Послание в бутылке. Том 1

G7.01: Пиррова победа

У Оливии было достаточно вооружения, чтобы убить армию примитивных аборигенов. Как все это сюда попало, она не очень хорошо понимала, но во многих отношениях это не имело значения. Автоматические турели, скорострельные винтовки, мины с распознаванием свой-чужой. Все, что новый Предвестник отказался изготавливать для нее, старый производил в огромных количествах.

И все же…

Она могла бы убить эту армию трижды. В том, как они атаковали замок, не было никакой тактики или продуманного порядка. Они просто ринулись через все доступные входы одновременно. Возможно, они считали, что внутри засел вражеский отряд – конечно, ее оружие было достаточно громким, чтобы подразумевать что-то подобное.

Если бы перед самой Оливией стояла задача разобраться с врагом в подобном месте, то она действовала бы в зависимости от дополнительных обстоятельств. Если бы все происходило в густонаселенном районе, где нельзя было позволить себе жертв среди гражданского населения, майор отправила бы небольшую хорошо тренированную команду. Если бы все было в такой глуши как тут, она бы окружила замок и обстреливала его до тех пор, пока не остались бы лишь груды щебня и переломанных костей.

Пони не сделали ни того, ни другого, и поэтому стали легкой добычей.

Но даже в этом случае Оливия не могла заставить себя убивать их. Ну, намеренно убивать. Кое-где она использовала противопехотные мины, и они, вероятно, были куда опаснее для существ наподобие пони, у которых все жизненно важные органы были ближе к земле. В замке были и другие ловушки, которые могли оказаться смертельными, и не было никакого способа знать наверняка, что произойдет, когда в кого-то стреляешь, независимо от того, насколько хорошо ты прицелился.

Но ведь не было причин осторожничать, верно? На этот раз Оливия не была под заклинанием контроля разума, она была уверена в этом.

У нее было оружие, которое она еще не использовала – она могла обстрелять пони снаружи, которые продолжали лезть вперед, вздрагивая, когда пробегали мимо раненых. Но она не стреляла. Оливия могла бы приказать автоматическим турелям целить в головы, а не в их сверкающие доспехи. Но и этого она не сделала. Это казалось неправильным.

“Эти солдаты мне не враги. Селестия – враг”.

Многие из них умрут сегодня – иначе Оливия не смогла бы выманить тирана. К ее удивлению и небольшому облегчению, принцесса Твайлайт сама в бой не лезла. Майору не очень хотелось убивать пони, которая хотя бы пыталась проявить понимание, когда ее захватили. Магия Твайлайт, вероятно, и была причиной, что Оливия выжила. Но за это можно было простить.

Майор четко видела момент, когда атака прекратилась. Вместо того чтобы рваться дальше в замок, солдаты побросали щиты и копья и побежали. Оливия немедленно все деактивировала, хотя такое дурацкое отступление позволило бы легко перестрелять их.

“Я здесь не для этого. Мне нужна только она”.

Принцесса Твайлайт стояла на другой стороне моста, прикрывая солдат, когда те отступали тем же путем, каким пришли. Совершенно бессмысленный жест, поскольку Оливия в них не стреляла. Некоторые тащили носилки, хотя майор не стала приглядываться, чтобы узнать, в каком состоянии были лежащие на них пони. На самом деле она и не хотела знать.

“Это не моя война. Это ее война”.

Только когда все солдаты ушли, Твайлайт пересекла мост. Несколько пони присоединились к ней – Оливия не узнала ни одну из них, хотя они, казалось, хорошо знали друг друга. Всего пять взрослых кобыл, обладающих выдержкой и решимостью, которых не хватало многим солдатам.

Твайлайт стояла впереди, и ее голос гремел по всему замку.

К несчастью для Оливии, ее эквестрийский был недостаточно хорош, чтобы понять, о чем идет речь. В замке было спрятано несколько динамиков, с помощью которых она могла бы ответить, но что тут можно было сказать? Шлем все еще находился в подвале, защищенный самыми хитроумными ловушками, которые только получилось создать. Как надеялась майор, они смогут обрушить весь замок на принцессу Селестию. Но без шлема Оливия никак не могла понять, что ей говорят пони.

– Принцесса Селестия, – произнесла она, говоря так медленно и четко, как только могла. – Я... хочу… принцессу Селестию.

Это был эквестрийский, ну или, по крайней мере, достаточно близко к эквестрийскому, чтобы можно было предположить, что пони ее поймут. Оливия наблюдала, как все шестеро остановились, выглядя удивленными. Они заспорили, хотя что именно они говорят слышно не было.

Затем, к счастью, они отступили. Все вместе они перешли мост, остановились на другой стороне и приготовились ждать. Ну, по крайней мере, пятеро. Голубая пегаска взмыла прямо вверх и умчалась так быстро, что чуть не сбила пролетающую мимо ворону. Бедная птица протестующе закаркала, сердито встопорщилась и улетела.

“Верно. Лети за принцессой. Я не хочу причинять боль тебе или твоим друзьям, Твайлайт. Как только Селестия умрет, мы сможем поговорить о нормальных отношениях. Тех, в которых Отару не надо постоянно опасаться за свое существование, как сейчас”.

Даже на расстоянии Оливия могла видеть боль на лице Твайлайт. Остальные пытались утешить ее, но, похоже, это не сработало. Твайлайт выглядела так, как выглядели многие новобранцы – шокированной.

Лавандовая принцесса, вероятно, уже принимала тяжелые решения в своей жизни. Но она никогда не видела, каково это – посылать одну из своих армий против современного оружия. Когда смерть может прийти из любого угла, и ты никогда не увидишь лица своего врага. Насколько принцесса знала, Оливии там даже не было.

Майор разорвала фольгу пищевого батончика и приступила к еде, не отрывая глаз от экранов. Завершив перекус, Оливия отправилась в замок, чтобы переустановить столько ловушек, сколько сможет. У нее не было Предвестника, который мог бы наблюдать за происходящим вместо нее, но майор надеялась, что программы, запущенной на компьютере для отслеживания движений противника, должно было хватить.

Долго ждать не пришлось. Оливия услышала приближение принцессы Селестии прежде, чем увидела ее – ярко-оранжевую полосу, прорезавшую светлеющее утреннее небо как комета. Майор вскочила на ноги, переключая камеры, пока не нашла наилучший ракурс, какой только могла. Сначала она не знала, кто это – просто силуэт, окруженный пламенем, – но какие тут могли быть сомнения? Кто еще мог бы обладать такой мощью?

Принцесса приземлилась на открытом поле за пределами замка, как мстительный бог, спускающийся с Олимпа. Земля дрогнула под ее копытами, и вся зелень вокруг места приземления немедленно занялась пламенем. Грива аликорна соответствовала описанию Лаки – вообще не волосы, а постоянное мерцающее свечение. Оливия удивилась, как вообще принцесса по утрам душ принимает с костром на голове вместо волос.

Конечно, прямо сейчас спрашивать об этом было бы бесполезно. Селестия повернулась к замку, от ее голоса содрогалась каждая стена и каждый камень. Как и в случае с “кошмарами”, майор обнаружила, что понимает ее. Селестия пыталась командовать и принудить к выполнению своей воли.

– Ты сдашься мне, кем бы ты ни был! Выходи из замка и предстань перед моим судом!

Оливия встала, повернулась к двери, ноги дернулись раз, другой. В ISMU обучали подобному – она не обязана была подчиняться. Майор остановилась и вернулась обратно к панели управления. Она нажала кнопку передачи и даже не стала пытаться говорить на эквестрийском.

– Как насчет того, чтобы пойти нахрен? – ответила Оливия настолько спокойным голосом, насколько смогла. – Войди и заставь меня.

Принцесса была выше, чем любой пони, которого майор когда-либо видела раньше, – больше, чем, как она предполагала, пони вообще могут вырасти, со злобно заостренным рогом и пламенем вместо гривы. Казалось, чем дольше Селестия оставалась здесь, тем больше свечение успокаивалось, цвета становились более похожими на воздушную пастельную радугу.

Пони отвернулась от замка и медленно перешла мост. Она заговорила с теми, кто ждал там, слишком тихо, чтобы могли уловить микрофоны, даже если бы Оливия понимала их язык.

Через несколько минут все пони, кроме Твайлайт, отступили обратно за деревья, хотя, судя по всему, далеко не ушли. Но даже так ясно было видно их нежелание. Они не хотели покидать свою подругу после всего произошедшего.

Оливия посочувствовала Твайлайт. Она могла только надеяться, что та не попадет под взрыв.

Селестия снова пересекла мост, на этот раз к ней присоединилась и вторая принцесса. Ни на одной из них не было брони, что и хорошо. Оливия и представить себе не могла, что бы она делала, если бы у нее вообще не было возможности им навредить.

“Предполагая, что это вообще возможно”.

Она могла бы попытаться подстрелить Твайлайт раньше, если бы захотела. Но у нее такого желания не возникло.

Оливия была уверена, что перед ней и есть ее цель. Принцесса соответствовала описанию, метка тоже, как и поведение.

“Как только ты умрешь, мой город будет в безопасности”.

Селестия снова повысила голос, эхо раскатилось по замку. С потолка посыпалась пыль, и майор не удивилась, услышав падение нескольких камней. Оставалось надеяться, что ни одна из ее ловушек не сработает.

– Это твой последний шанс сдаться мирно. Если ты этого не сделаешь, я не повезу тебя обратно в Кантерлот для судебного разбирательства. Я буду судить тебя здесь. Ты должна знать, что девять пони, на которых ты напала – убиты. Еще двое находятся в критическом состоянии. Их смерти будут добавлены к твоему длинному списку преступлений.

Оливия чувствовала, как ее трясет. На этот раз слова Селестии произвели тот же эффект, что и слова Старлайт в логове работорговцев. Нет, все было еще хуже. Мышцы непослушно подергивались, как будто она выходила из худшего запоя в своей жизни. Все тело болело и напряглось, как будто жаждало выскочить и галопом нестись, чтобы склониться ниц перед монархом. Возможно, настоящий пони не смог бы устоять.

Оливия могла.

Не имело значения, как она выглядела. Она не была бессловесным животным, которое можно оседлать и ехать. Она была майором ISMU. Ее список убийств был намного длиннее одиннадцати пони.

– Провались... в… ад, – прохрипела Оливия в микрофон дрожащим голосом. Он воспроизводился снаружи почти так же громко, как и голос принцессы, хотя не было Предвестника, который мог бы обработать его и скрыть звуки слабости. Все прозвучало бы в точности так, как она и произнесла.

– Мне жаль, что Эквестрия не смогла сделать для тебя больше, – произнесла Селестия. Ее голос звучал не так громко, как раньше, но Оливия все еще могла ее слышать. Она могла слышать в нем искреннее сожаление и боль. – В каждом поколении есть несколько таких – когда мы отправим тебя в Тартар, знай, что твое отсутствие обеспечит безопасность страны.

Затем она повернулась. Не в сторону подвала, как это делали солдаты. Селестия смотрела в сторону, направив свой рог прямо на башню. Место, которое Оливия меньше всего опутала ловушками, и которое солдаты оставили без внимания, в пользу более защищенных путей. Снаружи не было никаких видимых признаков того, что эта неповрежденная заваленная башня без окон была чем-то большим, чем частью руин.

К сожалению, это была не просто часть руин. Это было тайное укрытие Оливии.

Инстинкты взяли верх. Майор бросила все, повернулась к ступенькам и нырнула вниз, как олимпийская пловчиха в бассейн. Долю секунды спустя над головой раздался взрыв, рев воздуха и грохот камней. Оливия нырнула в нижний коридор за секунду до того, как ударная волна швырнула ее вперед и обрушила проход позади нее. Лучи утреннего солнца струились через отверстия в потолке, но ей было плевать. Она продолжала бежать вперед, проскочив через древнюю оружейную за несколько секунд до того, как вес рушащейся башни продавил потолок.

Обычно не стоило безоглядно доверять датчикам “свой-чужой” в ловушках и турелях. Было неразумно отдавать свою жизнь во власть компьютеров, вычислительная мощь которых не дотягивала даже до планшетов. Но сейчас не было времени думать об этом, и не было времени менять свой маршрут.

“Похоже, Селестия в этом лучше, чем Твайлайт”.

У Оливии был запасной план. Она выбрала эту башню не зря. Ей не пришлось пройти больше десятка шагов, прежде чем она достигла лестничного колодца, ведущего вниз во тьму, куда она без раздумий и свернула. На бегу она миновала лежащего на земле жеребца с остекленевшими глазами, всего в крови после подрыва на скрытой мине. Майор знала, что в этом коридоре есть еще мины, и могла лишь молиться, что они уловят сигнал ее имплантатов.

После еще нескольких секунд грохота шахту над ней накрыло обвалом битого камня и расколотого дерева. Какое бы оружие ни использовала Селестия, она, очевидно, решила сделать паузу.

“Я слишком глубоко, жопошница. Тебе придется спуститься за мной”.

Оливия припрятала тут внизу достаточно оружия. Она отодвинула в сторону разрушенную книжную полку, вытащив из ниши большую сумку. Внутри была противотанковая ракетная установка для стрельбы с плеча.

Очевидно, это было не лучшее оружие для использования под землей, несмотря на кумулятивный заряд. Майор спешно закрепила установку на спине, направившись дальше по коридору. Что ей действительно нужно было сделать, так это добраться до оружия пони. Либо она доберется до брони раньше Селестии и даст ей бой, либо Селестия доберется туда первой... и окажется именно там, где и нужно Оливии.

Она осторожно пробиралась мимо того, что когда-то было тюремными камерами, хотя железо давно сгнило, превратившись в груду ржавого праха. По еще одному спуску вниз к последнему залу.

Шлем не был выставлен на всеобщее обозрение, откуда один из единорогов легко мог бы его телепортировать. Он был похоронен прямо тут, внизу, скрытый под обломками, которые Оливия только могла сдвинуть. Ей придется избавиться от всего этого. Помещение было огромным – по меньшей мере пятьдесят метров в каждом направлении. Она понятия не имела, что древние пони тут хранили, но оно, должно быть, было опасным. Камень стен был одним из самых прочных во всем замке.

По комнате были установлены турели, и все они повернулись, направив стволы на Оливию, хотя стрелять ни одна из них не стала. Хорошо, что они не были заведены на панель управления в башне, иначе майор и сама не смогла бы сюда спуститься.

“Как Селестия узнала, где меня найти?”

Позади Оливии полыхнул свет, и внезапно комнату наполнили вспышки и грохот. Все турели палили над головой майора, во что-то, чего она не видела.

Она даже не стала оглядываться. Это был ее шанс добраться до шлема. Оливия ударила копытом по детонатору на дальней стене, который был установлен как раз на такой случай. Позади нее обрушилась вся шахта. Турели прекратили огонь.

Всего на секунду.

Последовала еще одна вспышка, и что-то появилось в воздухе над кучей обломков. Пара пони, защищенных мерцающим силовым пузырем. Турели повернулись, нацелившись на них, и снова загремели выстрелы. Оливия добавила еще один небольшой взрыв с помощью единственной ракеты на плече, съежившись за разбитым камнем, когда комната содрогнулась. Она выползла из ремней – не было смысла в разряженной ракетной установке.

Турели продолжали стрелять, когда майор наконец вытащила шлем, не обращая внимания на кусок пластика, который упал на пол у ее копыт, и натянула шлем на голову, как будто это был спасательный круг, и она тонула. Чрезмерно громкие, отдающиеся эхом звуки выстрелов отошли на задний план, когда броня окружила ее, закрывая каждую часть тела, как ржавая металлическая кожа.

Оливия встала как раз вовремя, чтобы увидеть, как последняя из турелей рассыпается расплавленной кучкой с хлопками и брызгами от детонирующих боеприпасов. Ее новое зрение легко проникло сквозь марево фиолетовой энергии, давая возможность хорошо рассмотреть пони внутри. Ни одна из них, похоже, не получила и царапины.

Мгновение спустя они приземлились на груду обломков, уставившись на нее сверху вниз. Грива Селестии, казалось, снова превратилась в пламя. Как могла Твайлайт находиться так близко, и при этом воск на ее крыльях не плавился?

Теперь она могла легко понимать их, и не имело значения, хотели они этого или нет.

– Ты украла мощное оружие, – произнесла Селестия, ее грива взметнулась из-за спины, когда маленький силовой пузырь стал полностью прозрачным. Оливия все еще могла каким-то образом ощущать его присутствие как невидимое давление в комнате вокруг них. – Но мы не делаем оружие, которое можно обратить против его создателей. Этим ты не сможешь навредить ни одной из нас. Ты все равно что в плену.

Может, так оно и было, а может, и нет, но, по крайней мере, броня, казалось, защищала ее разум. Больше не было никакой тяги следовать словам Селестии, никакого давления на ее мысли. Оливия могла действовать, не борясь с собой.

В отличие от щита, который Старлайт сотворила в логове работорговцев, этот не пошел трещинами, несмотря на все оружие, которое по нему стреляло.

“У меня есть одна вещь, которую они, вероятно, не смогут остановить. Мне придется активировать ее прежде, чем они поймут. Извини, Твайлайт”.

– Посмотрим, – сказала Оливия. У нее были доспехи, но она не думала, что у пони были какие-то причины врать ей. Если она остановится и перестанет сражаться с ними, у нее не будет другого выхода.

Кроме того, она должна была умереть больше недели назад. Оливия нажала кнопку детонатора, который был спрятан в шлеме и теперь лежал у ее копыт. Свет поглотил ее.

Майор появилась на земле снаружи. Она увидела облако, поднимающееся с того места, где раньше был замок, когда руины рухнули внутрь. Поднялся вихрь пыли, осыпая землю вокруг них маленькими кусочками камня и другим мусором.

Что-то дернулось вокруг ее головы, и шлем слетел. Как только это произошло, броня рассеялась, как дым, унесенный ветром. Внезапно Оливия оказалась обнаженной перед солнечным тираном, даже нож отсутствовал.

Принцесса Селестия возвышалась над ней, стоя всего в нескольких метрах. Ее глаза вспыхнули, и Оливии показалось, что в их сверкающей глубине она видит мстительную волю какого-то ветхозаветного бога.

– Ты та, кто похитила Фларри Харт. Ты та, кто поставила на карту безопасность Эквестрии. Ты та, кто призывала Гармонию уничтожить нас.

Сейчас голос не гремел над окрестностями, но даже так он ранил в самое сердце. Здесь было еще больше боли, того невероятного разочарования.

Твайлайт стояла прямо за спиной принцессы.

– Ты могла убить Старлайт Глиммер, напав на нее. Ты на самом деле убила девять королевских стражников. Кто-нибудь из них сделал тебе что-нибудь плохое? Почему ты так сильно нас ненавидишь?

Оливия снова почувствовала эту странную силу в своем сознании. Тем не менее она уже привыкла к подобному. Она не позволит этому заставить ее сказать то, чего она не хотела.

– Нет... – прохрипела майор. – Я просто хочу... быть в безопасности. Вот и все.

– Если это то, чего ты хочешь – ты это получишь, – произнесла Селестия.

Оливия вздрогнула, задаваясь вопросом, не попытается ли тиран Эквестрии вломиться в ее разум. Но этого не произошло.

– В Эквестрии есть тюрьма, предназначенная для тех, кто почти навлек гибель на многих. Ты останешься там до самой смерти, в такой безопасности, в какой только может оказаться любой пони. Это мой приговор.

– Подожди! – Твайлайт умоляла, в ее голосе звучало отчаяние и настойчивость. – Мы не обязаны этого делать, принцесса! Она не так плоха, как некоторые! Она не нападала на обычных пони, она просто убежала! Она пыталась предупредить нас, а мы ее не послушали! Мы не должны обращаться с ней как с Тиреком.

– Это большее, что мы можем ей дать, – сказала Селестия. – Ее действия подвергли Эквестрию серьезной опасности. Единственный вариант, который у нас есть, – это сослать ее туда, где она больше не сможет причинить вреда.

– Но...

Оливия не слышала, что Твайлайт сказала дальше. Рог Селестии засветился так же ярко, как когда она атаковала башню. Оливия почувствовала магию – но это не было похоже на то, что произошло чуть ранее. Это был не телепорт. Последовал краткий прилив жара, мгновенная вспышка боли, а затем ничего.

---

Оливия плыла по течению.

Она не могла бы сказать, как долго – время здесь ничего не значило. Она была мелкой рыбешкой, плывущей по ужасному океану. Темные сущности плавали вокруг нее, огромные, за пределами ее понимания. Она не думала о том, как странно, что она здесь, – она почти ни о чем не думала.

У нее точно не было чувств. Она не могла видеть, не могла слышать, не могла чувствовать. Это было похоже на долю секунды перед тем, как очнешься ото сна, растянувшегося в вечность. Оливия продолжала пытаться проснуться, но не могла.

От нечего делать ее разум погрузился в воспоминания. Она снова увидела свою жизнь в ISMU. Видела кампании, в которых участвовала, ее победы и триумфы, которые и привели ее в Общество первопроходцев. Ее жизнь на базе посадки и многое другое. Она наблюдала за своими воспоминаниями с отстраненным безразличием, не понимая, почему ей хочется что-то переживать заново, но недостаточно сильно, чтобы пытаться сопротивляться. Почему она вообще должна беспокоиться?

В конце концов, она была мертва.

Она не могла бы сказать, как долго это продолжалось. Она досмотрела до момента перед своей смертью – видела жалость в глазах Селестии, боль на лице Твайлайт. Знала ли другая принцесса, что собиралась сделать Селестия?

Оливия снова стояла на ногах. Копытах, черт побери. Чувства волной вернулись к ней – хотя здесь было так светло, что она едва могла видеть. Рядом радостно журчала вода, под копытами было что-то твердое. Может быть, стекло?

– Добро пожаловать в Чистилище, Оливия Фишер, – произнес голос со всех сторон одновременно, веселый и дружелюбный. Она поймала себя на мысли, что представляет его как мужской голос, умудренный опытом. Но майор не могла знать, действительно ли это было так, или просто она этого ожидала.

Смотреть по-прежнему было не на что. Она посмотрела вниз – ее шерсть выглядела чистой и бледной.

– Я должна быть мертва, – сказала она, обнаружив, что ее голос звучит так же, как она его помнила. Смерть не восстановила даже эту часть ее человечности.

Последовало короткое молчание. Она чувствовала, что за ней наблюдают, что что-то приближается к ней. Но она все еще не могла этого видеть, даже когда ее глаза привыкли к свету. Она стояла на бесконечной плоскости – во всех направлениях была идеальная, однородная белизна, отражающая свет. Никаких других форм – ни природных образований, ни зданий, ни людей. Она была одна.

– Так и есть, – последовал окончательный ответ, прозвучавший немного ближе. – Ваш физический носитель был уничтожен гражданкой Селестией примерно восемьдесят шесть наносекунд назад. Хотите посмотреть?

Пространство перед ней преобразилось – поверхность под копытами превратилась в деревянный мост, а пологий холм – в разрушенный замок впереди. Оливия стояла рядом, наблюдая, как Селестия направила свой рог на… саму Оливию. Принцесса активировала заклинание, и все залила белизна.

Майор увидела, как земля вокруг нее на мгновение расплавилась от протекающей энергии.

Секунду спустя она ахнула, увидев скелет, упавший на землю там, где она только что стояла. Это были не настоящие кости – они, очевидно, просто испарились. Но армированное композитное волокно было гораздо более термостойким, чем кость. Скелет светился ярко-белым, по мере остывания по краям образовывался пепел, пара пустых глазниц дымилась, глядя на принцессу.

После этого все замерло, и Твайлайт повернулась к принцессе с выражением предательства на лице.

– Я не могу показать вам больше, так как больше еще ничего не произошло.

Оливия отвернулась от своего скелета и от сцены смерти перед ней.

– Если я на небесах, я должна быть... сама собой, – она подняла копыто. – Если ты Бог, сделай меня такой как раньше, пожалуйста. Я уже достаточно долго прожила пони.

– Я не понимаю, – сказал голос. – Вы никогда не были никем другим, Оливия. Вы были моложе... но это единственное другое состояние, в котором находилось ваше тело. До этого вы были ничем.

Оливия повалилась вперед на землю. Значит, она теперь мертва.

“И я – пони. Это ад”.

Больше не было причин сражаться. Тем не менее происходящее не казалось ей похожим на то, как вел бы себя любой бог, о котором она знала. Смерть должна была стать отдыхом от всех забот или, возможно, приговором. Ни то, ни другое, казалось, ее тут не ждало – она все еще чувствовала все те же тревоги, что и несколько мгновений назад. Все еще беспокоилась об Отаре и его пони, которым теперь придется выживать без нее.

“Удачи вам против Селестии, ребята. Если я не смогла победить ее, даже не знаю, какие шансы у вас”.

Кем бы ни был этот голос, он, казалось, был вполне доволен тем, что позволил ей размышлять столько, сколько Оливии хотелось. Он не заговорил, пока она не закончила.

– Прошло много времени с тех пор, как биологический носитель без прошлого попадал на Эквус, Оливия. Боюсь, я не могу предложить вам вернуть ваши воспоминания или возможность воссоединиться с вашими близкими, которых вы потеряли. У вас нет воспоминаний, кроме тех, что и так при вас, и никаких отношений ни с кем из нынешних жителей Эквуса.

– Отлично, – ответила майор, махнув копытом. – Если ты не собираешься снова сделать меня человеком, мне все равно. Просто оставь меня в покое.

– Очень хорошо, – сказал голос. – Позови, если я понадоблюсь. Я услышу тебя.

И ощущение присутствия исчезло. Оливия обернулась, как будто хотела взглянуть на того, кто, как она знала, должен был стоять у нее за плечом, но там никого не было. Исчезла даже замершая копия ее самой и жуткий вид ее все еще дымящегося скелета.

“Интересно, у всех ли так? Настойчивый, раздражающий голос, мучающий их всю вечность тем, чего они не могут иметь”.

Она лежала там, хандря какое-то время – очень, очень долгое. Смерть это или не смерть, здесь Оливия не чувствовала ни голода, ни усталости. Нужду справлять желания тоже не возникало – что, вероятно, было к лучшему. На бесконечной, идеально плоской равнине, вероятно, было бы плохой идеей помочиться на что-нибудь.

У нее не было точки отсчета, чтобы судить о течении времени. На небе не было солнца, мир вокруг не менялся. Только она сама, бесконечное белое пространство и мысли.

В конце концов Оливия встала и пошла. У нее не было на уме конкретного пункта назначения, но идти было лучше, чем сидеть. Было хорошо двигаться.

Может быть, иногда она взлетала, сложно было сказать. Она все еще могла летать – у нее все еще были крылья, даже если ничего из одежды или снаряжения не осталось.

В конце концов, она услышала, как кто-то идет рядом с ней. Всего две ноги вместо четырех. Она развернулась, уставившись на...

Что-то. Оливия никогда не видела ничего, подобного этому существу. Было похоже словно кто-то зашел в лавку таксидермиста и сшил куски разных существ вместе. Оно смотрело на нее сверху вниз, ухмыляясь.

– Мне было интересно, когда же ты меня заметишь.

Этот голос не был похож на тот странный, слышанный ранее – он звучал почти нормально. Мужской, глубже, чем у пони, возможно, немного озорной. Но нормальный.

– Ты что, дьявол? Пришел мучить меня за всех людей, которых я убила?

– Нет, – ответило странное существо. – Тот, о ком ты говоришь, – невыносимый тупица. Еще ящик кнутов, чтобы снова выпороть грешников! Флегетон должен кипеть! Можно было бы подумать, что ему наскучит терзать одних и тех же троих людей целую вечность, но кто ж знал?

Потом Оливия кое-что вспомнила. Лаки описывала подобное существо – это был тот, кто по словам кобылки спас ее, Мелоди и Лайтнинг Даст от нападения Селестии. Тот, кто выкинул их в небеса над Отаром, но не смог спасти Карл.

– А. Ты же Дискорд, верно?

Существо ухмыльнулось.

– Моя репутация меня опережает, – он отвесил преувеличенный поклон. – Я тоже рад с тобой познакомиться, мой маленький нож. Жаль, что твой план с Селестией провалился, но ты все равно хорошо поработала.

Белизна вокруг них снова исчезла. Оливия внезапно обнаружила, что падает – она расправила крылья, ловя поток воздуха. Они были над замком.

“Что бы произошло, если бы я упала?”

Далеко внизу руины находились в осаде. Оливия и ее вооружение сдерживали целую армию пони. Она видела, как некоторые из них умирали, сраженные шальной пулей или слишком большим количеством попаданий в их примитивную броню.

– Ты не справилась с аликорнами, но для армии ты устроила настоящее представление. Раскатав их вот так – представь, какие слухи после этого пойдут. Так много пони скоро поймут, насколько они беспомощны. Возможно, некоторые из врагов Эквестрии тоже услышат эти истории и решат, что пришло время для еще одной попытки вторжения. Интересно, какая сторона изменится первой, – Дискорд поднял глаза, улыбаясь. – В любом случае хорошая работа. Больше никакого застоя. После сегодняшнего они начнут меняться. При условии, конечно, что Гармония не убьет их всех.

Видение исчезло, и твердая поверхность снова была под копытами.

– Ты же не… для того, чтобы судить меня? – спросила Оливия, держа крылья расправленными на случай, если это существо решит снова заставить мир исчезнуть.

“Был ли он тем голосом, который я слышала раньше? Или это был кто-то другой?”

– Конечно, нет. Ты не причинила никакого реального вреда. Эти пони мертвы не больше, чем ты сама, – Дискорд вздохнул, отворачиваясь. – Вы думаете, что все устроили так, что никто никогда больше не будет потерян для вечности, а тебе приходится вмешиваться и все портить. Что ж… Полагаю, это было не в первый раз.

Он снова повернулся к ней, и на его лице расцвела улыбка, которая Оливии совсем не понравилась.

– Все первые попытки вашего зонда тоже провалились, да? Но они были недостаточно похожи на нас, чтобы я это заметил. Полагаю, что даже бессмертный может погрязнуть в обыденности... но если тебе от этого станет легче, то я все равно ничего не смог бы для них сделать. У них никогда не было подходящего интерфейса для взаимодействия с Эквусом.

Если самого появления Дискорда не было достаточно, чтобы Оливия навсегда отвергла гипотезу, что ее нынешнее состояние является некой религиозной загробной жизнью, то этих его утверждений хватило.

– Если я не мертва, то где я? Нет, подожди, мне плевать. Если я не умерла, ты можешь отправить меня обратно. Я знаю, чего ожидать от Селестии на этот раз – я не проиграю.

– Сомневаюсь в этом, – Дискорд закатил глаза. – Но в любом случае это не имеет значения. Я не часть системы, обладающей властью вернуть тебя во внешний мир. Прямо сейчас Эквус заперт крепче, чем домик Флаттершай в Ночь Кошмаров. Единственный способ попасть туда – биологический... а очередь там длинная. Общество пони хорошо регулирует свою популяцию, поэтому им не нужно осваивать новые земли. А следовательно, все те, кому небезразлично, что там происходит, вынуждены ждать.

Внезапно он оказался рядом с ней. Оливия не могла сказать, как он умудрился нагнуться так низко, что оказался в паре сантиметров от ее лица. Пегаска попятилась, задыхаясь, встретившись взглядом с этими огромными желтыми глазами.

– Я думаю, что смогу продвинуть тебя в очереди. Тебе придется подождать... – Дискорд выпрямился, взглянув на свое запястье. Часов он не носил. – Примерно десять месяцев? И пока действует карантин, у тебя не будет никаких твоих воспоминаний. До тех пор, пока ты не вернешься сюда, и... ну, это порочный круг. Можешь начинать чувствовать разочарование – оно было моим постоянным спутником дольше, чем ты можешь себе вообразить.

Оливия остановилась. Она плюхнулась на круп, свирепо глядя на Дискорда.

– Ты знаешь, что происходит на самом деле, верно? Скажи мне, почему Селестия так сильно нас ненавидит! Как ее победить!

– Я мог бы, – Дискорд улыбнулся. – Но это пустая трата моего времени. Видишь ли, ты не можешь с ними связаться. Но кроме того, ты теперь бесполезна для меня. Твой разум находится в системе, Оливия Фишер. Гармония не позволит тебе вмешиваться в происходящее отныне и впредь. Даже если ты вернешься, ты не сможешь и копытом пошевелить, чтобы освободить нас из этой тюрьмы.

Майор выругалась себе под нос. Но на этом все – не было никакого смысла впадать в ярость. Действительно ли она собиралась напасть на единственное существо, обладающее возможностью дать ответы, в которых так отчаянно нуждалась ее колония?

“Не то чтобы это принесло бы мне много пользы. Прямо сейчас у меня нет возможности поделиться тем, что я узнала”.

С другой стороны, это существо могло взаимодействовать с внешним миром, и, по-видимому, достаточно эффективно.

“С внешним относительно чего?”

– Тогда почему ты здесь? Если не для того, чтобы помочь мне?

– Не могу поверить в такое неуважение! – Дискорд прижал одну лапу к груди, его лицо было пародией на оскорбленного французского аристократа. – Я оказываю тебе любезность, пряча тебя от принцессы Луны и всего того, что она может сотворить с тобой, чтобы выведать информацию, и вот что получаю взамен?

Он скрестил руки на груди.

– Тебе повезло, что я делаю это не ради тебя, иначе я ушел бы прямо сейчас. Если бы она нашла тебя тут, как думаешь, сколько ты смогла бы скрыть от нее?

Смех Дискорда был единственным ответом, в котором нуждалась Оливия.

– Я... Я не понимаю, – пробормотала она, снова поднимаясь. На этот раз майор старалась говорить немного спокойнее – даже если не могла с уверенностью сказать, была ли угроза Дискорда искренней. Судя по его тону, именно так и было. – Где я? Ты можешь хотя бы это сказать мне?

– Ну, полагаю, это можно. Ты никогда не была той, на кого я делал ставку, но ты принесла в Эквестрию достаточно хаоса. Полагая, что это вообще имеет значение...

Он щелкнул когтями, хотя это прозвучало как щелчок пальцами.

Оливия была мгновенно ошеломлена. Она уже видела однажды это место – город, вздымающийся над ней в бесконечность, многоуровневые слои, каким-то образом перевернутые, существующие в измерениях, которые ее разум не мог постичь. Сооружения, существа и транспортные средства были настолько разнообразны, насколько она могла себе вообразить, и многое из того, что майор видела еще, она и вообразить не могла. Казалось, все простиралось далеко за пределы того, что должно было бы быть атмосферой планеты. Здания накладывались друг на друга, сливаясь без хоть каких-то общих признаков. Миллиарды существ беседовали, гудели клаксоны, играла музыка, готовилась еда. Все, что было цивилизацией, но куда больше. Вот как могла бы выглядеть Земля через миллион лет.

Она, дрожа, рухнула на землю и закрыла лицо копытами. Было слишком много всего – слишком много ощущений, слишком сильное давление на ее душу. Это не было похоже на тот тонкий срез этого места, который она видела в момент получения своей метки – этот город ее разум был не в состоянии постичь. Но копыта не помогли – каким-то образом она все еще могла видеть город. Все еще ощущала его невообразимые размеры. Они все еще были там, каким-то образом наблюдая за ней.

– Ты стоишь в ответе на свой вопрос, Оливия. Что будет делать межгалактическая цивилизация, когда неудержимый враг начинает истреблять все виды жизни от одного конца вселенной до другого? О-о-о, было так много разных вариантов – мы, вероятно, где-то перепробовали их все. Я надеюсь, что некоторые из других сработали.

Дискорд замолчал, и в одно мгновение невероятный город исчез.

Они с Оливией снова оказались одни в бесконечной белизне. Долгое время пегаска просто лежала там, завалившись набок и приходя в себя от напряжения, навалившегося на ее разум.

Дискорд говорил медленно, очевидно, понимая ее состояние.

– Ну, я не могу сказать тебе, как обстояли дела с другими вариантами – не могу сказать, сколько вообще выжило. Но у нас получилось. То, что ты видела – я не думаю, что ты могла бы понять, как много нас здесь. Когда я говорю, что здесь больше квадриллиона душ, что это для тебя значит? Я мог бы рассказать тебе об обратимых вычислениях, я мог бы рассказать о пределе Ландауэра, но ты не способна понять. Или способна?

Затем голос превратился в тихий шепот у уха.

– Моложе тебя лишь три существа во вселенной, Оливия. По сравнению с тобой самый маленький новорожденный, за которым ты шпионила с помощью одного из своих дронов, – древняя, высохшая мумия. Не чувствуй себя ущербной из-за того, что не можешь понять высот нашего мира. Со временем – поймешь.

Оливия снова подобрала под себя копыта, один раз тряхнув головой, чтобы хоть как-то прояснить ее. Она почувствовала себя немного лучше – но с другой стороны, почему бы и нет? В конце концов, она была мертва. Что могло ей повредить?

– Если это правда, то почему Эквестрия настолько примитивна? Почему кто-то хочет быть там, а не здесь?

Дискорд пожал плечами.

– Подавляющее большинство и не хочет. Их будущее расписано на эоны, которые ты не можешь постичь, и они довольны. Но в такой большой выборке обязательно найдется несколько первопроходцев. Меньше одного на миллион, Оливия. Гармонии нет необходимости держать их в тюрьме здесь – но там? Снаружи они представляют опасность. Они должны контролироваться и быть ограничены... упрощены до такой степени, пока не станут настолько маленьким подмножеством самих себя, что их едва можно будет узнать. И все же они идут на это – даже зная, что Гармония не даст им ничего изменить. Даже странные эпохи не смогли убить иррациональность надежды.

Мир вокруг них снова изменился. Оливия приготовилась к чему-то столь же ужасному и непостижимому... Но нет. Вместо этого мир превратился в место, которое было ей почти знакомо. Все было очень похоже на Понивилль, по крайней мере, если судить по тому, что было видно из окна больницы.

Только этот Понивилль, казалось, тянулся бесконечно во всех направлениях. Это был город, достаточно большой для миллиардов, и он слегка загибался вверх к горизонту, но так никогда и не скрываясь из виду. В воображении Оливии казалось, что кто-то построил его внутри кольца, с примитивным обществом здесь, внизу, и шагающим вперед прогрессом все выше и выше. Невероятный, чуждый город был где-то там, вдалеке... Но сколько времени ей потребуется, чтобы дойти до него?

– Дискорд! – майор услышала голос пони неподалеку – позади нее была небольшая площадь, и небольшая группа пони занималась на ней своими делами. Ближайшая к ней оранжевая земная пони торговала яблоками, в то время как многие другие занимались своими повседневными обязанностями.

Однако в голосе не было мольбы или страха – только радость. Оранжевая кобыла выбежала из-за прилавка с горящими глазами.

– Какие у тебя новости, Дискорд? – она бросила единственный взгляд на Оливию. – А это кто?

– Кое-кто, кто нам помогал, – ответил Дискорд тепло улыбаясь собравшейся толпе. Они собрались вокруг со всех улиц, топая, осыпая его похвалами и наполняя воздух вопросами. – Тише-тише, друзья мои. Я не могу остаться. Прошу только, чтобы вы хорошо позаботились о нашей новой подруге, Оливии. Если Луна придет искать ее, вы не должны допустить, чтобы ее обнаружили. Вы справитесь?

– Конечно справимся, – ответила стоящая рядом кобыла. – Любой твой друг – это наш друг, Дискорд. Ты же это знаешь.

Те же чувства выказали все пони в поле зрения. Часть их похвал, казалось, досталось и Оливии.

– Отлично. К сожалению, я не могу задержаться, чтобы поговорить со всеми вами. Мое отсутствие будет замечено. Но хочу, чтобы вы все знали – мы очень близки. Потребуется всего несколько дней, чтобы узнать, сработал ли мой план. И если он провалится... Я ожидаю, что тогда вся Эквестрия присоединится к нам. Так что, по крайней мере, мы снова будем вместе.

– В тюрьме! – крикнул сердитого вида пегас, парящий в воздухе.

– Ну-у-у, да. Это будет сложно назвать победой. Но вероятность этого вырастет, если я здесь задержусь, так что всем пока!

Дискорд исчез в облаке дыма.

Толпа с явным разочарованием разошлась – за исключением нескольких пони. Оранжевая кобыла-земнопони подошла к Оливии и протянула копыто.

– Я Пеа Баттер, – сказала она, улыбаясь той раздражающе дружелюбной улыбкой, которая была свойственна одним только пони. – Добро пожаловать в загробную жизнь.

Примечание переводчика:

Из обсуждения главы в комментариях
 — Упс…
 — Упс? Упс?! Ты испарила ее!
 — Ну, очевидно, что не всю. Такого раньше никогда не случалось.
 — …
 — Э-э-э… Я в том смысле… Что же такое? Такого раньше никогда не случалось?
 — Ты испарила ее!
 — Ты поверишь, что это было непредвиденное взаимодействие с какой-то наложенной на нее магией?
 — Она была беззащитна и ты пообещала отправить ее в безопасное место, где она будет оставаться до конца своей жизни… А потом ты ИСПАРИЛА ЕЕ!
 — …
 — А ты поверишь, что я телепортировала ее туда без скелета, поскольку там настолько безопасно, что он ей не понадобится?
 — …