Другая Найтмер 2

Глава 10 Обед

Мне показалось, что я ослышался. В голове просто не укладывалось! Нет, ну серьезно, не могла же Луна вот так, между прочим, выдать кредит в пару десятков миллиардов! Да это же просто бред. Ладно бы, с Селестией вместе решили, но ведь, она сама приняла решение. Вот так, просто, решила выдать кредит в двадцать миллиардов?!
— Для неё это не такая уж и крупная сумма, Эквестрия, например, задолжала почти пятьсот миллиардов Луне, — безмятежно добила меня Селестия, — что сопоставимо с бюджетом всей Эквестрии. Из-за чего приходится направлять десять процентов бюджета на погашение долга. Благо, лунный банк кредитует Эквестрию под два процента годовых. Так что пеня всего десять миллиардов в год, и лет за десять Эквестрия закроет его, выплатив сверху пятьдесят миллиардов.
— Десять миллиардов в год, — в голове не укладывалось, — Луна становится богаче на десять миллиардов в год?
— Нет, конечно, на десятки миллиардов. Лунный банк кредитует как крупных клиентов, таких как государства, так и средних через дочерние банки по всему миру. Не говоря о доле во множестве корпораций, вроде тех же Эквестрийских железных дорог. Где Луне принадлежит треть, как и мне, кстати. Но это уже не так много, на фоне кредитования государств и сопоставимых с ними финансовых структур. Пусть содержание банков требует неких затрат, но это окупаемые траты.
— Как такое вообще возможно?
В голове просто не укладывались такие открытия! Я знал, что Луна и Селестия не бедные пони, но чтобы настолько баснословно богатые?! Даже вид королевского кварцита был не настолько ошеломляющим, как тот факт, что Луне принадлежит сверх-банк мирового масштаба. Хотя, стоп, ведь это же могут быть не её деньги, а вложенные средства других существ.
— Всё началось около полутора тысяч лет назад, — медленно проговорила Селестия, словно погружаясь в воспоминания, — мы только начинали по-настоящему строить государство. Закладывали его основы, переходя от полукочевой жизни племён к полностью осёдлой. Тогда мы договорились, что банки будут её, и с тех пор Первый Лунный функционирует и развивается вот уже более полутора тысяч лет. Считаясь самым надёжным банком мира, у которого всегда можно взять много денег под приемлемый процент. Если, конечно, ты добропорядочный заёмщик с хорошей кредитной историей.
— А если возвращать не захотят?
— Первый Лунный в хороших отношениях с большинством государств и может попросить их о небольшом намёке. Если же это не поможет, то Первый Лунный может нанять армию многих стран, включая армию Эквестрии, для нужного внушения. Обычно намёка на подобное развитие событий хватает, чтобы отбить у кого угодно охоту спорить с банком Луны. Хотя, в прошлом были прецеденты, когда банк покупал армии, которые доходили до границ должников. После чего должник осознавал всю глубину проблемы и выплачивал долг с большим процентом, покрывая военные издержки. И заодно радуясь, что не платил контрибуцию коалиции победителей.
— А если все не захотят?
— Такое было тысячу лет назад, — улыбка принцессы стала жутковатой, а в глазах зажглось пламя, — но прошли десятилетия и века, проценты капали и множились, правители сменялись, династии прерывались и, в итоге, все оплатили всё. После этого репутация Первого Лунного стала крайне весомой, и больше серьезных эксцессов не было.
Даже не сомневаюсь, что у Селестии вышло убедить должников оплатить все счета. Вот почему-то не было ни капельки сомнений. Да и вообще, я и раньше не думал, что в волшебную сказку попал, а теперь и подавно. Когда на кону такие деньги, крыша едет у колоссального количества разумных. Главное, чтобы мне в голову не пришла дурь унаследовать банк.
От одной этой мысли, по спине прошёлся ледяной озноб мороза, убивая на корню любую мысль в этом направлении. Всё равно Луна бессмертна, так что мне ловить нечего. Проще в другой мир уйти и там финансовую империю построить. Хоть мне миллиончик-другой не помешал бы на разные иголки.
«Заслужи, — холодок со спины сковал разум, — если действительно надо».
«Да я так, мечтаю».
«Я тебе покажу, куда нужно засовывать такие мечты, — мысли почти парализовало от холода, — не для того я тысячу лет на луне провела, чтобы развращать тебя лёгкими деньгами. Заруби себе на роге, отродье, я сделаю из тебя достойного аликорна, хочешь ты этого или нет».
— Когда мы делили власть с Луной, мне досталась вся земля Эквестрии, — как бы между прочим, продолжила Селестия, вытирая губы салфеткой, и вгоняя меня в новый ступор, — с тех пор я владею всеми Эквестрийскими землями, включая небеса и недра. И этот статус никак не связан с моей должностью главы государства. Даже если мне устроят импичмент, я останусь единственным владельцем Эквестрийских земель.
Да что же такое-то! Мало того, что Луна сверх олигарх, так ещё и Селестия, оказывается, сверх феодал! Стоп, это же! Да быть не может! Молодых денег только не хватает для полноты картины!
— А как же аристократия и обычные пони?
— Я владею всеми землями, делегирую право распоряжаться своей собственностью аристократии в обмен на их лояльность, обычные пони имеют право пользоваться моими землями в рамках закона с выплатой налогов. Которые идут в мои карманы, минуя казну Эквестрии, и позволяя мне распоряжаться своими деньгами, как я посчитаю нужным. Только, в отличие от Луны, я немного по-другому распоряжаюсь своими доходами.
— Ну вы и хитрок… — закрывая рот, ощущаю, что с языка почти сорвалось это слово, — умные правительницы.
— Верно, мы умные правительницы, и сразу решили прибрать к копытам основные рычаги власти в стране, пока никто ни на что ещё не претендовал и не мог оспорить наши законы. Но мы сделали это не для собственного обогащения или власти, как таковой. Просто иначе, землями Эквестрии, как и деньгами, завладели бы другие пони, с которыми нам приходилось бы договариваться и учитывать их мнение при принятии решений. А так, мы с самого начала не позволили сформировать класс сверхбогатых пони-эксплуататоров, купающихся в битах и выпадающих из общей системы отношений. Поэтому в Эквестрии нет аристократии, в привычном тебе Земном понимании. Кроме чести их рода и заслуг предков, они мало чем отличаются от остальных пони в правовом смысле. Просто служат Эквестрии поколениями и имеют честь предков, которая не может быть забыта, но с другой стороны, эта честь обязывает их быть достойными чести. Поэтому в Эквестрии такая маленькая дистанция власти между аристократами и обычными пони.
— Это же нужно было так всё продумать ещё тогда.
— Просто нормальное образование при дворе твоей бабушки, ничего сложного. Ты тоже сможешь подобное продумать, лет через пятьдесят-сто, особенно, если будешь правильно использовать свои выдающиеся таланты.
От этого голоса сразу стало страшно, а хвост заныл, словно чуя новую напасть. Хотелось просто исчезнуть отсюда, только бы не оставаться наедине с этим очаровательным монстром. Ну почему у Каденс, как назло, была запарка с учителем и она не смогла составить мне компанию за обедом? Ещё про какие-то таланты намекает, как будто у меня есть хоть один, кроме постоянного попадания впросак.
— Да нет у меня никаких талантов! — слова вырывались помимо воли. — Я вообще ничего не могу! Даже ложка из копыт постоянно падает, стоит чуть дольше подержать!
— Сказала та, кто разглядела Дискорда с полукилометра, — на лице Селестии расплылась такая довольная улыбка, что становилось ещё страшнее. — Как думаешь, много ли живых существ обладают твоими глазами?
— Немного?
— Среди смертных пони, никто, — по голове словно пыльным мешком вмазали, — более того, из-за подавления твоей силы, у тебя нет засветки от собственного энергопотока, что делает тебя одним из лучших зрящих мира. Ведь из-за помех, создаваемых магией дворца, даже я не могу увидеть Дискорда отсюда, а ты смогла.
Я промолчал, хотя в голове крутились десятки вопросов. Но задавать ни один из них не хотелось. Наоборот, хотелось чтобы она закрыла эту тему и не трогала моё маленькое счастье, о котором никто толком не знает. Оставшись где-то там далеко, со своими землями, банками Луны и тайным Советом. Ну, за что мне это?!
— И как ты используешь свой великий талант? — осуждающе покачала головой Селестия. — Подглядываешь за пони, когда они желают уединиться? Бесцеремонно смотришь на приватную жизнь других? Тебя не кажется, что это неприлично?
— Как будто, читать мои мысли прилично!
Хотелось закрыть себе рот, но молчать не выходило.
— Как мать, Луна имеет на это полное право, — принцесса солнца даже бровью не повела. — Вот когда станешь полностью взрослой, тогда и будешь требовать полную свободу, получив в нагрузку полную ответственность за каждое своё действие. А пока вы не повзрослеете, мы обязаны заботиться о Вас, как и положено матерям.
— Каденс взрослая.
— По меркам смертных, возможно, — менторским тоном продолжила Селестия, глянув на ученический класс, где Каденс только что завершила затянувшийся урок магии и уже выходила в коридор, — но по меркам бессмертных, она ещё дитя, немногим старше тебя. Нет, Найти, Вам ещё очень далеко до полного взросления. Ведь у Вас даже детей не было. Но сейчас мы говорим не об этом. Ты владеешь воистину уникальным потенциалом, но используешь его через круп, когда могла бы применять с огромной пользой.
— Да толку с него, — провалиться сквозь пол хотелось ещё больше, — кроме как смотреть через стены, от него особой пользы нет. Да ещё, разумные сильнее всего сияют в моменты всплеска эмоций и удовольствия, от чего взгляд сам к ним липнет. Мне что, только магию рассматривать? Только, толку с этого? Я ведь, кроме глифов, никакую магию пока создать не могу.
— Кризалис от Чеклет, ты отличила легко, — осуждающее покачивание головой, было красноречивей любых слов, — да и заметить беременность на первом месяце в Эквестрии могу только я с сестрой. Но это мелочи, на фоне реальных возможностей такого зрения. В частности, ты сможешь на глаз прикидывать таланты пони и любого другого разумного, просто смотря на работу его мозга.
— Это как? — по голове снова пыльным мешком треснули, создавая ощущение перманентной контузии.
— Просто. При работе с информацией, разные зоны мозга отвечают за разные процессы. Например, есть зоны, отвечающие за магию, — с рога Селестии сорвалась золотистое сияние, сформировав над столом трёхмерную схему мозга пони над столом, где было подсвечена одна из областей, — она всегда находится в одном месте, но их активность и размер у каждого свои. Если ты видишь пони, у которого при творении магии эта область светиться ярко, и она велика, то можно точно сказать о высоком потенциале такого мага. Если же она тусклая и маленькая, то добиться многого у такого пони почти никогда не выйдет. Естественно, это не приговор и не гарантия успеха. При должном усердии малый потенциал можно развить, а при лени даже огромные губят влёгкую. Но сама понимаешь, потенциал либо есть, либо его нет.
— И что, так только с магией можно? — губы пересохли от подобных перспектив.
— Нет, конечно, есть области, отвечающие за слух, зрение, моторику и всё остальное, — на картинке при этом подсвечивались разные области, — по размерам и структуре этих областей можно много сказать о пони. Скажем, у певцов развиты одни области, у музыкантов другие, у военных третьи. Излучения мозга профессора любых наук не спутать с мозгом извозчика. Метод довольно топорный и не слишком точный, пусть и позволяющий на глаз оценивать интеллектуальный потенциал разумных, что просто незаменимо при подборе помощников, позволяя отсеивать пустышек с первого взгляда.
— Это как по форме тела оценивать физические возможности? — я своим ушам не верил, а голова кружилась от открывающихся перспектив.
— Почти, — салфетка взмыла вверх, прикрывая губы принцессы, — так что переставай заниматься ерундой и лучше смотри на работу мозгов, всяко больше пользы будет. Встретимся на балу, и прошу тебя, Найти, не будь на этот раз истуканом.
Провожая взглядом колыхающуюся эфирную гриву белоснежной аликорн, я пытался переварить слова Селестии, осознавая, насколько глупо использовал свои глаза. Ведь это же такие перспективы открываются! Аж дух захватывает! Нужно срочно проверить и… Точно, бал! Вот, где я насмотрюсь на мозги всех!
— Фух! — в столовую влетела Каденс, падая в кресло и хватая сразу два блюда. — Думала, они никогда не закончат полоскать мне мозги…
Глядя на что-то говорящую сестру, я уже смотрел на неё в магическом диапазоне, фокусируясь на том, что скрыто под черепом.