Мы, Гвардия Её
Госпожа ночи
Скай никак не мог привыкнуть к взгляду на мир через две пары глаз одновременно. Мост и голубая пегаска перед ним качались и искажённо выкручивались. Смотреть — это всё, что он мог делать, одновременно сохраняя контроль над двумя пегасьими телами по обе стороны от третьего, управляемого лично принцессой. Его чувства в искусственных телах были притуплены, что, впрочем, было хорошо, потому что в противном случае его бы уже давно стошнило. Скай не был уверен, что случится, если он попробует заговорить.
Голубая пегаска нахмурилась.
— Спасибо, — сказала она и наклонилась вперед с ухмылкой, — за предложение, я имею в виду. Но... боюсь, я вынуждена отказаться.
Одним быстрым рывком она затянула конец каната на опоре моста и юркнула в туман обратно к своим друзьям. Скай уже подумывал броситься в погоню, если, конечно, он сумеет совладать с двумя парами крыльев, но прежде чем он успел хоть что-то сделать, мысли Ская поглотил хаос, и два призрачных Шедоуболта, которыми он управлял, обратились обратно в субстанцию гривы его принцессы. Они промчались сквозь руины замка, сопровождаемые третьим куском, несущим сознание самой Найтмер Мун. Глыбы камней и погнутые плиты дорожек проносились мимо сбивающим с толку потоком, пока Скай не достиг входа в главный зал, где стоял весперквин с отвисшей челюстью — он сам.
Две частицы гривы прошли сквозь его голову без какого-либо усилия. В тот же миг сознание Ская вновь оказалось в его собственном теле, сопровождаемое липким и леденящим ощущением дезориентации. Жеребец пошатнулся, стукнув копытами по каменному полу, когда волна тошноты прокатилась сквозь его тело.
— Давайте больше не будем так делать, — прохрипел страж.
Принцесса не обратила на него внимания и прошествовала по лестнице в лишённый крыши холл замка. Скай последовал за ней и едва увернулся, когда аликорн пнула старинные двери. Сохранившиеся частички прежней дворцовой магии погасили силу удара, позволив дверям плавно закрыться.
Найтмер Мун ничего не говорила, но её губы были сжаты в выражении концентрированной ярости, вызванной предыдущей неудачей. Пока Скай пытался подобрать слова, чтобы приглушить её гнев, Найтмер успокоилась сама и уставилась на большую статую в центре зала.
Она была похожа на огромную модель каких-то небесных тел. Тонкие опоры отходили от центрального основания и удерживали каменные сферы, на каждой из которых находились непонятные символы. Потрёпанные временем камни были испещрены трещинами.
Найтмер Мун медленно подошла к скульптуре и мрачно усмехнулась.
— Видишь это, Скай Даймонд? Элементы Гармонии.
Жеребец вытаращил глаза. Он и представить себе не мог, что древнее магическое оружие окажется рассыпающейся скульптурой. По правде говоря, он ожидал чего-то более эффектного.
— Они опасны? — спросил страж. — Что нам теперь делать?
Аликорн лишь фыркнула и направилась дальше, оставив Элементы позади. Скай растерянно последовал за ней, когда она покинула зал и пошла вглубь разрушенных дворцовых коридоров.
— Опасны? — сквозь зубы процедила Найтмер Мун, словно смакуя злость. — Опасны? Они давно угасли, Скай Даймонд. Время рассеяло их силу. А один из них вообще пропал бесследно.
Пока Скай терзался вопросами, аликорн провела его вверх по спиральной лестнице в большое помещение. Когда-то оно было тронным залом, но сейчас здесь вместо высоких прямых окон зияли дыры, в некоторых всё ещё оставались фрагменты стёкол. Лунный свет проникал сквозь них, освещая ветхие колонны, поддерживающие арочную крышу. В дальнем конце помещения находился старый трон, позади которого висели символы в форме луны и солнца. Воздух был слегка затхлым.
— Если Элементы бесполезны, тогда беспокоиться не о чем, — осторожно продолжил Скай, пытаясь оценить реакцию принцессы на свои слова. — Мы можем просто оставить Твайлайт и её друзей шляться тут, теряя время. Только подумайте...
Губы принцесса вздрогнули, и она перебила его.
— Я потакала твоей жеребячьей робости слишком долго, — язвительно ответила Найтмер Мун. — Все эти полумеры лишь дают им возможность поиздеваться надо мной.
— Никто не издевается над вами, принцесса, — прервал её Скай. Настроение аликорна портилось и раньше, но сейчас всё было совсем по-другому. Теперь внутри неё кипела ярость, с трудом сдерживаемая и ищущая выхода. Разум Найтмер Мун балансировал на краю пропасти, и любой неверный шаг мог сбросить её в бездну, из которой не было возврата.
— Мое терпение подходит к концу, — прорычала она. — Они хотят противостоять мне? Что ж, сами напросились!
Найтмер обволокла магией символ солнца, украшавший старинный трон, и в гневе дёрнула. С громким треском он отломился, и разъярённая кобыла со злобным смешком бросила вырванный кусок на пол.
— Принцесса Луна, пожалуйста, успокойтесь, — со стучащим в груди сердцем взмолился Скай.
— Успокоиться?
Резким движением она направила свой рог прямо на него.
— Успокоиться? Кто ты такой, чтобы указывать мне, Скай Даймонд? Разве не я создала ваш вид, чтобы вы служили мне? — мерзким голосом спросила она.
Эти слова жестоко ранили, и жеребец до боли сжал зубы. Слова, совсем необдуманные, вырвались изо рта прежде, чем он успел спохватиться.
— Вы бросили нас! Мы не знали, каково наше предназначение, кто мы есть. Нам пришлось самим решать, как жить с этим!
— Бросила вас? — фыркнула Найтмер Мун. — Селестия заточила меня на луне!
— А какой выбор вы ей оставили? — закричал в ответ страж. — Неужели вы думаете, что она хотела этого?
— Да, Скай Даймонд! Конечно хотела! Она так сильно завидовала моей ночи. Она всегда завидовала мне!
Жеребец рьяно тряхнул головой.
— Она до сих пор корит себя за то, что не смогла придумать лучшего решения. Мы все знаем это.
— Ой, не сомневаюсь, — зловеще процедила Найтмер, — уверена, вам всем очень хорошо с вашей любимой принцесской солнца.
Скай почувствовал, как пот начал проступать у него на лбу. Независимо от выбора, его слова всегда казались неправильными. Говорить с аликорном было сродни полёту по краю торнадо. Малейшая ошибка отправит его прямиком в пучину вихря.
Но, несмотря на это, всё ещё оставалось то, что он должен был сказать.
— Принцесса Луна...
— Не называй меня этим именем, — прорычала та.
— ...мы, весперквины, есть воплощение ночи. Таков был наш выбор. Селестия могла обратить все ваши чары вспять, но мы отказались. Селестия — не наша принцесса. Наша принцесса стоит передо мною.
Найтмер уставилась на жеребца тяжёлым безжалостным взглядом.
— И, несмотря на всё это, Селестия благоволит нам. Мы единственные пони, с которыми она может говорить о вас, единственные пони, которые поймут. Она считает нас своими друзьями. Так что поверьте мне, когда я говорю, что и она тоже хочет быть вашим другом.
Найтмер Мун ответила ему испепеляющим взглядом.
— И ты конечно среди её близких друзей, чтобы знать подобные вещи?
Нет. Конечно же он не был столь близок с Селестией — его знакомство с ней началось лишь этой ночью. Но ещё Скай знал, что не ошибается. Истории о принцессе Луне были неотъемлемой частью жизни каждого весперквина, и все эти истории были поведаны им Селестией. Чувства солнечной принцессы были вплетены во всё, что они знали о Луне.
— Всё это правда, — настаивал Скай, — приведите её сюда, и я клянусь, она будет умолять вас принять её дружбу.
Найтмер Мун саркастически хмыкнула.
— Нет, я так не думаю, Скай Даймонд. Не думаю, что такое может вообще произойти. Я не освобожу её, а что касается мятежников... Я заставлю их заплатить за свою дерзость.
Жеребец поморщился. Жажда крови, снова исходившая от аликорна, заставила стража вздрогнуть.
Скай попытался успокоить её.
— Конечно, но... это была весьма долгая и напряжённая ночь для всех нас, не находите? Давайте пока что уйдём, отдохнём и вместе подумаем о...
— Отдохнём? — резанул по ушам крик Найтмер. — Эти пони посмели поднять бунт против меня, а ты предлагаешь мне отдохнуть? Не будет никакого покоя, пока я не накажу их в назидание остальным! Не будет никакого покоя, пока я не сокрушу остатки Элементов прямо у них на глазах, а затем сокрушу их самих!
Взгляд аликорна заискрился огнём ужасающей ярости.
— Принцесса Луна, нет, — вскрикнул Скай, — не поддавайтесь гневу!
Найтмер Мун снова взъярилась на стража.
— Да сколько раз говорить тебе, что это не моё имя? Моё терпение на исходе! — После чего добавила с сожалением: — Ты назвал меня вполне достойно при нашей первой встрече!
Страж продолжил, проигнорировав словесный выпад.
— Вы уже убедились в этом сами, что вам никому не надо ничего доказывать! Ваша власть неоспорима. Вам не нужно заставлять их ненавидеть или бояться вас.
Найтмер Мун безжалостно посмотрела на него.
— Но я хочу, чтобы меня боялись, — с пронзающим холодом в голосе произнесла она.
Скай почувствовал, как ледяной пот ползёт по телу. Он её теряет. Небула доверила ему их принцессу, но никакие слова стража не могли вытащить её из пучины безумия. Наоборот, казалось, что он загоняет её ещё глубже. Безнадёжные мысли роились в голове жеребца, не оставляя ни единой полезной идеи. Она хочет вселять ужас, сама этого хочет! Как она может желать такого для себя? Это было самым грустным, что страж мог представить.
— Принцесса Луна, нет... — задыхаясь, начал он.
Найтмер Мун ударила копытом в пол, расколов камень. Её буквально трясло от ярости.
— И снова ты отрицаешь моё истинное имя! Не бывать этому! Я Найтмер Мун! Скажи это! Скажи, кто я есть!
Мощь контроля звенела в её голосе. Скай чувствовал, как эта сила проламывается сквозь него, неумолимо охватывает и принуждает следовать воле Найтмер Мун. Он сопротивлялся, сжал зубы в попытке удержать собственный голос. Страж знал, что если он назовет её Найтмер Мун, то всё будет потеряно. Она падёт туда, откуда нет спасения, и весперквины будут обречены существовать в качестве её марионеток, а не друзей, которыми они когда-то поклялись быть. Он боролся, но слова рвались из его горла, твёрдые, словно камень. Паника, отчаяние и сожаление в его душе слились в мощную силу, способную противостоять контролю, и на мгновение сила воли стража смогла одолеть волю Найтмер Мун. Но даже этого усилия оказалось недостаточно. Скай чувствовал, как слова обретают плоть внутри него, пытаясь вырваться наружу.
Он уже знал, что это за слова...
Её имя.
С удивлением Скай отдался той силе, что овладела им. Страж выпустил слова наружу, громким голосом напевая в ночи:
— Вы — Та, Что Окутана Мантией Звёзд, вы — Та, Что Бродит Тайными Тропами Небес, вы — Повелительница Тьмы, Королева Луны, Странница Океана Ночи и Госпожа Грёз!
Глаза аликорна расширились и застыли, словно околдованные звучащими словами. Слушая свой голос, гордо разносящийся вокруг, Скай чувствовал, как ликование пульсирует в его груди.
— Вы — Та, Чья Грива Усыпана Звёздами, Та, Что Парит Средь Галактик, Та, Что Олицетворяет Безграничность Космоса.
Уши аликорна были направлены на него и ловили каждый произносимый им слог.
— Вы — Благодать Ночного Затишья, Согревающее Сердце Теней. Вы — Страж Снов. Вы — Её Королевское Высочество, Принцесса Луна Нокс Прайзис, Хранительница Ночи!
На какое-то мгновение аликорн стояла перед ним в том великолепии, словно в образах со старинных витражей — тело в цветах безграничного ночного неба и глаза, широко раскрытые в изумлении.
Её величие ошеломляло.
Но внезапно её лицо исказила гримаса бешенства. Шерсть стала абсолютно чёрной, и Найтмер вскричала что-то неразборчивое в испепеляющей ярости.
Скай потерял её. Он был так близок, и он потерял её.
Рог Найтмер Мун полыхнул магией, и стража отбросило назад и высоко вверх. Он врезался в верхнюю часть колонны, после чего магия швырнула его на пол, ударив головой о камень. Тьма накрыла его сознание.
Скай пытался бороться, хотя мысли его были вялы и бессвязны. Тьма обволакивала его, не давая вернуться в сознание. Он словно плыл по озеру тягучей смолы. Когда жеребец попытался пронзить темноту ультразвуком, чтобы “осмотреть” пространство вокруг себя, то понял, что его горло будто парализовано.
Он всё ещё пытался сбросить это проклятое оцепенение и открыть глаза. К нему вернулось чувство пространства вокруг, чувство чего-то происходящего рядом, ощущение разгорающейся магии, тускло касающейся его восприятия. Но страж не мог вытянуть себя из омута собственных мыслей, все его усилия мгновенно улетучивались во тьму сна.
Но затем Скай почувствовал сбоку какое-то тёплое излучение, чьё присутствие сплело воедино нити его мыслей. Вместе с тем ощущение пространства и реального мира вокруг него угасли.
— Скай... Даймонд, верно? — промолвил голос близ него.
Жеребец обнаружил себя парящим в роще, залитой сумеречным светом. Журчащий ручей бежал под ним, толстые стволы деревьев стояли вокруг, с точностью повторяя расположение колонн в том, реальном, мире. Всё это говорило о том, что он был во сне.
И ещё потому что принцесса Селестия парила рядом с ним.
— Принцесса, — голос стража дрогнул в удивлении, — но ведь вы же были заточены!
Аликорн ответила ему грустной улыбкой.
— И остаюсь там. Сначала я подумала, что была сослана на солнце. Это потребовало бы колоссальной мощи, но, я не могла отрицать подобной возможности. Однако я не почувствовала связи с солнцем и таким образом догадалась, что вместо этого она заточила меня внутри иллюзий царства снов. Поняв это, я начала изучать, как я могла бы перемещаться по этому миру.
Селестия огляделась вокруг. Ветер шевелил листву, но при этом они до сих пор не ощущали его. Селестия грациозно спланировала к ручью, туда, где большой овальный булыжник разделял течение. Потоки воды кружились вокруг него, плескаясь и, словно по волшебству, сияя неестественным серебристо-белым светом.
Скай последовал за Селестией и нерешительно приземлился в неглубоком потоке рядом с ней. Прохладная вода пенилась вокруг ног, принося бодрость.
Аликорн рассматривала камень с грустным выражением в глазах. Почему? Скай тоже взглянул на него, сморщив брови в попытке разгадать значение ровной поверхности камня.
И вдруг, в подобающей сну манере, мир покачнулся и преобразился. Теперь не было никакого камня, зато перед ним возникла магическая сфера дымчатого цвета. С опаской страж коснулся её, но поверхность была твёрдой и неподатливой — может быть, это и было то самое нечто, принятое им за камень.
Искры света засверкали вдоль потоков, словно разноцветные рыбы.
Скай всмотрелся в полупрозрачную глубину магической сферы. Постепенно он смог различить фигуру пони, свернувшуюся в центре. Чем дольше он смотрел, тем яснее она становилась, пока страж не увидел её отчётливо — аликорн с окраской и кьютимаркой принцессы Луны. Она была совсем мала и юна в отличие от статного существа, изображаемого весперквинами на протяжении веков. Даже грива ещё не отросла полностью. Копыта аликорна дергались, и сама она дрожала, словно в объятиях кошмара.
Скай взглянул на Селестию.
— Неужели это и вправду...
Селестия медленно кивнула.
— Моя сестра. Или точнее та её часть, от которой она пытается избавиться.
Жеребец повернулся обратно к фигуре, заключённой в магической сфере.
— Она совсем не такая, как я её представлял.
— Это то, как она видит себя сама, — с грустью ответила Селестия. — Она считает себя слабым, немощным жеребёнком. Свои черты характера она рассматривает как плод детской наивности. Моя сестра ошибается, конечно же, но... она не может поверить в свою ошибку.
Ручей забурлил и зашипел. Искры света в воде начали двигаться быстрее, сверкая вокруг копыт Ская, а высоко над ним порывистый ветер яростно теребил ветви.
Селестия взглянула вверх на качающиеся деревья.
— Скажи мне, что происходит в реальном мире?
Скай начал отвечать, хотя с каждым словом говорить становилось всё тяжелее:
— Я не смог, принцесса Селестия. Я пытался... мы с Небулой упорно пытались вернуть её назад, но ничего не помогло... Она просто не хотела слушать нас.
Жеребец уронил голову, слёзы застилали его глаза.
— Ох, Скай Даймонд, — нежно произнесла Селестия, — не будь столь уверен в своей неудаче. Луна может казаться наиболее упрямой именно тогда, когда она стоит на пороге перемен.
Страж лишь покачал головой. Утешения принцессы были добры, но бессмысленны пред лицом поражения. Перемены, о которых она говорила, пришли... но они не возымели успеха. Найтмер была слишком сильна.
Селестия нежно погладила его плечо кончиком крыла.
— Ещё слишком рано сдаваться, мой маленький пони. Я не переставала верить в неё, и знаешь, почему? Давным-давно непоколебимая вера вашего народа зажгла во мне искру надежды — что моя сестра не пала за пределы искупления. Даже и не думай, что ты совсем не сумел достучаться до её души.
Хоть и не касаясь Ская, ветер завывал в роще вокруг них, мощные деревья трепетали в его власти. Ручей стал бурным потоком, и воды его странно сияли оттенками радуги.
— Оглянись вокруг. Царство снов отражает состояние её разума, — сказала Селестия. — Она в смятении. Может быть, страх тому причиной, но я верю, что это надежда.
— Я не смог помочь ей, — дрожащим голосом ответил страж и положил копыто на твёрдый магический барьер, окружающий Луну. — Она заперла себя там. Я не смог ничего поделать.
Но Селестия лишь приподняла бровь.
— Уверен? Присмотрись снова, Скай Даймонд, и наберись мужества.
Растерянный жеребец вновь взглянул на магическую сферу под своим копытом. Теперь там не было ровной и гладкой поверхности, которую он ожидал увидеть.
Трещины пошли по всей поверхности.
Они расползались из-под его копыта, окутывая сферу неровными контурами, словно паутиной. Изображение Луны внутри раздробилось сотней изломанных граней.
“Я сделал это?”
Теперь поток ревел, бурля у ног Ская, сияя всеми цветами радуги.
Скай повернулся обратно к Селестии, чтобы спросить её, что всё это значит. Но её больше там не было. Он покрутил головой, пытаясь найти принцессу.
И тут доселе неощутимый ветер внезапно обрёл силу. Неистовые потоки воздуха чуть было не порвали кожистые крылья и взметнули стража вверх. Он попытался выровняться. Поток воды под ним начал вздыматься и, словно огромная радужная арка, с оглушительным грохотом обрушился вниз на пузырь магии, в котором была заточена Луна.
Скай пытался приблизиться к сфере, но ветер был сильнее урагана, а крылья налились свинцовой тяжестью. Что-то медленно отталкивало Ская прочь, пока его спина не коснулась ствола дерева.
Сияющая радуга заполнила всё поле зрения, пока роща не растворилась в ней. Страж просыпался. Мир погрузился в туман иллюзий, но радуга осталась, ослепительно возвышаясь перед Скаем. Он моргнул, пытаясь избавиться от бликов в глазах, и понял: всё это было наяву, его глаза были открыты.
Магическая радуга под ним оканчивалась круговоротом света настолько яркого, что он до боли жёг глаза. И внутри это вихря извивалась фигура. Сердце замерло в груди Ская. Он знал, кто это был.
Твайлайт Спаркл и её друзья парили в воздухе, излучая магию, ярко освещавшую всё вокруг.
"Что это? Элементы Гармонии ведь утратили свою мощь, верно? Значит, Твайлайт нашла какую-то другую магию?" — мысли ураганом кружились в голове Ская. Неужто весь их поход был лишь отвлекающим манёвром? Но если Твайлайт не искала Элементы, зачем тогда она пришла сюда? Ничего не понятно.
Сияющий свет погас, мощь его растворилась в пространстве. Магия, удерживающая стража на месте, затрепетала и развеялась, и он судорожно захлопал затёкшими крыльями, пытаясь удержаться в воздухе под потолком. Его пока ещё не заметили, но жеребец не знал, мог ли он использовать это как преимущество. Он ужасно устал — даже с учётом элемента неожиданности, перспектива одному сражаться против шестёрки пони выглядела полнейшим безумием.
И был ли вообще смысл сражаться?
Сердце Ская дрогнуло, но он заставил себя посмотреть вниз, туда, где его принцесса лежала у подножия трона с разбросанными вокруг осколками брони.
Это была Луна. Никакого следа Найтмер Мун. Насыщенный и величественный синий цвет её шёрстки сиял в глазах стража, словно надежда.
Но она не была той высокой и ослепительной Луной, на протяжении столетий изображаемой на витражах. Она была тем существом из царства снов. Она была слаба. Только сейчас жеребец смог почувствовать, как сильно обессилела она после своего возвращения. Вид принцессы говорил о глубоком истощении. Даже грива потускнела и потеряла всё великолепие, наряду с запавшими глазами; ноги немощно дрожали.
Скай хотел броситься к ней, но что-то подсказало ему, что для этого ещё не время. Селестия сказала, что верит в свою сестру — но эта вера подразумевала свободу выбора, важность собственных решений Луны. И страж знал, что несмотря на то, что Луна была побеждена, на этом всё вовсе не закончилось.
Солнце уже начало восход, но Скай продолжал парить в воздухе, наблюдая за Луной, едва замечая яркое сияние, пробивающееся сквозь окна. Он вряд ли обратил внимание на прибытие самой Селестии или её разговор с шестью торжествующими пони. Только Луна, только его принцесса полностью завладела вниманием стража, и он был готов броситься к ней при первой же необходимости.
Наконец Селестия подошла к Луне и опустилась перед ней на колени. При виде отпрянувшей назад принцессы Ночи сердце Ская дрогнуло, но в её взгляде было нечто большее, чем страх и стыд.
В её глазах сияла надежда.
В ту судьбоносную ночь Скай говорил Найтмер Мун, что первым, о чём попросит её Селестия, будет просьба о дружбе. В отчаянии он говорил это, боясь, что аликорн ускользает от него. Он говорил это в надежде, что слова его пробьются сквозь доспехи Найтмер Мун к душе, которая была принцессой Луной. Он говорил это с угасающей надеждой, что его слова достучатся до неё. Он говорил, зная, что озвучивает не правду, а лишь собственные мольбы.
И тем не менее это было правдой.
— Примешь ли ты мою дружбу? — спросила Селестия, и её слова прогремели в голове стража, словно лавина.
Скай задержал дыхание. Все находившиеся в зале застыли в ожидании. Буря эмоций пронеслась по лицу Луны, от сожаления и гнева, до страха и мольбы. Барьеры пали, всё что осталось — она сама, уязвимая и открытая для всех вокруг. Скай хотел ринуться вниз, встать рядом с ней, но это был выбор, сделать который могла только Луна. Либо она останется с прошлым, со всем, чем она стала, с яростью и мощью, со злом, причинённым ей, и, конечно, со злом, причинённым ею, либо она отбросит всё это и начнёт заново — в поисках прощения, в поисках новой себя.
Долгие секунды балансировала она на грани выбора — с головой, низко склонённой к груди, телом, дрожащим словно в усилии пробиться сквозь стену, существующую лишь для неё.
"Мы будем твоими друзьями, — думал Скай, безмолвно уговаривая её. — Мы ждали тысячу лет, чтобы стать твоими друзьями".
И затем что-то переломилось, и Луна бросилась в объятья Селестии.
— Прости меня! Я так по тебе скучала! — прорыдала она, и Скай выдохнул, чувствуя, как необъятная, ошеломляющая волна облегчения накрыла его.
Всё ещё незамеченный, страж спланировал на пол. Усталость охватила его, и Скай просто стоял, улыбаясь счастливому воссоединению двух сестёр. Слезы счастья замутили его взор. Страж уже предвкушал хороший дневный отдых... но затем он вспомнил о вещах, которым всё ещё требовалось уделить внимание. Спасение Небулы, конечно же; освобождение Вандерболтов; долететь до Кантерлота; отчёт, за большую часть которого придётся отдуваться именно ему, так как после ранения Небулы он был единственным стражем Ночной Гвардии, вовлечённым в эти события...
Но мгновение спустя все заботы были разогнаны безбашенной розовой земнопони, которая схватила Ская за копыто и утянула его танцевать.
Под сенью лунного света капитан Ночной Гвардии командует построение. Её крыло заживает достаточно быстро, так что она уже сняла повязку, по крайней мере, на этот вечер. С другой стороны стоит юный страж, недавно повышенный в звании, которому доверена честь объявить прибытие принцессы Луны. Громко разносится его звонкий голос, исполненный гордостью.
Их принцесса шествует меж ними, проводя свою первую инспекцию Ночной Гвардии. Она постепенно приходит в себя после перенесённых страданий, и теперь её фигура всё больше и больше напоминает величественного аликорна, которого когда-то они видели лишь на портретах и витражах.
Нарушая дисциплину, стражи широко улыбаются, улыбаются во весь рот, кивают, а у некоторых можно даже разглядеть слёзы на глазах. Их капитан шутливо бранит подопечных словами столь забавными, что улыбка появляется и на губах самой принцессы.
Принцесса Луна рассматривает их в изумлении. Среди всех памятников, посвящённых ей, нежно вплетённых Селестией в ткань эквестрийской истории, всех строений, воздвигнутых с заранее выделенными для неё покоями — ничто среди этого не умиляет её столь сильно, как эти чудесные создания. Из любви к ней, которую она могла никогда не оправдать, они хранили её заветный образ на протяжении тысячи лет. Они — её стражи. Они — её Ночная Гвардия.
Но самое главное, они — её друзья.