Игра продолжается

Глава 11 (18)

После весьма успешного приема посольств, в ходе которого я отклонил высказанные обнаглевшими соседями хамские претензии, никто мне особо не докучал. Нет, это не значит, что дел вообще не было. Они все время появлялись, но либо были интересны мне самому, либо не особо сложны.

Например, на следующее утро Кейденс после того, как мы вместе подняли солнце, доложила об итогах занявшего у нее весь предыдущий день симпозиума. Или что там она собирала? Конклав? В целом, это было не важно.

Гораздо интереснее было то, до чего светила магической мысли смогли додуматься. И вот, рассматривая итоговое заключение, я едва не заржал. Эти маги-теоретики не особо далеко ушли от своих коллег — физиков-теоретиков.

Памятуя о том, что Дискорда нужно по максимуму лишить доступа к любому хаосу, они предложили нам поместить его под землю, в пещеры под Кантерлотом. В заранее подготовленную идеально круглую полость, внутреннюю поверхность которой необходимо было выложить пластинами какого-то кристалла. Его особых свойств я так и не понял. То ли он был магическим изолятором, то ли, наоборот, мог стать при определенных условиях сверхпроводником. Но пластинки должны были быть в форме правильных шестиугольников.

В центр этой емкости предлагалось поместить статую духа хаоса, а потом еще и залить каким-то раствором.

В общем, получался эдакий сферический конь в вакууме, как у тех самых физиков-теоретиков. Ну, правда, не конь, а драконикус. И не в вакууме, а в каком-то магическом бульоне. Но суть была такой же.

Кроме всего этого, естественно, за особым объектом должны были круглосуточно присматривать маги, снимая показания с каких-то своих диагностических заклинаний, которые заранее предполагалось заложить в некоторые кристальные пластинки.

В общем, если уходить от теории к практике, то чем-то мне это напоминало активную зону ядерного реактора…

И, поскольку я сам в этом ничего не понимал, решил не подвергать сомнениям решения ученого совета и подмахнул проект. Главный казначей, конечно, был не очень рад, увидев итоговую сумму затрат. Но возражать не стал. Наверное, и сам понимал, что в случае освобождения Дискорда потерять можно гораздо больше. Но я все же приказал счетоводу посмотреть, на чем казна может сэкономить для компенсации незапланированных трат.

Конечно, Селестия, при всей ее расточительности, оставила большую финансовую подушку. Но я уже принял несколько решений по устранению мешавших мне излишеств, так что очередной мой приказ по экономии в целом никого не удивил. Кейденс, присутствовавшая при разговоре с казначеем, лишь согласно покивала головой.

Кстати, принцесса, мать ее, любви совсем освоилась со мной и даже подколола, когда узнала, что в моей постели оказалась очередная кобылка. Спросила, не забыла ли я про существование жеребцов.

Как будто я Рэрити для чего-то непотребного в постель затащил! Просто я, уже готовясь ложиться сам, понял, что единорог из гардеробной не вышла. Ну и, проверив, обнаружил ее отключившейся. Видимо, от избытка чувств. Поскольку никого звать не хотелось, просто отнес ее к себе и уложил на противоположный край огромной кровати, чтобы не смущать модельершу.

Конечно, кое-какой дополнительный интерес у меня все же был. Стало любопытно, окажется ли волшебница утром у меня под боком, как это оба раза происходило с Кейденс. Правда, во второй раз она спала вообще на мне, но дизайнерша была заметно меньше, поэтому я прикинул и решил, что готов пойти на такой риск.

И что же? Утром под боком никого не оказалось. Рэрити спокойно проспала на своей половине. Видимо, это только принцесса любви, неосознанно подчиняясь своей стихии, старалась в кровати к кому-нибудь присоседиться.

Так что младшей коллеге ответил тем, что жеребцов и так не хватает, а некоторые кобылки, не будем уточнять, кто именно, еще и приковывают к себе повышенное их внимание. Поэтому я, как заботящаяся о народе правительница, не собираюсь отнимать у простых кобылок ценный ресурс. Кейденс то ли не поняла меня, то ли поняла как-то превратно. Но посмотрела с уважением и снова предложила свою помощь в этом деле. К счастью, съехать с этой темы мне помогла вовремя пришедшая Рэрити, которую я перенаправил на обмеры розовой аликорна. Кейденс, понятное дело, как и всякая женщина, наряды любила, поэтому удалось переключить ее на это. А то еще не хватало, чтобы она мне начала возможных хахалей приводить!

С костюмом, кстати, сначала вышло не очень. Но по уточненному техническому заданию Рэрити сработала отлично. Она даже изменила цвет ткани, сделав его более близким к тому, что был у оригинальных доспехов Найтмер, то есть светло-голубым. Не сказать, что я был в восторге от этого оттенка. Но, померив, согласился, что на контрасте с черным цветом шерсти смотрелось хорошо.

Поэтому я сразу же в этот мундир и перелез. Все-таки надоело уже постоянно латы носить. Да и паранойей это уже могло начать попахивать. Дескать, принцесса даже во дворце себя спокойно не чувствует. Кроме того, я еще и шлем ухитрился куда-то зафутболить. Вроде, складывал все кучкой, а утром каски не досчитался. Правда, особо переживать не стал. Не украли же ее, так что найдется!

Еще я неожиданно занялся не то чтобы прогрессорством, но в улучшении местных печатных изданий поучаствовал, хотя и не планировал. Просто ляпнул вечером Кейденс, что, дескать, в местных газетах ни кроссвордов нет, ни судоку, ни каких-то других головоломок. Младшая принцесса заинтересовалась.

Кроссворд мне выдумывать было откровенно лень, да и непросто это было. А вот судоку ей нарисовал. С этой головоломкой все было относительно просто. Чего там? Расставляешь цифры, потом убираешь большую часть, оставляя три-четыре в каждом из девяти квадратиков. В итоге, с третьего раза у меня получилось.

У принцессы любви, правда, решение не заняло и нескольких минут после того, как она поняла правила. Мне даже тактики решения объяснять не пришлось. Вот что значат прокачанные мозги! Но в целом задумка ей понравилась, и уже следующим утром розовая аликорн притащила ко мне какого-то газетчика. Как выяснилось, главного редактора «Кантерлот Сентинел». Вот ему-то я и пояснил, что последнюю страницу газеты можно оставить для досуга. А также заметил, что головоломки можно делать разной сложности. И добавил, что заинтересоваться ими могут совершенно разные слои как уже имеющихся, так и потенциальных читателей.

Газетчик представленный образец с ходу не решил, но идеей проникся. Я выдал ему теорию построения и с легкой руки разрешил печатать головоломку в своей газете без каких-либо отчислений мне как автору, да и вообще без моего упоминания. Впечатленный диаршей щедростью главред, рассыпаясь в благодарностях, покинул мой кабинет, а я только порадовался за пони, которым теперь будет, что поразгадывать в поезде.

Вот кто меня конкретно загрузил, так это Миднайт. Как выяснилось, за эти дни прибыло еще три десятка ее подчиненных, так что теперь численность состава Ночной гвардии в столице выросла до полусотни.

— Госпожа коммодор! Я всецело поддерживаю ваше решение отказать этим наглым послам! — заявила она. — Но не всем оно может прийтись по душе! Вам нужно знать настроения подданных в городах державы. А желательно и у соседей, хотя бы у ближайших!

— Селестия, как видишь, разведкой не заморачивалась, — фыркнул я. — Тут у нас голяк полный. Но, раз ты заговорила об этом, то у тебя, видимо, есть, что мне предложить.

— Так точно! — вытянулась фестрал. — Мы жили обособленно и замкнуто. Но это не значит, что мы не наблюдали за миром вокруг. С учетом того, что никто особо не стремился делиться с нами сведениями, мы привыкли добывать их сами.

— «Языков» похищали, что ли? — уточнил, не поняв, что она имела в виду.

— Нет. За это на нас бы все ополчились окончательно, — вздохнула лейтенант. Видимо, сама она была бы не против именно так получать сведения. — Мы просто научились хорошо собирать слухи, разговоры и прочее, анализировать их и делать выводы. Несколько раз в нашей истории это помогало нам выжить.

— Разведчики-нелегалы, значит, — усмехнулся, поглядев на нее. — Свои среди чужих. Что же, это хорошее решение. Мне только не понятно, как вы с вашей внешностью маскируетесь среди других видов пони.

— С древних времен у нас сохранилось несколько амулетов. Одев один из них, фестрал становится похожим на обычного пегаса. Но мы и дневных пони вербуем, госпожа коммодор, — усмехнулась Миднайт. — Это, как правило, очень легко. Дневные недисциплинированны, зачастую их весьма просто зацепить.

— Тогда раскидывай свою сеть! — разрешил ей. — Мое одобрение у тебя есть! Финансирование тебе тоже дам. Я как раз искала начальника разведки! Если будут хорошие результаты, получишь новую должность!

— Рада стараться! — козырнув, отчеканила лейтенант. — Вот только тогда я не смогу пока что увеличить численность Ночной гвардии здесь, в столице…

— Не беда, — ответил ей. — Тут еще дуболомы Шайнинга есть.

— Вот про них, госпожа коммодор, я бы тоже хотела поговорить, — скривившись, произнесла офицер. — Я все прошедшее с момента появления в Кантерлоте время наблюдала за ними. И мои выводы неутешительны! Дневная гвардия абсолютно бесполезна! Они не умеют ничего, кроме как чеканить шаг на разводе караулов и изображать из себя подставки для доспехов на постах!

— Ну, так пусть этим и занимаются, — высказал свое мнение. — Или у тебя есть другие предложения?

— Дневная гвардия бесполезна, — повторила фестрал. — Она прогнила на корню! Даже места там получают исключительно по протекции! Да что там! Даже их командир — Шайнинг Армор — стал капитаном только благодаря тому, что его невеста — принцесса Кейденс, а сестра была ученицей Селестии! Так там и большинство остальных точно так же места получили! Они не знают, с какого конца за копье браться!

— И что ты предлагаешь с этим делать? — прищурившись, посмотрел на собеседницу.

— Дневную гвардию следует полностью расформировать! — заявила офицер. — Много мы от этого не потеряем!

— А твоих гавриков-то хватит, чтобы все освободившиеся посты закрыть? — поинтересовался у нее.

— При необходимости мы это сможем! — уверенно заявила она.

— Ладно, я подумаю, — пока решил не принимать окончательного решения. — Иди пока, налаживай разведку. А по дневной гвардии я потом решу.

Миднайт ушла, а я загрузился. Расформировывать дуболомов Шайнинга я не собирался. Пользы от них было не много. Но парадные подразделения тоже нужны. Вон, как они хорошо статуи изображали на приеме послов. Сразу видно — Гвардия!

Да и терки лейтенантов были мне понятны. Кстати вспомнились Дюма и его мушкетеры с гвардейцами, которые, хоть и делали примерно одно и то же, но друг друга ненавидели. Собственно, здесь у меня была примерно такая же ситуация. Дневная гвардия много лет не знала конкуренции, не участвовала в реальных сражениях, не модернизировалась. И закономерно закостенела, поросла традициями, кумовством, негласными приказами, связями и прочим, от чего страдает любая армия мирного времени. Даже такая карманная как здесь. Право охранять тушку сначала Селестии, а потом и нас с Кейденс, как они считали, должно было принадлежать им по умолчанию.

А тут я притащил в столицу Миднайт с ее архаровцами — голодных до власти, почета и признания выскочек, которые закономерно схлестнулись за тепленькое местечко с теми, кто его уже занимал.

Но я пока с этим ничего делать не собирался. До драки у них дело дойти не должно, чай не совсем идиоты. А так пусть конкурируют. Зато у обеих гвардий будет дополнительный смысл развиваться или искать новые пути для возвышения. Вот, Миднайт уже притащила мне практически готовую разведку! Профит же!

В какой-то момент я вспомнил про Твайлайт. Ведь хотел к ней зайти, но за всеми делами забыл! Но, благо, она ошивалась где-то тут, во дворце, хотя при этом за все дни, что я тут обитаю, умудрялась мне на глаза не попасться. Решил, что пора самому исправить это упущение. А то что-то я после того, как она мне отказала, совсем позабыл про главную героиню сериала…

Хотя это было и немудрено. Без своих подруг, без силы дружбы-магии она пока чего-то сверхвыдающегося собой не представляла. Но потенциал-то был! Уж мне ли не знать!

Поэтому, разузнав, где расположены апартаменты волшебницы, направился к ней.

Первым делом, зайдя к бывшей ученице бывшей принцессы, отметил беспорядок, царивший у нее в прихожей. До понятия «срач» он, конечно, не дотягивал. Но Спайк явно не справлялся с полным обеспечением быта заучки-затворницы. Хм… А куда, интересно, горничные все это время смотрели?

Дракона, кстати, я первым из обитателей и приметил. Чешуйчатый в розовом переднике вышел из комнаты, держа в лапах поднос с едой, и, похоже, направлялся в соседнее помещение. Но, увидев меня, он остановился и застыл то ли в страхе, то ли в недоумении. Впрочем, потупив немного, Спайк изобразил поклон или даже реверанс.

— Привет. Я к Твайлайт, — решил избавить его от необходимости и дальше расшаркиваться передо мной и сразу перешел к делу.

— А… Да! Она там! — Спайк кивнул в сторону одной из дверей. — Я как раз шел ее покормить…

— Покормить? — усмехнувшись, переспросил я. При этом у меня в голове возникла картинка, где Спайк с ложечки кормил завернутую в пеленки по самую голову Твайлайт, приговаривая: «Ты за маму съешь одну. Ты за папу съешь одну. Еще одну за тетю Луну. И за Селестию не менее половника!»

— Ну… Я так выразился… — засмущался ящер. — Прошу простить…

— Ладно. Не красней, — смягчился я. — Веди к наставнице!

— Твайлайт! Тут к тебе пришли! — приоткрыв дверь, произнес Спайк.

— Ну, кто там еще? — недовольно донеслось из полутемной комнаты. — Я занята! Ясно вам? Мои расчеты не терпят отлагательств!

— И что же ты тут обсчитываешь? — поинтересовался, заходя в комнату и оглядываясь. Да уж! Никогда бы не подумал, что тут живет особа женского пола! Занавески задернуты, да и проветривали тут, похоже, в прошлый раз эдак месяц назад. Кровать не убрана, повсюду раскиданы книги, свитки и бумаги. Причем многие исписанные листы безжалостно скомканы. В дальнем углу навалена какая-то неопрятная куча неидентифицируемого хлама. Наверное, грязные носки с люстры не свисали только потому, что хозяйка их не носила. — И почему в такой обстановке?

— Ой… — только и произнесла единорог, увидев меня в дверях. Взгляд ее забегал, она явно не знала, куда себя деть.

— Итак, когда здесь в прошлый раз была уборщица? — поинтересовался я, переведя взгляд на Спайка, как на более адекватного.

— Она каждый день приходит, но Твайлайт не пускает ее… — пожаловался дракон. — А я не успеваю все убирать…

— Так что же такое секретное ты тут вычисляешь? — усмехнувшись, посмотрел на бывшую ученицу Селли. — И ты что же, всерьез думаешь, что горничная может украсть у тебя открытие?

— Я… Нет. Не думаю, — выдавила из себя волшебница.

— Ну а чего же тогда тут грязью зарастаешь? — фыркнул, демонстративно обведя взглядом помещение. Да уж! Даже я — мужик — живя один, свою квартиру так не загаживал! — Дело, конечно же, твое. Но вот своего помощника могла бы и пожалеть, — кивнул на растерянно застывшего в дверях дракона.

— Чего ты хотела? — видимо, Твайлайт собралась с мыслями и смогла сформулировать вопрос. Звучал он, кстати, не слишком вежливо. Видно, на самом деле она хотела спросить что-то типа «Какого черта ты приперлась?»

— Проведать тебя зашла, — хмыкнул, оглядывая хозяйку помещения. — Помнишь, недавно я предлагала тебе быть моей заместительницей?

— Я отказалась тогда и отказываюсь сейчас! — гордо вскинув голову, заявила единорог, уставившись мне в глаза. Правда, хватило ее ненадолго, и взгляд она вскоре отвела.

— А я уже тебе и не предлагаю, — с удовольствием опустил ее с небес на землю. — Как говорил один древний мудрец «У нас незаменимых нет!», так что нашлись те, кто уже согласились. Кейденс, например, отлично справляется. Ты могла бы взять пример со своей бывшей няньки.

В ответ Твайлайт вполголоса пробурчала что-то в сторону розовой аликорна. Похоже, она была не слишком довольна выбором принцессы любви.

— Но так чем же таким интересным ты тут занята? — перешел к изначальной теме.

— Так тебя заинтересовали магические исследования? — неожиданно усмехнулась волшебница, посмотрев на меня с уверенностью. — Ну, смотри! — она подошла к стоявшей позади нее на треноге школьной доске, где мелом была выведена какая-то сложная конструкция. — Это — полуэмпирическая формула Уайт Дэккера, описывающая значение энергии связи простых стихий в полифункциональном заклинании. Она, как видишь, в стандартном виде состоит из пяти частей, каждая из которых учитывает определенную характеристику заклинания. Количество функций, начальное сродство стихий, магическую проводимость среды. Также берутся поправки на четность и на асимметрию. Каждый из компонентов здесь идет со своим коэффициентом. Эти коэффициенты вычисляются при статистической обработке экспериментов. Моя задача, — заявила она с гордым видом. — Вычислить их для самых распространенных случаев с точностью до десятого знака после запятой! А в идеале я планирую найти зависимость!

— И для чего все это нужно? — стараясь сохранить невозмутимый вид, поинтересовался у этой фанатички. — Какова практическая польза от твоих выкладок?

— На данном этапе это фундаментальное исследование! — обрадовала меня единорог.

— Ясно, понятно, — заключил я. — Ну что же, занимайся своими фундаментальными исследованиями, раз тебе так это нравится. Но в чистоте и порядке! Я прикажу, чтобы у тебя тут прибрались. Потрудись выделить некоторое время на это. Ну и, кстати, может быть, тебе помощников найти? Будешь не одна все рассчитывать, а в составе научной группы.

— Я справлюсь сама! — дерзко заявила бывшая ученица Тии. Ну, что же, я предложил, она отказалась. Дело, как говорится, хозяйское.

— Ну, тогда счастливо оставаться! — заявил я и вышел из комнаты, вытолкав в прихожую и Спайка. — Не стесняйся обращаться ко мне или Кейденс, — сказал я ему, закрыв дверь в комнату Твайлайт. — Не хватало еще, чтобы она уморила тут себя над этими формулами.

— Хорошо, ваше высочество… — растерянно ответил дракон. На этом я и покинул логово адепта магической теории.

Вышел, конечно, не со взорванным мозгом, но с изрядно закипевшим. Только что размышлял, что опустил Твайлайт с небес на землю, а тут она сделала со мной то же самое. Ведь в той ее тираде, в которой она объясняла мне смысл своей работы, я понял очень немногое. Нет, ясное дело, слова «коэффициент», «асимметрия», «проводимость» и прочие были мне знакомы. Но вот сложить из них что-то цельное и удобоваримое я не смог. Точно так же, как и понять смысл изысканий единорога…

С понятием «фундаментальное исследование» я тоже был знаком. Это означало, что открытие совершалось только ради самого открытия, без возможности его дальнейшего применения на практике. Ну, единственное, оно само могло послужить базой для следующих открытий. В целом, это было вполне в духе Твайлайт. Как и подмеченный мной фанатизм, с которым она работала. У нее это и в оригинале было. А здесь она, видимо, так пыталась отрешиться от проблем. Кто-то в запой уходил, а она, вот, в исследования с головой ушла.

Но вот то, что я совершенно не понял сути, напрягало. Я тут, теоретически, самый сильный маг, а теории не знаю! И память Найтмер в этом мне явно не помощник. За тысячу лет местные волшебники, похоже, изрядно продвинулись.

Так что я решил ликвидировать, хотя бы частично, свою магическую безграмотность. Спросил у ближайшего стражника, как пройти в библиотеку, и уже через десять минут блужданий по коридорам дворца нашел искомое помещение. У местного служителя попросил что-нибудь по магии для первых классов, а на недоуменный взгляд ответил тем, что решил проинспектировать учебники, по которым готовят молодое поколение волшебников.

Получив на руки пару книг, пролистал одну, выругался про себя и попросил еще и что-нибудь по современной орфографии. А то надоело уже в каждом тексте через изменения продираться! Выяснив, что могу спокойно забрать книги с собой, отправился в свои покои, где завалился на кровать и до вечера изучал сначала современное правописание, а потом и азы магической теории.

Память у Найтмер, кстати, была отличная! Правила запоминались быстро и без проблем. Хотя, может быть, дело было в том, что я начал с самых простых. Да и, в целом, очень уж кардинальных преобразований письменность не претерпела. Собственно, тот факт, что я с некоторыми проблемами, но мог читать и до этого, это подтверждал.

Кейденс, пришедшая выполнять процедуру заката и обнаружившая меня с учебником, похоже, была удивлена. Но отговорился тем же самым — мол, проверял качество учебной литературы.

После заката решил еще поваляться с книгой. К полуночи как раз планировал дочитать. Но тут ни с того ни с сего шерсть у меня встала дыбом! Причем тело отреагировало само, без моего участия. А почувствовало оно что-то, с чем когда-то уже сталкивалось. И тогда ему очень не понравилось…

Так! Это что за фигня сейчас была?! Я замер, пытаясь разобраться со своими чувствами. Ощущение было такое, будто меня проезжающая машина грязной, холодной, да еще и зацветшей водой из лужи окатила. Причем с головы до ног!

Бросив книгу и спрыгнув с кровати, я вышел на балкон и оглядел окрестности. Но ничего подобного больше не чувствовалось. Какая-то непонятная одиночная волна прошла сквозь меня, вызвав такие мерзкие ощущения. Что это, черт возьми, было?

Похоже, только что я ощутил, причем довольно четко, какую-то весьма мерзкую магию, с которой когда-то встречалась Найтмер. И если уж у нее остались такие впечатления, то это было что-то действительно опасное. Ну и древнее до кучи, если с этим сталкивалась еще та Найтмер, ну или Луна.

Но хуже всего было то, что ничего подобного я не помнил в каноне! При этом совершенно не верилось, что Найтмер так среагировала на что-то незначительное. Для Кризалис еще было рано, как и для всех прочих. А значит, что произошло? Что-то незапланированное, но явно не безобидное! И оставлять это без внимания я не собирался. Уж слишком красноречиво среагировало тело Найтмер. Как на явную опасность.

— Караул в ружье! — выпалил, выйдя из комнаты. В последний момент сдержал себя и кричать не стал, а то гласом скорее оглушил бы гвардейцев. — Черт побери! — ругнулся, глядя на охреневшие рожи постовых. — Или что тут у вас? Полундра! Тревога, в общем! Бдительность повысить, посты усилить! И Миднайт с Кейденс ко мне! Живо!

К чести постовых, они не растерялись, и уже минут через пять лейтенант и принцесса любви были в моем кабинете.

— Ты тоже почувствовала? — поинтересовалась зевающая розовая аликорн. — И ты явно поняла, что это было!

— А ты сама? — посмотрел на Кейденс. Та покачала головой. Жаль, я-то думал от нее информацию получить. — У меня пока только догадки. Но явно ничего хорошего. В столице раньше происходило что-то подобное?

— На моей памяти не происходило, — ответила младшая принцесса.

— Лейтенант! Поднимай своих архаровцев! — посмотрел я на офицера. — Прочешите мне все окрестности! У вас есть методы поиска следов темной магии?

— Кое-какая теория имеется… — призналась фестрал. — Но только теория. Тысячелетней давности…

— Вот теперь у вас будет возможность опробовать ее на практике! — оскалился я. — Ищите любые следы подозрительных ритуалов. Ордера на обыски и аресты я вам, если понадобится, выпишу. Но не злоупотребляйте. Однако, — посмотрел на нее. — Если будет кто сопротивляться — не церемониться! Отутюжить там все!

— Отутюжить? — переспросила Миднайт.

Что-то я не то сказанул. Утюжат обычно ковровыми бомбардировками, а это явно не те методы, что мне были нужны. Даже с учетом того, что все гвардейцы крылаты. Но надо было как-то изворачиваться, ведь нельзя было просто признаться, что принцесса за языком не следит.

— Сленговое выражение Ночной гвардии тысячелетней давности, — фыркнул в ответ. — Видимо, до наших времен не сохранилось. А значит это — положить всех мордами в пол, чтобы лежали ровно, смирно, будто отглаженные, и не трепыхались.

— Будет сделано, госпожа коммодор! — усмехнулась лейтенант. — Отутюжить! Это мне нравится! Разрешите приступать?

— Вперед! — кивнул ей, и командир гвардии, развернувшись, покинула кабинет.

— Найтмер! — с испугом посмотрев на меня, произнесла Кейденс, когда офицер вышла. — Ты уверена, что нужны такие жесткие меры?

— А что ты предлагаешь? — поинтересовался у нее. — У нас черная магия под запретом?

— Да, — кивнула принцесса любви. — Ты думаешь, это была она?

— Есть такое предположение, — кивнул ей. — Как отреагировали все остальные? Еще не знаешь?

— Если кто и почувствовал, то только единороги, — подумав, заключила розовая аликорн. — Да и то, полагаю, далеко не все. Так что какой-то паники можно не опасаться.

— И все равно надо подстраховаться, — решил я. — Подними этого своего знакомого главреда. Пусть в завтрашнем номере напечатает, что-нибудь про то, что эксперимент одного из магов прошел не по плану, но последствия локализованы и не нанесли вреда окружающим.

— Это хорошая мысль, — согласилась Кейденс. — Но что мы будем делать на самом деле?

— Сходим к твоей воспитаннице, — внимательно посмотрел на коллегу. — Ты, кстати, давно у нее была?

— Заходила недавно, — погрустнела принцесса любви. — Но Твайлайт не захотела говорить.

— При мне захочет! — усмехнулся я, направляясь к выходу. — А если это она своими фундаментальными исследованиями нам тут шухер устроила, я ей пропишу целительное средство!

— Какое? — поинтересовалась Кейденс, следуя за мной.

— Ремня! — заявил ей. — А то вы ее с Селестией совсем разбаловали! Старшим грубит, помощника эксплуатирует почем зря, об экспериментах своих не предупреждает!

— Она ведь уже взрослая кобылка… — заметила принцесса любви.

— И что из этого? — обернувшись, поинтересовался у собеседницы. — Предлагаешь ей жеребца найти, чтобы отвлеклась от экспериментов на кое-что другое? Так она, скорее всего, даже и не знает, что с ними делать надо.

— Она не одна такая, — хихикнув, неожиданно заявила Кейденс. — Иногда смотрю на тебя и вижу, что у тебя та же самая проблема!

— Так! Это что опять за провокационные разговоры? — хмуро посмотрел на коллегу, но та лишь расплылась в улыбке.

Вот к чему приводит дружеское общение! Я принцессу любви не тиранил, даже наоборот, разговаривал как с равной, как с подругой. Она привыкла. Вот, уже и прикалывает меня беззлобно! Не первый раз, кстати!

— У меня отдельная ситуация! А с Твайлайт куда ты смотрела? — укорил спутницу, решив вернуться к первоначальной теме. — Как под надзором тебя — принцессы любви — Твайлайт выросла в угрюмую затворницу?

— Я же только в детстве с ней сидела… — оправдалась розовая аликорн. — Потом ее обучением целиком и полностью заведовала Селестия.

— Ну, тогда ничего удивительного… — констатировал я. — Покажите мне хоть что-то, что моя недостойная сестра сделала должным образом…

За этим разговором мы и подошли к покоям бывшей ученицы бывшей принцессы.

Твайлайт обнаружилась в своей комнате в полном отрубе. Она, похоже, спала, сидя за столом, понемногу закапывая лежащий под головой свиток слюной из приоткрытого рта.

— Кейденс, проверь, — кивнул я принцессе любви. — Она от усталости заснула? Или от перенапряжения после волшебства?

— Нет, она за последний час не колдовала, — уверенно заявила розовая аликорн, подойдя к единорогу. — Бедная Твайлайт! Разве можно так себя доводить?

— Значит, это не она… — констатировал, глядя, как коллега телекинезом переносит спящую бывшую подопечную и укладывает в кроватку. — С одной стороны, конечно, хорошо. А с другой…

— Да ты посмотри на нее, Найтмер! — с грустью глядя на ученицу Селли, произнесла Кейденс. — Что бы она сделала в таком состоянии? И почему ты ее подозреваешь?

— А кто еще у нас любит устраивать несанкционированные магические эксперименты? — фыркнул, наблюдая за принцессой любви, которая с этой самой любовью укрывала так и не проснувшуюся волшебницу. — Тем более, днем к ней заходила, слушала про ее фундаментальные исследования.

— Это точно никак не связано с произошедшим! — слегка подсветив себе заклинанием, Кейденс изучила выкладки единорога на доске.

— Ну что же. Значит, будем ждать вестей от Миднайт, — заключил я, разворачиваясь.

Возле выхода из покоев Твайлайт мы расстались. Я направился к себе, Кейденс, наверное, тоже в свои апартаменты. Была у меня, конечно, мысль пригласить ее к себе, а потом оставить на ночь, но отмел ее. Шутка уже затянулась. Да и не до шуток мне сейчас было!

Произошло явно что-то нехорошее, а я не понимал ровным счетом ничего, кроме того, что ничего такого происходить не должно было! Вот мало мне было прочих проблем!

Утро никаких особых вестей не принесло. Мы с Кейденс подняли солнце и разошлись по своим делам. Вернее, младшая принцесса пошла по делам, а я остался в кабинете, обдумывая происходящее. И чем дальше, тем больше мне все не нравилось. Выходило, что я, самую малость укрепившись во дворце, слишком расслабился. Ведь, вроде бы, все, как мне казалось, смирились со сложившимся положением вещей. А так ли это было на самом деле? Не таился ли у меня за спиной коварный заговор по свержению черной тиранши?

Если это было правдой, то все было очень плохо. Да, я легко разделался с такими титанами злодейского канона, как Дискорд и Тирек. Но только потому, что обладал, пусть и неполным, но знанием этого самого канона! И еще мог действовать на опережение!

А сейчас, когда столкнулся с неканоничными событиями, да еще и уже свершившимися, совершенно не представлял, что со всем этим делать. Оставалось только нервничать все больше и ждать докладов от Миднайт.

Лейтенант, похоже, развила бурную деятельность. В обед от нее прилетел гонец, который сообщил, что они нашли четыре подозрительных дома. Вернее, четыре особняка, поскольку все они находились в элитной части столицы и принадлежали знати.

В один особняк их пустили и дали все осмотреть. В итоге, тревога оказалась ложной, гвардейцы ушли и даже извинились.

На три других объекта моих архаровцев просто так пускать не захотели. Благо, очень скоро у них уже были ордера.

И уже под вечер мы с Кейденс осматривали в дворцовой темнице нескольких подозрительно вялых единорогов и еще нескольких активных и очень борзых.

Что характерно, все вялые имели одну характерную внешнюю особенность. Их глаза немного подсвечивались зеленым. А еще из их очей исходил едва видимый фиолетовый дымок.

— Понимаешь, чем это пахнет? — спросил у коллеги, едва осмотрев арестованных.

— Нет… — с некоторой робостью оглядывая узников, ответила та. — Чем?

— Сомбрятиной… — ответил, тяжело вздохнув.

— Чем? — с удивлением посмотрев на меня, повторила свой вопрос Кейденс.

— Королем Сомброй! — пояснил ей. — Видишь этот эффект? Такой оставляла его темная магия, когда ее использовали пони. Или когда попадали под ее влияние… Лейтенант! Поясни еще раз! Где, что и как вы нашли?

Присутствовавшая тут же Миднайт с гордостью доложила, что в одном из особняков, куда им пришлось вламываться чуть ли не штурмом, были обнаружены следы неизвестного ритуала, а также обломки артефакта. К сожалению, штука была то ли одноразовой, то ли сломалась из-за неправильного использования. Но самое интересное заключалось в том, что вялые единороги, которые отлеживались в этом же особняке, участвовали в ритуале, а борзые, оказавшиеся хозяевами недвижимости, их прикрывали, поэтому вторых и не зацепило.

Допрашивать непосредственных участников сейчас было бесполезно, так как их состояние можно было бы сравнить, пожалуй, с запоем. Вторая часть арестованных была в этом смысле более перспективна. Но эти редиски отказывались говорить с фестралами и качали права. До тех пор, пока в темнице не появился я.

Короткого внушения хватило впечатлительным пони, чтобы они, наконец, осознали, где находятся и что им могут предъявить. Намекнув, что со следствием нужно сотрудничать, вышел из тюрьмы, оставив там фестралов и их клиентов.

Что меня, кстати, конкретно порадовало, так это то, что Миднайт и ее ребята меня всячески поддерживали и собирались прилагать все усилия, чтобы размотать клубочек по найденным нитям. Да и в методах, похоже, они стесняться не собирались. Очень удачно они мне подвернулись!

Перед заходом мы еще посовещались с Кейденс. Розовая аликорн выглядела подавленной и постоянно твердила, что допущена какая-то ошибка, что этим пони не было нужды проводить темные ритуалы. Судя по всему, сама она не была ни в чем замешана. И это радовало. Все-таки к розовой коллеге я уже привык.

Ночью я посетил только камеру Луны, проверив, что все нормально. Ничего другого делать не хотелось. Я был загружен проблемами реальности.

А утром выяснилось, что мои фестралы, в отличие от меня, ночью, как им и полагалось, не спали. Да и другим не давали. Благодаря этому, в темницах прибавилось постояльцев. И что вы думаете? Кто среди всех этих ублюдков оказался самым большим говнюком? Блюблад, так его раз этак! Вот неслучайно я его пидарасом заклеймил! Он им и оказался! У местного принца тоже присутствовали признаки темной магии, правда, в гораздо меньшей степени. То ли он полноценного участия в ритуале не принимал, то ли успел вовремя выйти из зоны поражения, то ли иммунитет у него был хорошим. Но это меня мало интересовало.

— Лейтенант, вам уже приходилось допрашивать принцев? — поинтересовался я у Миднайт, рассматривая сидевшего по ту сторону решетки единорога.

— Никак нет, госпожа коммодор! — радостно оскалилась фестрал. — Прикажете приступать?

— Да вот думаю, — поглядел я на ублюдка. — Может быть, наш гость сам все расскажет? Ты как, голубок? Будешь говорить?

Арестованный только задрал морду к потолку и, отвернувшись к стене, стал изображать оскорбленную невинность.

В общем-то, на что-то такое я и рассчитывал. Поэтому заранее объяснил Миднайт и Кейденс, что нужно делать. Розовая аликорн была в шоке, когда узнала, что аристократ замазан в этом темном дельце. Она по-прежнему считала все произошедшее каким-то ужасным недоразумением. И, пользуясь этим, я легко уговорил ее помочь мне. Собственно, для роли доброго полицейского ей и напрягаться не надо было.

— Блюблад! Почему ты не хочешь говорить? — воскликнула она. — Ну, расскажи, как все было! Ведь это же была какая-то ошибка! Вы ведь просто не знали, что это за артефакт? Так?

— Да все они знали! — недовольно покосился я на нее. — Тот маг уже все рассказал! Как его?

— Лептон! — офицер тут же напомнила мне фамилию еще одного арестованного, который, правда, пребывал все еще в состоянии овоща и никаких показаний дать не мог. Однако Блюблад этого знать не мог. — Я сама его допрашивала.

— Профессор просто все еще не пришел в себя после эксперимента, — заявила Кейденс.

— А вот наш неуважаемый принц уже в здравом уме, если так можно выразиться про того, кто додумался экспериментировать с артефактами короля Сомбры! — подойдя к решетке вплотную, я оскалился, глядя на Блюблада, который сделался самую малость белее, чем обычно. — По какой статье он у нас будет проходить, лейтенант?

— Измена Эквестрии, использование запретной магии, подготовка покушения на принцесс! — радостно доложила фестрал.

— А какое наказание у нас предусматривается за все это? — задал ей новый вопрос.

— Казнь! — с еще большим энтузиазмом произнесла офицер. — Разрешите, госпожа коммодор! Я отрублю ему голову!

— У нас нет смертной казни! — заявила младшая коллега.

— Ничего, — повернувшись к ней, ухмыльнулся. — Ради такого исключительного случая, — кивнул на постояльца камеры. — Мы ее на время введем.

— Блюблад, ну скажи ты им! — выпалила розовая аликорн. — Ну, ты же просто не знал!

— Я и вправду не знал! — вдруг крикнул принц, дав петуха.

— Чего? — тут же ухватился за фразу я.

— Что это артефакт Сомбры! — выдал единорог.

— Где ты его вообще взял? — продолжил я допрос, пока арестованный говорил. Все-таки хорошо иметь в багаже знаний множество фильмов, в которых были самые разные сцены допросов! Вон, этого лоха даже и ломать особо не пришлось!

— У Селестии! — признался Блюблад. — И артефакт, и заклинание, и прочие инструкции! Я не знал, что это Сомбры! Я думал, что это ее собственные разработки!

Вот это да! Ну, Селли! Ну, удружила! Даже с солнца ухитрилась мне подгадить!

— А зачем вы, недоумки, решили применять незнакомое заклинание? — задал я следующий вопрос.

— Я… Я отказываюсь говорить! — вдруг снова надулся принц. — Я заявляю, что мы действовали в интересах Эквестрии!

— Кажется, пора переходить к расширенным методам! — ухмыльнувшись, заявила Миднайт. — Я схожу за инструментами?

Лейтенант отыгрывала свою роль просто отлично! Конечно, пытать Блюблада, как и остальных, на самом деле я не собирался, но и ждать, пока он созреет и расколется, не хотелось. Пускай говнюк и сидел теперь за решеткой, но ведь заклинание свое он сотворить успел! А что оно делало, я пока не знал. Поэтому и обрабатывать его психологически не стеснялся.

— У меня другая мысль, — показав зубы, усмехнулся, наблюдая за реакцией принца. Тот с испугом переводил взгляд то на меня, то на Миднайт. — Сейчас мы оставим его в покое, дадим заснуть. А потом я приду к нему в сон! Ты же знаешь, голубок, что во сне ты не сможешь соврать мне или утаить что-то?

— А потом я отрублю ему голову? — поинтересовалась лейтенант.

— В зависимости от того, что и как он нам скажет, — ответил ей. — Чистосердечное признание, как известно, облегчает вину подсудимого. Но не отменяет его виновности!

— Не надо голову! — простонал Блюблад. — И в сон не надо! Я скажу!

А далее последовал увлекательный рассказ, полный абсурда и идиотизма.

Оказывается, этот педераст надыбал где-то заклинания, которыми Селли в свое время надеялась вернуть сестру, обойдя наказание Элементов. И эти самые чары он надумал применить, чтобы уже саму Тию вернуть.

Вот я белую сладкоежку все ругал, но у нее тогда ума хватило, чтобы не применять малоизученную вражескую технологию. А эти дятлы бахнули ритуал без тестов и проверок, да еще и на полную мощность! В общем, желание вернуть Тию у них победило здравый смысл.

А самое смешное было в том, что я вообще не видел связи между наследием Сомбры и возвращением Селестии. Поинтересовавшись, узнал, что в описании обряда напрямую было указано, что он должен «вернуть то, что изгнано, невзирая на сроки изгнания».

Хорошо было только одно. Ритуал у придурков явно не вышел. По крайней мере, артефакт разлетелся на обломки и явно восстановлению не подлежал. Да и белая аликорн не спешила являться по мою душу. Этим я принца и обрадовал, спросив напоследок, чем его я не устраивал.

В ответ получил пафосную речь о том, что Селестия вся такая! Немазаная, сухая! А я, дескать, ее, прекрасную и солнцеликую, в изгнание. И вообще, трон я занял незаконно, а все мои действия — дилетантизм, ведущий государство к краю пропасти. Ну, кое в чем он таки был прав. Профи по части управления державами я не был. Ну, так и у Селестии, которую тут эталоном считали, отовсюду, куда взгляд ни кинь, хвосты и недоделки торчали!

В общем, обрадовав заключенного тем, что его голова останется с ним, а вот с постами и званиями он может распрощаться, направился на выход из тюрьмы, прихватив и угрюмую Кейденс. Розовая аликорн явно была ошарашена тем, что она услышала. Принц-то, выходило, на самом деле замышлял недоброе, а не случайно ошибся, как она полагала…

Доволен ли был я сам? Сложно было сказать. С одной стороны, заговорщики были схвачены, повязаны и во всем сознались. А с другой стороны, они, во-первых, вообще появились, а во-вторых, они первыми совершили свой ход. И, если бы у них все удалось, то на нарах бы вместо них чалился уже я сам! И это в лучшем случае. В худшем, меня бы размазали тонким слоем по поверхности луны…

Одним словом, мне повезло. Сначала в тот момент, когда их ритуал не только ни к чему не привел, но и запалил участников выбросом темной магии, насторожившим меня, и остаточными явлениями, по которым их безошибочно вычислили. И потом, когда Миднайт показала неожиданные жесткость и эффективность при расследовании. Я недавно в Сталлионграде Берию искал. Зря, как выяснилось, ибо он уже был у меня под боком!

Что же, надо будет дать лейтенанту еще полномочий. И надеяться, что на первое время ее сил и умений хватит на отлов таких вот заговорщиков и прочих ревнителей Селестии и старых порядков.

Хотя почему только надеяться?! Диарх я или кто?!

Внезапно накатила злость пополам с обидой. Я к ним со всей душой! Не тиранил никого, всех на постах оставил, возвращение злодеев предотвратил! А они? Заговор у меня за спиной организовали! Нет! Просто так они у меня не отделаются! Я им все организую так, что надолго запомнят! Так, что новые заговорщики еще нескоро заведутся!

---

Кейденс со все возрастающей тревогой следила за происходившими событиями. А ведь еще недавно она и подумать не могла, что все так повернется!

Все последние дни она занималась тем, что неявно помогала Найтмер нормально вжиться в современное общество. И все шло своим чередом! Розовая аликорн видела, что ее старшая коллега все реже видела в окружающих опасность, как это было в начале. И, соответственно, переставала воспринимать происходящее вокруг в штыки. Найтмер оттаивала, и из-под ледяной корки начинало проглядывать что-то другое. Совсем иная личность, которая могла пошутить сама и не обижалась на шутки в свой адрес, которая могла процитировать стихи или заинтересоваться музыкой или нарядами.

Конечно, странностей оставалось еще очень много. Но с ними можно было смириться, как, например, со странным нежеланием носить любые платья и не менее странным показным пренебрежением противоположным полом. Насчет последнего у принцессы любви были кое-какие соображения, но пока они казались малоправдоподобными.

В любом случае, она надеялась, идя таким неспешным эволюционным путем, полностью адаптировать Найтмер к современной жизни. А потом с ней можно было бы поговорить и о возвращении Селестии. Кейденс была уверена, что рано или поздно ей удалось бы убедить владычицу кошмаров вернуть сестру. Была уверена…

А теперь от этой ее уверенности не осталось и следа, как и от спокойствия черной аликорна. Как ни странно было это видеть, но первое время Найтмер была ошарашена произошедшим. А уж когда она узнала, что подданные воззвали к темной магии, чтобы обратить вспять ее заклинание…

Принцесса любви до конца не верила обвинениям, которыми щедро разбрасывалась получившая слишком много власти лейтенант Ночной гвардии. Однако Блюблад сознался сам.

Кто мог еще несколько дней назад подумать, что придется допрашивать одного из первых пони державы?! Да и сам допрос! Если бы Найтмер заранее не рассказала ей о том, что не планирует никого казнить или пытать, она бы поверила! Но даже так этот метод, явно пришедший вместе с черной аликорном из тьмы веков, был ужасным! Несмотря на все, ей было жалко Блюблада.

Но факты и улики были неопровержимы. Ритуал, хоть и не привел к задуманному результату, был свершен, а его участники были схвачены практически с поличным. Вот так одним своим необдуманным действием аристократ разрушил все ее попытки, ибо Найтмер, похоже, теперь не собиралась успокаиваться…

— Вот и делай поням добро! — пробурчала она, когда они очередной раз вместе вращали небесные сферы. — Ты их спасаешь от древнего зла, а они тебе кинжал в спину!

Никаких возражений владычица кошмаров слушать не стала, завалившись на кровать с книгой. Именно за ними она стала проводить довольно много времени.

А на следующий день столичные аристократы ухитрились еще сильнее усугубить ситуацию. Дело было в том, что Миднайт, используя какие-то свои методы, изначально обнаружила четыре подозрительных места. В одном проводили ритуал, еще в одно гвардейцев допустили. А вот два оставшихся особняка они осматривали, получив ордера на обыск.

И вот, через пару дней после этого главы двух древних аристократических родов сумели пробиться сквозь расширяющиеся штаты секретариата к самой Найтмер. Кейденс при этом тоже присутствовала.

— Чем обязана? — буркнула вместо приветствия черная аликорн, явно недовольная тем, что ей пришлось принять этих просителей. Она вообще, как заметила Кейденс, не особо любила общаться с подданными вот так официально.

— Ваше высочество! — вышел вперед светло-серый единорог, граф Сильверхорн, чей род прослеживался еще со времен принцессы Платины. — Ваши гвардейцы нанесли нам серьезное оскорбление!

— Чем? — коротко поинтересовалась старшая диарх. Похоже, она была зла настолько, что не собиралась придерживаться этикета и, например, даже не подумала выразить сочувствие в связи с инцидентом.

— Они вломились в наши дома, учинили безобразный обыск! — заговорил виконт Ричберг. Род его был не таким старым, но весьма состоятельным. — Своими необоснованными подозрениями они нанесли ущерб нашей деловой репутации!

— И нашей дворянской чести! — гордо добавил граф.

— И что же вы хотите, уважаемые? — уточнила Найтмер.

— Публичных извинений! — заявил Сильверхорн. — От вас, как от покровительницы Ночной гвардии.

В целом ситуация была Кейденс понятна. И она, наверное, извинилась бы перед дворянами, которые явно попали под подозрения ошибочно. Селестия, вообще, скорее всего, не допустила бы такой ситуации. А вот что будет делать владычица кошмаров, которая иногда могла быть не по-королевски невежливой, она не знала.

— А вы, уважаемые, газеты читали? — прищурившись, поинтересовалась черная аликорн. — Слышали, что у нас тут был раскрыт опасный заговор?

Насчет газет она не врала. Но даже здесь Найтмер поступила так, как никто не ожидал. Когда информация о заговоре Блюблада была более-менее систематизирована, она пригласила к себе мистера Хотнью, редактора столичной «Сентинел», которого розовая аликорн ей недавно представила. С весьма мерзкой ухмылкой владычица кошмаров пообещала посетителю «скандалы, интриги, расследования»,  а также «инсайд и эксклюзив». В итоге они на несколько часов засели в кабинете правительницы. И даже саму Кейденс туда не пустили.

А на следующий день «Кантерлот Сентинел» вышла увеличенным тиражом со статьей на первых полосах, в которой Блюблад и прочие задержанные были представлены в настолько черном свете, что, если бы принцесса любви не знала правду, то она, прочитав, и сама бы задумалась о введении смертной казни. Ритуал описывался в мельчайших подробностях, и буквально через строку повторялось, что совершался он по технологии древнего врага державы — короля Сомбры. После этого авторы пространно размышляли на тему того, были ли заговорщики чернокнижниками, сомбропоклонниками или просто возжелавшими власти любой ценой дураками. В любом из этих случаев их хулили и ругали, при этом радуясь тому, что диархам удалось заговор разгромить. А вот других подробностей, например, о том, что обвиняемые лишь хотели вернуть Селестию, там почему-то не было.

При этом столичное издание было единственным, которое располагало столь полными и, главное, высочайше подтвержденными данными. В итоге даже увеличенный тираж был сметен с прилавков и полок, и на следующий день его даже пришлось допечатывать, что происходило впервые за всю историю газет в Эквестрии. Таким образом «Сентинел» за один день превратилась в чуть ли не центральное издание державы, оставив далеко позади «Таймс», «Трибьюн», «Курьер» и прочих конкурентов, с которыми ранее делила читателей примерно поровну.

Мистер Хотнью был на седьмом небе от счастья и горячо благодарил Кейденс за то, что она представила его Найтмер. Как выяснилось, еще и его племянник, долгое время не имевший метки, так впечатлился увиденной на столе дядюшки головоломкой, придуманной повелительницей кошмаров, что тут же получил долгожданную кьютимарку и теперь с легкостью составлял новые варианты судоку разной сложности, обеспечивая их ежедневное присутствие на последнем развороте газеты.

И, разумеется, аристократы не могли не знать о заговоре и о том, что пострадали они из-за него. Но, тем не менее, отступаться от своего они не были намерены.

— Вот только мы к нему не причастны! — заявил граф. — А нас обыскивали наравне с чернокнижниками!

— Хорошо… — скривившись, приняла решение Найтмер. — Через три дня состоится публичное заявление. Приходите, мой секретариат сообщит вам, когда все будет организовано.

Довольные собой, аристократы удалились, но Кейденс, смотря на то, с каким выражением глядит им вслед черная аликорн, подумала, что не все здесь будет так просто.

— Что скажешь? — хмуро поинтересовалась владычица кошмаров. — С каких пор такие наезды на диархов у нас в порядке вещей?

— Селестия старалась никогда не доводить до конфликтов, — осторожно заметила розовая аликорн. — И в данном случае эти дворяне действительно пострадали напрасно.

— Так ли уж пострадали? — усмехнулась Найтмер. — И так ли уж напрасно?

В результате, она вызвала Миднайт, а Кейденс отправилась на новое заседание по поводу Дискорда. Да, вопрос укрепления тюрьмы духа Хаоса был тоже поднят заново. Черная аликорн, узнав, что некоторые маги из состава предыдущего собрания участвовали в заговоре, приказала обсудить все заново. Принцесса Любви считала это излишним, ведь профессор Лептон и прочие поддержавшие Блюблада явно не собирались саботировать этот процесс. Они хотели вернуть Селестию, а не ввергнуть державу в хаос. Но для разошедшейся на почве подозрений Найтмер эти ее аргументы оказались несущественными.

В итоге, вернувшись к старшей коллеге, с лейтенантом она встретилась на выходе, причем та была очень довольна.

Следующие дни она утрясала вопросы по Дискорду. Начальная концепция почти не изменилась, и владычица кошмаров повторно утвердила проект, который тут же начали воплощать в жизнь. По крайней мере, подходящую пещеру уже нашли.

А вот чем занималась в это время Найтмер, было не очень ясно, она в основном что-то недовольно бурчала в ответ и в планы свои не посвящала. Владычица кошмаров явно работала активнее, чем раньше, но существовала между своим кабинетом, где с интересом читала документы Селестии, и библиотекой, совершенно не удостаивая двор своим присутствием, что, ясное дело, не очень нравилось аристократам. Кейденс даже в шутку подумала, что это Твайлайт каким-то образом могла передать старшей коллеге свою любовь к книгам. Но, учитывая, в каком состоянии находилась фиолетовая единорог, шутка выходила невеселой.

Но в целом она понимала, что происходило с коллегой. У нее у самой, как и у любой кобылки, бывали такие периоды, когда энергия била, казалось, через край и все время хотелось что-то делать, а эмоции обострялись, причем как хорошие, так и плохие. А последних Найтмер заговорщики явно предоставили немало. Приходилось только огорченно вздыхать, понимая, как все неудачно совпало.

Единственным не укладывающимся в общую картину фактом был приезд нескольких пони из Сталлионграда, которых черная аликорн сразу вызвала к себе. Зачем коллега их принимала, розовая аликорн не поняла.

А потом настал день, на который Найтмер назначила прием. Секретариат, возглавляемый Рэйвен, уже работал довольно четко, перехватив некоторые обязанности у управления двора. И именно они организовывали публичное мероприятие.

Впрочем, вначале все выглядело как обычно. Кейденс заняла свое место на троне, поглядывая на сидевшую рядом старшую правительницу, которая теперь вместо лат носила один и тот же, видимо, пришедшейся ей по вкусу, мундир. Слышать о том, что порядочная аристократка должна к каждому выходу в свет менять наряды, она не желала.

В назначенное время черная аликорн попросила Сильверхорна и Ричберга выйти вперед.

— Итак, уважаемые! — обратилась она ко всем придворным. — Все вы, я надеюсь, в курсе разоблачения подлых заговорщиков, которые не постеснялись применить запретную черную магию нашего древнего врага, ради достижения своих низменных целей! — произнесла она.

Кейденс и хотела бы возразить в защиту Блюблада, цель которого была отнюдь не низменной, а вполне благородной. Но не решилась. Да и не к месту это было сейчас.

— В пиковой ситуации мои гвардейцы действовали в условиях цейтнота и не могли с уверенностью локализовать местоположение базы террористов, — тем временем, продолжала спокойно говорить черная аликорн. — Они обнаружили четыре подозрительных места. Одно из них оказалось искомым, три других — нет. В особняк уважаемого барона Гринхилла мои фестралы были сразу же допущены. За содействие я официально выражаю вам, барон, благодарность! — она нашла взглядом упомянутого дворянина и вежливо ему кивнула.

— Мне нечего скрывать от диархов, ваше высочество! — с гордым видом заявил придворный.

— Отрадно слышать! Буду иметь вас в виду! — улыбнулась, не обнажая клыки, старшая правительница. — Что касается уважаемых графа Сильверхорна и виконта Ричберга, то, как позднее выяснилось, к заговору они также не были причастны, хотя изначально их особняки и вызвали подозрения. В связи с этим я признаю, что в этом смысле мои гвардейцы поспешили с обыском сих благородных поместий!

Двое аристократов удовлетворенно переглянулись. Еще бы! Сама Найтмер Мун уступила их требованиям и признала ошибку!

— Однако почему эти уважаемые господа не открыли свои двери подобно барону Гринхиллу? — неожиданно спросила у зала черная аликорн, с интересом осматривая разом напрягшееся придворное общество. — Вижу, вас этот вопрос заинтересовал так же, как и меня, — она усмехнулась. — Поэтому за прошедшие дни мои гвардейцы, получив некоторую дополнительную помощь, провели расследование. И знаете, что они обнаружили?

По знаку старшей правительницы в зал вошел десяток фестралов. Каждый из гвардейцев нес несколько картонных папок с бумагами. Все они были выложены на явно заранее приготовленные столики. После этого подчиненные Миднайт отступили за спины придворных.

— Результаты поразительные! — улыбнулась, уже не скрывая клыки, Найтмер. — Мошенничество, казнокрадство, подлог! Стоящим перед вами господам явно было, что скрывать! Поэтому повелеваю! Неуважаемых граждан Сильверхорна и Ричберга заключить под стражу в зале заседания!

Вновь показавшиеся гвардейцы тут же окружили обескураженных таким поворотом дворян и вывели их из тронного зала. Остальные придворные пребывали в не меньшем шоке. Да что там, сама Кейденс тоже не ожидала ничего подобного!

— Результаты расследования представлены там, — черная аликорн махнула передней ногой в сторону принесенных ее гвардейцами папок. — Любой может подойти и ознакомиться с ними. И, уважаемые, — она немного повысила голос. — Я надеюсь, что среди вас не найдется больше таких, как недавно нас покинувшие граф и виконт! На этом собрание объявляю закрытым!

Она встала и молча покинула зал.

А на следующий день в «Сентинел» появилась статья о борьбе с мошенничеством и коррупцией, которые пышным цветом расцвели с попустительства Селестии и которым не место в цивилизованном и прогрессивном социуме Эквестрии.

Принцесса Любви теперь, подобно Селестии и Найтмер, просматривала все основные издания. И она могла заключить, что остальные газеты явно не успевали за стремительным развитием детища мистера Хотнью.

Пожалуй, в этот раз только сталлионградская «Правда» была не менее содержательна. Первая полоса была занята не совсем понятным заголовком «Экспроприация экспроприаторов». Впрочем, ниже пояснялось, что статья была посвящена работе специальной делегации партконтроля, которую вызвала в столицу Найтмер.

Теперь Кейденс стало понятно, про какую именно дополнительную помощь гвардейцам в тронном зале упомянула старшая коллега. И еще теперь ей было ясно, зачем Найтмер принимала сталлионградцев.

В общем, в статье с восторгом рассказывалось о том, что ответственные товарищи помогли диархии изобличить высокопоставленных махинаторов и паразитов, нечестно нажитые капиталы которых теперь, вероятно, будут конфискованы и пущены на благо народного хозяйства. По крайней мере, именно такое обещание озвучила делегатам принцесса Найтмер, стремившаяся облегчить жизнь простого народа. И, что было после этого нисколько не удивительно, ее похвалили еще несколько раз, как особу, сделавшую весь этот справедливый процесс возможным. А уж на контрасте с «высокомерной, закостенелой и оторванной от низов» Селестией ее даже один раз назвали народной принцессой.

И, честно говоря, смотря на все это, Кейденс не очень понимала, что ей теперь делать. Блюблад одним своим шагом разрушил ее планы, но он уже и сам расплачивался за это. Причем, возможно, расплата была чересчур жесткой. А Найтмер, которая еще недавно казалась вполне спокойной, теперь была взвинчена и снова смотрела на окружающих древесным волком. Да и методы ее… Нет, принцесса Любви понимала, что и принц, и аристократы, имевшие, как выяснилось, гнилое нутро, получили по заслугам. Но как-то все это было…

Она даже не могла сформулировать, что же ей не нравилось. Поэтому решилась поговорить с владычицей кошмаров начистоту.

— Думаешь, мне самой нравится заниматься этим черным пиаром? — вздохнув, произнесла Найтмер в ответ на ее признания. — Знаешь, был в древности один, скажем так, деятель. Так вот, он сказал, что большие народные массы охотнее поверят большой лжи, чем малой. Что думаешь об этом?

— Это ужасно! — вздрогнула принцесса Любви.

— Рада это слышать, — слегка улыбнулась черная аликорн. — Я, как видишь, тоже не следую заветам того деятеля. Тем более, он плохо кончил. Ну а все, что я опубликовала, правда.

— Но ведь она не полная! Так ты ведь выставила Блюблада чуть ли не пособником Сомбры! — произнесла Кейденс. — А ведь он хотел всего-то вернуть Селестию!

— Вот с нее-то я и взяла пример! — оскалилась владычица кошмаров. — Она тоже постоянно игралась с вами полуправдой! Именно поэтому вы ничего не знали ни про меня, ни про Дискорда с Тиреком! И что я слышу? «Всего-то?» — передразнила она собеседницу. — А о том, что после возвращения Селли державу ждала бы гражданская война, ты не задумываешься?

— Насчет войны ты не права! И я просто хочу, чтобы ты знала! — твердо посмотрев на недовольную старшую коллегу, решившись, высказалась розовая аликорн. — Я тоже надеюсь, что Селестия когда-нибудь вернется! Но я не собираюсь идти по пути принца и не буду пытаться как-то обойти твое заклятье. Я надеюсь убедить тебя, чтобы ты сама вернула тетушку. Вот увидишь, она уже давно не такая, как ты о ней думаешь!

— Похвальная честность… — подумав, произнесла Найтмер. — Но скажи мне! Разве после всех тех недочетов и огромных стратегических просчетов Селестии, что вскрылись за последнее время, ты все еще считаешь ее идеальной правительницей?

— Не знаю… — призналась Кейденс. — Я… Не думала над этим…

— Ну, вот иди и подумай, — усмехнулась черная аликорн. — Как надумаешь что-нибудь, тогда поговорим…

Уходила от Найтмер принцесса Любви в сомнениях. С одной стороны, владычица кошмаров ей по-прежнему доверяла, и наметившиеся ростки если и не дружбы, то приятельских отношений, никуда не делись. Черная аликорн даже спокойно приняла ее признание. Но все равно… Этот заговор, хоть и имел понятную Кейденс цель, испортил слишком многое…