Эволи Победоносная

Глава 2

Глазами первого дрона она могла видеть, его смерть. Она чувствовала его боль, какой бы слабой и незначительной ни была способность этих существ чувствовать боль. Он не был разумным, ни один из ее новых дронов не был разумным, так что его смерть не вызывала особенно ужасного горя. Каждый дрон, спавший в ее улье, проснулся и сразу же поспешил в оружейную, в то время как те, кто был патрулях снаружи, отступили в тоннели.

Она впервые увидела нападавших, огромную толпу дронов, принадлежащих явно другому рою. Еще один дрон рухнул со стрелой в шее, пока она собирала свои силы. Эволи увела оставшихся дронов внутрь, где ограниченное пространство не позволило бы им пасть от копыт неизвестных нападавших. Враг не мог знать расположение тоннелей, и поэтому должен был продвигаться, обследуя их вслепую.

 «Идите в сокровищницу», — сказала Эволи своим слугам — всем самцам, всем наиболее ценным дронам, разумеется. «Не дайте себя убит».

 «Я чувствую это!» — выкрикнул один из них, пожилой самец по имени Питчер. Он был единственным «эмигрантом» мужского пола, которого она оставила, все остальные умерли, ушли или ждали в стазисе. «На нас напали! Дайте мне солдат, я выйду на битву с ними во имя вас!»

Эволи обдумывала эту просьбу одной частью своего сознания, в то время как большая часть ее разума была занята тем, чтобы сдерживать армию вторжения в туннелях. Дроны, сражающиеся с ними, не казались слишком умелыми в бою или даже просто хорошо организованными. Их тела казались ослабевшими и сморщенными от голода. Их требовалось двое на каждого дрона Эволи, и это при том, что ее дроны были плохо вооружены. Она стала слабой за столько лет без борьбы.

Но не слишком слабой. В их улье был арсенал, где все еще, как в старые времена, ковали оружие и делали доспехи из легких стальных листов. Это был гораздо более трудоемкий процесс, чем тогда, когда у них были электрические печи для переработки руды, но ее дроны все еще были способны на это. То, что часовые снаружи все это время не были вооружены, не означало, что у них вообще не было оружия.

Врагов было чуть больше сотни, по крайней мере, когда они остановили наступление. Спрятавшиеся разведчики доложили Эволи, что из тыла армией командует сама королева.

Характер битвы сразу же изменился. Эти дроны умирали с голоду, их королева, должно быть, была в отчаянии, раз пришла лично. Либо так, либо она была совсем юна, так что не была способна уйти далеко от своего выводка, не потеряв над ними контроль. Как хорошо знала сама Эволи, дронов, которые голодали, было очень трудно удержать от одичания.

Самой энергоемкой частью дронов было их выращивание — им не нужно было много любви, чтобы жить, если вам было все равно, пробудятся они или нет. Я могла бы заполучить всех этих дронов себе, если бы убила их королеву.

Вместо того, чтобы попытаться убивать как можно больше, ее собственные дроны уходили с дороги, позволяя вражеской армии все глубже и глубже проникать в улей. Нельзя было только позволить им войти в сокровищницу, ни туда, где росли яйца для следующего поколения, ни туда, где были спрятаны все их запасы эмоций, ни туда, где находились ее самцы. Любое другое место она позволила бы им обшаривать.

Эволи взяла под свой непосредственный контроль несколько дронов, замаскировала их, чтобы они выглядеть коричневатыми, а не оранжевыми. Королева, которая хорошо контролировала свой рой, никогда не была бы одурачена такой уловкой, но ее дронам удалось проскользнуть в ряды врагов без особого труда. Сама Эволи укрылась в сокровищнице, пока дроны подбирались к вражеской королеве.

Кто бы ты ни была, твое личное появление будет твоей последней ошибкой. Королева не подвергает себя опасности. Сама Эволи никогда бы не позволила этой королеве увидеть себя, даже если бы она добилась своего. Не было никакой необходимости подвергать себя такому риску.

Королеву охраняло несколько дронов, с близкого расстояния стало понятно, что это не дроны, а самцы. Они были лучше вооружены, чем остальные, хотя и не идеально. Похоже это была гвардия. С помощью своих дронов Эволи не могла подобраться ближе, чем сейчас. Ей придется подождать удобного случая.

Как оказалось, Питчер был тем, кто дал ей такую возможность. Он выбрал именно этот момент для атаки, спрыгнув вниз из потайного хода. Его собственные доспехи были древними, но хорошо сохранившимися и намного превосходили то, что носили нынешние перевертыши. Вместо копья у него был длинный лук, с которым он тренировался буквально веками. Пока Питчер и его дроны набросились на охрану королевы, сама Эволи подкрадывалась все ближе и ближе. Она наконец-то разглядела королеву, она была невысокого роста и выглядела очень голодной. Судя по ее размерам и отчаянию, ей еще не исполнилось и двадцати.

Эволи на мгновение заколебалась, вспомнив лицо матери, застывшее на льду и глядящее на нее сверху. Что бы сделала ее мать?

Эта бедная, изголодавшаяся королева сошла с ума от голода. Вероятно, она была вернувшейся, поскольку ее коричневая грива не показалась Эволи знакомой. Вероятно, она даже не научилась правильно управлять роем.

К сожалению для тебя, я не моя мать. Дрон управляемый непосредственно Эволи выскочил из тени, вонзив грубо сделанное копье в горло королевы. Гвардейцы почти сразу же зарубили его, но это уже не имело значения.

«Почему?» Другой уцелевший дрон услышал ее растерянный и полный отчаяния голос. Испуганный ребенок. «Почему ты напал на меня? После всего, что я для тебя сделала?» Королева так и не получила ответа, через несколько мгновений она умерла. Без ее команд дроны сошли с ума.

Бедняга Питчер и его солдаты были внезапно сокрушены, когда вместо того, чтобы сражаться организованно, дроны бросились на него, не заботясь о том, что он убьет десятки из них. Как только они приблизились к его лучникам, у них не осталось ни единого шанса. Самцы убитой королевы были в центре схватки, и, очевидно, им не хватало подготовки или практики в управлении дронами, потому что они не могли восстановить порядок. Они тоже умерли, буквально съеденные обезумившими от голода дронами.

Другой дрон, которым управляла Эволи, тоже погиб вместе с десятками врагов.

Перевертышам нужна была любовь, чтобы выжить, и лишь немногие из них могли поделиться своими запасами любви. Но существовал один вид привязанности, разделяемый всеми живыми существами, — любовь к жизни. Они могли добраться до этого первичного источника питания, поедая плоть разумных существ. И они съели друг друга.

Эволи не знала, скольких новых солдат она могла бы потерять, если бы оставила их на произвол судьбы. Именно в этот момент она вышла из укрытия к своим дронам и сосредоточила на них всю свою волю. Они уже бросили оружие, теперь они прекратили сражаться, одновременно повернувшись к ней лицом. Она чувствовала их ужасный голод, только частично утоленный. Они отчаянно нуждались в том, чтобы кто-то защитил их так, как никогда не могла эта мертвая королева.

Я буду заботиться о вас, пообещала она. У меня есть еда для всех вас. Идите ко мне и попробуйте ее. Так они стали ее роем, по скромной цене одного опытного самца, одной безумной королевы и нескольких дюжин дронов.

Интеграция их заняла больше времени, чем сражение, несколько часов работы, чтобы убедить каждого из новых дронов встать на ее сторону. Эволи была рада, что ни один из них не был разумным, и что все самцы этой королевы были убиты. Она не была уверена, что сделала бы с любой из этих групп. Наверное, пришлось бы их убить. Я не могу отвергнуть тех, кто пережил восстание кормильцев предыдущего поколения.

В течение некоторого времени после этого она сожалела лишь о том, что не смогла сама убить королеву и таким образом пожать ту любовь, которая у нее осталась. Жаль, что все, что она накопила, пропало впустую, в момент ее смерти.

Прошло несколько лет, и Эволи снова почувствовал укус голода. С годами она заменила почти всех своих разумных дронов простыми, сохраняя каждую каплю любви, которую только могла. Ее гарем самцов, всегда являвшийся признаком статуса и богатства для королевы, также должен был быть принесен в жертву, запертый в ее растущим запасе яиц до лучших времен, которые, казались, все более и более маловероятными.

Собственная сила Эволи росла. Ее разум расширялся, приобретая способность контролировать растущий рой. Управление тысячами дронов, когда-то забрало бы каждую толику ее внимания, но теперь это были так легко, что ей даже не нужно было специально думать о контроле над ними. Но, несмотря на все это, любви, которую она собирала, было недостаточно. Она была слишком стара, слишком стара даже для королевы. Она нуждалась в большем количестве любви, чем все трутни в ее рое вместе взятые, и не было никакого шанса, что собираемые крупицы любви смогу ее накормить.

Но по мере того, как ее сила росла, Эволи поняла, что есть еще один источник любви, который она не использовала. Одна Райли никогда его не трогала, но другие королевы постоянно соперничали за него. Друг друга. Если ее дроны были напряжены до предела собирая то, что они могли добыть, пытаясь интегрироваться в общество пони, тогда, возможно, она должна была повторить то, что сделала та мертвая королева, только умнее. Большой возраст Эволи мог сделать ее самой могущественной королевой из ныне живущих, остальные будут платить ей дань или умрут.

Эволи начала вооружать своих подданных. Громадные сокровищницы были опустошены, чтобы купить припасы для путешествия, не только оружие и доспехи, но и рабов. Пони того времени придумали новое имя для вернувшихся из старого мира — Отверженные. В отличии от всех остальных пони, их можно было обращать в рабство, свободно покупать и продавать. Теперь у Эволи была возможность использовать их и в качестве источника пищи.

Ее сила была велика, достаточно велика, чтобы она могла чувствовать большие группы перевертышей по всей стране. Не имело значения, как сильно они пытались спрятаться от нее, когда хотела, она могла чувствовать их разумы-ульи, даже чувствовать их мысли. Кроме королев, они были слишком могущественны для этого. Но, зная мысли дронов своих соперниц, она могла представлять состояние их ульев.

Первой из ее целей был уединенный улей, располагавшийся еще дальше на юг чем ее собственный, стоявший на территории, которая раньше была восточной Мексикой. Это был небольшой улей, но у него был очень крупный город, чтобы питаться, и его королева была самодовольной, уверенная в своей силе. Армия Эволи атаковала их, когда они меньше всего этого ожидали.

Сама Эволи даже не вошла в тоннели, пока битва не закончилась. На полу валялись мертвые дроны, упитанные и здоровые, вскормленные богатой добычей с их кормовых угодий. Отныне они будут делиться добычей с нами. Ни одна королева не умерла сегодня, хотя некоторые разумные чейнджлинги и самцы сражались и умирали. В основном на стороне противника, те немногие, кого сохранила Эволи, снова управляли ульем. Она не взяла с собой ничего, что не была бы готова потерять.

У королевы было сломано крыло, и из множества ее ран сочилась кровь. Перевертыши подчинявшиеся Эволи захватили ее в плен, и поэтому дроны во всем улье прекратили бой. Если они нападут снова, Эволи убьет ее и заберет этих дронов себе. Она уже делала это раньше.

«Кто ты такая?» Королева не была связана, хотя на ее трон были нацелены арбалеты. Она обрабатывала свои раны, стараясь перевязать их как можно лучше.

Сама Эволи не пострадала в сражении, поскольку, конечно же, она в нем не участвовала. «Твой новый хозяин» — сказала она абсолютно уверенным голосом. «Эволи. Я — королева, которой ты теперь служишь».

«Что заставляет тебя так думать?» — прошипела ее пленница, сплевывая кровь на землю у ее копыт. «Я никогда не вторгалась на вашу территорию. Я никогда не нарушала условий старого договора. Зачем тебе нарушать их и нападать на нас?»

Эволи оскалилась, демонстрируя свои острые зубы младшей королеве. «Потому что я могу». Затем она сотворила свое заклинание, отбирая у беспомощной королевы большую часть магии, которыми она обладала. Не все, потому что это свело бы ее с ума от голода и сделало бесполезной в качестве прислужницы. По большей части. Эволи не чувствовала голода. «Я оставляю здесь несколько дронов. Отныне ты будешь отдавать им половину той любви, которую получишь. Если ты этого не сделаешь, я убью тебя и заберу эту кормовую территорию себе».

Королева съежилась от страха, спрятав лицо за сломанным крылом. Она кивнула. «Мы подчинимся», — испуганно пискнула она.

«Да, конечно», — согласилась Эволи. И она ушла, такая же великая королева, какой была ее мать. Этот первый объект был слаб по сравнению с теми, кто служил Райли, но это было только начало.

Целую неделю Эволи была сыта. Затем она проголодалась, и пришло время найти новую цель. Ей предстояло завоевать много земель и покорить множество молодых королев. Все они со временем послужат своему настоящему хозяину.