Поход Хобилара
Глава 13. На пути к Горе
В которой жизнь бедного хобилара не становится проще
Хотя Коуртен и говорил, что местность вокруг Уединённой Горы представляет собой пустошь, но на практике вокруг неё всё же было немало лесных балок. Бигбиф ворчал:
— Эти тупые драконы со своими не менее тупыми саламандрами совсем не следят за засеками.
— Им проще, они могут наблюдать с воздуха, — ответил ему вожак, — Большое войско в балке не спрячешь, а маленький отряд они угрозой для себя не считают.
Боб согласно покивал, а затем двинулся помедленнее, пропустив Бигбифа. Рогги и Догги ему приветливо улыбнулись.
— Дядька Биф даёт дельные советы, но, иногда, перекручивает. Эх, — сказал Догги.
— В смысле?
— Во времена, когда наш мир был юным, мы, алмазные псы, приняли сторону Элберты-Мастерицы, и с тех пор мы так и идём по ней. Наш конфликт с драконами, предпочитавшими ей Дракона Пустоты как покровителя, с тех пор и тянется. Где-то после Великой Битвы он достиг пика, так наш тогдашний король публично усомнился в их нейтралитете из-за Лонг Анга и других добровольцев, сражавшихся на стороне Морганны. Наши предки испортили отношения с их тогдашним королём Айс Ноус, потребовав у драконов и саламандр принять Элберту как Хранительницу. Айс отказался, наш король начал ему угрожать... с тех пор мы и враждуем.
— Довольно долго, — сказал Боб, — за это время уже можно десять раз помириться.
— Может быть, но мы с тех пор стали ходить друг на друга набегами. Вражда то утихала, то возобновлялась. В последний раз король Лайоран организовал крупный набег, послав Лора и совсем юного Коуртена на земли драконов. Эх, предвидел бы он, чем всё обернётся, но Лайоран всегда был немного высокомерен, и не верил, что больной подагрой верховный король драконов и саламандр Смог сможет не то, что захватить гору, а просто организовать ответный поход. Но Смог смог, — грустно закончил Догги и тут все остановились, а Коуртен лапой сделал всем знак тише, а затем махнул Бобу.
Вскоре стало ясно, почему. За поворотом тропинки перед ними оказалась полноценная дорога. Пройдя по ней с Коуртеном, они нашли здоровенное строение, причём слово "вытесанное из камня" не отражает его внешний вид. Скорее уж "выращенное из камня". Это буквально была лапотворная симметричная скала, с друзами драгоценных камней на фасаде, из которых было выложено какая-то абракадабра драконьим алфавитом, а под ним было выведено на всеобщем "Санаторий Уютный". Они с Коуртеном вернулись и рассказали всем о результатах разведки:
— Нет, они совсем с ума сошли, — сразу заявил Бигбиф.
— Почему? — уточнил хобилар.
— Кто же ставит здравницу в перелеске, вне стен? Да любые пегасские налётчики её вмиг ограбят!
Боб Дип вспомнил гостиницу "Тёпловодьё" в Селье, с её знаменитыми минеральными ваннами, жемчужину его Родной стороны. И вспомнил, что она стояла в ложбинке меж холмов посередине между Привольем, фактической столицей Селья, и деревней Раздолье.
— Э... может, тут нет рейдеров?
— Если нет, то могут появиться, мастер Боб!!! Всегда надо быть на чеку! Мы вот не были достаточно на чеку, и где мы теперь? — сурово ответил Бигбиф. Бобу не оставалось ничего, кроме как согласно кивнуть.
— Мы должны её обойти, — сказал Коуртен, — но нам нужно убедиться, что мы не наткнёмся на что-то ещё. Мастер Боб, можно тебя попросить?
— Конечно, — ответил хобилар, — это моя работа.
Этот "санаторий" оказался тихим и спокойным местом, где постояльцы активно занимаются отдыхом и некими "процедурами". И самым интересным было то, что отдыхали тут не только саламандры (которых явно было большинство) и драконы (которых было относительно мало, все разных форм и размеров), но и пони. Одна из них была сейчас прямо перед Бобом и держала в ауре то, что ему нужно. Карту. Это была отнюдь не обычная пони. Единорожка со снежно-белой шёрсткой, электрически-синей гривой и широчайшей, в какие-то моменты казавшейся безумной, улыбкой. Её кьютимарка представляла собой полумесяц со снежинкой.
— О, этот объёмный душ чудесен! — заявила единорожка сопровождавшей её саламандре, — я чувствую себя заново родившейся!
— Да, Ледяника, но это ещё что! Вот когда ты войдёшь в душ Шарка, о, вот это будет незабываемо!
— Да, мне давно нужен был отдых. Увы, курорты Восточного Пондора сейчас закрыты.
— Что задумала Сумеречная Королева? Ведь все знают, кто в реальности показывает Совету Пондора, как голосовать.
— То, что я фламина Её Взбешенности не значит, что я знаю все секреты Королев.
— Ну Ледяника!
— И я могу делиться им с кем попало. За доверие нужно платить, платить преданностью и любовью. А также всепожирающим огнём ненависти в адрес тех, кто смеет противостоять Семи.
— Ну, я точно не противостою Семи! — ответила саламандра.
— Нашатырь, я знаю, но ты и не верна Им. Драконы Порядка, Хаоса и Мечты это, конечно, древние и уважаемые духи, но они не моя Госпожа и Её сестры.
— Эх, Ледяника, поэтому тебя и не любят твои сородичи. Они предлагают тебе копыта дружбы, а ты требуешь полного повиновения.
— Королева Аргента не терпит двоедушия. Ты должна быть погружена в Её дело... или тебе с ней не по пути. Мои сородичи-снежнороги стали слишком мягкими, как по мне, и не готовы к неожиданностям. О, у нас гости!
И тут перед ними (и Бобом) плюхнулись Маджестик, Корина и Глория. Все трое выглядели как после пожара. И все трое хором заявили:
— Ледяника, ты должна нам помочь!
Единорожка, увидев их и услышав их просьбу, сначала издала тихий смешок. Потом погромче. А затем, хохоча, грохнулась оземь и вцепилась в свой животик.
— А-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Видели бы вы себя!!! Просто не могу!!! Вы прям как после пожара и попадания в бурю!!! Охо-хо-хо-хо-хо!!!
— Между прочим, — заявила Корина, — мы действительно с пожара. Озерград сгорел.
Ледяника прекратила смеяться и встала столь быстро, что Боб вздрогнул от неожиданности.
— Что случилось? — совершенно серьёзно спросила она.
— Случилась Комета, которую обозвали нехорошим словом. А затем ещё выяснилось, что жена бургомистра, которая держала город под своим железным копытом, прикрываясь мужем, решила, что Глория сговорилась с другом этого Тисолома и хочет устроить переворот. И додумалась взять семью Хонори Барда в заложники и шантажировать его этим, но младшая дочурка этого Хонори сбежала, нашла Глорию, в это время проведать нас заявилась Её Бережливость... ну и всё завертелось.
— О, вам повезло. Коль бы вас посетила Её Гневность, она бы заставила вас показательно колесовать Мисти Лэйк. С четвертованием. А затем казнить её самых верных... нет, стратегия Её Гневности может ужасать, но страх кары отлично помогает пони принять власть своих истинных Владычиц. Кстати, ходили слухи о армии...
— Какой армии? — переспросила Маджестик, — у меня был отряд, он до сих пор прочёсывает Сумеречный лес! Боб обставил нас!
— О-ха-ха! Нет, он крут, я вам скажу! Я бы хотела с ним познакомиться, для, ум, обмена опытом, — закончила Ледяника, закатив глаза.
— Он наш!!! — хором заявили три фестралки.
— По старым законам табунов, у жеребца может быть до четырёх кобылиц. Вас трое, я имею свой законный шанс, — отвергла все претензии Ледяника.
Маджестик закатила глаза, Корина задумалась, а вот Глория не стала тянуть и выдала:
— Так ты поможешь нам его отыскать?! Их Величия хором утверждают, что коль мы выдернем его из плохой компании, то и планы Тисолома пойдут крахом.
— Коуртена Тисолома Лайнида?! — вскрикнула молчавшая до того саламандра.
— Его самого... — только успела произнести Маджестик, как драконоподобная ящерка вцепилась в неё:
— Чего он хочет? Кто ещё в его в банде? Где он сейчас?
— Он зачем-то направлялся сюда с отрядом из двенадцати воинов своего рода и одним хобиларом, это такой мелкий род пони, и сейчас он где-то в этой местности...
— Он здесь?! Мы должны объявить тревогу!!! — и она унеслась с такой скоростью, что все три фестралки только пооткрывали рты.
— Нашатырь очень впечатлительная, а Коуртен успел отметился рейдами в Драконию. Хотя он и не творил совсем уж мерзостей, но ограбление деревенек ему всё еще припоминают.
— Бр, он ещё больший пёс, чем я думала, — заявила Маджестик, — так ты поможешь?
— Ам... ладно, что не сделаешь для подруг. Но нужен волос или клок шёрстки?
— Вот, — Глория сняла с шеи медальон, открыла его и подала Ледянике целую прядь.
— О, у тебя даже портрет есть. Красавчик. Хотя маголитография спящего это...
— Это не твоё дело, подружка.
— Ну да, кто я такая, чтобы указывать посланнице Несущей Страсть?
— Ты вроде хотела научиться танцам живота? — спросила Корина.
Удивительно, но Ледяника бросила на Корину колючий взгляд, а затем молча занялась магией. Заняло это у неё совсем немного, возник шарик холодного пламени, который поднялся вверх и замер. Точно над Бобом.
— Чего?! — выдала шокированная Ледяника, а Боб понял, что пропал, его ноги подкосились, и он упал. Это его и спасло. Ледяника буквально перепрыгнула его, а затем открыла рот и молча так стояла. Затем немного повертела головой. А потом заявила:
— Сено какое-то. Никогда такого не видела. Чтоб эту ведьму из Серебряного Леса! Мне же не тысяча лет в обед, чтобы так издеваться над магией! Пошли, будем думать! — сказала она, и развеяла поисковый огонёк, после чего поскакала к зданию, а фестралки за ней. И, главное, снежнорожка забыла свою карту. Но прядь осталась у неё, Боб это чётко запомнил. Она использовала лишь один волос.
— Коуртен, быстрее! — сказал Боб, вернувшись к друзьям с картой, — мы должны уходить! Срочно, здесь Маджестик и компания. И, что ещё хуже, они нашли колдунью, которая может найти нас по личным вещам! Мне повезло, что она подумала, что её заклинание не работает, и они ускакали разбираться.
— Как она выглядела? — спросил Коуртен.
— Снежно-белая, с холодной синей гривой, отзывалась на имя Ледяника.
— Белая Ведьма! — крикнули все псы хором и сплюнули, а затем полезли в свои рюкзаки. Вскоре у всех было на шее по камню с руной, включая Боба, которому дал амулет Коуртен.
— Вот, оберег от обнаружения. Хотя против Белой Ведьмы он может не сработать.
— Белая Ведьма?
— Да, главная служительница Семи в землях снежнорогов, она в юности попала к фестралам и те обучили разговаривать с Семёркой. Она командует культом Семи в Снежнорогии, сама последовательница Бешенки. Часто помогает фестралам создавать засады на наших ватангов.
— Ватангов?
— Ватанги ходят во вражьи земли за добычей, — пояснил Коуртен, — когда-то каждый пёс, претендующий на звание воина, должен был побывать ватангом. Сейчас это стало редкостью, но я ещё застал те времена, когда в ватанг хоть раз ходил каждый молодой пёс.
— Я слышал, они об этом упоминали.
— Да, я продолжал славную традицию, которую мой предок, Лайн III, установил до дня, когда каждый дракон и иное существо не покорится Искуснице и Совету Аликорнов. Рад, что насолил им достаточно, чтобы они запомнили меня. Надеюсь, они также помнят, кому мы обязаны нынешним обликом нашего мира.
Псы двинулись вперёд, а хобилар немного подождал, обдумывая услышанное.
За несколько последующих часов Боб понял, почему его друзья не носили своих талисманов постоянно. Ощущение какой-то неправильности, оторванности, чуждости неотрывно преследовало его. И с каждым часом было хуже.
— Держись, мастер, — сказал ему Догги, шедший рядом, помогая перейти лесной ручей.
— Что происходит? Почему так тяжело?
— Камень потери отторгает нас от Мира и его Магии. Снежнорожские поисковые заклинания, на самом деле, похожи на оленьи.
— Да что там похожи, они одно и тоже! — проворчал Бифролл.
— Не совсем, — ответил ему Хлоин, — оленьи заклятия направлены на Лес, а снежнокорны заручились помощью Ветров. Но идея схожа. Ветер, пока они на нас, не может нас опознать, но что означает быть невидимым для ветра, Леса, Земли? Это означает или быть вне них, что сложно, по крайней мере живому, если он не легендарный Высший Маг, или стать чем-то, с чем они не хотят иметь дело и будут обходить стороной.
— И это наш путь?
— И это наш путь, — ответил Хлоин, — заклинание неприятное, но оно гарантирует...
Что оно гарантирует, так и осталось невыясненным, так внезапно их настиг сильный порыв ветра, который принёс уже знамый Бобу шар ледяного пламени, зависший точно над ним. Хобилар только бросил скептический взгляд на Хлоина, который тут же высказал всё, что думает о Белой Ведьме.
"Это конец, — сказал он себе, — теперь они меня отыщут. Вот если бы ты мог спрятать меня и от обнаруживающих заклятий..."
Раздался взрыв, а его медальон раскалился так, что если бы Боб не успел мгновенно прыгнуть в ручей, который они только что перешли, ему был бы гарантирован ожог, а то и нечто похуже. Охладив медальон, он понял, что рунный камень Коуртена испарился, причём буквально. У него на шее висела пустая натка, до того продетая в отверстие в камне.
— Боб, что случилось? — спросил Коуртен.
— Не знаю. Я и не думал, что такое возможно.
— Нам надо бежать!
— Так бегите. Они ищут меня, я как нибудь от них уйду. Встретимся у двери! — сказал Боб, не вылезая из ручья.
Коуртен не стал спорить, все псы поспешили, а Боб, активировав невидимость, решил сыграть ва-банк, устроившись прямо в ручье за крупным камнем. Мокрые следы и примятая трава могли выдать его быстрее, чем странно изгибающиеся струи вокруг пустого места.
Как по заказу, фестралки появились буквально секунд через десять. Втроём они буксировали странную треугольную штуковину из плотно натянутой ткани на жёсткой раме. Под таким "крылом" летела Ледяника, держась за покопытень. На волшебнице был шлем и тёплая куртка, а также пояс, который тросами крепил её к раме. Сев и быстро отстегнув тросы, она тут же ринулась к ручью.
— Ну, вот это уже более понятно. Что-то разрушило моё заклинание и мешает сформировать его снова. Странно, это было похоже... он точно никак не связан с Её Бережливостью?
— Ну, она не хочет его смерти, — сказала Маджестик, — думаешь, он агент Госпожи и это всё эпический тест?
— Ты у меня спрашиваешь? Королеву Королев даже моя Госпожа не всегда понимает.
— Тогда будем действовать, как действовали, — решила Маджестик, — тем более, что Файн Глори была настоящей. Аргх, упустила её в прошлый раз из-за него!
— Жалеешь? — спросила Ледяника.
— Конечно. Боби меня интригует и заводит, но надеть на эту тварь намордник и посадить её цепь, о, это было б классно. Элбертину приспешницу я ненавижу! Она отдала наших захваченных в плен на Войне Гнева родичей алмазным псам в рабство! Это не будет ни забыто, ни прощено! Настанет день, когда её заставят добывать камни в наших шахтах!
— Ладно, итак... итак. Так. Так-так. Чертовщина какая-то, Коуртен с бандой поспешили вон туда, а Боб... эм, может, он умеет ходить между мирами? Вроде, где-то близко, а где? Не, я умываю копыта. Мне с такой защитой не совладать, по крайней мере без знания откуда она взялась.
— Ты вот просто так сдаёшься? — спросила Корина, — что, нет спортивной злости?
— Защита схожего уровня от моей Госпожи убивает Ищущего, преобразуя энергию заклятий поиска и отправляя их назад к заклинателю. Так что я пас. Нужно последить за ним более... аккуратными методами, или мы будем жарёнными к исходу дня. Тем более, что псов тринадцать. Так что, девочки, идём к Смаук. Мы тут сами ничего не сделаем. Он может скрываться прямо перед нами под чарами невидимости и тихонько хохотать.
— Как скажешь, Леда, — со вздохом согласилась Маджестик. Они вчетвером оттащили её полётноё устройство на соседнюю поляну и вскоре их тени пронеслись к Горе. Боб, замёрзший и уставший вылез из ручья и сел на травку. Ему нужно было всё обдумать.
Своих друзей Боб смог нагнать уже тем же вечером. Они устроились в лесу и он случайно набрёл на них, но обставил своё появление эффектно, выскочив из-за спины Орена.
— Чтоб тебя, Боб, как ты это делаешь? Я едва успел почуять что-то, а ты здесь?
— Я скажу тебе прямо, что научиться этому было нелегко, но ещё хуже, что я владею этим не так уж уверенно. Поверь мне, ты был куда ближе к тому, чтобы засечь меня, чем ты думаешь. Я до сих пор не уверен, что с саламандрами эти фокусы выгорят.
— Зато я в тебя верю, мастер Боб, — сказал Коуртен, — как наши дела?
— У меня есть хорошая новость и плохая.
— Давай с плохой.
— Смаук знает или узнает в ближайшие часы, зачем мы здесь. Маджестик и компания полетели к ней. Из хорошего, их колдунья пока отказалась от наших поисков, но тут есть ложка дёгтя, она в любой момент может начать вновь. У горы надо будет быть осторожными.
— Там я смогу сотворить пару фокусов, — ответил Коуртен, — что же, не хорошо, но могло быть много хуже. Давайте отдыхать. Боб, сегодня обойдёмся без твоего дежурства, отдохни. Сегодня ты уже сделал достаточно.
Перед сном, однако, хобилар задал вожаку вопрос:
— Коуртен, если бы... если бы ты смог вернуть гору, но на условиях вечного мира с драконами, ты бы это сделал?
— Гм... возможно. Но с драконами... и они совершили много ошибок, но и мы никогда не будем жалеть о наших битвах с фестралами. Они должны быть взяты под контроль, для их же блага.
— А ты не думаешь, что их могло так убедить в правоте Морганы?
— Слепая верность хуже бесчестья. Так говорил Лайн Великий. Это и случилось с фестралами и Лонг Анком.
— Понимаю, — ответил хобилар.
— Тогда ложись. Моя очередь сегодня первая, сказал Коуртен, устраиваясь у костра.
Боб лёг, но сон не шел. "Слепая верность хуже бесчестья" звучало в его голове.
Прошла неделя хождения окольными путями мимо селений драконьего царства, пока они добрались до отрогов горы.
Им повезло ещё трижды, поселения вне горы располагались ближе к Озеру, к югу, они успели пройти основную цепь в, пожалуй, самом тонком месте, и они успели добраться до небольшого Зелёного Бора до появления воздушных патрулей. Драконьи патрули летали часто и внимательно просматривали местность. Причём драконы довольно хороши и в темноте, такова их природная магия. И, что хуже всего, они чуют огонь. Выручали волшебные плащи, что им подарили ещё в Криквэлли, и клембасы. Наконец, окольными путями, они добрались до отрога и по показанной им Коуртеном тропе поднялись на старый наблюдательный пункт.
И тут чуть не попались. Если дозорная алмазных псов размещалась в складке, скрываясь от посторонних глаз, то драконы расположили свою станцию наблюдения на самом гребне. Прямо над старым постом. Едва псы вошли, как сверху послышалось:
— Кто там внизу?! — и, если бы все псы и хобилар не успели буквально за секунды юркнуть в отнорок, то попались бы.
Сверху свесился трос и по нему спустилась ярко красная саламандра, а за ней сверху слетел небольшой жёлтый дракон.
— Нель, ну нет тут никого! Сколько можно, ты каждую смену ищешь тут шпионов!
— Но в этот раз я заметила движение внизу! Нам впервые за годы дали предупреждение о ватанге, а ты, Элдольф, занимаешься чёрти чем!
— Я облетал гору, как ты и сказала! И как вернулся, сразу спустился искать твоё движение. Да, я нашёл след от копыт в лесу, но он вёл куда-то в сторону от ручья, на север и никаких следов алмазных псов.
Боб выдохнул. Это он ходил на разведку, и наследил у ручья, стекавшего с Ласточкиной Высоты, пока остальные ждали его в рощице. К северу от них, по карте находилось что-то. Оказалось, что это сторожка, сейчас пустая. Благо на обратном пути он додумался вернуться по своим следам к более твёрдому участку земли. Беседы с Кастелионом в Криквэлли и Бьорном в Медвежьем Углу не прошли даром.
— В предупреждении написано, что у них проводник-пони! Это мог быть он!
— И мы послали письмо! Нель, если ты уверена, что слышала что-то, то давай я слетаю за группой захвата. Нам приказано следить за ними, и в случае обнаружения в бой не вступать!
— Но мы должны всё проверить!
— А если нас схватят? Нель, это не шутки, если они наняли Пустошного следопыта, то я уже наделал ошибок. Он может снять меня с двухсот метров!
— Ты боишься!
— Да! — ответил дракон, — я боюсь! Пиши на меня рапорт за паникёрство, но я оттащу тебя на пост, и продолжу следить за всем с воздуха! Довольно, Нель, наверх!
— Но... — Боб, использовавший невидимость для безопасного выглядывания из-за угла и увидел нервозность на лице саламандры, — но... мы должны проверить все возможности!
— Нас могли так отвлечь. Может, они наняли кирина и единорога и теперь крадутся мимо нашего поста. Мы должны контролировать ситуацию, не вмешиваться, — сказал дракон, глядя ей в глаза.
Саламандра вздрогнула, а затем опустила взор:
— Ты прав, Элдорф.
Она хотела забраться по канату, но её друг подхватил её и унёс наверх. Скоро канат был вытянут наверх. Стараясь не шуметь, псы прошли вглубь поста, где Коуртен, нажав на куда-то, открыл тайный проход. Они оказались в небольшом комплексе, где были каменные кровати и столы.
— Это убежище, на случай, если наблюдатели отрезаны от входа на гору. Здесь можно было пересидеть угрозу, — пояснил Коуртен, — устраивайтесь, мы проведём здесь последние дни перед открытием прохода.
Так они и поступили.