Найтмер Твайлайт

44.3 Сладостное избавление

Магия Инсайт дунула на последние угли жизненной силы. Их восстановленное свечение, как раз достаточно яркое для нескольких субъективных часов последнего сна. Секунды физического мира пролетали мимо, каждая из них тянулась настолько, насколько позволяла тренировка Инсайт. Притяжение Вечных Полей всегда побеждало. И все же ее роль заключалась в том, чтобы дать им возможность уйти спокойно, а не кричать и неистово разрывать свою душу на части, сопротивляясь неизбежному.

Все было сказано, послания переданы оставшимся в живых. Инсайт была плечом, на котором можно было поплакать, товарищем, которого можно было обнять, и исповедником, которому можно было высказать все последние сожаления. Она знала его лучше, чем кто-либо из живущих пони, и все, кроме того, что он разрешил, было ее тайной, которую она должна была хранить до конца своего существования.

Молодой пони, впитывающий летние лучи, совсем не походил на исхудавшего старого жеребца, который отдал свою жизнь, чтобы другие могли спастись. Легкая улыбка украсила его мордочку, когда он сделал глоток дорогого коктейля.

Ухо Сильвермена дернулось, прислушиваясь к тому, чего Инсайт никогда не услышит, но многие описывали в своих последних вздохах. Сладкая, неотразимая песня, обещающая вечный покой. Невидимая сила потянулась к душе жеребца, пока что негромко, с просьбой. Загробный мир был вежлив, позволяя ей завершить свой долг, услышать последние слова. Если бы она сопротивлялась, затраты на удержание его здесь были бы значительно увеличены.

Его копыто потянулось к ней, тепло прикосновения почти растрогало, когда оно легло ей на плечо. Он кивнул, в его глазах не было ничего, кроме безмятежного принятия. Инсайт отпустила свою заимствованную магию. Источник старого жеребца разрушился, высвобождая его основную сущность.

Присутствие копыта Сильвермена сохранялось даже тогда, когда последние остатки его формы исчезли. Единственная соринка света устремилась прочь, его душа ответила на зов загробного мира.

"Спасибо", — пронеслось в последнем дуновении морского бриза, когда идиллический сон рухнул. Эти два слова были последним актом его земной магии.

Солнечный пляж исчез, словно его и не было, но Инсайт всегда будет помнить его. Именно здесь Сильвермен сделал предложение Тайгер Лили.

Его жена будет потрясена, но, по крайней мере, она услышит его последние слова. На каждого, кому она помогла сегодня, приходилось не менее дюжины тех, кто ушел в одиночестве. В ней вспыхнул гнев. Если бы не то, что Селестия сделала с Луной, все пони могли бы закончить жизнь спокойно. За каждым ухаживал бы фрагмент Луны, созданный специально для них, идеальный спутник, провожающий их в загробный мир.

Прохладное покалывание тела Тантабуса прижалось к ее боку. Нога и шея более крупного единорога обняли ее. Каким бы простым ни было творение Луны, ему было не все равно. Инсайт прильнула к нему, позволив себе несколько украденных секунд, чтобы собраться с мыслями.

"Куда теперь?" — спросила Инсайт.

Тантабус погладил ее по спине и медленно поднялся. Инсайт последовала за ним, направляясь к своему следующему заданию.

Уши старшего Тантабуса подергивались. Перед тем как уйти, он погладил Инсайт, оставив ее перед простой деревянной дверью с выгравированным на ней Деревом. Она подняла копыто, чтобы постучать, и портал открылся сам собой.

"Входи", — позвал голос Свит Дримс.

Инсайт направилась внутрь. Ее тантабус, недавний подарок Луны, уменьшенная копия сновидческого творения, шел рядом с ней. Материал самого царства снов, сплетенный с магией Луны, обладал элементарным интеллектом и подчинялся воле Инсайт. Еще одна часть силы Луны, дарованная ей. Он мог принимать любую форму по желанию Инсайт — от посоха, доспехов до нынешней формы пони.

Дерево под ее копытами было реальнее, чем где бы то ни было, с чем она сталкивалась сегодня. Бастион Твайлайт имел твердость, осязаемость, которой не хватало снам, которые могла создать Инсайт. Простое ощущение было скалой, на которую можно было опереться, простой неизменной реальностью после субъективно прожитых лет, когда она была кем угодно и чем угодно, лишь бы ее подопечные обрели покой.

Она была другом, любовником, членом семьи. Делилась драгоценными моментами просто для того, чтобы они могли остаться во снах для тех, кому было суждено их пережить.

Субъективные годы отягощали ее копыта, давили на холку, хотя ее тело все еще сохраняло молодость и бодрость. Как Луне удавалось справляться с этим в одиночку на протяжении почти десяти лет?

Тяжелее всего было тем, к кому она опоздала на помощь, тем, кого ей пришлось убить, тем, чьи души она должна была вырвать на свободу и бросить в загробный мир, пока их не забрало Проклятие. Эта ужасная истина тяжким грузом лежала на ее сердце. Темная магия была единственной вещью в физическом мире, способной испортить или уничтожить душу, и кто-то из пони намеренно выпустил темную магию на свободу.

Ее рог трепетал от заимствованной силы. Она боролась и металась, пытаясь вырваться, как рычащий зверь. Сколько душ было поглощено, которые могли бы спастись, если бы этот тиран не искалечил ее собственную сестру?

Ее копыта сами нашли дорогу в запутанных завалах крыла Луны. Здесь было так много безделушек и сокровенных воспоминаний о ее возлюбленной. Почему это было в Бастионе Твайлайт? Так ли выглядели узы любви между аликорнами, или это было нечто большее? Смогу ли я когда-нибудь стать здесь достойной собственного крыла?

Серебряная магия распахнула дверь, открыв центральную комнату Большой библиотеки. Заваленной неустойчивыми стопками книг.

"Добро пожаловать домой, хочешь чаю?" — воскликнула Свит Дримс.

Дом, это единственное слово, три простые буквы, но так много значащие. Странно, как легко оно стало правдой. Это место приняло ее так же легко, как и голова Кэндис. Несмотря на то, что здесь у нее была дополнительная свобода, она все равно жаждала вернуться в разум сестры. До недавнего времени он был для нее и домом, и клеткой, но она все равно жаждала вернуться, чтобы снова стать второй половинкой своей сестры.

Серая аура пронесла стопки книг, сложенные в главном зале, на один уровень выше и над балконом. Ее глаза проследили за движением. С каких это пор магия Грей может влиять на что-то за пределами ее тюрьмы?

Инсайт пробиралась мимо стен из книг, пока не увидела свою хозяйку. Древние глаза Свит Дрим смотрели в глаза Инсайт. Без единого слова она выразила свое сочувствие и уважение. Дрим вспомнила, что когда-то и она выполняла такую же обязанность. Аликорн с серебряной головой отвела Инсайт в удобное мягкое гнездышко, подальше от летающих надгробий.

"Спасибо. Хотелось бы мне сделать больше. Мне бы не пришлось, если бы Луна не была искалечена своей сестрой". Ее заимствованная магия снова слегка вспыхнула, но она быстро ее умерила.

"У тебя может не быть тела, но и разум, и душа могут устать и поддаться усталости". Крыло Дримс направило Инсайт в угол, где было полно восхитительно мягких подушек.

Все ее тело пело от похвалы, когда она почувствовала облегчение от того, что освободилась от копыт. Крыло Дримс превратилось в роскошное одеяло, окутав ее. Серебряная магия преподнесла чай и печенье. Инсайт прижалась к Дримс, тихонько хихикая.

Дримс одарила ее материнской улыбкой и вернула угощение на стол. Аликорн с серебряной головой возвысила голос в легкой песне, чарующее исполнение пленило ее. Она смыла обиду, успокоив злобу от действия магии Инсайт.

Инсайт ничего не делала, чтобы бороться с тяжелыми веками и навалившимся на нее сном.