Дракон и Мисти

Прекрасный Кантерлот засыпал. Один за другим гасли фонари, последние слова колыбельных замирали в переулках. Гордые шпили Замка Принцесс медленно погружались в ночную мглу... Вот и последнее окно померкло и погасло. Город погрузился в тишину...

Хотя нет... Не последнее... На отшибе за обсерваторией, на склоне, больше напоминающем холм, в небольшом, но уютном замке, в единственном на всю столицу, горел свет. Бегали слуги, на кухне суетились повара, а хозяйка этого жилища, фиолетовая светлогривая аликорночка, перебирала свои пышные одеяния. Аликорница носила имя Опалин Аркана, но вместо гордых титулов "Крылатый Сюрприз" и "Аликорн Огня" все вокруг звали её Королевой Без Королевства. И хоть по старым легендам ранее она повелевала целой империей далеко на севере, сейчас всё её королевство умещалось внутри её замка. Хотя нет — мостик, ведущий от замка к холму, был уже собственностью Эквестрии. Но сегодня, не успеет зайти за горизонт ночное светило с профилем Ночной Аликорницы, всё изменится! Дом готовился к свадьбе принцессы, юной дочери Опалин...

А на полпути между жилищем фиолетово-мажентовой аликорницы и башни обсерватории, в старом саду, на мраморной скамейке возлежал молодой, немного франтоватый и явно не глупый белоснежный единорог с роскошной светлосиней гривой и щёгольскими усиками. Глядя в записную книжку, он улыбался... Ну вот, кажется, всё... Да... Не слабо. За это, пожалуй, стоило продать и копыто, и сердце. К тому же — сама внешность нежной принцессы-единорожки поднимет уважение к нему со стороны придворных, не говоря уже о родословной. Однако, как ему повезло! Фэнси Пэнтс, этот молодой повеса из числа золотой молодёжи, разбился на своём новом дирижабле, обзаведясь несколькими переломами. Чуть меньше везения — и его нашёл бы кто-нибудь другой. Наверняка глупец отнёс бы печальную весть в ближайшее селение, а то и в столицу, ему сыпанули бы горсть битсов, на том бы дело и кончилось... А так и сам Пэнтс не помер, а блаженствует после целебного укуса в уютном исцеляющем коконе, заращивая переломы, ушибы и раны, и в Кантерлот пришёл новый Фэнси Пэнтс, который больше не обязан именовать себя Кевином, и который спас пострадавшую от столкновения с дирижаблем Опалин.

 Правда, пришлось помучиться, но зато, когда поправившая здоровье от второго целебного укуса (первый достался пилоту дирижабля) аликорница решила отблагодарить своего спасителя, он сообщил о давней своей влюблённости в её молодую дочь...

У него были скромные свои сбережения, и он в один миг потратил их на газетчиков, и столичная пресса расписывала во всех красках, как юный единорог спас ровесницу Селестии, правившую некогда северной Империей... И что скоро он женится на её дочери. То ли единственной, то ли самой юной из дочерей, и  поэтому ещё живущей — тут бродящие среди горожан сплетни несколько разнились...

Теперь не только дворяне уважали его. Им восторгался народ. Теперь он был уверен — народ его поддержит. А кто будет противостоять толпе?..

А когда Империя вернётся из небытия — он с супругой займёт свой заслуженый трон! А если сроки возвращения северных вотчин затянутся — ничего, у него есть на примете и другое королевство неподалёку от Эпплвуда, которое можно прихватизировать!

Был, правда, и побочный эффект от его целебного укуса: излечившаяся вернула здоровье, но потеряла магию своих крыльев... Но не обратила на это внимания — списала на последствия травмы после аварии. А у Кевина затеплилась было надежда, что с магией крыльев она потеряет и бессмертие, превратившись из вечноживущей аликорницы в смертную крылорожку, и поэтому не придётся вечно делить трон с тёщей...

Все готовились к утренней свадьбе. И лишь юная принцесса, дочь Королевы Без Королевства, спокойно спала у себя в постели... по крайней мере — все так считали. Темнота. Вроде бы покой. Всю свою, пока недолгую, жизнь принцесса чего-то ждала. Она металась между науками и искусствами, рвалась то на балы и уроки танцев, то на охоту и тренировочные бои. Она ждала... Как будто знала — ей предстоит нечто большее, чем просто замок и трон. И вот теперь маменька надеялась, что хотя бы после свадьбы доця успокоится, забудет жеребячьи желания и мечты... Сначала и она тоже так думала... Но вот теперь, в эту последнюю свободную ночь, она поняла — что это всё не то! Не этого она ждала! Ещё немного — и будет слишком поздно... слишком... слишком...

Ну хоть что-то... Хоть что-то б случилось!..

Окно закрыла громаднейшая тень...

Пещера была слабо освещена сияньем встающего солнца. Огромный зверь немигающим взглядом уставился на свою хрупкую узницу, та безмятежно спала на сваленных в углу листьях. В больших, похожих на драгоценные камни, глазах застыло задумчивое выражение...

О, Солнце! Как она прекрасна! Цвета летнего неба, с сине-бирюзовой кудрявой гривой! Зачем? Зачем я собирал листья? Ведь она и так бы не померла на этом удобном, мягком песчанике. Но она пони! Ну и что с того? Она же моя пленница. Я хочу, чтобы ей было хорошо! А почему? Я... я... я... Не может быть!!! Я же Дракон!!! Но я люблю её! Как?.. Почему?.. Ведь я украл её просто так... Для развлечения. Я не хочу! Не надо!!!

Поняшка моргнула и открыла глаза. Они были травянисто-зелёные, с бирюзовыми прожилками, а грива, пышной волной ниспадающая направо, слева была заплетена в три забавных косички.

— Кто ты?

— Я... принцесса. Мисти... — поняшка сонно потёрла переносицу своим фиолетовым копытцем. —А ты и вправду дракон?!!

— Ну... как бы... А что, не видно, что ли?!!

— Ну в принципе... — поняшка обвела дракона бесцеремонным оценивающим взглядом. Золотая шкура дракона приобрела червонный оттенок.

— А может... полетаем? — предложил он.

— А... можно?...

Из пещеры на самой вершине вылетела золотая молния...

Внизу расстилался бесконечный зелёный ковёр. Сильнейший ветер бил в лицо. Но, как ни странно, ни капельки страха не было в душе единорожки. Маленькие деревушки разбегались причудливыми узорами. От скорости, с которой они проносились под крылом, захватывало дух. Целый день эта странная пара носилась в поднебесье. Дракон впервые встречал такую хрупкую, и в то же время такую смелую кобылку. Сначала он просто показывал ей ближайшие земли, потом осмелел и они стали выписывать петли и спирали... И под конец, когда уже вечерело, он решился предложить свой любимый трюк: подняться повыше, а потом, сложив крылья, лететь с гигантской, нарастающей скоростью вниз, и лишь над самой землёй раскинуть крылья, сшибая при этом верхушки самых больших деревьев. Принцесса быстро согласилась. Так как понимала, что подумавши, наверное, откажется. Да-а-а, она, конечно, уже чувствовала себя полновластной хозяйкой небес, ей не страшны были никакие фигуры высшего пилотажа! Но... вдруг крылья не успеют открыться?.. Но ведь я — МИСТИ!!! Полетели!!!

Когда замолк последний звук слов, которых принцессам, вроде бы, знать не положено, и последняя сосновая иголка, вытащенная из интимной части тела, унеслась с ветром, у них появилась возможность взглянуть вниз. Под брюхом дракона, на дороге, растянулась длинная гусеница — караван сборщиков налогов. Мисти вспомнила «самый важный календарь», как называли его и мать, и Солнечная Принцесса, и поняла, что ещё два месяца назад налог за этот год был здесь собран. К тому же, караван двигался не совсем в столицу...

— А-а-а! Гады! Опять припёрлись! — зарычал дракон. — Каждый месяц гоняю! Сначала по просьбе старейшин, теперь, когда понял, кто они такие, просто так. Да и подарки благодарных крестьян лишними не бывают.

Наконец снизу заметили дракона. Крестьяне и местные дворяне, умолявшие стражников оставить хоть что-нибудь, с криками разбежались в стороны. Но если бы вояки из обоза видели и слышали что-то, кроме ДРАКОНА, они бы заметили радость в голосах селян и улыбки на их мордашках.

Перед первым заходом Дракон театрально откашлялся (на всю округу понесло дымом). Как ни странно, не все разбежались: примерно в середине обоза построились ветераны с луками и копьями. Дракон какое-то время поразмыслил, зависнув над ними. И тут какая-то чёртова заноза попала ему в ноздрю... «Мы его ранили! Ура!!!» — подумали ветераны. «Тьфу ты чёрт! Как щекотно!!!» — подумал дракон и... чихнул.

Он очень старался никого не задеть... Так получилось... Ему потом всю жизнь снился этот понь... как там ему теперь... без задницы-то...

Но, к сожалению, у драконов нет психоаналитиков, и с тех пор он старался не чихать. И беднягу постоянно мучила изжога.

Когда, в конце концов, все разъехались, на дороге остались лишь дракон, большая непонятная бочка, пара здоровенных сладких караваев и совершенно невообразимая куча из платьев, сарафанов, шалей, накидок, диадем, серьг, других украшений, шляпок и ста двадцати трёх альбомов с открытками (Мисти случайно заикнулась, что собирает открытки). Из вершины кучи торчала голова замученной объятьями, поцелуями, поздравлениями и подарками (ей пришлось всё это примерять) принцессы. Дракон сначала смотрел на всё это с сарказмом... потом прикинул, кто из них двоих потащит подарки в пещеру, учитывая, что это будет не принцесса по ряду важных причин, самой мелкой из которых было то, что единорожка не умела... ну... летать. Улыбка медленно сползла с морды дракона в дорожную пыль и там растворилась.

— Слушай! А ты всегда можешь выдыхать огонь?!

— Ну... в принципе, да. Только нужно немного горючего.

— Чего-чего? — на лице принцессы появилось удивлённое выражение.

— Ну... Как тебе объяснить?.. Ага! — раздался счастливый возглас дракона, в поле зрения которого попала бочка. — В общем, надо эту дрянь раз в месяц хлебать!

— А почему дрянь? — Мисти принюхалась к смутно знакомому запаху.

— Э-э-э... Попробуешь — поймёшь!

— А зачем?

— П-п-п-кхм... Как — зачем?!! Поням это нравится!

Принцесса поняла, что ничего не поняла, и решила хлебнуть. Лишь сделав добрый глоток, она вспомнила водопроводчика, который заменял в мамином замке трубы... Но было поздно...


Ах, как это романтично! Луна... Звёзды... Двое под сенью придорожных лип... Любовь...

— Слыш-ш-ш... Мисти! Я... тебю... тебе... тобя... Тфу! Тебя... (О!) тавоть... этава... люблю, вот! — голова дракона, выписывающая правильные восьмёрки на длинной шее, косо глянула на понечку.

— Ну... так дык ёлы-палы... я ж, как бы, тоже... себя... в смысле тебя... Хр-р-р-р...

— Блин! В с-с-самый неподх-х-ходящий момент! — и Дракон звучно отрыгнул. Полоса кустов, длиной этак метров в пятьдесят, оставила по себе лишь пепел.

Благо, что у всех летающих есть автопилот. На дороге осталась стоять одинокая и совершенно пустая бочка.

М-да-а-а... Любовь.

Раннее-раннее утро... два часа пополудни. С трудом приподняв одно веко (второе было закрыто двумя сарафанами и тремя юбками, так и не сброшенными с головы), Дракон мутным, тяжёлым взглядом обвёл пещеру.

— Ми-и-и-исти!!!!!

— М-м-м-м... с-сшпш-ш-ш-ш...

— Сгоняй за пивом. Тут недалеко.

— С-сам сгоняй. Тебе ж на крыльях, — сразу сообразила не вполне проснувшаяся поняшка.

— А я говорю — ты сгоняй! Хрено-о-ово мне...

— Типа мне лучше.

— Так ты ж — пленница...

— Правильно! Вот и заботься обо мне. Я ж це-е-енная...

— Вперёд за пивом!

— Нет! Ты полетишь!

— Нет! Ты пойдёшь!

— Ты!

— Ты!

— Ты!

— Ты!

И в этот момент Мисти вспомнила про рог... Вы думаете, вы видели что нибудь страшное? Нет! По сравнению с разъярённой единорожкой... да ещё с бодуна... да ещё первого в жизни... Ужаснейшие порождения Тартара и Эпплвуда кажутся милыми щеночками.

Ровно через двадцать секунд Дракон понял, что пора вылетать за пивом.

Вдруг...

— О, ужасный монстр,

— Это он ко мне, что ли? — не понял дракон.

— вылезай из своих грязных чертогов,

— Я ж неделю назад прибирал.

— И да погибнешь ты. И да вернётся в безопасность моя любимая невеста.

Речь жених исполнял, прячась за баллисту.

— Милый, любимый, драгоценный мой Фэнси! Это ты?! — подала голос не вполне успокоившаяся принцесса.

— Да! Цветочек ты мой нежный!

— Меня может спасти от ужасной огненной смерти лишь одно!

— Что?!! Моя прекраснейшая из прекрасных!

— Фэнси... — угасающим от изжоги и сушняка голосом просипела Мисти.

— Что же это?! Моя ненаглядная принцесуленька!

— ПИВО!!! — в два голоса донеслось из пещеры.

— БУТЫЛКУ! — Мисти.

— БОЧКУ! — Дракон.

— Сей момент! Моя сладенькая конфеточка!

Прошла неделя...

Обоз Фэнси-Кевина потянулся к столице. Надоело.

У пещеры мирно потрескивал костёр из зарядов баллисты. Дракону даже не пришлось разводить огонь. Учтивые солдаты Фэнси подбросили горящее бревно из баллисты прямо на карниз.

— Знаешь... А ведь я тебя люблю.

— Знаю, Мисти. Я тоже.

— Слушай! Про свой замок я тебе так много рассказала. А откуда прилетел ты?

— Ну что ж, устраивайся поудобнее — рассказ будет долгим.

Поняшка прислонилась к тёплому боку дракона и тот укрыл её своим крылом.

— Далеко-далеко на Западе, на соседнем материке, есть волшебная страна Понилэнд. Там у нас все деревья и животные говорящие. Реки текут туда, куда им скажут волшебники. Там есть мои друзья — гномы. Правда, иногда эльфы устраивают всякие пакости... Но зато, если их как следует попросить, они классно поют. А моему отцу они нравятся даже больше, чем гномы. И он часто на меня орёт за дружбу с ними...

— Да! Точно! Стоп! Давно хотела спросить. Сколько же тебе лет?

— Двести сорок! — гордо ответил Дракон.

Многозначительный взгляд и характерный жест рогом.

— Ну... Если на ваши — поняшьи — пятнадцать...

— Да-да-да! Так ты ещё и младше меня на три года!

— Так ты слушаешь или нет?!!

— Ну ладно, ладно...

— Ещё там есть мой друг — волшебник. Как-то раз мы с ним...

Через два часа Дракон прислушался к мирному сопению принцессы, положил голову ей на колени и заснул.

Наутро Дракон, навьюченный вещами Мисти, с самой Мисти на шее вылетел на Запад...

В первый же вечер рогатую кучеряшку пришлось отмачивать, окуная её в холодную речку. Рёв молодого дракона разносился по всей округе:

— ПИТЬ НАДО МЕНЬШЕ! НАДО МЕНЬШЕ ПИТЬ!!! — но в ответ он слышал лишь неразборчивое «м-гмк-х-х-х-пр-твсрмк»...

Прошло ещё недели три...

Поздним вечером под самой крышей замка светилось окно.

Да-а... Жаль, что с принцессой не получилось. Ну ничего, она всё равно была сумасшедшая. Графский титул тоже не так уж и плох. Да если дождаться смерти королевы, да надавить на знать...

Предаваясь таким думам, молодой Фэнси смотрел в окно своего нового кабинета... Страшная тень легла на окно.

— Да не кричи ты, придурок! Я ж по делу.

— Ка-ка-ка-кие такие д-д-дела? — щёголь-единорог уставился в огромный глаз с многочисленными следами от небольшого кобыльего рога.

— Слушай, золота хочешь? Брильянтов, серебра?

— Хочу, — поспешно пришёл в себя псевдо-Пэнтс.

— Дорогой, миленький, спаситель мой... ЗАБЕРИ ЕЁ ОТ МЕНЯ! Я ТАК БОЛЬШЕ НЕ МОГУ-У-У!!!

— Кого?

— Принцессу вашу клятую!

— Ну, браток, этого никак не могу. Я уже к графине тут примазался. Народ против огненной аликорницы настроил. Яд в утренний бокал её подбросил. Нет! Никак не могу.

— Никак-никак? — самым заискивающим голосом, каким мог, произнёс Дракон. (проснулось пол-столицы)

— Никак-никак, — твёрдо настоял граф Фэнси.

— Ну ладно. Я на всякий пожарный карту во дворе оставлю. Аримаспам скажешь, что ко мне. Пропустят.

— В смы... — но было поздно. Через сотни лет археологи пытались разгадать, как смогли без лазерных пушек выжечь карту на монолитном полу дворцового двора... При том что Селестия была посредственным картографом, а Твайлайт в те годы ещё и не родилась.

— Что — не берёт?

— Не-а, — плачевно ответил Дракон другу волшебнику.

— Да-а-а... тяжко твоё положение... К тому ж я ей по твоей просьбе бессмертие дал...

— От я дурак!!!

— Ладно. Остаётся последнее средство... Не хотел я к нему обращаться, да, видать, придётся... А где она сейчас?

— Да с эльфами надирается. А что за средство?!! — с выражением алкаша, увидевшего после трёхсуточного перерыва бутылку, но не знающего — полная она или пустая, спросил Дракон.

И волшебник дал ему средство...


Под вечер на всю Волшебную страну неслись вопли Мисти, по крупу которой ходил старый добрый солдатский ремень...

Уже наутро заговор раскрыли. Королева Без Королевства распознала своим рогом яд. Затеяла скандал с дознанием. Пришлось Фэнси свалить всё на графиню. Красотку повели во Дворец Принцесс на суд, но она по дороге сбежала и пропала без следа. (Заодно выпустила из припрятанного кокона настоящего Фэнси. А когда вернулась в свой Улей — первым же королевским указом объявила Кевина вне закона, повелела никогда не поминать при ней его имя и принялась строить новые планы по откачиванию любви от поняш к её народу)

Но Кевин-Фэнси от этого не страдал, и вскоре примчался к знакомой горе.

— Ладно, Дракон. Я передумал. В ту телегу — золото, в ту — серебро, в эту — бриллианты. Принцессу — мне в карету.

— Опоздал, батенька, насчёт принцессы-то. Волшебники у нас разные заклинания-то знают... — и Дракон кивнул в сторону ручья, где Мисти усердно стирала бельё.

— Это как же? Так нельзя! Договор дороже денег! Денег... Хотя, если добавишь золотишка поболе, я подумаю.

— Подумаешь? Ну думай-думай... А золотишка я тебе налью-отолью!..

И под тяжёлой золотой струёй, бросив телеги и карету, Кевин побежал к границам Вечносвободного Леса, подальше от Золотого Дракона...


Тут, как говорится, и сказочке конец... Ах да, совсем забыл!

И жили они долго и счастливо, и нарожали много разных деток... Как? И не спрашивайте!