорожка со смешком покачала головой. Ее взгляд вернулся на палубу, где беседа Кейденс и Басенджи, казалось, затихла. Пес стоял на задних лапах, перегнувшись через борт и пытаясь разглядеть нижнюю часть лодки, в то время как Кейденс сидела на самом носу корабля, а ее грива развевалась на ветру.

– Пялишься на свою подружку, да?

Твайлайт фыркнула.

– Что?! Нет!

Она резко повернулась и зашагала к лестнице, копыта громко стучали по дереву при каждом шаге.

– Я иду вниз, чтобы проверить свои доспехи! Дай мне знать, если что-нибудь случится!

Скай Чейзер наблюдал, как кобылка поспешно вышла из рубки и спустилась по лестнице. Несколько мгновений спустя он услышал, как захлопнулась дверь, даже заглушив вой двигателя.

– Хм, это была странная реакция, – фыркнул жеребец, нахмурив брови. – Возможно, я тут запалил пороховой бочонок... Не думал, что кобылка может так серьезно отнестись к тому, что в кого-то влюбилась.

Он вернулся к своим обязанностям, так и не заметив, что Кейденс встала на ноги и повернулась, чтобы посмотреть в сторону рубки с беспокойством на мордочке.

---

Солнце стояло прямо над головой, когда они достигли места назначения. Их предположение оказалось верным, и они обнаружили, что летят над небольшой горой. Это не было чем-то необычным – просто высокий холм посреди огромного пространства засушливой, каменистой пустыни. А вот что было интересным, так это лагерь с южной стороны горы, указывающий на то, что кто-то, возможно, какой-то пес, недавно жил здесь. Что еще более интересно, там было больше одной палатки.

После короткого облета, чтобы проверить, нет ли какой опасности, – по настоянию Твайлайт – Скай Чейзер начал снижение. Когда они уменьшили высоту, то столкнулись с поразительной турбулентностью.

– Странные ветры... – это было все, что Скай Чейзер мог сказать по этому поводу, хотя задумчивый взгляд, который он бросил на воздушный шар, позволил Твайлайт определить, что что-то показалось ему необычным.

Они приземлились на самом краю границы лагеря. Лодка застонала и заскрипела под собственной тяжестью, опускаясь на землю. Четыре люка открылись чуть ниже уровня палубы с громким стуком, за которым последовали четыре оглушительных удара, когда пневматические гарпуны вбили аварийные якоря в твердую почву.

Кейденс и Басенджи уже спускали трап к тому времени, как Твайлайт с капитаном присоединились к ним на палубе. Пес заметно нервничал, его забинтованная лапа беспокойно потирала кожу барабана, висевшего на боку.

– Действительно ли необходимо быть в полной броне? – деликатно спросила принцесса, когда единорожка вышла из рубки.

– Я должна, по крайней мере, притвориться, что делаю все по инструкции, – ответила Твайлайт, дергая магией пряжки и ремни доспехов отточенными движениями. То, что она была в броне, несло и еще одно дополнительное преимущество – под нагрудником не было видно перевязи с ножами, которые, единорожка была более чем уверена, Кейденс не одобрила бы. – Извини, Басенджи.

Алмазный пес обеспокоенно посмотрел на нее, но кивнул в знак согласия.

– Я понимаю. У тебя есть долг, а Динго не в своем уме, – он повернулся, чтобы окинуть взглядом лагерь, его ноздри раздулись, а глаза подозрительно сузились. – Кроме того, это место пахнет… странно. Я не очень-то ему доверяю.

– Согласна, вот почему я спускаюсь первой, – объявила Твайлайт, делая шаг вперед, чтобы сойти на землю. – Вы все оставайтесь на борту, пока я не осмотрю местность. Поднимите трап и ждите моего сигнала.

– Почему мы не можем пойти с тобой? – спросила принцесса с любопытством наклонив голову.

– Потому что, если бы кто-нибудь был здесь, то готов поспорить, что звук аварийной швартовки заставил бы их выйти из палаток, – добавил Скай Чейзер. – Я пойду с тобой, мисси. Сейчас во мне, конечно, уже больше мочи, чем уксуса, но я все еще пехотинец. Буду сразу за тобой.

– Рада, что ты прикроешь меня сзади, – ответила единорожка с усмешкой. Она повернулась, чтобы спуститься по трапу, но остановилась, осознав что сказала и кому это сказала. Твайлайт бросила испепеляющий взгляд через плечо, прищурив глаза и плотно сжав губы, ожидая, когда последует неизбежная шутка.

Жеребец просто безмолвно улыбнулся.

Пара солдат быстро спустилась по трапу и пригибаясь порысила к лагерю, стараясь не делать из себя удобную мишень пока пересекала небольшое открытое пространство между кораблем и палатками. Твердая иссушенная местность была освобождена от кустарника и камней тем, кто разбил лагерь, но они все еще смотрели под ноги на случай ловушек.

С момента их облета Твайлайт запомнила планировку лагеря и насчитала одиннадцать палаток разной конструкции и из разных материалов. Они тихо подошли к первой палатке, которая, казалось, была сделана из сшитых вместе декоративных ковриков и висела на каркасе из палок и веревок.

Единорожка тихим взмахом хвоста подала Скай Чейзеру знак остановиться. Она опустилась и приподняла ковровую стенку палатки, заглядывая внутрь в поисках обитателей. Там была кое-какая мебель – кровать, стол, несколько подушек, – но в остальном палатка была пуста. Твайлайт встала и молча просигналила жестами копыта, передавая сообщение следующего содержания: “Ноль обитателей, следуй за мной, прикрой меня”.

Жеребец кивнул и последовал за ней, когда она завернула за угол и направилась к следующей палатке. Он держался рядом, насторожив уши и вглядываясь в окружающее в поисках опасности.

В лагере было очень мало подсказок. Он был разбит достаточно давно, так что следы были бесполезны для того, чтобы сказать им, сколько существ было в нем, но, судя по оставленным отпечаткам, все обитатели лагеря были алмазными псами. Другие палатки были так же скудно обставлены, как и первая, и пустота жилищ была такой же тревожной, как и все остальное.

Они переходили от палатки к палатке, Скай Чейзер охранял, пока Твайлайт заглядывала внутрь, проверяя углы в поисках любого, кто мог бы ответить на их вопросы. В течение пяти минут они сделали полный круг по лагерю, обыскивая жилища по периметру и по мере продвижения углубляясь на его территорию. В центре лагеря был каменный колодец и остатки давно погасшего костра.

Твайлайт подошла к колодцу и создала маленькую искорку, которая ярко светилась даже под жарким летним солнцем. Она метнула искру в колодец и смотрела, как та падает в темноту, как спичка, угасая, пока в конце концов не погасла, упав в воду далеко внизу.

– Никого нет дома, – тихо сказала единорожка, как только убедилась, что на них не нападет кто-то, прячущийся в колодце. Она снова обвела лагерь взглядом, выискивая любые признаки движения. – Это странно.

– Я скажу тебе, что действительно странно, мисси, – произнес капитан, заглядывая в огромный черный котел, установленный над пеплом костровой ямы. – Кто-то оставил плиту включенной.

Котел был достаточно большим, чтобы в нем можно было искупаться, и, очевидно, это было место для готовки еды на весь лагерь. Когда Твайлайт приблизилась, ее ноздри наполнил запах чего-то вонючего. Она заглянула в котел и сморщилась от обгоревших, заплесневелых остатков брошенной еды. Из того, что она могла видеть сквозь массу мух, жужжащих внутри, котел когда-то был наполнен смесью тушеных овощей, драгоценных камней и кусков чего-то почерневшего, что, вероятно, было мясом.

– Готовил определенно кто-то из алмазных псов, – определила единорожка, слегка зеленея.

– Да, и бросил в спешке.

– Как думаешь, куда они все делись?

– Не могу точно сказать, – признался Скай Чейзер, нахмурившись. – В последний раз, когда я видел подобное, я был в Пранции, помогая местным жителям с бандитами. Разбойники пронюхали о нашем приближении и скрылись в горах. Здесь же?

Жеребец мотнул головой в сторону котла.

– Ясно видно, что их спугнули точно не мы.

Любое дальнейшее обсуждение прервал крик Кейденс:

– Все в порядке?!

Двое солдат повернулись обратно к воздушному кораблю, где стояла принцесса, нетерпеливо ожидая, пока трап проплывет над ее головой в поле светло-голубой магии. Басенджи возбужденно бегал взад и вперед по палубе, задирая нос и глубоко вдыхая воздух.

– Я сказала ей сидеть тихо, пока я не подам сигнал, – пробормотала Твайлайт под нос.

– Честно говоря, ты лишь сказала оставаться на палубе и ничего не говорила о том, чтобы вести себя тихо, – хмыкнул Скай Чейзер. – Она, вероятно, восприняла наше стояние здесь и болтовню как знак того, что мы закончили.

– Уф, да она моей смерти хочет... – единорожка подняла шлем и легким движением магии вытерла капли пота со лба. – Если солнце не прикончит меня раньше...

Если солнечный свет и беспокоил Скай Чейзера, тот этого не показывал. Он засмеялся и помахал копытом их друзьям, ожидавшим на корабле.

– Да уж, с ней будет хлопотно. Не завидую твоему назначению.

Кейденс установила трап и отошла в сторону, когда Басенджи поспешил спуститься. Пес ринулся к лагерю, подпрыгивая на четырех лапах, опустив голову и прижав уши, ища следы запаха. Принцесса расправила крылья и, быстро взмахнув ими, перепрыгнула через борт, планируя к центру лагеря, чтобы воссоединиться со своим телохранителем и капитаном.

Басенджи присоединился к группе на мгновение позже Кейденс.

– Здесь было много псов, – заявил он, с любопытством обнюхивая землю. Он улучил момент, чтобы понюхать котел, и что-то в отвратительной еде заставило его чихнуть.

– Мы догадались об этом по следам, – кивнула Твайлайт. – Тут только лапы – без копыт или когтей, так что мы смело можем отбрасывать пони, зебр, минотавров и грифонов.

– Да, да, только псы, я чую это, – нетерпеливо ответил Басенджи. Он быстро полз по земле, громко фыркая и напоминая Твайлайт о том времени, когда они с отцом отправились на охоту за трюфелями с соседом, который хвастался своей чистокровной трюфельной свиньей. – Прошло уже больше недели, но запахи все еще сильны.

Басенджи остановился, навострив уши и глубоко вдохнув:

– Динго! Это Динго!

Пес побежал, ведомый следом запаха своего брата через лагерь. Его спутники последовали за ним, когда он вошел в ближайшую к горе палатку. Это была одна из самых больших палаток, сделанная из выкрашенного в белый цвет холста. Во время осмотра Твайлайт предположила, что она принадлежала тому, кто был тут главным, потому что в отличие от других палаток, в этой был большой ковер на полу. Там также был большой невысокий стол, окруженный достаточным количеством подушек, чтобы вместить всех обитателей лагеря. Помимо этих небольших излишеств, тут не было ничего особенного.

Басенджи обошел вокруг стола, обнюхивая все подушки, прежде чем направиться прямиком к тонкому матрасу на земле в дальнем конце палатки.

– Это кровать Динго! – взволнованно объяснил он.

– Отличные новости, – произнес Скай Чейзер. – Теперь нам просто нужно найти щенка, который в ней спит.

– Я могу это сделать, – заявил Басенджи. Он сел на кровать, скрестив ноги в позе, которая была бы крайне неудобной для пони, и положил барабан себе на колени.

Пес посмотрел на свои лапы, все еще обмотанные бинтами, и зубами сорвал повязки. Он внимательно оглядел лапы, пока не убедился, что волшебная мазь, которую наложила Твайлайт, достаточно исцелила его ожоги, и положил одну гигантскую лапу на барабан.

– Ты собираешься колдовать? – спросила единорожка с ноткой волнения в голосе, которая заставила ее спутников хихикнуть.

– Да, Пути приведут нас к Динго, – ответил Басенджи с зубастой усмешкой. – Пути Старых Псов – магия, как вы это называете, – это то, что связывает всех псов вместе. Псов из старых времен, псов из настоящего, псов, которые будут; все они – семья. Динго не хотел, чтобы его нашли, так что на расстоянии это не сработало, но теперь он близко, и теперь даже он не сможет устоять перед моим барабаном.

Твайлайт потратила годы, пытаясь понять как использовать магию. Возможно, ее брат и был известным ученым в этой области, но магия была ее талантом, и она была очень хороша в ней. Долгие годы практики и самообучения позволили ей почувствовать, как магия Басенджи начала накапливаться.

Это началось с напряжения в воздухе, вибрации, которую она ощутила как щекотку на кончике своего рога. Пес поднял лапу и опустил ее с тяжелым стуком, сотрясшим воздух. Сила удара заставила магию задрожать и потечь вниз по рогу, чтобы странно-приятным образом пощекотать мозг. Пес поднял лапу и опустил теперь с мягким постукиванием, изменяя частоту колебаний в воздухе.

Басенджи начал быстро постукивать и бить в барабан. Ритм был резким и экзотическим, и каждый нерв в теле Твайлайт ожил от ощущения незнакомой магии.

Магия в воздухе слилась в бледную, светящуюся дымку, которая окутала тело пса, как туман. Через несколько секунд он был поглощен полем магии, и с последней, решительной нотой из облака вырвался завиток дыма и улетел. Заклинание змеей скользнуло по земле и ушло сквозь заднюю часть палатки.

Твайлайт выдохнула, сама не осознавая, что задерживала дыхание, и рядом с ней раздались еще два сдерживаемых вздоха. В конце концов, наложение заклинания заняло меньше десяти секунд, но казалось, что длилось оно бесконечно долго.

– Это и правда... – начала говорить единорожка.

– ...ого, – добавила Кейденс, заканчивая мысль.

Скай Чейзер кивнул, его самоуверенная ухмылка широко расплылась на морде.

– Это было действительно красивое шоу, и уверен, что вы могли бы сплясать под него, – пошутил жеребец, не почувствовав, насколько впечатляюще магическим было действо на самом деле.

– Не знала, что в такой музыке есть магия, – добавила Твайлайт. – Я в том смысле, что слышала о магических ариях, но думала, что сила в словах и голосе, а не в самой музыке.

Басенджи понимающе улыбнулся.

– Во всем есть “магия”, Твайлайт Спаркл, – объяснил он, вставая и поправляя свой дорожный плащ. – Поскольку все вещи обладают магией, через магию все вещи связаны. Даже псы и пони связаны Путями, хотя магия пони слишком… яркая? Это правильное слово? Пути псов тонки, понячьи Пути – не особо.

Басенджи встал и пошел по магическому следу прежде, чем Твайлайт успела ответить. Эфирная нить исчезала с легкими дуновениями, когда пес шел за ней, как пегас, прорывающийся сквозь облака. Добравшись до стены палатки, он просто приподнял ее и, пригнувшись, вышел наружу. Тихий шелест скользящей стали заставил его остановиться и повернуться, чтобы увидеть, как его спутники-пони выходят из палатки через огромную застежку-молнию, сияющую светло-голубой энергией.

– Магия пони, может быть, и не тонка, – гордо заявила Кейденс, – но и у нее есть свое применение. Вот пожалуйста: это маленькое заклинание, разработанное лично мной. Прекрасно подходит для палаток и еще лучше для того, чтобы быстро избавиться от зудящих официальных нарядов.

Им не нужно было идти по следу очень далеко. Заклинание продолжалось еще несколько десятков шагов, прежде чем резко остановиться у отвесной скалы на склоне горы.

– Кажется, твое заклинание поломалось, – прокомментировал Скай Чейзер, как только они достигли конца следа. Он вытянул шею и посмотрел вверх, прикрывая глаза от солнца копытом. Склон горы представлял собой отвесную вертикальную скалу, вздымающуюся по меньшей мере на сотню метров, и пони было бы невозможно подняться по ней без помощи крыльев, магии или какого-либо серьезного альпинистского снаряжения. – Если только нам не суждено идти наверх.

– Нет, не вверх, – ответил пес. Он махнул лапой сквозь последние остатки заклинания и положил ее на камень. – Мы должны пройти насквозь.

– Зачем проходить, когда мы можем обойти? – спросила Кейденс. – Или, еще лучше, облететь? Мы можем вернуться на корабль, и ты сможешь произнести заклинание на другой стороне горы.

Басенджи покачал головой.

– Вы не поняли, – он наклонился вперед, чтобы понюхать стену. – Это пахнет магией.

Твайлайт прижала свой рог к стене и сосредоточилась.

– Он прав, – сказала она, отступая назад, чтобы провести копытом по теплой поверхности. – Здесь определенно есть что-то магическое, и оно сильное. Может быть, это какой-то барьер?

Басенджи кивнул.

– Это Пути Динго. Древняя техника, используемая для сокрытия логовищ псов от посторонних глаз.

– Иллюзия? – спросила Твайлайт, ее глаза расширились от удивления. Она вытащила одно из длинных плоских лезвий из-под нагрудника с помощью магии – старательно игнорируя неодобрительное ворчание Кейденс – и постучала рукоятью, обтянутой тканью, по камню. – Но это сплошная скала. Я чувствую это, и оно реагирует на физические объекты.

– Обман разума в сочетании со щитом, чтобы остановить физическое проникновение, – рассуждал Басенджи. – Я никогда не видел, чтобы такие вещи сочетались так эффективно. Даже в безумии Динго просто гениален.

– Ты можешь это сломать? – спросил Скай Чейзер.

– Создать подобное выходит далеко за рамки моего мастерства, – признался пес, – но сломать бесконечно проще.

Басенджи жестом велел пони отступить, когда он снова сел, скрестив ноги. Он сосредоточенно нахмурил брови и быстро постучал по барабану одним когтем. Оценив ситуацию, еще нахмурился и снова постучал. Он повторил этот процесс еще несколько раз.

Постучать.

Нахмуриться.

Стучать.

Обрадоваться.

Наконец, какие бы тайны ни скрывало заклинание, они были раскрыты, и Басенджи начал играть. Песня была более сложной, чем заклинание определения местоположения, которое он играл в палатке. Лапы размывались в неистовом движении, повышая темп до чего-то похожего на топот копыт, прерываемый лишь случайным глухим стуком по деревянной боковине барабана.

Стена стояла нетронутой и незапятнанной, пока он играл, пока лапа Басенджи не поднялась высоко и не ударила резкой заключительной нотой. Трещины расползлись по поверхности скалы, как по стеклу, и барьер рухнул без звука, исчезая в небытие и открывая вход в пещеру в три раза шире, чем все они четверо, стоящие в ряд.

Воздух вырвался из темного туннеля с леденящим душу воем, пронесся над ними, как предсмертное дыхание великана. Группа бессознательно сбилась в кучу, дрожа, несмотря на изнуряющую жару полуденного солнца.

– Такое чувство, что кто-то только что прошел по моей могиле... – дрожащим голосом произнесла Кейденс.

Басенджи внезапно встал, когда его сверхразвитое ночное зрение – результат подземной природы его вида – высмотрело что-то вдалеке, и бросился в темную пасть пещеры.

– Басенджи, подожди! – крикнула принцесса, галопом бросаясь за ним.

– Кейденс, подожди! – крикнула Твайлайт, галопом бросаясь за предметом охраны.

Скай Чейзер, демонстрируя, как ему казалось, невероятное самообладание и стойкость, подавил желание крикнуть: “Мисси, подожди!” – и поторопился не отстать от группы.

Им не пришлось далеко бежать, чтобы догнать Басенджи. Когда Кейденс стремглав бросилась во тьму, она произнесла простое заклинание освещения как раз вовремя, чтобы не пробежать мимо пса в темноте.

Басенджи низко склонился в защитном жесте у стены туннеля, прикрывая кучу красных деревянных щепок. Он осторожно смахнул обломки и крепко прижал к груди изодранные остатки мембраны барабана.

– Это… это барабан Динго... – объяснил пес, повернувшись к остальным, его голос дрожал; судя по выражению морды он был явно убит горем от увиденного.

Кейденс шагнула вперед и успокаивающе положила копыто ему на плечо.

– Смог бы он или кто-нибудь другой преодолеть барьер без этого барабана?

– Псы всегда могут рыть, – тихо ответил Басенджи. – Если бы Динго хотел уйти, ему нужно было бы только прорыть тоннель вокруг печати.

– Тогда зачем вообще беспокоиться о барьере? – спросила Твайлайт. Пятнышко света на кончике ее рога немного усилилось, когда она наклонилась вперед, чтобы поближе осмотреть останки инструмента. – И зачем делать такое с его собственным барабаном?

– Возможно, это как-то связано с этим.

Они повернулись к капитану и проследили за его взглядом на противоположную стену, где надпись была вырезана прямо в камне мелкими угловатыми буквами чуть выше уровня глаз. Пони не знали этого языка, и все трое выжидающе повернулись к Басенджи.

Пес сразу узнал письменность соплеменников, как только увидел. Тоннели псов и пещеры были заполнены такими заметками, нацарапанными прямо голыми когтями. Холодный нож беспокойства вонзился ему в сердце, когда он осознал, что это написано неровным почерком его брата... Во рту у него пересохло, и он бесполезно облизал губы, читая вслух: “Больше не спи, ты, кто сломал мою печать, зубы отца на шее твоей”.

Они молча уставились на стену, на слова сумасшедшего пса, который провел их через пески и через потайной ход в холодную пасть земли. Тайна громоздилась на тайну, и каждая новая подсказка к поиску местонахождения Динго только порождала больше вопросов, больше путаницы и больше беспокойства.

Чары жуткого послания рассеялись, когда Кейденс отделилась от группы и на дрожащих копытах зашагала вглубь туннеля.

– Что ты делаешь? – спросила Твайлайт.

– Ищу Динго, – просто ответила принцесса. – Жуткое проклятие, или что бы это ни было, только доказывает, что он болен... это… это просто симптом его болезни. Ему нужна наша помощь.

Твайлайт бросила последний взгляд на зловещие знаки и застонала.

– Подождите, ваше высочество, – единорожка порысила вперед и заняла свое место в первых рядах. – Вы с Басенджи в тылу, Скай Чейзер, ты со мной впереди. Построение два на два, следите за своим товарищем и кричите, если что-нибудь увидите.

– Так точно, мисси, – ответил жеребец. Он нерешительно отсалютовал и подошел к Твайлайт.

Басенджи с Кейденс кивнули и встали в неровный строй сзади, в то время как оба солдата направились в темноту, освещая путь заклинанием единорожки. Твайлайт и Скай Чейзер были полностью сосредоточены на своих чувствах. Периодически они оглядывались, чтобы убедиться, что двое менее опытных членов отряда не отстают, и их не утащили какие-нибудь монстры.

После десяти минут ходьбы они все еще не нашли никаких признаков, что тут кто-то вообще был. Единственным изменением было увеличение наклона коридора, который теперь был довольно заметен и вел их все глубже под землю.

– Ну, мисси, – прошептал Скай Чейзер, как только жуткая тишина стала невыносимой, – я должен был спросить раньше, но не думаю, что какие-либо из этих модных сертификатов, которыми ты так гордишься, имели отношение к бою под землей.

Единорожка покачала головой.

– Нет, но как только я вернусь, то собираюсь написать письмо директору военного училища о пробелах в учебной программе.

– Кстати, – продолжил жеребец, – ты помнишь то плохое предчувствие, которое у тебя было раньше?

Он сделал паузу, ожидая кивка Твайлайт.

– Начинаю думать, что это заразно. Я сам чую что-то нехорошее.

– Поверь мне, какую бы жуть ты не ощущал, она ничто по сравнению с тем, что чувствую я.

Капитан вскинул бровь.

– Ты знаешь что-то, чего не знает старый Скай Чейзер?

– Да, – ответила Твайлайт, искоса взглянув на старого солдата. – Ты не знаешь, что мне пришлось обновить и усилить заклинание освещения, которое я накладываю уже третий раз с тех пор, как мы отошли от той записки на стене.

– Заклинание теряет силу?

Единорожка помотала головой.

– Нет, заклинание остается идеально сбалансированным и уровень мощности стандартный, а мои собственные резервы даже близко не исчерпаны. Мне просто пришлось усилить его, чтобы поддерживать тот же уровень освещенности.

Твайлайт бросила еще один взгляд через плечо, чтобы проверить принцессу, которая, казалось, была в середине своего собственного приглушенного разговора с Басенджи. Кобылка почувствовала укол ревности при виде подобного, но подавила его.

– Я наблюдала за принцессой, и уверена, что и ей пришлось сделать то же самое несколько раз.

Скай Чейзер нахмурился. Он не очень много знал о магии единорогов, но что он знал точно, так это то, что свет был одним из самых простых заклинаний. Даже жеребята, которые еще не могли ничего левитировать, могли использовать свой рог в качестве ночника.

– Что может быть причиной подобного?

– Я не знаю, – просто ответила Твайлайт. – Я не чувствую, что на нас действует какая-то магия, но...

Она помотала головой, чтобы хоть как-то попытаться упорядочить мысли.

– Нам просто нужно быть очень осторожными и пройти полное медицинское обследование, как только мы доберемся до Седельной Аравии.

Дальнейшие разговоры оборвались, когда Басенджи закричал:

– Я вижу что-то впереди!

Глаза Твайлайт сузились, а мышцы напряглись в готовности. Она еще раз увеличила силу своего заклинания, отодвинув тьму достаточно далеко, чтобы осветить массивные ворота перед ними. Две гигантские двери тянулись от пола до потолка, вырезанные прямо в скале. Когда они приблизились, то стало видно, что на камне вырезаны барельефы – некоторые изображали алмазных псов, выполняющих различные действия, в то время как другие были более абстрактными узорами, возможно, даже надписями, – но что бы это ни было для создателей, для единорожки оно оставалось тайной. Это было произведение искусства, испорченное дырой размером с пса, прокопанной в двери с правой стороны.

– Кто-то спешил попасть внутрь, – нервно пошутил Скай Чейзер.

– Что это за дверь, Басенджи? – спросила Твайлайт.

– Я не знаю, – вздохнул тот. – Это рисунки Старых Псов, но у меня нет знаний, чтобы расшифровать значение резьбы.

Единорожка снова с тревогой проверила свое снаряжение и кивнула.

– Все ждите меня тут, я иду.

Она глубоко вздохнула и пошла вперед, ее рог ярко светился, когда она прошла через импровизированный вход. Кобылка сделала всего несколько шагов, прежде чем зрелище перед ней полностью оформилось и заставило ее встать как вкопанную.

Здесь, в пещере в самом чреве пустыни, она оказалась посреди города.

Так далеко во тьме, как только позволяло ее заклинание, она видела ряды домов. Большинство жилищ были маленькими приземистыми хижинами, расположенными между улицами в виде сетки, хотя она заметила несколько домов побольше. Некоторые были сложены из булыжников и плотно утрамбованной земли, в то время как другие были сделаны из настоящего кирпича. Твайлайт посмотрела вверх и обнаружила, что потолок был слишком высоко, чтобы рассмотреть его, тем более что какими бы необычными свойствами ни обладала темнота в этом месте, здесь они казались еще более выраженными. Осматривая окрестности, единорожка обнаружила еще больше сооружений, встроенных в сами стены пещеры, высоко над первым этажом, куда можно было попасть по лабиринту лестниц, соединявших разные уровни города.

Несмотря на красоту увиденного, она не могла избавиться от чувства неправильности. Твайлайт выросла в Кантерлоте, одном из самых больших и красивых городов в мире. Величие Кантерлота было ярким, наполненным шумом, активностью и самой сущностью граждан, которые там жили. Этот же город был холодным, мертвым и безмолвным. Это было чуждо и тревожно. Единорожка прищурилась вдаль и нахмурилась, заметив еще один очень странный аспект этого места: каждое окно и дверной проем были заложены кирпичами.

Она была так очарована этим зрелищем, что не заметила, как ее спутники вошли, пока Кейденс не оказалась рядом с ней.

– Это невероятно, – прошептала принцесса, прижимаясь к Твайлайт сбоку.

– Я никогда не видел такого города, – добавил Басенджи. Он развернулся, пытаясь впитать все окружающее. – Подумать только, что такое великолепие было скрыто под песками.

– Да уж, этот город действительно нечто, – произнесла Твайлайт, – но посмотрите на его размеры. Не уверена, как мы собираемся искать Динго...

Слова застряли у нее в горле, когда она заметила что-то в одном из переулков – выцветшее пятно на песчано-коричневой немощеной улице. Она направилась к нему, сердце забилось быстрее, когда единорожка обогнула дом сбоку, там, где черное пятно впиталось в землю. Отчетливый металлический запах наполнил ее ноздри, как только она приблизилась.

Это была кровь.

Кровавое пятно было широким, указывая на то, что того, кто истекал кровью, куда-то утащили. Земля тоже была потревожена, как будто в результате борьбы.

Басенджи встал рядом с кобылкой через несколько секунд, его нос мощно обнюхивал землю, чтобы найти запахи, скрытые под вонью пролитой крови и влажной земли. Он сел и испустил глубокий, прерывистый вздох облегчения.

– Это было недавно, но это не Динго, – прошептал он.

– Тогда чья это кровь? – спросил Скай Чейзер. – И что еще более важно, кто ее пролил?

– Ваше высочество, – резко сказала Твайлайт, поворачиваясь к принцессе. – Нам нужно уходить. Немедленно.

– Я не пойду! – в панике закричал Басенджи. – Вы можете уйти, если хотите, но я должен остаться! Я должен найти Динго!

Кейденс нервно переводила взгляд с Твайлайт на пса. Она посмотрела на Скай Чейзера в поисках помощи, но старый жеребец был занят осмотром кровавого следа.

– Я… Я думаю, Твайлайт права, Басенджи, – наконец сказала она. – Все оказалось сложнее, чем мы думали. Здесь случилось что-то ужасное, и мы до сих пор точно не знаем, что происходит. Думаю, что нам всем нужно последовать ее совету и пока отступить, чтобы по новой все оценить.

Ударение, которое принцесса сделала на слове “всем”, не ускользнуло от внимания пса и он яростно замотал головой.

– Я отказываюсь. Я не брошу Динго.

– Пожалуйста, Басенджи, – взмолилась Кейденс. – Мы не бросаем твоего брата, но мы не можем спасти его лишь вчетвером.

– Именно, – добавила Твайлайт. – Мы можем вернуться позже с большим количеством стражей.

– Да! – принцесса с энтузиазмом согласилась. – Мы можем обратиться за помощью к султану Седельной Аравии, и он сможет связаться с Зебрикой. Мы даже можем послать весточку твоей стае. Я уверена, что другие алмазные псы захотят узнать об этом месте.

Решительное выражение морды Басенджи дрогнуло, когда его взгляд вернулся к пролитой крови.

Кейденс продолжала давить:

– Ты все еще чувствуешь, что он жив, не так ли? – принцесса подождала, пока пес кивнет. – Тогда он сможет подождать еще два дня. С большим отрядом мы найдем его быстрее и с меньшей вероятностью, что кто-нибудь пострадает.

– Я сама возглавлю поиски, если тебе от этого станет легче, – заверила его Твайлайт.

Басенджи задумчиво подвигал челюстью, нервно потирая лапы.

– В том, что вы говорите, есть мудрость… Хорошо.

– Ну и ладно, давайте вернемся к “Старой госпоже” и поднимемся в воздух, – нетерпеливо прервал их Скай Чейзер. – Может, я и земной пони, но мне удобнее в небе, чем под землей. И кроме того, тут воняет как в склепе.

Единорожка понюхала воздух и отметила затхлый запах, который подкрался так незаметно, что она даже не заметила его, пока капитан на него не указал. Это была та самая затхлость, что всегда сопровождала по-настоящему старые места, такие как самые глубокие архивы в библиотеке Кантерлота, куда она пробралась кобылкой и за что была отругана братом. Только этот запах был гораздо менее успокаивающим, чем теплый аромат старых книг.

Слабые следы воспоминаний из жеребячьего детства пришли к ней, когда Твайлайт вдохнула глубже.

Она была еще очень юна, и умерла тетя – какая-то дальняя родственница, с которой она никогда не встречалась. Прах должен был быть похоронен в семейном мавзолее, поэтому Твайлайт, ее братья и их родители потратили на это целый день. Ее отец открыл старый каменный склеп, и оттуда повеяло запахом поколений ее предков, которые спокойно пережидали вечность. Это не было зловонием или гадостью – это был просто запах смерти.

– Да, – согласилась единорожка, направляясь обратно в тоннель, – Здесь действительно пахнет как в склепе...

Скай Чейзер слегка вздрогнул и поднял воротник своей куртки.

– Тут мы все и умрем, в этом проклятом месте, – пробормотал жеребец, бросив последний взгляд на кровь какого-то неизвестного пса.

---

Твайлайт лежала на кровати, уставившись на крошечные пятнышки света, плавающие по потолку. Электрические лампы казались слишком яркими для ее нынешнего настроения, но ей также отчаянно не хотелось оставаться в темноте, поэтому единорожка решила использовать более веселый, хотя и куда менее энергоэффективный вариант заклинания освещения. Огоньки порхали над ее головой, подмигивая, как светлячки, и создавая успокаивающий баланс между светом и тьмой.

Когда они вышли из пещеры, то обнаружили что скоро закат. Твайлайт могла бы поклясться, что они пробыли под землей не больше часа, но каким-то образом куча времени куда-то делась.

Басенджи настоял на том, чтобы сделать все возможное и восстановить печать, которую установил его брат. Хотя у него не было его навыков, он смог создать сносное подобие того, что было раньше. В отличие от заклинания Динго, заклинание Басенджи проявилось в виде неестественно гладкого полукруга, на пару оттенков темнее, чем цвет окружающей скалы. Даже издалека было очевидно, что там что-то есть, но тем не менее заклинание создавало относительно прочный барьер, который не позволил бы никому переступить порог.

После установки печати Скай Чейзер поторопил всех к кораблю. Как только они с Твайлайт быстро осмотрели дирижабль на наличие безбилетников – в конце концов, тела обитателей лагеря все еще не были найдены – капитан поднял корабль в воздух и взял прямой курс на Седельную Аравию.

Благополучно удалившись от этого странного места, группа решила попытаться немного отдохнуть. Басенджи они спасли посреди ночи, и в волнении новых поисков никто по-настоящему не отдохнул. Твайлайт, Скай Чейзер и Кейденс разошлись по своим каютам, в то время как пес решил взять выданные одеяло с подушкой и устроиться в трюме.

Кейденс попыталась предложить ему свою каюту, сказав, что может спать вместе с Твайлайт – к едва скрываемому волнению последней, – но Басенджи настоял на том, чтобы никого не выгонять. Для Твайлайт стало облегчением, что ей не придется делить спальню с принцессой, но волнение только напомнило ей о проблемах, которые у нее были за несколько мгновений до того, как они обнаружили своего гостя.

Чем больше она думала об этом, тем больше ей казалось, что беспокойство, которое она чувствовала той ночью, было не чем иным, как нервозностью из-за миссии или какой-то другой, не связанной с этим проблемой… но потом она поговорила со Скай Чейзером.

Все высокопарные разговоры жеребца о любви и “наличии шанса” заронили что-то в душу единорожки. Это превратило безобидное и легко игнорируемое влечение – повседневную, заурядную влюбленность в вежливую, красивую, веселую кобылу – во что-то... неловкое.

Неловкое – подходящее слово для этого. Теперь каждый раз, когда Твайлайт смотрела на Кейденс, в ее ушах звучал голос Скай Чейзера, говорившего, что принцессе она тоже нравится.

Твайлайт и раньше влюблялась. По правде говоря, случалось это нечасто, и сильно далеко ни разу не заходило, но тем не менее. Это была просто часть взросления, которую ты никогда по-настоящему не перерастаешь, если судить по анекдотическим свидетельствам и романтической литературе. Кроме того, все эти прошлые влюбленности были очень недолгими.

Как правило, все происходило по одному сценарию: сначала кто-то бросается тебе в глаза интеллектуально или физически, и у тебя немного трепещет сердце, а через несколько дней или даже несколько недель все проходит. Влюбленность была очень похожа на грипп, как он есть... Но слова капитана дали некоторую надежду этим эмоциям, хотела Твайлайт того или нет.

Единорожка вздохнула и обхватила копытами живот. Их короткое пребывание на твердой земле выбило с таким трудом полученную привычку к качке, и тошнота вернулась в полную силу.

По крайней мере, сейчас было на чем сосредоточиться, кроме принцессы. Твайлайт знала, что сможет избавиться от этой влюбленности, как и от любой другой, просто это займет немного больше времени, чем обычно. Все, что ей нужно было сделать, это уменьшить свободное время, опустить голову пониже, стараться не пялиться, и все закончится.

Тихий, почти робкий стук в дверь вывел Твайлайт из задумчивости и вернул к реальности. Дверь приоткрылась, ровно настолько, чтобы впустить голос Кейденс.

– Твайлайт, это я, ты не спишь?

Единорожка на мгновение подумывала о том, чтобы опустить голову и притвориться спящей, но у нее сдали нервы из-за подобной уловки, как только она опустила голову. Ржавые пружины кровати пронзительно заскрипели, когда кобылка села и ответила:

– Да, я не сплю.

Принцесса вошла в комнату – петли заскрипели громче, чем Твайлайт помнила – и закрыла за собой дверь с мягким щелчком.

Самая аналитическая часть разума Твайлайт заметила, что Кейденс все еще одета в свои королевские регалии, которые, как она знала, принцесса снимает перед сном. Она рассудила, что это, вероятно, означало, что та даже не пыталась заснуть, несмотря на ее заверения, что она хочет немного отдохнуть.

Остальные части разума единорожки, части, которые были менее чем полностью аналитическими, начали паниковать. Она почувствовала, как у нее внутри все сжалось от того, что она осталась одна, в спальне, с принцессой. Это чувство неловкости снова овладело ею, и она проклинала само имя Скай Чейзера, когда принцесса прошла вперед и кивнула в сторону пустого места на кровати.

– Можно мне? – невинно спросила Кейденс.

– Ох! – воскликнула Твайлайт. – Да, эм, позволь мне просто...

Она попыталась встать, чтобы ее принцесса могла лечь сама, но Кейденс быстро подняла копыто.

– Нет! Нет, я имела в виду просто... эм... – аликорн вздохнула и махнула копытом. – Просто... просто подвинься.

Твайлайт сделала то, о чем ее просили, и постаралась не пялиться, когда Кейденс забралась на кровать рядом с ней. Пружины снова застонали, когда на них навалился вес еще одной пони.

– Очень мило.

Твайлайт резко повернула голову, ее глаза расширились, когда она уставилась на принцессу.

– Ч-что?

– Твое заклинание, – уточнила Кейденс, подняв подбородок к потолку. – Это заклинание Светлячка, верно?

– Да, это вариант “простого заклинания освещения” Стар Вотчера, – ответила единорожка с нервным смешком. – Я, эм, чувствовала, что мне необходимо чуть-чуть веселья.

– Мне оно всегда нравилось. Однако у меня всегда были проблемы с дозированием магической силы. Предполагается, что все светлячки должны быть совершенно одинаковыми и гореть в течение одного и того же времени, а мои... ну...

Рог Кейденс сверкнул магической энергией, которая сконденсировалась, как капли воды в воздухе. Шарики плавающей магии – все разных размеров и разной яркости – взлетели, чтобы присоединиться к "светлячкам" Твайлайт.

– Как у аликорна, объем силы никогда проблемой не был, но у меня просто никогда не хватало контроля для применения действительно тонких заклинаний, – с сожалением объяснила принцесса.

– Мне больше нравится твой вариант, как мне кажется, – сказала Твайлайт с улыбкой, наблюдая, как танцуют огни. – Они более подвижны. Это больше похоже на настоящих светлячков, чем мое заклинание. В нем больше... сердца, я думаю.

Естественный румянец на щеках Кейденс лишь слегка усилился от похвалы.

– Очень мило с твоей стороны.

Некоторое время они больше ничего не говорили, довольные тем, что наблюдали за крошечными искорками магического света, танцующими на невидимых эфирных потоках. Это был трудный день, и одиночество никак не помогло снять напряжение. Но в компании хорошего друга момент молчания был бодрящим. Даже Твайлайт смогла забыть о своих проблемах, несмотря на то, что источник половины этих проблем оказался сидящим рядом с ней на кровати.

– Я хотела поговорить с тобой, – произнесла принцесса, нарушая чары уютной тишины. – Я хотела извиниться. Эта история с братом Басенджи была...

– Я знаю. Большим, чем ты ожидала, – закончила за нее Твайлайт.

Кейденс смущенно кивнула.

– С моей стороны было несправедливо ставить тебя в такое положение. Просто я действительно хотела… Я не знаю, как это объяснить...

– Ты хотела победы.

Принцесса бросила на свою телохранительницу любопытный взгляд.

– Да... да, именно так. Как ты узнала?

– Потому что, – ответила Твайлайт, пожимая плечами, – если бы я была Принцессой Любви, это то, чего бы я хотела.

Аликорн сделала вид, что раздраженно фыркнула, но улыбка выдала ее.

– О, так ты думаешь, что мы настолько похожи, да?

– Мне кажется, я знаю, каково это – провести всю свою жизнь в тени кого-то, кто сияет так же ярко, как солнце.

Кейденс смотрела, как светлячки порхают над ней, позволяя мыслям течь.

– Ты уже упоминала об этом раньше.

Твайлайт снова пожала плечами.

– Я думаю, именно из-за этого я такая, какая я есть, – начала рассуждать она. – Я очень много трудилась всю свою жизнь, пытаясь соответствовать чьей-то репутации. Однако в последнее время я начинаю понимать, что трудно быть самой собой, когда живешь подобным образом.

Принцесса понимающе кивнула.

– А ещё хуже когда тебе приходится соответствовать более чем одной репутации, и одна из них – твоя собственная, – аликорн искоса взглянула на Твайлайт. – Ты когда-нибудь читала эту книгу? Я имею в виду ту, в которой они описывают мое сражение с Призмией.

Единорожка кивнула.

– Мне эта книга никогда не нравилась, – сказала Кейденс с очень неприятным фырканьем. – Они слишком романтизировали произошедшее.

Принцесса подняла ногу и прижала копыто ко лбу в притворном обмороке, другая нога была вытянута, как будто она что-то отталкивала.

– Бедная осиротевшая пегаска, которую приютила любящая пожилая пара земных пони! Их деревню осаждает злая ведьма Призмия, которая знает лишь только горечь и печаль!

Принцесса свела копыта под подбородком, а тон ее голоса стал более драматичным.

– С помощью своего волшебного кулона Призмия распространила свою ненависть на всех пони деревни и заставила их сердца заледенеть! Но эта милая юная дева шагнула вперед, ее сердце было таким чистым и любящим, что никакая темная магия не могла коснуться его! Она сорвала кулон с шеи ведьмы и использовала его, чтобы распространить силу своей невинности и любви, чтобы спасти деревню и перевоспитать ведьму!

– А разве не так все было? – спросила Твайлайт, приподняв бровь.

– Ну в целом, так, – ответила Кейденс с усмешкой. – Просто изложение на мой вкус слишком цветистое, и сражение в книге описано так, чтобы казалось, будто это было намного проще, чем на самом деле.

Принцесса расправила крыло и провела копытом по боку, вдоль ребер.

– Процесс, который сделал меня аликорном, включал в себя очень мощную исцеляющую магию. В противном случае, у меня был бы тут просто жутчайший шрам, куда Призмия попала копьем из магического льда, когда сшибла меня в воздухе. Упав на землю, я еще и зуб выбила.

– Ух ты, – прошептала Твайлайт. – Похоже, это была суровая драка.

– Поверь мне, на профессионального солдата это впечатления бы не произвело, – вздохнула Кейденс. – Мне невероятно повезло, что она не убила меня. Однако я все же справилась. Хочешь знать, как я в конце концов сняла с нее кулон? Я отвлекла ее, вывалив ведьме на голову ведро с рыбой.

– Ведро с рыбой? – со смехом повторила единорожка.

– Деревня, из которой я родом, является производителем соленой рыбы номер три во всей Эквестрии, так что тебе лучше поверить, что я вывалила на нее немного рыбы! – произнесла Кейденс с неподдельной гордостью за родной город и ударила копытом в грудь. – Мой папа всегда говорил: "Нет ничего слишком большого, что ты не сможешь одолеть с помощью ведра с рыбой"!

– Похоже, он забавный жеребец, – с усмешкой заметила Твайлайт.

– Был, – ответила принцесса, ее улыбка немного дрогнула. – Он умер вскоре после моего Вознесения, а мама тоже всего через несколько дней… Ее сердце просто не было достаточно сильным, чтобы жить дальше без него...

– Мне очень жаль... – прошептала единорожка. Кейденс говорила, что ее приемные родители были пожилыми, но услышать, что они умерли, было слегка шокирующе. Твайлайт подумала о своих родителях и о том, как сильно она будет скучать по любому из них, если они умрут.

– Все в порядке, по крайней мере, они должны видеть во мне принцессу. Они были первым, кого я увидела, когда вышла из комнаты.

– Из комнаты? – с любопытством переспросила кобылка.

Принцесса кивнула.

– Я не знаю никаких подробностей, потому что у меня нет достаточных способностей к магии, чтобы разобраться, но тетя Селестия говорит, что это единственное место, где можно сотворить заклинание Вознесения. Как она объяснила, это место как бы обладает своим собственным разумом. Оно призывает пони с большой, важной судьбой, как только они поймут, что они должны делать в жизни. Для меня это было осознание того, что я хотела посвятить свою жизнь распространению любви ко всему живому. Это было то место, где я впервые встретила тетю Селестию, получила свою метку и стала принцессой. Это был очень напряженный день для меня.

– Похоже на то, – произнесла Твайлайт, восхищенно присвистнув.

– В любом случае, после этого я начала учиться в Школе принцессы Селестии. Пони начали ожидать, что я буду особенной, не успела я войти в ворота. Я должна была оправдать ожидания тети Селестии, ожидания всех, кто читал книгу, ожидания от моего королевского титула… это было... подавляюще...

Твайлайт почувствовала щекотку боком, где Кейденс коснулась ее крылом.

– Приятно наконец-то иметь кого-то, с кем можно поговорить об этом, – тихо продолжила принцесса. – Я не шутила, когда говорила, что большинство пони боятся заговорить со мной. О дворянах можно даже не заикаться, им наплевать на меня, их волнует только титул принцессы. От гвардейцев помощи тоже не дождешься. Ты первый телохранитель, что у меня был, который не только сурово зыркает по сторонам и действует строго по уставу.

Кейденс грустно усмехнулась.

– И я уже рассказывала тебе, как все у меня сложилось с твоим братом...

Твайлайт почувствовала легкий толчок крыла Кейденс, привлекший ее внимание. Она посмотрела в большие, прекрасные глаза аликорна и в глубине ее головы снова послышались слова Скай Чейзера: “...у тебя есть такой же шанс заполучить ее, как и у любого другого...”

– Спасибо тебе за то, что ты мой друг, Твайлайт Спаркл.

Стук в дверь оторвал единорожку от гипнотического взгляда принцессы.

– О, спасибо Селестии, – пробормотала Твайлайт себе под нос. – Войдите!

Ручка повернулась, и вошел Басенджи. На нем не было дорожного плаща, но его сумка и драгоценный барабан всегда были, как всегда, при нем.

– Прошу прощения, если помешал, – произнес пес с поклоном. – Я поднимался наверх и услышал голоса.

– Помешал? – спросила Твайлайт, ее голос был немного громче обычного. – Чему ты мог помешать? Мы просто немного поболтали с принцессой! Кобыльи разговоры! Сплетни! Сердечные разговоры!

Единорожка хлопнула себя копытом по рту, широко раскрыв глаза при упоминании последнего синонима.

– В любом случае... – сказала Кейденс, бросив обеспокоенный взгляд на подругу. – Не смог уснуть, Басенджи?

– Н-нет, – ответил пес. Он покачал головой и списал странный ответ на эксцентричность иностранных пони. – Мое тело устало, но мое сердце наполнено тревогой за Динго. Я видел мудрость в том, чтобы обратиться за помощью, но с каждым мгновением меня гложет все больше сомнений в том, что это правильный путь.

– Это был правильный выбор, – заверила его принцесса. – Мы найдем его, не волнуйся.

Басенджи кивнул.

– Я беспокоюсь не только за Динго. С ним были другие псы, и один из них, возможно, погиб.

Он вздохнул и прислонился к стене рядом с дверью.

– Я барабанщик. Все псы – моя семья. Я беспокоюсь, что другие, возможно, тоже были захвачены этим… извращением Путей.

Твайлайт сумела стряхнуть с себя остатки смущения и присоединилась к разговору.

– Ты думаешь, их призвали туда так же, как и твоего брата? Странные сны и все такое?

– Призвали, да, – согласился Басенджи. – Возможно, это подходящее слово. Но призваны кем? Вопросы и вопросы... Я чувствую себя так, как будто это я сошел с ума.

– Мне знакомо это чувство, – проворчала единорожка. – Мне не нравится, как мало мы знаем о том, что происходило на той горе. Похоже, единственный из нас, кто сделан из стали, – это Скай Чейзер.

– Я уверена, что он тоже обеспокоен, – сказала Кейденс. – Он просто устал. Старым пони нужен отдых, а он бодрствовал так же долго, как и мы.

Твайлайт усмехнулась.

– Не говори ему этого. Таким старым жеребцам не нравится намек на то, что они не могут угнаться за нами, молодыми.

Крик разорвал воздух, заставив всех троих, находящихся в каюте, вскочить на копыта и лапы.

– Это был Скай Чейзер? – в панике спросила Кейденс.

Твайлайт не теряла ни минуты. Ее сердце бешено заколотилось, кровь рванула по сосудам, когда адреналин толкал к действиям. Она ринулась прямо к своему сундуку, чтобы вытащить перевязь с ножами и закрепить на груди. Три ножа скользнули на свои места, а четвертый был закушен зубами за матерчатую рукоять.

– Оставайся здесь! – скомандовала единорожка, несмотря на предмет во рту.

Она выскочила за дверь и оказалась в коридоре прежде, чем Кейденс или Басенджи успели возразить. Каюта капитана находилась на противоположной стороне коридора, через одну дверь от комнаты принцессы.

Время для вежливости прошло в тот момент, когда Скай Чейзер закричал в отчаянии. Твайлайт повернула ручку с помощью магии и распахнула дверь, держа нож наготове, чтобы защитить друга. Она знала, что все каюты были одинаковыми, и могла телекинетически щелкнуть выключателем света. Свет загорелся и рассеял тьму в комнате Скай Чейзера.

Красное.

Все было красным. Стены, кровать, потолок – все было выкрашено в темно-красный цвет. И вся эта краснота влажно блестела в ярком свете голой лампочки, свисавшей с потолка, как преступник в петле.

Скай Чейзер лежал в постели, его глаза безучастно смотрели на дверь, как будто в свои последние мгновения он искал хоть кого-нибудь, кто ворвался бы и помог ему.

Над ним стояли двое его убийц. Каждый был размером с пони и покрыт толстой хитиновой черной броней. У них было слишком много ног, слишком много глаз и слишком много проклятых клыков.

– Скай Чейзер! Нет!

Твайлайт вздрогнула от внезапного крика Кейденс, которая последовала за ней в коридор. Единорожка выронила нож, и он с глухим стуком упал на пол.

– Не смотри! – крикнула Твайлайт.

Чудовищные пауки наконец заметили вторжение и повернулись, чтобы взглянуть на них. Еще три штуки упали с потолка и присоединились к своим собратьям, когда те на своих тонких ногах заковыляли к двери.

Пауки были быстрыми, но разум Твайлайт и ее магия были быстрее. Она швырнула нож в ближайшего, ударив его прямо в морду, но клинок просто соскользнул с панциря существа без единой царапины и застрял в стене. Рог ярко полыхнул, и твердый разряд концентрированной магической энергии ударил в паука с силой пушечного ядра, повалив и его и остальных что теснились позади в маленькой каюте. Чудовищные твари врезались в стену достаточно сильно, чтобы она треснула, и начали сердито извиваться в хаосе запутавшихся ног, но в целом не пострадали.

У единорожки отвисла челюсть, когда она смотрела, как они распутываются. Чем бы ни были эти создания, они были невероятно устойчивы к повреждениям. Единорожка знала, что умный солдат понимает, когда отступать, поэтому выдернула свой нож из стены и телекинезом сунула в пустой карман перевязи, прежде чем захлопнуть дверь.

– Возвращайся в мою комнату! – приказала она принцессе.

Они побежали к каюте Твайлайт, и когда захлопнули дверь, то услышали, как дверь Скай Чейзера разлетелась в щепки.

Рог единорожки светился, пока она концентрировалась. Все предметы мебели, за исключением ее сундука, были свалены у двери. Она закрыла глаза, сосредоточившись, и импровизированный барьер замерцал ярко-розовой стеной магической энергии.

Поставив щит и баррикаду, Твайлайт открыла свой сундук и начала рыться в нем.

– Что происходит? – спросил Басенджи, прижимая барабан к груди. – Где Скай Чейзер?

– Он погиб, – пробормотала Кейденс.

Твайлайт подняла глаза и почувствовала, как ее сердце сжалось в груди при виде принцессы. Аликорн смотрела в пол, опустив голову и крылья, едва сдерживая слезы.

Она подошла к своей принцессе и опустилась рядом с ней на колени, чтобы посмотреть в безутешную мордочку более высокой кобылы.

– Кейденс, посмотри на меня, – властно сказала единорожка. – Сейчас нам нужно держаться вместе, верно? Я знаю, что ты храбрая пони, и мне нужна эта храбрая пони здесь и сейчас.

Принцесса с трудом сглотнула и кивнула. Она все еще выглядела на грани слез, но в глазах было достаточно стали, чтобы Твайлайт знала, что на данный момент с ней все будет в порядке.

Звук трескающегося дерева снова наполнил каюту, и сквозь баррикаду они увидели длинные тощие ноги, просовывающиеся сквозь дыры в двери и безрезультатно царапающие розовый барьер. Щит был создан на основе заклинания Шайнинг Армора, и ничто не могло преодолеть его, пока Твайлайт поддерживала нужный уровень мощности.

Тем не менее, она уже могла слышать, как что-то движется по остальной части корабля. Удерживать щит на одной стене можно было почти неограниченно долго, при необходимости Твайлайт могла бы окружить их троих сферическим щитом, способным сдерживать существ в течение нескольких часов. Но щиты ничем не помогут, если твари разломают весь корабль вокруг них, и судя по тому, насколько они сильны, это был только вопрос времени.

Учитывая скорость тварей, их прочность и предполагаемую силу, битва в тесных помещениях корабля пойдет явно не в пользу единорожки. Кроме того, ей нужно присматривать за Кейденс и Басенджи. Чем больше она думала об этом, тем яснее становилось, что оставаться на корабле, скорее всего, безнадежная затея.

– Что это такое? – испуганно спросил пес.

– Пауки, – сообщила ему Твайлайт. Она вернулась к своему сундуку и вытащила седельные сумки, которые начала наполнять припасами. – Они большие, и они убили Скай Чейзера.

– У тебя есть план, Твайлайт? – дрожащим голосом спросила Кейденс.

Единорожка кивнула и продолжила собирать вещи.

– Есть. Слегка экстремальный, но я прокрутила сценарии в своей голове, и в этом варианте мы все с наибольшей степенью вероятности останемся живы. Эти твари слишком сильные для полумер.

– Я доверяю твоему суждению, – сказала принцесса.

– Я тоже, – согласился Басенджи.

– Хорошо, сначала мне нужно знать, принцесса, ты можешь лететь с Басенджи на спине?

– Я… думаю, что смогу, – запинаясь, пробормотала Кейденс, покраснев. – Нет, я знаю, что могу. Просто не очень далеко.

– А далеко и не нужно, – объяснила Твайлайт, отложив сумки в сторону и уставившись на различные зелья, спрятанные в карманах, выстилающих сундук. Она начала откупоривать бутылки и смешивать их, казалось бы, случайным образом. – Тебе просто нужно опустить его на землю. Я сейчас занята, так что мне также нужно, чтобы ты уничтожила стену позади нас. Как думаешь, сможешь ее взорвать?

– Я могу, – сказал Басенджи. Он встал на задние лапы, широко их расставив и крепко прижав барабан к бедру. Он быстро постучал по барабану, и через несколько мгновений вдоль стены начали образовываться трещины. Когда его лапа взяла последнюю ноту, часть корпуса рассыпалась в пыль и ее унеслась ветром, открыв темно-синее ночное небо.

– Хорошая работа, – бросила Твайлайт через плечо, продолжая смешивать зелья. Несколько бутылок теперь вибрировали от силы идущих в них реакций, и единорожка закрепила пробки большим количеством смолы. – Уходите, и как можно дальше. Я вас скоро догоню.

– Ни за что, – заявила принцесса. – У тебя нет крыльев. Я не уйду без тебя. Я могу нести вас обоих.

– Со мной все будет в порядке! – огрызнулась Твайлайт. – Серьезно. Я вовсе не собираюсь тут умирать.

Кейденс побледнела при этой мысли.

– Лучше тебе этого не делать... – сказала она, позволяя Басенджи забраться ей на спину. Аликорн расправила крылья и выпрыгнула из дирижабля, ускользая в безопасное место.

Чувство облегчения, которое Твайлайт испытала, увидев, что принцесса вне опасности, было недолгим, поскольку пауки выбрали этот момент, чтобы удвоить свои усилия по преодолению барьера. Она видела их глаза – неестественно ярко-красные, как горящие угли – смотревшие на нее, когда твари царапали щит и разломали часть стены в попытке найти путь внутрь. К счастью, они не были достаточно умны, чтобы попытаться пробить другую стену, иначе заклинание было бы намного сложнее поддерживать.

Их взгляды заставили единорожку задуматься. У пауков, даже гигантских, не должно быть светящихся глаз. Это могло означать только одно – это магические конструкты.

Она заскрипела зубами от гнева. Сейчас это не имело значения. Все, что имело значение, – это отправить грязных тварей обратно в Тартар.

Она заткнула пробкой последнюю бутылку – тонкий флакон с жидкостью янтарного цвета – которая светилась от идущей внутри реакции, и осторожно отставила ее в сторону. Она потратила всего мгновение, чтобы осмотреть броню, небрежно отброшенную в сторону в поисках припасов. Сколько времени было потрачено на то, чтобы она ей нормально подошла, и в конце концов все, на что доспех сгодился – это золото, используемое в сплаве.

Твайлайт с проклятием запихнула доспехи обратно в сундук и накинула тяжелые седельные сумки. Флакон, который она только что отложила в сторону, взлетел и откупорился, выливая люминесцентное варево на броню.

Реакция последовала незамедлительно. Золото в доспехах начало быстро нагреваться, отчего крайне нестабильные химикаты, которые она смешала, начали закипать в своих контейнерах.

Твайлайт захлопнула крышку сундука и толкнула ее в сторону барьера, сама же бросившись к пролому в стене.

Единорожка затаила дыхание, когда выпрыгнула из дирижабля. Она старалась не паниковать, когда земля понеслась ей навстречу, стремясь продемонстрировать то, что ее инструкторы называли “физикой жидких тел”.

Она закрыла глаза и сосредоточила энергию, которая ранее тратилась на барьер, на создание сферического щита, которому ее научил брат. Обычно щит был жестким, неподатливым и непроницаемым до тех пор, пока его снабжали магией, но на самом деле ей нужно было что-то более мягкое. Твайлайт сосредоточилась на том, чтобы сделать щит прочным, но с достаточной упругостью, чтобы он смягчил удар, а не сопротивлялся ему.

Она открыла глаза, как только убедилась, что заклинание было создано как ей надо, и, к своему удивлению, оказалась всего в нескольких метрах от земли. Паника охватила ее в последнюю секунду, так как она была уверена, что где-то облажалась. Какая-то часть рассуждений была ошибочной, или способность щита компенсировать кинетическую энергию, или фундаментальная концепция шаблонов заклинаний была неправильной. Разум гудел от причудливых предположений, что, по сути, сводились к следующему: “Я облажалась и сейчас размажусь”.

Она вздрогнула, когда щит ударился о землю, и потребление магии резко увеличилось в ответ на нагрузку. Ощущение падения на землю сменилось ощущением падения вверх, когда упругость щита вступила в игру и подбросила ее обратно в воздух. Тошнота вернулась, усиленная в тысячу раз, пока она подпрыгивала по пустыне.

Твайлайт подпрыгнула еще несколько раз и развеяла щит с громким хлопком, упав на землю. У нее кружилась голова, и она чувствовала себя очень плохо, но все ее внутренности все еще были внутри.

Единорожка едва успела собраться с мыслями, когда сработала ее самодельная бомба. Одно из химических веществ достигло переходного состояния и взорвалось, разбив другие контейнеры и смешав различные химикаты в мощную смесь взрывчатых веществ и катализаторов.

Она смотрела, как “Старая хозяйка” вспыхнула как береста, и через несколько мгновений пламя достигло топлива, которое использовали двигатели, создав второй взрыв, потрясший воздух. Третий, последний взрыв раздался секундой позже, когда балластная система корабля отказала и разом выпустила весь воздух под высоким давлением.

Пылающие обломки плыли недолго. Пламя добралось до воздушного шара и выпустило гелий в небо. Яркий огненный шар медленно опускался, как заходящее солнце, – печальное напоминание о том, что официально это была ночь Празднования Летнего Солнцестояния.

– Это было за Скай Чейзера, – дрожащим голосом заявила Твайлайт. – Ничто не ускользнет от Гвардии.

Адреналин поступал в кровь так же быстро как и уходил, а тренировки помогали только во время кризиса, а не после. Внезапно на единорожку обрушились усталость, тошнота и осознание того, чего она только что избежала.

Когда Кейденс и Басенджи нашли ее несколько минут спустя, Твайлайт стояла, прислонившись к скале, дрожа и выблевывая то немногое, что съела за обедом, в пустынный кустик.