Вот как мыслит единорог

Бусинки на потолочном вентиляторе вертелись и кружились. Всегда в движении, всегда на месте.

Иззи лежала на диване и смотрела в потолок, тревожно барабаня копытами по полу. Затем она сменила позу, чтобы барабанить задними ногами. Рядом кто-то громко сопел, и, поскольку она жила одна, Иззи пришла к выводу, что сопит она сама.

Предстоящее дело было простым. Только маленькие пони боятся делать что-то простое, а Иззи не была маленькой, верно?

Верно?

Ну… она какое-то время не измеряла свой рост. И не стояла рядом с другим единорогом для сравнения. С тех самых пор... ну, с тех пор, как она была еще достаточно молода, чтобы точно знать, насколько она маленькая. Так много слов о таких простых вещах.

В другой комнате засвистел чайник. Достаточно громко, чтобы мысли по сравнению с ними казались тихими. Иззи бросилась на кухню и вскоре изучала свой запас чайных пакетиков. Их было много. Очень много. Она же была одна, и чайник у неё тоже был один.

Ромашковый аромат? Нет, это для сна, а не для прогулок. Лимон? Нет, Иззи и так была какой-то кислой. Она выбрала тот, что без ярлыка. Неопределенность иногда может быть забавой, верно?

Верно?

Рог в сумку, пакетик в кружку. Чай без этикетки готов, и Иззи тоже.

— Просто зашла проверить почту! Слышал что-нибудь интересное, Каменистик?

— Прекратите приходить сюда, Изабелла. Если вам придёт письмо, оно будет помещено в почтовый ящик на краю вашего участка.

— О, да, конечно, но сегодня я была свободна, и это ближайшее здание к тому месту, где я живу, так что э... ну, я подумала, что посмотрю, что все делают. Может, поболтаю с нашим местным всезнающим почтальоном.

— Перед почтой есть доска объявлений. Со всеми запланированными городскими событиями на месяц вперёд.

— А-а-ага, я её видела. Она пустая, и поблизости никого, так что…

— Если она пустая, значит, на ближайший месяц не запланировано никаких городских мероприятий.

— Ох.

— Я не вижу на тебе седельных сумок, Изабелла. Могу ли я предположить, что у тебя нет товаров, которые ты хочешь отправить по почте?

— Я, эм… нет.

— И вы здесь не для того, чтобы купить ещё одну рекламу в нашей газете?

— Ну, думаю, для этого мне нужны деньги, верно? И поскольку ни одна из моих поделок из последней рекламы не нашла покупателя…

— У вас есть стоящий повод находиться здесь?

— Мне… мне действительно нужен повод, чтобы просто немного поболтать?

— Да.

— Эх.

— До свидания, Изабелла.

— Верно. Верно, прости. До свидания. Наверное.

Разговор на почте на прошлой неделе прошел совсем не так, как хотела Иззи. Неважно, что это был самый долгий разговор за последние месяцы. Другим единорогам она не нравилась, Иззи была достаточно взрослой, чтобы признать это. Но большинство вещей им, похоже, не нравилось.

А вот Иззи многое нравилось. Ей нравилось, как шумит дождь и греет солнце. Ей нравилась музыка, которая получается, если просто подуть в стеклянную бутылку. Ей нравилось рыться в лесной подстилке в поисках самых простых палочек, чтобы делать больше поделок, потому что может, просто может быть, она в конце концов сделает что-то, что вызовет реакцию других пони. Иногда ей удается найти больше, чем просто палочки. Однажды утром она нашла нечто гораздо большее. К добру или к худу.

Рог в кружку, пакетик из кружки. Пакетик в мусорное ведро, крышкой хлоп-хлоп. Без какой либо причины, кроме желания разбавить тишину хотя бы на пару секунд.

Да, Иззи нравилось большинство вещей, но тишина не входила в их число. На самом деле…

— Ненавижу тишину.

Иззи стыдливо сунула мордочку в кружку, изо всех сил притворяясь, что эти ужасные, мерзкие слова не вырвались из её уст. Она вздрогнула, что было странно, потому что она совсем не чувствовала холода.

Иззи не была плохой пони. Другим единорогам она не нравилась, но это не делало её плохой пони, верно? Она что-то ненавидела, но это не делало её плохой пони, верно?

Верно?

Иззи втянула глоток чая. Затем она проглотила его. Изабелла Лунодугая залпом пила из своей кружки, пока в ней совсем ничего не осталось. У таинственного пакетика определенно был вкус, но Иззи не узнала его. Если бы только у неё были друзья со своими чашками этого чая, возможно, они бы смогли его распознать. Они бы пили хороший чай и обменивались бы шутками такими же отличными, как и чай, указывали бы на украшения вокруг и восхищались бы работой, которую Иззи вложила в своё жилище, чтобы сделать его уютным домом.

Но жилище Иззи не было похоже на дом. И ей не с кем было разделить остаток дня.

У Иззи был пустой почтовый ящик, и тишина, и слишком много чайных пакетиков, и тишина, и потолочный вентилятор, чьи бусинки вечно крутятся без цели, и тот летучий фонарик из леса, и записка, которая к нему была прикреплена, и тишина. У Иззи было много вещей. Но у неё не было друзей. Только не в Гривландии.

Хотя, если записка из фонаря была правдой, у нее были друзья в Кобыльем заливе.

Иззи сполоснула кружку в раковине.

Где находится этот Кобылий залив? Абсолютно без понятия.

Иззи вытерла кружку полотенцем, которое сама связала крючком.

Сколько у неё там друзей? И снова ни малейшего понятия.

Иззи положила чашку и шагнула назад, рассматривая безупречно чистую кухню. Как будто здесь никто не жил. Иззи ела и спала, но жила ли она на самом деле?

Иззи устала постоянно отвечать на свои невысказанные вопросы. Её наполненный чаем живот скрутило от одной только мысли о том, чтобы самой отправиться на поиски места, откуда прилетел небесный фонарик. Но ещё хуже была мысль остаться здесь, в этом жилище, в одиночестве. Возможно, навсегда.

Стук двери подсказал Иззи, что она вышла из дома и направляется из Гривландского леса. Она моргнула, увидев солнечный свет, прежде чем заметила, что тишина вокруг заполнена нетерпеливым топотом её собственных копыт. Затем, когда лес поредел, она ещё сильнее ускорила ритм.

Через открытые поля Иззи неслась изо всех сил, ноги двигались, как поршни, а её нечёсаная грива развевалась позади. Она не была бусинкой на потолочном вентиляторе или проигнорированной рекламой в газете. Она была Иззи Лунодугой, улыбающейся, смеющейся, полной надежд единорожкой.

И в Кобыльем заливе её ждали друзья.