Великая и Могучая

Трикси возвращается в Понивилль.

Принцесса Луна Трикси, Великая и Могучая Бэрри Пунш

Полезная книга

Нет покоя эквестрийскому злодею! Фенек Шейт Тамиин опять пытается создать коварный план, чтобы завоевать страну говорящих пони.

Другие пони ОС - пони Дискорд Найтмэр Мун Кризалис Король Сомбра

Меткоискатели и Древний Храм

Меткоискатели находят странный столб в глубине Вечнодикого Леса, после чего собирают экспедицию и вместе с Лирой и Рэйнбоу Дэш отправляются к нему, но что же они там найдут?

Рэйнбоу Дэш Эплблум Скуталу Свити Белл Лира

MLP: Movie. Искры дружбы

На эту работу меня вдохновил ранний сценарий "MLP: Movie". Принц Космос - брат Селестии и Луны - направляется в Эквестрию, намереваясь отобрать престол у Двух Сестёр. Но его планы куда более обширны, чем просто завоевание страны пони. К счастью, Хранительницам Элементов Гармонии и Спайку удаётся сбежать - преследуемые жестокой Темпест Шедоу, они должны будут отправиться в главное путешествие своей жизни, побывать под водой и в небесах, узнать тайны аликорнов - и пройти Испытание Дружбы...

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Спайк Принцесса Селестия Принцесса Луна Трикси, Великая и Могучая Другие пони ОС - пони Дискорд Старлайт Глиммер

Героями не рождаются

Не получается быть героем в своем мире? Так почему бы не попробовать в чужом?

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Принцесса Селестия Принцесса Луна Человеки

Танцы с порталами

Продолжение к "Четыре дня в зазеркалье" и "Путь к миру". Обоюдовыгодный договор заключен. Сотрудничество и торговля между Эквестрией и СССР крепнут и расширяются. Твайлайт наконец-то получает согласие Селестии на посещение мира людей, где ее столь многое интересует. Однако в обоих мирах не все так гладко, как кажется. И в Москве, где начальство НКГБ спешно пытается найти противодействие магии, и в Кантерлоте, где Луна занята своими неоднозначными проектами, есть те, кто недоволен сложившейся обстановкой.

Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Принцесса Селестия Принцесса Луна Лира Человеки Кризалис Старлайт Глиммер

Компаньон одиночества

Желтый свет. Одинокая лампа теряется в сиреневой мгле, а темнота с воем карабкается по стене, надеясь, что сможет улизнуть. Желтый свет. Горит желтый свет. И перед ним стоят шестеро. Шесть неясных тихих фигур. Всегда гордые и всегда надменные. Рассказать историю, ночь и мгла? О горьком одиночестве и долгом выборе, затянутом на всю жизнь. Эта история только о жизни.

ОС - пони

Навык Скрытности - 69

Литлпип уже пробыла на поверхности достаточно долго, чтобы естественное воздействие солнечных лучей пустоши начало реактивировать ее давно спящую физиологию пони. К несчастью для нее, это означает, что у нее вот-вот начнется первая охота.

Другие пони ОС - пони

Темная Твайлайт

Твайлайт Спаркл находит таинственную древнюю книгу, изучение которой наделяет её небывалой магической силой. Но есть и другая сторона медали: тёмная магия книги меняет душу сумеречной принцессы. Твайлайт решает захватить власть в Эквестрии, ощущая себя достаточно сильной, чтобы править вместо Селестии и Луны.

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Спайк Принцесса Селестия Принцесса Луна Стража Дворца

Из Сталлионграда в далёкую Понию

Кремовая единорожка из Сталлионграда отправляется в загадочную восточную островную страну Понию. Она прокатится на понской электричке с извращенцами, накупит понимешных фигурок в квартале Акихабара, сходит в мэйд-кафе и многое другое!

ОС - пони

Автор рисунка: Siansaar

Не надо понуканий, страж. Я вполне могу идти по своей воле, хоть и в кандалах.

Разумеется, без них было бы проще и быстрее, но вы же не послушаете. Я не буду пытаться удрать, даю слово. Даже сбеги я из вашей золотой твердыни и спустись с горы, куда я денусь?

Где это мы? Тут вы казните негодяев — в просторном зале, на глазах разгневанной толпы? (Я не “сопротивляюсь”, страж. Просто свет дневной звезды режет глаза.) Здесь и сами владычицы Эквестрийские? Простите, но мне невдомёк, как одному правителю приветствовать других — вы первые, кого я вижу в лицо.

Да и сам я — вашими же стараниями — больше не король.

Так, значит, будет суд? Признаться, задевает, что вы ещё хотите разыграть честное судилище после всего, что учинила ваша армия. Сомневаюсь, что вам есть дело до моих слов.

Да? Ну что ж… ваше право. Можем скоротать время.

Но прежде о другом. Если я правильно сужу по вашим мордам, вы наверняка в недоумении. Алмазный пёс — и такой культурный? Буду краток: наше общество поделено на касты, и (насколько я вижу) куда строже вашего. Трудящиеся у поверхности псы — самой лютой породы, но гроты и пещеры, куда вы толком не заглядывали, далеко не норы дикарей. Вряд ли вы поймёте нашу культуру до конца — как я пойму от вашей немногим более. А ведь я последний из рода тех, кого за ум избирают королём.

Мой рассказ прозвучит невероятно. Да что там… Вы скорее подумаете, будто я потешаюсь или морочу вам голову. Наверное, даже оборвёте на полуслове, не дав закончить.

В самом деле? Удивительно. Ну, будь по-вашему. Я начну с истоков.

Десять тысяч поколений прожили мои предки в недрах земли, когда вы, пони, ещё даже не нашли своей страны — Эквестрии. Другие царства рождались и умирали над нашими головами. (Поэтому, смею надеяться, вы простите мою неосмотрительность. Я не видел резона отправлять послов к тем, кто нас не переживёт.) И мы всегда знали, что наш долг — выжить; ведь как вы стережёте надземье от бед, так и мы усмиряли великие силы земли. Многие из них покажутся вам чепухой… конечно, если б вы их понимали. Впрочем, кроме одной.

Глубоко внизу, под самым моим королевством, есть громадная полость. Почти до потолка в ней разлилось вековое море, бездонное, безбрежное. О, я знаю, ваши воины несомненно там побывали, когда грабили столицу. Стояли, вглядывались во мрак над чёрными водами и, само собой, видели что-то вроде островка.

Но “островок” тот — лишь часть дремлющего в пучине создания. Смертные, живущие ныне, не видывали его во всей полноте. Только мои праотцы писали о нём трактаты в те времена, когда он пробуждался. Размером он таков, что уместит в пасти двух змеебыков — даже не заметит; и владеет тысячью гибких лап, быстр в воде и почти столь же на суше, а вся его шкура, даже на суставах, защищена непробиваемой чешуёй.

Мы зовём его просто — Левиафан.

Я плавал к Левиафану на плоте, глядел на него в свете масляных ламп, стоял так близко, что провёл пальцами по чешуе. Пускай он и спал, одного вида хватило, чтобы вогнать меня в дрожь.

Никому не ведомо, откуда он взялся, но мудрецы шепчут догадки. Всеядность и чешуйчатая шкура наводят их на мысль о родстве с драконами или морскими змеями… или с теми и другими сразу. Как известно, он единственный в своём роде, но нет сомнений в том, что в далёкие, незапамятные времена, когда не было наших народов, на свете жили другие, подобные ему. Этот же продлевает свой срок тем, что засыпает, недвижимый, на три столетия и пробуждается, чтобы набить брюхо.

Самые тёмные из нашего числа почитают его за божество. Вот только правда иная. Бога можно умилостивить, урезонить; зверя, как Левиафан, со звериным же голодом — нельзя. И хотя он может насытиться почти чем угодно, больше всего его утроба жаждет самоцветов. Потому-то мы их и собираем, потому среди прочих псов зовёмся “алмазными”. Наши проходчики оставляют себе сущие крупицы — вся остальная добыча шахт идёт в кормушку Левиафана.

Как же нам, убогим смертным, под силу прокормить столь монструозное существо? Всё просто: те столетия, что он спит, мы складываем гору самоцветов. Наверняка генералы донесли вам об одной-единственной зале, заваленной ими до потолка, с выходом как раз к берегу подземного моря.

Но где теперь эти камни? Именно — растащены вашими солдатами. Победитель не может удовлетвориться победой без “причитающегося”. Они пропали, исчезли, осели в карманах торгашей, золотарей и потаскух по всей Эквестрии.

На ваших лицах недоумение. Нет, ну само собой, это сказки. Должно быть, он врёт нам подчистую или того хуже — сошёл с ума. Иначе и подумать страшно.

…Чу! Тихо. Вот вы и услышали — грохот, отдалённый, как будто отовсюду разом. А вот — подземный толчок. О нет, я не удивлён. Слух у псов крайне чуток: это продолжается несколько часов кряду. Просто до вас стало доходить только сейчас.

Вспомните-ка мои слова о том, что раз в три сотни лет нестерпимый голод пробуждает Левиафана из спячки и гонит на поиски пропитания. Мы всякий раз следим, когда он начинает ворочаться — содрогая землю, — и дышать, изрыгая клубы дыма. Вижу, как много немых вопросов у вас на лицах. Три сотни лет — минуло ли? Недавно ли были знаки?

И я отвечу вам. Да.

Отвечу и на следующий, вполне резонный вопрос: любая надежда обуздать его, увы, бесплодна. Когда Левиафан поднимается, силачи в страхе, совсем теряются от ужаса; когда движется — кипятит недра как котёл. Оружию, магии и всем стихиям не взять его чешуи, не замедлить шага; железо ему что соломина, сталь — что гнилое дерево; и ни страх, ни жалость ему неведомы.

Так вот, он пробуждается, и что же он видит впервые за тысячи лет? Нужду выйти на охоту.

Сознаюсь, отчасти в этом повинен и я. Накажи я искателям камней сторониться пони как огня, то, возможно, один маленький отряд не стал бы пленить вашу самку несколько лет назад. Пару тележек, ею похищенных, можно было пережить. (Слышите? Толчки всё сильнее.) Но не так давно она снова явилась воровать, и мои сородичи решили её проучить — показательно. Конечно, это была страшная ошибка, но и вы поймите их мотивы, всю важность нашего труда. Откуда ж им было знать, что эта пони не пустое место для властительниц Эквестрии, откуда было предвидеть, что вы примите их поступок за объявление войны.

Однако то, что моя доля вины весомее, я не признаю. Видите ли… Пони не едят самоцветов, не зависят от них жизнями. Пони видят в самоцвете блёсткий камешек, тешащий гордыню. Ваша гордыня повлекла грабёж, грабёж — войну, война — Левиафана. Гордыня, знаете, родная сестра спеси; ведомые спесью, ваши генералы гнали прочь наших послов, клеймя их лгунами. Маленький умишко ни во что не поверит, не увидев.

Только кого же, скажите мне, в итоге ослепила жадность — нас или вас?

К счастью, ждать уже недолго — судя по тому как трясёт. Если потеснитесь у окон, сможете стать первыми в числе счастливцев, глядящих на не виданное веками: величие Левиафана в лучах дневной звезды. Мне больше нечего сказать, кроме слов прощания. Прощайте, пони, прощайте…

Комментарии (10)

+7

Мне нравится.
Жадность Рарети погубит род пони.

Golden
#1
+8

И поделом. Глупость, в самом деле, величайший из грехов.

Orhideous
Orhideous
#2
+3

Технически, грехи нельзя сравнивать. Да и можно ли незнание приравнивать к глупости?

WallShrabnic
WallShrabnic
#9
+1

Я лично считаю величайшим грехом страх. Левиафан в двух AU была (обе имели вторую ипостась кобылы) демоном Зависти, возможно из-за расхожего выражения "всепожирающая зависть". Собственно, поэтому рассказ в его нынешнем виде мне не очень нравится. Король нагло врёт, утверждая что такое "божество" можно умилостивить. В обеих AU "умилостивить" Левиафан можно было снеся Эквестрию. А ещё одна из них очень любила убивать жеребят.

Теоретически, здешнего Левиафана Селестия может просто испепелить. Вряд ли он огнеупорен до солнечных температур.

Arri-o
Arri-o
#10
+4

Хм, интересный взгляд на сущность алмазных псов.

Qulto
Qulto
#3
+3

Неистовая Шестёрка — и проблема решается минут за 20. Самое большее — сорок.

Кайт Ши
Кайт Ши
#4
+4

Так судя по рассказу, шестерка уже не шестерка, а вполне себе пятерка.

Kobza
#5
+1

Мммммм опять "хорошие на самом деле плохие а плохие хорошие потому что рояли в кустах". Как свежо и как актуально (нет).

SMT5015
#6
+1

Дыа!

doof
doof
#7
+1

Чем-то похоже на Ктулху.
Спасибо автору и переводчику!

Dream Master
Dream Master
#8
Авторизуйтесь для отправки комментария.