Заколдованная библиотека: Аметистовые грёзы
Видéние –2
Первое, что почувствовала Рэрити — это боль.
Это было похоже на пробуждение от тяжёлого, глубокого сна — ощущение реальности появлялось очень медленно, будто нехотя. Память, обычно услужливо предлагающая только что вернувшемуся из мира снов сознанию всё, что можно о прошлом дне, сейчас молчала. Обрывки воспоминаний и серая, непроглядная тьма между ними. Рэрити с большим трудом выплывала из этой глубины на поверхность реальности — и боль была её проводником.
Она открыла глаза.
Свет — знакомый зеленовато-белый свет больничных светильников. Кричаще белые стены и отсутствие хотя бы какой-то привычной создающей уют мебели. Тихое, едва заметное жужжание кристаллов на стойке, заряженных какими-то медицинскими заклинаниями, что поддерживали её жизнь, пока она была без сознания.
Рэрити снова находилась в больнице.
Она попробовала повернуться в постели — но резкая боль, пронзившая её грудь, подсказала ей, что это плохая идея. Она скосила глаза вниз: похоже, большая часть её тела была забинтована. Очень осторожно она пошевелила ногами — и к своей радости, убедилась, что хотя бы с ними проблем нет. Чувствительность постепенно возвращалась к ней — и в целом она ощущала, что на этот раз ей легче, чем после первой встречи с древесными волками…
Древесные волки?
Воспоминание вернулось резко — почти сбив Рэрити с мысли. Да, древесные волки. Конечно, Рэрити опять была в лесу — и ожидаемо снова нарвалась на этих монстров, берегущих от неё библиотеку с Твайлайт — её Твайлайт! — и, видимо, поэтому она и здесь. Рэрити стиснула зубы в бессильной злобе: что бы она ни делала, проклятие не собиралось отступать.
Но что там какой-то Дискорд против её упорства?
Рэрити будет сильнее его проклятия. Фриттер Кобблер не сдался — и она не сдастся. Она найдёт путь…
Её мысли прервал тихий стук в дверь.
— Можно войти, Рэрити? — из коридора раздался знакомый голос. — У нас тут показывает, что ты проснулась, и…
— Заходи, Флаттершай, — сказала Рэрити. Точнее, почти прохрипела: её голос едва её слушался. Всё же сколько она тут пролежала без сознания?..
Дверь осторожно приоткрылась, и в неё осторожно вошла грустная пегаска. Медленным шагом, опустив голову, и словно скрывшись за своей гривой, Флаттершай подошла к кровати Рэрити и, положив передние копыта на краешек её матраса, подняла голову.
— Я… Я рада, что ты вернулась, Рэрити.
— Э… — Рэрити осторожно прокашлялась — боль в груди давала о себе знать — и продолжила: — Я тоже рада, дорогуша. Долго меня, ну… — она обвела взглядом больничную палату, — не было?
— Две недели. Сестра Свитхарт сказала, что могло быть и сильно больше — мы вообще не знали, смогут ли доктора тебя вытащить после такого…
— После чего, прости?
— Ты не помнишь? Наверное, это и к лучшему… — Флаттершай ощутимо замялась, но под настойчивым взглядом Рэрити сдалась. — Тот волк почти тебя растоптал. Нам едва удалось тебя вытащить… — голос Флаттершай дрогнул, — в общем, я рада, что ты хотя бы ты жива…
— И всё-таки… — настойчивым тоном прервала её Рэрити, — что там было?
Флаттершай замолчала. Рэрити подалась было вперёд, но пегаска отпустила край её кровати и отошла, будто не желая быть так близко к ней.
— Ты узнаешь, когда поправишься, — после долгой паузы почти шёпотом ответила ей Флаттершай.
И не попрощавшись, развернулась и вышла.
Рёбра Рэрити, раздавленные древесным волком, срастались очень неохотно. Может, это была какая-то вредная магия… Может, вообще магия Дискорда? Но так или иначе, Рэрити поправлялась. Вскоре она смогла вставать со своей кровати и ходить, и ничего, что её первые шаги после долгой неподвижности были столь тяжелы, что ей порой казалось, будто Твайлайт поставила ей на спину один из книжных шкафов из её библиотеки. К ней возвращалась её магия — и пусть она не рискнула бы сейчас телепортироваться или что-то такое, но с чем-то лёгким, типа левитации или заклинания света Рэрити уже не испытывала трудностей. Её нередко приходила проведывать Флаттершай, но иногда забегала и Свити Белль, на спину которой, по её словам, сейчас легли все тяготы содержания бутика. Рэрити гордилась своей сестрой: та, несмотря на свой возраст, вела себя уже почти по-взрослому. Ей, конечно, помогали старшие пони, но это была уже не та беззаботная кобылка, что и год назад, когда Рэрити только познакомилась с Твайлайт. Рэрити порой мечтала о том, как она оставит бутик на попечение сестры и посвятит себя целиком поиску принцессы — в конце концов, если Фриттер Кобблеру так можно было, то чем Рэрити-то хуже? Она будет даже лучше, ведь она найдёт Твайлайт. Она же обещала, а обещания нельзя не сдержать. В ожидании новых возможностей Рэрити проводила день за днём, и вот, в конце концов, наступил тот, которого она так ждала: она переступила порог больницы и наконец отправилась к себе домой.
— Рэрити! — её встретил звонкий радостный крик сестры, лишь только она переступила порог бутика «Карусель». Мгновением позже в поле зрения появилась и Свити Белль — и вскоре она уже обнимала Рэрити, наконец вернувшуюся домой.
— Э-э, поосторожнее, Свити! — она попыталась немного отстраниться. — Сейчас опять сломаешь мне все кости, и кто тогда будет продолжать поиски, а? — Рэрити шутливо улыбнулась. — Ты…
Свити вдруг разорвала объятия и отошла на пару шагов. Всё ещё с улыбкой, но уже явно вымученной, она посмотрела на Рэрити и попросила:
— Кстати, об этом… Давай мы пока отложим это всё, а?
Рэрити удивлённо наклонила голову.
— Да? Но ты же сама была рада видеть принцессу Твайлайт. Не переживай, рано или поздно я её обязательно найду снова…
— Но… Но какой ценой? — Свити вдруг неожиданно для Рэрити всхлипнула. — Давай, может, хватит, а? Пока ты не придумаешь что-то совсем новое, а не будешь вот так вот…
Рэрити заметила, как Свити опустила голову, прервавшись на середине мысли. Что-то странное происходило с её сестрой, и Рэрити как никогда захотелось докопаться до правды. Вдруг это Дискорд что-то ещё устроил здесь, в Понивилле? Да как он посмел обидеть друзей и близких Рэрити? Ну она ему покажет, и за Твайлайт, и за Свити, и за всех остальных…
Рэрити сделала шаг вперёд и вновь обняла Свити — и почувствовала тёплую влагу её слёз на своей шёрстке, когда та, отвечая на объятия, прижалась к ней.
Видéние –1
Рэрити неторопливо шла по улицам Понивилля. Её основной целью был домик Флаттершай, но она не торопилась туда. Словно умелый сыщик из уважаемых ею классических детективов, она оглядывалась по сторонам в надежде найти следы присутствия Дискорда. То и дело она посматривала на кулон в своей сумке — но никакой реакции он не показывал.
И всё же что-то явно было не так. Рэрити прошла через рыночную площадь и даже остановилась, чтобы оценить ситуацию. Вон Голден Харвест ждёт покупателей у прилавка. Вон Дёрпи со своей неизменной глуповатой улыбкой ведёт свою дочь в школу. Вон Аметист Стар катит коляску со своим жеребёнком. Вон миссис Кейк, нагрузившись мешками с мукой, сахаром и, судя по запаху, корицей, идёт в сторону «Сахарного уголка». Вроде обычная понивилльская жизнь — и всё же что-то ужасно, просто отчаянно неправильно.
Но что?..
Рэрити раздражённо вздохнула и, развернувшись, продолжила свой путь к Флаттершай. Уж она-то должна рассказать.
Пара переулков, поворот, затем ещё — и вот уже виден стоящий почти на краю города домик пегаски-отшельницы. Рэрити миновала небольшой мостик и оказалась у цели. Остановившись перед дверями, она собралась с мыслями и, решительно выпрямившись, постучала.
— Да-да, входите, — раздалось из домика.
Рэрити толкнула дверь и под переливчатый звон дверного колокольчика прошла внутрь. Она не удосужилась предупредить подругу о визите, и поэтому Флаттершай, которую нежданный визит оторвал от кормления её домашних птиц, сейчас смотрела на неё со смесью паники и смущения, будто Рэрити застала её за чем-то, чем пегаска не хотела делиться с окружающим миром. Её то ли приветливая, то ли виноватая улыбка несвоевременно напомнила Рэрити о Твайлайт — и той стоило некоторых усилий прогнать непослушную мысль прочь. Мотнув головой, Рэрити всё-таки обратилась к подруге:
— Добрый день, Флаттершай. Я вот тут прогуливалась и подумала, не заскочить ли к тебе. Я ведь не то, чтобы не вовремя, дорогуша?
— О, Рэрити, это ты. Привет, — кивнула ей Флаттершай. Я просто слегка занята, но ничего страшного. Ты не против подождать пару минут?
— О, никаких проблем, дорогуша. Не буду отвлекать тебя, — Рэрити прошла вглубь домика и уселась на диванчик, принявшись наблюдать за тем, как пегаска методично раскладывает корм для каждой из своих питомиц.
— Да, раз уж я тут, — как бы невзначай начала гостья, — не расскажешь ли ты мне о том, что произошло с того момента, как я, ну, последний раз ходила… Ну ты знаешь?.. — запал Рэрити пропал так же неожиданно, как и добродушная улыбка с губ обернувшейся к ней Флаттершай. — Что… Что такое? Что-то плохое, да? Это Дискорд, да?..
Флаттершай опустила глаза. Рэрити умолкла, и на несколько мгновений наступила тишина.
— Да, — в конце концов тихо произнесла Флаттершай. — Да, плохое. И нет, не Дискорд.
— А кто тогда? Рифт Шилд? Денза? Кто ещё мог, дорогуша?
Флаттершай лишь молча подняла на неё взгляд. В нём читалась совершенно несвойственная столь робкой обычно пони смесь эмоций. Грусть, обида и… осуждение?
Она вздохнула и отставила коробочку с птичьим кормом на соседний столик.
— Ты, — после небольшой паузы коротко ответила она и снова посмотрела в сторону.
Рэрити немного опешила.
— Э-э, дорогуша, что это значит? — удивилась она. — С чего бы мне…
— Пойдём, — бросила ей Флаттершай и направилась к выходу, смотря мимо подруги. — Тебе пора об этом знать.
Большую часть города они прошли в молчании. Флаттершай не проронила ни слова, а Рэрити, идущая следом за ней, всё никак не могла собраться с мыслями после сказанного ей подругой. Ладно весь остальной Понивилль, но даже Флаттершай вела себя слишком странно — столь молчаливой, серьёзной и грустной Рэрити давно её не видела.
Чем дальше они шли, тем тревожнее становилось на душе у Рэрити. Она уже начинала догадываться, куда они направляются, и её сердце всё больше сковывал ужас — ведь теперь она начинала понимать, что именно отличало Понивилль от того, каким она его видела до той злополучной вылазки в лес.
— Ты знаешь, Рэйнбоу уехала в Толл Тэйлс после того, как всё случилось, — как бы невзначай заметила Флаттершай, даже не обернувшись в сторону Рэрити: пегаска шла на пару шагов впереди неё, будто бы даже не интересуясь, следует ли единорожка за ней. — Пинки мы всё ещё говорим, что ей пока не стоит приезжать, хотя не знаю, есть ли ещё смысл. Свити ты должна была видеть, Скуталу, возможно, тоже, но если нет — знай, что с ней всё хорошо. Собственно, именно она побежала за помощью, и именно поэтому я, да и ты тоже, всё ещё в Понивилле, а не вот здесь…
Рэрити буквально оцепенела, когда поняла, к чему клонит пегаска. Следом за ней миновав арку с табличкой «Понивилльское кладбище», она на негнущихся ногах сделала последние несколько шагов до пары холмиков, к которым её подвела Флаттершай — так ни разу и не посмотрев в её сторону.
— …А им не повезло, — она завершила свою фразу.
Рэрити поняла, что не может вдохнуть. Она смотрела то на одну, то на другую табличку над этим холмиками — «Эпплджек» и «Эппл Блум» — и не могла поверить в происходящее. Это, должно быть, кошмарный сон? Проделки Дискорда? Чья-то злая и ужасная шутка?.. Это просто не может быть правдой. Только не такой исход. Только не из-за неё. Только не из-за Рэрити. Только не из-за её глупого и безнадёжного желания вновь найти принцессу…
— Если тебе станет легче, — сказала Флаттершай, — лично я тебя не виню. Но не думаю, — она, наконец-то, повернулась к Рэрити, — что так же считают все остальные. К примеру, ферма Эпплов… Представь себе чувства бабули Смит, и так недавно потерявшей своего сына и невестку, а сейчас и почти всех внуков. И я не уверена, что, например, Биг Мак порадуется тому, что обе его сестры погибли, пытаясь спасти тебя. Впрочем, если это тебя успокоит, то тебе, возможно, стоило бы знать, что они приложили все силы к тому, чтобы мы смогли спастись. Ну, то есть, я имею в виду, что их усилия не пропали зря. Увы, всё произошло на глазах у Свити, она потом ещё неделю ходила ни жива ни мертва. Бедная кобылка, на неё было больно смотреть. Так что думаю, тебе ещё не стоит зря тревожить её воспоминания, хотя бы в ближайшее время. Но к счастью, она хотя бы не покалечилась. С тобой было всё куда серьёзней…
Рэрити не слушала. Для неё сейчас весь мир сократился до этих двух холмиков — и до той ужасающей своей несомненностью и жестокостью мысли, которая словно колоколом звенела в её сознании:
«Это всё моя вина».
И эта мысль резонировала с чем-то глубоким, брошенным где-то на задворках её памяти ещё с тех времён, когда Рэрити первый раз позволила Твайлайт соединить их разумы — и когда вместе с неподдельным интересом и любознательностью тысячелетней принцессы-аликорна в её сознание просочилась мысль о древней, но не забытой вине.
И если Рэрити была уверена, что Твайлайт не виновата ни в чём, то спорить с реальностью в случае Рэрити было просто глупо.
Видéние 0
Рэрити не помнила, как она оказалась дома. Как она ушла с кладбища, как она попрощалась с Флаттершай, разговаривала ли она с ней о чём-нибудь — это всё было совершенно неважно на фоне открывшейся ей истины. Дискорд был ни при чём. Все эти странности — вроде отсутствия палатки Эпплджек на своём месте на рыночной площади, ну или того, как пони, которые тесно дружили с Эпплами, отводили глаза, лишь встретившись взглядом с Рэрити на улицах — всё стало на свои места. Она, и только она одна, была виновата в этом — и как бы ей ни хотелось тешить себя отговорками, что она делала это ради Твайлайт, она прекрасно понимала: нет, она делала это исключительно ради себя.
Это было её и только её желание.
Желание отчаянно стучаться в бесповоротно закрытую проклятием дверь к пути в библиотеку Твайлайт. Глупая надежда на то, что когда-нибудь удастся преодолеть его неумолимую силу. Полное пренебрежение к своему здоровью и даже жизни. Сейчас, когда со всей ясностью Рэрити поняла, что она больше никогда не услышит голос Эпплджек, больше никогда не увидит её настойчивый взгляд, больше никогда не ощутит прикосновение её копыта, останавливающего её от очередной необдуманной авантюры — пелена, скрывающая от Рэрити собственную одержимость будто спала, и она наконец увидела, как глупо и неблагодарно она себя вела.
«Это я должна была там умереть».
Но нет, думала Рэрити, смерть забрала не её, а её подругу, по горькой иронии именно ту, что некогда сказала ей простую истину — «Мёртвая ты с принцессой никак не воссоединишься».
Быть может, так было бы и к лучшему. В конце концов, у принцессы Твайлайт была в запасе целая вечность, и если Рэрити смогла её найти, то даже пусть она погибнет — наверное, кому-то другому удача когда-нибудь снова улыбнётся. Быть может, сейчас, быть может, через сотню-другую лет… А ей, Рэрити, не стоило теперь и пытаться. В конце концов, не ей ли Твайлайт однажды написала это?
Рэрити подошла к камину и взяла своей магией с полки шкатулку. В ней лежало самое дорогое для Рэрити — и волею судьбы всё это дорогое было так или иначе связано с Твайлайт. Книга из замка, которую она так ей и не отдала. Сломанный кристальный кулон на простой цепочке и несколько осколков от него же — свидетельство о тех временах, когда Рэрити ещё могла себе позволить собирать книги для Твайлайт в чрезвычайно опасных, но крайне интересных местах по всей Эквестрии…
И четыре письма.
Она не раз пыталась заставить себя прочитать последнее — но никогда не могла дочитать дальше первой же фразы:
«Не знаю, как тебе и сказать, да и не хочу, но это, наверное, последний раз, когда я тебе пишу…»
Рэрити в бессилии сложила передние ноги перед собой на столе и опустила голову на них. Она не раз рыдала над этими строчками — но сейчас слёз не было.
Она не чувствовала той обычной горечи, что приносили ей попытки прочитать последнее письмо Твайлайт. Она могла бы оплакать смерть Эпплджек и её сестры, своё проклятие или нелёгкую судьбу Твайлайт, вновь потерявшую свою единственную спасительницу. Но…
Но вместо этого её переполняло раздражение и злость. Рэрити не понимала, на кого именно она злится, и в конце концов решила, что просто на судьбу. На ту судьбу, которая вначале свела её с прекрасной принцессой библиотеки, вскружила ей голову — или нет, скорее заставила их самих вскружить голову друг дружке. На ту судьбу, что дала Рэрити надежду освободить Твайлайт, а после спустила с небес на землю, заключив в нерушимые оковы проклятья и почти лишив Рэрити рассудка. На ту судьбу, что из-за наивной надежды Рэрити вернуть себе принцессу, забрала у неё подругу, а у семьи Эпплов — одного из кормильцев.
Да и стоили ли того все эти попытки?..
Рэрити с удивлением для себя почувствовала, что она злится не только на судьбу…
Она злилась на Твайлайт. На Твайлайт, которая в столь тяжёлый для неё час решила порвать все отношения. «Последний раз», да? Что ж, раз принцесса Твайлайт так хочет, это и будет последний раз!
Рэрити схватила письма — и с яростью швырнула их в топку камина. Пламя услужливо вспыхнуло, почувствовав свежее топливо — и мгновением спустя всё было кончено.
Если Твайлайт считает, что написала последнее письмо — то кто такая Рэрити, чтобы ей перечить?
Что-то мелькнуло за окном в тёмном вечернем небе — и, бросив взгляд на него, Рэрити готова была поклясться, что видела два совиных силуэта, едва заметными тенями скользнувшие среди звёзд.
Впрочем, это уже не имело никакого значения.
…Так было много лет назад.
Сейчас же Рэрити, уютно устроившаяся в том же самом кресле напротив того же самого камина, лишь на минуту позволила себе предаться размышлениям о давно минувших днях. Из омута тягостных мыслей её вывел так и не потерявший своей звонкости с годами голос сестры:
— Рэрити, ты б всё-таки прогулялась немного. Что тебе говорили в клинике?
— Ой, да много ли эти врачи понимают? Мне и тут хорошо. Иди одна, тебе ещё речь сегодня говорить.
— Как будто мне хочется. Знаешь, из меня принцесса Кейденс как из тебя Дискорд, — фыркнула Свити. — Вот будешь упираться — как вытащу тебя на сцену, ты-то уж больше будешь похожа на реальную Кейденс Первую. Хотя бы возрастом, хи-хи.
— Свити! Как ты смеешь?! Напоминать даме о возрасте — это…
— И что ты мне сделаешь? Я в другой комнате! — усмехнулась Свити из коридора. — Давай уже, поднимай свой круп и выходи, свежий воздух тебе полезен. Тем более сегодня такая приятная погода — уж наши пегасы на эту ночь поисков постарались на славу. Скуталу — отличная глава погодной команды, как-никак.
— Ох уж вы, молодёжь, — запротестовала Рэрити, выбираясь из уютных объятий кресла. — Ладно, ладно, сейчас спущусь. Ты смотри не опоздай на открытие — жеребята ждать не будут.
— Хорошо, хорошо, уже иду. Ты только не развались на полдороге, — хихикнула Свити, наблюдающая из дверного проёма, как Рэрити, потянувшись, направилась в её сторону. — Ладно, — подытожила Свити, спускаясь по лестнице. — Литл Кэнди, ты идёшь? — позвала она, спустившись в нижний зал.
— Иду, мам! — ответил ей детский голосок.
Видéние 0,5
FYI: после этой главы хронологически идёт первое видение (интерлюдия VI) из "Заколдованной библиотеки".
Рэрити, неторопливо спускаясь по лестнице — ноги уже с трудом её держали, старость ведь не радость, — позволила себе вновь погрузиться в размышления. Как ни странно, но тот бурный год её молодости почти не повлиял на жизнь Понивилля. Всё так же текла местная жизнь. Всё так же пони занимались своими делами. Всё так же Понивилль славился на всю округу своей сельскохозяйственной продукцией — пусть теперь это и была морковь и другие овощи, которые выращивала семья Голден Харвест, выкупившая бывшую ферму Эпплов, когда те поняли, что уже не могут её содержать, и пустившая бывшие яблочные сады под овощные поля. И всё так же традиционно жеребята собирались в эту ночь искать трёх потерянных принцесс, будто бы забыв о том, что Твайлайт существует на самом деле. Хотя много ли из ныне живущих понивилльцев знали об этом и не воспринимали рассказы Рэрити как причуды впечатлительной особы, перечитавшей любовных романов?
Так или иначе, Рэрити считала, что это, возможно, и к лучшему.
Единорожка, выйдя из бутика, случайно встретилась с Аметист Стар, которая тоже неторопливо брела в сторону центральной площади — где, как было видно отсюда, Свити Белль уже успела облачиться в импровизированный наряд принцессы Кейденс и, выйдя на сцену, проверяла микрофон, готовясь сказать речь перед новым поколением жеребят, коим не терпелось показать свою удаль в поиске принцесс.
— Твоя-то, смотрю, в этом году звезда шоу? — Аметист Стар шутливо спросила Рэрити.
— А то! — Рэрити гордо выгнула шею, насколько ей позволяли ноющие позвонки. — А твоя что? Давно её не видела. Она вообще участвует?
— Винди-то? Конечно! Странно, что ты не в курсе: она сегодня присматривает за игровой территорией со стороны леса. Ты же ведь знаешь, чуть ли не каждый год туда какие-нибудь жеребята-да пытаются убежать…
— О, прекрасно знаю, дорогуша, — кивнула Рэрити. — Давай, может, поторопимся, я ещё хочу успеть послушать речь моей сестры.
— И правда. Там уж, вижу, всё начинается…
Пара кобыл едва успели подойти к краю площади, когда Свити Белль — нынешний мэр Понивилля и по совместительству, лишь на эту ночь, местная «принцесса Кейденс» — начала свою речь.
…Разумеется, и в эту ночь не обошлось без жеребят, удравших в Вечнодикий лес. Рэрити лишь понимающе хмыкнула, когда узнала об этом от Аметист Стар: кажется, сколько бы поколений жеребят ни сменилось в Понивилле, всё равно среди них находился кто-то столь же бесстрашный и непослушный, как десятилетия назад Свити Белль и Скуталу. Совместными усилиями команды из Аметист Винд, Динки Хувс, Скуталу и всех, кто был достаточно смел, чтобы помочь им с поисками, жеребят таки нашли, и, разумеется, по традиции как следует наказали — хоть и на следующий день уже вряд ли кто из них придал бы особое значение вчерашним воспитательным мерам. В конце концов, это, кажется, тоже стало своеобразной традицией у понивилльских жеребят. Рэрити не придавала этому значения — сколько она уже таких праздников видела на своём веку? Сейчас ей было не о ком беспокоиться — Свити давно уже образумилась, кажется, ещё когда вышла замуж несколько лет назад, да и ветер в голове Скуталу, когда та взяла шефство над погодной командой Понивилля, уступил ветру под её крыльями. Все, кто был дорог Рэрити, уже давно были взрослыми пони и знали, что следует делать, а что нет. Поэтому Рэрити не обратила особенного внимания, когда Аметист Стар поздним вечером, когда поисковая команда вернулась с благополучно пойманными жеребятами, взволнованно сказала ей, что Винди — как она называла свою дочь, Аметист Винд — по какой-то причине задержалась в лесу. Подумаешь, задержалась? Ну и что, значит на то были причины…
И так бы Рэрити и забыла об этом случае, если бы сегодня семья Аметист не попалась ей по дороге на рынок и она не услышала, как Винди — взрослая, казалось бы, кобылка — с пылом вдохновлённого жеребёнка взволнованно рассказывает матери:
— …Представляешь, она реальна! Я всегда подозревала, что это не сказки, пусть и не верила до того момента, пока не увидела её! И знаешь, мам, она, она…
Рэрити, проходившая в тот момент мимо них, почувствовала, как её сердце пропустило удар. Она, лишь услышав обрывок фразы, по какому-то особенному восторгу в голосе Винди поняла, что знает — о всеблагая Денза, знает! — о ком говорит вдохновлённая единорожка. И Рэрити, безусловно, совершенно уверена, что Винди скажет дальше.
Пройдя чуть вперёд — чтобы это не выглядело столь странно — Рэрити шёпотом, одними губами закончила фразу одновременно с Винди:
— …Она просто очаровательна!
Рэрити словно заново переживала свои молодые годы. Она давно смирилась с проклятием, с тем, что никогда больше не увидит принцессу Твайлайт и не услышит ничего о ней. Но вот будто бы сама судьба безжалостно швырнула её обратно в ту бурю эмоций, что она переживала, будучи молодой и романтичной — и что не менее важно, любящей и любимой — единорожкой. Судьба будто показывала ей саму себя со стороны: Аметист Винд была столь же воодушевлена общением с Твайлайт, что и Рэрити. Новая подруга принцессы была столь же молода, столь же утончённа, красива и умна, и не мудрено, что у неё были все шансы добиться того же, чего в своё время смогла добиться Рэрити.
И что она, Рэрити, так бездарно упустила.
И вот сейчас эта молодая кобылка стояла перед ней в её бутике и жаждала узнать больше о волшебной принцессе, с которой её точно так же свела судьба.
— Бабушка Рэрити, так значит, вы говорите, что вы знали принцессу?..
— Ох, дорогуша, — рассмеялась хозяйка бутика, — не называй меня «бабушкой». Это совершенно не тянет на комплимент. И раз уж мы с тобой обе знаем этот секрет, давай будем на «ты»?.. — Рэрити хитро подмигнула Аметист Винд, и та, поначалу смутившись, улыбнулась в ответ.
— Хорошо, ба… В смысле, хорошо, Рэрити.
Их разговор был долгим. Невыносимо долгим для её лет, сказала бы Рэрити, если бы этот разговор был о чём-то ином. Но о Твайлайт она готова была говорить сколько угодно. Аметист рассказала ей всё про их первую встречу — и Рэрити даже позавидовала кобылке, что Твайлайт не швырялась ею в книжные шкафы и даже, как выяснилось, ещё не успела забыть о том, как улыбаться. Аметист тоже видела изрядно поредевшую — благодаря ей, Рэрити! — пачку библиотечных карточек с записями о ненайденных книгах. И тоже, словно Рэрити, пообещала себе найти их и избавить принцессу от её нелёгкой судьбы. И само собой, как Рэрити в тот раз, она взяла у Твайлайт книгу.
Когда Аметист достала из своей сумки книгу и продемонстрировала её Рэрити — та не могла её не узнать. Её сердце словно вновь пронзила давно забытая боль.
Да как Твайлайт посмела выдать эту — да, именно эту! — книгу кому-то ещё?
«Полная энциклопедия изысканных камней». Та книга, с которой и началось их с Твайлайт общение. Та, которую Твайлайт дала Рэрити в отчаянной надежде, что та вернётся вновь — ещё не подозревая, что Рэрити будет возвращаться сюда не ради книг, но ради принцессы. И вот теперь эта книга парила в облачке магии Аметист Винд…
Рэрити понимала: нет никаких оснований считать это злой шуткой судьбы или глупым поступком принцессы. Аметист Винд действительно училась на мастера-ювелира — это было их семейное дело, и ей эта книга была как раз кстати.
Но глядя то на эту книгу, то на невинную улыбку Аметист, Рэрити всё никак не могла отделаться от навязчивой мысли. Ей казалось, будто бы молодая, симпатичная и так трогательно милая единорожка стала для Твайлайт заменой её, Рэрити. Да, всё легко и просто — в жизни Твайлайт появилась новая гостья её библиотеки, и принцесса с лёгкостью променяла ту, кто уже и так не придёт, на неё.
— Я читала эту книгу, — зачем-то сказала Рэрити.
— Да? Она говорила, что эту книгу недавно брали — но не говорила, что это была ты, Рэрити…
Вот, значит, как.
Значит, Рэрити была права — она больше не представляет ничего для Твайлайт. Она даже не сочла нужным упомянуть её. Словно Рэрити никогда не было в библиотеке. Словно на её месте была безликая пони без имени и характера — не больше, чем манекены в бутике. Рэрити теперь — лишь недостойная упоминания деталь прошлого. Такая же, какой был Фриттер Кобблер. Твайлайт ведь и о нём особенно не говорила, ведь так?
Теперь у Твайлайт новая жизнь — в которой главное место занимает Аметист Винд. А Рэрити — что Рэрити?
Её для Твайлайт больше, поди, и не существует.
Видение 1,5
FYI: перед этой главой хронологически идёт первое видение (интерлюдия VI) из "Заколдованной библиотеки", а после неё — второе видение (интерлюдия VII).
Каждый раз, когда Аметист покидала бутик «Карусель», направляясь к своей принцессе, её наставница — Рэрити нравилось так о себе думать — вновь погружалась в безбрежный океан тягостных размышлений.
Да, Аметист направлялась к своей принцессе — своей, не её, Рэрити. Всё то, что было между некогда молодой и романтичной модницей и давно не знавшей общения, сумасбродно наивной — и в этой наивности такой милой — принцессой, теперь в прошлом, и тешить себя бесполезными надеждами было глупо. Рэрити отдала Аметист книгу из замка Кантерлот, она отдала ей свой кулон — тот самый, парный к которому она сама давным-давно подарила Твайлайт. Она наивно надеялась, что Твайлайт, получив их, сделает какой-либо ответный жест — но нет. Ничего, абсолютно ничего. Аметист всё так же приходила к Рэрити и воодушевлённо болтала о том, что связывало их с Твайлайт — да, теперь уже нечто большее, чем просто обещание вернуть отсутствующие книги. Но ей, Рэрити, в этом уже не было места.
Аметист, окрылённая своей влюблённостью, не замечала того, как тяжело украдкой вздыхала Рэрити, пока новая подруга Твайлайт блуждала в своих мечтах.
И незачем ей было замечать. Дело в том, что она — как бы сильно не страдало самолюбие Рэрити от осознания этого факта — была успешнее Рэрити. Не только потому, что Аметист, казалось, в поиске книг помогала сама судьба: не прошло и полугода, а в библиотеке усилиями новой подруги принцессы оставались ненайденными всего две или три книги. Но и потому, что она не сомневалась так, как её наставница. Рэрити в своё время действовала самостоятельно и не раз ошибалась. А для Аметист Рэрити всегда была советницей, которая не прочь была дать подсказку во всём, что касалось Твайлайт, со всей присущей ей щедростью.
Вот и сейчас…
В тот вечер единорожки сидели вместе в верхней комнате бутика и неторопливо потягивали тёплый чай из одного из недавно приобретённых Рэрити сервизов — та привезла его из Кантерлота, купившись на рекламное объявление, гласящее, что только настоящая принцесса достойна столь уточённой посуды. Рэрити обманула бы себя, если бы решилась отрицать, что тогда она на одно мимолётное мгновенье вообразила, как она пьёт из этих чашечек чай вместе с Твайлайт — с уже освобождённой Твайлайт.
— Как ты думаешь, Рэрити, — сказала ей тогда Аметист, — принцесса говорила мне, что… — Аметист достала из своей сумки кулон, не заметив, как вздрогнула её наставница, и пролевитировала его к ней, — она может попробовать наложить на этот кристалл заклятие, позволяющее соединить наши разумы и общаться на расстоянии. Я сказала, что это отличная идея, но Твайлайт почему-то смутилась и ответила, что ей нужно время на то, чтобы подумать. Ты не знаешь, как мне её убедить?..
Вот и всё.
Если до этого Рэрити ещё могла тешить себя хоть какой, но надеждой, пусть призрачной и иллюзорной, то сейчас… Такое предложение однозначно ставило всё на свои места.
Ведь после того, как кулон рассыпался на осколки во время приключений Рэрити в Хартс-Хэйвен, Твайлайт не настаивала на том, чтобы восстановить заклинание. Была б на то воля принцессы — Рэрити, конечно же, как-нибудь починила бы кулон и снова позволила бы Твайлайт зачаровать его, но принцесса решила отложить это. Да, это можно было бы объяснить, если бы кулон, даже отремонтированный, стал бы непригоден для заклинания, однако… Однако сейчас Твайлайт это не волновало. Аметист сама починила кулон, не лучше, чем могла бы Рэрити, а принцесса не говорила сейчас что-нибудь про то, чтобы хотя бы «повторить» чары — она, верно, воспринимала это как новое заклинание. Никакого отношения не имеющее к тому, что нёс этот кулон десятилетия назад, когда Твайлайт позволяла разуму Рэрити становиться одним целым с её собственным.
Твайлайт, видимо, ещё до того, как на Рэрити пало проклятие Дензы, больше не доверяла ей достаточно.
Рэрити перехватила кулон своей магией.
— Можно я… — её голос дрогнул, — посмотрю?
Рэрити была уверена, что Аметист не заметила её мимолётной слабости. В конце концов, Аметист никогда не замечала. Да и так было только лучше.
Она осторожно надела кулон на себя. Цепочка совершенно не пострадала от времени, и вновь коснувшись её шеи, она вновь принёсла ощущение, забытое столь много лет назад. Ощущение чего-то дорогого, что Рэрити столь долго носила у самого сердца. Она моргнула, пытаясь сдержать откуда-то взявшиеся слёзы — но это не помогло, и ей пришлось смахнуть их копытом. Она украдкой бросила взгляд на Аметист — та, кажется, и сейчас не заметила этого: она смотрела на кулон, не на Рэрити.
Когда уже эти воспоминания перестанут приносить боль?..
Рэрити взяла кулон копытом и присмотрелась к нему. Он ничуть не изменился, всё тот же прозрачный овальный кристалл, в неверном свете камина переливающийся цветами от лавандово-сиреневого до тёмно-фиолетового, будто шёрстка и грива Твайлайт. Тёмный разлом, пересекающий кристалл наискосок, след искусного ремонта — вполне заметный, если присмотреться, но, как выясняется, после старательной обработки усилиями Аметист не столь уж и сильно нарушающий магическую восприимчивость кристалла. Всё то же простое, но элегантное крепление к цепочке…
Этот кулон уже не подходил Рэрити: не в её возрасте такое носить.
Однако он идеально подошёл бы Аметист.
Рэрити сняла с себя цепочку и, чуть помедлив, в последний раз подняла кулон перед собой в облачке своей магии и передала его — теперь уже окончательно — своей преемнице в деле освобождения принцессы.
— Скажи ей, — Рэрити сделала многозначительную паузу, — что ты доверяешь ей достаточно, чтобы заклинание сработало.
Видéние 2,5
FYI: перед этой главой хронологически идёт второе видение (интерлюдия VII) из "Заколдованной библиотеки", а после неё — сцена со сном про Аметист Винд из главы 29 (после первых звёздочек и до фразы "— Ты обещала, — прошептала принцесса. — Ты обещала вернуться. Получается, что ты тоже лгунья.").
…Интересно, думала Рэрити, расскажет ли Твайлайт своей Аметист о том, что она увидела во взгляде своей давней возлюбленной, обращённом на неё сквозь заклинание связи из далёкого прошлого? Или — как обычно — промолчит?
Порой Рэрити хотелось сказать Твайлайт, как сильно она по ней скучала — но она не могла себе этого позволить. В конце концов, кто теперь Рэрити для Твайлайт? Лишь поблекшее воспоминание прошедших десятилетий. Твайлайт любила Аметист Винд, Аметист Винд любила Твайлайт — и не Рэрити было им мешать.
Потому Рэрити не сказала этого и тогда, когда из глубины глаз Аметист на неё смотрела Твайлайт.
И сейчас Рэрити, зная, что последний шаг с её стороны сделан — теперь от неё уже ничего не зависело, — могла лишь мечтать, что Твайлайт поймёт и даст ей шанс увидеть её в ответ.
Рэрити нередко грезила наяву. Порой она воодушевленно грезила о том, как наденет своё лучшее платье, уложит гриву так, как она никогда не укладывала, уберёт косметикой десяток-другой лет у своего образа, и, элегантно приоткрыв дверь бутика, шагнёт на улицу — где её будет ждать Твайлайт, её — да, Дискорд побери, её и ничья больше Твайлайт, тёплая, живая, наконец-то свободная от плена библиотеки, способная наконец по-настоящему улыбнуться ей, поблагодарить и, быть может, дать Рэрити буквально прикоснуться к ней — прикоснуться к волшебной принцессе из сказки, некогда пленившей её сердце. Иногда, когда мысли Рэрити были мрачны и лишены надежды, она всё равно грезила о том, как к ней, уже готовой отойти в мир иной, наконец приходит Твайлайт, и, застав её на смертном ложе, говорит ей те слова, что Рэрити так ждала от неё, и, наконец прильнув к ней, даёт ей право счастливо расстаться с этим миром в объятиях любимой. Порой Рэрити грезила о том, как они вместе с Твайлайт неторопливо прохаживаются по улицам Понивилля, забыв о возрасте единорожки и о звании принцессы, и беззаботно обсуждают планы на завтра, словно знакомые ещё с жеребячества подруги, лишь перешагнув порог юношества, почувствовавшие, что их связывает нечто большее, чем дружба. Иногда она мечтала и о том, как сама принцесса Денза, признательная Рэрити за освобождение Твайлайт, произносит над ними двумя свадебную формулу прямо в тронном зале Кантерлотского замка — и Рэрити, ослепительная в своём подвенечном платье, лучшем платье во всей Эквестрии, сшитом её собственными копытами лишь ради этого момента, главного момента её жизни, тянется, прикрыв от счастья глаза, своими губами к Твайлайт — да, даже с закрытыми глазами чувствуя, как та покраснела, но не отстранилась, — и к Дискорду все эти мысли про то, что подумают все те остальные пони из высшего общества, что собрались здесь.
Но она прекрасно отдавала себе отчёт о том, что ничего этого никогда не произойдёт. Рэрити сама отказалась от Твайлайт после того, что произошло с Эпплджек и Эппл Блум — да и Твайлайт тоже отказалась от Рэрити, написав ей письмо, которое та так и не смогла прочитать.
Одна мысль грела несчастную единорожку: пусть ей не удалось выполнить своё обещание вернуться к Твайлайт, она смогла добиться исполнения обещания её освободить. Пусть и чужими копытами.
Мечтала ли она о таком? О, та Рэрити, которой она была десятилетия назад, бесстрашно бросавшаяся в Вечнодикий лес ради своей принцессы, разумеется, не допускала даже такой мысли. Она моталась по всей Эквестрии, хваталась за ниточки слухов о древних книгах, тратила бесчисленное количество времени и средств лишь для того, чтобы однажды, приподняв люк, за которым скрывалась лестница из библиотеки Твайлайт, выйти из него — и не одной, а бок о бок с принцессой Твайлайт Спаркл. Счастливой. Живой. Любимой.
Но для Рэрити, некогда разбитой и уничтоженной тем, что написала ей Твайлайт в последнем письме, это было уже несбыточно, и оставалось мечтать лишь о том, что Твайлайт вообще оттуда выйдет. И кто будет рядом с ней — не так важно. Правда?
…Почему же так больно от осознания того, что это будет не она, а Аметист?
Почему же так больно знать о том, что это, быть может, происходит прямо сейчас?..
С момента, как Аметист ушла, забрав с собой последнюю книгу, Рэрити пыталась себя убедить, что всё идёт так, как и должно быть. Когда Аметист не пришла к своей наставнице на следующий день, Рэрити тешила себя надеждой, что быть может, у неё ничего не получилось, и сейчас всё-таки наступит время действовать для самой Рэрити — хотя понимала, что она не должна так думать, о Денза, не должна, это же просто зависть, безобразная зависть, коей никогда не следует посещать душу тех, чьи намерения благи! Когда через неделю после того расставания Аметист всё-таки посетила Рэрити, счастливая, лучащаяся радостью так, словно прямо в бутике принцесса Денза подняла второе солнце, и обрушившая на Рэрити целый водопад проникнутых обожанием и влюблённостью историй о том, как принцесса Твайлайт впервые за тысячи лет увидела солнечный свет и вдохнула аромат леса, и как она прохаживалась вместе с Аметист по улицам Понивилля, ловя поражённые взгляды жителей, не ожидавших увидеть настоящую принцессу воочию, и как Рэрити сама могла бы это видеть, если бы вышла из бутика в тот момент, и как они с Твайлайт выбирали, куда поехать, может, в Холлоу Шейдс, а может, сразу в Кантерлот, и Твайлайт так очаровательно пугалась всех новинок современной техники от громкоговорителей до локомотивов, и как Твайлайт, стоя на одном из бесчисленных мостов Кантерлота со слезами на глазах смотрела на замок, так изменившийся за тысячу лет, и как они хотели нагрянуть прямо туда, но Твайлайт сказала, что пока не время, и как они вдвоем стояли на залитой лунным светом набережной у водопада, и как тогда Твайлайт украла у Аметист её первый поцелуй, и, о небеса, как нежна была шёрстка Твайлайт в тот момент, и как приятно пахла её грива, и как прекрасны были её объятья, и как Аметист поняла, что хочет быть со своей принцессой всю жизнь, и как они потом уставшие, но счастливые, ехали обратно в Понивилль на раннем утреннем поезде из Кантерлота, и как Твайлайт впервые за тысячу лет заснула, и заснула не где-нибудь, а положив голову на ноги сидящей рядом Аметист, и как изумительно мила была принцесса в тот момент… — Рэрити ощутила, что не чувствует ничего по этому поводу, кроме тупой непрекращающейся боли.
И тем не менее, когда Аметист предложила им встретиться вновь — Рэрити не ответила отказом.
Она не знала, будет ли она готова, но заставлять Твайлайт ждать больше не могла.
(Не?) видéние 3
FYI: перед этой главой (частично пересекаясь с ней) хронологически идёт сцена со сном про Аметист Винд из главы 29 (после первых звёздочек и до фразы "— Ты обещала, — прошептала принцесса. — Ты обещала вернуться. Получается, что ты тоже лгунья.").
…Глаза Твайлайт помрачнели, и она отвела взгляд.
— Больно, — сказала она, и прежде чем Рэрити смогла ответить, продолжила, — но если я никого к себе вновь не подпущу, боли больше не будет, верно?
Рэрити слегка попятилась.
— Ч-что ты имеешь в виду? — спросила она, понимая, что что-то не так. Очень, очень не так.
— Ты обещала, — прошептала принцесса. — Ты обещала вернуться. Получается, что ты тоже лгунья.
Рэрити почувствовала, что теряет контроль над ситуацией. Будто ниточки тех решений, на которые она влияла, мигом выскользнули из её копыт, и она не могла ничего с этим сделать. Будто это был сон, искажённый, сломанный, рассыпающийся сон, вот-вот готовый обратиться кошмаром, в котором Твайлайт, всё ещё запертая в своей тюрьме под дубом, навеки отрекается от неё, Рэрити, отрекается от всего мира, скрывая библиотеку, чтобы в неё никто больше никогда не смог войти и не смог причинить боль принцессе. Ту боль, которую столько лет причиняла ей Рэрити.
Но это был, судя по всему, не сон.
Слеза скатилась по щеке Твайлайт. Слеза горечи, обиды, разочарования. О да, разочарования. Рэрити готова была поклясться, что нет ничего в мире тяжелее груза этого разочарования — того, с которым на неё так смотрела Твайлайт. Рэрити буквально держалась из последних сил, придавленная этим грузом и не могла сдвинуться с места. И для неё было ясно как день: если сейчас Твайлайт отведёт взгляд — больше никогда Рэрити не сможет позволить себе взглянуть ей в глаза.
Да, Рэрити была настоящей леди: пусть склонная к драматизму, она всё равно уважала хорошие манеры и с достоинством встречала всё то, что происходило с ней. Но сейчас что-то в ней сломалось. То, что делало её Рэрити, известной модельершей, предпринимательницей и собирательницей книг; и она внезапно ощутила себя другой Рэрити, наивной влюблённой кобылкой, отчаянной, испуганной, готовой ухватиться за соломинку, сделать последний безнадёжный рывок, лишь чтобы попытаться избежать неизбежного…
…И Рэрити сделала этот рывок.
В буквальном смысле: она, будто в слайдшоу, видела, или скорее, чувствовала, как повинуясь неведомому импульсу, ещё не успевшему оформиться в мысль, её задние ноги отталкиваются от пола, передние вытягиваются вперёд, к Твайлайт, будто надеясь коснуться её прежде, чем она неминуемо исчезнет, и как в последнее мгновение разочарование во взгляде Твайлайт сменяется удивлением.
Рэрити, лишь осознав, что теперь буквально повисла на шее принцессы, выдала первое, что пришло ей в голову:
— Я обещала. Я солгала тебе. Я причинила тебе столько боли. И я… Я так скучала по тебе… Я не заслуживаю твоего прощения. Но я всё равно прошу. Прости меня, Твайлайт…
Твайлайт. Не «принцесса», не «любимая», не ещё десяток романтических эпитетов из книг. Одно простое имя, которое мигом разрушило ту стену, которую они так старательно воздвигали — каждая со своей стороны.
— Я… — тихий голос достиг уха отчаявшейся единорожки, — я… Я не должна, Рэрити. Я не должна. Но я не могу не простить тебя…
Рэрити выдохнула, почувствовав, как объятия Твайлайт смыкаются на её спине, и как её сердцу становится так легко, словно с него сняли тяжёлую ношу, к которой Рэрити так привыкла за эти десятилетия и уже даже не мыслила себя без неё, хоть и едва замечала.
…Рэрити поняла, что плачет, лишь когда её слёзы, струящиеся потоком по шее Твайлайт, к которой она прижалась, попали ей в нос, заставив её так неподобающе чихнуть. Она поняла, что Твайлайт тоже плачет, когда наконец догадалась, что вздрагивания и всхлипы принцессы, уткнувшейся Рэрити в плечо, ей не мерещатся.
Принцессе не подобает плакать. Уважающей себя бизнес-леди преклонных лет — тоже. Но имело ли это значение сейчас?..
Рэрити разорвала объятия первой и вновь посмотрела на принцессу. Снисходительно улыбнувшись, она стёрла копытом слезу с носа Твайлайт, вызвав у той лёгкую смущённую улыбку. Рэрити отметила для себя, что их с Твайлайт разделяет буквально пара дюймов, и если бы Рэрити сейчас хотела поцеловать Твайлайт, ей бы не составило это никаких трудов. И она не сомневалась, что Твайлайт ответит ей. Но…
Но Рэрити этого не хотела.
В этом смысле для неё всё осталось в прошлом. В этом смысле у Рэрити всё забрала Аметист. И…
И Рэрити это теперь совершенно не волновало. Теперь она со спокойной душой доверила бы Аметист то, что некогда принадлежало ей.
Твайлайт была для неё больше, чем подругой. Больше, чем возлюбленной.
Твайлайт для Рэрити была её — да, её! — волшебной принцессой библиотеки, которая готова была ей простить даже то, что простить нельзя.
Настоящее будущее
— …Быть может, мне и не так долго осталось делить этот мир с тобой, дорогуша, — подмигнула принцессе Рэрити, разливая чай по чашкам, — но у тебя есть та, ради которой ты, я уверена, будешь способна отпустить меня, когда моё время придёт.
— Рэрити, как ты так легко об этом говоришь? — удивилась Твайлайт, которую хозяйка бутика усадила за чайный столик — и теперь действительно будто бы прислуживала ей, как настоящей принцессе. — Ты же… Не знаю, ты должна ревновать! В тех романтических рассказах, которые я чита… — Твайлайт запнулась и в очередной раз так мило покраснела, — которые, эм-м, хранятся у меня в библиотеке, и я их изучала с точки зрения сюжета, ну, чтобы знать, как правильно вести себя с тобой, там везде говорится, что в таких случаях те, кто на твоём месте, обязаны ревновать!
— Хи-хи, дорогуша, — улыбнулась ей Рэрити, отставляя чайник и присаживаясь напротив неё. — Разве же позволено простым кобылкам ревновать кого-то к любимой всеми принцессе?
Твайлайт скептически наклонила голову, ожидая объяснений.
— Ты пей, — перевела вместо этого тему Рэрити. — Поди, тысячу лет моего чая не пила? Там, внизу-то, ты так и не попробовала.
— Тысячу лет назад ты ещё не родилась!
— Это как-то меняет дело?
Твайлайт сделала глоток, поставила чашку и ещё пару мгновений делала вид, что пытается подобрать аргументы, но в конце концов не смогла сдержать улыбки и звонко рассмеялась. Тем самым смехом, что вечность назад так пленил молодую наивную единорожку в библиотеке.
— Ты совершенно не изменилась, Рэрити, — выдавила из себя принцесса.
— О, дорогуша, неужели ты первая, кто решил не замечать моего возраста? Я польщена слышать это. Тем более слышать это от тебя!
Твайлайт замолчала и, увидев кокетливую улыбку Рэрити, снова покраснела.
— Дорогуша, ты решила растаять от смущения прямо тут?
— Я не таю от смущения! — возразила Твайлайт, но Рэрити была готова поклясться своей любовью к сидящей напротив принцессе, что вот именно это-то она и делает.
— О да, — единорожка продолжила дразнить её, — особенно в тот раз, когда я случайно призналась тебе в любви.
— Подумаешь! Я просто была так удивлена твоим признанием, и вообще, мы только спаслись от магии хаоса, вернее, ты спасла меня…
О небеса, она всё помнит.
— Ты… — едва не поперхнулась Рэрити, — ты правда это помнишь?
— Ты думаешь, я смогу когда-то забыть твоё признание? Вообще первое признание в моей жизни? Рэрити, ты правда такого плохого обо мне мнения?..
Ох, вон оно как.
— Только не говори мне, Твайлайт, что я твоя первая любовь, хорошо? — игриво склонила голову Рэрити.
Молчание принцессы было красноречивее любых слов.
Рэрити хихикнула и тактично подождала, пока Твайлайт начнёт оправдываться — и её ожидания не подвели её.
— Ну… Да? Нет… Не знаю! Со всеми остальными всё было совсем не так. Я не чувствовала себя такой… Такой счастливой. Я… Я правда не знаю, Рэрити. Мне нужно было изучить этот вопрос, потому что… Столько нового, у меня голова кругом. Только… — Твайлайт вздохнула, — одного я не понимаю… Почему? Почему, Рэрити?
— Почему что? — взволнованно взглянула единорожка, заметив, как улыбка Твайлайт покинула её губы.
— Почему ты после всего этого решила забыть меня?
Что?!
Рэрити несколько мгновений пыталась понять, о чём это Твайлайт.
— Твайлайт, дорогуша, ты что-то путаешь! Я не думала о таком никогда…
— Почему ты мне перестала писать?
— Я? — Рэрити удивлённо отстранилась от обиженно глядящей на неё Твайлайт и ляпнула первое, что пришло ей в голову: — Но ведь ты сама сказала, что больше мне не напишешь!
— В смысле? — настала очередь Твайлайт удивляться. — Когда?
— В том твоём четвёртом письме! «Это последний раз, когда я пишу», «не знаю, как сказать», вот это всё…
— Погоди. Стоп. Ты про то письмо? Я же… Погоди, я не могла же…
Рог Твайлайт на мгновение вспыхнул — и перед ней во вспышке телепортации появился свиток, который она быстро проглядела и повернула к Рэрити.
— Вот, это пятнадцатый черновик. Он немного отличается от шестнадцатого варианта, который я тебе послала, но в целом там примерно то же самое. Где я тут говорю такое?
Рэрити, увидев до боли знакомый почерк и ту самую фразу, которая и поставила точку в их взаимоотношениях десятилетия назад, хотела было сказать, что да вот же, в первой же фразе… Но первый раз за эти все десятилетия поняла, что сможет прочитать дальше.
И прочитала.
— О принцессы… Какую же ужасную ошибку я совершила… — Рэрити в бессилии сложила перед собой передние ноги и уронила на них голову. — Если бы я тогда…
Твайлайт писала о многом. О боли в груди, которую она чувствует, о своих исследованиях, о Темисе и Эларе, о проклятии, о письмах, о своих страхах… И о том, как она скучает по Рэрити.
О том, как она доверяет ей.
О том, как она скажет ей всё, когда Рэрити вернётся.
И что это произойдёт — Твайлайт точно не сомневалась.
…Но этого не произошло. По вине Рэрити.
Когда буря чувств, бушевавших в душе единорожки, утихла — она подняла голову и обратила свой взор на Твайлайт. Она не плакала — все слёзы по этому поводу были выплаканы десятилетия назад.
— Зря ты простила меня, — лишь сказала она.
— Почему? — удивилась Твайлайт.
— Если бы я тогда прочитала твоё письмо до конца… Всё могло бы быть совсем по-другому.
— Ты… Ты не читала?..
— Как ты думаешь, та королева драмы, коей я была в молодости, была способна дочитать дальше первой фразы? С таких фраз начинаются письма, которые свидетельствуют о конце всего, а не о том, что «я по тебе скучаю».
— Ох. Я забыла, что ты — это ты, Рэрити. Я должна была начать его по-другому? Я правда не знала. Я изучила несколько вроде бы подходящих книг, но в них вообще не было ничего о том, как строить структуру письма, в котором я хотела сказать…
— Знаешь, Твайлайт, — покачала головой Рэрити. — Раз уж ты начинаешь с таких слов… Если бы я дочитала это письмо, я бы, отвечая на него, первым делом написала бы «Твайлайт, когда ты это прочитаешь, меня уже не будет в живых», — Рэрити сделала театральную паузу и насладилась недоумевающей физиономией принцессы. — И лишь только в конце письма я бы уточнила, что меня не будет в живых, потому что без тебя это не жизнь, а существование!
Твайлайт ещё несколько мгновений просидела в ступоре, после чего пару раз нервно хихикнула.
— Я правда так плохо пишу письма?
— Ужасно, — улыбнулась Рэрити.
— Кажется, мне тоже стоит попросить у тебя прощения.
Рэрити торжествующе рассмеялась — а следом за ней засмеялась и Твайлайт, и Рэрити вновь про себя отметила, что смех её, негромкий и слегка застенчивый, ничуть не изменился за все эти годы.
Отсмеявшись, Твайлайт, всё ещё улыбаясь, бесцеремонно легла подбородком на стол, проигнорировав возмущение Рэрити, и протянула копыто вперёд.
— Ах! Твайлайт, ну что за манеры! И осторожнее! Смотри, не разбей, — Рэрити едва успела подхватить магией случайно задетую принцессой чашку. — Это сервиз из самого Кантерлота, я его специально купила, потому что мне сказали, что только настоящая принцесса достойна столь уточённой посуды, и я дала себе слово, что буду пить чай с тобой только из него, и будет ужасно обидно, если ты расколотишь его раньше, чем я покину этот мир!
Твайлайт хихикнула и счастливо прикрыла глаза. Именно такой она помнила Рэрити — и именно такой Рэрити и осталась. Она, будто дразня единорожку, протянула копыто чуть дальше, коснувшись её, и игриво посмотрев на притворно нахмурившуюся Рэрити снизу вверх, прошептала:
— Если ты и покинешь этот мир, то… — она набрала воздуха и выдала: — То я обещаю, что это будет оттого, что я заберу у тебя твоё сердце!
Рэрити чуть не поперхнулась, но глядя на внезапно смутившуюся Твайлайт, смогла справиться с собой.
— Сколько раз ты репетировала эту фразу, дорогуша?
— Эм-м… — Твайлайт задумалась. — Примерно пятнадцать? Или ближе к двадцати? Я не считала, Рэрити…
Единорожка снова рассмеялась.
— Ох, ты неисправима, Твайлайт. Чувствую, мне придётся быть наставницей не только Аметист, но и твоей, потому что в сердечных делах ты, свет души моей, совершенно ничего не понимаешь!..
— Э-э… — их идиллию прервал голос с порога. — Любим… э-э… Твайлайт? Рэрити? Я не вовремя? — Аметист, которая, кажется, уже долго стояла в дверях, наконец решилась обратить на себя внимание.
— Ой, — Твайлайт выпрямилась и посмотрела сначала на одну, потом на другую единорожку. — Нам пора уже бежать?
— Ну… — замялась Аметист. — Мы же хотели сегодня в Холлоу Шейдс поехать и посмотреть, что можно сделать с принцессой Луной, верно? Но если ты занята, давай перенесём…
— Ой, нет-нет, Аметист, — покачала головой Твайлайт. — Пойдём. Ничего, Рэрити? Я… Я очень благодарна тебе за всё. За всё, что ты делала для меня. И… Я обязательно вернусь к тебе, как только снова буду в Понивилле! Я обещаю.
— Разумеется, дорогуша. Идите, вас обоих ждёт ещё много приключений, а я подожду вас тут. Договорились?
— Договорились, Рэрити! — практически хором сказали Твайлайт и Аметист.
Когда стук их копыт на первом этаже бутика стих, Рэрити вздохнула и наконец допила свой чай. Теперь им двоим предстоит путешествовать по всей Эквестрии, а Рэрити ждать тут, в бутике, как Твайлайт когда-то ждала её в своей библиотеке.
Но сейчас она совершенно не жалела о том, что всё так обернулось.
Ведь Твайлайт обязательно вернётся.
Она же обещала, верно?