Найтмер Твайлайт
84 Убийство с добротой
Как все могло дойти до такого? Этот постоянный вопрос не давал ему ни минуты покоя. Он терзал его разум сильнее, чем дрожь, терзавшая его проклятую Тартаром плоть.
В его груди зародился смех, но боль и надрывный кашель отбросили всякую охоту к юмору. Думал ли я, что сыграю свою роль так хорошо, что Селестия, нуждающаяся в моей помощи, станет моей погибелью?
Селестия дала ему еще десять своих марионеток, причем двум из них дала четкие указания оберегать его. Даже когда шторы были закрыты, сквозь них пробивалось едва заметное золотистое свечение. Оно согрело бы сердце любого другого пони, но для него это было высшей иронией судьбы.
Красная жидкость в его чайной чашке была настолько густой, что больше походила на лакомство для жеребят, чем на напиток. Пожав плечами, он попробовал его ложкой, и да, это действительно было желейное зелье со вкусом чая.
Он зачерпнул немного колеблющейся массы и посмотрел, как она блестит. Он чувствовал себя как жеребенок, но это его не остановило. Этот вкус ударил его по языку, как химическое оружие. Его тело хотело выплюнуть рвотные массы, чтобы избавиться от мерзкого вторжения, но он просто сделал длинный успокаивающий вдох.
Зеленый чай с цветком бузины был лучше. Этот чай с розой и ягодами сделал очищение вкусовых рецепторов бесконечно более предпочтительным мероприятием, чем повторная дегустация этого напитка.
Прошло полчаса, прежде чем он насильно скормил себе лекарство, и еще полчаса, прежде чем его постоянные мучения утихли до приемлемого уровня:
— Все это будет стоить того, — выдохнул он с легкой заминкой.
После еще нескольких медленных вдохов он переключил свое внимание на прискорбно большую стопку бумаг. С таким количеством перемещенных пони и таким количеством грузов все это складывалось воедино. Благодаря его усилиям по реорганизации, это было вполне преодолимо.
Через некоторое время заполнение бумаг и логистика стали автоматическими, и он переключился на более насущный вопрос. Как мне уйти?
Он не осмеливался рисковать, используя свои особенности на своих помощниках. Селестия ни за что не продержалась бы так долго, если бы оставила все на волю случая. Он готов был поспорить на свой рог, что ее новые инструменты имеют способ немедленно докладывать ей.
Должно же быть хоть что-то.
Он мог бы активировать последнего из своих спящих агентов, но, учитывая текущую ситуацию, даже получение закодированного сообщения займет неделю.
Можно было использовать ментальное воздействие, чтобы убедить некоторых перемещенных пони напасть на них. Это было рискованно, но можно было выиграть немного времени, а при правильных заклинаниях они могли даже снабдить его обгоревшим трупом, чтобы оставить вместо себя. Проблема была в том, что он понятия не имел, насколько проницательны или боеспособны творения Селестии.
Его мысли остановились на инструменте, который он собирался использовать в подобных случаях. Проклятие. Если бы только оно работало так, как было задумано, все было бы идеально. Цифры на странице дразнили его и возвещали о его просчетах.
Словно вызванный его мыслями, следующий отчет привлек его внимание. Это был простой список цифр. Учет тех, кто еще жив, тех, кто ранен, и тех, кого признали погибшими.
— Так расточительно.
Каждый потерянный пони уменьшал численность Эквестрии. Умышленно тратить жизни с целью — это одно. То, что произошло, было чем-то другим. Но были ли у него другие варианты?
Если бы только он мог снова замаскироваться, но нет, даже если бы его тело выдержало нагрузку, ему нечего было предложить чейнджлингам.
Усталый многострадальный вздох вырвался из его тела. Он поднял копыто, и оно выглядело так, как он и ожидал. Он повертел его и изучил каждую деталь. Прошло столько времени с тех пор, как он в последний раз видел свою истинную внешность, и теперь она выглядела естественной и правильной.
Снаружи загрохотали доспехи, и паладин с промытыми мозгами рявкнул: "Стоять".
— Йипп.
Ноубл Гид помассировал лоб:
— Впустить.
Доспехи снова сдвинулись, и стук копыт по земле возвестил о том, что паладин отступил в сторону.
Дверь распахнулась, открыв робкую, боязливую кобылу. Ее наследие кристальной пони и серебристая шерсть не позволяли забыть ее имя:
— Входите, мисс Миррор, и, пожалуйста, пусть вас не беспокоит усиленная охрана.
— Они все такие?
— Боюсь, это связано с Кантерлотом, там от них этого ждут, и могут пройти годы, прежде чем они снова начнут вести себя как нормальные пони, когда их переведут в другое место.
— О.
— Да, это так утомительно, как и следовало ожидать. Теперь, как бы ни было приятно получить визит такой прекрасной кобылы, как вы, правильно ли я понимаю, что это не просто светский визит?
— Мы закончили инвентаризацию частных складов, — нерешительно сказала мисс Миррор.
— Вы нашли что-то неправильное?
— Есть кое-что… — Миррор сдвинулась и возилась со своей гривой, как ученик, который понял, что прочитал не тот учебник и плохо подготовился к уроку.
Его раздражение нарастало, но не находило выхода. У старого профессора ШСОЕ нашлось бы, что сказать. Темный маг мог бы уже заставить кобылу кричать, но Ноубл Гид, добрая и щедрая душа, мог только ободряюще улыбнуться кобыле:
— Пожалуйста, продолжайте.
Миррор поморщилась, но продолжила:
— Один склад был полон контрафактных товаров, несколько ящиков с поддельными медицинскими препаратами, которые скорее сделают тебя больным, чем помогут и… — Она снова остановилась, не в силах вымолвить и слова.
— У вас есть отчет? — спросил он, сжалившись над ней.
Кобыла кивнула и медленно подтолкнула папку к столу. Ноубл Гид взял ее своей магией и пролистал исписанные страницы, прочитывая текст. Затем он нашел это — запись, которая остановила мисс Миррор. Ему даже не нужно было читать слова. Фотография, прикрепленная скрепкой, говорила сама за себя. Семь сморщенных коконов чейнджлингов, в каждом из которых лежала исхудалая оболочка, когда-то бывшая пони.
Он поднял фотографию копытом:
— Тартар, как долго они там находились?
— Судебные эксперты считают, что с момента нападения на принцессу Кейденс.
Он сделал медленный вдох и произнес своим лучшим мрачным голосом:
— Мы знаем, кто они были?
Миррор покачала головой:
— Они хотят провести другие тесты, прежде чем извлечь их.
Ноубл Гид потер под рогом. Это ничего не дало от надвигающейся головной боли. Это только привлечет еще больше внимания, — подумал он, пытаясь найти любой способ превратить это в возможность:
— Спасибо, что так быстро обратили на это мое внимание, — сказал он, голос его был полон сочувствия. — Если вам нужно взять несколько дней отпуска…
— Нет, я не могу этого сделать. Нас и так не хватает. — Она тепло улыбнулась, но ее глаза все еще выглядели затравленными. — Спасибо, тем не менее. Как только все уляжется, я думаю, что уйду на пенсию пораньше.
— Принцессы усердно работают. Все будет улажено к концу года. — Если понадобится, то и моими копытами. Он это не сказал.
Миррор вздохнула и в этот момент выглядела на десятки лет старше:
— Я надеюсь на это, правда… Я думала, что хуже уже быть не может, а потом мы нашли… это.
Он посмотрел на золотистое свечение, проникавшее под закрытую дверь. Все всегда может стать хуже, подумал он, но его слова были полны надежды:
— Теперь, когда принцесса Селестия отправила своих паладинов, нам не о чем беспокоиться.
— Надеюсь, вы правы.
Слишком много часов спустя он лежал в постели. Это вполне мог быть каменный пол или ложе из шипов — все, что способствовало его комфорту. Мысли неслись в голове, несмотря на свинцовую усталость, которая бесплодно пыталась затянуть его в дрему.
— Как мне это использовать? — пробормотал он.
Он держал фотографию в копыте. Что-то в ней приковывало его внимание. Казалось, что план вот-вот будет найден.
Ченджлинги, я же не знаю, где они находятся. Его мысли играли с этой идеей. Не похоже, чтобы чейнджлинги действительно существовали. Им просто нужно думать, что они есть…
Немного магии разума, и те, кто сообщает о чейнджлингах, умирают от кислотного яда или передозировки парализатора, чтобы никто не мог заглянуть в их разум:
— Хм…
Что-то должно напасть на меня… что-то должно отвлечь паладинов…
Он не осмеливался использовать свои обычные инструменты. Темная магия, магия разума или даже магия крови были исключены. Оставалась только земная магия.
— Земная… — Это была одна из причин, по которой его коллеги смеялись над ним. Какой истинный единорог не владеет астральной магией? Пресловутая магия телепортации и многие другие полезные заклинания требовали этого, и хотя он знал все руны и освоил все теории, он никогда не смог бы их применить. Даже простейшая пространственная магия навсегда осталась за его пределами.
— Земная. — Он снова задумался, сплавляя камень, копая, вырезая. Ее можно было использовать для стольких полезных, но ужасно обыденных вещей. Он перебрал в уме свой огромный каталог заклинаний. Подавляющее большинство было просто отброшено.
Земляные шипы, полезная, но медленная наступательная магия, способная игнорировать некоторые магические защиты. То же самое для каменного клинка. Окаменение?
Окаменение… Он проигнорировал боль и медный привкус, улыбнувшись. Отлично. Как только цель станет каменной, простое заклинание формы, и я смогу сделать ее похожей на себя. Еще немного, и я смогу получить своих чейнджлингов… а как там насчет заклинания оживления камня?
Маниакальный смех грозил вырваться из него. К счастью, он превратился в мучительный кашель, иначе Селестия могла бы услышать его из Кантерлота. Вместо этого капли крови, которые появились вместе с ним, только подтвердили, как мало времени у него осталось.